Старуха [Александр Александрович Еричев] (fb2) читать постранично, страница - 3

Разумеется, стараясь приглушать смех и регулируя громкость голоса. Дедушка с бабушкой отнюдь не стали менее загружены делами спустя ещё один год жизни.

Выключив свет, я быстро провалился в сон. В деревне так всегда было со мной, а в городе, увы, всё было совсем наоборот. Только спать долго мне не пришлось. Той ночью было достаточно тепло, потому я спал под лёгким покрывалом, а не под одеялом, как часто бывало. И так уж вышло, но мои ноги оказались раскрыты. В отличие от Оливера, я много ворочался во сне, отчего и сон был крайне чуток. Брат же мог лечь на бок и проспать так до самого утра, не обращая внимания ни на что вокруг, словно робот перешёл в режим сна.

Разбудил меня холод тонких пальцев, цепко сжавших мне левую лодыжку. Моей первой реакцией после пробуждения было замереть и понять, что это происходит такое. Пока я гадал, могла ли это быть Вельма, жена Крейга, моя бабуля, рука с силой потянула меня к себе. Именно в этот момент я резко выдернул свою ногу из цепкого захвата и сел на постели, глядя во тьму перед собой. Разумеется, увидеть что-либо не представлялось возможным. Но я чувствовал каждой клеткой кожи, что кто-то смотрел на меня в ответ из кромешной темноты. Я лёг, рывком накинул на себя покрывало и замер. Ужас щипал глаза и сжимал горло.

Прямо над своим ухом я ощутил вдруг чьё-то свистящее дыхание. Затем едва слышный голос прошептал:

–

Спишь?

В тот миг я был готов разрыдаться и закричать, вскочить с раскладушки и, размахивая руками, убежать прочь, как перепуганный цыплёнок, оставив Оливера и дальше спать посреди всей этой чертовщины. Внезапный ужас сковал тело так, что я не мог пошевелиться. Не помню точно, было ли это по моей воле или же нет, но я даже почти перестал дышать, благодаря чему производил меньше звуков. В этой звенящей тишине каждый свой вдох и каждый выдох я воспринимал, как нечто крайне громкое, из-за чего меня в конечном итоге разорвут на части те, кто обитает во тьме.

–

Спишь? – уже громче и твёрже раздался вопрос снова.

Мне хотелось позвать брата, чтобы он проснулся и, вероятно, тем самым прогнал бы кошмар, происходивший наяву. Но ни одно движение не удалось бы выполнить из-за всепоглощающего страха.

–

Спишь?! – на этот раз вопрос звучал угрожающе, словно задававший его был безумно зол и вотвот накинется на меня с кулаками, но я всё так же притворялся мёртвым.

По неизвестной мне причине, больше вопросов не последовало. Тишина вновь отдавалась в ушах моим оглушающим дыханием. Под покрывалом становилось невыносимо душно, потому я аккуратно раскрыл нос, стараясь не думать, что кто-то потусторонний только этого и ждал. Тут же мою постель начало сильно трясти, да так, что я чуть было не слетел с неё. И вот тут я закричал. Оливер проснулся неожиданно быстро. Обычно его не разбудил бы и пушечный выстрел, но, к моей радости, не в эту ночь. Он включил фонарь, висевший между нашими столиками, и свет прогнал тьму. Потом мой брат будет клясться, что увидел на мгновение высокий тёмный силуэт, нависший надо мной. С учётом всего произошедшего после той ночи, я всегда был склонен верить ему в этом.

Вытаращенные глаза Оливера в тот миг, пытавшегося понять, что явилось причиной моего крика и пора ли бежать, я вспоминаю до сих пор с улыбкой. Знаете фильм с Томом Хэнксом в главной роли, где он играет странноватого персонажа, чьим дурацким именем и названа лента? Не припомню названия, но своими повадками мой брат порой походил на него. Из-за этой его особенности нам часто приходилось драться в школе с агрессивно настроенными сверстниками и обиженными на жизнь старшеклассниками, считавшими своим долгом попытаться избить отличника Оливера и его младшего братца. И нам удавалось выходить победителями в большинстве случаев, что и помогло, в конце концов, решить эту проблему. Из-за того, что мы никогда не сдавались, нас предпочитали обходить стороной, донимая куда более слабых ребят. К тому же, мы с братом учились в одном классе, хоть он и был старше, и это позволяло нам следить друг за другом, в любой момент приходя на помощь один другому. Нет, он не был отстающим, а я не являлся гением. Как я уже говорил выше, Оливер был отличником, зубрилой, ботаном, но из-за пережитой в раннем детстве болезни и тяжёлой операции, его поступление в школу отсрочилось на год, вследствие чего мы с ним и оказались за одной партой.

Мне не хватает брата. Жаль, что его век оказался короче моего…

В ту далёкую ночь мы оба были живы, юны и так напуганы, что даже не обратили никакого внимания на стук снизу. Видимо, дедушка Крейг постучал шваброй в потолок, давая знать, что мой крик не остался незамеченным.

Мы оживлённо обсуждали добрых пару часов произошедшее, не рискуя выключать свет. С одной стороны, нас пугало оставаться на чердаке, тем более без света. Но с другой – страх подобен наркотику, он активизирует разум, заставляет вибрировать мышцы, продуцируя адреналин. Нам нравилось бояться, будучи на грани, хотя тогда ни один из нас в том бы не признался ни за какие коврижки. Да