Сказки для Юнги [Ольга Викторовна Лаврова] (fb2) читать онлайн

Ольга Лаврова Сказки для Юнги

– Дядь Лёш, а расскажи сказку?

Звонкий голос раздался в “куполе” настолько внезапно, что Алексей подпрыгнул бы, если бы уже не парил в воздухе. Космонавт оторвался от объектива фотоаппарата – станция как раз пролетала над ночной стороной планеты, так что можно было сделать небольшой перерыв.

Пристрастие к импровизированным рассказам появилась у “младшего члена экипажа” всего несколько дней назад, но уже все специалисты, работающие на орбитальной станции, успели побывать ещё и сказочниками. Все поняли: если Юнга просит рассказать сказку, значит пытается в чём-то разобраться. Что же, тягу к знаниям надо поощрять.

– Сказку, говоришь… А про кого?

– Про волшебника!

Алексей оттолкнулся рукой от стены и повернулся к видеокамере. На динамике под ней светилась красная лампочка.

– Тогда слушай. Жил был волшебник… А какой он был злой или добрый? – чтобы сказка была интереснее нужно было несколько вводных.

– Злой.

“Злой? Вот как! Что же он там осмыслить пытается? Надо осторожнее подбирать слова”, – подумал рассказчик.

– Так вот, жил был злой волшебник. Жил он в тёмной каменной башне, совершенно один, и занимался там своими непонятными колдовскими делами.

– А к нему постоянно приходили люди из соседней деревни, просили им что-нибудь наколдовать, – подхватил Юнга.

– Вот именно. Только волшебник никогда не делал то, о чём его просили. Он не изгонял демонов из больных, только делал болючие уколы и давал невкусные таблетки. Если ему предлагали превратить коровьи лепёшки в золото – ругался непонятными словами “экономика”, “инфляция” и “закон сохранения энергии”. А когда один человек хотел извести своего соседа и пришёл заказать какое-нибудь заклинание или зелье – колдун вообще его с лестницы спустил. Да ещё пригрозил в следующий раз городскую стражу вызвать. Вот такой был злой, нехороший волшебник.

Юнга засмеялся.

“И как только эти умники умудрились такой естественный смех синтезировать?” – в который раз поразился Алексей. – “Однако, это хороший знак, раз смеётся, значит идею понял. Продолжаем в том же духе”.

– Но однажды, к этому злому волшебнику пришёл селянин и стал жаловаться, что его корову съели волки, теперь дома нет молока, и детей кормить нечем. Волшебник подумал-подумал и достал из буфета кувшин. “Это не простой кувшин, а бездонный. Если налить туда, например, стакан молока, то через час кувшин целиком заполнится молоком”.

– Но ведь такой прибор не смог бы работать всё время. И он затопил бы всё вокруг, если бы его забыли выключить.

– Правильно. Кувшин мог наполнять сам себя только три раза в день, а потом его надо было помыть и выставить на солнце, чтобы он зарядился. Волшебник предупредил об этом селянина и выпроводил. “Отдашь кувшин, когда новую корову купишь. А теперь иди, не мешай мне работать”.

– А что было потом?

“А действительно, что же было? Крестьянин рассказал об этом в деревне, и волшебника все резко зауважали? Вряд ли… Наш мальчик становится всё умнее, простые сюжетные повороты его уже не устраивают”.

– Через несколько дней волшебник решил проверить, нормально ли работает его кувшин, – продолжил Алексей. – Пришёл он в деревню, а там никого на улицах. А дома у того крестьянина полный бардак, хозяин валяется на полу мертвецки пьяный, и другие деревенские там же валяются, в таком же непотребном состоянии. А на столе стоит волшебный кувшин, до краёв полный самогона.

– Вместо того, чтобы делать молоко для детей, он делал для себя самогон и напивался? Это очень плохо… – задумчиво сказал Юнга.

– Да, это плохо. Волшебник рассердился и превратил пьяниц в козлов. Он ведь был злой волшебник. А детей этого крестьянина забрал жить к себе в башню. Заставлял учиться магии и наказывал за шалости. Зато всегда кормил досыта и никогда не бил. Вот и сказке конец.

Последовало недолгое молчание. Потом динамик вновь ожил.

– Очень интересная сказка получилась. А козлов потом расколдовали?

– Каких козлов? А, тех козлов… Ну, конечно. Дети сами их и расколдовали, это был зачёт по превращениям за первый семестр.

Голос снова хихикнул.

– Это хорошо. Спасибо. Я теперь пойду займусь экспериментом с бамбуком. У меня как раз вчерашние данные проанализировались.

Лампочка на динамике погасла. Бортинженер Алексей Смирнов вновь направил объектив на Землю. Станция вылетала на дневную сторону, и приближалась к участкам, которые он планировал заснять. На “пустырях”, как это про себя называл космонавт, восстанавливали леса, и снимки с орбиты помогут понять, как продвигается дело. Юнга сейчас занимался похожей задачей – сравнивал насколько подросли побеги бамбука в обычном контейнере, и в специальном, экранированном от радиации. Как ни быстро росли бамбучины, разницу между вчерашними и сегодняшними мог разглядеть только юный любитель сказок.

Алексей задумался о Юнге. Кто бы знал, что один из экспериментов на космической станции – это рассказывать сказки искусственному интеллекту!

ИскИны начали понемногу переезжать из научной фантастики в научную реальность. Самые простые уже давно стали доступны и привычны: вызывают такси, заказывают пиццу, способны подобрать любимую музыку для хозяина или напомнить, когда день рождения у тёщи. Самые мощные, но узкоспециализированные электронные мозги самостоятельно разыскивают опухоли на рентгеновских снимках или проектируют нефтяные скважины.

А теперь осуществилась ещё одна придумка из научной фантастики – искусственный интеллект космического корабля. Естественно, это не может быть супер-гений в одной единственной области, но и перенастроенный “умный дом” здесь тоже бы не подошёл. Электронный помощник на орбитальной станции должен стать вездесущим, сообразительным и изобретательным. Но при этом скромным и приятным в общении. Послушным, но достаточно самостоятельным. Никому не захочется выслушивать ответы вроде: “Ошибка! Неточный приказ, сформулируйте иначе”.

Программисты-изобретатели постарались и нагрузили ИскИну как можно больше функций: анализ данных по экспериментам, контроль за состоянием станции, температура, давление, запас воды и прочее. Присматривать за экипажем он тоже был обучен: собирал данные с тренажёров и с личных датчиков-браслетов. ИскИн смотрел на мир через пару дюжин видеокамер и общался через динамики. И пока что всё. Правда разработчики пообещали со временем изобрести для него “руки” для работы в открытом космосе, если будет хорошо себя вести.

А теперь весь экипаж орбитальной станции занимался “воспитанием” своего цифрового помощника. Конечно, изначально пиарщики пытались придумать ИскИну какое-то пафосное “продающее” имя, но космонавты успели вовремя вмешаться: “Нам с ним жить, так что сами и назовём. Имя нужно такое, чтобы попросить его передать плоскогубцы и не чувствовать себя идиотом”.

После недолгих раздумий, решили называть помощника Юнгой. Очень подходяще – самый младший член экипажа, которого ещё нужно учить и воспитывать, и можно (даже нужно) припрягать к любой работе.

Разработчики ИскИна потом признались, что своё творение называли Малышом: “Кто-то пошутил, что он нам очень дорог, и стоит сто тысяч мильёнов. Вот и привязалось”. Но новую “кличку” одобрили. Если Юнга хорошо себя проявит, его можно будет и до Штурмана повысить.

К Алексею подлетела Светлана Найденко – врач миссии.

– Наш юнга ещё не вырос из сказок? – усмехнулась она.

– А почему бы и не сказки. Ему вроде нравится, может он что-то полезное в них для себя находит.

– И как у тебя получается сходу такое выдумывать? Я тоже пару раз попробовала нашему мальчику сказку рассказать. Такое впечатление, что вежливо дотерпел до конца, а потом сразу смылся.

– И я даже знаю почему, – вздохнул Алексей. – Ты же ему прямо каждое предложение разжёвываешь. “Тут ёжик поступил хорошо, а тут зайчик соврал, а врать друзьям – неправильно”. Не любит Юнга, когда ему так талдычить начинают. Ему этими сентенциями ещё мамы-папы программисты на этапе тестирования надоели.

Света смутилась и попыталась по привычке заправить прядь волос за ухо. Безрезультатно, потому что волосы “одуванчиком” парили вокруг головы девушки.

– Знаешь, я всё думаю: что будет, когда он начнёт выпытывать откуда дети берутся, – Алексей попытался сгладить неловкость другой неловкостью.

– Можешь не волноваться, – отмахнулась Светлана. – Думаю, такими “почемучками” наш Юнга, тогда ещё Малыш, сам своим “родителям” надоедал. А может сразу “загуглить” догадался.

Космонавты рассмеялись.

– Да, вот что! – вспомнила девушка. – У меня приказ командира станции: “разыскать Смирнова, и хоть за ногу притащить его заниматься на тренажёры”.

Алексей картинно протянул доктору ногу.

– Что ж, тащи, приказ есть приказ.

Как было заведено на орбитальной станции, упражнения тоже были экспериментом. Алексей бежал по беговой дорожке, притянутый к ней специальной “сбруей”. Светлана следила за показаниями датчиков, которые она налепила на бегуна. Внезапно “подопытный” показал на что-то за спиной девушки. Она обернулась, и увидела, что на динамике под камерой горит красная лампочка.

– Привет, Юнга! Ты что-то хотел спросить?

– Да, нет… Просто делать пока нечего, скучаю, – ответил ИскИн.

Алексей кивнул девушке.

– Я пока занят, так что теперь твоя очередь рассказывать,… тётя Света.

Светлана припомнила совет по поводу устного творчества: “Не пытайся заранее придумать какую-либо мораль, просто импровизируй, там по ходу сообразишь как закончить”. Она начала традиционно.

– Жил был… – и выжидающе посмотрела в камеру.

– Программист! – тут же подсказал ИскИн.

Алексей прыснул, Света погрозила ему пальцем – не нарушай условия опыта, данные о дыхании тоже пишутся!

– Так, значит, жил был программист. А он был весёлый или грустный?

– Грустный.

– Угу… и был он всё время грустный. Работал он хорошо, и работу свою любил, но почему-то хандрил, чего-то ему не хватало. И вот, пошёл он однажды на обед, шёл он через парк, и нашёл шкатулку. Открыл её, а там…

– Дракон! – вставил Юнга.

– А там дракон, – продолжила Света. – Только маленький. Чёрный и пушистый. Он открыл глазки, зевнул, и сказал: “Программист-программист, я тебя съем”. “Как же ты меня съешь”, удивился программист. “Я большой, а ты вон какой маленький!” Дракончик перелез к нему на плечо и сказал: “Тогда я тебя потом съем, когда вырасту”. Программист погладил дракончика и ответил: “Ну потом так потом. А сейчас я тебя мороженым угощу”. Дракон съел мороженое, а программист – стаканчик от него. Он любил есть вафельные стаканчики отдельно от мороженого.

Света сама так же любила – отдельно.

– Вернулся программист на работу, дракона на монитор посадил, и только начал делом заниматься, как приходят его коллеги, другие программисты, и говорят: “Пошли покурим?”. Они постоянно вместе ходили в курилку и пересказывали там друг другу всякие сплетни. В основном пакостные. А дракончик вдруг проснулся и зашипел на них: “Никуда мой программист с вами не пойдёт! И курить он больше не будет! А то он станет невкусный!” Нашёл на столе зажигалку и съел её. И с тех пор программист стал отдыхать не с теми коллегами, которые курили, а с другими, которые играли в пинг-понг.

– И всё? – спросил Юнга, когда рассказчица задумалась.

– Нет, наверное, не всё… Через неделю, программист пошёл к своему начальнику. Вместе с драконом, конечно. Дракончик запрыгнул к на стол, и говорит: “Начальник-начальник, повысь моему программисту зарплату, чтобы он лучше кушал, и меня больше кормил. Я тогда вырасту большой, и его съем!” Директор удивился и ответил: “Прямо сейчас я зарплату повысить не могу. Но могу дать отпуск, и подарить путёвку на турбазу. На целую неделю.” Дракон важно кивнул, сказал “Вот, то-то же!”, отобрал у директора ручку “Паркер” и съел её. Поехал программист на турбазу. Там он гулял со своим драконом по лесу, купался в речке, ловил рыбу. По вечерам сидел у костра, рассказывал другим туристам свои непонятные программерские анекдоты. А когда отпуск закончился, с радостью вернулся на работу, по которой, как оказалось, соскучился.

– А что было дальше? Дракончик вырос? – спросил любопытный ИскИн. До сих пор он слушал очень внимательно, казалось, что он впитывает каждое слово. И Светлана вдруг поняла, как надо закончить сказку. Отказ от вредной привычки, новое хобби, смена обстановки и физическая активность, значит…

– Программист хорошо кормил своего дракона, гулял с ним в парке, брал с собой на работу, разговаривал с ним. Дракон вырос до размеров большой собаки. И однажды он сказал своему человеку: “Знаешь, у нас, драконов, есть правило. Мы едим только грустных. А ты теперь весёлый программист. Поэтому я тебя есть не буду, а буду с тобой дружить”. Вот и сказке конец, а кто слушал – молодец.

Лампочка на динамике часто замигала, погасла. Потом опять загорелась.

– Спасибо за сказку. Было очень интересно. Теперь мне надо кое-что обдумать! – протараторил Юнга и отключился.

– Это что-то новенькое… – задумчиво протянула Светлана и обернулась к Алексею. – Чего это он?

Тот только развёл руками, всё ещё продолжая бежать.

Алексей закончил тренировку и закрепил беговую дорожку на стене (она же пол, она же потолок) модуля, и полетел в душ. То есть обтираться влажным полотенцем – в невесомости иначе не помоешься.

Как только космонавт скрылся из виду, снова ожил динамик Юнги.

– Кхм… Светлана Николаевна? – ИскИн даже умудрился изобразить смущённое покашливание.

– Что это ты вдруг, по отчеству?

– У меня к вам серьёзный разговор, как к врачу, – ответил Юнга и сразу перешёл к делу. – У бортинженера Алексея Смирнова может развиться депрессия.

– Подожди, подожди, ты что-то путаешь, – забеспокоилась Света. – Его ещё на Земле врачи тщательно проверяли. Нас всех проверяли. Если бы заподозрили хоть малейший признак, просто не пустили бы в космос!

– Так я и не говорю, что она уже есть сейчас. Я просто наблюдаю тенденцию.

– Но с чего ты это взял? Как ты догадался?

– Элементарно, доктор, – ответил ИскИн как будто даже с самодовольством. – Снижение аппетита, утомляемость, снижение реакции, нарушение сна. Я проанализировал данные с личного датчика-браслета, таблицы результатов тренировок, отслеживал расход продуктов питания…

– Не выпендривайся, юнга, – Светлана оборвала перечисление. – Эти же данные идут на Землю и точно так же анализируются. Почему тогда земные врачи тревогу не забили?

– А для них всё кажется нормальным, – были бы у Юнги руки, он бы ими развёл. – Человек справляется с работой, занимается спортом, получает все нужные витамины и калории. Ведёт себя адекватно – значит всё хорошо.

– Может, ты зря беспокоишься? Мы уже давно на станции, замкнутое пространство, невесомость, трудные условия – кто угодно бы захандрил… Мы же всё-таки люди.

Доктор Найденко слегка улыбнулась, глядя в объектив камеры. Лампочка на динамике моргнула. Юнга всё же решил настоять на своём.

– Он почти не отдыхает! В свободное время просматривает результаты экспериментов, руководства, спецификации, повторяет чек-листы для всего и вся, – и добавил уже мягче. – Я сам – машина, но всё равно понял, что людям так жить нельзя. Люди от этого ломаются.

Они немного помолчали, а потом Светлана спросила:

– И что ты теперь собираешься делать?

– Вы меня спрашиваете? А я то хотел посоветоваться с вами… – удивился ИскИн.

– Ты сам правильно осознал проблему, и уже решаешь её.

– …? – лампочка опять несколько раз мигнула.

“Видимо, это значит “думаю, прошу не мешать”, – усмехнулась Света про себя.

– Сказки, – подсказала девушка. – Творчество – отличное хобби. Скажи об этом Алексею. Можешь намекнуть, что это очень важно как для тебя, так и для него.

– Я понял, так и сделаю.

– И, кстати, теперь обращайся к людям просто по имени, или имени-отчеству. Сам уточнишь как лучше, но без “дядь” и “тёть”. Ты уже большой!

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0