Добрый художник [Рона Цоллерн] (fb2) читать постранично, страница - 2

собирались три раза в неделю художники и рисовали людей в костюмах и обнаженных. Я тоже несколько раз позировала там, но за место на подиуме постоянно была чуть ли не драка среди наших, и я не хотела в ней участвовать. Да и Лир, такое прозвище было у нашего руководителя, очень скептически относился к этому ажиотажу и шутил, что скоро девушки докатятся до съемок в порно. Если этот алкоголик будет нормально платить и вести себя прилично, я смогу скрывать от Лира источник своего дохода, раз его это смущает, решила я.

Я вернулась к его двери, снова взвесила в руке молоток, не знаю зачем. Вошла в квартиру и прошла на кухню. Только теперь я заметила ведущую из коридора лестницу на второй этаж.

– У вас двухэтажная квартира? – спросила я Венсана, который, видимо, умылся и выглядел гораздо бодрее. Мы сели пить кофе. Он пах горелой сковородкой, а на вкус был омерзительно кислым.

– Квартира огромная, в ней можно заблудиться, с другой стороны, когда приходят гости, легко спрятаться, – улыбнулся он.

– Зачем звать гостей, если от них хочешь спрятаться?

– Ну точно, Алиса в Стране чудес! Твое воображение еще не встало с горшка? Зовешь в гости одних, а с ними приходят и другие, те, от которых иногда нужно прятаться!

– А-а. Хорошо, когда есть куда позвать гостей…

Он заглянул мне в лицо с одной стороны, потом с другой, заигрывая со мной словно с дитятей.

– Хочешь стать моим вторым квартирантом?

– А кто первый?

– Мой друг, тоже художник. Можешь получить в пользование комнату за работу натурщицей.

– А когда вам надоест меня рисовать, сколько это будет стоить?

– Чего загадывать? Ну, точно дешевле, чем у кого бы то ни было.

– С чего такая щедрость – вам что не нужны деньги?

– Мне завещали не быть жадным две добрые феи – моя тетя и кузина. Тетя, умирая, оставила мне приличную сумму, а кузина сдает мне эту квартиру за копейки, плачу я ей из денег, которыми одарила меня ее мать.

– Нет, мне деньги нужны.

– Ладно, живи тогда просто так.

– Нет, спасибо.

– Как хочешь.

Допив, он ушел в мастерскую, наворачивал по ней круги, когда я вошла, словно крутил внутри себя ручку, которая заведет мотор.

– Ты – комок. Круглое тело, спящее внутри себя, – сказал он, включая обогреватель. – Ты планета, внутри которой горячее ядро, ты абсолютно круглая. Ты зародыш, спящий в утробе, сконцентрированный вокруг пульсирующего центра, дающего ему питание…

Это было похоже на задание для этюдов, которые давал нам Лир. Я представила Лира, как он сморит на меня, как подходит и поправляет позу, если считает ее недостаточно изящной.

– Что ты встала? – услышала я хриплый голос Венсана. – Раздевайся.

Наши встречи с Гого становились все более однообразными, я пыталась представлять Лира, но Гого был настолько не похож на него, что я все время сбивалась, это злило меня и мое раздражение переносилось на Гого, хоть он старался, как мог. Когда я сказала, что позирую Венсану, он устроил чуть ли не сцену, но я его быстро осадила, спросив, не хочет ли он оплатить мое обучение в студии. Мне пришлось наконец признаться тетке, чем я зарабатываю, она обругала меня шлюхой, потом попыталась предостеречь от возможных бедствий и под конец сказала, чтобы я не смела больше ходить к Венсану. Я ушла в свою комнату и в очередной раз за последний год собрала вещи.

Венсана я встретила еще на улице. Он шел к дому с пакетом из аптеки.

– Вы заболели? – спросила я.

– Нет, Диего болен.

– Ваш друг-квартирант?

– Да.

– Что с ним?

– У него рак. Операция уже невозможна. Он бросил жену, когда узнал это, и теперь живет у меня.

– Я тоже буду у вас жить. Деньги мне по-прежнему нужны, но я могу вам готовить и убираться в квартире.

– Подходит. На что идут мои деньги? – он впервые поинтересовался моими делами.

– На театральную студию.

– А, звезда Голливуда?

– Что вас на крайности тянет – то вам Венеру подавай, то звезду Голливуда. Я обычная девушка.

Он расхохотался.

– Сама ты так не думаешь! Ты пуп земли, ядерный взрыв, комета Галлея.

– Лестно, конечно… Я могу вещи к вам перевезти?

Мы дошли до дома, он так и не ответил, вернее, он промычал что-то, но думал явно о другом, так что я не поняла – могу или нет. Открыв дверь в квартиру, он взял меня за руку, за запястье, и повел по коридору.

– Вот комната, – сказал он распахивая дверь. – Это моя любимая комната, тут жила моя кузина, и когда я приходил к ней в гости, мы резвились здесь с ее игрушками, ну а потом, когда подросли, – просто резвились.

– Почему вы сами в ней не живете, если она ваша любимая? – я проверила, запирается ли она изнутри.

– Ты ничего не понимаешь, – в который раз сказал он, – она для женщины.

Позирование у Венсана напоминало мне занятия в студии: он рисовал образ, в который принуждал меня влезть, и очень бесился, когда я не могла понять его. Я представляла Лира, хотя Лир никогда не бесился – он взрывался какими-то полурыданиями или разражался демоническим хохотом.

Я попросила ребят из студии вечером, после