Три рецензии [Хилари Мантелл] (fb2) читать постранично, страница - 3

дипломатическая почта изобиловала всевозможными историями, которые передавались со слов врачей, слуг и конфиденток. Ночные сорочки короля были обследованы на предмет пятен, и природа этих пятен стала темой дискуссий. Простодушная королева в письмах к матери недоумевала: существует ли ее брак или нет. Она по-прежнему надеялась забеременеть, но сомневалась, возможно ли это в принципе; по-видимому, в ее знаниях на этот счет были большие пробелы. Все эти слухи просачивались из королевского дворца наружу и благодаря подпольной литературе распространялись среди простонародья. «Одни говорят: у него не встает, другие: не лезет внутрь!» - распевали парижане. Обвисший член короля и тоскливую физиономию затянутой в корсет королевы изображали на гравюрах. Непостижимым образом авторам памфлетов становились известны все горькие упреки, которыми осыпали друг друга несчастные супруги.

Начиная с 1789 года число публикаций, направленных лично против королевы, стало умножаться с чрезвычайной быстротой. В некоторых памфлетах разоблачались политические преступления Марии-Антуанетты: эта австриячка, писали их сочинители, попусту транжирит деньги, развращает короля своими капризами, покровительствует такой-то или такой-то партии. Особенно брошюры смаковали распутство королевы. Мария-Антуанетта, мол, изменяла королю направо и налево, будучи не в силах совладать с «бешенством матки», которое и не позволяло ей иметь ребенка, - она либо предавалась лесбийским утехам, либо прерывала беременности абортами; позже, впрочем, стали писать, что она таки произвела на свет несколько внебрачных детей. Многие памфлеты соединяли в себе черты сатиры и порнографии: политический и сексуальный подтекст сливаются в бурном потоке сцен, живописующих оргии, тайные заговоры, нескончаемые раздевания и брутальные совокупления, гнусные интриги и вероломные козни...

«Всеми нашими бедами, прошлыми, нынешними и будущими, мы обязаны и будем обязаны только ей», - вот неизменная тема этих памфлетов. Нет преступления, к которому королева, как героиня романов Сада, не приложила бы свою руку. Людовик представлен в этих сочинениях как мирно похрапывающий олух, в первую очередь пьянчужка, а уж затем рогоносец, чья физическая импотенция обернулась и моральным бессилием, - словом, это полное ничтожество, настоящий «нуль», изображаемый в стихах и на гравюрах как какое-то безмозглое животное. Сексуальное поведение Марии-Антуанетты, напротив, отличается разнузданностью и хищностью. «Если бы все мужские члены, что побывали во мне, выложить один за другим, можно было бы покрыть дорогу от Парижа до Версаля». Она высасывает из мужчин все соки, а потом выплевывает их, как бы подвергая своих любовников символической кастрации. В «Королевском борделе» Мария-Антуанетта совокупляется с придворным, а тем временем «барон, маркиз и епископ, ожидая свой очереди, предаются содомскому греху». После нескольких совокуплений королева восклицает: «Теперь убирайтесь. Пора подкрепиться супом, мы достаточно позабавились».

В начале этого века историк Гектор Флейшман нашел 126 направленных против Марии-Антуанетты пасквилей, главной темой которых было ее распутство («либертинаж»). Но эта цифра дает лишь отдаленное представление о том, как быстро размножались такие памфлеты, как одно издание сменялось другим, стремительно распространяя порочащие сведения о королевской семье во всех слоях общества. Брошюры с одним и тем же названием могли принадлежать разным авторам и выходить в разные годы: дополняя свои опусы и выплескивая на несчастную чету новую грязь, памфлетисты переиздавали их вновь и вновь. Наиболее популярные памфлеты перевирались в поддельных изданиях, так что наветы плодили тени наветов и т.д. Формы подобной литературы были весьма разнообразны: песенки, бурлескные пьески, пародийные жизнеописания со всеми атрибутами ернической псевдоучености. Часто они подавались как отрывки рукописей, случайно найденные простодушными прохожими, которые испытали шок от чтения и решили предать эти документы гласности ради блага государства. Местом «находки» таких рукописей обычно был Пале-Руаяль. Общественные сады Пале-Руаяля принадлежали герцогу Орлеанскому, кузену и сопернику короля. В этих садах находилось немало борделей и игорных заведений, и они были центром плебейской оппозиции режиму, - ничуть не удивительно, что подметные писания «находили» именно там, где они и создавались. Другие памфлеты были «обнаружены» при взятии Бастилии.

Шанталь Тома не слишком интересуется источниками памфлетов и тем, как они распространялись в народе. Этим вопросам посвящена, в частности, работа Роберта Дарнтона и Даниеля Роша, детально исследовавших подпольную прессу, механизмы создания и распространения запрещенной литературы. Они впервые рассмотрели некоторые ранее не известные тексты, придя в итоге к далеко не новому выводу: дореволюционная монархия была подорвана потоком клеветы и порнографии. Мало