А нечего было соваться [Евгений Юрьевич Енин] (fb2) читать постранично, страница - 3

— Малыш, я не знаю, на что ты с вечера злишься, — сказал Профессор, — но я предлагаю идти всем вместе.

Он протянул Малышу руку. Малыш, сидя на полу, взял руку Профессора, и, глядя снизу вверх, робко спросил:

— Смотреть великанов?

— Это каких еще тараканов смотреть? — В домик протиснулся Толстый.

— Не тараканов смотреть, а на великанов.

— Каких?

— Тех самых, которых нет, — путался в показаниях Профессор. — В общем, мы на гору идем. Тебя только ждали. — На ходу придумал он, и в доказательство пнул ногой свой рюкзак.

— Как на великанов смотреть, если их не бывает? Вы, что тут перегрелись? Малыш, ты опять мухоморов притащил? Тебе мало прошлого раза?

Толстый подозрительно оглядел всех по очереди.

— А какие попадутся, на тех и будем смотреть.

Профессор, еще вчера говоривший, что верить в великанов глупо, засмеялся. От добавления великанов, пусть и несуществующих, поход мог стать только интереснее.

— Это хуже мухоморов! Вы чего? Нет никаких великанов! Вы что себе придумали?

Толстый начал медленно, но быстро разгонялся и уже начал размахивать руками.

— Какая еще гора? Что мы там потеряли?

— Толстый! Тихо ты! — Профессор поймал его за руки. — Объясняю! Раз. Лето кончается. Два. На речку не охота. Три. Мы идем на гору.

— Это кто так решил?

Толстый выдернул свои руки из рук Профессора.

— Я решил идти. Сам по себе. Малыш решил. Белка решила. Ты можешь, конечно, на речку, если с нами не хочешь…

Профессор дразнил Толстого, он не сомневался, что он идет с ними.

— Я…

Белочка хотела сказать, что она-то как раз ничего еще не решила, но Толстый не дал ей продолжить.

— То есть вы тут без меня, да? Ну и ладно. Идите. Не жалко.

Малыш вертел головой, пытаясь сообразить, с кем начать спорить и по какому поводу.

— И когда вы это… В поход свой?

Лицо Толстого покраснело.

— Завтра.

Это быстро крикнула Белочка, чтобы никто не успел сказать «сейчас». Идти или не идти на гору она действительно еще не решила. Потом может быть, и согласится. Но если мальчишки начнут спорить, кончится все тем, что пойдут через минуту. Даже побегут. Возможно в разные стороны. А она совершенно не готова отправляться прямо сейчас, без вещей и без еды.

— А вы подумали, что с вами родители сделают? Они месяц гулять не пустят.

Толстый сказал с «вами», а не с «нами». Он искал причину на гору не идти. Чтобы такое и не он придумал! Пусть лучше никто тогда не пойдет.

— Ну и пусть, — Малыш определился с предметом спора и перестал сопеть. — Мы им записки оставим. И когда вернемся, пусть хоть два месяца не выпускают. Я уже нагулялся. Буду сидеть дома, и вспоминать, как ходил на гору.

— Надо одежду взять теплую, на горе может быть холодно ночью. И еду. Побольше.

Эх, придется ей согласиться. На гору, под гору, без нее они там с голоду помрут, или отравятся чем-нибудь. Они же дикие, нельзя одних отпускать.

— А, найдем мы еду. Грибы, там, ягоды, орехи. Самый сезон. Мы же ненадолго, — беспечно ответил Малыш.

Белочка согласилась окончательно и поинтересовалась у Малыша, показав ему кулак:

— Найдем? Вот это ты у меня найдешь.

— Так. В общем так.

Пока препирались Белочка с Малышом, Толстый напряженно думал.

— В общем, так. Еды дня на три. Лучше на четыре. Нет, на пять. Э-э-э… На шесть. И еще немного. Чуть-чуть. Про запас.

Все, он сдался. Кто тут главный все придумывать, это они выяснить еще успеют. Но если он останется, а они, вернувшись, начнут рассказывать про свои приключения, он умрет от зависти. Точно умрет. А своей преждевременной смерти Толстый допустить никак не мог. Можно сказать, он собрался в этот поход исключительно для сохранения жизни и здоровья. Не было у него другого выхода. Если что, родителям так и скажет.

3

Они устали и начали спотыкаться о корни деревьев. А устали, потому что никак не могли подобрать скорость ходьбы. То ли им идти быстро, чтобы побыстрее сходить на гору, вернуться, и быть поменьше за это наказанными. То ли идти не торопясь, потому что это первый в их жизни поход, и, может быть последний. Вообще-то гномы в походы не ходят, не заведено. А после того, как они побывают на горе, ходить будет уже некуда. Если так, надо не только под ноги смотреть, но и по сторонам, чтобы потом было что вспомнить. И рассказать. Все же спрашивать будут: как вы в поход сходили?

Толстый представил себе, как вокруг него собралась толпа, он весь такой красивый стоит на пеньке и рассказывает, а все на него смотрят с открытыми ртами и завидуют. Толстый мечтательно вздохнул.

Но, это если их родители вообще из дома когда-нибудь выпустят. Может быть, они так и просидят по домам до старости. Их наказывали раньше за шалости, кого в чулане запирали, кого просто гулять не выпускали, но такой шалости, чтобы уйти на несколько дней, они даже представить не могли. И родители не могли представить, и как за такое наказывают, никто не знал. Но родители что-нибудь придумают, в этом гномы не