Новая реальность [Олеся Шеллина] (fb2) читать постранично, страница - 84

глумиться над девушками, не достигшими шестнадцати лет. Он ведь не просто их… он… — она закрыла глаза. — Я никогда не думала, что он зайдет так далеко, но в этом виде он меня не узнал, принял за мещанку, гуляющую в парке. Парк ведь открыт для посетителей, — ее ровный безэмоциональный тон мне очень не понравился. Чтобы привлечь внимание Филиппы к себе, я схватил ее за плечи и несильно встряхнул.

— Филиппа, посмотрите на меня, — она перевела взгляд с тела на меня. — Теперь вы наконец-то поняли, что нельзя в этом парке гулять одной без охраны?

— У меня нет охраны…

— Есть, с этого дня есть, — я взглянул на Румянцева, который в этот момент вкладывал шпагу в ножны. Заметив мой взгляд, Александр Иванович утвердительно кивнул. Я снова посмотрел на мою принцессу. — Обещайте мне, что никуда больше не выйдете, пока не дождетесь сопровождения, которое выделит вам граф Румянцев?

— А зачем? — Филиппа все еще говорила спокойно. — Когда твоя родная сестра кричит прилюдно, что ты шлюха, что ты похищаешь чужих женихов, а тот, кого ты уже стала считать своей защитой и опорой ничего не делает, чтобы тебя защитить… Зачем? Если все во Франции и в Испании уверены, что Филиппа Елизавета – порченый товар, который сейчас важно продать кому-нибудь, кто не в курсе этих подробностей и как можно быстрее, пока он не узнал? Зато я впервые почувствовала свободу. Свободу делать и говорить все, что захочу, потому что испортить мою репутацию еще больше – просто невозможно!

— Пойми, дурочка, что сейчас речь идет не о твоей репутации, а твоей жизни! — я снова ее слегка встряхнул. — Да посмотри ты на меня! — поймав взгляд карих глаз я тихо добавил. — Поверь, я способен тебя защитить. Обещай, что будешь во всем слушать графа Румянцева, поклянись.

— Кто ты? — она смотрела мне прямо в глаза. Сейчас, мне казалось, что кроме нас в этом маленьком тупичке, одном из многих в этом парке, никого больше нет. — Ты ведь не просто Петр Михайлов?

— Нет, не просто. Я император Петр, тот самый, кому тебя хотят побыстрее отдать.

— Я догадывалась. Просто не могла поверить, что мне может хоть раз в жизни повезти. Что тот Петр, который мне снился, и мой жених – это один и тот же Петр. Мне ведь никогда не везло, ни разу в жизни, так почему сейчас должно было быть иначе, — она говорила все тише и тише, под конец я уже с трудом мог расслышать, о чем она вообще говорит. И тут она уткнулась мне в плечо и всхлипнула раз, другой, а затем разревелась, судорожно стискивая в руках лацканы мокрого камзола. Я лишь растерянно оглянулся на Петьку, который пожал плечами и склонился над телом убитого мною мужика. Я прислушался к себе, пока осторожно гладил по голове Филиппу, которая со слезами выплескивала все, что так долго копилось на душе: все свое разочарование, всю безнадежность, в которую превратилась ее жизнь. Наверное, это странно, но я не чувствовал ни сожалений, ни раскаянья, только глухое удовлетворение – этот подонок заслужил, чтобы его прирезали как бешеную собаку. Наконец, слезы пошли на убыль, и Филиппа немного отступила от меня, опустив взгляд в землю. Ну что еще? — Мне нужно будет учить русский язык, а он мне показался очень сложным, и… мне же придется принять православную веру?

— Да, — я серьезно кивнул. — Ты сменишь веру? Ты приедешь ко мне?

— Когда? — она подняла глаза, и я вновь увидел в них тот самый блеск, как тогда, когда она с детской непосредственностью радовалась фейерверку.

— Через год.

— Да, я приеду, — и она повернулась к Румянцеву. — Граф, я прошу подобрать мне учителей русского языка, русских обычаев и пригласить православного священника, чтобы он подготовил меня, — эта девочка была предельно серьезна, и теперь никто не замечал ее растрепанного вида и порванной одежды, все видели в ней будущую императрицу, и Румянцев первый принял ее в этой роле, склонив голову.

— Конечно, ваше высочество. Да, я просил бы вас послушать совета государя и не выходить из дома без надежного сопровождения, — теперь уже кивнула она, признавая его правоту.

Петька тем временем поднялся и кивнул на тело.

— А кто это вообще был?

— Граф Жан Батист Франсуа Жозеф де Сад, — Филиппа пожала плечами, презрительно поджав губы. Мне вообще показалось, что она с трудом сдерживается, чтобы не отпинать хорошенько его труп.

— Кто? — невольно вырвалось у меня. — Граф? Не маркиз?

— С чего бы де Садам становиться маркизами? — Филиппа передернула плечами. — К счастью он не успел обзавестись наследником, и их проклятый род пресекся, — она подошла к нему, и под нашими изумленными взглядами вывернула карманы, забирая все ценное, даже с пальцев перстни стащила и бросила свою добычу в мою холщовую сумку, первое, что попалось ей на глаза. Затем она поднялась, и с нескрываемым удовлетворением произнесла. — Граф подкарауливал свою очередную жертву, а в это время грабители подкараулили его, такое случается, особенно в парке Пале-Рояль.

Я подобрал челюсть и в последний раз