Только вперёд! [Николай Федорович Григорьев] (fb2) читать постранично

Н. Ф. Григорьев ТОЛЬКО ВПЕРЁД! Рассказ

Держу в руках старинную грамоту. Она непривычная — яркая, с картинками. Скачут по ней кавалеристы, преследуя врага. На головах у них буденовки, рубахи с застежками-клапанами вместо пуговиц. Эта форма появилась в Красной Армии в гражданскую войну, и ее давно уже не носят.

На грамоте подпись: «Командир 2-го корпуса Котовский».

А выдана кому?

Читаю в заголовке:

«Военнослужащему Отдельного эскадрона связи 2-го Кавалерийского имени Совнаркома УССР корпуса ХРАЛОВУ ЯКОВУ».

Далекие времена…

С тех пор рядовой боец-радист стал инженером, работает в Ленинграде. Вот он сидит рядом со мной. Любим мы, убеленные сединами, но все еще бойцы Красной Армии, вспоминать былое. Былые походы, товарищей своих, командиров…

Но больше всего любит Яков Хралов вспоминать о Григории Ивановиче Котовском — прославленном полководце гражданской войны; ведь это у него, у легендарного Котовского, служил Яков Хралов радистом и участвовал в его знаменитом тысячеверстном рейде. И даже присловье Григория Ивановича Яков Хралов на всю жизнь запомнил. «Только вперед, — говорил комкор, — только вперед!»

— Расскажи, Яша, как ты получил эту грамоту из рук самого Котовского?

Задумался Яков Николаевич, а потом улыбнулся и говорит:

— Про грамоту потом. Ты сначала про одну историю послушай.

Случилось это в самый разгар гражданской войны. А дело было так.

Огромная армия Деникина, потерпев неудачу в походе на Москву, отступала. Наши войска преследовали деникинцев, но от вражеских контратак несли большие потери. Белые казачьи и офицерские полки дрались отчаянно.

Тогда вызвался ударить по врагу Котовский.

Отточили кавалеристы сабли. Накормили досыта коней. И к ночи незаметно укрылись в лесу. А лес был большой, и на рассвете с разных его концов ринулись эскадроны в атаку.

Деникинцы растерялись. Нацеливаются то на один эскадрон, то на другой, выискивая, где же тут главные силы, чтобы уничтожить их огнем артиллерии и пулеметов.

Но Котовский не дал белогвардейцам долго раздумывать. Во главе своих конников врубился во вражеские ряды и пошел гулять у них по тылам, громя штабы, резервы войск, обозы.

Радист на войне знает много. И бывает, что через наушники радист узнает о силах и намерениях врага скорее, чем пеший или конный разведчик.

Яков Хралов услышал через наушники вражеские позывные, потом приказ самого Деникина — и испугался: навстречу эскадронам Котовского двинуты бронепоезда…

— Сколько их? — спросил Котовский прискакавшего к нему радиста.

— Много. Десять насчитал…

Котовский снял фуражку и озабоченно стал поглаживать голову ладонью. Голова у него гладкая, как шар. Григорий Иванович не носил волос, любил голову брить.

Вздохнул, размышляя:

— Десять, говоришь? Это значит, против каждого нашего эскадрона по бронепоезду… Многовато… А главное — броню саблями не порубишь…

Поблагодарил Котовский радиста за службу и отпустил. А сам наклонился над картой.

Спустя немного времени Яков Хралов прискакал в штаб с новыми сведениями: спешил сказать, что бронепоезда уже близко. Глядит, а из хаты, где только что был штаб Котовского, выходит белогвардейский генерал. Брюки с красными лампасами, на погонах царские вензеля…

Опешил радист: порубили белые штаб!

Вслед за генералом из хаты выскочил адъютант — белый офицеришко. Тут же к порогу хаты подвели вороного коня под чепраком, расшитым золотом. Генерал вскочил в седло, и вороной пошел крупной рысью. Пришпорил своего коня и адъютант…

— Яшка! — вдруг окликнули Хралова. — Ты чего затаился?

Радист вздрогнул от неожиданности. Глядит — а в дверях знакомый штабист: курит да посмеивается.

— Слезай с коня, иди чай пить.

— Ах ты изменник, — прошептал Хралов, — ну я же тебе…

И он, не выпуская из рук карабина, заглянул в хату. Что такое, никаких белогвардейцев! Знакомые все лица — штаб Котовского за работой. Он и карабин опустил.

А тот, что окликнул Хралова, подает ему кружку морковного чая и опять посмеивается.

— Котовский родом из Бессарабии, это ты знаешь?

— Каждый знает.

— И я оттуда же, — сказал штабной. — Мы земляки. А теперь слушай.

И узнал радист, что Котовский с малых лет стал заступаться за бедняков. Возненавидел богатых. А когда подрос да возмужал, решил установить в родной Бессарабии справедливые порядки. Подобрал надежных товарищей — и ударили они по помещичьим имениям. Отобранное у помещиков добро раздавали крестьянам-беднякам.

Было это еще в царское время. Полицейские стражники кинулись ловить Котовского. Конечно, народ прятал своего заступника. Но когда Гриша попадался — не было ему пощады: избивали, сажали в тюрьму, даже к виселице приговорили… Но он из тюрьмы убегал — смолоду был богатырь да ловок.

— Вот тогда, — сказал штабист, — Котовский и научился всяким превращениям: то царским чиновником