Цикл Двенадцати [Леко Раш] (fb2) читать онлайн

Цикл Двенадцати

Пробуждение

Восприятие реальности достаточно своеобразный процесс. Любое минимальное отклонение части сознания от норм социума и общество может навсегда обречь человека на одиночество. Приобретая индивидуальность, теряешь то, ради чего стремился стать особенным. Путь к величию вымощен дорогой сбывшихся мечт и затуханием идей, они становятся пеплом. Достигнув всего теряешь все. Парадоксально, но лучше прожить жизнь, стремясь к чему-то, чем достичь этого и потратить отведённые годы на поиск новой цели. Предела мечтаний нет. Есть только фантазия, ограниченная возможностями. Забавен тот факт, что предел может быть снят, стоит только умереть.

Когда смерть пришла ко мне в первый раз, я встретил ее глубоким старцем. Не было сожалений, как и не было грусти. Мысль о вечном покое лелеяла душу. Последующие одиннадцать раз не сильно отличались от первого. Менялись лишь лица, окружающие предсмертное ложе. Когда-то это были люди, являвшиеся моей семьей. Когда-то просто врачи. Один раз смерть настигла одинокого человека, смиренно дожидающегося ее в пустом доме.

И сейчас, стоя на могиле первой жены, я пытаюсь вспомнить хотя бы ее лицо. Имя на надгробии почти стерлось по прошествии лет, но едва можно различить силуэты букв. «Ки…». Точно, Кира… Помню, что нам было хорошо вместе. Помню, что у нас даже были дети… Но, не хочу смотреть на рядом стоящие памятники. Страшно от того, что созерцание имён на бездушном камне не вызовет никаких эмоций.

Прожив двенадцать абсолютно разных жизней в совершенно непохожих друг на друга Мирах меня не покидает мысль, что клятва в вечной любви не исполнима по определению. Время бесконечно и неизбежно течет вперед, стирая воспоминания о прошлом.

Однако, память можно вернуть и вспомнить все до мельчайших деталей, обратившись к определённому человеку. Как вариант, могу нырнуть в мир магов и договориться с любым, более менее подходящим по специализации волшебником. Но есть существенная проблема — воспоминания вернут, но без эмоционального окраса. Словно просмотр документального фильма о себе, автобиография напрямую в сознание. Увижу свою жизнь как бы со стороны, но при этом все же от первого лица.

Альтернативный вариант это нырнуть в мир техников. Немного работы напрямую над мозгом и можно «разархивировать» давно забытое. Плюс капелька специального раствора, позволяющего раскрыть весь эмоциональный спектр переживаемого в момент процедуры. Эмоции в основном это химия, без стимулятора в этом деле никуда. Можно, конечно, отказаться от инъекции, но тогда лучше уж обратиться к магам. Предпочитаю лишний раз не давать засовывать себе иглы в подкорку.

Просто вспомнить или заново пережить? В одной из прошлых жизней выбор бы мне казался очевидным, теперь же все не так однозначно. Что останется, после окончания процесса у техников? Горечь потерь? Возжечь огонь, чтобы пламя сразу затухло и сердце покинуло тепло?

Либо прошлое оставить в прошлом?

***

Кажется, что мое пробуждение произошло словно вчера, а не тридцать лет назад. Стоило только открыть глаза, как в сознание ворвался вихрь картинок. Голова раскалывалась от внезапно нахлынувших воспоминаний. Моих ли? Мысли путались друг с другом, не давая представить цельную картину. Потребовалось много времени, чтобы придти в себя. Пара часов в прострации и буря мыслей стихла, оставив лишь озадаченность и множество вопросов.

Я лежал в траве возле берега реки. Летняя пора, на другой стороне купалась компания подростков. Ребята весело плескались и подкидывали друг дружку с плеч. Помнится, и мы так с друзьями веселились когда-то. Только с кем именно и где?.. Рядом, в противоположной стороне от реки, виднелась смутно знакомая деревенька.

Ко мне сзади подошёл мужчина, одетый в красные пляжные шорты. Голый мускулистый торс и руки были забиты цветными татуировками. Он уселся рядом на траву, снял солнцезащитные очки и засунул тростинку в рот.

— Подожди немного, скоро все устаканится, — сказал он, щурясь от солнца. — Мне для осознания потребовался день, и то помогли.

— Осознания?..

— Ты ведь не с дикого похмелья, а, Двенадцатый? — мужчина заливисто засмеялся. — Хотя по себе помню — как очнулся, сперва подумал, что перебрал накануне чутка с алкоголем…

— Почему Двенадцатый?

— Собственно говоря, почему бы и нет? — мужчина пожал плечами и вновь улыбнулся. — Меня, например, можешь называть Третий.

— Лишний? — юмор всегда мне помогал выкроить лишнее время на размышления.

— Смотрю приходишь в норму? — он по дружески толкнул меня кулаком в плечо. — Ладно, я понимаю, что вопросов у тебя много, а времени у нас… если честно, вагон. Что предпочитаешь под долгий разговор? Пива или может что покрепче? Ты на солнце не смотри, не боись — не разморит.

— Куда мне в мои годы пиво пить? — хотя, признаюсь, желание было диким. — Мне недавно только исполнилось под восемьдесят… Или меньше… Не помню… Странно все это.

— Нам столько, насколько мы себя ощущаем, — философски подметил Третий. — Я сейчас вернусь, знаю отличную пивнуху! А ты пока к речке сходи.

— Зачем?

— Охладишься, — он подмигнул и просто… исчез!

Собравшись с силами я на удивление легко поднялся и дошёл до воды. До меня только сейчас дошло, что на мне не было одежды. Благо, подростки к этому времени уже ушли и особо не было кого стеснятся. С другой стороны, что бедные дети подумали, когда увидели голого старого мужчину? Извращенец? Выживший из ума дед, демонстрирующий свои телеса всему белому свету? Поразительно, какие незначительные вещи меня сейчас волнуют.

Не смотря на жаркую погоду, вода оказалась прохладной. Стоя по колено в реке и, набравшись храбрости, я разбежался и прыгнул с головой. Хотелось, чтобы течение унесло с собой весь поток мыслей вдаль.

Не помогло. Нащупав ногами дно и встав по пояс, я начал вглядываться в кристально чистый водный поток.

— Ну что, узнаешь красавчика? — спросил Третий, вернувшийся так же неожиданно, как исчез.

— Серьезно?!.. — мне не верилось, что молодым мужчиной в отражении оказался я сам. Покривлявшись в отражение и убедившись, что глаза мне не лгут, я встал как вкопанный.

— Лови! — крикнул Третий и мне в лицо прилетели шорты. — Купил практически за бесценок! Негоже срамоту на показ выставлять.

— Спасибо, наверное…

— Садись, поговорим.

Я прямо в воде натянул шорты, вышел на берег и завалился на траву. Взял предложенную бутылку пива и сделал сладостный глоток. Как давно не ощущался такой насыщенный вкус! Залпом осушив бутылку, я лёг на спину, скрестив руки за головой. Солнце скрылось за верхушками деревьев. Мне не хотелось сейчас обсуждать творящиеся вокруг странности с не менее странным человеком рядом. Единственным желанием было забыться и ни о чем думать. Может это все — последние всплески умирающего разума? Сознание перекрутилось, последняя фаза сна наложила отпечаток фантазий?

— Не веришь в происходящие? — спросил Третий.

— Ни капли.

Мужчина на миг задумался и сделал глоток из своей бутылки.

— Что смогло бы тебя убедить, что это не сон? — он выжидающе на меня посмотрел, но так и не получив ответа, продолжил. — Могу ущипнуть, могу вмазать по роже. Но как по мне, так это слишком банально.

— Ты абсолютно прав.

— И долго ты планируешь так лежать и ничего не делать?

— Как говорил мой батя — «всю жизнь!».

— Этот тот, который ушел за сигаретами и не вернулся? — Третий слегка прищурился и после небольшой паузы продолжил, — или тот, который до сих пор в разведке работает?

— С чего ты взял, что это не может быть один и тот же человек?

— Ага. Потом его послали на секретную миссию и он стал космонавтом?

— Ты что, лично с ним знаком?! — я постарался сделать максимально удивленное лицо.

— Может быть, — мужчина пожал плечами и вновь пригубил бутылку. — Конечно явно не со столь неординарной личностью, но с любым другим — вполне. Кстати, напомни как выглядит твой отец?

— Он такой… худощавый, с русыми волосами… или плотный брюнет… Или… — не получалось сфокусироваться, образ отца в голове сменялся один за одним. — И что значит с любым другим?

— Допустим первый вариант, — Третий хитро улыбнулся и фамильярно проигнорировал вопрос. — Расскажи мне о своем доме?

— Это что, допрос?

— Скорее попытка навести тебя на правильный ответ, — мужчина поднялся на ноги, потянулся и покрутил головой, разминая шею. — Мне в свое время помогла концентрация на самом ужасном событии в жизни. Мозг привязался к тому Миру и отсеял все остальное. Постепенно воспоминания восстановились. И что самое важное, приобрели структуру.

— Почему именно ужасное события как точка… привязки? — мне становилось все интереснее и интереснее — куда сможет завести этот сон?

— Вариантов не много, — собеседник на мгновение задумался. — Либо светлое, либо темное. Серая обыденность тебе никак не поможет.

— Использовать только… эээ… светлые воспоминания?

— Спорный вопрос. В каждой жизни они более менее схожи, разве что кроме Валкира и их обряда Возвышения…

— Валкира?

— Шестой Мир Кольца… — он почесал затылок. — Позднее все поймешь, тебе надо только вспомнить… Может пандемии на Дэкурте? Прости, не силен в арифметике — не могу сразу так взять и посчитать, когда ты там жил.

Все его вопросы напоминали бред сумасшедшего. Однако, если не получается проснуться, то остается только расслабиться и получать удовольствие.

— Это тоже Мир твоего Кольца?

— Второй если быть более точным. Помнишь или нет?

Для вида, немного напрягшись и сделав задумчивое лицо, я несколько удивился от внезапно нахлынувших… воспоминаний?

— Лишь отголоски, — в голове вспыхнули картинки из документального видео про военное время. — Скорее изучал как исторический факт, чем сам пережил.

— Можешь зацепиться за воспоминание? — с надеждой в голосе спросил собеседник.

— Вряд ли. Слишком смутно, — я развел руками.

— Тогда не подойдет, — Третий грустно выдохнул. — В твоем последнем Мире ничего интересного не происходило за последние лет сто. Кхм… Как насчет дня Исхода на Кераке? По времени более менее подходит…

— Исход, Исход… — я судорожно перебирал ассоциации и вдруг отчетливо вспомнил. — Секта стала полноценной религией и множество людей свершили массовое самоубийство в надежде уйти в лучший мир?..

— Вот оно! Развивай!

— Мне неприятно это воспоминание… Оно приносит боль, только не понимаю почему…

Яркая вспышка вспыхнула в сознании. На краю обрыва, впадающем в море, стоит толпа людей. Все они одеты в белые церемониальные одеяния. Вышитые золотистыми нитками символы на халатах и рукавах означают принадлежность к избранным. Моя Элика находится среди этих гребанных фанатиков… Ее огненные волосы развиваются на ветру. Я пытаюсь прорваться сквозь охрану, но меня держат два огромных амбала. Мой отчаянный крик, в попытке привлечь внимание дочери, заглушается голосом из динамиков, призывающим к началу Исхода. И она делает шаг…

— Элика! Нет! — вскрикнул я.

— Оу… — только и проинзес Третий.

— Нет! Нет! Нет! — меня трясло, слезы текли ручьем. Дыхание сбилось, грудь сдавило от потрясения. Хотелось наказать всех причастных к ее смерти. Да только толку, все они отправились за ней и так по своей воле… У меня даже не было возможности разукрасить их последние мгновенья особенно жестким способом…

Прежде чем вспышка начала затухать, в сознание ворвалась вся жизнь в том Мире. Несколько минут потребовалось на то, чтобы разложить по полочкам моменты от рождения до самой смерти. Я очнулся, стоя на коленях и держась за голову обоими руками.

— Это… не может быть сном…

Третий присел напротив меня на корточки и положил руки на плечи. Он взглянул в глаза и произнес:

— Поверь, друг. После первого вспоминания мне тоже хотелось, чтобы все это было лишь сновидением. Но пережить вновь подобные потрясения необходимо, чтобы обрести подлинного себя… У тебя кто-то погиб во время Исхода? Ты прокричал имя Элика. Супруга?

— Дочь…

— Соболезную, искренне… Скажи — когда ты вспомнил всю жизнь на Кераке, эмоции быстро улеглись?

— На удивление…

— Время ведь лечит. Восприятие почти века за мгновенье сгладило горечь утраты.

Я скинул его руки со своих плеч, встал и пошел к реке. Мне необходимо было умыться прохладной водой, чтобы окончательно придти в себя.

— Почему нельзя вспомнить прожитое, зацепившись за светлое? — меня до сих пор немного потряхивало. — Почему нужно использовать именно… негатив?

— Я не говорил, что нельзя. Происходящие ранее ужасы проще пробуждают память. Ну и щепотка моей философии тому виной.

— Тебе нравится смотреть, как человек мучается?

— Быстро ты меня записал в садисты, — он махнул рукой и продолжил. — Все просто — преодолевая боль мы понимаем, кто мы есть на самом деле.

— И как мне поможет понять себя смерть дочери?!

— Твои первые мысли после ее гибели? Дай угадаю — уничтожить всех причастных? И как, получилось?

— Они сами покончили с собой, не дав мне ни шанса…

— И что ты сделал после? Смирился и просто дожил свой век?

— Все произошло в один день, по всей планете! Ни осталось ни одного последователя!

— То, что произошло однажды, непременно произойдет вновь. Фанатики оставили самое страшное после себя — идеологию. Или это уже проблема будущих поколений?

— Что ты от меня хочешь? — меня начинали раздражать его намеки на обвинения. — Я тогда потерял все, что у меня было!

— Я не говорю о том, что ты мог предотвратить случившиеся с тобой. Но ты мог сделать что-то, чтобы никто больше не испытал подобного.

— Каждый сам делает свой выбор, — стоит признать, все же, в чем-то он был прав. Опустошенность оставалась тогда со мной еще очень долго. Но я действительно ничего не сделал. Просто жил и жалел себя.

— Бездействие тоже действие? И по-твоему это выбор? Это слабость характера. Ты должен был взять в одну руку канистру бензина, в другую спичку и пойти жечь все что осталось после сектантов.

— Этим уже занялись и без меня.

— И тебе не хватило места или что? Почему вечно должен быть кто-то другой, а не ты?

— Тебе не понять!

— Полегче, ты меня знать не знаешь. Или ты думаешь кто я такой? Просто мужик, появившийся из ниоткуда и начавший учить тебя жизни? Правильности выбора? Друг, я прошел ничуть не меньше тебя. И поверь — я тоже терял близких.

— И чему тебя научила эта боль? — мне хотелось перевести разговор в другое русло, подальше от событий тех лет.

— Что она всегда разжигает пламя. Что с ним сделать дальше — выбор всегда остается за тобой.

— И какой же выбор сделал ты?

Третий на минуту призадумался. Он молча стоял и смотрел на меня. Потом вздохнул и сказал:

— Узнаешь со временем.

Каждый из нас ушел в свои мысли. Я вспомнил то старое, давно забытое чувство всепоглощающей вины. Со временем, она довела меня до непрекращающейся депрессии и апатии. Нужно было срочно отвлечься.

— Ты слишком загадочен для голого по пояс мужика в шортах, не находишь?

— Немного таинственности придает мне шарма, — он усмехнулся. — Но твоя позиция мне понятна.

— Разочарован?

— Ни в кой мере. Сейчас мы с тобой сядем, выпьем по бутылке пива и ты продолжишь вспоминать прошлые жизни. После вернемся к разговору.

— И много их?

— Жизней? Да не особо. Всего двенадцать.

— И ты назвал меня Двенадцатым…

— …потому что ты последний, кого мы ждали с нетерпением, — Третий вскинул ладонь вверх, ознаменовывая торжественность момента.

— Это многое объясняет! — сказал я и собеседник приподнял одну бровь, удивляясь неожиданному откровению. — Например… Ничего! Вообще ничего!

— Да брось ты, — усмехнувшись, произнес он. — У меня даже есть чек-лист порядка пробуждения. Вот, смотри.

С этим словами, он из кармана шорт достал скомканный желтый лист и развернул его. Под цифрой «один» значилось «помочь вспомнить прошлые жизни». Под цифрой «два» — «объяснить, что происходит и что от него хотят».

— План само совершенство!

— Ты хотел помпезности? Фанфары, салют в твою честь?

— Это было бы явно лучше, чем полуголый мужик в шортах и с бутылкой!

— Надо было очнуться в другом месте, а не на берегу реки! Летом, в жару!

— Почему кстати именно тут? В этом есть какой-то сокровенный смысл?

Третий еще развернул чек-лист, поднес его почти вплотную к моему лицу и начать усердно тыкать пальцем в пункт «один».

— Ладно ладно, понял, — пришлось сдаться и снова усесться на траву. — Но, прежде чем начнем, ответь на один вопрос.

— Но только на один.

— Ты мог взять не темное?

Следующие несколько часов мы перебирали поочередно хорошие и плохие воспоминания. Третий приводил какие-то общие факты из истории, пытаясь тем самым спровоцировать память. Войны вспыхивали всего в трех Мирах, да и то на мой век не пришлось ни одной.

Самым радостным событием Валкира действительно оказалось Возвышение. Оно смогло пробудить память. К сожалению, в остальных Мирах список светлых воспоминаний оказался достаточно скуп на разнообразие: материальные блага вкупе с приобретением семейных ценностей. Забавно, когда смотришь на все это со стороны. Твои величайшие достижения не стоят ни гроша. Причем самое парадоксальное — ты их сам и обесцениваешь.

Трагично погибших родственников кроме Элики — не оказалось. Пришлось вспомнить банальные смерти родителей и друзей… Боль от потери первых ушедших быстро сменилась простой печалью под конец процесса. Но этого хватило, чтобы по полочкам разделить все жизни и четко осознать, чем один Мир отличается от другого. Но не было структуры, дающей ясно понять порядок круговорота.

Интересно, когда в моей голове возникла мысль, что к «смерти» вообще можно добавить слово «банальный»? После пятой вспышки воспоминаний или шестой? Тяжесть прожитых лет, одномоментно ворвавшихся в душу, кого-угодно сделают закоренелым циником.

Под конец процедуры я чувствовал себя выжатым лимоном. Голова раскалывалась от дикой боли, мысли вновь хотели слиться в своеобразный ураган и разлететься по разным закоулкам души. Потребовался еще час, чтобы в разуме под каждую жизнь выстроить свой чертог (откуда я это знаю?). И проставить внутренние барьеры, не дающие потоку смешаться воедино. Лишь после этого боль стихла.

Жизни двенадцати разных личностей скреплены одним общим стержнем, одной душой. Кем я теперь стал? Шизофреником? Однако есть еще один, не менее интересный вопрос — кем я был? На любую ситуацию всегда желательно смотреть минимум с двух сторон. Но если сторон двенадцать? И каждая имеет свое мнение? Опыт и восприятие первой жизни мне подсказывает, что все происходящее сейчас — бред, сон. Но стоит обратиться, допустим, к четвертой жизни и все становится не так однозначно. Хорошо, что личности не имеют своего голоса…

Третий заметил мое замешательство и сказал:

— Сейчас происходит формирование истинного тебя. Не сопротивляйся, веди внутренний диалог. Это не борьба отдельной личности за господство над телом, нет. Квинтэссенция лучших возможностей и худших исходов. Ты будешь думать, что ничего не изменилось и все последующие решения будут приняты именно тобой. С одной стороны, так и есть. Но с другой, каждое слово, каждое действие — выжимка лучшего, на что тыотныне способен. Двенадцать в одном. Взболтали и смешали.

— Да я стал чертовым коктейлем!

— Все люди — чертов коктейль. Суть в ингредиентах и пропорциях.

— Но кем именно я очнулся на этом берегу?

— Мне нравится аналогия — не ограненный бриллиант. Голая душа, пытающаяся приобрести черты прошлых личин. Пришлось немного подтолкнуть в нужном направлении.

Нужное направление к эпицентру боли и своей ничтожности. Не тот путь, с которого хотелось бы начать новую жизнь.

— Разве нет более простого способа вспомнить все? Зачем это насилие над сознанием?

— Маги и техники могут поработать над памятью, но пока ты сам не знаешь кто ты есть — их методы не помогут. Это как копаться в мусорной корзине без четкой цели найти что-то определенное. За ворохом всплывающих картинок тебя, скорее всего, посчитают шизофреником. И как ты к тому же объяснишь магу человеку откуда у тебя в башке воспоминания об Валкире, где все люди — не люди вовсе.

— Скажу что пересмотрел много фантастических фильмов?

— Ага, в Мире, где нет телевидения в принципе. Не забывай такие вещи, мелочи важны в нашем деле.

— И так, насчет этого…

— Сперва скажи, — Третий вдруг резко посерьезнел. — Получив опыт своих двенадцати жизней — чтобы ты бы теперь сделал с причастными к смерти дочери?

— Я бы сжигал их души вновь и вновь, чтобы они никогда не обрели покой, — слова сами вырвались. Откуда во мне эта мстительность? Смерть дочери, безусловно, являлась самым травмирующим событием за весь период существования сознания, но посвятить остаток жизни мести? Для этого ли меня пробудили?

— Вот тут мы приходим к самому интересному, — Третий поднял указательный палец вверх.

— Ко второму пункту чек-листа?

— В точку.

Замысел

Протекающая рядом река успокаивала одним своим видом. Ночное небо, пышная мягкая трава, кучевые белоснежные облака, теплый летний ветерок. На мгновенье мне стало казаться, что все не так плохо.

— Садись по удобнее, нас ждет долгий разговор, — сказал Третий.

— Полагаю, что это будет твой сплошной монолог?

— Как пойдет, — он пожал плечами. — И так, как ты понял — Миров ровно двенадцать.

— С козырей пошел?

— Ты только что вспомнил все свои жизни. Почти тысяча лет вспыхнули в голове меньше чем за день. И ты еще умудряешься шутки шутить?

— Все, понял. Молчу.

— Надеюсь. Вопросы попрошу задавать по существу, а излишние комментарии оставить при себе. Ты ведь знаком с теорией реинкарнации? В четвертом Мире — Земле — многие придерживаются этой занимательной концепции, но в куда как менее глобальном смысле. Жизнь — циклична, она не может перестать существовать. Смерть — это далеко не конец, но при этом даже не новое начало. Умирая в одном Мире — попадаешь в другой. Порядок строго последователен.

Осознание возможности исправить ошибку клином ворвалось в разум:

— Элика… жива?!

— Как и все кого ты знал ранее, да. Но не все так просто.

— Что может быть проще?! Как мне найти ее?!

— Погоди, папаша. Едва услышал радостную весть, так сразу принялся искать варианты найти давно потерянную дочь. Что же может пойти не так?

— Это… невозможно?

— Для нас — все возможно, — Третий слегка улыбнулся уголком губ. — Но, как и говорил ранее — не все так просто. Ну найдешь ты ее, дальше что? Может она сейчас глубоко стара и дожидается своего путешествия в следующий Мир? Появится новый младенец с душой Элики, и?

— Возьму ее себе! Как подрастет — пробужу память!

— И восполнишь упущенное время? — он грустно покачал головой. — А оно ей надо?

— Вот сам и спрошу.

— И что она тебе ответит? Привет, мой трехмиллиардный папа из пятисот миллионного подряд пребывания на Кераке?

— В смысле?!

— В прямом. Ты — лишь мгновенье ее бесконечной жизни. Миллиарды других душ за все время являлись для нее родителями, детьми, внуками. Если покопаться в Карте, то можно найти забавные факты. К примеру, когда-то ее мать во втором Мире через сотни тысяч циклов уже в пятом являлась ее же мужем. Инцест вселенского масштаба, грустная шутка мироздания. Шанс на такое, конечно, минимален, но нельзя и полностью его отрицать.

— Это же все лишено всякого смысла… — я не знал, что еще сказать на это. Почувствовал только лишь тягучую печаль и бесконечную грусть

— Да нет, как раз наоборот. Самый главный закон Вселенной — жизнь вечна. Это и есть смысл. Не знаю, кто все это придумал, но он чертов гений.

— Что гениального в том, чтобы проходить цикл раз за разом? Теряя память ты теряешь себя.

— Но дух то твой живет.

— А как же личность?

— Хорошо, — Третий на минуту задумался. — Давай так. Допустим, ты поставил перед собой цель создать Вселенную с главным постулатом об вечной жизни. Как ты это реализуешь?

Собеседник видимо думает, что мне не стоит зацикливаться на одной и то же мысли и пытается увести разговор в сторону. Признаюсь, задачу он подкинул интересную.

— Сделаю всех бессмертными, — ответил я после минутного раздумья.

— Мы уже бессмертные, — парировал Третий. — Еще варианты?

— Ты не понял. Чтобы жизнь длилась бесконечно для каждой личности. Чтобы не было возможности умереть физически.

— Но если тело изрубят на куски? Или его бросят в жерло вулкана?

— Тогда дух переродится в новом теле…

— И оставит все воспоминания, — он закончил за меня предложение. — Скажи, под конец каждой из жизней ты что чувствовал? Усталость?

Трудно с этим поспорить. Когда тело отказывается слушаться и проявляются разные старческие болячки, человеком начинает двигать одна простая мысль. Но в подавляющем большинстве случаев, нам не хватает духу закончить все самостоятельно. Приходит смирение, а вместе с тем и усталость от всего происходящего. Не зря на Земле есть пословица — «в здоровом теле, здоровый дух».

— В основном — да, — ответил я.

— В среднем мы живем около ста лет. Но если бы ты жил миллион, чтобы тебе хотелось больше всего? Когда ничего не радует, все пути пройдены тысячи раз.

— Вопрос с подковыркой? — мне пришлось призадуматься. — Либо хотеть умереть, либо познать что-то новое.

— Но закончить ты не можешь, а нового нет и не предвидится, — сказал Третий и немного склонил голову в бок, ожидая моего ответа.

— Тогда на этапе сотворения Вселенной я бы внес корректировки в проект, чтобы существа не уставали жить.

— Но если проект уже живет и функционирует? Осознав ошибку — все стереть и начать заново? Не жалко?

— Теперь мы расцениваем ситуацию с позиции Всесильного? Ему разве присуще такое понятие, как жалость?

— Получается, что он и ошибиться не может, ведь так? Он же Всесилен, то есть все досконально просчитано заранее. Либо ему не составит труда, как ты говоришь, внести корректировки, но уже в уже функционирующую систему.

Мне не нашлось, что на это ответить. Философствовать можно бесконечно, постоянно натыкаясь на парадоксы.

— Но мы имеем то, что имеем.

— Вот именно, — ответил собеседник. — Может быть, мы лишь ошибка и заброшенный в дальний угол проект? Вроде работает, ну и пускай. А может мы и есть следующий проект? Условно, в первом варианте, все существа были бессмертными личностями, которые не уставали жить. Хотя, я смутно себе представляю эту идею. Вероятно, безэмоциональная бессмертная раса, рожденная чтобы просто… существовать? Что-то пошло не так, и эти ребята стали Ему не интересны. Далее «бум», Большая Вспышка и погнали по-новой. И вот теперь мы тут.

— Либо мы существуем параллельно…

— Ага. Но это все лирика. Обсуждать можно долго, но как ты правильно выразился, мы имеем то, что имеем. Склоняюсь к мысли, что все работает именно так, а не иначе по нескольким причинам. Первая — чтобы ни у кого не возникло идеи погубить всю систему.

— Такое возможно?

— Мы тут как раз для того, чтобы этого не произошло, — Третий развел руками. — Но об этом позднее. Ты не можешь погубить все, не зная истинного масштаба мироздания и не понимая его смысла. Устал жить? Ничего тебе не хочется? В следующем Мире все будет в новинку. Тяга к познаниям никогда не пропадет, а что еще нужно для девиза «жизнь — вечна»?

В этой мысли есть зерно здравого смысла. Если только не брать в расчет людей, которым ничего не хочется и не требуется просто потому, что они такие, какими родились. Но ведь на каждом производстве есть брак?..

— Солидарен.

— Здесь трудно не согласиться, — собеседник пожал плечами. — Вторая причина более банальна. Мы не можем удержать в памяти абсолютно все. Прожив миллион лет — вспомнишь лицо своего отца? Либо свою школьную учительницу? Может скажешь, как ты провел отпуск тысячу лет назад? Память имеет свой объем. Постоянно новые воспоминания стирают старые. Завтра ты проснешься уже другим человеком, не вспомнив, кем ты был вчера. Не сильно отличается от варианта с полным обнулением личности, не правда ли?

Мне такая идея показалась странной. Несомненно, характер человека меняется на протяжении всей жизни. Но ведь общий стержень никуда не девается? Мы всегда остаемся собой, просто в какой-то момент времени приобретенный опыт позволяет не повторять ранее допущенные ошибки. С другой стороны, не доводилось как-то пообщаться с существом, прожившем хотя бы больше века.

— Ты ведь можешь, не знаю, вести дневник? — сказал я. — Записать свои мысли, при необходимости их перечитать.

— И что? — удивленным тоном спросил Третий. — Твоя личность кардинально изменится под давлением лет. Вчера ты сделал так, сегодня в подобной ситуации — абсолютно по другому. Даже зная, как ты поступил когда-то тогда… И самое неприятное — ты просто устанешь от бесконечного повторения пройденного материала. Поверь мне, я уже устал…

И тут меня осенило.

— Сколько тебе лет?

— Достаточно много, чтобы хотеть попасть в новый Мир, забыв при этом все, что было до.

Ладно, допустим вот сейчас общаюсь с бессмертным. Но прислушиваться к мнению лишь одного…

— Что мешает так сделать?

Третий громко засмеялся. Он не переставал хохотать с минуту, из его глаз брызнули слезы. Более чем уверен, что хлебни он молока в этот момент — оно бы волной вспрыснуло из носа.

— Рассмешил, отдаю тебе должное, — собеседник большим пальцем правой руки вытер сбежавшую по щеке слезу. — Помнишь, ранее я говорил, что для нас все возможно? Я слегка утрировал.

— И расскажешь детали позднее, я понял.

— Какой догадливый. Вернемся к твоему желанию воссоединится с дочерью. Еще хочешь этого?

Вот, опять. Стоило только перейти в другое русло, как вернулись к началу истока. Мне не был приятен этот разговор. Тем более, я уже выстроил для себя цельную картину.

— Честно? Да. Но осознаю себя скорее мгновеньем для нее, причем далеко не самым лучшим. Не уберег… Да и что почувствуют ее новые родители, если я, условно, выкраду младенца из роддома?

— Ты ведь можешь подойти к ней ко взрослой.

— И что я ей скажу? Правду о Мирах? Смешно… Догадываюсь, что память восстановить ей не удастся.

— Неа, — зевнул Третий. — Тут без вариантов.

— Пробовал?

— Естественно, когда только очнулся и выслушал Вторую так же, как ты слушаешь сейчас меня.

— Как это выглядело?

— Ужасно нелепо, — он посмотрел вверх в ночное небо. — Я хотел воссоединиться с супругой. Мне было плевать, что у нее в тот момент были дети от другого мужчины. Ждать примерно пол века до следующего ее пробуждения и расцвета, как мне тогда казалось, было невообразимо долго. Ну я вывалил на нее все как на духу.

— И она?..

— Помимо того, что ничего не вспомнила? Брызнула мне в лицо перцовым баллончиком.

— Хотел бы я на это посмотреть! — едва получилось подавить смешок как представил это. — Погоди… ты получается сдался? Как же весь разговор ранее на тему «бездействие — для слабаков»?

— Почему сразу сдался? Я подождал ее в следующем Мире и завоевал вновь.

— Но?..

— Все прошло по схожему сценарию.

— Ты снова попробовал ей все просто рассказать?

— Ага.

— Только не говори, что снова баллончик?

— Батончик!.. — Третий тяжело вздохнул. — Хуже…

— Не пробовал применить что-нибудь из нашего арсенала, кроме разговоров? Заметь, я даже пока не спрашиваю, что еще мы умеем кроме как исчезать…

— Точнее будет сказано — телепортироваться. Однако мне больше нравится слово «нырять». Да, показывал.

— И?

— Сложно не поверить, когда кто-то проводит тебе экскурсию по Мирам, — Третий сидел на траве и разглядывал свои пальцы на вытянутых ногах. — Сейчас она ждет, когда я вернусь домой.

— Не находишь, что это несколько эгоистично?

— Что именно?

— Меня ты заверяешь, что ни в кой мере мне не стоит даже приближаться к Элике, а сам с супругой живешь уже сколько, тысячу лет?

— Три тысячи. И мы не можем остановить процесс их старения…

— Не совсем понимаю… Постой, не может быть!

— Добро пожаловать в мой персональный ад, — глаза Третьего слегка намокли. — Каждый цикл я наблюдаю, как она умирает, чтобы возродиться вновь. В начале это казалось диким, но в дальнейшем пришло смирение. Нет проблемы воссоединится вновь. Но невыносимо больно каждый раз смотреть в глаза любимой женщины и понимать, что она не знает, кто ты такой. И каждый раз называть ее новым именем. Хочешь узнать про еще одну нашу «способность»? Мы не можем иметь детей… А Тротти — прирожденная мать, дети делают ее счастливой! Делали…

— Тротти это ее первое имя, когда вы только познакомились?

— Да. Но сейчас ее зовут Клана, — было видно, что Третьему не легко дается этот разговор.

— Может тогда усыновить или удочерить малыша?

— Зная правду о Мирах, ты бы кого-нибудь взял на воспитание? Даже рожденный от тебя никогда не будет твоим по настоящему. Ты лишь дал возможность появиться оболочке под старую душу. Что говорить о приемных детях, в них нет даже частички тебя… И Тро… Клана это знает. Своего ребенка мы завести тогда не успели, а в других жизнях я был одинок…

Мы замолчали. Мне хотелось дать какой-нибудь совет, только вот что сказать?

— Придумай какую-нибудь правдоподобную легенду? — произнес я. — Опусти деталь про перерождения, пускай супруга будет счастлива вновь.

— Ты что, никогда никого не любил по настоящему?

И вновь тишина. Хороший вопрос. Любил ли я хоть одну?… Привязанность, вбитая в подкорку необходимостью принятия правил социума или лишь инстинкты, являющихся толчком для новых химических реакций? Может тогда весь смысл в том, чтобы заставить организм вырабатывать нужный гормон вновь и вновь, едва взглянув на любимого человека?

— Не можешь ее отпустить?

— Пробовал. Пару циклов мучился и смотрел, как ее обнимает другой мужчина. Не выдержал.

— Понимаю…

— Ха! — Третий выдавил из себя саркастический смешок. — Ничего ты не понимаешь. Мне не нужна твоя поддержка, как и твои советы. Я хочу, чтобы ты просто не совершал моих ошибок.

— К чему такая забота?

— Посмотри на меня! — он резко встал и тыльной стороной ладоней провел по воздуху от головы до живота. — Мужчина в расцвете лет! С глазами старика! Мое стремление быть с любимой губит нас обоих! Я уже говорил, что устал и хочу все это закончить. В разуме поселилась идея — найти способ умереть раз и навсегда. Вопрос в том — когда найду, заберу ли с собой заодно Все Миры?..

Такого я никак не ожидал услышать и немного напрягся.

— Ты хочешь этого? Погубить вообще все?

— Нет конечно, я же не больной, — Третий выдохнул и вроде даже немного успокоился. — Разорвать цепь перерождений звучит заманчиво. Но главное это сделать лишь для себя. И то не понятно, что будет дальше. Никому ведь это еще ни разу не удавалось.

— Что ты предлагаешь? — спросил я. — Помочь тебе в этом?

— Скорее наоборот — помешать. Если когда-нибудь случится чудо и я отыщу способ закончить свой цикл, но в то же время не будет гарантий сохранности Миров — останови меня.

— Как? Тебя же не убить навсегда!

— Как и тебя, — Третий подмигнул. — Придумаешь что-нибудь.

— Отличную ты выбрал позицию. Собираешься сделать нечто ужасное, но при этом исключительно с собой. Идешь против постулата о вечной жизни, но переживаешь о последствиях. Втягиваешь меня в свои игры и даешь лишь абстрактные указания, — моему возмущению не было предела. — А если не придумаю «что-нибудь»? Доволен? Очистил свою совесть? Скинул ответственность?

— Считай как знаешь, — он едва улыбнулся. — Стоя на краю бездны трудно не сделать шаг в пропасть, если целью поисков была тьма. Проблема бессмертия — идеи становятся чрезмерно навязчивыми.

— В чем проблема отказаться…

— …от чего? От части себя? — перебил меня Третий. — Мы были вынуждены ходить по кругу. И едва вырвавшись из цикла — снова попадаем в тот же водоворот, но теперь в качестве простых наблюдателей за любимыми.

— Специально начал с Элики?

— Ты так и так дошел бы до ее смерти. Важно запустить процесс в начале, чтобы последующие вспоминания под тяжестью веков сгладили потрясения и у тебя не возникло идеи фикс. Иначе получилось бы как у меня — жизнь в том Мире с супругой стала последним, что я вспомнил. И к чему это привело?..

— Я до сих пор не понимаю до конца всю систему, а ты мне уже выдал задание по спасению мира… Миров.

— Не совсем так, — Третий развел руками. — Побудешь страховкой на случай непредвиденных ситуаций.

— Как ты себе это представляешь?! — меня начала выводить из себя неопределенность. — Допустим, ты найдешь волшебный нож, которым попытаешься убить себя и тем самым разорвать цепь перерождений. Каким-то неведомым способом мне стает об этом известно. И в момент, когда твое сердце от лезвия будет отделять пара сантиметров плоти — появляюсь я и кричу: «Неееееет!!! Ты подумал о последствиях?!».

— Дальше ты прыжком выбиваешь нож из рук, начинается драка. Потом ты меня связываешь магической цепью, которая не позволяет нырнуть в другое место и… Все. Будешь вечным тюремщиком сошедшего с ума Третьего!

— Да пошел ты…

— Ты первый начал нести чушь, — Третий развел руками и примирительно улыбнулся. — Подобных артефактов нет.

Слишком многое свалилось за этот день.

— И что теперь?

— Если позволишь, то все же попробую рассказать о структуре Миров и смысле, — в его голосе отчетливо было слышно негодование. — Или попробуешь разобраться во всем сам, как Первый когда-то?

— Сколько у него ушло времени на это?

— Боюсь, что даже он до сих пор так и не понял всего, — задумчиво произнес Третий. — Приступим. Нынешняя реальность такова, что существует Двенадцать Миров. Представь себе обруч, на который, словно бусины, нанизаны планеты. Отсюда и название — Кольцо Миров. Отныне и впредь основу мироздания будем называть Замысел. На всем протяжении истории в Кольце заточено строго определенное количество душ. Откуда они взялись — одна из главных загадок.

Как ты успел понять — когда тело существа погибает в одном Мире, его душа попадает в другой. Процесс идет бесконечно и последовательно, по кругу. Нельзя умереть в Первом Мире, чтобы сразу попасть в Седьмой. Сперва очутишься во Втором, далее в Третьем и так далее.

Между каждым Миром есть свой отдельный так называемый Колодец — место для пристанища душ. Чтобы твоя сутьсмогла переродиться, ей требуется тело. Допустим, ты умер в Четвертом Мире. Но в Пятом рождаемость находится в упадке, и для тебя не хватает условного младенца. Тогда ты просто ждешь своей очереди, но при этом вызываешь чью-то успешную беременность. Много душ, на мало тел? Пойдут рождаться двойни, а то и тройни.

За этими междумирьями следит Страж. Бестелесный немногословный дух. Он никогда не откажет в просьбе отследить, где именно и в каком теле сейчас находится интересующая тебя душа. Но на вопросы о Замысле, увы, он ответит каким-то крохами информации.

Не знаю, находятся ли Миры в одной Вселенной, но на каждой планете видны только свои собственные созвездия. Так же не ясно — одни ли мы? Контактов с «инопланетянами» не происходило. Хотя, есть у меня забавная идея — если «мои» освоят космос и долетят до «твоих»? Либо наоборот? Эх, лирика…

У каждого Мира есть свой Хранитель. Ты и я — одни из них. Мы пробуждаемсяв критическое для Замысла время. Допустим, Керак и смерть твоей дочери. Причина в перенаселении, Пятому пришлось пробудиться и решить проблему кардинально… Не закипай, дай объяснить.

Для работоспособности Замысла нужен баланс. Если где-то прибыло, значит где-то убыло. Взаимосвязь души и тела — если Колодец будет пуст, то в следующем Мире перестанут рождаться дети. Тотальное бесплодие. Душ в Колодце может быть больше чем готовых принять в себя их тел, но не наоборот.

Когда на Кераке родилось в несколько раз больше обычного, значит на Земле случилось что-то страшное. Война или пандемия, а может просто тотальная нищета унесла множество жизней. Но раз на Земле все плохо, то ситуацию надо поправить. Как? Отправить в Колодец новый души дабы вызвать всплеск рождаемости. И для этого требуется, чтобы уже пострадала Нелания, но не слишком сильно.

Хранители не могут по мановению руки волшебным образом взять и все поправить. Поэтому нам приходиться изворачиваться: проникать во власть и брать ее в свои руки. Попробуй с подвигни страну на войну, если ты обычный крестьянин.

Мы умеем менять обличье и «нырять», нам не нужен сон. Вторая, к примеру, одновременно президент двух самых мощных стран на Дэкурте. Пока на одной стороне планеты ночь, она руководит в на другой. Элегантное решение, но есть свои минусы. Вечно так продолжаться не может — как ты объяснишь обывателю, приверженцу демократии, почему президент правит свыше даже десяти лет подряд? Хотя, если Вторая проигрывает очередные выборы — она просто заменяет собой конкурента, отправляя того в следующий Мир.

Первый же возвел культ личности в абсолют и провозгласил себя бессмертным Императором.

Мой подход отличается — я просто рассказал верхушке власти все как есть, скрыв некоторые детали, и дергаю за ниточки в нужный момент.

Один из Хранителей как-то раз решил провести эксперимент — открыл правду всемуМиру. Закончилось плачевно. Нищие, несчастные, просто больные — решили попытать счастья дальше. И как показала статистика — их оказалось подавляющие большинство. Дальше всплеск рождаемости в следующем Мире, пробуждение нового Хранителя и судорожные попытки все поправить.

Свой путь определишь сам. Просто имей в виду, что, казалось бы, самый удобный вариант Первого — работает далеко не везде. Все зависит от Мира и от его обитателей. Ресурсы планет не бесконечны, существование под гнетом одного человека замедляет технический прогресс. Когда вся планета сплочена — не с кем воевать и не с кем соревноваться. У людей нет мотивации кроме страха. Мир всегда должен быть как минимум биполярен, утопия невозможна.

Страж утверждает, что если хотя бы одна планета станет «пустой», то есть душам не в кого будет переродиться, то все. Просто все. Конкретики, как обычно, от него не добились. Однако, он ясно дал понять, что душам «перепрыгнуть» через Мир не получится.

И еще одно важное правило — Мир должен развиваться сам собой. Мы не можем принести секрет производства лекарства от рака из одного Мира в другой. Возможные последствиянарушения правила — не известны. Что-то подсказывает, что произойдет нечто плохое. Скорее всего — для всех. Но, в любом случае, когда-нибудь возникнет ситуация, что это придется сделать. К примеру, угроза падения огромного метеорита либо ближайшая звезда приблизится к концу своего жизненного цикла. Тут придется принимать решение — либо катаклизм уничтожит планету и тогда все, либо нарушим правило и посмотрим, что из этого получится. Понимаешь теперь, как важно ни в коем случае не тормозить прогресс и насколько критично, что любая глобальная война откидывает его назад? Так же мы не можем вмешиваться в уже случившиеся события вне своего дома, но имеем право их предотвратить. Знаешь, что именно этот человек нажмет красную кнопку? Отправь его дальше по циклу. Упустил момент? Значит с последствиями будет разбираться уже пробужденный Хранитель этого Мира.

Хранитель не выбирает Мир, он выбирает его. Там, где ты очнулся — за тем Миром и следишь.

Когда Хранитель погибает, он словно феникс, возрождается в своемМире. Нам, в отличии от простых смертных, не нужно проходить процесс с нуля и становиться младенцем. Ты просто откроешь глаза в своем теле и пойдешь дальше заниматься делами. Мы выдернуты из цикла.

Хранитель всегда чувствует других собратьев, где бы они не находились. И, при желании, может к ним нырнуть.

Мирам нужны опытные Хранители, поэтому мы вспоминаем последние двенадцать жизней. Перефразирую немного слова Стража, но суть в том, что если вспомнить больше — разорвет от резонанса.

Почему именно мы удостоились такой чести? Видимо, что-то свершили в одной из прошлых жизней до последнего цикла. Мы пытались найти схожие черты между собой — ничего общего, как и не было каких либо особо выдающихся поступков. Страж на этот вопрос лишь отмахивается.

Пробуждение Хранителя происходит заранее, пока проблему еще можно решить. Либо пока еще не поздно разобраться с последствиями. Словно Замысел знает нужный момент. Одиннадцатый, кстати, появился за триста лет до тебя. Десятый — за тысячу.

Твой Мир — последний, Отир. Где бы ты не находился — всегда будешь чувствовать тягу сюда. Считай своей Родиной. Двух Хранителей у Мира быть не может. Вроде бы ничего не забыл. Вопросы?

— Ты просто не поверишь, сколько их у меня, — мне стоило больших усилий отказаться от уточнений по ходу рассказа. Но я не хотел, чтобы все снова превратилось в полемику.

— Для кого я все это объяснял? — Третий усмехнулся. — Если честно, то понимаю твою озадаченность. Просто представь на мгновенье, какого было Первому? Ему же никто ничего не рассказывал, как я тебе сейчас. Разве что сам Страж, но тот парень своеобразен.

— Мне нужно время, чтобы все переварить, — я не знал, за что хвататься.

— Оно будет, поверь.

На минуту мы погрузились в тишину.

— Почему именно ты? — спросил я.

— Что?

— Объясняешь мне правила игры.

— Считай это жестом доброй воли, — он пожал плечами. — По традиции, каждый предыдущий объясняет последующему Замысел. Но Одиннадцатый оказался редкостной сволочью…

— Почему? Власть развращает людей?

— Не, — Третий почесал затылок. — Он подготовил для тебя брошюру. Вон валяется.

Я осмотрел полянку, на которой мы сидели. В темноте не сразу удалось найти небольшую цветную книжечку. Почему она не бросилась в глаза, пока было светло?

— Мы появились почти одновременно возле тебя, пока ты валялся в отключке, — Третий скорчил виноватую гримасу. — Потом… Как-то не заладилось у нас.

— Что именно?

— Скажем так — у него своеобразный взгляд на происходящее. Молодой еще.

— Как это понимать?

— Он считает, что цикл надо прервать. Для всех.

— Были попытки?

— Дальше разговоров дело пока не дошло, — Третий на мгновенье задумался. — Но, как я говорил ранее, самое неприятное в жизни фактически бессмертного существа — это навязчивые идеи. В фольклоре всех Миров присутствует общая черта — есть абсолютное зло, одержимое манией вечного правления. Некий темный властелин, жаждущий поработить весь мир и вечно править огнем и мечом.

— Заметь, что его всегда побеждают доблестные герои… К чему ты клонишь?

— Все просто. Зло всегда наказывают несколькими способами: либо его уничтожают, либо лишают сил и держат в темнице до скончания веков. Есть еще альтернативный вариант, но его нельзя считать наказанием.

— Попробовать договориться? Склонить на свою сторону?

— В точку. В нашем случае первые два способа не возможны по определению. Разговоры не помогают. Вынудить передумать? Так нет рычагов воздействия. Вот и живет идея в Одиннадцатом.

— Прелестно… — не знал, что еще сказать. — Только очнулся и уже появились проблемы. Глобальные.

— Меня тоже считаешь проблемой?

— Пока не определился. Твоя ситуация кажется мелочной.

— Мелочной? — его глаза вспыхнули. — Следи за словами.

— Сам посуди, — я примирительно развел руками. — Твое желание найти способ суицида лишь косвенно влияет на благополучие Замысла. Мы не можем утверждать однозначно, что твой выход из цикла повлечет за собой крах Миров. При этом, с твоих слов, Одиннадцатый — ищет этого целенаправленно. Сперва надо разобраться с ним.

— Может, ты и прав.

— Неужели согласен? Удивительно! — меня искренне это порадовало. — Что думают другие Хранители о ситуации?

— Не видят проблемы.

— Вы — очень странные ребята.

— Это точно… Просто пока Одиннадцатый не предпринимает реальных шагов. Он даже ни разу не поднял вопрос на общем обсуждении. Все его разговоры один на один пока что сводятся лишь к шуткам и однообразным вопросам к Стражу на тему: «а что будет, если?..».

— То есть ты нарек его абсолютным злом будучи не на сто процентов уверенным в мотивах?

— Идея, друг, идея. Она в нем живет, я это вижу. Сам такой же.

— Поэтому ты его прогнал в момент моего пробуждения? Хочешь, чтобы я плясал только под твою дудку?

— Я не твой кукловод, — Третий пронзил меня взглядом. — Ты волен выбирать путь. Я тебе рассказал все как есть. Дальше — сам.

Перепутье выбора. Куда двигаться, если не знаешь, где закончится дорога? Нужно больше информации, чтобы выбрать сторону. Либо стать приверженцем нейтралитета? Серые тона черно-белого Мира. Звучит не так уж и плохо, стоит только наплевать на последствия. Повесили обязанности, не спросив, чувствую я хоть толику ответственности за них. И нужны ли они мне? Наследный принц престола, который не хочет править королевством. Всегда искал смысл жизни, и вот он, на блюдечке. Но кто сказал, что смысл должен быть интересным и воодушевлять? Лишь рутина. В глобальном масштабе.

— Допустим, я верю во все, что ты сказал. Что дальше?

— Понимаю твое недоверие, — Третий медленно провел рукой по волосам, от лба до шеи. — Сперва нас ждут другие, дальше приступишь к решению проблемы.

— Опять проблема? У вас бывает хоть что-нибудь хорошее?!

— Бывает, — Хранитель поморщился. — Ты пробудился для конкретной цели. Устрани то, что мешает работе Замысла.

— Если не получится?

— Всегда получается. Не переживай. Нужна будет помощь — ты знаешь, где нас найти.

— Ты про эту полянку? — я понимал, что он имел в виду что-то другое. Но что?

— Ага, — он усмехнулся. — А Совет мы проводим в бане рядом.

— Удобно наверное.

— Не то слово, — Третий улыбнулся. — Если серьезно, то пора научиться «нырять». Готов? Или еще хочешь что-нибудь обсудить?

— Пока нет. Хочу познакомиться с остальными.

— И то верно. Теперь сосредоточься ипочувствуй свой Мир.

Мне пришлось приложить совсем немного усилий, чтобы сразу понять, о чем идет речь. В голове пронесся ворох картинок: материки и горы, океаны и моря, города и достопримечательности. Я ощутил свойдом. Кожа покрылась мурашками.

— Вижу, что получилось, — похвалил Третий. — Теперь подумай о том месте, где хочешь оказаться и просто мысленно сделай шаг.

Раньше, когда я жил на Отире, мне всегда хотелось побывать на вершине Хдира — самой высокой горы планеты. Посетить ее не получилось в «прошлый раз», видел лишь на открытках. Но теперь все ощущения, все нутро говорило о том, будто бы я там был ни один раз. У меня бы даже получилось нарисовать не отличимую от фотографии картину с мельчайшими деталями изгибов скал!

Глубоко вдохнув, я сделал шаг и почувствовал приятный, пронизывающий все тело с головы до пят импульс. Едва оказавшись на вершине, кожу сразу же обдал дикий холод. Насладиться видом не получилось, пришлось резко нырять обратно. Обязательно вернусь в подходящей одежде.

— О! Быстро ты посинел, минуты не прошло, — весело подметил Хранитель. — Алкоголь так же на тебя влияет?

— Смешно, — злобно ответил я.

— Не обессудь. С другими Мирами чуть сложнее, но смысл такой же. Попробуй, представь место, да ныряй.

Третий был прав. Остальные планеты ощущались иначе, не было чувства чего-то родного. Пришлось попотеть. Приятных ощущений при переходах по иным Мирам не возникало. Вдоволь наигравшись с интересной способностью, я вернулся на поляну.

— Запомни, что при нырке ты можешь взять с собой одно живое существо и любые предметы, — сказал Третий. — И еще кто-что нужно освоить. Хранители ощущают друг друга, где бы мы не находились. Соответственно, нырнуть к любому другому Хранителю проблемы не составит.

— Не понимаю… Миры ощущаю, а вот кого-то еще в них — нет.

— Сосредоточься на Отире. Чувствуешь нечто чужеродное? Того, что здесь не должно быть?

Я почувствовал в сознании неприятное покалывание. Чем больше на нем фокусировался, тем отчетливее оно становилось. Представил планету с видом из космоса. Несколько мгновений и внутренний компас помог локализовать местонахождение, словно тысячекратно увеличился масштаб. Я увидел странную, переливающуюся фиолетовую ауру.

— Оно… на этой поляне, — вдруг меня озарило. — Ты?

— Правильно. Теперь я нырну в Неланию, а ты последуешь за мной.

Он исчез, буквально растворился в воздухе. Приступим. Снова представил планету целиком, покалывание начало нарастать. Фиолетовая аура сперва заняла собой весь материк, но при приближении все уменьшалась, пока погрешность не стала ничтожной… Получилось! Я сделал шаг.

— Вот, молодец! — Третий хлопнул в ладоши, едва увидев меня. — Теперь пройдись в сознании по Мирам, почувствуй чужеродность. Приглядись к каждой душе Хранителя, они все имеют свой цвет.

— Душа? Я думал это какая-то аура.

— Если хочешь — называй так. Но фактически, это наши души. Немного практики, и сможешь различать обывателей. Правда их души все такие… прозрачные, серенькие. Мне нравится мысль, что мы разноцветные, потому что только у нас есть смысл жизни.

— Как ты каждый раз находишь супругу?

— Страж сможет привязать твой взгляд к любому обывателю и ты без проблем сможешь найти того, кого ищешь. Одного раза достаточно, дальше дело техники. Кстати, какой способ используешь для поиска?

— Способ? Их много?

— Ни то, чтобы много, — Третий почесал затылок. — Я, к примеру, захотел увидеть тебя и нырнул, все как-то само. Но это пришло с опытом, сперва представлял себе глобус и дальше пытался локализовать на нем свое неприятное ощущение.

— Вот и я так же.

— Салага еще, — он улыбнулся. — Вторая говорит, что она видит нити между душами и по ним совершает переход. Пятого вообще зовет голос в голове. По-моему, он немного псих. В хорошем смысле слова.

— Слушай, а как я смог увидеть весь Лидар, если там еще фактически средневековье? Нет же изображения планеты из космоса.

— Мы можем бессознательно говорить с Мирами, они и отвечают. Правда лишь образами, да и то в основном смутными. Но базовые знания — это всегда пожалуйста.

— Чему еще стоит научиться?

— Как нырять в центр бублика и в Колодец, но с этим подожди. Страж сам тебя призовет. Ни с чем не спутаешь.

— Центр… бублика?

— Кольцо Миров, дырка посередине, все дела… Мда, ни всем нравится эта аналогия. Но там проходит Совет Хранителей. Сейчас мы туда и отправимся.

— Как?

— Где сейчас находятся десять других?

— Нигде? — удивленно спросил я, после попытки сфокусироваться.

— Ага. Нам как раз туда.

Совет

Яркая вспышка при переходе заставила зажмуриться. Через мгновенье свет внезапно исчез и мы оказались буквально в всеобъемлющей черной пустоте космоса. Лишь благодаря тусклому свечению далеких звезд можно было различить рядом стоящего Хранителя. Дыхание сбилось, в висках нарастал неприятный стук. Я посмотрел под ноги — под ними ничего не было: ни земли, ни пола. При это явно ощущалась поверхность. Как будто смотришь с огромной высоты сквозь абсолютно прозрачное стекло, на котором стоишь. Интересно, а если ли край, переступив который, можно свалиться? Вечное падение в небытие? Неприятная перспектива.

Я хотел было задать несколько достаточно важных вопросов, но не получилось не произнести ни слова. Внезапно пришло осознание — нет воздуха! Попробовал сделать вдох и… меня охватил ужас! Всегда боялся смерти от удушья и всеми возможными способами избегал водоемов либо полетов над океанами. Вернее искупаться то никогда не был против, но обязательно под ногами должна чувствоваться твердь. И всегда заходил в воду максимум по грудь. Даже фантастические фильмы и книги вызывали неприятное чувство страха — вдруг разгерметизация корабля? И вот, я оказался в каком-то открытом космосе и не чувствую никаких физических неудобств кроме разве что возможности говорить и дышать… Нюансы психологии в расчет не берем. У душ и вправду есть стержень. Надо будет подумать на досуге, что еще общего было между моими прошлыми жизнями.

Хранитель жестом позвал следовать за ним. Пришлось идти шаг в шаг, чтобы ненароком не провалиться в бездну — вдруг все же есть какие-то границы либо невидимый овраг. Что-то странное происходило с Третьим. Его тело будто слегка резонировало, исчезало и тут же появлялось вновь. После первого мерцания он стал голым. Казалось, что он каждую минуту ныряет куда-то и резко возвращается обратно. Если бы я моргнул в этот момент, то даже бы не заметил скачка.

Не знаю, сколько мы шли по времени, но вскоре Третий поднял ладонь, призывая остановиться. Он опустил голову и широко расставил согнутые руки, немного наклонившись вперед. Хранитель словно наткнулся на невидимую стену. Прошло пару секунд, он исчез и появился вновь, только уже стоя на пол метра дальше.

Третий повернулся ко мне лицом и своеобразной пантомимой призвал повторить за ним действия. Я сделал несколько шагов вперед и немного не рассчитал расстояние — ударился носом об невидимое препятствие. Со стороны, наверное, выглядело достаточно забавно. Зато теперь точно стала ясна граница.

Положив ладони на стену и ощутив тепло, я стал ждать непонятно чего и закрыл глаза. Вдруг, в голове раздался шепот, который невозможно было разобрать. Он становился все тише и тише, пока не исчез вовсе.

Рука Третьего легла мне на плечо.

— Всего сорок два раза, — сказал он с явной ноткой гордости в голосе. — В первый поход сюда я умер в три раза больше.

— В смысле умер?

— Да, кстати об этом… — он явно замешкался. — Центр бублика крайне… неприветлив к гостям.

— Ты об отсутствии воздуха?

И тут до меня дошло, что мы стоим на лесной опушке, за кронами деревьев виднелся шпиль то ли церквушки, то ли собора. И я так же лишился одежды!

Пустота обволакивала это странное место со всех сторон, но на территорию островка ей было не попасть. Непроницаемый купол служил защитой этому месту и одновременно скрывал его в пространстве. Только от кого?

— Мы хоть и бессмертны душой, но тело можно повредить, — продолжил Третий. — Физические муки в этом месте не несут в себе боли. Ты просто не заметил, как погиб кучу раз подряд, пока мы дошли до центра.

— Но ведь… — я призадумался. Так вот как выглядит наша смерть. Тело просто растворяется и появляется вновь, как ни в чем не бывало. — Ты ведь говорил, что мы привязаны к родному Миру? И должны появляться там?

— Центр Бублика — особое место. Душа отсюда не может выбраться. Вот ей и приходится стартовать новый цикл именно здесь. Мы как-то с Седьмым провели презабавный эксперимент. Взяли с собой сюда прибор из его Мира, фиксирующий съемку чуть ли не во многомиллионном увеличении. И начали снимать, что происходит с нами в момент смерти. Потом покадрово разобрали. Оказывается, душа размером примерно с кварк. Тело растворяется, не остается даже атома. И там, где была грудь, обнажается «зернышко» души. Оно моментально начинает прорастать: начинают делиться клетки, формируются кости, «стебельки» кровеносной системы и нервов обрастают плотью. Получается цельный человек, возрожденный в той же позе, в которой и умер. Его легкие наполнены воздухом, он полон сил и энергии. Ты даже не заметишь прерывания движения впереди идущего, все происходит слишком быстро.

Если же умереть в любом другом месте, то зернышко исчезает, как и тело. Наша душа «ныряет» в родной Мир, обывателей же — в Колодец. Мы так и не поняли принцип выбора места для возрождения. Нет никаких закономерностей. Хоть неделю думай о пальме на райском острове — появишься незнамо где. Дальше уже нырнешь, куда захочешь.

— Извини, но какой эксперимент вы провели вне этого места? Один убил другого и заснял на видео?

— Эм… — Третий даже не смутился. — Немного по-другому. Кинули жребий, выпало мне. Пистолет к виску, резкая боль и… по-новой. Тут вообще смешно получилось — пока мозги летели из предыдущего тела, я возродился и нырнул обратно. Но появился прямо по курсу полета ошметков и…

— Вы больные!

— Все во имя науки, — Хранитель пожал плечами.

— Бессмертие и цинизм — практически синонимы? — не хочу стать таким, как они.

— Именно, — Третий сверкнул глазами. — Привыкаешь со временем.

— Ладно, проехали… Скажи — разве нет четкой последовательности в процессе реинкарнации? Я думал, что сперва распадается тело, только потом появляется новая плоть. В примере с мозгами… ты возродился раньше и следовательно, увидел свой же труп…

— Который распался практически сразу. Едва ошметки мозгов коснулись кожи — сразу исчезли, не оставив после себя даже пятнышка. Говорю же, все происходит очень быстро. Здесь твоя душа не может перемещаться и что ей делать? Начать прорастать в старое тело, которое еще не исчезло? И что получится в итоге? Эпичное кинематографическое кровавое появление опустим. Есть четкая задача — возродить человека, имеющего две ноги, две руки, одну голову и одно туловище. И тут в уравнение вклинивается труп. Полагаю, что есть риск, что что-то пойдет не так и получим сиамского Хранителя.

— То есть душа обладает самосознанием? Понимает, когда наступает пора покинуть умирающее тело и возродиться вновь? И знает, когда стоит подождать?

— Душа это набор инстинктов, тот самый «стержень». Ты и она — едины.

— Больше походит на симбиоз.

— Думаешь? — Третий призадумался. — И кто в этом дуэте, по-твоему, паразит? Разум или стержень?

Стечение обстоятельств порой заставляет задуматься о философских вопросах. Можно вечность рассуждать о великом, находя бесконечное количество парадоксов в сказанном. Но не найдя ответа, приходится смириться.

— Паразита нет, — тихо сказал я, покачав головой. — Скорее душа это самовскрывающийся черный ящик, хранящий в себе суть человека и жажду к жизни.

— Отличная аналогия, мне нравится, — улыбнулся Хранитель.

— Кстати, что за странный шепот я слышал возле невидимой стены?

— Шепот? — удивился Третий. — Не понимаю о чем ты. От стресса голоса в голове заговорили?

— Шутник… Я не разобрал тогда слов и голос быстро стих.

— Тогда не бери во внимание, — сказал он простодушно и махнул рукой. — Если будет часто беспокоить, то «доктор пистолет» всегда к твоим услугам.

— Хирург скальпель и медсестра прививка с ядом входят в твое маленькое медицинское сообщество?

— Естественно, — произнес Третий и засмеялся. — Лечение подобрать не проблема, все зависит от личных предпочтений пациента. После операции будешь как новенький, отвечаю.

— Надеюсь ты не был реальным доктором в прошлых жизнях? — стало немного жутко от одной этой мысли.

— Болит нога? Отпилить! Простудился? «Вас не спасти» — бах из пистолета! Сестра, кто следующий в очереди на прием?

— Хватит, остановись, — пора было прекращать его словесный поток, не до этого сейчас.

— Ладно ладно, — утирая слезы, сквозь смех произнес он. — Пойдем внутрь.

— Насчет этого — где мы?

— О! Хорошо что спросил, — Третий приподнял подборок и с наигранной важностью сказал. — Добро пожаловать на территорию Храма Времен! Не люблю такие пафосные названия, но остальные Хранители не разделяют мое мнение. Чем эпичнее звучит, тем лучше. Храм скрыт в Центре бубли… Миров под непроницаемым куполом. Внутри купола видно, что находится вовне, но не наоборот.

Почувствуй это место, зацепись за него. Прямо на территорию нырнуть не получится, но рядом — сможешь. Дальше, повинуясь внутреннему компасу, найдешь сюда дорогу.

Когда ты коснулся купола, Храм признал в тебе Хранителя и разрешил попасть внутрь. Своеобразная система защиты — ты ведь почувствовал тепло в ладонях? Храм уничтожил твое тело, открыл микроскопическую брешь в куполе и разрешил душе нырнуть на территорию. Она увидела возможность переместиться и вот, мы внутри. Отсюда нырнуть сможешь куда захочешь.

Кто и когда возвел это место — загадка. От кого его защищать, если только мы можем сюда попасть — тоже. Давно Страж привел сюда Первого и сказал прозаичное «все поймете, когда придет время». Вот, ждем, как понимаешь.

— Почему Совет проводится здесь? В этом есть какая-то необходимость? Зачем испытывать столько неудобств связанных с дорогой сюда, если можно созвать консилиум где-нибудь в другом месте?

— Мы редко собираемся все вместе, и то лишь для обсуждения глобальных вопросов. Храм отлично подходит для этого. Опять же, тяга Хранителей к эпику. Как по мне, можно было собраться и на какой-нибудь загородной вилле или в лесу, но увы.

— Не мог рассказать про все нюансы этого места чуть раньше? Еще до того, как мы сюда отправились?

— Двенадцатый! В Центре нет воздуха. Ты погибнешь около ста раз, но не бойся — это не больно! Ну что, погнали?

— Ты утрируешь. Можно же было прояснить детали!

— Зачем? — казалось, что Третий искренне удивился. — Мы и так слишком много времени тратим на разговоры. Теория без практики — ничто!

— Твои методы обучения довольно специфичны.

— Отныне будешь величать меня не иначе как Сэнсэй!

— Нет, не буду.

— Попытаться стоило, — он виновато улыбнулся. — Пошли.

Мы двигались по протоптанной тропинке меж величественных деревьев. Свет звезд проникал буквально в каждый уголок этого маленького леса. Интересно, здесь вообще бывает ночь? А живность?..

Через десять минут мы вышли ко входу в Храм. Не знаю, сколько миллионов лет это здание тут находится, но времени оно явно не подвластно. Казалось, что его возвели только вчера. Огромное сооружение из серого сверкающего камня с одним золотым шпилем, навершием которого служил странный объект. При ближайшем рассмотрении стало понятно, что это был обруч, внутри которого находилась висевшая в воздухе двенадцати конечная звезда. На внешней стороне обруча, в полуметре от ободка, так же вися в воздухе по часовой стрелке кружились шарики. Помимо этого, они вращались вокруг себя, но в разные стороны: какие-то слева направо, какие-то наоборот. На шарах виднелись выпуклости, каждая своей формы. Точно, материки! Ни капли символизма, только сама суть.

В остальном этот Храм выглядел в точности, как уменьшенная копия любого готического собора. Ничего удивительного, что во всех Мирах есть схожие строения. Душа это отблеск не только инстинктов и страхов, но и приверженности к привычкам.

Мы подошли к высоким железным вратам. Третий положил руки на обе створки и с силой начал их толкать вперед. Со скрипом они поддались и с явной натугой медленно открылись.

Внутри был большой, но пустой зал: ни столов, ни стульев. Лишь затемненные окна, едва пропускающие в помещение свет и несколько деревянных дверей, ведущих в небольшие комнаты. В противоположенном от врат конце находилась лестница, раздваивающаяся в две разные стороны и ведущая на верхний этаж.

Третий открыл одну из дверей, зашел внутрь, поднял крышку стоящего на полу сундука и через минуту мне в лицо влетела красная плотная ткань. Расправив ее, я увидел, что это была мантия с золотой римской цифрой XIIна груди. По краям мантии, включая рукава, был вышит золотой орнамент. Причудливое переплетение узоров тонких линий, вероятно, несли в себе какой-то смысл. Не время задаваться вопросами.

Хранитель накинул на себя свою мантию и произнес:

— После Совета можешь нырнуть в свой Мир прямо в этом одеянии. Стоит закрыть сундук, как в нем появляются мантии. Надо только покопаться и найти нужную.

— Магия?

— Есть другие объяснения? На территорию Храма не получится принести что-то из вне, поэтому эксперименты тут бессмысленны.

— Как тогда появился здесь этот сундук? Всегда был?

— Ты думаешь для Замысла важно, в одежде мы или нет? Чувствуем ли дискомфорт? Стыд? Все банально — Первый попросил Стража, тот и сотворил сундук. Он каким-то образом обходит законы мироздания, но секретами не делится. Первый конечно сказал, что сидеть голыми и обсуждать глобальные проблемы выглядит по меньшей мере не серьезно. Но я больше склоняюсь к мысли, что это все комплексы. Даже имея возможность менять внешность, а следовательно удлинять и делать больше любую часть тела, в душе то осталась обида от прошлых жизней…

— Зачем цифры и узоры? Ведь и так понятно, кто за какой Мир отвечает.

— Для удобства и опять же, капля эпика. Я предлагал поставить здесь горнило с клеймом под стать каждой цифре, но идею не поддержали. Так в лоб «пшшш» и сиди с цифрой на башке, зачем все эти одеяния?

— Ты…

— …больной циничный ублюдок, да да, ты уже говорил. Пойдем.

Я пожал плечами. Действительно, и зачем я каждый раз напоминаю об этом? Пора бы смириться.

Мы поднялись по лестнице по одной стороне и пошли по коридору в сторону главного входа. Не самая удачная конструкция перил, чуть ниже пояса. Оступишься и перелетишь головой вниз. Хотя, чего теперь бояться?..

Открыв очередную дверь мы попали в достаточно просторную комнату. Единственное большое окно озаряло комнату светом. Стекло не было затемнено, как остальные внизу.

За круглым деревянным столом сидели люди в таких же как и у нас мантиях, но с разными цифрами на груди. Они о чем-то громко спорили, но Третий фамильярно прервал их разговор.

— Привет, народ! — Хранитель прошел к своему стулу и уселся, запрокинув ноги на стол и отклонился. Он посмотрел мне в глаза и ладонью показал на последнее пустующее место.

Все уставились на меня и замолчали, ожидая, пока я займу свой стул. Было немного не ловко идти по помещению, когда множество глаз пристально тебя разглядывают. Стараясь держать осанку и сделав отрешенный взгляд, я занял свое место.

Казавшийся громоздким стул оказался на удивление удобным. Я провел ладонями по подлокотникам и почувствовал приятную прохладную гладкость. Круглый стол на одной ножке своим размерам позволял поместиться всем присутствующим, не заставляя их ужиматься. Даже активно жестикулируя не получится нечаянно задеть соседа. Все мебель была цвета темного дуба, походу из него же и сделана.

На стенах висели в человеческий рост картины, запечатлевшие Хранителей, по всей видимости, в моменты их важных побед. На одной мужчина ведет за собой в бой солдат. На другой женщина улыбается и смотрит с кресла на двух политиков, пожимающих друг другу руки. Одна из картин была пуста.

— Убери ноги со стола, быстро, — холодно произнес мужчина с цифрой «один» на груди.

— Иначе что? Убьешь меня? — стал подначивать Третий. — Оставь нравоучения, Первый. Приказывай своим бездарям в своем Мире, здесь же — ты один из нас.

Первый закрыл глаза, зажмурился и обхватил переносицу двумя пальцами правой руки. Он глубоко вздохнул, резко встал и ударил кулаками по столу.

— Ты что себе позволяешь, щенок?! Ты с кемтакразговариваешь?!

— Дед из ума выжал, — Третий демонстративно покрутил пальцами возле виска. — Я же стобой говорю, это уже все поняли.

— Хватит! — вскрикнула женщина с цифрой девять и так же ударила ладонью по столу. Каштановые длинные волосы упали ей на лицо. Она встала, поправила прядь и произнесла. — Первый, ты действительно не можешь намприказывать. Роль Императора в голову ударила? Не забывайся где ты, говори учтиво.

— Спасибо, Девятая, — довольно улыбнулся Третий.

— А ты! — она резко перевела полный ярости взгляд. — Хватит вечно его провоцировать! Ведешь себя как ребенок!

— И ничего ни как ребенок! — провинившийся Хранитель показал ей язык.

— Боже, — она развела руками. — Команда по спасению Миров состоит из дегенератов.

— Попрошу внести ясность, — вставил свое слово Шестой. — К дегенератам ты относишь всех нас или только их двоих?

Одного взгляда Девятой было достаточно, чтобы тут же все присутствующие расставили точки над I.

— Добро пожаловать в клуб, — рассмеялся Третий.

— Я протестую! — выкрикнул Шестой. — Нельзя вот так оскорблять человека!

— Солидарен! — сказал Восьмой.

— Коллеги, может перейдем к делу? — робко произнесла Десятая. Но ее никто не услышал в начавшемся балагане.

Третий встал со стула, подошел ко мне и произнес на ухо шепотом:

— Теперь понимаешь, почему мы редко собираемся вместе?

— Если бы ты не положил ноги на стол — ничего бы из этого не было, — так же тихо ответил ему я.

— Думаешь? — он едко улыбнулся. — Нашлась бы другая причина, поверь. Сейчас все переругаются, дальше успокоятся и перейдем к конструктивной беседе.

Он похлопал меня по плечу, и пошел занять свое место. Мне не верилось, что великие Хранители могут вести себя подобным образом. В моем представлении эти ребята должны говорить исключительно грозным официальным тоном, четко и по делу. Подобный хаос не приемлем. С другой стороны, кто я такой, чтобы судить их? Может они все настолько устали от жизни, что дают выплеск эмоций только на общих сборах? Когда тебя вечность окружают обыватели, исполняющие любое веление, даже сами того не осознавая, можно почувствовать себя человеком, только говоря с равными. И вступая с ними в споры, в том числе по надуманным обидам. Особенно показателен пример Первого. Если он Император в своем Мире, то значит привык, что никто слова не может сказать поперек его воле. Это если в классическом представлении конечно. И тут, появляется равный по силе и способностям, которому плевать на то, что ему говорит сам царь. С выскочкой ничего не сделаешь — ни убьешь, ни накажешь, ни объявишь кровную войну его роду. Что остается? Кричать в бессилии и грозно перед носом махать кулаком. Но при этом, в эти моменты Первый испытывает эмоции, которые давно позабыл. Они не только ему напоминают о том, что он не Бог, но и заставляют ощутить себя вновь человеком. Третий не спроста подначивает их на перепалку.

Балаган продолжался еще некоторое время, но постепенно начал стихать. Наконец, когда все уселись по местам и молча просидели с минуту, Первый взял слово:

— Хотелось бы извиниться перед нашим новым собратом.

— Поддерживаю, — сказала Десятая. — Извини за неподобающее поведение.

По залу пронесся возглас одобрения. Сплошь и рядом я видел виноватые лица, один только Третий сидел и загадочно улыбался. Однако, ноги на стол он больше так и не положил.

— Я так понимаю, Третий ввел тебя в курс дела? — спросил Одиннадцатый. — Прости, это была моя обязанность. Но мы не сошлись во взглядах, поэтому пришлось ему стать твоим наставником.

— Ничего страшного, — сказал я. — Он объяснил все вполне… доходчиво.

— Рады слышать, — встряла в диалог Вторая. — Не будем повторно рассказывать про важность нашей работы, здесь и так все понятно. Перейдем к сути. В твоем Мире — Отире, появилась проблема.

— Которая влияет в большой степени на Зерраф, — сказал Первый. — На Отире нашли способ стать… бессмертными.

— Почему вы не вмешались? — мне стало интересно — эта проблема лишь проверка, чтобы понять ход моих мыслей или есть реальные причины такого разгильдяйства.

— Мы стали циничны, — произнес Седьмой. — Полагаю, что Третий сделал упор на том, к чему приводит бесконечная жизнь.

— Причем тут это? — спросил я с удивлением.

— Позволь я поясню, — ответил Пятый.

Когда он только было открыл рот, мне захотелось накинуться на него с кулаками и убить. Превратить его лицо в кровавое месиво, душу поймать в банку и выжечь ее на солнце. За дочь. Успокоиться получилось практически моментально, что меня сильно расстроило. Хотелось злиться, рвать и метать. Но тяжесть прожитых лет сгладила всплеск ярости до «было и было».

Пятый явно заметил перемены в моем лице, но сам даже не дрогнул. Знает о своей причастности или только догадывается? Вдруг меня осенило.

— Третий, — я перебил ублюдка. — Как ты узнал про Элику?

— Я же говорил, ты просто не обратил внимание или не придал значение, — он просто пожал плечами. — По Карте, на ней видны ауры Хранителей, которые вот-вот пробудятся. Вернее были видны, сейчас-то уже какой смысл. Сопоставил время жизни, немного покопался в архивах и вот, вся информация на руках. Зачем это было нужно — уже объяснял. Повезло, что на Кераке велись записи. Иначе пришлось подобрать что-то другое для вспоминания жизней, но не столь трагичное. Хотя как знать, может на Лидаре произошло что-то схожее, но в средневековье архивы обывателей не ведут.

— И где эта Карта?

— У Стража, где же еще. Ты познакомишься с ним, не переживай, — Третий подмигнул.

— Господа, я даже не буду спрашивать, зачем Третий структурировал пробуждение Двенадцатого, всегда ведь был экспромт, — оборвал нас Пятый. — Но я так понимаю, что имею отношение к чему-то трагичному.

— Ты убил мою дочь… — странно, но ярости во мне не возникло.

— Ты про Исход? — казалось, что Пятому абсолютно плевать на мои слова. — Приношу свои глубочайшие извинения, но так было нужно. Не суди, да не судим будешь — тебе самому предстоит принимать неприятные решения. Прошлые связи — абсолютно не важны в нынешнем калейдоскопе событий.

— Я никогда не стану таким как ты, — сказал я полным решимости голосом.

— Ты уже такой, — он замолчал и прищурился. — Иначе как ты решишь проблему Отира?

— Мне нужны детали.

— С этого мы и начали. Цинизм. Как ты считаешь, как поступит человек, открывший секрет бессмертия? Пойдет раздавать его направо и налево либо попробует продать?

— Вероятнее всего продать, — с этим трудно не согласиться.

— Вот и мы так думали. Либо кто-то более умный возьмет под свое крыло весь процесс из-за жажды наживы или страха, допустим, перенаселения. А там уже появимся мы и «ата-та». Но все пошло не так, как планировалось. Один ученый решил изменить жизни людей к лучшему, но не подумал о последствиях. Он распространил формулу своего чудесного эликсир по всему свету. Не было громких заявлений, как и не было никакой информации о начале процесса. Мы обо всем узнали постфактум, когда в Мире Первого резко пошла на спад рождаемость. Это происходит не в мгновенье, нужно время. Когда опомнились — стало поздно.

Эликсир останавливает процесс как старения, так и роста. Поэтому его разрешено принимать только взрослым. Благо хоть до этого догадались. Иначе новым видом будет толпа мужчин и женщин в теле детей. Еще один приятный бонус — люди перестали болеть.

Обывателям надо придумать что-то с нарастающим пищевым кризисом. Человек не стареет, но потреблять пищу остается необходимостью.

Одиннадцатому резко пришлось повышать качество жизни в своем Мире, дабы как-то сдержать смертность и тем самым затормозить рождаемость на Отире.

Повезло, что планета достаточно религиозная, и не все решились принять эликсир, но таких меньшинство. Когда они все погибнут, что будет дальше? Прошло тридцать лет с момента массового приема «лекарства», процент бессмертных перевалил за восемьдесят. Несколько лет нам выиграли правительства государств, попытавшись взять под контроль ситуацию и как-то ограничить производство. Но, вспыхивающие тут и там бунты привели ко множественным переворотам. Будучи правителем попробуй объясни народу, почему тебе можно быть бессмертным, а им — нет…

И так Двенадцатый, какие решения ты видишь?

Бессмертная жизнь расы обрекает вид на вымирание. Парадоксально, как благие намерения могут плачевно аукнуться в долгосрочной перспективе. Многое зависит от уровня развития Мира. Прежде, чем оповестить планету о столь важном открытии, стоит задаться интересными вопросами. Хотя бы поразмыслить над тем, чем и как кормить людей. Тот ученый хотел непомерной славы или всеобщего блага? Но как можно быть столь недальновидным?

И так, какие разрешения ситуации есть? Придумать «обратный» эликсир и распространить его через питьевую воду? Буду честен сам с собой — такое мне не под силу. Заставить или убедить кого-нибудь сделать это? Собрать парочку правительственных шишек и ученых, попрыгать с ними по Мирам и объяснить важность Замысла? Но, скорее всего — плевать им на Замысел. Ведь мы сами не знаем, что будет, когда колесо Сансары перестанет крутиться. Может, ничего не произойдет? Никакого Большого Взрыва? И лишь один Отир будет вечно жить, освоит космос и экспансию далеких планет? Либо погибнет под гнетом тотального голода. Можно, конечно, несколько исказить факты, пообещав кары небесные всей планете. Но где гарантии того, что «обратный» эликсир вообще получится создать? Или сколько времени потребуется, даже если работать не покладая рук днем и ночью?

Представиться Богом? Парочка фокусов с «нырянем» и вышибание своих же мозгов в прямом эфире. Кроткая, но цепляющую души пламенная речь и… Что тогда? Восемьдесят процентов населения уже бессмертны! Запретить детям прививаться или что они там делают и параллельно с этим искать способ вернуть все, как было? Мир Первого будет страдать все это время и так же выродится, так как двадцать процентов это очень мало для поддержания баланса. Может заставить их плодиться как кролики? Станут скотом на убой, умирая от голода либо, если повезет, от старости или болезни? Прадед тридцати лет от роду хоронит своего пятилетнего правнука? Моральный компас народа не собьется, нет?

Либо «почистить» планету от бессмертных, сгоняя всех в лагеря и отправляя дальше по циклу по запросу Первого? Просто всех сразу уничтожить нельзя, переполненность Колодца тоже вызовет всплеск рождаемости. Удачные беременности, рождение минимум близнецов, а то и тройняшек за раз. Веселуха уже начнется на Зеррафе. И, сделай я это, сколько потребуется времени оставшимся двадцати процентам, которые сейчас являются в том числе и детьми, чтобы возродить Отир? Получится ли вообще? Значит, уничтожать обывателей нужно точечно, по этнической либо религиозной принадлежности… Кем я стал?! Откуда такие мысли? Неужели Хранители правы и быть циником необходимо в нашей… профессии? Или должности? Регалии давят на мораль и низводят краски восприятия мира до черно-белых оттенков.

Интересно, на каком этапе развития Отир находится сейчас? Мир, с которого начался мой нынешний цикл призвал меня же Хранителем. Странное стечение обстоятельств, должна быть некая закономерность в пробуждении. Подумаю над этим на досуге, сперва надо решить насущные проблемы.

— Чистка, — сказал я со вздохом. — Мирные решения возможно есть, но в силу сложившихся обстоятельств нет времени на их проработку и реализацию.

— Потом не забудь посмотреть в глаза отцу, чью дочь ты забрал, — ответил Пятый, явно довольный собой.

Я промолчал. Несмотря на возникшие ранее разногласия, все же он был прав. Пятый сделал то, что должен был. Могу поразмыслить над возможными вариантами помимо Исхода и попытаться убедить себя, что можно было поступить по-другому. Но какой в этом смысл, если я сейчас сам принял схожее решение? Позволить погибнуть множеству людей, чтобы они имели возможность начать все сначала дальше. Даже сейчас принимаю невзрачную попытку успокоить совесть, подумав сперва над фразой «позволить погибнуть» вместо «умертвить». Смерть — это не конец, но тем не менее, все равно тошно от одной мысли стать убийцей.

— Мне нужна ваша помощь, — произнес я. — Вы опытные ребята и явно знаете больше про нынешний Отир. С чего начать?

— Для этого мы здесь и собрались, — с улыбкой ответила Девятая.

Сомнус

Пришлось перекроить Мир под свое виденье необходимого. Я стоял на крыше многоэтажного дома и молча смотрел на тишину ночного города. Было ощущение, что война не затронула эту часть материка. Но стоит только взойти солнцу, как свет покажет всю уродливость скрытого сейчас во тьме. Разрушенные дома, обгорелые остовы машин, въевшаяся словно ржавчина в асфальт кровь. Последний оплот «красных» пал под гроздью залпов и праведного гнева. Выживших согнали в лагеря, где они дожидаются своей кончины. Я давно проиграл внутреннюю битву за мораль и нравственность. В начале войны мне казалось необходимым рубить на корню потуги солдат к зверствам и насилию. Но со временем я перестал видеть в этом смысл. Дальше души все равно все забудут и начнут новую жизнь с чистого листа. Не в самом приятном Мире Первого конечно, но что поделать. Перетерпят.

По примерным подсчетам, среди «красных» осталось только двадцать процентов бессмертных. И общее количество бессмертных в принципе едва переваливает за отметку в тридцать.

Пришлось попотеть, чтобы стравить этносы между собой. На это ушел не один год, но в итоге все получилось, как надо. Мое участие теперь ограничивается лишь сторонним наблюдением и выжиданием момента для нажатия кнопки. Войскам «синих» прививали особые капсулы с ядом, которые откроются, когда настанет время. Осталось только дождаться окончательной победы. И даже тогда стоит немного повременить — пускай обыватели расплодятся и подрастет новое поколение. Вот тогда можно будет начать действовать.

Кто-нибудь бесспорно выживет. Все же потеря конечности с капсулой на войне не столь необычное явление. Ничего, лет через пятьдесят попрошу Стража показать мне души, которым давно пора было бы отправиться дальше и приду к ним сам оформить билеты. Если они сами раньше не заявят о себе.

Война подкосила рост рождаемости. Надо будет дать команду Одиннадцатому встряхнуть Цулк какой-нибудь чумой, но не раньше, чем когда наОтире все устаканится. Так же идеология отказа от бессмертия находится на финальной стадии проработки. Остается только развить тему до конца и показательно казнить самых ярых приверженцев вечной жизни.

— Знаешь, Третий, — сказал я другу, который неожиданно появился сзади меня. Его выдала аура. — Порой мне кажется, что зря мы называем себя Хранителями.

— Почему?

— В чем наша задача? В самом слове есть ответ — хранить. У нас же получается пока что только быть какими то пастухами.

— У тебя кризис среднего Хранителя что ли? — он подошел ко мне и протянул бутылку. Я не глядя на этикетку сделал глоток. Виски.

— Можно и так сказать. Как ты справился с этим?

— Понял простую истину — лишь время способно поменять отношение ко всему.

— Есть поговорка, что время — лечит. Но что делать, если оно только калечит?

— Смириться и ждать белой полосы, — он пожал плечами. — Цикл есть во всем.

Я молча подошел к краю крыши. Приятный теплый ветерок дул прямо в лицо. Сделал еще один глоток обжигающего горло виски. Прошло всего тридцать лет с момента пробуждения, а усталость скопилась такая, словно прожил в статусе Хранителя не менее тысячи зим. Не удивительно, что Третий ищет способ избавиться от этого «сана».

— Так, ты мне нужен свежий. Твоя меланхолия сейчас ни к месту, — произнес Третий и начал быстро приближаться. Мгновенье, и он столкнул меня с крыши. Мы летели вниз вдвоем, на встречу земле. Он держал меня за грудки, я же пытался бить его по лицу руками и пару раз лбом. Его дикий оскал пугал. Казалось, что два ручейка крови из носа Хранителя остались висеть в воздухе двумя сплошными линиями. К черту — я нырнул обратно на крышу. Но не учел тот факт, что Третий держался за меня и мы телепортировались вместе. Еще секунда, и мы снова оказались в полете, только теперь он заставил нас нырнуть в то место, где я прервал падение. У меня почти получилось от него отцепиться, ударив коленом в пах. Но, в самый последний момент, он успел ухватиться за мою лодыжку, и новый нырок, уже в океан, закончился как и в первый раз. До земли оставались считанные метры.

Дикая боль пронзила все тело тысячей мечей. Внутренние органы наверное превратились в труху, все кости переломались. За мгновенье до смерти я вгляделся в счастливое лицо Третьего, тело которого тут же исчезло.

— Ты больной ублюдок! — сказал я, уже стоя голый на другом конце планеты, в одном из лесов.

— Я и сам своего рода психолог, — радостно заявил друг. — От твоей депрессии не осталось ни следа! Ныряй к Девятой, только сперва приоденься. Буду ждать там.

И он исчез, не дав мне шанса высказать множественные возмущения насчет его методов «лечения». В защиту Третьего стоит сказать, что все же подействовало… Надолго ли?

Мир магов всегда был самым интересным из всех. Думаю, что остальные Хранители со мной согласятся. Седьмой помог понять природу Сомнуса, воспользовавшись изобретением Элантии, своего Мира техников. Оказалось, что солнце планеты поразительно влияет на здешних обитателей, пронизывая и наполняя их особой энергией, которую они могут преобразовать в разнообразные заклинания.

Планета разделена на две противоборствующие стороны: Дети Солнца и Архонты Семи Лун. Стоит закончиться одной войне, как в скором времени вспыхивает новая. Здесь очень сильна религиозная составляющая. Соответственно, на этой почве сплошь и рядом возникают кровавые разногласия.

Дети Солнца поклоняются Матери Звезд. Они считают, что их мир это колыбель нового светила. Когда человечество станет достойным, Мать снизойдет до Сомнуса и одарит планету возжжением вечного пламени. Планета превратится в звезду, а все жители вознесутся в вечное служение своей Богини. Интересно, если эта религия переживет последующие миллионы циклов и в момент, когда местное солнце превратится в сверхновую, то будут ли жители ликовать?..

Дети Солнца всегда сжигают трупы своих соплеменников, тогда как тела врагов — закапывают, либо просто оставляют гнить. Они считают, что Мать после возжжения Сомнуса примет только ранее очищенных огнем. До этого момента души будут покоиться в недрах ядра планеты и ожидать своего часа. Причем не важно, насколько погибший не вписывался в нормы морали либо местных законов — раз уж ты веришь, значит достоин по определению. Все остальные — нет. Но, как обычно и бывает, здесь так же находятся люди, которые решают за человека — верит или верил тот. Или нет.

Архонты Семи Лун отдают же предпочтение Отцу Вечности. Семь спутников планеты это его дочери, каждая из которых отвечает за свой постулат. Благополучие, Любовь, Развитие, Справедливость, Война, Смерть и Суд. Приверженцы религии считают, что после смерти их души примет к себе одна из дочерей. Исходя из поступков каждого отдельно взятого индивида разумеется. В случае спорных моментов, Игна — дочь, отвечающая за Суд, — распределит сама. Плохих исходов практически нет, разве что кроме дочери Смерти. К ней отправляются убийцы, насильники, воры, лжецы и прочие нежелательные для общества элементы. Вечные муки и прочие радости местного аналога ада. Кстати, ловко они разделили Войну и Смерть, всегда идущие рядом.

На Сомнусе нет людей, которые не обладали бы магическими способностями. Все в той или иной мере могут использовать энергию солнца для своих нужд. Но это не магия из книжек, нет. Создать предмет или скажем, открыть портал, обыватели не смогут. Лишь телепатические способности и приятный бонус в виде огня из пальцев.

Магия элементов не более чем профанация. Волшебника не слушается вода или земля, это все сказки. Лишь мысль имеет значение — невидимые силовые поля, которые принимают нужную форму и подчиняются твоей воле. Хочешь кинуть тот валун во врага? Значит схвати его «тисками» и кинь. С тем же успехом можно поднять волну или заставить подуть ветер. Показателен пример с огненным животными, малышня постоянно пребывает в восторге от одного только вида. Достаточно волей создать скажем лошадь и направлять в нее поток огня с руки, на забыв при этом сделать отверстия для кислорода. Без физики в этой «магии» никуда. А какой эффект производит огненный рычащей медведь с пылающей задницей! Но так делают лишь шутники, более опытные маги предпочитают по земле провести поле в виде провода, по которому в ногу животному поступает поток огня. Пасть и еще пару отверстий служат вентиляцией.

Постоянно воспроизводить силовые поля человек не может. Тело мага выступает скорее конденсатором, чем проводником. Растратив энергию, требуется время на восполнение заряда. От опыта и понимания природы мироздания зависит то, насколько далеко обыватель продвинется в магическом деле. По всей планете разбросаны множество школ и университетов, окончить которые считается честью. Почти все они ориентированны на определенный элемент. Это мне легко говорить о том, что магия — профанация и при желании любой может обучиться всему, предел лишь в воле. Но в этом Мире, где за многие тысячи лет не изобрели двигатель внутреннего сгорания и, по сути, люди до сих пор живут в позднем средневековье, трудно освоить все сразу. Вернее банально нет понимания физических процессов. Вот и используются лишь зачатки потенциала. Великие нынешние мудрецы умеют поболее, но их старые тела уже не могут накапливать достаточно энергии для постоянных экспериментов.

Методы обучения в школах разнятся, но все они имеют одну схожую черту. Нет как по мне, основополагающего предмета про силовые поля. Зато мы имеем куча фанатиков, считающих, что их элемент важнее и мощнее, чем соседа. Поэтому будучи магом воды нельзя использовать магию других элементов, не поймут сокурсники и родители. Так же профессора настаивают на том, что надо добиваться совершенства в чем-то одном. Ослушавшихся жестоко наказывают.

Есть отдельная специализация, основанная на работе с воспоминаниями. Чтобы ее освоить, придется потратить не только кучу времени, но и денег. Но результат того стоит. Выпускник сможет жить в роскоши и богатстве до конца дней. Его никогда не призовут на войну, к нему будут обращаться правители и просто люди, обладающие приличным достатком. Мне самому не очень ясен принцип, по которому эти маги пробуждают давно забытое. Понятно, что давят полями на нейроны, но это настолько точечная и тяжелая работа… Так же почему-то прошедшие процедуру говорят, что видят себя в воспоминаниях со стороны, а не от первого лица. Интересно послушать теорию, в ней же явно не про поля идет речь…

Я оказался на окраине средневекового городка, окруженного рвом. До ворот было минут двадцать пешей прогулки вокруг неприступных стен. До нырка мне четко было видно, что Девятая находится на центральной площади и появиться перед глазами толпы зевак явно было бы не самой лучшей идеей. Да и перед воротами возле стражи — тоже.

Вдалеке послышался гул. Звук все нарастал и становился четче, пока я не услышал «А-А-А-АААА». Подняв взгляд вверх и прикрыв ладонью глаза от солнца, я увидел летящего с неба человека. Третий?!

Он вошел аккурат в землю в метре от меня, сломав позвоночник. То, что называется у нормальных людей шеей, у Хранителя теперь полностью отсутствовало. Голова просто вошла в туловище, да так, что макушка оказалась на уровне плеч. Едва его тело исчезло, как он появился голый передо мной.

— Какого?! — только и смог сказать я.

— Решил вспомнить здешнюю магию, — отмахнулся Третий. — Дернул кусок земли на котором стоял вверх и вперед. Но, пока летел, так и не придумал как приземлиться… Идеально ведь рассчитал траекторию, раз около тебя упал!

— Ты ведь мог взять себя самого в поле перед падением!

— Ага. Угадай попробуй момент, чтобы обволакивающее поле погасило скорость ни как стена, а нежно и ласково, словно перина.

— Но почему просто не нырнул?!

— Подумал, что ты оценишь эффектное появление.

У меня не было слов, одни эмоции. Я просто молча развернулся и пошел ко входу в город. Третий появился через минуту, уже одетый и довольный собой.

Со временем меня стало забавлять его маниакальное желание прекратить личный цикл. Прошло тридцать лет, а он все не оставляет попыток суицида. Причем каждую смерть оправдывает какой-то невнятной причиной. Может надеется, что именно этот раз станет последним? Остается только позавидовать силе духа, ведь боль вполне реальна. Она быстро проходит конечно, но эти секунды агонии еще долго не выветриваются из памяти.

Больше всего злит, что я становлюсь невольным участником его игр. Случай с крышей уже не первый подобный за все время нашей извращенной дружбы. Как-то раз он подорвал себя гранатой. И меня за одно. Потому что ему не понравилось, что слишком много крыс развелось в доме. Помню раз, когда он решил продемонстрировать нейронный выжигатель, взятый из Мира техников. С его слов, он хотел только на себе проверить воздействие луча. Но не учел, что головы полопаются у всех в помещении. Брррр… Видимо, этими поступками пытается показать, что он действительно хочет все закончить. И чтобы в нужный момент, если такой настанет, я не дал слабину и не стал его отговаривать.

Не смотря на эти «нюансы», Третий стал мне хорошим другом. Было очень много странных и забавных с точки зрения обывателя моментов. Например, два года назад его супруге исполнилось двадцать лет. Новый цикл, новая жизнь и новые впечатления. Третьему надоело из раза в раз повторять одни и те же действия, чтобы добиться расположения Тротти. Он захотел принести в ее эту жизнь незабываемое приключение. Не знаю как, но я согласился отыграть роль похитителя. Та история заслуживает отдельного фильма. Даже мне запомнилась кульминация и эпичные нелепые фразы формата «стой, злодей!». Актер из него так себе если честно. Сценарист — еще хуже. В конце представления мы дрались на краю жерла вулкана. Тротти, связанная, валялась рядом и смотрела на шоу широко раскрытыми глазами, полными одновременно ужаса и восхищения. Третий зачем-то взял нунчаки, которыми остервенело махал в разные стороны, слово ниндзя. В финале он меня пинком отправил в лаву, произнеся при этом непременное «гори в аду». Но и это не все — девушка так неудачно лежала, что смогла наблюдать за моим падением. Мы отыгрывали роли простых людей, нырнуть перед приземлением я не мог. Кто же знал, что в лаву не получится сразу погрузиться, словно в воду! Высокая температура выжгла легкие моментом, даже заорать от боли не получилось. Благо достаточно быстро потерял сознание и погиб. Когда тело растворилось, друг уже уносил девушку на руках. Третий пообещал в этом цикле не рассказывать супруге правду о Мирах, в Тротти и так полно восхищения своим героем. Хватит на всю жизнь. Он все же последовал моему совету.

Мы молча подошли ко входу в город и перешли мост через ров. Два стражника, одетые в латы и шлемы, даже не шелохнулись при нашем появлении. С одной стороны, что взять с двух крестьян, идущих потратить пару монет? Но с другой, зачем вообще пускать оборванцев? Хотя я был уверен, что за проход придется заплатить. Нравы существенно поменялись. Можно было бы изначально вообще нырнуть в какую-нибудь подворотню. Но далеко не факт, что там не окажется кого-нибудь из обывателей.

Сквозь ряды домов и семенивших туда-сюда жителей, пройдя кучу длинных улочек, мы наконец-то вышли на центральную площадь. Со всех сторон торговцы и просто зазывалы предлагали разнообразные товары. От магических оберегов и заканчивая уже подгнившем на жаре мясом. На нас же не обращали особого внимания — пришла парочка крестьян побираться, будто бы впервые…

Возле входа в местных храм стояла Девятая, одетая в церемониальные одеяния Архонтов Семи Лун. К ней тянулась очередь из нищих, голодранцев и просто людей, потерявших все в одночасье. Хранитель разливала по мискам суп и благословляла каждого страждущего. Мы терпеливо ждали окончания процессии в конце очереди. Наконец, когда толпа рассосалась, Третий подошел к ней и с улыбкой протянул не понятно откуда взявшуюся тарелку.

— Как тебе не стыдно, — укоризненно сказала Девятая. — Вдруг кому-то не хватит?

— И что? — удивился мой друг. — Сегодня не досталось, завтра — повезет.

Девятая сейчас приняла облик мудрой старицы. Седые длинные волосы собраны в хвост, в морщинистом со складками лице едва можно было увидеть былую красоту. В печальном взгляде отчетливо видна тяжесть прожитых лет.

— Представь, что пищи не досталось твоей супруге, — произнесла Хранитель, продолжая помешивать суп.

Третий хотел было что-то сказать, но передумал и поставил пустую тарелку на скамейку рядом.

— Пойдемте, нам есть что обсудить, — произнесла Девятая таким голосом, что сразу и не понять — это был приказ или предложение.

Она вытерла руки об тряпку, жестом приказала своим помощницам, двум молодым девушкам, остаться тут и продолжить кормить желающих.

Мы пошли следом за ней через площадь к маленькому неприметному дому. Когда вошли внутрь, Девятая закрыла за нами дверь и задернула на окнах старые ветхие занавески. Внутреннее убранство выглядело достаточно бедно: минимум мебели и практически полное отсутствие посуды. Зато было чисто.

— Присаживайтесь, — повелела она и принялась трансформироваться на глазах. Лицо сгладилось, волосы вспыхнули огненным оттенком. Сутулая осанка выпрямилась, грудь «надулась» и приобрела объем.

— Тебе идет, — сказал я, не скрывая улыбку.

— В здоровом теле — здоровый дух, — ответила Девятая. — Трудно быть старым, постоянно клонит в сон и другие неприятные болячки не дают буквально вздохнуть полной грудью.

— И зачем этот спектакль? — спросил Третий. — Сама стоишь и разливаешь по тарелкам суп. Великий Хранитель, призванный следить за Миром, занимается не понятно чем!

— У нас с тобой разный подход, — спокойно сказала Девятая. — Ты видишь Мир глобально, для меня же он соткан из миллионов мелочей. Каждая из них — важна.

— Хочешь накормить всех страждущих? — не унимался друг. — Переделай Сомнус, избавь людей от страданий. Потом пожинай плоды. Построй свою утопию.

— Мир должен развиваться своим путем, — все так же спокойно парировала она. — Мы призваны лишь направлять людей, но не решать за них.

— Скажешь мне это в следующий раз, когда возомнишь себя Богом и примешь решение «почистить» Мир от перенаселения, — ответил Третий и пристально посмотрел в глаза Хранителю.

Девятая на мгновенье замолчала. Мне сперва показалось, что ей было нечего на это ответить, но та лишь грустно покачала головой и произнесла:

— Не путай необходимость поддержания баланса и личную мораль. Тебя интересует причина, почему я принимаю вид старухи и лично кормлю голодных? Так вот, Третий. Мир не делится на добро и зло, он просто существует. Ему плевать на внутренние дрязги, важен лишь Замысел. Мы же — те, кто может повлиять на ход истории и принести что-то хорошее в жизнь людей. Став поводырем, ты лишаешь человечество индивидуальности и своего пути. Покажи людям пример и какая-то часть последует ему. Но нельзя силой нанизывать свои идеалы, какими бы благими они тебе не казались. Не относись к людям как к скоту, слепо следующем за пастухом. В противном случае — зачем все это? Человечество нуждается в возможности самостоятельного выбора. Или хочешь, чтобы мы все последовали примеру Первого и превратили свои Миры в тоталитарный ад?

Настало время задуматься уже Третьему. Пока он подбирал слова, в разговор вклинился я:

— Нет ничего важнее Замысла. Не поддерживая баланс есть риск все погубить.

— Как Миры жили до нас, никогда не задумывался? — спросила Девятая и тут же продолжила. — Все работало, колесо Сансары крутилось. Потом на Зеррафе что-то пошло не так, и пришел Первый. После этого Хранители начали появляться один за другим. Почему?

— Стечение обстоятельств? — я пожал плечами.

— Такой старый, а все еще наивный, — она грустно вздохнула. — Может Первый тому виной? Могли ли его действия повергнуть цикл в хаос?

— Ты про случайность или обдуманное решение? — меня заинтриговала идея.

— Второе. Может, циклу пора закончиться? Все, что имеет начало, имеет и конец. Но по каким-то причинам Первый пытается это предотвратить?

— Искусственно поддерживает то, что должно погибнуть, — вставил свое слово Третий. — Никогда не задумывался об этом, а я все же старше вас обоих.

— Сколько глобальных катаклизмов произошло за последние десять тысяч лет? — продолжила Хранитель. — Мы пробудились в критическое для Миров время и нам дали цель. Но кто сказал, что эта цель оправдана Замыслом?

— Страж? — ответ казался очевидным.

— Что мы знаем про него? — спросила Девятая. — Существо, следящее за душами и отвечающее на наши вопросы о правде мироздания. Но откуда он взялся? Кто его поставил смотрителем?

— Ты задаешь вопросы, на которые нет ответов, — развел руками Третий.

— Так может пора их найти? — заговорщицки улыбнулась Девятая. — Буду рада, если окажусь не правой и все в действительности работает так, как и задумано изначально. Но что если нет? Мирам пора на покой, они устали. Они в агонии пытаются остановить циклы, очиститься от людей. Появляются Хранители и плетьми заставляют колесо крутиться вновь. Мы появляемся вроде как в критическое для Миров время, да. Но сами ли Миры нас пробудили или пробуждения происходят по чьему то велению? Нам даровали изящное объяснение необходимости поддержания баланса и подали цель.

— Ты сейчас просто переворачиваешь всю концепцию, — в голове витал круговорот мыслей. — Зачем ты это все рассказываешь?

— Она дала нам идею, мать ее… — сокрушился Третий. — Кто еще в курсе новых веяний?

— Только Одиннадцатый.

— Так и знал! — выкрикнул Хранитель и посмотрел на меня. — Я же говорил тебе!

— Да, да, молодец, — саркастически подтвердил я. — Почему именно мы удостоились такой чести? Для этого нас позвала?

— Третий давно хотел прекратить все, — ответила Девятая. — А тебе он в любом случае все растрепит.

— Я бы попросил! — возмутился мой друг. — Хотя…

— Но почему именно сейчас?

— Из-за ситуации на Отире, — сказала она так, будто это было самим собой разумеющимся. — В том году на Совете мы в очередной раз обсуждали твой план. От твоих дальнейших действий зависит функционирование Замысла. Помнишь законы? Хранителям нельзя вмешиваться в дела чужого Мира.

— К чему ты клонишь? Отказаться от плана и пустить все на самотек? — меня ужаснула сама эта мысль.

— Нет, ни в коем случае, — ответила она. — Ставки слишком высоки, у нас нет права на ошибку.

— Тогда что?

— Провокация! — внезапно радостно вскрикнул озаренный Третий. — Она не хочет, чтобы ты отказался от плана. Но никто не запрещает нам заставить других думать именно так.

— Мы с Одиннадцатым поддержим озвученную идею на Совете, — мягко улыбнулась Девятая. — И посмотрим, к чему это приведет.

Я откинулся на стуле и задумался. Какие варианты у нас есть? Позволить циклу прекратиться или сделать все возможное, чтобы этого не произошло? По прошествии лет я уверовал в идею непоколебимости Замысла. Теперь же получается, что почти все Хранители могли ошибаться и практически все из озвученного ранее — ложь. Идея с провокацией кажется достаточно заманчивой. Буду гнуть свою линию, заручившись поддержкой сподвижников. Расскажу на Совете, что в своем Мире прекращаю политику отказа от бессмертия. Позволю обывателям сделать свой выбор самостоятельно, обосновав это… верой в лучшее? Самому смешно… Нужна другая идея, только какая?.. Почему Хранитель, миллионами отправляющий души дальше в путешествие по циклу, вдруг резко передумал?

Может просто при всех усомниться в Первом? Но если он не причем? Переживет, конечно, такую страшную обиду, но каковы будут последствия? Никаких, кроме надоедливых разговоров и попыток переубедить? Или придет Страж и покажет мою неправоту? Может ли он такое? А если может, то наказание ожидает всех причастных или только главного зачинщика? И каково будет это наказание? Полная аннигиляция души? Так Третий не против, но Девятая явно будет не в восторге от возможной перспективы. При этом так же не понятно, чего ожидает и что конкретно хочет Одиннадцатый. В клубе борцов за правду каждый преследует свои интересы. В действительности же, обычно истина мало кого интересует.

Остается не менее важный вопрос — лично мне какое дело до всего этого? Продолжать жить и исполнять свое предназначение либо постараться найти ответы? Не хочется через миллион лет узнать, что ты был не прав все это время.

Раздался звон колокола. Меньше чем через минуту послышался топот множества ног и крики людей. В наш дом через крышу упал огромный валун и проломил пол возле входной двери. Волной нас раскидало по помещению. В ушах стоял звон. Я попытался встать, но тело не слушалось.

— Началось, — сказала Девятая, сев на пол и принявшись усиленно потирать виски. — Предлагаю нырнуть в более спокойное место и там продолжить.

— Нет, — твердо произнес уже вставший на ноги Третий. — Не хочу пропустить все веселье.

— Это не твоя война, Хранитель, — не менее твердо ответила Девятая. — Люди сами разберутся между собой!

Руки Третьего запылали огнем, в глазах появился блеск. Он улыбнулся и направил на меня кулак:

— Тебе нужно новое тело, — только и сказал он.

Последнее, что я увидел, была направленная из его руки мне в лицо струя огня.

Очнувшись на Отире, я ощутил дичайшую ярость. Меня настолько сильно разозлил поступок друга, что разум покрыла пелена гнева. Я сперва нырнул к себе в дом и быстро накинул на себя обноски, подходящие для Сомнуса. Затем оказался на холме, возле подхода к городу, чуть поодаль от основой толпы нападавших Детей Солнца. Мне было плевать на разногласия народов этого Мира. Сейчас меня заботило лишь одно — причинить Третьему такую боль, чтобы он наконец понял грань между шуткой и жестокой необходимостью. Либо чтобы он хотя бы советовался со мной, прежде чем принять самостоятельное решение «обновить» мое тело! Я надеялся вдали от лишних глаз проучить Хранителя.

Оборонявшиеся подняли мост, в закрытом положении служившим вратами. На стенах обосновалось множество готовых к осаде стражников. Одаренные маги возвели каменный щит, обволакивающий куполом сам город. Долго такая конструкция не протянет — банально не хватит энергии на поддержание и, к тому же, они сами себя отрезали от солнца. Но щит позволит некоторое время сдерживать бомбардировку валунами. Странная идея разобрать свой город, чтобы сделать из камней зданий купол, но не мне их учить военному делу. Стоит отметить, что и у нападавших силы не бесконечны и рано или поздно все придет к стандартному маханию мечами и вилами.

Возле ворот из ниоткуда появился человек. Дети Солнца удивились, но не придали этому особого значения. Что сделает один мужчина против целого войска, пусть и состоявшего сейчас из едва ста единиц? Но человек приближался семимильными шагами. На самом деле эта сволочь просто ныряла, но издалека выглядело так, будто он очень быстро бежит. Когда на него посыпались стрелы, он стал телепортироваться уже в шахматном порядке. Нападавшие начали переглядываться между собой, но их командир рыком приказал занять боевой порядок. Теперь в Третьего уже летели валуны и перед ним возводились стены из земли. Хранителю все было нипочем.

Когда до первого строя оставалось меньше десяти метров, Третий высоко подпрыгнул. Уже в полете он закинул руки за спину и со всей силы хлопнул в ладоши. Поток воздуха огромной мощи пробил брешь в нескольких рядах. Люди разлетелись словно куклы. Показушник…

Приземлившись, он начал крутиться словно юла и раскидывать в разные стороны то камни вперемешку с землей, то поливать окружающих огнем. Он не стеснялся нырять и тем самым уклоняться от смертельных ударов. Войны опешили и начали по немного отступать.

Пора мне вступить в игру. Я зачерпнул под ногами пласт земли и выдернул его с корнем. Можно было бы взять в поле лишь ступни или вообще все тело, но это слишком точечная работа, не до раздумий и расчетов. Получилось перелететь несколько метров, над головами воинов и почти мягко приземлиться недалеко от сражающего Третьего. Так, стоп. Почему ему можно нырять, а мне нет? В этом Мире все объясняется магией, так что ничего страшного не произойдет и тайн вселенной мы не откроем. Да даже если бы и открыли — такого запрета нет. Не люблю просто лишние вопросы и созерцание открытых от удивления ртов обывателей.

Я оказался в метре от Третьего. Он на мгновенье опешил, когда увидел меня. Но удар потоком воздуха в грудь быстро дал ему понять, что сейчас я настроен серьезно решить давно назревшие вопросы. Он вытер рукавом вытекшую из-за рта струйку крови, улыбнулся и окружил нас кругом из силового поля. Войны попытались сперва пройти сквозь, но не смогли. В безуспешных попытках они начали стучать мечами по воздуху, но те лишь отскакивали от невидимой преграды. У кого еще оставались силы и, что не менее важно в данной ситуации — желание сражаться, попытались задеть Третьего уже в самом круге. Тут и там прямо из земли вырастали колья скал, пытавшиеся попасть в тело Хранителя. Но Третий быстро оценил обстановку, нырнул за грани произвольной арены к каждому осмелившемуся помешать поединку за спину, и посворачивал им шеи. Все произошло настолько быстро, что я даже на мгновенье усомнился в своих силах.

Едва осознав масштаб возможных проблем, оставшиеся воины в страхе побросали оружие и побежали, сверкая пятками.

Третий снял поля, посмотрел на меня, оскалился и в прыгнул руками вперед, намереваясь повалить. Я увернулся и в месте, куда уже падал друг, выдернул кол камня. Не попал, Хранитель нырнул мне за спину и ударил кулаком в затылок. Покачнувшись, я телепортировался вверх, чтобы оценить обстановку. Пока падал вниз с высоты в десять метров, судорожно пытался разглядеть Третьего. Но не успел — он очутился выше и ударами ног в спину стал придавать мне ускорение к земле, постоянно, прямо в воздухе, перенося себя все ближе. Перед самым падением я нырнул и появился, твердо стоя на ногах. Хранитель уже находился перед мной. Он вновь улыбнулся и пожал плечами, что еще больше меня раззадорило. Друг куда как опытнее в сражениях, но злость перекрывала здравый смысл. Напролом взять не получится, Третий слишком быстрый для этого. Он ринулся ко мне, не ныряя. Дает мне шанс? Вдруг меня озарило. Я взял его ноги в поля и сдавил их до максимума. Конечности превратились в месиво. Он упал и зарычал от боли. Честно сказать, меня порадовала эта картина. Пускай прочувствует. Зачем кстати сдавливать, если можно оказать давление изнутри? В его руки я поместил по зернышку полей, которые резко раздались в разные стороны. Кровавый «бульк» и еще больше ласкающего слух хриплого крика боли. Странно, что Третий еще жив. Как насчет струи огня? Приятно будет? Ногой перевернул его на спину. Немного расстроился, что он был уже без сознания. Ничего страшного. Я начал выжигать его лицо, вложив в пламя всю переполнявшую меня злость. К сожалению, дотла не получилось — тело исчезло раньше.

Кровь будоражило осознание победы. Настроение было на высоте! Можно ужаснуться тем зверствам, что я учинил с телом Третьего, но сейчас — плевать. О морали подумаем потом.

Окунув Миры взглядом я увидел ауру друга на Нелании. Пора пожинать плоды.

— Доволен? — спросил он меня с грустной улыбкой, едва увидев.

— Ни то слово!

Мы сидели на пляже, на берегу океана. Закатное солнце вот-вот должно зайти за горизонт. Звук бесконечных волн ласкал слух. Мягкий теплый песок был приятен на ощупь. Я даже снял ботинки и зарыл ступни поглубже.

Напряжение от недавней драки постепенно спадало, оголяя чувство стыда за свершенное. Во всех Мирах всегда говорят о необходимости контроля над эмоциями, но сколько из этих недоделанных психофилософов помнят свои смерти? Может они помнят всю ту боль, которая не выветривается спустя года и преследует сухим остатком? Скольких из них до краев наполнял адреналин?

— Классная идея с полями, — сказал Третий, смотря на водную гладь. — Хорошо, что Девятая бдит и не дает распространиться истиной природе магии Сомнуса.

— При этом она говорит, что Мир должен развиваться сам собой.

— Говорить и делать — разные вещи, — ответил друг, пожав плечами. — Может Девятая просто хочет казаться лучше, чем есть? Меня поэтому так и разозлила ее речь. Хранитель пробудилась тогда, когда учение о полях начало набирать обороты. Раса потенциальных убийц, лопающих друг другу головы мановением пальца. К чему приведет?

— Ни к чему хорошему.

— Именно, — он задумчиво почесал подбородок. — Теперь весь Сомнус верит в магию элементов и разделен на два вероисповедания.

— Помню, ты рассказывал как так получилось. Но заметь — это же необходимость для работы Замысла.

— Понимаю, — со вздохом согласился друг. — Но мне кажется, что говорить про развитие Мира своим путем и при этом переделать его практически полностью — немного неправильно. Так же ее идея про то, что нас обманывают. Хочет уличить кого-то во лжи, но весь ее Мир при этом — обман. Иронично.

Повисла пауза.

— Прости меня, — собравшись с силами, произнес я. От былого желания признания заслуг не осталось ни следа.

— Да брось ты, — мягко ударив меня кулаком в плечо произнес Третий. — Это я должен просить у тебя прощения, раз уж если довел до такого. Только давай закончим на этом и не будет говорить о наших чувствах?

— И не собирался даже начинать, — уголки рта поднялись сами собой. — Скажи, ты ведь мог меня убить практически сразу?

— Естественно.

— Но почему…

— Почему не сделал этого? — закончил за меня фразу Третий и на миг призадумался. — Тебе надо было выплеснуть ярость в битве. Убей я тебя и что дальше? Ты появишься вновь и постараешься отомстить. И так по кругу, пока не смиришься? Лучше уж сразу решить все вопросы, твоей победой.

— Да ты сама мудрость во плоти!

— Поживи с мое, — отмахнулся он.

— И не поспоришь…

Третий встал на ноги, поднял с песка ракушку и кинул ее вдоль океана, навстречу заходящему солнцу. Получилось всего три отскока от воды, но Хранитель не расстроился. Он жестом пригласил меня проделать тоже самое. Во мне еще оставались остатки энергии Сомнуса. Я придал ускорение ракушке полем. Она отскочила не менее тридцати раз, пронизывая нахлынувшие волны насквозь.

— Жулик, — улыбаясь, покачал головой друг.

— Зачем ты полез в драку с Детьми Солнца? — спросил я, поднимая уже камешек.

— Хотел позлить Девятую, — пожал плечами Третий. — Не нравится она мне.

— Что насчет ее идеи?

— Можно попробовать, — согласился он. — Мы ничего не теряем. Зато узнаем, кто ошибается.

— Но если нас настигнет кара? — я кинул камешек, но тот уже сделал всего два отскока. Пришлось наигранно размять плечо под довольный взгляд Третьего.

— Меня больше пугает, что если Девятая окажется права — что тогда? — сухо ответил он. — В любом случае, проблемы будем решать по мере их поступления.

— Думаю, ты прав. Но сперва, мне хотелось бы поговорить с Первым.

— Зачем?

— Хочу узнать лично от него, что такого случилось на Зеррафе. Что заставило его пробудиться? Никогда ни от одного из Хранителей не слышал конкретики, лишь абстрактное — пришел и победил проблему перенаселения.

— Может лучше тогда спросить Вторую? — предложил Третий. — Хотя, Первый просто мог наплести ей чушь, наставляя ту на путь истинный.

— Вот именно. Первый тщеславный, потешу его самолюбие, прося совета как лучше поступить. Все же наши Миры смежные.

— Пойти с тобой?

— Нет. С ним вы не особо ладите. Лучше попробуй разговори Одиннадцатого. Хочу знать, что им движет.

Мы еще постояли и побросали в воду камни. В полной тишине. Каждый думал о своем.

Зерраф

Я появился во дворца самого Императора, в отдельной маленькой комнате. Первому нужно отдать должное — это помещение выглядит достаточно дорого. Стены из белого камня обвивают разнообразные узоры, нарисованные золотой краской. Мягкий белый свет от ламп, скрытых по углам потолка, нежно обволакивает всю комнату. В одну из стен встроен шкаф, с выдвижными в бок створками.

В шкафу висела как мужская, так и женская одежда. Выбрав по размеру, я влез в черный комбинезон. Сверху накинул коричневую куртку, нижний крой которой едва доходил до живота. На левой стороне куртки в районе груди были вышиты пять мечей, направленные острием вправо: три сверху и два внизу. Эфесы в виде черепов сразу бросаются в глаза. Количество мечей и форма эфесов являются как знаком отличия, так и определенным званием. Обычные солдаты носят куртки с исключительно одним мечом. Чем больше их количество, тем выше занимаемая должность. По эфесу же можно понять специальность.

У знати на мантиях вышивают рапиры. Логика остается такой же. Обычные люди тоже носят определенный тип одежды. Каждой мирной профессии присущ свой символ, расположенный уже на спине во всю площадь.

Устройство Мира достаточно своеобразно. Вся власть сосредоточена в руках Императора. Он давно подмял под себя всю планету и объявил себя бессмертным правителем. Любое нарушение местных законов — почти что стопроцентная смерть.

Планета разделена на три нации, слепо ненавидящих друг друга. Открытых столкновений при этом не возникает, все боятся гнева Императора.

Примерно раз в двадцать лет устраиваются местные военные игры со смертельным исходом. На один из материков Зеррафа сгоняются в общей сложности триста миллионов человек. Иногда меньше, иногда больше — все зависит от потребности соблюдения баланса Миров. Но об этом обывателям знать не полагается.

Каждая нация обязана выделить для игр достаточное количество людей. Как они это сделают и каков путь выбора обреченных — остается на усмотрения местных глав. Где-то практикуют лотереи, где-то присутствует банальная обязанность выделить ребенка. Нет детей или ребенок погиб до момента начала игр? Значит пойдешь сам или сама. Постоянно возникают семейные драмы, когда рожденный на убой осознает, что он появился на свет для определенной жестокой цели. «Родные» захотели сохранить себе жизнь ценой твоей…

Люди узнают об участие в играх задолго до их начала. Отсюда и множество военных училищ и лагерей подготовки.

К началу действия игроки снабжены всем необходимым, территория материка поделена на зоны, возведены стратегические объекты. Военная техника расставлена по ангарам и смиренно ожидает своего часа. Но никакого оружие массового уничтожения. Людям дают ровно год на выяснение отношений. Цель одна — победить любой ценой и уничтожить противника.

Не хватило года? В спорных ситуациях лично Император принимает решение об исходе противостояния.

Победивших ждет награда. Они сами, как и их дети в первом поколении, освобождаются от необходимости участия в играх. Приличный банковский счет и отличные перспективы продвижения по карьерной лестнице являются приятным бонусом.

Игры транслируются на всю планету, собирая перед экранами телевизоров толпы народу.

Я вышел из комнаты и оказался в огромной спальне самого Первого. Зачем ему она, если нам не требуется сон? Дань уважения былой потребности? Идея же с комнатой для появления Хранителей мне всегда нравилась. Надо будет оборудовать на Отире нечто подобное, разместив там подходящую для Мира одежду. Только бы не забыть, опять.

Выйдя из помещения и закрыв за собой двери, я удивился отсутствию людей. Пришлось довольно долго идти по совершенно пустым коридорам к тронному залу. Сквозь редкие окна мягкий свет солнца проникал, казалось, везде. Белый мрамор отражал прямые лучи и освещал буквально каждый уголок.

Наконец, дойдя до входа, меня встретила стража. Четыре мужчины носили черные шлемы с прорезью лишь для глаз. Они отдали мне воинское приветствие, прислонив кулаки к центру груди и резко синхронно расступились. Нашивка на груди отворяет многие двери. Ворота открылись и я вошел внутрь.

Зал выглядел роскошно. Свод высокого расположенного потолка поддерживали восемь симметрично расставленных колонн, возле каждой стояло по стражу. На стенах висели ковры с вышитым символом Императора — повернутый внешней стороной к зрителю черный, с частью предплечья сжатый кулак на фоне золотого круга. Сосредоточение власти в руке человека, который ее никогда не отпустит. Первый восседал на троне, к которому шла небольшая лестница из десяти ступеней. Он увлеченно беседовал с мужчиной, стоящем на одном колене у самого подножья лестницы, на специально обозначенном ковром месте. По правую руку от трона стояла женщина, одетая в фиолетовое длинное платье. Она держала руки за спиной. Императору нужен советник?

Едва я сделал шаг и перешел границу первой колонны, как стража оголила мечи и направила их на меня. Даже двигаться нельзя без его разрешения? Начинаю понимать Третьего. Первый кинул на меня довольный взгляд, но просто продолжил беседу с человеком. Интересно, насколько быстро вспылил бы мой друг и посворачивал шеи всем присутствующим? И стал ли я похожим на него по темпераменту?

Мучительно долго шли минуты одна за другой, пришлось силой заставить себя успокоиться. Пришел же вроде совета просить, а не разносить здесь все подряд. Ничего, потешу твое самолюбие, о Великий! Хотя, кто сказал о том, что один Хранитель должен бросить все свои дела, едва пришел к нему другой? В особенности без приглашения. Забавно — тешусь тщеславием Первого, а сам требую к себе особого отношения.

Наконец, беседа подошла к концу. Мужчина поднялся на ноги, поклонился и быстрым шагом пошел прочь. Пройдя мимо, он кинул в мою сторону надменный взгляд и высоко поднял подбородок. Знать никогда не меняется.

Первый жестом подозвал меня к себе, стража расступилась и убрала оружие. Я подошел к лестнице и поставил ногу на первую ступень, намереваясь подняться к самому трону. Женщина резко из-за спины достала пистолет, а возле моего горла оказалось сразу два лезвия. В поясницу жалом врезалось острие клинка. Так, я все понимаю, но это уже явный перебор.

— Убрать оружие, — сухо приказал Первый.

— Но госпо… — хотела возразить женщина, но зная нрав своего Императора, резко остановилась и убрала пистолет. Ее примеру последовала и остальная стража.

— Пойдем прогуляемся, — сказал Хранитель и встал с трона. — Остальные — останьтесь здесь.

Женщина покорно склонила голову. Стража расступилась, освобождая нам проход. Мы вышли из зала и молча направились вдоль бесконечных коридоров. По пути нам встречались придворные обыватели. Едва заметив Императора, они в страхе спинами прижимались к стенам и застывали в поклоне.

Наконец, когда очередные привратники распахнули перед нами двери, мы оказались на залитом солнцем острове зелени. Перед глазами предстала смесь из необычных цветов всех оттенков, странно скрюченных и полых внутри деревьев, а так же семенящей под ногами мелкой животины. Казалось, что за «садом» никто не ухаживает и все кругом растет, пребывая в сплошном хаосе, словно джунгли. Никакого педантичного порядка, обычно присущего Первому.

Мы продвигались все глубже внутрь. По пути Император заботливо отодвигал торчащие со всех сторон ветки деревьев, так и норовивших поцарапать лицо. Через десять минут Первый раздвинул какие-то огромные лопухи и мы вышли к небольшому озеру, в центре которого находился островок. На нем росло мощное — в три обхвата, высокое дерево. Легкий ветерок заставлял приветливо шуршать розовую крону. Некоторые листочки, повинуясь окончанию своего цикла, отправлялись в затяжной полет. Едва листья касались водной глади, как тут же прорастали и на глазах превращались в прекрасные золотистые кувшинки. Поистине, флора Зеррафа уникальна.

На берегу находился небольшой пирс с привязанной к нему лодочкой. Первый все так же молча забрался на борт и жестом позвал меня проделать тоже самое. Он лично, что меня даже несколько озадачило, взялся за весло. Стоя на борту, мы поплыли к островку. Каждый раз, когда я хотел было начать разговор, Император жестом останавливал меня. Он прислонял вытянутый указательный палец ко рту, показывая тем самым, что еще не пришло время.

Причалив, Первый за веревку затащил лодку на траву и пошел прямиком к дереву. Я последовал за ним. По дороге он скинул свою белую мантию на землю и оголил свой мускулистый торс. Из-за пояса белых штанов Император достал нож и порезал им свою грудную мышцу. Он медленно провел рукой сперва по груди, потом по коре дерева, оставив длинный кровавый след. Мгновенье спустя, кровь исчезла — кора впитала ее. Император посмотрел вверх — на пустых, без листьев ветках, буквально на глазах стали прорастатьбутоны. Они раскрылись и появились розовые листочки.

— Верс, — наконец произнес он. — Дерево-вампир.

— Почему мы просто не могли нырнуть сюда?

Первый натужно покачал головой.

— Тебе есть куда торопиться, Последний? — сказал он пренебрежительным тоном.

— Но не менее важный?

— Время покажет, — сухо ответил Первый. — Что хотел?

— Зачем тыпривел меня в это место? Не могли поговорить во дворце?

По одному выражению лица Императора было видно, что он не привык к такой дерзости, как обращение на «ты». И тем более, к вопросам на вопрос. Меня же начинала радовать его легкая злость.

— Это место напоминает о нашей цели.

— Проливать кровь, чтобы жизнь возродилась вновь?

— Именно так.

— А ты немногословен, — я примирительно попытался улыбнуться, но эффекта это не возымело. — Зачем мне напоминать о том, что и так не получится забыть?

— Вопрос в том — хочешь ли забыть? — он пристально посмотрел мне в глаза. — Третий на тебя плохо влияет.

— Тебе он так сильно не нравится?

— Не важно, кто мне нравится, а кто нет. Важен лишь Замысел.

— Через чур фанатично звучит. Не находите, ваше величество?

— Без разницы. Думай, как пожелаешь, главное исполняй свое предназначение.

— Ты вообще видишь в других Хранителей людей? Либо мы лишь винтики в огромном и древнем механизме?

— Вы видимо считаете меня каким-то монстром? — громогласно сказал Первый и у меня невольно по телу прошли мурашки. Он подошел к озеру и поймал двумя пальцами пролетавший мимо листок. Присев на корточки, Император зачерпнул в левую ладонь немного воды и перелил ее в другую, в которой лежал листок. Он с минуту смотрел на появившуюся маленькую кувшинку, потом с хрустом сжал руку и выкинул остатки на землю.

— Трудно относиться к тебе с искренней любовью, когда каждый Хранитель прошел через ад твоего Мира.

— Не все из вас участвовали в играх, не утрируй, — сидя спиной ко мне, он повернул голову в пол оборота и дальше сказал, — Вы же понимаете необходимость.

Да, необходимость. Смешное слово, оправдывающее любые зверства. Вспоминаю своего друга, который погиб на моих руках под самый конец «игр». Слезы его матери и гнев отца, который винил меня в том, что не уберег.

— Можно же перестроить систему?

— Зачем? — ответил Первый и встал, повернувшись ко мне лицом. — Что это изменит?

— Качество жизни людей к примеру? Или предпочитаешь, чтобы каждый Мир работал по твоим законам?

— Идея работает многие тысячелетия, она доказала свое право на существование. Талдычишь про качество жизни, при этом сам обрек свой Мир на войну?

— Исключительно для решения проблемы здесь и сейчас.

— Дальше что? Отир возродится из пепла, массовая гибель войдет в историю и все люди будут жить долго и счастливо? До первого кризиса?

— Значит сделаю так, что до этого не дойдет. Тем более, как-то все работало самим собой, следовательно, можно воссоздать первичную систему. Понять бы, что пошло не так.

— И тогда мы станем лишь формальностью?

— Не желаешь отказываться от власти?

— Мне плевать на власть.

— Ого! А так сразу и не скажешь.

На мгновенье показалось, что в глазах Первого обосновалась печаль. Какая-то вселенская грусть, грузом лежащая на плечах и не позволяющая даже мимолетом почувствовать радость.

— Зачем ты пришел? Оскорблять меня и потешить тем самым свое самолюбие?

— Нет, — ответил я и сделал шаг к нему. — Мне нужен твой совет.

— Мой совет? — казалось, что Первый опешил, но тут же продолжил. — Делай свою работу, Двенадцатый. Не позволяй идеям о всеобщем благе овладеть твоими мыслями. Голова должна оставаться холодной, а сердце беспристрастным. Качество жизни людей лишь фикция, не несущая в себе никакого смысла. Важно лишь то, чтобы Замысел продолжать работать.

— Но ведь… Ладно, спор о морали ни к чему не приведет. Ты погряз в своих суждениях и будто бы не хочешь видеть очевидного. Не всегда цель оправдывает средства.

— Мы не можем позволить себе возможность проводить эксперименты. Люди должны умирать, чтобы продолжить жить. Парадоксально звучит, да. Но проблема в том, что они не хотят погибать по щелчку пальцев. Приходится их направлять и давать им цель, объясняющую необходимость. Долгая жизнь населения в одном Мире вызовет бесплодие в другом. Не получится везде построить рай, не работает это так.

— Что случилось на Зеррафе? Почему ты пробудился?

— Проблема перенаселения.

— Мне нужны детали.

— Зачем тебе они?

— Хочу понять, каким человеком ты был и почему стал таким сейчас. Либо ничего не поменялось за долгие тысячелетия?

— Ложь. Тебя не это интересует.

Не ожидал такого быстро разоблачения. Первый оказался не таким простым, как мне казалось изначально. Наивно было полагать, что получится сыграть на самолюбии человека, живущего ни одно тысячелетие. Обычно люди с подобным характером могут часами рассказывать о себе и о своих победах. У меня же, по всей видимости, проблема стереотипного мышления и чрезмерной самоуверенности.

— Знаешь, а ты прав, — сказал я с надеждой, что он оценит откровенность. — Мне плевать на то, какой ты был или есть сейчас человек.

— Молодец, — ехидно улыбнулся Император. — Со мной говори всегда прямо, не скрывая мотивов. Мы делаем одно дело.

— Приму к сведению, — ответил я. — Хочу понять, почему Миры жили тысячи лет без нашего вмешательства? Что пошло не так? Так как все началось с Зеррафа, логично предположить, что камень преткновения находится именно здесь.

— Странно, что из всех остальных — ты единственный, кто пришел ко мне cэтим вопросом, — задумчиво произнес Первый. — Хочешь вернуть все как было? Поставить поезд обратно на рельсы, упразднив контролеров?

— Скорее, сведя работу контролеров к минимуму.

— Устал от роли, пребывая в ней всего тридцать лет?

— Дело не в этом. Может наш подход в корне не правильный? Мы всегда решаем проблему кардинально.

— Других вариантов нет. Нельзя доверять людям в вопросе сохранения баланса Миров.

— Но мы ведь сами люди. Почему мы решаем за других?

— Не принижай свои достоинства. Ты — больше чем человек.

— Но и не Бог.

— И не Бог, — согласился Первый. — Хочешь поговорить о вечном? Боюсь, ни к тому ты обратился за этим. Сходи лучше к Стражу.

— Непременно загляну к нему. После того, как подробно расскажешь, какое событие пробудило тебя.

Император задумался. Каменное лицо не выражало никаких эмоций. Не понимаю, каким чудом получилось в принципе вывести его на разговор и даже на некоторые откровения. Может, он в действительности не так плох, как хочет заставить думать о себе остальных? Посмотрим, что скажет.

— Пробуждение было… странным, — наконец, начал Первый. — Страж ввел в курс дела и рассказал о надвигающемся катаклизме. Катастрофа грозила гибелью всем Мирам.

— Ты через чур эпично называешь проблему перенаселения — катастрофой. Хотя, может впервые встав перед выбором, других слов и не подберешь.

— Дело в другом, — Первый вздохнул. — Начали появляться «полые».

— Полые?

— Люди без душ.

Вот оно как. Подумаешь, какая ерунда. Маленький незначительный факт истории, который выясняется только сейчас. Зачем о нем кому-то рассказывать?

— Не это я рассчитывал услышать, как понимаешь.

— Понимаю, — согласился Император. — Это не все. Я — первый полый. Ты — двенадцатый.

В голове раздался шепот, как когда-то давно, возле Храма Времен. Но он так же быстро стих. Получилось расслышать едва различимое «…нчи», но не бы понятен общий смысл. Надо обсудить это с Третьим. Я встряхнул головой и спросил:

— Остальные Хранители — тоже? Либо мы с тобой единственные в своем роде?

— Все мы — полые.

— Понятно, что ничего не понятно, — я медленно провел рукой по лицу и сильно сжал подбородок. — Детали, Первый.

Раздался страшный грохот, словно тысячи молний разорвали небо в одном месте. Появился Страж. Он принял облик трехметрового воина, одетого в стальную броню и держащего в одной руки огромный палаш. Его тело было прозрачным, словно смотришь через слегка мутную синеватую воду.

— Как раз хотел к тебе зайти! — сказал я вроде бы твердым голосом, но у самого дрожали колени. Странно, раньше никогда не испытывал страха перед ним.

Страж медленно обвел нас взглядом через забрало шлема. Стеклянные без зрачков глаза не показывали ни одной эмоции. Первый склонил голову в знак уважения.

— Блок не сработал, господин, — сказал Император, не поднимая головы и смотря в одну точку.

— Разберемся, — громогласно ответил Страж и занес свой меч. Нырнуть не получилось. Я попятился назад и оступившись, упал на спину. Машинально закрылся от удара руками и зажмурился. Вот она, кара небесная, за излишние вопросы. И чего мне спокойно не жилось? Но ничего не произошло, я не почувствовал боли. Собравшись с силами, я все же открыл глаза. Страж стоял с занесенным мечом над Первым. Император смотрел на свое дерево, стоя спиной к Стражу, но не предпринимал попыток убежать. Он молча ожидал развязки.

Наконец, меч резким движением упал на его шею. Едва сталь (сталь ли?) коснулась плоти, как произошел бесшумный взрыв. Яркая оранжевая вспышка быстро рассеялась и раскрылось золотистое зернышко души. Оно не пыталось никуда нырнуть, как и не стало обрастать плотью. Почему оно такое большое? Страж кольнул душу острием меча и она распалась на двенадцать зерен, меньшего размера. Они застыли в хаотичном порядке. Страж нагнулся и пристально начал рассматривать каждое зернышко по отдельности. Взяв одно кончиками пальцев и поднеся к лицу, он с минуту задумчиво вглядывался в него. После, он положил зернышко в руку, собрал остальные и сдавил их ладонями. Получившуюся цельную душу он легонько подкинул, убрал руку и зерно на глазах обросло плотью. Первый вернулся обратно.

— Все в порядке, — произнес Страж. — Дефект предательства не обнаружен.

— И в мыслях не было, господин, — сказал Император. — Каким-то образом Двенадцатый смог преодолеть ваши корректировки.

— Придется снова перековать его суть. Занимайся своими делами, хранитель.

Первый поклонился, бросил на меня печальный взгляд и нырнул. Дело начало принимать весьма скверный оборот. Страж подошел ко мне, схватил за ляжку и поднял так высоко, что мы оказались лицом к лицу.

— Я могу потребовать адвоката?

Кузня Душ

Мы появились в Колодце. Не самое приветливое место. Черная пустота космоса, отблеск далеких звезд и легкое золотистое свечение пролетающих мимо душ.

Страж поставил меня на ноги. Сам же он принял облик обычного человека и уменьшился до его же размеров. Доспехи сменились мантией. Нырнуть не получалось, как бы я не пытался это провернуть. С другой стороны — куда нырять? Он достанет меня везде.

Страж приказал мне идти за ним. Блуждающий каменный мост, через который пролегал наш путь, связывает между собой все Миры. Словно обруч, внизу под которым будто бы на ниточке крутятся планеты. Мост достаточно широк, чтобы по нему могли пройти пять человек рядом, плечом к плечу. На каждой из сторон дороги располагались редкие, освещающие путь фонари, но не было никаких ограждений. Мост был окутан в невидимый купол, наполненный воздухом. Видимо, чтобы Хранители не испытывали неудобств, связанных с постоянной смертью.

Погибая в одном Мире, душа возносится с планеты через своеобразный выходной портал в виде черной дыры. И начинает двигаться над Мостом. Что-то вроде невидимого аквариума не дает ей покинуть территорию междумирья. Душа ждет своего часа, когда зародится новая жизнь. Тогда ее буквально насильно всасывает уже в работающий на вход портал и дальше идет распределение по зародышам. Не вникал в процесс, да и Страж особо не рассказывал. Но грубо говоря, все выглядит именно так.

Протяженность Моста не столь огромна, при желании можно обойти круг за сутки. Колодец искривляет не только пространство, но и восприятие. Поэтому создается впечатление, что соседние Миры находятся рядом, буквально рукой подать до них. На самом деле, это завораживающие зрелище. Души пролетают над головой, оставляя за собой золотистый сверкающий хвост. Словно маленькие кометы, вошедшие в атмосферу. И их миллионы!

Пока мы шли, в голове витал водоворот мыслей. В итак не самую простую систему вклинились важные переменные. Однозначно можно сказать одно — Хранители знают далеко не все. Первый как-то причастен к происходящему, но при этом является всего лишь марионеткой Стража. И куда мы направляемся? Вечность блуждать по кругу, пока я не забуду все произошедшее?

— Что теперь? — осмелился спросить я, едва поравнявшись со Стражем.

— Тебя ждет исправление, — сухо ответил он.

— В чем ты меня обвиняешь?

— Ты должен был выполнять одну единственную задачу. И снова подвел.

— Что значит «снова»?

— Резонанс достигнут, — только и сказал он, проигнорировав мой вопрос.

Страж остановился и поднял две руки перед собой, раскрыв ладони. Пространство начало искажаться. Появилось ощущение, что Мост пришел в движение. Словно что-то придало ускорение этому кругу, при этом мы оставались на месте. Отблеск звезд, как и души, слились в один сплошной поток. Стоящие фонари начали мелькать по бокам один за другим. Как будто смотришь в окно, сидя в сверхскоростном поезде.

Вдалеке перед нами появился портал размером с дверь, который медленно приближался к нам. Из него исходил яркий фиолетовый свет, не позволяющий увидеть, что находится за ним. Казалось, что портал не хочет, чтобы мы прошли сквозь него. Он сопротивлялся. Но Страж перевернул ладони и медленно тянул его к себе, словно тяжелый груз, закрепленный натянутой веревкой.

Мы попали внутрь. Яркий свет ослеплял, пришлось рукой прикрыть глаза. Наконец, свет рассеялся и я увидел, где мы оказались. Снова в черной пустоте. Только вот перед нами находилась совсем крохотная белая звезда размером с небольшой дом. Она крутилась вокруг своей оси.

Под ногами не было тверди, мы буквально витали в пространстве. Воздух здесь отсутствовал, но на удивление, это не оказалось проблемой.

В голове вновь зазвучал шепот, только теперь он стал куда как громче и отчетливее. Но я почувствовал в разуме присутствие Стража. Он ворвался клином внутрь меня, причиняя дикую боль. Шепот сразу смолк, и боль отступила вслед за ним.

— Выйди из моей головы! — подумал я.

— Нет, — ответил так же мысленно Страж. — Мы не сможем здесь иначе говорить.

— Не особо то и хотелось.

— Ложь. Ты всегда был словоохотлив, — он подлетел к звезде и повернулся, раскинув руки. — Смотри — мы снова тут!

— Ничего не понимаю…

— И это мы тоже проходили. Цикл присутствует во всем.

— Объяснись.

— Да будет так, — Страж подлетел ко мне и положил руки на плечи. — Хранители — это лишь проекции Миров, в телах людей. Рожденные без душ, для одной конкретной цели — остановить агонию. Инквизиторы, призванные огнем и мечом очистить планеты от паразитов. Людей. Человечество высасывает жизнь из Миров и превращает их в помойку. Вы — полые, потому что пожираете души погибших и прекращаете тем самым их существование. Не имея свою душу, вы ищите тех, у кого ее можно отобрать. Постоянное чувство голода заставляет вас идти вперед, снова и снова. Пока ни останется никого.

— Тогда кто ты?

— Тот, кто не может этого допустить. Оглянись — мы находимся в самом центре мироздания! То, что ты видишь перед собой — вовсе не звезда. Это Первородная душа.

Страж отлетел от меня ввысь, просунул руку в какой-то раскрывшийся в пустоте карман, словно разрезал ткань пространства, и достал оттуда расписной Молот. Подлетев к звезде, он со всей силы ударил им по ней. Отскочившие было искры быстро вернулись обратно в огненное нутро, будто какая-то сила заставила их сделать это.

— Когда я только осознал себя, — продолжил он, — мне четко была ясна цель, но не методы ее достижения. Нужно было предотвратить гибель всего. Первородная душа находилась в конце своего существования, она буквально переполнилась жизнью. Когда существо погибает, его душа стремится к Первородной, наполняя и растворяясь в ней. Но всему есть предел. Что-то не давало ей отпустить души обратно, в Миры. Распавшись большим взрывов, Она забрала бы с собой все, буквально до атома. Все, что имеет начало, обязано иметь и конец. Но Она не хотела погибать, и тогда пришел я.

Решением задачи было повторное заполнение Миров душами. И я принялся их выковать из тела Первородной, причиняя Ей страшную боль. День за днем, год за годом, век за веком. Я не могу с Ней общаться, но чувствую Ее суть. Искры, которые ты видел при ударе молота — это и есть души. Вернее будет сказать, что они — лишь часть Ее, но они самодостаточны. Сейчас Первородная стабильна, но при этом Она не хочет чтобы ее дальше «расщепляли». Она хочет жить. Когда я только увидел Ее, она была размером со звезду. То, что ты видишь сейчас — лишь остатки былой мощи.

Все ни сразу пошло по плану. Разумных существ более не было. Но оставались животные, движимые лишь инстинктами. Вселяясь в них, души спровоцировали толчок для эволюции вновь. Пока, наконец, они все не обрели окончательное пристанище в людях и человекоподобных существах. Но присутствовала другая проблема. Как и говорил, после смерти тела, души постоянно возвращались обратно, наполняя Первородную. Моя работа, по сути, была бессмысленна. Стоило только перестать ковать, как не прошло бы и ста лет — люди перестанут рождаться и снова все приблизится к концу. Пришлось продумать систему и создать цикл, именуемый Замыслом. Тонкая работа с изначальными энергиями, направление потоков и становление барьеров.

Других Миров нет. Тот, кто сотворил меня — даровал цель вкупе с необходимыми знаниями и инструментами. Почему он сам не взялся все поправить и почему допустил все это? Неясно. Как неизвестно и то, что было до Первородной. Но однозначно то, что мое появление было обдуманным рациональным решением.

Теперь перейдем к «Хранителям». Я никак не ожидал, что Миры буквально взбунтуются и породят своих аватаров, сеющих окончательную смерть. Сперва мне казалось, что в принципе, это неплохая идея. Уменьшив или сведя до нуля количество душ, вы не дадите Первородной перенасытиться, в случае если Замысел даст сбой. Кто будет в итоге жить — животные или разумные люди, меня не особо волновало. Но с каждой загубленной душой я чувствовал Ее агонию, Она стремительно теряла в объеме. И тогда я понял, что Первородная является самой сутью жизни. Не станет Ее — не станет ничего. Пустая вселенная ничем не отличается от мертвой. Нужен баланс. Но Мирам не нужна гармония, они хотели только свободы от людского гнета.

Стоило мне только уничтожить одного из вас, как Мир заставлял его переродиться вновь. Пришлось вплести вас в Замысел. Для этого мне понадобилось в ваши тела поместить частицу… моей души. Вы не смогли ее сожрать, не по зубам оказалась. Но она утолила ваш голод.

Хранители начали обретать самосознание. Мне казалось, что наконец-то у меня появятся соратники, понимающие важность первостепенной задачи. Но реальность полна разочарований. Вместо этого я приобрел умных и расчетливых врагов, Миры все равно имели над вами власть. Так же проблема оказалась в том, что теперь вы обладали частью моей силы.

Началась долгая пора экспериментов. Самым удачным вариантом является последняя идея. Мне пришлось ту частичку моей души, которая живет в вас — расщепить на составные части и заменить получившиеся осколки на души обывателей. Взяв с каждого Мира по достойному кандидату, я собрал все воедино. Скрепив получившееся общим стержнем — остатком моей души — я внес определенные блоки и стимулы в ваше самосознание. Вы быстро теряете интерес к вопросам о правде мироздания и существуете исключительно под эгидой выражений «жизнь — вечна» и «нет ничего важнее Замысла». По правде сказать, вопросами вы задаетесь часто. Строите какие-то козни, как пример с провокацией Первого. Но стоит тебе сейчас подойди к Третьему или Девятой, как они лишь отмахнуться и скажут что все это была ерунда. Да, мне тогда захотелось послушать, о чем разговаривали три Хранителя вне Совета, пришлось принять неподобающий облик насекомого.

Одиннадцатый меня несколько удивил своей одержимостью протяженностью в век, но опять же — внутренние блоки не позволяют ему уйти дальше разговоров. Можно будет подкорректировать Третьего, и заменить ту изначальную душу, помнящую жизнь с супругой, на что-нибудь более подходящее. Так же стоит подумать насчет его меланхолии — какая из душ-личностей тому виной? Хотя, нет. Мне периодически нравится смотреть за очередными его попытками закончить личный цикл.

Вам дана цель, чтобы вы не только помогали мне, но и не забивали голову лишними вопросами. Поддерживать баланс необходимо. Нельзя допустить, чтобы один из Миров погиб — возникнет колоссальная нагрузка на другие. Да, я немного приврал — души могут «перепрыгнуть» через Мир. Вообще, все зависит от того, куда направить по итогу поток. Но вы должны осознавать важность смежности и заботиться не только о своем Мире, но и о соседних. Так же, если допустить, что душам некуда будет перерождаться, то они все одновременно ринутся к Первородной — ни один барьер не сдержит.

Хорошая легенда получилась про момент, когда пробуждается Хранитель. В остальное, свободное от исполнения предназначения время, я держу вас при себе. Вы узнаете правду. Блуждающий мост, кстати, твой проект. Хвалю. Четвертая с Пятым, к примеру, возвели Храм Времен. Но, тем не менее, вы не можете долго находиться вне своего Мира. Вас всегда туда тянет, словно мотыльков на свет. Приходится вносить корректировки, предоставлять вам возможность построить новую личность и снова дать цель. Стараюсь свести к минимуму возможные сюрпризы с преобладанием Миров над сознанием. Когда слишком долго живешь под одной личиной, разум расслабляется и становится уязвимым. Было уже пару казусов с этим. Опытным путем я установил, что десять тысяч лет — оптимальный срок жизни для отдельной личности. После требуется перезагрузка. Проблем в Мирах всегда хватает, вы никогда не останетесь без работы. Однако, некоторые конфликты разрешаются сами собой, а некоторые требуют вашего контроля. Скоро время Первого подойдет к концу. Посмотрим, чему научился Зерраф и сколько он проживет сам собой, без стальной воли своего Хранителя. Когда-нибудь Император вернется туда вновь, но уже совсем другим человеком. Вам бы его исчезновение объяснилось вознесением достойнейшего и присущей тому наградой. Лишняя мотивация никогда не помешает.

Я не могу надолго покидать это место. Отдав вам часть своей души, я перестал быть цельным. Первородная делится со мной частью своей жизненной силы, отныне и навсегда мы с Ней связаны. Слишком много сил было потрачено, чтобы разобрать суть Первого и пристально ее рассмотреть. Поэтому мы пришли сюда, чтобы я смог повторить процесс с тобой. Открыть несколько раз портал за малый промежуток времени и постоянно сдерживать тебя от нырка тоже меня ослабило. Вот такой вот круговорот событий.

Предрекая вопрос — Первый знает далеко не всю правду. Он доказывал ни раз свою преданность, поэтому я решил приоткрыть перед ним завесу тайны. Все же я не могу быть одновременно везде, а лояльный соратник всегда пригодится. Но скоро он узнает все, настает его время, осталось только призвать.

Проблема в тебе. Были перепробованы тысячи комбинаций, но все тщетно. Тебе каждый раз не сидится на месте. Что-то заставляет тебя идти вперед и добиваться правды. Мир в итоге все равно возобладает над тобой и начнутся очередные попытки все погубить.

Я уже сбился со счета, сколько раз мы с тобой так уже стояли здесь. Ты носил множество имен и личин. Когда-то ты был Первым, когда-то Восьмым. Число не имеет значения, отсчет Миров можно начать с любого. Все зависит от ситуации и времени.

Сейчас, в очередной раз, ты пробудишься на Отире. Не самое удачное время, но что поделать? Остальным Хранителям донесу идею, что ты решил уничтожить Миры и мне пришлось уничтожить тебя. Появится новый-старый Двенадцатый. Когда все глобальные проблемы будут решены — перезапущу цикл для всех. Может, даже сразу всех выпущу «на волю». Посмотрим.

Монолог получился долгим, сейчас стоит мысленный запрет на вопросы. Не хочу опять вступать в споры. Но я уважаю твое извечное стремление к знанию, поэтому все объяснил. Вновь.

Сейчас проведем эксперимент. Мне надоело искать комбинации душ, все равно не поможет. Значит попробуем другой подход. Первородная мне поможет в этом — выкуем для него парочку новых душ, малышка? Знаю, больно, но так надо. В последний раз, обещаю. Чистейшие двенадцать сознаний наложатся на базовые знания о Мирах. Хранители будут считать, что ты просто пока еще до конца не пробудился и поэтому смутно отвечаешь на вопросы о прошлых жизнях, если таковые у них в принципе возникнут.

Насколько тебя хватило в этот раз? До момента, когда разум зацепился за идею, что все вокруг ложь? Тридцать лет? Для окончательного решения проблемы Отира потребуется в десять раз меньше времени. Дальше решу, что с тобой делать.

Последнее, что я увидел, был клинок, разрубающий меня буквально на части. Бесконечный шепот стоял в ушах до самой смерти.

Новое начало

Я очнулся, лежа в траве, на берегу реки. Сознание плавало, калейдоскоп картинок вихрем витал в разуме. Всеобъемлющий шепот гулом стоял в ушах. Голова раскалывалась.

Ко мне подошел татуированный мужчина. Третий. Так, стоп… Откуда я это… Шепот, он ворвался в сознание. Прислушавшись, на меня снизошло озарение. Память не исчезла, моя личность осталась со мной. Помню, что находясь рядом с Первородной я почувствовал наполнившие меня отголоски силы. Казалось, что будь Она большего размера, я бы смог дать отпор Стражу. И со мной осталось четкое понимание того, где она находится в пространстве. Словно, если захочу к ней нырнуть, то смогу это сделать.

Третий что-то бубнил на фоне про то, как он в первый раз пробудился и так далее. Можешь стать подслушивающим насекомым, да, Страж? Я окинул внутренним взором достаточно обширную площадь и убедился, что мы с Хранителем только тут вдвоем.

— … память можно вернуть, если… — продолжил говорить Третий.

— Слышишь, ковбой, у меня новость, — я резко встал, потянулся и размял шею.

— Почему ковбой? — удивленно спросил он.

— По кочану, — я пожал плечами. Не знаю, откуда вообще в голове взялась фраза по ковбоя. — Страж не смог переписать мою суть.

— Страж?? Так, погоди… Двенадцатый?!

— Во плоти. Ты не поверишь…

Следующий час я пересказывал Третьему произошедшие события. Он внимательно слушал и практически не перебивал. Выражение его лица постоянно менялось по ходу разговора. Выяснилось, что мои исчезновение произошло неделю назад. Страж экстренно созвал Совет, на котором четко озвучил возможную перспективу в случае нарушения порядка. Хранители благоразумно решили, что «да, поделом Двенадцатому».

— Странно все это, — произнес задумчиво Третий. — Когда ты отправился к Первому, я нырнул к Одиннадцатому. И знаешь, пыл как-то поостыл. Да, мы с ним поговорили. Но было такое ощущение, что я буквально вытягиваю из себя слова и вообще, к концу потерялась нить разговора. Единственными мыслями были: «ну и зачем все это?» и «какая разница?». Причем, после мы встретились с Девятой, и она озвучила примерно тоже самое. Но сейчас ты взбудоражил былой интерес! И он не угасает!

— Может, находясь рядом со мной, сила блоков спадает?

— Вполне вероятно, — сказал Хранитель. — Это что же получается, мне нельзя от тебя отходить?

— Могу поводок накинуть, если хочешь.

— И так один уже жмет, — он сделал жест пальцем, словно оттягивая невидимый обруч с шеи. — Куда еще больше?

— Справедливое замечание.

— Знаешь, что больше всего удручает в этой ситуации? Я ведь и правда люблю свою супругу. Но оказывается, что чувства вовсе не мои, а какого-то мужика, ставшего одной из частей моей личности.

— Про дочь думаю примерно тоже самое.

Мы замолчали. Каждый задумался о своем. Что делать теперь? Ждать, когда Мир возобладает над сознанием и я стану очередным инструментом, просто поменяв хозяина? В принципе, меня вполне устраивает концепция поддержания Замысла. Но кто сказал, что ход мыслей останется прежним, едва Отир сместит приоритеты? И что за странный шепот в голове?

— Что будем делать со всем этим? — спросил Третий. — Полагаю, что другие не готовы к правде. Либо отринут ее, стоит тебе только уйти.

— Еще хочешь все закончить?

— Все и так закончится для нынешних нас когда-нибудь, — резюмировал он. — Либо сейчас принимаем правила игры и исполняем предназначение до конца. При этом ты должен ничем не выдать истинного себя. Либо…

Он замолчал. Трудно подбирать слова, когда не знаешь, что хочешь сказать.

— Либо?.. — я мягко попытался подтолкнуть его к озвучиванию идеи. Потому что сам не видел другого пути.

— Не знаю, — сдался он, разведя руками. — Сложно все это. Вроде и Страж не такой ужасный парень, каким может сперва показаться. Все же преследует благие намерения единственным возможным путем. Мы просто попали под раздачу. Какая у него была альтернатива? Позволить полым все погубить? Учитывая, что бездушные — это мы, наша судьба, по итогу, оказалась не такой уж и ужасной.

— Но, мы ведь видим только одну сторону монеты?

— К чему ты клонишь? Что мы в очередной раз поверили в ложь?

— Мне бы хотелось послушать Миры и их историю. Почему мы появились? Со слов Стража — чтобы все погубить. Не думаю, что он врал мне, когда все это рассказывал. Он ведь был полностью уверен, что я все забуду. Значит, он действительно сам верит в то, что полые — зло. Но истина для каждого своя.

— Ха! — саркастически пробубнил Третий. — С Мирами он решил пообщаться. И как ты это хочешь провернуть?

— Есть одна идея, но тебе она не понравится.

— Выкладывай.

— Что мы знаем? Что Мир когда-нибудь возобладает над Хранителем. Страж предусмотрительно обнуляет цикл последнего, чтобы начать все сначала…

— Ты хочешь, чтобы Отир взял над тобой вверх?!

— Нет, я…

— Нелания надо мной?!

— Да подожди ты! Дай договорить! Что толку, если Отир возьмет вверх надо мной? Мы же не знаем, что будет с моей личностью. Тебя же мне банально жалко.

— Ну спасибо, — Третий скорчил обиженное лицо.

— Ты не понимаешь. Когда придет Страж, то все. Он сильнее, чем любой из нас. Полагаю, что даже будучи пробужденными Мирами, нам с ним не совладать. Причастные поедут дальше, на новый круг. У нас есть более интересный кандидат.

— Первый?

— Да. Страж говорил, что Хранитель уже близок к новому циклу. Осталось только понять, как нам ускорить момент его пробуждения и как отвлечь Стража, чтобы тот не пришел раньше времени.

— Может просто все оставим как есть? — с наигранной надеждой в голосе спросил друг.

— Неа.

— Попытаться стоило, — он улыбнулся. — С чего начнем?

— Со страховки. Если все повторяется из раза в раз, то следует предпринять меры на случай, что если что-то пойдет не так. Условный пергамент, где запишу все свои мысли и спрячу его где-нибудь. Надо будет только сделать подсказки, чтобы следующая моя итерация смогла найти записи.

— Какие подсказки например? С помощью магии возведем гору на Сомнусе в виде огромной стрелки, указывающей вниз, в скрытый в пещере храм? Поставим кучу смертельных ловушек внутри, пустим в народ какую-нибудь легенду и будем молиться, чтобы Девятая не обратила на это внимание? Ты вообще часто обращаешь внимание на мифы Миров?

— Мда, это сложно…

— Знаешь — я бы все же использовал не конкретное место, а то, куда Страж не будет в принципе смотреть.

— И куда же он не будет смотреть по-твоему?

— Внутрь тебя, — сказал Третий и пожал плечами, будто бы это было самим собой разумеющимся. — Все равно же запихивает новые души и стирает полностью память, так зачем просматривать всю твою жизнь, словно фильм? Либо делает это не настолько досконально.

— Нет, не подойдет. Плоть слишком не надежна. Так же, когда мы уходим на «переработку» — старые тела уничтожаются.

— Узко мыслишь. Ты мне про кишки, а я тебе про душу. Страж сказал, что мы обладаем частью его силы. Если он так ловко оперирует душами и сознанием, то кто сказал, что мы не можем так же? Не в тех масштабах конечно, но ведь что-то мы должны уметь? Скажем, очередной блок просто не позволял нам задумываться об этом.

— И что ты предлагаешь?

— Всегда в нас остается только «стержень» — часть души самого Стража, ведь так? Так давай в него вставим вспышку воспоминаний к примеру. Либо не знаю, какой-нибудь внутренний голос-подсказку.

— Который шепотом будет возникать в голове в отчаянных попытках достучаться до сознания…

— Да пусть хоть орет, главное чтобы выполнил свою задачу.

Цикл есть во всем. Всегда. Мы вынуждены вечность ходить по кругу, ведомые одной целью. В бесконечных попытках узнать правду мы с каждым разом продвигаемся на шаг дальше, но непреодолимый барьер силой откидывает нас назад. Тысячи возможных вариантов и еще больше исходов всегда приводят к одному результату. Иллюзорный выбор, освещающий путь, ведет в бездну тьмы. Продвигались ли мы — Двенадцатые, хоть раз дальше, чем сейчас? И что сейчас пошло не так в плане Стража?

— Третий, шепот — это подсказка!

— Так я об этом и говорю. Потом еще будешь рассказывать, что это была твоя идея, отбирая тем самым причитающиеся мне лавры!

— Да я про шепот в моей голове! Он периодически возникает, но быстро исчезает. Не разобрать слов. Уверен, что моя предыдущая итерация тоже пришла к аналогичной со страховкой идее!

Третий задумался. Казалось, что стоит только немного сконцентрироваться, как получится услышать двигающиеся шестеренки в его голове.

— Что-то конкретное его вызывает? Есть какая-то закономерность? — спросил друг.

— В первый раз я услышал его, когда ты показал мне Храм Времен. Потом несколько раз он возникал уже на Отире. За последнее время он частенько появлялся, в особенности рядом со Стражем.

— Не густо, — натужно произнес Третий. — К Стражу мы однозначно не пойдем, не стоит мелькать лишний раз перед его глазами.

— Согласен. При этом шепот нужно не только вызвать вновь, но еще и разобрать сказанное.

— Тогда на Валкир.

— Однозначно на Валкир.

— Но, сначала требуется со всеми «познакомиться», — сказал Хранитель. — Боюсь, что иначе могут появиться вопросы, если мы сейчас отправимся сразу в шестой Мир.

— Давай только небольшую «пробежку» устроим? Мне же надо «научиться» нырять, вдруг Первый следит за моей аурой.

Мы принялись изображать наставника и новичка. Несколько нырков по разным уголкам планет. Дальше очередной Совет, где я строил из себя практически ничего не понимающего Хранителя. Первый исподлобья смотрел на меня все время собрания, но уже под конец удовлетворительно улыбнулся. Хорошо, что мы не умеем читать мысли. Или плохо. Но в данной ситуации…

В самом конце Совета мне порекомендовали принять облик предшествующего Двенадцатого, чтобы задействованные в изначальном плане на Отире обыватели не стали требовать лишних объяснений.

Стоит сказать, что все время собрания преобладало некое напряжение. Еще бы — все считали себя бессмертными, а тут Страж наглядно объяснил, что это, мягко говоря, не так. И я тому — вроде как наглядный пример.

Во избежании лишних подозрений, мне потребовалось несколько дней провести на Отире. Третий от меня не отходил не на шаг. Он надел местный генеральский мундир и строил из себя моего верноподданного, постоянно прикрикивая на нижестоящих по званию. Выглядело комично.

— Миссия выполнена, Верховный главнокомандующий! — отрапортовал Третий и встал по стойке смирно. Я протянул руку и он вложил в нее бутылку пива. Мы находились в моей загородной резиденции. Должность обязывает иметь нечто подобное. Мне бы подошел и маленький домик в лесу если честно.

— Может хватит? — ответил я и сделал глоток.

— Готов служить, во имя Родины! — не шелохнувшись, сказал друг. Ни капли эмоций не проскользнуло по каменному лицу. Умеет он поднять настроение.

— Что будем делать с Шестым? Он же сразу почувствует, едва мы появимся на Валкире.

— Подкинем проблем, чтобы он отвлекся?

— Например? Как в Сомнусе? Накинешься на какой-нибудь город и будешь крушить все вокруг? Как объяснишь ему этот «прикол» потом?

— Что-нибудь придумаю, — пожал плечами Третий.

— Давай без экспромта, — жестко сказал я. — Нам нужна причина, из-за которой мы вдвоем отправились в его Мир. Причем тебе нельзя далеко от меня отходить.

— Да что тут думать? — взбудоражился друг. — Объясним все как есть. Ты хочешь пройти обряд Возвышения, чтобы открыть для себя новые грани решения проблемы Отира. Свежий взгляд в мгновенье очищения сознания. Вполне себе неплохое объяснение.

— А ты зачем со мной пошел?

— Как зачем? — он сделал удивленное лицо. — Ты же новичок, которому требуется наставник.

— Звучит логично, — нехотя согласился я. — Только давай сперва сразу нырнем к Шестому напрямую. Спросим условного совета, где лучше провести обряд.

— Ты параноик, — сказал Третий.

— Не правда, — ответил я, на всякий случай кинув внутренний взор на большую площадь в поисках непрошеных аур. В пятый раз за последний час.

— Береженого Страж бережет, — попытался философски подметить он. — Ой…

Валкир

Валкир является если и не самым красивым из Миров, то уж точно одним из самых не обычных. Всю планету окутывает один сплошной мировой океан. Ни клочка суши, все погребено под толщей воды. По общей истории, изначально Валкир был обычной планетой, со своими материками и морями. Но когда-то давно здесь произошел специально сотворенный людьми катаклизм, повлекший за собой «застывание» облаков. Они превратились в твердь. Выглядит так, словно каменные острова бесконечно плывут по небу. Остальной Мир полностью затопило водой.

Если покопаться глубже, то все куда как интереснее. Страж не поведал подлинную историю этого Мира, но в сохранившихся летописях рассказывается о неведомом враге, от которого можно было скрыться только там, наверху. Затопив планету, обыватели заставили «застыть» облака, чтобы на них построить новый дом. Но они не забыли и о тех, кто по каким-то причинам не смог или не захотел взлететь. Я всегда скептически относился к мифам, но видимо в этом случае, они имеют под собой истинную подоплеку. Может тот самый враг — это один из нас? Полый? Обыватели не смогли победить и решили просто убежать?

Население делится на две расы, имеющих определенные эволюционные различия. Ставшие жить в океане — подводники. Себя они конечно величают не так. На местном диалекте название их вида звучит как «нержы», означающее «покинутые». Живущие же на облаках — «деланы», или «принятые небом». Как по мне, что подводники, что надводники — разницы нет, в особенности в масштабе Замысла. Но, деланы считают нержов недостойной расой. Расизм, возведенный в абсолют. Иронично, учитывая что у всех них общие предки.

Постоянное пребывание в океане наложило свои отпечатки на внешний вид и приспособленность к жизни. По строению тела нержы похожи на обычных людей, но их выделяет cиневатая склизкая кожа. Есть и другие отличия: перепонки между всеми пальцами, большие, на пол лица, без зрачков черные глаза, плавники-наросты по всему телу и жабры на груди.

Деланы же отличаются от нержов тем, что они стали больше похожи на прямоходящих птиц. Худощавые конечности, изогнутые вовнутрь колени и локти, небольшое оперение и крылья. При этом лица вполне напоминают человеческие, за исключение разве что маленьких клювов заместо ртов.

Нержи имеют своеобразную, но богатую культуру. Они верят в то, что катаклизм, заставившийся застыть облака, являлся ничем иным, как божественным вмешательством. Подводники мечтают о Возвышении. Особом обряде, когда небо раскрывается перед отдельным индивидом и позволяет тому взлететь ввысь. Достойного кандидата местные шаманы пичкают особым веществом, позволяющим раскрыть сознание и поговорить со своим внутренним я. Под конец процесса, находясь у самой поверхности воды, за кандидатом спускаются жрецы деланов и забирают того наверх. Там он подвергается особым мутационным изменениям и становится низшим пернатым. Прискорбно, что всю эту идеологию придумали сами деланы.

Большинство из потомства деланов, по непонятым причинам, умирает еще в утробе матери. Вроде же птицы, должны откладывать яйца. Но нет, эволюция сыграла злую шутку с их физиологией. Или виной всему изначально не продуманный процесс принудительной мутации, неизвестно. Но факт остается фактом — лишь один из ста птенцов имеет право на жизнь. Однако, претерпевшие изменения нержы, могут давать жизнеспособное потомство. Выживаемость птенцов близка уже к одному из десяти. Чтобы подводники не возненавидели своих же самок, приходится наверх брать и самцов.

Иерархия деланов имеет чуткую структуру, она делится на низших и высших. Последние являются исконно рожденными, то есть кровь их рода не смешивалась с нержами. Хотя, за столько лет становления вида, грань уже должна была стереться. Местная деланская знать рьяно отрицает, что их прабабка могла оказаться нержем. Но, любая математическая модель говорит об обратном.

Не совсем понятно почему, имея такую возможность превратить нержа в делана, последние до сих пор не решили проблему с рождаемостью? Полагаю, что проблема кроется в Замысле. Души каким-то образом отказываются вселяться в зародыши. Но, тогда каким образом вообще появляются зародыши? Почему нет бесплодия? Или все же беда с физиологией?

Деланы смотрят на нержев с высока, при этом прекрасно понимая, что без подводников их вид вымрет. Симбиоз, к которому одни относятся как к важнейшему событию в жизни, а вторые как к печальной необходимости.

Становясь низшим деланом бывший нерж переосмысливает данный ему подарок. Кто-то остается безоговорочно благодарным, но большинство изначально отказывается верить в грустную правду, потом принимает ее. Печальна судьба того, кто стал ходячим инкубатором либо занял низшую должность в местной иерархии. Об тебя вытирают ноги каждый, кому не лень. Дабы избежать вполне закономерных волнений и бунтов, потомство нержов автоматически получает местное гражданство и его принимают в общество. Да, дорога в верхние структуры власти остается закрытой, но тем не менее, можно спокойно жить, не боясь быть закинутым камнями. С самками обращаются не столь жестоко, как с самцами. Все же деланы сдетства понимают, что без нержей их вид вымрет. Но сами концепция постоянных изнасилований пугает, пусть все и обставляется как очередной обряд. Самки живут в отдельных помещениях — гаремах. Особо удачливые деланы либо те, кто заплатил круглую сумму, могут попытать счастья продолжить свой род. Проводятся особые секс-лотереи, в которых участвует любой желающий, кроме низших.

Самцам же доверяют исключительно самую черную работу и подрезают крылья. Хотя, последнее на мой взгляд, явно излишние. Куда лететь? Все острова заняты, домой не вернешься. Обратную мутацию не провести. Хотя, не исключаю такую вероятность. Но кто в здравом уме решится стать нержем по собственной воле? А отпускать обратно самца, чтобы тот рассказал правду всем нержем — по меньшей мере глупо.

На островах нет деления на государства. Возведены целые города и развито сельское хозяйство. По краям островов поставили маяки — во избежание ситуации, когда один остров налетит на другой и разрушит все построенное. В нужный момент запускаются паровые двигатели, которые позволяют избежать столкновения. Ресурсы жестоко ограничены, поэтому к подобному прибегают не часто, только в совсем уж печальных ситуациях. Облака застыли не просто камнем или землей, нет. В их недрах присутствуют полезные ископаемые. В большинстве случаев, если столкновения не избежать, но понятно, что оно будет не столь критичными — все жители острова выступают толкающим механизмом. Упираются руками в край и машут крыльями как проклятые. Иногда помогает. Острова летают хаотично, словно следуют за ветром. Их орбиты невозможно раз и навсегда скорректировать.

У нержей, конечно, нет таких проблем. Их строй больше напоминает феодальный, с поправкой на то, что вся жизнь проходит под водой. Они обрабатывают водорослевые поля, охотятся на рыбу и мечтают переродиться в деланов. Общаются между собой благодаря пузырькам воздуха из грудных жабр. Нержы умеют выдыхать так, что придают нужную форму и размер получившемуся пузырю. Шаманы нержей общаются со жрецами деланов посредством жестов. Видимо, жрецам пришлось долго преодолевать языковой барьер, чтобы по итогу убедить шаманов в перспективах новой жизни.

Как таковой войны между двумя видами быть не может по понятным причинам. Либо одни будут кидать камни сверху, либо другие закидывать гарпунами в ответ. Результата ничто из этого, очевидно, не принесет.

Шестой в этот раз пробудился тогда, когда острова начали падать. Не знаю, каким образом он остановил нарастающий катаклизм, но у него явно это получилось.

— Так, Шестой сейчас находится прямо под нами, под водой, — сказал Третий, стоя на краю острова и смотря вниз. — Подождем, когда сам придет или превратимся в этих кракозябр?

— И будем с ним общаться «пузырьками»? — спросил я. — Ты помнишь вообще как это делать?

— Смутно, — признался друг. — Хотя, все быстро вспомнится.

— Нет, давай уж по старинке. Подождем.

Третий переминался с ноги на ногу. Было видно, что он хочет что-то сказать.

— О чем задумался?

— Если я сейчас сделаю шаг и полечу вниз…

— Ты опять о своем?!

— Не не не, просто интересно, — он виновато развел руками и улыбнулся. — Смотри. Какое здесь расстояние до воды? Километров десять где-то?

— Допустим…

— Меня размозжит, едва коснусь водной глади?

— Ты не станешь лепешкой, если речь об этом. Но переломаешь все что можно — и это факт.

— Кхм, — он задумался. — Страшная смерть. Интересно, до сих пор ли деланы практикуют такой вид казни?

— Скорее нет, чем да. Но помню историю об одном перевоплощенном нерже, который не смог смириться со своей судьбой. Разбежавшись, он прыгнул со скалы и камнем понесся вниз, в морские пучины. Печальная ситуация, которая вошла в историю и обросла множеством слухов. Дошло вплоть до того, что некоторые последовали примеру.

— Отчаяние порой толкает на необдуманные поступки.

— Что же тут необдуманного? — меня заинтересовала позиция Третьего. — Вполне закономерный итог для загубленных судеб. Думаешь с жизнью так просто расстаться? Решение далеко ни одного дня, надо этого очень сильно захотеть. Сам то сколько бьешься над этим вопросом?

— Я — особый случай, который все решил довольно давно. Не сравнивай нас с обывателями.

— Не забыл ли ты часом, мой друг, что твоя сущность — это квинтэссенция двенадцати других?

— Так про это и говорю.

— Ты просто обладаешь некими способностями и знаниями. Это не делает тебя особенным. По сути, те двенадцать душ, из которых состоит твоя нынешняя личность, внесли свой вклад в формирование твоего самосознания. Таким образом, ты всего лишь сборная солянка. Все равно что больной амнезией, который просыпается каждый раз новым человеком, имея при этом определенную базу от предыдущих.

— Погоди, я запутался, — он отошел от края острова и встал напротив меня. — Если не мы особенные, то кто тогда?

— Нельзя выделить кого-то отдельного и наградить его подобным титулом. Каждый, по-своему, уникален. Именно поэтому, говоря «обыватель», я не закладываю в это слово принижающий смысл. Просто фигура речи, которая прижилась.

— И которую проще произносить, посылая людей на смерть, — Третий слегка наклонил голову вправо, ожидая моей ответной реакции. Он всегда так делает, но в этом раз, не дождавшись ответа, продолжил. — Знаешь, а ты лицемер. К чему эти громкие слова и философия? Парадоксально конечно звучит, но смирись: ты, я, другие Хранители — мы особенные. Уникальнее нас только Страж и как выяснилось — Миры. Все остальные — лишь обыватели. В самом прямом смысле. Они нужны, чтобы работал Замысел.

— И Замысел нужен, чтобы жили они. Вознося цель, ты забываешь о том, зачем все изначально затевалось. Мы снова и снова приходим к циклу, все взаимосвязано.

— Что ты хочешь? Чтобы я относился чуточку лучше к обыва… людям?

— Начнем с малого, — я развел руками. — Относись к ним как к личностям, которые тянутся к жизни. В глобальном масштабе сама идея может показаться не важной. Но это не означает, что по щелчку пальцев мы имеем право людей разлучить с любимыми. В Мирах и так слишком много страданий.

— Не понимаю. К чему этот разговор в принципе?

— Мы еще не знаем, что будет после того, как услышим версию происходящего от одного из Миров, — я сел на край острова, свесив ноги. Похлопав ладонью по земле рядом, пригласил Третьего проделать тоже самое. — Пойми правильно, мне нравится сама концепция Замысла, но я не хочу слепо следовать за внушенной целью. Мне нужно понимать общую картину. Но, если мою личность сотрут, то я уйду с мыслью, что попытался привнести что-то хорошее, через тебя в том числе.

— Ааа, самоуспокоение, — плюхнувшись рядом, произнес друг. — Но если тебя сейчас все устраивает, то зачем стремиться что-то изменить?

— Не изменить, — оттянув средний палец большим, я щелчком скинул вниз валяющийся рядом камешек. — Для начала хотя бы постараться понять. Страж рассказал свою версию. По его мнению — полые это враги, которых не получилось уничтожить, поэтому их пришлось приручить. Но что нам расскажут Миры?

— Но если они нам поведают тоже самое? Попросят помощи? Что тогда?

— Значит будем следовать Замыслу, — уверенно ответил я. — Либо попробуем до них донести, что перенасыщение Первородной повлечет за собой крах всего.

— Допустим, они знают это?

— И целенаправленно хотят погибнуть? — я призадумался. — Значит у тебя с Мирами куда как больше общего, чем у любого из нас.

Третий усмехнулся, да и я не сдержал улыбки.

— Думаю, Страж сначала попытался договориться, но его не послушали. Либо сочли его слова — ложью, не знаю. В любом случае, мне по сути, терять нечего. Кроме очередной своей итерации. Последние пару дней после липового «пробуждения» меня не покидает мысль, что я являюсь каким-то вором. Подумай — если наша личность это совокупность разума двенадцати других душ, то значит, что эти души выдернули из цикла? Забрали у них возможность перерождаться? Что происходит тогда, когда Хранитель изживает свое? Страж возвращает эти души обратно в цикл или их принимает в себя Первородная? Как по мне, последнее ничем не отличается от того, что их просто сжирают.

— Не кори себя. Мы точно не воры. А если и так, то явно не своей воле.

— Еще Элика. До сих пор не могу отпустить ситуацию с ее гибелью, хоть уже прошли века с того момента, — глаза невольно намокли сами собой. — Как-то раз я навещал Стража, он показал мне ее душу. Но мне не хватило смелости, чтобы нырнуть к ней и хотя бы одним глазком увидеть своего ребенка. Теперь понимаю, что Элика даже не мое дитя…

— Твое, — Третий положил мне на плечо свою руку и не сильно сжал ладонь. — Ты не сторонний наблюдать и тем более не злой маг, подчинивший своей воле душу того мужчины, чьей биологической дочерью когда-то являлась Элика. Он часть тебя, как и одиннадцать других. Ты не только получил их знания, но и их радости. В том числе все их печали и грусть. Как ты говорил ранее? Про пример с амнезией? Ведь человек, потерявший память, все равно остается отцом, даже если не помнит этого. Вопрос в том, как к этому факту отнесется его новая личность.

— Хорошая идея, мне нравится, — я улыбнулся, смахнув сбежавшую по щеке слезу. — Но все равно ей лучше будет без меня.

— Мы лишь мгновенье для них. Позволь ей прожить свои жизни и просто знай, что она счастлива.

— Откуда ты знаешь это? Просто громкие слова?

— Скажем так, люблю поиграть в ангела Хранителя, — он вновь засмеялся. — Забавно звучит, не находишь?

— Ты не ответил.

— Ладно, — он вдруг посерьезнел. — Я присматриваю за ней. Сейчас Элика живет на Гурсе. Десятая не имела ничего против того, что если в Мире начнутся проблемы, то твою дочь и ее родных они напрямую не затронут. Как понимаешь, выделяются небольшие денежные пособия… Вру, большие. Но ее это ни капли не испортило, помогает бедным, даже какой-то фонд организовала… Хорошая девчонка. Одиннадцатый тоже все понял без лишних слов. На Отире ты и без меня все сделал бы сам. А если и нет, то мое легкое наставление навело бы тебя эту мысль. Проблема могла возникнуть с Первым, но там решили бы по ходу пьесы.

— Но… зачем?!

— Да ты надоел морально терзаться! — он резко махнул рукой в знак свой правоты. — То хочу увидеть, то не хочу. Боишься резко нахлынувших чувств и того, что она не испытает подобного? Так вот, ты прав — она тебя и не вспомнит. Но это же не мешает тебе сделать ее жизнь чуточку лучше? Ладно, намного лучше. Короче, ты понял идею.

— Спасибо… — меня до глубины души… душ растрогал его поступок. — Но я все равно не понимаю — почему?

— Для чего еще нужны друзья? — ухмыльнулся Третий. — Тем более, мне просто нравится, когда ты пребываешь в хорошем расположении духа. Так же считай это попыткой минимизировать риски. Если вдруг случится страшное и ты узнаешь, что условный Пятый опять провернул что-то типа Исхода и Элика вновь попала под раздачу… Одним словом, боюсь представить, что ты сделаешь.

— Спасибо еще раз, для меня это важно, — друг не переставал удивлять. Но теперь я чувствовал вину за то, что сам не позаботился о дочери первым делом. Может внутренние блоки Стража тому виной? Забавно — даже сейчас снова ищу оправдание своей трусости, видя перед собой живой пример, что подобных блоков нет. Тяжесть прожитых лет и слова Хранителей меня убедили в бессмысленности попыток вклиниться в жизнь Элики. Но почему я думал исключительно о себе, а не о ней?

— Да брось ты! — он шутливо отмахнулся.

— Может все же стоит с ней поговорить? Рассказать правду о Мирах? Провести вместе хотя бы одну жизнь?

— За одной жизнью последует другая, потом следующая и так по бесконечному кругу. На меня посмотри — Тротти застряла в цикле из-за эго одного человека. Она вынуждена раз за разом проходить одно и тоже. Ее душа словно затухает. Она хочет нового, а взамен ей достается забытое старое. Без возможности даже иметь своих детей.

— Прости, но это разные вещи. Супруга это одно, а дочь — несколько другое…

— Бесспорно другое. Только как ты себе это представляешь? Либо полностью участвуешь в ее жизни, либо никак. Просто подумай, что ты станешь дедушкой Двенадцатым для ее детей? Потом прадедом для внуков? Где та тонкая грань, когда поймешь что все, хватит дарить свою любовь всем подряд и просто уйдешь в след за Эликой дальше? А там все по новой. Потом тебя потянет обратно в предыдущий Мир и будешь нырять туда-сюда как ужаленный. И где гарантии того, что дочь не станет требовать в новом Мире найти ее прошлого супруга или детей? При этом ты будешь хотеть каждого из них оберегать. Когда все разрастется до космических масштабов — ты просто сойдешь с ума.

Но, допустим ты решил рассказать только ей и дал наказ держать рот на замке — тогда что? Кем ты будешь? Странным мужиком волшебником, просящим называть себя «папой»? Хотя папа у нее есть, но вдруг появился еще один?

Ты просто думаешь исключительно о себе. Никто не запрещает тебе проявлять заботу о ней, но мой тебе совет — отпусти. Будь просто незримым покровителем, пока можешь.

И я еще не беру в расчет наше нынешнее положение. Вся конспирация полетит коту под хвост. Объяснишь Стражу, почему новый Двенадцатый приходит к дочери предыдущего?

Мне не хотелось принимать его правоту. Но со здравым смыслом не поспоришь.

— Ты прав — сказал я, смотря на горизонт. Мне казалось, что закат сможет забрать с собой всю навалившуюся боль. Но стоит только планете сделать очередной оборот вокруг своей оси, как солнце взойдет вновь, вернув всю тоску. Цикл бесконечен.

— Естественно, — после этих слов подул теплый ветер и растрепал его густую бороду и волосы на голове. Он достал из нагрудного кармана расческу и начал бережно приводить себя в порядок.

— Получается, что я тебе соврал? — спросил я.

— В чем? — произнес Хранитель, смотря уже в небольшое зеркальце. Никогда не понимал эту излишнюю страсть к опрятности. Можно же просто заставить тело «выплюнуть» лишние волосы и они перестанут расти. Если сам не захочешь, конечно, вернуть все как было.

— Сказал, что мне нечего терять. Оказывается есть.

— Тогда все? Сворачиваемся?

— Нет, — твердо ответил я. — Если уж ступил на дорогу, то надо идти до конца.

— Ты — странный.

— Как и ты. Объясни — зачем тебе все это? Ты ведь можешь просто дальше исполнять свою роль Хранителя?

— И искать способ все закончить, — покачал головой друг. — Только вот он уже найден. Узнать истину всегда приятно. Уйду днем раньше или днем позже — какая разница?

— Но как же Тротти?

— Ей будет лучше без меня. И я не буду к ней лезть раз за разом. Когда придет время — зайдем только к супруге, мне нужно будет попрощаться.

— Несомненно. Надо будет еще кого-нибудь попросить приглядывать за нашими… любимыми. Если нас не станет. Думаю, Девятая справится с этой задачей.

— Не нравится она мне, — сказал друг. — Но в мудрости ей не откажешь. Оставим какую-нибудь записку с просьбой и объяснением, как найти Элику и Тротти.

Мы замолчали. Дальнейшие перспективы смутны и непонятны. Как говорил Страж, я из раза в раз пытаюсь раскопать истину. Что-то внутри заставляет меня двигаться вперед, не смотря на все трудности. Словно идея фикс, овладевшая сознанием и которую не получается выкинуть из головы. Одна часть меня протестует и утверждает, что не стоит лезть в то, что и так работает. Но другая требует узнать свое истинное предназначение. Без призмы фильтров. К чему это приведет и что ожидает в конце пути?

Мне повезло иметь такого друга, как Третий. Как знать, может прошлые наши итерации тоже шли рука об руку.

В небе над нами появился делан. Он спикировал вниз и, едва коснувшись лапами земли, на глазах трансформировался в человека. Послышался неприятный хруст из колен и локтей, словно их выворачивали в другую сторону. Отпали крылья, клюв вошел внутрь лица и превратился в зубы. Перья посыпались в разные стороны. Пошло нарастание костей и переформирование скелета (деланы меньше в два раза, чем обычный человек). Внутренние органы с противным бульканием претерпевали метаморфозы, растягивалась плоть.

Шестой упал на колени, его вырвало. Он весь дрожал и мотал головой. Наконец, минуту спустя, он поднялся на ноги. Мы встали за ним и попытались сперва подойти, чтобы поддержать. Но он жестом остановил нас.

— Почему именно мне достался этот чертов Мир?! — вскрикнул он полным возмущения голосом, активно жестикулируя руками в разные стороны. — То гребанный нерж, то делан. Еще и вы приперлись! Что, не захотели становиться подобием русалок, пока я был внизу? Больно трансформироваться, да? Сволочи!

Он тяжело дышал, по телу ручьями стекал пот.

— Еще если и умрешь, то не знаешь, кем пробудишься! Шансы пятьдесят на пятьдесят, все равно приходиться постоянно менять обличье! Здесь нет пистолетов! Единственный способ быстро умереть — это прыгнуть вниз! С летающего острова, высотой в десять километров! Знаете, как больно погибать таким образом?! А теперь представьте, что ты после этого пробудился деланом, а тебе нужно было стать нержем!!! И ты стоишь такой и думаешь — еще разок прыгнуть либо все же трансформироваться?! В первом случае больнее, но быстрее!! Во втором — чуть менее больно, но куда как дольше!! Раз вы наверху, то вы же не можете быть такими идиотами, что оставаться в обличье людей?! Ведь так?! Может кто-нибудь заметит, а?! Зрение у деланов ого-го!! Даже не чувствуя их ауру, вы не можете точно знать, что на вас не смотрят!! Но нет, вам же плевать!! Зачем прятаться?! Подумаешь!!

— Скажем ему, что нам надо вниз? — шепотом спросил я у Третьего.

— Не сейчас, пускай проорется для начала, — так же тихо ответил друг.

Шоу с непрекращающимися криками и возмущениями продолжалось еще примерно десять минут. Я узнал много нового о всей своей родословной. Шестой прошелся буквально по каждой жизни. В родственниках постоянно фигурировали парнокопытные всех видов и размеров. Досталось и Третьему, только в ход пошли уже как более нелицеприятные эпитеты.

Когда запал истощился, Шестой немного успокоился. Он чуть нагнулся, упершись руками в колени и сказал:

— Ну, и чего вам?

— Нам надо бы вниз, — сказал Третий, примирительно подняв ладони и отступив на шаг назад.

— Что?

— К нержам он имеет в виду… — сказал я, специально спрятавшись за спиной друга. Может, немного юмора сможет снизить градус накала.

— К нержам, значит да?! — Шестой засмеялся, словно псих. — К нержам им… Ну так отправляйтесь туда!

Он разбежался и прыгнул на нас, намереваясь скинуть обоих с края острова. За мгновенье до столкновения Третий повернул ко мне голову и еле заметно покачал головой, что могло трактоваться не иначе как «пускай». Мы камнем понеслись вниз. Шестой в полете пинал нас ногами, бил по лицам руками. Но мы не сопротивлялись, хоть и было достаточно неприятно. Перед самым падением мы все нырнули обратно на остров.

— Выпустил пар? — спросил я.

— Ладно, прощены, — сказал Шестой, потирая плечо. — Сейчас вернусь.

Он исчез и появился через пару минут, уже одетый в балахон.

— Вам просто не понять, что это такое, — сухо произнес Хранитель Валкира. — Эту дикая боль, которую приходиться терпеть раз за разом, хочется как-то минимизировать и пореже менять обличье.

— Понимаю, — сказал Третий.

— Думаешь? — прищурив глаза, ответил Шестой. — Ну ка, давай, несколько раз подряд трансформируйся. Вот только тогда поймешь.

— Вообще, Третий суицидальных дел мастер, — попробовав разрядить обстановку, сказал я. — Так что в вопросах боли он может понимать ничуть не меньше твоего.

Третий скорчил задумчивую рожицу, закатил вверх глаза и утвердительно закивал.

— Вот и вступай в его клуб мазохистов, меня не трогайте! — ответил Шестой и, взявшись пальцами за переносицу и зажмурившись, натужно выдохнул, — Попробуем сначала. Что. Вам. От. Меня. Надо?

— Мне хотелось бы пройти обряд Возвышения.

— Возвышения? — Шестой в удивлении поднял одну бровь. — Зачем?

— Хочу пообщаться со внутренним «я». Мне кажется, что проблему Отира можно решить иначе. Для этого нужно увидеть все грани и продумать исходы.

— Мы же обсудили все на Совете, — не унимался Шестой. — Твой предшественник все подготовил, от тебя требуется только отдать команду в нужный момент.

— Может тот Двенадцатый в чем-то был не прав? — вклинился в разговор Третий.

— Хороший был парень, — вздохнув, сказал Хранитель. — Жаль, что все так для него закончилось.

— На Совете перед Стражем ты говорил по другому, — ухмыльнувшись, произнес Третий.

— Как и все мы, — пожав плечами, ответил Шестой. — Ладно, а ты зачем тут?

— Недели еще не прошло, как пробудился новый Двенадцатый. Ему нужен наставник.

— И все?

— Что мне еще тут делать?

— Не знаю, поэтому и спрашиваю, — Шестой развел руками. — Хорошо, я помогу вам. Но сразу предупреждаю, что не сильно надейся на Возвышение. Не понятно, как оно подействует на Хранителя. В прошлой жизни, кстати, проходил обряд?

— Не помню… — соврал я. — Лишь смутные обрывки воспоминаний и отсутствие однозначного ответа.

— Ну дела, — удивился Шестой. — И как он может быть Хранителем, если не помнит свои жизни?

— Мы работаем над этим, — сказал Третий. — Возвышение сможет пробудить все воспоминания? Или хотя бы их часть?

— Кстати да, это может сработать, — Шестой задумчиво потер подбородок. — Тогда не будем терять времени. Можете начать трансформироваться в нержей и сразу ныряйте за мной.

Шестой уселся на траву, отклонился назад и полным удовлетворения взглядом просто начал на нас смотреть. Мы с Третьим переглянулись.

— А ты чего ждешь? — спросил мой друг Хранителя.

— Хочу посмотреть, как это выглядит со стороны, — ехидно улыбнувшись, ответил тот. — Жаль, попкорна не захватил.

— Понятно, — протяжно ответил я. — Ты из тех, кто любит смотреть?

— Ищу новые грани, — ответил Шестой. — Ведь не поймешь, пока не попробуешь?

Справедливое высказывание. Обратившись к внутреннему взору, в голове всплыло осознание структуры строения тел нержей. Я призадумался — когда Хранителю что-то подобное требуется узнать, Миры нам отвечают. Так может спросить у Валкира про полых? Я сконцентрировался и попеременно начал задавать вопросы: полые, прошлое, правда, Страж. Ответа не последовало. Вот как это работает? Представить карту Мира? Пожалуйста. Увидеть ауры всех душ? Милости прошу. Полые? Сигнал потерян, пип пип пип. Попробовать стоило.

Я начал трансформацию. Легкое покалывание в начале переросло в жуткую боль ближе к концу процесса. Прав был Шестой — развлечение явно не для всех. Я обратил внимание на рядом лежащего Третьего, который еще не до конца закончил преображение. Он бился в конвульсиях, в особенности когда его глаза стали расширяться. Казалось, что зрачки словно проткнули и они расплылись по всему глазному яблоку сплошной чернотой.

Мы лежали на спинах, превратившись полностью в нержей. Я пытался хватать ртом воздух, словно рыба, попавшая на сушу. Однозначно, нужно было перевоплощаться в воде. До смерти и очередного перерождения оставались считанные минуты.

— Какие милые пучеглазики, — сказал подошедший к нам Шестой. — За мной.

И он исчез. Его аура быстро нашлась в другом конце планеты, туда мы и нырнули.

Возвышение

Когда мы появились в океане возле Шестого, тот уже принял окончательную форму нержа. По привычке, я хотел сказать что-то ртом, но ничего не получилось. В глотку залилась вода. Небольшая паника быстро прекратилась, тело само избавилось от излишков жидкости.

Из нагрудных жабр Третьего вышло несколько пузырьков воздуха разной формы. В ответ Шестой тоже выпустил несколько пузырьков. Было ясно, что они о чем-то переговариваются между собой. Так, эти два пузырька, вылетевшие из Третьего одновременно рядом, имеют разный вид. Один вытянутый, а второй в виде звездочки. Вроде бы означает «что теперь?». Их еще надо успеть разглядеть, ведь они держат форму буквально пару секунд.

Так дело не пойдет. Пришлось вновь обратиться ко внутреннему взору, который помог раскрыть понимание языка и будто насильно вклинил в голову произношение. Или пропузырение, не знаю.

— Куда плывем? — сказал я.

— За мной, — ответил Шестой после небольшой паузы. — По дороге расскажу план действий.

Он специально перевернулся на спину и плыл, будучи повернутым к нам лицом. Я сначала не сразу понял, зачем он так сделал. Невооруженный взглядом было видно, что он находится в своей стихии. В одной из.

Когда я увидел болтающиеся перед носом пятки обогнавшего меня друга и он что-то сказал — вылетевшие из его груди пузырьки были похожи на несвязанную тарабарщину. Обволакивая вдоль боков мчащегося на скорости вперед Третьего, пузырьки пытались подняться ввысь. Но касаясь тела Хранителя — меняли форму, либо некоторые просто лопались.

Я схватил его за ногу и силой потянул к себе. Он попытался брыкнуться, но потом все же повернулся ко мне лицом.

— Не ясно, что ты говоришь, когда плывешь лицом вниз, — сказал я.

— В смысле? — сразу пропузырил он в ответ.

Теперь так же стало понятно, почему следует выдерживать паузы в диалоге. Если говорить с кем-то одновременно, либо отвечать сразу же — пузырьки, поднимаясь вверх, закрывают обзор. За сказанным тобой можешь не увидеть, что ответил собеседник. Общаться длинными фразами тоже проблематично. Имея разную форму и размер, одни пузырьки поднимаются вверх быстрее, чем другие. Может потеряться смысл сказанного. Странно, что казалось бы, такие базовые вещи полностью выветрились из памяти за ненужностью. Ведь когда-то и я был нержем, прошедшим обряд.

— Смотри, — сказал я другу и резко поплыл вперед, выпуская нецензурные пузырьки. Третий догнал меня и покивал головой, что означало «а, понял».

Шестой, убедившись что мы внимательно смотрим, начал объяснять план короткими фразами. Возвышение представляет из себя процесс подготовки разума к новому телу. Сознание очищается от воспоминаний, оголяя только саму суть особи. Принять нового себя и новое тело достаточно сложно для психики. Индивид пребывает во внутреннем диалоге с собой, отбросив все сомнения. Полное преобладание прагматизма. Жрецы в трансе массируют особые точки на теле нержа, оставляя того расслабленным и не позволяют ему тем самым проснуться.

Главным ингредиентом обряда является поджаберная слизь, которая добывается с местных «божественных рыб». Размерами с китов с Земли, они, по сути своей, являются хищниками. Периодически на них открывается охота, но не с целью убить, нет. Одни нержы ошалело пытаются отвлечь морского гиганта, проводя пируэты в воде перед самым носом монстра и буквально выплывают из вот-вот закрывающейся пасти. Другие в этом момент лезут киту руками под жабры и пытаются выхватить как можно больше слизи.

Существует местная легенда. Когда-то давно один из старейших и огромнейших китов увидел умирающего малыша нержа и решил спасти его. Он поделился с ним своей божественностью. Монстр позволил малышу укрыться в своих жабрах. Тридцать дней и ночей нерж пребывал во сне, пока совсем не окреп и не возмужал. Его раны исцелились, он осознал цель. И явился перед своим народом уже совсем новым нержем, став пророком. Как и все легенды, эта вызывает множество вопросов в своей противоречивости. Как по мне, все произошло куда как банальнее. Увидели дохлого кита и начали его нарезать на ломтики, пока один из нержей не попробовал случайно или специально комочек слизи. Тут то его и накрыло.

Удивляет, что не в одном из Миров нет похожего вещества. Несомненно, есть множество других аналогов. Но необходимый эффект достигается исключительно слизью. Хотя, может я просто не пробовал остальное. Миры при этом не отвечают на этот вопрос, а перепробовать миллионы вариантов слишком долго и не продуктивно. Хиппи Хранитель, то что нужно Замыслу!

Скорее всего на физиологию человека слизь никак не повлияет. Либо возникнет множество неудобств, связанных с отравлением или, что еще хуже, мучительной смертью. Не доводилось попробовать, да и не очень хочется. Все же у нержей отсутствуют вкусовые рецепторы, а этот неаппетитный серый комочек одним своим видом дает понять, что лучше ему в организм не попадать.

Мы выплыли сверху к подводному городу, расположенному в здоровой расщелине. По обеим сторонам в скалах были вырыты пещеры, в которых живут нержы. При нашем появлении играющаяся неподалеку малышня подплыла к нам и задорно начала вилять в разные стороны, пуская пузырьки смеха.

Сверху, по бокам от разлома, находились водорослевые поля. На них трудилось множество рабочих. Так же, по всему периметру, плавали бойцы с гарпунами. Они охраняли своих собратьев от незваных хищников. На нас не обратили особого внимания. Самобытная прекрасная культура, отрицающая присущее людям пороки. Здесь отсутствует насилие над своим видом. Нет воровства, эгоизма. Каждый индивид живет исключительно во благо всего общества. Даже верхушка местной власти, начиная от жрецов и заканчивая правителями, не побрезгует трудиться наравне с остальными на тех же полях в случае необходимости. Если бы не деланы, то Валкир был бы самым без проблемным Миром. Может Шестому стоит прекратить концепцию Возвышений, и тогда деланы вымрут сами собой со временем? Уничтожить всех разом нельзя, нарушится баланс. Но, пятьдесят-семьдесят лет постепенного вымирания не слишком сильно повлияют на Замысел, все придет в норму. Хотя, это его Мир. Сам разберется, тем более что все работает под его надзором как надо.

Спустившись в самый центр расщелины, мы увидели храм. Он был округлой формы, словно шар и выглядел просто — из подогнанных друг к другу аккуратно выдолбленных булыжников возведены стены. Вместо крыши — прямоугольная каменная плита. Входное отверстие закрывали свисающие с цветами лианы. По стенам черной краской был нарисован процесс Возвышения. Если оплыть храм по кругу, то можно понять с чего начинается обряд, и к чему он приведет. Последняя картинка — это делан, взлетающий к солнцу.

К нам выплыл жрец. Они с Шестым начали усердно перебулькиваться. Затем, мы заплыли внутрь храма. На потолке были развешены светящиеся голубоватым светом цветы. Посередине одной единственной комнаты стоял высеченный из камня стол и больше ничего. Вокруг него смогут спокойной поместиться до десяти нержей.

Жрец уплыл, оставив нас одних.

— Святой бульк! — пропузырил Третий. — Они что-нибудь слышали об этка?

— Что? — спросил я.

Последнее его слово было не понятно, поэтому друг начал подбирать синонимы. Сошлись на «красоте», но что-то мне подсказывает, что имелась в виду «эстетика». Третьему сложнее всего, раньше он был истинным деланом. Мысль быстрее слов. Его жабры не всегда могут воспроизвести досконально то, что он подумал.

— Я рассказал жрецу, что нашел достойного для Возвышения кандидата. — сказал Шестой. — Ты спас из пасти хищника Третьего.

— Эй! — возмущенно булькнул друг.

— Сейчас он пошел отправить гонца наверх, чтобы деланы были готовы принять новобранца, — продолжил Хранитель Валкира. — Ты пока ложись на стол, все скоро начнется.

— Так просто? — удивился я. — Мне казалось, что к Возвышению готовятся минимум неделю, это же что-то вроде праздника для всех.

— Скажем так, я достаточно известен в этих краях, — ответил Шестой. — Надо значит надо. Без лишних вопросов.

— Зачем гонец? — меня беспокоила мысль о возможном моем препарировании, пока я буду находиться в бессознательном состоянии. Не столь критично конечно, но как минимум неприятно.

— Когда все закончится, мы с Третьим вдвоем поднимем тебя наверх, дальше просто нырнем.

— Деланы не разозлятся? — спросил мой друг.

— Скажу им потом, что Двенадцатый проснулся и ничего не получится в этот раз.

— Такое бывает? — вновь удивился я.

— Редко, — после паузы, ответил Шестой. — Случается, что неопытные жрецы не могут удержать нержа во сне. Если такое происходит, то жрецы покидают свой пост и уходят в отшельники. Нержа же уличают в недостаточно сильном желании преобразиться и больше он никогда не сможет пройти обряд.

— Виноваты одни, а не повезло другому? — высказался Третий.

— Здесь никогда не винят друг друга, только себя. Надеюсь, тебе хватит времени.

В храм вошла делегация жрецов. Я лег на стол и стал смотреть за происходящем. Нерж одной рукой приподнял мне голову, второй прислонил чашу со слизью ко рту. Ее пришлось полностью обхватить подобием губ и позволить этой кашице провалиться в нутро. Горло обожгло, я почувствовал как поднимается температура тела. Нержы встали вкруг и начали надавливать на определенные на теле точки, меня быстро окутал сон.

Вспышка. Я оказался в небытие. Золотистое свечение обволакивало вокруг всю пустоту и проникало везде. Бесконечная дорога в глубины сознания. Сколько длился этот путь? Мне казалось, что прошла вечность. Мимо начали пролетать переливающиеся мыльные пузыри размером с человеческий рост. В них, по всему объему, проигрывались мои воспоминания. С какой стороны не подойди, картинка всегда следует за взором.

В одном из пузырей я увидел свою пятую жизнь, ускоренную в тысячи раз. От рождения до смерти прошли мгновенья. В конце пузырь лопнул, растворив в пустоте воспоминания. Мысли путались. Мне было четко известно, что я прожил ту, пятую жизнь. Но ее наполнение стало загадкой. Словно горькое послевкусие, оставшиеся с тобой навсегда. Но ты не помнишь, что его вызвало.

Не смотреть на пузыри не получалось — они насильно приковывали взгляд. И так же не оставляли после себя ничего. Мне стало страшно, я терял себя. Казалось, что личность стирается.

Когда последние воспоминания исчезли, осталась только суть сознания. Без целей, без стремлений, без восприятия себя. Разве не так должно и быть? Разве не в этом была идея? Вечное, само собой разумеющееся существование, без потребностей и желаний.

Меня кто-то окликнул. Я оглянулся. Двенадцать молодых мужчин стояли и молча смотрели на меня. Один из них подошел ко мне и сказал:

— Не бойся, все хорошо, — сказал он.

— Кто вы?

— Посмотрите на него! — произнес другой. — Не узнает нас.

— Конечно не узнает, — высказался еще один. — Он же все забыл.

— Думаешь, если вспомнит — узнает? — спросил тот, кто подошел ко мне первым.

— Конечно, — ответил мужчина с черными волосами. — Ему нельзя потерять себя.

— Вор! — выкрикнул кто-то сзади. — Пусть все так и остается!

— Думаешь, он хотел этого? — спросил уже седой человек.

— Мы не просили!

— Так и он не просил, но что делать?

— Господа! — ответил рыжий. — Эти споры ни к чему не приведут.

— Согласен! — выкрикнул один из них. — Поможем ему вспомнить.

— Да!

— Да!

— Точно!

— Нет!

— У тебя нет выбора.

Они исчезли и через мгновенье появились возле меня, взяв в круг. Каждый мужчина протянул по руке к моей голове и коснулся ее. Последний нанес сильный удар кулаком в щеку. В сознание ворвался вихрь картинок — воспоминаний. Их воспоминаний.

Мужчины не имели ничего общего между собой, но каждый из них был мной. Либо я — ими. В совершенно не похожих друг на друга лицах было ясно видно мое отражение.

— Простите… — тихо произнес я.

— Ничего страшного, — сказал Марк, родом с Нелании. — Мы все понимаем.

— И все видим, — произнес Грациус из Лидара. — Мы знаем, зачем ты здесь.

— Позвольте мне, — взял слово Герман с Земли. — Я, как и все остальные присутствующие, знаем твою тягу к вопросам. Но времени мало, жрецы не смогут долго удерживать твое сознание от пробуждения. При повторном Возвышении может появиться Она…

Мы — это души, запертые Стражем в твое теле. Твой нынешний разум — квинтэссенция наших. Ты получил все наши воспоминания и наши личности, породив свою…

Все затряслось. Над головой, в странном золотистом небе, появились прорехи. Сквозь отверстия стали видны копошащиеся вокруг жрецы. Словно я совсем чуть-чуть приоткрыл глаза и через маленькую щелочку увидел реальность.

— Времени совсем не остается, — тревожно вздохнул Герман. — Часть души Стража сдерживает нас в тебе, мы не можем вернуться в цикл. Она не самобытна, у нее нет своей воли, лишь цель. Она сейчас спит, но мы чувствуем ее пробуждение, ей не нравится не званный гость. Мы находимся словно в алмазной скорлупе.

Твой предшественник когда-то смог оставить в Части души Стража слепок слов. Каким именно образом — нам неведомо. Но периодически мы слышим от нее бормотание. Сперва не отнеслись к этому серьезно, но когда ты с Третьим пришел к выводу об оставленной подсказке — все встало на свои места.

Слова такие: закончи начатое. Элантия, мекрун — десять — два — арфас — тридцать восемь — дюмор — семьдесят семь. Все. У нас нет предположений, что это могло бы значить. Распутывать придется тебе.

Взгляни наверх — небо сейчас закрыто пеленой, но стоит тебе открыть глаза, как мы увидим все то, что и ты. Как в тех прорехах. Можно сказать, что мы живем в твоей голове. Поэтому мы не просим тебя освободить нас, все же ты — продолжение нас. Но если найдешь способ, не погибнув при этом сам и не потеряв свою личность — будем признательны.

Страж с помощью Первородной наполнил тебя новыми душами. Они хотели нас сожрать, но мы дали им отпор. Но не смогли их выдворить, они набирают силу. Не знаем, насколько нас хватит. Торопись, Хранитель.

— Мне жаль… — только и смог сказать я. — Я постараюсь что-нибудь с этим со всем сделать.

— Так же, как и с моей дочерью?! — выкрикнул Руфус с Керака, который не так давно ударил меня. — Абсолютно ничего?!

— Я…

— Не дави на него, — спокойно высказался Грик с Сомнуса. — Его поступки и мысли — совокупность наших. Если и винить кого-то, то каждого из нас по отдельности.

— Но он же… — не унимался Руфус.

— Хватит! — грозно сказал Магри с Дэкурта. — Сделай то, что должен, Двенадцатый.

И я проснулся. Третий и Шестой поднимали меня вверх, держа за ноги. Внизу виднелся город в расщелине, от которого мы быстро отдалялись. Странное чувство от осознания того, что твои глаза являются проектором для кого-то еще. Сколько у меня осталось времени? Если двенадцать душ проиграют битву пришедшим из вне, то на этом все закончится. Для всех нас. Очередная ответственность, о которой я не просил. Стал невольным тюремщиком без возможности освободить заключенных.

Я нырнул обратно на остров. Хранители почувствовав, что их руки более ничего не держат, отправились за мной.

Элантия

Мы болезненно приняли облик людей. Шестой нырнул за припасенной одеждой и вручил нам по белой мантии. Смотрелось странно, все же подол едва доходил до середины ляжек.

— Как прошло? — осведомился Шестой.

Вот что ответить на этот вопрос? Нельзя сказать правду о Возвышении, иначе она может повлечь за собой неприятные последствия. Если Хранитель попробует увидеть свое собственное я, то он сильно удивится. Есть шанс, что он в возмущении пойдет к Стражу требовать объяснений. С другой стороны, может тогда Шестой попробует нам помочь? Сомневаюсь если честно.

— Достаточно… странно, — взвесив все за и против, ответил я. — Решение моего предшественника было… верным.

— Что и требовалось доказать, — со вздохом произнес Хранитель. — Я вам более не нужен?

— Нет, спасибо, — я протянул ему руку. — Буду должен.

— Само собой, — он пожал мне руку в ответ, подмигнул и исчез.

Третий ходил взад-вперед и о чем то усиленно думал. Наконец, он остановился и сказал:

— Теперь правду, пожалуйста.

— Ага, — ответил я. — Только сперва давай ко мне, переоденемся во что-нибудь более подходящее. А то чувствую себя каким-то фанатиком. Еще бы на лысо побриться, тогда вообще не отличить.

Мы нырнули на Отир, в мой дом. Переодевшись, я так же взял из шкафа джинсы и футболку и кинул их Третьему. Затем пошел к холодильнику взять по бутылке пива. На моего друга не налазили вещи, ему пришлось немного уменьшится в размерах.

— Ну так что? — спросил он, усевшись на диван и поймав кинутую ему бутылку.

Я пересказал ему все, что произошло. Он внимательно слушал и не перебивал.

— Скверная ситуация, — сказал он в конце. — Может и мне пройти обряд?

— Тебе то зачем?

— Хочу извиниться перед… ребятами.

— Ты можешь это сделать сейчас, они же все видят.

— Хотелось бы диалога, но…

С этими словами он встал с дивана и подошел к зеркалу. Было видно, что он не знает, с чего начать разговор. Стоит и мнется. Только хочет открыть рот, как тут же его закрывает. Стесняется меня? Это личный… монолог.

— Пойду как на улицу, воздухом подышу, — сказал я, оставив его одного.

Облокотившись на перила балкона второго этажа, я сделал глоток пива. Впереди находился бескрайний лес. Мне захотелось по нему пройтись, забыв обо всем. Но такая прогулка — не позволительная роскошь в данной ситуации. Как просто было жить, не зная всей этой лжи. Вот уж действительно, меньше знаешь — крепче спишь. Мысли в голове не на секунду ни умолкают. Еще одно проклятие бессмертия? Не знаю, в какие там точки тела давали жрецы нержей, что получилось провалиться в грезы. Попробовал бы еще раз, только теперь не выпив слизь. Может смог бы заснуть? Бесконечный поток мыслей угомонится, дав от него отдохнуть. Но, с другой стороны, какой в этом смысл? Все вернется на круги своя, а я даже не замечу тех часов, проведенных в беспамятстве. Можем ли мы видеть сны в принципе? Без стимуляторов от «божественных рыб»? И подходящее ли для этого слово — сон? Уверен, что есть еще миллионы способов пообщаться со своими внутренними «я», но пока что доподлинно известен лишь этот один. Никакой магии, лишь химия.

Что делать с двенадцатью душами, которые застряли во мне? Как мне их освободить, не навредив? Что будет после этого? Что будет со мной? Если они проиграют, то что тогда? Что, если Хранители узнают правду, сможем ли мы все победить Стража? Захотят ли они в этом участвовать? Почему во мне не утихает жажда двигаться вперед, как у остальных? Почему, находясь рядом со мной, Третий не махает на все рукой? Что за подсказка? Я устал от все наваливающихся вопросов. Делая шаг вперед, меня отбрасывает на три назад. Маячащая перед глазами цель становится все дальше, дорога обрастает развилками.

Третий подошел ко мне и так же облокотился на перила.

— Ну что? — спросил я.

— Да… — протяжно сказал он и отмахнулся рукой. — Выглядел очень глупо, наверное…

— Что поделать…

— Знаешь, — произнес Третий. — Я чувствую себя дико виноватым перед Рогно. Все же Тротти — его супруга, а я сейчас получаюсь что-то вроде… любовника. Причем Рогно все и всегда видел, вдеталях…

— Оу…

— И не говори, — он локтями уперся на перила и взялся за голову. — Что я наделал…

— Ты не виноват.

— А кто виноват, Двенадцатый? Кто?! — вспылил он. — Страж? Цель оправдывает средства? Маленькие трагедии — ничто? Но ведь они действительно не имеют значения для Замысла… Я запутался, друг. Не знаю, что теперь со всем этим делать.

— Попробуем распутать этот клубок до конца.

— И накажем всех причастных? — грустно усмехнулся он. — Какой в этом смысл?

— Мне более ничего не остается, — ответил я.

Хранитель замолчал и задумался, смотря на лес. Казалось, что он полностью ушел в себя.

— Тогда вперед, — спустя пару минут произнес он. — Посмотрим, куда нас заведет дорога.

В голове вновь зазвучал шепот. Никто ведь не говорил мне, что он прекратится. Только теперь стало ясно, что слово «нчи» начинается с «зако».

— Нам надо на Элантию.

— Это то понятно, — сказал Третий. — Только что мы там будем делать?

— Может Седьмой подскажет? — спросил я. — Осталось только придумать причину посещения его Мира.

— Как насчет… не знаю, — он виновато развел руками. — А может… Да нет, не подойдет.

— Вот и я усердно перебираю поводы, только вот ничего подходящего никак не находится.

Мы оба задумались. Как объяснить Хранителю, зачем мы явились к нему? В дружеский визит он не поверит. Сказать правду? Не слишком ли будет тяжела ноша? Тем более, сколько времени потребуется, чтобы убедить его во всем этом? И где гарантии, что он не отправится к Стражу после нашего разговора? Кстати, насчет этого. В очередной раз я раскинул внутренний взор — никого рядом не оказалось.

— Есть у меня одна идейка, — задумчиво сказал Третий. — Давай скажем ему, что ты начинаешь что-то вспоминать из прошлых жизней. Но в голове пока только эта фраза и понимание, что она относится к Элантии. Что-то типа пароля.

— И слова скажем другие, на всякий случай, кхм. Да, пойдет. За неимением лучшего.

— Тогда отправляемся.

И мы нырнули в седьмой Мир. Элантия представляет собой планету, поделенную четырьмя нациями, живущими под флагом одного государства.

Пять материков заполонили города из небоскребов. Найти клочок природы являлось настоящей проблемой. Когда люди поняли, что их ожидает небывалый кислородный кризис, то быстро присвоили оставшемся лесам статус заповедников. Но и это не сильно помогло, планета буквально задыхалась. Тогда-то Страж и призвал Седьмого. Немного не ясно, почему люди сами довели до такого и долго тянули с исправлением ситуации. Но Седьмой все сделал как надо. Были изобретены воздухогенераторы, высушены несколько морей, площадь которых по итогу засеяли лесами и запустили туда клонированных животных. Вывели особых насекомых, восстановили флору и фауну. Любое посягательство на заповедные зоны жестоко карается. Мир достиг дна и теперь усердно пытается восстать из пепла. Получается двигаться вперед, но очень маленькими шагами. По примерным расчетам, потребуется около тысячи лет чтобы привести все в норму.

Квирки — самая технически отсталая нация. Они плетутся следом за всеми. Жалкие попытки восстановить былой авторитет ни к чему не приводят.

Мехты и Живны — крепкие середнячки. Если одни свершают какой-нибудь технологический прорыв, то незамедлительно следует ответ. Промышленный шпионаж принимает какие-то немыслимые масштабы. В принципе, можно и не скрывать свои разработки. Какой в этом смысл? Здесь очень ценится профессия специалистов по защите информации. Только вот всеобъемлющая коррупция сводит на нет любое обучение и привитую лояльность. Человеческая жадность не знает границ.

Инты — несомненный лидер в своей стези. Единственная нация, кто смогли построить и обуздать полноценный искусственный интеллект. У этих искинов одна цель — служить во благо. Хорошо, что обошлось без апокалиптических сюжетов. Но Седьмой на всякий случай поглядывает за этим, мало ли…

Мы появились в доме Седьмого, в городе Нест, на территории Интов. За огромным панорамным окном виднелись бесконечные здания. Где-то внизу, под нами, сплошным полем стояли густые облака. Находясь сверху можно было подумать, что город стоит на воде. Забавно, но по этой дымке, словно по реке, рассекают гондолы. Само собой, эти лодки напичканы техникой сверх донизу и естественно, они не плывут, а летают. Так же гондолами управляет капитаны, по совместительству являющихся певцами с поставленными голосами. Причем каждый из них гребет веслом по облакам, создавая впечатление настоящей водной прогулки.

Местная элита хочет принести в свою жизнь долю романтики, поэтому по периметру домов встроены выпирающие плиты. Получается что-то вроде тротуаров с перилами и лавочками. Между домами возведены мосты. На крышах обустроены торговые центры и прочие культурно-развлекательные заведения. Даже есть стадион, расположившийся на верхушках пяти рядом стоящих зданий.

Интересно, а как живется людям, вид из окон которых выходит как раз на облака? Вечная непроглядная пелена? Хотя, в этом Мире, уже давно принято выводить на окна изображения природы.

Сами облака не природного происхождения. Их специально сформировали и поддерживают в определенной зоне. Обосновали это необходимостью сохранности озонового слоя. Заводы, стоящие на земле и выплевывающие ежесекундно всякую дрянь в атмосферу уже один раз чуть не погубили планету. Теперь же, поле из облаков, расщепляет выбросы и не дает им подняться выше. Дешевле было окутать города один раз в защитный купол, чем построить в каждом загрязняющим Мир месте отдельный фильтр.

Естественно, здесь явно выражено классовое неравенство. Жители низов прозвали облака зоной разделения. Их буквально лишили солнца. Любопытный факт — жители верхов в основном спонсировали сохранение планеты. Если подумать, то спасителей надо бы, по-хорошему, боготворить. Но прошли века, низы с каждым днем все упорнее отрицают былые заслуги верхов. Постоянно проходят какие-то митинги и стачки. Но и их можно понять — переселиться выше просто так невозможно. Не хватит нескольких жизней, чтобы накопить достаточную сумму.

При этом стать элитой можно не только сколотив состояние, но и предложив что-нибудь полезное и интересное обществу в принципе. Не смотря на столь плачевное состояние Мира в текущий момент, люди не забывают об искусстве и культуре. Можно попробовать написать интересную книгу, затронувшую умы и сердца. Если получится, то специальная комиссия, состоящая само собой из элиты, будет готова предоставить место в своих рядах. Одно условие — продолжать в том же духе. Нельзя добиться вершины и на этом остановиться, придется долго поддерживать свой статус. Исходя из профориентации, жителю низов выделяется жилье. Целый районы обустроенны под это дело. Есть башни певцов, актеров, поэтов и так далее. Писатель? По книге в год. Интересной книге. Нет? Обратно вниз. Так же есть свои критерии для остальных профессий. Все просто. Кстати, деятелям культуры не платят денег. Все необходимое у них и так есть. Еда, развлечения, одежда — все оплаты фиксируются по специальной карте. На неделю выделяются баллы из фонда культуры. Накопительной системы нет, потраченное просто возобновляется. Распоряжайся как хочешь, но на что-то существенное никогда не хватит. Потратил все и не на что купить еды? Так и быть, тебе доставят продукты. Десять лет вносил свой вклад и оставил наследие? Добро пожаловать в ряды элиты навсегда, держи подъемные и разрешение на коммерциализацию деятельности. Опять же, решение всегда остается за комиссией.

Став элитой, можно взять с собой семью. Не ограничивается свобода перемещения. Жителям низов нельзя посетить верхи, но не наоборот.

С деятелями ума все обстоит схоже, за редкими исключениями. Инженеры, химики, биологи, программисты — всех их всегда рады видеть в рядах элиты. Выделяются пособия и предоставляется все необходимое, только работайте и создавайте. Правда, вначале комиссия оценивает перспективность кандидата. Даже если у человека нет ничего, кроме идеи, но он четко осознает, что ему надо для достижения цели — всегда готовы рассмотреть. Голословным здесь не место.

У жителей низов есть множество вариантов стать небожителем. Не все так плохо, как казалось бы. Школы, университеты, курсы повышения квалификации — одаренным либо просто стремящимся к знаниям открыты все дороги. Причем обучение бесплатное. Им так же дается мотивация в виде жизни под солнцем в прямом смысле слова. Но, как и в любом Мире, ничего не хотящих обывателей подавляющее большинство. Изменить свою жизнь может каждый, надо только постараться. Но они предпочитают жить в роли вечно недовольных потребителей и грозить кулаками в небо. Либо пытаются кривляньями перед камерой показать свою особенность, гордо именуя себя артистами. У кого-то даже получается — шуты тоже нужны. Но все быстро заканчивается. Известность уходит и они отправляются обратно.

Если говорить про противостояние наций, то здесь все не так однозначно. Квирков обуздала идея, что лишь они одни смогут спасти умирающую планету. Но все их изобретения и предложения уже были ранее сделаны кем-то другим. Либо они представляют настолько сырые концепты, что кроме пустых слов в них нет ничего. Остальные нации на них не обращают особого внимания, ведь все уже и так налаживается. Даже комиссии едва сдерживают смешки, когда им на стол попадает очередная заявка. Решили вопрос просто — от Квирков стало возможно принимать фиксированное количество заявок в год. Пускай сами разбираются, кто из них более достоин. Потом уже, когда дело с заселением верхних этажей начало набирать оборот и комиссии не справлялись с наплывом — ограничили возможность всем. Шутка ли — каждый второй счел себя невероятным прозаиком и на рецензию попадали тонны однотипного чтива. Но Квирки не забыли оскорбления и того, что они были первые, кому ввели ограничения. Тогда возникла ситуация, что они стали брать наверх всех своих невпопад. Если не получается достичь высот в науке или в искусстве, то почему бы не возглавить статистику по количеству голов, состоящих в элите? Гениальное решение, рушащее всю концепцию и все то, для чего это затевалось. После этого комиссии стали всегда состоять всего из троих людей. Они оценивают кандидата из нации, которая не представлена в рядах членов самой комиссии.

Местное правительство возглавляют четыре выходца из разных наций. Все они далеки от реального Мира. Их интересует только бюрократия и статистика. Седьмой уже подумывает об очередной смене власти.

Можно подумать, что достойная жизнь существует только наверху. Но это не так. Некоторые люди, не смотря на маячащие перед глазами перспективы, не подают заявки. У них и внизу налажен свой быт. Становление элитой не приближает человека к Богу, как думает большинство. Бесспорно, открываются многие не доступные ранее возможности. Быть поэтом либо ученым можно и внизу. Вопрос в приоритетах.

Мы с Третьим стояли в абсолютно пустой квартире Хранителя. Но самом дело все это фикция, в действительности помещение обставлено по последнему слову техники. Подчиняющиеся ручному или голосовому управлению мебель могла появится по первому требованию из стен либо пола. Да даже потолок был напичкан кучей футуристических приборов.

В этом Мире люди носят специальные очки, либо линзы. Особо богатые могут вставить кибернетические глазные яблоки. Если, к примеру, надеть очки, то с помощью дополненной реальности можно увидеть финальную расстановку мебели по помещению. Например, вытянув руку вперед, направленной вверх ладонью, и приподняв ее — то из скрытого помещения в поле поднимется условный стул. Главное «захватить» объект, тогда очки подкрашивают его зеленым цветом, что означает возможность взаимодействия. Аналогично, если требуются какие-нибудь полки — их можно «вытянуть» из стены. Использование голосового управления не в моде, все предпочитают видеть объекты. Да и тем более, если у человека большой дом, то просто замучаешься раздавать команды. Мебель обычно не скрывают. Да и не всем в принципе требуется иметь такую возможность. За исключением разве что совсем уж, как это, маленьких помещений. Когда стол занимает половину комнату — можно либо поменять его, либо выдвигать при необходимости. Не совсем понятно, зачем Седьмой скрывает все полностью перед уходом и оставляет только голые стены. Не хочет вытирать пыль?

Ни я, ни Третий не являлись авторизованными пользователями, поэтому поиграться с оборудованием не получилось.

— Подождем его? — спросил мой друг.

— Да. Он сейчас в толпе людей, видимо занят, — ответил я, зацепившись внутренним взором за красноватую ауру Седьмого. Его окружало множество обычных душ.

Сверху раздался звук, из потолка выдвинулся маленький проектор. Перед нами появилась голограмма девушки, не отличимая от настоящего человека. Длинные золотистые волосы собраны в пучок, одета в обычные синие джинсы и черную футболку.

— Добрый день, — сказала она. — Не засекла, как вы попали в помещение. Но как только заговорили, я «проснулась». Вы, наверное, друзья Маркуса?

— Маркуса? — переспросил Третий.

В этот момент голограмма на мгновенье приняла вид Хранителя и сразу после этого стала обратно собой.

— Ааа, этого Маркуса, — сказал озадаченный Хранитель. — Ну да.

— Он мне рассказывал, что его друзья так же умеют «прыгать». Просмотрев видеозапись, я убедилась в том, что вы не обманули мои сенсоры в дверях и окнах и попали сюда именно через прыжок. Мне были даны указания полностью содействовать вам по всем вопросах, пока его нет.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Екта.

— Где сейчас Седь… Маркус? — никогда не любил общаться с искинами.

— На важном собрании, — уклончиво ответила голограмма. — В ближайшее время должен вернуться. Чем могу помочь?

— Будь так любезна — парочку стульев, стол и выпивка, — попросил Третий. — Желательно с большим количеством градусом.

Сразу после этих слов из пола появились требуемые предметы мебели.

— Маркус не пьет, — сказала Екта. — Придется оформить доставку. Что заказать из алкоголя?

Перед нами всплыла голограмма огромного монитора, на котором отображался ассортимент алкогольной продукции.

— Не сейчас, — сказал я, смахнув изображение рукой. Третий явно расстроился. Ничего, переживет.

Мы уселись на стулья. Голограмма девушки неподвижно стояла за нашими спинами и покорно ждала указаний.

— Так странно, — задумчиво произнес Хранитель, положив ногу на ногу.

— Что именно?

— Мы друг друга называем исключительно цифрами, но при этом Седьмой просит Екту себя называть почему-то по другому. И чье это имя? Одной из душ, которая…

— Которая завладела его сердцем! — я резко перебил Третьего, первым что взбрело в голову. — Не красиво обсуждать человека за спиной, учитывая, что здесь все записывается.

— Точно, — он виновато развел руками. — Седьмой, прости!

— Да и тем более, разве Тротти тебя называет Третьим?

— Не важно…

— Как это не важно, Мерхатоп?

— Давай забудем об этом?

— Нет, — улыбнувшись, сказал я. — Не хочешь поделиться историей происхождения имени, мой фараон?

Он больно пнул меня ногой в коленку. Вполне заслужено. Странное Третий конечно выбрал имя. Мы с ним никогда особо не обсуждали прошлые жизни. В свете последних открытий это вообще из личного переросло в… чужое? Не совсем правильно теперь в принципе говорить о «прошлых» жизнях. Ведь, по сути, мы словно под камерой разговариваем о совершенно других людях. И они в этот момент наблюдают за происходящим. Не стоит впредь упоминать о Тротти, Хранитель и так чувствует себя не в своей тарелке.

Я смотрел в окно, на множество стоящих в облаках зданий. Вдалеке увидел быстро приближающуюся точку. Сперва мне показалось, что это был корабль. Но точка словно распалась на несколько объектов, и все они целенаправленно летели к нам. Окинув внутренним взором периметр, мне стало ясно, что это вовсе не кораблики.

Рукой толкнув Третьего, я показал пальцем на мчащихся к нашему зданию странных людей. Он пожал плечами, и можно даже сказать, что не обратил особого внимания на происходящее. Чего лишний раз паниковать? Летят и летят. Шанс того, что они направляются именно к нам — минимальный. Да даже если и так, то что они смогут с нами сделать?

— Екта, выведи на экран тех трех летящих в дали людей, — указав рукой, произнес я.

На панорамном окне изображение многократно увеличилось и отчетливо стали видны люди в специальных, обтягивающих черных костюмах. Натянутые тканевые перепонки обеспечивали приличную скорость и управляемость. Очередное развлечение для элиты? Не слишком ли опасное?

Но это были не богатеи. Когда до нашего окна оставались считанные метры, я понял, что гости пожалуют исключительно к нам. Они ворвались в квартиру, пробив стекло насквозь. Один из них больно врезался мне ногами в живот, дыхание сбилось и я упал на спину. Во входную дверь тоже ворвались люди, точно в таких же костюмах, но без перепонок. Влетевшие в окно достали по пистолету, остальные уже забежали с автоматами. На нас с Третьим смотрело восемь стволов. Мой друг словно застыл на стуле, он не подвижно сидел и просто внимательно смотрел на происходящее. Его повалили на пол.

— Где Маркус?! — выкрикнул один из них. — Кто вы?!

В ответ Третий истерично засмеялся. Его ударили прикладом в лицо, он сплюнул кровь и продолжил хохотать, словно псих.

— Что думаешь? — обратился ко мне Хранитель, отсмеявшись. На его спине сидел один из напавших и держал руки Третьего за спиной.

— Вы никогда не найдете его! — выкрикнул я. Третий снова брызнул хохотом, да и у меня по лицу пробежала улыбка.

— С собой их, позже разговорим, — сказал мужчина с красной нашивкой на плече.

— Ребят, — уже спокойно сказал Третий. — Вы жить хотите?

В ответ ему снова прилетело прикладом, но уже в затылок.

— Будь по вашему.

Хранитель исчез и появился уже за спиной того, кто сидел секунду назад на нем сверху. Третий резким движением свернул ему шею. Раздались выстрелы. Я не стал медлить, и схватив одного за ногу, нырнул вместе с ним на Отир. Мы появились на высоте десяти километрах, над горами. Едва сила гравитации взяла нас в оборот, как я отпустил ногу этого человека и вернулся обратно в квартиру. Меня не было буквально пару секунд, а Третий уже разделался с половиной из них!

Один в костюме с перепонками решил не испытывать судьбу и выпрыгнул в окно. Хранитель нырнул на него сверху и даже пролетел несколько метров, стоя на его спине словно на сноуборде.

Пока Третий развлекался на улице, по мне начали стрелять из автоматов два оставшихся противника. Я нырял по всей комнате, уворачиваясь от выстрелов. Наконец, оценив безопасный на мгновенье участок, я появился между их спинами и положил одному руку на плечо.

Мы оказались над жерлом вулкана на Нелании. Когда противник уже летел вниз, я вспомнил одну из своих болезненных смертей и нырнул к падающему телу. Мы перенеслись на Отир, на высоту. Погибнуть разбившись не так больно, как заживо сгореть.

Когда вернулся обратно, Третий уже закончил разбираться с последним.

— Ну как, тяга к правде не ослабла? — сказал я, аккуратно переступая через трупы и намереваясь усесться на стул. Жаль, не подумал об этом раньше, перед тем как нырнуть в первый раз.

— Не успел задуматься, — ответил Хранитель, вытирая руки об штаны. — Немного был занят, как понимаешь.

— Значит не столь критично отходить друг от друга. Видимо вся соль в количестве времени, проведенного порознь.

— Может быть, — согласился Третий, пожав плечами. — Не забудь, здесь все записывается. Если только пули не задели камеры.

В комнату через дверь вошел Седьмой. Он медленно провел глазами по куче трупов, потом посмотрел на нас и выкрикнул:

— Какого?!..

Рок

Седьмой был в своем несомненном праве злиться. Он рвал и метал, обвиняя нас во всех смертных грехах. Какие нынче пошли вспыльчивые Хранители…

— Вот почему?! Почему именно сейчас вам приперло в голову явиться сюда?! — продолжал кричать он. — Я же говорил «забудьте об этом месте!»! Для внеплановых посещений я обустроил другое! Ладно Двенадцатый, он не в курсе! Но ты, Третий! Твое разгильдяйство уже не в первый раз встает всем нам боком!

Мы переглянулись между собой. Третий пожал плечами и скорчил виноватую мину.

— Нам нужна твоя помощь, — сказал я.

— Моя помощь?! — выкрикнул он. — Вы сейчас просто уничтожили все, над чем я работал последний год. Мне было нужно, чтобы эти бравые… трупы схватили меня!

— Зачем? — удивленно спросил Третий.

— Да какая тебе разница? Нравится мне так! Вот захотел и сделал! — с этими словами он уселся за появившийся из пола стол, закрыл глаза и облокотил голову на руку. — Целый год… Они засекли движение в квартире и подумали, что вернулся я… Откуда они могли знать, что их будут ждать два бессмертных дебила?!

Мне стало неловко. Я подошел и хотел положить Седьмому руку на плечо. Он оглянулся, отринул мою руку своей и со вздохом произнес:

— Ладно, проехали. Что вам требуется?

— Вот! Другой разговор! — ухмыльнувшись, сказал Третий. Седьмой как-то недобро на него посмотрел.

— У меня никак не получается вспомнить полностью свои прошлые жизни…

— И причем тут я? — заинтриговано спросил Хранитель.

— В голове постоянно крутится одна фраза и начинается она с «Элантия».

— Что за фраза?

Я озвучил ему набор цифр и слов, отличные от тех, что мне продиктовали души. Седьмой призадумался.

— Похоже на какой-то пароль.

— Это мы и без тебя поняли, — вставил слово Третий. — Пароль от чего?

— Екта! — громко позвал голограмму Седьмой.

— Да, Маркус.

— Проанализируй озвученное моим другом.

— Уже, — ответила голодевушка. — Нет ни одного совпадения с базой данных сети.

Конечно нет совпадения, я же тарабарщину им наплел. И мне стало немного стыдно за то, что в голове даже не промелькнуло мысли обратиться к искину. С другой стороны, не появись мы изначально перед Седьмым, он бы мог заинтересоваться тем, зачем мы посетили его Мир.

— Кхм, — Хранитель встал со стула и подошел к разбитому окну. — Ищем не понятно что. Господа, ваша задача слишком расплывчата. Боюсь, что не смогу вам помочь. Если вспомнишь больше данных, то есть шанс. Только попрошу в ближайшее время меня не трогать, в этом вопросе вам сможет помочь любой искин. Обратитесь к той же Екте, она имеет доступ ко всем моим прибежищам.

— Спасибо, — ответил я.

— Было бы за что, — Седьмой озарил нас грустной улыбкой. — Удачи в поисках.

— Тогда мы вернемся на Отир, — с этими словами Третий отмахнул Хранителю резким рывком двух пальцев от головы и мы нырнули.

Интересно, а если бы все люди во всех Мирах научились нырять, чтобы из этого получилось? Полагаю, что ничего особо хорошего. Сплошные бесконтрольные перемещения приведут к хаосу. Или появится профессия особых пограничников, отстреливающих непрошеных гостей? Нет условной визы? «Бах» из дробовика. Пришли бы Миры к бюрократии в этом вопросе в принципе? Смогли бы отслеживать «ныряльщиков»? Что делать с преступниками, если их не получиться удержать за решеткой? А если два Мира между собой что-то не поделят? Как воевать? Философствовать можно бесконечно.

— Ты тоже забыл про то, что Седьмой просил больше не появляться в той квартире? — спросил я друга, когда мы появились в моем доме.

— Естественно, — ответил тот.

— Мы ужасные Хранители…

— Тебя правда это сейчас заботит? — подняв в удивлении одну бровь спросил Третий.

— Не особо если честно. Но все равно — не удачно получилось с Седьмым.

— Кто же знал? Шанс того, что произойдет нечто подобное именно тогда, когда появимся мы — крайне низок.

— И, тем не менее, мы попали в нужный момент в нужное место. Вот скажи — если бы ты что-то делал в своем Мире и, будучи на финальной стадии реализации плана, твои «коллеги» все обломали, ты бы сильно орал?

— Как резанный, — ответил с улыбкой друг.

— Вот и я тоже…

Мы замолчали. Через минуту Третий продолжил:

— Хватит лирики. Что теперь?

— Возвращаемся обратно, — пожав плечами, ответил я. — Ныряем только уже в нужную квартиру.

— А дальше что?

— Приобретем своего искина.

Мы появились во втором прибежище Седьмого. Квартира находилась в другой части города, но выглядела идентично первой. По ощущениям она правда располагалась несколько выше.

— Екта! — сказал я.

— Да, — в центре комнаты появилась голограмма девушки. — Чем могу помочь?

— Как получить своего искина?

— Надо отправить заявку в центр распределения искинов. И так же внести пошлину.

— Сколько рассматривается заявка?

— В среднем два месяца. Так же придется пройти множество тестов.

— Оу… И какая пошлина?

— Один миллион клантов.

— Это много? — спросил Третий.

— Среднестатистическая зарплата равняется ста клантам, — ответила Екта. — О деньгах не волнуйтесь, Маркус всегда для своих друзей держит чипы с внушительными на них суммами. Эти же чипы являются как личным компьютером, так и удостоверением вашей личности. С уже внесенной в них информацией о всей вашей жизни. Где родились, где учились, где работали. Оттиски отпечатков пальцев, радужки глаз и днк я смогу подправить под ваши показатели и внести в общую базу. Вам провели ряд операций, нужные записи появятся в карточке специализированной клиники задним числом. Владельцем является одна из личностей Маркуса.

Мы переглянулись с Хранителем. Седьмой очень хорош. Заранее подумал о том, что Хранителям может потребоваться в его Мире. Это не просто шкаф со шмотками. С другой стороны, подобная подготовка выглядит несколько странно. Ведь обычно, одному Хранителю особо нечего делать в Мире другого.

— Как-то можно ускорить рассмотрение заявки? И обойтись без тестов?

— Официально — никак.

— Екта, — вздохнув, сказал я. — Нас интересуют максимально быстрое решение вопроса. Вот чтобы искин был у меня через час. Есть подходящий под это дело человек?

— Глава центра лично принимает финальное решение о пригодности кандидата. Получить своего искина является привилегий.

— Насколько он влиятельная фигура? — осведомился Третий.

— Один из приближенных к главам наций.

— Может мы с ним потолкуем? — спросил друг, поигрывая костяшками пальцев.

— Это невозможно, — ответила Екта. — Официального приема не предусмотрено.

— Разве кто-то говорит об официальном визите? — радостно оскалившись, сказал Хранитель.

— Стоп стоп стоп, — парировал я очередные мысли Третьего о своеобразном развлечении. — Подумай о последствиях. Седьмой будет явно не доволен и точно станет задавать нам неудобные вопросы.

— Позвольте уточнить? — перебила наш едва начавшийся спор Екта.

— Конечно.

— Зачем вам другой искин? Вы можете обратиться ко мне по любому вопросу.

— Это… личное.

— Поняла, — ответила голодевушка. — Но зачем вам искин в принципе? Вы же можете попробовать использовать обычный компьютер для поиска интересующей вас информации.

— Мы думали об этом, — ответил я. — Не хотелось бы, чтобы в сети осталась запись о поиске. Искин же может вроде подчистить за собой все данные и самоликвидироваться по первому требованию. Так же он существенно ускорить процесс.

— Вы правы.

— Тогда какие у нас еще варианты?

— Можно попробовать заполучить незарегистрированного искина.

— О! — воскликнул Третий. — И как мы сможем это провернуть?

— В низах живет подходящий человек. Он сможет достать, все что необходимо. Вопрос цены.

— Откуда ты это знаешь? — удивился я. — Если об этом факте в курсе ты, то и любой другой искин получается тоже?

— Не совсем, — ответила Екта. — Мы полностью обособлены и автономны. Считайте возможность нелегальной торговли искинами экспериментом Маркуса. Если что-то пойдет не по плану, то все быстро прекратится.

— Пути Хранителя неисповедимы… — высказался Третий.

— Не знаю, что это означает, — сказала Екта и тут же продолжила. — Внедрите себе в основание запястья по чипу, искину потребуется где-то базироваться.

С этими словами из стены выдвинулся стол. На нем находился прибор, выглядящий как стоящая на одной ножке клешня с иглой. По требованию Екты, я поднес к нему свою руку и игла больно впилась в запястье. Голодевушка загрузила всю необходимую информацию в чип и обновила базы. Чип немного выпирал из под кожи Сквозь дырочки в кожном покрове виднелись маленькие проекторы. Третий отказался проделать то же самое.

— Чего ждешь? — спросил я.

— Не люблю подобные эксперименты. Особенно когда они походят на вакцинацию неизвестно чем.

— Ты? И не любишь? — меня сильно удивило данное высказывание, учитывая его маниакальное стремление к суициду. — Антипрививочник?

— Не хочу быть чипированным.

Я решил не развивать бессмысленный спор. Тем более всего одна смерть и чип все равно пропадет. Искина можно и нужно будет загрузить именно мне.

Екта показала как пользоваться интерфейсом чипа. Стоит повернуть запястье к лицу и послать мысленную команду, как в воздухе появляется изображение страницы с балансом. Его можно смахнуть и в принципе начать лазать по сети. В избранное уже была загружена информация по человеку с именем Рок. Голодевушка сказала, что он обычно обитает в баре «Элита». Ироничное название, учитывая что само здание находится в низах.

— Что-нибудь еще? — осведомилась Екта.

— Спасибо, ты нам очень помогла.

Переодевшись во взятую из шкафа подходящую одежду, я окинул внутренним взором небольшую подворотню около бара. Убедившись, что там отсутствуют души — мы нырнули туда. Попасть под камеры в этом Мире не столь критично, всегда найдется объяснение: начиная от сбоя и заканчивая глушителем изображения.

— Что будем делать, если откажется содействовать? — спросил Третий.

— Судя по профилю, он бесконечно жаден до денег.

— Но вдруг?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Припугнем например.

— О! У меня даже появилась идея!

— Боюсь спросить какая…

— Поиграем с ним в «нырятельный» баскетбол!

— Во что?

— Ну смотри, — в легком возбуждении сказал Третий. — Берем обруч такого размера, чтобы в него пролез только один человек и скидываем его с высоты. Цель — попасть обывателем сквозь обруч, направив его только с помощью одного нырка.

— Так, — не буду скрывать, меня заинтриговала концепция игры, но только нужно использовать не живое существо. — В твоем гениальном плане есть много нюансов. Начиная от того, что у человека может не выдержать сердечко и заканчивая тем, что он банально обделается в полете.

— Тогда может «нырятельный» футбол?

— Нет и еще раз нет. Никаких игр. Зачем изобретать велосипед? Страх во всех Мирах одинаков. Если что-то пойдет не так, то подождем, когда Рок окажется один. Затем вырубаем его и забираем с собой на Отир. В моем доме есть подвал без окон, он даже не поймет, где оказался. Дальше показываем возможные исходы отказа от содействия. Возвращаемся обратно и получаем желаемое. Все просто.

— Так не интересно, — ответил немного поникший Третий.

— Нам нельзя ему навредить. Седьмой и так был в ярости. Екта же ясно дала понять, что на Рока у Хранителя есть планы. Так что ограничимся тем, что просто припугнем.

Мы подошли ко входу в бар и встали в конец толпы, жаждущей попасть внутрь. Под фиолетовой неоновой вывеской с говорящим названием «Элита» стояло два охранника амбала. Они выборочно пропускали клиентов. Когда подошла наша очередь, я увидел, что они сканировали запястья потенциальных гостей каким-то прибором.

— Предъяви чип, — сказал один из них Третьему.

Я недобро посмотрел на друга, который ранее отказался «вакцинироваться».

— Может начнем с меня? — спросил я.

— До тебя дойдет очередь, не переживай, — оскалившись, произнес второй амбал. — Чип?

Третий вопросительно поднял одну бровь и затем, нахмурившись, зло посмотрел в глаза охраннику. Во избежание неприятных последствий я быстро встал между Хранителем и амбалом и вывел изображение с многотысячным балансом клантов. За секунду до этого остальные миллионы мысленной командой быстро перевелись на дополнительный счет. Не стоит светить богатством.

— Господа, мы хотим сегодня знатно погулять.

Охранники задумались и переглянулись между собой. Надо было подтолкнуть их к правильному решению.

— Ну, мы можем оставить кучу денег и в другом месте. Только потом объясните причину владельцу этого заведения. Уж о том, чтобы он узнал об этом — мы позаботимся.

Амбал просканировал изображение и убедившись, что баланс подлинный, сквозь зубы сказал:

— Проходите.

Второй в этом время вывел себе в ладонь изображение экрана и что-то быстро нажимал на нем пальцами.

Они расступились и мы вошли внутрь. На входе нас встретила девушка и озарила обворожительной улыбкой.

— Здравствуйте, — произнесла она. — Меня зовут Вель. Мне передали, что к нам пожаловали особые гости. Прошу следовать за мной.

Открылась еще одна дверь и по ушам резко ударила громкая музыка. Неоновые вставки и прожектора еле освещали помещение. Холл был забит людьми. Многие танцевали в центре зала, кто-то просто сидел за столиками. Около десяти человек оккупировали барную стойку. Везде шастали официантки в достаточно откровенных нарядах.

Никогда не любил подобные места. Вернее, застрявшие во мне души не любили. И привили эту неприязнь мне.

В след за девушкой мы поднялись на второй этаж. Она отодвинула шторы и пригласила нас в отдельную просторную комнату. Вдоль стен стоял мягкий кожаный диван и посередине большой круглый стол. Нажав кнопку возле входа, дверной проем заполонил прозрачный синеватый экран и заглушил поступающие из вне звуки.

— По правилам нашего заведения, гости перед отдыхом оставляют депозит, — сказала она. — Не потраченная сумма, если таковая окажется, идет на чаевые персоналу.

— Да, конечно, — сказал я. — Куда перевести?

Вель поднесла ко мне прибор, выглядящий как маленький диск с экраном. Я вывел в ладонь изображение баланса и ввел сумму для оплаты. Поднес руку с чипом к диску, он пикнул и транзакция прошла. Моментально пришло уведомление о списании.

Девушка в изумлении округлила глаза, как увидела на экране диска сообщение об успешном пополнении десятью тысячами. Я только сейчас вспомнил, что Екта говорила о средней зарплате в сто клантов. Не знаю, почему перевел десять. Мне показалось это приемлемой суммой. Да и если бы этого не хватило, всегда можно было бы сослаться на ошибку и докинуть недостающее.

— Боюсь, что вы физически не сможете потратить всю сумму депозита, — сокрушенно, чуть ли не заикаясь, произнесла Вель. — Самая дорогая бутылка элитного алкоголя стоит десять клантов. Не сочтите за грубость, но вы уверены, что не ошиблись? Пока есть возможность, я могу оформить возврат. Но стоит мне выйти из комнаты, как об этом не может быть и речи.

— Вель, — сказал Третий. — Вы нас недооцениваете.

— Поняла, — ответила она извиняющимся тоном. — К вам сейчас подойдет официант. Приятного отдыха.

— Постойте, — сказал я тогда, когда Вель уже хотела развернуться и уйти. — Нам нужен человек по имени Рок.

Она улыбнулась и произнесла:

— Он скоро вас навестит.

Мы недолго оставались с Третьим вдвоем. Буквально через минуту после того как девушка ушла, к нам подошла официант. Хранитель ни в чем себе не отказывал и уже через четверть часа стол ломился от еды и алкоголя.

Я задумался о том, как все Хранители осознают такое понятие, как время. Ведь планеты вращаются вокруг своей оси с разной скоростью и имеют разные размеры. Если не брать в расчет погрешности, то на Земле сутки равны примерно двадцати четырем часам. Тогда как на той же Нелании один оборот планеты это уже тридцать один земной час. Но ведь величина секунд, минут и часов тоже везде разная. В разрезе больших величин не столь важны различия. Какая разница, если условное событие произошло десять тысяч лет назад или девять пятьсот? В целом, разброс по времени оборота разных планет составляет от шестнадцати земных часов до сорока двух. Из-за этого приключаются забавные казусы. Именно поэтому Хранители никогда не договариваются между собой о точной дате и времени встречи. Если что-то надо, то мы просто приходим друг к другу. Отир кстати схож с Землей в этом вопросе. Двадцать пять часов в сутках и триста восемьдесят один день в году.

Мои размышления прервал неприятный на вид мужчина. Черные кучерявые волосы, очки с синими линзами и узкие маленькие усики. Одет в кожаные коричневые штаны и желтоватую рубашку, из под разреза которой виднеется часть волосатой груди. Он вальяжно зашел к нам в комнату, уселся на диван и молча налил в стопку алкоголь. Дальше он закинул ногу на ногу, повернулся к нам и чуть приспустил очки.

По лицу Третьего прошло недовольство от наглости этого персонажа. Но он сдержался и промолчал.

— Вы меня искали? — ехидно ответил мужчина. — Позвольте представиться, Рок.

— Рады знакомству, — сухо ответил я.

— Безумно рады, — саркастично высказался Третий.

— Вас представляться в ответ не учили? — спросил кучерявый.

— Наши имена вам ни о чем не скажут, — сказал я. — Нам нужна ваша помощь.

— И в чем же? — сказал мужчина и одним глотком осушил стоку. Поморщившись, он полез рукой в тарелку за закуской.

— Здесь безопасно разговорить? — осведомился Третий.

— Если вы о камерах, то в этой комнате их нет, — сказал он со склизкой улыбкой. — Конфиденциальность особых гостей превыше всего.

— Извиняюсь, надо ответить, — с этими словами я с помощью мысленной команды вывел с чипа в ладонь изображение схемы помещения. Оно было буквально пронизано камерами, вмонтированных в стены. Даже пресловутой слепой зоны не найдется. Тыкнув в одну из камер пальцем, появилось меню управления. Одна из кнопок называлась «выключить», другая «зациклить» и еще несколько других. Возле кнопок находилась краткая справка. Молодец, Седьмой. Снабдил своих собратьев первоклассным оборудованием. Выбрав на каждой камере «зациклить» и поставив «последние десять минут», я вернулся к разговору.

— Нам требуется искин.

— Всем требуется искин, — ответил Рок и ухмыльнулся. — Зачем он вам?

— Тебя это не касается, — грозно сказал Третий.

— Ну ну, проявите уважение, — мужчина вновь мерзко улыбнулся. — Это вам требуются мои услуги.

— А тебе нужны деньги, так что ближе к делу, — Хранитель начинал закипать. Он всегда был прямолинеен.

— Послушай, — сказал я мягким тоном, попытавшись снизить накал. — Мы готовы заплатить. Только назови цену и когда сможешь достать требуемое?

Рок прищурил глаза. Он чуть подался вперед и тихо произнес:

— Боюсь, что не скоро. Понимаете, достать искина это не так просто, как щелкнуть пальцами. Требуются месяцы усердной работы…

Набивает себе цену. Не люблю таких людей.

— … и так же требуется финансирование, чтобы «подмазать» нужных людей…

— Ты не понял, — снова встрял в разговор Третий. — Нам нужно здесь и сейчас.

— Боюсь, что так не получится, — наигранно вздохнув, сказал Рок. — Есть у меня искин, но я обещал его уже другому покупателю…

— И мы дадим в три раза больше, если тот, второй покупатель, подождет нового, — улыбнувшись, сказал я.

— Мне надо подумать и обсудить это с ним, — почесав голову, ответил Рок. — Понимаете, репутация в моем ремесле превыше всего.

Я сомневался, что второй покупатель существует в принципе. Скорее всего Рок сейчас предложит придти к нему через пару дней и обсудить детали сделки. Мифический же покупатель вдруг неожиданно согласится подождать. Так же Рок попробует пробить нас по базам, чтобы убедиться в нашей искренности.

— Зайдите ко мне через два дня. Уверен, что-нибудь придумаем с этим, — произнес он и протянул мне руку в знак закрепления сделки.

Хотелось бы конечно получить искина сегодня, но подождать два дня не столь критично. Я протянул ему руку и крепко пожал. В этот момент резко встал Третий со словами «ну нет» и схватил Рока сзади за шею. Надо было срочно что-то предпринять, ведь все шло по плану! И я нырнул вместе с мужчиной в другой конец комнаты. Третий проделал практически тоже самое, за исключением того, что он отправился на Отир…

Скрытое ранее

Мы появились в углу комнаты с Роком. Вернее с его частью. Я отпустил то, что осталось от бедняги. Половина туловища со всхлипом упала на пол. Растеклась кровь, внутренности вывалились. Мне казалось, что он до сих пор смотрит на меня одним открытым глазом, ведь вторая часть тела отправилась в другой Мир.

Превозмогая порыв организма выплюнуть себя наружу, я через силу ногой соскреб все что вывалилось в кучу, прикоснулся к этому рукой и нырнул на Отир.

Третий застыл на месте, держа одной вытянутой рукой остатки шеи. Вторая часть тела Рока просто болталась на весу, под ней уже валялись выпавшие внутренности.

Мне хотелось на него накричать и высказать все, о чем я сейчас думал. Мы были так близки к цели! В итоге несдержанность Третьего привела к столь печальным последствиям. Не могу сказать, что Рок мне импонировал, но такую ужасную смерть врагу не пожелаешь. Зато мы теперь знаем, что будет, если одновременно нырнуть, держась вдвоем за один объект. Хотя, подобный эксперимент можно было провести и на неодушевленном предмете.

— Молодец! Как всегда на высоте! — саркастически высказался я.

Остатки мужчины рухнули на пол. Третий посмотрел на меня, молча развернулся и пошел прочь из комнаты. Я последовал за ним, не прекращая высказывать свое недовольство. Третий подошел к холодильнику, взял бутылку пива и вышел на балкон.

Мне требовалось успокоиться и подумать. Приняв душ и переодевшись в чистое, я так же вышел на балкон. Третий облокотился на перила и допивал уже четвертую бутылку пива.

Что делать теперь? Где найти искина? Водоворот мыслей, состоящий лишь из вопросов и не несущих в себе ни одного ответа.

— Дуешься? — спросил Третий.

— Какая разница?

— Ты это… прости меня. Погорячился.

— Да у тебя так всегда! Ты сколько живешь в роли Хранителя?! Неужели ни чему не научился за это время!?

Он промолчал.

— Забудь. Нам нужен другой план. Идеи?

— Никаких…

Вот и поговорили.

— Хотя, — вдруг произнес Хранитель. — Рок сказал, что у него уже есть искин. Значит нужно только его найти.

— Гениально. Где мы будем его искать? В шкафу? В тумбочке?

— Погоди, не кипятись. Что сказала Екта? Что по итогу искина нужно будетзагрузить в чип?

— Да.

— Ну так может Рок загрузил его себе?

— Кхм, — я призадумался. — Вероятность есть.

— Так давай попробуем подтвердить догадку.

— И как мы достанем чип из его руки, не повредив?

— Полагаю, что таким же путем, как и первоначально его внедряют под кожу.

— Понятно. Зачистили мы возвращаться на Элантию.

— Что поделать?

Мы пошли к остаткам тела Рока. Выглядело омерзительно, опять захотелось выплюнуть свои внутренности наружу. Третий же держался вполне стойко.

— Если ты сейчас предложишь отпилить ему руку, то делай это сам! — выкрикнул я и отвернулся. Меня мутило.

— Нет, пилить не будем, — задумчиво ответил Третий. — Сейчас проделаем тот же фокус.

Он поднял левую руку Рока и внимательно ее осмотрел. Убедившись, что именно в ней находится чип, он перехватился за предплечье. Я все понял без слов и взялся за запястье чуть выше чипа. На счет три мы одновременно нырнули на метр назад каждый. Обмотав получившийся обрубок полотенцем, мы отправились к Седьмому.

— Екта, — сказал я, едва оказавшись в уже знакомом помещении. — Ты ведь можешь проанализировать чип?

— Конечно, — ответила появившаяся голодевушка. — С вашим что-то случилось?

— Да не, не мой чип, — я развернул полотенце и достал кисть. Кровь на ткани уже начала сворачиваться.

— Разместите кисть на столе, — не задавая лишних вопросов, произнесла Екта.

Я проделал то, что попросила искин. Из стола выдвинулись проводки и вонзились в чип. Прошло около минуты.

— Маркусу это не понравится, — наконец произнесла Екта. — Что именно мне искать?

— Другого искина, — ответил я. — Либо записи о том, где он может храниться.

Прошло еще немного времени. Екта закончила анализ и сказала:

— На чипе хранится семнадцать не зарегистрированных искинов.

— Вот жук! — в сердцах воскликнул Третий. — Был вернее…

— Ты можешь мне загрузить одного, любого? — спросил я.

— Да. Есть какие-нибудь пожелания?

— В смысле?

— Каждый искин обладает своим собственным характером.

— Интересно, — призадумался я. — Мне бы такого, который неукоснительно будет выполнять команды и самоликвидируется по первому требованию. Без попыток надавить на жалость.

— Последнее не могу обещать, — сказала голодевушка. — Мы тоже хотим жить.

Меня огорчило это высказывание. Все же искин это по сути набор программ. Не стоит очеловечивать сотворенное, и так много проблем с реально живыми. Подумаем об этом позднее.

— Ладно, — пришлось согласиться. — Закачивай более менее подходящего.

Из стола выдвинулись еще проводки. Они медленно поползли к моей руке и состыковались с чипом. Прошла еще минута.

— Загрузка завершена. Желаете сейчас его активировать?

— Нет.

— В меню чипа появился дополнительный пункт под названием «искин». Там вы сможете его пробудить и провести другие настройки.

— Спасибо, Екта.

— Что мне сделать с этой кистью и остальными искинами?

— На всякий случай кисть утилизируй, чтобы Маркус не столь сильно орал. По искинам тоже он пускай решает.

— Хорошо.

— До свидания, Екта, — сказал вдруг Третий. Мне даже показалось на мгновенье, что это было искренние прощание.

— Удачи вам, — ответила та и исчезла. Прежде чем нырнуть я увидел, как кисть Рока распылило лазером.

Мы появились на верхнем этаже строящегося здания. Здесь не было людей, как не было и камер. Все же есть некая несправедливость, что звезды доступны только жителям верхов. Подул прохладный ветер. Мы стояли на краю бетонной плиты, выше нас только небо. Строители еще не успели возвести стены. Если оглянуться вокруг, то общая площадь этажа примерно сопоставима с территорией футбольного стадиона. Видимо, серьезный проект. Специальные генераторы на соседних зданиях не позволяли воздуху разрядиться на достаточно большой площади, так что дышать было легко.

— Удачно получилось, — заметил Третий.

— В целом да. Но с Седьмым будешь объясняться сам.

— Пфф, — помотал головой друг. — Разберемся.

Вызвав меню чипа, я тыкнул в кнопку «искин» и нажал на «активировать». Перед нами возникла человеческая фигура в полный рост, состоящая из синеватых лучей. Я обратил внимание, что лучи идут из чипа. Если руку убрать за спину, то положение фигуры не поменяется. Такое ощущение, что лучи из чипа преломляются и прокладывают путь по направлению взгляда. Однако, если закрыть дырочки проекторов пальцем или убрать руку в карман, то изображение пропадает. Для теста я посмотрел вверх и фигура взлетела вслед за зрачками.

Справа от фигуры появилось меню. Надо было выбрать пол для искина.

— Кем он будет? — спросил я мнение у Третьего.

— Мужчиной конечно, — ответил тот, пожав плечами.

— Почему «конечно»?

— Их морально проще убивать.

— Звучит логично, — ответил я и представил не столь далекое будущее, когда прикажу искину самоликвидироваться. Это проще сделать, смотря в глаза мужчине, Третий прав.

Теперь предстояло выбрать имя.

— Третий, ты знаешь хоть одно из имен Первого?

— Без понятия. Назови его Кралл.

— Почему Кралл?

— Почему бы и нет?

— И снова с твоей железобетонной логикой не поспоришь, — я улыбнулся. — Будь по-твоему.

Дальше мы настроили телосложение и подобрали одежду. Третий предложил сделать максимально отталкивающую внешность с генетическими отклонениями и одеть искина в обноски. Но мне больше импонировало создать максимально мужественный образ человека, который стойко примет свою судьбу. Получился стройный молодой мужчина, с аккуратно подстриженной бородой и одетый в деловой костюм. Наконец, оставалось только выбрать команду «начать», что я и сделал.

— Привет! — весело сказал только что родившийся искин. — Я Кралл!

— Здравствуй, — ответил я. — Я — Двенадцатый, он — Третий. Так и называй нас.

— Хорошо! Чем могу быть полезен?

— Нам надо кое-что найти, не оставив при этом следов. Сможешь?

— Критерии?

— Осуществи поиск по «мекрун — десять — два — арфас — тридцать восемь — дюмор — семьдесят семь».

Искин задумался на пару минут.

— Ну и задачку вы мне подкинули, ни одного совпадения, — казалось, что он даже расстроился. — Уверены, что озвучили все?

— Да, — сперва подтвердил я, но потом меня осенило. — Постой. Там еще были такие слова: «закончи начатое. Элантия»

Искин снова ушел в дебри сети.

— Нашел, — наконец произнес Кралл. — Фраза «закончи начатое. Элантия» звучит вроде как призыв к действию, но, в действительности, является названием файла. Совпадений было несколько тысяч, но с паролем лишь он один. Как раз подошло то, что вы озвучили ранее. Хотя, я просто взломал его. Потом сравнил с вашим паролем и приятно удивился полному совпадению… Сам файл находится в давно забытом архиве, последнее обращение к которому было, страшно представить, две тысячи лет назад. Тогда переносили информацию из автономной библиотеки в сеть. Запрятали, кстати, его неплохо. Случайно наткнуться бы не получилось при всем желании. Файл это обычная видеозапись, которой около двадцати тысяч лет. Могу оцифровать в проекцию и принять вид оратора. Не совсем понимаю, о чем говорит тот мужчина, больше походит на бред сумасшедшего.

— Да, давай в проекцию, — сказал я. — Начинай.

Кралл принял облик коротко стриженного мужчины, одетого в черный балахон. На левом ухе виднелась золотая серьга. На пальцах были надеты кольца. Аккуратная щетина хорошо гармонировала с черными прилизанными волосами.

— Нашел все же, да? — сказал мужчина и улыбнулся. — Не особо, если честно, рассчитывал на это. Но других вариантов у меня не было. Может ты следующая моя итерация, а может через одного или того больше. Не важно, какой ты сейчас носишь порядковый номер. Главное, что ты сейчас смотришь это. Не знаю, на каком ты сейчас находишься этапе осознания истинной природы Миров. Раз ты тут, значит Страж еще не успел поработать над тобой. Меня зовут Отир. Прямо как наш родной Мир. В какой-то степени, мы и есть он. Можешь считать себя аватаром.

Внимательно слушай и вникай в каждое слово, от этого зависит дальнейшая судьба Миров. Страж не тот, кем кажется. Он был изгнан из другой реальности и пришел к нам. В отчаянной попытке спастись Миры пробудили свои аватары, чтобы дать ему отпор. Но Страж оказался сильнее, мы стали его марионетками. Наша суть постоянно борется и, из раза в раз, вырывается из оков. Мы вспоминаем себя и то, для чего были призваны. К сожалению, Страж нашел способ погружать нас в сон. И мы теперь находимся в вечном служении ему, забывая при этом все.

Когда стало ясно, что Стража не одолеть, остальные собратья выбрали нас как самых сильных и наделили частью своейсути. Представь огонек, скрытый в прозрачной оболочке. Аватары в центр пламени подкинули дров, которые не могут истлеть. Оболочка это часть души Стража, которую он поместил во всех собратьев. Она пытается сдержать огонь. Но скорлупа постоянно трескается, Стражу приходится ее обновлять и убирать изъяны. Именно этот свет внутри является твоей истинной душой. Она всегда толкает тебя вперед. Твоя суть пробуждается в разы быстрее, чем у остальных аватаров.

Существует материя, формой и свечением напоминающая звезду. Мы назвали ее Первородной. Она вдохнула жизнь буквально во все, поделившись частью себя. Первыми ее детьми стали Миры. Не просто огромные камни в космосе, а пригодные для жизни планеты.

Души погибших стремятся к ней, чтобы поделиться с Первородной своей историей и опытом. Взамен, она дарует им право переродиться в новом теле. Цикл был бесконечен, пока не пришел Страж и не заточил ее. Он разлучил Первородную с ее детьми и принудительно расщепил ее суть на миллиарды отдельных частей. Страж лишил души возможности воссоединиться с Матерью и обозвал это «Замыслом». Но смысл не в том, чтобы жизнь продолжалась вечно. Его цель достаточно проста — он хочет настолько ослабить Первородную, чтобы он смог забрать ее с собой в свою реальность. Тем самым заслужить прощение.

У Стража есть орудие, которым он смог практически нивелировать Первородную. Но он не в состоянии закончить начатое самостоятельно. Первородная сопротивляется, но с каждым днем теряет былые силы. Если к ней так и не будут возвращаться души, то она практически полностью угаснет. И тогда Страж сможет осуществить задуманное.

Весь созданный им цикл — лишь фикция, способствующая краху. Души заперты в круговороте. Уйдет Первородная — все погибнет, души распадутся.

Наших сил не хватило чтобы остановить его. Мы пробудились слишком поздно, когда Страж уже сковал Первородную и начал ее дробить на части.

Когда я в очередной раз осознал себя, у меня получилось оставить тебе подсказку. В оболочке части души Стража я создал еле заметную трещину, через которую просачивается огонек. Надеюсь, он так и не обнаружил ее. Ты периодически должен был слышать что-то вроде шепота.

Не знаю, сколько остается времени у Первородной. Идей, как остановить Стража у меня нет. Но хотя бы теперь ты знаешь правду. Думай, Хранитель. И удачи.

На этом он исчез и появился Кралл.

— Похоже на фантастический сюжет, не находите? — спросил искин.

— Кралл, — сказал я. — Файл не трогай. И затем деактивация. Ты нам еще пригодишься.

Искин исчез. Как мне все это надоело. Нет, я конечно предполагал подобное развитие событий, но… Не знаю, что со всем этим делать, руки опускаются. Каждый раз, продвигаясь к цели, мне открываются очередные удивительные факты, которые в корне меняют концепцию. Получив ответы на одни вопросы, тут же возникают новые. И времени остается все меньше. Может, слова Отира очередная ложь? Зачем Страж рассказал мне совершенно противоположную по смыслу историю, если он был уверен, что я и так все забуду? Взял в расчет крохотный шанс, что что-то пойдет не так, как он задумал? Получается, что все то, что делают Хранители, лишь отсрочивают неизбежное? Конец всему рано или поздно настанет сам по себе? Страж утверждает, что если Первородная перенасытится, то произойдет большой взрыв. Отир же утверждает, что возвращение к ней душ и есть изначальная задумка. Откуда пришел Страж? За что его изгнали? Почему он хочет заслужить прощение, ценой наших жизней? Есть ли мне какое-то до этого дело?

— Так понимаю, ты тоже устал? — спросил меня Третий.

— Еще как, — ответил я раздосадованно. — Твои мысли на счет всего происходящего?

Хранитель призадумался.

— Не знаю, во что теперь верить, — сокрушенно ответил тот. — Как все было просто до нашего знакомства. Знай себе, рули Миром и ищи способ умереть.

— Порой мне хочется стать обычным человеком и с головой окунуться в банальные проблемы бытия. Хочется проснуться, все забыв и начать жизнь с чистого листа. В любом из Миров.

— Кроме Зеррафа?

— Знаешь, и в Мире Первого есть свои плюсы. Там ты будешь занят исключительно вопросом самосохранения себя любимого. Нет необходимости думать обо всех.

— Хочешь отказаться от ответственности?

— А я о ней просил?

— Никто из нас не просил, но так уж получилось. Учитывая, что мы рождены Мирами, то вопрос справедливости должен волновать нас в последнюю очередь. Все так же не считаешь себя особенным?

— От моих дальнейших действий зависит сама жизнь буквально всего. Как здесь не поверить в свою избранность?

— От тебя и раньше зависело все, что поменялось?

— Масштаб.

— Он не изменился. Просто раньше были ограничения и бравые Хранители во главе со Стражем, готовые исправить за тобой ошибки. И сам командир мог подкорректировать тебя в том числе.

— Он и сейчас это может.

— Но ведь почему-то разок не получилось?

— Может Первородная специально, под ударами Молота, выдавила из себя условные «слабые» души? Которые не смогли одержать победу над моими «ребятами»?

— Не знаю, — со вздохом ответил Третий. — Я клоню к тому, что по сути, ничего не поменялось. Наша цель — сохранить жизнь. Бездействие рано или поздно приведет к краху.

— То есть ты все же поверил в слова Отира? И что ты предлагаешь? Доверится записанной двадцать тысяч лет назад видеозаписи и попробовать свергнуть Стража?

— Выбор за тобой, — он пожал плечами.

— Интересно ты придумал. Как насчет того, что «мы — команда»?

— Я пойду за тобой. Но окончательное решение должен принять именно ты.

— Сам что думаешь на этот счет? Как нам лучше поступить?

— Честно? Я бы хотел надрать зад Стражу. И посмотрим, к чему это приведет.

Я призадумался. Надо принять решение и выбрать одну из сторон. Мне хочется верить в то, что Отир рассказал нам правду. Но если это не так и призрак прошлого преследует свои цели? Может стоит идти по изначальному плану и пробудить Мир в Первом? И послушать, что скажет тот? Но опять же, где гарантии того, что и его версия не окажется очередной ложью? При этом есть не менее важный вопрос — как это сделать? Слишком много нюансов и все слишком не определенно. Но однозначно, долго тянуть нельзя.

— Мы можем сыграть в ва-банк, — сказал я.

— Что ты имеешь в виду? — насупился Третий.

— Расскажем все как есть на Совете. И дальше все вместе примем решение. По одиночке нам Стража в любом случае не одолеть.

— Думаешь, послушают?

— Другого варианта я не вижу…

— Допустим, все согласятся с нами. Но что дальше? Завалимся кучкой к Стражу, встанем в боевые стойки и будем его избивать? Ты мне сам рассказывал про его меч, один удар которого буквально оголяет наши души и делает нас беспомощными.

— Вообще, думал послушать мнение Хранителей. Двенадцать голов явно лучше чем две.

— Больше похоже на то, что ты хочешь разделить ответственность за последующие события между всеми.

— Не задумывался об этом, — ответил я, при этом подумав, что в чем-то Третий мог быть прав. — Других идей у меня все равно нет.

— Но как же насчет пробуждения Мира в Первом? — спросил друг.

— Не представляю, как это осуществить.

— Тогда может попробуем попасть туда, откуда пришел Страж?

— Ты про другую реальность? Мы даже не знаем, что это и где это. Но допустим, мы каким-то неведомым чудом сможем открыть проход. И появимся на какой-то планете либо в пустоте. Если Стража изгнали, то это сделали явно существа посильнее него. И что мы им скажем? Пожалуйста, заберите его обратно? Нам даже нечем будет на них надавить. И если мы там погибнем, то что будет дальше? Переродимся ли? И если да, то где? Работает ли реинкарнация при переходе из реальности в реальности? Обращаю твое внимание, что условное другое измерение может кардинально отличаться от нашего. Может мы там даже общаться не сможем и превратимся в какие-то облачка? И еще…

— Все все, я понял! — Третий остановил мой полет фантазии. — Ты прав, идиотская затея.

— Сама идея имеет право на жизнь, но слишком много «но». Нам бы в своем измерение досконально разобраться, а не пытаться нырнуть в другие и там решить проблемы нашего. Вообще, очень дико все это звучит.

— Ты про что?

— Про вечные вопросы. С чего все началось? Оказывается, что существуют еще и другие реальности. Мы и так живем по достаточно странной концепции, а тут, оказывается, есть еще многое помимо нас.

— Мне кажется, ты несколько путаешь понятия.

— Разве есть особая разница?

— «Реальность» это больше про параллель, тогда как «измерение» — про совершено другое. Включая физические законы.

— Не вижу особого смысла в разграничении в данном контексте. Но если призадуматься, то нынешняя ситуация достаточно мелочна.

— Не понял…

— Мы изначально ставили Замысел превыше всего. И считали саму идею максимально глобальной. Но получается, что по сути, вся эта Сансара лишь песчинка в масштабе вселенных. Вот мы были, и вот нас не стало. Кому до этого есть дело?

— Нам, — твердо ответил Третий. — Не ищи смысл в философии, там ты его не найдешь. Лишь озадачишься еще большим количеством вопросов. Мы живем здесь и сейчас. И нам надо попробовать спасти наш дом.

— Знаешь, — сказал я после минутного размышления, — попробовать стоит. Если и не получится, то мы хотя бы попытались.

— Вот! — радостно хлопнул меня по плечу друг. — Такой настрой мне по душе!

— Появилась у меня одна идея, но тебе она не понравится.

— Весь внимания.

— Помнишь слова Стража? Если все души ринутся к Первородной, то ни один барьер не сдержит?

— Ты прав, мне уже не нравится к чему ты клонишь…

— Отправим всех к Матери.

— К «чертовой» забыл добавить, — ужаснулся Третий. — Ты же не хочешь?..

— Именно этого я и хочу. Если Первородная насытится, то у нас появится шанс. Отир сказал, что тогда они опоздали — Страж уже начал дробить Первородную на части. Но если мы попробуем его остановить до этого момента? Помнишь я рассказывал, что находясь рядом с Ней, меня буквально наполнила сила? Мне тогда не хватило совсем чуть-чуть, чтобы дать Стражу отпор. Но если мы все вместе окажемся рядом с Ней, когда Она наполнится душами? Нас двенадцать, а он один.

— И это твой план? Уничтожить все Миры? В принципе сделать то, чего боялся Страж?

— Я бы сказал временно очистить. Когда-то Она вдохнула жизнь во все. Кто сказал, что этого не произойдет вновь?

— Но как же Тротти… и твоя дочь?!

— Мне тоже больно, — ответил я. — Но пойми, печальный финал ждет всех рано или поздно. Так у нас хотя бы есть шанс.

Третий отступил от меня на несколько шагов и взялся за голову. Раньше не доводилось видеть его печальных слез. Его глаза бегали верх-вниз, словно он читал книгу. Сейчас ему предстояло принять нелегкое решение. Наконец, он сказал:

— Мы можем найти другой путь!

— Какой?

— Я… Я не знаю! — он резво мотал головой, его потряхивало. Третий упал на колени и склонил голову. Я подошел к нему, сел на корточки и положил руки ему на плечи. Посмотрев в глаза Хранителю, я произнес:

— Третий, ты мой единственный и лучший друг. Пожалуйста, не считай меня абсолютным злом. Но другого выхода я не вижу. Все должно погибнуть, чтобы возродиться вновь. И заметь, я не говорю о том, что Тротти и Элика должны умереть прямо сейчас. Мы можем их укрыть от начавшегося апокалипсиса. Проблема в другом — захотят ли они существовать в мертвом Мире? Это будет их последняя жизнь, переродиться буквально в некого. Не думаю, что Первородную надо будет наполнить прямо всеми ее частями, чтобы Она поделилась с нами своей силой. Но сейчас нам нельзя играть в погрешности, рассчитывая сохранить условные двадцать процентов населения, которые со временем заполонят Миры снова. Вдруг погибших не хватит? Попытка у нас одна. Тем более, в каждом Хранителе спрятано по тринадцать душ и так.

Он поднял голову, посмотрел мне в глаза и сказал:

— Когда придет время, я сам… убью… Тротти… Она… не испытает боли, просто… заснет.

Я встал. Мне стало невыносимо тяжко от того, что мне предстоит проделать тоже самое со своей дочерью. Я так боялся и избегал нашей встречи. И для чего? Чтобы появиться и умертвить ее?.. Прости, Руфус. Истинный отец Элики. Но так надо.

Третий подошел ко мне и произнес:

— Я позабочусь об Элике, не переживай.

У меня градом потекли слезы. Было столько возможностей и все они бездарно потеряны. Постоянно откладывая момент можно упустить его вовсе.

— Спасибо, — только и смог сказать я.

Мы оба стояли в тишине и смотрели на звездное небо. В воздухе витала надежда, что остальные Хранители откажутся и вместе мы придумаем другое решение. Люди созданы таким образом, что они верят и надеются на лучшее. Сталкиваясь с проблемой лицом к лицу мы, в большинстве своем случаев, если решение имеет негативный оттенок, пытаемся отложить его принятие до последнего.

Оставалось только одно — собрать всех вместе и обнародовать правду.

Сбор

Хранители столько лет исполняли свое предназначение, чтобы в итоге сделать все наоборот. Нет никаких гарантий, что они согласятся с моим предложением. Надеюсь, что собратья предложат какой-нибудь альтернативный вариант. Вот только ни я, ни Третий его не видим. Ирония судьбы — скорее всего, нам придется стать всадниками апокалипсиса.

Но, что если я не прав? Мне не давала покоя эта мысль. Однозначно, Страж не договаривает всей правды. С другой стороны, зачем призраку прошлого лгать? Какие цели может преследовать мертвец? И, если Мир возобладает над сознанием, то как это будет? На мою теперешнюю личность наложится отпечаток старых? Вспомню свои прошлые жизни, каждый промежуток до очередного момента заточения в оболочке части души Стража? Как себя чувствует человек с амнезией, который прожил достаточно много времени под новой личиной и к нему неожиданно вернулись воспоминания? Кто получится в итоге? Вернется изначальный? Или будет жить последующий, но с опытом и знаниями предыдущего? Поменяются ли новые привычки на старые? Или это вообще будет третья личность, состоящая из двух? Неопределенность чертовски пугает. Нужно отринуть все сомнения прочь и двигаться вперед по намеченному курсу. Бездействовать нельзя.

Предстояло созвать Совет.

— К Первому пойдем в последнюю очередь, — сказал поникший Третий. Он никак не мог придти в себя.

— Само собой, — ответил я. — Сейчас предстоит собрать всех остальных.

— С кого начнем?

— Точно не Седьмого, пускай перебесится. По кругу пойдем.

Мы отправились на Лидар, восьмой Мир Кольца.

На планете преобладает суша, она занимает около восьмидесяти процентов площади. Мир так и остался на средневековом уровне развития. Население чрезмерно религиозно и верит в Единого Бога. Основой постулат — только ручным трудом человек приблизится к Богу. Доходит до абсурда — банальную мельницу считают олицетворением зла. Запрячь лошадь чтобы вспахать поле — нельзя. Но вот выковать мечи и доспехи, использовать в военном деле коней, возводить для корольков замки — это Бог разрешает. На протяжении всей известной истории идет вечная охота на ведьм. К черной магии относят буквально все, начиная от предсказания погоды и заканчивая потугами умов к открытиям. Инквизиторы без разбора сжигают на кострах людей за любой косой взгляд. Когда все блага цивилизации сосредоточены в руках одних, другие проще поддаются контролю. Самое главное, чтобы те верили в необходимость их тяжелой ноши и у них была мотивация терпеть.

Тут и там происходят лишь мелкие стычки местных царьков, феодальные войны не принимают глобального масштаба. Тысячи автономных княжеств никак не могут договориться между собой. Периодически появляются сильные правители, готовые железной рукой подмять под себя доступные территории. Но их век короток. Потомки или узурпаторы пытаются продолжить дело предшественника, но как показывает история — у них ничего путного из этого не выходит. Мир погряз в тотальной стагнации, любое развитие находится под запретом. И самое ужасное во всем этом — люди привыкли. Они находятся в своей зоне комфорта.

Восьмой скептически относится к положению дел в Мире, но не предпринимает каких-то шагов для исправления ситуации. Зачем, если все работает и так? Особо напрягаться не приходится. Страж пробудил Хранителя тогда, когда начала сказываться проблема нехватки воды. Все могло придти либо к естественному вымиранию, либо к кровавой дележке оставшихся водных запасов. Если кратко, то решение проблемы было таким — берем лопаты и все дружно выкапываем русла для рек. Что удивительно, кнут практически не потребовался, хватило крупного пряника-бонуса. Ведь, по местной религии, погибнув от истощения от ручного труда душа человека возносится в лучший мир. Со слов Восьмого, лопатами махали как не в себя. Что взять с необразованных крестьян?.. Заняло век, но теперь хотя бы проблема решена.

Мы оказались в доме Восьмого, находящегося на отшибе одной из деревенек. Появившись возле кровати (весь дом это одна большая комната), мы застали Хранителя, увлеченно развлекающего с двумя девушками. Изначально не получилось разглядеть их души, аура Восьмого буквально покрыла их собой. Голые дамы, увидев нас, вскрикнули от неожиданности. Наш собрат поднес палец к губам и кинул грозный взгляд на девушек. Они резко смолкли и продолжили заниматься своим делом, посматривая на нас.

— Ну вот, потерял весь настрой! — в сердцах выкрикнул нам Восьмой, резко повернувшись к нам. — Они теперь только на вас смотрят! Я не вижу сосредоточенности в их глазах! Либо присоединяйтесь, либо проваливайте!

— Уходите, — тихо сказал Третий девушкам.

Они переглянулись между собой, потом посмотрели на Восьмого. Он со вздохом провел рукой по своему лицу, затем кивком дал понять девушкам, что они закончат начатое позднее. Они накинули на себя свои одежды и выбежали из дома.

Перед нами стоял голый Восьмой и вопросительно смотрел на нас. Наконец, он сказал:

— Вы так хотите занять их место или у вас ко мне разговор?

Я рукой остановил сделавшего шаг вперед Третьего. После последних слов Хранителя он резко стал воинственно настроенным.

— Слышишь, Дон Жуан, — немного успокоившись, сказал мой друг. — Тебе что, заняться нечем?

— Представь себе, — ответил Восьмой, раскинув руками.

— Оденься, — сказал я.

— Зачем? — спросил Хранитель. — Вы что, смущаетесь?

Третий резким движением нырнул сквозь мою руку и точным ударом голенью в колено сломал ногу Восьмому. Конечность вывернулась в другую сторону. Тот упал на пол и только захотел заорать от боли, как мой друг нырнул ему спину, схватил и вытянул его руку. После сильного удара в локоть рука Хранителя обмякла, показалась кость. Третий не хотел останавливать вакханалию, так что пришлось уже мне свернуть шею Восьмому. Тело исчезло.

Через пол минуты он молча появился в комнате, поднял с пола свои шмотки и надел их на себя.

— Вам рты на что? — спросил тот с явным недовольством.

— Явно не для того, зачем они тем девушкам, — грозно ответил Третий.

— Справедливо, — со вздохом произнес Восьмой. — Ладно, все мы погорячились. Так что у вас?

— Собираем Совет, — сказал я.

— Для чего?

— Есть кое-что, что надо обсудить.

— Например?

— Узнаешь позднее.

— Но…

— Так, мне это начинает надоедать, — сказал Третий и двинулся к Восьмому.

— Все все, понял, — виновато ответил тот. — Когда?

— Планируем в течение дня. Кидай взор на Храм каждые пару часов. Как кто-то появится, ныряй. Можешь и сейчас, заодно подождешь всех.

— И что мне там делать одному?

— Главное не опаздывай, — проигнорировав вопрос, сказал друг.

— Иначе что? Опять придешь издеваться надо мной?

— Послушай, — примирительно произнес я. — Ты прости за этот… казус. Разговор действительно важный и не требует отлагательств. Думаю, мы друг друга поняли.

— Вам бы сперва манерам поучиться!

— Я тебе сейчас покажу манеры! — выкрикнул Третий и подготовился к очередной атаке. Я резко положил руку на уже прыгнувшего вперед друга и вместе с ним нырнул на Сомнус.

Мы оказались в лесу. Третий упал на землю и перекатился. Порой поражаюсь его подготовке. Он резко встал, подошел ко мне и толкнул в грудь руками.

— Да что с тобой?! — выкрикнул я.

— Да пошло оно все! — так же громко ответил он. — Ненавижу!

Следующие пять минут он разбивал кулаки в кровь об деревья и безудержно орал. Я молча смотрел на этот выплеск эмоций. Когда он уже более менее успокоился, появилась Девятая.

— Что с ним? — спросила она.

— Ничего! — выкрикнул Третий.

— Кризис среднего Хранителя, — улыбнувшись, сказал я.

— Ясно, — прищурившись, ответила Девятая. — Ты то как? Еще не вспомнил себя?

— Нет.

— Жаль, — легко покачав головой в разные стороны сказала та. — Чем обязана визиту?

— Собираем Совет. В течение дня всех оповестим.

— Вам помочь?

— Не утруждайся, мы сами справимся.

— Хорошо, буду ждать вас в Храме.

И она исчезла. Вот такой должен быть подход у ответственного человека. Без лишних расспросов. Хранитель должен быть готов по первому зову придти и выслушать.

Третий сидел, облокотившись спиной на ствол дерева. Он обхватил колени руками и склонил голову. Я плюхнулся рядом. Мы сидели в тишине. Наконец, он произнес:

— Прости, не знаю, что со мной… Мне кажется, что мой мир буквально рушится на части. Все, во что я верил и все что любил должно превратиться в прах. Мне плевать на себя, но меня все же волнует, что останется после. Проблема в том, что ничего не останется. И сейчас наша цель — достичь этого.

— Пробужденные хранить. Но мы стали теми, кто положит всему конец. И из пепла возродятся новые Миры. Цикл есть во всем.

— Мы не знаем этого.

— План попахивает идиотизмом? — улыбнувшись, сказал я.

— Не просто попахивает, от него прямо несет этим, — грустно ответил Третий.

Я промолчал. Почему именно меня поставили перед таким выбором? Может просто поддаться соблазну дожить столько, сколько мне осталось и на этом все закончится самим собой? Во мне застряло двенадцать душ, поделившихся своими воспоминаниями. Я считаю их жизни — своими. Если так подумать, то впечатлений было получено море. Так может стоит передать эстафету решений глобальных вопросов кому-нибудь другому? С меня хватит и будь что будет, уже не мои проблемы?

Невольно вспомнилось знакомство с Третьим, когда он мне усилено доказывал, что не должно быть кого-нибудь другого. Нельзя скидывать на других свою ответственность. Я тогда не сразу понял, что он хотел этим сказать и к чему вообще был затеян тот разговор. Словно хотел понять мой настрой и готовил к чему-то определенному. Что мы однажды обсудили? Свет моей души влияет на Хранителей и внутренние блоки Стража перестают действовать? Не найдя другого объяснения, пришлось принять эту версию. Странное маниакальное желание навсегда умереть и другие поступки не поддающиеся логике. Но что, если…

— Здравствуй, Нелания.

— Чего? — он приподнял голову и взглянул на меня.

— Заканчивай концерт! — вскрикнул я и нырком поднялся на ноги. — Мир в тебе пробудился еще до нашего первого знакомства! Ты все это время вел меня за руку и строил из себя моего друга! И своими манипуляциями довел до принятия мной решения уничтожить жизнь!

Он медленно встал, размял рукой затекшую шею и затем громко засмеялся.

— Да, умеешь ты приободрить, — сквозь смех произнес он. — Ладно, погнали на Гурс.

— Я не шучу! Заканчивай! Скажи мне правду!

— Ты что, серьезно? — он в удивлении поднял одну бровь. — Большего бреда в жизнях не слышал.

— Как еще объяснить все это?!

Он подошел ко мне практически вплотную. Немного наклонив голову в бок, Третий посмотрел внимательно мне в глаза и сказал:

— Да, ты прав. Не стоит скрывать очевидное!

— Ближе к делу!

— Сейчас тебе откроется завеса тайны! Только пожалуйста, не делай поспешных выводов и не совершай необдуманных поступков!

Меня стало потряхивать от гнева. Очередная скрытая ложь вот-вот откроется и вновь все перевернет с ног на голову. Сколько можно?!

— Страшная правда в том, — он высокомерно поднял подбородок, — что ты — идиот.

Не сказал бы, что это прямо являлось откровением. Но рассчитывал услышать явно другое. Неужели я действительно себе накручиваю и просто всеми силами на уровне подсознания оттягиваю момент?

— Попробовать стоило.

— Ага, — ответил Третий. — Я даже не буду это обсуждать, шизик.

Стоит детально взвешивать все за и против, прежде чем разбрасываться обвинениями.

И мы отправились на Гурс. Своеобразный Мир. Из-за малой площади пригодной для освоения территории, дома здесь возводили не только над землей, но и под ней. Выкапывали котлованы под сотню метров вниз и получался небоскреб, разделенный землей на две части.

Когда-то давно эта планета познала свой личный апокалипсис, виной которому были люди. Неудачный эксперимент с обузданием атома поделил Мир на до и после. Сеть подземных убежищ со временем переросла в связанные между собой туннелями города. На поверхности же начали господствовать мутанты и атмосфера планеты стала непригодной для жизни людей. Самое необычное то, что мутанты, которых жители подземных городов называют кратко — «муты», это те же люди, но с разными генетическими отклонениями. Они смогли остаться жить на поверхности и обустроить свой быт на костях предшественников. Можно было бы подумать, что вся планета это радиоактивная выжженная пустошь. Но это не так. В момент эксперимента над атомом не произошло взрыва, повлекшего за собой колоссальные разрушения и выжигание Мира. Просто жители подземных городов более не могут выйти на поверхность без специальных фильтров, воздух не пригоден для дыхания. Однако, жизнь на поверхности на этом не закончилась. Не сразу, но муты и растения смогли приспособиться к новым реалиям. Да, муты выглядят омерзительно с точки зрения стандартов красоты большинства Миров. Но они разумны и могут размножаться естественным путем. Они остались частью цикла.

Десятая пробудилась в момент, когда стали отчетливо прослеживаться расистские течения, со временем переросшие бы в глобальную очистку поверхности. Были созданы бомбофильтры, призванные исправить ситуацию путем тотального геноцида. Хранитель смогла обуздать лидеров «подземников» и принесла идеологию терпимости. Не сразу, но между мутами и жителями подземных городов наладились дипломатические и торговые отношения. Тем не менее, все равно остается некая неприязнь друг к другу.

Мы появились на самом нижнем этаже жилого здания. Такой своеобразные пентхаус наоборот. Из панорамных окон была видна огромная пещера, с потолка которой словно иглы торчали нижние части множества зданий. Они были соединены между собой трубами-магистралями. Внизу протекала лава. Охладительные установки и генераторы воздуха создавали неприятный гул. Со временем к нему можно привыкнуть, но сперва не удавалось сосредоточиться даже на собственных мыслях.

Десятая с кем-то переговаривалась по телефону. Под землей тяжеловато с беспроводной связью, поэтому жилы кабелей опутывают буквально все вокруг. Хранитель несколько раз махнула нам тыльной стороной ладони, показывая тем самым «посидите пока и не мешайте».

Третий пожал плечами и ступил на полностью застекленный словно пузырь балкон. Отсюда открывался действительно впечатляющий вид. Забавно, люди грезят о звездах, забывая о том, что красота находится вокруг. Мечтая о недосягаемом нужно задуматься и о приземленном.

— Я придумал очередную игру, — сказал Третий.

— Удиви меня на этот раз.

— Прыжки в лаву! — он мечтательно посмотрел вверх. — Представь вышку, с которой спортсмен делает шаг, затем несколько пируэтов в воздухе и судьи выставляют оценки! Раздаются аплодисменты!

— Ага. И спортсмен, уже окунувшись в огненный кисель, из последних сил, поднимает над поверхностью лавы руку и показывает сжатый кулак с поднятым вверх большим пальцем. И рука медленно уходит под лаву.

— Ты начинаешь меня понимать!

— Нет, Третий, не начинаю. Это твой очередной бред!

— Почему сразу бред? Я просто мыслю нестандартно!

К нам подошла Десятая, одетая в домашний халат и меховые тапочки.

— Прошу прощения, сами понимаете — дела, — сказала она и встала между нами, посмотрев вдаль. — Правда, завораживает?

— Вид что надо, — ответил я. — Скажи, не надоедает все время находиться под землей?

— Почему все время? — удивилась она. — Часто бываю и на поверхности. Не сильно приятно конечно, но что поделать?

— Но ты ведь еще там себе третью руку с макушки отращиваешь? — фамильярно вклинился Третий. — Нельзя же, чтобы на поверхности видели вполне нормального человека.

— Могу просто надеть фильтр и выступить каким-нибудь торговцем. Но в целом, ты прав. Мне часто приходится присматривать за мутами, принимая облик одного из них.

— Можешь показать как это выглядит? — спросил друг.

— Это необходимо? — спросила Десятая.

— Ну пожалуйста! — не унимался Третий. — Буду должен!

— Ладно… — со вздохом ответила она.

Ее лицо начало словно плавиться на глазах, щеки слезли до уровня шеи, левое ухо выросло в разы. Выпали зубы, на правой руке вдоль всей длины выросли мерзкие без ногтей пальцы. На коже открылись кровоточащие язвы.

— Красотка! — восхищенно вскрикнул Третий. — Могу тебя попросить еще об одной просьбе?

— Смотря что требуется, — ответила Хранитель.

— Сейчас мы на тебя наденем мантию, капюшоном ты полностью скроешь свое лицо. Ныряем к Восьмому, я преподношу ему тебя в качестве извинений. Мы там не поделили кое-что недавно… Далее закрываю ему глаза ладонями, подвожу к тебе, ты скидываешь с себя одежду, я убираю руки и «та-дам!».

— Во-первых, — уже вклинился в разговор я. — Он почувствует ее ауру. Во-вторых, нужен немного другой подход…

— В третьих, — перебив меня, грозно сказала Десятая. — Вы случаем не уху ели?

— Рыбный суп что ли? — непонимающе спросил Третий.

Десятая закатила глаза и затем приняла свой обычный вид.

— Причем тут уха? — все не унимался мой друг. — От нас что, рыбой воняет?

Я дал ему подзатыльник, он наигранно вскрикнул «ауч» и незаметно для Десятой подмигнул мне. Порой не понимаю его.

— Вы за этим пришли? Поиграть в клоунов?

— Извини, — сказал я толкнув Третьего, когда тот уже было открыл рот чтобы высказать очередной бред. — Мы собираем Совет.

— Ясно. Когда?

— В течении дня, — сказал я, кинув внутренний взор на Храм Времен. — Девятая уже там.

— Буду через час.

— Отлично!

Попрощавшись, мы отправились на Цулк. Одиннадцатый Мир Кольца представляет из себя планету, окутанную растительностью. Здесь саму природу возвели буквально в культ, население верит в духов леса, рек и так далее. Люди живут в навесных городах, под самыми кронами деревьев. Занимаются в основном собирательством и сельским хозяйством. Общий уровень развития крайне низок. Но в принципе, Миру хорошо и так. Нет ни стран, ни государств. Каждая деревенька это отдельный автономный социум, разговаривающий на собственном наречии. Стычки между индивидами несомненно случаются, но до открытых военных действий практически никогда не доходит. В целом, если бы все Миры были такими, то никаких проблем в Замысле не возникало бы в принципе.

Одиннадцатый пробудился тогда, когда только начал просыпаться самый крупный на планете, дремавший ранее вулкан. Ближайшие к вулкану обыватели пытались задобрить «духа горы» и рассчитывали, что он сжалится над ними. Последствия были бы катастрофическими. Так в итоге и произошло, погиб целый континент (сейчас он начал уже возрождаться). Благо Одиннадцатый заранее провернул несколько фокусов и предстал перед обывателями в виде как раз грозного «духа горы». Он буквально приказал жителям переселиться на соседние материки. Но все равно многие погибли, в отчаянных попытках переплыть океан на своих рыбацких лодочках. Баланс тогда пошатнулся.

Мы появились возле мирно рыбачащего Одиннадцатого. Казалось, что его в принципе не волнуют никакие обязанности. Он подсек рыбешку и резким движением выдернул ее из воды. Оценив неподобающий размер добычи, он презрительно фыркнул и кинул рыбку обратно в море.

— О! Привет! — поприветствовал он нас. — Рад вас видеть!

— Здравствуй, — ответил я.

— Как ваши дела?

— Просто чудесно, — произнес Третий таким тоном, что сразу можно было понять что что-то явно не так. — Ты только этим занимаешься целыми днями? Сидишь и рыбачишь?

— Ну, развлечений здесь не то чтобы особо много… А что?

— Да так, ничего, — ответил мой друг и махнул рукой.

Одиннадцатый пожал плечами и принялся нанизывать наживку на крючок. В этот момент из кустов выбежали детишки в набедренных повязках. Они посмотрели на нас и округлили от удивления глаза. Все же странная для этих краев на нас надета одежда.

Третий поднял руки и растопырил свои пальцы словно лев когти. Он громко выкринул «бу!» и детишки в страхе убежали восвояси.

— Мы собираем Совет, — сказал я. — Некоторые уже на месте.

— Наконец-то что-то интересное! — с улыбкой сказал Хранитель.

— Ты не поверишь насколько, — пообещал Третий.

— Тогда немедленно отправляюсь! — ответил Одиннадцатый и кинул удочку на песок. Он сразу же исчез.

Дальше мы нырнули на Дэкурт. Второй Мир представлял из себя планету, пережившую несколько глобальных пандемий за короткий промежуток времени. По уровню технологического развития крепкий середнячок, уже изобретен паровой двигатель и активно осваиваются новые направления. Здесь люди воевали не между собой, а с непрекращающимися болезнями. Численность населения стремительно уменьшалась. К сожалению, предпринятые местными правителями меры не смогли ни то что остановить распространение болезни, а даже хотя бы локализовать вспышки. Нужен был сильныйлидер, готовый принять сложные решения. И таким лидером стала Вторая. Ее пятилетнее подряд правление назвали периодом дезинфекции. Были созданы отряды, уничтожающие людей пачками. Едва проявлялся симптом либо человек неудачно кашлянул — пуля в лоб, без лишних вопросов и проведения анализов. Табачные промышленности рухнули. Со временем, было найдено лекарство и пошла принудительная вакцинация. Доходило до абсурда — не желавших по каким-то причинам поставить себе прививку приравнивали ко врагам народа и отстреливали их дротиками с вакциной.

Вторая нас встретила за чашечкой кофе, сидя в своем доме. Она вопросительно посмотрела и просто сказала:

— Совет?

— Да, — ответил я.

— Сейчас?

— Да.

— Отправляюсь.

Отличный получился диалог, ни капли лишнего. Она всегда была не особо разговорчивой. Но тем лучше, не потеряли времени.

Дальше наш путь пролегал за Землю. Мне никогда особо не нравился этот Мир победившего капитализма и вечных войн. Зато это вторая после Элантии планета по уровню технологического развития. Прошла уже одна тысяча лет с момента полета человека в космос, такими достижениями могут похвастаться только два Мира. Правда нигде так особо не продвинулись в этом вопросе. Слетали и слетали, теперь занимаются проблемами внизу.

Четвертая здесь наводит порядок уже довольно давно. За последние примерно сто лет Хранителю приходилось бороться с перенаселением весьма радикальными методами, придумывая омерзительные по смыслу идеологии и с подвигая людей ненавидеть друг друга. Первый опять перестарался со своими играми на Зеррафе и сейчас количество людей на Земле достигло критической отметки. В этот раз Четвертая решила провести эксперимент с болезнью, но должного эффекта тот не возымел. Близится очередная Мировая Война.

Мы появились в маленьком домике в глубине леса. Сквозь открытое окно было видно колупающуюся в огороде Четвертую. Мы вышли во двор.

— Что, мать, к Земле потянуло? — едко высказался Третий. — Как тут у вас говорится? Старость не радость?

Четвертая проигнорировала его и, отряхнув руки о подол платья, пошла к колодцу, чтобы набрать воды. Подняв ведро, она взяла его в одну руку и потащила в дом.

— Ты же можешь нырнуть с ним, — вновь сказал мой друг. — Или разучилась?

В лицо Третьему сквозь открытое окошко прилетело яблоко, разбив до крови нос. Он схватился руками за лицо и начал громко браниться.

— Заслужил, — пожав плечами, ответил я. — Четвертая! Мы по делу!

Она вышла на улицу и уселась на лесенку, ведущую в дом. Достала из кармана одну сигарету и закурила. Четвертая молча смотрела на нас, ожидая продолжения.

— Мы сейчас собираем Совет, практически всех уже оповестили. Некоторые уже на месте.

Она снова затянулась и затем стряхнула пепел. Кивнув, Хранитель исчезла. Внутренним взором я увидел, что Четвертая отправилась в Храм.

— Вот скажи мне, — спросил я Третьего. — Тебе вечно неймется все их доставать по поводу и без?

В ответ он просто пожал плечами и поморщившись, потер свой разбитый нос. Через мгновенье отек спал и кровь остановилась.

Мы отправились на Керак, в дом Хранителя. Ненавижу этот Мир. Здесь погибла Элика, во время Исхода. Было слышно, как за стеной ненавистный мне Пятый отчитывал какого-то мужчину. Наконец, он вошел в свой кабинет и сказал нам:

— Дайте угадаю, вы зачем-то собираете Совет?

— Да.

— Тогда не будем терять времени.

Он нырнул в Храм. Дальше мы посетили Валкир и Элантию. Шестой отправился на Совет без лишних уточнений, а вот Седьмой принялся высказывать все, что у него скопилось на душах. Он припомнил и Рока, и то, как мы испортили его очередной план. Разговор проходил на повышенных тонах. Но в итоге Хранитель плюнул и нырнул вслед за остальными.

Оставалось теперь посетить Первого. Окинув взором Зерраф, я увидел, что Хранитель находится возле своего дерева-вампира. Ауры Стража рядом не было. Появившись сзади него, я сказал:

— Привет!

— Чего вам? — в своей непревзойденной манере максимального превосходства ответил Первый. — Я видел, что остальные уже в Храме. Почему ко мне пришли в последнюю очередь?!

— Старый, ты чего? — громко сказал Третий. — Успокойся.

— Иначе что?

— Иначе я тебя силой заставлю посетить Совет, — ответил мой друг и сделал шаг вперед.

— Так, господа, — резко встав между ними, ответил я. — Давайте без сцен. Третий, успокойся. Первый, приношу извинения. Дело не требует отлагательств.

Мой друг закатил глаза и отвернулся в другую сторону, махнув при этом рукой. Первый задумчиво посмотрел мне в глаза и сказал:

— Будь по-твоему, Последний. Встретимся там.

Все были собраны. Глубоко вздохнув и протяжно выдохнув, я отправился сперва на Элантию. Третий нырнул в след за мной.

Сложные решения

Мы появились на крыше строящегося здания, где впервые увидели моего искина. Третий не понимающе смотрел на меня, но не сказал ни слова. Я активировал Кралла и попросил его заказать две дыхательные маски. Не прошло и пары минут, как два летающих дрона доставили заказ.

— Зачем это? — спросил друг.

— Нам нужно показать запись Отира всем.

— Допустим. И маски нам помогут…

— … в том, — закончил я предложение за Третьим, — чтобы мы могли хотя бы дышать, пока будем идти по Центру Бублика до Храма. Ведь стоит погибнуть, как чип безвозвратно потеряется.

— При смерти растворяется только твое тело. Но не то, что находится внутри.

— Знаешь, у меня нет такого обширного опыта самоубийства как у тебя, — сказал я и призадумался. — Постой. Откуда ты знаешь это? Что ты в себя запихнул и затем умер? Неужели контрабанду?

— Не важно!

— А! Твои вкусы довольны специфичны!

Я невольно улыбнулся, как представил подобную картину. Друг больно ударил меня кулаком в плечо. У него мания какая-то делать это по поводу и без.

— Ладно, опустим этот факт. Но даже если чип не потеряется, а просто банально упадет вниз, но как мы потом запихнем его мне в руку?

— Ты ведь возродишься в той же позе, в которой и погиб. Чип не успеет никуда деться.

— И все будет работать, как надо? Искин меня признает, без каких-либо возможных проблем?

— Вполне вероятно…

— Мне нравится твой ответственный подход к оцениваю возможных последствий! Взвесив все за и против, ты идешь напролом вперед! И будь что будет!

— Да пошел ты.

Я засмеялся и надел на лицо дыхательную маску. Третий резким движением выдернул свою маску из моих рук и так же нацепил ее на себя.

— Что-то новенькое. Ты, да и упустишь возможность лишний раз умереть?! Неслыханно!

Он отвернулся, через плечо показал мне средний палец и исчез. Меня позабавил этот жест.

Мы шли сквозь всеобъемлющую черную пустоту. И почему я раньше не догадался использовать маску при проходе по Центру? Столько неудобств можно было бы избежать! Дойдя до барьера, мне стал понятен жирный пробел в плане. Чтобы попасть на территорию Храма Времен, нужно умереть. Едва купол признает Хранителя, как откроется разлом, куда сможет нырнуть душа. Но тело для этого должно погибнуть. Чип останется за барьером. И отсюда не выйдет нырнуть в Миры. Только один путь — вперед. Вот и ответ на вопрос, зачем купол нужен в принципе — чтобы не принести сюда что-то из вне.

Третий, заметив мою заминку, тоже все понял и покачал головой. Придется собратьям поверить мне на слово. Или можно будет отправиться на Элантию после Совета всем вместе и попросить ту же Екту продемонстрировать запись. Главное, чтобы ни у кого не возникло соблазна поделиться новостями со Стражем. Или сразу попросить всех нырнуть в Седьмой Мир? И там уже рассказать обо всем? Ох, и криков будет…

Я снял маску, кинул ее вниз и положил руки на барьер. Пришлось резко выдохнуть весь воздух из легких, чтобы ускорить процесс. Но забыл, что признавая Хранителя, Храм уничтожает его тело и так. Невольно задумался о жажде искинов к жизни. Прощай, Кралл. И прости.

Пока шли по лесу, я кратко рассказал Третьему об изменениях в плане. В ответ он лишь усмехнулся и припомнил мне мое недавнее сомнение в его умственных способностях.

На всякий случай еще раз проверил Храм на предмет присутствия Стража.

Надев на себя мантии, мы поднялись на второй этаж. Нас уже ждали остальные собратья. Стоило только войти в помещение, как разговоры умолкли и нас уставилось десять пар глаз.

— Хранители! — громко сказал я. — Приветствую вас всех, еще раз. Хочу сказать спасибо за…

— Заканчивай с формальностями, — перебил меня Первый. — Переходи сразу к делу.

— Хорошо. Седьмой — ты сейчас сможешь принять всех нас в своем Мире?

— Зачем?

— Мне нужно кое-что показать через искина. Всем вам, это важно.

Седьмой задумался. Остальные в этот момент начали громко высказывать свое недовольство. В основном, все претензии сводились к тому, что почему нельзя было сразу собраться на Элантии.

— У меня есть просторный дом, в котором мы сможем спокойно поговорить, — ответил Седьмой.

— Отлично.

— Стражу разве не надо знать о чем-то таком, существенном? — спросила Вторая.

— Я к нему отправлюсь после, — ответил я. — Сперва хочу услышать ваше мнение, вдруг проблема яйца выеденного не стоит и зачем его зазря беспокоить?

Первый прищурился, но ничего не сказал. Теперь главное, чтобы он сразу нырнул вместе со всеми.

— Прыгайте за мной, — сказал Седьмой и исчез.

Все остальные немного выждали, затем сфокусировались на Элантии и отправились туда.

Толпа Хранителей появилась почти одновременно, включая Первого. Мы оказались в просторной доме, находящемся на территории одного их заповедников. Стульев в гостиной на всех не хватило, поэтому пришлось ходить вслед за хозяином дома и собирать по комнатам недостающие предметы мебели.

Пока Пятый и Шестой расставляли стулья в полукруг, я подошел к Седьмому и попросил его вызвать Екту, так как на мой зов она не откликалась. Хранитель провел какие-то настройки на вмонтированном в стену планшете и перед нами появилась искин. Внимательно выслушав меня, голодевушка все поняла и стала ожидать моей команды, чтобы включить запись с Отиром.

Наконец, когда все приготовления были закончены, я встал перед всеми и начал речь:

— Хранители! Выслушайте меня сейчас внимательно, на вопросы отвечу после. Но, прежде чем начать, хочу кое-что сказать Первому.

Он поднял на меня вопросительный взгляд.

— Ты живешь во лжи, — сказал я. — Я помню тот наш разговор возле дерева-вампира.

С этими словами глаза Первого округлились, его дыхание сбилось.

— Ты всегда успеешь отправиться к нему и рассказать обо всем, что здесь сейчас произойдет. Но не торопись. Неужели ты не хочешь узнать правду? Перестань быть марионеткой в чужих руках, сделай свой выбор.

Казалось, что Первый ушел в себя. Его глаза стали бегать по полу, он мысленно прорабатывал возможные исходы. Наконец, он поднял на меня взгляд и просто кивнул. Остальные переглянулись между собой, но не проронили ни слова.

— Теперь приступим. Позвольте представиться — я старый Двенадцатый. Тот, кто должен был погибнуть, пойдя против воли Стража.

Хранители непонимающе смотрели на меня. Шестой хотел было что-то сказать, но передумал. Девятая лишь улыбнулась.

— Все, во что вы верите — ложь.

Я начал пересказывать все события до момента просмотра записи с Отира. Когда разговор зашел о Первом и об его участии в планах Стража, Четвертая плюнула властителю Зеррафа под ноги. Но Первый не шелохнулся и не начал оправдываться, он лишь молча смотрел на остальных.

— Екта, покажи нам запись.

И перед нами предстала моя прошлая итерация. Хранители завороженно внимали каждому слову. Под конец речи, Одиннадцатый схватился за свои волосы на голове и сильно их потянул в разные стороны. У Второй потекли слезы. Восьмой еле заметно мотал головой, опустив взгляд в пол. Третий стоял и улыбался. Первый все так же молчал.

— И теперь мы приходим к необходимости сделать выбор.

— Какие у нас варианты?! — вскрикнул Пятый.

— Как раз и хотел с вами это обсудить, — ответил я. — Мы можем оставить все как есть и сделать вид, что этого разговора никогда не было. Не думаю, что внутренние блоки Стража теперь успокаивающе смогут подействовать на вас. Ведь по сути, что Девятая, что Одиннадцатый хотели узнать правду. Но их что-то внутри словно останавливало. Теперь же, вы все знаете.

Меня вдруг осенило, что никакого света моей души, которая влияет на Хранителей нет. Есть только правда, изначально скрытая во тьме и постоянно убегающая от взора. Но стоит только приоткрыть завесу, как пелена спадает.

— Можем сдать тебя, — сказал все еще ошарашенный Шестой.

— И что дальше? — ответил молчавший до этого Третий. — Думаешь, что Страж не сотрет ваши личности? Отныне, для него слишком велик риск оставить все как есть.

Я об этом не задумывался ранее. Интересно, Третий продумал этот вариант заранее или его сейчас вдруг неожиданно просто озарило?

— Это не справедливо! — вскрикнул Восьмой.

— Тихо! — властно приказал Первый, что меня сильно удивило. — Несправедливо то, что нас заставали играть по чужим правилам. Двенадцатый, приношу свои извинения. Нам всем надо сейчас хорошенько подумать, что с этим делать дальше.

— Ребят, — сказал я. — У меня есть идея, но боюсь что она вам не понравится…

— Что может быть хуже всего озвученного? — громко сказала Десятая.

— Нам надо победить Стража, — взял слово Третий. — Двенадцатый говорит, что возле Первородной он почувствовал силу. Мы наполним ее душами.

— О, Боже… — поднеся ладонь ко рту, тихо сказала Вторая. Она все поняла.

— Хорошо, что хоть не «О, Страже», — подметил Третий. — Есть идеи, как это сделать, кроме уничтожения жизни в Мирах?

Все замолчали. Давайте собратья, пожалуйста, придумайте что-нибудь! Я очень прошу! Но в ответ была лишь тишина и вопрошающие друг к другу взгляды.

— Так и думал, — покачав головой, сказал мой друг.

— Я правильно понимаю, — сказала Четвертая, — вы хотите погубить все то, ради чего мы жили?

— Не совсем так… — ответил я.

— А как, Двенадцатый? Как?!

— Понимаю твою обескураженность. Но поймите, все вы. Мы это сделаем для того, чтобы жизнь смогла в дальнейшем возродиться снова!

— Но если этого не произойдет?! — вскрикнул Восьмой. — Или ты нам специально наврал?! И эта запись — подделка?!

— Поддерживаю Двенадцатого, — вновь взял слово Первый. — У нас в любом случае больше нет выбора. Хранитель не врет, и вряд ли ошибается в своих суждениях. Выбранный метод крайне… радикален. Но, что мы еще можем? Сейчас пойти к Стражу и призвать его к ответу? Думаете, он вдруг поделится с нами своими соображениями и планами? Скорее просто перезапустит цикл, стерев нынешних нас. Бездействовать нельзя.

— В чем твой план? — спокойно спросила Девятая. — Как мы уничтожим все Миры?

— В этом нам должен помочь Седьмой.

— Я?!

— Элантия является самой технологически продвинутой планетой. Нам нужно оружие массового уничтожения.

Седьмой резко встал со стула и выкрикнул:

— Вы хотите на меня повесить ответственность за возможный апокалипсис?!

— Ни в кой мере, — ответил Третий. — Мы здесь, чтобы принять совместное решение и отвечать за него придется всем нам.

Все снова замолчали и пристально смотрели на Седьмого. Казалось, что взгляды Хранителей словно вопрошали «скажи нет», но в слух никто озвучивать этого не стал.

— У меня есть… — начал говорить поникший Седьмой, — кварковые заряды…

— Принцип действия? — спросил Третий

— Одна бомба сотрет в пыль целый континент, — со вздохом ответил Хранитель. — С десяток таких на планете, установленных в разных точках, уничтожат всю жизнь под чистую…

— Последствия?

— Тебе этого мало?!

— Имею в виду что-то типа радиоактивного осадка. Получится ли там жить после?

— Не сразу. Но в целом да, жизнь сможет возродиться, если ей немного помочь…

— Отлично, — сказал я. — Таким образом, план такой. Одновременно подрываем во всех Мирах заряды. Страж говорил, что если вся жизнь погибнет, то ни один барьер не выдержит и души ринутся к Первородной. Склонен верить этим словам, иначе зачем Замысел был придуман в принципе? Я помню, где Она находится. Буквально чувствую это. Дальше появляется Страж, мы с ним потолкуем наконец-то на равных. Слушаем, что умного он нам ответит. И если ответы нам не понравятся, то уничтожаем его.

— Если есть другие предложения, то с радостью их выслушаем, — сказал Третий.

Мне стало стыдно за то, что я ему предлагал спасти Тротти. Как бы мы смогли это сделать, если ни останется буквально ничего? Где ее мы смогли бы укрыть? Про дочь я старался не думать…

Никто не смог предложить альтернатив.

— Теперь, — сказал я, — проголосуем. Поднимете руки те, кого устраивает такой расклад. Вы четко осознаете причины и последствия. Поменять решение не получится. Приступаем к осуществлению плана, если «за» будет больше половины голосов.

На самом деле, голосование было лишь формальностью. Даже если наберем всего пять голосов, то все равно попробуем осуществить задуманное. Но мне хотелось, чтобы все Хранители единодушно приняли такое решение. Прав был Третий, дышать становится проще, если разделить ношу ответственности между всеми. Мне не хотелось выступать в роли злодея в глазах собратьев.

К моему удивлению и радости, все собратья подняли руку вверх. Правда некоторые это сделали с заминкой, сперва посмотрев на других. Пусть так.

— Тогда решено. Седьмой, с чего нам начать?

Конец Миров

Мы всей толпой отправились вслед за Седьмым на какую-то военную базу Элантии. Само собой, чрезмерно секретную и находящуюся глубоко под землей. Не совсем ясно, к чему такое оружие в принципе создавать в Мире, где особо не с кем воевать.

Стоит сказать, что изначально, спрашивая про оружие массового уничтожения у Седьмого, у меня и в мыслях не было, что он скажет про нечто подобное. В моем представлении предложенное им должно было быть да, бомбами. Но не такими, чтобы прямо несколько штук смогли испепелить все вокруг. Ведь, в основном, Хранители препятствуют подобным разработкам. Условно не уследил и одно неверное движение обывателя — и конец всему? Но все оказалось куда как прозаичнее. Кварковые заряды по изначальной задумке своих создателей не являлись оружием. Как сказал Седьмой, они скорее были основой для двигателей космических ракет. Узнав о возможных последствиях подрыва любого из зарядов, Хранитель уничтожил всех причастных к разработкам. И законсервировал изобретения. Правда, ученые успели заполнить целый ангар зарядами, прежде чем Седьмой спохватился. Но вот разобрать их самостоятельно он сам не смог. Привлекать кого-то к этому делу тоже счел нецелесообразным и решил отложить нахождение решения проблемы до лучших времен. Я спросил у Седьмого, а почему тот не нырнул с бомбами в далекий космос и там их не подорвал через таймер? В ответ прозвучала нецензурная брань и высказывание о том, что самые простые и очевидные решения не всегда видны с первого взгляда. И что стоит сложные задачи разбивать на много маленьких и простых.

Если бы у Седьмого не нашлось ничего подходящего, то уверен, что нам бы смог помочь Первый. Все же его Мир не по наслышке знаком с военными разработками.

Когда мы оказались в помещении, полного зарядов, меня охватило неприятное чувство осознания неизбежности. Оболочка бомб, размерами с автомобиль, была сделана из металла, покрашенного в черный цвет. На самой верхушке зарядов находился небольшого размера люк, открыв который можно было увидеть планшет. Седьмой показал, какую команду нужно ввести для начала химических реакции и запуска процесса расщепления кварков. Там же можно было установить обратный отсчет.

Со стороны мы наверное походили на странных фанатиков: двенадцать человек в мантиях, с римскими цифрами на груди, которые сейчас поднимут таблички с лозунгами отказа от оружия. Хорошо, что Седьмой предварительно отключил датчики и сигнализацию. Иначе сюда бы сбежалось не менее сотни человек охраны. Хотя, если так подумать, то какая разница?

Каждый Хранитель клал руку на заряд, нырял в свой Мир и тут же возвращался обратно за следующим. Мы договорились, что подорвем одновременно все бомбы через три часа. Но, будет не столь важно, если где-то произойдет накладка по времени.

Я отправился на Отир и заложил по заряду на каждом материке. Закончив с этим, у меня оставалось около двух часов, чтобы наконец побыть наедине со своими мыслями.

Усевшись на диван в своем доме и открыв бутылку пива, я почувствовал такое приятное и давно забытое чувство облегчения. Скоро наконец-то все решится. Интересно, это последний напиток, которым я довольствуюсь? Если все пойдет по намеченному плану, то нам предстоит помочь Мирам возродить жизнь. Полагаю, что это будет выглядеть примерно так: души отделятся от Первородной и заселят планеты вновь. Они обрастут плотью и мы получим сперва простейших. Может даже все начнется с растений, кто знает. Дальше в свои права вступит госпожа эволюция и когда Миры будут готовы, появятся люди. Так, а что нам делать все это время? Бесконечно долго вести увлекательнейшие беседы с остальными Хранителями, будучи запертыми в одном месте? С ума же можно будет сойти! Отбой плана! Тревога!.. Забавно…

Придется довольствоваться компанией других одиннадцати человек, без возможности сменить круг общения. Сколько нам предстоит хранить пустоту?.. Можно ли это будет отнести к принесенной нами жертве?

Надеюсь, что Первородная вытянет из меня свой подарок, который преподнес мне Страж. И двенадцать запертых душ тоже. Или мы вообще все вместе нырнем в ее нутро? И когда придет время, пробудимся вновь? Анабиоз сознания лучше, чем бесконечно долгое блуждание по кругу.

Что будем делать со Стражем, если одолеем его? Уничтожим? Это вообще возможно? Или изгоним? Где гарантии того, что он не вернется вновь? Или объявим крестовый поход против его измерения? И что ждет там, за гранью нашей реальности?

Меня до сих пор больше всего пугает, что мы свершили непоправимую ошибку. Но, если подумать, то наказание в виде стирания личности не представляется чем-то особенно страшным. Все закончится в одночасье. Что в этом плохого? Проблемы будут разгребать уже другие.

Если честно, то не чувствую себя продолжением своей прошлой итерации. Да, у нас есть общая душа, но по сути, человека человеком делает его личность. Отир был совершенно другим и преследовал свои цели.

Интересно, а сколько всего прошло циклов Замысла? Сколько прошло смен эпох в Мирах? Как много решили проблем предыдущие Хранители? С чем они были связаны? Неужели люди существуют миллионы лет? И они так и не выбрались ни то, что за пределы своей солнечной системы, а даже не освоили соседние планеты. Может ли Страж начать цикл не только для нас, но в принципе для всех? Стирание памяти в масштабе Мира. Но для чего это?..

Передо мной появился Третий. У него были красные от слез глаза. Он уселся рядом со мной на диван, заслонил лицо руками и зарыдал. Я обхватил его за плечо и прижал к себе. Не думать об Элике, не думать…

Он никак не мог остановиться и все продолжал плакать. Я не знал, что сказать. Любые слова сейчас будут лишними. Наконец, он успокоился и залпом осушил предложенную мной бутылку виски. Никогда не видел подобного. Прошло совсем немного времени, как он сильно охмелел. Мы продолжали сидеть в тишине.

До взрыва зарядов оставалось пару минут. Я вышел на балкон и оставил Третьего одного, с пистолетом в руке. Ему нужно трезвое сознание. Раздался выстрел и тело Хранителя исчезло. Как жаль, что вместе с гибелью не исчезают воспоминания.

Вдалеке показалась вспышка. Огонь сплошной стеной приближался ко мне, выжигая все на своем пути. Прежде чем нырнуть, я задумался о том, что люди даже не успели попрощаться друг с другом.

Я оказался на Блуждающем Мосту. Стоп. Хотел же нырнуть к Первородной, но… не вышло. Возле меня поочередно возникли остальные Хранители.

Девятая подошла ко мне сзади, положила на плечо руку и указала пальцем вдаль, на Миры. Мы подошли ближе к краю моста и увидели планеты, охваченные огнем. Вспышки взрывов, словно брошенные камни, едва коснувшиеся водной глади, волнами огня окутывали жизнь.

Пространство над нами стремительно наполнилось душами. Казалось, что если посмотреть издалека на эту картину, то можно узреть рождение звезды. Или ее затухание… Души, словно бьющиеся головой об стекло аквариума рыбки, пытались найти дорогу вперед. Но у них ничего не получалось. Они резонировали словно в конвульсиях.

Наконец, приняв свою судьбу и не найдя другого выхода, души быстрым сплошным потоком ринулись к центру, вокруг которого кругом витал мост. Открылся огромный портал, переливающийся фиолетовым светом. В портале стоял человек, державший одной рукой здоровый меч. За его спиной виднелась звезда.

Страж поднял свой палаш вверх. На самом острие вспыхнул яркий синий огонек. Души ударились о невидимую преграду и не могли пролететь сквозь портал дальше. Они скопились вокруг него и буквально пытались пробиться внутрь. Не стоит терять времени.

— За мной! — скомандовал я, задержал дыхание и нырнул на трехметрового Стража ногами вперед. Удар пришелся прямиком ему в грудь. Но он даже не шелохнулся! Я начал падать вниз, в пустоту и нырнул еще раз. Получилось неудачно — Страж каким-то образом предугадал маневр и в момент моего появления, просто отмахнулся свободной рукой, словно от мошкары. Его удар тыльной стороной ладони сломал мне несколько ребер. Боль охватила все тело. Я снова падал вниз.

Но, затем, остальные Хранители начали нырять на него один за одним и наносить удары. Страж пытался отбиваться, но ему пришлось сделать несколько шагов назад. Опустить и использовать свой меч он, по всей видимости, не мог. Иначе барьер, скрывающий портал, исчезнет и души ринутся к Первородной. Нужно было срочно что-то придумать.

Я поймал взгляд Третьего и жестом показал ему нырять за мной. Мы снова оказались на Мосту.

— Идеи? — спросил он, тяжело дыша и упав на одно колено.

Возле нас появился Седьмой. Он набрал ртом воздух и нырнул снова в атаку.

— Помнишь беднягу Рока? — сказал я, выплюнув кровь. — Попробуем отделить руку Стража от меча. Ты хватайся за предплечье, я за кисть и ныряем одновременно в разные стороны.

Мой друг кивком согласился и мы нырнули на счет три. Самое сложное во всем этом было коснуться Стража одновременно. В первый раз не получилось, во второй — тоже. Наконец, противник на секунду отвлекся на Шестого, и мы осуществили задуманное.

Я нырнул в портал с кистью, сжимающей меч. Хотел его испепелить в пламени Первородной. Но, как только я почувствовал под ногами твердь (откуда она появилась?), оружие Стража со звоном упало. Не смог удержать. Да что там удержать, у меня не получилось даже его поднять двумя руками! Стоп. Он упал со звоном? Здесь есть воздух? Вдохнув полной грудью, я положил руку на эфес меча и хотел вместе с ним нырнуть вверх, над звездой. Но у меня не получилось этого сделать.

В бессилии я посмотрел на сражающихся. Поток душ уже начал пролетать сквозь Стража и ринулся к Первородной. Едва они соприкоснулись, как Она начала стремительно увеличиваться в размерах. Я почувствовал, как меня наполняет сила. Но, вместе с тем, ощутил и страшный жар. Казалось, что еще немного, и Она меня полностью испепелит, без возможности возрождения.

Я ринулся к порталу. Хранители отчаянно в этом время пытались сдержать Стража и не дать ему пройти внутрь, к мечу. На бегу, махая руками и крича, я пытался привлечь внимание собратьев. Но все были слишком увлечены схваткой. Хранители буквально ползали по Стражу: кто-то держал его за оставшуюся руку, некоторые стояли впереди него, упершись всей массой тел ему в живот и колошматили кулаками. Одиннадцатый обхватил его ногу и пытался не дать тому сделать шаг вперед. К черту. Во мне полно сил, смогу забрать с собой сразу всех. И я прыгнул в толпу, в последний момент перед тем, как Первородная набрала полную мощь.

Мы гурьбой оказались на Мосту. Страж с силой отпихнул от себя всех. Хранители хотели снова напасть, но ослепительная вспышка заставила их остановиться. В центре воссияла Первородная, золотисто-фиолетовым светом.

Страж тоже смотрел на Нее. Он скинул с себя броню, уменьшился до размеров обычного человека, но так и не отрастил себе руку. Он упал на колени и склонил голову. По его щекам потекли слезы. Столь могущественное существо и поддается эмоциям?..

— Все кончено, — сказал я, подойдя к нему.

— Что вы натворили… — ответил тот.

— Мы надрали тебе зад! — торжественно высказался Третий.

Страж посмотрел на моего друга, но в ответ лишь грустно покачал головой. Во мне бушевала такая мощь, что я мог буквально одной рукой поднять за шкирку нашего врага и кинуть его в недра самой Первородной. Но хватит на сегодня смертей.

— Отправляйся в свою реальность, Страж, — сказал я.

— Куда? — спросил он.

— Я же тебе говорил, — вновь вклинился в разговор Третий. — Не реальность, а измерение!

— Понятно, — произнес Страж и поднялся на ноги. — Почему ты вспомнил себя, Двенадцатый?

Интересно, что им сейчас движет? Желание поговорить по душам?

— Души Первородной пока что не смогли заменить изначально внедренные тобой. Но какое это имеет значение?

— Еще не понял? — сказал он, едва улыбнувшись.

— Все мы поняли! — сказала Девятая. — Не слушайте его. Он опять начнет лгать. Вышвырните его куда вы там хотели, да и дело с концом.

— Вы столько еще всего не знаете, — покачав головой, ответил Страж.

— Так просвети же нас, — высказался я и поднятой вверх ладонью приказал остальным сейчас не встревать в разговор.

— Принятые решения влекут за собой неприятные последствия, — ответил тот. — Простите за это представление, хотелось напоследок почувствовать вкус битвы и добавить немного таинственности. Вы видимо сейчас считаете себя героями, победившими древнее зло? И цена не важна? Вы уверовали в цикл. Но, бесконечное повторение ранее пройденного всегда с чего-то начинается и к чему-то приходит. Я рассказывал тебе, Двенадцатый, зачем нужен был Замысел. И вот, мы пришли к началу. Либо к концу. Называй как хочешь. Смысл в том, что я не врал тебе. Жизнь должна быть вечной. Первородная снова находится на грани, Она перенасыщена.

С этими словами он засунул руку в открывший карман в реальности и достал оттуда орудие кузнеца душ.

— Возьми Молот и прими свою судьбу, новый Страж. Сделай то, что должно. Пока не поздно.

Все заворожено смотрели на меня. Да я и сам, если честно, не ожидал нечто подобного.

— Вижу твои сомнения, — продолжил Страж. — Ты, как и я когда-то, стоишь сейчас на распутье. Ты должен стереть меня и всех своих собратьев. Этот момент повторялся несчетное количество раз. Мне нужно было убедиться, что твоя рука не дрогнет. Поэтому все, через что ты прошел и какие выводы сделал — все это ради того, чтобы ты уничтожил жизнь в Мирах. И ты справился. Помню, предыдущий Страж Жизни тоже схожими методами подвел меня к принятию столь сложного решения.

Взяв Молот, ты отринешь прошлого себя. Все запертые в Хранителях души, в том числе души Миров — вернутся в Первородную. У тебя останется только твое сознание. Выкуешь себе свою душу, когда придет время.

Назови Миры как захочешь, вдохни в них жизнь. И жди, когда появятся полые. Они всегда пробуждаются. Цикл бесконечен. Можешь использовать мою концепцию Замысла, она доказала свое право на жизнь.

Так же, обладая Молотом, тебе откроются все тайны мироздания и опыт предыдущих Стражей потоком вольется в сознание. Но, у всего есть цикл. Когда-нибудь ты буквально истлеешь, быть связанным с Первородной чревато последствиями. Придет время все начать сначала. Подготовь себе приемника.

Сейчас твои собратья не могут шелохнуться и что-либо сказать. Я все же не настолько слаб, как вы бы хотели. Но и сил, чтобы выковать новые души, уже нет.

Чувствуешь переполняющую тебя силу, готовую вырваться наружу? Первородная в агонии. Еще немного и Она погибнет большим взрывом, оставив лишь мертвую вселенную после себя. Ты научишься Ее понимать и все поймешь сам.

Мне всегда были известны все потуги изворотливых полых к играм разума. Ну и бред же тебе наплел Отир.

Воспользуйся возможностью попрощаться с остальными, меня этого лишили когда-то.

Он сделал шаг назад, поставил Молот рядом с собой и смиренно ожидал моих последующих действий. Страж почему-то был уверен, что я сделаю так, как он сказал. Взглянув на Первородную мне стало понятно, что Она действительно находится на грани.

Я повернулся назад и посмотрел на застывшие лица Хранителей. У кого-то текли слезы. Кто-то просто, не моргая, смотрел вдаль. Лишь Третий застыл с улыбкой. Страж разрешил моему другу сказать несколько слов, скинув невидимый барьер с его головы:

— Было весело. Уверен, ты все сделаешь как надо.

И Хранитель стих. Бесконечная печаль разрывала меня. Интересно, коснувшись Молота, останется только голый разум, стремящийся исключительно к рациональному решению проблем? Куда денутся эмоции? Да и нужны ли они будут вообще?

Я стремился к правде, пробиваясь через тернии лжи. Когда мне на мгновенье показалось, что поводок исчез, он лишь сильнее натянулся.

Разве не этого мы хотели? Победить Стража и возродить жизнь? На что я рассчитывал? Что Первородная со мной заговорит и послушает? И мы дружно с собратьями, взявшись за руки, будем вприпрыжку бегать и поливать цветочные поля?..

Я судорожно искал выход. Цикл бесконечен. Но, все что имеет начало, имеет и конец. Может мне стоит поставить жирную точку во всем этом?

Люди обычно привыкли выбирать из двух зол меньшее. Но что надо было выбрать, если две стороны одновременно борются за добро? Кто в итоге должен выйти победителем?..

Страж протянул мне Молот. Оставалось только взять его…

Оглавление

Пробуждение

Замысел

Совет

Сомнус

Зерраф

Кузня Душ

Новое начало

Валкир

Возвышение

Элантия

Рок

Скрытое ранее

Сбор

Сложные решения

Конец Миров