Голос Разума [Анна Игоревна Немчинова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
Анна Немчинова Голос Разума
Карл понял, что они вышли на охоту. На веселую охоту ради развлечения. Карл всегда называл их эти и они. Правда, они называли себя рыцарями. Но в сказках, рассказываемых бабушкой Лисой, рыцари были добрыми и всегда заступались за бедных. Эти же были вечно пьяными, злыми, задирали простых крестьян и могли ни за что, ни про что, ударить пробегающих мимо ребятишек. И от них всегда воняло. Карл считал, что это запах гнилых зубов, а бабушка называла это запахом греха. Мать же говорила, что это всего лишь пивные пары. Карл почему – то не боялся этих, как другие дети. Он знал, что они трусливы и тщеславны. Он научился понимать их настроение и во время использовать нужные слова, когда нужно пролебезить или сделать вид, что восторгаешься. Вот и сейчас он понял, что идет небрежная, веселая охота на кого –то очень беззащитного. «Эти» рыцари спускались неторопливо с холма, на котором стоял замок их хозяина. Их «безвременно почившего хозяина», – как сообщила им пара каких- то ребят, похожих больше на бандитов с дороги, чем на новых управляющих «вашего нового хозяина», как добавили они. После того, как эти двое проехали по окрестным деревням, минуло уже три ночи, а разгул и пьянство в замке все еще вовсю продолжался. На второй день им показали тела бывших хозяев. Карл их не узнал, хотя вовсю пытался разглядеть. Мать в это время прижимала к груди маленького Эсси и другой рукой прикрывала глаза сестренке Лисе, которую назвали в честь бабушки. Никто в деревне даже не всплакнул, – подумал тогда Карл. Деревня только – только стала выходить из состояния голода, и все настолько обессилили, что сразу после Этого скорбного шествия, пошли по своим огородам и отправились в поля. Карл продолжал разглядывать неторопливо спускающихся с холма мужчин, когда мать крикнула ему, что капуста сама с себя жуков не снимет. Он вздохнул, сел на колени, как вдруг услышал шорох в брюкве. Листы в этом году у брюквы выросли какими – то огромными и Лиса с другими девчонками любила в них прятаться. Они падали в брюкву и ползли, представляя себя маленькими червяками. Вот и сейчас Карл ожидал увидеть Лису, но увидел мальчугана. На нем была кружевная сорочка, но был он грязен, а на лице еще и следы слез, размазанные сажей и кровью. В крови была и сорочка. Видно били плетьми по спине. Карл в мгновение ока определил на кого идет охота. Он махнул мальчику рукой и указал на калитку, за которой маячил лес. – Туда! – резко, но тихо сказал Карл. Потом добавил: – Приду, покормлю. Мальчик тихо кивнул и пополз к калитке.Через мгновение он мчался к спасительному лесу. «Эти» рыцари окрикнули Карла, когда тот с особой тщательностью копался в брюкве. – Ты! Деревенщина, обрубок, – услышал он. Медленно разогнулся и очень, очень смиренно склонился. – Что угодно величайшим, благородным рыцарям? –спросил он, краем глаза замечая как вылетает из дома мать. – Благородные господа, благородные господа, – закричала онана ходу, – простите его, Господом Богом молю! Оставьте его. – Да нужен нам твой обрубок, – фыркнул один из трех «этих» выглядевший наиболее трезво. – Где мальчик? Где этот маленький ублюдок? – О ком вы? – все также смиренно спросил их Карл. Тут видимо «этот» наиболее трезвый понял по выбежавшим детям из хижины, что мальчиков здесь много и стал внимательно вглядываться в них. Потом нахмурил брови и покачал головой. – Все не то. Тот был в кружевной сорочке, у него на шее был крест. – Если бы такой ребенок появился здесь, то его бы отвели к священнику или отправили бы обратно в крепость, – не торопясь, с растяжкой, как будто размышляя, ответил Карл. В это время к «этим» трем подъехал еще один. Он был видимо главнее, так как они слегка преклонили перед ним головы. – Ну что, видели? – махнул он головой в сторону Карла и его многочисленной семьи. – Говорят, что ему один путь к святому отцу. – Ну тогда к нему. И они еще раз хмуро осмотрев всю ораву детей, развернулись и неторопливым шагом двинулись в сторону дома священника. Мать кинулась к карлу и стала его ощупывать. – Они тебя не ударили? – как заведенная стала она спрашивать, при этом теребя его в разных местах. – Мама, я уже взрослый. Мне уже семь, – стал бурчать он в ответ. – Да, да, да. Я и забыла, что ты такой взрослый, – продолжая его обнимать, суетливо ответила женщина. Карл знал, что мама его очень любила. Он был не первым, и даже не вторым, он был пятым выжившим ребенком. Он был последним от настоящего отца и мужа, пока его не подняли на пики бродячие «эти». Мать от «этих» вырвалась только утром, а через девять месяцев появилась Тильда, потом опять «эти» и родился Нид, потом Лиса. Потом родилась малышка Кати и мама утратила всю красоту и «эти» перестали за ней приходить. Мама ни разу не плакала и не жаловалась. Она даже ни разу не вытравливала плод, как ей предлагала бабушка Лиса. И все не жаловались в семье мамы. Только вставая на ноги, уже пытались помочь в огороде, зная, что- 1
- 2
Последние комментарии
9 часов 50 минут назад
17 часов 26 секунд назад
18 часов 7 минут назад
19 часов 12 минут назад
19 часов 34 минут назад
19 часов 40 минут назад