Сын маминой подруги [Виктория Осадчая] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Виктория Осадчая Сын маминой подруги
(1)
Миксер задорно жужжал, сбивая сливки в пышную массу, пахнущую ванилью. Осталось заполнить эклеры этой массой и можно смело подавать к столу, чтобы снова похвалили ее кулинарные способности. И прихватить с собой тройку в комнату. Нужно же как-то коротать сегодняшний вечер, когда там, в гостиной звучат голоса маминых подруг. До чая, как минимум, еще часа полтора, потому что вторую бутылку вина они только откупорили. Не часто этой компании удавалось собираться, и при чем, у них дома это явление было редким, поэтому Анастасия, которая для близких всегда была Стасей, просто спокойно переживала подобные девичники, помогая маме справиться с хозяйскими делами. Да, она была хорошей дочерью. — Настюшка, у тебя просто золотые руки! Рецепт салатика дашь? — поинтересовалась тетя Света, когда тонкий девичий стан спешил скрыться в комнате, проплывая мимо женщин. — Спасибо, — отозвалась девушка. — Напомните, я Вам скину! — Да, очень вкусно! У меня Максик тоже очень вкусно готовит. А запеканки просто объедение, — вставила свои пять копеек тетя Кира. Настя было хотела закатить глаза, но вовремя опомнилась, уловив предупреждающий взгляд мамы. Сколько они уже все слышали, о достоинствах Максика, что возникало ощущение своей никчемности. У женщин, как матерей, а у их чад — как несостоявшихся личностей в обществе. И несмотря на то, что всех разрывало любопытство познакомиться с этим чудо-сыном замечательной мамы-Киры, Стасю он неимоверно бесил. При чем, помнила она его подростком, таким долговязым, несграбным, но по мнению его матери, очень красивым. Мутный тип, от которого передёргивало малость. Да, почему малость? После общения с ним в свое время, девочка просто попросила родителей, больше тетю Киру с ее сыном в гости не приглашать. Это при том, что девочке было семь лет. Повезло! Мамина подруга вместе с сыном Максимкой переехала. При чем, достаточно надолго, так как, как она считала, удачно вышла замуж во второй раз. Настя не знала, как там складывалась судьба маминой подруги, не интересовалась, да и вообще, не имела привычки лезть в чужую личную жизнь, но вот уже целый год, как тетя Кира вернулась. И о чем бы не заходил разговор, она не забывала нахваливать своего дорогого сыночка. Конечно, понятно, что материнская любовь бывает слепа, и все же, даже видя женщину раз в месяц-два, девушка начинала раздражаться, о чем уже не раз говорила маме. Вот и Надежда Ивановна пыталась удержать дочь от высказываний в сторону подруги. Хотя миротворцем здесь было выступать очень сложно. — Думаю, мы сможем обменяться парочкой рецептов и дать друг другу советы по кулинарии, — нарочито весело произнесла Стася, стиснув зубы. — Ой, ты знаешь, он такой занятой. Столько работает. Я вообще удивляюсь, как у него времени хватает ещё на меня. — Все ясно! — процедила девушка, понимая, что не все здесь так гладко. Хотя кто его знает, чем этот за***рот зарабатывает на жизнь. Вроде в прошлый раз тетя Кира распиналась о его небольшом бизнесе. Значит, за***рот, который имеет деньги. Ох, как же несправедлива жизнь-то. Хотя Стася Золотарёва никогда не была падка на деньги и мажориков, которых в институте было пруд пруди, но всегда считала, что мужчина должен уметь зарабатывать. Это, наверное, она на папу насмотрелись. И этот хороший пример был у нее перед глазами уже двадцать один год. И ладно, вроде перегорела и все забыла. Ну, не такое это было событие, чтобы заморачиваться. Побесилась немного в тот вечер, от пламенных речей в честь Максимки, ну, и на этом все! Жизнь вернулась в свое привычное русло, где институт, друзья и тренировки. Вся жизнь была наполнена тем, что в ней не находилось моментов, когда можно было заниматься самобичеванием или жаловаться на нее. Да и вообще, жаловаться на то, как жила она, практически, беззаботно, было грехом. Родители помогали материально, обязали Стасю заниматься учебой, а о финансовой стороне вопроса рекомендовали думать, когда получит профессию. К тому же, все каникулы у нее обычно были не для отдыха — это усиленные занятия, чтобы не разочаровать папу и маму, которые надеялись на свое младшее чадо. И поэтому чем-то совершенно лишним девушка не любила забивать голову. Хотя на втором курсе у нее случился «большой» роман, и к тому же не со студентом, а помощником тренера, который ни к чему хорошему не привел. Это позже Стася поняла, что не стоит впутывать личную жизнь в любимое дело, а тогда…тогда была молодой и глупой. Хотя и сейчас мало что изменилось, разве что отношение к парням, которых девушка воспринимала, как должный аксессуар для прогулки, кино или же других занятий, в которых должна участвовать молодая девушка. В этом плане у нее не было для себя запретов. — Устала, как ломовая лошадь, — Стася кинула спортивную сумку на пол и села на пуфик в прихожей, чтобы стянуть ботинки. Суббота означала, что завтра можно выспаться и заняться собой. — Привет, доченька! — мама вытерла руки о передник, выходя из кухни. — Ужинать будешь? — Давай, попозже, мамуль. Нас Михалыч сегодня просто загонял. — Хорошо, отдохни. Кстати, у нас гости. — Кто? — эту новость девушка восприняла без особого энтузиазма, не готовая кого-то снова развлекать. — Кира заехала. Я ей кое-что обещала. — Зачастила она, — негромко огласила Настя, чтобы ненароком не обидеть чувствительную женщину. — Так не одна, с сыном. — Да, ну! — тут даже настроение приободрилось. — Я хочу посмотреть на этого чудо-человека. — Он здесь, — раздалось в прихожей мужским приятным голосом. Девушка подняла глаза и…нет, не замерла и не смутилась. Ее вообще было очень тяжело смутить, даже если на нее смотрели таким заинтересованным взглядом со смазливого лица. Определенно таких вот экземпляров Настя не то, чтобы недолюбливала, просто старалась обходить. Нарциссизм еще ни к чему хорошему не приводил, а тут он считался во всем человеке. — Вижу, — пожала безразлично плечиками Стася. Вот почему-то таким она себе его и представляла. Не может выглядеть по-другому маменькин сынок. — Я пойду почитаю, — обращение уже к маме, потому что интерес к объекту мужского пола уже пропал. И более того, девушка нисколько не была разочарована, лишь убедилась в своей проницательности и правоте. Да, может, поступила она некрасиво, сбегая, но она устала, а изображать из себя добродушную дочь хозяйки дома сегодня не было сил. Уже даже книгу интересную взяла в руки, растянувшись на мягкой кровати в домашнем костюме, когда в дверь аккуратно постучали. Почему аккуратно, потому что тихо, а не как родители, которые тарабанят, готовые выломать то, что сами и покупали. — Войдите, — пригласила Стася, откладывая интересное чтиво. — Ну, я так думаю, разрешения уже можно не спрашивать на то, чтобы войти, — из-за двери сначала показалась голова, а потом и весь Максимка. И что, спрашивается, он тут делает? Немой вопрос был прочитан в девичьих глазах, в этом удивлённо-раздражённом взгляде. — Не по своей воле. — Боишься ослушаться маму? — поинтересовалась девушка, и тут же прикрыла оголённые колени теплым пледом, потому что незваный гость явно перевел взгляд именно на них. При чем заинтересованно так разглядывал длинные ножки с гладкой кожей. То, что она гладкая, конечно, Максим только догадывался. И, пожалуй, это была единственная часть в этой девчонке, что ему понравилась. В остальном…да, нет, фигурка ладная, и грудь, несмотря на стройность и тонкость высокая, идеальный второй размер. И глаза большие, серо-зеленые, носик вздернут, губки пухлые, явно созданы для поцелуев. Пшеничные волосы собраны в две косы. И в этом образе девчонка очень напоминала выпускницу со своими чертами лица. А вот он никогда педофилией не страдал, поэтому сразу перестал смотреть на нее оценивающе. — Дерзкие школьницы нынче пошли, — хмыкнул Макс. Хотя мама упоминала, что «Настенька учится в институте престижном». А для родительницы это был самый большой показатель. — А что ж ты тогда пялишься на малолетку? — уточнила девушка, вздернув свой подбородок. — Очень надо. Я могу отчитаться, что мы мило побеседовали? — Мне тебя жаль, раз ты считаешь это милой беседой. Беги, а то мама заругает, что ты с незнакомой девицей в комнате за закрытой дверью провел столько времени. — Что-то я не пойму причины твоей агрессии, — он даже улыбнулся, смешно насупив густые темные брови. — Ты мне просто не нравишься, — заявила Стася, прямо и в лоб. В очередной раз убедившись в правдивости маминых слов, что язык у нее как помело. — Ты мне тоже. Но спешу тебя обрадовать, несмотря что ты хамка, нам придется потерпеть друг друга один вечер. — Для чего? — Твоя мама попросила, чтобы я тебя куда-нибудь вывел, потому что ты со своей учебой не видишь белого света. Моя — поддержала. — А ты все мамины просьбы исполняешь? — Стараюсь, потому что я — хороший сын. — Я с тобой никуда не пойду. — У тебя нет выбора. Или ты хочешь огорчить своих родителей? — Знаешь, я к этому отношусь намного проще. Чего и тебе советую. — Я подумаю. Завтра в пять я за тобой заеду, — парировал молодой человек, и пока Стася ничего не успела ответить, покинул комнату. А она сидела как рыба и ловила ртом воздух. Ну, нет уж! Никуда она не поедет. Более того, завтра в это время ее просто не будет дома. Будет ещё какой-то за***рот командовать ею. Сквозь стену она слышала, как прощаются в прихожей гости. Только когда хлопнула входная дверь, она, наконец, решила поговорить с мамой. Конечно, она была не настолько идеальна как «Максимка», но и жаловаться на чадо родителям не приходилось. Конечно, если только не появлялся дома брат. Тогда мама просто хваталась за голову, когда детишки-переростки сносили мебель, гоняясь друг за другом. — Надежда Ивановна, не объяснитесь? — скрестила девушка руки на груди, оперевшись на дверной косяк плечом. — По поводу? — захлопала невинно глазками женщина. — У меня завтра что-то типа свидания с этим придурком. — Ну, почему же ты человека судишь так строго? — Мам… — почти рявкнула Стася. — Не моя инициатива. Кира позвонила и попросила сделать ей одолжение. Мол, Максик так много работает, может, твоя Настюша сможет ему составить компанию и отвлечь его. Она моя подруга, между прочим. — А я твоя дочь, — разрывало девушку негодование — И, видишь, значит, я тебя хорошо воспитала, раз Кира обратилась именно ко мне за помощью. Ну, что тебе стоит? Даже можешь с ним не разговаривать, один вечерочек. Поешь на халяву. Хотя, может, он жадный. — Мааа, — тут Стася уже хохотала, подняв голову к потолку. И все же классная у нее мама! Ладно, так и быть, всего один раз ради нее. Не только же Максимке быть хорошим сыном.(2)
Придирчивый взгляд выхватил из гардероба лёгкое ситцевое платье с рукавами, которое в это лето Стася так и не одела. Несмотря на то, что за окном стояла золотая дурманящая осень, все ещё было тепло. Лишь о том, что пришел сентябрь, напоминали холодные ночи и, конечно, учеба. Хотя девушка даже немного грустила о том, что это последний ее год в роли студентки. Там, дальше ждёт взрослая жизнь и теперь хотелось момент студенчества оттянуть назад, чтобы не чувствовать ответственность за свое будущее, а просто наслаждаться тем, что ты имеешь сейчас. Кстати, на платье даже ценник был. Конечно, закралась изначально к ней мысль, что не стоит Горский таких почестей, как новое платье, но выгулять его нужно было. Ну, так вот, даже настроение немного приподнялась. А образ кокетки в бежевом тренче и классических лодочках на невысоком каблучке был очень даже прекрасен по-своему и женствен. Как ни крути, а повседневка, она и в Африке повседневка, когда удобно быстро и не стесняет движения. Конечно, иногда хотелось вырядится в институт, но это были исключительно редкие порывы. А так, бежать-бежать, пытаться все успеть и даже больше. Максим уже ждал ее у подъезда. Стоял скрестив руки на вздымающийся груди, которая под футболкой казалась массивной. Видимо, там есть что пощупать и что посмотреть. А если у него ещё и кубики на прессе есть, то она, Стася, вообще разочаруется в жизни. Как таких вот снобов можно одаривать такой внешностью. И все же миловидное личико парня ей определенно не нравилось. И ездил маменькин сынок на «Lexus GS F» с грозной рожицей и серебристыми матовыми боками. Стася не интересовалась автомобилями. Это позже уже гуглила, чтобы в очередной раз злиться на этого парня, а сейчас она просто окинула взглядом Максима и его машину. Затем ее пригласили в салон, открыв галантно дверь. Этот жест, конечно, де был ею оценен, но в голову снова полезло нелестное определение типа маменькиного сынка. — Слушай, — предприняла попытку Стася, — давай, ты меня где-нибудь высадишь, я кое-что сделаю по своим делам, а через полтора часа мы встретимся, и ты отвезешь меня домой. Маме твоей ядам исключительно положительный отзыв о тебе. — Пристегнись, — буркнул Макс, проигнорировав ее слова. Да, эта девчонка бесила его, только он пока не понимал, чем именно. Казалось, что всем. А после таких обидных слов у него вдруг возникло желание показать, что он не такой уж идеальный, как описывала его всем мама. У родительниц, особенно любящих, есть такая черта обожествлять своего ребенка. Кто-то делает это тихо и незаметно. Кира Андреевна же кричит об этом всему свету. И хоть Максим не раз пытался с ней говорить, мама всегда вставала в позу богомола и говорила, что воспитывала его не для того, чтобы сейчас молчать в тряпочку. «Я люблю тебя и горжусь тем мужчиной, каким ты стал!». Возможно, ему нужно было настоять, но…как он говорил уже этой девчонке, он хороший сын. А все, что не касалось мамы, оставалось уже на его совести. — А может, я не подходяще одета? Я же не знаю, куда ты меня везёшь, — продолжала кудахтать девица Золотарева. — Не беспокойся, я подберу нам что-нибудь под твой наряд, — ответил Макс, следя за дорогой, вливаясь в общий поток машин. Он только утром вспомнил, что знал ее ещё мелкой девчонкой. И опять же, жутко его бесившей, своей правильностью и занудством. И если до этого он считал, что Настя первокурсница, окончившая вчера школу (судя по внешности), то вдруг осенило, что она младше его всего на пять лет. Значит, ей сейчас двадцать один, а не восемнадцать, как ему показалось. Одно это давало некое облегчение, что не нужно таскаться с малолеткой, которую ему всучили благодетельницы в лице родительниц. Программа была менее банальной, чем ожидала Стася. Ну, например, началось все с выставки какого-то там фотографа. Неожиданно? Да! И хотя обилие обнаженных тел мужских и женских Стасю немного напрягали, позже она начала себя чувствовать в зале в стиле лофт достаточно комфортно. А пока оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, насколько обнаженка может считаться искусством. Замерла у одной из фотографий. — Что думаете? — раздался рядом женский голос. Макс куда-то вдруг пропал, оставив девушку одну, давая ей возможность спокойно вздохнуть. На фото была запечатлена девушка. Вернее не нижняя часть в черных капроновых колготках, под которыми не было трусиков. Почему-то это не казалось Стасе пошлым. Наоборот, она не могла отвести взгляда от идеальной внутренней части бедер модели, лобка, спрятанного за темной полосой колгот. — Потрясающе! Я, конечно, не ценитель искусства, но меня впечатляет такая открытость и женственность. — Спасибо, — отозвалась незнакомка. Она была чуть выше Стаси, длинные волосы струились по ее плечам и высокой пышной груди. Несмотря на то, что незнакомка обладала чуть крупными формами, от тех, что сейчас были в моде, фигура у нее была просто потрясающая. — Вы фотограф? — догадалась Золотарева. — Да! Нелли, или просто Эль, — представилась незнакомка, которая теперь уже стала знакомой, протянув руку с широкой улыбкой на лице. — Очень приятно! Анастасия или просто Стася. — А чем «Настя» не угодила? — Банально, наверное! — пожала Стася плечами. — А мама в детстве Стасяном называла, потому что хотела ещё одного мальчика, — почему-то с этой девушкой с открытым добрым лицом хотелось откровенничать. — А Вы почему сократили такое красивое имя до Эль? — Это не я, это кому-то было лень меня называть полным именем, — проглядела Нелли за спину Стаси и расплылась в ещё большей улыбке, — вот и прицепилось. Рада тебя видеть, Макс! — А я тебя! — они обнялись, как старые добрые приятели. И все же Стася почувствовала между ними некое напряжение, никак иначе. Они не имеют родственных связей это точно, а история тут попахивает каким-то «давай останемся друзьями» или «мы просто друзья». «Ну, нет, если этот козел обидел девочку Нелли, я даже не знаю, что с ним сделаю» — проплыло в голове у Золотаревой. И когда она успела к Эль проникнуться такими тёплыми чувствами или это женская солидарность? — И кто все эти люди? — Стася постаралась разрушить эту неловкость, которая сейчас витала в воздухе, окидывая взглядом галерею. — Когда как. Модели, есть обыкновенные люди, заказавшие фотосессию. И если что, спала я не со всеми. — Да я как-то… — даже покраснела Стася. Или посещали ее такие мысли? — Расслабься, я не из числа закомплексованных неврастеничек, которые бояться гласа окружающих. Кстати, Макс здесь тоже есть. — Найти не смогу, потому что раздетым мне его, слава Богу, видеть не довелось, — попыталась оправдаться девушка. Ещё этого не хватало. — Батюшки! А я думала…у вас такая перестрелка взглядами. Вот когда увидишь, я тебе обязательно подарю этот портрет. А вообще, я бы и тебя поснимала. Вы ребята, угощайтесь шампанским, а я вернусь к гостям. Нелли так же быстро испарилась, как и выдавала мысли. Она была словно защитный купол от Горского, который хоть и пялился на стены, но вызывал чувство дискомфорта. Неприятный тип! — Та-ак, — затянула Стася, оглядываясь по сторонам, — значит обнажаться перед камерой умеешь. В порно не снимался? — Сама сказала, что это искусство, а порно — это порно. — На что ещё готов ради искусства? — Не проверял. — А мама знает? — А ты всё маме рассказываешь? — девушка отрицательно покачала головой. — Вот и я нет. Шампанское? — он снял бокал с разноса официанта и протянул спутнице. — Пожалуй, буду! Иначе умру тут от неловкого экстаза. — Домашним девочкам всегда тяжело на подобных мероприятиях. И да, от экстазов ещё никто не умирал. Попробуй как-нибудь, это круто! Стасе хотелось, конечно, швырнуть бокал в лицо Максимке, но она порыв сдержала, а вместо этого залпом осушила его содержимое и протянула ему назад. — Попробую! А ты не расслабляйся, а то нахрюкаюсь, а тебе придется объяснять Надежде Ивановне почему не уследил за вверенным тебе любимым ее чадом. — Поверь, у меня даже заготовлена речь на этот случай, — усмехнулся Максим. Красиво так, растягивая и без того широкий рот. Стася поймала себя на мысли, что в любой другой ситуации с удовольствием бы им увлеклась. А теперь тут принцип. С этим у неё всегда всё было в порядке. — Скучный, — скривилась девушка и двинулась дальше, понимая что на этом мероприятии, в отличие от своего спутника смотрится она очень даже уместно в своём новом платье. Настроение поднималось.Утро начиналось не с будильника. Макс открыл глаза от того, что над ним кто-то стоял. Конечно он не сразу понял, что это мама, поэтому испуганно подскочил на месте. — И как? — нетерпеливо на него глядела Кира Андреевна, ожидая, видимо, отчёта. Вот что они прицепились с этой занозой Настей к нему? — Доброе утро, мам! — сделал он акцент на приветствии. — Доброе-доброе, — затараторила женщина и присела на край кровати, пока сын не сбежала. Настя Золотарёва уже была четвертой, кому она сватала сына. Конечно, Максика Кира Андреевна воспитывала идеальным, но теперь, когда он крепко стоял на ногах, когда воспитывать его уже не представлялось возможности, она решила, что ей нужны внуки. И конечно, в руки абы кому своё сокровище она не собиралась отдавать. А Настенька, за исключением манеры завуалированно язвить, была девочкой хорошей. А все недостатки можно подрубить, и сотворить идеальную невестку. Она ведь молодая ещё. И сейчас эта девочка была её единственной надеждой. — Нормально. Но она не в моём вкусе. — Максим, — возмутилась Кира Андреевна. — Я тоже ей не понравился. — Ну, как так? Максик, ну ты что, разучился очаровывать девушек? — Мамуль, не получится у нас ничего, — тяжело вздохнув, заявил молодой человек. — Много ты понимаешь. Попробуй ещё раз. И хотелось рявкнуть, но Макс понимал, что здесь не поможет. Да с родительницей он старался сдерживать эмоции. И если в глазах окружающих он выглядел маменькиным сынком, то на самом деле тут была причина в виде шрама на теле Киры Андреевны с левой стороны грудной клетки, о котором почти никто не знал. И не хотел, до ужаса не хотел снова видеть её горделиво вздёрнутый подбородок и надменный взгляд. Но если снова выйдет провал, то мама точно отстанет. Правда, кто бы отучил её искать себе невесток. Тут, к сожалению, Максим был бессилен. — Хорошо. Только если накормишь завтраком. — Конечно! И цветов не забудь купить девочке. «Ты хороший сын. Ты хороший сын!» — повторял он себе, чтобы не сорваться. А вот в квартире Золотарёвых утром было более шумным. — Да не схуднул я, ма, — Никита наяривал сырники, прихлебывая чаем. Да, он тоже был хорошим сыном, но не настолько идеальным, как хотелось Надежде Ивановне. Но своих детей она любила и принимала такими, какие они есть. Привет, лосяш, — Стася плюхнулась на соседний стул, прежде смачно шлёпнул брата по плечу. Кличку Лосяш она ему дала за высокий рост и крупные габариты. Из обидного “Лось” или “Лосяра”, где букву С часто подменяля на Ш, он стал Лосяшем. — Вот обязательно с тяжкими телесными? — буркнул тот, вытирая салфеткой расплескавшийся на стол чай. — Так, ну-ка, давайте молча. Когда я ем… — Я тупой совсем, — поглядела Стася на брата самодовольно улыбнулась своей шутке. — И без оскорблений — нацелила мама угрожающе свой палец на дочь. Там и отец семейства подтянулся в наглаженной рубашке. — Ну и как твое свидание с этим хлыщем? — поинтересовался мужчина. Ну, да! Родители считали это свиданием. Хотя после галереи был еще недолгий ужин, но не свидание же! — Так-так, и кто этот бедолага? — поинтересовался Никита и даже щеку подпёр рукой, приготовившись слушать. — А ты у маменьки нашей спроси. Наижутчайщий тип. Потащил меня пялиться на голые торсы и пиписьки, — серьезно заявила Стася. Глава семейства так и замер с открытым ртом, Никита стал сползать под стол, давясь смехом, когда девушка подробно рассказала о том, что видела. — Познавательная анатомия, — с невозмутимым лицом заявила её мама. — Поговори лучше с тетей Кирой, чтобы он ко мне не совался. — Тетя Кира? Так это Макс что ли Горский? — почему-то обрадовался Никитос. Настя вспомнила, что они вроде ровесники, и в то время, когда Максимка её бесил, Никита воспринимал его как друга. — Нормальный же пацан, — продолжил молодой человек. — У вас нормальным будет тот, у кого хорошая тачка и болтается кое-что между ног, — возмутилась Стася. — Я так понимаю, что вчерашний вечер произвел на тебя неизгладимое впечатление, раз ты продолжаешь говорить о гениталиях, — откашлялся Дмитрий Владимирович, делая замечание дочери. После этого было решено закрыть тему Горского и продолжить завтрак. Начало очередной рабочей неделе было весёленьким. А ведь Стася даже не подозревала, что Кира Андреевна строит новый план по ее завоеванию.
(3)
А на пятницу был назначен первый матч в чемпионате между вузами и колледжами города. — Это после двух месяцев каникул. В прошлом году, между прочим, начинали в декабре, — возмутилась Филатова, стягивая пропотевшую после тренировки майку, когда Стася уже сушила волосы. — Так это ты им иди скажи, — буркнула Стоянова. — Я попыталась сказать тренеру, что рановато и мы не готовы, а он погнал меня по залу еще десять кругов, — продолжила бурчать Филатова. — А что ты хотела? Думаешь ему это самому нравится? — вступила в разговор Стася. -Если выйдем в региональный чемпионат, будет время подготовиться, а не как в прошлом году, когда мы выжатые после города “проёрили” в четвертьфинале колхозницам, — поддержала капитана Филатова. — Вот-вот! Это вы ещё остаетесь, а нам со Стаськой нужно уйти красиво, — притянула Золотарёву за плечи к себе Стелла Ткачук, лучшая подруга и её опора. Волейболом Настя занималась ещё со школы, даже имела статус чемпиона города, именно поэтому поступив в университет, сразу стала членом команды. Имелись в этом и плюсы, и минусы, потому что всё же на учёбу их соревнования влияли, а с другой стороны — за успехи им делали большие поблажки. Сегодня это уже была вторая тренировка, так как пятница была уже послезавтра, поэтому Стася чувствовала себя убитой. Хотя соперник был слабый, в этом году она впервые вела свою команду в статусе капитана, поэтому безумно волновалась. — Вот и мы не хотим оставаться с позором здесь, — сделала вывод Стоянова. — Если так, то не придирайся к молодым, тебе с ними еще два года играть, — с авторитетом буркнул Анастасия. У них было пополнение в лице двух первокурсник, которых Марина Стоянова прессовала, устраивая дедовщину. Выходила из здания спорткомплекса Стася с подругой, которая разорялась по поводу Маринкиного поведения. — Привет, — раздалось откуда-то из темноты. Стелла вскрикнула, а Настя присмотрелась, различая на тёмной стоянке силуэт серебристого автомобиля и его владельца. — Ты что здесь делаешь? — ощетинилась девушка сразу. — Как видишь, тебя жду. — Горский, у меня сейчас нет сил с тобой пререкаться и отбиваться. Прямо и по делу. — Давай, подвезу. — Я не одна. Если быть честной, Насте совсем не хотелось тащиться полкилометра до остановки и ждать ещё полчаса маршрутку, а потом толкаться в ней сорок минут до дома. — И подругу подвезем, — открыл он заднюю дверцу. — Потом, — тихо Стася проговорила своей спутнице, зная, что нужно будет объяснение. А Максим Горский был не такой уж важной фигурой в её жизни, чтобы захотелось рассказывать об их походе на выставку, поэтому Стелла была не в курсе. — Меня до общежития, — заявила Ткачук. — Есть, мадам. Максим, — представился молодой человек. И вдруг таким стал обаяшкой. Можно ли это было считать лицемерием? Разговор в автомобиле происходил лишь между этими двоими, причём в этот диалог Анастасия решила не вмешиваться. Следила за рекламными вывесками, огоньками многоэтажек, гирляндами, которые освещали декорации в городе. Любила она ночь, тогда исчезала суета, и город напускал на себя шлейф таинственности. Стеллу высадили через минут пятнадцать. За это время она успела вытащить из Максима много информации, которую Стася пропустила мимо себя, лишь зацепившись краем уха за какой-то там бизнес, связанный с интернет продажами, и любовью к спортивным машинам. — На тебя смотришь и хочется впасть в осеннюю депрессию, — нарушил он ход её мыслей. — Так выглядит физически выжатый человек. — Пополним энергию Биг-маком и колой? — предложил Макс. Почему-то вдруг жутко захотелось поднять ей настроение. Не любил он напряжённых людей. — Угощаешь? — оживилась вдруг девчонка. — Если ты обещаешь снова меня бесить. — Не проблема, мальчик, — щелкнула она пальцами, подбирая мысли. — Мама знает где ты так поздно находишься? — Зачтено! Угощаю! Кто же ест после девяти ещё и фаст-фуд? Есть такие люди, которые имеют некоторые особенности организма, например — не толстеть. Ведьма, не иначе. Да, все равно! Главное, Стасе было вкусно, и настроение, действительно улучшалось. Смотря на девушку, которая ест с таким аппетитом, не беспокоясь о фигуре, Макс невольно залюбовался. Нет, сексуальным это действо нельзя было назвать, особенно, когда девчонка причмакивала и всячески пыталась надкусить огромный бургер так, чтобы влезло сразу и много, как говорится, «впихнуть невпихуемое». Но это было мило и забавно. А ещё забавно было то, что Макс вдруг начал считать ее милой. Нет, нет и ещё раз нет! Это должно было быть отвратительным, особенно, когда она спросила с набитым ртом, пытаясь проглотить то, что жевала: — Так зачем ты приехал, — при чем вместо согласных произносилась буква «Ф». — У меня нет твоего номера, пришлось как-то ухищряться. — Все равно не дам, — заявила девица. — Он мне и не нужен. Я искал тебя, чтобы сообщить, что нам предстоит ещё один вечер провести вместе. — Зачем? — округлила свои серо-зеленые глаза Стася, которые сейчас в этом освещении имели больше серый оттенок. — По-моему, у наших родителей есть план нас свести. — И ты собираешься плясать под их дудку? Между прочим, мои не горят желанием иметь такого зятя, как ты. А от своей мамы, пожалуйста, спасайся сам. Тут я тебе не помощник, — выпалила Золотарёва. Не прельщала ее перспектива идти с Горским на ещё одно НЕДОсвидание. Да и вообще, ситуация вся была какой-то уж очень дурацкой. — Ты, конечно, права. Но тетя Надя в этом тоже принимала участие. — Между прочим, по просьбе тети Киры. Ну, что ты так смотришь? А парень, кажется, залип, осуществляя мыслительный процесс, понимая, что мама и тут подсуетилась. Внутри уже поднимался поток негодования в форме матерных слов, которые нужно бы было высказать Кире Андреевне, ведь перед этой девчонкой она сейчас выставляет его в очень некрасивом свете. Хотя на мнение Золотарёвой ему плевать, но ведь так подставлять не хорошо. Ещё и тетю Надю вплела в свои интриги. — Господи, моя доброта меня когда-нибудь погубит, — между тем продолжила Стася, понимая, что теряет собеседника. — Давай притворимся, что у нас встреча. У меня в пятницу игра, а после мы с девчонками собираемся куда-нибудь сходить. Вот под этим предлогом можешь говорить, что был со мной. Подлинность данного мероприятия всё равно не проверишь, если только за тобой нет слежки. Или ты не врешь маме? — Наслушалась ее дифирамбов в мою честь? Знаешь, а мне идея нравится! На этом решили разойтись. Пока Настя расправлялась со своим высококалорийным ужином, Макс избавлял ее от своего общества за сигаретой на улице. Ещё один секрет от мамы. И этого человека называют идеальным? А номер Макс все же взял. Не для себя. Как же было неприятно просить. — Ты же говорил. — Помню я, — буркнул. — С тобой хотела связаться Эль. — Точно для нее? — Давай, я тебе дам её номер и ты сама с ней свяжешься. — Не могу, — с досадой проговорила девушка, — у меня телефон сел и последнюю ручку однокурсник «отработал». Записывай, — вздохнула так, будто он в долг просил ту сумму, из которой этот номер состоял. А она написала. Нелли. Прям с утра в пятницу, когда Стася, как потерпевшая неслась на пары. Ответить получилось только спустя полтора часа, после лекции. Нелли: «Привет, Анастасия! Надеюсь, ты меня вспомнишь. Хотела с тобой встретиться. ЭЛЬ». Стася: «Привет! Тебя невозможно забыть! Думаю, на выходных получится увидеться». Нелли: «А на сегодня какие планы?». Стася: «Мне нужно разгромить зарвавшихся особ. Можешь приехать посмотреть, если разбираешься в волейболе». Нелли: «Не разбираюсь. Но люблю для себя открывать новое. Скидывай адрес и время». Стася жутко волновалась, выходя на площадку. В последнее время, когда команда начала делать успехи, поклонников и зевак, желающих просто посмотреть, прибавилось и трибуны заполнялись почти полностью. Она сразу выхватила взглядом Нелли. На фоне пестрой толпы она выглядела как нечто необычное. Первый сет дался тяжело обеим командам, но “Торнадо” повели в счете и в итоге, этот сет остался за ними. В принципе, как и весь матч. С уверенным 3:0 Стася прошла посвящение в капитаны. — Боже мой, девчонки, как это оказывается красиво, — восхищалась Эль после знакомства с командой. Она умела оценивать женскую красоту, а несколько девочек так и просились в кадр ее фотоаппарата. Она уже даже образы каждой из них подобрала. И все же, ее внимание завоевала снова Стася со своей статью, фигурой и харизмой. Нелли четко решила, что во что бы то ни стало, сделает ее для себя новой музой. — А то, — хихикала Филатова. — Видела, как мы их сделали? — Видела, конечно! Поэтому предлагаю это дело отметить. Клуб “Квазимодо” знаком? — пошла Эль сразу козырями. Нет, она не была алчной или специально набивалась в друзья к девочкам-студенткам. Просто ей хотелось провести с ними время, узнать о них побольше. О каждой своей модели Нелли знала чуть ли не всю подноготную. Так ей было легче подобрать образ. А еще так было легче после общаться с человеком. — Да, ну! И нас туда пустят? — усомнилась Стоянова. Очередь в это новое место была километровая. — Пустят. Я встречаюсь с владельцем клуба, — сообщила Эль, поднимая в глазах девчонок свой авторитет. — Через три часа жду на входе! Вот поэтому Стасе пришлось собираться быстро и очень оперативно. А еще нужно было перебрать гардероб, чтобы на фоне Эль уж совсем не казаться серой мышкой. Сдержанный макияж, струящиеся по плечам светлые волосы, облегающий черный комбинезон с прозрачными вставками на талии. — И куда ты в таком виде, как не к идеальному сыну? — Надежда Ивановна наблюдала за сборами дочери в прихожей, когда та обучалась и накидывал пальто. — Танцевать! И помни, что для тети Киры мы вместе. — Склероз меня старую мучает, как бы вдруг не забыть об этом, — покачала женщина головой. — Мааам, — возмутилась Стася. — Да, иди ты уже! Такси приехало. И чтобы ночевать домой. — А куда ж ещё?! Убежала! Спустилась по лестнице вниз, где ее уже ждало такси со Стеллой внутри. — С вахтершей договорилась! Так что я свободна сегодня как ветер, — огласила довольно Ткачук. — Трогай, шеф! В клубе было темно, как это и полагается, мигал свет софитов и играла громкая музыка. На входе девчонок встретила Эль, которая провела их за свой столик и даже познакомила с хозяином этого заведения. Прохор Стасе представлялся эдаким солидным мужчиной в дорогом костюме. На деле это оказался огромный бородатый дядька в цветастой рубашке, которая разве что по швам на трескалась. При этом на его фоне Нелли смотрелась миниатюрной феечкой. Проша, как ласково его называла Эль, даже предложил девчонкам следующую победу отпраздновать здесь же. И дале пообещал скидку, если разгромят соперниц с таким же счётом. — Ладно, отдыхайте, девочки, а я пойду встречу Горыныча. — Кого? — переспросила Стася у Нелли. — Макса. У него прозвище Горыныч в узких кругах. А ты не знала? — Мы не очень близко знакомы, — буркнула Стася, понимая, что не хочет с ним встречаться. Ведь так хорошо всё было. Главное, чтобы Прохор не притащил его сюда. И, чтобы вдруг пережить это легче, Стася потащила подруг танцевать. Не есть же они сюда пришли в самом деле. Музыка была очень зажигательной. Поэтому в это заведение и ломился народ. Прохор отхватил себе просто великолепного ди-джея, который чувствовал настроение толпы и мог ей дать то, что она хочет. И почему-то Макс сразу выхватил взглядом тонкую девичью фигуру, которая двигалась в такт музыке, покачивая округлыми бедрами, руки её длинные жили отдельной жизнью, плавно разрезая воздух. В своем танце она была очень чувственна и откровенно сексуальна, словно от нее исходили какие-то разряды электричества, парализовывающие тех, кто на нее смотрел. — Да-а, — затянул Прохор, следя за взглядом Горского, — хороша нимфа. — Ну, да! — отозвался Макс, понимая, что в эту девчонку можно влюбиться, если не знать какая она язва. — Максик! — на нем тут же повисла брюнетка, обдавая его запахом дорогих, но таких приторных духов. Девчонка явно была его рада видеть, а ещё продемонстрировать окружающим, что территорию она застолбила, беря его под руку и ведя к их столику. И чувствовал себя он не комфортно, но вскоре расслабился под мигающий свет, зажигательную музыку, грамм двести виски и две сигареты. И Аня почти плясала на нем, дразня своей очень короткой юбкой и откровенным декольте. Можно было бы, конечно, удалиться и снять напряжение, но не сейчас. Там, в двух столиках от него сидела Эль с компанией девчонок. Конечно, Макс знал, что она сейчас их будет подбивать на фотосессию. Эта зараза и мертвого уговорит. Но не Эль его сейчас интересовала. Шум доносился тоже с той стороны. А Горскому казалось, что он совсем выпал из реальности, пока Аня юлозила на его коленях. Он был готов уже оттащить ее в туалет. Стало интересно, кто там шумит. Даже подняться пришлось. — Молодой человек, отстаньте, — отбивалась Настя от какого-то мужика, который её куда-то тянул. Но тот упорно стоял на своем. В конфликт двух сторон вступились и остальные подруги Золотаревой, но, видимо, женщины для этого урода были не аргументом. — Отвали от нее! — Макс даже сам не понял, как быстро оказался около их столика. — А ты кто вообще такой? Защитничек выискался? — кажется, мужчина был настроен решительно. — Кто-нибудь позовите охрану, — попросила Эль. — Не нужно, я сам его выведу, — мужик было хотел на него кинуться, но Горский легко увернулся и заломил незнакомцу руку. Тот, кажется, даже взвыл от боли, поэтому Максим с лёгкостью потащил того через зал, передал охране, но прежде врезал. Внутри все кипело, поэтому удар в нос получился по инерции. Но извиняться он не собирался, когда мужик схватился за лицо. — Зачем? — Стася не могла не последовать за этими двоими. Вроде этот нетрезвый мужчина ничего плохого не сделал, но внутри все кипело. И Горский выглядел эдаким суперменом. Но когда маменькин сынок врезал уже успокоившемуся незнакомцу, тут все приоритеты поменялись. Стася накинулась на своего защитника с воплями и совершенно обыкновенным вопросом. — Чтобы неповадно было, — отчеканил Горский. — Иди собирай вещи, мы уходим. Он злился. Злился то ли на этого мужика, то ли на Стасю, то ли на себя. Он и сам не понимал. Зато прекрасно осознавал, что запутался в своих эмоциях, которые в последнее время шалили. — Я никуда не еду, — отчеканила Золотарёва. — Не заставляй тащить тебя силой. — Тоже руку заломишь? — хмыкнула девушка. — Могу и так. Но лучше по-хорошему и без лишнего шума. И она поверила. Говорил Макс убедительно и даже больше. В его словах чувствовалась сталь, и по всему было видно, что он не передумает. — Ненавижу! — воскликнула девушка, но вещи пошла собирать. Два ночи, тут только разгар веселья, а ей этот проходимец все обломал. Тяжелее было объяснить все подругам, которые приняли Макса за ее нового поклонника, которому она ответила взаимностью. При чем Нелли даже не стала отрицать, кивая головой как заядлая лошадка. Только вот на шее у этого «поклонника» висела какая-то коротышка в обтягивающей мини. Фу! Как пошло! И она пошлая, и их прилюдное лобзание пошлое. — Ты меня домой отправляешь насильно, а сам развлекаться? Нет уж! — заявила Стася. Она понимала, что понесло ее не в ту степь совершенно, но остановиться не смогла, — я с вами! — Сдурела? — возмутился молодой человек, но Золотарёва и глазом её моргнула. Вот связался на свою голову. — Тогда я остаюсь. — Нет, уж! Поехали! — выдохнул Горский.(4)
Аня сразу в девице Золотаревой углядела соперницу, от которой срочно нужно было избавляться. Хоть Макс и раздражался, когда Стася начинала заговаривать, но все же он вдруг стал холоден к ней, Анечке, которая столько времени его окучивала. И ведь это должно было случиться сегодня, она чувствовала его сексуальное напряжение, он возбуждался… — Так куда мы едем? — уточнила Стася, сидя на переднем сидении такси. Весь салон заволокло приторными духами, которыми, казалось, девушка Макса облилась с ног до головы. Зря, конечно, она поехала с ними, могла бы танцевать, если бы проявила чуть больше решительности. Но, возможно, ей хотелось, чтобы хоть какой-то молодой человек проявил твердость с ней. В этом смысле Макс был чуть ли не диктатором по сравнению с тему, кого она давила своим авторитетом и характером. Он мог сопротивляться, и уже одно это было интересным. — Увидишь, — почти прорычал Горский. Снова бесится. И это была возможность побесить его ещё больше. — А я думала, что хорошие дети ложатся спать в десять. — Тебе не надоело? — Ты знаешь, а я получаю от этого удовольствие, кажется. И тут её осенило, в самый первый раз. Хоть он и не сделал пока ничего плохого, но этого ПОКА девушке было достаточно на данный момент, чтобы загореться странной идеей. Но мысль так и не сформировалась, потому что таксист притормозил. Стася оглядела скрытые в ночной темноте пейзажи и даже запаниковала. Но виду не подала, выходя из автомобиля за своими спутниками. И куда их привез водитель такси? — А что здесь? — Это стихия Горыныча, — со знанием заявила Аня, смотря на Золотарёву с каким-то превосходством. Двигались они к какому-то ангару, потому что силуэт здания был внушительным на фоне звёздного неба, которое здесь было видно отчётливо. Оттуда доносились звуки музыки, рев моторов и восторженные крики людей. Девушке стало любопытно, что же тут такого интересного происходит. Внутри здание было освещено, пусть и слабо. Основной свет давали ксеноновые фары от автомобилей, которые выполняли разворот почти перед самой кромкой, где стояли зрители. — Господи, что тут происходит? — изумлённо Стася уставилась на открывающуюся перед ней картину. Конечно, здорово, но к железякам она относилась как-то ровно. — Тебе это нравится? — Более того, я в этом участвую, — с какой-то гордостью заявил Горский. Буквально через минуту его уже облепили какие-то люди, которые общались с ним словно на иностранном языке, потому что Золотарёва ничего не понимала ни в движках, о которых шла речь, ни в терминологии того, чем они тут занимались. А ещё умной себя считала, всесторонне развитой. — Моя малышка в гараже. Я сегодня с извозчиками, — усмехнулся Горский. — И с каких пор ты стал так осторожничать? — уточнил какой-то парень. А в руках у Макса уже появилась бутылка вискаря, из которой он сделал глоток, а потом передал другому. — Наверное, инстинкт самосохранения проснулся. Старею, — пожал широкими плечами Горский, разведя руки в стороны. — А это кто с тобой? — уточнил один из парней. Стася насчитала троих. Аня продолжала висеть на руке Максима, но новенькая вызвала куда больший интерес, нежели новая егоподружка. — Стася. И если что, я не с ним, — представилась девушка, правда мужских имен не запомнила. В принципе, это ей и ее было нужно. Белобрысый протянул ей бутылку, которую они распивали. Конечно, она могла бы отказаться, но видя, что Макс снова раздражается, приняла. В принципе, алкоголь ведь дезинфицирует, так что можно и с горла. Два глотка обожгли горло, девушка едва сдерживала кашель, но устояла, лишь скривилась со словами: «Как вы пьете эту дрянь?». А дрянь оказалась элитным дорогим напитком. Вообще, Стася стараюсь ограждать себя от вредных привычек. Она могла веселиться и без алкоголя. Но иногда, очень редко, организм просил провести обряд алкогольного харакири. И тогда бокал вина, или кружка пива были лучшим средством для того, чтобы это сделать. А вот с более крепкими напитками девушка не дружила, да и не могла их пить. Вот и сейчас она почувствовала слабость во всем теле, которая начинала её парализовывать. Щеки сразу вспыхнули румянцем. А ведь она находится в совершенно незнакомом месте в незнакомой компании. Может, поэтому Макс её поступок не одобрил? — Я хочу посмотреть, как ты гоняешь. Надеюсь, есть те, кто способен надрать тебе задницу? — обратилась она к своему спутнику. — И не мечтай! Наблюдать за происходящим здесь было очень прикольно. Находится в гуще ревущей толпы, чувствовать, как по венам течет адреналин, потому что зрелище начинало завораживать. Водитель должен быть просто асом, чтобы в таком ограниченном пространстве уметь управлять машиной так, будто ты для этого рождён. Только вот пока Макс следил за происходящим на мини-трассе, его дружки спаивали потихоньку Стасю. Девушка вливалась, так сказать, в коллектив, и после второго круга выпивки из горла была приглашена уже без Горского на представление. — Не, мужики, вы ох***ели? Мне ее родителям сдавать еще, — возмутился он, когда Золотарёва уже начала пританцовывать под орущую из колонок одного из гостевых автомобилей музыку с бутылкой в руке. — Ты бы хоть предупредил. Я думал, что ты с Анькой, — кивнул на одну из спутниц Максима Васюков. Кажется, Анечка тоже накачивалась. — Это родственница. — А что ты про нее не рассказывал никогда? — поинтересовался Савенко. — Извини, я тоже узнал, что Карина твоя сестра, когда ты мне утром в морду дал. Так что предупреждаю, чтобы не было подобных конфузов снова. — Стратег! — с довольной миной на лице хлопнул его по плечу Васюков. И кажется, от этой компании, которая так дурно влияла на Золотарёву, нужно было её спасать. А то ей уже так хорошо танцуется. И уходить ей не хотелось. Отбивалась всеми руками и ногами, повторяла раз за разом, что ненавидит его, что, возможно, было правдой. — Что ты с ней возишься? — Аня застала их уже на выходе. Раскрасневшаяся и, видимо, очень расстроившаяся. — Сгинь! — принцесса Анастасия сделала предупреждающий жест рукой, — От тебя хреново пахнет, детка! Смени духи! И нырнула в такси, оставив Аню в недоумении хватать ртом воздух. Объясняться перед подружкой он не собирался, да и стоило ли? У таких нет гордости. Она как та попрошайка снова придет и будет делать вид, что ничего не случилось. А вот он Насти такой стервозности он не ожидал. Вот тебе и домашняя девочка. А домашняя девочка проснулась не в своей кровати. Нет, интерьер был абсолютно ей знаком и даже любим. Тем более мимо слоненком ходила мама, хотя чаще всего она двигалась бесшумно. А тут шаги отдавались набатом в ушных перепонках. — Сколько время? Я проспала? — подскочила девушка на диване. — Суббота, дочь моя! Нечётная, — сообщила Надежда Ивановна, и Стася снова опустила голову на неудобную диванную подушку, прежде издав вздох облегчения. — Не благодари! В этом году четные субботы были заняты консультацией с научным руководителем дипломной работы. По нечётным дипломной занимались самостоятельно, но Стася понимала, что сегодня организм её будет думать, как выжить от похмелья. — Не издевайся над ребенком. Лучше дай таблетку. — Может, опохмелиться нужно? — Ха-ха! У меня это в первый раз, так что ты должна понять, простить и не стебать. И вообще, ты должна мне сейчас прочесть лекцию о вреде алкоголя. — А ещё про опасные половые связи, раннюю беременность и о том, как избежать того, чтобы тебя парень на руках тащил на третий этаж, — язвила Надежда Ивановна, роясь в аптечке, чтобы облегчить страдания непутёвого чада. — Б***дь! — выругалась Стася, закрывая глаза руками. — Так, ребенок, не выражайся, пожалуйста, в моем доме. В руки девушке был вручен стакан с водой и пара таблеток, которые должны были снять головную боль. — Я бы на его месте бросила тебя у подъезда, — продолжила женщина. — Выходит, что я накосячила и теперь ему чем-то обязана, — вздохнула Стася. — Забудь эту глупость, — всплеснула руками её мама. — Я только что разговаривала с Кирой и она меня обидела. Так что к черту эту семейку. Не прошу, пока она смотря мне в глаза не извиниться. — Что натворила эта женщина? — Позвонила с истерикой, что ее сына нет дома. Потом вскользь сказала, что ты на него плохо влияешь. — Вот…Как тут не выражаться, мам? Ну, она что, не видит, какой он? Бесит! — Только, пожалуйста, ничего не предпринимай. Поздно! В голове Стаси всплыла вчерашняя мысль. Она раскроет секрет Максика. Она сделает все, чтобы Кира Андреевна увидела, что воспитала лицемера, себе подобного, что он не такой милый мальчик, каким она его считает. Попал ты, Максим! Упертости у этой девчонки не занимать.(5)
Можно ли стать на столько хорошей, чтобы затмить идеального сына? Вряд ли! Но можно притвориться такой, втереться в доверие, а потом заставить этого самого сына совершить ужасный поступок. И вот, он уже не на столько идеален, как кажется остальным. Ведь можно оставаться хорошим ребенком, родителем, работником (не важно), но при этом быть дерьмовым человеком. Стася ещё сама не знала, что скрывает мистер-совершенство за своей идеальной маской. Ну, ладно, кое-какие секреты ей были известны. Но вот так ни за что обидеть и оскорбить ее чувства, когда эта женщина сама же стряпала им свидания, вот этого девушка точно не могла простить. — Кира Андреевна, здравствуйте! — восторженный возглас и широкая улыбка на милом личике. — Рада Вас видеть! — Здравствуй, Настюш! Как поживаешь? — Замечательно! А Вы как поживаете? Как здоровье? — Не жалуюсь, милая! Ты все тренируешься? — указала она на ремень сумки, которая висела у Стаси на плече. — Да! У нас в понедельник снова игра. Ладно, не буду вам мешать, надо заниматься, — она все ещё улыбалась, так что челюсти начало сводить. — А знаете что? Приходите поболеть. Я слышала Вы тоже в волейбол когда-то играли. — Ой, это было давно, — всплеснула женщина руками. Уловив вопросительный взгляд мамы, Стася одним выражением лица показала, что не стоит вмешиваться. — Ну, будет повод вспомнить! И маму мою берите с собой, а то зачахнет скоро со своей работой. Я буду вас ждать! — И что это было, ребенок? — теперь настала очередь вопрошать Надежде Ивановне, когда ее подруга покинула их дом. — Я была просто любезна. — Со мной так даже её сын не разговаривает, — усмехнулась женщина. — Ну, я же лучше ее сына. — Не знаю, милая, что ты задумала, но мне это не нравится. Зато Надежде Ивановне понравилась атмосфера, с которой приветствовали команду ее кровиночки. А сама кровиночка казалось очень уверенной в себе. Хотя материнское сердце знало, что Стасенька волнуется, и оно волновалось в ответ. — Какая Настенька у тебя красавица. А ноги длиннющие! Эх, где мои годы? — Кира тоже сидела рядом и оглядывала, казалось, каждую девушку на площадке. — Там же, где и мои, Кир. — Эх, ностальгия. А в это время…хотя нет, не в это, а часом позже, когда команды начали отыгрывать четвертый сет, за девушкой следила ещё одна пара глаз. Хотя вот таких созерцателей на трибунах было много. При чем тех, кто оценивал её красоту, намного больше. Максим не хотел, но любовался. Любовался, как в пятницу, когда застал ее танцующей. Так же не мог оторваться, хотя эти движения не были такими же женственными или сексуальными. К тому же Стася громко выражала свои эмоции, давая распоряжения другим девчонкам. Её лицо раскраснелось, волосы немного растрепались, но при этом она выглядела очень соблазнительно. Наверное, потому что чувствовался в ней какой-то стержень, чувствовалась сила, которая гармонично уживалась с ее красотой. Да, теперь Максим считал её красивой, а не милой. Он встречал и писанных красавиц, были у него и сильные женщины (в моральном плане), но Стася была какой-то другой. К тому же, в отличие от всего этого ширпотреба, она имела гордость…Ну, вот! Расхвалил! Хорошо ещё, что никто не может слышать мыслей, а то случилось бы фиаско. Она звезда, звезда этого матча. А ещё он впервые видел счастливую улыбку на лице и ликование в ее глазах. И это тоже было чертовски красиво. — Давайте поужинаем где-нибудь, — предложила Кира Андреевна, когда матч закончился победой «Торнадо». — Надо отметить Настину победу, если, конечно, у нее нет никаких планов. А у Настенька планов не было. Даже если бы они были, она бы их отменила. Такой шанс поближе узнать Горских. Хотя нет, Кира Андреевна уже дважды после этого меняла фамилию, поэтому Стася даже не знала её нынешнюю. Зато как эффективно получилось, когда девушка выплыла из раздевалки и со всего маху поцеловала Максима в щеку, а до машины провожала его под руку. Не то, что всё просто офигели. Она сама не ожидала, что способна на это. Лишь мама недоверчиво покачала головой: — Хреновая с тебя актриса. И какая бы не была, а всё же с Кирой Андреевной у них вышла премилая беседа. И даже Макс не шарахался, но внутри закипал. Его самоконтролю можно было только позавидовать. Хотя с такой матерью совсем не удивительно. — И что это, бл***дь, было? — послышался возглас в трубке уже поздно вечером, когда Стася легла под тепленькое одеяло и уставилась в экран ноутбука, где разворачивались нешуточные страсти сериала, который она смотрела вот уже несколько недель, но из-за занятости так и не могла закончить просмотр сезона. А тут незнакомый номер позвонил. Сначала решила не брать, но незнакомец был настойчив. И голос не сразу узнала, искаженный яростью. — Ты о чем? — дошло до Стаси. — Не прикидывался дурой, Золотарёва, — прорычал Макс. — А тебе не понравилось? Ругаешься, а я думала, что соскучился, — продолжала она отыгрывать. — Стась, ты что затеяла? — тон уже стал мягче и спокойнее. Вот теперь, наверное, можно было разговаривать, а не ерничать. — Еще не решила. Скорее всего, хочу стать снохой твоей маме, — усмехнулась девушка, не зная, как объяснить свое поведение. — Не стоит продолжать. Это может закончиться плохо, — предостерёг её Макс, не понимая, что это бесполезно. — Ты мне угрожаешь? — Просто предупреждаю. — Не стоит, Максим, я девочка взрослая и сама за себя буду отвечать в случае чего. — Хорошо! Но если что, ты сама виновата, — принял молодой человек условия игры. А по другому это все никак нельзя было назвать. — Я не боюсь тебя, сладкий, — почти пропела девушка последнее слово. — Зря, малышка! — проговорил Макс, и не попрощавшись бросил трубку. Стася испытывала какую-то непонятную радость. Ей нравилось, что он не сдался, что не послал её. Ей нравилось, как он без истерик отреагировал на данную ситуацию. И ещё нравилось целовать его…черт! А вот это перебор. Это был невинный поцелуй в щеку, а всё же отвращения, как ожидалось, девушка не почувствовала. Наверное, она все делала правильно, раз так. И вообще, слово малышка из уст Макса, обращённое к ней, звучало как-то даже интимно что ли. Ладно, это все домыслы девушки на ночь. Думать нужно сейчас о другом, как разнообразить неделю. А неделя а свою очередь была выматывающей и жутко скучной. Состояла она из трёх точек: дом, спорткомплекс, институт. Правда Эль порадовала неожиданным предложением, повеселиться в субботу в «Квазимоде». Ну, а почему бы и нет? И все же приключений не хватало. Их нужно было создавать, хотя звонок Кире Андреевне рассматривался просто как один из пунктов ее глупого плана по разоблачению Максима. И тети Кирино «Приезжай на чай», прозвучало как нельзя лучше для заскучавшей девицы. В этой квартире девушка была впервые, поэтому с интересом оглядывалась по сторонам, оценивая компактность жилища и труды дизайнера, который привнес в эту компактность очень много деталей для хранения вещей, которые идеально вписывались в интерьер. За чаем снова происходил странный разговор. Кира Андреевна, казалось, допрашивал Стасю, конечно, не без хитрости. Например, рассказывала как в детстве переболела свинкой, а собеседницу просила поделиться её хроническими заболеваниями. Говорила о том, как любит детей, но больше так и не смогла забеременеть, а сама выискивала информацию о планах Стаси на будущее. Конечно, девушка это сразу заметила, но решила не юлить. Говорила, а сама наблюдала за выражением лица женщины. И пока вроде ее все устраивало. Так и не заметили, что прошло почти два часа, а в доме хлопнула входная дверь. — Ой, это Максик пришел. И мне уже пора собираться, — взглянула Кира на часы. — Чаюете, девчонки! Ужинать уже пора, — он прислонился к дверному косяку, разглядывая гостью, а потом протиснулся мимо мебели и сидящей мамы и чмокнул девушку в щеку. — Рад тебя видеть! — Как жаль, что мне пора уходить, — место его прикосновения к коже начало пылать, а по телу побежали мурашки. Оказывается, это приятно, когда тебя так приветствуют. Но нужно было сбегать. Трусиха! — У меня встреча с подругой, а я чуть не забыла, — выскочила из-за стола Кира Андреевна. — А подругу ли не Борисом зовут? — поинтересовался Макс у матери, которая уже скрылась за дверью комнаты. — Много будешь знать скоро состаришься, — прокричала она почти радостно. Настя под шумок тоже хотела бежать, но не тут-то было. — Сидеть, — почти прорычал молодой человек. Она и села, а уже потом возмутилась. — Я тебе собака что ли какая-то? — С собаками я так не разговариваю, — он был зол или раздражён, не понятно. Но это выражение лица Стасе совсем не нравилось. А потом растянул губы в светской улыбке. — Я голодный, от этого и злой. Составь мне компанию. И пока Макс накрывал на стол, не согласившись на помощь Золотаревой, из комнаты выплыла его мама, сменившая домашний костюм на элегантный брючный, а макияж и прическу просто поправила. Выглядела она очень привлекательно и молодо. Она даже свои бесцветные глаза умудрялась делать красивыми. — Чуть не забыла, — обратилась она к Стаси. — Я тут с твоей мамой перед твоим приходом разговаривала. Мы договорились, что выходные проведем за городом семьями. Ты с нами? — У меня в субботу учеба с утра, а в обед игра. Так что вряд ли получится, — виновато улыбнулась Золотарёва. — Ничего страшного, Максим тоже занят почти до вечера. Он тебя заберет и вы приедете вместе. Да, милый? Девушка с надеждой проглядела на него, ожидая, что он откажется, и она сможет реализовать свои планы. — Конечно заберу! — расплылся он в широкой улыбке. Ну, вот, придется коротать выходные в компании родителей и этого придурка. Через минут пять Кира Андреевна испарилась, хлопнув входной дверью, и теперь в воздухе повисло почти ощутимое напряжение. Они одни, Стася молчит, а Максим сгорает от ярости. Весёленьким выйдет ужин!(6)
— Приятного аппетита, — проговорил Макс. — И тебе того же, — Стася смотрела в фарфоровую миску с жюльеном и не понимала, почему они которую неделю подряд так удачно сталкиваются. Вечно что-то или кто-то их сводит. Ладно, понятно, когда рядом Кира Андреевна и он крутится вокруг нее. Но ночной клуб, стоянка спорткомплекса. А нет, тогда он ее специально выжидал. И с Эль понятно. Они ведь дружат, вот он и является завсегдатаем «Квазимоды». Это просто паранойя. Хотя было уже такое, помниться, когда ей понравился Толя. Вроде четыре месяца играли под чутким руководством Михалыча и Толика, а потом вдруг случилась эта дурацкая симпатия. Они ведь стали встречаться в местах, где совсем не могли чисто гипотетически столкнуться: торговый центр, парк, двор ее дома, где у Толика поселилась сестра. Словно судьба их сама друг к другу толкала. И к чему это привело? А к тому, что она доверилась, влюбилась, как подросток, а у второго тренера оказался «прицеп» в виде жены и ребенка, который он скрывал ото всех. Да, совсем не круто! Вот и теперь, Стасе казалось, что что-то подталкивает её к этому парню, хотя встреч с ним она не искала. Но сознание где-то в глубине озарило ее мыслью, что хотела. Вот знаете, когда ты выходишь из зоны комфорта только за тем, чтобы побеситься, когда слушаешь песню, только, чтобы в очередной раз понять, что она дерьмовая или смотришь какое-нибудь видео с этой же целью. И у тебя подымается самооценка, мол, я же не могу ошибаться, у меня хороший вкус. Так и в случае с Максом. Травить себя, чтобы в очередной раз доказать себе, что он придурок. — Что от тебя хотела мама? — поинтересовался молодой человек, прожевав то, что только что отправил в рот. — Видимо, внуков, — ответила Настя прямо. — Что, прости? — он даже подавился, пришлось откашляться и выпить воды, чтобы снова задать вопрос. А она и поделилась, рассказав про то, как Кира Андреевна допытывала ее. — Это все ты виновата со своими выходками, — сделал заключение молодой человек. — Я не удивлюсь, если она уже свадьбу распланировала. — И ты не хочешь ей угодить? — Хватит, а, — попросил Максим. Достали её тупые стёбы, которые, как ему казалось, не имели почву. Но Стася была другого мнения, выслушав несколько раз его родительницу. Она ни в коей мере не переставала сомневаться в своих убеждениях. — Если ты не понял, мне это нравится. — И вот поэтому мне не нравишься ты, — тоже честно и в лоб. — Какие мы нежные! Кстати, вкусно, — тут и аппетит проснулся. Он всегда зараза разлеплял свои сонные веки именно в тот момент, когда его обладательница начинала нервничать. Только в обычных случаях она почти не чувствовала вкуса, могла только определить на сколько солено, горько или сладко. А тут прям все чувствовала. — Спасибо, — отозвался Максим. Он хоть и не нервничал, но есть хотел после трудового дня. — Ты готовил? — Да! Мамин крайний муж был шеф-поваром, и я в его доме прожил десять лет. Он передавал мастерство нерадивому пасынку. — А где твой родной отец? — Стася не сразу поняла, что это было бестактно. Конечно, они плохо ладят, чтобы так вот интересоваться подобными личными фактами. Спохватилась. — Прости, я не имела ничего плохого в виду. — Они с мамой развелись. Думаю, ты понимаешь, что с ней не просто. — Я бы даже сказала, очень непросто. — Вот и ему в один прекрасный момент надоело. Я с ним общаюсь, видимся, но она об этом на знает. Мне кажется, она откажется вообще от меня и никогда не простит. — Своеобразности у Киры Андреевны не занимать. Получается, ты единственный мужчина, который провел с ней всю жизнь, — парировала Стася. — Получается. И диалог вроде ПОЛУЧАЛСЯ. Выходил он, конечно, не фееричным, и даже, можно сказать, натянутым, но обоим нравилось, что наступило кое-какие равновесие. Оно было шатким, и даже хлипким, потому что Стася знала, что одно лишнее сказанное слово и снова все понесётся по накатанной. Ей вдруг невероятно понравилось вести такую, пусть и очень короткую, но беседу, сидя на кухне, вкушая очень вкусное блюдо с красивым парнем. А то, что Макс красив, тут даже к гадалке не ходи. И вдруг: — Мне кажется, что нам не хватает вина, — видимо, Макса накрыли те же мысли, поэтому он решил дополнить трапезу. И эти три глотка из высокого бокала были как нельзя кстати, чтобы окончательно расслабиться. И так Макс девушку бесил немного меньше. — И у меня ещё один вопрос, — осмелев ещё больше, проговорила Стася. — На гонки меня возьмешь? — Нет! — довольно мягко, с улыбкой ответил он. Возможно, и хотел бы, но нужно было посопротивляться, набить себе цену. — Почему? — Ты снова напьешься! — парировал молодой человек, на что Золотарёва закатила глаза. — Все равно не верю. Мне, между прочим, снова придется потом перед твоей мамой оправдываться. — Не буду я пить. Просто постараюсь подальше держаться от твоих дружков. — Ладно! Доедай и едем! — Сейчас? — опешила Стася. — А что тянуть? — Я как-то не внешне, не внутренне не готова. — Больше предлагать не буду. — Вот, что ты за человек? Девушку после длительного трудового дня перед фактом не ставят. — Если устала, езжай домой, — развел Горский руками. — Хорошо! Но мне нужно принять хотя бы душ и переодеться. — Это долго! — А то, что я в таком виде буду рядом с тобой, это ничего? — Как бы, наличие тебя рядом уже большая проблема. Но ладно, — вдруг согласился Макс, понимая, что «крышку у чайничка» может сорвать в любой момент. — У тебя будет не больше двадцати минут на сборы! Поехали. Сказано — сделано! Она собиралась так быстро, как не собиралась никогда. При чем наряд продумывала по дороге к дому, вспоминая, что там завалялось в шкафу. Нужно было что-то не сильно вульгарное, но при этом сексуальное. А таким может быть только классика. В голове уже выстроился образ из клетчатых шорт на темные капроновые колготы с ботфортами. А ещё нужна светлая рубашка, и под нее темный кружевной бюстгальтер. И расстегнуть на одну пуговичку больше положенного. Воплотить это в жизнь было не трудно. Макс покорно ждал ее на кухне, отпаиваемый чаем Надеждой Ивановной. Приняла гостя она радушно, хотя пока не могла взять в толк, что у них со Стаськой происходит. — Ого! — присвистнул молодой человек, когда Золотарёва появилась в дверях в полной боевой готовности. При этом глаза у нее сейчас сияли зелёными изумрудами, как у кошки, подчёркнутые смоки-айс. Поверх жилет из искусственного меха, чтобы не замерзнуть вдруг. Хотя такой горячий взгляд Горского не мог дать ей замёрзнуть. Внутри снова что-то шевельнулось, что он попытался запихать подальше. Вот нельзя сейчас поддаваться ее чарам. А ещё не мог перестать пялиться на ее ноги. И снова этот огромный ангар, но на этот раз ещё почти пустой, потому что народ только-только собирался. — Надеюсь, мы не долго, потому что мне завтра в институт? — И кто из нас зануда? — заявил самодовольно Макс. Уже через минут двадцать помещение заполнилось ревущими машинами и бесноватой толпой, которая поддерживала участников. Как объяснил Максим, здесь когда-то стояли самолёты. «Помещение забрали за долги у авиакомпании, а один продвинутый чел его выкупил», — объяснил он. Находиться в центре событий было очень даже приятно. Правда, повисшая снова на шее Макса Анечка раздражала. Вроде тебе человек ничего плохого не сделал, а он тебе не нравится. И ладно, если бы это была ревность. Хотя где-то глубоко-глубоко…нет! Нет! И ещё раз нет! — Ты со мной, домашняя девочка? — поинтересовался Макс у своей спутницы, когда парень похожий на байкера объявил, что он следующий. — А можно? — с недоверием уточнила Стася. — А я разве бы тогда предлагал? Вроде и салон знакомый уже, и обстановка, но внутри от волнения бахало сердце, готовое вот-вот взорваться в организме фейерверками. Старт! Макс давит на газ и машина срывается с места, завывая, как дикий зверь. Он сосредоточен. Поворот прямо у стены ангара. Стася невольно взвизгивает, зажмуривая от страха глаза. Адреналин разливается по венам горячей сталью. Это невероятное ощущение. Ещё поворот. Его уже девушка встречает открытыми глазами, но при этом сердце начинает колотиться ещё сильнее. И так ещё два круга, которые, казалось, оставили её совсем без сил. — Ты сумасшедший придурок, — выдает Настя, едва они оказываются на финише. Ее переполняют смешанные эмоции. Наверное, все же что-то треснуло внутри, изливая наружу какие-то потаённые симпатии. — Но ведь это было круто, — с широкой и невероятно счастливой улыбкой на лице парировал Макс. — Бесспорно! Второй раз так же? — Если будешь себя хорошо вести, то увидишь. — Менты! — голос громкий, перекрикивающий вой толпы. — Там менты! — Надо валить, — Макс ударяет по педали газа и мчит по направлению к огромным воротам на противоположной стороне ангара, которые оставались открытыми благодаря заботливым хозяевам. — Я не поняла, мы удираем? — Стася недоверчиво оглядывалась по сторонам. Но в какой-то миг сообразила и пристегнула ремень безопасности. Сирены разносились по всей округе. У Макса начал вибрировать телефон. — Что, Сизый?…Как перекрыли? Бл…дство!..Ты по полевой?…Я не потяну…Хорошо!…Да, помню! — отключился, задумался, а потом свернул между зданиями на краю промзоны. И там же притормозил. — И что? Мы будем здесь стоять? — Подождем! Повисло молчаливое напряжение, которое никому не хотелось нарушать. Оказаться за решеткой сейчас не хотелось еще больше. Но Стася почему-то не жалела о том, что согласилась провести вечер с Горским. Хотя, приключения рядом с ним становились привычной закономерностью. Темноту разрезал мигающий красно-синий свет, который приближался откуда-то сбоку. — Зараза! — заявил Макс, потому что патрулька могла их заметить. Не так уж и хорошо они замаскировались. — Придется тебе мне подыгрывать, — заявил он, расстегивая ремень безопасности пассажирки и перетягивая ее на себя. От неожиданности она взвизгнула. Но это было мимолётным фактом, потому что мужские руки, которые сейчас блуждали по ее спине, талии и попе, в миг её отрезвили. — Ты что делаешь? — девушка не могла сообразить, как это она так удобно устроилась на Горском. — Они тормознули. Надо, если не хочешь в тюрьму, — проговорил он, понимая, что можно было бы отмазаться и по-другому, но этот способ ему нравился больше. Особенно, когда Стася расстегнула пуговицы па рубашке, предоставляя обзор на высокую грудь, скрытую под темным кружевом бюстгальтера. А затем наклонилась, обняв его плечи и поцеловала именно в тот момент, когда в окно автомобиля посветили фонариком. Вот в тот момент он и отключился, пробуя её мягкие податливые губы на вкус. Она была пленительная и такая сладкая, что сразу начало сносить крышу. И…снова раздался нетерпеливый стук по стеклу. Стася не поменяла положения, лишь прижалась плотнее к Максу, который в свою очередь, нажал на кнопку и это самое стекло опустилось. — Сержант Петров, — представился представитель закона, — Ваши документы. — А мы что-то нарушили? — поинтересовался Максим. Золотарёва попыталась слезть с водителя, но он не дал, только крепче прижал к себе. — Да, нет, — видно было, что сержантик был совсем молодой, но на Стасю пялился. Вернее не на нее, а на плечо под спущенной рубашкой. — У нас тут облава. Незаконная деятельность. Гонки, так сказать. — Товарищ сержант, я решил уединиться со своей девушкой. И я думаю, вряд ли бы я погнал ТАКУЮ дорогую машину на какие-то гонки. — Ну, да, — пожал хранитель порядка широкими плечами. — Согласен. И все же предъявите документы. — Зая, достань под рулем, — обратился Макс к Стасе, — мне не удобно. Почему ему было не удобно? Это Золотарева почувствовала, как сместилась с него чуть ниже. Такой конфуз, но вида она не подала. Хотя реакция его организма на ее близость очень льстила. Сержантик полистал бумажки, потом вернул их владельцу и откланялся. — Может уже отпустишь? — А если они вернутся? — Может, для правдоподобности я должна сейчас с тобой тра…нуться? — Очень грубое слово, детка, — Макс воспользовался положением, пробежался пальцами по нежной девичьей коже на плечах и натянул рубашку, а затем застегнул пуговки. Не сейчас. Ещё рано. Но то, что ЭТО случится он уже знал наверняка, как, впрочем, и она.(7)
Надо было что-то делать. Она не переставала думать о том поцелуе, все время возвращаясь в этот вечер. Наверное, зря она это затеяла. И эти мысли одолевали девушку последующие три дня. Номер Максима она удалила сразу, чтобы вдруг не появилось желание позвонить. Да, и он не звонил. И ладно, это было к лучшему. И все же нужно было заставить себя сосредоточиться на чем-нибудь более важном. Например, родители с энтузиазмом собирались на выходные. Хотя, этот самый энтузиазм присутствовал только у мамы. Папа же ворчал. У него на эти два дня были другие планы изначально. Но по наставлению Надежды Ивановны планы поменялись. Сама Стася уже не была так уверена, что хочет ехать. Провести сутки в компании Макса, да и ещё дорогу нужно будет с ним осилить. А вот Кира Андреевна писала ей, интересовалась делами. Значит, дело сдвинулось, и нужно было продолжать. И только ведомая этой мыслью, в пятницу вечером девушка начала собирать необходимые вещи. Остальные же мысли оставались в полной изоляции от других. Нет, пользованным презервативом она себя не чувствовала, потому что поцелуй ведь совсем ничего не значил. Но ведь что-то это все значило. Или это у девушек такая проблема — искать какие-то знаки в происходящем? За окном стояло бабье лето, которое должно было вот-вот закончится. Синоптики обещали на следующую неделю затяжные дожди, которые должны уже закончиться осенними холодами, и там и до зимы не далеко. Поэтому заранее было известно, что днём будет тепло. А вот на вечер пришлось брать теплую одежду. А ещё нехотя пришлось отменять встречу с Эль. Утром в субботу Стася застала в своем телефоне непрочитанное сообщение. Да, это был Макс, поэтому снова пришлось сохранять его номер. Горыныч: Привет! Ты во сколько завтра заканчиваешь? Как будто она знала. Исход матча может быть любой. Да и времени может понадобиться гораздо больше, чем ожидалось. Тяжело вздохнув, Стася набрала номер. Его обладатель ответил не сразу, заставив девушку замереть в ожидании. — Слушаю, — довольно сухо и без эмоций, как ей показалось. А что она хотела? Наверное, чтобы он скучал. — Привет! Я тут твое сообщение увидела. Освобожусь не раньше трёх. — Хорошо! Я к пяти приеду за тобой, будь готова. И отключился. Ну, вот! Поговорили! А хуже всего, что Стася где-то в глубине души рассчитывала на что-то большее. Даже не поинтересовался как она. А почему он вообще должен? Воооот! И влипла она как вредная муха в паутине. И теперь начинает барахтаться, не зная, к чему это все приведет. А Макс знал. Знал и намерено делал. Вообще, прожив с такой сложной женщиной такое большое количество времени, он стал немного лучше разбираться в психологии слабого пола. И лучшим решением сейчас было просто показать свое безразличие. Это задевает таких девчонок, которые привыкли чувствовать себя принцессами. А сбитая корона — это половина успеха. Хитро? Возможно! Он этой самой хитростью, воспользовавшись растерянностью Стаськи, поцеловал ее первый раз. А если быть точнее, то это она его поцеловала. От одного только воспоминания что-то внутри клокотало. И угораздило же. Освободиться раньше не мог, чтобы снова полюбоваться ее короткими шортами, и грацией, с которой она держалась на площадке. Зато летел к ней, немного превышая скорость и матерясь на светофорах, когда загорался красный. И вот знакомый уже двор, подъезд и дверь. Звонит. Там слышно шевеление, какие-то непонятные звуки, а через несколько секунд появляется высокая фигура Стаси, которая безразлично сует в руки молодому человеку небольшую, но достаточно увесистую дорожную сумку, и только потом произносит: «Привет». Вот и съехала корона с головы королевишны. Теперь можно пряника добавить. Не все же кнутом. — Привет! — Макс наклоняется, дотрагивается губами до нежной девичьей щеки, которая тут же вспыхивает румянцем. — Как игра? — Третья победа, — сообщила она, уже спускаясь по лестнице и брынча ключами, которыми секунду назад закрыла входную дверь. — Поздравляю! Рад за тебя! — Я тоже, — так же без эмоционально и на автомате. И такой же скудный диалог последующие полчаса, пока они выезжали из города. Первым не выдержал Макс. Ему даже нравилось, когда она щебетала рядом, отзываясь обо всем с какой-то детской непосредственностью. Возможно, это все ее возраст. Хотя не на много она была младше. Но живя под крылом родителей, Стася не испытала все ещё всех реалий взрослой жизни. И где-то глубоко в душе ему хотелось, чтобы и не узнала. — Прости, — проговорил он. — Продолжай! — Стася повернулась к нему всем корпусом, приготовившись слушать. — Я свинья. Надо было все как-то обозначить. — Ты — свинья! И надо было как-то обозначить, — согласилась девушка. А затем демонстративно отвернулась к окну и замолчала. — Ты обиделась что ли? — продолжал допытываться Макс. — Ну, то, что я повелась, как последняя лохушка, думаю, это мои проблемы. Но ты ведь тоже хорош… — Я просто не мог не воспользоваться таким случаем, — молодой человек рассмеялся, заставляя свою пассажирку снова разозлиться. — Ну, прекрати, Стасенька. Или тебе не понравилось? — Вези уже молча, Казанова хренов! — закатила глаза Стася. Больше к этой теме они не возвращались. Дорога заняла чуть больше времени, чем ожидалось, но ближе к закату они уже были на месте. В воздухе витал отчётливый запах осени, который трудно было описать. Деревья только-только одевались в золотые наряды, курлычащие треугольники птиц уже спешили на юга греть свои косточки. И вечером, несмотря на то, что днём припекало солнце, уже было по-настоящему холодно. Стася поежилась, выходя из теплого салона автомобиля. Ей хотелось скорее оказаться в объятьях теплой куртки или пледа. Но первое, что она увидела, это было поблескивающая гладь водоема неподалеку, в начале недлинной улицы. И ей сразу приспичило идти туда, а не во двор, где весело потрескивали дрова в мангале и витали ароматы приготовленного мяса. А ещё там весело смеялись родители. Папа общался с каким-то мужчиной, который по определению должен быть новым ухажёром Киры Андреевны. Но кроме Золотарёвых и родительницы Макса с Борисом Васильевичем, присутствовала чета Прохоренко. Ещё одна однокурсница Надежды и Киры. И они тоже привезли с собой дочку. Виолетту Стася не очень-то жаловала. Как говориться, ещё один ребенок маминой подруги, который был под стать Максу, таким же идеальным и до скрежета зубов правильным. Хотя, познакомившись близко с Горским, Золотарёва поняла, что не такой он и идеальный, а вот зная Виолу много лет, заблуждаться не приходилось. Дом был большой, так что места должно было хватить всем, как сказала Кира Андреевна, встречая детей. — Я думаю, ты можешь спать в комнате с Вилой, а Максику постелю в гостиной, — с заправным хозяйским энтузиазмом оглашала женщина. — Мы же современные люди. Чего стесняться? Мы с Максом можем спать вместе, — заявила Стася. И она готова была идти хоть к самому дьяволу, но не в одну комнату с этой амебой. Родители переглянулись, но промолчали, а Макс…Макс снова откашлялся, и тоже промолчал, оставив все «хорошие» слова на потом. — Ну, как вам будет угодно, — растерялась Кира Андреевна. — Угодно, — заявил её сын, решив не отговаривать ненормальную Золотарёву. И если увидев Виолетту, у него в голове созрел план заставить Стасеньку поревновать, то теперь это было бы неблагородно выставлять её дурой в глазах взрослых. Виолку мама тоже ему сватала, едва вернулась в город. Это было в прошлом году, когда девушка только поступила на первый курс. Все расхваливал, познакомила, потом девчонка сама начала ему писать и звонить. А он не любил навязчивых. Но девочка, видимо, потеряла голову от рекламы ТАКОГО парня. Отбился. И теперь вот снова, видимо, мама решила устроить кастинг. Либо она сама навязалась, зная, что он будет здесь. — Вы садитесь кушать, — сразу предложила тетя Нина Прохоренко новоприбывшим. — Или если хотите, можете горячего подождать, — возразил ей Борис Васильевич. — Я подожду! А пока прогуляюсь, у вас здесь очень красиво, — заявила Стася, наметив заранее маршрут. — Не озябнешь? — засомневалась Надежда Ивановна. — Ну, думаю, Максик не даст замёрзнуть, хихикнула Кира Андреевна. Стаська в этой «борьбе» была явной фавориткой. Макс, конечно не хотел гулять, но тут уже не отвертишься. — Не беспокойтесь, чадо Ваше, тёть Надь, верну в целости и сохранности. Идём, — протянул он руку девушке. Она вздохнула и вложила в нее свою ладонь. Виолетта тоже поплелась с ними, движимая тем, что со старшими скучно. Деваться было некуда. — А вы давно встречаетесь? — поинтересовалась она. Молодые люди переглянулись, но ответил Макс: — Недавно. — Любовь с первого взгляда. Я просто не оставила ему шансов. Да, милый? — Конечно, сладкая. От этой приторности даже свело внутренности. А ведь бывают же такие пары, особенно на первом этапе отношений. Гадость! Закат был великолепным. Небо окрашивалось в алый, плескалось в маленьких волнах, создаваемых течением реки, путалось в камышах. Небольшой пирс вел немного вглубь от берега. За него было привязано две лодки, принадлежавшие неизвестно кому. И Стася задалась целью завтра обязательно поплавать на одной из них. — Какая красота! — воскликнула Золотарева, оглядываясь по сторонам. Она почувствовала, как рука молодого человека легла на ее талию. Она интуитивно прижалась поближе к нему и замерла, наслаждаясь моментом. Третий здесь явно был лишний. Возвращались, когда солнце окончательно село. В сумерках стало ещё холоднее, поэтому Стася старалась плотнее прижиматься к Максиму, который не прекращал ее обнимать. Было очень комфортно и спокойно. Вкусный ужин, веселая, уже подвыпившая компания взрослых. и по-настоящему осенний вечер, разливающийся по венам — так хорошо Стася себя давно не чувствовала. Когда время перевалило за полночь, женщины начали потихоньку расходиться по кроватям. Мужчины все ещё о чем-то громко рассуждали, спорили, допивая остатки коньяка. С ними вел беседу и Макс, тогда как Стася оставалась в компании с Вилой, понимая, что она одна из оставшихся более ли менее вменяемая. — Давай, тоже ложиться, — предложила Золотарёва, понимая, что мужчины могут ещё долго пить и говорить о своей нелегкой судьбе. Или о судьбе машин, которые они сейчас обсуждали, взяв как пример Лексус Макса. — Я ещё не устала, — Виола пожала своими широкими плечами бывшей гимнастки. А взгляд был устремлён на Макса. Девушка никак не понимала, что Горский нашел в этой грубиянке Золотаревой. И это было даже не из-за того, что он ей нравился, хотя симпатия присутствовала. Самым большим поводом было то, что Макс от нее, принцессы Виолы отказался. Видите ли не в его она вкусе. И она давно поняла, что кроме нее самой, ей никто не поможет. — А ты почему спать не идешь? Твоя Настя уже заждалась, наверное, — проговорила девушка, уже засыпая на ходу, когда и мужчины начали расходиться. — Стася, — поправил Максим. — Ей не нравится, когда на нее говорят Настя. — Все равно, — махнула та рукой. — А ты что выжидаешь здесь? — Хорошая ночь! — Ну, сиди, раз нравится, — безразлично и как-то резко. — А ты со мной не посидишь? — О, нет! — усмехнулся молодой человек. — Я пойду греться. — Тогда проводи. — Виолетта, хорошая моя, ты что хочешь? — Тебя, — честно призналась девушка, придав голосу томности. — Бойся своих желаний! — развернулся и ушел. А на разложенном диване, укутавшись в теплое одеяло посапывала другая девушка, которая в нем поднимала целую бурю эмоций, вплоть до самых негативных. Макс разделся и нырнул в постель. — А я уже хотела сокрушаться по поводу перегара, — пробурчала тихо Стася, не поворачиваясь к нему. — Я не пил. Не хотел оставить неприятные впечатления в нашу первую ночь, — заулыбался, подвигаясь к тёплому женскому тельцу поближе. — Попрошу без рук, господин Горский. А то отправлю тебя к Виоле. Там есть свободное место. — Ты что такая злая, Стасенька? Я пока не провинился. — Ладно! Тогда без домогательств. Полный дом людей. — Режешь без ножа, — все улыбался Макс. — Спи, Максик! А то маму твою разбужу, и пусть она тебя укачивает. — Тогда только так, — он притянул её к себе ближе, обнимая одной рукой за живот и прижимаясь к ней всем своим телом, уткнулся носом в светлые волосы, собранные в косу. Тяжело, конечно, удержаться от соблазна. Но он справится.
Последние комментарии
20 часов 40 минут назад
22 часов 57 минут назад
1 день 13 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 18 часов назад
1 день 22 часов назад