Лес [Мирон Высота] (fb2) читать постранично, страница - 2

тот вопрос, из-за которого я, бросив делянку, оставив вешки, спустив псу под хвост еще три часа в и без того коротком временном окне, отведенном на работу. Что меня так обеспокоило?

– Нина, – начал я, – у меня похоже проблема с внешней оболочкой модуля. Есть вероятность потери герметичности.

Всего лишь глубокая царапина. Ни о какой потери герметичности речи не идет, но о таких вещах я обязан докладывать. Так что формальный повод для беспокойства у меня есть. Не могу же я сказать, что видел кого-то в лесу. Может видел. Может не видел. Может показалось.

– Ты уже сообщал об этой проблеме, Харон. Она усугубилась?

– Нет.

– Не переживай, Харон. Это нормально. Три месяца в одиночестве и становишься мнительным. Ничего не кажется больше? Тут на юге, Ламер, помнишь, такой маленького роста, почти карлик, две смены ловил анаконду. Представляешь? Здесь, анаконду. – Я не видел, как Нина улыбнулась, но по сценарию нашей беседы, она сделала именно это. Я должен почувствовать ее улыбку. Операторы обязаны задавать определенный тон при общении с Собирателями. Потому что Собиратель может сойти с ума, а оператор – нет. Оператор – это островок безопасности. Там всегда все хорошо. На той стороне.

– Нина, а как близко ко мне другие модули. Кто-то еще работает в моем секторе?

Черт. Зачем я это спрашиваю? Я и так знаю ответ. В тридцати километрах, на север, если прямо через лес, база японцев. На востоке целая россыпь модулей разных корпорация и стран, но, чтобы попасть к ним надо преодолеть почти отвесную скалистую гряду. И все. Дальний форпост. Нужно хорошо постараться, заслужить, чтобы оказаться здесь на непаханой делянке.

– Нет, – помолчав ответила она. Вот эта заминка, она мне показалась? А интонация? Настороженность в голосе?

– Исключено, Харон, – продолжила Нина обычным голосом. – Наши все работают по другим секторам, ты вообще один на юго-западе. Если не считать японцев. Но японцы ровно через лес, там при всем желании не пройти.

Я облизал сухие губы и снова хлебанул «Апостола». Что сказать? Мне показалось, что я видел человека, одетого в белый комбинезон. И он расставлял вешки, отмечая обследованные места. Такие же вешки, как и у меня.

– А, ну ладно, – я демонстративно зевнул в эфир. – Думал устроить себе перерыв и сходить к кому-нибудь в гости.

– Хорошая идея, Харон. – засмеялась Нина. – Иди к японцам. Только завещание напиши, не забудь.

– Подумаю. Ладно отбой.

– Погоди, Харон. – голос Нины стал мягче, полнее. – Я знаю, как это непросто сидеть там безвылазно, одному. Я понимаю тебя. Если ты захочешь просто услышать мой голос, тебе необязательно придумывать повод.

– Спасибо, Нина.

– У тебя в контракте есть пункт о расслабляющих беседах, но не злоупотребляй ими, – в динамиках зашуршал смех. – Отбой, Харон.

Динамики еще пошипели какое-то время. Человек мне мог показаться. Иллюзия. Галлюцинация. Мираж среди непрерывной стены деревьев. Человек мог мне просто показаться. Но как быть с этим?

Я открыл снимок, сделанный мной на том месте, где я видел еще одного Собирателя. Или не видел. На экране появилось изображение – в тягучей, прелой массе листвы отчетливо проступал отпечаток ботинка. Ботинка с прорезиненной подошвой. Такого же как у меня.

***

Теперь еще дрон!

Дрон рухнул километра за два от Модуля. Просто пошел вниз, зарылся в траву и перестал посылать сигнал.

Запуская дрон, я исходил из того, что незнакомый Собиратель чтобы так свободно шляться по моей делянке должен иметь свой Модуль. И не дальше, чем в километрах пяти-шести. Это с учетом того, что чистый день длится часа четыре, а передвигаться по лесу кроме как на своих двоих невозможно.

Модуль не может встать в лесу из-за плотности деревьев. Их ставят на самой границе леса и травяного поля. Справа от моего модуля, в пределах видимости, расселина, просто трещина, уходящая глубоко вниз на многие сотни метров. Из нее, как мне иногда, кажется, и поднимается этот чертов туман, и наступает грязный день, который длится почти столько же сколько чистый. Но, конечно, я знаю, что туман приходит не оттуда, он просто сидит в этой расселине всегда, как молоко в кастрюле, болтается у самого края. Туман возникает одновременно во всем лесу и в поле. Вдруг. Пара минут и ты не видишь собственные руки, даже если их поднести к самому стеклу защитной маски.

Чертова маска. Она не убивает страх. А делает его только сильнее. Как и этот чертов костюм. Суррогат безопасности. Плацебо. Ты не знаешь, что проникает в тебя при каждом вздохе, что просачивается через поры кожи, что за свет проходит через тебя. Здесь безопасно, говорят тебе. Скафандры не требуются. Но кто это говорит – ученые, работающие на Корпорации? Те самые, которые не могут объяснить, почему на этой планете всего пять-шесть видов живых существ, что такое туман, откуда он берется, да что они вообще знают про эту планету? Что мы знаем про нее, кроме того, что из этих сочных, как налитые и свежие кукурузные початки цветов можно добывать некую вытяжку,