Дитя Перекрестка [Лия Сафон] (fb2) читать постранично, страница - 3

в Элхарии человек, обученный грамоте, и любопытство взяло верх. Привычка совать нос куда не следует не раз вовлекала ее в беду, но она же не раз позволяла заранее узнавать о будущих неприятностях. Девушка повернула голову, сфокусировала взгляд на бумагах, и те резко приблизились, закрыв собой все остальное, словно Кэрис смотрела на ровные буквы с расстояния не более ладони. По краям видение размывалось, но в фокусной точке отличалось четкостью и яркостью, не свойственными обычному миру. Неудачный угол зрения и кратковременность заклинания лишь позволили рассмотреть, что язык записей ей нигде ранее не встречался.

Она проделывала такие фокусы не раз и не два, никто и внимания не обращал. Магия перекрестков никак не проявляла себя внешне, и со стороны должно было казаться, будто девушка рассеянно уставилась в пустоту, пытаясь что-то припомнить. Но в этот раз, очнувшись от заклинания через пару мгновений, она встретила чужой внимательный взгляд. Причем куда ближе, чем ей бы того хотелось. Человек, еще мгновение назад сидевший в десятке шагов, внезапно оказался рядом, словно это он здесь ходил путями Господина теней и чуял магию не хуже его слуг. Прежде чем Кэрис успела отпрянуть, наемник схватил ее за руку и развернул кисть ладонью вверх. Разумеется, знаков Перекрестка он там не обнаружил и тотчас разжал пальцы, потеряв к ней всякий интерес.

— Птица, да? — он отвернулся, не дожидаясь ответа. Одним движением сгреб со стола и бумаги, и железные цепочки. — Если уверена в своих силах и хочешь подзаработать, зайди к Хво в верхнем зеленом, там тебе подберут занятие.

* * *

Искать Хво ей пришлось недолго. Дорога привела Кэрис к кварталу на окраине, где на крышах старых, просевших домов стояли хлипкие сооружения из глины и плетеной соломы, выкрашенные выцветшей зеленоватой краской и связанные между собой узкими веревочными мостиками. Город отчаянно желал расти, но расти ему было некуда. За крепостными стенами остались миражи и лакуны, течения и зеркала, дикие тени и чудовища, приведенные магией дорог из иных миров и реальностей. Верная смерть. Ансвольм оказался заперт меж морем и паутиной голодных дорог. Припортовое поселение из связанных вместе лодок и плотов не могло разрастаться до бесконечности. Башню-маяк и возвратный кристалл на ее вершине было уже не подвинуть, слишком прочно они вплелись, вросли в сеть. А если бы и удалось отхватить от владений Перекрестка еще кусок годного для жизни пространства, все равно не хватило бы оградителей для последующей поддержки границ. Оставалось только стремиться ввысь, насколько позволяли непрочная глина и солома. Камень и дерево слишком дороги, чтобы использовать их в масштабах целого города.

Шаткая приставная лестница скрипела под ногами, кое-как сплетенные мостики опасно покачивались. Но чумазая ребятня носилась по ним с гиканьем и свистом, перескакивала с крыши на крышу с видимым презрением к обходным путям и элементарным правилам безопасности на дорогах. Приходилось то и дело напоминать себе, что в городе благодаря магии Храма перекрестки людей не глотали. Ступать на пересечения дорог и троп здесь можно было без опаски.

Все вокруг говорило о тесноте, бедности и изношенности. Искать заработок в подобном месте никогда не пришло бы ей в голову, да только проведенные в гавани три часа показали, что всех имеющихся у нее монет не хватит и на половину пути. Даром, что острова почти безлюдны и суровы настолько, что за их посещение полагалось бы доплачивать, а не требовать совершенно грабительские суммы. Честной работой пятнадцать золотых не добыть и за год, да и не готовили ее к честной работе. В сущности, наемник с постоялого двора был прав, называя ее птицей. Без знаков на ладонях здесь в городе, как и в любом уголке Элхарии, ей предстояло перебиваться опасными нелегальными заказами, скрываясь при этом от храмовников. Зато — она оглядела зеленый квартал с высоты верхнего яруса, — в верхний зеленый ни послушники, ни тем более жрецы никогда не явятся.

Указания местных привели к покосившейся, но при том чуть более просторной хибаре. Нагромождение у порога старых глиняных горшков, большей частью битых, плетеных корзин, рулонов джутовой мешковины, кухонной утвари и прислоненных к стене досок производило впечатление лавки старьевщика. Внутри рачительно собранные запасы мусора и завалы разномастного хлама расползались вдоль стен и высились до потолка. В особо ненадежных местах их прикрывали рыболовные сети, без которых на голову Кэрис еще у порога свалилась бы охапка свечных огарков.

В дальнем конце за составленной из старых ящиков стойкой сидел худой косматый старик. Он неторопливо подался вперед и сощурил блеклые глаза, пытаясь разглядеть гостью получше. Хво не выглядел как человек, имеющий для нее работу на десяток золотых, но держался степенно и как будто даже знал, зачем она явилась. Без единого слова или приветственного кивка старик указал ей на свободный пятачок