Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
был полный разгром. Я поднял с пола свои когда-то белые брюки и надел их. То был крайне необходимый шаг к восстановлению в этом хаосе некоего подобия цивилизации. Вытащив из холодильника четыре холодные бутылки пива, я открыл их, разнёс страждущим, и снова упал в кресло. День обещался выдаться трудным.
Через полчаса все расчухались, приоделись и собрались на кухне. К тому времени я принял душ, доел остатки вчерашней колбасы и шпрот, выпил ещё одно пиво и был готов к любым подвигам. Последним на кухню вышел Алексей. С большим достоинством он явил нам свой большой пивной живот, уныло болтающийся членчик и белесые ноги в серых носках.
– Сатир из Вифлеема! – приветствовал его я.
Дамы страшно возмутились его виду, и под их гневные крики и мой хохот Алексей вынужден был удалиться, и вернуться вновь уже облаченным в мятую простыню.
– Я не понимаю, – удивленно говорил он, игриво похлопывая себя пухлыми ладонями по припухшим щекам. – Чем, собственно, обязан?.. И весь этот восторг?! Право, я удивлён, удивлён…
Разлив остатки пива по кружкам, мы дружно чокнулись и выпили. Солнце, прорвав на минуту тлен смога, ворвалось на кухню и хлёстко засверкало в нашей посуде. Грусть и отчаянье охватила меня, моё сердце сжалось, и чтобы не пасть духом, я поднялся.
– Так! – постучал я вилкой по стеклу и полез на табурет. – На повестке дня несколько душетрепещущих вопросов, и первый из них, который более всего мучит массы, это полное иссик… иссек… иссякновение! запасов алкоголя в сей скорбной обители.
– И сигарет!.. – бурно поддержали меня из зала. – Сигареты тоже кончились!
– Засим, – продолжил я, – предлагаю путём быстрого прямого открытого голосования выбрать гонца и заслать его в ближайший продовольственный магазин, дабы восполнить эти пробелы! (Аплодисменты!) Остальные вопросы на данный момент считаю второстепенными и недееспособными! Спасибо.
Я раскланялся и слез. Все не сговариваясь, посмотрели на Алексея.
– Мне, что ли, идти, – изумился он.
– Да! Да! Да!
– Ну ладно… Мне не трудно.
Он допил своё пиво и сделал вид, что хочет сбросить простыню.
– Не смей! – заверещали женщины.
– Так и быть, – величественно отозвался он и ушёл одеваться.
Когда он снова пришёл одетым в джинсы и рубашку, меня осенило:
– Стоп! – воскликнул я. – Я иду с тобой, а то ты пропадёшь на век (я тебя знаю!) и мы тут все умрём от жажды. Мы мигом! – обратился я к дамам.
Я вскочил со стула и нацепил какую-то футболку.
Кстати, девушки, – сказал я. – Денег то после вчерашнего, тю-тю, маловато в смысле…
– Да ладно уж, на, берите…
Вера (та, что была со мной) протянула мне пятьсот рублей, а Надежда (Лёшина) дала сто.
– Вот видишь, Алексей, – не преминул заметить я, когда мы ехали в лифте, – кто как работает, тот так и пьёт! Получается, я в пять раз больше на своей наработал, чем ты…
– Ерунда, – отмахнулся Лёшка. – Моя ещё ночью мне свои коронки золотые подарила… В знак глубокой признательности и любви! Целую горсть…
– Они что, к члену прилипли или просто от старости на простыню выпали, а ты их потом подобрал?
– Почему сразу от старости, – не конфузился Алексей. – Любишь ты Жигунов позлословить! Обычная алкогольная цинга…
– Ну ты гигант, – хохотал я. – Не пробить!
– Эх, знал бы ты, как я через это страдаю! – очень серьёзно ответил Лёха.
– Лёш, если честно – даже представить страшно…
– То-то и оно…
Глава 2
Накануне мы гуляли в «Ванильном небе», что находится во дворах на Никольской улице. Рабочий день отгорел. На Москву медленно опускались горячие и беспокойные сумерки. Пятница бесстыдно манила нас к себе, и мы не противились её порочным желаниям. Уставшие и измочаленные, перехватывая по стаканчику на скорую руку то там, то сям, мы плавно спускались по Тверской, и вот уже огни Кремля и Манежа открылись нашему взору. Ускорив шаг, мы быстро прошли мимо гостиницы «Москва», пересекли полную молодёжи и туристов Площадь Революции, вышли к Китайгородской стене и вскоре оказались у входа в кафе, находящееся на втором этаже. Внутри было неожиданно тихо и довольно прохладно. Сев в углу, мы заказали пиво и возбуждённо стали делиться планами на выходные.
Мне нравилось это место. Деревянная мебель, диванчики и неяркий свет делали его по-домашнему уютным и приветливым; особенно это было заметно днём, когда зал пустовал. Я часто бывал здесь и подолгу сидел в одиночестве, покуривая трубку, читая романы и потягивая холодное пиво. Здесь же я назначал свидания, отмечал праздники и кутил с друзьями. Если в выходные мне было грустно, я всегда знал, где можно провести час-другой, выпить пару мохито, слегка перекусить или просто спокойно поработать над новым рассказом или стихотворением. Это было определённо хорошее местечко. Если случались вечера, когда зал оказывался переполнен, и музыка звучала слишком громко, я спускался этажом ниже, и заходил в простой и замечательно устроенный «Пивной бар». Его стены сплошь были обиты железом,
Последние комментарии
16 часов 39 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 22 часов назад
1 день 23 часов назад
2 дней 53 минут назад