Икра искренности [Семён Николаевич Парфёнов] (fb2) читать онлайн

Семён Парфёнов Икра искренности

Глава

I

Мотя сидел на лавке в сквере и метал в проходящих женщин икру. Не так чтобы ложками. Нет. Он аккуратно извлекал из банки по одной бусинке, укладывал на ноготь указательного пальца и запускал в направлении движущейся цели. Не каждая икринка долетала, но некоторые успешно прилипали к одежде. Самыми удачными считались выстрелы, когда икринки попадали в волосы или на кожу. Некоторые женщины тут же смахивали прилипшую красную бусинку, другие так и уходили ничего не почувствовав.

Со стороны, действия Моти не вызывали подозрений. Казалось, мужик присел покурить и сбивает пепел с сигареты. Но присмотревшись можно было увидеть, как после очередного движения пальцем с ногтя в сторону прохожей слетала едва заметная красная точка.

Мотя любил женщин. Очень-очень. Он мог сделать для любой из них всё что угодно. Всё. Но женщины не любили Мотю. Ни одна. Отношения всегда заканчивались плохо: женщины уходили, Мотя оставался один. И вот сейчас он сидит в сквере и мечет икру, а они проходят мимо.

Нет, Мотя не был дебилом. Он нормальный, просто дошедший до точки мужик. А эта затея с метанием икры не его вовсе. Всё началось неделю назад…

Глава

II

Отношения с Ириной не складывались. Впрочем, как обычно. В тот вечер они сидели в ресторане, пили вино, и Мотя пытался выстроить разговор. Ирина просто пила и курила. Много пила. Приближался тот момент, когда пьяную женщину непреодолимо потянет на болтовню. Мотя ждал этого. Он уже понимал, что ловить в отношениях нечего, но хотел выяснить напоследок, что же в нем не так.

Ирину пробило после третьего бокала.

– Мотя, у нас ничего не будет, – сказала она.

– Я знаю. Не беспокойся. Я просто хотел спросить, в чем моя проблема. Как думаешь?

Ира выпила ещё. Посмотрела смешливо на Мотю. Затянулась сигаретой и, выпуская дым, медленно произнесла:

– Ты вот, как и другие мужики, думаешь – им, бабам, пипец как нужна наша защита, бицепсы там, брутальность, хрен до колен и прочие атрибуты гром-мужика. Так ведь, думаешь. Фига!

Ирина залпом выпила половину бокала и продолжила:

– Нет, конечно, это нужно тоже. А чо, пригодится. Но, поверь, дружок, в плане защиты я за себя постоять смогу. Не хуже техасского рейнджера. Вон, видишь сумку мою? В ней что, думаешь? А-аааа-а? Иди сюда, на ушко шепну.

Ирина подтянула голову Моти через стол и зашипела на ухо:

– Косметичка и ножик зубастенький. Косметичка понятно, для чего, а вот ножик – это если мудак какой-нибудь в переулке кинется, так припугнуть малёха. А может и не малёха. Ясно теперь?

Мотя кивнул и налил ещё вина.

– Опять же, думаешь, как и все мужики, подарки им, бабам, нужны – шубы, брюлики, золотишко там и прочий хлам. Даааа, думаешь?

Ирина затянулась сигаретой, сложила губы буквой «О» и выпустила дым.

– Не, ну, это тоже нужно. Подарки никто не отменял. Но главного ты не можешь понять, что не главное это всё. Понимаешь?

Мотя пожал плечами. Он не понимал. Главное, не главное. Сумбур один.

– Ну, ты, что ли совсем тю-тю… – Ирина смеялась и крутила у виска, – женщины, ежкин-макарешкин, хочут искренности. Понимаешь? И-Ссс-К-Ре-Нннн-Ооо-Сс- ти! А в тебе нет её. Все в тебе пластмасса, будто.

– Ну, хорошо, а что такое искренность, можешь объяснить? – Мотя не обижался, а смотрел в глаза Ирине, – если это так важно женщинам, расскажи, что это?

Ирина затушила сигарету, выпила ещё вина и сказала:

– Расскажу, Мотя, обязательно. Сейчас схожу в дамскую носик припудрить, а потом и расскажу. Хорошо?

Он кивнул. Ирина ушла.

Мотя просидел до закрытия ресторана. Он понял сразу, что Ирина больше не придет. Собственно, и не ждал её. Его сейчас волновало другое. Искренность. Почему в его отношениях её нет? Где взять?

Глава

III

У Моти был свой бизнес. Несколько интернет-магазинчиков и одна точка на рынке. Продажи шли. Денег хватало. После разрыва с Ириной, Мотя пришел домой и первым делом полез в Интернет, почитать об искренности.

Искренность – один из аспектов честности, правдивости, отсутствие противоречий между реальными чувствами и намерениями в отношении другого человека и тем, как эти чувства и намерения преподносятся ему на словах.

И почему же в нем этого нет, когда есть? Или он думает, что есть, а на самом деле… Мотя лег в кровать, но не уснул. Всю ночь он смотрел в потолок и думал об искренности. Когда рассвело он решил пойти в кафе выпить чего-нибудь. Может быть, кофе.

Мотя шел по аллее через городской парк, слева от дорожки располагались аттракционы, справа – детский дом. Он ходил по этому маршруту черт знает сколько. 15-20-25 лет. Странно, но за все эти годы он не помнил, чтобы во дворе детского дома были дети. Вообще, есть дети там? Мотя застыл посреди аллеи и стал разглядывать пустую площадку детского дома.

– Может, зайти посмотреть? Если что, представлюсь корреспондентом газеты «Вперёд».

Мотя зашел во двор. Слева, на площадке, стояла обветшалая лавка. Он вспомнил как в 19 лет бухал с пацанами в парке и в кушири возле детдома ходил отлить. Тогда, почти 20 лет назад, на этой лавке сидела девушка лет 16-17, детдомовская. Справив нужду, Мотя подсел к ней, разговорились. Потом он пригласил её в кино, на последний сеанс – как водится, на задние ряды. Они долго целовались, но до большего не дошло. На следующий день, он пообещал, что придет вечером, и они погуляют по городу. Мотя не пришел. Наверное, она его ждала, а может, и нет.

Мотя посмотрел на часы. Было 8-30. Он открыл дверь главного корпуса детдома и вошел внутрь. Коридор и тишина. Где же здесь дети? На стене он увидел надпись «Столовая» и стрелку, указывающую вглубь коридора. Мотя пошел по этому направлению.

В столовой, наконец-то, были дети. Они сидели за столами и ковыряли в тарелках какую-то липкую массу, видимо, кашу. Мотя вспомнил передачу по ТВ, в которой рассказали, как кормят в детсадах, как повара воруют продукты, и как украденное потом сбывают на рынке. Но из детсадов дети хотя бы приходят домой, у них есть родители, которые обязательно накормят вкусным и полезным. Здесь же – беспросветная липкая каша до самого выпуска из детдома.

– Вам чего здесь нужно? – раздался голос из-за спины Моти, – что ты тут высматриваешь, козлина?

Мотя обернулся. На него пёрла необъятных размеров баба, с лоснящимися от жира губами. Изо рта фонило сивухой, а в зубах виднелись куски непрожеванного мяса. Мотя решил сразу осадить:

– Высматриваю то, что показать по областному каналу не жалко будет. Каша без масла и украденные тобой продукты с детской столовой – это только начало моего сюжета. Ты будешь звездой экрана, но не долго.

Баба чуть осела, в глазах скользнул страх. Мотя угадал с наездом. Она была не главная здесь, может повариха, документы не спросила. Значит, нужно добивать.

– Давай-ка неси нормальную еду в столовую, пока я здесь осмотрюсь. Может, что хорошего найду, и тебе скостят срок.

Услышав про срок, повариха полетела на кухню, загрохотала там кастрюлями. В столовой появилась колбаса, чай-который не моча, масло, булки. Даже выставили конфеты.

– Ладно, смотри, на неделе заедут корреспонденты, будут снимать. Когда точно, не скажу. Но на этой неделе жди и всем своим скажи, чтобы ждали. По области вас показывать будут. Мэр с президентом смотреть будут. Понимаешь, что это серьезно?

– Да, понимаю, мы подготовимся, ждать будем, – баба тряслась и смотрела искренними глазами на Мотю. В кармане его пиджака появилась бутылка коньяка, а в другой баба сунула банку красной икры.

– Ты чего мне суешь, дура, – просипел Мотя, – тебя за это прямо сейчас сдать?

Баба затряслась всем своим грузным телом.

– Доставай запасы икры и ставь на столы, пусть дети едят. И так каждый день делай, ясно?

В столовую сбежались все группы детдома. Повариха носила икру, колбасу, мясо, конфеты, лимонад. Откуда такие запасы у неё? Мотя вышел во двор и присел на краешек знакомой лавки. Было весело и грустно. Он откупорил коньяк, который добыл незаконным путем, глотнул. Пойло. Ну и ладно. Один хер.

Во двор вышла девочка лет 8-9 с охапкой шоколадных конфет в руках и направилась к нему.

– Ты что грустишь? – спросил ребенок и запихнул конфету себе в рот.

Мотя посмотрел на девочку и ужаснулся: его сканировали два темных, бездонных колодца. У ребенка не может быть таких глаз. Это не ребенок. Это черт знает что…

– Ты чего грустишь, я кого здесь спрашиваю?

Девочка развернула ещё одну конфету и запихнула себе в рот. Мотя понял, что это вообще не человек и даже не инопланетянин. И ещё он понял, что говорить надо, не утаивая ничего, потому что всё уже известно. Не ему решать. Сила решит, а он всё выполнит.

– Я грустный, потому что не знаю, что такое искренность. Точнее не знаю, как её найти. Нет, даже не так. Я не понимаю, почему меня не любят женщины. В общем, так или… короче.

Мотя не знал, что ещё сказать. Он только слушал, как нечто шуршит фантиками и поглощает конфеты.

– Да забей. Это не важно, – сказала девочка, рассматривая Мотю, – впрочем, если тебе это так нужно, вот, возьми. Это поможет.

Девочка протянула банку с икрой.

– Пусть это будет икра искренности, разметай её на женщин, чтобы они узнали тебя настоящего. Можешь съесть, если хочешь. Но разметать прикольнее будет. Не грусти – иди мечи.

Девочка ушла. Мотя допил коньяк, взял банку с икрой и отправился домой. В кафе он сегодня не пойдет. Сейчас он поспит и отправится метать икру.

Глава

IV

Так Мотя очутился в сквере, с банкой красной икры, которая уже почти опустела. Он метал. Какие-то икринки уезжали на женщинах, другие падали на землю. Он был в параллельной реальности. Не может нормальный обеспеченный мужик, сидеть на лавке и метать икру в прохожих женщин. Это бред. Но он метал…

Неожиданно руки Моти коснулось что-то влажное, теплое и шершавое. Собака лизала кисть. Он посмотрел на животное. На ухе виднелась красная бусинка. Мотя заржал. Работает сила, мать его.

Мотя выкинул пустую банку в мусор и пошел на вторую квартиру. Однушку на пятом этаже он купил год назад. Зачем, не понимал до сих пор. Может сдавать в аренду в тяжелые времена, когда бизнес завернется или ещё для чего-нибудь. Ну, вот хотя бы прийти сюда и отоспаться, чтобы никто не доставал из знакомых.

Мотя поднялся в квартиру. Вынул из холодильника бутылку водки, припасенную им неделю назад. Налил полный стакан и выпил залпом. Провалилась, будто в бездонный колодец. Он вспомнил глаза девочки, и его передернуло. Мотя включил воду в ванной, потом вышел на балкон подышать. На небе появились первые звезды. Луна, круглая как блюдце. Полнолуние сегодня. Надо же. Искренность. В сраку. Спать, а завтра с головой в дела, в бизнес.

Мотя завалился в кровать и мгновенно уснул. Среди ночи его разбудил стук в дверь. Он открыл. В квартиру стали заходить женщины, одна за другой. Мотя был в прострации и только моргал глазами. Женщины прибывали. Они говорили, что теперь любят только его и будут с ним жить. В комнате раздался звук битого стекла. Мотя вбежал в зал и увидел, что с балкона внутрь лезут женщины и говорят примерно тоже.

Сначала он их расставлял вплотную друг к другу. Потом понял, что фигня это, надо штабелями класть. Сначала клал плашмя. Нет, плашмя мало места остается в комнате. Надо бочком и поближе трамбовать друг к дружке. Женщины все шли и шли. Вот так наметал икры. Мотя выглянул в окно и понял, что он пропал. К дому тянулись потоки женщин. Одни заходили в его подъезд и поднимались на пятый этаж. Другие лезли по фасаду дома и через балкон проникали в комнату. Мотя понял, что надо бежать. Без оглядки… Скорее…

Он вскочил на кровати. Пот лил ручьем. Еханый-мамай. Час ночи. В дверь стучали. Открывать? Мотя решился, подошел к двери и отпер замок. На пороге стояла молодая женщина с ведром и тряпкой.

– Вы, ты… нас топите, – сказала она, вытирая пот со лба.

– Блииин, ванна, – допер Мотя и кинулся выключать воду.

Соседка устало облокотилась на стену в прихожей. В час ночи та ещё забава – воду грести. Мотя вернулся из ванной комнаты, оделся и сказал, что теперь он будет грести воду в её квартире, как раб на галерах, а она пусть ложится спать. И ремонт в её ванной он сделает.

Они спустились в квартиру соседки. Залил Мотя её основательно. Как ещё не затопил все этажи? Соседка спать не пошла, сказала, что вдвоем быстрее управимся. Она все равно в отпуске, а ремонт в ванне делать бесполезно, так как сырость в ней высокая и вытяжка плохая. Мотя сказал, что и сырость не проблема убрать. Поставим вытяжку с вентилятором, все ж меньше влаги будет.

Вдвоем они быстро устранили последствия потопа. Соседку звали Вера. Спать уже не хотелось. Вера предложила пойти на кухню пить кофе с молоком, если Мотя не возражает. Мотя не возражал. Они сидели за небольшим столиком, пили кофе и болтали о всякой чепухе. Со стороны их разговор мог показаться бредом. Может, так и было на самом деле.

Утром они пошли в магазин за отделочными материалами и вытяжкой. Мотя начал делать ремонт. Вечером он купил вина, они пили и говорили о пустяках. С ней было легко, удивительно легко.

– Скажи, ты веришь в магию, силу, колдовство? – спросил Мотя.

– Ерунда все это. Эгоизм один. А вот волшебство – другое дело. Впрочем, я люблю просто смотреть и замечать его вокруг.

– И что много волшебства вокруг?

– Ну, как сказать… – Вера открыла холодильник и достала банку икры.

Оглавление

Глава

Глава

Глава

Глава