2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
него обыкновенное.
— Что ж, пойдем, — сказала воспитательница и взяла Санька за руку.
“Дядя” заторопился, сказал: “Ух!” — и влез в машину, торопливо сдавшую в открытые ворота. Снова что-то загудело, ворота задвинулись и громко клацнули. Санёк глядел на то место, где только что стояла машина, и ничего не понимал.
— А папа? — спросил он у воспитательницы.
Та поглядела на него сверху и пожала плечами, словно не понимая, о чем ее спрашивают.
— Иди, поиграй с детьми, — сказала она.
— Где папа? — повторил Санёк, чувствуя, что происходит какой-то обман. Если папа вернулся с фронта, если мама вернулась из командировки, то зачем его привезли сюда на такой красивой машине? Почему здесь ребята и большие, и совсем маленькие ходят вместе?
Воспитательница исчезла. Санёк решил добиться какой-то ясности и пошел искать воспитательницу, которая так неожиданно и поспешно его покинула. Но он запомнил только белый халат. Ему даже показалось, что у женщины нет лица — одно красноватое пятно, как у военных людей, которые ловили разбойника в овраге.
Он обращался к каждой воспитательнице в белом халате, но никак не мог добиться понятного ответа. Он объяснял, что “дядя” привез его к папе, что он приехал на большой и красивой машине с разноцветными ободочками на задних фонарях, и “дядя” с собачьей лапой говорил, что папа здесь, что он вернулся с фронта. А в ответ слышал лишь одно:
— Иди, мальчик, поиграй с детьми.
Тогда для большей ясности он спрашивал, где мама. Наверняка она тоже вернулась из командировки, если папа вернулся с фронта. Ему отвечали:
— Она, наверное, не вернулась.
ДЕТПРИЕМНИК
Оказалось, что это был не детский сад, а детприемник-распределитель. И отсюда ребят никто к вечеру не брал, так как забирать было некому. И потому ночью все спали в общей большой палате, а мертвого часа вообще не было.
Саньку приснился “дядя”; он смеялся, прятал за спину свою собачью лапу и приговаривал:
— Не покажу! Не покажу!
Ребята, как скоро выяснилось, менялись каждый день: одни приходили, другие уходили — не то что в детском саду, где Санёк помнил в лицо каждого. Тут он запомнил только большого мальчика с круглым бледным лицом и его маленькую сестренку. Они сидели за обеденным столом напротив. На завтрак каждому выдавали квадратик масла, и мальчик свой квадратик размазывал пальцем на хлебе сестренки, поверх ранее размазанного. Делал он это с непонятной Саньку аккуратностью. Санёк запомнил длинный палец с плоским ногтем и жалел, что ему не о ком заботиться и некому так ровно намазывать свое масло.
Мальчика звали Витей — так он назвался, — а девочку Фаей, но он ни с кем не хотел дружить: ему хватало сестренки, которая еще не умела говорить и звала его “мамой”.
Санёк обращался ко всем взрослым — и воспитательницам, и “дядям” — все, выслушав его вопрос, пожимали плечами и старались поскорее уйти. Только один “дядя” сказал:
— Вот ты-то мне и нужен.
Санёк обрадовался: сейчас, наверное, все прояснится, и “дядя” отведет его к отцу.
— Пойдем, Александр... Как тебя по отчеству?
— Степан Григорьевич.
— Понятно. Пойдем, Александр Степанович, надо нам перво-наперво сфотографироваться. Это в обязательном порядке, сам понимаешь.
Санёк не понимал, но зачем-то кивнул: хотел понравиться “дяде”, который согласился говорить с ним.
Зашли в темноватую комнату с креслом и квадратным фотоаппаратом на трех ножках.
Санёк однажды фотографировался. Он был тогда с длинными волосами, в матроске и значком на цепочке “Готов к противохимической обороне”. Где теперь этот красивый значок? Санька куда-то посадили и дали в руки плюшевого медведя. Фотограф вертел перед ним зайцем и приговаривал: “Зайка-мозайка!” После фотографирования его повели в парикмахерскую и постригли, и он сказал:
— Теперь я мальчик.
Это пострижение было очень важным событием в его жизни: ведь его дразнили девочкой.
Здесь все было то же, что и в довоенной фотографии, только без медведя и зайца.
— Садись, Александр Степанович, на это кресло. Так. Хорошо сидишь. Теперь мы цифры поставим.
Санёк очень заинтересовался откидной планкой с набором цифр, а “дядя” продолжал объяснять:
— Последнюю цифру восемь меняем на девять. Теперь двигаем эту штуковину тебе на грудь. Чего голову повесил? Подними подбородок и гляди на мой палец. — “Дядя” выставил большой палец. — Очень хорошо! — Отвел планку с цифрами. — Слезай, я тебя провожу.
— Куда? — дрогнувшим голосом спросил Санёк.
— Куда надо, туда и провожу. Пойдем.
“Дядя” вывел Санька в коридор.
— Где папа?
— Беги, Александр Степанович, по коридору прямо.
Санёк обрадовался и побежал по темному коридору, но попал в комнату, полную ребят, и решил, что вышла путаница. Пустился в обратный путь, но воспитательница в белом халате остановила его.
— Ты куда?
— К папе.
— Все обедать! — ответила женщина, сделав вид, будто не слышит Санька.
Единственный
Последние комментарии
7 часов 58 минут назад
21 часов 53 минут назад
23 часов 25 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 8 часов назад