Cherry Bomb (СИ) [Dayrin] (fb2) читать онлайн

========== Когда застревает лифт, и поднимается температура ==========

Твоя командировка в этот город явно затянулась на неопределенно долгий срок, привнося настоящий хаос в расписанные заранее планы. Это чертовски огорчало и даже злило, испортив настроение даже не на один вечер, а на целую неделю, сделав тебя мрачнее тучи. Ты возвращалась в арендуемую фирмой квартиру, сетуя на то, что и соседи этажом выше тебе достались странные. И дело даже не в том, что это были монстры, коих в любом городе было в достатке. А в их поведении. Точнее, в поведении одного конкретного скелета, который встретив тебя где бы то ни было, не упускал возможности вторгнуться в личное пространство, встав рядом и странно буравя пристальным мятным взглядом. Это даже пугало, и ты старалась лишний раз с ним не пересекаться, но он словно появлялся из ниоткуда, иногда подбрасывая шальную мысль о возможности сталкерства, что сразу же тобой отметалось, как явная глупость – слишком монстр казался добродушным для этого, приветливым и даже наивным. Однако… Были сомнения… Слабые, но они точили душу изнутри, стоило тебе почувствовать его взгляд на себе. Отчего-то он таким уж добрым не казался, словно храня загадку обладателя зрачков цвета ментоловой бирюзы, которую тот скрывал за напускной беззаботностью.

В любом случае, ты успокаивала себя тем, что слишком плохо его знала, не смотря на уже ставшее давним знакомство, чтобы иметь право делать радикальные выводы в отношении необычного скелета в яркой одежде и с глазурью на черепе. Все имеют право быть по своему странными. Ты, например, была сдвинута на вишнёвых леденцах на палочке, постоянно уплетая их по дороге домой, сделав это своеобразной традицией, которая к тому же успокаивала нервы лучше, чем в свое время это делали сигареты. Ты была рада, что бросила курить, и хоть и делала это совсем нечасто, но делать пагубную привычку частью своей жизни очень не хотела, поспешив избавиться от нее в кратчайшие сроки. И леденцы в этом неплохо помогли. Ну а теперь они унимали нервное напряжение после неприятной новости, которая крутилась день за днём зудящими мыслями, преследующими в течение всей недели, особенно обостряясь к вечеру, после рабочего дня, добавляя к усталости толику напряжённости, отражаясь не только в позе и движениях, но и в речи, сделав ее раздражительной и язвительной.

Устало ткнув кнопку лифта в холле своего дома, ты едва не закатила глаза, услышав позади веселое напевание знакомого голоса соседа, что подошёл сзади и радостно приветствовал, опять вставая чрезмерно близко.

— Приветик, Т/И. Что, с работы так поздно? — монстр поравнялся с тобой, вперивая удивленный взгляд в твою ссутулившуюся от усталости спину.

— Привет, Кэнди… Ага, — равнодушно вздохнула, вынув из-за щеки красный маленький леденец и для верности тыкая кнопку злосчастного лифта снова. Как назло, он спускается с самого верхнего этажа, медленно и неприятно поскрипывая. Имя монстра ты знала уже давно, он познакомился с тобой едва ли не с первой встречи, сделав, таким образом, эти ваши приветствия чем-то обязательным…

— Что-то ты долго работаешь, не дают тебе отдыхать совсем, — он печально улыбнулся, засовывая руки в карманы толстовки в тон его глаз, надетой поверх бордового свитера. Это выглядело немного потешно в сочетании с простыми шортами и салатовыми тапочками, которые он почему-то не снял, выходя на улицу. Странно, неужели ходил прямо в них по делам? Или поджидал? Да не может такого быть… Ты отвлеклась от рассматривания соседа и пожала плечами, упираясь взглядом в пошарпанные стены.

— Что-то ты не слишком разговорчивая сегодня, ты не заболела? — монстр едва заметно шагнул ближе, немного прищуриваясь, а ты тяжело вздохнула и сердито склонила к нему голову.

— Неудачная неделя, извини, но я вообще без настроения,— ты снова сунула в рот леденец, нарочито внимательно глядя на монстра, желая показать, что разговор окончен, но скелет вперился взглядом в палочку конфеты, чуть приоткрыв рот, словно забыл, что хотел сказать тебе. Взгляд его мятных больших зрачков потемнел, и он отвернулся, молча ожидая лифт рядом с тобой, порадовав тебя тем, что не придется продолжать такую нежеланную сейчас беседу после напряжённого дня беготни и совещаний на работе.

Двери с протяжным грохотом разъехались в стороны, и вы одновременно шагнули в открывшийся проход, влетая друг в друга и немного застревая в дверях.

— Да черт, Кэнди, прости, — ты спешно втиснулась внутрь, ловя хитрый прищур скелета, который весело хмыкнул, поправляя кофту и нажал на кнопку твоего этажа.

Кабина натужно скрипнула, закрывая тяжёлые железные двери, и поехала наверх, неторопливо гудя и щёлкая между каждым пролетом, а ехать нужно было до предпоследнего – в высоком старом доме, выросшем ввысь на двенадцать этажей. А твой сосед жил на последнем, ровно над твоей квартирой, вместе со старшим братом, который был более тактичен и в личное пространство никогда не лез, благоразумно предпочитая обычные дружеские приветствия и редкие, простые и ни к чему не обязывающие разговоры при встрече на улице. Чего не скажешь о Кэнди, который опять повернулся, с интересом рассматривая конфету, которую ты упрямо держала за щекой, с упорством своенравной ослицы буравя взглядом двери. Внезапно ты ощутила, как спину огладила чужая ладонь, уверенно проходя от поясницы до лопаток, чуть надавив там на позвоночник и тут же отпуская, от чего ты выпрямилась и с недоуменным напряжением посмотрела на вконец обнаглевшего скелета.

— Ты сутулишься, Т/И. Выпрямись, тебе так больше идёт, — он добродушно улыбнулся, снова отворачиваясь к панели с кнопками, ожидая прибытия на твой этаж. Но лифт пополнил ряды предателей, остановившись между этажами с резким дерганьем и наполовину отключившимся освещением, и от всего этого коктейля твоя душа ушла в пятки.

— Черт, что ещё за фигня? — испуганно прошептала, судорожно схватившись за стенку кабины ладонью, что тут же вспотела от страха. Ты никогда не любила лифты, а уж застревать в них и подавно: можно было с уверенностью говорить о клаустрофобии, если дело касалось этих адских, старых подъемных механизмов в многоэтажных домах.

— Оу, наверное аварийная остановка. Нестрашно, Т/И, сейчас диспетчеру сообщим, — Кэнди беззаботно нажал длинным пальцем кнопку связи и быстро сообщил адрес и факт поломки диспетчеру, что пообещал вызволить вас в течение ближайшего часа, — видишь? Скоро откроют, — он беспечно усмехнулся и сел прямо на пол, сгибая к себе оба колена и укладывая на них выпрямленные руки.

— Блеск… Вот только ждать мне ещё не хватало, — ты вынула почти съеденный леденец и села напротив, подложив под себя почти пустую сумку, и сгрызла с палочки остатки конфеты. Ее ты хотела было сунуть в карман, чтобы потом выбросить, но тебя остановил голос соседа.

— О, погоди, Т/И, а можно забрать палочку? Эм… Мне для одного дела нужны такие, — монстр неловко улыбнулся, а его щеки покрыл едва видимый румянец, пастельно-розовый, дающий приятное сочетание с цветом глаз. Тебе это даже понравилось, и ты молча протянула ему палочку.

— И что за дело, в котором нужны палки от леденцов? — ты решила хоть как-то скоротать время в этой крохотной коробке и не акцентировать внимания на том, что это застрявший лифт, что так тебя пугало, но вида ты не показывала, лениво теребя застёжку на воротнике своей лёгкой серой куртки.

— Ам… Да я их использую, как… Как опору для… Для кактусов, — он нервно провел рукой по щеке, прикрывая один глаз ладонью и не убирая с лица улыбку, что придавала ему безумный вид.

— Для кактусов? Ясно-понятно, — медленно протянула в ответ, понимая, насколько тебе на самом деле это не интересно, и худшее, что могло произойти к концу недели, это застрять тут с соседом, вместо того, чтобы улечься отдыхать после ужасной недели.

— Эм. А чем ты увлекаешься? — он перевел тему, пряча в карман палочку и убирая от лица пальцы, скрещивая их на голых коленях, до которых едва-едва не доставали его черные шорты.

— Играю на нервах, — ответила с раздражением и опустила лоб на согнутые колени, чтобы окружающее пространство на тебя не давило. Не видя стен, было легче думать, что они тебя не раздавят или, что лифт не сорвется в шахту к чертовой матери.

— А? Эй, ты в порядке? — монстр понизил голос и теперь говорил явно искренне, придвинувшись, судя по звукам, намного ближе.

— Да хрен там плавал… Ненавижу лифты, — пробубнила в свои колени, покрепче обхатывая их руками и повернув голову к севшему почти вплотную скелету. Ты бы никогда не позволила подобной вольности, но в сложившейся ситуации решила, что стоит сунуть гордость подальше, ведь так действительно стало легче. Это было удивительно. Как и то, что от Кэнди пахло необычной смесью ягод: малиной и вишней. Это было приятно и действительно отвлекало от тревожных мыслей, заставляя концентрироваться на более нормальных вещах. И невольно ты уцепилась за цвет его глаз, имея возможность рассмотреть их с достаточно близкого расстояния, против чего монстр явно не возражал, ободряюще улыбаясь.

— У тебя клаустрофобия? — в его глазах мелькнуло сочувствие, а ты засмотрелась на то, как крупные пятна зрачков насыщенного, почти салатового цвета переливались в черных глазницах, наполняя их собой практически наполовину.

— Типа того. Не катастрофично, но неприятно, — ответила ты, укладывая щеку на коленке поудобнее, спокойно изучая его лицо. Это действительно помогало, и чувство давления стен уходило.

— Ха, да тут нечего бояться. Я даже попрыгать могу, чтобы ты убедилась в крепости тросов, — Кэнди с энтузиазмом хотел встать и продемонстрировать тебе страшный трюк, но ты, ужаснувшись, спешно вцепилась в его запястье, останавливая.

— Не надо! — в ужасе посмотрела на него, такого спокойного, со странной улыбкой, смотрящего на тебя искоса, не поворачивая черепа, где на виске застыла розовая глазурь, напоминая странный вихрастый ирокез, небрежно перекинутый на одну сторону. В этом хаосе немного перламутровой субстанции мелькали вкрапления блестящих разноцветных конфетти, словно монстр опрокинул на себя целую упаковку.

— Окей, не буду, Т/И. Расслабься, — Кэнди все же повернулся и с интересом посмотрел на твои пальцы, сжимавшие его руку с почти маниакальным стремлением удержать. Ты тут же отцепила руку, с досадой выдыхая, сердясь на его странные замашки и утыкаясь взглядом в свои колени.

— И всё-таки, тебе надо больше отдыхать, выглядишь такой уставшей, — он спокойно скрестил на груди руки и вытянул ноги, наплевав на то, что пол был не таким уж чистым, покрывшись за день неплохим слоем пыли.

— Как раз этим я и собиралась заняться, но чертов лифт спутал мне все планы не хуже работодателей, — ты обреченно вздохнула от напоминания о том, что здесь тебе ещё жить как минимум полгода.

— А что не так с работой? — Кэнди снял с твоего рукава несуществующую пылинку и вновь сплел руки на грудной клетке.

— Буду торчать тут ещё шесть месяцев, — ты откинулась к стене, расслабляя лопатки, все это время сводившие напряжением.

— Ооо, так долго, — его голос был отнюдь не сочувствующим, а скорее… Радостным? Ты в недоумении приподняла одну бровь.

— Издеваешься?

— Ам… Нет… А что, тебе так не нравится жить здесь?.. В этом городе, я имею ввиду, — Кэнди упёрся подбородком в сжатые в кулак костяшки, указательным пальцем перечеркнув линию ровных алмазно-белых зубов.

— Да здесь… Дубак семь дней в неделю, солнца почти нет, вечный туман и… лифты застревают, — ты недовольно раскинула руки, с досадой глядя на монстра, желая, чтобы хотя бы он проникся твоим недовольством, — а эти ужасные пробки по утрам? И снова холодина, все кости сводит от него, и зимой, и летом… Хочется в родной южный город…

— Ты мерзлявая? И сейчас холодно? — скелет с беспокойством дёрнулся было рукой к тебе, но сделал вид, что зачесался череп, из-за чего движение вышло странным и очень размашистым.

— Проще спросить, когда мне не холодно, Кэнди.

— И когда же? — в его глазах снова замерцал темный блеск, напоминающий обожжённый сахар в центре мятных огней.

— Когда я сплю, разве что. И то – раз на раз не приходится, — ты устало вытянула ноги, затекающие от неудобной позы, с недовольством отмечая, что скелет каким-то образом уже сидел максимально близко, касаясь своим бедром твоего, и даже через ткань голубых джинс ощущалось чужое тепло. И одновременно с этим свет в лифте мигнул, и кабина тронулась вверх, отмерев от недолгого забвения. Ты тут же недоуменно подняла взгляд к потолку и ощутила, как поднимается с пола монстр, учтиво подавая ладонь. Немного поколебавшись, ты принимаешь его помощь, подхватывая с пола сумку и чувствуя, что Кэнди чуть дёрнул тебя, ставя к себе ближе, чем требуется.

— Видимо, починили раньше, — тихо пробурчала под нос, выскользнув из хватки его ладони, оказавшейся длиннее и много крепче твоей, которую тот не очень-то желал выпускать. Двери открылись на твоём этаже и ты неловко замялась, посмотрев на соседа почти затравленным взглядом. А он коварно улыбнулся и подмигнул тебе, мягко толкая ладонью к выходу.

— Увидимся, Т/И. Отдыхай, — Кэнди чуть тряхнул головой, будто желал скинуть с виска глазурь: так обычно делают люди с чёлкой; это сравнение тебя позабавило, и ты улыбнулась ему, махнув на прощание рукой и скрывшись в темноте поворота к своей квартире.

Выходные этой и следующей недели прошли в жутком сумбуре, от которого кругом шла голова: масса накопленных дел, которые ты не успела сделать из-за работы на неделе, висели тяжким грузом, а ты не позволяла себе бездельничать, пока не сделаны все до единого. И даже встать пришлось раньше, ущемляя себя в нечастой возможности хорошенько выспаться, уныло отключив рассветный будильник и собираясь съездить на другой конец города, чтобы отдать проектные документы для следующих совещаний в компании. А на обратном пути нужно было зайти в ремонт, чтобы забрать, наконец, смартфон с замененным экраном: предыдущий ты разбила по неловкости, и сделать ещё пару мелочей.

И всё бы ничего, но эти “мелочи” заняли до обидного много времени, украсив вишенкой на торте и без того сильное раздражение начавшимся ливнем летнего дня, напоминая твоей забывчивой головушке, что стоило брать зонт, живя в этом туманном, дождливом Альбионе. Но ты не то, что зонта – куртки не взяла, опрометчиво доверившись лживой интуиции, которая с утра нашептала о солнечном дне. Как итог – мокрая до нитки ты, вернувшаяся домой позднее некуда, дрожа, как осиновый лист на ветру, проклиная всех и вся. И всё бы непременно наладилось после душа, что ты поспешила принять, и сна, но ночью ты чувствовала себя до отвратительного ужасно, заметив, что никак не можешь отогреться, а в голове все сильнее звенит то ли от усталости, то ли от желания спать. Но сон так и не шел, сделавшись каким-то неощутимым, словно ты спишь и не спишь одновременно.

С утра ты встала совершенно разбитой с ужасной головной болью впридачу. Дома имелись жалкие остатки аспирина и, за неимением большего, ты выпила его и села доделывать работу за компьютер, проведя за однообразной сверкой отсчётов добрую половину дня. Аппетит ушел совершенно, и ты расстроенно буравила взглядом вход в кухню, где в холодильнике было шаром покати. Есть ведь все равно будет нужно, а, стало быть, придется засунуть вновь ухудшевшееся самочувствие куда подальше и пройтись за покупками на следующую неделю. Ты достала вишневый леденец из своих запасов на кухне, куда вышла попить воды, лизнула его и задумалась. Вкус изменился из-за уже ставшей очевидной простуды, а потому казался каким-то неестественно химическим, противным, и уж лучше было бы поесть настоящей вишни… Конфету ты разочарованно положила на столе. Пожалуй, сейчас тебе казалось, что единственным, что ты бы смогла съесть были именно ягоды.

Вяло одевшись в уличную одежду, ты прихватила ключи и медленно вышла на улицу, где все звенело от прохлады влажного вечера. Свежесть приятно касалась разгоряченного лба, и ты с наслаждением прикрыла глаза, тихо шмыгая носом, стоя у подъезда и раздумывая, в какую сторону идти за любимыми ягодами. Настроение заметно улучшилось, когда летний вечер мягко унимал твое недомогание едва заметным движением слабого ветра, пахнущего подступающим туманом. И ты решилась пойти в дальний магазин, где имелся небольшой рынок с всевозможными фруктами и ягодами, так кстати располагающийся относительно недалеко от твоей квартиры. Тело было словно ватное, но ты упрямо шла к цели, любуясь зажигающимися вечерними огнями прилично остывшего города: ночь будет холодной, особенно для середины лета. А значит снова придется мёрзнуть, и даже от этой мысли тебя всю передёрнуло болезненными мурашками. И ведь ещё нужно было сходить в аптеку, но мысль о том, что ради этого придется делать огромный крюк тебе не понравилась, подкрепляемая тем, что дома была ещё целая таблетка аспирина, который мог помочь хотя бы до утра, а остальное можно купить по пути на работу, при условии, что тебе не станет хуже.

Звякнул переливчатый колокольчик на двери, впустившей тебя внутрь магазина, где тут же бросились в глаза пестреющие полки всевозможных фруктовых и овощных богатств. Чего здесь только не было: изумрудные, крепкие огурцы, бархатные, медовые томаты, хрустящие листья свежего салата, тропические фрукты, вроде кумквата и фейхоа, обычные яблоки, бананы и бесчисленное множество разнообразных ягод. Вишня имелась в достатке, наполняя своим темным, бархатным цветом огромный ящик почти посередине витрины, и ты подошла к продавцу с просьбой насыпать тебе небольшой пакетик. Кругом сновали монстры и люди, совершая покупки, споря с торговцами и общаясь между собой, создавая приятный гул вечерней расслабленной атмосферы, когда все возвращаются по домам с прогулок и выходных встреч, частенько забегая в магазин за чем-нибудь вкусненьким. Позади снова звякнул колокольчик. Не прошло и минуты, как рядом с собой ты увидела счастливое лицо соседа.

— О, Т/И, привет! Какая встреча, как дела? Я не видел тебя почти две недели, — Кэнди радостно крутился рядом, рассматривая многообразие фруктов и часто бросая на тебя взгляды, полные какой-то непонятной тебе радости.

— Привет… Почти? Мы виделись ровно две недели как… В лифте, — напоминаешь монстру, прикидывая даты.

— А, ну… Я просто видел тебя один раз… Издалека, — монстр чуть скосил глаза на тебя, быстро отводя его к продавщице, что завязывала пакетик с твоей вишней.

— Ясно, — ответила ему безразлично и отдала оплату за ягоды, забирая пакет в свои руки. Кэнди неотрывно следил за тем, как полиэтилен качался на твоих пальцах, немного зависнув в неподвижной позе. Ты повернулась, чтобы идти, но монстр с энтузиазмом поспешил за тобой, галантно открыв дверь и выпуская в холод позднего вечера. На улице стремительно темнело, опустив за десяток минут сатин темноты на улицы с рыжими фонарями. Ты снова с наслаждением вдохнула прохладу: в магазине сразу чувствовалась повышающаяся температура. А на свежем воздухе всё переносилось легче. Одна напасть – появился лёгкий, но неприятный озноб, и ты поежилась, отправляясь домой.

— А тебе разве ничего не нужно на рынке? — изумлённо спрашиваешь Кэнди, что идёт рядом и чуть улыбается.

— Нет. Там не было ананасов, а я хотел взять один. Зайду в другой раз… Ты вишню любишь, как я погляжу? Даже пошла за ней на ночь глядя, — он пристально посмотрел на тебя, немного щурясь. И вопреки его улыбке, выглядел он очень серьезно.

— Ага. Люблю… Смертельно, — протянула ты, закатывая глаза и останавливаясь на светофоре, ожидая зелёный свет.

— Т/И, что случилось? — тихо спрашивает монстр, привлекая внимание изменившимся тоном: спокойным, но весьма требовательным, и это даже выбило из колеи. Сдавшись под напором настойчивого мятного взгляда, в который вдруг захотелось окунуться, чтобы унять жар в крови, ты вздохнула, сжав губы в тонкую недовольную линию.

— Да заболела я, Кэнди, чего прицепился-то? Вишня – это единственное, что я смогла бы съесть, — загорелся разрешающий сигнал сигнал, и ты шагнула на зебру, спокойно стремясь домой среди десятков других людей и монстров, в сопровождении одного из них.

— Заболела?! Ну вот… Тебе плохо? Зачем ты пошла на улицу вообще? — Кэнди начал суетиться, осматривая тебя с головы до ног, почти не глядя на дорогу, и ты даже удивилась, как он не врезается ни во что.

— Вышла, потому что в моей квартире ходить умею только я, — снова съязвила ему чуть сердито, мысленно радуясь, что до дома совсем недалеко и не придется долго терпеть общество прилипчивого скелета. Хотелось просто лечь и поспать.

Он шел с тобой на удивление молча, сунув руки в карманы салатовой куртки и о чем-то думая. Пока вы шли, ты заметила, что он был в кроссовках, а не в тапочках, как в тот раз, и это родило в голове новый рой вопросов о том, что он делал в прошлый раз. Может мусор ходил выбрасывать? Пожалуй, это объяснение тебя удовлетворило, и ты немного успокоилась.

До дома ты добралась быстро и без приключений, которые начались, стоило тебе выйти на своем этаже: Кэнди шагнул следом за тобой, взяв за руку, останавливая.

— Ну что ещё? — ты устало цокнула языком, с недовольством отмечая, что от температуры неприятно скачет картинка перед глазами, отзываясь болью в голове.

— Т/И, если будет очень плохо, позвони, — монстр настойчиво вложил в твою ладонь кусочек бумаги и мягко улыбнулся, чуть задержав свои пальцы на твоей ладони, а после внезапно ушел, добираясь до своего этажа пешком по лестнице, пока ты в удивлении провожала его по-кошачьи грациозную фигуру взглядом.

— Ещё чего, — тихо прошептала в пустоту лестничного пролета, когда наверху хлопнула чужая дверь, и юркнула в свою квартиру, быстро раздеваясь и оставляя ягоды на кухне. Есть окончательно расхотелось, и ты, поддавшись порыву, просто завалилась спать, надев домашнюю безразмерную футболку и забравшись в ворох из одеял, словно в гнездо. В голове набатом стучал пульс, и знобило уже ощутимо, намекая тебе на то, что о работе не может быть и речи. С разочарованным вздохом ты позвонила в офис, чтобы предупредить о своем отсутствии. В целом, тебя это порадовало: нечасто ты могла себе позволить поваляться в постели, не считая времени, которое у тебя осталось на отдых, и не коря себя за несделанные дела. Сейчас тебе было в достаточной степени всё равно.

Рваный, болезненный сон пришел незаметно, опустив тебя в пучину жара, который заставлял кровь кипеть и, проснувшись в середине ночи, ты отметила, насколько стало хуже. Не было сил, чтобы встать и налить воды… От этого сердце сжалось тоской одиночества и постоянной загнанности собственными делами и работой, что совершенно не оставила тебе времени на какое-нибудь подобие личной жизни. Вспомнила о бумажке с телефоном соседа, но просить его о чем-то тебе казалось чем-то из ряда вон выходящим… Но кроме него тебе просить о помощи было не у кого. Он, конечно был странным, но участие проявлял искренне. Ты ещё поворочалась в кровати, борясь с собственной гордостью, но здравый смысл одержал феерическую победу. В самом деле, не помирать же из-за этого?

Ты с трудом поднялась, чувствуя, как все крутит от ломоты в каждой косточке, а на коже так горячо: невольно приходят мысли, что ты сможешь обжечь ей кого-нибудь. До коридора ты доплелась буквально по стеночке, сонно вытащила бумажку с номером и торжественно уползла обратно под одеяло. В телефон ты таращилась ещё с добрых пятнадцать минут, терзаемая сомнениями, ведь был уже поздний час. Решила для начала написать просто сообщение, боясь, что Кэнди давно спит и может разозлиться на твою наглость. Попросила его зайти, когда сможет, не акцентируя внимания на том, что сама вот-вот развалишься на кусочки. Ты отложила смартфон в сторону, и поплотнее закуталась в коконе из одеял, вновь проваливаясь в нездоровый сон. Проснулась ты, как показалось, очень скоро, от настойчивого толкания и чужого голоса около себя. Осознание пришло моментально, и ты подскочила, испуганно впериваясь в знакомые мятные глаза.

— Оу, прости, Т/И. Тихо, это всего лишь я, — он обезоруживающе улыбнулся, присаживаясь к тебе поближе и тронул пальцем твою ладонь, — я тебе лекарства принес.

— Ч… Ты как сюда попал? — ты недоуменно нахмурилась: тебе казалось, что дверь была закрыта на щеколду, но теперь ты не была в этом настолько уверена.

— Ты не закрыла дверь. А ещё, ты не ответила на звонок, и я запереживал. Прости, — монстр чуть склонил голову к плечу, понижая голос, и ты выдохнула с облегчением, всматриваясь в полутемную фигуру рядом с собой. На твоей тумбочке уже лежали таблетки и даже стояла кружка с водой, и ты тут же поспешила принять жаропонижающее.

— Черт… Спасибо, Кэнди. Извини, что потревожила, мне было… — ты начала оправдываться, но тебя остановил палец на твоих губах, мягко прижимающий их к зубам, не давая говорить.

— Тссс… Все хорошо… К слову, ты можешь звать меня Тэфи, — он очертил фалангой линию губ и убрал руку, пока ты в немом шоке тонула в прохладном ментоловом взгляде, ставшим темнее на полтона.

— Тэфи? Это… Прозвище или имя? — ты неловко мяла край одеяла, стараясь унять внезапную дрожь в пальцах.

— Можно сказать – настоящее имя. Но я не люблю, когда меня зовут по имени все подряд, ведь это… Очень… Личное, — последнее слово монстр сказал почти шепотом, немного прошипев согласные. От этого по твоей спине прошлась волна мурашек, и ты точно не знала в чем их причина: его приятный тембр голоса или твой озноб.

— Эм… Ладно. Спасибо, Тэфи, — ты потупила взгляд, не зная, что делать дальше. Лечь спать? Попросить его уйти? Дать ему остаться? Угостить чаем? Что вообще делать в таких ситуациях? И почему вообще произошло так, что твой сосед сидит на твоей кровати рядом с тобой и тепло улыбается, заботливо протягивая тарелку с уже помытой вишней. Он немного пугал, становясь то добродушным и милым, то загадочным и жёстким. Какой он на самом деле? Тебе вдруг стало это интересно… Пожалуй именно с этого момента Кэнди вызвал в тебе искреннее любопытство.

Ты улыбнулась, беря горстку влажно блестевших в полумраке спальни ягод и отправляя одну из них в рот. Действительно вкусные… Их сок приятно холодил разгоряченное жаром горло и язык, даря облегчение и избавляя от мутного чувства жажды. Скелет рядом смотрел неотрывно на то, как ты ешь, замерев взглядом на губах и склонившись чуть ближе, и это тебя немного напрягало. Ты даже на миг перестала жевать, внимательно уставившись в ответ, не без удовольствия отмечая, что жар постепенно затухает.

— Эээ… Ты тоже можешь поесть, если хочешь, — ты списала его поведение на желание съесть вишню; возможно, он был слишком воспитан, чтобы брать без спроса.

— Очень… Хочу… — его голос звучал немного сипло, и ты переживала, не мог ли монстр заразиться от тебя простудой. Скелет словно переборол себя и отвернулся, беря несколько ягод из тарелки и съедая разом, выплюнув косточки на свою ладонь.

Вы просидели в неловкой для тебя тишине поздней ночи, уплетая вишню вдвоем, и ты даже успокоилась окончательно, привыкнув к его странным долгим взглядам. В конце концов, Кэнди был в достаточной степени эксцентричен, чтобы акцентировать внимание на какой-то одной странности слишком долго. Когда с ягодами было покончено, он довольно улыбнулся тебе.

— Спасибо,Т/И. Было очень приятно… есть с тобой. Знаешь, я ведь обожаю вишню. Особенно сироп. Я его просто так могу пить, — монстр весело улыбнулся, забрав из твоих рук пакетик с косточками, который вы удачно нашли на тумбе.

— Пить сироп? Месье знает толк в извращениях, — ты улыбнулась, расслабленно прислоняясь к подушкам у изголовья постели и натягивая одеяло повыше.

— Можно сказать, что я в этом специалист, — его глаза приятно отсвечивали салатовой бирюзой, и ты даже не сразу поняла, как двусмысленно прозвучал его ответ, залюбовавшись переливами нежной пастельной зелени в его глазницах, неотрывно ловящих каждое твое движение и слово, опускаясь взглядом на губы, когда ты говорила с ним.

— Ладно, специалист. Я думаю, стоит лечь спать, — ты прищурилась, всматриваясь в циферблат будильника на тумбочке. Три часа ночи.

— Ты же не пойдешь на работу? — ладонь монстра легла на твой лоб, измеряя температуру, а после чуть огладила волосы, тут же предупредительно исчезая, словно боясь, что ты рассердишься за такой нечитаемый жест.

— Ещё не хватало. Нет, я на больничном теперь. В кои-то веки я высплюсь, — ты довольно улыбнулась, представляя, как будешь нежиться в постели, посмотришь парочку фильмов и быть может даже закажешь пиццу.

— Чудесно, Т/И, — он широко улыбнулся, немного встряхивая головой в своем фирменном жесте, словно отбрасывая глазурную чёлку, — не против, если я загляну проведать? Тебе ещё нужно что-нибудь?

— Заходи… Все в порядке, спасибо… Тэфи,— ты тепло улыбнулась соседу, впервые за почти целый год знакомства, отмечая, что своей заботой он проторил дорожку к твоей душе, согревая ее давно позабытым чувством тепла и уюта.

========== Когда играешь в гляделки и проигрываешь с треском ==========

Твои отношения с соседом вышли на новый уровень: тебя уже не так сильно раздражала его навязчивость, с которой ты смирилась, относясь к этому с долей философской мудрости. В конце концов, он вел себя относительно прилично. Хоть и нарушал личное пространство всеми правдами и неправдами, но последнюю черту никогда не переходил, и ты стала думать, что он просто экстраверт, которому при общении важен тесный контакт с собеседником. Порой даже тактильный… И если ты поначалу вздрагивала, когда он невесомо касался твоей руки при разговоре, тут же отпуская, то позже освоилась с этими его чертами и просто игнорировала, спокойно поддерживая беседу, если было настроение и уже не возмущаясь, если он, что-то рассказывая, теребил собачку молнии на горловине твоей куртки.

Но иногда ты задавалась вопросом, как он так четко подгадывал твое возвращение домой, частенько встречая у злополучного лифта в неизменных салатовых тапочках и с приветливой улыбкой на мелованном черепе с глазурной челкой на виске, которая каждый раз выглядела немного иначе. Словно жила своей жизнью и действительно смотрелась как неформальная прическа, придавая монстру еще более экстравагантный внешний вид. “До мозга костей странный” — каламбурила ты про себя, стоило подметить, как пристально он смотрит на тебя в лифте, словно ожидая ответа на какой-то одному ему известный вопрос, оставшийся неозвученным. И если сначала ты делала вид, что не видишь этого, то однажды поймав чувство странного азарта, вперилась в его ментоловые зрачки ответным взглядом, желая узнать, что таят в себе эти таинственные гляделки, и кто победит в этом негласном соревновании.

Взрыв сочных вишнёвых салютов в твоей голове. Вот, что ты чувствовала, когда смотрела в его мятные глаза, с легкой хитринкой и не читаемыми мыслями, скрытыми за показной беззаботностью. Странный, загадочный… Его взгляд заволакивал душу, словно поливая ее топленым сахарным сиропом с обманчивой мягкостью, которая при застывании превращалась в жесткий капкан… И какого же было твое удивление, когда победил он, глядя совершенно не мигая в самую душу, обжигая ее собой, чуть сщурившись, когда ты очнулась от наваждения и отвела взгляд. Душа кувыркнулась в груди… На твое счастье лифт открылся, выпуская на спасительную свободу, заглушая грохотом дверей шум твоего собственного сердца, заходящегося в бешеном ритме спятившего комочка нервного напряжения.

Что это, черт тебя возьми, было?

С тех пор ты долго не могла нормально встречать его взгляд, спешно отворачиваясь или говоря с ним, глядя в стену где-нибудь за ним, будто боясь вновь обжечься этой льдистой мятой. Но Тэфи словно подначивал на это. Заставлял смотреть в глаза, делая это до виртуозного ловко и цепко, переходя все грани вообразимых возможностей. Он мог просто ненавязчиво стереть несуществующую соринку с уголка твоих губ, подходя непозволительно близко, хищно выуживая твой взгляд, подобно искусному рыболову. И поймав, победоносно улыбался уголком рта, отступая на шаг и поворачиваясь боком, продолжая косить хитрый взгляд. И это только один из примеров, что ты иногда вспоминала, искренне недоумевая, как он умудрился зацепить тебя.

Задеть за живое.

Вынудить чувствовать какой-то интерес. Сыграл на нервах? В таком случае — он в этом поприще настоящий чемпион, и тебе было не угнаться за таким мастерством.

Очередной раз посетовав на слишком навязчивое присутствие соседа еще и в твоих мыслях, ты готовилась хорошенько отдохнуть в этот пятничный вечер, заваливаясь на диван и включая фильм, что давно желала пересмотреть. Компанию тебе составил неизменный вишневый леденец, который ты с энтузиазмом поглощала после быстро перенесенной болезни, вновь радуясь тому, что полюбившийся вкус вернулся к тебе, оставляя приятное терпкое послевкусие вишни на языке. Незаметно для себя ты придремала за просмотром, не успев дойти и до середины кинокартины, что оказалась на удивление скучной. И отчего при первом просмотре тебе так не казалось? Конфета неприятно прилипла к внутренней поверхности щеки, и ты вытащила леденец, вслушиваясь в громкие звуки сверху.

Там грохотала музыка, от которой стены и люстра на потолке едва ли не ходили ходуном, и последняя явно была близка к отчаянию, истерично позвякивая плафонами в такт громким, ритмичным басам. Ты недоуменно почесала нос, думая, что делать. Спать под такой концерт просто невозможно. А отдыхать все еще хотелось… Ты взяла телефон, смотря на время и ужасаясь такому шуму в столь поздние двенадцать часов ночи, и написала Кэнди короткое сообщение с деликатным вопросом о том, что, собственно, происходит, но ответа не получила, снова надолго задумавшись о внезапной проблеме.

— Да ладно, идти к тебе что ли? — ты отчаянно раскинула руки в стороны и уговаривала себя остаться, надумав сотни причин, почему не стоит приближаться к этому странному монстру на добровольной основе. Но ни одна не смогла сравниться по силе с твоим желанием выспаться и, злобно оскалившись и зарычав от досады, ты встала с пригретого тобой дивана, вновь засовывая за зубы леденец. До квартиры скелета ты поднялась по лестнице, отмечая, что веселую музыку слышно, пожалуй, на весь дом, и ты невольно удивилась, какого дьявола ты – единственная, кому это мешает. А еще почувствовала себя глупо, сравнив с добычей, которая вот-вот попадет в силки по собственной глупости.

Дверь его дома была на удивление обычной. Ты усмехнулась, ожидая чего-то совершенно не такого обыденного: например, что она будет в виде печенья или вроде того, но точно не тяжёлой металлической створки с железными агрессивными вставками. Позвонив в дверь, ты даже не удивилась тому, что никто не открыл с первого раза. Ни даже со второго или третьего. Терпение трещало по швам, и ты действительно разозлилась, мысленно проклиная соседей и их неуместное и неуёмное веселье и энтузиазм. Начала стучать кулаком, а после – и ногой, которую в итоге ушибла в порыве страстной свирепости, напрочь позабыв о том, что пришла в тапочках. Конфету ты со злости приклеила прямо на глазок двери, пообещав себе, что с такими темпами можно было бы начать пакостить намеренно и по крупному.

Дверь щёлкнула и открылась, демонстрируя твой злой и шипящий от боли вид весёлому скелету, который деланно изумился твоему появлению в столь поздний час.

— Ух ты, Т/И! Приветик, а ты чего не спишь, м? — он внимательно смерил тебя взглядом, читая каждый миллиметр твоего тела, как раскрытую книгу от и до, пуская такой хищной пристальностью, прикрытой тенью улыбки, табун ледяных мурашек вдоль позвоночника. Но на лестнице холодно, и ты добавила эту монету в общую копилку раздражения, вываливая его на довольный череп монстра.

— Знаешь, что, Кэнди, катись ты к черту со своим сарказмом, понятно? Выруби свою дебильную музыку, я хочу спать, — шипишь ты тихо, но ощутимо, подойдя вплотную к монстру, слегка раскачиваясь на пятках от переполнявшей тебя злости. И даже то, что он был выше на полголовы тебя сейчас мало волновало. В венах бурлил праведный гнев.

— Ну-ну, тише… Может зайдешь? — Кэнди улыбнулся ещё шире, наклоняясь ближе и жадно впериваясь в твои глаза мягкой бирюзой магических зрачков. От знакомого чувства поглощения и исходившего от монстра малинового запаха тебя пробила волна дрожи, но ты приняла вызов, буравя взглядом в ответном сопротивлении.

— Черта с два! Ты выключишь эту ерунду, и я больше с тобой в жизни говорить не собираюсь, — тебя ещё больше злило то, что под его взглядом терялась вся уверенность. Особенно, когда его беззаботность растаяла, словно мираж в пустыне, на миг обнажая его истинную суть в опущенных уголках расслабленного рта и потемневших глазах, ставших бирюзовыми, как тающая океаническая тьма, где начинает затухать солнце, так и не добравшись до дна.

— Давай, так, Т/И… Я все выключаю, но ты всё же зайдешь, — и прежде, чем ты успела придумать, как ему возразить, монстр спокойно и без усилий втягивает тебя внутрь, закрывая дверь одним взмахом пальца, но зрительного контакта до сих пор не разорвав. И ты поняла, что это очередное сражение, которое ну никак нельзя проигрывать, однако сделать это было труднее с каждым сокращением стенок сердца. Словно оно выталкивало из себя всю уверенность вместе с кровью, уступая освободившееся место желанию сдаться, извиниться и смиренно уйти домой, подняв белый флаг капитуляции… Монстр ощутил свою близкую победу и обезоруживающе подмигнул тебе, мягко улыбаясь, в этот раз искренне, и ты не вынесла этого, вздыхая и закатывая глаза. Он опять победил и добродушно толкнул плечом, подойдя вплотную.

— Извини, что помешали, надо было предупредить тебя заранее. У моего брата день рождения, и мы немного разгулялись… Так что… Давай с нами? Ну а “дебильную музыку” я сейчас убавлю, — он мягко пожурил тебя за грубость, от чего стало стыдно, особенно учитывая приятный повод для гулянки и его недавнюю помощь, когда ты заболела. Сил ответить у тебя не осталось, и ты просто кивнула, старательно отводя глаза. Монстр довольно фыркнул и, погладив тебя по голове, пошел исполнять обещанное и сообщить брату о гостье.

В конечном итоге, все оказалось совсем не настолько ужасно, как ты себе надумывала. Его брат, Папирус, был знаком с тобой, но в домашней обстановке этот высокий и спокойный скелет открылся тебе с совершенно новой стороны, демонстрируя детскую непосредственность и открытость, о которой ты не подозревала. И это подкупало. Располагало к себе, позволяя быстро найти общий язык, увлекшись совместной сборкой какого-то красивого пазла, который ему подарил Тэфи. А поскольку деталей было огромное количество, вы собирали его на голом ламинате их гостиной, позабыв про сон и усталость. Ты давно не проводила время настолько хорошо, и даже буравящий лопатки взгляд Тэфи не мог испортить твоих впечатлений о таком пятничном вечере. Точнее – уже давно наступившей субботней ночи.

— Т/И, хочешь есть? — Тэфи сел между тобой и братом, нагло прижимаясь боком и впериваясь взглядом куда-то в район ключиц, едва скрытых за клетчатой домашней мужской рубашкой, которую ты очень любила за ее мягкость и свободный крой: идеальная вещь для дома, — кстати, откуда у тебя это? — он ткнул пальцем в пуговицу на животе, немного помедлив, прежде чем убрать руку.

— Нет, есть я не хочу, спасибо. А это – называется пуговица, — протянула ты елейным голосом, желая хоть чуть-чуть отыграться за его поведение, не дав прямого ответа на вопрос.

— Не ссорьтесь. Брат, ты опять донимаешь своего человека. Давай лучше сыграем в твистер все вместе? Чур, я ведущий, уже и так размял свои косточки, постаревшие ещё на год. А потом будем закругляться, уже поздновато, — высокий монстр примирительно улыбнулся, сгребая остатки несобранных деталей в кучу, чтобы не потерять и доделать головоломку потом. А ты раздумывала над странным словосочетанием “своего человека”, от которого хотелось задать братьям пару нелестных вопросов.

— Давай, бро. Т/И будет приятно немного… подвигаться, — протянул Тэфи, ехидно косясь на тебя мятным глазом, а ты, недовольно проворчав что-то под нос, толкнула его в плечо, но огрызаться не стала, памятуя о собственной совести и не желая портить день имениннику.

Сказано-сделано, и на полу вы расстелили поле для игры с цветными кругами, а Пеппи (так он сам разрешил себя называть), взял карту со стрелочкой, усаживаясь на диван и заменяя музыку на какую-то передачу по телевизору, которую, судя по всему, хотел смотреть параллельно с игрой. В твистер ты ни разу не играла, и тебе показалось это смешным и занятным, вероятно из-за того, что ты понятия не имела в какое положение можно было себя загнать в этом простеньком развлечении для компании. Особенно, когда игроков на поле всего два.

Особенно когда играешь в такое с ним.

После первых ходов тебе стало понятно, что всё будет далеко не так просто, как ты по наивности себе вообразила. Это было в равной степени смущающим напополам с весельем, добавляя в игру какую-то пряную составляющую, что обжигала и колола душу чувством волнительного предвкушения.

— Тэфи, правую ногу – на жёлтый, — весело сообщил брат, беря чипсину из початой пачки и, громко ей хрустнув, приготовился снова крутить стрелочку.

Ты ощутила, как тело скелета встало вплотную к тебе, прижимаясь тазом к задней части, и от этого ты почти судорожно выдохнула,боясь лишний раз пошевелиться в этом неоднозначном положении, чувствуя, как позади монстр томно вздохнул, выдувая теплый воздух в твою шею, словно специально…

— Т/И, левая рука – на синий, — Пеппи с интересом вытянул шею, желая поглядеть, как тебе придется извернуться. И ты вынуждена была наклониться вбок, ставя ладонь на упомянутый кружочек, замирая в неудобной позе, опираясь спиной о ногу скелета, а вторую руку прижимая к боку. Это показалось тебе забавным, и ты смешливо фыркнула, глядя на Тэфи из-за плеча.

— Супер. А теперь ты, брат, левую руку – на жёлтый.

Монстр коварно улыбнулся и, занимая указанную позицию, накрыл тебя своим телом, едва не роняя на пол, из-за чего ты непременно проиграла бы.

— Держись, Т/И, — тихо сказал монстр, беря в плен холодного ментола и обдавая ароматом спелой малины и вишни, от которого ты сглотнула слюну, силясь при этом удержать хрупкое равновесие.

— Отлично, ребята, заодно помиритесь, ньех, — довольно крякнул Пеппи, откидываясь на диване, после того, как снова крутанул стрелочку, — Т/И – правая рука – на красный, — он довольно кивнул и вперился в телевизор, где явно началась что-то более интересное для монстра, чем твое покрасневшие лицо, когда ты встала на четвереньки, но животом наверх, прижатая сверху тяжелым телом скелета.

— Хах, ты теплая такая, а говорила, что мерзнешь, — мурлыкнул монстр, ехидно блестя свежестью глаз, таких близких сейчас, что становилось душно. И от чего такая реакция? Ты злилась на себя, за такое предательство собственного здравого смысла. Пользуясь тем, что вторая рука скелета была свободна, он почти невесомо провел пальцем по твоему позвоночнику от шеи до поясницы, пуская колючую щекотку по телу под рубашкой и тонкой тканью леггинсов, чувствуя каждый твой неровный вдох своими ребрами.

— Боишься щекотки? — тихо спрашивает монстр, не переставая улыбаться, словно мартовский кот, а ты готова была взорваться, превратившись в глупый салют из разноцветных огней от такого простого, но жутко компроментирующего действия соседа.

— Я тебе сейчас устрою, Тэфи. Не смей, — тихо прошептала в ответ, ставя новый пунктик в обширном списке пакостей, которые собиралась учинить в отместку.

— Тэф, правая нога — на синий, — брат монстра беззаботно кинул в рот ещё несколько чипсин, больше увлекаясь сюжетом сериала, чем вашими тихими разговорами и атмосферой, в которой всё искрило между вами, словно от короткого замыкания.

Его нога согнулась, раздвинув твои колени и упираясь своим между твоих ног, от чего ты едва не пискнула, сердито щурясь на Кэнди. Он действовал тягуче, с грацией дикого хищника, но скрывал эту ощутимую силу за маской лукавой вальяжности и спокойствия. Его глаза продолжали ловить твой судорожно мечущийся взгляд, которым ты хотела уцепиться за что-то отвлекающее от волнующей близости с монстром, который ожидал чужого смущения с терпеливостью питона. И он явно получил своё, скользя ментоловой-бирюзой по твоим порозовевшим щекам, довольно прищуриваясь и наклоняя голову поближе.

— Ты пахнешь яблоками, — он невесомо провел носом по прядке около уха, невольно задев твою эрогенную зону на нежной коже за ним, и тут же отстранился, любуясь произведенным эффектом.

— А тебе не кажется, что ты перегибаешь палку, Кэнди? — ты сердито встряхиваешь головой, сбрасывая с себя чувство чужого касания.

— Не зови меня так, — он ответил так нежно, но улыбнулся настолько коварно, что у тебя сперло дыхание от явно просочившейся угрозы в одном невесомом наклоне головы и сказанной короткой фразе, что невольно ты облизнула нижнюю губу, заметно занервничав. Монстр проследил за этим жестом тревоги, облизнув алмазную белизну своих зубов языком цвета панг{?}[Панг — цвет между мятным и бирюзовым. Несклоняемое название цветового оттенка], в тон его глаз, но ничего больше не сказал, немного отводя взгляд в сторону, словно устал стоять в неудобной позе.

— Упс, забылся, так… Т/И левая нога — жёлтый, — оживился около телевизора второй монстр, весело посмеиваясь, глянув на вашу двусмысленную позу.

Ты глянула, куда стоит поставить ногу и поняла, что придется фактически расставить их ещё шире. И ты едва не упала на пятую точку, но предприимчивый монстр слегка придержал тебя под поясницей, не позволив так легко выбыть из игры.

— Решил подыграть? Нечестно же, — попыталась возмутиться, но на губы лег его палец, предупреждающе опуская его вниз, чуть оттягивая мягкую нижнюю губу и отпуская.

— Не порти всю малину, милая, — прошептал монстр, сводя каждым действием с ума. Тебе подумалось, что долго ты такого не вынесешь, и в ближайший ход, ты решила отомстить и заодно выйти из игры, чтобы перестать приносить столько коварного удовольствия соседу своей беззащитной позой.

— Так-с, братец. А теперь правую руку ставь на красный круг, — Пэппи отсалютовал нам лимонадом и смачно отпил почти половину стакана разом, мыча от наслаждения, — ммм, обожаю лимонад с виноградом.

Тэфи поставил свободную до этого ладонь на кружок справа от твоей руки, сильно вжимаясь ребрами в твою грудную клетку и почти утыкаясь носом в твой. Вплотную…

Глаза в глаза.

Мятный тайфун с темным омутом посередине, обжигающий не то холодом океанической впадины, не то раскалёнными недрами земного ядра… И улыбка, мягко сошедшая с черепа, оставив плавный изгиб спокойного, едва приоткрытого рта… Этот монстр был совершенно не таким, каким казался на первый взгляд, и не тем, какой образ выстроил перед всеми остальными, оставив истинную сущность лишь для родного брата и, немного приоткрывая ее тебе, постепенно показывая, кто он есть на самом деле… Словно приучая к себе, давая залповый короткий огонь собственной тайны, кроющей в своей сути глубокий омут страстной загадки. Скрывая натуру, любящую определенные черты и грани наслаждения, о которых не принято говорить в открытых кругах. И только сейчас ты начинала смутно догадываться о том, кто он… Оказавшись в прохладном плену мягкости его зрачков, ввинченных в твой собственный взгляд, который ты впервые не могла отвести от него, увидев в этот момент его настоящего.

Голова немного закружилась…

— О, Т/И, твоя нога теперь должна быть на зелёном круге, — ты услышала голос старшего скелета{?}[Да, в этой АУ Папирус – старший брат.] словно из под воды, не сразу осознав, что обращаются к тебе.

— Не забывай дышать, Т/И, — шепчет Тэфи одаривая вновь беззаботной улыбкой, что привела тебя в чувство, и ты молча приняла решение заканчивать, благо злополучный кружок находился действительно недостижимо далеко. Ты потянулась туда ногой, но после, согнула ее в колене, упираясь им в переднюю часть поясничного отдела позвоночника монстра, вытолкнув из него резкий рывок горячего воздуха, словно его ударили в солнечное сплетение, лишив способности нормально делать вдох и выдох. Ты не удержалась, опускаясь на локоть, а по правилам, это считалось проигрышем и в итоге, спокойно опустилась на спину, облегчённо вздыхая. Ты действительно устала стоять в такой позе, ещё и постоянно смущаемая действиями соседа, который, увидев твое поражение в игре, нагло перенес вес поудобнее, нависнув над тобой довольной тенью.

— Я снова выйграл… Что получит победитель? — скелет почти мурлыкнул, хищно скаля зубы, словно готовился укусить, но ты такой порыв не оценила, полагая, что самое время начинать активно мстить.

— Щекотку получит, вот что, — коварно улыбнулась в ответ, ловя его искренне изумлённый взгляд и, не дожидаясь ответа, начинаешь всячески поддевать и тыкать его ребра, не обделяя вниманием скрытый за красным свитером крепкий позвоночник, с удовольствием отмечая, что он тут же начал извиваться, перекатываясь на бок, в попытке избежать твоей атаки.

— Хахах, не ахаха… Пхахах, прекра… Ахахаха, — монстр заливисто и громко хохотал, а в уголках глазниц скопились розоватые капли его магических слезинок, от которых в твоей душе вскипала волна чувства победителя. “Так тебе и надо!” — думала ты, осыпая его обстрелом из тычков, начиная смеяться вместе с ним от наполнявшего душу чувства веселья и радости…

Тебе нравилось быть с ним рядом…

И прежде,чем эта мысль пронзила твое сознания, вспоров его, словно стрела протыкающая нежное сердце, монстр вдруг раскрыл глаза, ставшие почти аквамариновыми и, перехватив твои руки, резко подмял под себя, тяжело дыша и неотрывно буравя потяжелевшим взглядом.

— Ты доиграешься, Т/И… — тихим немного севшим голосом выдохнул он в твои губы и, к твоему полному изумлению, быстро лизнул их мятным языком, оставив на них привкус пряной вишни, — пойдем, а то Пеппи уже уснул, — монстр поспешно встал с тебя, пока ты в полном шоке переводила дух.

Это что только что было?!

Впервые за долгое время тебе захотелось курить…

========== Когда ешь вишнёвую шипучку и признаешь чувства ==========

С момента той пятницы ты ходила сама не своя: стоило только вспомнить о проделках и словах Тэфи, его взгляде или движениях, как сердце пускалось в неимоверный танец, а дыхание полностью останавливалось. Это пугало тебя, ведь влюбляться в твои планы никак не входило, а по всем признакам выходило, что именно это и произошло. И, как это всегда и бывает в подобных случаях, ты ушла в отрицание собственных чувств, не веря, что подобное происходит именно с тобой. Продолжая встречать монстра у лифта чуть ли не каждый день, ты все чаще молчала, отдавая куда больше внимания вишнёвым леденцам, чем соседу, который всячески провоцировал тебя, то стоя слишком близко, то снова касаясь. И ты даже гордилась своей стойкостью, вынося все провокации с упрямством кирпичной стены. И чем больше ты молчала, тем мрачнее становился Тэфи, глядя на палочку с конфетой в твоей руке, как на непримиримого врага, иногда пугая потемневшим взглядом, надолго вперенным в твои губы. Ты решила, что хорошо бы как-то отвлечься от собственного смятения чувств, и в ближайшие выходные решила уехать и развеяться, насколько это было возможно, учитывая не самую прекрасную погоду в городе. Выбор между прогулкой по промозглому центру и посещением старого книжного магазина очевидно пал на последний вариант, и ты, встав пораньше, молчаливой тенью ускользнула из дома, мысленно радуясь, что никого не встретила, выходя из подъезда.

В книжном магазине, самом старом во всем мегаполисе, ты любила надолго оставаться, покупая большую порцию капучино и беря различное чтиво, что позволяли читать прямо здесь перед покупкой. Ради удобства посетителей руководство магазина организовало здесь уютный кафетерий и читальный зал, расположенный у высоких панорамных окон, открывавших волшебный вид на старую городскую набережную, мощеную плиткой. За все время в этом городе, это место ты полюбила всей душой и считала, что хотя бы ради него стоило здесь жить.

А ради Тэфи?

Ты встряхнула головой, отбрасывая наваждение, и взяв несколько книг, отправилась покупать кофе. За стойкой стоял приветливый парень, лучезарно улыбающийся тебе и с интересом глядящий на выбор твоего чтения и тебя в целом.

— Доброе утро! Вы сегодня первый посетитель. Не спится в выходные? — спросил он, оперевшись на стойку локтями, сверкая лучистыми глазами, от которых приятным веером шли крошечные морщинки, выдавая в нем смешливый и задорный нрав отъявленного шутника и юмориста. Наверняка – душа компании.

— Доброе… Да, хотелось резко сменить обстановку… Мне капучино, пожалуйста, — ты не удержалась, чтобы не улыбнуться в ответ: его радость была заразительна.

— Развеяться в книжном? Это нестандартное решение. Обычно все ходят в бар или… Или уезжают из города, например, — бариста подошёл к кофемашине и начал делать тебе напиток,— ну или встречаются с друзьями на худой конец.

— У меня друзей в этом городе… нет, пожалуй, — ты грустно вздохнула, и мысли невольно вернулись к монстру-соседу. Был ли он твоим другом? Совершенно точно нет… Друзья не могут вести себя так… Вызывающе. В друзей не влюбляются… Друзей не хочется… поцеловать… Ты опять с усилием выдохнула воздух из лёгких, запутавшись в собственных чувствах. Парень же твой жест истолковал по-своему.

— О, ну никогда не поздно начинать новые знакомства и заводить друзей. Я – Рэй. Приятно познакомиться, — парень протянул руку, и ты без зазрения совести протянула ему свою, желая пожать в знак приветствия.

— Т/И. Взаимно.

Но парень не жмёт твою руку, а галантно целует тыльную сторону пальцев, мягко выпуская ладонь после этого и добродушно посмеиваясь, чем смутил тебя и заставил неловко заправить шальную прядь волос за ухо. Поставив перед тобой большой картонный стакан с белой крышкой, он пожелал тебе приятного времяпрепровождения и занялся уборкой, пока ты задумчиво расплатилась и подошла к полюбившемуся месту у окна. А мысли опять вернулись к монстру, крутясь вокруг его образа спутанным вихрем, подняв воспоминания о его касаниях, чтобы сравнить их с мимолетным дружелюбием Рэя. А сравнить было что. От прикосновений Тэфи шла дрожь до кончиков пальцев, и ты постоянно забывала дышать рядом с ним, словно запах вишни и малины, исходивший от него, душил тебя. И под его пристальным взглядом собственные мысли и вся напускная храбрость бились вдребезги с ощутимым зеркальным звоном в твоей душе. Ни в какое сравнение с мимолетной неловкостью и даже неприятным смятением от касания незнакомого парня, проявившего внимание. Ты задумчиво добавила в кофе побольше сахара, так как очень любила пить капучино именно сладким, и стала помешивать его деревянной палочкой, открывая первую книгу, посвященную истории чьей-то жизни. При более детальном изучении его содержимого, ты с сожалением отметила, что это был любовный роман, и отложила книгу в сторону. Тебе хватает и своих терзаний, не за чем погружаться еще и в чужие.

Вторая книга оказалась куда интереснее, хотя и содержала в себе обычные кулинарные рецепты с красочными иллюстрациями. Это чудесное издание подкупило тебя своей обложкой с красочным названием “Сладости своими руками”, выведенным серебристыми буквами на черном фоне, где красовался маффин с цветной посыпкой. И от этой картинки ты вдруг опять вспомнила скелета, на голове которого всегда красовались вихры глазури, что он часто пытался сбросить чуть встряхивая головой в привычном жесте. “Интересно, а она сладкая?” — подумалось тебе, пока ты медленно обсасывала кончик палочки с пенкой от кофе, невидяще уставившись в иллюстрацию, перелистывая страницы уже на автопилоте.

Рядом отодвинулся стул, и ты затаилась, боясь поднять глаза и увидеть того, кто так незаметно вошел в магазин и целенаправленно сел рядом.

Да нет, не может такого быть… Неужели он?

Ты опасливо перевела взгляд выше, тут же обжигаясь темным ментоловым огнем, что потяжелел весьма ощутимо, вопреки дружелюбной улыбке, перечеркнувшей его расслабленное лицо, уложенное на руки, упиравшиеся в столешницу локтями. Тэфи отчего-то выглядел практически злым, и это было видно только по взгляду. Окружающим это было точно не заметно, но ты уже слишком хорошо успела узнать этого монстра, чтобы почувствовать неладное. И все это было приправлено острым перцем молчания, что ты расценивала не иначе как дурной знак.

— Эм… Привет. Как ты узнал, где я? — спросила у монстра, вынимая палочку изо рта и требовательно уставившись на гостя, все же приходя к неутешительному выводу о том, что он мог следить за тобой.

— Здравствуй, Т/И. Не знал, что по утрам ты предпочитаешь ездить через полгорода, чтобы поболтать с официантом, — его поза нисколько не изменилась, напоминая затаившегося в зарослях леопарда. Жутковатое зрелище, особенно, если добыча — это вы сами.

— Ты сахаром объелся? Я сюда читать езжу, — ты раздраженно тыкаешь пальцем в книги, на которые монстр все же соблаговолил перевести заинтересованный взгляд. Особенно ему стала интересна кулинарное издание, и он бесцеремонно взял ее к себе, всматриваясь в иллюстрацию на обложке, что вызвала в нем неподдельный блеск безумия в глазах.

— Любишь послаще? — монстр сменил гнев на милость, хитро прищурившись, скашивая на тебя глаза исподлобья.

— Люблю до безумия, — медленно протянула в ответ, провокационно обхватывая палочку, вновь испачканную в кофейной пенке, губами. А в голове у тебя бушует ураган, и бьется мысль “Что ты делаешь!? Зачем ты это сказала?” Тэфи улыбнулся искренне, но ты была готова поклясться, что в его глазах взорвалась сверхновая, засияв пронзительной бирюзой далекой туманности, стоило ему услышать твой ответ. Будто ты ответила совсем не на тот вопрос, что подразумевался в двух его простых словах. И отчего-то тебе очень понравилась его реакция, вызвав желание видеть больше подобного.

— А ты умеешь готовить что-то сладкое? — с интересом спросил скелет, отдавая тебе книгу обратно.

— Я могу торт сделать. Из безе и кофе. Вкусно очень, между прочим. Ну а еще с вишней маффины очень любила раньше делать, но сейчас у меня нет времени на это, — ты грустно склонилась над столом, почти копируя позу монстра напротив.

— Ну, ведь сегодня ты свободна. Давай сделаем это вместе? — скелет последнюю фразу почти промурчал, пуская по спине колючие иголочки озноба.

— Ты умеешь готовить? — в изумлении уточнила у скелета, ведь этот навык у кого-то мужского пола встречался тебе, мягко говоря, нечасто.

— Я много чего умею, милая. Пойдем со мной? — монстр игриво склонил голову и чуть тряхнул ей в полюбившемся тебе жесте.

— У меня есть выбор? — спросила, допивая остатки кофе.

— Разумеется, нет… — его глаза сверкнули, выражая властную натуру обладателя, но ты просто пожала плечами и взяла книгу про еду, которую все же решила купить.

Вы оба подошли к баристе, что был сегодня и за кассира, и ты уже хотела было расплатиться с ним, позвав по имени, но монстр выхватил книгу из твоих рук и предупредительно обхватил тебя за талию, притягивая ближе, все это время не сводя немигающего взгляда с приветливого человека за стойкой.

— Сколько с нас? — нарочито выделяя последнее слово, протянул Тэфи, слегка щурясь. Ты буквально ощущала идущие от него волны немотивируемой агрессии, и это тебя пугало, заставляя немного сжаться около его теплого бока. Рэй и вовсе ничего не заметил, дружелюбно общаясь с монстром и подшучивая над нестандартным выбором литературы для пары. Кэнди расплатился за тебя, и это очень ударило по самолюбию, но высказать ему свое недовольство ты решилась уже в переполненном автобусе, везущим вас домой.

— Тэфи, какого черта было в книжном? Я сама могу заплатить за себя, — тихо сказала ему, неловко качаясь у поручня в неудобной позе, из-за которой тебя толпой то и дело прижимало к монстру, чему тот был бессовестно рад, иногда касаясь твоего бока и плеча свободной рукой.

— А что такого, Т/И? — он деланно изумляется, вскидывая надбровные дуги и повернув голову набок, скрывая за этим жестом то, как он сам склонился поближе.

— Эм… Это странно, нет? Ты мой сосед, — ты возмущённо пожала плечами, в очередной раз охнув, когда неаккуратный, грузный мужчина позади толкнул тебя в монстра, впечатав в его грудину, от которой он тебя уже не отпустил, поймав рукой, прижимая ближе…

— Твой, Т/И… Потом отплатишь… — тихо усмехнулся Тэфи в твою озадаченную его словами макушку.

— Тебя понять невозможно, Тэфи… Ладно, лучше скажи, что ты удумал с готовкой? — ты все же смогла отстраниться, найдя компромисс в том, что могла держаться за его куртку, что явно устроило монстра, а потому он позволил смотреть себе в глаза.

— Ничего особенного. Просто хотел бы приготовить с тобой маффины с глазурью, раз уж мы взяли эту книгу. Я люблю сладкое, а вишню и подавно, ты ведь помнишь, — он спокойно улыбнулся, провожая взглядом пролетавший за окном пейзаж.

— Если ты любишь вишню, то наверняка ел шипучку с ней, — ты вдруг вспомнила о любимых конфетах, за которыми всегда вела охоту в одном магазинчике неподалеку от дома, а сегодня по традиции там ожидалась поставка. Это были маленькие леденцы кислотно-красного цвета, в сердцевине которых прятался белый порошок кислой шипучки, приятно вспенивающейся при соприкосновении с языком. Восхитительное лакомство, которым непременно захотелось поделиться с Тэфи.

— Шипучку? Я не пробовал, Т/И, звучит интересно, — монстр с любопытством перевел на тебя взгляд, в котором заплясали острые искры заинтересованности.

— Сейчас выйдем и купим, тебе точно понравится. Заодно для готовки надо все взять. Муку, яйца и…

— Хах, подожди, Т/И, — монстр опять коснулся пальцем твоих губ, унимая поток перечня покупок, — у меня все есть дома, так что ограничимся конфетами.

— А… Мы к тебе пойдем? — ты удивлённо нахмурилась, крепче хватаясь за салатовую куртку скелета, удерживая равновесие в покачнувшемся автобусе.

— О да… У меня более подходящее место для подобного, — он коварно улыбнулся и нагло подмигнул тебе, начав тихо смеяться, когда по твоим щекам поползло жгучее смущение, — не бойся, я тебя не съем. Пока что… — и снова этот томный голос и ласковая улыбка, от которой подкашиваются колени…

Ты начала корить себя за реакцию на его постоянные подколки, систематически повторяя в мыслях мантру “Ты дура, Т/И” до тех пор, пока вы не пришли к магазину, покинув душную тесноту автобуса, набитого народом словно в будний день. Вероятно сказывалась туманная, прохладная погода, в которую никто не хотел лишний раз пройтись, предпочитая проехать весь путь на общественном транспорте. Но от постоянной близости соседа у тебя кружилась голова, и маленькое путешествие выбило из колеи, внося сумятицу во все планы, которые ты строила на выходные едва ли не всю предыдущую неделю. На твое счастье, покупка конфет немного уняла волнение привычным рутинным делом, и тяжесть пакета с леденцами, что ты взяла впрок, приятно тянула пальцы. Когда еще удастся купить их в таком количестве? Разбирали сладость с космической скоростью: не ты одна их любила, а теперь, вероятно, еще и Тэфи станет конкурентом при их добыче. Разве что поможет кооперация, чтобы при случае брать лакомство сразу на двоих. Эти мысли так тебя поглотили, что путь до дома остался незамеченным, и ты уже ехала с соседом в лифте, с самым серьезным лицом размышляя о совместной охоте за сладостями.

— О чем ты с таким усердием думаешь? — монстр, тихо подобравшись ближе, ткнул тебя пальцем между бровей, огладив кожу до самого кончика носа, — даже морщинка залегла между бровей. Должно быть, что-то важное? — мятный блеск в глазах светился беспокойством. Неужели он переживает, что у тебя могут быть плохие мысли? Но ты расслабленно усмехнулась, делясь с ним забавными размышлениями:

— А? Да нет, Тэф, я о конфетах думаю. Их редко можно купить, а вдвоем легче подловить их поставку и покупать сразу на нас обоих. При условии, что тебе они понравятся конечно, — ты спокойно всматривалась в мерцающие крупные огни зрачков, словно налитых в черные глазницы.

— Вдвоем? Мне нравится ход твоих мыслей, милая. Сейчас домой придем, и я продегустирую, — монстр подмигнул тебе, успокаиваясь таким ответом, словно ждал чего-то другого, куда менее позитивного и безобидного.

Скелет вышел из лифта, открывшегося перед вами с характерным протяжным скрипом, выпустив на прохладный лестничный пролет, по которому гулял неприятный сквозняк. Ты поежилась, ожидая, пока сосед откроет дверь, неловко топчась позади и отмечая, что чуть замерзла даже не смотря на поездку в автобусе и магазин, в котором было тепло. Опять полезли мысли о ненавистном холоде, а озябшие пальцы чуть нервно теребили пакет с угощением. Не дурацкая ли это идея? Может стоило остаться в книжном? Но не успела ты додумать этот вопрос, как монстр чуть толкнул тебя в плечо, запуская в квартиру, встретившую вас тишиной пустоты.

— А где твой брат? — спросила ты, осматривая темный холл перед тобой, пока Тэфи снимал куртку и кроссовки.

— На работе, он на суточной смене сегодня должен быть, так что будем только ты и я, — он задорно толкнул тебя бедром, проходя на кухню, — догоняй, мелкая.

— Эй… Я тебе не мелкая! — кричишь вдогонку и обреченно снимаешь обувь, касаясь ногами в носках холодного пола, ускользая вслед за высоким монстром в светлое помещение, где вы собираетесь готовить сладости, — будешь шипучку пробовать, вишневая твоя башка? — обиженно протягиваешь ему пакет, щурясь от досады за его постоянные подшучивания над тобой, от которых внутри все закипало в желании отомстить.

— Ну, Т/И, ты такая грубая в последнее время и напряженная… Что-то случилось? Ты стала другой после той ночи, когда мы играли, — монстр игнорирует твое предложение и медленно подходит, шаг за шагом, делая каждый после очередного вопроса, пока ты нервно разворачиваешь конфету, отправляя ее в рот, чтобы отвлечься от очередной провокации Тэфи, — ты игнорируешь меня, не смотришь в глаза, а еще… — он встал вплотную, поднимая твой подбородок пальцем, вынуждая посмотреть в свои омуты, — ты опять не дышишь, когда я рядом, Т/И… И эти твои леденцы… Хотел бы стать одним из них… Их ты любишь больше?

— Т…. Тэфи, что ты… Я… не… — твоя речь сбилась, а конфета во рту мешала говорить, едва ли не вставая комом в горле, пока ты отчаянно тонешь в ментолово-бирюзовом океане его глаз. Терпеливая улыбка расчерчивает его лицо, а твои скулы и нос опаляет сладковатое малиновое дыхание, пьянящее не хуже яблочного сидра, что ты так любила пить в праздники, кружа голову.

— Ладно, Т/И. Давай я сперва попробую твою шипучку, а потом уже поговорим и начнем готовить? — он спокойно прищуривается, не вызывая никаких подозрений и ты доверчиво киваешь в ответ, не ожидая подвоха.

И зря.

Очень-очень зря, ведь с кем-то вроде Кэнди подвох был всегда. В каждом жесте, взгляде и вопросе. В каждом вдохе и выдохе его ягодного дыхания. В каждом мятном прищуре и вскидывании головы. И ты даже почти успела перевести дыхание, вновь вспомнив, как правильно делается вдох, увидев ласковую улыбку на его лице, но… Он снова опускает к тебе голову… и медленно проводит языком по губам, слизывая с них вишнёвую сладость карамели. В твою спину упирается столешница, впиваясь в поясницу: отступать некуда, и ты шокировано смотришь на затуманенные мятной мглой глаза. Его руки опускаются позади тебя, ловя в плен, из которого уже никогда не выбраться, а чужой язык вскальзывает в рот, раздвигая твои сжатые губы и сливая с ним в настойчивом, но странном поцелуе. Ты паникуешь, не понимая, как реагировать в случае, когда разум требует это прекратить, а сердце трепещет, моля ответить взаимностью и остановить пытку, от которой по венам вместо крови течет тяжелый свинец, оседающий под диафрагмой. Ты случайно разжимаешь челюсти…

А случайно ли? Слишком поздно об этом думать.

И язык Кэнди тут же подныривает под твой, мягко приподнимая и забирая с него вишнёвую шипучку, будто воруя, унося конфету за чужие зубы с довольным выдохом. Тебя это вдруг отрезвляет. Отнимать любимую сладость, да ещё так нагло… Ты решаешь совместить приятное с полезным, чувствуя, что монстр уже хотел победоносно отстраниться. Сама подаешься чуть вперёд, хватаясь за ворот бордового свитера, не давая сбежать и с ответной наглостью тянешься языком вглубь его горячих челюстей за шипучкой. Нащупываешь ее, и начинается карусель, где конфету трут ваши языки, медленно и чувственно растапливая ее влажным теплом, что обоюдно подслащивает неторопливый, но глубокий поцелуй вкусом кисло-сладкой ягоды. И чуть позже она взрывается между вами вишнёвой бомбой, покалывая шипящей кислой жидкостью сплетенные языки, доставляя обоим небывалое удовольствие.

Кэнди тихо мычит в поцелуй от наслаждения, толкая тебя собой сильнее, желая впитать этот вкус и тебя собой, но руками всё ещё не прикасается, с жалобным скрипом царапая фалангами столешницу позади от сдерживаемого порыва. Но монстр отлично отыгрывается на твоих губах, начав их хищно прикусывать, иногда тянуть, облизывать и снова плотно вплетаться в поцелуй, едва не ударяясь зубами о твои. Когда конфета растаяла, оставив после себя вишневый шлейф, он зашёл дальше, огладив внутреннюю поверхность нежных щек и играя с языком в кошки-мышки, прижимая своим и выманивая, чтобы прикусить и держать в плену, заигрывая с зажатым кончиком, пока он не онемеет. Проводя по нему из стороны в сторону, тут же отпуская, чтобы смять губы вновь, чувственно выдыхая, ощутимо проседающими от этого ребрами, которые тут же вздымаются с новой силой на жадном вдохе.

Ты уже не соображаешь, здраво рассудив, что сейчас не место и не время для рассуждений, когда есть он: тот, кто так дьявольски соблазнительно тебя целует. Но монстр внезапно чуть отстраняется, вызвав у тебя выдох, за которым плохо пряталось разочарование, от вида которого Тэфи с наслаждением улыбается, все ещё держа в плену своих рук.

— Знаешь, Т/И, действительно очень вкусная шипучка… Пожалуй, будет моей любимой, — Кэнди наклоняется к самому твоему уху, опаляя дыханием, — хочешь узнать, что ещё я люблю, детка?

У тебя перед глазами взрываются звёзды от его слов, но ты готова на провокацию, решая идти до конца, и дерзко усмехаешься в его шею, отвечая так соблазнительно, как только могла:

— Любишь послаще, Тэфи?

А он прислоняется щекой к твоей скуле в ответ, скользя по ней, словно кот, утыкаясь носом в ухо, очерчивая его мягкий хрящик полукругом, чуть укусив на секунду, и тут же отпуская, чтобы лизнуть чувствительную зону кожи за ним.

— Не угадала, глупая… Я люблю пожёстче… Я думал об этом не раз с той самой ночи твистера, когда ты была подо мной. Такая горячая и живая… Всё представлял в мельчайших деталях, следил за тобой день и ночь… Мечтал, как скрутил бы твои тонкие запястья с шелковой кожей и связал бы их ремнём… Как долго и сладко искал бы самое нежное место на твоём теле, пробуя тебя на вкус, пока ты извивалась бы от этой муки… Покрыл бы тебя любимым вишнёвым сиропом и испил бы без остатка… Взял бы грубо прямо на этом чёртовом столе и сверху, и снизу и даже сбоку… О, ты ещё многого обо мне не знаешь… — Тэфи говорит совсем непривычно, понизив голос, отчего он звучит чётче, резонируя через ваше соприкосновение грудными клетками, под которыми метались опьянённые души.

От его слов уносит в космос. Ты опять перестаешь дышать, вбирая в себя сказанное и понимая, что от такой правды внутри скручивается свинцовая пружина, готовая вот-вот расплавиться и стечь вниз по бёдрам… Это было слишком возбуждающе… А ведь он даже не трогал тебя, просто замерев около уха, руки все ещё терпеливо держа на столе. И за такой беззаботной маской скрывался он?

Невероятно…

Но Тэфи не собирался так просто отпускать тебя, желая помучить. Не отдаваться сиюминутному желанию, а насладиться им на грани извращения. Сделать контрольный выстрел всего одной фразой, от которой потемнело в глазах, и ты потом долго вспоминала его тяжелый, потемневший взгляд, с бликами возбуждения и азарта, плясавшими в мятном прохладном море его волшебных глаз:

— Но я ничего не сделаю, пока ты сама меня об этом не попросишь, Т/И… Так что, давай займёмся готовкой, — скелет внезапно отходит, неотрывно глядя на твою дрожащую от возбуждения и толики страха фигурку, которую сам же довел до грани и теперь любуется полученным результатом, скользя по тебе взглядом с пристальностью настоящего эстета. Словно дегустатор вишнёвого вина, что течет в его костях вместо крови, он получил в свое расположение самый лучший экземпляр, который не торопится пробовать, оттягивая момент, чтобы получать от происходящего едва ли не болезненное удовольствие на самой границе нормальности. Но ведь он никогда нормальным не был, верно? Ты всегда это знала, а потому понимаешь и сейчас, в какую игру ввязалась.

Чертовски горячую и страстную игру, где нет ни победителей, ни побежденных. Только вкус вишни, что до сих пор чувствуется на языке.

Комментарий к Когда ешь вишнёвую шипучку и признаешь чувства

⁄(⁄ ⁄•⁄-⁄•⁄ ⁄)⁄

========== Когда мороженое тает, и все выходит из под контроля ==========

Нельзя было сказать, что ваша готовка прошла слишком спокойно и обычно в тот день. Отнюдь. Тэфи постоянно подначивал тебя, но уже совершенно иным образом, начав держать непривычную дистанцию, но совершая при этом очевидные провокационные действия: то оближет с длинных тонких пальцев цветную глазурь, то высунет яркий мятный язык, чуть покрасившийся в красный цвет после шипучки, то излишне громко промычит, пробуя на вкус тесто, делая это так, словно он стонет от наслаждения совсем иного толка, нежели гастрономического. Ты каждый раз замирала, глядя на это бесчинство, чувствуя в груди комок тревоги, напряжения и смущения, после того, что он тебе наговорил. Теперь все его шалости воспринимались намного серьезнее, вскрыв его собственническую натуру экстравагантного фетишиста с наклонностями в БДСМ.

И к слову о фетишизме…

Твои палочки от леденцов не имели никакого отношения к кактусам, о которых он наплел тебе в лифте. Кактусов вообще не существовало в его с братом квартире, но зато злополучному мусору была отведена целая полка в гостиной, где помимо этого ты признала свою ложку с узором, которой обычно ела по утрам мюсли, а ещё давно позабытый пирсинг, который когда-то сняла с пупка в ванной и теперь носила другой, наивно полагая, что тот просто потерялся или упал в сливную трубу. Насмотревшись на этот мини музей чужого извращения, ты справедливо отметила, что с тебя для начала достаточно и, довольно торопливо скомкав вечер, ретировалась к себе под беспрестанным жадным взглядом огненного ментола, который обещал тебе отсутствие спокойствия на всю оставшуюся жизнь, как минимум.

С тех пор ты на перепутье. Что делать? Что дальше? Тэфи по сути отдал тебе право следующего шага, которого сам хотел до умопомрачения, но от чего-то решил превратить всё в своеобразную игру. И хотя это иногда пугало до дрожи, но… Тебе стало интересно… Что бы он сделал, если… И после этого “если” шли многочисленные варианты развития событий.

Определенно, он тебе очень и очень интересен. Ты влюбилась по уши…

Когда точно это случилось, ты уже не могла сказать наверняка, но отрицать очевидное не было никакого смысла. Как и происходящее между вами двумя – тоже. Вам буквально рвало друг от друга крышу, но сдвинуть все с мертвой точки теперь могла только ты. И в голове рождались идеи: одна безумнее другой, а потому отметались тобой, как очевидный бред. Одно ты знала точно – ты решила его соблазнить. Спровоцировать, чтобы он не смог сдержаться. Довести этого самоуверенного монстра до той грани, откуда нет возврата. Это будет своеобразной местью, да и посмотреть на его реакцию было любопытно, ведь ничего плохого он тебе явно не желал, лишь очень специфично проявляя свои чувства и немного нездоровый интерес к тебе.

И начать ты решила с больной темы монстра — с еды.

В следующий раз возвращаясь домой с работы, ты предусмотрительно нашла и купила мороженое нежного розового оттенка с чудесной цветной посыпкой, яркой и притягательной настолько, что хотелось съесть сладость немедленно. Идеальный вариант, но кроме того ещё и действительно вкусный, клубничный. С наслаждением взяла аппетитный рожок с лакомством в руку и спокойно отправилась домой, оттягивая момент дегустации до нужного времени, предполагая начать где-нибудь возле лифта. И даже если монстра встретить не получится (он стал реже тебя встречать), то в любом случае ты получишь угощение и ничего не потеряешь. От вафельного рожка исходил потрясающий аромат: такой нежный, сливочный, с явной ноткой спелых летних ягод… В детстве ты всегда любила есть подобные вещи, но с возрастом отчего-то все реже о них вспоминала. Но от этого подобная еда своего шарма не растеряла, напротив став редким, но ещё более желанным гастрономическим удовольствием.

Ты устала после работы, но купленная сладость подняла тебе настроение, и ты даже передумала как-то компроментировать Тэфи, желая просто насладиться моментом и мороженым как таковым. С чувствами можно разобраться и позже.

Ты заходишь в подъезд, едва ли не напевая что-то под нос, откусив первый кусочек мороженого, которое оказалось настолько вкусным, насколько это вообще было возможно, и ты тихо мычишь от удовольствия. Насыщенный вкус взбитых сливок и спелой клубники, напоминают тебе о лете, солнце и действительно теплых днях, каких в этом городе можно было пересчитать по пальцам одной руки. А приятная прохлада сладости мягко обволакивала язык и горло, даря контрастные чувства с собственной температурой тела. Ты тихо улыбаешься, ткнув пальцем в кнопку лифта и снова откусываешь кусочек, слизывая с губ подтаявшую розовую каплю.

— Вкусно? — спрашивает голос над самым ухом, и ты вздрагиваешь, едва не ткнув мороженым в собственный нос.

— Дьявол тебя раздери, Кэнди, — недовольно возмущаешься, со злости называя монстра именем, которое тот просил оставить. И ему это явно не нравится: улыбка чуть опустилась, а глаза стали тускнее, выдавая огорчение.

— Извини, я не хотел напугать, — монстр делает шаг назад, опуская взгляд на мороженое, на котором все еще осталось немного яркого конфетти. Оно немного тает, пуская розовые капли на твои пальцы, и ты, спохватившись и даже не думая о чем-то таком, торопливо поворачиваешься к дверям до сих пор не приехавшего лифта и слизываешь бегущую по пальцам каплю, за которой почти тут же устремляется следующая.

— Черт… — ругаешься на излишне быстро тающее лакомство, что несла в теплой руке всю дорогу, и снова облизываешь липкие капли с другой стороны ладони.

Двери с надсадным скрипом открываются, привычно запустив вас двоих в свое тесное нутро, и ты, не обращая внимания на притихшего соседа, заходишь внутрь, вновь отвлекаясь на еду. Чувствуешь на себе чужой, пристальный взгляд сильнее обычного и поворачиваешь голову, сталкиваясь с излишне близко стоящим монстром, уже успев отвыкнуть от таких его жестов, что он стал избегать. В нос тут же ударил запах малиново-вишневой свежести его дыхания, перебивая аромат клубники в руке, которую Тэфи цепко обхватил пальцами за запястье, поднося мороженное к твоему же лицу, проводя по щеке ледяной сладостью.

— Ты чего творишь? — шипишь на него, пытаясь вырвать руку, но он не отпускает, задумчиво глядя на след на твоей коже, словно забыв, как дышать, — Тэфи, ты что?

— Знаешь… Я ведь могу и вынудить тебя просить… — тихо говорит монстр, подходя вплотную и склоняясь к щеке, — я устрою все, как и в тот раз, Т/И, — монстр эффектно щелкает пальцами на руке, и лифт останавливается, приглушая свет. Ты оторопело смотришь на спокойное лицо скелета с мглистым ментоловым взглядом, осознавая, что он только что сделал… И что делал до этого…

— Так это ты остановил лифт в тот раз?! Ах ты! — ты хочешь как минимум влепить пощечину за такое, но не успеваешь, потому что он вдруг медленно проводит языком по следу от мороженного на твоей щеке, выбив из тебя всю спесь одним горячим касанием на контрасте с холодом сладости.

— Может, сдашься, милая? Сдайся… Сдайся в мой плен… — его голос опаляет ухо, и ты вздрагиваешь, чувствуя, как его грудь жмется к твоей, согревая после холода улицы, а ты давишься воздухом, что резко закончился, делая давление стен невыносимым.

Так неуместно дает о себе знать клаустрофобия, стягивая обручем страха голову, включая инстинкт желания спастись, и единственный, кто может помочь — это он, такой близкий сейчас… И ты не выносишь этого гнета, едва заметно утыкаясь в чужое плечо, медленно вдыхая воздух, опьяняющий от его запаха и тихого приятного гула его души, где-то за ребрами, скрытыми полотном темно-вишневого свитера.

— Тэфи, что ты вытворяешь со мной? — шепчешь вопрос, теряя последнюю надежду на то, что сегодня наконец-то не решится все. Что не поставят все точки над “и”.

— Как же я люблю, когда ты зовешь меня так, — мурлычет довольно, обхватывая тебя между лопатками, медленно выискивая позвонки, спрятанные за мягкой толстовкой, — я хочу услышать свое имя еще много раз сегодня из твоих уст, милая…

— Да ты просто змея, — шепчешь в ответ, чувствуя, как по руке текут сладкие капли тающего мороженого, перетекая и на пальцы Кэнди. Он поднимает ваши ладони, рассматривая их с интересом мастера-кондитера, поднося твою руку к зубам и прихватив ими один твой палец. Тянет его на себя, распрямляя и просовывает дальше, обхватывая мягким языком и блаженно улыбаясь, обсасывая сладкий сироп. Медленно, с эстетикой знающего в этом толк существа. Меняя один палец на другой и делая все методично, не отрывая от тебя подернутого дымкой потемневшего взгляда океанической бирюзы, с всполохами искр цвета панг. И только в самой середине зрачки темнели до обсидиановой вулканической черноты, складываясь в фигуры, похожие на крошечные сердца.

Ты не можешь отвести от него взгляд, мысленно решая для себя, как перешагнуть черту, ведь тебя словно что-то сдерживало все это время. Ты в общем и целом была не против, наоборот… Очень даже за… Тебя так тянуло к этому монстру все это время. Ты ждала его взглядов, слов и новых выходок… Улыбок и двусмысленных шуток… Любила чувствовать себя под его пристальным надзором, но… боялась… Боли? Да, именно боли. Давно полученный, но крайне неудачный опыт с болезненным разрывом оставили на твоей душепочти незаживающие раны, вновь разбередив их всколыхнувшимся огнем новых чувств. И это тебя останавливает. Ставит преграду между вами, которую тебе в одиночку не сломать. Но ты хочешь сказать ему об этом… Попросить помощи раскрепощения.

Кэнди действует осторожно, наткнувшись на твое молчание, что немного сбивает его с толку, но дает зеленый свет к продолжению. А потому, монстр не разрывает зрительного контакта, выпустив пальцы из плена языка, и начинает мягко, неторопливо кусать кожу у большого пальца, спускаясь к запястью и предплечью, притягивая к себе руку. Ведя своеобразную дорожку мягких покусываний до нежного сгиба локтя. Мороженое падает на пол с глухим стуком, разбрызгивая по полу нежное содержимое, но ты даже не слышишь, замерев испуганной птицей, прислушиваясь к чувству бегущих по спине и рукам мурашек, оставляющих за собой гусиную кожу.

Ты снова вспоминаешь причиненную в прошлом боль и вся напрягаешься, пытаясь вытянуть руку из чужой хватки, и монстр, чувствуя твой страх, мягко выпускает ее, беря твои плечи и прижимая тебя к стене лифта, несильно, но ощутимо надавив собой, полностью стерев понятие личного пространства.

— Ну что ты, Т/И? — взволнованно спрашивает монстр, всматриваясь в твой напряженный взгляд, в котором наверняка пляшет страх, — я сделал что-то не так? Может, мне начать с другого? — он ласково утыкается носом в мягкость твоей щеки, мимолетно целуя в уголок губ. Этот жест такой просящий… Нежный… Что ты плавишься и… сдаешься…

— Тэфи, я… боюсь, — шепчешь ему в ответ признание, но он понимает его немного неправильно, чуть отстраняясь, чтобы видеть твои глаза и показать, как в его собственных плещется сожаление и грусть, словно он принял эти слова на свой счет.

— Боишься? Меня? — монстр ласково оглаживает твои скулы, словно стремясь успокоить, — но я не сделаю тебе ничего плохого, милая, — звучит почти обиженно, с плохо прикрытым желанием сорваться сейчас же и не испугать еще сильнее.

— Не тебя… А прошлого… Оно меня не отпускает. Не дает… раскрепоститься. Память о боли и неаккуратности, словно меня… разбили на куски. И я могу просить тебя только о том… чтобы ты не сделал того же и… помог мне, — говоришь ему, едва дыша, и от каждого слова кислорода в крови катастрофически не хватает. Даже темнеет в глазах. Чужая рука ложится чуть выше диафрагмы, немного надавив на нее, и ты вдыхаешь.

— Дыши, Т/И, — отвечает так просто, а улыбка слегка погасла, оставляя слабый, расслабленный изгиб рта, — ты просишь? — уточняет монстр, немного наклонив голову, привычно встряхнув ей.

— Прошу, Тэфи, — уверенно выдыхаешь ему прямо в зубы, и он блаженно прикрывает глаза.

— Я не причиню тебе боли, если ты сама этого не захочешь… Не люблю делать такое насильно, милая… Конечно, я помогу… Однако. Ты попросила меня. А знаешь, что это значит? — монстр ведет рукой по плечу вверх и вниз, сжимая фаланги в нетерпении.

— Что мы переходим на новый уровень? — улыбаешься смелее, стараясь заглушить в себе волнение от его сводящей с ума близости и пляшущего в глазах вожделения, разгорающегося все сильнее и больше. Он сам был твоим ходячим фетишем…

— О да… Еще какой уровень… И даже не один… И начнем с вертикального прямо сейчас, — последние слова он наполовину прорычал с толикой почти кошачьего мурчания, подаваясь вперед всем тазом, вышибая из легких воздух, который он тут же жадно ловит, впиваясь в губы в тягучем поцелуе.

Вишневое дыхание. Одно на двоих…

Его руки находят собачку молнии на толстовке и расстегивают ее, ведя вниз и размыкая застежку с приятным бряцанием. Ладони тут же заныривают внутрь, не находя под ней ничего, кроме обнаженного тела в тонком белье. Усмехается в поцелуй довольным звуком, отдающим вибрацией в твоей голове, пока пальцы пересчитывают ребра, расчерчивая линию каждого, от чего становится невероятно щекотно, и ты дергаешься, но скелет тебя ловит, размыкая поцелуй и утыкаясь носом в плечо, продолжая эту пытку щекоткой, от которой не только хочется извиваться, но и внутри все трепещет, посылая волны из центра тела, расходящиеся до самых кончиков пальцев.

— Ахах, Тэфи, ах, что ты… ммм, — твои слова и вздрагивания прекращаются тем, что монстр резко опускается на колени, целуя чувствительную зону около пупка, держа тебя за бедра, с которых он чуть приспустил джинсы. Он рисует узоры языком на медианной линии наполовину обнаженного тела, поднимаясь до точки схождения ребер и выше… Руки, такие теплые и гладкие, скользят за спину, ловко расстегивая белье, под которое тут же забираются тонкие пальцы, ведя строго параллельные земле линии прямо к соскам, возле которых останавливаются, слегка прикрытые чашечками лифчика, отчего ткань приятно их щекочет. У тебя перед глазами все пляшет от того, что выделывает Кэнди, исследуя тело на предмет самых горячих твоих зон, в которых рождается лава твоего желания. Он расцеловывает твой мягкий живот, прижимаясь к нему щекой, когда тот напрягается. Дыхание подбитой горлицей трепещет у самой гортани, а гладкую стену позади царапают твои руки, заходясь от сладкого томления.

Тэфи встает, чуть щурясь, наблюдая за произведенным эффектом с придирчивым вниманием, но остается недоволен, и это видно по мерцающему мятному взгляду и плавному вдоху.

— Тебе надо расслабиться, Т/И. Ты такая напряжённая, — тянет он, мягко стаскивая джинсы и касаясь внешней стороны бедра тёплыми пальцами. Твое сердце заходится в истерике, а ты и вовсе не знаешь, что делать и как реагировать, но Кэнди, видя твой мандраж, только усмехается, уверенно спуская с рук твою толстовку и одним пальцем снимая расстёгнутое бельё, оставляя тебя лишь в тонкой ткани трусиков в холодном полутемном помещении лифта. Ты пятками стягиваешь мешающую обувь и, наступив на штаны, остаёшься стоять босиком, чуть вздрагивая от холода и пристального внимания монстра напротив. Кэнди, закончив осмотр полученного результата в виде твоих колючих мурашек, снова подошёл вплотную, ткнув пальцем в ложбинку между твоими ключицами и ведя им вниз до пупка, обводя его круговым движением и идя ещё ниже, вскальзывая за резинку трусиков, где все тут же раскалилось до бела, моментально поднимаясь обратно, так и не коснувшись заветной точки. Теперь по коже гуляет вся его ладонь, согревая касанием, оставляя дорожку шлейфа из обнаженных нервов, на которых он с таким профессионализмом играл всё это время.

— Тэфи… — шепчешь одними губами в его шею, пока монстр стоит и гладит твое тело, тесно прижимаясь щекой к твоей скуле, выдыхая малиновый аромат около уха, и он слышит свое имя, наклоняется и зажимает нежный хрящик зубами, чуть обведя его теплым языком. От этого ты жмешься к нему, отталкиваясь от стены, словно ища тепла, чувствуя, как немеют пальцы, и все дрожит от холода и жгучего нетерпения, что вот-вот станет заметным, расчерчивая влажные волнующие дорожки на тыльной стороне нежных бедер.

— Замёрзла, детка? Давай-ка сменим обстановку, — гудит его голос.

Слышишь щелчок пальцев, и окружение сменяется таким водоворотом, что ты едва не падаешь, но монстр подхватывает тебя под коленями, прижимая спиной уже к совершенно другой стене, поднимая над полом и закидывая икры за свои подвздошные кости, скрытые тканью черных шорт. Натянутых от его возбуждения, которое ты тут же чувствуешь через тонкую ткань ставшего влажным белья. Ты тихо охаешь, понимая, что монстр переместил вас к нему в дом, и на задворках сознания опять ворочается негодование: он может перемещаться в пространстве, как пожелает, и мог вытащить вас из лифта… Он все подстроил с самого начала, положив на тебя глаз и желая добиться своими нестандартными методами, граничащими с небольшой одержимостью.

— Сейчас я тебя как следует согрею, Т/И… Ты только держись… Я не смогу остановиться… Слишком долго я тебя ждал… Слишком хотел тебя… Хочу, ты слышишь? Я хочу тебя каждой косточкой своего тела, черт побери, — он утыкается в твою шею, прикусывая кожу, под которой бьётся ярёмная вена, а руками скользит от ребер до грудей, накрывая их тёплыми ладонями и начиная очерчивать их мягкие окружности, сминая их пальцами, сходящимися в точке соска и расходясь обратно широким веером. Он доводит тебя до исступления касанием к большинству эрогенных зон разом и чуть потираясь пульсирующим в нетерпении членом под тканью, который упирался точно в точку G… Ты долго не выдержишь…

— Тэф… Я больше… Не могу, я… — шепчешь сбивчиво, закусывая губу от смущения и одновременного желания.

— Скажи мне это, Т/И, — он нетерпеливо бодает твой висок, прикрывая глаза в ожидании, но не прекращая действий, вынуждая озвучить то, что бьёт в венах сумасшедшим метрономом.

— Возьми меня, Тэфи… Возьми прямо сейчас, мать твою, — ты не выдерживаешь, и, хватаясь за ворот свитера, тянешь его на себя, обхватывая открытые мраморно-белые шейные позвонки губами, оставляя на них жгучий поцелуй, от которого монстр протяжно мычит в наслаждении.

— Ох… Ты получишь сполна, моя милая… — он опускает тебя на пол и щелчком пальцев избавляет себя от одежды и тебя от последней нежно-кружевной преграды, ставшей совсем влажной. К твоему тихому смущенному вдоху, он забрал трусики себе, отправив их на полку своей “выставки”, коварно ухмыляясь и чуть встряхивая головой.

— Это мой трофей, детка… Но вишенкой на торте будешь ты, Т/И, — монстр хищно клацнул челюстями, игриво показывая, что готов тебя съесть без остатка.

А твой взгляд опускается к его тазу, на котором сформированной силой мерцает полупрозрачный розоватый неон его члена, такого упругого на вид, с белыми красивыми прожилками под низом, убегающими в алебастровую белизну лобковых косточек. Тебя это возбуждает до дрожи…

Мельком подмечаешь, что ты в его комнате, где ещё ни разу не бывала… И смутно видя очертания мебели сквозь дымку вожделения, ты чувствуешь, как Тэфи мягко оглаживает бок, слегка толкая к узкой кровати с высоким изголовьем, куда ты ложишься спиной, тут же чувствуя на животе влажную тяжесть его возбуждения. От этого спина сама собой гнется в пояснице, прося большего. Тэфи увлекает в поцелуй, сделав его глубоким в два оборота, а руки сплетая со своими уводя их за голову, мягко и незаметно вытягивая их там и сводя вместе. И ты не ждала никакого подвоха ровно до того момента пока не услышала странный металлический звук над головой и не ощутила на запястьях тугой жгут ремня.

Кэнди связал тебя, ловко задурманив голову лаской своего проворного языка.

Он чуть отстраняется, внимательно щурясь и даже не смотря на улыбку, во взгляде мерцает внимательное беспокойство напополам с удовольствием, что приносил ему вид твоего обездвиженного тела, что он сможет ласкать и любить как пожелает. Тебе становится немного страшно, но он кладет ладонь на твой живот и мягко мнет его, опускаясь ниже, даря приятную ласку без намека на жестокость или насилие.

— Больно не будет, Т/И. Обещаю, детка, — он доверительно улыбается и, отметив твой согласный кивок, многообещающе подмигнул, пристраиваясь поближе, частично накрывая твою грудь веером своих горячих ребер, за которыми плавными маслянистыми потоками стекала с души немного розоватая магия, окрапляя твою кожу сладкими каплями чужого обожания. Такого же оттенка, что просвечивал в межпозвоночных дисках, что были так хорошо видны в полумраке его спальни, задернутой темными плотными гардинами.

Его ладонь опустилась ниже, касаясь нежной кожи между твоими бедрами, чуть раздвигая их и скользя сразу же целенаправленно внутрь лона, что уже полыхало пожаром вскипевшего океана. Ты тихо гнешься в пояснице, когда тонкие пальцы Кэнди выныривают оттуда и размазывают твою же смазку вокруг чувствительной зоны клитора, делая это с нажимом, отчего непроизвольно ты начинаешь чуть покачивать тазом вперёд и назад, в такт его ласке.

— Давай, детка, порадуй меня своим наслаждением, — томно тянет монстр, нагибаясь ближе, словно боясь пропустить хотя бы одно изменение в мимике твоего лица. Любуясь линией чуть приоткрытого рта с рваными выдохами, иногда срывающимся на очень короткие стоны, которые он ловил жадно, просто вдыхая их в себя, но не целуя; дыша надсадно от каждого твоего вздрагивания и судороги, иногда протяжно мыча от собственного удовольствия, что он получал в безумном количестве. Глазами, что ты прикрывала и закатывала, чувствуя как каждую мышцу бедра сводит и скручивает от сладкой истомы, приближая тебя к обрыву, за которым ждёт ярчайший в жизни оргазм. И он доводит до пика, круговыми быстрыми, едва ли не вибрирующими движениями закручивая между твоих ног настоящий смерч, отчего тебе смутно казалось, что невозможно, чтобы было так обалденно хорошо…

— Тэ…ф… Я… Сей.. час, — хрипло шепчешь и тут же срываешься на громкий стон, сводя бедра вместе от накрывающего оргазма, который Тэфи тут же ловит, ловко разводя колени силой и вводя член внутрь ровно в тот момент, когда ты бурно кончаешь, в порыве страсти обхватывая коленями за позвоночник. От этой пульсации, ты буквально массируешь его член собственным нутром, и Кэнди с наслаждением стонет, чуть толкаясь вперёд, как можно глубже, чтобы ощутить этот горячий жар по всей длине розового неона до самого его основания, что было покрыто белыми линиями, словно жилами…

— Ргх… Т/И, как хорошо, черт возьми… Мммм, — монстр начинает елозить в тебе, делая темп размашистым и сильным, и спустя всего несколько таких движений и звуков его голоса в тебе вновь поднимается жар, опаляя нутро приливом жаждущей большего крови.

Кэнди чуть меняет позу, забрасывая твои ноги на плечи и, не останавливая движений, начинает скользить руками по твоим обнаженным ребрам, иногда находя чувствительное место, начиная надавливать туда пальцами, из-за чего тебе становилось ужасно щекотно. Ты начинаешь извиваться, просить перестать, но дыхание перехватывает, а ты сама сжимаешь собой его член, чего он и добивался, гулко рыча на чрезвычайно низкой тональности в такие моменты и даже переставая двигаться в тебе, чтобы насладиться чувством горячего давления, едва ли не тянущего его внутрь тебя.

— Да, детка, вот так, — ободряюще говорит монстр, и его голоса уже не узнать, насколько он сипит от получаемого им кайфа. Скелет ускоряется, наращивая частоту толчков, и тебе кажется, что внутри тебя его член стал намного твёрже и горячее, скользя по вашей обоюдной смазке с возбуждающим влажным звуком. Ты приближаешься к новой головокружительной волне спазмического шторма эйфории, порывисто хватаясь за основание ремня на руках, что тянул их наверх… чувствуя, как руки монстра ласкают грудь, нисколько не сбиваясь с темпа разгоряченного секса.

Перед глазами штормит и плывет картинка, на которой вы оба кончаете почти одновременно. Сначала Кэнди, громогласно застонав на весь дом и прогибаясь в позвоночнике, хватаясь за твои бедра руками так сильно, что наверняка останутся синяки, обильно изливаясь внутрь, а следом и ты, едва не растянув руки, прикованные ремнем к изголовью постели.

На грани боли и безумного экстаза.

Устало прикрываешь глаза, чувствуя, что ремень немного натёр запястья и руки устали, как и все тело, по которому вместо крови по артериям сейчас течет вишневый сироп. Рядом вытягивается нагое тело Тэфи, прижимающееся всеми косточками к твоему немного вспотевшему боку. Он утыкается носом в твое ухо, начиная дорожку поцелуев от его мочки до твоего подбородка и губ, мягко сминая их в неспешном поцелуе, иногда отрываясь, чтобы погладить твое размякшее тело.

— Какая ты нежная и сладкая, Т/И… Всю жизнь бы тебя пробовал… — он щелкает пальцами где то совсем рядом, освобождая твои руки из пут жёсткого ремня и мягко опуская их вниз, поцеловав нежную кожу на плече, и чуть прикусил следом.

— И что мешает, Тэфи? — задаешь коварный вопрос монстру, полагая, что вряд ли такой как он хотел бы связать себя отношениями на очень долгий срок. Ты до сих пор не могла поверить в подобное, хотя сама хотела бы этого каждой клеточкой своего тела.

— Отсутствие твоего позволения, детка. Хотя я ещё не спрашивал, но раз уж зашла речь… Ты бы связала свою жизнь с таким фетишистом, как я? — в его голосе ты различила едва заметное напряжение, а вглядываясь в ментолово-бирюзовый взгляд заметила нежность напополам со страхом… Он… Боялся быть отвергнутым…

— Ты сам мой ходячий фетиш, Тэфи, так что да, черт бы тебя побрал, — ты смеёшься переводя дух и ловишь его рот в долгом поцелуе, который снова начал распалять и будоражить всё изнутри… Опускать в животе тяжелый, плотный комочек нового желания, от которого невольно согнулись колени. Тэфи с трудом отстранился, чтобы в самую твою улыбку спросить:

— Продолжим, малышка? Есть идея с вишнёвым сиропом…

И ты киваешь, чуть прикусывая нижнюю губу в предвкушении очередного витка на этих американских горках потрясающей страсти и любви с ним…