Хроники некромантских будней (СИ) [love and good] (fb2) читать постранично

========== Хроника первая. О ламассу и маленьких детях ==========

Жизнь в Аль-Бетиле кипела. Как это ни было парадоксально, но города Дома Этерна были одними из самых густонаселённых и многолюдных среди всех городов государства магов. В определённой мере это было странно, потому что Дом Этерна занимал не самое выгодное стратегическое положение, расположившись на юге континента. Окружённый со всех сторон морем и ближайшей сушей в виде полуострова Эриш, он был лишён всех прелестей торговли или контактов с другими государствами. А потому единственным более ли менее приемлемым объяснением, почему, в итоге, Аль-Бетиль и другие города некромантов вмещали в себя столько народу, живого и неживого, было лишь всё возрастающая популярность некромантии как одной из школ магии и те перспективы, которые она открывала перед своими последователями.

Желающие посвятить себя мрачному искусству прибывают каждый день со всех уголков Асхана. Старцы, посвятившие свою жизнь познанию метафизических истин, и юнцы, только-только покинувшие отчий дом — все они желали так или иначе прикоснуться к вечности и получить долгожданный покой, если это понятие в принципе применимо к некромантам, под сенью Королевы Пауков. Именно потому резкий демографический подъём в том числе и в Аль-Бетиле не был явлением столь уж удивительным: о подобных миграциях не понаслышке знал и Аль-Имраль, который располагался на самой границе со Священной Империей Сокола и был одним из главных центров торговли Семи Городов, и Аль-Сафир, что был столицей государства, а потому также ежедневно принимал к себе желающих посвятить себя наукам и магии.

Анастасия тяжело вздохнула, из окна наблюдая за снующими по улице повозками, разговаривающими людьми, проезжающими всадниками. То, что Дом Этерна расширялся, выпуская всё больше и больше своих последователей, с одной стороны, конечно, радовало: постепенно некроманты становились той силой, с которой приходилось считаться не только магам других Домов, но и всему Асхану. С другой стороны, были в этом и минусы, в частности куча дополнительной и не всегда интересной, но, безусловно, крайне необходимой работы, которой Анастасии как иерофанту приходилось заниматься. Да, она была лишь духовным наставником всех братьев-во-смерти и тех, кто желал к ним присоединиться, но сейчас, когда Великий Архонт отправился в своё странствие, большая часть его забот плавно перекочевала на её обманчиво хрупкие плечи.

«Мастер знал, когда следует уйти», — крайне недовольно подумала бывшая герцогиня Грифона, отворачиваясь от окна и возвращаясь за свой письменный стол, где её ждала целая гора свитков-отчётов об успешно выполненных заданиях, основании новой колонии в Эрише, о результатах экспедиции, посланной в район руин Шантири, о новых заклинаниях и методах их применения и, конечно, о делах в Академии и успехах юных адептов, в поте лица грызущих нелёгкий гранит некромантской науки. Анастасия разочаровано вздохнула.

За всеми этими бумагами, постоянными встречами с алхимиками, изобретателями, учителями, разведчиками и прочими-прочими-прочими, а также за периодичными беседами с Матерью Намтару у неё совершенно не оставалось времени на семью. И если Вейн, входящий в её положение, ещё мог понять и поддержать свою супругу, то Закира, их девочка, нет. Она была ещё слишком мала для осознания всего масштаба катастрофы значимости материнского положения, кроме того она была как раз в том возрасте, когда больше всего нуждалась в присутствии своих родителей — Анастасия, несмотря на то, что времени с тех пор утекло уже немало, прекрасно помнила себя в её годы. И ладно, у неё-то был брат-близнец, с которым она была неразлучна, да старшая сестра с ещё двумя братьями, а также отец, что хоть и был герцогом, и был занят постоянно, всё равно души не чаял в своих детях и старался уделять им как можно больше своего свободного времени. У Закиры же всего этого нет, её отец, как бы сильно он её ни любил, просто не предназначен для подобной роли, а Анастасия…

Анастасия лишь тяжело вздохнула, печально признавая, что для собственного ребёнка была почти что чужим человеком, оставляя заботу о нём в большей мере ещё живым служанкам да зомби-прислужникам, использующимися для разного рода грязной работы.

За такими мыслями отчёты о проделанной работе читаться не хотят, белый мир и вовсе теряет последние краски, а дверь в её кабинет с грохотом распахивается.

— Госпожа, беда! — служанка, белая, как ненасытные упыри в свои лучшие годы, влетела к Анастасии неожиданно, нарушая тяжёлую угнетающую тишину и такие же мысли иерофанта.

Бывшая герцогиня, что до этого пыталась вникнуть в смысл рапорта Виктории, занимающейся практическими тренировками с молодыми адептами, подняла голову, слегка хмуря брови.

Служанка, при более детальном осмотре, оказалась не только бледной, как