Вторая смена в лагере «Звёздочка» [Ольга Пустошинская] (fb2) читать постранично, страница - 4

территорию… Вот отсюда и до обеда… Шучу, не вопите… до соседнего корпуса.

– А веники где взять? – послышалось со всех сторон.

– Во-о-он там, за футбольным полем… нарвёте травы – и будут вам веники.

Выдирая с корнем терпко пахнущую полынь, Любка вспомнила свой ночной страх и спросила:

– Свет, а ты что, лунатишь?

– А почему ты спрашиваешь? – насторожилась та.

– Ты ночью сидела на моей кровати. Знаешь, как я испугалась сначала! Подумала, что это пропавший мальчик пришёл.

– Я иногда хожу ночами… – призналась Светка. – Мама меня никогда не будит, просто отводит обратно в постель, рядом полежит немного и уходит. Она говорит, что нельзя будить, потому что можно нанести вред психике.

– Предупреждать надо, ты чуть моей психике вред не нанесла… Ну, достаточно для веника, – потрясла Люба пышным пучком полыни.

Согнувшись в три погибели, они гоняли по асфальту конфетные фантики, мусор и хвойные иголки, чихая от пыли и пыльцы, возмущённо кричали на мальчишек, которые, по своему мальчишескому обыкновению, норовили поддеть кедами бумажки и раскидать их как можно дальше.

– Дураки! Мы вожатым пожалуемся.

– Манюкин! Сейчас пионерскую комнату мыть пойдёшь! – спохватилась Вера.

– Хватит, мы свою часть подмели, – Любка сунула облезший веник в урну. – У тебя есть песенник? Давай возьмём и в беседке полистаем.

В кладовке, на длинных трёхъярусных стеллажах, были сложены их чемоданы с приклеенными к крышкам бумажками с именем и фамилией. Держать вещи в палатах не разрешали. Какая вопиющая несправедливость! Ну кому эти чемоданы помешали под койками? Ходи вот теперь, выпрашивай ключ у вожатых, если человеку носки нужны. Или трусы.

С ворчанием Любка разыскала свой чемодан, открыла замок малюсеньким ключиком и достала коричневую клеёнчатую тетрадь с приклеенными на обложке розочками из открыток. Смахнула с песенника прилипшие крошки от печенья, разыскала на дне пакет с коржиками.

– Пойдём в беседку возле горниста, там никто не ходит.

Зажав под мышками тетрадки, они пошли по центральной аллее, по обеим сторонам которой на высоких постаментах стояли гипсовые фигуры пионеров. Лагерь был старым, построенным ещё до войны, скульптуры пострадали от времени. У барабанщика был отколот кончик носа, у салютующей пионерки не хватало пальцев, у мальчика с факелом отсутствовало гипсовое пламя; целыми были только знаменосец и маленький горнист.

Окрашенная разноцветными красками беседка стояла под высокой яблоней, осыпавшей треугольную крышу листьями и зелёными мелкими паданцами.

– Тут можно спокойно посидеть. – Света сбросила со скамейки опавшие листья и присела, расправив юбку. – Давай я твой посмотрю, а ты – мой.

Любка открыла Светину тетрадь с зайчиками и ромашками. На титульном листе цветными карандашами было выведено: «Писал не писатель, писал не поэт, писала девчонка 11 лет!»

Любка улыбнулась: точно такой стих украшал и её песенник.

Анкета с вопросами про любимый цвет, фильм, песню, актёра… Загнутая углом страница с предупреждением: «Нельзя!!!» Рассчитано на то, что читающий всё же заглянет, и тогда получит на развороте возмущенный упрёк: «Ну какая ты свинья, ведь написано: нельзя!»

Страницы пестрели «мудрыми» изречениями типа: «Запомни эту фразу – не люби двух сразу», «Любовь – это счастье, а счастье – стекло. Стеклянному счастью разбиться легко», «Любви все возрасты покорны, великий Пушкин так сказал, и этой истине прекрасной ещё никто не изменял».

Грызя коржики, они с интересом листали песенники, подмечая новое, что обязательно надо перенять для себя. В Светкиной тетради были загадки, а отгадки прятались в фигурно вырезанном закрывающемся сердечке – ого, оригинально! Множество автографов от подруг на специально выделенном листе, гадалки-чихалки, гадалки-икалки и прочая милая дребедень.

А вот пожелания… Светке желали хорошо учиться, много счастья и слушаться родителей. Кто-то пожелал крепкого здоровья.

Нашлось место и стихам про любовь – о чём же ещё можно писать в одиннадцать лет? – и, конечно же, песням. Щедро снабжённые картинками и рисунками, расписанные карандашами и цветными чернилами странички с «Бумажным корабликом», «Ладой», «Синим инеем», «Топ-топ»; «Островом невезения» и «Помоги мне» из «Бриллиантовой руки».

Любка задумалась: что бы такого пожелать Свете? И аккуратным бисерным почерком вывела: «Желаю тебе хорошо отдохнуть и вернуться из лагеря живой и здоровой».

– Живой и здоровой… Такого пожелания у меня ещё не было, – засмеялась Светка. – Можно у тебя Трубадурочку переписать?

И она, пристроив на коленях песенник, начала старательно выводить слова песни, украшая буковки завитушками…

***

Родительского дня все ждали с нетерпением. Все, кроме Любки. Проснувшись, по обыкновению, раньше всех, она воображала, как приедут на автобусах или даже на личных автомобилях соскучившиеся мамы и папы, заберут своих чад на пикники, будут отдыхать и купаться, разведут костерок, чай душистый сделают… А