Музей на пьяцца дель Попопо [Виктор Павлович Точинов] (fb2) читать постранично

ЗНАКОВАЯ ФИГУРА РУССКОГО ХОРРОРА

А теперь, для контраста с эстетствующей молодёжью и чтобы отдохнуть от расчленёнки (вспомните рассказ Александры Гардт «Общественное благо» из февральского номера газеты), - настоящая старая школа. Виктор Точинов написал для «Совершенно секретно» обманчиво простенький рассказ, который вроде бы не провоцирует залезть под одеяло с головой, но, если вчитаться, понимаешь, отчего его автор - знаковая фигура русского хоррора.

Точинов, член знаменитого «Семинара Бориса Стругацкого», дебютировал 1 5 лет назад. Роман в жанре фантастического триллера «Пасть» он предварил словами: «Автор до сих пор не определился с названием: глагол это или существительное?» В 2003 году на всеевропейском конвенте Еигосоп «Пасть» взял (или взяла?) приз за лучший дебют. Почему Точинова снесло в сторону литературы ужасов - дело тёмное и мистическое. То ли повлияла учёба в Ленинградском институте авиационного приборостроения, то ли четыре года, когда он «трудолюбиво крепил оборону страны в маленьком военном городке в одной жаркой республике». А может, просто человек такой. Жизнерадостный, ироничный и самоироничный.

Настоящая оторопь берёт, когда понимаешь, что Точинов может одной рукой писать повесть «Не стреляйте в демонов моря», а другой - пособие «Карась. Секреты ловли». И в обоих случаях не халтурит. А теперь, читая спокойный-преспокойный рассказ про посещение музея, оцените, как автор нахально вынес фантастическое допущение в пролог, разжевал там всю интригу до состояния манной каши... но сюжет, который должен быть просто убит такими выкрутасами, напротив, только крепче цепляет читателя. Собственно, это и есть «олдскул», нормальная работа профессионального литератора старой школы. Дикая, но симпатичная.

Олег Дивов, писатель, редактор-составитель Библиотеки современной фантастики для газеты «Совершенно секретно»

Виктор ТОЧИНОВ

Специально для «Совершенно секретно»

МУЗЕЙ НА ПЬЯЦЦА ДЕЛЬ ПОПОПО

Крым, Партенит, семинар молодых фантастов.

-...совершенно недопустимо: «парадокс убитого дедушки» выглядел свежо и оригинально в 1943 году, когда о нём впервые написал Рене Баржавель. Сейчас что-то сочинять на эту тему - дурной тон.

- Но почему? - раздаётся голос с места, откуда-то из задних рядов. - Ведь любую затёртую тему можно повернуть как-то по-новому... Исхитриться и придумать такое решение парадокса, какое никто не придумывал до тебя.

- У этого парадокса нет решений. Вернее, есть единственное, не противоречащее логике: полное исчезновение пространственно-временного континуума, где произошло убийство предка. Да только кому будет интересно читать о таком?

* * *

Эти сны он видел много лет - иногда несколько ночей подряд, иногда они пропадали на годы, но всякий раз возвращались. Везде - и во Флоренции, и в Милане, и позже, во Франции, - смыкая веки, он время от времени попадал в неведомый мир... Вернее, в мир, постепенно ставший знакомым и даже привычным, хоть и богатым на чудеса и диковины.

Сны не повторялись в точности, но общая деталь присутствовала всегда: он был там невидимым и бесплотным гостем, не замечаемым никем из людей. Он мог передвигаться в этих сновидениях свободно, попадал, куда хотел, - но лишь находясь вовне зданий; стены и даже двери стали неодолимой преградой, он не мог попасть в библиотеки и прочие хранилища знаний, хотя очень туда стремился... А ещё он не мог что-либо взять в руки или как-то ещё воздействовать на предметы и сущности иллюзорного мира... Словно он сам, а не Иоанн Богослов получил повеление: «Иди и смотри!» - смотри, но руками не трогай...

И он ходил. И смотрел.

Он смотрел на громадные многоэтажные дома, наполненные самыми разными чудесами, казавшимися поначалу колдовскими, но, без сомнения, имевшими в основе своей инженерные решения, подсказанные развитой до невиданных пределов наукой. Дома зачастую размерами превышали палаццо Питти, но жили в них не здешние патриции или нобили (предпочитавшие в большинстве своём относительно небольшие загородные виллы), а самые заурядные горожане.

Смотрел на самодвижущиеся повозки, во множестве заполнявшие необычайно широкие и просторные улицы, - города тут не знали привычной ему тесноты и скученности, не задыхались в удавках крепостных стен. Поначалу он решил, что мир его снов давно и навсегда позабыл о войнах, однако со временем убедился, что это не так, - но даже самые высокие стены и самые глубокие рвы не спасут от чудовищных средств истребления, придуманных насельниками этого мира...

Самоходные повозки самых разных видов изумляли, равно как и огромные стальные корабли, движущиеся сами собой, без помощи парусов либо вёсел. Однако сильнее всего поражали воображение многочисленные аппараты, придуманные