Автаркия, или Путь Мишимо [Филипп Тагиров] (fb2) читать постранично, страница - 34

удалось создать государство, которое давно уже управляется само собой, более того, он обнаружил, что захоти он вдруг что-то изменить – у него бы уже ничего не вышло.

Господин Путник, который в этот момент собирался отпить чаю, так и замер с поднятой чашкой.

– Ничего бы не вышло? – повторил он. – Боюсь, я не совсем понимаю, как это возможно. Ведь он же Председатель Правительства и глава Ордена.

– Вот так. Совершенное творение, которое больше не нуждается в своем творце. Он как-то пошутил, что, даже захоти он что-то изменить, отойдя от принципов, заложенных им в Орден, его решение просто посчитали бы чьей-то провокацией – ведь Председатель никак не мог бы такое предложить. А начни он настаивать на таком решении лично, его могли бы счесть самозванцем, выдающим себя за главу государства, и именем Незримого, но Всевидящего Председателя Юлиуса, сослали бы, например, в один из лагерей ОЛТО. Это была, конечно, шутка… Юлиус стал все больше осознавать, что, утверждая важность преодоления человеческих страстей в человеке у власти, сам до конца не свободен от них. И он действительно решил постепенно уйти в тень своего творения.

Госпожа Дубравка рассказала нашему гостю, как однажды Председатель Юлиус признался ей, что в какой-то момент Орден стал сам отфильтровывать самые скоропалительные его решения, рассматривая их как происки врагов, а затем Юлиус заметил, что многие решения от его имени начинают приниматься без него самого. Решения, которые соответствуют принципам, утверждаемым Орденом, но которые не принимал никто конкретно. Когда он увидел по телевидению свое собственное обращение к народу, с которым на самом деле он не выступал, он оставил столицу и свою работу, которой отдал почти всю жизнь, и приехал сюда, где его встретила госпожа Дубравка, чрезвычайно обрадованная, по ее словам, тем, что Выжград его все-таки отпустил.

– Мы расстались, когда ему было чуть за пятьдесят, а мне и того меньше, а встретились вновь стариками в том месте, где были счастливы в пору нашей молодости. Это место не могло вернуть нам те годы, но оно все же как-то по-особому оживило нас.

Господин Путник помолчал, а потом вежливо спросил, когда же вернется Председатель Юлиус.

– Вернется? – озадаченно переспросила госпожа Дубравка, но затем, видимо, поняла, что он имеет в виду.

– Простите, – сказала она, – мне кажется, я ввела вас в заблуждение.

– Как это? – удивился господин Путник. – Вы же сказали, что я смогу его увидеть. Он не вернется сегодня? А могу ли я спросить вас, где он?

Госпожа Дубравка встала из-за стола. Наш гость тоже поднялся, как мне показалось, снова недоумевая. Сейчас еще решит, что его выпроваживают, подумала я.

– Пойдемте, пойдемте, – позвала госпожа Дубравка, направляясь на балкон.

Господин Путник последовал за ней. Я подобралась поближе, чтобы не упустить ни одного слова.

– Вы сказали, что вам в городе все время кажется, что Юлиус везде, да?

Господин Путник кивнул.

– Так работает Орден. Но это не настоящий Юлиус. Это тот Юлиус, которым он хотел стать. А настоящий Юлиус здесь. И, да, здесь он действительно везде.

Она вдруг замолчала и отвернулась. Потом снова заговорила, глядя куда-то в морскую даль:

– Как же мало от такого большого человека остается пепла… но когда развеешь его над морем, он вдруг становится даже больше, чем был когда-то. Он теперь и в этих волнах, и в этих облаках, и в ветре. Он теперь повсюду в воздухе, а значит, он сейчас даже в солнечном свете…

Когда я провожала нашего гостя, то не удержалась и спросила, нашел ли он в итоге здесь то, что искал. Он задумался, вежливая улыбка соскользнула с его губ, и принялся молча завязывать шнурки на пыльных ботинках, присев на стул в прихожей. Я, было, решила, что мой вопрос показался господину Путнику слишком неуместным, и ответа не будет. Он встал и повернулся ко мне, рассеянно глядя как-то сквозь меня. «Когда мы с госпожой Дубравкой вышли на балкон, там, наверху, и она сказала, что наш Председатель сейчас повсюду – и в морских волнах, и в облаках, и в ветре, и даже в солнечном свете – я смотрел вокруг и пытался… пытался увидеть его во всех этих вещах. Мне это так и не удалось. Но я понял, что рядом со мной стоит человек, который видит».