Желание зверя 2 (СИ) [Юлия Любимова] (fb2) читать онлайн

Желание зверя 2 Любимова Юлия

Глава 1. Зейн Ривендор

– Ничего! Ни одной зацепки! Ты всё ещё продолжаешь думать, что убийство Майлза -дело рук кого-то другого, а не наших шантажистов? – Купер, сидевший за столом напротив, смотрел на него выжидающе.

Зейн, вздохнув и устало откинувшись в кресле, уставился в потолок немигающим взглядом. Что ему ответить на вопрос шерифа?

Ничего он уже не думал. Вернее, чего только не передумал за эти дни.

Конечно же его мучила та же самая мысль, что и всех вокруг. Что может быть логичнее? Кого ещё подозревать в первую очередь, когда наготове есть кандидаты, уже грозившие расправой семейству Майлзов? Правда, угрозы шантажистов предназначались вовсе не главе семейства, а его бестолковому сыночку. Но не только из-за этой нестыковки у Зейна рушилась вся дальнейшая логика этой версии.

Убийство. Чёрт подери, это было совершенно не в стиле этих идейных борцов за справедливость! Естественно, сейчас все только об этом и трубили. Как же! Впервые народные мстители перешли грань, строго соблюдаемую ими до сей поры!

А ведь они раз за разом доказывали, что могут всё! Что им не помеха ни степень охраны, ни уровень магической защиты шантажируемого, ни усилия всех лиц и ведомств, заинтересованных в их раскрытии и поимке, включая ту же полицию. И вот, организация, занимающаяся шантажом богатых и влиятельных лиц страны, члены которой в своих угрозах всегда ограничивались двумя показательными предупреждениями, раз за разом доказывая, что только от их решения зависела дальнейшая судьба жертвы, впервые пошла на убийство? Зачем?!

Этот вопрос не давал Зейну покоя! Зачем нужно было убивать, когда многие из жертв шантажа даже и не пытались дотянуть до второго предупреждения? А некоторые так и вовсе выполняли всё, что от них требовалось, сразу же после получения «чёрной метки», понимая всю тщетность своих попыток избежать наказания. Те же, кто всё же пытался, надеясь на свою исключительность и возможности выше среднего – сдавались на втором контрольном предупреждении. Какие тут нервы выдержат?

Неуловимые и словно всемогущие шантажисты за десятилетия своей деятельности заработали себе такую наипрочнейшую репутацию, что просто не могли ни с того ни с сего разрушить её в одночасье! Даже из-за такого самоуверенного и упрямого скряги, как Грэг Майлз. Да ещё и сразу после первого же удавшегося показательного предупреждения! Это-то и было странно. И совершенно не вязалось с тем, что Зейн знал об этой организации. Потому и верить не хотел.

В истории с Майлзами его напрягало всё с самого начала. Во-первых, так до конца и не понятые причины самого шантажа. Во-вторых, то, что угрозы и требования поступили в адрес Тома, а убили при этом Грэга. Уничтожить курицу, от которой ждали золотые яйца? Надеялись, что трусливый сынок без поддержки папаши окажется гораздо сговорчивее и заплатит быстрее? Или, как утверждал сам шакалёнок, просто промахнулись – слишком близко они с отцом стояли?

Эти и промахнулись? Ха! И ещё раз – ха! Зейну достаточно было вспомнить покушение в ресторане, произошедшее у него на глазах. А точечные взрывы в случаях с Бергером и Флинстоуном? Промахнулись – это не про этих профессионалов!

Кто бы ни были исполнители убийства – их целью был сам Грэг Майлз! И задача стояла -ликвидировать. Не покалечить или лишить второй ипостаси, а убить! Вот тут невольно и всплывали в памяти слова самого Грэга, постоянно утверждавшего, что охота всё это время велась на него, а не на Тома.

Странно? Или одно другому не мешало?

Майлза ненавидели многие – было за что. И убить, по его же рассказам, пытались не единожды, что тоже было неудивительно. У Зейна и самого пару раз возникало это дикое желание. Но шутки шутками, а кто-то же своего добился? Показательно и цинично. На юбилейном банкете, при скоплении множества гостей и почти всего высшего света Лоусона.

А ведь шакал только на защитные магические артефакты потратил целое состояние! Его особняк охранялся не хуже государственной сокровищницы. Вокруг них с сыном постоянно крутились несколько профессиональных охранников из оборотней покрепче, а помимо этого ещё и парочка сильнейших магов – муха не пролетит!

Как убийцы смогли обойти всю созданную Майлзом систему безопасности, в голове не укладывалось. Но та лёгкость, с которой убили Двуликого, снова, хочешь не хочешь, возвращала к мыслям о знаменитых шантажистах. Только те могли похвастать таким виртуозным исполнением покушения.

Так неужели всё-таки они?

Все эти дни новости об убийстве Грэга Майлза не сходили с телеэкранов и первых полос газет. Досталось и Зейну. Ещё как досталось, хоть он и не отвечал за безопасность семейства и даже полноценного контракта с ними не заключал. Но это никого не волновало. Одно его имя до всех этих событий с Майлзами было гарантией успешных расследований, и то, что делом шакалов на момент покушения он занимался чуть более недели и на безвозмездной основе, его в глазах столичного общества не оправдывало.

Да, потрепали его имя за эти дни изрядно! И всё ещё не переставали трепать. Бедная Клер еле успевала отбиваться от многочисленных звонков репортёров, желавших взять у него интервью. А Зейн впервые, кажется, в своей практике отказался что-либо комментировать. Даже своим проверенным, дружественным корреспондентам.

Масла в огонь подливал Том Майлз, практически сразу разорвавший с ним все договорённости и засевший в своём пентхаусе, потому что в отцовском особняке до сих пор шли следственные действия и проверка защитных контуров. Вот кто при каждом удобном случае не лишал себя удовольствия плюнуть в его сторону и протрубить о провале расследования. Полиции и шерифу красочных ругательных эпитетов в исполнении шакалёнка тоже хватило.

Но Зейну было плевать на его тявканье. Всё было неважно. Что значила для умирающего вся эта мышиная возня вокруг? Ни-че-го!

А он подыхал, потому что, судя по всему, потерял свою пару.

Глава 2. Зейн Ривендор

Внутри всё снова скрутило оглушающей болью. Двойной – его и тигра. И так каждый раз, как только он начинал думать о Никки.

Никки... О, Боги! Его девочка оказалась совсем не той, за которую себя выдавала...

Как на самом деле звали эту девушку, и кем она была, он теперь не знал. Но Зейн мысленно продолжал называть её по имени, которое ей не принадлежало.

Настоящая Никки Ридли существовала, училась в Академии и даже практику в департаменте шерифа проходила, но это была совершенно другая девица. Он помнил свой шок, когда правда открылась. Видел потом перед собой ту, настоящую, и поверить не мог.

Но самым сложным стало скрыть эту правду от всех. Скрыть тот факт, что некая девушка, представившись чужим именем, проникла в дом Майлзов в день убийства. А если сказать точнее – Зейн сам её туда за руку привёл. Потому что она попросила.

На многочисленных фотографиях, сделанных в тот день, лица нескольких человек оказались размыты на всех из них. Все эти гости, пожелавшие не светиться на страницах прессы, использовали простенькие артефакты искажения. Среди них была и Никки.

Не нужно было быть провидцем, чтобы сложить эти факты и понять, что все они неумолимо сводились к одному – его «Никки» была во всём этом как-то замешана. Несомненно замешана, потому что пропала после банкета бесследно. Словно в воду канула.

Кем она была?

Зейн не хотел думать о ней, как об убийце. Поэтому и сопротивлялся всеобщему мнению, что смерть Майлза – дело рук шантажистов, переступивших грань, хотя упорные факты и твердили обратное. Да, всё время до совершения преступления Никки находилась с ним рядом. Но что он знал о её сообщниках? А ведь они были.

Что они вообще знали о настоящих возможностях этой организации? Порой лишь догадки строили.

Но Зейну было всё равно, кем она была. Сейчас в нём жило только одно стремление: найти её во что бы то ни стало! Потому что он понимал – она попытается исчезнуть. Навсегда. И, вероятнее всего, только расследовав это запутанное дело, он сможет найти ниточки, ведущие к ней. И сделать это будет чертовски трудно!

Бессилие, боль и страх за неё – всё это сводило с ума!

Правду о Никки знал только Майк. И Соня – тут же поправил себя Зейн, наблюдая, как в открывшуюся дверь кабинета уверенной походкой входит его бывшая помощница.

Соня вернулась в Лоусон два дня назад, чтобы поддержать его. Просто взяла и приехала, и он был ей безумно за это благодарен, потому что иначе свихнулся бы.

Только она одна знала, как ему было хреново!

Соня внесла поднос с двумя чашками ароматного кофе.

Шериф заёрзал в кресле, словно не мог решиться: то ли вскочить и предложить девушке свою помощь, а то ли не вмешиваться, потому что она и сама отлично справлялась, не замешкавшись ни секунды. Ещё бы – годы практики и сотни литров любимого напитка шефа!

В конечном итоге, Купер так и остался сидеть, глядя на неё и довольно улыбаясь – Соня всегда ему нравилась. Высокая, с пышной в нужных местах фигурой, голубоглазая красавица с копной медно-рыжих волос. Вот так должна выглядеть настоящая секретарша, говорил взгляд шерифа. Не то что некоторые!

Его бывшая практикантка Доу, впустив в кабинет Соню с подносом, осталась в приёмной. И правильно сделала. Уж кого-кого, а её Купер видеть не хотел. Только поэтому думал было уже перенести их с Ривендором встречу в другое место, а тут, вон оно как удачно всё сложилось.

В департамент полиции Зейну лучше было пока не соваться. Вот уляжется немного вся эта шумиха вокруг Майлзов. Хотя, кто его знает, когда она теперь уляжется – фигура Грэга Майлза была слишком значительна для местного бомонда. Убийство любого Двуликого -чрезвычайное событие, а оборотня такого масштаба и подавно. Из него самого уже всю кровь его зам Тори Зигвельд попил – даром, что вампир! А того подгоняла важная шишка из Совета, требовавшая скорейшего расследования и поимки преступников.

Купер поблагодарил Соню, поставившую перед ним чашку, не преминув задержаться взглядом на её соблазнительном декольте. Прихлёбывая горячий напиток и довольно морщась, шериф снова посмотрел на осунувшегося за эти дни Ривендора.

– Зейн, может расслабимся сегодня? Ты последнее время совсем сдал – работаешь на износ днём и ночью!

– Нет, друг, спасибо, – Зейн кивнул Соне, поглядывавшей на него с откровенным беспокойством. – Только после того, как мы завершим расследование.

Купер недоверчиво хмыкнул, но смолчал.

Долго же тогда Ривендору на сухом пайке сидеть придётся. Они годами этих таинственных шантажистов найти не могли, а Зейн вцепился так, словно за эту неделю решил дело Майлза полностью раскрыть. Понятно, что для него теперь это дело чести – так его обгадил сынок покойного шакала. Но, если честно, шериф слабо верил в успех данного мероприятия. Не в обиду профессиональным способностям друга будет сказано.

Даже у полиции не было почти никаких зацепок, кроме того, что было и так всем ясно -убийца или убийцы находились среди гостей. Каждый был взят на проверку. Но, чёрт подери, их было почти семь сотен! А ещё прислуга и обслуживающий персонал! Сколько эти проверки будут длиться? И кто гарантирует их тщательность?

Понятное дело, проверяли в первую очередь тех, кто был в непосредственной близости от юбиляра, но и таких было под сотню. Из них уже вычленили тех, кто при поздравлении общался с ним более тесно, а значит мог поставить магическую метку. Именно благодаря такой метке, пришли к выводу их криминалисты, пуля-артефакт беспрепятственно достигла своей цели – сердца оборотня.

– Зейн, обещай, что сегодня отправишься домой! Сколько можно спать на диване? Или я тебя сама отвезу!

Соня смотрела на него строго, но он знал, что за этой строгостью скрывалось сильное беспокойство за него.

И Купер закивал, поддерживая её слова.

Зейн действительно не хотел уезжать к себе на квартиру. И причина была не только в том, что там его беспрестанно караулили репортёры – все эти охотники за сенсациями каждый день не менее настойчиво осаждали и сам офис. Просто не хотел.

Как бы хреново ему не было, и как бы удивительно это не звучало – он почему-то чувствовал себя спокойнее в своём кабинете. Может, потому что считал, что таким образом не расстаётся с расследованием ни на минуту, буквально по крупицам приближая себя к заветной цели? Или хотя бы позволял себе так думать. Он и сам толком не понимал. Но ему и в самом деле было легче здесь, в агентстве.

Каждое утро, ни свет ни заря, приходила Клер. А уходила самой последней.

Зейн видел, что она тоже переживает за него, хотя та ни слова обо всей произошедшей ситуации с убийством клиента не сказала, потому что он и сам об этом не говорил. Но он чувствовал её молчаливую поддержку буквально во всем. Ромашка не хуже тигрицы и лучше любого из его ребят охраняла подступы и к его кабинету, и ко всем средствам связи с ним. А стоило ему только подумать и сказать о срочной бумаге, контакте или той же чашечке кофе – всё, что ему было необходимо, тут же появлялось перед ним.

Зейн по-прежнему не замечал её тихого перемещения, будучи погружённым в очередную аналитику, спор с тем же Майком или свои мысли о Никки. В офисе, включая его вечно заваленный стол, теперь царил идеальный порядок. И этот порядок был тем поразителен, что требуемые им документы или артефакты находились мгновенно!

А уж, когда приехала Соня...

Удивительно, но эти две совершенно разные личности как-то моментально нашли общий язык, хотя ему в самом начале показалось, что нотки ревности в первые часы общения между ними всё же проскальзывали. Это же всё равно, что две хозяйки на кухне! Даже Майк довольно потирал руки, предвкушая короткую, кровопролитную войну и безоговорочную победу Сони.

Но, к его пущему удивлению и досаде, девчонки мгновенно спелись. Неужели на фоне делопроизводства? Никто не понимал. Зато вальяжному льву теперь доставалось в двойном размере за его привычку мусорить. Зейн и тот улыбался про себя над такой неожиданной незадачей друга.

Аура, которую создавали вокруг него эти две удивительные девушки, и помогала Зейну держаться на плаву. Дома, один – он бы точно загнулся.

Глава 3. Эмили Клер Доу

Я помогла Соне войти в кабинет, придержав дверь – её руки были заняты подносом с чашками кофе для шефа и приехавшего к нему шерифа.

Купер буквально расцвёл, завидев её. Он заскочил к Ривендору в связи с расследованием убийства Грэга Майлза и, проходя мимо ресепшена, еле кивнул мне, торопясь скрыться в недрах кабинета друга, будто боялся того, что я начну отчитывать его прямо в приёмной. А наткнувшись взглядом на бывшую помощницу шефа – словно споткнулся.

Соня и правда была необычайно хороша.

Яркая, чувственная – как она, проработав столько лет в коллективе озабоченных оборотней, смогла удержать с ними дистанцию? И стать большинству из них хорошим другом! Зейн, увидев, что она приехала, заметно воспрял духом. И у меня хоть немного отлегло от сердца.

Я каждый день наблюдала за тем, как он изводился и мучился. И мучилась не меньше его, понимая, что по большей части, виной всему была я сама.

Как ещё должен был чувствовать себя детектив после убийства клиента на его глазах? Детектив, который, как он считал, и привёл убийцу в дом жертвы. А то что Ривендор считал Никки, то есть меня, убийцей, я не сомневалась.

Честно говоря, я и сама бы так думала, будь я на его месте. Более того, так первое время думал дядюшка Криспиан. И даже молчаливый вопрос, который я заметила во взгляде Ивана, направленном на меня, говорил о том, что и медведь на какое-то мгновение засомневался.

Что уж тогда говорить обо всех остальных!

Последние сенсационные новости смаковал не только Лоусон. Благо бабуля не повелась на весь этот бред. А ещё, я была благодарна ей за то, что она не примчалась в тот же день в столицу спасать свою непутёвую внучку, провалившую по мнению остальных, посвящённых в нашу деятельность членов семьи, свой личный заказ.

И если бы только свой заказ – была изрядно подтоплена репутация всей нашей организации!

Мы никогда не убивали! Ни разу за всё время своей деятельности! В этом и заключалась наша, так называемая, фишка. Умение запугать и показать свои безграничные возможности жертве – было гарантией нашего успеха. Расплата так или иначе настигала всех. Да, нередко доходило и до прямого физического воздействия, как в случае с Бергером, но никогда -никогда! – это не было связано с пытками и убийствами.

Во время телефонного разговора Лилиан, выслушав от меня все подробности злополучного банкета, сказала, что уже подключила к этому делу наших лучших аналитиков и магов. Использованная для убийства Майлза магическая метка в арсенал Доу тоже входила, но не была эксклюзивной и уже давно изготавливалась и использовалась многими. Зацепиться здесь было не за что.

Нам предстояло выяснить, кто и за что убил Майлза, повесив все подозрения на нашу организацию. А то, что это было сделано целенаправленно – ни у меня, ни у Лилиан сомнений не вызывало. Не бывает таких совпадений! Хитро подставили и нас, и агентство Ривендора, воспользовавшись ли заказом нам младшего Майзла или подстроив его -неважно, как воспользовались и расследованием Зейном этого дела. И опровергнуть все эти обвинения теперь можно было, лишь расскрыв само преступление.

Шеф занимался расследованием убийства шакала круглосуточно, практически не выходя из агентства. Не знаю, спал ли он эти дни хоть сколько-то: когда я уходила поздно вечером, он всё ещё сидел за столом, приходила рано утром – он уже работал. На выездные мероприятия мотался Майк и ребята. Лишь раз Ривендор отправился сам – знакомиться с реальной Никки Ридли. Убедиться в том, о чём и так уже подозревал, после моего внезапного исчезновения.

Вернулся он ещё мрачнее и убитей.

Я тенью бродила рядом с ним, пытаясь своей предупредительностью и заботой хоть как-то облегчить его состояние. И просто быть к нему ближе... Ведь я медленно, но неумолимо сгорала от чувств, съедавших меня все эти дни. И если бы это были только чувства вины и жалости!

Одновременно с принятием решения об исчезновении Никки, понимая, что больше, кроме, как в облике Клер, мне с Зейном не встретиться, я осознала простую и убийственную для себя истину – я влюбилась в этого невозможного оборотня! Как зелёная дечонка. До спазма голосовых связок и дрожи в коленках. И что мне было делать теперь со всем этим, я не представляла.

Да, Эмили, влюбиться в первого сердцееда чуть ли не всего Лоусона – что могло быть банальнее? Только невозможность быть вместе! Потому что мы с ним жили в разных мирах! Потому что я стала причиной краха его карьеры!

А ведь в самом начале операции я об этом и не задумывалась, хотя и понимала, что в нашем противостоянии (мне – исполнить заказ, ему – попытаться этому помешать) будет и победитель, и побеждённый. Мало того, выиграть эту битву собиралась именно я. Но в реальности вышло всё совершенно иначе – пока неизвестным преступникам проигрывали мы оба.

Я видела, как мучительно Зейн переживал случившееся. Как работал, не жалея себя, стремясь докопаться до истины. Как медленно угасал. Дело его жизни, его честное имя были нагло испачканы грязью. Как и моё семейное дело.

Эти дни я тоже сложа руки не сидела, и у меня уже были свои версии всего происходящего, а также план действий. Спустить такой издевательский плевок в свою сторону я не могла. Самоуверенный и наглый организатор этой грандиозной подставы сильно пожалеет, что встал у нас на пути!

А ещё, я не могла не помочь Ривендору. Вернее, мы могли бы помочь друг другу. Но для всего задуманного мне требовалось перед ним раскрыться.

Глава 4. Зейн Ривендор

Шериф вместе с Майком отправились в особняк Майлзов.

Группа Тори Зигвельда нашла там кое-что необычное в его магических охранных контурах. К тому же, помимо опросов и бесед, третий день шли поиски одного из слуг, обслуживавшего банкет. Его пропажу обнаружили лишь спустя несколько дней после мероприятия – такой объём работ был у всех служб. Возможно, пропавший был связан с преступниками и, скорее всего, подкуплен, но Зейн был уверен – если его теперь и найдут, то уже только мёртвым. В таких делах свидетелей не оставляют.

Зейн на несколько шагов опережал официальное расследование, потому что пока только им с Майком было известно о связи лже-Никки с делом Майлза. Он даже Куперу ничего об этом не рассказал. Но вовсе не из-за страха обвинений в свой адрес, хотя именно он, как последний дурак, в полном соответствии с разыгранной классической обманной схемой провёл в особняк, если не саму убийцу, то его сообщницу.

Обвинения ещё прозвучат, как только обо всём станет известно службам, а следом и широкой публике. И это окончательно похоронит его практику. А в том, что в ближайшее время всё так или иначе откроется, Зейн даже не сомневался. Проверяли всех присутствующих на банкете, просто проверяемых было слишком много, и его группу оставили напоследок, как самую благонадежную. А по по итогу всех ждал очень неожиданный сюрприз.

У него оставалось всё меньше и меньше времени, до того момента, как о Никки узнают.

Зейн молчал, потому что всеми силами пытался защитить свою любимую женщину! И с ума сходил от мучивших его противоречий. Он понимал, что лучшая защита для неё – это навсегда исчезнуть. Но ни он сам, ни его тигр не могли смириться с таким вариантом событий – они будут носом землю рыть, перевернут всю страну, но найдут свою пару!

И уже потом он будет думать, что делать дальше.

Занимаясь поисками Никки, Зейн первым делом сопоставил все факты, что знал об этой девушке.

Во-первых, она всё это время целенаправленно выходила на него и его агентство, пытаясь его зацепить. Профессионально – сейчас-то он это понимал. С этим всё было более-менее ясно – он был ей нужен, как средство для того, чтобы подобраться к Майлзам. И нужно было признать, что зацепить его ей удалось бы в любом случае – она действительно заинтересовала его не только, как истинная пара его зверя.

Во-вторых, для своего плана она выбрала кандидатуру реальной девушки – Никки Ридли, и Зейн понимал почему. Настоящая Ридли проходила практику в департаменте шерифа -отличное место для сбора информации. Единственное, чего он сначала не понимал – почему она не взяла её личину? Почему пришла к нему в агентство, не изменив полностью внешность? С такими возможностями, какие демонстрировала их организация, её вряд ли смутило наличие считывающих артефактов у него в офисе – наверняка нашлось бы средство их обойти. А значит, у неё просто что-то не получилось в тот момент.

Потом, вспоминая все их встречи, начиная с самой первой в агентстве, Зейну показалось, что он стал догадываться, что именно.

В день, когда он, внезапно приехав в Академию, застал её выходящей из комнаты Ридли, она, скорее всего, пыталась раздобыть что-то из её личных вещей. Они требовались для активации большинства артефактов изменения внешности, если было необходимо не просто немного улучшить или наоборот ухудшить свою, а полностью перенять облик конкретного человека. Поэтому она была собой и в департаменте шерифа, где он её неожиданно застал, когда увязался туда вслед за Майком. А отправилась она в департамент, скорее всего, для того же. Или за пропуском Ридли в Академию.

Но, что за причины у неё были для такой спешки? А причины были – Зейн не сомневался, как и не сомневался в том, что обязательно до всего докапается.

Сейчас же он ухватился за ещё одну, самую главную зацепку – за медведя, забравшего девушку в тот день из департамента. Конечно, могло быть и так, что это был её реальный, ничего не подозревающий поклонник, но Зейн был почему-то абсолютно уверен в том, что этот оборотень – её сообщник. Сообщник с очень приметным, практически штучным автомобилем – достаточно было подключить своих ребят, чтобы его найти. И уже сегодня Зейн ждал информацию о его владельце.

А значит, ещё на шаг приближался к своей цели.

Пока он стоял и смотрел в окно, в который уже раз размышляя над всем этим, Клер колдовала у него на столе, накрывая обед, доставленный из ресторана.

Погружённый в свои мысли, Зейн почти не замечал всех её манипуляций. И так каждый день. Если быть точным, по три раза в день. Если бы не Клер, он бы ещё не сдох, конечно, но вконец бы обессилел от голода, которого практически не замечал в эти дни. Да и вкуса еды он сейчас почти не чувствовал. Ел на автомате, на чистом упрямстве, потому что нужна была энергия и силы для работы. Для поиска.

Ромашка молчаливо, но упорно заставляла его питаться. И поила чудесным кофе. Заглушить боль и забыться в выпивке у него желания не было. С того памятного дня Зейн спиртным не злоупотреблял. Хватило одного раза.

А Соне пришлось уехать на время – отправилась встречать самого важного члена своей новой семьи. Её свекровь рассудила, что, если её сын не может сопровождать свою супругу в срочной поездке в столицу – она сама составит ей компанию. Негоже молодой девушке быть вдали от мужа одной, раз тот занят делами бизнеса.

Отношения между двумя женщинами были, мягко говоря, напряжёнными. Невестка с самого начала не устраивала свекровь по причине древней, как мир: она считала её не слишком подходящей парой своему распрекрасному сыну. Прежде всего, потому что та не была оборотнем. И сейчас миссис Вольф приезжала с одной единственной целью – следить и контролировать. А как же! Ведь жена сына будет ежедневно находиться среди молодых и горячих оборотней семейства кошачьих! И не важно, что эти оборотни уже много лет были ей, как братья.

Соня злилась, нервничала, но поделать ничего не могла. Перед Сарой Вольф пасовал даже собственный муж. Зато Соня была спокойна за Зейна – то, что она увидела за эти дни в агентстве, её вполне удовлетворило.

По приезду в Лоусон она сразу же отправилась в офис. Радостные возгласы и короткие объятия с несколькими парнями из команды по пути в приёмную были быстрыми – все понимали куда и по какой причине она так спешила.

Войдя, она удивлённо замерла у ресепшена.

Исчезла конторка, в бытность Сони игравшая очень важную стратегическую функцию -она загораживала её от особо назойливых клиентов и посетителей, так и норовивших нырнуть сальными взглядами в соблазнительное декольте – позволяя разглядеть нового секретаря во всей красе.

Кто это? Что это?!

Девица на первый взгляд была абсолютно безнадёжной: помимо немыслимого наряда – ни лица, ни фигуры. Соня всегда с настороженностью относилась к людям, не уделяющим должного внимания внешнему виду, вполне справедливо полагая, раз не умеешь элементарно привести в порядок себя – не сможешь поддерживать порядок ни в чём.

И как только Зейн её взял? Неужели, чья-то родственница?

Но, как оказалось, Соня удивительно быстро изменила собственное мнение о мисс Доу. Сначала её буквально с первых минут впечатлил идеальный вид приёмной и кабинета Зейна, а также строгий порядок дел и учёт артефактов. Нужно было отдать должное Клер -та привнесла ряд полезных изменений в их налаженный по-старинке порядок работы, использовав несколько новых технологических решений, подкреплённых магией, в функциях пневматической почты и коммутатора.

А уже следом Соню поразил спокойный профессионализм этой серой мышки.

И кое-что ещё...

Глава 5. Зейн Ривендор

Агентство опустело. Последней, как обычно, ушла Клер.

Зейн не любил эти растягивающиеся до бесконечности часы до рассвета, когда он оставался в тишине кабинета совсем один, и с нетерпением ждал минуты, когда Ромашка возвращалась вновь.

Если в течение дня он ещё мог заниматься делами и думать о рабочих вопросах, то, как только из офиса исчезали все работники и последнее молчаливое присутствие Клер, на него лавиной обрушивались совсем иные мысли.

Все они были о Никки.

Зейн по несколько раз выходил к кому-нибудь из ребят, дежуривших на охране – не помогало. Он мучился, мало спал, буквально только перед самым рассветом забываясь зыбким, поверхностным сном, в котором продолжала царить Она.

Именно ночью на него наваливались все многочисленные страхи, казавшиеся в этот момент неразрешимыми, и самый главный из них – что он никогда не найдёт свою пару.

Зейн уже по привычке направился к окну, выхватывая взглядом кривой особняк своей подчинённой – ухватился, как за точку опоры.

С каждым днём тот привлекал его всё сильнее. Он даже поймал себя на том, что любуется его плавными линиями, не так давно казавшимися ему, если не отталкивающими, то не особо радовавшими глаз. И, вроде, не такой уже и кривой этот дом, если как следует присмотреться. И вообще, нужно будет как-нибудь напроситься к Ромашке в гости. Про их особняк какие только легенды не ходили по городу, а у него такая возможность под носом. Заодно отвлечётся немного, раз уж его хоть что-то заинтересовало в эти дни.

Размышляя таким образом, Зейн вдруг краем глаза заметил голубую искру мелькнувшую над его столом.

Моргнул, поворачиваясь. Не показалось.

Понаблюдал, как та, замельтишив, словно в поисках чего-то, метнулась в его сторону. Мгновение спустя Зейн рассматривал летающее на уровне лица послание, адресованное ему. Старый, но не забытый способ доставки сообщений. Им и сейчас вовсю пользовались, кто-то из-за романтики, кто-то для дополнительной конспирации.

Почему он был уверен, что это вовсе не любовное признание? Может, из-за дрогувшего где-то в глубине души слабого огонька надежды?

Минутное колебание – и он потянулся пальцем к его краю. Мягкая, голубая вспышка, и перед ним развернулся листок с адресом и временем встречи, написанными каллиграфическим почерком, и короткой и чёткой припиской внизу: "Приходи один!"

Секунду спустя бумажка, вспыхнув, сгорела, не оставив и намёка на своё существование, только в воздухе ещё буквально одно мгновение продолжал дрожать лёгкий аромат духов, как последнее доказательство. Запах, который он ни с чем не перепутает.

Послание было от Никки.

К Зейну постепенно возвращалось дыхание, которое он невольно задержал, и сердце с удвоенной силой стало перекачивать кровь по венам.

Что он чувствовал сейчас? Удивление? Да. Недоверие? Несомненно! Ожидал ли он, что она решится встретиться? Нет, даже не думал, чтобы не надеяться впустую.

Почему же она решилась? Боится? Он идёт по верному следу? Его хотят предупредить, чтобы забыл об этом деле? Подкупить? Устранить?

Плевать!!

Главное чувство, которое сейчас перекрывало всё: и доводы разума, и здравый смысл -была радость. Жгучая. Невероятно мощным огнём опалившая его изнутри.

Он встретится с ней!

Зейн устремился в гардеробную. Срочно переодеваться – двое суток ходил-спал в тех джинсах и рубашке, какие были сейчас на нём. И бриться – совсем оброс, забив на внешний вид.

Час до встречи, и место выбрано совсем рядом – один из городских парков. Время не совсем позднее, кто-нибудь постоянно гуляет, но и уединённый уголок для разговора найти будет не проблема.

Зейн был в условленном месте за десять минут до назначенного срока.

Западная сторона парка в лучах закатного солнца – одна из самых романтичных и популярных территорий Лоусона для встреч вечерами, так что гуляющих парочек разных возрастов здесь и сегодня хватало. Он понимал, что девушка стремилась обеспечить себе некую безопасность, назначив встречу в людном месте. Но, как же ему хотелось встретиться с нею наедине! Ему столько требовалось ей сказать! Объяснить. В самую первую очередь то, что он ей не враг и никогда им не станет. Что он до последнего дыхания будет защищать и беречь её. Кем бы она не оказалась!

Первым он увидел медведя.

Оборотень, возвышаясь над всеми, словно огромный большегруз рассекал поток гуляющих, двигаясь в его сторону. Вернее, отдыхающие обтекали бородатого гиганта, расступаясь перед ним, едва завидев.

Внутри полыхнуло. Нестерпимо.

Как бы Зейн не готовился к любым поворотам в предстоящей встрече, сдержать порыв жгучей ревности оказался не в силах. Слишком долго его тигр представлял их столкновение. Слишком часто просил битвы!

И сейчас в груди болело и пекло, словно тот драл его изнутри когтями. Неимоверным усилием воли Зейн остановил поток яростных эмоций, и его взгляд нетерпеливо заметался в поисках девичей фигурки рядом с оборотнем.

Медведь был один...

Зейн, чувствуя, как его накрывает волна разочарования, еле сдержал гневный рык. Она вызвала его на разговор со своим сообщником? А сама и не собиралась приходить? Это подстава?..

Сжав челюсть и тяжело дыша, Зейн наблюдал за приближавшимся соперником. Мышцы сводило лёгкой судорогой – предвестницей оборота. Тигр рвался на волю. Главное сейчас

– не потерять контроль!

Медведь был уже в нескольких шагах от него, когда Зейн внезапно почувствовал – она рядом!

Обострившиеся до предела на грани оборота все его органы чувств буквально вопили об этом, вышибая из головы последние здравые мысли.

И предательская дрожь прошла по спине, когда он услышал долгожданное:

– Здравствуйте, мистер Ривендор!

Глава 6. Эмили Клер Доу

Я видела его одного.

Напряжённая спина Ривендора тянула меня к себе, словно магнитом. Он стоял почти в центре парковой дорожки, не замечая заинтересованных женских взглядов, то и дело бросаемых на него, и неотрывно смотрел на Ивана, приближавшегося к нему с другой стороны.

Я была уверена в Ривендоре – он не сделает мне ничего плохого. Он никогда не причинит вред женщине. А почувствовала бы засаду, и возникла бы опасность моего задержания, и вовсе бы не стала показываться, или, в крайнем случае, активировала артефакт перехода. Мне ли, напичканной этими самыми защитными артефактами под завязку, да с моими подготовкой и опытом, бояться? Но медведь потребовал, чтобы на встрече он меня обязательно сопровождал. Всё равно уже засветился.

Нет, засады не было. Мы с Иваном магически просканировали местность со всех сторон, перед тем, как обозначиться. Ривендор, как и просили, пришёл один.

Я так до конца и не понимала, что же чувствовал Зейн в отношении моей Никки. Злиться должен был точно. А, может, и ненавидел. И хотел отомстить. Схватить и сдать полиции, например. Но я его не боялась. Трудно бояться того, с кем уже провела рядом достаточно времени и хорошо узнала. И почти невозможно бояться того, кого любишь... Гораздо страшнее было представлять себе, что всё, что он способен был чувствовать ко мне теперь

– это ненависть и презрение, как к убийце.

Поэтому я должна была убедить Зейна в том, что мы не причастны к убийству Грэга Майзла. Нет, открывать семейную тайну я не имела права. Желания тоже. Имя Доу никоим образом не должно было засветиться! Поэтому на сцену снова выходила моя Никки.

Придя к выводу, что открыть свою принадлежность к знаменитым шантажистам, как ни крути, а придётся, решила сделать это как можно быстрее. Время итак поджимало – нужно обязательно раскрыть это преступление по горячим следам, пока наши репутации не пострадали окончательно.

Захочет ли только Ривендор сотрудничать? Сейчас и проверим.

– Здравствуйте, мистер Ривендор!

Я очень старалась, чтобы голос звучал спокойно и уверенно, с мягкой хрипотцой, с какой я говорила, снимая с себя образ железной Клер. Несколько секунд, и он развернулся ко мне полностью, даже не позаботившись о том, чтобы не терять из виду Ивана, остановившегося в двух шагах от него. Словно давал понять, что не боится медведя.

Я предусмотрительно держалась на почтительном расстоянии, но, как ни старалась, внутреннее волнение заглушить не могла. Ладони вспотели. Хоть я и ждала, и готова была к его бурной реакции – больше всего боялась этого первого направленного на меня взгляда.

Зейн привёл себя в порядок и даже побрился, но осунувшееся лицо и тёмные круги под глазами выдавали его состояние. А ещё, лихорадочный блеск жёлтых глаз.

И я задохнулась от этого взгляда.

Я видела Зейна постоянно на протяжении всех этих дней. Чувствовала, как ему плохо. Думала, он ненавидит ту, что считал причиной всех своих бед. Но сейчас на меня с тоской и надеждой смотрел смертельно раненый зверь. Раненый в самое сердце. Ни капли ненависти или злобы не было в этом взгляде. Только жадный призыв.

Все слова и мысли исчезли из моей головы, а сердце заколотилось так, что уши закладывало.

Очнись, Эмили! Нужно же что-то делать! Нельзя же стоять так и молча пялиться друг на друга.

На помощь пришёл Иван:

– Может, отойдём в сторонку и присядем для разговора?

Голос медведя вывел меня из транса, в который я погрузилась, захваченная неожиданными эмоциями Ривендора. Усилием воли вырываясь из плена его золотых глаз, беспомощно уставилась на своего напарника. Иван, как всегда, был очень спокоен внешне, только брови приподнял вопросительно. Мол, мы дело делать будем, или как?

Краем глаза заметила, как дёрнулась верхняя губа Зейна в быстром оскале, и тут же маска безразличия легла на его красивое, напряжённое лицо. Ему моё сопровождение явно не понравилось. А я в первый раз порадовалась тому, что Иван настоял на своём присутствии при нашей встрече.

Прочистив пересохшее вдруг горло и наконец-то прервав неловкую паузу, повисшую между нами, я продолжила:

– Моего спутника зовут Иваном. Здесь в двух шагах есть уютная беседка... там нашему разговору никто не помешает.

Вообще-то, в этот час в парке свободную беседку найти сложнее, чем иголку в стоге сена, но мы позаботились обо всём заранее – лёгкая иллюзия, накинутая пару часов назад моими помощниками на одну из ближайших к нам, создавала полную уверенность, что она была уже занята.

Зейн кивнул, задумавшись лишь на секунду. Он продолжал демонстративно не замечать Ивана, всем своим видом давая понять, что мешает тут именно он, но того это нисколько не заботило. Медведь двинулся в мою сторону, обойдя Ривендора по касательной и совершенно не беспокоясь о реакции тигра.

Я, как утопающий, мгновенно ухватилась за предложенный мне локоть друга.

Внутри всё дрожало от волнения, но внешне я держала себя предельно уверенно. Моё реальное состояние сейчас мог определить только Иван, и в его быстром взгляде я прочла обещание – он ещё потребует от меня объяснений.

А что тут объяснять? Попала девочка...

Нет, я, конечно, представляла, какой сложной будет сегодняшняя встреча, но, что меня начнёт выкручивать настолько... Нужно немедленно собраться! Я никогда не была размазнёй, всегда мыслила трезво и чётко, из каких только передряг не выходила победителем. Если мои эмоции начнут мешать делу – задушу их в зачатке! Как бы больно ни было.

Двигаясь в сторону беседки, физически чувствовала прожигающий спину взгляд Ривендора. Его так беспокоил Иван?

В полном соответствии с магической иллюзией всем – и нам в том числе – в беседке виделась юная парочка на романтическом свидании: трепетная белокурая девица и внушительных размеров оборотень – мои ребята постарались, чтобы, глядя на иллюзию, ни у кого даже мысли не возникло заглянуть внутрь и помешать этим двоим. Но стоило ступить под своды беседки, любой понимал, что она на самом деле была пуста.

– Со стороны все будут продолжать наблюдать иллюзию, – поторопилась объяснить я, занимая место на одной из скамеек.

Ривендор безразлично пожал плечами. Казалось, его больше волновало, куда денется Иван

– уйдёт или сядет рядом со мной, чем то, что нас увидят вместе. И когда тот сел рядом, Зейн, сцепив сзади руки, остался стоять напротив нас, чуть расставив ноги – словно врос в деревянные доски пола.

Возвышался над нами и прожигал меня яростным взглядом, явно стремясь доминировать. Еле выдерживая этот взгляд, я продолжила, как можно спокойнее:

– Мистер Ривендор, скажите, вы считаете, что я причастна к убийству Г рэга Майлза?

С места в карьер. Молчаливое соперничество моих спутников меня уже напрягало.

– Хочется верить, что нет, – ответил он глухо. У кого-то от напряжения горло тоже пересохло.

Конечно. Думать о том, что ты собственными руками помог проникнуть в дом убийце, не хочется никому.

– Я хочу заверить, что ни я, ни моя... команда не причастны к тому, что случилось на банкете, – я чуть было не произнесла "семья", но вовремя спохватилась.

– Но к делу Майлзов, как я понимаю, вы всё же причастны? Только не говорите, что, используя меня, вы охотились за Томом, как за завидным женихом.

Ривендор пытался иронизировать. Уже что-то.

– Не скажу. Думаю, вы уже давно догадались, чем именно мы занимаемся. Нам поступил заказ на Тома Майлза, но в свете последних событий, я пришла к выводу, что этим заказом нас просто крупно подставили. И вас, кстати, тоже. Мы, как никто, заинтересованы в скорейшем расследовании и поимке реального преступника.

И после короткой паузы, я добавила:

– Поэтому, мистер Ривендор, мы хотим предложить вам взаимовыгодное сотрудничество в этом деле.

Глава 7. Эмили Клер Доу

И тишина.

Нет, я, конечно, не ожидала от Ривендора мгновенной и бурной реакции, но и этого повисшего, звенящего молчания тоже. Это отказ?

– И как вы себе это представляете? – Наконец-то поинтересовался он.

– Обмен информацией, наработками, версиями. Совместные оперативные мероприятия.

– Вы введёте меня в свою группу?

– Нет, – покачала я головой. – Контактировать вам придётся только со мной и Иваном. Нас вы уже видели. Остальных членов команды я расскрывать не намерена.

– Ну... Вашего медведя я бы не сегодня-завтра и сам нашёл – автомобиль слишком приметный. А через него и ко всем остальным подобрался бы.

Ривендор по-прежнему не спускал с меня давящего взгляда. Нет, действовал он по нашему поиску верно, но я не могла не огорчить его:

– Значит, не сегодня-завтра вам бы сообщили о владельце автомобиля, который не имеет к нам никакого отношения. Он сдаёт свою тачку за большие деньги. Кому реально – не знает. Следов для снятия ауры мы никогда не оставляем. У нас очень тщательная подготовка, мистер Ривендор, и внушительная материальная база.

– Ориентировка. Внешность у вашего... спутника... тоже очень приметная, – не сдавался он.

– А вы уверены, что видите его в настоящем облике?

Свой вопрос я задала спокойно, даже без намёка нанасмешку, но Зейн, так и не повернувшись в сторону медведя, почему-то вдруг забеспокоился, и его взгляд заскользил по мне, практически ощупывая. И я поняла, что он пытается рассмотреть, реальная ли сейчас внешность на мне самой.

Для встречи я привычно превратила себя в брюнетку, а вот макияжа на мне сегодня практически не было – любуйтесь мной естественной. Кожаные брюки и обычная кофточка. Вместо шпилек – кроссовки, правда на высокой подошве, иначе я совсем потерялась бы среди своих внушительных спутников.

Да, я сглупила в самом начале нашего знакомства, показав себя настоящую. Но Ривендор-то об этом не знал. И разубеждать я его пока не собиралась.

– Одним словом, если бы вы сами не захотели, я вряд-ли нашёл бы вас? – Спросил он для убедительности, и я лишь молча кивнула.

И это Зейну явно не понравилось. Было заметно, что в нём сейчас шла внутренняя борьба. Он почему-то всё никак не мог определиться с решением. Не верил мне?

Не успела подумать об этом, как он продолжил, по-прежнему глядя только на меня:

– Что ж, дело действительно сложное, раз даже ваша организация пока в нём так и не разобралась, и, к тому же, готова пойти на такой риск, как сотрудничество с моим агентством...

Стоп! Куда он, собственно, клонил?

– Сложное, – согласно кивнула я. – Но не думайте, что мы без вас не справимся. Справимся. Просто, вместе будет гораздо быстрее и эффективнее, ведь вы перестанете тратить свои силы на наши поиски и отвлекать наши ресурсы на то, чтобы продолжать успешно от вас скрываться. Поверьте, это затратно и утомительно даже при наших возможностях, ведь мы с вами фактически занимаемся одним расследованием. Так почему же не объеденить наши усилия? Ну, а как только найдём виновных – разбежимся. Так что рисков для нас никаких, одни плюсы.

С последним я, конечно, лукавила, но тут главное утверждать об этом как можно уверенней. Может, тогда и сама поверю, что всё легко и просто, и ничем особенным мне такая совместная работа не грозит. Но, если уж быть честной с собой до конца, то лучше бы Зейн отказался от сотрудничества. Как мне изо дня в день сдерживать свои чувства рядом с ним, если он будет так на меня смотреть? У меня ведь нет защитной "брони" Клер. Нужно быть совсем дурой, чтобы не понять, что я продолжаю ему нравиться.

У меня даже мелькнула мысль, что, возможно, зря я боялась – он бы не стал ненавидеть меня, даже если бы считал виновной в убийстве Майлза.

– Положим, я вам верю. И согласен на ваше предложение. Как мы будем с вами... э-эм... взаимодействовать?

Решился? Ох...

– Поверьте, мы всегда найдём способ связаться и встретиться с вами, когда это понадобится, – заверила я.

– Но вы же понимаете, что для по-настоящему эффективной работы, придётся проводить вместе довольно много времени, – Зейн взял короткую паузу, перед тем как закончить свою мысль: – Для удобства могу устроить вас в свой офис. Помощницей, например...

И выжидающе замер, а я...

Нет, не работая у него в офисе в образе Клер, я бы, может быть, и согласилась. Но именно по этой самой причине его предложение прозвучало сейчас, как гром среди ясного неба -неужели он догадался о Клер? Но нет, я не чувствовала ничего, подтверждающего мои опасения, что он догадался о том, что его невзрачная помощница и я – это одно и то же лицо. По-видимому, Зейн действительно просто решил пристроить меня к себе поближе.

Но так ли невинно было его предложение? На что он намекал? Захотел заменить Клер?

После недолгого оцепенения меня тут же бросило в жар от нахлынувшей следом за этой мыслью обиды. Я, значит, из кожи вон лезла, подстраиваясь под него, помогая ему все эти дни, работая так, как никогда до этого! Да Клер за такое короткое время стала лучшей помощницей из всех возможных – это, если на то пошло, даже Соня негласно признала! А он, не задумываясь, как только появилась такая возможность, решил от неё избавиться, заменив на мордашку посимпатичней? На мою же, чёрт подери, мордашку!

Чего мне только стоило сдержаться и с невозмутимым видом усидеть на месте под пристальным взглядом Ривендора!

– У вас, кажется, уже есть помощница. Чем же она вас так не устроила?

Возможно мой вопрос прозвучал излишне резко и обвинительно, но я не могла сдержаться. Мне действительно было очень обидно!

– Что вы! Моя нынешняя секретарь меня более чем устраивает, – Зейн ответил ни секунды не колеблясь. – Но при той нагрузке, что свалилась на неё в последние дни, бедная девочка совсем не отдыхает. Я и до вашего предложения о сотрудничестве собирался заняться этим вопросом. А тут всё само удачно складывается – так мы сможем спокойно работать, не вызывая никаких подозрений со стороны.

О-о!.. Да-да, очень удачно...

Нет, было совершенно неожиданно и приятно услышать от Зейна, что он так высоко ценит Клер и даже заботится о ней. Оказывается, он не просто хотел видеть меня в образе Никки на месте своей помощницы, но и стремился помочь этим Клер. Вот только маленькая незадача: я-то одна!

Я совсем запуталась! И к ужасу своему начинала понимать, что чем дальше, тем всё сильнее буду вязнуть во всём этом. Но я уже прыгнула в этот омут, и назад дороги не было – теперь нужно было грамотно и очень осторожно разруливать то, что имелось.

Глава 8. Эмили Клер Доу

– Вполне разумное предложение в данных обстоятельствах, но вынуждена отказаться, – начала я оправдываться на ходу. – Во-первых, у меня сейчас несколько дел в разработке, и я не могу позволить себе быть полностью связанной одним, пусть даже и самым важным. К тому же, мне не хотелось бы лишний раз светиться рядом с вами. Но могу предложить кандидатуру Ивана – его можно устроить к вам в агентство детективом или охранником.

Я старалась не смотреть на медведя. Чувствую, задаст он мне сегодня за такую внезапную инициативу! Ривендор, кстати, тоже счастьем не светился, наконец-то бросив первый, хмурый взгляд в сторону моего спутника. И чтобы не развивать эту тему дальше, я быстро продолжила:

– Хочу предупредить, Мистер Ривендор, если вы всё же согласны сотрудничать с нами, вам придётся смириться с некоторыми аспектами нашей совместной работы в силу её специфики. В первую очередь с тем, что я сама буду определять её основные условия.

Выслушав мою тираду, Зейн, помедлив, слегка качнул головой.

Согласен. Но согласие далось ему с видимым трудом. А что он хотел? Мне вот вообще придётся показывать чудеса эквилибристики, чтобы всё и везде успевать.

– Хорошо, – я тоже кивнула. – Тогда присаживайтесь, мистер Ривендор. Наш разговор коротким не будет.

Перед тем, как занять место на соседней скамье, он попросил:

– Раз уж мы договорились о сотрудничестве, давайте определимся с первым и самым простым вопросом. Прошу вас обоих – только без этого официоза! Ко мне обращайтесь просто – Зейн, – и он посмотрел на моего спутника: – Иван?..

Наблюдавший за нами медведь поднял руку, всем видом показывая: "Да без проблем!" Зейн сел, чуть расставив ноги и, облокотившись на колени руками, подался в мою сторону:

– А теперь, можно узнать, как зовут тебя?

– Можешь называть меня по-прежнему – Никки, – ответила я, не задумываясь. В своей деятельности я привыкла к множеству разных имён. Могу побыть Никки на период расследования, если ему так будет привычней...

– Нет!.. – Отрезал Зейн неожиданно жёстко, сверкнув огнём жёлтых глаз и заставив меня удивлённо замереть. – Я хочу знать хотя бы твоё имя. Твоё настоящее имя! – Потребовал он, а смотрел так, что я невольно заёрзала на скамейке – столько жажды было в этом взгляде! Как там, на дорожке, в самый первый момент нашей сегодняшней встречи.

Имя...

Что я теряю? Ничего. Это просто имя, каких миллион. Но сердце внезапно сбилось с ритма, и неконтролируемое тепло разлилось в груди от предвкушения: он сейчас назовёт меня моим настоящим именем!

И я вдруг отчётливо поняла, что очень этого хочу. И почему-то боюсь...

– Эмили... Меня зовут Эмили.

Я даже не услышала, а почувствовала его резкий выдох, и горячее дыхание коснулось моего лица. Или это меня бросило в жар? Когда он произнёс по слогам, очень медленно:

– Э-ми-ли-и...

Словно проверял, как оно ляжет. Перекатывал его на языке. Смаковал...

Это... это было так... интимно.

Мне стало нестерпимо горячо. Задохнувшись, невольно сжала колени.

Сбоку что-то натяжно скрипнуло, и я очнулась, внезапно вспомнив, что в беседке мы с Зейном были не одни. Это Иван переместился на скамье, придвигаясь ко мне ещё ближе и принимая позу, схожую с позой Ривендора: упираясь о колени руками и подаваясь вперёд – к тигру. Всё по-прежнему молча.

Ноздри Ривендора дёрнулись, втягивая запах медведя, и его зрачки моментально приняли полностью звериную форму. Оскалившись, он повернул вдруг посиневшее лицо в сторону Ивана, посмевшему ему помешать.

Низкий, раскатистый рык заполнил беседку, заставляя меня покрыться мурашками...

О, нет! Только не это!

Фигура медведя рядом со мной заметно увеличилась в размерах, и без того огромные мышцы пошли буграми, грозя порвать одежду. Лицо Ивана при этом оставалось непроницаемо спокойным – верный признак готовности к драке. Бой в его исполнении, как правило, сводился к одному мощному удару, отправлявшему соперника в длительный нокаут, либо крепкому медвежьему объятию до хруста костей, способному выбить у рискнувшего к нему сунуться дух, а заодно и любое желание спорить с его зверем. Он и оборачивался-то для этого не всегда.

Забытые боги! Что же они творят?! Ещё мгновение, и я стану свидетельницей их оборота в двух огромных зверей, готовых рвать друг друга!

Страх накрыл удушливой волной, тисками сжимая сердце. Страх за них обоих.

– Эй!! – Окликнула я их, отодвигаясь от Ивана подальше.

Первым отреагировал Ривендор, резко выпрямляясь и поворачиваясь в мою сторону.

Мотнув головой, словно прогоняя наваждение, он остановил на мне свой слегка расфокусированный, затуманенный взгляд. Наверное, на моём лице сейчас отражался сильнейший испуг, потому что Зейн дёрнулся, как от удара, и от него дохнуло видимым беспокойством.

Иван же, проследив за его реакцией, так же молча и медленно откинулся обратно на спинку скамьи, и я успела заметить удовлетворение, мелькнувшее во всём виде медведя.

О!.. Он что, просто провоцировал Зейна, цепляя его и делая из всего происходящего какие-то выводы для себя?

Похоже на правду. Это было вполне в манере Ивана!

Я его убью!!

Только профессиональная выдержка помогала мне держаться, хотя внутри кипела уже даже не буря – настоящий ураган, грозивший мрачными последствиями некоторым шерстяным личностям!

– С завтрашнего дня я начну работать в твоём агентстве детективом, – спокойно констатировал Иван тем временем, глядя на тигра. – График будет скользящим.

Как ни в чём не бывало. Я чуть не поперхнулась!

В этом был весь Иван. И то, что он внезапно решил поработать в офисе, мне тоже о многом говорило. Понятно. Меня собирались усиленно охранять. От наглых и озабоченных оборотней.

Ну, да, я и сама буквально несколько минут назад предложила устроить его в агентство. Но я ведь просто так, для отвлечения внимания! Нужно же было что-то ответить Ривендору. Ещё переживала, дурочка, какие нравоучения выслушаю от медведя за свою самодеятельность. А он вон что надумал!

Чёрт! Сегодня мне предстоял ещё один непростой разговор теперь уже с Иваном. Очень непростой, если учесть, что разговаривать с ним априори трудно: он никогда, ничего толком на счёт своих решений не объяснял и дважды не повторял. Сказал – сделал. Он, хоть и числился в моей команде, по сути, был сам по себе, в роли старшего товарища или даже опекуна. Моё управление и главенство в группе он под сомнение никогда не ставил, но бывали исключительные моменты, когда медведь поступал так, как считал нужным. Чаще всего, если это касалось серьёзной угрозы моей безопасности.

Вот и это решение медведя было уже не изменить – сказал, как отрезал. Я хоть расшибусь, доказывая, что в агентстве меня никто домогаться не планирует, мало того, даже если сама вдруг захочу на кого-нибудь глаз положить – счастливец сбежит, сверкая пятками! Кроме бедолаги Айдиша из деканата Академии, образ Клер за целый год никого ещё не прельстил. Ну, если только самого Ривендора в полубессознательном состоянии.

И Лилиан не пожалуешься – та лишь одобрит решение медведя. Она его чутью доверяла безоговорочно.

Ривендор, кстати, пока я переваривала услышанное и предвкушала очередные предстоящие проблемы, уже полностью пришёл в себя и смотрел на невозмутимого Ивана прищурившись, словно пытался прочесть его мысли и понять скрытые цели. Да только это было бесполезно. Редкие эмоции медведя даже я сама не всегда умела считывать.

– Перейдём к делу, – продолжил тем временем Иван. – Эми, ты хотела рассказать Зейну всё, что нам известно о деле Майлзов, начиная с самого заказа.

Ну хоть у кого-то холодная голова на плечах, и он ещё помнит, зачем мы здесь собрались. Ещё бы эксперименты свои на мне не ставил! Вот нафига он обратился сейчас ко мне по-домашнему коротко? Чувствую себя не командиром на задании, а зелёной неопытной девчонкой в семейном кругу! К тому же по блеску глаз Ривендора поняла, что ему такое обращение медведя ко мне тоже не особо понравилось.

Предстоящая беседа по душам с Иваном пополнялась новыми пунктами моих претензий к этому увальню.

– Надеюсь, вы не только одних нас рассматривали в качестве подозреваемых? – Поинтересовалась я у Зейна.

– Не только, – согласился он. – На счёт вас, у меня как раз-таки многие факты не сходились.

– Вот и у нас многое не сходится, – хмыкнула я, усаживаясь поудобнее.

Следующие минут десять я рассказывала Ривендору, как, когда и по какой причине мы согласились на шантаж младшего Майлза, чтобы затем перейти к главному – объяснить, почему я была уверена в том, что этот заказ оказался для нас полной подставой.

Глава 9. Зейн Ривендор

Зейн слушал рассказ Эмили, стараясь понять, что в нём его особенно напрягало.

Нет, он и правда слушал очень внимательно – не хватало ещё пропустить какие-нибудь нюансы и в дальнейшем показаться ей полным профаном в вопросах расследования.

Но как же чертовски трудно ему было!..

Боковым зрением он продолжал фиксировать фигуру медведя, с невозмутимым видом сидевшего на достаточном теперь расстоянии от отодвинувшейся от него девушки.

Кто бы мог подумать, что каких-то пять минут назад их обоих чуть было не сорвало в оборот?

Твою ж... Зейн до сих пор не мог прийти в себя, хоть и загнал тигра неимоверным усилием воли в самый дальний уголок своего сознания. Но как же это было тяжело!! Зейн понимал, что в тот момент, когда почувствовал запах медведя рядом со своей парой и увидел, как тот почти прижался к ней сбоку – он чуть было не прошёл точку невозврата.

К тому же, Зейн вполне конкретно уловил предупреждение, сквозившее во всём виде Ивана. Практически вызов!

Проклятье! Не принять то, к чему и сам стремился все эти дни? Это было нереально! А он смог! Смог остановиться! Моментально, как только услышал испуганный возглас пары и увидел её лицо.

Его словно выключило!

Всё было на уровне рефлекса, которым послужил её испуг. После того, как он ощутил её страх и панику тогда, в кладовке Академии, Зейн поклялся себе, что больше никогда не напугает свою девочку! Он с ума сходил, потеряв её! И понял сегодня достаточно чётко, что только по воле самой Эмили – считай, по воле случая – приблизился к своему сокровищу вновь.

Нет, он больше не совершит ни одной, даже малейшей ошибки в отношениях с Эмили! Ни за что! И по этой же самой причине он будет молчать о том, что она его пара, чтобы не спугнуть и не потерять её снова. Пока молчать. И уж точно не откроет этого перед медведем!

Зейн не понимал, кто он такой и какую роль играет в жизни девушки. Да, он из её команды, и знали они друг друга давно и близко – это он тоже уже понял. Но насколько близко? Нет, никаких признаков их сексуальной связи он, как ни старался, учуять так и не смог. И это его безумно радовало! Но только ли рабочие отношения их связывали? Это ласковое – Эми, когда он обратился к ней... Бля-а...

Чтоб его!! Хотелось...

Нет! Он пересилит себя! Он сможет! Ради неё. Ради Эмили.

Эмили... Какое прекрасное имя у его пары! Нежное и мелодичное. Очень ей подходило. Ей

– такой, какой он увидел её, обернувшись там, на дорожке парка. Не в привычном броском наряде, ярко накрашенную девушку-вспышку, а одетую по-походному удобно и в то же время красиво, с минимумом макияжа на прекрасном и без всяких ухищрений лице.

Красивая, милая, притягательная...

Определённо, она нравилась ему любая! Как же он хотел схватить и прижать её к себе, ведь он уже почти уверился, что она не придёт. Почувствовать её в своих руках. Поверить, что она настоящая, а не очередной его полубезумный сон.

Как хотел целовать, когда она назвала своё имя – единственное, что он мог узнать о ней сейчас настоящего. Потребовал, чтобы знать. И она сказала. Честно. Он чувствовал.

– Э-ми-ли-и... – выдохнул он, еле заглушив в себе стон.

Пил бы и пил... Прямо с её манящих губ... Утонув в этих широко распахнутых, бездонных, зелёных глазах...

И как же он испугался, когда она намекнула уже здесь, в беседке, что этот образ может быть лишь наброшенной личиной, и он так никогда может и не увидеть её настоящую, а самое страшное – не найти! Как искать, если даже не представляешь, как она выглядит?

Но нет, он был уверен – сейчас она была собой. Он это тоже чувствовал. Сердцем.

На самом деле Зейн даже секунды не размышлял, когда услышал её предложение о сотрудничестве. Это был подарок Богов! Да, сильнее всего он хотел, чтобы она была рядом с ним постоянно. Самое лучшее – в офисе, в качестве ещё одной его помощницы. Ему даже придумывать ничего не пришлось. Последние дни он несколько раз задумывался над тем, чтобы как-то облегчить жизнь Клер. Да, эти пару дней ей с удовольствием помогала Соня, но теперь, с приездом свекрови, та вряд-ли сможет позволить себе частое присутствие в офисе.

Странно, но Зейн в тот момент, до её отказа, ощущал волнующее предвкушение от двойного удовлетворения. И Эмили будет рядом с ним каждый день, и Клер станет легче. Как же будет здорово! И очень удивился её возмущённой реакции на своё предложение. Первые мгновения ему даже показалось, что Эмили обиделась, решив, что он собирается совсем заменить ею Клер, загрузив работой по полной.

А потом она предложила Ивана.

Твою ж... Вот кого в своём офисе он не желал видеть совершенно – так это этого наглого медведя! Ни в какой роли! Но ничего не попишешь. Зейн, хоть и старался не показывать вида, согласился бы на любые условия, только бы видеть Эмили. Работать вместе с нею. Знакомиться и заново узнавать друг друга в постоянном тесном общении.

Да он на всё готов ради этого!

Дрожь предвкушения уже поднималась у него в груди, пока он слушал и вникал в детали, озвучиваемые Эмили. А она тем временем закончила рассказывать о Кэтлин Спун – своей заказчице.

Том Майлз оказался прав – это была именно она. Та девушка, которую Зейн так и не успел допросить тогда в Академии. И, по-видимому, уже вряд ли сможет сделать это в будущем, потому что выяснилось, что мисс Спун тоже бесследно исчезла.

Глава 10. Зейн Ривендор

Во время рассказа Эмили у Зейна мелькала мысль о том, что это их команда могла спрятать девушку на время поиска настоящего убийцы, но она развеяла его предположение, подтвердив внезапное исчезновение Кэтлин и подчеркнув:

– Боюсь, что мы никогда её не найдём. Свою роль в этом деле она уже отыграла. Скорее всего, преступники не стали оставлять такого опасного для себя свидетеля.

Зейн видел, с каким внутренним напряжением говорила об этом Эмили. Ей было больно.

– Да, многие детали твоего рассказа сходятся с версией самого Тома, если не считать одного – его объяснения причины шантажа, – согласился он. – Он тоже утверждал, что заказчица – это мисс Спун. Вы считаете, что девица была подсадной уткой?

– В том-то и дело, что и да, и нет, – ответила она. – Поверь, мы очень тщательно проверяем своих заказчиков. Кэтлин Спун – реальная девушка, и она на самом деле была жертвой банды Тома Майлза. Как и другие до и после неё. Она действительно, совершенно отчаявшись, обратилась к нам, получив информацию об условном сигнале для связи с нами от другой студентки, оказавшейся близкой родственницей предыдущего заказчика. И в то же время, ею очень хитро и целенаправленно воспользовались, чтобы всё выглядело как можно естественнее.

Задумавшись на несколько секунд, Эмили продолжила:

– Разыскивая Кэтлин, мы успели перехватить её прощальную записку, в которой она признавалась в том, что наняла нас, чтобы отомстить Майлзам, и в чём стала сильно раскаиваться после убийства Грэга. Она просила прощения у всего семейства шакалов и писала, что собирается надолго исчезнуть, так как боится мести не только их семьи, но и нашей организации. В записке исполнителями убийства Кэтлин, не сомневаясь, называла нас.

– Тогда вам крупно повезло, что её послание не попало в чужие руки. Этой запиской она фактически забила бы последний гвоздь в крышку гроба вашей и без того почти похороненной репутации, – озвучил очевидное Зейн. – Ты считаешь, такое удобное для настоящих убийц признание ей подбросили?

– Мы проверили – записку и в самом деле писала Кэтлин, – Эмили смотрела на него настороженно, словно ждала, как он отреагирует на этот факт. Вдруг не поверит её следующим словам: – Но я твёрдо уверена, что девушку обманули, убедив в правильности именно таких выводов. И ты прав, всё это делалось с целью обвинить во всём нашу команду и снять любые подозрения с настоящих убийц.

– Кто может стоять за всем этим? У вас уже есть подозреваемые?

– Конкретных нет. Мы разрабатываем несколько версий: от конкурентов, до ближайших родственников, заинтересованных в наследстве. В том, что в убийстве замешан кто-то из близких к Грэгу и его сыну персон, я даже не сомневаюсь.

– Грэг утверждал, что кто-то очень не хотел, чтобы он прошёл в Совет. Но имён не называл, – вспомнил Зейн.

– Да, этих мы тоже рассматриваем, – кивнула Эмили. – Тот, кто придумал всю эту комбинацию, знал наши подходы в работе и тщательно готовился к этому делу. Как уже говорила, я полностью уверена в том, что для заказа нас выбрали специально. Публичный шантаж младшего шакала стал прикрытием для главной цели – убийства Грэга Майзла. Все были отвлечены поисками шантажистов и защитой Тома, хотя на самом деле настоящей мишенью всегда был его отец. Затем, как и было рассчитано заранее, всю вину за его убийство повесили на нас.

Зейн, откинувшись на спинку скамьи и немного помолчав, подтвердил:

– С большой долей вероятности ты права. У Грэга не было прямых доказательств, но он это чувствовал. Он постоянно твердил, что это на него готовится покушение. Только этому не придавали большого значения. На него уже столько раз покушались. В открытую. Даже я не мог понять: зачем такие сложности с отвлечением внимания? Охраняли и отца, и сына одинаково усиленно. И в этот раз Грэг увеличил магическую охрану не только Тому, но и себе. Что, впрочем, никому из них не помогло: и ваша команда легко справилась со всеми артефактами при покушении на Тома, и, как видим, убийца Грэга тоже их спокойно обошёл. Единственное, не могу понять – почему вас сразу не наняли шантажировать папашу? Есть за что. Его послужной список гораздо длиннее и интереснее чем у сыночка. А главное – в этом случае в вашей вине, пожалуй, не стал бы сомневаться даже я.

– Может быть, потому что боялись, что отслеживая Грэга, как жертву, мы обязательно заметили бы что-нибудь лишнее? – Вступил в их диалог Иван.

– Похоже на то, – согласился Зейн. – А вы ничего не заметили, отслеживая Тома? Папаша последнее время настойчиво таскал его везде за собой.

– Странности были – семейка Майлзов сама по себе была со странностями, но ничего из того, что могло нас серьёзно насторожить, а тем более натолкнуть на мысль о готовящемся покушении на её главу, – снова продолжила разговор Эмили. – Обычный распорядок дня, недели. Обычный для Грэга. Слежки мы не заметили. Работая с ним более тесно, мы бы, безусловно, что-нибудь обнаружили, в этом Иван прав. Но нас интересовал Том.

– Я и имел в виду самого Тома. Мне и раньше казалось, что вся эта возня вокруг него неспроста.

– Тебе тоже?

Зейну понравилось то, каким тоном переспросила его Эмили. Без удивления. Так, словно они уже не первый день вместе вели это расследование и сверяли свои версии и ощущения. Схожие ощущения.

– Конечно. В своей работе в первую очередь я привык искать того, кому то или иное развитие событий наиболее выгодно.

– Я думала об этом. Да, в самом первом приближении смерть Грэга выгодна именно Тому. И шантаж тогда выглядит лишь удобным прикрытием, чтобы снять с себя подозрения. Всё бы ничего, но...

– Но зачем ему это нужно? – Подхватил Зейн, продолжая. – Он итак единственный прямой наследник всей империи Майлзов. А вот, то, что в нынешних условиях сумеет стать главой клана – это ещё не факт. Молод и зелен. Дядья его в первенстве запросто обойдут и будут рады вернуть себе позиции, в своё время захваченные Грэгом благодаря его богатству и возросшему влиянию.

– Да, – плавно продолжила Эмили, – Ещё и кусок наследства могут отхватить, если подсуетятся. Держал бы его отец в ежовых рукавицах и ограничивал хоть в чём-то – ещё можно было заподозрить Тома в стремлении освободиться от такой опеки. Но ведь нет. Золотой ребёнок! Любые прихоти выполнялись, в средствах он ограничен не был, вся грязь за ним тут же подчищалась. Отеческой любви к сыну у Грэга особой не было, конечно.

Сомневаюсь, что шакал вообще был способен на это чувство к кому бы то ни было. Но Том был Майлзом – и этого для Грэга было достаточно.

– Клановая связь, – кивнул Зейн. – Говорят, Грэг всё ждал, когда же в сыночке начнёт проявляться фамильная хватка, а не только любовь к роскоши и удовольствиям. Не дождался.

– К тому же, принимая заказ, мы досконально изучили Тома. Он не производил впечатление умного и грамотного интригана, способного переплюнуть своего отца. Но сбрасывать его со счетов я бы всё равно не стала. Хочу проверить пару версий...

– Вдруг папаша собирался изменить завещание? – Поддержал её он.

– Первое, что хотела прощупать, – улыбнулась Эмили, и Зейн снова подумал о той лёгкости, с которой они общались, буквально продолжая мысли друг друга.

– А второе?

– Завтра в Академии я собираюсь пообщаться кое с кем из окружения мисс Спун. Попытаюсь выйти на тех, кто так удачно подтолкнул её к нашему заказу.

– Поедем вместе? Я проведу тебя в Академию, – тут же воодушевился он.

– Нет. Во-первых, у меня есть доступ в Академию, – ответила она, и Зейн не мог не вспомнить их встречу в её стенах. – А у тебя на завтра будет другое задание. Нужно проверить версию с Советом. Ты уже в курсе, кто был самым ярым противником вступления Грэга в Совет?

– Да. И очень этому удивился. Я думал, что это кто-то из магов, но и предположить не мог, что им окажется вампир Красного крыла Джек Нервил.

– Ты ведь знаешь, что Нервил покровитель заместителя нашего шерифа Тони Зигвельда?

– Конечно, – кивнул он.

– Ну и на какие мысли тебя это наводит? – Спросила Эмили, выжидательно глядя ему в глаза. Словно предвкушала, сойдутся ли их предположения и дальше.

– Тони Зигвельд возглавляет расследование убийства Майлза в департаменте. Роет носом землю в прямом смысле. Но самое главное – яро поддерживает версию виновности вашей организации. Ты права – это наводит на определённые мысли. Можно предположить, что он отводит всем глаза и пытается всячески убрать подозрение со своего покровителя.

Зейн заметил удовлетворение, мелькнувшее у неё во взгляде.

– Именно это тебе и нужно будет проверить. Но вполне вероятно, что Джек Нервил совершенно не при чём и находится сейчас в таком же положении, что и мы – стремится найти, как ему кажется, настоящих убийц в нашем лице, чтобы снять с себя любые подозрения. Тогда, нужно будет постараться сделать так, чтобы все усилия полиции повернулись в правильном направлении для поиска.

– Я поеду с тобой в департамент шерифа завтра, – услышали они голос Ивана, и оба словно очнулись, понимая, что совсем о нём забыли.

Глава 11. Эмили Клер Доу

Каким будет мой сегодняшний день в агентстве, я не знала. Но тем удивительнее было то, что я не волновалась. Нисколько.

Вернувшись вчера домой, не заметив как, оказалась в баре – снова особняк постарался. Было у нас и такое помещение, спасибо прадеду. Дядюшка, кстати, уже потихоньку там расслаблялся, повторяя почти ежедневный свой вечерний ритуал.

Подумав, что Криспиан мне в тот момент был не нужен, приняла намёк родного гнезда, как есть, и, подойдя, налила себе маленькую рюмочку тягучей самодельной настойки. Ароматной и сладкой – Лилиан её тоже очень любила. Так что спала я сегодня, как никогда спокойно. И снилось мне что-то необыкновенно хорошее. Только вот не помнила что.

Встала я по привычке рано, собралась и отправилась в офис. То, что Зейн сегодня не ночевал у себя в кабинете, поняла по протянутому охранником ключу:

– Переоделся, побрился и ушёл вчера почти сразу после тебя, – доверительно поведал мне Кайл.

Да, за эти дни ко мне окончательно привыкли. Сонина поддержка тоже неплохую роль сыграла, но главное было всё же в другом. Все мы очень сильно переживали за шефа, что нас и сплотило. Причём о своём волнении нам даже говорить с ребятами не приходилось. Из-за атмосферы, царившей вокруг, взаимопонимание происходило на каком-то ментальном уровне.

– Отлично! Надеюсь, теперь всё наладится, – заговорщески выдохнула я, словно впервые об этом узнала.

Вчера я особо этому порадовалась. Наконец-то Зейн встряхнулся! И после нашей встречи впервые после убийства Майлза он отправился спать домой.

Но в то же время я почувствовала лёгкую тоску, входя в приёмную, встретившую меня звенящей тишиной. Я уже привыкла к его протяжному и нетерпеливому: «Доброе утро, Клер!».

Ну ничего, совсем скоро он должен будет появиться в офисе, а я пока решила приготовить всё для кофе, чтобы осталось его только сварить и подать ему горячим, как любил Зейн.

За обычными утренними хлопотами пролетели первые полчаса. Я как раз расскладывала на кухне приготовленные нашей кухаркой небольшие, сладкие булочки с лимоном, которые захватила сегодня с собой, когда скрипнула дверь приёмной.

Сердце, пропустив удар, сладко сжалась в предвкушении.

Сейчас я увижу его!

Но моим надеждам сбыться было не суждено – в приёмной, вместо так ожидаемого мною тембра, раздался голос Сони:

– Клер?.. Ты здесь?

– Привет! Ты что-то рано сегодня, – удивилась я, выходя из каморки с тарелкой полной булочек. И тут же обеспокоенно поинтересовалась, видя расстроенное лицо девушки: – Что-нибудь случилось?

– Свекровь моя случилась! – Ответила Соня, хватая одну из булочек. Нетерпеливо откусывая от первой, немного подумав, взяла вторую, и, продолжая жевать, констатировала: – Ошень кушно! Шама?

– Нет, – мотнула я головой. – Но, если что – могу и сама.

– А я вот... нишего не огу, – пожаловалась она с набитым ртом.

Я была на сто процентов уверена, что сейчас Соня повторила вовсе не свои слова.

Судя по всему, стресс, начавший проявляться ещё вчера, накрыл её сегодня по полной. Она даже выглядела иначе: минимум косметики, наспех собранные волосы, волнующее декольте прикрыто шарфиком, совершенно не подходящим по цвету к костюму...

О! Соня сегодня снова пришла в том же костюме, в котором была вчера. Дело, действительно, дрянь!

Когда съев первую булочку и надкусывая вторую, она потянулась за следующей, я мягко отвела тарелку в сторону. Соня бросила на меня обиженный взгляд. Ничего – время спустя, когда успокоится, она сама же мне спасибо скажет!

– Рассказывай, – подтолкнула я её к разговору.

– Да, что тут, ш-шобственно, рассказывать, – тоскливо протянула она, укоризненно глядя на недоеденную булку, словно та была причиной всех её бед: – Выедает мне мозг ненаглядная мамочка моего благоверного. Со вчерашнего вечера, как приехала, выедает.

– Садись, – поставив тарелку с булочками как можно дальше от расстроенной девушки, я кивнула в сторону своего кресла. – Можешь говорить всё, как есть, а я пока сварю тебе кофе. Нечего есть всухомятку!

Тяжело вздохнув и устроившись в слегка мелковатом для неё кресле, Соня громко пожаловалась, чтобы я у себя на кухне точно всё расслышала:

– Всё ей не так! Что бы я ни сделала! Ничего-то я не умею и не могу, и ничего из себя не представляю. Вобщем, совершенно недостойна её прекрасного сына. Как-будто это я виновата в том, что Маркус никогда терпеть не мог ту девицу, что она сама ему подобрала несколько лет назад, и влюбился в меня.

Я вынесла нам две чашечки кофе, поставив поднос на стол. Пододвинув к нему стул для посетителей, села рядом.

– Если бы я знала, что у него такая мать – ни за что бы не согласилась выйти за него замуж!

– Заверила Соня, с удовольствием отпив глоточек ароматного напитка. Всё было так, как она любила: со сливками и сахаром.

– Ещё чего, такой подарок врагу сделать! – Усмехнулась я. – Тут даже думать нечего -она пытается тебя выжить, раз уж со свадьбой помешать не получилось. А твой муж как ко всей этой ситуации относится?

– Знаешь, я боюсь его расстраивать и очень о многом не говорю и всё аккуратно сглаживаю.

– Я бы посоветовала тебе обо всём рассказать. Вы с Маркусом любите друг друга, у вас семья, а значит, и все проблемы вам нужно решать сообща! Нужно рассказать ему всё, как есть. Это не ябиднечество, а защита вашего личного мира. Нормальный, любящий муж обязан поставить свою мамашу на место, узнав, что та несправедливо достаёт его жену! Только вы вдвоём с Маркусом решаете, что и как будет в вашем мире. Нравится это его матери или нет – это не её собачье дело!

Закончила я эмоционально, и Соня не выдержав, прыснула:

– Ах-ха... Ты хотела сказать, волчье?

– Ну, не знаю. Ведёт она себя, как последняя шавка! Может, у неё в роду, и впрямь, кто из собак потоптался, и её аристократическая кровь не такая уж и чистая, как ей кажется. Ты её проклясть не пробовала, кстати, чтобы отстала? Очень, знаешь ли, помогает в особо сложных случаях.

Соня смеялась уже вовсю. А я была искренне рада возможности её отвлечь, так что продолжила в том же духе:

– Если что – зови, помогу. У меня всю жизнь одни "отлично" по проклятьям были. За креативность и нестандартность.

В момент моей последней тирады, открылась дверь, и в приёмную вошёл Майк.

– Как у вас тут весело! – Удивился он, подходя к ресепшену и рассматривая нашу парочку, чтобы затем потянуться к тарелке с булочками. – М-м... И вкусно!

А я, глянув на часы, первым делом подумала о том, что сегодня все по каким-то причинам решили прийти на работу раньше обычного или вот, как Майк, вовремя, и только никогда не опаздывающего Ривендора почему-то не было до сих пор.

Глава 12. Эмили Клер Доу

Вот, где он, спрашивается?

Соня, заметив мой взгляд и тут же сориентировавшись, спросила Майка, стащившего с тарелки уже вторую булочку:

– Тебе Зейн ничего не говорил насчёт сегодняшнего дня? Он в офисе появится?

– А он разве не тут? – Искренне удивился тот, получив по руке, снова протянутой в сторону лакомства.

– Нет. Похоже, он вчера наконец-то отправился к себе на квартиру. И прекрати таскать булки! Нам ещё Зейна кормить! – Соня убрала тарелку подальше ото льва.

– О! Да неужели? – Выдохнул Майк. – Слушайте, так он, наверное, пар выпустить отправился. Наконец-то свершилось! Только не пойму, почему без меня? Ну и ладно, может, хоть выходной ради такого дела возьмёт – давно уже пора. Я три дня пытался отвлечься после всего!

Вот зачем он это сказал?

Знала я, как они обычно отвлекались. Мысленная картинка мне не понравилась.

Нет, после вчерашнего Зейн просто не мог! К тому же, у него сегодня важный разговор с Зигвельдом.

Или мог?

– Ты и до всего произошедшего регулярно расслаблялся, – фыркнула Соня. – Зейн предупредил бы обязательно, что не придёт. Скорее всего, где-нибудь на задании. Может, к шерифу подался. Шеф на десять минут всего задержался, а ты ему уже выходной оформил.

– Так он и о заданиях всегда до этого предупреждал, – пожал плечами неугомонный Майк. – Как хотите, а я ставлю на то, что тигрище решил наконец-то расслабиться. Какое у нас сегодня, десятое? Ну, точно! Кати как раз по нечётным работает – вчера был её день!

Что ещё за Кати?

– Что за Кати? – Удивились мы с Соней одновременно, с одной лишь разницей – я проделала это мысленно.

– Э-э... Кати-и... – протянул мечтательно лев, задумавшийся, над ответом. – Ну, в общем, после неё булочки Зейну уже вряд ли понадобятся. Мясного бы чего – силы мужские восстановить. Так что, так и быть – давайте я их заберу, а то пропадут зазря.

И он, ухмыльнувшись, снова потянулся к тарелке.

– Ах, ты, котяра блохастый! А ну, пошёл к себе в кабинет! И пусть тебе хоть та же Кати булочки готовит! – Негодовала Соня, вскочив и почему-то постоянно поглядывая на меня. Надеялась, что я присоединюсь к защите десерта?

Да, чёрт бы с ними, с булочками! Где там Зейна носит?

Ни о каком загуле тигра сегодня и речи быть не могло – у него ответственное задание, как и у меня! И, к тому же, скоро в офис должен явиться Иван. Я что, собственно, делать буду?

Кто будет объяснять Майку его появление? Ведь лев, в отличие от Ривендора, до сих пор пребывает в полной уверенности, что медведь вместе с лже-Никки состоят в банде, убившей Майзла.

Нет, Зейн не мог забыть об ответственности! Нет, нет, нет!

Но я ничего не могла с собой поделать – слова Мелоуна выжигали кислотой всё моё благоразумие. Перед мысленным взором так и вставали непрошенные образы, и в каждом из них полуобнажённый Зейн смотрел на меня со своей фирменной ухмылочкой. А рядом с ним...

Примарх его задери!!

Вскочив, я зазвенела чашками, водружая их на поднос. Если он не появится в ближайшие минуты, я... я...

Эмили разорвёт с ним все договорённости!

Зейн так и не появился ни через десять минут, ни через час.

Первые минуты, заведясь после слов Майка, я готова была рвать и метать от злости. Ещё бы! Мне так и представлялось, как Ривендор, на радостях, что это не он провёл убийцу в особняк Майлзов, отправился отметить это дело в одно из заведений Белого крыла – намёк Майка про какую-то там Кати только дурак истолковал бы иначе.

Я кипела негодованием, обвиняя его в преступной безответственности. У нас столько совместных планов на сегодня – неужели это ничего для него не значит? Ну и банальная ревность, как я не старалась успокоиться, в буквальном смысле душила!

Да, я ревновала! В чём наконец-то честно себе призналась, оставшись одна на кухне и ополаскивая чашки. И это было невероятно мучительно! Вроде не оборотень, а выть мне хотелось натурально.

Но в следующую же минуту я вспоминала всё, что знала о Зейне, и начинала метаться уже от тревоги. Нет, это было на него не похоже! Он не мог поступить так необдуманно, ну, или нашёл бы способ предупредить хоть кого-то из нас. А значит, с ним что-то случилось! Может, атакован журналюгами? Те, с которыми довелось пообщаться за эти дни мне – и перед похищением не остановятся ради сенсации!

Беспокойство снедало, не позволяя ни на чём толком сосредоточиться. Но затем меня снова догоняли слова Майка о нашем напрасном переживании за расслабляющегося шефа, и я опять сходила с ума от ревности.

Так и металась, падая из одной крайности в другую. Ну какая тут, к чёрту, работа?

Благо, поначалу мне помогала Соня, которая пыталась всячески отвлечься от собственных невесёлых мыслей. Но продлилось это недолго, ей пришлось в спешке покинуть агентство

– её свекровь собиралась начать посещение своих многочисленных клановых родственников непременно сегодня. Внешне намерения выглядели очень даже благородно

– решила помочь невестке влиться в семью. Но Соня на этот счёт никаких радужных иллюзий не питала. По её словам, одним из первых в списке визитов миссис Вольф шло семейство той самой замечательной волчицы, которую она подобрала когда-то в пару своему сыну.

Так что, Соня и сама была не в лучшем состоянии. Поддавшись внезапному порыву, мы быстро обнялись при расставании, пожелав друг другу удачи.

Я заставляла Майка снова и снова пробовать связаться с Ривендором по всем знакомым ему номерам, потому что куда могла, позвонила сама: в департаменте шерифа Зейна сегодня ещё не было, а его домашний на мои попытки продолжал отвечать длинными гудками.

Лев, хоть и с явной неохотой – он же своё ценное мнение на счёт отсутствия шефа уже высказал – требования мои всё же выполнял. Насколько я поняла, он даже в заведение пресловутой Кати позвонил, подняв во мне новую волну праведного негодования.

Я сделала вид, что место предполагаемого ночного пребывания Зейна меня совершенно не волнует, но поделать с собой ничего не могла, когда против воли превратилась в слух.

– Да?.. Почти месяц уже не показывался? – Искренне удивился Майк в трубку и начал поспешно оправдываться: – Нет, Адель! Мы с Зейном не променяем твою "Звезду" ни на что другое. Просто, сейчас всё очень сложно, ты же понимаешь...

Дальше я слушать не стала, выходя из кабинета Ривендора, в котором до прихода шефа решил обосноваться Майк. В мыслях у меня уже было плюнуть на всё и направить одно из своих магических посланий Зейну, но все намерения полетели в бездну, когда я увидела в приёмной Ивана. Спокойного и уверенного, как всегда.

Только этого мне и не хватало!

Что он тут делает так рано?! Я же ясно написала, что сообщу ему, когда можно будет приходить. Ну почему, почему он решил проявить свою независимость именно сейчас?! Что за день сегодня такой? Как его вообще сюда охрана пропустила?

Я быстро направилась к ресепшену, у которого тот стоял, но сказать медведю, что я обо всём этом думаю, а главное послать того куда подальше из агентства до появления Ривендора, я не успела, потому что следом за мной из кабинета в приёмную вышел ничего не подозревающий Майк. Его мгновенно меняющееся состояние я почувствовала спиной буквально физически.

Чёрт, чёрт,чё-о-орт!!

Надеюсь, всё, что я не успела ему высказать и куда послать, медведь читал сейчас на моём лице!

– Добрый день! Что вы хотели? – Попыталась задать я стандартный, вежливый вопрос Ивану, как простому посетителю. Нужно было как-то выкручиваться. – Вам назначено? – Подсказывала я, начав перемещаться в сторону своего стола и стараясь при этом хоть краем глаза разглядеть реакцию Мелоуна.

– У меня встреча с мистером Ривендором, – наконец-то подтвердил медведь.

Но это не помогло. Реакция льва была говорящей:

– Ты... – выдохнул он. И тут же, злобно оскалившись, увеличившийся в размерах Майк, наклонив голову, обманчиво медленно двинулся в сторону Ивана.

Проклятье! Да он и в самом деле решил напасть на медведя!

И снова у меня даже обездвиживающего артефакта под руками не оказалось!

Не размышляя ни секунды, я ринулась обратно, чтобы встать между ними:

– Нет, Майк! Стой!! – Крикнула я строго, вытягивая в его сторону руку в останавливающем жесте.

Если бы это было так просто...

Лев, перед этим на порядок увеличивший скорость, летел на меня по инерции тараном и остановиться уже не мог. Что ему моё тщедушное тельце?

Кто же встаёт на линии атаки зверя? Дура!..

Но я даже испугаться толком не успела.

В следующую секунду я была подхвачена огромной лапищей медведя и закинута на его плечо, как ничего не весящая тряпичная кукла. Мелоун же слитным приёмом, когда используется сила движения самого атакующего, был отброшен им другой рукой к ресепшену. Зная Ивана, поняла, что проделал он всё это насколько возможно бережно, по касательной, снова разворачиваясь вместе со мной на плече в сторону входной двери и поднимавшегося с пола льва.

Повиснув крайне неудобно, упираясь руками в каменные мышцы на спине медведя, я не успела даже шевельнуться, когда приёмную огласил тигриный рык такой яростный и длительный, что все волоски на моём теле разом встали дыбом.

Замерев и даже не дыша, по холодку, ласковым ветерком пробежавшему по моим ногам, я почему-то первым делом с неподдельным страхом ощутила, насколько до неприличия высоко задралась у меня юбка... До самых резинок шёлковых чулок...

Глава 13. Зейн Ривендор

Зейн впервые проспал.

Вчера он снова долго не мог уснуть, думая об Эмили и перебирая в памяти каждую деталь их встречи. Как она смотрела, как двигалась, что говорила... И блаженствовал.

Он знал, чувствовал – она тоже тянется к нему. Они уже и мыслили в унисон: легко, бессознательно, как дышали. Не конфликтуя, не перетягивая инициативу у другого, не стремясь захватить главенство. Как единое целое. Идеальное совпадение сущностей и не только в физическом плане.

Истинная пара!

Зейн всю жизнь радовался за родителей и, что скрывать, завидовал отцу. Стоило мечтать о таких отношениях, как были и есть у него с матерью. Зейн и надеяться не смел, что ему когда-нибудь может так же повезти. Особенно после первой и такой провальной попытки, каким оказался его собственный брак.

Хотя нет, его женитьбу на Мишель даже попыткой назвать было нельзя. Да, вокруг было множество примеров искренних чувств и прекрасных семейных отношений и без истинности, настолько редким стал этот дар Богов. Но не в его случае. Он никогда и не стремился к официальным отношениям и всегда знал, что ничего хорошего их с Мишель на этом пути не ждёт. Да и что могло ждать брак, построенный на лжи?

Странно, об Эмили он не знал вообще ничего, кроме имени, но она была честна с ним даже в своей тайне.

Эмили...

Улыбаясь, Зейн размышлял о дарованном ему новом шансе. Он даже о медведе, как о возможном сопернике, вспоминал сейчас как-то отдалённо и без особых переживаний. Разве ему может кто-то помешать? Теперь он не сомневался, что всё получится. И их взаимное с Эмили притяжение обязательно им в этом поможет. Главное, чтобы она была рядом, а это условие ему в ближайшее время обеспечивало их совместное расследование.

Что не говори, а Зейн благодарить должен того, кто втянул его в эту историю с шакалами! И уже засыпая, он вспомнил о том, что этим благодетелем, по сути, был его собственный бывший тесть, который и попросил его заняться делом Майлзов.

Первый раз с памятного банкета Зейн весь остаток ночи крепко спал и проснулся полным сил и энергии, и в абсолютной гармонии с внутренним зверем.

Часы показали, что уже десять минут, как в его офисе начался официальный рабочий день, а ему впервые было почти всё равно на это обстоятельство.

Сегодня многое было для него впервые. И если бы не договорённость с Иваном о посещении департамента шерифа и разговоре с Тони Зигвельдом, он бы вообще никуда не торопился до условного звонка Эмили о встрече. Если только в Академию бы рванул, чтобы попытаться увидеть её поскорее. Но нет. Он не станет в первый же день нарушать их договорённости. Её доверие к ему ещё требовалось заслужить.

Звонить в офис Зейн тоже впервые не стал. Начальник он или кто? Неужели не может единственный раз просто взять и опоздать?

Но лёгкий дискомфорт с непривычки всё же присутствовал. Поэтому, приведя себя в порядок и собравшись, решил, что ради такого дела стоит попутно заскочить в цветочный магазин недалеко от агентства и купить девчонкам цветы.

Раньше он иногда баловал Соню её любимыми розами, когда хотел загладить какую-нибудь оплошность. Почему бы не сделать это сегодня? Заодно и Клер порадует. Ведь должна же будет несгибаемая Ромашка благосклонно отнестись к букету, если точно такой же будет подарен и Соне?

А ещё, он обязательно купит букет и Эмили, но сделает это позже, непосредственно перед их встречей.

Перед тем, как выйти из квартиры, Зейн позвонил Ивану.

Вчера они договорились, что встретятся в офисе. Чем быстрее прощупают заместителя шерифа, тем лучше. И Майк сейчас уже точно должен был быть на месте, ведь Зейну ещё предстояло в общих чертах поведать ему о том, кем на самом деле был медведь. То, что они со львом, как лучшие и верные друзья, были посвещены во все дела и секреты друг друга, Зейн ещё вчера объяснил Ивану и Эмили.

В цветочном магазине Зейн неожиданно остановился у вазы с крупными ромашками.

А что? И внимание с его стороны есть, и принципы Клер не будут задеты стоимостью букета. Идея ему очень понравилась, как и получившиеся два букетика, скромно перевязанные жёлтыми лентами.

У агентства он встретился с Иваном, который вышел из своей огромной машины, как только Зейн въехал на стоянку. Медведь задержался взглядом на ромашках в его руке, протянув свою для приветствия.

– Моим помощницам, – пояснил Зейн, пожав его здоровенную ладонь, свободной рукой.

– Я доставил им много хлопот в эти дни.

Они вошли в офис вместе.

Зейн представил Ивана Кайлу, дежурившему сегодня на охране, как нового сотрудника, и, отправив медведя в приёмную, велел подождать его там, пока он забежит за Майком, кабинет которого располагался на этом же этаже в другой стороне.

– У меня очень строгий секретарь. Не пугайся, если она захочет вытрясти из тебя всю подноготную, как только выяснит, что ты пришёл ко мне, – усмехнулся Зейн в предвкушении от общения медведя с Клер.

Иван, так ничего и не ответив, направился в сторону приёмной. Зейн же, дойдя до кабинета Мелоуна, заглянул в его пустующие недра.

Странно, Кайл только что подтвердил ему, что Майк уже пришёл на работу и находился сейчас у себя.

Где же он? Соня, как сказал тот же Кайл, уже ушла. Нелюбовь льва к Клер хоть и стала не такой явной, но пока так никуда и не делась, поэтому тот вряд-ли решил скоротать время в её обществе.

Неужели, как обычно, торчит у него в кабинете?

Проклятье! А вот это уже могло стать проблемой! Стоило поторопиться: реакцию импульсивного Майка на предполагаемого убийцу, заглянувшего к ним в офис, можно было только предугадать.

И Зейн поспешил обратно.

Чёрт бы побрал эти букеты, мешавшиеся в руке! Перехватывая их поудобнее, он вдруг услышал требовательный женский возглас, донёсшийся из приёмной, и поражённо застыл.

Эмили?!..

Что она здесь делает?

Она в опасности?!

Тигр мгновенно взвился внутри, и оставшееся до двери приёмной расстояние Зейн преодолел буквально в три прыжка, с силой распахивая её.

Первое, что он увидел – стройные, в чулочках ножки девушки, висящей на плече у медведя, который по-хозяйски держал свою лапищу на её премиленькой попке, едва прикрытой задравшейся юбкой.

Эмили...

И глаза Зейна заволокла багровая пелена.

Ромашки полетели в сторону.

Его яростный, подчиняющий всё и вся рык альфы, прозвучавший следом, пригнул обратно поднявшегося было с пола Майка, преградившего ему путь к медведю.

Только это задержало Зейна в стремлении немедленно вырвать свою добычу из рук соперника.

И страх навредить ей.

Общее оцепенение длилось недолго. Медведь понял всё и даже больше, не мешкая и осторожно спуская потерявшую туфли девушку на пол.

Не отрывая от них убийственного взгляда и тяжело дыша, Зейн вдруг с удивлением обнаружил, что рядом с Иваном, дрожа и оправляя сбившуюся юбку, стояла вовсе не Эмили, а Клер.

Ну, да... Клер... нервно сдувавшая с раскрасневшегося лица пряди волос, растрепавшиеся из дульки...

Глава 14. Зейн Ривендор

Зейн остановил свой взгляд на вазе с покалеченными ромашками, стоявшей на ресепшене. Не выкинула.

Они с Иваном только что вернулись из департамента после трудного разговора с Тони Зигвельдом. Клер в приёмной не было, отпросилась у него ещё утром, а точнее сказать, поставила перед фактом, что ей на пару часов нужно будет заскочить сегодня в деканат Академии. Кстати, на её месте, отвечая на звонки, сейчас должен был дежурить Майк, но того в приёмной тоже не наблюдалось.

После инцидента с нападением Мелоуна, Зейн готов был её и на весь день отпустить, лишь бы избавиться от той проклятой неловкости, что он испытывал перед Ромашкой.

Она так на него смотрела после всего, что он чувствовал себя нашкодившим мальчишкой!

Ну, да, не предупредил о приходе медведя и фактически спровоцировал всю эту опасную ситуацию, но читалось в её осуждающем взгляде что-то ещё, чего он сформулировать никак не мог, но в сложившихся обстоятельствах заранее признавал себя виноватым, поэтому снова старался держаться от неё на расстоянии. Даже кофе не просил, но она принесла сама для всех троих после их разговора, молча водрузив на середину стола ещё и тарелку с домашними булочками. Вкусными, наверное, потому что их все очень быстро оприходовали Майк и Иван. Ему самому после всего и кусок в горло не лез.

Одно радовало – его собственный срыв все восприняли, как естественную реакцию руководителя на чуть было не разразившееся побоище в стенах агентства, в котором, к тому же, едва не пострадала его помощница.

Майк, тот вообще был оглушён всем произошедшим и ничего, кроме того, что сильно виноват, не понял. Он даже на Клер поглядывал теперь смущённо, без прежнего превосходства, осознавая, что мог запросто её покалечить. И только спокойный вид медведя, почему-то упорно заставлял Зейна думать о том, что тот каким-то образом догадывается о реальной причине его ярости.

И ведь ему же реально крышу снесло!

А всё потому, что он каждое мгновение, не переставая, думает об Эмили, вот и мерещится она ему везде и всюду!

Тигр, кстати, оглушён был не менее льва Майка. К тому же, чувствуя определённую вину в неконтролируемой реакции Зейна, затих пока в самых дальних уголках его сознания. Но Зейн чувствовал – он, как никогда, ждал сегодняшней встречи с Эмили.

Ему очень не хватало его пары. Увидеть, услышать её запах... утвердиться в её реальности. О возможности прикоснуться, он старался даже не думать, чтобы совсем с ума не сойти. Настоящая ломка. Но эту болезненную зависимость приветствовала вся его сущность!

Вот если бы они закрепили свою связь...

Но сейчас главное было не спугнуть и не оттолкнуть её от себя, ведь, если она решит исчезнуть, он вряд ли её когда-нибудь больше увидит. И пока что внутренний зверь решил ему полностью подчиниться, соглашаясь временно усмирить желание идти напролом и покорять свою самку бешеным напором и страстью.

Но Зейн чувствовал, что ему уступают нехотя, готовясь тут же перехватить инициативу, как только его вариант не сработает.

– Ты уже понял, что Зигвельд не всё нам рассказал? Уж больно легко и быстро он согласился с тем, что наша контора не причастна к убийству Майлза.

– На самом деле, не так уж и легко, – Зейн лениво улыбнулся Ивану в ответ. – Тони не был бы вампиром Алого крыла и не занимал бы такой пост, если бы разбалтывал все нюансы своих дел. Видимо, у него есть что-то, если не доказывающее, то подтверждающее те предположения, что мы ему высказали. Главное – наша цель достигнута, мы ещё сильнее укрепили его в этой мысли. А ещё поняли, что и его покровитель не имеет к убийству никакого отношения и тоже заинтересован в поимке настоящих преступников.

Они сидели втроём за столом в кабинете Зейна.

Майк никуда из офиса не исчезал, несколько секунд спустя, после того как они с Иваном зашли в приёмную, он появился из кухни, чертыхаясь и вытираясь от капель молока и кофе

– пытался сварить капучино.

Позаимствовав одну из свежих рубашек из гардероба Зейна, Мелоун всё ещё с опасливой настороженностью поглядывал на медведя, переодически бросая на друга беспокойные, говорящие взгляды, типа: "Ты с ума сошёл, доверять этой машине-убийце?".

Да, ему ещё утром рассказали кем был Иван, но Майка это не только не успокоило, но и напрягло ещё сильнее. И пусть эта их неуловимая организация никогда не убивала жертв своего шантажа, кто давал гарантию на счёт других невольных свидетелей их деятельности? Может, их и не расскрыли до сих пор благодаря тому, что таковых очевидцев потом просто не оставалось?

Зейн всё видел и не мог не улыбаться про себя.

Ему, честно говоря, понравилось работать с медведем. Он необычайно точно выхватывал суть обсуждаемого, вступая в беседу лишь по необходимости, но всегда удивительно вовремя и по делу. Молчаливая гора спокойствия. Тони Зигвельд даже занервничал, не получая от него ни грамма подпитки, но благоразумно не стал применять свою силу, пробуя вызвать у Ивана хоть какие-нибудь эмоции. Да и Зейн постарался задобрить вампира, скинув ему всю свою утреннюю ярость. И самому заодно полегчало.

Затрещав, включился селектор, оповещая голосом Доу:

– Мистер Ривендор, я на месте.

– Хорошо, Клер. Мне должна позвонить девушка по имени Эмили. Соединяй немедленно! – Попросил он.

– Хорошо, – ответила та, отключаясь.

Зейн, в этот момент смотревший на Ивана, заметил, что тот над чем-то задумался, вслушиваясь в голос его секретарши.

И он невольно вспомнил красивые ножки висевшей на плече у медведя девушки.

Всё же Ромашка была одной комплекции с Эмили, а ножки у его секретарши – он уже в который раз в этом убеждается – очень даже ничего! В той ситуации было немудрено и перепутать.

– Скорее всего, связь Эми будет держать через меня, – вставил Иван.

Зейна снова задело ласковое и такое свойское обращение медведя к Эмили, а ещё то, как он обозначил себя посредником между ним и девушкой. Но в этот раз он даже вида постарался не показать. Пусть говорит. Зейн ждал звонка и встречи с Эмили, всё остальное сейчас было неважно.

Посоветовавшись, сообща решили, что Майку и Ивану стоило снова побывать в особняке Майлзов. Поразительно, но в арсенале медведя имелись такие магические штучки, которые даже полиции были не всегда доступны. Их команда была вооружена почище любого правительственного спецподразделения!

В их распоряжении, например, были временные сканеры, позволявшие при благоприятных условиях считывать ауру места события чуть ли не на пару недель назад. Очень дорогие, между прочим, и трудно восполняемые артефакты. У шерифа на весь департамент имелся всего один, и тот работал только в пределах последних пары часов с момента проишествия.

Лучше всего, по словам Ивана, всеми этими артефактами умела управлять сама Эмили – ну, на то она и маг. Каждый из оборотней в силу своих особенностей был лишь посредственным пользователем любых магических вещей, но они решили, что Эмили с Зейном присоединятся к исследованию особняка после того, как Иван с Майком найдут там что-нибудь действительно интересное.

Лев, ксати, потрясённый возможностями команды Эмили не менее самого Зейна, поглядывал на медведя с каждым разом всё уважительнее, хоть и по-прежнему настороженно. Ничего! Где им ещё притираться друг к другу, как не на задании? И желательно подальше от стен агентства!

Ехать решили сразу же. А чего время-то терять? Тем более, что в особняке до сих пор промышляли ребята шерифа, а значит, доступ им был всюду обеспечен. Майк как-то подозрительно быстро согласился на то, что отправятся они к Майлзам на машине Ивана, хотя Зейн не отказался бы посмотреть на медведя в салоне спортивного ягуара. Но лев явно испугался за свою малышку. Ещё бы! Габариты и силища нового сотрудника грозили существенными конструктивными изменениями экстерьеру его любимого автомобиля.

Зейн вышел в приёмную проводить их.

Майк, старательно не глядя в сторону ресепшена, поторопился как можно быстрее проскочить этот участок до двери. Медведь же, проходя мимо, остановился, слегка склонившись с высоты своего огромного роста к молча следившей за ними Клер:

– Ещё раз приношу свои извинения за сегодняшний инцидент, мисс Доу.

Ромашка, чуть помедлив, ответила ему без тени улыбки:

– Это я должна благодарить вас за спасение, мистер Левин.

– Что вы, не стоит! Надеюсь, я не поранил вас из-за своей грубости и неуклюжести? Вы такая хрупкая...

– Нет. Не волнуйтесь. Всё нормально, – заверила его Клер, старательно демонстрируя железное спокойствие.

– Берегите себя, – кивнул Иван, наконец-то продолжив движение в сторону выхода.

Э-э... Какого хрена?..

Замерший рядом с ними Зейн даже не понял, что конкретно ему не понравилось во всей этой сцене.

Но не понравилось же!

Глава 15. Эмили Клер Доу

Я проводила Ивана взглядом до самой двери, ломая голову над тем, к чему был сейчас весь этот устроенный им спектакль. Из медведя просто так даже местоимения не выдавишь, а тут целое представление на потеху Ривендоу, застывшему в паре шагов от нас.

Что за игру затеял Иван?

Решил дать понять, что его опасения насчёт моей безопасности в агентстве были небезосновательны? А идея работы рядом со мной в офисе очень даже правильная и своевременная? Возможно. Вчера после встречи в парке с Ривендором мы с медведем так и не поговорили, и, честно говоря, я ему была благодарна за эту временную передышку – не до того мне было, хотя многие претензии в предстоящем разговоре собиралась предъявлять именно я.

Зейн, итак всю первую половину дня старательно меня избегавший – чувствовал моё раздражение, которое, как я ни старалась, а скрыть не могла! – развернувшись, снова молча ретировался к себе в кабинет.

Прекрасно! Ещё утром я уловила чувство вины, которую транслировал тигр. А раз он чувствовал себя виноватым, значит было за что! Майк оказался прав, Ривендор, судя по всему, всё же расслаблялся всю ночь напролёт, позволив себе и с утра задержаться. А в офисе по его милости в это время чуть бойня не случилась!

Выглядел он, между прочим, снова сногсшибательно, словно и не было этих дней, когда я его чуть ли не силком кормила. Чёрт бы побрал эту прославленную регенерацию оборотней!

Чёрт бы побрал мою зависимость от Ривендора!!

Похоже, я так и не смогу сегодня нормально поработать. Из рук всё в прямом смысле валилось. Хорошо хоть отвлеклась, съездив в академию. То, что соседка Кэтлин Спун по комнате в общежитии будет там сегодня, я знала от Рика заранее, ещё вчера.

С этой девушкой и её окружением мои ребята уже работали, когда изучали саму Спун перед тем, как мы согласились на её заказ. Проверяли её тогда основательно, ведь это именно она не только подтолкнула Кэтлин к мысли обратиться к знаменитым шантажистам, но и раскрыла ей информацию, как с нами связаться.

На тот момент всё выглядело вполне естественно. Нита, так звали девушку, оказалась близкой родственницей погибшего по вине Бергера парня. Моё первое самостоятельное дело в Лоусоне. Семья Ниты наняла нашу команду для восстановления справедливости тогда, поэтому мы довольно быстро убедились в том, что она имела не только желание, но возможность помочь нужной информацией своей несчастной подруге.

То, что мне удалось узнать из общения с нею сегодня, лишь подтверждало все наши прежние выводы. Если бы не одна, казалось бы, незначительная деталь, которая зацепила меня только сейчас, когда в этом деле всё настойчивее стала просвечивать наша довольно тесная связь с агентством Ривендора.

Нита была вполне контактной барышней, но я работала предельно аккуратно. Допросы -это не по нашей части, гораздо больший результат достигается с помощью обычной болтовни двух студенток о практике и предстоящей защите диплома с попутным обсуждением всех и вся. Никаких прямых вопросов, только исподволь добытая информация.

В разговоре со мной Нита ненароком заикнулась о своей знаменитой родственнице -красавице и светской львице Мишель Дюбуа, не так давно снова вернувшейся в столицу и блиставшей в том числе и на банкете у Майлзов.

"О, да! Настоящая красавица! – Кивала я, слушая свою собеседницу, и тут же врала: – Нет, в живую я её ни разу не видела, только фото в журналах. А Кэтлин повезло? Да? О, это здорово! Надо же, она благодаря тебе встречалась с Мишель? Как же я завидую!"

Что-то кольнуло меня в тот момент, какая-то мысль, требующая тщательного обдумывания, помимо той, что Нита оказалась ближайшей родственницей бывшей жены Ривендора.

Дюбуа... Запоминающаяся фамилия.

В своё время Кэтлин Спун рассказывала, что о том, как правильно выйти на нас, её соседка по комнате узнала от одного из членов своей семьи. Рик, собиравший и чётко фиксирующий всю информацию по любому из наших дел, тут же отправил мне все необходимые материалы. Я оказалась права в своей внезапной и смутной догадке: тем самым членом семьи Ниты, судя по записям, была миссис Дюбуа.

Она не была нашим прямым заказчиком в деле Бергеров, но, похоже, знала о нём достаточно.

Сердце почему-то участило свой бег, пока я анализировала то, на что раньше, до отношений с Ривендором, просто никогда бы не обратила своё внимание. Да я и не обратила, когда готовилась к работе с Майлзами.

Передо мной встал образ шикарной голубоглазой блондинки. Холодная, невероятно красивая бывшая жена Зейна. Даже не представляла пока, как всё это могло быть связано между собой, кроме того, что каждый раз убеждалась в одном и том же – мир тесен!

Мелочь? Совпадение? Моя предвзятость?

Не знаю. Но это всё же стоило обсудить с самим Зейном. Сегодня и как можно быстрее.

Я потянулась к селектору.

– Да?.. – Услышала я нетерпеливое, не успев произнести даже первых слов.

– Мистер Ривендор, соединяю вас с некой Эмили. Фамилию она, к сожалению, не назвала.

– Да-да! Неважно! Соединяй быстрее, Клер! – Затараторил он, вызывая у меня невольную усмешку.

Переключив для вида клавишу и слегка помедлив, чтобы перестроиться на свой более низкий и плавный голос, которым я говорила в обычной жизни, снова вышла на связь:

– Добрый день, Зейн!

– Здравствуй, Эмили...

Его приветствие прозвучало нежно и вполне себе спокойно, и не подумаешь, что ещё секунду назад в беседе с Клер он задыхался, словно после быстрого бега.

– Как прошла первая половина дня? Всё по плану? – Поинтересовалась я.

– Да, как и договаривались. Были с Иваном в департаменте, пообщались с Тони Зигвельдом. У нас уже есть кое-какая информация.

– Не поверишь, у меня тоже. И очень неоднозначная. Нужно посоветоваться...

– ...где встретимся? – Вопрос Зейна прозвучал с поспешной жадностью, разом перечёркивающей всё его предыдущее показательное спокойствие.

Я не могла не уловить нотки предвкушающего, волнительного нетерпения, сквозившие хрипотцой в его голосе. И тут же, словно электрическим разрядом по проводам, это предвкушение передалось и мне, разливаясь по телу тёплой дрожью...

Проклятье, Эмили! Ну, какого чёрта ты расплываешься от одного только звука его бархатного голоса? Разве, ты уже забыла, что сегодняшнюю ночь он, скорее всего, провёл в объятиях какой-нибудь красотки? А может, и не одной!

Эти мысли, пробуждая уснувшую было обиду, заставили меня собраться и ответить достаточно непринуждённо:

– Хочешь сказать, что в офисе тебя сегодня больше уже ничего не держит?

Раз Зейн не спросил: "Когда?" – значит готов сорваться в любой момент.

– Хоть сейчас приеду, только скажи куда!

– Нет, сейчас не могу, встречаюсь с одним важным для меня человеком...

На несколько долгих секунд между нами повисла гробовая тишина, а далее зазвучал его ещё более низкий голос, растягивающий слова, и то ли спрашивающий, а то ли приказывающий:

– Откуда... и во сколько... тебя забр-рать?..

Ох!.. Да я же просто решила его подразнить! Но, кажется, попалась на свою же удочку. Этому глухому, завораживающему тембру, в котором, словно перед грозой, слышались рокочущие, рычащие нотки, пробирающие до мурашек, невозможно было не подчиниться.

И всё во мне странным образом мгновенно отозвалось на его ничем не прикрытое доминирование.

Да, что же это со мной творится? Очнись же, Эмили!!

– Встречаемся в семь в ресторане "Алая роза". К этому времени я уже освобожусь, – ответила я как можно спокойнее и повесила трубку, чтобы оборвать этот давлеющий надо мною и делающий меня такой чувствительной контакт.

Если я так реагирую на его голос, то что же со мной будет при личной встрече? Вот поэтому, никакого уединения, только общественные места, где будет достаточно народа! Ресторан -вполне подходящее.

Я едва успела отдышаться и прийти в себя, когда дверь в кабинет, распахнулась, являя мне заведённого шефа.

– Клер, я уезжаю! Сегодня больше не вернусь, так что, если хочешь, тоже можешь быть свободна, – он вихрем пронёсся мимо ресепшена, покидая приёмную.

Я задумчиво поправила разлетевшиеся по столу бумаги.

Зейн заранее поехал в ресторан? Хочет выследить, с кем я встречаюсь там перед ним?

Ну что же, пусть посидит, помедитирует перед нашей встречей. Я не зря выбрала заведение, в котором мы привели в исполнение своё первое показательное покушение на Тома Майлза. Я приду ровно к назначенному часу. И не через центральный вход.

Глава 16. Эмили Клер Доу

Фил сказал, что Ривендор пришёл в ресторан около часа назад. Предварительно окинув взглядом зал, расспросил про отдельные кабинки и вип-ложу. Занял место напротив той, где по словам администратора находилась девушка, единственная, подходившая под озвученное детективом описание, и попросил воды.

Ривендора здесь все знали, а после случая с Майлзом и он стал знать о каждом работнике ресторана практически всё, поэтому периодически панибратски обращался к обслуживающему кабинку официанту с вопросами о происходящем за её дверью. Тот подтверждал, что свидание романтическое, и Зейн, скрипя зубами, просил очередной стакан воды.

Бедный, вода не виски – много не выпьешь.

За всем этим я следила совсем с другой стороны, ничем и никем не выдаваемая. Даже делать ничего не пришлось: сам придумал – сам поверил. Обычно этим наш, женский пол страдает. Наблюдать за тигром было немного стыдливо, но себе врать не могла: мне доставляло удовольствие видеть, что он ревнует.

А Зейн ревновал!

Пусть и среди верениц других его многочисленных женщин, но я его заинтересовала. И градус этого интереса оставался повышенным, пока я была недоступной и неизведанной для него. В этот момент я отчётливо поняла, что нужно и дальше стараться держать с ним эту дистанцию, если я хочу не только не упасть в собственных глазах, став его очередной проходной победой, но и продолжать чувствовать его интерес к себе, который наверняка пропадёт, как только он добъётся своего, и я стану одной из многих.

А я хотела чувствовать его тягу ко мне! Видеть, как вспыхивают золотом его невозможные глаза, слышать его бархатный голос, ощущать, как электролизуется между нами воздух...

Играть холодность, когда сердце колотится рядом с ним, как ненормальное, следить, чтобы не дрогнул голос, не выдать себя взглядом... Это будет самое трудное из всех моих заданий, но я была обязана справиться! Всё, чтобы не поддаться на его ферромоны!

Лучше так, чем разбитое сердце!

Ровно в семь, решив, что хватит его изводить, нам ещё серьёзную тему обсуждать, вышла из своего укрытия.

Я сменила три платья, жалея, что не могу притащиться в ресторан в своих любимых кожаных брюках. Все наряды до сегодняшней встречи с Зейном выбирались мною без каких-либо мучений – я же просто играла роль Никки. Ну, может, только вечернее для банкета я искала более тщательно. Сейчас же это должен был быть полностью мой образ, мой выбор... и я не знала, что надеть!

Прервала я свои муки выбора жёстким одёргиванием себя – я не собиралась показывать Ривендору, что очень хочу ему понравиться. А раз так, то сегодня для встречи мне подойдёт чёрное платье, в котором я была перед ним на том памятном, неудавшемся собеседовании.

В роли Клер мне почти всегда удавалось подойти к Зейну практически незаметно. Профессиональные навыки, безусловно, помогали, но большее удовлетворение я всё же получала от мысли, что я смогла-таки войти в круг его приближённых – мне доверяли. Сейчас же я и трёх шагов не успела пройти, заметив, как напряглась и выпрямилась его спина.

Ничего не могла с собой поделать – предательское тело дрожало, пока я наблюдала за тем, как Зейн медленно разворачивается в мою сторону всем корпусом, в ту же секунду безошибочно встречаясь с моим, надеюсь, уверенным взглядом.

Вставая из-за стола, Зейн так и не отпустил мой взгляд, словно боялся, что я вдруг исчезну. А я лихорадочно соображала, что он сделает при встрече: возьмёт ли за руку, приобнимет ли для дружественного поцелуя в щеку?

– Здравствуй, Зейн.

Ни то ни другое. Просто поприветствовал в ответ:

– Здравствуй, Эмили.

Не поняла: меня что же, это расстроило? За столик пригласить, даже с места не двинулся. Удивилась, но вида не подала.

– Для беседы будет удобнее в отдельном кабинете – соседний свободен, – успел успокоить моё задетое самолюбие Зейн, с ходу обозначив свои планы. – Или предложишь иной вариант? Я вижу, ты неплохо ориентируешься в этом заведении.

– Ещё бы, – улыбнулась я, окончательно успокаиваясь: как ни старался, но тигр так и не смог скрыть своей ревности.

Тёплая волна удовлетворения затопила меня, и от странного, нервного озноба, с которым я к нему подходила минуту назад, не осталось и следа. Мне что ли одной изводиться? Пусть тоже помучается!

– На подготовку показательного выступления, свидетелем которого ты здесь стал тогда, у нас ушло меньше двух недель. Сложность ты себе представляешь. Но для моей команды это дело было знаковым!

Да, нам есть чем гордиться. А чем и как был обязан нам шеф-повар этого заведения, Зейну знать вовсе не обязательно.

– Да, исполнено было профессионально и крайне эффектно, – искренне похвалил Зейн, усмехнувшись: – До сих пор помню лица обоих Майлзов!

Слова Ривендора звучали приятнее любого проходного комплимента. Немного помедлив, потому что снова чуть было не утонула в голубом, бескрайнем море его восхищённого взгляда, я указала в сторону столика, скрытого от общего зала шпалерой, увитой диким виноградом. Как раз недалеко от чёрного хода.

– Здесь вполне нормальное место для беседы.

Остаться с ним наедине в отдельном кабинете сейчас? Да ни за что! Моей так тщательно лелеемой весь день злости уже как и не бывало – расстаяла от одного его ласкового взгляда. Что же будет дальше?

Проследив за моим взглядом, он быстро и согласно кивнул:

– Хорошо.

И снова меня кольнула еле уловимая досада: слишком быстро и легко он согласился. Мог бы и понастаивать на уединении! Вот что со мною творится?!

Одёрнув себя, первая прошла к указанному мною столику (ребята специально держали его незанятым), остановившись около ближайшего к чёрному ходу кресла. Привычка, чтоб её!

Зейн, не медлив ни секунды, помог мне присесть. Уверенно, но очень аккуратно, так ни разу ко мне и не прикоснувшись. А я ждала...

Проклятье! Да что же это такое? О чём я только думаю?

– Голодна?

Его вопрос прозвучал с надеждой и в то же время с лёгкой толикой досады, словно он до сих пор сомневался в том, что я пришла к нему не с другого свидания, состоявшегося в тайном кабинете где-нибудь на задворках ресторана. Сытая и довольная.

– Очень! Здесь готовят необыкновенные стейки – рекомендую! Мне средней степени прожарки.

Скромностью я никогда не страдала – не с моим родом деятельности. Да и строить из себя кисейную барышню, ничего кроме листьев салата не потребляющую, не собиралась. Во-первых, потому что и в самом деле была чертовски голодна: целый день в переживаниях, не до того было. Мне сегодня даже тех же лимонных булочек не перепало, да и вчера вечером я не ужинала: наливка на ночь, и всё! Во-вторых, ела я всё подряд, не боясь поправиться – спасибо маминым генам. А в-третьих, с ножом и вилкой в руках я буду чувствовать себя гораздо уверенней!

Довольно улыбнувшись – видать, тоже не жаловал любительниц молекулярной кухни -Зейн заказал нам по стейку (себе с кровью), салат, что-нибудь на усмотрение шеф-повара и бутылочку красного вина урожая девяносто пятого года прошлого столетия. Хороший выбор. Так и быть, позволю себе бокальчик под такую-то закуску. С десертом мы решили повременить.

Пока ждали основное блюдо, нам принесли салат и разлили по бокалам вино, а Зейн поведал мне об их с Иваном разговоре с Тони Зигвельдом. Честно говоря, именно такого результата я и ожидала от этой версии, о чём прямиком ему и сказала.

– Знаешь, а я даже выдохнул с облегчением, – признался Зейн. – Мы с Тони часто цапаемся – куда же Алому вампиру без этого – но знаем друг друга достаточно долго, чтобы, если не дружить, то хотя бы уважать. Тони – отличный оперативник, хотя и любит часто палку перегибать. Мне не хотелось, чтобы он был замешан во всём этом. А что накопала ты? Ты же ведь накопала?..

Какое счастье, что нам принесли мясо! Я хоть и пригубила вино лишь слегка, но на голодный желудок (лёгкий салатик не в счёт) меня могло развести достаточно быстро, тем более, что после его вопроса махнуть бокал полностью очень уж хотелось.

– Только подтверждение тому, о чём я уже рассказывала... Кроме одной, но не дающей мне покоя детали, – я пилила нежнейший стейк ножом так, словно это была подошва от старого башмака.

Запихнув в рот первый кусочек, всё же запила его доброй порцией вина, спрашивая:

– Ты, случайно, не в курсе, твоя бывшая жена никак не связана с Майлзами?

Глава 17. Зейн Ривендор

Остаток дня, обещавший в отличие от незадавшегося утра целую гамму положительных эмоций из-за долгожданной встречи с Эмили, продолжал приносить Зейну одни лишь проблемы.

Раздражение не отпускало. Буквально на всё. И на случившееся утром, и на поведение Клер после случившегося, и на Ивана, решившего проявить к ней участие, и на свои непонятные реакции по этому поводу.

Особенно на свои реакции!

Взять, к примеру, момент у ресепшена во время провода ребят в особняк Майлзов. Только ведь успокаиваться в отношении медведя стал, так нет, тот опять невольно, но продолжал его цеплять! Какого хрена, спрашивается, он трогает то, что принадлежит ему – Зейну? Не хватало ещё, чтобы медведь вскружил девчонке голову! А что? Проще простого! Понятное дело, она ведь мужским интересом к своей персоне не избалована, а тут такой шикарный экземпляр тепло в её сторону посмотрел и внимание проявил.

Да он только-только нормальную помощницу нашёл, а этот бугай мимоходом, даже не задумываясь, а самое главное – не понимая возможных последствий, мог всё испортить! А Зейн-то эти последствия очень даже представлял! И ведь не сдалась Клер Ивану, он-то это отлично понимал. А значит, в вероятном будущем маячили душевные страдания Ромашки, которые в дальнейшем непременно отразились бы и на её работе.

Он же, в конечном итоге, именно об этом – о её работоспособности – и беспокоился?

Так, вполне логично и практично, как ему казалось, Зейн и объяснял себе поначалу причину своего раздражения. Затем одёргивал себя крепким словцом, понимая, что, как идиот, забегает слишком далеко и переживает о том, чего ещё даже не случилось и, скорее всего, и не случится, ведь Клер была вполне здравомыслящей девушкой, и голова у неё работала как надо, не в пример его раскисшим в последнее время мозгам!

Да и что такого на самом деле сделал в отношении Ромашки медведь? Ну, поинтересовался, не зашиб ли её ненароком? Что уж в этом такого? Ничего! А беси-и-ило!!

А затем позвонила Эмили.

Как же он ждал этого звонка! Как хотел увидеть её! Немедленно – пусть только скажет, куда подъезжать! Но сегодня весь мир словно сговорился строить ему всевозможные препятствия и играть на его и без того расшатанных нервах.

Когда он услышал, что она встречается с кем-то ещё до него... С кем-то очень важным для неё...

Вся хвалёная выдержка Зейна помахала ему ручкой – он уже не скрывал своей бешеной ревности отчаянного собственника.

"Моя!!" – Выходил из себя тигр, требующий закрепить своё право на пару и избавиться наконец даже от намёков на каких бы то ни было соперников.

– Откуда... и во сколько... тебя забр-рать?..

Как только он не сорвался на разгневанное рычание?!

Зейн понимал, что начинает проигрывать звериной стороне – слишком долго на самом деле длилось терпение тигра. Не в его правилах было ходить вокруг да около. Тем более в вопросах своей пары. Тем более, когда всё это время длилось и воздержание.

Об адекватности восприятия информации в таких условиях и думать не стоило! Он тут же сорвался в ресторан, названный Эмили, бросив пару слов сидевшей в приёмной Клер.

Ну конечно! Он так и думал, что не всё так просто с этим заведением – не могло покушение на шакалов пройти так просто, как по нотам. Есть у Эмили кто-то в этой забегаловке! Кто-то близкий... Насколько вот только?

И воображение рисовало совсем уж убийственные для него картины...

Кто-о?!

Благодаря своему расследованию Зейн знал там практически всех. И его знали отлично -приехав, он без проблем получил не только свободный столик, но и информацию обо всех красивых девушках, находившихся в данный момент в ресторане, остановившись на кабинете, в котором, по словам обслуживающего его официанта, как раз присутствовала миниатюрная брюнетка. На романтическом свидании...

Сел напротив и попросил стакан воды, хотя выпить чего-нибудь покрепче хотелось невыносимо. И завёл внутреннюю беседу сам с собой, успокаивая разбушевавшегося тигра, ведь тому требовалось немедленно заглянуть внутрь кабинета.

Время, проведённое напротив этой проклятой двери, показалось ему вечностью. А затем он просто почувствовал её... Запах её невероятных духов. Запах его пары. И стут каблучков...

Поворачиваясь, Зейн безошибочно поймал её взгляд. Зелёные глаза Эмили казались ещё больше и ярче на вспыхнувшем румянцем лице. И тигр, постанывая, замер в нём, сдерживаясь из последних сил.

Только бы не прикоснуться к ней! Иначе его сорвёт в неконтролируемый водоворот: притянуть, сжать в объятиях, впиваясь до боли в эти приоткрытые, словно зовущие губы...

"Ни в коем случае не прикасаться!" – Отдал он себе мысленный приказ.

– Здравствуй, Зейн.

Выдох...

– Здравствуй, Эмили, – ответил он на автомате, вставая из-за стола.

Эмили пришла со стороны служебных помещений. Значит, в кабинете, который он с таким упорством, словно последний дурак, сторожил, была другая девушка. Ну, если только там не было ещё одного, скрытого от всех хода. И хотя полиция и его ребята прошерстили здесь всё, что было возможно, зная способности её команды, он уже ничему не удивится. Поэтому, предлагая переместиться для беседы в соседний свободный кабинет, Зейн в конце не удержался от ревнивого укола в её адрес. В ответ на его замечание, она лишь улыбнулась, заметив, что свою работу её команда делает на отлично всегда и при любых условиях.

Да, ей было чем гордиться. Причём заслужено. Покушение на Тома Майлза было организовано ими в невозможно короткие сроки просто первоклассно! И он, наконец-то успокаиваясь, не приминул этим искренне восхититься. Без тени лести. И Эмили это понравилось – он увидел, почувствовал. И почти утонул в этих зелёных, прозрачных озёрах её счастливых глаз...

Зейн был уверен – она не согласится провести встречу с ним наедине сейчас. Так и случилось. И тут же согласился на столик, предложенный ею следом – он и сам испытал облегчение, получив эту, пусть и небольшую, но отсрочку в своей борьбе с тигриной сущностью. На виду у всех зверю вольно-невольно, но тоже придётся держать себя в узде!

Помог ей присесть, старательно избегая любых прикосновений и даже отстраняясь подальше, чтобы не вдыхать сильно её запах – этот невыносимо притягательный наркотик для его и без того отравленного организма.

– Голодна?

О, забытые боги! Как же он обрадовался её ответу!

Признаться, глядя на стройную, маленькую фигурку Эмили, Зейн грешным делом считал, что она тоже сидит на каких-нибудь вечных диетах – в отличие от оборотниц, не знавших проблем с жиганием любого количества калорий, человеческие девушки этим часто страдали. Но ему несказанно повезло. Когда она в красках расписала, какие вкусные мясные стейки готовятся в этом ресторане, потребовав себе средней степени прожарки, внутренний тигр, довольно рыкнув, блаженно сощурился, растекаясь в восхищённой истоме – он был в очередной раз покорён этой девушкой в самое сердце! И даже затих, словно разрешая и Зейну насладиться этим их совместным моментом.

И Зейн наслаждался, впервые за весь день, не считая момента пробуждения, находясь в полном согласии со звериной ипостасью. Хороший ужин, отличное вино, любимая девушка на расстоянии вытянутой руки... Счастливое умиротворение вкупе со сладким предвкушением десерта.

Он рассказал ей про их с Иваном поездку в департамет, и Эмили, к егорадости, согласилась, что Зигвельд и его высокий покровитель из Совета к убийству Майлза были не причастны. Вампир, хоть и портил частенько кровь им с ребятам в силу своих особенностей, вцелом мужиком и оперативником был нормальным.

– А что накопала ты? – Спросил он следом: – Ты же ведь накопала?

– Только подтверждение тому, о чём я уже рассказывала... Кроме одной, но не дающей мне покоя детали...

Ещё до того, как он услышал её вопрос, Зейн почувствовал неладное. Как-то неуловимо изменилась обстановка между ними, словно разом исчезла лёгкая непринуждённость их беседы.

– Ты, случайно, не в курсе, твоя бывшая жена никак не связана с Майлзами?..

Везде и всегда, где бы не появлялась Мишель, она несла за собой ауру своего арктического холода. А Зейн чувствовал этот холод и без её присутствия, стоило лишь только упомянуть при нём его бывшую. Вот и сейчас, словно изморозью потянуло.

Так и мерещилось: обернётся – и наткнётся на её колючий, дышащий презрительным превосходством взгляд.

Бля... Ну почему, почему это повторяется с ним снова и снова?! Даже на расстоянии эта гадина продолжает неумолимо портить ему жизнь!

Меньше всего он хотел бы обсуждать её сегодня... сейчас с Эмили!

Глава 18. Зейн Ривендор

– Мишель? С Майлзами?.. Не припомню такого. Но гарантировать ничего не могу – мы с ней до той встречи на банкете более двух лет не то что не общались, даже не виделись. Её длительное время не было в Лоусоне, и следить за её жизнью после нашего развода я желанием не горел. Можешь мне поверить.

Зейн старался говорить так же спокойно, как до этого рассказывал о Зигвельде.

Он и в самом деле никогда до этого не слышал ничего о том, что как-то по-особенному связывало бы Мишель с семейством шакалов. Знакома с Майлзами она, конечно же, была, как, впрочем, и со многими другими известными семействами Лоусона. Во-первых, сама принадлежала к достаточно родовитому клану Дюбуа, и потом ещё обросла нужными связями, в том числе благодаря союзу с ним.

Мишель всегда стремилась к полезным знакомствам, всю свою сознательную жизнь старательно вращаясь в высших кругах и в прошлом не пропуская ни одного значимого мероприятия в столице. Ей нравилось блистать, нравилось её высокое положение в обществе, благо, внешность и цепкий, изворотливый ум с лёгкостью позволяли удерживать статус не только одной из первых красавиц, но и главных светских львиц в стране.

Непомерная гордыня Мишель удовлетворялась только таким положением вещей. У неё всегда должно было быть всё самое лучшее, и сама она должна быть выше всех! Поэтому неудивительно, что, вернувшись в Лоусон, она и банкет Грэга не упустила из вида. Это же было событие года!

Так он думал, встретив её тогда, в особняке Майлзов. Выходит, может оказаться, что не всё так просто? Ведь не на пустом же месте у Эмили возник этот вопрос?

– И каким же образом она засветилась в нашем деле?

Зейн видел, что Эмили немного замялась, словно обдумывая, что и как сказать далее.

– Ты меня извини заранее, если что, – она, повертев в руках наполовину опустевший бокал, поставила его обратно на стол, так и не пригубив: – Но Мишель оказалось той, кто предоставил информацию для связи с нашей организацией Кэтрин Спун. И она присутствовала на банкете во время убийства Грэга Майлза. Она же может быть заинтересована в том, чтобы как-то очернить тебя, после вашего развода. Понимаю, что это пока лишь неясные и ничем не подкреплённые подозрения... Кстати, а как на тебя вышли Майлзы?

Зейн даже заёрзал от охватившей его внезапной догадки: Эмили так старательно отводила взгляд, мучая на тарелке бедный стейк, и эти её осторжные интонации...

Она что, думает, что ему будет неприятно, если её подозрения вдруг окажутся правдой? Что он будет переживать и заступаться за бывшую жену? Возможно, она даже считает, что у него к той остались какие-то чувства?

Проклятье!..

– Эмили, – позвал он, спрашивая: – Неужели, ты боишься задеть мои чувства?

Она вскинула голову, и Зейн, поймав её удивлённо-вопросительный взгляд, уже не отпустил, полностью захватывая её внимание и поясняя:

– Если тебе показалось, что я как-то за неё переживаю, то спешу тебя успокоить – это не так! Просто, я предпочёл бы больше никогда не знать о Мишель Дюбуа. Ничего не знать. И да, в одном ты права, – кивнул он, печально усмехнувшись: – Это больная для меня тема, но совсем не по той причине, что могла бы тебе показаться.

Он смотрел, как, подняв бокал, Эмили всё же отпила вина, облизнув после этого губы.

– Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе обо всём более подробно. Если захочешь. Сейчас тебе достаточно будет знать, что наши отношения с Мишель были основаны лишь на похоти и сплошь пропитаны ложью. Ложью и предательством.

– Она не любила тебя?

Зейн снова выругался про себя: он видел, что Эмили продолжала от него закрываться. Даже вероятность того, что, возможно, она ревновала, не приносила радости, потому что, прежде всего, ему необходимо было её полное доверие.

Но между ними призрачной стеной встала его бывшая.

Зейн понимал, что помочь ему сейчас сможет только полная откровенность. Да он и не собирался ничего скрывать. В том числе и своей глупости.

– Не любила, – констатировал он то, что понял когда-то слишком поздно для себя. – И я её не любил.

Пальчики Эмили крутили ножку бокала, а ему хотелось схватить её ладонь и накрыть своей, чтобы через его прикосновение она могла почувствовать, что он говорит ей правду. Но он терпел. Из последних сил терпел.

– Мы знали друг друга практически с детства благодаря знакомству наших семейств. В юности стали встречаться. У нас было всё отлично в плане развлечений и секса – на этой стадии и следовало бы остановиться. Но Мишель вбила себе в голову, что обязательно выйдет за меня замуж, и шла к своей цели любыми путями, не взирая на препятствия, одним из которых было моё открытое нежелание связывать себя узами брака.

– Выйти замуж и закрепить серьёзность имеющихся длительных отношений – вполне естественное желание любой девушки, – Эмили улыбнулась одними губами. – Не всякая будет довольствоваться тем, что её просто используют... Для развлечений и секса.

Зейн слышал сарказм, прозвучавший в её голосе, чувствуя, как в нём поднимается протест

– она же всё не так поняла! – и поспешил продолжить:

– Это вполне естественные и честные отношения в среде оборотней!

Взгляд Эмили, вспыхнув на мгновение, стал непроницаемым, и Зейн чуть было не взвыл от отчаяния: да что же это такое – он всё делал не так!! Говорил не то! А всё потому, что вообще был не готов к такому повороту событий сегодня! Как знал, что одно упоминание о Мишель обернётся против него!

А его пара закрывалась и уходила от него – он чувствовал. Его тигр чувствовал её обиду и готов был задрать Зейна за малейшую ошибку!

И снова у него внутри полыхнуло концентрированной ненавистью, заставляя его как можно сильнее сжать челюсть. Ненавистью к Мишель. Казалось бы, ненавидеть её сильнее, чем до этого, он уже не мог. Оказывается, казалось. Мог. Ещё как. За то, что даже сейчас эта змея влезла-таки в их сознание, испортив своим ядом такой важный для обоих момент долгожданного единения!

Как ему объяснить всё Эмили?..

Как объяснить всё правильно? Эмили была человеком. Многое из того, что было в порядке вещей у оборотней – те же многочисленные, беспорядочнные связи и не только у мужчин

– в среде людей считались неприемлимыми и порицались до сих пор. Он же видел: она сейчас думала, что он пытается оправдать свой мужской эгоизм, обвиняя ни в чём не повинную девушку в желании создать семью, когда ему было достаточно от неё лишь одного – секса.

А самое паршивое было в том, что эту информацию Эмили вольно или невольно примеряла и в отношении себя! Он же чувствовал!

Твою ж... Зейн уже не был уверен в том, что сумеет повернуть их разговор в нужное русло. Но он был обязан!

– Хорошо. Я расскажу тебе всё о наших отношениях с Мишель. Обещай выслушать меня!

– Почти потребовал он, заметив её порыв отказаться: – Мне нужно, чтобы ты знала! Выводы после сделаешь сама, какие посчитаешь нужными, в том числе и касаемые дела Майлзов. Но нам нужно будет съездить в одно место – здесь недалеко. Обещаю, с тобой ничего не случится. Ты мне веришь?

Помедлив, она согласно кивнула.

– Спасибо! Пока же к твоим мыслям о связи моей бывшей жены с нашим делом, я могу добавить только одно: заняться шантажистами младшего Майлза меня попросил мой бывший тесть – отец Мишель.

Глава 19. Эмили Клер Доу

Вкуса еды я практически не ощущала и стейк до конца так и не осилила, хотя ещё полчаса назад готова была съесть сразу пару порций. А сейчас желудок скрутило так, что каждый новый кусок, казалось, застревал в горле.

Зато вино пошло очень даже хорошо!

Как-то слишком резко меняли полярность мои эмоции во время нашей встречи с Зейном. И мотало меня нещадно. Если в самом начале я переживала за него – кто знает, почему они с женой расстались, может, он до сих пор испытывает к ней нежные чувства – то потом еле сдерживалась, чтобы не сорваться и не нагрубить.

Я даже не заметила, как за его рассказом о нежеланном браке всё вдруг свелось к тому, что Зейн практически признался, что серьёзные отношения его не интересуют. Только ни к чему не обязывающий секс и развлечения. Вполне естественные и честные отношения в среде оборотней, между прочим. В его среде.

Я была готова провалиться сквозь землю от внезапно охватившего меня стыда: я же и сама чуть было не пополнила его длиннющий список согласных на такую связь, если готова была заняться с ним сексом, до этого даже ни разу толком не поговорив. Да что там, не поговорив

– мы и знакомы-то, можно сказать, не были! Я-то уж точно была для него просто очередной хорошенькой девицей по имени Никки. Одной из многих.

Девицей, которая, между прочим, первая специально его спровоцировала!

Ну, и что я хотела получить при таких обстоятельствах? В чём я, собственно, могла упрекнуть Ривендора? В том, что тот не изменял своим жизненным убеждениям и позиции настоящего оборотня? Так он никогда их и не скрывал, и был честен со мной с самого начала, как, получается, был честен и сейчас. Так что, всю свою злость и вспыхнувшее раздражение я могла сейчас спрятать куда подальше. Обижаться мне следовало исключительно на себя.

Мне никто, ничего и никогда не обещал!

И если уж быть совсем честной перед собой: разве я ожидала чего-то иного от нашего с Ривендором знакомства? Нет. А теперь, зная, что, даже такая необыкновенная красавица и умница, как Мишель Дюбуа, за посягательство на независимость тигра ничего кроме ненависти в свой адрес не получила? Тем более нет!

Или всё-таки ожидала?

Зейн заметно нервничал – затронутая тема была ему действительно неприятна. Да и я была только за то, чтобы прекратить углубляться в их личные отношения с Мишель – слишком болезненно давались мне его откровения. Но Зейн попросил неожиданно твёрдо:

– Обещай выслушать меня! Мне нужно, чтобы ты знала! Выводы после сделаешь сама, какие посчитаешь нужными, в том числе и касаемые дела Майлзов. Но нам нужно будет съездить в одно место – здесь недалеко.

Съездить? С ним? Куда это?

– Обещаю, с тобой ничего не случится. Ты мне веришь?

Верю ли я ему?.. Осторожно кивнула.

– Спасибо!. Пока же к твоим мыслям о связи моей бывшей жены с нашим делом я могу добавить только одно: заняться шантажистами младшего Майлза меня попросил мой бывший тесть – отец Мишель.

Что-то такое я и предполагала, и предчувствие меня не подвело – очередная ниточка вела к Мишель Дюбуа. Или её семье...

Неужели мои смутные подозрения имеют под собой вполне осязаемую почву? И так как же всё-таки Дюбуа были тогда связаны с Майлзами? Ну не для того же, чтобы отомстить Ривендору за развод с Мишель Дюбуа, был убит Грэг Майлз?

Так и не домучив стейк, но зато полностью допив вино (приму как успокоительное!) и отставив в сторону опустевший бокал, я встала вслед за Зейном. Он в отличие от меня с мясом успел расправиться до конца.

Поймала себя на том, что по привычке контролирую процесс приёма им пищи, чувствуя удовлетворение от вида его пустой тарелки. Чёртова забота! Хорошо ещё, что, как в последние дни в офисе, не дёрнулась эту тарелку за ним убрать!

Помогая сесть к нему в машину, Ривендор первый раз за вечер прикоснулся ко мне, придержав за локоть.

Куда он хочет меня отвезти и зачем?

Нет, я не боялась, но его напряжение отзывалось и во мне. Я смотрела на его красивые, загорелые руки, с силой сжимавшие руль, и внутри меня продолжала скручиваться невидимая пружина, и даже выпитое вино не помогало расслабиться.

Вырулив со стоянки ресторана в сторону северной окраины города, Зейн заговорил:

– Я почти не помню Мишель в детстве. Наши семьи не сказать, чтобы дружили, и общались нечасто, лишь временами пересекаясь на каких-нибудь благотворительных мероприятиях. На одном из таких мы и встретились с нею годы спустя. Нам было лет по восемнадцать. Пройти мимо такой красавицы-оборотницы было невозможно. Первый секс у нас случился в тот же день прямо на мероприятии, в одном из пустующих помещений особняка, в котором оно проходило...

Конечно же его слова тут же напомнили мне о совсем другом месте и времени, заставляя внутренне сжаться ещё сильнее. Я слушала его ровный, чуть приглушённый голос, понимая, что, открываясь сейчас, Зейн допускает меня к самому личному.

Вот только, хотелось ли мне этого?

– Потом мы так и продолжили встречаться тайно, от случая к случаю – у Мишель в ту пору был официальный кавалер гораздо старше нас обоих, зато достаточно состоятельный. Вовсю говорили об их скорой помолвке, она утверждала, что на этом настаивали её родители. Был ли я влюблён в неё в те времена? Тогда мне казалось, что да, и думалось, что и она тоже. Молодость, порывистость, первые сильные чувства. Естественно, я хотел, чтобы она была только со мной, и просил её об этом неоднократно. Ни о какой женитьбе тогда речи с моей стороны, конечно же, не шло – я был ещё слишком молод – просто официальные, открытые отношения, а не то безумие, что было у нас в то время. Но Мишель доставляло удовольствие нарушение всех норм и правил: запретная связь, эмоции на грани, редкие, быстрые встречи и взрывной, горячий секс в укромных уголках. Мне бы сразу задуматься, что, по всем признакам, другие отношения её и не удовлетворяли. Но, видимо, меня такое положение вещей тоже устраивало, потому что всё это продолжалось достаточно долго – на протяжении нескольких лет, в течение которых Мишель сменила нескольких официальных партнёров, ни одним из которых, к слову сказать, я тогда так и не стал...

Я продолжала смотреть на мелькавший за стеклом автомобиля пейзаж уже вечернего Лоусона, а перед мысленным взором вставала совсем иная картинка: красавица блондинка и Зейн. Оказывается, приверженцем свободных отношений между ними был вовсе не тигр.

Но что за обман он тогда имел ввиду, если Мишель уже с самого начала не скрывала своих предпочтений?

– Поклонников у неё всегда было полно, и ей это очень нравилось. Всегда нравилось. Она обожала быть в центре внимания и не терпела конкуренции. Но она и была вне конкуренции: красивая, умная, горячая в сексе. Настоящая королева местной тусовки. Шла к этому титулу она упорно и достаточно трудно – одной красотой тут не пробъёшься, ведь её семья была хоть и достаточно родовитой, но небогатой. Только гораздо позже я понял, что она всё время находилась в постоянном поиске, а точнее сказать – охотилась на очередную жертву, – усмехнулся Зейн. – Мишель уже сто раз могла устроить свою личную жизнь с каким-нибудь представителем высшего общества Лоусона, но Королева постоянно была чем-то недовольна: то поклонник, готовый без промедления на ней жениться, оказывался недостаточно богат, то достаточно богат, но был старым пердуном или тюфяком, далёким от власти. Но каждый из её мужчин был своеобразной ступенькой на её пути к вершине: на всех она наступала, чтобы подняться ещё выше, и без сожаления оставляла позади, делая новый шаг. Так она достаточно долго копалась и выбирала для себя самого идеального кандидата, постоянно боясь продешевить – нужно было поддерживать свой "королевский" статус – пока однажды неожиданно не поняла, что я наконец-то достиг того уровня, когда могу стать лучшим претендентом на роль её мужа, сочетая в себе буквально всё, о чём она мечтала все эти годы: я был родовит, богат, стал ещё более влиятельным и о-очень знаменитым, и, к тому же, всегда был красив, как Сфинкс.

Зейн перечислил свои достоинства без тени бахвальства, с иронией, а ещё в его голосе чувствовалась безмерная усталость, когда он продолжил:

– Тогда в мужья меня хотели чуть ли не все девицы Лоусона на выданье и не только, что стало для Мишель дополнительным стимулом для достижения своей цели. Она твёрдо решила выиграть эту гонку и была полностью уверена в своём скором триумфе, ведь я столько лет был рядом – это же как заначку, отложенную про запас, достать! Но её ждало жестокое разочарование – к тому времени я уже совершенно не хотел иметь с ней никаких серьёзных отношений. Ну, может быть, переспать под настроение иногда, не более. Перегорел за столько лет?.. Скорее понял, что настоящих чувств, кроме вожделения, между нами никогда и не было. И с её стороны тоже, ведь помимо официальных партнёров и тайных встреч со мной, она, оказывается, так же тайком трахалась со многими. Нет, я тоже в наших странных отношениях ей верность не хранил, но, когда узнал об её одновременной связи со мной и моим кузеном... стало противно.

Заслушавшись, я не заметила, как мы приехали к месту нашего назначения, и очнулась только, когда почувствовала, что машина остановилась.

Действительно недалеко. Даже из Лоусона выезжать не пришлось. И, по-видимому, нашей целью было городское кладбище, потому что стояли мы прямо у его ворот.

– Знал бы я, что ждёт меня впереди, ведь Мишель никогда не отказывается от своих целей и, надо признать, всегда добивается своего. Добилась и со мной. Какими средствами, сейчас покажу.

Глава 20. Эмили Клер Доу

Покажет? На кладбище?

Я наблюдала, как Зейн, покинув машину, обошёл её спереди, чтобы открыть передо мною дверь. В ответ на его предложенную руку свою я протянула не сразу.

Городское кладбище было старинным и небольшим – расширяться в черте города было уже некуда. Когда-то давно здесь была самая окраина Лоусона, а сегодня – всего лишь один из многочисленных спальных районов. Провожали в последний путь тут давно уже только членов именитых столичных семейств, у которых были свои фамильные склепы. У Доу он тоже имелся, но, честно говоря, я даже не помнила в какой стороне – мои родители покоились не здесь. Последним, кого из нашего семейства хоронили на этом кладбище, был, наверное, брат Лилиан. Тот самый маг, благодаря чьим магическим опытам наш родовой особняк поменял свой внешний облик таким странным образом. Я была в те времена совсем малышкой и, кроме толпы народа и своей усталости тогда, мало что запомнила.

Территория кладбища была местной достопримечательностью и больше походила на парк из-за своей буйной и разнообразной растительности – находилось довольно много любителей проводить здесь своё время за молчаливым созерцанием надгробий в размышлениях о бренности нашего такого несовершенного мира.

Ничего пугающего и отталкивающего ни в усыпальницах, ни в самом этом месте не было -всё вполне ухоженное и спокойное. Днём. В сгущающихся же сумерках, в отбрасываемых магическими фонарями тенях, когда и привычные-то вещи выглядели несколько иначе, окружающее невольно напрягало, заставляя задаваться одним единственным вопросом: что мы тут делаем?

Соскочив с высокой подножки, непроизвольно сильнее вцепилась в руку Зейна, качнувшись на своих высоченных каблуках. Он принял это за сигнал и уже не отпустил мою холодную ладошку из своей такой большой, тёплой и надёжной.

Боги! Мы просто держимся за руки, а мне уже так хорошо! До дрожи. Или эта дрожь от волнения? Какое счастье, что сейчас всё можно списать именно на него и вечернюю прохладу!

Закрывая машину, Зейн потянул меня за собой, направляясь к воротам, уже прикрытым на ночь. Всё-таки кладбище. Была надежда, что тут мы только машину оставим, а целью поездки станет, например, один из ряда домов напротив этого самого места.

– Нам точно сюда?

Спросила только затем, чтобы нарушить окружавшую нас вязкую тишину.

– Не бойся, – и Зейн сжал мою руку чуть сильнее.

Я ничего не ответила.

Нет, я не боялась. Нервничала, была заинтригована – да. Но не напугана. Пока. Зейн снова бережно сжал мою ладонь в ответ на молчание, но я, изловчившись, всё же высвободила её из его захвата, когда мы входили на территорию через небольшую калитку возле сторожки, и нам вольно-невольно пришлось разделиться. Мне так спокойнее.

Маленький домик светился одиноким оконцем, из которого на нас с нескрываемым интересом поглядывал местный сторож. Спрашивать и даже выходить наружу тот не стал – по-видимому впечатлился нашим с Ривендором респектабельным видом: Зейн в костюме с иголочки, и я практически в вечернем платье. Оба, кстати, полностью в чёрном. Кто нас знает, может мы опоздавшие на какую-нибудь дневную панихиду.

Да и кто другой, кроме скорбящих родственников, потащится сюда на ночь глядя?

По центральной, асфальтированной алее мы прошли совсем немного, практически сразу сворачивая налево и дальше уже углубляясь по одной из многочисленных боковых тропинок. Фонари здесь в отличие от главной аллеи светили редкие и тусклые, а сама узкая дорожка, петлявшая мимо старинных надгробий, полустёртые надписи на которых и днём-то читались с трудом, как и все остальные, была щедро посыпанна мелкой гранитной крошкой – самое то для моих шпилек! Поэтому теперь я нисколько не возражала, когда Зейн снова подхватил меня под руку, поддерживая, и сама вцепилась в его предплечье, изо всех сил стараясь не сильно спотыкаться.

Из-за ограниченности пространства я была почти припечатана к его боку, но никаких романтических эмоций в связи с этим уже не испытывала. Всё-таки не то место и время. Чувствовала только напряжёную целеустремлённость Зейна. К счастью, идти пришлось недалеко, до ближайшего ряда огромных на фоне скромной территории самого кладбища усыпальниц.

Помпезно, броско и богато. Даже фонари здесь светили не в пример ярче. Мы остановились около чугунной ограды одной из них – из чёрного мрамора с узнаваемым гербом над массивной кованой дверью. Фамильный склеп Ривендоров – он тоже был здесь, в этом привилегированном ряду. По другому и быть не могло: Ривендоры – древний и уважаемый род оборотней.

Ночь, кладбище, могилы... Для пущей атмосферы только свет фонаря мешал. Как посещение семейной усыпальницы сможет объяснить мне отношения Зейна с бывшей женой? Я честно не понимала.

Зейн потянул за дверную ручку, и мне почему-то почудился натужный скрип, который в моём представлении должен был бы обязательно сейчас прозвучать, но дверь, к удивлению, поддалась легко и бесшумно.

"Зачарованная!" – Поняла я мгновение спустя. Спокойно открыть и войти внутрь усыпальницы без магического ключа могли только представители рода.

Что за средства, благодаря которым Мишель добилась-таки своего, и Зейн женился на ней, скрывались там, внутри?

Мысли, сменявшие друг друга, были одна другой безумней. Кто-то же в конечном итоге умер? Иначе, что бы мы тут делали? Ну, не компрометирующие же документы они хранят в фамильном склепе, в самом-то деле?

Даже не знаю, что я ожидала увидеть и почувствовать, попав внутрь склепа – не каждый же день гуляю по таким местам. Наверное, тёмное и тесное пространство и сжатый воздух с запахом сырости и явным привкусом плесени. Почему предвкушение было именно таким, объяснить толком не могла. Книг начиталась? А, может, просто, потому что мы пришли сюда уже практически ночью? Скорее всего. Но шагнув следом за Зейном, была успокоена и даже удивлена: мигнув, зажглись сразу несколько магических светильников, стилизованных под факелы, освещая вполне живенькое помещение, если это определение можно было применить к такому месту.

Никаких гробов, вековой пыли и висящей тут и там паутины. Да-да, всё это безобразие моё живое воображение перед этим рисовало тоже. Спускаясь на пару имевшихся здесь ступенек вниз за Зейном, я рассматривала ровные стены, со всех сторон сплошь от пола до самого арочного потолка увешанные широкими медными табличками, на каждой из которых красовалась фамильная надпись.

Да, род Ривендоров, и в самом деле, был очень древним!

В центре возвышался небольшой мраморный постамент с мраморным же вазоном. Букет в нём давно уже завял, но всё же говорил о том, что это место посещали чаще, чем раз в год.

– Знаешь, есть некоторые вещи, которых ты никогда не ожидаешь от близких людей. И не важно, родственник это или человек, с которым у тебя были длительные личные отношения. Даже понимая, что этот человек представляет из себя на самом деле, ты упорно продолжаешь считать, что именно с тобой он будет соблюдать хоть какие-то нормы приличия.

Когда Зейн заговорил, внутри меня что-то дрогнуло. Его голос в небольшом помещении звучал набатом и, казалось, заполнял всё это замкнутое пространство вокруг нас, касаясь меня почти осязаемо, проникая в самую душу. Он говорил со мной, но словно не для меня. Так порой проговаривают вслух что-то важное для себя.

Застыв, я только и могла, что слушать. Понимала – Зейн сейчас говорил о Мишель.

– Она никогда и ни перед чем не останавливалась и ждать не любила. Ей нужно было всё и сейчас. Требовалось нарушить правила или даже закон? Не задумываясь, нарушала, если это сулило выгоду лично ей. А моральная сторона поступков её и подавно никогда не интересовала. Себя она всегда считала кем-то исключительным. Высшей кастой. Той, кому было всё дозволено, а все вокруг обязаны.

Зейн стоял спиной ко мне, у правой стены с табличками, а я не знала, стоит ли подходить к нему. Наверное, стоит, потому что по-видимому именно там, находилось то, что и было предназначено мне для показа с самого начала нашего странного путешествия сюда.

Я тихо приблизилась, ступая по мраморному полу на каблуках как можно осторожнее. Зейн не повернулся. Он задумчиво трогал одну из табличек с выбитым на ней коротким именем. Приглядевшись к надписи внимательнее, с трепетом прочла: "Мари Ривендор".

– Когда на конкретный вопрос Мишель: "Когда мы поженимся?", я прямо ответил, что уж кого-кого, а её я в роли своей жены не вижу, то подписал приговор не только себе...

Приговор? Не только себе?

Я лихорадочно соображала: неужели, у Зейна была ещё одна жена? Мишель избавилась от соперницы, чтобы занять её место? Нет, насколько я помнила из его биографии, Ривендор был женат только один раз.

Кто же это? Что за женщина, чей прах Зейн так стремился мне показать?

И тут я разглядела даты рождения и смерти. Нет, скорее, внезапно осознала, что же меня так смутило в этой надписи в первые же секунды, когда я её увидела, и почувствовала, как, холодея, замирает сердце внутри.

Даты были не просто свежими – всего три года прошло! – они были идентичными...

Мари Ривендор...

Здесь покоился новорожденный младенец, не проживший и суток.

Глава 21. Зейн Ривендор

Зачем он повёз Эмили на кладбище, Зейн и сам до конца не понимал. Это был эмоциональный порыв.

По дороге он несколько раз спрашивал себя – а была ли в этом такая необходимость? Не проще ли просто обо всём рассказать? И логического ответа не находил. Ничего вразумительного, кроме интуитивной, но такой неожиданно твёрдой уверенности – так нужно.

Когда он сам был здесь в последний раз? Ни разу после тех быстрых и скрытных похорон три года назад. А вот мать приезжала часто – это она привозила букеты и следила за тем, чтобы на территории некрополя поддерживали идеальный порядок.

Чем же он так хотел поразить Эмили и хотел ли?

Нет, такой цели Зейн точно не преследовал. Единственным желанием, жившим в нём и толкнувшим на эту поездку, было, чтобы она поняла! Поняла не только причины всех его поступков, и то, что, собственно, из себя представляет его бывшая, но и, наконец, увидела и узнала его самого. Таким, какой он есть. И для этого он готов был сейчас открыть ей себя всего полностью, без остатка! Пустить в самые потаённые уголки своей души и сердца, чтобы, когда он признается ей, что отныне там царит только она одна, Эмили поверила и приняла его любовь.

Не думал Зейн, что это произойдёт сегодня, да ещё и при таких обстоятельствах. Но жизнь продолжала подкидывать ему свои очередные сюрпризы. И на том спасибо, как говорится.

Он не смотрел на Эмили. Боялся? Нет. Просто полностью погрузился в себя, неожиданно расслабившись. Словно на сеансе у любимой младшей сестры – психотерапевта по совместительству, услугами которой, впрочем, он так ни разу и не воспользовался. До сегодняшнего дня он даже думать ни о чём этом не хотел и лишь быстрее забыть постарался – как отрезал!

Зачем копаться в дерьме? Какое от этого удовольствие, а главное – что это изменит?

А, может, действительно этого ему и не хватало всё это время? Возможности просто проговорить вслух всю ситуацию. Поделиться самым сокровенным с самым важным для него человеком.

Вспоминать было тяжело и неприятно, но уже далеко не так болезненно, как тогда, когда всё это только произошло и открылась вся грязная правда. Так подробно, от и до обо всём, он рассказывал кому-либо впервые – ни Майк, ни Соня, ни даже сестра не знали всего.

Сейчас, по прошествии времени, Зейн заново выстраивал всю цепочку событий, наблюдая за всем, как бы со стороны.

И за собой тоже.

Уже после того, как он ясно дал понять Мишель, что связывать свою судьбу с нею не желает, она, время спустя, внезапно объявила ему о своей беременности.

Лживая и расчётливая сущность Мишель никогда не была для него секретом – за столь длительный период их странных отношений он изучил её достаточно хорошо. Так неужели, у него не возникло никаких подозрений тогда? Конечно возникли. Сразу же. Не в её беременности, нет – Двуликие это чувствуют. А в том, что именно он является этому причиной.

Да, они продолжали периодически совокупляться – по другому их случки было и не назвать – но он к тому времени уже окончательно решил соскочить. И она прекрасно знала об этом. Да, в их последнюю, якобы случайную встречу у неё была течка – какой тут оборотень устоит? Но гарантировать, что в эти дни он у неё был единственным? Даже смешно. Только не у Мишель! И да, он так прямо ей об этом и сказал.

Как обычно в таких случаях поступают девицы, мечтающие поймать в свои сети долгожданного мужчину? Правильно, как минимум, предъявляют ультиматум, максимум -начинают трубить везде и всюду о своей беременности, подключая к атаке родню, а порой и общественность. Но Мишель дурой никогда не была. Нет! Она поступила гораздо хитрее. Она просто исчезла. Без истерик, объяснений и попыток что-либо доказать.

Это потом уже, гораздо-гораздо позже, разложив всё по полочкам, он понял всю простоту и гениальность её плана. С ним по-другому и не сработало бы, и кому, как не Мишель это понимать, ведь и она за эти годы изучила его очень хорошо. Она знала – он не сможет не думать о том, что вероятность всё же есть, и её будущий ребёнок может быть от него.

И он думал. Постоянно.

Две недели. Четыре. Через общих знакомых он пытался узнать о том, куда же она пропала. Никто ничего не знал, предполагали даже, что уехала за границу. Стараясь не вызвать подозрений, с помощью сестры добыл у родителей Мишель сведения о загородном доме каких-то её дальних родственников. Его ребята быстро подтвердили – она скрывалась там.

В один из дней, месяца через два после их последнего разговора, не выдержав, он поехал-таки туда с одной единственной целью – поговорить откровенно. Для любого Двуликого дети – благословение богов, и Зейн поймал себя на том, что всё это время после её признания неожиданно для себя самого чувствовал необыкновенное волнение от мысли, что и он скоро может стать отцом.

Да, совсем не с этой женщиной он мечтал бы иметь сейчас общего ребёнка, но ведь и в их с Мишель истории были прекрасные моменты. Так, может, и не всё ещё потеряно? Верил же он когда-то в их взаимные чувства?

Он прибыл в поместье под чужим именем – его целью была внезапность. Застать Мишель врасплох и спровоцировать её на искренние эмоции. Слуга, не предупреждая хозяйку, провёл его в одну из гостинных. Отсылая своего провожатого, Зейн уже тогда насторожился, уловив из-за прикрытой двери знакомые голоса. Мишель спорила с мужчиной. И не просто с мужчиной: чувствуя, как в нём закипает злость, Зейн узнал в её собеседнике Гарри Ривендора – своего кузена собственной персоной.

Конечно же, первые мысли были – Мишель не меняется! Он ещё сомневался в чём-то?! Вот оно прямое доказательство, что эта сучка продолжала работать на несколько фронтов одновременно! Поди разберись, кто там будущий счастливый отец в потоке её... воздыхателей.

Он уже хотел, развернувшись, исчезнуть из особняка, одновременно навсегда выкидывая Мишель из своей жизни, но затормозил. Появилась яростная мысль, войти, чтобы поставить жирную точку в этой неприятной истории и навсегда пресечь в свою сторону даже намёки на возможное отцовство. Но он так и застыл под дверью, наконец начиная различать, о чём же так бурно спорили любовники.

Общий смысл их эмоционального разговора сводился к тому же, из-за чего он и оказался там в тот день – беременности Мишель.

Гарри просил и убеждал, она отказывалась. Только, осознав, на чём же, собственно, так настаивал кузен, и почему та не соглашалась, Зейн поражённо замер. Гарри признавался Мишель в вечной любви и уговаривал её выйти за него замуж. Но самое главное было даже не это, а то, что он очень эмоционально и отчаянно убеждал свою избранницу в том, что готов воспитывать её будущего ребёнка, как своего собственного, тем более, что в венах её малыша всё равно будет течь кровь его рода.

Получается, его кузен был уверен в том, что сам он не являлся отцом ребёнка Мишель? И в то же время убеждён, что этот ребёнок принадлежит к роду Ривендоров?

Мгновенный, насмешливый ответ Мишель, услышанный им, заставил задохнуться:

– Ты же знаешь, что я беременна от Зейна! Неужели, ты согласен признать своим ребёнка ненавистного брата? Ты же никогда не полюбишь моего малыша!

Зейна словно ледяным душем окатило.

Они с Гарри всегда недолюбливали друг друга. С самого детства. Кузен с болезненной завистью относился к любым его успехам, начиная с главенства отца Зейна в клане и заканчивая популярностью его самого у женщин. И никогда не отказывался от любой возможности задеть или нагадить. Порой казалось, что и на Мишель Гарри глаз положил исключительно с целью обойти своего вечного соперника и досадить ему – Зейну.

Но такое он себе и представить не мог!

Так значит, ребёнок у Мишель будет всё-таки от него? И это к его малышу протягивает сейчас свои грязные руки его братец?!

Зейн еле сдержался тогда, чтобы не ворваться к ним в гостиную. Соображал лихорадочно и принял единственное верное решение – исчезнуть, словно его здесь и не было никогда, и вернуться – да хоть завтра – но уже с кольцом, умоляя Мишель о прощении.

Глава 22. Зейн Ривендор

Зейн потом обхаживал обиженную гордость Мишель ещё целый месяц, добиваясь её согласия на брак. Ему даже пришлось подключать родителей с обеих сторон. Допустить, чтобы его ребёнок рос где-то вдали от него он не мог. А Мишель, как ему казалось тогда, дала понять однозначно – раз он не поверил и отказался от малыша в самом начале, она так и скрывала бы его от него и дальше.

Их свадьба стала главным событием года в столице. Мероприятие получилось пышным и громким. Он настоял. Как на одном из подарков невесте – Мишель была счастлива.

А потом потекли будни в ожидании появления на свет дочки.

Когда Зейн узнал, что родится девочка, он нисколько не расстроился, наоборот -почувствовал вдруг невероятную, ранее ни с чем не сравнимую нежность, представляя белокурую малышку, такую же красивую, как и её мать, только нежную и любящую его искренне и безоговорочно, просто за то, что он есть. Потому что и сам он уже любил её больше всех на свете, даже ещё неродившуюся.

Впрочем, это чувство Зейна с матерью его будущего ребёнка нисколько не сблизило. Казалось, его возрастающие, захлёстывающие всё эмоции только сильнее раздражали саму Мишель.

Она уже тогда вела себя странно, но он списывал всё на тяжёлое течение беременности, что, впрочем, тоже должно было насторожить его с самого начала. Обычно оборотницы переносили этот период своей жизни прекрасно, Мишель же постоянно мучили недомогания и сильнейший токсикоз, а по врачам она ходить категорически отказывалась.

Она всячески скрывала беременность, пользуясь специальными артефактами. В самом начале объясняла это нежеланием слышать разговоры о том, что он женился на ней исключительно из-за её положения, затем – своим болезненным состоянием и боязнью, что ребёнку могут навредить завистники.

Зейн чувствовал свою вину перед нею и пытался упреждать любое желание супруги.

Когда же всё рухнуло окончательно? О, он помнил тот момент до мельчайших подробностей!

У Мишель не было подруг. Такие, как она, дружить не умели. Виной всему – характер и постоянное противостояние, война не на жизнь, а на смерть за первое место под светилом. Быть лучшей – это ежедневный, чуть ли ни ежечасный труд. И как бы Мишель не была уверена в себе, вечный страх конкуренции давил и на неё.

Менее удачливых, но более молодых и завистливых, а потому особенно настойчивых и беспринципных охотниц за своим куском счастья вокруг было полно, и дочек влиятельных глав семейств, кому она перешла дорогу, в этих списках хватало. И если на официальных мероприятиях все они, показательно целуясь и беспрестанно отвешивая друг другу комплименты, делали усиленный вид, что дружат, то вне этих лицемерных сборищ жили только тем, что строили козни своим соперницам. А главной соперницей, как, впрочем, и главной королевой такой подковёрной борьбы, для всех всегда была Мишель. Ради победы над ней многие даже готовы были объединиться в своих усилиях.

Мишель в тот период была уязвима, как никогда: во-первых, расслабилась, добившись желаемого и выйдя за него замуж, а, во-вторых, плохо себя чувствовала из-за беременности, которую продолжала скрывать, и поэтому практически отошла от светских дел. И её "подружки" не преминули воспользоваться таким подарком. В один из дней, как только Мишель на некоторое время отбыла в загородный дом, в офис к Зейну пожаловала их представительница.

Линси Ливенс, хорошенькая оборотница из клана фелидов. Именитое и очень уважаемое семейство: их отцы были партнёрами по бизнесу, а прадеды когда-то вместе заседали в Совете. Тигру Зейна всегда нравилось, как пахла её кошка. Они встречались некоторое время незадолго до его свадьбы, и Линси вполне обоснованно рассчитывала на вполне серьёзные и возможно даже официальные отношения с ним. В отличие от других, она была честна и показательную дружбу с Мишель не поддерживала, ненавидела ту почти открыто

– могла себе позволить. Возможно, поэтому ответственная обязанность донести до него важную информацию легла именно на её плечи.

Но какой эффект в дальнейшем произведёт эта информация на всю его жизнь тогда никто даже и представить себе не мог!

А поведала Линси о том, что одна из отчаянно влюблённых в него в их обществе девушек решилась на страшное – древний магический приворот, и поэтому ни за что не признается в этом сама, но и молчать не может о том, что узнала там, куда обратилась за помощью для его исполнения.

Такой приворот для оборотня – это почти полная потеря личности, лишение собственной воли и, фактически, порабощение несчастного. Поэтому такие ритуалы находились под строжайшим запретом и очень жёстко наказывались, и изгнание из клана было меньшим из всех наказаний для его заказчика. К тому же, способных выполнить ритуал магов было в буквальном смысле всего несколько человек в стране, каждый из которых дорожил своей рипутацией. Кроме одного тёмного мага. За большие деньги, а главное, за обратный долг, в уплату которого он в любой момент мог попросить всё, что его душе угодно, тот выполнял и не такое.

Но в этот раз заказчица получила отказ. И не потому, что не могла или отказалась заплатить требуемую высокую цену. Нет. Просто, объект её заказа, то есть он – Зейн Ривендор

– оказался уже подвергнут упомянутому ритуалу этим же самым магом. Повторить приворот – значило убить его. Но магу вовсе не Зейна стало жалко, он не мог нарушить более ранний договор, потому и поведал о том, что вторая девица просто-напросто опоздала. А уж додумать, кто же была первая заказчица его приворота, той труда не составило.

– Кто ещё это мог быть, по её мнению, если не та, что в конечном итоге и стала миссис Ривендор? – Произнеся это, Зейн в первый раз посмотрел на Эмили.

Она слушала внимательно и до его последних слов внешне оставалась спокойной и сосредоточенной. Сейчас Эмили не могла скрыть своего волнения и её взгляд заметался, словно она пыталась разглядеть признаки этой зависимости у него на лице.

Был ли он шокирован тогда? В своей жизни и работе Зейн повидал и не такое. Но это совсем другое, когда дело не касается лично тебя. И всё равно, известие о попытке своего приворота он воспринял тогда относительно спокойно, потому что совершенно не чувствовал никакого подчинения и потери воли. Хотя и задумывался над тем, что,

возможно, каждый "одурманенный" так себя и ощущает и вполне естественно считает, что всё нормально. Жертве самой сложно принять и поверить в такое.

Вроде бы, всё указывало на Мишель. Нет, он ни сколько не сомневался в её способности пойти на такой шаг, но, каждый раз думая о ней, Зейн снова ничего кроме злости и брезгливости не испытывал. Не такие эмоции должна чувствовать жертва к своему хозяину. Но и ни к кому другому никакой необычной тяги он тоже не ощущал.

Линси врала? На неё не похоже. Да и не пустословят о таком. Ритуал не подействовал? Может, маг всё-таки обманул, по стечению обстоятельств приписав успех себе, вто время, как Зейн женился вовсе не благодаря привороту, а просто по причине беременности Мишель?

Что же произошло на самом деле?

Всё оказалось гораздо страшнее. Он разобрался в этом очень скоро, потянув тогда за первую ниточку и начав распутывать клубок лжи, опутавшей его брак. И ритуал оказался правдой, и заказчицей его действительно была Мишель. А заказ её включал в себя не только полный приворот Зейна Ривендора, но и возможность скорейшей беременности.

Вот только никто, даже проводивший ритуал тёмный маг, не мог предугадать, как такие магические чары отразятся на всех действующих лицах. А они, удивительным образом обойдя Зейна, ударили по самому беззащитному – их с Мишель ещё неродившемуся ребёнку.

Глава 23. Эмили Клер Доу

Я была потрясена.

Мари Ривендор... Его дочь...

Оказывается, Зейн не так давно пережил глубочайшее горе – смерть своего новорожденного ребёнка. Потеря, из-за которой – и этого нельзя было не заметить и не почувствовать – он ненавидел не только свою бывшую жену.

Его проверка информации, полученной от Линси Ливенс, не могла остаться незамеченной для Мишель – тёмный маг, из которого он в конечном итоге и вытряс полное признание, оповестил её об этом в тот же день. Страх ли заслуженного наказания, или просто сильнейшее разочарование и злость от провала всего мероприятия спровоцировали у неё преждевременные роды, и без того уже прогнозируемые в её нездоровом состоянии.

Девочка родилась глубоконедоношенной и очень-очень слабенькой. Зейну даже взглянуть на неё не дали. Как выяснилось тогда, никакие усилия врачей не смогли бы помочь бедному ребёнку, с самого зачатия, поражённому силой действовавшего проклятия.

Но Зейн всё равно не мог не думать и о другом развитии событий. А вдруг, малышку удалось бы спасти, не будь роды такими стремительными? Потерпи он совсем немного со своим поиском правды. Доноси Мишель их ребёнка подольше.

Сомнений не было – кроме всего прочего, Зейна все эти годы преследовало чувство собственной вины.

Семейный доктор Дюбуа помог скрыть все обстоятельства трагедии, поэтому о беременности и родах Мишель никому, кроме близкого круга их двух семейств, известно так и не стало. А ведь Зейн вполне законно мог заявить о ритуале куда следует – наказание его жене грозило более чем суровое!

Нет, он захотел забыть обо всём как можно скорее. Вычеркнуть, вырвать из памяти, словно этой страницы и не было в его жизни! Исправить ничего невозможно, так зачем давать лишний повод кому не лень полоскать своё имя и постоянно теребить и без того незаживающую рану на сердце?

Обострённое чувство ответственности Зейна (а на мой взгляд – мучавшей его вины, которую он сам же себе безосновательно и внушил!) и жалость к ни в чём неповинной семье Мишель свою роль тоже сыграли. Развелись они быстро и насколько это было возможно тихо. Тут даже Мишель возразить было нечем. Первые пару месяцев об этом никто не знал, давая Зейну шанс и время немного прийти в себя. Мишель же окончательно покинула Лоусон, и его совершенно не интересовало, куда и как надолго она подевалась.

Но, как только в городе со временем прознали о его новом статусе, охота на наследника Ривендоров, как на главного столичного холостяка, возобновилась с утроенной силой. Только ему было на всё наплевать. Зейн после случившегося получил стойкий иммунитет к любым, претендующим на длительность, отношениям. Можно было больше не удивляться, почему. Теперь-то стали понятны и его поведение, и бесконечная вереница одноразовых девиц рядом с ним в последние годы.

Я смотрела на него и не знала, что делать. Кажется, всё услышанное помимо дара речи лишило меня ещё и всех сил. Я даже с места двинуться не могла, парализованная не только переполнявшими меня собственными эмоциями, но и невероятной силой и искренностью эмоций Зейна.

Сердце сжималось от тоски и жалости...

Несколько раз во время его рассказа у меня были порывы прикоснуться к нему. Успокоить, обнять, поддержать... Я хотела этого до дрожи! Но сдерживалась, не зная, как он отреагирует на нарушение своего личного пространства в эти тяжёлые моменты, нужно ли ему моё сочувствие сейчас, ведь для многих сильных мужчин такие жесты были неприемлимы.

К тому же, чем дальше, тем всё сильнее меня беспокоило ещё одно обстоятельство. Я ведь тоже обманываю его. Каждый день обманываю...

Вместе с переполнявшими меня любовью и раздирающей жалостью к Зейну, я чувствовала невольный страх, что могу стать причиной его новой боли. Удивительно, но можно было даже не сомневаться в том, что Клер за такой короткий промежуток времени работы у Ривендора, заслужила его искреннее доверие. Каким-то непостижимым образом с лёгкостью вошла в его ближний круг. Не воспримет ли он правду обо мне, как очередное предательство?

Мысли об этом лезли помимо моей воли, хоть я и старалась, как могла, отгораживаться от них и сдерживать свои эмоции. А Зейн замер в ожидании.

Каких слов он ждал от меня, и нужно ли мне было говорить что-то сейчас? Банальное – сочувствую? Когда внутри всё рвалось от переживаний и тоски? От любви к этому невозможному мужчине! Когда хотелось сделать этот единственный оставшийся между нами шаг и просто, молча обняв, прижаться к нему...

Можно ли?...

Зейн смотрел на меня неотрывно и, казалось, даже не дышал. Давал мне право выбора и ждал...

И мы словно выпали из времени и пространства. Я чувствовала, как под его взглядом меня наполняет, грозясь перелиться через край, острая нежность. Тянет к нему, как канатом...

И я уже качнулась, но шагнуть к нему так и не успела. В этот самый момент в районе груди меня неожиданно резко обожгло – это совершенно внезапно активировался, заставив на мгновение мигнуть находившиеся в склепе магические светильники, защитный родовой артефакт, который я почти всегда носила с собой.

Такое случалось только в минуты крайней опасности...

Я застыла, прислушиваясь к своим ощущениям. Иногда, правда, чуть заметно артефакт срабатывал от сильного стресса, поэтому ещё оставалась надежда, что именно эмоциональное состояние и электрилизованное напряжение, повисшее между мною и Зейном, и стали тому виной. Но самое неприятное заключалось в том, что мой артефакт был парным. Вторая часть подвески, уже достаточно сильно обжигавшей мне грудь, точно так же теперь должна была сигнализировать Лилиан о нависшей надо мной угрозе.

О, Забытые боги! А что, если это не мне, а бабуле сейчас грозила опасность?..

Да, что же происходит?!

Похолодев, я прижала руку к груди. Зейн, наблюдавший за мной, тоже почувствовал неладное, бросая быстрый, хмурый взгляд поверх моей головы в сторону входа и мгновенно меняясь в лице.

В ту же секунду, снова мигнув, погасли все окружавшие нас светильники. Уже окончательно.

Как только раздался удар закрываемой за нами двери склепа, подвеска, засияв, окутала меня слабым защитным мерцанием, серебристым в накрывшей нас полнейшей темноте. И моё первоначальное предположение о вероятности случайной активации артефакта развеялось окончательно.

Глава 24. Эмили Клер Доу

Сквозняк?

Может ли сквозняк захлопнуть тяжеленную кованную дверь? Нет, это вряд ли. Эта версия решительно не клеилась, вынуждая все мои инстинкты вопить в предчувствии, потому что защитный артефакт не стал бы реагировать таким бурным образом просто на закрытую дверь.

Моё замешательство длилось недолго. Ровно до момента, когда тот самый, последний разделявший нас шаг, решительно сделал сам Зейн. Его горячие руки коснулись моих предплечий, придерживая. Секунда неуверенности, и он всё же притянул меня к себе на грудь в кратком и жадном объятии, тут же заставляя осторожно переместиться за его спину.

Защитный жест. Значит, он тоже что-то чувствовал.

Зейн быстро скользнул к двери. Услышав характерные звуки, поняла, что он попытался её открыть, но, судя по всему, безуспешно.

А, может, нас нечаянно закрыл смотритель кладбища? Делал вечерний обход своих владений, заметил приоткрытую дверь в одном из пафосных склепов и решил, не глядя, привести всё в порядок? Ну, подумаешь, припозднившихся посетителей практически замуровал!

Но я понимала, что этот вариант, только если очень захотеть и постараться придумать невинное оправдание тому, что сейчас происходило. Потому что самое страшное заключалось не в том, что дверь захлопнулась, а в том, что Зейн, как ни старался, налегая уже в полную силу, отчего ощутимо потряхивало весь склеп, открыть её не мог. Зачарованную родовым заклинанием, между прочим, дверь!

Нас что, заперли? Специально. Ночью. В склепе, куда родственники Зейна наведываются, хорошо, если пару раз в месяц.

Не успела я подумать об этом, как услышала взволнованный, но чёткий голос Зейна:

– Ядовитый газ! На пол! Быстро!

Газ? Я ничего не чувствовала, а видно итак ни черта не было. Он без запаха? Точно не смотритель! Не тараканов же он таким образом по ночам травил?

Нас целенаправленно преследовали?

Ривендору и его чутью я доверяла. Я послушно сначала присела, а затем, опираясь на руки, пригнулась как можно ниже.

Зейн был уже рядом, находя меня безошибочно, хотя свечение моего защитного артефакта уже прекратилось. Кошки прекрасно видят в темноте. Его рука грузом легла мне на спину в районе лопаток, чтобы у меня не было даже возможности встать. Поморщившись, я опустилась-таки на колени, тут же ловко освобождаясь от туфель.

– Они вырубили магический контур. Похоже, за нами следили, – подтвердил он мои мысли. – Я дважды дурак, что потащил тебя сюда сегодня и не взял с собой портальный артефакт!

Да, похоже дураки мы оба! Когда это я так расслаблялась на задании в последний раз? А я ведь на задании, а не на свидании, примарх меня задери! Не поставить сигнальные метки, не заметить слежку, не быть готовой к нападению... Что бы на всё это сказала бабуля?

Опять же, моя замечательная сумка-трансформер с кучей всевозможных полезностей в своих зачарованных недрах в данный момент преспокойно лежала в машине Зейна. Реабилитировало меня сейчас в собственных глазах только одно: несколько основных артефактов, таких, как защитный и активирующий силу, а также дорогущий эльпорт, всегда были при мне. Спасибо Лилиан за пройденную школу! Даже уши пришлось из-за этого проколоть, потому что одни из самых удобных из боевых создавались на основе простых на вид серёжек.

Одна только деталь не давала покоя – тот портальный артефакт, что я захватила сегодня с собой, вёл ни куда иначе, как в наш особняк. Ну, я же не планировала тащить с собой домой Ривендора, выбирая этот эльпорт сегодня. Может, нам всё же удастся выпутаться из сложившейся ситуации каким-то другим образом, оставив телепортацию на самый крайний случай? Как я объясню ему наше появление перед камином в семейной гостиной Клер Доу?

Мысль свою я развить не успела, услышав Зейна:

– Не вставай! Я обернусь – в тигриной ипостаси у меня силы гораздо больше. Попробуем пробиться!

Зейн убрал руку и отодвинулся, чтобы через пару секунд, качнувшись, с тихим рычанием ткнуться в меня влажным, мягким носом.

Рядом со мною замер огромный и сильный зверь. И пусть я ещё ни разу не видела Ривендора в этой ипостаси, да и сейчас ни черта не видела, я чувствовала его размеры и мощь. Тигр Зейна был очень большим, но даже капли страха не родилось во мне – только восторженное восхищение произошедшим таинством.

Шумно выдохнув и нехотя отстраняясь, тигр лизнул мою щёку шершавым языком, вызывая во мне очередную бурю эмоций, и, развернувшись, прыгнул в сторону двери. Мне показалось, что его снова качнуло. Похоже, я не чувствовала действие отравы вовсе не потому, что лежала на полу, а лишь благодаря защите своего артефакта.

Неужели Зейн не воспользовался своим? Я ведь видела похожий и у него. А сейчас, в облике тигра, он и не сможет его использовать.

Я слышала, как тигр обрушился на проклятую дверь всей своей массой. Казалось, весь склеп разлетится сейчас на куски. Но это только казалось. Строили в прошлые века надёжно, а уходить тут в последний путь Ривендоры собирались ещё тысячу лет, как минимум.

С каждым ударом сил у тигра становилось всё меньше, но дверь всё не поддавалась, и я с ужасом начала понимать, что так на него действовал яд. А я прохлаждалась на полу и ничем ему не помогала! Я и ползти к нему сейчас не могла – боялась, что буду только мешать и попаду ему под лапы.

К Примарху всё! Я не могу молча наблюдать за тем, как, пытаясь спасти нас, Зейн теряет последние силы. И если не получится помочь ему моими активаторами, то лучше телепортироваться в особняк!

Приподнимаясь, я вдруг почувствовала это. Нет, пока ещё не отравление, а то особенное чувство у магов, когда рядом используют сильнейший анти-маг. И это открытие ужаснуло.

Нас действительно пришли убивать! И кем бы ни были наши убийцы, они использовали анти-магическую сеть: ни один из артефактов не работал в радиусе её действия. Вот почему вырубился магический контур склепа! А я даже не сообразила, теряя драгоценное время и думая в этот момент только о том, как не попасться на своём вранье!

Проклятье! Оказывается, Зейн с самого начала оставался совершенно беззащитным под действием этой невидимой отравы, и вот почему его силы кончались сейчас так стремительно! Те артефакты, что были сейчас на мне, остались в рабочем состоянии, только потому что мой охранный амулет сработал чуть раньше активации анти-мага, защищая не только меня саму, но и их магические возможности. Это-то и сбило меня с толку!

Действие любого артефакта ограничено временем и не могло продолжаться вечно, особенно под таким мощным воздействием. Я не знала, сколько оставалось моей защите, но видимо немного, потому что почувствовала лёгкое головокружение.

Похоже, яд действительно был сильнейшим! А тигр продолжал держаться столько времени только благодаря своей мощи.

Меня затрясло. Сейчас главное было успеть воспользоваться эльпортом! Только бы он сработал! И мне было уже глубоко наплевать, где мы, благодаря ему, выйдем – хоть на семейном обеде. Только бы оба живы остались!

– Зейн! Они используют анти-маг! Прошу, не трать силы – оборачивайся обратно! – Крикнула я ему. – Попробуем уйти порталом – надеюсь, эльпорт сработает, пока ещё хоть как-то действует моя защита!

Он услышал и замер, без сил опускаясь на пол и наконец подпуская меня к себе.

Забытые боги! Я испугалась по-настоящему.

Тигр уже еле дышал, когда, подползая к нему на ощупь, я обняла его, прижавшись к мягкой, бархатистой шкуре. Неужели, сил у него не осталось даже на оборот?

Ужас сковал моё сердце.

– Потерпи! Мне нужно совсем немного на активацию! Только бы он работал... Пожалуйста, потерпи!.. – Шептала я. Моё лицо было мокрым от слёз.

Повернув на пальце простенькое колечко, я произнесла слова заклинания, вливая в них все свои силы. Если не сработает – шансов у нас не останется!

Перед глазами поплыли разноцветные круги и меня слегка затошнило – защита истончалась, и действие отравы добралось и до меня. Но кольцо на пальце ответило! Я тут же активировала оба амулета дающих дополнительную силу, чтобы суметь перетянуть за собой потерявшего сознание Зейна.

Ухватившись за тигра покрепче, я считала последние секунды до перехода: одна, две, три...

Нас выплюнуло в малой гостиной прямо под ноги Лилиан, от переживания белой, словно мел. Бабуля уже в Лоусоне?

Облегчённо выдыхая, я уткнулась лицом в шкуру бездыханного тигра и разрыдалась. Здесь его точно спасут!

Глава 25. Зейн Ривендор

Голова раскалывалась так, что Зейн предпочёл бы вовсе не просыпаться. И глаз не открывать, потому что яркий свет резал даже через прикрытые веки.

Да и тошно было – хоть вой!

Ну, что за подстава?.. Он же зарекался так напиваться! Неужели, проныре Майку удалось-таки подбить его на очередную безумную вечеринку?

Прибьёт паршивца, если это всё же его рук дело!

Походу, находился он сейчас у себя в кабинете, потому что, шевельнувшись, Зейн почувствовал под собой ставшую уже привычной некомфортность дивана. О, Боги! Он же, скорее всего, снова перепугал бедную Клер! Что она о нём подумает? Чёрт! Так ведь и помощницы лишиться недолго!

Зейн, обречённо застонав, поморщился.

Нет, сам он не мог так напиться! Кто бы ни был виновен в его состоянии, пусть тому будет в десять раз хуже, чем ему сейчас! Но что за дрянью они накачались? А это определённо должна была быть редкостная дрянь, потому что Зейн к своему ужасу понял, что тело его не слушается. Совсем.

Последний раз так хреново ему было несколько лет назад после битвы с вампиром Чёрного крыла, использовавшим полный спектр своих возможностей по влиянию, как на его физическое, так и психическое состояние. Так, может, дело было и не в выпивке вовсе?..

Раздражённо промычав, Зейн попытался продрать глаза.

Пить хотелось нестерпимо. Он чувствовал, как саднит сухое горло, и болят потрескавшиеся после состроенной им гримасы губы. Судя по разбудившему его солнечному свету, день был уже в разгаре – окна его кабинета как раз выходили на юг.

Чёрт, трудно было жалюзи опустить? Ромашка точно обиделась, раз оставила всё в таком виде. Как бы её о воде попросить? Вот так доживёшь, что и стакан воды подать будет некому!

Жмурясь от слёз, застилавших раздражённую слизистую, Зейн кое-как сфокусировал свой взгляд на окне и... ничего не понял.

Какой к примархам, кабинет?..

Он смотрел на огромный, залитый солнечным светом и сверкающий натёртым до блеска механизмом циферблат. Он сотни раз рассматривал его с другой стороны, как раз из окна своего кабинета.

Окно-часы в башне кривого особняка Доу.

Ох-ре-неть!.. Он дома у Ромашки?..

.. .Что он здесь делает?..

.. .Что он здесь делает в таком состоянии?!

Додумать не успел – похоже, одного потрясения для него на сегодня было недостаточно. Зейн ошарашенно замер, заметив женщину, сидевшую напротив. Очень красивая, элегантно одетая брюнетка разглядывала его с серьёзным и нескрываемо заинтересованным видом.

– Здравствуйте, мистер Ривендор! – Произнесла незнакомка несколько секунд спустя, позволив ему ответно рассмотреть и оценить себя. – Меня зовут Лилиан Доу. Рада с вами познакомиться.

Лёгкая полуулыбка сделала её ещё красивей, о чём-то ему напоминая.

Лилиан Доу.

Чёрт!.. Эта та самая бабушка Клер, про которую в последний его визит в академию ему вещал ректор Коган? Э-э. бабушка Ромашки? А где представляемая им тогда сухонькая и седенькая противная старушенция с обязательным пенсне и наряде вековой давности, пахнущем нафталином?..

.Ба-буш-ка?..

Как-то слишком много было в его мыслях этого определения, совершенно не подходящего для характеристики женщины, сидевшей перед ним на другой части углового дивана, где он сейчас возлежал. Дамочка выглядела его ровесницей и была. Чертовски хороша она была, что уж там говорить!

Проклятье! А он развалился тут в полубессознательном состоянии. Нужно было хотя бы сесть!

Зейн, дёрнувшись в попытке подняться, но в очередной раз так и не сумев даже двинуться, с удивлением почувствовал сначала боль, а затем, еле повернув голову и скосив взгляд, обнаружил воткнутый в левую руку катетер. Поднимая недоумённый взгляд выше по стойке к закреплённой на ней перевёрнутой бутылке с голубоватой, мерцающей жидкостью, он снова поражённо замер.

Это-то ещё что?!

– Не пугайтесь! – Встав, Лилиан (Зейн надеялся, что действительно Доу), подойдя, поправила его чуть сдвинувшуюся конечность, проверив при этом скорость потока капельницы. – Это третий и последний препарат, который мы вам вливаем. Он окончательно избавит вас от интоксикации, поэтому вы и начали наконец-то приходить в себя. Лежите спокойно – его нужно вводить очень медленно. Зато после будете как новенький. Обещаю!

Зейн слушал непонимающе.

Третий по счёту препарат?.. Да что тут в конце концов происходит? Оставалось надеяться, что ему здесь всё-таки не от похмелья интоксикацию снимали.

– Знаете, вам очень повезло, что вы попали к нам. Мало где нашлись бы все ингредиенты для противоядия. Даже мы не могли собрать их сразу. Но вы понравились Конраду. Очень понравились, потому что мы вдруг совершенно внезапно обнаружили его кабинет, который всё наше семейство безуспешно искало вот уже сорок лет. А там, скажу я вам, чего только нет! Это мечта любого мага, поверьте! Так что, быстро поставим вас на ноги, даже не переживайте!

Зейн неожиданно понял, что словно зачарованный слушает мелодичный голос миссис Доу, действовавший на него расслабляюще и успокаивающе несмотря на то, что он понятия не имел, кто такой этот самый Конрад, чем он ему так понравился, и как можно сначала почти на полвека потерять, а потом найти в доме целый кабинет.

Хотелось закрыть глаза и отдаться этому умиротворяющему чувству полностью, как в детстве, когда во время серьёзных заболеваний мама просиживала возле его постели дни и ночи, всем своим видом уже внушая уверенность в скорейшем выздоровлении...

Чёрт! Это всё его сильнейшая слабость!

Нужно было выходить из охватившего его транса! Вопросов, к сожалению, только прибавилось, а о недавних событиях своей жизни он, похоже, совершенно ничего не помнил.

Но что же всё-таки произошло?

Закрыв глаза, Зейн прислушался к себе, обращаясь к зверю.

Странно. Тигр был ещё слабее его самого. Гораздо слабее. Было ощущение, что он. Почти потерял своего зверя?..

Ужас, непонимание ситуации и беспомощность обрушились на него стремительной лавиной, оглушив. В ушах зашумело, и голова словно взорвалась от яркой боли. И картинки одна за другой стали всплывать в его памяти, мелькая калейдоскопом.

Ресторан. Встреча с Эмили. Поездка на кладбище. Его рассказ об их с Мишель дочери. Нежный взгляд Эмили в мерцании магических фонарей перед тем, как они погасли...

А следом, пришедшее понимание, что он, поддавшись своим чувствам и эмоциям, упустил момент нападения – их заперли в склепе. Ужас от сознания, что против них использовали ядовитый газ, и он, как ни старался, не мог сделать ничего, чтобы спасти свою любимую, только быть как можно ближе к источнику отравы и стараться максимально оградить Эмили от её воздействия.

Всё происходило стремительно, и шансов им не оставили.

Зейн вспомнил всё. Как тигр, уже совершенно обессиленный от смертельной дозы яда, на последних минутах своего дыхания не позволил ему вернуть человеческое обличье, решив фактически пожертвовать собой. Оставив ему призрачную надежду на спасение хотя бы человеческой ипостаси, когда Эмили крикнула о возможной телепортации...

Тигр давал ему шанс выжить и быть с любимой женщиной. С их парой...

Глава 26. Зейн Ривендор

– Эмили?!.. – Выдохнул Зейн, открыв глаза и испуганно уставившись на склонившуюся над ним Лилиан Доу, придерживавшую его за плечо от резких движений.

В ласковом женском взгляде светилось понимание и беспокойство:

– Не волнуйтесь – с девушкой всё в порядке! – Заверила она Зейна, стремившегося подняться.

– Честное слово! – Повторила затем ещё раз, улыбнувшись, видя, что он всё ещё не верит.

– Воздействие ядовитых паров на неё было минимальным – её спас древний родовой артефакт.

Только убедившись, что Зейн замер, Лилиан, отпустила его плечо и отошла на шаг в сторону.

– Вы ещё очень слабы, а ваш зверь ещё слабее – прошу, потерпите немного, если не хотите, чтобы я привязывала вас к дивану ремнями! Нам еле удалось заставить вас трансформироваться обратно – так вашему тигру будет легче восстанавливаться. Но вам придётся помочь и ему, и себе: полное послушание и выполнение всех наших рекомендаций! Вам ясно?

– Где она? – Зейн послушно расслабился, насколько это было возможно в его нынешнем состоянии.

Тигр был слабым, словно новорожденный котёнок, но он был жив! А самое главное – с Эмили всё было в порядке! Теперь он был уверен. Ну, и ремней не хотелось, конечно же. Хоть дамочка и произнесла свою угрозу ласковым тоном, в её решимости выполнить обещанное он почему-то нисколько не сомневался.

– Она так вам дорога?

Лилиан смотрела на него с выжидающим интересом.

– Я люблю её. Эмили – моя истинная пара.

Почему он с такой лёгкостью открылся этой женщине, Зейн и сам не понимал. Наверное, причиной всему было его состояние и пережитый страх как собственной смерти, так и потери любимой. Некое переосмысление приоритетов.

К тому же, усмехнулся Зейн про себя, женщины семейства Доу явно имели какую-то странную власть над мужчинами – стоило вспомнить ту же Клер: хотелось встать по струнке, говорить правду, быть послушным и исполнительным. Даже без каких-либо ремней.

Карие глаза брюнетки вспыхнули искренним изумлением.

Зейну показалось, что она даже растерялась на мгновение. Словно хотела уточнить: уверен ли он? Но передумала, понимая, что кто, как не оборотень, может утверждать об этом.

– Поразительно! – Призналась она. – А девушка знает об этом?

– Нет. Никто не знает, – добавил тут же, на её готовый сорваться дополнительный вопрос. Майк был не в счёт.

Он наблюдал за тем, как пройдясь по паре шагов то в одну, то в другую сторону, Лилиан опустилась на диван напротив него.

Было приятно осознавать, что он сумел настолько поразить кого-то из этих невозмутимых Доу. Но это было и не удивительно – сейчас истинность всегда потрясает своей редкостью. Истинность оборотня в паре с человеком – особенно.

– И что вы собираетесь делать?

Спросила таким тоном и с таким видом, словно он уже обещался их семейству, а тут... такая неприятность приключилась.

Зейн даже хмыкнул про себя. Сколько раз он видел это выражение во взглядах почтенных матрон из уважаемых семейств Лоусона, строивших относительно него свои матримониальные планы. Хотя нет, вот именно с таким выражением на него всегда смотрела миссис Ривендор – его мать, когда их разговор сводился к очередному его отказу познакомиться с кем-то из прекрасных дочерей её многочисленных подруг.

– Признаться Эмили, как только увижу её. Как можно скорее, если она всё ещё в вашем доме.

Зейн с удовлетворением отмечал, что вливаемая ему жидкость давала-таки обещанный результат. Тело всё ещё было непослушным и слабым, но голова, к его радости, светлела стремительно.

Да! Он наконец-таки принял это решение! Первое, что сделает он, снова увидев Эмили -признается ей и в своих чувствах и в том, что она его истинная пара!

Он итак слишком долго тянул с этим и не мог больше откладывать, прикрываясь мифическим страхом спугнуть её своим натиском. Тигр был прав – нужно брать напором и идти напролом! Жизнь – непредсказуемая штука. Слишком мало времени порой отводится ею, чтобы упускать свой единственный шанс на счастье.

Та жертва, на которую ради него пошёл его тигр, заслуживала отдать полные бразды правления в лапы его зверя! И Зейн был рад этому решению, как никогда, даже в теперешней слабости чувствуя небывалую гармонию своего духа и тела! Он чувствовал, как стремительно набирал силы и поднимал голову его Тигр, подпитываемый этой решимостью.

Зейн наконец-то снова становился собой!

Лилиан Доу смотрела на лежавшего перед нею мужчину очень внимательно, и было в её взгляде какое-то непостижимое для него вселенское понимание всего: и трепет перед чудом истинной любви, и восхищение его силой и решимостью, даже в таком плачевном состоянии, в котором он сейчас находился, и нежность к нему, и... сострадание... Ко всем тем трудностям, что ждали его впереди, понял Зейн.

Именно этот взгляд, а не внешний вид, выдавал в ней возраст. Нет, даже не возраст – опыт. Он снова почувствовал себя несмышлёным мальчишкой перед лицом мудрости накопленных не одним поколением знаний.

Никаких тебе восторженных оханий и хлопанья в ладоши: «О, чудо! Истинная пара!» Холодный и трезвый расчёт. Может, Лилиан уже что-то знает об Эмили, раз смотрит на него так? Может, она не заметила в девушке никаких признаков того, что та сможет ответить на его чувства?

Да, плевать! Он сделает всё, чтобы Эмили его полюбила!

– Она здесь? – Голос Зейна прозвучал хрипло от внезапного спазма, перехватившего горло.

Ответ Лилиан его расстроил:

– К сожалению, мисс Эмили сейчас нет в особняке, – и на его немой вопрос она поспешила пояснить: – Уехала вместе с вашими напарниками Майком и Иваном. Кажется, это связано с нападением на вас.

После её слов о том, что Эмили рванула куда-то на поиски их убийц в компании льва и медведя, Зейну стало наплевать на маячившую перспективу быть привязанным. Порыв был один – вскочить.

– Не переживайте так! Они вернутся уже совсем скоро!

Зейн недоверчиво вглядывался в лицо женщины, стремясь понять, сказала ли она об этом лишь для того, чтобы успокоить его, с лечебным, так сказать, эффектом – лишь бы не дёргался и лежал смирно, или это и в самом деле было так. И что в её понятии было: «совсем скоро»?

Но следующие же слова Лилиан заставили его замереть, почти не дыша.

– Эмили провела возле вас всю ночь, пока не миновал кризис. Спала здесь же, рядом с вами на диване.

Эмили всё это время была рядом с ним? Она переживала за него?

Значит ему не привиделся ни её взгляд там, в склепе, ни отчаянный, дрожащий шёпот сквозь душившие её слёзы и неловкие попытки обнять его тигра.

Значит, он не был ей безразличен?

Зейн чувствовал, как кровь несётся по венам стремительным обжигающим потоком, разгоняемая попытавшимся вырваться из груди грохочущим сердцем. Чувство было, словно в разгорающийся костёр вовремя подкинули хороших дровишек, и он вспыхнул с новой, яркой силой. Может, это действие лекарства настолько усиливало все ощущения от его быстрого восстановления? Или, наоборот – его эмоции помогали активации препарата? Он уже не понимал.

Да всё равно! Лишь бы быстрее восстановиться и подняться, чтобы найти её!

Глава 27. Эмили Клер Доу

Я торопилась домой.

Стремилась как можно скорее попасть обратно в особняк, потому что сегодня меня тянуло туда с бешеной силой. Он был там. Зейн. Моя невозможная и, теперь я уже понимала это окончательно – настоящая и единственная любовь.

Где бы в городе не находилась я в эти часы, всем своим существом чувствовала его там, в особняке Доу. Миллион невидимых нитей тянулось от меня к нему. Словно часть моего сердца осталась рядом с ним.

Забытые боги, как же я его люблю!! Слышите? Люблю Зейна Ривендора!

Я считала, что любила когда-то до него? Я не знала, как это – любить! Чувствовать подобное тому, что творилось со мной сейчас. Быть невероятно счастливой и несчастной одновременно. До эйфории. До боли.

Любовь – великая награда и страшное наказание! Особенно, если она безответна. Но я бы никогда и ни за что не отказалась от этих невероятных чувств. Только теперь я понимала, что жила!

Лилиан, видя моё состояние отправила меня подальше. Отвлечься работой. И хорошо, наверное. Но как объяснить это глупому сердцу? Оно вместе с душой рвалось на куски вдали от него.

Да, кризис прошёл. Но Зейн, действительно, чуть не умер. Яд оказался сильнейшим и редким. Шансов вчера нам не оставили. Если бы не мой артефакт. Если бы не нашедшиеся «Ведьмины слёзы» – величайшее противоядие, существование которого все уже давно считали выдумкой и старыми сказками.

Это было поразительно: особняк, чтобы спасти оборотня, открыл доступ в кабинет моего пра-прадеда Конрада, своего основателя, который наша семья пыталась безуспешно найти не одно десятилетие. Поделился таким сокровищем. «Ведьмины слезы» совсем неожиданно ждали своего часа на его письменном столе.

Для меня это стало добрым знаком. Я была невероятно благодарна своему дому, только теперь полностью приняв и по-настоящему почувствовав его своим. И внутренне уже точно соглашаясь с будущим наследством.

Разговор у нас с Лилиан вышел коротким. Пока. Но и за то время, что мы среди всех хлопот после нашего с тигром фееричного появления, смогли посвятить моим личным вопросам, я отлично поняла её предварительное мнение. Бабуля никогда мне не врала и неженку из меня не растила.

А мнение её почти ничем не отличалось от моего собственного.

Зейн Ривендор – сплошная проблема для такой, как я. И здесь даже не столько род нашей тайной деятельности тому виной. Ну, шантажируем мы мерзавцев, не убиваем же. Добиваемся справедливости доступными, так сказать, средствами, раз хвалёное правосудие не только глаза наглухо закрывает на все эти бесчинства. Насколько я успела понять и почувствовать – ничего против нашего бизнеса Зейн не имел. Правда, скорее всего, до тех пор лишь, пока не догадывался о нашей фамилии и не знал о Клер.

Но, нет, теперь главная проблема для меня заключалась всё же в другом.

Я, оказывается, была страшной собственницей. И если и раньше к свободным отношениям относилась достаточно резко, то сейчас, полюбив самого желанного мужчину Лоусона, поняла, что ни за что не смогу делить его даже со случайными любовницами.

Ривендор и моногамия? Я бы посмеялась, наверное, если бы мне не было так больно.

Нет, я уже давно поняла, что все приписываемые ему многочисленные толпы любовниц -миф, сочиняемый и тщательно лелеемый в первую очередь желающими попасть в эти ряды, но желанного приза так и не удостоившиеся. Но и монахом Зейн никогда не жил. А после его откровенного рассказа об опыте с Мишель и его стойком отвращении к браку и иммунитете к длительным связям... Впору было впадать в полное отчаяние.

– Он оборотень, и он слишком красив! – Был вердикт Лилиан. А то я не знала! – Ты готова постоянно отбивать его от толп поклонниц, или, ещё хуже – терпеть любовниц? Жарких оборотниц, отказаться от которых по своей природе он будет не в силах? А если он влюбится в одну из них?

Честно говоря, за этой тирадой я почувствовала её личное отношение к этому вопросу, и вдруг подумала об Иване.

Не по этой ли самой причине бабуля отказывала в счастье и себе самой, якобы, не замечая чувств медведя? Её холодность с ним была не только потому, что он гораздо моложе? Неужели она испытывала страх и неуверенность перед молодыми соперницами-оборотницами, вьющимися около него не меньше, чем перед представителями семейства кошачьих?

Конечно, мало похоже на мою бабулю – она и неуверенность. А тем более страх! Но разве можно о чём-то судить трезво в любви?

Но Иван... Да, я за всё время рядом с медведем не видела ни одной представительницы женского пола, кому бы он оказывал знаки внимания. Ну, кроме меня самой, в образе Клер. А уж близкие отношения. Я, конечно, свечку не держала. Но вернее этой любви я, на свой взгляд, примера не видела! Может, пора было открыть глаза и самой Лилиан?

Времени поговорить с нею как следует и развить свою мысль у меня не было. Лилиан как раз ушла на разборки к подоспевшему медведю – обсуждать результаты вылазки ребят на кладбище в наших поисках.

Когда сработал парный артефакт бабули, она смогла засечь только само место – кладбище. Где нас было искать на его территории, предстояло выяснить по остаточной ауре, благодаря магическим «следилкам». Но они всё равно бы не успели спасти нас, не сумев я воспользоваться эльпортом. Зато успели засечь остаточную ауру напавшего на нас, до того, как сработали его подчищающие артефакты.

Не сказать, что я была сильно удивлена. Я на мгновение изумилась ещё тогда, во время нападения: как магический контур родового склепа Ривендоров смог «подчиниться» кому-то постороннему? В конечном итоге, списав всё на используемый преступниками анти-маг. А там, оказывается, и не посторонний вовсе был. Гарри Ривендор – кузен Зейна, влюблённый в его бывшую жену, собственной персоной.

Клубок разматывался всё больше, и мы почти готовы были ухватить за нужную нить, чтобы развязать его полностью и подойти к главному вопросу – кто и зачем убил Грэга Майлза и подставил нас с Зейном. Отслеживать Гарри мы и отправились сегодня с Майком и Иваном. Вернее, вместе с ними отправила меня бабуля, чтобы я наконец-то отлипла от своего тигра, а заодно и развеялась, не мешая приводить того в чувство.

Лилиан переживала за меня. А я догадывалась, о чём она не договаривала. Боялась, что основное лекарство не сработает? «Ведьмины слёзы» кто последний раз проверял? Смертельное влияние яда остановить удалось, и даже – слава богам! – тигриную ипостась спасти, но как тот повлиял на личность Зейна было ещё неизвестно.

Каким он очнётся?

А мне было всё равно! Лишь бы он жил! Я собакой готова лежать у него в ногах. Я и лежала. Всю ночь. Я умирала вместе с ним.

Глава 28. Эмили Клер Доу

Сначала я лежала рядом с тигром на полу, шепча ему о том, какой он большой и невероятно красивый, гладя блестящий бархат его синей с чёрно-белыми полосами шкуры.

Слёз после истерики, которая случилась у меня сразу после перехода, больше не было. Да и не плакала я никогда. Такой срыв был у меня впервые, чем и выдал меня бабуле с головой. Ну и последующее моё чистосердечное признание в том, что я невероятно сильно люблю этого оборотня, о том подтвердило.

После первой порции лекарства им вместе с дядькой и Иваном еле удалось помочь ему трансформироваться из последних сил – так тигру восстанавливаться будет гораздо легче, да и самим Зейном требовалось заняться. Меня перед этим целомудренно выпроводили из гостиной на время – помыться, переодеться.

Зейна дядька с медведем тоже привели в порядок. Как могли. Он лежал на диване в широких спортивных штанах Ивана и какой-то древней дядькиной жилетке на голое тело -чтобы был доступ для медицинских манипуляций.

Я полночи вглядывалась в его серое лицо и прислушивалась к ровному дыханию. Касалась непокорных прядей его волос и осторожно проводила кончиками пальцев по заросшим лёгкой щетиной щекам, старательно обходя его губы.

Мысленно я посылала ему всю силу своей любви. Шептать Зейну в человеческой ипостаси о том, какой он красивый, я не решалась. Трогать его рельефное, притягивающее меня к себе словно магнитом тело – тем более. Максимум, что я позволяла себе, чтобы не попасться на глаза домочадцев – гладить его руку, в которой торчал катетер от капельницы, осторожно переплетая наши пальцы, и целуя её украдкой.

Насколько же проще было обниматься с его тигром!

Несколько раз за ночь приходила Лилиан то с Иваном, то с дядюшкой – смотрели Зейна, меняли бутылки. Я, благоразумно заранее от него отпрянув, как и положено, в это время сидела на диване напротив. Спасибо бабуле – она понятливо молчала. О чём было говорить со мной в те моменты?

Затем я снова возвращалась на пол рядом с ним. Так и уснула рука в руке, сидя на полу и опустив голову на диван. Так и проснулась рано утром, к радости своей, отмечая, что серость на лице Зейна уступила место бледному, но всё-таки румянцу.

Лилиан отправила меня поспать хоть час в своей постели, чтобы потом собраться с ребятами на задание. А они с дядькой приступили к последним своим манипуляциям с тигром.

Сейчас, возвращаясь в особняк, я думала только о том, что увижу Зейна уже очнувшимся. Лилиан, как и обещала, прислала мне летуна с хорошей вестью.

Во внутреннем дворике меня встретил угрюмый Криспиан – явно удрал от бабули.

– Как он?! – Был мой первый вопрос.

– Да, что ему сделается, такому здоровяку, – поспешил успокоить меня дядюшка. – Очухался! Напоили. Кормить рано пока. Лежит, в себя приходит – «Слёзы» капать долго. Беседует с ба... с Лилиан, – тут же исправился дядька.

Сердце, ухнув, подскочило куда-то к горлу.

Увидеть его хотелось нестерпимо и. страшно.

Впервые я боялась не справиться со своими чувствами. Впервые боялась, что ему всё сразу же станет ясно по моему лицу. Вот только, нужно ли ему будет это знание?

– Благо этот тигрище двигаться пока толком не может, а то бы уже порядки свои наводить начал! Характер у него – ого! Но Лилиан справляется. Странно, конечно, но Конрад его присутствие спокойно переносит.

Я быстро направилась в дом, стараясь не переходить на бег, так что последние слова Криспиана летели мне уже в спину.

Да, похоже, Зейн и впрямь понравился нашему привередливому особняку. Не помнила никого, к кому эти старые кирпичи отнеслись бы с такой трепетной заботой. Никого, кроме себя. Неужели, это отголоски моего личного отношения к Зейну?

А вот бабушкина забота о тигре могла выйти мне боком, поэтому следовало поспешить. Мало ли о чём она начнёт его выпытывать, благо, опыта соответствующего у неё предостаточно – и не таким, как Зейн, языки развязывала.

Тем временем, на моё нетерпение особняк отреагировал очень странно, препроводив меня прямо из прихожей, где я бросила свою легкую куртку, не к лестнице, ведущей наверх в малую гостиную к Зейну, а в длинный сумрачный коридор с двумя незнакомыми мне дверями, одна из которых, вероятно, и вела в найденный кабинет Конрада.

А что за вторая? И зачем Конрад привёл меня сюда? Я понимала, что спорить с домом было бесполезно – возьмёт и направит, к примеру, в подвал за непослушание.

Неужели, Зейну дополнительно потребовалось что-то из хранившихся в кабинете редких снадобий и артефактов? Ему стало хуже?.. О, нет!

Мои мысли заметались испуганными птахами, а страх за него, сжимая сердце, заставил двинуться по коридору вглубь, в надежде, что особняк поведёт и дальше и подскажет, зачем я тут.

Я уверенно направилась в сторону дальней двери, как мне показалось, призывно сверкнувшей настенными светильниками. Но чем дальше я продвигалась, тем отчётливее понимала, что пространство вокруг меня с каждым шагом выглядело и ощущалось как-то странно.

В коридоре, и в начале моего путешествия видившимся мне достаточно сумрачным, стало ещё темнее, словно на улице не день был в разгаре, а часы ближе к ночи. И в тоже время, ярче и призывней вспыхнули магические светильники, совершенно, однако, ничего, кроме этой самой двери, вокруг не освещая.

Это знак? Значит, мне точно туда?

К тому же, мне казалось, что коридор как-то подозрительно долго не кончался, и я целую вечность, словно во сне, шла к этой двери, увязая в окружавшем меня практически осязаемом и почему-то пахнущем лесом, воздухе. А когда наконец-то дошла, дыша, словно мне пришлось подниматься в горку – светильники разом погасли.

Я чувствовала, как в полной темноте, накрывшей меня, словно покрывалом, всё сильнее сгущается воздух вокруг,обволакивая и заставляя замирать в мучительном предчувствии. Сердце билось учащённо. Я пыталась восстановить сбившееся дыхание и не могла.

Кожа покрылась мурашками, но страха не было. Было лишь томительное, возбуждающее ожидание. Чего?..

Мгновение спустя я поняла.

В тишине позади себя я услышала тихое, вибрирующее рычание – зовущее и подчиняющее. Ласкающее. Говорящее со мной. Для меня... Я узнала этот рокочущий тембр. И его хозяина.

Этому древнему, как мир, призыву нельзя было не покориться. Не мне... Не сегодня... И сердце, отчаянно заколотившись, послушно запустило бешенный бег крови, обжигая предвкушением. Пробуждая желание.

Я с волнением и радостной дрожью ждала его каждой клеточкой своего существа.

Медленно, очень медленно, но неумолимо, словно сама смерть, ко мне сзади приближался Зейн.

Глава 29. Зейн Ривендор

Она была здесь, в доме. Зейн просто знал это.

Почувствовал её. Не запах, нет. ЕЁ. Одну единственную во всей вселенной...

Сердце пропустило удар и дальше забилось мощно и ровно. Бум. Бум. Бум. Словно метроном.

Тело стало необыкновенно чувствительным – каждая его частица наполнилась чистым светом и уверенной силой. Мышцы тронуло магической судорогой, и они налились сталью, как перед оборотом. Но нет, тигр не рвался наружу сейчас и не уступал первенство – они были с ним едины. В тандеме. Спаяны всеми органами чувств, одним на двоих желанием.

Зейн знал, что делать. Знал, что сделает.

Секунда – и он, не глядя, избавился от катетера. Ещё одна – гибким, слитным движением поднялся с дивана. Открыл глаза, но тут же снова закрыл – мешало. Очень. Он начинал терять эту, ничем, кроме его любви, необъяснимую, магическую связь с Эмили.

Он чувствовал и видел её с закрытыми веками. Как тёплый, мерцающий в такт ударов его сердца силуэт где-то там, внутри особняка. И точно знал, где её найти.

Его тянуло и вело к ней неумолимо. Обречённо. Для него или для неё?.. Для обоих.

Удар сердца – шаг. Удар – шаг. Всё или ничего!

Он просто шёл. Уверенно, почти не прислушиваясь к себе, чуть склонив голову, ступая по-кошачьи мягко и неслышно, ни разу ни на что и ни на кого на своём пути не наткнувшись, ни о чём другом, кроме своей цели, не думая.

Замер на мгновение. Она только что прошла здесь: след был свежий, даже запах – её неповторимый запах, был ещё слышен. И он, по-звериному оскалившись, прогнулся, поднимая голову и втягивая в себя этот волшебный аромат, чувствуя пронзившую его сладкую дрожь предвкушения.

Тигр тут же отозвался тихим, вибрирующим рычанием. Брачным призывом... И влекущий его силуэт в окружавшей пустоте, вспыхнув, стал заметно ярче. Зейн знал – Эмили тоже его почувствовала и услышала. Поняла. И приняла – тигр внутри него был в этом уверен.

Желание жгучей магией разливалось в крови.

Сколько прошло времени – миг или вечность? Неважно! Цель была прямо перед ним, всего в нескольких метрах, и каждая клеточка его существа звенела счастьем, предвкушая. Победу? Да. Её победу, признавая своё полное и безоговорочное поражение перед ней!

Не было ни острого охотничьего инстинкта, ни адреналинового азарта, ни звериной, отключающей голову, похоти. Впервые Зейна переполняли лишь безмерная любовь и всепоглощающая нежность. И тягучее, томительное желание. И абсолютная уверенность в том, что он делает.

Она, замерев, стояла к нему спиной. Её дыхание частое и прерывистое – он уже слышал его. Любимая, единственная женщина... ЕГО женщина! Она ждала его. Он – мужчина – был в своём праве! Он господин и раб её.

Удар сердца – шаг... Удар – шаг... Неумолимо.

Зейн был рядом. Очень близко. На расстоянии ладони. Не открывая глаз, чувствовал тепло её тела. Её запах наполнил его лёгкие.

Он дал ей несколько коротких мгновений привыкнуть, осознать – это действительно он, и дальнейшее для них обоих – неизбежно! И прижался к ней с беззвучным стоном. Сначала, нагнувшись, лицом к волосам, вдыхая их аромат и умирая от наслаждения, а следом всем телом к телу, притягивая её к себе и. воскресая. Грудью к её спине, пахом к ягодицам, вбирая её всю, обнимая, сминая. Впитывая в себя. Чувствуя её. Такую нежную. Такую хрупкую, податливую в его руках. Блаженно целуя волосы, ухо, шею – всё, чего мог коснуться.

Её тихий всхлип и стон облегчения. Тягучий, будоражащий. Или его?.. Их. Потому что они теперь – единое. Целое. Истинное. Ничто не может и не сможет их разъединить!

И нет преград между ними, как не будет одежды, которую он, чуть отстранившись, стал снимать с неё, только теперь открыв глаза. Помогая себе трансформировавшейся рукой с длинными, острыми когтями, осторожно разрезал её блузку от самого ворота по всей спине до талии вниз. Медленно. Мучительно медленно, но он не хотел, чтобы эти секунды кончались.

Её полное доверие. Её побеждающая и берущая его в плен покорность ему...

Теперь с жадностью смотрел, как открывалась его взору её нежная кожа, как она, выгибаясь, помогала ему освободить её от такой ненужной помехи между ними. Она раскрывалась перед ним, как неведомый, экзотический цветок. Белый и светящийся до прозрачности в окружавшем их сумраке. Немыслимо прекрасный. Невыносимо желанный...

И он прижимался к ней губами, целовал, пил... Насыщался ею и знал, что никогда в своей жизни не сможет этим пресытиться...

Одна кожа, одна кровь, одно дыхание. Они – наконец-то! – одно целое.

Что такое смерть? Что такое жизнь? Он познал это сегодня. С нею.

Эмили сладко спала у него на груди.

После бессонной ночи, что она провела возле него на диване и их первого, такого томительно нежного занятия любовью, неудивительно. Она доверчиво обнимала его, прижавшись щекой, и дыхание её приоткрытого соблазнительного ротика, дразняще касалось его и без того уже возбуждённого соска.

Вообще-то, неудобство, связанное с возбуждением, сейчас испытывала не только его грудь, но и то, что находилось гораздо ниже. Там, между его ног, как раз-таки очень удобно расположилось бедро Эмили. Удобно для Эмили. Зейна же возбуждало уже одно её присутствие и запах, не говоря уже о том, что он видел и чувствовал.

Что тут говорить: два раза с долгожданной любимой женщиной после такого длительного воздержания для него было, всё равно что облизнуться. Была бы его воля, Зейн заперся бы с Эмили на неделю, не меньше, круглосуточно не вылезая из постели, чтобы только утолить свой вселенский голод. Ну, а потом уже перешёл бы к размеренному ежедневному рациону, когда мог бы дотерпеть до их встреч вечерами у него на квартире.

Но лучше было об этом сейчас не думать – он итак отвлекался, как мог. Эмили действительно требовалось выспаться.

Сам-то он, похоже, отоспался на целую неделю. Да, и, скорее всего, ту штуку, что в него влили, нужно было благодарить – энергии было хоть отбавляй! Даже тигр чувствовал себя прекрасно, пофыркивая довольной кошкой. Хотя, это сейчас было вполне закономерно: он чувствовал себя царём зверей и поглядывал свысока, ведь именно его напористый стиль поведения, как он и требовал от Зейна изначально, и привёл их к долгожданному результату с Эмили. Для оборота тигр был всё ещё слаб, но такими темпами, да ещё рядом с нею, его полное восстановление было не за горами.

Осторожно обнимая Эмили одной рукой и стараясь заставить себя не касаться в ласке даже её волос, Зейн рассматривал окружавшую их обстановку и думал.

Они находились сейчас в комнате, своей меблировкой напоминавшей больше мужской кабинет, чем спальню, столько книг и вещей здесь было распихано по шкафам и всевозможным стеллажам, занимавшим почти всё свободное пространство стен. Однако, помимо них и большого письменного стола, двуспальная кровать и даже небольшой камин здесь тоже имелись. Правда, кроватью они с Эмили так и не воспользовались, в прямом смысле осев прямо на шкуры, лежавшие ковром у этого самого камина, когда он, подхватив её уже полностью обнажённую на руки, внёс сюда в распахнувшуюся перед ними дверь.

Зейн пытался анализировать чудесное видение, благодаря которому он добрался до неё в этом коридоре, как и своё состояние в тот момент, и ничего вразумительного, кроме силы истинной любви, для объяснения не находил. К тому же, все его природные инстинкты обострились многократно, что тоже, скорее всего, было связано с временным действием лекарства. Ну, что же, такой побочке он был только рад. Хотя и без неё был в состоянии прочувствовать всю особенность их близости.

Никогда он не чувствовал ничего подобного и ни с кем другим и не смог бы почувствовать. И дело было даже не в сексуальном удовлетворении, хотя оно и стало долгожданным апофеозом всего. Эмили ответила на его призыв, и они с нею стали едины не только физически. Это было необъяснимо словами, но всё, что требовалось его существу для абсолютного счастья – всё соединилось в ней. Теперь и навсегда она – единственная для него. А он – для неё. И хоть Зейн ещё не успел сказать ей про истинность их пары, так мало времени у них пока было, обоюдные признания в любви между поцелуями из их уст прозвучали. Многократно.

И её признание стало настоящим чудом для него – она его тоже любила!

Зейн снова с нежностью посмотрел на Эмили. Он готов был охранять её спящую безмятежность вечно, но с тоской думал о том, что ему всё же придётся оставить её на время сейчас.

Глава 30. Зейн Ривендор

Он очень бережно перенёс Эмили на кровать.

Она даже не шевельнулась, так крепко спала. Лишь в постели, с наслаждением прогнувшись, повернулась на живот, обняв рукою подушку.

Проклятье! Простое движение, а его сердце, ударив о грудную клетку, снова готово было вырваться из груди. И кровь, до этого только благодаря усилиям бегущая по его венам относительно спокойной рекой, мгновенно вскипев, грозилась по-настоящему выйти из берегов.

Чёрт! На месте этой самой подушки должен быть он!

Замерев, словно взвешивая все «за» и «против», Зейн пожирал обнажённую Эмили глазами.

Как же она красива! Как невыносимо желанна! Нежная, тёплая, беззащитная... Его...

Смотреть на неё – наслаждение. И наказание. Смертельный удар в самое сердце, расходившийся затем концентрированными волнами сильнейшего возбуждения по всему его телу.

И Зейн, не имея сил сдержаться, нагнулся к ней. Сюда, чуть ниже изгиба талии, к милой ямочке на ягодице, замирая лицом всего в нескольких миллиметрах от её кожи, а затем мучительно медленно скользя выше, вдоль всего её восхитительного тела, к открытой шее, вдыхая этот ни с чем не сравнимый аромат. Аромат его женщины.

Она пахла солнцем, любовью и им.

Его запах клеймил её печатью, и тигр внутри, рыкнув, взметнулся в неистовом стремлении окончательно закрепить доказательство своей собственности. Укусить. вот здесь, у самого основания шеи, где так беззащитно выпирали маленькие косточки её позвонков, и где сейчас он увидел следы его недавней сдерживаемой страсти.

Пара гематом. Слишком нежная у Эмили кожа. Слишком неистово он целовал её там, в коридоре, когда она наконец-то оказалась в его объятиях, уже тогда еле сдерживаясь, чтобы не оставить на ней клеймо своего укуса.

О, боги!.. Отпрянув от неё с тихим рыком, Зейн, тяжело дыша, замер на несколько долгих секунд, приходя в себя. А затем, шумно выдохнув, потянул на неё покрывало, краем которого он укрывал их ещё на полу, стащив перед этим с этой самой кровати. Медленно, словно специально продляя свою агонию, наблюдая, как прячется от него вожделенное тело.

Твою ж. Как оторваться от неё?!

Это выше его сил! Невозможно сладкая пытка!.. Но нужно! Иначе его закрутит этот безумный водоворот страсти, и уже ничто на свете не поможет ему остановиться. Им остановиться...

Но как же это чертовски трудно!

Он вернётся к ней, как только сможет. Возможно, она даже не успеет проснуться. Сейчас же необходимо было хотя бы хозяевам особняка объявиться.

Хорошего же пациента они приютили! Сбежал из-под капельницы, перед этим клятвенно обещая полностью следовать всем рекомендациям своих спасителей. Благо, пациент был уже полностью здоров и жив, как никогда.

К тому же, застигнутые страстью они, не спросив, оккупировали чью-то комнату. Вряд ли она была представлена Эмили в виде гостевой, судя по своей нарочитой брутальности и количеству пыли на полках, но по той же причине, можно было смело предположить, что она стояла пустой, и в ней длительное время никто не проживал. Значит, воспользовавшись ею, они никому помешать не должны были.

Не то, чтобы Зейн сильно переживал по этому поводу. Никакого стыда и даже неловкости за своё поведение он не испытывал. Да и чего стыдиться? Любовь так же естественна, как то, что он дышит. Но объясниться с миссис Доу и другим обитателем этого особняка – её сыном, братом? – нужно было поскорее.

В первую очередь, поблагодарить за своё спасение и узнать, как они с Эмили вообще сюда попали. Клер помогла?

А вот мысль о Клер его неожиданно царапнула беспокойством. Сходил в гости, называется...

Вот перед нею ему было неудобно.

Клер, наверняка, забегала его проведать, пока он был в отключке. А, может, постеснялась Эмили, пока та была рядом с ним? Хотя, о чём это он – Ромашка и стеснение? Скорее, это она, при желании, кого угодно в краску вгонит. И без желания тоже. Вот ему, чем дольше он о ней думал, тем всё дискомфортнее становилось.

Но Зейн усилием отогнал это ощущение, предпочитая думать о проблемах по мере их поступления. Клер должна быть сейчас в офисе – день ведь в самом разгаре – может повезёт, и он с нею тут даже и не столкнётся. А в агентстве он привычней и уверенней себя будет чувствовать. Он ведь её толком и не благодарил никогда, принимая помощь девушки уже, как нечто само собой разумеющееся. И Зейн пообещал себе, что при первой же встрече обязательно исправит эту оплошность, как бы Ромашка не относилась ко всякого рода комплиментам и благодарностям.

А сейчас ему срочно требовалось узнать текущую обстановку и подключиться к поиску убийц в конце концов!

Он обещал Эмили, что с нею ничего не случится! Он должен был заботиться о её защите! А сам чуть было не стал невольным виновником её гибели. Помимо переполнявшей его сердце любви к ней, в самой его глубине жила сейчас и концентрированная ненависть. Ненависть к тем, кто чуть было не лишил его всего: зверя, жизни, любви.

Его месть будет страшной! Кто бы не оказался в этом списке! Если его бывшая хоть как-то связана со всем происходящим.

Зейн знал, к кому поедет за расспросами в первую очередь. И даже бутылку не поленится прихватить – бывший тесть всегда уважал хороший виски. Но сначала нужно было узнать, что нарыли Майк с Иваном, пока он валялся тут под капельницами.

Он натянул на себя поднятые с пола спортивные брюки. Судя по размеру, их настоящий владелец в обхвате был на порядок его крупнее, к тому же, похоже, он слегка похудел -пришлось затянуть пояс потуже. Зато эти штаны неплохо скрывали его так и не желавшее сходить возбуждение. Странного вида жилет, в котором пришёл сюда, надевать не стал, просто прихватив с собой.

Одежда Эмили обнаружилась за дверью в коридоре. Он прекрасно помнил, как порвал её блузку. Брюки были целы. Собрав всё, отнёс на кресло возле кровати, бросив последний долгий взгляд на неё.

Первый, кого встретил Зейн, выйдя из длинного коридора в небольшой холл, оказался Иван. Медведь окинул его своим спокойным взглядом, приветствуя кивком:

– Неплохо выглядишь...

И тут же осёкся, принюхиваясь и вглядываясь в него уже совершенно иначе, приподнимая бровь.

Зейн знал, что для любого оборотня он пах в данный момент соответствующе – недавним сексом. А для Ивана он пах ещё и знакомой ему, как никому другому, девушкой. Эмили.

Что за эмоции раздирали сейчас душу медведя, он разобрать не мог, внешне тот был, как обычно, невозмутим. Да и наплевать!

Кем бы ни был этот медведь для неё, ему придётся смириться с тем, что Эмили теперь принадлежала ему, Зейну.

Он смотрел на Ивана прямо, не отрываясь, и всё было в его взгляде: подтверждение, вызов и готовность. Готовность биться и защищать своё.

Глава 31. Эмили Клер Доу

– .Зейн.

Я проснулась с его именем на губах. Вернее, очнулась, потому что меня словно что-то подтолкнуло изнутри. Какая-то смутная тревога.

Открывая глаза, я уже знала, что его нет рядом. Просто почувствовала, как чувствовала его тут в особняке, мотаясь по городу в первой половине дня. Только сейчас эта связь стала в разы сильнее, словно само место подпитывало её. И всё кричало мне о том, что Зейна уже не было в доме.

Поворачиваясь в постели в какой-то слепой надежде, знала, что никого рядом не увижу. Его здесь нет.

Ушёл...

Сердце болезненно сжалось, и меня затопила невероятной силы паническая тоска, приходя на смену кольнувшей на миг обиды. Именно в это самое мгновение я окончательно осознала одну совершенно простую для себя истину: что теперь уже точно не смогу существовать без Зейна Ривендора.

Я задыхаюсь и умираю вдали от него.

Без него меня нет. И я пойду за ним, куда бы он ни позвал, потому что только рядом с ним я буду чувствовать себя живой.

Любовь. Сладкая, больная зависимость.

Застонав, сжалась в постели комочком, закрывая глаза и натягивая на себя покрывало повыше.

Вот так, наверное, чувствуют себя «блошки», подсаживаясь на близость с оборотнями. Если и так, то я была «блошкой» в кубе – я подсела на оборотня не только телом, но и всем сердцем и душой. Подсела конкретно на Ривендора. И на сердце у меня теперь вечная печать его.

А у него? Кто я для тигра?.. Как победить все эти невольные мысли, впивающиеся в сердце ледяными иглами и апеллирующие одними лишь жёсткими фактами об отношениях оборотней и людей, накопленными за всё это время? Есть ли у нас будущее?..

О, Забытые боги! Только бы не раствориться в жалости к себе самой!

И я стала отчаянно вызывать в памяти наши недавние минуты вместе.

.Зейн. Наша близость.

Можно было принять всё за сказочный сон, но тело и разум доказывали, что всё было явью, так утомлённо и в то же время легко я себя чувствовала. Моя кожа и припухшие губы, ещё ощущали на себе силу и вкус его поцелуев, а во мне эхом всё ещё звучали наши стоны и шёпот взаимных признаний. Так явственно.

Всё моё существо упивалось нашей случившейся близостью. Нашими признаниями. Мы пили их вместе с поцелуями, впитывая под кожу. Кто первый из нас сказал другому: «Люблю»? Мне помнилось – практически одновременно, но Зейн всё же был на один короткий вдох впереди.

И я цеплялась сейчас за эти воспоминания, как утопающий за соломинку. Сердце горело уверенностью, отметая доводы бесстрастного рассудка, и лгать не могло: Зейн любит меня! А уйти ему пришлось. Что-то случилось? Что-то наверняка случилось!

Сколько времени прошло?

Мой взгляд метнулся в сторону окна. По-прежнему светло.

Где я вообще?

Сев, обвела незнакомую комнату взглядом.

Что-то мне подсказывало, что мы попали в спальню самого Конрада. Насколько я знала, её, в отличие от того же кабинета, периодически находили, когда семье были необходимы старинные магические фолианты, которые особняк не позволял никуда отсюда переносить. Ну, либо требовалась уборка в самой комнате. Правда, судя по количеству пыли вокруг, последний раз её находили, по-видимому, ещё до моего переезда сюда.

Что же ты творишь, Конрад? Неужели произошедшее сегодня можно считать твоим благословением моих зависимых отношений с Ривендором?

Словно в ответ на мой немой вопрос скрипнула открываемая дверь, заставив дрогнуть непослушное сердце: Зейн? И тут же осечься: нет, я не чувствовала его так близко.

Лилиан? Дядюшка?..

Несколько долгих секунд ожидания привели к выводу об очередном приглашении меня куда-то. Вот только, что особняк задумал на этот раз?

Встала с кровати, потянув за собой покрывало. Осторожно выглянула. Вроде уже привыкла к его выкрутасам, но всё равно была приятно удивлена – никакого коридора, прямо за дверью обнаружилась моя же собственная ванная.

Уже стоя под душем, я в каком-то удивлении проводила руками по своему телу, понимая, что, если внешне оно и осталось прежним, внутренне всё навсегда изменилось. Я, как никогда, чувствовала, что вся целиком, каждой клеточкой, принадлежу Зейну.

Но что же мне делать дальше?

Должна ли я открыть Ривендору всю правду о себе, если хочу быть рядом с ним? Может, и хорошо, что у меня есть это время без него, чтобы подумать и решить.

Я должна была посоветоваться с Лилиан.

Наша деятельность – это не только моя тайна, а, в первую очередь, вопрос безопасности всей нашей семьи. Я-то уже готова рассказать всё Зейну, но промолчу, если бабуля -фактически глава нашего семейства, скажет, что мои неизвестно сколь длительные отношения с оборотнем – это ещё не повод трясти перед ним всей нашей подноготной.

Тогда из агентства завтра же исчезнет Клер. Просто уволится. Имеет право. Закончит Академию – благо недолго осталось – и переедет из Лоусона обратно к бабуле. И останусь только я – Эмили. Тайная любовница. Самое то для нежелающего заводить официальные связи Ривендора.

Только, почему же мне так невесело?

Быстро одевшись, пошла искать своих, продолжая думать о том, что и как скажу бабуле. Но вышло всё совершенно иначе от задуманного.

Лилиан была не одна. Она вместе с Иваном и Бучем – одним из ребят моей группы, обсуждали и сводили воедино всю имеющуюся на данный момент информацию по делу Грэга Майлза.

Разговор с бабулей решила перенести на после того, как мужчины уйдут. Хотя подозревала, что Иван тоже захочет присутствовать. Потому, как пристально на меня смотрели она и медведь, я поняла, что оба уже в курсе того, что произошло между мною и Ривендором.

И что? Я взрослая девочка!

Выдержав их взгляды, я вполне невозмутимо, как мне показалось, присоединилась к обсуждению рабочих вопросов.

Вчера после покушения на нас, Гарри Ривендор преспокойно отправился к себе на квартиру, и там его почти сразу же посетила Мишель Дюбуа – именно её ауру считали наши пущенные по его следу жучки. Посетила тайно, воспользовавшись эльпортом.

Но даже не это оказалось самым интересным. В конце концов, они с кузеном Зейна уже практически официально вращались в высшем обществе, как пара, и на том же банкете у Майлзов были вместе. Утром, когда след Мишель уже простыл в апартаментах Гарри, а мы только-только установили свою прослушку, к нему неожиданно нагрянул никто иной, как Том Майлз собственной персоной! И судя по тому, что выдали нам мутные записи наших артефактов, пробившихся-таки сквозь магическую защиту квартиры Гарри – шакалёнок приезжал на разборки. Из-за Мишель.

А вот это уже было очень интересно! Получается, младший Майлз уж точно был хорошо знаком с нею, раз строил в отношении неё какие-то планы!

И снова бывшая Зейна проходила единой нитью во всех собранных нами данных в этом странном деле.

Но об этом всём я уже знала. А вот ещё одну поразительную информацию, открывшуюся совершено случайно, и о которой пока не было известно никому, нам всем сейчас поведал Иван. Грэг Майлз, оказывается, собирался в ближайшее время повторно жениться, а самое главное – его избранница, вроде бы, даже была беременна. Якобы, он успел сам кому-то об этом похвастаться.

Новость Зейну с Иваном рассказала Соня, услышавшая эту сногсшибательную сплетню на том самом званном обеде у родственников, знакомиться с которыми её вчера потащила свекровь.

Вот как иногда полезно ходить в гости!

– Соня уезжает сегодня. И она очень хотела бы повидать Клер перед отъездом, – добавил медведь, глядя на меня.

– Уезжает?

– За ней приехал муж.

Волк не выдержал дольше без жены? Похвально.

За эти несколько дней я привыкла и даже успела полюбить эту девушку, и тоже хотела бы попрощаться. Да и на мужа её посмотреть – вот, где пример прекрасной любви и семейной жизни человека с оборотнем. Если не вспоминать про свекровь.

Официально для всех Клер сегодня была в Академии – срочные дела. Будем считать, что уже все переделала.

А Иван, всё ещё странно на меня поглядывающий, добавил:

– Ривендор с Меллоуном сейчас выясняют сразу оба эти вопроса: связь Мишель с младшим шакалом и слух о беременной пассии старшего. Мы дали им адрес, куда Грэг регулярно наведывался последнее время, когда мы ещё следили за Томом. В агентстве ребята сегодня уже не появятся.

Глава 32. Эмили Клер Доу

Я сразу поняла, что медведь сказал это специально для меня. Чувствовал, наверное, моё состояние.

Сама я так и не спросила, куда делся Зейн – язык не поворачивался. Словно боялась, что подтолкнула бы их к мысли о том, что меня, использовав, оставили, не удосужившись даже поговорить. Не объяснишь же, что всё совсем не так...

Хотя, что тут объяснять, если я и сама, чем дальше, тем больше загонялась теми же самыми мыслями.

Иван же добавил:

– Но Зейн хотел бы встретиться сегодня с Эмили. Обсудить всю полученную информацию и новые обстоятельства в нашем деле.

Чёрт!.. Ничего не могла с собой поделать, моментально вспыхнув, чувствуя, как довольное тепло разливается в груди. Новые обстоятельства... Почему мне кажется, что медведь имел ввиду совсем не Майлзов?

Он тут же перевёл разговор в другое русло, начав обсуждать с Бучем кое-какие детали предстоящей слежки сразу за несколькими объектами: Мишель, Томом и Гарри. Я же под предлогом спешки, попрощавшись, моментально ретировалась переодеваться в Клер.

Уже выходя из гостиной, услышала Лилиан, которая, оказывается, пошла следом за мной:

– Эми, ты ничего не хочешь мне рассказать?

Обернувшись, встретилась с её внимательным взглядом.

Хотела. Многое. Но. сейчас была не уверена. Да и время, действительно, поджимало.

– Да, ты всё правильно поняла – я была с Ривендором, – кивнула я. – Я знаю, что ты думаешь по этому поводу, но я люблю его и согласна на любую роль рядом с ним.

– На любую роль?.. – Нахмурилась Лилиан, разглядывая меня и явно ничего не понимая.

– Что он тебе сказал?

– Что любит.

– И всё?..

Проклятье! Да, что это с Лилиан? Она вела себя неестественно и смотрела на меня очень странно.

Зейн что, по её мнению, после первой же близости должен был, как истинный джентльмен, пообещать на мне жениться? Я понимаю, что бабуля, как никто другой, желает мне счастья и, возможно, даже мечтает выдать замуж поскорее, но не до такой же степени!

– Всё! – Подтвердила раздражённо. – И мне этого вполне достаточно! – Поставила я точку в нашем разговоре, разворачиваясь и направляясь к двери.

Желание спрашивать сейчас её мнение, стоит ли мне открываться перед Ривендором, полностью пропало.

Я была взведена, как пружина, понимая, что Лилиан в чём-то всё же права. Я чувствовала себя неуверенно, потому что всё, что произошло между мною и тигром – это было так внезапно и кратко, словно во сне, и потому призрачно для меня сейчас. Мы же, и в самом деле, даже не поговорили. Мало ли что произносится любовниками в порывах страсти.

Может, я, конечно, и зря накручивала себя, но эти мысли преследовали и уже начинали мучить. Поэтому-то все мои слова даже для меня самой звучали сейчас так нерешительно. И поэтому я не хотела пока ничего обсуждать.

– Эми...

– Не надо, ба!..

Моё обращение к ней, как к бабушке – наш своеобразный пароль: «Не трогай меня сейчас!». И она поняла, останавливаясь.

Я ощущала на себе её провожавший настороженный взгляд, и мне было невыносимо тошно на душе. Всё во мне сжималось в предчувствии чего-то плохого. И, как бы я ни пыталась переубедить себя, что это лишь отголоски моей тоски по Зейну и – что там уже скрывать! -всё сильнее пробивавшейся наружу обиды, моего состояния это не меняло. Поэтому я решила поторопиться на встречу с Соней, цепляясь за эту появившуюся возможность хоть немного переключиться с мучивших меня мыслей о Зейне и наших с ним отношениях.

В агентство я входила со смешанными чувствами.

Вроде бы знала, что Зейн сегодня уже не должен был здесь появиться, но от волнения сердце всё равно билось учащённо.

Всё здесь говорило о Ривендоре. Пахло им, его парфюмом, и я, вдыхая, даже почувствовала себя почти счастливой, будто бы окунулась в родные объятия. Появилось дикое желание пробраться к нему на личную половину и, обняв, зарыться носом в его костюмы... Но, мотнув головой, я прогнала эту навязчивую идею.

Соня была в кабинете Зейна и обрадовалась мне, словно девчонка:

– О, Клер! Как же я рада, что всё-таки смогу попрощаться с тобой перед своим отъездом!

Мы искренне обнялись, и я предложила выпить кофе в приёмной, пока время ей позволяло. Маркус, по словам девушки, должен был заехать с минуты на минуту, но мы и его кофе напоим, если что.

Пока я готовила нам напиток, Соня поведала мне о своей удаче на приёме у новоиспечённых родственников вчера:

– Нет, ты представляешь, Грэг, оказывается, в ближайшее время собирался обзавестись ещё одним наследником и даже узаконить права будущего ребёнка, женившись на его матери. Представляешь, какая это важная информация? Зейн чертовски обрадовался! Это означает, что Тому, как никому другому, было выгодно избавиться от собственного папаши до всех этих грядущих событий! Только так он оставался полноправным и единственным наследником всего состояния Майлзов!

Я была полностью согласна с их выводами. Это, действительно, была очень важная информация, так недостающая нам для укрепления уже зревших подозрений в отношении шакалёнка. А если подтвердится его связь с бывшей Ривендора.

– Надеюсь, Зейн с Майком уже сегодня соберут всю нужную информацию. Правда, бедняге Зейну придётся заехать к родителям этой сучки Мишель, но для расследования он готов на всё!

Это известие не то, чтобы расстроило меня, но всё же заставило слегка напрячься. А Соня, весь наш разговор не сводившая с меня своего пристального взгляда, неожиданно продолжила слегка потухшим голосом:

– Но я всё же хотела увидеть тебя вовсе не для обсуждения рабочих вопросов агентства.

Та-ак... Очередное столкновение с любимой свекровью? Или она всё же решилась и поведала об этой своей "маленькой" проблеме мужу? А тот как-то не так среагировал? Не хотелось бы в нём заранее разочаровываться!

Было заметно, что Соня, явно волнуясь, решалась: говорить или нет?

Да, что же у неё там случилось?

– Клер. Ты только не переживай, но я знаю твой секрет.

Глава 33. Эмили Клер Доу

Я поражённо замерла.

А вот такого поворота я точно не ожидала! Какой из них? С сегодняшнего дня я и сама уже путалась в своих собственных секретах.

Наклонившись, она потянулась рукой прямо к моему лицу, вернее к очкам, и я по инерции отшатнулась.

О, боги! Она догадалась о моей игре – поняла я...

– Клер, не бойся меня, пожалуйста. Ты уж прости, но я почти сразу же сообразила, что весь твой унылый, серый вид – это всего лишь маска.

Соня смотрела на меня ласково, словно извиняясь, и я замерла, как под гипнозом, всё-таки позволяя снять с себя очки.

– Нет, ты не думай – у тебя, действительно, крутая маскировка! Но пойми: во-первых, я маг и разбираюсь во всякого рода штуках по искажению внешности. Правда, до твоего случая мне попадались лишь те, кто пытался её всячески улучшить, а не наоборот. Ну, а самое главное, мы – женщины, легче замечаем такие вещи. Мужчины... да, их обмануть очень легко.

Соня улыбнулась искренне и открыто, с удовольствием разглядывая моё настоящее лицо со следами уныло-бледного макияжа, но уже без кардинального магического искажения.

– Ты красавица! Я так и думала. Фигуру ведь только вначале не разглядишь за твоими тряпками, но ты и двигаешься иначе, когда думаешь, что тебя никто не видит. Осанка. Мимика. У меня глаз намётанный! Не знаю, был ли это твой осознанный выбор задолго до прихода в наше агентство, или ты напялила на себя образ серой мыши из-за Зейна... – она сделала короткую паузу, чтобы тут же извиняющим тоном добавить: – Да, Клер, я знаю и этот твой секрет. Ты ведь влюблена в Ривендора.

Вот и думай после этого, какая я прекрасная актриса и оперативный работник. Меня, оказывается, читают, как открытую книгу, все кому не лень. Проклятье!

Испугалась ли я? Нет. Маскарад можно объяснить той же эксцентричностью. Жизненный принцип у меня такой – не хочу, чтобы встречали по внешности, стремлюсь к тому, чтобы ценили за ум и работоспособность. А уж в том, что секретарь влюбилась в своего шикарного шефа, вообще нет ничего необычного.

И Соня сама же следом признала, что с Ривендором мне этого было не избежать:

– Я прекрасно тебя понимаю: не влюбиться в такого мужчину, как Зейн Ривендор практически невозможно. Я и сама в студенческие годы была им увлечена, но понимая, что ответных чувств от него не дождусь, а просто одной из любовниц становиться не хочу, предпочла остаться друзьями. И правильно сделала: потом я встретила Маркуса и обрела настоящие, взаимные чувства.

Соня продолжала смотреть на меня ласково, но теперь ещё и сочувственно, как на больную. Мне уже пора было начинать жалеть себя?

– Клер, я очень к тебе прикипела. Ты мне нравишься, и именно поэтому я хочу предостеречь тебя от пустых надежд в отношении Ривендора. Да, своими словами я делаю тебе больно сейчас, но ты очень сильная и умная девушка, ты всё поймёшь и со всем обязательно справишься. Я же видела, как ты всё это время пыталась бороться с собственными чувствами...

Забытые боги! Я действительно плохая актриса!

Но куда это она всё вела и к чему клонила? Вернее, я уже догадывалась, куда: Зейн не приверженец серьёзных отношений, у него такой огромный выбор среди оборотниц и всё в этом духе. К тому, что шансов у меня по шкале – ближе к нулю.

Всё это было не ново, но я смотрела на Соню с замиранием, и меня почему-то не покидало предчувствие надвигающейся самой настоящей беды. Полное ощущение того, что я стою на склоне горы и вижу на самом верху зарождение снежной лавины. Самое начало, когда на вершине только-только прогрохотало. Лавины, которая сметёт всё на своём пути.

– Дело в том, что Зейн. – Соня словно всё ещё решала, наносить ли мне этот последний, самый сокрушительный удар или нет.

Да, примарх её подери! Что она хочет сказать?

– Он не так давно встретил свою истинную пару.

Истинная пара.

Сердце, замерев, с силой толкнулось в груди. Болезненно и обречённо. Истинная пара – это же... это...

Встретил не так давно.

И снова зачастило, теперь уже со слабой надеждой: могу ли это быть Я?..

А Соня тем временем продолжила:

– Дело в том, что Зейн сейчас пока ещё не с ней – девушки по-видимому нет в Лоусоне, но это лишь дело времени. Истинная пара оборотней притягивается необратимо, и связь эта нерушима. Я просто очень хочу уберечь тебя от ошибок и лишней боли.

Оборотней.

Вот она. Лавина. Обрушилась на меня всей своей мощью. Неотвратимо и безжалостно. Истинная Ривендора – оборотень.

– Я понимаю твоё состояние сейчас. Одна из причин, почему я долго бегала от ухаживаний своего волка – страх, что он в любой момент может встретить свою истинную пару. Я до сих пор этого боюсь.

Истинная пара оборотней. Да знала я, что это значит! Знала и понимала. Каждый из них мог даже любить кого-то другого до появления своей пары. И даже после продолжать в некотором роде любить этого кого-то. Сексом на стороне заниматься они точно могли.

– Клер?.. – Соня даже в лице изменилась, наблюдая за мной, словно только в эту минуту начиная понимать весь масштаб причинённого бедствия. – Ты так его любишь?..

Она хотела как лучше. Соня же не подозревала, что её слова опоздали всего на каких-то пару-тройку часов. А, может, и на целую вечность...

– Не надо, не переживай так! – Я качнула головой. – Я в порядке. Правда. Спасибо, что рассказала. Ты права – я очень сильная и умная девочка.

Мир рушился необратимо. Я словно попала в вакуум.

Провожая, обнимала Соню, улыбалась заехавшему Маркусу – очень красивому и обаятельному мужчине. С первого взгляда было видно, как он любит свою жену. Говорила, даже смеялась... И словно это была и не я.

Прошлась по пустой приёмной – в кабинет к Ривендору зайти так и не смогла и твёрдо решила, что завтра Клер уволится.

Машинально кивнула охраннику, уходя.

Как дошла до дома, не помнила. Особняк направил меня в спальню Конрада. Спасибо ему. Здесь меня вездесущая Лилиан точно не найдёт – я не хотела сейчас ни о чём говорить и видеть никого не хотела.

Пусть все про меня забудут.

А я. я хоть немного ещё побуду в атмосфере своего недавнего и уже такого далёкого теперь счастья.

Стащив с кровати, покрывало и укутавшись в него словно в кокон, я опустилась на те самые шкуры на полу, где мы с Зейном, казалось, уже целую вечность назад так самозабвенно любили друг друга. И беззвучно заплакала.

Глава 34. Зейн Ривендор

Он снова пил. Не беспробудно, нет. Один бокал виски, чтобы разогнать тот холод, что жёг в груди. И курил. И всё это, сидя прямо в ванной у себя в квартире. Одежда в беспорядке валялась вокруг. Аристократ хренов, бля!..

Так что же опять было не так в его чёртовой жизни?

Их вылазка с Майком прошла более чем удачно – собрали всю информацию, какую хотели. И всё подтвердилось! Всё, включая торчащую в этом деле в полный рост Мишель. В одном она только, как оказалось, руку не приложила – в их отравлении в склепе на кладбище. Тут уже полная инициатива кузена была – нервишки сдали и ненависть к нему пересилила.

Бывший тесть всегда был очень словоохотлив. Особенно под бутылку и в хорошей компании. Нет, в курсе планов своей доченьки-стервы тот не был, но порассказал много таких интересных деталей, из которых, с появившейся дополнительной информацией от группы медведя, собрать реальную картину происходящего им уже труда не составило.

Всё в конечном итоге оказалось банально до невозможности – как и вся жизнь его бывшей. Всё тоже стремление к власти, деньгам, ну и месть ему попутно. На мести и погорела. Не стала бы заморачиваться с ним, не вплели бы они с кузеном в свои планы ещё и игру с шантажистами, глядишь, всё и выгорело бы.

Но Зейн не хотел сейчас думать ни о бывшей, ни о кузене, ни о Майлзах – да вообще ни о каких делах! Вовсе не это беспокоило его в этот вечер – провались они всей своей грязной компанией пропадом! Все его мысли были только об Эмили. А тут всё было сложно. Очень сложно.

Со всеми своими добытыми новостями он, светясь от счастья, отправился в особняк Доу. Майк, не хуже Ивана перед этим унюхавший произошедшие изменения в его отношениях с Эмили, поглядывал на него завистливо, когда провожал. Знал бы он, что завидовать было особо нечему.

Зейн думал, что застанет Эмили у Доу, хоть медведь ещё днём объяснил ему, что это семейство не в курсе их деятельности, они просто поставляли им кое-какие артефакты, разрабатываемые по индивидуальным заказам. Как и многим другим, желающим и имеющим возможность заплатить – особые разработки Доу ценились очень высоко и доступны были не каждому, ему ли не знать. А ещё семья Ромашки, не задавая лишних вопросов, помогала команде Эмили в особо сложных случаях, таких, как его отравление, например.

Но Эмили он в особняке не застал. Его вообще не пустили внутрь. Как пояснила вышедшая к нему Лилиан Доу – не пустил сам особняк.

Какого хрена?.. Из её слов выходило, что эта кривая махина обладала чем-то вроде разума?

Сначала он подумал, что его с какой-то неведомой для него целью обманывают. Но Зейн убедился в правдивости её слов тут же, как только она, отстранившись, пригласила его войти.

Дальше холла он так и не продвинулся. Куда бы и в какие коридоры не совался – раз за разом выходил к двери наружу. Ему недвусмысленно намекали о нежелании видеть в этом доме. Сам же особняк. И, похоже, даже не намекал, а посылал открытым текстом.

Почему вот только? Ведь чувствовал же он и пока приходил в себя, и когда шёл к Эмили некую доверительную связь с этим местом. Чувствовал! И только теперь понял, что непростую связь.

С другой стороны, особняк давал ему приют и поддержку на время лечения, ну и хватит, не гостиница всё же. Но он пришёл сюда, потому что это было единственное место, где он мог бы найти Эмили. Связаться с нею возможности не было, и номер Ивана почему-то молчал. Где они? Оставалось только ждать, когда они выйдут на него сами.

И это вымораживало.

Он уже сто раз пожалел, что побоялся разбудить её, уходя!

Он так жаждал этой новой встречи с Эмили. Новой во всех смыслах, ведь они стали парой по-настоящему. Ему хотелось кричать об этом на весь мир, а он не мог. Из-за её тайной деятельности не мог. Только Ивану и сказал, но тот посмотрел на него так, словно и до его слов давно об этом знал. Зато тигр, кажется, успокоился в отношении медведя окончательно.

Спал Зейн в эту ночь плохо. Всё думал, вспоминал, представлял...

Встал утром разбитым и раздражённым. Быстро собрался и поехал в офис.

Какого рожна он опять попёрся к особняку Доу, так толком и не понял. Какая-то призрачная надежда. Но Зейн ничего не мог с собой поделать – его тянуло сюда нестерпимо. Словно его сердце осталось там в пыльной комнате у камина, за этими кривыми и ощетинившимися на него стенами.

Бросил машину на стоянке и пошёл, даже не заходя в агентство, уже по ходу отметив, что в окнах приёмной горел свет – Ромашка была на рабочем месте. Нет, заходить в особняк он и не планировал, хотел просто мимо пройти. Теперь вот стоял и смотрел на это мрачное жилище семейства Доу.

Он начинал считать его привлекательным не так давно? Брехня! Сейчас это местечко отдавало жутью, а от самого особняка ощутимо несло холодом. Только хлопающих на ветру скрипящих ставень для пущей атмосферы не хватало.

Это чудовище снова было ему не радо...

Развернувшись, Зейн пошёл обратно к агентству. Внизу на входе поздоровался со встретившимися по пути ребятами. По их словам, Майк, несмотря на такую рань, тоже уже был на месте. Он как раз хотел поговорить с ним и поделиться своими переживаниями.

И уже у самой приёмной Зейн вдруг отчётливо почувствовал – она здесь. В офисе.

Эмили.

Он чуть дверь с петель не сорвал, буквально врываясь внутрь. Чёрт, и, кажется, напугал Ромашку!..

Она вся как-то сжалась и словно пыталась отгородиться от него одной из лежавших перед ней на столе папок.

Глава 35. Зейн Ривендор

И Зейну в очередной раз стало неловко.

Проклятье! Что онтам вчера думал об извинениях и благодарности?

Попробовал хоть как-то исправиться, вначале всё же поприветствовав:

– Э-э. Доброе утро, Клер! – И только потом нетерпеливо спросил: – У нас посетитель?

– Кх-м. Доброе, мистер Ривендор. Посетитель? – Прочистив горло и поздоровавшись, переспросила она. – Нет... Вы кому-нибудь назначали?

Зейн в это время, нахмурившись, осматривал приёмную и принюхивался, словно надеясь обнаружить за кадкой с фикусом спрятавшуюся Эмили. Тигр внутри него настороженно замер. Всё в нём буквально кричало – она должна была быть где-то совсем рядом! Но даже запаха её он не слышал...

Неужели, чувства настолько его обманывали, и всё это было лишь отголосками его тоски и нетерпеливого ожидания их встречи? Он просто выдавал желаемое за действительное?

Нет! Эти ощущения ни с чем не перепутать – он чувствовал свою пару! И если не прямо сейчас, то она должна была быть здесь не так давно!

– Здесь была девушка...

– Девушка?.. – Снова не поняла Клер.

– Да, моя новая напарница в деле Майлзов. Эмили. Вы должны были с ней познакомиться, когда мы были у вас в особняке. Да, кстати, Клер, спасибо вам и всему вашему семейству за неоценимую помощь мне вчера. И. извините за доставленные неудобства.

Поблагодарил, называется. Впопыхах, мимоходом, думая сейчас совсем о другом.

Разве так приносят благодарность за спасение жизни? Понимание этого факта только добавило Зейну недовольства и нервозности, и без того уже прущих у него изо всех щелей.

Твою ж... Ну почему? Почему с Ромашкой вечно всё не так, как должно быть?

– Не волнуйтесь, наша семья помогает многим. Нам не привыкать.

Ну вот и поговорили. Как поблагодарил – то в ответ и услышал. Да пошло оно всё! Попробует исправиться позже. Не до того! Его сейчас гораздо больше волновал совершенно другой вопрос:

– Так Эмили была?

– Нет.

– Ты уверена?!..

Как он ни старался, раздражение скрыть не удалось. Клер в ответ поджала губы, сдерживая свои эмоции. Разделенные столом они несколько секунд смотрели друг на друга: Зейн со злостью, она сердито-удивлённо.

Да, он понимал, что вёл себя ненормально, но поделать с собой ничего не мог.

– Сегодня ещё никого не было, мистер Ривендор. Можете спросить у охраны. Но если кто-нибудь придёт или позвонит – я вам обязательно сообщу, – отчеканила она, по-прежнему обнимая папку и продолжая смотреть на него с немым укором.

И добавила ещё раз чуть ли не по слогам для пущей убедительности, как для особо недалёкого:

– Сразу же сообщу!

Действительно, и чего он привязался к бедной девчонке?

– Вам принести кофе в кабинет?

Ромашка достаточно ясно давала понять, что он сегодня не вполне адекватен, и ему пора убираться на своё рабочее место. Но Зейн продолжал стоять у ресепшена, как приклеенный.

И тут неожиданно затрещал телефонный аппарат, заставивший Клер вздрогнуть. Всё ещё настороженно поглядывая в его сторону, она схватилась за трубку, как за спасательный круг:

– Детективное агентство Зейна Ривендора слушает! – Почти прокричала она. – Да... Доброе утро... Да... Хорошо, давайте проверим, я сейчас подниму список нашего заказа...

Он чуть ли не силком заставил себя развернуться и направиться в кабинет, чтобы не мешать Ромашке работать.

Зейн сидел за столом и смотрел на лист бумаги, лежавший прямо перед ним. Заявление Клер об увольнении. Для полного счастья ему сегодня только этого и не хватало.

Проклятье! Чем он так прогневал богов?!

С треском сломав ручку, сжимаемую в руке, и чувствуя, как в нём закипает и без того мучившая его всё утро злоба, он в каком-то порыве нажал кнопку коммутатора, почти прорычав:

– Клер! Зайдите ко мне!

Она осторожно просочилась в дверь долгую минуту спустя и так и осталась стоять почти у самого входа. Боялась...

И правильно делала! Положить заявление молча ему на стол... Даже для Ромашки это было уже слишком! Он что, не достоин даже объяснения?

Зейна душили злость и обида. В купе с утренним состоянием – самое то для срыва! Он мог бы ещё как-то понять её порыв после сегодняшнего, но, получается, она решила уволиться не сейчас.

Заранее подготовилась... Да чтоб её!

Наорать бы!.. Очень хотел! А ещё хотелось схватить её за плечи и потрясти хорошенько -так, чтобы эта чёртова дулька у неё на голове разлетелась ко всем примархам, а заодно и все её мысли об уходе!

Но вместо этого, подняв со стола этот злосчастный листок и глядя прямо на неё, он демонстративно медленно его порвал. А затем как можно спокойнее попросил:

– Принесите мне кофе, Клер! Пожалуйста...

Но этого его показного спокойствия она испугалась гораздо сильнее. Он видел и чувствовал этот страх, когда она, развернувшись, выскользнула обратно в приёмную. И тигр в нём взвился, почему-то паникуя.

Да что же с ним творится?!

Это же просто сумасшествие какое-то!

Тигр метался внутри него, будто в клетке, и сходил с ума. Он был словно дезориентирован в пространстве, не понимая: что, где, кто... и никак не мог прийти в себя.

Зейн задыхался! Ему нужна была Эмили!..

Он откинулся в кресле, закрывая глаза и силой заставляя себя успокоиться. Злость в этом деле ему не помощник!

Ромашка вернулась несколько минут спустя. Он за это время успел лишь дыхание восстановить. И только начал думать, как будет убеждать её не уходить. Должен был убедить! Сам он её точно не отпустит!

Клер сняла с подноса позвякивающую чашку. Её руки заметно дрожали. Она даже подходить близко к нему не рискнула, замерев на шаг дальше обычного. И, кажется, даже смотреть на него боялась.

Бля-а... Его, как ножом, полоснуло новой порцией эмоций.

Он же своим ненормальным состоянием даже невозмутимую Ромашку до полуобморочного состояния довёл! Обидел наверняка и напугал. Проклятье! Она же не виновата, что ему крышу сносит из-за Эмили, и он сейчас любого готов порвать из-за пустяка. А тут это её увольнение...

Но его состояние – это не повод, чтобы срываться на подчинённых! Нужно немедленно прийти в себя! Тем более и тигр внутри как-то ошарашенно замер. Тоже, наверное, понимал, как паршиво они сегодня выглядели.

Сцепив зубы, он невероятным усилием воли попытался загнать в рамки бурлящие эмоции, напрягаясь до звенящей боли в мышцах, до пустоты в голове. Выдохнув, Зейн поднял взгляд в стремлении извиниться, успокоить её и уговорить остаться. И застыл, забыв, как дышать.

Сто раз виденный им серый костюм не по размеру с широченным вырезом горловины, болтавшийся на ней, как на вешалке. Ромашка как раз, нагнувшись, поставила перед ним надломно звякнувшую чашку. Но Зейн видел сейчас перед собой только этот открывшийся ему беззащитный участок у самого основания её тонкой шеи.

Бледная, нежная, почти полупрозрачная кожа. И пара отчётливых гематом.

И всё в нём зашлось моментальным узнаванием...

Глава 36. Зейн Ривендор

Не может быть!!

Он поражённо и испуганно откинулся в кресле, сжимая зубы.

Совсем рехнулся?..

Сердце билось, как ненормальное, словно прямо в него впрыснули дозу адреналина. Сознание раздваивалось под натиском моментально взвившейся тигриной сущности.

Разве такое возможно?.. Ромашка?? Он с ума сошёл?!

И Зейн стал отчаянно пытаться услышать и узнать её запах, качнувшись к ней и жадно втягивая воздух рядом, задыхаясь от переполнявших и сводящих его с ума эмоций. И ничего, кроме привычного запаха Клер, не услышал...

Но всё в нём вопило – это она! Эмили!!

И все его органы чувств взорвались фейерверком, концентрируясь на фигурке перед ним, найдя наконец-то причину сигналов, сводивших его с ума всё это утро.

Он смотрел и. не верил себе?

Ромашка, словно почувствовав его очередную перемену и перед этим резко выпрямившись, поспешно отпрянула от стола. По-прежнему не глядя на него, она сразу же устремилась к выходу, сжимая в руках поднос.

И Тигр взбесился внутри, заходясь надсадным рычанием: – «Моя!!»

Зейн вскочил, одним ударом отшвыривая от себя кресло: – Стоя-а-ать!!..

Его голос сорвался на рык, что, однако, не только не остановило девушку, а наоборот добавило ей ускорения. Лишь загремел по полу выроненный поднос.

Она уже практически бежала. Тонкая фигурка, за которой рвануло всё его существо, корчась от невыносимой боли, словно в сердце запустили крюки, на цепях тащившие его следом за ней. До кровавых ран...

И его сорвало окончательно.

Тигр вырвался внезапно, в клочья разодрав всю одежду на нём. Два мощных прыжка на пределе возможных сил, и он, обогнув Клер, обрушился на маячащую перед нею дверь, захлопывая её. Короткий звуковой сигнал оповестил о полной её блокировке.

Она была в ловушке.

Развернувшись, он вперился яростным взглядом в сдавленно охнувшую и неуверенно остановившуюся в нескольких шагах от него девушку. Испуганно глядя на него и тяжело дыша, она тут же попятилась обратно к столу.

Его мука... Его самая желанная цель...

И он пошёл на неё, пригнув голову и оскалившись. Угрожающе медленно. Подёргивая хвостом и пожирая свою жертву горящим взглядом. Напряжённые мышцы волнами перекатывались под его атласной шкурой.

Её мелкие, семенящие шажки, и его уверенная, твёрдая поступь. Завораживающая поступь хищника, загнавшего свою добычу в угол.

Тигр не спускал с девушки горящих золотом глаз и принюхивался, отслеживая сейчас множество нюансов, недоступных Зейну в человеческом облике. Этот косметический запах ромашки... Он ушёл в сторону почти сразу, рассеиваясь словно дымка, потому что на передний план для зверя сейчас вышли совсем иные ароматы.

Запах страха. Он отсюда чувствовал, как, словно в силках, бьётся и трепещет её сердечко. Как часто и глубоко она дышит. И слышал еле уловимый, тщательно от него скрываемый, но из-за её перевозбуждённого состояния разгоравшийся с каждой секундой всё отчётливее, запах, который он уже никогда и ни с чем в жизни не перепутает.

Сводящий с ума... Зовущий и подчиняющий... Запах своей пары.

А видел он перед собой Клер Доу. Своего секретаря. Серый мешок вместо одежды, огромные очки, ещё сильнее побелевшее от страха лицо и дулька... Ромашка.

Его обманули, спрятав за всем этим неприглядным фасадом Эмили?..

Зейна разрывали противоречивые эмоции: невероятное счастье от того, что нашёл её, и яростное, гневное возмущение – его, как мальчишку, водили за нос столько времени! А он ведь чувствовал что-то всё это время! Какую-то странную тягу к Клер. И... спокойствие. Да, теперь он понимал. Он чувствовал внутреннюю гармонию двух своих сущностей. Всегда, когда она была рядом, даже когда он считал, что потерял свою пару.

А она всегда была рядом...

И сейчас захотела уйти от него... Снова скрыться... Навсегда... Он внезапно понял это только что. Почувствовал по её реакции, по испугу. Увидел во взгляде. И всё в нём взметнулось новой волной бешенства.

О, боги!.. Наказать! За эту рвущую его на куски боль... За свой страх потерять её. За её сомнение в нём. В них. За строптивость...

Зверь требовал подчинить её немедленно. Раз и навсегда!!

"Моя!.." – Его вырвавшийся рык прозвучал угрожающе, заставив её покачнуться.

Ещё пара её неверных шажков, и Клер, вздрогнув, наткнулась на стол, замирая в гипнотическом ожидании. Ещё несколько его – и тигр замер в полушаге от неё. Мучительно долгие мгновения, и он, качнувшись, уткнулся носом ей в колени, с наслаждением принюхиваясь...

Сладкая пытка... Только переполнявший его праведный гнев не давал Зейну потерять себя окончательно.

Под тихое, вибрирующее рычание он стал медленно поднимать голову выше, впитывая в себя её запах и одновременно проходя оборот. Несколько секунд, и Зейн уже целиком перевоплотился.

Полностью обнажённый он стоял перед нею на коленях. Бугрящиеся мышцы всё ещё сведены лёгкой судорогой оборота. Во взгляде уже полностью человеческих глаз, направленном на Клер – неизбежность наказания... И древний, как мир, призыв.

Как ни странно, несмотря на бурлящие в нём эмоциии и желания, мысли у Зейна в этот момент работали на удивление холодно и ясно. Поднимаясь единым гибким движением, он встал перед нею в полный рост, нисколько не смущаясь своей наготы и продолжая сосредоточенно её изучать, глядя уже сверху вниз.

А ведь он, если подумать, никогда не позволял себе так откровенно её рассматривать. Да он и приближаться лишний раз к ней не решался. Теперь понимал почему: его неизбежно тянуло к Клер, и он себя сходу чуть ли не в извращенцы записывал, поэтому и избегал более пристального к ней внимания, довольствуясь её тихим присутствием. А сейчас с жадностью скользил взглядом по её лицу, подмечая детали, на которые до этого старался не обращать внимания. За болезненной бледностью не видел этих тонких, красивых и любимых черт: этот упрямо вздёрнутый даже сейчас подбородок, нежные крылья носа, сжатые от сдерживаемых эмоций в тонкую полоску губы...

Стальной взгляд серых глаз Ромашки сквозь толстые стёкла всегда скрывал за собой всё остальное...

И Зейн, протянув уверенно руку, стащил наконец-таки эти огромные, уродливые очки с её лица – теперь он понимал, что магически его искажавшие. Она и не пыталась сопротивляться, и взгляда не отвела, вцепившись руками в крышку стола так, что побелели костяшки пальцев.

На него ожидаемо смотрели глаза Эмили. Самые прекрасные в этом мире глаза... Испуганно и обречённо, и в то же время с вызовом в самой глубине этой убийственной зелени.

Глава 37. Зейн Ривендор

Эмили. Клер. Ромашка...

Сколько времени ему, кретину безмозглому, ещё бы потребовалось, чтобы понять очевидное? Разглядеть?..

Немного. Никакая магия не сможет помешать почувствовать горячо любимого человека. Истинную пару с закреплённой связью. И уж тем более такую связь не скроет никакая странная одежда!

Зейн обвёл медленным взглядом её наряд, и его рука мгновенно трансформировалась, выпуская наружу острые, как ножи, когти. Несколько ловких, почти незаметных движений и срезанные пуговицы пиджака с треском покатились по паркету: одна, вторая... четвёртая... Полы, распахнувшись, явили ему одну из её многочисленных скромных белых блузок, чьи мелкие пуговки тут же повторили судьбу своих старших собратьев, открывая его взору уже настоящее сокровище – нежную, словно светящуюся кожу груди в симпатичном кружевном бюстгалтере.

Придя в себя после секундного шока от его манипуляций с её одеждой, Эмили попыталась возмутиться и даже вырваться, стараясь прикрыться. И Зейн снова встретился с нею взглядом, пригвоздив обратно к столу, только руки её продолжали стягивать полы покалеченного пиджака.

Она пыталась противостоять ему, отгораживаясь от него своими маленькими кулачками, и взгляд свой не отводила. Храбрая малышка.

– Зачем?.. Ты итак видишь, что это я...

Её голос. Он действовал на него завораживающе – теперь она и говорила, как Эмили. Только бы не поддаться этой сладкоголосой серене, забыв обо всём на свете! – приказал он себе.

– Кто – я? – Он снова рассматривал её лицо: – Кто ты на самом деле? Имя Клер Доу ты позаимствовала так же, как и Никки Ридли до этого?..

– Нет... Я действительно Доу...

Доу... Это многое объясняло. И, возможно, даже оправдывало. Если бы не произошедшее между ними вчера.

– Я так понимаю, говорить об этом ты мне не собиралась? – Поинтересовался он хрипло, стараясь держаться. – Зато снова захотела исчезнуть. Теперь уже насовсем...

Ответ он увидел в глубине её вспыхнувших отчаянной решимостью глаз. Его догадка оказалась верна. Он всё правильно почувствовал... Твою ж...

И Зейна почти накрыло, вновь поднимая на самую поверхность его внутреннюю сущность: зрачки мгновенно изменились, увеличились клыки, наливающиеся сталью мышцы повело от напряжения, заставляя выгибаться и сдерживать рвущееся из груди рычание.

Тигр требовал подчинить, показать ей, кто здесь альфа! Заклеймить...

Наклонившись к ней и почти соприкасаясь, Зейн шумно втянул воздух у самого её лица, у приоткрывшихся в немом возгласе таких желанных губ...

Контрольный выстрел для его выдержки.

Что она прочла в его глазах? Тот исходящий от неё страх, что он слышал будучи в тигриной шкуре, стал ещё отчётливее – почти осязаемым. Но боялась до сотрясающей её внутренней дрожи она сейчас вовсе не его, а себя.

Она держалась из последних сил, пытаясь унять поток своих эмоций, и ничего не могла с этим поделать. Зейн чувствовал её теперь почти так же хорошо, как себя самого – рядом друг с другом их связь крепла с каждым мгновением, как и ответная реакция на свою пару

– и наслаждался её заведомо проигрышной борьбой, впитывая в себя этот бурлящий коктейль, в котором, как бы она ни старалась, главным ингредиентом, затмевающим все остальные, становилось её разгоравшееся желание.

Дурманящее, с каждой секундой всё отчётливее сплетающееся с давно уже бьющим через край его собственным желанием...

– Я знаю – ты встретил свою истинную пару!.. – Обвиняюще выдохнула она, словно это был её последний, объясняющий всё аргумент. Барьер, который она хотела возвести между ними.

Первая его торжествующая реакция: она знает! – тут же погасла. От неё просто сквозило обидой...

Что происходит? Она не рада оказаться его парой?

Проклятье!..

Голос некоторое время не хотел ему подчиняться, а она, судя по ощущениям, как-то по-своему трактовала эту его вынужденную заминку.

– М-м... встретил... – тихо согласился он наконец, и выжидающе замер, по её виду и последующей реакции на его ответ внезапно догадываясь – Эмили, кажется, не знала, что это – она и есть.

И она, подтверждая его предположение, продолжила с наигранной иронией, даже не спрашивая, а утверждая:

– И это ведь не я...

Она старалась держаться, но Зейн видел разлившуюся горечь в глубине её глаз, блеснувших влагой. Уловил исходившую от неё обречённость.

Чёрт! Она действительно ни о чём не подозревала! Считала, что его парой стала другая?

Откуда у неё эта искажённая информация? Что она там себе напридумывала, глупенькая? Поэтому и захотела уйти? – вдруг понял он. Но вспыхнувшая было острая жалость к ней была тут же сметена его гневным возмущением: она что, даже спросить у него не собиралась?..

– Нет, не ты. – ответил он глухо, не сводя с неё полыхнувшего золотом взгляда. И закончил, помедлив лишь мгновение, чтобы впитать её первую реакцию, вкладывая в следующие свои слова всю силу переполнявших его чувств: – Мою истинную зовут Эмили.

Он читал её сейчас, словно открытую книгу. Она не таилась от него. Не смогла бы. Секундное замешательство, и целый калейдоскоп эмоций сменился в ней за эти краткие мгновения: отчаянье после его первых слов, следом недоверие, сомнение, надежда и искреннее изумление в конечном итоге.

– О... – только и смогла произнести она на выдохе. А после мелькнувшего радостного облегчения, к ней внезапно пришло отчётливое понимание того, что она чуть было не натворила...

Он давал ей время утвердиться в этом открытии. Зейн, застыв, ждал от неё именно этой, последней, говорящей обо всём без всяких слов реакции – осознание своей чуть было не ставшей фатальной для них обоих ошибки. Этого испуганно-виноватого, и всё ещё до конца не верящего в происходящее, взгляда.

Да! Он заставит её поверить! Теперь, когда она всё поняла. Как поняла и то, что он будет в праве её наказать...

Читая в его глазах неизбежность этого, она уже сдавалась ему на милость и с трепетом ждала... И ведь даже не подозревала, глупышка, какое это было мощное оружие в её руках – искреннее желание покориться своему мужчине! Ему... Как удар под колени, на которые он мысленно опускался вместе с нею... Перед нею...

Нет! Пощады не будет!

Не давая опомниться ни ей, ни себе и уже не в силах сдерживаться, чувствуя эту покорную готовность, Зейн развернул её лицом к столу, хватаясь за ворот пиджака и стаскивая его с неё одним движением вместе с блузкой. Они оба понимали, что ему сейчас не до нежностей. Разорванная по шву юбка полетела следом.

Его рука в грубой, но всё же ласке, поползла по спине вверх к его пробным отметинам на её выгнувшейся к нему в немой мольбе шее, следом обхватывая нежное горло – одного его движения хватило бы, чтобы переломить его! – и с нажимом проходясь большим пальцем по её губам. Он медлил, не прикасаясь к ней больше нигде, слыша отчаянно колотящееся сердце Эмили и одновременно чувствуя её нарастающее, сводящее его с ума возбуждение. И, как только она, нетерпеливо всхлипывая, обхватила его палец губами, вырывая гортанный рык у него из груди, вся его оставшаяся до этого момента крохотная выдержка окончательно полетела к чертям собачьм.

Уже двумя руками проходясь по хрупкой спине, он заставил её лечь на стол, коленом раздвигая нисколько не сопротивляющиеся ноги и прижимаясь к ней напряжённым пахом. Обоюдное возбуждение было сильнейшим. И он больше не медлил, не заботясь об осторожности и нежности – она ждала и просила его сейчас совсем о другом! – давая им то, чего они оба так неистово желали, склоняясь и выдыхая ей на ухо: – М-моя... Навсегда!..

Всё было грубо и быстро. И когда он почувствовал долгую дрожь наслаждения, охватившую её тело, его мгновенно сорвало в тот же водоворот.

На самом их пике Зейн укусил её, клеймя. И торжествуя.

Она принадлежала только ему! Он – мужчина, всегда будет главным над нею! Главным в праве наказывать и прощать, брать и отдавать сторицей. Главным в праве оберегать и любить её сильнее всех на свете. Сильнее собственной жизни, сильнее её самой...

Глава 38. Эмили Клер Доу

Я снова уснула днём! А чего я хотела? Вторая бессонная ночь подряд и полное отсутствие каких-либо физических сил после очередного умопомрачительного любовного марафона.

Зато, просыпаясь, я чувствовала себя невероятно счастливой и полной энергии!

Комфортная двуспальная кровать в шикарной, старинной квартире Ривендора, куда он на руках перенёс меня из своего кабинета порталом. Крепкие и одновременно бережные объятия любимого – что могло быть лучше? Зейн не выпускал меня из кольца своих рук, словно боясь потерять. Словно компенсировал мне первое пробуждение без него. И сейчас осторожно целовал в макушку – я чувствовала.

Вырываться из этой неги не хотелось совершенно, тем более что вслед за полнейшим умиротворением ко мне медленно, но неумолимо подкрадывалось смущение. Одно дело -откровенные признания тел и взглядов, когда тебя на своих волнах несёт неуправляемая страсть, и где слова не требуются вовсе, и совсем другое – грядущее объяснение. А разговор нам с тигром предстоял очень обстоятельный. Да и само вожделение, полностью поглотившее меня перед этим, теперь тоже вызывало отчаянное смущение.

Наша близость сегодня была совершенно не похожа на наше первое, наполненное бесконечной нежностью занятие любовью в особняке. Это было совершенно ни на что не похоже! И я бы не смогла ответить, что мне понравилось больше...

Всё-таки – и это следовало признать безоговорочно! – в вопросах любви я была чертовски неопытной до Ривендора. О! Я и представить себе не могла, что близость может быть такой! Что это может быть так. горячо и умопомрачительно!

Без комплексов. Без остановки. Со звериной похотью. Жадно. Даже немного грубо. Но я всем своим существом ждала именно этого и понимала, что в те моменты возмутилась бы любому проявлению осторожности и томительной нежности с его стороны. Я беспрекословно и покорно, со всей страстностью и радостью следовала каждому желанию своего мужчины, иначе просто умерла бы. Без него. Без его силы.

Я сама молила его об этом!

Зейн, наказывая, доводил меня до такого исступления, поднимая к самой вершине и оставляя в шаге от желаемой цели, дразня, что слова мольбы о прекращении этой невыносимо сладостной муки сами срывались с моих губ сквозь стоны вместе с его именем. Он ждал их и сходил с ума не меньше меня, услышав. Тогда же рушились и его последние барьеры, и мы летели в пропасть наслаждения вместе.

Сегодня он пробудил во мне самку. Свою самку. Это была одновременно и его месть мне, и награда. А ещё, Зейн пометил меня, укусив. И я приветствовала эту боль в тот момент, и всё во мне пело, радуясь этому доказательству его собственности. Нашей парности.

Я полностью: и телом, и душой, и всем своим сердцем принадлежала Зейну. Навсегда. Что бы ни случилось. А он так же всецело принадлежал лишь мне одной – я читала это в его глазах, в его прикосновениях, в его поцелуях.

А я ведь чуть было всё это не потеряла! По своей глупости едва не лишила счастья нас обоих! Даже сейчас, понимание этого разливалось во мне ледяной изморозью.

– Нет, не ты.

Эти первые слова Зейна на мой вопрос о его паре. Я других и не ждала. А они были сказаны им лишь в отместку мне. Не ты... Не Клер Доу. Его истинную зовут Эмили.

О! Я на всю оставшуюся жизнь запомню свои ощущения в тот момент, когда внезапно поняла, что его истинной, оказывается, была я сама. Я!! Это как умереть и воскреснуть! И осознав, что произошло, я готова была принять от Зейна всё что угодно, любое проявление его гнева, только бы заслужить прощение. Я ведь, действительно, чуть всё не разрушила, собираясь исчезнуть. В этот раз уже навсегда.

Я умирала от боли, раздиравшей моё сердце после нашего разговора с Соней, когда так безоговорочно для себя решила, что истинная Зейна – оборотень.

Проклятье! Любовь делает нас невероятно сильными и слабыми одновременно! Моя неуверенность в себе, наша с Зейном недосказанность, моя глупая гордость – почему я не могла спросить обо всём у него? – чуть было не стоила нам будущего.

Не спав почти всю ночь, снова удачно избежав встречи с домашними и разговора с ними, ранним утром, я отправилась в агентство, твёрдо решив уволиться.

Как же невозможно трудно мне было прийти сегодня в офис! Я надеялась только на быстрое решение своего вопроса с увольнением и совершенно не ожидала последовавшей уже с самого порога бешеной реакции Ривендора.

Это теперь, зная о нашей истинности, я понимала, что все мои усиленные утренние приготовления, касаемые внешности, оказались на поверку совершенно бесполезным занятием. Никакие семейные магические разработки не помогли бы мне скрыть эту внутреннюю связь.

Да, я вылила на себя порцию специальных, запирающих запахи духов раза в три больше, чем обычно – я же не дура и понимала, что после нашей вчерашней близости оборотень с лёгкостью учует во мне свою партнёршу, и никакой душ не поможет.

Да, я ещё сильнее обычного пыталась скрыться за макияжем и магическим искажением внешности, хотя после очередной бессонной ночи мной можно было и без всех этих ухищрений народ пугать, такой смертельно больной я выглядела с утра.

Но главное, я должна была собрать всю свою волю в кулак, чтобы суметь скрыть от тигра самое важное – свои чувства и эмоции.

Как мне быть рядом и смотреть на него, когда внутри всё горит? Как выдержать сегодняшний день? Одна надежда на то, что они с Майком снова уедут, занимаясь расследованием. А перед этим Ривендор быстро подпишет моё заявление об увольнении, уже лежавшее у него на столе.

Зейн ворвался в кабинет неожиданно и шумно, перепугав меня одним своим появлением -я перед этим итак успела достаточно себя накрутить, ожидая его. А следом уже нагнал на меня страху и своим видом, и дальнейшим поведением. Зато в моей голове в тот момент не осталось ни грамма романтики!

Первым делом, старательно принюхиваясь, он начал выпытывать меня об Эмили, утверждая, что она должна была находиться в офисе, что заставило меня похолодеть. Словно он учуял мой запах... Но этого быть не могло! Он должен был слышать только привычный аромат Клер. Может быть, мой запах остался на каких-то принесённых с собою вещах?..

Зейн злился и еле сдерживался, а после нашей короткой перепалки, едва отлип от моего стола, в конце концов отправившись к себе в кабинет, и я наконец-то смогла выдохнуть. Правда, ненадолго.

Забытые боги! Я и предположить не могла, что моё решение об уходе вызовет у него такую дикую ярость! А именно её я и прочла в его взгляде, войдя на негнущихся ногах в кабинет после его не менее грозного вызова и совершенно не обманываясь внешним ледяным фасадом оборотня в тот момент.

Что его так взбесило? Он посчитал предательством попытку Клер уйти именно сейчас? Демонстративно порвав моё заявление, Зейн попросил кофе.

Я не могла объяснить своё состояние, но меня буквально трясло, когда я подходила к его столу несколько минут спустя. Стандартное действие, отработанное за эти недели до автоматизма, превратилось для меня в настоящую пытку.

Самое страшное, что рядом с ним всё моё логическое мышление сегодня выключалось напрочь. Вообще все до единой мысли пропадали! Возможно, всё дело было в гневной ауре оборотня, которую я в тот момент ощущала чуть ли не физически. И в понимании, что броня Клер меня больше уже не спасала.

Он сидел, откинувшись в кресле и устало прикрыв глаза. А я боялась даже взгляд на него поднять. Клер не должна была так себя вести! Я понимала, что моё поведение выглядело противоестественно, что я палилась на пустом месте, но... ничего не могла с собою поделать!

Я переоценила и своё состояние, и собственные силы – слишком глубоки были мои чувства, слишком мало времени у меня было на то, чтобы морально подготовиться к встрече с Зейном.

Слишком сильным было его влияние на меня! Всё слишком!

А потом что-то в нём разительно изменилось. Внезапно. Я почувствовала это, даже не глядя на него, и так и не поняла, что же произошло. Только, его новые, хлеставшие своей мощью, эмоции, словно взрывной волной, моментально разбили все мои и без того уже хлипкие усилия держаться.

Наверное, у меня на какое-то мгновение помутился рассудок – иначе я произошедшее и объяснить не могла – и словно сигнальная сирена сработала, заглушая все здравые мысли и оставляя одно единственное паническое желание – бежать! Немедленно!

И я рванула.

Ни его летящий вдогонку приказ остановиться, ни грохот за спиной не возымели на до мной никакого действия – я видела перед собой одну только дверь на свободу, уже почти на бегу скидывая мешавшую мне обувь.

Глава 39. Эмили Клер Доу

Когда я поняла, что Ривендор догадался, кто я?

В ту самую секунду у стола, теперь это было для меня очевидно. В момент его эмоционального взрыва. Интуитивно, на уровне подсознания – но именно это открытие толкнуло меня на тот безумный побег.

Как-будто я не могла догадаться, что только спровоцирую этим зверя!

Но в те мгновения я не отдавала себе отчёта в своих действиях. Мне просто хотелось оказаться как можно дальше от него! А сама перспектива встретиться с ним взглядом вселяла в меня вселенский ужас!

Окончательная уверенность в том, что моя личность раскрыта, сформировалась уже после того, как я увидела перед собой огромного, грозного зверя. Когда тигр, перед этим синей молнией обрушившийся на дверь, решительно отрезая меня от призрачного спасения, развернувшись, пошёл на меня.

Испуганно пятясь обратно к столу, я чувствовала себя совершенно беспомощной перед такой откровенной мощью и была не в силах оторвать от него своего взгляда. Его угрожающий оскал, жёлтые горящие глаза, неспешная, уверенная поступь непобедимого хищника, идущего за своей законной добычей... Несмотря на то, что мне было до чёртиков страшно, я не могла не залюбоваться этим великолепным творением природы.

Я вообще мало что соображала тогда – это я уже теперь, задним числом понимала. Вместе с паническим страхом и невольным чувством стыда, я, как ни странно, ощущала и небывалое облегчение от того, что всё наконец-таки раскрылось. Словно каменная плита с плеч упала. А любовь. Моя любовь к нему была вечной.

Я вздрогнула, когда наткнулась на стол – отступать дальше было некуда.

Мне казалось, что грохот моего бедного сердца был почти явственно слышен в тишине кабинета. И оно совсем чуть было не выскочило из груди, когда, приблизившись ко мне вплотную, Зейн прошёл оборот. Когда полностью обнажённый и невероятно красивый, фонтанирующий не менее мощными, обжигающими эмоциями, поднимаясь и пристально меня разглядывая, он снял мои магические очки.

Глаза в глаза. И его бушующая грозовым штормом синева не обещала мне ничего хорошего, вынуждая покориться.

Как выдержать, когда всё моё существо разрывалось от любви к нему? Когда рядом с ним во мне начинал гореть настоящий пожар? Он стоял так близко и смотрел на меня так жадно. Я не могла не вспоминать. Моё тело не могло не реагировать на него. И это пугало. Моя неконтролируемая и откровенная реакция на этого мужчину, как бы я с собой ни боролась. Я же не знала о нашей парности и всей тщетности своих усилий!

И я застыла перед ним, словно кролик перед удавом, и от того гипнотического состояния очнулась, лишь почувствовав, как Зейн вслед за моим жакетом с лёгкостью фокусника распахивает на мне блузку, просто лишив оба предмета моего гардероба пуговиц.

И вот тут-то во мне родился протест. И я, как могла, попыталась защититься, обвинив его в том, что он встретил свою пару. Не меня. А дальше. Дальше был его ответ. И тот безумный водоворот чувств и страсти, когда всё равно, где ты находишься, и что происходит вокруг.

Когда весь окружающий мир сужается до вас двоих. Когда вы оба просто умрёте, если не станете единым целым здесь и сейчас...

Начать с того, что мы всё-таки проверили офисный стол Ривендора на прочность! И -примарх его задери! – этот невыносимый тигрище после всего даже успел шепнуть мне, что мечтал об этом чуть ли не с первой минуты нашего с ним знакомства в его кабинете. Дескать, нужно было сразу с этого и начинать! На мой язвительный ответ, что сам, дурак, отказался, когда ему предлагали – Зейн просто сграбастал меня в охапку, активируя артефакт перехода, лежавший там же на столе, и перенося к себе в квартиру. И продолжил изощрённо мстить.

Честно говоря, лёжа сейчас в его объятиях, я понимала, что так толком и не разглядела его холостяцкую берлогу. Когда? В памяти всплывала огромная, достаточно брутальная комната в дворцовом стиле, в которой, на моё счастье, даже днём царил полумрак. Более-менее помнила только кровать и узор ковра на полу, куда мы постоянно сползали с неё в моменты страсти. А ещё обитую медью ванну прямо посреди всего этого великолепия, в которой после нашего умопомрачительного марафона Зейн уже полусонную меня даже успел искупать. И сказать, что в эту квартиру, кроме меня, он не приводил ни одной женщины. Никогда.

– Я уже давно чувствую, что ты не спишь. – Шепнул Зейн, поймав волну восторженной дрожи, охватившей меня после мысли о том, что я действительно была для него чем-то исключительным. Единственной.

Ох! Я тоже чувствовала, что он не дремлет. Отлично чувствовала это своей пятой точкой! И всё во мне в очередной раз тут же откликнулось на его возбуждение.

Неужели, так между нами будет всегда?

Но нужно было признать, что теперь уже неспешное, полное нежной ласки и упоительных поцелуев занятие любовью оказалось отличным способом избавиться от палящего смущения и заставить себя открыто посмотреть ему в глаза, чтобы прочесть в их синеве одну лишь бесконечную любовь.

– Выходи за меня.

– Лилиан теперь места себе. Что-о?.. – Прервала я свою фразу на середине, перестав рассматривать сразу несколько с боем пробившихся к нам летунов. Пара из них точно была от бабули, и я всё не решалась их прочитать. Представляю, сколько сообщений теперь было у меня на коммуникаторе, оставшемся, как и все мои вещи, в офисе, раз она отправила мне сразу несколько магических посланий!

В защитном контуре квартиры Ривендора, оказывается, использовался занятный артефакт: активируешь – и ты отрезан от всего и всех в плане связи и возможности установления твоего реального местонахождения. Очень полезная штука, когда не хочешь, чтобы тебя беспокоили и знали, где ты находишься. Вот и сейчас мы с Зейном оказались на несколько часов отрезаны от всего мира.

Не зря он поволок меня прямо сюда! Ох, не зря! Хоть у кого-то из нас голова работала на конспирацию. Хотя, какая тут на фиг конспирация после того, что мы с ним натворили в кабинете!

– Выходи за меня, – повторил Зейн без намёка на шутку, не отрывая от меня взгляда и пододвигая ко мне чашку с кофе. Несладкий, со сливками, всё как я люблю. Рядом он положил энергетический батончик. Всё что имелось.

У себя он хозяйничал сам. Кухни, как таковой, в его квартире не было, как и стола, не считая журнального и небольшой барной стойки, за которой мы с ним сейчас и расположились. Многого из того, что обычно было в нормальном доме здесь не было. И вообще, вся его квартира напоминала мне огромный выставочный зал в мебельном магазине, где сразу в одном месте твоему вниманию было представлена обстановка для всего дома.

Ривендору такая проектировка без разделения на отдельные комнаты явно нравилась и подходила под его характер. Всё нужное под рукой. Сразу видно: здесь его с тигром личный мир – холостяцкая берлога. А в моей голове непроизвольно всплывал вопрос: приемлемо ли такое для семейной жизни?..

Вот!.. Ещё до предложения Зейна я словно превращалась в одну из тех девиц, которых и сама терпеть не могла! Тех, что стремятся, как можно быстрее, окольцевать мужчину и, чуть ли не с ходу, не успев порой даже толком с ним познакомиться, примеряют на себя роль жены и хозяйки в его доме, мысленно переустраивая и перекраивая этот мир под себя.

Честно говоря, мне было от этих собственных непрошенных мыслей несколько неловко. И тут его слова... Словно напросилась... Он снова считывал меня? Насколько это возможно при истинности у оборотней?

Тепло, в том числе и от охватившего смущения, опалило моё лицо.

Была ли я удивлена его предложению? Ещё как! Я понимала, что из-за парности и собственных чувств никуда мы теперь с тигром друг от друга не денемся, и, наверное, именно поэтому и не ожидала от Зейна такой стремительности в этом вопросе.

Или всё-таки ждала и смутно надеялась?..

И вот он предложил официально закрепить нашу связь. Окончательно и бесповоротно, перед всем миром.

Я невольно повела шеей, стремясь снова почувствовать лёгкую, тянущую боль от его укуса

– бесспорное доказательство принадлежности ему. Мне нравились эти ощущения. Нравилось ловить этот удовлетворённый, собственнический блеск в глазах Зейна, моментально менявших свой цвет на золотой. Он замечал каждое такое моё движение и понимал его суть. И моё сердце в ответ трепетало в груди – на нём тоже была его вечная метка.

Что ещё мне требовалось кроме его любви? Доказательство того, что он хочет взять ответственность за наши отношения?

...Выходи за меня.

Какая девушка не будет чувствовать себя на седьмом небе от счастья после этих слов от любимого? Вот и я была счастлива. Просто счастлива, несмотря ни на что. Даже от того, как неожиданно и просто Зейн сделал мне своё предложение. Мне не нужна была вся эта мишура с тщательной подготовкой, костюмом с иголочки, кольцом, цветами... И плевать мне было на нерешённый пока для окружающих вопрос с моей личностью – сейчас во всём мире были только мы. Зейн и Эмили. И я ответила так же просто:

– Хорошо.

Потянувшись, Зейн накрыл мою ладонь своею, переплетя наши пальцы. И снова этот голодный взгляд, моментально запускавший во мне ответную реакцию – как электрический разряд. Перспектива не выходить из его берлоги ещё несколько дней вновь замаячила перед нами. Но как бы нам не хотелось сейчас послать подальше всех и вся за пределами этой квартиры – дела не ждали. И мы оба это отлично понимали.

И поэтому несколько мгновений боялись даже поцеловаться.

– Майк и Купер ждут. – первым виновато произнёс Зейн, нехотя отстранясь от меня после нежного и такого сдержанного поцелуя. Он, в отличие от меня, уже успел связаться с напарником – пока я спала или приводила себя в порядок? – чтобы выяснить, что силы полиции в данный момент были стянуты к дому Гарри Ривендора. Доказательств его покушения на нас было предостаточно – можно было брать горяченьким.

А через Гарри уже собирались до конца раскручивать другую парочку: Мишель и Тома Майлза.

Глава 40. Зейн Ривендор

Гарри взяли без труда. Он после случая на кладбище двое суток сидел у себя на квартире и беспробудно пил.

Неужели совесть проснулась? Нет, судя по тому, как он встретил брата. Похоже, как раз-таки наоборот – заливал горе после такой откровенной неудачи. То, что Зейн не погиб, как ему того хотелось, он понял ещё вчера, просто не ожидал, что его так быстро вычислят.

Что его вообще вычислят!

А всё благодаря так быстро подоспевшим медведю и ребятам, которые успели считать и записать ауры нападавших. Подельниками Гарри тогда стали пара его таких же беспринципных дружков оборотней из мелких грызунов и один маг. И вот этот-то тщедушный на вид человечишка оказался весьма занятной личностью.

Начать с того, что сетью-антимагом не каждый из магов владел, а в его распоряжении была одна из самых последних и дорогих разработок. И подчищал за собой тот отлично умел -только вот Доу не переплюнешь, как оказалось. Но интересным было даже не это, а то, что он оказался учеником небезызвестного Зейну чёрного мага.

Вот и выходило, что куда ни кинь – везде маячила его бывшая!

Нетрезвого кузена на откровенный разговор раскрутить было проще простого – это уже потом его ребята шерифа повязали. Пьяные речи, подогреваемые много лет лелеемой ненавистью, лились потоком. Зейн, конечно, всегда знал об откровенной нелюбви к себе Гарри, но, чтобы тот докатился до попытки убийства...

Во-первых, он был трусом. Откровенно закон не нарушал и с сильным соперником на противостояние не выходил никогда, так исподтишка подгадить, да слухи какие пустить -здесь он всегда в первых рядах. Но не убийство. Нет, самостоятельно кузен на такое, по мнению Зейна, был совершенно не способен. И вот тут-то, как он первоначально думал, без направляемой Гарри властной женской ручки не обошлось.

Зейн понимал, что и подобрала Мишель его кузена именно по этой причине – тот был управляем. Опять-таки, знаменитый род, такая желаемая фамилия, да ещё и откровенно влюблённый, практически одержимый ею. Вот только почему она на Гарри сразу не остановилась? Стоило ли с ним, Зейном, заморачиваться?

Стоило, по её мнению. Потому что наследником рода был именно Зейн, да и вообще лакомым куском – не зря ведьвесь Лоусон на ушах стоял. А она всегда и во всём должна была быть первой!

Гарри, как бы ни был против такого развития событий, полностью подчинился её воле и помогал во всём, оставаясь, наверное, самым постоянным из её многочисленных любовников. Настолько постоянным, что после проведённого ритуала приворота оказался первым в очереди, обойдя самого Зейна.

– А ты и не подозревал даже, что ребёнок, которого носила твоя жена, был мой! – Смеялся Гарри ему в лицо, радуясь, что может нанести этот последний удар ненавистному брату. – О! Мишель всё прекрасно продумала и знала, как подтолкнуть тебя к тому, чтобы ты, весь такой из себя умный, повёлся на её обман, словно последний лох!

Действительно знала. Она же отлично изучила его за столько лет, эта холодная, двуличная сука. Пара грамотных инсценировок – и его можно было брать тёпленьким.

Всё-таки его первая версия с враньём Мишель была верной. И ту сцену в загородном доме они с Гарри для него разыграли. Как по нотам.

Очередная, бесконечная ложь...

Твою ж. Что тогда вообще было настоящего в его отношениях с Мишель? Один лишь секс? Или она и там имитировала? Зейн ухмыльнулся своим мыслям, чем разозлил кузена ещё больше – тот явно не на такую реакцию от него рассчитывал.

Надо же, он был способен иронизировать сейчас! Но стоило признать, если бы не эти часы, проведённые с Эмили, если бы не беспредельное, незыблемое счастье, до самых краёв наполнявшее Зейна, ему бы, скорее всего, было хреново. Хотя бы потому, что в очередной раз пришлось заглянуть в эту непроглядную, смрадную бездну, имя которой – Мишель Дюбуа. А теперь он наблюдал за всем как бы со стороны, отстранённо, словно вся эта грязь была уже не в состоянии его замарать.

Мари Ривендор... Малышка, которую он так ждал и по которой столько времени убивался, чувствуя себя ответственным за то, почему и как ей пришлось прийти в этот мир на такой короткий миг... Как теперь выяснилось, она была не его, но несмотря на это, думать о ней с трепетом и жалостью он не перестанет никогда. Но Гарри даже не подозревал, что своей попыткой задеть его самолюбие, он наоборот принёс ему облегчение. Что же, тот судил по себе и, похоже, считал, что Зейну об этом уже было известно, и что именно по этой причине он к нему и явился.

– Это был мой – наш с Мишель ребёнок! – Орал Гарри, будто помешавшись. Градусы от выпитого давали ему ложное ощущение смелости. – Если бы не её желание привязать тебя к себе ещё и приворотом... Это ты виноват в том, что наша дочь умерла!

Он думал перевесить всю вину на него? Ну нет! Больше Зейн на такое не поведётся!

– Именно поэтому ты и решил убить меня? И не только меня...

– Я хотел отомстить!

Вот тут Гарри был честен. Он очень хотел отомстить Зейну, стереть его с лица земли! Только не за малышку, а за то, что тот всегда был впереди него самого. Занимал в этой жизни место, о котором так мечтал он сам. И вдруг такой удобный момент! Даже то, что он шёл против планов Мишель, его не остановило.

Да, они следили за Зейном постоянно, и, когда он, на ночь глядя, внезапно отправился на кладбище, Гарри почему-то решил, что именно за доказательствами его отцовства. Действительно, что ещё делать в родовом склепе в такое время? Всё дальнейшее случилось как-то спонтанно, на смеси непроходящего нервного напряжения и разрушительной ненависти кузена. И ведь ему всё почти удалось! Используемый ими яд убивал практически мгновенно и трудно идентифицировался, и о том, чтобы они с Эмили не смогли воспользоваться магической помощью, преступники тоже заранее позаботились. Они бы и от тел без труда избавились, ели бы их не спугнула команда медведя, и никто бы никогда ничего не нашёл и не узнал!

Зейн еле сдерживался, чтобы не растерзать ближайшего родственника. Если до этого в нём ещё и просыпалось хоть какое-то чувство жалости, нет не к кузену, а к его и своим родителям, для которых известие об аресте сына и племянника по таким страшным обвинениям станет настоящим ударом, то после рассуждения Гарри об Эмили, как о девке, не стоящей внимания и без сожаления пущенной в расход, просто потому что она в тот неудачный момент была вместе с ним, Зейна душила одна лишь дикая ярость.

Только за одно это он лично добъётся для кузена пожизненного срока в тюрьме!

Как Зейн и думал, Гарри и предположить не мог, что, помимо свалившегося на него горького разочарования после неудавшегося покушения, его не только сумеют вычислить, но и припрут к стенке неопровержимыми уликами. Причём, уже проверенными и зафиксированными в полиции! Но понимание всей незавидности собственного положения всё ещё не в полной мере доходило до него в пьяном угаре.

– Здорово досталось от Мишель за самоуправство? Ты же чуть было все её планы не порушил, а она такое никому не спускает! Сам понимаешь, на кону стоит всё состояние Майлзов...

Зейн попытался подловить Гарри, плавно перейдя от покушения на них с Эмили к вопросу, в котором им тоже уже почти всё было понятно, но основательные доказательства ещё только предстояло раздобыть.

– А при чём тут Майлзы? – Моментально собрался тот, кажется, даже слегка протрезвев.

Глава 41. Зейн Ривендор

Совсем уж дураков Мишель возле себя никогда не держала, если только в качестве жертв. Гарри был подлецом, негодяем, трусом, но не идиотом. Да, Зейн с ребятами подстраховались и оформили все необходимые документы на прослушку в его квартире задним числом – спасибо шерифу. Иначе даже такой малостью, как полученными записями его разговоров с Мишель и Томом Майлзом, не воспользоваться, чтобы попробовать подцепить вместе с Гарри всю эту шайку.

Но тот не зря в своё время заканчивал вместе с Зейном юридическую академию. Да, Мишель была у него. Да, следом припёрся этот шакалёнок с претензиями на какие-то права на неё. Мало ли кто волочится за Мишель? Она лакомый кусок для многих оборотней, и только такой придурок, как Зейн, мог упустить этакое счастье. Где Том с нею познакомился? Да откуда же ему знать! Может на том же банкете заприметил и влюбился без памяти. Вот у него и спрашивайте.

Гарри отвезли в полицейский участок, позаботившись о том, чтобы об этом до определённого момента не стало известно никому из окружающих. Тори Зигвельд и не таких раскалывал.

Следующим по списку шёл Том Майлз. К Мишель можно было подобраться и через него, и здесь нужно было тонко сыграть на ревности, неуверенности, страхе, а главное – неопытности шакалёнка в таких играх. А эмоции у него уже полыхали, раз тот, пренебрегая всем, явился к Гарри на разборки.

Вот ведь какие высокие отношения были всегда у Мишель! Все друг за другом следили и никому не доверяли – но это тоже было сейчас только на руку Зейну.

По информации, собранной специалистами Лилиан Доу, познакомились Том и Мишель в Террине, где та, якобы ниже травы и тише воды, жила два последних года после развода с ним. Шакалёнок некоторое время пытался учиться там же в местной Академии, куда его после очередного скандала и отчисления из предыдущей, в который раз впихнул папаша. Знал бы тот, к чему всё это приведёт в конечном итоге!

Том, судя по ведущемуся за ним наблюдению, сегодня никуда из своего пентхауса не отлучался. Эмили очень хотела поехать к Майлзу вместе с ним, но Зейн убедил её в том, что надавить на больные точки Тому, ему проще всего будет один на один. Чтобы вывести шакала на бешенную ревность, которая сможет полностью отключить его голову и чувство самосохранения, придётся говорить такое, о чём ему и самому теперь вспоминать противно, а уж Эми слышать будет совсем неприятно.

Эмили... Зейн не мог не улыбаться, вспоминая, как они переместились обратно в его кабинет в тот самый момент, когда там хозяйничал потерявший уже всякое терпение Майк. Она была в одной его рубашке – другой подходящей одежды у Зейна не нашлось, и надеялась, что он быстро принесёт из приёмной её сумку, в которой, как оказалось, имелся запасной наряд не только для образа Ромашки.

Быстро не получилось.

Майк, ошарашенно замерший рядом со столом, залитым расплескавшимся кофе (благо ещё чашка не перевернулась!) и вокруг которого на полу веером валялись рабочие бумаги, обрывки одежды Зейна и вещи Клер, повернулся в их сторону и немигающим взглядом уставился на девушку. Тигру сразу же захотелось ещё и свой пиджак на неё набросить.

Зейн, до этого сумевший связаться с Майком и даже обсудить с ним кое-какие рабочие вопросы, причину своего внезапного исчезновения из офиса объяснил ему тогда коротко -Эмили. На отсутствие на рабочем месте Клер лев даже внимания не обратил, решив, что та, как обычно, отлучилась по делам. Ровно до того момента, как попал в кабинет шефа.

Как Майк потом признавался Зейну, он, увидев, что творилось в кабинете, вначале подумал, что вырвавшийся тигр, взбесившись, растерзал несчастную секретаршу. Кто его знает, может, Клер кофе в этот раз не так приготовила? Но в воздухе повисли такие отчётливые для любого оборотня пряные нотки страстного секса, что вконец дезориентированный лев просто-напросто впал в ступор.

...Неужели, Зейн, буквально только что во всех смыслах обретший свою пару, и страшненькая секретарша?!..

Майк уже и не знал, какая из этих двух версий была хуже, но запах не врал. Что должно было случиться, чтобы тигра перемкнуло настолько, чтобы он соблазнился Клер?.. Год без секса? Неизвестно до чего бы лев ещё додумался, не появись они с Эмили в это самое вовремя.

Сказать, что он обалдел, когда Зейн со второй попытки всё-таки втолковал ему, что Клер и Эмили – это одно и тоже лицо – значит ничего не сказать! Тот просто дар речи потерял, сначала остолбенев, а потом недоверчиво приблизившись к девушке и принюхиваясь. Зейн предупреждающе рыкнул, но Мелоун этой ревнивой реакции друга даже не заметил.

Смущённая Эмили, как можно плотнее кутаясь в широкую рубашку – трудно играть железную Клер в полураздетом виде – и стараясь держаться от него на почтительном расстоянии, осторожно подошла к разгромленному столу. Окончательно Майк поверил услышанному только, когда она, схватив, нацепила обратно свои очки, лежавшие там же на столе.

– Охренеть... – только и смог выдавить бедный лев.

– Сам охренел! – Хищно ухмыльнулся Зейн, наблюдая, как Эмили пытается отгородиться столом сразу от них обоих.

– И как давно ты об этом узнал?

– По обстановке не заметно?

Майк, еле оторвавший свой взгляд от девушки, снова осмотрел царящий вокруг стола бедлам, задерживаясь на перевёрнутом кресле, притулившемся у стены:

– Я б убил.

– Поверь, в эти часы она умирала не единожды. – глаза Зейна полыхнули жёлтым огнём.

Вспыхнувшая Эмили, не выдержала:

– Зейн!

Майк же понимающе оскалился:

– Такой изощрённый тройной обман так просто не искупить, – протянул он с ноткой зависти, намекая ещё и на общую для них историю с Никки Ридли.

– Не спорю, – тигр извиняющимся взглядом с нежностью смотрел на ставшую уже пунцовой Эмили. – Придётся жениться, чтобы со вкусом наказывать её всю оставшуюся жизнь. Так что, дружище, попрошу особого уважения – ты сейчас смотришь на мою невесту! И смущаешь её! Познакомься, кстати: Эмили Клер Доу.

– Охренеть! – Снова выдохнул Майк поражённо, удивляясь даже не известию о предстоящей женитьбе друга, а прозвучавшей фамилии: – Она всё-таки Доу? Ну, тогда многое становится ясно...

– Майк, сам понимаешь, что об этом – никому! Мы пока ещё не знаем, как это всё будет выглядеть официально.

– Не вижу никакой проблемы! Жаркая любовь шикарного оборотня превратила бледную замухрышку – прости, Клер... то есть, Эмили. да, неважно – в офигительную красотку, и делов-то! Мы – фелиды, и не на такое способны! – Майк поиграл бровями, строя глазки невольно улыбнувшейся девушке. Он был неисправим.

– Мы обязательно рассмотрим твой вариант, – Зейн старательно оттеснял льва в сторону двери: – А пока, метнись-ка в приёмную, будь добр, и принеси Эмили её сумочку.

– Сумочку?.. Это тот мешок Клер с кирпичами?

– Он самый, – кивнул Зейн.

Уже подходя к двери, Майк, обернувшись, добавил серьёзно, глядя на друга, пытавшегося обнять наигранно обиженную и усиленно от него отстранявшуюся Эмили:

– Я очень рад за тебя, Зейн, хоть и завидую чертовски!.. Пойду, что ли, повнимательнее пригляжусь к нашей уборщице.

Глава 42. Эмили Клер Доу

Я готова была прибить их обоих!

Обычно я не теряюсь с поиском нужных слов, но только не сегодня. Трудно строить из себя мисс-невозмутимость, стоя перед оборотнями в одной рубашке Зейна на голое тело, после всего того, что мы с ним здесь недавно вытворяли. И не только здесь.

Надо же было Майку притащиться в кабинет именно сейчас! Конечно же он обалдел, узнав обо мне правду, и своих бурных и искренних эмоций по этому поводу не скрывал. Да он в принципе свои эмоции никогда не скрывал, какими бы они не были.

И началось!

Кошакам не терпелось покрасоваться и блеснуть своим остроумием, а я чуть от стыда не сгорела! Будь я хоть немного поопытней... Да разве оборотней в этом вопросе переплюнешь? Особенно этих двоих.

Тигр в свойственной ему манере окончательно застолбил за собой территорию, в конце с нескрываемой гордостью представив меня перед другом своей законной невестой и отправив того за моими вещами в приёмную. По-видимому, просто побоялся оставить льва со мной наедине.

Хоть Зейн и смотрел на меня виновато, и его невозможные голубые глаза светились бесконечной любовью и нежностью, я с упорством не позволяла ему приблизиться и обнять себя. Понимала, что тут же растаю и растеряю весь свой и без того малый запас праведной злости. А подуться после всего очень хотелось!

Когда Майк принёс мою сумку, я скрылась в приватной части кабинета, оставив их обсуждать ближайшие планы. После ареста Гарри, они собирались прощупать Тома Майлза, и Зейн дал мне понять, что это дело лучше провернуть ему одному, потому что тема их разговора будет крутиться вокруг отношений с Мишель.

Ну что же, не очень-то и хотелось погружаться в их столь интимные подробности. А я за это время наконец-то встречусь с родными, которым пока только ответного летуна успела отправить с коротким посланием: "Скоро буду!"

Снова превратившись в Клер – благо в моей сумке имелся запасной наряд – я по-быстрому убралась в кабинете. Пока приводила в порядок стол, краснея, несколько раз ловила себя на мысли, что была бы не прочь и повторить то, что здесь произошло... В кого я превращаюсь...

Страшнее всего сейчас было показаться дома. Лилиан, не видевшая меня более суток и сердцем чувствовавшая, когда мне было плохо, очень волновалась. Она всегда за меня переживала, хотя вида старалась не показывать, соблюдая нашу договорённость. Но вся её выдержка и обещание не опекать меня чересчур сильно испарились после приезда в Лоусон. Я уже проходила через такое после гибели родителей. И сейчас мне было очень стыдно за то, что я до сих пор так и не нашла времени поговорить с нею обо всём, что было у меня на сердце.

Домой я шла пешком – требовалось проветриться и подготовиться к серьёзному разговору с человеком, готовым защищать меня даже от меня самой. Прямо из холла особняк направил меня к лестнице наверх, в малую гостиную. Контакт и понимание с домом крепли у меня буквально с каждой минутой, и порой мне даже казалось, что я начинаю потихоньку им управлять. Или Конрад просто позволял мне так думать?

Лилиан, похоже, так же, как и я, облюбовала нашу гостиную с часами. Почти вплотную подходя к её распахнутым дверям и уже отчётливо различая голоса, я, затормозив, так и не решилась войти внутрь, услышав с кем и о чём говорила бабуля.

– С ней всё в порядке! Не волнуйся так. Эми – взрослая и разумная девушка, – размеренный тембр Ивана звучал как всегда успокаивающе, и мне сразу же стало ещё более совестно перед ними обоими за своё поведение. Лилиан места себе не находила, а я не то что поговорить с нею так и не смогла – даже весточку ей сегодня не отправила! А про Ивана вообще даже не вспомнила.

– Что ты можешь понимать? Она – единственное, что у меня осталось! – Выдохнула Лилиан.

– Ты же знаешь, Эми мне как дочь, и я переживаю за неё не меньше твоего, – Произнёс медведь глухо, и я прикусила губу, сдерживая нахлынувшие эмоции. – Но я знаю, что она жива, здорова и, уверен – очень счастлива!

– Счастлива?.. Я не понимаю, что сейчас происходит между нею и тигром, но знаю, что вчера моя девочка была очень несчастна!

– Она не может быть несчастна. Её любят больше жизни! И она любит...

– Любит. Любовь к оборотню – это мука! – Внезапно воскликнула Лилиан. Я впервые слышала, как дрожал её голос.

– Ты судишь по себе? – Спросил после паузы Иван, и голос его неуловимо изменился: в нём стали различимы стальные нотки, в обычной жизни ему нисколько не присущие. – Лили, ты всегда была независимой и очень умной женщиной. Так почему бы и Эми не дать решить этот вопрос самой? Даже если – не дай забытые боги! – у неё вдруг случится несчастная любовь с оборотнем – это будет её любовь. Её жизнь и её личный выбор! Хочешь знать моё мнение? Эми во многом уже гораздо мудрее тебя! Потому что чаще доверяет собственному сердцу, а не руководствуется одним только холодным разумом.

В гостиной повисла напряжённая тишина. И я вдруг почувствовала, что их разговор поменял своё направление. Точно поменял! Медведь сейчас говорил о себе. О них с Лилиан...

Почти не дыша, я не могла не слушать дальше.

– Что ты хочешь этим сказать? Что с нами год назад я совершила ошибку, руководствуясь разумом, а не чувствами?

Я поражённо застыла.

Забытые боги! Я-то всегда считала, что Лилиан даже не догадывалась о чувствах медведя, а выходило, что знала. И не просто знала. Я внезапно с полной уверенностью поняла, что у них, оказывается, уже были близкие отношения!

– Всё, что я хотел сказать – я сказал тебе тогда, – ответил медведь. – Лилиан, мои чувства к тебе остались неизменными, но я не железный. Я не могу вынести твоего равнодушия...

– Ты же знаешь, это вовсе не равнодушие. – почти простонала она.

– Так чего же ты тогда боишься, Лили? Меня? А не боишься, что может стать слишком поздно?.. – После короткой паузы Иван продолжил: – Если ты будешь настаивать на том, что между нами больше уже ничего быть не может, то так и быть – я уйду. Только сейчас уже навсегда. За Эми я смогу присматривать издали – у неё теперь есть свой защитник. Она, в отличие от тебя, не глядя ни на какие препятствия, выбрала своего мужчину, хотя тоже могла бы воздвигнуть между собой и Зейном кучу преград или сбежать. Это Ривендор подыхал бы сейчас без своей обретённой пары...

– Эми хотя бы в этом повезло – она оказалась истинной парой тигра!

– Так ты переживаешь, что я когда-нибудь всё же встречу свою? Только за это? А если не встречу? Сколько у тебя таких примеров за всё это время, взять хотя бы наших ребят? Один? И что же, другим теперь и не жить? – Рубил Иван с горечью. – И если на то пошло, свою любовь к тебе я считаю истинной!

– Даже без истинности любая оборотница смогла бы попытаться подарить тебе ребёнка! Похоже, Лилиан сейчас перечисляла все свои страхи и комплексы.

– У меня уже есть Эмили! И, прошу, не ищи больше причин для оправдания своего отказа. Если только ты не встретила кого-то другого...

– Нет! – Поспешно возразила она, а Иван, помедлив, произнёс следующие слова так проникновенно, что даже я покрылась мурашками:

– Лилиан, я люблю тебя и больше не хочу терять ни одного момента из нашей жизни! Я снова предлагаю тебе быть вместе со мной и даже готов принять твоё условие и не оформлять наши отношения официально, хотя моё предложение пожениться всё ещё в силе. Выбор за тобой. Но сделать этот выбор, тебе придётся прямо сейчас – больше ждать я не могу и не хочу!

В гостиной снова стало тихо.

Я за всю свою жизнь не слышала от медведя такой длинной и эмоциональной речи. Сжав в волнении кулаки так, что ногти впились в ладони, я замерла в ожидании. Но секунды текли, а Лилиан всё не отвечала. И тогда вновь заговорил Иван, как-то устало, словно ни на что другое он и не надеялся:

– Хорошо. Я тебя понял. Сразу после завершения расследования я уеду. Потерпи меня ещё пару дней.

Я поняла, что он собрался уходить, и застыла, невольно вжавшись в стену. Я не хочу, чтобы он... чтобы они застали меня здесь в такой душераздирающий момент! Но куда мне податься? И вдруг я почувствовала, что проваливаюсь внутрь стены словно в невесть откуда появившуюся нишу. Просачиваюсь будто бесплотное привидение, но видеть коридор продолжаю.

"О! Спасибо тебе, Конрад!" – Мысленно поблагодарила я особняк. С каждым разом он удивлял всё сильнее.

Послышались тяжёлые шаги, и мгновение спустя в дверном проёме показалась мощная фигура медведя. Закусив губу, с колотящимся от переполнявших меня эмоций сердцем, я смотрела, как он прошёл по коридору в шаге от места, где я стояла, лишь слегка притормозив и потянув носом.

Он меня почуял! Но не остановился, так и не заметив...

А во мне всё рвалось от душевной боли, потому что, я понимала, какую глупость у меня на глазах прямо сейчас совершает самый близкий и родной для меня человек, лишая себя возможно единственного шанса на личное счастье!

Иван был очень гордым и несгибаемо твёрдым в своих решениях, мне ли не знать! Если он сказал, что уйдёт навсегда – он так и сделает, как бы больно ему при этом ни было. И возврата не будет!

Что же делать? Ведь нужно же что-то делать, иначе, как он и обещал, станет слишком поздно! Если уже не поздно...

Всё происходило очень быстро. И в тот момент, когда я, еле сдерживая слёзы, уже готова была выйти из своего укрытия, в дверях гостиной появилась взволнованная Лилиан.

Ещё до того, как она его позвала, медведь, словно почувствовав её, замедлил свой шаг, напрягаясь.

– Ваня!...

На большее её не хватило.

Я никогда не видела Лилиан в таком состоянии. Даже после гибели моих родителей она старалась держаться, не позволяя себе откровенных эмоций даже при мне. Сейчас же весь её вид кричал о том, как ей больно и страшно. Страшно, что случилось непоправимое, и она опоздала...

Она любила медведя! И если у меня до этого момента были бы хоть какие-то сомнения, то они развеялись бы сейчас полностью.

Иван замер огромным изваянием. Секунда, другая... Он не оборачивался, словно не веря или наказывая её за своё ожидание в течение всего этого года. И вот, всё же повернувшись, он так и остался стоять на месте, всем своим видом говоря: "Покажи мне, что ты действительно выбрала и хочешь именно этого!"

Руки Лилиан заметно дрожали, она тоже еле сдерживала слёзы.

Сделав первый неуверенный шаг в его сторону, она окончательно сорвала с себя сдерживавшие её оковы, в ту же минуту переходя на бег, уже не сомневаясь и выпуская на волю все свои эмоции, моментально превращаясь в обыкновенную влюблённую девчонку.

Иван бережно, словно великую драгоценность, подхватил её в свои медвежьи объятия, поднимая и страстно целуя в губы.

И в тот же момент я почувствовала, как теряю опору, проваливаясь куда-то дальше в пустоту. Секунду спустя я уже стояла в своей комнате, размазывая по щекам слёзы от переполнявшего меня чистейшего и совершенного счастья.

Глава 43. Зейн Ривендор

До Тома Майлза Зейн в этот вечер так и не добрался – того не оказалось ни в пентхаусе, ни в особняке отца, который тоже уже полностью освободили от полицейских. Исчезла и Мишель Дюбуа.

"Проклятье! Неужели, мы всё же их спугнули?" – Была его первая мысль.

Зейн решил, что Мишель почуяла-таки, как, ещё немного, и загорится земля у неё под ногами, предпочитая скрыться заранее. Но, как выяснилось чуть позднее, причина внезапного исчезновения этих двоих была в другом. Зейн до сих пор не мог определиться, как относиться ко всему, о чём они узнали за последние сутки. Тот вариант наказания, который в конечном итоге настиг Мишель, ему и в страшном сне не мог привидеться...

С помощью суперсовременного артефакта Доу, позволяющего считывать в пространстве события почти двухнедельной давности, Майк с Иваном ещё вчера записали массу разной информации в банкетном зале особняка Майлзов. После её тщательной расшифровки совместно со специалистами полицейского департамента сегодня удалось почти полностью восстановить картину произошедшего на банкете. Результаты, хоть и были несколько размыты – всё же и времени до считывания прошло достаточно, и преступники сделали всё, чтобы скрыть за собою следы – выглядели ошеломляюще.

Благодаря обратной временной прокрутке удалось зафиксировать и момент выстрела, и его направление. Вычислить откуда стреляли без этого артефакта было бы практически невозможно: пуля, а если быть точнее – магический мини снаряд, мог быть выпущен откуда угодно, потому что шёл точно на магическую метку на другом конце своего пути.

Шериф с завистью наблюдал за возможностями нового сотрудника Зейна. Во время всех проводимых Иваном манипуляций Купер беспрестанно сетовал на вечную недостаточность финансирования его департамента и невозможность приобретения ими такого дорогостоящего оборудования в ближайшем будущем. Наверное, надеялся, что ему предложат и дальше использовать артефакт в благотворительных целях, так сказать. Медведь, продолжая сосредоточенно работать, слушал шерифа молча.

Стрелявшим, как и предполагалось, оказался тот самый, пропавший слуга. Но удивило их всех вовсе не это, а то, что метку себе на грудь, оказывается, поставил никто иной, как сам же Грэг Майлз! Магический маячок был на платке, который он вложил себе в нагрудный карман пиджака со стороны сердца, тем самым запуская его действие – сканеры в этот момент, зафиксировали всплеск магической энергии активированного артефакта. А вот платок всего за несколько минут до выстрела ему передал Том, вытащив его перед этим из собственного кармана.

Хитро! Всё было продумано и рассчитано по минутам. Во-первых, в другое время этого было не сделать – слишком сильна была защита, организованная в зале вокруг шакалов. Во-вторых, подготовился Том хорошо, вернее – его подготовили. Ещё один аргумент в пользу того, что убийцами все должны были посчитать шантажистов: если факт с передачей платка и обнаружился бы, он стал бы только дополнительным доказательством того, что покушаться первоначально собирались якобы на младшего Майлза – ведь изначально платок с меткой был у него в кармане. А так, всего лишь случайное стечение обстоятельств, приведшее к путанице, в результате которой Тому, в отличие от его отца, просто нечаянно повезло.

Расчёт на то, что все сразу же начнут обвинять и искать шантажистов, безусловно сработал. Единственное, чего преступники ну никак не могли предугадать в своём плане, так это то, что эти самые шантажисты, объединившись с Ривендором, начнут вплотную сотрудничать с полицией и будут иметь полный доступ к самому расследованию. А уж с техническими и магическими возможностями Доу раскрытие преступления становилось всего лишь делом времени.

Но главный просчёт преступников оказался даже не в этом. Наверное, само мироздание решило-таки наказать Мишель Дюбуа, по-другому и не скажешь. Наказать с помощью той, кого она даже в расчёт не брала, и кто ненавидел Мишель ещё посильнее самого Зейна.

Они с большим трудом, но отыскали-таки пассию Грэга Майлза, ведь та, не будь дурой, постаралась исчезнуть сразу же, как только стало известно о гибели шакала, очень грамотно расценив, что сама теперь находится в не меньшей опасности. Вышли они на неё только благодаря полукриминальным связям и авторитету Доу в теневом мире Двуликих, а Зейн продолжал убеждаться, что для этого семейства действительно не существовало почти ничего невозможного.

Любовницей старшего Майлза оказалась Дива Нортон – личность сама по себе для Лоусона уникальная.

Двуликая Дива Нортон владела одним из лучших столичных борделей, и это при том, что вся ниша была исторически прочно занята вампирами Белого крыла. Одно только это обстоятельство уже многое говорило об этой удивительной женщине. Хватке и деловой активности рыжей лисицы, как и количеству её связей, позавидовал бы любой. Вот Грэг Майлз – частый клиент её элитного заведения и, как никто другой, понимающий толк в таких вещах, сначала позавидовал, безуспешно пытаясь прибрать к своим рукам её прибыльный бизнес, потом искренне проникся её талантами, а затем и влюбился. А от кого ещё мог потерять голову такой, как Грэг? Только от женщины, способной переплюнуть его самого!

Они встречались уже пару лет, и после неожиданной беременности мисс Нортон шакал даже всерьёз задумался о женитьбе. Женился бы или нет – теперь уже было неизвестно, а вот то, что он точно собирался сделать и о чём начал говорить, практически не таясь – так это официально признать их ребёнка.

Грэг был счастлив – он уже предвкушал, какая многообещающая личность должна была появиться на свет от их союза! Он всегда был недоволен Томом, признавая, что старшему сыну мало что досталось из его непревзойдённых деловых качеств. Прожигатель жизни и его денег, Том доставлял одни лишь проблемы, никак не преумножая достояние Майлзов. Знал бы шакал, что сын в конечном итоге превзойдёт его самого по подлости, хитрости и жестокости, спланировав и исполнив убийство собственного родителя. Том не собирался делиться наследством с каким-то там ублюдком. Он вообще ни с кем не собирался делиться!

Узнав об убийстве Грэга, хитрая лисица приняла решение залечь на дно вплоть до рождения ребёнка, когда она смогла бы заявить свои законные права на часть наследства Майлзов. И не потому что испугалась того, что её искали с самого первого дня после смерти шакала. Те, кто её разыскивал с явным намерением избавиться от будущего наследника, не представляли себе, с кем они связались! И дело было даже не в покровителях мисс Нортон, список которых был так же обширен, как и секретен – её заведение посещали многие высокопоставленные и чаще всего женатые клиенты. Нет, Дива Нортон в покровительстве не нуждалась, просто потому что сама была одной из самых значимых и грозных фигур теневого мира Лоусона. Но об этой стороне её жизни мало кто знал. Доу знали.

А вся соль заключалась в том, что Дива, оказывается, давно и прочно ненавидела Мишель Дюбуа:

– Эта сука посмела оскорбить меня в одну из наших первых встреч, сказав, что шлюхам не место в высшем обществе! Это я-то шлюха?.. Да у меня за все те два года, что мы встречались с Грэгом, никого, кроме него не было! Не то что у этой великосветской драной кошки, перетрахавшейся со всем Лоусоном! Уж кому-кому, а мне о таких вещах хорошо известно! – Возмущалась эта маленькая, изящная, рыжеволосая женщина с хваткой бульдога, вышагивая перед ними.

Как оказалось, всё это время лиса потихоньку собирала на соперницу всевозможный компромат. В самом начале своего противостояния Дива хотела этой информацией хорошо прижать Мишель – та бы всю жизнь униженно ходила у неё на коротком поводке! Но убийство шакала кардинально изменило все планы лисицы. Кардинально и слишком жутко для Мишель...

Глава 44. Зейн Ривендор

Мишель Дюбуа даже не подозревала о том, что длительное время находилась под колпаком. Что и говорить, но в полноте и достоверности сведений, собранных мисс Нортон, Зейн убедился тут же – лиса знала и истинную причину их с Мишель развода и то, что её ребёнок на самом деле был от Гарри.

Дива смотрела на него непонимающе, искренне удивляясь: как он после такого смог ограничиться лишь разводом? Ох уж это благородство! Судя по её снисходительному взгляду – Зейн бы здесь, в их теневом мире, не выжил. Сама-то лиса всегда была страшна в своей мести и скора на расправу! Но Дива не стала бы той, кем стала, если бы не умела ждать и готовиться к ответному удару в нужный момент.

– А ведь эта тварь просто мне позавидовала! Ещё бы – я же, по её мнению, посмела урвать себе кусок, на который смела претендовать только она сама!

И лиса поведала о том, как в Террине, где Мишель отсиживалась после развода, она пыталась подкатить сначала к Грэгу, а затем уже, когда поняла всю тщетность своих усилий, остановилась на его запавшем на неё никчемном сыночке, которым со своим богатейшим опытом крутила, как хотела. Том ведь даже жениться на ней собирался. Но здесь было достаточно одного слова Дивы – и Грэг поставил сына на место, к тому же быстро вернув того обратно в Лоусон.

Вот только свой план по устранению главы семейства они успели придумать до этого.

– Когда Мишель вернулась в Лоусон, связь с Томом она тщательно скрывала, и всей подготовкой к предстоящему покушению занималась через Гарри Ривендора. Эта сука хитра оказалась – я ведь всё это время даже не подозревала об её истинном плане! – Искренне сокрушалась лиса. – Думала, она никак не может оставить мысли по охмурению Грэга и всё пытается подобраться к нему через этого недоумка Тома. Вся эта сложная возня с его шантажом... Я-то считала, что она таким образом привлекает внимание Грэга, собираясь в дальнейшем красиво помочь решить эту проблему, сдав ему и заказчицу Кэтлин Спун, которую сама же с особой тщательностью для этого дела и подобрала, а затем и исполнителей заказа, в надежде на то, что уж если не сам Грэг на неё клюнул бы, то хоть с Томом ей быть разрешил. А эти твари, оказывается, его сразу убить планировали! Как и меня...

Вот чего не знала Мишель, так это то, что своими действиями подписала себе окончательный приговор. Угрозы своей жизни и жизни своего ребёнка лиса не прощала. Разрушенных планов по своему триумфальному восхождению на столичный олимп тоже. И Мишель, и Тома Майлза похитили по её приказу, как только те достаточно расслабились, уже почти поверив в свою полную безнаказанность.

Шакалёнка собирались наказать так же, как обычно он поступал со всеми своими жертвами насилия – хотя тот уже от одной мысли о предстоящем был напуган до беспамятства и готов был самостоятельно сдаться правосудию и чистосердечно во всём признаться, лишь бы этого избежать.

А вот на Мишель, как главного идеолога всего преступления, у Дивы были свои отдельные планы. Нет, убивать её, во всяком случае в ближайшее время, она не собиралась.

– О, у меня очень хорошие связи с вампирами Белого крыла! Временами мы оказываем друг другу услуги определённого рода – в нашем бизнесе без этого практически не обойтись. Вы же знаете, что такое аура белых вампиров. Аура повелителей страсти. Так вот, теперь этой страсти у Дюбуа будет с избытком! – Улыбка мисс Нортон больше походила на оскал.

Помимо крови все вампиры питались эмоциями характерными для их объединений -Крыльев. Алые – эмоциями ярости, гнева. Чёрные – страхом, паникой и печалью. Вампиры Белого крыла питались эмоциями вожделения и похоти. И любой взрослый вампир умел усиливать и вызывать эти самые эмоции. Подчинять. И точно так же, как и полностью обескровив, мог высосать через эти эмоции из своей жертвы все её силы без остатка. Высушить до полубезумного состояния, а при желании – и до самой смерти... И ещё неизвестно, что было хуже.

Дива приготовила для своей соперницы жестокое наказание. Такое, какое могла придумать только женщина. Извращённая женщина, не знающая жалости и имеющая для этого власть и средства.

Зейн не мог не думать о том, что эти две друг друга стоили.

– Знаете, а я ведь ещё очень милосердно с ней поступаю, – ухмыльнулась лиса, поглаживая свой живот. – Эта похотливая кошка даже получит от всего происходящего незабываемое удовольствие! Я сделаю из неё самую популярную девочку в своём заведении в ближайшее время. Да, что там в своём – во всём Лоусоне! Всё, как она мечтала! Правда, ненадолго.

В конечном итоге лиса выдала им только Тома, снабдив к тому же их дополнительными доказательствами подготовки и исполнения им убийства отца. Никаких эмоций – исключительно трезвый расчёт. Дива с помощью полиции убирала шакалёнка со своей дороги к наследству Майлзов. Официально и показательно, не марая при этом собственных рук.

Выслушав предложение Ривендора о справедливом суде для Мишель, мисс Нортон рассмеялась: – При косвенных уликах и одних разговорах? Она же никогда и ничего не делала собственными руками. Даже от признания Тома она при грамотных адвокатах отмахнётся, как нечего делать! Не-ет!.. Правосудие для таких, как Мишель Дюбуа? Спросите об этом понятии у своей подружки, мистер Ривендор!.. И даже не пытайтесь мне помешать!

Эпилог

Зейн Ривендор

К вечернему мероприятию Зейн готовился особенно тщательно, уже второй раз меняя вполне приличный костюм, выбранный им с утра, в котором он сегодня вместе с довольным шерифом раздавал интервью по нашумевшему делу Майлзов.

Зейн собирался на ужин к Доу. Официально просить руки Эмили. И, как бы смешно это не звучало – но он волновался. И нет, вовсе не из-за Лилиан Доу, как это могло бы показаться со стороны непосвящённому: краткого знакомства с этой женщиной хватило ему, чтобы убедиться – она согласится с любым выбором внучки, лишь бы та была по-настоящему счастлива.

К тому же последние изменения в личной жизни самой миссис Доу должны были гарантировать ещё большую лояльность с её стороны. Вот о чём Зейн даже подумать не мог, так это о том, что она и Иван, оказывается, вместе! Но запах не врал. Да и понимали они теперь с медведем в некоторых вопросах друг друга без слов – Зейну одного взгляда на него хватило. Иван выглядел ещё более спокойным и монументальным что ли, если такое вообще было возможно.

И даже проблему с образом Эмили после непродолжительных раздумий они утрясли, решив, что Клер из их жизни исчезать не стоит, а ей следует лишь удачно преобразиться. Эми даже была готова махнуть рукой на обязательно родящиеся после такого ошеломительного известия слухи о том, что она всё это специально придумала. Исключительно с целью подцепить Ривендора. Ну, сам-то он, кстати, в этом нисколько не сомневался.

Кто бы знал, из-за кого, вернее – чего, переживал Зейн – покрутил бы пальцем у виска!

Разве можно было себе представить, что главным, кто будет решать, достоин он или нет одной из лучших представительниц старинного семейства Доу, станет их родовой особняк? Что он – состоявшийся, взрослый мужик и сильный оборотень будет совершенно беспомощен перед величием сэра Конрада? Да-да, у этой кривой громадины, оказывается, даже имя имелось!

Эмили, более подробно посвятившая его в удивительные, если не сказать, шокирующие особенности их жилища, была искренне удивлена, узнав, что один раз он уже этот квест не прошёл. И ещё неизвестно было, не исчерпал ли он на этом весь свой кредит доверия у этого монстра, судя по сумасбродному характеру особняка, итак выданный ему авансом.

Получается, прошлый раз дом разозлился на него за то, что он ушёл, не дождавшись, когда Эмили проснётся? Да он и сам уже миллион раз пожалел об этом! И уже чуть было не поплатился за эту глупость! Должен же Конрад понять всё правильно, раз он такой разумный? Кому рассказать – засмеют, а ведь у Зейна даже мысль о подношении дому на мгновение мелькнула, пока он не спохватился, что совсем уж с ума сходить явно не стоит! Ну не почтовый же ящик или громоотвод ему подарить?

Особняк встретил его настороженно.

Прямее он не стал, но и прошлого, наводящего ужас вида не демонстрировал – и то радовало. Зейн почти физически ощущал, что его холодно разглядывают. Пристально и недоверчиво. Он бы даже сказал – обиженно. И он в костюме с иголочки, со старинным, родовым обручальным кольцом во внутреннем кармане пиджака и двумя букетами в руках – ромашек для Эмили и роз для Лилиан – послушно ждал.

Звонок не потребовался: Зейн смотрел, как издевательски медленно, словно нехотя, открывается дверь перед ним. Но радоваться было рано – он по своему опыту знал, что попадание в холл, ещё не гарантировало ему достижения конечной цели посещения этого чёртова памятника архитектуры. А ещё он знал, что сегодня никто не встретит его на входе.

Это была только их битва: его и Конрада.

Зейн осмотрелся. Который из пяти коридоров выбрать? И тут же сам себя осадил: какое, к примархам, гадание? Он знал, что делать! Знал, что сделает.

Он чувствовал Эмили в доме. Вдохнув, Зейн закрыл глаза, успокаиваясь окончательно – он был твёрд и чист в своих намерениях! – и всем сердцем потянулся к ней. Но секунды текли, и ничего не происходило.

Тогда он, смиряясь и выдыхая, мысленно обратился к особняку: «Ну, что? Веди!.. Вот он я весь. Какой есть – живой и неидеальный. Но я люблю её больше жизни, и она любит меня! И я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы она была счастлива вместе со мной!»

Замерев, он сосредоточенно ждал ответа от своего немого собеседника. А тот, похоже, решил-таки показать характер. Твою ж... Ну что же, характер есть и у него самого!

Чувствуя, как угрожающе поднимается внутри него тигр, и напрягаются увеличивающиеся мышцы, Зейн повёл шеей, расслабляя ставший тесным воротничок рубашки. Открыв глаза, он пообещал уже вслух:

– Я никогда и никому не позволю встать между мною и Эмили! Слышишь?.. Даже тебе, Конрад! Если понадобится – разберу по кирпичику!

Безмолвие.

И вдруг, ему показалось, словно кто-то совсем рядом одобрительно крякнул, как это обычно делал его довольный чем-нибудь отец. И в то же мгновение всё изменилось. Как-будто сам воздух вокруг стал плотнее и теплее, и в звенящей тишине, внезапно накрывшей дом, удары его собственного сердца становились слышны всё отчётливее, заполняя этим гимном жизни всё пространство вокруг.

Зейн видел Эмили, и ему теперь даже глаз не потребовалось закрывать. Он снова знал, где её искать. Знал, что сумеет достигнуть её беспрепятственно. Всё, как тогда: мерцающий, словно пламя свечи, силуэт в глубине дома. Она ждала его...

И он вдруг отчётливо понял, на что это было похоже. На горячее, пульсирующее сердце. Словно Эмили стала сердцем самого особняка! Но Эмили была и его сердцем, о чём оно подтверждало каждым своим мощным ударом, каждой секундой, что Зейн жил!

А значит, у них с особняком было одно сердце на двоих...

И он внезапно почувствовал это – мощную и необъяснимую магическую силу этого странного, связавшего их места. Но оно уже не казалось ему странным. Нисколько! Оно было родным и знакомым, словно он долго-долго бродил где-то в пустоте и наконец-то вернулся домой.

Конрад принял его полностью и безоговорочно, как себя самого.

Коридоры? Двери?.. Теперь они были ему не нужны. Зейн шёл к ждущей его Эмилинапрямую, сквозь стены.

Эмили Клер Доу

Ну, и что мы имели на сегодня?

Ошарашенного шерифа, которому Зейн представил меня уже без камуфляжа в качестве своей невесты. Купер смотрел на Ривендора таким испуганно-сочувствующим взглядом, словно тот совсем умом тронулся.

Ну да, он видел и понимал, что его бывшая невзрачная практикантка совершенно неожиданным и кардинальным образом преобразилась, но, по мнению Купера, это нисколько не компенсировало моего невыносимого характера, пусть к нему и прилагалась новая привлекательная внешность. Он всем своим видом транслировал мысль о том, что связать свою жизнь со мной способен только ненормальный.

– А ведь я тебя предупреждал, что она любого в бараний рог скрутит! – Вздыхал он в разговоре с Зейном, думая, что я не слышу. Купер вообще старался держаться от меня на почтительном расстоянии и дружить семьями в ближайшее время не предлагал.

Ну что же, каждому требуется время, чтобы переварить такое известие. Мы сошлись на том, что неожиданное преображение Клер – это самое простое и лучшее, что можно придумать в нашей ситуации. Но шериф будет далеко не единственным, кто посчитает, что весь этот финт с переодеванием я проделала намеренно, только чтобы подобраться к Ривендору. Ну и пусть думают – это только повышает мой авторитет – я же добилась своего! И вообще, мне почему-то кажется, что в ближайшее время скромные образы студенток-отличниц войдут в моду в нашей академии.

Почти полдня ушло у Зейна с Купером на интервью нескольким телекомпаниям и изданиям, снова поднявшим небывалую шумиху вокруг дела Майлзов.

Ещё бы! Младший шакал за решёткой и вряд ли на этот раз сумеет выпутаться – свои же родственнички, претендующие на наследство, и закопают окончательно! Это они ничего пока не знали ещё об одном наследнике – Дива Нортон была верна своим правилам и готовила неожиданный сюрприз своим будущим родственникам.

Судьбу Мишель тоже лиса решила. За пару месяцев в недрах её заведения блестящую светскую львицу с помощью вампирского воздействия превратят в похотливую самку для утех всех желающих, в конечном итоге оставив безвольной, полубезумной куклой, постепенно лишив её всех желаний и сил.

Страшно. Но даже моя семья со всем своим влиянием ничего не могла изменить – в ряде случаев нам приходилось держать стойкий нейтралитет с теневым миром Двуликих. Это была личная вендетта Дивы Нортон. Нам ли не понимать этого?

Тем временем весь клан шакалов распевал дифирамбы грамотной работе полиции и очередному блестящему расследованию Ривендора, добывшему главные улики и доказательства по делу. В тени осталась и Мишель Дюбуа, и наша организация. Правда, пару раз в высказываниях журналистов проскочило, что абы кого наша контора всё же не шантажирует – только настоящих подонков, что в очередной раз и подтвердилось с Томом Майлзом. Своеобразный комплимент в нашу сторону. Неофициально же все более откровенно поговаривали, что без нашей помощи в расследовании не обошлось.

В особняке царили мир и спокойствие.

Дядюшка пребывал в шоке. И не столько от известия об отношениях своей тётушки и медведя, сколько от реакции Конрада на все последние события. А тот был явно доволен происходящим, позволив Криспиану в течение дня несколько раз посетить так любимый им бар, дорогу к которому в другое время дядюшка находил исключительно вечерами, и то не каждый раз, если случалось такое, что в один из предыдущих своих заходов он нечаянно злоупотреблял количеством выпитого.

Лилиан была невероятно счастлива. Почти так же невероятно, как и я сама. Для того, чтобы стать такой же полностью счастливой, как я, ей бы следовало окончательно успокоиться и перестать чувствовать себя виноватой, словно она что-то у кого-то украла. Но, думается, Иван уже очень скоро искоренит в ней это чувство окончательно.

Они оба были рады за нас с Ривендором. По-настоящему рады. К тому же, теперь было на кого со спокойной душой оставить меня, когда они в ближайшее время покинут Лоусон. Сегодня мы ждали его на ужин – Зейн Ривендор собирался официально просить моей руки.

Зейн... Я почувствовала его сразу, ещё до того, как он вошёл в дом. И всё во мне задрожало предвкушением встречи, разливаясь пьянящим ощущением небывалого счастья, словно мы не видились с ним целую вечность.

Я никогда не перестану этого испытывать.

Я никогда не перестану любить и ждать этого мужчину.

Конец

Оглавление

Глава 1. Зейн Ривендор

Глава 2. Зейн Ривендор

Глава 3. Эмили Клер Доу

Глава 4. Зейн Ривендор

Глава 5. Зейн Ривендор

Глава 6. Эмили Клер Доу

Глава 7. Эмили Клер Доу

Глава 8. Эмили Клер Доу

Глава 9. Зейн Ривендор

Глава 10. Зейн Ривендор

Глава 11. Эмили Клер Доу

Глава 12. Эмили Клер Доу

Глава 13. Зейн Ривендор

Глава 14. Зейн Ривендор

Глава 15. Эмили Клер Доу

Глава 16. Эмили Клер Доу

Глава 17. Зейн Ривендор

Глава 18. Зейн Ривендор

Глава 19. Эмили Клер Доу

Глава 20. Эмили Клер Доу

Глава 21. Зейн Ривендор

Глава 22. Зейн Ривендор

Глава 23. Эмили Клер Доу

Глава 24. Эмили Клер Доу

Глава 25. Зейн Ривендор

Глава 26. Зейн Ривендор

Глава 27. Эмили Клер Доу

Глава 28. Эмили Клер Доу

Глава 29. Зейн Ривендор

Глава 30. Зейн Ривендор

Глава 31. Эмили Клер Доу

Глава 32. Эмили Клер Доу

Глава 33. Эмили Клер Доу

Глава 34. Зейн Ривендор

Глава 35. Зейн Ривендор

Глава 36. Зейн Ривендор

Глава 37. Зейн Ривендор

Глава 38. Эмили Клер Доу

Глава 39. Эмили Клер Доу

Глава 40. Зейн Ривендор

Глава 41. Зейн Ривендор

Глава 42. Эмили Клер Доу

Глава 43. Зейн Ривендор

Глава 44. Зейн Ривендор

Эпилог