Демон Полянии (СИ) [VELVET ORCHID] (fb2) читать онлайн

========== Пролог. Волк Венцеслав ==========

Не слова красят людей, а поступки.

Человек в течение одного только дня совершает тысячи действий. Но есть среди них те, которые являются ключевыми. По ним сразу ясно, что за человек перед тобой, какой у него характер, какова его душа.

Репутацию можно подмочить одним лишь поступком, а поднять ее - ничем нельзя. Действия человека - это словно кусочки пазла, которые формируют целостный рисунок.

В жизни каждого можно найти пару случаев, когда все становится понятно. Да, вот такой перед тобой человек. И ничем это не исправишь.

У удельного Князя Волка Венцеслава поступков, показывающих его характер, было предостаточно.

Он был вспыльчивым, честолюбивым и текучим, словно бензин или жидкое пламя. Каждое действие его поражало поспешностью и необдуманностью. И наплевать ему было и на других, и на себя.

Дядька Волка, Боголюб Богуслав, - человек, воспитывавший юного Волка, до сих пор помнил один случай.

Когда Князю было лет четырнадцать-пятнадцать, недалеко от их Дреговского удела, проходили скачки. Тогда на расчищенное поле поставили высокий барьер. Правда, через него никто не рисковал прыгать. Его притащили чисто для красоты, чтобы служил опознавательным знаком. Это были простые скачки ради забавы, а не соревнования по конкуру*.

Но юный Волк Венцеслав расценил этот барьер как вызов.

Он оседлал своего верного вороного коня - Громобоя, и сказал:

- Перепрыгну. Как два пальца об асфальт!

Волк не преодолел барьер. Он упал с лошади и разбил себе голову. А его конь - переломал ноги.

- Как так? - с обидой воскликнул Волк, когда еле поднялся с земли, - Мы должны были перепрыгнуть! Мы смогли бы! Почему не получилось? Ну ничего, я снова оседлаю Громобоя, и мы сможем!

Он тогда еще не знал, что у его коня были сломаны ноги. Так что они не смогли. Громобоя пристрелили, чтобы не мучился.

Люди Дреговского удела стали свидетелями поступка юного Князя, и он вызвал у них ярое неодобрение.

- Ой, дурак! - воскликнул конюх, качая головой, - Мозгов-то надо понабраться!

- И это будущий Князь?! - вопрошала пожилая матрона, - Как за людьми-то будет смотреть, раз даже за лошадью не может?

- Жестокий! - плакала девочка лет двенадцати, - Такой красивый конь погиб!

И только Боголюб Богуслав тяжело вздыхал. Он знал, что не в одних лишь поступках дело. Главное - причины их понять. Когда ясно, что движет человеком, тогда сможешь и суть его разгадать.

После скачек труп бедного коня отнесли в сарай, чтобы не топтали. Копать было пока некогда. Люди произошедшее забыли быстро. Они веселились и гуляли.

Но Волк про коня помнил. Богуслав сам видел, как юный Князь на цыпочках пробрался в сарай и долго сидел около Громобоя. Волк, постоянно испуганно оглядываясь, украдкой вытирал на своих щеках слезы и тихонечко стонал, закусывая кожу на костяшках пальцев, чтобы заглушить звуки.

Боголюбу от этой картины было больно и горько.

Князь должен быть лучшим. Первым среди других. Но кому-то не дано было стать лучшим.

Тут хоть из кожи вон лезь! И помочь здесь было невозможно.

*Конкур (конные состязания) - соревнования по преодолению препятствий в определённом порядке и определённой сложности и высоты, проходящие на конкурном поле

========== Глава 1. Кощей над златом ==========

Судьба посмеялась над ним, узнав, что ему дали имя “Волк”.

Нет, понятно, что его окрестили так не случайно. Волк в Полянии - очень известный хищник, гроза всех лесов, символ княжеского рода.

Наверное, его отец хотел как лучше, но получилось как всегда, - на волка он совсем не был похож. Ни характером, ни внешностью. Храбростью, силой, спокойствием и хитростью он не поражал. Да и одиночкой он не был. Разве только решимости у него было навалом. Но она пропадала в пустую.

А что до внешности… То угрожающим Волк не выглядел. Волосы он имел чуть вьющиеся, светло-русые, глаза - широко посаженные, выпуклые и голубые, а лицо - круглое и румяное.

Да и с фигурой ему не повезло. Что природа не дала, то не дала. Во-первых, Волк был слабаком. Когда он был подростком, ему приходилось выполнять различные физические упражнения, чтобы появился мышечный каркас, достойный Князя. Но выше головы Волк не прыгнул. Мускулы стали крепкими, но богатырскую фигуру он не получил - дальше дело не поехало. Правда, ему все равно приходилось постоянно заниматься для поддержания формы.

Во-вторых, Волк был склонен к полноте. И сильно. Даже небольшой кусок белого хлеба обходился ему лишним весом. Иногда казалось, что он толстеет от одного лишь дыхания. Поэтому ему на роду было написано сидеть на жестких диетах. Положение обязывало. Иначе он просто не будет влезать в седло. Да и народ не порадует Князь в виде шара на ножках.

Волку постоянно приходилось бороться с соблазном наесться до разрыва пуза. Вот и сейчас, пока он валялся на кровати в своих покоях, снизу, со стороны кухни, до него долетал умопомрачительный запах свежей выпечки. Их кухарка в поте лица стряпала очередные вкусности.

Волку стало тоскливо.

Вот как бывает! Ты богат и имеешь связи, но все равно не можешь позволить себе то, чего хочешь.

С тяжелым вздохом Волк поднялся с кровати, застеленной темно-зеленым покрывалом, и спустился на первый этаж по широкой и помпезной деревянной лестнице.

В маленькой столовой уже накрыли к завтраку. Это комната не случайно носила такое название. Она действительно была небольшой. В нее влезал лишь прямоугольный стол, стулья да телевизор в углу. От их семьи осталось лишь трое - сам Волк, его младший брат - Вышеслав, и их мать - Горислава Доброгнева.

Отец покинул их несколько лет тому назад.

Когда Волк зашел в столовую, остальные члены семьи уже заняли свои места. Мать, отметив, что он снова опоздал, поджала губы, и неприятный холодок пробежал у него по спине. Мать вечно была им недовольна. Пригладив светлые и растрепанные волосы Вышеслава и улыбнувшись ему, Волк сел во главе стола.

Кухарка Анка - пожилая округлая женщина, принесла Волку завтрак.

Он непроизвольно поморщился. На тарелке уныло лежал лист кислого щавеля, засыпанный парой ложек зернистого нежирного творога. Украшающие это безобразие черника, земляника и морошка положение не спасали. Волк не любил ни зелень, ни ягоды. Он обожал мучное и сладкое. Да и от сочного мяса не отказался бы. Но все это было под запретом.

Волк неохотно ткнул ложкой в горку безвкусного творога. Сахар в него и не думали добавлять.

- Может, все-таки выпечку мою испробуете, Княже? - горестно вздохнула старая Анка, сочувственно глядя на Волка, - Я булочек с наливкой наготовила…

Волк просто покачал головой. Нет, эти радости были не для него.

- Волк, - внезапно нарушила ход его мыслей мать, прищурив холодные голубые глаза, - Ты совершил объезд больниц? Несколько человек намедни умерло.

У Волка творог в горле застрял. Он понуро опустил плечи.

- Нет, - качнул головой Волк, - Я так понял, болезнь у них заразная. Сыпь о том говорит. Стоит ли мне ехать?

Причину болезни еще не выявили. Не лучше ли было дождаться компетентного врача из стольного града? В их глухомани годных специалистов не водилось.

- Ты Князь! - глаза матери гневно сверкнули, - Ты должен быть со своим народом и в горе, и в радости! Соответствуй своему гордому званию!

Волк нахмурился. Да, Князь должен поддерживать своих людей, но стоило ли посылать его в эпицентр болезни? Справедливо ли это было? Не значило ли это отправлять его на верную смерть?

Но Волк лишь подумал об этом. Вслух он сказал другое.

- Хорошо, я поеду, мама, - покорно пробормотал он.

Одиннадцатилетний Вышеслав, почувствовав напряжение между ними, поспешил включить телевизор, щелкнув пультом.

Старый аппарат, пошумев для вида, мигнул и начал транслировать изображение.

Показывали одну из передач, посвященную будущему Великому Князю - Морозу Владимиру. Первым выскочил кадр, где наследник Полянии прогуливался под руку вместе со своим мужем - Азизи Сефу Бомани… И чего-то там еще. Имя было длинным.

Волк улыбнулся. Ему нравилась эта парочка. Они были настолько влюблены друг в друга, что это мог заметить каждый. От них летели флюиды счастья. Неудивительно, что их так часто показывали.

Волк опустил взгляд в свою тарелку, чтобы выковырять одинокую и особо крупную земляничку. Это были самые любимые им ягоды. Потому что сладкие.

- Как они доверили ребенка этой гнили?! - вдруг раздался гневный возглас матери, - С ума сошли!

Волк вскинул голову, уже понимая, кого увидит.

Годовалая Агнеша Мороз, кудрявенькая и хорошенькая, умильно засунув палец в рот, сопела на плече у воеводы Полянии, который шел позади чинно прогуливающейся семейной пары.

По телу Волка пробежала дрожь.

Энки Син был воеводой уже второй год и заведовал всей дружиной Полянии, но народ до сих пор не мог к нему привыкнуть.

Слишком он был… Инородным? Страшным? Пугающим?

Волк не мог подобрать нужных определений. Энки Син был жутким. Не случайно люди за глаза называли воеводу “демоном Полянии”. У Волка от него тряслись конечности. Он, конечно, не знал, какой у Энки Сина был характер, но внешний вид воеводы говорил сам за себя.

Все начиналось с роста. Энки Син возвышался над остальными людьми будто темная башня. Он был громаднее абсолютно каждого человека, который стоял рядом с ним. Голова Князя Мороза Владимира находилась где-то на уровне его груди.

Да и походка Энки Сина была какой-то странной, она заставляла напрячься. Воевода шел будто бы расслабленно, его ноги слегка заплетались, но как только его стопа касалась земли, он сильно дергался, словно его било током. Со стороны это выглядело так, будто Энки Син был серьезно болен или давно умер, а в его тело вселилась какая-то зараза.

При этом, смотрел он всегда прямо. Так, словно давил своим взглядом окружающих, как надоедливых и ничтожных тараканов.

Носил Энки Син всегда черное. Ни одного другого цвета на его теле замечено не было. Одежда его была мешковатой и бесформенной, наподобие балахона, нередко дырявого и словно пережеванного. Когда дул ветер, черные лоскуты его одеяний развевались темными перьями. Ходили слухи, что тело у воеводы не человеческое - под одеждой прячутся щупальца.

Были ли у Энки Сина волосы на голове, тоже оставалось загадкой. Он всегда носил вязаную шапочку. И когда было больше тридцати градусов, воевода ее не снимал. Суеверные люди опасливо предполагали, что у него вместо волос росли ядовитые змеи.

А еще Энки Син никогда не показывал свои ладони. Они постоянно были скрыты кожаными перчатками. У воеводы была привычка (Волк заметил) натягивать последние как можно сильнее на пальцы, чтобы они держались плотно. Энки Син часто и подолгу дергал перчатки на своих больших ладонях. Он шевелил своими длинными пальцами так, будто хотел что-то или кого-то схватить. Его руки напоминали гигантских пауков, которые зависли с мучительным вопросом - съесть муху сейчас или лучше потом?

Но самым примечательным в Энки Сине было его лицо. Воевода не мог похвастаться ни четко выраженными губами, ни бровями. Нос Энки Сина был почти незаметен. Словно его половину когда-то отрезали. А само лицо у воеводы было очень худым, длинным, скуластым и резким, созданным будто из ломаных линий. По нему черными змеями шли полосы краски - татуировки покрывали почти всю кожу Энки Сина. Рисунок складывался то ли в темную кляксу, то ли в абстрактного, схематичного паука - беспорядочные зигзаги пересекали все его лицо. Но и этого было недостаточно. Некоторые участки кожи воеводы будто были скреплены степлером - их прошивал ряд железных колец. Выглядело это пугающе.

Люди боялись внешнего вида Энки Сина.

Сам Волк считал, что больше всего угрозы крылось не во всем лице воеводы, а конкретно в его глазах. Они были туманными и черными, словно горящие угли. Энки Син смотрел внимательно и цепко, но Волк никогда не мог разгадать ни одной четкой эмоции в его очах. Воевода прожигал взглядом, но непонятно было - злится ли он, равнодушен ли… А может, счастлив и рад?

Да и волк мог поклясться, что в глазах Энки Сина то и дело мелькал красный, жадный огонек, который не мог загораться ни у одного человека. В силу простой физиологии. Слишком по-звериному это выглядело и, поэтому, по-настоящему пугало Волка. Тем более, очи Энки Сина были сильно раскосыми, продолговатыми и большими. Они располагались словно по диагонали. Их уголки смотрели четко вверх. Волк ни разу не видел, что бы на лице у людей так размещались глаза. Ни у одной расы или нации такого расположения он не встречал. И это тоже было подозрительно и наталкивало на мысли, что воевода - не человек.

А еще ходили слухи, что внешность Энки Сина соответствует его характеру и что он творит страшные вещи. Говорили, что воевода очень жесток. Никогда не берет пленных. Всегда убивает. Преступника никогда не возьмет живым. Сорока на хвосте один раз принесла, что на Азизи Сефу… “и что-то там дальше” (Волк как обычно забыл) пробовали покушаться - так камни на придворцовой площади от кровушки неделю отмывали. От злодея ничего, кроме нее, и не осталось. Воевода постарался на славу.

Но маленькая Агнеша Мороз об этих слухах не ведала и мирно спала на животе, уткнувшись носом Энки Сину в шею. Воевода придерживал ребенка одной рукой. Если бы не это, можно было подумать, что Энки Син, вообще, не знает, что на его плече компактно расположилось дитя. Воевода смотрел вперед, но будто не видел ничего. Эдакая вещь в себе - вечно существует в своих мыслях, а на действительность - плевать.

Как ему доверили ребенка, Волк не знал. Но Агнеша Мороз была абсолютно спокойна, и Волк не представлял, что это значило. Либо дети были чересчур наивны, либо, наоборот, они чувствовали то, что не могли ощутить взрослые. Что из этого было правдой, одни боги ведали, но главное заключалось в том, что Агнеша Мороз, похоже, не боялась Энки Сина. Впрочем, возможно, ребенок думал, что почти все люди должны были выглядеть именно так. Это взрослые видят странности. Им есть с чем сравнивать. А дети принимают окружающее как данность.

- Я уверена, что этот человек, - мать кивнула на Энки Сина, поморщившись на слове “человек”, - Одурманил головы и Великому Князю, и его наследнику. То, что он Колдун и чужак, - это одно, но то, что он сотворил со своим лицом… Такое нормальный человек себе не позволит. Помяните мое слово, вскоре люди в Древлянске начнут помирать, будто подкошенные. Тварь не сможет долго притворяться. Зло не в силах бороться со своей природой.

На минуту повисла тишина, а потом Вышеслав ехидно выпалил:

- А Волк все фотографии демона Полянии из газет вырезает и в комоде хранит!

Вот маленькое дерьмо с языком без костей!

Кислород в легких у Волка кончился. Он замер с открытым ртом, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Творог застрял в его горле противным, скользким комком.

Мать холодно посмотрела на него голубыми, чуть выпуклыми глазами, и Волк, оправдываясь, выпалил:

- Врага надо знать в лицо!

Мать, удовлетворившись таким ответом, кивнула. За это время с Волка семь потов сошло. Он еле успокоился, набив свой рот нелюбимым щавелем. Волк не знал, творил ли Энки Син все те ужасные вещи, которые ему приписывали. Волк, вообще, мало что понимал в этой жизни. Перун ему мозгов совсем немножко отмерил.

Волк даже не мог разобраться в себе и определить, зачем собирает эти несчастные фотки Энки Сина!

Но одно он знал точно - когда завтрак закончится, он поднимется к себе и будет перебирать вырезки из газет, словно драгоценности. Он будет, как Кощей, над златом чахнуть. И какая разница зачем?

У некоторых вещей нет причин. Просто так было спокойнее. У каждого были свои методы релаксации. Кто-то отмокает в ванне, кто-то чистит картошку или вытирает пыль, а кто-то разглядывает фотки постороннего человека.

Даже если этот человек выглядит, как существо, выбравшееся из загробного царства, чтобы испить чужой крови…

========== Глава 2. Никчемный Князь ==========

После обеда Волк решил отправиться в одну из больниц Дреговска. Он ехал в просторной машине рядом со своим дядькой - Боголюбом, и одним из молчаливых охранников - Зайцем. Это было очень смешно. Волк и Заяц спокойно находились рядом с друг другом. Но они не были виноваты в том, что родители их так назвали. Приходилось терпеть.

В больнице их не пустили даже на порог.

Во двор вышел степенный, убеленными сединами врач и емко, почти вежливо сказал:

- Вы с ума сошли? Что мы будем делать, если вы заразитесь? Болезнь серьезна. Высокозаразна и особо опасна. Судя по рубцам на коже это…

Врач внезапно прервался, словно отряхивался от неприятной мысли, и покачал головой.

- В общем, вам здесь делать нечего, - надавил он, - Эта задача лежит на плечах медиков. Только новости о том, что Князь заболел, нам и не хватает.

Врач ушел, а Волк остался, рассеянно ероша волосы. Как поступить? Мать сказала - иди и проведай больных. Но внутрь его не пускали. Сказали - заразится.

И что тогда делать?

Волк колебался. Вроде как бездействовать он не должен был. Но чем он мог помочь больным? В сфере медицины он был полным профаном. Впрочем, Волк и в других отраслях глубокими знаниями не блистал.

Внезапно он заметил на одной из скамей пожилую женщину с покрасневшими глазами.

Волк оживился. Точно! Наверное, это родственница одного из больных. Если Волк не может помочь заразившимся, то хотя бы успокоит их родных.

Волк присел рядом с женщиной, которая, не отрываясь, смотрела на окна больницы.

Увидев рядом с собой Волка, она вздрогнула и подскочила.

- Княже! - воскликнула бедная женщина и чуть поклонилась.

Волк замер. Он вдруг понял, что абсолютно не знает, что в таких ситуациях говорить. Это было так в его характере - сначала сделать, а потом не ведать, как поступить дальше.

- Что у вас произошло? Из семьи кто-то заболел? - наконец, собрался с мыслями Волк.

Женщина тяжело вздохнула, почти всхлипнула.

- Муж мой подхватил где-то заразу проклятую! - губы женщины задрожали, - Не пускают к нему! Даже попрощаться не могу. Сказали, что уже несколько дней в реанимации… Совсем плох! Уж сам, говорят, не дышит. И в сыпи, будто в пузырях демонских!

Волк совсем растерялся.

Он никогда не мог понять, что говорить в подобной ситуации.

Успокоить? Но как? Если человек умирает? Сказать - держитесь? Мы с вами? Но на какой черт эти фразы? Чем поможет знание, что какой-то левый мужик, пусть и Князь, рядом?

От нервов Волк выпалил первое, что пришло в голову:

- Ну… Это… Оклемается, наверное.

После того, как он сказал эту фразу, мгновенно захотелось ударить себя. Но обратно забрать слова было невозможно.

Женщина очень неодобрительно на него посмотрела и ничего не произнесла в ответ.

Они посидели вместе еще немного, а потом она ушла.

Волку захотелось треснуть себя сильнее.

Покрасневший и расстроенный, он сел обратно в машину. Съездил, называется, поддержать народ! Идиот распоследний!

Когда Волк зашел в свое поместье, он нервно огляделся (не хотел встретить мать и отчитываться перед ней) и, словно вор, прошмыгнул в свою спальню. В груди кипели сотни разных эмоций. И все они были негативными. От досады на себя и от собственной тупости хотелось выть.

Чтобы как-то выплеснуть свои чувства, Волк ударил кулаком несчастный косяк, разбив до крови костяшки пальцев. Не помогло. На душе стало только гаже.

Психанув, Волк подбежал к основательному, старинному комоду и выдвинул один из его ящиков. От резкого движения последний упал на пол, и разноцветные снимки разлетелись в противоположные стороны.

Чертыхнувшись себе под нос, Волк, стараясь не пачкать вырезки из газет кровью, принялся их трепетно собирать.

Он завис на одной из фотографий. На ней Энки Син с каменным выражением на лице смахивал со своего балахона грязь. Волк помнил этот случай. Из толпы кто-то бросил в воеводу тухлое яйцо. Энки Син почти никак не отреагировал на это действие. Но, говорят, человек, кинувший в воеводу яйцо, на следующий день заболел чесоткой. Может, и слухи то были, но Волк им верил. Энки Син не выглядел человеком, который легко прощал.

К воеводе, вообще, ужасно относились, но он ни разу не вышел из себя, ни разу никому не причинил явную боль. Даже если он мстил, то мстил продуманно. Сохранял свою голову холодной. Весь негатив с него сползал, словно краска с плакатов во время ливня.

Волк, если честно, восхищался его мужеством и силой воли.

Дверь вдруг скрипнула, и Волк вздрогнул, пытаясь подгрести чужие снимки под себя. Но на пороге застыла не мать, а Боголюб Богуслав.

Дядька был спокоен - он никак не выразил свое недовольство тем, что обнаружил своего воспитанника за весьма странным занятием.

- Ох, опять вы все развалили, Княже, - устало покачал головой Боголюб, - Сколько я вам говорил - медленнее и осторожнее! Куда вы все время торопитесь? Как я с вами маленьким намучился, вы не представляете! Вы только и делали, что по комнатам бегали и в стены врезались! И хоть бы один раз вас боль остановила! Давайте, хоть помогу вам. Соберем, скорее, фотографии благородного мужа*.

Волк перевел дыхание. Дядька не осудил его и не спросил, зачем он хранит снимки Энки Сина.

Впрочем, Волк и не ждал, что Боголюб предаст его.

Вместе они принялись складывать вырезки из газет в аккуратные и ровные стопки.

- Боголюб, - тихонько позвал Волк, когда фотографии были помещены обратно в ящик, - Ты недавно был в стольном граде. Ты видел Энки Сина? Он такой же, как и на экране?

Сам Волк был в Древлянске, разумеется, но давно. Энки Сина тогда в Полянии еще не было.

- Видел, - спокойно кивнул дядька, - Но издалека. Я птица невысокого полета. Кто я и кто он? Так что я заметил только, как воевода мимо меня черным вихрем промчался. Хуже вас этот ваш Энки Син, право слово. Как молния быстр. Не такой степенный, как в телевизоре. Но, может, случилось тогда что… Больше-то я его и не видел.

Волк с сожалением выдохнул. Слишком мало информации.

Но подоставать дядьку уточняющими вопросами он не успел. В комнату заглянул Вышеслав, испуганно сверкнув голубыми глазами.

- Волк, - тихо и звонко окликнул его брат, - Тебя по телефону просят. Что-то важное.

Волк мгновенно вылетел из спальни и бросился к стационарному телефону на первом этаже. Звонок действительно оказался важным.

Его беспокоил один из бояр Древлянска. У Волка залегла складка между бровей, как только он услышал первые слова.

Спустя минут десять не очень приятного разговора и нервного накручивания пружинистого провода на запястье, Волк, наконец, бросил трубку.

Ужасно. Волк устало привалился к побеленной стене.

Из кухни вышла мама. Она холодно, почти презрительно посмотрела на него.

- Это ты сообщила, что у нас неопознанная болезнь, и положение ухудшается? - невнятно пробормотал Волк, - К нам же специалист из Древлянска должен был приехать! Мы его ждали со дня на день!

- Конечно я! - уверенно фыркнула мать, - Положение ухудшается. Люди болеют, а тебе и дела нет! Мне пришлось вмешаться, потому что ТЫ не смог разобраться!

- Но почему ты это сделала в обход меня?! - расстроенно вскричал Волк, - Почему ты не посоветовалась со мной?!

Мать поджала губы, выражая свое отношение к тому, что он повысил на нее голос. Она молча развернулась и ушла обратно на кухню.

Волк уныло опустил голову. Он посмотрел на трубку, как на ядовитую змею. Его вызывали в срочном порядке в стольный град со всеми бумагами касательно болезни.

Наверное, мать была права. Он был самым никчемным Князем в Полянии.

* Под словом “муж” здесь имеется в виду “зажиточный и знатный свободный человек”

========== Глава 3. Снежный барс, обожравшийся сметаны ==========

До Древлянска ехали долго. Их Дреговск находился на самом севере Полянии. Добираться до стольного града было затруднительно - после зимы некоторые дороги отремонтировать еще не успели. Так что Волка трясло целых четыре дня. Надо было на поезде ехать, но он посчитал, что на машине получится быстрее, и снова ошибся. Мало того, что им пришлось останавливаться в гостинице, чтобы поспать нормально хотя бы три часа, так они и устали еще, как твари распоследние. Глаза их были покрасневшими, веки - тяжелыми, а головы - чумными.

В дорогу Волк взял всего двух людей - Боголюба, который с малолетства был рядом с ним (свою жизнь без него Волк не представлял), и Зайца. Последний выступал в качестве охранника, но был молчаливым и неприветливым. Вообще, у Волка было три телохранителя, и выбор его остановился на Зайце только потому, что тот был самым молодым и не успел обзавестись семьей. У женатых людей и без Волка было много обязательств. Но Заяц был не рад поездке. Волк слышал, что у него в Дреговске осталась невеста. Волк тоже бы злился на его месте. Если невеста была красивой, то могли и увести. А сколько им в Древлянске торчать - один Перун знал.

Так что ехали они в тягостном молчании. Волк мрачно думал о том, что в стольном граде ему устроят выволочку, Заяц беспокоился о делах любовных, и только Боголюб пытался разрушить напряжение, весело рассказывая истории из своей жизни. Но Волк слушал его вполуха. Он нервничал и хотел домой…

В Древлянск они прибыли ночью. Их пригласили в летний великокняжеский дворец. Он представлял из себя белокаменное здание с лепниной в виде растительных узоров и волков (тьфу, опять они!). Дворец был огорожен, и ему предшествовала мощенная красными кирпичами площадь. То тут, то там виднелись статуи известных Князей. Их суровые лики провожали уныло бредущего Волка под конвоем охраны.

Внутри дворца было много золота, мрамора и лепнины. От блеска окружающего почти слепило глаза. Волк к такому не привык. Он жил неплохо, конечно, особенно по сравнению с остальным населением, но в его уделе был достаточно невысокий уровень жизни, так что никто богатством похвастаться не мог.

Волка поселили на четвертом этаже. На нижних уровнях, по слухам, жили члены великокняжеской семьи.

Волк, оказавший в спальне, упал лицом вниз на кровать, застеленную красным шелком, и мгновенно уснул. Дорога отняла слишком много сил…

Утро мудренее вечера не оказалось. Конечности были тяжелыми, шея не ворочалась, а башка трещала. Через Волка будто табун лошадей проскакал. А вскоре и Великий Князь, наверное, по нему, словно поезд, проедется…

Слуга принес ему завтрак, но Волк к еде не притронулся. Во-первых, в рот не лезло ни крошки. Во-вторых, завтрак состоял из хорошо прожаренной глазуньи, мягкого сыра, запеченных бутербродов и всевозможной выпечки. Все это было для Волка под запретом.

Поэтому он удовлетворился одним лишь чаем без сахара. Но и его ему допить не дали. В дверь постучал слуга и сообщил, что Великий Князь ждет его на первом этажа в зале для аудиенций. Что это за зал такой, Волк не знал - значит, придется искать.

Да, взбучку ему зададут раньше, чем он думал.

Волк быстрее переоделся в серый костюм, пригладил непослушные светлые волосы и выскочил из спальни. Наверное, стоило постучать в соседнюю дверь - там разместили Боголюба и Зайца, но затем Волк передумал. Пусть спят. Вряд ли ему что-то будет угрожать во дворце.

Волк помялся немного в коридоре, вспоминая, в какой стороне находилась лестница. Но сориентироваться он не успел. Его вдруг позвали по имени. Из комнаты напротив вышел статный мужчина лет сорока в черном классическом костюме. Волк узнал его только потому, что их уделы граничили друг с другом, и видеться им до этого приходилось. У Волка память была не очень хорошей, и по одним только фотографиям он людей редко узнавал.

Перед ним стоял Князь Северского удела - Тихомир Велимудр.

- Доброе утро, Княже! - важно поздоровался глава Северского удела, - В ваших землях тоже хворь окаянная бушует?

О как! Значит, не у одного Волка проблемы с неизвестной болезнью. Это здорово. В смысле, нет! Тьфу! Очень плохо, что люди болеют. Но Волк хотя бы не один перед грозными очами Великого Князя предстанет. Когда ответственность разделена пополам, то как-то легче на душе становится. Не одному тебе попадет.

Волк почтительно кивнул Тихомиру Велимудру и печально произнес:

- Да, бушует, Княже. Вот, вызвали…

Князь Северского удела удрученно покачал головой.

- Ну что же, - невесело фыркнул он в пышные, каштановые усы и рассеянно почесал бороду, - Разбираться будем. Раз вызвали.

И Тихомир Велимудр двинулся по коридору. Волк поспешил за ним. Глава Северского удела, похоже, прекрасно знал дорогу.

Когда они начали спускаться по мраморной лестнице, Тихомир вдруг поджал губы и презрительно проговорил:

- Великий Князь какой-то ерундой занимается. Заболевших у нас меньше десяти человек. Справились бы и без стольного града. Велико ли дело! Лучше бы он о других вещах подумал…

Тихомир понизил голос и после небольшой паузы продолжил:

- Я ничего не имею против Мороза Владимира или его супруга. Азизи хоть и Колдун, но адекватный, рассудительный. По нему сразу видно, что человек толковый. Вежливый и честный. Все мы понимаем, что без магии сейчас никуда. Но вот воевода наш… Это, извините меня, позор. Можно закрыть глаза на то, что он страшен, как прости Перун, демон, но вот характер его… Это ни в какие ворота! Все знают, что воевода - чудовище, но пока он притворяется ручным, люди молчат. Но так же не вечно будет! Сорвется и тогда половину народа нашего вырежет! Я подниму этот вопрос после обсуждения хвори. Энки Сина надо срочно увольнять и увозить из Полянии. Пусть обратно в Бабили отправляется. Не нашинская это тварь. Вы, если что, поддержите меня?

Волк не видел ничего плохого в характере Энки Сина. Да он, вообще, самого воеводу вживую никогда не встречал. Как тогда о его личных качествах выводы делать? Вряд ли портрет получится верным, если его со слов чужих составляешь.

Одно Волк знал точно - Энки Син всегда оставался холоднокровным, какой бы негатив не демонстрировали по отношению к нему люди. Но это было положительным качеством и, в целом, о характере воеводы говорило мало.

- Ага, - машинально ответил Волк, задумавшись, а потом понял, с каким вопросом он согласился.

Не хотел Волк никого поддерживать! Пусть Тихомир со своими проблемами сам разбирается! Но было поздно.

Глава Северского удела удовлетворенно улыбнулся, и они спустились на первый этаж.

- Нам сюда, - кивнул налево Тихомир, когда расстроенный Волк спрыгнул с последней ступеньки лестницы следом за ним.

Они оказались у тяжелой резной двери. Волк не успел дыхание перевести и взять себя в руки, как Тихомир постучал.

С той стороны послышалось негромкое и уверенное:

- Войдите.

Волк с замирающим сердцем проскользнул в зал после Тихомира.

Комната была не такой большой, как он представлял. В ней помещались большой овальный стол из черного дерева да стулья с мягкими спинками из бордового бархата.

В зале уже расположился Ярослав Ярополк - Великий Князь Полянии. По правую руку от него сидел наследник престола - Мороз Владимир, а по левую - двое мужчин в серых кафтанах. Судя по одежде последних, это были бояре. Князья, в отличие от них, надели на себя обычные светлые костюмы.

Ярослава Ярополка и Мороза Владимира Волк прекрасно знал. В газетах и по телевизору очень часто мелькали их изображения. Стыдно было их не запомнить. Они оба выглядели спокойными и сосредоточенными. Глаза у них были добрыми и выразительными, непонятного цвета. У всех Князей из правящей династии они казались то ли зелеными, то ли серыми, то ли голубыми…

А вот бояр Волк распознать не смог. Наверное, он их и видел когда. Но опять же - плохая память.

Один из бояр был очень худым, словно его неделю не кормили, и вид имел недовольный. А второй - был пухлым и добродушным. Его глаза хитро поблескивали.

Волк и Тихомир уважительно склонили головы, приветствуя Князей.

Им кивнули в ответ, и Ярослав Ярополк указал на противоположный конец стола.

- Присаживайтесь, - спокойно проговорил он и через секунду добавил, - Материалы по болезни у вас с собой?

Волк и Тихомир извлекли из карманов своих пиджаков сложенные в трубочку листы и положили их перед Великим Князем, а затем заняли стулья напротив него.

- Ждан, посмотри, пожалуйста, бумаги, - обратился Ярослав Ярополк к худому боярину, - Ты у нас здесь единственный врач.

Тот без разговоров нацепил на нос очки и, подвинув листы к себе, принялся внимательно читать.

Ярослав Ярополк посмотрел на Волка, и спина у того мгновенно покрылась потом. Нет, не надо ему прямых вопросов задавать, пожалуйста! У него просто язык сейчас отнимется!

Но Великий Князь ничего не спросил. Ему помешали. Дверь распахнулась, и у Волка перехватило дыхание, а сердце его бешено заколотилось в груди.

В зал неторопливо и вальяжно зашел Энки Син собственной персоной. Как только он пересек порог комнаты, их словно куполом накрыло. От воеводы шла такая энергия, что покалывало кончики пальцев. Энки Син выглядел так же, как и на фотографиях. Был очень высок, кожу на его лице украшали кляксы татуировок, а одежда воеводы была черной и мешковатой.

Энки Син чуть склонил голову при виде Великого Князя, дернул уголками губ, приветствуя Мороза Владимира, и кивнул боярам. После церемоний воевода плюхнулся на стул между высшими чинами и Волком. Энки Син вытянул свои длинные ноги под столом и резко запрокинул голову, начиная массировать свои веки пальцами, обтянутыми черной кожей.

Волк смотрел на него, не отрывая глаз и пытаясь не упустить ни одной детали. Он и не думал увидеть Энки Сина так близко. Вроде как медицина - это не его сфера…

Энки Син казался встрепанным и уставшим. Фигура воеводы терялась в слоях одежды, а его лица не было видно. Он и не пытался отнять от своих глаз руки и помочь Волку его рассмотреть.

На второй минуте разглядывания (Волк надеялся только, что Великий Князь ничего не говорил, потому что он точно сейчас бы не расслышал ни единого слова) Энки Син вдруг дернулся, распрямил спину и хлопнул ладонями по столу, поспешно поворачиваясь к Волку и Тихомиру.

Его глаза сверкнули алыми пламенем. И, увидев их, Волк просто не смог оторваться. Смотрел и смотрел… Будто Энки Син загипнотизировал его. Мысли разлетелись в голове у Волка как испуганные птички.

- Стоп, вы чего сюда приволоклись? - прошипел сквозь зубы воевода, - Контакта с больными не было? Только бомбы замедленного действия Полянии и не хватает. У нас тут ребенок маленький. Если он заболеет, то я, конечно, его вылечу. Но головы полетят, это точно.

В мыслях у Волка была блаженная пустота. Он не совсем понял, что у него спрашивали. Волк просто глядел на Энки Сина, чуть ли не с открытым ртом.

За него ответил Тихомир.

Он сквозь зубы процедил:

- На счет нас не беспокойтесь. Никакого контакта не было. Вас сейчас должно волновать другое… Что ВЫ здесь забыли, учитывая, что рассматриваем мы вопрос здравоохранения? Оборона и болезни связаны слабо.

Энки Син поднял уголки своих губ. Вроде как улыбнулся. Но на деле это напоминало оскал дикого животного. Зубы у него были белыми и чуть заостренными. Он казался хищной, отнюдь не домашней, огромной кошкой. Вроде расслабленной такой, но как сорвется и прыгнет - так прощай горло.

- Если вы… - начал тихо мурлыкать Энки Син, - Как там выражение у вас есть? Опростоволоситесь, точно! Если вы опростоволоситесь, то в ваш удел придется вводить дружину. И это уже моя проблема. Так что сейчас моя задача - оценить обстановку и понять, нужно ли спасать ваши бестолковые задницы или можно обойтись малой кровью.

Волк почесал затылок. Он окончательно потерял нить разговора. Волк понял только слово “задницы” и что говорили про него.

Эмм… Зачем Энки Син упомянул его задницу?

Тихомир рядом буквально задрожал от негодования.

- А мы вашей помощи не просили! - прорычал Князь Северского удела, - Вы нам не нужны. Люди наших уделов, да и всей Полянии, мечтают, чтобы вы вернулись обратно в Бабили. Вы - темное пятно в нашей истории. Вы - мерзкое чудовище, которое хочет крови людской. Все знают, что вы - Колдун, который любит убивать. И только потому, что, будучи воеводой, вы можете легально убивать, вы стоите на стороне закона. Но когда вас перестанут покрывать, все изменится. Вы жестоки. Вы можете опуститься до предательства в любой момент. Вы - не человек. Вы согласны со мной, уважаемый Волк Венцеслав?

Стоп, это к нему обращались? Волк вновь все прослушал. Он внимательно и жадно наблюдал за Энки Сином. Тот действительно был похож на дикого кота. Льва? Гепарда? Пантеру? Снежного барса? На его лице не отражалось никаких четких эмоций, но внутри у него определенно что-то происходило. Энки Син напрягся всем телом, словно кот перед прыжком. И как этот хищник молотил своим хвостом, когда видел вкусную птичку, так и Энки Син очень медленно и угрожающе барабанил своими длинными пальцами по столу.

Но… Тихомир что-то спрашивал у Волка, верно?

Верно. Все, находящиеся в зале, уставились на него. И даже Энки Син. Его раскосые, хищные и томные глаза смотрели прямо на Волка.

Волк покраснел и сглотнул.

Хотелось спросить:

- Чего?

Но было слишком стыдно такое говорить. Он и без этого умом не блистал… Так что нужно было что-то отвечать, чтобы окончательно не опозориться.

Когда Волк чего-то не понимал, он всегда соглашался.

- Да, - булькнул Волк каркающим голосом.

Энки Син мгновенно отвел от него взгляд.

- Значит, я - не человек? Я - чудовище? - мягко и вкрадчиво уточнил воевода.

Даже его голос напоминал низкое и угрожающее мявканье большой кошки.

Эээ, что?

Волк ничего про чудовище не говорил. Боги, чего он там пропустил?

- Да, так и есть, я не человек, - сам ответил на свой вопрос Энки Син, - Но Полянию я не оставлю. Потому что я справедлив. И обязанности свои выполняю. Но с чудовищем вы не ошиблись, конечно.

И в подтверждении сказанного воевода положил ладони на свои виски и резко, ломаным движением, развернул свою голову на сто восемьдесят градусов. Его позвонки настолько неприятно и громко хрустнули, что к горлу Волка подступила тошнота. Тело Энки Сина не дрогнуло, но над грудью воеводы теперь возвышался его затылок, скрытый черной шапочкой.

Боги, да он свернул себе шею! Натуральным образом!

Раздались вскрики.

- Энки, прекрати! Верни голову на место! Хватит! - вскочил на ноги Ярослав Ярополк, - И ты прекрати, Тихомир! Энки Син прекрасно справляется со своими обязанностями. Последние два года страна благоденствует. В ней безопасно! И это заслуга, в том числе, Энки Сина. Это лучший воевода, который у меня был. А лет мне немало. Энки мне как сын, и я не потерплю ни одного плохого слова о нем! Так что вы…

Ярослав Ярополк, успокоившись, вновь перешел на “вы”.

- Так что вы, Тихомир Велимудр, можете засыпать нас заявлениями и обращениями, если вам что не нравится. Но советую вам судить людей по уму, а не по другим признакам, - холодно добавил Великий Князь, а потом вновь вышел из себя, - Энки, верни голову на место! Смотреть не могу!

Энки послушно хрустнул шеей, и все дружно вздрогнули. Звук был отвратительный, если честно. Такие не издавали живые люди.

Но у Волка он не вызвал отторжения.

Энки Син окончательно стал напоминать кота в его глазах. Вроде посмотришь - ни одной явной эмоции в очах воеводы. А вроде поглядишь - и точь-в-точь довольный и наглый кошак, обожравшийся украденной сметаны. Чуть ли не усы топорщатся! И черные татуировки на лице похожи на бархатные пятна. Будто снежный барс на стуле развалился!

В груди у Волка почему-то стало тесно.

========== Глава 4. О собаках на цепи. Или о баранах? ==========

После того, как Энки Син продемонстрировал все возможности своего тела (почему это такстранно звучало в голове Волка?), аудиенция у Великого Князя достаточно быстро закончилась.

Ярослав Ярополк сказал, что ему нужно время для изучения бумаг и вынесения решения. Ни Волка, ни Тихомира он больше ни о чем не спрашивал. Наверное, Великий Князь просто устал от них и не хотел больше разборок. В конце концов, он был глубоко пожилым человеком.

Как только заседание окончилось, Энки Син легко, плавно поднялся и черным облаком выскользнул из зала. Волк, понимая, что воевода уходит, подскочил следом за ним. Он должен был извиниться и объяснить Энки Сину, что не считает его чудовищем. То, что Волк согласился с Тихомиром, - глупое недоразумение.

Поэтому Волк вылетел из комнаты словно пробка, не заметив, как у Великого Князя нервно дернулось веко от этого зрелища.

Волк вывалился в коридор и в последний момент успел увидеть, как высокая фигура Энки Сина минует большой зал и сворачивает направо - то ли в комнаты для слуг, то ли еще куда.

Волк по-деловому устремился за ним. Он оказался в небольшом и узком коридорчике с мягкими диванами и картинами с сельской местностью на стенах. Здесь стояла атмосфера тишины, уединения и спокойствия.

Энки Син обнаружился в конце коридора - стоял у окна и разговаривал с какой-то девушкой в сером брючном костюме. Волк начал осторожно приближаться к ним. Можно было сразу окликнуть Энки Сина, но, во-первых, неудобно было прерывать беседу, а, во-вторых, его интересовало, о чем они болтали.

С каждым новым шагом Волка слова становились четче.

- Прекрати. Мне насрать, - немного устало пробормотал Энки Син, - Ты мне нравишься, правда. Но мне не требуется ничья защита.

Девушка мгновенно яростно возразила:

- Всем нужна защита. Этих Князей давно выгнать взашей пора! Сами ничего не делают, палец о палец не ударят, а тебя унизить и обругать надо! Хотя их безопасность ты обеспечиваешь! Это все зависть, я уверена!

Девушка схватила за руку Энки Сина, и Волк смог рассмотреть незнакомку. Она была худенькой и маленькой. Вся какая-то серенькая и незаметная, но глаза ее сверкали непреодолимой силой.

В горле у Волка стало кисло. Подслушанное позитивной реакции у него не вызвало. Потому что он никому никогда не завидовал. У него в жизни почти ничего не получалось, это верно. Да ладно, если бы просто не получалось! На ошибках учатся и все такое.

Но у Волка абсолютно все шло через жопу. Хотел как лучше, желал показать, что он - достойный Князь, а получалось дно совершенное. Но чтобы кого-то винить за это? И завидовать? А потом унижать? Зачем? Если главный дурак тут он?

Волк много чего делал в этой жизни. А то, что получалось фуфло… Это уже другой разговор. Так что девчонка была не права. Она сама по себе, вообще, отчего-то бесила неимоверно. Но вот когда рот открывать еще и начала, так Волк совсем разозлился.

Он поспешил вмешаться.

- Уважаемая, вы не правы! - постарался царственно кивнуть девушке Волк, - Никого я не унижал и не ругал! И я очень много делаю для своего удела!

На самом деле, он мало что предпринимал для жителей Дреговска. Но это, скорее, было не от лени, а по незнанию. Ну, не разбирался Волк в политических делах, как бы его ни учили!

Девушка уперла руки в бока и вышла вперед. По ее выражению лица было ясно - да начнутся сейчас разборки. Но Энки Син помешал будущему конструктивному разговору и, схватив девушку за плечо, задвинул ее себе за спину, будто спрятал от злобного врага.

Это возмутило Волка до глубины души. Он не маньяк какой, чтобы от него людей закрывали!

Но Энки Син, видимо, считал по-другому.

Воевода нехорошо сверкнул глазами и обманчиво мягким тоном произнес:

- Вы что-то хотели, Княже? Если нет, то не смею вас задерживать.

Стоп, это его выгоняли, что ли? Но он не успел извиниться! Ему не дали и шанса!

Волк открыл было рот, чтобы объясниться, но его опередила девушка.

Она неприязненно сказала:

- Что, передумал? Теперь Энки Син - не чудовище? Ты хочешь попросить у него что-то, верно? На людях - грязью поливаешь, потому что так принято, так все делают, а когда хвост зажало, то к нему поплакаться приполз?

Эээ, что? То есть, если Волк сейчас заберет свои слова обратно, то его посчитают лицемером? Хитрым и неискренним низким человеком, который только и делает, что обманывает в угоду своим интересам? Отказывается от своих предыдущих фраз?

Нет, надо было срочно дать этой зазнавшейся девчонке отпор! Почему она считает себя выше других?

- Я не передумал, - неуверенно пробормотал Волк.

- Отлично, - зло фыркнула девушка, - Значит, Энки Син - чудовище, да?

- Ага, - автоматически повторил Волк, - И проклятый ирод, который явился в Полянию, чтобы строить козни и творить зло.

Последнее - не Волк придумал. Это была практически прямая цитата его матери.

Но… Боги, он, что, это сказал вслух? Перун, за что? Он же просто желал извиниться!

Почему Волк всегда так легко поддавался на манипуляции? Почему нельзя было хоть раз взять себя в руки и сказать свое личное мнение, а не идти на поводу у других?

- Так, Рябина, уйди, - вдруг холодно проговорил Энки Син.

Девушка, по-видимому, Рябина, не шелохнулась.

- Уйди, я сказал, - рыкнул на нее воевода, - Я разберусь сам. Защищай Мороза, Агнешу или Азизи. Меня - бесполезно. Я сам кого хочешь обижу. Иди, давай.

Девушка, скрепя сердце, послушалась. Кинув презрительный взгляд на Волка, она с гордым видом удалилась.

Энки Син потянулся всем телом, словно уверенный в себе кот, и лениво подошел к Волку.

О Перун, каким же он был высоким! Волк ему до ключиц едва доставал!

- Знаешь, Князь, - будто бы устало выдохнул Энки Син, - Собаки лают, караван идет. Но иногда собаки брешут слишком громко. Слушать невозможно. Это отвлекает. А еще бывает, что псы нарушают законы. Например, своим гавканьем оскорбляют личность. За это государством налагается ответственность. Но кто накажет собак, если они породисты? Если они имеют привилегии? Сложно все это, понимаешь? Но по мне, за каждым поступком в этом мире что-то следует. Когда деяние вредно и опасно, то за него полагается наказывать. Преступление и наказание - это две чаши одних весов. Смекаешь?

- Ты накажешь меня? - пролепетал Волк, сглотнув.

Думать было сложно. Энки Син находился буквально в нескольких сантиметрах от него.

От воеводы не очень приятно пахло. То ли хлоркой, то ли больницей, то ли чистым спиртом… Но Волка почему-то от этого аромата буквально колотило. Кончики его пальцев дрожали.

- Умный мальчик, - безэмоционально хмыкнул Энки Син, - Накажу.

Воевода развел руки в стороны, и в его ладонях блеснула длинная и толстая цепь. Энки Син плавно повертел запястьем, и звенья металла закрутились, словно лассо.

Воевода сильно дернул цепь, показывая, насколько она прочная.

У Волка в груди все сжалось.

- Ты посадишь меня на цепь, как собаку? - хрипло пробормотал он, - И будешь водить меня за собой?

Страха отчего-то не было. Но тело продолжало дрожать.

Энки Син с непонятным выражением на лице посмотрел на него сверху вниз и буркнул:

- Странные людишки. Ты будто этому и рад.

Волк не смог возразить. Энки Син подошел ближе и схватил его за бедра, притягивая вплотную к себе. Мысли мгновенно вылетели из головы Волка. Из горла могло сейчас вырваться либо бульканье, либо блеяние. Ничего больше. Он окончательно превратился в глупенького барашка. Волк обмяк в объятиях Энки Сина.

Воевода вновь кинул на него не поддающийся расшифровке взгляд и опустился перед ним на колени.

Что?! Волк покраснел. Энки Син был у его ног?! Зачем?!

Но воевода достаточно быстро поднялся и хищно улыбнулся, проговорив:

- Повисишь немного вниз головой, подумаешь над своим поведением. Я никого никогда не прощаю, запомни. Плевать, куда мне воткнут нож. Я всегда в ответ пробиваю сердце. Второй Князь… В душе не ведаю, как его зовут… Тот, который меня сегодня вывезти из страны хотел… Он тоже полыни отведает. Но позднее. Всему свое время.

После этих слов Энки Син подкинул что-то вверх, и Волка сильно дернуло, словно крюком зацепило. Мир перевернулся - в следующий миг он почувствовал, что висит в воздухе. Ноги его находились над головой, а под ней - был пол. Как выяснил Волк позднее, Энки Син один конец цепи обвязал вокруг его лодыжек, а второй - прикрепил к высокому потолку. Таким образом, он повис вниз головой примерно в метре от пола. Но руки до бархатного, на вид мягкого ковра не доставали.

- Что же, - тяжело вздохнул Энки Син, - У тебя есть время обдумать свое поведение. Ты рухнешь вниз тогда, когда твоему здоровью будет угрожать серьезная опасность. Ну, знаешь ли, это не очень полезное занятие. Замедляется работа сердца, кислород плохо поступает в легкие, кровь к голове приливает. Большой риск разрыва сосудов и возникновения инсульта. Но не бойся, как только ситуация станет критической, цепь лопнет. Хотя если здоровье у тебя крепкое, то висеть тебе и висеть.

Сказав это, Энки Син просто ушел. Волк, покачиваясь и слабо дергаясь, с обидой провожал глазами обтянутую черным спину.

Было очень неприятно. И не потому, что кровь приливала к голове (ощущалось давление и напряжение в районе затылка), а потому, что Волк ничего плохого никому сделать не хотел, но как обычно затупил и получил по щам. Но сделанного не вернешь. Теперь Волк висел вниз головой, словно ощипанная курица.

Стало стыдно и больно. Что он за Князь такой?! Которого любой Колдун может как дичь подвесить! Не любой, конечно, а лучший, но не в этом суть…

Волк должен решить эту проблему! Или не Князь он! Не дай Перун, его в таком положении кто-то найдет! Позора не оберешься!

Да и перед Энки Сином окончательно пасть не хотелось. Такой слабый, что от цепи освободиться не может! Фу, стыдоба какая! Нет, Волк покажет этому Колдуну, чего он стоит! Волк выберется из петли своими руками!

Так, нужно было подумать… Разобраться, как поступить дальше.

Сначала Волк решил проверить на прочность цепь.

Волк дергался, бился, тянул ее руками, но она была непреклонна - разрываться и не думала. Лишь качалась туда-сюда… Волка от этой дикой тряски затошнило. Если его вырвет, то он просто захлебнется, и прощай жизнь!

Стоп. Энки Син сказал, что как только его здоровью будет угрожать опасность, то он рухнет. Значит, ему надо было самому себе причинить вред! Точно! Он гений! Волк сможет вырваться из западни, если стукнет себя хорошенько!

Легкий вред не подходил. Вряд ли биение самого себя по щекам будет расценено как опасность для здоровья. Нужно придумать что-то серьезнее.

Волк скосил глаза. Неподалеку находилось окно.

Если сильно раскачаться, то ему удастся побиться головой о стекло? Это будет достаточным условием для того, чтобы лопнула цепь?

Волк попробовал - головой до стекла он дотянулся, но крепко приложиться башкой к нему не получилось. Амплитуды не хватало. Правда, Волк сумел зацепиться за створку окна и распахнуть его. Сразу подул теплый весенний ветерок.

Волк задумался. А что если упереться плечом в подоконник, высунуть голову на улицу и прищемить ее створкой? От души так шмякнуть, чтобы шею немного придавить… Тогда цепь разорвется?

Должна же, верно?

Волк мощно качнулся - так, чтобы его голова выехала наружу, за раму, и со всей силы потянул створку окна на себя.

Раздался мучительный треск. Ключицу и шею обожгло невыносимой болью, и наступила блаженная тишина.

Энки Син, спокойно разделывающий тушку крысы в своей лаборатории и изредка прислушивающийся к биению чужого пульса в своей голове, отбросил труп несчастного животного в сторону и, крикнув “ебанные людишки!”, исчез в облаке черного тумана.

Очередному барану требовалась срочная медицинская помощь.

Почему люди были такими тупыми, объясните?!

========== Глава 5. Где демон проявляет милосердие ==========

Волк медленно открыл глаза. Веки не слушались. Получилось распахнуть их далеко не с первого раза.

Рассеянно поморгав, Волк увидел прямо над собой два взволнованных лица. Одно было почти родным, другое - смутно знакомым.

Над ним нависало двое мужчин. Один - в черной шапке, с миндалевидными глазами и со странными черными пятнами на коже. Другой - очень красивый, с вьющейся челкой и темными очами.

- Он выглядит плохо, - пробормотал последний, нахмурив брови.

- Так я и не волшебник, чтобы он идеально себя чувствовал после такого! - закатил глаза тот, который в шапочке.

И, приглядевшись к нему, Волк вспомнил - это был Энки Син, воевода Полянии. Через минуту Волк опознал и второго мужчину. Его звали Азизи Сефу, и он был супругом наследника Полянии.

Сейчас Азизи очень неодобрительно смотрел на Энки Сина.

- Что? - пожал плечами воевода в ответ на его взгляд, - Я ничего с ним не делал. Почти… Я просто подвесил его вниз головой. Он вполне безопасно качался, пока не решил прищемить свою тупую голову створкой окна.

- Что он сделал?! - приоткрыл рот от ужаса Азизи.

- А чего ты удивляешься? - хмыкнул Энки Син, - Это же людишки! Их умом не понять. Но, видимо, он неправильно расшифровал мои слова. Я сказал: “если угроза здоровью будет серьезной, то цепь лопнет”, и он решил причинить себе вред и освободиться раньше.

Все верно! Так Волк и хотел! Он бы кивнул, если бы шея ворочалась!

- Цепь лопнула? - уточнил Азизи, придирчиво оглядывая Волка, будто надеялся увидеть у него третью ногу или руку.

- Азизи, ты тупой? - поджал губы Энки Син, - От людей ты недалеко ушел, я смотрю! Какого демона она без моего ведома лопнет? Если я не захочу, ничего, вообще, не случится! Я изначально следил за показателями его здоровья! Я на своей шкуре ощутил, как у него позвонки ломались! Он - идиот ужасный! Хуже осла! Даже не знаю, что я почувствовал, когда понял, что конкретно он сделал! Суицидник хренов! Зла не хватает!

Волку стало обидно. Нет, правда, он ничего плохого не хотел… Просто так получилось.

Не надо так ругаться! Страдал-то здесь он! Да, из-за собственной глупости, но…

Волк попытался открыть рот, чтобы возразить. Правда, у него ничего не вышло. Из горла вырвалось какое-то сомнительное бульканье.

- О боги, похоже, ему больно! - вскричал Азизи, - Надо срочно перенести его в спальню. Пусть полежит.

Азизи потянулся к Волку, чтобы приподнять его.

Волк, неожиданно даже для себя, испугался этого движения, и из последних сил шарахнулся от Азизи, подползая к Энки Сину и судорожно цепляясь за его колени.

- Какого хрена? - искренне возмутился Азизи, - Ты его к потолку подвешиваешь, а он все равно к тебе ползет? Неужели я такой страшный?

- Ты не страшный. И ты сам это прекрасно знаешь, - устало пробормотал Энки Син, - Не знаю… Может, он меня чаще видел… Или еще что. Кто этих людей поймет?! Они тупые, еще раз повторяю!

Но вразрез с достаточно жесткими словами прикосновения Энки Сина были осторожными, едва ощутимыми. Словно Волк был сделан из стекла, и любая встряска могла его убить.

К Волку никто никогда так трепетно не дотрагивался. Это вызывало странные, незнакомые чувства.

Энки Син обхватил пальцами запястья Волка, отцепил его руки от своих черных штанов и притянул его к себе. Таким образом, Волк оказался прижат к его животу боком.

Вместе они начали подниматься. Волка слегка качало, но Энки Син держал его крепко. Пришлось привалиться к воеводе спиной.

- Мне кажется, его лучше взять на руки, - вскинул бровь Азизи, внимательно оглядывая Волка.

Волк, успевший расслабиться в чужих объятиях и почувствовавший себя в безопасности, вздрогнул и практически завопил:

- Нет… Нет… Я же Князь! Стыдно! На руках-то…

Волк заткнулся, покраснев. Но он надеялся, что его мысль была выражена понятно.

Не следует Князю на чужих руках ездить. Про него и так не пойми что думали.

- Тогда придется его порталом перебросить! - радостно возвестил Азизи.

- Ты последние мозги растерял? - рыкнул на него Энки Син, - Я ему позвонки только что срастил! Ты думаешь, что после портала ему легче станет? Да его наизнанку вывернет!

- Ты чего на меня нападаешь? - шикнул в ответ Азизи, - Я шею не ломал, так что не знаю, как он себя чувствует!

- Да хреново он себя чувствует! - невесело хмыкнул Энки Син, - И кстати…

Руки воеводы вдруг проехались по всему телу Волка, ощупывая его. Особенно, Энки Сина заинтересовал живот Волка. Воевода стиснул его достаточно сильно.

Волк порозовел. Зачем Энки Син это сделал? С какой целью?

Но ответ не заставил себя ждать.

- Вы с Морозом чокнулись? - хуже змеи прошипел Энки Син, - Вы гостей кормите, вообще? Он тощий, словно жердь! У него живот ввалился! Какого хрена, Азизи?!

- Да откуда я знаю, какого хрена? - недовольно сверкнул глазами Азизи, - Завтрак Князьям достаточно сытный подавали. Может, у него физиология такая? Как там в Полянии говорят? Не в коня корм?

Нет, ну это ни в какие рамки не лезло! У Волка была достаточно развитая мускулатура. Он не был тощим!

- Я не ел завтрак, - робко пояснил Волк, - Мне нельзя. Я толстый.

Энки Син посмотрел на него так, что Волк съежился и пожалел, что родился на этот свет.

Воевода перевел яростный взгляд на Азизи.

- Чего ты так смотришь на меня, брат? - развел руками тот, - Я думал, что нытье о лишнем весе только женщинам свойственно! Но, говоря твоими словами… Людишки! Смирись. Лучше скажи мне вот что… Как нам его до спальни доволочь? Будешь придерживать его и отведешь до четвертого этажа?

Да, это был лучший вариант!

- Нет, - покачал головой Энки Син, - Это слишком хлопотно. И медленно. Да и представь, как это со стороны будет выглядеть… Злобный Колдун тащит куда-то местного Князя, который, судя по виду, либо пьяный, либо одурманенный… Если только глаза отводить. Но мне лень. Лучше полетим. Тоже придется глаза отводить, но так хоть быстро получится.

После этих не очень понятных слов Энки Син обхватил Волка крепче, сжал руками его туловище, а затем отволок к окну. Последнее было распахнуто, и воевода без препятствий запрыгнул на подоконник, затаскивая Волка следом.

- Осторожнее, - напутствовал Энки Сина Азизи, - Не то люди подумают, что ты, словно хищный коршун, местного Князя, будто барашка, в свое логово тащишь!

- Азизи, ты дурак, - покачал головой Энки Син, ему было сложно говорить - со своим ростом он в оконный проем не влезал, - Я же сказал, что глаза отведу! Никто нас не заметит!

Не успел Волк опомниться, как Энки Син вывалился из окна, и их будто волной ветра подхватило и подкинуло вверх.

Волк хотел было заорать, испугавшись, но воевода зажал ему рот ладонью. Так что почувствовать Волк успел мало - только шум ветра да хлопанье черных одежд Энки Сина…

Но он ощущал это всего несколько жалких секунд. Волк в себя прийти не успел, как его спустили на знакомый красный ковер. Совсем рядом находилась его комната. Энки Син, аккуратно обхватив Волка за талию, повел его к спальне. Откуда воевода знал, где она, для Волка оставалось загадкой. Но, может быть, Энки Син был в курсе всего, что происходило во дворце.

Волк прислушался к себе. Никакой боли и дискомфорта он больше не чувствовал. Просто его конечности сковывала слабость, да обоняние тревожил стойкий медицинский запах, шедший от Энки Сина. Волка мгновенно окутало волной спокойствия. Резкий и, наверное, не очень приятный аромат казался Волку родным. Может быть, потому что был знакомым? В детстве Волк часто лежал в больницах.

Но мыльный пузырь безопасности лопнул, как только они подошли к двери.

Их окликнули.

Энки Син чертыхнулся себе под нос и пробормотал что-то похожее на “никуда без магии, везде лезут”.

Волк повернул голову.

Напротив них стоял Князь Тихомир Велимудр.

- С какой целью и куда вы правителя Дреговского удела тащите, уважаемый воевода? - злобно сверкнул глазами Князь.

- В его спальню. С целью надругаться над ним, конечно, - издевательски протянул Энки Син, - Но, вообще, это не ваше дело. Еще хоть слово - и вы лишитесь языка.

Не дожидаясь реакции Тихомира, воевода впихнул Волка в комнату и аккуратно уложил его на кровать, скинув с него ботинки и накрыв его одеялом.

- Спи, - коротко приказал Энки Син, - А когда проснешься, съешь все, что будет на столе. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли еду. Если ослушаешься, то кожу с жопы твоей на лицо тебе натяну. Чтобы щеки попухлее были. И да…

Воевода будто замялся, а потом уверенно и решительно произнес:

- Прости меня. Я погорячился, подвешивая тебя вниз головой. Просто я из тех людей, которые прощают не часто. На каждый удар по щеке я отвечаю кинжалом в сердце. Характер мстительный. Отцовский. В конце концов, ты даже не обидел меня. Просто меня бесит, когда мне вслед тявкают. А что касается Князя, который видел, как я тащу тебя в комнату… То не беспокойся. Посмеет вякнуть, онемеет навек. Еще раз. Я прощаю редко. Но ты удостоился такой чести, гордись. Даже удачно, что ты голову себе решил оторвать. А то негатив к тебе в моем сердце застрял бы надолго…

Хлопнула дверь. Волк даже не заметил, как Энки Син исчез, - так быстро воевода выскользнул из комнаты…

Ох, боги! Волк до сих пор не извинился перед ним!

Но эта мысль вскоре пропала из его головы.

Сонливость обрушилась на Волка бетонной плитой. Резко и неумолимо. Это была магия, верно?

Но подумать об этом Волк не успел. Он заснул.

Когда Волк в следующий раз распахнул веки, то он размял тело и заметил, что стол рядом с кроватью был накрыт.

Волк чуть не прослезился, когда увидел еду. Причем, кушанья были сытными, но не очень калорийными. Пшенная каша с кусочками вареной курицы, нарезанный черный хлеб, небольшая тарелочка с земляникой и лесными орехами да огромная чашка с травяным чаем… Волк не знал, была ли заслуга Энки Сина в выборе продуктов, но он все равно был ему благодарен. Такое Волк мог попробовать съесть.

Он жадно набросился на еду и смел все буквально за пару минут. Слишком давно Волк нормально не питался.

Когда каша была уничтожена, Волк принялся пить чай и думать. Что он уяснил из встречи с Энки Сином, так это то, что воевода казался гораздо лучше, чем о нем говорили. Похоже, он был неплохим человеком. Да, бросался угрозами и действительно мог причинить вред, но и о благополучии людей воевода беспокоился. Энки Син заметил, что Волк не доедал. Воевода вылечил его и отнес в спальню… Энки Син проявил заботу. Ему было знакомо милосердие.

Волк жалел только об одном - он не смог тщательно рассмотреть Энки Сина, когда тот был совсем близко. Слабость помешала этому.

Волк рассеянно хлебнул чая, закусывая горьковатый напиток орешком. Ну, может быть, Энки Син еще зайдет к нему… Проверить его здоровье, например.

Хотя чувствовал Волк себя прекрасно. Спасибо Энки Сину! Все-таки не каждый день люди свои шеи створкой окна сдавливают.

Но только он подумал, что его ничего не беспокоит, как у него заболела поясница. Да и вообще, как-то зябко, прохладно в комнате стало. Волк пожал плечами. Нет, висеть вниз головой было совсем не полезно.

Пройдет, наверное.

Но боль не уходила. Она только усилилась. Мало того, покалывать стало еще и голову вместе с конечностями. Особенно, ладони. Чашку обжигающую Волк, что ли, передержал?

Тело словно обдавало холодом. Волк поставил кружку на стол и пощупал свои щеки. Вроде горячие.

Неужели у него была температура? От переживаний, что ли, поднялась?

С Волком такое бывало. В детстве его тошнило от стресса.

Надо было срочно попросить жаропонижающее у Боголюба, чтобы состояние не ухудшилось. Сам Волк о лекарствах мало заботился. Все у дядьки было.

На отяжелевших ногах Волк вывалился в коридор и поспешил постучать в соседнюю дверь.

Боголюб открыл ему буквально через секунду.

- Ох, слава Перуну, Княже! - поприветствовал его дядька, - Мы с утра вас ждем! Ушли к Великому Князю и слова нам не сказали! Хоть бы Зайца взяли! Мы же беспокоились! Хорошо, хоть слуга нам сообщил, что вас вызвали!

Волк сначала пытался слушать дядьку, даже кивал, а потом он не выдержал - ослабел и покачнулся. Мир перед ним начал вращаться, и Волк повалился на Боголюба.

Комментарий к Глава 5. Где демон проявляет милосердие

Как думаете, что опять приключилось с Волчиком?))

========== Глава 6. Спи, Волчонок ==========

- Боголюб, успокойся, пожалуйста! - пробурчал со своей кровати Волк, - У меня просто закружило голову! Ничего страшного не случилось! Просто температура подскочила! Дашь таблетку, и все сразу пройдет!

Дядька, как только Волк начал падать, подхватил его, дотащил до спальни и теперь хлопотал над ним.

- Да как можно так говорить, Княже?! - словно курица, закудахтал Боголюб, - Вы могли что угодно подцепить! Болезни-то вы плохо переносите! И заражаетесь легко!

- Я просто перенервничал! - принялся робко оправдываться Волк (рассказывать, что конкретно он натворил, не хотелось - стыдно), - Я случайно шею створкой окна прищемил! И расстроился. Прости…

- Что вы сделали, Княже? - схватился за голову Боголюб, - Ни на минуту оставить нельзя! Двадцать шестой год идет, а ума ни на грамм не прибавилось! Ох, что же делать мне с вами?!

Волк обиженно надул губы. И вовсе он не такой проблемный, как дядька говорит!

Наверное…

Боголюб тяжело вздохнул.

Волчок мучительно переносил высокую температуру. Вот с лошади упасть или руку в печь засунуть - так это он первый. А как терпеть… То весь извозится, исхнычется… Исстрадается. Нет, чтобы подумать, прежде чем делать! Еще и, поди, бредить начнет!

Ох, тяжело им придется!

- Перенервничали вы или нет, но врача я уже вызвал, - поставил жирную точку в разговоре Боголюб, - Он посмотрит вас, а потом диагноз поставит. Никаких лекарств я вам без него давать не буду! Вдруг вам от них хуже станет?

Не успел Волк возмутиться (голова продолжала раскалываться, и хотелось быстрее унять боль), как в комнату ворвался Энки Син собственной персоной. Вид он имел крайне недовольный.

- Что он опять сотворил? - прошипел сквозь зубы воевода.

- Ты не врач! - ляпнул Волк, а потом обратился к Боголюбу, тыча пальцем в Энки Сина, - Это он мне позвонки починил, когда я их створкой защемил!

Дядька немного покраснел.

- Вы, если что, не обращайте внимание на него, - поклонился Боголюб Энки Сину, - Он, когда у него температура скачет, бредит обычно. Но, может, ничего страшного? У него от стресса такое часто бывает. Может, ему просто поспать, отдохнуть? Здоровье-то у него слабенькое всегда было…

Энки Син пристально посмотрел на Волка, и глаза у него были, словно две черные пули… Острые какие-то, опасные.

- Нет. Что-то изменилось, - задумчиво проговорил воевода, - Мне надо забраться глубже.

- Глубже? Что значит “глубже”? - еле разлепил губы Волк, - Как мне лечь? Мне раздеться?

Боголюб выразительно прокашлялся.

- Нет, раздеваться придется мне, - спокойно парировал Энки Син.

- Правда?! - с таким восторгом прохрипел Волк, что воевода странно на него глянул, но от комментариев воздержался.

Энки Син просто подошел к Волку ближе и сел прямо на пол, облокотившись о кровать.

- Протяни руку, - коротко приказал воевода.

Не дожидаясь реакции Волка, Энки Син стащил со своей ладони перчатку.

Волк чуть не заорал от восхищения. Впервые на его памяти воевода хоть что-то стянул со своего тела.

Но вскоре радость исчезла. Волк увидел, что вся ладонь Энки Сина была испещрена глубокими царапинами. На ней не было живого места. Кое-где ранки еще кровили.

- Что с тобой? - испугался Волк, - Кто это сделал?

- Я сам, - легко пожал плечами Энки Син, - Магия требует жертв.

Больше не слушая Волка, воевода крепко сжал его ладонь и прикрыл глаза.

Волка будто на постели подбросило. Кожа Энки Сина была ни горячей, ни холодной. Просто очень приятной на ощупь, чуть шершавой. Ее хотелось гладить пальцами на интуитивном уровне.

Наступила тишина. Волк жадно глядел на Энки Сина. Но тот сидел неподвижно, словно мраморная статуя. Казалось, что он даже не дышал.

Волк хотел подвинуться к нему поближе. Но голова раскалывалась, и шевелиться было трудно. Рассмотреть нормально ничего не удавалось. Перед глазами все плыло.

Тогда Волк посмотрел вниз - на их сцепленные ладони. У Энки Сина они были очень большими. Рука Волка терялась в хватке его сильных пальцев.

Наверное, ладони воеводы были не очень красивыми. С узловатыми суставами, с почерневшей кровью под длинными ногтями, испещренные ранами, грубые на ощупь… Но от них перехватывало дыхание.

Потому что ладони Энки Сина были живыми и гибкими. Трепетными. Как взъерошенные перья вольной птицы. Как лапки мохнатого и смертельно опасного паука.

Волк любил этих маленьких хищников, на самом деле. Никогда не боялся их. Может быть, потому, что дядька в детстве говорил ему, что паук в доме - к деньгам, и запрещал их трогать.

- У тебя очень красивые руки, - шепнул Волк, и в этот миг Энки Син открыл глаза.

Они были абсолютно черными. Зрачки полностью исчезли. Воевода вырвал свою ладонь из хватки Волка. Его пальцы дрожали. Он снял перчатку со своей второй ладони (она тоже была сильно травмирована) и вцепился длинными ногтями обеих рук в запястья Волка.

Тот вскрикнул. Скорее от неожиданности, чем от боли, хотя и почувствовал, что Энки Син просто располосовал его кожу. До длинных и неглубоких кровоточащих царапин…

На заднем фоне что-то проорал от ужаса Боголюб. Но Энки Син отпустил Волка так же быстро, как и схватил его.

Воевода впился пальцами в свое лицо, прикрывая его руками. Прямо на глазах ладони Энки Сина начали обрастать волдырями - гнойными темными папулами. Их становилось все больше и больше… А потом его конечности скрутило судорогой. Руки воеводы будто превратились в мертвых, окоченевших пауков.

И вдруг все прекратилось.

Воевода сидел на полу, тяжело дыша. С его ладоней исчезли все высыпания. Тело воеводы расслабилось.

- Тебе очень повезло, Волк, - прошептал Энки Син, отнимая руки от лица, - его глаза были абсолютно красными, - У тебя, милый мой, была variola vera. И сейчас я умер за тебя.

- Что? - губы Волка дрогнули, - Что за… Что у меня было?! Как это… Умер?

- Я закрываю два удела - Дреговский и Северский. На время, - качнул головой Энки Син, - И Древлянск тоже. Потому что ты привез сюда, Волчонок, variola vera. Variola vera - это черная оспа. Черная оспа - это почти сто процентная смертность. Сейчас мне придется разгребать то дерьмо, которое опять мне подкинули. Именно, что подкинули. Потому что оспа давно исчезла. И если ее появление - не случайность, то я пойду убивать. А ты…

А ты спи, Волчонок. Не твое это дело.

========== Глава 7. Забраться под кожу ==========

Красные глаза смотрели прямо ему в душу, подчиняя своей воле.

Но Волк не боялся. Он знал, что если бы обладатель этих таинственных очей захотел, то давно причинил бы ему боль. Поэтому Волк замирал всем телом, но ответного взгляда не отводил.

Так продолжалось до тех пор, пока рядом не прочистили горло.

Волк распахнул веки и подскочил, бешено оглядываясь. Он, что, дрых?

Волк вздрогнул - на краю кровати сидел Азизи Сефу, пристально его рассматривая.

- Ну, привет, разносчик заразы, - будто бы строго проговорил Колдун, но глаза его смеялись.

Воспоминания обрушились на Волка неумолимой лавиной.

Он, что, реально привез из Дреговска оспу?

Последнее Волк, видимо, произнес вслух, потому что Азизи мгновенно ответил, покачав головой:

- Да, ты привез оспу. Очень опасную болезнь, между прочем. Ее около ста лет в Полянии не видели! Но в некоторых районах какие-то демонские вещи творятся! Мы пока закрыли Древлянск и два удела. Никого не впускаем и не выпускаем. С сегодняшнего утра проводим вакцинацию. Что касается больных с тяжелыми формами, то для них мы варим зелье. Не беспокойся, справимся с проблемой быстро. Но тебе придется пока побыть у нас.

Волк задумался. Значит, ничего страшного? Его не бросят в тюрьму? Не повесят за халатность? Болезнь не распространится?

Но больше Волка интересовал другой вопрос. И он поспешил его задать.

- А где уважаемый воевода? - робко уточнил Волк, - Он вылечил меня. Я хотел бы поблагодарить его. Можно?

Азизи внимательно и даже как-то насмешливо посмотрел на него, но вполне серьезно произнес:

- Я думаю, можно. Уважаемый воевода сейчас варит зелье для больных. Я полагаю, он не будет сильно возражать, если мы его побеспокоим.

Азизи плавно встал и улыбнулся, проговорив:

- Умывайся и пошли. А то он сбежит, и мы потом его даже с дружиной не сыщем!

На гигиену Волк потратил буквально пять минут, даже меньше, - так он торопился. Из комнаты его словно ураганом вымело.

Вместе с Азизи они спустились по мраморной лестнице на первый этаж и завернули налево. Вторая по счету дверь в коридоре, черная и незаметная, оказалась лабораторией Энки Сина.

Азизи постучался, и Волк с предвкушением перешагнул порог. Но увиденное его разочаровало.

Комната была достаточно большой. В ней уместились несколько металлических шкафов, пара железных столов, полки с непрозрачными банками и много холодильников.

А где все магическое? Ну… Чеснок, например, под потолком, пучки трав, трупы животных… Ритуальные круги, начерченные кровью, в конце концов?

Только присутствие самого Энки Сина говорило о том, что перед Волком - логово Колдуна.

Воевода нависал над столом и скептически смотрел на электрической плитку, где кипятилась черная жижа в металлической кастрюле.

- Не хватает, - недовольно буркнул Энки Син, никак не реагируя на появление гостей.

- Ну, я вас оставлю, - весело вставил Азизи и убежал так быстро, будто за ним демоны гнались.

Волк даже не понял, как конкретно это произошло. Был Колдун - и нет Колдуна.

Волк снова оглядел лабораторию. Эх, обычная такая! Жалко!

- Рот закрой, - холодно посоветовал ему Энки Син, - Ты с эпохой ошибся. У нас сейчас не темные времена, и никаких отрубленных голов, подвязанных к потолку, ты не увидишь. Хотя в холодильники заглядывать не стоит.

Волк очнулся и, неуверенно уставившись на Энки Сина, замялся, но все же произнес:

- Спасибо большое, что спас меня! Целых два раза! И… Прости меня. Я никогда не считал тебя чудовищем. Я просто часто поддакиваю, иногда не слушая, что говорят. Так что…

Энки Син перебил его, продолжая смотреть на кипящую жижу и задумчиво теребя край своей шапочки:

- Я знаю, что ты не испытываешь ко мне негатива. Иначе я бы тебе не помогал. Я слишком уважаю себя, чтобы заглядывать людям в головы и читать их мысли, но от тебя идет такая энергия, знаешь ли… Если говорить кратко, то я тебе нравлюсь. Похожие чувства испытывает Агнеша, когда я мастерю и зачаровываю новую игрушку для нее. Что очень странно, кстати. Потому что Агнеше годик, а тебе - явно больше, хотя я и не спец в людях. Возникает вопрос - ты голову давно проверял? Да и… Стоп. Ты жрал сегодня?

Энки Син поднял на него взгляд так резко, что Волк дрогнул всем телом.

- Я не успел… - пробормотал Волк, стараясь скрыться от тяжелого взора воеводы.

- Да ты издеваешься! - рыкнул Энки Син, - Азизи опять тебя не покормил?! С ума сойти! Тебя скоро ветром сдует и унесет в Еквипус!

Не успел Волк понять, что происходит, как его неведомой силой усадило на табурет и придвинуло к столу, где прямо из воздуха материализовались тарелка с гречневой кашей и стакан молока.

Еда была малокалорийной, но…

- Я терпеть не могу гречку, - капризно выдохнул Волк.

От одного только запаха его воротило.

Энки Син глянул на него так, будто проклял до седьмого колена. Воевода повернулся к Волку спиной, открыл холодильник и достал оттуда контейнер.

- Не хочешь есть гречку, будешь есть червей, - почти ласково промурлыкал Энки Син.

В подтверждении своих слов воевода ткнул Волка носом в контейнер.

От отвращения того чуть не вырвало. Потому что в контейнере извивались розоватые и слизкие тела дождевых червей.

- Я серьезно сейчас, Волчонок, - проворковал Энки Син, - Дождевые черви, кстати, очень полезные. Для почвы, правда. Я слышал, что они являются промежуточными хозяевами гельминтов… Хочешь, проверим? Занимательный эксперимент получится! Надо только не забыть взять у тебя соскоб на яйца глистов.

Волк нервно сглотнул и принялся набивать себе рот кашей, активно запивая ее молоком.

Едва заметные губы Энки Сина дрогнули, и он опрокинул контейнер с червями в кастрюлю.

Фу. Ее содержимое потом люди пить будут? Или это вкалывать им в вены придется?

Но действия Энки Сина на этом не закончились. Воевода стянул со своей левой руки перчатку, порезал кожу на ладони кинжалом, и его кровь крупными каплями начала падать в темную жижу.

- Вот теперь идеально, - пробормотал себе под нос Энки Син, вновь заковывая свою руку в перчатку.

- Ты отдаешь свою кровь людям, которые тебя ненавидят? Которые говорят про тебя страшные вещи? - внезапно вырвалось невнятное изо рта Волка.

- Ну, не бросать же их умирать, - Энки Син посмотрел на него столь внимательно, что Волк немедленно опустил взгляд, - К тому же, люди много чего говорят. Тебе ли это не понимать, Волчонок. У самого рыльце в пушку. Но что именно у людей на сердце, я не знаю. Хотя в Полянии меня мало кто любит, это верно.

- Почему ты не остался в Бабили? С родными? - нет, кажется, язык Волка зажил самостоятельной жизнью.

Энки Син выключил плитку и тяжело вздохнул.

Волк думал, что он ничего не скажет, но воевода его приятно удивил. Он начал рассказывать.

- Азизи - мой единственный родственник в этом мире, хоть мы и не связаны общей кровью. Он - мой лучший друг, почти брат. Мать моя умерла во время родов, - на лицо Энки Сина будто набежала тень, - Мой отец скончался от тяжелой болезни, когда мне было семь. Когда мне исполнилось десять, в результате…

Воевода словно замялся, но продолжил:

- В результате несчастного случая погибла моя старшая сестра. Меня воспитывал мой прадед со стороны матери. Но он был слишком стар. Силы покидали его с каждым годом. Он еле дотянул до моего совершеннолетия… Умер буквально через неделю. Он знал, что успел меня вырастить, и ушел за грань счастливым.

Волку стало тоскливо. Грудь рвало от непонятных чувств.

- Мой отец оставил нас три года назад, - помолчав, чтобы разделить с воеводой горечь, сказал Волк, а потом выпалил, не сумев сдержать любопытства, - Сколько было твоему прадеду, когда он умер?

Что значит “слишком стар” для Колдунов?

- Двести тридцать пять, - пожал плечами Энки Син.

У Волка отвисла челюсть.

- А что ты удивляешься? - хмыкнул воевода, - Отцу Азизи, говорят, около пяти тысяч лет.

- Сколько-сколько? - у Волка округлились глаза, - А твоим? Сколько лет было твоим родителям?

Энки Син убрал кастрюлю с конфорки и не произнес ни звука. Воевода смотрел вперед, но будто не видел ничего.

Волк затаил дыхание, но ответ он получить не успел. Скрипнула дверь, и в комнату заглянул Боголюб.

- Этот ребенок не мешает вам? - поклонился дядька Энки Сину, - Не портит имущество? Не задает бестактные вопросы?

Волк задохнулся от негодования. Совсем обнаглел, холоп!

Какой из него ребенок?!

Энки Син окинул Волка насмешливым взглядом иуточнил у Боголюба:

- И сколько лет вашему ребенку?

- Так двадцать шесть годиков будет в сентябре! - хмыкнул дядька.

- О, ваш ребенок - мой ровесник, - закусил губу Энки Син, казалось, он вот-вот рассмеется.

- Что? Тебе двадцать шесть? Точно?! Или еще двадцать пять? На самом деле?! Но ты такой… Такой… Такой крутой и опасный! - с жадным интересом воскликнул Волк.

- Я думаю, что хватит вопросов на сегодня, - спокойно произнес в ответ Энки Син, хоть его губы и дрожали, - Мне нужно заканчивать зелье. И свидетели - мне ни к чему.

Воевода выразительно глянул на дверь. Уходить Волк не хотел. Тем более, кашу он не доел, а она вкусной оказалась.

Но покинуть Энки Сина все же пришлось. Волк действительно давно вырос, чтобы упираться. Поэтому он, пятясь и грустно вздыхая, выскользнул в коридор.

Из лаборатории раздалось напоследок:

- Не забудьте покормить его нормально!

Надсадно дыша, Волк застыл, тупо смотря на дверь.

- Ну и как прошла встреча с вашим кумиром, Княже? - участливо поинтересовался у него Боголюб.

Волк недоверчиво на него поглядел.

- А что? - пожал плечами дядька, - Вы же его фотокарточки у себя в комнате храните? Храните!

Волк обиженно надул губы и развернулся, чтобы гордо уйти.

Смотрите-ка, кумира ему нашли!

Энки Син…

Энки Син кумиром для него не был. Кумирам поклоняются, с ними держатся на расстоянии.

А Волк желал большего. Он хотел быть к Энки Сину ближе. Буквально забраться к нему под кожу!

========== Глава 8. В лоб целуют детей ==========

Все мечты и устремления Волка разбились в пух и прах. Забраться под кожу к Энки Сину не удалось. Потому что сам воевода как в воду канул.

Пару дней Волк лежал в постельке, набивал свой желудок относительно полезной пищей и ждал, что об его здоровье справятся. Безрезультатно. Вернее, один итог был, правда, не очень приятный - на его боках появился жирок. На третий день Волку пришлось вновь ограничить потребление и выйти на охоту. Он начал ненавязчиво (наверное, ненавязчиво) караулить Энки Сина у дверей лаборатории. Спустя часа полтора бесцельных прогулок по коридору первого этажа, его поймал Азизи.

Окинув Волка насмешливым взглядом, Колдун почти сочувственно произнес:

- Энки во дворце нет. И в ближайшие дни не будет. У него дела.

Волк поник. Плечи его скорбно опустились.

Как выяснилось позднее, во дворце, вообще, почти никого из высших чинов не было. Все силы направили на нейтрализацию вспышки черной оспы. И Великий Князь, и его наследник постоянно созывали экстренные совещания.

Присутствие Волка было никому не нужно. О нем окончательно забыли. Волк болтался во дворце, как говно в проруби. Он начал откровенно скучать. Его развлекали лишь прогулки по площади да игра в карты с Боголюбом.

Но на седьмой день заточения к нему зашел один из бояр (пухленький такой, Волк его, кажется, уже видел) и сказал, что он может отправляться домой - негоже удел надолго без Князя бросать.

Как выяснилось, черную оспу остановили достаточно быстро. Боярин сказал, что если появятся новые случаи заражения, то следует просто испить зелья. Оно разослано по всем больницам страны. Главное, чтобы люди за помощью обращались, а не как бараны глупые, чувствуя недомогание, по домам жались. Но вроде как второй вспышки возникнуть не должно… Все меры приняли.

Так что Волк тоскливо начал собирать вещички. Домой не то чтобы не хотелось, просто в груди стыло разочарование. Волк так и не понял Энки Сина. Нет, конечно, вряд ли он бы разгадал этого Колдуна, даже будь у него не семь, а тысяча семь дней! Но все-таки хотелось узнать о воеводе гораздо больше.

Но, может, к лучшему, что Энки Син отсутствовал. Иначе Волк бы его достал, следуя за ним хвостиком, и тогда во дворце точно произошло бы убийство.

Хотя кого Волк обманывал? Он бы таскался за Энки Сином, даже если бы воевода пригрозил оторвать его глупую голову!

С тяжелым вздохом Волк вышел за ворота дворца, чтобы сесть в черную машину и уехать обратно в Дреговск. Как-то неприветливо его встретил стольный град! Но Волк успокаивал себя тем, что в Полянии возникла серьезная проблема, и действительно было не до него. Главное, что не наказали, а остальное пережить можно.

Волк бросил последний грустный взгляд на белокаменное здание и вздрогнул всем телом. К главному входу - тяжелым железным дверям, похожим на ворота, шел нереально высокий человек. С черной шапочкой на голове. Он ограду точно не пересекал. Волк бы заметил! Темный силуэт возник словно из воздуха.

Не слушая Боголюба, который вдохновенно что-то вещал, засовывая чемоданы в багажник, Волк бросился в погоню за человеком, который неторопливо шел по площади. Это определенно был Энки Син.

Хоть бы воевода не исчез так же быстро, как и появился! Пожалуйста!

Волк догнал Энки Сина почти у самого входа. Благо, воевода шел очень вальяжно - торопиться, похоже, и не думал.

Но как только Волк достиг Энки Сина, в его голове моментально возник вопрос - а что дальше? Что сказать? Что сделать? Как объяснить, зачем бежал?

Волк решил поступить так, как поступал всегда. Он просто сделал то, что первое пришло ему на ум. Волк дернул Энки Сина за рукав и крепко обнял его, жадно обхватив руками и уткнувшись носом ему в грудь. Воевода сначала заледенел всем телом, потом расслабился, а затем медленно и неуклюже, будто неохотно, обнял его в ответ. Ладони Энки Сина прикасались к спине Волка едва-едва, почти неощутимо, но они прикасались.

Волк чуть не закричал от восторга!

Так они стояли несколько минут. Неподвижно. Не нарушая тишину.

От Энки Сина пахло спиртом, хлоркой, лекарствами и пылью. Хотелось закрыть глаза и подремать. Клонило в сон, который (Волк был уверен) станет спокойным и крепким.

Но времени оставалось мало, и Волку через силу пришлось выдохнуть:

- Спасибо, что вылечил меня! Спасибо, что относился ко мне хорошо! Спасибо, что ты такой грозный и опасный! Пусть враги наши трепещут! Спасибо, что ты заботливый и справедливый! Желаю… Желаю удачи во всех твоих начинаниях!

Энки Син осторожно отстранился от него, и Волк тоскливо опустил плечи, но сразу приободрился, потому что смог разглядеть лицо воеводы. Энки Син казался как всегда опасным и немного усталым. Белки его глаз были чуть красноватыми от лопнувших сосудов.

- Спасибо, Волчонок, - губы Энки Сина дрогнули, - Позволь и мне дать тебе совет. Сначала я хотел пожелать тебе больше слушать голос разума, но потом передумал. Да, говорят, что лучшее слово - не сказанное, что молчание - золото и что поступки красят человека… Все это правда. Но, на самом деле, правда у каждого своя. Так что просто будь собой. Никто не видит будущее и не знает, как поступить лучше. Так что будь искренним. Не слушай других. Внимай себе. Желаю тебе оставаться таким же непосредственным, как сейчас, всю твою жизнь!

После этих слов Энки Син плавно наклонился и прикосновением бабочки поцеловал его в лоб. Буквально на одну жалкую секунду прижался губами к коже Волка и рассыпался черным пеплом. Ветер мгновенно поднял темную пыль, закружив ее в воздухе.

Волк с гулко бьющимся сердцем округлил рот и схватился за кожу на своем лбу. След от поцелуя, казалось, горел.

- Ох, да что же это?! - заголосил рядом кто-то, и Волк вздрогнул, не сразу опознав в говорившем своего дядьку.

Вот ведь! Побежал за ним от машины! Нигде свободы нет! Ему же больше не пять лет!

- В лоб только покойников целуют! - продолжал сокрушаться Боголюб, всплескивая руками.

- Нет, - будто проскрежетал ветер, - В лоб целуют детей. Я не передал ему ничего негативного. Лишь пожелание светлого будущего.

Волк не знал, обижаться ему или восторгаться. Его вновь сравнили с ребенком, но поцелуй-то он получил! А темный вихрь, между тем, окончательно растворился в воздухе…

Но весь оставшийся день, пока Волк ехал в машине, с его лица не сползала счастливая улыбка. Окрыленный, Волк не заметил, как его всю дорогу сверлили недовольным и презрительным взглядом…

========== Глава 9. Она не любит меня ==========

Домой они добрались во втором часу ночи. На улице было пустынно и тихо.

Они приехали раньше, чем планировали. Поэтому Волк, стараясь не разбудить жильцов поместья, в полутьме прокрался до второго этажа и скользнул в свою спальню. За ним осторожно шел Боголюб с чемоданом.

Дядька надолго не задержался. Поставил поклажу рядом с кроватью и посоветовал сразу ложиться спать. Волк не возражал. Он очень устал после дороги.

Но как только Боголюб ушел, Волк перевел дыхание и быстрее подлетел к комоду. После тряски на машине ломило все тело, и ему просто хотелось отдохнуть. Но истинное успокоение давали ему не родная кровать и мягкая подушка, а вырезки из газет. Вот переберет он их, посмотрит на невозмутимого Энки Сина, и сон мгновенно накроет его. Мысли в голове уложатся.

Волк выдвинул ящик комода и вдруг с ужасом понял - там ничего нет. Он не поверил своим глазам. Грудь сжало до боли, а сердце, казалось, заколотилось у него в горле.

Да нет! Такого не может быть! Волк начал выкидывать ящики комода один за другим, вещи летели в разные стороны, но… Но фотографий Энки Сина там не было.

Волк сжал губы до боли и мрачно подумал:

- Вышеслав!

Волка буквально трясло с ног до головы. Вырезки точно спрятал Вышеслав! Брат любил копаться в его вещах.

Волка вынесло в коридор неведомой силой, и только перед дверью Вышеслава он замер, потирая свое покрасневшее лицо руками и хлопая себя по щекам.

Он, что, с ума сошел?! В два часа ночи хочет ворваться к ребенку и разбудить его?!

Ну не тварина ли он? Еле успокоившись и решив, что завтра разберется, Волк, качнувшись, поплелся обратно в свою спальню.

Но не успел он пройти и двух шагов, как его окрикнули.

Волк обернулся. Напротив стояла его мать. Ее волосы были собраны в строгий пучок. Она казалась суровой и неприветливой. На ее лице застыло выражение брезгливости и недовольства.

- Если ты потерял фотографии гнили, что хранились в твоем комоде, то я их сожгла, - холодно поджала губы мать, кутаясь в светло-голубой халат.

- Зачем? - слабо прошептал Волк, по его телу разливалась беспомощность.

- Заяц мне все рассказал, - на лицо матери наползла тень, - Ты обнял Энки Сина перед тем, как отправиться домой.

Волка будто в грудь толкнули. Заяц, значит.

Он и не догадывался, что незаметный и тихий молодой парень, практически его ровесник, может так подставить. Какое ему дело, вообще? И когда Заяц успел пожаловаться? Неужели во время одной из остановок по дороге позвонил? На какой черт ему это было нужно? Даже не верилось в такую подлость.

Выходит, Заяц предал Волка. Было бы смешно, если бы не было так больно.

- Энки Син вылечил меня от оспы, - оправдываясь, выдохнул Волк.

- Долго ли Колдуну это сделать? - презрительно фыркнула мать, - А ты ему и в ножки готов упасть за это, верно? Никакой гордости! Да он и так должен нам служить, как миленький! Должен быть благодарен Князьям за то, что они его поганой метлой не гонят!

- Он никому ничего не должен! - перебил ее Волк, сжав кулаки до боли.

Мать окинула его таким взглядом, что он мгновенно заткнулся.

- Хватит разговоров, - прошипела мать, - Вышеслав спит. Он не виноват в том, что его брат - отвратительный Князь. Но скажу тебе напоследок вот что - пока ты эту гниль оправдывать не перестанешь, мне на глаза не показывайся.

Мать развернулась и неторопливо ушла. А Волк остался, и в груди его зияла дыра.

***

Волк сидел за сараем и давился слезами. Он остервенело кусал свой кулак, чтобы заглушить всхлипы. Не дай Перун его кто-нибудь услышит!

Да, мужчины не плачут. Проронить слезу для них - позор.

Хотя это такой бред! Все плачут. Только втайне. Главное, рыдать не на виду у всех, чтобы не пошатнуть гордость, чтобы все думали, что ты сильный, что тебе любая беда по плечу.

Волку скрывать свои слезы было очень тяжело. Слишком чувствительным и эмоциональным он уродился. Но со временем Волк научился терпеть, чтобы дотянуть хотя бы до укромного места.

Волк как раз прокусывал себе очередную фалангу пальца, когда на его плечо положили теплую ладонь. Он сильно вздрогнул и лишь через несколько минут успокоился, когда понял, что рядом Боголюб.

- За-зачем ты пришел? - подавив всхлип, пробормотал Волк, - Не видишь, я плачу!

Даже порыдать нормально не дадут!

- Так поэтому и пришел, - почесал свою седую голову дядька, - Вы когда плачете, больно сильно ненавидите себя, но остановиться не можете. Никто же не видит! Но если кто-то становится свидетелем вашей слабости, то вы перестаете винить себя. Берете себя в руки. Право слово, Княже, кончайте нюни разводить! Ну, разорвала ваша мать изображения достопочтенного Энки Сина и разорвала! Да-да, не смотрите на меня так! Я недалеко ушел и все слышал! Не надо было так ящиками грохотать! Весь дом чуть не перебудили! Так, о чем я? Точно! Не расстраивайтесь так, Княже! Серьезно! Это же просто бумажки. С самим-то Энки Сином все хорошо. Газеты постоянно ему кости перемывают. Новые снимки вырежем. Хотите, я вам помогу?

- Эти фотографии были важны для меня, - шмыгнул носом Волк, - Они успокаивали меня. Помогали мне преодолевать препятствия. Сроднились со мной. Но это не главное. Снимки были моими, понимаешь? Вырезки принадлежали мне. Мать тронула и сожгла мои личные вещи. Наверное, она не знала, что конкретно они значат для меня… Но она даже не поинтересовалась! Мать никогда не спрашивает. Она не уважает меня. Она…

Она не любит меня.

Волк подумал об этом, но сказать не посмел. Слишком больно. Когда слова не произнесены вслух, еще можно притвориться, что тебе показалось.

Боголюб тяжело вздохнул, нервно пригладив свои редкие усы, и промолчал. Волк ничего другого и не ожидал. Доказывать, что мать его обожает, было бы глупо.

- Полно, Княже, - похлопал Волка по плечу дядька, - Все успокоится. Я тут сегодня, когда мы на постоялом дворе обедали, видел газету одну… Там очень большое фото Энки Сина было! Точно вам говорю! Почти на всю полосу! Правда, его в заголовке снова демоном назвали… Но когда о нем хорошо писали?

- Ты тоже считаешь его демоном? - буркнул Волк, утирая слезы.

Плакать он перестал.

- Нет, конечно, - пожал плечами Боголюб, - Вы же его выбрали.

Волк нахмурился. Что бы это значило? Дядька пояснил и без вопроса.

- Вам он понравился, - спокойно произнес Боголюб, - А вы всегда хорошо разбирались в людях. Не умом, конечно. Голова-то у вас пустая!

Не обратив внимание на возмущенный вскрик Волка, дядька продолжил:

- Я говорю о сердце. Вы нутром добро чувствуете. Помню, лет в семь вы сынишку соседского Князя лопаткой отхлестали… И в ответ таких тумаков получили! Вроде и конфликта между вами никакого не было… Вы просто невзлюбили его с первого взгляда. Но мальчонка тот - гадким оказался. Других детей, кроме княжеских, обижал. Я говорю о том, что интуиция у вас хорошая! Так что не думаю, что Энки Син сильно плох. Да и о вас он позаботился… Вылечил вас, худа не делал. Хотя вы страшно приставучий. Знаю, что люди Энки Сина демоном кличут. Но что такое демон? Да демон его знает! Никто в этом не разбирается! Для меня, например, это абсолютное зло. Но редко кого можно назвать абсолютным злом. А Энки Сина, вообще, больше по внешности судят. Ну, подумаешь, лицо у него в пятнах! Странно это, конечно! Так все мы со странностями! У кого-то просто их меньше, а у кого-то - больше. Вот помните, может, матушку мою?

Волк задумался. Мать Боголюба… Такая крошечная и худая, сморщенная и старенькая, вечно в белом платке. Волк плохо помнил ее лицо - она умерла давно, ему не было и десяти, но зато он сохранил в памяти другое - запах трав от нее, тепло ее улыбки, вкусные вишневые пироги, которые она готовила…

Волк потеребил браслет из желтоватых круглых камешков на своем левом запястье. Он иногда забывал, что ему его подарила мать Боголюба.

- Конечно, я ее помню! - тоскливо кивнул Волк, - Я браслет, который она мне отдала, до сих пор не снимаю.

- Так вот, - тяжело вздохнул Боголюб, - Все странной ее считали. Она постоянно какие-то травы собирала да варила. Урожай заговаривала. Даже когда готовила, вечно что-то шептала. Таких обычно блаженными называют. Чудаковатыми. Ходили слухи, что Ведьма она, тогда же это скрывалось… До сих пор не знаю, были ли у нее магические силы. Я-то обычным родился! Но факт в том, что сторонились ее, правда, не трогали. И знаешь, почему? Потому что хорошая она была - добрая и светлая. Даже самые злые люди ничего против нее не имели. Так что странности - это не показатель того, что человек плохой. Я вот полагаю, что твой Энки Син - Колдун с причудами, но справедливый и ответственный. Не святой, понятное дело. Но воевода и не должен быть святым. Он жестким должен быть, чтоб все по струнке ходили!

Волк снова выделил из речи Боголюба то, что его больше всего волновало:

- Не мой он.

- Ну-ну, - понимающе усмехнулся дядька, а потом бодро проговорил, - Идите спать, Княже. Утро вечера мудренее. А я пораньше встану и газетки поищу. Честное слово, такие фотографии для вас найду, что у вас челюсть отвиснет! Они будут гораздо лучше старых! Клянусь!

А в это время Энки Син…

Нет, не икал, нет. У него уже выработался стойкий иммунитет на все пересуды о нем.

Энки Син сидел в лаборатории и сатанел буквально на глазах. Препараты, которые воевода рассматривал через микроскоп, ему очень не нравились.

С каждой новой секундой Энки Сину все больше и больше хотелось убивать…

========== Глава 10. Беседа с зеркалом ==========

Волк сидел верхом на деревянной тумбе в коридоре, стоявшей прямо напротив маленькой столовой, и спокойно завтракал, изредка стукаясь головой о зеркало, висящее на стене.

Они с матерью находились на стадии холодной войны.

Мать сказала:

- Пока ты эту гниль оправдывать не перестанешь, то мне на глаза можешь не показываться…

Волк не собирался извиняться перед мамой и сообщать ей своим видом, что он в чем-то обвиняет Энки Сина. Волк принял слова матери за чистую монету. Да, глупо. Да, по-ребячески. Но Энки Сина он трогать не позволит.

На глаза матери Волк решил не показываться. Воеводу он будет оправдывать до конца, хоть это и казалось тяжелой задачей. Обычно Волк мать слушал.

- Княже, да что вы так себя мучаете? - почти плача, нависла над ним кухарка Анка с искренней заботой на лице, - Пойдемте за стол!

Волк покачал головой и для наглядности запихал себе в рот пару ложек ненавистного творога. Нет, ему и здесь было хорошо! Он и тут нормально покушает!

Анка тяжело вздохнула и ушла в столовую, чтобы справиться о том, нужна ли Вышеславу добавка. Но не успела она переступить порог, как из комнаты выскользнула мать.

Окинув Волка презрительным взглядом, она прошипела:

- Иди посмотри, что твой любимый воевода сотворил! И ты после этого будешь защищать его? Немыслимо!

Волк замер. Сердце бешено забилось у него в груди. Что-то случилось с Энки Сином?

Он обещал не попадаться матери на глаза, но любопытство и беспокойство победили все упрямство в нем.

Волк забежал в столовую следом за матерью. Телевизор был включен. На экране транслировали видео с Энки Сином в главной роли. Кадры быстро сменяли друг друга.

Сначала воевода шел по оживленной улице рядом с Азизи Сефу, у которого на плече спала дочка. Но потом Энки Син внезапно замер так, будто натолкнулся на стену, резко повернулся к толпе собравшихся зевак, броском дикой кошки подскочил к одному из них и вонзил тому в грудь свою руку прямо по локоть. Ладонь Энки Сина, сжатая в кулак, торчала со стороны спины несчастного.

Что конкретно произошло, было непонятно. Половину изображения специально размыли. Цензура не позволила увидеть много крови, но по тому, как повалился на асфальт бедолага, которому пробили грудь, было ясно - он умер мгновенно.

Волку стало трудно дышать. Энки Син не мог позволить себе поступить так жестоко… По крайней мере, без причины.

Диктор, между тем, начал говорить:

- Великокняжеская семья устроила пресс-конференцию, где бояре пояснили, что убитый хотел совершить покушение на Агнешу Мороз. Но люди сомневаются. Мужчина не предпринимал никаких попыток напасть… Воевода сделал это первым.

Дальше Волк слушать не стал. Тугая пружина у него в груди разжалась.

- Я верю, что он защищал Агнешу, - упрямо сжал губы Волк и гордо удалился обратно в коридор, оседлав тумбочку.

Пусть говорят то, что хотят. А Волк не будет сомневаться. Если Энки Син сказал, что предотвратил покушение, значит, так и есть.

Хоть его и немного подташнивало, Волк схватился за тарелку и хотел доесть несчастный творог, но вдруг заметил, что его количество будто бы убавилось. Да и земляники вроде как стало меньше.

Волк задумался. Он повертел тарелку и пришел к выводу, что ему показалось. Волк зачерпнул творог ложкой и отправил его в рот, начиная яростно жевать. И тут же чуть не плюнул. Вкус творога был каким-то странным. Волк поднес ложку к глазам и внезапно понял, что вместо творога на ней лежит кусок красной, хорошо обжаренной рыбы. Наподобие форели или семги.

Что за черт?!

Неужели Анка случайно опрокинула рыбу ему в тарелку? Но у них таких деликатесов не водилось! Слишком дорого даже для княжеской семьи.

Волк нахмурился и почесал затылок, неосознанно сместив взгляд в сторону зеркала. Заметив, что конкретно в нем отражалось, Волк мгновенно дернулся и прокусил себе губу до крови. Потому что из зеркала на него смотрели насмешливые черные очи. Они явно принадлежали не ему! Его глаза были голубыми!

- Ты опять жрешь какую-то дичь? - недовольно фыркнули из зеркала, - Нормальную еду не можешь найти? Пойми, чтобы быть сильным, нужно жрать в три горла!

Волк похлопал глазами. Сердце радостно и испуганно подпрыгнуло в его груди. Перед ним был Энки Син. Воевода вальяжно развалился в кресле, закинув на подлокотник ноги в тяжелых ботинках и подперев подбородок кулаком. Энки Син не изменил себе. Он весь был в черном и вид имел хитрый - эдакий наглый кот, который собирался броситься на птичку. Или не собирался. Потому что лень. Да и вообще, стоит ли глупая пташка таких стараний?

Энки Син смотрел на Волка из зеркала крайне насмешливо.

Стоп, из зеркала?

- Ты - не мое отражение! - придушенно вскричал Волк, - Ты в зеркале!

- Спасибо, Князь Очевидность, - откровенно веселился Энки Син, - Как я без тебя не понял, что в зеркале! Но не бойся, я ненадолго. Хочу спросить тебя - ты ничего подозрительного в своем уделе не замечал? В последние дни?

Волк его не услышал. Он продолжал смотреть на воеводу с отвисшей челюстью. Как на диво дивное.

- Ммм, что? - выдал глубокомысленное Волк.

- Все ясно, - закатил глаза Энки Син, - Больше не смею беспокоить. По-моему, это слишком для твоей психики. Страшно извиняюсь. Бьюсь челом об пол. Единственное, что добавлю, - через пять минут тебе позвонят. Жди. Скоро увидимся.

Договорив, Энки Син исчез. Волк, растерянно раскрыв рот, уставился на свои по-глупому распахнутые глаза. В зеркале вновь было его отражение.

Отряхнувшись, словно собака, чтобы прийти в себя, Волк нахмурился. Ему не показалось? Не привиделось?

Но в тарелке вместо творога была рыба. Все это не казалось галлюцинацией. Хотя очень хотелось ткнуть тарелку кому-нибудь под нос и сказать - ты тоже видишь рыбу?

Из мыслей Волка вывела переливчатая трель. Точно, звонят!

Волк поспешно снял трубку.

Его беспокоили из стольного града. Один из бояр вкратце рассказал ему о том, что завтра с утра в Дреговск из Древлянска приедет комиссия по борьбе с последствиями распространения черной оспы. Об ее составе пока информации не было. Боярин посоветовал ему готовиться и ждать.

После того, как беседа закончилась, Волк еще пару минут неподвижно сидел у телефона.

Энки Син сказал:

- Скоро увидимся.

Что это значило?

Неужели воевода будет в составе этой комиссии?

Не слишком ли много чести их уделу? Или все-таки Энки Син приедет?

Ох, почему в его башке было так много мыслей?!

Подавив их на корню, Волк поспешно уничтожил все содержимое тарелки. Рыбка оказалась вкусной.

А что?! Если ее наколдовал Энки Син, то Волк обязан был ее съесть!

Это не казалось логичным. Просто Волк так хотел.

========== Глава 11. Куда угодно ==========

Утром следующего дня Волку вновь позвонили и сообщили, что к ним приедет комиссия из трех человек. Но о том, кто конкретно удостоит их визитом, ни слова не было сказано.

Мать, услышав разговор, поджала губы и недовольно сообщила, что приготовит три комнаты для высокопоставленных гостей.

Ударить в грязь лицом перед чиновниками из стольного града ей не хотелось. Это радовало. Потому что в бытовых вопросах Волк был дуб дубом. Впрочем, он редко когда блистал глубокими знаниями.

Комиссия должна была прибыть в десять часов утра. Волка вынесло на улицу аж за полчаса до ее приезда! Несмотря ни на что, он неистово ждал одного конкретного человека.

Грузно плюхнувшись на сидение качели и стараясь не замечать суровый взгляд матери из окна, Волк принялся сгорать от нетерпения и отталкиваться ногами от земли. Ну, хоть детство вспомнит! Хотя качели он не слишком любил. Его обычно после них дико тошнило. Но на этот раз вроде обошлось.

Спустя минут двадцать невыносимого ожидания в ворота постучались. Волка с качелей как ветром сдуло. Он распахнул ворота и жадно уставился на людей, застывших напротив. От разочарования у Волка в горле встал комок. Энки Сина среди них не было.

Перед ним замерли двое - мускулистая женщина лет сорока, с темными волосами и резкими чертами лица, и пожилой мужчина, худой, с ввалившимися щеками и светло-зелеными глазами. Оба они были облачены в серые брючные костюмы.

Дружинники?

Стоп, их было двое!

- А где третий? - вырвалось изо рта Волка.

Мужчина вскинул брови, а женщина нахмурилась.

Да какая тут вежливость, простите?! Если, возможно, Энки Син рядом?

Волк бешено завертел головой, демонстрируя чудеса гостеприимства. Он услышал шорох гравия и воодушевился. Кто-то приближался.

Волк мягко, но поспешно оттолкнул гостей и выбежал на дорогу.

К его ногам мгновенно упало тело. Волк вздрогнул и инстинктивно отскочил. Это не был Энки Син. Волк с трудом узнал в бессознательном теле местного пропойцу - Ерша. Тот слабо простонал с земли. Волк поморщился - от Ерша воняло так, будто его вываляли в навозе и помоях, а потом он начал гнить заживо.

Волк почесал затылок. И что с ним делать? Хоть и безнадежный, но человек все-таки… Жалко его.

- Дядь Ерш, - тихо позвал Волк, - Вы живы?

С земли послышались слабые, но достаточно агрессивные ругательства.

Волк завис, не зная, что предпринять, когда через аморфное тело переступила нога в черном тяжелом ботинке.

- Что, сдох? - произнесли вкрадчиво и негромко сверху.

- Да не, - нервно взлохматил волосы Волк, - Живой вроде! Шевелится и разговаривает. Так что…

Волк вздрогнул, с запозданием узнавая голос.

- Ты приехал! - заорал Волк, резко вскидывая голову.

Над ним нависал Энки Син собственной персоной! Весь расслабленный, уверенный и закутанный в черное. Волк кинулся к нему, но запнулся и повалился на землю.

Энки Син вытянул руку и, сильно сжав его предплечье, мгновенно вздернул Волка на ноги.

Но на этом минуты позора не закончились. Старый Ерш решил, что наступил его звездный час, и очнулся, начиная активно действовать.

Он схватил Волка за другую руку и дернул его вниз, заплетающимся языком бормоча:

- Налей! На-лей! Вы… пьем! За женскую грудь! Обе-ими руками!

- Обожаю алкоголь, - промурлыкал сверху Энки Син, - Люди от него становятся трупами быстрее, чем от магии крови.

А затем воевода негромко обратился к Ершу:

- Уважаемый, отпустите, пожалуйста, конечность Князя.

Пьянчужка лишь послал его куда подальше.

- Ты его магией прихлопнешь? - почти с ужасом выдохнул Волк.

- Зачем? - так ухмыльнулся Энки Син, что Волку реально стало страшно.

- Открой глазоньки! - шепнул воевода Ершу, и тот для разнообразия решил послушаться.

Волк, если честно, впервые видел, чтобы люди так быстро ползли.

- Идет на рекорд, - хмыкнул Энки Син, наблюдая, как Ерш с криком “демоны!” скрывается за ближайшим кустом.

- Наверное, он думает, что у него началась белая горячка. Бедный, - тяжело вздохнул Энки Син, но в его голосе сочувствия не было.

Воевода внимательно взглянул на Волка, и тот невольно покраснел.

- Пойдем, познакомлю тебя с остальными, - кивнул Энки Син на людей, стоявших у ворот.

Ой, точно! Другие члены комиссии!

Сейчас мужчина и женщина с большим любопытством смотрели на них. Но вроде не с осуждением, что уже было хорошо.

Энки Син подтащил Волка к ним, крепко обхватив его предплечье.

- Знакомьтесь - Волк Венцеслав. Удельный Князь, - кинул на него насмешливый взгляд воевода, - Он - хороший человек, но глупый и наивный. Так что по десять раз проверяйте то, что он предпринимает. Ему только волю дай - все развалит. Не со зла. Чисто случайно.

Волк не знал, радоваться ему или злиться. Его и похвалили, и унизили одновременно. Но точно не оклеветали, так что… Так что он продолжал с восторгом глядеть на Энки Сина.

- Это Агидель Бажена, - кивнул воевода на женщину, - Боевая Ведьма и весомая часть моей дружины, - А это Орел Хотен. Уважаемый врач-инфекционист и член Боярской думы, - Энки Син указал на мужчину.

Агидель и Орел поклонились. Волк тоже чуть согнул поясницу в жесте приветствия.

Именно этот момент выбрала мать, чтобы выйти из дома. Она выскользнула на дорогу и оглядела всех присутствующих, а затем поклонилась.

Когда мать увидела Энки Сина, то ее лицо дрогнуло и побледнело.

Поджав губы, она произнесла:

- Приветствую. Заходите. Я подготовила две комнаты для уважаемых гостей. Можете отдохнуть.

Какого?! Почему две? Мать же обещала три!

- Почему две комнаты? - не выдержал Волк, - Гостей трое!

- А достопочтенному воеводе мы подготовили целый дом! - не растерялась мать.

- Какой-такой дом?! - не понял Волк.

- Такому уважаемому гостю положены отдельные хоромы, - не дрогнув лицом, ответила мать, - Дом нашей кухарки Анки пустует.

Что?! Дом старой Анки?! Этот полусгнивший уродец? В котором не жили больше десяти лет? Где не было ни водопровода, ни газа?

- Он в этом доме жить не будет! - грубо отрезал Волк, - Ни за что!

Мать плотно сжала губы, готовясь к новому витку борьбы.

- Он не будет там жить, ясно?! - рыкнув, опередил ее Волк.

- Прекрати, - перебил его Энки Син, закатив глаза, - Мне без разницы, где я буду жить. Я неприхотливый. Главное, скажи, со мной кто-нибудь будет? В доме?

Волк и его мать зависли.

- Ну… Я хочу быть с тобой, - буркнул первое, что пришло в голову, Волк.

- Отлично, - удовлетворенно кивнул Энки Син, - Не дом красит человека, а человек - дом. У меня нет никакого желания жить в одном здании с людьми, которые меня не любят и боятся. Пошли, Волчонок. Будем жить вместе.

Энки Син легкомысленно помахал Агидель и Орлу и, обхватив Волка за запястье, потащил его вперед, будто действительно знал, где находится дом старой Анки.

Волк пошел за воеводой, словно привязанный.

Но он бы поплелся с Энки Сином куда угодно, если честно.

========== Глава 12. Стать звездой ==========

Когда я умру - я стану ветром

И буду жить над твоей крышей

Когда ты умрёшь ты станешь солнцем

И всё равно меня будешь выше

Осенним ветром я буду где-то

Летать с тобой ветром по свету

Ты не поймёшь, а я незаметно

Шепну теплом: “Ах, солнце, где ты ?”

МакSим - Ветром стать

Энки Син, похоже, на самом деле знал, куда им идти. Через несколько минут они уже стояли напротив полусгнившего, покосившегося дома, который окружал заросший, дикий сад. Волк из-за ворот видел буйные кусты малины.

- Я думаю, здесь жить невозможно, - убито проронил Волк, понуро опуская голову.

Черное, покрытое плесенью дерево радости не вызывало.

- Думаешь, меня можно испугать покосившимся жилищем? - насмешливо фыркнул Энки Син.

- Ты просто внутри ничего не видел, - робко добавил Волк, но воевода его не услышал.

Он весьма уверенно направился к дому. Энки Син приоткрыл калитку, миновал сад и взбежал на крыльцо. Волк поспешно бросился за ним.

Их накрыло полумраком, прохладой и тяжелым запахом гнили. Они пересекли дворовый пристрой и поднялись по скрипучей лестнице. Волк страшно боялся, что ступеньки провалятся под их ногами. Но этого не произошло. Они спокойно попали в сени.

Волк смутно помнил, что у Анки была достаточно большая кухня (готовить она всегда страшно любила) и крошечная спальня. Вот в последнюю Энки Син сразу и устремился - вышел в мрачный коридор и толкнул рассохшуюся дверь.

Заметив продавленную кровать, которая была видна благодаря свету из небольшого окна, воевода удовлетворенно хмыкнул.

- О, отлично, - кивнул он, - Посплю хоть.

- Чего? Как поспишь?! - вытаращил глаза Волк, - Сейчас утро! Да и кровать… С клопами, наверное.

Волк совсем смешался.

- Поверь, - убедительно произнес Энки Син, - Мои коллеги сейчас будут заниматься тем же. Они устали после дороги. Я, правда, через портал в Дреговск попал, но всю ночь не спал - дела были, так что несколько часов покоя мне не помешают. Если хочешь, можешь присоединиться. Или погулять где пока… Ты, наверное, ночью тем, чем нужно, занимался.

- Ммм, - не понял Волк, почесав затылок, - Ты предлагаешь мне спать с тобой? На одной кровати?

- Ну да, - пожал плечами Энки Син, - Чего тут такого?

Волк растерялся.

- Ну… - окончательно смутился он, - Вроде как не должны мужчины вместе лежать…

Так говорят… Нет, Волк ничего против однополых отношений не имел. Вон Мороз Владимир и Азизи Сефу - хорошая пара, но Мороз - будущий Великий Князь - ему все можно! А у них в уделе подобные отношения не слишком поощрялись.

- Волк, прекрати думать! - закатил глаза Энки Син, - Почему тебя так беспокоит факт того, что двое мужчин заснут в одной постели? Что за извращенные мысли? Ох, люди! Только об одном и думаете! Волчонок, можешь не волноваться. Я асексуален, так что тебе не стоит печься о своей чести. Или это ты хочешь на меня наброситься? В таком случае спешу тебя разочаровать. Без моего разрешения у тебя ничего не получится.

Волк покраснел. Нет, он не планировал ни на кого набрасываться.

И что такое “асек… асексуален”? О чем сейчас хотел сказать воевода?

- Прекрати грузиться, - хмыкнул Энки Син, наблюдая за его лицом, - Серьезно. Я ни к чему тебя не принуждаю. Можешь идти к себе домой, а я отдохну.

Воевода плюхнулся на кровать, стянул со своих рук перчатки и, наклонившись, принялся расшнуровать свои тяжелые ботинки.

- Ты, что, собираешься раздеваться? - испуганным петухом вскричал Волк, - Ты?!

Энки Син никогда не обнажал свое тело. Никогда!

Воевода закатил глаза и хмыкнул, поднимая голову.

- Почему всех так интересует, что у меня под одеждой? - устало выдохнул он, - У меня все, как у людей. Никаких щупалец. Или паучьих лап. И да, сплю я тоже, как обычные люди. Не в уличной одежде. Это не гигиенично, знаешь ли.

Волк приоткрыл рот, а щеки его порозовели. Энки Син продолжал обнажаться. Он скинул с себя кофту, похожую на балахон, и стянул с себя джинсы вместе с носками, оставаясь в одной майке, трусах-шортах и вязаной шапке. Все, разумеется, было черным.

Волк сглотнул. Тело Энки Сина, в отличие от темной одежды, было очень бледным, почти белоснежным, и очень-очень жилистым. Его мышцы напоминали струны или веревки, которые вот-вот прорвут кожу.

Дивясь представшей перед ним картиной, Волк не задумался над тем, почему воевода не снимает шапку. Поэтому он оказался немного не готов к увиденному.

Под вязанной тканью оказались черные, блестящие волосы. Они будто бы торчали вверх, а потом мягкой волной спадали на лоб. На вид пряди были густыми и жесткими.

Но не это поразило Волка. У Энки Сина не было ушей. Вернее, они были… Но в сильно урезанном виде. У левого не хватало кончика, а у правого - мочки.

Наверное, Волка это должно было отвратить, но он… Внезапно понял, что… Что…

- Ты очень красив, - одними губами выдохнул Волк.

Энки Син бросил на него тяжелый, внимательный взгляд и пожал плечами.

- Наверное, я мог бы быть красивым… В конце концов, Колдуны часто бывают прекрасны. Так природа предупреждает о том, что они опаснее людей, - после паузы спокойно проговорил воевода, - Но в десять лет я получил серьезные травмы. У меня было несколько пластических операций. Мне лицо по кускам собрали. Какая тут красота?

- Перун, что случилось? - испуганно пробормотал Волк, - Разве магией нельзя было исцелить?

- Несчастный случай, - с каменным выражением на лице произнес Энки Син, - Не все решается с помощью магии, Волчонок.

Больше ничего не добавив, воевода упал на подушки и очень выразительно посмотрел на него. Волк испугался - чего он хочет?

Замявшись, Волк упрямо выпалил то, что копилось в его сердце:

- Нет, ты красивый! Ты выходец из Азии? У тебя глаза такие… Такие раскосые! И волосы…

Энки Син перебил его.

- Ты спать собираешься? - вполне серьезно уточнил у него воевода.

Волк стушевался, а потом почти ползком добрался до кровати и плюхнулся на нее.

Он уместился на самом краешке матраса, рискуя в любой момент упасть. Энки Син ухмыльнулся.

- Давай ближе. Чего стесняешься? - буркнул он и притянул к своей груди Волка.

У того из легких выбило весь воздух. Он лежал ни жив, ни мертв. И только чувствовал, как вздымается и опускается грудь Энки Сина.

Волк не смел даже дышать.

- О боги, - пробормотал Энки Син, - Расслабься.

Но Волк еще больше заледенел, и тогда воевода легко хлопнул его по лбу. Сон мгновенно навалился на Волка. Как по волшебству.

Хотя почему как?

***

Она была очень красива. Он не мог рассмотреть ее лицо. Картинка словно расплывалась. Он просто знал - она безумно прекрасна. И он гордился этим.

- Как думаешь, сколько звезд на небе? - тихо спросила она, пристально смотря вверх.

- Во вселенной? - уточнил он, - Или ты о тех, которые заметны человеческому глазу?

- Ты такой зануда! - покачала головой она, - Тебе надо меньше думать. В конце концов, ты совсем малыш. Неужели ты никогда не мечтал? Я, например, всегда хотела стать звездой.

Он нервно дернулся.

- Нет, не становись звездой! - возмутился он, - Если станешь, то будешь далеко от меня!

- Но тогда я буду всегда видеть тебя! - возразила она, - А, может, ты тоже станешь звездой. И мы будем рядом вечно. На одном небе. Вместе. И примемся наблюдать сверху за людьми…

- Мне и на земле хорошо, - недовольно буркнул он.

Такие рассуждения ему не нравились. Зачем думать о высоком? Если они были детьми земли?

Она посмотрела на него, и по ее лицу потекла красная жижа. Кровь.Ее было очень много… Так много!

Невыносимо.

***

Волк проснулся, тяжело дыша. Что за странный кошмар ему привиделся?

Волк вздрогнул. Лицо Энки Сина застыло буквально в нескольких сантиметрах от него. Глаза воеводы были закрыты.

Волк жадно принялся рассматривать Энки Сина. Когда он еще получит возможность увидеть его так близко?

Но в этот момент Энки Син резко распахнул веки. Глаза его были внимательными и цепкими.

Будто он проснулся уже давно… И просто выжидал, приходя в себя.

- Спи! - едва слышно шепнул Энки Син и крепко обхватил его запястье своими длинными пальцами.

Волк мгновенно провалился обратно в сон.

========== Глава 13. Странные сны ==========

Он обнаружил ее на лестнице. Она вся была в крови… Вся. Он хотел схватить ее за руку, но у него не получалось. Пальцы скользили. Через несколько секунд они были красными и влажными.

Но паниковать было нельзя. Он ничем ей не поможет, если страх охватит его. А он обязан был ее спасти.

Тяжело дыша, он посмотрел ей в лицо. Он боялся сделать это раньше. Но сейчас не следовало идти на поводу у ужаса.

Он посмотрел ей в лицо и закричал.

Ее прекрасных, темных и бархатных глаз больше не было. Их выкололи…

Поздно. Она стала звездой. А он - нет. Он остался на земле, и ему казалось, что им никогда не встретиться вновь.

Потому что он не был создан для неба.

***

Волк подскочил, надсадно дыша.

О, Перун, что за дикие кошмары?!

Он повернул голову и заметил, что Энки Син спит, но продолжает держать его за запястье. Сразу стало легче.

Волк пристально и жадно оглядел воеводу и замер - он увидел, что глазные яблоки Энки Сина шевелились под его веками. Неужели воеводу тоже беспокоили плохие сны?

Волк осторожно потряс Энки Сина за плечо. Воевода медленно открыл абсолютно красные глаза, а затем поспешно закрыл их. Пару секунд ничего не происходило, только Волк чесал затылок, думая, не показалось ли ему. Но Энки Син вновь распахнул веки, и глаза его были темными, почти черными.

- Снились кошмары? - робко спросил у него Волк, - Меня тоже они беспокоили. Хотя мне обычно еда снится…

Волк смутился. Ну, пожрать он любил… С этим ничего не поделаешь.

Энки Син не изменился в лице и негромко произнес, приподнимаясь:

- Что тебе снилось?

- Ммм… - неуверенно протянул Волк, сам не понимая, что конкретно видел, - Девушка, которая хотела стать звездой? Потом она умерла?

На лице Энки Сина вновь ничего не отразилось.

- Прости, - тихо пробормотал он, - Весна в самом разгаре. В это время года мне снятся странные сны.

- За что ты извиняешься? - удивился Волк, - Это меня беспокоили кошмары.

- Знаешь, я своего рода паук, - пожал плечами Энки Син, - Очень искусно затягиваю в свою паутину. Я держал тебя за руку. Скорее всего, тебя поглотило мое сознание. Ты видел не свои, а мои кошмары.

Волк задумался, не зная, что сказать. Энки Сина беспокоили достаточно жуткие сны. Как успокоить его? Сказать ему, что все хорошо?

Но воевода, в отличие от Волка, не собирался погрязать в своих кошмарах. Он спокойно сел на постели и натянул на себя шапку, которая валялась на прикроватной тумбочке. Остальную одежду Энки Син пока не надевал, оставаясь в майке и шортах. Волк в очередной раз завис. Только сейчас он осознал, что, в отличие от лица, на теле воеводы не было ни одной татуировки. Кожа Энки Сина казалась чистой, гладкой и нежной…

- Почему ты сделал татуировки только на лице? - не выдержал Волк.

Это было интересно. Энки Син открывал только одну часть своего тела - лицо. И лишь оно было украшено черными кляксами, словно воевода инстинктивно хотел спрятать и его.

- Я их не делал, - дернул плечом Энки Син, - Скажем так, в силу обстоятельств мне их набили. Это была не совсем моя воля.

Больше воевода ничего не сказал, мгновенно меняя тему.

- У нас много дел, но нам нужно поесть, прежде чем выходить, - равнодушно проговорил Энки Син, - Подвинься ближе к изголовью.

Волк не совсем понял, зачем это было нужно. Но послушно выполнил требуемое.

Через секунду в изножье кровати плюхнулся поднос, нагруженный едой.

Волк сглотнул. Он успел заметить на ближайшей тарелке бутерброды с помидорами, мягким сыром, красной рыбой и какой-то зеленой кашицей. Как вкусно, наверное! Но как калорийно! Ему нельзя.

- Кушать подано! - самодовольно объявил Энки Син, - Все самое полезное.

- Мне такое противопоказано, - убито пробормотал Волк, - Очень жирно.

И сам он был жирным.

- А я не спрашиваю, - холодно произнес Энки, - Рот открой. Иначе мне придется зажать тебе нос. Ты все равно сделаешь так, как я хочу, но времени мы потратим больше. Открывай давай!

Волк помялся пару секунд, но послушался.

Энки Син мгновенно запихал в его рот бутерброд.

- Кусай, - приказал он.

Волк поспешно принялся жевать. Вкусно…

Очень, на самом деле. Ох, как ему потом попотеть придется, чтобы это сбросить!

Энки Син будто услышал его мысли.

- Если появятся бочка, то только к лучшему, - уверенно пробурчал воевода.

- Нет, к худшему, - упрямо возразил Волк, - Неужели ты так хочешь, чтобы я потолстел? Поэтому с рук меня кормишь? Это твой хитроумный, зловредный план?

- Я всех с рук кормлю, - спокойно ответил Энки Син.

- В смысле, всех? - недовольно и невнятно проворчал Волк.

- Ну, кошек там, собак, - пожал плечами воевода.

Волк слегка обиделся. Но жевать не прекратил. Ладно, пусть он будет собакой или кошкой. Без разницы. Главное, что их многие любят. Гладят там, в мордочку целуют…

- Давай запивай, - Энки Син протянул Волку стакан апельсинового сока, - И будем собираться. Я думаю, мои коллеги уже отдохнули. Нам нужно посетить больницы. Необходимо найти нулевого пациента. Кто-то же должен был заболеть первым. Вот и узнаем, где он мог подцепить оспу. От нас требуется раз и навсегда искоренить источник заразы. Если он, конечно, еще не ликвидирован…

========== Глава 14. Придется убивать ==========

Волк и Энки Син неторопливо дошли до поместья. У ворот их уже ждали Агидель и Орел.

- Ну, пошли в больницу! - радостно возвестил их Энки Син, как только увидел.

- Давно пора, - буркнула Агидель, поджав губы, - Хозяйка - тяжелая женщина.

Но завидев Волка, она замолчала и скрестила руки на груди.

И чего надулась? Как будто для Волка было новостью, что его мать - женщина с характером.

- Ну, Волчонок, веди, - хмыкнул Энки Син, протягивая ему ладонь, - Где у вас тут центральная районная больница?

Волк почему-то был уверен, что воевода прекрасно знал, где больница, но послушно обхватил его запястье.

Их идиллию прервали скрипнувшие ворота. К ним вышел один из охранников - Заяц.

Волк напрягся. После того, как Заяц настучал на него матери, Волк ему категорически не доверял. Теперь за каждым шагом следить придется!

Заяц подтвердил его опасения.

Он негромко произнес:

- Я телохранитель Князя. Буду везде его сопровождать.

Пальцы Волка инстинктивно сжались на запястье Энки Сина сильнее.

Воевода мгновенно просчитал его настроение.

- А чего это вы за ним в дом вашей кухарки не пошли? А тут вдруг активизировались? - отрывисто произнес Энки Син и, не дав Зайцу ответить, добавил, - Не беспокойтесь, я сам прослежу за его безопасностью. Уверяю вас, могущественнее меня здесь никого нет. Так что отдохните…

Заяц не возражал. Он просто замер с открытым ртом. По-настоящему застыл! Будто его заколдовали.

Хотя почему будто?

- Ты его проклял! Так можно было? - вытаращил глаза Волк.

- Думаю, да, - пожал плечами Энки Син, дернув Волка за руку, чтобы поторопить, - Не волнуйся, отвиснет скоро. Но нас уже не догонит.

Ну, такое положение вещей Волка устраивало. Ему не нравилась мысль, что за ним будут шпионить.

Успокоившись, Волк повел Энки Сина в сторону больницы. Агидель и Орел пошли за ними. Машину, стоящую у ворот поместья, Энки Син почему-то проигнорировал.

Через десять минут они добрались до больницы. Во дворе их встретил пожилой мужчина. Смутно знакомый. Кажется, именно он выставил Волка, когда тот по наущению матери хотел проведать своих заболевших граждан.

Седой мужчина оказался главным врачом. Он поспешно проводил их в свой кабинет на третьем этаже.

Первое, что врач сделал, это поблагодарил Энки Сина за помощь.

- Спасибо за зелье, - искренне проговорил он, - Все, кто лежал в больнице, вылечились. Даже на самых поздних стадиях. Это просто чудо!

- Не за что. Это наша обязанность, - скупо кивнул Энки Син, толкая Волка на единственное кресло, - сам он, как и другие члены комиссии, остался стоять, - К нам поступила информация, что первого заболевшего отправили в вашу больницу. Это так?

- Да, в нашем уделе первый случай заболевания зафиксировали чуть больше четырех недель назад, - с охотой пояснил врач, - Пациент лежал в нашем инфекционном отделении.

- Когда он умер? - отрывисто уточнил Энки Син.

- На третий день, - тяжело вздохнул врач, - Его привезли на последней стадии. Он уже вторую неделю чувствовал недомогание, но не обращался за помощью.

- Его медицинская карта, история болезни и посмертник у вас? - нетерпеливо спросил Энки Син.

- Конечно, - врач передал воеводе несколько листов бумаги.

Энки Син мгновенно углубился в чтение, жадно бегая глазами по строчкам.

Через минуту он тихо шепнул:

- Интересно…

А потом надолго замолчал.

- Могу я позаимствовать бумаги? - поднял взгляд на врача воевода.

- Разумеется, - кивнули ему в ответ, и Энки Син моментально всучил листы Орлу, будто потеряв к ним интерес.

- Спасибо большое за помощь! - поблагодарил воевода главного врача, а потом с сожалением выдохнул, - Ужасная трагедия для семей Дреговска! Погибших похоронили по всем обычаям, я надеюсь?

- Конечно. Обижаете! - чуть нахмурился врач.

- Ну и отлично! Уверен, они нашли успокоение! - расплылся в странноватой улыбке Энки Син, - Не смеем больше вам мешать!

Его вынесло из комнаты так быстро, что Волку пришлось за ним бежать.

Энки Син обнаружился на улице. Воевода будто Волка и ждал - схватил его за плечо и притянул к себе.

- Скажи, Волчонок, у вас кладбище, как я понимаю, одно? - сверкнув глазами, поинтересовался Энки Син.

- Ну да, одно, - растерялся Волк, - А зачем оно тебе?

Энки Син по-злодейски усмехнулся. В его руках мелькнула лопата, сразу же исчезая.

- Копать будем, - коварно пояснил воевода, - Тело не должно было сильно подгнить.

- Чего?! - возмутился Волк, - Это богопротивно - покойников беспокоить!

Энки Син посмотрел на него так, будто он сморозил величайшую глупость.

- Ладно, - сдался Волк, - Но не при свете дня же! Заметят! Не с ума ли ты сошел?! Ночью надо! Когда темно и людей нет.

- А я глаза отведу, - заговорщически улыбнулся воевода, - Никто не увидит…

Волк тяжело вздохнул, а Энки Син самодовольно подхватил его под руку.

***

Они сновали около кургана всем скопом - могилы полян чаще всего выглядели как насыпи из больших валунов… Были высокими и очень глубокими.

- Ну, копай теперь, - ехидно вставил Волк.

Энки Син посмотрел на него снисходительно и в следующий миг провалился под землю вместе с валунами. Волк закричал от ужаса, натуральным образом хватаясь за сердце. Грудь задавило. Это было слишком страшно и неожиданно!

Волк со всех ног подбежал к образовавшейся яме и заглянул в нее.

Отсюда он видел только макушку Энки Сина. Яма оказалась слишком глубокой.

- Чего так орать? - возмутился снизу Энки Син, - Я специально! Зачем мне копать, если магия все сделает за меня?

- Ненавижу тебя, - устало пробурчал Волк.

- Ну да, ну да, - хмыкнул Энки Син, - Продолжай обманывать себя.

Волк не успел возмутиться.

Воевода серьезно добавил:

- Не стой тут. И других не пускай. Труп до сих пор заразен. Я не хочу тратить силы напрасно. Лучше поберечься и не болеть.

Волк неохотно отошел к Агидель и Орлу, которые негромко переговаривались. Он не стал им мешать и встал неподалеку. Из ямы слышались слабый треск и неприятный хруст.

Волк начал считать про себя, чтобы не задумываться о происхождении этого шума.

Энки Син вылез минут через двадцать, перепачканный, но счастливый. Он всучил Орлу стеклянную пробирку со словами “изучай, я взял образцы”.

Волк сглотнул. Понятно, какие там образцы…

Энки Син вытер ладонью пот с лица и улыбнулся Волку.

- Пошли обедать, Волчонок, - промурлыкал он, - Одно дело сделано.

- Ты узнал что-то хорошее? - с любопытством уточнил у него Волк.

- Возможно, - загадочно ухмыльнулся Энки Син, почти напевая, - Возможно, полетят головы… Полетят головы, и придется убивать!

========== Глава 15. Животик ==========

После кладбища они сразу пошли в дом кухарки Анки, минуя поместье Волка.

- Ну, приятного вам аппетита! - хмыкнул Энки Син, оставляя у ворот Агидель и Орла, - А мы пошли дальше!

- Вы специально, да? - нахмурилась Агидель, обращаясь к воеводе, - Нас на съедение бросаете? Со всяким церемониалом разбираться? А сами - ловко уклоняетесь от обязанностей?

- Что это я вдруг уклоняюсь? - оскалился Энки Син, - Вон с Князем местным отношения тесные поддерживаю! К тому же, я не сам отдельно захотел жить. Меня в другой дом целенаправленно отослали! Так какой смысл возмущаться?

Агидель на это возразить было нечего.

- Чего застыли? - указал на ворота Энки Син, - Обедать пора! До свидули!

Агидель закатила глаза, но послушалась, направляясь к поместью. Орел молча последовал за ней.

- Агидель - моя старая знакомая, - зевнул Энки Син, - Вела у меня один предмет в Академии. По обмену из Полянии приезжала. Хотя у нее и в Бабили есть родственники… Она - Колдунья, на которую можно положиться. Если что случится, держись за нее.

- Что может случиться? - помрачнел Волк.

Энки Син промолчал.

В тишине они дошли до дома. Воевода без лишних церемоний потащил его в спальню.

- Чего? - поджал губы Волк, - Опять спать?

Он хотел поговорить с Энки Сином, а не тратить время на сон.

- Нет, жрать, - пожал плечами воевода.

О Перун! Так Волк в дверь пролазить перестанет!

Чтобы отвлечь Энки Сина от стремления накормить его до полного ожирения, Волк выпалил:

- Что ты узнал на кладбище? И в больнице? В бумагах тебе что-то показалось интересным, верно?

- Верно, - кивнул Энки Син, - Но о том, что я нашел, пока никому неизвестно. Я никому не сообщил.

- Скажи мне! - подпрыгивая от любопытства, потупил глаза Волк, - Я никому не выдам твою тайну! Обещаю-обещаю!

- Я верю тебе, - хмыкнул Энки Син, - Но я не верю другим Колдунам. Я не читаю мысли людей. Принципиально. Но другие? Так ли они честны?

Волк поник. Да, защитить себя от магии он не мог…

- Однако, я могу скрыть твои мысли от других, - дернул плечом воевода.

Волк воодушевился.

- Как? - с нетерпением воскликнул он.

- Создам оберег. Прямо сейчас, - спокойно пояснил Энки Син, - На твоей руке браслет из агата. Он защищает, но слабо. Мне ни горячо, ни холодно от него. Вообще, никакой преграды. Я могу дополнить его.

- О, этот браслет мне подарила матушка Боголюба, - охотно пояснил Волк, - Дядька сказал, что она, возможно, Ведьмой была.

Волк тяжело вздохнул. Боголюб уехал на рыбалку, и теперь он скучал по нему.

Но Волку уже давно было ни пять, ни даже шестнадцать лет. Пора было обходиться без дядьки.

- Она действительно была Ведьмой, - мягко улыбнулся Энки Син, - Правда, очень слабой. Но у нее имелось достаточно много душевных сил, поэтому оберег получился не самый худший.

Чего?! Она реально была Ведьмой?!

Ух ты!

- Давай сюда руку, - прервал его мысли Энки Син, и Волк мгновенно послушался.

Пальцы воеводы сжали запястье Волка. Минуту ничего не происходило, а потом из-под черной перчатки Энки Сина алой змейкой выползла струя крови. Она помедлила, застыв, а затем красной лентой оплела запястье Волка, твердея и превращаясь в браслет в виде кольца.

- Гематит. От древнего слова “haima”, что в переводе означает “кровь”, - спокойно объяснил Энки Син, - В Бабили его всегда считали окаменевшей кровью и искали на месте сражений и ритуалов. Хотя, конечно, его природное происхождение иное. Это обыкновенная железная руда. У вас этот камень называют кровавик. Им рисуют защитные круги и используют против сглаза. Особенно полезен гематит для детей. Матери верят, что если сделать оберег из этого камня, то с ребенком не случится несчастного случая…

- Снова ты называешь меня ребенком! - возмутился Волк, но только для вида.

На самом деле он не обиделся. Ему было дико приятно, что Энки Син сделал талисман для него.

- Вот, теперь я могу рассказать тебе, что нашел, - сбил его радостный настрой воевода.

Волк напустил на себя серьезный вид, внутри сгорая от любопытства.

- Я пролистал медицинскую карту первого заболевшего и заметил, что за двадцать один день до того, как он поступил в больницу, ему сделали прививку от гриппа, - не стал мучить его Энки Син.

- Ммм… И что? - не понял Волк.

Ну… Прививка от гриппа - это нормально.

- Да ничего, - развел руками Энки Син, - Это действительно обычное дело. Но я вечно подозреваю худшее. Меня напрягло время, когда сделали эту прививку. Врач сказал - человека привезли на второй неделе заболевания. То есть это дней десять-четырнадцать. Прививку ему сделали за двадцать один день до поступления в отделение. Двадцать один минус двенадцать (я беру среднее) - это девять. Как раз инкубационный период! Он мог заразиться во время прививки. Мне нужно было осмотреть труп, чтобы окончательно разобраться. Поход на кладбище превзошел все мои ожидания.

- Что ты там нашел? - у Волка пересохло горло.

- Несчастного действительно привили, - тяжело вздохнул Энки Син, - Но не от гриппа. Ему привили оспу. И не коровью, которую обычно прививают, чтобы люди не болели впоследствии, а натуральную - черную. Понятное дело, что бедолага через восемь дней слег…

- То есть… - нахмурился Волк, сглотнув, - Ты хочешь сказать, что…

- Я хочу сказать, что оспу распространили специально. Она - лабораторный продукт, - покачал головой Энки Син, - Теперь осталось найти виновных и понять, зачем им это было нужно.

Волк устало сел на кровать. Ох, за что ему все это? Вечно в его уделе всякая херня происходит!

- Не волнуйся раньше времени, - положил руку на его плечо Энки Син, - Может быть, это просто ошибка или синдром сумасшедшего ученого. Лет двадцать назад один мужик привил себе чуму чисто ради эксперимента. Он, кстати, академиком был. Закончилось все плохо. Образование не заменяет ум. Давай лучше поедим, наконец! У кого-то до сих пор бочков нет!

Настроение Волка моментально изменилось.

- Не будет никаких бочков, ясно? - рыкнул он и соскочил с кровати, - Пресс качать придется!

Волк упал на спину, согнул колени и начал поднимать туловище.

- О, ясно, - закатил глаза Энки Син, - У кого-то психоз. Но ничего, мы поможем.

Воевода ловко схватил Волка за запястье и быстро поставил его на ноги.

- Зеркало здесь есть? - непосредственно поинтересовался у него Энки Син.

- Шкаф открой, - нахмурился Волк, растерявшись и ничего не понимая, - Быть может, на дверке.

Энки Син без разговоров подтащил его к шкафу. На внутренней стороне дверки действительно оказалось зеркало.

Воевода, не слушая возражений Волка, расстегнул на нем белую рубашку.

Чего?! Что происходило, вообще?

- Посмотри на себя, - кивнул на их отражение Энки Син, - Где ты здесь видишь жир?

Рука воеводы плавно легла на его обнаженный живот и стиснула кожу. Волк вздрогнул.

- Ты посмотри на этот животик! - патетично воскликнул Энки Син, - Такой мягонький и нежный! Не плоский! Но и не вываливается! Само совершенство! Не сухой! Не жирный! Самое то! Такой выпуклый и упругий! Неужели тут что-то надо исправлять?! Да ты с ума сошел!

Волк не смотрел на себя. Он во все глаза уставился на руку на своем животе, и ему вдруг показалось, что черная кожа на его теле - это самое прекрасное, что ему встретилось в этой жизни…

В голове зашумело.

========== Глава 16. Время краха ==========

Волку страшно кружило голову.

Он смотрел на отражение черных перчаток на своем теле и не мог отвести взгляд. Вот ладонь Энки Сина чуть сдвинулась, вот его пальцы слегка сжались… О Перун, как хотелось, чтобы рука воеводы сползла ниже! Ну, пожалуйста!

Энки Син продолжал нести какой-то бред про его живот и бочка, а у Волка готово было сердце из груди выскочить! Все его тело напряглось, будто в ожидании броска, внутри защекотало, а в брюках стало тесно…

Стоп, что?! Тесно в брюках?! Нет, только не это!

- Опустись, уродец! - желал крикнуть позорно вставшему члену Волк, но это было бесполезно.

Его достоинство и не думало опадать, грозя забить в стены все попавшиеся на его пути гвозди. Волку захотелось плакать. Злость на себя окутала его.

Ну, почему?! Почему это происходило с ним? Он и так был никчемным Князем, а тут еще и собственный организм предавал!

Он всегда нормально относился к геям. Правда! Ну, они ничем не отличались от других людей, но…

Но от себя Волк такого не ожидал! Потому что… Потому что мать его убьет! Точно! Просто в землю закопает и проклянет! Она тихо презирала мужеложцев.

У Волка вечно все шло через жопу, а тут выяснится, что по-другому у него пойти и не могло! Он окончательно разочарует мать.

Волк, всхлипнув, вырвался из хватки Энки Сина и выбежал из спальни.

Он сам не понял, как очутился в саду, под кустом малины. В глазах копились растерянные, жалкие слезы. Волк, честно, не знал, что делать. Грудь сдавливало от подступающих рыданий, а презрение к себе захлестывало с головой.

Это продолжалось до тех пор, пока не хрустнули ветки - кто-то сел рядом с ним.

Энки Син тяжело вздохнул.

- Я не понимаю, - тихо произнес воевода, - Я не сильно разбираюсь в людях, если говорить начистоту. Но я догадываюсь, что обычно люди не чувствуют то, что чувствуешь ты. Я очень явно ощущаю твою ненависть к себе. Скажи, за что ты так наказываешь себя? Ты не самый плохой человек, я уверен.

- Я никчемный, - вырвалось слабое у Волка, - Никчемный Князь! Правитель из меня хреновый! Когда происходит что-то серьезное, я теряюсь и ничего не могу сделать! Как остолбенение какое-то!

Волк тяжело дышал. Возбуждение постепенно сходило на нет, но легче не становилось. Хотелось прижаться к Энки Сину и никогда его не отпускать. Просто, чтобы чувствовать защиту.

Воевода словно услышал мысли Волка и, дернув его за руку, притянул к себе. Голова Волка оказалась на его надежном плече.

- Ты не никчемный, а всего лишь молодой. Опыта у тебя - кот наплакал, - пожал плечами Энки Син, - Понятное дело, что ты не знаешь, как поступить в той или иной ситуации. Потому что она с тобой впервые! Вот хотя бы лет пять покомандуешь, приноровишься. Дела наладятся. Все ошибаются, проверь мне. Идеальных нет. Просто нужно учиться на своих ошибках. Если бы не промахи, то и развития никогда бы не было! Важно только, останавливаешься ты или нет. Никогда не сдавайся, Волчонок! Учись на своих провалах.

- Мать считает, что я ужасный Князь! - почти против воли выпалил Волк.

Слезы душили его.

- Она не права, - ласково выдохнул Энки Син, - Ты замечательный. Не слушай ее. У тебя есть то, чего нет у других, - доброта и сострадание. Эти качества главные, как ни посмотри. Тебе не хватает гибкости, хитрости и жесткости, это да. Но и без них ты можешь стать хорошим Князем. В конце концов, ты не военный. Князю можно быть и мягким. Я бы воспитывал тебя по-другому. Я бы после каждой твоей неудачи говорил - да, не получилось, но ты молодец. В следующий раз - получится. Тогда бы ты не копил в себе промахи как снежный ком! Да, ошибки Князей иногда дорого стоят. Потому что от правителей зависят жизнь и здоровье подданных. Но я не думаю, что своими действиями ты хоть раз кого-то ненароком умертвил, верно?

Волка передернуло. Нет, до такого, слава Перуну, не дошло…

Вслух Волк сказал иное:

- Меня воспитали так, как воспитали. Теперь ничего не исправишь, так что…

- Я могу тебя перевоспитать, - перебил его Энки Син, - Буду говорить тебе - ничего страшного, все хорошо, и тогда, в минуту опасности, ты не будешь бояться, что поступишь худо. Что кого-то разочаруешь. Ужас не будет сковывать твои мысли, и ты поступишь правильно, все обдумав. Хладнокровие не всем дается с рождения.

Волк не знал, что сказать. Неимоверное тепло накрыло его с ног до головы. Волк чувствовал, что сейчас перед ним был самый лучший человек, которого он встречал.

Энки Сина хотелось крепко-крепко обнять и никогда не отпускать.

Но Волк пробормотал лишь хрупкое:

- Спасибо!

- Не за что, Волчонок, - помедлив, ответил Энки Син. - У нас с тобой сегодня были еще дела, но они подождут. Не торопиться сейчас - в наших интересах. Пошли в спальню. Не помешало бы подремать. И поесть, конечно же! Вон, и твой замечательный животик заурчал!

Волк прислушался и слабо улыбнулся. Действительно, он успел сильно проголодаться со всей этой нервотрепкой.

- Почему ты так часто спишь? - больше для вида возмутился Волк.

- С тобой хорошо спится, - мягко усмехнулся Энки Син, - Наверное, ты заряжаешь добром. До приезда в Дреговск я не спал несколько ночей подряд.

Волк покраснел, опуская голову. Слышать, что он кому-то помогает, “заряжает добром”, было очень приятно.

- Весна… - непонятно добавил Энки Син, - Время краха.

Они неторопливо поднялись по скрипучей лестнице, и Волк окончательно успокоился.

Через час, отобедав куриным бульончиком и рыбными котлетками с картошечкой, он, абсолютно счастливый, засыпал, прижавшись к сильному и надежному плечу Энки Сина.

Разомлев от заботы воеводы и его добрых слов, Волк совершенно забыл о своем коварном достоинстве, проявляющем активность, когда не просили.

Но оно о нем помнило.

И когда Волк в следующий раз открыл глаза, то с ужасом почувствовал, что тело снова предало его.

Довольный близостью Энки Сина, его член радостно притиснулся к бедру воеводы.

Волк покраснел от стыда и расстройства. Пришлось экстренно вскакивать с кровати и спасаться бегством.

Волк окончательно осознал, что Энки Син нравится ему не только как человек, но и как… Мужчина.

Это был провал. Мало того, что его из списка Князей навсегда вычеркнут! Это еще пережить можно! Но…

Самого Энки Сина пережить было нельзя. Потому что такой потрясающий мужчина никогда не посмотрит на Волка. Если только с жалостью. Энки Син до последнего будет воспринимать его в качестве ребенка…

Это убивало. И ничем здесь помочь было нельзя.

Оставалось только одно - напиться до беспамятства…

***

Энки Син грязно выругался, поднимаясь с кровати.

Ну, никакого покоя с этим ребенком!

========== Глава 17. О поросятах и половом влечении ==========

Энки Син дал Волку фору. Не стал догонять его сразу - позволил отдышаться.

От Волчонка фонило так, что оставалось лишь разводить руками. Казалось, он вот-вот взорвется.

Энки Син знал, что в таком состоянии людям иногда требовалось побыть в одиночестве. Так показывала практика. Но стоило догадаться, что в случае с Волком практика, увы, не работала.

Волчонок обнаружился в каком-то третьесортном кабаке, где все были настолько пьяными, что никак не отреагировали на появление воеводы Полянии собственной персоной. Волк сидел за крайним столиком с бутылкой водки в обнимку и в компании белокурой женщины неопределенного возраста, с вырезом на кровавой блузке чуть ли не до пупа.

Энки Син нахмурился. Люди поражали его.

Волк сказал, что не хочет быть никчемным Князем. Ладно, хорошо. Но зачем тогда напиваться в сомнительной обстановке на глазах у своего народа?

Л - логика.

Добро пожаловать на орбиту Волчонка!

Энки Син неторопливо подошел к столу.

- Ты чего тут забыл? - без лишних экивоков грубо спросил он у Волка, - Какого демона ты пьешь?

Волк заметно окосел. Он поднял взгляд на Энки, и его лицо стало напоминать мордочку щенка лабрадора, которого со всей силы отхлестали тапками.

В роли тапка, конечно же, выступал Энки.

Что этот поросенок опять натворил?

- Уходи! - взвыл Волк, смотря на него по-детски большими и глупыми голубыми глазами, - Пожалуйста! Только не ты!

Здрасьте, приехали! Вот она - людская благодарность во всей красе! Люди как обычно не помнили добро. И помощь.

Энки начал злиться, а это было плохо. Для всех. Потому что когда Энки выходил из себя, он хотел убивать.

- Нет! - патетично воскликнул Волк и буквально рухнул на пышную даму, почти дрожа от рыданий.

Да какого демона, спрашивается?!

Энки Син нянькой не нанимался. Хочется Волку пить и обниматься с женщинами легкого поведения - пожалуйста. Кто такой Энки Син, чтобы ему что-то запрещать?

Никто.

И это понимание вдруг вызвало в груди Энки Сина ярость. Глаза его на миг покраснели.

Но реальность это не изменило. Энки Син не станет Волку… кем-то, если поведет себя глупо. Поэтому он с трудом (как всегда) взял себя в руки.

- Можешь оставаться тут и предаваться пороку, - пожал плечами Энки Син, - Вести себя как взбалмошное дитя никто тебе не запретит. Протрезвеешь, можешь приползать. Нет - даже не думай появляться. Я пьяных не люблю. Лучше бы люди сразу вздергивались, чем так, - проблем меньше…

- И да, - холодно добавил Энки Син, - Заплати ей побольше.

Он выразительно кивнул на белокурую женщину. Здесь Энки не лукавил и не шутил. В конце концов, проститутка - это самая тяжелая профессия.

Энки молча развернулся и пошел к выходу.

Поросенок пытался что-то хрюкать ему вслед, но он был слишком зол, чтобы обратить на его пьяное хныканье должное внимание…

***

- Ты позвал меня в эту дыру, чтобы рассказать о том, что местный удельный Князь напился и обжимается с бабой? - искренне возмутилась Агидель, скрестив на груди руки, - Вот уж не думала, что ты сплетник!

- Это не дыра, - обиделся Энки - спальня Анки ему нравилась (мрачно и ничего лишнего), - Люди слишком переоценивают комфорт. Обычное жилище, а сколько шума!

Энки помолчал, а потом неохотно добавил:

- Я позвал тебя не для того, чтобы жаловаться. Это была лишь прелюдия. Ввод в проблему, так сказать. Я хочу услышать совет от тебя. Ты прожила больше и знаешь людей лучше. Так что вся надежда на тебя.

- Что ты хочешь узнать? - посерьезнела Агидель, усаживаясь рядом с ним на кровать.

Повисла пауза.

Энки тяжело вздохнул, а потом с присвистом выпалил:

- Я хочу Волка!

Темные глаза Агидель радостно сверкнули.

- О боги! Наконец-то! - вскричала она счастливо, - Я верила, что ты справишься с той травмой, которую нанесли тебе пятнадцать лет назад!

Нет, Агидель неправильно его поняла. К сожалению, он никогда не забудет то, что произошло той весной. Время не лечит.

- Нет, - покачал головой Энки, - Мне никогда не забыть изуродованный труп сестры, который я обнаружил на лестнице своего дома, когда мне было десять. И я буду всегда помнить, что с ней делали перед смертью.

Агидель опустила голову. Она не смела посмотреть ему в глаза.

Зря.

Он не забыл, но переболел. Хотя осложнения после болезни до сих пор остались рядом с ним.

- Я о другом, - после минуты молчания пояснил Энки, - Я плохо разбираюсь в людях, поэтому мне сейчас сложно. Видишь ли… Азизи называет меня социопатом, но это не так. Некоторые люди мне нравятся. Например, Мороз, его отец, Ярослав Ярополк, боярин Пересвет… Забавный мужик, ты его знаешь. Рябина, опять же. Хорошая женщина - верная, смелая и не лгунья. Мне нравится это в людях. Муж ее, правда, дикий какой-то. Как увидит меня, так бледнеет. Жалко его, конечно. Но и бесит он меня страшно, хотя человек вроде неплохой. А вот Волк… Я вроде как его сам откопал. Не с чьей-то помощью. Сам продолжил общение. Он - моя находка. И это странно. Такое со мной впервые… Обычно я в людское болото добровольно не ввязываюсь.

Энки тяжело вздохнул и негромко продолжил:

- Сегодня я понял, что хочу держать Волчонка рядом с собой. Не хочу выпускать его из вида. Спросишь - зачем? А хер знает! Просто хочу - и все. Я словно безумный шопоголик, который желает купить себе белоснежный кружевной комбинезон. Вот скажи - зачем мне такая вещь? Я мужик и, можно сказать, военный. На работу такое не наденешь. Да и на прогулку тоже. Пресса и без этого меня ненавидит. Да и комбинезон этот белый! Представляешь?! Моего нелюбимого цвета! А от кружев меня натуральным образом блюет. Зачем он мне? Не знаю! Просто хочу спрятать его в сундук и закричать - мое! Не отдам! Нужен и хоть убей! Это дико. Это уничтожает меня. Я не понимаю своих чувств. Это не любовь, потому что я не чувствую влечения к Волку. Но если не любовь, тогда что? У меня слишком мало данных. Скажи, что ты думаешь?

Агидель долго молчала, а потом неуверенно произнесла:

- Да хрен знает, что такое любовь… Сама я как будто любила! Скажу одно - он тебе нравится. Симпатия и любовь не обязательно характеризуются половым влечением. Люди все разные. На одном сексе мы бы далеко не уехали. Да и ты Волку нравишься! Очень сильно. Такой детский восторг я мало от кого ощущала…

- Тоже заметила? - недовольно дернул плечом Энки, - Ага, сам восхищением, словно сладким сиропом, исходит, а к бабе чужой липнет!

- Ну, тобой он восхищается, - развела руками Агидель, - Но секс все равно никто не отменял.

- Неужели человека не удержать без секса? - недовольно нахмурился Энки, - Неужели секс так важен для вас?

- Да нет, - пожала плечами Агидель, - Еще раз повторяю - ни сексом единым жив человек. Мы не звери во время гона, если что. Хотя на первоначальном влечении многое строится.

- Но его ко мне не влечет… - задумчиво спросил сам у себя Энки.

- Это тебе лучше знать, - передернуло Агидель, - Ты - мужчина. Быть может, его влечет только к женщинам. А может…

Она замолчала, не зная, как продолжить, чтобы его не обидеть.

- А может, я просто урод, - легко дополнил ее Энки.

Он и сам прекрасно понимал, что его лицо далеко от совершенства. В конце концов, пятнадцать лет назад оно было превращено в бесформенный и кровавый кусок мяса. Но до этого момента Энки всегда гордился своей внешностью. Его шрамы были символами того, что он впервые восстановил справедливость, что он не сломался от горя и показал зубы.

И как показал! Враги трепетали.

Но сейчас Энки ощущал лишь сожаление.

- В любом случае, ничего не исправишь, - невесело хмыкнул он, - Раны, нанесенные демонами, не стереть. Мне не вернуть мои прежние черты лица! Они срезаны навсегда. Спасибо, что хоть глаза целыми остались! Не слепой и ладно!

- Что будешь делать с Волком? - после небольшой паузы осведомилась у него Агидель.

- Вот приползет ко мне на бровях, посмотрю я на него и решу, - задумчиво выдохнул Энки, - Если Волк так вести себя будет, то и не нужен он мне… Себе дороже - так страдать. У меня нервы одни. И без пьянок с Волком не соскучишься! Вечно творит, что попало!

Вскоре Агидель ушла, а Энки лег на кровать и задремал.

- Прочь, кошмары! - буркнул он, отмахиваясь от темных теней, копившихся по углам.

И тяжелые сны действительно его не беспокоили.

Только казалось, что он лежит на чьих-то коленях, а по голове его гладят. И было так уютно! Словно его укутали теплым одеялом! Защитили неведомыми силами.

Но рядом никого не было.

========== Глава 18. О трансформациях тела ==========

Проснулся Энки от маленьких неприятных уколов - в его лицо будто тыкали прутиком.

Какого демона Энки постоянно будили?!

Он приоткрыл глаза с желанием убивать. Но никого рядом не было - лишь кучка железяк на кровати. На них он и спал, прижавшись к матрасу лицом.

И откуда они взялись?

Энки присмотрелся к ним и похолодел. Это были те самые кольца, которые скрепляли кожу на его лице.

Энки подскочил и схватился за свои щеки, поспешно ощупывая их.

Странно… Кожа была гладкой. Никаких повреждений он не почувствовал. Его руки поползли выше, и вот тут Энки просто остолбенел.

У него был нос. Настоящий. Длинный и тонкий.

Энки похлопал его пальцем, а потом провел линию вверх и грязно выругался. Он наткнулся на едва ощутимые волоски.

Брови?! Серьезно?! Но у него их не было!

Какого хрена происходило?

Энки слетел с кровати и подбежал к шкафу, грубо распахивая его.

Увидев свое отражение, он еле удержался от крика и удара в зеркальную поверхность. Энки с трудом взял себя в руки и провел ладонью по своему лицу, проверяя есть ли на нем иллюзия. Но нет. Ее не было.

А это значило… Это значило, что его внешность кардинально изменилась. Сначала он, вообще, решил, что на него из зеркала смотрел его отец. Но у папы были более длинные волосы и более бордовые глаза. Да и черные татуировки у Энки остались…

Только они и остались! Черты лица Энки стали другими. Вернее, они просто появились!

Длинный узкий нос и черные брови… Отцовские. Большой рот, с тонкими, но выразительными губами… Материнский.

И уши. Целые, не изрезанные. Им Энки искренне обрадовался. Искореженные ушные раковины вечно цеплялись, когда он натягивал одежду. Энки и шапочку начал носить, чтобы прижать их к голове. И они так долго гноились… Ужасно заживали.

А теперь его уши были целыми.

Какого хрена?! Энки не понимал. Его раны полностью исцелились. Лицо Энки стало выглядеть так, как задумала природа. Больше никаких уродств.

Но его шрамы появились из-за нападения демона. Сколько Колдунов бились над лицом Энки (прадед настоял), сколько операций проводили на нем, сколько сил в него вложили…

Тщетно. Раны, причиненные демонами, не затягивались. И не лечились никакой магией.

А теперь его лицо было полностью целым. Будто ничего и не произошло.

Только один Колдун мог за этим стоять.

- Папа? - неуверенно позвал Энки.

Тишина. А затем вокруг него радостно загулял ветер, с любовью оглаживая его лицо.

Отец пришел из-за грани по первому зову. Он всегда приходил. Никогда не оставлял мольбы Энки без ответа.

Жаль, что тогда, пятнадцать лет назад, Энки не догадался сразу его позвать.

Отец был единственным живым существом, которое могло передвигаться между двумя мирами. Но Энки понял слишком поздно, что для того, чтобы папа перешагнул грань, к нему надо было обратиться…

class="book">- Привет! - хрипло поздоровался Энки, - Это сделал ты?

Он кивнул на свое отражение.

- Нет, сердце мое… - прошелестел ветер, - Это ты…

А затем все стихло. Ушел.

После подсказки Энки моментально понял, что случилось.

Действительно, папа больше не имел сил в этом мире. Он не мог его вылечить. А если бы мог, давно бы это сделал.

Энки исцелил себя сам.

Почему именно сейчас? Потому что до сегодняшнего дня его в своей внешности все устраивало. Но когда Энки подумал, что удержать Волка можно только, если у него будет эстетически приятное лицо, то… Эврика!

Его силы сами убрали жуткие шрамы и восстановили отрезанные части тела.

Впервые он сам пожелал исцелиться. Не в угоду другим.

И он исцелился.

- Что ты такое? - тихо и медленно поинтересовался у своего отражения Энки.

Ни один Колдун такое излечить не мог… Слишком много в демонах скверны и злобы.

Но Энки смог.

Хотя, если подумать… Его отец был Колдуном уникальным. Древним как сам мир.

Энки вновь посмотрел на свое отражение и с удивлением понял, что его лицо было… Не красиво, нет. Но теперь в нем крылась некая изюминка. То, что удерживало взгляд и приковывало.

Интересно, сейчас у него получилось бы привязать к себе Волка?

Ярость мгновенно обожгла сердце Энки. Как он мог такое подумать? Как он мог просто допустить подобное?

Энки никогда никем не манипулировал, если это не касалось работы. И не собирался начинать.

Так что…

Энки провел ладонью по своему лицу, наводя иллюзию. Пусть все идет так, как должно. Энки не собирался помогать Волку определиться.

Очень своевременно. В комнату, покачиваясь, заполз Волк. С этой нервотрепкой Энки даже не заметил, как он вошел в дом.

Отвратительно. Так и убийца к нему приблизиться мог. Хотя он бы далеко не прошел, но это уже другой разговор.

Энки с хлопком закрыл дверцу шкафа, и Волк вздрогнул. Вид у него был ужасный. Его губы дрожали, а лицо побледнело. Казалось, он вот-вот расплачется.

Волчонок был похож на ребенка, которого отругали за то, что он не совершал, или на щенка, которому перебил лапы любимый хозяин.

И глаза его эти… Большие и голубые… Да и светлые локоны! Мягкие и шелковистые…

Энки поджал губы. Плевать. Он все равно не любил чистое и светлое, верно? Энки придется держать себя в руках.

Меньше надо было пить!

И жалость Энки не почувствует. Пока он не готов был прощать.

- Я в поликлинику, где сделали прививку первому заболевшему, - сухо произнес Энки, вздернув нос, - Вечер, скорее, ночь - самое лучшее время. Мне нужно собрать информацию тайно. Не жди меня. Ложись спать.

Больше ничего не добавляя, Энки пошел к выходу, отодвигая Волка в сторону. Но на пороге Волчонок схватил его за край кофты и попытался остановить.

Энки усилием воли собрал себя в кучу.

Нет. Пусть сначала протрезвеет и подумает над своим поведением. Энки вырвал кусок черной ткани из рук Волка и спокойно вышел из комнаты, стараясь позабыть по-детски наивные голубые глаза, полные слез.

========== Глава 19. Стоит, понял? ==========

Вечер прошел как в тумане.

Волк помнил только рюмки водки на обшарпанном столе да холодные глаза Энки Сина, его равнодушное лицо.

Ну, посмотри… Посмотри на меня мягко и насмешливо! Посмотри!

Но Энки Син на него даже не взглянул. Он просто ушел. Волк не смог удержать его.

Обливаясь пьяными слезами, Волк рухнул на постель и забылся тяжелым сном. Было горько и противно от самого себя.

Волк больше не печалился о том, что он гей. Его пугало лишь то, что Энки ушел.

Энки не нравился Волк.

И после этого мутные, мучительные сны заполнили его сознание. Очнулся Волк только тогда, когда скрипнул матрас.

Он с трудом разлепил свинцовые веки и повернул затекшую шею. Голова его раскалывалась на части, но жизнь мгновенно вернулась к нему, когда он увидел, что на кровать сел Энки.

Пришел! Не оставил!

- Очнулся, пьянь? - с каменным лицом уточнил у него воевода.

- Ты вернулся! - вскрикнул Волк, тут же сморщившись от громкого звука, - Вернулся! Почему ты ушел?

Энки внимательно его оглядел.

- А ты не помнишь, да? - тяжело вздохнул воевода, - Я тайно пробирался в поликлинику, где сделали прививку первому заболевшему. Хотел узнать, причастен ли к этому персонал.

- Узнал? - без особого интереса спросил Волк.

Его сейчас занимал лишь сам Энки.

- Узнал, - пожал плечами воевода, - Судя по всему, не причастен. Там не поликлиника, а проходной двор. Любой, при желании, мог подменить препараты.

- И что ты будешь делать? - не сдавался Волк, - Ты не приблизился к разгадке…

- Почему не приблизился? - удивился Энки, - Мы исключили из числа подозреваемых медицинский персонал поликлиники. Пришлось для этого покопаться в людских головах. Но это для работы, так что я не жалею. Какой-никакой, но результат у нас есть. Теперь остается лишь ждать, что полностью соответствует моим планам. Преступники сами выползут из норы.

- Ну… Тогда хорошо, - неуверенно отозвался Волк, - А что ты будешь делать сейчас? Спать? Ночь на дворе.

Энки Син едва заметно поморщился. Сегодня его лицо было каким-то странным. Словно застывший и восковым. Эмоции рассмотреть на нем было затруднительно.

Волка это пугало.

Неужели Энки так ненавидел его?

- Спать? - с издевкой фыркнул воевода, - С тобой?

Волк покраснел.

- Со мной… - стыдливо опустил голову он.

- Да? Серьезно? - закатил глаза Энки, - Чтобы ты потом вскакивал, словно полоумный, и бежал от меня, как от пожара? А затем кричал “нет, только не ты”? Будто я маньяк-убийца, на ужин пожирающий детей!

Волк еще сильнее потупил голову. От стыда хотелось сдохнуть.

- Если устал от меня, - безжалостно продолжал Энки Син, - Если хотел отдохнуть от меня и заняться сексом с ближайшим встречным, то мог просто сказать об этом! Не нужно было бегать от меня. Еще бы под стол спрятался, честное слово! Хуже ребенка! Или ты до сих пор считаешь меня чудовищем, как заявил в нашу первую встречу?

Волк покраснел до кончиков ушей. Кажется, у него даже подскочила температура.

- Я не считаю тебя чудовищем. Ты очень-очень хороший. Лучший, - пролепетал Волк, - И я не хотел секса.

Ну, почти не хотел.

Как бы хотел, но… Заниматься не собирался.

Иначе надо было бежать в сторону Энки Сина!

- Тогда почему ты так себя вел? - скрестил руки на груди в защитном жесте воевода, - Мне важно знать, чтобы окончательно сформировать мое отношение к тебе. Не наркотики же ты употребляешь!

Волк колебался, не зная, что ответить. Не говорить же - “я адекватен, просто у меня на тебя стояк”.

Помогла ему боль в правом запястье. Он пошевелил рукой и наткнулся на что-то острое.

Волк ойкнул и присмотрелся к покрывалу. На кровати лежали маленькие металлические кольца.

- Что это? - нахмурился Волк.

- Я себе пирсинг менял, - моментально среагировал Энки, не изменившись в лице.

Он лениво и равнодушно взмахнул рукой, и кучка железяк исчезла с кровати.

- От темы не уходи, - сверкнул глазами Энки, - Почему ты так повел себя, если не хотел секса с той фигуристой блондинкой?

- Я, вообще, тогда ничего не хотел! Только напиться! - поспешно открестился Волк, - Да и если бы хотел - не смог! Я столько водки в себя разом влил!

- И почему ты хотел напиться, а, Волк? - наседал Энки - на его челюсти начали ходить желваки, - Что тебя не устраивало?

Волк замялся.

- Ну… Эмм… Понимаешь… То есть… - не мог подобрать он слов, страшно нервничая.

- Смелее, Волчонок! - ядовитой змеей прошипел Энки.

Волк даже от страха вспотел!

- Я… Я… Понимаешь… - никак не мог придумать отмазку он.

В голове было пусто.

- Что я понимаю, поросенок?! Я нихера не понимаю! Почему человек, который не хочет поступать, как никчемный Князь, ведет себя настолько тупо?! Давай, объясни мне! Иначе я сожру тебя вместе с твоими свиными потрохами! Не беси меня! - рыкнул Энки Син так, что Волк задрожал.

Волк сам не понял, каким образом это произошло, но он как на духу выпалил:

- Да потому что я хочу тебя! У меня на тебя стоит, понял?!

Вот теперь оставалось лишь сдохнуть.

========== Глава 20. Где Энки сексуален, а Волк - извращенец ==========

- Что? - по лицу Энки Сина словно пробежала волна.

Волк не знал, что лучше - продолжать блеять бред или сразу выброситься из окна?

Но этаж тут второй - не разобьешься, так что пришлось снова нести чушь.

- Я не то хотел сказать, - запинаясь, начал бормотать Волк, - Вернее, то, но не совсем… Или совсем не то. Или то. Или…

- Поросенок! - с угрозой рявкнул Энки Син.

Ну, ладно-ладно! На правду же не обижаются, верно?

- Я хочу тебя?! - взвизгнул Волк, оправдывая свое новое прозвище.

Получился, скорее, не ответ, а вопрос, но это был максимум, который он смог из себя выжать.

- Ты, - Энки ткнул пальцем в Волка, а потом указал на себя, - Хочешь меня? Серьезно? Ты извращенец, что ли?

- Нет, не извращенец! - даже обиделся Волк, а потом, покраснев, выпалил, - Ты просто видный мужчина! Статный такой, стройный и высокий, но сильный, это видно. За тобой, как за каменной стеной, верно? И внешность у тебя… Такая… Такая… Уникальная! Необычная. Ты…

Энки Син устало провел ладонью по своему лицу и перебил его.

- Нет, ты все-таки извращенец, Волчонок, - с неверием покачал головой он.

Повисла напряженная пауза, а затем Волк робко выдохнул:

- Ты теперь убьешь меня, да? Сожжешь на костре за то, что я покусился на твою честь?

- Волк, ты тупой? - почти простонал Энки, - Хотя зачем я спрашиваю, боги?! С первого взгляда все понятно было. Уж лучше бы ты действительно покусился на мою честь, чем такие идиотские вопросы задавал! Я, что, похож на гомофоба или как?! Да у нас половина Бабили голубее неба! Зачем далеко ходить? Мой лучший и единственный друг счастливо вышел замуж! И я очень рад за него. Откуда у тебя в голове подобные мысли, скажи мне?!

- Ну, так это друг… - неуверенно начал оправдываться Волк, - А тут у меня, чужого человека, член посмел на тебя подняться….

Энки Син прикрыл лицо ладонью.

- Волк, заткнись, пожалуйста! - взмолился воевода, - Лучше ответь, каким-таким образом ты хочешь меня? Я не совсем понимаю механизм… Ты не шутишь?

- Да какие тут шутки? - надулся Волк, - Когда он словно дубовый был! Аж целых два раза! А каким образом, я не знаю! Ну, стоит и стоит! Я, что, его спрашивать буду - зачем поднялся?! В биологии я не шибко разбираюсь! Но я его понимаю, если честно. Ты - клевый мужик. Я бы тоже воодушевился на его месте. К тому же…

- Хватит, - остановил его Энки Син - лицо воеводы, кажется, начало неуловимо дергаться, - Замолчи, пожалуйста! Больше не надо ничего объяснять! Я все понял!

- Ты ненавидишь меня, да? - не сдавался Волк.

Он не мог поверить, что Энки Син (человек, которого называли демоном Полянии) с радостью примет его признание.

- Да за что, дурында? - тяжело вздохнул Энки, - Ты ни в чем не виноват. Просто мне очень сложно осмыслить твои слова. Мне не совсем понятна твоя реакция на меня! Сам я асексуален и…

Остальное Волк пропустил мимо ушей, так как конкретно завис.

Асексуален?

Волк второй раз слышал это слово из уст Энки.

Но что оно означало? Или все было гораздо проще?

А, Волк сообразил, что воевода имел в виду! Корень-то у слов был один!

- Почему тебе сложно осмыслить? - почесал затылок Волк, - Нет, это и ежу понятно, что ты сексуален! Ты очень-очень привлекательный! У меня голова от тебя кругом идет! Ну, и стоит, ясное дело! Но я не совсем…

- Волк, реально, помолчи! - достаточно грубо оборвал поток его слов Энки, - Асексуальность - это ориентация! Это значит, что я почти не испытываю половое влечение! Я отношусь к сексу равнодушно! Ни горячо, ни холодно, ясно?

У Волка почти отвисла челюсть.

- Что, вообще, никак? - просипел он, сглотнув, - А если… Потрогать, например?

Волк, как заколдованный, потянулся всем телом к бедрам Энки Сина, вытягивая руку.

- Ах ты похотливый поросенок! - вскричал Энки, легко хлопая его по ладони, - Я не импотент, если что! В теории я могу заняться сексом, но само действие меня не шибко привлекает. И дело тут не в работе моих определенных органов, а в голове! Так что ручки свои загребущие убери, иначе откручу твой поросячий хвостик! Да и хватит болтать! Спать ложись!

Энки кивнул на кровать.

- А ты? Ты уйдешь? - Волк, который хотел было обидеться на “похотливого поросенка” и хлопок по руке, теперь с надеждой смотрел на воеводу.

- Куда я уйду? - недовольно оглядел его Энки, - Постель в доме одна.

- И ты согласишься со мной в одной кровати лежать?! - не поверил своим ушам Волк, - А вдруг я воспользуюсь ситуацией?

- Ой, боюсь! - закатил глаза Энки, - Ну, рискни! Попробуй воспользоваться ситуацией! Посмотрю я на тебя! Двигайся давай! Развалился тут своей поросячьей жопкой на всей кровати! Где я спать буду?

Да, остаток ночи обещал быть занимательным…

========== Глава 21. Козлокот и волкосенок ==========

- Ты определись уже - волчонок я или поросенок? - расстроенно буркнул Волк, устраиваясь на кровати по левую сторону от Энки.

Сравнение со свиньей Волка убивало, если честно. Хоть прозвище было и ласковым - его кликали детенышем, а не взрослым жирным хряком.

- Определился, - дернул обнаженным плечом Энки - он успел скинуть с себя большую часть одежды, оставшись в майке и шортах, - Будешь волкосенком. Или порочонком? А может быть, свиноволком? Или тебе комфортнее быть волкохряком?

- Ненавижу тебя! Серьезно! - с обидой проворчал Волк, - Ты жестокий!

- Я смотрю ты продолжаешь обманывать себя, волкосенок? - лениво усмехнулся Энки Син, - А кто не так давно жаловался, что у него на меня стояк?

Волк демонстративно повернулся на другой бок, чтобы не видеть довольную морду воеводы.

Ну что за козел, а?! Как можно так издеваться?!

Да, отличная из них получается пара - козлокот и свиноволк!

Завидуйте молча!

Волк принялся ожидать новых колкостей от Энки. Но не дождался. Воевода, видимо, решил, что с него хватит, и замолчал.

Волк повернул голову и не поверил своим глазам. Кажется, Энки Син натуральным образом уснул. По крайней мере, лицо его было спокойно, а рот приоткрыт.

Как он умудрялся так быстро засыпать? Будто дорожил каждой минуткой покоя…

Волк тяжело вздохнул. Пялиться на спящего Энки он не решился, хотя и очень хотелось. Но Волк испугался, что разбудит его. Чужие взгляды могли быть осязаемы.

Волк смежил веки, пытаясь подремать. Но получалось плохо. Светлело - дело близилось к утру. Тем более, Энки не к месту активизировался. Во сне он всем телом привалился к Волку. И от его касаний становилось горячо… Кожа Энки обжигала, а его торс лишал воли. Тело воеводы было жестким и твердым, но его тяжесть казалась приятной.

Да и пах Энки замечательно - лекарствами. Эдакой смесью трав и спирта. Волка почему-то этот аромат дурманил. Он сам не заметил, как его достоинство, нанюхавшись этих паров и разомлев от тепла, бодро подняло голову.

Волк едва слышно выругался.

Член стоял на совесть и не планировал опускаться, а Энки и не думал отодвигаться.

Волк замер перед выбором - ждать, пока пройдет возбуждение, и терпеть; незаметно выбраться из кровати; либо помочь себе своими руками.

Первые два варианта практически сразу отпали. Возбуждение не проходило. Член только твердел. А чтобы спрыгнуть с постели, пришлось бы отодвинуть Энки. Его Волк будить не хотел.

Оставался третий вариант - позаботиться о себе самому.

Волк бросил косой взгляд на Энки Сина и убедился, что тот спит. Ну, вряд ли воевода заметит, если он себя немного потрогает…

Волк запустил свои жадные руки в плавки и крепко обхватил пальцами свой член.

Кайф…

Но этого было мало.

Заключив свой член в плотное кольцо, он осторожно начал двигать ладонью, стараясь не так поспешно вскидывать бедра, чтобы не скрипели пружины матраса. Пришлось закусить губу, потому что хотелось стонать. Волк постарался сосредоточиться на ощущении близости Энки, чтобы кончить быстрее, но этого не хватало.

Ему надо было посмотреть на воеводу. Волк бросил пугливый и нетерпеливый взгляд на Энки, и возбуждение практически моментально схлынуло с него - воевода внимательно наблюдал за его действиями, опираясь на локоть.

От стыда и ужаса Волк потерял дар речи. Все мысли вылетели у него из головы.

- Ты не закончил, - спокойно проговорил Энки Син, - Продолжай, а я посмотрю.

- Что ты сделаешь?! - севшим голосом просипел Волк.

- Посмотрю, - равнодушно повторил Энки, - Должен же я знать, какие чувства люди испытывают при сексе.

- Но й-йа не могу… При тебе! - заикаясь, выпалил Волк.

- А так? - спросил Энки, приподнимаясь и становясь на колени, чтобы перешагнуть через Волка и нависнуть над ним, - его лицо оказалось совсем близко, - Так можешь? Мне с такого ракурса удобнее наблюдать. А тебе? Тебе заниматься самоудовлетворением так комфортнее?

Ах, какая феерическая козлина! Волк ему не лабораторный эксперимент!

Но лицо Энки Сина было так близко, и от воеводы так восхитительно пахло, что воля Волка неумолимо начала ломаться, а его член снова окаменел.

- Ну же! - жестко приказал Энки, и Волк сдался.

В конце концов, он был всего лишь слабым человеком! Волку пришлось покорно запустить руку под хлопковую ткань трусов.

- Плавки спусти, - не забыл скомандовать Энки, - Мне не видно.

- Козлина, - простонал Волк, но моментально послушался, начиная водить по своему члену ладонью.

Сначала он прикрывал глаза, то сильно стискивая свое достоинство, то ослабляя хватку своих пальцев, но потом не выдержал и посмотрел на Энки.

Воевода очень внимательно наблюдал за его руками, и от взгляда Энки у Волка сжались все органы.

Воевода будто увидел, что на него смотрят, и чуть приподнял голову. Как только их глаза встретились, Волк закричал и обильно кончил.

Мир потемнел. На миг Волк выпал из реальности, умирая от наслаждения и тяжело дыша.

Состояние нирваны прервал вредный Энки.

- И это все? - несколько разочарованно пробормотал воевода, - Так быстро? Я хотел более длительного зрелища.

Козлокот! Как есть козлокот!

Волк хотел страшно обидеться, но Энки снова выбил его из состояния равновесия.

Воевода вытер неизвестно откуда взявшейся салфеткой ладони и пах Волка, а затем вернул на место его спущенные плавки.

Не успел Волк покраснеть, как Энки вновь навис над ним и, пристально оглядев его лоб, тяжело вздохнул. Поколебавшись немного, воевода чмокнул Волка в краешек губ, а после этого рухнул на кровать, прикрывая веки.

Волк лежал несколько мгновений ни жив, ни мертв, а потом, не выдержав, выпалил:

- Ты хотел поцеловать меня в лоб, а затем… Затем передумал и…

- Сначала хотел, - перебил его Энки, - А потом вспомнил, что в лоб целуют детей. Но ты теперь не совсем ребенок, верно, волкосенок?

Волк не смог ответить - Энки вновь заговорил.

- Спи давай! Живо! - буркнул воевода, - Скоро вставать.

Это звучало как приказ, и Волк не посмел ослушаться.

Он на минуту прикрыл глаза и, разморенный в тепле, уснул.

Когда Волк в следующий раз распахнул веки, то чуть не заорал - рядом с ним лежал посторонний мужчина.

Или… Стоп.

Не посторонний?!

========== Глава 22. Дела утренние ==========

После небольшой истерики, где в голове у Волка было мало мыслей, но очень много вопросов, наподобие “что за дерьмо?!”, “где Энки?”, “что за хрен с горы в моей постели?”, он, наконец, начал думать и наблюдать.

Волк заметил, что мужчина, лежащий на кровати, имел такую же фигуру, как у воеводы (абсолютно идентичное тело), ту же одежду, прическу и волосы. Да и темные татуировки на лице незнакомца были похожи на отметины Энки. Но не это казалось самым главным! Пугало то, что мужчина очень сильно напоминал воеводу. Как-то неуловимо, хотя черты лица и были другими. Более прекрасными. Ровными. Изящными. Хоть до сих пор и неправильными. Слишком длинный нос. Слишком большой рот и тонкие губы…

Но это несовершенство только придавало лицу мужчины обаяние и очарование. Он был не картиной в музее - прекрасной, но недоступной, как, например, супруг великокняжеского наследника. Незнакомец казался ломаным и противоречивым - живым, а значит, красивым.

Но при этом Волк отчетливо видел в этом мужчине Энки и сходил от этого с ума.

У воеводы были другие черты лица! Точно! Но тогда почему?!

Будто под действием магии, Волк медленно протянул дрожащую руку, чтобы коснуться мужчины.

И в это время лежащий на кровати распахнул темные глаза. Загадочные глаза Энки…

- Чего это ты задумал? - мягким и низким голосом воеводы промурлыкал мужчина, - Неужели решил надругаться надо мной, пока я сплю? Серьезно? Да ты очень смелый, волкосенок!

Волк потерял дар речи. Так и замер с протянутой рукой.

Это определенно был Энки! Мужчина говорил так, как это всегда делал воевода. И тут даже не в тембре и интонации было дело…

Энки заметил его взгляд и резво приподнялся, проводя ладонью по своему лицу. С губ воеводы мгновенно сорвалось негромкое ругательство, но потом он вдруг успокоился.

- Расслабился с тобой… - проворчал себе под нос Энки, - Потерял бдительность… Дурак!

Воевода бросил взгляд исподлобья на Волка и будто про себя произнес:

- Я думаю, обманывать тебя и говорить, что тебе показалось, лучше не стоит. У тебя и так с головой проблемы… Подумаешь еще, что начал сходить с ума, и на деле крыша поедет…

Волк молчал, не зная, что сказать. Он был в небольшом ступоре.

- Волчонок, послушай меня внимательно, - после паузы проговорил Энки, - Тому, что ты видишь, есть разумное объяснение. Не надо нервничать и пугаться. Понимаешь, мое лицо, которое ты привык видеть, не результат генетики. Я родился другим. С теми чертами лица, на которые ты смотришь сейчас. Но, когда мне было десять… В общем, в меня вселился демон. Он хотел овладеть моим сознанием. У него не вышло. Но чтобы побороть меня, демон моими руками схватил первый попавший кинжал и нанес мне множество ударов. Можно сказать, что свое лицо я изуродовал сам, хоть мной и пытались руководить. Демон хотел меня ослепить и причинить мне как можно больше боли. Он был хитер - понимал, что, скорее всего, меня не одолеет, и желал нанести огромный ущерб, чтобы хоть как-то задеть. Шрамы на лице, к сожалению, скрыть сложно. Я очень долго не мог потом излечиться. Лицо буквально собирали по частям. Было множество операций. Брови, губы и нос восстановить целиком не удалось. Но совсем недавно… Я неожиданно смог исцелиться. Однако, народ Полянии привык видеть меня обезображенным, и я решил ничего не менять. Теперь накладываю на себя иллюзию и скрываю свое истинное лицо. Тем более, я всегда хотел быть пугающим. Это выгодно, на самом деле. Народу нужно кого-то ненавидеть. У меня, например, всегда остается возможность вернуться в Бабили, а вот у моего друга и его мужа теперь с этим сложности. Их постараются живыми не выпустить…

Волк немного отмер, прислушиваясь к спокойному голосу Энки.

О Перун, этот красавец - Энки!

Волку стало даже как-то неловко. Он, невзрачный толстяк, приставал к этому божеству?! Да Волк теперь точно никаких прав на Энки не может иметь!

А потом Волк не только расстроился, но и испугался.

- В тебя вселялся демон?! Настоящий?! - в ужасе прохрипел он, - Как ты жив остался?! Демоны - это вселенское зло!

- Ну, не игрушечный же! - закатил глаза Энки - таким своим привычным жестом, что Волк окончательно понял - точно он, - Не стоит сильно бояться демонов. Это всего лишь души злобных Колдунов, которые ушли за грань и там позволили поглотить себя ненависти, раз и навсегда потеряв все человеческое. Да, в них слишком много энергии смерти. Да, они - порождения абсолютной жестокости. Да, с ними невозможно договориться. Но они не непобедимы. С ними можно бороться. Они и выглядят не слишком пугающе… Как обычный черный дым.

- Ясно, - почесал затылок Волк, - Я не знал об этом.. Спасибо, что пояснил.

Он не понимал, что еще говорить. Страх прошел, а вот печаль осталась. Уголки губ Волка горестно опустились.

Энки оказался прекрасной царевной-лягушкой - вроде не самая красивая оболочка, но восхитительная душа. А потом вдруг выяснилось, что и внешность Энки была незабываема.

Он был идеальным.

А что Волк?

Волк оставался глупым и непримечательным Князьком. И он Энки даже не целовал…

Царевна-лягушка похорошела сама.

- Что с лицом? - поджал свои яркие губы Энки, - Чего опять у тебя в голове происходит? Мне заранее страшно.

Волк не хотел отвечать честно, но слова сами вырвались из его горла:

- Ты, наверное, в ярости от того, что такой, как я, испытает к тебе чувства?

- Такой, как ты? - в искреннем удивлении вскинул брови Энки, - А что с тобой не так? Да, ты глупый. Да, ты наивный. Но это не самые худшие пороки. Я был бы в ярости, если бы ты оказался жестоким и завистливым. Но ты не такой. Ты - неплохой человек. Так что я не против того, что нравлюсь тебе. Очень даже не против. На самом деле, это не самое плохое чувство - ощущать, что ты кому-то нравишься.

- Что? Ты не против? - гулко сглотнул Волк.

- Не против, - уверенно подтвердил Энки, - Ты можешь даже закончить то, что хотел сделать до того, как разбудил меня. Я разрешаю тебе потрогать мое лицо.

- Разрешаешь? - эхом отозвался Волк, - Правда, можно?

Энки тяжело вздохнул и обхватил пальцами запястье Волка, чтобы положить его ладонь себе на лицо.

Волк вздрогнул. Кожа Энки оказалась приятной и гладкой на ощупь. Ее хотелось касаться и касаться…

Нос Энки действительно был очень длинным, с тонкой переносицей и аккуратными крыльями. У Волка он выглядел не таким изящным. Захотелось сразу сравнить.

Волк пощупал другой рукой свой нос. Да, более короткий и широкий…

Энки усмехнулся.

- Даже боюсь спрашивать… - хохотнул он.

Волк покраснел и скользнул пальцами по его лицу ниже. Подбородок и щеки Энки оказались колючими - видимо, пробивалась щетина. А вот его губы - очень мягкими и нежными.

Волк дрожащей рукой провел по ним подушечками пальцев.

О Перун, как это было приятно! Так и хотелось прижаться к ним губами! Ощутить эту мягкость полнее!

Но этим мечтам не суждено было сбыться.

Дверь скрипнула, и в спальню заглянул… Радостный Боголюб.

Волк от неожиданности и разочарования подскочил на месте, завопив:

- Стучаться надо! Ррррр!

- Хорошо, что зарычал, а не захрюкал! Это успех! - весело вставил Энки, и Волк разозлился еще пуще.

Для некоторых, кажется, появление Боголюба не стало сюрпризом.

- Так я думал, что вы спите, - принялся оправдываться дядька, - Вы когда спите, то вас и танк не поднимет! Какой там стук! Правда, о достопочтенном воеводе я забыл. Да и не ведал я, что у вас тут… Что у вас тут дела утренние. Простите. Я что сказать хотел… Ваша матушка вас к себе вызывает. На ранний обед. И уважаемого воеводу тоже. Так что… Будем ждать.

И Боголюба вынесло из комнаты, будто нечистой силой.

- О, замечательно! - кисло улыбнулся Энки, - Испортил весь аппетит. Надеюсь, что второе впечатление о твоей матушке будет гораздо лучше.

Но они оба прекрасно понимали, что надеяться тут бесполезно.

========== Глава 23. Многослойная ==========

Они сидели за столом в маленькой столовой.

В принципе, места хватило всем. В комнате собрались Волк, его мать с братом, члены комиссии - Агидель и Орел, а также сам Энки Син.

В столовой стояла тишина. Волк взволнованно ерзал на месте. Атмосфера была напряженной. Воздух хотелось разрезать ножом.

Энки Син, который сидел по правую руку от Волка, осторожно сжал его колено, призывая успокоиться.

Но у Волка не получалось. В горле стоял комок. Тем более, при виде творога Волка начинало тошнить…

- А что, другой еды в доме нет? - внезапно нарушил тишину недовольный Энки Син, - Почему Князя кормят одной едой, а нас - другой?

У него самого в тарелке лежали пюре, кусок говядины и зеленый горошек.

Волк вздрогнул. Ну, сейчас начнется!

- Князю надо следить за фигурой, - поджала губы мать, и ее худое лицо еще больше заострилось от негодования, - Ему над собой работать и работать.

Волк вжал голову в плечи. Хотелось исчезнуть.

- Это кто сказал? Вы? - хмыкнул Энки - казалось, воевода сейчас вскинет брови, но он наложил на себя иллюзию еще в доме Анки, и это было невозможно, - Вы его, что, для карьеры фотомодели готовите? Спешу вас разочаровать. Он у вас Князь. Мужчина. Со своим мнением. Если вам хотелось девочку, которую вы могли бы третировать и подгонять под свои рамки, то вам следовало больше рожать и больше подавлять личность. Князю не нужно быть красивым. Ему требуется быть сознательным и справедливым. А если вы желаете удачно женить Волка, то спущу вас с небес на землю - на кости лишь собаки бросаются. Я, конечно, не красавица-полянка, но хочу вас заверить - мне в постели было бы приятнее щупать мясцо, а не хрящи. Да и ночью лучше спать на мягком пузике, чем орать от боли, когда ты в темноте наткнешься на чужие острые ребра, словно корабль на мель! Ох, как романтично получилось, не находите?!

Волк опустил глаза в тарелку. Участие Энки отозвалось радостью в сердце. Но на мать было страшно смотреть. Она покраснела всем телом, что бывало с ней редко.

Казалось, мать вот-вот взорвется.

- Я думаю, вы согласны с моими словами, - подытожил Энки и, увидев входящую в комнату кухарку, окликнул ее, - Дорогая Анка! Что это вы несете? О, пирожки? А молочка не взяли? Взяли! Ох, вы такая замечательная!

Пожилая женщина улыбнулась и, почти растрогавшись, поставила перед Энки стакан молока и поднос с пирожками.

- Спасибо, - мягко проговорил Энки, - Но это не мне.

Воевода спокойно подвинул поднос и стакан к Волку.

- Съешь два, - авторитетно заявил Энки, - Крайние - с мясом. И мое доешь… А я - твое. Мне как раз творог не помешает. Кальция в нем много. Кости крепче будут. Так легче грудные клетки врагов дробить…

Повисла тишина. Только фарфор скользил по скатерти - это Энки двигал свою тарелку с говядиной к Волку.

- Так зачем вы нас здесь собрали, уважаемая Горислава Доброгнева? - Энки резко поднял глаза на мать Волка, - Ко мне какие-то вопросы? Или претензии к работе моей комиссии?

Мать бросила на Энки тяжелый взгляд и качнула головой.

- У меня претензии к собственному сыну, - после небольшой паузы равнодушно проговорила мать и холодно посмотрела на Волка, - Скажи, Князь, давно ли ты выполнял свои рабочие обязанности?

Волк подобрался, предчувствуя очередные унижения.

- Так вроде все в порядке, - почесал затылок он, - Бюджет сформирован, налоги платятся, войн и бед нет… Обращений от народа мне по почте не поступало..

- А ты и рад, что работы нет! - перебила его мать, - Совсем обленился! За новостями не следишь! Иначе ты бы знал, что в Горево убили женщину! И подозревают, что это дело рук Ведьмы!

- А я-то тут при чем? - не понял Волк, - Это, конечно, наш удел, но ведь сначала отдел по борьбе с Колдунами должен разобраться!

- На других работу сваливаешь? - обвинила его мать, - Ты как ведешь себя? Постыдился бы хоть! Нет, хватит моего терпения! Собирайся и езжай в Горево! Сделай хоть раз в жизни, как положено! Не позорь нашу семью!

Волк ответить не успел. За него это сделал Энки.

- Отлично! - вкрадчиво пропел воевода, - Здорово! Как раз туда собирался! Убьем одним выстрелом сразу двух зайцев! У меня есть подозрение, что в Горево будет новая вспышка оспы. Вот с Князем туда и отправлюсь! Он мне все подскажет и расскажет.

Что?! Волк замер, не зная, как реагировать.

У Энки действительно были какие-то подозрения, или он врал?

Мать Волка, кажется, потеряла дар речи. Даже побледнела. Не такого ответа она ожидала…

- Мы поедем с вами! - моментально отозвался на слова Энки боярин Орел.

- Не стоит, - дернул плечом воевода, - Я справлюсь. В конце концов, это всего лишь подозрения… Вы мне нужны здесь - в центре удела.

Агидель бросила на Энки внимательный и настороженный взгляд, а Орел, кажется, оскорбился, но промолчал.

- Раз эта проблема решена, - довольно кивнул Энки, - То мы пойдем с Волком собираться. Путь не короткий.

Воевода схватил Волка за руку и потянул его из-за стола.

- Пирожки не забудь, - скомандовал Энки, - Ты не доел.

Воевода поспешно вывел Волка из дома, а тот, как заколдованный, прижимал свежую выпечку к своей груди.

Волк хотел спросить - правда ли, что Энки собирается ехать в Горево.

Но воевода не дал ему и слова вставить.

- Осторожнее со своей матерью, - с какой-то странной интонацией произнес Энки.

- Что? - вырвалось у Волка.

- Я не лез ей в голову, - спокойно пояснил Энки, - Считаю это неприемлемым. Но кое-что я могу разобрать с первого взгляда. Твоя мать - многослойная.

- Что это значит? - не понял Волк.

- Это значит, что она притворяется. Скрывает свою истинную суть, - с неохотой объяснил Энки, - Может быть, это говорит о хорошем. Может, она просто хочет воспитать тебя в строгости… Но есть и другой вариант. Может, она хуже, чем кажется… И это очень плохо. Но я склоняюсь ко… Впрочем, забудь. Время все расставит по своим местам.

========== Глава 24. Дорога дальняя ==========

В Горево они ехали на машине вчетвером. За рулем сидел Заяц. Волк не очень хотел с ним добираться до Горево, но как он обоснует свое нежелание? Иди отсюда, ты - шпион?

Нет, Волк таким наглым никогда не был.

Приходилось терпеть. Сам Заяц тоже довольным не выглядел. Он, наверное, жутко бесился и не желал мотаться, учитывая его предстоящую свадьбу… Но Волк за него не переживал. Мать, он был уверен, отвалила ему приличную сумму денег за слежку…

Рядом с водителем сидел Боголюб. Дядька как обычно был весел. Волк и не помнил, когда он унывал.

Боголюб просматривал какую-то столичную газетку и читал вслух анекдоты из соответствующей колонки.

- Ох, смотрите-ка, что пишут! - радостно восхитился дядька, - Сейчас зачитаю… Приходит ребенок на кухню и говорит - “мама, мам, приготовь мне завтрак”. А ему в ответ - “если я сплю с твоим отцом, это не значит, что ты должен называть меня мамой”. “А как тогда тебя называть?” - удивляется ребенок. “Можешь как обычно. Всеволод” - получает ответ…

Энки охотно хихикнул, поддерживая Боголюба, а Волк, сидящий рядом с ним на заднем сидении, покраснел до кончиков ушей.

- Отличный анекдот, Боголюб! - непосредственно вставил Энки, - Но лучше бы получилось, если бы ребенок назвал его папой…. Дети должны расти в любви.

Заяц, глянув на воеводу в зеркало заднего вида, помрачнел.

- Ох, а вы, уважаемый воевода, с нашим Князем сдружились, я смотрю? - радостно спохватился Боголюб, - Хороший он у нас, верно? Добрый, красивый…

Волк с негодованием уставился на дядьку. Это, что, реклама сейчас была?

- Да, хороший и красивый, - спокойно подтвердил Энки, - Да, дружу. Хотя он первый со мной начал водиться. Не знаю, что его во мне привлекло. Я ведь не хороший и не красивый. Но факт остается фактом - Волк как видит меня, так все его естество сразу навстречу мне поднимается.

Казалось, краснеть сильнее было просто невозможно.

Волк, умирая от стыда, ударил Энки локтем в бок, чтобы он замолчал. Тщетно. Волк только вскрикнул от боли. Было такое ощущение, что бил он не человека, а каменную стену. Локоть горел огнем.

- Дружба - это замечательно, - с одобрением сказал Боголюб, будто не замечая намеков.

На этом разговор и закончили.

Энки снисходительно глянул на Волка, потирающего локоть, и доверительно сообщил:

- Ты слабенький, потому что хлеба мало ешь. Но все поправимо. Я с кухни твоей матери пирожков нахватал… С мясцом, как ты любишь.

Энки протянул Волку целый пакет выпечки.

Волк тяжело вздохнул. Ох, так он в дверь скоро пролазить не будет!

- Если не съешь, накормлю насильно, - авторитетно подогнал его Энки.

Заманчиво, конечно, - есть из рук воеводы. Но не при свидетелях же!

Волк откусил большой кусок от первого попавшегося пирожка. Он чуть повернулся к Энки, чтобы поблагодарить его, но безрезультатно.

Воевода спал, откинув голову на заднее сидение. Волк был удивлен. Вот серьезно?! Не человек, а соня! Где сяду - там и отрублюсь.

Волк улыбнулся, покачав головой.

Пусть спит. Самым крепким и сладким сном…

***

Он знал, что берет на себя слишком много. Ему не справиться.

Но другого выхода он не видел.

Закон здесь был бессилен. А значит, он сам будет законом.

Он помнил все. И запах крови, и их предсмертные крики, и свои перепачканные по локоть руки, и нереальную эйфорию… Он справился. Он смог. Он наказал паршивых слизняков! Тварей, а не людей!

Он никогда не забудет, как поворачивался в их плоти кинжал, как выпадал их дрянной ливер на пол, и как они молили его…

Да, сейчас они молили. Как просила она. Они не прислушались. Не смилостивились. Не дрогнул и он.

Он вспорол брюхо всем. Он бы вырвал их черные сердца, но рост не позволял… Тогда он был маленьким и тщедушным.

Его разрывало от счастья… От осознания того, что их больше не существует в этом мире.

Но, подгоняемый темной силой изнутри, он забыл, что за все нужно платить.

И то, что было внутри него, прорывалось наружу. Оно хотело захватить все его существо.

Он поднял свою руку и без всякого предупреждения вонзил кинжал в свое лицо до самой рукоятки…

Страшная боль накрыла его с головой.

***

Во время своего сна Энки придвинулся всем телом к Волку и грел его своим теплом. Сначала воевода притерся своей щекой к его виску и мирно сопел. Но потом Волк понял - это неудобно. Энки постоянно ударялся скулой об его лоб.

Тогда Волк уместил голову воеводы на своем плече.

Так они и ехали. Спокойно и безмятежно. У Волка на душе царило умиротворение.

Но не прошло и часа, как Энки внезапно дернулся - его будто затрясло.

- Энки, - тихо позвал воеводу Волк, - У тебя все хорошо? Тебе снится кошмар? Энки, проснись!

Но воевода не проснулся. Правда, двигаться не перестал.

- Энки, очнись! - не сдавался Волк.

Бесполезно.

Энки еще пару раз дернулся, а потом ударил самого себя по щеке. Сильно. Треск разлетелся по всему салону.

О Перун, только бы ничего себе не сломал!

Волк поспешно схватил его за руки, чтобы остановитьчленовредительство, но Энки прекращать и не думал. Он вырвался и попытался ударить по лицу Волка.

Попытался. Потому что кулак Энки остановился буквально в сантиметре от носа Волка.

Воевода медленно распахнул свои красные глаза.

- Я не причинил тебе боль? - тихо спросил у него Энки.

Очи воеводы постепенно темнели.

- Нет, все хорошо, - едва слышно ответил Волк.

Пару секунд они смотрели друг другу в глаза, а потом Энки нарушил тишину.

- Прости, кошмары… - с неохотой пробормотал воевода.

- Со всеми бывает, - пожал плечами Волк, стараясь не показывать, что переживает за Энки.

Заяц и Боголюб со страхом пялились на них, словно говоря, - нет, бывает не со всеми.

- На дорогу смотрите! - рявкнул на них Волк, и те, вздрогнув, перестали за ними наблюдать.

Энки никак не отреагировал на крики Волка. Он молчал.

Воевода лишь крепко обхватил своими длинными пальцами ладонь Волка, как бы транслируя, - спасибо…

До Горево оставалось три часа.

========== Глава 25. Вопросы морали ==========

Остальная дорога до Горево прошла без эксцессов.

Волк дремал, а Энки смотрел в окно. Руки они не расцепляли.

Заяц и Боголюб витали в своих мыслях и молчали.

В Горево они заехали, когда уже стемнело, остановившись у самого крайнего дома. Там, судя по пересланной информации, жил староста селения. Переночевать они планировали у него.

Боголюб осторожно постучал в деревянные, громоздкие ворота. Горево было небольшим селением, и каменных домов здесь почти не строили.

Открыл им пожилой мужчина, с густой седой бородой и усами.

- Княже, - моментально поклонился староста Волку и перевел свой взгляд на Энки, вздрогнув, - Достопочтенный воевода.

После кивка в сторону Энки мужчина представился Тихоном и проводил их внутрь.

Изба была не очень большой. В сенях пришлось сгрудиться, чтобы ненароком не врезать друг другу локтями.

- У меня только две комнаты свободны, - будто оправдываясь, уныло проговорил староста, - Мне негде разместить вашу охрану…

Тихон обращался к Волку и тяжело вздыхал.

- Но я придумаю что-нибудь, - поспешно добавил он, - Разместим.

- Стоп, а в чем проблема? - вдруг ожил Энки, который до этого со скукой разглядывал скудный интерьер дома, - Комнаты - две. Нас - четверо. Путем несложной арифметики я делю четыре на два и получаю… Два. Два человека в комнате - это абсолютно нормальная ситуация. Тесно не будет.

- Но… - начал лепетать староста, - Но вы же воевода… А рядом с вами - Князь… Как…

- Ничего, мы люди неприхотливые. Нам роскоши не надо, - спокойно перебил его Энки.

- Но кровать-то в спальне одна, - неуверенно пробормотал староста.

- Большая? - авторитетно уточнил Энки.

- Двухспальная, - мгновенно ответил Тихон.

- Ну и замечательно! Мы с Князем поместимся! - едва заметно улыбнулся Энки.

- Да как же вы с Князем-то? Вместе? - искренне удивился староста.

- А что? - снисходительно фыркнул Энки, - Не настолько мы и жирные. Не вижу ничего зазорного в том, что двое взрослых мужчин будут спать вместе. Правда, Волк?

Энки Син обернулся к Волку, и тот чуть покраснел.

- Правда, - максимально спокойно попытался подтвердить он.

- Ну и отлично! - хлопнул в ладоши Энки, - Тогда всем спокойной ночи!

Не слушая никаких возражений, воевода схватил Волка за руку и вытащил его из сеней в коридор, втолкнув в первую попавшуюся дверь.

Это действительно оказалась спальня. Скромная и маленькая, но уютная. Кровать была украшена цветным покрывалом, а окно - милыми кружевными занавесками.

- Ура! Спать! - обрадовался Энки, почти падая на постель.

Нет, серьезно?!

Сколько можно дрыхнуть?

Хотя, учитывая тревожащие воеводу кошмары, неудивительно, что он постоянно хотел спать…

Волк помялся, а потом, решившись, спросил:

- Тебя кошмары больше беспокоить не будут?

- Волкосенок, ты глупый? - качнул головой Энки, - Как я тебе это скажу? Я, что, провидец? Хотя, когда ты рядом, кошмары снятся мне гораздо реже… Так что, скорее всего, они меня не побеспокоят.

Волк порозовел. Ему было приятно это слышать.

Он осмелел.

- В машине ты ударил себя по щеке… - пробормотал он, - Ты мог навредить себе. Что тебе снилось? Как мне помочь тебе в следующий раз?

- Я мог навредить и тебе, - сморщился Энки, - Что намного хуже. Но, к сожалению, помочь мне невозможно… Я должен проснуться сам.

Энки устало потер лоб.

- А что касается того, что мне снилось… - после пары секунд молчания произнес воевода, - Мне снилось, как я впервые убил человека.

Волк осторожно сел рядом с Энки, положив руку ему на плечо.

- Сочувствую, - едва слышно пробормотал Волк.

Он не знал, что в таких случаях говорить. Волк никогда не убивал. Но он догадывался, что это был явно травмирующий опыт…

- Не надо сочувствия, - невесело хмыкнул Энки, положив свою ладонь поверх руки Волка, - Это не сломало мою психику. Убить получилось легко. Наоборот, я чувствовал эйфорию и был счастлив в тот момент…

Волк замер.

- Что, удивлен? - вскинул бровь Энки - иллюзия постепенно спала с его лица, и он вновь стал красив, - Осуждаешь? Знаешь ли, я не невинная и праведная овечка…

- Я удивлен, - тяжело сглотнул Волк, - Но я уверен, что, если ты что-то чувствовал, то на это у тебя были свои причины. Я не осуждаю тебя. И не собираюсь. Можешь ничего мне не говорить.

- Могу, - равнодушно кивнул Энки, - Но я скажу. Волчонок… Не знаю, поймешь ли… Просто я уверен, что иногда для человека есть только один выход - смерть. Я считаю, что некоторые люди ее заслуживают. Это не милосердно и не гуманно. Но мне как-то плевать. Так думают люди. Но я не человек. Я Колдун. Знаешь, в чем разница?

Волк покачал головой. Он, правда, не знал.

Волк не думал, что души людей и Колдунов чем-то отличаются друг от друга…

- Разница кардинальная, - устало выдохнул Энки, - Только люди обычно выступают за отмену смертной казни. Понимаешь, почему?

- Нет, - пожал плечами Волк, - Просто это жестоко, наверное. Но я не знаю, почему смертную казнь считают жестокой именно люди…

Энки помолчал, а потом тихо сказал:

- Жестокая? Нет, не в этом дело… Если ты точно знаешь, что человек хладнокровно загубил десяток невинных душ, не уверен, что ты будешь проявлять милосердие по отношению к нему… Я о другом. Подумай, кто может сказать, виновен ли человек в совершении преступления?

- А, понял, ты о том, что могут убить невиновного… - сообразил Волк, а потом выпалил, - Кто может сказать, совершал ли преступление человек? Может, бог?

- Ты дурак, Волчонок? - прикрыл лицо рукой Энки, - Какой-такой бог? О своей виновности точно может знать лишь сам человек. Если он адекватен, конечно. Но слова пусты. Можно сказать правду, а можно - солгать. Всегда есть шанс убить человека по ошибке. Поэтому смертную казнь отменяют. Но это касается только людей. Колдуны… Другое дело. Они в силу своих способностей могут залезть в голову любого человека и покопаться там. Не все, конечно, но могущественные - точно. Когда ты видишь, что совершил человек, тебе сложнее пощадить его и простить. Ты знаешь, что преступник - он, и осознаешь, что и как было сделано… Иногда очень сложно держать себя в руках. Когда мне было десять, я впервые убил. И никогда не пожалел об этом. Потому что знал, что творили те твари… Да, насилие рождает насилие. Но мне насрать. Я не мог позволить им больше ходить по земле. Их существование только бы продолжало зло. Кто-то должен был их остановить… Да, я очень жесток к преступникам. Но лишь потому, что больше знаю…

Волк сжал его ладонь крепче.

- Здорово, что я не могу читать мысли людей, - ободряюще улыбнулся он Энки, - Ты сильный. Я бы не смог с этим справиться…

- Ты бы привык, - покачал головой Энки, - Не идеализируй меня. Ладно, хватит разговоров… Давай поспим. Завтра - трудный день.

- Ты, правда, думаешь, что в Горево произойдет новая вспышка оспы? - поинтересовался Волк.

- Нет, - бледно улыбнулся Энки, - Но если человека убила Ведьма… Мне нужно об этом знать.

Больше ничего не добавив, Энки начал скидывать с себя одежду. Волк, сглотнув и стараясь не пялиться, последовал его примеру.

Оставшись в белой майке, Волк чуть задрал ее. Нет, у него точно появилось пузо…

Расстроиться он не успел. На его живот легла теплая ладонь Энки.

- Волчонок, хочешь докажу, что тебе не надо ничего менять? - вкрадчиво промурлыкал воевода, - Хочешь, подробно объясню тебе, что с твоей фигурой все в порядке? На пальцах, так сказать…

========== Глава 26. Где Энки эволюционирует ==========

- Как объяснишь? - грустно улыбнулся Волк, - Снова будешь доказывать, что у меня мягкий и нежный животик? Отличное оправдание для толстяков…

- Нет, - коварно усмехнулся Энки, - Я предлагаю тебе заключить пари.

- Какое пари? - Волк даже не представлял, что задумал Энки.

- Понимаешь, я асексуален. То есть секс меня не интересует. Но это не значит, что мой организм не функционирует. Утреннюю эрекцию никто не отменял, - Энки сделал многозначительную паузу, - Так что я предлагаю тебе пари. Оно будет заключаться в том, что ты попытаешься меня заинтересовать. Если сможешь, то давай сойдемся во мнении, что ты хорош и без всяких диет. Ты не будешь менять себя. Если не сможешь, то давай будем худеть…

- Что значит “попытаешься меня заинтересовать”? - не понял Волк.

- Это значит - попробуешь возбудить меня… Если ты сможешь это сотворить с таким прожженным асексуалом, как я, то выходит, ты очень даже сексуален со своим мягким животиком… - кажется, Энки улыбался.

Волк покраснел. В который раз за последние сутки.

Он буквально остолбенел, не зная, что сказать.

- Я… Я… - заикаясь, начал бормотать Волк.

- Что, слабо? - вскинул брови Энки.

- Н-нет, - клацнул зубами Волк, - Просто… Просто я не знаю, что делать…

- Как не знаешь? - будто бы искренне удивился Энки, - Рядом с тобой сидит мужчина, который тебе нравится. Нравится же? Не надо отвечать. Я все понимаю. Просто привлеки того, кто тебе интересен… Завоюй его! Вы, люди, должны в этом лучше разбираться…

Волк задрожал. Да нет, все верно.

Этот мужчина ему очень-очень сильно нравился, но…

Но Волк понятия не имел, как его привлечь! У него не было ни одной мысли по этому поводу!

Если только… Станцевать стриптиз. Ну, там одежду скинуть медленно… Желательно под музыку. И сексуально так. Качая бедрами…

Но танцевать Волк не умел от слова “совсем”. В детстве пробовал. Ничего хорошего не вышло. Он выглядел как медвежонок и наступал всем подвернувшимся на ноги…

Энки не возбудится, а обхохочется при таком раскладе.

Так что никаких вариантов Волк подобрать не мог. А его член, предатель эдакий, тем временем начал активно наливаться, твердея… Близость и слова Энки даром не прошли.

- Я не знаю, что делать! - почти плача, выпалил Волк, - Я не знаю, как заинтересовать тебя!

О Перун, почему он был так бесполезен?!

- Волкосенок, ты - горе! - покачал головой Энки, - Все приходится брать в свои руки!

Воевода помолчал, а потом авторитетно спросил:

- У тебя встал?

Волк, опустив глаза, кивнул.

- Отлично, - как-то странно хмыкнул Энки, - Тогда раздевайся.

- Что? - тупо переспросил Волк.

- Давай-давай, - поторопил его Энки, - Не тормози. Снимай трусишки и майку. А потом ложись на кровать.

Волк, краснея всем телом, скинул с себя одежду и послушно рухнул на матрас, прижимаясь животом к покрывалу и приподнимая бедра.

Все-таки член придавить не хотелось…

В этой позе Волк чувствовал себя беззащитным и открытым, но перевернуться и не подумал.

- Я рассчитывал, что ты ляжешь на спину, - после небольшой паузы произнес Энки с непонятной интонацией.

- Мне перевернуться? - Волк поспешно дернулся.

- Не стоит, - последовал незамедлительный ответ, - Так даже лучше…

- Почему лучше? - тяжело дыша, уточнил Волк.

- Потому что твоя задница эстетически приятна, - спокойно объяснил Энки, - Чуть оттопыренная. С округлыми и ровными ягодицами… Как у скульптур. Но я догадываюсь, что на ощупь она не похожа на мрамор. Я проверю?

- Да делай, что хочешь! - истерично подумал Волк, кивая, - Я только от одних твоих слов сейчас кончу!

Но Волк погорячился. Ему предстояло новое испытание - теплые и шершавые ладони Энки (без перчаток!) опустились на его бедра, принимаясь медленно поглаживать кожу…

Волк задрожал.

- Ты можешь потрогать себя, - тихо разрешил ему Энки.

- Я уверен, что если прикоснусь… Если прикоснусь, то сразу кончу… - задушено прошептал Волк.

- Ну так кончай, - Энки провел пальцем по его ягодице - стало очень щекотно, щекотало, при этом, внутренности, - Я не собираюсь тебя мучить.

- Но тогда пари быстро закончится, - почти пожаловался Волк, - Я не успею заинтересовать тебя… Даже не попробую!

- Почему? - удивился Энки, - Ты - уже.

В следующий миг Волк ощутил, как к его заднице прижимается что-то твердое…

- Чувствуешь, Волчонок? - хриплым голосом промурлыкал Энки, - Твоя кожа оказалась приятнее мрамора. Пари уже закончилось.

О, Волк еще как чувствовал! Так чувствовал, что к члену и не понадобилось прикасаться…

Он бурно излился на многострадальное покрывало.

- А ты очень чувствительный, Волчонок, - едва слышно произнес сзади Энки.

Волк обернулся через плечо.

Энки хлестко посмотрел ему в глаза, а потом опустил взор, проворчав:

- Тебе придется забыть напрочь о всех диетах. А мне - смириться с тем, что я не асексуал, а пансексуал… Смотри-ка, эволюционирую!

Волк проследил за его взглядом. И…

- У тебя стоит! - взвизгнул он.

- Спасибо, Князь Очевидность! - насмешливо фыркнул Энки, - Кричи громче, нас еще охрана твоя не услышала…

Волк захлопнул рот, но пялиться не перестал. Ему нравилось зрелище черного холмика на шортах воеводы…

У Энки стоял! По-настоящему!

Может, следовало помочь? Волк облизнул губы.

- О нет! - угадал его мысли Энки, - На сегодня хватит потрясений! Завтра реально напряженный день! Ныряй под одеяло!

- Но как же… - не сдавался Волк.

Энки мягко перебил его.

- Волчонок, я понимаю, что ты очень хочешь добраться до моей плоти… Но всему свое время, хорошо? - Энки подцепил пальцами подбородок Волка и едва ощутимо прикоснулся к его губам своими.

Волк даже вкус ощутить не успел! Что за детский чмок? Так и хотелось продлить поцелуй, впившись в губы Энки!

Но возмущаться и наглеть Волк не стал.

В конце концов, Энки сказал:

- Всему свое время.

А это не было твердым “нет”…

Волк дождется своего.

Того момента, когда Энки скажет:

- Можно.

========== Глава 27. Я дышу ==========

В местный морг они отправились утром.

Ну, как в морг… Его в Горево не было. Патологоанатом работал в подвале единственной районной больницы.

Пришлось ехать на окраину селения и заходить в серое и невысокое здание. Больница располагалась в живописном местечке у реки. Прямо на краю леса.

Вдалеке виднелось языческое капище с деревянными фигурами идолов…

Но пейзаж разглядывать было некогда. Главный врач - пожилая улыбчивая женщина, проводила их по выкрашенным зеленым коридорам в подвал.

Там работал патологоанатом.

Когда они зашли в подвальное помещение, навстречу им выскочил высокий полный мужчина средний лет, греющий в руках кружку чая.

Волк поморщился - пил чай врач, похоже, над трупом.

По крайней мере, в центре комнаты стояла кушетка с телом, застеленным белым покрывалом.

- Это убитая женщина? - сходу выпалил Энки, жадно пожирая глазами предполагаемый труп.

- К-какая женщина? - заикаясь, пробормотал врач, - У нас за последнюю неделю только мужчина умер… Убили его.

- Да? - лицо Энки непонятно заострилось, - Значит, мужчина? Под простыней он?

Врач кивнул и замялся.

- Только… - будто оправдываясь, начал говорить патологоанатом, - Только у нас холодильная камера сломалась. Тело в не очень хорошем состоянии. Родственники давно его похоронить просят…

- Понял, - тихо буркнул Энки, - Волк, выйди на улицу.

- Но я хочу помочь… - раздалось жалкое бормотание в ответ.

Энки почти с яростью посмотрел на него.

- Выйди, - коротко повторил воевода, не терпящим возражений тоном, - Ты ничем не сможешь тут помочь. Нечего тебе на это смотреть!

Чуть обидевшись, Волк вышел в коридор. Но за дверями было скучно, и он решил подышать свежим воздухом…

Волк выскользнул во двор, перебежал через асфальтированную дорогу и достиг железного ограждения. Он свесился вниз - там зияла пропасть, но земли не было видно. Внизу текла река.

Красиво. Расстояние было большим - водная гладь плескалась почти неслышно. Далеко… И очень бурно. Наверное, здесь было сильное течение… Лучше отсюда не падать.

Волка передернуло, и он обернулся. Боголюб и Заяц не пошли за ним. Они мирно беседовали у ворот.

Волк вновь посмотрел на реку. Кажется, она цвела. Вода была зеленоватой и мутной.

Волк несколько минут смотрел вниз, пока на его плечо не легла тяжелая рука.

Волк подпрыгнул на месте, испугавшись.

Успокоился он только тогда, когда увидел, что рядом Энки.

- Прости, - тихо произнес воевода, - Не хотел напугать…

- Ничего, - заверил его Волк, - Просто неожиданно подошел. Я задумался.

Любопытства он сдержать не смог и протараторил:

- Ты выяснил, как погиб мужчина?

- Да, мне понадобилось всего несколько минут, - пожал плечами Энки, - Его убил Колдун или Ведьма. Причем, это было незапланированное деяние. Скорее, акт ненависти. Человека били сырой силой, пока он не умер от боли…

- Ужас какой! - передернуло Волка, - Есть ли… Подозреваемые? Или нам надо сначала встретиться с человеком из отдела по борьбе с Колдунами?

- Подозреваемая есть, - тяжело вздохнул Энки, - На краю города живет единственная зарегистрированная в Горево Ведьма…

- Так просто? - нахмурился Волк.

- Иногда самый простой вариант - лучший, - качнул головой Энки, - Хотя жизнь - сложная штука. Она преподносит сюрпризы.

Воевода помрачнел и опустил голову, разглядывая болотного цвета воду.

- Живописный вид, - бледно улыбнулся Энки, - Так и хочется петь… Грустное, правда. Но все же…

- Ты? - челюсть Волка отвисла, - Петь?

Энки усмехнулся.

- Ты такой узколобый, волкосенок! - Энки легко щелкнул его по носу, - Думаешь, раз я жестокий воевода, то я только членовредительством и занимаюсь? И увлечений у меня нет?

Волк машинально потер нос.

- Ничего я не думаю, - буркнул он, а затем с обидой пожаловался, - Я просто плохо знаю тебя! Хочу больше!

- Ладно, расскажу, - пожал плечами Энки, - Никакой тайны здесь нет. Мне нравится музыка. Наверное, из-за мамы, которую я никогда не знал… Но очень хотел узнать. Она была неплохой певицей. Очень талантливой, на самом деле.

- Ой, она не была Колдуньей, получается? - шокировано уточнил Волк.

- Узколобость, Волчонок! - хмыкнул Энки, - Ей ничего не мешало и колдовать, и хорошо петь. Папа ее за это и полюбил… Он увидел маму с гитарой и пропал. Хотя она никогда не была красавицей, в отличие от большинства Ведьм, а папа никогда не интересовался женщинами. Он не сильно и мужчинами увлекался. У него были другие ориентиры в жизни. Но с мамой у них получилось что-то… Что-то на глубинном уровне. Отец встречал мать и раньше. Но лишь когда она запела, он впервые… Он впервые увидел ее. Ту, которой она являлась… Папа понял ее душу. Отцовская кровь течет в моих жилах. Я тоже никогда не смотрел на внешность. Но и материнское тоже во мне есть. Я, например, неплохо пою…

Волк улыбнулся. Он никогда не представлял Энки в таком ключе.

- Не веришь? - улыбнулся ему в ответ воевода, - Ну, не верь…

Энки помолчал, а потом, устремив свой взор вдаль, тихо пропел:

- Покатаемся по городу… Отвези меня, пожалуйста…

У Волка внутри все сжалось. Голос Энки неуловимо изменился - стал более густым и вкрадчивым. Он обволакивал все нутро Волка, словно лекарство.

Энки не брал высоких нот, не кривлялся и не красовался. Но в его интонациях было столько эмоций и красок, что хотелось дрожать.

Энки не пел. Он рассказывал.

- К мосту, - медленно закончил Энки, а потом, вдохнув грудью больше воздуха, перевел взгляд на Волка, - Ближе… Ближе… Здесь…

Когда он пропел последнее слово, у Волка замерло сердце. То, как Энки выдыхал “здесь” и смотрел на него, пронзало все существо Волка.

Это было так красиво! И так…

Волк не знал, как.

Просто горло сжалось. Было такое ощущение, что он сейчас расплачется. Но слезы не копились в уголках его глаз. Лишь теснило в груди.

- Я дышу*, - голос Энки почти сорвался, становясь выше и будто плотнее.

Взгляд воеводы яростно впился ему в лицо, а потом опустился. Энки принялся смотреть вдаль.

Волк словно с обрыва рухнул… Потерял ориентацию в пространстве.

Но он продолжал ждать следующих строк.

Тщетно. Их не последовало. Энки молчал.

- А дальше? Дальше? - не выдержал Волк, - Что дальше? Песня же не закончилась, правда?

Энки улыбнулся одними уголками губ.

- Так пусть она не кончается никогда, - воевода вновь посмотрел на него.

И было в его взгляде что-то… Что-то… Что-то очень важное.

- Уважаемый воевода! Уважаемый воевода! - истошно завопили сбоку.

Волк вздрогнул всем телом. Атмосфера разрушилась. Исчезло что-то очень значительное. То, что Волк хотел схватить руками. Но не успел.

Их прервали - к ним бежал знакомый врач-патологоанатом.

- Я забыл вам кое-что показать! - запыхавшись, выпалил он, обращаясь к Энки, - Не могли бы вы вернуться?

- Жди меня здесь, - приказал Волку воевода и пошел за врачом.

Волк жадно смотрел Энки в спину, пока тот не исчез за воротами.

Тяжело вздохнув, Волк вновь опустил свой взор на водную гладь.

Красиво. Но скорее бы Энки вернулся… Без него вид был иным.

Мечты Волка прекратил легкий удар в спину. К его ладони что-то прикоснулось. Волк завертел головой и успел заметить мальчика лет семи-восьми, который бежал по тротуару.

И чего ему надо было? Обокрасть, что ли?

Волк опустил голову и увидел в своей ладони маленький кусочек бумаги…

* Текст песни Земфира - Блюз.

Автор любит слушать ее в версии Льва из шоу “Маска”

========== Глава 28. Где появляется новое лицо ==========

Бумажка оказалась запиской.

Развернув ее, Волк увидел достаточно ровный и крупный почерк.

На листке старательно было выведено:

— Волчонок, появились новые улики! Срочно ступай на капище! Мы еще можем поймать преступника! Ты хотел помочь? Вот твой шанс! Встретимся там!

Энки

Волк не сомневался ни на секунду, что это написал воевода. Хоть Волк и не знал почерк Энки, только он называл его таким ласковым прозвищем. Да и при посторонних воевода никогда так к нему не обращался…

Волк бросил взгляд в сторону ворот. Боголюб стоял к нему спиной и продолжал беседовать с Зайцем. На него они внимания не обращали.

Ну, тогда Волк не будет их беспокоить!

Он посмотрел вдаль. Капище отсюда было хорошо видно. Оно располагалось прямо на кромке леса. На краю поселения. Совсем близко.

Волк бодро и радостно устремился в ту сторону. Ему очень хотелось помочь Энки… Показать, что он полезен и чего-то стоит.

Капище представляло собой компактную поляну. Деревья были срублены специально для исправления культа. Но сейчас ни одного волхва Волк здесь не увидел.

Капище огородили громоздкими бревнами, но оставили свободное пространство для выхода.

В него Волк и нырнул. От травы веяло холодом, а по его ногам стелился туман. Волка передернуло. Он не любил такие места. Особенно, когда на них не было людей. Здесь должны находиться волхвы, а не он. Чувствовалось тут какое-то скопление нечеловеческой силы, хоть кудесники и не были Колдунами…

Волк устремил свой взгляд вперед. В центре поляны стояла огромная деревянная фигура Перуна. Ее окружали другие идолы, но они не были такими большими. Все-таки верховный бог Полянии — Перун. Защитник земли, покровитель Князя и дружины…

Перуна Волк узнал сразу. Не потому, что он был самым громоздким и внушительным, а потому, что только у него мог быть такой суровый вид и такой пронзительный взгляд.

Волк мог похвалить мастеров. Глаза были словно настоящими. Да и шлем на боге и щит в его руках вырезали на славу…

Волк, обогнув кострище — участок выжженной земли, медленно подошел к идолу и прикоснулся кончиками пальцев к деревянной поверхности, чуть поклонившись.

Перуну следовало отдать почтение. Дерево казалось теплым…

Волк прикрыл глаза и моментально вздрогнул, закричав. Его кто-то крепко и цепко схватил за руку!

Боги, если это Энки… Если это Энки, то он его побьет, честное слово! Достал пугать!

Но это был не Энки. Перед Волком стояла очень красивая девушка с белоснежными распущенными волосами и большими зелеными глазами. Одета она была в длинную льняную рубаху.

Первая мысль у Волка была — бежать! Что он и сделал.

Не то чтобы Волк боялся красивых женщин… Да кого он обманывает?!

Конечно, боялся! Потому что перед ним была типичная Ведьма! Красивая, без косы и зеленоглазая! Не то чтобы Волк плохо относился к Колдунам, но на минуточку! Тут совсем недавно мужика магией убили! А Волк — тоже мужик!

Не серийный ли маньяк поселился в Горево?!

Далеко убежать Волку Ведьма не дала. Она вцепилась в его руку мертвой хваткой и изо всех сил тянула на себя. Даже на задницу села, чтобы Волка остановить! Магию, как ни странно, она не использовала. Волк волок эту несчастную Колдунью, словно на буксире!

Он раздосадовано зарычал и попытался сделать резкий рывок. Но у него не вышло! Волк запнулся о подвернувшийся под ногу камень и упал на землю.

Ведьма вцепилась в его лодыжку.

В Волке боролись два существа. Один — благовоспитанный мужчина, который твердил — женщин бить нельзя! Второй — пятилетний пацан, который истошно вопил — пни ее в рожу хорошенько!

Продолжая вырываться и мучаясь сомнениями, Волк внезапно понял, что Колдунья что-то нервно шепчет. Проклинает?!

Волк прислушался.

— Пожалуйста, пожалуйста! — молила Ведьма, — Я не хочу умирать! Да, я убила эту тварь! Но он надругался надо мной! Пожалуйста, пожалуйста! Скажи воеводе, чтобы не убивал! Я отсижу! Я признаюсь! Только пусть пощадит!

Чего? Она — убийца? Но Волку она вредить не хочет, потому что убийство было актом мести?

Ведьма продолжала бормотать:

— Пожалуйста! Пожалуйста! Не хочу умирать!

Волк поднял руку, чтобы остановить поток ее слов, но не успел ничего сказать.

Ведьма внезапно взмыла в воздух, держась за горло и хрипя. Глаза ее страшно выпучились…

Волк резко повернул голову. По влажной траве к ним черной тенью шел Энки Син. И выглядел он самой смертью со своим перекошенным от ярости лицом и сверкающими глазами…

— Волк, — рыкнул он, — У меня очень непонятный и мелкий косой почерк. Запомни это. Но не в этом дело. Ты — идиот.

Энки бросил на него острый, как бритва, взгляд, и Волк понял — вскоре ему не поздоровится…

Воевода ему за тупость задницу надерет! И совсем не в сексуальном плане…

Энки внимательно посмотрел на Ведьму, которая болталась в воздухе, задыхаясь. Пару секунд он глядел на нее с нечитаемым выражением на лице, а потом Колдунья рухнула на землю, надсадно кашляя. Живая, но с поблескивающими наручниками на запястьях…

— Ты убила человека, — медленно, но твердо произнес Энки, — И ты понесешь наказание. Но убивать тебя я не собираюсь. Тебя можно понять… Он совершил ужасное деяние.

Воевода подошел к Колдунье и подал ей руку, чтобы она поднялась.

Волк знал, что оказать помощь попавшей в беду женщине, пусть она и преступница, — долг каждого мужчины. Но то, как Ведьма прижималась к Энки, ему не понравилось. Совсем не понравилось…

Если бы Волк был более внимателен, то он бы заметил, что лицо Энки закаменело, а в его очах вспыхнул нехороший и злой огонь. Но ревность застлала ему глаза, и Волк ничего не увидел…

========== Глава 29. Об идеальности ==========

- Вот уж никогда бы не подумал, что Доброжир насильником окажется! - покачал головой староста Тихон, отправляя очередной пельмень в рот, - Такой порядочный человек с виду был! Вежливый, отзывчивый… Семьянин!

- Люди часто не те, кем кажутся, - тихо буркнул себе под нос Энки.

Они сидели за столом и обедали. По времени, скорее, ужинали. Они задержались. Им пришлось разбираться с местным отделом по борьбе с Колдунами. Ну, как сказать “отделом”…

Он состоял всего лишь из одного здорового детины лет тридцати, который страшно обрадовался, что они поймали Ведьму вместо него.

Кстати, о Ведьме…

Она сидела за столом по левую руку от Энки и спокойно жрала. Правда, на запястьях у нее болтались цепи, но пространство для маневров у нее имелось.

Они должны были отвезти Колдунью в Дреговск, чтобы там ее судили. Тюрьм для Ведьм в Горево не водилось…

Звали преступницу Беляна, и она была той самой единственной зарегистрированной Колдуньей в селении.

- Как вспомню его руки на мне, - вздрогнула вдруг Ведьма, всхлипывая, - Так…

Энки поднял руку в черной перчатке, останавливая ее.

- Довольно, - едва слышно шепнул он, - Все позади.

- Спасибо! - Колдунья посмотрела на воеводу так горячо, что теперь передернуло Волка, - Спасибо! Вы спасли мне жизнь! Вы…

- Не стоит, - мягко перебил ее Энки, - Я не спас вам жизнь. Я всего лишь поступил по закону.

Но Беляна его будто не слышала. Она продолжала рассыпаться в комплиментах, почти влюбленно взирая на воеводу.

Волк, сидящий по правую руку от Энки, яростно воткнул вилку в пельмень.

Рррр! Гадина!

Ну, почему она была такой красивой? Почему Энки сейчас с ней разговаривает, а с ним - нет? Почему от воеводы словно веет холодом?

С каждой секундой Волку становилось все хуже и хуже. Он готов был ринуться в бой! И вырвать этой дурехе все космы!

Умом Волк понимал, что Ведьма ни в чем не была виновата. Но сердце - не разум. Им невозможно руководить.

Волк прислушался к разговору, пытаясь успокоиться.

Зря.

- Уважаемый воевода, - щебетала Беляна, тупо хлопая глазами, - Не передадите ли вы мне майонез? Мне цепь взять его не позволяет…

Энки спокойно потянулся к банке.

Ну, нет! Это уж слишком! А вдруг их руки встретятся, когда воевода будет этот чертов майонез ей всовывать?

- Я сам передам! - злобно рыкнул Волк.

Энки, успевший подцепить банку пальцами, посмотрел на него, как на дурака.

- Волк, я ее уже взял. Она была прямо передо мной, - почти по слогами произнес воевода, будто разговаривая со слабоумным.

- Нет, передам я! - упорно не сдавался Волк и выхватил банку из рук Энки.

Очень поспешно. И очень резко.

Майонез выскользнул из его пальцев. Банка опрокинулась. Прямо на Волка. Вся его рубашка вместе с пиджаком оказалась заляпана белыми каплями.

Ткань противно прилипла к груди. Майонез оказался жирным.

- Пойду переоденусь, - с каменным лицом выдохнул в полной тишине Волк, внутри умирая от стыда, - Я быстро.

Из столовой он выбежал так, что пятки сверкали. Хотелось плакать. Снова. Если бы Волк был псом, то сейчас бы выл и поджимал хвост. Ему следовало показать себя с лучшей стороны, чтобы дать понять Энки, что никакие красавицы ему не нужны. Но он опять опозорился!

Волк залетел в спальню и прижался к стене, тяжело дыша. В первую очередь нужно было успокоиться.

Не вышло. Скрипнула дверь, и в комнату заглянул Энки.

- Я думаю, что тебе сначала стоило сходить к колодцу, чтобы вымыться, - равнодушно проговорил воевода, - Переодевание здесь не поможет. Ты липкий.

- А тебе стоило меньше смотреть на посторонних баб! - рявкнул Волк, почти рыча.

Сейчас он как никогда оправдывал свое имя. Хотелось без лишнего лая впиться в чье-нибудь горло и просто вгрызаться в плоть.

В плоть одной блондинистой, мерзкой…

- Волк, что происходит? - вскинул брови Энки, скрестив руки на груди и привалившись к косяку.

Иллюзия спала с него, и он стал непереносимо прекрасным. Волк разозлился еще пуще. С таким у него шансов не было.

- Чего ты ко мне приперся?! - раненой собакой взвыл Волк, - Шел бы ты к своей… К своей… К своей бедняжке! Она прекрасна даже в наручниках, а я… Я - дурное ничтожество, перепачканное майонезом!

- Волк, я не очень разбираюсь в людях… Я говорил, - перебил его Энки, - Но ты… Ты ревнуешь, что ли? Серьезно?

Все силы моментально покинули Волка. Он пошатнулся. Ноги стали совершенно ватными…

- А что мне еще остается? - почти взмолился Волк, - Ты мне нравишься. Сильно нравишься! Я не совсем дурак и понимаю свои чувства. Но ты - не мой. А вокруг столько красивых людей, которые лучше меня, и я..

- Лучше тебя?! - возмутился Энки, - Лучше? Да она человека убила, Волк! Да, я бы тоже убил. Но я никогда не считал себя хорошим! А ты… Ты на самом деле…

- Ты хороший! - взвыл Волк, - Ты самый лучший! Самый идеальный мужчина! Смелый, умный, сильный, справедливый, красивый и жесткий! Несгибаемый и твердый! Я восхищаюсь тобой до безумия! Всегда так было! У меня внутри все сжимается, когда вижу тебя! Мне непереносимо думать, что ты достанешься кому-то другому! Не мне! А мне ты не достанешься! Потому что я - тупое и бесполезное жирное нечто!

Энки схватил Волка за грудки и прижал его к стене. Так сильно, что затылок моментально обожгло болью.

- Что… - начал лепетать Волк, но не договорил.

В стену рядом с его головой прилетел кулак Энки. По цветастым обоям пошла трещина.

- Ты злишься на меня, да? - сглотнул Волк, шмыгнув носом.

- Нет, я злюсь на себя, - покачал головой Энки, - Я обещал себе не делать этого. Я обещал. Но перед тобой я слаб…

Энки оборвал себя на середине речи и в следующий миг впился своими губами в рот Волка. Это был далеко не детский чмок. Энки набросился на него с такой жадностью, что ноги Волка подкосились. Если бы воевода не обхватил руками его талию, он бы рухнул…

Потому что Энки творил что-то невообразимое! Он не целовал Волка, а просто пил его - до крови кусал губы, а потом зализывал ранки и мучил его язык своим.

Волк стоял ни жив, ни мертв, наслаждаясь и пытаясь отвечать… Но сил не было. Хотелось просто раствориться в объятиях воеводы и замереть так навечно.

Но счастье продлилось недолго.

Энки оторвался от Волка и, тяжело дыша, прошептал ему в губы:

- Идеальность - понятие относительное, Волчонок. Я - идеальный для тебя, а ты - для меня. С твоими мягкими бочками, нежным животиком, эстетически приятной задницей, шелковистыми волосами, глазами цвета летнего неба Бабили… И, конечно, с твоей детской непосредственностью! Я обожаю твою глупость, Волк! Как я без нее раньше жил - не знаю. Потому что все мое мужское естество хочет одного - заботиться о тебе.

Волк смотрел на Энки, раскрыв рот.

Неужели… Неужели он тоже нравился Энки?! Правда? Волк не верил… Это было слишком прекрасно для реальной жизни!

Уточнить не получилось - дверь в спальню медленно и осторожно приоткрылась.

- О, я опять помешал? - робко почесал затылок Боголюб, - Просто хотел сказать, что мы решили немного отдохнуть перед дорогой. Послеобеденный сон никто не отменял, так что через часика два-три поедем домой… Ой, достопочтенный воевода, что это у вас с лицом? Вы будто…

- У вас просто галлюцинации! - спокойно возразил Энки и махнул рукой.

Дверь моментально захлопнулась, оставляя Боголюба в коридоре.

- Ну, что, поспим, Волчонок? - Энки нетерпеливо облизывал губы.

========== Глава 30. Играть на тебе ==========

Волк тяжело сглотнул.

Энки поступью большой хищной кошки приблизился к нему (боги, куда еще ближе?!) и осторожно провел ладонью по его груди, распахивая на нем рубаху.

По обнаженной коже Волка побежали мурашки. От предвкушения у него пересохло во рту, а его тело совершенно обмякло.

Но Энки убрал руки.

- Ммм, майонез. Вкусно, - лизнул пальцы воевода, зажмурившись, - Очень сладко. Но магией, конечно, очистить тебя будет надежнее.

В следующее мгновение Волк почувствовал, что его рубашка полностью высохла - она больше не была жирной и не липла к телу.

- По-почему сладко? - заикаясь, прохрипел Волк - мыслей больше никаких в голове не было, - Майонез не может быть сладким…

- Так я и не о майонезе, - вскинул брови Энки, будто удивляясь глупости Волка.

Воевода спокойно обогнул его и плавно опустился на кровать, расшнуровывая ботинки и скидывая свой бесформенный свитер.

Волк наблюдал за ним, как заколдованный. Не хотелось пропустить ни одного движения Энки.

Последней воевода снял черную шапку, вновь оставаясь в шортах и майке. Энки взлохматил свои жесткие черные волосы, рухнул на подушки и зевнул, прикрывая глаза и чуть раздвигая ноги. Такой красивый и вальяжный! Мускулистый, с фарфоровой кожей и восхитительной фигурой… С пушистыми ресницами и резкими скулами…

Стоп. Волк сморгнул дурман, застилающий ему глаза.

Энки, что, спать собрался? Серьезно?

Волк нахмурился, ничего не понимая.

- Э-энки, - неуверенно проблеял он, - Что ты сейчас будешь делать?

- А, что, не видно? - чуть приоткрыл сверкающие глаза воевода, смотря на него из-под ресниц, - Спать буду.

Волк осторожно подобрался к нему и сел на краешек кровати, будто Энки был хрупкой статуей и в любой момент мог разбиться.

- Значит, ты передумал, и я тебе не нравлюсь? - с замиранием сердца спросил Волк.

- С чего такие мысли? - Энки продолжал смотреть на него из-под ресниц, - Я ясно дал понять, что чувствую к тебе. Но если не веришь… Я могу доказать тебе.

- Как? - оживился Волк.

- Я весь горю, когда ты рядом, - закусил нижнюю губу Энки, - Хочешь меня потрогать?

- Ты издеваешься надо мной, да? - с обидой проворчал Волк.

- Издеваюсь, - спокойно подтвердил Энки, - Но это не значит, что я не горю. И это не значит, что я не хочу, чтобы ты трогал меня…

Волк недоверчиво смотрел нанего пару секунд, а потом резко, словно боясь, что его стукнут, схватил Энки за колено.

- Ох, как вцепился-то! - мягко улыбнулся ему воевода, - Неужели думаешь, что отберу? Расслабься. Видишь, горячее же…

- Ты снова издеваешься! - почти прохныкал Волк.

Энки промолчал. Лишь сдвинул его ладонь выше. Рука Волка легла на бедро Энки.

Мышцы на нем оказались очень приятными на ощупь - плотными и упругими. Ни о какой костлявости речи и не шло! Было за что схватиться!

- У тебя такие трогательные бедра! - восхитился Волк, а потом смутился, - Трогательные - не в смысле милые… А потому что их хочется трогать, понимаешь?

Энки хмыкнул и закатил глаза, пробормотав “я же боевой маг” и просто сдвигая его руку. Ладонь Волка очутилась на черной хлопковой ткани шортов. Он осторожно и несмело сжал то, что было под ними. Достоинство Энки восхитительно прорисовывалось сквозь не очень плотную ткань. Член воеводы был крупным, но пока мягким.

Это, по мнению Волка, следовало срочно исправлять.

Он потянул хлопковую ткань в стороны, чтобы контуры достоинства Энки были видны четче, и провел по стволу пальцами. Сильно, но ласково. Один раз, второй, третий…

Член начал наливаться в его руках, твердеть, поднимая черную ткань все выше и выше. Судя по очертаниям, он был очень даже красивым. Длинный, правильной формы, тяжелый…

Волк не выдержал и поцеловал его кончик сквозь мягкий хлопок, мгновенно вскидывая голову, чтобы посмотреть на реакцию Энки. Треснет или не треснет?

Воевода наблюдал за ним со сложным выражением на лице, по-змеиному сощурив глаза. Волк мгновенно почувствовал себя кроликом. Энки, заметив, что на него смотрят, лишь спустил свои шорты, открывая замечательный вид на свое достоинство. Наконец-то без всяких преград! Долой мерзкую ткань и одежду!

Ох, член Энки оказался действительно красивым! С длинным стволом, перевитым венами, и крупной розоватой головкой… Ее так и хотелось лизнуть!

Что Волк и поспешил сделать. Он обхватил головку губами, пососав ее, и вскинул глаза на Энки.

Все правильно? Можно?

Энки подцепил пальцами подбородок Волка, и тот с неприличным звуком оторвался от желанного члена. Энки плотно обхватил ладонью его шею.

Пару минут они пристально и жадно смотрели друг другу в глаза, а потом мир покачнулся и накренился.

Волк сам не понял, как оказался прижат лопатками к матрасу, а Энки нависал прямо над ним.

- Волчонок, - хрипло прошептал воевода ему в губы, - Я очень сильно ценю твое внимание ко мне. Прости… Но я не могу спокойно лежать и бездействовать. Не в моем характере. Я хочу… Хочу контролировать все, к чему прикасаюсь. А тебя - особенно. Я хочу управлять тобой. Играть на тебе, как на гитаре. Так что… Так что придется полежать тебе. Но поверь… Поверь, ты не пожалеешь! У меня нет опыта, это правда. Но зато есть неистовое желание! А значит, есть все. Я обещаю тебе, Волчонок… Я обещаю тебе, что ты будешь умолять и кричать…

========== Глава 31. Если бы не любовь ==========

- Что? - моргнул Волк, но не договорил.

Энки буквально впился в его губы, кусая их до крови. Волк пытался отвечать на яростный поцелуй, но это было бесполезно. В Энки будто демоны вселились. Он выглядел абсолютно беспощадным. Волк сам не понял, как оказался совершенно обнаженным прямо под нетерпеливым Энки.

Волк, слизывая выступившую кровь со своих губ, потянулся за поцелуем. На этот раз, как он надеялся, нежным…

Но Энки разочаровал его. Он стиснул запястья Волка длинными пальцами и прижал их к матрасу.

И вот тогда… О да!

Энки наградил его долгим, ласковым поцелуем. Он буквально нежил губы Волка своими! Зализывал ранки и расцеловывал поврежденную кожу.

Но счастье продлилось недолго.

Энки, приподнимая запястья Волка и прижимая их к подушке одной рукой, прошептал:

- Смотри мне в глаза. Только на меня. Не отрывай от меня взгляд. Ты понял?

Волк просто кивнул. Сил говорить не было.

Энки, кажется, удовлетворился таким ответом. По крайней мере, он обхватил руки Волка крепче и наклонился к нему ближе. Их лица находились буквально в нескольких сантиметрах друг от друга. Глаза Энки будто полыхали в неверном вечернем свете. В них было столько эмоций, что у Волка голова пошла кругом.

- Если будет больно, я остановлюсь, - прохрипел ему в губы Энки, - Но не бойся. Я чувствую тебя и обещаю тебе, что больно не будет. Если только чуть-чуть… Но какое счастье без боли, верно? Мы должны знать, что ничего не дается просто так.

Энки, продолжая удерживать Волка одной рукой, другой - раздвинул его бедра в стороны.

- Знаешь, мне так нравится все, что я вижу… - помолчав, выдохнул Энки, - Очень. Мне нравится, что ты мягкий и податливый. Мне нравится, как ты смотришь на меня. Испуганно и жадно. Боишься, но хочешь… Мне нравится, как твои ягодицы прижимаются к матрасу. Я вижу их не целиком… Что ужасно. Но придется потерпеть. Сегодня у меня другая задача. Волчонок, мне так нравится, что твое естество тянется навстречу ко мне! Ты стремишься ко мне. Весь.

Энки провел пальцами по его вставшему члену, едва заметно, но щекотно… От основания до головки.

Волк глухо застонал.

- Мне нравится в тебе абсолютно все, - повторил Энки, - И твоя плоть тоже. Но сегодня у меня другая цель. Рассмотри меня, Волчонок… Почувствуй меня. Не отрывай свои чистых глаз от моих!

И Волк чувствовал. Смотрел ему в глаза. Он старался не наблюдать за тем, что делал Энки. Да и было это невозможно. Потому что Энки находился слишком близко. Все, что Волк мог видеть, - это его лицо.

Глаза Энки были темными, почти черными. В них что-то клубилось. Туман или дым, который подчинял Волка своей воле. Зрачки Энки на фоне радужки были почти не видны. Сплошная тьма. Но она была живая. В ней плавало столько всего - столько горячего и жадного, что Волк сходил с ума.

Он зажмурился. Смотреть было невозможно. Слишком тяжело. Тем более, в этот миг между его ягодиц появилось тянущее чувство. Стало немного больно.

- Смотри, - коротко и властно приказал Энки, и Волк почти против воли распахнул глаза.

Что-то распирало его изнутри, и было сложно дышать…

О, да боги! Что-то?! Конечно, он прекрасно понимал, что сейчас в него вошло! И эта мысль не вызывала у него отторжения. Пока Волк не чувствовал яркого наслаждения, но и боли он тоже не ощущал.

Энки либо был талантливым любовником, либо превосходным Целителем.

Волк догадывался, что тут подходили оба варианта. Да и само понимание того, что Энки сейчас в нем, внутри… Приносило обжигающее удовольствие.

Будто они были единым целым. Словно Энки теперь навсегда принадлежал ему.

Волк пристально посмотрел в лицо воеводы и чуть вздрогнул. Тьма в глазах Энки рассеивалась. Очи его стали наливаться красным. Они горели, словно лампочки, бешеным пламенем… Зрачки воеводы сужались, словно у дикого зверя.

Волк не успел испугаться. Энки начал двигаться. И от наслаждения у Волка заломило виски, а ноги и руки его ослабли. Было так хорошо… Что хотелось орать в голос! И в то же время… Было так плохо. Непереносимо. Будто он состоял из комка противоречивых эмоций. И эти чувства боролись друг с другом, стараясь убить противоположные… Очи Энки куда-то съехали. Волк не видел ничего. Только то красный, то черный фон. В глазах Волка творилась какая-то цветомузыка. Оттенки беспорядочно мелькали.

Волка сжимало от сильнейших ощущений, и он задыхался. Хотелось то умереть, то бесконечно жить.

Эмоции сменялись так же резко, как и цвета. Боль, эйфория, жажда и раскаяние… Бешеное удовольствие полета и крах неминуемого падения. А потом снова боль и эйфория… Печаль. Радость. Счастье. Поклонение. Вина. Восхищение. Желание обладать и защищать.

Волка трясло с головы до ног. Казалось, что его просто разорвет. И миллион маленьких волчков разлетятся по комнате…

К-какого демона происходило? Это было просто… Просто неописуемо! Нереально.

- Ты в моем сознании, - раздался гулкий шепот, будто в самой голове Волка, - Ты внутри меня. Теперь ты видишь. Чувствуешь. Вот он - я… Теперь ты знаешь, что я к тебе испытываю…

Мысли Волка заволокла тьма. Он окончательно растворился в бешеных эмоциях.

***

Энки лежал на подушках и крепко прижимал к себе спящего Волка, пропуская пряди его светлых волос сквозь пальцы.

Он был так жесток! Не следовало затаскивать Волка в свое сознание. Но Энки был эгоистом. Он не мог надышаться! А времени не было.

Откуда-то издалека, из глубин его памяти послышался голос сестры:

- Почему ты так ненавидишь любовь и все, что с ней связано? Сокровище мое, тебе лишь семь! Ты должен верить в самое лучшее, что есть в этом мире!

Тогда он ей ответил:

- Если бы не любовь, то они оба были бы живы. Мгновение счастья не стоит загубленных жизней.

Ему было только семь. Но Энки и раньше все прекрасно понимал.

Сестра отругала его. Она приходила в ужас от одной лишь мысли, что его не будет на этом свете. Энки бы не родился, если бы…

Если бы не испепеляющая любовь.

Но сестра обожала его больше всего в жизни, что всегда поражало Энки до глубины души.

Своим появлением на свет он лишил матери не только себя, но и ее. Поэтому Энки и презирал подобную любовь. Не платоническую. Выжигающую нутро. От которой остаются лишь пепел да обломки. Слезы и боль.

Но сейчас… Что сейчас Энки ответил бы сестре?

Он прикрыл глаза и переместился в свое сознание. У Колдунов это часто было какое-то определенное место. Из их прошлого или из мечты… Оно могло быть маленьким, а могло быть бескрайним… Каким угодно! Лишь бы там было комфортно.

Сознание Энки представляло собой запущенный и неухоженный сад рядом с домом его детства. Там он жил с прадедом.

Над его головой простиралось бескрайнее звездное небо, а под ногами тихо плескался ручей.

Но не в месте было дело. Рядом с ним в его сознании всегда была сестра.

- Все еще думаешь, что любовь - это зло? - Розали незаметно подошла к нему со спины.

Энки обернулся. Сестра была как всегда прекрасна. Самый красивый человек, которого он видел. Энки отдал бы все (теперь, почти все), чтобы она родилась обычной девушкой. Но прошлое не вернуть.

Розали была ему по пояс. Он возмужал за последние пятнадцать лет. А сестра осталась навечно шестнадцатилетней.

Она не вырастет никогда.

- Нет, не думаю, Рози. Любовь прекрасна, - покачал головой Энки, - Но от этого мне только хуже. Я не устоял… Я слишком хочу его получить и не могу остановиться! Я такой эгоист… Я испорчу ему жизнь. Он меня возненавидит! И я не знаю, смогу ли с этим смириться… Я вновь причиню ему боль.

- Ох, Энки, - схватила его за руку Розали, - Ты поступаешь правильно. Всегда. У меня бы не хватило воли такое совершать, это верно. Я слишком мягкая. А ты - сильный. Вместе с Волком вы справитесь. Он любит тебя больше, чем ты думаешь…

Энки невесело усмехнулся.

- Ты так говоришь, потому что ты - не настоящая, - скривил губы он, - Я просто сам успокаиваю себя.

- Да, я - плод твоего сознания, - кивнула Розали, - Но поверь, ты прекрасно знаешь меня, Энки. Ты - мой дорогой брат, которому я никогда не врала. И ты знаешь, что я ни разу в жизни не сомневалась в тебе. Ты справишься со всеми трудностями. Я буду всегда в это верить. Даже после смерти.

- Прости, - опустил глаза Энки.

За пятнадцать лет он так и не смог смириться с тем, что произошло. Что не уберег…

- Не думай об мне, - махнула рукой Розали, - Я не грешила в жизни. За чертой мне хорошо. Ты знаешь и чувствуешь это. Думай о Волке. Не упусти его, понял? Сделай все, чтобы быть счастливым!

А теперь спи. Ты понимаешь, что тебе предстоит. Поэтому копи силы.

Спи…

========== Глава 32. Осколки памяти ==========

Под окном птиченька,

Под окном серая,

Под окном гнездышко

Свила.

Берегла маменька,

Берегла девоньку,

Берегла доченьку,

Берегла*

- Мардук, я… Я так благодарна вам! - сиплым от сдерживаемых эмоций сказала она.

Он перебил ее.

- Не надо повсюду вставлять имя Мардука, - презрительно усмехнулся он, - Ничего особенного этот Колдун не совершил. Разве только мастерски выводил всех из себя…

Она посмотрела на него с опаской. Он говорил о Верховном боге, будто о старом знакомом. Этот Колдун производил странное впечатление. С длинными волосами, собранными в высокий хвост, темными глазами в неверном свете фонарей и угловатым худым лицом… Созданный будто из ломаных линий. Он и пугал, и восхищал.

- Спасибо, что спасли мою дочь, - тихо выдохнула она.

Что бы в ее душе ни происходило, она обязана была поблагодарить.

- Ее не первый раз пытаются украсть, - с тяжестью на сердце выдавила она, - Очень красивая. Отец, наверное, был хорош собой…

- Наверное? - вскинул точеные брови он.

- Ну да, - пожала плечами она, - Никогда его не видела. Я проводила ритуал. Сама не рожала. Попросила одну знакомую Целительницу дать мне генетический материал очень красивого человека… Мне даже не важно было, Колдун ли он. Сама-то я натерпелась из-за своей внешности и не хотела, чтобы мой ребенок страдал… А в итоге, Рози все равно страдает.

Она прижала спящую дочь к своей груди крепче.

- Мы всегда получаем не то, что хотим, - спокойно парировал он, - Не стоило так расстраиваться из-за внешности. Счастье - не в красоте. Забудь об обидах прошлого. Лучше думай о дочери. То, что я встретился тебе на пути, - это везение. Одна ты бы не справилась. Так что расти свою силу. Защищай свою дочь. Если в следующий раз рядом никого не будет, ты потеряешь ее.

Он свернул на ближайшую улочку и начал отдаляться от нее, так и не попрощавшись.

Она пару секунд смотрела ему вслед, а потом крикнула:

- Спасибо! Меня зовут Лилинг Син!

Он остановился, а затем медленно обернулся.

- У меня много имен, - спокойно проговорил он, - Но можешь называть меня Энки. Просто Энки. Фамилии у меня никогда не было.

И Колдун растворился в ночи.

- Какое странное и красивое имя! - Лили поцеловала Рози в лоб, - Первый раз такое слышу! Наверное, было бы чудесно, назвать так мальчика…

***

Они находились в захудалом баре на окраине Шумара - столицы Бабили, и Лилинг страшно нервничала. Рози осталась дома с дедом. Да, он не даст дочь в обиду. Но Лили привыкла к тому, что Рози всегда находилась рядом с ней. Лилинг хотела обратно в свой надежный дом. В свою крепость.

Но Глория, Целительница и по совместительству ее лучшая подруга, взмахнув белыми кудрями, сказала - тебе надо развеяться, и вытащила ее из уютной норы.

- Ну, спой, спой… Лили! - клянчила Глори, сверкая карими глазами, - Спой!

Лилинг не любила петь. Не считала, что у нее хорошо получается. Но друзья обожали ее голос и мучили Лилинг. Постоянно! А ей уже скоро будет сорок!

Какое пение в таком возрасте? Работать и за семьей смотреть надо!

Но Глория, вручив Лилинг гитару, вытолкнула подругу на небольшую сцену, где до этого вяло перебирал струны какой-то подвыпивший музыкант.

Лили тяжело вздохнула и распахнула нервно зажмуренные глаза. Сердце ее дрогнуло - в бар зашел мужчина в длинном плаще.

Темно-бордовые, вишневые очи встретились с карими, почти черными глазами.

Слова полились из уст Лилинг ранимой музыкой.

А сердце девичье горит огнем,

По сердцу ей милый паренек.

На сердце любовь ярче солнца днем,

Под сердцем дитя.*

***

- У меня будет мальчик! Мальчик! - сияя от счастья, положила Лилинг ладонь на пока еще плоский живот, - Я назову его Энки. Как и отца.

Выглядела она устало - под ее глазами залегли синяки. Но очи Лилинг сверкали.

Глория села на краешек кровати подруги.

- Лили… - тихо произнесла она, - Вокруг плода клубится какая-то странная сила. Я такое первый раз в жизни вижу! Она не защитная, а атакующая! На таком раннем сроке, вообще, непонятно, Колдун ли ребенок. А тут… Тут демонщина какая-то! Мальчик появится на свет не просто магически одаренным - его мощь будет разрушительна. Кто отец этого ребенка? Где его носит?

Лилинг низко опустила голову, пряча взгляд.

- Он не может быть рядом со мной, - едва слышно выдохнула она, - Мы встретились слишком поздно. На самом закате его жизни.

- О боги! - всплеснула руками Глория, - Звучит ужасно и дико! Ты это понимаешь? Ты должна сделать аборт! Ты можешь умереть! Плод убьет тебя!

- Нет! - яростно крикнула Лили, сжимая кулаки, - Я рожу нашего сына, чего бы мне это ни стоило! Он будет жить! И будет счастлив!

- Подумай о Рози, - качнула головой Глория, - Кто о ней позаботится, если… Если что-нибудь случится?

- Мой дед, - грубо отрезала Лили, - Глория, обещай, что сделаешь все, чтобы спасти нашего сына! Его, а не меня.

Высоко солнышко,

Широко морюшко,

Далеко до осени

До весны.

Не успел миленький

Ни одной строченьки

Написать девушке

С войны.*

***

Никого спасти не удалось. От роддома остались лишь обломки.

Сквозь сон он почувствовал, что его Лили мертва.

Но когда он, собирая последние силы, приполз к ней, то понял, что погиб и его сын. Их Энки зажало бетонной плитой.

У него в голове звенели прощальные мольбы его любви:

- Спаси… Спаси… Спаси нашего Энки!

И он спас. Роняя слезы, которые всегда были ему чужды, он обхватил холодное тельце их ребенка и отдал всю свою жизненную силу ему. Он выдернул его из-за черты, выгрыз из лап смерти, а потом рассыпался черной пылью, уснув на несколько лет.

Последний раз он очнулся лишь для того, чтобы увидеть их повзрослевшего сына и умереть на его руках.

Пересекал черту он счастливым.

- Не ругай любовь, сын мой, - шепнул он напоследок, - Как можно ее ругать, когда она дала мне самое ценное сокровище - тебя?

***

Энки подскочил на кровати, просыпаясь. Волк рядом что-то ворчливо простонал, притягивая его ближе к себе.

Энки, тяжело дыша, опустился на подушки, жадно прижавшись к нему.

Воспоминания, которые передал ему отец много лет назад, обрушились на него лавиной.

Очень вовремя. Только их и не хватало!

Даже смешно.

- Под окном птиченька,

Под окном серая

Не свила гнездышко,

Не свила.

Берегла маменька,

Берегла девоньку,

Берегла дочку…

Не сберегла*, - едва слышно пропел Энки, а потом устало прикрыл глаза.

Волк во сне обхватил своей рукой его запястье, словно знал, что ему больно, и инстинктивно поддерживал.

- Я больше не ругаю любовь, папа, - прошептал в пустоту Энки, а потом чуть обернулся к Волку, целуя его в лоб, - Надеюсь, ты простишь меня, Волчонок! Пожалуйста, прости… Молю!

Просто так надо. От судьбы и от долга не убежишь.

* Слова очень красивой песни Зверобой - Птиченька

========== Глава 33. Значит, объезд… ==========

- То есть ты затащил меня в свое сознание? - цеплялся Волк за руку Энки, почти подпрыгивая от нетерпения, - Серьезно? Я чувствовал твои эмоции?!

- Да, - кратко отозвался Энки, устало вздохнув.

- Это было здорово! - вырвалось восторженное у Волка, - Потрясающе просто! Я как будто наркотиков объелся! Правда, я ни разу их не употреблял… Но думаю, эффект похож. Люди же не просто так их принимают, верно? Только… Только давай в следующий раз как обычные люди любовью займемся! Как-то я и не понял свои чувства… А это мой первый опыт, между прочем! Я же Князь! Мне такие удовольствия не положены. Сразу в брак затащат! Но знаешь, я бы хотел, чтобы ты меня затащил!

- Волк, - спокойно оборвал его Энки, - Прости. В следующий раз никакой магии. Обещаю.

- Я надеюсь, он будет… - совсем тихо добавил воевода, но Волк его не расслышал.

Они вышли в коридор и нос к носу столкнулись с сонно потирающим глаза Боголюбом.

Волк моментально покраснел и подскочил к Энки, шепнув ему на ухо:

- Он ничего не слышал? Я, кажется, кричал…

Энки фыркнул.

- Обижаешь, - тихо ответил он, - Я Колдун или нет? Я усыпил весь дом!

***

Они ехали обратно в Дреговск. За рулем сидел Заяц, рядом с ним - Боголюб.

Энки, Волк и Беляна устроились позади.

Воевода расположился посередине широкого и мягкого сидения. Волк притянул его к своему боку, чтобы всякие Ведьмы не прижимались к нему. Но Беляна, скрестив скованные цепями руки на груди, на Энки не смотрела. Она, отвернувшись, пристально глядела в окно. Кажется, Колдунья что-то поняла и решила больше не лезть к воеводе.

Волк сиял от счастья. Да, пусть молчит и не высовывается! Энки принадлежит ему!

Волк опустил голову на плечо воеводы, нисколько не скрываясь. Да-да, теперь он может так делать!

- Нам придется ехать в объезд, - тяжело вздохнул Боголюб, - Прямую дорогу ремонтируют. Там хороший асфальт, но новый путь гораздо больше времени займет…

- Значит, объезд… - едва слышно пробормотал Энки.

- Объезд так объезд! - повысил голос он, - Поторопимся!

Машина тронулась с места.

Первые два часа Волк просто дремал, сжимая предплечье Энки и уткнувшись лбом ему в грудь. Волку-то выспаться не удалось! Теперь наверстывал.

В автомобиле стояла блаженная тишина. Лишь Боголюб изредка комментировал то, что встречалось им по дороге.

Но на третьем часу пути машина затормозила.

Они проезжали мимо небольшой деревеньки и остановились у маленького магазинчика.

- Ну, наконец-то! - простонал Боголюб, - Я в туалет! И зачем я столько чая выпил, спрашивается? Все из-за тебя, Заяц! Попробуй, попробуй зеленый с мятой! У Тихона хозяйка - то, что надо! Изверг!

Поворчав на Зайца, дядька обернулся и спросил:

- Никто со мной не желает?

Никто не желал. Волк побыстрее хотел приехать и лечь в постельку вместе с Энки. Задница совсем затекла.

Боголюб неторопливо вылез из машины, потягиваясь всем телом.

Сначала повисшее молчание никто не прерывал, а потом Беляна робко произнесла:

- Я хочу пить…

Обращалась она к Энки.

Волк раздраженно рыкнул. Ведьма совсем обнаглела?!

Сколько к его мужику можно было лезть?! Так и прокусил бы ей горло!

Но Энки отреагировал на просьбу Колдуньи спокойно.

- Я схожу, - равнодушно кивнул воевода, - Не можем же мы мучить пленников! Это не гуманно!

Энки внимательно и нежно посмотрел на Волка.

- Тебе что-нибудь купить, Волчонок? - ласково уточнил он.

Волк сначала покачал головой (вода у него всегда с собой была), а потом вдруг выпалил:

- Мороженое хочу. Покрытое шоколадом. Пломбир на палочке.

Энки улыбнулся ему.

- Конечно. Все, что захочешь, - воевода провел по его лицу кончиками пальцев, - Всегда.

У Волка замерло сердце. Этот жест был таким интимным и многообещающим… Таким личным и нежным!

Волк растерянно моргнул, а Энки рядом уже не было. Воевода ловко спрыгнул на тротуар.

Волк радостно улыбнулся, смотря ему вслед. Счастье заполнило каждую клеточку его тела.

Энки даже не скрывал свою симпатию к нему!

Но радость Волка оказалась недолгой.

Уже через несколько секунд он почувствовал холод металла на своем горле…

========== Глава 34. Убийца богов ==========

Нож к горлу Волку приставила Беляна.

- Выйди из машины, - прошипела Ведьма, - Медленно.

Заяц, спокойно сидящий за рулем, даже не дрогнул. Вообще не отреагировал.

Волк моментально все понял. Предатель! Сто процентов, Ведьма ему что-то пообещала!

Волк обругал бы Зайца или ударил его, но побоялся делать и то, и другое.

Одно лишнее движение, и прощай жизнь.

Волк, мучительно соображая, что предпринять, осторожно вылез из машины. Беляна не отставала от него и нож от его горла не отнимала.

Как только Волк ступил на асфальт, его окружили люди в серых толстовках. Они подхватили Волка под руки, и его будто толкнуло в живот. Он испуганно моргнул, а когда открыл глаза, то понял, что находится в чаще леса. Его окружали ели, какие-то кустарники, бело-зеленый мох… Стояла мертвая тишина.

Ничего общего с цивилизованной асфальтированной дорогой, на которую Волк спрыгнул!

Он попытался вырваться из лап чертовых Колдунов в сером, которые продолжали его держать (а это точно были Колдуны! кто еще мог перемещаться в пространстве?), но ничего не выходило. Хватка преступников была крепкой.

Волк лягался, работал локтями и почти кусался, но ничего путного из этого не получалось. Его тащили, словно мешок с картошкой, по влажному мху. Волк пробовал кричать, но Колдуны даже не дрогнули. Теперь они волокли его под аккомпанемент диких воплей.

Так продолжалось до тех пор, пока двое преступников не дотащили Волка до маленькой полянки. Достигнув ее, Колдуны остановились и передали Волка Беляне, которая, видимо, брела позади них.

В шею Волка вновь впился нож.

Беляна, сминая траву, потянула Волка к центру поляны. Он хотел было попытаться вывернуться из цепкой хватки, но потом передумал. Лезвие ножа плотно прижималось к его кадыку, причиняя боль. Кажется, даже кровь выступила!

Так что Волк решил пока подождать. Не убили же его! Значит, им что-то нужно! Но что именно?

Беляна замерла прямо по центру поляны. Он стояла позади Волка и молчала. Нож не переставал щекотать и ранить его кожу.

Складывалось впечатление, что Беляна тоже чего-то ждет. Но чего? Объясните ему, пожалуйста!

Ответ появился буквально через минуту. На край поляны осторожно ступил Энки Син. На лице его застыло сосредоточенное выражение.

- Самое крупное захоронение агата, верно? - хмыкнув, спокойно поинтересовался воевода, - Ты думаешь, мне это как-то навредит? Да, все наши силы сокращаются в его непосредственной близости, но…

- Кончай рассуждать! - яростно вскричала Беляна - кажется, она нервничала, - Если хочешь спасти своего идиота, то иди сюда и забери его!

Лезвие ножа на шее Волка дрогнуло, и боль обожгла его кожу. Да так она Волка зарежет и не заметит!

Не хотелось бы помереть сейчас. Когда он совсем недавно обрел… Обрел любовь? Почти получил Энки.

За воеводу Волк не беспокоился. Энки был самым сильным Колдуном в Полянии. Все это знали. Чего эта дура, вообще, добивается?!

Ей ни за что не победить Энки!

Воевода бросил обеспокоенный взгляд на Волка и медленно сделал шаг вперед. Энки неторопливо и уверенно направился к ним.

- Не бойся, - тихо шепнул он Волку, когда остановился в метре от них, - С тобой ничего не случится. Я обещаю.

- Заткнись! - рявкнула Беляна, - Подойди ближе. Вплотную.

Энки сделал еще один шаг вперед. Теперь он стоял буквально в нескольких сантиметрах от Волка. Он чувствовал тепло, идущее от воеводы, и свежий запах спирта и трав.

Сразу стало спокойнее.

- Забирай! - рыкнула Беляна, и Волк упал в объятия Энки.

Волк перевел дыхание, вообще не понимая, что за цирк эта тупая Ведьма здесь устроила. Но порадоваться всласть он не успел.

В глазах Энки Волк вдруг заметил страх, и в следующий миг он отлетел в сторону. Его оттолкнул сам воевода.

Волк впечатался лицом в траву, и земля под ним содрогнулась. Пару минут он валялся оглушенный и ничего не понимающий, а когда очнулся, поспешно вскинул голову.

Увиденное его напугало. На одном краю поляны валялась Беляна, а на другом - застыл Энки. Он лежал на спине, раскинув руки.

Волк, умирая от страха и морщась от боли во всем теле, ринулся к воеводе, падая перед ним на колени.

Волк ужаснулся. В грудь Энки был вдавлен какой-то странный металлический предмет. Серебристый, похожий на пятиконечную звезду. Черная шерсть свитера Энки истлела вокруг непонятной железяки, а обнажившаяся кожа воеводы кровила и выглядела обожженной.

Глаза Энки были закрыты. Он не двигался. Иллюзия спала с его лица.

Волка затрясло. Нет, нет, нет! Только не это!

О Перун, только не Энки! Пожалуйста!

Волк трясущимися руками нащупал ладонь воеводы, и волна облегчения накрыла его. Он чувствовал его пульс! Жив!

Энки вдруг открыл глаза. Они были абсолютно красными.

- Убийца богов, - не своим голосом прошептал воевода, кивнув на звезду в своей груди, - Где только взяли? О нем не слышали более пяти тысяч лет… Я чувствую на нем кровь Шезму.

Дальнейшую речь Энки прервали.

- Так и знала, что нападение демона на тебя - вздор, - раздался над ними незнакомый холодный голос, - И твои уродства - бред сивой кобылы. Простая иллюзия. Все, чтобы люди тебя боялись и уважали, правда, Энки Син?

========== Глава 35. Павлина ==========

Волк так резко вскинул голову, что его шею мгновенно обожгло болью.

Над ними стояла невзрачная молодая девушка со светлыми очами и русыми волосами. Она была какой-то тонкой и сухой. Скулы ее выступали так резко, что, казалось, она одной ногой в могиле.

- Смотрите-ка! Убийца богов тебя не умертвил. Ты действительно сильный Колдун. Но так даже лучше. Мы не хотели, чтобы ты погиб. Рано, - задумчиво протянула незнакомка, и Волк очнулся.

- Что вам от нас нужно? - рявкнул он, крепко сжимая ладонь Энки.

Воевода, прикрыв глаза, тяжело дышал. Ожоги на его груди больше не кровили, но выглядел он плохо. Мертвенная бледность разливалась по его лицу. Энки ни разу не пошевелился с тех пор, как Волк грохнулся рядом с ним на колени.

Незнакомка напрочь проигнорировала вопрос Волка.

Она лишь коротко приказала, обернувшись к елям:

- Погрузите воеводу в ванну и подберите Беляну. Она жива. Местного Князька можете не хватать. Он сам за нами поволочется. Любовь - страшная и мерзкая штука.

На поляну мгновенно выбрались двое невзрачных мужчин в сером. Именно они притащили Волка сюда.

Колдуны тянули за собой ванну, наполненную желто-красными камнями. Агатом?

Рассмотреть не удалось. Активно сопротивляющегося Волка оттеснили от Энки, а самого воеводу не очень аккуратно сгрузили в ванну.

Лицо Энки стало еще бледнее. На него было страшно смотреть.

Волка вновь затрясло от ужаса.

- Что вы с ним делаете? - испуганно вскрикнул он, сжимая кулаки, - Объясните! Не трогайте его! Какого демона вам нужно?

Незнакомка вновь пропустила мимо ушей его вопрос.

Она лишь спокойно произнесла:

- Не хочу тащить с собой лишний балласт. Но некоторые хотят видеть тебя в Дреговске.

Девушка недовольно посмотрела на него полупрозрачными глазами и сжала рукой его предплечье.

В следующий миг Волка в живот что-то толкнуло, и он очутился на асфальтированной дороге рядом с фургоном. В его кузов уже загружали ванну с Энки.

Волка незамедлительно толкнули следом. Он упал на холодный металл, ударившись коленями. Волк моментально подполз к ванне, выискивая в ней ладонь Энки. Только обхватив руку воеводы, он немного успокоился.

- Ты как? - едва слышно шепнул Волк.

Воевода лишь кивнул, показывая, что в сознании. Но глаз Энки так и не открыл.

Волк осмотрелся, не зная, чего ожидать. Он надеялся, что им удастся выбраться, а для этого следовало оценить обстановку.

Прямо напротив ванны на сидении устроились худая незнакомка и Колдун в сером. Его товарищ, видимо, находился за рулем, потому что фургон плавно тронулся с места. Они мчались в неизвестном направлении.

В углу кузова полулежала Беляна. Волка передернуло. Рубаха Колдуньи почти истлела, обнажая большую часть обожженного и окровавленного тела. Даже отсюда воняло горелой плотью. Непонятно было, жива Ведьма или нет.

- Убийца богов - мощный артефакт, - вдруг нарушила тишину незнакомка, будто угадав его мысли, - Он разит всех. Но и применять его не все достойны.

Волк сначала не понял, а потом яростно выпалил:

- То есть вы использовали ее, как свинью на убой? А что сама ручки не замарала, а?

- Цель оправдывает средства, - ничуть не смутившись, сказала незнакомка, - Благополучие невозможно без жертв.

- Кто ты? И чего тебе от Энки нужно? - не смог сдержаться Волк.

- Что мне нужно - увидишь потом, - равнодушно пояснила незнакомка, - А на первый вопрос я без прикрас отвечу. Тут никакой тайны нет. Я простая полянская Ведьма. Можешь звать меня Павлиной.

Перун, такое невыразительное нечто и Павлина! Наверное, поэтому она такой злой выросла! Другие дети дразнили!

Волк начал мучительно соображать. Ему надо было вызнать у Павлины как можно больше.

- Я так понимаю, мы едем в Дреговск, - пробормотал Волк, припоминая слова Колдуньи, - Тогда зачем фургон? Зачем все так сложно? Если вы порталами умеете передвигаться!

Энки внезапно крепко сжал запястье Волка.

- Потому что сами по себе, без всяких артефактов они слабаки, Волчонок, - прошелестел воевода, чуть приоткрывая глаза, - На дальние расстояния сложно передвигаться. Кому-то хватит и капли крови, чтобы достичь, например, Бабили, а кому-то не достаточно и тридцати литров… Отдать столько нереально, как ты понимаешь.

- Заткнись! - рявкнула со своего места Павлина, но Волк стойко проигнорировал ее.

- Как ты? - взволнованно спросил он, обращаясь к воеводе и прижимая его ладонь к своей груди, - Тебе… Больно? Очень?

- Терпимо, - едва заметно качнул головой Энки, - Хотя я сильно ослаб. Но Волк… Не думай обо мне. Думай лишь о себе. Пожалуйста, пообещай мне кое-что.

- Что? - нетерпеливо уточнил Волк.

Его пальцы сомкнулись на ладони воеводы почти как тиски.

- Волк, скажи - обещаю, - вдруг упрямо шепнул Энки, - Пожалуйста!

Воевода приоткрыл глаза. Они снова были черными, почти обычными. Никакого алого.

- Обещаю, - сказал быстрее, чем подумал, Волк.

- Замечательно, - очень глубоко и тяжело выдохнул Энки, - Волчонок, пообещай мне, пожалуйста, бороться за свою жизнь. До конца. Что бы ни случилось. Выгрызай свое будущее. Даже не думай о смерти. Ты понял меня?

Паника навалилась на Волка снежным комом. Дышать стало сложно, а на виски надавило. Дрожащие руки онемели. Хотелось бегать и орать. Иначе, казалось, он просто сойдет с ума.

- Ты чего удумал? - прохрипел Волк, - Почему мне нужно думать лишь о себе? А как же ты?!

Энки слабо потянул его к себе. Волк наклонился, и воевода едва ощутимо прикоснулся губами к его лбу.

- Ты пообещал, - упрямо выдохнул ему в лицо Энки, - Ты обещал. А значит, будешь выполнять. Ты понял меня?

Волк не успел ничего ответить.

- Хватит миловаться, - холодно произнесла Павлина, - Приехали.

Фургон затормозил.

========== Глава 36. Развеять пепел ==========

Павлина встала и распахнула двери фургона. Колдун в сером моментально сдвинул ванну и не очень аккуратно грохнул ее о землю.

Энки даже подпрыгнул и застонал.

- Осторожнее! - рявкнул Волк, спрыгивая следом за ванной.

Его особенно никто и не держал. Видимо, злодеи не считали нужным следить за таким слабаком.

Волк вновь нашарил в груде камней руку Энки.

- Все хорошо. Не бойся за меня, - сквозь зубы прошипел воевода.

Но глаза он снова прикрыл.

Волк осмотрелся. Они точно прибыли в Дреговск. Вдалеке Волк даже заметил свое поместье. Но сейчас они находились в историческом центре городка - рядом виднелись невысокие каменные дома с лепниной. Совсем близко располагалась центральная площадь. Раньше на ней проводили вече, а теперь - устраивали народные празднества и митинговали изредка.

И чего эти злыдни удумали? Волк их абсолютно не понимал.

Он был Князем в этих землях. Практически хозяином. Титул перешел к нему по наследству. Волк имел здесь больше власти, чем эта шайка-лейка.

- Беляна, - коротко приказала Павлина, - Воеводу нужно достать из ванны. Так его тащить затруднительно.

Волк обернулся. Зеленоглазая Ведьма медленно выползла из фургона. Она выглядела так, будто только что вывалилась не из кузова, а из могилы. Еле живая, почти со сползшей кожей, Беляна, держась за бок и надсадно дыша, проковыляла к воеводе.

- Боишься меня даже тогда, когда я почти на грани? - закашлявшись, хмыкнул Энки, смотря на Павлину из-под ресниц.

Его глаза матово и угрожающе поблескивали.

Павлина промолчала, а Беляна медленно наклонилась над ванной.

- Правильно боишься, - равнодушно шепнул Энки, будто в пустоту, и вдруг резко подскочил, вскидывая руку и пробивая ей грудь Беляны.

Ладонь воеводы лезвием кинжала вышла со стороны спины Ведьмы. Она была согнута в кулак. А в нем…

К горлу Волка подступил ком.

- Видят боги, я не хотел тебя убивать, - тяжело вздохнул Энки - Беляна над ним страшно хрипела, - Ты и так одной ногой в могиле. Но ты так хотела жить… Что угодно для этого сделала бы! И я не удержался. Не люблю эгоистов. Потому что сам такой. Мы злимся, когда видим наши черты в других. Но не в этом дело. Ты угрожала Волку. Я не могу тебе это простить. Никак. Поэтому просто сдохни в жутких муках. Или не в очень жутких… Прощай.

Энки оттолкнул от себя тело Беляны, и та рухнула на землю. Окровавленный кусок мяса (Волка моментально затошнило), что был в его руках, тоже полетел в сторону.

- Даже жрать ее сердце не буду, чтобы накопить мощи, - прошелестел Энки, устало опускаясь в ванну, - Только отравлюсь.

- Ну и зачем ты это сделал? - подозрительно сощурила глаза Павлина, - Уровень твоих сил упал до критического состояния.

- Я очень слаб, это верно, - спустя долгую минуту размышлений, негромко ответил Энки, - Но даже в таком мерзком состоянии я могу сделать то, о чем ты пожалеешь. Это было предупреждение. Лично для тебя. Только попробуй причинить вред Волку! За него я тебя из-под земли достану! С того света вернусь.

- Мне местный Князек не нужен, - презрительно фыркнула Павлина и обернулась к Колдунам в сером, - Меняем планы! Воеводу не выгружаем. Так придется его тащить.

Мужчины послушно приподняли ванну и поволокли ее в сторону площади. Волк, продолжая держать Энки за руку, поплелся следом. На него не обращали никакого внимания. Это было ему на руку. Им с Энки следовало попытаться сбежать.

Но как?

Права на ошибку не было. Рядом маячили трое Колдунов. Волк принялся мучительно соображать.

Мучительно, но недолго.

Потому что они ступили на площадь. А на ней… На ней были десятки людей! Жителей Дреговска. Некоторых из них Волк знал. Например, кухарку Анку, начальника его охраны, дружинников…

Что, вообще, происходило?

Волк вздрогнул. У деревянной платформы - местной импровизированной сцены, стояли его мать с братом.

Вышеслава Волк узнал только по макушке. Он прятался за мать и, кажется, плакал.

Что? Зачем их всех сюда приволокли?!

Люди расступались перед ними. Они выглядели бледными и испуганными. Волк пытался посмотреть им в лица, но они опускали глаза.

Ванну доволокли до сцены и опрокинули ее на деревянный помост. Воевода стукнулся виском об угол постройки и глухо застонал. Сверху на него градом посыпался агат.

Волк ринулся к Энки ирухнул перед ним на колени, подцепляя пальцами его подбородок.

Заключив лицо воеводы в чашу из ладоней, Волк почти взмолился:

- Энки, Энки… Энки, пожалуйста! Как голова? Сильно ударился?

Воевода лишь кивнул, не открывая глаз.

Рядом послышалось слабое мычание. Волк резко обернулся.

У подножия сцены валялась связанная по рукам и ногам Агидель. В ее глазах плескался ужас.

Что?!

- Что здесь происходит?! Что за собрание?! Почему член государственной комиссии связан?! - яростно крикнул Волк, - Быстро расходитесь! Это приказ Князя! Мы с воеводой Полянии уходим!

- Никто не уйдет, - уверенно и спокойно возразила Павлина, царственно забравшаяся на сцену, - Потому что наш так называемый воевода - засланный элемент. Абсолютное зло. Причем, не наше зло. Не исконное. Его необходимо уничтожить. Этого желает вся Поляния. Мы должны вернуться к обычаям предков и развеять пепел Энки Сина по миру.

У Волка земля ушла из-под ног. Энки хотели сжечь на костре!

Да быть того не может! Не может такого быть.

У них не темные времена. Верно?

========== Глава 37. Король умрет ==========

- Что?! - в ужасе заорал Волк, - Да вы шутите! Быть того не может! У нас сейчас не темные времена! Период сожжения Ведьм давно прошел! Мы движемся к расцвету общества, верно? Тогда что происходит?!

Ответом Волку послужила тишина. Только сейчас он заметил, что посередине сцены был воткнут достаточно высокий желто-коричневый столб. По виду, похоже, каменный…

Неужели из агата?!

Волк вцепился в руку Энки так сильно, будто это была последняя его связь с миром, а затем он горячо осмотрел толпу.

- Расходитесь! - оглушительно крикнул Волк, - Это приказ Князя! Мы не будем сжигать на костре воеводу, ясно?!

Люди не шелохнулись. Лишь прятали глаза.

Что?!

Почему они так реагируют?! На такую явную несправедливость?

- Да вы чокнулись! - громко прошептал Волк, а потом повысил голос, - Без суда приговорить к смерти человека?! Если чем-то были недовольны, то следовало просто подать обращение! Какого демона происходит?! Вы опускаетесь до уровня самых распоследних убийц!

- Да, мы устроили самосуд, - мгновенно отреагировала Павлина, - Но и Энки Син постоянно убивал, не разобравшись! Как говорится, не судите, да не судимы будете.

Волк с ненавистью посмотрел на нее. Павлина стояла на сцене. Рядом с ней маячил какой-то пожилой и худой мужик. Незнакомый. Судя по лощеному виду и натянутой коже на его лице, это был очередной охреневший Колдун.

- Но Энки Син в силу своей должности имеет на это право! - отчаянно рявкнул Волк прямо в их наглые морды.

- Бесполезно, - вдруг прошелестел Энки, распластавшийся на деревянной поверхности, и его шепот прозвучал на фоне онемевшей толпы громче крика, - Они все запуганы, Волчонок! Никто не хочет смертей. Не вини простой народ. У всех здесь внуки, сыновья и дочери, мужья, жены… Каждый выберет свою семью, а не чужого Колдуна с сомнительной репутацией…

Волк поспешно схватил Энки за грудки.

- Ты! - с отчаянием крикнул он, начиная сильно трясти воеводу, и тут же пожалел об этом - у Энки закатились глаза.

По щекам Волка потекли слезы. Он больше не мог себя контролировать и храбриться. Хладнокровие покинуло его.

- Ты! Почему ты ничего не предпринимаешь? - взмолился Волк, прижимая ладонь Энки к своей груди, - Позови кого-нибудь на помощь! Пожалуйста! Ты же можешь! Ты можешь все! Ты же такой сильный! Каждая собака о твоей мощи знает!

- Я не могу, - Энки приоткрыл свои черные глаза и показал на свою грудь, - Этот артефакт… Он блокирует мои силы. Я не могу никого позвать. Не могу предупредить. Сейчас я обычный, раненый человек. Что у меня при таких условиях получится? Ничего. Со мной лишь отец. Но он бесплотный дух. Сейчас папа лишен магии. Он мне не поможет.

- Какой отец?! Твой отец - мертв! - Волк не на шутку испугался, - Энки, с тобой все в порядке?!

Перун, неужели у него помрачение сознания?! От болевого шока?!

- Энки, очнись! - Волк стиснул пальцы воеводы изо всех сил, - Пожалуйста! Умоляю! Сделай что-нибудь!

Энки молчал, тяжело дыша.

- Я же… Я же люблю тебя, Энки! - почти прошептал Волк и вдруг понял, что это была самая настоящая правда, - Я успел тебя полюбить! Я не смогу пережить…

Волк начал по-настоящему рыдать, некрасиво морщась, всхлипывая и кривя рот. Впервые ему было наплевать, что подумают эти мерзкие людишки. Он больше не боялся ничего. Только того, что Энки погибнет… Покинет его и этот мир.

- Ты сможешь, - мягко перебил Волка Энки, - Ты справишься. Ты обещал. Помнишь?

У Волка сердце рухнуло в пятки. Энки знал! Он знал, что его собираются убить!

Внезапно из толпы кто-то выступил.

Это была старая Анка - кухарка в княжеском поместье. Та, которую Волк знал с детства…

- А… А воевода-то не настоящий! - дрожащим голосом воскликнула Анка, - Посмотрите на его лицо! Красивое! Другого сжечь хотят! Не того!

Толпа одобрительно зашумела, и в сердце Волка вспыхнула надежда. Чтобы мгновенно умереть.

Плачущую Анку оттеснила его мать, о которой Волк успел напрочь забыть.

- Это явно колдовство, - громко произнесла его мать, - Достопочтенные полянские Колдуны не могут ошибаться.

- Ненавижу тебя! Ненавижу! - почти взвыл Волк, смотря в лицо человеку, который его воспитал.

Мать лишь презрительно фыркнула в ответ.

- Уважаемая Горислава Доброгнева права, - прервала отчаянные вопли Волка Павлина, - Воевода накладывал на себя иллюзию, чтобы страшить народ.

Сказав это, Ведьма повернулась к Колдунам в сером, которые стояли у подножия сцены.

- Привяжите Энки Сина к столбу, - грубо приказала им Павлина.

- Нет! - вскричал Волк, падая на Энки и прикрывая его своим телом, - Нет! Пожалуйста! Пощадите!

Пальцы Волка намертво вцепились в деревянную поверхность. Не отдаст! Костьми ляжет! Умрет, но не встанет!

- Волчонок, - слабо выдохнул ему в лицо Энки, - Ты обещал мне. Проживи свою жизнь счастливо. Но не забывай обо мне. Я эгоист, поэтому люби меня до конца своей жизни! Я обещаю, мы встретимся. Пусть и не в этом мире. За гранью все будут рано или поздно. Но ты… Ты обещал мне, что перейдешь черту поздно… Помни об этом.

Энки ласково прикоснулся своими холодными губами к его дрожащим губам, и Волка моментально стащили с тела воеводы.

- Нет! Нет! Нет! Пожалуйста! - надрывно кричал Волк, но его никто не слушал.

Волк боролся как лев - оставлял глубокие борозды на дереве, вонзаясь во все видимые поверхности пальцами, пока его оттаскивали в сторону и пытались сбросить со сцены. Он сопротивлялся, срывая себе ногти, а щепки ранили его кожу…

Но все было бесполезно. Энки подняли на ноги, привязали к агатовому столбу и стали бросать у его ног кучи хвороста и сена.

Нет! Такого не может быть! Волку это снится! Такого не может происходить на самом деле!

Люди не настолько жестоки!

- Имею ли я право на последнее желание? - тихо и слабо спросил Энки, смотря вдаль.

Волк, словно последний мазохист, пытался поймать его взгляд, но у него не выходило. Энки упорно не обращал на него внимание.

Волка начало тошнить от леденящего кровь ужаса.

- Смотря на какое, - равнодушно пожала плечами Павлина, - Порох на шее мы тебе и без желания можем устроить.

- Порох не обязателен, - спокойно возразил Энки, - Я хочу лишь одного - чтобы Волк Венцеслав спал, пока я буду гореть заживо. Не желаю, чтобы он видел, как я умираю.

- Это я могу устроить, - не стала спорить Павлина.

Волк даже смысл их слов осознать не успел, когда его охватила тьма.

Пожираемую пламенем сцену и дикий жар от нее он увидеть и почувствовать не успел.

Да и к лучшему.

***

- Скажи, а что будет после того, как король умрет?

- Его место освободится. Возникнет пробел. Желание заполнить его появится у многих. Все подзаборные шавки почувствуют свою безнаказанность и выползут на свет божий. Они перестанут бояться. Осмелеют.

- И тогда?

- Тогда придется объявить “шах и мат”. Игра будет кончена.

Шахматная доска полетела в сторону.

Рука в черной перчатке крепко сжала крупную и резную лаковую фигуру. Ключевую.

Остальные фигуры хаотично валялись на полу.

========== Глава 38. Получай, тварь! ==========

Когда Волк очнулся, то вокруг клубился лишь черный дым.

Потирая слезящиеся глаза, Волк бешено осмотрелся.

Энки! Где был Энки?!

Но от сцены остался один только остов. Волк, кашляя, упорно пополз к нему.

Его грубо схватили за шкирку.

- Куда полез? - холодно произнесла над ним Павлина, - Все кончено.

- Где Энки?! - рявкнул ей в лицо Волк, - Где мой Энки?!

- Твой Энки скоро отправится кормить червей! - невесело хмыкнула Павлина, кивнув на повозку, застывшую буквально в нескольких метрах от них, - большая часть людей на площади отсутствовала, все успели разойтись, - А пока его бренное тело везут на болота. Нечего ему рядом с мирными гражданами лежать!

- Ты врешь! - крикнул Волк, сжимая кулаки, - Врешь! Энки не мог умереть! Просто не мог! Его нет в этой сраной повозке!

Волк со всех ног ринулся к телеге и заглянул в ее кузов. Сердце его остановилось, а к горлу подступила тошнота. В повозке лежало обожженное тело - то, что это был человек, угадывалось лишь по очертаниям. Перед ним находилась обычная головешка! Не может быть, что это Энки! Просто не может!

Но на уровне груди несчастного была воткнута пятиконечная звезда, и Волк…

Волк не выдержал.

- Нет! - отчаянно завопил он, - Нет! Это не может быть Энки! Он не мог умереть! Вы подменили тело!

Волк, задыхаясь от ужаса и слез, попытался стиснуть пальцами запястье трупа, чтобы удостовериться, чтобы понять, но не успел.

Павлина подошла к нему сзади и усыпила его.

Сознание Волка вновь заволокла тьма.

***

- Он не мог умереть. Нет, - уговаривал себя Волк, - Ни за что. Тебе просто приснилось. Ты откроешь глаза и все будет, как прежде. С Энки все будет хорошо. Вот увидишь.

Волк плавал в каком-то мутном мареве. Совершенно не понимал, где находится. Лишь одно он знал четко - с Энки беда. Но Волк упрямо продолжал верить в чудо.

И, кажется, его молитву услышали. Но не так, как Волк хотел.

- Бесполезно, уважаемый Князь, - раздался над ним смутно знакомый мужской голос, - С нашим воеводой далеко не все хорошо. Сам видел. Его похоронили около часа назад. Вы слишком долго валялись без сознания.

Волк поспешно распахнул глаза, приподнимаясь и готовясь ко всему.

Он находился в небольшой, незнакомой ему, гостиной, где толпилось много людей.

Над Волком склонился статный мужчина лет сорока с каштановыми усами и бородой.

- Вы? - вырвалось у Волка, как только он увидел, кто маячил перед ним.

Да это был Тихомир Велимудр собственной персоной! Глава Северского удела! Князь, в чьем уделе тоже зверствовала оспа!

Волк дико огляделся и понял, что и остальные люди были ему знакомы. На светлом диване вольготно расположились Павлина и пожилой Колдун, которого Волк видел на площади. Но не они удивили его. Их морды не стали сюрпризом.

Больше Волка поразили люди, сидящие на креслах. Он сразу узнал рыжеволосую надменную женщину в возрасте - главу Кривичского удела. И убеленного сединами хмурого мужчину… Князя Полоцкого. И бравого чернявого богатыря… Главу Болотского удела.

А неподалеку от двери стояла его мать. Она на Волка показательно не смотрела. Слава Перуну, Вышеслава мать сюда не притащила.

Волк подавил мимолетную боль и понял, что лишь одного человека он не узнал в этой комнате - седую пожилую женщину с безумным взглядом, одетую в длинную рубаху. Волк предположил, что это была очередная Ведьма.

Но боги! Тут собрались удельные Князья! Далеко не все, конечно, но многие! Чем им помешал Энки?!

- Ты разочаровал нас, - покачал головой Тихомир, о котором Волк успел позабыть, - Нет, чтобы быть послушным, исполнительным Князем! Так тебе надо было сойти с ума и влюбиться в само зло! Вот кто тебя просил? Придется тебе отречься от престола в пользу брата. Не бойся, Горислава Доброгнева будет хорошим регентом.

- Да какое вы имеете право? - злобно рыкнул Волк, - Великий Князь вас быстро на место поставит! Он любит Энки Сина! Да и лучший друг Энки состоит в браке с наследником престола! Вас просто уничтожат!

- Не уничтожат, - спокойно возразил Тихомир, - Самый сильный Колдун Полянии убит. Азизи Сефу нам помехой не будет. А с полянскими Колдунами мы разберемся. Павлина их сильнее. Рано или поздно они перейдут на нашу сторону.

- О Перун! - в ужасе воскликнул Волк, - Вашей целью был не Энки Син, а правящая династия! Вы хотите устроить бунт и сместить Великого Князя!

- А ты умнее, чем кажешься, - хмыкнул Тихомир, - Но ты немного ошибся. Мы не хотим никого смещать. Нам надо лишь освободить Полянию от засилья иноземных Колдунов. Азизи - это самая большая ошибка Мороза Владимира. Придется ее исправлять. Нам не нужны наследники с примесью нечистых кровей.

- Вы хотите убить годовалого ребенка! - вдруг понял Волк, испуганно выпучив глаза.

О Перун! Они не могли быть настолько жестокими!

Хотя нет. Могли.

- Что делать? - пожал плечами Тихомир, подтверждая мысли Волка, - Всегда приходится жертвовать чем-то ради высоких целей. Это политика. А ты меньше рассуждай, Волк Венцеслав… Тебе надо подписывать бумаги об отречении.

Северский Князь достал из кармана своего черного пиджака пару листов.

- Но, честно, это формальность, - равнодушно продолжил Тихомир, - Ты и так не совсем законный Князь. Отец твой тебя нагулял, разве ты не знал? Мать твоя биологическая при родах умерла. А папка твой тебя своим сыном признал и сделал законным наследником. Бедная Горислава Доброгнева тебя, как родного, воспитала! Представляешь, как тяжко ей было? Особенно, когда она смогла забеременеть и родить истинного Князя…

- Что? - вырвалось шокированное у Волка.

Ответила ему мать.

- Я воспитывала тебя, как могла! Видит Перун, делала все, что было в моих силах! - вскричала Горислава Доброгнева, - Старалась, чтобы ты был достойным Князем! Но порода есть порода! Ты не справился с тяжелой ношей! Связался с этим чудовищем!

- Замолчи! - рявкнул на нее Волк, и впервые она послушалась, пряча взгляд, - Не смей ничего говорить об Энки! Ты навредила ему! Ты причинила ему боль! Вы все здесь виноваты!

Волк не смог заставить себя сказать - убила. Потому что Энки…

Энки не мог умереть! Волк в это не верил!

Если он поверит, то погибнет последняя надежда! А вместе с ней и он.

Честно, в любое другое время у Волка разбилось бы сердце, если бы он услышал такие новости о своем происхождении, но сейчас…

Сейчас Волк мог переживать лишь за Энки. Его сердце и без матери было разорвано в клочья.

И как только он позволил себе подумать о том, что Энки мертв, паника и отчаяние охватили его.

Волк, тяжело дыша, огляделся. С трудом (окружающий мир почему-то прыгал) он заметил на журнальном столике, стоящем совсем рядом с ним, кипу бумаг и канцелярский нож на ней. Идея в его голове возникла спонтанно.

Если Волк не смог спасти Энки, то он хотя бы продырявит одного из своих врагов…

- Получай, тварь! - рыкнул Волк, схватив нож со стола и бросаясь на Тихомира.

***

Но ты же обещал, Волчонок!

Впрочем, какой последовательности можно ожидать от такого поросенка?

========== Глава 39. Сожженное тело ==========

Прыжок Волка на Северского Князя ни к чему хорошему не привел.

Тихомир схватил Волка за запястье, вывернув ему руку, и ударил его кулаком в живот.

Волк, тяжело дыша, чуть согнулся, но на ногах устоял. Канцелярский нож полетел в сторону.

- Надо было заниматься боевыми искусствами, Волк! - усмехнувшись, произнес Тихомир, - И да, ты выбрал самое жалкое оружие! Мое - гораздо эффективнее.

Подтверждая свои слова, Северский Князь достал из ножен на своем поясе кинжал с очень длинным и острым лезвием. Тихомир двинулся на Волка. Видимо, он намеревался его прирезать!

Ну нет! Волк еще поборется!

Но ничего не произошло - Волка оттолкнули.

- Вы обещали, что не тронете его! - рядом с Волком внезапно выросла Горислава Доброгнева, - Вы обещали! Поклялись мне!

- Он бросился на меня с ножом, - стиснув зубы, парировал Тихомир, - Ты думаешь, что я это просто так оставлю?

- Да мне плевать, - прошипела не хуже змеи Горислава, - Ты дал слово!

Тихомир лишь презрительно хмыкнул и попытался отодвинуть Гориславу, чтобы приблизиться к Волку.

- Не смей, - внезапно рыкнула Горислава и подпрыгнула к Северскому Князю почти вплотную, чтобы схватить его за запястье.

Она хотела отобрать у него нож.

Все произошло очень быстро, и Волк не сразу понял, что конкретно случилось. Он успел только подхватить свою мать, падающую на пол, - из ее груди торчала рукоять кинжала, инкрустированная рубинами.

Волк в ужасе захрипел. Он не верил, что это происходило с ним на самом деле! Слишком много потерь! Эта жуть не могла случиться всерьез!

- Кажется, я ошиблась… - с трудом выдавила из себя мать, - Прости… Скажи Вышеславу, что я…

Что она хотела сказать, Волк так и не узнал. Мать окончательно побледнела, и у нее закатились глаза.

- Можешь убить его, Тихомир, - подала голос с дивана Павлина, - Больше за него заступаться некому.

- Да, все-таки Горислава успела полюбить чужого ребенка за столько лет! - с осуждением покачал головой Тихомир, - Но это же женщины! Что с них взять?

Волк осторожно опустил свою мать на пол и, подцепив пальцами канцелярский нож, который отлетел совсем недалеко, вновь в ярости бросился на Северского Князя.

И снова его скрутили. Тихомир выбил из рук Волка нож и сильным ударом в лицо отправил его на пол. Кажется, ему сломали нос. По крайней мере, из его ноздрей потекла кровь.

- Слабак, - презрительно скривил губы Тихомир, - До сих пор не понимаю, что Энки Син нашел в тебе! Воистину безумный Колдун!

- Энки вас всех здесь убьет! - сплюнул кровь Волк, с ненавистью смотря на Северского Князя.

- Он не убьет никого из нас, - спокойно возразила Павлина с дивана, - Я понимаю, сложно потерять двух близких людей в один день, но Энки мертв, Волк. Можешь убедиться в этом сам. Помнишь, у тебя был браслет из гематита на руке?

Волк моментально перевел взгляд на свое левое запястье и с потаенным страхом понял, что на нем болтается лишь оберег из агата, который подарила ему матушка Боголюба.

Темно-красная каменная полоска на его руке исчезла.

Куда?! Он не мог потерять браслет!

- Гематит на твоем запястье рассыпался в пыль, - равнодушно пояснила Павлина, - Сама видела. Колдовство умерло вместе с тем, кто его сотворил. Тогда я окончательно убедилась, что Энки Син погиб.

На Волка тяжелой волной навалилась апатия. Ужас окончательно завладел им. Он верил, что Энки Син жив.

Но сейчас… Сейчас его уверенность пошатнулась.

Волк даже не заметил, как Тихомир наклонился над ним с канцелярским ножом в руке. И только когда лезвие зависло над его горлом, он очнулся, предпринимая жалкую попытку дернуться.

Не вышло. Нож коснулся его кожи, но порезать не успел. Внезапно из груди Волка вырвалась струя пепла, на ходу превращаясь в эфемерную и зыбкую темную руку.

Миг - и черная ладонь вонзилась прямо в туловище Тихомира. В левую часть его груди. Прямо в сердце. Сначала показалось, что ничего не произошло. Пепел исчез, а Северский Князь просто замер.

Но потом он рухнул на пол замертво. Волк непонятливо приподнялся, опираясь на локти. С дивана мгновенно вскочила Павлина, и одновременно поднялись шторы в гостиной, будто от сильного ветра. Окно распахнулось.

Ведьма чуть нахмурилась и взмахнула рукой. Окно моментально закрылось, чтобы через несколько секунд открыться. С улицы, тонувшей в сумерках, повеяло холодным ветром. Павлина снова взмахнула рукой, и вновь окно захлопнулось, чтобы через секунду, скрипя, распахнуться. Так они боролись несколько минут, пока магия не перестала работать. Сколько бы Павлина ни колдовала, створки окна ее не слушались. В гостиной повисла напряженная тишина, и в этом оглушительном молчании грозовым грохотом прокатился внезапный удар по подоконнику. В комнату кто-то заползал. В побеленный подоконник вдруг крепко вцепилась рука. Потемневшая, сожженная… С нее сыпался пепел.

Хозяин руки мгновенно подтянулся, опираясь на нее, и заполз на подоконник.

В гостиную пытался пробраться живой труп. Ни глаз, ни лица у него видно не было. Перед ними предстал скелет, одетый в лоскуты праха и пепла, которые раньше были мускулами и кожей.

Но на уровне груди трупа сияла пятиконечная звезда…

И она была моментально вытащена сожженными пальцами и, смятая, брошена на пол. Под звездой обнаружилась цепь с висящей на ней кулоном в виде красного камня.

Труп очень неестественно и резко склонил голову на бок, оглядывая гостиную, а потом, поиграв со звеньями цепочки, стер в порошок красный камень на своей шее.

- Привет, мои дорогие! Убейте меня нежно. Сожженное тело не оставляет вас*, - низко и хрипло пропел труп, раскачиваясь из стороны в сторону и будто не обращая внимание на присутствующих, а потом закашлялся, сплюнув на пол желто-коричневый агат.

- Хороший камень, полезный, - прошептал труп, и его голос стал выше, - Жалко, что на меня он не действует.

Гостиная замерла от ужаса, и только одна душа в этой комнате полыхала от счастья.

Волк мгновенно узнал голос Энки Сина, пусть он казался и ниже, чем есть на самом деле.

* Перевод песни the Gazette - Burial Applicant

========== Глава 40. Крыс надо наказать ==========

Энки сидел у окна, задумчиво вращая фигурку шахматного короля в своих тонких пальцах.

- Ты думаешь, что меня попытаются убить? - раздалось сбоку взволнованное.

Энки бросил косой и хлесткий взгляд на своего друга. Азизи устроился в кресле, нахмурившись и нервно теребя край своего темно-синего тюрбана.

- Ну разумеется! - спокойно подтвердил Энки.

Азизи был неплохим Колдуном. Но иногда таким наивным! Хуже ребенка.

Быть оптимистом, наверное, полезно для психики, но лучше оценивать вещи реально. Целее будешь.

- Покушаться будут не только на тебя, но и на вашу с Морозом дочь, - невесело усмехнулся Энки, и лицо его исказилось, - Если ты думаешь, что все люди с радостью приняли новость, что наследник Великого Князя вышел замуж за иноземного Колдуна, то ты жестоко ошибаешься.

На лице Азизи отразилась паника, когда он услышал про дочь. Но потом Колдун успокоился. Спорить он не стал. Лишь тяжело вздохнул.

- Что нам делать? - хладнокровно уточнил Азизи.

- Пока ты все сделал правильно, - пожал плечами Энки, - Ты пригласил в Полянию меня. Знаешь, когда я приехал, то мгновенно почувствовал темную энергию…

- Откуда? - сощурил глаза Азизи, наклоняясь вперед, чтобы услышать слова друга быстрее.

Энки придвинул к Азизи карту, которая лежала на столе рядом с шахматной доской, ткнув пальцем в самый ее низ.

- В районе Дреговского и Северского уделов, - спокойно пояснил он, - Центр заговора зреет в одной из этих земель. Со временем, я уверен, к нему присоединятся и другие уделы. Да и некоторые члены Боярской Думы не внушают мне доверия. Они не демонстрируют абсолютную верность.

- То есть ты полагаешь, что предатель - один из Князей? - задумчиво проговорил Азизи.

- Не только, - качнул головой Энки, - Недовольных достаточно. Бунту не быть без поддержки сильных Колдунов. Полянских, я имею в виду. Конечно, они в ярости. Ведь у двора сейчас иноземные Колдуны, а они лишились власти.

- Но как понять, какой именно Князь - преступник? - недовольно закусил губу Азизи.

- Еще раз, - закатил глаза Энки, - Недостаточно поймать одного зачинщика. Нужно вырубить недовольство на корню. Если мы оставим хоть один росток, то через какое-то время его побеги расцветут буйным цветом. Я мог бы полазить по мозгам подозреваемых, хоть я это и не люблю. Но, во-первых, всегда есть вероятность кого-то упустить. Во-вторых, это нарушает права людей. В-третьих, если кто-то будет сильно сопротивляться, то я могу случайно сварить ему мозги. Я, конечно, привык убивать, но бесцельные жертвы я не люблю. Я неплохой менталист, но все это… Затруднительно.

- Неплохой? - фыркнул Азизи, - Да ты лучший! До сих пор вспоминаю, как ты стер воспоминания мастеру Вирсту, и он не стал сообщать отцу, что я разбомбил кабинет старой карги! Если бы ты не был моим другом, я бы тебя боялся!

Энки поморщился.

- Дурак был, что тебя послушал, - усмехнулся он, - До сих пор стыдно перед Вирстом. С тобой нянчиться - то еще испытание.

Азизи сначала улыбнулся ему, а потом резко помрачнел.

- И все-таки, - пробормотал он, - Где центр заговора? В Дреговске? Или в Северске? Я думаю, что в последнем. Смотрел тут недавно видео с Дреговским Князем… Он с визитом в роддом ездил. Так несчастный чуть младенца не уронил, воскликнув, что ребенок - страшненький… Не думаю, что он - главный злодей.

- Люди - не то, чем кажутся. Надо перебрать все варианты, - устало вздохнул Энки, - Но ты прав. Дреговский Князь очень дурной.

- Так как преступники будут действовать? - после минуты молчания вскинул брови Азизи, - И как мы выведем их на чистую воду?

- Они попытаются под любым предлогом выманить меня из Древлянска, - Энки задумчиво поднес к глазам черную лаковую фигурку короля, - Чтобы убить в Дреговске или Северске.

- Тебя? - взволнованно переспросил Азизи.

- Без обид, - невесело усмехнулся Энки, - Но я сильнее тебя, Азизи. После моей гибели у них будут развязаны руки.

- Кто бы спорил! Ты гораздо сильнее! - закатил глаза Азизи, - Давай дальше. Что конкретно ты будешь делать?

- О! Мне придется умереть, Азизи… - на лице Энки появился коварный оскал.

***

План летел в тартарары… Энки больше не хотел его исполнять.

Все поменялось. Волк полностью смешал все фигуры на его шахматной доске. Но…

Энки обещал Азизи. Он должен был закончить начатое.

Правда, Энки не верил, что поросенок будет паинькой, как только ему придется умереть.

Поэтому нужно было обезопасить жизнь Волчонка. Продумать все варианты. Причем так, чтобы никто не заметил, что на Волке защита… Ведь после смерти Энки все его колдовство должно обратиться в прах. Так происходило не всегда, конечно. Некоторые артефакты существовали миллионы лет, а их создатели давно гнили в земле. Но так будет эффектнее. И более показательно. Преступники сразу купятся.

Тем более, Энки всегда делал артефакты только для близких и имел с ними прямую связь.

Энки достал из своего чемоданчика шприц и без промедления воткнул его в свою вену на сгибе локтя, набирая в него темную кровь.

Волк мирно спал на кровати и ничего не видел. Через минуту игла шприца вонзилась в его кожу. Волк даже не дернулся.

Теперь в нем текла его кровь… Частичка сути Энки.

Волка не смогут убить, даже если очень захотят.

***

Энки сидел в темной пещере и занимался медитацией. Думать ни о чем не хотелось. Рядом слабо бился ручей, успокаивая его мечущиеся мысли…

Энки находился между жизнью и смертью. Он сидел на самой черте. Если Энки сделает несколько шагов вперед, то не вернется обратно.

Но у него не было таких планов. Никогда. Он умирал не в первый раз.

Иногда компанию ему составлял отец. Но сегодня его тени рядом не было. На соседнем камне сидела лишь красивая молодая женщина в длинной черной рубахе. Ее кожа была смуглой, а волосы - блестящими и смоляными.

Энки поздоровался с ней, положив ладонь себе на грудь и поклонившись, когда заметил ее. Женщина благосклонно кивнула ему в ответ. Энки видел ее здесь редко, но далеко не в первый раз. Обычно они сидели рядом и молчали. Энки никогда, даже в детстве, не пытался с ней заговорить.

Если смерть захочет, она позовет его сама. Не стоит беспокоить ее понапрасну.

Так что они просто молчали.

Честно, если бы не Волк и его чувства, то Энки сейчас бы умирал от смеха. Прямо катался бы по камню!

Это же надо было! Его пытались убить с помощью артефакта, к созданию которого приложил руку его отец… Немыслимо! Вот что за придурки?

Но весь смех убивало беспокойство за Волка. Энки считал минуты до того момента, когда крысы сбегутся. Он желал быстрее вернуться в свой мир.

- Ты понял, почему ты излечился от ран, которые нанес тебе демон? - внезапно раздалось звонкое сбоку.

Энки вздрогнул. Женщина впервые заговорила с ним.

Энки немного удивился, но спокойно ответил:

- Я впервые сам этого захотел. И тогда исцелился. Но не в одном желании дело. Глубинная причина - не в моих устремлениях. Желаниям несвойственно исполняться без приложения усилий. Я думал об этом. И пришел к странному выводу. Демоны - порождения смерти. Они травят все, что связано с жизнью. Так что… Я думаю, что я не совсем жив. Либо…

- Что “либо”? - мягко перебила его женщина.

- Либо мы с вами родственники, - пожал плечами Энки, - Причем, очень близкие. Я вижу вас с самого детства явно не случайно.

Женщина помолчала, а потом вдруг ласково сказала:

- Береги Волчонка. Не хочу видеть его ближайшую сотню лет.

- Конечно. Всегда, - улыбнулся ей Энки, а затем, помедлив, добавил, - Спасибо, бабушка.

Женщина ласково улыбнулась ему в ответ и исчезла.

И в этот миг Энки почувствовал - крысы сбежались.

***

Он отплевывался от горькой, сырой земли и ругался себе под нос.

Вот какого демона его сразу надо было хоронить? К чему такая спешка?

Вот как чувствовали что-то!

Но разве земля остановит Энки Сина? Да конечно!

Энки снова выругался. Он бы предпочел не выкапывать себя, выбираясь из могилы, а просто спокойно выйти из холодильника. Или куда там его могли запихать?

Тем более, тело все еще дико болело. Он не умирал всерьез, конечно. Но гореть заживо - то еще удовольствие. Энки мог излечиться моментально, но хотелось навести побольше страху. В одном права была Павлина - он любил, когда его боялись.

Потому что бояться его - это естественно.

Энки с энной попытки зацепился рукой за твердую поверхность и, подтянувшись, наконец, выполз наружу. Комья влажной земли полетели в разные стороны. Бррр! Вот зачем надо было на болотах его прикапывать?!

Энки посмотрел на свою грудь. Артефакт все еще был в ней. Прямо под ним висел изготовленный самолично кулон. В него Энки спрятал большую часть своей силы, чтобы каждый глупый Колдун верил, что он стал слабаком…

Энки резко вскинул голову. Он вдруг услышал звук, который не должен был услышать.

Неподалеку стоял трясущийся, как осиновый лист, Боголюб, прижимая к своей груди лопату, словно дитя родное. Ох, Энки так нравился этот человечек!

- Уважаемый воевода, это вы? - робко спросил у него дрожащим голосом Боголюб.

- А вы кого-то другого хотели увидеть? Я тут не один, что ли, выползаю из могилы на болотах? - улыбнулся Энки и сразу пожалел об этом.

Боголюб побелел сильнее. Да, не стоило улыбаться в таком виде.

Но зато Боголюб, похоже, узнал его голос и выдохнул.

- А я тут вас перекопать решил, - после небольшой паузы начал оправдываться Боголюб, - Не по-человечески вас похоронили-то! Не по-человечески! Я от Зайца узнал, что случилось… Он гордо так говорил, что злодеи хотят сделать! В общем, скрутил я его и в багажник бросил. Поехал на выручку! Сначала к Волку помчался, но в поместье охрана - не пускают. И тогда я к вам бросился. Волк вас так любил… То есть любит! А они, собаки, вас даже без кургана закопали! Ироды! Ничего святого!

- Боголюб, - мягко перебил его Энки, - Спасибо за ваше участие, конечно, но я думаю, сейчас мы нужны Волку… Крыс надо наказать, вы так не считаете?

========== Глава 41. Пора убивать ==========

- Я, если честно, ослаб для порталов, - тяжело вздохнул Энки, обращаясь к Боголюбу, - Подвезете?

Энки еще не вскрывал свою силу, запертую в кулоне.

Хотелось надавать всем люлей именно в таком замечательном виде.

- Конечно, подвезу, - почесал затылок Боголюб, - Но вы… Это… Исцелиться не можете? Вы… Вы не совсем живым выглядите!

Энки усмехнулся.

Они с Боголюбом пересекли болотистую местность с редкими кустарниками и вышли к дороге.

- Понимаете, - спокойно произнес Энки, - Разбираться с крысами лучше именно в таком замечательном виде. Мне кажется, людям свойственно бояться живых трупов. Так злодеи прочувствуют, что совершили, гораздо полнее. Ну, знаете… Либо ты умрешь быстро и безболезненно, либо у тебя от страха сердце разорвется перед смертью. Я всеми своими горелками за второй вариант. Ибо нехер выделываться!

Как только Энки сломает кулон, его организм начнет исцеляться, а он так хотел появиться красиво!

Боголюба передернуло. Он что-то нервно пробурчал себе под нос, но поспешно сел за руль.

Смелый человечек. Люди обычно боялись сгоревших тел.

В багажнике что-то грохнуло. Энки попытался вскинуть брови, но вспомнил, что их пока не было. Как и глаз. По крайней мере, чисто визуально.

Так он на вид и не был жив! Вот что теперь сделаешь?

Боголюб понял Энки и без лишних жестов.

- Заяц дергается, - спокойно пояснил он.

Энки пожал плечами. Заяц так Заяц. В багажнике так в багажнике.

Вскоре они уже затормозили неподалеку от княжеского поместья.

- Что мне делать? - взволнованно спросил Боголюб, как только они остановились.

- Ждать, - незамедлительно ответил Энки, - Просто ждать.

Он не думал, что разборки с крысами займут слишком много времени.

- Помощь нужна? - вскинулся Боголюб, нервно сжимая руль, - Я могу…

- Не нужна, - мягко перебил его Энки, - Я справлюсь. С Волком все будет в порядке.

Он спокойно вышел из машины и направился в сторону поместья. В соседнем небогатом доме мгновенно задернули занавески. Энки еле подавил рвущийся из своей груди смех. Бедные люди! Не каждый день по их улице шагает сожженное тело! Хотя ничего страшного не произойдет, если они один разок попрячутся по норам и потрясутся.

Энки спокойно, будто профессиональный скалолаз, перебрался через кованую ограду ворот и оказался на территории поместья.

Нет, он был не так слаб, как притворялся. Даже без большей части своей мощи. Ни одна живая душа в доме не почувствовала, что он близко.

Энки моментально вычленил то место, где находились преступники, и неторопливо пошел к нужной части здания. Крысы прятались на первом этаже.

Энки еле усмирил в себе абсолютно детское желание приблизиться к окну ползком, издавая дикие трупные звуки. Ему было двадцать пять. Следовало вести себя по-взрослому.

Но Энки не додумал мысль - он вдруг вздрогнул и выругался. Его защита на Волке сработала. Ну и что сотворил этот дурачок? Не мог посидеть на заднице ровно! Его не планировали убивать! Значит, Волк полез на рожон.

Ну, что же! Пора было вмешаться. Энки все-таки уступил своему детскому желанию попугать и покрасоваться.

Сначала он поиграл со створками окна, а затем, не собираясь больше потакать желанию Павлины опустить шторы, феерично заполз в гостиную. Застывшие от ужаса лица того стоили.

Только на Волка Энки старался не смотреть. Он не мог простить себя за то, что пришлось пережить его Волчонку.

Кстати, о Волчатах.

Волк лежал на полу. Слава богам, невредимый! А вот рядом с ним валялись трупы Тихомира, Князя Северского, и Гориславы, матери Волка.

Ну и когда успели?! Ни на минуту нельзя оставить!

Ладно, Энки разберется с этим потом.

Сейчас важно было не упустить возможность попугать присутствующих сильнее. Энки радостно спел подходящую случаю песенку, поплевался агатом (он, зараза, и в рот ему попал!), снял пятиконечную звезду со своей груди и, наконец, расколол кулон, в котором теплилась его сила.

Энки затормозил на время регенерацию. Но ее теперь было не остановить. Энки имел в рукаве минут десять-пятнадцать до того, как он примет свой прежний облик.

С пола внезапно вскочил Волк. Ненависти в его глазах не было. Очи Волка светились от счастья. Наверное, было просто слишком рано для злости.

Когда Волк узнает, что конкретно Энки сделал, что он умер “специально”, то его радость сменится презрением.

Энки был в этом уверен. Он остановил Волка взмахом руки.

- Волчонок, сядь, - тихо выдохнул Энки, - Не сейчас. Пожалуйста. Мне надо разобраться с крысами.

Волка трясло. Он хотел как можно скорее броситься к Энки. Волк отчаянно колебался, борясь с этим желанием, но все-таки послушно сел на пол, жадно смотря на Энки.

И в этот миг крысы очнулись.

- Как? - рыкнула Павлина, сжимая кулаки, - Как ты очнулся?! У нас был идеальный план!

- Вы придурки, что ли? - почти простонал Энки, - Вы же изучили мою биографию, верно? Понимаете уровень моей мощи! Так чего тогда спрашиваете? Вы должны знать, что когда я родился, рухнуло несколько зданий! Моя сила убила мою собственную мать! И ее подругу! И еще несколько несчастных людей! Когда я рос, меня пару раз хотели уничтожить! Серьезно! Мой прадед, правда, делал все, чтобы этого не случилось. Он был Государственным Колдуном и отвечал за меня. Когда я уезжал из Бабили, все вздохнули с облегчением. Главное, не под боком. Свалил подальше! Ура! Меня с детства боялись! Мой отец был известен в узких кругах. Его боялись сильнее. Так что ваш план… Это полная фигня! Я ржал над вашими потугами меня убить с самого начала. Как можно было так обманываться?! Я знал, что, в первую очередь, вы хотите уничтожить меня, чтобы потом добраться до моих друзей - Азизи и Мороза! Для этого вам надо было выманить меня из Древлянска. Вспышка оспы вполне подошла. Конечно, бедного нулевого пациента прививали от гриппа, а получил он оспу! Серьезно? Вы думали, я поверю, что так может быть? А потом… О, вы молодцы! Придумали Беляну. Ведь вычитали, сволочи, что я очень трепетно отношусь к жертвам изнасилований! Потому что это сделали с моей горячо любимой сестрой, когда ей было шестнадцать, а мне - десять! Даже бедного жителя Горево обвинили в данном преступлении! Хотя он никого не насиловал и умер от простого алкоголизма! То, что труп был несвежим, а причина смерти - не в колдовстве, конечно, я понял сразу! Холодильника у них нет! Разумеется! Хоть бы мозгами пошевелили! По мертвым я большой специалист. Вы, глупцы, думали, что я пожалею Беляну и заинтересуюсь ей! Но вы не учли Волка. К тому времени я успел полюбить его. И никто другой мне был не нужен. Тогда вы изменили план. Теперь вы стали угрожать Волку. Хотели заманить меня, приставляя нож к его горлу! Вам это удалось. Потому что я сам хотел умереть. Понарошку, конечно. Мне нужно было, чтобы все крысы выползли из укрытий. И вы выползли! Спасибо! От души! И на будущее…

Энки хмыкнул, помолчав.

- Не стоит убивать меня тем предметом, в жилах которого течет кровь моего отца, а значит, и моя кровь, - Энки слабо пнул уже бесполезную пятиконечную звезду, - Хотя о каком я будущем? Вы его лишились.

Пора было убивать.

class="book">А для Волка настало время уснуть. Чтобы он не увидел ничего лишнего. Никакой кровищи. Это не поможет успокоить Волка.

Энки планировал вернуть его как можно скорее. Он добьется Волка вновь, даже если тот его возненавидит…

========== Глава 42. Волк - такой Волк! ==========

Энки убедился, что Волк уснул, и спокойно встал с подоконника.

Люди, находящиеся в комнате, - удельные Князья, мгновенно бросились к выходу. Через несколько секунд за ними последовали двое пожилых Колдунов - мужчина и женщина. Энки заочно знал их. Когда-то они служили при дворе Великого Князя. Но их уволили. Было там одно грязное дельце… Прямых улик не обнаружили, но их подозревали. И отстранили от службы от греха подальше. Ну, что Энки мог сказать?

Видимо, их правильно из Древлянска вышвырнули.

Энки хмыкнул. Точно крысы! Так мерзко бегут!

Но ничего, Энки, не прилагая никаких лишних усилий, проклял их на медленную и мучительную смерть. Ему всегда достаточно было просто захотеть.

Сейчас они, почти счастливые, бежали к выходу. Но их радость окажется преждевременной. Энки заблокировал своей магией все двери в поместье. Преступники очутились в ловушке - они застряли в зале на первом этаже. Выход маячил прямо у них перед глазами… Но они не смогут его вскрыть. Печально.

Да и смертоносная магия Энки уже текла по их венам. Вскоре к бабушке отправится первая душа. Энки хотел бы видеть их лица, когда их конечности потемнеют, но сейчас у него были дела поважнее.

Они остались с Павлиной наедине. Ведьма в силу своего характера и не могла уйти. Такие не сдаются. За смелость она умрет быстрее других. Но не сказать, что безболезненно.

Подумать только! Как сильны обиды!

Павлина Ольга очень хотела служить при дворе Великого Князя. Но там всегда был слишком жесткий отбор. И не в мощи и знаниях крылась беда. Павлину просто посчитали неблагонадежной. Попасть на службу в стольный град очень сложно. Там всю подноготную проверяют!

Самого Энки по блату, можно сказать, взяли… А вот Павлине не удалось прорваться к власти. А она ой как хотела!

И сдаваться Павлина не собиралась. До сих пор боролась.

Сначала она попыталась незаметно проклясть Волка. Ишь ты! Нашла слабое место Энки! Но не на того она напала! Энки был к этому готов.

Он спокойно поставил вокруг Волка защитный купол, и тогда Павлина бросилась на воеводу быстрой и смазанной тенью. Энки рванул ей навстречу.

Миг - и его кулак вонзился в живот Ведьмы, сжимая ее внутренности. Без лишних запугиваний и бесполезных жестов. Сердце Энки ей вырывать не стал. Слишком легко. Да и он никогда этим не грешил. Жрать чужие потроха Энки не собирался. Он и без этого был сильным.

Энки медленно повернул руку. Ой, а это что такое слизкое и продолговатое? Кишки?

Фу, однако. Энки сдавил их сильнее.

Павлина страшно захрипела. На ее губах выступила кровь.

- Все дивился слабости полянских Колдунов, - качнул головой Энки, - И я не о магии сейчас. Я о физической силе. Мне кажется, пора менять полянскую систему образования. Силовая подготовка должна быть обязательной! Вдруг Колдун лишится своей мощи? Что он тогда делать будет? Ты, например, могла бы отразить мой удар и не подохла бы так легко. Но не судьба! Придется тебе умирать сейчас. А ведь ты могла уйти из этого мира быстро! Поэтому запомни - я не прощаю тех, кто причиняет вред моим близким! Хотя зачем тебе это запоминать? Просто сдохни!

Энки дернул руку на себя, вытаскивая часть внутренностей Павлины и бросая их на пол. Одновременно он высосал из Ведьмы все силы и откинул ее подальше.

Павлина рухнула в страшных судорогах на ковер. У нее оставалось минут пять-десять относительно спокойной жизни. За чертой ей не поздоровится.

Энки брезгливо отряхнул свои горелки, очищая их от крови, и хмыкнул - в некоторых местах его кожа стала восстанавливаться.

Ну, скоро он перестанет быть ходячим трупом.

- Можно было оставить хоть одного живого человека, чтобы допросить его? - раздался рядом с ним теплый и спокойный голос, - Мороз расстроится.

Энки хотел сделать вид, что удивился, но потом передумал. Азизи он почувствовал сразу. Явился не запылился! Только ведь позвал!

- С Морозом я сам поговорю, - пожал плечами Энки, - К тому же, у нас в багажнике лежит Заяц. Вот его и мучайте. А остальных грех было не пристукнуть.

Энки обернулся. Азизи стоял, привалившись к стене, и улыбался ему, смотря на него почти с гордостью.

- Заяц так Заяц. Я надеюсь, что ты не о животном… Я так рад, что с тобой все хорошо! - с облегчением выдохнул друг.

- А что могло со мной случиться? - фыркнул Энки, - Ну, что ты стоишь? Иди уже сюда!

Он давно понял, что Азизи обожал обнимашки. Приходилось терпеть. Мы иногда жертвуем, когда любим. Через секунду они уже стискивали друг друга в объятиях. Можно было выдохнуть спокойно.

Все кончилось благополучно. Они уничтожили зачинщиков. Оставались лишь пешки. Но это - не забота Энки.

Они стояли, обнявшись, несколько минут, пока их не побеспокоил слабый шорох. Энки резко повернул голову в сторону звука, и у него упало сердце.

Волк очнулся и смотрел на них весьма дико. На его лице калейдоскопом сменялись эмоции - сначала замешательство, потом абсолютное непонимание, а затем боль и ярость.

О нет! Волк уяснил, что Энки сотворил! Он понял, что его обрекли на страдания осознанно…

- Почему ты его обнимаешь?! - внезапно ревниво и истошно завопил Волк, - Какого хрена?! Ты - мой! И ты… Ты, что, голый?!

О боги!

Волк был таким Волком!

========== Глава 43. Зачем мне жить без тебя? ==========

Волк со зверским выражением на лице отодвинул Энки от Азизи и попытался снять с себя рубаху, видимо, чтобы прикрыть обнаженное тело своего возлюбленного.

Движения Волка были такими отчаянными, что Энки почти закатил глаза.

- Не нужно таких жестких мер, - ласково усмехнулся Энки.

Через секунду воевода уже кутался в длинный черный плащ. Теперь он был похож на маньяка, орудующего в парках, но честно - плевать. Лишь бы Волчонку спокойнее было.

Энки зачесал свои черные пряди волос назад, чтобы не мешались, и нежно улыбнулся Волку.

- Волчонок, - медленно выдохнул он, - Это было очень мило с твоей стороны, но не ревнуй, пожалуйста, к Азизи. Он мой друг. И он очень счастлив в своем браке. Азизи замужем за Морозом Владимиром, ты не забыл? Мы просто выразили поддержку друг другу. Наша операция закончилась успешно.

Последнее Энки сказал зря. Волк нахмурился, его взгляд сначала остекленел, а потом бешено заметался по комнате.

Увидев мертвую и распотрошенную Павлину, Волк не изменился в лице. А вот заметив лежащую мать, он резко побледнел.

Волк осторожно подошел к ее телу и сел перед ним на корточки.

Обеспокоенный, Энки опустился на пол рядом с Волчонком.

Пару минут они молчали, а потом воевода взволнованно и искренне произнес:

- Мне жаль.

Наверное, Энки мог бы попытаться спасти Гориславу. Но даже если бы Волк молил, он бы не стал. Не потому, что Горислава причинила ему много обид, совсем не поэтому…

Просто когда Энки проник в гостиную, она уже была мертва. А время за чертой течет по-другому. Горислава была не самым добрым человеком. Она бы не вернулась прежней.

Энки устал бороться с монстрами. Довольно.

- Насколько сильно тебе больно? Скажи мне, - Энки не отставал от Волка.

Ему нужно было знать, что происходило с его Волчонком. Чтобы помочь ему как можно скорее.

Потому что Горислава была матерью Волка. Пусть и не по крови.

Энки почти сошел с ума, когда потерял сестру. Правда, она была практически всем для него.

- Мне кажется, я ненавижу себя, - тихо прохрипел Волк, - Потому что не чувствую сильной боли. Это так странно. Ведь я любил ее. Старался всегда соответствовать… Старался быть таким, каким она хотела видеть меня! Но теперь… Я чувствую лишь небольшую пустоту. И, кажется, знаю, почему. Она хотела убить тебя. Тебя! Она ведь понимала, что я люблю тебя… Не могла не понять! И все равно! Ладно, если бы она просто запрещала мне общаться с тобой! Так поступают многие любящие родители. Они беспокоятся за жизнь своего ребенка! Но она… Она заставила меня, пусть и не в одиночку, смотреть, как ты страдаешь! Я не могу простить ее! Не могу! Да, она хотела спасти мою жизнь! Хорошо! Но скажи, зачем мне жить без тебя?!

Энки обнял Волка со спины и уткнулся носом в его светлые и мягкие волосы.

- Я думаю, ты простишь ее со временем, - выдохнул ему в затылок Энки, - Она раскаялась под самый конец своей жизни. Да и не такой ты человек, чтобы лелеять свои обиды. Ты добрый и мягкий.

Энки помолчал, а потом неуверенно продолжил:

- Ты сказал, что тебе незачем жить без меня. Значит ли это, что ты не ненавидишь меня? Ты ведь уже понял, что я умер не по-настоящему. Так было спланировано.

Энки стиснул Волчонка в объятиях сильнее. Будто желал удержать.

- Мне было очень страшно, это правда, - кивнул Волк, - Но я продолжал верить, что ты жив. Эта вера помогла мне не скатиться в бездну. Лишь под конец я немного в тебе усомнился. Как оказалось, зря. Тогда я чуть не умер от ужаса! Но злиться, ненавидеть тебя… Никогда. Я знаю, если тебе нужно было притвориться мертвым, значит, ты должен был исполнить это. Ты не делаешь ничего без причины. Я уверен в тебе. Ты знаешь, как будет лучше.

- А ты на самом деле меня любишь, верно? - недоверчиво качнул головой Энки.

От облегчения у него потемнело в глазах.

- Да, - дернул плечом Волк, - Как и ты меня, верно? Я слышал, что ты говорил злодеям.

Энки улыбнулся ему в затылок. Верно…

- Прости меня, - поцеловал Волка в шею Энки, - Мы составили план, где я “умирал”, еще до моей встречи с тобой. Я должен был погибнуть, чтобы крысы осмелели и сами поползли ко мне в руки. Но потом появился ты… И все стало очень сложно. Я не мог придумать план лучше, но и тебе все рассказать не мог. Они прочитали бы твои мысли и поняли бы, что я хочу совершить. Браслет из гематита бы не помог. Он защищал лишь тогда, когда был цел. Но обычно такие артефакты ломаются вместе со смертью своих создателей. Мой бы не перестал функционировать, но они об этом не знали. Они до конца не представляли уровень моих сил… Поэтому тебе пришлось увидеть мое сожженное тело. Прости.

Волк обернулся и коротко чмокнул его в губы.

В глазах Волчонка застыла теплая и обволакивающая любовь. Мягкое счастье.

- Ты сделаешь мне новый браслет? - после небольшой паузы выдавил Волк.

- Конечно, - спокойно подтвердил Энки.

Он хотел было поцеловать Волка, но тот внезапно подскочил и вскрикнул. На его лице застыл страх.

- Где Вышеслав?! - испуганно воскликнул Волк, - Куда они дели моего брата?!

- Да, давайте отправимся за братом Волка, наконец, - подал голос Азизи, закатывая глаза, - Сколько можно над трупами обниматься?

- Скажи спасибо, что я обнимаюсь над трупом, а не хнычу тебе в жилетку, не представляя, как мне справиться с чувствами к дурному полянскому мужику! Знакомая ситуация? - не удержался от шпильки Энки.

Азизи мгновенно замолчал, порозовев.

Но он был прав. Пора было забирать Вышеслава вместе с Боголюбом и валить из этой дыры.

Дреговск начинал бесить.

========== Глава 44. Тебе я полностью доверяю ==========

- Я никчемный Князь. Плохой брат, - причитал Волк, гладя спящего и заплаканного Вышеслава по голове, - Забыл о ребенке. Не смог даже сказать ему, что наша мать мертва!

Они давно находились в Древлянске. Энки перекинул их сюда порталом. В Дреговск отправили группу зачистки - по наводке воеводы разобраться с мелкими крысами (так выразился сам Энки).

Уставший и взволнованный Боголюб ушел спать на четвертый этаж. Вышеслава положили в небольшую комнатку на втором. Недалеко от апартаментов самого Энки.

У Волка до сих пор перед глазами стояло испуганное и заплаканное лицо брата в тот миг, когда его обнаружили. Мать приказала кухарке Анке спрятать его в своем доме.

Конечно, ребенок был в ужасе. Сначала на площади какие-то ритуалы устроили, затем Вышеслава заперли в чужом жилище, а потом его мать куда-то исчезла.

Волк почти ненавидел себя. Он напрочь забыл о брате. Они с Вышеславом были не очень близки, это верно. Разница в возрасте у них получилась слишком большая.

Но… Это не значило, что Волк не любил брата. Особенно, он ощутил это, когда подумал, что Вышеслава убили. Благо, Энки был рядом и успокоил Волка.

Именно воевода поговорил с Вышеславом. Объяснил ему, что произошло. Рассказал, что его мамы больше нет. Наедине. Демон знает, что конкретно Энки говорил его брату, но Волк ожидал худшего.

Вышеслав, конечно, долго плакал, но со временем успокоился. Заснул вот.

- Ты отличный брат, - хмыкнул Энки, погладив Волка по голове, - Может, сейчас это не видно. Но у Вышеслава никого, кроме тебя, не осталось. Вот и проявятся твои братские чувства. Я помогу тебе. Буду кнутом, если Вышеслав вдруг забалует.

Волк грустно улыбнулся.

- Подумать только! - невесело качнул головой он, - У нас разные матери! Даже не верится. Моя родная мать умерла при родах… Как и твоя, верно? Надо же! Хоть что-то у нас общее…

- У нас общего гораздо больше, чем ты думаешь, - ласково усмехнулся Энки, и у его глаз собрались лучики морщин, - А что касается твоей родной матери, то не переживай. Я найду о ней все. Мы выясним, кто она.

- Спасибо, - с благодарностью выдохнул Волк, а потом помрачнел, буркнув, - Не хочу возвращаться обратно в Дреговск…

Его люди… Жители Дреговска… Все они смотрели, как Энки сжигают! И никак не возразили взбеленившейся Павлине!

Волк не желал их видеть в ближайшее время.

- Волчонок, - вдруг серьезно спросил Энки, - Ты, вообще, хочешь быть Дреговским Князем?

- А у меня есть выбор? - нахмурился Волк.

- Выбор есть всегда, - спокойно возразил Энки, - Если ты не хочешь оставлять свой пост, то ничего страшного. Я все равно буду рядом. Я даже могу не покидать свою службу. Порталы никто не отменял. Но если ты пожелаешь покинуть Дреговск, то я буду только за. Стольный град гораздо прогрессивнее полянских окраин. Это сильно заметно. А в Дреговск мы поставим какого-нибудь жесткого человека, чтобы крысы больше и не думали пикать. И поэтому я спрашиваю - чего хочешь ты? Мне понравится любой твой ответ, лишь бы ты счастлив был!

Волк задумался. Честно, он растерялся.

- Я не знаю, чего хочу… - запнувшись, промямлил Волк, - Серьезно. Я с детства готовился стать Князем. Но и в Дреговск я возвращаться не желаю. По крайней мере, пока.

- Ладно, - сощурив глаза, кивнул Энки, - А что ты любишь? Какие-нибудь хобби у тебя есть?

- Тебя я люблю, - едва слышно проворчал Волк, а потом чуть громче добавил, - Вообще, моим главным хобби было собирать вырезки из газет с твоим изображением…

Энки позабавлено вскинул брови.

- Серьезно? - усмехнулся он.

- Да, - надулся Волк, порозовев, - Меня твое лицо успокаивало. Ты выглядел таким крутым и сильным! Надежным! Ну, сам знаешь… До сих пор не пойму - то ли ты мне понравился с первого взгляда, то ли меня восхищали те твои качества, которых у меня никогда не было!

- О боги, я полюбил своего фаната! Подумать только! Его успокаивало мое жуткое лицо! - весело рассмеялся Энки, а потом резко посерьезнел, - Хорошо, Волчонок, я понял. Но, может быть, тебе нравится еще что-то, кроме меня?

Волк пожал плечами.

- Ну, покушать я люблю, хоть мне и нельзя, - начал перечислять он, - Лошади мне нравятся…

Энки бросил на него внимательный взгляд.

- О том, что ты толстый, больше ни слова, - ткнул в Волка пальцем он, - Я откормлю тебя так, что все захотят укусить тебя за аппетитные бочка! Довольно лишений! Будешь есть все, что захочешь! Ничего, со мной здорово не потолстеешь… Поверь мне!

Энки посмотрел на него так горячо и выразительно, что Волк покраснел до корней волос.

- Но еда - это не профессия, - спокойно продолжил Энки, - Не дегустатором же ты будешь! А вот насчет лошадей… Я подумаю. Полагаю, мы сможем найти тебе достойную работу. Главное, чтобы она тебе нравилась! Я придумаю такую, обещаю!

- Я верю, - с любовью оглядел его Волк, - Тебе я полностью доверяю. Только ты не оставляй меня, хорошо? А остальное, я думаю, приложится…

Энки нежно поцеловал Волка в лоб.

- Конечно, - мягко отозвался он.

========== Глава 45. В белом (или Энки знает лучше!) ==========

- Я не понял, - придирчиво нахмурился Азизи, - Чего это я выл, притворялся, что рыдаю, а эти в кафтанчиках просто до реки дойдут?!

Мороз рядом лишь тяжело вздохнул, удерживая на руках дочь.

- Твой муж - наследник. Народ хотел, чтобы все было традиционно, по правилам. И людям неважно было, мужик ты или нет. Главное, на настоящую свадьбу будущего Великого Князя поглазеть! - спокойно пояснила Рябина, а потом ехидно добавила, - Мороз, правда, очень хотел избавить тебя от лишних мучений, но твой отец Сефу начал настаивать на том, чтобы все тонкости были соблюдены!

- Папа, блять! - проворчал себе под нос Азизи и обиженно замолчал.

Мороз вновь тяжело вздохнул.

- Как тебе свадебный подарок, милый? - ласково обратилась к Волку Рябина.

Волк не понимал, почему эта девушка стала очень хорошо к нему относиться. При первой встрече она чуть не бросилась на него.

Но Волк принял это, как должное. В последнее время его мучили другие мысли - связанные со свадьбой. Энки решил не мелочиться и сразу позвать его замуж.

И вот сегодня… Сегодня они должны были сочетаться браком.

Прямо через несколько минут!

Они как раз стояли у летнего дворца Великого Князя, чтобы потом пройти по улицам и спуститься к реке.

Волк наконец-то вспомнил, что ему задали вопрос.

- Конечно, понравился! Энки подарил мне целый конный завод! - с восторгом выдохнул Волк, восхищенно посмотрев на воеводу.

Энки усмехнулся.

- Он теперь с утра до вечера со своими лошадьми возится! - будто бы обиженно произнес воевода.

- Не придумывай, - отмахнулся от него Волк.

Он проводил время с лошадьми только тогда, когда Энки был занят.

На самом деле, Энки вручил ему еще один подарок. Воевода узнал, кто его мать.

Правда шокировала Волка. Его родной матерью оказалась младшая дочь кухарки Анки… Ее звали Любава Анка. Она трудилась вместе с матерью на княжеской кухне, и там, видимо, они и встретились с отцом.

Получалось, что Анка была бабушкой Волка. Это информация выбивала его из колеи.

Кухарка всегда очень нежно относилась к нему и даже попыталась заступиться за Энки, когда его хотели сжечь на костре.

Но все это было так неожиданно, что Волк решил обдумать новую информацию позднее. Такое следовало переварить.

- А что ты подарил Энки? - с любопытством спросила Рябина.

Вперед выскочил Вышеслав.

- А мы с Волком смастерили коллаж! - гордо выпалил брат, - Целый месяц вырезки из газет собирали! И весь коридор обклеили!

- Да, ты хорошо постарался, - погладил его по голове Энки, а потом поморщился, - Мое лицо теперь на каждом шагу. Да еще и кафтан этот белый… Терпеть этот цвет не могу. На себе. Хотя понимаю, что черный не подходит случаю.

- Ты очень красивый в белом, - мягко вклинился Волк.

Энки пожал плечами.

- Пора идти, - подал голос Мороз.

Свадебный поезд сдвинулся с места. Они вышли за ворота. Ради такого случая снова перекрыли пару улиц.

Людей собралось великое множество. Они шокировано, с жадным любопытством смотрели на них.

Как сказал Энки, народ в смятении. Граждане не думали, что их воевода - человек, и считали, что земные наслаждения ему чужды. А тут, посмотрите-ка! Замуж выходит!

Волку было не по себе от этого внимания. Слава Перуну, хоть никто не орал. Люди лишь хлопали в ладоши.

Но все равно Волк вздохнул с облегчением, как только они дошли до реки Древлянки.

Волк с Энки спустились по небольшой лестнице и остановились на берегу. Они зашли в очень холодную воду по щиколотку.

Перед ними предстал волхв - жрец Перуна. Старик с длинной седой бородой и каверзным выражением на лице раскинул руки, встречая их. В его ладонях поблескивали блестящие цепочки.

Но внезапно волхв будто бы смутился.

- Ты - воевода, - кивнул он на Энки, - А ты - Князь, - посмотрел волхв Волку в глаза.

- Так кто из вас Солнце, а кто - Утренняя Звезда? - почесал бороду жрец.

- В смысле, невеста кто? - переспросил Волк, - Так я, получается! Я - Звезда!

Азизи позади них захихикал.

- А что? - Волк недовольно обернулся на него, - Я этого не стесняюсь!

- Волчонок! - прошипел рядом Энки, - Потише, пожалуйста! Давай сохраним нашу личную жизнь в тайне!

Волхв усмехнулся и продолжил обряд.

- Солнце, поймай Звезду, - обратился к Энки он, и с его левой ладони свесилась серебряная цепь с пятиконечной звездой на ней.

Жрец плавно откинул ее в сторону, и она упала в воду.

- Звезда, - обратился волхв к Волку, - Раскрой объятья для Солнца.

Из правой ладони жреца выскользнула цепь с лучистым солнышком на ней. Она полетела за спину волхва.

Теперь оставалось найти цепочки и повесить их на шеи друг друга.

Энки отыскал в зеленоватой воде кулон Волка буквально через секунду.

- Без применения магии? - нахмурился жрец.

- Да видно же было, куда она упала! - закатил глаза Энки.

А вот у Волка возникла проблема. Он никак не мог найти несчастную цепочку. Уже минут десять Волк безрезультатно копался в иле. Его кафтан стал скользким и мокрым. Противным.

- Не могу! - расстроился Волк, поднимаясь и топнув ногой.

Через секунду он вскрикнул от боли. В его сафьяновый сапог что-то впилось. Тонкую кожу почти порвало.

Волк наклонился и подобрал цепочку с прекрасным солнышком на ней.

Ну, конечно! Что еще могло ему впиться в ногу?

Энки смотрел на него с мягкой насмешкой, бормоча что-то похоже на “поросенок”.

- Звезда, - позвал Энки Волка и неторопливо одел на него цепь, ласково погладив его по подбородку.

- Солнце, - сияя от счастья, выдохнул Волк, и цепочка заняла свое законное место на шее воеводы.

- Несите чаши! - хлопнул в ладоши жрец.

К волхву мгновенно поднесли сосуды.

- Испейте священной воды, - жрец зачерпнул из реки немного жидкости.

Волк торопливо опрокинул в себя всю чашу. Энки, смотря на него из-под ресниц, сделал то же самое.

- А теперь поклянитесь перед Перуном - защитником земли полянской, что не оставите друг друга никогда, даже после смерти. Если нарушите клятву - так пусть вас молнией испепелит! - торжественно объявил волхв.

- Клянусь! - последовал дружный и незамедлительный ответ.

Волк и Энки не размыкали рук. Они, улыбаясь, глядели друг на друга.

Люди поприветствовали их союз аплодисментами, и Волк с Энки неторопливо забрались на берег.

Волка мгновенно обняли. С одной стороны - брат, с другой - Боголюб.

Энки поочередно поздравили Азизи, Мороз, его отец, Рябина и даже ее муж, Ратибор.

Последний по какой-то неясной для Волка причине воеводу боялся.

Сам Великий Князь, Ярослав Ярополк, поздравил Энки еще во дворце и сказал ему:

- Береги Волка.

Волка это очень тронуло.

Последним к Энки подскочил полный и улыбчивый боярин - Пересвет Добронрав. Похлопав воеводу по плечу и рассыпавшись в комплиментах, он вдруг посмотрел на отошедшего от Волка Боголюба.

- Ох, какой мужчина приятный! Не видел раньше! - качнул головой Пересвет, - Родственник Волка?

- Да, - кивнул Энки со странным выражением на лице, - Дядька Волчонка. Практически отец. Воспитывал его. Очень хороший человек. Вы ему, кстати, тоже понравились. Он о вас упоминал.

- Да что ты говоришь… - пробормотал себе под нос Пересвет, - Интересно…

Боярин уверенно направился в сторону Боголюба.

- Энки, что ты наделал?! - прошипел ему на ухо Волк, - Боголюб ничего такого не говорил!

Энки тяжело вздохнул и посмотрел на Волка почти с жалостью.

- Волчонок, твой дядька - гей, - едва слышно пробормотал он в ответ.

Что?!

- Поляния долгое время не поддерживала такие связи, так что Боголюб остался одинок, - пояснил Энки, - Он даже и не пытался быть счастливым. Но он очень хороший человек… И я решил, что позаниматься сводничеством, - не грех.

Волк взволнованно взглянул на Боголюба, которого интенсивно обрабатывал Пересвет. На лице дядьки застыл священный ужас.

Ну… Что Волк мог сказать?

Прости, Боголюб. Энки знает лучше.

Наверное.

========== Глава 46. Весь мир ==========

- Мните ложе! Мните ложе! Мните! - истошно вопили на площади, - Давай, Энки, не подведи породу всей Бабили!

Волк мучительно покраснел, а Энки, развалившийся на кровати, рассмеялся.

На улице тоненько и насмешливо пропели:

- Я над грядкою согнуться

Не могу на пять минут:

Не успею оглянуться -

Голубок мой тут как тут!

- Азизи пора заткнуться! - со вселенской усталостью вздохнул Энки.

Через секунду на площади все затихло.

- Отлично, - удовлетворенно кивнул Энки, - Никто нас больше не побеспокоит до утра, Волчонок! Иди сюда!

Волк робко присел на краешек кровати. Вроде не первый раз уже, а все равно волнительно.

Энки церемониться не стал. Он ловко цапнул своего Волчонка за запястье и опрокинул его на кровать. Живот Волка врезался в упругий матрас.

- Прости, - шепнул ему на ухо Энки, - Никак не могу наглядеться на твою эстетически приятную задницу!

- Я не против. Смотри, - выдохнул в подушку Волк.

- А я хочу не просто смотреть, - усмехнулся ему в шею Энки.

Да кто ему мешал?

Волк призывно повертел задницей. Второго приглашения Энки и не требовалось.

Он неторопливо избавил Волка от брюк и белья, а потом стянул с него рубашку.

- Прекрасный, - нежно пробормотал Энки, утыкаясь губами ему в шейные позвонки, - Потрясающий. Мой.

Спину защекотало, и Волк дернулся от возбуждения, нетерпеливо заерзав.

- Сейчас я не буду затягивать тебя в свое сознание, - качнул головой Энки, - Я просто войду в тебя.

Волк задрожал.

Энки наклонился над ним и, раздвинув ему ягодицы, уткнулся носом в поджавшуюся от предвкушения дырочку. Кожа Волка покрылась мурашками.

- Какой сладкий, - пробормотал Энки, и его язык толкнулся в узкое отверстие.

Волк приглушенно застонал. Хорошо…

Но мало! Волк придвинулся к Энки ближе, чтобы его язык вошел глубже, и снова замычал.

- Сейчас, сейчас! - успокоил Волка Энки, погладив его по спине, словно норовистую лошадь.

Через секунду язык исчез, сменяясь чем-то гораздо более крупным.

Тело затряслось от наслаждения. Волк любил эту заполненность. Боли не было. Он привык к Энки достаточно быстро.

Но воевода все равно на несколько минут замер, чтобы не навредить Волчонку.

А вот потом… Потом Энки взял просто бешеный темп! Волк только успевал подмахивать и стонать. Он приподнимал бедра и слушал горячее дыхание Энки, которое мурашками бегало по его шее. Хотелось еще и больше. И Энки услышал его. Он стиснул своей ловкой ладонью член Волка.

Сразу стало так хорошо! Просто потрясающе!

У Волка почти закатились глаза. Он успел только обернуться и чмокнуть Энки в губы. На большее его не хватило. Волк бурно кончил и амебой распластался по кровати. Энки догнал его буквально через несколько секунд.

Они вытянулись на кровати, крепко прижимаясь друг к другу.

- Я сейчас полежу немного, а потом второй заход… - сонно пробормотал Волк, - Подожди…

Через минуту он уже спал.

- Вот поросенок! - ласково подумал Энки.

Воевода прикрыл глаза, проваливаясь в свое сознание. Оказалось, что он тоже устал. Сегодня был слишком длинный день.

Когда Энки распахнул глаза, он очутился в своем тайном месте. Под ногами пел свою песню ручей, а над головой сверкали таинственные звезды.

Терпко пахло ночными травами.

Энки глубоко задышал и лишь через несколько секунд понял, что в его сознании было что-то не так.

- Рози? - нахмурившись, позвал он, - Ты где?

Сначала ничего не произошло, а потом перед Энки возникла туманная фигура сестры.

- Привет, милый, - слабо выдохнула она, - Я пришла попрощаться.

- Что? - удивился Энки, - Ты уходишь? Почему?

- Я была всем миром для тебя, - пожала плечами Рози, - Ты никогда не видел мать, и я заменила ее для тебя. Но ты вырос, Энки. Теперь для тебя весь мир - другой человек. Береги его. Я так счастлива за тебя! Буду скучать! Прощай! Люблю!

Сестра исчезла так быстро, что Энки даже ничего не успел понять.

Он вздрогнул. К его ладони кто-то прикоснулся.

Энки повернул голову.

Рядом стоял его Волчонок и улыбался ему.

- Отныне я буду всегда с тобой, - тихо шепнул ему Волк, - Даже в твоем тайном месте.

Энки мгновенно выкинуло из своего сознания. Он проснулся.

Рядом сладко спал настоящий Волк.

Энки наклонился над ним, жадно оглядел его невинное лицо, а потом просто сказал:

- Спасибо.

Спасибо, что ты появился в моей жизни!

Впервые за пятнадцать лет Энки смог забыть о прошлом.

Он знал - пора было двигаться вперед. Будущее играло яркими и светлыми красками.

========== Эпилог. Магия ==========

- Дядь, - дернула Агнеша Мороз Энки Сина за рукав, - Дядюшка! Дядя Энки!

Энки Син, отдыхавший на террасе и медитировавший, уснул вместе со своими маленькими сыновьями - Аном и Ададом.

Подумать только! Он стал примерным отцом! Сказал бы кто это лет десять назад - Энки бы не поверил. Но он ничего бы не поменял в своем прошлом.

Агнеша рядом нетерпеливо заскакала. Энки хмыкнул. Хорошо, что эта бестия не разбудила детей.

Энки с любовью посмотрел на макушки своих сыновей. Все черноволосые! Он ничего другого и не ожидал. Но все равно хотелось, чтобы гены Волка тоже передались.

Удивительно, как так получалось. Азизи постоянно желал наколдовать мальчика, но у них с Морозом родились уже две девочки. А вот Энки неважно было, кто получится. Но у них на свет появлялись сыновья. Железно.

Азизи успокаивал себя тем, что, может, так они породнятся. Энки молчал, но глубоко сомневался в этом. Учитывая их гены. Ни один из них не выбрал себе в пару женщину. А у Азизи нетрадиционная ориентация была аж в третьем поколении!

Но судьба любила пошутить. Кто ее знал?

- Что ты хотела, Агнеша? - улыбнулся Энки старшей дочери Азизи и Мороза.

- Как ты понял, что любишь дядю Волка? - с интересом спросила девочка, - У него был самый лучший характер на свете?

Энки с любопытством глянул на Агнешу. Ей недавно исполнилось семь. Конечно, самый возраст для того, чтобы задавать такие вопросы.

- Лучший? - усмехнулся Энки, - Да нет, у Волчонка - обычный характер. Я не воспылал к нему любовью с первого взгляда. Волк - наивный, торопливый и неусидчивый. Я такие качества не очень любил. Сам я другой.

Агнеша нахмурилась.

- Папочки тоже с первого взгляда не очень друг другу понравились, - с сомнением проговорила девочка, - Как тогда возникает любовь?

- Агнеша, - ласково улыбнулся ей Энки, - Ты прекрасно знакома с магией и понимаешь, что ее невозможно до конца объяснить. Так и с любовью. Любовь - это магия. Щелчок. Когда он произойдет, ты увидишь все в других оттенках. Любовь невозможно постичь разумом. Ты сама поймешь со временем.

Агнеша вдруг отвлеклась. Ох уж эти дети!

Но Энки ее прекрасно понимал. Он тоже потерял нить разговора.

К ним на всех парах мчался Волк, лихо скача на коне и рисуясь. Волчонок обожал, когда Энки на него смотрел. Особенно, с восхищением. И сейчас Волк гарцевал изо всех сил. Глаза его сверкали от счастья.

Энки ласково улыбнулся мужу. У него автоматически задрожали пальцы. Так не терпелось сжать их на мягких бочках своего Волчонка! Потрогать его соблазнительный животик…

Губы Энки растянулись шире.

Какая разница, почему возникает любовь?

Она просто появляется и все. Как рассвет. Как весна. Как сама жизнь.

Неуклонно и неумолимо.

И тогда сердце расцветает.