Золотой свет [Анели Пуарова] (fb2) читать онлайн

Анели Пуарова Золотой свет

Пролог

Грион возвышался посреди равнины гигантской четырехступенчатой пирамидой. Одни говорили, что название города означает «лестница с небес», другие – «дорога в будущее».

Таран-богатур явился на почту Гриона как раз в тот день, когда старый Карен должен был объявить о начале Игр Времени.

Еще не рассвело, а Карен уже был на службе. Увидев Тарана-богатура, он обрадовался: «Я как раз вчера просматривал свежие новости о твоем повышении. Поздравляю тебя!»

Гость сдержанно поблагодарил.

Растроганный старик похлопал воина по плечу: «А как же иначе. Ты ответственный, умный и смелый. Мы все тебя любим. Ты был и всегда будешь примером для наших детей. Только ты можешь управлять крепостью».

Дверь в каморку старика распахнулась, и вошел его внук Сален. Увидев гостя, он широко улыбнулся, но не посмел первым протянуть руку, застеснялся. Богатур узнал его, хоть и давно не видел:

– Приветствую, Сален! Ого! Когда ты успел так вымахать? – и пожал юноше руку. У того щеки полыхнули от радости:

– Я уже помогаю деду на почте, и скоро меня тоже могут взять на службу.

– Да, время идет, – Таран потрепал Салена по голове, пригладил его кудри цвета морского песка.

– Покатаешь меня на своем коне? – попросил Сален.

– Боюсь, конь мой не полетит, если посчитает, что ты уже взрослый, а значит, должен летать самостоятельно, – отшутился гость.

– Таран приехал по службе, – пробубнил Карен, раскладывая свитки.

– И правда, по службе! Вот, свиток приказано доставить на рассвете. Ни раньше, ни позже! – пояснил богатур.

– Правилам перечить нельзя! – Карен посмотрел на суточные часы, висевшие на стене – фигурка, изображающая солнце, пропела песенку про рассвет.

– Я сейчас заполню его золотой краской, – Карен помахал свитком.

– Золотой не надо, – отказался было Таран.

– Разве? – вопросительно посмотрел Карен. – Ведь Игры Времени!

– Да, вы как всегда правы, – Таран улыбался.

– Дед, что там? – заинтригованно спросил Сален, заглядывая в свиток.

– Сейчас сам все узнаешь.

Втроем они отправились к главной стене города Грион. Старик крупными и неуклюжими пальцами развернул тоненький свиток, в котором весь текст сиял золотым светом. В руках старика свиток выглядел маленьким и хрупким. Смахнув рукавом испарину на лбу, Карен постарался как можно аккуратнее приложить свиток к блестящей серебряной плите у стены. От соприкосновения с плитой буквы на свитке резко потускнели. Затем они медленно растворились и отпечатались на плите, но не задержались на ней, они погружались в серебро плиты. Одновременно по четырем городским стенам побежало объявление, что в городе вскоре начнутся Игры Времени.

– Богатуры рассчитывают на победу? – участливо обратился к Тарану старик.

– Непременно. В прошлый раз мы были близки, – с гордостью произнес Таран.

– Мы будем болеть за богатуров, – пообещал Сален и приобнял Тарана.

1. Син

В этот момент в главные городские ворота входил крепко сбитый парень в смешной войлочной шапке. Он поднял голову. На стене появилась мерцающая строка:

«И-гры Вре-ме-ни, – прочитал он с восторгом. Чуть шапку не уронил. – Я обязательно должен увидеть игры собственными глазами».

Он шел медленно, придерживая шапку, все его внимание поглотили изображения и письмена на стене. Он то и дело замирал перед ней и вглядывался. Его увлекали имена великих героев всех времен, высеченные в камне золотыми буквами. На протяжении веков лучшие мастера оставляли эти символы.

Но юноша не задумывался о тех, кто создавал эту красоту. Сейчас он с трепетом мечтал о том, что судьба проявит благосклонность и к нему, да так, что он тоже станет великим героем.

Мечтателя, только что прибывшего в Грион, звали Сином. Вскоре Син дошел до скульптуры Великих Совершенств. Здесь толпился народ, люди желали коснуться ее и получить в подарок шар с орхидеей внутри. Син протиснулся вперед и коснулся изваяния. Шар отделился от скульптуры и попал в раскрытые ладони. Он искрился палитрой фиолетовых оттенков. Син повертел шар в руке, и на его глазах цветок орхидеи внутри превратился в бесконечный сад. Восторженные дети собирались в круг и разглядывали сады в шарах друзей.

Вдруг гул толпы сменился шепотом, затем и тишиной. Шары с садами медленно взмыли ввысь и образовали собой огромную платформу. Платформа бесшумно опустилась и собрала всех гостей на себя. Отрываясь от земли, Син ощутил тепло радости, разливающееся внутри него. Он с детским любопытством рассматривал Грион с высоты. Золотые арки, карнизы, светящиеся стекла окон ослепляли. Ребятня визжала от зрелища высоких фонтанов, хватаясь за макушки водных струй. Капли попадали на платформу и превращались в золотокрылых бабочек и стрекоз. Акры и акры полей проплывали внизу, усеянные цветами.

Платформа ускорила ход, и гости очутились на вершине пирамиды. Сплетенная из корней деревьев городского сада, пирамида указывала на главную площадку Игр Времени.

Син сошел с пирамиды и дрожащими ногами побрел дальше навстречу всем чудесам Гриона. Он заметил толстяка, волокущего наверх тяжелый мешок. Толстяк часто останавливался, чтобы перевести дыхание. Он увидел чужестранца. Праздные гости города сразу бросаются в глаза горожанам. Местные не устают рассказывать путешественникам о своем городе. Приятно лишний раз почувствовать себя полезным и любезным. Вот и толстяк не смог пройти мимо. Он остановился неподалеку и плюхнулся от усталости на объемный мешок. Толстые пальцы зажали и слегка оттянули нижнюю пухлую губу. Он пристально осмотрел Сина испытующим взглядом. Наконец ему пришлось освободить губу, потому что она ему понадобилась.

– Нравится наша стена славы?

– Да! Очень! Я и не подозревал, что на свете существует такая красота! – с готовностью отозвался Син.

– У нас здесь много интересного. На самом верху три вечных дерева. Они разные, потому что принадлежат трем династиям. – Толстяк оказался словоохотливым.

– Да я слышал про такие. В деревне, где я вырос, никто их не видел, но все знают про них. Одно дерево Солнечной династии. Второе – Лунной, и третье – нашей, Звездной династии.

– Так ты из Звездных?! Точно, вы же все там носите такие странные шапки!

Син поправил съехавшую на затылок шляпу:

– Ну да. Помогает от солнца, хотя оно у нас ласковое, но с непокрытой головой никто не ходит, – объяснил Син.

Толстяк с интересом рассматривал Сина:

– Ты мне должен помочь выбрать эдакую шляпку! Чтобы я мог подшучивать над своими солнечными! Вот наверху видел шляпную, можем сходить вместе. Я очень люблю гулять там и был бы рад составить тебе компанию, а заодно рассказать много интересного, – произнося это, толстяк прищурил левый глаз.

– Правда? Было бы здорово!

– Хорошо, но сначала я должен дотащить этот мешок вон в ту мастерскую, – толстяк указал на небольшой домик, находившийся на склоне, к нему вели каменные ступени.

– С удовольствием помогу тебе донести мешок. Не возражаешь?

– Конечно, помоги, если не шутишь. У меня уже нет никаких сил справляться с этим мешком. Я тащу его с самого низа, и с каждым шагом он странным образом становится все тяжелее и тяжелее.

– Тогда, для начала, давай знакомиться. Я Син, – путешественник широко улыбнулся и протянул руку.

– Давай, – закивал круглой головой толстяк и плюхнул свою пухлую руку в крепкую ладонь Сина. – Я Полам, работаю помощником портного. А ты?

– Я путешествую в поисках своего призвания.

– Как так?

– Моя мама и отчим хотят, чтобы я нашел себя в каком-нибудь деле, но дело в том, что я пока не могу решить, кем хочу стать. Вот и ушел из дома, чтобы посмотреть мир и понять, на что я на самом деле гожусь.

– Чего же здесь думать, делай то, что полезно, или что у тебя получается лучше всего. – пожал плечами Полам.

– Вот я и не знаю, что у меня получается лучше всего.

– Как же ты живешь? Должно быть, тебе нелегко?

– Ну, пока не жалуюсь, – улыбнулся Син, – вот, например, сегодня мне повезло, я встретил тебя, а ты обещал рассказать мне много интересного. Этот день пройдет не напрасно. И как знать, может быть, именно сегодня я найду себя.

– По-моему, так можно стать бродягой-бездельником или, что еще хуже, философом! – заметил Полам.

– Чем же тебе не угодили философы? – Син бросил на него недоумевающий взгляд.

– Не знаю, за что их вообще любить. Они говорят непонятные вещи, а потом смотрят на тебя и так загадочно улыбаются, – толстяк сделал гримасу.

– Смешно, но на роль философа я точно не гожусь и бродягой не стану, а вот бездельником побыть не откажусь, – пошутил Син.

– Ты как знаешь, а вот мне пора за работу, надо уже дотащить этот мешок, будь он неладен. Берись за тот край, будущий бездельник, и поспешим. Так у тебя будет больше шансов найти себя именно сегодня, – он вложил в слова немного иронии.

– А если это окажется правдой? – засмеялся Син.

Новоиспеченные приятели взяли мешок с двух сторон и понесли его по ступеням вверх. Мешок и в самом деле оказался тяжелым, но вдвоем они быстро с ним справились.

Полам отпросился у мастера, сказал, что хочет показать другу Площадь Виол. Портной вдоволь наворчался, но согласился, с условием, если они занесут образчики тканей для очень важной персоны. Полам быстро схватил мешки с образчиками и выбежал с ними на улицу, пока хозяин не придумал поручить ему еще что-нибудь.

– Что-то я совсем проголодался! – Полам потер лоб, – ты не хочешь отведать чего-нибудь такого, как тебе сказать… Грионского?

– Конечно, мне пора подкрепиться! Сил совсем не осталось после долгого пути…

– Вот и договорись! – Полам подпрыгнул и рванул поскорее за едой. Изредка он оборачивался, чтобы не потерять Сина из виду, и красочно рассказывал, чего бы хотел съесть: – Вот бы башню сейчас слопать! Самое то!

– А что за башня? – поинтересовался Син.

– О мой друг, башня… башня – это даже не описать! Пойдем скорее, все сам увидишь!

Полам привел Сина в людное и любопытное место. Они стояли на площади, от которой расходились пять улиц.

– А это у вас всегда так весело? – Сина восторженно оборачивался, разглядывая пеструю толпу.

– Тебе повезло, такое столпотворение тут каждое новолуние. На Площади Виол много всего интересного!

Любители мясных лакомств устремляли взоры в сторону огромных вертелов со свежей дичью. Сладкоежки толпились у шоколадных атлантов. На плечах те держали огромные чаши, из которых бесконечным потоком расплескивались карамельные цветы. Садоводы погружали в ячейки медовых сот разные семена. Через некоторое время новый плод разрывал собой сладкую оболочку и выбирался наружу. Овощеводы обосновались напротив. Мастера образовали ряд за длинным столом. Взмахами кинжалов они разрезали овощи в воздухе, при этом отстукивали марш звонкими каблучками. Грациозные танцовщицы в розовых облачных одеяниях кружили в танце.

Полам и Син подошли к ларьку, где продавались горячие башни:

– Так, я возьму одну башню! Большую! – Полам настойчиво посмотрел на пекаря, – А еще кружку ягодного настоя!

– А я не так представлял себе эти башни, – Син наблюдал, как пекарь вылавливает пышные круглые булочки из кипящего масла и насаживает их на длинную палку.

– Ну что, ты будешь кушать? Или уже одним ароматом наелся? – рассмеялся Полам, уминая свою башню.

– Да-да, одну, пожалуйста.

– А мне тоже еще одну! – Полам уже успел выкинуть свою палочку и принялся за вторую башню.

На огромных цветочных коврах растения меняли цвета и постоянно образовывали новый орнамент. Пестрые картины взымались вверх и глухими хлопками разлетались миллионами колибри.

Художники расписывали небесный свод. На нежно-голубом фоне парили образы властей, их локоны развивались от ветра. Скульпторы состязались в мастерстве. Статуи из жидкого камня поражали своими утонченными формами. Для зевак стояли отдельные глыбы жидкого камня. Стоило лишь ребенку дотронуться до него, как камень принимал форму то желаемой игрушки, то фантастического существа.

Из глубины сада доносился бархатистый голос, он приманивал людей к поющему водопаду.

– А где музыка?! Я ничего не слышу! – выкрикнул из толпы Полам. Шум все нарастал.

– Тише! Пожалуйста! – взмолился хилый парнишка в очках, – Пение воды прекращалось при любом нарушении тишины.

Толпа затихла. И водопад зазвучал. Ручей, отделившийся от водопада, медленно приближался к слушателям. Извилистой дорожкой он понес музыку по всему городу.

К полудню все лавки начали постепенно закрываться. В хрустальных шарах, что Син и Полам получили на входе, появился маленький огонек. Он метался от стенки к стенке шара, будто пытался выбраться из него.

– Что это с ним? – Син испуганно пригляделся к шару.

– Ты чего это побледнел? – рассмеялся Полам и, уткнувшись в свой шар, пошел вперед. Огонек резко остановился в одной точке, он указывал направление, куда нужно было идти, и вел к амфитеатру.

На площадке амфитеатра росли георгины разных оттенков. Син даже не мог дать названия некоторым оттенкам. Он рассмотрел первое кольцо нежных красный георгин. Они постепенно переходили в бордовый и смыкались самым маленьким фиолетовым кольцом. На глазах у зрителей из-под земли появились массивные корни деревьев. Они переплетались друг с другом, создавая купол над полем георгин. Цветы оказались в тени и засверкали серебристым свечением.

Корни ушли под землю. Начался Цветочной парад. Прогремел гром, и на цветы пролился дождь. Георгины начали расти, новые цветки взбирались выше к небу. Многие цветы доросли до верхнего ряда амфитеатра. Когда дождь прекратился, зрителей ослепила вспышка солнца. Ошеломленные светом вновь обратили свои взоры на сцену, где их ждал невиданных размеров жарко-желтый цветочный лев. Лев взмахнул гривой и распался на тысячи сияющих цветков.

2. Ума

В то же самое утро Ума мерила шагами сад в ожидании записки от Ира. Она почти не замечала ни красоты спелого винограда, ни жужжания назойливых шмелей. Ее томило ожидание.

– Грионесса, стены города! Стены там… Я услышала от малыша Тиба из соседнего дома, – Зила вбежала в сад и, задыхаясь, пальцем указывала в сторону ворот.

Ума схватила помощницу за руку, и они помчались к стенам города.

Откуда-то сверху, с балкона, до девушек донеслось: «Вернись, Ума!» Седовласый мужчина остался неуслышанным.

Отец Умы, Эспен, занимал важный пост старшего советника Монны, главы Иерархии. Его поместье находилось в глубине четвертого уровня Гриона. Величественное строение с высокими сводами поражало искусной каменной резьбой. Вырезанный на стене Золотой кипарис казался живым – он мог, раскачиваясь из стороны в сторону, предвещать бурю и менял цвета в зависимости от настроения.

Ума и Зила устремились к окраине четвертого уровня Гриона.

На главную улицу, которая соединяла все уровни, стали выходить все жители. Кто-то ликовал, повторяя то, о чем извещала стена, кто-то уже начал размышлять о победителях новых состязаний.

– Надо бы запастись мукой и маслом, чтобы напечь пирогов на весь Грион! – местный пекарь, предвидя хороший заработок, давал наказания своему сыну. – Пойди и скажи, что я куплю все, что привезут в город!

Ума и ее помощница бежали сквозь толпу ликующих грионцев. В этот день она в первый раз не ощущала на себе пристальных взглядов. Это было непривычно. Ума, затаив дыхание, прочла строки на стене. Ее охватили радость и паника, дрожь счастья и мурашки страха. Ее брови приняли хмурое и даже угрюмое выражение, а тем временем улыбка и не думала сходить с лица.

– Ну что, Грионесса, власти дали согласие? – Зила заглянула в глаза Умы.

– Не здесь… Слишком много ушей…

Ума и Зила отправились домой.

Подходя к широкой лестнице поместья, Ума легким прикосновением погладила по массивным головам статуи оленей у входа, и они беспрекословно впустили девушек.

Едва ступив на первую ступень, Ума и Зила услышали невыносимо тонкий и запоминающийся голос Леты:

– Ума! Ума! Они прислали письмо с подтверждением, что все состоится в день открытия Игр Времени!

– Так все же подтвердилось, Грионесса! – Зила по-сестрински обняла Уму.

Как только Ума добралась по длинной лестнице до центрального входа, стальные, источающие холод двери сбросили с себя суровый вид и предстали перед жителями дома нежной стеной из глицилии. Слегка приобняв своими увесистыми цветками каждую из дам, двери ласково проводили в дом Уму, Лету и Зилу.

На хрустальном столе Уму ждало письмо. Лета принесла послание для дочери.

Ума нетерпеливо разорвала конверт и выхватила полупрозрачную бумагу.

«Дорогой брат, сообщаю, что власти дали свое согласие на оглашение заключения союза Умы и Ира в день церемонии открытия игр. Прошу отметить, что Грионесса Монна хотела бы лично обсудить все детали церемонии с участием советников. К великому огорчению, дорогой брат, ты не можешь присутствовать во дворце, поэтому прошу тебя сегодня принять гостей в третьем звездном часу. Твой брат, Логмер». В глазах Умы трепетала радость. Ей захотелось как можно скорее рассказать все Иру.

– Поздравляю, девочка моя! – тихо произнесла Лета, но сразу же переменила тон на более деловой. – Хватит радоваться, пора за работу! К приезду Монны и братьев твоего отца здесь должно быть все идеально! И ты должна выглядеть неотразимо! Зи-ла!»

Ума вприпрыжку отправилась на второй этаж, выбирать подходящий наряд для встречи гостей. Ума выбрала беспроигрышный вариант. Это было белое платье с разливающимся как волны у берега подолом. Когда солнце касалось его, оно поблескивало, как под лучами блестит вода. Это был подарок Монны на прошлый день рождения Умы.

В ее дверь постучались.

– Не впускать! – приказала Ума двери, и та в тот же час покрылась сталью. – Но не настолько же! Просто не впускай, это же не разбойники, в конце концов. – Но ответственная дверь не прислушалась к хозяйке и из вредности закрыла все защелки на замки.

– Какая ты противная! – Ума посмеялась над выходкой двери.

За дверью Уму ждала Зила, раздраженная тем, что помощница Леты, старая и наглая Вихна, опять скинула большую часть своей работы на нее. В этот раз Зиле пришлось раздобыть для Грионессы смесь из соков разных фруктов, которые якобы были привезены торговцами с Белого Света. Лета, конечно, была в восторге от того, что помощница сумела найти столь редкое лакомство, но вся похвала досталась серой и пресмыкающейся перед своей Гринессой Вихне.

Зила попыталась изобразить улыбку на лице, когда услышала, что с той стороны двери Ума крикнула: «Бегу, бегу!» Помощница сделала шаг назад, чтобы дверь могла распахнуться полностью. Но вместо этого дверь со скрипом приоткрылась.

– Вредина! – закричала Ума.

– Гринесса, помягче, вы знаете, какие они капризные, – посоветовала Зила.

– Ну выпусти меня, пожалуйста, а я тебе на ночь спою, – с откровенным притворством сказала Ума, и дверь послушалась.

– Вы выглядите прелестно, Грионесса!

– Честно? А то, боюсь, подарки Ира в виде сахарных кристаллов сделали свое дело!

– Все прекрасно, не беспокойтесь, – улыбнулась Зила и опустила глаза в пол.

– Хорошо, я поняла! – Ума, прищурившись, посмотрела на помощницу. – Ну ничего, настроение мне сегодня это не испортит! Но учти, если еще раз он мне пришлет сладости, не показывай их мне!

– Вас ожидает отец в саду. Прикажете накрыть обед?

– Нет, не думаю. В скором часу прибудут гости, лучше готовь главный зал.

Ума, придерживая подол своего белоснежного платья, спустилась по северо-западной лестнице, которая прямиком вела к залу стеклянных свечей. Это была круглая комната с упирающимися в небо стеклянными стенами. Хозяева поместья находили ее одной из самых любимых комнат. Она служила местом для вечернего приветствия звезд Леты, местом, где Эспен ходил кругами, обдумывая то или иное поручение от Монны, а Ума знала эту комнату как свою танцевальную мастерскую. Каждый раз, входя туда, она делала глубокий вдох, и все напоминало ей ее радостное детство. Сегодня она сделала несколько изящных взмахов рукой и направилась через всю комнату в сад.

Ума подняла с земли налитое солнечным светом яблоко и присела за забавный садовый столик, чьи ножки были переплетены самым странным образом. Отца в саду не оказалось. Но, как только она закрыла глаза, чтобы помечтать, как пройдет Церемония Открытия для нее и для Ира, как раздался глубокий голос отца:

– Ума, ты готова? – Эспен шел статной походкой, потирая свою короткую бороду. Ума соскочила с места и, подпрыгивая, подбежала к отцу, – Вижу, ты довольна решением властей… – он слегка улыбнулся.

– Еще бы! Я у стены все сразу поняла, там, конечно, ничего не было сказано о нашей помолвке! Но! Монна открыла мне маленький секрет о том, как же скорее понять, дали ли нам добро или нет! – Ума говорила с искренним восторгом.

– Кстати о стене! Ты ведь знаешь, что стена не любит, когда ей докучают? А ты зачастила… – Эспен, по обыкновению, принялся отчитывать дочь.

Ума положила голову на плечо отца и взяла его руку. Но вскоре тишина была прервана. В саду появилась Зила с подносом в руках, на котором издали можно было увидеть массивную брошь такой же формы, как и кольцо Умы.

– Грионар, гости вот-вот прибудут!

– Да-да, – бросил Эспен, поцеловал лоб дочери и той же статной и неторопливой походкой направился к дому. Ума осталась греться под солнцем. Она относилась к Монне и ее советникам без подобострастности. Эти всеми почитаемые фигуры были для нее любимыми, конечно, уважаемыми ею дядями и любимой крестной Монной.

Помечтать вдоволь Уме не удалось. Зила вернулась обратно в сад с большой расческой.

– Зила, ну что я, маленькая что ли? – рассмеялась Ума. – У тебя наверняка есть дела поважнее!

– Сегодня нет ничего важнее того, как вы предстанете перед Грионесской Иерархией! – помощница принялась расчесывать темные волосы Умы.

– Ты же сама знаешь, Монне тяжело угодить. К тому же совещание, как обычно, пройдет за закрытыми дверями, а мне нужно будет только склонить голову пару раз.

– Боюсь, что напротив, это ваша помолвка, и без вас совещание не сможет обойтись.

– Думаешь? Ну ладно, не будем загадывать! Самое главное – мы получили одобрение! – Ума улыбнулась и позволила Зиле расчесать свои волосы.

Точно как и было написано в письме Логмера, гости прибыли в третьем звездном часу. На площадке перед домом Эспена и Леты появились четыре всадника на стройных скакунах в золотых доспехах.

Логмер первым слез с лошади, позади него стоял жемчужный скакун Монны, а за ним следовали два близнеца – Град и Гард. Логмер подошел к Монне и предложил ей свою помощь. В это время высокие и худощавые Гард и Град почти синхронно что-то прошептали своим скакунам, и те в тот же миг скрылись за вратами. Вскоре за ними последовали и лошади Монны и Логмера.

– Любимый брат! – Логмер подошел к Эспену, который ждал гостей у статуй оленей, склонивших головы перед важными гостями. Логмер шел медленно и вальяжно. Его волосы касались острых плеч. Лицо Логмера производило странное впечатление, тонкие губы, казалось, навек застыли в ехидной улыбке.

Логмер распростер свои руки, чтобы поприветствовать Эспена крепкими объятиями.

– Добро пожаловать, брат, – сдержанно проговорил Эспен и поторопился поприветствовать главу Иерархии.

– Логмер, ты, как обычно, лезешь вперед! – сказала Монна.

– Забочусь о вашей безопасности, Грионесса! – с тем же выражением лица сказал Логмер.

– Добро пожаловать, Грионесса! – Эспен учтиво склонил голову.

– Как твое здоровье, советник? – ласково взглянула на него Монна.

– Благодарю за заботу, Грионесса. Мое здоровье не помешает мне выполнить ваши повеления, – Эспен остался невозмутим.

– Вот и замечательно, значит, сегодняшнее совещание обещает быть продуктивным, – Монна перевела взгляд на позади стоящих Уму и Лету.

– Добро пожаловать, Грионесса! – Лета и Ума поклонились.

– Лета, приятно видеть тебя в здравии. Ума, ты красива как никогда, – своими тонкими пальцами Монна едва дотронулась до щеки Умы. Было видно, что похвала Монны ей приятна.

– А куда это вы лошадей отправили? – поинтересовалась Ума у одного из близнецов.

– Видишь ли, дорогая Ума, пока твой отец лечил свой недуг, всей коннице властей прописали новый рацион питания, который предполагает семиразовое питание… – начал Град, но тут же его подхватил второй близнец, который был не так многословен:

– Этим лошадям теперь подают еду с серебряных подносов, да еще и какую еду, свежескошенную траву с земель близ Белого Света! Град, не конями надо заниматься, а предстоящими играми! – быстро отчеканил Гард и устремился вслед за Монной.

Ума любила своих родственников. Они не были похожи на остальных жителей Гриона. С детства в ее памяти остались яркие воспоминания о том, как четыре всадника в ослепительных одеяниях, как и сегодня, появлялись в поместье.

Гости расположились в приемном зале. Довольно мрачное холодное помещение, темно-серые стены, громоздкий, массивный стол из темного дерева. Эспен считал, что при холоде принимаются самые лучшие решения. Он говорил, что эмоции и холод – вещи несовместимые.

– Да братец, я бы сказал, у тебя все по-старому, все так же сумрачно… – Логмер сидел по левую руку от Монны. По правую руку расположился Эспен.

– Думаю, стоит перейти к делу, – Монна обвела всех присутствующих пристальным взглядом.

– Конечно, Грионесса, – поторопился Логмер и продолжил, – Эспен, это касается в первую очередь тебя, в твое отсутствие совет был вынужден принимать решения без тебя, но, я думаю, мы тебя не разочаруем. Как ты наверняка уже знаешь, церемония открытия пройдет в Грионе через 90 звездных дней. Площадкой для проведения был выбран первый уровень города. Для этого там уже есть все условия, кроме того, первый уровень будет лучшим вариантом для иноземных гостей!

– Логмер, но я все-таки настаиваю на третьем уровне!» – перебил Град.

– Хватит и с тебя диеты для коней! Третий уровень с его маленькими ветвистыми улочками просто лопнет от такого количества людей! – возмутился второй близнец.

– Град, все уже решено, – сухо бросил Логмер. – Ожидается около тридцати тысяч гостей со всего Золотого Света, в том числе и 55 тысяч грионцев.

– Да, немало, – Эспен сложил руки на груди. – Это почти в четыре раза больше, чем в прошлый раз.

– Поэтому… – вытягивая каждый звук, начал Логмер, но его перебил Гард.

– Поэтому первый уровень подходит и-де-а-ль-но! – Близнец с упреком посмотрел на Града, тот сжал руку в кулак и ответил брату гневным взглядом.

– Я согласен с большинством. Хотя, конечно, для участников было бы разумней организовать игры на серединном поле, ну, сами понимаете, там тебе состязания и на воде, и в лесу, и на песках. Нам нужно как следует обеспечить город едой, да так что бы потом мы могли бы еще раз организовать игры. – сказал свое слово Эспен.

– Да, брат! Я предлагал вызвать всех караванщиков и торговцев со всех окраин Золотого Света! – выпалил младший из братьев Гард.

– Нет! Всех ни к чему! – вставил Логмер. – Вы превратите Грион в сплошной рынок.

– Верно, Логмер займется снабжением города продовольствием. – Высказал свое мнение Эспен.

– Я одобряю твой план, Эспен! – наблюдавшая за дискуссией Монна никогда не вмешивалась в совещательный процесс четырех братьев. Так она добивалась от них единственно верного решения, отполированного четырьмя самыми мудрыми жителями Золотого Света. Каждый из них имел свой особый талант. Эспен принимал важные решения. Логмер знал, где достать все необходимое. А вот близнецы были хороши там, где требовалось умение переубеждать и доказывать.

– Неужели сможем расселить тридцать тысяч гостей на первом уровне? – озабоченно оглянул братьев Град.

– По моим данным, – начал Логмер, перелистывая лежащую перед ним стопку бумаг, – первый уровень способен принять около двенадцати тысяч гостей, и это только гостевые дворы. Также около трех тысяч гостей смогут разместиться в домах грионцев, которые пожелают принять иноземцев.

– Нет, так дело не пойдет! – спокойно сказал Эспен.

– Что не так? – отозвался Логмер.

– Нам нужно организованное расселение гостей. Удобное, комфортное и, самое главное, безопасное, – продолжил Эспен.

– Безопаснее Гриона нет города на всем Золотом Свете, – вставил Гард.

– Ты прав, Гард, но все изменится, когда в город съедутся десятки тысяч иноземцев. – Эспен холодно анализировал ситуацию.

– Поэтому, – подхватил Град, – нужно устроить гостевые дворы на подходе к первому уровню! Там и места предостаточно, близко ко всем площадям, паркам и закусочным первого уровня. Да и, в случае чего, там всегда найдется место для дополнительного убежища.

– Согласен, – Логмер кивнул головой, и вслед за ним Гард повторил знак согласия.

– Я принимаю ваше решение, советники! – довольно громко и даже с небольшим эхом прозвучали слова Монны.

Каждое важное решение, принятое советом и одобренное Иерархией, заносилось в книгу власти. Для этого требовалось получить пять подписей. Так и в этот раз: Гард, как исполняющий волю книги власти, попросил своих братьев и Монну поднять правые руки и прикоснуться ладонью к книге, в которой все принятые решения были уже записаны.

Но одного лишь прикосновения от советников было недостаточно. Книга выявляла каким образом принятое решение было достигнуто, и если оно было порождением пороков советников или же советники принимали решение по принуждению, то книга не принимала нововведение.

– Ну что, ваша премудрость? Все порядке? – Гард погладил мягкую обложку, и открыл книгу.

– Все! Сделано! – воскликнул Град.

– Эспен, пригласи Уму. Пора поговорить и о церемонии открытия, – Монна сложила руки перед собой в замок.

Эспен коснулся стола подушечками пальцев, тихо произнес имя своей дочери. Имя, упавшее с его губ, комочком воздуха покатилось по его шее, затем по руке, проскользнуло по столу, упало на пол, подскочило на стену и там же растворилось. Оно застало Уму на кухне.

Через несколько мгновений двери приемного зала приоткрылись. Ума вошла в зал изящной поступью, обеспеченной долгими занятиями. Отец и его братья встали и формально поприветствовали Уму, та в свою очередь сделала грионский выпад и неспешно подошла к Иерархии. Монна едва коснулась ее головы и взглядом указала на пустое место подле себя.

– Эспен, для тебя эта церемония должна быть вдвойне важна! – Логмер посмотрел на старшего брата, затем перевел взгляд на свою племянницу.

– Да, мы не можем не одарить своим вниманием грядущую помолвку Ира и Умы, – ответил Эспен.

– Брак между наследниками двух династий – событие очень важное!

– Мы должны быть уверенны, что Лунная династия не будет иметь ничего против этого брака! Нам не нужны войны и распри! Этот брак не должен становиться препятствием для понимания друг друга…

– Логмер, эти разговоры пусты! – начала Монна, – Лунная династия, да и власти только рады за Уму и Ира, поэтому и на совете трех династий было решено, что помолвке быть!

– Видишь ли, дорогая Ума, Логмер и сам был в шаге от того, чтобы заключить союз с девой из Лунной династии. Но не было ни одной души, которая бы поддержала этот союз, и тогда это было запрещено.

– Почему? – Ума удивленно посмотрела на Логмера.

– То были другие времена. Такой союз ослабил бы одну династию и укрепил бы две другие.

– Но что поменялось сейчас?

– А сейчас ваш союз с Иром укрепит весь Грион. Потому что мы уходим от традиций, и все понимают, что если мы будем следовать старым законам, то Золотой Свет погрязнет в старых порядках, которые не соответствуют новому времени.

– Мы отошли от темы церемонии открытия… – вмешался Град.

– Во всем, что касается организации мероприятий, тебе нет равных, Эспен, – сказала Монна.

– Грионесса, вы всегда были добры ко мне, – Эспен опустил глаза в знак признательности.

– Я хочу, чтобы ты лично возглавил организацию. Мы обязаны хранить в строжайшем секрете то, что запланировано на церемонию открытия. Надеюсь, нашими общими стараниями, мы сможем провести игры на высочайшем уровне. Церемония открытия должна произвести наилучшее впечатление. Джоконда и Лиза не должны найти повода для упрека!

– Да, Монна, все будет исполнено как пожелаете, моя Грионесса! – За окном раздались голоса, заинтересованный Эспен неторопливо встал и выглянул наружу. Это заинтриговало Монну, и она тоже посмотрела в окно.

– Какой красавец, – сказала она, указывая на Сина. – Кто он?

– Раньше никогда его не видел, – сказал Эспен.

– Тогда зови их! – решительно приказала Монна.

Эспен сделал жест рукой в сторону слуги, и тот неслышно покинул комнату. Вскоре он вернулся, введя с собой двоих незнакомцев. Син и Полам вошли и низко поклонились. Они робко стояли, не смея заговорить в присутствии Грионаров. Изумрудное платье, длинные волосы, тонкий стан и грация Монны поразили Сина.

– Кто вы? – спросил Эспен.

– Я Полам, помощник портного. Он приказал принести сюда образчики тканей, – Полам заикался от страха. Он, в отличие от Сина, сразу узнал, кто перед ними.

– Я Син, путешественник.

– Откуда ты? – обратился Эспен к Сину.

– Я родился и вырос в небольшой деревушке Нема.

– Кто твои родители, немайец?

– Отца я не знал, а мать лечит травами всю деревню.

– Как же ты попал сюда?

– Путешествуя, я добрался до Гриона. – Син посмотрел на беспокойного Полама и понял, что лучше отвечать на вопросы без лишних деталей.

– Давно ты у нас?

– Я здесь с самого утра, – ответил Син.

– Какие у тебя планы?

– Пока я хочу остаться и своими глазами увидеть Игры Времени. А о том, что будет дальше, я пока не думал, – Син пожал плечами.

Эспен скосил глаза на Грионессу, и та взглядом показала, чтобы он продолжал.

– Может, ты и сам хочешь участвовать в играх?

– Конечно, хочу, – Син постарался сдержать растущее раздражение.

– Мы можем помочь и определить тебя в отряд для новобранцев, а там будет видно, есть ли у тебя способности. Ты согласен?

– Да, конечно! – ответил Син, не смея поверить удаче.

– Я дам тебе свиток. Отдашь его богатурам, они знают, что делать дальше, – Эспен протянул ему свиток, как ниоткуда появившийся в его руках. – Вы свободны!

Юноши покинули помещение.

– Проследи за ним, Эспен, – сказала Монна, – думаю, у него большое будущее.

– Да, самородок из Нема. Бывает же такое. Природа на нем не отдыхала.

– Поживем – увидим, как он сможет распорядиться своими талантами. Но мы отвлеклись! Давайте вернемся к нашим делам. Я хочу, чтобы на церемонии открытия не было никаких неприятных сюрпризов.

– Да, Грионесса!

– По традиции, на церемонии открытия три великих совершенства выберут судью времени до следующих игр, – сказала Монна.

– Кандидаты на этот пост уже известны. Но никто не знает, на кого упадет выбор.

– А как же помолвка? – поинтересовалась Ума.

– Прекрасная Ума, я уверена, твой отец распорядится так, что все пройдет изумительно! – Монна взглядом успокоила девушку.

На том совещание было закончено.

* * *

Окрыленная обнадеживающим будущим Ума посмотрела на часы. Они показывали пятый звездный час. В скором времени после отъезда гостей Ума услышала, как сквозь ее окно свистом что-то залетело, ударилось о груду подушек и отскочило на пол. Уме показалось, что это был светлячок, который повредил свои крылья. Догадки Умы не подтвердились. Это был не мотылек, а крошечная звездочка. Она вертелась и кружилась. Уме стоило больших усилий достать проказницу из-под кровати.

– Ну вот ты и попалась! Ай! – закричала Ума – Ты еще и кусаешься! Негодница! Так, посмотрим, ну и что ты тут забыла?

Ума взяла звезду за одну из лапок и вынула у нее крошечный свиток, прикрепленный сзади. Звезда, не привыкшая к такому обращению, вновь пыталась укусить девушку.

«Жду тебя, Твой Ир, – прочла Ума. – Вот оно что! Ну как же я сразу не догадалась? Никогда не привыкну к этим штучкам!»

Ума тот же час отнесла звезду поближе к окну, и та, выпорхнув, исчезла в небе. Девушка выглянула в окно, и увидела, как Ир развлекает домашнего питомца Умы – белую прыгучую куницу.

Подхватив на ходу письмо, которое утром прислал Логмер, Ума сбежала вниз по широкой лестнице. Чуть не опрокинув поднос с вечерним чаем, который Зила несла своей Грионессе, Ума как звезда выпорхнула за дверь. Неожиданно для Ира налетела на него и, неожиданно для себя, сразу оказалась в его объятиях.

– Ты куда так торопишься? – спросил Ир.

– Ну как же, я скучала без тебя.

– Ах, вот оно что, так это веская причина! – он улыбнулся и поцеловал возлюбленную.

– Конечно! – ответила Ума, – …а еще у меня сюрприз.

Он ласково погладил ее по волосам и сказал:

– Я действительно везучий, самая красивая девушка Гриона, да еще и сюрприз! Не таи, что ты там прячешь?

– Значит, ты и не догадываешься, – она шутливо прищурила глаза.

– Вы тут все Звездные умеете так интриговать?

– Да, этого у нас не отнять! Ну ладно, не буду тебя томить. Да и терпения у вас, у Солнечных, совсем нет! – Ума еще раз поцеловала Ира в щеку и продолжила: – Вот! Письмо!

– Так-так, интересно. От кого же оно может быть? Выглядит солидно! Точно не одна из записок от твоих поклонников… – он повертел плотный конверт в своих руках.

– Открывай! – нетерпеливо потребовала Ума.

Ир открыл конверт и прочел: «Власти одобрили помолвку Ира и Умы…»

– Прекрасная новость, моя звездочка! – он подхватил Уму и крепко обнял.

– Ты представляешь, насколько наша свадьба важна для Золотого Света?

– Да, первый междинастийный союз – событие серьезное. Вспоминаю, как я отцу сообщил о своем решении. Я даже не знаю, как такое выражение лица может называться, – улыбнулся Ир.

– А моя мама приняла эту новость с радостью, сразу помчалась разговаривать с портным. А отец сразу же созвал совет. Ну а там, сам знаешь, пока каждый дядюшка свое мнение не выскажет, ничего и не поделаешь. Вот и сегодня очередной совет был.

– Ты присутствовала? – озадаченно спросил Ир.

– Да, вызвали только под конец… – мысль Умы была прервана ластящейся куницей, которая ревновала хозяйку.

– Видимо, кто-то не рад меня видеть, – Ир поднял зверька на руки, растрепал белую шерстку и отпустил бегать в сад. Ума проводила куницу взглядом.

Ир взял возлюбленную за руку. Ее хрупкая ладонь полностью утонула в его руке, и они побрели к стоящему перед поместьем серебристому коню.

– А что, ты уже уезжаешь? – Ума пальцем показала на скакуна.

– Не я, а мы! – Ир подхватил Уму на руки и посадил ее на Нутуга.

– Здравствуй, Нутуг! Давно не виделись, дружок! – она погладила коня, мягко проскользив рукой по его гриве.

– Он по тебе скучал, правда, Нутуг? – на что конь издал ликующее ржание.

– Подожди, мне надо предупредить отца. Не то, сам знаешь, дядюшкам придется созывать совет! – Ума иронично закатила глаза и засмеялась.

– Ничего, на этот раз обойдется без совета. Я уже сказал Зиле, что украду тебя ненадолго, – он улыбнулся в ответ.

Нутуг понес их прочь от Гриона. Только они взлетели, как из-под копыт породистого скакуна начали россыпью отскакивать сверкающие солнечные лучи. Ума увлеченно рассматривала очертания города с высоты. Казалось, что высокие строения города могут поместиться в карман, а гнездящаяся подле Гриона река Аурум была размером с крошечное кольцо.

За пределами Гриона открылся ослепительный вид. Розовые песчаные холмы пустыни плавно перетекали в оранжевый лес. Грозная крепость богатуров, укутанная ласковым закатом, потеряла всю свою устрашающую силу.

– Куда ты меня в этот раз крадешь? – Ума положила свою руку на руку Ира.

– Это сюрприз! – ответил Ир.

Нутуг взял путь на север. Там за лесом начинались величественные Медные горы.

– Садимся, Нутуг! – конь медленно опустился на открытую поляну.

– Так-так, интересно! – Ума была заинтригована.

– Самое интересное впереди. – Дорога ввела вниз, к глубокому ущелью. Путь украшали лишь опавшие лепестки шелкового цветка. Ущелье Сияния открылось влюбленным.

Когда лучи солнца попадали в ущелье, их свет отскакивал от гладкой поверхности меди, создавая сияющий шар. Этот шар, как твердило поверье, лишил зрения многих путешественников. Но на закате ущелье обладало удивительной красотой. Мягкий персиковый туман заполнял это место, лишь тонкий аромат мха напоминал о существовании мира.

– Как красиво, – прошептала Ума.

– Ума… – Ир достал из-под рубашки длинную цепочку. Скованная из слов лучей, она звенела словами «Я люблю тебя». Он надел цепочку на шею возлюбленной, не снимая ее с себя.

Ума, охваченная тревожной радостью, едва кивнула головой и поцеловала Ира. Слезы покатились с ее глаз, а его ладони нежно обхватили ее тело. Солнечная цепь звонко расцепила свои звенья и разделилась на два одинаковых украшения, развевающихся на груди Умы и Ира.

Он поднес ее ладони к своим губам и поцеловал их:

– Я люблю тебя, Ума, и обещаю быть тебе лучшим спутником.

3. Крепость Богатуров

Первый день в Грионе для Сина выдался славным, и заснул он крепким сном, как только голова его коснулась подушки. Он проснулся на заре бодрым и свежим. Полам приготовил им плотный завтрак, и Син отправился в крепость богатуров, преисполненный новых надежд.

Крепость находилась южнее Гриона, на берегу золотой реки Аурум. Ее воды охраняли Грион и питали своей силой защитников города. Каждое утро с вершины Гриона можно было наблюдать, как новобранцы и богатуры тренируются, переплывая реку с одного берега на другой. Новоприбывшие в полк стремились забежать в воду, не подозревая о сюрпризах Аурум.

Син шел вдоль берега, как и советовал ему Полам. Он смотрел, как вода бесшумно касалась его ступней. Вода на удивление оказалась теплой. «Что за небылицы рассказывал Полам!» – Син вспомнил рассказ приятеля о том, как однажды тот, прикоснувшись к водам Аурум, получил охлаждение такой силы, что главному лекарю Гриона самому пришлось заниматься лечением пострадавшей руки.

Син остановился, что-то щекотало его ногу. Он увидел, как тонкой дорожкой вода поднимается по его телу. Она ласково обогнула его колено и резво устремлялась вверх. Вода добралась до его сердца. Она остановилась там на мгновение и тот же час спустилась обратно в реку. Озадаченный Син решил поберечься и не лезть в воду.

По дороге в крепость Син видел немало интересного. Он встретил красавцев богатуров – они ехали верхом на самых величественных скакунах, какие только встречались Сину. Он обернулся им вслед, чтобы проводить взглядом, но не увидел никого. Син опустил голову и, к своему замешательству, не обнаружил следов от дюжины копыт. Озадаченный странник добрел до отведенного для тренировок новобранцев места. Богатуры, вдвое и даже втрое превышавшие худощавого Сина, сосредоточенно готовились к тренировке на воде. Они собралисьперед огромным пнем, который служил трибуной для командующего. Сину пришлось несколько потрудиться, чтобы найти место, откуда он смог бы увидеть богатура, отдающего приказы. Протиснувшись вперед, он поймал себя на мысли: «Ну и что такого Иерархия во мне увидела? Я здесь не к месту». Но его сомнения быстро развеялись, когда самый высокий и широкий богатур, стоявший на пне, оглушительно глубоким голосом произнес: «К воде не прикасаться! В воду не лезть!»

«Интересно, – подумал Син, – что такого может произойти?»

Син огляделся и выбрал место, где бы смог расположиться и понаблюдать за тренировкой богатуров. Он отошел поодаль, достал фрукты, завернутые заботливым Поламом, и принялся изучать защитников города Грион.

«Приготовиться!» – прогремел командир, воздев руку к небу. В это мгновение сорок новобранцев встали в ряд, готовые решительно переплыть широкую реку.

«Вперед!»

Сотрясая землю, богатуры шагнули к реке. Они шумно вошли в воду, создавая высокие золотые волны. Сину это зрелище показалось завораживающим. Богатуры устремились к противоположному берегу. Син встал, оставив трапезу, и подошел поближе к Аурум.

– Хочешь так же? – Син вздрогнул от неожиданности, не заметив проверяющего. Тот ждал ответа с серьезным лицом, почти не отрывая взгляда от богатуров в реке.

– Я не сгожусь, я уверен, – ответил Син, вглядываясь в записи проверяющего, но так и не смог ничего прочесть.

– Но все же ты идешь в крепость?

– Да, но богатуром мне не стать.

– Вера тебя не покинула, малец. Зайди в Аурум и сразу узнаешь, годен или нет. Хотя, погоди, я это так по привычке сказал.

– Это новые порядки? Я слышал команду «воду не трогать!» Но пока шел вдоль Аурум, окунал стопы в воду – и ничего!

– Что значит твое «ничего»? – слега напрягся проверяющий.

– Вода как вода – пожал плечами Син и озадаченно посмотрел на него.

– Это хороший знак, но не более! Забудь то, что я сказал, и сам не заходи в воду!

– А что насчет всех этих богатуров? Они ведь в воде, да и плывут вроде.

– Малец, они с рождения готовились переплыть Аурум!

– Я все же не пойму, это ведь несложно – переплыть реку?

– Это не просто река, малец, это А-аурум! – ласково протянул богатур. – Она наша защитница, а мы ее воины! Она сама набирает свою армию; ни власти, ни начальники, а она!

– И как же она делает выбор?

– О! Так этого никто не знает! Но сейчас ясно одно – Аурум стала строже, все меньше новичков допускаются в наш строй! Поэтому повторюсь! Не лезь в воду, малец!

– А что может произойти?

– Видишь ли, малец, ходят слухи о том, что у Аурум свой замысел! Она знает, что делает, и мы ей доверяем! Река поменяла течение.

– Как это так? – озадачился Син.

– Реку тяжело переплыть оттого, что она теперь течет во всех направлениях, – со спокойным выдохом ответил богатур.

– Не понимаю! Это невозможно!

– Тут ясно одно – река готовит нас к чему-то великому! Может быть, грядет битва! Она отбирает только самых сильных и талантливых богатуров.

– А власти знают об этом?

– Малец, глупые вопросы задаешь! – богатур хлопнул Сина по плечу и удалился встречать первого новобранца, прошедшего испытание реки.

Еще недолго понаблюдав за этим странным отбором воинов, Син продолжил свой путь в крепость.

«Братец, тебе туда!» – один из новобранцев указал ему на будку дежурного у основания крепости. У двери стоял крепкий богатур, на груди которого красовалась золотая табличка: «Таг – Младший защитник второго уровня Гриона. Дежурный верхнего входа» – прочитал Син, поздоровался и протянул ему свиток, который получил от Эспена.

Таг внимательно рассмотрел свиток, оглядел Сина и затем свистнул. Огромная лохматая морда пса появилась из-за ворот. Пес уселся рядом с дежурным. Дежурный поместил свиток в специальный контейнер, написал на нем какие-то цифры и зацепил его за ошейник пса.

«В штаб!» – скомандовал собаке. Собака послушалась и быстро скрылась из виду. Обалдевший от увиденного Син смотрел широко раскрытыми глазами, но он быстро опомнился и сделал вид, что не увидел ничего необычного. Тем временем пес уверенно трусил через всю крепость в штаб, не обращая внимания на тех, кто встречался ему на пути. Некоторые звали его по кличке, но он не отвлекался на звуки и строго выполнял поручение. Пес быстро доставил контейнер. В штабе богатур по имени Лотов отцепил контейнер и отпустил пса. Незадолго Лотов уже успел занести свежую почту военачальнику. Богатурам пришло официальное приглашение для участия в Играх Времени с полным списком всех приглашенных участников. В конце послания рекомендовалось официально подтвердить участие в играх, а в случае отказа – подробно указать причины.

По мере того, как военачальник читал список участников, настроение его все поднималось, и он начал отстукивать ногой несложный ритм. Для всех воинов игры – долгожданное событие, где можно состязаться с другими воинами, померится силами, отточить навыки. Где еще, как не на играх, можно проверить на деле свои сильные и слабые стороны. Именно в тот момент, когда военачальник предавался упоительным мыслям, Лотов доложил о только что пришедшем контейнере со свитком.

«Открой и дай мне свиток», – сказал военачальник бодрым голосом.

Он взял свиток своей широкой мощной рукой, неуклюже развернул его и прочел. Затем он поднес свиток к чаше, в которой огонь никогда не перегорал. Край бумаги вспыхнул синим пламенем, военачальник оставил его догорать. Свиток быстро свернулся в черный пепел, а военачальник распорядился пригласить того, кто принес этот свиток.

Син торопился, но по пути старался разглядеть все, что попадалось ему на глаза. Он удивился, когда огромный конь пролетел прямо над крепостью. Наездник остановил его. Скакун подчинился и приземлился на поле в центре крепости. Когда богатур поднял руку, конь взлетел. Летая, скакун выписывал идеально ровную окружность. Пара скакунов нетерпеливо ожидали своей очереди на тренировку. Коней дрессировали по очереди. Еще один богатур тренировал коня прыгать по кругам, расчерченным на земле. Длинноногий скакун прыгал на те круги, которые указывал копьем богатур. Конь запоминал сложные комбинации и точно попадал в нужные круги, за что получал любимое лакомство.

Син вошел в штаб, и Лотов проводил его к военачальнику. Син поздоровался, от избытка впечатлений он сомлел, все казалось ему необыкновенным, величественным и невозможным. Строгий военачальник был одет просто – короткий камзол, узкие штаны, мягкие сапоги. Син еще никогда не видел военачальников такого ранга и был даже разочарован. Он ожидал сияющие доспехи, драгоценное оружие, ослепительный шлем. Вместо этого – кабинет, обширный стол, сиденья для посетителей. Военачальник кивнул в ответ и протянул руку, смерил его с ног до головы оценивающим взглядом опытного военного, отчего Син почувствовал себя неуютно.

– Рука у тебя крепкая, – военачальник улыбнулся, не раздвигая губ. – Как твое имя?

– Меня зовут Син.

– Никак не могу припомнить твое лицо. Не из наших мест?

– Да, я из Нема, – как можно собраннее ответил юноша.

– Так я и думал, – военачальник выдержал долгую паузу и посмотрел на Сина задумчивым взглядом.

– Не всем везет так, как тебе, Син, – вздохнул сквозь широкие усы военачальник. Юноша не понял, о чем это он, и не нашел, что ответить.

– К нам не так легко попасть, особенно перед играми. Мы никого не берем в это время, так как сильно хотим победить. В этом новобранцы могут только мешать. Проверено! – военачальник произносил каждую фразу сухо и отрывисто. – Вряд ли богатуры обрадуются твоему нежданно-негаданному появлению в наших рядах. Я не знаю и не хочу знать, как тебе досталась эта рекомендация, парень! Попасть к нам в команду тебе удалось, но, чтобы попасть к нам в доверие, надо будет постараться. И еще, предупрежу тебя сразу на случай, если ты не понял, где теперь ты. У нас на службе поблажки не жди!

Но Син стоял в оцепенении, лишенный дара речи. Он хотел бы рассказать, как было на самом деле, что произошло какое-то недоразумение, что он не имеет никакого отношения к этому и не просил ни о чем таком… Но губы, как ни странно, было не разомкнуть. Что-то мешало ему начать защищать себя.

Военачальник, естественно, сделал выводы из его молчания.

– Вот как мы с тобой поступим! Мы определим тебя в новый отряд, который сформировался у нас только что, и пока ты там будешь один. Всех новобранцев с такими свитками мы будем определять в твой отряд. Отряд будет заниматься разными важными военными заданиями, но в основном – зачисткой. Назначаешься за главного. Будешь следить за чистотой, а самое главное, чтобы твой отряд не путался под ногами во время военной подготовки к играм и чуть что – зачищал территорию от своего присутствия. Понятно? – грозно спросил военачальник.

Под его испытующим взглядом Син отчаянно закивал и смог выдавить одно слово приглушенным голосом: «Да»

– Выполнять задание!

Син вышел из штаба в полном замешательстве. Дела приняли совершенно неожиданный оборот. Поначалу он встревожился, но постарался взять себя в руки и быстро оправился от огорчения.

А военачальник громогласно кликнул Лотова и отдал распоряжение: «Новобранца Сина определить копать огород! Чтоб не путался под ногами, пусть до игр повоюет на кухне помощником у повара. А то знаю я таких со свитками! Они думают, что уже все могут, а всем за них потом отдувайся!»

4. Мунсан

Мунрейн – глава лунной династии и советник Джоконды – спешил скорее покончить с утренней трапезой и покинуть дом. Допивая горячее молоко, он практически на ходу накинул удлиненный бирюзовый пиджак.

– Где мои туфли? – зарычал Мунрейн. Сию же секунду к нему подбежал престарелый Даст, положил до блеска натертые черные туфли перед своим хозяином и исчез так же быстро, как и появился.

Мунрейн вышел из дома, оставив открытой входную дверь.

– Папа, папа! – послышались детские голоса.

Мунрейн повернулся и кратко бросил:

– Мне некогда! Идите в дом! – Он сел в низкую карету, запряженную семью маленькими дракончиками, и оглядел сидящего напротив молодого человека. Это был голубоглазый бледнокожий мужчина с высоко уложенными серыми волосами. Его белая рубашка из лоснящегося шелка проигрывала в белизне его холодной коже.

– Мунсан, ты уладил конфликт с драконьей фермой? – Мунрейн, хлопнул дверью, и карета понеслась ввысь.

– И тебе доброго утра, отец! – Мунсан протянул стопку писем.

– Да или нет?

– Как я мог не исполнить твою волю, отец? Заводчики драконов уже знают, что если они в очередной раз нарушат закон о скрещивании пород, то будут наказаны.

– Хорошо, – ответил Мунрейн, продолжая пролистывать утреннюю почту, – внеси ясность, сын, каким образом наказаны. Я надеюсь, ты не проявил слабину. Они не должны отделаться извинениями… как в прошлый раз. Повторяю, не надо идти на уступки всем!

– Отец, все будет как надо. Будут скрещивать драконов – лишим разрешения их разводить.

– Молодец, – сухо отметил Мунрейн.

Карета тяжело опустилась на землю. Послышался характерный визг и порыкивание еще юных дракончиков. Мунсан вышел из кареты первым, обошел ее и открыл отцу дверь.

– Эй, Гуджир, тебе еще тренировать и тренировать этих мальцов! – Мунсан обратился к извозчику. – Смотри, как запыхались. А вот того, рыжего, сейчас откачивать придется. Рано им еще.

– Прикажете поменять драконов? – Гуджир потер свою лысину.

– Я бы сказал, срочно! И передашь этим бездарям, что драконы малы и пусть не издеваются над ними. Пусть пришлют взрослого самца. Дел перед играми невпроворот!

– Будет сделано.

– Отец, ты готов?

– Да, последнее письмо открываю.

– Тут его ждешь, там его ждешь! – прошептал Мунсан.

Карета стояла на четвертом уровне города у входа в Афост – башню совета Золотого Света – причудливое архитектурное сооружение, будто составленное из гигантских кристаллов изумруда.

– Перестань ворчать! – послышался упрек отца.

– Отец, ты ведь слышал новость о том, что помолвка пройдет на Играх Времени?

– Не говори глупостей, для меня это не новость, а головная боль! – двери перед отцом и сыном раскрылись, и они сразу оказались в приемной Лунной династии.

Никто никогда не знал, где находится тот или иной отдел администрации. Постоянно перемещавшиеся кабинеты не имели ни номеров, ни опознавательных знаков. Попасть в определенный отдел можно было, только имея специальное приглашение. Главная дверь распознавала гостя и открывала ему проход прямиком в нужный кабинет.

У входа стояла пожилая женщина – секретарь по имени Тензия, на ее голове качалась причудливая маленькая шляпка, плохо закрепленная на жестких волосах.

– Тензия, милая шляпка! – поприветствовал женщину Мунсан.

– Вы, как всегда, льстите мне! – смущенно пропищала Тензия.

– Мунсан! Нет времени на ухаживания! Лучше бы нашел себе девушку помоложе!

Мунрейн зашел к себе в кабинет. На его столе Тензия уже подготовила все обновления из книги власти. Мунсан подмигнул смутившейся секретарше и последовал за отцом.

– Ну, что новенького?! – воскликнул Мунсан, заметив характерные прозрачные листы.

– Монна и советники, по всей видимости, готовятся к церемонии открытия! Первый уровень Гриона отдают под встречу гостей. – Мунрейн быстро пробежал взглядом по листам.

– Так это значит, нужно согнать всех драконов туда? – Мунсан с детства имел привычку вглядываться в бумаги отца, но на сей раз это были выписки из книги власти, и прочитать все, что там было написано, могли только представители власти и их советники.

– Нет, сын! Узко мыслишь! – начал Мунрейн. – Это создаст пробку, гости будут на своих конях и драконах. Мы должны организовать все так, чтобы были места для отдыха и для пойла.

– Но первый уровень для этого непригоден!

– Да уж! – сухо ответил мужчина.

– К тому же желающих побывать на помолвке будет в разы больше!

– Поэтому допуск собственных драконов и коней будет проблемой.

– Предлагаешь ввести запрет на весь период игр? – поинтересовался Мунсан. Отец едва заметно кивнул в ответ.

– Организуй дополнительные пристанища. Обеспечь коней подобающим питанием, а драконам удели особое внимание! Не хватало, чтобы они спалили нам основание города!

– У меня остались незаконченные дела по поводу организации Игр Времени. Я могу идти?

– Не подведи меня.

У здания Мунсана вновь встретил Гуджир. Карета была намного выше той, на которой предпочитал ездить Мунрейн. Она была запряжена большим фиолетовым драконом со светящимися аметистовым сиянием лапами.

– Вот он! Мой красавец! – Мунсан провел рукой по переливающейся на свету чешуе. – Гуджир! Согласись, что нет ничего лучше зрелого дракона!

– Так и есть, Грионар. Куда изволите ехать?

– Отцу скажешь, что высадил меня у деревни мастеров. А поедем мы в гости. Поместье Эспена.

– Как скажете, Грионар! – Гуджир взял и поднял поводья, подал знак дракону, и карета поднялась в воздух. В поместье Звездной династии Зила и Вехна готовились к приезду гостей Умы. Мунсан знал, что, если он приедет раньше назначенного времени, у него будет возможность поговорить с Умой наедине. На подлете к дому Гуджир распахнул окно кареты и прокричал, что ворота закрыты. Мунсан поднес свои наручные часы поближе ко рту и принялся диктовать. В ту же секунду механизм часов рассыпался на детали и собрался в маленькую печатную машинку.

«Ума, открой ворота. Они снова меня не пускают! Твой Мунсан», – напечатала машинка, и слова улетели прочь из кареты. Спустя мгновение в печатной машинке Мунсана появился крошечный кусочек папируса, на котором машинка печатала слова: «Секунду, сейчас открою. У».

Мунсан вошел в дом с двумя большими букетами черных каменных цветов. Когда нежные цветы увядали, их лепестки опадали и отскакивали от земли, как отскакивают камни.

– Ума! – послышалось из холла.

– Бегу! – Ума выбежала из столовой, по-ребячески поцеловала друга в щеку и выхватила букет из его рук: – Какая прелесть! А второй для кого?

– Второго ты не заслужила, так что он для госпожи Леты! – рассмеялся Мунсан.

– А мама отлучилась, так что он все равно достанется мне! —

– Я согласен! Ну, что сегодня на обед?

– Ах ты обжора! Пошли, все уже накрыто, – она взяла его под руку и повела к столу.

Мунсан и Ума уселись за спиральным столом. Перед ними стояли приборы, фрукты и хрустальные графины с водой.

– И где обещанная еда? – У Мунсана был настолько тоскливый вид, что Ума рассмеялась.

– Мы ждем, когда все будут в сборе. А как ты думал? Все по этикету.

– Ты хочешь сказать, что мы ждем одного Ира? Ира, который все детство съедал сначала свою порцию, а потом еще и мою подворовывал? – бросил иронично Мунсан.

– Хорошо, что он оставил эту привычку в детстве. Сейчас он в прекрасной форме!

– Ему бы не помешало еще побегать с геларами!

– Вот сам ему это и скажешь!

– Договорились! – подмигнул Мунсан и продолжил, – ты лучше расскажи, как обстоят дела с вашей помолвкой?

– Я, если честно, не могу поверить, что вот-вот стану женой Ира. Самое странное, что я даже не представляю, каково это – жить по законам солнечной династии. Начиная с одежды, заканчивая солнечным временем.

– А как это видит Ир? – поинтересовался Мунсан.

– Он уверен, что никаких проблем женитьба за собой не повлечет. Я тоже в этом уверена, но перемен для нас будет предостаточно. Стоит учесть то, что дядя Ира собирается ему в скором времени передать пост главы династии.

– Вот так новость! А что, власти это уже обсуждали? – Мунсан порадовался за друга.

– Нет, этот вопрос будут обсуждать после Игр Времени. Сейчас у властей слишком много забот, – улыбнулась Ума.

– Такая же ситуация и у нас. Я уже почти все подготовил, осталось выполнить последнее указание отца, и мы готовы, – сказал Мунсан.

– Неужели! Так рано! Тебя бы к советникам солнечной династии! – Ума была искренне удивлена.

Послышались шаги. В столовую зашел Ир и церемонно поклонился, на что Мунсан вскочил и крепко обнял друга.

– Ну наконец-то! Как долго я тебя не видел! – радостно воскликнул Мунсан.

– Да, действительно, давно не виделись! – Ир улыбнулся.

– Ума, я думаю, я опущу свою задумку! – Мунсан подмигнул Уме.

– Что вы тут без меня задумали? – поинтересовался Ир.

– Упрекнуть тебя в лишнем весе, – засмеялся Мунсан.

– Не ждал от тебя такого, друг. Или стоит сказать – бывший друг? – Ир закатил глаза в комичном ужасе.

– Упрек отпал сам собой, я вижу, в какой ты великолепной форме!

– Ну, спасибо, успокоил. – посмеялся Ир.

В столовую зашла Зила и еле слышно произнесла:

– Стол накрыт, Грионесса.

Спиральный стол закрутился, фрукты и вода исчезли, а на их месте появились разнообразные яства.

– Ир, поделись, как ваши справляются? – спросил Мунсан.

– Все в порядке, – ответ Ира был подчернуто нейтральным.

– Не скрытничай! Мы же друзья!

– Да что тут рассказывать. Все как у всех! Багрон практически отошел от дел. Все оказалось под моим контролем. Ко всему прочему, Лиза все не может определиться с планом по Играм. Казалось бы, что тут еще можно придумать! План все никак не дойдет до книги власти, – было видно, что Иру не доставляет удовольствия тема разговора.

– Все вскоре решится, я уверена. Быть главой династии – это твое, Ир, – ласково подхватила Ума.

– Согласен, все детство ты провел с книгами. Да еще какими! «Очерки по истории Золотого Света»… или что ты там читал… – Мунсан ехидно смотрел на друга.

– А кто-то бездельничал, воруя отцовских драконов! – Ир не остался в долгу.

– Да, но какие результаты! Нет лучше драконовода, чем я!

– Уж точно на белом свете нет! – рассмеялась Ума, – Особенно если учесть, что драконы там не водятся.

– Еще поглядим, кто будет смеяться, – бросил Мунсан, его самолюбие было задето.

– Что ты хочешь сказать? – Ир с подозрением взглянул на друга, но тот постарался переменить тему разговора.

– Вам уже известно, какие дары вы будете принимать? – Мунсан оглядел сидящих за столом.

– Нет! Не смей! – перебил Ир.

– Ты о чем? – на лице Умы читалось недоумение.

– Ты понимаешь, что этот хитрец хочет сделать! – продолжал Ир с улыбкой.

– Наш мудрый Ир раскусил меня опять! – смех Мунсана раскатился по просторной столовой.

– Ничего не понимаю! Давайте без ваших этих интриг, – проворчала Ума.

– Ума, после свадьбы нам придется завести драконовода, потому что наш дорогой друг собирается подарить нам дракона!

– Так это же прекрасно! – детская радость появилась в глазах Умы.

– Вот видишь, Ир, не такая это и плохая идея! – Мунсан покивал головой.

– Проблема в том, что драконы не могут жить по времени Солнечной династии!

– А что, если попросить моего отца приютить дракончика? Они ведь так прелестны! – умоляющим тоном Ума обратилась к жениху.

– Другая проблема в том, что они питаются лишь корнеплодами, не помню, как они называются… – Ир обратился за подсказкой к Мунсану.

– Черенгами.

– Именно! А они остаются свежими только в пределах территории лунных, – закончил Ир.

– Ну вот, ты своими умными доводами снова разрушил мою великолепную идею! – покривился Мунсан.

Разговор был прерван появлением угрюмой Вехны. Она подошла настолько беззвучно, что, когда она произнесла первое слово, Мунсан от испуга подпрыгнул на стуле.

– Грионесса, прибыла карета, – Вехна гугнила и шепелявила так, что понять ее без привычки было сложно. Ир и Мунсан вопросительно посмотрели на Уму.

– Мунсан, это, видимо, за тобой! – перевела Ума.

– Верно, мне уже пора! – Мунсан попрощался с друзьями и оставил их наедине.

5. Река Аурум

Ир сидел под раскидистым деревом и размышлял о том, какой беззаботной была бы его жизнь, будь его родители живы. Он рисовал себе их образы по рассказам дяди Багрона и тети Фелии. Затем мысли уплывали за грядущими событиями. Ир планировал улучшить жизнь Солнечной династии.

Ветер шелестел листьями. И вдруг шелест листьев превратился в тяжелый гул. Поляна превратилась в пылающий красным светом пустырь. Высохло любимое дерево. Соловьи обратились в назойливых воронов, а пролетающие мимо бабочки и шмели преобразились в стаю саранчи. Страх сковал Ира, казалось, весь мир исчез, Ир даже не понимал, в какой стороне его дом.

Он посмотрел вверх и увидел на самой верхушке высохшего дерева гнездо. Ир схватился за колючий ствол и полез по нему. Он верил, что там осталось что-то живое. Его окровавленные руки дотянулись до аккуратно свитого гнезда. Ир спустил его на землю. Увидев три невредимых пепельно-черных яйца, Ир с облегчением выдохнул. Сквозь скорлупу чувствовалось плавное шевеление. Ир попытался рассмотреть, кто находится в яйце, и увидел темное существо. Оно открыло свои багрово-красные глаза и зашептало: «Пролитого не вернуть…»

Ир открыл глаза, по вискам тек леденящий пот:

– Это сон, всего лишь сон, – он пытался вернуть себя к действительности. На его слова сразу среагировала целая армия бойких солнечных лучей. Они суетливо кружили вокруг него. Один кропотливо поправлял прическу, другой нес на себе шелковый халат, что-то причитая себе под нос. Ир встал, подошел к окну и распахнул занавески. Как и полагалось, небо над территорией солнечной династии было покрыто тонкой теневой вуалью. Для жителей этой части Золотого Света это было необходимо. Иначе при ярком свете дня солнечных грионцев клонило ко сну, и те могли уйти в долгую спячку. Окно его комнаты выходило на площадку Игр Времени. Ир успокоился, когда увидел, что там все готово и что приснившийся кошмар не имеет никакого отношения к реальности.

Ранним утром Ир отправился к Лизе. Ее дворец находился неподалеку от поместья Ира. Он побрел по еще безлюдным улочкам к последнему уровню Гриона. Ему хотелось насладиться свежим утренним воздухом и развеять послевкусие неприятного сна. Ир разглядывал дома, на чьих окнах гордо развевались флаги, вывешенные горожанами в преддверии праздников.

Дворец Лизы был построен из нежного голубого камня. По его фасаду бежали отражения редких облаков. Ир вошел через хрустальные ворота, позвякивающие на утреннем ветерке. Длинная аллея, ведущая во дворец, как только Ир вступил на нее, стала сокращаться, чтобы гость прибыл к назначенному времени.

Ир шел по дорожке, приводя свои мысли в порядок, как вдруг его внимание отвлекло металлическое цоканье. Ир обернулся, из-за низкого куста кипариса выглядывали белые блестящие мордочки. Они следили за ним, мило хлопая глазами, забавно виляя хвостиками, время от времени настораживая уши. В зелени куста было трудно разобрать, сколько же там маленьких мраморных биглей. Скульптурные «шпионы» быстро вернули ему хорошее настроение, он рассмеялся, у его ног оказались пятеро щенят с ветками в зубах.

«Какие вы забавные», – подумал Ир. Игривые щенки заставили Ира окончательно отвлечься от тревог. К нему приблизились два странных существа, которых раньше он никогда не видел.

– Лиза зовет тебя во дворец. Во дворец, иди скорее, – сказал один из них.

– Скорее! – сказал второй.

– А вы кто?

– Мы самимы!

– Сами-мы?

– Мы самимы! – ответили они в один голос.

– Хорошо, хорошо! Я усвоил ваше совместное имя, – успокоил Ир.

– Можно сами мы пойдем с тобой? Сами мы с тобой пойдем? – они говорили по очереди.

– Конечно, можно! Можно, конечно! – передразнил их Ир. Самимам это понравилось, и они зашагали в ногу с Иром. Они достали из своих заплечных котомок по яблоку, но не предложили Иру.

– Мы знаем тебя! Тебя знаем мы! Ты Ир! Ир ты! – говорили самимы, громко хрустя сочными яблоками.

– Это уж точно, – вздохнул Ир.

– Знаменитый Ир. Ир популярный, – стали дразнить его самимы.

– Дразнитесь? А еще что умеете?

– Ешо мы умеем играть. Играть умеем в шитать, искать, находить.

– Играть в прятки?

– Не знаем такой игры! Знаем только в шитать, искать, находить. Находить друг друга везде. Везде можем найти тебя, если будешь тоже шитать, искать, находить. Находить нас не сможешь.

– Это почему не смогу?

– Потому что Град и Гард не могут нас найти целый день. День ждем. Ждем до ночи.

За разговорами они быстро добрались до дворца. Самимы зашли вместе с Иром в зал и, увидев накрытый стол, поспешили к сладостям со словами:

– Дадим себе! Себе дадим! – и, набрав всего понемногу в свои котомочки и не обращая ни на кого внимания, хотели покинуть зал, как на них налетел один из помощников Лизы и стал отбирать сладости:

– Хватит вам уже на сегодня!

– Дай руки в конфетах подержать, – чуть было не расплакались самимы.

– Только по одной!

Самимы обрадовались и, бормоча себе под нос: «Хорошо то, что вкусно! Вкусно то, что хорошо!» – пошли вынюхивать, где бы еще раздобыть конфет.

Лиза ждала Ира на верхнем этаже, под огромным стеклянным куполом. Он поднялся по открытой винтовой лестнице, после чего его взору открылся завораживающий вид. Лиза любовалась песчаными холмами за пределами города. Она стояла, прислонившись к стеклу.

– Приветствую вас, Грионесса! – сдержанно произнес Ир и поклонился. – Их правда зовут Самимы?

– Да. Самимы это маленький народ Золотого Света, они уже старые и ведут себя по-детски. Самимы рождаются стариками, а умирают младенцами. Монна однажды спасла их, когда они прятались от волканов. Я лучше покажу тебе, как это было, – Лиза сделала легкий жест рукой, и появилась прозрачная картинка.

Двое маленьких самимов босиком со страхом прыгали по холодным кочкам вдоль леса. Они спотыкались, падали, подымались и снова скакали, убегая от пары волканов. Самимы залезли на огромное старое дуплистое дерево. Они еле протиснулись через длинную узкую щель в дупло и уселись на слой древесной трухи. Услышав, как волканы поравнялись с деревом, самимы притаились. Волканы шли не по следам, а за шумом, так как самимы не оставляют после себя запаха. Звуки прекратились где-то здесь, и волканы навострили уши. В то же самое время Монна, Гард и Град возвращались в Грион из Замы. Они заметили пару волканов, которые пронеслись по краю леса, а потом остановились возле огромного дерева.

– Не похоже на волчью охоту, – сказала Монна. – На всякий случай не мешало бы проверить, что у них там. – Волканы, увидев всадников, рванули в лес. Монна и младшие советники прискакали к дереву. Вдруг кто-то довольно громко чихнул и кубарем вывалился из дупла.

– Самимы? – удивилась Монна.

– Да, мы самимы, – огромными испуганными глазами смотрел самим на всадников.

– Есть еще?

– Да, – первый сказал робко.

– Где?

– Там, – показал пальцем на дупло.

– Много?

– Ишо один, – самим смотрел вниз и ногами выводил восьмерки в пыли.

– От волканов прячетесь?

– Да, от страшных и больших волканов.

– Расскажи все как было.

– Выходи, надо рассказывать! – крикнул он в сторону дупла. Гард и Град переглянулись между собой, еле сдерживаясь от смеха. Из дупла послышался извиняющийся кашель. Второй самим слез с дерева, свел обе руки вместе на своем затылке и в таком виде встал возле первого, который, повторяя за ним, тоже свел руки у себя на затылке.

– Они сдались нам в плен, – сказала Монна близнецам, а те готовы были уже покатиться со смеху, но сдержались.

– Мы жили в доме. В доме хорошем возле реки. Возле реки дом затопило водой. Водой затопило, и мы пошли искать новый дом. Дом мы пошли искать, а нашли волканов. Волканов нашли мы и бежали. Бежали и спрятались в дереве. В дереве нас нашли. Нашли нас вы, – рассказали они свою историю по очереди, фразу за фразой.

– Все ясно! – сказала Монна. – Лес не место для таких, как вы. Я заберу вас к себе! С этого момента Грион ваш новый дом, – сказала Монна ошалевшим от радости самимам.

Младшие советники подобрали довольных самимов и повезли их в Грион.

– С тех пор они считают Грион своим домом, – сказала Лиза, сворачивая картинку.

– А здесь они как оказались?

– Монна часто отпускает их ко мне и к Джоконде погостить. Самимы обожают мои сказки и сладости. Что ни говори, в Грионе нет настоящих кондитеров. Все лучшие живут здесь!

– С ними весело! – сказал Ир.

– Да, они очень забавные, и все мы любим их. Самимы совсем безобидные, но невыносимые озорники.

– Они мне рассказали, как советники играют с ними в прятки, – улыбаясь, сказал Ир. – А здесь за ними кто приглядывает?

– Никто. Сладости делают свое дело. От сладкого самимы становятся спокойными и покладистыми.

Ир вспомнил о цели визита:

– Игры Времени, Грионесса…

– Погоди с играми, сегодня я вызвала тебя обсудить нечто более важное, – мысли Лизы были заняты другим: – Власти обеспокоены состоянием Аурум. На данный момент тревожиться не о чем, но река начала искривляться. Об этом сообщил главнокомандующий геларов.

– Это как-то связано с Играми Времени? – поинтересовался Ир.

– Тогда мы бы это с тобой не обсуждали, – подметила Лиза.

– Я не понимаю, в чем причина. Такого никогда раньше не было.

– В книгах истории пишут не все, мой дорогой Ир.

– Позвольте узнать то, о чем я не знаю.

– История Золотого Света началась задолго до того, как был заложен первый камень в основание Гриона. Река Аурум не протекала в этих местах с самого начала. Как ты знаешь, она не только защищает город, но и обеспечивает нам жизнь вне времени.

– Да, но что это значит? – Ир был заинтересован.

– Я не могу объяснить тебе, что могло послужить причиной искривления берегов. Сейчас я прошу тебя найти какие-либо зацепки. Главное обеспечить Золотому Свету безопасность.

– Да, моя Грионесса! – Ир понял, что разговор состоялся.

У ворот в дворец Ир мысленно произнес имя своего коня, поднял голову к небу и увидел приземляющегося Нутуга.

– Хороший Нутуг! – Ир погладил коня и угостил его сладким фруктом. Конь радостно заржал и в ответ уткнулся головой в грудь Ира. – У тебя есть для меня новости? – продолжил Ир. Нутуг взмахнул гривой и легким поворотом головы указал на свиток, прикрепленный к седлу. – Так-так, что там? – Ир отстегнул письмо и принялся читать.

«Грионар Ир, прошу Вас явиться на подготовку к Вашей помолвке как можно скорее. С уважением, Прелест».

– Ясно, как всегда, суетится! Но сейчас есть дела поважнее!

Нутуг перенес Ира на берег реки. Еще на подлете Ир заметил множество толпящихся фигур на берегу. Ир сошел с коня. Его ждали гелары – крепкие мужчины ростом немного выше среднего. Их особенностью были оливковые одежды, поверх которых они носили бронзовые доспехи. На головах гелары носили бордовые повязки с бронзовым символом, который в случае нападения раскрывался и становился шлемом.

– Примите солнечное приветствие! – приветствовал Ира хор геларов.

– Принимаю! – так же ярко и отчетливо отчеканил Ир. – Объясните, в чем проблема? Что вы уже выяснили?

– Грионар, пройдемте южнее! – нескладно начал Ойлун, командующий небольшим отрядом. – Смотрите, здесь видно искривление течения реки. А вот там мы нашли место, где река сузилась до предела.

– Где? – потребовал Ир. Гелар отвел его к месту, где золотое кольцо почти прерывалось. – Что-то можно с этим сделать?

– Да, мунлуки скоро прибудут. Будем расширять тут, сужать там, и проблема исчезнет, – успокаивающим тоном рассказывал гелар.

– Это, может быть, и решает проблему, но причины остаются неизвестны! – подытожил Ир.

Ир в задумчивости вернулся к Нутугу.

«Что послужило причиной? Было ли это желание самой Аурум или это угроза извне? Плохо это или хорошо?» – Ир не мог ответить себе на эти вопросы.

Нутуг доставил своего хозяина в поместье. Ир появился на пороге, и на него налетела шумная толпа. Каждый пытался что-то сказать, но из-за суеты и шума Ир ничего не мог понять.

– Отошли! Все отошли! – завопил Прелест и пробрался сквозь толпу к Иру: – Грионар, как же так! Остался всего час до церемонии!

– Без истерик, без истерик, – Ир спокойно похлопал по плечу Прелеста.

– Один час! Всего один час! Вы хотите сказать, что я смогу справиться с этим за час? – он пощупал растрепанную после поездки на коне шевелюру Ира и продолжил: – А мешки под глазами! Вы что, думаете, что мой талант это может исправить? Я гениален, но не всемогущ! – На глазах Прелеста наворачивались слезы.

– Будешь настолько драматизировать – точно ничего не успеешь! – Ир грозно посмотрел на Прелеста.

Ира усадили в высокое кресло в зале зеркал. Под непрекращающийся поток ворчания главный художник и модельер Золотого Света принялся сооружать прическу. А лицом занялись придворные художники – гримеры.

– Что там с нарядом? – вдруг обеспокоился Прелест.

– Все готово еще с утра, – ответил женский голос.

– Чтобы ни одной складочки! – приказал Прелест.

– Долго еще? – Ир приоткрыл глаз.

– Почти все. Бесподобно! Все будет бес-по-доб-но! – бормотал Прелест.

На минуту Ир оказался в самой середине вихра – его переодевали…

Ир взглянул на себя в зеркало, и в его мыслях было единственное слово: «нелепо».

– Ну что, – Прелест подошел сзади и, поправляя ленту, спросил, – Грионар счастлив?

– Можно сказать и так, – сдержанно кивнул головой Ир.

6. Церемония открытия Игр

Со всех концов Золотого света гости пребывали на Церемонию Открытия Игр. Проходившие раз в тысячелетие игры приковывали внимание всего народа, и пропустить такое событие мог лишь глупец. В эти дни Грион становился центром мира.

У основания Гриона расположилось пристанище для драконов и лошадей. Многообразие существ поражало. Водяные и огненные драконы соседствовали с сухопутными бескрылыми драконами. Колесницы причудливых форм, казалось, состязались в величии. Украшенные натуральными камнями обмундирования коней приводили детей в восторг. Праздник начинался уже у главных врат в город. Прибывшие в Грион проходили сквозь высокий цветочный водопад. На улицах города пекари угощали свежими булочками с ягодными и фруктовыми начинками. Мясники на открытых печах готовили пряную дичь, а фермеры раздавали прохожим сырные угощения. И все это под искрящуюся веселую музыку, звучавшую со всех сторон, – это старались музыканты, съехавшиеся со всего света.

Звук трубы, оповещающий о начале Церемонии Открытия, пронесся вихрем, залетая в каждую щель. Народ направился к главной площади. Дети и взрослые ликовали, размахивая вертушками, изображающими солнце, луну и звезды. Все взгляды были обращены в сторону центра, где был установлен величественный памятник Великим Совершенствам – Азюру, Магену, Лаугофу. По площади вновь прокатился звук трубы. В это мгновение золотой памятник растекся жидким металлом и обратился в большую и ровную площадку. Послышались восклицания: «Смотри! Смотри! Начинается! Как красиво!»

Над круглой золотой площадкой появилось солнце. Миллионы его лучей отражались от площадки и тонкими нитями соединяли колонны с центром площади. Народ застыл в изумлении. Затем на смену солнцу над гостями повисла луна. С нее спиралью опустилась голубая лунная тень. Она закружилась маленьким смерчем, обдавая зрителей мягким ветром. Луну сместило звездное облако, из которого сыпались фонтаном звездные искры.

Девочка, сидевшая у того места, где еще недавно устремлялся в небо памятник, спросила свою мать:

– Мама, а что это?

– Так нас приветствуют династии Золотого Света.

– Как это? – девочка была заинтересована.

– Мы с тобой подданные Лунной Династии, а есть еще и Солнечная, и Звездная!

– Не понимаю! – закапризничала девочка.

– Мунби, лучше смотри! Я потом тебе все объясню! – мать погладила малышку по голове и сунула той леденец.

Солнечные нити, лунная тень и звездные искры собрались в три живых шара. Они будто кружили в плавном танце над площадкой, затем соединились, и вместо них появились три удивительной красоты фигуры. Иерархия, Гармония и Эволюция свидетельствовали свое почтение к народу. Иерархия сделала медленно и грациозно склонила голову, Гармония присела в глубокий поклон, Эволюция широко взмахнула рукой от сердца к небу.

Власти направили свои взоры во все стороны площади. Монна оседлала своего коня, Джоконда взобралась на дракона, а Лиза – на льва. Перед властями раскинулся величественный Золотой Свет.

Монна, старшая из сестер, выставила вперед правую руку. На ней совсем неприметно сверкало кольцо с символом Иерархии. Это была пирамида, в ней таинственно кружили солнце, луна и звезды. За сестрой последовала и Джоконда, на ее перстне был трехлистный цветок, то и дело изменяющийся под лучами солнца. А последней была младшая сестра Лиза с ее кольцом в виде улитки, символом Эволюции. Когда три кольца выстроились в линию, над Золотым Светом прогремела яркая вспышка.

Выкрики «Монна, Джоконда, Лиза» пронеслись по площади.

– Радости вам, жители единого царства! – воскликнула Монна, – Мы, Власти Золотого Света, приветствуем всех гостей и участников Игр!

Публика замахала им в ответ. Незадолго до этого, заприметив парочку хороших мест, Син и Полам обогнали медленно идущих грионцев. Только друзья сняли свои узелки, как они почувствовали колкие прикосновения в спины. Два мелких существа с растрепанными рыжими шевелюрами хихикали, тыкая обратной стороной вертушек в Полама и Сина.

– Вы кто такие? – удивленно раскрыл глаза Полам.

– Самимы мы!

– Ну-ка прочь отсюда, мелочь! Это наши места! – Полам размахивал своим узелком.

– Места наши! Наши – не ваши! – синхронно произнесли самимы, – Сам прочь! Самимы не прочь!

– Я вам сейчас задам! – Полам все больше выходил из себя.

– Отстань от них, Полам! Пойдем, вон там есть места!

– Да нет, я этого просто так не оставлю! – пригрозил неуклюжий Полам.

– Мы самимы Монны! Монны самимы мы!

– Чего? А вот мой друг – богатур! – Полам показал пальцем на Сина.

Оглядев Сина с ног до головы и с головы до ног, самимы громко рассмеялись:

– Богатур он? Он – Богатур? – смех самимов становился все громче и громче, отчего Поламу и Сину стало не по себе.

– Ну и сидите здесь! – обиженно развернулся Полам, и они с Сином расположились на задних рядах.

– Поздравляю всех с началом Игр! – голос Монны звучал торжественно, разливаясь во все стороны.

– Это великое событие для всех нас, и все участники с гордостью принимают участие в Играх! – Лиза рукой обвела участников.

– Пусть сольются Солнце, Звезды и Луна! Пусть родится новый победитель! Позвольте объявить Игры Времени открытыми! Желаю всем удачи и законной победы! – Монна улыбнулась, и полилась волшебная проникновенная музыка гимна. После того как последняя нота гимна прозвучала на площади, края сцены начали медленно растекаться жидким золотом. Оно медленно стекало с высоты, все ближе и ближе подбираясь к первым рядам.

– Мама! Мама! Держи меня! – Мунби в испуге схватила мать за шею и, поджав ноги, уселась на колени.

– Тише, тише Мунби, не бойся! – ответила мать и опустила взгляд. Металл остановился у ее ступней.

Золото начало подниматься, создавая тонкую стену. Капли забирались друг на друга выше и выше. Казалось, что сцена обретает форму трехлепесткового цветка. Кончики лепестков тянулись к вершинам аркад, формируя три хрупкие лестницы. Когда лестницы примкнули к мраморной аркаде, над площадью раздался звук колокольчиков. Публика пыталась разглядеть, что находилось на вершине аркад.

– Смотри, мама! Там кто-то идет! – Мунби пальцем показала на одну из лестниц. Она и тысячи других зрителей устремили свои взгляды на спускающихся людей. Это были главы династий и советники властей. С одной стороны – представители Звездной династии, с другой – Солнечной и с третьей – Лунной. Они спускались к центру площади.

Эспен под руку с Летой и его братья величественно сходили вниз. Их длинные черные плащи грациозно развевались ветром. Взгляды были холодны и непреступны. Лица – будто застывшие маски. Серебряные бусины поблескивали на переливающихся черных шарфах.

Тем временем с другого конца площади Солнечная династия энергично приветствовала собравшихся. Это была престарелая, но задорная пара. Ростом не выше новорожденного дракончика Багрон и его супруга Фелия, несмотря на преклонный возраст, почти подпрыгивая на каждой ступени, махали народу Золотого Света. Фелия широко улыбалась, развевая свой лиловый платочек. Багрон звенел своими медалями.

Династия Луны отличилась многочисленностью. Мунрейн возглавил отряд детей самых разных возрастов. Расставленные по росту восемнадцать человек синхронно переступали с одной ступени на другую.

Когда главы династий спустились, лестницы втянулись в золотой диск.

Эспен, Багрон и Мунрейн заняли свои места за властями.

– Жители Золотого Света, сегодня особенный день для Лунных, Солнечных и Звездных семейств! – Багрон вытащил из кармана небольшой сверток и принялся читать подготовленную речь: – История Золотого Света еще не наблюдала союзов, как тот, что мы собираемся… – внезапно Багрон закашлялся, и резкий звук кашля эхом прогремел по всей площади. Грионцы и гости города были неприятно удивлены, но тольконе самимы. Проказники принялись весьма достоверно подражать кашлю Багрона, тем самым доводя друг друга до истеричного хохота.

Мунрейн вежливо попросил Багрона дать ему дочитать речь:

– Мы собираемся Вам представить! Этот междинастийный союз…

Слова, произнесенные со сцены, вызвали удивление.

– Неужели Ума и Мунсан поженятся? – послышалось из толпы. Нет, не может быть, это точно Мунроуз и Ир!

Багрон продолжил:

– Это междинастийный союз, который укрепит мир на Золотом Свете и будет служить примером любви для всех нас. – Толпа захлопала в ликовании.

Земля дрогнула, плотные потоки воздуха проскользили под ногами у зрителей к центру площади, создав плотную завесу. Через нее были видны только мерцания ярко-желтого и насыщенного фиолетового цветов. Воздушная стена медленно теряла свою плотность, сквозь которую можно было разглядеть, что происходило на сцене.

В самом центре золотого диска стояла Ума в ослепительном наряде. На ее плечах лежала искусно сотканная из драгоценных нитей цепочка, перетекавшая в снежно-белую ткань платья. На талии у Умы шелк перевивался золотыми цепочками, которые, словно дождь, скользили по ее бедрам к самым ступням.

Ума стояла, прислонившись спиной к спине Ира. Они соединили свои ладони, медленно развернулись и впервые увидели друг друга после разлуки перед помолвкой.

– Ты прекрасна! – едва слышно произнес Ир.

– Я люблю тебя, – ответила Ума.

– Сегодня на глазах всего Золотого света состоится помолвка наследницы Звездной Династии Умы Танийа Бореалис и наследника Солнечной Династии Ира Третьего Лучезарного! – объявила Лиза.

Власти подошли к паре. Монна скрепила союз красной нитью, которая обвила ногу Ира и ногу Умы:

– Идите в ногу друг с другом и пусть ничто не сможет разъединить вас!

Дар от Лизы скрепил руки пары, это была голубая нить:

– Будьте опорой и поддержкой друг для друга.

Последним подарком оказалась желтая нить Джоконды, которая повисла над головами Умы и Ира:

– Прислушивайтесь друг друга, и пусть для вас не будет совета дороже.

Ума и Ир поклонились, взялись заруки и обошли всю площадку по кругу. Торжество волнами прокатилось среди народа Золотого света.

Власти и советники проводили помолвленных одобряющими взглядами и улыбками.

– Теперь пришла пора не менее важной части Игр Времени! – начала Джоконда. – Избрание нового судьи времени – это неотъемлемое правило Золотого Света! Мы долго выбирали и изучали каждого из кандидатов! Каждый, я повторюсь, каждый достоин быть занять этот пост и быть надежным исполнителем всех обязанностей судьи! Но не в нашей воле избрать судью! С самого рождения Золотого Света это ответственное дело было привилегией карты времени. Над головами властей раскрылся огромного размера свиток. Карта цвета тростникового сахара представляла собой сложную картину с текучими символами и знаками. Темные воронки перемещались из угла в угол, за ними следовала армия из постоянно вытесняющих друг друга цифр и букв. То тут, то там на карте проявлялись символы в виде эмблем династий. А на самом краю карты находились циферблаты, с помощью которых судья времени мог увидеть нарушения и воссоздать верный ход времени.

– Мы – народ, живущий вне времени! – прозвучал глубокий голос Монны. – Но каждая из династий живет по закону своего времени. Чтобы длинные часы Солнечной династии, короткие мгновения, по которым течет время Звездных, и продолжительные Лунные дни могли быть синхронизированы в гармоничный уклад, место судьи не может пустовать ни часа, ни мгновения или дня!

Лиза продолжила речь Монны:

– Не забудем о том, что судья времени обеспечивает достоверный и безошибочный подсчет результатов соревнований Игр Времени! Пусть будет избран тот, кто достойно пронесет это обязательство через одно тысячелетие! Пусть это будет тот, кто обеспечит нашему миру единство и согласие!

На карте возникли портреты всех шести кандидатов. От Лунной династии были выдвинуты Мунмайнд и Мунривер. Большие энтузиасты научных исследований, одни из самых рассудительных людей. Они прославились тем, что еще в юности нашли возможность вырастить ряд растений на территориях всех трех династий.

Солнечная династия представила Тейна и Флаву. Никогда не встречавшиеся до этого мгновения Тейн и Флава переглянулись, сидя в первых рядах перед сценой. Тейн был известным часовщиком, а Флава посвятила себя изучению истории всех трех династий.

Звездную династию представляли сестры Вельма и Велия. Они специализировались на изучении погодных аномалий, которые так редко встречались на просторах Золотого Света. Поэтому большую часть своего времени сестры посвящали чтению описаний мистических мест Звездной территории.

С резким звуком висящая в воздухе карта собралась в свиток. Это означало, что всем собравшимся вскоре предстоит лицезреть нового судью времени. Карта сворачивалась все туже и туже. Все сосредоточенно ждали решения, как вдруг песочно-коричневый сверток развернулся, и вместо изображения местности и временных символов карта проявила черты лица того, кто был избран. Тейн, Флава, Вельма и остальные кандидаты громко ахнули. За ними и жители Гриона. Над площадью повисли недоумение и потрясение.

– Я не понимаю! – произнес Багрон. – Такого просто не может быть!

– Это выбор карты, мы не можем ничего изменить! – обычно невозмутимый Эспен выглядел настороженным.

– И без тебя знаю! – раздраженно бросил Багрон.

Монна, Лиза и Джоконда переглянулись. В их глазах читалось замешательство. Они не могли перечить воле карты, и, следуя традиции, избранный судья времени был вызван на установленную историей процедуру вхождения в должность.

Наблюдавшие с дальних рядов площади за церемонией открытия Ума и Ир не могли поверить своим глазам.

– Это шутка! Скажи, что это шутка! – Ума уткнулась лицом в плечо жениха. Она не получила и звука в ответ. Ир не мог понять, что произошло. Решение карты было настолько неожиданным, что он потерял ощущение реальности.

Ир тяжело выдохнул и сквозь сухие губы сказал:

– Надо идти. – Волнение сдавило виски Умы, и она перестала слышать все происходящее.

На сцене Ира окружили советники и власти.

– Сынок, – шепотом начал Багрон. – Это непредвиденное обстоятельство, и никто не оспорит выбор карты.

Ир в ответ только кивнул.

– Ир, тебе придется взять эту ответственность на себя! – Лиза взяла нового судью времени за руку и вывела его к краю сцены.

Глава Иерархии мощью своего голоса объявила:

– Золотой Свет, воля и выбор карты времени – это закон, который не может быть нарушен! Мы, подданные Золотого Света, должны прислушаться и исполнить наказания карты времени. Пост судьи времени был передан Иру Третьему Лучезарному. Пусть он станет достойным хранителем течения времени, справедливости и порядка Золотого Света!

Власти раскрыли книгу власти, и портрет Ира осыпался точками и линиям на страницы книги. Ир заглянул в книгу, приложил свой палец к уголку, и на этом месте появилась солнечная печать. Ее свет окутал главный документ Золотого света, и книга захлопнулась. Все присутствующие, кроме кандидатов на пост судьи, приветствовали Ира.

Когда толпа утихла, Ир сумел взять себя в руки:

– Я обещаю быть беспристрастным. Обещаю, что все результаты Игр Времени будут подсчитаны достоверно и законно. Благодарю карту времени за ее выбор!

Карта сжалась и превратилась в маленький сияющий сгусток. Он плавно подплыл к Иру и вошел в его сердце. Одежда Ира стала меняться. Его сливовый костюм неторопливо обретал золотой оттенок. Власти вытянули свои руки вперед, и на их ладонях появились три пирамиды, или, как их называли жители Золотого Света, Три Великих Совершенства. В руке Монны оказалась спиралевидная пирамида – Совершенство Иерархии Манег, Лиза держала Совершенство Эволюции Лаугоф – это была трехсторонняя пирамидка, а Совершенство Гармонии Азюр в виде мягкого конуса находилось в ладони Джоконды. Это были Великие Совершенства Золотого Света. Пирамиды раскололись на три части и расправили в три стороны свои лепестки. В центре каждой горел огонек, луч которого тянулся к небу. Лучи собрались в одной точке и погасли.

Весь народ встал, чтобы поклониться трем силам и новому судье времени. Один Мунсан застыл на месте, он смотрел неподвижным взглядом на сцену.

– Мунсан, Мунсан! Склони голову! – друг Мунсана Мунбрейв подергивал его за манжеты. Но все тщетно, Мунсан не смог оторвать глаз от блестящей пудры, которая появилась в месте слияния лучей и двигалась в его сторону. Проливающийся сияющий блеск наполнял чувством благодарности сердца всех. Мунсан приготовился принять благословение трех сил и подался вперед. Но тут случилось неожиданное. Блеск не коснулся Мунсана.

Вокруг него замерцали бесчисленные сверкающие точки. Мунсан пожелал поклониться, но уже не владел своим телом.

Власти первые заметили новый облик сына Мунрейна. Монна впилась своими зелеными горящими глазами в Мунсана. Джоконда и Лиза удивленно переглянулись. Кожа Мунсана потеряла цвет. Глаза его стали белыми, а волосы выглядели совсем прозрачными.

Власти удалились, чтобы немедленно обсудить произошедшее. Советники последовали за ними. Самимы, которые тайком забрались в одну из карет, попытались тоже проникнуть в зал приемов, но их аккуратно вытолкали за дверь младшие советники Град и Гард. Самимы подчинились, но грозили близнецам четырьмя кулаками, пока закрывалась широкая дверь.

Власти заняли свои места. Старшие советники выстроились за тронами своих господ. Младшие советники встали по обе стороны от входа. Весь зал застыл в напряженном молчании.

– Что произошло? Что мы видели? – прервала молчание Джоконда.

– Я полагаю, никто из нас не знает, что пошло не так, – добавила Монна.

– Никогда мне не нравился этот Мунсан! В нем слишком много азарта! – прибавила Лиза.

– Грионесса, это не могло стать причиной того, что произошло! – Мунрейн попытался защитить сына.

– Очевидно одно. Могущество Великих Совершенств проявилось! И никто не сможет сказать, почему их выбор пал на Мунсана. – громко заявила Монна.

– Да, все верно, но я уверенна еще вот в чем! Поклонись этот выскочка как все, ничего бы не произошло. Чем он руководствовался? На что надеялся? Никто не смеет противостоять и выказывать неуважение Великим Совершенствам! – возмущалась Лиза.

– Я согласна с Монной в том, что не стоит во всем винить одного лишь Мунсана! Будет благоразумно позвать его, и пусть сам все расскажет, – сказала Джоконда.

– Вряд ли от него сейчас будет какой-нибудь толк. Наверное, он в замешательстве, если, конечно, понял, что его судьба сегодня изменилась, – хладнокровно ответила Монна.

– Тем лучше! Пусть расскажет все, что может, пока он не собрался с мыслями, – ответила Лиза.

– Я тоже за! Маловероятно, что нам это поможет, но как знать, – высказалась Джоконда.

– Эспен, распорядись, чтобы сюда привели Мунсана! – обратилась Монна к своему первому советнику.

– Да, моя Грионесса! – Эспен сделал жест рукой в сторону близнецов. Они беззвучно скрылись.

– Вы хотите вмешаться? Я правильно понимаю? – спросила Монна, окинув строгим взглядом Лизу и Джоконду. Джоконда, не взглянув на нее, прошла к вазе с цветами на столе.

– Никто не может заставить Великие совершенства отменить их решение! – ответила Джоконда, поглаживая свежие бутоны.

– Да, но не мешает разобраться, какой смысл скрывается в том, что Совершенства так странно проявили себя, – сказала Лиза.

– Я только хочу убедиться, что вы отдаете себе отчет, что в первую очередь это решение Великих Совершенств! Провидение – высшая степень проявления закона. И это не то, что нужно исполнить, а то, что само исполняет! – категорично заявила Монна.

– Если сейчас все не проверить, то потом, боюсь, придется снова ломать голову. Я еще не забыла ту историю Ланта и Тиды. Тогда мы подумали, что Великие Совершенства подарили им кристалл в награду. А как все вышло на самом деле! Если бы мы вмешались, то сейчас, возможно, была бы совсем другая история.

– Сейчас они незыблемы, но мы все же верим, что нам удастся вернуть их в живую историю.

– Никто тогда не подозревал, что безобидные кристаллы способны влиять на время, – сказала Монна.

– Не стоит о мрачном! Это больше никогда не повторится! Нам всем пришлось жить с этой болью, и мы все хорошо усвоили урок. Потому мы все тщательно проверим в этой истории с Мунсаном, – сказала Лиза.

– Ясно другое! Мунсан не поклонился Иру как судье времени! Вот откуда надо отталкиваться, я полагаю, – возразила Монна, и ее зеленые глаза при этом замерцали.

– По-твоему, Мунсан – жертва? – возмущенно спросила Лиза.

– Мы не можем это отрицать. Никто не знал, что на церемонии открытия игр карта выберет именно Ира! – ответила Монна.

– Не все так просто. Очевидно одно. То, что сегодня произошло, повлечет за собой такие последствия, что нам с вами и не снились, – сказала Лиза.

– Мы должны быть готовы к этому. Надо что-то предпринять, хотя бы для того, чтобы ситуация прояснилась, – предложила Джоконда.

В этот момент в дверях появился Мунсан, а вслед за ним в кабинет вошли младшие советники. Самимы стояли за дверью, делая вид, что не подслушивают.

– А вот и само событие собственной персоной! – с беззлобной иронией сказала Лиза.

Мунсан на всякий случай помалкивал.

– Не стой на входе! Проходи ближе, – Монна жестом пригласила его.

– Как только ты догадался проявить такую оригинальность и не подчиниться единому правилу? Решил выделиться? – спросила Джоконда.

Мунсан не знал, что ответить на вопросы властей.

– Ни капли раскаяния, я так и знала, – прокомментировала Монна, – Не вижу смысла его допрашивать.

– И я уверенна, что главный сюрприз от него еще впереди! – сказала Лиза, с укором посмотрела прямо в глаза Мунсану, а он твердо выдержал ее взгляд. Однако по спине Мунсана пробежал холодок.

– Я предлагаю отстранить Мунсана от всех дел династии, – сказала Лиза, обращаясь к Монне и Джоконде.

– Что значит отстранить меня? Мне не в чем оправдываться, я ни в чем не виноват! – не выдержав, крикнул Мунсан.

– Не виноват! Однако ты все же спровоцировал Великие Совершенства! – ответила ему Лиза.

– Я постараюсь впредь быть более осмотрительным, – искренне сказал Мунсан.

– Я даже не сомневаюсь в этом, – заметила Монна.

– Привыкай понемногу к переменам, – с сарказмом сказала Лиза.

– Что значит привыкать? Вы же позвали меня, чтобы вернуть мне прежнее состояние! – заявил Мунсан. Он посмотрел на свою тусклую кожу и зеленоватые вены на руках.

– Мы не можем сделать того, что ты хочешь! Мы позвали тебя, потому что у нас к тебе появились вопросы. Мы хотим, чтобы ты рассказал все, что знаешь по этому поводу, – ответила ему Джоконда.

– Вы же не серьезно! Это шутка? Вы что, правда не можете это исправить?

– Не можем! – категорично и по слогам произнесла Монна.

– Это возмутительно! Я буду жаловаться! – Страх сковал мысли Мунсана.

– Жалуйся! Все в твоем распоряжении! Интересно, кому? Я даже немного сбита с толку! – с усмешкой ответила Джоконда.

– Я не хочу! Мне так не нравится! – завизжал Мунсан.

– Ну что ж, тем не менее, это произошло! – сказала Лиза.

– Тебе придется привыкнуть к этому! – невозмутимо произнесла Монна. – Конечно, это будет непросто.

– Я даже не знаю, что сказать. У меня просто слов нет. Что со мной произошло? Вы можете мне объяснить? – заторопился Мунсан.

– Ты получил прикосновение совершенств. Теперь ты вошел в историю. На все времена! – сказала Лиза.

– В чем тут смысл?

– Скорее всего, Совершенства преследовали свою цель, – довольно кратко объяснила Лиза.

– И у меня совсем нет теперь возможности стать как прежде? – Мунсан надеялся найти хоть какую-то возможность вернуть себе прежний облик.

– Боюсь, что нет! Во всяком случае, не сейчас. Такой ответ устраивает тебя? – спросила Лиза.

– Но я хочу решать сам, что мне делать со своей жизнью, – не сдавался Мунсан, хотя власти уже перестали обращать внимание на его упреки и возмущения. Мунсан поменял тактику: – Почему я?

– Вопрос в том, почему ты не поклонился в едином поклоне, – возмутилась Джоконда.

– Я правда не специально! Я даже не знаю, как это произошло, но я как будто забыл обо всем на свете в тот момент, – искренне оправдывался Мунсан. – Как мне теперь жить?

– Настойчиво! – откликнулась Лиза. – Самое главное – не сдавайся.

– А откуда я возьму столько времени?

– Впереди у тебя теперь долгая дорога, а значит, и времени будет достаточно для всего.

– Для какого такого всего?

– Ну ты же не думаешь, что все останется по-прежнему? Постепенно весь твой мир изменится навсегда.

– И каким он станет?

– Поживем – увидим! Нам всем это тоже интересно, потому что твоя история коснется всех… рано или поздно. Ибо никто не может жить сам по себе, – сказала Лиза, откинувшись на спинку кресла. – Понятно, что расспрашивать его нам больше нет необходимости.

– А мне вот, напротив, все стало еще непонятнее, и я хочу найти еще хоть что-нибудь дельное и полезное для себя! – Мунсан не сдавался.

– Без особой охоты в этом деле мы копаться не будем, ибо пока словами делу не поможешь.

– Мунсан, мы не можем ответить на все твои вопросы сейчас. Нельзя нарушать равновесие и баланс сил без видимой причины. Теперь все покажет только время, и только оно одно либо поможет тебе, либо погубит тебя. А пока привыкай жить в новом для тебя мире, – сказала Джоконда.

– А какой он, новый мир?

– Я не знаю. Он только начнет зарождаться, и ты сам все увидишь.

– Могу ли я влиять на него?

– Конечно!

– Все будет меняться в зависимости от твоей силы, от твоей мотивации и действий.

Монна сделала рукой жест в сторону близнецов, чтобы они проводили Мунсана на выход. Он нехотя подчинился.

– Великие Совершенства выбрали его все же не за оплошность. Все дело в его природных способностях. Во-первых, он может освоиться в любой сложной ситуации. Во-вторых, Мунсан все ставит под сомнение и мыслит глобально. В-третьих, не секрет, что он любит побеждать во всем, наслаждаясь свободой, скоростью и переменами, – проговорила Монна, когда Мунсан покинул зал.

– И, как следствие, любит командовать, – очень точно подметила Лиза.

– В этом действительно мог бы быть смысл, но пока его нет, – сказала Джоконда. – Я чувствую, здесь не хватает еще кого-то для полной гармонии. Не хватает! Вот увидите, изменению подвергнется кто-то еще!

– Кто же? – Монна и Лиза переглянулись, а Джоконда пожала плечами.

Я лишь знаю, что пока еще нет гармонии для того, чтобы началась новая жизнь…

7. Мистерия стихий

В тот же день после церемонии открытия состоялась мистерия стихий. На протяжении многих веков повелители стихий удивляли всех своим искусством.

Первым, под всеобщее ликование, вышел повелитель воды Пос. Он погрузил всех в молочный туман. Туман поредел, и в воздухе повисли алмазные кристаллы. По мановению руки Поса кристаллы создавали снежинки невероятных форм и размеров, а потом рассыпались неожиданными узорами. Нежные звуки музыки завораживали зрителей. Медленное движение ветра пятью потоками затягивало старые узоры в воронку, а новые узоры появлялись в центре площади. Пос еще раз взмахнул рукой, и каждая воронка разделилась на десять маленьких. Они образовали огромную ледяную чашу. Вдруг всех ослепила яркая белая вспышка, чаша заполнилась фиолетовым огнем. Сквозь лед свет отражался сложными узорами.

Из света соткалась фигура Лабрина. Зрители уже хотели восторженно закричать, но огонь устремился вверх фонтаном. Раздался гром… и все на мгновение погрузилось в тишину. Внезапно в свете вспышек молний появился сам Лабрин. Люди начали громко кричать и аплодировать. Лабрин исчез, а гром продолжал нарастать, становясь четким ритмом. Звук стал настолько оглушительным, что публика не сразу заметила, как все затянули облака. Они начали быстрое движение по кругу, образуя кольцо, в центре которого возникла шаровая молния. Кое-где облака были плотнее, а где-то и вовсе прозрачными. Облака стали крутиться медленнее, и на них начали появляться объемные движущиеся изображения. Тысячи людей наблюдали самые яркие моменты истории Игр Времени; воины совершали подвиги, побивали рекорды, становились победителями и принимали дары от самой Иерархии.

Картинка застыла, шаровая молния засветилась золотом и устремилась вверх. Она становилась все ярче, освещая трибуны. Как только зрители отвели глаза, шаровая молния взорвалась, оставляя за собой золотой дождь.

На некоторое время все затихло и остановилось, застывшие зрители ждали продолжения.

Яркий луч ударил из центра площади вверх. На месте шаровой молнии появилось солнце, вертикально окольцованное радугой. Некоторое время с нарастающей скоростью радуга крутилась вокруг солнца. Зрители почувствовали прохладный ветер, дующий в сторону радуги, словно она притягивала его. Ветер усиливался, закручивался в воронки, и возник гигантский вихрь. Вихрь разделился на три рукава, которые превращались в огромные скульптуры. Самые запоминающиеся фигуры истории Игр Времени сменялись следующими. Последние скульптуры разбились на сложный линейный узор и резко осели на землю.

Солнце над зрителями сменилось тучами. На песок начали падать крупные капли дождя. От ливня земля стала нагреваться и краснеть, а песок с дождем превратились в огненную глину. Пылающая магма в центре площади приняла форму Лабрина и Поса и застыла. Пепельная скорлупа треснула, стала распадаться, и из нее выбрались повелители стихий. Они попрощались с публикой, и мистерия завершилась.

– Вот такого я точно не видел в своей жизни! – восторженно Син обратился к Поламу.

– Я даже вздрогнул, когда появился Лабрин! – подхватил Полам, – Я вообще то никогда не любил Лабрина. Мне всегда больше нравился Крон. А тут на тебе! Все, надо бы пополнить коллекцию моих фигурок! Пошли на ярмарку, там уж точно Лабрина продают! – Полам схватил Сина за руку и потащил на ярмарку:

– Я давно хотел тебя спросить… – он покосился на запястье Сина.

– Спрашивай… – кивнул Син.

– А что это у тебя на руке такое? – он поднял к лицу руку Сина.

– Полам, сейчас вывернешь! – охнул Син.

– Ох, да, прости!

– Это жемчужины… сколько себя помню, эта нить с тремя жемчужинами всегда была на мне. Мама говорила никогда их не снимать и что когда-нибудь они могут мне понадобиться.

– Но для чего? – озадачился Полам.

– А этого я и сам еще не выяснил.

Они вышли на главную улицу Гриона. Там продолжалось торжество, но, проходя мимо людей, Син краем уха улавливал фразы: «Мунсан наказан! Он будет изгнан! Я точно знаю!»

– Полам, ты можешь мне разъяснить, что не так с этим Мунсаном? – Син отдернул толстяка Полама от прилавка с грионскими сладостями.

– Ну как что?! – изо рта Полама посыпались хлебные крошки, он смахнул сахарную пудру с щек и продолжил. – Паренек не поклонился, ну и вот теперь его и наказали!

– Как наказали? – поинтересовался Син.

– Да выгонят его из Золотого Света. Все! Кончилась его сладкая жизнь! – без особого сочувствия объяснил Полам.

– Строго тут…

– Дело не в этом! Ты все равно не поймешь. Это дела такие, высокие! – толстый палец Полама указал на небо. – Лучше расскажи, что там в крепости богатуров! Наверное, ты там уже начальник, со свитком от самих властей они тебя на руках носят?

– Полам, Полам! – покачал головой Син. – Сторожевой пес и то важнее, чем я!

– Совсем зазнались эти здоровяки! – Полам продолжал уплетать булочки, одну за другой. – Это значит, что ты у нас не задержишься?

– Я еще не решил! Мне нравится в Грионе, и люди нравятся. Добрые очень. Вот ты тому пример! – Син похлопал Полама по плечу.

– Ну, если передумаешь оставаться в крепости, станешь моим помощником! – гордо заявил Полам.

– Зачем помощнику помощник? – засмеялся Син.

– Ну да, – призадумался Полам. – Ничего, найдем что-нибудь другое!

– Хватит уплетать сладости! Пойдем, скоро стемнеет, а мне нужно вовремя вернуться в крепость.

– Возьми меня с собой! Я никогда не был в крепости! – Полам умоляюще посмотрел на Сина, а тот растерялся от такой просьбы.

– Честно говоря, я не знаю, пустят ли тебя. А возвращаться придется долго!

– Да не переживай ты! Там троюродный брат Карена большая шишка!

– А как его зовут?

– Бивен… вроде… – Полам потер затылок.

– Ну хорошо. Но если не пройдешь охрану – пеняй на себя! – Син поправил свой узелок, и друзья отправились в крепость.

На входе в крепость их встретил старый охранник, который без всякой эмоции бросил:

– Пропуск.

Сквозь одну из многочисленных дырок Син запустил руку внутрь потертого узелка. Извившись, он нащупал свиток, врученный ему властями, и протянул его.

– Указан только один! – охранник оторвал тяжелый взгляд от бумаги.

Полам засуетился и, немного запинаясь, проговорил:

– А я, ну это, я к своему дядьке! Би-бивену! – Охранник продолжал пристально смотреть на посетителей, пока слова Полама не были полностью обработаны не самым смышленым из богатуров.

– Проходите, – богатур, постучал по вратам, и те открылись.

– Фух, я уже представил, как ты будешь ковылять обратно в Грион! – Син вытер пот со лба.

– Ага, я сам чуть в штаны не наложил!

Полам и Син прошли сквозь густые ряды высоких елей и вышли на ровную поляну, окруженную высокими деревянными избушками. В центре поляны горел костер, развевающийся из стороны в сторону. Где-то за избушками раздавались голоса, слышались удары и звон мечей, с другой стороны работали кузнецы. Несколько богатуров сидели у костра, протянув ноги к теплу.

– Ого, как тут интересно! Я не так себе представлял крепость, – Полам, последовав примеру богатуров, отбросил свои сандалии и вытянул ноги к костру. – Горячо! – завизжал толстяк. Син тут же вытащил флягу с водой из своего узелка и полил покрасневшие ступни друга.

– А вы кто такие? – послышалось из-за костра. Полам от неожиданности подобрал ноги под себя, выровнял спину и приготовился отбиваться.

– Я – Син, а это Полам! – ответил Син спокойно.

– И что вы тут такие, Пин и Солам, забыли? – фигура богатура нависла над костром.

– Я служу в крепости, а Полам пришел повидать своего знакомого Бивена. – Син растерялся.

– Как тебя такого тонкого на службу взяли? – за темной фигурой богатура угадывались еще несколько.

– По приказу Госпожи Монны.

– Интересно послушать, как это вышло! – богатуры обошли костер и теперь угрожающе нависали над дрожащими Сином и Поламом.

– Син, Син, может, пойдем отсюда? – Полам явно собрался дать стрекача.

– Ну-ка! Отставить! Брам, Бром и Брим! Отстаньте от парней! Это свои! – Из одного из домов, потирая живот, вышел Бивен.

– Бивен! – обрадовался Полам.

– Полам, тебя мои громилы не обидели?

– Нет, нет, но хорошо, что ты здесь! – Полам подбежал к богатуру и крепко обхватил его живот.

– Вы как раз вовремя! У нас тут подготовка к завтрашним играм. В этот раз мы не должны ударить лицом в грязь! Достанется геларам от моих парней! Оглобли, ну, что встали? Ну-ка несите угощения! – Бивен отдал команду Браму, Брому и Бриму.

– Я не откажусь! А то вон, дорога сюда длинная, я совсем исхудал! – оживился Полам. Син ухмыльнулся и поздоровался со здоровяком Бивеном.

– Так-так, рассказывайте, что вас привело в крепость? Я не поверю, что вы пришли проведать старика Бивена!

– Син теперь бо-га-тур! – Полам важно похлопал друга по плечу.

– Перестань этим разбрасываться! – упрекнул Син, – надо мной даже Самимы посмеялись.

– Сынок, гордись этим! – Бивен обратился к Сину.

– Но я здесь совсем не к месту! Я не похож ни на одного богатура и даже не сойду за мелкого гелара.

– Быть богатуром – не означает быть большим и сильным. В первую очередь быть богатуром означает быть храбрым. Вот тут. В сердце! – Бивен постучал кулаком по груди и глубоко заглянул в глаза Сина.

– Но что я такой храбрый без силы-то делать буду? Чтобы кормить сторожевого пса и собирать грибы к обеду, храбрость не нужна!

– Время покажет! Может, в скором времени это будет самой важной задачей для всего Золотого Света! Запомни, сынок, власти никогда ничего не делают просто так. Все вскоре обретет свой смысл, – слова Бивена заставили задуматься.

– О! А вот и еда! – Полам учуял аромат жареного кабана.

Бивен тяжелым шагом направился в глубь поляны. За ним увязался Полам:

– Бивен, подожди! Я тут подумал, я ведь тоже храбрый. Может, и меня в богатуры? А? – На глаза Бивена навернулись слезы от смеха.

Брам, Бром и Брим расставили подносы с дичью и грибами на широких низких пнях недалеко от костра. На запах еды сошлись еще несколько богатуров.

– В честь чего такая пирушка, командир? – потирая усы, поинтересовался Гроз.

– А вас вообще кто сюда звал? У вас режим! Сегодня поешь – завтра не сможешь показать…

– РЕ-ЗУ-ЛЬ-ТАТ! – хором завершили богатуры.

– Да! Да! Мы знаем! Только по одной ножке! Командир, выступим лучше, чем когда-либо! Обещаем! – заручился Гроз.

– По одной! – строго наказал Бивен.

– Да, конечно!

– Здорово, мы попали в крепость как раз перед играми! Ребята, вы нам покажете ваши приемчики? – Полам принялся махать в воздухе кулаками.

– Чего еще, мы что, тебе для развлечения здесь? – сидящий около Полама Бром схватил его за шиворот и приставил свой лоб ко лбу Полама так плотно, что толстяк от страха покраснел.

– Бром! – бросил Бивен, и в тот же момент Полам был отпущен.

Сину показалось, что крепость в этот вечер была совсем безлюдной, не были слышны привычные топот и гул, свет почти во всех домах погашен. Несколько сотен богатуров будто испарились.

– А где все остальные богатуры? – Син вгляделся вглубь леса.

– Ну как же! Они в тренировочном лагере. – Гроз взял в руку увесистую ногу кабана и вцепился в нее своими зубами.

– А вы что, не будете выступать завтра? – спросил Полам.

– Конечно, будем! – расхохотались богатуры. – Но кто-то же должен крепость сторожить.

– Видели сегодня, как власти раскисли? – начал Брим.

– Ты это о чем?

– Ну как же! Мунсан как не поклонился, так я сразу понял по выражению Монны, что все! Пусть дракон мне вырвет глаз, но я сразу почуял, что не к добру это было, – густые брови Брима сошлись на переносице.

– Точно! – согласился Бром.

– Поговаривают, что этого Мунсана теперь никуда пускать не будут. Он не станет главой династии, – продолжил Гроз.

– Да-да! Я слышал, что Мунрейн так прямо ему и сказал, мол, ты не мой сын! – Бром поддержал разговор слухом, который услышал от старожилов крепости.

– Неужто все так серьезно! – Син в изумлении оглядел всех собравшихся.

– Еще бы! Он даже внешне изменился. Я бы не сказал, что он страшный или что-то в этом роде. Он выглядит иначе! – подал голос Брам.

– И что с ним теперь будет?

– Да изгонят его – и все! – ответил один из богатуров.

– Что значит изгонят? – Син оставил еду.

– То и значит! Будет он скитаться около ледяной полосы вечно, – предложил свою версию Брам.

– А я думаю, что его заточат в пещере под медными горами! – предположил Гроз.

– Перестаньте нести чушь! – вмешался Бивен. – Как вы, тупоголовые, не понимаете? Он был избран! Это не проклятие и не изгнание, а указание на предназначение!

– Я тут с вами, командир, не соглашусь! Раз от него его отец отказался и место будущего советника отобрали, какой из него избранный? – Бром продолжил отстаивать свою версию случившегося.

– Ну и кто тебе, такому великому богатуру, решения властей доносит? – Бивен бросил взгляд в сторону Брома.

– Точно, прямо-таки из зала совещаний! Сразу Брому! – рассмеялся Гроз.

– Я точно знаю! – Бром потупился.

– Вы и вправду считаете, что он избран для какого-то дела? – Син повернулся к Бивену.

– Я не верю, что этот малец в таком юном возрасте мог натворить чего такого, что великие совершенства взяли и наказали его, – веско проговорил Бивен.

– А я вот сразу говорил. Не виновен он! Что тут понимать, все и так ясно! Он избранный! – Полам активно жестикулировал, точь-в-точь повторяя мысли, высказанные Бивеном. Син покосился на друга, вспомнив все речи Полама о Мунсане, которые, как ни странно, были совсем противоположны.

После продолжительного ужина на поляне дежурные богатуры вернулись на пост – охранять крепость. Остальные укладывались на ночь на своих кроватях, походивших на деревянные лодки. Бивен пригласил Сина и Полама к себе в дом. Они устроились на старом, насквозь пропитанном пылью паласе и сразу уснули.

8. Мунсан

Следующим утром город проснулся раньше обычного. Грандиозная церемония открытия никого не оставила равнодушным: и горожане, и гости жаждали новых впечатлений.

Некоторые гости хотели поближе узнать о жизни властей и глав династий и не останавливались ни перед чем, пытаясь продраться сквозь живые изгороди поместья Звездной династии или подкарауливая кареты с драконами Лунной. Мунсан безучастно наблюдал с террасы за происходящим, ему было не до любопытствующих провинциалов:

«Но почему Великие совершенства выбрали меня? Почему власти ничего не могли с этим сделать? А что в этой ситуации могу я сам? Предположим, я пойду на игры, выиграю и докажу Совершенствам, что я достоин носить облик в которым родился… Бред! – поток образов, теснящихся в голове, выстроился в очередную картинку: – Что, если повернуть время вспять, оказаться в прошлом… тогда я бы поклонился Иру и совершенствам как положено, и ничего бы не было…»

Размышления Мунсана прервал голос брата:

– Мунсан! Мунсан! – шестилетний Мунспарк подбежал к старшему брату и повис у него на шее.

– Как проходит день? – Мунсан провел ладонью по мягким, как пух, волосам Мунспарка.

– Мунлея снова забрала мой жезл!

– Какая негодяйка, но не забывай, нужно делиться! Не то Луна обернется к тебе обратной стороной!

– А что тогда со мной случится? – мальчик нахмурил бровки.

– Тогда, Спарки, тебе придется искать новый дом. Будь хорошим мальчиком, и все будет хорошо. Все иди к своим братьям и сестрам, они тебя уже заждались.

– Нет, я хочу с тобой! Куда ты идешь, Мунсан? – малыш еще крепче схватился за шею брата.

– Мне нужно поговорить с отцом, Спарки, – вздохнул Мунсан.

– Луна отвернулась от тебя? – Мунспарк с ужасом и восторгом смотрел на брата.

– Что-то вроде того… – Мунсан поставил его на пол и побрел вдоль длинного коридора. Мунспарк проводил брата взмахом руки и вернулся в зал развлечений.

Мунсан остановился перед дверью, ведущей в кабинет отца, надо было собраться с мыслями. Он посмотрел на дверь, и та мигнула глазком. Это означало, что глава лунной династии может принять посетителей. Мунсан вошел в кабинет.

Мунрейн сидел за своим столом, окруженный десятью тонкими металлическими пластинами, записывающими мысли. По ним безостановочно бежала строка из слов. Когда место на пластинах исчерпывалось, они удлинялись вниз до тех пор, пока не касались холодного каменного пола.

– Отец! – Мунсан подошел ближе.

Тут же все пластины, которые сохраняли каждую мысль Мунрейна, собрались в одну. Лист металла бесшумно опустился на стол.

– Наконец-то. Я уж подумал, что ты никогда не выйдешь из своих покоев. Надеюсь, ты поел? – Забота Мунрейна о детях выглядела странно, но только для посторонних наблюдателей.

– Нет, обошелся без еды. – Мунсан уставился в окно. – Мне нужно поговорить с тобой, отец. – В окне он увидел свою мать, которая укачивала родившуюся накануне церемонии девочку. Мунджина почувствовала волнение сына, аккуратно передала младенца в руки няне и торопливо направилась из внутреннего дворика в дом. Вскоре она вошла в кабинет, подошла к сыну и поцеловала его в лоб.

– Мой бедный мальчик, что они с тобой сделали! – Она оглядела Мунсана с головы до ног. Коснулась его волос, заглянула в глаза. Пальцами проскользила по его истонченной белой коже.

– Мунджина, присядь, дорогая, – Мунрейн усадил жену в одно из кресел.

– Отец, мама… Поверьте, я не виноват! Я хотел, я хотел поклониться… – начал Мунсан.

– Мы верим тебе, сынок, – Мунджина взяла за руку Мунрейна.

– Да, но на совете власти дали нам понять, что это знак, который не может нести за собой ничего доброго, – слова отца рассеяли все надежды Мунсана.

– Как нам теперь быть? Мы не можем смотреть, как с лица нашего сына сходит лунное сияние! – Мунджина крепко сжала ладонь супруга.

– Ты права, милая! Но что мы можем сделать? Власти ничего не говорят, или не хотят говорить. Никто не властен над великими совершенствами.

– Должны быть способы… – не сдавалась Мунджина.

– Отец, – тихо начал Мунсан, – что, если… что, если я не верну себе прежний облик?

Мунрейн и Мунджина тревожно переглянулись. Мунрейн поджал губы, его брови опустились, а глаза увлажнились:

– Тогда, ты будешь изгнан в Белый Свет.

«Почему я», – мысль крутилась в голове Мунсана. Но он никак не мог ответить себе на этот вопрос, и никто не мог.

На столе Мунрейна зазвенел звонок. Он скакал с одного края стола в другому до тех пор, пока Мунрейн ловко не схватил его. Звон прекратился, на смену ему раздалось сухое брюзжание Даста.

– Грионар, к вам тут посетители, – Даст закашлялся.

– Кто? – спросил Мунрейн.

– Грионар Ир и Грионесса Ума! – не прекращая кашлять, отчитался Даст.

– Впускай.

Ума почтила поклоном Мунрейна и Мунджину и бросилась к своему другу:

– Нам очень жаль. – Ума была очень обеспокоена.

– Эта церемония принесла немало сюрпризов… – Мунрейн потер подбородок, обращаясь к Иру.

– Вы правы, Грионар. Но ничего не поделаешь.

– Это просто невообразимо! – произнесла Ума. – То, что произошло с Мунсаном! А выбор карты времени не укладываются у меня в голове! И никто не может ответить на вопросы. Почему Ира наделили должностью, а не кого-то из кандидатов; почему Мунсан не мил великим совершенствам?

– Судьба Мунсана не предрешена. Многие уверены в том, что наш друг чем-то не угодил совершенствам. Но я считаю иначе! Он был избран. Путь может быть нелегким, но ни о каком изгнании речи быть не может, – взволновано проговорил Ир.

– Путь? О чем это ты? – Мунсан снова отвернулся к окну.

– Твой путь к возвращению твоего облика, твоего места в Золотом Свете! У каждого есть свое место в Золотом Свете. Книга власти утверждает: каждый великий должен создать себе это место, так и становятся великими. Главное – не терять времени. Сейчас это твоя основная задача! – пояснил Ир.

– Не понимаю, что значит создать место. А если у меня не получится? Белый Свет? – сомнение проявилось на лице Мунсана. Он перевел взгляд на отца, который безмолвно кивнул головой.

Ир, Ума и Мунсан оставили кабинет Мунрейна и направились туда, где беззаботно проводили свое детство под бесконечную болтовню, где скрывались от надзора нянек и родителей. Ума удобно устроилась на качелях под старым величавым деревом. Поодаль от них висели еще двое качелей.

– Ну что, вспомним юность? – предложила Ума.

– Я не в настроении. – Мунсан рукой раскачивал свои качели.

– Перестань киснуть. Все наладится. – Ир похлопал по плечу. Своими улыбками Ир и Ума зазывали Мунсана на несколько мгновений вернуться в прошлое. Это было то, о чем он мечтал сегодня на террасе. Он понимал, что качели не смогут ничего исправить, но сейчас он вкладывал надежду в каждое свое намерение и действие.

– Уговорили, – Мунсан присел на подвешенную пачку веток, которые много лет назад он собрал в саду Умы. Ир и Ума одобрительно переглянулись и принялись по обычаю еле слышно считать до трех. Они провернулись один раз, второй раз, и на третий все три качели опустели. Друзья оказались внутри просторного ствола огромного дуба.

– Вы только посмотрите! Здесь все как и прежде! – Ума обошла тайник внутри дерева.

– Да, здесь даже остались мои рисунки драконов! – Мунсан перебирал пыльные бумаги.

– Это место так и никто не нашел, – удивился Ир.

– Даже не вспомню, когда мы здесь были в последний раз, – Ума подняла с пола заколку для волос, которую когда-то подарил ей Ир.

– А я вот помню! – Мунсан увлеченно рассматривал позабытые потускневшие игрушки. – Это было перед тем, как Ира отправили на службу к геларам. А я как раз забыл здесь свои часы. Кстати, вот и они. Мои хорошие!

– Веселый денек был! – Ир подошел к другу поглядеть на часы.

– Ты рассказывал свои братьям и сестрам про это место? – поинтересовалась Ума.

– Нет, я не рассказывал. Но я хотел с их помощью войти сюда снова. Ничего не сработало. Нашей связи было недостаточно.

– Я немного переживала, что спустя столько времени мы не сможем оказаться здесь. – рукавом Ума протерла грязное окно.

– Значит, наша дружба не ослабела. – Ир подошел и обнял свою невесту.

– Ир, что сказала Лиза? Уверен, она-то была не в восторге! – Мунсан уселся за стол, скрестив руки на груди.

– Мне вручили карту времени сразу после того, как ты вышел из зала приемов. По их лицам я понял, что лучше не задавать вопросов.

– Что, совсем ничего не объяснили? – удивленно поднял брови Мунсан.

– Нет, позже пришло письмо от Лизы. В нем были описаны некоторые детали по применению карты.

– А как она выглядит? Ты мне не успел рассказать. – Ума поправила локон.

– Это сложная схема. Там выведено время каждой династии, каждого жителя Золотого Света, уравнения временной гармонии, временная совместимость наших династий. Отражаются ошибки, нарушения и незаконное похищение времени. Если говорить проще, то равновесие Золотого Света заложено в этой карте.

– А что насчет Игр Времени? – поинтересовался Мунсан.

– Это отдельная тема. Подсчет результатов игр – тоже функция судьи времени. Для этого нужно провернуть карту в определенной кодовой комбинации и отслеживать очки воинов.

– Да, друг мой, ты влип не меньше, чем я, – на лице Мунсана появилась усмешка.

– Тысяча лет в должности судьи времени – участь не из самых радостных, – согласился Ир.

– Вместе мы со всем справимся, – в словах Умы слышался осторожный оптимизм. – Я думаю, нам пора!

– Ты права, скоро начнутся игры, – Ир принялся раскручивать деревянный стол. К нему присоединились и Мунсан с Умой. Стол с усилием провернулся по часовой стрелке, а затем и против. Друзья оказались сидящими на качелях. Ума крепко обняла Мунсана.

Нутуг отнес Ира и Уму к турнирному полю Лаугоф. Это была внушительных размеров круглая площадка с высокими каменными стенами, символизирующая Солнце и Луну, с тремя тянущимися в разные стороны треугольниками, чествующими звезды.

Ума и Ир вошли в один из длинных туннелей, ведущих к месту проведения Игр Времени. Из темноты на пару кинулся молодой человек.

– Грионар! – долговязая фигура с лупой в руке изрядно напугала Уму.

– Зачем ты так выскакиваешь, Ботэн?

– Простите, Грионар! Грионесса, – он склонил голову.

– Что ты хотел? – поинтересовался Ир.

– Пришла жалоба отГеларов! – Ботэн приблизил свою лупу к лицу Ира, чтобы хоть как-то компенсировать слабость своего зрения.

– Что они хотят? И убери ты свою лупу от меня!

– Простите, Грионар, – Ботэн слегка отодвинул лупу. – Они заявляют, что заметили бесчестное поведение со стороны богатуров!

– Не понимаю, что могли сделать богатуры, – нахмурилась Ума и почувствовала неловкое прикосновение лупой.

– Гелары уверяют, что богатуры подкручивают течение времени. Это делает их слабее! – рапортовал помощник Ира.

– Хорошо, я разберусь. Ума, поторопись!

– Погодите, это еще не все!

– Ботэн, прошу тебя, быстрее. Я уже должен быть на посту!

– Богатуры прислали пса с таким же свитком. Только те обвиняют во всем мунлуков, – Ботэн приставил лупу к своим записям.

– А что же мунлуки? Уверен, и те с жалобой.

– Так и есть, Грионар. Мунлуки возлагают ответственность за изменение течения времени на геларов.

– Не к добру, – прошептала Ума.

– Ясно. Созвать ко мне всех военачальников! – приказал Ир.

– Будет сделано! – Ботэн скрылся в темноте туннеля.

Как и было велено, все три главных воина Золотого Света предстали перед судьей времени. Начальник Богатуров – Брав, генерал Геларов – Зарин, и командующий мунлуками – Терен. Они злобно переглядывались.

– С вашей проблемой я ознакомился, – спокойно начал Ир. – Карта времени не выявила никаких нарушений. Никто не вмешивался в порядок времени.

На лицах воинов читалось возмущение.

– Грионар, этого не может быть! – Брав почти кричал. – Крепость вот-вот превратится в лечебницу!

– Согласен! Более вялых геларов я на своем веку не видел! – яро выпалил Зарин.

– Ну а чем больны мунлуки? – Ир посмотрел на Терена.

– Грионар, все было в неком порядке на нашей территории Луны. Но когда мы перешли в нейтральную территорию турнирного поля игр, то мои воины были обеспокоены похожими симптомами…

– Кто-то влияет на время, я могу говорить об этом с полной ответственностью! – заявил Зарин.

– Раз вы настаиваете на дополнительной проверке, я обеспечу полное соблюдение закона! – Ир кивнул головой и попросил воинов оставить его.

Главнокомандующие подчинились и вышли из судейской ложи. Ир опустил ладонь на простой белый лист бумаги. От руки мужчины разлилось свечение, поглотив собой лист. Края начали загибаться к центру. Бумага приняла форму мятого клочка и постепенно теряла свои очертания, пока не исчезла полностью. Остался только шелест, как будто кто-то сворачивал и разворачивал листок. Ир дождался, пока шелест умолк, взглянул на стол и произнес:

– Отрази время!

Поверхность стола словно ожила. Сначала появились хаотично плавающие по поверхности цифры, затем и вырисовались очертания Золотого Света. На карте Ир обозначил расположение трех войск. Ир просчитал отношения каждого из распорядков времени к другим распорядкам. Все сошлось, как и в прошлый раз. Взаимодействие династий не было нарушено. Все жители Гриона могли свободно переходить из одной территории в другую. Ир не мог понять, с чем связаны недомогания воинов. Он потер ладонью лоб:

– Ботэн!

– Да, Грионар! – тут же дверь распахнулась, и Ботэн оказался в помещении ложи.

– Ботэн, гелары справились с Аурум?

– Грионар, утром я получил отчет, о том, что все работы были проведены успешно. Нет повода беспокоиться, – протараторил помощник.

– Тогда я уж точно ничего не понимаю.

– Смею предположить, что вам следует обратиться к вашему предшественнику, Грионару Мунайку, – Ботэн вытащил свою лупу, чтобы найти в списках особых приглашенных имя бывшего судьи времени.

– Я думаю, тут нужно сообщить властям о сложившейся ситуации. Вызвать самимов.

– Вы уверены, что стоит передавать столь важную информацию через самимов? Это еще те проказники, я бы вам не советовал. – Ботэн настойчиво призвал Ира отказаться от своей идеи.

– Это самый быстрый способ оповестить госпожу Монну. Если ты помнишь, то только эти существа могут перемещаться в пространстве на Золотом Свете.

– Согласен, но… – заикнулся Ботэн.

– Ботэн, обойдемся без занудства. До Игр Времени остались считанные мгновения. Мы не можем начать, не прояснив ситуацию. Самимов ко мне, живо! – Ир был непреклонен.

Тут же у ног Ира появились самимы Иерархии. Они увлеченно разглядывали золотые кнопки на обуви наследника солнечной династии.

Ир опустил взгляд и увидел, как один из самимов уже высунул язык, чтобы попробовать кнопку на вкус.

– Ну-ка, смирно! – потряс ногой Ир.

– Смирно уже! – Самимы вытянулись и запрыгнули на стол.

– Самимы, срочно донесите вашей госпоже вот это послание. – Ир протянул свиток. Самимы выхватили свиток и принялись вертеть его в руках.

– Самимы – не почта. Почта – не самимы. Доставить не можем. Привести можем, – отбирая свиток друг у друга, они поочередно произносили по слову.

– Хорошо. Свиток на стол. Приведите ко мне госпожу Монну!

– Грионесса решит, решит сама, – исчезая в воздухе, самимы подмигнули Иру.

«Ботэн был прав. Не стоило звать Самимов. Поеду сам», – подумал Ир и подошел к карте, чтобы ее скрыть.

Ир едва коснулся ладонью карты, как услышал:

– Постой сворачивать карту.

– Грионесса Монна, рад вас видеть, – Ир склонил голову.

– Ближе к делу… Зачем тебе мое присутствие здесь? – Монна рукой провела по каменной стене.

– Дело в том, что воины трех династий обвиняют друг друга в изменении хода времени, но…

– Но карта ничего не показывает, – закончила Монна.

– Верно. – Ир обрел надежду на то, что Власти могут знать причину происходящего. – Что мне делать, Грионесса? Я не могу объявить Игры Времени открытыми, пока не выясню, в чем дело. Это мое прямое обязательство на посту судьи времени.

– Карта точная! Ты ведь это знаешь! – Монна встала напротив Ира и посмотрела ему в глаза.

– Но я не могу оставить это непроверенным! – озадачился Ир.

– Время воинов в равновесии? Что говорит карта?

– Так и есть.

– Они находятся в равных условиях?

– Да, одинаково растеряны, – Ир еще раз сверился с картой.

– Тогда мы ничего не можем предпринять. Если вмешаться, то закон будет нарушен. Нарушен тобой. А это добром не закончится! – Монна сказала свое последнее слово.

– Полагаю, пора начинать игры! – произнес Ир вслед исчезнувшей Монне.

9. Игры Времени

Воины Золотого света были расставлены по кругу Веркана, представляя тем самым единство всех трех династий, которым служили. На трибунах воцарилась тишина. Зрители ждали появления судьи времени.

Вдруг публика замерла от неожиданно раздавшегося голоса:

– Ге-ла-ры! – протяжно завыл густой бас.

Воины солнечной династии хором ответили:

– От-ва-га!

Богатуры ответили сотрясающим воздух кличем:

– Си-ла!

В свой черед мунлуки удостоили публику возгласом:

– Ве-ра!

На глазах зрителей сотни воинов ритмично перешагивали с ноги на ногу, суровым топотом создавая колебания земли.

На середине Веркана воины перестали топтать и громогласно поприветствовали Ира:

– Судья!

– Пусть вам будут верны ваши силы! – начал Ир. – На нейтральной территории Золотого Света – все равны. Карта времени выявит сильнейшего!

Ир оглядел всех участников игр. Гелары опустили головы, мунлуки поклонились, а богатуры встали на колено. С последним поклоном, который замкнул цепь воинов, Ир удалился с турнирного поля в судейскую ложу. Ее каменные стены были защитой от внешнего воздействия на карту времени. Ир подал знак поднять флаги трех династий. Они оповестили о начале игр.

– Гелары! Сегодня битва пройдет в равновесии. Действие времени задело не только нас, но и остальных. Поэтому – биться до конца! Слабость – это не наш конек! Все поняли? – спросил Зарин.

– Так точно! – хором произнесли гелары.

– Вы трое! Вы первые! Соберитесь! В этом задании богатурам равных нет, но мы покажем кто здесь главный! – Зарин вызвал стоящих близ него геларов. Те вышли к черте первой круглой и самой широкой платформы. На других концах Веркана, словно отражение, троицы богатуров и мунлуков также шагнули вперед.

В воздухе вспыхнуло пламя. В нем появлялись цифры, отсчитывая секунды перед первым испытанием: тройка сменилась огненной двойкой, а та перетекла в единицу и… ослепительная вспышка дала начало испытанию.

Воины бросились в центр турнирного поля. Земля потеряла свою твердость и стала рыхлой. Мунлуки, как самые крупные и тяжелые, начали отставать, сделав только несколько шагов к цели.

Сыпучая земля вспучивалась, превращаясь в крутой склон. Схватиться было не за что. Воины вскарабкались до середины, но дальше становилось тяжелее. Троица мунлуков поочередно скатывалась к подножью. Один из богатуров, казалось, почти добрался до вершины, закапывая голые ступни поглубже в землю. Похожей же тактикой пользовались и гелары, цепляясь пальцами, они медленно ползли вверх.

Гул неудовлетворенности от недостаточных результатов мунлуков царил на юго-восточных трибунах. Соседствующая северо-восточная трибуна поддерживала возгласами радости от каждого увиденного прорыва богатуров. А самая тихая секция Веркана еле слышно наблюдала за участием геларов.

– Дава-а-ай! Еще чуть-чуть! – орал один из геларов, подбадривая свою команду. – Богатур вот-вот перейдет!

Гелары, подтягивая друг друга, добрались до вершины склона. И склон тут же превратился в пропасть. Скатившись с пика, они устремились ко второй платформе турнирного поля. Там их ждало следующее испытание. Воины уперлись в водяную высокую стену. Вода поблескивала золотом, что указывала на то, что она была взята из реки Аурум. Вода из священной реки проявит слабости воинов и создаст особые препятствия для каждой команды.

Гелары бросились сквозь водную стену. Голова первого была поглощена жидкостью, а затем и все тело скрылось за золотистой завесой. Он вытянул руки вперед и принялся раскручивать свое тело, создавая водяной туннель. Казалось, что воздух вот-вот закончится. Но он упорно расширял туннель. Вслед за ним в туннель бросились и его соратники, проталкивая друг друга за пределы широкой водяной стены. Промокшие до нитки гелары очутились на завершающем этапе. Это была ничем не приметная поляна, на которой трава мирно тянулась к солнцу.

На противоположном конце Веркана Мунлуки сражались с ветряными волнами. А с другой стороны такие же мокрые Богатуры приступали к последнему испытанию.

Гелары осторожно вступили на изумрудный ковер. Ничего не произошло. Ускоряя шаг, они двинулись к заветному флагу Золотого Света. Как вдруг, один из геларов споткнулся и с грохотом уткнулся лицом в землю, его лодыжки обвила прозрачная веревка. В ту же секунду, едва касаясь уха, стрела пролетела мимо второго гелара. Неожиданное нападение заставило воинов собраться вместе. Противниками были самостоятельно живущие двойники участников испытания. Действия, логика, да и внешний вид ничем не отличались от подлинников. Только двойники были прозрачными.

– Берем двойников друг друга! – сообразил первый гелар. – Иначе проиграем бой!

Противники расчехлили свои луки и стрелы, ножи и мечи. Равный бой, как и наставлял Зарин, оказался самым тяжелым. Сражение с двойниками, полностью владеющими теми же приемами боя, грозило затянуться до бесконечности.

– Держите моего двойника! – выкрикнул второй гелар. – Он самый быстрый из нас, а я побегу за флагом!

Второй гелар рывком бросился к развевающемуся символу победы. За ним помчался двойник третьего гелара, но быстро выдохся, схватил лук… но было уже поздно. Третий крепко схватился за флаг и с торжествующим воплем выдернул его из земли.

– Победа Геларов! – Слова Ира разлетелись по полю.

Болельщики геларов неистовствовали, заглушая возгласы досады остальных.

Разъяренный проигрышем своих воинов Брав налился багровой краской. Богатуры думали, что сейчас разразится буря. Но реакция была неожиданной:

– Так! – широко раздувая ноздри, выдохнул Брав. – Проиграем еще раз и можете забыть о славе наших войск на целое тысячелетие!

– За Монну! – выкрикнул готовящийся к предстоящему этапу богатур.

– За Монну! – поддержали все остальные.

В судейской ложе Ир с беспокойством ожидал начало самой важной для него части Игр Времени. Ему хотелось оттянуть этот момент, но в тоже время и закончить игры как можно скорее. На его столе карта отражала течение времени на турнирном поле. Ботэн смотрел на пустой стол, пытаясь хоть как-то уловить признаки присутствия карты, но ее могли увидеть только судья и власти. Огорченный тем, что его потуги оказались безрезультатными, Ботен обошел стол:

– Удачи, Грионар!

– Думаю пора, я готов, – Ир приложил руку к карте, и на стекле стола проявились голубоватые огни.

Над Верканом пролился плотный ливень. Он касался только лишь воинов, не задевая зрителей. Электрическая стена окружила поле боя. Коснуться ее было нельзя, иначе время воинов сокращалось. Командиры отправили всех своих подчиненных на поле.

Веркан был погружен в азартное напряжение. На поле высыпали помощники команд. Это были сильные и прыткие сухопутные ящеры геларов. За ними следовали летающие кони богатуров, существа довольно неповоротливые и упрямые, но славящиеся своим упорством и чутьем. Последними на Веркане показались низкорослые и коротколапые драконы мунлуков, имеющие свойство молниеносно и практически незаметно перебираться из одной точки в другую.

Ярко-красные кони поднялись на дыбы, каждая чешуйка на телах драконов стала тепло-желтой, а ящеры приняли переливающийся зеленый окрас.

Ир видел, что творилось на поле. На карте вспыхнули границы трех кругов, находящихся один в другом. Самый большой из них назывался Кругом Равновесия. Победа, одержанная на этом этапе, давала команде наименьшее количество времени, но при этом и абсолютное преимущество. На карте вспыхнули три дымчатых пятна, которые отдавали красным, желтым и зеленым оттенками. Команды находились за границей Круга Равновесия.

В этот же момент мунлуки, богатуры и гелары перешли черту. Воины крепко держали в своих руках длинные деревянные шесты, к которым цеплялись чашеобразные детали, служившие для перекидывания мяча. Тяжелый, но компактный мяч по праву победителей первого соревнования был в руках у геларов.

Воины разошлись по полю круга равновесия. Кожаный мяч коснулся земли, и грозный голос Ира пролетел над площадкой:

– Да начнется игра!

Круг равновесия стал создавать препятствия для воинов.

Гелары, воспользовавшись своим преимуществом, перебрасывали мяч, не давая соперникам возможности заполучить удачу. Мунлуки, передвигающиеся на драконах, смогли первыми отобрать мяч у команды геларов. Драконы с когтистыми лапами, крепко державшимися за раскачивающуюся землю, превосходили теряющих равновесие коней.

Мяч передавался от мунлука к мунлуку. Каждая передача прибавляла время команде, пока у богатуров время сходило на нет.

– Живо! – богатуры окружили мунлука, владеющего мячом. Драконы подогревали игру, то тут, то там обливая хвосты ящеров жидким огнем. Заключенный в плотное кольцо богатуров мяч соскочил с чаши мунлука и стремительно понесся в сторону электрической ограды, загорелся и исчез. Публика замерла в ожидании оглашения результатов. Судья времени заявил:

– Прикосновение мунлука! Удаление! – Ир сверился с картой. Зеленая дымка словно растворилась в потоке ветра и исчезла с карты.

«Все верно», – выдохнул Ир и объявил перерыв.

Ир склонил голову над картой, пересчитывая результаты. Игра геларов была оценена в двенадцать дополнительных мгновений. Результат богатуров не впечатлял, как на прошлых играх.

Ир радовался тому, что обязательства судьи времени, пусть пока только во время игр, оказались не такими уж и сложными.

В ложу робко зашел Ботэн. Увидев Ира в приподнятом настроении, Ботэн с мягкой улыбкой он поинтересовался:

– Как вы справляетесь, Грионар?

– Более чем неплохо! – отозвался Ир.

– Прикажете забрать записи для архива?

– Нет, еще рано… – Ир прищурил глаза и уткнулся в карту, – Ботэн, ну-ка подойди сюда!

– Что-то не так, Грионар?

– Погляди, сюда! Я открыл карту для тебя! Что происходит?

– Я не могу точно сказать, это ведь второй раз, когда я смог лицезреть карту времени, – Ботэн потер лоб.

– Метка мунлуков вновь появилась на поле! Но они были отстранены от игры! Ничего не понимаю.

– Посмотрите на время участников. Грионар, ваши подсчеты не сходятся! – Ботэн с лупой изучал записи Ира.

– Они сходились до этого мгновения! – судья времени встретился с мечущимся взглядом своего помощника. В голове Ира прозвучали слова власти: «Карта точная».

– Но… Грионар, карта не может ошибаться! – Ботэн подтвердил мысль Ира.

– Знаю! – резко выпалил Ир.

– Прикажете продлить перерыв? – замешкался Ботэн.

– Да, но ненадолго! Буду опираться на свои подсчеты. Себе я доверяю больше! Тем более все результаты описаны в книге власти.

Ботэн удалился, оставив Ира в мучительных размышлениях. Помощник судьи времени приостановил вот-вот начинающийся дождь над площадкой и был замечен властями, наблюдавшими за игрой. Монна взглядом обратилась к своим младшим советникам Граду и Гарду, которые, не проронив ни слова, удалились и привели Ботэна к властям.

– Почему игра приостановлена? – спросил Гард, нависая над щуплым Ботэном.

Словно глотнув порцию воздуха в последний раз, Ботэн, заикаясь, принялся доносить о сложившейся ситуации.

– Это невозможно! – завопил Багрон и тут же почувствовал неодобрение со стороны Джоконды.

– Без паники, друзья! – Джоконда оглядела всех присутствующих.

– Я уверен, Грионар Ир уладит недоразумение! – высказался потерявший присутствие духа Ботэн.

– Маловероятно, – бросила Лиза. – Ты свободен, помощник!

– Что-то передать Грионару Иру? – неловко спросил Ботэн.

– Нет, можешь идти! Попрошу советников остаться, а всех остальных оставить нас, – спокойно произнесла Монна.

Как только посторонние покинули ложу, советники озадаченно обратили свои взоры к властям.

– Неслыханно! – поторопился начать дискуссию Логмер.

– Это то, чего мы опасались, сестры! – Джоконда соединила кончики пальцев в пирамиду.

– Грионесса, не могли бы вы разъяснить… – Эспен потер ладонью лоб.

– Карта времени ведет себя непредсказуемо, это может говорить только о воздействии на Золотой Свет извне. – Монна оглядела всех присутствующих.

– Или, что еще хуже, злопыхатели действуют здесь! У нас под носом! – резко вставила Лиза.

– Мы можем связывать искривление Аурум с неточностью Карты Времени? – спросил Багрон.

– Я думаю, нам давно следовало бы это сделать! – глава Эволюции, не сдерживая ярости, обрушилась на Багрона.

– Не время горячиться, сестра. Нашими спутниками могут стать только трезвость и рассудительность. – Монна определила настроение совета. – Но ты права, эти события должны быть рассмотрены как проявления целого.

– Не будем забывать о происшествиях на Ледяной полосе, – напомнила Джоконда.

– И это тоже! – успокаиваясь, согласилась Лиза.

– Действовать нужно незамедлительно! – заявил Логмер. – Под угрозу поставлены наши три столпа, сохраняющие равновесие течения времени!

– Да, но для принятия мер мы должны понять, что стало тому причиной! – вступил в дискуссию Эспен.

– Позвольте добавить. Облик Мунсана свидетельствует, что, вероятно, он пусть и первый, но и не последний, кто столкнется с последствиями. – Мунрейн обратился к властям.

– Мунсан и его доля не могут иметь ничего общего с тем, что происходит! – заявила Лиза.

– Не соглашусь, сестра. Это как раз-таки и может быть связано! – Джоконда ласково, но и не без скрытого раздражения ответила Лизе.

– Придет время, и мы все поймем. Враг проявит себя рано или поздно. – Монна закрыла совет и перевела свой взгляд на Веркан.

По краям поля две оставшиеся команды мерцали красными и желтыми бликами. Словно после долгой засухи, они ждали, когда над их головами прольется ливень. Тяжелая капля упала в центр, и молнии мелкой паутиной вновь взобрались вверх, разделяя игроков и болельщиков. Мяч оказался в руках геларов, у команды, выигравшей больше времени в первом Круге Равновесия. На этот же раз земля была тверда и больше не ускользала из-под ног воинов. Второй Круг готовил свои сюрпризы для участников игр. Круг Тишины походил на густой лес, который заполонила гигантская трава. Входя в этот бескрайний и рябящий зеленый мир, воины быстро и легко терялись. Правила пророчили победу той команде, участник которой сможет пробраться сквозь стену растений в следующий круг, не нарушая законы Круга Тишины.

Гелары вошли в дебри с одной стороны, богатуры почти синхронно повторили движения соперников с другой. Игра началась.

Гелар, державший мяч, поднес указательный палец ко рту и крепко прижал его к губам. Остальные ответили на жест еле заметными кивками. Они переступали с ноги на ногу как можно тише. Первый гелар сделал четыре мелких шага вперед, он огляделся и выбрал наиболее выгодно расположенного гелара, чтобы передать мяч. При передаче мяч начал издавать звуки, похожие на тихое кряхтение.

– Держи, держи рот! – Гелары удостоверились, что трава их не услышала. Но их услышали богатуры. Текучими движениями они быстро настигли геларов. Второй гелар уже почти сделал дозволенные правилами четыре шага навстречу к победе, как кто-то рывком выдернул мяч.

– Нет! – заорал гелар. Мгновение потребовалось, чтобы понять, что оплошность не останется безнаказанной – трава сгустилась вокруг провинившегося и обступила его непроходимой стеной.

Богатур, выкравший мяч, продвинулся вперед, вручил его партнеру по команде, как вдруг мяч принялся вопить во все горло. Приближение к победному кругу давало мячу повод утяжелить испытание для воинов.

– Крути, крути мяч! – шептали богатуры. Но трава вырастала на пути воина с мячом. Сориентировавшись, он перекинул мяч, закрутив его в воздухе.

– Поймал! – почти бесшумно выдал воин. Первый бесшумный шаг, а затем и второй приближали команду богатуров к победе. Хлестким движением подкравшийся гелар схватил богатура за щиколотку, и тот повалился на землю. Немая борьба за мяч развивалась стремительно. Мяч оказывался то в руках одного, то другого. Мяч заревел, и поверженный богатур оказался в зеленом плену. Гелар, точно просчитав расстояние до следующего круга, зажал мяч подмышкой и понесся вперед, оббегая уплотнившуюся траву. Он досчитал до четырех, но до победы оставался еще один короткий шаг. Все гелары оказались недвижимыми позади него. Не оставалось ничего, кроме того, чтобы оставить мяч на земле на три секунды. Гелар опустил мяч и принялся считать до трех. Когда гелар собрался произнести три, мяч исчез из поля зрения. Богатур ловким движением вырвал победу у соперника, коснувшись мячом третьего круга. Мяч неистово завопил:

– Победа богатура!

Трибуны ожили возгласами радости и разочарования. Ливень стих. Под пылающим солнцем трава быстро выгорела, освободив всех воинов.

На карте времени Ир подсчитывал результаты команд. Он старался не замечать зеленое пятно мунлуков, вокруг которого цифры указывали на победу проигравших во втором испытании воинов. Каждое прикосновение команды к мячу Ир расценивал как прибавку ко времени команд. По количеству выигранного времени лидировали гелары, но для победы в играх Времени это было менее важно. Победителей огласил мяч. Уже более тысячи лет богатуры жили с мыслью, как отвоевать себе звание сильнейших воинов Золотого Света, которым гелары пользовались при любом удобном случае, чтобы задирать богатуров.

Победители Игр Времени под громогласные возгласы болельщиков отправились праздновать. А Ира мучили сотни вопросов. Он пытался понять, почему карта времени подвела его и чем это могло закончиться.

10. Князья

Поздно ночью Ир вышел на длинную дорогу за поместьем Солнечной династии.

Вдали, между стволов, промелькнул силуэт пасущегося коня.

– Нутуг, – Ир подошел поближе и потрепал по гриве коня. – Не хочешь немного развеяться?

Нутуг с неприкрытым удовольствием заржал, перебирая копытами.

– Тогда полетели! – Ир взобрался на коня.

Нутуг поднялся ввысь, задевая копытами плотные тучи. Они спустились на верхушку солнечного купола, невидимой завесой покрывавшего земли Солнечной династии. Ир глубоко вдохнул, освобождаясь от тяжелых мыслей. Нутуг торопился начать игру с хозяином. Ир, позабыв о привычной игре, оторопел, когда Нутуг вдруг скинул его с купола. Ир закричал, и только когда плюхнулся в подготовленное Нутугом облако, понял, что это проделки коня. Ир услышал эхом разлетающееся ржание Нутуга.

– Проказник! – засмеялся Ир. Укутанный облаком, невесомым и немного влажным, Ир свистнул. Нутуг не откликался.

– Ну все, шутник! Возвращай меня обратно! – Ир оглянулся и увидел приближающееся серебристое пятно. Нутуг, гордый от того, что смог обескуражить хозяина, подлетел к Иру. Ир попытался выбраться из тягучего облака, но ноги утопали в облаке.

– Нутуг! Тащи меня! Не могу выбраться! – Ир схватился за шею коня, и тот во всю силу тянул хозяина в сторону.

– Сильнее! – закричал Ир, пока его тело уходило в пучину.

Темнота заполнила пространство.

– Где это я? – Ир понял, что снова может двигаться. Под ногами была выжженная земля.

Ир сделал шаг назад. Мрак был плотным, словно тонкая, но осязаемая завеса. Ир сделал еще один шаг назад. Страх не позволял ему идти вперед. Темнота начала отдаляться. Воздух, пропитанный угрозой, неторопливо сгущался, сбивался в одну точку, сжимаясь в каменное ядро. Ядро наматывало на себя нити вселяющего ужас мрака. Сквозь тонкую паутину проявлялся привычный мир. Зеленая поляна очищалась от уныния. За ядром Ир увидел цветущее белыми цветами дерево, к которому в юности Ир бегал, чтобы остаться наедине с самим собой. Дерево элегантно танцевало, извиваясь со стороны в сторону, разнося персиковый аромат. Ир поднял голову и увидел, как черные тучи окрашиваются в нежно-лиловый оттенок. Их вершины блестели золотом солнечного света. А где-то вдали зажурчал ручей.

Паутина мглы и страха обернулась большим и круглым предметом, который повис в воздухе перед Иром. «Я уже видел нечто подобное», – про себя подумал Ир и обошел черное яйцо со всех сторон. Он остановился со стороны, откуда лучи солнца могли бы пройти сквозь скорлупу. Осторожным движением Ир коснулся яйца. Поверхность была шероховатой, с глубокими щербинками. От прикосновения яйцо раскололось и распалось на три более мелких яйца.

Едва ладонь задела черную поверхность, как Ир услышал треск. По яйцам пробежали глубокие трещины. Вязкая гуща стекла на землю. Она завертелась в водовороте, который рос ввысь. Постепенно наращивая массу, водоворот принял форму трех высоких фигур.

Ир стоял неподвижно. Он не мог оторвать взгляда от происходящего. На его глазах жидкость приняла обличие трех существ, похожих на мужчин. Длинные руки, пергаментная кожа, тяжелые брови – все это, несмотря на присущие человеку признаки, вызывало леденящий ужас. Существа, вылупившиеся из яиц, открыли глаза, вспыхнувшие красным светом, ослепив Ира, он принялся тереть глаза. Ир побежал прочь, туда, где стояло дерево, но споткнулся и упал.

– Кто вы? – в отчаянии закричал Ир.

– Князья! – холодным, как металл, голосом ответили существа.

– Что вам от меня надо? – Ир так и не услышал ответа.

Князья окружили Ира и вихрем обволокли его. Свернувшийся в ком пленник не мог дышать. Земля покрыла его голову, а тело пронзила разрывающая боль. Один из князей словно мечом вонзил палец в сердце Ира. Затем второй князь и третий проделали тоже самое. Они вытягивали что-то незримое из тела Ира. Боль уходила, воздух очистился и наполнил легкие. Сердце вернулось к обычному ритму. Ир открыл глаза. Перед ним было обеспокоенное лицо тетушки.

– Сынок, все хорошо? – Фелия поцеловала племянника в лоб и помогла ему привстать.

– Да, тетя! Тревожный сон, – выброшенный в реальность Ир с трудом связывал мысли в слова.

– Родной, не держи в себе переживания. Поделись, станет легче! – Фелия присела около Ира на край широкой садовой скамьи, где Ир любил дремать в теплую погоду.

– Тетя, у тебя бывало так, что сны очень похожи и перекликаются между собой? – Ир перевел дыхание и оглядел сад, где вдали увидел мирно гуляющего Нутуга. – Я даже не уверен, был ли это сон.

– Сны вещают нам о том, что очевидно, но то, что мы не хотим видеть или замечать, – она ласково улыбнулась и вгляделась в лицо Ира. – Расскажи, о чем твои сны, сынок?

– Вот уже во второй раз вижу темноту, горящую землю и три черных яйца. – Ир снова прокрутил сказанное в голове и понял, насколько нелепо это звучит. – Не бери в голову, это мои фантазии, – он приобнял тетушку, которая заменила ему мать, и поцеловал ее в щеку.

– Земля в огне – это плохой знак! Посмотри внимательно, что может таиться за этим. Пророчица может тебе в этом помочь. Обратись к ней, – посоветовала Фелия.

– Не бери в голову, тетя, я во всем разберусь сам! – сказал Ир.

Слова, сказанные Фелией крутились в голове.

«А может, действительно эти сны что-то значат?» – подумал Ир.

После утренних приготовлений Ир был готов отправиться на Церемонию закрытия игр, где должен был проследить за ходом проведения торжественной части. Взобравшись верхом на Нутуга, Ир направился за границу Гриона. Издали площадка рябила многоцветными убранствами гостей и жителей города. Не долетев небольшое расстояние до площади, Нутуг развернулся.

– Нутуг, что ты делаешь? – Ир потянул поводья, но конь никак не реагировал.

Конь летел навстречу Афосту. Ир догадался, что власти срочно вызывают его к себе.

Перед изумрудным Афостом Ир узнал величественную колесницу Лизы, украшенную вставками из камня бирюзы и мелкой россыпью жемчужин. Около нее Монну ждала высокая, запряженная четверкой коней карета, поблескивающая чистотой стекол. А за ней в смирной позе ожидал возвращения Джоконды красноголовый дракон, самый крупный на Золотом свете.

– Так-так… – подумал Ир, – все в сборе, а значит, дело плохо.

Перед Иром распахнулась главная дверь, и он немедленно оказался в приемном зале. Темные высокие стены цвета спелой сливы упирались в хрустальный потолок, через который проходил свет солнца. Повторяя очертания зала, в центре разместился прямоугольный стол с множеством стульев, расставленных с необычайно точным расстоянием друг от друга. На длинной стороне стола восседали власти.

– Проходи, Ир. Мы ждем тебя, – Монна кивнула в сторону свободного места напротив себя. Стул отъехал назад, и Ир разместился среди советников. По правую руку Ира оказались главы Звездной династии, а по левую – Лунной. Взгляд Ира упал на широкую чашу в центре стола. Она была наполнена розоватым песком.

– Вот все и в сборе, – начала Лиза. – Мы созвали совет сегодня для обсуждения чрезвычайной ситуации. Как вы все уже могли заметить, на просторах Золотого Света происходит то, с чем мы никогда не сталкивались, и это несет угрозу нашему народу.

Своим дыханием Монна оживила спящие песчинки, и они закружились, поднимаясь выше и выше. На глазах у советников песок собирался в миниатюрную копию Гриона.

– Первое, что мы хотели вам показать, – ледяная полоса! – Монна взяла в руку горстку песка и, выпуская тоненькую струю песчинок, создала образ Гриона и ледяной полосы.

– Но что это? – Град склонился над размывающимися границами ледяной полосы.

– Она тает, и тает она неспроста, – ответила Лиза.

– Это может означать, что стабильность времени была нарушена, – предположил Ир.

– Вы правы, такого Золотой свет еще не видел! – высказался Гард.

– Сейчас важно найти причину! – выступил Эспен.

– Верно говоришь, брат! Не поймем причину – не сможем найти правильный выход, – поддержал Эспена Логмер. – А это самое сложное дело! Потребуется установить точный ход действий, иначе лишимся гармонии времени.

Ир почти неслышно произнес:

– Время наизнанку. Сотрутся границы прошлого, настоящего и будущего.

Мунрейн с ужасом перевел взгляд на Ира:

– Мы не должны этого допустить.

– Но это не все! А учесть надо все! Это касается не только ледяной полосы, – продолжила Монна и вновь оживила песок. Перед советниками предстала Аурум. – Искривления дошли и до внешнего берега!

От этой новости сердце Ира забилось чаще. В его голове зазвенели колокола паники: «Мир на грани развала!». Он даже на секунду подумал о том, что его назначение судьей времени было несвоевременным. Недостаток опыта в новой должности вызывал чувство бессилия. Ир уставился на песок, изображающий реку Аурум.

– Значит, предпринятые Геларами меры не принесли результата… – вздохнул Ир и потер влажный от пота лоб.

– Здесь ты прав, – кивнула Монна. – Стоит посмотреть на все это со стороны. Задаться вопросом, почему все обрушилось на Золотой Свет единовременно!

– Нас бьют по столпам мира! Это наша опора, самая сильная точка, но и самая уязвимая! – голос Эспена охрип.

– По-другому и не скажешь! – синхронно подтвердили близнецы.

– В эту кучу можно сбросить и то, что Мунсан потерял благость трех совершенств, – добавил Мунрейн. – Этому не может быть другого объяснения! Мой сын стал жертвой творящегося беспорядка.

– Мунрейн, оставь свои догадки при себе! – холодно отрезал Логмер.

– В этом присутствует некая связь, но Мунсан не жертва! – слова Джоконды прозвучали с неприсущей ей резкостью.

– Вопрос в другом! Кому потребовалось нарушать гармонию Золотого Света? – высказался Эспен.

– Неужели ты подозреваешь Лунную династию, Эспен? – Мунрейн обратился к советнику звездной династии. – Мои опасения имеют подтверждения!

– Интересно, какие такие подтверждения? – жестко спросил Эспен.

– А что ты скажешь по поводу укрепления границ богатурами между нашими территориями после того, как Мунсан потерял место в Золотом Свете? Совпадение? – Мунрейн ударил кулаком по столу, отчего песочный Грион рассыпался и оказался в чаше.

– Не позволю размолвок в Золотом Свете! – голос Гармонии не предвещал ничего хорошего. – Сейчас не время для ваших разборок! Мы должны сплотиться перед лицом того, что ставит Золотой Свет на грань разрушения. Нельзя разрушить мир своими руками!

– Джоконда права! Грионары, советники, годы мира и благополучия лишили вас стратегической трезвости. – Монна обратила внимание на себя.

– Я думаю, мне есть чем поделиться с советом. – Ир встал со своего места, обошел длинный стол и оказался позади Монны. – Грионесса, позвольте вашу руку! – Монна поняла намерения Ира, протянула свою ладонь, а другой взяла горстку песка.

Песок принял образ вихря. Он кружил до тех пор, пока каждая песчинка с чаши не примкнула к основной массе. Когда чаша опустела, над ней появилась цветущая поляна. По ней бродил Ир. Он сел под деревом, и тогда все вокруг приняло образ чудовищного кошмара. Ир еще раз окунулся в свой сон.

Все сосредоточенно наблюдали за движением песка, за тем, как Ир лезет на дерево и снимает с самой верхушки три яйца. Песок вновь закружился и перед советниками династии выросли три темные фигуры князей, приближающихся все ближе и ближе. Они что-то повторяли на языке, чуждом языку Золотого Света. Слова доносились словно издалека, из глубины. Эспен смотрел на князя, стоящего по центру. Он пристально изучал его, пытался проникнуть в его сущность и мотивацию. Логмер, будто боясь быть проклятым произносимыми заклинаниями, пропускал речи мимо себя и смотрел куда угодно, только не во вносящие мрак глаза князей. Мунрейн недоуменно искал ответы. Но Ир не мог выразить ничего, кроме понимания, что его сны связаны с бедами Золотого Света. Сны могли быть предупреждением или отражением действительности, но для Ира кошмары стали тяжелой ношей. Ему казалось, что таяние ледяной полосы, искривление берегов Аурум и очевидный разлад карты времени – это дело его рук.

Песок беззвучно рассыпался по чаше. Гард и Град уставились в одну точку. Логмер обводил комнату потерянным взглядом, Эспен стучал ногтями по мраморному столу. Только Мунрейн изъявил желание прервать гнетущую неопределенность:

– Ир, объяснись!

Но вместо Ира заговорила Монна:

– Ир, когда ты видел это? Во сне или наяву?

Ир встряхнул головой и кротко ответил:

– В день Игр Времени и сегодня утром. Это были сны, как мне кажется.

– Что значит «тебе кажется»?! – гневно закричал Мунрейн.

– Эти сны ничем не отличались от реальности, – сухо произнес Ир и вернулся на свое место.

– То, что ты показал нам, Ир, усугубляет положение дел. – Лиза привстала, опершись руками о стол.

– Сестра, я понимаю, что ты хочешь сказать, – Джоконда кивнула в сторону Лизы, – эти сны, вовсе не обыкновенные игры разума. Но разгадать их ни я, ни мои сестры, ни совет не сможет. Это ляжет на твои плечи, Ир, и только на твои.

– Грионесса, я не могу поверить в то, что мои фантазии могут быть чем-то более значимым, чем заурядные сны. Этому должно быть другое объяснение! – Ир не хотел признавать, что его кошмары могут превратиться в существенные события.

– Это не просьба, Ир. Это повеление, – прояснила Джоконда.

– Но Грионесса, мы не можем полагаться на сны юнца! – нервно проговорил Логмер.

– Верно, и вы не останетесь без дела. Воины всех трех династий обратились со своими жалобами к нашему новому судье времени. Боюсь, что то, что коснулось воинов, вскоре коснется и всего населения Золотого Света. – Джоконда нахмурила брови.

– И я могу это подтвердить. Воины чувствуют течение времени острее всех остальных. Так они способны учуять угрозу раньше всех и защитить население. Думаю, что мы уже столкнулись с изнанкой времени. – Эволюция поддержала сестру.

– Все свидетельствует о том, что порядок времени попал в руки недоброжелателя. Здесь я соглашусь с вами, Грионесса. Нужно действовать! – Эспен нашел поддержку в глазах своих братьев.

– У нас нет инструментов для борьбы! – выпалил Мунрейн.

– Другого пути нет. Мы не можем поставить все на кон и ждать, пока Ир разгадает свой сон, а мы не встретимся с врагом лицом к лицу! – парировал Эспен.

– А что, если враг так и не проявит себя?

– Враг уже проявил себя! Это время наизнанку! А кто или что стоит за этим, сейчас не важно, – слова Эспена звучали сурово.

– Я согласен с вами, советник… – Ир присоединился к мнению представителей звездной династии.

11. Легенда Образа

Лагерь богатуров праздновал долгожданную победу на Играх Времени. Сотни воинов со всего Золотого Света устремились в пристанище богатуров. Неприступные стены лагеря были не в силах сдерживать раскатистый смех и ослепляющий свет костров. Реки янтарного напитка, вытекающего из обугленных котлов, текли по земле, питая ее сладостью корня зернистого дерева и горечью травы красной полыни. Под пылающим огнищем, томилось закопанное неглубоко в земле мясо дикой птицы – излюбленное лакомство богатуров.

Командиры и главный богатур Золотого Света обособленно от рядовых рассуждали о том, что победа одержана только благодаря их железной уверенности в своем превосходстве.

Син и Полам не могли найти себе пристанища среди богатуров и расположились под высокой и стройной сосной. Син раскрыл свой изношенный узелок, расстелил холщевую ткань с почерневшими от грязи краями.

– Когда же будет готово мясо! Я уже не могу ждать! – пожаловался Полам.

Син лег на спину:

– Полам, лучше посмотри, как колышется пламя или как тускнеет небо. Это тебя отвлечет!

– Смотрю на огонь и тут же вспоминаю, как мне мама готовила похлебку. А небо и тем паче напоминает мне вкус сладкого льда! – облизнулся Полам.

– Ну, мой друг, здесь я, видимо, не смогу тебе помочь.

– Мне поможет только вот такой громадный, сочный, горяченький кусок мясного пирога, – Полам изобразил размер желаемого кушанья, отчего его глаза заблестели.

– Я бы и сам не отказался от такого пирога. Но долгий путь научил меня отгонять мысли о еде, – вздохнул Син и невольно представил себе, как смакует хрустящую корочку.

– Этот твой путь… ты решил остаться или будешь морить себя голодом и дальше? – Полам откинулся и тоже посмотрел на небо.

– Я понял, что призвание – это то, что тебе нравится делать, а не то, к чему принуждает тебя судьба. А мне нравится здесь.

– Вот это поворот! – Полам был озадачен. – Я был уверен, что я рано или поздно проснусь в своей коморке у Карена, а тебя будто и здесь не было!

– Я никогда бы не ушел, не попрощавшись! – оскорбился Син.

– Да я не о том! Я не думал, что ты найдешь свое место здесь! Да и еще и среди богатуров.

– Я еще не нашел своего места. Но что-то мне подсказывает, что я его найду именно здесь.

– Подожди-ка! Так это значит, что мы сможем видеться так же часто, как я принимаю ткани от караванщиков?! – Полам вскочил на ноги и запрыгал как ребенок. – Мы можем стать названными братьями. И я буду всем рассказывать, что мой брат – богатур.

– Да, Полам, ты будешь братом Богатура! – Син хотел посмеяться над ребяческими планами своего друга… но вдруг кто-то пронесся мимо с глухим звуком.

– Ах ты слепой пес! – заорал Полам, лежа на траве.

– Что случилось? – Син кинулся на помощь обездвиженному другу.

– Ты что, не видел? – продолжать орать Полам, нелестно отзываясь о сторожевой собаке Богатуров. – Этот пес выбежал из темноты и прошелся по мне! Лохматый бродяга! Чтоб тебя не накормили сегодня!

– Давай руку! – Син помог подняться Поламу.

Черный, как зола, пес снова пронесся мимо. На его массивной шее висел красный свиток, который заметили все богатуры, на чьи глаза попалась собака. Лагерь стих. Полам и Син бежали за псом. Мимо их ушей проносились перешептывания богатуров. Одни предполагали, что могло было бы быть изложено в свитке. Другие уже держали руки на рукоятках своих мечей.

– Что происходит, Син? – боязливо спросил Полам.

– Пока не знаю. Но богатуры говорят о красном свитке. Это не к добру, – еле слышно произнес Син.

– Может, не надо тебе быть богатуром? Пойдем отсюда, пока не поздно! – Полам дергал Сина за растянувшийся рукав.

– Помолчи, Полам. Не говори глупостей! – отрезал Син.

Собака донесла свиток до главнокомандующего и с чувством выполненного долга села подле него. Брав нахмурил брови. Одним резким движением развернул послание. Красный пергамент не содержал в себе ни слов, ни букв, а только лишь огромный отпечаток лапы зверя.

– Тигроны! – своей мощью это слово заглушило все веселье, царившее в лагере богатуров.

– Уносим ноги! – где-то вдали прокричал Полам.

Брав побежал к воротам лагеря, расталкивая всех на своем пути. Остальные богатуры рассыпались по лесу. Одни залезали на деревья, другие готовились к обороне, прячась среди стволов.

Брав кинулся к сторожу лагеря:

– Кто оставил свиток? – Брав схватил старого сторожа и принялся трясти его.

– Так он был оставлен у входа… – оторопев,проговорил сторожила.

– Сменщики никого не видели? – Брав не отпускал старика.

– Нет!

– Собрать богатуров! – взревел Брав. В то же мгновение перед Бравом выстроились богатуры в стальных доспехах.

– Поспешите за этими тварями! Привести живыми! – Брав ткнул толстым и коротким пальцем в двоих воинов.

Ночь опустилась на Золотой Свет, Грион, стоящий когда-то маяком, исчез за пеленой мрака. Богатуры преодолевали расстояние бесшумно, вглядываясь в темноту, пытаясь отыскать признаки присутствия тигронов. Следы вели по берегу Аурум. Боас по привычке наклонился чтобы утолить жажду, опустив ладонь в золотые воды. Таран же уже приготовился откупорить фляжки, как услышал недовольное фырканье Боаса.

– Что такое? – Посмотри только… Берег совсем кудрявым стал! – Боас указал на береговую линию.

– Этого не может быть!

Таран отмахнулся и продолжил путь.

Боас и Таран дошли до стен города. Стена потеряла свое необыкновенной свечение, а население города и вовсе исчезло. Город, казалось, был опустошен и завален камнями, но это была лишь уловка.

– Да, я такого не видел! – Боас окинул взглядом обломки стен.

– Мой отец мне рассказывал, что во время его службы власти уже проделывали такое. – Таран пнул валун. – Не стоит нам здесь задерживаться! Поторопимся, пока тигроны совсем далеко не ушли.

– Мне кажется, следы ведут к геларам.

– Может, и им достанется от тигронов. Поторопимся, а то Брав будет в такой ярости, если мы вернемся без тигронов!

Выглядывая следы и клочки рыжей шерсти, богатуры дошли до границ дубового леса. Ветер доносил запах влажного мха, а каменистая земля сменилась на податливый, ворсистый травяной ковер.

– Думаешь, они где-то здесь?

– Гелары еще те кроты, мимо них пройдет все что угодно – они не заметят, – Таран высказал предположение, на что Боас рассмеялся.

Вход, как и полагалось военным лагерям Золотого Света, был скрыт за несколькими завесами. Кроме самих геларов вступить на их земли могли только власти и их советники, а воинам других династий надо было пройти несколько испытаний.

В центре леса находился и сам лагерь воинов солнечной династии. Дубы склонились перед богатурами, впустив их в пасти многочисленных ловушек, расставленных для нежелательных гостей. Пробравшись сквозь могучие дубы, богатуры заприметили огонек, разгорающийся все ярче и ярче. Перед ними открылась пламенная пещера, обрамленная низенькой стеной застывшей магмы. Раскаленная, пышущая магма желала насытиться свалившимися с неба визитерами. Она неспешно перетекла за черное ограждение.

– Не дай магме задеть тебя! – сказал Таран, пятясь назад. – Быстро лезь на дерево!

Боас послушался и быстро взобрался на ближайшее дерево. Магма также стала подниматься по стволу.

– Ну, и что теперь? – прокричал Боас.

– Ничего! Только прыгать!

– Куда? Здесь везде магма!

– На тот бугор, на вершину пещеры!

– Издеваешься?

– Прыгай!

Таран оттолкнулся ногами от дуба. Пролетая над клокочущей магмой, он взглядом зацепил летевшую параллельно ему фигуру Боаса. Богатуры приземлились на верхушку скалистой пещеры.

– Фух! Пронесло! – произнес Таран, наблюдая, как магма, словно змея, отползает обратно туда, откуда появилась.

– Не время расслабляться! Гелары еще и не такое могли придумать! – Боас отряхнулся от зацепившихся за одежду ошметков коры.

Богатуры спустились с холма, и пред ними открылась невиданная картина. Лес казался все таким же, грозные дубы почти скрывали небо. Но на деревьях мирно висели огромные мохнатые плоды. Они слегка покачивались, и становилось понятно, что плоды должны быть совсем сухими.

– Что это такое? – прошептал Боас.

– Не знаю, отец ничего такого не упоминал. Наверняка что-то новенькое.

– И как же нам быть? – Боас огляделся и заметил, что с плодов свисают тонкие нити, переплетающиеся в огромную паутину.

– Пойдем медленно, ничего не трогай! – Таран сделал кроткий шаг вперед, а за ним Боас. Богатуры с осторожностью продвигались вперед, только ветер предательски разбушевался. Он качал сотканные из нитей коконы из стороны в сторону. Нити взмыли вверх, опоясывая воинов. Ресницы Боаса и Тарана сшивались проходящими между ними зигзагом нитками. Разорвав их, Таран посмотрел на свои ноги, словно обутые в войлочные сапоги. Они утопали в коконах.

– Сдирай все с себя, надо бежать! – завопил Таран. Богатуры бежали, отрывая от себя остатки коконов.

Дорогу им преградило белое переливающееся полотно. Обратного пути не было, как и не было пути в обход полотна.

– Пробьем его! Быстрее! – кричал Боас. Полотно превратилось в яростное багровое чудовище.

– Это проделки Геларов! Вперед!

Красное чудовище рычало, оглушая весь лес. Его пасть казалась бездонной и зловонной.

– Ааа! – богатуры прошли сквозь ужасающего старожилу лагеря геларов, как вдруг рычание утихло, а разорванные куски полотна повисли на телах богатуров.

– Смотри, смотри! – Таран и Боас услышали голоса, но не могли рассмотреть, кто говорит. – Кого тут к нам еще занесло? Иди-ка проверь!

Послышались приближающиеся шаги. Богатуры торопливо встали и увидели шедшего к ним навстречу гелара.

– Кто такие? – гелар оглядел незваных гостей.

– Богатуры!

– Сдать оружие! Что вам тут надо? – Таран и Боас подчинились и бросили свои мечи на землю.

– Ищем тигронов! – хором ответили воины.

– А что так? Неужели мы и сами не можем позаботиться о своей территории?

– Было велено найти. Ваша территория или наша, это уже дело десятое, – Таран искоса поглядывал на свой меч.

– Ну что ж, у нас все под контролем, богатуры! Возвращайтесь обратно! – гелар пнул мечи богатуров и жестом кого-то подозвал. Из темноты появилась фигура. Она что-то несла в руках, судя по изнуренной походке, предмет был довольно тяжелый.

– Вот вам вода и лампада. Путь из лагеря чист, вам не придется преодолевать ловушки. А может, и придется! – рассмеялся гелар и вернулся в крепость.

Лампада разгорелась в тишине. Богатуры пробирались через лес к широкому полю. Луны и звезд на небе видно не было.

– Поскорее бы добраться до лагеря, а то я совсем замерз и в добавок сильно проголодался, – пожаловался Боас.

– Это верно, перекусить нам не помешало бы. Но сейчас меня тревожит совсем другое. У меня предчувствие, что через лес идти опасно, – говоря это, Таран нахмурился.

Разглядеть что-нибудь становилось все сложнее. Спустя некоторое время старший богатур коротким предостерегающим жестом подал знак остановиться. Ему показалось, что за ними кто-то крадется. Богатуры остановились, выхватили мечи и стали прислушиваться. Внезапно на Боаса напал огромный тигрон, повалил его на землю, пристально посмотрел ему в глаза и одним прыжком исчез в кромешной темноте. Все случилось очень быстро, так что Таран не успел отреагировать. Он напряженно ждал следующей атаки. Боас вскочил на ноги и тоже занял оборону.

Долго ждать не пришлось. В следующее мгновение с треском ломающихся веток их атаковала стая огромных тигронов. Они почти втрое превосходили в размерах воинов. В считанные секунды Таран и Боас оказались лежащими на земле, придавленные большими лапами.

Один из тигронов победоносно обошел их, внимательно рассмотрел трофей. Тигроны оттащили их от мечей в сторону и взяли в кольцо.

– Ух ты, неужели богатуры! Вижу, нам ужасно повезло. Верно говорю? – сказал вожак сиплым голосом и при этом ликующе переглянулся с тигронами. Тигроны в ответ зарычали, они не ожидали, что посреди темной ночи им может улыбнуться такая удача.

– Что вы забыли в этой темноте? Лес ночью принадлежит нам, разве вы не знали этого? Так что выкладывайте, какая у вас нужда ходить по лесу в такой недобрый для вас час? – тигрон говорил, пытаясь вложить как можно больше пафоса в свои слова, и это сильно бросалось в глаза. Речь тигрона не производила на богатуров нужного впечатления: все выглядело очень комично. Таран сразу понял, как себя вести:

– Никогда не слышал, что лес ночью занят, – усмехнулся Таран и прибавил, – а вы, вообще, кошки какой породы? Первый раз вижу таких, вас недавно что ли вывели?

– Ага, богатур у нас еще и остряк к тому же! Что ты хочешь этим сказать? Может, поточить тебя слегка, а то шутки у тебя до боли тупые! – разозлился вожак стаи.

– Давай… попробуй, главное все делай по порядку, – невозмутимо продолжал злить тигрона Таран.

– Смело! Смело пытаешься умереть прямо сейчас? – сквозь зубы процедил вожак, пытаясь подавить наглое поведение богатура.

– Смельчаки, видимо, вы, раз решили оставить послание у ворот нашей крепости! – Таран прищурил глаз.

– Неужели богатуры испугались нашей милой записочки? А что вы будете делать, когда Золотой Свет поглотит хаос, кроме нас вам никто не поможет. Так что не нарывайся, жалкий богатур! – оскалился вожак.

Но вдруг тигроны навострили уши. Откуда-то появился грохочущий звук колес повозки и лошадиных копыт. Грохот, пока еще далекий, очень быстро приближался. Таран по реакции тигронов догадался, что они хорошо знали того, кто поднял этот шум. Стая мгновенно скрылась в темноте, так же стремительно, как и появилась.

А грохот быстро приближался. Таран и Боас бросились к мечам, оставленным на земле. В следующее мгновение огромная крытая повозка с двумя ярко горящими факелами остановилась возле богатуров. Дверца повозки широко открылась, и богатуры смогли разглядеть физиономию рослого гелара.

– Зачем же вы покинули наш лагерь? Ужин готов, стали вас звать, а вас и след простыл, – дружественно спросил гелар. Богатуры в ответ не смогли проронить ни слова, они лишь опустили мечи и тяжело выдохнули. Гелар окинул их недоуменным взглядом, но решил оставить этот факт без внимания. – Старшой поднял такой шум, когда выяснилось, что вас нет в лагере. Отдал приказ выслать нашу самую быструю повозку, чтобы срочно догнать вас и привезти обратно в лагерь. В наших лесах стало небезопасно по ночам. То ли тигроны, то ли еще какие звери облюбовали здешние места, – гелар произнес это, не скрывая беспокойства.

– Тигроны, – ответил Таран.

– А вы их видели? Когда? – заметно оживился гелар.

– Минуту назад они исчезли в восточном направлении, – по-военному отчеканил Боас, протягивая руку с мечом на север. Наступила короткая неловкая пауза.

– Там же у нас север! – быстро и серьезно проговорил гелар.

Боас стал осматриваться и понял, что указал ориентир неверно:

– Да, точно, на север.

Таран еле заметно улыбнулся, глядя на Боаса, потому что все богатуры давно уже знали, как Боас ориентируется в пространстве. Они всегда проверяли и просили показать «направо» или «налево» и посмотреть, куда он указывает, потому что, говоря «налево», он на самом деле может иметь в виду «направо» – и наоборот.

– Это уже не так важно, – поспешил сгладить конфуз Таран. – Потому что они двигаются с потрясающей скоростью.

– Тогда поспешим и мы – время на месте не стоит, – командовал гелар. – Полезайте в повозку, да поживей! А по пути вы нам расскажете, каких тигронов вы повстречали в лесу.

По приказу гелара повозка рванула с места, развернулась и с грохотом понесла воинов обратно в лагерь. В повозке богатуры узнали, что гелара зовут Сизор. Таран подробно рассказал ему все, что они видели, а Боас лишь изредка вмешивался, уточняя детали.

В лагерь вернулись очень быстро. Богатуры слезали с повозки, как с корабля в шлюпку. Они думали, что Сизор последует за ними, но дверца закрылась, и повозка быстро понеслась вперед, оставив измотанных богатуров возле входа. Они потоптались немного и двинулись в лагерь. Весь лагерь быстро облетела новость о нашедшихся богатурах, и их встретили по всем законам гостеприимства.

– Прошу к столу! – прогремел голос прямо над ними.

Оказалось, что в лагере нет подходящих скамеек для таких визитеров, и прежде, чем усадить их за стол, стоило большого труда найти подходящие валуны повыше. Но и помимо скамеек все в лагере геларов не подходило к росту богатуров: огромные блюда с такими же огромными кусками мяса, непосильные высоты повозок и ступеньки при шатрах.

В конце концов их усадили за стол. Гелар, усевшийся напротив низких богатуров, замер от неожиданности, когда ему на глаза попались два непривычно маленьких соседа. От неловкой ситуации весь стол рухнул громовым смехом, который сотряс шатры в лагере. Боас поддержал общее веселье, но тут же почувствовал жесткий взгляд и тяжелую руку Тарана. Тот короткими движениями толкал своего неразборчивого друга в бок, давая понять, что тут смеяться не над чем.

На стол плюхнулось блюдо с мясом. Блюдо оказалось дивное, похоже на лодку длинною почти во весь стол. Все шумно и беспечно веселились, подтрунивая друг над другом. Таран и Боас отхлебывали понемножку напиток из огромных кружек. Гелары же напротив, осушали свои кружки залпом.

После ужина воины уселись на землю вокруг костра. За вечерними посиделками, как было здесь заведено, гелары рассказывали друг другу курьезы прошедшего дня, припоминали старые шутки либо просто горланили свои любимые песни. Но больше всего на свете они любили послушать новую захватывающую историю.

Гелар по имени Флир рассказал об одном таинственном перевале в горах. Но рассказ оказался скорее познавательным, нежели занимательным.

– А может, богатуры знают что-нибудь интересное? – гелар перебил Флира, и все бросили свои взгляды на богатуров. Богатуры от неожиданности переглянулись. Как они могли знать, что для геларов может представлять интерес?

– Как вас зовут?

– Его Таран, а меня Боас, – выпалил Боас.

– Такое имя – Таран, я слышу впервые, – сказал один из геларов.

– Это прозвище, – хитро заулыбался Боас.

– Прозвище? – гелары бросили на него недоумевающий взгляд.

Таран с укором посмотрел на Боаса. Но этот взгляд не достиг своей цели. Боас в окружении дружелюбных гигантов почувствовал себя уверенно, и как-то перестал понимать все привычные намеки. Он добродушно продолжал выдавать секреты своего товарища, который к тому же по рангу стоял выше.

– Он получил это прозвище за то, что может выбивать крепкие ворота! – как можно громче сказал Боас.

– Забавно, наверное, какие-нибудь небольшие ворота? – широко ухмыльнулся гелар.

– Бывало по-разному, но, конечно, для ворот крепости понадобится десять Таранов, – неуверенно произнес Боас.

– Что тут говорить, хотелось бы увидеть все своими собственными глазами! – прогремел мощный голос одного из геларов.

Остальные гелары одобрительно закивали. Тарану ничего не оставалось, как подчиниться и показать свое умение.

– Я не против. Что будем разрушать? Есть что-нибудь подходящее? – спросил Таран в надежде, что ничего такого не найдется.

– Это несложно, это мы в два счета, – снова прогремел все тот же гелар.

Гелары быстро соорудили большое укрепление в виде ворот и с интересом ждали зрелища.

– Ну как, богатур, не слишком для тебя? – смеялись гелары.

– Слов нет! Очень гостеприимно с вашей стороны, – ответил им Таран в том же духе.

Таран медленно поднялся с места и посмотрел на ворота с серьезной, неторопливой основательностью. Затем потер ладони друг о друга, подобрал подходящее бревно, закинул его себе на правое плечо и встал в метрах ста от укрепления. Несколько секунд он смотрел в сторону цели, но было видно, что он смотрит не на ворота, а как бы сквозь них. Богатур сосредоточенно двинулся вперед, стремительно набирая скорость. Раздался глухой удар, и Таран оказался по ту сторону укрепления, а Боас высоко задрал голову, чтобы бросить в сторону геларов важный и довольный взгляд.

Геларов, которые в жизни навидались всякого, трюк Тарана привел в восторг, и с этого самого момента они прониклись неподдельным уважением к богатурам.

К Тарану подошел невысокий и тонкий гелар и пригласил его последовать за ним к военачальнику, а потому и вся слава успешного выступления досталась Боасу.

Боас, опьяненный новыми впечатлениями и гостеприимством геларов, решил не останавливаться на достигнутом и продолжил удивлять новых приятелей с еще большим энтузиазмом. Да так, что к возвращению своего начальника он уже успел выдать, ко всему прочему, что Таран еще и великолепный рассказчик. Боас с упоением болтал, как можно часами слушать его удивительные истории про любовь и свободу, мужество и бескорыстие, доблесть и отвагу, познания и открытия.

Таран вернулся в хорошем расположении духа. Гелары ждали его с нетерпением, так как после увиденного легко поверили в то, что Таран знает много историй, и жаждали услышать одну из них. Они настолько любят слушать новые истории, что запросто могли бы побороться за звание самых внимательных слушателей на свете.

– Боас сказал, ты знаешь разные истории, – как бы невзначай начал один из геларов. – Расскажи, да такую, это… самое… самую лучшую.

Остальные на разные лады стали просить того же самого.

– Самую лучшую? Могу выбрать на свое усмотрение?

– Да! Выбери сам! – почти одновременно произнесли несколько геларов. Таран сразу понял, что внимание всех геларов слилось в одно целое и уже приковано к нему.

– Я знаю одну удивительную легенду. – Таран замолк на мгновение. – Когда-то давным-давно мне ее подарил один странник. Родом он из одного очень хорошего и самобытного народа, которые из поколения в поколение бережно хранят традиции, любят притчи, верят в приметы, в знаки и в то, что легенды способны питать сердца верой и надеждой.

Это история об одном юноше, который родился у тех родителей, что, души не чая в своих детях, окружают их чрезмерной заботой и любовью. Однажды он повстречал красивую девушку, но все медлил и медлил с признанием, проверяя, достаточно ли эта девушка умна и воспитана, чтобы стать его невестой. Девушка все ждала и ждала от него знаков внимания и, не дождавшись, в один прекрасный день вышла замуж за другого. Юноша очень опечалился, но так и не нашел в себе смелости рассказать о своих чувствах.

Так происходило много раз, пока однажды юноша не услышал голос внутри себя: «Жизнь, лишенная свободы, это жизнь робкого человека. Свобода превращается в мучение, риск пугает. И разум шепчет:

– Глупо рисковать, не полагайся на удачу. Грустный мудрец созерцает медленное течение бесцветных дней века своего. Иногда эта монотонность разрывается событиями, которые говорят ему о том, что он очень близко подошел к мечте, хотя на его пути дверь, ведущая к желаемому. Но дверь откроется, если погибнет страх. Не решившись прикоснуться к створке, разворачивайся и иди обратно. Начать путь заново – единственный выбор труса, мечтающего о славе храбреца. Славу его жаждет сердце, а сам храбрец безоговорочно глуп и безрассуден в твоих глазах. Начни все заново, пройди весь сложный путь, и, когда дверь свободы снова появится, не вздумай подумать, ибо створки на ней больше не будет. Разворачивайся и возвращайся на круги своя. Теперь они твои навеки».

Круги превратились в звенья цепи.

В итоге юноша забыл девушку и вместе с ней забыл свое имя и превратился в печальный образ. Его так и стали называть – Образ.

Так он бродил по свету в поисках уже своего имени, а вовсе не любви, гремя цепями, которые со временем становились все тяжелее и тяжелее.

Однажды он увидел, как дракон напал на детей, и он бросился на дракона, обмотал свои цепи вокруг его шеи. Дракон взлетел высоко в небо, пытаясь освободиться. В то же самое мгновение цепи начали плавиться и исчезать одна за другой. В кольцах просияли огненные буквы, которые показали имя юноши. Под тяжестью цепей дракон с Образом быстро исчезли в темноте, но одно звено цепи отскочило и осталось лежать на траве. Оно превратилось в золотой браслет, который достался спасенной девочке. Браслет оказался волшебным, когда она выросла, браслет помог найти ей свою вторую половину и подарил девочке счастье.

Образ все же смог преодолеть страх и расстался со своей рассудительностью во имя жизни, и тем самым вернул свое имя, но цена оказалась очень высока. Образ вознесся в небо огромной звездой, потому что смог соединить себя со своей душой. Любому, взглянувшему на них, звезды делают шаг навстречу из темноты, напоминая о тех душах, которые когда-то внезапно ослепли. Им позволено соединяться в созвездия, встречать рассветы, провожать закаты, но им не суждено видеть жизнь. Звезды медленно кружатся в одиноком танце, не вызывая ни смеха, ни радости.

Гелары слушали завороженно, никто не шевелился. Таран замолчал, долгая тишина окутала костер.

– Замечательная легенда! – вздохнули гелары.

– Тогда отправимся отдыхать, у меня глаза слипаются, – пробурчал Боас и мгновенно погрузился в глубокий сон.

Среди громоподобного храпа геларов и их гостей по лагерю разлетелся свист.

– Принимайте свеженькую дичь! – Сизор бросил на землю мешок, в котором кто-то шевелился.

– А зачем так орать! Ну, что там у тебя? – сонные гелары встали кольцом вокруг добычи.

– Мелковато для медведя! Так себе ужин! – послышалось из толпы.

– Давай уже, показывай!

Сизор взмахнул мечом, перерезая веревку на пыльном мешке. Из мешка послышался глубокий вздох.

– Смотри-ка! Дышит! – бросил Боас.

Из-под холщевой ткани проглянулся влажный коричневато-пурпурный нос. Он внимательно принюхался и убрался.

– Выходи, тигрон! – Сизор пнул мешок.

– Вот так добыча! – захохотали гелары.

– Сизор, друг, ты сегодня превзошел себя! – Боас, словно кровный брат, душевно поздравил воина.

Сизор горделиво стоял над тигроном и самодовольно ухмылялся.

– Ну что! Будешь говорить или заставить? – Сизор поднял с земли увесистую дубинку и принялся охаживать дрожащего пленника.

Тигрон, недовольный тем, что с ним приключилось, оголил свои длинные клыки, по которым текла зловонная слюна. Шерсть встала дыбом, а уши вскинулись к небу.

– Заставишь? – прошипел тигрон.

– Оставь свои кошачьи игры, тигрон! Говори, что вы там удумали! – Сизор помахал дубинкой над головой.

– Я чую твой страх, гелар, – тигрон посмотрел в глаза Сизору, – он повсюду.

– Хватит с него! А ну-ка отойди! – Боас растолкнул воинов и неожиданно для всех выхватил дубину из рук Сизора. Богатур размахнулся что было сил и ударил тигрона по голове. Пленник потерял сознание.

12. Время наизнанку

Тень от старого навеса над улочками города укрывала жителей Гриона от беспощадного солнца. Жара остановила время. Секунды и минуты, словно обессиленные, медленно сменяли друг друга, лишая грионцев надежды на то, что вечер принесет долгожданную прохладу.

Единственное место, которое спасало грионцев, находилось за пределами главных стен. Озеро в пустыне, неподалеку от лагеря мунлуков, за высоким барханом Старая Черепаха. Путь к озеру лежал через ребристый панцирь песчаного изваяния. Необходимо было подняться по самому крутому склону и только тогда желающим поплескаться в прохладных водах, открывался вид на бирюзовое зеркало. Этот путь был не из легких для пожилых грионцев, и детей на берегу всегда было больше, чем взрослых. Родители не боялись отправлять своих детей к озеру, ведь Старая Черепаха всегда вытаскивала тонущих из воды.

Ума расположилась на тонкой, почти прозрачной ткани с вышитыми по краям небесно-синими волнами. Неподалеку от Умы устроилась и Зила.

– О чем ты задумалась, милая Зила? У тебя озабоченный вид. – Ума придвинулась ближе к помощнице.

– Ни о чем, Грионесса, – Зила едва улыбнулась.

– Не заставляй меня пытать тебя…

– Время наизнанку… Опасаюсь, как бы это все не затянулось.

– Ах, вот в чем дело! – Ума сочувственно посмотрела на Зилу и перевела взгляд на детей.

– Для меня перемены почти незаметны. Бывает, подолгу не могу вспомнить свое детство, да и лиц родителей не могу вспомнить. Но я вижу, как перемены сказываются на Крэме и Крайме, – Зила тяжело вздохнула и подозвала детей.

– Да, меня тоже это пугает. Отец совсем не встает. Дети и старики больше всех чувствуют временные перемены. Его тревожит будущее. Ему тяжело даются планы, и с прошлым не все так просто.

– Вы правы, Грионесса, – Зила скрыла накатывающие слезы.

Дети Зилы вылезли наконец из воды.

– Ну что, вы уже накупались? – спросила Зила.

– Не-е-ет! – хором ответили Крэм и Крайма.

– Ума, а ты мне покажешь, как собрать из ракушек такое же красивое ожерелье, как у тебя? – Крайма уселась на колени Умы.

– Крайма, а ну-ка дай Грионессе отдохнуть! – строго погрозила пальцем Зила.

– Конечно, покажу, красавица! А ты уже выбрала самые прелестные ракушки для своего украшения? – Ума крепко обняла девочку и провела ладонью по мокрым русым волосам.

– Еще нет.

– Ну тогда возьмите фрукты и вперед, на поиски ракушек! Только запомни, ты должна найти самые-самые красивые! – Ума достала из корзины два яблока и угостила детей.

– А как время наизнанку сказалось на Крайме и Крэме? – взглядом провожая детей, спросила Ума.

– Они все чаще и чаще видят во сне кошмары. Да и соседи говорят о том же. Дети просыпаются от своих криков. К тому же время наизнанку заставляет их спать дольше обычного. Они засыпают почти везде.

– Отец надеется, что скоро все изменится, – Ума опустила глаза. – Слышала, гелары схватили тигрона в плен. Возможно, это они расстраивают мир Золотого Света.

– Скорее бы все стало как прежде! – проговорила Зила. – Ну а как же ваша свадьба, Грионесса?

– Было решено отложить ее, – вздохнула Ума. – Время совсем не подходящее для пышного торжества. Ко всему прочему должность судьи отнимает у Ира все время. Брак через переписку и вовсе не брак.

Внезапно послышался грохот. Ума вскочила с места и взобралась на Старую Черепаху.

– Вернитесь, Грионесса, вернитесь! – кричала Зила, закрывая собой детей, но Ума и не подумала возвращаться. Грохот не прекращался, а Ума увидела, как нечто странное выходит из вод Аурум. Громадные, зеркальные водяные гиганты заслоняли собой горизонт. Созданные из золотой пыли, они обитали на землях Золотого Света с начала Аллегории. Великаны, что звались Таверами, выбрались из воды. От их движений исходил приятный звон.

Длинношеие, с увесистыми хвостами гиганты брели вдоль Золотого Света, вставая в две длинные цепочки, тянущиеся с севера на юг.

Ума завороженно смотрела на таверов и шептала:

– Спасибо, Аурум.

Гремя мешочком собранных ракушек, Ума в сопровождении Зилы и ее детей вернулась в поместье. За это время весть о таверах уже гуляла по Гриону. У порога их встретила старая Вихна. Потупив взгляд, она обратилась к Уме и попросила ее подняться в покои Эспена.

Перед Умой распахнулась дверь, за которой на постели отдыхал ее отец. Измученный головными болями, что принесла граница времени, он неподвижно глядел в потолок.

– Отец, как ты себя чувствуешь? – Ума присела на край кровати и поправила перину под головой Эспена.

– Ума, тяжелые времена принесут перемены для Золотого Света. – хриплым голосом выговорил Эспен.

– Отец, не пугай меня! О чем ты говоришь? К тому же таверы… таверы пришли нам на помощь! – волнение прорезалось в ее голосе.

– Таверы будут удерживать прошлое и будущее для нас. Но дочь, не поддавайся эмоциям. Ты должна смотреть на все происходящее холодным и чистым взглядом, – он пристально вгляделся в глаза Умы.

– Но отец!

– Тише… Помни, что первой в очереди на пост главы нашей династии стоишь ты. Ты не можешь рассчитывать на моих братьев. Принятие решений и судьба нашего народа упадет на твои плечи! – брови Эспена сошлись на переносице.

– Я знаю, отец… Но ведь я не готова… – Ума принялась расправлять складки покрывала.

– Ума, посмотри на меня и поверь, ты была всегда готова. С самого рождения я и твоя мама постарались показать тебе все, что нужно уметь и знать. Не сомневайся в себе. Ты еще просто не знаешь, что лучше главы династии быть и не может.

– Я просто не вижу себя в этой роли.

– Потребуется сделать только шаг, и все получится. А теперь иди и подумай об этом.

– Отдыхай, отец. – Ума вышла за дверь, а ее мысли унеслись далеко за пределы поместья.

По широкой лестнице она проскользила вниз и попала в сад. Запах недавно цветущих деревьев и сочных плодов день ото дня сменялся смрадом гниющих фруктов. По стволам деревьев поползла лисья ржавчина. Она проникала глубоко, к самым корням, сад был обречен.

С самого юного возраста Ума была готова стать тем, кем она является по праву рождения. Но, когда приблизилось то самое, неминуемое, она вдруг почувствовала страх. Этот страх встал преградой между ней и ее предназначением. Ума сама строила эту преграду долго, день за днем выкладывая каждый кирпич собственноручно. Мысленно она искала самые разные причины, почему она не может возглавить династию. Но эта стена каждый раз рушилась от одного понимания, что право стать главой – это ее право, на которое не может претендовать ни один житель Золотого Света.

Вдруг Ума почувствовала теплое прикосновение. Оно мягко вывело ее из болезненных раздумий.

– Никак не мог тебя найти, – Ир нагнулся и нежно поцеловал возлюбленную.

– Я тебя не видела уже очень долго! – Ума крепко обняла Ира и на мгновение забыла обо всех своих сомнениях и горестях.

– Прости, сейчас дел невпроворот. Я скучал без тебя.

– И я…

– Ты получила букет, что я тебе прислал?

– Конечно, я уверена, он был прекрасен, – Ума взяла под руку Ира и повела его в дом.

– Был прекрасен? – вопросительно посмотрел Ир, на что Ума улыбнулась и пояснила:

– Цветы успели завянуть в дороге. Но я была очень рада твоему подарку.

– Все понятно, время наизнанку совсем лишило жизни город. Но ничего, скоро гармония восстановится, – Ир никак не мог освободиться от мыслей о судьбе Золотого Света.

– Ты не против прогуляться?

– Только если с тобой! – подмигнул Ир.

Пара вышла на пустынную улицу Гриона. Зачахли не только растения, но и сами жители. Многие не покидали своих домов, ожидая чего-то чудовищного. По городу медленно расползались слухи. Соседи, обмениваясь редкими историями, разносили пугающие вести. На территории солнечной династии горожане были уверены, что тигроны жаждут расправы за изгнание из Гриона. Жители же звездной династии молвили о том, что время Золотого Света кончилось и он будет стерт с лица земли, и даже таверы не смогут предотвратить того, что уже началось. А что касалось лунной династии, то слухи в этой части Золотого Света приняли еще более ужасающий характер. Зло, пришедшее из-за границ ледяной полосы, поселилось в Грионе.

Ума и Ир спустились к главным воротам. Они молча брели, рассматривая серый горизонт, которым таверы отражали город.

– Мне страшно, Ир! – шепотом произнесла Ума.

– Я обещаю – все вскоре закончится, – ответил Ир, едва веря в свое обещание.

– Если все так и дальше продолжится, мы начнем терять наш народ. Нужно что-то предпринимать, Золотой Свет не может существовать так!

– Ты права, но пока мы не знаем, с чем имеем дело, и будем надеяться на защиту Аурум.

– Это слишком дорогая защита! – Ума остановилась. – Нельзя терять время, надо дать отпор!

– Кому давать отпор? Все, что нам известно – нас бьют по Аурум и по ледяной полосе, по нашему времени. Никто не в силах восстановить их сейчас!

– Должен быть путь! Не стоит ждать врага! – Ума пыталась найти выход.

– Ума, подожди, там кто-то сидит, – Ир указал пальцем на темную фигуру на северном берегу Аурум.

– Может, это и вредитель! Пойдем! – Ума смело отправилась к незнакомцу, что вызвало ухмылку на лице Ира.

Они подошли к исхудавшему молодому человеку, который перебирал камешки, отчего они отскакивали в разные стороны. Поувесистее летели вправо, а те, что были помельче, отпрыгивали влево.

– Мунсан! Это Мунсан! – закричала Ума.

– Ума? А ты что здесь потеряла? Тоже ищешь свое место? – Мунсан жестом пригласил подругу присесть около него.

– Твои шуточки совсем не смешные, – она погладила Мунсана по голове.

– Да, мне об этом многие говорят.

– Мунсан, дружище, что ты здесь делаешь? – Ир поприветствовал друга легким хлопком по спине.

– Убежал от этой массовой истерии. Отец растерял последние капли хорошего расположения духа. А мать все ищет спасение от моего недуга. Не могу уже пить все эти настойки из корений, – унылая улыбка проскользнула по губам Мунсана. – Мне становится легче здесь, у Аллегории. А вы тут что забыли?

– Все то же самое, – вздохнула Ума.

– Ир, какие новости о том тигроне? С отцом диалог совсем не строится, боюсь даже подходить к нему! – лицо Мунсана сморщилось в ожидании недобрых вестей.

– Твердит о времени наизнанку, а больше ничего. Воины перешли к пыткам, видимо, по-другому из него ничего не вытрясти, – пожал плечами Ир.

– Вот незадача! – безучастно выдал Мунсан.

– Мне кажется, пора отвлечься! – Ума встала с земли и принялась поднимать друзей. – Переберемся в Аллегорию, как в детстве?

– Как, прямо в одежде? – изумился Мунсан.

– Иначе никак! – подмигнула Ума, сделала пару шагов назад и с разбегу плюхнулась в воду. Следуя ее примеру, в воде оказались и Ир с Мунсаном.

– Вот так водичка! – фыркнул Мунсан и, поборов уныние, поплыл к центру реки.

– Бедняжка Аурум, совсем потеряла вид, – Ума оглядела непривычные очертания берегов.

– Ума, не отставай! – Ир подплыл к Уме и подтянул ее к себе.

Троица выбралась из воды. Они оказались на окрещенной грионцами местности – Аллегории. Когда-то это была большая, ровная и цветущая разнотравьем поляна. В детстве, тайком от взрослых, Ума, Ир и Мунсан переплывали спокойное течение реки и играли на просторах Аллегории. Это место считалось особенным, как и сама Аурум. Аллегория всегда была пристанищем трех стрел времени, а воды Аурум защищали их от недоброжелателей. Теперь, когда Золотой Свет был огражден таверами, движение стрел времени изрядно замедлилось.

Ума выжала подол своего платья, вызвав небольшой водопад. Босыми ногами она вступила на колкий ковер из сена.

– И здесь радости осталось немного… – она покачала головой.

– Тихо! – фыркнул Ир и огляделся, но поблизости никого и ничего не было.

– Что такое? – пригнувшись, будто помогая своему голосу снизить громкость, прошептал Мунсан.

– Не знаю, кто-то ходит по траве.

– Я тоже слышу… – подтвердила Ума.

– Не разбредайтесь! – Ир еще раз призвал всех не издавать никакого шума, плотно приложив указательный палец к губам.

Все трое шагнули вперед и… На мгновение глаза запорошила пыль, поднявшаяся с земли. Но когда они проморгались, то оказались по ту сторону неосязаемой завесы.

Стая черных тигронов образовала плотное кольцо по всему берегу Аллегории. Их хвосты смирно лежали на земле, а уши так же недвижимо тянулись вверх. Взгляд тигронов, словно тикающая стрелка часов, двигался по дуге от одного края до другого. Так они держали весь периметр под своей охраной. Выглянув из-за сидящего тигрона, Ир заметил в центре Аллегории еще несколько фигур. Темные, как недра бездонной пещеры, три ворона порывисто хлопали своими большими крыльями. Они поднимались ввысь, затем резко падали на землю, впиваясь в нее своими металлическими когтями, повторяя эти движения несколько раз.

Когда Ир снова отважился привстать, вороны уже облачились в длинные плащи. По ним текла едкая слизь, которая смазывала тесные ряды перьев на подоле плащей. Стальные когти обернулись тяжелыми ботинками с раздвоенными острыми носами. Головы обросли густыми волосами, клювы затянулись слоем ровной и почти бесцветной кожи. Под клювами выросли угловатые подбородки, а над ними прорисовались рты, расщепляя и сворачивая кожу в тонкие губы.

– Наивные власти, – медленно захрипел ворон, обходя песочное колесо, – их защита никчемна!

– Все так, как и говорил Отец! – карканье разлетелось по пространству Аллегории.

– Не будем медлить, Отец уже ждет нас! – строго отрезал первый.

Вороны встали на стрелы времени и засвистели, образуя звуковую воронку. Когда три потока звуков слились в единый, воздушная воронка закрепилась в центре неприступного песочного колеса. Послышался глухой скрежет, колесо поддалось и начало раскручиваться. Свист становился все громче и громче, колесо набирало обороты. Когда колесо с грохотом отлетело и снесло одного из тигронов, вороны резко прекратили свист и от рассыпавшейся воронки полетели в разные стороны в своем привычном облике. В их когтях они удерживали тяжелые стрелы времени. Возвращаясь к центру, один из воронов неожиданно для других изменил траекторию своего полета. Извивая своей длинной шеей, он неторопливо приземлился около одного из тигронов и склонил свою голову над сидящем на корточках Иром.

– Смотри-ка, а у нас тут гости! – ворон швырнул стрелу к одному из своих братьев. Ир встал и оказался вдвое ниже птицы.

– Что вы тут потеряли? Это территория Золотого Света, тут вам не место! – зарычал Ир, не выдавая своего смятения.

– Ого, какой злой! Вы слышали? Нам тут не место! – по-птичьи рассмеялись ворон.

Тигроны, пропустившие Ира, тщательно обыскивали территорию Аллегории.

– Князь, здесь еще двое! – рыкнул тигрон.

– Так-так, поглядим! – расплылся в улыбке ворон. – Вот так везение, будет чем поживиться.

Мунсан и Ума стояли, прижавшись друг к другу, и со страхом смотрели на Ира. Вокруг выстроились тигроны.

Пока внимание ворона было отвлечено Мунсаном и Умой, Ир вытащил титановый нож и воткнул его себе под ноги. Земля сотряслась. Подул ветер трех краев Золотого Света. Армии Богатуров, Мунлуков и Геларов спешили на помощь.

Ума схватила подол платья, взмахнула им. Низ одеяния распустился на нити шелкопряда и окутал морды тигронов. Они не успели издать ни звука и от чарующего запаха нитей погрузились в глубокий сон. Мунсан, заметив тигрона, оглушенного ударом песочного колеса, оттолкнул его тушу, выскочил из полосатого кольца и схватил лежавшую у сверкающих когтей ворона стрелу. В его руках она быстро уменьшилась и стала едва видимой. Часть тигронов бросилась за Мунсаном, когда тот попытался рукой дотянуться до второй стрелы. Мунсана подбросило в воздух, потом тяжело ударило о землю, и его глаза закрылись.

– Не-е-е-т! – закричала Ума. И в тот же момент со всех сторон выросла высокая стена войск Золотого Света. Богатуры, вышедшие из воды, бросились на ворона, защищая Уму. Мунлук, отбиваясь от тигронов, закинул Ира на плечо Гелары, видя изломанное тело Мунсана, вытащил его из свалки.

– Стрелы! Стрелы! – кричал Ир.

Прорываясь к воронам, сбившимся в центре, воины перебили почти всю стаю тигронов. Но вороны не стали дожидаться развязки, обернулись черной тягучей жидкостью и по высохшей траве темными венами утекли далеко за пределы Золотого Света.

– Где Мунсан? – оглядываясь по сторонам, завопила Ума.

– Гелары! Где Мунсан? – повторил Ир, держа Уму за руку.

– Боюсь, Грионар, мы его потеряли… – понуро вымолвил воин.

– Я видел, как эти птицы утащили его. Он покрылся слизью и сам стал жидким, как ворон! – подтвердил воин.

По щекам Умы покатились слезы. Ир обнял ее прижал к груди. Единственная мысль пульсировала в голове Ира – он понимал, что сны его были пророческими… И еще жгучее чувство потери.

– Доставить Уму в поместье. А меня сопроводить к властям! Срочно! – скомандовал Ир, передавая Уму в руки воинов. Один из геларов свистом вызвал табун коней во главе с Нутугом.

Как только кони и драконы оторвались от земли, Ир услышал грохот со стороны реки Аурум. Он обернулся, и увидел, как из центра Аллегории камень за камнем вырастают мосты. Соединив берега, мосты, словно лучи, принялись расширяться. Они тянулись друг к другу в две стороны, пока полностью не закрыли собой воды Аурум. Теперь на месте величественной золотой реки Золотого Света расположился песчано-каменный холм.

13. Магма, пыльца и лед

Ир вбежал по винтовой лестнице во дворец Лизы. Нарушая все правила этикета, Ир растолкал всех и прямиком направился к Эволюции.

– Грионесса! – с порога закричал Ир.

– Что случилось? – оторопела Лиза.

– На нас напали! Мунсан в плену, Аурум покрылась камнем! – обрывисто чеканил Ир.

– Как камнем? – Лиза подбежала к окну.

– Стрелы украдены! – продолжал Ир.

Из-за спины Лизы появились Монна и Джоконда, а в дверь ворвался Мунрейн, набросился на Ира:

– Где мой сын? Отвечай!

– Мунсан в плену, – бесстрастно ответил Ир.

– Кто это был?! – тряс Ира Мунрейн.

– Это были князья!

– Что еще за князья? – пальцы Мунрейна сжимались все крепче, разрывая ткань на плече Ира.

– Прекрати, Мунрейн! – Джоконде удалось ненадолго усмирить главу лунной династии.

– Ир, все по порядку! – приказала Монна.

Гард и Град внесли в зал ослабевшего Эспена, а за ними следовал и Логмер. Пока Ир рассказывал, никто не проронил ни слова, все стояли не шевелясь.

– Мы должны немедленно отправить войско, чтобы отбить моего сына! Что мы тут вообще обсуждаем? – потребовал Мунрейн.

– Мунрейн прав! – высказался Логмер.

– У меня нет времени на ваши разговоры, – спокойно произнес глава лунной династии, – я отдаю указ мунлукам.

Мунрейн достал из кармана крошечную металлическую шкатулку, украшенную мелким лунным жемчугом, и открыл ее маленьким ключом. В шкатулке оказалась горстка пепельно-перламутрового порошка. Это была «Лунная Пыльца».

Мунрейн растер пальцами пыльцу и нарисовал на полу символ лунной династии: полную луну с силуэтом Гриона. Пол в зале затрясся по мраморной глыбе пошла глубокая трещина. В воздухе взвихрилась пыль, когда она осела, в зале появился главнокомандующий мунлуков.

– Они все никак не разберутся со своими эффектными появлениями! – шепотом ехидно подметил Град.

– Да, работенки им предстоит немало. Трещина-то огромная! – ухмыльнулся Гард.

– Ваше Тривластие! Грионар! – Зарин приветствовал власти Золотого Света.

– Собирай войско лучших, немедленно отправляйтесь за Мунсаном! Верните мне его живым! – приказал Мунрейн. Зарин исчез.

– Участь Мунсана беспокоит меня меньше всего! – не обращая внимания на присутствие Мунрейна, жестко высказалась Лиза: – Он виновен уже своим неповиновением Великим Совершенствам!

– Но как быть с Аурум?! Золотой Свет еще не сталкивался с подобным, – Ир обратился к властям.

– Прогнозы, дорогой Ир, неутешительны, – мягким голосом ответила Монна. – Мы потеряем целостность Золотого Света, династийный раскол – вот что нас ждет.

– Что это значит? – Ир посмотрел Монне в глаза.

– Династии смогут жить только на своих территориях. Границы времени – это ничто по сравнению с расколом.

– Это недопустимо! – слабым голосом поговорил Эспен.

– Единственный путь вернуть благополучие Золотого Света заключается в возвращении стрел времени на их положенное место, – пояснила Джоконда.

– По преданию, стрелы времени были выкованы из сплава трех несочетаемых материалов. Звездная магма, лунная пыльца и солнечный лед. Еще никому не удавалось повторно использовать все эти элементы. Благодаря стрелам времени наши династии были соединены в один могущественный народ. Так появилсяЗолотой Свет, и так до сих пор мы не знали ничего, кроме благоденствия Эволюции, Гармонии и Иерархии, – задумчиво проговорил Логмер.

– Да, но должен быть другой путь. Раскопаем из этой груды камней Аурум? – Ир мучительно искал выход.

– Ир, как судья времени ты должен знать тонкости времени. Будь осторожен перед принятием решений. Иначе последствия будут необратимыми! – предупредила Монна.

– Да, Грионесса… – не переставая перебирать варианты, отстраненно ответил Ир.

– Грионары, Ваше Тривластие, не будем отходить от главного, – Логмер отодвинул Ира.

– Три династии живут под одним небом и светилом многие годы. Мы привыкли к друг другу, и почти стали единым народом, – с трудом выговаривая слова, продолжил мысль брата Эспен.

– Нам ничего не остается, кроме того, как снова разделиться, – обратил внимание на себя Логмер.

– Неужели это коснется глав династий? – перед глазами Ира появился образ Умы.

– Да! – хором ответили близнецы.

– Но как же Ума? – облик Умы резко рассеялся и рассыпался на множество кусочков.

– Так как междинастийный союз не был заключен, Ума все еще является подданной звездной династии, – пояснила Монна.

– Вы хотите сказать, пока стрелы времени не будут найдены, мы не сможем видеться? – Ир не мог поверить в то, что князья украли не только стрелы, но и его возлюбленную.

– К сожалению, все так и есть, Ир. Мне очень жаль… – тихо произнесла Иерархия. – Раскол произойдет не сразу. У вас будет время попрощаться.

– А как же всединастийные территории? – спросил Ир.

– Ледяная полоса – это очень опасная местность. Не теряй рассудительности, Ир! – строго отрезала Лиза.

– Теперь стрелы времени… Как будем их возвращать? Богатуры… – Мунрейн нашел в себе силы перейти к обсуждению.

– Это решение остается за судьей времени. – перебил Эспен, и все взгляды устремились на Ира.

– Война – кротчайший путь, сынок, – вклинил Логмер.

– Я не могу подвергать народ такой опасности! – заявил Ир.

– Отсутствие стрел – вот где настоящая опасность! – парировала Иерархия.

– Какая сила кроется за князьями? – Мунрейн обратился к Иру.

– Это тайна… у них есть отец… – вспомнил Ир.

– Так, это уже ближе к делу! – заинтересовались Гард и Град.

– Но это все, что мне известно, – разочаровал братьев Ир.

– Грионесса, я не вижу более смысла продолжать совет. Думаю, пришло время занести принятые решения в книгу власти. Глав династий ждет выполнение многосложных обязательств по разграничению территорий. – Логмер держал в руках развернутую книгу власти и попросил всех оставить свои согласия на страницах.

14. Древнее пристанище

Мунлуки шли тихим размеренным строем. Небо отсвечивало закатным багрянцем, и низкие тучи стали стягивать свои ряды. Погода портилась, и нужно было срочно разбивать лагерь. Воины специально передвигались по низине, чтобы никто не заметил, что они идут на север. А если начнется ливень, то низину в один миг затопит, а с гор пойдут каменные и грязевые сели. Терен внимательно изучал местность и решил отправить вперед разведчиков на драконах. Разведчики вернулись довольно быстро, и Терен даже подумал, что они что-то забыли.

– Мы нашли пещеру вон за тем холмом. Но она больше похожа на скрытый вход в древнее пристанище! – отрапортовал один из мунлуков, не скрывая своей радости.

– Почему так решили? – с подозрением поинтересовался Терен.

– Все признаки указывают на то. Во-первых, вход в пещеру прикрывает большой, но практически бесшумный водопад, так что сразу его не разглядишь.

– Интересно, – сказал Терен.

– Во-вторых, по бокам огромные вытесанные изображения стражников, а над входом в пещеру выдолблено огромное око. В-третьих, мы прошли немного вглубь, там все в развалинах и заросшие тропы. Там не было ни единой живой души, мы все проверили.

– Хорошо, переночуем там. Прибавить шагу! – скомандовал Терен.

Строй подтянулся и бодро зашагал вслед за разведчиками.

Как только они подошли к пещере, начался сильный ливень. Они увидели перед собой широкий водопад, в который им нужно было войти. По ту сторону водопада Терен быстро осмотрел вход и сам увидел каменное око над входом, как и говорили всадники. Затем он подбодряющим жестом приказал проходить внутрь. В пещере было сухо и темно. Зажглись факелы, и воины стали осматриваться.

Вокруг были разбросаны керамические осколки. Терен увидел одну уцелевшую вазу. На ней проглядывались выцветшие геометрические узоры, а на дне он заметил уже знакомый символ: то же око, что и над пещерой.

– Интересно, – подумал Арсений, – зачем в простом сосуде поместили столь точную копию какого-то символа?

Он поднес сосуд к водопаду, набрал в него воды и заглянул внутрь. Немного воды выплеснулось из сосуда на землю. На месте, где вылилась вода, вдруг вырос нежный белый цветок. Терен проделал фокус с водой еще раз, и история повторилась, только цветы были необычайно разных форм и оттенков. Под ногами Терена даже разрослась небольшая клумба, и все сбежались посмотреть на это чудо.

– Да это же живая вода! Мне мой дед рассказывал, что ею лечили самые сложные раны, – воин внимательно осмотрел цветы, заглянул в вазу и нерешительно потер ее ладонью.

– Правда? – воины недоверчиво посматривали на вазу.

– Есть доброволец проверить на себе живую воду? – начальник окинул взглядом лица мунлуков, но не заметил и капли энтузиазма испытать на себе все чудеса таинственной воды.

– Пожалуй, я! Лишь бы на мне цветок не вырос, – сказал один из мунлуков, неуверенно протягивая раненную руку. Терен полил рану водой, и рана на руке немедленно затянулась.

– Не может такого быть! – мунлуки щупали совершенно здоровую руку своего товарища.

– Кто следующий? – захохотал Терен и увидел, что мунлуки выстроились в длинную линию. Кто-то мучился от истерзанных долгой дорогой мозолях на ступнях, а кто-то подставлял старые боевые шрамы. Живая вода не только излечила раны, но восполняла утерянные силы.

– А что, если запастись водицей впрок? – предложил мунлук, только что исцелившийся от болей в груди.

– Так мы станем непобедимыми! Богатуры станут никем по сравнению с нами!

– Не несите чепухи! – Терен подавил разыгравшиеся фантазии мунлуков, понимая, что богатуры и мунлуки не соперники, а союзники, – Время отдыха. Нам предстоит длинный путь.

Мунлуки разбрелись по пещере.

Лунный свет едва пробивался сквозь водяную завесу. По стенам пещеры бегали трудолюбивые муравьи, а в узлах с продовольствием капались маленькие ночные мышки. Они вовсю хрустели чем-то.

– Что это? – вскочил со своего места Арсений.

Открыв один глаз, Флир сквозь сон произнес:

– Это мыши, сколько не прогоняй – не уходят… – Не успев договорить, Флир снова заснул.

– Нет, нет! Это не мыши.

– Мыши… мы… – пробубнил Флир.

– Вставай! Нужно проверить! – Арсений принялся трясти спящего.

– Что такое? Это мыши!

– Просыпайся, там кто-то есть!

– Где? – Флир начал приходить в себя.

– Да перед пещерой. Кто-то бродит!

Стараясь двигаться как можно тише, мунлуки выглянули из-за водяного полотна.

– Вот видишь! Здесь никого нет! – возмутился Флир.

– Пошли дальше, нужно проверить! – Арсений первый выбрался из пещеры.

– Ладно, – вздохнул сонный Флир.

– Ни звука! – шикнул Арсений.

Мунлуки осторожно обошли спящих в высокой траве драконов. Арсений и Флир незаметно добрались до основания холма. Присев на четвереньки, они стали взбираться по крутому склону, цепляясь за колючие сорняки.

Они поднимались до тех пор, пока отчетливо не услышали голоса, доносящиеся с вершины. Иногда между слов до мунлуков долетало едва уловимое рычание. Мунлуки остановились, не доходя до вершины. Арсений выглянул из-за травы и увидел стаю тигронов.

– Тигроны? – шепотом спросил Флир, на что Арсений подтверждающе моргнул глазами.

– Братья! – призывая внимание, прорычал тигрон. Но стая продолжала гудеть.

– Тишина! – заорал глава стаи Гнил.

Стая мгновенно отреагировала и выстроилась в несколько рядов. Сотня тигронов притихла.

– Моя дорогая матушка, – покачал головой Гни и обвел взглядом тигронов, с каждым словом повышая голос, – была бы очень огорчена тем, как наш род ведет свою жизнь. Она бы выла ночами от нашего никчемного и скудного существования!

Стая сидела смирно, внимая каждому слову вожака.

– Она многие тысячелетия трудилась над законом стаи, чтобы наш народ жил в мире и не притеснялся властями Золотого Света! – он плюнул себе под ноги и продолжил, – но она не знала, что придут времена, когда мы будем тесниться в лесу, будем питаться тем, что не успели добыть мунлуки, будем изгоями!

– ДА! – зарычали тигроны.

– Гнил, – сказал кто-то, – ты сам отказался входить в совет властей!

Гнил резко перевел свой взгляд на тигрона, из чьих уст вылетела эта фраза.

– Расступиться! – спокойно и даже вальяжно приказал вожак. Перед ним стоял молодой и храбрый тигрон. Гнил неторопливо обошел его и встал за его спиной. Ощущая спиной дыхание вожака, тот не посмел обернуться. Вернувшись в тигриное тело, Гнил внезапно впился пастью в шею и переломил ее.

– Кому еще есть что сказать? – Гнил облизал окровавленные зубы, ухмыльнулся и вернулся на вершину холма. Но не услышал ни звука в ответ. Тигроны только глядели на безжизненное тело. – Тогда, позвольте продолжить. Тигроны занимали эти земли еще до того, как образовался Золотой Свет. Мы – правители этих земель. Наша задача – вернуть себе то, что принадлежит нам!

Тигроны зарычали в поддержку Гнила.

– Теперь пришло наше время! Время править! Созывайте братьев и сестер! Со всех уголков Золотого Света! Нас поддержат грифоны. И мы отберем свое!

Тигроны принялись шуметь и разбредаться по холму. Мунлуки осторожно вернулись в пещеру и разбудили спящих соратников.

– Тигроны бегут в сторону пещеры! – заорал Арсений.

– К оружию! – Терен крепко взял в руки свой меч.

Мунлуки встали в плотный защитный строй. Хищники заприметили войско Золотого Света и бросились на них. Гнил, что был самым крупным и сильным, оттолкнулся задними лапами от камня, пролетел над головами мунлуков и исчез в глубине пещеры.

– Держать оборону! – кричал Терен. Тигронов было много больше, чем мунлуков. Перед пещерой началась битва. Тигроны один за другим вгрызались в мунлуков. Воины, искусно владевшие мечами, держали строй. Клинки полосовали темные густые шкуры. Но не все тигроны лезли в бой. Те, кто не был занят борьбой с мунлуками, прошмыгивали в глубину пещеры, где от них не оставалось и следа.

Когда последний хищник был повергнут, мунлуки заметили истекающего кровью Флира. Он лежал, уткнувшись лицом в землю, а из-под него растекалась кровавая лужа.

– К водопаду! – задыхаясь, прокричал Терен. Мунлуки подняли Флира и положили его под струящуюся воду.

– Дружище! Крепись! – шептал Арсений, вливая живую воду в рот Флира.

Терен посмотрел в безжизненные глаза Флира и вздохнул: «Поздно…»

– Это же живая вода! – Но Флир не двигался и не дышал.

– Оставь его, Арсений! – Терен побрел в пещеру. Он шел глубже и глубже, пока не уткнулся в глухую скалу. Терен недоумевал – куда исчезли тигроны?

Когда он вышел к воинам, увидел, как мунлуки прощаются с соратником. Терен подошел и так же, как все, прислонил свою ладонь к дракону. Дракон закрыл свои глаза и облил тело Флира пламенем, обратив его в пепел.

Надо было двигаться дальше, но Терен все никак не мог покинуть пещеру. Арсений держал лампаду над головой командира, в то время как тот прощупывал каменистую стену. Он подходил к ней с разных сторон, приглядывался с разных углов. Но ничего, что могло бы походить на проход, не находилось.

– Как они это сделали? – разозлившись, Терен бросил камень в стену.

– Ума не приложу… – отозвался Арсений. – Что будем делать, командир? Стоит донести властям.

– Да, незамедлительно!

15. Междинастийный раздел

Когда власти и их советники были вынуждены объявить о междинастийном разделе, Грион потерял свой привычный облик. Потускнели изумрудные краски, омрачился пейзаж. Город лишился своей целостности. Погода – и та подверглась изменению. Черные тучи клубились над землями народа лунной династии. Вихри спускались все ниже и ниже к земле, они поднимали камни и тут же обрушивали их на головы горожан. Каменный дождь бил окна, и в дома проникал горький ветер, завывавший унылую мелодию безысходности.

Звездная династия страдала от взбунтовавшихся звезд. Они собирались в стаи, гоняя всех, кто попадался на пути. Маленькие пакостники обжигали прохожих, разбрасывая жгучую паутину, от которой на коже появлялись зудящие раны.

Солнце нещадно сжигало испепеляющим светом земли народа Солнечной династии.

Звездные, Лунные и Солнечные скоро разделились. Погода успокоилась, но не без помощи повелителей стихий. Лабрин и Пос, жившие высоко в горах, спустились в Грион. Снежной лавиной они окутали земли Солнечной династии. Некогда плодородная земля словно выдохнула после гнета солнечных лучей. Не мешкая, пара повелителей перебралась на территорию Звездных. Как только агрессивные звездные стаи приметили Лабрина и Поса, они стремительно взлетели вверх и пикировали вниз. Звездная атака была встречена западней. Стаи попались в ловушку и замерли в висящей в воздухе жидкости. Лабрину и Посу оставалось разобраться с третьей частью земель Гриона. Черные вихри теперь походили на гигантские столбы из ветра, валунов и пыли. Лабрин запрыгнул на валун, ворочающийся в вихре. Он принялся отделять камни от ветра. Камни падали на землю, пока Пос собирал весь ветер в свои ладони. Как только последний блуждающий камень оказался на земле, Пос и Лабрин завершили свою работу, распустив ветер, сжатый в их кулаках. Они направили потоки воздуха, чтобы те распахнули все двери Гриона. Напуганные жители вышли на улицу и, не скрывая ликования, оглушили повелителей стихий овациями.

– Легко отделались! – Полам вытер со лба пот и откинул голову так, что его глаза устремились к солнцу, – вот, все как раньше, даже не слепит!

– Ты бы поаккуратнее! – Син тоже посмотрел на солнце, только, в отличие от своего друга, прикрыл глаза ладонью.

– Да-а-а, – потянулся Полам, – вот так теперь и будем жить! Как хорошо, что из друзей у меня все местные! Не по кому скучать. Кроме тебя, конечно… – Полам начал сгибать пальцы, пересчитывая своих друзей. – Так, ты – это один… – его лицо приняло глубокое выражение задумчивости. – Еще раз, Син – один… – но на этом список и закончился.

Син посмеялся и успокаивающе похлопал товарища по плечу:

– Ничего, один, зато преданный! – Син подмигнул Поламу, и они вернулись в дом Карена.

Старик сидел за столом, попивая травяной отвар – терпкий запах не просто отталкивал, а вынуждал держаться подальше.

– Ну что там? – потягивая напиток, поинтересовался Карен.

– Все по-старому! Солнце мягкое, такое приятное, – Полам уселся на деревянную кушетку и умилительно прижал подушку к груди.

– Карен, а как теперь-то жить будем? – спросил Син старика.

– Когда-то давно народы Золотого Света так и жили. Вот так и будет, – незамысловато ответил старик.

– Неужели власти допустят?

– Главное! Это чтоб было, что поесть! – потерев пузо, заявил Полам. – А этого добра и у нас полным-полно!

Син призадумался, ему казалось недопустимым решение властей позволить народу быть разделенным. И тогда он подумал, что надо отправиться за стрелами, где бы они ни были: «Может, это и есть мое предназначение?» – как вдруг его мысли были прерваны вопиющим стоном.

– Что случилось, Полам? – Син подбежал к внезапно упавшему другу.

– Я вспомнил! – закричал Полам, – вспомнил вкус дичи, что готовят в звездной династии!

– Я подумал, ты умираешь! – Син посильнее стукнул Полама по руке и вернулся к старику Карену.

– Что, если стрелы никогда не вернутся? – продолжал размышлять вслух Син.

– Значит, это предрешено, – без лишних эмоций промямлил собеседник.

– Значит, мне никогда не отведать того мяса! – из угла комнаты причитал Полам.

Син понял, что от этой парочки не добиться ответов на его вопросы и они вряд ли осознают положение Золотого Света. Он встал, предупредил Карена и Полама, что пойдет на прогулку, и вышел из тесной коморки старика. Он медленно спускался по извилистым улочкам Гриона, утопая в мыслях о возвращении стрел на реку Аурум. Ему даже вздумалось пойти во дворец Монны и сообщить о своих намерениях. Но его план никак не хотел выстраиваться, и Син передумал переступать порог дворца.

Он ушел достаточно далеко от дома Карена, как увидел двух знакомых богатуров. Они спорили о чем-то. Син решил разузнать, куда же направляются богатуры.

Син догнал их и схватил за плечи:

– О чем спорите? – обрадовавшись встрече, задорно спросил Син.

– А ты откуда? – брови Боаса закудрявились от удивления.

– Прогуливаюсь, а вы?

– Почему не на службе? – Таран смахнул Сина со своего плеча и оглядел его взглядом, оставляющим неприятный осадок.

– Дали отгул. Если быть честным, командир не сильно видит нужду во мне, – Син, дабы скрыть горечь правды, иронично улыбнулся и отвел глаза.

– Присоединяйся к нам! – одобрительно кивнул Боас.

– Так, без вольностей! – пригрозил Таран.

– Ну а что тут такого? Загрузим мальца и налегке доберемся быстрее!

– Хорошо, – недовольно кинул Таран, и тройка пошагала вперед.

– Вы что, на задании? – любопытство горело в глазах Сина, ему хотелось выведать как можно больше информации, чтобы построить план по возврату стрел.

– Да, – сухим голосом ответил Таран.

– А что этот тигрон у нас делает? Разве не мунлуки его схватили?

– Так они его схватили, а разговорить подлеца богатурам отдали! У нас это как-то лучше получается, – гордо заявил Боас.

– Хватит привирать! Он у нас, потому что его кто-то невовремя дубиной вырубил, – пробубнил Таран, на что Боас промолчал и опустил взгляд, делая вид, что разглядывает свои сапоги.

– А куда идем? – Син поглядел на Боаса, зная, что он тут же выдаст местоположение мунлуков.

– Да вот, тащим зубастого к мунлукам, – Боас развязал свой язык, за что ему тут же прилетел удар от Тарана.

– Он ведь богатур! – жалобно выкрикнул Боас.

– Может быть, и богатур, да не сильно походит! – не сводя глаз с дороги, отчеканил Таран.

Ожидания Сина были мгновенно оправданы:

– Там, за Серым холмом, есть пещера. Такая большая, что могут поместиться все богатуры Золотого Света! – начал рассказывать Боас.

– Прекрати привирать! Ты там никогда не был, да и мунлуки только обнаружили эту пещеру, – заворчал Таран.

– Понятно, а как мы туда доберемся? – Син снова бросил фразу в сторону Боаса, пользуясь его чрезмерной доверчивостью и любовью к долгим разговорам.

– Отставить вопросы! – приказал Таран.

Но Боас полушепотом выдал навигационные трюки богатуров:

– Так нас туда приведет зов…

– Что за зов? – Син нахмурил брови и прищурился.

– Все тебе надо объяснять! – Таран перекинул мешок с пленным на другое плечо.

– Не горячись, Таран! Я и сам могу рассказать! – Боас подтянул штаны и принялся толковать:

– Зов – это Звук Опасности Воинов, по нему мы и направляемся к мунлукам.

– Но я ничего не слышу! – Син постарался как можно лучше прислушаться, но ничего, кроме ветра и шелеста травы, не услышал.

– А ты говоришь, он богатур! – ощерил зубы Таран.

– Тут ты прав, Таран! Малец еще не до конца богатур!

– Что за загадки? – оскорбился Син.

– Малец, если ты не слышишь ЗОВ, значит, ты не проникся духом богатуров! – пролил свет Боас.

«Вот так новости!» – Син немного разочаровался, и из-за этого усомнился, что вообще сможет претворить свой план в жизнь. Его будто отбросили на несколько шагов назад, и он вспомнил то ощущение, когда только что прибыл в Грион.

Под бесконечную болтовню Боаса тройка богатуров добралась прямиком до отряда мунлуков.

Терен ходил кругами перед входом в пещеру, когда Арсений оповестил его о прибытии богатуров.

– Ну наконец-то! – Терен похлопал себя по бедрам. – Где вас носило?

– Как дошел ЗОВ, так и вышли! – пробухтел Таран.

– Пленник не задохнулся, пока вы ковыляли сюда? – Терен оглядел недвижимый мешок, пока мунлуки снимали его с Тарана.

– Живой и невредимый! – хохот Боаса влетел в пещеру, стукнулся о стену и вернулся обратно.

– Посмотрим… Как прошел допрос? – поинтересовался Арсений, развязывая жесткий узел.

– Ну, как… – потупился Боас, – поместили мы его в камору правды. Да и запах отвара был что надо! Я и сам чуть свои секреты не выдал, когда принюхался. Видимо, потеряли мы сноровку, не пользовались каморой давненько.

– И что случилось?

– Отвар поставили около отверстия в камору. Вместо тайн тигрон начал рассказывать, как влюбился в тигроницу своего брата. Что ни спроси, отвечает: Гринея… Гринея! Зря я его дубиной тогда огрел!

– Хватит болтать! – скомандовал Терен. – Доставайте и держите крепче!

Мунлуки вытряхнули мешок, и из него вывалился черный, еле дышащий комок шерсти.

– Он без сознания! Что будем делать, командир? – Арсений раскрыл глаза тигрона и почувствовал его слабое дыхание.

– Как что? Остолопы! Несите его к водопаду!

– Да-да, вода его приведет в чувство! – Боас принялся регулировать процессом перемещения тигрона.

– Это живая вода! – кто-то из мунлуков осведомил наивного Боаса.

– Да-а? – богатур не мог поверить своим ушам, но никто не озаботился дальнейшими разъяснениями всех обстоятельств.

Тело тигрона, удерживаемое двумя воинами за задние и передние лапы, покрылось водяной пленкой. Как только на пленнике ни осталось ни единого сухого места, он издал что-то среднее между воем, рыком и вздохом.

– Так, держать его! Крепко! – заорал Терен и поторопился поближе подойти к пленнику.

– Мунлуки… – тигрон расплылся в ехидной улыбке, – …опять вы! А я соскучился!

– Арсений, неси стекло привидения! Живее! – поторопил командир.

Арсений дыхнул на выпуклую стекляшку и в спешке произнес:

– Имя! Имя!

– Гринея! – донеслось из отряда.

– Так-так, – прошептал Арсений и принялся водить пальцем по запотевшему стеклу, – Гринея. Готово!

– Живее! – командовал Терен.

Арсений передал стекло привидения одному из мунлуков. Стекло повисло перед глазами тигрона. По выражению глаз пленника можно было догадаться, что он пребывает в неком недоумении. Арсений встал по другую сторону стекла и принял совсем не характерную для себя позу. Он присел на колени, вытянул шею. Боаса это зрелище заставило подавить смех. Син и Таран даже не улыбнулись. Повисла тишина, слышалось только журчание воды.

– Милый мой, – нежно произнес Арсений.

– Гринея! Почему ты здесь? – робко промолвил пленник.

– Я люблю тебя, давай сбежим вместе! – говорила тигронна, зазывая идти с ней в пещеру. – Открой проход, и мы всегда будем вместе.

– Гринея, ты ведь знаешь, проход может открыть только Гнил… – заскулил тигрон.

– А что там, что за пещерой? – тигронна с блестящей шерсткой заигрывала своими серыми-голубыми глазами.

– Там наш новый дом, там мы будем счастливы! На Белом Свете! – бредил тигрон.

– Белый Свет – это прекрасное место! Но как нам попасть туда без Гнила? Он нам не нужен, у нас будет своя стая, – продолжалась завораживающая пытка.

– Скоро, милая, скоро границы будут стерты, – тигрон, обманутый иллюзией, влюбленно смотрел на Арсения.

– Но как они будут стерты?

– Не беспокойся, я сделаю все, что для этого требуется.

– Что ты сделаешь, открой мне свою тайну… – нежно уговаривала тигронна.

– Я не могу, милая! Ты сама все скоро узнаешь, – тигрон опустил взгляд. Под собой он увидел две пары громадных военных сапог. Пленник зарычал в безумии, пытаясь выбраться из рук мунлуков.

– Бегу! – неожиданно для всех проревел Боас. Богатур подбежал к пленнику и по традиции взмахнул над его головой булыжником.

– Ну вот, опять! – вздохнул Таран.

– Дубинки не было, а вот и камень сгодился! – горделиво засмеялся Боас.

– Ты что сделал?! – Терен схватил Боаса за шкирку и принялся его трясти.

– Как что? Обезвредил врага! – недоуменно ответил на нападки мунлука Боас, ища взглядом Тарана.

– Командир, не стоит кипятиться! Итак, все выяснили! – Арсений вышел из-за стекла.

– Могли и больше, если бы не этот остолоп! – закричал Терен, брызжа слюной.

– Сворачиваемся! – Арсений взял на себя роль командира, пока Терен продолжал ругаться, – Богатуры, несите пленника обратно!

– Что, обратно? – пожаловался Боас Тарану, но тут же приободрился, заметив Сина, стоящего за Тараном. – О! Малец! Твоя очередь тащить пленника!

Син вздохнул, взгромоздил на себя тяжеленую тушу и побрел в компании Тарана и Боаса в лагерь богатуров.

16. Нападение тигронов

Ночь спустилась на Грион, погас свет в окнах, а на улицах загорелись фонари. Они едва освещали пустынные улицы, на которых ветер лениво шевелил флаги династий. Грионцы чувствовали себя одинокими и потерянными. Казалось, ничто и никто не вернет мир, где царила гармония.

Грион погрузился в болезненное уныние.

Гелары, богатуры и мунлуки охраняли город со всех сторон Золотого Света тремя кольцами. Кольцо Мунлуков, то, что вплотную прилегало к стенам города, двигалось по часовой стрелке. Второе кольцо геларов, выстроенное по дальше от Гриона, шло против часовой стрелки. А последнее третье – кольцо Богатуров – стояло в боевой готовности.

Горизонт затянула мгла. Ничего и никого не было видно. Мунлуки были настороже, но из темноты совершенно неожиданно раздался знакомый наглый голос:

– Так-так! Вот мы и встретились. – Гнил многозначительно проскрежетал когтями по земле разбрасывая мелкие камни.

– К оружию! – заорал Брав.

– Не надо так торопиться. Или это у вас такие обычаи? – тигрона не было видно, голос шел из темноты.

Брав вышел из строя и пошел на голос. В это время один из драконов разинул свою пасть и окрасил кромешную тьму ярким красным светом. Брав быстро огляделся и встретился взглядом с Гнилом.

– Вы пришли поболтать? – Брав обнажил свой меч.

– Можно и так сказать! Но уж точно не биться! – рассмеялся вожак, – у нас к вам предложение, богатур!

– И какое же?

– Переходите на нашу сторону… – Гнил подходил все ближе и ближе к Браву.

– Неужели вы научились гостеприимству? – трудно было не распознать иронии в голосе богатура.

– Такому сильному войску нельзя оказывать в гостеприимстве!

– А что мы там у вас делать будем? Служение тигронам – дело непочетное! – посмеялся Брав.

– Служить нам? Служить будут вам! Правда заманчиво, богатур? – Гнил двигался по кругу.

– Действительно заманчиво! – Брав не спускал взгляда с тигрона.

Син, стоя в кольце богатуров, издали наблюдал за Гнилом и Бравом. Ему казалось, что вот-вот тигроны развернутся и отступят.

И вдруг он почувствовал, как теплая волна поднялась снизу вверх, и сердце забилось чаще. Впервые Син испытал этот таинственный зов – готовность перед атакой. Син покосился на рядом стоящих Брама и Брима и заметил, как их тела напрягаются, занимая боевую позицию. Син потянулся к мечу, он медленно выдохнул, осознавая, что бой не будет походить ни на одну тренировку в лагере богатуров.

– Ну что, богатур, хочешь стать Аллегором? – Гнил угодливо сверкнул глазами.

– Родился богатуром, таким и умру! – гордо заявил Брав и вскинул руку. Богатуры с грозным ревом устремились на стаю тигронов.

– Ты еще пожалеешь! – прошипел Гнил, развернулся и бросился к стае.

Словно две грозовые тучи, тигроны и воины смешались в схватке. Как только тигрон бросался на Брама, то оказывался в руках Брома и Брима.

Стая брала верх и все ближе пробивалась к стенам Гриона.

Бивен отдал приказ открывать огонь. Мунлуки и гелары расступились, и поле битвы огласилось глухим рокотом. Плиты стены разошлись в стороны, превращаясь в каменные катапульты, заряженные яйцами драконов. Наполненные ядом яйца вспыхнули фиолетовым пламенем.

Огонь! – скомандовал Брав. Драконьи яйца по крутой дуге перелетали через богатуров и приземлялись среди тигронов.

Гелары оседлали драконов. Драконы подхватывали тигронов и тут же, в воздухе, пожирали их, раздирая на части. Кони мунлуков, в свою очередь, копытами проламывали черепа нападающих.

Хищников становилось все меньше. Оставшиеся в живых поспешили скрыться вместе с вожаком.

– Как ты, малец? Живой? – Таран подошел к Сину и хлопнул его по плечу.

– Живой… – Син кивнул головой.

– Вот теперь ты – богатур!

Син и сам это понял, когда почувствовал зов, чему был очень рад. Но большей радостью для новоиспеченного богатура стало то, что его первый бой не оказался последним.

– Победа! Победа! – скандировали воины. Но Брав, Терен и Зарин не торопились радоваться.

– Тигроны и волканы обязательно вернутся! – Брав окинул взглядом посветлевший горизонт.

– Тут и гадать не придется, – поддержал Терен, пересчитывая своих мунлуков.

– Потери невелики, справимся без подкрепления.

– Все потому, что мое войско взяло на себя весь удар. Мы лишились с дюжину отличных воинов. – Брав старался держать себя в руках.

– Отставить веселье! – заорал Терен. – Не расслабляться!

– Гнил не отступает со своей шайкой, – Зарин наблюдал за действиями вожака.

Резкий порыв холодного ветра оборвал веселье.

Воины Золотого Света подняли глаза к небу. Небесное полотно разорвала черная полоса.

– Приготовиться! – скомандовал Терен. – К оружию!

С неба падала армия грифонов, оглушая свистом и хлопаньем огромных крыльев.

– Драконы! – Бивен взмахнул в сторону крылатых воинов. Драконы оторвались с земли и взяли в огненное кольцо нежданных гостей. Кольцо пульсировало и сжималось, затягивая грифонов в центр обжигающей воронки.

Гелары, не боящиеся драконьего пламени, вели бой внутри вихря, пронзая своими мечами крылатых врагов.

Грифоны все прибывали и прибывали из-за границ ледяной полосы. Их было так много, что они заполнили все небо. Часть нападала на драконов, отчего огненный вихрь ослабевал. Вырвавшиеся грифоны устремлялись к земле, хватали воинов, уносили к облакам и сбрасывали вниз. Некоторых воинов подхватывали мунлуки на летающих конях. На земле и на небе кони чувствовали себя одинаково уверенно и не уступали грифонам в мощи.

Син рубил направо и налево, потеряв счет времени. Он увидел грифона, атакующего Гроза. Син разбежался и, взмахнув мечом, снес птичью голову. Гроз развернулся лицом к Сину и только хотел сказать… Как что-то потащило Сина вверх. Когти грифона глубоко впились в его плечи, а по коже ручьем потекла горячая кровь. Меч выскользнул из рук. Син обхватил голени несшего его грифона и попытался вывернуть их, но они оказались крепче, чем стоило того ожидать. Он попытался снова, нащупав место потоньше. На этот раз удача оказалась на стороне богатура. Грифон стал клониться влево. Син начал раскачиваться всем весом, не обращая внимания на боль. Птица, в попытке удержать равновесие, вытянула шею вперед. Син обхватил шею грифона и стал его душить. Обессилевшая птица теряла высоту и ослабила хватку. Син извернулся, оседлал грифона и закрыл ладонью выпуклые желтые глаза, вынуждая грифона спуститься.

– Ого, посмотри, что Син вытворяет! – бросил Боас.

Таран мельком взглянул на Сина. «Богатур!» – мысль, полная гордости, пронеслась у него в голове.

– Подхватим его! – Боас и Таран бежали вперед, следом за ослепленной птицей. Когда Син был совсем низко, Боас снес грифону голову, а Таран же подхватил падающего Сина.

– Вовремя! – удивился Син. Таран скинул с себя с Сина и снова вернулся к схватке.

Грифоны перестали прибывать.

– Отступают… – Зарин видел, как Гнил, а за ним и все войско потянулось к ледяной полосе.

– Как бы еще кого к нам не занесло. – Терен снял шлем.

– Это только начало, – предположил Брав.

Усталые воины взглядом проводили остатки армии грифонов и волканов. Сплоченные духом победы, гелары, богатуры и мунлуки позаботились о раненных. Они водружали их на обвешанного скорлупами дракона. Мягкие и обволакивающие стены скорлуп были похожи на личинки мелких насекомых. В них содержалась теплая целебная жидкость, что ускоряла процессы заживления ран. Богатуры тащили раненых в бою к драконам, гелары вскрывали яйца, и жидкость втягивала в себя тела воинов. Покрытые гроздьями перламутровых яиц драконы направлялись к Грионской лечебнице. Мунлуки же с почестями провожали убитых товарищей.

Син сидел на камне посреди поля, его сердце билось так сильно, что казалось, стук доносится из глубины земли. Син запрокинул голову, но чистое небо не успокоило его. Син понимал, что это всего лишь начало.

17. Совет властей

Дракон торопился привезти воинов в Грионскую лечебницу. Он взмахнул крылом, ненароком задев купол дворца Лизы. Смотрящая в окно Лиза попятилась назад. Она скользила взглядом по скорлупам, свисающим со спины дракона. Такого количества раненых Золотой Свет не видел давно.

Двери в зал распахнулись, и вошли Джоконда и Монна.

– Пора действовать! – заявила Джоконда. – Больше нельзя это терпеть!

– Мы больше не в состоянии догонять время! Без стрел оно опережает нас. – Монна смотрела, как лекари снимают с дракона скорлупы с ранеными воинами.

– Но что вы предлагаете? Нападение? – Лиза была готова дать отпор врагу.

– Нападение – не выход. Это игра вслепую! – Монна перебила сестру.

– Ваше Тривластие, – Ир вошел и поклонился, но остался незамеченным.

– Джоконда права. Теперь, когда народ Золотого света исчерпал свое право на самозащиту, мы можем вмешаться.

– Война начнется в тот момент, когда наш враг проявит себя, – начала Лиза, но Ир позволил себе перебить главу Эволюции:

– Тигроны, волканы и грифоны вышли под предводительством вожака Гнила!

– Ир, смотри глубже: тигроны – народ трусливый, они не способны пойти против нас в одиночку, – Монна взмахнула рукой, и перед Иром предстал образ Гнила, чьи глаза источали страх.

– Наши беды живут на белом свете. Там и все ответы на наши вопросы, – Лиза заметила поддержку сестер. Негласно было решено, кто отправится за пределы Золотого Света. – Подать колесницу!

Лиза попросила сестер и Ира отойти и взмахнула рукой. Стеклянный купол раскрылся, словно бутон. Лиза прыгнула на один из лепестков, а с него – на висевшую в воздухе колесницу.

– Возвращайся невредимой!

Кони несли Лизу за ледяную полосу. Там находился Белый Свет – таинственное место, куда не заходил ни один грионец. Все знали – искать там нечего, да и не зачем. С самого начала времен Белый и Золотой свет, разделенные ледяной полосой, жили порознь.

Колесница приземлилась на огромной цветущей поляне. Лошади остановились. Что-то было неладно с этой поляной. Не было ни насекомых, ни мелких зверюшек. Цветы не пахли, а трава и вовсе была неживой. Солнце светило, но не излучало тепла, а облака недвижимо висели на небосклоне.

– Вот мы и на месте, – Лиза погладила коня по гриве и отстегнула скакунов от колесницы. Одним движением она оказалась верхом на одном из коней.

Она не знала, куда ей двигаться дальше, и направилась в сторону солнца. Сочная трава сменилась всплывшим из неоткуда туманом. Свет вытеснялся мглой, поляна преобразилась в мрачную рощу. Воздух наполнился сыростью, сквозь которую ощущалась едкая гарь. Обжигая легкие, она дурманила разум прибывших в Белый Свет.

Оглядев свои руки и ноги, Лиза увидела, как ее тело покрывается тонкой золотой пленкой – это сработала защита Монны.

– Вкусненьким запахло! – Лиза услышала шорох.

– И кто тут у нас? – голоса приближались, становясь более отчетливыми.

– Неплохо бы поживиться! – доносилось до Лизы. – Так-так, конь и худосочная девка! Занесло так занесло!

– Поклонитесь! – приказала Лиза. Ее глаза загорелись огнем правителей, и пара трусливых тигронов склонила свои головы. – Ведите меня к своему вожаку!

– Зачем вести, Грионесса? Я уже здесь, – Гнил появился из темноты.

– Не глупи! Ты знаешь, о ком я!

– Хозяин не рад гостям! – Гнил подошел к коню, обнюхал сапожки Лизы, как вдруг из них выскочило острое лезвие и смахнуло с морды Гнила клок шерсти, похожей на тонкую проволоку.

– Будь разумен, Гнил. Я доберусь до вашего хозяина с вами или без, – Лиза покачала указательным пальцем в воздухе, а затем поманила бастарда Фоллена к себе. Тело тигрона перестало слушаться, и он оторвался от земли, паря над клубами тумана. Во взгляде Фоллена застыл ужас.

– Ничтожество! – зарычал Гнил.

– Не стоит горячиться. Веди меня, – приказала Лиза. Гнил прорычал что-то в ответ и пустился бежать впереди. Лиза свистнула, и конь догнал вожака тигронов.

Они пробирались сквозь густую чащу. Сухие ветки преграждали путь и пытались ударить Лизу по лицу. Ядовитый мох источал едкие пары, в чащобе кто-то ревел.

Фоллен, по-прежнему недвижимый, летел позади Лизы и наблюдал, как остальные тигроны стирают лапы, догоняя Гнила. Выйдя на берег озера, вожак резко остановился. Стая тигронов с разбегу уткнулась мордами в Фоллена и с крутого берега покатилась прямиком в холодную воду.

– Дальше пойдете сами! – Гнил оскалился, наблюдая за тем, как тигроны, дрожа, выбирались из озера.

Лиза слезла с коня и бесстрашно направилась к озеру. Величественный пейзаж открылся ее взору. Вода, словно ровное стекло, отражала тусклые оттенки серого неба.

Озеро было окружено горами.

Все вокруг дремало, Лиза натыкалась на змей, пауков и ящериц, ожидавших, когда кто-нибудь их разбудит. Конь Лизы тоже задремал.

Фоллен уже спал, покачиваясь в воздухе.

– Так-то лучше! – Лиза погладила коня и увидела, что силы возвращаются к нему. Прикосновение Лизы разбудило и тигрона.

– Как тебя звать, тигрон? – Лиза пристально всматривалась в его глаза. Ответа не последовало, он только пытался показать что-то, направляя свой взгляд сверху вниз. – Ах, да, совсем забыла! – Лиза прикоснулась пальцем к пасти тигрона, и тот смог заговорить:

– Фоллен, Грионесса!

– А почему я не вижу в твоих глазах ни ярости, ни угрозы? – поинтересовалась Лиза.

– Я не питаю к вам таких чувств.

– А какие питаешь?

– Уважение и сострадание, Грионесса, – Фоллен попытался оглянуться и увериться в том, что их никто не подслушивает.

– Здесь никого нет. Что тебя заставляет оставаться в стае?

– Долг. Долг перед дядей, он воспитал меня, когда ушли мои отец и мать.

– Гнил твой дядя?

– Да, Грионесса. Мой отец вожак, погиб в схватке с грифонами за территорию вблизи Ледяной Полосы. А мать, подданная Золотого Света, неизвестного рода из Гриона, не выдержала утраты и ушла вслед за отцом, когда я был еще маленьким.

– Могу ли я довериться тебе, сын подданных Золотого Света?

– Верить надо не разуму, а сердцу, Грионесса. Делайте, как оно велит вам. – Фоллен опустил взгляд.

– Ты прав, тигрон. А сердце, похоже, поверило тебе. Но знай, я не терплю предательства, а ты уже предал Золотой Свет один раз.

– Клянусь служить вам верой и правдой, Грионесса.

Лиза сняла заклятие с тигрона:

– Думаю, ты и сам знаешь, что тебе нужно сделать. – Фоллен кивнул и облизал ладонь Лизы. Пелена защиты, доставшаяся Лизе от Монны, растянулась, и ее часть расплылась по телу тигрона. Фоллен распространил защиту и на коня.

– Теперь идите за мной.

Фоллен повел Лизу к тому месту, где их бросил Гнил, подошел к воде, окунул в нее свою лапу и принялся что-то вырисовывать на поверхности озера, часто порыкивая и закатывая глаза:

– Надеюсь, все сработает как надо, – волновался тигрон.

Озеро забурлило. Больше всего пузырей было в самом центре. Там пузыри были намного больше других. Касаясь поверхности, они лопались, пугая Фоллена. С каждым хлопком его подбрасывало, а задняя лапа не переставала трястись.

Но вдруг вода перестала бурлить, озеро покрылось ровной серой гладью, как будто ничего не произошло.

– Не вышло, – вздохнул Фоллен. Он снова побежал к воде и, как только коснулся ее, черная струя воды ударила в небо. Брызги долетали до крон деревьев, растущих вдали от озера. Вода окатила и Лизу с конем, но цвет пелены на их телах вовремя сменился с золотого на голубой. Защита не дала гостям Белого Света намокнуть.

Озеро продолжало плеваться водой до тех пор, пока на поверхности не появились странные сгустки, постоянно меняющие очертания. Вода вокруг сгустков помутнела и стала черной.

– Князи… – сказал Фоллен.

– Так вот какие они! – Лиза впервые встретилась с князьями.

– Для чего ты нас позвал? – в один голос заговорили князья.

– Привел пленников! – Фоллен показал на Лизу и коня.

– Пленники? – от голосов князей пробрала дрожь.

– Да, шпионы пробрались на Белый Свет. Я схватил их в роще. Склонись, пленница! – зарычал тигрон, и Лиза склонилась, чтобы не выдать себя.

– В замок! – Куски материи княжеских плащей поползли к Лизе, связали ее и повалили на землю. Сами князья тонкой пленкой покрыли собой поверхность воды, создавая мост.

Фоллен аккуратно прикусил чешуйчатое одеяние Лизы и поволок ее в указанное князьями место. Мост прогибался под весом тигрона и пленницы, да так, что они могли ощущать леденящий холод воды. Как только Фоллен проходил по мосту, он сворачивался, и не было возможности вернуться назад. Когда они добрались до середины озера, мост исчез, и Фоллен с Лизой провалились в темноту.

– Фоллен? – Лиза позвала тигрона.

– Я здесь, Грионесса! – голос Фоллена успокоил Лизу.

– Где мы? – Лиза пыталась рассмотреть хоть что-то, но темнота была непроницаемой.

– Трудно сказать. Мы должны были перейти на другой берег и через подземный лабиринт попасть в замок. – тигрон принялся обнюхивать яму. Лиза услышала напряженное сопение, а потом звук падающих камней, окончательно закупоривших западню.

– И что дальше? – Лиза ждала чего-то более внушительного, чем закупоренная яма.

– Боюсь подумать… – не успел проговорить тигрон, когда стенки ловушки стали сжиматься. Лиза и Фоллен прижались друг к другу. Защита Монны не дала раздавить пленников.

Дно ямы стало зыбучим песком, и Лиза с Фолленом снова провалились в пустоту.

– Задержи дыхание! – успела крикнуть Лиза. Песок сдавливал, отпускал, и вдруг в тишине послышался звук постукивания по стеклу.

– Вы целы? – увидев Лизу, обрадовался Фоллен.

– Да, – ответила Лиза, пытаясь освободиться от остатков песка.

– Кого же на этот раз к нам занесло? – расплывчатая фигура продолжать стучать о стекло. Пленники оказались в круглом прозрачном сосуде с узкой горловиной. За стеклом был мужчина, но свет бил ему в спину, и лицо его было в тени.

– Подожди-ка, не могу поверить своим глазам! – расхохотался незнакомец и вплотную приблизился к стеклу, разглядывая пленников. – Да к нам скоро весь Золотой Свет переберется! Не зря мне показалось, что мои слуги так пахнут интересно… сейчас, – он закрыл глаза и принюхался, – …точно, домом!

Сказать, что эти слова ошеломили Лизу, – значит ничего не сказать. Она былапотрясена и все пыталась рассмотреть пленившего их незнакомца. Это был высокий мужчина в наряде, который нельзя было встретить на всех просторах Золотого Света. Первое, что заметила Лиза, это множество кожаных поясов, повязанных на талии. На каждом из них красовались чучела разных тварей, обитавших на Белом Свете. Головы редкой крылатой змеи, водяной лягушки, что парализует своих врагов одним взглядом, драконий коготь и рог рогатой рыбы – все это стало знаками власти хозяина Белого Света. Незнакомец запустил руку за пазуху и вытащил изрядно потертую цепочку с кулоном, соединявшим в себе три символа: солнца, луны и звезд.

Лиза не могла поверить своим глазам, у нее на груди был такой же кулон.

– Феррум? – прошептала она.

– Ну наконец-то! Я думал, ты уже и не узнаешь меня! – Феррум, встал так, чтобы свет упал на лицо, и дал Лизе хорошенько себя рассмотреть.

– Ты! – сквозь зубы выговорила Лиза.

– Как поживаешь, сестренка? – он резко отвернулся и рассмеялся. – А работенка Монны сыграла мне хорошую службу! Так бы и не свиделись!

Фоллен пристально рассматривал Феррума, впервые встретившись с отцом Белого Света лицом к лицу. Феррум обладал приятными чертами лица – в меру высокий лоб с едва наметившимися морщинами. Тонкий нос с небольшой горбинкой, острый подбородок… Лицо, вызывающее доверие, если бы не глаза… Глаза, как показалось Фоллену, меняли оттенок. Иногда они казались темно-фиолетовыми, затем перетекали в аметистовый, а после окрашивались в цвет граната.

– Выпусти меня, Феррум! – потребовала Лиза.

– Да, не на такую встречу я рассчитывал! – засмеялся Феррум и сквозь стекло протянул свою руку. Лиза ухватила его за руку и прошла сквозь стекло, оставив Фоллена в сосуде. Лиза, едва вырвавшись, принялась расхаживать по подземелью.

– Не так быстро, сестра! – Феррум пальцем подозвал к себе князей. Они выпустили свои узы и, как был убежден Феррум, обездвижили Лизу. Ей же показалось, что нити князей просто повисли вокруг нее, не касаясь тела. Она постаралась не выдать промах князей.

– Твое царство – твои правила… – Лиза поймала себя на мысли о том, что никто не мог и предположить, что Белый Свет стал троном для Феррума.

– Что привело тебя ко мне, сестра? – глаза Феррума сверкнули.

– Я думаю, причины моего визита тебе известны!

– Как я мог забыть! – Феррум хлопнул рукой по лбу. – Стрелы времени… Конечно! Мне придется их позаимствовать еще на некоторое время. Они мне сейчас нужны как никогда! Пойдем, лучше я тебе кое-что покажу!

Феррум кивком приказал князьям вести Лизу за собой. Поддавшись узлам князей, она расслабилась и позволила перенести ее. Они двигались по длинному сырому коридору. Со стен стекала вода, земля была влажной, покрыта слоем плесени.

В глубине коридора появился свет. С приближением он становился ярче и ярче. Феррум остановился перед белым полотном. Князья вдруг растворились в воздухе. Феррум прикоснулся к полотну, и оно разлетелось в разные стороны белыми летучими мышами. Поток воздуха хлестнул Лизу по лицу. Перед ее глазами открылась сухая и почти безжизненная земля. Только ветер переносил камешки с места на место.

Лиза попыталась рассмотреть странный пейзаж и поняла, что этого места не существует. Оно нереально и непостижимо для тех, кто находится вне него.

– Что я должна увидеть здесь? – Лиза ждала объяснения.

– Присмотрись повнимательней… – Феррум провел рукой перед ее глазами. Где-то вдали появилось темное пятно, оно медленно зашевелилось. Очертания обрели четкость, на глазах Лизы из бесформенной массы вырастали руки, ноги, проявилась голова. Это был Мунсан.

– Ты знаешь, как он тут оказался? – Феррум наблюдал за туманным силуэтом. На что Лиза покачала головой. Она только думала о том, как вытащить мужчину из плена.

– Иллюзион? – озадаченно спросила Лиза.

– Да, – подтвердил Феррум.

Иллюзион был местом заточения, где пленник не имел понятия о том, что заточен, запутавшись между реальностью и иллюзиями. Еще никому не удавалось выбраться из Иллюзиона.

– Ну, так ты мне скажешь? Как он попал на Белый свет?

– То, что Мунсан попал в плен князей, – это всем известно! – крикнула Лиза.

– Так вот какое имя у следующего Аллегора Золотого Света? – Феррум захлопал в ладоши в наигранном восторге.

– Аллегора? – Лиза не могла скрыть своего удивления.

– Вот так, становится уже интереснее! Вы еще не в курсе! Позволь тебе напомнить, сестренка! Проход на Белый Свет открыт только властям Золотого Света.

– Из этого ты вывел, что Мунсан будущий Аллегор? – Лиза начала перебирать все события, связанные с Мунсаном, и даже удивилась, как ей самой раньше это не могло прийти в голову. Но она решила переубедить брата, – Мунсан был изгнан из Золотого Света, а твои князья сыграли нам на руку.

– За власть нужно держаться, иначе она безжалостно скинет тебя с престола! – подмигнул Феррум.

– Да, ты прав.

– Тогда ты не будешь против, если мы покончим с ним навсегда? – Феррум потер руки.

* * *

На выгоревшем поле Мунсан был один. Облачка пепла неторопливо стелились по земле. Поверхность под ногами издавала еле слышный хруст. Горизонт был чист, но все кругом было окрасилось в темные оттенки серого цвета. Небо затянули фиолетовые облака. Изредка где-то вдали мелькала синяя молния.

Считая удары молнии, Мунсан взмолился:

– Лабрис, хоть бы это был ты! – Но повелитель стихий его не слышал или не подавал знаков. Мунсан огляделся. Ему казалось, что он еще там, на Аллегорье, откуда его утащили князья.

Облака закружились в странном танце. С неба посыпались острые осколки льда. Каждый новый ледяной нож был больше предыдущих. Один из ножей скользнул вдоль плеча. Второй осколок впился в грудь. Мунсан вырвал его.

«Ничего, ничего», – подумал он, зажимая рану ладонью.

В нескольких шагах, сквозь толстый слой пепла, он заметил очертания щита мунлука. Он отчаянно подбежал к нему и, прикрывая голову рукой, укрылся под титановым щитом.

Град не прекращался, с неба падали огромные глыбы, окружая Мунсана. Он встал, держа щит над головой, и побежал за пределы круга.

Что-то схватило Мунсана за лодыжку, и он под весом щита повалился на землю.

Вместо ледяных глыб Мунсан увидел троих князей. Князья, разминая заиндевевшие лапы и скрежеща клювами, двинулись к Мунсану.

– Вот ты какой? – посвистывая, произнес первый, самый высокий князь Вейн.

– Будь паинькой, пойдем с нами. – Вилейн, брюзжа слюной, подходил все ближе и ближе.

Мунсан присел, отбросил щит и, разбросав князей, побежал вперед. Он старался не думать о князьях и сосредоточился на дыхании. Глаза слезились от пепла, горло раздирал горячий воздух, но Мунсан упорно бежал вперед. На секунду ему показалось, что убежать удалось, он обернулся и увидел, что находится на том же месте… Князья вновь окружили Мунсана.

– Не убегай от нас, мальчик! – разя зловонием, проговорил Вейн.

Князья закружились в вихре, оглушая свистом. Мунсан закрыл уши и делал попытки пробраться сквозь стену хлопающих крыльев. Но ничего не получалось.

«Сделай шаг назад!» – родилась мысль. Мунсан взял стрелу времени и прочертил линию, остановив время и заперев себя и существ в пространстве между настоящим и прошлым. Они оказались заточенными в одном мгновении.

Нападающие выстроились в ряд. Их крылья поднимались выше, словно отрываясь от черных тел. Длинные шеи вытягивались вперед перед броском.

«Сделай шаг назад», – Мунсана снова посетила эта мысль. Он быстро снял часы, бросил на землю и наступил на них. Изящный механизм развалился с еле слышным хрустом и снова становил время, вернувшись в момент противостояния.

– Проекция способна жить еще несколько минут самостоятельно! – Мунсан услышал слова Лизы, наблюдавшей за схваткой в Иллюзионе.

Князья пошли в атаку. Проекций Мунсана становилось все больше и больше. Они появлялись с щитами, стрелами, топорами и мечами. Князья подхватывали воинов Мунсана, поднимали их вверх и сбрасывали на землю. Не касаясь пепла под ногами Мунсана, проекции рассыпались в воздухе.

Главное – не переходить точку будущего! – голос Лизы снова подсказывал Мунсану.

Ряды воинов Мунсана пополнялись. Князья никак не могли найти подлинного Мунсана. Вейн поднялся над полем. Его глаза не могли помочь, а вот нюх никогда его не подводил. Вейн бросился к земле, схватил клювом Мунсана за воротник и выскочил за границу будущего. Как только Вейн пересек линию времени, его тело, как и тело двойника Мунсана, обуглилось и превратилось в пепел.

В пространстве мгновения проекции Мунсана начали испаряться одна за одной.

Лиза вдруг услышала мягкий топот лап и тигриный рык. Тигрон пролетел мимо Лизы и сбил с ног Феррума.

– Действуйте! – прорычал Фоллен, и Лиза нырнула в Иллюзион.

Лиза прикоснулась к земле ладонью и вдохнула в нее законы Эволюции, разделив иллюзию и реальность. Проход в иллюзион начал затягиваться. Лиза подбежала к Мунсану:

– Скорее, у нас мало времени! – Все вокруг начало приобретать свойственные для Белого Света формы и цвета. Небо окрасилось ночной мглой. Земля стала влажной, вместо пепла возник мох. Воздух наполнился запахами леса.

Мунсан и Лиза взобрались на коня и помчались прочь.

Стая набросилась внезапно. Оранжевые глаза горели ненавистью. Гнил свирепо рычал, бросая команды. Стая загоняла беглецов, и первые тигроны бросались, пытаясь дотянуться до шеи коня, а Гнил вцепился в ногу Мунсана.

– Держись! – закричала Лиза. В этот момент конь встал на дыбы и перепрыгнул завесу Белого Света, оказавшись на краю ледяной полосы.

– Выбрались! – выдохнула Лиза. – Живой!

– Живой. – Мунсан все еще не мог прийти в себя.

18. Возвращение Мунсана

– Куда мы летим? – Мунсан сидел на коне позади Лизы.

– В мое поместье… – Лиза крепко держала поводья.

– Но разве не лучше было оставить меня дома? Я хочу увидеть свою семью! – Мунсан разглядывал с высоты очертания Гриона. Ему казалось, что город был лишен жизни.

– Ты встретишься со своей семьей очень скоро, но сейчас мы не можем появиться у Лунной династии, – усталость давала о себе знать, Лиза с трудом подбирала слова.

Лиза и Мунсан приземлились на лужайке перед входом в городскую лечебницу. К ним сбежались лекари и целители и аккуратно сняли с коня ослабевшую Лизу.

– Я в порядке! В порядке! – Мунсан отмахивался от настойчивых лекарей. Ему хотелось увидеться с родными.

– Мунсан, не упрямься! Нам важно знать, что ты цел и невредим, – Мунсан отдался в руки лекарям и его посадили в защитную скорлупу, и скорлупа самостоятельно покатилась в Зал Восполнения Сил.

Скорлупа окунулась в драгоценные воды Аурум, прокатилась по земляной камере и попала на семенную дорожку. Семена целебных растений прорастали на скорлупе капсулы, отдавая свою силу Мунсану внутри нее.

– Ну вот и все! – кто-то радостно произнес. Мунсан открыл глаза и увидел улыбающегося мужчину. – Как ваше самочувствие? Да, с возвращением, Грионар!

Мунсан вежливо улыбнулся в ответ и вылез из лечебной оболочки. В сопровождении лекаря Мунсан брел к поместью Лизы. У входа в поместье волновалась пестрая толпа.

– Мунсан! Папа, это Мунсан! – завопила маленькая девочка. Вся семья радовалась спасению наследника Лунной династии.

– Сынок! – Мунджина повисла на плечах своего сына. Мунсан пытался разглядеть лицо матери, покрывшееся тонкой ажурной паутиной морщин.

– Я думал, больше никогда вас не увижу… – прошептал Мунсан.

Пробравшись сквозь кольцо детей, Мунрейн крепко обнял сына и поцеловал в лоб.

– Грионесса Лиза готова вас принять! – послышался голос дворецкого, на него не обращали внимания. И только когда все восторги были высказаны и страсти улеглись, Мунрейн и Мунсан поднялись к Лизе.

– Дружище! – Ир налетел на Мунсана.

– Здравствуй! – Мунсан обнял друга так, словно разлука длилась вечность.

– А я ждал от тебя какой-нибудь истории, – Ир не узнавал друга, куда-то подевались и его детская наивность и ироничность.

– Мунсан, Мунрейн, мы заждались вас! – Монна строго окинула взглядом прибывших, но в ее глазах промелькнула радость встречи.

– Приношу свои извинения, Грионесса, – Мунрейн склонил голову и занял свое место подле властей.

– На Золотом Свете сегодня пусть небольшой, но праздник. Мы рады возвращению Мунсана! – заявила Джоконда.

– Думаю, Мунсану есть, что поведать нам… – Лиза улыбнулась и жестом попросила Мунсана рассказать, что он видел на Белом Свете.

– Я был в очень странном месте, оно чем-то напомнило мне Золотой Свет. Когда я был еще ребенком, то часто летал на своем драконе над нашими землями. Я могу безошибочно распознать местность с огромной высоты… Так вот, когда князья схватили меня и перенесли на Белый Свет, я увидел как две капли воды схожий пейзаж. Я узнал и леса богатуров, и медные горы, и очертания Аурум. Мне даже на мгновение показалось, что я лечу на своем драконе над нашими землями. Но это был не Золотой Свет… Как мне объяснила Лиза, это был Иллюзион…

– Иллюзион?! – советники были не на шутку встревожены.

– Да, но темные князья заточили меня в теле, я не мог ни двигаться, ни говорить. Только в последний момент перед тем, как Грионесса Лиза вызволила меня оттуда, я смог встать, и тогда на меня напали слуги Феррума.

– Что это значит? – в один голос спросили Град и Гард.

– Похоже, Феррум планирует переписать историю Золотого Света… – задумчиво произнес Ир.

– Иллюзион очень опасен! – пояснила Джоконда. – С помощью стрел времени Феррум сможет перебросить Золотой Свет в Иллюзион и начать ход времени с любой точки…

– Я думаю, план Феррума вполне очевиден. – Ир перебил Джоконду. – Четвертая правка! Только в прошлый раз ему не удалось выполнить задуманного.

– Но чего он хочет? – спросил Мунсан.

– Этого мы так и не знаем, одно понятно, четвертая правка привела к катастрофе, – Ир сложил руки, – все три правки – это законы трех совершенств, основа основ Золотого Света. А четвертая правка стала конфликтом интересов, и Феррум был изгнан за введение новой правки из Золотого Света. Три великих Совершенства наделены властью творить и менять законы. Могут дополнять, взаимодействовать и противостоять друг другу, соблюдая свои интересы.

– И пока у нас есть время все исправить… иначе Золотой Свет исчезнет, а вместо него появится лишь его копия в мире иллюзий! – подхватил Мунрейн.

– Он будет реальным, но не тем, каким мы его знаем. Это будет совершенно другой Свет, построенный на других законах. И если так случится, я не хотел бы там оказаться… – Логмер поправил догадки Мунрейна.

– Никто не знает, с какой точки начнется история нового Золотого Света, кроме самого Феррума. Но я верю, что предположение Ира имеет смысл. Тогда мы все окажемся в Иллюзионе! – Лиза оглядела всех, намекая на то, что Ира и Мунсана навряд ли коснется новая жизнь Золотого Света.

– Ну, а что будет с нами? – озадачился Мунсан.

– Мы просто исчезнем, и если даже родимся, то это будем уже не мы, – с горечью произнес Ир.

– Ты прав. Но сейчас важно быть готовыми к любым действиям Феррума, – высказалась Монна.

– Феррум склонил на свою сторону тигронов, волканов и черных грифонов. Он пообещал им власть в своем мире. Они согласились отстаивать его интересы, – Лиза скрестила руки на груди и продолжила. – Ничего удивительного здесь нет. Я ясно понимаю их мотивы. Ферруму удалось обнажить их скрытые желания. Тигроны устали от одиночества в ледяной пустыне, в лесах, они хотят перемен ради перемен. А грифоны настолько честолюбивы, что слепо верят в свою исключительность и избранность, потому что развились до способности носить доспехи. Они мечтают, что когда-нибудь их доспехи обретут золотые свойства. Честолюбие сделало их безмозглыми. Они примут любые перемены, которые сулят им хоть какую-то власть. Я не могу ненавидеть их за это, но я ненавижу то зло, которое они делают. Нельзя забывать о князьях!

– Что вы называете злом, Грионесса? – спросил Мунсан.

– Игнорирование добра.

– А что делать, если нельзя лечить зло добром? – спросил Мунсан.

– Суть в том, что добру даже не приходит в голову игнорировать зло. Оно всегда чувствует себя всесильным и каждый раз находит в себе силы простить или оправдать зло. Добро игнорирует только свою усталость, возникшую от притязаний зла, – вздохнув разъяснила Лиза. – Но раз все так просто, тогда почему они постоянно воюют?

– Все самое главное происходит на поле битвы. Битва решает, кто сильнее, а кто слабее. Вот Феррум и боится такой битвы, – догадался Ир.

– Вечная борьба добра со злом никогда не прекратится, а нам для полной свободы нужна битва. Битва рождает новый порядок. Теперь, когда у нас в руках есть полная картина, я способна поднять свое войско! – Лиза уже видела себя победительницей. – А сейчас я предлагаю собраться с силами. Они нам всем потребуются! – завершила Монна и покинула поместье Лизы, вслед за ней удалились и Джоконда со всеми советниками.

Мунсан же хотел отправиться в родной дом.

– Мунсан, ты тоже уходишь? – остановила его Лиза.

– Могу быть чем-то еще полезен?

– Разве тебе не сообщили, теперь твой дом здесь!

– Я не понимаю, Грионесса…

– После того, что с тобой произошло на церемонии открытия Игр, совет принял решение, что ты нуждаешься в дополнительной охране.

– Глупости, Грионесса. То, что я будущий Аллегор Золотого Света – это всего лишь фантазии Феррума. Не более! – Мунсану мучительно хотелось сбежать.

– Ты можешь верить в это или нет, но решение было занесено в книгу власти! – сказала Лиза.

– Но неужели вся ответственность за сохранность Золотого Света теперь на мне? – испугался Мунсан.

– Мунсан, Мунсан, неужели ты думаешь, что совет и власти так быстро сложат с себя полномочия? Не все так просто! – обрадовала Лиза. – Во-первых, никогда и не при каких обстоятельствах новый покровитель Золотого Света не сможет взойти на престол при разворачивающейся войне! Поэтому власти и совет столь многочисленны. Пока последний из нас не будет в силах принимать решения за исход судьбы наших земель – ты не сможешь стать аллегором!

Мунсан спросил Лизу:

– В чем смысл Великих Совершенств?

– Лаугоф, Манег и Азюр – три самостоятельные силы. – Лиза слегка взмахнула рукой, и объемное изображение сразу трех символов появилось в воздухе. – Иерархия наделена силой являть Манег. Гармония – Азюр. Лаугоф у Эволюции.

– Может, Совершенства смогут мне помочь?

– Возможно, но не забывай о Провидении!

– Какое еще провидение?

– Провидение – это дыхание вечности, суть соединения жизни вечного с жизнью проявленного мира. Манег вовлекает судьбу в жизнь. Лишь не жалея ни сил, ни времени, ни жизни своей, можно добиться лучшего, – глаза Лизы заблестели.

– А в чем суть Лаугофа?

– Лаугоф покажет тебе свойства времени, так что ты сможешь влиять на многое. Азюр поможет видеть перекрестки во времени и управлять событиями.

– Перекрестки времени? – Мунсан словно одержимый расспрашивал Лизу.

– Безусловно, существует целая иерархия перекрестков. Чтобы все развивалось и жило для встречи со своим главным перекрестком, меньшие из них проявляются в мелочах, и так до скончания веков. Но есть моменты жизни, которые никто не обойдет и не изменит.

– Какие они?

– Пророческие. Они происходят очень редко, когда дыхание вечности решает проявить свою власть.

Мунсан долго бродил по дворцу Лизы. Он не замечал ни красоты залов, ни многообразие картин, украшающих собой высокие стены, ни угощений, приготовленных для него. Мунсану казалось, что череда нелепостей взяла управление над его жизнью. Сначала выбор карты, плен в Иллюзионе, а теперь еще и титул Аллегора Золотого Света. Он не хотел верить, что все это происходит именно с ним. Мунсану были чужды дела властей, и тем более ему не хотелось становиться правителем. Все, о чем он мечтал сейчас, это воссоединение с семьей и со своими подопечными. Он всегда знал, что драконы – это его призвание, так же думали его родные и друзья. Но теперь, когда на него пал выбор Золотого Света, ему необходимо было и принять для себя решение, отрезающее все связи с прошлой жизнью. Мунсан не мог себе представить, как он сможет прожить без того, что он любит. Мунсан уже собрался тайком покинуть поместье Лизы, когда в его покои постучались.

– Грионар, к вам посетители! – раздался голос дворецкого.

– Как же невовремя! – прошептал Мунсан и дал позволение двери открыться.

– Как только я узнала о твоем возвращении, прямиком отправилась сюда! – звонко прозвучал женский голос.

– Ума! Ир! – Мунсана обрадовал визит друзей.

– Ты не представляешь, как я переживала! – Ума со слезами принялась целовать вернувшегося из плена друга.

– Я тоже скучал… Но как вы пробрались сюда? Ведь раздел… – озадачился Мунсан.

– У судьи времени есть свои привилегии, как выяснилось! – Ир похлопал Мунсана по плечу.

– Я все уже знаю, мой Аллегор! – Ума шутливо склонила голову. – Но все же не понимаю, зачем они тебя тут держат!

– Для безопасности… – сухо ответил Ир.

– Да, да! Ты уже объяснял! – Ума закатила глаза. – Я не думаю, что Феррум будет искать Мунсана. Если мы думаем, что у него в планах вернуться во времена Четвертой Правки, то Мунсан ему и вовсе не помеха!

– Вот она! Светлая голова! – воодушевился Мунсан.

– Дело в том, что так думаем мы! А о чем думает Феррум – неизвестно! Поэтому рисковать Аллегором очень нерассудительно! – Ир, как это часто случалось, рассеял надежды друзей.

– Может, Ир и прав, что вероятнее всего! Но я не стану аллегором до тех пор, пока война с Феррумом не окончится и пока стрелы времени не будут возвращены обратно! – заявил Мунсан.

– Что ты хочешь этим сказать? – Ума нахмурилась.

– Да, к чему ты ведешь?

– Это значит, что пока я не Аллегор. А такого титула, как будущий Аллегор, не бывает! – в глазах Мунсана забегала искорка. – Сами подумайте! Кто уже был в Иллюзионе и кто знает его секреты и тайны, как не я?!

– Так-так! Становится уже интересно! – Ума заразилась идеей Мунсана.

– У нас сейчас одна цель! И это не война… это возвращение стрел времени. Только так мы сможем предотвратить то, что задумал Феррум.

– Даже и не думай! – отрезал Ир. – Для этого и существуют гелары, богатуры и мунлуки. Уже назначен специальный отряд. Они уходят на Белый Свет совсем скоро, не стоит путать планы властей. Ты только все испортишь! Ума и Мунсан покосились на раздраженного Ира. Они не узнавали своего Ира, перед ними был не товарищ по детским играм, а суровый Судья Времени.

– Ир, ты меня не сможешь переубедить! – Мунсан старался защитить свой план.

– Ты не знаешь, на что идешь! Если ты не вернешься? Что тогда? – Ир встал с места, его руки сжались в кулаках.

– Если я этого не сделаю, нас совсем скоро просто не станет! – Мунсан смотрел в глаза друга. – Полагаться на войска нельзя! Не в этом деле. Князья не оставят никого в живых. Они сильны! И становятся сильнее день ото дня.

– Ир, я думаю, нам стоит прислушаться к Мунсану, – Ума обняла Ира. От ее прикосновения Ир на секунду успокоился.

– Это невозможно! Решение Мунсана противоречит всем правилам. Всем законам Золотого Света! – Ир мягко снял со своего плеча руку Умы, прикоснулся губами к ее запястью и, не проронив ни слова больше, вышел из покоев Мунсана.

– Мунсан, твое решение не получит поддержки ни от властей, ни от твоей семьи. Они попросту не отпустят тебя после того, как только тебя вернули… – Ума вздохнула и взяла друга за руку.

– Я и не надеялся на поддержку, и с Иром я тоже не согласен. Законы и правила Золотого Света перестали работать в тот момент, когда князья своровали стрелы времени. В войне не может быть правил – Ир должен это усвоить.

– Я не стану тебя отговаривать. Буду только верить в то, что ты вскоре добудешь стрелы и вернешься. – Ума сквозь подступающие слезы улыбнулась Мунсану. Вскоре пришло время прощаться.

Ума добралась до земель звездной династии. На улицах все еще были заметны следы от недавнего разгрома. Дороги словно раскрасили перекрестки неряшливыми кляксами глубоких ям. Грязью покрылись зеленые тротуары. По ним ветер перекатывал смятые флаги звездной династии. Вперемешку с флагами по земле бродили и новостные свертки. Они были пустыми, что означало, что никаких вестей от властей не последовало. Последнее, что грионцы прочли, выйдя к порогу своих жилищ, где и было место новостному свертку, закрепленному на деревянном щиту, были слова о междинастийном разделе и руководство о том, как следует себя вести в такой ситуации.

Зила вышла встречать Уму. В руках у нее была метла.

– Грионесса, возвращайтесь, кто знает, чего нам еще ждать! Я пока приберусь, – Зила оглядела все вокруг и вздохнула.

– Не стоит, – Ума забрала метлу. – Сама ведь сказала – кто знает, чего нам еще ждать. Чистота пока не главное!

Разговор с Мунсаном ошеломил Уму. Она верила в то, что его решение правильное, и в то, что Мунсану по силам вернуть мир в Золотой Свет. Но она не хотела отпускать Мунсана одного, ведь ничего важнее для нее теперь не было. Ни брак с Иром, ни продолжение семейного дела не будет реальным, пока Феррум осуществляет свой план.

Ума села на скамью, где совсем недавно она вместе с отцом обсуждала предстоящую помолвку. Больше всего ей было жаль отца. Он вдруг ей показался таким маленьким и бессильным. Она чувствовала, что защита и опека ее семьи обрушилась как карточный домик. Теперь ответственность за близких легла на ее плечи.

– Неужели Ир не понимает этого? – прошептала Ума сама себе. Но он и в правду не видел мир без правил и законов. Ума всегда хотела убедить Ира в том, что мир больше правил и законов, но упрямство солнечной династии давало о себе знать.

– Чего он не понимает? – из-за угла вышел Эспен, опираясь на трость.

– Это неважно, отец! Не бери в голову, – Ума приглашающе похлопала по скамье.

– Спасибо, – Эспен присел, Ума придвинулась ближе. – Ну что, повидалась с Мунсаном?

– Да, отец. Вспоминали старые времена, – Ума отвела взгляд, чтобы отец не уличил ее во вранье. Но затем ей захотелось запомнить каждую морщинку, каждый оттенок глаз Эспена. Она понимала, что это мог быть последний разговор.

– Что? У меня что-то на лице? – Эспен провел по коже рукой.

– Нет-нет! – Ума уткнулась в его плечо и крепко обняла. – Я люблю тебя, отец…

– Милая, не переживай! Все скоро изменится, – ласково прошептал Эспен и погладил ее по волосам.

– Я знаю…

19. Армия равновесия

– Мунсан, пора! Поторопись! – Мунсана разбудил голос Лизы, и неведомая сила повлекла его из дома в сад под ивы. Лиза неожиданно появилась позади него:

– Мунсан, сейчас я смогу поднять на битву все свое войско. Феррум выступил с тигронами, волканами и грифонами. Надо одолеть всю свору разом! – Лиза говорила взволнованно, заражая Мунсана своим настроением. – Надень вот эту прозрачную мантию, чтобы пройти со мной в монохромный зал!

Мунсан накинул на себя мантию, и его цвет глаз немедленно поменялся. Левый глаз стал белым, а правый черным. Лиза тоже накинула мантию, и ее глаза преобразились точь-в-точь как у Мунсана, только наоборот – правый стал белым, а левый – черным.

– Грионесса! У вас глаза разные!

– Такие же, как у тебя, – улыбнулась Лиза.

Лиза открыла потайной проход, и они пошли по длинному коридору в зал, в котором кроме белого и черного не было других цветов. Они сразу же попали на сплошь застекленную галерею, протянувшуюся по всей окружности зала.

– Как красиво! – восхитился Мунсан.

– Это для безопасности, а не для красоты. Все, что попадет вниз, исчезает навсегда, – по-хозяйски объяснила Лиза.

Мунсан посмотрел вниз. Там была абсолютно гладкая поверхность, которая ничего не отражала. Он вгляделся и вдруг увидел изображения сплетенных между собой черно-белых фигурок Блайдов и Райдов. Казалось, что их невероятно много.

– Внизу вода?

– Нет! Скорее жидкое облако. Я вернусь через одиннадцать минут, а ты стой здесь!

Лиза медленно обошла всю галерею и вышла по перекинутому мостику на площадку, подвешенную к куполу в центре зала. Она сложила руки на груди и закружилась, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. В своем странном танце-вращении Лиза раскинула руки, и дно зала вспыхнуло, превращаясь в бесконечность. Появились два огромных силуэта. Блайд и Райд, не видя друг друга, повисли в воздухе рядом с Лизой. Она заговорила с ними так, словно обращается только к одному.

– Настало время защищать законы Эволюции! Прояви Армию равновесия!

– Да, Эволюция! – ответили в два голоса Блайд и Райд. Затем они полетели по кругу в разных направлениях. Каждый из них призывал своих воинов. Воины узора оживали и поднимались, открывая проход в другой мир с бесчисленным количеством скоплений звезд и планет. Огромная армия Блайдов и Райдов предстала перед Лизой со сложенными крыльями, закрывающими лица.

– Приветствую тебя – Армия равновесия! – громогласно произнесла Лиза. Армия в ответ развернула крылья. – Равновесие Золотого Света нарушено! Ваша задача – восстановить баланс сил и пресечь попытку изменить порядок законов. Выполните свой долг!

Армия начала разлетаться, белое и черное отделились и собрались каждое в свой цвет. Цвета медленно растворились, оставив после себя белый и черный шлейф дыма.

Лиза вернулась к изумленному Мунсану.

– Ну, вот и Армия Равновесия пробудилась. Они могли бы спать еще очень долго, если б в царстве все оставалось на своих местах, – хладнокровно проговорила Лиза.

– Впечатляющее зрелище!

– И очень редкое, – прибавила Лиза.

– А Феррум знает про Армию равновесия?

– Он знает про Блайдов и Райдов, но то, что они вместе составляют Армию Равновесия, знают только Власти. Про нее можно узнать, если только с ней столкнуться. Так что после битвы он узнает!

– Я заметил, что Блайды и Райды не видят друг друга, – сказал Мунсан.

– Вижу, ты вырос и замечаешь невидимое. Так устроена Армия Равновесия. У них особенное зрение – черное не видит белое, и наоборот.

– Вместо этого они видят просто пустоту, – Мунсана внезапно осенило.

– Совершенно верно! Как ты догадался? – Лиза была изумлена.

– Понятия не имею…

– Если они увидят глаза друг друга, то пустота начнет проявляться чем-то чуждым для них, и тогда битва между ними неизбежна. Во время их сражения мир расширится и начнется новая история. Порядок сложившихся знаний сотрется, и произойдет перезапись истории. Появится новая история, а старая исчезнет из проявленного мира, пополняя собой хронику ушедших событий. И эта история больше никогда не вернется.

– Значит, пока Блайды и Райды Армии Равновесия не подозревают друг о друге, нам можно рассчитывать на наше будущее.

– Все верно, Мунсан. Все верно! А вообще-то история всегда одна и та же, просто пишется каждый раз с новой стороны.

– Но, надеюсь, произойдет это не скоро!

– Да, не скоро! Но никто тебе не скажет, когда.

– Не слишком обнадеживает, – задумался Мунсан.

– Когда начнется битва, засекай время вот по этим часам! – Лиза вручила ему карманные песочные часы. Мунсан всмотрелся в красивый раритет и заметил, что вместо песка в нем зазвенели золотые шарики, которые не могли выскользнуть сквозь узкое горлышко, и он вопросительно посмотрел на Лизу.

– Их называют золотые часы, или немые, потому что они отсчитывают время битвы, которая меняет ход истории, а в остальное время молчат. Внутри золотой песок, пока в виде шариков. Один золотой шарик рассыплется и начнет отсчет, когда начнется битва. Затем следующий рассыплется, и так будет до тех пор, пока битва и часы не остановятся одновременно. Битва начнется на рассвете, а закончится через один день и одну ночь.

– Зачем же засекать, если ты знаешь точное время окончания сражения? – озадачился Мунсан.

– Когда Армия Равновесия наводит порядок, меняется ход времени. Время может пролететь быстро, как один час, а может и затянуться на века, в зависимости от того, как пойдет битва. Так что за его скоростью и динамикой будешь следить по золотым песочным часам, чтобы не отвлекаться на непривычные ощущения. Если битва затянется, шары начнут сливаться по парам в один. Когда внутри начнет вращаться один большой золотой шар, значит, время растянулось на тысячелетие.

– Как же…

– Не бойся! Завтра этого точно не произойдет, не тот случай, – смеясь от души, она прервала его.

– А если время пойдет быстро?

– Если быстро, то шары превратятся в жидкую золотую пудру и время вытечет, как вода. В общем, немые часы помогут тебе не потеряться во времени, пока идет битва.

– Время! Трудно с ним! Никак не привыкну держать свойства времени в голове.

– Ничего, скоро привыкнешь! Это тоже дело времени, – пошутила Лиза.

– Так значит, у грифонов и тигронов нет шансов выиграть?

– Тигроны и грифоны проиграют неминуемо и навсегда забудут день, который потеряют завтра. Любой, кто встретится в бою с Армией Равновесия, должен проиграть, но не погибнуть как вид. Они поменяются безвозвратно. Таков закон соприкосновения с Армией Равновесия. И никто не в силах его изменить.

– У них появится новое прошлое и новое будущее?

– Да, Мунсан! Как только начнет сыпаться золотой песок, глаза Блайдов станут синими, а Райдов – красными. Но и тогда их взгляды не могут встретиться, потому что синее во времени приближается, а красное во времени удаляется.

– Как с ними все непросто! В последнее время у меня от всего происходящего голова идет кругом, – махнул рукой Мунсан.

– Не паникуй раньше времени! Синее развивает будущее, красное – прошлое. Если Блайды развивают будущее, то само собой меняется и прошлое. Если Райды развивают прошлое, то само собой меняется будущее. Блайды и Райды действуют по-разному, а результат всегда одинаковый. Вот видишь, все просто!

– Значит, можно развивать прошлое и будущее, меняя тем самым реальность. Напрашивается вопрос – есть ли что-нибудь реальное в этом мире?

– Есть только одна реальность – это бессмертная правда в настоящем моменте. А правда, время которой уже прошло, становится ложью. Так все в этом мире обновляет свои законы и права. Ничто не остается прежним!

– Со временем все меняется! Кажется, я начинаю понимать, но все равно это так просто, что кажется сложнее самого сложного.

– Этот закон означает, что все, несущее в себе перемены во всеобщее благо, имеет право на существование. И как только что-то перестает нести благо, не важно что, оно должно, так или иначе, исчезнуть.

– Все что ни делается, все к лучшему!

– Если кратко, то да! А если подробно, то перемены, несущие разрушения, должны будут в конце концов преобразиться в благое, пройдя сложный путь борьбы со временем и правдой.

20. Поражение Феррума

Битва Райдов и грифонов состоялась между склонами двух больших гор, расположенных напротив одна другой, а с тигронами вышли на бой Блайды.

Армия грифонов собралась и расположилась вдоль склона левой горы. Райды заняли позиции на склоне противоположной горы невидимками. Тигроны ожидали начала битвы на широком снежном поле. Блайды решили воспользоваться белизной и проникли на свои позиции, как и Райды, невидимками. Обе битвы начались на рассвете. Блайды внезапно появились прямо перед длинной тигроньей линией, а Райды с шумом полетели навстречу гигантским грифонам. Синим сиянием замерцали глаза Блайдов в темноте, а от глаз Райдов сквозь бледный туман заструился красный свет.

Грифоны и Райды бились в воздухе, образовав воронку, уходящую в небо. В самом низу бились самые массивные и крупные, а на верхнем уровне самые легкие и мелкие, но их там образовалось гораздо больше.

Феррум стоял на границе ледяной полосы, на стороне Белого Света. Окруженный троицей князей, он молча наблюдал за битвой. Он хладнокровно смотрел вдаль и понимал, что битва подходит к концу, а удача приняла сторону его врагов. Осознание поражения было настолько тяжелым, что земля под его ногами вспыхнула низким черным пламенем. Огонь распространялся все дальше и дальше, но никак не мог перекинуться на ледяную полосу.

Князья же что-то бормотали, и тем самым раздражали своего повелителя:

– Хозяин, не забывайте о стрелах… Это не конец… Золотой Свет будет молить о пощаде!

Феррум старался не обращать внимания на князей, в этот момент они его волновали меньше всего. Он и сам понимал, что ничто не сможет помешать ему, и пусть эта битва будет проиграна.

Армия Блайдов и Райдов восстановила равновесие, лишив тигронов и грифонов природного превосходства. И расходились они в другом облике. Расы грифонов и тигронов проиграли, уменьшившись в размерах. Они стали белыми и не могли больше таиться в лесах.

Разгромленные и прогнанные с земель Золотого Света грифоны и тигроны пустились в бега в родные леса Белого Света. Они убегали под ликования войск Золотого Света, которые знали, что эта битва – только начало. А армия равновесия вернулась в монохромный зал, ожидая следующего пробуждения.

Феррум оказался в центре серого озера, окруженный крошечными грифонами и белыми тигронами, стоящими на хрупком льду. Повелитель Белого Света резко взмахнул рукой, и в тот же миг лед под лапами его войска треснул. Тигроны тонули в ледяной воде, а грифоны, чьи крылья не были повреждены во время битвы с Блайдами и Райдами, взмыли вверх. Феррум еще раз взмахнул рукой вверх, и мокрая куча белых тигронов оказалась висящей в воздухе. Из этого текущего водой шара слышались поскуливания и стук зубов. Феррум еще несколько раз повторил эту пытку над своими прислужниками. Грифоны бесшумно наблюдали за тем, как Феррум наказывал тигронов и некоторых своих сородичей, в надежде на то, что гнев повелителя не коснется их. Когда Феррум закончил испытывать провинившихся, берега озера снова покрылись льдом. По нему были разбросаны еле дышащие тигроны, а грифоны опустились на озеро.

– Слабаки! – кричал Феррум. – Отродье! Ни на что не способная куча! – По его вискам тек горячий пот.

– Но… мой повелитель, Райды и Блайды, битва с войском… – неразборчиво промямлил Гнил, и тут же по повиновению руки Феррума он оказался в полусогнутом состоянии у ног повелителя.

В глазах Феррума промелькнуло безумие, а губы расплылись в устрашающей улыбке:

– Гнил, Гнил… – медленно начал Феррум. – Ты первый, кто убежал с поля! Ты не стоишь ни одного из своих тигронов. Не тебе жаловаться, Гнил…

Гнил молчал, стиснув зубы.

– А теперь посмотрите, все смотрите, что будет с тем, кто будет уличен в бегстве! – слова Феррума разнеслись по всему озеру. Гнил со свистом взмыл вверх. Его лапы затряслись, а белая новенькая шерсть встала дыбом. Голова Гнила закрыла собой молодой месяц, и вдруг громкий хлопок пронесся над головами армии, тело Гнила рассыпалось на множество белых переливающихся снежинок. Они медленно падали, а, коснувшись земли, расплывались каплями крови. Никто больше не смел проронить ни слова. Испуганные тигроны и грифоны, стараясь не быть замеченными, поклонились и разбрелись кто куда.

Феррум остался на озере с князьями. В этот момент Феррум ненавидел князей как никогда в жизни. Он много раз вспоминал момент, когда впервые встретился с князьями.

Тогда он сидел у обреза ледяной полосы, обессиленно облокотившись о валун. Отчаяние терзало его, и он ничего не мог с этим поделать. По его щекам стекли три слезы. Обжигающие, они коснулись земли, и вспыхнуло пламя. Феррум долго вглядывался в огонь, а когда он потух, он увидел три черных яйца. Одновременно по всем трем пробежала трещина. Зловонная слизь выбиралась наружу, а за ней и существа, которых Феррум никогда не видел.

– Кто вы? – спросил Феррум, все больше и больше вглядываясь в вырисовавшиеся черты князей.

– Твои ошибки, отец, – ответили в один голос князья.

Эти слова назойливо блуждали в мыслях Феррума. Ему хотелось забыть их.

Сейчас Феррум окинул смиренным взглядом князей и сказал:

– Стрелы мне.

Князья тот же час протянули ему стрелы времени. Феррум взял стрелу прошлого и будущего и сорвал со своей груди символ Золотого Света.

– Битва только начинается… Если я проиграю – ты не выиграешь! – прошептал он, бросил символ и сквозь него вонзил стрелу прошлого в землю, а стрела будущего оказалась всаженной рядом в земле Белого Света. Феррум еще мгновение полюбовался своим творением и вынул стрелы из земли.

Феррум в сопровождении своей незаменимой свиты отправился в свой замок. Перед ним открылся длинный, почти бесконечный коридор. Стеклянные полы черного цвета пронизывали холодом. Зеркальные стены отражали все происходящее в коридоре. По обыкновению, он прошелся вдоль стен, пока не оказался в большой и круглой комнате. Она чем-то походила на полую и толстую золотую медаль. Потолок был украшен рельефом, который плавно стекал на стены, не касаясь пола. Рельеф этот имел необычное свойство, за которое Феррум любил его и ненавидел. Фигуры, здания, пейзажи менялись в зависимости от того, о чем думал Феррум. А в период сна и в отсутствие Феррума фигуры располагались так, что образовывали собой портрет хозяина замка.

Феррум сел в кресло из коричневой смолы, запрокинул голову и уставился на потолок. Рельеф резко оживился, фигуры начали двигаться, безмолвно разговаривать друг с другом. Казалось, они даже устали, потому как Феррум все чаще и чаще думал об одном и том же. А действие было и вовсе не таким уж сложным для фигур. Им предстояло изобразить, как Феррум в окружении своих князей стоит на телах своих сестер и их советников. Он держит за руку фигуру женщины, она улыбается ему, а позади них горят огни Гриона. Ферруму казалось, что он никак не может налюбоваться этим захватывающим зрелищем, и то, что он сделает все возможное для претворения этого рельефа в жизнь.

Мечты были такими сладкими, а день был настолько тяжелым, что Феррум не заметил, как заснул. Через несколько часов Феррум проснулся. Он уже давно привык жить в ритме Белого Света, хотя, когда он только попал на чуждые для него земли, это давалось ему с трудом.

Феррум открыл проход в Иллюзион. Это стало уже чем-то привычным, ему был необходим постоянный контроль над его собственным Золотым Светом.

Правила Иллюзиона были просты. Он подчинялся только хозяину, но, чтобы стать хозяином, надо было превратиться в раба Иллюзиона. Не каждый решался на такой шаг. Но для Феррума это был идеальный план – он отдал бы все что угодно, чтобы стать повелителем всего. Он даже привык к той боли, которая возникала в его груди каждый раз, когда он открывал проход в Иллюзион.

Две внушительных размеров фигуры медведя и волкана на стенном рельефе своими лапами раздвинули стены и открыли проход на террасу. Оттуда полился оранжевый свет, отскакивающий от стальных стен. Зал окрасился медленно танцующими бликами. Феррум собрался с духом. Вдруг его сердце как будто взорвалось болью. Он схватился ладонью за грудь. Феррум знал, что скоро боль отступит, а времяпритупит ее отголоски. Босиком он прошел ко входу на террасу. Оттуда доносился необычный звук. Он был приятным, но произвольные вспышки шипения заставляли не доверять ему.

Пол на террасе, как и во всем замке Феррума, был сделан из стекла. Но здесь он был настолько прозрачным, что невозможно было увидеть свое отражение. Феррум опустил глаза вниз. Там неторопливо текла лава, целая река впадала водопадом в красный тягучий океан. Несмотря на то, что волны невозмутимо шипели, океан казался спокойным и безопасным. На поверхности можно было увидеть больших огненных медуз с длинными щупальцами. Между ними изредка проплывали юркие рыбы с тянущимися пепельными хвостами. А из глубины на Феррума таращились гигантские глаза. Они никогда не моргали, а только водили взглядом из стороны в сторону.

Феррум вобрал в себя обжигающий воздух, потер ладони, отчего те стали еще горячее, вытянул руки так, что его пальцы устремились к небу, а запястья смотрели вниз, зажмурил глаза и закричал. Он кричал так долго, пока не потревожил умиротворенных медуз под своей террасой. Они неторопливо принялись раскачиваться, стукаясь друг от друга и отскакивая в обратную сторону. С сотрясающим воздух громом их шапочки начали появляться над поверхностью лавы. Она стекала с них, обнажая прозрачные и трясущиеся тела. Сила, которая тянула их вверх, заставляла медуз издавать пронзительный истошный вопль. Ферруму хотелось заслонить свои уши ладонями, но долг велел ему открыть вход в Иллюзион.

Медузы поднимались выше и выше. Некоторые из рыб, запутавшихся в щупальцах гигантских жителей лавы, вдыхая воздух, обращались в пыль и возвращались в океан, где снова оживали. Феррум открыл глаза. До самого горизонта перед ним висели, покачивая щупальцами, огромные медузы.

Теперь, когда щупальца с множеством отростков оказались на поверхности, Феррум мог управлять ими – это и были нити Иллюзиона. Феррум быстро и ловко плел из нитей то проявление Иллюзиона, которое ему требовалось увидеть. Медузы продолжали издавать вопли, раздающиеся многоголосым эхом. Движениями своих пальцев Феррум в строгом порядке соединял одну нить с другой. Затем переплетал пары с парами до тех пор, пока каждый отросток не становился неотъемлемым звеном полотна Иллюзиона.

Когда полотно было завершено, Феррум взобрался на шапку медузы. Перескакивая с одной на другую, он добрался до части полотна, которая была расположена в том моменте времени Иллюзиона, куда он хотел попасть. Феррум раскинул руки и канул вниз на полотно судьбы. Едва прикоснувшись к нему, проходя сквозь тонкое плетение полотна, тело Феррума разложилось на сотни пылинок. Они закружили в воздухе по ту сторону полотна.

21. Начало Войны бесконечности

Ранним утром, когда солнце только просыпалось от долгого сна, по ледяной полосе пронесся сотрясающий толстый слой прозрачного льда, грохот, словно глыбы камней сыпались с гор. Но это был не оползень, а нечто иное, что-то, что было в силах пронестись под слоем льда и приподнять его.

С тех пор, как карта времени начала давать сбои, кратеры на ледяной полосе увеличились в размерах. Глубокие ямы источали неумолимый холод, убивающий все живое. Казалось, что ледяная полоса скоро и вовсе исчезнет в расширяющихся кратерах.

Мунсан стоял на краю ледяной полосы. Под его ногами хрустела трава, покрытая инеем. Он нагнулся, чтобы заглянуть вглубь кратера, поскользнулся и стал падать. Пытаясь вернуть равновесие, Мунсан лишь усугубил ситуацию и заскользил еще быстрее.

– Грионар! – вскрикнул гелар. Он подбежал к пытающемуся удержаться на кромке Мунсану, упал на живот, ухватился за меч Мунсана и вытащил его в самый последний момент.

Сердце Мунсана учащенно билось, он руками охлопал себя, убеждаясь, что все еще жив.

– Еще бы чуть-чуть! – гелар лежал все так же на животе и пытался отдышаться.

– Лизе ни слова! – бросил Мунсан, вставая на ноги.

– Да, Грионар, – пообещал гелар, но тут же вспомнил приказание Лизы сберечь и защитить будущего правителя Лунной династии любыми средствами, чего бы это ни стоило.

– Иначе меня совсем запрут… – Мунсан отошел подальше от ледяной полосы. – Отряд! Осталось немного времени. Нужно изучить все кратеры, каждый кусок земли. Расставляйте ловушки! Только так мы сможем выиграть битву!

Гелары разошлись вдоль ледяной полосы. Воины тащили за собой сети и колья. Разделенные на группы, гелары спешно устанавливали ловушки… Как вдруг земля под ногами затряслась, а лед оглушительно застонал.

Мунсан, еле устояв на ногах, огляделся, чтобы удостовериться, что никто из геларов не сорвался в кратер. Через некоторое время толчки стали глуше, лед перестал стонать и все стало на свои места.

– Быстро! – выпалил Мунсан. – В следующий раз может и не повезти!

Гелары торопливо закончили работу. Оседлав драконов, все вернулись во дворец Лизы. Мунсан сразу поднялся к Главе Эволюции.

– Грионесса, ледяная полоса снова дрожала. Третий раз за утро, – по вискам Мунсана стекал пот.

– Ты ведь знаешь, что это может означать? – Лиза многозначительно взглянула на Мунсана.

– Только догадываюсь…

Мунсан оставил Лизу. Он пытался проникнуть в мысли Феррума, просчитать все его ходы. Мунсану вспомнился разговор, когда он обездвиженный находился в плену Иллюзиона:

– Кого тут к нам принесло? – спросил тогда Феррум, со всех сторон обходя лежащего на голой земле Мунсана, и покачал головой. – Так, надо думать, точно не солнечный, иначе бы кожа твоя отдавала этой золотой крошкой… так-так, и не лунный, а то были бы сероватые волосы. Ну и уж точно не звездный. – Мунсан ничего не отвечал, понимая почему его изменившийся облик ввел Феррума в заблуждение. Он просто наблюдал, смирившись со своей участью. Феррум почесывал подбородок и внимательно рассматривал пленника. Когда ему надоело разгадывать эту загадку, он резко схватил руку Мунсана, провернул его запястье тыльной стороной к себе и увидел символ Лунной Династии.

– Ничего не пойму! – сквозь ухмылку проговорил Феррум. – Междинастийное отродье? Да не может быть! – Феррум отмахнулся от этой мысли. Он еще некоторое время рассматривал Мунсана. – Избранный! – полушепотом произнес Феррум. В его глазах Мунсан увидел набирающий силу вихрь ярости и удивления.

Тогда Феррум ушел, не проронив больше ни слова, а Мунсану хотелось понять, о чем он в тот момент подумал. Но теперь, когда всем стало ясно, почему церемония открытия Игр Времени обернулась для Мунсана потрясением всей его жизни, он осознал, почему Феррум впал в ярость.

Мунсан прислонился к окну, за которым виднелись крохотные фигуры богатуров и мунлуков, копошившихся около ледяной полосы. Они использовали свои хитрости и готовились достойно встретиться лицом к лицу с врагом. Мунсану казалось, что все эти ловушки и планы обороны не имеют никакого смысла. Он верил, что ключ к окончанию противостояния и спасению Золотого Света заключается совсем в другом, в том, что многие не могут видеть. Он и сам не видел, но всей своей кожей понимал, что нужно найти этот ключ.

Когда все ловушки были расставлены, войска направились прямиком в Грион. Династии Золотого Света готовились к войне, используя все, что было доступно. Сплоченные как никогда жители территории звездных вышли на улицы города. Мужчины и женщины, старики и даже дети – все почти синхронно достали свои символы звездной династии. У девушек это были изящные кулоны в виде звезд, у мужчин на пальцах красовались перстни с изображением звезд, а у детей символ династии в виде браслетов звенел на маленьких толстеньких ручках. Когда вытянутые руки со звездами на ладонях обратились к небу, между ними образовалась еле видимая голубоватая сеть, которая соединяла каждую вершину со всеми остальными. Сеть взмыла вверх и повисла в воздухе. Звезды принялись выстраиваться в фигуры самых боевых представителей звездных династий. Звезды показывали сцены битв, чествования героев и процветающий Грион. Звездные неотрывно наблюдали за раскрывающимся перед ними прошлым. Казалось, оно пришло к ним на помощь, развеивая сомнения и страх.

Солнечные же прибегнули к своим силам. Жители Гриона на просторах солнечных принялись открывать лупообразные окна, которые находились на потолках домов. Сквозь толстое стекло солнечный свет проникал в жилища, увеличивая свою силу. Он пронизывал воинов и солнечных грионцев своей доблестью и решимостью. В то время как лунные обращались к луне через драконов. Точнее, через одного особенного Золотого Дракона. Величественный, отличающийся своей красотой и благородством Золотой Дракон хранил все тайны и достояние лунных.

Детей, женщин и старцев Золотого Света воины сопроводили до самого нижнего, тайного уровня Гриона. Он находился под землей. Смиренным строем люди всего города шли к главным вратам. Там их ожидал специально созванный отряд геларов, богатуров и мунлуков.

– Приложите свою руку, – внимательно осматривая женщину с ребенком, сказал гелар.

– Мама, а куда мы идем? – Мунби встревожено подергала свою маму за локон.

– В укрытие, Мунби. Прикладывай свою ладошку, вот сюда, к плите, – как только девочка коснулась своей крохотной рукой пластины, на ней пронеслось ее имя, а вслед и имя матери.

– Проходите! – скомандовал гелар.

Главная стена изменилась – в ней образовалось узенькая комнатка. Мунби и ее мама вошли в нее, и стена приняла привычный облик. Тяжелый каменный грохот сотряс все вокруг. Маленькие руки девочки невольно затряслись от страха, но вскоре плиты снова расступились перед ней, и она увидела убежище.

Ей показалось, что она оказалась в совершенно другом городе. Он был непривлекательным, но грионцы постарались внести уюта и тепла. Высокие стены нависали куполом над большой площадкой, вокруг которой в несколько уровней друг над другом нависали деревянные домики. Многие уже успели освоиться во временном пристанище. Детей забавляли корни деревьев, свисавшие, как лианы, с потолка. Они цеплялись за них и резвились на импровизированных канатах и качелях.

Воины следили за тем, чтобы еды хватило всем. Пекари сооружали печи для приготовления хлеба, а охотники, которые вдоволь потрудились накануне, готовили вечернюю трапезу для грионцев. В этой суете жители Золотого Света и не заметили, как наступила ночь, которая снова принесла с собой толчки из недр ледяной полосы.

Темнота покрыла просторы льда, загудели и кратеры. Из глубоких морщин ледяной полосы повалил плотный черный туман, сносящий своей силой огромные глыбы льда, подбрасывая их вверх. Лед падал с высоты, выстраивая высокую ледяную стену вокруг Гриона.

Воины окружили город живым щитом. Гелары, оседлав драконов, принялись отбивать льдины, отбрасывая их далеко за пределы Золотого Света. Другие же обливали льдины пламенным дыханием. Лед таял, оставляя вместо себя бурлящую воду, куда ныряли водяные драконы. Водяные драконы, вбирая через свою кожу воду, пропускали ее через себя и выбрасывали из пасти. Вода устремлялась к центру Гриона, создавая плотную и непоколебимую водяную защиту городу, сквозь которую льдины не могли прорваться.

Черный туман повис тремя пятнами, окружив город и воинов. Он становился все тяжелее и тяжелее, пятна начали принимать четкие очертания – над городом повисли три внушительных размеров ворона – это были князья. Они что-то произносили, звуки напоминали свист, чередующийся с шепотом и щелканьем. Князья водили своими красными глазами из стороны в сторону, и вдруг их крылья ожили и ветром повалили воинов Золотого Света на землю. Приметив водяных драконов и созданный ими купол, вороны со свистом втягивали в себя воздух, а с ним и всю воду. А затем выплеснули воду обратно на ледяную полосу.

Князья обернулись туманом, раскидав войска на своем пути, и обрушились сквозь землю. На мгновение воцарилась тишина, а потом раздались книги из убежища. Грионцы поспешили забраться в деревянные домики, которые быстро свернулись и были поглощены стеной города.

– Что будем делать? – закричал Син. – Нужно выманить их оттуда, стены не смогут долго защищать грионцев!

– Спускаемся! – скомандовал Бивен.

– Князья были рождены здесь! – прошептал Ир, догадываясь, как князья смогли пробраться в убежище, и закричал: – На них действуют законы Золотого Света!

Ира услышали командиры и на бегу приняли решение действовать в рамках закона. Зов разлетелся по воинам. Оказавшись в убежище, Ир увидел, как воины выстраиваются кольцом, чтобы заточить князей. На это требовалось согласие всех трех династий, поэтому гелары, богатуры и мунлуки должны были участвовать в заключении князей. Темный туман окучивал стены убежища.

– Нужна приманка! На середину их! – кричал Бивен.

– Я пойду! – Ир выбежал в центр, развернув карту времени над собой. Туман перестал клубиться и стремительно бросился к карте. Как только князья бросились на приманку, Ир свернул карту, а воины вонзили свои мечи в землю. Подданные Феррума стали метаться в кольце, издавая пронзительные птичьи крики. Они не могли выбраться из кольца трех династий.

– Сжимай кольцо! – скомандовал Бивен, и воины толкали свои мечи все ближе и ближе к центру, сковывая князей.

– Мунби! – резко прозвучал женский голос. Не успели воины обернуться, как маленькая девочка пробежала меж мечей, разрывая собой пленительное кольцо и освобождая князей из ловушки. Ир резко схватил Мунби за руку и накрыл ее своим телом.

– Нет! – закричали воины, видя, что князья выбираются из убежища.

Женщина подбежала к Мунби. В слезах она умоляла о прощении:

– Мы не успели спрятаться… она выскочила!

На что Ир ответил, не оглядываясь:

– Спрячьтесь!

Когда Ир и воины выбрались на поверхность, князей уже не было. Оглядевшись, Ир увидел, что ледяная полоса вздыбилась.

– К бою! – скомандовал Ир. Тишину разорвали боевые кличи.

Богатуры, гелары и мунлуки обнажили свои мечи и помчались на врага. Казалось, ничто не может их остановить, они бросились в мешанину грязи и камней, еще недавно бывшую ледяной полосой. Катящиеся камни сносили воинов один за другим. Син ухватившись за Брама, а тот за Брома, которого удерживал Брим в центре полосы.

– Хватай Сина! – крикнул Брим, самый крупный из братьев.

Брам схватил одной рукой Сина за шкирку и швырнул его Брому. Бром принял Сина и, не выжидая ни секунды, бросил новоиспеченного богатура на противоположный берег. На лету Син вытащил меч и вонзил его в пасть белого тигрона.

– Ловушки! – кричали братья. Син, ловко уклоняясь от налетевших на него грифонов, пустился бежать вниз по течению. Он быстро нашел закопанный канат и резко потянул за него. Из-под земли выскочили колья. Короткие лезвия впились в лапы тигронов. А те, что подлиннее, пробивали тела насквозь.

Тигроны и грифоны продолжали нападать. С помощью стрелы будущего они стремительно заполонили собой всю границу Белого и Золотого Света. А стрела прошлого тянула войско Золотого Света назад, делая их медлительными и нерасторопными. Мелкие грифоны стаями нападали на драконов геларов. Они вонзали свои острые как ножи клювы в толстою драконью кожу, и драконы падали на землю, истекая кровью. Тигроны с трудом преодолевали ледяную полосу, но все же теснили многочисленную армию Золотого Света.

– Что-то не так! – закричал Син. Он взглянул на свои руки, которые предательски отказывались двигаться.

– Я не могу бежать, – подтвердил догадки Сина Бром, а вслед за ним и Брам.

Поле боя пестрело белыми, черными и красными цветами. Словно бурлящая вода, битва не утихала. Ряды воинов Золотого Света редели, а армия Феррума беспощадно расправлялась с противником.

Ир, оттолкнув от себя тело издыхающего грифона, побежал к реке Аурум. Только там, как ему показалось, не было ни тигронов, ни грифонов. Не оглядываясь, он упал на колени и вытащил карту времени, отражавшую картину битвы. Силы были на стороне Белого Света. Золотой Свет затягивало в прошлое, а будущее подтягивало армию Феррума. Ир убедился, что его предположения верны, и не оставалось ничего больше, кроме того, как открыть мосты бесконечности и остановить ход времени. В его мыслях еще несколько мгновений блуждали опасения, но его руки начали действовать раньше, чем разум принял решение.

Ир призвал помощь. Первым его услышал Сизор. Он приказал воинам отгонять врага к ледяной полосе. Когда Ир увидел на карте, что тигроны и грифоны вплотную согнаны к границе Белого Света, он дрожащей рукой вывел на карте три изображения. Земля под ногами задрожала, издали послышалось рычание тигронов.

Мосты бесконечности начали подниматься из-под земли. Первый мост соединил собой два берега ледяной полосы, затем второй, поднимая собой грязь и камни в воздух, налетел на первый мост, перекрещивая первый. Середины их стали на момент незримыми, и они слились в один большой перекресток.

Монна в боевом облачении появилась в середине моста и подняла саблю над головой. Воины, которые никогда не видели Главу Иерархии в воинском обличии, бросились на Мост бесконечности. Дорогу им преградили разъяренные тигроны. Один из тигронов поднимался по мосту к Монне; короткий взмах саблей – и голова тигрона полетела вниз.

– Вы нас не победите! – в один голос прокричали Монна, Лиза и Джоконда.

– Вы нас не уничтожите! – в ответ донеслось глухое карканье князей.

Воины, выскакивающие из-за хрупкой фигуры Монны, кинулись на тигронов. Стрелы времени больше не влияли на ход битвы.

Вдруг с похожим звуком начал образовываться и второй мост бесконечности. Он выглядел иначе. Словно две дуги, мосты соединились в один кольцеобразный переход через ледяную полосу. На нем появилась Лиза.

Гелары устремились к ней, но на этом мосту тигроны одерживали победу. Стрелы срывались с тетивы луков и, сами выбирая себе цель, вонзались в тела тигронов и волканов. Битва продолжалась, несмотря на раны и увечья.

Третий мост оказался сложным лабиринтом, в котором не было ни победивших, ни проигравших. Джоконда взмыла над хитросплетенными уголками проходов.

Гелары, богатуры и мунлуки во главе с властями Золотого Света вели битву бесконечности. Казалось, мгновение застыло, и только нарушенное равновесие сил могло изменить ход этой битвы.

22. Мунсан решает уйти

– Чего они этим добиваются? – сквозь зубы выговорил Мунсан.

– Битва бесконечности даст нам время! – резко ответил Ир.

– Время уже истекло. Воины не найдут стрелы! – Мунсану хотелось вырваться из этого душного укрытия и броситься в бой, на поиски стрел… да куда угодно, только бы не наблюдать в бездействии за исчезновением Золотого Света.

– Иного пути нет! Не найдут воины – не найдет никто. И нам ничего не останется, кроме как принять нашу участь.

– Как ты не понимаешь! Это не наша участь! – закричал Мунсан, уже не сдерживаясь.

– Мунсан, ты не можешь уйти! Ты Аллегор! Я не допущу, чтобы что-то с тобой случилось… – Ир ударил кулаком по ветхой деревянной стене.

– Пока мосты держат битву на своих плечах, у меня есть время уйти, – прошептал Мунсан.

– Мне некогда с тобой это обсуждать. Ты можешь навредить Золотому Свету! – Ир взглянул другу в глаза, неожиданно обнял его и выбежал из убежища.

Мунсан присел около печи, в которой огонь играл искорками. Он слегка раскачивался, словно ждал, что огонь заговорит с ним. Вдруг что-то мягкое и нежное опустилось на его плечи. Это были детские пухлые ручки. Пальцами девочка начала дергать Мунсана за его жесткие волосы:

– Ты наш Аллегор? – спросила Мунби.

– Да, я Аллегор… – вздохнув ответил Мунсан.

– А почему ты здесь? Мама сказала, что Аллегор всегда нас защищает…

– Мунби! Опять ты убегаешь! – спотыкаясь, прибежала женщина.

– Мама! Вот наш Аллегор!

– Грионар, простите, за этой девчонкой не уследить! – она подняла Мунби на руки, и они ушли.

Послевкусие от этого короткого разговора осталось приторно горьким, горьким настолько, что Мунсан сморщился и ждал, пока оно развеется. «Необходимо найти стрелы времени», – думал Мунсан, собираясь в дорогу.

– Мунсан! Что происходит? – Ума догнала Мунсана. – И что это за сумка?

– Я ухожу! – отрезал Мунсан.

– Подожди, но как же…

– Нет времени.

– Ты уходишь в Иллюзион, не так ли? – Ума прищурилась.

– Да, пусти меня!

– Я иду с тобой! – эти слова заставили Мунсана остановиться:

– Ума, тебе там нечего делать! Оставайся в убежище, со всеми.

– Нет! Я наследница звездной династии и сама принимаю решения!

– Ума, прекрати! Ир тебя не отпустит, я даже не буду говорить о твоем отце и дядюшках!

– Теперь это все неважно! – она незаметно повесила на дверь звездную цепь, которую сняла со своей груди, чтобы Мунсан не смог выбраться.

– Что за глупости, Ума! – Мунсан попытался снять синеватую цепочку, но звезды обожгли его пальцы.

– Ты сам напросился! – она отправила несколько звезд через окно в свою хижину, чтобы те принесли все необходимое.

– Как же Ир?

– Мне придется с ним поговорить… – Ума знала, что Мунсану это не понравится.

– Нет! Как ты не понимаешь, Ир будет против! Уйти незаметно – это единственный способ все вернуть на свои места! – Ума впервые увидела Мунсана таким жестким и решительным.

– А если я его больше никогда не увижу? Я не могу так с ним поступить! – на глазах Умы проступили слезы.

– Хорошо… – Мунсан не смог придумать ничего другого, – с тобой или без, я все равно уйду!

Когда Ума и Мунсан выбрались из убежища, девушка попыталась найти Ира. Но его нигде не было.

Чтобы не затягивать с отбытием, Мунсан вытащил три совершенства из своего кармана, перемешал их в ладони, ему казалось, что сейчас они смогут ему помочь… Вдруг Лаугоф, принадлежащий Главе Эволюции, раскрылся, и из него пролились два луча. Собой они создали перекресток, на котором Уме и Иру суждено было встретиться.

Совершенство действительно привело Уму и Ира на перекресток, где можно было бы отменить действие закона выбора. Как огромный водопад, сильный плотный ливень зашумел над головами влюбленных. Лаугоф нарочно подстроило это, чтобы их никто не мог подслушать. Мунсан не вмешивался, хотя и пристально наблюдал за всем происходящим. Ума на этот раз, в присутствии Ира, была совсем другой. Ир не узнавал своей возлюбленной, и куда только подевалась ее деликатность и вечное смущение?

Как только Ума сказала последнее слово, ливень резко прекратился. Но они были вовлечены в спор настолько, что дождь совершенно не беспокоил их, и то, что ливень прекратился, заметил один Мунсан. Ир не скрывал своего огорчения и посмотрел на Ира пристальным взглядом. Иру вдруг стало ясно все, что задумал Мунсан.

– Нет, никогда этому не бывать! – сказал Ир Мунсану.

– Смирись, ты не можешь заставить ее поменять решение, – ответил Мунсан.

– Потому что ты вложил эту яркую идею в ее голову? – сквозь зубы спросил Ир.

– Она имеет право на свою собственную жизнь, – упрямо ответил Мунсан.

– Уверенность в том, что тебе принадлежит чужая судьба, – это путь к испытанию и неминуемой борьбе! – сказал Ир.

– А по-моему, когда не можешь расстаться с самым дорогим, и есть самое настоящее испытание. Однако если все же сможешь расстаться, то увидишь, что твоим это никогда не было, – ответил Мунсан.

– Ты у меня уже как кость в горле, – Ир посмотрел с ненавистью.

– Зря ты так, Ир! Было бы лучше, если бы ты пошел с нами.

– Я не пойду с вами, – ответил Ир и, сделав глубокий вдох, решительно добавил, – я пойду за вами!

– Делай как считаешь лучше, – Мунсан даже выдохнул от радости.

Лицо Ира было искажено болью и досадой. Ир хотел, чтобы все было как раньше, чтобы Ума стала его прежней Умой. Он еще не понял, что Ума изменилась раз и навсегда.

Ир больше не взглянул в сторону Умы.

Мунсан взял Уму под руку, и они направились в сторону конюшен и стойбищ драконов, расположенных в крепости богатуров. Они шли по каменистой дороге, которая местами выдавала следы визита темных князей.

– Я не могу больше идти… – тихо выдохнула Ума.

– Ничего, мы уже близко… – сочувствующе ответил Мунсан, окинув взглядом тонкие сандалии, покрывшиеся пятнами крови. – Ума, твои сандалии не для таких прогулок, тебя надо переодеть, надо будет стащить что-нибудь подходящее в лагере.

– Не думаю, что там найдется что-то подходящее! – едва улыбнулась девушка.

Они подошли к вратам крепости, к радости Мунсана, им никто не повстречался. Высокие врата казались неприступными. Мунсан подозвал Уму поближе, и они притаились за лохматыми кустами, повторяющими очертания крепости.

– Ума! Тише! Дождемся, когда откроют двери, и незаметно проберемся! – прошептал Мунсан.

Ума ничего не ответила, только кивнула.

– Тише! Хватит шуршать! – нервно прошипел Мунсан.

– Хорошо… ноги болят… – засопела Ума.

– Потерпи… – едва слышно сказал Мунсан, но вдруг Ума снова зашелестела нависающими над ней листьями. – Хватит!

– Это не я, я ничего не делала! – Ума посмотрела на Мунсана.

Вдруг в кустах раздался детский хохот. Дети о чем-то переговаривались, им было очень весело.

– Кто это может быть?

– Не знаю, может быть, это уловки Феррума! Оставайся здесь! – Мунсан тихо перебрался поближе к источнику звука. Детский смех становился громче. Мунсан, стараясь не дышать и не сдвинуть ни одной ветки на своем пути, переползал с одного места на другое, пока не уперся лбом в шероховатую теплую ткань.

– А! – завизжал один из нарушителей тишины.

– Самимы! Что вы здесь забыли? – оторопев от неожиданной встречи, выдохнул Мунсан.

– Аллегор ты, ты Аллегор! – изображая поклоны, самимы запрыгали на месте.

– Да, да. Это я – Мунсан.

В ответ самимы принялись громко хлопать в ладоши и хохотать. Мунсан услышал, как кто-то выходит из крепости, он резким движением схватил самимов за подолы их одеяний и затащил под куст.

– Аллегор желает играть в прятки. Прятки желает Аллегор… – они вновь начали смеяться.

– А ну тихо!

От врат крепости послышался топот лошадей. Мунсан знаками показал самимам, что им следует замолчать, и они с грустным видом повиновались.

– За мной! – втроем они добрались до Умы.

Увидев самимов, Ума озадаченно подняла брови.

– Нет времени объяснять! Бежим! – скомандовал Мунсан, и вся компания быстро просочилась в закрывающиеся ворота.

– Теперь что? – спросила Ума.

– Надо разделиться! Самимов нельзя выпускать из виду, поэтому они идут со мной. А ты иди к лагерю и найди что-нибудь переодеться. Собираемся здесь, я подам знак!

– Знак подаст он, подаст он знак! – весело повторили самимы.

Лагерь был пуст, но изредка до Умы долетали голоса воинов, заставляющие ее вздрагивать. Почти невесомо ее ступни касались земли, она старалась обходить опавшие листья, чтобы не привлекать внимания. На краю поляны, вокруг которой выстроились жилища богатуров, Ума остановилась. Она выбрала маленький дом, который ей показался самым чистым. Перед дверью стояли горшки с растениями, а сама дверь была не заперта.

Ума никогда прежде не бывала в домах богатуров. Изнутри стены дома были увешаны оружием. Луки, мечи, стрелы, ножи с изящными рукоятками… говорили о том, кто здесь обитает. И все это было освещено подвесным костром, который плавно отдавал свое тепло сквозь стеклянную колбу под потолком.

В этой комнате находились еще две двери. Они были плотно закрыты. Ума попыталась открыть сначала одну, потом другую, но у нее ничего не получилось. Ума поднесла к губам свою звездную цепь и тихо прошептала:

– Крутись, крутись, да не распустись…

Звездочки на цепочки принялись раскручиваться вокруг своей оси. Украшение оказалось в воздухе, развеивая топазную дымку. Ума с волнением наблюдала, как звенья цепи пробивают толстое дверное полотно. Когда круг отверстия замкнулся, девушка подставила руки, удерживая выпадающую часть, и аккуратно приставила ее к стене.

Ума осторожно пролезла через дыру и оказалась в спальне. Здесь были две кровати, походившие на два увесистых пня. На каждой из них, под сплетенными из жестких сухих корней покрывалами, лежали громадные подушки. Ума искала хоть что-то, что могло бы сойти за подходящую одежду.

– Нет, нет, нет… – прошептала Ума. Сморщившись, она подняла с пола дурно пахнущую холщевую военную рубаху. Под ней оказался широкий кожаный ремень, который мог бы обхватить талию Умы аж три раза. – Хорошо, теперь обувь…

Обувь никак не находилась, и Уме пришлось покинуть дом, чтобы успеть вернуться вовремя.

Когда она вышла на крыльцо, Ума поймала себя на мысли, что не может припомнить обратный путь. Для пущей уверенности, что ее память в порядке, она даже смогла посчитать, сколько шагов ей потребовалось сделать, чтобы добежать от границы леса до домика. Но подсчеты никак не сходились. Дом, в который она пробралась, был крайним, а теперь он был окружен двумя другими с обеих сторон. Не понимая, что могло произойти, Ума перебежала через поляну и исчезла в чаще леса.

Угрюмые ветки гневно встретили девушку. Они цеплялись за платье, оставляя на нем длинные порезы, хлестали по ногам и рукам.

Ума совсем выбилась из сил и не могла двигаться дальше. Разбитые ступни болели так сильно, что Ума стискивала зубы, чтобы не застонать. Сделав несколько шагов, она привалилась к колючему стволу и поняла, что окончательно заблудилась. Отбросив брезгливость, Ума накинула на себя воинскую рубаху, которая оказалась настолько великой, что она еще длинным подолом волочилась по земле. Звездной цепочкой она обхватывала рубаху на талии, когда увидела мерцающий огонек меж деревьев. Не задумываясь, она пошла прямо на него. В темноте светилось окно конюшни. Сквозь стекло она разглядела знакомые силуэты Мунсана и самимов.

– Ума, что ты здесь делаешь? – Мунсан обернулся на тихий скрежет ворот позади него.

– Я заплутала и увидела свет… – оправдывалась Ума.

– Хорошо, я беру дракона, а ты садись на коня… – он пальцем указал ей на отдыхающего жеребца в глубине стойла. Мунсан осветил дракона, на котором резвились самимы. – Что вам было велено сделать?! Развязывайте его!

– Вяжем, вяжем… – смиренно проговорили самимы.

В коридоре конюшни стало светлее. Ума взглянула на лампаду в руках Мунсана, но она оставалась прежней. Свет шел из-за их спин.

– Вы кто такие и что здесь делаете? – прозвучал мужской голос, а за ним и прозвенел клинок его меча. Ума и Мунсан медленно обернулись и увидели ничем не походящего на богатура мужчину.

Когда свет упал так, что можно было разглядеть лица, мужчина мигом убрал свой меч и поклонился:

– Прошу меня извинить, Грионар, – он поклонился еще раз. – Грионесса…

– Скажи, как тебя зовут, воин?

– Син, Грионар.

– Ты богатур? – перебила его Ума.

– Да, Грионесса. – Син заподозрил, что визит Аллегора и наследницы звездной династии в конюшню богатуров не мог быть беспричинным, и осмелился спросить. – Я могу поинтересоваться, чем богатуры удостоились чести вашего прибытия?

Мунсан и Ума переглянулись:

– Воин, тебе предстоит выполнить указ Аллегора.

Син немного удивился:

– Все что пожелаете, Грионар…

– Накорми коня и дракона и приготовь их для вылета! – Мунсан повернул голову в сторону беззаботных самимов, так и не справившихся с этим делом.

– Но что, если он донесет о нас властям? – прошептала Ума так, чтобы ее слышал только Мунсан.

– Не беспокойтесь, Грионесса. Я буду хранить тайну… – Син поклонился еще раз и направился к самимам. Ума, оторопев от того, что ее слова были услышаны, неловко улыбнулась:

– Слух у него впечатляющий…

– Я вижу, ты нашла во что одеться… – Мунсан оглядел охристые лохмотья, свисавшие с плеч девушки.

– Более чем! Вот! Но только обуви как и не было, так и нет…

К Уме и Мунсану подбежали самимы и стали с любопытством рассматривать ножи.

– Ах, да, еще есть вот этот ремень. Подумала, что он понадобится…

– Не стоит волочить его за собой, брось здесь. – Повертев в руках кусок длинной кожи, сказал Мунсан.

Не успев опуститься на землю, пояс был подхвачен самимами. Они принялись рассматривать, обнюхивать и даже пробовать пояс на вкус. Затем, о чем-то тихо переговариваясь, они оборвали нитки с подола рубахи Умы и взялись что-то мастерить.

– Так вот, вот так вот! – хором сказали самимы, тыкая странным предметом в колени Умы. Она пригнулась, чтобы разглядеть поделку, и увидела пару кожаных башмаков.

– Какая прелесть! – девушка умилилась неожиданному подарку, отчего самимы сильно порозовели и засмущавшись, уткнулись друг другу в плечи. – Еще одна задача разрешилась! – Ума надела башмачки и погладила проказников по головам.

– Добраться бы в Иллюзион так же просто… – сухо сказал Мунсан. Из темноты вышел Син, держа поводья.

– Все готово! – он протянул толстые канаты Мунсану.

– Спасибо, – мягко протянула Ума и, обратившись к Мунсану, сказала. – Где мы встречаемся?

Тот взглядом попросил Сина оставить их наедине, забыв про присутствие самимов:

– Лети по южному воздушному потоку, а я по северному. Там больше вероятности наткнуться на кого-нибудь. Лети за облаками, так? чтобы тебя никто не заметил, только не попади в грозовой шторм. Встретимся перед источником живой воды, я буду ждать тебя в пещере.

– До встречи, – Ума взобралась на коня, обняла его и сказала. – Лети как велено, мы теперь с тобой будем неразлучными.

Мунсан проверил, прочно ли закреплено седло, и осмотрел коня еще раз. Он взял Уму за руку и посмотрел ей в глаза:

– Если меня не будет в пещере, не жди! Возвращайся в убежище! Пообещай мне!

– Но если на тебя нападут?

– Пообещай, что вернешься! Несмотря ни на что!

Ума не могла сопротивляться и ответила:

– Обещаю…

Мунсан похлопал коня по шее, и тот поднялся в небо, унося Уму из лагеря богатуров.

– Так-так, теперь остались мы с тобой, – обратился Мунсан к дракону и методично принялся проверять все канаты и тросы.

– Мы на драконе, на драконе мы? – самимы обошли дракона и попробовали вскарабкаться. Увы, у них это не получалось. Они только цеплялись за чешую и скатывались обратно.

– Да, вы полетите на драконе. Подождите немного, пока я все проверю.

– Самимы ждут, ждут самимы… – рассмеялись проказники и, повторяя за Мунсаном, начали дергать за все веревки.

– Ну что, мы готовы, – сказал Мунсан, перебрасывая своих маленьких попутчиков один за другим в большое гнездообразное седло. – Держитесь крепко!

Мунсан вывел дракона к поляне, чтобы тот смог оторваться от земли и взлететь, не задевая верхушек деревьев. За ним из конюшни последовал Син. Он тайком, укрываясь за древесными стволами, преследовал Аллегора. Это оказалось легче, чем он думал, шорох драконьих лап по опавшим листьям заглушал все звуки.

Когда Мунсан забрался на дракона и оказался сидящим спиной к Сину, богатур подкрался совсем близко. Он только опасался, как бы самимы не выдали его. Но они что-то увлеченно обсуждали, не переставая хохотать. Мунсан дал дракону знак, тот потряс головой из стороны в сторону. Прижатые к телу крылья неторопливо раскрывались, нависая над большой поляной богатуров. Огромные когти впились в землю, и, оттолкнувшись лапами, дракон повис над землей. С каждым хлопком крыльев он понемногу поднимался, все еще касаясь хвостом земли.

Син, воспользовавшись моментом, перебросил веревку, и та обвила чешуйчатый хвост. В этом месте у дракона был старый боевой шрам и шкура, которая потеряла чувствительность. Не подозревая о еще одном наезднике, дракон взмыл к небу и скрылся в облаках.

23. Феррум и Иллюзион

Покои Феррума сверкали в плавающем оранжевом свете. Тигрон расхаживал по залам, разыскивая владыку Белого Света.

– Мой повелитель! – рычал тигрон, но не получал ответа. По коридору он добрался до круглого зала и увидел распахнутый проход к террасе. Тигрон никогда не бывал во дворце, но долг перед своим повелителем не оставлял ему иного выхода. Он медленно коснулся одной лапой стеклянного и горячего пола террасы. Убедившись в прочности, он вступил на нее и огляделся, но вдруг почувствовал, как жесткие подушечки его лап начали гореть:

– Мой повелитель! – взмолился тигрон. Ответа вновь не последовало, а жжение усиливалось. Тигрон попытался вернуться в зал, когда неуклюжими движениями оборвал тянущуюся нить Иллюзиона, которая была зацеплена за перекладины и держала полотно на весу. Тигрон, отпрыгнув, вернулся в покои Феррума и поспешно начал вылизывать обожженные лапы.

– Зачем потревожил меня? – раздался голос над стонущем тигроном. Тот поднял голову и увидел нависающего Феррума.

– Мой Грионар, – тигрон встал на четыре лапы, несмотря на пронизывающую боль, – Грионар, битва пошла не как мы того ожидали…

– Ты скажешь или мне предстоит угадать?! – рассвирепел повелитель Белого Света, от него по полу потек жар и добрался до уже измученных лап тигрона, искрящимся пламенем опалив свежие раны.

– Битва бесконечности… – проревел тигрон. Неторопливой походкой Феррум направился к своему излюбленному сидению. Жар ослаб и отпустил прихрамывающего тигрона из замка.

– Так-так… сестренки не отступают, – он потер рукой подбородок, а затем щелкнул пальцами. Темные князья в то же мгновение окружили своего повелителя.

– Отец… – заскрипели князья.

– Вы меня очень огорчили, – покачал головой Феррум. – Допустить открытие мостов…

– Мы все исправим, отец! – в один голос сказали князья и рассеялись в воздухе.

Феррум остался наедине с движущимися фигурами на потолке. Он взглянул наверх и увидел, как перед ним ожил Грион. Там, у главных врат, суетились советники и власти Золотого Света. Оживленно что-то обсуждая, они начали один за другим исчезать. Грион пустел, а вскоре начал разрушаться, сбрасывая с себя глыбы камня.

Повелитель Белого Света вернулся на террасу, где его потревожил тигрон. Феррум потер ладони в сладком предвкушении скорой мести. Он вновь сплел полотно Иллюзиона, но на этот раз оно превосходило размером все предыдущие. Когда Феррум убедился, что все нити были сплетены воедино, он привычным свистом созвал князей. Безмолвно они зацепили своими клювами полотно с трех сторон и понесли его прочь из замка Феррума.

– До встречи, сестренки! – ехидно улыбнулся Феррум.

24. На мостах бесконечности

Ир наблюдал за битвой на мостах бесконечности. Ему казалось, что она длится уже целую вечность и он уже целую вечность не видел свою возлюбленную. Взгляд Ира остановился, он потерял обоняние и слух, весь его мир опустел. Он пытался оживить воспоминания, но и те предательски были лишены тепла.

Его мысли не могли свыкнуться с тем, как холодно было решение Умы идти вслед за Мунсаном. Иру хотелось верить в то, что ей было так же больно, как и ему. На мгновение Ир пожалел о том, что не бросился в битву бесконечности и не застрял в этом моменте до тех пор, пока стрелы вновь не вернуться на Аурум. Но нарушать битву было запрещено, иначе все было бы напрасно.

– Ир! Ир! – Гард и Град налетели на сидящего на земле Ира.

– Ума пропала! – закричал Гард.

– Ее нигде нет! – продолжил Град.

– Она ушла… – слова Ира были сухими, как листья зимой.

– Что? Куда ушла? – выпалили близнецы и стали трясти Ира с двух сторон.

– За стрелами на Белый Свет… – ничего не скрывая, сказал Ир.

– Почему ты ее не остановил? Не пошел с ней? Почему ты ничего не сказал совету… – младшие советники словно ледяной водой окатили Ира.

Ир больше не мог терпеть, он вскочил и выпалил:

– Это было ее решение, я не мог на нее повлиять. Но я пойду за ней, чего бы мне это ни стоило!

Пораженные вспышкой гнева судьи времени Гард и Град просили Ира не торопиться:

– Ир, совет должен узнать об этом. Пойдем…

Они дошли до укрытия старших советников и их семей. Издали лицо Эспена показалось Иру сильно постаревшим. Волосы его стали жесткими и уже не выглядели так опрятно, как прежде. Под глазами появились сероватые впадины, на скулах обвисла кожа, а на лбу появились глубокие морщины. Рядом с Эспеном стоял его брат Логмер. Лоск его вдруг куда-то испарился, и он все больше походил на своего старшего брата. Теперь их было трудно различить.

– Эспен, Логмер! Ума сбежала на Белый Свет! – не дожидаясь Мунрейна, сообщили Гард и Град.

– Я все проверил… Мунсана тоже нигде нет! – издалека на бегу кричал Мунрейн.

– Они вместе… – нахмурился Ир, ожидая многочисленных вопросов, которые должны были как лавина обрушиться на него.

– Где они… когда ушли… где были воины… – ситуация оказалась предсказуемой для Ира.

– Тихо! Как давно их нет? – спросил Логмер, успокаивая разбушевавшихся отцов.

– Они покинули Золотой Свет, когда село солнце, – отозвался Ир.

– Но почему ты не сказал? – близнецы смотрели на Ира как на предателя.

– Потому что я ухожу с ними, я не могу отпустить ее одну.

– Все, что мы сейчас можем, – рассудительно начал Логмер, – так это собрать отряд из оставшихся войск и вернуть беглецов.

– Брат, но тогда убежище останется без охраны.

– Я поведу отряд! – вызвался Ир.

– Логмер прав, отправим часть войска на поиски Мунсана и Умы, – дал свое одобрение Эспен.

– Немедленно собрать геларов! – выкрикнул Мунрейн, отдавая приказ куда-то в пустоту.

– Я займусь этим, Мунрейн. – Ир обрел наконец цель, теперь он не просто делал то, что хотел, а исполнял поручение совета.

Ир собрал по два воина из каждой армии Золотого Света и возглавил отряд, оседлав недовольного Нутуга. Как только они поднялись над Грионом, Ир заметил быстро несущееся на него черное облако и резко скомандовал:

– Разлетайся! – воинов на драконах и конях словно сдуло в разные стороны. Облако пронеслось мимо них и зависло над городом.

– Что это? – Ир замер.

Князья окружили Грион, растягивая полотно над городом. Как только все небо оказалось под развевающимся полотном, князья разжали клювы и выпустили черное покрывало. Оно неторопливо спускалось, покрывая сначала верхние уровни Гриона, а затем добралось и до основания. Полотно расстилалось все дальше и дальше, окрашивая темнотой зеленые луга и леса Золотого Света.

Ир в беспокойстве подлетел к изумрудному зданию на самой вершине Гриона. На его глазах полотно, проходя сквозь стены, обращало их в пыль. Снизу доносились стоны и крики. Все старались спрятаться поглубже в убежище, чтобы избежать участи быть превращенным в множество песчинок.

– В путь! – прокричал в ужасе Ир, и его отряд устремился к Белому Свету. Ир высматривал любое движение. Отряд прочесал всю местность от медных гор до низовий Золотого Света, но следов Мунсана и Умы нигде не было.

– Командир! – прокричал богатур. – Нужно напоить коней!

– Хорошо, спускаемся!

Крошечное войско почти бесшумно опустилось на равнину за пушистым холмом. Богатур, знавший эти края, повел всех к водопаду.

– Так, подождите! – замер гелар, – мы разве драконов не укрыли в деревьях?

– Ну да, я сам лично Скалу привязал! – его соратник обернулся, чтобы убедиться, что дракон на месте.

– А тогда что вот это здесь разгуливает? –воин прищурился, чтобы лучше разглядеть дракона.

– Этот вообще не наш! – понижая голос, сказал гелар.

– Пригнуться! – Ир прижался к земле.

Отряд принялся расползаться, исследуя территорию, а чей-то дракон свободно разгуливал перед водопадом.

– Если тут тигроны, то они успели живой воды напиться, поэтому глядим в оба! – предупредил богатур.

– В оба, оба в!

– Не время баловаться! – Ир шел в сторону деревьев.

– Когда время тогда, тогда когда вре…

Гелары, богатуры и мунлуки быстро окружили небольшой валун, из-за которого доносились голоса.

– Стой! – из леса выскочил Мунсан и навалился на одного из воинов. Тот, схватив Мунсана за руку, перебросил его через плечо, и Мунсан оказался в одной куче с Умой и самимами, прижавшимися к камню.

Самимы завизжали:

– Убить нельзя, нельзя убить!

– Отставить оружие! – приказал Ир.

– Хорошо-хорошо… – самимы, схватившись друг за друга, постарались успокоиться.

– Ума! – Ир поднял с земли напуганную невесту.

– Как хорошо, что ты здесь, – прошептала она.

– Я тебя не отпущу…

– Вы что, не поняли? Отставить оружие! – Мунсан отодвинул от себя наставленный на него меч гелара и оттолкнул вцепившихся самимов.

Ир сделал вид, что не заметил Мунсана.

– Нам нужно перебраться на Белый Свет! – Ир взял командование на себя.

– То есть, мы теперь вместе? – возбудился Мунсан.

– Да, теперь это и моя ноша! – холодно бросил Ир.

– С каких пор? С каких пор ты, сам судья времени, решил обойти закон?

– Ой-ой… – запаниковали самимы.

– Если мы не поторопимся, Грион, а вместе с ним и весь Золотой Свет превратится в горстку пыли!

– Что это значит, Ир? – дыхание Умы замерло.

– Князья поработали на славу, чтобы Золотой Свет исчез… – Иру не хотелось долго объяснять, но он постарался донести, что произошло. – Нам нужно обогнать время.

– Мы не успели! – покраснев от ярости и досады, Мунсан закричал.

– Я не понимаю! – Ума была в отчаянии.

– Феррум наполняет Иллюзион, он построил его, используя стрелы времени, а теперь осталось одно – наполнить!

– Сколько времени у нас есть?

– Я не знаю, – Мунсан не находил себе места.

– А как же отец? – взмолилась Ума.

– Прости, милая… – Ир попытался успокоить ее. Мунсан схватил Ира за плечо:

– Ты нужен сейчас…

– Что нам остается делать? Ты ведь сбежал из Иллюзиона… должен быть обратный путь, – спросил Ир.

– Идем в Иллюзион – только так!

– Тихо! – прошептал мунлук, и все почувствовали слабое содрогание земли.

– Ума, живо пригнись.

Один из богатуров обратился к Иру:

– Это тигроны, там проход в пещере. Но как там пролезть, никто не знает…

– Значит, откроем этот проход! – отряд направился к водопаду.

Внезапно вернулись дозорные, богатур и гелар что-то волокли по земле.

– Дай воды попить хотя бы!

– Заткнись! Говорю тебе, заткнись!!! – шептал гелар.

– Я пи-и-ить хочу! Объелся я!

– Кто это там? – Ир переглянулся с Мунсаном.

– Командир, поглядите-ка! Кого нашли! – гелар швырнул толстяка под ноги Иру. Следом за ним и прилетела фигура полегче.

– Один сожрал весь паек дракона Грионара Мунсана, а другой воды во фляжку набирал.

– Простите, Грионар, но я не мог не отправиться с вами, – отряхнувшись, Син предстал перед Мунсаном.

– А его зачем прихватил? – нахмурился Мунсан, осматривая грязного Полама.

– Вот-вот, зачем меня прихватил?

– Ты зачем меня выдаешь! – прошипел Син и стукнул Полама локтем.

– Грионар, он лакомился драконьими припасами и, когда вы взлетали, оказался в драконьем мешке.

– Эх…

– Что прикажете с ними делать?

– Ничего тут не поделаешь, с нами пойдут.

– Тем более что из Сина неплохой помощник, а вот насчет тебя я не уверен…

– Останемся без еды – он нас съест первым делом! – рассмеялись воины.

– Не нарывайся, громила! – Полам пихнул богатура, что повеселило отряд.

– Так, отставить! Берем обоих, иначе его тигроны съедят…

Син выразительно ткнул пальцем в упругий живот, и Полам выдал:

– А, точно… Спа-сибо, Грионар.

– Возвращайтесь в пещеру, осмотрите ее… – Ир смахнул холодный пот со лба.

– Я пойду с ними, а вы напоите лошадей и драконов, – взгляд Мунсана проскользнул мимо Умы и Ира.

За водяной занавесью водопада таилась пещера, оберегающая вход на Белый Свет. Мир, где правил Феррум, был надежно защищен от посторонних. Защита была уязвима только для подобных Ферруму.

– Грионар, поглядите-ка. Ну вот! Я же говорил, что прохода здесь нет!

– Так-так, вот и загадка… – прощупывая шероховатую стену, вздохнул Мунсан. – Я так понимаю, времени у нас немного…

– Я могу снести стену! – самодовольно заявил Таран.

– Все не так просто, – обреченно Мунсан принялся обходить пещеру.

– Я знаю! Всем выйти! – закричал гелар. Все выбрались из пещеры. – Пали! Пали, мой хороший! – огненное дыхание Скалы устремилось в сторону входа в пещеру, пронзая водопад и подпаливая всю траву в округе.

– Отставить! – масштаб глупости гелара был невероятен.

– Пойдемте посмотрим, чую, что проход открылся! – гелар побежал в пещеру, но довольно быстро вернулся сконфуженным.

– Что, умник? Открыл? – богатур ехидно рассмеялся.

– Вы что тут устроили? – глаза Ира округлились.

– Да так… ищем способ открыть проход, – спокойно ответил Мунсан.

– Вы так всю полосатую шушеру сюда сгоните!

– Предлагай… – Мунсан сделал шаг назад, дав путь Иру и Уме.

Ир исчез за завесой водопада. Вода вдруг засверкала теплым приглушенным светом. Огонек метался по пещере, и никто не посмел войти и нарушить этот танец.

– Ну что он так долго? – взвыл Полам. – У меня уже ноги окоченели!

– Воин, будешь ныть – мигом к полосатым пойдешь! – оскалился Мунсан.

– Да какой я воин, Грионар? Тоже скажете! – толстяк постучал по животу и громко рассмеялся.

– Ты за него в ответе, не угомонится – оба закончите между клыков тигрона.

Син покивал и пнул Полама.

– Да понял я, понял! Сейчас все уши прожужжишь, а я от этого голодным становлюсь.

– Ну что, есть мысли? – Мунсан окинул взглядом озадаченного Ира, вышедшего на поляну.

– Подожди, не мешай! – отмахнулся Ир и принялся кружить, нашептывая несвязные числа. – Ничего не пойму!

– Поделись со мной, – Ума взяла за руку Ира, и они прошли в пещеру. За ними без приглашения последовал и Мунсан.

– Посмотри… – продолжая перебирать числа, Ир уселся на землю и раскрыл карту времени. – Вот здесь… именно в этой точке время всех трех династий замирает в равновесии!

Но Ума так и ничего не увидела на карте.

Уткнувшись в карту, судья времени скользил взглядом по каждому символу, появлявшемуся то тут, то там на пергаменте. Ума села напротив него и оторопела:

– Ир! Ир… Посмотри!

Ума и Ир застыли в оцепенении. Карта заполоняла собой всю пещеру. Скалистые стены начали смягчаться, исчезали мелкие камешки. Они постепенно стачивались, превращаясь в песок. Границы карты стирались, медленно выпуская знаки и цифры плыть по стенам пещеры.

– Вот это интересно… – прошептал Мунсан. Он разместился на земле, завершив собой треугольник, как над ними, проливая свет, повис символ Золотого Света.

– Не двигаться! – Ир замер.

– Что теперь? – прошептала Ума.

– Не знаю… – покачал головой Мунсан.

– Так… надо подождать, наверное… – прошептал Ир.

– Что происходит?

– Не время… не двигайся! Воины опять что-то не поделили! – Ир прислушался к гулу, доходящему из-за водопада.

– Что-то там серьезное! Ир, давай пойдем!

– Нельзя… – отрезал Ир, и в этот момент сквозь воду с брызгами в пещеру влетел Син и приземлился в центр треугольника. Он сделал вздох, успел встретиться взглядом с ошарашенным Мунсаном, и земля под ним задрожала. Обессиленный, Син не почувствовал, как поверхность под ним раскололась, и в бессознательном состоянии он канул в провал.

– Все целы? – Син первым пришел в себя.

– Вот это нас засосало! – прокряхтел распластанный на земле Полам.

– Да, встряска еще та была! А где это мы? – прозвенел женский голос, старающийся походить на мужской.

– А что это с твоим голосом? – Полам покосился на растерянного гелара.

– Все… – он поперхнулся, – все в порядке!

– А чего это ты такой бледный? – Полам не отставал.

– Да что ты пристал! Отойди, дай встать! – когда взгляды всех устремились в сторону гелара, он смутился и даже покраснел.

– Стой на месте! – Мунсан оттолкнул Полама и сам уставился на лицо воина.

– Грионар, я в порядке! – почти с мольбой отозвался воин.

– Да нет, не в порядке! Мунроуз! – не скрывая своей ярости, Мунсан смахнул маскировку с головы своей сестры. – Ты! Ты зачем ввязалась в это?

– Прости, брат, – расплакалась Мунроуз. – Я… я хотела помочь!

– Помочь? Ты только станешь обузой! Это не игры… сейчас от нас зависит судьба Золотого Света! – слова Мунсана только вызывали больше слез.

– Мунсан, не будь с ней столь строгим, – вмешалась Ума. – Ничего, это не его слова, а слова его долга перед семьей.

– Ого, вот так поворот!

– Полам! – рыкнул Син.

– Ну и что теперь будем делать? Драконы и кони со всеми запасами остались там… счастливчики! – вздохнул Полам.

– Пешком! Кто не идет – пеняйте на себя! – Мунсан прошел первым.

Отряд безмолвно побрел за Мунсаном, слышно было только сопение Мунроуз. Она никак не могла остановить слезы и порядком надоела успокаивающей ее Уме. Уму сменил Син. Его слова оказались действенными, и вскоре Мунсана начали раздражать не утомительные вздохи, а обрывистое хихиканье сестры.

– Мы на месте! – Мунсан указал на пристанище Феррума. Теперь на месте замка над горизонтом высился крутой холм.

– Почему здесь нет ни тигронов, ни грифонов? – озадачился Син.

– Белый и Золотой Свет – это две части одного целого! Пока Феррум не воспользовался всеми тремя стрелами, на Белом и Золотом Свете все будет первозданно и безжизненно.

– Ну, а как же мы?

– Я только могу предполагать, – Ир опередил Мунсана, – мы вовремя оказались в пещере.

– Остается одно – попасть в Иллюзион. А там встретим и тигронов, и грифонов, если ты по ним так соскучился, – съязвил Мунсан.

– Ты уверен, что стрелы спрятаны там? – Ир нахмурил брови.

– Нет, я больше ни в чем не уверен. Феррум не мог оставить их без присмотра здесь. Я знаю это наверняка, как и то, что в Иллюзионе все повинуется его правилам.

Ир достал карту времени. Знаки и символы беспорядочно кружили на пергаменте и были готовы выпорхнуть и освободиться от вечного долга.

– Что там? – небрежно бросил Мунсан.

– Ничего… не стоит на нее надеяться! – Иру хотелось смять карту или разорвать ее в клочья, но так поступить он не мог. Разум велел ему и дальше наблюдать за знаками карты. Движение на пергаменте становилось все беспорядочнее, символы безудержно бросало от одного края в другой, пока они не выпорхнули стаей стрекоз в воздух. От карты времени осталось только пустота.

– Мне что-то послышалось, – сказал Мунсан, уловив стрекот крыльев.

– Правильно послышалось, послышалось правильно! – затрещали самимы.

Ума и Мунроуз ахнули в один голос, а все остальные стали пристально наблюдать за стрекозами.

– Что это может быть? – Син слегка коснулся одной из стрекоз.

– А ты говорил, что не надо надеяться! – ухмыльнулся Мунсан.

– И вправду, похоже на помощь, – согласился Ир.

Стрекозы выстроились длинной веревкой и сбили всех в кучу.

– Смотри-ка, а у них есть план! – Полама прижало к Сину.

– А что, если это уловки Феррума? – сказала Ума.

Стрекозы начали жужжать громче и с еще большей силой тащить всех вперед.

– Назойливые какие! – отмахивался Полам.

– Стрекоза – покровитель Золотого Света. Нужно довериться, – с сомнением отозвался Ир.

Стая насекомых вывела всех на равнину. Еще раз сбив всех в кучу поровнее, стрекозы распустили свою веревку и подплыли к Иру с Умой. Упорно они подняли ладони влюбленных и соединили их.

– Вот это уже интересно! – брякнул Полам.

Он наблюдал, как стрекозы завертелись вокруг ладоней Умы и Ира и обратились в два свертка.

– Что это значит? – Мунсан выхватил свиток из руки Умы. – Тут ничего нет! Она пуста!

В свою очередь Ир раскрыл свой свиток:

– Это по-прежнему карта времени… – он заглянул в карту Умы, но, как и Мунсан, ничего, кроме пергамента, не увидел.

– Карта появилась на моей руке, это должно значить, что она откроется мне, – но, как и всем остальным, карта не открыла Уме своих секретов.

– Помощь, а не помогает! – возмутился Полам.

– Жжет! Жжет! – закричала Ума. Мунсан и Ир кинулись к ней и увидели, как она трясет рукой, звеня браслетом.

– Снимай его!

– Не получается!

– Горит она, она горит! – самимы принялись метаться из стороны в сторону.

– Вы только взгляните! – Полам уставился вверх, в небо.

– Подожди!

– Грионар, вы должны это увидеть! – настойчиво повторил Син, пока Мунсан и Ир пытались освободить Уму от злосчастного браслета.

– Да что там? – с неба медленно спускался сиреневый луч. Он касался яркой звезды одним концом, а другим пал на браслет Умы.

– Что это? – спросила Мунроуз.

– Об-раз… – с трепетом произнес богатур.

– Не может быть! – потряс головой другой богатур.

– Его последняя цепь… – пояснил первый, и тут все услышали треск металла. Украшение раскололось на части и рассыпалось по земле.

– Больше не больно… – Ума потерла запястье.

– Его последняя цепь, – повторил богатур и продолжил в оцепенении. – Теперь он свободен, он нашел ее.

Звезда озарила все ослепляющим белым светом и померкла. Мунсан открыл глаз и увидел перед собой город Грион, каким он когда-то был.

– Вот так безделушка! – радостно завопил Мунсан.

– Браслет – хороший, хороший такой! – самимы запрыгали, хлопая в ладоши.

– Ничего не понимаю! Неужели все кончилось? – Уме хотелось верить, что она вернулась домой.

– Это не Золотой Свет, а только иллюзия! И похоже на то, что Феррум создал Грион прошлого. Это все только лишь напоминает город – я большей схожести не вижу… – поспешил расстроить ее Син.

– А где это мы? – спросила Мунроуз.

– Я думаю, неподалеку от крепости богатуров, – он обернулся и увидел знакомые очертания крепости. – Да, точно! Вон там, видишь?

– Ты прав, – сказала Мунроуз и добавила: – Ты очень наблюдательный.

Син смущенно улыбнулся и попытался избежать взгляда Мунроуз. Самимы подбежали к нему и, сцепившись в маленьком хороводе, запели песню о любви.

– В дорогу, друзья… Мунроуз, а ты идешь подле меня! – Мунсан серьезно поглядел на Сина и указал туда, где будет идти его младшая сестра.

Грион становился все ближе и ближе. У первого уровня города столпилось невиданное количество колесниц, лошадей и драконов.

– Мы попали на какое-то празднество! – Полам постучал по животу, явно предвкушая праздничный пир.

– Тут ты прав, толстяк, – согласился Мунсан.

– Похоже на Бал Невест. Я читал о нем, – прикинул Ир. – Видите – флаги, на них изображены белые с розовыми прожилками колокольчики. Это символ Грионессы Ионы – покровительницы всех семей Золотого Света…

– Прервем твои учения здесь и сообразим, как попасть на бал… – ухмыльнулся Мунсан и строго осмотрел тряпки, надетые на Уму и Мунроуз. – Так не пойдет!

– Они только в уборщиков конюшен годятся, далеко им до невест! – Полам обошел Уму по кругу.

– Страшные невесты, невесты страшные! – самимы бросились в пляс.

– Не забывайте, с кем вы говорите! – возмутился Ир, отчего самимы умолкли, а Полам потупился и уставился вниз.

– Значит, нужно найти подходящие наряды. А там прямиком на бал.

– Мунсан, тебе не кажется, что все как-то просто?

– Пока – все так и есть. Мы должны быть готовы к чему угодно!

– Так-так, – призадумалась Ума, бродя взглядом по Гриону. – Я знаю, где можно их стащить! – она радостно взмахнула указательным пальцем в воздухе.

– Поконкретнее! – оборвал ее Мунсан. – У нас не так много времени, давайте не забывать об этом!

– Мама рассказывала о своих чудесных нарядах. Думаю, мы могли бы пробраться к ней в дом! – увлеченно выложила Ума.

– Хорошо, ты знаешь, где она жила… то есть живет?

– Ой, а вот этого она не упоминала… – щеки Умы порозовели от смущения.

– Ничего, у меня тоже есть мысль, – начал Мунсан. – Прелест и его семья уже несколько поколений шьют наряды для всех династии, а их мастерская сколько стоит город Грион – всегда находилась на третьем уровне!

– Решено! Идем в мастерскую! А там, глядишь, чего-нибудь и перекусим!

Мастерская Мунтэйлоров сверкала блеском начищенных окон. Сквозь них виднелись фигуры без устали трудившихся швей. Со стен свисало множество разных ниточек, стоило потянуть за одну, и они собирались в нежную ткань для платьев и костюмов.

– Чем будем платить? Весы-то были введены при Тривластии!

– Историк прав… – Мунсан одобрительно кивнул Иру. – Придется воровать.

– Грионар Мунрейн! Грионар Мунрейн! – тонкий мужской голос приближался к испуганному Мунсану.

– Это он мне? – он оглядел своих друзей.

– Не выдавай нас… – прошептал Ир.

– Грионар Мунрейн, вы что-то рано! Я вас ждал к… А что это на вас надето, весь грязный какой-то! – глаза Прелеста Старшего сузились в подозрении, он кончиками ногтей зацепился за воротник рубашки и сразу же ее отбросил.

– Хмм… долгая история, Пре…лест.

– Раз уж вы здесь, еще и в сопровождении… – он перешел на шепот, – каких-то бродяжек… пройдемте! Ох, Грионесса Мунджина, я вас не узнал! А вы помолодели! – Прелест схватил Мунроуз под руку и повел ее к своим помощницам.

– Пронесло! – сказал Полам. Прелест услышал его, но решил не оказывать лишнего внимания недостойному гостю.

Когда последние нити были срезаны, а волосы были причесаны, гости были готовы отправиться прямиком на Бал Невест.

– Вот так лучше. Грионар Мунрейн, впредь больше не запускайте себя! – Прелест шутливо бросил укор.

– Спасибо, обещаю! – подыграл тому Мунсан и направился к открывающейся двери. На пороге он увидел своего отца, холеного молодого человека. За руку он держал Мунджину. Мунсан поспешил убраться подальше от мастерской, отпихнул отца с матерью и бросился вверх по дороге. Вслед за Мунсаном поспешили и Ир с Умой, признав в молодой паре родителей их друзей.

– К чему… такая… спешка! – едва отдышавшись, поинтересовался Полам.

– Да к тому! Там были мои родители! А для них я подлец, который своровал их наряды!

– Я бы тоже убежал, – с пониманием в голосе ответил Полам.

– Идем! – Мунсан понимал, что надо спешить.

– Нам стоит разделиться. Если что-то случится с тобой, кто-то другой должен будет найти стрелы и вернуть их.

– Ир, я подойду с тобой!

– Хорошо, Ума и Ир, вы возьмете богатуров. Я иду с Мунроуз и мунлуками. А вы, – он тыкнул пальцем в Сина и Полама, – берете по самиму и по гелару! Всем все ясно? – Мунроуз посмотрела на Сина и опустила глаза, не решившись перечить брату.

– Да, только у нас нет плана! – сказал Син.

– Ищем стрелы – вот наш план! Лучше всего все делать незаметно.

25. Бал Невест

– Лиза, ты невозможная! Ну как так можно было забыть про бал?

– Не переживай, сестра! Я все успею… – Лиза скрылась за рядами нарядов, которые налетели на нее и выстроились в пеструю колонну. – Поглядим, это точно не то, а это откуда взялось…

– Я поражаюсь, она всегда не готова, но всегда вовремя! – рассмеялась Джоконда и подмигнула Монне.

– Да-да, а все шишки мне! Как будто отец не знает, что и самому Лизу можно отругать – необязательно делать это через меня!

– Не преувеличивай! В немилости у отца только я! – нахмурившись, пробурчала Джоконда.

– Как думаете, лоснящиеся водоросли или грозовое небо?

– Зеленый всегда тебе к лицу, Лиза. А от этого платья лучше бы и вовсе избавиться! – посоветовала Монна, известная модница Гриона.

– Ну что, сестренки, вы готовы? – дверь приоткрылась, да так, что кроме звука через щелку ничего больше пройти не могло.

– Еще ты! Хватит меня торопить! – Лиза собирала по комнате заколки и расчески, раскиданные Джокондой и Монной.

– Феррум, не мешай. Лучше помоги отцу! – слова Монны захлопнули дверь.

– Как думаете, много ли пар сегодня найдется?

– И посмотрят они друг другу в глаза, и соединятся их сердца на веки веков… – Лиза закатила глаза в ироничном изображении влюбленности, а затем ирония сменилась гримасой отвращения. – Фу!

– Не будь такой приземленной! И тебя когда-нибудь постигнет любовь!

– Да-да, – отмахнулась Лиза.

– Мне кажется, Бал Невест всегда непредсказуем. Сами подумайте, в прошлом году всего одна пара из звездных сложилась, а солнечные как с цепи сорвались. Поэтому всегда интересно наблюдать за балом. – Монна надела накидку, сделанную из мельчайших жемчугов, и предстала перед сестрами. – Ну, что скажете?

– Сестра, ты – прекрасна!

– Да, вот только не много ли украшений? – Лиза скривилась.

– Для меня – не много! – отрезала Монна и вернулась к зеркалу.

– Ну что, мои невесты уже готовы? – в зале зазвучал тяжелый, но нежный голос Аллегора Эдгариона.

– Да, отец! Можете войти! – в один голос произнесли сестры и выстроились в ряд, чтобы прикрыть беспорядок.

– Красавицы! – протянул Аллегор. – Мама очень бы вами гордилась! Лиза! А что приключилось с твоими волосами?

– Легкий ветерок, отец!

– Выкрутилась… – прошептала Джоконда Монне.

– Джоконда, Монна, помогите сестре, время заставляет нас торопиться!

– Я же говорю – все достается нам!

Скоро сестры были готовы к приему гостей. Прибывающие гости были увлечены обсуждениями нарядов друг друга. И тут над открытой площадью затрещали ветки, вплетаясь друг в друга, создавая ритмичный узор из листьев и распускающихся колокольчиков. От дуновения ветра они принялись танцевать под музыку своих лепестков. Ветви широкой дорожкой постелились и по траве.

– Ну что, вы готовы, дети мои? – Эдгарион погладил по волосам Лизу.

– Отец! Испортишь!

– Его Всевластие – Аллегор Эдгарион! – прозвенели колокольчики, и на площади воцарилась тишина. – Хозяева бала – Грионесса Лиза, Грионесса Монна, Грионесса Джоконда и Грионар Феррум!

– Лиза, улыбнись… – пробурчала Джоконда.

– Не дергай меня… – прошептала Лиза. – Рада вас видеть. Добро пожаловать!

Все взгляды были обращены на величественную скульптуру трех династий Золотого Света. В мгновение золотой памятник растекся жидким металлом и обратился в большую и ровную площадку, на которую вышли Аллегор и его дети.

Эдгарион седобородый, высокий Аллегор обошел золотой диск, поприветствовав жителей Серединного мира. Вслед за ним Иерархия, Гармония, Эволюция и Феррум засвидетельствовали свое почтение народу. Иерархия сделала медленный и грациозный поклон головой, Гармония присела в глубокий поклон, Эволюция широко взмахнула рукой от сердца к небу, а Ферум выпрямился, топнул ногой, тем самым вызвав громоподобное эхо.

– Приветствую, Вас! По обычаю, наш город принимает гостей со всего Золотого Света, дабы отдать дань великой традиции Гриона – Балу Невест! Пусть сегодня Золотой Свет пополнится новыми семьями!

Жители города и те, кто приехал на Бал Невест с самых разных концов царства, захлопали. Гости бала склонили головы, а когда поднялись, то глаза их окрасились в самые разные оттенки.

– Ир, что с твоими глазами? – Ума застыла при виде рубиновых глаз Ира.

– А что с твоими?

– Что с моими? – она подбежала к фонтану и в отражении увидела свои, такие же рубиновые глаза.

– О, я вижу, вы нашли друг друга! Как быстро! – высокий и хорошо сложенный мужчина подошел к паре, ровно держа в руках хрупкий бокал вина.

– Не поясните? – Ума встревоженно посмотрела в глаза мужчины, которые показались ей весьма обыденного цвета.

– О-хо-хо, – рассмеялся мужчина. – Поясните и мне тогда, Грионесса, зачем вы здесь? Разве не за тем, чтобы найти того, кто разделит с вами жизнь?

– Простите, я не представился, Ир, а это моя, похоже, – он запнулся, – суженая – Ума.

– Как же так, – рассмеялся мужчина. Позвольте представиться и мне, Ир Второй Лучезарный!

Ир ухватил Уму за руку так сильно, что она невольно зашипела:

– Больно!

– Не буду докучать вам, откланяюсь, – Ир Второй исчез в толпе.

– Это мой отец… – тихо проговорил Ир, стараясь уверить себя в этом.

– Что?

– Это мой отец! Разве ты не слышала его?! Это он!

– Тебе надо поговорить с ним! – Ума перебирала взглядом всех мужчин в зале.

– Может быть, и моя мама здесь! – как и Ума, он искал в толпе женщину, похожую на ту, что изображена на портретах в его поместье.

Ума вспомнила о своей карте и решила еще раз заглянуть в нее:

– Посмотрим, посмотрим… – пробурчала Ума.

– Не стоит терять времени, Ума! – Ир только искоса бросил взгляд на карту и продолжил рассматривать гостей.

– А здесь ты не прав. Ты только посмотри! – на глазах Умы по карте со всех углов поползли краски. Тонкими линиями они соединялись и кружились в танце.

– Ничего не пойму! – Ир попытался понять значения этой карты, но быстро сдался. – Бессмыслица какая-то!

– Все очень логично и вовсе не бессмысленно! – отозвалась Ума. – Ну вот же, посмотри, это династии – звездная, лунная и солнечная. А вот тут – новые семьи, которые только-только образовались.

– Как ты смогла прочесть карту?

– Не знаю, наверное, точно так же, как и ты читаешь карту времени!

– Что это за карта? Я о такой никогда ничего не читал!

– Карта Любви! – Ума восторженно вглядывалась в пергамент, – это ее слова! Смотри, – Ума указала на приближающихся к ним Мунсана и Мунроуз. – Как хорошо, что они в порядке!

– Есть новости? – Мунсан прищурился и с недоумением перебрасывал взгляд то на Уму, то на Ира. – А что это такое с вами?

– Проделки Бала Невест – у тех, кому суждено быть вместе, меняется цвет глаз и становится одинаковым! – объяснение Умы насторожило Мунсана, и он покосился на сестру, чьи глаза тоже выглядели непривычно.

– А мои? А мои перекрасились? – Мунроуз пылала любопытством.

– А твои похожи на пылающие оранжевые угольки! – засмеялась Ума.

– Интересно, а где Син с Поламом? Вы их не видели? – Мунроуз охватило желание увидеть такие же угольки в глазах Сина.

– Даже и не думай! Тем более что междинастийные браки в Грионе, то есть в Грионе прошлого, под запретом. Только, видимо, Ира и Уму это не касается! – отрезал Мунсан.

– Я всего лишь беспокоюсь о них, – Мунроуз обиженно опустила голову.

– Мы встретили отца Ира! – Ума не смогла сдержать слова.

– Друг, прошу тебя, не забывай о нашем долге! – нахмурился Мунсан.

– Тебе легко говорить, твоя семья всегда была с тобой…

– Я не хотел тебя обидеть, но это ни к чему хорошему не приведет!

Прозвенели колокольчики и ознаменовали начало открывающего танца. Невесты трех династий выстроились в три кольца и замерли в ожидании первых нот.

– А вы что стоите, – к Уме и Мунроуз подошла маленькая старушка, – разве ваши наставницы не подготовили вас? – она вздохнула и упрекающим движением подтолкнула невест.

– Подождите… – только и успела вымолвить Ума, как оказалась между девушками звездной династии.

Мягким ветром музыка окутала гостей бала. Невесты скользили по лепесткам колокольчиков. Их ладони источали шелковистое свечение, которое опускалось, преображаясь во множество цветов, указывающих дорогу к женихам. К ногам Ира подкрались рубиновые фиалки.

– И вас тоже учить нужно! – пробурчала старушка и неожиданно крепкой рукой вывела Ира на его путь к Уме. – Ну а ты, – она оглядела Мунсана, – ты приходи на следующий бал. – Мунсан ухмыльнулся от услышанного и продолжил наблюдать за нелепо танцующей Мунроуз. Ее цветы проложили дорожку, далеко уходящую за пределы зала. Она выждала момент, когда Мунсан отвлекся от надзора, и побежала туда, куда ее вели цветы.

Мунсан подошел поближе к пяти тронам, предназначенным для царя и его наследников. Один из них пустовал, а на остальных расположились Эдгарион, Монна, Лиза и Джоконда.

– Мое почтение, – он склонил голову.

– Мунсан-Мунсан, а я знал, что ты далеко пойдешь! Но не ждал тебя так скоро! – лицо царя было лишено эмоций, только хитрый взгляд ощупывал незнакомца. Мунсан бросился бежать.

Феррум встал с трона и приказал князьям схватить незваного гостя:

– За ним!

Мунсан выбежал из зала и оказался на пустой дороге, ведущей к вершине Гриона. Ему ничего не оставалось, как бежать вверх. На бегу он достал из кармана Совершенство Гармонии.

– Услышь меня и открой мне перекрестки… – взмолился Мунсан, и перед ним выстроились его перекрестки. Он увидел, как разговаривает с отцом в карете, как беседует с Умой и Иром после Игр Времени и как смеется в ответ приглашению старушке. Ему хотелось вернуться в Грион, но он знал, что это невозможно. Сделав выбор, которого у него не было, Мунсан оказался на балу, а перед ним вытянулось дряблое старое лицо.

– …следующий бал… – только донеслось до него, он выхватил кружащихся в танце Уму и Ира.

– Нам нужно убираться! Аллегор – это Феррум, с ним и князья! Где Мунроуз? – закричал он.

– Я не вижу ее!

– И я!

– Вон ее дорожка! Скорее!

– Когда же эта дорожка закончится! – Мунроуз слепо следовала по цветам от Бала Невест до покоев Аллегора, пока не наткнулась на Сина.

– Тише! – Син прижимался ухом к двери. Она не сразу поняла его слова, расплылась в улыбке от того, что увидела, как его глаза просияли оранжевыми угольками.

– А что происходит? – Мунроуз тоже прислушалась.

– Феррум, там! – Син приложил палец к губам.

За дверью находились двое: юный Феррум и девушка, молодая и влюбленная.

– Я тебя не оставлю… – еле слышно произнес Феррум. Девушка разрыдалась, уткнувшись в его плечо.

Син указал на дверь пальцем и коснулся ее губ. Шаги приближались, едва успев отскочить от двери, Мунроуз и Син столкнулись лицом к лицу с Феррумом.

– Грионар…

– Грионары, вы заплутали? – юный Феррум недоуменно улыбнулся.

– Так и есть, Грионар. Но моя невеста нашла меня! – Син робко взял Мунроуз за руку.

– Цветы привели меня сюда и, думаю, они не будут против провести нас обратно в зал, – затуманенным влюбленным взглядом она посмотрела на Сина, и, не сговариваясь, оба пошли обратно в зал.

– Приятного вечера, Грионары! – донеслось из коридора.

– Что теперь? – Мунроуз и Син спустились по лестнице и оказались в фойе.

– Надо вытащить Полама оттуда, – он беспокойно оглядывался по сторонам. – Выждем пару минут, вернемся за ними! А что за цветы? – они, будто не замечая того, крепко держались за руки.

– Ты сам все вскоре поймешь… Кто-то идет! Туда! – они скрылись в тени лестницы.

– Здесь дорожка прерывается… Куда пойдем? – Ума остановилась.

– Мы здесь! – Мунроуз робко вышла из укрытия.

– Не смей убегать! – Мунсан был зол на сестру.

– Не время ее воспитывать… – Син завел ее за свою спину, – Полам…

– Не перечь мне!

– Мунсан, Син прав. Продолжай. – Ума похлопала по плечу друга.

– Полам и самимы там, наверху, в покоях. Они не успели выбраться, когда Феррум вошел со своей невестой. – Син вдруг замолчал. – Пора, я слышал, как она уходила.

Долго дожидаться Полама и самимов не пришлось. Неуклюжей поступью те спустились по лестнице.

– Вы что-нибудь выяснили?

– Какая-то странная она, плачет постоянно, вздыхает! Даже не услышала, как бурчит у меня в животе!

– Вот так: бррщщ, – так вот! – подтвердили самимы.

– Полам, рассказывай по порядку! – Син вернул Полама к сути.

Толстяк заметил, как Мунроуз крепко сжимала руку его друга, и засмеялся:

– А вы это, что, теперь… вместе что ли… ну… любовь?

– По-лам!!!

– А ну да, так вот, Феррум говорит ей: «Я с отцом поговорю, мы будем вместе, я тебя люблю» – и все такое!

– А она?

– Только плакала… я же говорю, странная она! Когда он вышел, она только долго всхлипывала! – все переглянулись.

– У Феррума есть невеста? – вопрос Умы застал Ира врасплох.

– Я… я не знаю, об этом нигде ничего не упоминалось! Феррума будто вычеркнули из истории Золотого Света!

– Возможно, она не выжила… – предположила Мунроуз, – Полам, ты слышал, что она нашептывала?

– Лавка, шавка, правка… как-то так, – он пожал плечами.

– Правка? – насторожился Ир.

– О чем ты?

– В детстве я слышал, как дядя с тетей плакали по моим родителям, и тогда тетя сказала: «если бы не четвертая правка»… я везде искал хоть что-то про эту правку, но так ничего и не нашел!

– Феррум собирается ввести четвертую правку, и тогда разразится хаос беззаконья! – Мунсан вытер пот со лба.

– Вот она, причина смерти моих родителей! Все складывается! Мы должны не допустить этого снова!

– Но зачем ему ее снова вводить, если в прошлый раз у него все удалось? – заметил Син.

– Нет, ему не удалось сделать все так, как ему нужно. Он был изгнан на Белый Свет. В этот раз он не допустит ошибок! – взволнованный надеждой спасти своих родителей, Ир пытался выяснить хоть какие-то подробности у Сина.

– Зачем ему все это?

– Мунроуз, как ты не понимаешь! – Ир перекинулся на Мунроуз. – Тогда он осуществит междинастийный брак и будет единственным Аллегором на Золотом Свете!

– Власти и сам Эдгарион в опасности! – добавил Мунсан.

– Как же быть со стрелами? – Ума перебирала оборки своего платья.

– Вы, – Мунсан указал на Полама с Сином, обходя Мунроуз, – должны остановить молодого Феррума! Ума и Ир, за стрелами! А я и Мунроуз отправимся вызволять властей! Син, будь осторожен, Феррум и князья следят за нами!

– Пошли, дружище. Вот так задание! – Полам недовольно топтался на месте.

– Подожди, у меня есть дело, – Син провел ладонью по густым волосам Мунроуз, сделал шаг вперед и поцеловал ее.

– Тише, Мунсан, не горячись! – Ир схватил Мунсана за плечи.

– Все! Заканчиваем все это… Мунроуз, идем! – Мунсан вышел из поместья.

26. Ума и Ир

Ума и Ир незаметно выбрались за границы Гриона и немного расслабились, пока подданные Феррума не знали, где их искать.

– Где мы будем искать стрелы? – спросила Ума.

– Где им и положено быть – на реке Аурум!

– Тебе не кажется, что Феррум дальновиднее, чем мы думаем?

– Возможно, но и у стрел есть свои правила. Стрелы имеют свою силу только на Аллегорье. А про дальновидность… ты права, думаю, нас ждут неприятные сюрпризы…

По дороге к реке Иру и Уме так никто и не встретился. Бесшумно они подкрались к воде и увидели медленно идущие стрелы.

– Заходим в воду, только тихо! – Ир попробовал воду, она оказалась обжигающе холодной. Держа Ира за руку, Ума сделала шаг вперед и зажмурила глаза, холод был такой, что выступали слезы. С каждым шагом, казалось, вода становилась еще холоднее и сковывала тела Ира и Умы, пока полностью не обездвижила их.

– Я не могу пошевелиться! – Ума заплакала.

– Осталось совсем немного! – но и тело Ира не слушалось.

Над головами загудел ветер, с каждым мгновением становясь все сильнее. Небо превратилось в воздушный океан. Потоки воздуха становились высокими волнами, набирали силу и разбивались о землю. Волны хлестали Ира и Уму по щекам, лишая возможности глотнуть воздуха. Аурум тоже взволновалась, казалось, что реке мало места в привычном русле. Наконец волна накрыла обоих и потащила за собой на дно. Дышать было нечем, и не было надежды на спасение.

В темноте исчез верх и низ, ничего не было видно, сознание растворялось ледяной воде.

– Так-так, дружки Мунсана, я подозреваю? – Феррум расплылся в издевательской улыбке и тут же расхохотался. – Как же так? Спасти своих врагов! Феррум, Феррум… – он глядел на посиневших Уму и Ира.

– О чем это ты? – Ир пытался выкроить немного времени, чтобы дать Уме прийти в себя. Мысль о побеге и о стрелах времени не оставляла ни на секунду.

– Вам стоило хорошенько подумать прежде, чем соваться сюда! – улыбка Феррума сменилась оскалом, он продолжил. – Аллегорья открывается силой трех династий, мальчик мой!

– Ир… – прохрипела Ума, приходя в себя.

Взгляд Феррума пал на Уму:

– Что прикажете мне с вами делать? А да, конечно! – по его зову появились тигроны.

– Мой повелитель, прошу пощады… – тигрон виновато пал на землю, но не успел озвучить причину того, почему стрелы оказались без присмотра.

– Не время! – оборвал тигрона Феррум. – Отобедайте!

Ир и Ума не обратили внимания на исчезновение Феррума, перед ними стояла более насущная проблема – надо было выжить.

Ума и Ир оказались в ловушке. Тигроны один за другим без лишних усилий перепрыгивали воду. Их кольцо становилось все плотнее.

– Может, вам по вкусу что-то посытнее? – с берега завопили богатуры Умы и мунлуки Ира, а за ними появилась армия богатуров Гриона.

– Вперее-е-ед! – боевой клич прозвучал над священной рекой, богатуры нырнули в воды Аурум и набросились на стаю тигронов.

– Бежим! – Ир схватил Уму за руку. Под защитой воинов они смогли добраться до крепости богатуров.

27. Син, Полам и молодой Феррум

– Где он может быть? – Полам и Син пытались отыскать Феррума в бальном зале.

– Не знаю, только не выпускай самимов, они наделают глупостей! – Син прощупал толстый сюртук Полама, под которым спрятали самимов.

– Мы тут тихо, тихо мы, – прошептал сюртук.

– Давай спросим у стражи… они уж точно следят, – Полам прямиком направился к выходу.

– Стой! – одернул его Син, – нам только этого не хватало! Нас же сразу заподозрят. И не забывай, это стражи Феррума!

– Ах, да! – сконфуженно фыркнул Полам и все равно направился к стражам.

– Ты куда? Стой!

– Не переживай ты так, – Полам остановился и рассмеялся, – я только собирался выйти на улицу… и, сам понимаешь, – он перешел на шепот, – поискать Феррума там.

– Ух, – успокоился Син, – Хорошо, идем.

Безлюдная дорога скрывалась в темноте. Холодный ветер обжигал лица Полама и Сина. Они решили перебраться на противоположную сторону, где проходила узкая полоса молодых ив.

– Самимы устали, устали Сам и Сами! – взвыл сюртук.

– Хорошо, вылезайте! Только ненадолго! – Син помог самимам выбраться.

– Бегать надо нам, нам надо бегать! – проказники хлопнули в ладоши и исчезли в темноте.

– Нет! Вернитесь! – закричал Син.

– Я так и знал! Слышал их план… – поделился Полам.

– А почему не сказал? – Син со злостью посмотрел на друга.

– Я забыл… – тихо пролепетал толстяк.

– Самимы! Вы где? Отзовитесь…

– Мы тут! Тут мы! – эхо доносилось с разных сторон.

– Идем туда! – Син все еще злился.

– Подожди, я слышу их, вон они! – Полам показал пальцем на дальнее дерево.

– Ах, вот вы где! – закричал Син.

– Вы кто такие? – взвизгнула женщина.

– Ой-ой… – смутился Полам.

– Простите, Грионесса… не хотели вас напугать, мы искали двух проказников. – Син всмотрелся в ее лицо, красное и влажное от слез. – С вами что-то случилось? Мы можем вам помочь?

– Нет! – резко ответила она. – Уходите!

– Вы уверены?

– Уходите! – сквозь слезы прокричала она.

Син и Полам были вынуждены вернуться к поискам самимов. Сину показалось ее лицо знакомым. Он не мог вспомнить, где он ее раньше видел.

– Я же говорил – она странная!

– Ты ее знаешь?

– Еще бы! Это ведь невеста Феррума! – самодовольно ответил Полам.

– Да что ж раньше не сказал?

– Сказал… только что.

– Пойдем, проследим за ней, она наверняка дожидается его!

Син и Полам затаились среди пышной листвы. В разрывах они увидели, как Феррум быстрым шагом подошел к женщине.

– Вельда, любовь моя. Я не смог встретить отца. Побереги себя, я обещаю, что мы будем вместе, – он обнял ее.

– Он не позволит, Феррум.

– Я расскажу все, он добрый человек, он все поймет.

– Мое сердце говорит о другом! Он не одобрит наш брак! Такого никогда не было и не будет. Аллегор не допустит междинастийного союза.

– Тебе не стоит находиться здесь. Я проведу тебя в покои, тебе нужен отдых! – звуки шагов затихли.

– Пойдем, Син. Они ушли! – но Син замер. Он не слышал Полама и не слышал ничего, кроме гудящего в его голове имени «Вельда».

– Не… может быть, – его губы были сомкнуты. – Вельда – так зовут мою маму.

– Что ты говоришь какую-то бессмыслицу! Замерз, наверное. Вот, накинь сюртук мой!

– Моя мама – возлюбленная Феррума! – Сину не хватало воздуха.

– Чепуха!

– Мы тут! Тут мы! Вниз смотри, смотри вниз! – самимы закружились вокруг Полама.

– О! Вот и подсюртучники! – обрадовался толстяк.

Син, пошатываясь, выбрался из кучи опавшей листвы. Морозный воздух помогал прийти в себя.

– Поторопись! Нельзя его упустить!

– Да-да, – Син учился дышать заново, ему нелегко дались открытия сегодняшнего вечера. – Я вижу его, туда!

– Разве не удача? Вот так сразу наткнуться на упитанную парочку! – в темноте прозвучал вкрадчивый голос.

– Кто это? Мне страшно, Син! – Полам не знал, куда бежать.

– Не шевелись… – тихо проговорил Син.

– И правильно сделаете, убежать от нас не получится… – в голосе прозвучала недобрая усмешка.

– Их там много, Си-и-и-н.

– Покажитесь! Кто вы такие? – Собрав остатки храбрости, закричал Син в темноту.

– Легко, – ответил голос.

Огромная тень встала на пути Сина. Яркие глаза освещали огромную, расписанную черными и белыми полосами морду тигрона.

– Что вам надо от нас?! – Син машинально сделал шаг назад, а Полам спрятался за ним.

– Сколько их там? – прошептал Полам.

– Мы не прочь отведать нежного мясца шпионов… только и всего, – тигрон медленно обошел трясущихся Полама и Сина, а за ним и еще несколько хищников принялись обнюхивать добычу.

– Мы гости Аллегора! – важно заявил Син.

– Приносим наши извинения, – рассмеялся тигрон, и его подхватила свита. – Все! Хватит болтовни! Пора отобедать!

Ударом лапы тигрон сбил на землю Сина и Полама.

– Ну вот, хоть что-то нам досталось! – прорычал тигрон и как котят понес Сина и Полама к столбчатым скалам.

Син старался разглядеть, что происходит. Подушками пальцев он нащупал неприятную режущую каменистую почву. Пахло холодом и пылью. Рядом стонал Полам. Сину показалось, что его плач был тем, что он частенько слышал сквозь сон. Он приложил все свои силы, чтобы разлепить смерзшиеся ресницы и открыть глаза. Над ним нависло небо в разрывах облаков. Син решил не шевелиться, чтобы не выдать себя тигронам.

– Давайте уже есть! – самый голодный из тигронов обнюхал спящего Полама.

– Нет! Дождемся, когда они проснутся! Давно я не видел страха на лицах грионцев! Не упущу такого случая! – облизнулся вожак под смех своих сородичей. – На дозор!

Тигроны разбежались прочесывать столбчатые скалы.

– Полам! Полам! Просыпайся! – Син схватил Полама за руку и начал его трясти.

– Син, я такой сон видел… ужас! – зевнул Полам.

– Это не сон! – поспешно вскочил Син и потащил Полама. – Вставай скорее! Бежим!

Они добрались до распадка с ручьем и спустились вниз по течению.

– Сюда! – крикнул Син, сворачивая на тропинку, ведущую в лес.

– Бегу… – едва успел ответить Полам и тут же упал, зарывшись лицом в речную гальку.

– Смотри-ка, а ты говорил, что обед нас ждать будет! – тигрон придавил Полама и стал перекатывать его.

– Больно-о! – завизжалПолам, умоляющее цепляясь взглядом за Сина. Син стоял смирно, пока вокруг него прохаживался другой тигрон.

– Отнесем их обратно и полакомимся! – из пасти тигрона потекла слюна.

Клыки тигронов сомкнулись на изорванной одежде Полама и Сина.

– Чем вы тут занимаетесь? – голос Феррума сотряс скалы. Его появление заставило тигронов разжать челюсти.

– Мой повелитель, мы схватили неугодных… – заискивающе протянул тигрон.

– Приказы следует выполнять! – в один голос кричали князья.

– Прочь! Их участь уже определена! – Феррум презрительно глядел на удиравших Полама и Сина.

– Уходим, быстрее! – Полам увидел, что Син пробирается сквозь густой лес поближе к Ферруму.

– Нет, надо все выяснить!

Феррум медленно прохаживался взад и вперед.

– Нельзя допустить того, что уже случилось однажды! Защита Книги власти и стрел времени – вот ваша задача! Меня ничего не остановит! Никто не должен внести правку! Вам ясно?! – тигроны склонили головы, а князья издали тихое и леденящее «да». – Тигроны, вперед к Аурум!

Син слушал внимательно, только тыкающий в него пальцем Полам изрядно отвлекал его.

– Полам, мы ошибались! Правку введет не Феррум! – у Сина перехватило дыхание.

– Тогда кому это нужно?

– Не знаю, надо возвращаться скорее!

28. Мунсан и Мунроуз

– Смотри, уже светает! Тебе не кажется, что мы заплутали? – Мунроуз поправила свои постоянно слетающие туфли.

– Мы уже близко, – Мунсан сжимал в кулаке Великие Совершенства.

– А ты откуда знаешь? Что-то я сильно сомневаюсь, что мы взяли верное направление, – Мунроуз недоверчиво посмотрела на брата, – лучше бы я с Сином пошла.

– Прекрати! Ты сама вызвалась идти с нами!

– А иначе я исчезла бы со всем Грионом… ну нет!

– Вот! – Мунсан указал на красную скалу. – Мы на месте!

– Я ничего не вижу… обыкновенная пустыня, ничего особенного!

– Помолчи ты хоть мгновение! – Мунсан побежал к скалам.

Выступы скал становились все ближе и начали принимать очертания лестниц.

– Это темница – пристанище тех, кто нарушил законы Гриона. Непоколебимый Фригонейский Замок. – Мунсан никак не мог выбрать нужную лестницу.

– А ты откуда знаешь? На Золотом Свете такого места больше не существует…

– Не только Ир читал книги… Мунроуз, будь осторожна, как только ты встанешь на ступень – пути назад не будет. Если выберешь неправильную лестницу, то, считай, пропала, ступени будут становиться все уже и уже, а те, что ты уже прошла, камнепадом обрушатся вниз.

– Мне подождать тебя здесь? – Мунроуз боязливо посмотрела на вершины.

– Нет, я не могу тебя оставить одну!

– А что ждет нас наверху?

– Не знаю, будем надеяться, что власти заключены в одной из пещер. Готова? – он подвел ее к приглянувшейся лестнице.

– Нет, но и выбора тоже нет.

– Пора, – Мунсан встал на первую ступень Преодолевая страх, они понимались все выше и выше.

Перед самой вершиной Мунроуз совсем обессилела.

– Мунсан! Я не смогу! – слезы прочертили дорожки на щеках.

– Держись, осталось только прыгнуть и зацепиться!

– Нет, я сорвусь! Сорвусь прямо сейчас!

– Еще немного – и ты сможешь перехватиться! Давай, на счет «три»!

– Раз, – тихо выдохнула она.

– Два, – его колени едва согнулись.

– Три! – Мунсан нечеловеческим усилием выбросил сестру на вершину.

– Ты держишься?

– Да-да-а, – ответила Мунроуз, – только недолго!

Казалось, все силы Мунсана ушли на этот последний бросок, для того, чтобы втащить себя, сил уже не осталось. Руки слабели, босые ноги скользили.

– Мунсан! – Мунроуз нешуточно переживала за брата.

– Еще раз! – пальцами ног Мунсан нащупал крошившуюся ступень. Оттолкнувшись об крошащийся камень, рывком поднялся и перебросил ногу на ровную поверхность вершины. – Я здесь, дай руку!

Перед их глазами повисло восходящее солнце. Они успели сделать вдох, как скала начала таять на глазах, превращаясь в сыпучую гору острых ракушек.

– Держи меня! Мунсан, держи меня! – утопая в ракушках, они катились вниз, пока не оказались на дне кратера.

– Жива?

– Да, – Мунроуз отряхнулась и помогла брату встать.

Вдруг со всех сторон послышались голоса, кто-то стонал, кто-то смеялся, кто-то бессмысленно бормотал.

– Мне страшно, Мунсан!

– Обстановка не из приятных! – Мунсан огляделся.

Они направились к центру кратера, где расположились каменные строения с такими большими дверями, что казались жилищами великанов. Но жили здесь не великаны, а изможденные и обезображенные люди. Кричали именно они.

– Что им надо от нас? – Мунсан старалась не встречаться глазами с заключенными.

– Свободы… Они хотят свободы…

Мунсан и Мунроуз обошли все пещеры, пока не наткнулись на пустующую.

– Ау! Кто-нибудь есть здесь? – никакого ответа. – Монна, Лиза, Джоконда, вы здесь. Я пришел вам помочь!

– Кто ты? – из мрака пещеры появился горбоносый старик. Вглядевшись, Мунсан узнал в нем Эдгариона.

– Аллегор, меня зовут Мунсан. Я сын Мунрейна – будущего главы лунной династии. Это долгая история, мне нужно вас вызволить, иначе случится необратимое!

– Отец, не противься, зачем тогда он проделал путь до Замка! Доверимся ему! – в один голос умоляли отца Джоконда, Мона и Лиза.

– Мунсан, ты знаешь, как открыть Фригонейский Замок? – Монна осторожно сделала шаг вперед.

– Почему вы не можете выйти? Я не вижу преград! – как только Мунроуз попыталась приблизиться к Монне, провал в скале затянулся и проход исчез.

– Мунроуз, это Фригонейский Замок, он испытывает заключенных свободой, до которой подать рукой. Как только тот подвергается искушению, проход закрывается.

С грохотом скала вновь открыла завесу между заключенными властями и Мунроуз.

– У меня есть план, – прищурился Мунсан. – Если Замок – это обитель беззакония, то, возможно, закон – то, что сломает тюремный порядок.

– Я тебя не понимаю, что ты собираешься делать? – Монна переглянулась с Мунроуз.

– Великие Совершенства – это проявления закона во плоти, возможно, они нам и помогут!

– Что за Совершенства? – Монна с надеждой посмотрела на Мунсана.

– В скором будущем вы все узнаете, Грионесса! А теперь отойдите подальше! – Мунсан достал из кармана три маленьких предмета. – Мунроуз, возьми один! По моему знаку мы должны их выстроить ровно там, где проходит граница. Не медли, нам нужно сделать это быстро, иначе проход закроется!

По команде Мунсан и Мунроуз подбежали к пещере и разложили совершенства на одной линии. Скала задрожала и мгновенно сжала свои тиски.

– Давай! Хоть бы получилось! – наговаривал Мунсан, пока совершенства не соединились воедино, застряв в крошечном отверстии.

Движение остановилось:

– Ничего не вышло, – Мунроуз в отчаянии топнула ногой.

– Нет. Подождем!

Мунроуз и Мунсан замерли, их дыхание стало беззвучным. Отчаяние боролось с надеждой. И вдруг скала стерла совершенства, и проход был закрыт.

– Не-е-ет! – крик Мунсана отразился от монолита стены. Взвыв от собственного бессилия, Мунсан бил и бил в стену, разбивая кулаки в кровь.

– Брат! Мунсан! Взгляни! – Камень песчинкой за песчинкой начал обращаться в стекло. И скоро можно было разглядеть напуганные лица будущих властей и царя Эдгариона.

– Мунроуз, отойди! И вы тоже! – размахнувшись, Мунсан бросил в стеклянный портал камень. Стекло покрылось узорами и разлетелось на капли воды.

Онемевшие власти поочередно переступали границу пещеры.

– Прими мою благодарность, сын Мунрейна! – Аллегор крепко обнял Мунсана.

– Мунсан, кому потребовалось избавиться от нас? – Монна пыталась понять, что с ними произошло.

– Монна, да как ты не можешь поверить? Это Феррум! Он запер нас! – Лиза искала поддержки Мунсана.

– Все так и есть. Только все значительно сложнее. Вы стали жертвами Феррума, того, что был изгнан на Белый Свет много лет тому назад. – Мунсану было тяжело подобрать верные слова.

– Мой сын не мог предать своего отца!

– Нельзя задерживаться! – Мунроуз посмотрела вверх. Над кратером гудел почти осязаемый ветер, а солнечный свет сменился тенью.

– Бежим! – Мунсан схватил Мунроуз и помчался туда, откуда они пришли.

Князья в обличии воронов кружили над кратером. Их оглушающий свист поднял с земли ракушки и затянул их в ревущий вихрь.

– Скорее, отец! – кричала Джоконда.

Стоило Аллегору, терявшему силы, остановиться, как ракушечный вихрь немедленно накрыл его.

– Оте-е-е-ц! – зарыдала Лиза.

– В укрытие! – скомандовал Мунсан, властям ничего не оставалось, как спасать самих себя.

– Монна, поставь защиту! – приказала Джоконда.

– Я не… не могу!

– Ты должна! – вихрь подступал.

Монна закрыла глаза, по ее пальцам, начиная с кончиков ногтей, поднимаясь выше и выше, растекалось золотое свечение. Оно опустилось к земле, растеклось по ногам Мунсана и Мунроуз.

– Монна! – закричали сестры. Свечение лучом пробило скалу, отбросив и придавив князей камнями.

– Скорее уходим! Пока князья не очнулись! – окликнула властей Мунроуз.

Джоконда взмахнула рукой, и у ее ног появился аметистовый дракон:

– Чего вы ждете? Взбирайтесь!

– Грионесса, мы должны найти Феррума, иначе он введет четвертую правку!

– Разве ты не знаешь, четвертая правка освободит хаос? Ферруму не дана власть открыть книгу власти!

– Книга власти? – озадачился Мунсан.

– Правки хранятся в книге власти! – объяснила Джоконда.

– Как я мог так просчитаться?

– Книга находится в хранилище Гриона! Вперед! – Джоконда погладила дракона, и тот устремился к городу.

Словно бы ниоткуда, из леса выбежали двое – Син и Полам. Заприметив знакомые силуэты, Мунсан попросил Монну снизиться и подобрать бегущих.

– Запрыгивайте! – крикнул Мунсан, а Мунроуз уже подготовила место для Сина подле себя.

– Что с вами приключилось? – Мунроуз заботливо отряхивала листья с одежды Сина.

– Мы выяснили, что книга власти спрятана князьями, но Феррум не собирается вводить правку! Это сделает кто-то другой! Вы слышите… – Син задержал дыхание. – Это Зов. Надо лететь в крепость богатуров!

– Что там? – бросил Мунсан.

– Не знаю… – нахмурился Син.

У крепости Син заметил Уму и Ира и закричал:

– Туда!

Когда дракон опустился на землю, богатуры помогли взобраться обессиленным Уме и Иру.

– Вам удалось добыть стрелы? – не дожидаясь, пока Ир усядется, спросил Мунсан.

– Нет… – опустил голову Ир.

– Если только упустить из вида, что они у нас! – Ума смущенно посмотрела на Ира.

– Не понимаю! Как? Они у тебя? Но как? – Ир запинался, пытаясь подобрать слова.

– Три династии имеют силу над стрелами времени…Феррум и сам не понял, что помог нам! Ведь он и сам соединяет в себе три династии. – Ума не успела договорить. В этот момент Син закричал:

– Иллюзион вот-вот поглотит сам себя и обрушится, нужно остановить того, кто внесет правку!

29. Феррум и Эдгарион

– Моя небрежность и юность подвели меня, – Феррум вроде бы разговаривал с князьями, но на самом деле сам с собой, – сейчас никто не сможет отнять мое будущее!

Князья ехидно переглянулись, как будто не верили своему отцу. Они знали, что, если все обернется так, как хочет Феррум, он не проронит три слезы и его ошибки никогда не обернутся князьями. Они рассеются и исчезнут навсегда.

– Разумеется… – прошипели князья.

Феррум со своей свитой вернулся в поместье. Залы опустели, гости Бала Невест давно покинули празднество. Феррум поднял руку вверх, давая князьям знак исчезнуть. Лицо Феррума преобразилось, он стал похож на своего отца – Эдгариона. Перевоплощение было настолько полным, что в тронный зал вошел не Феррум, а Эдгарион. Феррум скопировал все, включая осанку и походку отца.

Под ногами лепестки любовных троп смешивались друг с другом. Около тронов молодой Феррум сметал ногой лепестки в одну большую кучу.

– Сын, тебе пора в постель, как думаешь? – «Эдгарион» слегка улыбнулся.

– Да, я уже собирался… – молодой Феррум продолжал расчищать зал от лепестков.

– Поделись со мной, сын. Я уверен, тебе есть что мне сказать. – «Эдгарион» сел на трон.

– Отец, я давно хотел с тобой поговорить, но горестные последствия сдерживали меня.

– Говори, я сделаю все, чтобы мой сын был счастлив.

Феррум вздохнул, почувствовав, как пересохло в его горле:

– У меня есть невеста…

– Так это ли не радостная весть!

– Погоди… она из Звездных… – он не договорил и попытался прочитать реакцию «Эдгариона».

– Это тоже радостная весть, сын! – «Эдгарион» широко улыбнулся и обнял сына.

– А как же закон о междинастийных браках? – Феррум не мог поверить, что отец еще не отказался от него.

– Оставь это мне. Это все, что ты боялся мне сказать? Я уверен, что у тебя припасено еще пару секретов, – глаза обоих заискрились.

– Нет, это все, что я хотел сказать тебе, отец, – слова становились все тише.

– Обними старика!

Феррум уткнулся в плечо «отца» и заплакал. Он повторял:

– Спасибо, отец, спасибо…

Вдруг двери распахнулись, и в зал ввалился тигрон, задыхающийся от долгого бега. Молодой Феррум вскочил с места и заслонил собой «отца»:

– Прочь! Это приказ! – он повернулся к «Эдгариону». – Отец, уходи!

«Эдгарион» рассмеялся. Обескураженный Феррум недоуменно переводил взгляд с отца на тигрона.

– Сынок, тебе пора отдохнуть. Я сам во всем разберусь… – Эдгарион развернул сына в сторону длинного коридора, ведущего к покоям.

– Нет… Я тебя не оставлю!

– Феррум, доверься мне и иди. – Уверенный голос отца успокоил Феррума, и он, пару раз оглянувшись, все же ушел.

– Что тебе? – брезгливо осведомился «Эдгарион».

– Грионар, ваши сестры сбежали… – голос тигрона был едва слышен.

– Кто это допустил? – гнев «Эдгариона» казался осязаемым.

– Никто не… – только начал оправдываться тигрон, но тут лапы его разъехались в разные стороны. Трон Эдгариона пошатнулся и слегка покосился от мощного толчка.

– Что происходит?! – «Эдгарион» принял свой привычный облик, он выбежал в центр зала. Сплетенные ветви над ним осыпались пеплом. Феррум как будто ждал, что появятся князья и расскажут о том, что происходит в Иллюзионе. Он и сам понял, что стрелы времени оказались у его сестер. Князья не появлялись.

Если бы не планы Феррума… Ошибки… сестры и не подумали бы перечить…

А теперь им ничего не оставалось, кроме того, что взять свою судьбу в свои же руки.

Пронзительный рев Феррума вырвался наружу. Тигрон подхватил Феррума на лету и понес его на вершину Гриона.

30. Вельда и князья

Вельда соскочила с кровати и почувствовала тянущую боль в спине. Уже долгие месяцы ее одолевали ночные кошмары. Три тени, являющиеся ей, когда садилось солнце, разговаривали с ней о ее сомнениях и переживаниях. Сначала Вельде казалось, что эти странные сны помогали ей, и она чувствовала облегчение от мучавших ее тревог. Вскоре сны и вовсе перебрались в реальность, и это начало пугать Вельду. Она отказывалась говорить с тенями, уткнувшись в подушку.

– Чего вы хотите, что вам нужно?! – кричала она.

– Ты должна бороться, Вельда! Ты знаешь, как! – настойчиво повторяли тени.

– Я не пойду против закона, не пойду!

Вот и сейчас на своей кровати Вельда увидела три сидящие тени. Они протягивали ей свои бесформенные руки:

– Время пришло, Вельда!

– Уходите! – простонала Вельда.

– Вельда, все зависит от тебя-я-я… – прошипели тени и, окружив ее со всех сторон, погрузили ее во мрак.

Она проснулась в темном месте. Стены комнаты время от времени тряслись, только плотная каменная кладка сопротивлялась толчкам из недр земли. Вельда сжала похолодевшие ладони в кулаки.

– Вставай, Вельда! – она увидела протянутую ей руку, невольно схватилась за нее и поднялась на ноги. Вельда встретилась с лицом своей матери, миловидной маленькой женщины.

– Что ты здесь делаешь, мама? – чтобы не упасть, она продолжала крепко держать мать за руки.

– Я здесь, чтобы помочь тебе. Помочь сделать то, что важно! – мать провела ладонью по волосам Вельды.

– Но кто тебе сказал? – у Вельды перехватило дыхание. Мать, от которой она трепетно хранила свой секрет, все знала.

– Я все знаю… – мягко, как в детстве Вельды, сказала мать и повела ее дальше в темноту. – А теперь сделай то, что поможет тебе и твоему ребенку!

Перед собой Вельда увидела протянутую ей увесистую книгу власти. Страницы ее пленительно сверкали.

– Смотри, все просто – впиши свое имя, и ты получишь счастливую жизнь с Феррумом. – Уговоры матери были сладкими с горьким запахом.

– Нет, это незаконно! А как же Феррум? Он мне этого не простит. – Вельда была готова убежать, но бежать было некуда.

– Доверься мне, своей матери. Я никогда не пожелаю тебе плохого. – Она погладила дочь по голове, вложила ей перо в руку – Сделай вдох и впиши свое имя.

По щекам Вельды проскользили три слезы, они упали на камень и превратились в три жемчужины… три ошибки любви. Она торопливо собрала их и положила в карман.

31. Полет к Книге власти

Грион разрушался, на его улицах не было никого живого. И вдруг в хаосе мелькнула огромная тень. С трудом проскакивая мимо рушащихся домов, мостов и садов, по развалинам пробирался дракон, пытаясь отыскать книгу власти и того, в чьих руках она может быть. Пыльная дымка вокруг города становилась все плотнее.

– Бери правее! – задыхаясь от пыли и дыма, прокричал Ир. Он крепко держал карту времени и обезумевшими глазами водил по изменчивым знакам на карте.

– Нагнись! – завопил Полам, и над их головами пролетел огромный валун.

– Летим прямо на юг! Нашел! Скорее! – Южная стена внезапно разрушилась со страшным грохотом. В проломе Ир увидел странную картину – женщина отрешенно стояла посреди рушащихся стен.

– Дракон не сядет здесь! Придется прыгать! Сейчас! – сообщила Лиза. Дракон смог на несколько мгновений зависнуть над последним уровнем Гриона.

– Син! Ир! – Мунсан подал знак, и все трое прыгнули в хаос грязи и обломков.

Приземлившись, Син, Ир и Мунсан с разбегу стали карабкаться по развалинам наверх. Камни осыпались от каждого шага.

– Син, держись! – это все, чем мог помочь Сину Ир. Сина беспощадно били скатывающиеся обломки.

Ир видел, как Сина затащило в каменную лавину. Син успел крикнуть:

– Бегите! – когда Ир заметил несущегося мимо Сина Феррума на тигроне. Тигрон хотел схватить Сина, но Феррум прорычал:

– Оставь! Вперед!

Тигрон неуклюже взбирался вверх, он быстро обошел Ира, цепляющегося за ускользающие обломки.

В это время Мунсан уже добрался до вершины и бросился на оглушенную и ослепшую от напряжения Вельду. Феррум догнал Мунсана, схватил за шею и сжал так крепко, что выпустил Вельду, которая схватила перо и поставила точку около своего имени.

– А-а-а! – раздался глухой и слабый крик Вельды. За ней стояла ее мать, ее лицо постепенно темнело, распадаясь на три знакомые фигуры князей. Они в первый раз скривились в улыбках и, всполохнув воздух, исчезли.

– Вельда… это ты… – Феррума била дрожь, он подошел ближе, но так и не смог посмотреть ей в глаза. Все оказалось напрасно.

– Прости Феррум, это все ради нас, – едва смогла выговорить Вельда.

– Мунсан, вставай! Нужно возвращаться! – Ир и Син появились около лежащего Мунсана. Но Син знал, что ему еще рано уходить. Он робко подошел к Вельде и приобнял ее, а она будто почувствовала себя в родных руках и уткнулась в его плечо.

– Мама… – тихо прошептал Син сквозь слезы, но Вельда будто и не услышала его слов.

На секунду все замолкли. Руки Феррума потяжелели и повисли в воздухе.

– Пора! Пора! – Мунсан потянул Сина за край одежды.

Син только успел крикнуть матери:

– Оставайся здесь и мы скоро встретимся!

Мунсан подал знак прыгать, и через мгновение их подхватил дракон.

– Нам нужно выбираться отсюда! Скорее! – Ир безуспешно пытался что-то рассмотреть в карте времени, но ничего не получалось. – Здесь только половина! Все куда-то улетучилось!

– У меня тоже только половина! – крикнула Ума.

– Дай карту… – долетело до Умы. Она протянула свою карту и увидела, как Ир накладывает карту времени на карту любви. Волокна их начали переплетаться друг с другом, будто проникали одна в другую. Цвета и краски отпечатывались на карте времени. Тусклые и безжизненные оттенки приобретали яркость. Они обходили символы на карте времени как что-то чужеродное. Медленно приближаясь друг к другу, цвета и символы закружили.

Когда карты соединились, Ир смог высчитать правильное направление:

– Выход из Иллюзиона за крепостью богатуров! – Ир посмотрел за спину. Дракон вытянул шею и стал разворачиваться. Хаос разрушительно настигал Аллегорию и находившиеся около нее земли богатуров.

– Он летит за нами! – закричала Мунроуз. – Феррум!

Только она успела произнести имя, как над ее головой просвистел обжигающий поток воздуха.

– Пригнитесь! – скомандовал Мунсан. Син накрыл голову Мунроуз своими руками, а самимы зарылись поглубже в сюртук Полама.

– Скорее! Мы совсем близко! – взмолилась Ума, крепко держа Ира за руку.

Мерцающий аквамарином дракон Феррума в несколько раз превосходил в размерах дракона Лизы. Он стремительно набирал скорость и обжигал крылья летящего впереди дракона. С каждым взмахом крыльев дракон Лизы терял силы и спускался ближе к земле.

– Держись! – закричал Син, и дракон упал за крепостью богатуров. – Спускайтесь! Скорее! – Син подхватил на лету Мунроуз, затем и неуклюжего Полама с самимами.

– Держи нас! Нас держи! – плакали самимы.

Ир за руку с Умой побежали к месту, показанному на карте:

– Выход совсем близко! – Ир сверился с пергаментом.

32. Битва за Выход

Дракон Феррума приземлился перед Сином с Мунроуз. Син бросился бежать, крепко схватив Мунроуз.

Феррум соскочил с дракона, налетел на Мунсана, сбил с ног и наступил ему на шею.

– Отродье Золотого Света! – Феррум испытывал ослепляющее отвращение.

Мунсан только смог прокряхтеть в ответ, и вдруг откуда-то из-за спины на Феррума навалился круглый Полам. Вслед за ним поспешили и Самимы.

– Аллегор, дыши, дыши, Аллегор! – пищали они, вгрызаясь в лицо Феррума своими мелкими зубами. Мунсан подскочил и бросился на повелителя Белого Света. Полам и самимы откатились в сторону.

– Будь благоразумен, Феррум! – рычал Мунсан в схватке с Феррумом.

– Я очень постараюсь не быть благоразумным! – проревел Феррум, выхватил меч и бросился на Мунсана.

Ир и Ума, обходя всплески синего пламени дракона, уткнулись в его длинный и увесистый хвост:

– Это место здесь! Выход должен быть здесь! Под драконом…

Сину больше ничего не оставалось, как самому справиться с драконом. Он разбежался и поднялся по хвосту прямиком к шее. Дракон запрокинул голову, из его пасти вырвался оглушительный рев.

– Так что теперь… – Син пытался сообразить, как управлять драконом. – Вверх! Лети! – закричал Син, но дракон не слушался, заливая все вокруг синим пламенем.

– Скажи ему свое имя! – откуда-то снизу послышался голос Мунсана.

– Син! Я – Син! Я Син из Немы, сын Вельды! Ничего не получается! Мунсан! – запаниковал Син. – Ничего не получается!

– Еще… – только и смог произнести Мунсан.

Син продолжал кричать и вдруг вспомнил слова своей матери:

– Они понадобятся тебе! – Син взял в руку три жемчужины и увидел в них Вельду и Феррума. Они нежно смотрели друг другу в глаза. Молодая пара выглядела счастливой и безмятежной. Странная мысль посетила Сина… Он поморщился, но все же решился испытать ее.

– Я Син из Немы, сын Вельды и Феррума! – едва прокричал Син, и вдруг поток синего пламени успокоился.

– Неужели это правда? – прошептал Син, немного задыхаясь, и приказал:

– Лети!

Дракон взмыл вверх и принялся кружить над разрушающимся Иллюзионом. Син наклонился над живой бездной и увидел, как разрушение все ближе подбирается к месту за крепостью богатуров.

– Ума, у нас мало времени! Этот дракон один из тех, кто подчиняется только одному хозяину. Син не сможет долго его сдерживать! – Ир бросился к месту, где недавно лежал хвост дракона.

Слова Ира долетели и до Феррума. Он невольно поднял глаза наверх и увидел Сина, лихо управляющего своим драконом. Феррум знал, что драконья преданность передается только по крови. «Сын» – промелькнуло в мыслях Феррума.

– Я не пойду против сына! – закричал он, и Мунсан увидел изменившийся взгляд Феррума. – Я не могу!

– Как я могу тебе верить? – Мунсан не отпускал Феррума.

– У тебя нет времени на размышления! – ответил Феррум.

Мунсану ничего не оставалось, кроме того, как разжать руки. Да и он не хотел никого убивать.

В небе, отражающем облака, Син заметил три надвигающиеся фигуры князей. Он приказал дракону лететь прямо на ненавистных князей.

– Пламя! – дракон послушался. Князья пропустили огонь между собой и с трех сторон набросились на дракона. Темными неуловимыми нитями они яростно связали крылья дракона. Пленник забился в гневе, да так, что Син почувствовал драконье сердцебиение.

– Давай, ты справишься! – наговаривал Син. Он встал и, балансируя на драконе, приблизился к затянутым крыльям. – Не дергайся! Я почти… дотянулся!

Дракон замирал на мгновение и снова пытался освободить крылья. Син добрался до нитей князей. Ему стоило немалых усилий разорвать их. Дракон возликовал. Почти коснувшись земли, дракон вновь набрал высоту. Его глаза пылали ненавистью к князьям.

Князья уже окучивали туманом Ира и Уму, пытающихся разглядеть, что написано на карте.

– Склонитесь и повинуйтесь, князья! – гневно закричал Феррум.

Князья рассеяли туман и предстали перед Феррумом:

– Отец, разве ты еще не понял? Мы больше не служим тебе! – прошипели они.

– Вы предали меня! Предали!

– Нет, это ты нас предал, Феррум. Ты нас создал, мы служили тебе! Мы создали все для тебя, для нас. Пока ты не решил избавиться от нас нашими же руками. Мы родились благодаря четвертой правке, и мы должны были ее сохранить. Не будь четвертой правки, мы бы никогда не были рождены. Теперь мы свободны.

– Вы так и останетесь моими ошибками! – Феррум пристально посмотрел в глаза каждому из князей и резко нагнулся. Над головой Феррума просвистело синее пламя. Оно зацепилось за князей и принялось растекаться по их телам. Раздался птичий крик князей, и они обернулись черной смолой. Смола прошла сквозь землю и исчезла.

Син спрыгнул с дракона и озадаченно взглянул на Феррума. Он не знал, что сказать ему, ведь теперь они оба знали, кем приходятся друг другу. Феррум ответил успокаивающим взглядом. Син подбежал к Мунроуз, помогавшей Иру и Уме:

– С тобой все в порядке? – Син погладил ее по волосам.

– Все хорошо, – тихо ответила Мунроуз и вложила свою ладонь в его руку.

33. Освобождение от оков бесконечности

– Карта показывает, что проход здесь! Но как его открыть? – Ума совсем отчаялась.

– Мне нужно взглянуть! – все посмотрели на Феррума, нисколько ему не доверяя.

– Как же так, – пробубнил Полам, – боролись с ним, а тут – на тебе!

– Мы можем ему доверять, – сказал Мунсан, – пока можем.

Феррум навис над картой и поспешно протянул руку:

– Стрелы мне, живо!

Ума подрагивающей рукой протянула ему стрелы, искоса поглядывая на Ира.

Феррум погремел стрелами и разложил их на карте. В этот момент небо и земля разделились. Небо ушло на четверть дня назад, а земля на четверть дня вперед. Перед Феррумом и стоящими позади него открылись временные коридоры.

– Куда идти? – все смотрели на Феррума.

– Уверен в одном, какой-то из коридоров приведет нас на Золотой Свет. – Феррум пристально вглядывался в три прохода, ничем не отличавшихся друг от друга.

– Пойдем сюда, сюда пойдем! – Самимы стали плясать около второго входа.

– А ну-ка помолчите! – Полам стукнул их по носам.

– Нос мой, твой нос! – расплакались самимы, поглаживая носы друг друга.

– У нас нет выбора! Пойдем в первый! – Мунсан протиснулся вперед и зашел в коридор. Он чем-то напоминал стену города Гриона, только вот стена тянулась с двух сторон, создавая узкий проход, и была гораздо бледней той, что была на Золотом Свете. По почти прозрачным стенам мимо проплывали истории Золотого Света. Мунсан обернулся и увидел столпившихся за ним стариков и старух. Только самимы выглядели иначе – их дряблая кожа выровнялась, и они больше не помещались под сюртуком Полама.

– Что это с вами? – с трудом выговорил Мунсан.

– Это навсегда? – расплакалась Мунроуз, уставившись на свои дрожащие и сморщенные руки.

– Это ловушка времени! – Феррум сделал два глубоких вдоха. – Я слышу их – это князья! Вперед идти нельзя! Все слышали? Ни шагу! Только назад!

– Обратного пути нет! – сказал Ир.

– А что произойдет, если… – Ума не успела договорить.

– Произойдет самое страшное, наши тела станут пылью, а Золотой Свет навсегда будет обречен вести битву! – Феррум звенел стрелами, составляя из них самые разные формы.

Слова на стенах окрасились в черный, расползаясь по ней зловонной плесенью.

– Что делать? – Ума схватилась за Ира.

– Только возвращаться назад, – сказал Феррум и вновь повернул землю и небо. Земля продвинулась на четверть дня назад, а небо вперед.

Плесень исчезла со стен, а вместо нее появились фигуры с замка Феррума. Те, что показывали мысли своего хозяина. Они выглядели, какими и запомнил их Феррум. Медные фигуры без очертаний лиц плавно двигались по стене. По обыкновению Феррум становился Аллегором, а сестры его были повернуты. Как вдруг на лицах начали прорисовываться глаза, носы и рты. Ноги фигур оторвались от стены. Фигуры попадали, а как только они встали на ноги, то зацепились за одежды Умы, Ира и Мунсана.

– Феррум! Сделай что-нибудь! – закричала Ума, отбиваясь от липких фигур.

Феррум поспешно достал стрелы и повернул небо на четверть дня вперед, а землю на четверть назад. Стены коридоров исчезли, а вместо них появился горизонт. Там, где небо и земля встретились в одной четверти дня.

– Неужели мы вернулись? – Ума умоляюще посмотрела в глаза Феррума.

Феррум вытер лоб и ответил:

– Не думаю… – он сделал пару шагов вперед.

– Все напоминает Золотой Свет, но где это мы снова застряли? – Син огляделся.

– Вам больше некуда бежать! Отдайте нам стрелы… – голоса князей вдруг нависли тяжелым туманом.

– Это ловушка пространства…

– Что это значит? – Ир попятился назад.

– А то, что если мы могли манипулировать временем, то пространством не можем! – Феррум столкнулся спиной с Сином.

– Значит, будем биться! – нахмурился Син.

– Биться с князьями бессмысленно! Они ошибки! Нам нужно бежать из этой ловушки! – прокричал Феррум, и князья рассмеялись в ответ.

– Мы выпустим вас, отдайте стрелы… стрелы! – шипели князья.

– Самимы ходить могут! Могут ходить самимы! – робко выдали самимы.

– Подождите, что вы там бормочите? – Ир наклонился, чтобы расслышать, но уже все понял. – Ну конечно! Самимы, только они передвигаются в пространстве без времени!

– Да-да! – покачали головами самимы и стали спасать положение. Первым начал Сам – он начал наматывать круги вокруг столпившихся пленников. Сами двигался в обратном направлении. Когда самимы встречались, они громко хлопали в ладоши. Самимы набирали скорость, и Уме показалась, что она видит десятки движущихся мимо нее самимов. Хлопки звучали все быстрее и громче, как будто рукоплескал целый Золотой Свет.

Ума открыла глаза, она долго не могла понять, где она и почему лежит. Она почувствовала, как рука Ира привычно сжимает ее ладонь, и это немного успокоило ее.

– Как есть-то хочется! – мычание Полама рассмешило Уму, и она заразительно засмеялась. Ее смех подхватили Мунроуз и Син, самимы и Мунсан.

– Вставайте! Скорее! – Ир вскочил с места. Перед его глазами раскинулись три моста. На мостах по-прежнему билась армия Золотого Света с волканами и тигронами.

Возвращение стрел времени освободило битву от оков бесконечности. Теперь оставалось лишь закончить битву победой.

– Они вернулись… – прошептала Монна и с большей уверенностью провозгласила: – Они вернулись!

Джоконда и Лиза, подхватывая слова сестры, грозно завопили:

– Воины Золотого Света, завершим эту битву! – гелары, мунлуки и богатуры вырвались из плена бесконечности и с безудержной силой бросились на тигронов и волканов.

На глазах Ира мосты бесконечности оторвались от земли. Он только успел зацепить взглядом Лизу. Три моста отдалялись друг от друга.

Ир проследил движение мостов. Тот, на котором бились богатуры во главе с Монной, удалялся к крепости богатуров. Мост своим весом повалил врата в крепость и приземлился среди сосен. Воины Иерархии рассредоточились по всему лагерю. То тут, то там тигроны и волканы попадали в силки ловушек, предусмотрительно расставленные воинами. Братья Брам, Бром и Брим с азартом расправлялись с тигронами.

– Брим, сзади! – закричал Бром. Брим оглянулся и одним движением руки схватил тигрона за шкирку и оказался на нем верхом.

– Что? Не ждал такого поворота! – гоготал Брим.

Неподалеку от братьев сражались и Боас с Тараном. Таран, не жалея своей головы, пробивал стены волканов, а Боас размахивал тяжелой дубиной, да так, что волканы разлетались в разные стороны.

Второй мост во главе с Гармонией оказался на озере около бархана «Старой Черепахи». Терен, командир мунлуков, подстегиваемый ненавистью, разбрасывал волканов и тигронов голыми руками. Он бросал их в озеро, а Старая Черепаха закрывала им путь обратно на сушу. Воины подражали командиру и с помощью бархана сумели разбить большую часть войска Белого Света. Джоконда выпустила острые лунные диски, и они свистели среди волканов и тигронов собирая страшную жатву.

Третий мост с Эволюцией и геларами приземлился неподалеку от медных гор. Клинки мечей разбрасывали солнечные лучи. Они отскакивали от медных гор, выжигая белую шерсть тигронов и волканов.

Фоллен метался вокруг Лизы, отгоняя от нее своих сородичей.

– Ни один из нас не будет прислуживать этим… – рычал тигрон, расталкивая всех, кто попадался на его пути. Тигрон тяжелым хвостом хлестнул Лизу, и она повалилась на землю. На ее глазах тигрон вонзил свои клыки в шею Фоллена. Лиза закричала от ужаса. Тигрон брезгливо отбросил окровавленного Фоллена и, переваливаясь с лапы на лапу, пошел на Лизу. Лиза оцепенела.

– Грионесса! – послышался крик, но Лиза не шевельнулась. Сизор налетел на тигра и разнес его голову. Охваченная ужасом, Лиза поднялась на ноги, оттолкнула Сизора и присела у тела Фоллена. Ей показалось, что дыхание его еще не иссякло. Она уже собралась отнести его к водопаду, но было поздно.

34. Битва с Бессмысленностью

Аллегорья, по-прежнему заточенная в камень, оставалась безжизненной. Ир мерил шагами безжизненное пространство, пока не остановился в центре. Он не мог решить, куда, а главное, как надо было возвращать стрелы времени.

– Феррум, – ему было непривычно обращаться к Ферруму, – что нужно сделать? – Ир искал глазами Феррума. Вслед за Иром к центру Аллегорьи подтянулись и остальные.

– Феррум исчез! – Мунсану казалось, что все пропало.

– Как исчез?! – вскрикнули Ума и Мунроуз.

– Нельзя было ему доверять! – вскипел Мунсан.

– Посмотрите! – Син показал на Ледяную Полосу. На Золотой Свет надвигалась тень. Тень летела медленно и уверенно.

– Князья… – прошептала Ума.

– Туда! – Ир схватил Уму за руку.

Добравшись до таверов, Ир и Мунсан увидели, как тень обогнула Грион и полетела прямо на зеркальных великанов.

– Чего делать будем? – паниковал Полам.

– Биться! Будем биться! – холодно ответил Син, и в этот момент перед ним появился Феррум.

Син видел только его спину, но чувствовал, что Феррум здесь ради него. Мысль не успела оформиться до конца… Син отлетел в сторону и, поднимаясь на ноги, увидел, как сцепились Мунсан и Феррум.

– Я покончу с тобой навсегда! – взревел Мунсан.

– Глупец! Отпусти! – кричал Феррум.

Син никак не мог решить, стоит доверять Ферруму или нет, но страстно хотел надеяться, что можно. Он бросился на Мунсана, оттаскивая его от Феррума.

– То, что он твой отец, еще не значит, что он не желает твоей гибели! – Мунсан пытался вырваться из захвата Сина. Син молча передал Мунсана Иру и помог Ферруму встать.

Феррум поднял глаза и стал ждать нападения князей. За ним выстроились Син, Ир, Ума, Полам, Мунсан и Мунроуз.

– Разделаемся с ними! – воинственно выкрикнул Полам, но теперь над ним никто не смеялся. Князья опустились у ног зеркальных таверов. Ир в недоумении смотрел на Феррума и ждал от него хоть какого-то намека на то, что надо делать. Ответа не последовало.

Князья растеклись зловонной луже и начали вскарабкиваться по таверам. Темная жидкость затягивала зеркальные тела таверов, пока те совсем не лишались своих отражений. Один за одним гиганты оборачивались в пыль.

– Почему так происходит? – Ума умоляюще обратилась к Иру.

– Таверы застывают без отражений, и от них остается только пыль… – едва шевеля губами, сказал Ир.

Рев таверов покрыл Золотой Свет. Они больше не могли держать край времени. Их тяжелые и неповоротливые тела разорвали цепочку и медленной поступью побрели туда, откуда пришли, – в Аллегорью. Князья разрушали зеркальных гигантов одного за другим. До Аллегорьи дошли лишь несколько таверов, но и здесь они не собирались сдаваться, окружили Аллегорью и сомкнули цепь.

Вдалеке, там, где когда-то текла река Аурум, раздался невообразимый грохот. Казалось, что весь Грион в одно мгновение рассыпался на тысячи камней. Земля Аллегорьи провалилась, и на ее месте образовалась глубокая пропасть, породившая плотный и черный вихрь. Он стремительно выбрался наружу, круша все на своем ходу, только таверы оставались недвижимыми. Вихрь подхватил облака, закружил их и пошел к Гриону.

Уровень за уровнем город утопал в обломках.

Изумрудные и фиолетовые купола домов с грохотом катились вниз. Дворец Эволюции прозвенел разлетающимися осколками стекла. Стена города покосилась и упала на землю. Грион вспыхнул лавиной пламени. Зеленый дым клубился над городом. Земля проседала.

В убежище по Грионом царила паника, строения рушились, со всех сторон сыпалась пыль.

– Тут нельзя оставаться! Все наружу! – воины попытались открыть проходы из убежища, но сразу стало понятно, что выбраться не удастся.

– Что будем делать? – прошептал мунлук по имени Терен, чтобы еще больше не пугать грионцев.

– Здесь когда-то были туннели ко всем воинским лагерям! Остался только проход в лагерь геларов! – гелар искал глазами вход в туннель, хотя тот давно уже был заброшен. – Тут! – он пальцем показал на глухую земляную стену.

– За мно-о-ой! – прокричал Терен. Грионцы скопились за его спиной, а он наблюдал, как гелар открывает туннель. Дышать становилось все тяжелей. Жар одолевал грионцев, воздух превращался в дым.

– Помощь не помешает! – скрипел зубами гелар.

– Да! На счет три! Толкай! – Терен всем телом навалился на стену.

– Еще раз! – скомандовал гелар и тут же почувствовал десятки рук, упирающихся в стену и его спину.

В стене появилась трещина. Усилиями грионцев она становилась все шире, пока не образовался выход.

– Вперед! – Терен нырнул в проход, а гелар дождался, пока все зайдут в туннель, и замкнул цепь.

Быстрым шагом грионцы двигались по туннелю, спасаясь от едкого дыма.

– Скорей! Шевелитесь! – командовали воины. Коридор наполнялся звуками тяжелого дыхания и плачем детей. Впереди Терен наткнулся на ступень лестницы и чуть было не упал.

– Осторожно! Здесь лестница! – закричал Терен, и волна предостережения стремительно добралась и до гелара, идущего в самом хвосте туннеля.

Терен вбежал вверх по лестнице и головой уперся в наглухо запертый деревянный люк.

– Расступись! – закричал он и принялся выбивать громоздкий люк. Ему показалось, что кто-то сидит на проходе по ту сторону люка. С каждым толчком деревянная крышка чуть больше подскакивала над землей.

– Еще! Еще! – подбадривал себя Терен. Люк снова подскочил и открыл узенькую щелку. Терен сдвинул люк с места.

Грионцы выбрались наружу. Они оказались где-то на отшибе за лагерем геларов. Там на пустой поляне были беспорядочно разбросаны клочья палаток, ведра, давно потухшие костры.

– Что это? – голос Терена дрожал, над лагерем геларов показалась верхушка вихря. Терен вскочил и рванул к самой высокой точке лагеря. За ним последовал и гелар.

Терен видел, как вихрь выплевывал князей, раскидывая их по Золотому Свету. Князей становилось все больше, десятками они разлетались и собирались в небольшие стаи.

– Бежим! Мы не можем отсиживаться здесь!

– Но грионцам нужна зашита! – гелар хотел образумить Терена, но и сам рвался в бой.

– Нам не нужна защита! – Карен и еще несколько крепких мужчин взбирались на холм. – Мы должны сами защитить свой народ!

Терен переглянулся с геларом, тот одобрительно кивнул.

– Добровольцы! – начал Терен. – Наша задача – укрыть детей, женщин и стариков! А те, кто полны отваги, могут вступить в бой! – Женщин и детей гелар повел в безопасное место. Мужчины, готовые встать щитом между князьями и Золотым Светом, молодые женщины и даже некоторые старики образовали плотное кольцо.

– Но чем же мы будем биться? – послышалось из толпы. Этот вопрос застиг Терена врасплох. Он подумал, что сможет раздобыть что-нибудь в лагере, но его мысли перебил Эспен. Он вышел из кольца, за ним последовали и его братья: Логмер и близнецы Гард и Град. Багрон и Мунрейн примкнули к этому маленькому отряду.

– Мы, – громогласно начали главы династий, – Сыновья Солнца, Луны и Звезд, взываем к вашей помощи! Золотой Свет нуждается в вашей Защите!

Логмер поднял к солнцу символ солнечной династии, Эспен, Гард и Град сорвали с себя украшения и протянули их к светилу.

– Мы – сыновья Луны, мы – сыновья Звезд… – повторяли грионцы. На чистом небе появились звезды, слетавшиеся со всех краев Золотого Света, они собирались большими стаями, приближаясь к Солнцу. Вслед за звездами появилась и Луна. Она парила около звезд, подталкивая их ближе к светилу.

Терен повторял вместе со всеми:

– Мы – Сыновья Солнца, Луны и звезд, взываем к вашей помощи! Золотой Свет нуждается в Вашей Защите – Солнце, Звезды и Луна сошлись в одном мгновении, и над Золотым Светом раздался грохот. Небо вспыхнуло и тут же затянулось ночным мраком. Терену показалось, что он ослеп, но, когда открыл глаза, увидел, как в руках грионцев появились сверкающие мечи.

– Получилось… – Эспен выдохнул и прокричал – Клерег! – Конь Эспена, уворачиваясь от безудержного вихря, добрался до лагеря и встал перед хозяином. За ним появились кони солнечной и звездной династии, драконы лунной подхватили Мунрейна и его народ и понесли в самый центр битвы.

Эспен пытался высмотреть силуэт Умы среди руин Гриона. Больше всего ему хотелось знать, что она жива. Не сговариваясь, братья Град и Гард выкрикнули:

– Ума! Ума вон там! – Эспен почувствовал, как кровь ускоряет свой бег. Коньнес советника к земле:

– Ума-а-а! – закричал Эспен. Ума резко обернулась и увидела взволнованную улыбку отца. Ума побежала навстречу к приземляющемуся коню. Она коснулась ладони Эспена, но в тот же момент князь подхватил советника и унес его. Ума лишь увидела тускнеющий и замирающий взгляд отца.

К Уме поспешно бросились Гард и Град и крепко схватили ее с обеих сторон. Братья молча удерживали Уму. Они знали: Эспена не вернуть.

Грионцы яростно бросались навстречу многочисленным князьям. Руки мирных горожан дрожали. С помощью стихий им удавалось уничтожать князей, но из вихря появлялись все новые и новые, казалось, им не будет конца. Князья, как обезумевшие, метались по воздуху, подхватывая на лету отчаянно сражавшихся. Небо пестрело летающими конями и драконами вперемешку с прибывавшими князьями.

– Как ты? – спросил Син у Полама.

– Ничего… – тяжело отдувался Полам. Рядом с ним по привычке крутились самимы. Они цеплялись за князей, а Полам уверенно рубил князей своим мечом.

Неподалеку бились Ир и Мунсан. Время, казалось, замерло в этом моменте, и ничто не намекало на конец битвы.

– Нам с ними не справиться! – Мунсан примкнул спиной к Иру.

– Отчаяние не свойственно нам!

Не прошло и нескольких мгновений, как самимы появились перед Иром:

– Идея есть, есть идея! – и они тут же исчезли. Ир не мог представить, что на этот раз удумали самимы, но тут перед ним появилась разношерстная армия самимов. Они в ту же секунду рассредоточилась, оставив после себя только двух: Сама и Сами. Они самодовольно улыбнулись и радостно вернулись к Поламу.

Ир понимал, что вряд ли армия самимов спасет Золотой Свет, и уже был согласен с Мунсаном, что им поможет нечто иное. Как вдруг он услышал голос Феррума:

– Мунсан! Ты – Аллегор! Беги к Аллегорье! Тебе нужно тритаймироваться! – кричал Феррум.

– Что это значит? – спросил Мунсан.

– Найди мгновение, где время трех династий равно.

Мунсан побежал к таверам. Он понятия не имел, что означали слова Феррума, но где-то внутри он знал, что требовалось от него. Мунсан бежал, не оглядываясь. Он боялся не успеть.

Он добежал до гигантов и увидел себя в отражении. На нем была корона. Корона Аллегора Золотого Света. В тот же момент Мунсан увидел, что Феррум снимает с него корону и надевает ее на себя. Мунсан оторопел, он обернулся, но Феррума позади него не оказалось. Несмотря на это странное отражение, Мунсан собрал все свои силы и попытался тритаймироваться. Ничего не выходило. Вдруг он услышал приближающийся топот и тяжелое дыхание. Это был Феррум. Он посмотрел в отражение и тут же все понял.

– Мы в изнанке времени, – Феррум закрыл глаза и поспешно что-то объяснял Мунсану, – но мы не можем раскрутить время обратно, проскользнув через события!

Мунсан был в растерянности. Он ничего не понимал:

– Что это значит!?

– То, что Аллегор – я! – Феррум тритаймировался и увидел в отражении себя в короне Аллегора. Земля содрогнулась.

– Что теперь? – Мунсан не до конца понимал, что происходило, но ему пришлось довериться Ферруму.

– Присягни мне! – брови Феррума взмыли вверх, обжигающий взгляд устремился на Мунсана.

Мунсан, повинуясь, склонил голову. Небо вспыхнуло тысячами молний. Монна вздохнула, что-то ей подсказывало, что и она должна принять нового Аллегора.

– Присягнуть Аллегору! – закричала она. Зов разнесся по Золотому Свету, на мгновение склоняя головы грионцев.

Порыв ветра хлестнул Мунсана по лицу, а вслед за ним и приказ Феррума:

– Тритаймируйся, Мунсан! Скорее! – В отражении Феррум снимал корону со своей головы и протягивал ее Мунсану. Он закрыл глаза и почувствовал, как корона появляется на его голове. Над Грионом небо снова покрылось вспышками яркого света, рассыпающимся на капли дождя. Сила его нарастала, и теперь ливень смывал грязь с тел сражающихся. Вихрь, не в силах сопротивляться воде, стих и вернулся в Аллегорью.

– Присягнуть Аллегору! – голос Монны разнесся по Золотому Свету.

– Ну, что опять? – замычал Полам, поклонился и вернулся добивать раненного князя.

– Что у вас происходит? – послышался голос Сина.

Феррум взглянул в отражение, и на его лице застыло недоумение. Перед ним разворачивалось странное действие: Мунсан передает корону Сину.

– Что это значит? – Мунсан покосился на Феррума.

– Не знаю, но не будем искушать Аллегорью! Син, прими корону от Мунсана. Скорей, тритаймируся! Время идет в правильном направлении… Порядок… Порядок, – Феррум схватил Сина за плечо и толкнул его в сторону Мунсана.

Небо прогремело в третий раз, и в третий раз Золотой Свет склонился новому Аллегору.

– Аллегоры прошлого, настоящего и будущего… – прошептала Монна… – Порядок.

Таверы превратились в золотую воду и наполнили собой заточенную Аурум. Аллегорья покрылась травой, и вода торжественно заблестела.

– Мунсан, Мунсан! – он услышал голос Мунроуз, – Аурум, она стала прежней!

– Не может быть! – Мунсан и сам не верил в то, что произошло. Казалось, что уже ничего не вернется к своему привычному облику.

– Это правда! – Син подошел к воде.

Ир и Ума спустились на Аллегорью. Ир почувствовал дуновение воздуха от Аурум и понял, что время вернуть стрелы пришло. Быстро перебравшись через реку, Ир добежал до центра и разложил перед собой стрелы времени. Ему никак не удавалось вернуть стрелы на прежнее место.

– Ничего не получается! – Ир все переставлял стрелы.

– Я помогу! – отозвался Феррум и оказался на Аллегорье. Феррум был бледным, а на его лице появилась пугающая ухмылка.

– Что это с ним? – настороженно спросил Ир. Мимо него просвистела темная полоса – князья растворялись в теле Феррума.

– Ир! Ир! – кричала Ума. – Это князья!

– Ир, отдай мне стрелы… – зашипел Феррум.

– Син, у нас нет выбора… – Мунсан посмотрел на Сина и кивнул Иру.

– Вы что, хотите его убить? – вскрикнула Ума.

– Нет! Нет! Я не позволю! – глаза Сина налились яростью, он бросился в реку, но опоздал.

Ир вонзил свой меч в грудь Феррума, и тело его лишилось жизни. По клинку потекла темная тягучая жидкость, превращаясь в трех князей. Син выхватил меч у Ира и всадил его в одного князя, во второго, а затем и в третьего. Князья опали, снова обращаясь в жидкость, и прошли сквозь землю. От князей не осталось и следа.

Взгляд Феррума потух, он успел лишь выдохнуть:

– Три династии – три стрелы.

– Мунсан, Ума, возьмите стрелы. – Ир склонился над центром Аллегорьи и бережно положил свою стрелу.

– Не торопись… – прошептала Ума и сделала шаг назад, чтобы Мунсана ничего не отвлекало.

– Ума, теперь ты! – Ума положила стрелу на две другие. Потребовалось лишь касание, и перед ней появился песочный диск. Он тяжело громыхнул. Потребовалось целое мгновение ожидания, и стрела оторвалась с места. Она продвинулась на секунду вперед, и сердце Аурум забилось.

* * *

Когда от волканов и тигронов остались лишь следы, Мунсан расхаживал по берегу Аурум. Ему показалось, что цвет его кожи обретает прежний оттенок. Он боялся в это поверить.

«Неужели я вернул себе свое место?» – подумал он и взглянул на свое отражение. Кроме отражения Мунсана в воде появилось отражение Джоконды:

– Вопросы зависят от ответов, которые тебе нужны. Я знаю много и могу ответить тебе как угодно. Если ты решишь действовать, ты получишь одни ответы, если захочешь смириться – другие, если нужна ясность, чтобы не строить догадки – третьи. И какие ответы ищешь ты?

– Я точно не хочу строить догадки или смиряться! – уверенно заявил Мунсан.

– Правильно! Если смиришься, придется всю жизнь оправдываться перед самим собой. Строить догадки удел многословия. Это означает, что ты много знаешь, но не понимаешь сути вещей. А словами надо пользоваться!

– Нельзя, к примеру просто дожидаться, когда ситуация изменится сама по себе? – предположил Мунсан.

– Ждут те, кто может выжидать, остальные меняют жизнь! Смысл жизни проявляется в делах, которые ее изменят. – Джоконда как бы невзначай приоткрывала Мунсану часть тайных знаний, при помощи которых он смог бы двигаться дальше.

– Я уже попытался изменить жизнь…

– Да! И это у тебя вышло! Кто совершил изменения? Вот, значит, ты и должен был брать ответственность за ситуацию! И не зря ты Аллегор.

– Похоже мне многое предстоит узнать!

– Для начала неплохие мысли! Вот еще бы услышать правильные вопросы. – Джоконда улыбалась и широко смотрела на него своими фиолетовыми глазами.

Мунсан замолчал и, немного подумав, спросил:

– Что мне теперь делать?

– Все, что можешь.

– Что я могу?

– Никто не знает! Только действие покажет силу и слабость.

– Грионары! – Монна и Лиза торжественно появились на Аллегорье, сопровождаемые своими советниками. А навстречу шли Син и Полам, Ума и Ир.

– Ого, а она совсем не изменилась! – без капли стеснения выдал Полам.

– Полам, помолчи! – шикнул Син.

– Согласен… – подмигнул Поламу Мунсан.

– Грионары, власти Золотого Света выражают вам огромную благодарность! Ваша заслуга в истории неоценима! – продолжила Монна, будто не слышала высказывания Полама.

– Поэтому ваши имена будут увековечены на стене Гриона, – добавила Лиза, – Теперь попрошу глав и советников династий присоединиться к нам!

В водах Аурум отражались звездные дорожки. Джоконда не глядя вступила на поблескивающий незримый мостик из звезд.

– А как она это сделала? – Полам не спешил, он все ждал, пока кто-нибудь да плюхнется в воду. Когда последовавшие за Джокондой Ума и Ир, Мунсан и самимы оказались на Аллегорье, Полам вытянул ногу вперед и нащупал отражение звезд в воде. Оказалось, мосту и вправду можно было доверять. Скользящим шагом он перебрался на тот берег и скорей отправился догонять Сина.

Син почувствовал себя как в первый раз, когда встретил Монну и ее советников. Он робко встал между Гардом и Градом. С двух сторон они одобрительно похлопали Сина по плечам. Напротив него стояла Ума, поникшая и молчаливая. Казалось, все ее черты лица были стерты, осталась только лишь грусть. Слева от нее задумчиво наблюдал за стрелами Логмер. Напыщенность его куда-то пропала, а глаза по-прежнему оплакивали брата.

– Грионары! Сегодня важный день для Золотого Света. Этот день провозглашается днем окончания битвы бесконечности, – начала Лиза, – но и сегодня мы вспоминаем тех, кто храбро сражался за Золотой Свет.

Ума громко вздохнула и дрожащими руками дотронулась до Ира.

Джоконда опустила глаза:

– Советник главы Иерархии и глава Звездной династии Эспен Геренс Бореалис погиб в этой битве. Будем помнить его и его дань Золотому Свету.

Близнецы сложили руки в замок и уставились куда-то вдаль. Ума продолжала дрожать, а пальцы Логмера нервно бегали в воздухе.

– Теперь, когда Эспена не стало, совет изберет нового главу династии. – продолжила Джоконда. Она неслышно подошла к Уме и положила руки ей на плечи.

Ума хотела ответить что-то, но в голове было пусто.

– Власти Золотого Света предлагают на место главы Звездной династии Уму Тенийю Бореалис. – Джоконда мягко улыбнулась. – Она как никто другой сможет продолжить дело своего отца и вести свою династию!

Все обернули свои взоры в сторону Умы. Ее взгляд изменился, Сину даже показалось, что теперь она все больше походила на своего отца. Ума подняла голову и сказала:

– Я, Ума Тенейа Бореалис, дочь Эспена Геренса Бореалис, готова стать главой династии и служить советником главе Иерархии и Золотому Свету!

Гард и Град улыбнулись и синхронно выпалили:

– Совместимо!

– Возможно! – заявил Ир.

Мунрейн кивнул головой:

– Исполнимо!

Логмер открыл книгу власти и прошептал:

– Совместимо.

Книга власти проблистала золотыми словами и захлопнулась. Ума, не сдерживая слез гордости за свою семью, приободрилась. Ей казалось, что отец все еще рядом, и с каждым новым днем, он будет греть ее своим теплом.

– Прекрасно! – Монна расплылась в улыбке. – А теперь…

– А что случилось с Феррумом?! – перебил ее Син, и на лицах властей разразилось небольшое недоумение от всеобщего интереса к участи Феррума.

– Ферруму был возвращен титул власти Золотого Света, но не стоит переживать, все его действия будут строго отслеживаться! А что касается тебя, Син. Ты теперь – часть семьи! – рассмеялась Лиза и протянула руку.

– Он жив? – прошептал Син.

– Все верно, и вскоре он присоединится к нам и делам Золотого Света. Ему еще требуется проделать большую работу на Белом Свете.

Син просиял улыбкой, но она сменилась тревогой:

– Что теперь будет с князьями?

– Ошибки Феррума теперь независимы, они должны, и они будут эволюционировать. Пока кто-то проявляет слабость, князья не успокоятся. Мы должны быть готовы к их появлению, – с печалью пояснила Лиза.

– Их цель – власть, и они будут искать пути ее обрести! – добавил Син, Лиза кивнула. – Нельзя допустить их возвращения!

– Но ошибки обречены. Они думают, что берут свое. А нам видится, что они воруют. Весь мир – это якобы их мир, им так кажется. Но с тем, что они своруют, они сделать ничего не смогут, – сказала Джоконда.

– Новый Аллегор позаботится о безопасности Золотого Света! – Монна посмотрела на Мунсана.

– На Золотом Свете снова встретились время и любовь, и не будем забывать, что Золотой Свет обрел новый порядок, – начал Мунсан, – он принесет нам новую свободу. Аллегория Славы ознаменовала этот новый порядок и даровала нам свободу, свободу, которая не выбирает. Но не будем об этом, скажу только, что князьям придется стать частью этого порядка.

– А теперь пора закончить начатое! – сказала Монна.

За ее спиной выстроились богатуры. Трое держали в руках большой и увесистый щит. Гелары и мунлуки несли еще два щита размерами один больше другого.

Мунсан почти незаметно кивнул головой, и воины накрыли стрелы времени сначала первым щитом. Это был щит богатуров, покрытый живым звездным орнаментом. Звезды медленно танцевали, грациозно кружась на щите.

За богатурами последовали гелары. Солнечный щит излучал пронзительное тепло. Гелары накрыли щит богатуров, и за дело принялись мунлуки. Последний и самый большой купол был серебристым и не таким изящным. Как и луна, его красота открывалась в ночи.

Мунсан вытянул руку над стрелами времени, надежно сокрытыми под щитами. За ним последовал и Ир, а затем и Ума. Власти и Советники не остались в стороне.

– И мы стоим на страже времен! – над Аллегорьей возникла яркая вспышка. Она волнами покрыла Золотой Свет и разнесла благую весть.

Власти оседлали своих скакунов, драконов и львов. Насыщенный благодатью воздух разнес их по Свету, озаряя мирный Грион.

Оглавление

Пролог

1. Син

2. Ума

3. Крепость Богатуров

4. Мунсан

5. Река Аурум

6. Церемония открытия Игр

7. Мистерия стихий

8. Мунсан

9. Игры Времени

10. Князья

11. Легенда Образа

12. Время наизнанку

13. Магма, пыльца и лед

14. Древнее пристанище

15. Междинастийный раздел

16. Нападение тигронов

17. Совет властей

18. Возвращение Мунсана

19. Армия равновесия

20. Поражение Феррума

21. Начало Войны бесконечности

22. Мунсан решает уйти

23. Феррум и Иллюзион

24. На мостах бесконечности

25. Бал Невест

26. Ума и Ир

27. Син, Полам и молодой Феррум

28. Мунсан и Мунроуз

29. Феррум и Эдгарион

30. Вельда и князья

31. Полет к Книге власти

32. Битва за Выход

33. Освобождение от оков бесконечности

34. Битва с Бессмысленностью