Холмы надежды [Олеся Ерохина] (fb2) читать онлайн

Олеся Ерохина Холмы надежды

Пролог

Вы когда-нибудь задумывались о том, что произойдет на Земле, если человечество не перестанет воевать? Из-за статуса, денег, ресурсов, ради доказательства своего могущества или из-за слепой ярости, животного импульса, идеологии или чьей-то прихоти?

Что будет, если в погоне за материальным, удобным, комфортным исчезнет духовное, истинное? Что, если человек не выучит данные ему раз за разом уроки? И что станет с теми, в чьих душах мертвым грузом осядет ненависть и одно желание – отомстить…

Глава 1

Селена уже час крутилась перед зеркалом, примеряя то одно платье, то другое. Часы пробили шесть, и девушка села на край большой кровати, тяжело вздохнув. Она обвела взглядом комнату – повсюду лежали ее вещи и несчетное количество пар обуви, и весь этот хаос начинал раздражать ее. Она вновь подошла к зеркалу в массивной раме, откинула со лба белокурую прядь и произнесла, нахмурившись:

– Ну что, Эл, пойдешь на встречу в футболке с единорогами?

Она наклонилась вперед, поправляя макияж и стараясь уложить непослушный локон, закрученный в тугие колечки-кудри. Наконец совладав с ним, она кокетливо улыбнулась своему отражению – девушка была кукольно красива: большие голубые глаза, длинные ресницы, пухлые губы, точеная фигура.

– Ты и в футболке, конечно, хороша, – тихо произнесла она. Взгляд ее упал на стоящее позади нее кресло и персиковое платье, небрежно висящее на его спинке. – Черт с ним, буду аппетитной мороженкой.

Она усмехнулась. За окном сгущались сумерки, и Оазис погружался в мягкий сизый туман. Дом Селены находился на самом высоком из пяти Холмов. Отсюда можно было разглядеть даже Границу. Девушка облокотилась на подоконник и завороженно следила за мерцающими огнями вдали. Именно там Хоуп Хиллс и Вейстленд разделяла охраняемая Зона. Что-то, словно магнит, притягивало Селену в этих огнях, желание проникнуть в запретное место крепло с каждым днем.

– Милая? Ты не опоздаешь?

От внезапно раздавшегося за спиной голоса девушка вздрогнула и резко обернулась. Высокий темноволосый мужчина средних лет, слегка полноватый, с приятной внешностью, стоял в дверях ее спальни, облокотившись рукой на дверной косяк. Он серьезно смотрел то на девушку, то куда-то поверх нее, в окно, надеясь увидеть что-то так привлекшее ее внимание.

– Конечно, опоздаю, пап! Разве когда-то было иначе? – наигранно весело прощебетала Селена, хватая платье и ловко проскальзывая под рукой мужчины в соседнюю ванную.

– Подвезти тебя? – спросил он громко, спускаясь по винтовой деревянной лестнице.

– Не стоит! Тут всего несколько кварталов, прогуляюсь!

Она застегнула персиковое платье с юбкой-пачкой, довольно короткое, открывающее ее длинные стройные ноги. Еще раз посмотрев на себя оценивающе, девушка отправила отражению воздушный поцелуй и, захватив маленькую сумочку, выбежала из дома.

Вечером Хоуп Хиллс был прекрасен: яркие огоньки, точно светлячки, путались в кронах деревьев, воздух наполнялся свежестью, стрекотом цикад, музыкой и веселым смехом, доносившимся из распахнутых окон стоявших на Холмах домов. Селена с детства чувствовала себя здесь спокойно и уютно. Но, судя по рассказам отца, в Оазисе не всегда было так безопасно.

Девушка не торопясь прошла путь длиною в пять кварталов, спустилась с Холма и оказалась в месте заядлых тусовщиков – имении Лоуренсов. Здесь каждый вечер собиралась молодежь Хоуп Хиллс – чтобы потанцевать, поболтать и расслабиться сюда съезжались со всего Оазиса. Имение Лоуренсов, а точнее один из их многочисленных особняков, был заботливо предоставлен под подобные светские встречи и подарен подруге Селены – Барбаре. В общем-то, здесь никого нельзя было удивить подобными подарками. Все приезжавшие гости имели возможности, ресурсы, крутые дома и машины, были владельцами своего маленького дела. Барбара любила веселиться, поэтому отец помог ей сделать из этого бизнес, превратив Особняк в клуб для золотой молодежи Холмов.

– Ну наконец-то! Эл, ты опять опоздала! – крикнула подруга, помахав пустым бокалом вошедшей в просторный зал Селене. Девушка протиснулась сквозь толпившихся на входе в гостиную.

– Прости, – она чмокнула Барбару в щеку и расположилась на диване рядом с девушкой. – Ты сегодня выглядишь невероятно!

Селена с восхищением рассматривала Барбару – той было свойственно менять имидж по меньшей мере раз в месяц, это еще больше подчеркивало ее взбалмошный характер. Но сегодня подруга превзошла сама себя: от ее некогда длинных волосах теперь остались одни воспоминания – короткие каштановые пряди обрамляли лицо с заостренным подбородком, слегка нависая косой челкой над красивыми глазами. Эта стрижка делала ее более хрупкой и изящной. Барбара изогнула губы в усмешке, пожимая плечами, как будто ничего особенного не произошло. Хотя, скорее всего, для нее это так и было.

– Где остальные?

– Девчонки пошли за шампанским, Стефан где-то здесь крутился, – подруга обвела комнату рассеянным взглядом.

– Как прошла твоя неделя?

– О, я так устала, – протянула Барбара и театрально вскинула бровь. – Организовала четыре вечеринки. Ради одной из них даже съездила в Зону.

Селена встрепенулась.

– В Зону? Зачем?

– Официанты, как один, заболели, – девушка цокнула языком. – Пришлось звонить отцу. Тот был не в духе, сказал, что, если сама не могу справиться с этим делом, он закроет клуб или сделает из него казино для своих дружков.

Барбара закатила глаза и скорчила недовольную гримасу.

– А как, как я могла бы решить эту проблему?! Пришлось искать подходящих людей за Границей самой.

– Было страшно?

Девушка фыркнула, потягивая через трубочку коктейль.

– Брось. В Зоне чисто, повсюду наши ребята, если что-то случится – у них оружие. Они пригласили ко мне на собеседование нескольких парней и девушек, а я потом указала в документах, когда планирую вечеринку. В назначенный день тех, кого я одобрила, привезли прямо в особняк, но для моего спокойствия парочка солдат находилась в доме.

– Эл, я начал беспокоиться и уже собирался идти к тебе.

Появившийся высокий светловолосый парень скрестил руки на груди и, присев на подлокотник, поцеловал Селену в макушку.

– Ну что бы со мной случилось? – пробурчала она, мотая головой. – Ей Богу, Стефан, я не маленькая.

– Ну это как посмотреть, – улыбнулся он с высоты своего роста.

– А вот и мы! – раздался веселый смех, и над Селеной склонились две девушки. Одна была смуглой, с копной черных вьющихся волос и белоснежной улыбкой. Ее спортивное тело обтягивал розовый блестящий топ и черные брюки. Вторая была высокой стройной шатенкой в голубом легком струящемся сарафане.

– Кейт, Джейн! – обняла обеих Селена, забирая протянутый бокал с пьянящим напитком.

Стефан наклонился к Селене и тихо произнес:

– Я не выдержу этот галдеж, поэтому буду на заднем дворе, разберемся с Томасом с барбекю. Окей?

Селена кивнула и поцеловала парня в щеку.

– Подойду к вам позже.

Девушки обсудили все новости прошедшей недели, а их, к слову сказать, было немного. Жизнь в Хоуп Хиллс была размеренной и не отличалась какими-то сверхъестественными событиями – парень Кейт разбил машину, случайно перепутав педали на спуске, Джейн открыла еще один магазинчик одежды на втором Холме, Селена вообще всю неделю мучилась из-за мигреней, потому вовсе не могла ничем поделиться. Зато ей никак не давала покоя поездка Барбары в Зону.

– Барб…

– Да?

– А я тоже могу попасть туда?

Подруга не сразу поняла вопрос, замерла с соломинкой во рту и уставилась на девушку, соображая, о чем идет речь. Вспомнив, на чем оборвался их разговор, она протянула:

– Для этого должна быть необходимость вообще-то. Тебя, конечно, пропустят в Зону, но что ты скажешь, оказавшись внутри? Зачем приехала? Если на экскурсию, то деликатно выпроводят.

– Господи, Эл, что за интерес такой нездоровый? – лениво потягивала шампанское Кейт.

– Сама не знаю, – махнула рукой девушка и уже хотела оставить эту тему разговора, но тут Барбара вдруг оживилась.

– У меня есть одна идея!

Она подмигнула собеседницам и произнесла, понизив голос:

– Мы можем поехать туда, и наша вечеринка станет веселее!

– О чем ты?!

– В Зоне на меня, кажется, запал один солдат. Думаю, я смогу договориться. Он пропустит нас в Вейстленд.

– Ты что, совсем спятила?! Нас поймают там и изнасилуют, и это в лучшем случае! А в худшем – убьют! – дрожащим, с истерическими нотками, голосом пролепетала Джейн.

– Изнасилуют нас, да, прям сразу, у Границы! – передразнила Барбара. – Дело твое, конечно. Сиди здесь, среди тех скучных ребят и пей вот это.

Она потрясла бокалом.

– Отец всегда говорил, что в Вейстленде другие развлечения!

Глаза Селены вновь заблестели.

– Я поеду.

– Еще одна ненормальная, – покачала головой шатенка.

– Думаю, что я тоже поеду с вами.

Кейт была не уверена в своем решении, потому переводила взгляд то на Барбару, то на нахмурившуюся Джейн.

– Умничка! – обрадовалась Барбара. – Тогда не будем создавать шум и по-тихому уедем. Я за рулем.

Джейн потёрла лоб, тяжело вздохнула и встала вслед за подругами.

– Если вас будут убивать, я убегу. Так и знайте. Но для того, чтобы дать показания. Я – ценный свидетель.

Все засмеялись и проскользнули в гараж мимо весело болтающих и уже опьяневших гостей. Барбара завела огромный черный Форд и выехала на дорогу.

– Ну что, девочки, теперь вечер обещает быть интересным!

Черный внедорожник плавно тронулся с места, мигая красным светом стоп-огней.

Глава 2

Как только Форд преодолел спуск с последнего холма, пейзажи начали меняться – красивые особняки исчезли, их сменили серые однотипные четырехэтажные дома, ухоженные аллеи постепенно редели, пока вовсе не превратились в низкую безжизненную поросль. В этой части Оазиса было пыльно и неуютно. В некоторых окнах горел свет, но какой-то холодный и неприветливый. В этих домах жили солдаты и те, кто прибыл в Хоуп Хиллс работать.

Девушки проехали еще один поворот и оказались на пустынном участке, вдали маячила Граница. Селена сглотнула возникший в горле ком и только сейчас заметила, что у нее от чего-то дрожат руки. Она понимала всю безрассудность их поступка, но любопытство побеждало.

Она с детства слышала истории о самом Вейстленде и тех людях, что живут по ту сторону Границы. После многолетних войн среди государств за ресурсы, власть и деньги, после применения ядерного оружия, на Земле произошла глобальная «зачистка» – Великий Кризис. Казалось, что этот природный апокалипсис – месть неблагодарным людям, возомнившим себя хозяевами планеты. Сначала смертельные вирусы, затем стихийные бедствия и катастрофы уничтожили большинство живущих на Земле. Отдельные государства, целые народы перестали существовать. Есть предположение, что на планете остались небольшие островки – Оазисы жизни – где частично сохранилась среда, пригодная для существования человека. Хоуп Хиллс – Холмы Надежды – был таким Оазисом. Его буквально воскресили из руин и наладили все необходимые системы жизнеобеспечения. Сколько еще было таких Оазисов в мире – неизвестно. Те, кто когда-то покинул Холмы, не вернулись назад. Погибли они или обрели новый дом, осталось тайной. Но жизнь в Хоуп Хиллс продолжалась, и все было бы хорошо, если бы у маленьких слабых человечков память не оказалась такой короткой.

Отец рассказывал Селене о том, что много лет назад некоторые из жителей Холмов начали заниматься разбоем в Оазисе, рвались к власти и стремились к созданию обособленной территории на Холмах. На общем совете было решено изгнать их, а вокруг Оазиса построить охраняемую Зону. Земли, прилегающие к Хоуп Хиллс, были названы Пустошью или Вейстлендом. Несмотря на вражду, жители Холмов не могли оставить живущих за Границей без шансов на выживание, поэтому были налажены поставки пресной воды и еды в Вейстленд. Все желающие могли, пройдя контроль в Зоне, вернуться в Оазис, но только на правах рабочего, в обмен получив дополнительный паёк, одежду, необходимые инструменты. Но жить на территории Холмов им было запрещено, доверие было утеряно безвозвратно. Сменилось уже несколько поколений, а разделение между жителями Оазиса и Пустоши так и осталось. Все говорят, что живущие в Вейстленде – разбойники, те, у кого нет ничего святого, но они боятся остаться без покровительства Холмов, ведь благодаря Совету в этих безжизненных землях отстроили поселение, обеспечив всех жильем и парой пунктов выдачи провизии. Там же находились каменоломня и завод по производству воды. Многие жители Пустоши работали именно здесь, проклиная Холмы, но осознавая свою зависимость от Оазиса.

– Так, девочки, вы пока посидите, – Барбара хлопнула дверью, выйдя из машины и вернув Селену в реальность, – а я постараюсь все уладить.

Селена пригнулась, чтобы увидеть стену Границы во всю ее высоту – серая, угрюмая, почти закрывающая небо. Единственным намеком на то, что она не так уж неприступна, были огромные железные ворота, за которыми исчезла Барбара.

– Ох, мне все это не нравится, – ныла Джейн, высовываясь между креслами с заднего сидения. – Хоть бы у нее ничего не вышло.

Кейт вдруг разозлилась и тряхнула шатенку за плечи.

– Ну и чего ты тогда поехала?! Чтобы портить всем настроение и нагонять страх?! Тогда сиди тут!

– Ты и сама сначала не хотела!

– Сейчас я помалкиваю и тебе советую!

– Воу, воу! – вклинилась в начинавшую разгораться ссору Селена, – Джейн, если не хочешь, то можешь остаться здесь или в Зоне, если Барб договорится.

– Нет, – голос подруги дрогнул, но она покорно замолчала.

В этот момент из-за ворот показалась довольная Барбара. Она быстро подбежала к машине, плюхнулась на сидение и хитро улыбнулась.

– Отлично! Мы проедем через Северные ворота через пятнадцать минут, Марк все устроит! – радостно возвестила она.

Селена вздохнула. Эта новость одновременно и обрадовала, и напрягла ее.

Барбара проехала вдоль стены Зоны и завернула в железные ворота, которые на удивление бесшумно распахнулись. Ровно в указанное время выезд внутри охраняемого ангара открылся, и девушки въехали в Вейстленд. Пока пейзаж ничем не отличался от пустыря перед Границей: из сухой, потрескавшейся земли торчали безжизненные ветки кустарника и обожжённая солнцем трава, но в сумерках все становилось мрачным. Внедорожник тронулся по широкой гравиевой дороге в направлении тусклых огней, хрустя массивными колесами по каменной крошке. В машине царило молчание, даже Барбара, которая шутила к месту и нет, сейчас напряженно вцепилась в руль и всматривалась в сгущавшуюся темноту.

– Может, мы зайдем в какой-нибудь магазин и просто купим то, за чем приехали? – первой заговорила Кейт.

Барбара хмыкнула, её воинственный настрой испарился без следа.

– Пожалуй…

Слышно было, как Форд заехал на более ровную дорогу. По обе стороны от нее стали появляться хлипкие домики, тонувшие в клубах пыли, но чем дальше девушки ехали, тем больше деревянных построек появлялось на пути. Где-то изредка мелькали покосившиеся вывески – ремонт обуви, аптека и вот он, долгожданный магазин.

– Пойдем все? – спросила Барбара, заглушив двигатель.

– Да, так безопаснее.

Селена уже открыла дверь и тут же закашлялась от сухого, пропитанного странным запахом, воздуха. Озираясь, девушки подошли к дому с наполовину забитыми окнами и вывеской «Магазинчик Боба». Дверь со скрипом отворилась и по помещению с низким потолком разнесся стук каблуков. Света двух ламп было явно недостаточно, часть стеллажей скрывалась в полумраке, поэтому, чтобы не тратить время на поиски, девушки направились к кассе. За стойкой сидел полный мужчина в выцветших джинсах и майке, некогда бывшей белой. Он грыз зубочистку и до этого момента не обращал внимания на посетителей. Оказавшись вдруг в тени подошедших, он поднял глаза, и его рот растянулся в сальной улыбке. Презрительно скривившись, он выплюнул зубочистку и поднялся.

– Чего желаете?

Девушки замялись.

– Ну?

– Нам… э… Мы бы хотели… – начала Барбара с несвойственным для нее заиканием.

– У вас есть алкоголь? – перебила ее вдруг Селена.

– Алкоголь? – повторил толстяк, прищурившись.

– Да. Что-то крепкое.

Мужчина оперся на стойку и чуть наклонился вперед. Селена различила блестящие капельки пота на его лысеющей голове и почувствовала исходящий от него запах. Он был крайне неприятным, но вот что он напоминал ей, девушка не знала.

– Для вас у меня ничего нет, – улыбка сползла с его лица. – Убирайтесь отсюда подобру-поздорову. Норовите все получить и все отнять у нас?! Проваливайте!

Барбара хотела уже что-то возразить, но Селена схватила ее за руку и, развернувшись на каблуках, быстро потащила подругу к выходу. Кейт и Джейн молча последовали за ними, в страхе оборачиваясь на разозлившегося мужчину.

– Ну и что это было?! – взбесившись, Барбара хлопнула тонкой, почти картонной дверью магазинчика.

– Не стоит, Барб, не будем провоцировать конфликты лишний раз. Это не наша территория. Ни к чему эти проблемы.

– Что теперь делать? Зря ехали…

Селена облокотилась спиной на автомобиль в ожидании решения подруг, Джейн ковыряла носком изящной лакированной туфельки комок сухой грязи на обочине, Кейт, запрокинув голову, тщетно выискивала звезды в почерневшем небе, а Барбара, распахнув дверь Форда и заняв водительское сидение, барабанила пальцами по гладкой панели. Наконец она оживилась и крикнула:

– Так, все в машину! Я хочу веселиться! Раз приехали – будем искать для этого подходящий способ!

Девушки напряглись, но вернулись в Форд.

– Что ты задумала?

– Увидите, – хитро улыбнулась Барбара, выворачивая руль. Внедорожник сорвался с места, оставляя за собой плотную пыльную завесу.

Глава 3

Вновь за окнами мелькали ветхие дома, свет в них был тусклым, едва заметным, а в некоторых вовсе было темно. Улицы были безлюдными и тихими, какими-то безжизненными. Вдруг впереди показалось светлое пятно, и в этом круге столпились люди. Они смеялись, кто-то даже танцевал.

– Интересно, что здесь происходит?

Указатель на похожей на сарай хижине ответил на вопрос – бар.

– Великолепно! Они же не могли не придумать способ развлечься! – глаза Барбары заблестели. Она проехала немного вперед и припарковалась на обочине.

– Тут нас точно не оставят без выпивки!

Она щелкнула сигнализацией и направилась к затихшей толпе собравшихся, прошла мимо уставившихся на нее парней и девушек и распахнула дверь в «бар», махнув рукой подругам. Те вздохнули, но поплелись за ней.

В помещении было душно и тесно – за каждым столиком (а их здесь было не меньше дюжины) сидели нетрезвые посетители, у стойки в дальнем конце зала тоже толпился народ, остальные стояли в центре за большим круглым столом. Громко играла незнакомая музыка из старенького проигрывателя, повсюду слышалась брань, хохот и пошлые шуточки, но стоило четверым девушкам начать движение к стойке, как разговоры оборвались на полуслове, и все взгляды сосредоточились на них.

– Барб, это идиотская идея, – прошептала Селена, не надеясь, что подруга услышит ее.

Стараясь делать вид, что ничего не замечают, девушки подошли к стойке. На их удивление, за ней они увидели довольно привлекательную женщину лет тридцати пяти с копной иссиня-черных волнистых волос. На ее лице отразилось презрение и недовольство. Она протирала полотенцем стеклянные стаканы, слегка скривив губы и разглядывая непрошенных гостей.

– Чем могу помочь?

Голос был холодным и неприветливым, но Селена решила сразу же начать диалог.

– Мы бы хотели выпить.

Женщина продолжала орудовать полотенцем, но теперь внимательно изучала обратившуюся к ней блондинку.

– Без проблем, если у вас есть, чем платить.

Селена слышала, как Барбара, стоявшая у нее за спиной, облегченно выдохнула.

– Ну конечно, это без проблем! А что вы хотите получить в качестве оплаты?

Женщина посмотрела на нее и резко поставила стакан на стойку, так, что девушки вздрогнули. Это явно позабавило хозяйку, уголки ее губ дрогнули.

– Ну как же, камни, ракушки, веточки.

По залу пронеслась волна смеха, а подруги устремили непонимающие взгляды на женщину. Та покачала головой.

– Ну вы же так о нас думаете. Что мы здесь – дикари. Деньги, девочка, деньги – вот и вся плата.

Она выставила еще три стакана и налила в них янтарную вязкую жидкость.

– А что это? – осторожно уточнила Джейн.

– Боишься? – вновь презрительно скривилась брюнетка.

– Нет.

– Вы хотели выпить – вот и пейте, – затем она обратилась к мужчине за столом в центре: – Эй, Сэм, выстави Арни и его дружков, им уже хватит! Завтра смена, а они на ногах не стоят.

Мужчина кивнул, соглашаясь, и через минуту один из столиков опустел. Разговоры и смех возобновились, на девушек уже не обращали никакого внимания, и они спокойно прошли к освободившемуся месту. Названия напитка они так и не узнали, но тот оказался вполне приятным на вкус и обжигал горло терпкой крепостью. Наконец, расслабившись и повеселев, Селена начала изучать посетителей бара. В основном, здесь были мужчины лет сорока, в грязной одежде, их руки, грубые и мускулистые, тоже покрывали грязные разводы. Несколько женщин, возраст которых Селене было трудно определить, были одеты в видавшие виды вещи, а о косметике и прическах и речи не шло. Но их естественную красоту невозможно было скрыть за старыми тряпками – крепкие тела, пышные волосы, привлекательные лица. Ругались, правда, эти красотки не меньше мужчин.

– Я тут кое-что принесла! – крикнула Барбара, поставив с грохотом стаканы на стол и расплескав сладковатый крепкий напиток.

Кейт и Джейн хохотали, они были уже изрядно пьяны. Селена, глядя на них, мысленно пообещала себе выпить еще один стаканчик, а потом сесть за руль и отвезти подруг домой, но размышления ее были прерваны, когда несколько парней подошли к их столу. По их движениям было понятно – они тоже не трезвы.

– Кто к нам пожаловал! – крикнул один из них, показавшийся Селене самым наглым из этой тройки.

– Симпатичные кисы! – подтвердил второй, подмигивая Джейн.

– Может, потанцуем? – предложил первый, касаясь плеча Барбары, но та резко отпрянула. – Или мы вам не по вкусу?

– Бери выше! Не по статусу, Дарен, – процедил второй.

Их молчаливый спутник ухмылялся и наблюдал то за друзьями, то за притихшими девушками.

– Думаю, можно особо не церемониться, ведь мы – хозяева, а они – наши гости.

Первый, Дарен, схватил Барбару под локоть и уже хотел потащить ее к выходу, как рядом со столиком будто вырос еще один парень. Он оттолкнул Дарена и окинул всех яростным взглядом. Испуганная Барбара тут же села на стул, прерывисто дыша и сдерживая нахлынувшие эмоции. Дарен хотел что-то возразить незнакомцу, но тот резко уперся обеими руками в столешницу и прошипел в его сторону, сдвинув густые широкие брови:

– Какого черта ты творишь?! Во-первых, не в баре! Сколько раз я тебе говорил? Во-вторых, прекрати, слышишь, прекрати провоцировать этих…

Он выдохнул, не находя слов, и уставился на девушек.

– Тогда чего они лезут сюда сами?!

– Сам знаешь ответ – хотят, чтобы такой, как ты, потерял контроль и… из-за твоих выходок нам ужесточат режим, им только дай повод!

Селена ничего не понимала в сказанном, поэтому просто внимательно следила за незнакомцем – он был высоким, казался худощавым в растянутой синей футболке и клетчатой объемной рубашке. Его каштановые волосы были растрепаны, брови превратились в одну широкую темную линию, нависшую над серо-зелеными глазами, которые горели от возбуждения и злости. Под закатанными рукавами рубашки были видны мелкие шрамы, покрывавшие его запястья и предплечья. Заметив, что Селена изучает эти белые плотные отметины, он убрал руки со стола. Обойдя его, он подошел к девушке, склонился над ней и быстрым движением откинул светлую прядь, касаясь ее уха. Селена отпрянула от него, но он наклонился еще ниже и прошептал:

– Забирай своих подружек и вали отсюда.

Селена непроизвольно прикрыла веки, вздрогнув от дыхания незнакомца, а стоявший напротив Дарен хохотнул:

– Смотри-ка, а киса, похоже, не прочь с тобой продолжить диалог!

– Закрой рот! – процедил незнакомец, потом взглянул на блондинку, лицо которой теперь пылало от обиды. – Я сказал, живо! Чтобы ноги вашей здесь не было! Здесь не безопасно, усекла?!

– Послушай, ты… – девушка подбирала слова. – Оставь нас в покое вместе со своими дружками! Хочешь, я заплачу вам?

– Решила, что твои бумажки решают все? – прищурился незнакомец и сжал кулаки. – Засунь свои деньги куда подальше! И просто исчезни! Я предупредил!

Селена скривилась, но достала из сумочки несколько купюр и бросила их на стол, не сводя глаз с парня.

– Это за выпивку! Сдачи не надо, – зло выплюнула она, резко поднимаясь из-за стола. Парни нехотя расступились, а Селена, поравнявшись с незнакомцем, с отвращением пробормотала себе под нос:

– Дикари.

Она не находила объяснений захлестнувшей ее волне гнева и обиды, ведь этот парень в каком-то смысле спас ее и подруг. Но что он возомнил о себе?! Почему не взял деньги? Она уверенно шагала к выходу, качая головой в такт своим внутренним отрицаниям, отчего мелкие кудри, как пружинки, то подскакивали вверх, то рассыпались по плечам.

– Где чертовы ключи?

– Эл, успокойся, все позади.

– Пока мы не будем в Зоне, я не успокоюсь!

– А я ведь предупреждала, – начала заплетающимся языком Джейн, но Селена грубо перебила ее:

– Замолчи и лезь в машину!

Девушка напоследок обернулась, но возле бара никого не было, никто не преследовал их. Она пристегнулась, завела двигатель и резко развернулась по направлению к Границе. Она гнала по разбитой дороге не меньше ста, проваливаясь в канавы и то и дело рискуя съехать на обочину, пока последние дома не скрылись из вида, и только тогда сбавила скорость. Зону они проехали без проблем, и уже через час Селена была дома. Сбросив с себя одежду и приняв душ, она без ужина отправилась в свою спальню. Не в силах заснуть, девушка подошла к окну, села на подоконник и долго смотрела в сторону Границы с необъяснимой тревогой и ворохом мыслей.

Глава 4

Утром следующего дня Селена проснулась с острым желанием обсудить поездку с Барбарой. Что-то никак не давало ей покоя, эмоции сменяли одна другую, беспокойство плескалось в груди. Родителей дома не было, потому Селена быстро собралась и отправилась к подруге еще до полудня.

– Эл, ты с ума сошла?.. Который час? – на пороге появилась сонная Барбара.

– И я очень рада тебя видеть.

Блондинка прошла мимо недовольной девушки в гостиную, налила стакан апельсинового сока и уселась в мягкое кресло. Барбара только развела руками, захлопывая входную дверь и присоединяясь к Селене.

– У тебя что, сегодня нет вечеринки? Вокруг бардак! Какого черта ты до сих пор спишь?

– Это все уберут, – Барбара нахмурилась. – Эл, что случилось? Ты же не о моем бизнесе пришла побеспокоиться, так что выкладывай.

– Что ты думаешь о вчерашнем?

– А что я должна думать? Пойло у них зачетное, до сих пор голова гудит. А в остальном – было не так весело, как я предполагала, но в другой раз мы подготовимся.

– В другой раз?!

Селена почувствовала нарастающую дрожь в груди. От чего? От страха? Или от предвкушения?

– Ну да. Алкоголь у них – бомба! Не то что местная газировка. Ты против?

– Стычка с местными не дает мне покоя.

– Стычка? Не смеши. Пьяный мужик подкатил, – Барбара привычно закатила глаза. – Накачай наших, и они будут вести себя также.

– Да ты прям знаток.

Селена поджала под себя ноги и теперь с интересом слушала подругу. На самом деле, она и сама хотела придумать любое оправдание вчерашней выходке тех парней и надменного незнакомца. Только зачем она искала это оправдание – другой вопрос.

– Ой, в прошлом месяце сынок Уилмора выпил, кажется, целый ящик шампанского! Так он кидался на всех девчонок без разбора! Пришлось позвонить его отцу, – хохотала Барбара, а потом вдруг посерьезнела: – Я хоть вчера и здорово испугалась этого… Дарена, кажется, но… Он очень даже ничего, с характером!

Селена укоризненно посмотрела на подругу.

– Барб…

– Ну что, святоша? Есть в нем наглость, сила, напор. А наши ребята рядом с ним какие-то домашние. У них все есть, точнее – им все дают. Вот Стефан твой, например.

– Барб, остановись! У нас помолвка назначена через месяц!

– И что? Это мешает тебе фантазировать? – подруга лукаво улыбнулась.

– Стефан прекрасен. Он спокойный, практичный, с ним безопасно.

– Ага. Скучный и предсказуемый зануда! О чем вообще вы говорите?

– О делах Совета. Он планирует изменить его деятельность, когда займет место своего отца.

– Я и говорю – скука смертная.

Селена вздохнула, но ничего не ответила. Да, она была в чем-то согласна с Барбарой, но уж точно не собиралась признаваться в этом вот так запросто.

– Помнишь вчерашнего парня?

Селена скривила губы.

– Какого из?

– Ну того, в клетчатой рубашке. Который там все разрулил.

Селена прикрыла веки, чтобы детальнее представить себе его образ.

– Этого выскочку? Да.

– Нес вчера что-то про провокации. Интересно, что это был за бред. Кажется, он был не в себе.

– Что бы он в итоге не говорил, он нам помог отделаться от его же дружков.

Барбара перевела взгляд на Селену и прищурилась, потом наклонилась к ней через стол и тихо произнесла:

– Повтори.

– Что?

– Повтори, что ты сейчас сказала?

– Он нам помог. Ну разве не так? – девушка пожала плечами, стараясь выглядеть непринужденно.

Барбара откинулась на подушки и улыбнулась.

– Что, тоже оценила прелесть этих мужчин?

Девушка вспыхнула, кровь прилила к лицу, и она хотела что-то возразить, но потом выдохнула, понимая, что это бесполезно.

– Прости, но про его прелести я не подумала, – улыбнулась она, осушая залпом стакан сока. – Правда, когда он шептал мне на ухо свои угрозы, мне стало жарко.

Селена облизнула губы и коснулась мочки уха, погружаясь в воспоминания.

– Это было очень странное ощущение. До этого со мной такого не происходило.

– Даже со Стефаном?

– Он никогда и не делал такого.

– Не шептал?

– Не шептал ТАК, не прикасался ТАК. Не приказывал мне! Я все всегда решала сама. Встречи назначала тоже я. Он считает неудобным давить на меня до помолвки.

– Тогда попроси его сделать что-то подобное. Или прикажи, – Барбара усмехнулась. – Вдруг ухо – твоя эрогенная зона!

Подруги рассмеялись.

– Хочешь вернуться? – Барбара снова посерьезнела.

– Как ни странно, да.

– Ты за этим пришла и меня разбудила? – хитрая улыбка играла на губах брюнетки.

– Похоже, ты поняла меня без слов и даже раньше, чем я сама себя! Меня беспокоил этот вчерашний конфликт, эмоции, которые вызвал тот парень. И да, желание поехать в Пустошь снова. Мне казалось странным после случившегося ловить себя на мысли: «А не вернуться ли мне туда?». Хорошо, что я не одна такая чокнутая.

Селена встала и обняла подругу.

– Пойду, пожалуй. Найду Стефана. Хочу провести эксперимент.

Она засмеялась и, попрощавшись, вышла на улицу. Яркое солнце тут же ослепило ее, заставляя прищуриться и надеть большие круглые темные очки. Она посмотрела на циферблат наручных часов.

– Ты еще наверняка сидишь на заседании Совета, – пробормотала она себе под нос. – Буду ждать тебя там.

Она неторопливо зашагала вверх по улице, собирая волосы в пучок и подставляя солнцу свои плечи. Ровно в час пополудни она была в центре Хоуп Хиллс, у здания Совета. Стефан – красавчик в темно-синем выглаженном костюме, сидящем на нем, как на модели с обложки журнала – разговаривал с несколькими мужчинами, сдержанно улыбался и изредка жестикулировал.

«Спокоен, как всегда. И невозмутим. Разве это плохо?» – Селена наблюдала за ним издалека. Он заметил девушку, попрощался с собеседниками и спустился к ней.

– Эл? – удивление отразилось на его лице, когда он подошел ближе, обнял Селену и поцеловал ее волосы. – Что-то случилось? Куда ты вчера пропала? Я волновался. И почему ты здесь?

– Все в порядке, – она чмокнула его в щеку, проигнорировав вопрос об исчезновении. – Ты занят?

– Уже нет, все дела на сегодня я закончил. Хотел перекусить где-нибудь.

– А давай мы перекусим у меня? – девушка взяла его за руку, хитро улыбнулась и потащила его через парк, раскинувшийся перед небольшой площадью. – Мы будем одни.

– Да, я знаю… – замялся Стефан. – Твои родители вместе с моими уехали к Лоуренсам. Хочешь, чтобы я зашел?

– Хочу, Стеф, хочу!

Почему этот вопрос так раздражал ее сейчас? Она потрясла головой и зачем-то коснулась мочки уха.

– Мы могли бы поехать на машине, а сейчас тратим время на эту прогулку. Зачем?

– Тратим время?! – фыркнула девушка, оборачиваясь и отпуская его руку.

– Эл, не кипятись.

Девушка окинула Стефана резким взглядом. Селена никогда не отличалась капризностью, нет. Скорее была легкомысленной и инфантильной, но уж точно не топала ногами и не раздражалась из-за того, что ее парень привык все планировать и «не тратить время понапрасну». Но сейчас все было иначе. Его настроение и поступки вызывали острое желание сказать что-то колкое, потому она просто молча шла к дому, а когда оказалась на пороге, также, не сказав ни слова, отперла дверь и поднялась на второй этаж, скидывая туфли на ходу.

– Почему мы не могли пообедать в ресторанчике?

Тишина.

– Эл?!

Парень развел руками и, перепрыгивая через ступеньку, поднялся наверх. Он замер в дверях спальни и уставился на лежащую на кровати Селену.

– Эл… Ты ведешь себя странно.

– Иди сюда.

Стефан подошел ближе, присел на край кровати и всмотрелся в лицо девушки.

– Странно? Что странного в том, что я соскучилась по тебе?

Парень не ответил.

– Можешь кое-что сделать для меня, не задавая никаких вопросов?

– Конечно.

Селена задумалась, оценивая то, что собиралась сказать в следующую секунду.

– Можешь шепнуть мне на ухо что-нибудь?

Она распустила волосы и приподнялась на локтях.

– Что шепнуть? – недоумевал парень.

– Что угодно.

Стефан вскинул брови, склонился над ухом девушки и тихо произнес:

– Я не понимаю, что происходит.

– Стеф! – сердилась Селена. – Ты знаешь, что такое шепот? Тебе волосы вот мои не мешают? В рот не лезут? Что ты как маленький!

Парень вздохнул, терпеливо заправил прядь за ухо и прошептал сбивчиво и неуверенно:

– Я голоден. Какого черта ты делаешь, Эл?

Селена закрыла глаза, но причина этому была далеко не та же, что и вчера в баре. Она откинулась на подушку, затем резко встала и прохладно произнесла:

– Поехали есть.

Стефан покачал головой, в растерянности потрепал волосы, а потом последовал за девушкой.

Обед прошел в тишине, но это было вполне привычно – Стефан всегда был немногословен. Он только несколько раз поднял тему прошедшего совета.

– Кажется, в Вейстленде участились беспорядки. На солдат нападают. В Зоне уже ужесточили регламент, – буднично произнес парень, отправляя в рот салат с тунцом.

– Серьезно? – вчера они не заметили никаких беспорядков ни в Зоне, ни в самом Вейстленде. Ну, если не считать тот конфликт в баре.

– Да. Возможно, Совет рассмотрит ограничение поставок воды, чтобы немного приструнить этих дикарей.

Девушка напряглась. У кого-то из них двоих явно не хватало информации – достоверной и полной. И она жаждала выяснить, что же происходило за Границей на самом деле.

Глава 5

– Тебе вовсе не обязательно ехать со мной, – сопротивлялась Селена, садясь за руль.

– Во-первых, одну я тебя туда не отпущу, для тебя такое приключение может быть опасным. А во-вторых, это моя машина! – Барбара пристегнулась. – Ну, что стоим?! Поехали!

– А как же твоя сегодняшняя вечеринка?

– Расписала ребятам программу, за старшего сводный братец, Карл. Он знает все не хуже меня. Справится.

Моросящий дождь сменил палящее солнце, и это было на руку Селене – никто особо не желал прогуливаться по улицам оазиса, все сидели в уютных кафе или по домам, обсуждали свою рафинированную жизнь, новую стрижку, комбинезон для собачки, сорт сладко пахнущих роз и прочую чушь. Не то чтобы Селене вдруг стали чужды эти разговоры, она выросла на них. Да и у нее до сегодняшнего дня самой большой проблемой могли быть неподходящего цвета туфли, но от этого становилось… скучно? Да, пожалуй. Ей казалось, что настоящая жизнь должна быть гораздо сложнее, многограннее, интереснее. А быть может, страшнее и опаснее. Но увидеть ее возможно только за стенами дорогого аквариума, каковым для нее был оазис последние несколько месяцев. Обсуждая это с Барбарой, Джейн и Кейт, она натыкалась на искреннее непонимание и протесты. А в ее крови буквально начинался шторм. Она и сама не находила оправдания этим мыслям, ведь никогда той, другой жизни она не видела.

Въехав на территорию Зоны уже под проливным дождем, Селена сконцентрировалась на дороге.

– Не глуши двигатель, я быстро! – крикнула Барбара, выскакивая из машины и скрываясь за железной стеной. Через пару минут она вернулась, шумно дыша. Убирая со лба прилипшие мокрые пряди, она наконец произнесла:

– Нам повезло, Марк сегодня на смене!

Селена выдохнула.

– К Северным воротам! – Барбара показала направо, откидываясь на спинку.

Проехав через Зону по знакомому маршруту, девушки оказались на размытой дождем дороге. Машина сразу же забуксовала, рыча и выплевывая комки черной грязи. Чертыхаясь и выкручивая руль, Селена взяла Форд под контроль, склонилась вперед и осторожно поехала сквозь потоки воды, с которыми не справлялись дворники.

«Вот тебе и разнообразие!» – подумала она, усмехнувшись про себя.

– Куда направимся? Просто прокатимся? Как думаешь, в такую погоду местные стали бы устраивать набеги на Границу или затевать мятеж?

– Откуда мне знать? – сосредоточившись на дороге, бросила Селена. – Поедем в бар, спросим у той женщины прямо. Может, предупредим ее, что конфликтовать с Хоуп Хиллс не в их интересах.

– Ну да, это так по-умному. Они тебя сразу послушали и сказали спасибо, – скривилась Барбара. – Молись, чтобы они вообще после такого отпустили нас.

– Если ты думаешь, что все так плохо закончится, зачем вообще поехала со мной?

– Я тебе уже говорила. Не бросать же тебя одну. Ну и я не знала ничего о твоем мега-тупом плане, – надула губы девушка, но тут же улыбнулась: – Вдруг там будет Дарен.

Селена покачала головой, но тоже улыбнулась. Сквозь пелену дождя выступали силуэты ветхих покосившихся домов, стоящих вдоль дороги. В некоторых из них тускло светились окна, а над трубами поднимался черный дым. Ни одной живой души видно не было. Припарковавшись в том же месте, что и вчера, Селена заглушила машину.

– Ну что, теперь бегом!

Она выскочила под дождь и, услышав через плечо стук хлопнувшей дверцы, наспех щелкнула сигнализацией. Ледяные капли остро били по лицу и рукам, проникая сквозь тонкую ткань блузки и заставляя неистово дрожать. Добежав до двери бара, девушка толкнула ее и влетела внутрь, следом за ней Барбара.

Внутри было немноголюдно, отчего воздух казался более свежим, чем в прошлый раз. Тусклое освещение не так давило на глаза, да и в целом здесь стало чище и уютнее. За стойкой стояла знакомая женщина. Все её движения отражали неприязнь, и она не пыталась это скрывать.

– Добрый вечер, – неуверенно произнесла Селена, дрожа и собирая мокрые волосы в хвост.

– Не уверена, – процедила женщина. – Что вы хотите?

– Кофе. У вас есть кофе? – вклинилась в разговор Барбара.

– Боюсь, что здешний кофе придется вам не по вкусу, – сухо произнесла женщина, протирая стойку мятым полотенцем.

– Что угодно, чтобы согреться, – пробормотала Барбара.

Женщина поставила перед девушками две кружки и налила в них мутную коричневую жидкость. Над кружками тут же заклубился пар. Селена сделала глоток и сморщилась – жженая горечь спустилась по горлу вниз, обжигая его, но она продолжала пить напиток. Барбара просто взяла стакан двумя руками, и губы ее растянулись в блаженной улыбке.

– Итак, вы приехали из Хоуп Хиллс, чтобы отведать местный кофе? – женщина облокотилась на стойку и подалась вперед. – Сами слышите, как бредово это звучит, верно? Вы сюда зачастили, а это не к добру.

– Почему вы так о нас думаете? Мы повода не давали, – начала было Барбара, но, увидев гневное лицо Селены, притихла.

– Никогда приезд гостей из Оазиса не заканчивался чем-то хорошим. Что вы тут вынюхиваете? Неужели вчера ваша провокация вас ничему не научила?

– Мы никого провоцировать не собирались, просто хотели выпить.

– Послушай, блондиночка, тебе не кажется, что у вас там, за Границей, все есть? Вы отняли у нас земли, ресурсы, свободу, жизнь, в конце концов! А теперь таскаетесь и наблюдаете за нами, чтобы и здесь мешать дышать, существовать и хоть как-то веселиться?

– Вы ошибаетесь. Никто и ничего у вас не отнимал. Вы всего себя лишили сами. Все было бы иначе, не возжелай вы когда-то давно власти!

– Чушь собачья!

Позади хлопнула дверь, и Селена обернулась. Сердце споткнулось, по телу пробежала волна дрожи, но уже через секунду все успокоилось. К ним приближался тот самый самоуверенный незнакомец.

– Не трать на них нервы, Робин.

Он перегнулся через стойку и чмокнул женщину в щеку, а затем, скинув мокрую куртку, уселся за один из столиков в глубине зала. Селена взяла свою кружку и подошла к нему.

– Можно я присяду?

Тот в ответ только развел руками.

– Я Селена.

Незнакомец молчал, широкие черные брови превратились в одну линию. Девушка начинала закипать. Никогда раньше она не сталкивалась с таким поведением в ее адрес. Все всегда были милыми, отзывчивыми, улыбались ей.

– Послушай, от нас точно не будет проблем.

– От вас двоих, возможно. Но за вами придут другие.

Селена понимала, что незнакомец не расположен к диалогу, поэтому решила сказать то, за чем приехала.

– Вам нужно успокоиться. Иначе Хоуп Хиллс, – девушка на миг задумалась, – применит санкции к Вейстленду.

Незнакомец сверкнул глазами, медленно выдохнул и сжал кулаки.

– Ну вот, – прорычал он, – я же чувствовал, что вы тут неспроста! Продолжишь вешать мне лапшу про отсутствие проблем?!

– Я узнала об этом случайно. Никто не спешит предупреждать вас. Холмы хотят сдержать восстание любой ценой! А ты должен быть мне благодарен!

– Да неужели?! – парень резко подался вперед, и его лицо оказалось прямо напротив Селены. Она только сейчас разглядела ямочки на его щеках, но ненависть искажала всю его привлекательность. – О каком же чертовом восстании речь?!

– Эрик… кажется, ты советовал мне не тратить нервы, – напряглась Робин.

Тот вновь сжал кулаки, но отстранился.

– Оазис хочет наступить нам на горло, чтобы мы безоговорочно делали все, что прикажет Совет, – прорычал он. – Чтобы за бутылку воды мы выполняли суточнуюнорму!

– Я не понимаю…

– Конечно, куда тебе! Ты – безмозглая кукла, которой вложили в голову то, что выгодно Хоуп Хиллс!

Обида захлестнула девушку, и она вскочила из-за стола.

– Не надо меня оскорблять!

– Извинений не будет, – откинувшись на спинку стула, произнес сквозь зубы парень. – Я ненавижу Совет, Холмы и всех вас. Вами управляют, как марионетками. А вы и рады! Конечно, когда все есть, зачем вообще думать о ком-то или чем-то!

Селена молчала, стараясь обуздать кипевшие внутри эмоции.

– Ну что, что ты смотришь на меня? Тебе изо дня в день врут о том, что произошло много лет назад и о том, что происходит сейчас. Тебе. Всем вам. Но… какой смысл мне убеждать тебя в обратном? Совет промоет мозги еще, еще и еще раз.

Эрик встал и, схватив куртку, направился к выходу.

– Надеюсь, что это наша последняя встреча. Разговор окончен.

Но девушку невыносимо раздражала эта недосказанность, поведение выскочки-незнакомца, его неблагодарность, ведь она пришла сюда с благими намерениями! Чтобы остановить парня, она коснулась его руки. Эрик напрягся всем телом, резко развернулся и, как и в прошлый раз, склонился над ее ухом:

– Я ненавижу тебя даже больше остальных, Се-ле-на, – ее имя он произнес растянуто, по слогам. – Это же твой отец – один из членов верхушки Совета? Ненавижу его всю свою жизнь!

Он испепелил Селену взглядом и вышел из бара, хлопнув дверью. Девушка осталась стоять на пороге в растерянности, а в ушах звенело острое «ненавижу».

Глава 6

Горечь обиды отравляла Селену изнутри. Раньше она никогда не испытывала ничего подобного. Ее разрывали противоречия: ей хотелось бежать за этим парнем, не смотря на ледяной дождь и его ледяной голос, чтобы понять – за что можно так люто ненавидеть человека, которого он видел второй раз в жизни, но с другой стороны она мечтала никогда больше не встречать того, кто оказался так несправедлив к ней! Ведь она пришла помочь! Или нет? Селена побрела к стойке, ничего не видя перед собой.

– Вот оно что… ты дочь одного из глав Совета, – Робин поджала губы.

Глаза Селены сузились, она с грохотом поставила кружку на деревянную поверхность, расплескав по ней остатки коричневой жижи.

– И что это значит?!

– Я бы посоветовала тебе спросить у папаши, но сомневаюсь, что он поймет. Мы для него – мусор.

Робин наконец покинула свое дежурное место и расположилась в одном из старых кресел у стойки. В руках у нее была бутылка и наполненный до краев стакан.

– Мать Эрика умерла от истощения и тяжелого труда, работая в каменоломне сутками. Она пыталась прокормить семью, когда ее муж совсем слетел с катушек от выпивки.

– А мой отец тут при чем?

– В тот год именно он вступил в Совет и решил увеличить нормы выработки. Работа в каменоломне – дело мужское. Там взрослые и здоровые мужики дохли словно мухи, а тут хрупкая и болезненная женщина.

Робин залпом осушила стакан.

– Совет тогда совсем озверел. На очистке воды норматив тоже вырос вдвое, контроль ужесточили. Не дай Бог ты попробуешь вынести хоть пинту – тебя или выгонят взашей, или впаяют штраф. За такие грехи можно было месяц работать без оплаты. В общем, все эти изменения произошли только «благодаря» твоему отцу.

– Послушайте, в том, что умерла мать этого парня, отец Селены не виноват. Тут, скорее, претензии к ее мужу-алкоголику! – не удержалась молчавшая до этого Барбара. – Да и воровство, по-вашему, это норма?

– А ты считаешь, что они спиваются и крадут от хорошей жизни?! Да что ты понимаешь…

– Я знаю то, что Хоуп Хиллс содержит территорию Вейстленда, снабжает продовольствием и водой, позволяет вам зарабатывать в каменоломне и на заводе, – сменила тему Селена.

– Позволяет?! Ты спятила, определенно. Это каторга, на которой мы зарабатываем деньги, чтобы купить все жизненно необходимое у Холмов! Мы – рабы Хоуп Хиллс! Оазис, действительно, бросает нам объедки, затягивая петлю на шее все туже. Жители Вейстленда давно бы вышли из-под этого гнета, если бы знали, как далеко находится пригодная для жизни земля. Никто из тех, кто когда-то покинул Пустошь, отправившись на поиски других оазисов, не вернулся.

– Если бы ваши предки не восстали против правления, такого исхода бы не было.

Робин допила очередную порцию алкоголя и расхохоталась.

– Послушай, блондиночка, зачем что-то рассказывать тебе? Ты – одна из них, у тебя своя правда.

Но девушка не собиралась отставать от изрядно опьяневшей Робин. Она никогда не слышала версию тех, кто жил по эту сторону Границы. Поэтому, скрестив руки на груди, она твердо произнесла:

– А это не тебе решать. Выкладывай, почему они пошли против Совета?

– Ну что ж, вдруг и твой мир хоть немного пошатнется.

Женщина хмыкнула и уставилась на стакан невидящим затуманенным взором.

– Никто из наших предков не стремился ни к власти, ни к разжиганию войны. Они хотели жить в согласии после всех лишений и потрясений. Ведь тот кусочек рая, что оставила разгневанная Земля, нуждался в заботе. Нужно было по кирпичикам выстраивать этот хрупкий мир заново. Прошло несколько лет, и оазис превратился в Столицу-на-Холмах – повсюду разрослись деревья, расцвели цветы, воздух стал чище, животные и птицы вновь населяли эту территорию. Стараниями наших предков уцелевшие дома были отремонтированы, был возведен завод по очистке воды, маленький, не такой как сейчас. А потом заработала каменоломня, и началась застройка разрушенной части Холмов. Спустя совсем короткое время собрался Совет, ведь Оазисом кто-то должен был мудро руководить. Никто тогда не возражал против избранных в него людей.

Все это время к общине присоединялись выжившие, истощенные странники Пустоши, и оазис получил свое название – Холмы Надежды. Хоуп Хиллс разрастался, и в один день Совет вдруг решил, что жителей слишком много и пора бы прекращать тратить ресурсы направо и налево. Заговорили про возведение Границы вокруг Холмов. Конечно, были те, кто обеими руками поддержал эту идею. Другие воздержались, чтобы не сеять раздор внутри общины. Решение Совета было принято и не оспаривалось. Границы построили очень быстро, работали все с утра до поздней ночи. И больше на территорию оазиса никто не мог проникнуть из Пустынных земель. Но Совет и этим не остался доволен. Тяжелый труд в шахте и каменоломне подходил не всем, по их мнению, а страх экономии и потери удобства и комфорта оказался сильнее всего человечного в их душе.

«Холмы не в состоянии содержать такое количество людей!» – возвестил глава Совета. Это, конечно, был сущий бред, но многие эту мысль поддержали. И тут уже те, кто «нравился» Совету, заслужили право остаться. Остальных силой выставили вон. Границу укрепили, построив охраняемую Зону. И знаете, что?! После этого эти твари еще и поиграть в благородных захотели! Предложили работать изгнанным на их же каменоломне и заводе, фактически за еду и воду! В противном случае грозились установить наблюдение за этими точками, и работать там могли бы только «свои» люди. Крах. Финал. Идти было некуда. Отказаться от предложения Холмов означало смерть. Поэтому бывшие жители Оазиса приняли условия Совета и начали выживать в Пустоши, приводя ее в относительно пригодный для существования вид. И сегодня мы имеем все это, – Робин обвела пустой бар грустным взглядом. – Но Хоуп Хиллс продолжает нас ограничивать. Спустя десятки лет мы стали их рабами.

Селена и Барбара будто онемели. А что тут можно было сказать? Теперь они знали другую версию, но кому можно было доверять?

– Поэтому скажи спасибо, что Эрик не плюнул тебе в лицо. Он просто боится накликать беду на всех нас. Вам тут никто не рад, это ясно. Но с другими сложнее. Могут и покалечить. Вейстленд жаждет мести. Каждый день. Час. Каждую секунду. Мести и справедливости. Поэтому лучше бы вам здесь не появляться.

В полумраке этого старого, видавшего виды деревянного строения повисло молчание. Селена думала лишь о том, что все сказанное – неправда. Или хотя бы часть… а может Робин вообще не знает историю на самом деле! Что угодно… Что угодно.

Женщина поднялась, слегка пошатываясь, и вернулась на свое место за стойкой.

– Что-то я не в форме. Дождусь Сэма и сдам пост. Но он точно не станет с вами церемониться. Кофе… за счет заведения. Просто уходите.

Селена все же оставила купюру на столике, развернулась и рассеянно побрела к выходу, не обращая внимания на Барбару. Ливень успокоился, и теперь только редкие капли падали на кожу, стекали за ворот блузки, но их девушка не чувствовала. Заведя машину, она очнулась и посмотрела на подругу.

– Как думаешь, это все правда?

– Ну неужели, заговорила, я уж испугалась за тебя! – Барбара вздохнула. – Конечно, нет! С чего бы нашим родителям нам врать? Пойми, здесь все обижены на Холмы. Ведь они не получили того, о чем сейчас рассказывала эта Робин – комфорта, удобства! Любой ценой. У них не вышло! На месте Совета я бы тоже выставила предателей.

– Она говорила так убедительно…

– Так, остановись, – брюнетка развернулась к Селене и нахмурилась. – Ты что, поверишь какой-то пьяной барменше, которую не знаешь толком, или своей семье?! Ну что ты как маленькая, ей Богу!

– Да, наверное, ты права. Просто слова этого Эрика…

– Ой, все ясно.

Барбара пристегнулась и тряхнула копной волос. На ее лице отразилась усмешка.

– Что тебе ясно?

– В тебе гормоны говорят. Захотела его?

– Что ты несешь, Барб?!

– Включи мозги и отключи все остальные не предназначенные для размышлений места, вот что я хочу тебе сказать. Он, конечно, эффектный мальчик, но один из них!

Селена только поджала губы, но решила промолчать. Так в полной тишине они вернулись в Зону и без помех проехали в Хоуп Хиллс. Отказавшись от предложения Барбары подвезти ее, Селена отправилась домой пешком, размышляя над всем услышанным сегодня и теперь приняв окончательное решение – во всем разобраться.

Глава 7

Это утро в Хоуп Хиллс выдалось особенно прекрасным – после прошедшего накануне дождя листва была покрыта мелкими каплями влаги, и солнце отражалось в каждой из них, сверкая и переливаясь несчетным числом маленьких радуг. Птицы за окном пели на разные лады, взмывая в чистое голубое небо. На дорогах блестели лужи, ослепительно яркие, словно зеркала. Где-то вдали можно было различить темное полосу Границы, которая выбивалась из общей красоты своей мрачностью. Селена стояла, упершись лбом в прохладное оконное стекло, и представляла грязно-коричневую размытую дорогу, безжизненный пейзаж и такие же безжизненные лачуги.

«Совершенно не имеет смысла рассказывать обо всем отцу. Он запрет меня дома, скажет, что я совсем сошла с ума. И, возможно, окажется прав!» – думала девушка, сжимая край подоконника.

Стук за спиной прозвучал слишком резко, Селена вздрогнула и резко отпрянула от окна, путаясь в легких прозрачных занавесках.

– Эл, девочка моя, ты уже проснулась?

– Да, мам!

Дверь отворилась, и красивая, довольно молодая женщина появилась в открывшемся проеме.

– С тобой все в порядке? Кажется, мы так давно не разговаривали по душам. Где ты пропадаешь вечерами?

Селена улыбнулась, пряча глаза.

– Была с Барбарой, – и тут она не соврала. – У нее были вечеринки, стало интересно.

«Прости, мам…»

– Как дела со Стефаном?

Селена замялась на секунду, сама не зная ответа на этот вопрос. Конечно, ее выходка в их последнюю встречу была странной, но после нее внутри что-то перещелкнуло.

– Нормально.

– Нормально? И все?

– Ну да, все как обычно.

Женщина посмотрела на Селену, но решила больше не задавать вопросов.

– Завтрак готов, мы с отцом ждем тебя.

– Да, сейчас спущусь.

Девушка набросила на плечи легкий шелковый халат и спустилась в светлую просторную столовую. Отец уже пил кофе, одетый в белоснежную рубашку и серые брюки. Селена подошла и обняла его со спины.

– Привет, папочка! Уже собрался куда-то?

Тот поцеловал ладонь дочери и улыбнулся в ответ.

– Дела Совета не ждут. Сегодня нужно озвучить Вейстленду новые условия труда, а то царящие беспорядки на Границе начинают нас напрягать. Как бы они не ворвались в Оазис. Может хоть так получится припугнуть их.

Улыбка сползла с лица девушки. Она села напротив отца, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассказать правду о прошедших днях.

– Беспорядки? – будничным тоном спросила она, наливая себе кофе из маленького серебристого кофейника. – Откуда ты знаешь? Что-то серьезное?

– Сообщения из Зоны поступают ежедневно – нападения на караульных и поджоги участились. А буквально вечером эти неблагодарные пытались проникнуть в Зону. Кое-как удалось сдержать это наступление!

Продолжая бороться с собой, Селена сжала кулаки. Ничего подобного они не видели вчера в Пустоши.

– Ничего себе… Пап, а может быть такое, что кому-то в Зоне выгодно разжигать ненависть между Холмами и Вейстлендом? Что все эти доносы – ложь?

Мужчина, не успев сделать глоток, слишком резко поставил чашку на стол.

– О чем это ты?

– О чем беседуете? – присела на свое место мать Селены.

– Селена возомнила, что многое смыслит в политике! – сквозь зубы процедил мужчина. – Думаешь, что Совет так легко обвести вокруг пальца? Что мы – безмозглые старики, которым можно что-то болтнуть, и мы поверим? В Зоне я знаю каждого лично! И доверяю как себе!

– Генри! Чего ты так завелся? – попыталась осадить супруга женщина.

– Я только предположила! Вдруг они ошиблись.

Мужчина стукнул кулаком по столу, и от его дружелюбия не осталось и следа.

– Замолчи! И не суй свой нос туда, куда не просят!

– Генри!

– Я все сказал!

Селена выскочила из-за стола и поднялась к себе в комнату.

– Ты с ума сошел?! Что на тебя нашло?

Мужчина смял салфетку и отшвырнул ее от себя.

– Я предупреждал тебя – рано или поздно в ней заговорят гены!

– Она ничего не сделала!

– Карен! Она поставила под сомнение работу Совета! Мое решение, в конце концов!

– Не преувеличивай! Девочка просто спросила.

– Этот ее интерес – только начало. Я знал, знал, что так и будет.

Женщина тоже поднялась со своего места. Лицо ее было гневным.

– Генри, прекрати. Селена не сделала ничего плохого, и уж тем более противоречащего действиям Совета.

– Если что-то пойдет не так – я отправлю ее без сожаления к племени, которое и должно быть ее семьей.

– Только попробуй!

– Хочешь отправиться следом за ней?! Откажешься от этого?

Мужчина развел руками и уставился на жену, но она ничего не ответила.

– То-то же. Поэтому или промой ей мозги, или молись, чтобы она не перешла черту.

Он встал, надел пиджак и вышел из дома, а Карен, вытирая слезы, осталась в одиночестве, обдумывая сказанное.

Селена провожала взглядом отъезжавшую от дома отцовскую машину, скрипя зубами и сминая в кулаке занавески. Отца обманывают, но он уверен, что знает достоверную информацию и ее аргументы слушать не станет. Потому Вейстленд должен быть предупрежден. Теперь она была еще больше уверена в том, что ей нужно поговорить с Эриком. Может быть, вместе они смогут найти лжеца в Зоне. Или нескольких. На секунду в ее голову закрались сомнения: «Что, если Робин говорила правду? Тогда отец скрывает, что решение Совета – всего лишь очередной рычаг давления на жителей Пустоши, способ держать их под полным контролем!». Но это не могло быть правдой. Совет Холмов – не чудовища. Она знала всех их с детства – добрейшие люди, оберегающие Оазис от разрушения. Они просто не знают истины, не знают, что никто не нападает на Границу. Им нужно просто раскрыть глаза. И она поможет это сделать. Только как? Обращаться к Барбаре после вчерашнего разговора не было желания. Джейн и Кейт? Мало того, что не поедут в Пустошь, так еще и разболтают все. Стефан? Ему она могла доверять. Он – будущий член Совета, это в его интересах.

Присев на кровать и откинувшись на мягкие подушки, она задумалась. Вопросов в голове было гораздо больше, чем ответов, но пока не случилась беда, нужно было сделать хоть что-то. Через мгновение она уже копалась в шкафу, натягивала черные брюки и тонкую серую водолазку с коротким рукавом. В небольшой рюкзачок она сложила спортивную куртку, стянула волосы в тугой хвост, взяла ботинки с толстой подошвой и вновь присела на край кровати. Оглядевшись и кивнув своим мыслям, Селена покинула комнату, бесшумно спустилась по лестнице и прокралась в гараж. Через минуту маленькая машинка уже везла ее к Стефану.

– Эл? – парень был непривычно взволнован. – Ты не перестаешь меня удивлять. Мы ведь не договаривались о встрече! Мне нужно срочно быть на Совете.

– А мне нужна твоя помощь! – девушка стояла на пороге, переминаясь с ноги на ногу.

– Сейчас я могу думать только об одном. Ты слышала новости? Я бы с радостью уничтожил всех в Вейстленде! Чтобы ни одна живая душа не попыталась проникнуть в Оазис!

Селена не верила своим ушам. Они знакомы со Стефаном с детства, он был спокойным, миролюбивым, временами отрешенным, и прозвучавшие слова будто не принадлежали ему. Тот Стефан, которого она знала, не мог сказать подобного.

Девушка в замешательстве коснулась щеки, покачала головой и тихо произнесла:

– Тогда решай… решай эту проблему. Сейчас это важнее. Мое дело не такое срочное.

– Но ты сказала…

– Ничего. Это подождет. До вечера. Или до завтра. Иди, правда.

И она развернулась, не прощаясь. Голову разрывали противоречия и сомнения, а желание рассказать ему обо всем было невероятно сильным. Но она побоялась. И поэтому напоследок бросила взгляд на Стефана, замершего в дверях, завела машину и направилась к Границе. Пришло время действовать.

Глава 8

«Какова вероятность, что этот Марк или кто-либо другой будет мне помогать? – Селена медленно ехала по улицам Холмов, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не увидеть кого-то из знакомых. – Это, конечно, идиотский поступок, Эл! Но лучше попробовать, чем потом жалеть, что отсиделась в кустах!».

Она оставила машину вдали от Границы, на всякий случай. Если ничего не выгорит, то хотя бы не засветит отцовские номера.

Девушка прошла вдоль нескольких солдатских домов, пересекла участок, где кроме сухой травы ничего уже не росло и, сглотнув ком в горле, на дрожащих ногах подошла к воротам Зоны. Отворив тяжелую створку, она заглянула внутрь – помещение, похожее на ангар, освещалось галогеновыми холодными лампами, размещенными по стенам. Они издавали тихое монотонное жужжание, их свет дрожал. Потолок был на столько высоким, что терялся в сумерках где-то над головой. Мужчины в камуфляже разделились на группы – часть из них стояла вдоль узких окон у дальней стены Зоны, другие сидели за столами напротив тех, кто, очевидно, прибыл из Вейстленда. Они заполняли какие-то листы, досматривали личные вещи, а затем провожали людей в маленькие кабинки. Что происходило там, для Селены осталось загадкой. Она сосредоточилась на солдатах, которые просто стояли поодаль и что-то со смехом обсуждали. Постаравшись придать лицу непринужденное выражение, она направилась к ним. Болтовня тут же прекратилась, мужчины посерьезнели.

– Мэм? – произнес один и вопросительно взглянул на Селену.

– Да… да, – начала она бормотать, заикаясь, но потом взяла себя в руки. – Скажите, а Марк сегодня на дежурстве?

– Нет, мэм, у Марка сегодня выходной. Может, я смогу вам помочь? – мужчина улыбнулся уголками губ.

Внутри у Селены все оборвалось.

«Вот черт! И что теперь? Что я скажу? Зачем я здесь? Этот тип никакого доверия не вызывает! Думай, Эл, думай!»

– Боюсь, что нет. У нас… личная договоренность.

– Вызвать его?

«Ну да, тогда он скажет, что никакой договоренности нет. И они хором доложат все отцу. Господи, нужно было просто взять с собой деньги! И никаких проблем не возникло бы!»

– Нет, не стоит. Я приду в другой раз.

Она бросилась к выходу. Лицо ее пылало, дыхание сбилось, казалось, что жар волнами обдает ее тело. На всякий случай девушка обернулась – солдаты вернулись к своему разговору и уже не обращали на нее никакого внимания.

– Трусиха! – шепотом отругала себя Селена и, покинув Зону, отошла на приличное расстояние. – Ну и что теперь?

Она присела на корточки, рассматривая обшарпанную стену Границы и Северные ворота, через которые они проехали в Вейстленд в последний раз.

– Нет… Это вообще бред. Сколько мы там можем просидеть в ожидании? Вообще не факт, что кто-то поедет сегодня туда или обратно, – ответила она своим мыслям, но все же поднялась, осматриваясь. Отличная погода начинала портиться: налетел ветер, серые облака сгущались, заметно потемнело. Девушка быстрым шагом вернулась к машине, забрала свой рюкзак и приготовленную бутылку воды и посмотрела на часы – без четверти два.

– Подождем пару часов. Потом уедем домой и забудем про эту глупость.

Она выдохнула и направилась к Северным воротам. Каково было ее удивление, когда она увидела, что огромная створка оказалась приоткрыта. Заглянув внутрь, она убедилась, что в помещении никого не было. Аккуратно протиснувшись в ангар, Селена проскочила к большим ящикам, стоявшим по левую сторону и замерла. Следом за ней кто-то вошел в Зону, совсем рядом раздались голоса.

– Надо бы вывезти уже этот хлам, только место занимает.

– Хочешь – вези. У меня нет времени. И так вкалываю тут с утра до вечера, дома не бываю. А за это и не заплатит никто.

– Ладно, чего разошелся. Свяжусь со штабом, может, пришлют кого из Пустоши. Или с кем-то из них отправят, прицепом.

Селена улыбнулась, внутри забрезжил свет надежды.

Шаги затихли в глубине этой изолированной части Зоны. Оттуда же опять раздался голос:

– Харрис, слушай, сегодня никто не планирует выезд через Северные ворота?

Тишина.

– Тут ящики с каким-то дерьмом уже неделю стоят. Уолтер придет с проверкой и снимет мне башку.

Селена на всякий случай принюхалась, скривив губы. Нет, точно не дерьмо.

– Ага, отлично! Вечером подойдет!

«Вечером! – ликовала девушка, – Интересно, сколько ждать?»

Она уселась поудобнее, постелив на пыльный пол свою куртку, и уперлась спиной в ящики, слушая, как незнакомец вышел из Зоны, заперев за собой ворота.

Минуты ожидания тянулись, превращаясь в часы. Селена не заметила, как задремала, положив голову на скрещенные перед собой руки. Ей снился дом, такой красивый, сверкающий в лучах солнца, и их большая светлая и уютная гостиная. А еще мама. Заботливая и мягкая. Девушке было так тепло здесь, в этом месте. Но неожиданный скрежет развеял все образы и нахлынувшие ощущения, разбудив ее. Она вздрогнула и затрясла головой, вспоминая, где вообще находится. Через секунду ящики позади нее пришли в движение. В страхе Селена схватила вещи и отползла в тень, а маленькая машинка со специальными приспособлениями уже грузила ящики на платформу с колесами. Когда все они были надежно зафиксированы, из машинки вышел мужчина и сказал по рации:

– Тут все готово. Можно цеплять! – и вышел из ангара.

Некоторое время ничего не происходило. Селена выскользнула из своего укрытия и, взобравшись на платформу, спряталась между деревянными коробами.

– Теперь будем надеяться, что меня никто не увидит, и весь этот хлам не везут в огромную печь.

Волнение в груди Селены нарастало, сердце билось быстро и тяжело, отдаваясь эхом в ушах. Казалось, что эти удары слышны всем вокруг. Ворота заскрипели вновь, послышалась какая-то возня и платформа поползла вперед. Еще один скрип, и в помещение ворвался порыв ветра, принесший с собой серо-коричневую пыль.

«Они открыли выезд!» – радовалась Селена, вцепившись в деревяшки и качаясь при каждом движении необычного транспорта. Стены ангара наконец сменил серый пейзаж, и девушка с облегчением выдохнула. Подобравшись к краю платформы, она выглянула вперед и увидела, что направляется к жилым постройкам.

«Значит, доставят до нужного места с комфортом!»

Но тут же платформа затормозила и начала разворачиваться влево, возобновляя движение, но уже вдоль стены Границы.

– Воу, воу! Нет, не туда!

Девушка быстро переползла на другой край – теперь от стены ее отделяли ряды ящиков. Собравшись с духом, она спрыгнула в пыльную колючую траву, упала на бок, больно ударившись локтем и коленом.

– Черт, – прошептала она, но не сдвинулась с места. Когда боль немного утихла, она поползла на животе к дороге, не поднимаясь над травой, чтобы никто не заметил ее из Зоны. Сумерки, созданные непогодой, были ей на руку, поэтому, преодолев еще несколько метров ползком, она поднялась с земли и, прихрамывая, побрела к уже знакомому ей месту – бару Робин.

Глава 9

Натянув капюшон и опустив глаза, Селена медленно шла к бару. Ей встретились несколько местных, с подозрением смотрящих ей вслед, но никто не окликнул и не остановил девушку. Она старалась не смотреть на них в ответ, так ей казалось, что она не привлекает внимания. Конечно, было глупо надеяться на это: порванные и пыльные брюки, испачканная куртка, растрепанные волосы не стали подходящим камуфляжем, и Селена все равно выделялась среди жителей Пустоши.

Когда она подошла к знакомому дому, сумерки спустились окончательно. Над входом в бар загорелся фонарь, подсвечивая рукописную выцветшую вывеску. Селена протянула руку к круглой металлической ручке и только вовремя успела отдернуть пальцы – дверь резко распахнулась, и девушка отпрянула назад. На пороге стоял Эрик. Он не сразу понял, кто был перед ним. Окинув гостью беглым взглядом, он замер, сосредоточившись на ее лице.

– Снова ты, – процедил он, проходя мимо и толкая ее плечом.

– Послушай, нам нужно поговорить!

– Да что ты? Нам? – не оборачивался Эрик. – Вот мне не нужно.

– Да остановись же ты! Я помочь хочу! Предупредить! Разобраться во всем!

Эрик остановился, запрокинул голову вверх и громко выругался:

– Твою мать! Ты раздражаешь меня! Придется тебе кое-что объяснить другим языком.

Он развернулся, схватил Селену за рукав и потащил куда-то по размытой и скользкой дороге. Соскользнув по ткани куртки, пальцы железной хваткой вцепились в ладонь девушки, не давая шанса вырваться. Селена чувствовала, какой горячей, грубой и покрытой мозолями была кожа на его руке.

– Куда ты?! – страх охватил девушку, она предпринимала тщетные попытки освободиться, упиралась, но Эрик был сильнее.

– Ты не понимаешь причины моей ненависти. Не понимаешь, почему я так хочу мести. А видеть тебя вовсе не хочу! Я бы с удовольствием придушил тебя!

Селена вдруг почувствовала металлический привкус во рту, от которого тошнота подкатила к горлу – она так нервничала, что прикусила губу до крови.

– Но ты этого не сделаешь, – голос дрогнул, она и сама не верила в то, что говорит.

– К сожалению.

Парень быстрым шагом поднимался на холм, возвышавшийся на условной границе Вейстленда и Пустынных земель. Он шел уверенно, прекрасно зная этот путь, а Селена спотыкалась и ударялась носками ботинок о каждый валун. Наконец, на вершине холма Эрик отпустил ее и несколько шагов прошел вперед в одиночестве.

– Давай же, иди сюда. Ты должна сама это увидеть.

Селена осторожно подошла к краю, ожидая, что он в любой момент толкнет ее в спину или выкинет какой-то другой опасный номер. Перед ее взором раскинулась долина. В сумерках можно было разглядеть только маленькие холмики, возвышавшиеся тут и там. Их было так много, что они терялись где-то вдали.

– Что это?

– А на что похоже? – презрение сквозило в голосе парня.

Селена силилась вспомнить подходящий образ, сравнить с тем, что видела раньше, но в голову ничего не приходило.

– Молчишь, – хмыкнул Эрик. – Это могилы. Здесь похоронены все те, кто погиб от голода, холода, тяжелого труда. Здесь почти нет стариков, зато много детей. И женщин. Тех, кого погубил режим Совета, его бесчеловечность… его жестокость.

Теперь Селена с ужасом рассматривала растворяющиеся в подступающей темноте возвышенности.

– Это невозможно.

– Я хочу, чтобы ты исчезла. Я ненавижу Хоуп Хиллс, Совет и всех, кто живет по ту сторону Границы.

– Я уверена, что ты не знаешь всей правды!

Эрик обернулся и усмехнулся:

– Посмотри туда, – он указал пальцем на долину. – Может, им захочешь объяснить свою правду? А она им поможет? Вернет к жизни? Это ТЫ ее не знаешь! Вы с молоком матери впитываете ложь десятилетий. Загнать бы вас в каменоломню вместе с розовощекими и полными жизни папочками и мамочками! Сколько бы вы протянули там?!

– Я не… – начала Селена, но парень перебил ее:

– Хватит. Нам нечего обсуждать. Я ухожу.

И он начал спускаться с холма, не обращая больше внимания на Селену. Вдруг где-то внизу раздались крики и звуки подъезжающих машин.

– Это что за…

Эрик перешел на бег, девушка последовала за ним. На окраине Вейстленда рядом с заводом располагалась небольшая открытая площадка, предназначенная для собраний рабочих. Сейчас несколько фонарей, работающих от солнечных батарей, светили в ее центр, рядом стояли большие автомобили, свет от их фар тоже был направлен на площадь. Вокруг собрался народ, они что-то возмущенно выкрикивали. Селена видела, как Эрик исчез в толпе, и решила подойти ближе. Среди других жителей она различила Дарена и еще двоих парней, которые были в баре. Эрик присоединился к ним и явно интересовался происходящим. А с площади вдруг донесся знакомый голос:

– С завтрашнего дня рабочие часы будут увеличены до шестнадцати! Нормы выработки возрастут соответственно! Поставки продовольствия теперь будут производиться один раз в неделю.

Возмущения стали громче, толпа негодовала. Селена уставилась на того, чей голос показался ей таким знакомым, и обомлела – Стефан!

«Что же ты делаешь?! Черт возьми! Нужно было поговорить с тобой! Какая я дура!» – сокрушалась девушка. Она поймала на себе гневный взгляд Эрика и виновато покачала головой. На площади началась какая-то возня, послышались крики – кто-то из мужчин бросился к Стефану, но тут же был перехвачен солдатами. Его несколько раз ударили дубинками по спине и груди, а рыдающую женщину, которая бросилась на защиту, грубо оттолкнули, и она упала в пыль.

– Прекратите сопротивляться, – холодно произнес Стефан. – Смиритесь. Иначе Совет найдет на вас управу пожестче.

Вокруг Стефана сомкнулось плотное кольцо из солдат, они проводили его к машине, сели в две другие, и кортеж тронулся к Зоне.

В толпе раздавались и плач, и стоны, и проклятия. Селена стояла неподвижно, не в силах пошевелиться. Внутри все переворачивалось и горело огнем. Она искренне не понимала, почему Совет так просто доверяет кому-то на Границе. Почему он запугивает тех, кто ни в чем не виноват. Вдруг острая боль полоснула по ее щеке. От этой звонкой пощечины слезы хлынули из глаз. Перед девушкой сквозь пелену проступило лицо Робин.

– Это ты… ты привела сюда своего дружка?! Что ты вынюхивала здесь эти дни?! Дрянь!

На ее крик подошел Дарен. Яростно схватив Селену за волосы, он повалил ее на землю и занес кулак над ее головой.

– Стой! Дарен! Черт тебя дери!!!

Девушка зажмурилась от страха, ожидая очередную порцию боли, но удара не последовало. Открыв глаза, она увидела, как Эрик схватил парня и стащил его с Селены. Между ними завязалась драка. Но, не успев отойти от только что пережитого ужаса, Селена почувствовала, как кто-то с силой поднял ее – двое парней, спутников Дарена, стояли по обе стороны от нее и хищно улыбались.

– А что же твои подружки не пришли? Тебя одной, определенно, будет маловато! – сжимая ее подбородок, сказал один из них и сплюнул под ноги.

– Придется тебе за них отработать по полной, – хмыкнул второй, скручивая ей руки и заводя их за спину.

– Держи ее.

Первый схватил ее за шлейки брюк и с силой притянул к себе, обдавая горячим дыханием шею. Его пальцы боролись с пуговицей, которая никак не поддавалась. Селена тонула в животном ужасе, ее ноги дрожали и подкашивались, а она старалась вырваться, рыдая и крича:

– Пожалуйста! Не надо! Я прошу вас! Я ни в чем не виновата! Прошу! Я хотела помочь!

Резкий удар по лицу заставил ее замолчать. Она почувствовала привкус крови.

– Заткнись!

Послышался треск, и пуговица на брюках отлетела. Ожидая мерзкой расправы, Селена осела в руках подонка, но внезапно упала на колени, больше не ощущая крепкой хватки ни за спиной, ни перед собой.

– Вставай! Вставай, твою мать!

Эрик возник перед ней, перепачканный кровью, взлохмаченные волосы прилипли ко лбу, черная куртка была порвана. Не задавая вопросов, она схватила протянутую ладонь и, стараясь не замечать боли, побежала за ним в темноту, подальше от площади. Крики толпы затихли, но они не останавливались, пока впереди не замаячил тусклый свет фонаря.

Глава 10

Селена затуманенным взором обвела помещение, в котором очнулась. Она силилась узнать в этих очертаниях хоть что-то знакомое, но ей это плохо удавалось. События, произошедшие на площади, складывались как пазл – медленно и не последовательно. Все тело ныло, но особенно сильно давала о себе знать левая скула. Пересохшие губы хотелось облизнуть, но от этих попыток становилось нестерпимо больно. Приподнявшись на локтях, Селена осмотрелась внимательнее – маленькая темная комнатка освещалась единственной лампой, внутри которой дрожал огонек. Стены были деревянными, ветхими, низкий потолок давил, небольшое окно было занавешено грязной тряпкой, даже отдаленно не напоминавшей занавеску. Возле него стоял сколоченный из какого-то барахла стол, за которым сидела мужская фигура. Человек спал, положив голову на сложенные перед собой руки. Напротив стояла бутылка с мутным содержимым. Сделав над собой усилие и перевернувшись на бок, а потом сев на узкой неудобной и жесткой лавке, назвать которую кроватью не поворачивался язык, девушка уставилась на дремавшего. Теперь она смогла разглядеть в нем Эрика.

– Эй, – тихо позвала она и скривилась от боли – губа ныла.

Фигура зашевелилась, Эрик поднял голову и сонно посмотрел на Селену. Все лицо его было перепачкано запекшейся кровью, где-то проступали синяки и ссадины. Черная футболка была порвана, как и грязная куртка, висевшая на спинке стула.

– Проснулась, – он зевнул. – Как ощущения?

Он указал на опухшие губы.

– Больно. Где мы?

– В моем убежище. Здесь никто не станет искать.

– Я с трудом вспоминаю, как мы сбежали.

– Это нормально. Чтобы ты смогла заснуть, я дал тебе это.

Парень взглянул на бутылку и пояснил:

– Обезболивающее.

Эрик встал, потянулся, размял плечи и шею. Можно было подумать, что он не чувствует боли.

– Почему ты спас меня?

– Потому, что парни бы изнасиловали тебя, а потом убили. И я бы даже понял их, честно. Но… Это дико, низко и жестоко. И если эти двое вряд ли бы потом раскаивались, то Дарен точно винил себя до конца жизни. Он вспыльчивый, неуравновешенный, но не убийца. К тому же, Совет уничтожит весь Вейстленд, а этого я не допущу. Это мой дом. Дерьмовый, но другого у меня нет. Слишком уж высока цена за тебя, не находишь?

– Я клянусь тебе, что не шпионила! Вчера я пришла, чтобы предупредить тебя о том, что в Зоне кто-то доносит Совету ложную информацию. В Хоуп Хиллс уверены, что Вейстленд готовит восстание. Потому они и ужесточили режим.

Эрик усмехнулся.

– Ты еще не поняла? Никто и ничего Совету не доносит! Они ЗНАЮТ, что никаких нарушений порядка в Вейстленде нет! Над территорией Пустоши ежедневно летают дроны. Совет ЗНАЕТ все. А очередные тупые приказы – знак их власти, мы ведь ничего не сможем изменить. И сбежать не можем, и восстать тоже. Они не убьют нас, нет… но кислород перекроют окончательно.

Он вздохнул, глядя на недоумевающую Селену.

– Я знаю, что ты не шпионила. Какой в этом смысл, если у Хоуп Хиллс есть для этого армия и дроны. Не понимаю, правда, чего ты так рвалась нам помочь. Ты же золотая девочка, почему тебе не сиделось в твоем хрустальном замке? Хотя… приелось и наскучило? На приключения потянуло? Теперь, думаю, ты удовлетворила свои желания. Пришел черёд мне удовлетворить мои.

Резким движением он стянул с себя футболку, обнажая торс. Селена тихо ойкнула, не ожидая такого поворота. Эрик следил за реакцией девушки. Та на мгновение смутилась, но затем осторожно стала изучать его тело. Под растянутой футболкой скрывалась рельефная грудь и накаченный пресс. Видимо, ежедневная работа в каменоломне сделала его таким сильным. Она никогда не стеснялась Стефана, когда тот раздевался в ее присутствии. Это казалось ей привычным. Но сейчас волны жара приливали к ее лицу, и она непроизвольно отводила взгляд.

– Думаю, ты осознаешь, что за свое чудесное спасение ты должна мне отплатить.

Эрик подошел ближе, и девушка робко поднялась с лавки. Он склонился над ее ухом и прошептал:

– Подойди к стене.

По телу пробежали мурашки. Селена послушно шагнула к темному дереву и замерла.

– Развернись, – и она вновь беспрекословно исполнила приказ.

Эрик стоял напротив, так близко, что девушка ощущала исходящее от него тепло, отчетливо видела блеск в его глазах. Он взял ее руки и свел их над головой, с силой прижав к шершавой стене. Селена прикрыла веки, чувствуя его дыхание, которое участилось. Она могла бы сопротивляться, но почему-то не хотела, и эта мысль не раз пронеслась в ее сознании. Он прижался своими бедрами к ее, и волна жара снова окатила Селену. Эрик дышал все чаще, обдавая горячим дыханием ее щеку, шею, спускаясь все ниже. Через тонкую ткань водолазки его тепло было не таким обжигающим, и Селена вдруг испытала острое и пугающее желание сорвать ее с себя. Но он возвращался к ее шее и мочке уха, не касаясь губами. Дрожь волнами проходила у нее под кожей, на долю секунды девушке показалось, что она вот-вот упадет на колени в помутненном, граничащем с эйфорией, состоянии, но сильные руки держали ее. Эрик дышал часто и тяжело, переходил на рык, и вдруг аккуратно прикусил мочку уха и скользнул губами вниз, к шее. Селена издала тихий стон. Это было какой-то сладкой пыткой, но уж точно не жестокой платой.

– Неужели ты подумала, – услышала вдруг девушка шепот, – что я захочу тебя?..

Эрик резко отстранился, но продолжал удерживать руки девушки над ее головой. Селена распахнула глаза – парень переводил дух, но на лице его играла надменная улыбка.

– Дарен был прав.

Щеки Селены вспыхнули.

– Ты… подонок! Ты еще хуже, чем твои дружки!

– Просто хотел проверить, – он усмехнулся, поднял футболку с пола и отошел к двери.

– Выпусти меня!

– Извини, киса, у меня другие планы.

– Не смей меня так называть, сволочь! – прошипела девушка, растирая запястья.

Будто не замечая сказанного, Эрик невозмутимо одевался в дальнем углу комнаты.

– Мне нужно умыться. Тебе, кстати, тоже не будет лишним. Потом я переоденусь, и мы отправимся в наше маленькое путешествие.

– Какое путешествие?! Меня уже ищут отец и Стефан! Они все сравняют здесь с землей!

– Уверена, что они знают о твоей прогулке в Пустошь?

Селена не нашлась, что ответить.

– Я тоже думаю, что ты не совсем безмозглая. Никто бы из них тебя не отпустил в Вейстленд. Потому им не придется идти сюда, это мы пойдем к ним.

Эрик многозначительно улыбнулся и вышел из домика. Селена присела на лавку, ноги все еще дрожали, во рту пересохло, сердце стучало в висках, а обида тугим узлом завязывалась в груди. Здравый смысл кричал: «Радуйся, что он не тронул тебя!», но что-то темное внутри нее жаждало этих прикосновений. Они будили в Селене неведомые чувства, такого она не испытывала рядом со Стефаном.

«Кем, кем ты себя возомнил?! Ненавижу…»

Дверь распахнулась, от чего девушка вздрогнула.

– Пойдешь в таком виде? – спросил Эрик, доставая из-под стола коробку. В ней была мужская и женская одежда.

– Чьи это вещи?

– Не твое дело, – отрезал парень.

Он взял темно-синий джемпер и толстовку.

– Спасибо, но мне ничего от тебя не нужно. И я прекрасно доберусь сама, без охраны.

– Очень сомневаюсь. Если Дарен тебя увидит, тебе не убежать. Но, быть может, ты и не хочешь убегать. От меня вроде не собиралась.

Еще одна волна обиды захлестнула, перекрывая кислород, заставляя захлебываться. Не сдержавшись, она отвесила Эрику хлесткую пощечину и бросилась к двери, рыдая. Но тот молниеносно преградил ей дорогу.

– Ладно, ладно, забудем это! Просто приму твое поведение за комплимент, – он усмехнулся, потирая щеку. – Твоя защита – вынужденная мера. Ты моя заложница, если тебя покалечат или убьют, мне это будет совсем не выгодно. Я отдам тебя, если Совет отменит режим и откроет ворота.

– Ты в своем уме? Они никогда не пойдут на это.

– Да? И почему же?

– Вы растащите Оазис до последнего кирпича!

Эрик сдвинул широкие темные брови, напрягся и сжал кулаки.

– Какого отношения ты хочешь к себе, если считаешь меня вором, вандалом, насильником и убийцей, тем, кто превратит Холмы в руины? Я хочу равных прав, жизни, а не выживания!

– И мести. Сам говорил!

Эрик промолчал.

– Они убьют тебя, как только поймут, что ты хочешь причинить мне вред. Эта игра стоит таких жертв?

– Я все равно умру. Через несколько лет меня завалит где-нибудь в каменоломне, или я надорвусь, выполняя очередную норму, установленную Советом. Или сопьюсь как отец, а потом подохну в пыли. Ну или на крайний случай буду влачить жалкое существование, которое и жизнью-то не назовешь. Так что извини, но я хотя бы постараюсь что-то изменить. Идем.

Эрик был серьезен. И Селена поняла, что он не передумает. Она натянула куртку и кивнула.

– Что бы здесь не происходило между нами сегодня, я не хочу твоей гибели. Но это твой выбор.

И они покинули маленький обветшалый домик. Это утро показалось Селене самым тревожным за всю ее жизнь.

Глава 11

В поселение Селена вошла, прячась за спиной Эрика. Нет, она не боялась, страх испарился куда-то несколько часов назад. Сейчас она понимала, что хочет вернуться домой и помочь, поговорив с Советом и доказав Эрику, что он ошибается. А для этого ей нужно было целой и невредимой добраться до Границы.

В Пустоши было немноголюдно – большинство жителей были заняты работой в каменоломне. Те, что замечали путников, подозрительно косились, сыпали оскорблениями, но ближе не подходили. Эрик уверенно шагал вперед, иногда бросая взгляды через плечо, удостоверяясь в том, что Селена не сбежала. Она же смотрела ему в затылок, ощущая тяжесть в груди от обиды.

«Неужели ты подумала, что я захочу тебя?!»

Это было… больно. Больнее, чем вчерашняя пощечина. Селена не жаловалась на отсутствие внимания со стороны мужчин. Скорее наоборот, отбоя от поклонников не было, но ее это не интересовало, хотя и тешило самолюбие. Брак со Стефаном был предначертан ей с самого рождения – это решение их отцов, которое никто бы не осмелился оспорить. Но в этом и не было нужды – Стефан нравился Селене, был ее другом, она доверяла ему и никогда не была против совместного будущего. Только вот что-то изменилось в Селене с первой поездки в Вейстленд. А теперь еще и сказанное Эриком, как заноза, засело в сердце и доставляло мучительный дискомфорт. Она уставилась себе под ноги, разглядывая серую придорожную пыль, и прокручивала его слова вголове, причиняя себе эту боль снова и снова. Наконец она разочарованно вздохнула: «Я хочу, чтобы он изменил свое мнение обо мне! Пусть мы будем… друзьями! Товарищами… кем угодно, только не врагами!»

Увлекшись своими мыслями, девушка не заметила, как на горизонте замаячила стена Зоны. Внутри все сжалось, сердце застучало на порядок быстрее. Селена догнала Эрика и поравнялась с ним.

– Не вздумай бежать.

– И не собиралась.

Центральные ворота отворились, и им навстречу вышел отец Селены, следом за ним шел Стефан. По его лицу девушка поняла, как он обеспокоен.

– Слава Богу, детка, ты жива! – прокричал Генри, останавливаясь на внушительном расстоянии. Стефан бросился к ней, но мужчина выставил руку, преграждая путь и качая головой. В наблюдательных окнах показались солдаты Холмов, наставившие ружья на Селену и Эрика. Они замерли в ожидании команды.

– Я же предупреждала. Тебя даже слушать не будут.

– Это мы сейчас посмотрим, – и Эрик схватил Селену, выставив ее перед собой, словно щит. Он крепко прижимал ее к себе за шею и толкал вперед. Девушка чувствовала, как бешено стучало его сердце. – Я хочу говорить! Обойдемся без жертв?!

Генри, все еще сдерживающий Стефана, воскликнул:

– О чем? О чем нам говорить с тобой?!

– Я думаю, что все очевидно! Вам нужна дочь. Нам – свобода и право жить в Оазисе на равных с вами условиях!

– И все?!

– А разве мы когда-то хотели большего?

– Конечно! Вы хотите власти! Дорваться до управления, лишить нас всего!

– Хватит врать! Здесь уже не осталось тех, кто бы не знал правду. Ведь так, Селена?

Эрик толкнул ее в спину.

– Отец, прошу… Пожалуйста, смягчи режим в Вейстленде! Здесь никто не замышляет ничего плохого! Все, что ты слышал о готовящихся восстаниях – бред! Кто-то играет с Советом!

В глазах Генри плескалась нарастающая ярость.

– Закрой рот! Тебя нужно было бросить в тот день с твоей никчемной матерью!

Селена перестала дышать.

– Можно было догадаться, что в тебе проснется твоя плебейская сущность! Если бы не Карен, я бы избавился от тебя! Но мне было так жаль ее…

– Пап… Что ты говоришь? Я не понимаю…

– Столько лет я растил тебя как дочь, надеялся, что ты будешь благодарна мне за эту жизнь, за то, что ты ни в чем не нуждалась! Я дал тебе образование, деньги, ты ни дня не работала! И что я получил взамен?! Ты сбежала к этим… тварям! Так знай, что мне не жаль! Убирайся к черту! А лучше, если тебя вовсе не станет!

– Мистер Корт, что… что происходит?

– Стефан, прости, прости меня. Не нужно было так долго скрывать от тебя правду, – Генри вздохнул. – На самом деле Селена – дочь местной посудомойки. Ее мать – Имани – попала к нам в дом много лет назад на приличном сроке. Ей нужна была работа, а на заводе или в каменоломне с таким пузом находиться не положено. Наша горничная умерла и месяц мы не могли найти ей подходящую замену, а эту Карен взяла на работу по доброте душевной. Наверное, потому, что тоже была беременна, чертова солидарность или что там это такое! Какое-то время мать Селены исправно исполняла свои обязанности, и я не стал выгонять ее.

За несколько недель до родов у Карен вдруг начались сильные боли. Меня не было рядом, я был на заседании Совета. Она хотела спуститься по лестнице в гостиную, но в итоге поскользнулась и скатилась вниз. Имани позвонила врачу, потом мне. Карен увезли в госпиталь. Ребенка спасти не удалось. Она так страдала, – Генри кусал губу, смотря перед собой, будто возвращаясь в тот самый день. – Я боялся, что Карен не справится, наложит на себя руки. Единственное, что ее успокаивало – разговоры с этой посудомойкой. И когда той подошел срок рожать, моя жена не выставила ее за дверь, не лишила работы, да еще и настояла на том, чтобы я отвез ее в больницу Хоуп Хиллс.

Генри перевел взгляд на Селену, которая уже еле стояла на ногах, содрогаясь от каждого слова, а мужчина продолжал:

– Роды были тяжелыми. Имани потеряла много крови и умерла. Карен решила, что мы заберем девочку и даже слушать меня не хотела, ведь своих детей иметь она больше не могла. Я кричал, что мы справимся, будем жить счастливо и без ребенка, но Карен плакала, стояла на коленях и умоляла меня изменить решение. И я сдался. Я дал клятву, что девочка никогда не узнает правду. Но… – в голосе Генри прозвучали пронзительно холодные интонации, – ты предала меня! Связалась с этим своим племенем! Черт с тобой! Скажу Карен, что это был твой выбор, твое решение! Зато будет думать, что ты жива. Но я не прощу… Поэтому прикончу прямо здесь вместе с дружком-шантажистом!

– Мистер Корт! – вскрикнул Стефан.

– Неожиданный поворот, – пробормотал Эрик. – Все еще думаешь, что в Совете собрались гуманисты?

Селена обмякла в руках Эрика. Слезы текли по щекам, но она не замечала этих потоков соленой воды.

Прошло несколько бесконечных секунд прежде, чем она произнесла:

– Выслушай меня… я расскажу тебе правду.

– Правда одна – Хоуп Хиллс принадлежит только нам, тем, кто имеет власть и статус. Только мы можем жить на территории Оазиса. А вот шваль в виде вас или выполняет наши приказы, или уходит прочь, на верную гибель, в пустоту и неизвестность.

– Ну что, ты не стала проходным билетом. Зато правду услышала, – прошептал над ухом Эрик, и девушке послышалась насмешка в его голосе.

Она погрузилась в состояние транса, ничего не чувствуя. Картинка перед ней стала статичной, без звуков, движений и даже цвета, как стоп-кадр из старого фильма. Когда она вернулась в реальность, Генри поднял руку вверх, давай знак солдатам. Те возвели ружья и прицелились. Девушка посмотрела на Стефана, его лицо исказили страх и недоумение, но он не двигался с места. Вдруг теплая ладонь закрыла ее веки, и спокойный голос произнес:

– Я бы хотел сказать, что мы сейчас убежим, скроемся где-то, будем в безопасности, но я не привык врать. У нас нет шансов. Мне жаль, что ты пришла в Пустошь. И что твоя жертва ничего не изменит.

Эрик чувствовал, как ее трясет все сильнее, как она всхлипывает, сдавливая плачь, рвущийся из груди.

«Думаешь, что он пугает? Или надеешься на чудо? Глупая девочка!»

Он прижал ее сильнее.

– Вспомни что-то хорошее. Твое любимое место! И отправляйся туда мысленно. Прямо сейчас. Вспомни все до мелочей.

Голос Эрика не дрогнул, да и сердце перестало так бешено колотиться. Его спокойствие было таким умиротворяющим, что и Селена перестала трястись как лист на ветру. Она представила светлую гостиную, красивую мамину улыбку, сад перед домом и яркие солнечные лучи, проникающие сквозь легкие занавески.

– Мне будет больно?

– Прости… Я не знаю…

Девушка набрала в грудь побольше воздуха и замерла, готовясь услышать оружейные залпы, но вместо них раздался скрежет металла, грохот и визг шин. Эрик от неожиданности отнял ладонь от ее лица, и Селена увидел, как на них мчится огромный черный Форд.

Глава 12

Селена будто вросла в землю, не имея сил сойти с места. Эрик оттолкнул ее, спасая от колес подлетевшего внедорожника. Задняя дверь распахнулась, и тут же раздались звуки выстрелов.

– Быстро! – крикнул кто-то из машины. – Давайте, давайте!!!

Эрик сгреб Селену в охапку и запихнул внутрь, запрыгивая уже на ходу и захлопывая за собой дверь. Форд резко развернулся, выталкивая из-под колес плотную пыль и поднимая ее в воздух, и рванул в направлении Пустоши. Пули свистели совсем рядом, несколько с оглушительным треском пробили заднее стекло и вылетели через лобовое. Селена вскрикнула и прижалась к сидению щекой, ощущая, как сверху ее накрывает тело Эрика.

«Он жив?» – первая осознанная мысль, которая пронеслась у нее в голове за последние несколько минут.

Когда звуки выстрелов наконец затихли где-то позади, девушка зашевелилась, стараясь подняться.

– Слава Богу, ты в порядке… – прошептала она.

– Заботишься? – хмыкнул он. – Это даже забавно.

Не дожидаясь реакции, он взглянул на передние сидения.

– Ну и кто вы такие?

Первым обернулся пассажир. Это был мужчина лет тридцати, с жесткими черными волосами, широкими скулами и тяжелым подбородком. Он был одет в военный камуфляжный костюм. Внутри у Селены все сжалось.

«Теперь нас взяли в заложники! Но зачем тогда везут прочь из Оазиса?!» – что-то не сходилось.

Форд затормозил, и водитель тоже обернулся.

– Барб?!

– Рада меня видеть, признай! – девушка улыбнулась, обнажая ровные белоснежные зубы, а затем подмигнула Эрику: – И ты, красавчик, думаю, тоже! Черт, Эл, а что с твоим лицом?!

– Не важно! Лучше скажи, как, как ты оказалась там?!

– Обсудим это позже. Думаю, что Совет с минуты на минуту вышлет за нами патруль и дронов. Поэтому тачку нужно где-то спрятать, – заговорил пассажир. – Я Марк, кстати.

«Конечно, как я не догадалась!» – подумала Селена, немного расслабившись.

– Тогда едем в окружную, к кладбищу, я покажу, – Эрик махнул в сторону заросшего поля, и Барбара надавила газ, разворачиваясь в указанном направлении.

Машину оставили в большом котловане у погоста, забросав ее сухими ветками. Холм давал защиту, и Форд не бросался в глаза. Дальше четверка пошла пешком, постоянно оглядываясь и прислушиваясь к каждому шороху.

– Если они сейчас ворвутся в Вейстленд в поисках нас, то могут убить кого-то… или пытать, – вздыхала Селена.

– Думаю, нет. Им не выгодно привлекать внимание к этому побегу. По крайней мере, не сейчас, когда они могут справиться своими силами.

Барбара улыбнулась и взяла подругу под локоть.

– Марк умный. Марку можно в этих вопросах доверять. Долго еще? У меня уже ноги болят!

Эрик оценил вид Барбары – ярко розовый топ, обнажающий плечи, короткие шорты и босоножки на платформе. Запрокинув голову, он хохотнул.

– Около мили.

– Черт, если бы знала, что придется тащиться по этой грязи, выбрала бы что-то менее приличное.

Спустя полчаса беглецы заметили заброшенные покосившиеся домики. Один из них стоял дальше других. Именно его Селена и Эрик покинула сегодня утром.

– Добро пожаловать, – парень отворил дверь, приглашая всех внутрь. – Не знаю, сколько у нас времени, и будут ли вообще искать здесь.

– Искать будут везде, даже под землей. – пробормотал Марк, осматриваясь. – Было бы неплохо продержаться до темноты.

– А потом?

– А потом посмотрим.

Эрик вытащил коробку с вещами, которую прятал под столом, и начал разбирать невзрачные тряпки, которые находились внутри. Селена подошла к нему, ощущая давящее чувство вины, смешанное с неудобством. Она мялась, пытаясь подобрать нужные слова.

– Что? – он облокотился на столешницу и уставился на девушку.

Она вздохнула, борясь с собой.

– Здесь есть еда?

Его лицо смягчилось.

– Черт. Ты ела… когда? Вчера? – парень запустил руку в волосы, соображая. – Местные блюда – не изыски Холмов.

– Мне все равно. Правда.

– Вы тоже в деле? – Эрик адресовал вопрос Барбаре и Марку. Девушка помотала головой.

– Я воздержусь, но было бы не плохо иметь хоть минимальный запас провизии. Мы не знаем, что ждет нас через несколько часов, – ответил Марк.

– Окей.

Эрик разжег печь, достал из шкафа жестяную банку и пластиковую бутылку с водой, плеснул немного в старую кастрюлю, а затем высыпал содержимое банки.

Барбара присела рядом с Селеной и обняла ее.

– Вчера твой отец приходил, спрашивал, где ты. Я сказала, что не знаю. Тогда он начал допрашивать меня о последних днях. Прости. Я сдалась. Это все случилось из-за меня.

– Брось. Ты ни при чем.

– Я выложила ему все про наши поездки. И уже вечером он пил с моим отцом виски в особняке. Я подслушала их разговор, и была в шоке от истории о твоей матери. И от того, что Совет сочинил для нас всех эту сказку о восстании в Вейстленде. Слова Робин тогда перестали казаться бредом. Утром я заехала к тебе, но твоя мама сказала, что ты исчезла после ссоры с отцом. Она переживала, Эл, не вини ее, – Барбара похлопала подругу по колену. – Я решила, что ты можешь быть у Стефана, поехала к нему, но он оказался на собрании Совета. И тогда я догадалась, куда ты могла отправиться, и в подтверждении своих мыслей нашла твой автомобиль недалеко от дома Марка. В Оазис возвращаться не имело смысла, я хотела встретить тебя раньше отца, но они были уже в Зоне и готовились к рейду. Поэтому я попросила Марка спрятать меня в Северном крыле и сообщить мне, если что-то покажется ему странным. Но я и сама все слышала. Вас нужно было спасать.

– Ты понимаешь, что в Хоуп Хиллс теперь никому из нас не вернуться? Я – предатель, как считает мой… отец. Эрик шантажировал его. Ты и Марк помогли нам обоим сбежать.

– Понимаю. Но ты моя подруга. И я все-таки надеюсь, что это все – чудовищная ошибка. Мы придумаем, как рассказать всем правду о политике Совета.

Эрик подошел к девушкам и протянул Селене тарелку с серой вязкой массой.

– Ощущение такое, что в Оазисе вам преподают курс наивности, – он скривился. – С чего у тебя такая уверенность в том, что жителям Хоуп Хиллс нужна твоя правда? Они боятся, что из-за открытия границ потеряют свой комфорт, не хотят работать на общее благо. Поэтому правда отравит им их сладкую жизнь.

– Не нужно говорить так про всех. Да, многие поддержат Совет, но много и тех, кому такой режим противен.

– Возможно, – кивнул Марк. – Но поддержу парня. Совет припугнет остальных каторжным трудом в Пустоши.

Селена молча ковыряла ложкой серую гущу.

– Ешь, – Эрик подсел к ней, с интересом и ухмылкой наблюдая за девушкой.

– Это точно съедобно?

– Можешь умирать с голоду, если хочешь, – он уже собирался подняться, но Селена почему-то схватила его за рукав. Ей хотелось ощущать его тепло рядом. Отправив содержимое тарелки в рот, она, не жуя, постаралась сразу же проглотить это. Не чувствуя вкуса, девушка быстро доела блюдо, которому не придумала название, и протянула миску парню.

– Спасибо. Шоу окончено.

Тот хмыкнул, забирая тарелку, а затем протянул руку к лицу Селены и аккуратно потер уголок рта, там, где была разбита губа. Несмотря на острую боль, девушка прикрыла глаза, подавшись навстречу его прикосновению, но Эрик уже отдернул пальцы и вскочил.

– Пора собирать вещи, вам двоим нужно переодеться, – он указал на Барбару и Марка. – Вы уж слишком заметны. Да, и нам нужен план. Мы пойдем против Холмов? Сколько человек в армии Совета?

– Так, стоп. Тебе тут тоже преподают, как ты выразился, курс наивности? – Марк жестом остановил пылкую речь Эрика. – Сколько бы ни было в Вейстленде сильных и способных участвовать в сопротивлении мужчин, этого все равно будет мало. Армия имеет не только численное, но и техническое, и вооруженное преимущество.

– И что ты предлагаешь?

– Уходить на юго-запад.

– Так, – Эрик вздохнул и скрестил руки на груди. – Зачем?

– Пойдем искать подкрепление в других Оазисах.

– Других оазисах, угу, – кивал Эрик, закипая. – А если этих чертовых оазисов не существует?! Если мы умрем где-то за сотни миль от дома напрасно?!

– Мы и здесь можем умереть напрасно. Ты что, трус?

– При чем здесь это? Я хочу видеть смысл!

– К вам много лет назад присоединились те, кто выжил в Пустынных землях. Они рассказывали про оазисы, разве не так?

– Почему тогда никто не остановился ни в одном из них?! Почему все они шли дальше?

Молчание повисло в темном помещении.

– Я тебе отвечу. Потому, что их не было. Это сказки.

– У нас нет другого выбора. Останемся здесь – нас убьют. Или отправят горбатиться в каменоломне до конца дней. А они настанут очень быстро, я уверяю. Тебе и мне такая смерть не так страшна, но что будет с ними? – Марк бросил взгляд на девушек, которые ожидали решения. – Я точно ухожу. И девчонок заберу с собой. А ты можешь оставаться.

Эрик пожал плечами.

– Я дам вам одежду.

В груди Селены защемило от вязкой тоски, но спорить с его решением она не стала. Глотая подступивший к горлу ком, она следила за потухающими красными углями в печи и проклинала тот день, когда впервые оказалась в Вейстленде. Наступал вечер.

Глава 13

Сумерки сгущались, за грязным оконным стеклом уже не различались силуэты соседних развалин. Барбара расхаживала по маленькой комнатке в широких темно-коричневых штанах и рубашке кирпичного цвета, темные короткие волосы скрывал легкий платок. Девушке было явно некомфортно в этих вещах, но другого выбора не было. Марку достались изрядно поношенные штаны с большими накладными карманами, когда-то бывшая белой борцовка и черная куртка. Он сидел за столом и барабанил костяшками пальцев по столешнице, хмуря брови, будто отвечая своим мыслям.

Селена предпочла остаться в своих вещах, к тому же они уже не выглядели как новые – пыльные, в каплях крови, местами порванные. Единственное, что могло привлечь к ней внимание – белые локоны, спадающие на плечи, но она заплела их в косу и спрятала под бейсболку.

Эрик стоял у печи, в которой теплились угли. Он задумчиво смотрел в стену, кусая нижнюю губу.

– Я думаю, нам пора, – Марк поднялся. – Достаточно темно, чтобы скрыться от дронов.

Он взял сумку, собранную Эриком и протянул ему широкую ладонь.

– Спасибо. Будь осторожен. Совет теперь не уймется, пока от тебя не останется даже воспоминаний.

Эрик с отсутствующим видом пожал руку. Барбара помахала ему, прощаясь и выходя в вечернюю прохладу вместе с Марком. Но Селена переминалась с ноги на ногу, не решаясь сказать что-то на прощание – нужные слова не находились, от волнения и подступающих слез сдавило горло.

– Дай угадаю, – наконец произнес Эрик, продолжая смотреть в никуда, – тебе страшно за меня?

Селена кивнула.

– И ты не хочешь, чтобы я оставался здесь.

– Да.

Усмешка растянулась на его лице. Он склонился над ухом девушки и прошептал:

– Я пока не собираюсь умирать.

Этот шепот действовал на Селену магически: веки опускались, дыхание становилось частым и поверхностным, по телу пробегала волнами мелкая дрожь.

– Мне никогда не надоест твоя реакция, – услышала она и вернулась в реальность. Эрик надменно улыбался.

– Послушай, – зло начала Селена, но парень перебил ее:

– Я иду с вами. Но для начала мне нужно вернуться в Вейстленд, кое-что забрать из вещей. И не только…

Селена забыла, что еще секунду назад хотела сказать этому наглецу, и с облегчением выдохнула.

– Вы долго?! – заглянула Барбара.

– Мы пойдем с тобой! – засуетилась Селена.

– Исключено. Я иду один, а вы дождетесь меня здесь. Ну или НЕ дождетесь. Вы слишком медлительны, а разгуливать по Пустоши сейчас не безопасно – не знаешь, кто первым мечтает открутить твою светлую головушку.

Эрик вышел на улицу и втянул прохладный, но такой пыльный воздух. Он подмигнул Селене, стоявшей на пороге, и быстрым шагом устремился к холму. Марк в недоумении уставился на девушку.

– Мы его подождем.

– Что?!

– Эрик отправляется вместе с нами.

– Какого черта?! Набивал себе цену, пацан! Из-за него мы теряем время! Нас могут накрыть в любой момент, куда он?!

– Мы. Будем. Его. Ждать, – отрезала Селена и вернулась в дом.

Минуты ожидания тянулись мучительно долго. Все вглядывались в темноту за окном, вздрагивая от любого звука, но никто так и не приходил.

– А если его уже схватил Совет?! И он мертв! – нервничал Марк.

Селена раскачивалась, сидя на лавке и обнимая колени, и даже подумать об этом боялась. Внезапно за дверью раздались шаги, она распахнулась и на пороге возник… Дарен!

Он слащаво улыбнулся, убирая со лба прядь соломенных волос.

– Привет, киса!

Селена поежилась, инстинктивно коснувшись пальцами разбитой губы. Вслед за ним в домик вошла Робин и еще один мужчина, которого Селена узнала – солдаты избили его на площади прошлым вечером. Выглядел он потрепано и прихрамывал. Позади незваных гостей маячила фигура Эрика, и Селена облегченно вздохнула. Барбара и Марк, напротив, с напряжением разглядывали собравшихся.

– О, и ты, цыпа, здесь, – цокнул языком Дарен, заметив Барбару и скользя по ней взглядом. – Видок у тебя не очень.

– Закрой рот! – вступился Марк.

Оба сжали кулаки.

– Хватит. Все разборки, выяснения отношений и месть за прошлые обиды откладываются до лучших времен. Если вообще доживем до них, – остудил парней Эрик.

– Много на себя берешь!

Марку явно не нравилось, что им командовал кто-то, тем более из Пустоши.

– Я с превеликим удовольствием уступлю тебе право лидерства. Просто очень глупо будет, если вы придушите друг друга, даже не покинув Вейстленд. К чему тогда мы затеяли этот побег? Совет перебьет всех нас, не стоит утруждаться.

Марк скривился, но промолчал.

– Не пояснишь, красавчик, какого хрена они делают здесь? – Барбара насупилась, обращаясь к Эрику и не сводя гневно горящих глаз с ухмыляющейся физиономии Дарена.

– Давай ограничимся тем, что это мои друзья, – отрезал Эрик и сменил тему: – Идти с пустыми руками в неизвестность не хотелось бы, поэтому мы прихватили кое-что с собой. Нужно вернуться к машине, оружие ждет нас под холмом. Поедем без фар, медленно и так далеко, на сколько хватит топлива. Есть вопросы или предложения?

– Есть, – Барбара нервничала. – Давайте быстрее свалим отсюда!

– Тогда это тебе точно пригодится, – Робин протянула девушке пару грязных кроссовок и с презрением покосилась на босоножки. – А то на своих ходулях ты далеко не убежишь.

Не теряя больше ни минуты, все покинули убежище. До рассвета оставалось всего четыре часа, нужно было торопиться. Марк, Эрик и Дарен шли впереди, за ними, спотыкаясь, брели Барбара и Селена, Робин и ее спутник замыкали цепочку. В долине царила мертвая тишина, здесь не было слышно ни привычного для слуха жителей Хоуп Хиллс стрекота цикад, ни щебета ночных птиц. Изредка трещал сухой кустарник под подошвами или камни скатывались к подножию холма. Селена запрокинула голову, рассматривая черное небо – даже звезды здесь были тусклыми, будто покрытыми слоем пыли, далекими и холодными. Спустившись в котлован, Барбара и Селена очистили машину от веток, Дарен и Эрик принесли спрятанное неподалеку оружие (в основном, самодельное), несколько бутылок воды и рюкзак с запасом еды. Все это они погрузили в багажник.

– Придется очень потесниться, – Марк покачал головой. – Это хоть и внедорожник, но не пассажирский самолет. Я за руль, в темноте справлюсь лучше. Остальных просьба занять свои места.

Барбара не стала спорить, подошла к подруге и взяла ее за руку. Было решено, что мужчина, пришедший с Робин и оказавшийся ее братом, Сэмом, поедет впереди, остальные – в салоне. В машине и впрямь было очень тесно: Дарен сразу занял место у окна, рядом с ним села Барбара, а Селена оказалась прижата с одной стороны к плечу подруги, а с другой – к Эрику, сидевшему у противоположного окна. В какой-то момент она почувствовала горячее дыхание в своих волосах, от чего напряглась.

– Тебе холодно? – спросила Барбара. – У тебя мурашки.

И действительно, по всему телу Селены пробежала предательская волна дрожи, чтобы сдержать ее, девушка с силой зажала ладони между колен.

– Нет, – хрипло ответила она, вжимаясь в бедро Барбары и стараясь отдалиться от Эрика. Его дыхание участилось, и он едва слышно прошептал:

– Никогда не надоест…

Ни повернуться, ни возмутиться Селена не могла, поэтому молча сжимала пальцы и закусывала губу от обиды. А впереди Марк склонился над рулем, всматриваясь в темноту и стараясь вести машину максимально ровно, не давая газа, не издавая лишнего шума. Когда ветхий домик, стоявший на отшибе, остался позади, он спросил:

– Там еще есть жилые постройки?

– На сколько я знаю, нет. Довольно далеко мы с Дареном заходили, ничего подобного не видели.

Форд плавно преодолел спуск в очередную долину и подъем на возвышенность. Марк посмотрел в зеркало заднего вида.

– Попрощайтесь со своим домом. Может быть, мы видим его в последний раз.

Он притормозил. В отражении мерцали далекие огни Границы. Кто-то шумно выдохнул, Эрик усмехнулся, Барбара сжала руку Селены сильнее.

– Надеюсь, что мы теряем эту Надежду, чтобы обрести новую, – Марк вновь нажал на газ и двинулся вперед, прокладывая путь по пыльным барханам.

Глава 14

Черный автомобиль все дальше уносил Селену от родного дома. Под мерный шум колес и плавные покачивания все сидящие в салоне задремали, а ей было вовсе не до сна. Теперь понятие «дом» было таким абстрактным, ведь по факту она никогда его не имела. Вся прошлая жизнь превратилась в иллюзию, картинку, искусно сплетенную паутину лжи. А её, Селену, вообще любили? Теперь не оставалось сомнений, что человек, называвший себя ее отцом никогда не испытывал к ней ничего, кроме отвращения. Карен? Мама… хотела защитить, а может даже любить, но лишь потому, что потеряла своего собственного ребенка. Стефан? Друг, товарищ, но не любовник. Теперь это тоже стало очевидным. Все рухнуло, обнулилось после той чертовой поездки в Вейстленд! Вся ее идеальная жизнь сломалась, как картонная декорация!

– Может это и к лучшему, – пробормотала девушка, глядя в окно, за которым начинала появляться серая полоска света на горизонте.

– Тебе бы поспать, – раздался тихий голос над ухом. – Эти сутки, думаю, были не самыми лучшими. Не представляю, каково это – узнать, что ты не тот, кем считал себя столько лет.

– Вряд ли тебе это интересно, – едко заметила Селена, но, выдохнув, призналась: – Больно. Странно. Страшно. Как будто сила притяжения перестала удерживать меня на Земле – невесомость и пустота вокруг. И тишина.

Она сделала паузу, стараясь взять себя в руки и не разрыдаться. Когда ей это удалось, она вдруг произнесла:

– У тебя больше нет повода ненавидеть меня.

– Какая разница, кто твоя настоящая мать. Ты воспитывалась по их законам.

– Но я никогда не хотела, чтобы кто-то страдал. Хоть со школы нам рассказывали совсем другую истину, историю вражды Пустоши и Холмов, я не желала наказать Вейстленд. Меня винить в этом ты не можешь.

– Почему для тебя так важно мое мнение?

Селена медлила с ответом. Опять это горячее дыхание совсем близко. Мысли начали путаться, но в груди нарастала ярость – сколько можно было реагировать, как девчонка на его глупые разводы! Голос его снизился до чуть слышного шепота:

– Ты можешь не отвечать. Я не идиот и вижу, что происходит с тобой. Поэтому скажу сейчас, один единственный раз, просто потому, что привык к честности и простоте – я НЕ ненавижу тебя. И мне искренне жаль, что сегодня ты пережила такую боль. И я даже постараюсь не хамить и не подшучивать над тобой, раз это так ранит тебя. Но большего можешь не ждать. Ты… ты просто не в моем вкусе.

Селена не отвечала. Эрик озвучил то, в чем она сама боялась себе признаться – этот парень так раздражал ее, его слова наносили нестерпимую обиду, а томный шепотом напрочь отключал мозг потому, что он волновал ее, нравился ей. И сейчас он лишил ее надежды. Ей казалось, что зарождавшиеся чувства могли стать для нее спасательным кругом, хоть чем-то настоящим в ее фальшивой жизни. И если им было суждено умереть где-то на пути к новому Оазису, она бы любила… и была любима. Страх захлестнул ее.

– Спасибо за честность, – выдавила девушка, сжимая кулаки так сильно, что ногти больно вдавились в ладони, оставляя яркие полумесяцы. Она чувствовала, как Барбара дотронулась до ее колена, и поняла, взглянув на ее растерянное лицо, что подруга все слышала.

Серая полоска света порозовела, и солнце вот-вот должно было подняться над горизонтом. В салоне началось спасительное для Селены движение.

– Ну что, не пора ли сменить водителя? – предложила Барбара, все еще не сводя глаз с подруги. – Я смогу.

– Можно мне? – умоляюще простонала Селена, которой хотелось вырваться из этого заточения рядом с Эриком.

– Уверена?

– Да, я справлюсь! Уже достаточно светло. Марк! – крикнула она. – Тормози! Пусти меня за руль!

Уставший от напряжения парень не стал сопротивляться и затормозил, пересел в салон и тут же отключился.

Пейзаж начал меняться через пару миль – появились полуразрушенные остовы зданий, некоторые были почти незаметны под слоем пыли, а те, что повыше, зияли черными дырами окон и словно следили за непрошенными гостями. Чем дальше продвигался Форд, тем чаще встречались бетонные развалины. Когда солнце взошло, Селена въехала в настоящий мертвый город – здесь четко угадывались улицы, по которым когда-то сновали машины и ходили люди, на некоторых зданиях сохранились покореженные таблички: «Аптека», «Бутик», «Ателье». Тут и там нависали скелеты высоток, явно жилых в далеком прошлом. Селена свернула к одному из таких домов и припарковалась.

– Может быть, сделаем привал? Нормально отдохнем?

Робин скептически осматривала груду бетона.

– Интересно, что в этом месте ты называешь нормальным? – протянула она.

– Здесь можно спрятать машину, ночью ехать ведь безопаснее. А самим укрыться и вовсе не сложно.

– Одобряю. Я уже всю задницу отсидел, – простонал Дарен, потягиваясь.

Барбара пожала плечами, покосившись на Марка и ожидая ответа.

– Да, пожалуй, это не плохая идея. Езжай вот к тому дому, там какой-то навес, кажется, – он указал вправо, и Селена последовала совету. Через несколько минут все пассажиры с наслаждением разминали затекшие конечности и поднимались по рассыпавшимся от времени лестницам на верхние этажи нового убежища. Селена и Барбара немного отстали от остальных, и брюнетка наконец спросила:

– Как ты, Эл?

– Не знаю. Я не здесь. Меня не существует.

– Я хочу тебе помочь, но не знаю, как. Скажи, что мне сделать?

– Если бы я сама знала… Мне нужна какая-то цель, чтобы жить дальше. Смысл существования.

– Он нам всем не помешает. Ты ведь сама сказала, что, если я вернусь в Хоуп Хиллс, меня не примут с распростертыми объятиями. Марка сразу расстреляют. Остальных, вероятно, тоже. Сегодня смысл един для всех – найти новый дом.

Да, Барбара была права, но Селене казалось, что только ее мир рухнул и только ей сейчас так больно и страшно, что нет сил сдерживать рвавшийся из груди вой. Что поделать, наши несчастья и проблемы затмевают нам небо и кажутся самыми нерешаемыми и тяжелыми.

Все путники расположились в одном из наиболее сохранившихся помещений. Здесь на почти сгнивших петлях даже висели двери, а комнату разделяла декоративная и некогда очень красивая перегородка из цветного стекла. Солнце проникало внутрь комнаты сквозь большие оконные проемы, а вместе с ним и довольно свежий для этого времени года ветер.

– Здесь холоднее, чем на Холмах.

Марк взял кусок железа, лежавший под ногами, и прикрыл окно. В центре комнаты развели огонь, приладили над ним подобие котелка, и Робин приготовила приличного вида похлебку. Все сидели вокруг этого островка тепла, почти сытые и измотанные долгой дорогой. Разговор не клеился, поэтому каждый погрузился в свои размышления. Дарен достал из кармана небольшую коробочку и лист бумаги, оторвал полоску и вытряхнул на нее какой-то темный порошок из коробка. Селена с интересом наблюдала за его действиями.

– Хочешь попробовать? – усмехнулся Дарен, заметив ее любопытство. – Раскурим трубку мира?

Курение в Хоуп Хиллс было под строжайшим запретом, как и наркотики. Хоть что-то хорошего было в Оазисе. Девушка не ответила, продолжая следить за действиями парня. Дарен поднес скрученную бумажку к огню, подождал, пока она начнет тлеть, а потом втянул в себя воздух с противоположного конца трубочки. Блаженная улыбка заиграла на его лице, а комната наполнилась незнакомым терпким запахом.

– Хочу, – протянула руку Селена.

Теперь все взгляды были устремлены на нее.

– Вот, затянись, – Дарен подсел к ней и вручил трубочку.

Селена с энтузиазмом вдохнула полной грудью дым, и тут же что-то едкое обожгло горло, его сдавило, и девушка зашлась в кашле.

Дарен захохотал, похлопал ее по спине и притянул к себе вяло сопротивляющуюся Селену.

– Попробуешь еще?

– Слушай, отстань от нее, – вмешался Эрик, и тут же ответил на немой вопрос друга: – Переводишь напрасно продукт. Она точно не оценит.

Он развалился на полу, положив под голову рюкзак. Робин и Сэм тоже улеглись неподалеку.

– Всем нужно выспаться, особенно водителям. Бог знает, что нас ждет дальше.

Марк заботливо постелил свою куртку на сваленные в углу истлевшие картонки и жестом пригласил Барбару. Между ними явно что-то было, и Селену это и радовало, и вызывало приступ зависти. Она продолжала сидеть возле гаснущих углей костра и разглядывала засыпающих спутников. Дарен придвинулся к ней ближе в попытке приобнять.

– Ты прости меня за пощечину. И за губу.

– Проехали, – Селена постаралась аккуратно освободиться от объятий парня, но так, чтобы не вызвать в нем агрессию.

– Начнем сначала?

– Почему бы и нет.

Парень настойчивее сжал ее плечо и прошептал:

– За этой перегородкой нам точно никто не помешает.

– Что?!

Селена отстранилась и уставилась на Дарена с яростью.

– А что такого? Сначала, так сначала!

– Ты рехнулся? Не прикасайся ко мне!

Дарен по-детски насупился, поднялся на ноги и, уходя за импровизированную стену, пробурчал:

– Ну да, ты же слюни при виде Эрика пускаешь с первого вечера. Ну, удачи тебе, ага. Долго ждать будешь.

Селена покраснела от очередного приступа злости и обиды.

– Не слушай его. У него была не сладкая жизнь даже по меркам Вейстленда, – Эрик приоткрыл один глаз, значит не спал и слышал весь разговор. – Хватит там сидеть, тебе нужно спать. Иди сюда, я подвинусь.

Он похлопал по рюкзаку и подмигнул. Не раздумывая, Селена подползла к нему и улеглась рядом на грязную картонку, подоткнув под голову жесткую ткань сумки. Не смотря на неудобства, тревожные мысли и волнение, которое она испытывала рядом с Эриком, девушка смогла забыться беспокойным сном, слушая мерное сопение у себя за спиной.

Глава 15

Селена очнулась в своей комнате. Она была наполнена уютным теплым светом утреннего солнца, за распахнутым настежь оконными створками щебетали птицы, ветер развевал белые занавески и приносил запах цветущих магнолий. Она слышала мамин голос внизу, в гостиной. Снова они с отцом спорят из-за какой-то ерунды. Девушка села в кровати и улыбнулась.

«Приснится же такое! Нужно прекращать пить с Барбарой это шампанское!» – подумала она и подошла к окну. Но увиденное повергло девушку в ужас – земля перед их особняком горела, жидкий янтарь разливался по ней, сжигая цветы, кусты и поднимаясь вверх по стволам деревьев. Она вскрикнула и вновь открыла глаза, только теперь над ней нависал серый потолок в разводах и трещинах. Она повернула голову набок – Эрик лежал рядом и смотрел на нее, как ей показалось, с жалостью.

– Кошмар? Тяжело?

Она ничего не ответила, только облизнула пересохшие губы.

– Так, голуби, пора вставать, – Робин склонилась над Селеной. – Плохо выглядишь, за руль тебе нельзя. Надеюсь, твоя подружка отдохнула.

Селена и чувствовала себя не лучше, чем выглядела – голова кружилась после сна, ноги дрожали, желудок скручивало, и тошнота подкатывала к горлу, заставляя судорожно сглатывать слюну. Девушка еле дошла вместе со всеми до лестницы, ведущей вниз, а возле нее схватилась за дверной косяк и едва не рухнула на колени.

– Эй, осторожнее! – начал раздраженно Дарен, подхватывая девушку, но, заметив, каким бледным было ее лицо, спросил: – Ты в порядке?

– Да, – слабым голосом произнесла она. – Я догоню. Идите.

Кое-как дождавшись, пока последние голоса затихнут внизу, Селена согнулась пополам и распрощалась с остатками ужина.

– Чертовы нервы, – прошептала она, медленно спускаясь. – Я совсем расклеилась.

Форд уже стоял у подъезда, Барбара сидела за рулем, Эрик занял то же место, что и в прошлый раз, но, увидев бледную, словно бумага, Селену, крикнул:

– Подвинулись все, живо! – и распахнул дверь: – Садись сюда, будет необходимо – откроешь окно, останавливаться нам нельзя.

Он протянул ей руку и помог забраться в машину. Когда девушка, наконец, устроилась, она смогла осмотреться – на улице было темно, но оранжевая полоса заката еще виднелась на западе. Солнце село меньше часа назад, а значит у них полно времени, чтобы ехать без страха быть замеченными. Мимо вереницей проносились развалины домов, но они редели, их становилось все меньше с каждым новым исчезающим позади подобием квартала.

Селену била дрожь, унять которую никак не получалось. Эрик почувствовал это, стянул свою курку и накрыл ею девушку. Согревшись, она начала засыпать, но вдруг сквозь дрему услышала странное жужжание и решила, что это новая сонная галлюцинация, но внезапно раздавшийся крик Марка отрезвил Селену:

– Дроны! Барбара, сворачивай! Туда! Уходи вправо! Нужно оторваться! Гони!

Барбара вывернула руль и, надавив педаль газа, помчалась вперед, не разбирая дороги. Машину трясло, качало, что-то зацепило днище, но девушка мчалась вперед. В одном из зданий она различила зияющую черноту, уходящую куда-то вниз.

– Держитесь! – крикнула она и влетела во тьму. Двигаясь на удачу, Форд таранил мелкие препятствия.

– Может, стоит включить фары?!

– Не вздумай! Просто тормози. Мы услышим их.

В кромешной темноте раздавалось щелканье остывающего двигателя и тяжелое дыхание. Никаких других звуков.

– Подождем. Они знают, что мы рядом.

Несколько минут все сидели неподвижно, прислушиваясь и вглядываясь в черноту.

– Так, все, я пойду и посмотрю, что там происходит, – не выдержал Эрик.

– Я сама.

Барбара аккуратно открыла дверь – тишина. Убедившись, что никого нет поблизости, она спрыгнула вниз и вскрикнула, замерев возле распахнутой двери и не двигаясь с места.

– Почему ты еще здесь? Чего ты ждешь?

Сквозь слезы и сомкнутые челюсти Барбара простонала:

– У нас есть фонарик?

Сэм протянул девушке тяжелый металлический продолговатый предмет.

– Только прикрой его рубашкой.

Барбара нащупала кнопку и посветила себе под ноги – тонкий острый штырь вошел в ее стопу, пробив насквозь и кроссовок, и плоть. От боли начало тошнить, паника захлестнула, и она дрожащим голосом произнесла:

– Мне нужна помощь.

– Да черт возьми, что там?!

Сэм перебрался на водительское сидение, свесился вниз и замолчал.

– Ну и чего вы там оба зависли?! – раздражался Марк.

– Спокойно, хорошо? Не шевелись. Сейчас я помогу тебе, – Сэм спустился к Барбаре, осмотрел ее ногу и тихо выругался, затем заглянул в машину и скомандовал: – Робин, давай бинты и антисептики.

Селена напряглась, потянулась к ручке, но Эрик остановил ее жестом:

– Здесь сиди, не вздумай выходить.

Робин без лишних вопросов нашла все необходимое, перелезла вперед и тоже спустилась к Барбаре.

– Ох, твою мать, – прошептала она. – Здесь нужно принять обезболивающее, иначе мы не освободим ее. Дарен, передай бутылку!

Марк заерзал на сидении рядом с Эриком.

– Что там происходит?!

– Девчонка напоролась на какую-то железку.

Селена снова дернулась к ручке и уже распахнула дверь, но Эрик с грохотом захлопнул ее.

– Нам вполне достаточно одной калеки!

Девушка взглянула на него гневно, стараясь вырваться, но Эрик лишь качал головой. Тем временем Робин откупорила крышку небольшой бутылочки.

– За руль ты не скоро сядешь, поэтому пей! – приказала она и протянула Барбаре нечто, похожее по запаху на виски. – Больше пей. Сэм, а ты будь готов заткнуть ей рот вовремя.

Робин забрала бутылку у ничего непонимающей Барбары и аккуратно потрогала травмированную ногу.

– Ну что, артерия, кажется, не задета. Кости не раздроблены. Повезло тебе, девочка. Но больно будет все равно.

И она резким движением сдернула стопу со штыря. От боли Барбара взвизгнула, но Сэм тут же зажал ей рот ладонью, поддерживая девушку со спины, и она тут же обмякла в его руках.

– Отключилась.

– Хорошо, – Робин сняла окровавленный кроссовок и залила рану виски, затем аккуратно, но достаточно туго забинтовала ногу и скомандовала: – Марк, или как там тебя – за руль! А девчонку в салон. Ей покой нужен. Будет лучше, если мы положим ее как-то. Может, поищем подходящее укрытие? Кто-то должен проверить этажи выше.

– Вот и все путешествие, – с досадой пробубнил Дарен, хватая второй фонарь и ощупывая носком ботинка землю рядом с машиной. Марк пересел на водительское место, Робин и Сэм затащили Барбару в Форд и усадили рядом с Эриком. Она была без сознания, и тело ее постоянно сползало с сидения. Тогда он уложил ее к себе на колени, стараясь как можно меньше тревожить девушку. Кончиками пальцев он убирал со взмокшего лба Барбары пряди волос, нежно и заботливо, и это не скрылось от внимания Селены. На секунду она почувствовала укол ревности, но тут же отругала себя за свою глупость. По крайней мере, Эрик не был бездушным, а уж кому он эту душу готов был открывать – не ее дело.

– Подождем Дарена. Если наверху все чисто, выждем некоторое время там.

– Спасибо за помощь, – с благодарностью произнесла Селена.

– А ты сомневалась? Чего ты ожидала? – раздражалась Робин, глотая виски.

– В общем-то, да, сомневалась. Ты права.

– Интересно, как вас должны были воспитать в Хоуп Хиллс, что вы допускаете такие мысли, – женщина усмехнулась и вновь сделала большой глоток.

Впереди мигнул несколько раз свет фонаря.

– Оставляем тачку и идем наверх. Эрик, я подсвечу, неси ее, тут недалеко, – запыхавшийся Дарен заглянул в открытое окно. – Идите осторожно, повсюду осколки и куски арматуры.

Все еще прислушиваясь и озираясь по сторонам, путники отправились в новое укрытие, которое не обещало им безопасность, ведь армия Совета знала – они скрываются где-то совсем рядом.

Глава 16

Путники сидели в полной темноте, фонарики, а уж тем более костер, могли рассекретить их убежище.

– У дронов не такой мощный сигнал, значит, за нами отправили группу, и она рядом. Для Совета найти и обезвредить нас – дело принципа, – силуэт Марка выделился на фоне окна. Он сложил руки на груди и смотрел вдаль. – Утром нас могут поймать и либо вернуть в Оазис, либо убить прямо здесь.

Селена слушала Марка безучастно, сидя рядом с Барбарой и поглаживая ее волосы. Лицо девушки покрывали мелкие капельки пота, тело сотрясала дрожь, но в себя она пока не приходила. Селена поднялась с колен и отошла в дальний угол помещения, наткнулась там на дверь, ведущую на балкон, точнее, на то, что от него осталось. Выходить на разрушенную бетонную плиту было рискованно, потому она просто стояла в проеме, разглядывая руины соседних зданий, прямоугольники цвета ночного неба вместо окон и тусклые звезды.

– Здесь ты на виду. Любой снайпер снимет тебя без особого труда. Не беспокоишься за себя, так подумай о других.

Эрик стоял рядом. Девушка будто не расслышала этих слов и обняла себя за плечи, так и не сдвинувшись с места. Она ощутила его присутствие рядом и наконец заговорила:

– Я никогда не была одна, – Селена вспомнила яркие отрывки из своей жизни. – В детстве мама не отходила от меня. Пела песни. Заплетала косы. Мы вместе могли часами напролет сочинять сказки, гулять по Хоуп Хиллс, возиться в саду перед домом. Отец водил меня в школу, занимался со мной дополнительно. Много чего рассказывал мне. Был серьезени строг, но это не имело значения, я любила его не меньше, чем маму.

Эрик подошел ближе, взял девушку за руку и отвел от двери.

– Когда мне было четыре, меня познакомили со Стефаном. Он всегда был отличным другом, мог выслушать, поддержать, дать дельный совет. И мог приехать тогда, когда чертовски был нужен. По всяким пустякам, – Селена сжала свои плечи сильнее. – Барбара, Джейн и Кейт учились со мной в одном классе. Что мы только не вытворяли в школе… было весело.

Она улыбнулась натянутой, фальшивой улыбкой, отражавшей глубокую тоску.

– Я никогда не была одна, – повторила Селена. – Я не знаю, каково это. И не смогу пережить, если с Барбарой что-то случится.

Эрик усмехнулся.

– Ну что за трагедия? Что с ней случится? Да, согласен, больно, когда штырь входит в твою ногу, да и заживать будет долго, но к смерти не приведет, можешь мне поверить. Ты ужасно сентиментальна, тебе бы писать плаксивые книжки.

– Возможно, это единственное хорошее во мне. Сентиментальность.

Оба замолчали.

– Кхм… – прокашлялся появившийся Дарен. – Мы уже занервничали, потеряв вас. В общем, остаемся здесь. Этот тупоголовый Марк, конечно, дергается и протестует, но Робин сказала, что цыпе нужен покой. По крайней мере, пока она в себя не придет. Типа, надо подождать, не откроется ли кровотечение. Честно говоря, я не думаю, что, если она начнет истекать кровью, ей поможет эта передышка.

– Дарен… – процедил Эрик, – Заткнись… пожалуйста. Все с Барбарой будет в порядке.

Блондин нахмурился, но, заметив укоризненное лицо друга, перевел тему:

– В общем, располагайтесь.

Он достал скрученную трубочку и спички и закурил. Эрик перехватил скрутку и тоже затянулся, и в его глазах заплясали веселые искорки. Он неотрывно следил за Селеной, медленно выдыхая дым. Под этим взглядом она почувствовала себя странно, ей стоило больших усилий совладать со смущением. Но тут он моргнул, передал трубочку Дарену, и гипноз прошел. Блондин криво улыбнулся, будто понял что-то, но тоже не сказал ни слова. Все трое вернулись в комнату, где остальные сидели на полу и передавали по кругу знакомую бутылку – единственный способ снять напряжение и согреться в этом бетонном склепе – часть вещей пришлось использовать вместо постели для Барбары. Троица присела неподалеку, Дарен курил и насвистывал какую-то незнакомую мелодию, Эрик сложил руки перед собой на согнутые колени, вид у него был отсутствующий. Селена придвинулась ближе к Барбаре, прислушиваясь к ее сбивчивому дыханию. Вдруг со стороны улицы раздался грохот, и все замерли. Шум повторился.

– Где-то случился обвал, – пробормотал Марк спустя минуту, успокаивая всех.

И снова тишина повисла в комнате. Селена, повинуясь непреодолимому желанию и страху, дотронулась до Эрика.

– Мне не по себе.

Он сжал ее ладонь и, натянув капюшон, опустил подбородок на грудь. Селена последовала его примеру и постаралась заснуть. Как она погрузилась в сон, девушка не помнила, но, очнувшись, не сразу поняла, что происходит в комнате. Эрик, не отпуская ее руки, говорил с Дареном, тот кивал, выражение лица было обеспокоенным. Робин и Сэм стояли рядом с Барбарой, там же был и Марк. Судя по всему, она пришла в себя – Селена различила ее стоны.

– Пора уходить! Как она? – нервничал Марк. – Нам нужно убраться до рассвета.

Селена подползла к подруге.

– Барб! Поговори со мной!

Девушка растеряно осматривала комнату.

– Где я вообще? Эл?

– Да, Барб! Как ты чувствуешь себя?

– Как с глубокого похмелья.

– Еще бы, – усмехнулась Робин, снимая бинты, – в тебе полбутылки виски! Рану нужно промыть, обработать и наложить новую повязку, иначе рискуешь подцепить заразу.

– Черт, – Барбара поднялась на локтях, качая головой. – Теперь вспомнила. Но мне не очень больно.

– Бухло. Или шок, – Робин пожала плечами, забрала у Сэма недопитую бутылку и без предупреждения плеснула содержимое на рану.

Барбара закричала, дернулась, но Марк прижал ее к полу и зажал рот.

– А нет, все-таки бухло.

– Чокнулась совсем? – шипел от злости парень, пытаясь успокоить извивавшуюся под ним Барбару, пока Робин промывала и обтирала стопу. – Она же криком своим приведет к нам слежку!

Женщина молча наложила новую повязку, испепелив взглядом солдата, и протянула брюнетке бутылку:

– Будешь паинькой – получишь обезболивающее. И если повезет, то антибиотики нам искать не придется. Хотя, о чем это я, и так не придется, их же здесь нет.

– Очень смешно, – процедила Селена, помогая Барбаре подняться.

– Ничего личного, умирать все будем на равных.

Селена покачала головой, дождалась Марка, и они втроем начали спускаться к машине. Там было также темно и тихо. Дарен обогнал всех и, освещая путь фонариком, прокладывал безопасный маршрут к Форду. Марк помог девушке расположиться на заднем сидении, сам занял водительское место и констатировал:

– Скоро наше путешествие превратится в пешее, бензин почти на нуле.

Он нахмурился, с тревогой посмотрев на Барбару. Она пыталась облокотиться то на Дарена, то на Селену, и вытягивала ногу на сколько позволяло свободное пространство. От боли она корчилась и стонала, но пить отказывалась. Форд медленно тронулся задним ходом к прямоугольнику уличного света. Дорога уже была проторенной, поэтому обошлось без приключений. Прислушиваясь и не заметив жужжания, Марк развернул машину, продолжая двигаться на запад. Сидевшие у окон Эрик и Робин всматривались в светлеющий перед приближающимся рассветом пейзаж, и были готовы в любую секунду поднять тревогу. Эти сутки всем казались бесконечно долгими и изматывающими, и всё, чего хотелось Селене – спокойствия. Но резкий хлопок, свист и треск, раздавшийся позади, лишили надежды на покой.

– Твою мать!

Эрик обернулся – за внедорожником, набирая скорость, ехал большой автомобиль, скорее напоминавший грузовой. Несколько хлопков напугали Селену, вслед за ними машина дернулась – Марк уходил от обстрела. Эрик быстро перегнулся через сидение, стараясь нащупать в багажнике спасительную сумку с оружием. Еще хлопок, еще, и еще. Он только успел увернуться, как пуля пролетела между ним и Селеной, пробив лобовое.

– Ложитесь! – скомандовал он, подцепив, наконец, рюкзак. – Дарен, это твое!

Он передал парню подобие ружья, потом вытащил несколько черных прямоугольников и улыбнулся.

– Нам нужно подпустить их ближе!

– Ты спятил?! Они прикончат нас!

– Надеюсь, что не успеют, – задумчиво пробормотал Эрик. – Я сказал – лечь! Марк, жми тормоз!

Машина взвизгнула и встала как вкопанная. Эрик приоткрыл дверь, высунулся наружу и забросил как можно дальше один из свертков. Воздух разрезала очередь оглушающих залпов, а затем раздался взрыв, озаряя все вокруг ярким оранжевым светом. Форд тряхнуло, зарево погасло и наступила тишина.

Глава 17

Когда-нибудь люди перестанут воевать, убивать, добиваться своего насилием. Они будут делиться, станут щедрыми, сострадательными. Когда-нибудь они научатся на своих ошибках. Когда-нибудь… но не сейчас, не сегодня, не в этот момент, когда серое предрассветное небо окрасилось в черный от едкого дыма, а безмолвие вокруг содрогнулось от череды выстрелов и прогремевшего взрыва, ставшего мрачным предвестником новой расправы.

Селена видела, как Эрик выскочил из машины, как с противоположной стороны отворились разом обе пассажирские двери – Робин, Сэм и Дарен уже спешили на помощь Эрику. Марк достал из кармана пистолет – тот, что остался подарком из Зоны. Вокруг раздавались оружейные залпы, а новые вспышки света озаряли поглощенный мраком салон автомобиля. Селена боялась поднять голову, при каждом резком звуке она вскрикивала и сильнее прижималась к кожаной обивке сидения, различая в этом хаосе рыдания Барбары. Женский крик в какой-то момент стал громче остальных звуков, слов было не разобрать, а может их и вовсе не было, но от него по спине девушки пробежал холодок, а сердце защемило от нехорошего предчувствия.

«Господи, пожалуйста, пусть это закончится… пожалуйста… пожалуйста!» – молилась Селена, глотая слезы. Череду выстрелов сменила тишина. Она окутывала девушку, но не давала покоя, а наоборот, только сильнее тревожила. В салон через приоткрытые двери заползал серый свет, а усиливающийся ветер трепал волосы.

«Где они? Почему никто не приходит?! Всех убили?!» – Селена подтянулась к двери и осторожно огляделась. Все вокруг было затянуто дымом с отвратительно едким запахом, едва заметные языки пламени прорывались сквозь эту пелену. Марк стоял, пошатываясь, спиной к Форду. Селена выдохнула. Когда из дымовой завесы вышел Дарен, еще один шумный выдох вырвался из ее груди. Не имея сил унять дрожь, девушка ступила на землю, обошла машину и увидела сидевшую на обочине Робин, рядом с ней на коленях стоял Эрик. Он гладил ее по голове, прижимая к своей груди. Что-то случилось. Может, ее ранили? Или она испугалась также, как и Селена. Но девушка чувствовала, что произошло непоправимое. Она подошла к Марку, коснулась его плеча и вопросительно посмотрела на его лицо, уставшее и напряженное.

– Сэм. Сэма убили. На остальных ни царапины, удивительно.

Селена побоялась подойти к Робин и думала, что сейчас женщина еще больше ненавидит всё, связанное с Хоуп Хиллс, включая их с Барбарой. Да и нужных слов, которые говорят в такие моменты, она подобрать не могла.

– Как Барб?

– Напугана. А что с теми, кто был в машине?

– Мертвы. Все до единого. Но я бы сматывался, пока мы на колесах. Не известно, скольких солдат Холмы отправили за нами, и передавала ли какие-то данные эта группа. Если да, то сюда прибудет целый отряд, чтобы убедиться, что нас не оставили в живых. Вернись в машину, я сейчас догоню.

Девушка побрела назад, оглядываясь на сидевших у дороги Робин, Дарена и Эрика. Женщину сотрясали рыдания, и от этой картины у Селены все сжималось внутри.

– Что там? – Барбара уже ерзала в ожидании новостей.

– Для нас все… – «обошлось», хотела сказать Селена. – Сэм погиб. Но и преследователи наши мертвы.

– Жаль Сэма.

– Жаль Робин…

Еще несколько минут прошло прежде, чем оружие погрузили в багажник, Эрик занял свое место у окна, Дарен – на пассажирском впереди, а Робин – справа от Барбары. Лицо ее было красным и опухшим от слез. Она вытащила из рюкзака виски и сделала несколько больших глотков, потом молча передала бутылку Барбаре, и та не стала отказываться. Следующая порция алкоголя досталась Селене, затем Эрику и Дарену.

– Он хотел найти Новую Землю, – прошептала Робин. – Я сделаю это за нас обоих. Чего бы мне это не стоило.

Больше она не проронила ни слова и, казалось, забылась сном.

Форд оставил позади последние развалины неизвестного города и помчался по наполовину заметенной пылью дороге, когда-то бывшей оживленной магистралью, а теперь разбитой и местами заросшей высоким сухим кустарником.

Становилось жарко, полуденное солнце разошлось не на шутку. Бензин был на исходе, а это значило, что придется идти под палящим солнцем с грузом и нести на себе Барбару.

– Если мы будем придерживаться этого пути, то рано или поздно натолкнемся на развалины другого города. А вдруг он и окажется новым Оазисом? – старался подбодрить всех Марк.

– Если верить истории, все крупные города первыми исчезли с лица земли. Те, что поменьше, истощались медленнее, но все равно их постигла та же участь, – пробормотала Барбара. – Хоуп Хиллс был небольшим городком, может потому и не разрушился до основания.

Попытка внести оживление не увенчалась успехом, и дальше каждый ехал, размышляя о своем. Пейзаж был однообразным и действительно не вселял никаких надежд на появление оазиса, но вскоре на горизонте замаячили развалины очередного мертвого города.

– Я же говорил! – вскричал Марк, но его энтузиазм никто не поддержал. – О, чееерт…

Машина начала замедлять ход, пока вовсе не остановилась. Марк обернулся, развел руками и сообщил:

– Все, дальше пешком.

«Что теперь мы будем делать? Как далеко сможем уйти? Сколько у нас осталось продуктов?» – паниковала Селена, забирая из багажника сумку с одеждой.

– Чему радовался этот придурок? – рядом возник Дарен, нервно разгружавший оружие солдат Границы. Селена пожала плечами. Мертвый город и ее не вдохновлял на позитивные мысли.

Когда в Форде не осталось ничего ценного, а вещи были распределены между всеми путниками, кроме Барбары, все отправились к развалинам. Хромающую девушку под одну руку поддерживал Марк, а под другую Эрик. Было понятно, что далеко такими темпами уйти не получится, поэтому парни приняли решение нести ее по очереди, а через несколько часов сделать привал в руинах.

Селена осматривалась, изучая то, что некогда было зданиями. Некоторые были совершенно причудливых форм, а сохранившаяся на одном из них вывеска гласила «Казино».

– Господи, какая жара. В Хоуп Хиллс было гораздо комфортнее. А тут как в адской духовке, – стонала Барбара, прикрывая глаза. – И почему ночью при этом так холодно?

Дарен, до этого сопевший от усталости и веса девушки, заговорил:

– Мы на территории бывшей Аризоны. Здесь всегда было жарко. Но после Великого Кризиса случились значительные климатические изменения, что повлияло на ночные температуры.

Селена с удивлением уставилась на парня, вспоминая его несвязную, наглую и украшенную бранными словами речь.

– Что? – нахмурился он. – Думаешь, только вы учились в школе?

Он остановился и передал Барбару Эрику.

– Мы не тупые рабы, которыми нас считают в Оазисе, – подняв рюкзак, он быстрым шагом обогнал процессию.

Спустя еще пару часов движение сильно замедлилось – жара и тяжесть ноши сделали свое дело, поэтому путники решили остановиться и немного передохнуть. Они влезли через оконный проем в полукруглое здание, миновали галерею комнат и выбрали помещение в глубине дома. На полу в груде рассохшихся щепок лежал истлевший матрас!

– Прям подарок судьбы, – улыбнулся впервые за день Эрик и сбросил сумку.

Марк поставил Барбару на пол, подошел к небольшому окну и осмотрел территорию.

– Отлично, тут нас сложно заметить. До захода солнца можем спокойно отсидеться.

– Я бы с радостью приняла душ, – мечтательно протянула Барбара, запуская пальцы в слипшиеся волосы.

– Скоро будешь радоваться крошкам еды и глотку воды, – разразился злобным смехом Дарен.

– А что у нас осталось?

Дарен склонился над рюкзаком, вытащил две бутылки воды, несколько кусков серого хлеба, завернутых в ткань, маленький коробок соли и холщовый мешочек с крупой.

– Максимально экономим.

– Куда больше?! – простонала девушка. – Мы же едим раз в сутки!

– Скоро начнем через сутки! – рявкнул Дарен, пряча продукты обратно в рюкзак.

– У нас есть вот это, – заговорила Робин, тряся двумя бутылками виски.

Эрик подошел к женщине, аккуратно забрал выпивку и тихо произнес:

– Тебе уже хватит, – в голосе слышалась забота и тоска. – А теперь желающие перекусить разбирают хлеб, остальные располагаются на отдых в этом прекрасном заведении. Предлагаю уступить матрас девчонкам!

Селена, получив положенный паёк, села на матрас и придвинулась спиной к стене. Робин отвернулась к окну и невидящим взором провожала плывущие облака. Барбара доковыляла до матраса и присела рядом с подругой. Она проследила за взглядом Селены и шепотом спросила:

– Никак не можешь отпустить мысли о нем?

Эрик говорил с Дареном у противоположной стены, иногда натянуто улыбался и отбирал трубочку с табаком.

– Я хочу, правда… но он постоянно дает мне надежду.

– Кажется, тогда в машине от все тебе сказал. Предельно ясно.

– Он держал меня за руку, подбадривал… – бормотала Селена.

– Эл, – вздохнула Барбара, потирая ладонями лицо. – Я не узнаю тебя. Ты никогда не парилась из-за парней, знала себе цену, в конце концов! Прошу тебя, включи мозги, ты путаешь заботу с симпатией. Или того хуже – с влюбленностью, или что ты там себе нафантазировала. Тебе не пятнадцать, поэтому прекрати вздыхать о нем и кормить себя пустыми иллюзиями.

Молча дожевав сухой и безвкусный хлеб, Селена отвернулась и накрылась с головой своей спортивной курткой. Да, возможно, она принимала желаемое за действительное, но это было спасительным глотком кислорода, ее личным обезболивающим. Нужно только еще немного времени, чтобы раны затянулись. Размышляя об этом, девушка заснула под тихий разговор и отдаленный шум ветра.

Глава 18

Очередной день клонился к закату. Комната приобрела розоватый оттенок, причудливые тени заплясали по растрескавшимся стенам. Селена наблюдала за этим представлением сквозь приоткрытые веки. Происходящее казалось нереальным, как кадр из фильма или сон. Затея найти оазис становилась все более сумасшедшей. Медленное самоубийство, глупая и опасная игра. Но пути назад не было, и от осознания безвыходности их положения становилось жутко. Она резко села от накатившей тошноты и приступа паники. Безумный взгляд блуждал по комнате, пока не остановился на Эрике, сидевшем на полу. Он, словно якорь, остановил этот бешеный водоворот в голове девушки, и она смогла сделать вдох. Эрик не спал и смотрел на нее в упор, не моргая, и снова гипнотически действовал не Селену. Как только уголки его рта растянулись в улыбке, оцепенение спало. Девушка тряхнула головой и поднялась с матраса, разминая спину.

– Подъем что ли… – недовольно пробурчал Дарен, зевая и толкая Марка локтем.

От его голоса проснулись Барбара и Робин.

– Еще светло, – поморщилась девушка.

– Это ненадолго, – цокнул Дарен в ответ. – Кто первый понесет цыпу?

– Заткнись уже, – прошипел Марк. – Я понесу.

Дарен шумно втянул воздух, сжимая кулаки, но столкнувшись с Эриком глазами, только выругался и принялся собирать скромные пожитки.

Сделав по глотку воды и спрятав запасы, путники вышли из своего убежища. Вокруг было тихо, и только их шаги эхом отдавались в пустынном городе. Когда окончательно стемнело, Барбара предложила пойти самостоятельно – нога хоть и болела, но с помощью импровизированного костыля (им стал кусок арматуры) вполне можно было передвигаться какое-то время, давая парням отдохнуть. Марк спустил девушку на землю и убедился, что она может идти, а после этого забрал часть вещей у Дарена.

– Он хороший, – Селена смотрела в спину уходящему солдату.

– Да, пожалуй.

– Между вами… что-то есть?

– Спали пару раз.

Селена от изумления и прямоты подруги закашлялась.

– Мне же нужно было как-то провести нас в Вейстленд, – пожала плечами Барбара. – Но ничего большего я ему не обещала. Сейчас с ним надежно, это огромный плюс, но встречаться с ним в обычной жизни я бы не стала.

Это было так похоже на Барбару. Постоянство никогда не было ее сильной стороной – ветреная, не доводящая до конца ни одного начатого дела, склонная к авантюрам девчонка меняла свои интересы с завидной периодичностью. Она красилась каждый месяц в новый цвет, была не довольна новым платьем, сумочкой, хобби и новым парнем. Но и недовольство это проходило спустя пару минут, она забывала обо всем и шла развлекаться. Селене, чья жизнь была такой одинаковой и стабильной, что аж тошнило, Барбара казалась крайне легкомысленной. А сейчас она понимала, что подруга все это время жила в отличие от нее самой. Да, жизнь эту нельзя было назвать эталоном или примером для подражания, но все же это была жизнь, а не существование под стеклом.

– Я не прочь взять себе того красавчика, но он ведет себя, как обиженный мальчик.

Барбара указала на Дарена, который будто бы в подтверждении ее слов пинал носком ботинка небольшой камень и что-то бубнил себе под нос.

– Ой, брось. Этот, как ты выразилась, обиженный мальчик сам не прочь затащить тебя в постель с того вечера в баре.

Брюнетка кокетливо улыбнулась.

– Отрадно слышать. Дождусь того момента, когда у нас появится возможность принять душ. Может быть, совместный.

«Мне бы твой оптимизм! – подумала про себя Селена. Ночь тянулась бесконечно долго. Пару раз они останавливались, чтобы передохнуть. Барбара все-таки сдалась, нога стала болеть нестерпимо, и парням вновь пришлось по очереди нести ее. Рассвет застал странников совершенно измотанными, голодными и обезвоженными в пустынной местности. Здесь не было ни развалин, ни растительности, в тени которой можно было скрыться от палящего солнца. Сделав остановку и осушив одну из двух бутылок воды, скитальцы решили идти вперед ровно столько, на сколько еще хватит сил. Сняв с себя куртки и плотные толстовки, закатав рукава и подвернув покороче штанины, они продолжили путь. Когда солнце перевалило зенит, Селена была на грани обморока. Ноги ныли и дрожали от усталости и кровавых мозолей, пот ручьями стекал по ее телу, раздражая кожу, голова кружилась от духоты, а голодная тошнота то подкатывала к горлу, то скручивала желудок. Но, не смотря на свое состояние, она смогла заметить, что местность вокруг менялась. Земля стала серой, как пепел, с красно-коричневыми разводами, а крупные валуны попадались все чаще. Вскоре и равнина осталась позади. Теперь они то взбирались на холмы, то спускались в долины. С каждой пройденной милей возвышенности становились все круче, а земля – все ярче. В воздухе стоял необычный, незнакомый запах.

Внезапно Марк, идущий первым, остановился и уставился себе под ноги, тяжело дыша.

– Первый раз вижу такое.

Он присел и коснулся пальцами твердого, темного и гладкого слоя почвы.

– Словно застыло что-то жидкое.

Эрик тоже склонился над землей, а затем прислонил ладонь козырьком к глазам.

– Сейчас ты будешь удивлен еще больше.

Перед ними открылась долина, в которой как будто великан расплескал черную густую краску, и она так и застыла мощными потоками. По краям этой черной реки возвышались рыжие холмы, а дальше, скрываясь в дымке, виднелась серо-голубая гора.

– Идем, – Эрик стал спускаться в долину.

Селена зажмурилась, стараясь остановить тошнотворную карусель. Ей хотелось кричать, плакать, в конце концов – просто лечь здесь, свернувшись калачиком и никуда больше не двигаться с этого места. Но остановиться сейчас означало подвести остальных, потерять время, ведь они до сих пор не были уверены в том, что армия Совета не шла по их следу. Собрав остатки сил, она медленно побрела вниз по склону.

По твердой гладкой массе идти было немного легче, чем по утекающей из-под ног пыли и песку, потому спуск путники преодолели быстро, да и небольшую низину прошли, подгоняемые любопытством, но вот подъем в гору оказался испытанием для всех. Ноги скользили, срывались, обрушивая на голову идущих позади каскад камней. Особенно сложно было Барбаре. Нести ее вверх на руках или на спине было опасно – ничего не стоило потерять координацию, поскользнуться под весом и скатиться вниз. Потому девушке пришлось буквально ползти к вершине с помощью Марка. От боли она рыдала, проклинала всё и просила ее бросить.

Селене уже начало казаться, что она не переживет этот подъем. Рядом с ней теперь шла Робин, видимо, ее силы тоже были на исходе. Путники стали останавливаться слишком часто, стараясь хоть немного отдышаться, время привалов растягивалось, но силы не восстанавливались. Солнце почти скрылось за холмами, когда Дарен первым ступил на вершину. Его радостный крик эхом заполнил оставшуюся позади долину. Он помог остальным, и перед изможденными скитальцами открылась удивительная картина – прямо под ними, уже скрывающаяся в сумеречном свете, раскинулась деревня. В том, что там жили люди, сомнений не оставалось: повсюду мерцали огоньки, где-то струйками поднимался дым, маленькие фигурки сновали меж домов. Но удивительным было и то, что деревню окружали высокие деревья. Они слышали шум листвы, доносившийся до вершины горы. Оставалось только преодолеть последний спуск и быть готовыми к любому развитию событий.

Глава 19

Когда путешественники с большим трудом спустились к подножию горы, долина уже погрузилась в темноту. Могли ли жители деревни заметить их еще на склоне, сказать было трудно, но сейчас они были скрыты от посторонних глаз стеной кустарника.

– Боже, – шептала Барбара, улыбаясь и касаясь листвы. – Это невероятно. Я думала, что уже никогда не увижу что-то зеленое, растущее из земли.

У Селены внутри все тоже сжималось от счастья, смешанного с тоской по дому. Она представила их сад в Хоуп Хиллс, а потом замотала головой, стараясь избавиться от грустных мыслей. Она взглянула на Дарена, Эрика и Робин, которые за всю свою жизнь или видели зелень мельком в Оазисе, или вовсе не знали, какая она.

– Слушайте, успеете вы насмотреться на это дерьмо, – злился Марк. – Нам отдых нужен и еда! Идем в деревню!

– Главное, чтобы нас оттуда не выдворили, – задумчиво протянул Дарен, раздвигая ветви и изучая несколько построек, стоящих к ним ближе остальных.

Марк нервно вздохнул, и, толкнув Дарена плечом, прошел вперед сквозь заросли. В руках он держал ружье.

– Псих! Ты что творишь! А если они тоже вооружены?! – зашипела Робин, машинально двинувшись за мужчиной.

– Черт, – выругался Эрик, выскакивая из укрытия.

В деревне царила тишина. Свет фонарей освещал аккуратные домики, хаотично разбросанные на небольшой равнине, расположенной в тени высоких холмов. Таких домиков можно было насчитать не больше полусотни, возле каждого из них имелся огороженный участок земли, на котором были разбиты грядки. Никаких высоких стен или охраны здесь и в помине не было.

Путники тихо пробирались между построек в надежде увидеть свет в окнах. Вдруг дверь одного из домов распахнулась и на пороге появился пожилой мужчина с поленом внушительного размера. Не смотря на возраст, который выдавали седина и глубокие морщины, покрывавшие лицо, выглядел он сильным.

– Кто вы такие, мать вашу?! – раздался его громкий голос.

Марк от неожиданности вскинул ружье.

– Опусти, придурок, – прошептал Дарен.

Старик без страха спустился по небольшой лесенке и двинулся к незнакомцам.

– Стой на месте! – приказал Марк, но мужчина только нахмурился и подошел ближе.

– Еще чего, ага, – он держал полено наготове. – На брутов не похожи, – наконец произнес он и опустил свое импровизированное оружие.

– На кого? – слегка заикаясь уточнила Барбара.

– Вопросы я буду задавать! – старик снова нахмурил брови и обратился к Марку, стоявшему к нему ближе всех: – Кто вы, откуда и как нашли нас?

Глаза Марка сузились, но, сжав зубы, он ответил:

– Мы из Оазиса. Хоуп Хиллс.

Старик хохотнул, но сразу же посерьезнел.

– Дурака что ли из меня делаешь? Ушли из Оазиса? Добровольно?

– Нет, – не дав сказать Марку, в разговор вступила Селена, и мужчина переключил внимание на нее, рассматривая девушку с головы до ног.

– Мы сбежали. Нас грозились убить…

– Так вы преступники, – поднял полено старик.

– Дайте договорить! – Селена постаралась скрыть раздражение. – Назовем это местью. Перешли дорогу не тем людям. Это долго объяснять, но мы обязательно все расскажем, если вы разрешите нам немного отдохнуть. Мы не рассчитывали уже найти другой оазис, это просто удача.

– Удача, что вас не поймали бруты, – старик смягчился.

– Бруты, – повторил Дарен задумчиво. – Кто или что это?

Но мужчина не ответил. Он развернулся и, махнув рукой, пригласил последовать за ним. Он молча шел куда-то вглубь деревни, огибая один дом за другим, пока не остановился возле отличающегося от других строения – оно было больше остальных, украшенное разноцветными фонариками. Старик поднялся на террасу и постучал в дверь. Долгое время ничего не происходило, но вдруг занавески на окнах качнулись, и за стеклом появилось удивленное женское лицо.

– Нас боятся, – прошептала Барбара, рассматривая вышедшую из дома женщину.

– Я бы тоже боялась грязных, вооруженных, злых и раненых незнакомцев, пришедших ко мне в ночи, – прошептала Селена.

– Айвен, кто эти люди?

Появившаяся на террасе женщина куталась в халат и с подозрением следила за непрошенными гостями. На вид ей можно было дать лет сорок, красивая, с длинными густыми русыми волосами, заплетенными в две косы, и с очень женственными формами, которые было сложно скрыть под тканью халата.

– Прости за этот поздний визит, не знаю, что с ними делать до утра, – до этого суровый старик вдруг изменился и стал робким и тихим. – Дайан, они утверждают, что сбежали из своего Оазиса и случайно набрели на наше поселение.

Женщина расправила плечи, окинула всех тяжелым взглядом, остановив его на Эрике.

– Вот ты, – она кивнула в его сторону, – Подойди ближе.

Эрик вышел вперед, и женщина вновь сосредоточенно изучила его.

– Это правда?

– Да.

– Почему вы в крови? На вас напали бруты?

– Я не знаю, о чем вы говорите. На нас напали те, кто жил в Оазисе. Ваш друг сказал вам – мы сбежали. Нас хотели убить, а мы просто спасали свои жизни. О том, что здесь есть поселение, мы не догадывались, но мы рады, что не умерли раньше этого счастливого момента, – он усмехнулся. – Мы очень устали, голодны и обезвожены, некоторым требуется медицинская помощь. Потому мы хотим… – Эрик запнулся. – Я хочу попросить кров и еду для себя и друзей. Вы будете благосклонны?

Дайан, сложив руки на груди, не сводила глаз с Эрика, но потом улыбнулась ему.

– Айван, покажи гостям, где они могут принять ванну и выспаться. И покорми их. А утром разберемся со всем.

Селена наконец выдохнула. Переговоры прошли успешно благодаря деликатности Эрика, которая была ему не свойственна.

Мужчина прошел по тропинке мимо дома Дайан и повел их к подножию холма, возвышавшегося на окраине поселения. Они оставили позади последние дома, но старик поднимался вверх по склону из черной гладкой массы. Здесь были выдолблены ступени, потому подъем не составил труда. Когда Айван остановился и повернулся к гостям, то выглядел дружелюбным:

– Здесь вы можете помыться. Я принесу полотенца. Еду я оставлю вот в том доме у подножия. Может, еще что-то из одежды вам подберу, эту нужно постирать, – и тут же скрылся.

– Что он имел ввиду, когда говорил про возможность принять ванну? – в недоумении Барбара осмотрелась. Они стояли на одной из террас холма, поросшей низким кустарником. – Там пар!

Раздвинув ветви, она увидела небольшие наполненные водой резервуары. Над голубой бурлящей поверхностью действительно клубился пар. Марк подошел первым к одной из природных «ванн» и осторожно коснулся воды.

– Теплая, – расплылся он в улыбке.

– Источники, – глубокомысленно сообщил Дарен.

– Ну, чего стоите! – позвал Марк, стаскивая с себя одежду, и, оставшись в одних трусах, нырнул в воду. Все замерли в ожидании и выдохнули, когда его довольная физиономия с прилипшими ко лбу волосами показалась вновь.

Таких небольших джакузи было всего три, все они находились на небольшом расстоянии друг от друга и были окружены терпко пахнущим колючим кустарником.

– Пойдешь со мной? – спросила Селена у подруги, но та покачала головой, усмехаясь.

– Нет, пойду к Марку, пусть потрет мне спинку.

– Барб, тут же люди!

– Ой, Эл, всем наплевать. Успокойся ты. Лучше прыгни в ванну вместе с Эриком, может, это растопит лед между вами.

– Иди к черту!

Селена поднялась к верхнему резервуару, огляделась, полностью разделась и залезла в горячую воду. Тело мгновенно расслабилось, веки стали тяжелеть, и девушка перестала сопротивляться сну, – в конце концов, Барбара не забудет ее здесь! Мягкая дрема завладела ею, шелест листвы и журчание воды успокаивали. Но внезапный всплеск напугал Селену, и она в панике распахнула глаза – напротив нее по шею в воде сидел Эрик. Лицо тоже было расслабленным, но хитрая улыбка выдавала его настрой.

– Какого хрена ты здесь делаешь? – разозлилась девушка, поджимая ноги.

– Тсс, чего ты орешь? Просто ты здесь одна, – он подмигнул, сделал паузу, но, посерьезнев, добавил: – Я им не доверяю.

Глава 20

Селена отвела взгляд от парня. Она злилась, но объективных причин для этого не находила. Даже наоборот, она хотела его присутствия. Хотя нет, причины все же были – девушка не понимала, почему Эрик так часто оказывался рядом, заставая ее врасплох, проявляя странные знаки внимания, но при этом утверждая, что между ними не может быть ничего общего.

«Уже оставил бы меня в покое! И не заставлял сердце то замирать, то пробивать в моей груди дыру!» – думала Селена, сжав челюсти и посматривая на Эрика. Тот сидел, запрокинув голову назад и раскинув руки вдоль края резервуара. Его грудь спокойно поднималась и опускалась, казалось, что он задремал. Тихо, стараясь не разбудить его, Селена приподнялась на локтях, ища свою одежду, а когда обернулась, Эрик уже пристально изучал ее.

– Куда собралась? Айван принесет полотенца, а пока ты не сможешь сбежать.

Он усмехнулся и подплыл к Селене. Сердце ее бешено забилось, дыхание непроизвольно участилось, и чтобы унять уже привычную дрожь и совладать с собой, она с головой погрузилась под воду, крепко зажмурившись. Она просидела так около минуты, а потом, тяжело дыша и отплевываясь, вынырнула. Эрик оказался совсем близко, но все же сохранял дистанцию.

– Думаешь, они опасны? – спросила она, стараясь думать о чем угодно, но не о его губах.

– Есть смысл не терять бдительность.

В эту самую секунду, будто в подтверждении слов Эрика, раздался громкий смех Барбары.

– Я вот об этом. Расслабились.

– С ней Марк, нечего бояться.

– С тобой я. Тебе тоже нечего бояться?

«Зачем?! Зачем ты это делаешь?!» – кричала про себя Селена, но вслух задать этот вопрос не осмелилась. Эрик аккуратно убрал с ее лица прядь волос, коснувшись щеки и шеи как бы невзначай. В груди тут же начал разгораться жар и, пульсируя, расходиться по венам.

– Мне… Я… – лепетала Селена, осознавая, как глупо сейчас выглядит. Она ожидала очередной грубой шутки Эрика, но он молчал. Тогда она глубоко вздохнула и твердо произнесла: – Нечего. Мне не страшно.

Это было правдой, парень уже ни раз спасал девушке жизнь.

– Хорошо, – прошептал Эрик, и от этого шепота у Селена голова пошла кругом. Снова этот гипноз, состояние, когда она не могла соображать, анализировать, управлять собой. Но чей-то неожиданно раздавшийся за спиной кашель заставил обоих вздрогнуть. Эрик сдвинул широкие брови и медленно обернулся – на краю резервуара стоял Айвен с ворохом одежды и полотенец.

– Вот, – он положил все себе под ноги. – Можете спускаться, ужин остынет быстро.

Затем он скрылся в зарослях кустарника, что-то недовольно пробормотав себе под нос.

Эрик усмехнулся и опустил голову, а потом посмотрел на Селену исподлобья.

– Подкрадываться этот старик точно умеет. Нужно быть начеку.

– Да… – голос еще дрожал.

На секунду между ними повисла неловкая пауза, но Эрик сориентировался быстрее. Он отплыл к противоположному краю, взял оставленные Айвеном полотенца и бросил одно девушке с серьезным выражением, без намека на привычную издевательскую или хитрую ухмылку.

– Я подожду внизу, если что – кричи, я услышу.

Он резко вынырнул, завернулся в полотенце и взял свою стопку одежды. Селена осталась одна, провожая его удаляющийся силуэт. Анализируя произошедшее, она вылезла из джакузи, насухо вытерлась и надела платье цвета пшеницы, свободное и непривычно длинное. Рядом лежал широкий пояс, но им девушка затянула влажные волосы. Эрик, как и обещал, ожидал ее на нижней террасе. Он стоял в светлой льняной рубашке и таких же брюках, с заведенными за голову руками и любуясь звездным небом. Казалось, что его ничто не тревожит, а таким спокойным и расслабленным Эрик выглядел крайне редко.

– Где остальные?

– Уже внизу.

В полном молчании они спустились к домику, на который указал Айван. Внутри было уютно – от света керосиновых ламп по комнатам разливалось мягкое тепло, пахло смолистым деревом и чем-то очень вкусным, и этот аромат манил к столу.

– Явились! Давайте есть, а то уже нет сил терпеть! – потирал руки Дарен, завидев Эрика. От колкостей, нервозности и язвительности не осталось и следа – парень превратился в белого и пушистого по мановению волшебной палочки. Всего-то нужно было поплескаться в теплой воде, одеться в чистое и увидеть что-то аппетитнее серой жижи.

А в большом блюде дымились большие картофелины, посыпанные зеленью. В маленьких мисках были разложены свежие овощи и ломти хлеба.

– А где мясо? – разочарованно протянул Марк.

– Ешь, что дали, – фыркнула Робин. – Мы мясо вообще раз в год ели, если повезет. И вы привыкайте теперь.

Мужчина хотел что-то ответить, но вовремя остановился под суровым взглядом Барбары.

Когда ужин был съеден, все с довольными лицами откинулись на спинки стульев. Оглядевшись, Селена заметила дверь в другую комнату. Посмотрев, что там, она вернулась в кухню и доложила:

– Три кровати!

– Мы с Марком занимаем одну, – Барбара улыбнулась, и Селена разочарованно вздохнула.

– Могу лечь с тобой, – предложил Эрик Робин, и та кивнула.

Дарен уставился на Селену, стараясь различить хоть какие-то эмоции.

– Так, дай угадаю – остаться здесь и спать сидя?

Но девушка, сама от себя не ожидая, вдруг ответила:

– Отчего же, будем спать вместе.

Дарен вскинул бровь, но усмехнулся и скрестил руки на груди.

Марк проверил входную дверь – замков там не было, поэтому он подпер ее спинкой стула, а для надежности вставил в ручку ружье, потом подергал ее еще раз и, успокоившись, прошел в спальню, присоединившись к Барбаре, которая уже зевала, растянувшись на кровати. Эрик и Робин ушли следом, а Селена и Дарен какое-то время провели на кухне, убирая остатки еды. По началу, между ними ощущалось напряжение и неловкость, но вскоре шутки Дарена привели к непринужденному разговору. Он оказался не таким уж плохим парнем, каким считала его Селена с первой встречи. О своей жизни он старался не распространяться, но девушка помнила слова Эрика: «Даже по меркам Вейстленда ему жилось не сладко!».

Когда они справились с уборкой, то тоже улеглись в постель. Она была такой мягкой, пахнущей то ли цветами, то ли скошенной травой. Все эти запахи, тепло ванной, вкусная еда расслабили Селену, и она сразу же забылась крепким сном. Ей приснилась мама, ее руки, улыбка. Она рассказывала сказку, а может пела песню, было не разобрать. Она обнимала Эл, прижимала к себе, и не было большего счастья на свете. Но резкий стук заставил ее открыть глаза. Девушка с трудом вспоминала, где она находится. Она приподняла голову и с удивлением поняла, что лежит на чьей-то груди, а за плечо ее обнимает мужская рука.

– Что за…

– Доброе утро, – прошептал кто-то над ухом.

«Эрик?!» – она дернулась, чтобы увидеть обладателя голоса, но тут же столкнулась взглядом с Эриком, который стоял напротив кровати и хмурил брови. Наконец, вспомнив в деталях вчерашний вечер, она встрепенулась:

– Убери руку… – прошипела девушка, освобождаясь от объятий.

– Но ты сама…

– Прошу, заткнись… Просто заткнись.

Стук в дверь прозвучал настойчивее, и Эрик исчез в кухне, откуда незамедлительно донесся громкий мужской голос:

– Проснулись? Славно. Пора нам побеседовать, Дайан ждет вас. Собирайтесь, я провожу.

– Разве можно было не проснуться от такого грохота, – простонала Барбара, стараясь пригладить растрепанные волосы.

Путешественники долго приходили в себя после сна, поэтому Айвану пришлось стоять в двери и, постукивая пальцами по косяку, что-то бурчать себе под нос. Когда сонные и недовольные ранним подъемом гости выстроились перед ним, он изобразил на лице безразличие, вышел первым и поспешил к дому Дайан.

В утреннем свете солнца, чуть показавшегося над вершиной холма, деревня выглядела совсем по-сказочному – маленькие домики стояли на ярко-зеленом пятачке долины, рядом с ними возвышались деревья с темными блестящими листьями, как будто только умытые дождем. Где-то висели недозревшие плоды. На небольших грядках за низкими плетеными изгородями росли незнакомые по виду растения, цветы и кустики – все такое красивое и ухоженное. Этот порядок вызывал у Селены восхищение. Время от времени из домов выходили жители, недоверчиво наблюдавшие за незнакомцами, а тот, кто встречался на улице, останавливал Айвана и пытался расспросить его, но он лишь отмахивался.

Когда перед путниками вырос дом Дайан (он хорошо запомнился им даже в темноте), Айван остановился и указал на террасу.

– Она ждет вас, – и добавил раздраженно: – уже давно.

Глава 21

Переглянувшись, Эрик и Марк поднялись на широкие деревянные ступени первыми и распахнули тяжелую дверь, остальные последовали за ними. Внутри было светло и просторно, всюду росли цветы в больших кадках, пахло деревом и чем-то терпким, незнакомым, но приятным. Короткий коридор вел в большую комнату с окнами во всю стену, за ними виднелся живописный склон с термальными источниками. В центре помещения стоял длинный стол из грубого необработанного дерева. Во главе его сидела Дайан – волосы ее были заплетены в две косы и собраны в причудливую прическу, пышные формы скрывало длинное белое платье, волнами ниспадавшее на пол, лицо выглядело молодо, румянец играл на щеках, пухлые губы были яркими, словно накрашенными, но о косметике здесь, скорее всего, ничего не слышали. Женщина сидела прямо, чуть вздернув подбородок, улыбаясь только уголками губ. Помимо нее в комнате находились еще несколько женщин и мужчин. В отличии от Дайан, они были настороженными и серьезными. У Селены в голове само собой всплыло слово «Совет», и от этого она невольно передернула плечами.

– Добро пожаловать, – громко поприветствовала Дайан и указала на свободные стулья. – Вы успели позавтракать?

Марк открыл рот, чтобы возразить, но Эрик толкнул его в бок и опередил с ответом:

– Да, спасибо, мы благодарны за еду, одежду и ночлег. Вы очень радушны.

Селена заметила, как Дайан растянула губы в улыбке. Женщина сконцентрировала свое внимание на Эрике, еще раз жестом указав на стул. Когда гости расположились напротив хозяев деревни, Дайан спросила:

– Вчера нам не удалось познакомиться поближе. Расскажите же нам, кто вы и как попали в наше поселение?

Было понятно, что вести диалог она намерена только с Эриком, и тот пересказал ей историю побега, упуская лишние подробности.

– Вы победили в этой схватке с вашими преследователями, – повторила женщина, теперь рассматривая всю компанию.

– Да, забрали оружие и уехали, – встрял Марк.

Один из мужчин с недоверием потирал седые усы.

– И вам не встретились бруты? Это удивительно. Они частенько совершают набеги на деревню.

– Мы никогда раньше не слышали о них. Это какие-то животные?

– Почти. Это… некогда бруты были людьми, но одичали, блуждая в Пустынных землях. Они сильно изменились, переродились, стали сильнее и быстрее человека. Они охотятся за едой, в основном, но способны убить вас и съесть, если отобрать будет нечего.

– Твою мать, – прошептал Дарен. – Хоть от этих тварей нас боги сберегли.

Селена нашла в этом что-то смешное и улыбнулась. В последнеевремя поводов для улыбок у нее вовсе не было, потому на сердце сейчас потеплело и стало как-то спокойнее.

– Чего вы хотите от нас? – спросил молодой и рослый мужчина.

Для Селены ответ казался очевидным – остаться здесь, помогать выращивать овощи и фрукты, стать частью этого милого, сказочного поселения. Но она побоялась сказать лишнее. Она следила за реакцией Эрика, а он медлил с решением. Возможно, он и сам не знал, чего хотел теперь, оказавшись на свободе и имея возможность выбирать.

– Ну же, смелее, – прищурилась Дайан, сверля парня взглядом.

Марк не выдержал первым:

– Послушайте, мы можем объединиться. Вы и Вейстленд. Свергнуть Совет! Завоевать Оазис! Холмы гораздо развитее вашей деревни, для вас это станет шансом получить другие блага. А для нас – вернуться домой.

– Нет! – отрезала Дайан. В голосе прозвучали гневные нотки. – Своим народом я рисковать не намерена. Община на это не пойдет. Да и вы, кажется, сказали, что сами не разделяете такие методы Совета, жестокие и деспотичные, разве не так?

И снова она перевела глаза на Эрика. Он нахмурил брови, но кивнул, хотя Селена понимала, на сколько сильно он ненавидел Совет Холмов и с радостью бы уничтожил его.

– Мы могли бы остаться с вами? – неуверенно проронила она. Конечно, желание вернуться к своей прошлой жизни, которая снилась ей каждую ночь, было велико. Только от нее остались одни воспоминания. А в этом месте чувство опустошенности, одиночества и потерянности понемногу отступало.

Дайан сжала губы, а потом расслабилась и выдохнула:

– Конечно, сколько угодно. Мы рады гостям, хотя бы потому, что у нас их никогда не было!

На мгновение в голову Селены закрались сомнения об искренности женщины, но она прогнала эти мысли прочь.

– Вы можете отдыхать до вечера в выделенном для вас доме, а после заката я приглашаю вас на площадь, сегодня у нас праздник, повеселитесь!

Эрик улыбнулся Дайан, а затем указал гостям на дверь. Уже на террасе они встретились с Айваном, ни слова не проронившим ребятам.

– Странный этот дед, неприветливый, – скривился Дарен, оборачиваясь и идя спиной вперед.

– Ты бы тоже был неприветлив, если бы в Вейстленд пожаловала толпа вооруженных людей, – пожала плечами Робин. В последние дни она редко разговаривала, переживая смерть брата.

Барбара медленно шла, хромая, позади остальных, и Селена поравнялась с подругой.

– Чем займемся в этой глуши? – спросила брюнетка, щурясь от яркого солнца. – Тут же никаких развлечений. Хоть вечеринку замутили, и то хорошо.

Селена хотела возразить, но поняла, что Барбару никогда не привлекал покой и размеренность. Впрочем, сама Селена всегда мечтала о наполненной приключениями жизни, а сейчас думала, что со своими желаниями нужно быть аккуратнее. Она брела по ухабистой дороге, ведущей к подножию холма, не торопясь, стараясь ни о чем больше не думать и подставляя лицо теплому ветру – именно этого она хотела сейчас больше всего.

– Эл? Ты вообще здесь? Я что-то не узнаю тебя. Где Селена, которую я помню? Верни ее. Куда пропала легкость и беззаботность?

– Я и сама не знаю, кто я теперь.

– Прекрати. Что бы там ни сказал твой отец, ты воспитана, как девочка Хоуп Хиллс. И не важно, кто на самом деле твои родители. Если, конечно, ты по этой причине не в себе.

«Как будто этого мало, чтобы потерять все маяки и ориентиры в жизни! А то, что в меня стреляли по приказу отца – вообще такая ерунда!» – закипала девушка, но молча шагала к холму.

Вернувшись в домик, путники, наконец, смогли позавтракать, а потом каждый занялся своим делом – Барбара растянулась на траве, загорая, Марк чистил оружие, Робин уединилась у источников с бутылкой виски, Дарен и Эрик, что-то коротко обсудив на кухне, отправились изучать поселение, а Селена осталась одна в доме, имея возможность выплакать накопившуюся боль. Она не заметила, как заснула, а когда открыла тяжелые от пролитых слез веки, солнце уже клонилось к закату – день в долине был довольно коротким из-за холмов, возвышавшихся вокруг.

– Проснулась? – Барбара, до этого тихо разговаривавшая с Марком на соседней кровати, повернулась к девушке. – Соня! Проспала весь день! Я побоялась тебя будить, ты выглядела очень уставшей, но теперь пора собираться на обещанную вечеринку! Хоть что-то веселое произойдет в нашей скучной жизни!

Селена натянуто улыбнулась, протирая заплаканные глаза, и вышла на кухню. Эрик и Дарен сидели за столом и о чем-то спорили вполголоса. Эрик сидел спиной к двери, весь напряженный, склонившийся над грубой столешницей, а руки его беспокойно ерошили короткие волосы. Дарен же выглядел куда более расслабленно и сразу обратился к Селене.

– Ну и сон у тебя, пушкой не разбудишь! – хохотнул он, но тут же продолжил язвительно: – Пудри нос, принцесса столичная, Айван уже звал всех на площадь.

Селена скорчила гримасу – непостоянство в настроении Дарена, его шутки, сменяющиеся то нервозными замечаниями, то агрессией, были ей по меньшей мере непонятны. Еще вчера они неплохо поговорили за ужином, а сейчас он ерничал, как оскорбленный подросток. Но куда больше ее дразнило равнодушие Эрика, который даже не обернулся, продолжая о чем-то напряженно размышлять.

Стараясь проигнорировать слова Дарена и поведение Эрика, девушка вернулась в спальню, переоделась в свою чистую одежду и, дождавшись подругу, вышла из домика в сумерки, дышащие свежестью и прохладой.

– Ну что, Эл, начнем нашу новую жизнь с тусовки?! – крепко переплетая свои пальцы с пальцами Селены, пропела Барбара, увлекая ее за собой по заросшей высокой травой тропинке.

«Но-ва-я жи-з-нь…» – протянула про себя Селена и улыбнулась, кивая: – Я согласна.

Глава 22

Дайан смотрела в одно из больших окон, выходящих на холм с термальными источниками. Она задумчиво перебирала пальцами выбившийся из высокой прически локон. Было заметно, что она всерьез озабочена каким-то вопросом. Вошедший Айван прокашлялся, привлекая внимание женщины.

– Мне казалось, что мы все обсудили днем, – неприветливо бросила она. Сейчас Дайан не выглядела ни дружелюбной, ни расположенной к разговору.

– Ты уверена?

– Абсолютно. Подвергать нас опасности не входит в мои планы.

– Мне кажется это жестоким…

– Жестоким?! – женщина резко развернулась. – А мне кажется, что жестоким будет, когда сюда вторгнется десяток, а то и сотня крепких и вооруженных солдат! Когда они общину вместе с этими беглецами возьмут в рабство, или просто сравняют с землей! Откуда нам знать, что на уме у их преследователей!

Айван покорно молчал.

– Мы слишком долго выстраивали наш хрупкий мир, чтобы теперь так легко рискнуть всем этим. Мне хватает набегов брутов! – Дайан распалялась все больше. – То, что они не смогли существовать в мире – не наша проблема. Так что делай то, о чем мы договорились. Старейшины полностью разделяют мое решение.

Дайан еще раз взглянула на дом, стоящий у подножия холма, и усмехнулась, а Айван только тяжело вздохнул и, кивнув в знак повиновения, исчез в темном коридоре. Выйдя на широкую террасу, он как-то воровато оглянулся по сторонам. В глазах отражалась тревога и сомнения. Втянув голову в плечи и сгорбившись, он быстрым шагом направился к дому у холма, не заметив темный силуэт, скрывавшийся в тени кустов.

***

На небольшом открытом пространстве, которое местные гордо называли площадью, уже зажгли фонари-факелы. Некоторые из них были накрыты цветными колпаками, от чего фонари светили красным, зеленым и синим цветом. По периметру стояли скамейки и лежали большие подушки, набитые соломой, а в центре площади возвышался небольшой помост. Селена остановилась и издали рассматривала площадку и стекавшуюся к ней толпу. Те, кто замечали ее, становились настороженными, остальные весело обсуждали повседневные дела и грядущий праздник.

– Что стоишь, как неродная? – прозвучал за спиной знакомый ехидный голос, и Дарен навис над девушкой. – Боишься?

– С чего бы? – фыркнула Селена и с демонстративной уверенностью приземлилась на первую попавшуюся подушку. Дарен тут же расположился рядом, Эрик и Робин, подошедшие следом, сели на длинную скамью справа, Марк и Барбара разместились на другом соломенном матрасе.

Айван подошел к гостям и сухо поприветствовал их, а затем протянул каждому стаканчик и начал разливать мутноватый напиток из большой бутыли.

– Тростниковая настойка. Крепкая, – предупредил он, продолжая наливать жидкость до краев.

Селена только почувствовала запах и скривилась – в нос резко ударило чем-то неприятным. Дарен проследил за ее действиями, усмехнулся, сделал большой глоток и выдохнул, зажмурившись.

– Твою мать! Вот же ядреное пойло у вас!

Айван хохотнул, но тут же нахмурился вновь.

Болтовня на площади вдруг стала утихать, и Селена повернула голову в сторону холма – по дороге шла Дайан в окружении тех, кто сегодня сидел с ней на совете. Все пришедшие заняли места рядом с помостом, на который поднялась Дайан, и толпа окончательно смолкла.

– Друзья! Я рада приветствовать каждого! Сегодня важный день для нашей общины – посвящение в Старейшины! Но это не единственный повод для праздника. Ведь нас почтили своим визитом гости! И впервые за все время существования поселения это не бруты!

Толпа засмеялась.

– Похлопаем им в знак приветствия! Я надеюсь… нет, мы надеемся, что вам понравится сегодняшний вечер!

Негромкие редкие хлопки эхом разнеслись среди собравшихся, и взгляды жителей сосредоточились на их шестерке, от чего Селене стало как-то неуютно. Но когда Дайан объявила о начале представления, а на сцену вышли ряженые, к девушке вернулось спокойствие. Она с интересом наблюдала за происходящим на помосте и даже смеялась. На смену актерам на сцену опять поднялась Дайан, но теперь не одна, а в сопровождении мужчины средних лет, высокого и красивого. Она зачитала длинную речь, мужчина в ответ – нечто похожее на клятву, потом он пригубил протянутую Айваном чашку, передал ее Дайан, а та, тоже сделав глоток, передала ее другим старейшинам. После этого действа женщина объявила о состоявшемся посвящении.

– А теперь прошу вас всех отведать угощения и напитки! – она подала сигнал, и несколько человек тут же внесли на площадь столы, выставили на них блюда и большие бутылки.

– А вот и жратва, – пропел Дарен, сорвавшись первым к столу.

Селена осталась сидеть на подушке, следя за тем, как Марк, Барбара и Робин тоже направились к центру площади. Она перевела взгляд – Эрик сидел на скамье, наклонившись вперед и уперевшись локтями в колени. Лицо его выглядело напряженным. Он повернулся к девушке, почувствовав внимание Селены, и сдвинул брови. Подняв стаканчик с напитком, он покачал головой.

«Что это значит? Не пить? Или почему я не пью? Что он хочет?» – но Селена не успела уточнить, рядом с ней буквально выросла Дайан.

– Дорогая, – излишне сладко пропела женщина, – почему ты сидишь здесь? Попробуй наш праздничный ужин. Уверена, тебе понравится! А это, – она ткнула пальцем в стаканчик, – слишком крепкое?

Селена молча кивнула.

– Айван нальет тебе грушевого вина. Иди же, – она подмигнула девушке, и та неуверенно поплелась к столам.

А Дайан уже сидела рядом с Эриком и с улыбкой что-то рассказывала ему. Она была гораздо старше него, но, не смущаясь, демонстрировала свой интерес и симпатию – флиртовала, хихикала, касалась, будто невзначай, то его руки, то плеча.

– И что, ты сбежал и оставил свою возлюбленную в этой вашей Пустоши? – склонилась Дайан к парню.

Эрик, до этого сосредоточенно наблюдавший за веселой толпой, посмотрел на собеседницу, и его губы тоже растянулись в улыбке.

– Какую из? – уклончиво ответил он.

– Ах, даже так, – голос Дайан стал тише, и она сократила расстояние между ней и Эриком, придвинувшись еще ближе. – Тогда, думаю, они не обидятся, если и я поучаствую в твоей жизни, красавчик.

Она провела пальцами по его щеке, развернув к себе и без всякого смущения поцеловав.

Когда Селена подняла глаза, собираясь вернуться к своему месту на подушках, то замерла от увиденного – Дайан и Эрик целовались, и парень уж точно не сопротивлялся. Скорее наоборот, горячо и активно принимал участие в этой сцене.

Дыхание Селены сбилось, грудь больно сдавило, хотелось зажмуриться, но она почему-то продолжала следить за происходящим как-то неловко, робко, боясь быть замеченной. Внутри все жгло и саднило от обиды.

«Вот, значит, кто в твоем вкусе!» – пронеслось в ее голове, а лицо горело и кололо, как от пощечины или ледяной воды.

– Хо-хо! Эрик склеил Дайан! – заржал Дарен с набитым ртом.

– Может это она его клеит?! – слишком резко выплюнула Селена, не зная, куда бы провалиться от стыда прямо сейчас. А парочка уже вновь о чем-то шепталась.

Дарен обошел Селену и уставился на нее, а потом снова расплылся в улыбке.

– Да ладно?! Я что, был прав? Ты реально запала на Эрика?

– Пошел ты к черту! – Селена уже задыхалась, сдерживая подступившую к горлу истерику. Она попыталась пройти мимо этого наглеца, но тот преградил ей дорогу.

– Брось, киса, он и в Вейстленде был со всеми и ни с кем! Появись он у вас в Оазисе, перепробовал бы всех ваших принцесс! Так что, не обижайся на него, до тебя и твоей подружки пока просто не дошла очередь!

И тут Селена сорвалась. Отвесив парню звонкую пощечину, она отбросила в сторону стаканчик с вином, и побежала в направлении холма. Дарен с ухмылкой потирал краснеющую щеку, явно довольный собой.

– Горяча, – пробормотал он себе под нос и тут же заметил нахмурившегося Эрика. Дарен только пожал плечами и вернулся к столу.

Глава 23

– Черт возьми! – прошептала Селена, сидя на краю горячего источника и опустив в него ноги. Она запрокинула голову, давая слезам катиться по вискам и теряться в волосах, которые уже стали мокрыми. В груди нестерпимо жгло, сердце билось так быстро, будто она только что бежала от погони. Да. Селена и вправду пыталась убежать, но только от себя самой. И ей это плохо удавалось. Сдерживая истерические рыдания, она закусывала губы, но сдавленные стоны и всхлипы так и рвались наружу.

– Никогда, никогда… – бормотала она, – никогда я этого не чувствовала. Боже, ну за что мне это все сейчас?! Куда мне исчезнуть?!

– Куда собралась?

Она не слышала шаги за спиной, поэтому внезапно появившийся Эрик слышал все сказанное ею.

– Уйди, – прошипела девушка.

«Все! С этим пора кончать! Я просто идиотка! Сколько еще можно было надеяться?!»

Эрик присел рядом, изучая Селену.

– Ты не понял?! – яростно сжимая край водолазки, процедила блондинка.

– Дарен что-то ляпнул? Приставал? Обидел?

«Ты что, серьезно?!» – пронеслось в ее голове.

– Да нет, Дарен как раз душка!

– Значит, он, – вздохнул Эрик, сводя брови. – Слушай, у него было все не сладко в жизни. Тяжелее, чем у многих. Поэтому он кажется неуравновешенным психом. Но на самом деле он не злой. Ему просто не хватает ласки и любви.

Селена вскочила с места, хватая обувь.

– Конечно! Потому что, видимо, всю ласку в Вейстленде собрал ты! Да и, честно говоря, мне плевать на вас обоих и ваши жалкие жизни! Не уйдешь, да? Значит, уйду я!

Но Эрик уже поднялся вслед за девушкой и схватил ее за плечи. Красивые губы изогнулись в улыбке.

– Да что с тобой? – он легко встряхнул ее.

– Ты… совсем идиот, – сдерживаясь из последних сил, прошептала Селена. – Таких ублюдков, как ты, нужно поискать! Мало тебе было девчонок в Пустоши, тебя на женщин постарше потянуло. Смотрю, ты не особенно разборчив. Наверное, отец не зря называл вас дикарями! Что, действуешь на уровне инстинктов?!

На мгновение парень молчал, осмысливая сказанное, а потом, вновь улыбнувшись, протянул:

– Ревнуешь?

Он не отпускал Селену, но она уже и не пыталась вырваться – разочарование и обида опустошили ее.

– Ненавижу.

Эрик опустил голову и тихо рассмеялся, а когда взглянул на девушку, то был совершенно невозмутим.

– Не знаю, какого черта я сейчас что-то тебе объясняю…

– Не утруждайся!

Парень шумно выдохнул, сдерживая раздражение, и продолжил:

– Что было в Вейстленде и с кем – известно только мне одному. И волновать, кажется, тоже никого не должно. А то, что ты увидела сегодня – тактика. Назовем это налаживанием контакта.

– Вот как?! Полового?!

Эрика явно забавляла реакция Селены – глаза его блестели, губы то и дело растягивались в усмешке.

– Она начала, я подыграл.

– И как контакт?

– Женщины, когда им в голову бьют гормоны, становятся одинаково доверчивы и теряют контроль. Не только над собой, но и над ситуацией в целом.

Он отпустил девушку, достал из кармана ключ и помахал им перед ее лицом.

– Что это?

– Сама не видишь? Ключи от нашего дома, который Айван заботливо запер за нами. А затем отдал его Дайан, а не мне или кому-то из вас. Интересно, почему, не правда ли?

– Я не понимаю…

– Не удивительно.

Селена не успела съязвить в ответ, как внизу раздался выстрел, прошив тишину ночи. Эрик напрягся всем телом, протянул девушке руку и голосом, не принимающим отказов, приказал:

– Быстро. Со мной.

Селена без лишних вопросов вцепилась в его ладонь, и они быстро спустились с холма. Только сейчас она заметила, что за спиной Эрика на широком ремне висела одна из тех винтовок, которые они забрали у солдат Хоуп Хиллс. Затаившись в кустах на краю площади, он следил за происходящим: в центре стоял Дарен, к нему спиной – Марк, рядом – Барбара и Робин. В вытянутых руках Марка был зажат пистолет, с которым он не расставался ни на секунду.

– Брось это, – спокойно и властно произнесла Дайан. – Мы и без оружия справимся с вами.

Эрик, шепча проклятия, развернулся и побежал обратно к холму, увлекая за собой напуганную Селену. На пороге дома их встретили двое крепких мужчин. Завязалась борьба, но Эрик с трудом вырубил обоих прикладом, и, тяжело дыша, отпер дверь.

– Собирай все вещи, пора сматываться, – скомандовал он, бросая рюкзаки на пол.

Он ветром пронесся по дому, помогая Селене сложить их пожитки и стараясь не забыть необходимое.

– Почему они делают это? – голос девушки дрожал. – Мы ведь не хотели ничего плохого…

Пальцы с трудом слушались, когда она закрывала замки одного из рюкзаков.

– Боятся, что за нами придут другие, – вспомнил Эрик подслушанный разговор. – И в какой-то степени я понимаю их опасения. Но я мог представить, что они выпроводят нас, но то, что происходит сейчас на площади – сюрприз даже для меня. Не похоже на изгнание…

– Почему никто нас не ищет?

Парень стоял в темном прямоугольнике дверного проема с винтовкой наготове. Все его тело было напряжено, казалось, коснись его и случится взрыв.

– Я же говорил, что гормоны лишают женщин рассудка. Теперь бери этот, полегче, – он протянул Селене один из рюкзаков, схватил остальные и еще две винтовки зажал подмышкой. – Забираем ребят и валим отсюда на хрен.

Он двинулся к площади, непрерывно озираясь, мягко и бесшумно ступая по влажной земле. Со стороны площадки продолжали раздаваться громкие голоса и выстрелы. В центре все также стояли спиной к спине Дарен, Марк, Барбара и Робин, освещаемые оранжевыми отблесками фонарей. Лица их были искажены злобой, недоумением и страхом. Марк стрелял в воздух всякий раз, когда кто-то из толпы делал шаг в их направлении, но патроны были на исходе.

– Где, черт возьми, этот говнюк, – он щурился и сплевывал под ноги. Руки его затекли и дрожали, но он не опускал пистолет. Робин, теперь стоявшая спиной к нему, сжимала пустую бутылку виски. Ее яростный взгляд испепелял Дайан, наблюдавшую за четверкой с ухмылкой.

– Эрик не оставит нас, – голос Робин прозвучал чуть слышно.

– Если он сбежит, я выдерну ему ноги!

– Заткнись, – Дарен больше не выглядел нетрезвым, качать его перестало, он твердо стоял на ногах, но был безоружен, поэтому просто сжимал кулаки и следил за собравшимися поселенцами.

Страшнее всего было Барбаре. По щекам текли слезы, оставляя мокрые дорожки. Иногда она запускала пальцы в короткие волосы, и от этого они торчали вихрами. Встав рядом с Марком, она старалась не отходить от него ни на шаг.

– Ну и какого хрена вы тут устроили? – раздалось из темноты.

– Эрик, – Дайан расплылась в хищной улыбке. – Где же ты? Я уже заждалась.

Он вскинул винтовку и вышел вперед, к центру площади. Плотное кольцо жителей разомкнулось, впуская его. Но когда Селена последовала за ним, к девушке тут же бросился один из мужчин.

– Назад, – процедил Эрик, целясь в противника. – Тронешь – разнесу твою башку.

Мужчина отступил, а Селена, находясь на грани обморока от страха, проскользнула к Барбаре, которая тут же вцепилась в ее рукав.

– Кажется, вы пришли с миром и просили помощи, – цокнула языком Дайан.

Эрик медленно передал Дарену одну из винтовок, вторую вручил Робин.

Дайан сделала шаг вперед.

– Ты же знаешь, за вами придут.

– Не исключено. Но это не повод убивать нас. Жаль, что ты считаешь иначе.

Дарен дергался, переступал с ноги на ногу и бубнил себе под нос:

– Чего мы церемонимся? Перестрелять их всех и дело с концом.

Напряжение росло. Никто не знал, каких действий ждать от соперников. Дайан сменила хищный оскал на теплую улыбку и обратилась к Эрику:

– Ты можешь остаться. Вместе с вашим оружием. Тебя одного я могу спрятать здесь… Остальные пусть уходят.

Робин усмехнулась.

– У тебя новая поклонница.

– А может закончим этот цирк и свалим наконец?! – прошипел Марк и покосился на Эрика. – Или ты, красавчик, останешься тут, выращивать морковь?

Последние слова были сказаны с издевкой. В груди Эрика нарастала ярость, но он промолчал.

– Ну же, – сладко пропела Дайан. – Я думала, что мы хотим одного и того же. Я была уверена, что мы сможем договориться!

– Соберите все, что можно взять с собой в дорогу, – обратился Эрик к Селене и Барбаре, указав на столы с провизией, и обернулся к Дайан: – Прости, другие планы.

Он шагнул к ней на встречу, не опуская дуло винтовки, и к нему сразу же вышли несколько мужчин, но Дайан остановила их жестом.

– Надеюсь, ты понимаешь, как ошиблась, – глухо проговорил он. – Если армия Оазиса идет за нами, то в любом случае наткнется на твое поселение. Но почему ты решила, что, не найдя нас здесь, они оставят вас в покое? Хоуп Хиллс захватит эту деревню за пару минут и сделает вас своими рабами, для них это дело привычное. И ни покойники, ни беглецы вам не смогут помочь. От живых нас было бы куда больше пользы. Но ты сделала неправильный выбор, Дайан. Неправильный.

Он продолжал следить за тем, как красивое женское лицо вытягивалось, приобретало землистый оттенок, а улыбка сползала с губ.

– Зачем мы вообще появились здесь?! Все ужасы, что ты описал, произойдут из-за вас!!!

– Прости, наверное, в чем-то ты права. Но если бы ты умирала от голода и жажды в пустыне, найдя кусочек земли обетованной, ты бы не стала думать ни о чем, кроме как о спасении своей жизни, – он выдохнул, а затем крикнул, отступая назад: – Вы дадите нам уйти и не будете преследовать! Тогда никто не пострадает! В противном случае мы воспользуемся этим.

И он сделал выстрел в воздух. От раздавшегося в полной тишине треска многие вздрогнули. Толпа расступилась, открывая путь, ведущий прочь из деревни.

– Ты пожалеешь! – крикнула Дайан, сжимая кулаки.

Но Эрик даже не взглянул на нее, указывая спутникам направление и ступая позади, держа под прицелом поляну.

Когда они скрылись в тени деревьев и отошли на порядочное расстояние, Эрик наконец опустил ружье.

– Я уже жалею, что мы подвергли вас опасности, – прошептал он.

Глава 24

Путники не останавливались ни на минуту, стараясь уйти как можно дальше от деревни. Ноги порядком ныли, нести Барбару становилось все тяжелее, но никто не рискнул предложить привал. Разговоры ограничивались короткими диалогами, вопросами, остававшимися без ответа и редкими ругательствами. Эрик или Марк иногда замирали, прислушиваясь, но кроме шума листвы не различали ничего подозрительного. Значило ли это, что их не преследовали?

Неизвестно, сколько прошло времени прежде, чем Дарен скинул с себя рюкзак и сел на землю рядом с ним, по-турецки скрестив ноги и доставая из кармана куртки самодельную скрутку.

– Все, – просипел он, – я больше никуда не пойду. Или несите меня, как эту кису.

Он махнул в сторону Барбары, сидевшей на спине Марка. Тот аккуратно спустил девушку, помогая опереться на раскидистое дерево.

– Окей, посидим немного, – согласился Эрик, оставляя свою ношу под огромным стволом, но лицо его уверенности при этом не выражало. В это мгновение, молчавший всю дорогу Марк вдруг как-то нервно дернулся, подошел к Эрику и процедил:

– С каких пор ты у нас командир?!

Они были примерно одного роста, поэтому смотрели друг другу в глаза. Было заметно, как Эрик напрягся, но сдержал внутренний порыв.

– Не претендую на эту роль.

Но Марк продолжал наступление. Он стоял уже так близко, что почти упирался в грудь Эрика.

– Тогда какого хрена, мать твою, ты решаешь, что и когда нам делать?!

Эрик начинал закипать. Брови привычно сдвинулись, образуя одну широкую полосу, кулаки сжались, и он тоже подался вперед.

– Тебя никто не держит, – сквозь зубы выдавил он, а затем, повысив голос, обратился к девушкам, стоящим поодаль: – Никого из вас!

Он толкнул плечом Марка, присел рядом с Дареном, снизу-вверх следившим за происходящим, вырвал из его пальцев скрутку и глубоко затянулся.

– Нужно было оставаться, – бубнил Марк. – Мы могли запугать их! Захватить эту чертову деревню! Мы бы справились! Там от силы три десятка реальных соперников. Но что они могут против этого?! – он потряс винтовкой.

Селена разочаровывалась в защитнике все больше с каждым словом. Неужели все в Хоуп Хиллс жаждали власти и жестокости?! Почему раньше она никогда не замечала ничего подобного в тех, с кем общалась, дружила, с кем жила?! Почему она не чувствовала этого в себе? А вдруг она была такой же?! Девушка покосилась на Барбару и, поймав ее встревоженный взгляд, взяла подругу за руку.

– Вернись, чего же ты тут торчишь? – скорчил гримасу Дарен.

Марк зло прищурился.

– Тебя забыл спросить. В общем, – он вздернул подбородок, – если мы хотим продолжать этот путь вместе, то нам нужно окончательно выбрать того, кто будет вести отряд. Так безопаснее. Поскольку Эрик подверг всех опасности, таскаясь неизвестно где, пока нас на площади чуть не порвали на куски, я предлагаю свою кандидатуру.

– Ты охренел?! – Дарен не сдержался и вскочил на ноги. – Столичный петух! Где бы ты был сейчас, если бы не Эрик?! Сдох еще в Пустоши!

Марк зарычал, готовясь к драке, но тут Робин, наблюдавшая за происходящим, холодно произнесла:

– Слушайте, какого черта мы вообще должны продолжать это «путешествие» вместе? С первых минут от вас, – она указала на Марка, Барбару и Селену, – одни проблемы. Я и раньше не особенно вас уважала, а сейчас и вовсе нет поводов для этого. Дарен прав, если бы не Эрик, вы бы не выбрались даже из Вейстленда. Поэтому, или молча идите с нами, или валите, куда хотите. Я буду только рада.

Она тряхнула копной волос и впервые за долгое время улыбнулась.

– Поговорю с ним, – прошептала Барбара, освобождая руку от ставшей вдруг крепкой хватки Селены и ковыляя к Марку.

Селена в растерянности смотрела на довольную собой Робин, злобно оскалившегося Дарена и отрешенного Эрика, выпускавшего сизые облачка дыма. Может быть, они были правы, и каждый теперь – сам по себе. Это значило потерять хоть и призрачный, но все же шанс на объединение Холмов и Пустоши, пусть это уже никого не волновало и не имело значения. Ни для кого, кроме Селены. Она робко подошла к Эрику и села рядом, стараясь не вторгаться в его пространство.

– Прости, – она сжалась, словно от холода, не зная, что сказать. Ей было и страшно, и обидно, и больно. Идти дальше с Марком вовсе не хотелось – он стал напоминанием об истинном «лице» Холмов, а она мечтала об этом забыть.

Эрик перевел на нее глаза, уже более ясные, и складка на лбу, выдававшая его напряжение, немного разгладилась.

– За что?

И вправду, за что? За Марка? Глупо было извиняться за другого. Сама она ничего плохого не сделала, но боялась, что сейчас Эрик примет сторону своих друзей, и их пути разойдутся навсегда. Она судорожно искала ответ, кусая губы. Парень вопросительно изогнул одну бровь.

– Без вас мы… нас… – лепетала Селена.

– Куда делась та девчонка с характером, что называла меня ублюдком несколькими часами ранее? – Эрик с усмешкой отвернулся.

Паника захлестнула Селену: «Он обиделся! Сейчас пошлет меня ко всем чертям, что тогда?!»

– Прости! – как-то суетливо, надрывно прозвучало из ее уст, голос дрогнул. Ее пальцы перебирали край водолазки, вцеплялись в него и выкручивали тонкую ткань. Эрик уловил это волнение в ее интонации, в каждом движении и даже дыхании, и поспешно сжал ее руку:

– Успокойся, – голос передавал всю серьезность, но улыбка коснулась его губ. – Я пошутил, меня твои слова никак не задели. Робин и Дарен бесятся из-за этого придурка, но вы с Барбарой здесь абсолютно ни при чем.

– При чем! – Робин нахмурилась. – При чем, черт подери! Сэм не погиб, если бы не они! И мы жили бы сейчас, как раньше!

– Робин, – вкрадчиво произнес Эрик. В такие моменты он менялся до неузнаваемости, становясь мягким и добрым. – Как бы мы жили? Под гнетом Холмов? Вкалывая с утра до поздней ночи на каменоломне? А потом пропивая вечера в твоем баре? Это ты называешь жизнью?

Робин не нашлась, что ответить.

– В этом ты прав, – согласился Дарен. – Но сейчас этот Марк создает нам проблемы, а они с ним заодно. Любители легкой жизни. К тому же, ты сам на каждом углу кричал о ненависти к Оазису и о том, что при удобном случае готов оторвать столичным головы! Куда делся твой настрой? Может, напомнить тебе о матери и Эмме?!

Дарена, очевидно, несло. Он перешел на крик, а последний вопрос и вовсе прозвучал так высоко, что Эрик вздрогнул и отпустил руку Селены. Девушка ожидала, что сейчас внутри у него разгорится пожар ненависти, как тогда, в баре, но его слова стали неожиданностью для всех:

– Всё это в прошлом.

– Ты забыл Эмму?! – вскипел Дарен.

– Нет. Это невозможно. Но винить в ее гибели Селену или Барбару, или даже Марка глупо. Они сами – жертвы обстоятельств.

Марк и Барбара, стоявшие до этого вдали и перешептывающиеся о чем-то, вернулись и застыли от услышанного. Селена и сама не верила своим ушам. Она не знала, кто такая Эмма, но трагическую историю о матери Эрика помнила. Тогда почему он изменил свое мнение? Он устало огляделся, и, отбросив дотлевшую скрутку, медленно и четко произнес:

– Мне плевать, кто лидер. Я не собираюсь никого вести за собой, как и подчиняться – у меня своя дорога. Но знаю, что вы, – он обратился к Дарену и Робин, – поддержите меня. А вы…– он сделал паузу и задержал взгляд своих серо-зеленых глаз на Селене: – Решайте сами, куда и с кем идете вы.

Он уставился на Марка.

– Но если мы вместе, то команда. И не надо строить из себя крутого супергероя. Это никому не интересно, особенно сейчас, когда мы в Богом забытом месте на волосок от смерти, а единственные твои зрители – эти перепуганные девчонки. И уж поверь, им гораздо важнее остаться в живых, а не наблюдать за нашими разборками.

Марк собирался что-то возразить, но, почувствовав, как Барбара тянет его за рукав, сдержался.

– Тогда вопрос решен. Предлагаю, раз уж мы остановились, развести костер, перекусить и немного вздремнуть. Дежурство может определить жребий, – Эрик криво улыбнулся. – Но если вы считаете, что я снова командую – делайте то, что считаете нужным.

В воздухе повисла тишина, но уже через мгновение путники стали разбивать лагерь. Благоразумие одержало верх.

Глава 25

– Иди спать, Дарен, – не смотря на друга, пробормотал Эрик, жуя короткую соломинку, выпавшую ему в жеребьевке.

– Решу сам, – огрызнулся парень, присаживаясь рядом.

Он выглядел так, будто какой-то вопрос не давал ему покоя – пальцы постоянно сжимались в кулаки, он ёрзал, вздыхал и тер лоб. От внимания Эрика это не могло скрыться, и он раздраженно спросил:

– Ну? Что тебе нужно?

– Ты и вправду забыл Эмму? – это прозвучало как обвинение, претензия и жалоба в одном флаконе.

Эрик выплюнул соломинку в гаснущие угли костра.

– Почему-то, когда ты считал, что я трахаю все, что движется в Вейстленде, тебя этот вопрос не заботил.

– Я знаю, что тебе было больно тогда и ты искал успокоения.

– Дарен, какой ж ты придурок. Ты ничего не знаешь. Я не спал ни с одной из них.

– Они говорили…

– Бабам ты верил… ой, пошел ты…

Эрик замолчал и погрузился в свои воспоминания.

Три года назад…

Девушка с большими красивыми глазами лежала рядом с ним в только им двоим известном месте, в их личном убежище. Он сделал все, чтобы ей было комфортно и уютно здесь, на сколько вообще понятие «комфорт» соответствовало Пустоши.

Эрик мог часами любоваться ею, касаться пальцами нежной кожи, чертить на обнаженной спине рисунки, перебирать ее русые волосы, вдыхать ее аромат. Эмма была прекрасна, и он любил ее. Единственное, что так бесило парня – упрямство Эммы, и от работы в каменоломне отговорить девушку никак не удавалось.

– Эмма, Дарен вполне справится.

– Мы уже обсуждали это, – она протянула руку и коснулась его губ пальцем, намекая, что разговор окончен. – Мама не в силах работать, а Дарен не выполняет норму за двоих.

– Я выйду в твою смену.

– Милый, меня не нужно оберегать! – она чмокнула его в нос и поднялась с жесткой кровати, застегнула на груди сарафан в мелкий цветочек и собрала волосы в пучок на затылке. – К тому же, сегодня у тебя единственный выходной, а ты и сам работаешь за всю семью последние несколько месяцев.

Эрик тяжело вздохнул, вспоминая болезненный вид матери и тут же стараясь избавиться от наваждения. Эмма вдруг закашлялась, стоя в дверях и буквально согнувшись пополам. Эрик подскочил к ней и обнял за плечи.

– Эми, что с тобой?!

Девушка старалась сдержать приступ, но не могла, задыхаясь и обмякая в руках Эрика. Он прижимал ее к груди, пытаясь унять нарастающую панику. Когда кашель, наконец, затих, и Эмма сделала вдох, парень произнес сквозь сжатые зубы:

– Эмма, это уже не в первый раз. Я прошу тебя, отдохни. Вечером я приведу доктора. Не ходи сегодня на работу. Я узнаю про завод, раз уж ты такая упрямая и наотрез отказываешься не работать вовсе. Там тебе будет легче. Я не могу позаботиться о тебе иначе, дай сделать хотя бы это.

Девушка взяла его красивое лицо в свои руки, успевшие огрубеть от тяжелой работы, и прошептала:

– Встретимся после смены в баре.

Еще раз поцеловав парня и освободившись от объятий, Эмма выпорхнула из маленького покосившегося домика, стоявшего на холме. Но в баре она так и не появилась. Эрик прождал ее около часа, а потом, встревоженный, направился к их с Дареном дому. Друг сидел на рассохшихся деревянных ступенях, обхватив голову обеими руками.

– Дарен… где твоя сестра? – беспокойство усиливалось. Тот, всхлипывая, махнул в сторону приоткрытой двери.

Эрик влетел внутрь, натыкаясь на скудную самодельную мебель. В помещении было холодно и мрачно – печь не растопили, а всего одна лампа почти не давала света. У дальней стены на узкой кровати лежала Эмма, рядом с ней на табурете сидела, сгорбившись, женщина – мама девушки. Она протирала полотенцем лоб дочери и всхлипывала.

– Что произошло?! – вскричал Эрик, бросившись к постели.

– У нее жар. Она в каменоломне упала без сознания, и ее принесли сюда.

– Утром случился приступ…

– В последние дни слишком часто. Но такое состояние – впервые.

Эмма была белой, тяжело и хрипло дышала и не открывала глаз. Все ее тело покрывала испарина, волосы и светлый тонкий сарафан прилипли к телу.

– Я посижу с ней.

Мать передала Эрику таз с водой и полотенце и, уже не сдерживая рыданий, вышла из комнаты. Парень присел на край кровати, поглаживая Эмму и протирая пылающую кожу.

– Это ты, – прошептала она чуть слышно. Эрик сжал ее ладонь.

– Да, Эми. Ты напугала меня…

Уголки ее губ дрогнули и поползли вверх. Каждое движение давалось ей с огромным усилием.

– Прекрати волноваться за меня. Я сильная девочка, со мной все хорошо. Просто немного приболела.

– Заботиться не даешь, но волноваться не запретишь!

Очередной приступ кашля начал душить Эмму. Видно было, что он приносит ей невыносимые мучения и боль. Ее сарафан окрасился мелкими кроваво-красными крапинками, расплывшимися в причудливый рисунок на влажной ткани.

– Эмма… – Эрик прижал девушку к себе.

– Мне нужно отдохнуть, – прохрипела она. – Пожалуйста. Приходи завтра.

Не в силах отказать, Эрик поцеловал ее горящий лоб и контрастно ледяные пальцы, поднялся с кровати и, обернувшись на секунду в дверях комнаты, выскочил прочь из дома в сгущавшиеся сумерки. Дарен нервно курил, сидя там же, на ступенях.

– Она умрет, – голос был не его, совсем чужой и далекий.

– Заткнись, – прошипел Эрик. – С ней все будет хорошо!

Эти ее слова крутились в голове, эхом раздаваясь в ушах, и вторили в сердце. Парень побрел в их маленький дом, стоявший далеко за окраиной Вейстленда. Без нее там было совсем пусто, холодно и одиноко. Эрик погасил свечи и до утра просидел у окна, покачиваясь на самодельном табурете и вглядываясь в плотную тьму. А с первыми лучами солнца он вернулся в поселение, где Дарен встретил его, рыдая и бормоча:

– Не ходи, не ходи в дом… Не нужно тебе это видеть!

Эрик оттолкнул его и вбежал в комнату. Эмма лежала в том же положении, в каком он оставил ее вчера вечером – на спине, лицом к потолку. Руки были сложены на груди, но она почему-то не вздымалась от тяжелого дыхания. Сарафан был почти сухим, но в пятнах крови. Их было много. Как и на тонком покрывале, которым девушка была накрыта.

– Милая… – сдавленно прошептал Эрик, сжимая ее холодную ладонь в своих. – Как ты?

Тишина.

– Поговори со мной, прошу.

Его широкие брови сдвинулись, лицо исказила гримаса страдания.

– Эмма, скажи хоть что-нибудь.

Он прикоснулся к ее груди – холодная и обездвиженная. Парень уже все понимал, но не хотел верить. Серо-зеленые глаза наполнились влагой.

– Эрик. Все кончено, – раздалось за спиной.

– Иди к черту, – прошептал он, сжимая руку девушки и роняя слезы на простыню. – Она сильная. Она… Черт!

Рыдания сотрясли его тело. Она завыл, как зверь, утыкаясь лбом в ее грудь и скручивая пальцами края покрывала.

– Я должен был защитить ее! Заботиться о ней! И тогда Эмма бы не ушла! Не так… Господи…

Крик сменился шепотом, рыдания – тишиной. А потом снова и снова. Никто не рискнул подойти к парню и попытаться успокоить его. Когда он, наконец, замер над ее телом, Дарен осмелился коснуться его плеча.

– Пойдем…

Эрик поднялся и вышел из дома.

– Я ненавижу, ненавижу этот гребаный мир! Я уничтожу эту каменоломню, Совет и весь Хоуп Хиллс! Они заплатят за все страдания Эммы! За ее боль!

Парень шатался по двору, разбивая кулаки в кровь обо все, что попадалось на пути.

– Сделаем это вместе, когда придет время, – закурил Дарен, сузив глаза и кивая собственным мыслям.

Настоящее время…

Эрик моргнул и вернулся в реальность.

– Я никогда не смогу ее забыть, понял? Я любил только ее, ее одну. И бесконечно виноват перед ней… Больше никогда я не хочу испытывать ничего подобного.

Дарен покосился на друга, заметил, как тот заломил руки в ему одному понятном порыве и вздохнул:

– Эрик, я слишком хорошо тебя знаю. Вечно прятать под панцирем себя настоящего ты не сможешь. И мне кажется, что он уже треснул.

– Что ты несешь? – парень старался не выдавать то ли волнение, то ли раздражение.

– Ты и сам знаешь, о чем я. Но я хочу, чтобы ты выбрал кого-то достойного. Того, кто сможет заглушить боль в твоем сердце.

Дарен встал и, не дожидаясь ответа, ушел. А Эрик остался сидеть у костра, пытаясь совладать со своей памятью и спрятать поглубже воспоминания о событиях прошлого, изменивших его навсегда.

Глава 26

Рассветное солнце осветило лагерь путников, согревая их своими лучами и вдыхая жизнь в замершую вокруг них природу. Ветер раскачивал кроны деревьев, заставляя маленькие листья шелестеть, а тонкие ветки – трещать под его натиском. Пряный аромат травы, влажной земли и прогретой коры смешивался и дурманил. Селена потянулась, лежа на зеленом ковре, и, щурясь после сна, покрутила головой. Эрик сидел возле потухшего костровища и смотрел на нее. Его брови были привычно сдвинуты, но это не делало его менее привлекательным. Скорее наоборот, в этом серьезном взгляде скрывалась глубина и сила, которая манила девушку. Осознав, что он рассекречен, Эрик резко поднялся и скрылся в лесу.

«Странно он ведет себя. Кажется, что лучше бы ненавидел, это хотя бы понятное мне чувство!» – подумала Селена с досадой, провожая его силуэт.

– Пора перекусить и двигаться дальше, – бурчала Робин. – У нас тут не выходной в Хоуп Хиллс.

– Слушай, ты достала. Вы все достали! – выпалил Марк. – Сколько можно упрекать нас тем, что мы из Оазиса?! Как видишь, с нами обошлись не лучше вашего!

– Ну надо же! Неделю не спит на пуховых перинах и уже равняет нас!

– Я все хочу спросить, – резко сменил тон Марк и, надменно улыбнувшись, продолжил: – А ты такая злая, потому что давно мужика не было?

– Закрой пасть, козел!

Барбара, тоже проснувшись, подползла к Селене и прошептала:

– Господи, когда все вокруг перестанут собачиться? Я так больше не могу. Я не понимаю, из-за кого из них я чувствую себя хуже – из-за Марка или этих троих. Что с ним происходит?

– Кажется, вчерашний разговор так и не пошел на пользу, – начала Селена.

– Ой, кто это заговорил? – процедила Робин.

– Хватит! – рявкнул Эрик, взявшийся будто из ниоткуда. – У нас нет времени грызть глотки. Я молю Бога, что мы найдем такое место, где ни разу не пересечемся до самой смерти.

Он грел в котелке собранные вчерашним вечером запасы, успев когда-то развести огонь.

– Не зря ты по нему так сохнешь, – цокнула языком Барбара, пристально следя за каждым его движением. Селена сделала вид, что не расслышала сказанное, и продолжила собирать теплую одежду в рюкзак. За эту неделю обида, отчаяние, раздражение и злость так часто захлестывали ее, словно стараясь наверстать упущенное время в Оазисе. Но сейчас она не хотела поддаваться этим порывам. Отойдя в сторону и подставив лицо теплым лучам, она впервые за последние сутки искренне улыбнулась. Время остановилось, ничего сейчас не волновало, страх отступил, а душевная боль немного притупилась. Пусть на несколько минут, но Селена почувствовала себя реальной, а не фантомом в странном и жутком кошмаре.

– Думаю, что стоит идти дальше по этой долине. По крайней мере, мы не умрем под палящим солнцем и дольше останемся под прикрытием деревьев, – рассуждал Эрик. – На холмы подняться мы всегда успеем. Все равно никаких ориентиров у нас нет.

– Пожалуй, – жуя свой завтрак, согласился Дарен.

Остальные промолчали, но выбора,действительно, не было. Плотно позавтракав и собрав свои рюкзаки, путники двинулись по намеченному маршруту, продираясь через низкий терновник, внезапно сменивший кусты с гибкими и податливыми ветвями.

– Ты ничего не съела.

Эрик нагнал идущую впереди Селену. Девушка удивилась сказанному, но вида не подала.

– Я вроде как взрослая. Сама в силах справиться с таким вопросом.

У него в голове эхом разнеслось «я взрослая, сама справлюсь…», и при этих словах в сердце кольнуло. Издав глухой рык, он с еще большим рвением стал продираться сквозь заросли.

– Что-то не так?

Эрик молчал, яростно разрывая спутавшиеся колючие ветви. Селена обернулась – их спутники сильно отстали. Поэтому она коснулась Эрика, и он замер.

– С тобой что-то происходит, но я что именно? Конечно, не мне настаивать в моем положении, – девушка устало вздохнула, – но было бы гораздо проще, если бы ты объяснил…

Парень тоже вздохнул, запустил пальцы в густые волосы и пристально посмотрел в голубые глаза Селены. Казалось, что на мгновение выражение его лица смягчилось. Он боролся с собой, и это тоже было заметно.

– Дай… дай мне позаботиться о тебе, – наконец на выдохе произнес он, вновь сдвигая брови. – И не говори, что ты сильная и со всем справишься. Это не так. Я видел запуганного и обиженного ребенка, капризную и избалованную девочку, но не взрослую и самостоятельную женщину, какой ты хочешь казаться.

Он не отводил взгляд, хотя ему и давалось это с трудом. Ожидая протеста или отказа, Эрик напрягся, но в ответ услышал только короткое «Хорошо».

– Хорошо? – переспросил он, и Селена кивнула, разворачиваясь.

«Очередная игра, – подумала она. – Сколько можно издеваться надо мной? А я? Тоже хороша. Ведусь на это каждый раз, как безвольная кукла!»

Когда оцепенение спало, губы Эрика растянулись в легкой усмешке. Он покачал головой, а потом последовал за девушкой.

В этой части долины было значительно суше и ветреней – стена деревьев постепенно редела, кустарник сплелся в единый ковер, колючий, с маленькими листочками, облетающими от сильных порывов ветра. Солнце жгло траву и потрескавшуюся землю, зеленый цвет сменился желтым и коричнево-серым. Пыль поднималась вверх и пропитывала горячий воздух. Открытые участки тела покрывали мелкие царапины, которые противно пощипывало от выступавшей на коже соли.

– Похоже, подземные воды сюда не доходят. Оазис остался позади, – констатировал Дарен, опустившись на одно колено и сжимая в кулаке кусочек земли, пропуская сквозь пальцы серый порошок.

– Хреново, – констатировала Робин. – Куда теперь?

– Будем идти дальше на запад. Так хотя бы не собьемся с пути, – Эрик остановился, ожидая друзей. – Или нужно согласовать это с вами, сэр?

Последние слова он адресовал Марку. Тот прищурился, выражая всю злость, копившуюся в нем. Он хотел что-то ответить, но тут где-то совсем рядом раздался непривычный звук, напоминавший рык и стон одновременно. Путники в спешке оглянулись, но не заметили ничего подозрительного.

– Что это за чертовщина была?!

Дарен вскинул винтовку и медленно поворачивался по кругу.

– Может, Дайан все-таки отправила за нами своих ребят?

Но мир вокруг не подавал никаких признаков жизни. Селена, стоявшая дальше всех, приложила руку ко лбу, закрывая глаза от слепящего света и прокричала:

– Чего вы там застряли?! У нас опять привал?

Еще раз оглядевшись, путники пошли вперед. Марк хотел поднять Барбару на руки, но она, сопротивляясь, оттолкнула его, решив идти самостоятельно. Почему-то такой ее жест вывел парня из себя, и он, пыхтя и бубня себе под нос ругательства, обогнал всех, поднимая клубы пыли. Несколько раз где-то совсем рядом повторились неизвестные звуки, но теперь никто не вслушивался в них.

Долина постепенно превращалась в узкое ущелье, пустынное и каменистое, пологие холмы росли и становились похожими не на мягкие велюровые волны, а на угловатые ступени. Деревья вовсе исчезли, а колючий кустарник был низким, редко доходящим до колена, высохшим и желтым. Становилось нестерпимо жарко, ноги не слушались, а страх начинал сжимать легкие Селены. Они снова брели где-то посреди безжизненных земель без ориентиров и перспектив найти новый оазис. Рядом с ней ковыляла Барбара. Подругу было не узнать – всегда веселая и легкомысленная, сейчас она выглядела изможденной, каждый шаг давался ей с трудом. Но удивительным было и то, что она не капризничала, а терпеливо шла вперед. Избалованная девочка-тусовщица резко повзрослела, столкнувшись с жизнью по другую сторону Границы.

Теперь вышагивая позади остальных путешественников, Селена без смущения стянула с себя водолазку, оставшись в кружевном бюстье. Солнце тут же опалило обнаженную кожу, а ветер высушил бисеринки пота, покрывавшие спину и грудь. Именно в этот момент Дарен оглянулся, и слащавая улыбка заиграла на его губах.

– Воу, – крикнул он. – Дождись вечера, киса! Сейчас нет сил!

Тут же, как по сигналу, обернулись Эрик и Робин. Стараясь сохранить невозмутимость, Селена продолжала идти, уставившись себе под ноги.

– А ты ничего, – не сдавался Дарен, провоцирую реакцию девушки. – Я бы тебя…

Он не успел закончить, как его фразу прервал крик Барбары, указывающей трясущимся пальцем куда-то вдаль, на то, что теперь привлекло всеобщее внимание – Марк, шедший далеко впереди, извивался на земле, беспомощно взмахивая руками. Он был там не один.

Глава 27

– Какого черта!? – Селена не сразу смогла рассмотреть, что парень боролся с кем-то явно больше и сильнее его.

Дарен и Эрик тут же бросились ему на помощь, оставляя на земле тяжелые рюкзаки.

– Это люди Дайан?! Но как они смогли опередить нас?! Тут же нет другого пути! Они спустились с гор?! – нервно тараторила Барбара.

– Замолчи, – шикнула Робин. – Бери лучше это и иди так быстро, как только сможешь.

Она протянула девушке пистолет, а Барбара, сжимая оружие, испуганно смотрела на него, не понимая, что делать дальше.

– А ты хватай одну из сумок, – Робин указала Селене на увесистую ношу. – Ну, чего встали?! Им нужна помощь!

Схватив второй рюкзак, она вскинула винтовку и побежала на подмогу. Селену же качало под весом огромной сумки, но она, постанывая, взвалила ее на плечи и, сжав зубы, двинулась за Барбарой. Она не могла поднять голову, а значит и видеть происходящее. До нее лишь доносились крики парней и звериное рычание.

Эрик и Дарен уже оттаскивали от Марка нападавшего.

– Что это, на хрен, такое?! – сипел Дарен, выворачивая за спину руки с длинными когтями.

– Проще пристрелить, – тяжело дыша, Эрик схватил винтовку, направил ее в голову неизвестного и выстрелил. Тело сразу обмякло и распласталось поверх Марка. С большим усилием перевернув его, друзья оттащили солдата подальше и убедились в том, что он жив.

– Что за ублюдок? – Дарен присел на корточки рядом с убитым. Назвать это существо человеком не поворачивался язык – нечто огромного роста, с мощными буграми мышц, лежало без движения. Пальцы чудовища украшали острые когти, из приоткрытого рта торчали клыки, сквозь рваную одежду виднелась шерсть. Подоспевшая Робин склонилась над телом, аккуратно осматривая его.

– Что там Айван говорил про брутов? – задумчиво протянула она, касаясь когтей.

Эрик тут же вскочил на ноги, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Где Селена?!

А когда заметил ее, выдохнул и надел маску безразличия.

– Интересно, он один здесь? – от Дарена тревога друга не скрылась, он нахмурился, но решил, что сейчас неподходящее время, чтобы язвить на эту тему.

– Черт его знает, – Робин наклонилась к Марку, лежащему на спине и постанывавшему. – Как ты?

– Живой.

Он перекатился на бок, морщась от боли, и медленно встал.

– Откуда он взялся? Как напал? – подошедшая Барбара отряхивала пыль с его рубашки, руки дрожали, а в одной по-прежнему мертвой хваткой был зажат пистолет.

– Я только успел услышать рык, а потом сразу же почувствовал, как что-то острое вонзилось мне в бок.

Он поднял разорванную рубашку, открывая вид на кровоточащую рваную рану.

– Хо-хо, да тут следы от зубов, – потирая лоб, воскликнула Робин. – Глубоко задел, но мы попробуем тебя заштопать, наложим повязку, и все заживет, как на дикой собаке.

Марк скорчил гримасу, но ничего не сказал.

– Мы ведь слышали рычание… Эта тварь может быть не одна. И получается, что они практически бесшумны, внезапны и очень сильны, – Дарен загибал пальцы, но Барбара ударила его по руке, и тот злобно зашипел: – Какого хрена?!

– Хватит пугать! Нужно быстрее искать место, где можно спрятаться!

Эрик взял рюкзак.

– Согласен, с разговорами пора заканчивать. Будем бдительнее и осторожнее, держимся вместе. Может, в этом пространстве им будет сложнее напасть, – он указал в сторону сужающегося каменистого прохода в ущелье, а затем обратился к Марку: – Ты идти сможешь?

– Без проблем, – солдат старался не показывать, на сколько ему было больно, и храбрился, но при каждом шаге рубашка окрашивалась бордовым, а лицо страдальчески кривилось. Тогда Эрик подхватил его, не обращая внимания на слабые попытки Марка сопротивляться.

Селена наблюдала за Эриком – не смотря ни на его ненависть к Холмам, ни на личные обиды и соперничество, ни на скверное поведение Марка в последние дни, он помогал ему сейчас. Каким переменчивым, непредсказуемым был Эрик. А еще добрым. Девушка вздохнула, прогоняя неуместные сейчас мысли. Расщелина была все ближе, поэтому путники прибавили шаг, стремясь, как им казалось, к безопасности и защите.

Внезапно раздавшийся откуда-то сверху рык эхом разнесся по ущелью, отскочив от стен и растворяясь в его отдаленных уголках. Барбара закричала от неожиданности, и ответом ей снова стало низкое рычание. Источник звука было невозможно определить – эхо сбивало, искажая реальность.

– Быстро все сюда, – Эрик махнул рукой, подзывая девушек и ушедшего вперед Дарена. – Придется дать отпор этим тварям!

Он отпустил Марка, убедившись, что тот держится на ногах, и вскинул винтовку. Дарен сделал то же самое.

– Где они? – прошептал он, скользя взглядом по каменистым обрывам. Секунда, вторая… Время застыло, превращая воздух вокруг в нечто осязаемое, напряженное, пропитанное страхом. Путники стояли спина к спине, дыша бесшумно и поверхностно.

Сорвавшийся с высоты камень спровоцировал череду выстрелов, треск которых разнесся по ущелью, заглушая остальные звуки. Тут же на склонах возникли темные силуэты, приземистые и крадущиеся.

– Вон он, вон он! – завизжала Барбара, отступая назад и натыкаясь на спину стоявшего позади Дарена.

– Там еще один!

– И за этим валуном! – раздавалось вокруг. Селена сжалась и втянула голову в плечи от очередного громкого треска.

– Черт, они слишком ловкие! Я промазала, – Робин начинала дрожать от перенапряжения.

Секунда, и силуэты поднялись в полный рост, обрели вполне конкретные черты, страшные и ужасающие. Бруты с запредельной скоростью скатились по склонам, уворачиваясь от выстрелов. С этого момента в ущелье началась нешуточная борьба, исход которой был предопределен. Селена рыдала, прикрываясь рюкзаком, в который вонзились острые клыки. Барбара лежала в пыли, едва дыша от ужаса, а над ней клацал зубами, капая слюной, огромный монстр. Эрика от длинных когтей отделял только приклад винтовки, которую он успел выставить перед собой. Дарен выстрелил в спину этому чудовищу, но оно одним ударом отбросило его к камням у подножия горы. Робин хаотично стреляла, возможности прицелиться не было – один из брутов будто играл с ней, бегая вокруг и то и дело нанося ей неожиданные удары. Марк лежал без сил, обреченно наблюдая за происходящим.

Солнце ползло по небу, стремясь укрыться за холмом. Марк перевел отсутствующий взгляд туда, на каменистую вершину, слушая истошные крики, проклятия и звериное рычание. Почему они не рвут его на части? Потому, что он и так принадлежит им. Без всякого сопротивления. Он уже труп. Их ужин. Парень зажмурился, и в памяти возникли картинки прошлого.

Он был самым младшим в семье, его старшие братья уже давно занимали высокие должности в армии Совета, а Марка считали маменькиным сынком. И мать, действительно, была категорически против того, чтобы третий сын становился военным, ругалась, плакала и запрещала ему даже думать о карьере в армии.

– И кем он вырастет?! Беспомощный сопляк, – выходил из себя его отец.

– Я не хочу лишиться и его! Ты загубишь ему всю жизнь! Почему нужно обязательно ночевать в серых казармах, недоедать, рисковать собой, чтобы доказать тебе, что наши сыновья достойны твоей любви просто так!?

– Что ты вообще понимаешь в воспитании?! Учишь его состраданию да милосердию, лепишь из него слабака, а он обязан быть лидером! Ты женщина, вот и растишь цветок в горшке вместо настоящего мужика.

Тогда отец позволил себе поднять руку на мать Марка. И он решил, что единственным способом уберечь ее от издевательств было поступить на службу, как того хотел отец.

Марк сразу попал на Границу. В первый же вечер его взяли в патруль, и он оказался в Вейстленде. Машина медленно ехала по пустым улицам, освещая их безжизненность светом фар. Напарники Марка шутили, но он слышал только их смех, не вникая в смысл сказанного. Он достал свой перекус – сэндвич и бутылку воды. Смотря по сторонам сквозь тонированное стекло, парень без энтузиазма жевал бутерброд, затем приоткрыл окно и закурил. Вдруг он заметил маленькую девочку с бледным и грязным лицом, сидящую на ступенях перед одним из ветхих домов. Губы ее были сухими, волосы растрепанными, а худое тело скрывала рубашка не по размеру. Большие глаза следили за ним с грустью, совсем не детской. Она протянула ему руку с пустой бутылкой. В эту минуту на лестницу выскочила женщина, сгребла малышку в охапку и затащила в дом.

Образ этой девочки долгое время не выходил у Марка из головы. Но с каждым годом он терял свою четкость и растворялся в глубинах сознания. А солдат становился черствее, забывая про жалость и сострадание и становясь все более похожим на своего отца. Наверное, сейчас он бы гордился сыном, при любом удобном случае мечтающем показать, какой он лидер. А может, даже полюбил бы его… Только вот хотел ли теперь этого сам Марк?

Он вновь услышал крики, зубы его сомкнулись и заскрежетали. Превозмогая боль, парень поднялся на ноги и, собрав силы, прокричал:

– А ну-ка прочь! Гребаные твари!

Он бросился вперед, хватая за шею ту, что нависла над Барбарой, и откатываясь с ней в сторону. Следом за ними бросился монстр, вцепившийся в рюкзак Селены.

Эффект неожиданности сработал, Дарен налетел на брута, почти вонзившего клыки в Эрика, и тот смог наконец освободиться и выстрелить. Но вставшие вокруг твари начали сужать кольцо, вовсе перестав реагировать на ранения. Марк, качаясь, подошел к Эрику, уперевшись своим плечом в его, и прошептал:

– Давай сюда рюкзак с едой.

Эрик секунду колебался, но все же передал сумку Марку.

– Как только они подойдут ко мне – сваливайте.

– Не думаю, что сработает. А если и получится, ты не успеешь убежать.

– Я и не собираюсь, – фыркнул Марк, крепко сжимая лямки рюкзака и вырывая его из рук Эрика. – Все, будь готов выводить их отсюда.

Он отвернулся, но перед этим всего на мгновение улыбка озарила его лицо:

– Будь ты слабым и недостойным соперником, я бы не стал тебя провоцировать. Прости, такой уж меня сделала Зона. Было бы здорово пообщаться при других обстоятельствах. Но не в этой жизни. Позаботься о Барбаре, она только строит из себя крутую.

Он подмигнул и быстро, на сколько ему позволяла рана, отскочил, победно взмахнув рюкзаком.

– Эй, ублюдки! У меня для вас подарочки!

Он распахнул сумку, вываливая содержимое на землю. Учуяв запах продуктов, бруты взвыли, хищно оскалив клыки, и бросились к Марку.

– Что он делает?! – взвизгнула Барбара, встретившись с Марком взглядом. Он кивнул ей и улыбнулся, как когда-то в ангаре Зоны. Что случилось с ним на «свободе», что изменило его, заставило внутренних демонов выйти на свет и развернуться в полную силу? Сейчас он жалел об этом, глядя на девушку, с которой сбежал, не задумываясь.

– Идем, нет времени! – Эрик схватил ее за руку и потянул к ущелью, куда уже устремились остальные.

Марк еще раз оглянулся, зажмурился и прошептал:

– Мама… ты воспитала меня иначе.

Он снова четко и ясно представил девочку из Пустоши. В своем видении он распахнул дверь машины, сел рядом с малышкой, улыбнулся и протянул ей бутылку воды. И в этот же миг он нащупал в рюкзаке единственный оставшийся пакет со взрывчаткой, который был сделан Эриком, и с силой ударил его о землю рядом с собой. Оглушающий взрыв разнесся над долиной, сотрясая воздух. Скрываясь в узком переходе последним, Эрик обернулся – сизый дым затягивал склон холма. Ни единого движения, ни единого звука.

– Обещаю, что смерть твоя не будет напрасной, – с грустью вздохнул парень и исчез в расщелине.

Глава 28

Путь пролегал через узкий коридор, образованный двумя высокими каменистыми холмами. Повсюду торчали острые булыжники, ноги скользили на мелких подвижных и осыпающихся камнях, затрудняя движение.

– Где Марк? – постоянно спрашивала Барбара, оглядываясь. – Почему нельзя подождать его?

– Иди вперед, – рычал Эрик, не зная, что ответить.

Робин поравнялась с ним и шепотом спросила:

– Он погиб?

Эрик сжал губы в тонкую линию.

– Оазис потерял бойца.

– Робин, не надо, – парень покачал головой. – Хватит делить нас на своих и чужих. В конце концов, он спас всех. И сделал это с честью. Надеюсь только, что он умер быстро.

Больше Эрик не был настроен на разговор, потому поспешил обогнать путников и остаться в одиночестве. Дарен, замыкавший процессию, давно понял, чем закончилась битва в долине. Но его лицо вообще не выражало никаких эмоций, хотя внутри боролись друг с другом отголоски многолетней ненависти, удовлетворения и, как ни странно, горечи потери и жалости.

Преодолев становившуюся сумрачной расщелину за пару часов, изможденные странники вышли на открытую местность. Солнце озарило равнину, но уже не жгло беспощадно, а приятно ласкало предзакатным теплом.

– Туда? – согнувшись и уперевшись руками в колени, прищурилась Селена и кивнула в сторону маячивших вдалеке каркасов заброшенных домов.

– Туда, – Эрик первым зашагал в направлении развалин, держа винтовку наготове.

В разрушенный город они вошли уже на закате, озираясь, как затравленные звери, всматриваясь в причудливые тени и каждую секунду ожидая нападения брутов. Но вокруг было тихо. Возле одного из домов они наткнулись на нечто похожее на костровище. Эрик склонился над ним и зажал между пальцами маленький уголек.

– Холодный, но костер разводили недавно, поэтому не исключаю, что те бруты обитали здесь.

– Или не они, – пробормотал Дарен, запрокинув голову и осматривая здание. – А толпа их голодный товарищей.

– Нужно здесь все проверить. И, если все в порядке, то заночевать.

Эрик зашел в дом, толкнув дверь ногой и вскинув винтовку. Следом за ним в темноте скрылся Дарен.

– Как Марк нас найдет здесь? – Барбара присела рядом с костровищем и смотрела туда, откуда они только что пришли. Робин не выдержала и нервно произнесла:

– Никак. Он никак нас не найдет. Потому, что он мертв.

Барбара подняла на нее глаза. Ни удивления, ни паники, ни слез, ни отрицания.

– Не веришь? – скривилась Робин. – Начни видеть реальность, а не жить в своем игрушечном мире!

– Прекрати! – вскипела Селена. – Зачем так?! Почему ты такая жестокая?!

– Я знаю, – вдруг прошелестела Барбара. – Мне просто больно думать об этом. Но я знаю.

– Ну и к чему тогда этот спектакль?!

Робин злилась, не понимая, какую роль играет Барбара.

– Это вы привыкли к смерти. К страданиям. Идете с ними рука об руку всю свою жизнь. Мы – нет. Марк пострадал из-за меня, я втянула его в эту историю. Если бы я не потащила его тогда в Пустошь, он был бы жив. Что я сейчас должна чувствовать, о чем думать?! Кроме чертовой острой боли во мне ничего нет. Я стараюсь ее прожить, осознать, но не выходит. Становится только хуже. Может, если я буду думать, что он жив, мне станет легче?

Робин закусила губу, очевидно, осознав тяжесть переживаний девушки. Селена присела рядом с подругой и обняла ее. Ей искренне хотелось поддержать Барбару, но мысли путались, а слова застревали в горле. Появившийся на пороге Дарен разрядил обстановку – он выглянул за дверь и тихо позвал:

– Давайте, заходите, быстрее.

Как только девушки оказались внутри, он плотно закрыл створки и прислонил к ним внушительных размеров шкаф. На первом этаже окна были заколочены, сквозь них поступал слабый серый свет, освещавший ветхую прогнившую лестницу, которая вела наверх. Там Эрик с помощью подручных средств уже закрывал оконные проемы.

– Останемся здесь до утра. Сейчас только сделаем нашу крепость еще безопаснее, – он улыбнулся уголками губ и продолжил укреплять окна.

Селена сбросила свой рюкзак и прошла по верхнему этажу, изучая помещение за помещением. В нескольких комнатах ощущалось недавнее присутствие человека, точнее того, во что он превратился: на напоминавших кровати конструкциях лежали матрасы и тонкие истлевшие одеяла, рваная одежда была свалена рядом. Одна из комнат была когда-то ванной судя по разбитой раковине и душевой кабине. Селена по привычке покрутила кран и с удивленным криком подпрыгнула – из лейки хлынула ржавая ледяная вода. На ее крик тут же прибежал Эрик.

– Что?!

Селена с глупой улыбкой обернулась.

– Вода.

Он растерянно смотрел то на девушку, то на рыжую жидкость, стекающую на пол. Подойдя ближе, он взял заржавевшую лейку и неотрывно следил за этими струями, словно заворожённый.

– Как это возможно? Здесь же ни одного источника нет…

– Не знаю, – протянул Эрик.

– Думаешь, можно будет помыться?

– Пока выглядит она не здорово. Может, где-то здесь есть старый резервуар. Я обойду здание, вдруг найду его.

Селена схватила парня за руку. Сердце защемило.

– Не надо. Черт с ней, с водой. Не ходи туда. Хорошо?

Эрик замер, скользнув взглядом от кончиков ее пальцев вверх, к шее, щеке и, наконец, к глазам, в которых читался неподдельный страх.

– Хорошо, – его губы растянулись в едва заметной усмешке. – Она стала прозрачнее!

Струи воды и вправду сменили окрас с оранжевого на мутно-желтый. Селена отпустила руку Эрика, смущенно спрятала свою за спину и с облегчением вздохнула.

– Хватит шататься здесь в одиночку. Идем ужинать. И спать.

Хорошо, что провизию они разделили на два рюкзака, и сейчас вокруг оставшейся сумки собрались тесным кругом выжившие. От усталости и пережитого страха еда не лезла в горло, но восполнить силы было необходимо. Вяло обсудив чудесное появление воды, все замолчали, жуя вареный картофель и думая о чем-то своем. В комнате было темно из-за заколоченных окон, и Эрик зажег подобие керосиновой лампы, которую нашел в этой же комнате. Ее тусклый свет слабо осветил помещение, и тут же причудливые тени поплыли по стенам. Робин достала последнюю припасенную бутылку виски и сделала большой глоток, и передала ее Дарену, сидевшему рядом. Тот отхлебнул, закашлявшись, достал скрутку и глубоко затянулся, покосившись на Барбару, сосредоточенно следившую за пламенем в лампе.

– Будешь? – он протянул ей бутылку. – За Марка.

Девушка вздрогнула, вернувшись в реальность, взяла виски и тоже сделала глоток, а потом еще и еще один. Сдерживаемые слезы потекли по ее щекам, и она склонила голову на плечо парня. От неожиданности он слегка дернулся в сторону, а потом совсем неловким движением погладил ее по волосам. Селена, сидящая напротив, улыбнулась, но постаралась спрятать улыбку, чтобы ненароком не спугнуть то теплое чувство, которое осторожно проявлялось в колючем парне.

Она поднялась с пола и направилась к двери, ведущей в коридор.

– Куда ты? – шепнул Эрик.

– Проверю воду.

Она выскользнула из комнаты, прошла в ванную и повернула кран – почти прозрачная жидкость потекла слабой струйкой. Счастливая улыбка заиграла на губах девушки. Убедившись в своем одиночестве и сбросив с себя одежду, она встала под ледяные потоки. Все тело щипало, но вода приносила облегчение, смывая соль, пыль и кровь. Позади раздался скрип, и Селена в страхе резко обернулась.

– Оу, прости, – произнес Эрик смущенно, но глаз не отвел. – Просил же не ходить одной. Я подожду снаружи.

Он кашлянул и на секунду задержался на пороге, а затем вышел за дверь.

«Плевать. Что уже может выбить меня из колеи? Я успела столкнуться со всеми гранями этой жизни. А тут меня увидели голой! Пффф!» – девушка мысленно засмеялась, подставляя пылающее лицо холодным струям. Когда она сполна насладилась этим занятием, то вышла из кабинки, наспех обтерла мокрое тело водолазкой, натянула бюстье и брюки и выскользнула в коридор, где сразу же столкнулась с Эриком. Он стоял в задумчивости, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди.

– Можем поменяться, я подежурю.

Он скривил губы в усмешке.

– Да? И тебя прям тут же, возле этой двери, сожрут, а я даже не услышу. Зайди внутрь, мне так будет спокойнее.

Селена скорчила гримасу, но последовала за Эриком. Он стащил с себя футболку и бросил ее на пол, обнажая торс. Девушка вновь удивилась тому, каким на самом деле красивым и мускулистым было его тело, и как ловко это скрывалось под мешковатой одеждой. Селена почувствовала, как жар наполняет ее грудь и разливается по венам, устремляясь вниз живота и приливая к лицу. Дыхание тут же сбилось, словно канаты стянули легкие. Тогда она отвернулась, стараясь взять себя в руки. За спиной послышались шаги и звук воды.

– Черт! Она же ледяная! – прорычал Эрик, и Селена засмеялась. – Так можно и с чахоткой слечь!

Он еще сыпал проклятьями пару минут, стиснув зубы. Селена боролась с собой, но любопытство одержало верх, и она тайком взглянула на парня. Тот стоял к ней спиной, запрокинув голову вверх, проводя пальцами по непослушным темным волосам. Струи били по его смуглой коже, разбиваясь на мелкие капли и играя на изгибах его тела. И снова сердце подскочило к самому горлу, не давая сделать вдох. Но тут кран со скрипом повернулся, перекрывая воду, и Селена резко отвернулась.

– Чертовски холодно! Срочно нужен виски! – процедил Эрик, одеваясь и выталкивая девушку в коридор.

В комнате было тихо. Робин дремала, сидя на полу в обнимку с винтовкой и прислонившись спиной к стене. Дарена и Барбары не было, и Селена встревожилась, устремляясь на поиски. Эрик опередил девушку и толкнул дверь в еще одну комнату. Дарен сидел на кровати, а рядом с ним, положив голову на его колени, клубочком свернулась брюнетка. Он замахал рукой, прогоняя ребят и прикладывая палец к губам. Эрик улыбнулся и отступил назад.

– Неожиданный поворот, – прошептал он. – Заберу виски у Робин и приду к тебе.

Он жестом указал на комнату напротив и подмигнул.

Глава 29

Селена присела на жесткий матрас в темном помещении, пропахшем костром, дрожа от необъяснимого волнения. В дверном проеме появился отблеск света, и зашедший Эрик поставил на пол найденный где-то второй фонарь.

– Составишь компанию? – он потряс бутылкой.

Селена пожала плечами, но все же сделала глоток, чтобы успокоиться.

– Не боишься, что Робин там одна?

– Робин из Пустоши, – Эрик усмехнулся, – На месте брутов я бы боялся ее. Она не слабая девочка. К тому же, половину своей жизни она проработала в баре и выставила на улицу столько пьяниц и дебоширов, что и не сосчитать.

Он продолжал смотреть на Селену с высоты своего роста, пристально, забираясь в самые потаенные уголки ее души.

«Черт, опять эта дрожь! Пусть это будет только от холода, пожалуйста, только от холода!» – молила она, отводя взгляд.

– Как ты? Справляешься со всеми своими переживаниями? Столько всего навалилось…

– Сложно сказать, – девушка покачала головой, от чего влажные волосы рассыпались по плечам. – А тебе, наверное, привычно?

– Нет. Все-таки жизнь в Вейстленде была не такой насыщенной.

Оба усмехнулись. Какая-то неловкая пауза и смущение надолго повисли между ними, чего раньше почти не случалось. Эрик всегда язвил, оказываясь рядом. Сейчас же только следил за ней, не отрывая глаз. Это было сложно, невыносимо. Потому Селена вдруг вскочила, поджала губы и суетливо произнесла:

– Слушай, я пойду к Робин, – она хотела проскользнуть мимо парня, но тот взял ее за запястье. Предательский разряд тока прошел по всему телу, и блондинка затаила дыхание.

– Я устал.

Селена не понимала смысла сказанного.

– После смерти Эммы… не знаю, что было со мной. Кем я был. И был ли вообще.

– Эмма… Это твоя… девушка?

– Да, – отрешенно кивнул Эрик. – А потом умерла и мать. И вот я уже готов был уничтожить все, что было связано с Оазисом. Я так ждал удобного случая, той секунды, когда бы я тоже причинил боль кому-то из Хоуп Хиллс. Чтобы они страдали, рыдая на похоронах, как я. Вспоминали и желали моей смерти также люто. И этот момент настал – вот она, дочь одного из глав Совета пожаловала.

Селена слушала Эрика, ожидая чего-то плохого, но не находя сил сдвинуться с места, как тогда в убежище.

– Я искренне ненавидел тебя.

Тишина.

«Ненавидел. Пока не заметил твой страх. Пока ты не оказалась в моих руках, совершенно беззащитная, дрожащая. И то, что забавляло меня, вызывало презрение, теперь разжигало внутри совсем другой огонь. Ты нуждалась во мне и моей защите с первого дня, хотя я готов был разорвать тебя на части. Ты доверилась мне безоговорочно в домике на краю Вейстленда. А после всей мерзости, что я сотворил и наговорил тебе, пыталась защитить. Это противоречило всем моим убеждениям, моим чувствам!» – думал он, сжимая ее запястье сильнее.

– Я чертовски устал, – повторил он. – Устал от ярости. И одиночества.

Он тут же развернулся к Селене и прижал ее к шершавой стене. Опустив бутылку на пол, он завел ее руки над головой уже знакомым жестом и замер на миг в ожидании реакции. Опять эта покорность и страсть. Он выдохнул, сжав второй рукой ее талию. Селена задышала чаще и громче, не в силах контролировать нахлынувшие эмоции и дрожь. Эрик склонился над ее ухом и прошептал:

– Останови меня…

А затем провел губами по ее шее и спустился к ключице, обжигая горячим дыханием каждый миллиметр ее кожи. Он слышал, как приглушенный стон вырвался из ее груди, и губы растянулись в усмешке. Он скользнул ниже, к ложбинке между грудей, отпуская ее руки и подхватывая тело. Ноги Селену совсем не слушались, сердце стучало так сильно, что эхо тяжелых ударов раздавалось в ушах, а перед глазами все расплывалось и темнело.

– Что… что ты делаешь со мной? – шептала она, запуская пальцы в его волосы.

– Останови меня, – повторил он и накрыл ее губы своими жадно и горячо. Она ответила на поцелуй, прикусывая его губу до сладкой боли.

– Играй до конца, – простонала девушка, и Эрик подхватил ее, стоя между ее раздвинутых ног, которыми Селена крепко обвила его. Он отнес ее на кровать и, рыча, сорвал одежду, касаясь пылающей кожи. Эрик чувствовал, как девушка дрожит в его руках, и это наполняло его невероятной силой и страстью. А еще острым желанием закрыть ее, хрупкую и беззащитную, своим телом от любой опасности.

Все, что происходило с ними, и впрямь было похоже на игру – то нежную, медленную, такую тягучую и сладкую, то набирающую дикий темп, страстную и обжигающую. Все слова и двусмысленные поступки потеряли свою силу и единственно честным остался язык тела.

Достигнув наивысшей точки блаженства, оба, наконец, вытянулись на жестком матрасе, и Эрик шумно втянул воздух, надеясь успокоить дыхание и бешеную пляску сердца. Улыбка не сходила с его губ, веки были прикрыты. А Селена, перевернувшись на бок, следила за ним.

– Неплохая партия, – улыбнулась она.

– Что?

– Я об игре. Хорошо сыграл.

Она прищурилась, глядя, как Эрик поднимается на локтях и серьезнеет с каждой секундой.

– Ты так считаешь?

Парень сел, притянув к себе колени, и молчал какое-то время, а потом сдвинул широкие брови, но, улыбаясь, поднял лицо Селены под подбородок и прошептал:

– Кажется, что и тебе она пришлась по вкусу…

А затем поцеловал, но не страстно, а нежно и мягко, притянув к своей груди, все еще быстро поднимавшейся от сбившегося дыхания. Селена ничего не ответила, но прижалась к парню всем телом, буквально срастаясь с ним кожей. Успокоившись, она заснула, и ни одно сновидение не тревожило ее сознание.

На утро Дарен заглянул в комнату и застыл в дверях, оценивая развернувшуюся перед ним картину – Эрик лежал на спине, прижимая к себе полуобнаженную Селену. Ее лицо было скрыто в запутавшихся светлых локонах, а на его отражалось блаженство и умиротворение. От скрипа половиц Эрик резко открыл глаза и встретился взглядом с Дареном. Даже не шевельнувшись, он дал понять – не время, исчезни. И тот закрыл за собой дверь.

Эрик осторожно повернул голову и посмотрел на девушку. Тревога вдруг тугим шаром разрослась в его груди. Он коснулся пальцами ее нежной бархатистой кожи, чертя на ней ему одному известные символы.

«Какого черта, парень?! Что ты делаешь?! Вновь привязываешь себя… а если с ней что-то случится?! Что будет тогда с тобой? Кого ты будешь проклинать? Кому мстить?!» – он начал дышать чаще. Селена будто почувствовала это и приподнялась, изучая Эрика сквозь пряди светлых волос. Улыбка коснулась ее пухлых губ.

– Доброе утро.

Эрик натянуто улыбнулся в ответ.

– Что случилось?

«Такая маленькая, беззащитная… и зачем ты смотришь сейчас на меня так, будто лучше никого нет на свете?!» – стонал он про себя, отворачиваясь и поднимаясь с кровати.

– Ничего. Пора выдвигаться.

Селена села в постели, растеряно оглядывая комнату. Улыбка сползла с ее губ.

– Подай мне мою одежду. Пожалуйста.

Эрик, не оборачиваясь, собрал лежащее на полу белье и протянул девушке.

– Мне списать все на виски? – ком стоял у нее в горле. Она искренне не понимала причины холодности парня. Тот молчал, поднимая голову к потолку.

«Что с ним произошло?» – Селена не решалась задать этот вопрос вслух. Ярость и обида смешивались в ее груди, выжигая всю нежность, которая вчера окутывала ее сердце.

Натянув одежду и завязав волосы в тугой пучок, она поднялась, смотря в его широкую спину. Голос ее прозвучал глухо, но твердо:

– Решил сделать из меня очередную свою шлюху, чтобы забыться? Думаешь, красиво спел про заботу и свою тяжелую жизнь, и я растаяла? Пошел ты на хрен, Эрик, пошел ты на хрен! – прошипела она. – Я сильная девочка, справлюсь сама!

Последние слова, точно острый нож, вспороли старые шрамы, воскресив в сознании предсмертный образ Эммы. Он развернулся так резко, что напугал девушку, и схватил ее за руку.

– Что ты несешь?! – крикнул он с болью в голосе. – Я не лгал! И ты не шлюха! Как у тебя язык повернулся…

– Отпусти, – процедила она.

И в эту секунду Эрик увидел другую Селену – жесткую, упрямую, и главное – ненавидящую его. Он разрушил ее доверие, привязанность, веру и потребность в его защите. Теперь, не подпуская Эрика к себе, она находилась в большей опасности. И он проклинал себя за собственную слабость, жалость к себе и страх за свое сердце и покой. Но было поздно.

Глава 30

В соседней комнате уже собрались за завтраком Робин, Дарен и Барбара. Блондин с подозрением покосился на вошедшего Эрика, старающегося скрыть свое истинное настроение. Он был привычно серьезным и уставшим, с хмуро сдвинутыми бровями. Но в его груди в этот момент бешено стучало сердце. И если бы могло, то уже крошило ребра на мелкие осколки.

Селена появилась следом, натягивая водолазку. Выражение ее лица было непробиваемо холодным. Она резко приземлилась на пол рядом с подругой, выхватила из рюкзака черствую булку и принялась за нее, не проронив ни слова.

– Какой план у нас сегодня? – спросила Робин. – Может, останемся здесь? Хотя бы на денек. Тут относительно безопасно, да и вода есть!

– Нет, – отрезал Эрик. – У нас слишком мало еды. Просидим еще сутки и отправимся в путь совсем пустыми. Да и черт его знает, сколько тварей жили здесь и где они сейчас. Если Марк уничтожил не всех, то неизвестно, когда вернуться их изголодавшиеся друзья. Откупится будет нечем.

Эрик сжал кулаки, поймав себя на мысли, что и сам не знает, куда теперь идти. Сомнения грызли его душу, но он гнал их прочь. Эта ночь сорвала запретную печать с подобных эмоций, и теперь он старательно прятал их по углам своего сердца. Дарен наблюдал за товарищем и чувствовал, что происходит. Рядом с ним сидела Барбара, которая выглядела сегодня спокойнее и живее, но она тоже с тревогой проводила Эрика, скрывшегося в коридоре.

– Я сейчас, – протянул Дарен, следуя за другом.

Достав последнюю самодельную сигарету, он закурил, заходя в ванную.

– Ну и какого хрена происходит?

– О чем ты? – Эрик умылся ледяной водой и уставился на блондина.

– Мне можешь не загонять, что все в порядке.

– А со мной и не порядок. Как и со всеми, – он вырвал из пальцев Дарена скрутку и втянул полные легкие дыма.

– Сделаешь так еще раз, я тебе нос сломаю, – усмехнулся парень, но Эрик не оценил шутку

– Куда мы идем? Ты знаешь? Я – нет.

– Раньше тебя подобная неопределенность не расстраивала.

Эрик хохотнул, запрокинув голову.

– Расстроен? Так ты это называешь? Я в гребаном ужасе! Если бы мы были здесь вдвоем, мне было бы насрать, уж поверь! Но с нами три девчонки! И я бы не хотел видеть, как они по очереди будут умирать! Не хотел бы держать их на своих руках перед концом!

Эрика затрясло, и он снова затянулся.

– Боишься, что история повторится?

Пауза.

– Но Эмму ты любил. Здесь все иначе. Да, будет горько, но это совсем другое. Соберись. Мы должны идти дальше, раз уж встали на этот путь. Ни остановиться, ни вернуться мы уже не можем.

– Все иначе… – прошептал парень, запуская пальцы в непослушные волосы. – Тут ты прав… сам в шоке.

Дарен сделал вид, что не понял сказанного, но, похлопав друга по плечу, постарался поддержать:

– Ты справишься. Мы все справимся с этим. А теперь завязывай ныть, идем.

Наскоро собрав пожитки, все пятеро спустились на первый этаж. Дарен выглянул на пустынную улицу и вышел из здания. Солнца сегодня не было видно из-за плотных облаков, ветер сильными порывами трепал одежду молчаливо бредущих странников, забираясь под кожу и покалывая ледяными иголками все тело. Спустя час облака спустились еще ниже и прорвались крупными тяжелыми каплями, застав путешественников врасплох – последние развалины скрылись за горизонтом, а впереди разворачивалась пустынная местность без малейшего намека на укрытие. Барбара до сих пор хромала, что еще больше тормозило движение. Но сегодня Дарен не отходил от девушки далеко, постоянно интересовался ее состоянием и предлагал свою помощь.

– Его не узнать, – бросил Эрик, обращаясь к Селене, но ответа не последовало. Девушка ушла далеко вперед, бормотала себе под нос проклятья в адрес дождя, будто не замечая никого вокруг. Ее волосы намокли, по ним стекала вода, пропитывая и без того мокрую водолазку.

– Давай поговорим, – настаивал Эрик. Груз на сердце не давал ему покоя, тянул канаты вины, затягивая на шее тугую петлю.

– Мне надоели твои игры, разговоры, ухмылки, едкость и язвительность. Я придумала себе героя, коим ты никогда не являлся. А ты возомнил себя сердцеедом и решил, что за этой маской я не замечу, как ты на самом деле хочешь растоптать меня, отомстить за смерть матери и какой-то Эммы. Выбрал бы другой способ, этот был уж совсем грязным, даже для тебя. Не находишь? Да и банально как-то. Переспать с втрескавшейся в тебя идиоткой, а потом делать вид, что ничего не было. Ух, как здорово придумано.

Голос Селены был необычайно спокойным и ни разу не дрогнул.

– Надеюсь, что твоя вселенская месть случилась, и тебе полегчало. А то жить с такой ненавистью и злобой в сердце невозможно.

– Это не было местью. И игрой перестало быть! Да послушай ты меня! – он дернул Селену за рукав, останавливая и преграждая ей путь. – Мне стало… страшно. Страшно, что я могу вновь пережить ту боль, если потеряю тебя, как когда-то Эмму.

– Опять? Думаешь, я снова куплюсь на этот ванильный бред? Не работает это. Не ра-бо-та-ет. Хватит.

Девушка обогнула Эрика и продолжила путь.

– Черт возьми! – прорычал он. – Чего ты хочешь?! Что я должен сделать, чтобы ты поверила мне?

Наконец она одарила его ледяным взглядом, убрала с лица прилипшие волосы и размеренно произнесла:

– Оставить меня в покое. Если ты говоришь правду, то автоматически обезопасишь свое хрустальное сердце от новых трещин. А если врешь, то и вовсе не придется вытаскивать этот ненужный в твоем случае агрегат из вековой пыли. И как ты там сказал? «Надеюсь, что мы найдем такое место, где до старости не пересечемся».

Она натянула лямки своего рюкзака обеими руками и прибавила шаг. Сказанное прозвучало для Эрика, как отрезвляющая пощечина.

«Я не позволю нам поменяться местами! Ты не будешь играть со мной! Да, я допустил ошибку, но что ты знаешь о моих переживаниях?! Как бы вела себя ты, потеряв любимых?! – негодуя, парень выдохнул, сжал кулаки и привычно сдвинул брови. – Ты свой выбор сделала прямо сейчас».

Он устремился вперед, обгоняя Селену, подставляя раскрасневшееся лицо крупным каплям, ненавидя себя, ее, целый мир. За своими гневными мыслями, носившимися в голове роем, он не сразу расслышал приближающийся шум, похожий на рокот или журчание. Парень напрягся, прислушиваясь. Догнавшая его Робин тоже застыла, ловя незнакомый звук.

– Что за хрень? – прошептала она.

Прямо перед ними, шагах в десяти, этот звук становился громче. Эрик медленно ступал по мокрой земле, пока сердце глухо отбивало ритм в его ушах. Казалось, прошла целая вечность прежде, чем он подошел к источнику шума.

– Тут обрыв, – констатировал он. – И вода внизу.

Робин присоединилась к нему и в ступоре уставилась на мощный поток, машинально схватив парня за рукав ветровки.

Дарен, Барбара и Селена стояли позади, рассматривая бурлящую ленту, врезающуюся в берег. Дарен вдруг засветился улыбкой и подскочил к краю.

– Это река!

– Но…

– Точно река! И где-то по ее течению мы найдем оазис, я знаю!

– А если нет? – сомневалась Робин. – Откуда такая уверенность?

– Книжки читал. Многочисленные крупные поселения располагались возле рек.

– Мы можем наткнуться на очередной мертвый город.

– Не исключено. Гадать нам все равно некогда, другой маршрут никто не предлагает. Если там нет оазиса, значит мы можем больше ни на что не рассчитывать, лечь и умереть.

Дарен снова расплылся в глупой и неуместной улыбке.

– Придурок, – толкнула его Робин, но тоже улыбнулась.

– Тогда спускаемся. А куда дальше? Направо или налево?

– По течению вниз, – Дарен первым начал спуск по размокшей от дождя почве.

Капли продолжали барабанить по насквозь промокшим рюкзакам, ставшим ощутимо тяжелее под весом воды. Вся одеждавымокла и противно липла к телу, холодный ветер, налетавший порывами, пробирал до костей, отчего у путников порядком стучали зубы. Впереди река вышла из берегов, превращая тонкую глинистую линию в непроходимую топь, а справа вырос отвесный обрывистый склон, на который невозможно было взобраться.

– Окей, – протянула Барбара. – Что теперь, куда дальше?

Она обращалась к Дарену, ожидая от него решения, но тот был в замешательстве.

– Перейдем на ту сторону, поднимемся выше, – Эрик указал на песчаные террасы, возвышавшиеся вдоль левого берега.

– Перейдем? – уточнила Барбара.

– Да, вот по тем камням. Там не так глубоко. Мы с Дареном перенесем все вещи и вернемся за вами.

Река в этом месте, действительно, теряла свою глубину, но была такой же быстрой. Огромные валуны возвышались над поверхностью воды, мокрые и блестящие, но казавшиеся вполне пригодными для перехода.

Дарен взобрался на один из них и первым, балансируя на скользкой поверхности, прошел на другой берег. Спрыгнув на мокрый песок и сбросив сумку, показал большой палец. Эрик поправил рюкзак и тоже поднялся на камень. Ноги скользили, но он держал равновесие и аккуратно переходил от выступа к выступу. Оказавшись на земле, он выдохнул.

– Заберу у Робин рюкзак и винтовку, а ты иди за Барбарой. Будь осторожен.

Он вернулся, перехватил сумку Робин, перекинул оружие на широком ремне через плечо и уже быстрее, чем в первый раз, прошагал по каменным глыбам. Дарен помог Барбаре вскарабкаться наверх, поднялся за ней следом и, контролируя каждое ее движение, перевел на ту сторону. С Робин все оказалось еще проще – она и сама прекрасно справлялась, но Эрик не рискнул отпустить ее одну.

– Теперь твоя очередь, – он спрыгнул на вязкий песок перед Селеной и протянул руки ей навстречу.

– Не надо, сама справлюсь.

– Сейчас не время для этих спектаклей, – процедил парень. – Дождь усиливается. Давай сюда свой рюкзак и хватайся за меня.

Селена протянула ему сумку, но руки так и не подала. Парень начал не на шутку заводиться. Отплевываясь от стекающей по лицу воды, он нахмурился и с силой схватил девушку за запястье, но она вырвалась.

– Я сказала – отвали от меня! – вскочив на первый камень, она медленно перебралась ко второму.

– Твою мать! – Эрик поднялся за Селеной, смахивая с ресниц крупные капли тыльной стороной ладони.

Девушка перепрыгнула на вершину второго валуна, но нога предательски подвернулась, и Селена, взмахнув руками, упала в бушующий поток, поднимая вверх сноп брызг, окативших Эрика. В глазах его застыл ужас. Не медля ни секунды, он прыгнул вслед за Селеной в бурлящую бездну.

Глава 31

Холодный ветер трепал мокрые волосы Селены, ледяными щупальцами забирался под тонкую ткань водолазки, раскачивал ее и норовил столкнуть вниз со скользких камней. Но девушку трясло не от холода или страха, но от злости и обиды, не отступающих, не покидающих ее сердце.

Она всего на миг прикоснулась к своим воспоминаниям. В памяти вновь всплыли очертания ее комнаты, светлой и уютной. Но что-то теперь менялось, прямо сейчас сознание гасило этот солнечный свет и наполняло спальню серостью и холодом. Силуэт матери, сидящей на ее кровати, отдалялся. Лицо отца и вовсе выглядело, как застывшая маска. Девушка металась по комнате, стараясь оживить былое. Вот перед ней возник образ Стефана, стоящего на Границе. В его глазах читался страх, недоверие, тревога. Тогда она точно видела это. Сейчас заметила нечто новое – презрение? Отвращение? Он шагнул к ней на встречу, сжимая кулаки. Хотел защитить от Эрика? От отца? Нет. Он был на стороне Холмов, а поведение Селены шло вразрез с их идеологией.

Все кадры прошлого стали черно-белыми. Как и вся ее жизнь эти долгие годы – комфортная, спокойная, красивая, но… искусственная. Ненастоящая. Как картинка из журнала. Последняя же неделя принесла много боли, страха, но выглядела, как яркий пазл. А еще Селена испытала новое, незнакомое ранее чувство. Ее сердце, до этого всегда молчавшее, вдруг застучало, запуская огромный внутренний механизм, заполняя каждую клеточку любовью. Шестеренки закрутились так быстро! Слишком быстро… И Селена потеряла рассудок, а вместе с ним и гордость.

Где-то в груди слева еще щемило, но стук замедлялся, механизм начинал тормозить, а состояние тяжелого похмелья давило нещадным грузом, сжимало виски, от чего начинало мутить.

«О, да, это было ярко. Но больше я не допущу, чтобы этот ублюдок топтался грязными подошвами в моей душе. Надо же мне было допустить все это! – мысли роем проносились в ее голове, а она все шла по мокрой каменной поверхности. – Чего я ожидала? Что, воспользовавшись мной, он вдруг полюбит меня?! Идиотка! Как там говорил Дарен? «Пусти его в Оазис, и он перепробует там всех принцесс!»

Зажмурившись и слушая гневные крики за спиной, девушка растянула губы в усмешке.

– Тебе не нравится, что я больше не подчиняюсь? Так запомни этот момент, самовлюбленный кретин, теперь иначе не будет! – пробормотала она, присев и прыгнув на второй камень. – Мое сердце возвращается на пыльную полку.

В это мгновение нога соскользнула, подвернувшись, и во рту стало горько от паники. Глаза Селены широко распахнулись, она замахала руками в надежде вернуть равновесие, но продолжала скользить по инерции. Крик вырвался из груди и будто повис в воздухе вместе с застывшими каплями дождя. Остальное происходило, как в замедленном кадре – девушка падала в воду спиной вперед, разведя руки и с ужасом смотря в серые облака, которые тоже замерли, предчувствуя жестокий финал. В ушах у нее звенел собственный крик, внутри все сжалось в ожидании удара, боли и холода. В ожидании неизвестности. Но вдруг мозг совершенно очистился. Больше он не выдавал ни воспоминаний, ни образов. Он точно отключился, не желая участвовать в происходящем. Никаких сигналов.

Эти секунды показались Селене бесконечно долгими, а когда спина наконец коснулась ледяной поверхности и тело резко погрузилось в поток воды, все вокруг вновь пришло в движение. Волна захлестнула ее с головой, за ней – еще одна, не давая сделать вдох. Грудь сдавило от обжигающей боли в легких, паника, острая и неконтролируемая, тоже хлестала по щекам, утягивая на дно. Девушка увидела свинцовое небо, но оно тут же скрылось за новой волной, ударившей с такой силой, что Селену отбросило к камням. Серый свет вспыхнул, окрасившись взрывом разноцветных искр, а затем вовсе погас в сознании девушки.

Ее обмякшее тело уносило течением вниз по реке. На противоположном берегу, обхватив голову руками, метался Дарен. Рядом с ним истошно кричала Барбара. Даже лицо Робин, всегда такое невозмутимое, сейчас отражало ужас.

Но ничто не могло сравниться с состоянием Эрика. В миг падения Селены внутри у него что-то надломилось, мощный разряд прошел по всему телу. Этот импульс ударил в его сердце во всю силу, вызвав короткое замыкание и отключив его. Когда волна разбила ее тело о камни, он уже был мертв. По крайней мере, ему этого хотелось. И он прыгнул за ней, не отдавая себе отчета, не анализируя, не боясь. Если умерла Селена, то в этот раз был виноват только он. И если отомстить Холмам за смерть матери и Эммы он не смог, то за гибель этой девушки распять самого себя было проще простого.

Он влетел в пузырящуюся, кипящую толщу воды, точно стрела. Острая кинжальная боль тут же полоснула по плечу и пронзила висок. Эрик чувствовал, как лед сменился жаром и обжог кожу, и видел, как бурлящая пена вокруг него окрасилась алым. Плевать. Уйдя под воду, но борясь со стихией, он вынырнул и, прикладывая все силы, поднялся над поверхностью, обшаривая затуманенным взглядом окружающий его хаос и цепляясь за знакомый силуэт, маячащий на другой стороне реки. Дарен показывал ему направление, и Эрик устремился туда, где, зацепившись за выступающие резцы камней, билось о волны тело Селены.

Секунда… две… три… десять… глоток противной воды. Вдох. Кашель. Разноцветные круги перед глазами. Гаснущий свет. Вспышка.

«Нет! Не смей отключаться!»

Очередной глоток мерзкой жидкости. Новая волна накрыла с головой.

«Схватил! Держу!»

Перевернул ее на спину.

«Она дышит или нет?!»

Новая вспышка света. И снова чернота.

«Твою мать! Плыви! Ты должен!»

Эрик из последних сил преодолевал казавшееся бесконечным расстояние до берега. Коснувшись ногами вязкого песчаного дна, он вздохнул, бережно толкая тело девушки перед собой. К нему уже бежали Дарен и Робин. Ноги совсем не слушались, свинцовая тяжесть ползла от них вверх, захватывая его в оковы. Упав на колени, он закашлялся, сплевывая воду, уперевшись ладонями в шершавый и грубый песок. Вспышки перед глазами участились, утаскивая каждый раз в сумеречный мир, но он сопротивлялся, стараясь не терять из вида Селену. Когда руки Дарена подхватили парня, все очертания вокруг смешались, боль прошила голову от левого виска вниз, до самой шеи, и Эрик, простонав, отключился.

***

Порывы ветра стихли. Свинец нависавших облаков начал растворяться, прекращая ледяной дождь. Солнце робко пробивалось сквозь эту ширму, касаясь земли тонкими лучами. Казалось, что непогода требовала жертв, а получив их, успокоилась. До следующего раза. Эрик силился поднять отяжелевшие веки, ощущая тепло на своей коже и адскую боль, охватившую его голову и торс. Эта битва с самим собой длилась нескончаемо долго, но в итоге он победил. Резь в глазах была нестерпимой, но он старался собрать в кучу разрозненные куски реальности, представшей перед его взором.

– Слава Богу, – выдохнула Робин. – Я уже решила, что мы и тебя потеряли.

Очередной приступ острой боли в виске не дал ему ответить сразу, но поднявшаяся в груди тошнотворная паника заставила выдавить:

– И меня? – он еле шевелил губами. – Что значит «и меня»?!

– Робин, не пугай его, – глухой голос Дарена раздался совсем близко. – Она не так выразилась.

Не видя ничего перед собой, Эрик поднял руку навстречу этому голосу и, схватив парня за ворот рубашки, притянул его к себе:

– Где… где Селена?

– Да жива она, жива! Пусти меня! – прошипел Дарен, высвобождаясь из цепкой хватки. – А вот тебя по ее милости мы могли не откачать! Куда она поперлась?!

Все следующие ругательства потонули во вздохе облегчения, вырвавшегося из груди Эрика. Придавившая его гранитная плита отчаяния рассыпалась в пыль, давая свободе течь по венам. Он постепенно возвращался к жизни.

– У тебя рассечен висок и левое плечо. Глубоко. Потерял много крови. И это я еще не говорю про сотрясение. Я только наложила повязку, но, по-хорошему, нужно зашить, – бормотала Робин.

– Заживет, – скривившись, Эрик поднялся на правом локте, кашляя и сплевывая в сторону. – Где она?

Жмурясь от боли и яркого солнца, он огляделся. Селена лежала рядом на спине, но признаков жизни не подавала. Тревога вновь начала тянуть ледяные пальцы к его горлу, сдавливая его и не давая дышать. Ловя безумный взгляд парня, Робин поспешила успокоить:

– Она дышит. Уже дышит. Наглоталась воды. Из-за удара о камни, скорее всего, много внутренних ушибов. Про переломы судить сложно. Ее не слабо тряхнуло.

«Пока она не придет в себя, ничего не кончено!»

Он, превозмогая боль, подполз к Селене, убрал с ее лица волосы и прошептал, сжимая кулаки:

– Ты сказала, что сильная и справишься! Докажи это!

Робин открыла было рот, чтобы остановить ослабевшего парня, но Дарен покачал головой.

– Все далеко зашло? – спросила женщина.

– Более чем.

Робин только развела руками, а Дарен с болью наблюдал за другом. Он, как никто другой, понимал, что происходило сейчас с Эриком, но не одобрял, ох, как не одобрял его выбор. Он не мог объяснить, что так сильно протестовало внутри него. И единственное оправдание, которое он нашел, звучало просто – ревность. Глупая и детская. Он осознавал, что Эрик не обязан быть преданным его сестре до гробовой доски, но ничего не мог поделать со своими чувствами.

– Она выживет? – почти шепотом спросила Барбара, ежась и становясь рядом с парнем.

– Надеюсь. Иначе мы потеряем их обоих, – сквозь сжатые зубы процедил Дарен, отворачиваясь и усевшись на просохшую землю. – Их обоих…

Глава 32

Никто не решался подходить к Эрику, склонившемуся над распростертым телом Селены. Робин и Дарен только переглядывались между собой, но выжидающе молчали. Барбара, пережив сильный стресс, дремала, свернувшись на теплом песке и согреваясь после ледяного шторма. Минуты тянулись, складываясь в часы, и вот уже солнце устремилось к линии горизонта, натягивая на небо одеяло сумерек с востока.

Робин первой не выдержала и присела рядом с Эриком. Тот даже не обратил на нее внимания, продолжая сидеть рядом с девушкой, изредка касаясь кончиками пальцев ее волос и щеки. На его лбу вздулась шишка, поперек которой красовался глубокий порез. Левый глаз сильно распух и слезился.

– Послушай, мы потратили слишком много времени. Нужно идти дальше, – голос Робин был тихим и вкрадчивым. – Она не приходит в себя. Ты должен понять, что вот так сидеть здесь просто глупо.

– Ее нельзя трогать. Сама сказала, что травмы могут быть посерьезнее ушиба. Мы не будем ее тревожить.

– Да. Я и не думала ее трогать, – Робин надеялась, что Эрик поймет ее посыл.

И он понял. Напрягшись всем телом, он слишком резко наклонился к женщине. Его челюсти сжались, желваки заходили, и он процедил:

– Предлагаешь оставить ее здесь?

Барбара проснулась и с тревогой следила за происходящим.

– Я взываю к твоему рассудку, Эрик! У нас почти не осталось еды! Мы продрогли, и ночевать под открытым небом небезопасно!

Парень нахмурил брови, губы его разошлись в почти зверином оскале.

– Тогда, следуя твоим планам, мне нужно было бросить ее умирать, Робин. Там, в реке. В общем, ты можешь уходить. Никто не держит. Дарен позаботится о вас. К чему вам обуза еще и в моем лице.

– Не неси чушь! – закипела Робин. Ее нисколько не страшила ни гримаса Эрика, ни его яростная энергия.

– Ты просто бездушная сволочь, – впервые за долгое время с Барбары спало какое-то оцепенение. Она презрительно взглянула на Робин, вскинув подбородок, и продолжила: – Неужели ты бы так просто оставила здесь своего братца? Или кого-то из друзей?

– Заткнись!

– Если да, то ты – страшный человек. И деление на чужих и своих здесь тебе уже ничем не поможет.

– Мы выжить должны, идиотка! А подружка-блондиночка будет только грузом у нас на шее! Тебя хватило! Но ты хотя бы могла идти, а с ней мы что будем делать?! У нас нет сил тащить ее, как и времени ждать! Возможно, в спину нам уже дышат бруты или люди Дайан!

Барбара только зло прищурилась, ничего не отвечая на выпад Робин, подошла к подруге, опустилась перед ней на колени, изучая бледное лицо и сжатые губы. А потом посмотрела на Эрика, крепко державшего ее за руку. И те чувства, что она могла считать с него, вызвали в девушке приступ отчаяния и всепоглощающей тоски. Никогда раньше ей не было так страшно и тревожно, как сейчас. Если Селена умрет, у нее никого больше не останется. Совсем никого. Она зажмурилась, глотая подступившие слезы.

Образ Марка вдруг возник перед ней. Парень улыбнулся, качая головой. И почему-то именно сейчас Барбара поняла, что на самом деле, когда он ушел, ей не было так уж больно. Скорее, страшно. Страшно за себя и свою жизнь.

– Черт, – сдавленно прошептала она, не разжимая веки.

А потом девушка мысленно перенеслась в свой шикарный особняк, в толпу веселых, нетрезвых людей, чьи разговоры теперь казались бы ей такими примитивными, поверхностными и полностью лишенными искренности. И она стояла в этой толпе, в самой ее середине, но совсем одна. Оглядевшись по сторонам, она присела на диван и обняла себя за плечи. Тогда рядом с ней возник образ Селены. Она что-то говорила про Робин, про ее историю, и сомневалась в действиях Совета. Внезапно посреди гостиной разразился настоящий ливень, он хлестал острыми струями по картинам на стенах, наполнял влагой лежащий на полу ковер, смывал с физиономий стоящих рядом людей ухмылки.

Селена всегда приходила к Барбаре и разговаривала на слишком серьезные темы, поднимала вопросы и проблемы, которые Барбара не понимала. Или не хотела понимать. Селена отрезвляла ее, как этот самый дождь, и нуждалась в поддержке подруги. Но Барбаре хотелось веселья и свободы, а не вникать во что-то, вовсе ее не касающееся. И чем тогда она отличалась от всех этих пустышек, которые окружали ее в том зале?

Все последние дни Селена ни о чем не просила, не говорила с ней. Она молчала, когда отец отказался от нее, когда сердце разбил Эрик, когда она, сжав зубы, помогала идти раненой подруге. Барбара видела эти перемены, но ни разу по-настоящему не выслушала. Потому, что ее волновали совсем другие вещи. В начале все это походило на забавное приключение, в котором о ней заботился Марк. Потом декорации сменились, и приключение превратилось в страшный сон, где не было места привычному комфорту и легкости. Но эстафету Марка принял Дарен, и Барбара вновь смогла расслабиться. Но сколько раз за это время она поинтересовалась состоянием подруги, ее переживаниями? Сколько раз просто обняла? Она силилась, но не могла вспомнить эти редкие моменты.

Дождь в ее сознании смывал очертания комнаты, ставших нарисованными персонажей в толпе, а потом и образ Селены. Барбара выдохнула и наконец открыла глаза.

– Мне плевать, я остаюсь здесь.

Эрик кивнул ей, выражая благодарность.

– Идиоты, – прошипела Робин, смирившись. – Погибнем тут все. От голода. Или замерзнем ночью. Зато с чистой совестью, мать вашу…

Чертыхаясь себе под нос, она отошла к воде и уселась на выступающий над песком камень. Дарен искоса наблюдал за этой сценой, разделяя позицию Робин. Тут оба придерживались простой математики – одна смерть против пяти. Но он знал – уговоры, угрозы, шантаж и другие варианты воздействия бесполезны. Поэтому смиренно ждал, надеясь в глубине души на более оптимистичный финал, нежели превратиться в обглоданный или окоченевший труп на этом берегу. Конечно, чтобы спастись, он мог сейчас встать и уйти вместе с Робин, но ему никогда бы не пришло на ум оставить Эрика.

Они вместе прошли через многое – потери, каторжный труд, через боль и ненависть. Они разбивали друг другу лица, напивались до беспамятства, спасали в сложных ситуациях, плакали и смеялись. И, не смотря на все беды, валившиеся на них, они не потеряли главного – связывавшей их крепкой дружбы.

Дарен растянулся на земле, положив руки за голову, и тяжелый сон тут же сморил его. Он перенесся в то место, в котором хотел оказаться меньше всего. Серые, покрытые дорожной пылью, покосившиеся от времени домики окружали его. Парень опустил глаза – под ботинками хрустели сухие комья безжизненной земли. Он вернулся домой, в Вейстленд. Ноги сами несли его к одной из лачуг, в которой его семья много лет выживала. Распахнув калитку, он оказался во дворике, где грудой лежали сваленные сгнившие доски, стояла кособокая тележка, а на потертой веревке сушилось застиранное белье.

Дарен вошел в темный дом. В нос ударил знакомый запах стирального порошка и сырости. Мать сидела за столом, кормила с ложки его, совсем маленького, в рубашке не по размеру, доходившей ему до самых колен. На другой стороне сидела его старшая сестра, Эмма. Она ковыряла ложкой в тарелке и слушала причитания матери с совершенно недетской грустью, прекрасно понимая, о чем идет речь:

– Подкинула же судьба подарочек. За какие такие грехи-то… Здесь один ребенок роскошь… Какого черта я тебя родила, а? Согласилась на уговоры твоего папаши-недотепы. Сходила бы к Сильвии, выпила ее отравы. Выкидыш и все, дело с концом.

– Мам, что ты такое говоришь?

– Эми… да ты не слушай меня. Я люблю тебя, очень. Когда я тебя под сердцем носила, у меня и мыслей таких не было. Но вас двоих как нам потянуть?

– А Дарена ты не любишь?

Мать отбросила от себя ложку, наспех вытерла рот маленького мальчика рукавом и вышла из кухни. Эмма подсела к брату, обняла его и прошептала:

– Ничего, малыш, зато я тебя люблю. Больше всех на свете.

И он это чувствовал – вот его настоящая семья, пусть и совсем немногочисленная. А немного позже в эту семью вошел Эрик. Много времени они проводили вместе, играя в Пустоши, выстраивая крепость, сражаясь с вымышленными злодеями. А вечерами Эрик приводил друга к себе домой, и его мать учила обоих читать. Книги стали для Дарена страстью и отдушиной, помогая сбежать в мир фантазий.

Свет вдруг померк, на смену комнатке с ворохом пыльных книг вернулся образ темного помещения, где лежала Эмма. Когда она умерла, у матери от горя поехала крыша. Она закрылась в себе, перестала разговаривать и с Дареном, и с его отцом. Тот и раньше поглядывал налево, а тут и вовсе решил собрать свои пожитки и уйти к другой женщине. Дарен не держал его, просто не видел в этом смысла. Чтобы не встречаться с матерью, которая никогда не любила его, он целыми днями работал в каменоломне, а по ночам пропадал в баре. Возможно, он бы спился, как многие мужчины в Вейстленде, слонялся бы бесцельно по поселению, донимая жителей вместе со своими тупыми дружками-собутыльниками. Но Эрик каждый раз тормозил его, хотя сам с трудом переживал смерть Эммы. Дарену казалось, что товарищ перебрал всех девушек в округе, чтобы отвлечься от мрачных воспоминаний, сам же Дарен у женского пола никогда не вызывал интереса, ведь все знали, что ему важнее всего были только книжки, а теперь и вовсе бутылка.

Вереница образов сменилась в очередной раз. Дарен вновь увидел перед собой счастливое лицо своей сестры, слышал ее глупые шутки и звонкий смех. Она толкала его в бок и сидела так близко, что он чувствовал ее запах. Улыбка коснулась его губ. Когда Эми была жива, он не был ни черствым, ни злым, каким бы безрадостным ни было существование в Вейстленде. Одним своим словом или жестом сестра могла успокоить его, как тогда, на кухне. И он бесконечно любил эту светлую девочку, сильную, наполненную жизнью. Дарен светился рядом с ней, ее огня хватало на двоих. Но свет Эммы погас. Внезапно, резко, как будто кто-то задул свечу. И в тот же момент в его сердце поселилась непроглядная и жестокая тьма. Дарен стал заложником боли, уничтожившей в нем доброго, открытого маленького мальчика. И сейчас Эмма, сидевшая совсем близко, вдруг прошептала ему на ухо:

– Отпусти свои страдания. Забудь про ненависть и месть. Отпусти меня. В твоей черной тоске нет необходимости, ожесточение теперь не должно покрывать твое сердце. Откройся любви.

Девушка улыбнулась, обдавая щеку Дарена теплым дыханием.

– Эрик смог. И у него появилась надежда на счастье. Ты тоже сможешь.

Дарен мотал головой.

– Эми… Меня никто не полюбит. Никто и никогда, так, как ты. Поэтому я не буду, слышишь, не буду тебя забывать!

– Глупый брат, – театрально надула губы Эмма и улыбнулась. – Не нужно забывать. Нужно для начала простить. Меня, себя, тех, кого ты каждый день винишь в моей смерти, а теперь и Эрика. Живи дальше, прошу тебя! У тебя есть шанс увидеть другой мир, счастливый и яркий! А я увижу все это твоими глазами, если ты позволишь. Но через тьму в твоем сердце я не могу рассмотреть происходящее, не могу насладиться. Не лишай меня радости. Прошу.

Дарен сжал челюсти, сдавливая рыдания, все еще ощущая ее аромат и тепло.

– Хорошо, – выдохнул он и очнулся. Темнота спустилась на берег, огромная круглая луна, выползшая на небосвод, лениво освещала тела путников серебристым светом.

Рядом с Дареном, уткнувшись в его шею, лежала Барбара. Она не спала, лишь делала вид. Ей хотелось быть рядом. Впервые не ради своей безопасности, а ради того, чтобы согреть его своим теплом. Она испытывала к нему незнакомые чувства с того самого вечера, когда впервые смогла свернуться комочком на его коленях. Тогда он всю ночь гладил ее волосы, перебирал короткие пряди и укладывал в только ему одному известном порядке. Это успокаивало и убаюкивало. Барбара стремилась к нему, в его пространство, точно притягиваемая магнитом.

Дарен тоже не спал. Он не шевелился, чтобы не спугнуть хрупкую брюнетку. После привидевшейся ему Эммы и странного разговора с ней, парень как-то иначе взглянул на свою жизнь и одиночество, на которое обрек себя много лет назад. Сейчас его губы растягивались в улыбке, а сбившееся дыхание приходило в норму.

Он посмотрел на Эрика, совершенно неподвижно сидящего рядом с Селеной. Тот, как завороженный, следил за вздымавшейся грудью девушки. С каждым ее вдохом в его сердце возвращался покой. Эрик знал, что она очнется, нужно только подождать. И он оставит Селену, если она того захочет. Но пока она не окажется в безопасности, будет наблюдать, пусть и издалека, ни проронив ни слова, ни касаясь ее мраморной кожи. Пусть так. Чуть не потеряв ее, умерев внутри самого себя и возродившись из пепла сожженной ненавистью души, Эрик был ей просто благодарен за ту свободу, что он чувствовал теперь.

Глава 33

Сквозь беспокойный сон Эрик расслышал голоса и с трудом открыл глаза, силясь вспомнить, в какой момент отключился. Он повернул голову на звук, от чего ее тут же пронзила резкая боль, спровоцировавшая приступ тошноты. Все вокруг двоилось и расплывалось в кругах света, но парень смог различить, как над Селеной склонилась Барбара.

– Эрик жив, всю ночь дежурил, – пробормотала она, помогая подруге сесть.

– Пришла в себя? – он слабо улыбнулся. Каждое движение приносило парню страдания.

В сером рассветном свете он был совсем бледным. Напротив него, покачиваясь, сидела такая же бледная Селена. Ее взгляд блуждал по берегу, как будто она не понимала, где находится.

– Что-то болит? – Барбара продолжала придерживать подругу за спину.

Та молча указала рукой в область солнечного сплетения. Появившаяся Робин присела на корточки рядом с Селеной.

– Где именно? Колет? Режет? На вдохе, выдохе? Пошевелиться можешь?

Селена мотала головой, послушно сгибаясь и поворачиваясь, покашливая и делая по команде то вдох, то выдох. Робин подняла водолазку и осмотрела сине-фиолетовую гематому, затем аккуратно надавила в нескольких местах. Девушка застонала.

– Тут охрененный ушиб. И пара треснувших ребер, – вынесла вердикт Робин. – Но жить будешь. Тугая повязка немного облегчит боль. Скажи спасибо Эрику – вытащи он тебя на несколько минут позже, и мы бы тебя уже не спасли. А за то, что в принципе легко отделалась, поблагодари Бога. Могло размотать об эти камни и сделать из тебя отбивную.

Она достала из своей сумки несколько чистых бинтов и принялась за дело. Селена кривилась от боли, стонала и даже пару раз всплакнула, но Робин не обращала никакого внимания на ее жалобы, а когда закончила накладывать повязку, встала и потерла руки.

– Ты врач? – спросила Барбара с восхищением.

Женщина вдруг погрустнела.

– Моя бабушка учила меня оказанию первой помощи, сама была врачом по призванию. К ней привозили, в основном, тех, кто пострадал под завалами в каменоломне. Я помогала ей. Но после смерти бабушки все изменилось… пришлось проститься с заветной мечтой стать доктором.

Робин цокнула языком и, не желая продолжать этот разговор, обернулась к Эрику.

– Так, а с тобой что… – она приподняла окровавленные бинты и коснулась огромной шишки на его виске. – Встать сможешь?

Парень сделал попытку и тут же сморщился.

– Как там рука?

Робин явно встревожилась.

– Я надеюсь, что заражения не будет. У меня нет инструментов, чтобы зашить рану…

– Брось, все зарастет. Мне не привыкать. Помоги лучше.

Женщина протянула Эрику ладонь и с усилием подняла его. Парень еле стоял на ногах, но бодрился. Поймав взгляд Селены, он подмигнул и зарычал от боли. Дарен подоспел к нему на помощь, подставив плечо.

– Пора в путь. Мы слишком долго сидим на одном месте. Кто угодно найдет нас здесь, а желающих много.

– Вчера ты орал, что Селену нельзя трогать! – запротестовал блондин. – А сегодня сам смахиваешь на живой труп. Вы оба слабы еще!

– Ты прав, слабы, но Селена уже может идти самостоятельно. Не хотелось бы, чтобы к вечеру нас сожрали голодные твари.

Дарен покачал головой, но взвалил один рюкзак на свободное плечо, второй передал Робин. Запасов еды оставалось катастрофически мало, как и чистой воды.

– Самоубийство какое-то, – бормотала Барбара, помогая Селене подняться. – Он у тебя плохо дружит с головой.

Наконец собравшись, путники двинулись вниз по течению реки, сегодня выглядевшей размеренной и безопасной. Солнце поднималось над горизонтом, отражаясь в блестящей и спокойной поверхности воды, давая старт новому тяжелому дню, полному неизвестности. Скитальцы брели, с трудом передвигая стертыми в кровь ногами и делая привалы слишком часто. Разделив между собой скудный обед, они впали в забытье на несколько часов под палящими лучами, а когда очнулись, то были окончательно измотаны жарой. Но хуже всех было Эрику – он все реже приходил в сознание, его лихорадило, крупные капли пота покрывали его тело.

– Черт… – пробормотала Робин, кусая губу.

– Что с ним? – с тревогой спросила Селена.

– Хоть я и постаралась промыть место ранения, воспаление все-таки началось.

Женщина сняла повязку.

– Выглядит, мягко говоря, не важно.

Селена подползла к Робин и заглянула через ее плечо. Рвотный рефлекс удалось сдержать с трудом – рваная плоть с запекшимися бордово-черными разводами лохмотьями свисала по краям глубокой раны, из которой сочилась красновато-желтая жидкость.

– Что теперь будет? – прошептала она, сглатывая застрявший в горле ком.

– Не успеем с антибиотиками, и он умрет. Такое я уже видела…

– Где их взять?!

Селена начинала паниковать, сердце забилось так часто, что стало еще больнее дышать.

– Нигде.

Прозвучало, как приговор.

Селена села рядом с Эриком, аккуратно положив его голову себе на колени. Губы его были приоткрыты, можно было без труда расслышать тяжелое хриплое дыхание.

– Привет, – чуть слышно просипел он.

– Привет, – сдавленно пролепетала девушка.

– Ну и чего ты плачешь?

Сердце Селены сжалось сильнее.

– Я?.. нет… я просто… волнуюсь за тебя.

Уголки его губ поползли вверх, лицо прояснилось.

– Вот уж не думал, что мне придется разбить себе лоб, чтобы добиться твоего расположения.

– Заткнись, – улыбку заливали предательские слезы.

Барбара и Дарен, стоявшие поодаль, тоже готовы были разрыдаться. Но, схватившись за руки, старались не подавать вида.

– Не волнуйся, – прошептал Эрик. – Видишь ли, про агрегат ты ошиблась. Он мне очень нужен, – он дрожащими пальцами указал на сердце. – Я стёр с него пыль и завёл. Он в полном порядке, я проверил.

Парень закашлялся, скорчившись от боли.

– Так что я еще поживу, – и потерял сознание.

– Эрик! – глухо позвала Селена, а потом подняла на Робин глаза.

Прочитав в ее взгляде немой вопрос, женщина потрогала пульс Эрика.

– Жив. Дарен, придется тебе его нести. Рюкзак заберу я.

Еще несколько миль путники преодолели без отдыха. Дарен был без сил, но ему нужно было отдать должное – он шел вперед, закусив губу, даже не заговаривая о привале. Он только менял положение тела Эрика на своих руках или взваливал его на спину, но не останавливался, понимая, что на счету каждая секунда, хотя для надежды на выживание пока не было ни единого повода.

И, все-таки, вера в то, что за следующим небольшим холмом их ждет спасение, не покидала. И, возможно, именно благодаря этой беззаветной вере, путники получили подарок – перед ними раскинулась небольшая дубовая роща, за которой маячила гряда скалистых гор. В этом маленьком оазисе они сделали привал, договорившись заночевать под прикрытием крон деревьев. Еды оставалось совсем немного, поэтому было решено лечь спать на пустой желудок, а подкрепиться на заре, перед выходом из лагеря.

Селена легла рядом с Эриком, прислушиваясь к его хриплому дыханию. Дарен уже привычным жестом сгреб в охапку Барбару и прижал ее к себе, размещаясь под раскидистым дубом. Робин прислонилась к стволу, обняла винтовку, заступая на дежурство, и пообещала разбудить Дарена через пару часов. Но сон сразу же навалился и на нее, и на других изможденных странников, не даря ни одного сновидения, а только молчаливую пустоту.

Сквозь эту давящую и душную дремоту Селена, казалось, слышала чьи-то далекие голоса, но сил разлепить веки и спрятаться от источника шума не находилось. Вскоре сомнений не осталось, это, действительно, были голоса, и они становились громче, монотоннее и навязчивее.

«Бруты?» – промелькнуло в голове.

Не они. Здесь явно слышалась человеческая речь, можно было даже различить отдельные слова. Селена распахнула глаза – Дарен сидел на земле, прижимая к себе одной рукой Барбару, другой хватая винтовку. Робин тоже вскинула оружие и подползла к ним с Эриком.

– Тихо, – прошипела она. – Ни звука.

Они скрылись в тени деревьев, под непроглядным зеленым куполом, наблюдая за приближающимися дрожащими отблесками фонарей, подсвечивающих окружающую темноту. Таких мерцающих точек Селена насчитала с дюжину. Кто-то шел со стороны гор к их укрытию. Теперь, когда незнакомцы приблизились, девушка расслышала:

– Я видел несколько силуэтов рядом с рощей, – голос был совсем мальчишеским. – Они двигались слишком уж медленно для брутов.

– Но кто это мог быть по-твоему? – прозвучало грубо и раздраженно. – Неужели, люди? Откуда им здесь взяться?

– Я не знаю…

– Лучше держи ружье наготове.

«Наше спасение или гибель зависит от них!» – Селена покосилась на Эрика и, не отдавая себе отчета, резко поднялась на ноги. Робин не успела сориентироваться, а девушка уже вышла из тени на тропинку, встав прямо перед обладателями голосов.

– Твою мать! – один из них направил на нее ружье. – Двинешься, и я прострелю твою башку!

Селена вздрогнула и застыла перед мужчиной.

– На брута и впрямь не похожа.

– Я не… – прохрипела она.

Мужчина угрожающе потряс ружьем.

– Я не брут.

– А кто?

– Я… Мы сбежали из оазиса на северо-востоке.

Рядом с мужчиной робко стоял молодой паренек. Позади собиралась настороженная вооруженная толпа.

– Вы. Значит, ты не одна. Выходите все! Живо!

Робин поднялась первой, не выпуская из рук винтовку.

– Брось! – заорал мужчина.

– И не подумаю!

– А как на счет пули в лоб?!

– Вопрос аналогичный! – зло процедил Дарен, вставая на ноги, закрывая собой Барбару и прицеливаясь.

Обстановка накалялась. Незнакомцы вскинули ружья словно по команде. Селена, еле дыша, подняла руки и произнесла голосом, полным слез:

– Помогите. Наш друг ранен. Он умирает. Нам только нужны антибиотики. Пожалуйста. Обещаю, мы сразу уйдем.

Из толпы вдруг вышел седой мужчина лет пятидесяти, опуская ружье и не обращая внимания на предостережения товарищей. Он окинул девушку пристальным взглядом, в котором отразилась глубокая тоска, а потом тяжело вздохнул и пробормотал:

– Показывайте своего друга. Я попробую помочь.

Глава 34

Незнакомец встал на колени рядом с телом Эрика, долго осматривал его голову, осторожно касаясь пальцами виска и слегка нажимая на воспаленную кожу вокруг раны. Потом снова вздохнул, подняв повязку на плече.

– Кто его так? – он вернулся к своим спутникам.

– Камень в реке, – пробурчал Дарен с недоверием.

– Если прямо сейчас не доставим его в госпиталь, он не жилец, – незнакомец свел широкие брови. Он обращался только к Селене. – Но и тогда ничего гарантировать не могу. Сколько он уже в бреду?

– Я… не знаю, – голос девушки дрожал, мысли путались, совладать с эмоциями не получалось. – Еще утром он чувствовал себя лучше, даже разговаривал с нами.

Она заламывала руки и с надеждой смотрела на мужчину.

– Поднимайте его, – скомандовал седой.

– Стэн, ты уверен, что стоит в это ввязываться? – первый осторожничал.

– Дашь ему умереть?

Первый незнакомец нахмурился и обернулся к Дарену и Робин.

– Оружие опустите на землю.

– Ага, хрен тебе! – Дарен вцепился в винтовку.

– Тогда он, – мужчина кивнул в сторону Эрика, – останется здесь. И, вероятно, к утру откинется. Выбирай.

Селена подошла к парню и уперлась руками в его грудь. Слезы катились по ее щекам.

– Дарен, прошу тебя… Сделай, как они говорят.

Тот только выругнулся, понимая, что другого выхода нет. Он опустил оружие и бросил его мужчине. Робин с обреченным видом сделала то же самое.

– Так-то лучше. Идите вместе со Стэном, а мы заберем вашего друга.

Дарен снова напрягся, вставая на пути у мужчины.

– Да не дергайся ты!

Толпа расступилась, пропуская четверку вперед, вновь сомкнувшись за их спинами. Седой уже уверенным и быстрым шагом направился к каменной гряде. Несколько сильных мужчин бережно подняли сотрясаемое крупной дрожью тело Эрика и отправились следом.

Незнакомцы искоса наблюдали за грязными, уставшими странниками, но не задавали ни единого вопроса. Роща осталась далеко позади, а скалистые горы будто росли, становясь массивнее, величественнее и темнее. Их громада начинала давить вместе с окружающей тишиной, поднимая в душе Селены приступ безысходности и дикой тоски, щемящей, оплетающей грудную клетку, которая ныла от глубоких вдохов. Холодный камень закрыл собой ночное небо, и только сейчас девушка различила в скале очертания тоннеля, незаметного издали. Огромный валун создавал иллюзию глухой стены, но за ним скрывался довольно широкий проход.

– Вперед, – седой видел сомнение на лицах гостей, поэтому поспешил успокоить: – Там безопасно.

Он шагнул первым, слегка пригнувшись. Высота туннеля позволяла остальным и вовсе идти в полный рост. Селена потерялась во времени, ей казалось, что они бесконечно долго бредут по этому узкому коридору, и когда впереди наконец замаячило пятно цвета ночного неба, она немного успокоилась. Выбравшись на открытый участок, обдуваемый холодным ветром, девушка с удивлением охнула – перед скалистой горой в долине раскинулся целый город. Его огни мерцали в темноте, точно звезды, и их было так много, что не оставалось сомнений – это Оазис, затерянный среди пустынных земель. Очередной порыв ветра принес с собой незнакомый терпкий аромат и шум, приятно ласкающий слух.

– Что это за звук? – Дарен замер рядом с Селеной.

– Океан, – улыбнулся седой, обойдя ребят и спускаясь по узкой тропинке к дрожащим огням. – Добро пожаловать в Оушен Кост.

Грудь заполнил чистый свежий воздух, а вместе с ним по венам пронеслась смесь ярких чувств – восторга, любопытства, надежды. Сердце замирало от той картинки, что разворачивалась перед глазами: маленькие огоньки росли, проявились очертания домов – невысоких одно- и двухэтажных, сложенных из рыжего и светло-серого камня. Они стояли на извилистых улочках, теряющихся где-то вдали. Город располагался в долине, защищенной с трех сторон высоким гребнем скал, а с четвертой – океаном, шум которого доносился до Селены, но увидеть его было невозможно. Темные воды сливались с ночным небом, превращаясь в единое полотно.

– Несите его сразу в госпиталь, – остановившись перед зданием с серыми гладкими стенами, седой махнул рукой тем, кто держал на плечах Эрика, а после обратился к остальным: – Спасибо за обход, друзья. Дальше я сам. Вы вчетвером идите со мной, останетесь до утра под моим присмотром, а там решим, что делать дальше.

– Девушке тоже нужен врач, – Робин ткнула пальцем в Селену, изображая равнодушие. – Не уверена, но ребра у нее могут быть сломаны.

– Вас что, пропустили через пресс? – нахмурился седой, а потом уже мягко обратился к девушке: – Тогда ступай в госпиталь, расскажешь доктору подробно, что с вами произошло.

Селена с благодарностью кивнула Робин, но лишь потому, что теперь она могла быть рядом с Эриком.

Мужчина проходил по узким мощеным улочкам, изредка оборачиваясь, чтобы убедиться – незнакомцы никуда не разбежались. На пути им встретились несколько жителей города, здоровающихся со Стэном и с любопытством изучающих его спутников. Дарен психовал под этими взглядами, дергался и шипел себе под нос, но так тихо, что это замечала только Барбара, крепко сжимающая его руку.

– Мы так просто отпустили Селену с этими мужиками. А вдруг они что-то сделают с ней, – тревожилась брюнетка.

– Сомневаюсь. Хотели бы – еще в роще нас перестреляли.

– Верно мыслишь, – подслушал седой. – Хотели бы убить – убили. Но мы не кровожадные дикари.

А потом почти беззвучно добавил загадочную фразу:

– А я уже потерял всякую надежду что-то изменить…

Он остановился возле серого двухэтажного здания.

– Мы пришли. Я много лет живу один, но не советую вам на меня нападать. Это глупо. Вас ведь видели со мной. Ну и друзья ваши долго не протянут, если что-то со мной случится.

Он отпёр замок и распахнул одну из дверей в этом длинном доме. Барбара запрокинула голову, рассматривая фасад – некоторые окна были открыты, внутри горел свет, доносился смех, чье-то пение, тихие разговоры, шкварчание еды на сковороде. Звуки эти смешивались, наполняя мир вокруг жизнью.

– Какие непривычные у вас жилища, – протянула она, вспоминая особняки в Хоуп Хиллс.

– Это называется кондо. Кондоминиумы. В одном таком доме живет несколько семей по соседству. И у каждой своя маленькая территория на заднем дворе – можно разбить цветник или даже свой небольшой огород.

В помещении, куда зашел Стэн, было темно и тесно, его скромная квартирка явно не была рассчитана на большое количество жильцов. Мужчина снял грубую куртку и повесил на гвоздь рядом с дверью, обернулся к гостям и покачал головой:

– Вам всем необходимо принять душ. Это там, прямо по коридору. Вода, правда, уже холодная. Горячая будет утром. Но это лучше, чем ничего. Я покажу вам вашу спальню, переночевать придется в тесноте, у меня не так много места.

Проходя на ощупь вглубь дома, седой открыл дверь в одну из комнат – небольшая, с одной кроватью и комодом, она освещалась голубоватым светом, проникавшим из прямоугольного окна, расположенного почти под потолком. Стэн щелкнул выключателем и открыл следующую дверь.

– У вас есть электричество? – не скрывая восторга, протянула Барбара.

– В Оушен Кост своя станция. Не так давно появилась, всего лет десять как. В вашем Оазисе тоже оно было?

– Да. А почему горячей воды нет?

– Экономия. Станция пока недостаточно мощная, работаем над этим. Вода подогревается в нескольких городских бойлерах, в течение дня ею активно пользуются, а в девять подогрев отключают до утра. Вечером большая часть энергии уходит на освещение города, – говорить на отвлеченные темы с незнакомцами явно не входило в планы Стэна, поэтому он еще раз оценивающе взглянул на гостей и сухо произнес, скрываясь в темноте коридора: – Я буду ждать вас в столовой, налево от входа.

По очереди приняв прохладный душ и переодевшись в вещи, оставшиеся на память от Дайан, троица вошла в уютную комнатку с деревянным столом и длинной скамьей, стоящей у стены. Симпатичные посудные шкафчики висели на противоположной стене, под ними размещалась столешница, уставленная кухонной утварью, плита и маленькаяраковина. Над столом висел круглый абажур, освещавший комнату красноватым светом. Ароматы здесь соединялись и будоражили аппетит. Седой поставил перед гостями тарелки и разложил в них дымящиеся куски чего-то вкусного, но незнакомого.

– Рыба, – он пожал плечами. – Не ели?

– Даже не видели.

– Ну да… не подумал…хм… приятного аппетита.

Отбросив всяческие правила этикета, Барбара набросилась на свою порцию, со счастливым видом уминая жареную рыбу. Дарен и Робин настороженно поковыряли невиданное блюдо вилкой, но голод оказался сильнее недоверия незнакомцу, и уже через секунду они поглощали ужин.

– А вы где будете спать? – с набитым ртом поинтересовалась Барбара.

– На втором этаже есть вторая спальня. Без необходимости туда не поднимайтесь, я этого не люблю. Думаю, что до утра у вас не возникнет никаких новых потребностей. Ну а если что-то вдруг случится – постучите.

– Можно еще один вопрос?

Стэн промолчал, а по его виду сложно было понять, согласен он или нет.

– Вы сказали, что живете здесь один. А где ваша семья? Дети?

Мужчина налил в стеклянный графин воду и, с громким стуком поставив его на стол, выдавил:

– Погибли в пожаре много лет назад. Жена и мои друзья.

Барбара закашлялась, виновата опуская глаза и вяло промямлив «извините».

Лицо Стэна осталось непроницаемым, он вышел из кухни, бросив напоследок:

– Спокойной ночи.

– Хмурый мужик, – скривился Дарен, облизывая пальцы.

– Ты себя видел? – усмехнулась Барбара, приходящая в себя после неудачного вопроса.

Даже Робин улыбнулась, напряжение покидало ее впервые за прошедшую неделю.

– Идите к черту, – губы Дарена дрогнули, но он сдержал смех. – Рано расслабились, девочки. Для начала нужно узнать, кто они такие. Один раз нас уже обогрели, накормили и чуть не прикончили. Спасибо, хватит. Поэтому вы поспите, а я все-таки подежурю.

Они поднялись из-за стола. Барбара, выходя из-за стола последней, с теплом оглядела эту уютную комнатушку, и щелкнула выключателем, погружая дом в темноту.

Глава 35

Селена разлепила веки, ощущая на своем теле согревающий свет. Она и сама не заметила, как заснула, положив голову на сложенные перед собой руки, облокотившись на койку Эрика. Сейчас она вспоминала, как ее осмотрел врач и подтвердил предположение Робин.

– У вас сильный ушиб грудной клетки, – констатировал он, поправляя очки.

– Да, знаю.

– Чудо какое-то, честное слово. Но вот вашему другу, – доктор сделал паузу, – так не повезло.

Селена набрала в легкие побольше воздуха, морщась от боли и стараясь успокоить колотившееся сердце.

– Как он сейчас?

– Я промыл раны, наложил швы, поставил капельницу с антибиотиком. Это всё. Если сильный, то справится.

– Вы даже не представляете, какой сильный… – пробормотала Селена, и мужчина улыбнулся.

– Продолжайте верить. И молиться. Это уже половина дела.

И он вышел, оставив Селену в длинном, подсвечиваемом неяркими круглыми лампами, зале с двумя рядами кушеток, стоявшими вдоль стен. Девушка задремала, сидя на одной из коек. Тревожный сон навалился на нее, хватая цепко и утаскивая в мир мрачных прерывистых сновидений. Резкий дребезжащий звук прервал череду ярких и бессмысленных картинок, проносящихся у нее перед глазами, Селена вздрогнула и проснулась – двое мужчин в белом катили кушетку на колесиках, а хрупкая молодая девушка невысокого роста везла капельницу. На каталке лежал бледный как стена Эрик. В этом неярком свете его лицо казалось слишком худым, вытянутым, серым, через приоткрытые сухие губы доносился глухой стон, тело было влажным от пота. Но, как бы плохо он не выглядел, он был жив.

Селена вскочила со своей койки, пересела на краешек его постели и крепко сжала ладонь парня.

– Не смей умирать. Не сейчас, когда мы, возможно, нашли новый дом. Не вздумай, слышишь?! – она склонилась над его ухом, а потом сползла на пол, встала на колени перед его кроватью и наблюдала за тем, как вздымается грудь Эрика, то слишком быстро и беспокойно, то замедляя ритм. Она прислушивалась к его хриплому тяжелому дыханию, пока вновь не впала в забытье.

Теперь, сонно озираясь, девушка поняла наконец, где находится. Эрик лежал перед ней, все еще не приходя в себя. Но коснувшись его руки, Селена с облегчением отметила, что парень больше не пылал лихорадочным жаром, а значит антибиотики начали действовать. Улыбка коснулась ее губ, и она провела пальцами вниз по предплечью до ладони, и та вдруг дрогнула и сжалась. Горячая волна окатила Селену, а сердце застучало быстрее.

– Я пить хочу, – едва слышно прошептал Эрик.

– Сейчас!

Девушка вскочила и, спотыкаясь и скользя на гладком полу, бросилась к выходу, крича:

– Воды! Воды, пожалуйста!

На ее крики в коридор выбежал доктор, тот ли, что осматривал Эрика накануне или нет, Селена не могла вспомнить. Вцепившись в его халат, она, запыхавшись, повторила:

– Воды!

– Да что случилось?! Вам плохо?!

– Он пришел в себя! Дайте чертову воду!

Доктор оттолкнул Селену и устремился в палату, на ходу хватая с длинного стола графин. Он потрогал лоб Эрика тыльной стороной ладони и помог ему сделать глоток.

– Капельницу повторим, – сказал врач, прослушивая легкие, и улыбнулся, оборачиваясь к Селене: – А он молодец! Не ожидал, что выкарабкается, да еще так быстро. Крепко держится за жизнь парень. Или за вас.

Он подмигнул и, насвистывая, вернулся в свой кабинет, чтобы отдать распоряжение о капельнице. Девушка снова присела на край кушетки, вглядываясь в лицо Эрика. Он будто бы заснул, веки были сомкнуты и слегка подрагивали. Селена наклонилась поправить подушку и услышала:

– Куда ты собралась?

Глаза парня были по-прежнему закрыты, но уголки губ изогнулись в едва заметной усмешке.

– Притворяешься смертельно больным? – пошутила она, стараясь успокоить бешеный сердечный ритм.

– Как он? – раздалось над ухом, и Селена от неожиданности подскочила.

– Дарен! Что ты подкрадываешься?!

У него за спиной стояли Робин и Барбара.

– Могу бежать дальше, – хрипло отозвался Эрик.

– Твою мать, – выдохнул Дарен, упершись в спинку кровати и рассматривая друга. – Выглядишь отвратительно.

Блондин повеселел, но старался не показывать истинной радости.

– Что это у тебя тут? – он приподнял бинты на виске и присвистнул. – Да тебе такую красоту навели, закачаешься! Ты и раньше заставлял девчонок пищать от своего вида, а теперь вообще будешь гребаным сердцеедом!

– Пошел ты, – улыбнулся Эрик. – Где мы?

– Отдыхай, потом обо всем узнаешь, волноваться не о чем, – Дарен похлопал друга по здоровому плечу, а затем склонился низко и прошептал так, чтобы никто не слышал: – Не смей больше так шутить, а то я уже решил, что ты оставил меня одного.

Отстранившись, он тряхнул головой и уже громко произнес:

– Селену мы заберем, а то она выглядит еще хуже, чем ты! Пусть в порядок себя приведет и поест нормально.

Недолго сопротивляясь, девушка последовала за Дареном и Барбарой, крепко обнявшей ее. Робин осталась в госпитале подежурить у постели друга. Когда он заснул, женщина решила побродить по больнице, изучая на ходу склянки с препаратами и незнакомые ей приспособления, о предназначении которых она могла лишь догадываться.

– Интересно? – застал ее врасплох тот самый доктор, что осматривал Эрика. Женщина смутилась и, чтобы избежать продолжения разговора, засобиралась в палату. – Хотите, я расскажу подробнее обо всем?

Робин колебалась, но потом кивнула в знак согласия.

– Вы разбираетесь в медицине?

– Немного.

Робин на секунду задумалась, вспомнив вдруг свое детство. Когда она была совсем маленькой, впервые увидела, как в их дом на носилках принесли стонущего от боли мужчину. Вокруг суетились какие-то люди, плакали женщины, но бабушка Робин оставалась невозмутимо спокойной. Она выгнала всех из комнаты, принесла в переднике кучу склянок, набор для шитья и бутылку крепкой настойки.

– Что, малышка, будешь мне помогать.

И с того самого дня Робин каждый день училась накладывать швы, тугие повязки, различать вывихи и переломы, снимать острые боли, делать искусственное дыхание и массаж сердца, лечить простуду и облегчать симптомы чахотки. Она видела, как люди выздоравливали и как умирали. И она научилась сохранять хладнокровие, как ее бабушка, что бы ни происходило в этой самой комнатке.

Спустя много лет бабушка, умирая, прошептала:

– Милая Робин, не бросай медицину, помогай всем, кому сможешь. У тебя невероятные способности. Развивай их.

И Робин кивала, роняя слезы на бабушкины сухие морщинистые руки. Она и не мечтала ни о чем другом, только о том, чтобы быть врачом. Но родители, с утра до поздней ночи горбатившиеся в каменоломне и на заводе, видели будущее их детей совсем другим.

– Как долго ты будешь таскаться в этот госпиталь и работать там на добровольных началах?! – кричала мать девушки. – Я запрещаю тебе, поняла, запрещаю заниматься этой ерундой!

– Как ты можешь называть помощь людям ерундой?! Я всю жизнь мечтала быть врачом!

– Тогда бери за это деньги!

– Им нечем платить, мам.

– Мне наплевать! Твой брат скоро надорвется от тяжелого труда, чтобы тебе было что поесть! Пока ты сидишь там чистенькая!

Робин только качала головой, не желая продолжать подобные разговоры. Но в один из вечеров, когда все собрались за скудным ужином, мать возвестила:

– Мы с отцом долго экономили на всем, откладывали понемногу, и вот… выкупили у Конрада его старый сарай!

– На кой черт нам эта развалюха? – удивился Сэм.

– Вы с Робин там сможете открыть свой бар! Представь, когда-нибудь в будущем нам больше не придется работать! Отец прекрасно умеет делать настойку на дубовой коре, благо в овраге на границе с пустынными землями этого добра еще полным-полно. Он научит тебя, Сэм. А Робин будет обслуживать клиентов и содержать это место в чистоте.

– Нет, мама! Это не обсуждается! Я не мечтала о том, чтобы прислуживать пьяницам! Я спасать людей хочу!

– А семью свою спасти ты не хочешь?! Не хочешь, чтобы твоя мать могла хоть до старости дожить, а не угробить себя в каменоломне?!

Робин замолчала.

– Выбирай. Или ты исполняешь свою мечту, но на твоей совести будут наши тяжелые болезни, а может и смерть! Или ты делаешь так, как я говорю.

И Робин сделала очевидный выбор против собственной воли. Вернувшись в госпиталь тем же вечером, она прорыдала там до самого рассвета, а потом собрала свои вещи и больше никогда не переступила его порог. К ее дому еще ни раз привозили больных, но она, скрепя сердце, отказывалась помочь и брела в бар.

Женщина тряхнула головой, прогоняя прочь тяжелые воспоминания и возвращаясь в реальность.

– Диагноз девушке вы поставили верный, правильно наложили повязку. Вы молодец.

– Там любой бы справился.

– Нет. Любой бы НЕ справился, мне вы можете поверить.

Доктор улыбнулся, протягивая женщине бутылек и рассказывая о свойствах содержимого. И вот уже Робин с живым интересом наблюдала за мужчиной, говорила с ним без настороженности, грубости и свойственного ей сарказма.

– Оставайтесь, я многое могу вам поведать. И многому научить.

Робин улыбнулась немного кокетливо:

– Я подумаю. Извините, но мне пора.

– Вы придете еще?

Доктор снял очки, с надеждой взглянув на похорошевшую вмиг брюнетку.

– Приду, – коротко бросила она и исчезла за дверью палаты.

Следующие два дня казались путешественникам почти сказочными. Барбара и Селена будто вернулись домой, в спокойствие и размеренность. Они все чаще смеялись, готовя что-то на кухне Стэна, или наводя порядок в его маленькой квартирке. Он перестал коситься на гостей с недоверием, выслушав их историю с самого начала, и пока не стремился найти им другой приют.

Дарен с удивлением открывал для себя новую жизнь без необходимости трудиться до изнеможения. Он помогал Стэну на станции, а тот рассказывал ему про Оушен Кост, потом они часами напролет могли беседовать на какие-то умные темы, сидя на ступенях перед домом.

Робин тоже изменилась – стала мягче, обаятельнее, и каждый день пропадала в госпитале, теперь изучая врачебное дело не только на практике, но и в толстых книжках. Она болтала с доктором, смеялась над его шутками, а потом любовалась вместе с ним закатом на больничной террасе.

Вся четверка даже гуляла по Оушен Кост, как закадычные друзья, восхищаясь аккуратными, чистыми улочками, улыбчивыми людьми, голубым небом, вдыхая ароматы, ранее не знакомые, и удивляясь тому, что можно радоваться таким мелочам каждую минуту. В городе на них больше никто не обращал внимания и не оглядывался им вслед, словно незнакомцы всегда жили здесь.

Эрик шел на поправку, но оставался под присмотром врачей. Селена рассказала ему историю чудесного спасения в дубовой роще, и он согласился с тем, что это действительно похоже на сказку. Парень вел себя так, будто между ними ничего не произошло, но Селена остро чувствовала свою вину, боясь вспоминать причину, по которой он чуть не погиб. Эрик молчал на этот счет, не осыпая ее обвинениями и не поднимая тему их отношений, за что она была ему бесконечно благодарна. Они болтали ни о чем, смеялись над его отросшей бородой, играли в карты и смотрели в большие окна, за которыми простирался город. Госпиталь стоял на небольшой возвышенности, поэтому отсюда были видны не только крыши домов, но и океан.

– Ты была там? Видела его вживую?

– Нет, – Селена покачала головой.

– Дождись меня. Хочу, чтобы мы вместе коснулись его поверхности.

Девушка улыбнулась и в шутку толкнула Эрика в здоровое плечо.

– Тогда заканчивай здесь валяться! Иначе мне придется пойти одной!

Эрик хмыкнул, улыбаясь в ответ:

– Это мы еще увидим!

Глава 36

– Твоя одежда совсем непригодна для носки, поэтому держи, – доктор протянул Эрику сверток. Внутри лежали аккуратно сложенные бежевая футболка со шнуровкой на вороте и темно-зеленые широкие брюки. Парень благодарно кивнул и неловко пожал руку врача.

– И возьми мазь, швы нужно обрабатывать. Зайдешь через недельку, снимем.

– Спасибо вам за все. Без вашей помощи и неусыпного контроля я бы в этом сейчас не нуждался, – он потряс свертком.

– Это мой долг. Но, знаешь, – мужчина кашлянул, снял очки и потер переносицу, – честно, я не верил в то, что ты выживешь. Надежда той девушки, что часами не отходила от тебя, дорогого стоит. Кто-то наверху решил, что ты ей нужен.

Водрузив очки на место, он направился к выходу, насвистывая под нос любимую мелодию.

Эрик быстро переоделся и выскользнул в длинный коридор, в конце которого светилось окошко входной двери. Он распахнул ее и вышел на ярко освещенную площадку. Ветер, свежий и беспокойный, тут же спутал его волосы. Эрик втянул этот воздух полной грудью, прищурился от света и рассматривал бликующие крыши домов, теперь уже реальные, а не казавшиеся нарисованными на огромных полотнах больничных окон.

– Правда, здесь прекрасно? – раздался совсем рядом знакомый голос.

Губы тут же растянулись в улыбке.

– Эл… – прошептал он, обернувшись. – Да, невероятно…

Селена стояла, опершись на деревянную балку, поддерживающую навес над террасой, и тоже смотрела на город внизу.

– Идем?

– Идем.

Они спустились по тропинке, не сговариваясь, прошли по извилистым улочкам, вдыхая запах выпечки и тонкий аромат цветов, росших в кадках почти у каждого дома. Плеск волн становился все ближе и явственней, наполняя сердце предвкушением. Вот последняя линия домов расступилась, открывая горизонт, и в груди все замерло – искрящиеся под солнцем воды океана с шумом набегали на берег, оставляя мокрую пенящуюся полосу. На сколько хватало глаз разливалась эта глубокая бирюза. Селена и Эрик ускорили шаг, почти переходя на бег, и остановились лишь тогда, когда волна лизнула их ноги – холодная, будоражащая, резкая.

Селена завизжала и отскочила назад, смеясь, как ребенок. Ничто в жизни ей не доставляло такого восторга, таких ярких и живых эмоций. Эрик любовался девушкой, широко улыбаясь, стоя в мокрых по колено брюках, щурясь от солнца и разлетающихся брызг. И в эту секунду, в это самое мгновение они были свободны, как никогда ранее. Свободны сердцем. Свободны от черных мыслей и сжигающей ненависти. Свободны от чужой слепой власти.

Они еще долго стояли на берегу, подставляя лицо свежему бризу. А когда очнулись от волшебного оцепенения, не торопясь вернулись в дом Стэна.

– Рад наконец познакомиться, – седой протянул Эрику широкую ладонь в знак приветствия. – Как чувствуешь себя?

Он серьезно изучал парня.

– Отлично благодаря вам и вашим докторам, – Эрик пожал руку.

– Присаживайтесь к столу, – мужчина указал в сторону кухни.

В ставшем совсем тесным помещении все уже поджидали Эрика и Селену – Дарен, Барбара и Робин сидели на лавке, что-то весело обсуждая, но стоило парню появиться на пороге, как они вскочили со своих мест и заключили его в крепкие объятия.

– Черт! Я же задохнусь! – смеялся он, стараясь освободиться.

– Я скучал по тебе, сукин сын! – кричал Дарен, подхватывая друга и поднимая над полом.

– Да, я тоже.

Барбара подтянула к себе Селену, увлекая в общий водоворот объятий и дружеских похлопываний.

– Да ты совсем бородач, – усмехнулась Робин. – Первый раз вижу тебя таким. Возмужал.

Эрик закатил глаза.

– Мечтаю избавиться от этой лишней растительности.

– После обеда ванная в твоем распоряжении, – Стэн стоял в дверях со скрещенными на груди руками и со сдержанной улыбкой наблюдал за встречей друзей.

Да, теперь уже можно было смело сказать – путешествие изменило каждого из них и сплотило эту пятерку, давая им право называть себя если не друзьями, то товарищами.

Стэн, помимо уже привычных, но невероятно вкусных блюд, поставил на стол графин с бордовым напитком.

– За возвращение Эрика стоит выпить. Теперь все в сборе.

Робин присвистнула.

– То есть, все это время у тебя была выпивка?!

– Выпивка – да, повода не было.

Все засмеялись, поднимая свои кружки и потягивая мягкое на вкус вино, которое тут же ударило в голову. Посиделки затянулись, друзья обсуждали свое путешествие, грустили, поддерживали друг друга и радовались, что выжили. Сейчас не было ни повода, ни смысла вспоминать время вражды. Спокойствие и красота Оушен Кост и его дружелюбные люди настраивали на умиротворенное состояние. Отрешенно смотря на всех собравшихся, Селена вдруг вспомнила Хоуп Хиллс: «Насилие порождает насилие. Жаль, что Совет не понимает этого. Рано или поздно восстание все же случится. Вейстленду нечего будет терять. И многие погибнут. Потери ждут обе стороны, как бы отец не был уверен в полном контроле над Пустошью и в превосходстве Оазиса. Холмы мог ждать совсем другой мир. Как здесь. Сказочный, добрый… Но будущее Хоуп Хиллс – разрушение…»

Селена очнулась от своих размышлений, когда Стэн поднялся из-за стола, обращаясь к ребятам. Слух вернулся к девушке:

– Сегодня поговорю с Гарри, посмотрим пустующие дома. У меня и раньше было тесно, а сейчас вовсе негде развернуться. Пока заселим вас в кондо вблизи океана, а там найдем место потише.

– Стэн, твоя помощь просто неоценима! Как мы можем отблагодарить тебя?

– Дать мне возможность больше не спать на раскладушке, а вернуться в свою кровать, – усмехнулся седой, а потом добавил: – О чем вы говорите? Вы попали в беду, почему же мы не можем вам помочь? Точнее, мы ДОЛЖНЫ помочь. И все.

– А если армия Холмов преследует нас? – вдруг напрягся Дарен.

– Во-первых, им еще нужно постараться, чтобы отыскать Оушен Кост, – Стэн подмигнул, складывая руки домиком, изображая скалистую гряду. – А во-вторых, отпор дать мы сможем. Воевать наш Оазис никогда не будет, но защищаться обязан. За это не переживайте. Вас никто не прогонит, не упрекнет и не выдаст, если толпа неумных людей с ружьями прибежит по вашим следам. Теперь это и ваш дом. Я найду вам работу. Хотя Робин и Дарену моя помощь уже не требуется.

Оба улыбнулись, а Эрик удивленно взглянул на их довольные физиономии.

– Что это значит?

– У Дарена золотые руки и отлично работающие мозги. Он чинит все, что сломано, из двух бесполезных железяк сделает один незаменимый агрегат. Сам видел.

Дарен хохотнул, запрокинув голову. Он явно был доволен собой.

– Еще не то могу.

– А про таланты Робин без умолку тараторит Уилл. Так что работа в госпитале тебе обеспечена, – Стэн улыбнулся женщине.

Эрик наблюдал за друзьями и в глубине души радовался за них, но что-то не давало ему покоя, беспокойство навязчиво ворочалось в груди. Как будто он что-то упустил. И это было не ожидание грядущей беды, не дурное предчувствие. Причина скрывалась в нем самом.

– Что ж, это великолепные новости. Ну за нами дело не встанет, мы тоже будем полезны! – он постарался прогнать тревожные мысли и вышел из-за стола. – Только сбрею эту чертову бороду.

И он исчез в ванной, провожаемый смехом, доносившимся из столовой.

Эрик стоял под горячими струями, расслабляясь и снимая последние блоки в сознании. Он видел свою семью, Эмму, лица тех, кто с детства окружал его в Вейстленде. Никто из них не знал другой жизни кроме той, что создал Совет Холмов. И вина вдруг разлилось по венам, более горячая, чем вода. Он стиснул зубы и уперся руками в стену.

«Я только теперь понял, что жить с ненавистью в сердце невозможно. Это и не жизнь вовсе, так, существование. А в Пустоши все просыпаются и засыпают с черной злобой на душе. Я должен доказать им, что все может быть иначе!».

Действительно, от ненависти не осталось и следа, теперь парня захлестнуло острое желание помочь тем, чьи страдания были незаслуженными. Эмма и его семья никогда не увидят этот новый мир, но в память о них он обязан что-то изменить. Хотя бы попытаться.

Наполняясь этой решимостью, Эрик расправил плечи и ощутил зарождающееся, ранее незнакомое чувство – надежду.

Глава 37

Стэн, как и обещал, нашел для друзей небольшую квартиру почти на побережье. Здесь сильнее пахло солью, ветер был резче, а шум волн – громче. Но это, скорее, обостряло все чувства, как незнакомая пряность, до неузнаваемости меняющая вкус блюда. Состав тот же, но вкус ярче.

Солнце уже ныряло в океан, погружая Оушен Кост в лиловые сумерки и окрашивая беспокойную поверхность воды в розовые и сиреневые тона. Селена стояла на углу дома, расслабленно облокотившись спиной о прохладную стену и заворожённо глядя на живописную природу Оазиса. Ветер развевал ее волосы и легкое платье – подарок Стэна. Она казалась умиротворенной, погруженной в свои фантазии. Эрик вышел на узкую лестницу, ища девушку встревоженным взглядом.

– Вот ты где, – он встал рядом с Селеной.

– Ты все пропустил, – прошептала она, моргая и фокусируя внимание на Эрике. Парень выглядел великолепно: гладко выбритое лицо подсвечивалось отблесками заката, темные волосы были аккуратно зачесаны, скрывая свежий шрам, широкие брови сомкнулись в привычную линию, делая его серьезнее и немного старше, но в серо-зеленых глазах горели озорные огоньки, выдававшие его истинное настроение.

– Думаю, что я успел к самому главному, – он взял девушку за руку. – Я давно хотел поговорить с тобой. Еще в госпитале. Но не смог тогда подобрать нужных слов.

Он шумно втянул воздух, сжимая ее ладонь.

– Эл, прости меня… за все, что я успел сделать с момента нашей первой встречи. Сейчас мне кажется, что я был конченым идиотом каждый день, да чего там – каждую минуту! И я причинял тебе боль.

– Не надо, не извиняйся. Все это в прошлом! Я забыла обо всем, когда Робин сказала, что ты умрешь.

Селена вздрогнула от воспоминаний и тут же почувствовала, как Эрик еще крепче сжал ее пальцы. Разряд прошел по телу, обжигая, заставляя пульс учащаться. Блондинка загадочно улыбнулась.

– Хотя нет, кое о чем забыть не удалось…

Эрик покачал головой с виноватым видом.

– Идем.

– Куда? – недоумевал парень.

– Хочу показать тебе то, что осталось в моей памяти.

– Я не… Зачем?!

Парень упирался, но Селена уже зашла в дом, удерживая его за руку, провела мимо комнат, где каждый был занят своим делом, поднялась на второй этаж и толкнула дверь в одну из спален. Эрик обернулся, вопросительно глядя на девушку.

– Заходи, – прошептала она, подталкивая его в глубь небольшой темной комнаты и закрываясь. – И не оборачивайся.

Селена подошла к нему близко, касаясь спины ставшими горячими ладонями. Эрик замер на долю секунды, напрягая мышцы, а затем беззвучно выдохнул. Улыбка коснулась его губ, и он прикрыл веки.

– Снимай.

– Что?..

– Снимай футболку…

Он послушно стянул ее через голову и бросил себе под ноги. Тонкие пальцы коснулись плеч, и от этих прикосновений парень покрылся мурашками. Эрик задышал чаще, ощущая кожей, как девушка чертит символы на его спине.

– Я помню это… – шептала она, продолжая вырисовывать какие-то знаки.

Парень запрокинул голову, продолжая улыбаться.

– И когда ты чуть не умер, я боялась, что больше никогда не смогу почувствовать тебя…

Эрик не выдержал и резко развернулся, склоняясь над девушкой и прижимая ее ладонь к груди.

– Чувствуй. Владей. Бери. Это все твое. И не вздумай больше никогда сбегать от меня.

Селена улыбнулась.

– Никогда.

Эрик крепче сжал ее в своих руках, подхватывая и бережно укладывая на кровать. Не встретив сопротивления, он медленно снял с Селены платье, касаясь ее пылающей кожи и вызывая стоны, которые она не могла сдержать. Он покрывал поцелуями ее тело, вновь осознавая, что она доверяет ему, становится его частью. Он был наполнен сжигающей страстью, нежностью, любовью, но еще и страхом, страхом причинить боль и потерять ее. Только теперь весь этот коктейль не топил его в бездне, а возносил на вершину. И он жаждал соединиться с Селеной в единое целое не только каждой клеточкой тела, но и душой, создавая неразрывную связь. Селена стремилась к нему навстречу, растворяясь в нем и позволяя ему раствориться в ней без остатка. Сплетая пальцы, сливаясь в поцелуе, соединяясь в экстазе, они объединили две жизни в одну.

Эрик распахнул прикрытые от наслаждения веки, любуясь девушкой. Он навис над ней, опираясь на локти, обдавая ее сбивчивым горячим дыханием.

– Что? – улыбнулась она.

– Не верю… может, я пока под капельницами?

Девушка посерьезнела.

– Прости меня.

Эрик лег на бок и хмуро сдвинул брови.

– Это из-за меня. Если бы я тогда не упрямилась и дала тебе перевести меня на другой берег, то этого всего не случилось бы.

– Вот именно, ЭТОГО ВСЕГО. И, возможно, сегодняшней ночи тоже не было. Я благодарен этой жизни за все! Она испытывала меня, но вела туда, где я должен был оказаться. Через трудности, боль и лишения. Но сейчас я счастлив.

Селена улыбнулась и притянула парня к себе, целуя и утыкаясь лицом в его шею.

– Я счастлив, – повторил он шепотом, крепче прижимая девушку к своей груди и с улыбкой глядя в темноту. Он чувствовал, как ее дыхание замедлялось – сон начинал овладевать ею. Осторожно поцеловав Селену в волосы, Эрик высвободился из ее объятий и, собрав свою одежду, спустился вниз. Во рту пересохло, да и тело требовало прохлады. В доме было тихо, видимо, все уже спали. Поэтому парень беспрепятственно вышел на лестницу, перед этим взяв на кухне стакан воды. Город погрузился в темноту, освещаемый только призрачным светом луны.

Эрик вдохнул воздух полной грудью, смотря на отблески на успокоившейся поверхности океана.

– Не спится?

Парень обернулся – Стэн неторопливо шел по направлению к побережью.

– Составишь компанию?

– Пожалуй.

Эрик оставил пустой стакан на ступенях и спустился к мужчине. Засунув руки в карманы, они побрели к береговой линии.

– Хорошо здесь, – нотки грусти прозвучали в голосе Эрика.

– Тебя что-то беспокоит. Ведь так?

– Так.

– Со мной можно поделиться.

Парень размышлял, стоит ли говорить о своих переживаниях, но чувства взяли верх.

– Мне кажется, что я должен вернуться в Пустошь. Там мой дом. И там страдают люди. Я хотел бы показать им другую жизнь, наполненную радостью, а не болью.

– Хочешь привести их сюда?

– Что я, Моисей? Нет, конечно нет. Я бы хотел надеяться, что в нашем оазисе еще можно все изменить. Что Хоуп Хиллс может стать таким же раем для всех, как и Оушен Кост.

– Ты бы хотел надеяться… А веришь ли ты, что все может быть иначе?

Эрик молчал.

– Так что же?

– Знаешь, в Вейстленде я мечтал о спокойной жизни. Оушен Кост мог бы стать моей тихой гаванью. И до сегодняшнего дня я бы сказал, что вера ничего не стоит, но сейчас все иначе.

– Готов воевать с режимом Совета?

– Нет. Никаких войн. Вейстленд сравняют с землей, не оставят никого в живых. Попробую поговорить с Советом, рассказать о том, каким может стать Оазис, если в нем все живут в мире и согласии.

– А им нужно жить в мире и согласии? Действительно ты так считаешь?

Эрик снова замолчал. Здравый смысл вторил, что это глупая задумка, но надежда на лучшее пока мерцала тоненьким языком пламени в его душе.

– Я сделаю все, что смогу, чтобы они поверили мне, чтобы Холмы объединились с Пустошью, стали едины, как много лет назад.

– Я тебе кое-что покажу. Ты решишь, что я сумасшедший, но… Дай мне возможность рассказать свою историю до конца.

Стэн ускорил шаг.

– Хорошо, – Эрик пожал плечами, догоняя седого.

– Можешь ли ты себе представить, что несколько десятков лет назад Оушен Кост почти сгорел дотла?

– Честно говоря, с трудом.

Стэн прошел по берегу, оставляя позади редкие огни Оазиса, и встал лицом к каменной гряде, достающей острыми вершинами почти до неба.

– На электростанции произошел взрыв, многие погибли, многие были ранены. Добрая часть машинного масла разлилась по берегу. Вот те дома, – Стэн указал рукой на постройки у самого океана, – были деревянными и сгорели первыми. Было ветрено, огонь распространялся с невероятной скоростью, потушить такую площадь пожара было невозможно. Жители Оушен Кост сплотились под ударом стихии, но это не придало столько сил, чтобы побороть огонь. Выгорело процентов восемьдесят, наверное…

Стэн продолжал отрешенно смотреть на темную махину гор.

– Как вам удалось отстроить все заново? – Эрик в сомнениях разглядывал аккуратные домики, но Стэн будто не слышал вопроса.

– Мне тогда было, кажется, двадцать шесть. Мы работали здесь, добывали камень. Я услышал взрыв, стоя чуть дальше этого места, вот у тех гор. Стало дико страшно, но мы побежали в город. Я летел домой, минуя горящие постройки, продираясь сквозь паникующую, кричащую толпу и молился, чтобы огонь не добрался до нашего дома.

Стэн точно перенесся в тот самый момент – кулаки сжались, глаза сузились от навернувшихся слез.

– Я опоздал. Кровля обрушилась, блокируя выходы всем, кто находился внутри. Мои друзья и жена… – Стэн покачал головой. – Мы не успели пожениться, только планировали это радостное событие… Я выл от горя, не зная, где скрыться от этой разрывающей изнутри боли.

Я должен был помогать пострадавшим, но у меня просто не находилось душевных сил. Тогда, как маленький ребенок, рыдая и не различая дороги, я сбежал из пылающего Оазиса. Ноги вновь принесли меня сюда, на то самое место, где я услышал взрыв. Я все повторял и повторял про себя: «Если бы я мог что-то изменить, никто бы не погиб! Никто!», когда вдруг почувствовал это…

Глава 38

Очнувшись от воспоминаний, Стэн снова зашагал вперед, по направлению к подножию горы. На пути стали попадаться крупные камни, сменяя легкость и текучесть песка. Эрик шел рядом.

– Почувствовал что? – терпеливо уточнил он.

– Вибрацию. Что-то задрожало внутри меня, синхронизируясь с колебаниями воздуха. Я никогда не ощущал ничего подобного. Сфокусировавшись на этих ощущениях, я стремился навстречу источнику этих вибраций, а они становились все сильнее с каждым шагом. Мне начало казаться, что огонь в моей душе понемногу затихал, мысли приобретали ясность, а тело – легкость.

Стэн огляделся по сторонам.

– Кажется, это место… Тогда, много лет назад я увидел здесь нечто странное – воздух дрожал, создавая иллюзию искаженного пространства. Его горячие вихри то приближались, то отдалялись от меня.

– И что это было?

Стэн встревожился и напрягся.

– Если ты засмеешься, а потом уйдешь, я пойму.

– Стэнли! Черт тебя дери! – Эрик выругнулся, сев на землю. – Ей Богу, мое терпение не на столько безгранично!

Мужчина шумно выдохнул.

– Это был портал, дверь в другу реальность, измерение, время… честно говоря, я не знаю… Книги тут не помогают. По сей день.

Эрик запрокинул голову вверх и, вздернув одну бровь, изучал собеседника.

– Меня тянуло к центру вихрей как магнитом. И я шагнул в это преломленное пространство, – седой сел рядом с Эриком, оттряхнул ладони от песка и уставился на них. – Я будто попал в коридор с размытыми картинками местного пейзажа по стенам. И я шел по нему все дальше и дальше без страха и тревоги. Сколько? Не знаю. Но когда вибрации остались позади, я увидел океан в разгар дня. Из Оушен Кост эхо доносило до меня звуки, как мне казалось, несоответствующие обстановке – смех, песни, веселые голоса. Я решил, что сошел с ума, спятил окончательно, но вернулся в город и обомлел – там не было и намека на пожар. Да и само поселение сильно отличалось от того, к которому я привык: оно было куда меньше, начинались дома дальше от береговой линии, каменных построек я и вовсе не нашел. А еще я встречал на своем пути много незнакомцев, хотя до этого дня с доброй половиной местных здоровался и болтал то о погоде, то о повседневных делах.

Я бежал к дому, постоянно оглядываясь и не понимая, что все это значит. И я безумно волновался и ругал себя за то, что бросил нуждающихся в моей помощи людей. Я влетел в дом, совершенно целый, в нашу маленькую комнату, и столкнулся с незнакомой беременной женщиной. От изумления я открыл рот, не в силах проронить ни слова. Женщина с тревогой взглянула на меня и тихо произнесла:

– Вы, наверное, к Итану? Но его нет, он на станции.

В голове крутились вопросы: «Кто вы?», «Почему вы в моем доме?», «Где мои близкие?», но я по-прежнему молчал, не находя ни одной своей вещи и привычной мебели вокруг. Я больше ничего не соображал и побрел на станцию в надежде хоть там найти объяснение происходящему. Беспрепятственно пройдя на территорию ГЭС, я в очередной раз почувствовал себя, как в бреду – никаких признаков пожара или прогремевшего взрыва.

– Эй, парень, – услышал я за спиной до боли знакомый голос. – Какого хрена ты тут делаешь?!

Этот мужчина показался мне очень знакомым. Я вгляделся в его лицо – Итан, один из главных инженеров ГЭС, с сыновьями которого мы вместе работали на добыче камня, сейчас стоял передо мной и выглядел невероятно помолодевшим! Это напоминало какое-то помешательство. А потом я вспомнил и другое – сам Итан рассказывал мне, что они с супругой жили в нашем доме, а когда она забеременела первым малышом, решили переехать на холм, туда, где сейчас стоит новый госпиталь. Но это было больше двадцати лет назад!

Я растерялся, а он взял меня под локоть и вывел прочь. Стоя возле ворот станции, я слышал, как несколько работников говорили про оборудование, сохранившееся после Великого Кризиса. Тогда же они сказали, что оно требует серьезного ремонта. Но один голос перебил остальные:

– К черту, – рявкнул он. – У нас нет ни времени, ни альтернативы. Поставим это, как есть. Залейте побольше масла, и дело с концом.

– Но так нельзя! Мало ли, что там в итоге откажет и к каким последствиям приведет! Давайте хоть несколько тестов проведем!

Но властный голос явно принадлежал кому-то важному.

– Вы слышали?! Ставим эту систему. Мы обещали жителям подключить электричество еще месяца два назад! Нет у нас времени на эксперименты. Выполнять!

И тогда в моей голове щелкнуло наконец – взрыв на станции произошел из-за поломки старого, непригодного оборудования, которое отработала в итоге не дни и даже не месяцы, а целых пятнадцать лет! Я попал в прошлое, в тот самым момент, когда можно было изменить свою жизнь и будущее целого оазиса. Мне казалось, что я бредил, но мне было плевать. Пусть все это было одной большой галлюцинацией, но я не мог не воспользоваться возможностью.

Я дождался окончания рабочей смены Итана, а потом, поймав его по дороге домой, рассказал о подслушанном разговоре и о том, что произойдет, если запустить неисправный агрегат. Он был раздражен, отмахивался от меня, как от назойливой мухи, но все же засомневался и на следующий день провел тестирование оборудования в безопасном режиме – оно несколько раз просигнализировало о сбоях и выдало неисправность системы охлаждения. Уж не знаю, что тогда сделал Итан, но после испытаний ГЭС так и не запустили.

Эрик все еще молчал.

– Я вернулся сюда в надежде попасть в коридор, который отправил бы меня домой, но ни вибраций, ни вихрей не ощутил. Совсем ничего. Это меня напугало, но чувство выполненного долга оказалось куда сильнее. Я лег на песок, разморенный солнцем, и заснул под шум океана. А когда проснулся, то услышал смех рабочих, тех самых, с которыми был в смене в день аварии на станции. Я считал минуты, в ужасе ожидая услышать взрыв и крики людей, или увидеть зарево пожара со стороны города. Но этого так и не произошло.

Я помню, как один из сыновей Итана наклонился надо мной, протянул руку и тревожно так произнес:

– Тебя, кажется, тепловой удар накрыл. Домой бы шел, а то выглядишь совсем неважно.

Я отказался, вернулся к работе, но продолжал оглядываться на ГЭС и вздрагивал при каждом резком звуке. Мы разошлись на закате, а этот день так и не принес ничего необычного. Я вернулся домой, там было темно. Тогда я начал шарить по стене в поиске выключателя, но не нашел его. Я позвал жену, но она не откликнулась на мой зов. Зато на встречу вышел Уилл, тот самый доктор из госпиталя. Он держал керосиновую лампу. Я был в полном недоумении и спросил:

– Ты в гости зашел? А где Эл? И где чертов свет?!

Он нахмурился:

– Ты переутомился и бредишь? Что за Эл? Какие гости? Я живу тут, вместе с тобой… А на счет света все издеваешься, да? Знаешь же, что уже третью установку тестируют. Надеюсь, что хоть эта зараза будет исправной, и ее запустят в конце концов!

Я так и замер в коридоре. Итан не позволил включить оборудование двадцать шесть лет назад, и Оушен Кост надолго остался без электричества, но и не пострадал. Аварии удалось избежать. Но, к слову сказать, прошло еще лет пятнадцать прежде, чем им удалось установить систему, которая подарила городу свет.

Эрик вдруг уставился на седого с каким-то напряжением.

– Подожди… ты сказал: «Эл»?

– Что?

– Ты сказал: «Где Эл?». О ком речь?

Мужчина задумался всего на секунду, а потом ответил:

– Моя жена. Ее все близкие называли Эл. Это сокращенное от…

– Селена, – перебил Эрик.

– Ну да. Что ж в этом такого?

– Как-то неожиданно… Ты раньше не упоминал, что ее звали также, как мою девушку. Куда она делась? Она и твои друзья?

В глазах Стэна отразилась печаль.

– Я не знаю. Все эти годы я думал только об одном – с ней все должно быть хорошо. Просто в каком-то другом месте. И без меня. Если бы я был куда решительнее, то воспользовался бы еще одним шансом.

– Еще одним?!

Мужчина вздохнул.

– Да, спустя несколько месяцев я вновь почувствовал эти странные вихри, но побоялся испортить что-то в своей, ставшей почти спокойной, жизни. Я мог вернуться, хотя бы попытаться спасти Эл… но страх оказался сильней. Портал закрылся для меня навсегда.

– С кем-то кроме тебя такое случалось?

– В Оушен Кост не раз происходили и другие странные вещи. Уилл рассказывал, что как-то видел двойника своего брата после его смерти, только выглядел тот моложе. Правда, это было всего один раз, и куда двойник пропал – не известно. А Клиф, тот, что работает с Итаном на станции, утверждает, что слышал, как кто-то говорил о подобных вибрациях у скалы.

– Почему ты решил рассказать мне об этом?

– Потому, что именно сейчас пришла пора тебе разобраться в своих желаниях, в том, что истинно, а что ложно. Если ты всем сердцем хочешь изменить что-то в судьбе Хоуп Хиллс и в своей собственной, воспользуйся шансом, когда он представится.

– Но я не чувствую ничего необычного, никаких вибраций, вихрей и прочих аномалий, о которых ты говорил. С чего ты решил, что это произойдет? И как я пойму, что этот самый портал появился?

Стэн поднялся.

– Ты точно не спутаешь это ни с чем другим.

– А если я отправлюсь в прошлое, то очнусь здесь же, в Оушен Кост?

– Я не знаю, – ответил седой. – Но будь готов, что, меняя прошлое, ты можешь изменить не только события, но и связь с другими людьми. Ты можешь потерять друзей, кого-то из близких и любимых также, как я потерял своих. Никто не знает, к чему приведут твои действия. Стоит ли того этот риск – решать тебе.

– Уходишь?

– Да. Думаю, что тебе нужно переварить все, что я сказал.

Эрик растянулся на земле и, смотря в ночное небо, усмехнулся.

– Хорошо, встретимся завтра.

Стэн пожал плечами, будто сомневаясь в этой перспективе, напоследок грустно улыбнувшись, а парень, проводив взглядом теряющийся во мраке силуэт седого, раз за разом прогонял в памяти его рассказ и не заметил, как задремал. Он давно не видел в своих снах мать, но сегодня она пришла к нему. Женщина казалась ему здоровой, щеки горели румянцем, в глазах плясали веселые огоньки, она была такой домашней и уютной. Склонившись над узкой плитой на печи, она что-то увлеченно готовила. Когда он видел ее такой в последний раз? Эрик не помнил. Рядом сидел его отец, он строгал из полена новую игрушку. Их у Эрика было много на зависть другим малышам в Пустоши. Несколько он подарил Дарену, когда они только познакомились. Когда он принес этому светловолосому мальчишке свой любимый деревянный меч, то столкнулся в дверях с его сестрой. И также, как с первых секунд знакомства Эрик нашел в Дарене лучшего друга, в Эмме он увидел девочку, которая заставляла его сердце биться чаще. Иначе он уже не представлял свою жизнь. В этом мрачном, убогом мире, который назывался Вейстлендом, он обрел свое маленькое счастье в улыбке матери, рассказах и шутках отца, поддержке друга и нежности любимой девушки. А что обрели они? Чем он смог наполнить их жизни? Ответа на этот вопрос Эрик не находил, только судорожно цеплялся за их образы, растворяющиеся в его сознании. Потом он вспомнил Сэма. Он бы не погиб, если бы не сбежал от гнета Совета. И Робин бы не оплакивала сейчас его… А Марк? Его жизнь оборвалась хоть и не от рук кого-то из армии Холмов, но и он остался бы цел и невредим, не отправься Барбара в увлекательное путешествие в один конец. И Селена, возможно, никогда бы не узнала, что она не родная дочь и жила своей размеренной жизнью, пусть и без него…

– Если бы я только мог, – стонал он, сжимая в кулаках горсти песка, – если бы только мог изменить вашу судьбу, избавить от страданий, разочарований и боли! Это было бы таким счастьем!

И Эрик вдруг почувствовал, как внутри него от солнечного сплетения вверх и до кончиков пальцев, затем к шее и лицу, и вниз, к ногам, прошлаволна вибраций. Она устремлялась по венам с кровотоком, наполняя его тело странной легкостью. Поймав себя на мысли, что это не продолжение сна, Эрик очнулся – перед ним расползалась рябь, она бликовала, воздух дрожал, создавая то самое преломление пространства, о котором говорил Стэн.

– Мне все это мерещится, – прошептал парень, качая головой и протягивая руку, стараясь прикоснуться к дрожащей картинке. Но стоило столкнуться с ней, как по поверхности пошли волны. – Если это правда, то вот он, мой шанс.

Эрик поднялся на ноги и, сделав несколько неуверенных шагов, затормозил на невидимом пороге.

– Надеюсь, что мне удастся исправить главную ошибку Холмов, и мы будем жить в согласии, создавая свой Оазис, – он представил образ Селены, и прошептал: – Эл… что бы ни случилось, я найду тебя. В этом мире или том.

И Эрик шагнул в коридор с мерцающими стенами, не оборачиваясь и двигаясь вперед без страха, но в предвкушении и легком волнении.

– Я возвращаюсь домой.

Глава 39

Яркое солнце ослепило Эрика, заставляя щуриться и прикрывать глаза ладонью. Он ошарашено огляделся по сторонам, все еще сомневаясь в реальности происходящего и не понимая, где оказался – вокруг возвышались деревья, а чуть дальше – белые дома, выкрашенные свежей краской.

– Твою мать…

Ни намека на Пустошь. Он услышал голоса вдали и решил, что ему просто необходимо с кем-то поговорить и понять, куда вывел его портал, чтобы не терять времени. Несколько мужчин ремонтировали крышу одной из деревянных построек.

– Эй, – крикнул Эрик.

– Да? – обернулся один из мужчин.

– Мне нужна помощь. Кажется, я ударился головой, ничего не могу вспомнить… – Эрик ругал себя за «находчивость», но ничего другого на ум не пришло.

Рабочий подозрительно уставился на парня, спустился с крыши и подошел к нему ближе.

– Пьянка до добра не доводит.

– Я не пил. Упал, наверное. Потерял сознание.

– Что-то не видел тебя здесь раньше.

Эрик пожал плечами и пытался сдержать нарастающее раздражение.

– Пойдем, отведу тебя в больницу.

Парень шел за мужчиной, продолжая осматривать незнакомую местность – все те же домики, одни красивые, а другие полуразрушенные, требующие капитального ремонта, стояли вдоль улицы. Эрик все больше волновался, что портал выбросил его не туда, куда нужно было.

– Ну что, никак не вспомнишь? Сильно, видать, приложился, раз не узнаешь Холмы.

«Холмы! Значит я за Границей, в самом Оазисе!» – ликовал Эрик.

– Кажется, начинаю что-то припоминать. Дом свой помню, мне нужно попасть в Вейстленд!

– Куда?

– Я из Вейстленда.

Мужчина нахмурился, и Эрик медленно выдохнул – в Пустоши еще никто не жил!

«Черт возьми, в каком я году…»

– Не бери в голову, – парень махнул рукой и расплылся в глупой улыбке. – В больницу – вот лучшее решение.

Явно сомневаясь в адекватности спутника, мужчина покачал головой, но проводил его к небольшому одноэтажному строению, в одной из комнат которого стояло несколько коек, а в другой находился кабинет врача, которым оказалась совсем юная девушка. Увидев Эрика, она почему-то смутилась.

– Вот, Тина, привел тебе пациента. Говорит, потерял сознание и не помнит ни черта! В общем, разбирайся, а я пошел, работа стоит! – быстро отчеканил мужчина и исчез за дверью.

– Присаживайтесь, – робко произнесла девушка, указывая на стул. – Что-то болит? Голова?

– Нет, – улыбнулся Эрик, находя забавной реакцию «доктора», а потом сдвинул брови, касаясь левого виска и с удивлением отмечая, что не чувствует грубого рубца под пальцами.

– Помните, как вы упали?

– Тоже нет. Мне больше помогут сейчас ваши рассказы, чем микстура и компресс.

Он поймал ее руку с фонариком, которым она светила парню в глаза.

– Что я могу вам рассказать?

– О Холмах. Меня, кстати, Эрик зовут.

Улыбка его стала еще шире.

– Тина, – она вновь смутилась и протянула: – О Холмах… что же тут рассказать… Маленький Оазис, сохранившийся после Великого Кризиса. Нам повезло, что многие дома остались в целости и сохранности. Но все равно уже несколько лет что-то ремонтируется, а что-то отстраивается заново. Все это лично мне вселяет надежду на счастливое будущее.

Тина наконец-то улыбнулась.

– Неужели вы ничего не помните?..

Эрик проигнорировал вопрос.

– Сколько лет Оазису? Совет уже создан?

– Что? Какой совет?

«Значит, о нем и речи не шло».

– Простите меня, очередной бред всплывает в мозгу, – пробормотал парень. – Могу я остаться сегодня здесь, пока не вспомню, где живу?

– Конечно, тут не много посетителей, вряд ли вы кого-то будете стеснять своим присутствием, – Тина усмехнулась, указывая в сторону пустых коек.

– Тогда я осмотрюсь в городе, вдруг что-то поможет вернуть память, а на закате приду к вам.

Эрик поднялся и, помахав Тине, вышел на улицу.

«Значит, Совет еще не собрали. До роковых событий… черт, сколько времени у меня есть?!»

Он шел по улочкам Хоуп Хиллс, наблюдая, как то тут, то там жители бережно восстанавливали свои дома, приводили в пригодный вид дороги, высаживали на аллеях цветы и низкие раскидистые кустарники.

– Я здесь слишком рано. Слишком… – нервничал Эрик, заворачивая к небольшой открытой площади перед светло-серым зданием с колоннами. У самых ступеней несколько мужчин и женщин что-то громко и оживленно обсуждали. Эрик присел на скамейку и превратился в слух.

– Оазису нужен лидер! – повышала голос женщина средних лет с короткой стрижкой. – Глава, президент, вождь, как угодно назовите! А иначе мы превратимся в горстку людей, бесцельно существующих и ни к чему не стремящихся.

– Брось, Джина. Сейчас мы очень даже сплочены одним общим делом, – возражал пожилой мужчина с седой густой бородой.

– А я Джину, пожалуй, поддержу, – вступился другой. – Но думаю, что аккумулировать всю власть в одних руках – не лучшая затея.

– Уже о власти речь? – цокнул языком первый.

– Сейчас заработает каменоломня и завод, кто будет добровольно там работать? Нужен тот, кто назначит этих людей, – не унималась женщина.

– Стоп! – вступила в спор другая пожилая дама. – В Хоуп Хиллс достаточно сильных и здоровых мужчин и женщин. Большинство из них и сейчас с утра до вечера трудятся на руинах завода, буквально выстраивая его заново. Я думаю, все адекватно оценивают необходимость работать на общее благо!

– Мэрил, ты несешь чушь, – рассмеялась Джина. – Я не позволю своему сыну, как ты сказала – сильному и здоровому – горбатиться в каменоломне. Не для того я его растила, чтобы теперь он стал чернорабочим.

Спор продолжался около получаса. Некоторые присутствующие были молчаливыми наблюдателями, другие рьяно участвовали в дискуссии.

– Я предлагаю вот что, – произнес мужчина с бородой. – Раз нам так необходим «лидер», считаю логичным создать Совет. Выборы его членов можно провести сегодня из числа всех жителей Холмов. После именно Совет озвучит Хоуп Хиллс предложение о работе в каменоломне на добровольных началах или по назначению, а жители пусть проголосуют за тот или другой вариант. Итоговое решение будет зафиксировано и приведено в исполнение. И так будут решаться все вопросы общины.

«Вот оно, – выдохнул Эрик. – Сегодня будет созван Совет! Но до строительства Границы и изгнания в пустынные земли куча времени! Что я должен изменить и в какой момент?!»

Собравшиеся бурно обсудили предложение и пришли к согласию – Совету быть. Решено было организовать выборы сегодня вечером. На этом все разошлись. Эрик последовал за Джиной и теми, кто считал ее размышления вполне рациональными. Парень шел позади, прислушиваясь.

– Господи, ну что за идиоты, – вздыхала женщина. – Нужно как можно скорее занять место под солнцем, чтобы жить здесь припеваючи. Кто-то всегда должен работать, а кто-то – грамотно руководить! Всегда так было! Это логичное и необходимое разделение общества. Я поговорю со всеми еще до Совета, предупрежу о грядущем маразме.

– Джина, ты же понимаешь, что можешь спровоцировать конфликт. Те, кто будут на стороне Мэрил, перестанут работать, объявят забастовку, и что тогда? Придется отправляться на каторгу самим. Пока каменоломня и завод не достроены, лучше уйти в тень, – вкрадчиво произнес мужчина, поддержавший ее первым.

Джина взглянула на собеседника с раздражением.

– Саймон, конечно я не дура! Все, кто готов будет идти рядом со мной до конца и поддерживать мои идеи, получат привилегии, когда я смогу принимать решения в Совете единолично. А до этого момента я попрошу их поиграть в примерных работников, трудящихся на благо общины.

«Стерва!» – прошипел про себя Эрик и, резко развернувшись, прибавил шаг в надежде догнать мужчину с бородой, но, вернувшись на площадь, парень никого не увидел. Разведя руками и чертыхаясь, Эрик решил найти его, расспрашивая местных. Некоторые косились на парня с подозрением, другие – с любопытством, третьи – а их на его счастье было большинство – с полным безразличием. Но никто толком не мог ответить, о каком конкретно мужчине идет речь, бородачей в Оазисе хватало.

Подойдя к очередной двери и позвонив, Эрик обреченно вздохнул и приготовился к провалу. На пороге появилась женщина с серебристыми от седины волосами, собранными в высокую прическу, глаза ее скрывались за голубоватыми линзами очков. Ее лицо почему-то показалось парню очень знакомым, но он никак не мог вспомнить, где ее видел.

– Чем могу помочь? – она приятно улыбнулась.

– Я ищу одного человека, – Эрик тихо и без энтузиазма повторил заезженную фразу. – Я видел этого мужчину на площади около часа назад. Он полноват, седой, с бородой. Он разговаривал с Джиной, кажется.

Женщина внимательно посмотрела на парня и, обернувшись, крикнула куда-то вглубь дома:

– Бенджамин, к тебе пришли, – а потом вновь обратилась к Эрику: – Проходите. У вас уставший вид. Я заварю вам чай, а вы пока располагайтесь.

С благодарностью он присел на диван в ожидании самого важного разговора.

Глава 40

Эрик огляделся – большая освещенная закатным солнцем гостиная была обставлена мягкой мебелью из светлого дерева с атласной обивкой в мелкий цветочек, у дальней стены высился громоздкий шкаф с книгами и фотографиями в увесистых рамах, а в центре комнаты стоял круглый стол. На нем красовалась выглаженная белоснежная скатерть с вышивкой и большая ваза с голубыми цветами. Здесь было уютно, как дома. Эрик поймал внутри себя это ощущение, откинулся на спинку дивана и прикрыл веки.

«Таким Хоуп Хиллс и должен был остаться, – думал он. – Они обязаны сохранить его!»

– Кхм, – кашлянул мужчина, появившийся в дверях гостиной.

Эрик спохватился и вскочил на ноги.

– Простите.

– Это вы простите, я вас напугал. Присаживайтесь, – сам мужчина сел в кресло и протянул парню руку: – Бенджамин Коул. Могу я узнать ваше имя?

– Эрик, – он пожал ладонь, удивляясь тому, что его фамилия тоже была Коул, но он предпочел не упоминать этот факт. – Зовите Эриком.

В комнату вернулась женщина, оставляя на низком столике, стоявшем возле дивана, поднос с маленьким круглым чайником, чашками и тарелкой с печеньем. Она кивнула, улыбаясь, и оставила мужчин наедине.

– Итак, Эрик, – разливая по чашкам горячий ароматный чай, проговорил Бенджамин, – Вы искали меня. И чем я могу вам помочь? Вы явно не из Оазиса, а значит вы – странник. Так?

Эрик замер, отрицать данный факт было бесполезно, мужчина разоблачил его.

– Верно.

– Хотите примкнуть к нашему поселению?

– Если позволите, я буду бесконечно благодарен. Но искал я вас по другому поводу.

Парень сделал глоток, размышляя, стоит ли рассказывать Бенджамину все, включая факт его путешествия во времени, и решил, что это не лучший вариант.

– По какому же?

– Видите ли, я стал случайным свидетелем вашего разговора с Джиной.

– Вы знакомы?

– Нет, и это тоже не важно. Суть в том, что я поддержал бы вас и ту женщину, что высказалась о необходимости работать всем в равных условиях.

– Что ж, спасибо. Сегодня вечером мы выберем членов Совета, надеюсь, вы примите участие в голосовании на правах нового жителя Оазиса.

– Да, разумеется! Но я хочу вас предупредить – Джина готовит заговор.

Бенджамин поставил чашку на стол и сцепил руки в замок, наблюдая за Эриком.

– Я понимаю, у вас нет ни единого повода мне верить. Но выслушать меня вы можете.

Не встречая отказа, он пересказал подслушанный диалог, а потом продолжил:

– Я не просто странник. Я потерял свой дом, некогда бывший процветающей обителью. Но жадность и лень стоящих у власти привела к расколу внутри Оазиса. В нем остались те, кто хотел праздной, комфортной и беззаботной жизни. Вокруг поселения они построили стену, остальных изгнали в пустынные земли и сделали своими рабами. Но возмущение народа росло, в Пустоши началось восстание. Сильная армия обители погасила его, но ценой сотен жизней. Потеряв рабочую силу, оазис остался без многих благ, – Эрик сделал паузу.

– Что это за место? – спросил Бенджамин, и парень закусил губу, ища подходящий ответ.

– Это… Вейстленд! Да, Вейстленд. Оазис к востоку отсюда.

– Знал, что мы не единственные выжившие. Далеко он от Холмов?

– Не близко, – уклончиво ответил Эрик.

– Но как ты добрался сюда совершенно один?

Парень опустил глаза.

– Сам не знаю, просто повезло. Но речь вовсе не обо мне сейчас, а о том, что Холмы может ждать та же учесть, если вы не пресечёте попытки Джины найти союзников и посеять зерно раздора внутри общины.

– Если даже ее не выберут членом Совета, это не остановит ее пропаганду.

– Нет. Вам нужно найти способ убедить жителей в том, что такого рода мысли и поступки приведут Холмы к полному разрушению в самом обозримом будущем. Судьба подарила вам шанс начать жизнь сначала после Великого Кризиса, воспользуйтесь им правильно, вполне возможно, что он – единственный, – Эрик будто потонул в своих воспоминаниях. – Я не смог ничего изменить в своем времени, так может получится в вашем…

– Говоришь загадками, но есть доля правды в твоей речи. Ведь именно жадность, алчность и жестокость привели человечество к войнам. Мы должны быть другими. Но возможно ли искоренить все людские пороки?

– Нет, ничего нельзя искоренить в других. Каждому важно начать с себя, зная, какое будущее ждет нас, если мы не обуздаем внутренних демонов. Ну и научиться прощать… это я по себе знаю, – Эрик вздохнул. – Ненависть и месть не доводят до добра.

Бенджамин взглянул в окно, затем на часы.

– Выборы в Совет пройдут после заката. Перед этим я прошу тебя рассказать всем свою историю. Это станет первым шагом. Но про Джину, прошу, ни слова.

И Эрик выступил с речью перед жителями Холмов часом позднее, стоя на той самой площади, окруженный затихшей толпой. Сначала говорить было сложно, голос дрожал, но, когда он вдруг понял, что другой возможности ему не представится, искренне и эмоционально рассказал про ужасы, которые он испытал, про существование в безжизненной пустыне, про болезни и смерть детей и стариков от голода и жажды, про каторжный труд, про боль потерь и растущую всепоглощающую ненависть.

– Мы выжили и должны быть благодарны! Мы не имеем права повторять ошибки прошлых поколений! – кричал он, стоя на серых каменных ступенях здания, некогда бывшего музеем. – Мы не имеем права разрушать до основания предоставленный нам хрупкий мир, удовлетворяя лишь свои эгоистические потребности!

Эрик раскинул руки в стороны.

– Холмы будут уничтожены, – после этих слов по толпе пронесся настороженный шепот. – Я не предоставлю вам доказательств, просто примите это как факт. Если вы допустите раскол внутри Оазиса, все закончится также трагично, как и в Вейстленде. А теперь посмотрите на того, кто стоит сейчас рядом с вами. Сегодня он – ваш друг, опора и поддержка. Не теряйте его и это чувство, сохраните во что бы то ни стало! Не потеряйте свой дом! Будьте щедрыми, открытыми, милосердными. И то же самое получите в ответ.

– Хорошо говорит, – прошептал Бенджамин и улыбнулся.

– Пожалуй, – согласилась с ним супруга. – Думаешь, это повлияет на их выбор?

– Ну кто-то точно перестанет прислушиваться к Джине, надеюсь, что таких будет большинство. А дальше уже большая работа предстоит Совету.

Тем же вечером после такой мощной речи Эрика в Оазисе прошло голосование в Совет Холмов – Бенджамин, женщина по имени Мэрил и еще двое мужчин были избраны сроком на год. За Джину было наименьшее количество голосов.

– Ты же понимаешь, что радоваться рано. Она будет продолжать промывать мозги и стараться выстроить в Холмах свою политику, – Бенджамин похлопал Эрика по плечу.

– Понимаю. Но теперь каждый знает, чем чреват его выбор и может быть задумается прежде, чем сделает роковой шаг. Постарайтесь этого не допустить.

– Останешься у нас на ночь? А завтра мы подыщем тебе дом.

– Вообще я не хотел никого обременять. Тина была не против, если я переночевал бы в больнице.

– Перестань, я буду рад помочь. Ты мне нравишься. Похож на моего сына, – мужчина улыбнулся. – Завтра познакомлю тебя с ним и его женой. Они живут на окраине.

Эрик тоже улыбнулся и согласно кивнул. Бенджамин тоже был ему приятен, он располагал к себе своей мягкость и добротой.

Растянувшись на кровати в небольшой комнате под крышей и рассматривая темное звездное небо за окном, парень думал о том, каким будет его следующий день. Тревога и тоска не давали заснуть. Он ворочался, представлял себе то образ Эммы, то вспоминая Селену. Изменил ли он хоть что-то в их жизнях? А в своей? А вдруг он сделал только хуже?!

Эта мысль терзала его больше остальных.

– Куда уж хуже… – пробормотал он себе под нос, сжимая край тонкой простыни, пахнущей свежестью. – Что они могут еще натворить здесь? Во что превратят наш дом?

Взгляд Эрика вдруг упал на нагромождение коробок в углы комнаты. На самой верхней лежали альбомы с фотографиями. Заснуть все равно не удавалось, потому парень встал с постели и достал один из альбомов. Он с интересом рассматривал изображения молодого Бена с его женой и маленьким сыном. На некоторых кадрах он видел незнакомые пейзажи. Видимо, такими были окрестности Холмов до Великого Кризиса. Последние фотографии были сделаны давно, но на них рядом с Бенджамином стояли уже взрослые мужчина и женщина. Эрик зажмурился, силясь вспомнить, на кого они похожи, но так и не смог. Вернувшись в постель, он прошептал:

– Сейчас я все равно ничего не могу сделать. Остается ждать утра.

Он еще долго пытался совладать с волнами тревоги и роем мрачных навязчивых мыслей, но тяжелый сон наконец сморил его, заглушая все голоса в голове и гася яркость неприятных образов. Он не видел сновидений, только странную мерцающую пустоту, и не мог понять, спит он или находится в бреду. И когда лучи солнца осветили спальню, Эрик вовсе не чувствовал себя отдохнувшим.

– Черт, – он сел в постели, протирая глаза. – Ночка – огонь…

Где-то в доме раздавались голоса, но он не мог разобрать слов. Внимательно посмотрев по сторонам, парень напрягся – что-то здесь явно изменилось.

– Куда делись коробки?

Он вскочил с кровати и прошелся по комнате из угла в угол. Отсутствие коробок было не единственным изменением. Эрик помнил, что засыпал в спальне с темным деревянным потолком, покрытым лаком, стены тоже были темными, над узким окном висели те же шторы в цветочек, что и в гостиной. Сейчас же комната была выкрашена белой краской, окно стало больше, а закрывали его плотные шторы темно-серого цвета.

– Что-то все-таки произошло…

Эрик суетливо натянул джинсы, которые видел впервые, подошел к зеркалу, висящему на двери спальни и застыл, увидев свое отражение впервые за прошедшие сутки: аккуратная короткая стрижка открывала его виски, на левом не было ни свежего шва, ни даже шрама, также, как и на плече. Гладковыбритое лицо хоть и было уставшим, выглядело здоровее обычного. Схватив с крючка висевшую футболку, Эрик приоткрыл дверь и прислушался. Теперь уже он совершенно четко расслышал женский голос, доносившийся снизу:

– Эрик, я слышу твои шаги! Сколько можно тебя ждать?! Завтрак остынет.

– Этого не может быть… – пробормотал он, сглатывая ком, застрявший в горле и спускаясь по лестнице.

– Послушай, он только отдежурил две смены подряд, дай ты отдохнуть парню.

И от этого голоса тоже по спине пробежали мурашки.

– Он так всю жизнь проспит.

Эрик вошел в гостиную. Мебель была похожа на ту, что он видел вчера, вот только стояла она иначе.

– Эрик, – раздалось у него за спиной, и он, вздрогнув, медленно повернулся.

– Мама, – дыхание перехватило, а грудь сдавило от волнения. – Мам! Я так хотел увидеть тебя еще хоть раз! Хотя бы раз…

Он бросился к ней и сгреб в охапку ошарашенную женщину, стряхивая с себя оцепенение. Это казалось сном, но лучшим за последнее время. И он не хотел просыпаться.

Глава 41

Эрик крепко прижимал к своей груди хрупкую женщину, сдерживая рвавшиеся на волю эмоции.

– Кхм, – кашлянула она. – Дорогой?

Боясь, что она вдруг исчезнет, растает, словно туманная дымка, Эрик не выпускал ее из своих объятий, зарывался в волосы и вдыхал знакомый запах.

– Ты начинаешь меня беспокоить. Заболел? Что-то произошло?

– Нет, – тихо произнес он. – Скучал…

Женщина молча высвободилась из объятий Эрика и взглянула на сына с тревогой.

– Это все… великолепно, конечно, но я столько времени потратила на твои любимые оладьи, так что иди и ешь! Поговорим о твоем состоянии после завтрака.

Парень улыбнулся, запрокинул голову к потолку и беззвучно произнес:

– Спасибо!

За кухонным столом сидел отец. Он выглядел как-то непривычно, таким Эрик его плохо помнил – лицо было свежим, его не покрывала многодневная щетина, а глаза казались ясными, какими никогда не бывали после бутылки виски, к которой мужчина любил прикладываться. Заметив сына, он указал на пустой стул рядом. Но тут внимание Эрика привлек еще один человек, находившийся в комнате. Это был парень лет двадцати, так походивший чертами на самого Эрика.

– Чего уставился? – пробурчал незнакомец, ковыряя вилкой в тарелке.

– Пытаюсь понять, кто ты такой и какого хрена здесь делаешь! – Эрик скрестил руки на груди.

– Пошел ты!

– Эй! – повысил голос отец. – Прекратите оба! А ты, Фил, не беси брата.

«Брата?! Какого, черт возьми, брата?! Что тут происходит?!» – Эрик выскочил из кухни, возвращаясь в гостиную.

– Эрик! Вернись!

– Я хочу понять, – бормотал он, рассматривая фотографии, стоящие на книжных полках. – Что случилось… почему моя семья здесь, в этом самом доме?

На одном из фото он вдруг увидел Бенджамина и его супругу.

– Кто это? – он схватил рамку и повернулся к матери.

– Твои прадедушка и прабабушка. Эрик, может стоит позвать доктора? Филипп приведет его.

Но парень уже не слышал сказанного, он продолжал изучать изображения людей, с которыми накануне пил чай в этой самой комнате. А вот эту фотографию он видел вчера вечером в одном из альбомов. Лица на портрете были ему знакомы. Память вернулась, и в голове возник образ: возле родительской кровати в Вейстленде висело это фото – молодые мужчина и женщина стояли рядом с Бенджамином.

– А это…

– Бабушка и дедушка.

Очередная фотография. На ней его собственные родители стоят на фоне этого дома, рядом с отцом – малыш-Эрик, а на руках у матери – сверток. Вот он, его брат. Мама всегда говорила, что, если бы не обреченная жизнь в Пустоши, она хотела бы родить второго ребенка. Здесь она смогла исполнить свое желание. Сколько счастья было в каждом кадре, и Эрик улыбался на всех фотографиях.

– Может быть все-таки врача?

– Нет, все в порядке. Просто голова разболелась, плохо спал. Прости, я хочу немного прогуляться. Я вернусь и съем твои оладушки, обещаю.

Женщина еще раз беспокойно вздохнула, потрепала сына по волосам и, наконец, улыбнувшись, кивнула.

Эрик вышел на деревянную террасу, осмотрел улицу, вспоминая, также ли она выглядела вчера, и спустился на лужайку перед домом. В голове один за одним всплывали вопросы: «Куда идти? Что стало с Дареном и Робин? Где искать Селену?», а ноги уже сами несли его к тому месту, где Хоуп Хиллс должен быть обнесен высокой стеной, отделяющей Оазис от Пустоши. Эрик изредка оборачивался вслед прохожим, узнавая в них своих соседей в Вейстленде. Сейчас ничто в их облике не напоминало тех изможденных тяжелым трудом людей.

Свернув на широкую дорогу, ведущую вниз с холма, он засунул руки в карманы джинсов и зашагал в направлении Границы.

– Ну и какого черта ты проходишь мимо?! – раздался знакомый голос. Эрик вздрогнул, не поверив своим ушам, но тут же обернулся и расплылся в улыбке, увидев Дарена, стоявшего с лопатой возле небольшого дома с красивой живой изгородью. Он стянул с себя футболку, заткнул ее за пояс и усердно вскапывал землю рядом с террасой.

– Прости, задумался! – он крепко обнял друга.

– Я тебя позже ждал, – Дарен тоже заключил его в объятия, бросая лопату на землю. – Слушай, заходи пока, приведу себя в порядок, и поедем на стройку через час.

Эрик не задавал лишних вопросов, ему нужно было вливаться в эту новую жизнь как можно скорее без всяких инструкций и подготовки. Он вошел за Дареном в светлую прихожую, а затем в такую же наполненную светом гостиную. Все здесь выглядело необычно – большие цветные витражи на окнах, лепнина под потолком, яркие ткани в обивке мебели и шторах. Эрик сел в большое кресло и расслабился впервые с момента пробуждения: хоть что-то из его прошлой жизни осталось прежним – его крепкая дружба с Дареном. Он продолжал рассматривать необычные постеры на стенах, когда дыхание его вновь сбилось, а сердце как будто перестало стучать в груди. В комнату вошла Эмма. Она почти не изменилась, только волосы стали короче и темнее.

– Привет, – она чмокнула Эрика в щеку, и приятное тепло разлилось по всему телу, приводя в движение сердечный механизм.

– Привет, прошептал он. – Эми, как ты?

– Великолепно! – она усмехнулась. – Соскучился?

– Безумно.

Речь его была заторможенной, он не мог поверить своим глазам, ловил каждое ее движение, стараясь осознать реальность происходящего. Девушка порхала по комнате, собирая какие-то вещи в большую коричневую сумку.

– Ты уходишь? Мы не поговорим?

– Прости, я уже дико опаздываю. У меня сегодня дежурство в каменоломне. Забыл?

– Что?! Прошу тебя, не ходи туда! Это опасно для твоего здоровья!

– Ты чего? – Эмма неловко улыбнулась. – Кто за меня выдаст рабочим одежду, кто соберет грязную униформу и отправит в прачечную? Кто, в конце концов, закажет воду? И что в этом такого опасного?

– Ты больше не работаешь внизу?

Девушка облокотилась на стол, взяла яблоко и уставилась на Эрика.

– Ты с ума сошел? Внизу женщины не работали никогда, – она покачала головой. – Ты сегодня какой-то странный. Погуляйте с Дареном, тебе нужно проветрить мозги.

Эмма схватила сумку и, чмокнув его снова, хлопнула дверью. Дарен вернулся в гостиную, переодевшись в темно-синие джинсы и черную рубашку и вытирая полотенцем еще влажные после душа волосы.

– Видел Эми?

– Да.

Эрика больше всех других мучил один вопрос, но он не знал, как его лучше задать.

– Послушай… А она сейчас с кем-то… Эмма с кем-то встречается?

– Понятия не имею. Она об этом не распространяется. Во всяком случае, я не в курсе. А что, хочешь попробовать подбить клинья к моей сестре?

Дарен засмеялся, а Эрик выдохнул, смотря в окно и провожая девушку взглядом. Он был бесконечно счастлив, что Эмма оказалась живой в этом времени, но больше не мог быть вместе с ней. Парень в раздумьях оглянулся на Дарена, но тот уже в шутку толкнул его в бок:

– Если бы ты приударил за Эми, я был бы не против! Но у тебя не та «весовая» категория. А я давно предлагал тебе познакомиться с подружками Барб, но ты как монах, ей Богу.

– Барбара? Вы вместе?!

«Если между ними зародилась такая же симпатия в этом времени, то есть шанс, что и нас с Селеной не коснулись изменения!».

– Она не хочет афишировать наши отношения, боится, что мы торопим события, – Дарен замялся. – Поэтому я тебе ничего не говорил! Поехали, хватит прохлаждаться.

Он схватил ключи с крючка возле двери и запер замок. Обойдя дом, он сел в припаркованную машину.

– Твоя? – Эрик с восторгом забрался в высокий джип серого металлического цвета, но вовремя заметил удивленное выражение лица Дарена и добавил: – Шучу.

– Чувство юмора тебя сегодня явно подводит.

– Голова болит. Куда едем?

– И память тоже. На стройплощадку.

– Работать?

– Эрик. Хватит! Оставь свои плоские шуточки при себе! Скоро станешь таким же тупым балбесом, как все эта ваша служба безопасности на заводе. Дорос до начальника смены, видимо, отдав взамен остроумие.

Дарен хохотнул, выезжая задним ходом с парковки и устремляясь по той же широкой дороге, ведущей прочь из Оазиса.

«Я – начальник смены? Что ж, мне определенно нравится эта жизнь!» – подумал Эрик и тоже расплылся в улыбке.

– Отец вчера попросил проследить за тем, как достраивается вторая установка по переработке рапса. Я всю ночь перекраивал старые чертежи. Из того металлолома, что мы нашли в Пустынных землях в прошлой поездке, не выходит полноценная система, нужно урезать запланированные масштабы. А значит, что объемы вырабатываемого топлива будут меньше ожидаемых.

Эрик смотрел на друга с непониманием, боясь что-то спросить и в очередной раз показаться ему неадекватным.

– Топлива… – протянул он, пробуя слово на вкус.

– Рапсовый бензин, конечно, чистый и экологичный, но ни черта не экономичный. Можно было бы его прям охапками в тачку загружать и поджигать, было бы куда круче, – Дарен усмехнулся, но не получив ответную реакцию, посерьезнел и сконцентрировался на дороге.

За окнами пролетали красивые ухоженные особняки, зеленые аллеи, изгороди из низких цветущих кустарников. Хоуп Хиллс был прекрасен. Таким ли он был за Стеной в той, другой жизни? Эрик не знал, но сейчас восхищенно рассматривал разворачивающуюся перед ним картинку. Вот женщина высаживает красивые цветы в саду рядом с домом, девочка играет с собакой, мужчина со смешными усами красит забор. Эрик даже заметил Робин! Она развешивала во дворике белоснежные выстиранные медицинские халаты и говорила с кем-то, смеясь. Когда собеседник показался на пороге дома, стало понятно, что это был Сэм, и Эрик почувствовал невероятное облегчение.

А вот блондинка с двумя тугими косами, стянутыми лентами, спешит по своим делам. Может быть, она идет на работу, а может, наоборот, возвращается домой, или ее ждет встреча с подругой или парнем. Что-то привлекло Эрика в этой девушке, и он взглянул в ее отражение в боковом зеркале, когда джип проехал мимо. Блондинка то сжимала лямки белого рюкзака, болтающегося у нее за спиной, то привычным жестом перекидывала его на одно плечо.

– Тормози! – вдруг прокричал он.

– Чего?

– Тормози, твою мать!

Дарен от неожиданности нажал на тормоз так резко, что Эрик чуть не влетел лбом в приборную панель.

– Ты рехнулся?! Что случилось-то?! – недоумевал парень, но Эрик не отвечал и, распахнув дверь, уже выскочил из машины.

Пульс стучал в его висках, вторя оглушающим ударам сердца. Ладони сжимались в кулаки до разливающейся приятной боли, а по телу волнами пробегала дрожь. Он остановился на дорожке, как вкопанный, тяжело дыша, не в силах разглядеть ее лицо в лучах ослепляющего солнца. Но ее походку и это движение, которым она поправляла сумку за спиной, он не мог перепутать ни с кем другим.

– Я обещал, что найду тебя… – прошептал он.

Девушка, наконец приблизившись, заметила стоявшего на ее пути парня и с интересом оглядела его с головы до ног.

– Селена? – выдохнул он.

Блондинка удивилась.

– Мы разве знакомы?

Эрик ощутил легкий укол разочарования, но тут же улыбнулся, засовывая руки в карманы джинсов и вздернув подбородок.

– В прошлой жизни… а в этой у нас еще все впереди, – загадочно произнес Эрик и на секунду обернулся, подмигнув Дарену, а тот понял его без слов. Покачав головой и усмехнувшись, он надавил на газ и скрылся за поворотом. – Ты веришь в чудеса?

– Кто же в них не верит?

– Тогда я расскажу тебе про одно такое чудо. Про невероятную силу любви и веры.

Селена опустила глаза, испытывая необъяснимое притяжение к незнакомцу.

– Рассказ будет длинным? – она улыбнулась, обходя Эрика.

– Пожалуй… – он зажмурился, потряс головой, будто избавляясь от наваждения, а потом осторожно дотронулся до руки Селены, переплетая свои пальцы с ее. – Но теперь нам совершенно некуда спешить. Я, кстати, Эрик.

Уголки ее губ вновь поднялись в легкой улыбке, и Селена сжала его ладонь.

И впереди у них был этот яркий день. Эта полная надежд и планов жизнь.

ЭПИЛОГ

Тем же утром, на рассвете, где-то на востоке за грядой скалистых гор по пустынному берегу океана прогуливался седой мужчина. Порывы ветра трепали его видавшую виды футболку со шнуровкой на вороте. Он складывал в руках листок пожелтевшей бумаги, вырванный из тетради, и бормотал себе под нос:

– Интересная все-таки штука – время. Иногда оно лечит душевные раны, иногда учит нас чему-то, заставляя разочаровываться в идеалах, желаниях и целях, приносит неожиданные сюрпризы, заставляет забыть или, наоборот, внезапно что-то вспомнить. Оно редко дает второй шанс, но если это случается, то строго за него спросит.

Он опустил бумажный кораблик на воду, и его тут же унесла убегающая волна.

– Что ж, ты мне больше не понадобишься. Ты был моим верным другом столько лет и хранил мой секрет. Теперь мы можем попрощаться, – мужчина усмехнулся, провожая взглядом уплывающий клочок бумаги. – Хорошо, что четверть века назад я верил в чудеса и фантастические истории. Я прожил спокойную жизнь, о которой мечтал в юношестве. Но совершенно одинокую. За это я никого не могу винить, кроме себя. Ведь я побоялся воспользоваться шансом, который предоставило мне время. А потом я потерял надежду на то, что мне будет подарена еще одна возможность.

Вдруг он почувствовал нарастающую вибрацию в солнечном сплетении. Оглянувшись, мужчина заметил, как рябит, преломляется и мерцает окружающая его картинка.

– Надеюсь, я смог все исправить, и я встречу тебя, родная. Пора домой.

И он начал растворяться в воздухе, точно распадаясь на миллион частиц. Очередной порыв ветра подхватил их и разнес над океаном. А маленький кораблик все плыл к горизонту. На его борту уже растекались чернила, которыми было аккуратно выведено «Дневник Эрика Коула».

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

ЭПИЛОГ