Женская логика [Татьяна Киселева] (fb2) читать онлайн

Татьяна Киселева Женская логика

Женская логика: сама придумала, сама поверил

После института Алка забежала в аптеку, купила тест на беременность. Вначале она не думала торопиться. Собиралась сделать это не спеша, но скинув платье, поняла, что хочет знать ответ немедленно, прямо сейчас. И вот она уже держит в руках тест. Смотрит, как уверенно набирают цвет две красные полоски, испытывая при этом смешанные чувства. Ей хотелось одновременно, и плакать, и смеяться. Алке вдруг показалось, что эти две полоски, словно государственная граница, разделили её жизнь на части; до и после.

Девушка хихикнула, провела рукой по совершенно плоскому животу и шепнула, - Эй, привет, малыш. Кто там у нас затаился? А, ну-ка, признавайся. Подскажи своей мамочке, как твоему папке новость сообщать будем?

Алка опять рассмеялась, - Так, тест мы сейчас спрячем, и будем думать, как это сделать. Господи, я такая счастливая! Наконец-то у нас получилось.!

Она положила тест в пакетик и, засунув в комод под стопочку нижнего белья, закрыла ящик. Прижала ладони к животу, подумала, «Как все-таки странно и здорово чувствовать, что уже я не одна. Что во мне зародилась крохотное зёрнышко моей с Максом любви».

От щемящей сердце нежности на глазах выступили слёзы. Ей хотелось прыгать, куда-то бежать, что-то делать, эмоции просто переполняли её. Захлестывали словно волны штормового моря. Девушка метнулась к кровати, подхватила шелковую простыню и закружилась. Лёгкая ткань вздымалась и опадала, как морские волны, летела вокруг неё по воздуху, словно крылья сказочной прекрасной птицы. И душа Алки тоже взмывала в небеса и пела от восторга и счастья «У меня будет ребёнок! У нас будет малыш!»

Накружившись, девушка упала на кровать, широко раскинув руки.

– Ну что мой маленький, начинаем новую жизнь? Теперь мне надо будет думать не только о себе, но и о тебе тоже, - она немного полежала и, отдышавшись, поднялась с кровати

- Так, я хочу пить. Пойдём-ка мы с тобой попьём соку, – и Алка прихватив простыню, завернулась в неё как в сари, направилась на кухню. Проходя мимо дверей кабинета, она услышала голос Максима. «Надо же, а я и не услышала, как он пришёл» - подумала она. Девушка лукаво улыбнулась и протянула руку к дверной ручке, собираясь зайти, но фраза, которую она услышала, остановила её.

- Да, конечно, я обязательно завтра подъеду. Светик, ну я же уже сказал...

«Это что еще за Светик, - подумала Алка, а Максим тем временем продолжал говорить по телефону.

- Нет, Мила я, жене... - Алла не услышала, что дальше произнес муж, но от его ласкового обращения к неизвестной ей девице, девушка буквально остолбенела."нет, ты тольког подумай, оа милая,.. "

- Ну, когда я тебя обманывал? Нет, мне нужен только мальчик...

Максим немного помолчал, видимо слушая, что ему говорит собеседница, затем произнес, - Я тебе уже говорил, кесарево ... Оптимальный вариант

Голос Максима стал глуше, видимо, он отошёл к окну, либо к стеллажам с книгами. И до Алки доносились лишь обрывки фраз. Поняв, что больше ничего интересного она не услышит, девушка тихонько отступила от двери и пошла на кухню. На автомате налила в бокал сок, потом с недоумением посмотрела на него и поставила на стол. Пить больше не хотелось, хотелось плакать. Она повернулась и вышла из кухни. Ей хотелось зайти к мужу и спросить, что только что она слышала. Кого собираются кесарить? Кто такая, эта милая Светик и что её связывает с Максимом? Почему ему нужен только мальчик? А что если у них родится дочка, что тогда?

Алка подумала, что Светик, скорее всего любовница Макса. А внезапно пришедшая в голову мысль о том, что разговор о кесарево, может касаться лично её, испугала девушку.

- Мне нужно подумать – шепнула она и свернула на лестницу, ведущую в подвал. Опустилась на несколько ступенек вниз и присела. Тыльной стороной ладони вытерла мокрые от слёз щеки. В голове как в детском калейдоскопе яркими вспышками мелькали мысли. «Так в первую очередь надо успокоиться. Значит, все его задержки на работе, объясняются просто. Макс мне изменяет! А кесарево? Он, что планирует, сделать мне кесарево и забрать сына себе, а я? Как же я?»

Слезы градом лились по щекам девушки. У неё жутко разболелась голова, до звона в ушах. Что-то очень важное проскользнуло среди суматошных мыслей. Алка попыталась это поймать, додумать, ухватить за кончик, но мысль потерялась, растворилась среди вороха других. Интуиция же просто вопила, что надо бежать и прятаться. А раз надо, значит, спрячемся

-Я тебя никому, никому не отдам — судорожно всхлипнув, прошептала Алка, обхватив животик руками. – Мы с тобой уедем. Да, точно. Мы уедем, фигушки им, а не мальчик.

«Через неделю у меня защита диплома, а ещё через месяц у нас третья годовщина свадьбы. Что-то муж говорил про наш юбилей. Блин, не помню. После защиты моя подруга Юлька собирается на неделю в Италию, можно будет сказать, что я хочу поехать с ней. Думаю, этому он только обрадуется, ещё бы, сможет свободно встречаться со своим Светиком. А мы с тобой просто исчезнем.».

Алка вздохнула, вытерла краем простыни глаза. От принятого решения на душе стало спокойнее.

- Значит, решено, так мы с тобой и сделаем,- шепнула она вставая. На свет из сумрака подвала вылетело с десяток непонятно откуда там взявшихся бабочек, они кружили вокруг, мерцая голубоватыми крылышками. И Алка посчитала это добрым знаком, значит, у неё все получится. Девушка встала и решительно направилась на кухню.

Она только поднесла к губам бокал, как за спиной раздался голос Максима.

– А вот ты где, а я тебя потерял. Алка вздрогнула, расправила напрягшиеся было плечи, растянула на губах улыбку и повернувшись к парню произнесла. – А я не слышала, что ты уже вернулся.

Максим внимательно посмотрел ей в лицо,- Ты плакала, малыш? Что случилось?

– Представляешь, месячные опять пришли – соврала она.

– Ну, девочка моя, не расстраивайся ты так. Всё у нас с тобой получится. Будет у нас с тобой малыш, обязательно будет. - Максим прижал её к себе, поцеловал в макушку и заплаканные глаза. Алка, молча, принимала его ласку, а потом сказала: - Юлька после защиты летит на неделю в Рим, я тоже хочу с ней. Можно? Я к нашей годовщине вернусь.

- Конечно, солнышко. Узнай у Юльки, когда вылет и какой отель она забронировала, а я сделаю всё в лучшем виде, - произнёс Максим. «Я так и думала, хочет без помех встречаться со своим Светиком», горький комок встал у Алки в горле, мешая ей дышать.

Юлька улетала через десять дней. То есть через три дня после защиты. Всю неделю до диплома Алка напряжённо готовилась к побегу. Разрабатывала маршрут, снимала с карточки деньги, обменивала валюту. Собирала вещи и документы. Ну и. конечно, консультации, подготовка к защите дипломной работы. Времени, чтобы остановиться и всё спокойно обдумать, просто не было. Да и не хотела Алка думать на эту тему. Боялась сорваться, наговорить, что-то лишнего, а в результате испортить такой замечательный план.

Максим стал задерживаться на работе каждый день, объясняя это тем, что новый контракт требует повышенного внимания, а он хочет закончить с ним к их годовщине, чтобы потом вместе полететь отдохнуть. А Алка зло думала, «встречается со своим Светиком, дождаться не может, когда я уеду» и во всем видела знаки, что принятое ею решение о побеге было верным.

Диплом Алла защитила на отлично. Получая из рук декана красную корочку, заслуженно гордилась, пять лет стараний прошли недаром. Максим подарил ей огромный букет белоснежных роз и вручил билеты на поездку в Италию. В другое время девушка, может и радовалась бы этому подарку, но сейчас её съедала тревога. Девушка боялась, что муж догадается обо всем и не отпустит.

В ночь перед отъездом Алла не спала. Всматривалась в утомлённое лицо, уснувшего после бурного секса мужа и думала, как же она будет жить без него. Впервые за последнее время, она засомневалась в правильности принятого решения. И только беспокойство за ребёнка и обида, что ей предпочли другую, поддерживали в ней уверенность.

Утром Максим провожал её на самолёт. Поцеловав её на прощание, он шепнул – Когда приедешь, тебя будет ожидать сюрприз.

- Тебя тоже — мрачно подумала Алка.

Прилетев в Рим, Алка солгала подруге, что ей надо в другую гостиницу. Договорившись встретиться завтра, Юлька уехала.

А Алка отправилась на вокзал. Делая пересадки, меняя, как заяц, направление и транспорт, она добралась до Франции. Где тоже задерживаться надолго не стала, а сев на поезд умчалась в Англию. Из Лондона Алка улетела в Москву. А потом на перекладных в небольшой уральский городок. Там недорого сняла маленькую квартирку, устроилась на работу.

Вот здесь-то в неуютной чужой квартире долгими одинокими вечерами Алка много и напряжённо думала. Она давно поняла, что все страхи выдумала сама и буквально раздула из мухи слона. Но вернуться мешал стыд, страх и гордость.

До выхода в декрет ей оставалось три дня, когда в дверь позвонили. Думая, что это пришла квартирная хозяйка Алка открыла. На пороге стоял похудевший и осунувшийся Макс

- Нам надо поговорить, - сказал он жене и вошёл в квартиру.

Проводив Аллу на самолёт, Максим случайно обнаружил в мусорном ведре тест, который Алка выбросила, собираясь в дорогу. Еле дождавшись времени , когда их самолет должен приземлится, Максим позвонил жене. Но Алка уже выбросила симку. Убедившись, что абонент недоступен, Макс набрал номер её подруги. А после слов Юльки, что Алла в гостиницу даже не заселялась. Макс следом вылетел в Рим. Не обнаружив ни каких следы жены, он нанял детективов.

Что только не передумал он за эти долгие месяцы, какие только причины для её исчезновения не представлял. Но не мог даже предположить, что случайно подслушанный его женой разговор о покупке в подарок для Аллы щенка, вызовет у супруги такую реакцию. Казалось бы, совершенно безобидный разговор с бывшей одноклассницей Милкой, а в замужестве Людмилой Светик, заводчицей йоркширских терьеров.

Сидя в кресле перед камином, и гладя по шелковистой шёрстке щенка, Алка думала. «Какая всё же я дура. Ну, с чего вдруг решила, что слова мужа о кесарево относятся ко мне. Что мешало мне просто спросить его об этом. Кстати, у Милы прекрасный сынишка, а кесарево ей делали в клинике Макса.»

Она еще раз повторила про себя «Мила я, милая, Мила Светик, игра слов, а я попалась»

Девушка вздохнула и произнесла негромко. – Максим.

Муж оторвался от экрана ноутбука и посмотрел на неё.

- Прости меня – сказала Алка – И вызывай скорую. Началось…

Р.S. Дочку Максим очень любил и баловал безмерно. А еще через пять лет Алка родила двух пацанов.

И во сне и наяву

Лика работала старшим администратором в СПА салоне. Ей нравилось общаться с людьми, устраивал график работы. Все в этом плане было отлично. А вот в личной жизни - совершенное затишье. Со своим последним парнем Лика рассталась четыре года назад. И если поначалу она совершенно не стремилась создать новые отношения, то в последнее время отсутствие оных стало её напрягать.

И мама уже даже не спрашивает, устала. Лишь вздыхает при встрече, да смотрит тоскливым, как у побитого щенка взглядом.

Да и чего греха таить, через месяц ей уже 28. У подруг подрастают дети, кто-то уже и за вторым и даже третьим намылился, а она все одна. И Лика была бы рада сказать что-то в утешение матери, да сказать нечего. Ничего в её жизни нового нет. Работа, книги, дом.

Подруги и те отсеиваются потихоньку. Ритка, стерва, этот раз даже на день рождение не пригласила. Бормотала что-то, оправдываясь по телефону – Прости, но у нас все семейные соберутся, а ты же у нас холостая. Тебе с нами скучно будет.

Лике пришлось поддакивать ей, «Да конечно, да, будет скучно.»

 А у самой на сердце такая тоска, хоть волком вой.

Лика встала, потянулась, расправив плечи критически оглядела себя в зеркало. В зеркале отражалась симпатичная темноволосая девушка, небольшого росточка, стройненькая, с ладной фигуркой. Под стрельчатыми красивой формы бровями, большие темно-синие глаза с пушистыми ресницами, пухлые губки. И что характерно, все свое. Даже косметики и той - самый минимум.

–Лик, до завтра!

–Пока, Пока – прощались сотрудницы уходя домой.

–Лика, я завтра задержусь на час. Мне Антошку на прививку надо. Я у Варвары Сергеевны отпросилась. До встречи! – протараторила Юлька–маникюрша, выходя последней из салона.

–Пока, пока – отозвалась Лика и, положив телефон в сумку, прошлась по салону. Привычно проверив, везде ли отключены электроприборы и закрыты краны, закрыла двери на ключ, поставила помещение на сигнализацию.

Выйдя на улицу, она чертыхнулась, её машина уже второй день находилась в ремонте. Но делать не чего, сотрудницы уже все уехали и, Лика отправилась на остановку.

В трамвае оплатив кондуктору за проезд, она села на ближайшее к ней сиденье, оказавшись лицом к салону. Оглядела вагон и невольно вздрогнула. Фигура парня стоящего к ней спиной у окна в конце салона, показалась ей очень знакомой. И Лика даже поняла, где она могла его раньше видеть. Его силуэт был очень похож на фигуру человека снившегося ей уже достаточно долгое время.

Надо сказать Лика очень любила почитать перед сном фэнтези, это помогало ей уйти от мрачных и безрадостных мыслей. И свои сны она считала навеянными как раз вот таким чтением.

Вначале ей долгое время снилось, что она, обдирая руки в кровь, карабкается на какую-то очень высокую гору. Вершина этой горы утопала в облаках, с одной стороны – глубокое ущелье на дне, которого мчался стремительный поток. А с другой стороны – неприступные отвесные скалы. И лишь после того, как она в своем сне все же смогла забраться на эту гору, она уже больше не карабкалась, а сразу появлялась на вершине. Лика садилась на облюбованное ею место на камнях и долго смотрела вдаль на величавую и мрачную красоту гор. Иногда вершина была затянута облаками, и она видела перед собой только одинокий пик по ту сторону ущелья. А иногда все вокруг было ярко освещено солнцем, и тогда Лика могла рассмотреть даже буруны на поверхности реки на дне ущелья. А каким всё было таинственным и красивым при свете луны. Да и сама луна и звезды казались настолько крупными и близкими, что казалось, протяни руку и дотронешься.

 А потом в её сне на вершине горы что напротив - появился человек. Это был высокий и широкоплечий мужчина. Он стоял и глядел на Лику, а она смотрела на него.

Так продолжалось целую неделю. Лика до мельчайших подробностей изучила его спортивную плечистую фигуру, вот только лицо из-за расстояния оставалось размытым пятном.

И вот сейчас этот парень в конце вагона трамвая напомнил ей незнакомца из её сна.

Водитель объявил её остановку и Лика вышла. Стоя на перроне, она проводила взглядом уходящий трамвай. Парень стоящий у окна заметил её в самый последний момент.  Он дернулся и его губы что-то произнесли. Трамвай умчался.

Лика вздохнула и, повернувшись, медленно пошла домой. По дороге зайдя в магазин за продуктами.

Вечер прошел как обычно за чтением очередной книги. Уже засыпая, Лика подумала, хочу его увидеть.

Она опять стояла на вершине горы и с нетерпением смотрела на другую вершину. И вроде совсем не отводила от неё глаз, но все же просмотрела момент его появления. Он появился, держа в руке красный воздушный шарик. Лика села на свое любимое место. Он присел тоже. Она смотрела на него и мысленно спрашивала,- Это был ты, там в трамвае?

Они долго сидели и смотрели друг на друга, а потом он встал и отпустил шарик. И тот полетел в её сторону.

На следующий день Лика еле дождалась конца смены. Она едва справлялась с волнением, ей казалось, что сегодня обязательно что-то должно произойти.

Зайдя в вагон трамвая, она первым делом огляделась. И заметив знакомую фигуру, прошла и села на сиденье перед ним.

Девушка достала из сумочки телефон и, набив на дисплее – Привет! – повернула телефон экраном в его сторону. Парень прочел, улыбнулся и сказал, – Привет! А я вчера вернулся на твою остановку. Только ты уже ушла, не дождалась.

Водитель объявил её остановку, и они вышли вместе. Парень протянул ей ладонь и она, смущаясь, подала свою. Лика чувствовала себя рядом с ним так, словно они давным-давно знакомы, и встретились вновь после долгой разлуки.

Парень с девушкой шли по вечернему городу, держась за руки. Они смотрели друг на друга и разговаривали. Им так много нужно было друг другу сказать. И так много всего было впереди.

Два одиночества

Твое одиночество

Сегодня

Вглядываясь в ночное звездное небо, так легко почувствовать себя песчинкой в просторах мироздания. Потеряться среди миллиардов таких же песчинок и остро ощутить свое одиночество, даже если ты не одинок. Как приятно в такой момент прижаться к родному плечу и ощутить, что ты кому-то нужен. А если прижаться не к кому?

Огромный город. Среди серых многоэтажек, нет-нет да сверкнет стеклами витрин торговый комплекс. По улицам практически непрерывным потоком в обоих направлениях едут машины. По тротуарам спешит по своим делам народ. В час «пик» улицы особенно оживленны. И находясь среди толпы, особенно остро воспринимается одиночество. Твое одиночество.

ОН.

Он обычный парень, каких много, не красавец, но и далеко не урод. Хороший друг, надежный товарищ. Его ценит начальство за трудолюбие, добросовестность и спокойный нрав. Парень - работяга, любая работа спорится в его руках. И что особенно ценно в наше время, не пьет. И, казалось бы, все у него есть для того, чтобы быть счастливым.

Но нет. Счастья в его жизни нет. А есть его величество ОДИНОЧЕСТВО.

Нельзя сказать, что он не пытался, построить отношения, пытался и не раз. Только вот не везет ему в этом.

Он не любит шумные компании, хотя порой и не против повеселиться с друзьями. Он спокойный парень, крепкий и надежный словно дубок, а девчонок выбирает себе озорных, веселых, легких словно ветерок, которым нравятся веселье, клубы, новые знакомства. Покружатся они возле него, покружатся и им становится скучно. И улетают девчонки за новыми впечатлениями, оставляя его в горьком разочаровании.

А парень строит дом, мечтая услышать там однажды топот ножек своего малыша. И пытается найти её, ту самую, ради, которой стоит жить и совершать подвиги большие и малые. И уже казалось нашел, его не испугал, даже её ребенок от первого брака. Ему казалось, что девушка уже хлебнувшая сполна тягот семейной жизни, способна оценить его заботу. И они даже оформили свои отношения официально. Он пытается наладить отношения с её сыном, но ей не нравится его подход, и она по малейшему поводу критикует его. Он с энтузиазмом делает ремонт в её квартире, она позволяет ему это делать.

Он пытается наладить быт, а она уже заскучала и её манит веселая жизнь, ей скучно сидеть дома.

Он хочет ребенка, а она нового любовника. И она подает на развод.

А он? Он опять остается с болью в сердце и с мыслью, что с ним что-то не так? У него крепнет уверенность, что все бабы стервы и ш….и ну, пожалуй, кроме мамы и сестры.

И ему совсем невдомек, что мерить всех под одну гребенку в корне не верно. И что хороших, верных и одиноких девушек рядом много. Только смотрит он совсем в другую сторону, привлекают его почему-то именно вертихвостки.

А на мамино робкое – Сынок, посмотри, вот у теть Пани, моей подруги - дочка, очень хорошая девочка, - с раздражением машет рукой.

ОНА.

Она тоже не раз пыталась строить отношения. Но каждый раз отношения заходили в тупик и заканчивались…

Заканчивались по-разному, бывало без лишних слез и переживаний, а бывало с болью, кровью и частью души.

Её последние отношения, нельзя было назвать безмятежными, все было и безудержная любовь, и непонимание, ссоры и сладкие примирения. В их отношениях была одна, но очень большая проблема, парень был не дурак заложить за воротник. Но как бы там не было, разговоры о ЗАГСе он вел и мечтал о ребенке. А она? Она надеялась, что сможет победить его тягу к спиртному и хотела сына. А он мечтал о дочке. И вот наконец долгожданные две полоске на тесте. И он был рад! Он действительно был рад этому. Хвастался друзьям, что станет папой и предал её. Её и будущую дочку о которой так мечтал.

Почему он так решил поступить, для неё навсегда останется тайной, а он теперь никогда не состарится.

А она?

Она не сошла с ума от обиды, боли и горя, только потому, что под сердцем жила его дочка, которая теперь уже только её. Дочка, которую он так хотел, и которая однажды встретит своего дедушку словами: - Папочка, ты пришел, я так скучала.

А мама, давясь слезами, будет объяснять малышке, что это не её папа, а дедушка. А папа? А папы у неё уже нет.

А девочка растет, она видит, как в садик за ребятами приходят папы, и она придумывает его себе. – Бабушка, смотри, как я умею. А знаешь, кто меня научил? Мой папа!

Эта маленькая хрупкая женщина - сильная личность и, несмотря на хрупкое телосложение очень многое может и умеет. Она приготовит прекрасный обед и испечет пирог. Постирает и погладит белье. Заплетет дочке косички и заменит на кухне кран. Она одинаково хорошо управляется и со швейной машинкой, и с лобзиком и шуроповертом. Она ловко поставит палатку и соберет катамаран. С удовольствием сходит в лес за грибами и порыбачит на зорьке.

Она многое может, не может только позволить себе быть слабой.

Просто нет рядом того, с кем можно быть слабой. Она всего лишь маленькая и хрупкая женщина, которая вынуждена быть сильной.

Лишь глубокой ночью тихо плача в подушку, она признается себе, что устала, устала быть сильной.

ОНИ

" Устала быть сильной, устала быть мудрой…

Устала спасать, побеждать, выживать.

Глаз хочется добрых, рук хочется милых

И губ, чтоб могли о любви прошептать.

В объятьях укрыться, уснуть, раствориться,

Подушкой пусть станет мужское плечо,

Чтоб наговориться, как будто напиться,

Чтоб все это было еще и еще…" Она могла бы быть тебе верной женой и надежной помощницей. Вы бы вместе строили дом, а потом, уютно устроившись на диване, смотрели бы фильм.. Гуляли бы в лесу на лыжах или покатались на коньках на катке. Её коньки лежат, сиротливо без дела, и в огромном городе нет человека, кто составил бы ей компанию. Вы могли бы поехать на рыбалку или уйти с палаткой в горы. Ей не нужны, как и тебе шумные компании ей куда ближе домашний уют.

А её дочка, её рыженькое чудо, звало бы тебя папой, ведь другого папы она не знает, но очень хочет, чтоб он был.

Она родила бы тебе сына, если бы ты взял на себя ответственность воспитать его настоящим мужчиной. Ну, или дочь. Ведь для сына ты будешь батей, а папочкой, будешь только для дочки.

А ты мог бы стать ей поддержкой и надежной опорой.

Она бы могла. Ты бы мог. Только где же тебя носит, и на кого ты сейчас смотришь?

Быть может именно она твоя половинка. Но вы словно в двух параллельных мирах, которые никак не пересекутся.

И страдают в ночи две израненных души. Им бы отогреться друг от друга, протянуть навстречу друг другу руки, но они отмахиваются от маминого – Сынок…,

-Дочка… И не хотят замечать никого рядом…

Очень странно устроена наша жизнь, мы все могли бы быть счастливы, но все время выбираем не то и тех. И хорошо, если хватит нашей жизни исправить ошибки.

Я писала про Два Одиночества, имея ввиду не абстрактные личности, а конкретных людей. Быть может, они прочитают, и все же захотят встретиться. И может, решат попробовать. Попробовать быть счастливыми.

Всего два конкретных одиночества, а сколько их еще ходит среди нас. Не узнанных, одиноких, страдающих. Жаждущих тепла и любви.

Вы ищите, слышите ищите!!! Она где-то рядом ваша половинка!!! Быть может в соседнем доме, в соседней квартире.

Может совсем близко. Вы оглядитесь вокруг, посмотрите повнимательней, прислушайтесь и возможно услышите, как она вас зовет.

Человек не может быть одиноким, он не должен быть одиноким.

Мы все можем быть счастливы, позвольте себе это.

Я боюсь, мама

Полинка росла тихой и молчаливой девочкой. Воспитатели на неё нарадоваться не могли. Хоть один спокойный ребенок в группе, который тихонечко играет себе в уголочке. Она старательно выполняла все задания воспитателей, робко улыбалась в ответ на похвалу. И её огромные в пол-лица не по возрасту серьезные серые глаза искрились надеждой, что мама её тоже похвалит. Заметит, что она так хорошо  и красиво все сделала.

Но мама, только недовольно бурчала: «Что ты суешь мне свою мазню. Давай, быстрее собирайся, что ты там копаешься».

 Как же Полинке хотелось, чтобы мама её обняла, прижала к себе, поцеловала. Вон, как Дашу, хвалит мама, хотя сердечко у Полинки раскрашено лучше и аккуратнее. И Полинка проглатывала комок, засовывая ручки в рукава кофточки.

Придя домой, мама сказала: «Иди, займись чем- нибудь и не мешай мне»

И Полинка села в своем уголке, взяв на руки куклу Барби. «Спи моя хорошая» -шептала она- «Мама рядом, и ты мне совсем-совсем не мешаешь».

А мама разговаривала с кем-то по телефону, смеялась и красилась перед зеркалом.

«Она опять уйдет» - подумала со страхом Полинка.

В последнее время мама все чаще оставляла её одну дома. Порой на всю ночь уходила по каким-то своим делам. А Полинка лежала в своей кроватке, прислушивалась к звукам и, ей казалось, что в сумрачных углах комнаты, ворочается кто-то большой и ужасный. Она зажмуривалась, её маленькое сердечко было готово выскочить из груди от страха, залазила с головой под одеяло, но там было еще страшнее, потому-то было совсем темно. И в темной пустой комнате гулко раздавался жалобный плач девочки. .Наплакавшись, малышка засыпала.

Мама, закончив краситься, сказала дочке, - «Пойдем, я тебя покормлю»

Полинка вяло ковырялась вилкой в макаронах, есть не хотелось. Она хотела, чтобы мама не уходила.

- Ешь быстрее и иди спать - рявкнула на неё мать. И девочка испуганно посмотрев на мать, быстрее заработала вилкой.

Уже в кроватке, поняв, что мама все же уходит, она попросила –» Мама, не выключай свет. Я боюсь»

- Вот еще, спи, давай - фыркнула мать и уходя, выключила свет.

Тени в углах комнаты ожили, поползли по стене, зашуршали, словно шины машин, забормотали на разные голоса. Полинка укрылась с головой одеялом и горько заплакала. Она не понимала, что она делает не так, почему мама её не любит, почему она всегда мешает маме. Она же старается, она очень старается быть хорошей. Проплакав, не один час так и не дождавшись мамы, девочка уснула.

А утром её разбудила мама – Давай вставай. В садик пора

- Мамочка, можно я еще немножко посплю - попросила Полинка.- совсем чуть-чуть.

Но мама резко выдернула её из кроватки, - Кому сказала, давай подымайся.

Полинка заплакала. А мама злая от бессонной ночи, с затуманенным алкоголем мозгом, не придумала ни чего лучше, чем подтащить её к окну, поставить на подоконник и высунув наружу держа за лямки маечки, проговорить – Не хочешь по-хорошему, пойдешь так. И она хорошенько встряхнула дочку. Ножки девочки сорвались с подоконника, и тишину летнего утра взорвал детский пронзительный крик.

- Я боюсь, мама. Мама, я боюсь...

Лямки маечки не выдержали.

 И изломанное детское тельце доверчиво прижалось к серому асфальту, капельки крови медленно стекали по виску, смешиваясь с дорожной пылью.

Полинке не было жестко.  И уже совсем-совсем не было страшно. Её душа белокрылым голубком взвилась в яркое голубое небо, навстречу встающему солнцу. Она уже не видела, как мама, выйдя из подъезда, подняла её на руки, прижав к груди, понесла в дом, приговаривая: - Я же говорила, что упадешь…

Памяти девочки из Самары и всех деток, чьи жизни оборвались из-за жестокости взрослых, посвящается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пух и перья, или бесславно погибшие трусы

Бывают дни, когда все идет наперекосяк. У меня сегодня, как раз такой день.

Не задалось с самого утра, не успела я переступить порог любимой бухгалтерии, как меня вызвали к начальнице. Ольга шепнула, что она не в духе. Блин, что там такое может быть.

Я и Оксанка, наша стажерка, только вчера вернулись из командировки. Делали внутренний аудит дочернего предприятия. Документы сдала ещё вчера вечером, вроде все в порядке было. Сегодня пятница, последний рабочий день перед отпуском. И я вся уже в предвкушении отдыха. В понедельник - самолет, и – Здравствуй Таиланд! Романтическое путешествие со Славкой. Мы встречаемся с ним уже восемь месяцев, а последние полгода вообще живем вместе. И кстати эта поездка его идея, да и путевки он покупал.

Я подошла к двери и постучала – Людмила Владимировна, вызывали?

- Заходи Антипова.

Людмила Владимировна сидела за большим офисным столом и нервно перебирала бумаги. Наконец найдя искомое, облегченно вздохнула, убрала ненужные папки в сторону и посмотрела на меня, - Что стоишь, как не родная, садись.

Я отодвинула стул и присела к столу для заседаний, посмотрела на начальницу. Что-то сегодня с ней было не так. Всегда безупречно и стильно одетая, с аккуратной прической, несмотря на небольшую полноту и возраст, ей было уже за пятьдесят, она выглядела так, что многие молодые могли позавидовать. А сегодня она была, как нахохлившийся воробей. Точно, что-то происходит.

Людмила Владимировна помолчала, глядя на меня, и сказала, - Надо ехать в «Гранит». Генеральный в понедельник к трем часам требует по ним сводку. Поедешь с Ириной, ну и стажерку бери с собой.

-Людмила Владимировна, мы за один день не успеем! А у меня в понедельник самолет, я еще не собиралась! – попыталась возразить я.

- Работать будете и в субботу и воскресенье, я договорилась. – не слушая меня, продолжила Людмила Владимировна – Отгулы потом дам, и премию выпишу. А вещи сложишь ночью. Все иди, работай, время пошло.

Вылезая из-за стола, я за что-то зацепилась ногой, и колготки затрещали.

- Твою ж мать, - выругалась я, выходя из кабинета, вот и сбежала я пораньше с работы. -

Придя в бухгалтерию, я сказала Ирине и Оксанке собираться, а сама в машину за колготками. Я запасливый хомячок и у меня в машине на всякий пожарный случай всегда лежат разные вещички личной гигиены и запасные колготки с трусиками в том числе. Я обшарила всю машину. Ничего не понимаю? Нет ни трусиков от Thinx, ни колготок, даже прокладки и те, куда-то пропали. Обнаружила только какую-то сережку с висюльками на заднем сидении, прихватив её, я вернулась в бухгалтерию.

- Ольга, а у тебя случайно, колготок нет? – спросила я подругу и не удержавшись, пожаловалась – Представляешь, Людмила, в «Гранит» посылает, придется вкалывать и в субботу, и в воскресенье. И еще в понедельник, документы сюда завозить, а у нас самолет.

Ольга, наклонилась и, открыв нижний ящик стола, достала упаковку с колготками

- Держи. Да, полная жола. – посочувствовала она мне.

-Ой, а что это у тебя,- заметила она у меня в руке сережку, - это же Аленкина. Откуда она у тебя?

Я похолодела, что делала Аленкина сережка в моей машине?

Уезжая в командировку, я оставляла ключи от машины Славке, он свою загонял в ремонт. Значит, он возил Алену в МОЕЙ машине! Убью сволочь!

Алена пришла в нашу организацию осенью. Красивая блондинистая стерва с тонкой талией, пышным бюстом и крутыми бёдрами. Она сразу привлекла внимание всех холостяков офиса. Но положила она глаз на моего Славку. Славка тоже работает у нас в офисе - заместителем начальника отдела снабжения.

На Новогоднем корпоративе, эта Алена испортила мне все настроение. Чуть отойду в сторону, а она уже возле Славки вьется.

-Славик, то, да Славик сё.

Выловила её в туалете и сказала, если еще раз увижу, что она клеится к нему, повыдергиваю волосенки к чертям собачьим.

- Что не уверена в своей неотразимости – парировала та. Только Ольга и удержала меня от того, чтобы я не расцарапала ей её наглую моську.

Славка меня тогда успокоил, сказал, что её сомнительные прелести его совсем не интересуют.

И вот теперь её сережка в МОЕЙ машине.

Перед отъездом в «Гранит» заглянула в отдел снабжения. Славки не было на месте, уехал подписывать договора. Отправила ему смску, что буду поздно, говорить по телефону не хотелось, боялась разругаться. Да и в глаза его бесстыжие хотелось посмотреть.

Приехали на место, обложились документами, решили с девчонками поработать до упора, чтобы хоть в воскресенье не выходить.

Работаю, а у самой мысли крутятся, как же эта чертова сережка в машине оказалась.

Впахивали мы до десяти вечера, я к тому времени уже вся извелась. А когда высадила Оксанку, решила спросить у Ирины.

- Слушай, пока меня не было, Алена к Славке случайно не клеилась?

Та посмотрела на меня внимательно, помолчала и сказала. – Может, я зря это говорю, но тебе ведь все равно, кто-нибудь расскажет об этом. Славка два раза подвозил после работы Алену. Она потом очень довольная ходила.

Высадив Ирину, я полетела домой. Во мне буйным цветом разгоралась ярость. - Убью кобелину,- пыхтела я.

Припарковав машину, залетела на второй этаж. От злости не сразу попала в замок. Зайдя в прихожку, услышала музыку из спальни. Сняла куртку, сбросила ботильоны и вперед на баррикады.

Славка, переодевшись ко сну, лежал поперек кровати и слушая музыку, рылся в смартфоне.

- Ты мне, что говорил? - заорала я, забегая, в комнату.

-Я люблю только тебя! Все похождения в прошлом! - передразнила я его.

- Любань, ты что переработала? – спросил недоумевающе Славка, садясь на кровати.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Я тебе, сейчас переработаю, сволочь ты такая! Кобелина, собирай манатки и, вали к своей Алене.

Я схватила подушку и ударила его по голове. Мне было так горько и больно, что хотелось причинить боль и ему.

- Любань, ну ты что? Да не моя она! Нафига мне сдалась, эта дура сиськастая, - отбивался Славка.

- Что – она – делала- в - МОЕЙ - машине? – орала я. Славка, только и делал, что отбивался и уворачивался от ударов подушки, а я долбила изо всех сил, выпуская гнев. В какой-то момент наволочка лопнула, и перо разлетелось по всей комнате, живописно украсив Славкину голову и плечи.

Петушок, блин, ощипанный!

- Да она попросила подвести её пару раз до фитнесцентра, что рядом с нами, у неё машина на ремонте. Подловила, когда я с мужиками разговаривал, сказал, что сразу после работы домой поеду. Отказать было неловко.

- Пусть бы на маршрутке ехала.

- Да, если бы я знал, что ты будешь так ревновать, то обязательно, отказал бы.

- А где мои трусы и колготки.

Славка на мгновение замер, на лице появилась виноватая улыбка, - Так, это твои были? А я думал…

- Куда ты их дел?

- Любань, ты только не сердись, я.... Я их выкинул!

- Что?! Ты, что дурак? У меня белье от Thinx, ты хоть представляешь, сколько они стоят!

Я схватила вторую подушку и замахнулась, Славка отшатнулся и стал падать.

А я, пытаясь его удержать, схватилась за рукав его комбика.

Рукав я с него стащила, а Славка все же свалился с кровати. А мне, глядя в его расстроенное, виноватое и обескураженное лицо внезапно стало смешно. И я расхохоталась. Славка робко хохотнул в ответ, словно хрюкнул, рассмешив меня этим еще больше.

Я смеялась, а боль и горечь отпускали меня.

- Почему выбросил, то,- спросила я сквозь смех и слезы.

- Понимаешь, я отбегал на пару минут за сигаретами, а она в машине оставалась. Я потом полез за салфетками в бардачок, а там ТРУСЫ. Ну, думаю, сволочь, подкинула, чтобы нас рассорить. И проверив машину, на всякий случай все выкинул. Прости, Любань! А!

А потом у нас было сладкое примирение.

В понедельник мы с ним, как и планировали, улетели в Таиланд.

А еще через три месяца на нашей свадьбе гулял весь офис, была даже Алена. А я, глядя на нее, фыркала, вспоминая, свои бесславно погибшие трусы.

А Людмила Владимировна в тот день стала бабушкой второй раз, дочка ей внука подарила, поэтому и взъерошенная была. За дочь переживала.

Бабочки моих фантазий. Или я еще слишком молода...

Где бы Янка ни жила, в первую очередь она искала себе убежище. Уголок, где бы она могла спрятаться от всех и помечтать, подумать о своём, девичьем. У бабушки в деревне это был сеновал либо чердак. У родителей это была лестница в недостроенную башню и конечно, сама башня. В своей маленькой двухкомнатной квартирке она обустроила для этих целей подоконник в зале. Там можно было удобно расположиться на мягких подушках и спрятаться за плотной шторой. Хотя от кого ей было таиться дома, ведь Яна в квартире жила одна? Но привычка есть привычка, ей просто там лучше мечталось. А в доме у Сергея она облюбовала себе ступеньки в подвал там, в полумраке ей легко было нафантазировать себе всякие романтические либо страшные истории. А главными действующими лицами в последнее время, естественно, был её Сережа и она сама.

Сергей уехал на работу рано утром, пока Яна ещё спала. Девушка проснулась оттого, что озорной солнечный лучик, отразившись в зеркале, мягко скользнул по её лицу. Словно мама погладила тёплой ладошкой. Янка открыла глаза, потянулась и, улыбнувшись, вскочила с кровати, закружилась по комнате. Потом подхватила с постели шелковую простыню, которой укрывалась и, открыв дверь, побежала на носочках по коридору. Ткань развевалась позади неё, словно плащ принцессы. На кухне она кинула ткань на стул и включила кофемашину. Подошла к окну и посмотрела во двор.

Он был пуст. Ярко освещённая подъездная дорога, казалось, плавилась от солнца.

Кофемашина тихо звякнула, сообщив Янке, что напиток готов. На столе под салфеткой лежали свежие круассаны. Девушка съела один, запивая его кофе. Затем, ополоснув чашку и поставив на место, поднялась на цыпочки, взяв в руки простыню и подняв её над головой, пошла, пританцовывая в коридор, там остановилась и подумав, свернула в подвал.

Сидя на ступенях и прикрыв глаза, она замечталась. Её фантазии, словно жемчужинки из ожерелья заскакали по ступенькам лестницы, скрываясь в полумраке подвала, расцветали подобно диковинным цветам на грубых неокрашенных стенах. Кружились вокруг голубыми бабочками, осыпая её мерцающей пыльцой.

И Янка была уже не здесь. Она стояла около массивных из тёмного дуба, украшенных позолотой дверей и готовилась войти в зал. «Принцесса Океании Янка Великолепная», — услышала девушка голос мажордома и, подхватив подол голубого бального платья, шагнула в зал.

Стены зала, убранные цветами и вьющейся зеленью, плавно перетекали в сферический потолок, который терялся где-то в полумраке. Среди зелени мерцали сотнями разноцветных огоньков светильники. В центре словно парила над головами шикарная хрустальная люстра. Находившийся в зале народ притих, чтоб потом с восхищением охнуть, увидев Янку. К ней тут же кинулись франтоватые красавчики. Отталкивая друг друга, они сражались за честь проводить принцессу на её любимое место. Она, гордо подняв голову, и отстранив назойливых ухажёров, прошла и села в кресло около окна. Вскоре к ней подошёл принц Серхио.

– Принцесса, вы, как всегда, великолепно выглядите. Позволите, пригласить вас на танец, – произнёс принц, целуя её пальчики.

Яна снисходительно улыбнулась и сказала: - Позволяю.

И вот они уже кружатся в танце. Подол Янкиного великолепного платья развевается и будто живёт своей жизнью.

- Яночка, душа моя, как ты смотришь на то, чтобы стать моей женой? — спрашивает Серхио.

- Отрицательно, — отвечает девушка. - Я ещё слишком молода, чтобы обременять себя мужем.

- У тебя совершенно невыносимый характер, душа моя, – грустно вздохнул юноша, — Но, я тебя всё равно очень люблю.

- А не надо никуда его выносить. — парирует принцесса, гордо вздёрнув носик, - Немедленно положи его туда, откуда взял.

- Кого? — спрашивает в недоумении принц.

– Да характер, характер. Ты что, шуток совсем не понимаешь?

Мелодии звучат. Янка уносится в вихре танца то с одним красавчиком, то с другим. Принц Серхио провожает её грустным, словно у побитой собачонки, взглядом.

Звучит менуэт и Яна снова в паре с принцем.

- Ну, хорошо,  хорошо, — щёлкнув его по щеке веером, говорит Янка, — Так и быть, я выйду за тебя замуж. Если ты достанешь мне…чтобы такого заказать? О, скатерть–самобранку. Я не собираюсь тебе варить борщи. Пусть скатёрка готовит.

- Яна, я дома. — доносится до мечтательницы голос Сергея.

Янка охает и вскакивает. Стремглав летит навстречу любимому, подумав - Плохо, конечно, что нет скатерти-самобранки. Но, хорошо, что есть доставка, и курьеры прекрасно справятся с ролью волшебной скатёрки

Весьма сложная задача

Передо мной была высокая заросшая лесом гора и мне зачем-то было надо подняться на её вершину. Я не понимала, зачем? Но меня тянуло туда просто с какой-то непреодолимой силой.

Я смотрела на вершину и уже заранее устала. От одного только представления, что мне придётся карабкаться среди всех этих камней, по заросшему деревьями и травой склону.

Все бы ничего, если бы это было бы лет так двадцать пять тому назад, я тогда и весила намного меньше, да и моложе была.  И лазить по горам мне в то время было интересно, но это тогда. А сейчас при весе в сто десять килограмм задача передо мной стояла весьма и весьма сложная.

Итак, мне надо на вершину. Вот скажите-ка мне и что я там забыла?

Я вздохнула, для начала мне придется каким-то образом перебраться вот через этот бурелом, что у меня на пути. Я огляделась, выискивая взглядом место где будет легче всего перебраться. Пожалуй, попробую пробраться вот здесь. И я решительно отправилась к месту старта.

А потом я перелазила через поваленные стволы деревьев. Ломая сучья и ветки, продиралась сквозь кусты, и репейник, ворча себе под нос ругательства.

- Вот спрашивается, куда меня черти тащат? Зачем мне лезть на эту гору? Какого хрена я там забыла? Ну вот, что мне там надо, кто-нибудь мне скажет? Зачем я туда тащу свою толстую задницу?

Запыхавшись, с совершенно мокрой спиной, я присела отдохнуть на поваленное дерево. Устало стерла рукавом пот со лба. Бурелом остался позади, но дорога впереди ничуть не легче. Пейзаж передо мной какой-то совершенно нереальный, я бы даже сказала неземной. Россыпь валунов и камней, а за ними сразу крутой подъем в гору. Опять взглядом выбираю маршрут и начинаю движение.

 Ползу. Тяжко! Устала! Хочется пить. Полцарства за глоток воды.

Вот только нет у меня ни царства, ни полцарства. Ни чего-то у меня нет. Бедная я, несчастная.

- Зачем вот мне на эту гору? Ктоскажет? Может вернуться назад?

Я оглядываюсь.

Нет! Вперед, наверное, уже все же лезть осталось меньше. Да и надо же понять, что я там забыла! И я упорно ползу вверх.

Чуткий нос улавливает запах жаренного мяса.

-У, кто-то шашлычки жарит. А я к вам в гости! Вы не ждали?  А я сейчас буду!

Вот только вот эту горку сейчас преодолею. Сейчас, сейчас. Подождите меня еще немного.

Запашок-то что-то горелым стал отдавать.

 - Эй, вы там! Следите за шашлыком! А то пока я до вас доберусь от мяса одни угли останутся.

Вот беспредельщики! Не слышат, похоже. Ну да, у меня же не крик, а хрип какой-то получается. Задохлась совсем, пока ползла.

Ура! Я на вершине! Е-мое! Ешки- поварешки! Шашлык то горит! Ну кто же так, мясо-то жарит!

- О, чёрт! Е-мое, мясо сгорело!

Я подскакиваю с кресла и бегу к плите, сдергиваю с камфорки сковороду и сую её под кран. Ругаясь, открываю окно и двери, вся квартира в дыму.

- Поела жареного мясца, блин!

Но зато вроде выспалась. И сон какой-то забавный приснился. К чему бы это? Похоже какие-то трудности преодолевать придется.

Преодолеем, нам не привыкать. Сковороду вот только отчищу.

 Мне было предложено написать историю вот по этой картинке. Получилось ли это у меня  интересно, решать вам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец

Оглавление

Женская логика: сама придумала, сама поверил

И во сне и наяву

Два одиночества

Я боюсь, мама

Пух и перья, или бесславно погибшие трусы

Бабочки моих фантазий. Или я еще слишком молода...

Весьма сложная задача