Шесть человек на сундук мертвеца [Ирина Славская] (fb2) читать онлайн

Ирина Славская Шесть человек на сундук мертвеца

Вот вы. Лично вы. Скажите честно. Вы с радостью в понедельник идете на работу? Нет? А знаете хоть одного человека, который с удовольствием идет на работу в понедельник? Не знаете. И правильно. Нет таких.

Вот лично я работу свою люблю. Но и я, как все нормальные люди, с трудом могу себя заставить идти на работу в понедельник. А радость я точно не испытываю. Я испытываю стойкое желание ничего не делать и валяться в постели. Но мне не дают покайфовать и понежиться. Вот и сейчас…

– Вставай. На работу пора.

– Ой ну чего будить? Еще рано. Будильник не звонил, несколько минут поваляться можно было.

– Вставай, А то поесть не успеешь.

– В моих жизненных приоритетах сон стоит выше, чем еда.

– Вставай соня, солнце уже высоко…

Вот так всегда с моей маман: только разоспишься, как она вместо будильника будит. Да и привыкнуть давно пора, что я не ем по утрам, максимум чашка кофе, если успеваю. Так что лучше бы поспала еще. Но сон уже прошел. И придется вставать. Куда меня торопили? Еще почти сорок минут можно было полежать. Мне до работы-то всего десять минут идти.

С работой мне вообще сказочно повезло. Несколько лет назад за нашим домом метрах в двухстах стали строить какое-то здание и притом такими быстрыми темпами, что просто дух захватывало.

Бабульки, как им и положено, стали ругаться и строчить кляузы, какие-то пикеты и митинги устраивать, хотя стройка велась как-то цивилизованно: ни грязи не развозили колесами машин, ни строителей-помазков не видно было. Если они и ходили в местные магазины, то цивильно и чисто одетые. Но нашим-то гражданам дай только вволю повозмущаться.

Однажды иду такая довольная. Весна наступила, солнышко светит, птахи щебечут. Радостно на душе. Смотрю, «насяльника» из ворот выходит. Спросите почему поняла, что это начальник? По посадке головы. Шутка.

– Извините, вы не подскажете, что здесь будет? – спрашиваю, а сама думаю сейчас пошлет по известному всем адресу: на три веселых буквы.

– Торговый центр и офисные помещения. – как ни странно он мне ответил.

– Спасибо. – поблагодарила его за инфу.

– А тебе зачем?

– Да думаю работу тут рядом с домом поискать.

– Ну хоть кто-то адекватный попался. А то задолбали местные жалобы на нас катать…

– Это они про офисы не знают. Узнают, глядишь жалобы и митинги прекратятся.

– Дай-то Бог. А то проверками нас замучили.

– Понятно. Еще раз спасибо. До свидания. – попрощалась и пошла восвояси.

Иду дальше, до дому, до хаты, как говорится, смотрю бабульки на скамейке уже свой пост заняли: обсуждают политическую ситуацию в стране и за рубежом. В общем, политинформация в самом разгаре. Ну думаю, дай объясню им, что плохого-то ничего в здании нет, наоборот многие местные там работу найдут да и в магазины ближе ходить поди тоже «есть гуд».

– Здравствуйте. –бабули дружно повернули головы в мою сторону. Прям китайские болванчики.

– И тебе не хворать. –они даже дружно ответили. Репетируют что ли.

– Узнала, что строят. Большой торговый центр.

– А нам что с этого. –ответила одна из них.

– Ну как что. Магазин в шаговой доступности. Далеко ходить не надо будет. Магазин прям за домом. –пытаюсь втолковать.

– Да у нас и так магазины рядом. А грохот от стройки и днем и ночью – жить мешают.

– Ну это вы хватили. Ночью они на стройке не работают. Здесь несколько магазинов в одном здании будут. И офисы будут.

– Что нам эти офисы. Мы на пенсии.

– А дети и внуки тоже на пенсии? А так работу рядом с домом могут найти. И ездить никуда не надо. Вышел из дома и опаньки, уже на работе. –это был последний мой аргумент. Но как ни странно, именно он сработал. Бабульки задумались.

– Ну я пошла. До свидания. – попрощалась я.

И уже вслед услышала, как бабульки засобирались по домам новость своим сообщить. И с мечтами, что дети будут рядом работать, а не часами до дома добираться.

Старшее поколение после моей инфы из ненависти к строителям резко перешло к фазе горячей любви. Пикеты и митинги прекратились, кляузы и жалобы тоже.

Когда достроили здание, то уже я пошла посмотреть, что там да как: тоже, честно говоря, решила рядом с домом работу поискать.

Кто москвичи, те поймут каково это по полтора часа на работу ездить сначала туда, а потом обратно. Три часа только на дорогу уходило. Куда это годно? А уж горючего… Особенно, если в пробках каждый день стоять. Ну, значит, пошла, впрочем не надеясь на чудо. Хотя вру: именно на чудо и надеялась. Мне повезло: в первом же офисе открывалось рекламное агентство и там набирали хоть кого-нибудь. Зашла в офис.

– Тебе чего, девочка?

– Я работу ищу.

– Малолеток не принимаем. Это ты офисом ошиблась. – и отвернулся от меня, давая понять, что разговор окончен.

– Извините, но это вы ошиблись. Я не малолетка, мне уже прилично лет стукнуло, я школу давно закончила, учусь в институте и уже два года как работаю, что называется, по-взрослому. Давайте поговорим предметно и посмотрим, чем мы можем помочь друг другу. Вы тоже смотрю не очень – зашиваетесь. А в организационных вопросах я вас разгрузить могу.

Мужчина повернулся ко мне лицом. И о какое удовольствие было мне видеть это ошарашенное лицо. Вот так мы с шефом и познакомились и я получила работу рядом с домом.

Первоначально, когда начинаешь новое дело, не до специалистов, надо офис, как говорится запустить, решать организационные вопросы: ремонт, мебель, канцтовары, набор спецов и т.д. И зарплату директор предложил вполне приемлемую. А все потому, что сам уже выбивался из сил и без помощника ничего не получалось.

Ну вот и принялись мы вместе с Пал Палычем Сорокиным работать. Разделили кто чем занимается и понеслось…

В общем, через полгода у нас уже было вполне зарекомендовавшее себя рекламное агентство. Вот так получилось, что я осталась правой рукой начальника, не имея при этом профильного образования. Но организатором и переговорщиком, видимо, оказалась неплохим и за это меня ценят. Ну я на это надеюсь…

А сегодня шеф обещал сделать важное сообщение. Интересно что это будет…

Все собрались в большом фойе и шеф начал свою речь.

– Ну что, родные мои, мне с вами было хорошо и интересно работать. И решил я уйти и оставить вместо себя хорошего специалиста, можно сказать, профи, с которым вы теперь будете преодолевать трудности и так сказать добиваться новых высот в рекламном деле!

Все разом уставились на меня. Ну а на кого еще можно взвалить все. По их мнению, я наиболее подходящая кандидатура. Так думали все наши, обрадовались, заулыбались и уже собрались поздравлять и хлопать в ладоши. Ан нет и тут шеф сделал кульбит с переворотом и закончил фразу: «…моего сына Виталия Павловича». Оваций не было. Стояла мертвая тишина…

Блин! Блин! Блин! Ну шеф, ну удружил! Он видите ли устал и решил отойти от дел, а командовать и рулить здесь всем оставляет своего сына Виталика.

Почему «блин»? Не от радости, а токмо от горя и безысходности. Виталик мой погодка и год назад шеф решил ввести его в курс дела и если сынок потянет, то передать ему бразды правления. Виталик скоро, видите ли, институт по профилю заканчивает и вполне готов по мнению шефа и по заверениям самого Виталика, рулить нашим славным кораблем.

Вот как объяснить любящему отцу, что его сын хоть и получил практически профильное образование, но на самом деле в нашей сфере деятельности ни в зуб ногой? Мало того у него напрочь отсутствует воображение, логика и понимание людей. Их психология для него терра инкогнито. И корабль наш этот Виталик в лучшем случае посадит на мель, в худшем затопит со всем экипажем, протаранив попутно всех, кто попадется ему на пути, ой, пардон, по курсу.

Сейчас расскажу все по порядку. В офисе год назад начался непонятный переполох. Все дамочки и девицы на выданье вдруг куда-то стаей снялись и убежали. Я, ничего не понимая, осталась на своем месте – работы было много, мозги у меня кипели и в связи с авралом (надо было сдать проект через два дня), на посторонние шумы я не реагировала. Уронила бумагу со стола. Решила поднять, нагнулась и вижу чьи-то туфли. Красивые такие мужские туфли…дорогие очень туфли. Поднимаю глаза – передо мной Аполлон собственной персоной. Только не ню, а одетый. Хотя и тот образ и этот меня впечатлил.

– О, что здесь дети делают? Пап, ты теперь малолеток на работу принимаешь? – и смотрит на Пал Палыча с веселым недоумением.

– Эта малолетка, сынок, многих профессионалов в бараний рог скрутила, но своего добилась. Знакомься, моя правая рука. Зовут Ирина Александровна. Прошу любить и жаловать.

Вот таким было наше первое знакомство. Внешний вид «Аполлона Павловича» меня впечатлил, но хамоватое поведение вызвало стойкий антагонизм.

И как показало наше дальнейшее сотрудничество не зря. Во-первых, Виталик, еще год назад показал себя мелким и мстительным воришкой: украл чужой проект и выдал перед папаней за свои наработки. Автор проекта, а по совместительству его любовница Алла с горя не нашла ничего лучше, чем промолчать и гордо уволиться. Это потом все выяснилось. Но огорчать шефа никто не хотел и думали, что Виталику наскучит играть в бизнесмена и он вернется к своим пьянкам, гулянкам и мотовству. Тем более, что работая, сей отпрыск явно заскучал.

С коллективом опять же отношения у него были не очень хорошие: мужикам он хамил, но не откровенно, а так завуалированно. Женщинам же не давал прохода. Только девицы наши на него за это не были в обиде. Это там на западе по судам за харрасмент затаскали бы, а у нас Виталик завидный жених, красив, богат. Вы не подумайте, но Виталик вполне себе такой Аполлон: высокий, следит за фигурой, в качалку ходит, плаванием занимается, всегда чистенький, свеженький, ну в общем красавец парень.

И надо же было на корпоративе мне выпить и закрутить с этим Виталиком. Ну как закрутить… Это громко сказано: дальше поцелуев дело не пошло. Он видите-ли омерзительно целуется: обслюнявливает тебя всю. Не целует, а именно обслюнявливает… Фу, до сих пор противно. Уж мог бы хоть в таком возрасте научиться целоваться.

Ну и вот, он на следующий день начал клинья подбивать на продолжение отношений, цветочки притащил, конфетки, шампанское.

– Ну что, продолжим начатое? – он стоит глазками так пошло косит.

– Что продолжим?

– Начатое. – не отступает.

– А что между нами что-то было? – тихим шепотом спрашиваю.

– Неужели не помнишь? – пытливо вглядывается мне в глаза.

– Я что-то ничего не помню, извини, я была пьяная в стельку. Я когда пьяная, такая дурная становлюсь. – и глаза такие честные …

Вот так и отмазалась от горячих поцелуев. Сказалась пьяной обезьяной: я, мол, типа когда пьяная такая дурная и забывчивая… Виталик, видать злобу затаил и стал потихоньку исподтишка пакостить. И если он сейчас станет шефом, то мне только увольняться останется. А так не хочется.

И работа хорошая и коллектив дружный и сработался, да и чего греха таить зарплата очень даже приличная. Хотя с другой стороны меня неоднократно пытались в другие агентства переманить, но я держалась. С шефом хорошо работать, с полуслова друг друга понимаем. Главное, шефа до коллектива не допускать, иначе он начнет метать гром и молнии. И тут нате вам, преподнес шеф мне подарочек. Такой пердимонокль!

И главное, он нам этот подарочек перед рождеством практически преподнес. Что дело будет швах дошло, видать, до всех. Все приуныли и домой стали расходится без обычного смеха и юмора.

– Ну убил просто! Придется новую работу искать. – это Алекс айтишник и бог компов высказался.

Остальные вяло покивали и поплелись по домам.

– Да. Вот тебе бабушка и Юрьев день. Не ждали, как говорится.

– Да ладно вам. Поработаем с ним, увидим. Может он стал другим, исправился, поднаторел. – это я голос подала.

Сказать-то сказала, а сама знаю, как будет дальше: в таком возрасте люди не меняются.

И вот спустя каких-то две недели меня вызывает Виталик. Новый проект почти сделан, осталось только мелочи доработать, я в кабинет еще не зашла, а он начинает кричать и брызгать слюной. Наши его между собой ньюфом (ньюфаундлендом) назвали потому, что он когда начинает волноваться или орать, то слюной обрызгивает собеседника. Вот наши все и стараются говорить с ним оставаясь на безопасном расстоянии. Так из его кабинета все оплеванными выходят в прямом и переносном смысле.

Алекс действительно уволился через неделю после того, как Виталик приступил к обязанностям. Он ему кличку и «присобачил». Следом Тамара Петровна ушла. Ну и у меня уже терпение тоже заканчивалось. Проект до ума довести хотелось, сдать, как положено и уйти в долгожданный отпуск с последующим увольнением. Работать с Виталей был сплошной непрерывный кошмар.

– Ты уволена. Слышишь? Ты уволена. – это он мне.

– Хорошо. –это уже я ему.

Пошла к Елене (это наша кадровичка).

– Неужто и до тебя добрался? Уволил? – Елена в шоке заикаться стала.

– Уволил.

– По статье?

– Нет. По собственному.

– Может передумает. Подожди. Остынет и передумает. Не дурак же он тебя увольнять. Курицу, несущую золотые яйца рубит, идиот.

– Да я и сама хотела уже увольняться. Хорошо, что отрабатывать две недели не заставил.

С приказом меня ознакомили. На руки мой экземпляр выдали. Я написала побыстрей заявление на отпуск и на последующее увольнение. Елена мне завизировала, мой экземпляр отдала. Зная подлость Виталика мы теперь все документы под копию делаем в собственных интересах.

И вуаля! Я свободна! Правда, теперь работу искать надо. Ну ничего, все-таки я и бухгалтер и экономист, и высшее образование есть, да и в рекламном бизнесе уже имя себе сделала. И накопления есть, а кредитов нет. Так что потунеядствую месяц другой, а затем примусь работу искать. Да и отпускные получила. Так что живем!

Только мама расстроится. Ей Виталик нравится. Не объяснишь же ей, что под этой красивой оберткой сплошное дерьмо. Она его завидным женихом считает и понять не может, чем мне такой красавец не угодил.

Не долго думая, пошла к своей подружке Ирке Востриковой на кофе. Попью кофейку и съем что-нибудь сладенькое. Тем и утешусь. Должно же сегодня случиться хоть что-то хорошее. Да и с Иркой опять же посоветуюсь. Как говорится одна голова хорошо, а две – полный отрыв воображения.

Ирка Вострикова – уже несколько лет моя подруга. А подружились мы так. Пришла она к нам в агентство со своей бедой.

– Я пыталась открыть кафетерий на пару с мамой. И дело почему-то не пошло. Хотя кофе я, без ложной скромности делаю отличный, на любой вкус. А мама моя такие вкусности может сварганить практически из ничего. Все вкусно, а клиентов нет.

– Кофе действительно хороший? Или вы себе льстите? А место для кафе где?

– Метро рядом. Офисы… Но вот беда – почему-то люди не идут в кафешку. Пробегают мимо. А за аренду платить надо, кредит платить надо, а с каких шишей?

Ну и решила я ей помочь. Она мне понравилась. Без пафоса, с юморком девица. Наши цены за услуги она как увидела, так впала в коматозное состояние.

– Э-э-э! Отомри. Ты чего заморозилась, подруга? Цены смущают?

– Цены шокируют.

– А ты как хотела? Не к каким-то замухрышкам пришла. В солидное рекламное агентство. Цены соответствуют статусу.

– Цены не соответствуют нашему с мамой кошельку… Извините, что вас побеспокоила…

И стало мне ее жалко. И снизошло на меня святое милосердие. Решила я ее не добивать, а помочь, чем смогу. Да и самой интересно стало почему покупатели даже с голоду к ним не идут. Вроде и метро рядом и офисов полно, а посетителей нет. Неужто кушать никто не хочет? Чтоб разобраться в чем причина, потратила я свое личное время.

Шеф не понял мою благотворительность.

– Ты что будешь на них время тратить? Лучше возьмись за новый проект. Они же без денег…

– Людям помогать надо. Да и это чисто из профессионального интереса.

– Только время зря потратишь.

– У меня обеденный перерыв. Да и кафешка рядом. Пойду попробую, чем кормят и поят.

– Смотри не отравись. Ты мне нужна живой. У нас сдача проекта заказчику.

Палыч был абсолютно не прав. Здесь кормят обалденно. Вкуснотища. А запахи если учуешь, так там жить хочется. Осмотрела место дислокации ее кафешки.

Затем сварганила дома приблизительный макет вывески. Сделала бесплатную рекламу в паре-тройке мест. Сделала вывеску у наших постоянных клиентов. Уж они расстарались: и недорого взяли и красота получилась. Мимо такой вывески уже не пробежишь. Любопытство загонит в кафешку. Да и денег все взяли с них за работу самый минимум. Я же вообще ничего с Ирки не взяла.

Она в порыве благодарности записала меня в подруги. И пошло дело. Теперь у Ирки три кафешки. И расширяться собираются, так как в имеющиеся уже просто так не пробиться. А люди все идут и идут. Услышав от друзей, знакомых и про вкуснейший кофе и про разные там сладости и выпечку.

– О! Нечаянная радость. Давно не была… – это Иркина мама Альбина Владимировна. Женщина красивая и деятельная. Несмотря на возраст и тяжелую жизнь с мужем алкоголиком, она не потеряла детского какого-то мировосприятия, постоянно радостная и всем довольная, приветливая и душевная. С ней когда общаешься, так прямо душой отдыхаешь. И Ирка у нее такая же. Мать ее называет нечаянной радостью.

У нее долго не было детей, и вот однажды, когда надежда была потеряна и они с мужем смирились, что бездетными будут, оказалось, что она беременна. А врачи говорили, что невозможно им иметь детей и называли кучу причин. А вот поди-ка, пришла радость и все тут.

И назвали радость в честь бабули Иринкой. А поскольку я тоже Иринка, то я также и нечаянная радость. Между нами уже все давно встают и загадывают желания. И частенько исполняются.

Вот и стали все знакомые нам нами подтрунивать. А мама Иркина меня второй дочкой называет. И я ее люблю, почти как маму. И мамы наши стали дружить. Вот так и живем дружно.

– А меня уволили.

– Ну и хорошо. Сколько можно терпеть этого никчемного истерика?

– Да я и не очень-то терпела. Огрызалась, когда могла.

– Странно, что он раньше тебя не уволил.

– Не за что было. Да и проекты кто делать будет?

– И скажи спасибо, что не по статье уволил.

– А по статье он меня не отважился уволить. Я бы его отцу все рассказала…

– Вот ведь трусливый гаденыш… Этот пакостник злопамятный. Все равно рано или поздно отомстил бы.

– Да я это понимаю.

Так что, не бери в голову. Хочешь кофеек?

– И дульки?

– И дульки.

Что такое дульки спросите? Дульки это такие булочки свернутые и закрученные таким образом, что напоминают самую настоящую дулю. Фигу. Кукиш. Когда впервые Альбина Владимировна постряпала и вынесла эти дульки, так их раскупили со смехом за пять минут. Они вкуснейшие и вид их сразу же поднимает всем настроение. Покупатели, когда с собой в офис еду заказывают, сразу просят и дульки. И смеются от души. Дульки и мои самые любимые.

Домой я пошла уже веселая. И все не так страшно. Кучу сладкого подруга наложила: маму угостить.

Вошла в подъезд. Ну что ты поделаешь: опять лампочка не горит. Ну что за напасть. На лестнице кто-то сидит. Сопит и пыхтит.

– Кто там. Отзовись!

– Это я.

– Чего не дома? Зима. Простынешь в майке-то. Что опять этот м…….к бушует?

– Опять…

– Ну тогда пошли к нам, я тебя чаем напою, спать уложу и сказку расскажу на ночь.

– Я уже взрослый для сказок. Пошли…

Сейчас объясню. Петька Соколов – это наш сосед по лестничной клетке. Наши двери, 47 их и 48 наша, мы отгородили тамбуром. И стало быть тамбур у нас с ними общий. Раньше Наталья – мать Петьки была счастливой молодой женщиной. У них была приличная семья. Муж Гриша, она, и ребенок по имени Петька.

Когда Петрухе исполнилось три года родился второй мальчик. Назвали Сашкой. И Петька, будучи маленьким, всем гордо ходил и объяснял, что «Сафка» его брат. Вместо «ш» он так смешно говорил «ф». Люди потешались и переспрашивали. Ребенок был веселый, общительный и его все любили. Горе пришло в дом откуда не ждали. Однажды муж Натальи вышел с детьми на прогулку. Наталья замешкалась дома. А муж заболтался с мужиками, отвлекся и за детьми не уследил.

Погиб «Сафка». Был сбит машиной. Выскочил быстро перед самым капотом и погиб на месте. Получил травмы, не совместимые с жизнью. И мужика, который его задавил тоже было жалко. Он из машины выскочил, до смерти напуганный. Давай в скорую звонить. Пытаться что-то сделать. А ребенок уже был мертв.

Скорая приехала вовремя: мужика этого с инфарктом забрали и еле успели до больницы довезти. Хоть он жив остался и то хлеб. Следствие установило, что вины этого водителя не было. Ехал он с разрешенной скоростью, правил никаких не нарушал. Удар был слабый, да упал Сашка неудачно на бордюр и удар пришелся прямо в висок. Мгновенная смерть.

Муж Натальи оказался слабаком и в первую очередь обвинил ее, что она плохая мать. И спустя полгода постоянных ссор и скандалов ушел к другой женщине. Там уже двое новых детей нарожали и Петька стал не нужен. Петька долго жил у бабушки – Натальиной матери.

А Наталья тем временем запила. Да так по-черному, что не каждый мужик с ней сравниться. Ее хоть на олимпийские игры по «литроболу» выставлять можно. Вот так и получилось, что при живых родителях, Петька практически стал сиротой.

А когда померла бабушка, так стало еще хуже. Мать его стала водить домой собутыльников: разных темных личностей. Они Петруху избивали. Раньше он хоть к бабушке мог уехать. А теперь негде стало укрыться.

И частенько он ночевал то у соседей, то вообще на улице. Когда Наталья трезвая, так такой человек замечательный и мать хорошая. А пьяная, так и про сына не вспоминает. Нам и ее, и Петьку жалко. Мы-то помним, какая она была раньше. И кодироваться предлагали и работу и помощь. Все без толку.

В опеку не сообщали: Петька был против. Он хоть и маленький, а уже пытается мать оберегать и защищать. Вот за это от сожителей и получает тумаков лукошко.

А соседи все понимают и уважают этого мужичка отважного. Когда видим это, то заступаемся и за нее и за него. Только новые сожители с каждым разом все хуже и хуже. Ну оно и понятно: сама Наталья обрюзгла и состарилась раньше времени. Глядя на нее уже любой, кто ее видел, понимал, что она пьет. Вот и теперь, чтоб пацан не замерз, позвала его к себе. Шутка ли в одной майке и шортах на лестнице сидит. Не май месяц поди.

Петька уже привык у нас спать. То мама его зовет к нам, то я. Что нам, тарелку борща жалко? А мальчонка интересный. Рукастый. Это он в Гришу в папку пошел. Двенадцать ему уже стукнуло. Высокий. Красивый парнишка будет. Бабьи слезы, что называется. Правда к женскому полу со всем уважением относится.

Вот и сейчас пошел руки мыть. Потом на кухню чайник поставить. Ага. Кастрюлями загремел. Стало быть сейчас наш кавалер меня кормить станет. Чудо, а не ребенок.

Так. Надо ему постель постелить. Одежду какую-нибудь дать, одеяло и кофту, чтоб согрелся.

– Теть Ир, пошли кушать. Вы что будете?

– Себе разогревай. Я у Ирки в кафешке поела. И сколько раз говорить, не зови меня теть Ирой. Какая я тебе тетя? Ирина, запомни.

– А дульки принесли?

– Принесла.

– Ура!!!

Как оказывается для счастья мало надо. Тепло, светло и сыто чтоб было. Хорошо бы ему еще и маму рядом. Так вообще бы рай настал. Засыпает прям на ходу. А ведь большой уже стал. На руках в постель не отнесешь, как раньше. Пуп надорвешь…

– Петь, не спи. Я тебе в комнате постелила. Иди туда спать.

– Щас, посуду помою.

– Иди, иди. Сама помою.

Пошел на автопилоте. Вот как он так делает? Глаза закрыты, а в поворот вписывается. Я же все время то на косяк напорюсь, то в поворот не впишусь, то споткнусь обо что-нибудь на пустом месте. И это с открытыми глазами.

– Утро настало. Вставай, теть Ир. На работу пора.

– Ты опять тетькаешь?

– Ир, вставай. Арбайтен…пора.

– Не-а, мне не пора. Сегодня суббота, это во-первых. А во-вторых, меня вчера уволили. Так что мы сегодня можем пойти гулять. И еще месяц могу балду гонять. Куда пойдем?

– А куда вы хотите?

– О. Я много чего хочу. Давай для начала в кафешку. Потом в зоопарк. Сто лет там не была. Потом куда дальше придумаем. Война план покажет.

С криками «йес» и «вау» Петька усвистал на кухню. Это он не забыл про кафе. Это он мои деньги пытается экономить, ненавязчиво намекает, а чем плохо здесь подхарчиться? Ладно, намек понят, завтракать будем здесь. Все равно после зоопарка проголодается и я его в кафе свожу.

Так, у нас проблема. Одежда-то Петькина у него дома. Ко мне домой он вчера попал в шортах и в майке. Ладно, пойду постучусь к ним. Авось повезет и мне дверь откроют. Пошла позвонила в звонок. Не открывают. Постучалась в дверь 47 квартиры. Не открывают.

– Петька, а помнишь, тебе мои джинсы нравились? Мне они не налезут. Померь. Может тебе подойдут.

Джинсы унисекс подруга привезла из США. Вот качество, так качество. Только размер изначально мне был маловат. Нет, лежа на кровати, я их конечно застегнуть могу. Только не люблю я, как глиста затягиваться. Подруга размер не угадала. А Петрухе оказалось в самый раз. Так, майку новую дала. Худи дала. А вот что с курткой делать?

– Пуховик есть. Померь.

– В самый раз.

– Нравится? Или что-нибудь другое поищем…

– Классный. Мне нравится.

Так, мальчонку одели. Теперь сама быстро что-нибудь напялю. Все-таки в зоопарк идем.

В зоопарке встретили знакомых, с ними весь день гуляли и в зоопарке и в кафешку и просто так прошвырнулись. Так день и пролетел незаметно. Со смехом возвращались домой. Петька грустный идет.

– Петь, ты чего грустный?

– Ничего…

– Хочешь у нас сегодня фильмы посмотрим, в комп порежемся?

– Ага!

Теперь все ясно: домой идти не хотел. Ну оно и понятно: кому охота на пьяные рожи смотреть? Никому. Только таким же алконавтам. Значит поедим, потом фильмы или игры, затем мыться и спать. Вот так день и прошел.

– Вставайте, сони-засони. Я завтрак приготовила. – это мама пришла.

– Не можем, мам. Мы вчера нагулялись и набесились. И потом сегодня же воскресенье. Спать охота.

– Сейчас я тебе такую новость расскажу, что ты сразу проснешься.

– Совинформбюро в действии…

– Не смешно. Сегодня в вашем подъезде баба Маша труп обнаружила.

– Это уже интересно. И кого порешили? Кто убийца?

– Подозревают Наталью. Ее хахаль убит. К ней хаживал. Кабана такого она навряд ли завалила бы.

– Тогда почему ее подозревают. Не у нее же дома его убили…

– Но следователь прицепился именно к ней. Удобная подозреваемая. Ты бы пошла посмотрела, что там и как.

– Где мама? – выбежал Петька в кухню.

– Не волнуйся, она в квартире. Ее допрашивает следователь.

– Ее посадят? – Петька переживает за мать свою непутевую.

– Навряд ли ее арестуют, у нее ты на руках, а ты у нас малолетка. По подписке оставят дома.

– Мам, а чем этого, как ты говоришь, хахаля убили?

– Ножом.

– Каким? Мам, ну что ты в самом деле. Как клещами с тебя информацию тяну.

– Вроде, предположительно, кухонным. Орудие преступления пока не нашли. И следов крови пока ни на ней не нашли, ни вообще в квартире.

– Стало быть и убили его не в квартире. Одежду изъяли?

– Да, там в квартире у них что-то искали. В одежде ковырялись.

– На следы крови будут обследовать. Хотя странно как-то. – мне становилось все интереснее.

– А ты, Петя, маме поесть отнесешь сейчас. Перед полицией обозначься. Тебе обязательно перед следователем появиться надо, чтоб мать не забрали в полицию.

Петька быстро стал накладывать еду для матери. Пошел к себе домой. Я за ним увязалась. Вот всегда у меня так: любопытная и нос свой норовлю засунуть везде. Слова не мои. Это участковый Александр Викторович наш так говорит. Участковый у нас неплохой, только какой-то зашоренный: порой не видит вещей очевидных. Вот и сейчас, только вышла на площадку, как он зашипел.

– Почему посторонние на месте преступления.

– Александр Викторович, так уже ваш эксперт все, что надо отснял. Труп только не увезли, но его эксперт опять же осмотрел. Так что затоптать мы ничего не можем и следы никакие не уничтожаем. А нам срочно нужно мусор вынести – воняет.

– Вот прям сейчас, да? Ни минутой раньше, ни минутой позже.

– Но если бы мы раньше стали выносить, то тогда точно следы бы затоптали. Или на мусоропроводе следы есть? А то вдруг убийца идиот и нож выкинул в мусоропровод. Дураков-то теперь у нас в стране пруд пруди стало. – вот в кого я такая язва? Край поехидничать надо…

Эксперт вдруг как-то встрепенулся и быстро подбежал к мусоропроводу со своими инструментами. Надо же, он что раньше не просмотрел мусоропровод?

– Александр Викторович, вы кофе будете? – это мама идет на подмогу.

Вот всегда мама его так заманивает на чай. Заманит, задобрит, а потом все и выспросит. Мама моя всегда принимает на себя миссию миротворца. Ее участковый не опасается. Ей он доверяет.

А я тем временем выкинула мусор и пошла типа в гости к соседке наверх. Пешком. Прошла аж до шестого этажа и обнаружила следы от приличной лужи крови.

Попытались видимо, замыть. Но не получилось. Кровь по краям запеклась и остались следы не явные, но обнаружить можно. Стало быть тут его и приголубили. И зачем такого хряка тащить вниз? Чтоб Наталью подставить? Так это глупо. Нормальный эксперт пешком бы все обошел и плохо замытую кровь бы обнаружил. Ну так то нормальный. Убийца-то или в самом деле глуповат. Или полицию тупыми считает.

– Так, Петька, быстро за экспертом. Скажи место, где его убили обнаружили – кровищи вон сколько натекло. Пусть несется сюда со своими причиндалами.

Через три минуты двери лифта открылись и оттуда вывалился эксперт.

– Я так понимаю, замыть пытались. Стало быть убили те, кто здесь живет.

– Согласна. Пришлый замывать не стал бы. Не несли же они с собой ведро с водой и тряпкой. Типа мужик стой. Мы тебя сейчас чикнем не больно и приберем за собой.

– Теперь осталось выяснить в какой квартире убийца побывал или живет. К кому этот кабан убитый приходил…

– Согласна. Не покурить же он вышел на шестой этаж. Далековато со второго переться… четыре этажа так и курить расхочется.

– Двери обработать бы, вдруг от страха двери не протерли, или наоборот протерли кровавой тряпкой.

– Согласна. Но есть и второй вариант. Хозяйка грязь не любит и пятно замыла потому, что не понимала, что кровь это человеческая. Думала, что опять сосед барана резал: бывали у нас такие случаи. А она ругаться не любит. Сосед ее Аджимурзаев Маратик барана режет, а она следы его деятельности убирает. Аккуратистка. Я ее знаю. Анна Ослоянц. А пятно прямо на проходе. Сразу если не замоешь, так люди разнесут по всей площадке и больше мыть придется. И дверь она вымыть вполне могла. Она в субботу генеральную уборку делала.

Эксперт уже взглянул на меня с уважением и протянул руку.

– Меня зовут Эдик. Откуда знаешь про генералку?

– Ирина. Ей Петька помогал в машину ковры и коврики грузить в чистку.

– Приятно познакомиться. А вы, Ирина, в нашей системе работаете?

– Нет. Просто пытаюсь логически рассуждать.

Дальше работали тихо. Только шепотом переговаривались между собой. Эксперт вполне нормальный мужик оказался. Не то, что следователь. Остановились мы перед шестьдесят второй квартирой: на обивке пыли нет.

– Вот все и сошлось. Это Анютина квартира. И сейчас ты поймешь, Эдик, почему она убить не могла, а тем более тащить такого хряка вниз. Следователь куда пропал?

– Надо же какая у нас аккуратненькая хозяюшка.

– Петька, следователя зови.

– О! Петруха у вас на посылках стал? Все бы ребенка тиранить. – притворно возмутился Петька.

– Так это в твоих же интересах. Узнаем кто убил – мать твоя свободна будет, как ветер в поле. –объяснил ему эксперт.

– Так что беги, Петруха, беги. Тащи следака, даже если упираться будет. Скажи эксперт зовет. –подсказала я…

Петька припустил так, как будто за ним черти гнались. Пришел следователь. Вальяжный и медлительный. Эстонец, небось. Тоже физиономия кислая, недовольная. А так ничего внешне симпатичный. Радовался бы: ничего не делал, а дело расследуется. Опера работают, допрашивают соседей.

Тут еще население деятельно помогает, так глядишь за день и убийцу совместными усилиями сыщем. Радовался бы, а то скорчил физиономию. Нет, ну я понимаю, что его из дома из-за стола вытащили. Так ведь не кофе распивать пришел, а работать. Позвонил в дверь Анюты. Дверь распахнулась, как будто нас уже ждали.

– Почему не спросила кто там? –задала я вопрос.

– Я тебя с Петей услышала и решила открыть. Если с вами человек пришел, значит все нормально – можно открыть.

Следователь придирчиво оглядел Анюту и понял: такая не то, что этого верзилу утащить на четыре этажа вниз не смогла бы, но и ботинок его с трудом перетащила бы.

Анюта родилась семимесячной. Выхаживали ее все двором. Времена были перестроечные, кормить было нечем, а у ее матери от всех этих реформ и потрясений пропало молоко. Так моя мама где-то умудрилась добыть на весь период прикорм Аннушке.

Выжить-то ребенок выжил, но приличный вес она так и не набрала. Так и осталась худышкой. Сосед Марат называл ее «баранухой», имея ввиду, что вес у нее бараний. И явно намекая, свирепо вращая глазами, что и ум тоже.

Опрашивая Анну, следователь установил, что примерно за час до полуночи вечером вчерашнего дня Анна шла домой из гостей. Акопяны, у которых она гостила, этот факт подтвердили. Как только узнали в чем дело, прибежали всей семьей с теми самыми знакомыми (кстати не родственниками), которые тоже были в гостях, чтобы дать показания. Следователь от их гортанных криков и причитаний ошалел и отправил всех по домам, чтоб не мешали допрашивать свидетеля.

Поняв, что родственнице ничего страшного не грозит, многочисленная родня всей своей дружной семейкой ушла с театра военных действий. Правда следователь сказал им явится через час, чтоб дать показания. Убитого ни Анна ни Акопяны, ни их гости знать не знали и никогда даже не видели.

Следователь было усомнился, но я подтвердила, что убиенный стал хахалем Натальи недавно и его редко кто мог видеть, ввиду его редкого посещения своей новой пассии. Даже я, а наша квартира соседствует с Петькиной, его видела только два раза. Просто память на лица хорошая. Вот я сразу его и опознала. Анна также показала, что никакого убитого ни на лестнице внизу ни на площадке, где ее квартира, она не видела.

А вот пятно заметила сразу. И мысленно помянула «добрым и незлобивым» словом своего соседа, который повадился резать баранов по любому поводу на площадке. Мало того, что этот живодер убивает животное на площадке, так он еще повадился и не убирать за собой. И это уже не первый раз.

Вот Анна и подумала, что пока она отсутствовала, Аджимурзаев опять резал барана. Настроение было хорошее, скандалить с противным соседом не хотелось, поэтому она просто замыла кровь, и решила, что тщательней площадку промоет завтра и завтра же все выскажет соседу. А если не поймет, тупоголовый баран, то она пожалуется участковому.

– А ты сейчас участковому пожалуйся. Он как раз у нас в гостях сидит. Чай пьет.

– Его мама твоя кормит?

– Наверняка…

То, с какой скоростью Анна собралась и ринулась в гости к нам, так удивило и следователя и эксперта, что они стали расспрашивать Петьку, чем кормят участкового. Петька только закатил глаза и сказал, что описать вкус сего божественного кушанья он не может, поскольку это просто надо хоть раз увидеть и попробовать.

–Анна не видела труп, значит его прятали. Ждали, когда она домой зайдет. Могли ее просто по башке огреть и все дела. Ан нет, труп прятали. А это возня. Но она никакой возни не слышала. И скорее всего тот, кто труп прятал Анну знает и на убийство ее не пошел. А мог бы. Одним трупом больше, одним меньше… Или человек стал убийцей поневоле – убил, защищаясь?

– Пойду в лифте поработаю и выше все просмотрю – это эксперт «эстонцу».

Нет, ну кого берут в полицию. «Эксперд» … Он что, лифт еще не осматривал? Или спустя рукава всегда работает…

Не долго думая, я пошла расспросить Анну. Что-то в ее рассказе не сходилось. Не было понимания, кто такой деликатный и ее пожалел. И почему подкинул проблем Наталье? Мог бы труп и не таскать туда-сюда. Не штангист поди…

Через час все работники нашей доблестной полиции убыли, чтоб в привычной кабинетной казенной обстановке напрягать свои казенные мозги. Все свидетели и подозреваемые сидели у нас дома за столом и держали совет.

Голову мучали актуальными вопросами: как помочь нашей соседке и кто убил ее ухажера. Возмущались непрофессионализмом полицейских и глупостью их версий. Я же сначала пошепталась с Анной. Потом порасспросила Наталью. Затем пробежалась по соседям и посплетничала с ними.

Маму я отправила заглянуть на огонек к нашему дворовому «информбюро» и общепризнанному знатоку Вере Михайловне. Та кладезь как текущей, так и архивной информации. Знает все: кто что видел, кто что слышал, кто к кому когда и зачем ходил. Если во дворе что-то случилось, то не надо бегать и искать свидетелей. Непонятно каким образом, но вся инфа в нашем дворе стекается к Вере Михайловне, которая сама редко выходит из дома.

А также у Веры Михайловны (мы ее зовем ВМ) есть очень заботливый сын, который работая в IT компании понатыкал везде скрытые камеры, опасаясь за здоровье мамы и за ее безопасность.

Полиции никто из соседей почему-то сей факт не осветил, а они сами не потрудились посмотреть и расспросить жильцов, есть ли где камеры. В расчет взяли только видимые подъездные и ринулись в домуправление запрашивать видеозаписи.

Сына ВМ теперь у нас все добрым словом поминают: пакостить в нашем подъезде и в соседних стало чревато. Вычисляли хулиганов на раз. Так что, может Наталье повезет и камеры кого-нибудь засекли.

А мама моя с Верой Михайловной дружит: помогла в свое время поставить ее сына после аварии на ноги. Ну как помогла: нашла хорошего специалиста. И вот результат – сын ходит своими ногами, а не в инвалидном кресле катается.

Так Верушка ее боготворит. Я же ВМ опасаюсь и стараюсь видеться пореже. Видите ли, Вера Михайловна сочла, что надо «отблагодарить» мою маман за выздоровление ее сына тем, что надо выдать меня за этого самого сына. Так она и отблагодарит благодетельницу и практически приобретет гарантию на здоровье и себе и своему горячо любимому сыну.

Сын по непонятной мне причине и к моему вселенскому ужасу эту идею поддержал. Я была против: у меня в то время был уже мной выбранный жених и крутить сразу с двумя роман не в моих правилах. Поэтому я твердо и настойчиво попросила сына Веры Михайловны прекратить столь навязчивые ухаживания. Он не понял или не принял мои просьбы всерьез (решил, что это обычное женское кокетство). Из-за этого мне пришлось переехать жить к моему жениху.

И это так сильно оскорбило Веру Михайловну, что она не разговаривала со мной больше года. Правда потом оттаяла, но обида, видимо, у нее за мой «неблагодарный» поступок осталась.

Ведь она готова была отдать нам с мамой самое дорогое – сына! Поэтому на разведку в стан врага мы отправили Петьку и маму: что мама не запомнит, так Петька, как лицо заинтересованное запишет в мозг, как на диктофон в лучшем виде.

Проснулась я на следующее утро. Голова гудит, как колокол. Ну оно и понятно – вчера все как савраски бегали в поисках, так сказать, истины. Собирали показания и улики. К утру картина преступления мне почти была ясна. Осталось только полицию настропалить и объяснить им как было дело. И вину убийцы нужно теперь подтвердить фактами: осталось только кое-какие сведения от самих полицейских выудить. А я имеющимися у меня видео и данными от моих знакомых из полиции и из ГИБДД поделюсь.

Рано утром майор полиции Кузьменко Сергей Иванович был зол. Дело, которое, как ему сначала казалось, и яйца выеденного не стоит, оказалось не таким простым и он со всеми своими версиями оказался в тупике. Казалось бы простая бытовуха, ан нет. В каждой его версии были какие-нибудь несостыковки и непонятности. А еще его бесила эта сующая свой нос (а носик у нее красивый), Сергею именно такие носы и нравились. Тьфу блин, куда его опять понесло.

Мало того, что эта любопытная соплюха сговорилась с экспертом и о чем-то с ним долго любезничала, так еще и их участковый, этот увалень Медведев, ехидно улыбаясь сказал, чтоб Сергей не расстраивался. Мол если он убийцу не вычислит, то его работу сделает эта любопытная пигалица, эта нахальная малолетка…

А он зашел в тупик и ничего не понимал. На руках никаких фактов, практически ноль. Показания свидетелей и соседей, собранные операми, ни на один вопрос ответа не дают. Понятно только кого убили. Это установили быстро. Рецидивист Андропов Андрей Сергеевич 1980 года рождения. Да и по статьям набор неплохой: и грабеж, и разбой, и убийства. Неоднократно судимый. Рецедивист. Пробы ставить негде.

И все, ничего больше. Никакой ясности: не понятно ни за что убили, ни кто его убил. Тупик… Белиберда, действительно, получается. Если человек уже завалил этого кабана, то почему просто не убил свидетеля, эту доходягу с шестого этажа? Значит ее знал? Или что? Почему так сложно все?

Тут из коридора послышался какой-то разговор. Дежурный связался спросил пропустить или нет свидетеля. Ага, малолетка явилась, не запылилась.

– Что, дома за учебниками не сидится?

– Я уже в школе отучилась и к вашему сведению институт закончила. Между прочим с красным дипломом!

Вот удивила, так удивила. Он-то думал, что она просто шустрая малолетка: выглядит лет на 15, ну максимум на 18. А она институт окончила… Ну ладно послушаем ее байки, что она там принесла. Вдруг что интересное добыла. Так-то вроде соседи к ней относятся нормально. Может проговорился кто…

– Только я не одна и не с пустыми руками.

– Заходите все.

Зашли трое: вчерашний пацан, сын подозреваемой, его мать и пигалица. В руках она держала флешку.

– Что на флешке?

– Видео с камер. Вам посмотреть надо. Посмотрите, а потом, если что не понятно будет, так я комментарий дам, если позволите.

Ай да пигалица, ай да молодец. Убийцу прям на блюдечке принесла. Так послушаем, что скажет еще.

– Рассказывай.

– На первый взгляд – это просто бытовое убийство. Но факты говорят об обратном. В общем-то, этот убитый тот еще упырь. Как только он появился у Натальи, он сразу же поссорился с двумя мужиками во дворе из-за места для машины. Потом подрался с другим соседом из соседнего дома. В общем, он оказался парнем задиристым и вредным. Поэтому сначала мы решили, что его убили те, с кем у него были скандалы. Но у них алиби и в наш подъезд они не входили в то время, когда его убили. Это на видео видно. Они хотели с ним разобраться, проучить, как они говорят, но на следующий день. Но им необычайно повезло. Его убили раньше.

Дело в том, что семь лет назад этот Андропов был осужден. Но это вы уже и без меня знаете. Осудили его за ограбление инкассаторов. Дали 10 лет, но он вышел раньше. Так? И вышел он на свободу, но не с чистой совестью, а со злобой. Он решил найти свидетелей, которые своими показаниями на суде его приземлили на долгие семь лет. А может просто так совпало, специально ихне искал, а случайно свидетеля этого увидел. Он познакомился с Натальей. А когда пришел в гости, то в окно увидел свидетеля, показания которого в суде были решающими. Некий Алиев снимал квартиру на шестом этаже вместе со своими детьми и с женой. Так вот этот Андропов его увидел из окна и узнал. Или не его, а кого-то другого. И платить должен был кто-то другой? Решил поквитаться – убить.

– Он у окна все стоял и говорил, что вот теперь я с тобой, паскуда, посчитаюсь. Вот и твое время пришло платить. – это голос Наталья подала. –Я в окно выглянула. Думала, что там стоят те, с кем он днем ругался из-за машины, а там только вот эти съемщики с шестого этажа были всей семьей. А потом Андрей мне сказал, чтоб никому про него ничего не говорила и его у меня не было. Он надолго в командировку рано утром уедет. Утром просыпаюсь, а его нет. Думала, что он уже уехал в командировку. А потом тетя Маша его обнаружила и крик подняла.

– И поздно ночью этот Андропов тихонечко открыл дверь и пошел убивать. Точно шел убивать, а не поговорить, и ножик с кухни с собой Натальин прихватил. – я продолжила.

– Пришел на шестой этаж, обманом вызвал этого Алиева, и стал угрожая порешить всю семью размахивать ножом. Скандала никто не слышал. Рядом квартира пустует. В ней Ослоянц Анна живет, а она в гостях была. Еще в одной старушка глуховатая. Одного он не учел. Темно там лампочка не горит и первый удар пришелся вскользь. Мужа он ранил. – начал следователь свою версию.

– Или не ранил? Или не мужа? -попыталась я вставить свои сомнения.

– Стал пытаться войти в дверь, чтоб расправиться с остальными, так жена Алиева его ударила кухонным ножом. Она мужа защищала. Андропов потерял сознание. Поняв, что они его ранили, у них мало времени и он скоро очнется и их убьет, они быстро побросали вещи в сумки и побежали во двор. -продолжил он выдавать свою полицейскую версию

– Может так, а может и нет. Факты есть только такие, что муж работает таксистом. Квартиру они к своему несчастью два дня назад сняли. Они только вчера заехали, их даже соседи еще не видели. Вот тем временем, когда они вселялись, их этот Андропов увидел или не их увидел, и решил отомстить. Только вот кому? –это уже я продолжила.

– Услышав, как кто-то идет, они труп спрятать решили в своей квартире. Ждали когда соседка полы помоет. А он много крови потерял, надо было скорую вызвать, но они испугались, что жену посадят. Они со страху даже дверь нормально не закрыли. –упрямо продолжил следак.

– Опять же не факт. На видео видно, как они выбегают и быстро уезжают. А кто на самом деле порешил урку не известно. Желающих-то небось много было… Я вам и адрес и телефон хозяйки видео оставила, чтоб в соответствии с процессуальным кодексом записи с камер изъять.

– Хорошо…

– А квартиранты скорее всего уже «добегают до канадской границы». Да, там еще телефон хозяйки квартиры, которую снимали Алиевы. Там и следы крови наверняка есть. А подробности, конечно уже Алиевы расскажут, когда поймаете. Но скорее всего, Алиев этого Андропова не узнал. Все-таки семь лет прошло с того суда, где он показания давал. И убили они этого хряка, скорее всего случайно. Если это они убили.

– Убивать не хотели, а вот поди ты с одного удара прикончили. Их вина в том, что с испуга они убежали помощь не оказали. Ну это я так думаю. – гнет он свою линию. -упрямство менту, видимо, не занимать.

– А вообще интересно бы было узнать, что там на самом деле произошло. И как он на втором этаже оказался. Ну что помогла я вам? Можно нам уже идти?

– Все свободны. –милостиво отпустил нас следак.

Все дружно вышли из кабинета и пошли домой.

– Я сумку забыла. Вы идите меня не ждите, я сама домой приеду. –я быстро проскользнула в кабинет следователя.

– Ну что еще? –он аж от злости папку на стол кинул, так мне рад.

– Эта ваша и моя версия вообще никакая. На ноже отпечатки Алиевых есть? Где доказательства, что они убили? Я слышала, что у убиенного большая гематома на голове. Может его Алиевы просто оглушили, и убежали, а убил кто-то другой? Кто-то из тех, кто там живет. А иначе как он на втором этаже очутился?

– Сам дошел, пока кровью не истек и сознание не потерял. -выдал он мне наиглупейшую версию.

– А где следы? Если он ранен, то либо за стенку держался бы, либо за перила. И капли крови по пути движения были бы. Он ведь наверняка много крови потерял и его как минимум штормит прилично.

– В лифте поехал. – буркнул мент уже не так уверенно.

– А где кровь на пульте? У него руки в крови – рану зажимал. Где хоть какая-нибудь кровь? Если он сам приперся на второй этаж, то хоть где-нибудь наследил бы. И почему только Алиевы? Может сосед Маратик? Я вот не так давно удивлялась, что его кто Маратом не окликнет, он не оборачивается. Странновато как-то. Не находите? А Марата этого допрашивали? А квартиру его проверяли? Может и там что интересного обнаружите? Кто-то снес этого Андропова вниз, предварительно замотав, чтоб следы крови не оставлять. А зачем снес? Какие следы скрывал? Зачем? Следствие запутывать невиновный не станет. И к Алиевым ли он шел этот Андропов? Кого видел в окно? И еще один вопрос при ограблении семь лет назад двоих застрелили, один сел. А кто был четвертым? Кто отход обеспечивал грабителям? На эти вопросы ответов-то что тогда не было у следователей, что сейчас нет… И самый главный вопрос: где похищенные деньги. Где десять миллионов евро? Так и не нашли тогда, верно? Так деньги у четвертого. А может и еще кто в шайке был… А за такие деньги любой убить может, а тем более зек.

Он только хмыкнул и молча указал на дверь.

– Ну и не больно-то надо. Ваше тело – ваше дело. Только вы правда думаете, что в суде ваша версия пройдет? Судьи не дураки и зададутся теми же вопросами. – и вышла в коридор. Ну теперь домой. Все что могла я сделала. Я же не виновата, что мент идиот попался. Версия у него тупая. Тупейшая версия. Кретинов понаберут в полицию, а нам отдувайся.

– Ну надо же какой нахал. Даже спасибо тебе не сказал. А ты ему и свидетелей и записи с камер все на блюдечке принесла. А он даже не поблагодарил… Хам! – возмущению соседки не было предела.

– Да ладно. Нам главное, чтоб с Натальи подозрение сняли. А остальное уж как-нибудь переживем. Хотя в целом я с тобой согласна. – мама считает, что я права. А стало быть я права и мои подозрения по поводу этого происшествия обоснованы.

– Он спасибо не сказал – только жопу показал! – прокомментировал Петька.

Все рассмеялись и на том разговор на тему глупой полиции закончились.

Дело Кузьменко приостановил за розыском подозреваемых. Как ни крути, но все у него сошлось на этих квартирантах. Послали запрос на их родину, но ответа пока никакого Кузьменко не получил. Зато начальство не наседает.

А нам-то главное, чтоб от Натальи отвязались. В квартире нашли и нож без отпечатков и кровищи полно. Только не понятно мне одно: как оказался этот Андропов на площадке второго этажа? Темная какая-то история… И что-то мне подсказывает, что будет еще продолжение этой истории.

На рождество поздно вечером пошел снег. Прихватило морозцем. Вот представляете: рождество, тишина и громадные хлопья снега с неба на тебя сыпятся. Вот по такой романтической погоде я возвращалась с рандеву с одним очень симпатичным парнем. И вот опять Петька на площадке сидит. Опять в майке и шортах и ревет белугой.

– Петька, привет. Что случилось?

– Мать за него замуж собралась.

Сейчас поясню: мать Петькина где-то опять познакомилась с мужичком. И решила выйти за него замуж. Это за три дня знакомства. И Андропова, убиенного в нашем подъезде, она как-то сразу позабыла. И этого недомерка как-то сразу полюбила. Почему недомерка? Да потому, что он всего метр с кепкой. Маленький с крысиной мордой. И горластый. Орет так, что даже в нашей квартире слышно. А Петьке вообще стало жить невмоготу. Этот выпивоха как выпьет, так воспитывать Петьку лезет. А сам нигде не работает и пьет как скотина.

– Ты тогда у нас ночуешь. А завтра я с вашим утырком поговорю. Только мне к Максу надо зайти.

Макс – это мой друг детства. Мы и во дворе частенько в одной песочнице сидели и потом учились в одной школе. Поступили в разные институты, но связь не теряли, общались.

Он компьютерщик. А у меня ноутбук стал чудить. Посмотреть надо. Вот к Максу и решила зайти, только покупки решила занести домой. Он живет в угловом доме.

– Я с тобой. Провожу. – Петька мнит себя защитником. Хотя защищать надо как раз его. Бедолага…

– Ладно, заодно и прогуляемся. Давай иди одевайся, а я пока покупки разберу.

Петька оделся и мы пошли к Максу. Зашли он сказал, что посмотрит комп завтра, с меня магарыч (это он шутит по-дружески).

– Но ты можешь мне аванс выдать. Вынеси мусор а, по-братски? А то на улицу лень идти, а мать запилит и работать не даст. А мне край сегодня доделать надо все. -и на Петьку смотрит.

– Конечно выкинем! – это Петька со своей инициативой встрял. Он давно Максом восхищается. Дело в том, что Макс программист. Работает обычно дома. И самое интересное, у него всегда есть деньги. Из чего я делаю вывод, что программист он хороший. Вот Петька им и восхищается. Ребенок не понимает, что деньги не самое главное в жизни.

Вышли на улицу.

– Помни, Петька, инициатива всегда дрючит инициатора!

Теперь придется небольшой крюк сделать, чтоб пройти мимо помойки. Дело в том, что Макс живет в доме старой постройки – хрущевке. И в ней нет мусоропровода. Вот он и решил нас напрячь, хитрован.

Хотя почему бы и нет. Все равно хотела прогуляться. Воздухом подышать. Пошли к мусорке. Она у нас отдельно на углу дома стоит: мусорные баки профилем огорожены. Вдруг слышу – писк какой-то.

– Петька, ты это слышал? Пищит кто-то…

– Показалось. -выкинул мусор в бак.

– Да нет, точно пищит. Неужто какая-то тварь ребенка на помойку выкинула? Посмотреть бы надо. Так, я за фонариком.

У меня в машине лежит классный фонарик: купила за копейки у китайцев. Но выручает он меня уже не первый год. Там два режима света. И светит он достаточно сильно. Только успевай подзаряжать от сети.

Зашли внутрь ограды, освещая себе дорогу. Туда, где мусорные баки стоят. Какой-то писк шел из угла. Там, где обычно дворники всякий крупный хлам сваливают: старую мебель, колеса. Дело в том, что с той стороны есть второй выход из мусорки. Метнулась в сторону от света какая-то живность – крыса, наверное. И стоит большая черная крыса, попискивает.

– Это собака. Какой-то гад ее на помойке к столбику привязал. На таком морозе.

– Вот сволочь! – Петька аж задохнулся от возмущения.

– Замерз щенок. Петька, неси из машины одеяло. Потом снимем освобождение щенка на смартфон. Чтоб было доказательство, что его истязали.

Петька спринтерски назад с одеялом прибежал.

– Так, я пойду отвязывать, а ты снимай, назови дату, время, сними снег, что он не притоптан. И комментируй. Нет, будем типа разговаривать.

– Ир, а зачем снимать?

– Эх Петька, это надо будет для Айболита, чтоб он у изверга собаку по закону изъять мог. Снимай.

– Снимаю. Начали.

Петька стал снимать, а я отвязывала щенка от столбика. Щенка, к счастью, не привязали. А просто петлю надели на столбик. Сам он все равно никак бы не отвязался. Если бы не пошли мы мусор выкидывать, то утром уже замерз бы щенок.

– Вот одеяло. Я в багажнике взял.

– Айболита набери и скажи, чтоб несся на всех парах в ветеринарку, мы ему пациента обмороженного несем. – протягиваю ему телефон, а сама щенка укутала в одеяло и несу. Он худой – кожа да кости. Только дрожит и пищит не переставая. Ветеринарка у нас недалеко от нашего дома в жилом доме на первом этаже. И главный там, не смейтесь, Айболит.

На самом деле Айболита по паспорту звали Василием. Василий рос ребенком жалостливым. И всех животных, которых ему было жалко, тащил в квартиру. Так дома у него побывали несколько голубей, воробьев, черепаха, две змеи и несчетное количество раненых кошек и собак.

Васе повезло: мама его тоже была жалостливой. Поэтому когда сын приносил новое раненое животное или другую какую тварь божью, тетя Поля не только на него не ругалась, как делали все наши мамы, а наоборот начинала бегать приносить все необходимое для лечения живности, что приказывал сын. В квартире постоянно кто-то проходил лечение.

Потом до тети Поли дошло, что учитывая лечебную практику сына, лучше бы расширится. И прикупила Васина мама дачу. Расположена дача была недалеко от Москвы с большим участком земли, и поэтому стала удачным ветуголком на лето.

Василий и его мама хоть и были блаженными, а как назвать еще людей, которые готовы потратить последние деньги на лекарства даже не для своих животных? Только разве что святыми. Но зарабатывать они тоже умели. И вот когда все закончили школу и думали куда поступать, только Василий знал точно и куда он поступит, и кем будет работать. Только ветеринаром. Животных он любил. Практика у него была обширная. Мама денег заработала и вот в свои 18 лет Василий решил открыть ветеринарную клинику.

Вот не знаю, как там в Лондонах, но у нас друг человека именно его животное. Сколько раз наблюдала такую картину: бабулька-пенсионерка себе что подешевле покупает, а котику своему корм элитный и дорогой берет. Именно наши люди готовы потратить последние деньги на красивый аксессуар для любимой собаки.

И клиника Васина процветала. Люди к нему шли толпой еще и потому, что знали: Вася примет и поможет. Даже если ты пришел без денег. Он никогда никому в приеме не отказывал. Ну а после того, как он практически спас собаку какого-то шишки, так к Васе толпой повалили эти элитные и распальцованные богатеи. Так что с клиникой у Васи полный порядок. И живет он рядом. А частенько даже ночует в клинике, если пациент тяжелый.

Ну и как еще могли обозначить такую Васину любовь к животным простые люди? Правильно. Назвав его всеми любимым именем Айболит.

Вот к этому Айболиту мы и неслись с Петькой на всех парах. Оно и понятно: спасенный щенок стал как-то страшно подвывать и дрожать уже крупной дрожью.

Слава тебе, господи! Айболит был в клинике. Добежали мы быстрее, чем дозвонились.

– Привет! Что в одеяле?

– Мы тебе клиента притащили. На, лечи. Какой-то упырь его на помойке к столбику привязал. Сколько он там был не знаем. Но мы его сразу к тебе…

– И правильно сделали. Катя! – Катя –это его ассистентка и ярая любительница и защитница животных. Появилась Катя и забрала щенка.

– Ну что, Петь, домой?

– Давай подождем. Узнаем, что с ним. И куда его дальше? – Петька чуть не плачет. Щенка ему жалко.

– Давай подождем…

Через полчаса вышел Вася.

– Так, отморожений у него нет. Замерз только, но к утру отогреется. А сейчас засыпать начал. Вовремя вы его заметили. И хорошо, что в одеяло завернули. Он в состояние истощения. Его практически голодного и привязали. Запись мне давай. Копию сделаю на комп. Пригодится.

– Вот на телефоне. Мы ее уже несколько раз смотрели. Там ясно все видно.

– Я хозяина знаю. Он ко мне его неделю назад приводил, усыпить просил. Мол все грызть начал. Я ему предложил не брать грех на душу и отдать в хорошие руки. Сказал, чтоб ко мне привел, если решит отдать, а я пристрою его. А он вон как решил сделать. Изверг. Завтра с ним разберусь. Надо подумать куда кобелька пристроить.

– Я заберу. – Петька аж подскочил с сиденья. – Мне всегда собаку хотелось.

– Ну хорошо. Я его пролечу, недельку понаблюдаю. Так что неделю он здесь побудет. А затем постараюсь документы оформить как полагается. Собака-то овчарка, породистый кобелек. Через недельку сможете забрать.

Назад наш путь пролегал под неистощимые восторги Петьки. Он сам как щенок: домой не шел, а подпрыгивал от радости.

– Петь, а твоя мама разрешит тебе собаку завести?

– Разрешит! – уверенно заявил он.

Пришли к нам домой. Моя мама была дома и Петька захлебываясь от восторга стал ей описывать как мы спасли щенка. Так и заснул за столом. Мы его положили прям в кухне на угловом диванчике и накрыли одеялом. Будить не стали – пусть спит.

На следующий день я постучалась в 47 квартиру. Дверь мне открыл пьяный сожитель Натальи.

– Ты зачем чужого ребенка бьешь?

– Никто его не бьет. На хрен он кому нужен.

– Я сегодня его водила в больницу и сняла побои.

– Какие побои. Ты чего мелешь.

– Которые ты ему нанес два дня назад. Когда прикапываться стал, что он полы не вымыл.

– Правильно. Я его воспитывал.

– Кулаками? Ты кто ему такой? Никто. Бить ребенка ты не имеешь права.

– Я собираюсь стать его отцом.

– Отчимом, ты хотел сказать. Так вот. Побои я сняла. Ты за избиение несовершеннолетнего сядешь. И я сегодня же участкового приведу. Пусть он уже выясняет кто ты да откуда. И уж поверь он разберется. Считай нары тебе обеспечены.

Результат разговора с новым Натальиным сожителем было то, что он скоропостижно с этой квартиры съехал, посылая мне проклятья с первого этажа. Трус – он всегда трус. Вот и этот «метр с кепкой» только с ребенком воевать и мог.

Целую неделю Петька ходил и сиял как пятак. И было с чего: мама не пила, ненавистный мужик съехал из квартиры, собаку скоро забирать. Каждый день по пять раз на дню он забегал, чтоб пообщаться со своим найденышем.

Когда собаку принесли Айболиту, он при первых громких звуках сжимался и старался спрятаться. Бывало, что даже ссался. Сразу стало всем понятно, что избивали бедолагу. И не только били, но и морили голодом. Я его при свете когда увидела, не поверила, что это овчарка. Настолько тоще и страшно он выглядел. Петька уже щенка любил. Подкармливал. Наглаживал. И все клички перебирал, как назовет: чтоб и красиво и собаке понравилось.

Айболит помог Петьке подобрать из многих имен, что указаны в родословке кличку. Придумали совместно сокращенный вариант. Главное, чтоб кличка была другой, чем у прежнего хозяина, чтоб не было ассоциаций с той страшной жизнью.

Когда его Лордом звали, жизнь его была, что называется собачьей. Вот и подобрали ему другую кличку. Грейсом назвали. Ну а что неплохо звучит. А имен у Грейса в родословке, что у настоящего аристократа аж целых пять. Есть из чего выбрать.

Айболит с Катей дали полные исчерпывающие инструкции, как кормить, как обустроить собаку. Книг и инструкций надавали, как его учить. В общем, взяли над питомцем шефство. И сказали Петьке, чтоб если что не так или не понятно, сразу звонил в клинику. На прививки тоже теперь только к ним.

Вот так и обзавелся наш сосед Петруха своим собственным четвероногим другом. А попутно и личным знакомым ветеринаром. Смотрю в окно – каждый день щенка выгуливает. Командам обучает. Радости, как говорится, полные штаны… А там и праздники настали.

Канун Нового года встретили с подружками в кафе у Иринки. А сам Новый год встречали все вместе у нас дома. И Петька в гости приходил. И Вера Михайловна последние новости принесла. Что-то долго с мамой обсуждали на кухне, закрывшись от остальных гостей. И что опять они задумали?

Потом пришел старый новый год. Никаких новостей больше ни от соседей ни от полиции мы не слышали. Так и прошел мой месяц, который я себе отвела на безделье. Провела я его неплохо: гуляла и отдыхала, отсыпалась. С Петькой собакевича дрессировали. А ничего так, умный пес оказался. Команды на раз запоминает. Подрос, окреп и уже лаять начал как-то по-взрослому – басовито. Пришла и мне пора работу искать.

– Ирина, нам надо бы встретиться. – не сразу я узнала Алекса, который работал в агентстве компьютерщиком.

Да и сама работа в агентстве казалась уже чем-то таким далеким и нереальным.

– Это я, Алекс.

– Не узнала, богатым будешь. Давай встретимся как обычно в кафе.

– Во сколько? И когда?

– Завтра. Как тебе удобно.

– Хорошо. Тогда в десять утром. Устроит?

– Да. А что случилось? – догадалась я задать вопрос.

– Там и расскажу. Пока.

Рано утром пошла в кафе. Думала поесть успею, ан нет. Алекс тоже пришел раньше. И сразу к делу приступил.

– Ты в курсе, что они твои наработки используют вовсю? Они тебе же за них не заплатили?

– Видишь ли, Алекс, я с этим сейчас ничего и сделать-то не могу. Ну украли – так пусть пользуются. Главное, чтоб моим именем не прикрывались. Да и бучу поднимать не хочется: не буду я его отца позорить.

– Ну что они украсть и использовать успели, то успели. А вот остальное я изъял. Вот забери. И вытаскивает мой рабочий ноутбук из сумки.

– Ты его что, спер?

– Не спер. Он списан был. Просто я его тебе их хлама собрал, когда еще только открывались. Вспомни, денег-то тогда на фирме не было. Ну и апгрейдил постоянно. А так-то он по документам списан и утилизирован. И документы об этом мне бухгалтер дал. И сам ноут тоже она отдала. По документам ты его по остаточной стоимости купила. За копейки, как хлам на запчасти. Так что, пользуйся. А инфу с их компов я дистанционно убрал. Пусть теперь покрутятся. Они к тебе сунутся – просить будут. Можешь отдать, но только не продешеви. Впрочем, смотри сама.

– Поняла. Давай, я тебе деньги за него отдам.

– Не надо. Говорю же копейки. Это мой тебе подарок. Хорошо с тобой работать было – одно удовольствие.

– С меня магарыч. –обрадовалась я.

А обрадовалась потому, что со мной рассчитались не полностью. Виталик еще и жадным оказался. Часть моих отпускных не выплатил и премиальные зажал. Ну теперь держись, Виталя!

– Скажи, Алекс, а с тобой рассчитались полностью, или тоже не доплатили?

– Вот потому, что не все заплатили, я так и поступил.

– Тогда все понятно. А как там? Как обстановка?

– Да хреново у них все. Заказчики от их услуг отказываются. Они твои проекты используют, только довели их до маразма на свое усмотрение. И получилось дерьмо какое-то. Заказчики проекты не принимают и тебя требуют. А Виталик им врет, что ты в отпуске. Скрывает, что ты уволилась. Да и народу из старых там остались только Елена и Галинка.

– Зачем он врет? Да и не уволилась я, а он меня уволил. Это разные вещи…

– А то ты не понимаешь… Терять заказы не хочет.

– Это понятно. Скажи, а как ты сам? Где работаешь?

– Да устроился в одной фирме. Ну мне пора. Созвонимся. Пока…

– Пока, Алекс.

Это что же получается, Виталик за какой-то месяц всех работников разогнал? Идиот. А кого вместо старых и опытных набрал? Молодых длинноногих смазливых дурочек? Силен.

Сразу стало на душе как-то тяжко. Это что же получается, что я ушла без боя, и подставила всех наших? Так не сама же ушла. Уволили. Ну и что? Надо было как-то сопротивляться.

Вот так в раздумьях я дошла до дома и столкнулась нос к носу с соседом Анны с шестого этажа. Тем самым, который резал барана. Смотрю он вещи какие-то перетаскивает в машину.

– Марат!

О! Опять не откликается. Даже не обернулся. И чего с такой спешкой ноги делать? Вроде квартирная хозяйка Анне говорила, что они за два месяца оплатили вперед. Любопытненько. Надо бы у квартирной хозяйки точно все разузнать, да и менту позвонить. Дело ясное, что дело темное…

Ну и что вы думаете? Позвонила я этому Кузьменко, сообщила о спешном отъезде Маратика. Так он меня же и послал. Не прямым текстом, конечно, а изящненько и ненавязчиво намекнув, что я сама могу стать подозреваемой. Не охота менту работать ни ногами, как говорится, ни мозгами.

– Ну пожалуйста! Ну помоги. – это моя школьная подруга Маринка Безрукова. Пришла сегодня к нам домой. И стала подбивать меня на авантюру. Видите ли, она купила путевку в Турцию. Вернее не она, а новый ее поклонник. Но со школы ее не отпускают. Должен же кто-то учить наших недорослей.

– Мне директор сразу сказал найду себе на время отпуска замену – могу ехать.

– Мара. Но я же не учитель.

– Где я тебе сейчас посреди учебного года найду свободного учителя?

– У вас платят хорошо. Найдешь.

– Вот именно, что платят хорошо. Тебя я знаю. Ты на мое место не позаришься.

– А другие что, зарятся?

– Спрашиваешь… Конечно. Оглянуться не успею, как мое место будет занято. И не временно, а постоянно.

– А я твое место не займу? Поэтому ты решила меня подбить на эту авантюру?

– Это не авантюра. Высшее образование у тебя есть. Курсы при МГУ есть. Стажировка в Британии есть. И для меня ты не опасна…

– Но педагогического образования у меня нет.

– Директор закроет на это глаза. Он может. Всего на две недельки. Ну Ирина, ну пожалуйста. Когда еще такой шанс мне выпадет. Он и путевки купил. И я давно в отпуске не была. И купальник новый я уже купила. Не пропадать же добру. Ты же все равно свободна сейчас. Ну выручи! Что тебе стоит? – эти причитания я слышу уже почти час.

Суть проста. Наша красавица – а Маринка считает себя красавицей писаной – познакомилась с претендентом на руку и сердце. Новый ухажер Мары (так мы сокращенно зовем ее между собой) не только симпатичен, москвич, но и не жаден. Что сразу поставило его по шкале ухажеров нашей Маринки на почти недосягаемую для простых смертных высоту.

И вот есть шанс съездить на халяву в Турцию, где все, будет включено, включая и романтические отношения с новым любовником. И планы на него у нашей Маринки уже расписаны на годы вперед.

Но всю схему долгой и счастливой жизни может поломать такой маленький пустячок, как невозможность найти себе замену на срок своего отсутствия во время учебного года.

Мара у нас учитель английского в элитном лицее. И зарплата там не как в бюджетной школе. Поэтому за место такое Маринка держится руками и зубами и потерять его никак не хочет. Замену среди англичанок она найти не смогла, как ни старалась. Поэтому и обратилась ко мне, памятуя о том, что у меня есть высшее образование и была годовая стажировка в Лондоне.

Что делать? С одной стороны, я действительно не занята. С другой стороны мне в школу идти не хочется. Отучилась свое, хватит!

– А всю зарплату за это время я тебе отдам. И учеников своих, где репетиторствую, отдам на время. А это деньги хорошие. А, Ирусик? Помоги! – опять она начала подвывать. Да так жалостливо.

– Ладно. На школу согласна, а вот репетиторствовать не хочу. Постарайся отменить занятия. Только куда, когда и что преподаем на данный момент. Расписание дай. План мне дай, учебники, ну и инструкцию кто там у вас, да как себя вести. А то накосячу тебе. И уволят тебя с волчьим билетом…

Весь вечер Маринка мне давала инструкции. А рассказывает она интересно так, что я живо представила всех, про кого она рассказывала. И директора и педсостав, и школьников. Завтра в школу вместе пойдем. Она меня директору представит. Так что может еще и сам директор меня не примет как замену.

– Вставай! – это Маринка с утра пораньше примчалась.

– Вот куда в такую рань приперлась? – возмущению моему нет придела.

Мало того, что во время ее отсутствия мне придется с утра вставать. А я уже привыкла в постели поваляться подольше, пока не работала. Так и сегодня еще полтора часа до назначенного времени. А школа у нас через дорогу. Минут 20 идти не спеша.

– Я пришла проконтролировать, чтоб ты оделась правильно – у нас не простая школа, а элитный лицей. Не во всем прийти можно.

– Ладно, я в ванную.

Через десять минут я вышла из ванной. Вымыта, причесана, накрашена слегка и надушена дорогими французскими духами (шеф на прежней работе как-то расщедрился и подарил на 8 марта). Мне самой эти духи нравились, вот я их и выбрала, чтоб чувствовать себя уверенно. Осталось выбрать одежду. Ну раз мы идем в школу, преподавать английский язык, то английский строгий костюм будет в самый раз. Так, портфель кожаный берем, а в него сложим все необходимые документы (диплом, паспорт, сертификаты, курсы повышения и остальное). Ну вот вроде и все. Я собралась.

Вышла на кухню. Маринка сидит, открыв рот и вытаращив глаза. Даже есть перестала.

– Ты в этом костюме, ну прям Мэри Поппинс.

– Ты смотри, не подавись. Я не поняла, такой внешний вид вашего директора устроит? Кто там: мужчина или женщина?

– Мужик. Только он для тебя старый. Ему полтинник уже.

– Ну и хорошо. Меньше проблем.

Попили с Марой чай и почесали на работу. Пришли рановато. Директора еще не было. В холле застукали учеников, которые ругались. Притом матом. И это элитная школа, тьфу ты лицей. Куда катится мир?! Прошли мимо них. Сзади услышали громкий свист и улюлюканье. Это старшеклассники… Началось.

– Не обращай внимание.

– И не думаю. Гормоны у деток шалят – спермотоксикоз. Я же понимаю. Еще помню себя в школе. Помнишь, как мы новых практикантов встречали из педа? То же самое: ничего не изменилось.

– Ты крепись. Главное до моего приезда протяни. А там я их опять в стойло определю. – Маринка испереживалась.

– Да ты, Мара, сама никак трусишь? Не боись. И не таких обламывали. – говорю, а самой страшно до жути.

Пришли к директору. А ничего так мужичок: накаченный, сразу видно в спортзал ходит. И костюм дорогой. И прическа свежая. Да и сам внешне симпатяга. Ногти и руки ухоженные. На свой возраст он не тянет. Максимум сороковник бы ему дала. Ничего себе, директора пошли! Или это только в элитных лицеях такие водятся? Вот небось педсостав по нему сохнет. Баб-то одиноких здесь, смотрю тьма-тьмущая. Бедолага отбиваться, небось, устал. А что такое? Где колечко на руке? Неужто не женат? Удивил…

– Здравствуйте, Михаил Петрович! Я вот замену себе на время отпуска нашла.

И подпихивает меня в спину. А директор меня так глазками буровит, внимательно рассматривает и почему-то молчит.

– Здравствуйте. Меня зовут Орлова Ирина Александровна. Вот мои документы. – вытаскиваю из портфеля свои документы, подаю ему. Он не немой? Чего молчит? Неужто таким макаром меня пытается запугать? Или что? Онемел от счастья? И во что я ввязалась…

– Здравствуйте. Присаживайтесь, пожалуйста. – и стал внимательно изучать все мои документы.

– У вас стажировка в Великобритании была?

– Да.

– Хорошо. Можете приступать к работе с завтрашнего дня. Вы, Марина Владимировна, напишите заявление на отпуск без содержания. Вы, Ирина Александровна, пишите заявление о принятии на работу временно.

Мы вышли из его кабинета.

– Фу-х. Думала от страха помру. У меня прям мандраж начался. – Маринка протянула руки.

– Это не мандраж, Мара, а ранний Паркинсон. –съехидничала я.

– Ну все. Удачи тебе. А я помчалась собираться.

С учителями и завучем меня завтра директор познакомит. Так по крайней мере договорились. Сначала я должна к нему зайти, ознакомиться с приказом, а затем знакомство с учителями и учениками. Его величество решил сам меня представлять всем.

– Ну как? Получилось? – мама сразу с порога.

– Пока да. Ой, мамуля, и зачем я в эту авантюру ввязалась?

– Ты знаешь, мне кажется тебе надо было переключиться со своих проблем. Вот вы часто Мару поучаете, когда она вам свои истории рассказывает. Советуете, а бывает и осуждаете. Так у тебя есть шанс в ее шкуре побывать. Проще будет понимать ее после такого эксперимента. Да и подругу выручишь. А то кто его знает, вдруг этот новый станет ее мужем.

– Мам, ты же наверняка знаешь, что там, как в любом женском коллективе тот еще серпентарий. Мужиков мало, а женщин – навалом. И начнутся интриги. Я не за себя боюсь. Боюсь, что Маринке навредить умудрюсь…У меня ж характер стервозный. Вдруг сорвусь. И сделаю все только хуже.

– Не наговаривай на себя. И характер у тебя золото, это все скажут. Все будет нормально. – мама как всегда оптимистка.

– Ну что. Придется теперь с утра пораньше «с петухами» вставать. Сама подписалась. Теперь терпи. Дезертировать не получится. Да и Маринка не простит. – так я успокаивала себя.

А вставать действительно пришлось ни свет ни заря. Одежду приготовить. Да и почитать что там Мара преподает олухам.

Олухи – это не мое определение. Это своих учеников Марина так называет. А я думаю, что поглядим, оценим. Мне всего-то две недели с ними работать. Так что как-нибудь протяну. А повезет, так глядишь, их чему-нибудь новому и полезному научу.

Ну вот и школа. Тьфу ты, лицей. А ученики-то вполне себе упакованы. Вроде у меня сегодня уроков не много. В пятых классах, в седьмых, в десятом. Ну да, немного. Первый день на работу вышла, а я уже работать не хочу. Как быстро человек привыкает к безделью!

Вот и первый мой рабочий день закончился. Оказалось, дети очень даже ничего. И воспитаны – особенно пятиклашки. Прямо в рот мне весь урок смотрели. Слушали, как завороженные. И семиклассники тоже вполне нормальные уважительно к учителям относятся.

А вот десятый решил сразу повыпендриваться. Начал «любимый» Маринин ученик Морозов Ярослав. Впрочем, как оказалось он «любимый геморрой» у всех учителей и у директора в том числе. Но исключить его они не могут. Папаня этого недоросля – главный спонсор лицея и состоит в попечительском совете.

Впрочем этого я быстро и культурно поставила на место. Меня еще в школьном возрасте моя мама научила давать отпор хамоватым мужским особям. Сами понимаете, что в школе именно подростки и есть хамоватые мужские особи. Спермотоксикоз у них зашкаливает, а ума подкатить нормально к женскому полу не нажили. Вот от страха и желания они и начинают выеживаться. А давать отпор таким надо сразу, иначе дальше все будет только хуже.

Хотите расскажу, как я действовала в свои школьные годы. Даете ответ хамлу по делу и тихим голосом. Найдите у объекта слабое место и бейте. Ударьте его по больному месту сразу. В смысле не физически, а словом аргументировано. Словом оно больнее и дольше помнится – доказано практикой. Хамов это обескураживает. Он-то рассчитывал на крики, на слезы, упреки и побег с поля боя слабого противника. А тут на тебе: и ответ получен и истерики нет. Вот такой нахал понимает, что его утерли, но не понимает пока что с этим делать. Вы выбили его из привычной схемы.

Да, предупреждаю, что на одном разе хам не успокоится. Он попытается еще и еще вас «почмырить» – это слово из школьного лексикона моего времени. Давайте отпор по любому поводу и сразу. Рано или поздно либо он от вас отстанет, сочтя вас бесперспективным для издевательств, либо тупо кинется в драку. Но тут вам придется и кулаками помахать. Главное, ни за что не идите у садиста на поводу и не давайте над собой изгаляться. На оскорбление отвечайте аналогично, на тумак тумаком. Иначе вам либо в другую школу уйти придется, либо будете «чмошником» до окончания школы. А это тоже «не есть гуд».

Итак, первый день прожит. Пока без потерь. Посмотрим, что будет дальше. Лицей взял направление на точные науки, но английскому и немецкому тут уделяют повышенное внимание. Директор считает, что нормальный ученый человек должен знать иностранные языки. По крайней мере, в совершенстве владеть английским. Поэтому иностранный здесь преподается на вполне приемлемом уровне. Английский – всем, немецкий – по желанию дополнительно. Но учат немецкий все. Видите ли, так родители решили. А вот французский язык преподают факультативно.

Я немецкий и французский подтянула бы с удовольствием. А то сами понимаете, что если нет разговорной практики, то язык быстро подзабывается, а не хотелось бы забывать, авось пригодится. Вдруг придется по заграницам опять помотаться. Что же мне немой прикидываться?

Надо взять на заметку и подружиться с француженкой. Мне она сразу понравилась. Она, кстати, первая меня про козни Морозова предупредила. Ну после Мары, конечно. Да и немка тоже себе вполне приятная в общении женщина. Только, видимо, по директору сохнет. Бедняга. Директор – вообще самовлюбленный павлин. Сегодня в приоткрытую дверь в наш класс заглядывал. Подглядывал, подслушивал…

Так, а кого мы завтра будем учить «англицкой» жизни? Так, где расписание… Ага. Два десятых, два девятых, два восьмых. Зашибись! Хороший денек завтра намечается.

С такими мыслями, я накинула куртку и вышла из лицея. Дети по дороге благожелательно со мной прощаются, я автоматом им отвечаю.

И вдруг: «Ирина Александровна»!

Ну вот и приплыли. Я его сразу узнала. Водитель и по совместительству бодигард, судя по телосложению, одного нашего супер-пупер-важного заказчика с прошлой работы. Зовут водителя Геннадий. Рядом с машиной отирается Ярослав Морозов. Геннадий сияет, как начищенный самовар, а Морозов стоит с разинутым до неприличия ртом. Картина Репина приплыли! А, вспомнила! Фамилия супер важного клиента была Морозов. Ну теперь-то все становится ясным, как божий день. Этот Ярик Морозов отпрыск того Морозова. А Геннадий отпрыска домой сейчас отвезет.

– Ирина Александровна! Какими судьбами? У Вас здесь кто-то учится? – засыпал меня Геннадий вопросами.

– Нет – односложно отвечаю.

– Что тогда здесь делаете?

– Подругу временно подменяю в лицее. На время отпуска. Преподаю.

– Ты ее знаешь? – это уже Морозов джуниор встрял в разговор.

– Иди погуляй. Нам с Ириной Александровной поговорить надо.

К моему удивлению, отпрыск королевской особы даже не стал возражать, а тихо молча отошел на безопасное расстояние.

– Боже. Как ты его, Гена, выдрессировал! Снимаю шляпу.

– Вы, Ирина Александровна, юмористка. Впрочем как всегда. Вот дед Мороз обрадуется!

Дедом Морозом Гена, да и все в фирме Морозовых, называют своего шефа. Человек он строгий, но справедливый. И кстати, столько слышала историй, что он своим работникам даже помогал в трудной ситуации. Да и не жадный. А стало быть любовь и уважение своих работников заслуживает. Вот и Гена копытом бьет. Хочет побыстрей шефа обрадовать. Или огорчить?

– Гена, давай, раз уж я с тобой на ты, то и ты мне перестань, пожалуйста, выкать.

– Хорошо, Ирина.

– Ну вот и ладушки. Гена, мне идти надо.

– Я завтра приеду, Ирина Ал……….

– Конечно приедешь. Недоросля вашего в школу повезешь. До свиданья, Гена. Надо быстро линять, а то Гена такой – он и заболтать насмерть может.

– Ага. До завтра, Ирина.

Я развернулась и пошла домой. Гена еще постоял молча какое-то время и стал пытать своего подопечного.

– Она у вас давно?

– Сегодня первый день, а что?

– Что преподает?

– Английский.

– Как она? Ну в смысле как училка?

– Никак.

– Что, приземлила Ирина тебя, звезда инета. Крылышки пооборвала?

– Я ей еще устрою!

И тут вдруг Гена, тот самый Гена, который хохотал над его проделками над другими преподами, изменился в лице и резко его оборвал. Жестко так.

–Только попробуй! Пожалеешь. Садись в машину. – приказал, как отрезал.

Домой приехали быстро. Никуда не заезжали. Гена сидел за рулем и всю дорогу тупо улыбался. Как приехали, Гена с такой скоростью рванул к шефу на доклад, что Ярику стало очень интересно. Решил подслушать, о чем будет у них разговор.

– Шеф. А я Ирину Александровну видел!

– Где? Как она? Куда пропала? –Алексей Михайлович Морозов сразу отложил бумаги в сторону.

– В нашем лицее сейчас временно преподает вместо своей подруги – подменяет англичанку. Выглядит нормально. Никуда не пропадала. Она, оказывается в отпуске. Не соврал Виталик.

– Так говоришь меня директор давно приглашал приехать? Ну вот завтра и поедем. И дела порешаем и человечка одного увидеть хочется.

Ярик подслушав разговор, понял, что ничего не понимает. Да кто она такая, эта училка, что Гена так преобразился и отец скалится? Но на всякий случай решил не выпендриваться и не нарываться, а то Гена предупредил, что ответка прилетит.

На следующее утро машину с Геной я увидела издалека. О, как! Как я и думала и дед Мороз здесь. Вот не готова я сейчас к этой встрече. Может удастся отбрыкаться. Все-таки у меня первый урок. И он скоро начнется.

– Здравствуй Ириша. Рад тебя видеть. –дед Мороз, видимо действительно рад меня видеть. Улыбается. Хотя кто этого волчару разберет.

– Здравствуйте, Алексей Михайлович. Здравствуй, Гена. –вот Гена рад видеть. Это сразу понятно по лицу – сияет.

– Извините, но у меня первый урок. Если вы поговорить, то давайте после школы. – а сама думаю по какому поводу я им понадобилась.

– Давно тебя не видел. Иди сюда. –поманил меня рукой.

Подошла к нему. Как кролик к удаву, ей-богу. Сразу вспомнилось: «Идите сюда, бандерлоги». И идти надо и страшно. Он меня обнял. Крепко, аж кости затрещали. В лоб запечатлел поцелуй. Ну это уже хлеб. Значит Виталик не сильно набедокурил и мне вместо него не прилетит. А то я уж боялась, что он вообще все проекты завалил и эти ко мне с претензией. Хотя Морозов скорее юристов бы натравил, а не стал сам мараться. Но кто их знает, этих бизнесменов, которые родом из 90-х.

За происходящим из своего кабинета наблюдал директор. Он Морозова к себе вытащить пытался больше месяца. А тот все никак не приезжал – слишком занят. Даже из-за сына не приезжал. А к этой Ирине прискакал с утра не поленился. Что происходит? Кто она такая? Не сглупил ли, что ее принял на работу, хоть и временно? Они явно знакомы. Размышления директора прервал звонок на урок.

Уроки сегодня прошли на ура. Даже в десятых классах не проявлял никто непокорности. А я думала, что продолжат вчерашнюю морозовскую эстафету в других классах. Готовилась к провокациям. И тут вдруг такое послушание. Такие прилежные ученики. День прошел продуктивно, много повторили из пройденного, освоили новый материал. Но все равно устала. Понимала, что Морозов не зря сюда прикатил. Что-то ему от меня надо. А что? Неизвестность напрягает. Ну ничего, сейчас все встанет на свои места.

Только я вышла из лицея, как ко мне подлетел Геннадий.

– Ирина, я за тобой. Поехали. –и нежно так взял меня за локоток, что не вырвешься. Приплыли.

– Ну поехали. – а что делать?

Тактика непротивления злу тоже в общем полезна. Ехали куда-то в центр. Гена молчал. Хмурился.

– Гена, а куда мы едем? -спросила, а ответ как-то слышать не очень хочется.

– В офис.

– Зачем?

– Шеф приказал вас привезти. Любой ценой.

– Зачем, Гена?

– Поговорить тет-а-тет, чтоб другие не мешали.

– А! – пусть будет, как будет, думаю.

Приехали к какому-то офисному зданию. Гена припарковался. Прошли в здание. Зашли в лифт. Поехали вниз. В подвал, стало быть. Что-то мне это нравится все меньше и меньше. А здесь ничего, красиво, стильно. Если не знать, что это подвал.

– Здравствуй. – Морозов сидит хмурится. И Гена что-то хмурый. Утром оба улыбались, а сейчас что с лицами?

– Здравствуйте. -Решила быть немногословной. Сначала узнаю в чем дело, потом пойму, как себя вести.

– Перейду сразу к делу. Дочка, ты кому дорогу перешла? –вопрос поставил меня в тупик.

– Думала, что вам, раз в подвал привезли. А вы думаете кому?

– Мне ты никогда дорогу не перейдешь. А вот кому-то все-таки перешла, или перебежала, по шустрости своей, раз за тобой следят. –и внимательно так за мной наблюдает.

– Да вроде никому не переходила, не перебегала и даже не переползала. Хотя… Тут у нас не так давно труп нашли в подъезде. Так вот у меня было ощущение, что это не последний труп – будут еще. Там дело запутанное. И следователь упертый попался. Не видит очевидных вещей, или делает вид, что не видит. А откуда знаете, что за мной следят? Может не следят или следят, но не за мной?

– Следят и следят именно за тобой. Рассказывай про труп поподробней.

Я как могла в подробностях рассказала все, что произошло и что узнала. Также высказала свои подозрения. Меня слушали внимательно, не перебивая.

– Гена присмотрит за тобой. А материалы старого дела поднимут. На днях тебе позвонят. Там всерасскажешь. И дела тебе дадут ознакомиться. Но это не решает проблему твоей безопасности. Есть куда съехать на время? – вопрос на засыпку.

Если бы я не работала, то тогда просто съехала бы к родственникам на дачу или к Айболиту. А на работу ходить надо. Я Маринке обещала. Главное маму отсюда отправить куда-нибудь и с Петькой решить вопрос: если мы уедем, то ему негде ночевать будет. Маму отправить отдыхать можно. А Петьку к Айболиту на дачу. Там Васькина мама сейчас живет.

– Значит так: никуда одной не ходить. Гена будет тебя сопровождать. На время твоей работы от него ни на шаг. Все понятно?

– Понятно. Тогда я пошла?

– Поехала. Гена тебя отвезет и проводит прям до дверей.

– До свидания, Алексей Михайлович. -попрощалась я.

Приехали домой. Гена меня проводил до квартиры. Пожелал спокойной ночи. В дороге мы с ним поговорили по душам. Оказывается хвост за мной шел от самой школы и до дома. Как давно за мной следят? Зачем я кому-то сдалась? Они что думают, что у меня десять лямов евро с того ограбления? Так это глупо. Как меня можно привязать к этому ограблению? Я в то время малолеткой несовершеннолетней была. Грабить и подельницей быть никак не могла. Или следят по другому поводу?

– Гена, а может этого человека попробовать допросить? – подала я идею.

– Каким образом? Он скорее всего частный детектив. И с чего ты взяла, что он расскажет, кто его нанял? Хотя попробовать стоит. – поддержал он мою идею. Но может и не сработать. Я за ним с ребятами проследить попробую.

– Ладно, Гена. До завтра.

Вот надо же. Так хорошо день начался и так неприятно заканчивается.

Вечером сели с мамой и Петькой за столом и начали разрабатывать план. Во-первых, мама едет отдыхать к своей подруге молодости. Во-вторых, Петька едет вместе со мной к Айболиту. У них дача в 15 километрах от Москвы. Ну подумаешь, на дорогу до работы побольше времени потрачу.

Мы с ними созвонились, так Васина мама в восторге, что с ней вместе на даче кто-то будет жить. И надо будет вещи завтра собрать. Маму Гена отвезет утром к подруге. Мы же переедем после школы. Пес тоже поедет с нами.

У мамы Петькиной новый ухажер и Петькино отсутствие она не заметит. Хотя все равно ее предупредим, что Петруха со мной.

А за квартирой нашей присмотрит соседка сверху – у нее и ключи есть. Постоянно, когда уезжаем, она присматривает за цветами. Это она любит. А мама ей все время какие-нибудь фиалки сортовые приносит. Соседка фанатка фиалок. И благодаря моей маме и их крепкой дружбе, у нее большая коллекция цветов.

У мамы на работе одна женщина фиалки разводит и постоянно какие-то ростки или листики маме дает. А соседка из ростков и листиков такие красивые цветы умудряется вырастить. Говорю же, фанатка. А началось все с сортовой махровой фиалки, которую ей подарила мама, зная, что она любит эти цветы, но денег на их покупку у нее нет. А если у соседки сверху не будет времени, то Вера Михайловна цветы в беде не бросит. Вот еще одна фанатка цветов. Так что эти вопросы легко решаемы.

– Во сколько заканчиваешь? – Гена пытается привыкнуть мне говорить ты.

– В три буду свободна.

– Я заеду. Жди. – сел в машину и уехал.

Да. Немногословен водитель у Мороза. Слов лишних от него не услышишь говорит мало и только по делу. Гена – бывший военный или бывший полицейский. Как попал к деду Морозу –тайна покрытая мраком то есть никому не известно.

Только внешний вид его пугает. Нет не подумайте внешне на лицо он вполне симпатичный. Правильные классические черты лица. Я бы даже назвала его красивым. Только рост два метра (мне кажется, что он выше) и с такими громадными плечами. В общем, если описывать коротко – шкаф трехстворчатый. Или четырехстворчатый!

А мне всегда нравились мужчины большие и сильные. Не смейтесь, не толстые, а высокие и такие вот шкафообразные. Только я сама ростом не вышла. Но рядом с такими, как Гена чувствую себя защищенной что ли.

Сумбурно объясняю, но как есть. Чем больше мужик и симпатичней, тем больше он мне нравится. Вот и Гену я тогда запомнила именно из-за размера. Только мне тогда показалось, что он на меня и внимание-то не обратил. Ан нет, обратил оказывается и даже имя запомнил.

– Здравствуйте Ирина Александровна. – директор нарисовался – не сотрешь.

– Здравствуйте Михаил Петрович.

– Вы не могли бы зайти ко мне после уроков?

– Хорошо, зайду. -интересно что ему от меня понадобилось.

Пора, однако, на урок идти. Учить, так сказать, оболтусов умному, доброму, вечному. А плохому они сами научатся. Уроки прошли без сучка, мне даже показалось, что детям понравилось. И никакие они не олухи. Вполне приличные знания английского демонстрируют. Можно даже сказать, что очень прилично Мара детей натаскала.

Дальше надо будет приучить их на уроке английского говорить только на английском. А что? Наша учительница так нас английскому после 6 класса и учила. Зашел в кабинет английского, так говори только на английском. У нас сразу знаний прибавилось после такого новшества. Это все равно, что попал в Англию. Если не правильно выразился, она поправляет и толкует те или иные обстоятельства. Мы и стихи и песни учили. И лично мне в путешествиях мой английский помогал.

Я во время стажировки, когда в Лондоне жила, спокойно и уверенно себя чувствовала. Все понимала, что говорят англичане и меня все понимали. Интересно. Как отнесутся ученики к такому новшеству? Попробовать стоит.

– Здравствуйте, Михаил Петрович. –зашла в кабинет директора, постучав.

– Заходите, заходите, Ирина Александровна. – оторвался он от компьютера.

– Я вот почему вас вызвал. Мне понравилось, как вы ведете уроки. И самое главное, детям тоже нравится. И вы им нравитесь. А это главное – контакт учителя с учениками. Особенно младшие классы в восторге. Не удивляйтесь, знаю это со слов племянницы. У меня к вам предложение: вы не хотели бы остаться преподавателем после окончания договора? Вы ведь могли бы и немецкий преподавать.

– Извините, но немецкий навряд ли. Практики давно не было разговорной. Да и правила подзабыла. Вот если бы подтянуть на уроках немецкого знания. Вспоминать много надо.

– Жаль. А то у нас преподаватель немецкого отпуск просит по семейным обстоятельствам. Вы тогда на перехвате помогли бы. Временно. Нормального учителя на временную замену трудно найти: чтоб и знания были и детей любила. Вы подумайте. Время есть пока.

– Хорошо. Я подумаю. Я могу идти?

Гена небось копытами от злости стучит. Договаривались сразу после уроков.

– Да. Всего хорошего, Ирина Александровна.

– До свиданья, Михаил Петрович. – и пошла, пока он меня грузить не начал.

Гена от нетерпения уже круги наматывал возле машины. Морозова младшего увез другой водитель. Гена же приехал за мной. Наши педагоги в окна смотрят. Ничего понять не могут. Это с какого перепуга личный водитель главного спонсора лицея англичанку возит. Вот им головоломка. Но на всякий случай стали изображать дружелюбие.

Какие интересно знать они выводы сделали? А понятно какие. Я при таких исходных данных сделала бы ровно такие же выводы. В любовницы Морозова меня записали, небось. И младший Морозов тоже, судя по тому, что кривится в мою сторону, но активных провокаций избегает.

– Привет, Гена. – изобразила я радость.

– Угу.

– Какой ты, Гена многословный. Прям болтун!

– Угу.

– Домой? Или еще что намечается? Какие новости? – села в машину.

– В общем я прав был. Это частный детектив следил. Директор детективного агентства – мой знакомый. Он все про заказ рассказал. Заказ поступил на следующий день после убийства. Следить надо было за тобой – ты основной фигурант. Неделю следили. Отчитались. А теперь опять тот же заказчик возобновил заказ. Вопрос: чем ты стала кому-то так интересна, что такую сумму за слежку за тобой выложили?

– Ему надо гнать этого детектива с работы. Он жопорукий.

– А ему и было задание следить не скрываясь.

– Так меня что на испуг берут? Ты знаешь, а я ведь даже не замечала, что за мной следят. Ни тогда, ни сейчас. Как он меня пугать собирался? И каких шагов они от меня ждут? Может если мы уедем, это только подтвердит их подозрения, что я что-то знаю. Не думаешь? Вообще у меня впечатление, что кто-то играется в шпионов. В детстве просто не наигрался…

Приехали во двор. Пока Гена припарковал машину, подошел Петька.

– Ну что? Едем? –вот вопрос задал, так задал.

– Сама пока не знаю. Пойдем домой.

Гена подошел зацепил меня за локоток, чтоб видимо не убежала, и буквально поволок меня в подъезд.

– Ты чего?

– Следят.

– Ну и что? Он уже давно следит, сам же говорил.

– Не он. Другой какой-то следит. Новый. Это не Лехин детектив. И детектив ли не известно. Профессионально следит. Еле его просек. Щас Лехе позвоню. Все узнаю. А пока вещи собирайте. Кто знает, где вы будете?

– Никто, кроме Айболита. Но он точно никому не скажет.

Пока Гена кому-то звонил и что-то обсуждал, мы собрали вещи, собрали пса и решили выйти.

– Погоди. Мы его обманем.

Гена пошел во двор и перегнал машину за дом. А мы с Петькой сделала финт ушами: у нас на первый этаж есть пожарный люк для эвакуации. Так вот, в отличие от остальных соседей, мы его не заделали. Я позвонила соседу – он у нас инвалид, поговорила с ним, и спустились к нему с вещами и с Грейсом через люк на этаж. И по его пандусу (не зря мама помогала ему узаконить пристройку пандуса – вот и пригодилось) вышли с собакой на обратную сторону дома. Следят за подъездом, мы с другой стороны дома прошмыгнули. За кустами сирени нас даже видно не было. Сели в машину и все. Следопыт остался с носом.

– Классно мы его сделали. –Петька радуется приключениям.

– А завтра с работы как от него отрываться будем? –задала я вопрос.

– В школе три выхода. Не считая четвертого из кухни. Машину оставлю в каком-нибудь дворе. Ты выйдешь или через кухню или через подвал в подсобное.

А точно. В лицее есть подземный переход из школы во второе помещение. Оно одноэтажное на отшибе стоит и кустами заросло. Про переход никто не знает. Мне Мара про него рассказывала. А там и выходные подойдут. Да и думаю, что скоро этот клубок непонятностей проясним.

– Так. Хвоста нет. –Гена успокоился.

– Гена. Если этот шпик не дурак, то он на твою машину постарается жучок поставить. Или уже поставил.

– Точно. Так, меняем машину. – а сам лыбится, аж рот до ушей. Что-то как-то подозрительно Гена себя ведет. Не типично для ситуации. Как будто что-то знает и недоговаривает…

Заехали минут через пять на какую-то стоянку. Гена выгнал одну машину. Перегрузил в нее вещи, нас и собаку. Служебную машину загнал на стоянку.

– Так. Вот вам новые телефоны и новые симки. Старое все отключить. Звоните последний раз и все меняйте. Отзвонилась маме. Затем Айболиту. И все. Больше мне звонить некому. Петька вообще никому звонить не стал. Его мать предупредили, что он со мной уезжает отдыхать. А в школу его завтра Гена завезет. Следят-то не за Петькой, а за мной. Телефоны отключили. Симки вынули. И поехали к Васиной маме на дачу.

– Вовремя вы приехали. – радостно встретила нас тетя Поля. –Я только ужин сварила. Мойте руки и за стол.

Петька сразу повел Грейса знакомиться с дачей. Да и покормить пса надо. У него привычка сначала собаку накормит, о ней позаботится, обустроит лежанку, а только потом сам есть станет.

Все уселись за столом.

– Сюрприз! – вышла из комнаты моя маман. Вот так и знала, что она нас за нос водит. Судя по лицу Гены он про этот сюрприз знал. Вот и зачем было врать? Сразу могли бы приехать все вместе.

– Сюрприз удался. Публика в восторге! – прокомментировала я.

– Иришка, ну не сердись. Мы с Геной посреди дороги передумали и решили, что нам всем вместе надо быть.

– Да ты Гена, оказывается великий конспиратор…

Гена сидел потупив глазки. Покраснел, как девица. Тоже мне шкаф красного дерева… Я разозлилась так, что даже есть расхотелось. Вышла из-за стола и решила пойти прогулять пса.

И вдруг глаз зацепился за какую-то тень. Кто-то быстро спрятался за угол забора.

– Взять. – пустила пса по следу. Если это тот гаденыш, из-за которого мы здесь вынуждены торчать, то пусть получает на орехи.

Грейсон помчался во весь опор, я за ним еле успевала ногами перебирать. И догнали-таки супостата. Это оказался какой-то толстячок. Бегать не привычен, вот и задохся через пять минут. Тут и Гена подбежал.

– Ира, это Лехин детектив.

– Да что ты? А ты не удивлен, что он за нами приперся? Как выследил нас, лишенец?

– Я хоть и жопорукий, но тоже что-то умею. – нагловато так мне отвечает.

– Так ты нас еще и прослушиваешь? Где маячок, жук навозный?

– Ну действительно, маячок куда засунул?

– В ее сумке.

– Надо ему этот маячок в жопу засунуть, чтоб не повадно было следить. –Петька тоже разозлился. Получается мы зря конспирацию развели. Если этот пентюх нас выследил, то и второй мог вычислить.

– Ну, Петруха, какие у тебя извращенные фантазии. Не будем мы мараться. – обыскивала я свою сумочку. –Нашла! – вытащила какое-то устройство.

– Пойдемте к столу. – мама как всегда миротворцем выступает. Вы помойте руки и мы вас покормим.

Пришел детектив-самоучка из ванной.

– Кушайте на здоровье. – мама в своем репертуаре.

– А потом покалякаем о делах наших скорбных? – это я предложила.

Зачем зря на него продукты переводить? Так хоть какой-нибудь информацией разживемся.

– Второй за вами не поехал, можете не беспокоиться. Я вас когда проводил, то остался за ним понаблюдать. Он даже не почесался. Думает, что вы дома сидите.

– Или он не один следит. И есть тот кто почесался. Как вам такой вариант?

– Никакого второго нет. Этот один. Он даже больше на опертивника похож. Чувствуется выучка. Да и привычка в засаде сидеть.

– А типа мало продажных ментов.

– Точняк, Петя. Ментов продажных много, некоторые даже сейчас с нами за столом сидят. От кого получили заказ, уважаемый? –задала я вопрос.

– Давайте начнем с того, что заказ получил не я. А мой шеф. Хотя заказчик был какой-то мутный. Юлил. Врал. Недоговаривал. Вот я и решил про него самого узнать. Наш первый заказ был со следующего дня на неделю слежки. А я решил за ним самим проследить. Из уважения к вашей маме, а отнюдь не к хамоватым подросткам, могу прояснить некоторые моменты. Вам интересно узнать?

– Да! –хором прокричали мы.

– Тогда слушайте. – с улыбкой продолжал детектив. И рассказал нам много чего интересного. А не такой он, оказывается дурень, как я думала.

– Дело было так. Когда клиент пришел, я работал в кабинете с документами и он мне сразу не понравился. Да и заказ его, честно говоря, тоже. Следить неделю за девушкой, которая якобы ему племянница. Племянница русская, он кавказец, в родственниках он вообще окончательно запутался. Следил плохо я для того, чтоб вы меня заметили. И даже оделся приметно. А вы, Ирина, все не замечали меня и не замечали. Кто такой Гена я узнал сразу же. Доложился своему шефу. И поскольку клиент во второй раз авансом заплатил, но нас смущали некоторые обстоятельства, выясненные мной, то мы решили поиграть в свою игру. Гене Алексей позвонил сразу же в тот день, когда Морозов старший приезжал в школу. Так что если кто и ведет за вашей спиной свою игру, то это не я. От меня вам неприятностей ждать не стоит. –и выразительно так на Гену посмотрел.

Тут его телефон зазвонил. Он извинился и вышел из-за стола. Пошел на улицу, чтоб мы не слышали о чем разговор. Все это время, что его не было, мы молча смотрели ему вслед. Ну вот он вернулся.

– Пойду руки помою перед едой.

– Это что особый вид садизма прервать рассказ на половине? –крикнула я ему вслед…

– Теперь о втором, как вы его назвали шпике. – вернулся и продолжил он рассказ. -Я все-таки не ошибся. Мне сейчас сообщили, что это действительно оперативник. Не бывший, а нынешний. И задание он получил не следить за вами, а охранять. Поскольку вокруг вашего дела зашевелились темные личности, а попросту говоря воры.

– Вокруг какого моего дела? Что за бред? И почему меня охранять? У полиции что оперов девать некуда? Все убийства раскрыли? Операм делать нечего? Или он в частном порядке охраняет? Тогда кто оплачивает сей банкет? Что-то вы темните друзья-товарищи…

– Вокруг трупа недавнего.

– Трупу уже давний. Столько времени прошло. Хватились. И я-то тут причем?

– Видимо кто-то думает, что именно вы и причем. Есть информация, что деньги были в вашем подъезде на момент убийства.

– Это десять миллионов евро? С того дела про ограбление инкассаторов? Так они скорее всего тю-тю… А у кого были? У Аджимурзаева Марата? Я вообще думаю, что он не Аджимурзаев и не Марат? И живет по чужим документам.

– Кстати, вы правы. И следователь от вас еле отделался. Жаловался, что вы в него как клещ вцепились и могли всю комбинацию поломать. Так вот. Тот, кто выдавал себя за Аджимурзаева Марата является родственником настоящего Аджимурзаева Марата. Просто по своим документам он теперь в Россию въехать не может. Был выдворен с территории России почти полгода назад по административке. А родственник его в Россию никогда не ездил, но паспорт зарубежный имел и ехать нынче в Россию не собирался. Внешне на него похожий двоюродный брат просит паспорт у родственника и въезжает на территорию РФ для того, чтоб обтяпать свои делишки. Поэтому на паспортное имя он и не отзывался. А вы его тогда вспугнули. Он понял, что вы его если и не вычислили, то вычислите скоро. И поэтому решил побыстрее уехать с ваших глаз, чтоб вы про него забыли. А чтоб быть наверняка уверенным, что в полицию вы не побежите, следил за вами.

– Следил? Когда? Я не заметила. Так с того времени около месяца прошло.

– Он убедился, что вы ничего не подозреваете, а если и подозревали, то полиция вас слушать не стала. И успокоился…

– Так деньги у него?

– И деньги у него и наркотики. Только не те деньги. А вот наркотиков двадцать килограмм у него обнаружили. Так что повезло вам, Ирина Александровна. Он мог ведь вас и убить.

– Такой запросто мог. Он все баранов на своей площадке резал.

– Откуда такие сведения?

– Его соседка жаловалась, что он барана резал. А ей кровь замывать пришлось. И когда труп обнаружили она кровь вымыла – подумала, что баранья.

– А как соседку зовут?

– Анна Ослоянц. Так нам теперь смысла отсиживаться здесь нет? Мне же никто не угрожает? Аджимурзаев сидит, я правильно поняла? Второй – оперативник. И от кого мы здесь, граждане дорогие, прячемся?

– Вы здесь пока побудьте. Послушайте Гену. Он плохого не посоветует.

– И правда. Мне здесь нравится. Давайте здесь поживем, а? –Петька с надеждой смотрит на всех.

– Не тебе здесь нравится, а собаке твоей. Ну ладно. Давайте поживем. Я согласна, раз все так решили. Подождите, упустила. А какие воры и какое шевеление? Ничего не поняла. Я никакого шевеления вокруг себя не замечала. Только вы в кустах шевелились. И уж извините, что собакой вас травила. Зла была. Не было бы собаки, так сама вас бы покусала. И как вас зовут? Как к вам обращаться.

– Владимир. Ирина Александровна, а вы и меня в моем нелепом наряде не замечали. А у оперов есть информация. И она достоверна. Так что поживите здесь, ладно? Зачем рисковать родными и близкими? За собаку вас прощаю и не злюсь потому, что понимаю. Да и не покусал он меня…

– Хорошо. Мне тоже здесь лучше – не готовить.

– Ну вот и договорились. – выдохнул Владимир.

– Всем до свидания. -Попрощался он с нами. – Гена, пошептаться бы.

И вышли оба на улицу. Пойти за ними что ли? Неудобно. А подслушать что они там обсуждают очень хочется. Попытаюсь незаметно прокрасться в дальнюю комнату. Они рядом с окном стоят. Тихо прошмыгнула в комнату и услышала разговор.

– Я думал, что она дольше сопротивляться будет.

– Да, Гена, легко отделались. Надеюсь она теперь не станет везде свой нос совать? А то и так парни этого Марата рано взяли. Поводить еще надо было… Большая партия намечалась. Хорошо, если еще он канал сдаст.

– Но ведь взяли же. А если бы она Сереге не сказала, что этот Марат на свое имя не реагирует, то вы вообще его прошляпили бы. Так что, взяли вы его благодаря ее наблюдательности. И тебя, кстати она засекла на раз. И где твоя выучка? Сделала она тебя!

– Я смотрю, Геша, она тебя сделала… Когда свадьба?

– Какая свадьба?

– Ой, да ладно. Ты на нее смотришь, как будто съесть готов. Какая свадьба…. Тоже мне конспиратор.

Вот гады, а! Так они знакомы и судя характеру общения давно знакомы. А меня здесь действительно водят за нос, причем оба. Нет, трое: и следак тоже врал мне… Привирают и недоговаривают. Поиграться со мной вздумали. Вот жуки навозные. Ну я вам устрою… Я вам покажу. Поймаю сама преступников и миллионы найду. И нос вам утру. Всем!

На утро собираюсь в лицей на работу. Гена приехал пораньше, как и договаривались. Петька уже собран в школу. Мама пока спит.

– Проходи. Мы сейчас. – Гена не смотрит в глаза. Я же делаю вид, что ничего не ведаю, не замечаю и ничего вообще про их сговор не знаю.

– Петька, поторопись, опаздываем.

Выехали через пять минут. Время в дороге как-то пролетело незаметно. Вот я уже и на работе. Гена повез Петьку к нему в школу.

– Что происходит, Петя? – Гена буровит глазами пацана.

– Ничего…вроде. А вы о чем?

– Что у вас случилось? Почему Ирина молчит? – высказал Гена свою тревогу.

– Так у нее и спросите. Я-то откуда знаю?

– Спрошу… После уроков во сколько за тобой заехать?

– Пока не знаю. Созвонимся. –пошел учиться.

Гену не покидало какое-то внутреннее напряжение. Что произошло? Почему она с ним не разговаривает? Вчера рот не закроешь, а сегодня молчит. Может в лицее что не так? Надо бы разузнать…

Кроме того, с Владимиром вчера договорились с делами ознакомиться. Может правда, менты что-то важное упустили, недоглядели, и ей теперь прилететь может ни за хрен собачий. Только за то, что рядом с трупом засветилась. Опять же публика, которая деньгами интересуется шутить не будет.

А она любопытная и нос свой совать в это дело будет. Он это еще вчера понял. Хоть она вроде и согласилась не лезть в это дело. У него же задача стоит ее прикрыть на случай опасности, а не помогать ей и ментам дела распутывать.

– Владимир привет. Как у тебя там срослось?

– Да все нормально договорились после обеда. Кузьменко хочет твою Ирину видеть.

– И чего это она моя?

– Не твоя? Тогда раз она свободна и у тебя видов на нее нет, то моей будет.

Захотелось бросить в сердцах телефон. Надо с Ириной договориться о встрече. Хотела с делом ознакомиться. Вот пожалуйста, знакомься… Ну а до обеда, раз никаких дел нет, то поеду на дачу. Там хоть покормят.

– Кушать будешь? – в унисон задали ему вопрос. Мама Василия-Айболита и мама Ирины как всегда сначала гостя накормят, потом расспрашивать станут.

– Гена, мы вот тут подумали, Иринка у меня упрямая. Она все равно это дело распутывать станет. Так может дать ей материалы почитать, а? Иначе хуже будет. А так она почитает, и поймет где кто ошибся. А? И ментам помощь будет и куда попало она не полезет. Как думаешь?

– Да мы тоже вчера так с Володей решили сделать. Мы поняли, что она не успокоилась. А так хоть доверять нам будет и под нашим надзором будет. А что вы имели ввиду, когда сказали, что почитает и распутает?

– Она же прекрасный логик и аналитик. Вот ты думаешь, что преступления раскрыть надо куда-то бегать, а Иринка говорит, что если есть достаточная информация, то дело раскрыть можно и сидя дома на попе ровно. Вот то дело старое, где Натальин хахаль ограбил банк, так ничем не кончилось. Ну да осудили одного, а деньги где? Почему их не было? Куда делись? Я думаю, что деньги не тронутые где-то лежат. В заначке. В тайнике. Ирина говорит, что это не все фигуранты. Был как минимум один. Но скорее всего двое.

– Это с чего она взяла? Фантазии… Хотя сегодня следователю все и расскажет.

– Этому Кузьменко? Так он ее не слушал тогда и сейчас не послушает.

– Думаю, что теперь послушает. Да и тогда он ее послушал и ее наблюдения учел. Она же Аджимурзаева вычислила. Кузьменко, кстати на должностное преступление готов пойти, чтоб дело раскрыть: не имеет права он знакомить посторонних с материалами дела. Так что не все так плохо, как вы думаете. Я пойду собаку выгуляю…

– Иди. Его мячик возле ворот. Желтый такой. Он без него гулять не ходит.

Гена вышел к собаке, а мамы дружно вздохнули от облегчения.

А я тем временем проводила самостоятельную работу в десятом классе.

– Сегодня будет самостоятельная на двадцать минут. –огорошила их.

– Это не честно, вы не предупреждали. – выступил, кто бы вы думали? Правильно, Морозов.

И загудели классом всем, возмущенно заверещали…

– Тихо. Дослушайте до конца, что я вам хочу сказать. Научитесь дослушивать! Итак, сегодня у вас самостоятельная по теме причастия и деепричастия. Вы их путаете. И это факт. Поэтому мне необходимо понять уровень ваших знаний. Полученные плохие оценки в журнал я ставить не буду. А вот пятерки и четверки поставлю. Всем все понятно? – шум сразу утих. Все успокоились.

– А если я получу четверку, а она мне не нужна. –подал голос отличник Стас Рябцев.

– Значит я ее не поставлю. Или поставлю, но только с твоего согласия. Давай договоримся, что ты тогда подтянешь эту тему. Поверь мне, тебе это в жизни пригодится. Так, а потом на следующем уроке эту тему и правила разберем. Приступим. – я вывела на доску варианты тестов. – У вас двадцать минут. Время пошло.

На следующие двадцать минут стояла полнейшая, как говорят, мертвая тишина. А у меня появилось время подумать над своими проблемами.

Так же самостоятельные я провела во всех остальных классах. Даже успела проверить часть работ. И что мы имеем: в общих чертах знания средние, ошибки есть, но не катастрофичные. Так что подучим недорослей, подтянем. И они будут на вполне приемлемом уровне по-английски изъясняться.

После обеда приехал за мной Геннадий. Петьку он уже отвез на дачу. И мы поехали к следователю, который вел дело по убиенному в нашем подъезде. Интересно, что он мне скажет, а главное, что он мне покажет. Неужто все дело даст проштудировать? А с делом об ограблении интересно он мне ознакомиться даст? И у него ли оно?

– Здравствуйте Ирина Александровна. Заходите. – сегодня этот Кузьменко приветлив.

– Здравствуйте.

– Итак с чего начнем? С дела нынешнего?

– А у вас и старое есть?

– Нет, старого нет у меня. Я его не вел семь лет назад. Дело в другом месте. Вам может с такими связями и дадут ознакомиться с ним. Только что вы там найти сможете. Спустя столько лет? Если полиция по горячим следам всей группой денег не нашли?

– Давайте нынешнее дело.

Передо мной на стол выложили три тома. Ну что ж приступим.

Спустя несколько часов Гена стал нудить.

– Домой не пора?

– А что тебя кто-то ждет? Так поезжай. Я на такси домой поеду.

– Сам довезу. Но уже пора по домам.

– Действительно, Ирина Александровна, полиция тоже люди. И мне тоже пора домой. Так что до завтра. –Кузьменко выразительно стал показывать глазами на выход.

– Ну что же намек понят. Пора, так пора.

Вот хам, хам, хам…Он опять меня из кабинета выставил. А я чуть-чуть второй том не добила. Почти закончила. Не удивляйтесь: внимательно ведь я читала только допросы, экспертизы и важные для меня документы. А если из любого дела выкинуть ту макулатуру, которую вынуждены составлять полицейские, то там едва на один том наберется. А нужных мне документов кот наплакал. На самом деле, мне вообще нужны были только экспертизы и часть допросов. Всю дорогу до дачи я была занята своими мыслями об этом деле. Вырисовывалась неплохая схема. Ладно переночую с мыслями, а утречком все встанет на свои места. Не удивляйтесь, у меня именно так мозг и работает. Ночью. На ночь ему дается задача, как в комп загружаю все исходные данные, а утром готово решение. И ни разу мой мозговой компьютер меня не подводил.

– Приехали. – отвлек меня от раздумий Гена.

– Ага. Спасибо, что подвез.

– До завтра.

– Спокойной ночи, Гена. -и пошла спать.

Утром встала с ясной головой. Я выспалась. Вот у кого как, а у меня любая логическая задача это возможность самой себе доказать, что математику я еще не забыла и с логикой пока еще дружу. Логика, говорят, развивает ум. А у меня она его очищает.

Я люблю решать в голове аналитические задачки. Даже в школе решала задачи не просто так, чтоб решить, а пыталась решить, чтоб было красивое решение.

Ладно, сегодня все дело до конца дочитаю. Но думаю, что уже знаю, кто убил Андропова. И если не будет каких-то новых экспертиз, опровергающих ранее сделанные экспертизы, то мне уже все понятно. И, честно говоря, мне убийцу жалко. И сдавать его не хотелось бы. Вот уж действительно, горе от ума.

Мне одно не понятно. Неужели Кузьменко не понял еще, кто убил? Ведь ответ на поверхности лежит. Их там в полиции учат логике и анализу. Или уже не учат? Достаточно ведь два плюс два сложить и вот он ответ.

А может не стоит им помогать? Может сделать вид, что ничего не поняла и ничего не нашла? Я ведь в это дело просто ввязалась от ущемленной гордыни: не понравилось, как полиция себя вела. И просто захотелось им нос утереть. Ну утру им нос и что? Грамоту мне вручат? А человека, который справедливо рассчитался с упырем посадят. Как с этим мне потом смириться. Получается справедливости не будет по большому счету… Если выложу все полиции, то не будет в душе равновесия и гармонии – это я уже поняла. Этот Андропов опять бы грабил и убивал. А так все его грязные делишки закончились.

Так, ладно. Надо просто пока молчать и делать вид, что я ничего не поняла в этом деле. Ну а что вы типа хотели, да я тупая! «Ну не шмогла я, не шмогла»! Кто меня осудит?

Вот такие нерадостные мысли грызли меня с самого утра. Уроки я провела нормально. С шестиклашками разыгрывали сценки из жизни на английском. Смех стоял весь урок. Но ничего, продуктивно поработали. Новшество в кабинете английского говорить только на английском все приняли на ура.

Сегодня восьмой класс пытал меня останусь я у них работать или нет. А я и сама не знаю, как повернется. На самом деле мне с детьми понравилось работать. Смешные они – нас напоминают. Нет, конечно, и одежда и антураж в классе другой, а чувства и мысли те же, что и в наше время.

Сижу в учительской. У меня окно. Вдруг директор входит.

– Ирина Александровна, вы сможете завтра немецкий провести в девятых классах и еще три дня подменять Ольгу Карловну? – оказалось учитель немецкого на похороны отпросилась.

– Похороны – дело святое. Проведу. Только можно тема вольная будет? Мне надо посмотреть, что они проходили. И расписание: как мои уроки по времени не совпадают? Завтра у меня есть окна. А вот последующие дни…

– Расписание сверстаем. Спасибо. А то подмену я бы не нашел. Урок ведите, как сочтете нужным. Я вам доверяю.

Вот это перемены! Ничего себе! Тот ли это чопорный директор, про которого Мара рассказывала? Или все дело в спонсоре? Довела последние уроки и засобиралась домой. Сейчас и Гена подъедет. И поеду дело штудировать.

Вышла из здания, а Гены нет. Что делать? Пес знакомый: это откуда здесь Петруха с Грейсом нарисовался?

– Грейс! –только услышал меня, так хвостом завилял, что пропеллером – сейчас взлетит, как Карлсон.

И мячик в зубах мне притаранил. Петька следом бежит.

– Все уже? Домой едем?

– А на чем? Гену где потерял? Или у вас конспирация? – собакевич пытается всучить мне мяч.

Кидать не стала – некогда. Из-за угла нарисовался Гена собственной персоной.

– Ну что едем? – спрашиваю.

– Едем. Машина в соседнем дворе.

Смотрю выбор у Гены в машинах приличный. Сегодня на каком-то джипе прикатил. Новенький такой, красавец. Это я про машину…

– Сначала Петьку завезем, а потом с делом знакомиться? –уточняю наш график.

– Угу.

Поехали на дачу. А вот интересно почему они с собакой за мной заехали? Петька что в школе не был?

– Петька, а что сегодня уроки отменили?

– Не-а, просто Грейс к Гене в машину прокрался поездить захотел, видимо.

– Понятненько. – я еще в прошлый раз заметила, что псу в машине понравилось ездить.

Но что он втихаря станет в машину залазить не могла и предположить. Петьку с собакой на дачу маме подкинули и поехали с делом знакомиться. Кузьменко был почему-то зол. И решил, что я подходящий объект для сброса негатива. Ворчал все время, пока я с делом знакомилась: и всякие-то тут ходят и работать-то мешают, и зря это все и ничего я не понимаю. Когда я закрыла последний том дела, Гена вздохнул с облегчением, его Кузьменко тоже достал хуже горькой редьки.

– Ну все. С этим делом все понятно. Спасибо, что дали прочитать.

– И что? Это все? – с ухмылкой спросил следователь.

– Пока да. Думать надо.

Не говорить же ему, кто убил. А то привык все на халяву получать.

Вышли из здания и Гена пристал с вопросами.

– Ну как? Поняла кто?

– Нет пока. Думать надо. – держусь своей версии. Боюсь проболтаться.

Поехали на дачу. Всю дорогу Гена почему-то на меня косился. Лучше бы на дорогу смотрел. Когда приехали, я стала открывать дверцу, но Гена меня притормозил: за руку нежненько так взял – не вырвешься…

– Что? –удивленно смотрю на него.

– Ты же уже поняла кто, разве я не прав?

А он умнее, чем кажется. Значит и сила есть и в очереди за умом его тоже не обделили.

– Не прав. Не поняла я ничего. В тупике. Извини. До завтра.

– Я завтра не приеду. –вот удивил, так удивил.

– Хорошо. Сами доберемся маршруткой.

– С утра вас другой водитель отвезет, а после обеда уже я приеду, как обычно.

– Хорошо. Я поняла. – и пошла в дом.

Дома тепло и очень вкусно пахнет. Пес с Петькой во дворе бегают. Мама вышла в кухню. Посмотрела на меня, покачала головой и ушла. Странно…

– А что, есть никто не будет? – одна я уже отвыкла есть.

Где компания? Обычно все за столом собираются. А тут все разбежались кто куда. Странно очень.

Всю ночь лежала и думала, как поступить. Вот не лезла бы в это дело и не мучилась, спала бы без задних ног. Рано утром вышла выгулять собаку, а на самом деле мозги проветрить. Покидала ему мячик, потом палку, потом покомандовала, но все равно не отлегло от души. Тяжко. Надо принимать решение. И обманывать доверчивых ментов – плохо, но и этого человека сдать – еще хуже. Вот такое ощущение гадкое.

Ладно. Решила потянуть время, а там глядишь жизнь сама подскажет, как поступить. Приехал второй водитель, тот самый, который вместо Гены стал отпрыска морозовского возить. Ехали молча. По сравнению с ним Гена – болтун. Сначала завезли меня, потом он Петьку повез в школу.

Уроки закончились сегодня как-то быстро. И немецкий провела нормально, да и свои уроки провела. Странно, но вообще не устала, как будто не работала – уже привыкла и втянулась. Потом опять на дачу. Рутина. Каждый день стал похож на предыдущий.

Назад нас вез Гена.

– С материалами того старого дела тебе дадут ознакомиться завтра. Дело с архива доставали.

– Деньги не нашли, а дело в архиве? Вот дают! А деньги уже небось списали, как невозвратные.

– Что они для банка – копейки.

– Ну да. Это с обычных людей они стрясывать деньги могут годами и по судам таскать годами. А тут десять миллионов и не рублей, а евро списали и усе! Фокусники. –возмущалась я.

Гена довез нас до дачи и не уехал, как обычно делал, а зашел в гости. Мама моя и тетя Поля тут же накрыли стол. А они, смотрю, совсем сдружились. Все слажено делают да и отвечают как-то хором. Называется нашли общий язык.

Гена сидел за столом, ел и нагло буравил меня глазами.

– Что? – самой стало интересно, что он меня глазами ест. Неужели этот Володя прав и я Гене нравлюсь?

– Ничего. Сейчас доем и поеду. –нахально так отвечает. – А тебе кроме дела ничего больше не надо будет?

– Почему не надо. Мне и дело почитать и на место преступления посмотреть надо будет.

– Так семь лет прошло. Что там сейчас увидишь?

– И что? Для некоторых вещей время не играет роли.

Гена только хмыкнул в ответ. Ясно, что тоже считает это тратой времени. И понять не может, почему Морозов старший у меня на поводу пошел. Погорячилась я, считая, что мозги ему нормально выдали по норме. Недодали мозгов бедолаге, обвесили.

– Ну, до свидания. Завтра с утра как обычно.

– Угу. – теперь я стала отвечать однозначно.

Гена сел в машину и понял, что еще одна бессонная ночь ему обеспечена. Эта женщина создана на его погибель. Он не спит уже несколько ночей. Подругу свою забросил. Только эта Ирина в голове и сидит. Не выкинуть. Вся жизнь на ней замкнулась. Что делать? Как ей намекнуть? Если прямо сказать, так засмеет. Вокруг нее вон какие орлы летают.

А он никто и имя ему никак. Машину новую из-за нее купил. А она даже не заметила. Вообще она ему еще тогда в первый раз понравилась, когда в их офис приехал с Морозовым. Только там девчонки просветили его, что с ней не только сам шеф носится, как с писаной торбой, пылинки сдувает, но и сынок решил приударить. Хотя сынок тот еще фигляр и потаскун. А вот папаша его своего не отдаст.

Да и сам Морозов, по мнению Гены тогда на нее глаз положил. Только отшила она его, да так красиво, что шеф даже не обиделся. Вспоминая то время Гена не знал, как поступить. Вот бы узнать, как она к нему относится? И что в ней такого? Чем зацепила? Не красавица. Обычная. Вон у «мороза» в офисе такие красотки работают. Любую пальцем помани, так побегут к нему наперегонки.

А тем временем я тоже не могла заснуть. Не выходило из головы это нахальное хмыкание следака. Да и Гена тоже, судя по всему заразился недоверием. А интересные они люди. У них вон несколько ментов работали и ничего не установили.

Просто от безысходности этого Алиева в розыск объявили, чтоб был повод приостановить дело за розыском подозреваемых. Схитрили, чтоб по шапке из-за пропущенных сроков расследования не получить. И еще наглость имеют хмыкать. Считают себя самыми умными.

И Гена этот, тоже мне светило логики и аналитики. Сомневается он, видите ли…Так я пыталась себя накрутить, чтоб не видеть эти сны с Геной.

Вот начали мне сниться эротические сны с Геной в главной роли. И ничего я с этим поделать не могла, хоть ты тресни.

Если я раньше на Гену смотрела и могла о чем-то думать, то теперь только об этих снах дурацких. Смотрю на него и мне кажется, что он знает про это и сразу с мыслей сбиваюсь.

А вчера, когда он меня за руку придержал, так вообще покраснела. Как красна девица, застеснялась. Хорошо, что этот дуболом не подозревает ничего. А то позора было бы.

Утром Гена как штык с утра приехал. И без приглашения с нашей стороны шасть за стол. Естественно, мама ему сразу и чай налила и стала покушать предлагать.

– Сегодня ты, Гена, что-то рановато. На час раньше прикатил.

– Пробок не было. –оправдывается он.

– Так на этом направлении пробок отродясь не бывало. –пытаюсь загнать его в угол. Не потому, что ссориться охота, просто из вредности. Опять всю ночь не спала и виноват в этом именно он со своей сексуальностью.

– В городе пробок не было. –пытается он выкрутиться.

– А что сегодня делать будем? -интересуюсь планами на день.

– Сначала вас развезу. Потом по своим делам. Когда скажете, за вами заеду. Ну и потом по нашему делу знакомиться поедем. Мне позвонить должны, сказать когда и куда приехать. –перечислил планы на сегодня.

Посидели, поговорили о пустяках, о погоде.

– Гена, если не трудно, завезешь Ирину в магазин на обратном пути. Продукты надо купить. –мама дала список продуктов.

Все продукты, что мы привезли с собой практически съели. А готовить из чего-то надо. Вон Петьку кормить. Он ест, как троглодит. Все, что не приколочено. Растет мальчишка.

– Угу.

На работу ехали молча. Гена молчал. Я тоже. Только Петька там что-то начал говорить. Поняв, что ему не отвечают и мы чем-то заморочены, он тоже замолчал. Так молча всю дорогу и пялились: Гена на дорогу, я в сторону, Петька нам в затылки. Доехали. Я вышла. Сказала когда за мной заехать и ушла.

– Что это с ней? Вы что, поссорились? – Петька вытаращил глаза.

– Нет. С чего ты взял? –Гена удивился вопросу.

– А чего тогда друг друга бойкотируете? –Петька не унимается. Хочет понять, что происходит.

– Ничего мы друг друга не бойкотируем. –Гена обернулся к Петьке. –Тебе показалось.

Всю дорогу до Петькиной школы молчали. Гена потому, что обдумывал его слова, а Петька потому, что не понимал, что случилось.

Сплавив Петьку Гена поехал домой. В последнее время домой к себе он приезжал только ночевать. И подружку свою забросил. А она ему на днях звонила. Может пока свободен, встретиться с ней?

– Лена, привет. Что делаешь? – вопрос Гена задал на засыпку, что называется.

– Ничего не делаю. Дома сижу.

– Встретимся?

– Когда? – по голосу вроде рада звонку.

– Да хоть сейчас. Приезжай. –пригласил, а сам посмотрел на себя в зеркало, подмигнул. И подумал, что вот так клин клином и вышибет.

Пока ждал любовницу, прибрался в кои-то веки в квартире, хотя и так вроде чисто было. Приготовил закусь – Ленка наверняка шампанского захочет. Принял душ. Звонок в дверь. Быстро она приехала. Открыл. Стоит такая вся, светится. Значит все правильно сделал.

– Заходи. –пригласил.

Она зашла вся свеженькая прямо с морозца. То, что было дальше было просто ужасно. Сначала, как водится выпили. Затем пошли в спальню.

А вот там ждал полный облом. Обломище. Никогда у него с этим делом никаких даже маломальских проблем не возникало. А тут посмотрел на свою пассию, и понял, что ее не хочет. Никак не хочет, совсем. Как она не старалась, ничего у них не получилось. Она по глупости своей стала еще его и успокаивать. Короче, расстались явно недовольные друг другом.

Выпроводил ее Гена, и не поверите, заснул. Прям как был в одежде так и заснул. Проснулся, посмотрел на часы, уже пора училку забирать и Петьку. Надо шефу сказать, пусть другого водителя к ней приставит. Сколько его мучить можно. Так с этими заморочками совсем импотентом станет.

Приехал с Петькой к лицею. Она вышла вся какая-то, как в воду опущенная. –Ученики достали? – поинтересовался так для проформы.

– Да нет. Все нормально.

– А что тогда? Просто нет настроения?

– Устала. Когда в полицию поедем?

– Петьку отвезем и поедем. Он ждет…

Майор, который принес дело никуда за время, что я с делом знакомилась не выходил. Сидел и смотрел на меня, он что думает, что я стану уничтожать материалы дела? Вырву страницы и сожру их? Странные они какие-то, наши российские полицейские. Такое недоверие и скептицизм. А ведь ему по поводу этого дела и сверху звонили и этот детектив говорил. Ну охота ему здесь сидеть, пусть сидит.

– Могу я снять на телефон некоторые документы?

– Какие? Могу отксерить, если надо. Вы заложите закладками. Я потом вам копии сделаю. –выкает мне на всякий случай. А то кто меня знает, что я за фря такая, что из-за меня старые дела поднимают.

– Я на бумаге напишу номера страниц дела. –так проще будет и не ошибетесь.

– Хорошо – но видно, что не хорошо. Ломает его, что я здесь хозяйничаю. И если бы не звонок сверху, проводил бы он меня пинком за дверь.

Первый том сегодня перелопатила. Успела. Примерно картину преступления составила. А там еще три тома.

И это мне еще повезло.Есть у них дела и по двенадцать томов и больше. Тут, видимо в краткие сроки все расследовалось. Ну оно и понятно. Полиция решила, что грабителей трое. Двое убиты. Одного подельника взяли. Но по-моему были еще подельники. Этот других подельников не сдал. Денег нет. В сущности, вроде дело простенькое. Если бы деньги были при грабителях. А денег нет. Значит кто-то унес? Подельник, которого не установили…

– Ну, на сегодня все. Голова уже не варит. Да и вас, наверное дома ждут. Теперь когда можно будет остальное посмотреть?

– Завтра. Я завтра весь день на месте буду. Пропуск вам заказан. Так что можете и без звонка приезжать. – отвечает, а сам рад будет, если не приеду. Ну и ладно, что мне его мнение. Что мне с ним, детей крестить?

В машине меня уже прорвало от злости.

– Вот кто-нибудь мне объяснит, почему полицейские думают, что все остальные тупее их. Что если они не смогли, то уж дилетанты вообще ничего не смогут и не найдут. Откуда такое завышенное самомнение?

– Правильно они думают. Они профессионалы, их делу розыска учили. И распутывать дела они учились. А вы, Ирина Александровна, просто самоучка. Поэтому они на вас и смотрят свысока. Так что в чем-то они правы. – о сколько слов Гена за раз выдал… Это точно Гена за рулем?

– Но они тогда дело расследовали в спешке и многое не увидели и не учли!

– Что именно? –он от неожиданности аж притормозил. – Что-то нащупали?

– Ничего не нащупала. – а уже план действий в голове прокручивать начала.

Приехали на дачу.

– Продукты купить забыли. –только сейчас вспомнила.

– Поедем, или уже завтра купим? – явно Гена уже устал.

Мама вышла навстречу. Думает, что продукты привезли.

– Мам, мы продукты купить забыли. – оправдываюсь.

– Но мы сейчас поедем и купим – это Гена инициативу проявил.

Вот кто его за язык тянул? Я с удовольствием спать завалилась бы. А теперь в магазин переться…

– Только сильно не задерживайтесь…

Пришлось опять садиться в машину. Гена сидит надулся. А чего надулся? Мог бы и напомнить мне про продукты.

– Ладно. Давай по быстрому. – Гена имеет ввиду покупки, а у меня эротика перед глазами, как мы по-быстрому… Совсем с ума сошла от снов этих…

Поняв, что сказал двусмысленность Гена покраснел. Прям как институтка перед кадетом. Забавно.

Доехали до ночного супермаркета. Стала выходить из машины и уронила куда-то под сиденье мамин список. Полезла его поднимать. Гена тоже полез. И естественно, стукнулись лбами. Сначала засмеялись оба. А затем…стали отчаянно целоваться. Как голодные, ей богу. Целовались до умопомрачения. Очнулись. Время уже многовато прошло. Покупки-то надо сделать. А то что мы дома скажем?

На обратном пути смеялись и целовались. Гена на обочине машину остановил недалеко от дачи и опять стали целоваться. Целуется он классно. Аж дух захватывает. Потом на дачу приехали и делаем вид, ничего не произошло. А у самих мордахи счастливые.

– Ну, я поехал…

– Я провожу. – и пошла следом. Вышла за ворота. Опять стали целоваться. Как магнитом к нему тянет –не оторвать.

– Завтра суббота. У меня день свободен. А этот полицейский говорил, что он весь день будет на месте. Может завтра день потратим на дело об ограблении?

– Ну давай, я завтра с утра за тобой заеду. – Гена был рад, что все между нами стало понятно.

Утром в субботу заехал Гена. Мы поехали знакомиться с делом. Потратили весь день. Поздно вечером поехали на дачу.

А на завтра я наметила съездить на место преступления и разнюхать что там было. Полицейский сделал копии нужных мне документов. И примерно я уже понимала, что там произошло. Полиция изначально сделала ошибку: надо было не цепляться за одну версию. А смотреть на преступление под другим углом.

– Завтра воскресенье – отдыхаем, или как? – Похоже, Гена рад будет завтра поработать.

– Быстрее приступим, быстрее закончим – мне действительно хотелось быстрее начать свое расследование. Именно так – мое расследование – потому, что как следователь использовал собранный операми материал, на мой взгляд, кощунство.

Столько проделано работы. И все запорол следователь, у которого отсутствует пространственное мышление. Он сознательно подбирал только те факты, которые укладывались в его версию. И тщательно не замечал неудобные и противоречащие данные.

Вывод я сделала такой: либо следователь бракодел, либо его так подгоняли со сроками, что он сделал как проще и быстрее. Или был заинтересован расследовать как попало. Сразу после этого дела он уволился из органов. Что тоже наталкивает на определенные мысли…

Итак, вот и наступило воскресенье. Гена заехал утром. Я решила одеться простенько, что называется, демократично: джинсы, худи и куртка. На ноги, естественно, кроссовки напялила. А то вдруг куда лазить придется. Да и всякого рода костюмы я не люблю носить. Хоть и носила их на работе. Пока доедем до места преступления, пока я там сориентируюсь. Пока похожу по жителям. Там глядишь и вечер настанет. Опять не высплюсь. И в понедельник на работу пойду. Да и захотят ли жители общаться? А то пошлют на… в известном направлении.

– Здравствуйте.

Бабули у подъезда сидят на лавочке. Подхожу к ним. И сразу с места в карьер. – У вас семь лет назад тут было ограбление.

– Было.

– А вы что-нибудь видели?

– Да нет, дочка. А тебе зачем?

– Да понимаете, этот грабитель вышел из тюрьмы и был убит в нашем подъезде. Обвинять полиция решила мою соседку.

– Это они могут. Простого человека в тюрьму ни за что посадить. –одна из женщин поднялась и куда-то ушла.

– А может вы знаете того, кто что-нибудь видел?

– Эй, поднимайся сюда. – та женщина, которая ушла выглянула в окно.

– Иди, дочка. Раз Мария зовет. Может она что знает. 101 квартира. –направили они меня.

Поднимаюсь на третий этаж. Дверь открыта. Захожу. Вдруг мне навстречу на коляске выезжает молодой человек. За ним следом выходит в коридор Мария.

– Извините пожалуйста, как я могу к вам обращаться?

– Да теть Машей зови.

– Меня зовут Ирина.

– Здравствуйте, а я Женя. – парень на инвалидной коляске стал смотреть мне за спину. Я так поняла, что Гена не усидел в машине и приперся за мной.

– Гена, ты иди, пожалуйста, в машину. Нам надо поговорить тет-а-тет –Гена послушно развернулся и ушел.

– Нам точно надо поговорить. –Женя улыбается. –Ирина, вы единственная, кто стал разговаривать по-человечески с нами.

– А полицейские вас ни о чем не спрашивали? –удивляюсь я.

– Спрашивали только бабушек на лавочке. И так грубо, что даже отвечать не хотелось. Как будто для галочки опросили. –ответила теть Маша.

– Женя, а это тебя тогда зацепило?

– Нет. Я тогда в кресле уже сидел. Пойдемте на кухню. У вас какое звание?

– Никакого. Просто один из грабителей был убит в нашем подъезде. Подозревают мою соседку. Вот я и пытаюсь доказать ментам, что это не она.

– Понятно. Соседская солидарность?

– Да. У соседки сын малолетний. Если ее в тюрьму, то Петьку в детдом. Другой родни у них нет. Просто менты также, как и тогда ничего делать не хотят. А я думаю, что то дело и нынешнее убийство связаны. Его убил тот, кто знает, где деньги спрятаны.

– Понятно. Так деньги они тогда не нашли? Чай? Кофе?

– Кофе, если можно, с сахаром и с молоком. Деньги не нашли. И преступников, мне кажется, не всех установили.

– Будет сделано. Минутку…– несмотря на то, что он сидел в коляске, он шустро передвигался по кухне.

– Давайте я вам помогу.

– Давай.

– А я смотрю, вы нашли общий язык. –в кухню зашла тетя Маша.

– А нам делить нечего, мам.

– Ну да.

Мы долго сидели на кухне. Тетя Маша рассказала мне свою историю и историю сына. Восемь лет назад Женьку-подростка сбила машина. Водитель не остановился. Помощь не оказал. Потом гаишники установили, что машина была в угоне.

– Вот с тех пор в кресле и обитаю. –продолжил Женька мамин рассказ.

– Давайте о деле. Вы же не за нашими историями пришли?

Женька рассказал, что тогда видел в окно. И главное, что ему удалось это все заснять!

– Сохранилось отснятое? –а сама затаила дыхание, боясь спугнуть удачу. Все-таки семь лет прошло. И как только никому не отдал и не удалил.

– А то. Конечно сохранил.

– Женя еще тогда сказал, что рано или поздно за этим придут. –тетя Маша с гордостью посмотрела на сына.

– Полицейским почему не отдали?

– Полицейские с Женей даже разговаривать не стали.

Затем Женька все отснятое мне отдал на флешке.

– Если что, то я на компе все сохранил.

– Жень, мне неудобно спрашивать, вдруг обижу. Но спрошу на свой страх и риск. Ты в кресле навсегда? Или что-то можно сделать? – а сама со страхом жду, что меня одернут.

Не мое, мол, это собачье дело… Но привыкла я свой нос везде совать. Порода у меня такая. Порой сама себе не рада…

– Да можно операцию сделать. Только там таки-и-и-и-е деньги заплатить надо, что и квартиру эту продать на операцию не хватит.

– А фонды какие-нибудь. Могут ведь помочь. Помогают же и люди деньги собирают. Я сама частенько отсылаю на помощь детям, которых по телику показывают.

– Были мы в этих фондах. Они взяться взялись. Только одно дело детям помогать. Совсем другое молодому парню. Людям детей маленьких жалко, а парень, они считают, привык к коляске. Не насобирали не то что на операцию, даже на коляску еле-еле наскребли. И то помощь. Коляску менять пришлось, так старую продали, добавили и новую вот купили на эти деньги.

– А спонсоры. Вы пытались спонсоров найти?

– Ох, Ириша, какие спонсоры. Где мы и где спонсоры. Я хотела квартиру продать. Но потом где жить? Да и не хватит этих денег на операцию.

– Понятно. А потом еще послеоперационный уход. А где такие операции делают? С кем вы списывались?

– Израиль. Германия. Но в обоих случаях денег у нас нет.

– Вы извините меня за любопытство. Мне пора.

– Да ничего. Мы привыкли. Заходи в гости. –Женя как-то повеселел.

– Да, Ириша, приходи к нам.

– Зайду, обязательно зайду. Ну я побежала.

Вышла из квартиры. Надо быстрее тщательно рассмотреть что там на записи.

У меня возникла еще одна идея, как заработать деньги.

С улицы посмотрела на окна. Тетя Маша вместе с Женькой смотрели в окно.

Помахала им рукой. Попрощалась.

– Как думаешь, мам, она к нам еще зайдет? –с надеждой Женька посмотрел на мать.

– Нет сынок. Кому нужно чужое горе. Она молода, красива. Вон какой парень за ней бегает. Так что навряд ли.

– А я думаю, что не только придет. Нам от нее еще много новостей будет. Я как-то людей понимать стал. Она что-то задумала. Да и человек она хороший.

– Может и хороший. – внимательно посмотрела на сына. –Может ты и прав. Вон и записи твои пригодились. Пошли чай пить, провидец мой.

Хоть и ушла гостья из их дома, но оставила что-то новое – надежду, что ли. Мать посмотрела на сына и увидела, что он стал маленько другой. Неужто что-то эта малявка изменить сможет в их жизни?

Я же тем временем ехала в машине и Гене все рассказывала.

– Может ко мне заедем? Тем более по пути. –Гена внес предложение.

– Ну давай заедем. Тем более, что все, что мне надо я быстро узнала. Повезло. Стало быть и дальше везуха в этом деле будет.

– Ты не поверишь. За нами хвост. Черный джип видишь?

– Опять? И кому мы сдались за нами следить?

– Кому-то сдались, раз следят. –пробубнил Гена, резко перестроился и ушел на поворот.

Те, кто следили, попытались перестроиться за нами, но их другие водители не пропустили.

– Оторвались от слежки. –обрадовалась я.

– Не говори оп… Они за нами видать давно следили. Это я растяпа только сейчас их заметил.

– Главное, чтоб Женьке не прилетело. А то получается, мы их подставили.

– Машины в переулке не было. Это точно.

– Они могли и пешком чуть-чуть пройти. –выдвинула я версию.

– Будем надеяться, что не могли или сочли ненужным. Им мы нужны. Вернее, скорее всего, им ты нужна.

Мы с Геной выехали на параллельную улицу и вернулись назад.

– Интересно бы посмотреть, что с нашими преследователями.

Их нигде не было. А Гена решил, что к нему домой сегодня мы не поедем.

– Едем на дачу. Так мы их попытаемся обмануть. Они наверняка мой адрес знают и там нас будут поджидать. А мы схитрим.

– Так они могут знать и где дача.

– Могут. Но навряд ли знают. Это какие-то новые фигуранты. Надо с Володей созвониться. –рассуждения Гены не были лишены смысла.

Впрочем голова моя работала сейчас в другом направлении. Я уже мысленно готовилась к урокам на завтра.

– Господи. Хорошо, осталась всего одна неделя. – вслух высказалась я.

– Тогда в школу не надо будет мотаться. А как Петька добираться до школы будет? -поинтересовался Гена.

– На маршрутке. Ничего с ним не станется. Он парень самостоятельный и привык к жизненным трудностям.

Честно я так и думаю. А то разбалуем пацана. И станет он у нас тепличным цветочком. Поездит в общественном транспорте. Не облезет.

– Грейс на даче может остаться. Мама Айболита только рада будет.

– Надо только разузнать – может мы уже надоели хозяйке. Тогда съезжать надо будет. А то мы нагло въехали и живем.

Так с разговорами мы и не заметили, как доехали до дач. Оставалось до дома всего метров сто. Гена остановил машину на обочине возле первых дач и предложил целоваться. Я с радостью согласилась. Целуемся. И вдруг…

Кто-то постучал в окошко. Гена приспустил стекло. Ему брызнули в лицо какой-то гадостью. И тот враз отключился. Я тоже уже теряла сознание.

– Ну надо же. Я такое только в кино про шпионов видела… – промелькнуло в сознании.

– Осторожно ее выноси. Шеф сказал, что хоть волосок с ее головы упадет, он нам наши головы открутит. – это последние слова, которые еще дошли до меня.

– А с этим что делать?

– Ничего. У них, видать, любовь. Еще озлобится за своего бойфренда. Движок заглуши. Машину закрой. Через полчаса его найдут. Да он и сам скоро очнется.

– Давай быстрей. Чего телишься.

– Легкая, как пушинка. -Среднего телосложения парень аккуратно перекинул ношу на плечо и понес. Делал вид, что поправляет, а сам втихаря наглаживал, попросту говоря, лапал. Тот, кто командовал, этого не видел, поскольку шел впереди. Дошли до машины – черного джипа с заляпанными номерами- и аккуратно сгрузили ношу в салон.

Тихо и практически беззвучно машина тронулась с места. Никто из соседей ничего не видел. Парни в машине расслабились. Дело было сделано, как говорится без шума и без пыли.

Спустя полчаса Гена очнулся. В машине никого кроме него не было. Он уже понял, что Иринку украли. Как дебила провели. Но еще теплилась надежда. Вдруг ее отпустили и она уже на даче чаи распивает.

– А Иринки еще нет? –сразу с порога спросил у присутствующих. Все разом на него уставились.

– Так она с тобой же должна приехать.

– Нет, она должна с ментом позже подъехать. Дел много было у них. Ну ладно, я тогда за ней поеду, заберу ее. –главное, чтоб не создалась паника. А то здесь начнется кипеш.

– И в магазин не забудь заехать – вы соль вчера забыли купить. А она почти закончилась.

– Хорошо. Заедем. –вроде они ничего не заподозрили. Так срочно ее искать. Владимиру звонить. Он знает какие люди еще делом интересовались.

А тем временем черный джип подъехал к трехэтажному коттеджу. Ворота плавно разъехались, впустив его внутрь и так же бесшумно закрылись. Машину встречал крупный средних лет мужчина.

– Что так долго? –спросил он приехавших.

– Погоняться за ними пришлось.

– Она как? Почему без сознания?

– Пришлось усыпить. Но мы так, легонько.

Тот же самый парень, что нес ее ранее, взвалил ношу на плечо и внес в дом. Там на первом этаже осторожно сгрузил ее на диван и нежно заправил за ухо локон, упавший на лицо.

Я тем временем уже стала приходить в себя. Только слегка подташнивало. Это, видимо, от химии, которой нас с Геной траванули.

– Где Гена? Что с ним?

– В машине оставили. Ничего с ним. Уже, поди, в себя пришел.

– Можно воды?

– Принеси – дал команду старший.

– Мне подали стакан холодной воды. Выпила ее и мне вроде полегчало.

В комнату зашел еще один персонаж. Этот был длинный и очень худой. Глядя на него можно было сказать, что это Кощей Бессмертный собственной персоной.

– Кощей. – вслух сказала я то, что подумала.

– Мы знакомы? –удивился он.

– Нет. Просто ассоциации.

– Ну что ж. Мозги стало быть на месте. Поговорить надо.

– Говорите.

– До нас дошли слухи, что одна молодая особа очень интересуется старым делом. Настолько интересуется, что и с материалами уголовного дела ей дали ознакомиться и помощь менты обещают.

– Слухи правдивы. А вам это не нравится? Или это идет вразрез с вашими планами? – пытаюсь узнать почему я здесь оказалась.

– Каковы шансы этой дамы найти эти деньги?

– Порой так странно изъясняются люди. Вы бы сразу сказали, что вам надо. Я бы хоть знала, чем могу вам помочь. –а вот это я зря так ответила. Ведь понимаю с кем дело имею и все равно пыжусь, дерзить пытаюсь.

Тем временем этот, будем называть его Кощей, сел в кресло напротив. И внимательно меня стал рассматривать. Чувство у меня надо сказать возникло странное: так себя муха под микроскопом чувствует.

– Что ж скажу честно: впечатление не производишь. Раскрыть преступление, которое не раскрыли менты, в том числе и за деньги, я думаю, ты не сможешь.

– Чем черт не шутит. Внешность обманчива. Жизнь порой удивляет…

– О как! Стало быть думаешь, что сможешь найти деньги?

– А вы каким боком к этим деньгам?

– Видишь ли, это наши деньги.

– Все десять миллионов евро?

– Да, именно. Там столько было. И как ты найдешь эти деньги? – спрашивает меня, а на мой вопрос не отвечает.

Вдруг этот Кощей закатил глаза и стал валиться на бок. Эк его от жадности расколбасило…

Тут в комнате все забегали. Стали орать про лепилу, кто-то орет, что в скорую звонить надо. На меня никто не обращает внимание. Я подошла к этому Кощею (буду его так в дальнейшем называть, коль он не представился, как положено при знакомстве).

– Понятненько.

– Э-э-э! Отойди от него. –это они на меня внимание обратили.

– Вам помочь? – спрашиваю их.

– В смысле?

– Он до доктора не доживет, до скорой тем более.

– Помогай, если можешь. –все уставились на меня, как на ведьму. Главное, чтоб потом меня как ведьму не сожгли на костре. А то эти ребятки могут…

Нащупала точку. Благо он тощий и все кости видно, как на рентгене.

– Так. Сейчас ему будет очень больно. Потом отпустит. Его крепко держать надо. Терпите и не дергайтесь.

Показала его шестеркам, как держать и где. Надавила, как учили. Кащей глаза так выпучил, что я думала, они у него укатятся под диван. Ну вот уже и задышал ровно.

– Отпустило? – он в ответ мне глазами моргнул. Расстегнула ему рубашку, чтоб легче было дышать. Пощупала пульс.

Раздался какой-то грохот. Это один из людей Кощея телефон уронил. Стоят на меня глазеют. Все дружно глаза выпучили, как при запоре. От такого внимания я застеснялась (шучу). Просто стало как-то неудобно. Не привыкла я к вниманию.

– Его на диван положить. Холод на лоб. Вызывайте своего доктора. У него есть полчаса. Через полчаса все повторится. Вытянуть его еще раз могу не суметь.

О как они у него вышколены. Слажено работает банда. Все, что я сказала сделали в мгновение ока…

– Доктор будет через двадцать минут. – подошел доложиться один.

– Он живет в соседнем переулке. –добавил второй.

– Вы не могли бы нас оставить? – нагло уже попросила я.

Все уставились на Кощея. Он моргнул, типа оставить можно. Вот выучка. Они как пионеры строем вышли из комнаты.

– А теперь ответьте мне. У вас ведь рак? И уже не операбелен? Домой помирать доктора отправили?

– Ты откуда знаешь? Никто не должен знать. Иначе такая бойня начнется.

– Запах. И кроме того, я видела много раковых больных. Этот запах ни с чем не спутаешь. Сколько вам отмерили?

– Месяц, максимум два. В самом лучшем случае.

– Так, а все-таки сколько ваших воровских денег было?

– Десять миллионов евро.

– У меня к вам предложение. Я бы хотела получить вознаграждение. Всего сто тысяч евро, если я вам найду деньги.

– Самая умная? А если обману?

– Не обманете. У меня лично для вас есть предложение. Вы ведь сейчас на наркоте только и живете. От боли на потолок лезете. Так вот это будет плата и за то, что вы остаток жизни проведете без боли.

– Это как?

– Так. Что я кое-что умею вы убедились. Могу сделать так, что организм не будет чувствовать боль. Раковую боль. Уточняю. Да и прожить сможете побольше. Видите ли. Когда организм чувствует боль, то он ее сам же и пытается купировать, убрать любым способом. И если вы боль наркотиками и морфинами глушите, на них организм тоже реагировать должен. И на это уходят жизненные силы. А я вам боль уберу. И срок вы проживете побольше. Хотя все остальные виды боли от ожогов, от переломов, и тому подобного вы чувствовать будете, как вполне нормальный здоровый человек.

– Насколько больше?

– Проживете? На год. А может два, три или побольше. У всех по разному получается. Все свои дела привести в порядок сможете…И за все это какие-то сто тысяч евро. Я вам нахожу деньги и делаю то, что обещала с вашим здоровьем. За сто тысяч евро. Вы все равно эти деньги не найдете ни сами, ни с ментами. Согласны?

Он смотрел на меня. По-моему не верил. Думает, что я обычная мошенница…

– Не прав я. Внешность, действительно обманчива. Дерзай.

– Э нет. Мы все сделаем так. Я после доктора вам сниму боль на месяц, чтоб вы оценили мои возможности и способности. Это от меня вам будет задаток. Потом я нахожу ваши деньги. Вы отдаете мне мои сто тысяч евро. И потом я блокирую вам боль уже окончательно. Идет?

– Не боишься, что обману?

– Нет. Не в ваших интересах. Все ваши пацаны будут знать об уговоре. А слово честному вору перед кровницей нарушить никак нельзя. Да и привяжу я вас к этому обещанию. Нарушите обещание – помирать будете в таких муках, что нынешние вам счастьем покажутся.

– Почему кровницей?

– Так я вас заговорами тоже лечить буду. Не стоят сто тысяч евро вечного пекла на сковородке.

– А ты думаешь ад есть? Наивная.

– Я не думаю. Я знаю. Я там была.

Смотрю, появился доктор. Грузин.

– Ну, я вам не нужна. Пойду чай пить? Потом все окончательно обговорим?

Только вышла из комнаты. Дошла до кухни. Как доктор заорал.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-! Скорую вызывайте! Хотя поздно. Уже не довезем.

Все сразу на меня уставились.

– Ну хорошо, хорошо. Помогу еще раз.

Подошла. Доктор мне пытается втолковать, что уже поздно. Он умер. Я просто отодвинула этого толстячка. Он от страха аж вспотел. Понимает, носатый, во что ввязался. Сейчас, если этот вор помрет, то его урки будут резать по кусочкам.

Опять повернула. Нащупала. Нажала. О! Порядок! Кощей опять открыл глаза.

Доктор перестал наконец верещать. Стоит пучеглазый и шепчет что-то.

– Что говорите? – переспрашиваю.

– Никогда такого не видел.

– Я слышал, что такому в ССО обучали. Но думал, врут.

– Что такое ССО? –спросил один из братков.

– Военные спецы по спецоперациям, короче. –ответил ему второй браток.

– Ты там служил?

– Нет, я морпех. Я им в подметки не гожусь.

И все дружно уставились на меня, видимо, ожидая объяснений.

– Тогда понятно, почему менты ее наняли в помощь… – это самый тупой голос подал. Видать не такой уж он и тупой.

– Оставьте нас. –Кощей ожил и смог уже приказывать.

– Мне бы позвонить, чтоб мои не волновались. – попросила я.

– Дайте ей телефон.

Сразу протянулись пять телефонов.

– Спасибо. Я просто предупрежу, что со мной все в порядке. Вы потом меня домой доставите? – и уже в телефон: -Со мной все в порядке. Скоро приеду. –это Гене позвонила. Такой же звонок сделала маме.

– Довезу в лучшем виде. –хором ответили братки. Да они не только строем ходят, но и хором говорят!

– А в этом доме накормят? А то я с утра ничего не ела.

– Накормим! – опять хором. О, как спелись.

– А пока там готовят ужин, давайте я с вами поколдую?

Начала было священнодействовать над Кощеем, как обещала. Но доктор стал пытаться все заснять на телефон. Грузин мешался и лез под руки. Пока его парни не увели.

Пришлось все заново начинать. Привела в порядок Кощея. Позвала доктора. Чтоб он с ним посидел, пока я поем. И пошла ужинать.

Накормили меня от души.

– Спасибо. Все было очень вкусно.

– Так это не нам спасибо, а Семеновне.

– А где Семеновна? Хочу ей спасибо сказать.

– Зачем?

– А вы за приготовленные яства благодарить ее не привыкли?

– Зачем. Она зарплату получает. Да и спит она уже.

– Тогда передайте ей спасибо за вкусный ужин.

– Ага. Передадим. – ну что с ними поделать. Смешные такие. Они опять хором ответили. Мальчики-зайчики…

– Ну что, поехали? – зашел один из братков.

– Пора. –добавил второй.

– Сейчас клиента проведаю. И двинемся. –зашла в комнату, где положили Кощея. Рядом сидел доктор. Сам Кощей спал мертвым сном. Правда, храпел на всю округу. Ну и ладушки. Значит помогло.

Доехали до дачи быстро. Зашла на дачу. Тишина. Наши все уже спать улеглись. Только Гена сидит на кухне. Хмурый.

– Где была?

– А то ты не знаешь? Похитили меня. Кстати, сам-то как себя чувствуешь?

– Нормально. Только что вернулся от Владимира. Тебя с ним вместе пытались найти. А ты вон, сама объявилась.

– Так я сразу, как только возможность представилась, вам всем позвонила, чтоб не волновались.

– А я все равно волновался. С тобой все нормально? Тебя там не обидели?

– Да нет, не обидели. Ужином покормили.

– Ну ладно. Ты жива, здорова. Об остальном завтра поговорим. Я тогда домой поеду.

– Можешь здесь лечь спать. Чего на ночь глядя домой ехать. Выспишься хоть.

– Да нет домой поеду. Не привык я в чужих квартирах ночевать.

– А я думала, ты останешься. Я тебе все рассказала бы.

– Завтра расскажешь. – и поехал домой к себе.

– Вот и вся любовь. Стало быть не любит… -это я сама себе вслух факт констатирую.

Вот и утро понедельника настало. Последняя неделя моей работы в лицее. Теперь осталось только до Маринкиного приезда нормально продержаться. Гена почему-то со мной не разговаривает. Как будто я виновата в чем-то. Сам меня прошляпил и на меня же дуется.

– А выслушать, что вчера со мной было, ты совсем не хочешь? Чего молчишь? – провоцирую на разговор.

– После обеда заеду. Там и расскажешь, что было. –смотри-ка, снизошел до общения с нами убогими.

Дети проходя мимо здороваются. Ну да, здесь не совсем подходящее место для выяснения отношений. Да и были ли у нас отношения? Так, целовались пару раз. Слава Богу, дальше не пошло. Легче будет сделать вид, что ничего и не было.

– Здравствуйте, Ирина Александровна. –директор подошел тихо, подкрался. –После уроков зайдите ко мне, пожалуйста.

– Хорошо, Михаил Петрович. – а сама думаю, что же ему от меня еще надо? Если попытается уговорить преподавать вместо кого-то, то откажусь. У меня получше и поинтереснее перспектива нарисовалась.

Уроки провела уже на автопилоте. Преподавать мне понравилось. И детям нравится. Я ввела свое новшество и теперь все у меня на уроке по любому поводу говорят только на английском языке. А я только успеваю им новые слова выдавать. Зато прогресс налицо. Все такие счастливые: смеются и слова учат. Друг перед другом кривляются. Вон и урок уже кончился, а они все на английском говорят. Привыкнут скоро и с легкостью будут с одного языка на другой переходить. Как минимум, билингвами станут.

Интересно, как Маринка воспримет мое новшество. Надо ее настропалить, напомнить, как нам англичанка преподавала. Мы же сами английский стали нормально знать только после введения нашей англичанкой этого метода.

– Ирина Александровна, а вы у нас последнюю неделю? –столпились кучкой. Смотрят с надеждой. И Морозов среди них. Надо же, не ожидала.

– Не знаю пока. Как получится. Я временно нанималась вам преподавать. –не могу же я им сказать, что ухожу от них.

Уроки кончились и я пошла к директору.

– Можно?

– Войдите, Ирина Александровна. Проходите. Садитесь.

– Вы сказали зайти.

– Да. Я опять хотел поднять вопрос о вашем преподавании в нашем лицее. Вы подумали над моим предложением преподавать?

– Извините, Михаил Петрович, но я не смогу работать в лицее. Меня другая работа уже ждет. Извините. – и стараюсь быстренько слинять из кабинета.

– Время еще есть. Вы все-таки подумайте.

– Хорошо – сама продвигаюсь быстренько в сторону двери.

Слава богу вырвалась. Я всегда думала, что в лицеях такого рода нехватки в учителях не бывает. Я еще помню, с каким трудом сюда на работу Маринка устраивалась. И директор, между прочим, тот же самый был. С боем, можно сказать устраивалась. Там аж собеседований было три. А уж претендентов, со слов Маринки, очередь заворачивалась в коридоре. А тут он уже дважды меня уговаривает преподом к ним идти. И это при том, что у меня нет профильного педагогического образования как такового. Вот уж точно мир сошел с ума.

Вышла во двор из здания. Во дворе Гена с Петькой. Стоят о чем-то шепчутся, конспираторы.

– Куда сегодня прикажете? –Гена решил взять официозом.

– На дачу, куда ж еще – мне срочно надо просмотреть внимательно записи. И от них уже плясать буду.

– И мне на дачу. –встрял в наш разговор Петруха.

– Ты погоди радоваться. Я скорее всего домой завтра вернусь. Не могу уже на Васиной даче сидеть.

– А что не так? Там же хорошо.

– Кому хорошо? Мне работать надо. Да и бояться теперь некого. Все вчера выяснилось.

– Что выяснилось? Ты мне ничего не рассказала вчера. –Гена в своем репертуаре.

– А ты хотел вчера меня слушать? Не хотел.

– Я устал вчера, как собака. Поэтому домой поехал. Можешь мне сейчас все рассказать.

– Зачем? Знаешь, я домой лучше сразу пойду. А Петька с мамой пусть сами решают где им лучше. Захотят остаться – пусть остаются. – и пошла к себе в квартиру.

Мне правда на даче надоело. Хочу в свою постель бухнуться. Свои книги почитать. В своей ванне помыться. Флешка со мной и комп дома есть.

– Фу-ты ну-ты, обиделась. –Гена всю дорогу ворчал. И чего обиделась. Это он вчера весь извелся и избегался, пока она не позвонила. Да и потом сидел ее приезда на кухне ждал. Неблагодарная. Ну и пусть обижается.

– Обиделся он, видишь ли. И что мне с того, что он ждал меня? Он что, на помощь кинулся, освобождать меня ринулся? Как бы не так. Просто сидел. Переживал он… А выкрутилась я сама. Слава Богу, обстоятельства помогли. – кипела я.

– Возишься с ней и никакой благодарности. И на фиг мне все это сдалось. Завтра Морозова попрошу меня заменить. Пусть с ней кто-то другой возиться – продолжал злиться Гена.

– Зачем его ко мне вообще приставили. На маршрутке бы ездили с Петькой. Не облезли бы. А теперь он мне вообще зачем сдался, если я в квартире своей буду жить. На кой черт мне его одолжения. Возит он, видите ли.

Подошла к подъезду. Там встретила бабулек наших – они на лавочке сидели, как обычно. И сразу мне так на душе спокойно стало.

– Здравствуйте. – приветствую их. А у самой рот до ушей.

– Здравствуй, Ириша. Как мама? Куда пропали?

– Ириша, тут тебя третьего дня какой-то хмырь искал.

– Какой хмырь? –наш ИТАР ТАСС в сборе и сразу информацией делится.

– На крысеныша похож.

– Так это бывший сожитель Натальи наверное.

– Да нет. Того я знаю. Это другой какой-то…– баба Катя врать не будет Если говорит, что другой крысеныш, стало быть другой и есть.

– А что хотел?

– Ничего не сказал. Покрутился, выяснил, что вы давно не появлялись, ушел.

– Ну и хорошо, что ушел. Я все равно на минуточку забегу и назад.

– А куда вы съехали?

– К моей подруге в коттеджный поселок. – решила пока правду не говорить.

– Привет маме передавай.

– Хорошо. – и побежала в подъезд. Пока они меня насмерть не заболтали.

Открыла дверь квартиры. Дом. Родной дом. Как хорошо в него вернуться. Так, надо приоткрыть окно на лоджии и проветрить квартиру. Пока я здесь. Что-то я надумала завтра на дачу вернуться. Пошла принять душ. Помылась. Закрыла окно: квартира успела проветриться. Поесть еще надо бы. Заглянула в холодильник. Пусто. Ничего. В морозилке пельмени и полуфабрикаты. Так пельмешками себя побалую. Быстро все приготовила. Поела. И на боковую завалилась.

Снился мне опять сон с Геной в главной роли. Ну что за напасть. Хотя сон был приятный. Мы с Геной только стали целоваться, как к нам в квартиру стали ломиться и звонить соседи…

Проснулась я от звонка. Звонили в дверь. Посмотрела на часы. Ничего себе уже ночь. Кому приспичило людей будить. Заранее чувствуя неприятности от столь позднего вторжения, тихо прокралась к двери, не включая света. Глянула в глазок. Вот подарочек на ночь глядя. Это Генусик приперся.

– Чего приехал?

– Ирина, открой. Поговорить надо.

– Говори.

– Через дверь?

– А что тебя смущает?

– Соседи услышат…

– И что? Если что-то срочное, то говори. Если нет, то завтра скажешь.

– Я больше тебя возить не буду. Завтра другой водитель приедет.

– За мной вообще не надо приезжать. Я в школу пешком дойду. А Петька и на маршрутке доберется. Все, Гена. Спокойной ночи. Я пошла спать.

– Угу. – и ушел.

– Вот и вся любовь. И чего приезжал, спрашивается? – спросила я сама себя.

Тем временем Гена сидел в машине и злился. Вот надо же было так влипнуть. Он ехал сюда в даль такую, чтоб все ей объяснить Днем он не мог – слишком зол был на нее. А она теперь его даже выслушать не захотела. Да что она о себе возомнила. Подумаешь, цаца какая. Зацепила его все-таки…

А все дело в том, что он вчера стоял у калитки и все видел: как ее привезли, как расшаркивались перед ней эти уркаганы. Как один ручки целовал. И такая волна злости и ревности в Гене поднялась. Он здесь бегает высунув язык, пытается ее найти. Всех на уши поднял. А она там развлекалась.

Утром, правда Леха, ну тот самый у которого детективное агентство, вправил ему мозги. Что мол он радоваться должен, что жива и здорова.

– От этих людей без ущерба редко кто уходит. Так что, Гена, радуйся, что она выкрутилась. И вернулась без потерь.

– А вот мне интересно, Леха, как она вывернулась. Что она им предложила?

– Ну сам подумай, что она могла им предложить взамен своей безопасности. Есть у нее что предложить им? – Посмотрел на Гену, как он раздулся и сразу сам же и попытался успокоить друга.

– Да свои мозги она им предложила, Гена. Мозги, а не то, что ты подумал.

– На кой х… им ее мозги. Что своих нет? У них денег до х… они на свои деньги ментов купят и те им и деньги найдут и соучастников. Тоже мне. Или ты тоже веришь, что она найти сможет?

– Ты знаешь, а мне кажется она как раз и сможет. Она мелочи такие подмечает на раз, на которые ни я ни полиция не обращали внимание. Да и люди ей с охотой все рассказывают. Не то, что нам.

– Ну это да. Как она этого наркошу сверху раскусила. На раз. А менты даже и не подумали на него ничего плохого.

– Вот к примеру мне, чтоб получить сведения платить частенько приходится. А я за ней когда ходил то видел, как люди сами ей все рассказывают. Сами. Это, Геша, талант. Она хоть что-то нарыла?

– Сказала, что на пути к пониманию

– Темнит твоя красавица. Ох темнит. Ты бы расспросил ее…

– Как. Я с ней не разговариваю. Вернее она со мной не разговаривает… Вроде. Обиделась.

– Ну ты и олень, Геша.

– Сам ты…

Потом они с Лехой попрощались. И Гена решил с Ириной помириться. Для того и цветы купил и ночью заехал. Естественно, думал, что примирение состоится в постели. А она его отшила. Да так нагло…

Вот он и злился на себя, на нее. Да на всех. На это задание шефское дурацкое. Вот шеф о ней чего так печется? Ему-то это на фиг надо? Или что, тоже втюрился. Гена еще тогда заметил, как шеф с придыханием о ней говорил. Его тогда это удивило. А теперь сам Гена на крючке у нее. И что с этим делать не знает.

Доехав до своего дома, Гена припарковал на свое место машину и пошел спать. Завалившись в квартиру как был, не раздевшись рухнул на кровать. Хорошо, что хоть разуться умудрился. И заснул крепким сном. Сон был тот же самый. Эротический. В главной роли она и он. Рано утром Гена встал с температурой. Позвонил шефу и отчитался, что заболел. Шеф приказал лечиться. Никуда не ездить и не заражать других.

– Так бы сразу и сказал, что не обо мне заботится, а о своей ненаглядной. –высказал Гена вслух мысли после того, как шеф отключился. Ревность его до сих пор не отпустила.

Голова болела. И решил Гена вызвонить кого-нибудь из своих подружек бывших. Они и за ним поухаживают, и в аптеку сбегают, и поесть сгоношат. Да глядишь и с сексом что получится. А что? В монахи он не записывался. Да и любовь любовью, а обед должен быть по расписанию.

Стал набирать номера. Сначала красивых и хозяйственных. Но то ли сегодня магнитные бури, то ли лично ему не везет. Только Лариска оказалась готова к нему приехать и за ним поухаживать прямо сейчас. Остальные кто на работе, кто просто занят.

Но вечером они все как одна приехать готовы. Вот лярвы. Всем им от него только одно надо. Только этой Ирине он в плане секса почему-то оказался не нужен. Отшила. Даже как-то обидно стало. Да пошла она, он себя не на помойке нашел. Через полчаса звонок. Лариска прилетела.

– Ты температуру мерил?

– Нет. Да у меня и градусника нет.

– А таблетки есть? Какие-нибудь?

– Нет.

– Тогда я сейчас в аптеку сбегаю. И все куплю. –прошла на кухню. Залезла в холодильник.

– Да у тебя и холодильник пустой. Я тогда и продукты закуплю. И сварю что-нибудь.

– Деньги возьми там на столе.

– Хорошо. Я скоро.

– Ключи возьми. Вдруг я засну пока ты бегаешь.

– Ладно.

Только замок щелкнул, как Гена опять повалился на постель и заснул. Через полчаса Лариса прибежала назад. Она быстро закупила в магазине все, что надо, и там же в маркете купила в аптеке все от гриппа. Что у него грипп она даже не сомневалась. Сейчас началась эпидемия гриппа. И быстрее Лариса побежала домой к Гешеньке своему ненаглядному готовить.

Неслась она на крыльях любви со скоростью бегунов олимпийского состава, поэтому даже не заметила, как сшибла какую-то женщину. Вернее заметила, но что ей эта женщина, когда ее Гена больной ждет. Женщина только ойкнула и отлетела от Ларисы как кегля в боулинге. Лежит, не двигается.

– Страйк, однако – подумала Лариса.

И побежала дальше – даже не остановилась посмотреть, что с женщиной. Вот в таком состоянии Лариса и прибежала в квартиру бывшего любовника, которого не чаяла вернуть. Гена на нее при первом знакомстве сразу же произвел впечатление: коренной москвич, высокий, красивый, с деньгами, да еще и в постели великолепен. Ну как здесь не нестись на всех парусах? А тут такой случай подвернулся проявить о нем заботу и попытаться его вернуть.

Прибежала, а Гена спит. Ну ничего. Скоро проснется. И стала готовить ему обед: как положено из трех блюд. Уж она ему покажет, какой великолепной хозяюшкой она может быть. Беда только в том, что как раз готовить-то она и не умела. Ну и что, рассудила Лариса, а интернет на что? Тоже мне наука – борщ сварить…

Спустя час Лариса оглядела кухню. Ну кто бы мог подумать, что готовить так тяжело. Кухня производила такое впечатление, как будто здесь пробежал Мамай со всей своей многотысячной ордой. В раковине гора грязной посуды. На столе навалены испорченные ею продукты. В духовке догорали остатки пирога. А плита была залита сбежавшим супом. Да и супом назвать получившиеся варево можно было с трудом. Бурда получилась, по-другому и не скажешь…

– Ну и что теперь делать? – спросила сама себя Лариса.

– Нанять жену на час – ответила она сама себе.

И принялась звонить по указанным в интернете телефонам. Спустя три часа Гена проснулся. В квартире стоял запах сваренного борща, жаренных котлет и еле уловимый запах чего-то еще. Впрочем Гена учуял в первую очередь борщ. И пошел на его запах. В кастрюле на плите действительно был сварен борщ. В сковороде, нюх его не обманул, котлеты. А сама Лариса спала прям за столом. Гена, как истинный джентльмен перенес ее на диван в зале и накрыл пледом.

– Умаялась. –пожалел он ее. -Еще и кухню всю вылизала. Когда только успела… – выпил лекарства и опять пошел спать.

А тем временем я уже вела уроки в лицее. Все никак не могу привыкнуть к названию лицей. Все по привычке называю наше учебное заведение школой. Уроки прошли в привычном для нас режиме. Половину урока учим новое, половину повторяем старое.

Но, не смотря на такой порядок, детки мои втянулись и стали учить английский с невероятной скоростью. Включился соревновательный процесс. Теперь они друг перед другом не шмотками козыряют, а новыми словечками. Если с произношением им что-то не понятно, просят объяснить. А некоторые особенно продвинутые стали учить сленг и выражения с подтекстом.

Преуспел в этом, конечно, Морозов Ярик. Учителя вообще в учительской стали говорить, что пакостить он перестал, а вот за ум взялся всерьез. И правда, мальчишка способный к языкам оказался. И что это с ним? Совсем другой стал. Обсуждают его, а смотрят почему-то на меня. На что намекают?

Неделя пролетела вообще как-то незаметно. Первая неделя тянулась долго и казалось никогда не кончится. А эта раз и пролетела.

Завтра возвращается Мара с отдыха. Она уже звонила.

– Ну ты как там? Не съели тебя мои олухи?

– Нормально я. И дети у тебя нормальные.

– Да ладно? Неужто тебе обструкцию не устроили? У нас когда немка подменялась, так они новую до истерик доводили. Точно у тебя все нормуль?

– Точно. Ты назад когда?

– Завтра прилетаю. Жди.

Завтра у нас суббота. В воскресенье стало быть она к нам наведается.

За эту неделю сначала я перебралась в квартиру, затем через два дня мама переехала домой. А на следующий день вечером приехал водитель и привез Петьку с Грейсом. Васькина мама огорчилась, что мы съехали. И вчера вечером звонила маме и звала ее на дачу в гости. Говорю же спелись!

Гена больше не появлялся. Водитель нам с Петькой больше без надобности, так Морозову старшему я и сказала. Он правда попытался навязать мне нового водителя. Но я сказала, что у меня работа рядом с домом.

Мне выплатили зарплату в лицее. И оказалось, что я очень даже нормально заработала. Мне еще и премию приличную выплатили. Немка, которую я подменяла, сказала, что класс стал какой-то другой. Методику обучения, что я пыталась ввести взяли на вооружение и немка и француженка.

А вот понравится ли мои нововведение Маре – большой вопрос. Надеюсь от нее нареканий не будет. Уж поскорей бы она приезжала. А то скажет, что наворотила я с ее классом и не дай бог обидится.

Гена решил женится. По крайней мере, мне такие сплетни принес его друг Алексей. Тот самый детектив. Заявление в ЗАГС не подали, но собираются подать на днях. Ну и пусть. Мне то что с того. Мне ни жарко ни холодно.

Я занималась только ограблением. И попросила Леху собрать сведения про некоторых людей.

– Вот зря я говорила, что опера хорошо поработали в деле об ограблении. Погорячилась я. Недоделкины они.

– Это с чего такие выводы. –Леха был удивлен.

– А с того. Вот смотри, что это за машина? Сколько она здесь стояла? Куда потом поехала? Ни на один вопрос насчет этой машины нет ответа. Они не удосужились ее даже проверить.

– Но она же не на месте преступления. Надругой улице стояла. –Леха пытается оправдать головотяпство.

– А тебе не кажется странным, что по ходу там ни одной камеры не было. Если бы я хотела спрятать деньги. Я бы именно в эту машину их положила.

– А дальнейший маршрут установлен куда она уехала? – Леха меня понял с полуслова.

– Никаких данных. Не удивлюсь, если окажется, незадолго до преступления ее купили на хлам по доверенности или вообще угнали. Хотя лично я угонять не стала бы. Рискованно.

– Думаешь в ней деньги были?

– Может быть. И вот про этих людей можно узнать где родились, где служили. Где учебка у них была. И все вплоть до ограбления.

– Ничего ты работенку задала. – Леха сначала вроде взбрыкнул. Затем смотрю глаза загорелись.

– Ага! Взял след, ищейка! – решила его поддразнить.

– Самому интересно стало.

Мы стали с Лешей часто общаться. Его тоже это дело заинтересовало. Может надеется страховые получить… Когда ограбление произошло, то там награду за информацию обещали.

Но я первой найду. Он еще ничего не понял. И в целом саму схему грабителей пока не раскусил. А я уже поняла. Осталось только пройти по следу и взять приз. Деньги пока в целости и сохранности. Их просто взять некому.

А тем временем Гена пытался соскочить со свадьбы. Он по дурости своей сказал, что готов жениться на Лариске. А все из-за того, что она вкусно готовит. Но пока удается поход в ЗАГС оттянуть. Зубы он ей заговаривает, что без знакомства с родителями неправильно нести заявление в ЗАГС. Он должен невесту с родителями познакомить. Лариска наживку заглотила и просто ждет. Пока не наседает. Так Гена получил передышку. Да и мама, как оказалось, получила травму – сломала ногу, упала на улице. Поэтому к нему, пока гипс не снимут, приехать не может.

Он же к маме мотался, как на работу и просиживал допоздна. Специально так, чтоб Лариска не пришла к нему и не осталась ночевать. Он ее уже не хотел. И как от нее отбрыкаться просто не знал. Еще свадьба эта дурацкая.

– Когда собираетесь заявление подавать?

– Да мам, сначала ты выздоровей. Потом уже про свадьбы будем думать. – разговор Гене перестал нравиться.

– Ох. Как бы найти ту стерву, которая меня толкнула. –мама вздыхала потому, что сроду она столько не лежала в постели. А теперь пришлось, перелом был сложный.

– Где ее теперь найдешь. Никто ее не видел, кроме тебя. Ты ее тоже мельком видела. Ты ее хоть запомнила? –Гена пытался эту бабенку разыскать, но никто по его описанию не признал. Так что безрезультатно.

– Если бы я ее увидела, я бы сразу ее узнала. Представляешь, она мимо меня просто пробежала. Толкнула, посмотрела, как на пустое место и убежала. А ведь видела, что я встать не могу, что мне помощь нужна.

– Ну ничего, мам. Ты страховку получила. Нога хорошо заживает. И от работы отдохнешь. Да и найду я ее потом. И ноги ее повыдергиваю. И в задницу ей засуну, чтоб ковыляла и вспоминала. – Гена злился от того, что в данном случае он оказался беспомощным.

– А ты пока к своей невесте приглядись. Зачем жениться в спешке? Скорая какая-то свадьба… Она же не беременна?

– Нет. Не беременна. Да и беременность в нынешнее время не повод жениться. – Гена высказал свои мысли вслух.

– Не повод, но я тебя учила быть ответственным. Так что сам думай.

– Если не беременна и жениться на ней не хочешь, то перестань с ней спать и встречаться. –это уже отец принял участие в разговоре.

– Уже перестал.

– Так вот почему ты часто у нас стал бывать? – шутливо возмутился отец.

– И поэтому тоже. Ну ладно, родители, мне пора. Мам, выздоравливай. Пап, мам, я вас люблю.

– Приезжай завтра, да и когда захочешь. Мы по тебе скучаем.

– Угу.

Гена вышел на улицу. И вдруг, начал опять звонить телефон. Гена посмотрел – снова Лариска. Седьмой раз за полдня. Вот прилипла. Любая другая уже поняла бы, что от нее просто прячутся. А до этой все не доходит.

– Достала. А, блин, скажу все, как есть. –и в телефон –Алло.

– Гена, еле до тебя дозвонилась. Я сегодня приеду. – вот обнаглела приеду и все тут, говорит, как о деле уже решенном. А его спросить уже не надо?

– Не надо, не приезжай.

– Что значит не приезжай? Ты меня видеть не хочешь? Ты меня бросаешь?

– Да. Лариса, Не приезжай и не звони мне больше. Не будет свадьбы.

– Так знай, скотина, это не ты меня бросил. Это я тебя бросаю.

– Хорошо. Ты меня бросаешь. Я тебя понял. Все. Не звони мне больше.

– Ты, козел, урод … – она еще что-то там орала в трубку.

Гена со счастливой улыбкой нажал отбой. Все оказалось проще пареной репы. Сама «невеста» нарвалась. И вроде бы его бросили, а ощущение такое, как будто джек-пот в лотерею выиграл. Кандалы с него сняли!

Домой Гена летел как на крыльях. Теперь осталось родителям рассказать и все. Он свободен!

Очнулся он только в чужом дворе. Да надо же. Он по привычке в двор Ирины приехал. Вот к кому его до сих пор тянуло. Вот зацепило его, так зацепило. На автопилоте сюда прилетел. Пойти что ли подняться… Да нет. Не откроет. Да и время позднее. Гена сидя в машине смотрел на окна… «где любимая живет» мелькнуло в голове. И тут же себя одернул. Какая любимая. Все, больше ничего общего между ними нет. Решил для себя и спокойно поехал домой.

Рано утром забежала в гости ко мне Мара. И сразу с порога начала выяснять.

– Ты что с моим классом сделала?

– А что не так?

– Да они с тобой по английскому за две недели такой супер скачок по знаниям сделали. Раньше все бубнили что-то под нос, как к доске вызовешь, как из-под палки учились. А теперь с такой охотой и на урок идут и учатся и главное требуют новые слова им давать. Ты их что, заколдовала?

– Мариш, вспомни, когда мы с тобой всерьез английский учить начали?

– Как когда? Когда преподом Верушка стала.

– А почему помнишь?

– Интересно с ней было… Вера Андреевна классная тетка была. Юморная.

– Я просто ее методику применила. Вот класс и ожил. Элементарно, Ватсон…

– Слушай, ну ладно ученики. Директор-то наш, Михаил Петрович, тоже взялся на уроки иностранных нет-нет, да приходить. И кстати, он с немкой поладил.

– В каком смысле поладил?

– В смысле любовь – морковь. Стал шпрехать на немецком.

– Да ладно? Хотя она-то по нему давно уже сохла. Стало быть и он ее красоту заметил…

– Она так приоделась. Это все ты, небось ее вымуштровала? Она раньше в одном и том же костюме приходила. У учеников даже загадка была: «Зимой и летом одним цветом» – отгадай.

– Ольга Карловна.

– Откуда знаешь.

– Так слышала, когда младшие классы хихикали.

– И что? Пожалела и как истинная самаритянка предложила помощь?

– Она сама ко мне подошла и попросила помочь.

– А ты, конечно, не отказала.

– Нет, не отказала. С Петькой ходили в магазин, одежку прикупить и Ольга Карловна с нами пошла. А мы не были против. Зато повеселились от души.

– Преобразила ты нашу образину качественно. Прости за каламбур. И как тебе это удалось?

– Зря ты так. Красивая баба, только запущенная и неухоженная.

– Значит точно твоих рук дело.

– Да это Петька все советовал. У него вкус есть, как оказалось. А ей надо было имидж сменить. В таком месте работает. Она меня по немецкому натаскала. Так что это скорее был симбиоз. Она мне помогла, а я ей.

– И откуда что берется. – Мара мне не поверила. Но вслух сомнений своих не высказала. –Ты знаешь, я все оставлю, как у тебя было. Ничего менять не буду. Так глядишь, спецов хороших из олухов выращу. Как нашу Верушку меня дети вспоминать добрым словом будут. Как думаешь, будут вспоминать добрым словом?

– Будут. Они и так по тебе скучали две недели. А теперь крепись – насмерть залюбят.

– Ага. Догонят и еще полюбят.

– Кстати, как твой жених-то. Как отдохнули?

– Какой он жених. Он, как оказалось, женат и дети есть.

– Не горюй. Зато отдохнула. В кои-то веки за границу съездила.

– Съездила… -Маринка чуть не разревелась.

– Что-то произошло?

– Он через неделю домой усвистал к жене и детям.

– Но ты-то отдохнула до конца? Так чего расстраиваться? Мара, не надо, не кисни. Будут еще мужики. Лучше этого вруна.

– Да не кисну я. Все нормально.

Мы еще пособирали новости, считай посплетничали, про общих знакомых. Перемыли учителям и ученикам кости. И довольные друг другом разошлись. Вернее Маринка пошла домой. Уже веселая и отдохнувшая душой.

А после полудня ко мне во двор прикатили подручные Кощея. Чтобы не пугать моих домашних, позвонили на телефон. Я вышла к ним во двор. Оно и понятно. Вид у них и лексикон все равно бандитский, хоть и стали слегка цивилизованными. Приоделись, а повадки-то остались. Соседки на лавочке сразу замолчали, прервав свою политинформацию, стали смотреть мне вслед.

– Ирина, с тобой все в порядке? – крикнула мне тетя Катя.

И демонстративно засняла на смартфон машину, в которую я собралась сесть. Сделала еще несколько фотографий.

– Все нормально, теть Катя.

– Как бабки за тебя переживают. А вон та так вообще сняла нас.

– Ну а почему бы нет. Я им плохого ничего не делала. И смысла в этом фото нет. Тут во дворе везде скрытые камеры установлены высокого разрешения. Двор снимается в режиме реального времени и видео сразу на хранение отправляется.

– Предупреждать надо.

– А зачем? Вы разве что плохое в отношении меня задумали? А если нет, так чего вам переживать? Или кто-то из вас в розыске? Так запись не в полицию идет, а частникам.

– Что, и грабить вас перестали?

– И грабить перестали, и хулиганить, и вообще все стало во дворе спокойней. А с какой целью интересуетесь?

Они отвечать на мой вопрос не стали. Только стали какими-то хмурыми.

– Долбанные IT-технологии. –все-таки не вытерпел один и высказался вслух.

Сели по машинам и поехали. Приехали к дому Кощея быстро. На мои вопросы они почему-то не отвечали. Хранили молчание. Так и ехали молча. Честно говоря, я порядком струхнула. А потом думаю, пусть будет что будет.

Встретил нас тот же мужчина средних лет. Почему я его запомнила из всей этой когорты? Так не вписывается он никак внешне в эту шатию-братию. Торчит во дворе как инородное тело.

– Какие люди. – этот тот самый морпех, который тогда от изумления свой телефон уронил.

– Здравствуйте, Ирина. – это меня вышел встречать на крыльцо сам Кощей.

– Здравствуйте. Я вам зачем-то понадобилась? Что-то случилось? –решила разговаривать с почтением, а то не знаю ведь зачем меня сюда притащили.

– Да ничего не случилось. Просто хотел тебя видеть и поговорить.

– А вы неплохо выглядите. Поправились. Как самочувствие?

– Не поверишь. Раньше язва мучила. А теперь с того дня ем все, что готовит наша кухарка и нормально себя чувствую. Бывают же чудеса.

– Но вы все равно не злоупотребляйте. Это вы чудеса еще не видели.

– Покажешь?

– Не умею.

– А сама видела? Чудеса-то?

– Видела.

– Ну пойдем в дом, милая, а то холодно.

– Пойдемте. И правда холодновато. –думаю убивать меня не будут. По крайней мере, не здесь и не сейчас. Но в целях собственной безопасности решила следить за языком: поменьше говорить и побольше слушать.

– Пойдем со мной.

Мы зашли в комнату. Там он сел в кресло и указал жестом, куда сесть мне. Напротив себя посадил, чтоб в глаза смотреть, когда отвечать буду. Излюбленный способ уверенных в себе людей. Ну что ж, мне скрывать нечего.

– Теперь ответь мне на мои вопросы честно.

– Спрашивайте.

– Я боли не чувствую с того раза.

– Как я вам и обещала. Я не обещаю того, в чем не уверена.

– А язва. Ты говорила, что остальную боль я чувствовать буду. А у меня желудок перестал болеть.

– Побочный эффект. Или вы на меня за это в обиде? Вы вон поправились. Уже не такой, извините, явный Кощей. Будут еще кое-какие плюсы. Ну вы это сами поймете.

– Уже понял. И спасибо тебе. Я себя человеком почувствовал, а не развалиной.

– Извините, но хочу спросить вы намерены соблюсти условия договора? Или решили пересмотреть условия. Решили, что для меня слишком жирно будет?

– Ты мне сейчас намекаешь, что деньги нашла?

– Нет, пока не нашла. Но по следу иду…

– Уверена?

– Уверена.

– Не расскажешь?

– Нет не расскажу. Много пока неясностей. И непоняток. Вот вы в везение верите?

– В общем да. А что…

– Вот в этой истории у грабителей все до мелочей было продумано. Но жизнь такая штука. Либо они супер невезучие люди. Либо боженька решил над ними посмеяться вволю! Такую трагикомедию всевышний закрутил. И все хитрованы кукиш с маслом получили…

– Я к чему тебя сюда привезти приказал… Если деньги не найдешь, мои тебя не тронут. Так что если не получится, то не переживай. И еще. Не знаю, как сказать. Давай я тебе за помощь мне заплачу сейчас. А то мало ли не доживу. И получится с долгом уйду туда… А ты сама говорила, что ад есть.

– Нет. Не надо сейчас. Работу я не до конца сделала. И рано вы не умрете, даже не думайте. Ну если только вас пристрелит кто, или несчастный случай. Но от рака не сейчас.

– Почему ты так уверена? И когда же?

– Как я деньги найду. Так и скажу. А пока рано.

– И денег не возьмешь?

– Нет. За эту помощь не возьму. И еще. Вы к врачу онкологу сходите на прием.

– Зачем?

– Думаю из-за вас сильно врачи удивятся. И язву проверьте…

– Ты все-таки подумай над моим предложением.

– Подумала уже. Мой ответ нет. Я люблю деньги зарабатывать. А не на халяву получать. Эти я не заработала. Я могу ехать?

– Да. Сейчас тебя отвезут. До встречи.

– Будьте здоровы.

– Твоими молитвами…

Только вышла за порог комнаты, как ко мне подлетел кардиолог. Ну помните, тот самый грузин, который оживлял Кощея. И затараторил, частично на русском, частично на своем грузинском. Я так и не поняла, что он хочет.

– Зураб, оставь ее в покое. –это морпех попытался грузина от меня оттеснить. Только толстяк так просто сдаваться, видимо, не привык. Он у него под руками прошмыгнул и попытался меня потащить в сторону своего дома. Это единственное, что я поняла из всех его причитаний. Вышла Семеновна – повариха Кощеева.

– Что, дочка, даже чаю со мной не попьешь? Я к твоему приезду наготовила всего. – смотрит так на меня приветливо. Ну как тут отказаться. Тем более, что мне приготовленное Семеновной в прошлый раз понравилось. И рецептик для мамы хотела спросить.

– Попью, если это для вас удобно и вас не затруднит. –Семеновна расцвела.

Зашли на кухню. А там такие запахи, что язык съесть можно. В общем наелась я на ночь глядя. Поговорили с поварихой. Она мне про себя рассказала. Как к Кощею устроилась поведала. А оказывается, Кощею-то человеческие чувства не чужды. Вон Семеновну на улице замерзающую подобрал. Отогрел…

Но уже почти настала ночь и мне домой давно пора. Хорошо хоть своих предупредила, что скоро приеду.

– Спасибо большое. Все было очень вкусно.

– А я-то думала, что мои парнишки такие культурные стали? А они с тебя пример берут. Благодарят меня за вкусно приготовленное. А раньше даже не замечали. Приятно было с тобой познакомиться, дочка. Еще заглянешь?

– Обязательно. Скоро загляну. У меня тут еще дела есть. До свиданья. Ой, извините, а как вас по имени-отчеству полностью?

– Александра Семеновна.

– До свиданья, Александра Семеновна.

– Счастливо, дочка.

Со всеми попрощалась. Сели по машинам и поехали. И вот зачем такой эскорт? Две машины гонять… Проехали мимо дома Зураба. Из-за ворот выглядывал и махал рукой кардиолог. То ли к себе зазывал, то ли прощался…

До дома домчали быстро. Как только зашла домой, так сразу спать пошла. Ужас, как устала, как будто вагоны разгружала.

На следующее утро поехала по тем адресам, которые мне Леха детектив дал. Сначала в центр.

Здесь жила семья убитого водителя Бажова. Он сначала по контракту служил, затем работал в инкассации несколько лет. Теперь понятно, зачем он на контракт подписался. Здесь коммуналки. Так, вот квартира 97. Бажовы есть. Значит кто-то из семьи здесь живет. Или просто надпись под звонками не сменили. Тогда соседей поспрашиваю. Лишней информация не бывает.

Позвонила три раза. На звонок долго никто не откликался. Я уж собралась уходить, как дверь распахнулась. В дверях стояла бабушка, больше похожая на мумию.

– Здравствуйте. Я к Бажовым.

– Что надо?

– Видите ли Павел Бажов раньше здесь прописан был. Он служил по контракту. Ему деньги причитаются. Не все выплатили.

– Деньги – это хорошо. –распахнула дверь настежь, пропуская меня внутрь.

Вопреки всем моим ожиданиям, коммуналка была чистенькой. Ничем не пахло. В коридоре стояла добротная мебель и царил полный порядок. На стенах дорогие обои. Пол паркетный. Честно говоря, я была удивлена.

– Что, бардак ожидала увидеть? – пробасила бабулька.

– Ну да. Обычно в коммуналках светопреставление. Грязь, крики, ругань, в коридоре хлам.

– Тоже хлебнуть пришлось?

– Нет. Подруга в коммуналке жила.

– У нас уж годков шесть порядок. Как новые соседи въехали. Арендаторов теперь никто не пускает. Вот для себя скинулись и ремонт сделали. Детей нет, пакостить здесь некому. Соседи тихие. Тишина и покой настали…

– А скажите, вы Бажову Павлу кем приходитесь?

– Бабка я его. Родная. По материнской линии. Только вы его-то зря ищите. Он погиб семь лет назад.

– Я знаю. Видите ли, в армии ему не все доплатили. Когда пять лет назад стали проводить проверку, вскрылись махинации. Пока суд да дело, теперь всем, кому не доплатили тогда, мы обязаны деньги доначислить и перевести. А куда переводить, когда он умер? На старый счет, так он закрыт. Вот и приходится родственников беспокоить. Там сумма-то небольшая. А геморрой мне большой. Поди разыщи, перечисли. –о, господи, что я несу. Она меня сейчас раскусит и пинками отсюда погонит.

Смотрю, а на ногах у нее такие тапочки красивые. Сама бабка такие бы не купила. Судя по виду ее. И халат так ничего. Приличный. А главное дорогой.

– Какие тапочки у вас замечательные. Под халат очень подходят.

– Внучка купила. Настенька не забывает меня старую. Помнит добро.

– Ваши внуки Настя и Паша с вами жили? А родители их как же?

– Их родители погибли, когда дети еще маленькими были. Государство быстро квартиру у них отобрало. Квартира служебная была. А коль отец погиб, то и детей на улицу.

– В детдом что ли?

– Побыли они в детдоме месяц, пока я документы оформляла. Но что такое детская жестокость, они и за месяц хорошо узнали.

– У меня подружка Лилька Джапарова детдомовская была. Я хорошо знаю, что такое детдом. Часто к ней в гости приходила. Но она к нам чаще. Намного чаще. Так что можете не объяснять. Ее родители погибли и старшая сестра ее принимать в свою семью отказалась. Мол не потянет по деньгам. Так она в детдоме и оказалась.

– Ну и как подружка? Приличным человеком стала после детдома?

– Да. Учит в универе. Преподает зарубежный фольклор.

– Муж? Дети есть?

– Муж есть. Трое детей.

– Ой что-то ты врешь. Она же молодая поди, откуда трое?

– Двое – приемные. Ее единокровные брат и сестра. Она их из детдома забрала, когда ей восемнадцать стукнуло. Разыскала родню и опекунство оформила. И один свой. Правда она шутит, что у нее четверо детей. Четвертого, говорит мне свекровь на время подкинула, отдала на воспитание.

Тут бабка не выдержала и захохотала в голос.

– А я всегда думала, что детдом приговор, оттуда нормальными не выходят.

– Разными выходят. От человека зависит. – хорошо, что вспомнила про Лильку. Кстати у нее день рождения скоро. Надо не забыть.

– А как тебе-то такой благополучной родители позволили с детдомовскими дружить?

– А что такого? Они часто к нам на дачу приходили в гости и мама их всегда привечала.

– Ну-ну. Жалостливая, стало быть. Они потом вас не отблагодарили? Вашу дачу не обнесли?

– Да нет, не обнесли. Детдом недалеко от наших дач был. Они по садам лазили от голода. Просто элементарно есть хотели. А у нас деревья плодовые некому было обирать. Вот мама их и привечала. Пироги пекла ягодные. Булочки стряпала. Морсы делала. Подкармливала, в общем. Двойная польза: их подкормит и воровать они не полезут к другим. В жизни не все устроились нормально и частенько приходят к маме в гости посоветоваться. Она им вместо мамы и была. Такой общей мамой на лето и на выходные. Одна на всех, как говорится.

– А вот мне по жизни таких людей не попадалось.

– А что вы так расспрашиваете? Ваши внуки после детдома озлобились?

– Да не то слово. Стали какими-то циничными. Быстро их там за месяц жизни научили и правду жизни растолковали.

– Стали жить по закону джунглей?

– Что-то вроде того: у слабого отберут. Сильному прислужат.

– А мне-то с моими проблемами что делать? Как вашу внучку найти? Наследников надо всех вычислить. Чтоб потом какой в суд на нас не подал…

– Где ее найти не знаю. Она сама всегда появляется. И ни адреса ни телефона не оставила.

– Но недавно была, раз тапочки с халатом купила.

– Была. Да только меня дома не было. Прихожу от соседки. А на постели к дню рождения подарок. И записку сосед оставил, что это от внучки. Я ее давно саму не видела. Много лет. Только вот подарки получаю. Стало быть она жива. Теперь она долго не проявится. Того не понимает, что я тоже не вечная. Вот так помру и похоронить некому будет. – и заплакала горькими слезами.

Это настолько было неожиданно, что я растерялась и стала ее просто по человечески жалеть. Еле успокоила. Мы еще почти час проговорили. Она много чего порассказала и про Настеньку – «золотую ручку». И про своего любимого внучка Пашу.

Альбомы достала из шкафа и фотографии мне показывала и рассказывала, рассказывала. Видно много у человека накопилось. На мой взгляд такая гадина и эгоистка Настя выросла, что мама не горюй. А бабке все равно «родней и милей нет людей».

Представляете вот так всю жизнь на кого-то горбатился, холил, лелеял, а он тебя только на день рождения дистанционно поздравляет. Успокоила, как могла бабульку, посочувствовала, выслушала. Оставила свой номер телефона и пошла по другим адресам.

Следующим в моем списке был застреленный урка, участвующий в ограблении. Щепалин Сергей. Тут вообще за МКАД пришлось ехать. Жил он в Реутове. Вроде и Москва рядом через дорогу и чувствуется, что это уже не Москва. Пьяных много. Откуда их здесь так много на улицах? Вроде этот квартал новый… И куда участковые смотрят?

Так, вроде нашла. Вот этот дом на улице Октября. Уже становится интересно. Урка прописан был в практически новом доме. Я думала приеду, там старый дом. А это новостройка. Откуда у сиделого деньги на новостройку? Вопросов уйма. Хотя стоп. Здесь он был прописан еще до ограбления. Мало ли какими темными делишками он занимался… По документам-то он нигде не работал. Ну что ж, пойду на разведку.

Набрала в домофон номер квартиры. Домофон не отвечает. Вышли жильцы из подъезда, я внутрь зашла. Поднялась на нужный этаж. Дверной звонок не работает. И как до хозяев достучаться?

Позвоню-ка я соседям может они подскажут. Соседи – это наше самое уязвимое место. Они знают все. Даже то, что мы порой забыли или даже не запомнили. Это кладезь информации.

Для моих целей соседи тем более подойдут. Набрала соседнюю квартиру. Эти вроде приличные. У них видеодомофон. Может откроют и просветят меня насчет соседа. Замок щелкнул. Стало быть, им интересно, кто я такая и зачем к ним пришла. Зашла в тамбур. Навстречу мне вышел такой бугай, что ого-го. Метра два ростом и косая сажень в плечах. Ну теперь-то понятно, почему мне без вопросов дверь открыли.

– Здравствуйте. Вы извините меня за беспокойство. Но мне нужны ваши соседи справа.

– Так им и стучитесь.

– Ну да. Я домофон набирала, а он не работает. И звонок не работает. Поэтому вот рискнула вас побеспокоить. Извините еще раз.

– Стучите им. А я посмотрю…

И сам не уходит. Смотрит, что я делать буду.

Я постучала. За дверью зашевелились. И слышно что-то упало.

– Дома явно кто-то есть. Только не открывает.

– И не откроет. Сын инвалид, а мать я недавно в магазине видела. Она, скорее всего, еще не пришла. Да вы зайдите. Можете у нас ее подождать. – это наш разговор услышала женщина и подошла к двери.

– Ты почему гостя на пороге держишь? –это она уже молодому богатырю высказала. И опять переключилась на меня.

– Да вы заходите, не стесняйтесь.

– Еще раз извините за неудобство.

– Да ничего страшного. Проходите. Чаю будете?

– Не откажусь. –а что еще мне делать. Мне же разговорить соседей надо. А как еще это сделать, если не за чашкой чая?

– Вы из собеса?

– Нет. Видите ли я вообще поговорить хотела с родственниками Щепалина Сергея. Меня Ирина зовут. А к вам я как могу обращаться?

– Елена Владимировна. Значит не из собеса. И главное не соврала. Другая врать бы стала. Изворачиваться. Ну что ж сиди у нас, пока Надежда не придет. Только Надежда навряд ли с тобой говорить про брата своего будет. Ей еще семь лет назад нервы потрепали изрядно. По милициям затаскали.

– Понимаю.

– Да нет, не понимаешь. У нее сын больной с детства, родовая травма. Ей работать надо. А ее по милициям и судам таскать начали. Вот Надя через брата своего хорошей работы тогда и лишилась. Она и так от него ничего хорошего не видела. А тут он даже после смерти ей нагадить умудрился. Еще и безработной осталась.

– И никто из родни руку помощи ей не протянул?

– Помочь никто или не смог или не захотел. Родни-то много, да все равно с такой родней лучше сиротой быть.

– Пьют?

– Пьют, сидят, воруют…

– Украл, выпил, в тюрьму. Опять украл, выпил, опять в тюрьму. Не жизнь, а романтика! Джентльмены удачи, все как один?

– Вот точно, как ты сказала. Не убавить не прибавить. – Елена Владимировна засмеялась. На смех матери пришел богатырь.

– Это сын мой Иван. –похвасталась она.

– Я так и поняла, что сын. – а сама слышу в соседней квартире дверь хлопнула. Значит сестра Щепалина пришла.

– Ну иди. Соседка из магазина пришла. А то давай, с тобой пойду. Может, если ты со мной придешь, Надежда с тобой и поговорит. Ей выговориться надо. Представляешь, ей и поговорить не с кем. Горем или радостью поделиться.

– Пойдемте. Даже рада буду.

Подошли к соседской двери. Елена Владимировна постучала.

– Надежда, это я, в гости пустишь?

Дверь распахнулась.

– Здравствуйте.

– А это кто? – и в меня пальцем тычет. Худая как щепка. Недоедает что ли?

– Это Ирина. Она о твоем брате поговорить пришла.

– Нет. –и начала дверь закрывать.

– Подождите. Я соседка матери застреленного инкассатора.

– Кого? –чуть приоткрыла дверь. Любопытная.

– У застреленного инкассатора есть мать. Она жива. Я ее соседка.

– А вам с какого перепуга мой брат интересен? – и опять закрыть пытается.

– Так перед нашими дверями зарезали дружка вашего брата. Обвиняют мою соседку Наталью. У нее сын несовершеннолетний. Если ее посадят. То его сдадут в детдом. Парня жалко… -пытаюсь всю эту схему быстро выговорить, пока она дверь окончательно не захлопнула.

Дверь приоткрылась.

– А родни у них нет что ли?

– Есть бабка алкашка и дядька вор. Таким не только ребенка, кошку дворовую не доверить.

– А про мать инкассатора наврала?

– Нет. В одном подъезде проживаем. Она на шестом живет. Мы на втором. У меня 48 квартира, у Натальи с Петькой 47. Убили Андропова Андрея.

– Пацана Петькой зовут? Как моего. И моего, случись что со мной, в детдом сдадут… Заходите. Сейчас все и расскажешь поподробней. Только, извините, у меня ничего нет к чаю.

– Ничего, я все купила. Куда нести?

– На кухню. Куда еще… Подготовилась?

– Меня мама учила с пустыми руками в гости не ходить… Извините, если невольно обидела.

– На обиженных… ну сама знаешь. Выкладывай. Чаевничать будем.

– А сын? Он не будет?

– Он больной. Многие люди смущаются. Многие брезгливо отворачиваются. Ты из каких?

– Не из этих, точно. Он сладкое любит?

– Еще как! Петька. К нам гости.

Зашел обычный ребенок с ДЦП. Ну вернее не зашел, а заехал. Сейчас таких запросто на ноги ставят и социализируют.

– Извините за наглость, а вы реабилитацией занимались?

– Денег нет на реабилитацию. На его пенсию по инвалидности живем. Вот когда престижная работа была, тогда занималась. А сейчас еле на проживание хватает. Подгадил мне брат. Одно хорошо – застрелили его. Так хоть он с нами жить перестал. А то мучение было, когда он с зоны откинулся. Пришел сначала сам сюда жить. А потом и друзья сюда захаживать стали. Постоянно. А сколько раз он Петю колотил…

– Петьке сейчас сколько лет?

– Одиннадцать, почти двенадцать.

– Он четырехлетнего лупил? Сволочь. Он что, больного маленького младенца бил? Это кем надо быть?

– И ребенка и меня. В общем хлебнули мы с ним. Да сейчас все по порядку и расскажу.

И стала рассказывать. Этот Щепалин подонок еще тот был. Подленьким он был еще со школы. Задирал и избивал слабых. Пресмыкался перед сильными. Ябедничал. И врал. Врал всем и постоянно. По любому поводу. Не потому, что надо. Просто так, из любви к искусству. А поскольку был не самым умным, то на вранье его часто ловили. И били его за вранье часто.

Сама Надежда вышла замуж по любви. Но когда родился больной ребенок, муж сказал, что ему инвалид на хрен не сдался и ушел к другой. Он с Надей развелся и стал всем говорить, что ребенок нагулян и не от него. На алименты Надежда не подавала. Просто лишила его через суд родительских прав, чтоб случись с ним что он Пете не смог бы на шею сесть. Надежда была с Петей прописана в квартире. Дом был под снос. Вдруг прибегает брат и предлагает ей его прописать. Поскольку их будет две разных семьи, да еще разнополые, то они получат больше на одну комнату. А это не однокомнатная, а уже двушка по нормам на человека.

– И я от жадности позарилась и прописала брата. Он обещал, что претендовать на комнату не будет. Пока он сидел, все было нормально. Только около восьми лет назад он с зоны в очередной раз вышел. И понеслось. Пьянки, гулянки, друзья воры, хулиганы и пьяницы. Доходило до того, что в своей комнате теперь у нас и холодильник и стол и кровати стояли. В общем выживал он нас всеми возможными методами. А потом стал бить.

– А участковый что?

– А участковый ничего сделать не мог. Ручки коротки. Он ведь нас бил, чтоб синяки не оставлять. А если оставались синяки, то он отпирался. Говорил, что синяки я сама себе ставлю, чтоб одной с сыном в квартире остаться, а его посадить. Участковый просто не знал кому верить. А затем Сергей сказал, что продает свою комнату. Если мол хочу, то могу выкупить. Сумму назвал приемлемую. Я тогда чуть в кредиты не залезла. Плохо так говорить, но хорошо, что его убили. Вовремя его убили. Теперь мы сами себе хозяева. Если бы его тогда не застрелили, я сама не вытерпела бы и убила его. Одно останавливало. Петю тогда в детдом бы сдали. А я ради Пети все готова вытерпеть.

– Вот и я решила понять, кто дружка Сергея прикончил, чтоб наш Петруха сиротой и детдомовцем не стал… Наталья тюрьму не переживет. А может какие фотки брата остались. Его друзей, подруг, любовниц. Может помните что-то? Любая мелочь, зацепкой может стать.

Разговаривали мы с Надеждой долго. Только поздним вечером я хватилась, что домой надо. Отзвонилась маме, что уже еду.

– Ты завтра приходи к обеду. Я тебе все и расскажу и покажу. Просто мне фотографии искать надо. Они вообще на балконе. Все его вещи на балконе. А там бардак. На ночь глядя туда лезть, соседи разорутся. Да и спать уже пора. Приходи завтра. Только обязательно приходи.

– Хорошо. Приду.

Вышла на улицу. А тут такой снег. Красотища вокруг. Снег под ногами хрустит, как в детстве. Поехала домой. Приехав, даже ужинать не стала. Завалилась спать.

Видите, как сильно разговоры задушевные выматывают. Бедные психологи и психотерапевты. Тут два дня выслушиваю других людей. А уже еле ноги таскаю. А вот интересно: сколько чужого горя без ущерба для здоровья можно переслушать? Это если через себя пропускать, то скоро сам психом станешь…

Надо завтра с утра с маман переговорить. Попробовать этому мальчику помочь хоть чем-нибудь. И к соседке Нади заглянуть надо бы. По-моему, она что-то вспомнила и рассказать мне хотела. А пока спать. Завтра рано вставать. Дел много.

Утром проснулась от грохота кастрюль. Так, понятно, Петька на кухне хозяйничает. Только он так эксклюзивно греметь всеми кастрюлями разом может. А мама тогда где? Куда с утра рванула? Блин, мне же надо было с ней поговорить…

Ладно. Сначала душ. Затем завтрак. Потом разговоры с мамой. После поеду в гости. В магазин еще надо бы забежать. Петьку, что ли с собой взять? Нет. Он без Грейса не поедет. А второй Петя вдруг собак боится? Потом возьму как-нибудь. Если будет оказия…

После душа зашла на кухню. Сидит Петька с Грейсом. И судя по тому, как себя ведут где-то что-то они напакостили.

– Колись, где накосячили?

– Это не я, это Грейс.

– Что сделал?

– Укусил бывшего хозяина. Но тот сам первый полез его пинать.

– Грейс теперь твоя собака и пинать его он не имеет права.

– А он говорит, что пес на него кинулся и он его в ответку пнул. Он сказал, что участковому заяву накатает и пса усыпят. – Петька сидит сопли пузырями…

– Если не врешь мне, и он первый начал, то собака защищалась. Тогда к Вере Михайловне сходи. Она тебе записи с камер возьмет и скинет на смартфон. Видео лучшее доказательство. А потом к этому соседу сходим вместе. Кстати, как твой питомец его укусить умудрился?

– Через намордник цапнул. На видео это скорее всего видно будет.

– Через намордник? Что-то я сомневаюсь. Может хитропопый сосед от злости соврамши… И никто его не укусил. Врет, чтоб тебя запугать, чтоб ты участковому заяву на него не накатал. Грейсюта, как себя чувствуешь? – пес в ответ заскулил. Вот он правда все понимает?

– Я полетел. –уже в дороге прокричал Петька. И смылся с Грейсом на пару. Только их обоих и видела. Стало быть, гремел посудой специально, чтоб меня разбудить и совета спросить. Хитрый Дмитрий…

Пока завтракала, вернулся Петька. Показал записи.

– Ну что, Петруха, теперь можно пойти кошмарить злобного соседа. Только ты молчи. Я буду говорить.

Пошли к соседу. Открывает такой наглый кабан. И сразу с места в карьер орать начал на меня.

– Я вашего ублюдка посажу. Мало того, пса вашего паршивого усыпят. И платить мне будете за моральный ущерб. И он мне костюм дорогой порвал еще и за это заплатите.

– Уважаемый, во-первых, Петя не ублюдок, а законнорожденный, рожден в браке, чему есть подтверждение – свидетельство о рождении.

Во-вторых, пес у него не болеет паршой, и вообще ничем не болеет, о чем также есть справка от ветеринара. Посадить несовершеннолетнего Петра за якобы укус собаки вы никоим образом не сможете, нет такой статьи в уголовном кодексе Российской Федерации, максимум ему выпишут административный штраф, и то навряд ли, поскольку пес до вас на самом деле даже не дотянулся. Стало быть укусить вас, тем более через намордник, он никак не смог бы. Попортить вам шкуру вашу и костюм, якобы дорогой, соответственно тоже. Костюм у вас дешевка – в нем швы кривые…

И в третьих, это мы можем привлечь вас за клевету, за то, что вы разносите порочащие честь и достоинство Петра и его матери свои клеветнические измышления.

Кроме того, мы имеем право стребовать с вас через суд по закону моральный ущерб, поскольку вы обматерили нецензурной бранью Петра, назвав его малолетним пед…растом, что не соответствует действительности. У Петра есть девушка, она женского пола, и стало быть Петр гетеросексуальной ориентации. Чего не скажешь о вас.

– Ты чо бл…дь, намекаешь, что я пид…р?

– По-моему мнению только пед…раст может пнуть собаку и обидеть ребенка.

– Ты, овца, ты чего городишь? Твой пацан брешет.

– Во-первых, я вам не овца. И считаю это оскорблением. Я человек. Наш разговор записывается. И за это оскорбление я вас также привлеку к суду. Кроме того, в подтверждение наших слов, мы готовы предоставить и участковому и суду записи с видеокамер и аудиозапись. Теперь эти записи будут являться доказательствами в суде.

– С каких камер? Чего городишь?

– С видеокамер, которые поставили во дворе во избежание совершения преступлений. Камеры были установлены в связи с участившимися кражами по решению совета дома и по решению собрания владельцев квартир. Законно.

– Не слушай ее, она блефует, нет там никаких камер. – из-за спины соседа выглянула его сожительница.

– Могу вам на телефон сбросить видео с камер, чтоб вы убедились, что я говорю правду. А врете как раз вы. Давайте номер свой.

Он продиктовал мне номер своего мобильного. Я сбросила видео. Он посмотрел. И открыл рот. Быстро закрыл дверь, чтоб его сожительница не обострила отношения с этой барракудой (барракуда – это я, если кто не понял) и не сделала хуже. Это из-за нее он на собаку взъярился. Она пока шли по двору все зудела и зудела, что мол у него собаку породистую за просто так забрали. Могли бы продать. И он поэтому, мол, лошара. Вот и завела, что он пса пнул от злости.

– Вы все поняли, сказанное мной? – решила я уточнить.

– Слышь, за овцу извини… И ты, пацан за все то, что я сказал извини. Может разойдемся краями?

– Зачем, если я через суд с вас деньги могу стрясти. И притом приличные. И ваш условный срок сделать реальным. С настоящей зоной, собаками, которых вы пнуть ну никак не сможете. Вы ведь у нас на условном сроке. Или мне не так что-то доложили?

– Это… ты скажи сколько? Я заплачу. Не надо суд и ментов…

– Что скажешь, Петя?

– Ну не знаю, Ирина Александровна. Он меня оскорбил… Лучше суд…Пусть сидит. А то он потом втихушку пса пинать станет. И пакостить.

Теперь с этого соседа сразу слетела спесь. И он понял, что может загреметь на зону. Реально сидеть придется. А на зону ой как не хотелось. Он столько денег адвокатам забашлял, чтоб на условке на свободе остаться. А тут из-за мелочи какой-то сядет…

– Э… Я не буду пакостить. Возьми деньги. Сколько?

– Так. Вы оскорбили меня несколько раз, оскорбили Петю, унизив морально. Пнули породистую собаку, нанесли ей тоже моральную травму, нам теперь к ветеринару идти. Прием сколько стоит, мази от ушибов.

– Собака-то моя.

– Нет, уважаемый, собака Петина. Если вы забыли, то я вам напомню, что она у вас была изъята зоозащитниками. И только вашими уговорами (или деньгами?) на вас еще тогда не было заведено уголовное дело за жестокое обращение, а вернее за издевательство над животным, и вы тогда еще по этапу отправиться могли. А это уголовная статья. И ее еще не поздно вам вменить. Могу поспособствовать, если выпросите. Добрые ветеринары нашли собаке хорошего доброго хозяина. На это также есть и видео и соответствующие документы.

– Хорошо, она Петина и документы есть и я готов все оплатить.

– Считаем дальше. И куртку вы Пете порвали. Кстати, вот у него куртка как раз фирменная. Ее в Лондоне покупали, а не как вы свой костюм на барахолке.... Правда куртка не новая. Но если ее продавать, то тысяч за тридцать она уйдет запросто. И это еще дешево. Она в отличном состоянии. И джинсы вы ему штатовские фирменные порвали на нн-ом месте. Вы его раскручивали за руку и пинали под зад. Вы могли ему копчик сломать. И тогда точно бы сели. Кроме того, вы избили несовершеннолетнего. Это еще одна уголовная статья. На видео все видно. И документы о покупке вещей в сохранности. Эту куртку еще несколько лет носить можно было. Натуральная кожа, а не дерматин как на вашей. Она стоила тысячу пятьсот долларов. Это порча личного имущества. И это тоже уголовная статья. Суд это учтет.

Скандалист побледнел. Стал открывать рот. Уела я его вещами. Вот уела, так уела! Руки затряслись. Понял, что попал, пацанчик. И главное, все по закону. Кстати документы о покупке куртки и джинсы действительно сохранились.

– Деньги возьми, а… Не бери грех на душу, не сажай.

– Хорошо. Пойду вам навстречу. Пятьдесят тысяч. За Петины шмотки и на лечение собаки. За моральный ущерб с вас брать не буду, поскольку вы извинились и признали, что были не правы. Здесь и сейчас. Или завтра в суд иск иду писать и заявление участковому. Об избиении несовершеннолетнего, о порче личного имущества в крупном размере, об издевательстве над животным. Выбирай. Предупреждаю, что адвокаты дороже обойдутся. И свободы вы все равно лишитесь, несмотря на защиту. Уж я постараюсь.

– Щас… – и притащил деньги!

– Да и хочу дать вам совет напоследок. Никогда не оскорбляйте незнакомцев. Даже, если это беззащитные дети или старики. У них могут оказаться очень крутые родственники. Это я добрая. А попадется злой человек, так посадит и имени не спросит. Будьте вежливы и добры к людям. И люди к вам потянутся. Да, и еще сказать хотела. Вы свою сожительницу не слушали бы. Злая она и от злости своей дурная. А то однажды втравит она вас в блудняк. Не отмоетесь. И не откупитесь. Посадит она вас…

– Понял. Извините. – а с самого аж пот градом льется.

Петя деньги пересчитал. Положил в карман. И мы пошли.

– Эй! А вы кто? – при этом на вы и почтительно. Неужто подействовало?

– Вам лучше не знать. – и радостная пошла с Петькой домой.

Пришли домой, а там мама уже пришла. Петька сразу стал рассказывать, как мы с этого урода деньги сняли.

– Ирина, а ты считаешь, что он правда не станет мстить?

– Не станет, мам. Слишком труслив. Только бабенка у него бедовая. Она его еще посадит.

Долго сидели с мамой. Я ей про Надю рассказала и мы стали думать, как ей помочь. Разработали план. Только с Надеждой надо было поговорить. Мама у меня доброй души человек – всем помочь норовит. Потом я засобиралась к Наде. С мамой договорились созвониться, если что.

К Надежде приехала к двенадцати, как и договаривались. Она была дома и ждала меня. Приготовила все фотографии. Я Пете гостинцев привезла. Он был рад. Затарилась я в магазине и для нас. Хотелось с ней посидеть и по душам поподробней поговорить. Накрыли стол и позвали почаевничать соседку Елену Владимировну.

Что брат Нади был подлецом, я уже поняла. Хотелось понять остальные мотивы. Если он пошел грабить инкассаторов, то зачем от сестры денег за комнату хотел? Ну сделал бы широкий жест. Подарил бы ей комнату. Ан нет и с нее денег решил срубить. Такой мелочный? Или они не знали сколько денег там было?

Кто его в эту компанию грабителей сосватал. Кто связующее звено среди таких разных людей. А они настолько разные, что сами собой объединиться для ограбления не могли. Как они пересеклись. Вот те вопросы, которые я хотела для себя уяснить.

Посидели до позднего вечера. Обсудили с Надей и Еленой Владимировной все, что только можно. Про Петю поговорили. Я отсняла его карту и остальные медицинские документы, чтоб маме показать. Узнала, что им коляску поменять надо. А то они не гуляли уже целую вечность. И узнала, что Надя готова на любую работу, чтоб только можно было Петю рядом держать и не оставлять одного дома. Работать она готова и согласна, главное, чтоб платили.

Домой я поехала на такси. Дороговато, а что делать. Меня сразу, я еще в автошколе училась, впечатлило количество пьяных аварий. И я лично для себя решила. Выпила – не садись за руль. Пожалей себя, тех, кто в твоей машине сидит и тех, кто встретится тебе по дороге.

С собой я увозила один фотоальбом Сергея Щепалина. Там были все его друзья, подруги и все, с кем он хоть когда-то пересекался. Также общие знакомые Надежды и ее брата. Дома еще раз посмотрю. Что-то меня вфотках напрягало, а что я так и не поняла. Так мелькнула какая-то дельная мысль и сразу испарилась. Ну ничего, глядишь под утро вспомню.

– Пришла домой подшофе… Где наклюкалась, бедовая? – мама меня решила подколоть.

– Не так, чтоб наклюкалась. И не такая уж я бедовая. У Нади с Петей была. Машину там оставила. Завтра утром забирать поеду.

– Как она держится?

– А что с ней станется. Брата говнюка уже нет и пьяные его дружки ей жизнь не портят. В квартире они с Петей одни живут. Так что, жить можно. Только вот работу постоянную и высокооплачиваемую она найти так и не смогла. «Отблагодарил» ее брат от души. Ты знаешь, меня тут мысль посетила, как он кредитов не набрал под свою комнату. То-то она сейчас их выплачивала бы. Ведь он на ограбление пошел, там миллионы и не рублей, а долларов. А он с нее деньги за комнату требовал. Представляешь, какой крохобор?

– И в детстве таким был?

– Она говорит, что еще хуже. Врал и пакостил всем и всегда. Получал за это и все равно не переставал врать и пакостить. Хоть по мелочам, но нагадит. Какой-то необучаемый злыдень.

– Избавь нас от таких жадных и злобных… Ну, давай спать? Тебя там хоть покормили?

– Покормили, напоили и спать теперь уложили… Спокойной ночи.

– И тебе.

Разошлись по своим комнатам спать.

Рано утром проснулась от запахов. Вот разве можно так человека будить? Это кощунство. Надо же помыться, зубы почистить, а мне в кухню хочется. И только благодаря огромной силе воли я пошла в ванную отмокать от вчерашнего.

Когда вышла из ванной, то удержаться не было больше сил, тем более, что на кухне уже хозяйничал и уничтожал продукты троглодит Петруччо. Он брал блины и бросал их в топку. Из чего я сделала вывод, что мне может топлива не хватить и я останусь голодной. А этот изверг наслаждался жизнью и улыбался во весь рот.

– Ирина, мы когда мне вещи покупать пойдем?

– Давай не сегодня. Ты деньги в банк на карту положи. Во-первых, проверишь не фальшивка ли. Во-вторых, сохранней будут на карте снять их можно в любой момент. Я сегодня свободна. Если хочешь, то сейчас и пойдем.

– Пошли.

– Отделение банка работает с девяти. Не торопись, успеем. Дай мне поесть. А то я голодная.

Сходили в банк. Деньги положили на карту. Вроде все нормально.

– Нормально вы старую куртку, старую джинсу и пинки по моей заднице вчера продали.

– Учись. Продать можно все. Даже пинки по чужой заднице. По своей я дороже бы продала.

Зашли во двор и увидели злобного соседа. Он со своей кралей вышел из машины. Она что-то злобно ему шипела на ухо.

– И как он не боится ей ухо подставлять. Вдруг откусит или ядом плюнет.

– Петька, а ты наблюдательный…

И тут во двор въезжает кавалькада Кощеевых соратников.

– А мы за тобой. Поедем?

– Что случилось? Мы же договаривались, что меня не будут по мелочам дергать.

– Значит что-то важное случилось. И тебя по важному делу зовут.

– Хорошо. Я только ребенка домой отведу и тогда за моей машиной заедем. Мне ее забрать надо в одном месте.

– Лады. Только нам надо побыстрее. За твоей машиной может кто-нибудь из нас заехать. Адрес говори. И куда пригнать? Сюда?

– Только я домой зайду. Ключи принесу. – и пошла в свой подъезд.

Тем временем злобный сосед откололся от своей такой же злобной пассии и пошел к приехавшим. Он так и не отошел от вчерашнего. И баба его ему объяснила, что он лох. Его вчера нагло развели. Он поэтому решил отомстить. Видит люди серьезные. И эта барракуда чем-то недовольна. От них отошла, злится. Решил он у людей разведать кто она, да что…

– Привет честной компании.

– Ну, привет.

– А вы эту вон, с которой говорили знаете, что ли.

– Ну.

– Слишком борзая.

– И?

– Да, думаю на счетчик ее поставить, за борзоту. Тесно нам с ней в одном дворе жить.

– Слышь, чепушила. Если с ее головы волосинка упадет, или мы узнаем, что хоть как-то ты Иришу омрачил, тебя мы лично на кусочки порежем. А бабу твою на ленточки и в бантик завяжем. Тесно жить в этом дворе, так не будешь жить. Или лучше совет дам: уезжай, пока жив.

Выхожу из подъезда, мимо меня злыдень пронесся. Белее снега. Головой кивнул. Да так подобострастно. Что это с ним?

– Слышь, что этот перец против тебя имеет?

– А что случилось?

– Да, он к нам подходил. Он к тебе претензии имеет? Может успокоить его?

– Нет, не надо. –а сама думаю, стало быть, мама была права.

Злыдень не успокоился. Злое замышляет. Труслив и пакостлив оказался.

– Ты это, если он рыпнется, только скажи.

– Поехали. Вот ключи. Документы в машине. Вот адрес. Машину пригоните сюда. Ключи маме отдайте. По коням?

И что я такого сказала? Они все хором заржали, расселись по машинам и поехали каждый в свою сторону. Мы к Кощею, если я правильно поняла. Приехали. Кощей вышел встречать, как в прошлый раз. Надо же глазки блестят. Взял меня под локоток нежненько, в комнату тащит. Закрыл на ключ.

– И что вы со мной делать собрались?

– Я у врачей был.

– У каких? И что они вам сказали?

– Сказали, что так не бывает. Как у меня сейчас, просто не бывает. Мол, видимо, перепутали первоначально что-то. Опухоль можно оперировать. А раньше по снимкам и по показаниям неоперабельная была.

– И что вы решили?

– Как что? Оперироваться.

– Не советую.

– Почему? Врачи говорят, есть надежда.

– Вы на столе умрете, если станете оперироваться.

– Почему?

– По кочану. –от невозможности до него докричаться, я стала нагло дерзить.

– Вы вообще меня слышите? Если ляжете на стол, то операцию не переживете.

– Почему?

– Потому, что вы не первый, у кого после манипуляций моих опухоль уменьшилась. Я раньше пробовала лечить тех, от кого медицина официально отказалась. Вернее, как-то пытаться помогать… Боль снимать. А потом они не послушались и легли под нож. Не выжили, ни один из них не выжил. А те, кто не ложился и послушал, те живут до сих пор. Опухоль, как окаменела, так больше и не росла. И боли не было. Я вообще не знаю, как это объяснить. С точки зрения медицины так не бывает. Организм самонастраивается что ли, уменьшает опухоль до нужных безопасных размеров, будто замораживает. А как только операция, какое-то вмешательство… так конец… – пытаюсь до него достучаться.

Минут пять стояла тишина… Кощей думал.

– Не то, что операцию делать, даже биопсию делать нельзя. –добавила я.

– Померли? Кто оперировался… А кто нет, то живут? Совпадение.

Я решила не отвечать на его вопрос. Ответа я пока не знаю. Но это пока. Расскажу ему все. Ну или почти все…

– Я еще маленькой была. Любила к отцу на работу бегать. Жили мы при части. И был у них один таежник. Он травами и руками лечил. Докторов там не было. В такую даль в секретную часть никого калачом не заманишь. Он всех лечил. И военных и местных. Лженаучными методами, можно сказать, жизни спасал.

К нему все бегали: мужики с радикулитом, геморроем, с импотенцией; женщины со своими женскими болезнями. Только за одно он никогда не брался. Никогда никому ничего не давал для прерывания беременности. Грехом великим это считал, лишить ребенка даже шанса на жизнь.

Вот у него, в его кандейке, в маленьком и тесном помещении, я и любила сидеть и смотреть, как и что он делает. И постепенно училась. А еще военные учили, кто чему мог научить: приемам, разным хитростям. Я любопытной была… И вот однажды принесли командира.

Скорая не приедет – пурга. Стало быть, он умрет. Вот таежник и сказал, куда и как нажимать, чтоб батарейку его подзарядить. Как сейчас помню его объяснения.

– Вот ты в курсе, что, к примеру, индусы считают, что человек – батарейка. У него есть плюс и минус. А иногда он как аккумулятор разряжается. Командир наш разрядился под ноль. Подзарядка требуется. И ты мне поможешь его подзарядить.

– Как? Я не умею. –запаниковала я.

Надо сказать, что командир мне нравился. Он всегда таскал в кармане что-нибудь сладкое для детей. Свои дети выросли. Внуки далеко. Вот он нас все время и баловал.

– Да тут и уметь не надо. Я тебе точку покажу, а ты дави туда изо всех сил, не переставая. Он орать будет, а ты все равно дави. По моей команде. Как скажу «дави», так и начинай. И главное, что бы не случилось, как бы он не орал, не переставай давить. Все поняла?

– Почему он сам не давил? Почему тебе приказал? Мог мужиков позвать. –это Кощей пытается найти в моем рассказе несостыковки.

– Я ему такой же вопрос задала. И попросила позвать взрослых. Он ответил, что взрослые его как раз убьют. Так что, получается, что не мог. Их не мог. Там только детская ручка могла точку нащупать. Так он мне тогда объяснил. В общем командир части, а это была секретная спецчасть, выжил.

Мало того, что выжил, так на следующий день на работу вышел. И работал, как ни в чем не бывало. Веселый и довольный. И характер не такой сварливый в отношении подчиненных стал. Таежник рассчитывал хотя бы дать ему шанс дожить до приезда скорой помощи, чтоб в больницу привезти успели. На такой феноменальный результат он не замахивался.

Он, как оказалось, свое умение почерпнул во время войны.

– Какой войны? –Кощею интересно меня на вранье поймать.

– А я знаю? Мало ли тихих войн велось? В общем, тот кто его научил, увидел в нем своего ученика. После того случая стал он ко мне присматриваться. Долго присматривался и из своей каморки меня больше никогда не гнал. Таежник увидел во мне своего ученика. Он меня всему, чему смог и научил. Он потом говорил, что я дальше его пошла. Это он мне льстил, я думаю.

– И где он сейчас твой таежник.

– Умер. Ко мне приходил попрощаться.

– Как попрощаться, ты же говоришь, что он умер.

– Ну вот умер и пришел…

– Ты на учете не состоишь, случаем?

– Была я у психиатра, когда водительские права получать надо было в 18 лет. Отклонений не обнаружили. Да я на вас и не обижаюсь. Если бы мне тоже кто-то такое рассказал, я бы сказала, что человек болен. Но разве вас в моих словах не убеждают ваши же обстоятельства? Вы давно боль чувствовали? А опухоль раковая была неоперабельной, а теперь уменьшилась. Не находите это странным?

– Врачи говорят, что изначально видимо ошиблись.

– Врачи – грачи – рвачи! Хотите лечь на стол – ваше право. Не верите – ваше право. Только со мной рассчитайтесь согласно нашим договоренностям и разойдемся. После операции я вам помочь не смогу ничем. Я не волшебник. Я просто владею кое-какими ненаучными знаниями и приемами. Образно говоря, после операции батарейка ваша взорвется. На какой день назначат операцию?

– Чем скорее, сказали, тем лучше.

– Но две недели у меня есть?

– Две есть.

– Вы извините, конечно вам решать, но давайте так. Я нахожу деньги. Вы со мной рассчитываетесь. Я делаю второй сеанс, как обещала. И вы опять идете и проверяетесь у врачей. И если опухоль станет еще меньше, то вы не будете оперироваться. Вообще.

– Я не уверен, что ты права. А операция это шанс выжить.

– Да я! Я дала вам шанс просто выжить, а вы бежите к врачам зарезаться. Притом добровольно… Самое дорогое в мире глупость – за нее вы заплатите жизнью.

Он на меня посмотрел внимательно. Молча открыл дверь.

– Домой ее отвезите.

– Вы над моими словами подумайте. Время пока есть. –он даже слушать меня не стал развернулся и ушел в комнату.

Упрямый баран. А плевать. Мне главное, мои деньги получить и отвалить.

В дороге долго молчали. Потом морпех спросил: «А ты чего там так орала»?

– Да на себя ругалась.

– На себя? Это как?

– Вот так, как вы слышали, на себя и орут. Глупость свою проклинала.

– Слушай. Я все спросить хотел. А вот так, как ты, все могут научиться делать?

– Не знаю. Отбор обычно был по способностям. Наверное не все, раз отбирали по способностям.

Зачем я ему голову морочу? Ведь начнет во всех людей пальцем тыкать без разбора. В надежде: авось получится. Этот может. Сразу видно, что упертый. И попробуй посопротивляться такому… Бедные люди от него все в синяках ходить будут.

Привезли меня домой. Смотрю моя машина уже во дворе стоит. Зашла в квартиру.

– Тебе здесь ключи передали от машины. –мама сидит на кухне. Меня ждет.

– Угу.

– А ты чего такая смурная?

– Да не знаю, как и сказать.

– Как есть, так и скажи.

– Ну в общих чертах… Помнишь, Гена один приехал. Меня искал. Меня тогда похитили.

– Как похитили? –мама села без сил на диванчик. –А Гена что делал?

– Спал. Его какой-то химией вырубили. В лицо пшикнули и все. И меня тоже. Очнулась уже в машине. Подъехали к дому. А там онкобольной хозяин.

– Так, это кто-то узнал, что ты можешь помочь и решил выкрасть?

– Нет. Тогда меня выкрали из-за этих денег, украденных на инкассации. А пока меня спрашивать хозяин начал, ему плохо стало. И я ему помогла…не удержалась. Не смогла смотреть, как он умирает.

– И что? Ты не помогла и он умер?

– Нет. Как раз помогла. Только он не ценит шанс. Решил оперироваться. Опухоль уменьшилась. Стала операбельной…

– Его предупредить надо. Он же умрет.

– Я предупредила. Только он так жить хочет и так верит врачам…

– А тебе, стало быть, не верит?

– Получается, что не верит.

– Знаешь, я никогда не говорила тебе. Стеснялась, что ли. Я тобой горжусь. Не из-за способностей. Не из-за того, чему ты научилась. Из-за человечности. Ты же могла не рисковать и не помогать ему. А помогла. Теперь он пусть сам думает. Не лезь к нему больше. А вы с Геной почему не рассказали тогда про похищение?

– Сначала пугать никого не хотели. А потом смысла не было. Опасность миновала. Все выяснилось. Зачем всех волновать?

– Ты как себя чувствуешь?

– Да плохо…

– Кушать будешь?

– Нет, мам, спать пойду. Устала. –пошла в комнату к себе и легла спать.

Следующий день я ничего не делала. Хандра… Только с Грейсом пошла на прогулку. Мне вообще не понятно, чья это собака. Вроде Петькина, но если подзываем к себе, или даем одновременно команды, так он сначала меня слушает, а потом уж Петьку. Тот, естественно, обижается. И зовет собакевича предателем. Смешной.

На улице слякоть. Снег выпал, но мокрый. И везде лужи и грязь. А мы все равно в парк пошли гулять. Грейсон за палочкой побегал. Потом с каким-то громадным дворовым псом стали носиться, как угорелые. В общем, для собаки сегодня был рай. Гуляли почти четыре часа. И у меня было время подумать о многом. Хорошо, когда есть время просто посидеть на лавочке и подумать…

Вот и собаководы стали собираться. Значит мне уже домой пора.

– Какой пес у вас красивый. – ко мне на лавочку подсел дедок. В руках держит шпица. Не мужская, прямо скажем, порода. Собаку жена, наверняка, отослала прогулять. Или дочка. Не любят свою собаку хозяюшки…

– Это он сам таким вырос. Он вообще помоечный.

– Как помоечный?

– Мы его у мусорных баков подобрали. Его «добрые» хозяева на ночь глядя на помойке привязали.

– Как привязали?

– А вот так. Он у них, видите ли мебель подрал немного. Вот они и решили от него избавиться таким макаром.

– Это зимой-то?

– Ага. В рождественскую ночь, в мороз нам с Петькой подарок сделали.

– Вот звери…

– Вы зверей-то не оскорбляйте. Им по подлости и жадности до людей как до Китая вприсядку.

Дед со мной согласился. Еще, видимо, хотел поговорить, только я спешно с ним распрощалась и заторопилась домой.

На выходе из парка встретила Петьку. Он со школы пришел и побежал к нам в парк. Встретились на полпути.

– Представляешь, сейчас иду со школы, смотрю, а наш этот, который Грейса пнул, переезжает вещи в машину свою сгружают. Говорят, что его «ручная бензопила» квартирной хозяйке жаловалась, что это из-за нас. Она его пилит, а он короче разозлился и послал ее и на … и в … Короче они прям во дворе рассорились и чуть до драки не дошло. Она его импотентом на весь двор обзывала и козлиной…

– Петь, хватит мельтешить. Съехали и хорошо. Нам пакостить не будет.

– А вдруг будет.

– Ага. Делать ему нечего, специально сюда ездить, чтоб нагадить. Хотя… этот экземпляр очень злобный. Этот может и ездить…

– И что делать будем.

– Да ничего. Подождем. Мне кажется, что его урки хорошо шугнули. Он от страха и решил съехать. А если бабу свою турнет пинком, если зудеть ему никто не будет, то он про нас вообще забудет скоро.

– Понятно. Мы куда идем? Домой?

– Домой. Я устала что-то.

Позвонила с прошлой работы кадровичка.

– Ирина, здесь такой переполох. Клиенты с нами отказываются работать. Шеф в офисе появился и Виталику своему нахлобучку устроил. Орал так, что на соседних этажах слышно было.

– Понятно…

– А ты чего так вяло реагируешь? Я думала, ты обрадуешься.

– Я радуюсь. Только устала сегодня очень. Домой иду. Давай потом созвонимся, а то мне неудобно разговаривать.

– Ладно. А я чего звонила. Ты старый телефон отключила что ли? Я вот твой новый номер нашла. Шефу его дать, или нет? Он с тобой как связаться не знает, на той неделе к тебе дважды приезжал, так вас дома не было и соседи твои сказали, что вы уехали надолго.

– Нет, не давай. Я другими делами занята. У меня нет свободного времени.

– Ладно… Но созвонимся? Я-то могу тебе звонить?

– Конечно звони. Тебе я буду рада.

И отключилась. Петька молчит и только выпучивает на меня свои глазенки. И чего таращиться?

– А что? Все правильно я сказала. Пора мне научиться верно расставлять приоритеты. На кону сто тысяч евро против средней зарплаты в среднего уровня рекламной конторе. Вот ты что поставил бы на первое место?

– Конечно евро.

– Ну вот, сам и ответил. Так что все верно. Да и наказать их как-то надо. И Виталика и отца его, который всех нас, с кем несколько лет работал, под удар поставил и не пожалел. Он знал, что сынок у него в плане бизнеса дурачок и пижон. Да еще и плюется на всех.

– Как плюется?

– Как верблюд…

И захохотали с Петькой. Ну а что, Виталик в самом деле при разговоре слюной плюется. Домой пришли веселые: во-первых, злой сосед съехал; во-вторых, Виталику прилетело от папани. Двойная радость. Ан нет, как оказалось, тройная. Мама сложа руки не сидела. Пошукала по своим знакомым и нашла коляску классную для Пети Надиного… Так что правильно говорят, что Бог троицу любит.

На следующий день пришел в гости детектив, тот самый Леха. Хотя познакомившись с ним поближе я поняла, что слишком поспешно записала его и его детектива толстячка Владимира в рукожопые. Вполне нормальный профессионал в своем деле. По крайней мере все, что я просила разузнать, он мне принес на блюдечке с голубой каемочкой. Осталось съездить по трем адресам и потом приехать и забрать деньги.

Итак, что мы имеем.

Бажов – водитель машины со своей сестрой. Потом Щепалин и сын нашей соседки сверху. Они никакие не жертвы. Они участники и знали на что шли. Есть еще сирота, умственно отсталый друг Щепалина Боря Петров. С этим вообще все ясно. Он просто меткий стрелок. Тупой злобный убийца. Он на мыслительную деятельность вообще не способен.

Еще выживший, но убитый потом Андропов. И осталось только установить, кто сплел эту сеть для сего действия. Это точно не Андропов. Этот злобный и тупой. Это точно не Щепалин – у него на такое ограбление подбить этих людей не хватило бы ни мозгов, ни организаторских способностей. И это точно не Паша Бажов. Тот флюгер без стержня. Тот делал то, что приказывала его сестра. Именно приказывала. Она им с самого детства со слов бабки вертела, как хотела. И Алиев, на мой взгляд никакой не свидетель. Скорее всего, он должен был быть запасным вариантом со своим такси на случай большого облома… За долю малую. Его роль не интересна, хотя с ним мне не все понятно.

Главная роль у Насти. Та могла все организовать. У этой ума бы хватило. И жадная она сверх меры. Это тоже бабулька ее проговорилась. Такая бы делиться со всеми не стала. Она всех конкурентов бы убрала. А если понадобилось бы, то и брата тоже. А где она сама и жива ли? Сомневаюсь. Моя схема складывалась только, если она мертва. И она должна быть мертва.

Так, еду завтра по адресам. Потом в школу. А дальше посмотрим. Пока думала, сидела чертила схему. И все у меня сошлось. Деньги никто из них не использовал.

Алиев нищий, иначе бы не таксовал. Андропов – нищий и недавно вышел. Если бы он деньги достал из тайника, он бы слинял. И к Алиеву он пошел, думая, что деньги у него или он знает, где деньги. Ну точно, тупой и еще тупее… Где этот Алиев и где деньги.

Стало быть, Настя мертва. Или почти мертва. Нет, это уже версия из сериала индийского. Память типа потеряла и в кому впала – версия для домохозяек. А Настю убили… Деньги она спрятала. Успела. Хорошо спрятала.

И кто же ее убил? Получается либо Алиев, либо еще кто-то неизвестный. Но Алиев не мог, он трус. А что, трусы не убивают? От страха или из жадности неимоверной. Тоже версия… Тогда где труп? И когда он ее успел приголубить? Нет. Не вяжется что-то…

Тот с кем она спала… Умный, хитрый, расчетливый. Но не настолько умный, чтоб деньги найти. Убил, думая, что точно знает, где деньги. А она спрятала не там, где оговорено, а совсем в другом месте. Как гарантию себе. Значит, брата ее убили и она их, вернее его, стала подозревать. И не доверяла…

Но все равно просчиталась, а ведь математического склада ума была девица. На Олимпиадах разных места призовые брала. И так тупо опростоволосилась. М-да. Жизнь не теорема …

Так, что завтра делаю? Встречаюсь в школе с ее бывшей подругой. Потом с соседями по съемной квартире, где они с братом недолго жили. Может что-то им известно. Потом еще по одному адресу. И затем опять к Надежде.

Еще надо бы проехать по маршруту. Макс билинг по телефону Насти пробил. Как ему удалось? Семь лет прошло, а он смог. Кстати, по неопознанным трупам я Леху не зря напрягла. Раньше только подозревала, а теперь точно уверена, что убита Настя. Бабушку сиротой оставили. А та верит, что внучка жива. Сначала установлю точно, что она мертва, а потом бабульке скажу.

И еще одна мысль не давала покоя. Кто с бабулькой в живую внучку играется. Тапочки с халатом дорогие дарит. При этом время рассчитывает так, чтоб с бабулькой не столкнуться. У той хоть и видит только один глаз – на втором катаракта, но внучку от чужой девахи отличит.

Надо ее подтолкнуть, чтоб она операцию на глаз сделала. Благо сейчас квоты распределяют и можно сделать бесплатно по направлению из поликлиники. Хрусталик ей сама оплачу из призовых от Кощея. Может не говорить ей о внучке? Лучше не буду. Внучка, хоть и непутевая, но бабулька ее любит.

Рано утром я поехала в школу, в которой учились Паша Бажов с сестрой. А все потому, что там преподавала подружка Насти. Подругу узнала сразу. Я когда у Настиной бабули была в гостях, она мне фотографии показывала. И фото подружки Настиной я видела в том числе. Такое лицо запоминается. Классические черты лица. Правда, в жизни она была еще красивее. С такой внешностью в артистки идти надо, а не в школе преподавать.

А то на нашем киноэкране перевелись красивые артисты. Все какие-то страшненькие и убогие. И роли у них тоже страшненькие и убогие. А слушая их интервью, понимаешь, что и в душе наши артисты какие-то страшные, жадные и убогие до безобразия. А тут в простой школе такая красота…

– Здравствуйте, Татьяна. Я вам вчера звонила по поводу Насти. Я Ирина. Вы сказали, что сможете со мной поговорить.

– Могу. Только я не поняла, что вы хотели о ней узнать.

– Понимаете. Уже лет семь Настю никто не видел. Только ее бабушке кто-то дарит на день рождения то тапки, то халаты. Бабушка думает, что она жива. Только мы думаем, ее убили. Хотим попробовать найти ее или труп.

– А я-то чем могу помочь. Вы кто?

– Извините. Забыла представиться. –показала ей корочки детектива, которые мне Алексей оформил.

– А, детектив. Ну давайте поговорим. – и завела меня в кабинет, где никого не было. Сели. Она за учительский стол, я за парту.

– Вы не могли бы рассказать, как жила Настя? Могла она бабулю свою бросить и не появляться?

– Нет, не могла. Особой любви к своей бабушке они с Пашкой не испытывали, но и бросать ее и не появляться не стали бы. Пашка погиб при ограблении. А она… Хоть на праздники она бы звонила. А она звонит бабке?

– В том-то и дело, что нет. Потому мы и думаем, что бабулю ее кто-то дурачит, а вот зачем. Вопрос…

– Настя с Пашкой сначала бабку ненавидели. Они же сиротами стали и их целый месяц в детдоме почему-то держали. Хотя бабка оформила опекунство.

– Досталось им?

– Да нет. По рассказам Насти она там стала верховодить. Сначала вроде их бить начали, но она так их отделала, что прозвали ее бешеной. И Пашку она в обиду не давала.

– Интересно. Он же мальчик и старше своей сестры. Это он младшую сестру защищать должен.

– Так-то оно так, только Пашка слабаком оказался. А вот случилось горе и Настя стала за него заступаться. Она про это рассказывала и он подтверждал. Да вы бы если их видели, сами бы поняли, что в их тандеме Настя вождь, а Пашка ведомый. Он по любому поводу к ней за советом бежал.

– А она любила кого-нибудь?

– Любила. Она всегда такая расчетливая была с парнями и холодная. Все логически объясняла. И крутила, манипулировала парнями как хотела. А потом раз и влюбилась. Сияла вся. Только много про него не рассказывала. Скрывала. Он вроде женат был. Без детей, правда. Он на деньгах женился в свое время, а потом собирался разводиться. Все просил ее подождать. По-моему, он просто голову ей морочил.

– А вы его видели?

– Нет. Говорю же она его скрывала, чтоб ему не навредить, видимо…

– И фоток совместных они не делали?

– Она как-то селфи с ним сделала, он так психанул, что она от греха подальше удалила. И больше она с ним не пробовала даже фоткаться. Потерять его боялась. Совсем голову ей от него снесло.

– Понятно. А хоть что-нибудь о нем говорила. Может где работает, где живет. Ну хоть имя, фамилию. Может телефон его засветила?

– Зачем вам?

– Если жива, может живет себе с этим мужиком спокойно. Или наоборот он ее убил. Из ревности. Вариантов много. Нам понять и найти ее хочется. Живую или мертвую. Живую предпочтительней.

– Он квартиру тогда снял. Она от Пашки и съехала. Жила с этим. Но адрес этот я не знаю.

– Татьяна. Вы если что-нибудь вспомните, вы мне пожалуйста позвоните, не сочтите за труд. Это очень важно. И еще вопрос. Если бы Настя жива была, она вам бы позвонила? К вам в гости пришла бы?

– Обязательно. Если в нашем городе жила, то обязательно пришла бы. И точно звонила бы, даже из другой страны.

– Вот видите. А сколько вы ее не видели и не слышали?

– Как Паша погиб…

– Вот смотрите. Вам не звонит и не приходит. К бабуле своей не приходит и не звонит. А подарки бабушке кто-то приносит от имени Насти. По-моему, бабушку обобрать хотят.

– Похоже на то. У нее же две комнаты в коммуналке в центре. Прилично наверное стоят. Я если что вспомню, обязательно вам позвоню.

– И если вдруг Настя проявится. Просто позвоните, скажите, что звонила.

– А ей я могу сказать, что вы ее искали?

– Можете. И бабулю пусть навестит. Одна она у нее…

– Конечно.

Мы еще поговорили весь урок и зацепили даже время перемены. Татьяне надо было уже бежать на урок. Она пообещала мне показать, если понадобится фотографии и прислать самую свежую фотку Насти сегодня на телефон. Мы распрощались, договорились созвониться и я поехала по второму адресу. Теперь у меня задача посложнее: разговорить соседей, чтоб рассказали про жильцов семилетней давности. Ну что же попробуем. Чем сложнее задача, тем интереснее ее решить.

А на этом адресе мне вообще сказочно повезло. Их здесь помнили, хоть семь лет прошло. Оказывается здесь у Бажова Паши и Насти был конфликт с соседом напротив. Сосед попросил, чтоб Паша с Настей убирали раз в месяц в тамбуре. Мол четыре квартиры и у них принято, чтоб хозяйка одной из квартир убирала раз в месяц общий коридор. Тамбур закрывался. И уборщица жэковская не имела доступ в тамбур.

– Так эта дамочка разоралась, что она не нанималась за нашими спиногрызами убирать. Раз мы нарожали, так сами и убирать должны. У нас тогда двое детей было. Она еще такими паскудными словами о нас, о нашей семье высказывалась. И каждый раз, как потом встречала нас, каждый раз фыркала. –обида на скандальную Настю, бурлила в соседке до сих пор.

– Она с братом недолго жила. Потом куда-то съехала. А Паша нормальным мужиком оказался. Сам полы в тамбуре мыл, как только сестра съехала. Мы даже не напоминали ему. Просто однажды выходим в тамбур, а он полы моет. Вот Паша – человек. Он и за поведение сестры тогда извинился. И с детьми нашими нормально общался. –это уже муж «вставил свои пять копеек».

– Вы кого-то чужого у них в гостях не видели?

– Да нет. К ним вообще никто не ходил. По крайней мере мы не видели. Паша вроде в банке работал. Проговорился как-то, что в банк опаздывает на работу. Я его подвозил. -муж вспоминать начал. Похоже, вопреки моим ожиданиям именно муж в этой семье кладезь информации.

– А Настя? Может знаете, где она работала, где жила, с кем жила. Хоть что-нибудь. Телефоны их. Любая мелочь будет полезна.

– Вы знаете, я ведь тогда и Настю возле банка этого видел. Она вроде брата ждала. А сама на одного мужика глазела. Прям глазами поедала.

– Описать сможете. –неужто повезло, я совершенно случайно вычислила любовника?

– Точно не опишу. Выше среднего, это точно. Он на крыльце стоял и многие, кто мимо него проходили, были ниже его ростом.

– А вес, внешность.

– Он далековато стоял. Обычная внешность. Худощавый. Богато и стильно одет. Туфли начищены, аж сияют. Я почему обратил внимание, что слякоть тогда была, грязь. А у него туфли блестят.

– А еще хоть что-то вспомните…

– А! Он голову так задирал. Как будто носом небо проткнуть хотел. Так гордо кивал головой. Но не всем. Видать, только начальству. Остальным даже на приветствие не отвечал. Он так задрав голову и в банк вошел. Я еще помню подумал, что он за порог запнется и носом пол проткнет.

– Что, такой большой нос?

– Да нет. Просто задран. Средний нос.

– А Настя к нему не подходила? Он с ней не общался?

– Не подходила и не общались. Только все равно понятно, что там есть связь.

– Какая?

– Любовная. Какая еще? Он старательно делал вид, что ее не знает. А она старательно делала вид, что на него не глазеет.

– Понятно. Если его увидите, или фото показать вам, вы его узнать сможете?

– А почему нет. Так- то я его запомнил. Только вот чтоб было понятно, описать не смогу. Косноязычен.

– Это вы на себя наговариваете. Вы особенности его вон как четко подметили. Да и рассказали так, что я его представила в реале.

Мы еще минут двадцать поговорили. Сосед еще что-то вспоминал. Но это уже были мелочи. Хотя и интересные наблюдения. Чтоб понять характер Павла. Мягкий был человек. Как пластилин. Я оставила свой телефон и попросила звонить в любое время дня и ночи, как только он хоть что-нибудь вспомнит. Любая мелочь важна. Попрощались, довольные друг другом. Договорились, что я еще подъеду или скину фото, чтоб опознать банкира. Сосед согласился в случае чего помочь.

Главное вроде я поняла. Любовника Настя нашла в банке по месту работы своего брата. Вот он и главарь-паук, который единственный остался в живых. Он сплел паутину. Сидел в сторонке и не отсвечивал лишний раз. Он расписал всем роли и расставил жертвы по своему усмотрению. Только все в этой истории решили разыграть свои карты.

Оставила его Настена с носом, поняв, что ее использовали. Почему она этого оборотня сразу не раскусила, с ее-то математическими способностями. Почему попалась в ловушку? Вот уж точно говорят: «Любовь зла – полюбишь и козла». Любовь слепа. В нашем случае влюбленная муха-цокотуха попалась и паук ее сожрал. И никакой комарик ее из паутины не спас.

Дальше я решила заехать в детдом, куда попали Настя с Павлом. Вот в детдоме меня ждал полный обломиссимо. Поскольку старые учителя ушли, кто на пенсию, кто на вольные хлеба. Туда где горя и проблем поменьше. Детей меньше, а денег больше. Директор детдома тоже на пенсии. А те воспитатели, которые там были ни о Насте ни о Паше ничего слышали, не знали и тем более не желали знать. Стало быть, зря прокатилась. Вышла на крыльцо.

Тут бабуля – божий одуванчик передо мной возникла. Аккуратненькая, сухонькая. По глазам вроде добрая. И главное, волосы действительно густой белой шапкой как у одуванчика.

– Вы старых воспитателей здесь не найдете. А вот директриса старая живет неподалеку. Вон ее дом с красной черепицей виден. Зовут Софья Марковна. Может она вам что и подскажет. Софья Марковна всех своих воспитанников, что были и помнит и любит. Если кто и знает про ваших, так только она.

– Спасибо. А как к вам обращаться?

– Елена Аркадьевна.

– Елена Аркадьевна, может вы со мной пройдете. Вдруг она со мной не станет разговаривать.

– Отчего же не станет. Ей про всех своих воспитанников интересно знать. Она интересуется кто кем стал, как живет, как в жизни реализовался. Многие из воспитанников к ней до сих пор приезжают.

– А может все-таки вместе сходим? Пожалуйста.

– Тогда подождите меня минут десять. Я руки помою и выйду.

– Жду.

Через несколько минут Елена Аркадьевна передо материализовалась.

В сереньком пальтишке и старом пуховом платке. Ботиночки осенние старенькие. Бабушка аккуратненькая и приятная. Пошли не спеша. Она стала расспрашивать кто я, да что я. Ну я ей версию про одинокую бабулю и выдала.

Дошли до дома бывшей директрисы. Дом добротный, но видно, что ремонт необходим.

– Софья Марковна. –позвала я.

– Софья Марковна, ты дома? -это уже одуванчик прокричала.

Тихо так, интеллигентно прокричала. Оказывается, можно и так кричать. Я вот, к примеру, кричать тихо не умею. Я если кричу, то меня слышно очень далеко. Может поэтому, я кричу очень редко. Чтоб людей лишний раз не шокировать и не пугать без лишней нужды. Должно случиться что-то такое из ряда вон выходящее… Не знаю, в чем там дело. Но мой голос подчиненные издалека всегда слышали. Хотя случаи моего крика на работе можно по пальцам пересчитать.

Из дома вышла представительная высокая и статная женщина. Вот ее пенсионеркой и старушкой у меня язык не повернулся бы назвать. И голос приятный. Поставленный. Оно и понятно, сколько там в детдоме детей было. Какой нужен голос, чтоб тебя и слушали и при этом любили. А ее, со слов работников детдома, дети любили. Это все в один голос говорили.

– Елена. Заходи. Кого в гости привела? Не узнаю что-то.

– Софья Марковна, а я не была в вашем детдоме. Меня Ирина зовут.

– Ну да. Теперь точно вижу – не наша. Что привело в наши края?

– Я частный детектив. Я по поводу Насти и Паши.

– Бажовых?

– Вы их помните? Они же у вас всего месяц были.

– Еще бы не запомнить. Там такая история. И не захочешь, а запомнишь.

– Расскажите…

– Ну, слушайте. Впрочем, только сначала, извините, но документы покажите. – спохватилась она. Бдительная. Это хорошо. Я спокойно вытащила и развернула корочки. Дай Бог тебе здоровья, Леша, что ты их мне сделал. Насколько проще стало работать. Да и люди больше доверяют детективам, чем просто человеку с улицы.

– В общем история началась так. Утром к нам в детдом привезли мальчика и девочку. Сразу было видно, что дети домашние ухоженные. Родители не пьющие благополучные. Оказалось, родители погибли. Дети осиротели. Пока бабушку нашли, пока она стала оформлять опекунство. Детей определили на время оформления документов к нам.

– А почему не к бабушке на временную опеку?

– Не знаю. Что-то опекунский темнил. Наверное кому-то сосватать решили детей. Дети здоровые симпатичные, беленькие. Желающих усыновить и удочерить таких из-за границы, да и у нас тогда много было. Вот я думаю, опекунский и выгадывал…

– И вы бы дали? При живой-то бабушке…

– Конечно не отдала бы. Тем более, что бабушка часто к детям с подарками приезжала, пока оформляла документы. Сразу было видно, что она их любит и заберет.

– А что там произошло, что вы их запомнили?

– Ну так вот. Всех вновь прибывших наши детдомовские дети частенько проверяют на слабо, берут на испуг, как говорится. Решили и этих новеньких проверить на стойкость. Хотя я, как всегда, запретила приставать и обижать новеньких. Они решили, что могут себе позволить меня ослушаться и побить мальчика. Паша стоял и не защищался. Только руками лицо закрывал. А вот сестра его Настя увидев, что брата бьют, такую прыть показала. Девочки обычно плакать начинают. Этого они от нее и ждали. На свою голову они Пашу бить начали и гадости говорить. Она, во-первых, всех побила.

– Одна? Сколько их было?

– Восемь. Она их методично и беспощадно отметелила. Другого слова к этому и не подберешь. После стычки мы их как увидели, долго всем персоналом над ними смеялись. Они все в синяках, а на ней и на Паше ни одного. И поделом. Нечего новеньких задирать. Вот так она их авторитет на ноль и помножила.

– Ничего себе. Такую тронь себе дороже.

– Вот именно. А если обижали Пашу, то Настя прям бешеной становилась. Мне часто казалось, что она в таком состоянии запросто убьет и не поморщится. Мало того, так она злопамятной оказалась. Отомстила всем, кто был причастен к избиению Паши. Всем. И мстила до тех пор, пока их с Пашей отсюда не забрали. И в последний день в обед за ними бабушка должна была приехать. Настя всех восьмерых побила напоследок по отдельности. Все с синяками на все лицо ходили. Вот так она за брата и отомстила. Жалко мне будет того, кто ее Пашу вольно или невольно обидит.

– Понятно. Характер.

– Нормальный характер. Тех, кто к ним хорошо относился, она уважала и с почтением. А кто плохо… тех мне было жалко. Не знали с кем связались. Паша он слишком добрый. Я про ограбление знаю. Паша погиб…

– А Настя к вам после детдома хоть раз приезжала? Может вы знаете, где ее искать?

– Зачем ее искать. Если не появляется, значит не хочет и не считает нужным.

Я поняла, что сейчас разговор повернул не в ту сторону и Софья Марковна замкнется в себе и свернет разговор, взяла и рассказала и про их бабушку и про то, что Настю семь лет никто не видел и не слышал. Ни подруга, ни бабуля. Про странные подарки… Про комнаты две в центре города.

– Да. На Настю это не похоже. Но ко мне она не приезжала после детдома. Никогда. Ни разу. Как отрезала.

Елена Аркадьевна сидела и внимательно меня слушала. Мы еще немного посидели, поговорили, попивая чай. Софья Марковна с подругой вспомнили еще несколько происшествий с детьми. И разговор как-то сам собой иссяк. Больше говорить было не о чем.

– Извините, что отняла у вас время. Просто у меня есть подозрение, что ее нет в живых. И убил ее кто-то, кто срежиссировал это ограбление и смерть ее брата. Плохо, если зло не будет наказано… Вы, Софья Марковна, если вдруг Настю увидите, или какую информацию про нее узнаете, то позвоните мне, если не затруднит. И пусть она к бабушке зайдет или хотя бы позвонит.

– Хорошо. – и взяла мою визитку.

– Елена Аркадьевна, вас подвезти куда надо?

– Нет. Спасибо. У меня дом рядом.

Я попрощалась и пошла в машину. Так, все мне понятно. И врать Софья Марковна, не смотря на то, что с детьми работала, так и не научилась. Настю ни разу не видела… Ага. А фотография уже взрослой Насти тогда откуда? Такая фотка у бабульки ее в альбоме была. Бабулька тогда сказала, что Настя ее подарила за неделю до ограбления. Значит и к Софье Марковне она за неделю до ограбления приезжала.

И зачем мне тогда врут? Ответ прост – не доверяют. Боятся Насте навредить. Думают, она жива… Наивные старушки. Ехала я домой и думала. Настя всего месяц в детдоме была, а с директрисой подружилась. Как они ради нее врут. Один за всех…

Ладно, домой приеду и порисую схемки. Что-то тут мне не совсем нравится. Есть какая-то червоточина. На работе я так не изматывалась. Там цель ясна и понятна. А здесь как по минному полю шарахаюсь: как бы на мину не наступить… Приеду домой. С мамой посоветуюсь. Это ведь ее поколение. Она их лучше знает и понимает.

Приехала домой. Петька еще со школы не пришел, а Грейса выгулять надо.

– Пошли гулять.

Смотрю он намордник в зубы взял и поводок тащит.

– Умница. В парк пойдем.

Пристегнула поводок, надела намордник. Пес у меня воспитанный, блин, уже и пса присвоила. У Петьки пес воспитанный. Идет рядом. Поводок не натягивает.

Дошли до парка. О, дружок его тут как тут. Тоже любит за палкой побегать. Наш породистый Грейс сдружился с двортерьером лохматым. Не разлей вода стала парочка. Лохматенция этот с нашим Грейсом бегать любит. Вот они и стали сами по себе носиться. Я им палочку подальше кидаю. Они ее с двух концов берут и несут мне.

А этот дворянин ничего, умным оказался. Команды на пару с Грейсом выучил. Мы своего когда в парке по утрам тренируем, так он смотрит и повторяет. Правда мячик теннисный сгрыз. Придется Грейсу новый покупать. Его бы помыть, вычесать. Красивый пес.

Только мне второго не осилить. Хватит того, что Грейса Петруха практически к нам переселил. Мы его уже с мамой и гуляем, и кормим, и спит он на нашей лоджии, а не у Петьки в квартире. Видите ли у Натальи новый любовник. И у него аллергия на шерсть.

А Наталья, я смотрю, совсем совесть пропила. Она нам не только сына окончательно сплавила, но и его питомца. Правильно говорят психологи, что у алкашей совесть деградирует. Уже даже про сына не спрашивает. Когда на даче у Айболита были, так она ни разу Петьке не позвонила. Про здоровье, накормлен ли, даже не поинтересовалась.

Да и Петька к такому отношению уже привык. Раньше чуть что, ревел. А теперь просто к нам приходит и все. Прижился, стало быть. Так и живет на две квартиры, на две семьи.

В парке стали собираться собаководы. Значит, мне домой пора. Вот и моложавый дедок со шпицем опять ко мне подсел. И не боится за своего питомца. У меня-то два таких громадных пса рядом бегают. Вдруг они его пупсика покусают…

Я может одна посидеть хочу. Просто молча поднялась со скамейки. Кивнула ему головой и пошла домой. Собакевич уже выбегался.

Пойду я, а то есть хочу и спать. Дома поела. Правда, что ела не помню. Автоматически что-то в тарелку набухала и съела. Вообще не заметила и не ощутила вкуса. Вот как меня это странное дело зацепило. Хотела ведь вечером посидеть и подумать, а голова не варит. Тогда спать. Утро вечера мудренее. Глядишь во сне головоломка и сложится.

Блин, я совсем с этими делами забыла к Наде съездить. Значит завтра после обеда и поеду. Еще мама про какие-то новости говорила. Завтра. Все завтра.

Утром проснулась от тишины и удивилась. Почему все так тихо? Где мама, Петька, пес? Встала и прошла на кухню. Никого. Как будто все вымерли. Поспать что ли?

Только прошла в свою комнату, как во входной двери замок щелкнул. Кто-то пришел. Любопытство одолело. Пойду посмотрю. Вышла в коридор. Мама.

– Встала? Спала бы еще. Мы специально тихо ушли, чтоб тебя не будить.

– Да вот думаю, поваляться в постели что ли. Вчера как-то вымоталась с этими поездками. А ты куда в такую рань ходила? И Грейс с Петькой где?

– Эк ты хватилась. Уже девять. Петька в школе. Грейс спит на лоджии. А я к соседке сверху ходила. Она просила тонометр, чтоб давление померить. Я ей померила и оставила электрический у нее на время. Пусть пока пользуется. А то она в самом деле плохо выглядит. Еще через час к ней зайду. А то как бы скорую вызывать не пришлось.

– Тогда я пойду посплю. А то моя голова совсем не варит. Вчера вымоталась. Ушла к себе в комнату и провалилась в сон. Проснуласьтолько в час. Ничего я спать горазда. Мне стали сниться сны про ограбление. Раньше хоть Гена снился. И это было приятно. А теперь все какая-то чепуха. И везде всех убивает человек без лица. Хотя не совсем без лица. Я завтра в банк съезжу. И поснимаю всех, кто туда входит и выходит. Потеряю утро, зато любовника Насти вычислю. А сейчас пошла на кухню с мамой поговорить.

– Мам, ну как соседка?

– Скорую пришлось вызывать.

– Забрали в больницу, или дома оставили?

– Забрали. В кардиологию повезли. Там с ней сын поехал. Я только помогла ему все необходимое собрать: халат, тапки, ну и остальное…

– А Петька Грейса выгулял?

– Погулял, но не долго. Он проспал.

– Тогда я пойду собакевича выгуляю.

– Ты бы поела…

– Потом, как приду. Грейсон, гулять. – пес тут как тут. Поводок в руки, намордник на морду.

Пошли на улицу. А на улице – лафа. Солнышко светит. Правда не греет. Морозец. Лужи подмерзли. Ну хоть грязи нет и то хлеб. Правда асфальт тонкой ледяной корочкой покрылся. Надо осторожно идти, чтоб на задницу не упасть… И на дороге надо быть поосторожней. Гололед однако.

Как в парк пришли, так мой молодец рыжий стал с дружком своим гоняться. Час гонялись за палкой. О, и старичок опять ко мне на лавочку прихилял. Вот интересно, что ему от меня надо. Ладно рискну спрошу.

– Я так понимаю, что у вас ко мне какой-то вопрос?

– Да нет. Просто пообщаться хотел. – дедок смутился.

– Так ваших одногодок вон в парке сколько.

– С ними не интересно. Они только про болезни и говорят. С ними от скукоты помереть можно.

– А со мной о чем говорить собираетесь? Навряд ли общие темы мы найдем. Не про погоду же говорить.

– А про собак. Вон ваши какие воспитанные.

– Нет, эти обе собаки не мои. Овчарка – соседа. А лохматый, так вообще бродячий дворянин.

– В каком смысле дворянин?

– В смысле двортерьер – дворняга. Уличный. Ничей. Но вы правы. Он действительно умный.

– Степан Никитич, вы представляете он опять. Как только с поводка спускаю, так он дерьмо в парке находит и валяется в нем. -Подошла к нам какая-то женщина. Ругается на своего пса. У нее бельгийская овчарка.

– И будет валяться. Он его скоро есть начнет. – отвечаю ей.

– А почему. Почему он меня позорит. Я устала его мыть. Зачем он это делает. Чего не хватает? Витаминов? –это уже она ко мне за советом обращается.

– Про витамины ничего не скажу. Но собаки так валяются, чтоб перебить сильный и неприятный для них запах. К примеру пахучего шампуня. Вы шампунь собачий поменяли. Так?

– Да. Меняла. – она шокирована.

– Собака чует запахи намного сильнее, чем люди. Вы купили шампунь. Вам кажется, что он вкусно пахнет. У вас кобелек молодой, ему кажется, что он воняет. Вот он дерьмом запах и пытается перебить.

– А что делать теперь?

– Купите шампунь без запаха. Пес ваш перестанет в дерьме валятся. Это природа. Против нее не попрешь.

– Шампунь дорогой. Импортный.

– Оставите этот шампунь, каждый раз будете дерьмо отмывать. Оно вам надо? Вам же позорится надоело. Или не надоело?

– Что ж попробую шампунь поменять.

– Вы извините, Степан Никитич, мне пора домой. Грейса я выгуляла. Всего хорошего. – и быстрее домой помчалась.

Мне же еще до того, как к Наде поехать надо у мамы новости узнать. Пока домой шла быстрым шагом, чуть не упала пару раз. Осторожнее надо быть…

– Мам, я дома. Нашел все-таки грязь, свиненыш… -пока куртку сняла, пока разулась. Грейсон рядом стоит, ждет, когда ему лапы вытрут.

– Как погодка? –мама выглянула из кухни.

– Да нормально. Только подморозило. Сейчас перекушу и к Наде поеду.

– Ты на дороге осторожней, гололед.

– Угу. – согласилась я.

– В общих чертах Наде скажи так. Есть место в реабилитационном центре. Квота на бесплатную реабилитацию только для работников центра. Но она, как я поняла, работы не боится? Или как?

– Она сказала, что на любую согласна. Лишь бы Петя рядом под приглядом был. О, я уже стихами заговорила. И денег на реабилитацию скопить можно было бы.

– Она там с ним может находиться и обучиться спецмассажу. Вот и сэкономит на массаже и на реабилитации для сына. Кстати, вот адрес, где коляску для него подготовили. Заедь, забери, отвези…

– Хорошо.

– И еще. Там на бумаге если что забудешь, все расписано. Адреса и телефоны, куда ей надо позвонить. Пусть не тянет, а то место займут. А парня край реабилитировать надо. И так время упущено.

– Ладно. А ты чем займешься? Смотрю принарядилась. Куда собралась?

– К Вере Михайловне. Она меня видеть зачем-то хотела.

– Ну тогда я поехала…

– Счастливо.

Вышла во двор. Машина рядом у подъезда. О, опять какой-то человек за угол спрятался. И кто это опять за нами так неумело следит? Интересненько…

– Экий ты, батенька, стеснительный. Тебя подслушивать поставили, а ты подглядываешь? Прячется, дурачок. А того не ведаешь, что прям лицом под самую камеру встал. Стало быть, сейчас отъеду и маме позвоню. Пусть у ВМ записи попросит. Посмотрим, кто там подглядывает… -так я думала про себя. А сама открыла машину, села внутрь и посмотрела опять в сторону, где он прятался. Он опять за угол нырнул. Позвонила маме. Попросила взять у ВМ записи с камер. Не нравится мне этот циркач. Ох не нравится!

– Фокусник, блин. Ну ладно. Некогда мне с тобой в прятки играться. – и выехала со двора.

До Нади я доехала без приключений. И за коляской инвалидной успела быстро заехать. Осматривать коляску не стала, а чего ее смотреть. Дареному коню в зубы не смотрят. Так и довезла в упакованном виде.

Когда зашла в подъезд, столкнулась с представительным мужчиной. Он взялся помогать мне с коляской. В лифт затащил. Ну и хорошо. Если рядом есть мужчина, пусть проявит себя галантным кавалером.

– Елена Владимировна, здравствуйте. Это Ирина. Я к Наде приехала, а ее дома нет. Пустите?

Никто не ответил, но замок щелкнул. Дверь открылась, я и зашла внутрь. Дверь соседки отворилась и выглянул ее сын.

– А мамы нет дома.

– Поняла. Иван, я могу здесь в тамбуре поставить коляску?

– Зачем.

– В машину назад тащить не охота. Тяжеловато.

– Зачем в машину? Поставьте ее здесь в коридоре. Чай будете?

– Спасибо. Буду.

– Тогда проходите. Коляску Пете?

– Ага. Старую пора менять.

– И сколько она стоит?

– Нисколько.

– Это как?

– Ребенок у знакомых встал на ноги. Коляска им не нужна. Они суеверные. Поэтому решили сделать доброе дело и подарить ее.

– Надо же. Есть еще добрые люди на свете.

В тамбуре хлопнула дверь.

– Надя пришла. –Встрепенулся он. Как они с матерью ее от других соседей отличают? И смотрю, у него даже выражение лица меняется, когда он про нее говорит. Влюбился в соседку?

– Пойду. Спасибо за чай.

– Так вы ничего не выпили и не съели.

– Извините. Может в другой раз.

– А можно мне посмотреть?

– На что? На коляску? – ай как нехорошо глупую из себя изображать. На Надю посмотреть гарному хлопцу Ване хочется…

Выглянули в коридор. Точно он определил. Это действительно Надежда. Раскраснелась на морозе. Помолодела даже.

– О, здравствуй! Смотрю что-то стоит. Это ты привезла? Нам?

– Это коляска. Давай смотреть. Подойдет или нет.

– Тогда заходим домой? –да ни боже ты мой. Она соседу глазки строит. Или показалось… Нет не показалось. Мы на пороге высокого чистого чувства. Сын соседки стал распаковывать коляску.

– Да она же новая!

– Да? Точно, как новая. Или просто пользовались ею мало и очень аккуратно. Инструкция прилагается. Она для мобильных перемещений в самый раз. Ну что пробовать будем? Обкатывать Пете надо…

– Щас. – сосед метнулся в комнату и вынес на руках Петю.

– Иван часто помогает нам. Петя тяжелый стал. Мне не поднять. Вот Петя к нему и привык. –как будто оправдывается передо мной.

А мне как-то радостно. На свадьбе гулять интересно когда будем?

Пете коляска понравилась.

– А чаем напоите? С круассанами и печенюшками? –наглость мое второе счастье

– А к чаю ничего нет. Сейчас я в магазин сбегаю…

– Не надо никуда бежать. Я уже сбегала. Мама здесь кое что нашла по работе. Вот посмотри. – отдала мамины записи в руки Наде.

А сама пошла на кухню чай ставить и выкладывать покупки. Вдруг слышу из зала рыдания. Что там случилось? Ваня влетел в кухню с испуганными глазами.

– Она там это…

– Плачет? Что ты ей сказал?

– Ничего. Она ваши листки прочитала и зарыдала.

– Пойду туда. А ты чай поставь пока на плиту.

Зашла в зал. Надя сидит, плачет, сына обнимает.

– Ты чего соседа слезами напугала? Что случилось? Не устраивает то, что мама нашла? Так ты не расстраивайся. Время есть. Подыщем что-то другое.

– Нет, нет. Все устраивает. Наоборот хорошо. А кем у них устроиться можно?

– Ты позвони в центр реабилитации и завтра съезди с сыном туда.

– А когда звонить?

– Да хоть сейчас. Чем раньше, тем лучше. Звони. А я на кухню.

Через пять минут в кухню пришла Надя.

– Позвонила. Договорилась. Меня завтра ждут.

– Как поедете? На чем?

– Я отвезу. Я завтра тоже выходной. – это Ваня-рыцарь вызвался совершить подвиг во имя прекрасной дамы.

– Ну и отлично. Все устроилось. Ты как завтра съездишь, маме отзвонись или мне. Вдруг тебе не понравится. Тогда что-нибудь другое подыщем. Мне пора. Спасибо за гостеприимство. Созвонимся…

Тепло попрощались и я поехала уже домой. Как быстро мы с ними на ты перешли. Ну оно и правильно. Сейчас как приеду домой, как спать завалюсь. А то завтра утром на пост возле банка заступать.

На следующее утро я выехала пораньше. Пост возле банка занять надо было до того, как служащие станут подтягиваться к месту работы. И выбрать место для наблюдения надо, чтоб было видно всех со всех сторон входящих.

Но думаю, что длинного и с задранным носом я никак не пропущу. Такие мужики обычно идут не торопясь. Они вышагивают. Они преподносят себя миру, гордо кивая нужным людям головой.

День сегодня солнечный. Морозный. Надо было по дороге кофе купить. Типа стою и жду кого-то. Припарковалась ровно напротив главного входа. Видно всех приходящих. Камеру установила прочно на приборную доску. Ракурс поймала хороший.

Фотокамеру классную мне Макс вчера занял. Она у него профессиональная. Еще в школе ему родители подарили, думали, что сын по стопам отца пойдет. Он обманул их ожидания – стал программистом. Но камеру время от времени он берет с собой в путешествия. Снимки у него классные получаются. Одно время он их журналам о путешествиях продавал за приличные деньги. Отец его решил, что сын одумался и встал на путь истинный. Но не тут-то было. Хотя его родители все еще не теряют надежду, что сын продолжит династию.

А у меня кроме камеры еще и видеорегистратор большого разрешения. Записывает четко и без сбоев. Итак, ровно в полдевятого я была на посту. И готова к труду и обороне.

Ровно в восемь пятьдесят восемь я его засняла на камеру. Раз приходит почти к открытию, стало быть какой-никакой, но начальник. Все, как описали его. Нос действительно задирает. И у меня тоже создалось впечатление, что носом в случае падения он пол проткнет.

Теперь отослать видео на телефон свидетелю. И если тот его опознает, то потом созвониться с Лешей. Пусть по своим каналам пробьет, что это за фрукт и с чем его едят.

Ну что. Оперативную работу за ленивых ментов я сделала. Теперь осталось все связать воедино. Еду домой. А то рано пришлось встать и даже кофе не попила. Кофе попью, перекушу и с Грейсом погуляю. Я смотрю, Петруччо своего пса совсем забросил. То выгуляет быстренько, то накормить забудет. Ох чует мое сердце, что скоро его нам сплавят.

– Ну как съездила? – маме интересно…

– Поймала. Свидетель уже отзвонился. Это он. С ним Настя в гляделки играла возле банка.

– А ты не бежишь впереди паровоза? Может ей просто мужик понравился.

– Понравился бы, она на него глазела бы. А она наоборот старательно не смотрела. Когда любовники делают вид, что друг друга не знают, это всегда видно. Именно по нарочитости.

Сейчас просмотрю записи Веры Михайловны. Она как раз маму вызванивала потому, что засекла, как какой-то чужой мужик за мной наблюдает. Камеры его лицо хорошо засняли. Я его не знаю. Первый раз вижу. Что ему надо и кто его нанял? Вот вопрос, так вопрос.

Приехал Алексей. Я поделилась с ним информацией по банкиру.

– Да и еще… Мне бы узнать кто это, что за фрукт и с чем его едят.

– А зачем? Что он сделал?

– Предположительно – любовник Насти. И по совместительству работник ограбленного банка. –я передала ему видео по банкиру.

– Хорошо. Наведу справки. Раскопаю, что смогу. Как такую важную деталь менты упустили…

– А они там вообще как-то спустя рукава работали. Такое ощущение, что расследование никому не нужно было. И банку в том числе. Странно как-то. Кстати, за мной опять следят.

– Кто?

– А я знаю… Может ты поможешь мне выяснить, кто следит?

– Фото есть или видео?

– Есть. –И видео на телефоне показала. -Не твой работничек часом?

– Нет, не мой.

– Тогда лови, раз не твой. Сможешь узнать, кто следит? – и переслала видео на смартфон.

Леша уехал, а я решила в парке прогуляться. Это не ограбление. Это прям головоломка какая-то. А головоломки хорошо решаются на свежем воздухе.

– Пойду погуляю и подумаю. Гулять, Грейс!

Взяла пса на поводок и пошла в парк. В парке никого не было. Пришла, села на лавку, лениво собакам палку бросаю. А что делать? Пусть выбегиваются. Кстати, надо псу моему теннисный мячик купить. А то он по всей квартире его ищет. Надоел…

Итак. Что мы имеем. По билингу мобила Насти последний раз работала в районе трассы от Москвы, где остановка Щитниково в сторону Балашихи. Там лесопарк. Вернее лес непроходимый. Там ее судя по всему и прикопали. Надо поточнее выяснить координаты. И к ментам заехать. Это территория Балашихи. Надо узнать у Алексея точнее, если труп в лесопарке обнаружат, то кто им займется, какое отделение? А может уже обнаружили. Как тогда личность опознать? Ее тогда никто опознать не мог. Фото у меня есть. Надо по потеряшкам Лешу напрячь. Всю дорогу только и делала, что думала над этой задачкой. Потом позвонила Алексею и попросила помочь по поводу потеряшки.

– Она скорее всего, как неопознанная похоронена, если ее нашли.

– Согласен. Я сейчас все узнаю и скажу куда тебе подъехать.

Через полчаса он позвонил и назвал адрес в Балашихе, куда обратиться и к кому обратиться. Оставил телефоны, чтоб я созвонилась. Встретиться с полицейским, который должен был помочь, договорились через два часа. Время пока есть, попью чай.

К назначенному часу я подъехала к управлению и меня встретил толстый и хмурый капитан. Мину такую скорчил. Отъелся на казенных харчах…

– Здравствуйте. Вам Алексей звонил по поводу меня.

– Фото есть? – приступил он к существу дела без предисловий прямо на улице.

– А как же. –вытащила фото Насти. Показала.

– Помню такую. Нашли семь лет назад грибники. –отдал фото мне назад.

– Семь лет назад и вы запомнили? Причина смерти какая?

– Девка красивая. Ее пытали. Добросовестно, от души пытали. Скончалась от болевого шока.

– Стало быть я права. И моя версия верна. –бубню себе под нос.

– Так как ее говорите зовут?

– Могу я посмотреть документы?

– Вам-то зачем? Поможете опознать и на том спасибо.

– Мне нужно фото трупа. Алексей разве вам не говорил про документы?

– Говорил. Но честно говоря, не понимаю с какого перепуга я вам должен показывать документы.

– Может с такого, что я могу помочь опознать труп, привезти друзей, привезти ее родственников. А вам их искать долго придется, чтоб составить протокол опознания.

– Это мы и сами сделать можем.

– Вам охота время терять? Хорошо. Дерзайте. Я могла бы помочь поймать того, кто ее пытал.

– Как?

– Информация, понимаете ли вещь ценная. Я с вами своей уже поделилась. А вы свою зажали. Алексей обещал, что вы поделитесь своей.

– Вот кто обещал, тот пусть и делится.

– Тогда адью, сыщик. Ищите и обрящете… Дело-то небось открыто и приостановлено за розыском неизвестных. А я пойду. Надумаете поделиться информацией, позвоните.

Сама стала срочно набирать Алексея.

– Леша, договоренность отменяется.

– Почему – Алексей удивлен.

– Капитан не хочет давать свою информацию. Хитрожопым оказался. Только меня подоить хочет. Информацию только меняю. Баш на баш. – доложилась Алексею и сразу же отключилась.

– Да я тебя сейчас закрою на трое суток. – капитан решил по привычке нахрапом взять.

– И сядешь или с работы вылетишь как пробка....

– За что?

– За издевательство над несовершеннолетней. Меня без родителей нельзя закрыть, допрашивать тоже. Я вообще согласно закону имею право молчать. И тогда вы от меня никакой информации не услышите. –решила использовать свой внешний вид.

Этот жирный идиот поверил, что я малолетка и от удивления замолчал. Понимаю – шок. А что делать? С пройдохой нахальным только так.

– Ну хорошо. Пошли.

– Куда?

– Показания дашь. Потом материалы смотреть.

– Нет, так не пойдет. Вы, я смотрю, парень ушлый. И слово свое не держите. Так что все будет в обратном порядке: сначала материалы смотрим. Потом даю показания, адреса, телефоны.

– Пошли, вымогательница.

– Ничего я не вымогательница. Я за справедливость. И за строгое выполнение устных договоренностей. Я сейчас, только в машине бумаги возьму.

– Хорошо. –ощерился дурачок. Думает, что обвел меня вокруг пальца.

Я быстро села в машину и уехала. Этот кретин стоял с разинутым ртом. Вот так тебе! Надо же, догадался на сотовый мне позвонить. Ну я и выдала ему все, что о нем говнюке думаю.

– Вы, я смотрю, самым умным себя считаете. Думаю, что безопасно с таким хитровыделанным ментярой общаться через посредника и на моих условиях. И не звоните мне больше. Я с хамлом общаться вообще не собираюсь.

И попилила домой. Теперь мне еще надо проанализировать места основных остановок и ночевок Насти. С кем созванивалась. И попросить Макса сделать аналитику с каким номером совпадают передвижения полностью и частично. Но хоть выяснила, что она умерла. Жаль фотки трупа нет. Это мне помогло бы разговорить Елену с Софой.

Может Алексей к материалам дела подберется как-нибудь. Навряд ли он капитана знает. Скорее всего, на капитана он вышел через свои связи. Кто на капитана вывел, тот и материал раздобудет. Впрочем, у Алексея много знакомых в этих структурах. Он вывернется, но материал добудет. Понадобится, и в обход тупого капитана.

Пора звонить Максу. Поработает пусть по билингу, раз обещал.

– Макс, привет.

– Салют.

– Макс помнишь, ты помочь мне обещал. По телефонам по билингу аналитику сделать?

– Раз обещал, значит сделаю. Тащи.

– Прям сейчас?

– А когда? Я как раз сейчас не сильно занят.

– Бегу. – быстро оделась и помчалась к Максу с бумагами.

Макс открыл дверь. Что-то жует.

– От стола оторвала?

– Ты же знаешь, я всегда ем и работаю одновременно.

– Так ты занят?

– Не настолько, чтоб не помочь подруге моей юности. Что у тебя?

– Анализ передвижений хозяйки телефонов.

– Нескольких телефонов?

– Подозреваю, что у нее было как минимум два телефона. Один оформлен на нее. А вот остальные надо установить чьи. Там по сути ничего сложного. Только у меня эта работа не один день займет. А у тебя, ты говорил, программа специальная есть, она мигом распознает совпадение, делает анализ по билингу и выдаст все варианты. Притом систематизирует.

– Что конкретно надо?

– Чьи телефоны узнать – установить личности. Сколько номеров кому принадлежали. Куда ездили, когда и с кем. И главное выявить места стоянок и ночевок.

– Тебе зачем? Для ментов?

– Нет, для себя.

– Опять куда-то нос сунула? Ирка, прищемят. Кому без носа нужна будешь?

– Тебе, Максик. Или уже не нужна.

– Почему не нужна. Так и быть возьмем тебя замуж. Только обещай, что будешь покорной и безмолвной.

– Никогда.

Это у нас с Максом такие приколы глуповатые. На самом деле он еще в детсаду заявил, что если и женится, то только вон на той девочке с косичками. Так поразили его мои косички. Я оставила все бумаги и документы Максу. Он фыркнул. Сказал, что могла бы этот мусор не тащить в его квартиру. Он не сдает макулатуру. Куда ему эту девать?

– Сказала бы просто номера телефонов. Я сам бы раздобыл и данные и билинг и все остальное. С их официального сайта проще скачать, чем с бумажного носителя набивать.

– Знала бы, давно к тебе обратилась. Я не думала, что ты хакер.

– Насмешила. Для того, чтоб эту муть раздобыть, не надо никаким хакером быть. Это работа для новичка. Короче завтра вечером приходи. Сделаю.

Радостная я прибежала домой. А дома гости.

– Сюрприз. – сидит за столом этот жирдяй капитан и лыбится.

– Мама, что этот человек здесь делает?

– Сказал, что ты его в гости пригласила.

– Врет он. Просто адрес пробил и приперся без приглашения. Гони его поганой метлой. А лучше собакой. Пусть растрясет жирок.

Мама смотрит на меня с удивлением. Я никогда у нее хамкой не была. И никогда людей не обзывала.

– Я вам, капитан, что-то не ясно объяснила? У вас ордер есть?

– Нет.

– Нет, тогда вон из квартиры. –подошла к двери, распахнула ее и указала в каком направлении должен двигать свою тушу капитан.

– Может мир? –попытался он примириться.

– Нет уж. До свидос, мон шер.

Поднялся со стула (и как его филей стул выдержал) и ушел. Слава тебе, Господи. А то думала придется наряд полиции вызывать. Ишь какой наглый. Мама смотрела на меня. Я решила ей все рассказать. Чтоб она была готова в случае чего. И про подлость капитана и про хамское поведение. И про угрозу меня в обезьянник закрыть. И про то, что человек этот не держит обещание.

– Ну и правильно ты его выставила. Дрянной человек.

– Вот именно. Осквернил наш стул, своей жопой.

– И посуду сразу после него промыть бы надо тщательно с фейри.

– Ну да. А то вдруг хитрожопостью заразиться можно. –подхватила я.

Мы с мамой захохотали.

Ну надо же, каков нахал. Имел наглость еще и домой приехать. Обалдеть…

Следующий день я ничего делать не планировала. Все задания раздала. В полиции мне не помогли. Теперь осталось взять таймаут. Отдохну денек. Вечером Макс готовую работу отдаст. Он такой. Раз обещал, то сделает. Не то, что ментяра.

Вчера Петрухе пистон вставила. А то смотрю, он наглеть стал.

– Если ты уже устал от собаки, то не надо над ней издеваться. Хозяин обязан, слышишь, обязан выгулять питомца, накормить, напоить и поиграть. Не хочешь псом заниматься, так верни его Айболиту. Так честнее будет. Тот его в хорошие руки быстро пристроит.

– Я не собираюсь его отдавать.

– А раз не собираешься, то почему уже несколько дней не занимаешься собакой? Почему гулять ее я вожу?

– Ну тебе же не трудно…

– Мне не трудно, но мне кажется, что кто-то здесь просто обнаглел. Я не должна гулять с твоей собакой. Ты заметил, ты даже уже не просишь. Ты воспринял, что кто-то обязан тебе с ним гулять?

– Нет.

– Так вот, потрудись заниматься своей собакой сам! Не надо на других взвешивать свои проблемы. Взял собаку, сам ей и занимайся.

Петька ушел к себе домой. Сожитель его матери испарился, стало быть Петьке пора домой к себе. А то привыкнет к чужому дому, когда свой есть.

– А ты не сильно на него наехала? – мама считает, что я была жестковата.

– Нет. Пора ему уже знать, что есть не только права, но и обязанности. А то наглеть стал. А это надо в корне пресекать.

– Все равно, мне кажется, что ты слишком…

– Не надо давать ему садиться на шею. А то сядет и потом фиг сгонишь, только разве что со скандалом. Пусть учится самостоятельности, а то расслабился.

– Но он обиделся.

– На обиженных воду возят.

– Зря ты так с ним. Он же ребенок.

– Ничего себе ребенок! Он уже выше меня ростом. Пора взрослеть. Здесь нянек нет, сопли ему вытирать. Я в его возрасте уже деньги для себя сама зарабатывала.

– Тогда время другое было.

– Пусть обижается. Ему полезно иногда выслушать.

И ушла к себе в комнату. Сегодня утром смотрю в окно – он Грейса повел гулять. Вот так-то. Все правильно. Завел собаку. Ухаживай за ней. А то разбаловали мальчишку.

Вечером забежала к Максу и забрала флешку и какую-то карту памяти он мне сунул. Схватила не спрашивая. Завтра с утра стану над этим думать. А пока что-то совсем голова не варит.

Утром такая тишина. И вдруг звонок. Вот кому не спится в ночь глухую… Хотя уже утро. Но объяснит мне кто-нибудь, как так получается: на работу мне не надо? Не надо. Рано утром пса выгуливать не надо? Не надо. Так какого меня утром кто-то будит… Это что, по закону подлости???

Взяла и отключила телефон, просто перевернулась на другой бок и заснула. Проспала аж до двух часов дня. Без всяких там снов.

Встала. В квартире тишина. Никого. Пошла в ванну. Помылась, проснулась окончательно. Ну вот, теперь я нормальный человек. Теперь можно поесть и с людьми пообщаться. Интересно, кто мне звонил? Включила телефон.

Стала просматривать звонки. От Алексея семь. Надо будет перезвонить. Но только когда поем. А то я голодная, а когда я голодная, то я злая.

Ну что же, надо и делами позаниматься. Вот не поверите, но я так быстро к безделью привыкла, что думаю еще один месяц побездельничать. Сейчас Алексею перезвонить надо, а то он телефон уже оборвал.

– Привет. Звонил?

Вот самый глупый вопрос. Конечно звонил, а то я не видела…

– Звонил. У меня для тебя информация. И кое-какие материалы по Насте.

– Зайдешь?

– Через час приеду.

– Жду.

– Жди! – и отключился.

Стало быть, кто-то раздобыл для детектива документы. Если есть фото трупа, то мне надо завтра Софью Марковну с Еленой Владимировной навестить. Увидят фото, не станут скрывать что им известно про Настю. А то ишь партизанки-старушки…

Алексей привез фото и сами материалы дела. Вернее копии.

– Как удалось? Неужто капитан расщедрился?

– Держи карман. Он передо мной тоже выеживаться стал. Это противозаконно. Нельзя. Меня накажут. Его начальство заставило.

– Вот я же говорила, что он тупой. И вредный. И чего приперся.

– Кто приперся, куда?

– Да капитан этот приперся к нам домой. Мировую предложил.

– А ты что?

– Послала. Злая была. Вот понимала, что гордыню свою прижать надо, для дела надо, а все равно не смогла удержаться и послала его.

– Я-то думаю, чего он так зашипел, только про тебя услышал. Но к нашему счастью, приказ есть приказ. И он вынужден был подчиниться. Тут все, что достал. Экспертизы, протоколы, свидетели, фото трупа. Копии конечно документов, сама понимаешь.

– А как капитан? Злится?

– А что ему остается…

Обговорили как будем действовать.

– Я заеду к старушкам одним. Они что-то знают, но скрывают. А фото мертвой Насти увидят, скорее всего сами все и выложат.

– Почему?

– Они скрывают, ее выгораживают. Думают, не навредить бы ей. И еще есть у нее подруга Татьяна. Может ты к ней съездишь?

– Давай наоборот. И к бабулькам и к этой Татьяне вдвоем поедем.

– Давай. Только уже завтра. Мне еще почитать и посмотреть все надо. И к тому же будет понятно, как себя с ними вести.

С Алексеем оказалось очень просто договариваться. Он привык к разумным компромиссам. За чтением документов меня и застала мама. Подошла. Постояла рядом. Посмотрела фотографии.

– Ужас какой. Это кто же ее так?

– Любовник, думаю. Тот самый гордый банкир…

– Это ж не у каждого рука поднимется пытать женщину, с которой спал.

– Согласна. Особо циничный гражданин.

– Как ты это смотришь? Ужас какой. Ты потом спать не будешь.

– Мам, я должна это посмотреть. И экспертизу внимательно почитать. Мне легче будет свидетелей разговорить.

– Почему?

– Видишь ли. Труп обнаружили практически через два дня после того, как ее вывезли в лес и выкинули уже мертвую в лесу. Они по простоте своей думают, что она жива. Я же сразу поняла, что она мертва.

– Как?

– Вот сама посуди. Прямо воочию перед родственниками и друзьями она не появляется и даже не звонит никому из них. Они ее семь лет не видели и не слышали.

– Просто прервала с ними все контакты. Может они ей надоели. – выдвинула свою версию мама.

– Я бы тоже так подумала. Только вот она своей бабуле, единственной оставшейся в живых родственнице якобы дарит красивые тапочки и дорогой халат. На день рождения. Это как? Надоели?

– Ну да. Не логично как-то…

– Здесь понимаешь, какая-то сборная солянка. Как будто собрали каждой твари по паре. Они такие разные. Я не понимаю до сих пор, как и кто их смог объединить. Только понимаю, что все собрались свои проблемы решить в свою пользу.

– Это как?

– Все решили кинуть всех. Здесь свою роль все по ходу дела переписывали. В результате все остались и без денег, и без свободы, а некоторые и без жизни.

– Несчастные люди.

– Эти несчастные люди убили ни в чем не повинного отца двух детей.

– Это кого?

– Это второго инкассатора.

– А сын соседки что же, по-твоему получается, все знал и участвовал в этом?

– Вот именно.

– Кошмар. И ты ей скажешь?

– Не знаю. Я пока точно знать не буду, никому ничего говорить не стану. У меня пока каша в голове. Никакой стройной схемы.

– Ничего, сложится.

– А куда денется. Конечно сложится. И сложим, и вычтем, и умножим.

– И разделим?

– Ага. Я так думаю.

– Ну думай…

На следующее утро мы поехали к подруге Насти. Татьяна нас уже ждала. Она была выходная. Поэтому сказала нам, что мы можем приехать тогда, когда нам будет удобно.

– Как действовать будем?

Есть у детектива один недостаток. Он все время норовит составить план.

– Покажем ей документы и фото убитой Насти. От ее реакции и будем плясать.

– А что она может знать важного?

– Она может знать что-то, но думать, что это не важно. Любая мелочь может помочь в этом деле.

– Да ты знаток… – решил он подколоть меня.

– Знаток или нет. Но часто люди проговариваются на сильных эмоциях.

– Как это?

– Ну вот смотри. Мама не знала эту Настю. Но даже ее фото трупа шокировало. А представь, как она реагировала бы, если бы это ее знакомая была или подруга.

– Эта Татьяна сознание не потеряет?

– Да не должна. С виду она не кисейная барышня. А вот разрыдаться и начать выливать на нас потоки неконтролируемой информации может.

– А нам только этого и надо?

– Точно. Выведем ее из душевного равновесия и дальше остается только внимательно слушать и запоминать. Авось что и промелькнет.

– Да ты стратег! – это уже было сказано почти с восхищением.

– Давай не будем загадывать. Да. И она еще фотки должна была подготовить. Мы с ней договорились.

– А фотки зачем?

– Понимаешь, есть некоторые вопросы, которые меня напрягают. Фотки могут прояснить некоторые ситуации.

– Что, тоже не сходится загадка с ответом?

– Не сходится. Слишком накручено. И с деньгами не сходится. Вот у меня вопрос. Почему банк списал эти деньги так быстро. Как будто спешили закрыть вопрос.

– А в чем странность по-твоему.

– Еще не поняла. Но что-то вот в голове крутится. А что уловить пока не могу.

– Ты может просто надумала сложности на пустом месте. А все просто как три рубля.

– Да нет не придумала и не на пустом месте. И три рубля в СССР были не самые простые деньги…

– Ладно. Поживем увидим.

Мне сейчас можно в дороге поспать. За рулем был Алексей. Он сегодня с утра за мной заехал. И мы тронулись в путь.

– Слушай, я посплю, а ты как приедем меня разбудишь.

– Лады.

Я спокойно заснула и практически проспала всю дорогу. Приехали на место быстро и Алексей стал меня тормошить. Просыпаться не хотелось. Я видела сон. Интересный, яркий и хотелось его досмотреть.

– Не отстанешь, пока не разбудишь?

– Просыпайся. Ну ты дрыхнуть. Как пожарник.

– Пожарник – это тот, кто поджигает. А тот, кто тушит пожар и любит поспать – это пожарный. Это разные вещи, чтоб ты знал.

– Пора, соня-засоня.

– Шел бы себе. А я бы поспала еще.

– Просыпайся. Работать пора. Пошли. А то я с ней не знаю о чем говорить.

– А я прям знаю… Ну ладно. Сжалюсь над тобой и пойду с тобой в качестве детектива. Согласно выданному документу.

Татьяна открыла нам дверь даже не дождавшись звонка. Как будто в окно увидела. Алексей как увидел ее, так и замер. Прямо дар речи потерял. Ну все пропало. Как я про это не подумала. Она красавица, он мужчина. Вот и чертовщина…

– Здравствуйте. –наконец он заговорил.

– Здравствуйте. Я вас с самого утра жду. Вы сказали, что привезете какие-то документы.

– Да я захватила документы из материалов по уголовному делу. Хотелось мне их вам показать.

И выкладываю фотки с трупом на стол. Татьяна стала их разглядывать. Вот интересно то как. Я думала она в истерику кинется, придется ее отпаивать. Ан нет, держится. Только руки мелко дрожат.

– Как вы думаете, кто ее так…

– Вам виднее. Вы же ее подруга. Но мне кажется, что это любовник ее.

– А где ее нашли. Где-то в лесу?

– Да. По пути из Москвы в Балашиху. Там лес вокруг, в лесу и нашли. А вы протокол прочтите и вам станет ясно, где ее выбросили.

– Ее пытали. Я правильно поняла?

– Угу.

– Она замерзла?

– Нет. Ее в лесу выкинули уже мертвую. Она от болевого шока скончалась.

Татьяна закрыла глаза, посидела так какое-то время. Пришла, видимо, к какому-то решению.

– У меня вопрос. Вы же не просто так мне это привезли. Что лично от меня вы хотите.

– Помощи, чего же еще.

– Но я вроде все вам рассказала, что знала.

– Понимаете, Татьяна. Люди иногда знают больше, чем говорят. Думают, что мелочи, к примеру, не важны и не играют никакой роли. А я вот знаю много случаев, когда именно мелочи выводили преступника на чистую воду.

Это с чего интересно так прорвало детектива? То молчал, а тут такая сложная фраза была выдана на гора.

– Тогда давайте начнем с начала. Я буду рассказывать, а если вам что-то не ясно, то переспрашивайте.

– Хорошо. Договорились. Меня это более чем устраивает.

– Давайте, может сначала чай попьем и фотографии посмотрим. – хорошее предложение вынес Леша. Брависсимо.

– А давайте за упокой Настиной души выпьем. –предложила Татьяна.

Да они прям креативят, не удержишь.

– Давайте сначала убийцу вычислим. Прижмем. Накажем. А затем с чистой совестью выпьем. – мое предложение лучше.

– Точно и за упокой души и за справедливость. – прорвало подружку лозунги толкать.

– Сначала чай и ваш подробный рассказ. Затем фотографии и рассказ по фотографиям. – расставила я все по местам.

И посмотрела на детектива. С чего так поплыл-то. Баб красивых не видел? Где поддержка?

Пошли на кухню. И только там эта Татьяна разревелась. Притом в голос. Некрасиво. Лицо сразу постарело и сморщилось. Вот совсем не вовремя ее прорвало. Если не успокоится, придется весь день на нее одну потратить. А мы же еще хотели к бабулькам заговорщицам поехать. Ну блин…

Глазами маячу Леше, чтоб чайник поставил. Но он то ли отупел от бабьих слез, то ли его добило, как она плача преобразилась и стала настолько некрасивой, что прям до тошноты. Только моих намеков многоопытный детектив не понял и заметался по квартире, аки наскипидаренный. Что-то кинулся искать. А что ищет и сам не понял, наверное.

– Так я чайник поставлю? А вы если хотите дерябните за упокой. Мы не можем. Нам еще убийцу искать.

Смотрю она сразу как-то успокоилась, пошла в другую комнату и притащила коньяк. Скажу прямо, достаточно дорогой коньяк. Вот я вроде зарабатывала неплохо, но я себе такой коньяк не могла позволить.

Глазами Леше маячу, мол обрати внимание на коньяк. А он в прострации. Еще детективом назвался. Тьфу.

– Какой коньяк у вас дорогой…

– Да, как-то Настя принесла. У нее день рождения был.

– А можно поинтересоваться: примерно когда это было?

– До смерти ее брата.

– А коробка, случайно не сохранилась?

– И коробка сохранилась и пакет фирменный.

– Можно посмотреть?

Принесла и пакет, на котором коньяк нарисован и упаковку. Я спокойно вытащила коробку, не надеясь на удачу. И смотрю, а на дна пакета чек лежит. От предвкушения удачи аж зажмурилась. Хоть бы он картой рассчитался. Хоть бы картой! И удача была ко мне благосклонна. За коньяк рассчитались картой.

– Я чек и пакет с упаковкой возьму. Надо установить покупателя. Потом верну.

– Берите. И можете не возвращать. Зачем он мне.

Она выпила и сразу как-то успокоилась. И «щедрой» стала. Пыталась, правда Алексея подпоить. Потом за меня принялась.

– Нет я выпить не могу. Мне еще в полицию надо. А вот Ирина может себе позволить.

Я стала злобно вращать глазами. Пить совсем не хотелось. Если только чтоб ее напоить и развязать ей язык.

– Кто машину тогда поведет?

– Я за руль опять сяду. Сюда я довез. И назад я повезу. Должен же кто быть извозчиком.

– Ладно. Наливай. –эта Татьяна случайно не алкашка?

Да нет, вроде не похоже. Иначе этот коньяк уже давно бы закончился. А так стоял и своего часа ждал целых семь лет.

– Помянем Настю. Пусть земля ей будет пухом.

– Пусть земля будет Насте пухом. Помянем. – повторила я тост.

Ничего заковыристого. Просто стресс, видать Татьяна снимает.

– Вы по чеку теперь вычислите покупателя?

– Угу. – просто закусываю. С набитым ртом много не наговоришь.

– Думаете любовник купил?

– Думаю.

– А если на работе начальник?

– И где она работала?

– Нигде.

– Если она нигде на момент смерти не работала. То где и кому подарили? На Пашиной работе, имеете ввиду?

– Да, у Пашки.

– Нет, исключено. Если бы вы работали в банке, то знали бы, что там сложная иерархия. Начальник, которому по деньгам такой коньяк купить, с простым охранником, инкассатором и тому подобным персоналом и пить не будет, и такие дорогие коньяки дарить тем более не будет. Так что, тихий Паша исключается.

– Значит Насте подарили. -да эта Татьяна королева логики.

Я ей об этом уже пять минут толкую.

– Почему подарили. Может у них празднование намечалось. Да хоть и не намечалось. Он привык пить только этот коньяк. Вот и прикупил. Чтоб на ее квартире был привычный ему коньяк. А она уже вам принесла, чтоб что-то отметить.

– Зачем такой дорогой?

– Да мало ли. Не хотела на спиртное тратить свои деньги. Ему напакостить хотела – вылакать весь коньяк. Вас угостить хотела, понимая, что вы никогда, может быть, такой себе купить не сможете.

– Я коньяки не люблю.

– А что вы любите?

– Шампанское.

– Тогда остается версия. Взяла она коньяк для себя, но пожалела копеечку на шампанское.

– Или просто на тот момент денег не было ни копья. Или на шампанское не хватило. – это уже голос Леша подал.

– Ну что ж тоже может быть. Вполне. У меня так было. Карта не сработала. С собой только одна карта была. А нала не хватило. –я с таким сталкивалась. Когда пошла в аптеку мазь обезболивающую купить. Мышцы адски болели после тренировки.

– Это на Настю похоже. Она то часто скупердяйничала, а то вдруг ни с того ни с сего щедрой становилась.

– А может вы в гости к ней ходили? Или может она дом вам показывала?

– Показывала и ходила.

– Где, когда?

– Когда они с Пашей от бабки съехали.

– Расскажите.

И стала она путаясь и запинаясь нам рассказывать про брата с сестрой.

– Представляете, они в первый же день с соседями поссорились.

– Знаем. Соседи рассказывали.

– Я тоже не поняла. Что так трудно вымыть полы? Я так Насте и сказала. А она психанула. Мол типа я не полотерка, чтоб всякому быдлу полы мыть. Для нее соседи быдло. Потом на меня надулась.

– А вы? Тоже в ответ надулись?

– Да нет. Мне некогда дуться. Кстати, я в нашем тамбуре полы мою. И ничего. И за соседку старую тоже мою. Хотя она и не просила.

– Так вы добрая и простая. –Алексей вставил свой комментарий.

– Настя всегда говорила, что создана для богатой жизни. Она и меня и всех остальных тоже быдлом наверное считала. А меня дурой называла. Говорила, что мол ей бы мою внешность, она бы в отличие от меня не зевала бы.

– Она просто думала, что внешность главное.

Дальше Татьяну прорвало и уже было не остановить. Она детство вспомнила. И многие происшествия. Про Настю и Пашу много интересного рассказала. Про друзей общих, правда, их было мало.

И главное, про врагов. Но врагов получилось намного больше. И эти враги были в основном Настины. Умела она их приобретать на пустом месте. Конфликтный была человек. Так и осталась у нее всего одна подруга. Всех остальных она так или иначе обидела. А Татьяна была просто необидчива. И относилась к Насте с пониманием.

– Она вас использовала.

– Как? Что она от меня могла иметь? Я нищая.

– С парнями сначала вы знакомились. Так?

– Так. Только они к ней перебегали. Мне не до танцулек было. Им веселиться нравилось, а это к Насте, не ко мне. Мне учиться надо было и зарабатывать. Хотите, фотографии посмотрим?

– Конечно хотим.

Язык у Татьяны, видать, без костей. Она теперь просто кладезь информации. Открывая страницу фотоальбома давала всем характеристики. Какие случаи смешные были рассказывала. В общем, все детство, отрочество и юность брата с сестрой перед нами выложила.

Я не будь дурой, с самого начала незаметно включила диктофон и стала записывать все ее рассказы, а то слишком уж много запоминать. Что-нибудь боялась упустить.

Спустя четыре часа мы распрощались с Настей. Она была рада перед кем-то душу распахнуть, а нам просто нужна была информация. Взаимовыгодный обмен состоялся: она душу отвела, а мы информацией разжились…

– К бабулям поедем? Или завтра? Я подвыпившая. Вдруг они на дух пьяных не переносят, тогда разговора вообще не получится.

– И при этом такие все правильные и врут. Они тебе нагло в глаза врали.

– Ну и что? Отнесись с пониманием. Они думают, что Насте помогают. А эта лиса их втемную использовала. Лиса-Алиса… Где же твой кот Базилио?

– Тогда давай, я тебя домой отвезу. У меня предчувствие, что не надо сегодня туда ехать.

– Завтра ты во сколько заедешь?

– Да также с утра. Раньше начнем, раньше закончим.

Как только я зашла в квартиру, поняла, что-то случилось. Мама сидела в кухне грустная.

– Что случилось?

– Сожитель соседку побил.

– Пора уже привыкнуть, что ее периодически бьют.

– Теперь не так, как всегда. Теперь она в больницу попала.

– Мама, это рано или поздно случилось бы. Что мы могли сделать? Мы и так ей честно говоря Петьку воспитываем. А она просто обнаглела.

– Все равно ее жалко.

– Жалко у пчелки на пасеке. Мне кого и жалко, так сына ее. Вот кому не сладко. А она в пьяном угаре вообще никого не видит и не слышит. И никого не любит, кроме себя. Она взрослая женщина.

– Может помочь чем?

– Опять помочь? Мы ей и так помогаем. Пусть живет, как умеет. Мне лично надоело помогать наглой спившейся бабехе.

– Жалко ее…

– Она спит с кем попало. За это и получает. Живет, как животное. Пьет, жрет, блюет и трахается со всеми, у кого в штанах шевелится. И ее сын весь этот срам видит. Надоело. И тебе не советую ей помогать. Лично я пальцем не пошевелю для нее. Закончилась благотворительность…

– А ты чего сегодня злая такая?

– Не злая, а справедливая. Мам, соседка не старая может пойти работать. А работать не идет. Норовит у кого-нибудь занять и долги не отдает. Она стала нахлебницей и нахалкой. Так что не жалей ее. Тебе же и аукнется.

– Ну да. Она у меня заняла три тысячи и не отдала до сих пор. Да я уже и не напоминаю. Откуда ей взять…

– Вот именно. Она назанималапрактически у всех соседей по дому. И никому не отдала. Стиль жизни у нее такой: на жалость бить. Так что не жалей. Кошелек целее будет.

– Но в больницу-то ей надо отвезти фрукты, одежду.

– Собери. Завтра отвезем. Петьку к ней свожу. А так не надо сильно ей помогать. Может одумается и работать пойдет. Перестанут доброхоты, вроде тебя, денег подкидывать, так она станет сама зарабатывать. И бухать не на что будет. А то нормально устроилась: своих любовников за счет соседей поить и кормить. Петька дома был? Ему тоже досталось?

– Нет, Петька в школе был. Он домой пришел, а она без сознания лежит.

– Сожитель смылся?

– Конечно сбежал. Не дурак же он ждать полицию…

– Уже хорошо. –подвела я итог.

– Чем хорошо?

– Пока в больнице лежит, она бухать не будет.

– Точно. Глядишь одумается и вообще перестанет пить.

– Мам. Ну ты наивная. Эти алкаши, а она согласись алкашка конченая, они везде выпивку найдут. Она еще раньше времени из больницы вылетит. Как только там набухается, так ее и выпнут под зад коленом.

– Думаешь?

– Уверена. За нарушение дисциплины. Спорить готова. Скорее всего так и будет. Но вещи ей все равно собрать и отвезти надо.

– Я завтра с утра передачу ей соберу.

– Хорошо. Петька Грейса выгулял? Сам он где?

– Сам он в больнице. Сказал вечером придет Грейса выгуляет. Но если хочешь, вон он ключ оставил. Если задержится, чтоб пса накормили.

– Тогда я пойду сделаю доброе дело. Прогуляю пса. Мам, я пока одеваюсь, ты его приведи, пожалуйста.

Мама вывела Грейса в тамбур. Я взяла за поводок и пошла в парк.

На улице вдруг пошел снег. Закружило. Странно. Тучи не собирались. Вроде синоптики карами небесными не грозили. Обещали пасмурную погоду, но без осадков. И вот на тебе, такая аномалия. Зимой снег с ветром…

Грейс как будто о таком и мечтал. Гавкнул своего лохматого друга и понеслось. Наматывая вокруг меня круги, время от времени они ко мне подбегали. Изображала, что бросаю палку. А у самой в руках ни палки, ни мячика нет. Собаки тоже притворы. Видят, что палки нет, но бегут в ту сторону. Я типа бросаю, они типа приносят. Смешно.

Старичок какой-то на улицу вышел. И не поленился же в такую погоду в парк переться. Собаку если выгулять повел, так чего ее в руках тащит? Странные сегодня все какие-то. Да это наш дедок – собеседник. Как его там старушка называла…Степан Никитич, кажется.

– Здравствуйте Степан Никитич. Что выгнало вас в такую погоду на улицу?

– Собаку вышел выгулять.

Вот что мне странным кажется. Как только я в парк, так этот Степан Никитич, или как его там зовут, возникает. А я между прочим у других собаководов спрашивала. Он только недавно появился в парке. И приходит позже меня. Меня нет, и он не приходит. Может просто совпадения? Или у меня мания величия вкупе с манией преследования?

Может просто старичок недавно в этот район переехал. И ни с кем еще не успел познакомиться. А я просто сама себе все придумала. Тоже мне пуп Земли, нашлась…

Погуляли недолго. Час. А то нашли дурочку задницу морозить. Пес побегал? Побегал. Друга увидел? Увидел. Свои собачьи дела сделал? Сделал. Значит домой пора.

– До свидания Степан Никитич.

– Всего хорошего.

– И вам. – и домой скоренько пошла. Вот вроде дедок – замшелый пенек. А вдруг сверкнул на меня глазками. Или показалось?

Пока домой дошла, всю дорогу до подъезда уже засыпало снегом. Сама как снеговик усыпана. Пришлось отряхиваться. Вдруг краем глаза увидела этого дедка. Он следит за мной, что ли? Или где-то живет в нашем доме…

Привела Грейса домой. Петька уже приехал. Мама его горячим кормит.

– Спасибо, что Грейса выгуляли.

– Как мама?

– Нормально. Опасности нет.

О нет. Только не это. Он опять нюни распустить собрался.

– Завтра с утра я тебя к ней отвезу.

– Спасибо.

– Иди спать. Завтра тебя разбудим.

Смотрю заметался не знает куда спать идти. То ли у нас в квартире остаться, то ли в свою пустую квартиру идти.

– Хочешь, у нас останься. Проще собираться будет. Да и Грейсу лучше на лоджии. Только сначала окна в своей квартире проверь, плотно ли закрыты, и давай в твоей двери замок поменяем. Вернее личинку заменим. А то этот гад наверняка и ключи ваши прихватил. Еще квартиру обнесет. – и пошли менять сердцевину замка. Заменила быстро. Отдала Петьке набор ключей.

– Угу. Спасибо.

– Не за что. Теперь спать. Завтра рано вставать.

– Не права я была. Добрейшей ты у меня души человек. – это я так понимаю похвала мне от маман прилетела.

– Есть в кого… – и пошла спать с чистой совестью.

Рано утром мы проспали. Мама мельтешит. Петька носится в шортах по квартире. Я только встала. Вышла в коридор, потягиваясь и зевая…

– Чего такой переполох?

– Проспали!

– Ничего не проспали. Еще вон и Леша не приехал. Так что не проспали.

– А в больницу?

– А что в больницу? Вещи сейчас мама соберет, еду упакует. Фрукты, соки. Что ей еще можно там. Кружку с ложкой положить надо. Полотенце, халат, тапки, мыло, шампунь. Обход пока пройдет. Нам же врач ее нужен, а это только после десяти. Так что не опоздали. Не мельтеши, промокашка! Иди на кухню, поешь. А то развели панику.

Сама пошла в ванну. Успела все свои дела сделать до приезда Алексея.

Вышла на улицу. Алексей ждет. Петька сидит в его машине.

– Я так понимаю, что планы меняются?

– Есть немного.

– Куда сначала?

– В Склиф. Там соседку надо навестить. С врачом поговорить. Потом Петьку домой. Но если тебе в лом, то я могу сама туда и обратно по-быстрому сгонять с Петькой. А ты своими делами займись, или у нас в гостях посиди.

– Давай я отвезу. По дороге и дела обсудим.

– Петька, тебя сегодня отпросить от школы? Или после больницы в школу почапаешь?

– Лучше отпросить…

Позвонила училке Петькиной и отпросила на два дня. Правда училка сказала записку от родителей принести. Ничего, накарябаю записку. Она еще что-то про сбор денег пыталась мне сказать. Я сказала, что сейчас не могу говорить, потом перезвоню. Все-таки как ни крути, а врать я не люблю. Лучше потом с Петькой в школу схожу и решу денежный вопрос. Матери его я деньги давать не собираюсь.

Хочу рассказать, как вскрылось, что Наталья у многих соседей денег назанимала. Есть у нас во дворе одна дамочка. С виду приличная, просто немного истероид: по любому поводу устраивает драму с заламыванием рук. Она возле подъезда стояла с бабулями разговаривала. И тут Наталья идет.

– Ты когда мне долг вернешь? Эй, я тебе говорю. – заорала дамочка.

– И много она тебе должна?

– Пятьсот занимала на два дня.

– А у меня две тысячи месяц назад. -подключилась другая соседка.

– У меня пять и три месяца прошло. До сих пор не вернула.

– А с виду такая честная.

И тут стали подключаться мимо проходящие соседи. Многим Наталья оказалась должна. У многих занимала в долг. Зато теперь все поняли, что вернуть деньги навряд ли получится и занимать ей не стоит…

А вчера выяснилось, что она и у моей мамы заняла. Поэтому никаких ей теперь денег. Пусть пьет на свои и мужиков своих поит на свои кровные.

В больницу приехали как раз после обхода. С лечащим врачом поговорили. Оказывается ничего страшного нет. Ничего не сломано. Только мордамса у нее синяя. Бланж под правым глазом на полфизиономии.

– Даже сотрясения нет. –радуется врач.

– Значит скоро выпишете?

– Нет мы ее немного понаблюдаем. Через неделю посмотрим.

– Ребенок может ее навестить?

– Не долго. Передачу передаст и минут десять. – сказал врач и убежал по своим делам.

– Петька, иди к матери. Можешь подольше посидеть. Все равно врач ушел.

Петька рванул в палату. Мы стали обсуждать свои дела. Потом поехали отвозить его домой. Правда, он хотел с нами ехать, но мы сказали, что он нам всю игру поломает.

Довезли, сдали с рук на руки моей маме и поехали по ранее намеченному плану к бабулькам Софье Марковне и Елене Аркадьевне.

Приехали быстро. Встали возле калитки.

– Софья Марковна.

Никто на порог не вышел. В общем, орали минут пять. Леша посигналил. Никто к нам не вышел из дома. Смотрю, а замок открыт. Дверь чуть-чуть приоткрыта. Вышла на крыльцо ее соседка.

– Что кричите?

– Вы не знаете Софья Марковна дома?

– Была дома. Не так давно выходила во двор.

– Вы не могли бы с нами к ней пройти. Вдруг что случилось, а мы тут стоим время зря тратим. Может ей помощь нужна.

– Почему бы не зайти. – вышла из своей калитки и прошла с нами во двор Софьи Марковны.

Не соврала моя интуиция. Софья Марковна готовилась к приходу своей подруги Елены Аркадьевны. И решила слазить в погреб, достать варенье и соленья. Вот лестничная планка под ней и обломилась. Лежит она в подполе, подняться не может, голова кружится, и думает она, что а ну как Елена только вечером к ней придет? А если с Леной что случилось и она не придет? Так и помрет она в погребе с банкой варенья в руках: будет есть это чертово варенье и заработает сахарный диабет. И какие глупости человеку в голову лезут…

Общими усилиями мы ее из погреба достали. Алексей пошел планки искать, чтоб лестницу починить нормально, а не тяп-ляп. Я бабульку осмотрела.

– Насколько я поняла переломов нет. Голова не разбита. ЗЧМТ тоже нет. По крайней мере, количество пальцев вы правильно назвали. Ушиблись сильно, поэтому сознание временно и потеряли. Вроде бы все в порядке. Чаем вот сейчас отогреетесь. Давайте я за врачом схожу, чтоб не рисковать…

– Не надо врача.

– Вечером дочка придет и посмотрит ее. – у соседки оказывается, дочка в больнице местной фельдшером работает.

– Вы как себя чувствуете? – смотрю она что-то глаза отводит.

Это она косить стала, или ее совесть за вранье мучает?

– Софья. – крикнул кто-то со двора. Послышались шаркающие шаги.

– Вот и подруга ваша пришла в гости.

– Софа, что случилось? Почему так много народа? Тебе стало плохо?

– Нет. Просто в погреб упала, когда за вареньем полезла. Молодые люди мне помогли. Слава Богу приехали и меня в погребе обнаружили.

– Говорила я тебе, что лестница прохудилась. А ты твердила, что она нас еще переживет…

– Не пережила… Как и Настя. Умерла ваша подопечная. –высказалась я.

А чего тянуть. Не стала я рассусоливать. Сами пусть думают, как поступить.

– Как умерла? –это Софья Марковна голос подала.

– В муках. От пыток и померла.

Бабки замерли. Потом переглянулись. Потом кивнули головами друг другу.

– Так, я смотрю, вы мне не верите. Ну тогда сами посмотрите. Это материалы уголовного дела и фотографии.

И просто выложила на стол в кухне все бумаги.

– А я пока пойду с товарищем своим вашу лестницу чинить… А вы читайте, не стесняйтесь…

Вышла из дома. Смотрю Леша раздобыл ступеньки для лестницы. И уже пристраивает их, чтобы приколотить.

– Леша, лучше не приколачивать. Гвоздь ступеньку может расколоть. Шурупы длинные если есть, то лучше на них. Дольше держаться будет.

– Так нет шурупов.

– Должны быть. Давай поищу. Нашла.

– Давай. Ну вот и все.

– Ты посмотри. Вот вторую сверху тоже менять надо.

– Заменим. А ты что оттуда ушла?

– Я им уже сказала. Дело знакомиться оставила. Пусть читают. Им полезно.

– Чтоб проще разговорить?

– Чтоб совесть их заговорила.

– Тебе не пора возвращаться? Чтоб они по новой не сговорились?

– Пора. Ты тоже долго не задерживайся, ладно? Ты мне там нужен.

– Ага.

В доме было тихо. Слышно только как в умывальник вода капает из крана. Кран тоже починить надо. Прокладку поменять. Дело пяти минут. Бабульки старые, сами развалятся того и гляди. И дом скоро развалится. У нее что, детей родных нет, или на крайний случай внуков? Почему о своих бабульках не беспокоятся?

– Прочитали?

– А когда она умерла? – Елена Аркадьевна смотрит на меня с доверием.

– Семь лет назад. Эту девушку пытали. Это ведь она? Или вы ее не признали?

– Признали. Она. –это уже Софья Марковна голос подала.

– Ее сначала пытали. Когда она от пыток умерла … от болевого шока, от трупа избавились. Выкинули в лесу. Грибники нашли. Она там два дня пролежала.

– Хорошо, что зверье лицо не объело. – это Алексей пришел мне на подмогу.

– Какое зверье?

– Лесное. Какое еще в лесу зверье.

Леша поставил отремонтированную лестницу в подпол.

– Ну вот вроде починил. Потом время в выходные будет, приеду сделаю нормальную лестницу, а то эту чинить толку мало. Сгнила.

– И кран починить надо. Мы в выходные приедем с инструментами. Починим. А вы к нашему приезду список составьте, что сделать надо. И вас это тоже касается, Елена Аркадьевна. Итак, до выходных. А надумаете что рассказать, так будем рады. Нам это в нашем деле – поймать убийцу Насти, очень поможет.

Решила я сейчас на них не давить. Вышли с Алексеем и сели в машину. И только когда отъехали от дома, он на меня напустился.

– Ты что? Еще раз сюда ехать?

– А ничего, что ты одиноким бабулькам обещал отремонтировать лестницу?

– Я для доверия сказал.

– То есть обмануть хотел? Одиноких бабушек?

– Они тебя тоже обманули. Пришлось второй раз к ним ехать. Давай сейчас вернемся и дожмем старух…

– Нет, Леша. Так нельзя, приедем в выходные. Вот увидишь они вспомнят даже то, что уже давно забыли. У них будет несколько дней, чтоб вспомнить все мелочи. Так будет лучше, поверь.

– А если не вспомнят? Кстати, ты же там дело-то забыла! Придется все-таки возвращаться!

– Не забыла, а специально оставила. Понимаешь? Специально. Пусть внимательней прочитают. Пусть проникнутся ее болью Пусть поймут, что убийца жив и доволен жизнью. Ее нет, а убийца до сих пор не наказан.

– Я не обязан им чинить все.

– Не обязан. Я согласна. Я с Петькой приеду и починю. И еще кого-нибудь возьму с собой. Толпой быстро все и сделаем. И стол накроем и шашлыки приготовим. Если, конечно, они захотят и позволят на своей территории хозяйничать. Мы давно шашлыки не жарили, а так хочется погулять на природе…

– А мангал? У них мангала нет.

– У меня есть мангал небольшой. Айболита привезти надо. У них пес кашляет, как человек. Болеет. Так что не горюй, Леха, справимся и без тебя не плохо. Смотри, опять стихами заговорила.

– Я не отказываюсь. Просто у меня дела были…свои.

– Поехали домой? А то мы здесь стоим, как три тополя…

– Поехали, доброхотка.

Дальше домой ехали молча. Чувствуется, что он в корне со мной не согласен. И делать ничего не хочет. Ну и не надо. Мелкий ремонт мы и сами сделать сможем.

Маму с собой возьму – будет лазутчиком в стане «врага». Так разговорить, как моя мама, могут наверное только спецы разведки. Да и то навряд ли. Куда им до нее!

Леша привез меня домой и ни слова не говоря уехал. Обиделся. Ну и пусть. Не хочет ехать, не надо. Кто заставляет-то. Сама поеду и все разузнаю. Хотя по большому счету эти бабульки не прольют свет на основное. Я практически почти все знаю. Не знаю только мелочи и главное, где Настя деньги спрятала.

Наступили выходные. Мы встали с утра пораньше. Стали готовиться к шашлыкам.

– Ты шашлык замариновала? –все-таки Алеша не вытерпел, позвонил.

– Сделала.

– Мангал в машину положила?

– И мангал и угли древесные и напитки и выпивку и сам шашлык – все в машине. Продуктов еще набрала. Молочку, сыры. Курятину. Овощи, фрукты. Так что поесть будет что. Еще взяла одеяла и пледы.

– А инструменты?

– И инструменты тоже положила. Гвозди, шурупы, дрель, лобзик и отвертки. Все положила.

– Прокладки на кран не забыла?

– И прокладки и сам новый кран взяла. Подмотку и пасту, и ключи разводные.

– Там оба крана у нее текут. Еще неизвестно, что у второй старушки надо ремонтировать. Небось за день вообще не управимся. –Леша боится застрять в деревне навсегда…

– Ну и что? Что успеем, сделаем сейчас. Что не успеем, сделаем потом. Время терпит.

Мы выехали в субботу утром. Еще восьми не было. Пока доехали, пока в дороге маленько на заправке задержались. Петька обпился чая и всю дорогу выедал нам мозг: то попить, то пописать, то поесть. И снова по кругу чего-то требовал. Уж лучше бы дома его оставили…

Единственная, кто ни на что не жаловалась – это мама. Та, выслушав мою просьбу про шашлыки. Отправила меня на следующий день на рынок за мясом. Все остальное закупалось с ней вместе.

В субботу рано утром она замариновала шашлыки, мы приготовленное в кастрюлю положили. И поехали. Пока едем, все и замаринуется.

Приехали мы все равно рано. Но старушки в деревне встают, как оказалось, еще раньше. Нас уже ждали: возле калитки стояла Елена Аркадьевна.

– Я говорила, что вы приедете. А Софа не верила.

– Потеряла веру в людей? Это плохо. Без веры жить трудно.

– Проходите. И давайте знакомится. –бабулька между делом быстро открыла ворота и запустила внутрь машину.

Я машину загнала во двор. Из нее как черт из табакерки выскочил Петька и вышла степенно мама. Знакомясь с ними Елена Аркадьевна вошла в дом. Я же стала вытаскивать инструменты. И продукты.

– Петька, давай помогай.

– Угу. –подхватил часть сумок и утащил в дом. Вот таким челночным образом мы с ним все продукты и перетаскали. Дошла очередь до мангала и мяса.

– Мангал собрать, мясо перетащить в дом. –командовала я Петькой.

Как только перетащили все, подъехали и остальные. Айболит со своей мамой. Ну куда же он без мамы. И еще Алексей подъехал. И не один. Он с Геной подъехал.

– Мы тебя уже и не ждали.

Гене просто головой кивнула. Типа поприветствовала.

– Я же сказал, что приеду. Вот и помощь привез.

– А что не на своей ласточке?

– Она не захотела ехать.

– Что-то серьезное?

– Да нет, мелочи. В воскресенье в гараже сделаем. – это уже Гена встрял в разговор.

– Я в дом. А вы пока мангал установите. Сейчас хозяйка укажет где.

И пошла в дом, чтоб попросить Софью Марковну указать место дислокации.

– Вы извините, что самоуправствуем. Мы шашлыки хотели бы организовать. Вы как? Не против?

– Мы очень даже за. – ответили Софья Марковна и Елена Аркадьевна в унисон.

– Тогда определите место, где устанавливать.

– Елена. Покажи где. Что-то я со вчерашнего дня не очень.

– Тогда мы с Еленой Аркадьевной пойдем. А мама займется вашим здоровьем. Вы не бойтесь. Она у меня доктор медицинских наук. Так что вы в надежных руках. И еще. Я вот заметила, что у вас собака как-то кашляет. Может ее наш Айболит посмотреть?

– Конечно. Я сама в ветклинику хотела его везти, а машины нет. На дом ветеринара вызвать, так он дороговато берет. Я денег решила подкопить и вызвать на дом.

– Вот и хорошо. Вызывать никого не надо. Мой Вася ветеринар со стажем. Он вашу собаку теперь и будет опекать. У него своя клиника. –это тетя Поля расставила все по местам.

Мы же с Еленой Аркадьевной вышли во двор.

– Вот площадка. На ней можно ставить и жарить. Только там снег лежит. И зови меня просто тетей Леной. Мне так привычней. А Софу, как все подопечные дети тетей Соней. И спасибо тебе.

– За что?

– За то, что приехали и слово свое сдержали. Нам потом поговорить надо серьезно. Тет-а-тет.

– С вами?

– Со мной и с Соней. Но только без чужих глаз и ушей.

– Хорошо. Как скажете, так и поговорим. А пока готовка, зарядка, тренировка. Ремонт будем делать, пока Гена с Лешей мясо на шампуры нанизывают и жарят. Я решила уточнить у мужчин, кто будет жарить шашлыки…

– Может вам помочь шашлыки пожарить?

– Уйди женщина. Жарить шашлык не женское дело.

– Как это не женское?

– Настоящий джигит женщину к мясу не подпустит.

– Ну ладно, джигиты. А что тогда должна делать женщина?

– Там кран течет. Вот его и ремонтируй.

Такими шутками-прибаутками мы и распределили обязанности на сегодня.

Парни стали жарить, а мы с Петькой стали менять кран. Не удивляйтесь. И я и Петька умеем менять кран. Понимаю, скажете, что мол не детское и не женское это дело. Ну и что? Если мужчины заняты сугубо мужским делом – жарят шашлыки, стало быть менять кран должны все остальные.

Айболит делает свою работу – лечит животинку, а это дело не быстрое. Вот и остались на хозяйстве я с Петрухой. Кран починили быстро. Второй решили поменять и оставить старый про запас.

– Я дома ему ревизию сделаю. И будет у вас кран на замену, если что.

– Петька у нас хозяйственный.

– Кран лучше отремонтировать, а не выкидывать.

– Я сегодня только увидела, что у вас калитка стала провисать. Открывается плохо … Надо пойти подтянуть. – и ушли ремонтировать.

– Теть Лена, шашлыки кушать, надо на чем-то сидеть.

– Есть скамейка, только она колченогая.

– Где. Покажите, отремонтируем.

Потом нашли скамейки и их отремонтировали. Спустя двадцать минут. Петька опять голосит.

– Тетя Лена. А со стулом этим что делать? Где ножка?

– Там, где-то в сарае. Да выкинуть его. Его уже не сделать.

– Это если руки из жопы, то не сделать. А если как надо и из нужного места, то вполне отреставрировать можно. -Петька разошелся.

Прям столяр-плотник, как оказалось. Я давно замечала, что он такой мастеровитый. Все в руках спорится. Вот и теперь нашел над чем трудиться.

Ставня одна отвисла. Петька подтянул новыми шурупами, чтоб не на один год хватило. Потом обнаружил баню и завис с работой там. Полок починить: гвоздь торчит, значит надо углубить и зашлифовать. С трудом его от работы оторвали.

– Стол накрывайте, шашлыки готовы, почти все. – Гена оповестил всех в доме своим криком. Мы повскакивали со своих мест. Стали вытаскивать еду во двор. Столы накрыли скатеркой старенькой. Скамейки накрыли пледами, чтоб не холодно было сидеть.

Так до позднего вечера и просидели во дворе. Бабульки ушли пораньше, спать пошли со счастливыми лицами. Позже пришла соседка с мужем, посидели с нами. Потом и они ушли.

Мы же разделились. Петька с мамой остались спать в доме тети Сони, она сама уговорила на завтра остаться всех. Айболит с мамой и Леша с ними в доме тети Лены. Тетя Лена заманивала всех к себе. Но рассудили, что тете Соне будет одиноко и за ней кому-то надо присмотреть. А кто это сделает лучше мамы моей? Никто.

Мы с Геной, не сговариваясь остались ждать, когда догорят угли.

– Тебе не холодно?

– Да холодновато.

А мне действительно стало как-то холодно.

– Тогда иди сюда под плед. Вдвоем теплее.

Подошла к нему, забралась под плед. Прижалась. И разомлела. Спустя уже минуту мы с ним целовались напропалую. Оказывается мои чувства к нему никуда и не прошли. Все по прежнему…

Угли между тем догорели окончательно. И можно было залить их и уходить спать. Но спать ни ему ни мне не хотелось.

– Пошли в машину? –предложил Гена.

– Куда? Ты выпил и за руль?

– Там целоваться удобнее и никто на нас глазеть не будет.

А точно у Гены машина затонирована. Так что нас никто не увидит.

– Пошли, а то совсем замерзла.

– Сейчас машину прогрею и тепло станет. – И опять целоваться начали. До утра болтали и целовались. Пили вино красное и целовались. И так до самого утра глаз не сомкнули.

Что между нами что-то происходит заметили все. Женщины улыбались и радовались. Айболит озадаченно морщил лоб. Впрочем может он из-за собаки был озадачен, почем я знаю. И только Петька принял происходящее между нами в штыки. Насупился и стал Гене нахально дерзить.

– Ты чего хамишь Гене? Он что плохого тебе сделал?

– Ничего. Хочу и хамлю…

– Тогда иди ты… в баню…

– И пойду. – и пошел в …баню доделывать и исправлять разные неполадки.

– Что это с ним? – спрашиваю маму.

– А ты не знаешь? Ревнует.

– Почему?

– Если Гена увезет тебя, то с кем он будет?

– Понятно… Хотя ни фига не понятно. Что у него друзей нет?

– Друзья есть и еще будут. А тебя может и не быть больше в его жизни. Понимать надо…

Что я должна понимать, я так и не уяснила. Тупица. Совсем с Геной мозги набекрень. С Геной за сарайкой, куда скамейки после шашлыка составили, сидим целуемся. Там нас теть Лена и застукала. Не вовремя…

– Ирина, пойдем, поговорить бы надо.

– Пойдемте. –не хотелось отрываться от Гены, но пришлось.

Гена вот он, никуда не денется, а мы сюда ехали ради этого разговора.

– Проходи садись. – теть Соня сидит мрачная.

– Мы тебя тогда обманули. Приезжала к нам Настя. И после детдома и семь лет назад.

– Знаю.

– Откуда?

– У вас фотография ее в серванте стоит. Эта фотография сделана незадолго до того, как Павла убили. Такую же она своей подруге подарила и бабуле своей. Да и врать вы не умеете.

– Почему это не умею?

– Я не знаю. Но голос у вас, когда вы врать мне стали стал какой-то сразу не такой, вроде фальшивый, ненастоящий, как картонный.

– Надо же не замечала. – Теть Лена удивлена.

– Спросить хочу, зачем она приезжала?

– Они с бабушкой своей родной не сразу нашли общий язык. Она ее сначала ненавидела. Вот она жаловалась на нее. А я уговаривала и объясняла.

– За что ненавидела?

– За то, что месяц Паша в детдоме был.

– Так она тоже была в детдоме. За себя простила бабушку или как?

– Она нормально в детдоме прижилась. А вот Паша страдал. За его страдания она бабушку и ненавидела.

– А потом что?

– Потом простила. Когда поняла, что та ни в чем не виновата. Простила…

– Ну это не суть важно. Хотя понятно стало, что вас она решила использовать втемную, не объясняя ничего. Просто воспользовалась вашей жалостью, как отмычкой. Зачем она семь лет назад приезжала?

– Попрощаться. Говорила, что замуж за любимого выходит и уезжает в другую страну на ПМЖ.

– Имя любимого конечно, она вам не назвала или называла?

– Нет, не называла. Только проговорилась, что давно его любит. И прожить с ним остаток жизни хочет.

– А она с пустыми руками к вам приехала?

Смотрю они опять стали переглядываться. Вот партизанки…

– Вы мне, пожалуйста правду скажите. Как я убийцу Павла и ее убийцу найду, если вы мне соврете?

– Не с пустыми руками. Сумка с ней была. Она что-то, когда я на улицу вышла, сожгла в печке.

– Вещи, бумаги, деньги… Что она сожгла. Вы видели?

– Какие-то бумаги. Я мельком увидела.

– Вы сами бумаги читали?

– Нет просто мельком успела увидеть. Ее спросила, она сказала, что сожгла зло, из-за которого все рухнуло. И Паша, из-за этого зла погиб.

– Понятно. А больше ничего вроде денег она не жгла?

– Нет ничего. Только бумаги.

– Еще что-нибудь странное происходило после ее приезда к вам?

– Да нет вроде.

– Что-то же было. По глазам вижу. Помните, вы врать не умеете. И учиться вам не надо.

– Примерно через две недели ко мне полиция приезжала. Вопросы задавали такие же, как ты. А потом как-то я в город уезжала. Приехала. А у меня стойкое ощущение, что в доме чужой кто-то побывал. Табаком пахло. И вроде все вещи на местах, но лежат некоторые не совсем так. Не так, как я привыкла.

– И у меня также было. – тетя Лена пожаловалась. Тоже приехала. Да мы вместе ездили. Только она к себе пошла, а я к себе. Смотрю, она прибегает, говорит, что у нее обыск был. Я присмотрелась, а у меня тоже кто-то шарился в доме.

– Стало быть они думали, что у вас она могла спрятать деньги. И смотри, как хорошо работают. Вычислили вас быстро и перешерстили. Могут, когда хотят…

– А так, чтоб в открытую к нам больше никто не приходил.

– И не придут, не успеют. Мы их опередить попробуем. Одна просьба. Не геройствуйте. Расскажите любому, кто спросит, как было дело. Станьте на время такими недалекими глупыми деревенскими бабками. Постарайтесь. И главное, не нарывайтесь. Старайтесь неделю друг за другом присматривать по мере сил. Подставила вас конкретно ваша воспитанница. Отплатила за добро…

– Вы уезжаете? – у теть Сони глаза, как у побитой собаки.

– Уезжаем. Но еще вернемся. Так, что еще гнать нас будете. Не прощаемся. В следующие выходные я вам Петьку привезу. Он у вас не все доделал. И к вам, теть Лена приедем. У вас мы пока еще не хозяйничали.

– Ну что? Прощаемся, обнимаемся и по коням?

Все попрощались. Вышли на улицу. Бабульки стали незаметно слезы вытирать.

– Приезжайте. Мы вас ждать будем.

– Приедем.

Я села в машину. И стало как-то грустно.

– Вот все-таки какая стерва эта Настя. Так старушек подставить. Ведь знала же, что их обязательно зацепит. Хорошо, что пытать не стали и не убили. –я кипела от возмущения.

– Думаешь, что их еще могут убить?

– Да запросто. Что для этого упыря две бабульки. Он убьет их и еще будет себя успокаивать, что сделал благое дело…

– Если он любимую женщину не пожалел так изуродовал, то что ему бабки.

Оставшуюся дорогу молчали. Каждый думал о своем. Петька вообще со мной не разговаривал. Дулся из-за Гены.

Когда приехали домой, позвонил Гена.

– Я сейчас подъеду.

– Давай попозже.

– Может куда поедем?

– Ты знаешь, что-то устала. Нет настроения куда-то ехать. Давай лучше завтра. Мне сегодня думать надо.

– Я до завтра не доживу. Где я и где завтра.

– Не могу дать тебе умереть. Приезжай.

Через полчаса приехал Гена. И мы стали с ним обниматься и целоваться. А что еще делать молодым и красивым.

Гена поднялся к нам в гости. И Петька тут же демонстративно покинул нашу квартиру.

– Чего это он так надулся?

– Не обращай внимание. Просто у него свои проблемы. Вот и выпендривается.

– А я думал я его обидел…

– Не заморачивайся, он частенько такой. Переходный возраст.

Попоила его чаем и пошли в мою комнату «кино смотреть».

Лежали, обнимались, целовались. Вот смотрите. Целоваться вроде не такая уж сложная наука. Но почему от одного отлипнуть не могу, так мне нравится с ним целоваться и обниматься. А вот к примеру, после поцелуев Витали противно становилось. От Гены я прям вся млела и выгибалась. Сдерживало от всего остального только присутствие мамы и, видимо, его скромность потому, что он засобирался домой.

– Пойдем. Я тебя провожу до машины. Вышли в тамбур, возле дверей опять стали целоваться. Опомнились, спустились во двор. Я села в его машину и опять стали целоваться. Еле отлипли друг от друга. Попрощались до завтра и я пошла домой.

– Я так понимаю, что ты теперь с Геной? –спросила мама.

– Думаю, что да.

– А он что думает?

– Не знаю, мам. Просто я от него дурею.

– Смотри совсем без ума не останься. А то зачем мне сумасшедшая дочь.

– То есть, если я чокнусь, то ты меня любить не будешь?

– Буду. Но только прошу: не теряй разум.

– Не потеряю. Ни разум, ни честь, ни совесть.

– Это ты опять про эту Настю?

– Да про нее, вертлявую. Вот смотри бабке своей простить то, что Паша в детдоме всего один месяц был, она долго не могла. А брата родного из-за чужого мужика подставила.

– Не из-за чужого, а из-за любимого.

– Это разве любовь? Что других исполнителей найти не могла? Себя она после смерти брата, небось, простила сразу…

– Знаешь, мы часто других судим по высшей планке. И приговоры выносим суровые, а к себе снисходительны. Не только у нее так. Это у многих людей.

– Я не верю, что она могла сжечь деньги. Что угодно, только не деньги. Она настолько жадная. Она их куда-то спрятала…

– Ты хочешь сказать, что она у Софьи не жгла деньги?

– Да. Она слишком жадная. И послушав, что про нее говорили все, кто ее знал, то она и так называемого любимого кинуть собиралась. Особенно после того, как поняла, что он из-за нее жену не бросит.

– Думаешь, она настолько продуманная? А ты не ошибаешься?

– Жечь деньги для таких, как она противоестественно. Это все равно, что она часть себя отрезала бы и сожгла. Она логик до кончиков ногтей. Татьяна вообще говорит, что она просчитывала все шаги на несколько ходов вперед.

– Тогда она где-то спрятала настоящие деньги. И как их теперь найти?

– Вот смотри. Она должна в это место иметь доступ. Спокойно в любое время прийти и взять. И при этом место должно быть такое, чтоб ее не вычислили и не поймали.

– Нейтральное? Но не банк? И чтоб никто кроме нее не мог взять?

– Нет, не банк. Она не успела бы туда деньги отнести. Ее бы сразу вычислили. Учти, что у нее времени мало было.

– И оставила она деньги не у тех, с кем она общалась.

– Именно. Ее знакомых сразу прошерстили. И родню всю прошерстили.

– То есть это не бабушка ее?

– Нет. Я вообще больше, чем уверена, что у бабушки-то поискали не один раз. Если Софью Марковну и Елену Аркадьевну подозревали и у них дома шмон устроили, то у бабушки ее, скорее всего, все по разу рыскали.

– Если несколько раз обыскивали две комнаты, то уже нашли бы.

– Не нашли. Слухи бы за семь лет протекли до воров. А они свое из глотки бы выдрали. И кстати, там у бабушки делали ремонт, тоже нашли бы деньги. Нет она была хитрее. Вот я на ее фото первый раз посмотрела и сразу ее лисой Алисой назвала.

– Не такая она и умная, раз ее кто-то убил и получается, что перехитрил.

– Она просто недооценила противника. Думала, скорее всего, что он ее если не любит, то хотя бы дорожит.

– А он ею не дорожил и не любил…

– Точно. Он дорожит своим положением. Женой, которой изменяет. Мне вообще кажется, что он не собирался никуда от жены уходить. И банк быстро замял дело, чтоб именно этого любовничка, зятя банкира выгородить.

– Дочку папа банкир любит, а дочка души не чает в муже изменнике?

– А любовник до сих пор с дочкой банкира душа в душу живет. Алексей принес информацию. Так у них за это время двое детей родилось. Мальчик шесть лет и девочка пять лет.

– Значит он одновременно и Настю кавалерил и с женой спал?

– Насте ничего не светило на самом деле.

– Попользовался зятек деревенской дурочкой, попасся на зелененьком пастбище и опять в теплое стойло.

– А она надумала… любовь и все такое…

– Обычная история. Мужчина проветрился, а девица расплатилась. Сплошь и рядом так. Со старых времен ничего не поменялось.

– Мам, она не могла не понимать, что расплачивается жизнью своего брата. Или она думала, что за такие деньги их обоих не порвут на британский флаг? Тогда она просто обычная дура… хоть и с математическими способностями.

– А ты что делать будешь? Дальше рыть? Смотри накопаешь на нашу голову. Как бы нам не прилетело. –мама опасается за меня, волнуется.

– Да нет, наверное. Деньги просто найду. Так что с этой стороны не прилетит.

– А банкир со своим зятем? Он, если опасность для дочурки увидит, то тебя сотрет в порошок. Он по всем, кто тебе дорог проехаться танком может.

– А мы не будем для него представлять опасность. Мне лично все ясно. Настя сама виновата, сама сполна и получила. Тут все получили свое, кроме зятя, естественно. Хотя мне кажется, что что-то тут не так.

– Ты сомневаешься? Значит мыслишь. Подумай еще раз. Стоит ли поиски продолжать.

– Но деньги-то я могу найти. Они уже никому не навредят. А вот пользу, если я их найду и получу свою долю, принесут.

– Ты связалась с ворами. А эта публика своего не отдаст. Они у тебя эти деньги из горла вырвут.

– Но у нас договор…

– Договора подписывают для того, чтобы их нарушать. Они воры, кому ты поверила? Для них все люди лохи. И нас, лохов, можно только грабить, а не отдавать лохам что-то. А у вас даже договоренность устная. Это дело чести для них будет тебя обмануть…

– Я тебя услышала, мама. Я обещаю, что подумаю над этим. Обманут, значит обманут. Рисковать я не буду. А просто так им меня убивать тоже нет резона. Зачем мараться. Я подумаю над твоими словами.

– Подумай. И не рискуй. Тем более ради денег. Одна вон рискнула и где она и ее близкие. Мы с тобой не безрукие, деньги всегда честным путем заработать сможем.

– Мы кушать будем? А то я проголодалась. Кстати Петька пса прогулял? Он хоть к тебе заходил? Или все. Прошла любовь, завяли помидоры…

– Пса он гулял. Я в окно видела. К нам не заходил. Крепко обиделся.

– Ничего, отойдет.

– Разве что со временем…

– Вот только не смотри на меня так. Я не собираюсь подстраиваться под подростка. Мне теперь что, прикажешь парней выбирать опираясь на его мнение и его вкус? Он мне кто? Никто. Он мне даже не родственник. Так, сосед. Хочет обижаться, пусть обижается. Его право.

– Но ты все равно, как-то будь подобрей, что ли.

– Давай хоть чай попьем.

– Ладно. Намек поняла. Давай чаевничать.

– Кстати, что там ВМ говорит? Этот следопыт следит, или перестал?

– Да вроде по камерам она смотрела, нет этого следопыта. Куда-то делся.

– Вот странно, да? Что человеку надо было? Чего за мной подсматривал?

– И главное почему перестал следить? Ничего не понятно.

– Мне в этом деле вообще многое не понятно. Вот вроде простейшее на первый взгляд, но логически не объясняется многое. Муть какая-то получается. Эта Настя. Вся такая продуманная и такая дурная. Операция вроде грамотно составлена, но только в том случае, если грабили бы роботы с заранее продуманной программой. А это были люди и они все включили свой личный интерес. Умный человек не учитывает вдруг такую простую вещь, как человеческий фактор. Элементарную жадность не взяли в расчет.

– И подлость и жадность. Не учел, значит доверял как самому себе. А себя разве предашь?

– Есть люди, которые сами себя предают постоянно… Мам, мне правда Гена ну очень нравится. Я, по-моему, его люблю.

– Люби, кто запрещает.

– Просто у меня никогда такого не было. Вот он тогда жениться собирался. Мне как Леша сказал эту новость, так мне ничего не хотелось. Я себя даже есть заставляла.

– А теперь? И есть хочется и дышать полной грудью?

– Ага. Каждую жилку чувствую. И жить хочется и любить хочется. Я жить с ним хочу.

– Ну и живи.

– А вдруг он не любит, а так. Как этот банкир…

– Пока не поживешь, не узнаешь. Живи, пока живется. Люби, пока любится. А там поймешь сама, как он к тебе относится.

– Все-таки ты у меня мудрая.

– Это что, подхалимаж? Кстати, ответь мудрой матери, что у тебя в зале на столике за схемы и каракули?

– Схемы – ограбление. Каракули – они же. Но не совмещаются. Мам мне наверное отдохнуть денек-другой надо. Совсем отдохнуть от всего. Просто дня два буду балду гонять и может быть в кино сходить, в зоопарк. На работу идти устраиваться сейчас нет ни настроения, ни желания.

– Надеешься на старую работу позовут?

– Только если там не будет этого истеричного Виталика и всех старых на место вернут, с кем я работала. Мы тогда так хорошо сработались. С полуслова понимали друг друга. Такое редко бывает, а он их всех разогнал. Обидно.

– Почему обидно?

– Я их в коллектив собирала, отбирала, мы все притирались. А он за каких-то два месяца все развалил.

– Значит конструкция твоя была неустойчива. Он дунул и вы все посыпались.

– Это я виновата. Молчала и терпела.

– А все остальные почему молчали?

– Глядя на меня. Все равно вроде и не виновата, а виноватой себя чувствую.

– Виноваты тут двое. Пал Палыч и его сынок. Ты себя не вини. Они за свое самодурство уже заплатили. Главное, ты обиды не копи. Обижаться – самое бесперспективное занятие. Никакой пользы от этого нет…

– Угу. Тогда я с Геной завтра в кино схожу. В зоопарк.

– Я так понимаю, что куда угодно, только лишь бы с Геной? Идите.

Так за чаем и поговорили по душам. Очнулись, когда часы уже показывали полночь.

Утром не хотелось никуда ни ехать, ни идти. Просто поваляться бы. Но Гена стал звонить с утра и я сразу встрепенулась.

– Пошли в зоопарк. Посмотрим на себя со стороны. –мое предложение Гене понравилось, но озадачило.

– Как со стороны?

– Обезьяны – наши предки по Дарвину. Стало быть в нас есть что-то обезьянье. Вот и вглядимся в себя повнимательней.

– А потом куда.

– Да куда надумаем. Я два дня буду балду гонять.

– И Балда не против? –решил меня подколоть Геша.

– Балда, я думаю, согласен…

– Тогда я через часик у тебя. Собирайся.

– Угу. –да я от него этими «ага» и «угу» заразилась.

Через сорок минут, обогнав время и пространство, Гена был уже во дворе.

– Быстро ты, однако…

– Я летел на крыльях любви.

– Какая пошлость. Гена от кого ты этого нахватался?

– Из сериалов и фильмов.

– Как много я о тебе, оказывается, не знаю. Совсем пропащий. Ты смотришь сериалы…А ты смотришь и рыдаешь?

– Нет. Я смотрю и смеюсь.

– Ну хоть так. А то что бы я с тобой в кино делала. Вдруг ты в самом неподходящем месте в голос зарыдаешь. И мне что? Застрелиться от стыда?

– Тогда зрители будут смотреть на нас.

– Это почему?

– У нас-то будет поинтересней. В сериалах постная пошлятина. Все наперед известно. А тут такой спектакль воочию, живьем. И актеры не на сцене, а рядом. Их руками потрогать можно.

– А ты знаешь, почему в театре на возвышении стали делать помосты для актеров?

– Наверное, чтоб их не били за плохую игру.

– Наверное. А как хорошо бы было: сыграл актер плохо, ему пришли и в глаз дали. В следующий раз он или играть станет нормально, или на сцену не выйдет.

– Так мы сегодня в театр идем или в зоопарк? –Гена решил уточнить.

– А разве есть разница? Животные, конечно, предпочтительнее. Они забавнее. Они приятнее. Их спектакли интереснее.

– Значит в зоо.

И никуда не поехали. Опять стали обниматься и целоваться. Только теперь уже Гена стал смелее. Спустя несколько минут, смотрю Петька из подъезда с Грейсом вышел. Проходя мимо нас что-то пробурчал себе под нос и нагло фыркнул.

– Вот нахалюга.

– Что, не одобряет твой выбор?

– Буду я его спрашивать. Просто ведет себя невоспитанно. Хам малолетний.

– Его можно понять. То ты была только его другом. А теперь появился мужик, который у тебя на первом месте.

– Ладно. Поехали? А то так зрителей к себе притянем. Вон один уже фыркнул.

– Стало быть ты считаешь, что мы плохо сыграли свои роли?

– Давай репетировать чаще.

– Согласен. Когда начнем.

– Отсюда уедем и можно начинать.

– Тогда давай ко мне. Там у меня и сцена и реквизит приготовлен. Все для репетиции. Тишина и никто не помешает. – Промурлыкал радостно мне на ухо такой прозрачный намек.

– Угу… -точно это заразно. Вот опять «угукнула».

Приехали к Гене домой. А он ничего живет. Квартира стильно обставлена. В мужском таком стиле. В европейском. Нет, скорее в американском. Минимализм с учетом нынешних веяний моды. Со вкусом и стиль свой чувствуется. Неужто у него вкус есть?

– Гена, а ты сам квартиру обставлял?

– Нет. Сестра помогала.

– У тебя есть сестра? Не знала.

– Да я и не распространялся никогда. Зачем всем говорить?

– Ну что там с реквизитом? Намекаю на покушать. А то я с утра даже не поела. Не успела.

– Голодная? Я не дал тебе позавтракать?

– Может я пойду приготовлю что-нибудь?

– Ты у меня в гостях. Так что кормить тебя буду я.

– А мне что делать?

– Ну займись чем-нибудь. Я скоро.

– Пойду телевизор посмотрю.

Зашла в Генину комнату. Телевизор включила. Присела на кровать. Посмотреть хотела и заснула.

Проснулась от Гениных поцелуев. Он серьезно настроился на продолжение романа. Распалил меня, от его поцелуев меня просто заряжало энергией и хотелось продолжения. Как будто ток по жилам потек. Потом накрыло жаркой волной. И все…Так и не заметили, как оказались в постели уже голыми и занимались любовью. Затем лежали со счастливыми лицами и смеялись.

– Посмотрели на обезьян.

– Ты все еще голодная?

– Любовью сыт не будешь –решила я пошутить.

Да видно не удачно. Он в лице сразу переменился. Стал серьезным.

– А ты меня любишь? – и смотрит в глаза пристально.

– Не знаю.

Развернулась полностью к нему. Смотрю в упор и отвечаю просто и без затей. А чего юлить.

– Я тебя давно люблю. – он что решил исповедаться передо мной? – Еще когда первый раз увидел. Представляешь, увидел и задохнулся от восторга.

– А первый раз – этокогда было?

– Год назад. Шестое марта. Шеф, помнишь, привез вам подарки в ваш офис?

– Как ты мог влюбиться? Я тогда была в старенькой кофте и в драных джинсах.

– Я одежду не видел. Я тебя видел. И тихо умирал.

– От чего?

– Мне воздуха не хватало.

– А я помню. Ты из офиса вышел. Мы думали, что ты в машине что-то забыл. Возьмешь и вернешься, а ты не пришел. Я тогда расстроилась.

– Расстроилась? Почему?

– Ты мне тоже тогда понравился. Я думала, что и я тебе. А потом решила, что кому я могу понравится в такой одежде.

– Дуреха. Оба мы дураки…

– Почему это?

– Тогда надо было все сказать, а не тянуть. Целый год потеряли. Так, давай я тебя кормить буду. Что будешь?

– Давай на кухне поедим. Я только в ванную схожу. – пошла в ванную. Тут же следом и он за мной. И опять любовь-морковь. Поцелуи, обнимашки и опять постель и снова довольные лежим. Насытились друг другом.

– Знаешь, ты лучше из постели не выходи. Я сам принесу поесть.

Через пять минут запахло мясом. Потом слышу что-то сюда катится. Столик прикатил с обедом. Или уже ужином?

– Мясо. Разогреть пришлось. А то остыло.

Ответить не могу. Жую вкуснейшее мясо.

– Так ты и готовить умеешь прилично. Не жених, а кладезь талантов.

– Да. Я выгодный жених. С какой стороны не посмотри.

– Намекаешь, что надо брать, пока не расхватали?

– Вот именно. Что выпивать будешь?

– Вино красное под мясо есть?

– Есть французское. Будешь?

– Буду.

– Тогда подожди. Я сейчас. -Убрал тарелки со столиком. Гремел чем-то в кухне. И притащил столик с вином и с шампанским, шоколад и конфеты, фрукты и себе коньяк, орешки, сыр, колбаски.

– Иришка, извини, не знал с чем ты вино любишь, припер все, что нашел.

– Да ты, батенька, готовился к совращению девы. Признавайся.

– Готовился, каюсь.

– И давно ты замыслил сие?

– Давно. Очень давно. Я не спал нормально уже очень давно. Ты меня снами мучила.

– Вещими?

– Эротическими. Я от них утром дурной вставал. Злой, как собака.

– Знаешь, а у меня также было после того, как мы встретились возле лицея в первый раз. Не высыпалась из-за снов. Там мы такое вытворяли. Встаю утром, а голова, как ватой набита. Какое преподавание английского? Я соображала с трудом. У меня перед глазами эти сцены стояли.

– Сейчас выпьем и начнем все, что видели в снах своих в жизнь воплощать.

– С удовольствием. За что пить будем?

– За любовь. – И вдруг серьезно. –Я тебя люблю.

Какая-то плохая мелодрама получается.

Выпили и опять стали заниматься любовью. И так до самого утра. Разговоры, пополам с любовью. Лежим под утро в обнимку. Вот только сейчас поняла какое это счастье обнимать желанного мужчину.

Меня от него на оторвать. Вот хоть чуть-чуть, но его необходимо касаться. И для него это, видимо, жизненная необходимость. Под голову мне руку положил. Ногу на меня закинул. И все время то руку возьмет и поцелует, то меня целовать начинает.

Заснули только под утро. Я попыталась на свою половину кровати лечь, но он меня подтянул к себе, и руками обнял. Ногу на меня закинул. И лежу я как в коконе из его рук и ног. Не пошевелиться, не вздохнуть нормально.

Он меня слегка придавил. Тяжеловато. А все равно рот и у меня и у него до ушей. Так вот оно какое счастье… Когда двое лежат, тесно переплелись руками и ногами и улыбаются.

Проснулись мы только к обеду. Посмотрела на телефон. Маме хоть вчера догадалась отзвониться. Позвоню-ка сейчас, отмечусь. Врать или нет? Нет не буду. Зачем врать? Обижать недоверием. Я тогда вечером все объяснила.

– Мам, со мной все нормально. Я сегодня у Гены останусь.

– Хорошо.

И все? Хорошо и все? Неужели она поняла меня? Нет ни нотаций, не нравоучений.

– Маме звонила?

– Да.

– Ругается?

– Нет. Она меня поняла.

– Это хорошо. Значит не будет против.

– Против чего?

– Женитьбы. Я вчера понял, что без тебя не живу.

– Из этого следует, что надо жениться?

– Следует.

– Что дальше?

– Сегодня дома побудем. А завтра пойдем в ЗАГС заявление подавать.

– Ты недавно уже чуть не женился. Ты хорошо подумал?

– Я на Лариске чуть не женился только потому, что думал, что с тобой шансов нет. Думал, что потерял тебя. А если не ты, то тогда вообще не имеет значения с кем. Это мог быть кто угодно.

– А мама твоя как? Что твои родственники скажут?

– Примут. Я же тебя люблю. А значит и они полюбят.

– Честно, я их боюсь.

– Вот поэтому сначала заявление подадим и потом им скажем. Я на тебе женюсь независимо от того, понравишься ли ты им. Я тебя люблю. Ты меня слышишь?

– Слышу.

– Значит все решили. Иди сюда, любить друг друга будем.

Подтянул меня к себе. Как сытый кот Баюн серенькую мышку и на ухо мне мурлыкает нежности. Правда и я не против мурлыканья. И урчит он тоже красиво.

Уговорил меня руками умелыми. Губами ненасытными разбудил во мне женщину. В голове вспыхнули стихи, которые мне в юности читал один обожатель: «есть тому причина, разговаривал руками любящий мужчина».

Гена мне за эти два дня своими руками и губами все о своей любви рассказал. В моей жизни ничего красивее этого не было.

– Слушай. А у тебя сегодня есть важные дела?

– Нет вроде. А что? –решила не напоминать ему про заявление в ЗАГС. Паспорта у меня нет. А ехать за ним домой. Как-то перед мамой неудобно. Вроде ехали в зоопарк, а приехали к Гене домой. И кто здесь обезьяна?

– Да не охота никуда выходить.

– Мне тоже.

– Предлагаю поесть и спать. Выспимся, потом любовью займемся.

Я согласилась. Все равно глаза слипались и спала я за это время, впрочем, как и Гена часа три от силы. И откуда Гена силы берет?

Улеглись, обнялись, заснули крепко. Сначала я долго не могла уснуть. Но вот заснула и опять мне снится сон с Геной в главной роли.

Снится как он меня целует и ласкает. Как его руки и губы заряжают меня какой-то сладкой энергией. Как он входит в меня, такой большой, и начинает двигаться, заставляя меня дрожать и реагировать на каждое его движение. Содрогаться и извиваться под его мощным телом.

Я просыпаюсь. Это совсем не сон. Мы с Геной занимаемся любовью. Вот его движения становятся все интенсивнее и я ему с готовностью отвечаю, стараясь приблизиться к заветной точке. И вот он падает всей тяжестью на меня. Я же просто рассыпаюсь на осколки. Гена лежит на мне. И мне приятна его тяжесть. На меня накатила сладкая истома. Как все-таки хорошо…

Смеемся. Нам весело.

– Иришка, по-моему мы никогда не заснем.

– Вот уж точно. Спать легли, а все равно занялись любовью.

– Давай хоть подкрепимся чем-нибудь. А то уже обессилили.

Гена прагматик. Чтоб дальше жить надо есть.

– Давай. Я тоже есть хочу.

Гена вышел на кухню готовить еду. Есть действительно хотелось. Мы со вчерашнего дня ничего существенного не ели. Я решила пойти помыться и хорошо бы зубы почистить.

– Гена, я помыться.

Влетает в ванную, испугав меня.

– Мы же в ЗАГС собирались. – вспомнил все-таки, чертяка.

– Давай уж завтра. Давай сегодня еще понежимся.

– Давай понежимся. Сейчас так понежимся…

И все. Опять снова здорова. Никакой тебе, Ирина, ванны, никакого завтрака, обеда или ужина. Опять только голый и незамутненный разумом секс. Он что на батарейках, что ли? Биоробот секс-гигант! Нет, я не жалуюсь. Только и есть очень хочется.

А он у меня красивый. Такое удовольствие смотреть на него голого. Я с ним становлюсь бесстыдной. Мне просто хочется на него смотреть, его касаться и целовать. Втрескалась по уши…

– Спать будем. Или тебя покормить?

– Покормите меня пожалуйста. А то я ноги протяну.

– Я не могу тебе позволить помереть с голоду. – и через полчаса кричит мне. -Иди сюда. Я горячий суп приготовил.

– Вкуснятина. –суп действительно был очень вкусный. –Ты где научился так вкусно готовить?

– Э, да ты спишь на ходу. Давай ешь и спать.

Я чуть за столом натурально не заснула. Меня Гена уже в постель на руках принес. Нес и шептал на ухо ласковые слова. Положил и прилег рядом, согревая теплом. И я заснула уже по-настоящему. Проснулась только утром следующего дня счастливая. Гена рядом спит, посапывает. Ногу на меня закинул. Захватил в плен…

Стала его разглядывать. Захотелось погладить его, потрогать. Может мне все это снится… Начала его гладить и целовать.

– Ты знаешь, что я и так держусь из последних сил? Я тебя заездил.

– А ты не сдерживай себя.

– Хочешь? Уверена?

И не удержался и стал меня настойчиво целовать. Я ответила ему. И мы снова забыли о планах и о времени. Стоны, вздохи, крики… И ничего кроме наших тел. Очнулись только через час.

– Полежим чуть-чуть. Отдохнем. И поеду сдаваться на милость мамину.

– А чего это сдаваться. У нас самые честные намерения по отношению друг к другу. Нам все равно надо паспорт заехать забрать.

– Ты уверен, что хочешь этого?

– Еще как хочу. Вот ты вчера сказала про меня надо брать пока не расхватали. А я понял, что это мне надо хватать тебя в охапку и убегать, пока не отобрали. Мне без тебя плохо.

– Я бы не хотела, чтоб ты об этом пожалел. Чтоб потом меня попрекал, что на мне женился.

– Главное, чтоб ты меня не запилила, что сделала неправильный выбор. Я для себя все решил. Еще год назад. Посмотрел и все понял. Надо брать.

– Мы правда были дураками. Тогда поехали?

Приехали домой. Мама по нашим счастливым лицам сразу все поняла. Гена попросил согласно традициям моей руки. Обещал холить и лелеять мамину кровиночку. Мама, поняв, что сопротивляться бесполезно и к разуму взывать нет смысла, дала свое согласие.

Взяв с собой паспорт, мы направились в ближайший ЗАГС. Как ни странно, но заявление у нас приняли быстро. И дату нам назначили ровно через месяц. Так что, вроде и не близко. Есть еще шанс передумать. И не так далеко, чтоб передумать.

То, что я испытала с Геной многого стоит. И уж жалеть об этом я точно никогда не буду. Я раньше вообще ничего в жизни не понимала. А теперь мне все ясно и понятно. Теперь я люблю! Или нет?

– Поехали ко мне? Вещи собирай и переезжай ко мне.

– Гена. Давай я все свои дела доделаю. Закрою все вопросы. А потом уже и перееду.

– Ты меня без ножа режешь. Я думал, что ты ко мне сегодня же и переедешь. Глупо разрываться пополам ради условностей. Просто бери, все, без чего не сможешь у меня жить. Вещи, документы, что там еще надо. Думать ты и у меня дома можешь.

– Дай мне день, чтоб с мамой посидеть и попрощаться. Не могу я вот так взять и резко уйти. А завтра уже перееду.

– Ну ладно. Только завтра я к тебе с утра. Будь готова.

– Хорошо. Буду.

И опять как всегда стал меня обнимать. Как магнитом нас притягивает.

Только Гена уехал, так сиротливо мне вдруг стало. Как будто половину меня оторвали и увезли. Я и не подозревала, что так привыкла и так зависима стала от него.

– Он только уехал, а ты уже маешься. Места себе не находишь.

– Мам, вот ты отца любишь. Как ты без него сейчас можешь обходится? Это же мука…

– Привыкла. Он все время по командировкам и по странам чужим ездит. А я как с тобой больной тогда осталась в Москве, так и не стала за ним ездить. Мы решили еще тогда не рисковать тобой. За столько лет уже привыкла к разлукам. Я знала, что выхожу за военного. И что разлуки будут. Скоро отец в отставку подаст. Этот год последний. Мы с ним так договорились. Главное, чтоб он живой вернулся.

– Опасная командировка?

– А когда было иначе? Всегда трясусь за него. Всегда жду.

– А тут я еще рисковать надумала. Ты меня прости.

– За что?

– Да за все. Что не всегда послушной была. Что подростком нервы тебе мотала.

– А ты мне нервы мотала? –мама явно удивилась.

– Не знаю. Но дети вредные же. Может мотала, я и не помню. А я что не мотала? Я разве примерным ребенком была.

– Не примерным конечно, но вполне приличным. Краснеть за тебя не приходилось.

– Это меня радует.

– А меня –то как это радовало. Проблем от тебя не было. Ты мне и отцу много радости приносила. Ты просто будь счастлива и помни, что тут тебя всегда ждут и всегда любят.

Вот так и разговаривали до самого утра. Ночь пролетела незаметно. А рано утром я позвонила Гене, чтоб не приезжал. Сама перевезла вещи к Гене. Захватила документы. В том числе и по нашим расследованиям. Машину свою я оставила у Гены во дворе. Тем более, что там и охрана приличная есть.

К вечеру мы решили поехать к родителям Гены. Знакомится. А потом к его бабушке с дедом. Решили, а сами опять из постели не вылезали. На работе Гена взял отпуск в связи с женитьбой. Правда на ком женится не сказал. Все думали на той же крале, на которой и собирался.

Потом все-таки мы стали собираться, чтоб поехать к его родителям. Те пожелали, чтоб мы вечером непременно были.

– Давай не поедем. Так хорошо время проводили… Ну завтра бы и поехали.

– Мама сегодня ужин приготовила. Нас сегодня ждут. И я обещал, что мы приедем. –Гена настаивал…

– Тогда придется ехать. А то обидятся. Хотя я бы лучше дома осталась.

– Ты заметила?

– Что?

– Ты мою квартиру домом стала называть.

– Это плохо?

– Нет, наоборот хорошо. Значит ты решила жить со мной.

– Конечно решила. Мы же заявление в ЗАГС подали.

– Собирайся, опаздываем.

Придется ехать… Но так не хочется. Предчувствие какое-то не хорошее. Пошла наводить марафет. А то не ехать же к его родителям халдой нечесаной. И что по такому случаю надеть? Пойду у Гены спрошу.

– Ген, а в чем мне ехать?

– В машине.

– Ну хватит ерничать. Я имею ввиду в какую одежду нарядиться?

– В чистую.

– Вот ты опять… Гена, будь серьезен. А то я приму твое игривое настроение за намек и никуда не поедем.

– Намек на что? –а у самого глазки заблестели.

– Вот ты котяра мартовский. На то самое прозрачный намек. Сейчас довыпендриваешься, я тебя соблазню и все твои планы сорву. Что тогда?

– Не-а, нельзя. Мама обидится. Отец-то меня поймет, как мужик. А вот мама не поймет и обидится… на тебя. А нам это не надо. А если серьезно, то просто джинсы и кофточку одень. Не надо наряжаться и расфуфыриваться.

– Как скажешь, милый.

– Да ты становишься послушной женой.

– Я тебе не жена.

– Так это пока. Через месяц будешь.

– Я готова.

– И я. Поехали?

– Угу.

До родителей Гены мы доехали за полчаса. Они практически рядом живут, как оказалось. А почему так долго, спросите. Да потому, что парковка вся занята была. Искали место, где авто приткнуть во дворе. Еле нашли. Вот у нас в стране люди плачутся, как плохо живут. А парковать машину во дворе – это проблема. Все занято. Плохо живем, однако…

Сразу же после звонка дверь распахнулась в родительские пенаты и на меня родители Гены вытаращили глаза. Ну понятно. Не понравилась, стало быть.

– Проходите. –посторонилась его мать и сделала неубедительный жест рукой. Проходи, но не совсем. Мы еще посмотрим, но помни, что можем и пинок под зад дать… для ускорения.

– Здравствуйте. – я решила не смотря на такой «радушный» прием, сохранить хорошую мину и показать свою воспитанность.

– Проходите пожалуйста в зал. – и показывают куда мне идти. Что делать. Они здесь хозяева, им и решать, где мне своей участи ждать.

– Сын, а ты с нами на кухню. – это уже Гене его отец приказал.

Прикрыли дверь на кухню, чтоб я видимо не слышала, что обо мне говорить будут.

– Ты совсем одурел? С малолеткой связался? Ей хоть шестнадцать есть? – отец пытается говорить тихо, но даже в зале слышно его шипение. Шипел бы потише, что ли…

– И нечего улыбаться. Ты понимаешь, что это уголовная статья? Это ж совращение малолетней. –это уже второй скрипкой выступила мама.

И я дурында тоже хороша. Ведь знала, что моложе выгляжу. Нет, чтоб хоть накрасится. Родители его небось в панике. Сынуля извращенцем оказался.

– Родители, успокойтесь. Она совершеннолетняя. У нее и паспорт есть. –Гена стал оправдываться.

– Пусть покажет. Хорошо хоть шестнадцать ей есть. –это мать опять паникует.

– Она институт окончила. – это Гена опять оправдывается.

– Конечно… институт…экстерном что ли? Сейчас же бросай ее. Довези до дома и все. Надеюсь у вас с ней ничего не было. – это опять его мать.

– Мать права. Ты зачем притащил к нам в дом бл..дь малолетнюю. –это отец.

И Гена на это ничего не сказал. Даже не вякнул. Промолчал. Стало быть я бл…дь. И он именно так и думает.

Ну хватит, мое терпение кончилось. Они ведь не дураки и понимают, что я в соседней комнате всю их перепалку слышу. Все до последнего слова.

Я вышла в коридор, накинула куртку, обулась, тихо закрыла за собой дверь. Спустилась во двор. Думаю, что Гена сейчас за мной спустится, начнет успокаивать. Подождала пять минут, потом десять, пятнадцать и пошла домой. Но не к маме. К Гене…

Шла всю дорогу, как будто меня заморозили. И только подходя к дому заплакала. Вроде не плачу, а слезы сами капают. Обидно. Такими словами меня встретили… Ведь они меня не знают. За что?

Хорошо, что вещи свои не разобрала. Они в сумках и в чемодане лежат не распакованные. Быстро взяла все свое. Положила ключи, что он мне вчера торжественно вручил, на тумбу в прихожей. И захлопнула дверь. Вот и вся вечная любовь.

Завела свою машину. И поехала к маме. Не надо мне никакого Гены. И уж тем более его родителей.

Мама открыла дверь и выпучила от неожиданности глаза.

– Да, сегодня я прям всех удивляю! Пустишь?

– Конечно. Но что случилось? Вы с Геной поссорились?

– Нет, не поссорились. Я от него ушла.

– Почему? Все же так хорошо было.

Я и рассказала в подробностях, как меня встретили его родители.

– Они, конечно, перегнули палку и за словами могли бы следить. Только и ты не права. Попробуй встать на их место.

– Я ушла не из-за их слов. Они меня не знают и я их даже понимаю. Я ушла из-за того, что он даже заступиться за меня не счел нужным.

– Откуда ты знаешь, что он не заступился?

– Слышала. Мам, вот ты стала бы жить с человеком, который смолчал, когда тебя оскорбляют?

– Не смогла бы. Но ведь это его родители. Может ты что-то не так поняла? Ты погорячилась.

– Нет, не погорячилась. Я его на улице ждала пятнадцать минут, потом домой пошла. А он так у родителей и остался.

– Может он им объясняет все, потому за тобой и не поехал.

– Завтра в ЗАГС поеду и заберу заявление. Пусть родители ищут ему чистую и непорочную деву.

– Поговорить с ним ты не собираешься?

– Нет. О чем с бл…дью может разговаривать высокоморальный и порядочный человек. Я вообще не хотела это заявление подавать. Как чувствовала…

– Что дальше делать будешь?

– Не знаю. Я знаю только одно. Я его видеть не хочу.

– Погоди горшки бить. Послушай, что он скажет в свое оправдание.

– А смысл? Мне кажется, что я его не люблю. Мне теперь как-то противно. А ведь по сути я с ним до свадьбы жила, так что его родители в чем-то правы.

– Прекрати. Ты еще себя начни считать виноватой. Его родители хамы невоспитанные. И это полностью их вина. Говорить незнакомому человеку пакости, большого ума не надо. И его вина, что он подленько смолчал. Пусть только явится сюда. Я скажу все, что думаю и про него и про его родителей.

– Мам, ты с ним вообще, пожалуйста, не разговаривай на эту тему. Пусть катятся колбаской…

– …по Малой Спасской?

– Точно. Давай спать? А то дурное «замужество» как-то выбило из колеи. Пойду. Ванну приму и отсыпаться.

– Утро вечера мудреней. Завтра все тебе будет видеться не так.

– Может быть.

Добралась до постели и провалилась в сон, как в омут.

Утром встала, голова светлая. Мысли о вчерашнем, как о давно прошедшем. Я себя знаю. Значит мой мозг решил, что проблема решена. Решение уйти от Гены было на этот момент единственно верным.

А значит, отнесем Гену и все это тупое сватовство к прошлому. И начнем жить. Как с чистого листа. Гены нет. Его родителей нет. Ничего плохого нет. И я не буду больше об этом думать никогда. Точка.

Думать я теперь буду только о своих делах и о взятых на себя обязательствах. Первым делом надо разобраться с делом об ограблении. А для этого надо, чтоб голова работала. Моя голова хорошо работает, если ей просто не мешают посторонние дела.

– Мам, у тети Гали дача пустует?

– Да. А что?

– Ты помнишь, они искали того, кто за ней присмотрит зимой? Спроси, может я там поживу?

– А давай вместе там поживем. – ясно, что моя мама думает, что у меня в голове дурь.

– Давай. Ты сейчас прямо позвони. И если она даст добро, то мы сегодня же и переедем.

– Звоню. -И уже в трубку. -Галя. Скажи твоя дача пустует, или ты нашла кто за ней присмотрит?

– Пустует. А что, ты хотела пожить там? – тетя Галя сразу берет быка за рога.

– Хотела. С дочкой.

– Живи. Ключи возьмешь у соседки справа.

– А сколько можно все-таки пожить?

– Живи, сколько хочешь, сколько влезет. Вот мне повезло… А то я голову ломала, что с дачей делать. Вдруг бомжи залезут и сожгут. А тут повезло. Соседке я позвоню. Предупрежу. Иринке привет.

– Когда заехать можно?

– Да хоть сейчас. Если что, то звони. Вот ты меня обрадовала. Ну все. Пока.

– Добро дано. Давай собираться. И в путь.

Вещи мы собрали на удивление быстро. Вообще-то дача у тети Гали обставлена и там практически все есть. Ну а чего нет, то прикупим. В машину перенесли все и сразу поехали на дачу.

– Как быстро все собрали. Ничего не забыли?

– Я свое все, что мне там нужно будет собрала. А ты?

– Да вроде ничего не забыла. Все равно возвращаться плохая примета. Ключи соседке отдала. Холодильник Петька от продуктов освободит. И цветы он же польет. Вроде все сделали.

А тем временем Гена рвал и метал. Она от него ушла! Просто так вот! Без слов, без объяснений! Как так можно?

Она наверное слова отца услышала. Тогда конец. Она его никогда не простит. За такие слова он любому другому морду бы разбил и заставил бы извиняться. А он трусливо смолчал. Это же его отец. Должна же она понять. Нет. Не поймет… И не простит. Так надо к ней заехать сегодня.

Вчера он после разговора с родителями, когда наконец объяснил им все, зашел в зал, ее не было. Отец с матерью даже обрадовались.

– А девочка умной оказалась. – мать не скрывала своего торжества.

– Да. Не глупая. –отец тоже радовался. А ведь он им все объяснил. Значит она просто им не понравилась.

Он выскочил во двор в чем был. Думал она его ждет возле машины. Но ее там не было. Гена хотел рвануть домой. А машина была заблокирована каким-то дебилом. Он поднялся наверх за курткой. Родители стали его уговаривать остаться и не пороть горячку.

– Ты пойми. Она сейчас зла на нас. И ты попадешь под горячую руку. – резон в словах матери был.

– Да и надо подумать, как будешь оправдываться. –это уже в уговоры вступил отец.

– Она доедет до дома, вы потом и поговорите. Дай ей время остыть.

– А то сейчас наговорите друг другу и разбежитесь. Мы тебе добра желаем.

Вот так в два голоса и уговорили Гену, потом кормили. Тем временем он им рассказал, какая она замечательная. Они вроде тоже к Иришке оттаяли и изменили свое мнение. Домой он ехал, думал, как будет все объяснять. Слова приготовил. Репетировал всю дорогу.

Что она ушла, он понял сразу, как только открыл дверь квартиры. Квартира была мертвой. Потом он увидел ключи от квартиры на тумбе и до него стало доходить.

Родители даже не стали скрывать, что рады такому повороту событий. Были рады день. Были рады два. Были рады неделю. Пока не обратили внимание, что сын им не звонит. Отец срочно поехал к нему на квартиру. Дверь ему никто долго не открывал. Тогда он открыл дверь своими ключами.

На кровати валялся какой-то грязный, небритый, пьяный мужик. Тщетно пытался его разбудить. Да и не сразу узнал он в этом мужике своего сына. Судя по бутылкам и бардаку, его сын бухал все это время беспробудно. На столе валялись какие-то объедки. В мойке гора грязной посуды. Под ногами в коридоре и на кухне гора бутылок. Он вызвонил жену. Она приехала и стала наводить порядок.

– Мы зря это все сделали. Он ее любил.

– Он многих любил. И ничего. С глаз долой, из сердца вон.

– Вон оно дело рук наших. Он в запое с того дня. Боюсь я за него. Чем она тебе не понравилась? Нормальная девчонка.

– Вот именно девчонка. Малолетка.

– Он же тебе объяснил она старше. Она институт закончила. Между прочим на бюджет поступила. Значит умная.

– Она села бы ему на шею. Я сразу поняла, что она хитрая.

– С чего ты решила. Она работала.

– Но сейчас-то не работает. Значит решила на шее Генкиной сидеть. Потом и квартиру его оттяпала бы.

– С чего ты взяла?

– Все лимитчицы такие.

– Она москвичка.

– Все они говорят, что москвички. А потом, когда оттяпает квартиру сына, тогда поймешь.

– Мы совершили ошибку. И скоро ты это поймешь. Как бы поздно не было.

– Да не думай ты об этом. Скоро он ее забудет. Вспомни, как у него с этой Лариской случилось. Через неделю забыл, как будто и не было. И эту он тоже не любил. Значит также через недельку с другой к нам в гости придет. И все встанет на свои места. Рано ему жениться. Рано.

А пить Гена начал на следующий день. Когда понял, что и у матери Иришки нет. Мало того, соседи сказали, что она с матерью уехала. Он попытался узнать у Петьки куда Иришка подалась, но Петька нахально лыбился и сказал, что не знает, но судя по всему, от него, от Гены подальше. Еще и соседка добавила, что бросила она его, видимо, раз адрес не оставила.

Мысль эта его шибанула и поехал он в ЗАГС. Там узнал, что невеста забрала заявление на следующий день, как он привез ее к родителям. Значит ждала от него извинений или объяснений. Не дождалась и решилась на разрыв. А он…

Он приехал домой. Сначала выпил все запасы спиртного, что были дома. Затем метнулся в лабаз. Затарился по полной. И ушел в запой.

А тем временем мы с мамой на даче отдыхали телесно и духовно. Наслаждались жизнью. Представьте, и в нашей стране можно наслаждаться жизнью. У тети Гали дача повышенного комфорта. В двадцати минутах езды от Москвы. Сюда маршрутки и автобусы московские ходят И при всем при этом чувствуется, как будто ты за городом в деревне.

Воздух чист и свеж. Только птицы щебечут и где-то в далеке дятел стучит. Но это совсем не портит картину мира, а только дополняет красок на холст бытия. Сюда и шум с дороги не доходит, если только сосед мимо проедет. И тишина…

Дача стоит с такими же солидными дачами в глубине, но возле леса. На окраине коттеджного поселка. Сосны молодые прям к участку подходят. В заборе сделана еле приметная калитка, чтоб с участка и прямо в лес попасть. Из реала шаг и ты в сказке. И на участке есть парочка сосен.

Что представляет себе обычный человек при слове дача? Шесть соток. Плодовые деревья и кустарники смородины и малины. И много-много грядок с овощами. Парники. Да и еще немного посаженного картофеля, чтоб потом молодой картошки поесть в свое удовольствие. Ведь так? И правильно, что так. В основном у нас у всех бывших советских именно такие дачи.

Только тетя Галя это вам не все. Она взялась за дело основательно. Такую дачу она не хотела. Она хотела такую, как за границей дома в пригороде. Какие видела в фильмах заграничных и в модных журналах. И даже лучше. Денег, правда, маловато – не развернуться. Поэтому дизайнера она не нанимала. Рассудила, что нет надобности. Зачем он ей? Дачу она делала под себя лично и согласно своему вкусу. Воплощала свою мечту в жизнь.

Муж ее генерал в отставке, в этом деле участие не принимал. Поскольку он тогда в отставке не был и служил Родине. Служил он честно, не воровал, как другие. Поэтому и пошел на пенсию не по возрасту, а поработал сверх того больше десяти лет. Ушел тогда, когда его просто подсидели. Хорошо, хоть не подставили и ушел он с честью.

Тетя Галя сама смотрела и выбирала что именно ей нравилось. И знаете получилось. Получилось даже лучше, чем у ее соседей, которые нанимали дорогих и сногсшибательно модных дизайнеров.

Во-первых, вышло намного дешевле. В разы дешевле. Во-вторых, тетя Галя не зря была женой военного. И мужем она командовать умела. А он какой-никакой, но все же генерал. И что ей какая-то бригада строителей? Да они ей дом делали как себе. Все по науке и по ГОСТам. Вру. Даже лучше, чем себе. Себе они так не вылизывали бы каждый сантиметр. А тут все выверено было и все красиво.

В общем дом получился красивый и построен в нормальные сроки. Генерал вышел на пенсию и глядь, а ему жена дом выстроила. Да так красиво и со вкусом. Никакой цыганщины и пошлятины. Не удивляйтесь. В архитектуре тоже встречается пошлятина и безвкусица. А тут все по высшему разряду.

Не зря он за нее на танцплощадке в глаз от ее бывшего тогда получил. Получил, но отбил. И женился. Сразу же. А то вдруг уведут. Вон сколько желающих было на его Галюню. Не жена, а клад! И прожили они душа в душу. Одно плохо детей мало. Надо было рожать и рожать. А у них всего двое. Мальчик и девочка. Алексей и Машенька.

Дочка вон за границей живет. Как ей там вдали от родных? Хотя вроде не жалуется. Но она у него никогда ни на что не жаловалась. Сын холостяк в Москве живет. На квартиру сам себе заработал. Бизнес какой-то имеет. И часто в гости к ним приезжает. Когда просто на ночь и родителей проведать, а когда и на праздники и под новый год. Ну это для него святое. А теперь Галина уговорила генерала к дочери съездить в гости. И поехали.

Только вот за дачей кто присмотрит. И вдруг такое везение. Позвонила ее родственница. Дальняя, аж троюродная вроде, седьмая вода на киселе, но все-таки родственница. Родня присмотрит в лучшем виде. Это точно.

А нам с мамой просто счастье на голову свалилось. На даче и банька есть. Генерал любил париться и мужиков к себе частенько в гости звал именно на баньку. И они к нему целыми табунами ездили. А кто не хочет по-человечески отдохнуть. И генералам ничто человеческое не чуждо. И сауна есть в доме. Но это на любителя. И даже бассейн небольшой. Так что попарился в баньке и в бассейн ныряй. В общем рай для отдыхающих. Полный отрыв мозга.

Мы по приезду и в баньке попарились. И в джакузи покайфовали. И просто в снегу я повалялась. В Москве какой снег? Если и выпадет, то сразу тает. Или становится от грязи серым и некрасивым. А тут вроде и не далеко от Москвы, всего ничего ехать, а снег белый пушистый лежит. На загляденье.

А главное уже стала забывать и обиду, нанесенную мне и оскорбление из головы вылетело. Да и Гена вспоминался все реже и реже. Значит точно не любила. Только он зараза мне сниться не перестал. Вот совсем бы забыть. Но мама нет-нет, да напомнит.

– Ну как? Нравится на Галиной даче?

– Спрашиваешь… Конечно. А кому тут может не понравится…

– Что с Геной решила делать? Как поступишь?

– Не знаю. Только понимаешь, чем больше думаю, тем больше считаю, что правильно поступила.

– Это почему?

– Ну вот представь. Я спустила бы это на тормозах. Ну как же будущая свекровь и свекор. Надо уступить, чтоб не усугублять проблему. Гена тоже жестко родителей не одернул. Стоял там что-то мямлил. Они бы обнаглели и в глаза стали бы говорить мне то же самое.

– То есть обнаглели бы от безнаказанности.

– Что-то вроде этого. Ты сама понимаешь, что это была бы перманентная война. И ему пришлось бы рано или поздно принимать чью-то сторону.

– А они бы распоясались и потом откровенно тебя бы гнобили?

– Вот точно ты сказала. Столько таких историй… А я такого не хочу. Уж лучше вообще порвать с ним, чем мучиться с такой родней.

– Нервотрепка, конечно, ни к чему. Но может ты его выслушаешь. –мама все пытается нас примирить.

– А смысл? Чтоб сойтись с ним, не дай Бог пожениться и оставшуюся жизнь терпеть его родителей и делать вид, что хорошо к ним отношусь? Не хочу. Такое отношение ко мне любые чувства убьет. А я жить хочу с любимым мужчиной. Чтоб он за меня и в огонь и в воду. Я такому детей хочу рожать. А не с мямлей жить… И на его родителей со страхом оглядываться.

– Понятно.

– Ты говорила, что в магазин сходить надо. Что купить? –решила я сменить тему.

– Список на столе. Ты главное там поосторожней. Гололед.

– Так я пешком. Я быстро.

Магазинчик прям на территории поселка стоит. Вообще-то их два. Только один на одной окраине и он близко. А второй на другой окраине. И туда «телепать» долго. А мне ведь лень. Вот к ближайшему и пойду. Дошла быстро. Закупила мелочевку по списку и пошла потихоньку домой. Вдруг какой-то нахал вылетает из-за поворота и начинает дрифтовать на всей скорости. Естественно меня окатил с ног до головы.

– Вот есть же уроды на свете. А если бы не успел тормознуть и меня задавил?

– Извини.

– Извини и все?

– А что на колени перед тобой встать?

– А хоть бы и так… Хам…Нахал, придурковатый! – и пошла себе домой.

Этот нахал запрыгнул в машину и едет тихо рядом.

– Но ведь, если посмотреть, это ты мне хамишь. Я тебя нечаянно окатил, а ты меня обозвала…

– То, что ты окатил, это и есть твое оскорбление. Ты первый начал.

– Ну извини. Давай я тебя довезу, куда скажешь. В качестве компенсации.

– Не нукай – это во –первых. Поскольку я не лошадь и ты меня не запряг. Во-вторых, в качестве компенсации чистят вещи в химчистке. Так исправляют то, что натворили. В-третьих, я к незнакомым дядям в машину не сажусь. Так меня мама научила.

– Детка, ты откуда такая? Старомодная…

– Оттуда.

– Поехали погуляем.

– Отвянь. Я малолетка. В тюрьму собрался за совращение?

Как ветром сдуло доверчивого дурака. Оказывается, есть в моем внешнем виде плюсы. Вот таких утырков отшивать милое дело. Вон и этот усвистал. Только его и видели.

Пришла домой. Мама, увидев меня тут же разнервничалась.

– Что случилось? Тебя сбили?

– Да не волнуйся. Просто хам дорожный водой из лужи окатил.

– Вот есть же уроды.

– И я ему также сказала.

– А он?

– А он погулять пригласил. Мам, вот это как у них, у мужиков в голове укладывается? Тут же окатил грязью и тут же свои помидоры подкатывает ко мне. И Гена такой же, его родители меня оскорбили. И он тоже думал, что безнаказанно прокатит. И спать с ним буду и жить с ним? Что у них в голове?

– Как у Винни-пуха опилки.

– Они нас за кого принимают? Думают, что мы куклы бесчувственные. Или память, как у рыбок?

– У них точно. Память, как у рыбок. Десять секунд и опять снова за прежнее. Только не все же такие.

– А мне почему такие попадаются? Что не дерьмо, то ко мне липнуть начинает. Почему к моему берегу только какое-то дерьмо прибивает?

– Потому, что это берег. Туда много чего прибивает и будет прибивать. Это жизнь. Главное отобрать стоящее. Достойное твоего внимания. А лучше выйти в море. На просторе больше улов. Глядишь, что и приличное на крючок подцепишь.

– Или в невод попадется золотая рыбка? Мам. Ты такая большая, а в сказки веришь. Где они золотые рыбки по нынешним временам. Одни пескари премудрые… Костистые и невкусные.

– А этот нахал, который тебя окатил… он хоть симпатичный? Или уродец злобный?

– Да не разглядела. Вроде ничего. Машина хорошая. Я еще пожалела, что она такому дураку досталась. Разобьет. А его я не рассматривала.

На следующий день я решила еще раз съездить к Софье Марковне. Забежала в магазин. Накупила продуктов и поехала. Надо бы было еще и инструменты захватить, да только домой ехать не хотелось. Объясняться с кем бы то ни было тоже не хотелось. Приехала. Стою у калитки.

– Софья Марковна. Вы дома?

– Дома. –вышла на крылечко. – Вот уж не ждала не чаяла. Заходи, не стой на морозе.

Я зашла в дом. Натоплено. Тепло. Пахнет вкусно.

– Кушать будешь?

– Совсем забыла. Я сейчас. – быстро на улицу выбежала. Продукты вытащила из машины и в дом быстрей. -А морозец-то крепчает…

– Вовремя ты приехала. Сейчас Елена придет. Кушать будешь?

– Да нет. Чаю, пожалуй, попью с удовольствием. -А чай Софья Марковна на травах настаивает. Такой чаек пить одно удовольствие. Как будто в жаркое лето окунаешься.

– Теть Сонь, а к вам после тогдашнего приезжал кто-нибудь?

– А как же. Алексей с Петрушей приезжали в выходные. Столярничали. Вон лестницу новую мне смастерили. И у Елены порядок навели. Сказали скоро еще приедут.

– Молодцы какие. Я думала забудут. Слово сдержали.

– И Вася приезжал. Собачку мою подлечил. Лекарство вот привез для ушей. И сказал, что надо бы утеплить конуру. Потом подвезет утеплитель, чтоб псу тепло в крещенские морозы было.

– Что Айболит вашего пса не бросит, это я и так знала. Он настоящий доктор. Жаль, что для людей таких докторов маловато стало.

– Они жалели, что все собраться не смогли. Но сказали, что потом еще раз на шашлыки всех организуют. А Вася сказал, что конуру надо повыше поднять и для моего пса она маловата. Надо вольер смастерить. Сказал, что сделает весной.

– Вася он такой. Он, если ему дай волю, то собак в дома поселил бы, а людей в конуру. По его версии собаки умнее людей и намного лучше.

– Это как?

– Мы с ним как-то еще в школе смеялись. Собака во дворе одного пьянчугу укусила. Он к ней сам полез. Айболит сказал, что собаки почти все запах алкоголя категорически не переносят. Учуяв становятся раздражительными.

– Запах алкоголя и люди не все переносят.

– Вот именно. Так Василий доказал алкашу, что он глупее собаки.

– Смешно. Это каким же образом, интересно…

– Вот ты, говорит, на собачьем разговаривать можешь, понимаешь язык собачий? Алкаш говорит, что нет, естественно. Но и мол, собаки на языке человеческом не говорят. А Василий его добивает, что дескать не будет же он отрицать, что собаки умеют выполнять команды, поданные на человеческом языке. Носят тапки своим хозяевам по команде и прекрасно все поголовно собаки знают слово гулять.

– А ведь точно. Вон мой дворовый, а все понимает. Только ответить не может.

– Кстати, этот алкоголик пса подкармливать пытался. Так он у него ничего не брал. От других с удовольствием. А от этого нет. Обиделся, прям как человек. И гордый…

– Какие гости. – это Елена Аркадьевна пришла в гости.

– Извините, что долго не приезжала. Замоталась.

– Да нас тут твои друзья навещали. Развлекали, скучать не давали. Да и тебя вот попутным ветром к нам занесло. Вечером здесь останешься?

– У меня мама дома одна осталась. Не хотела бы ее оставлять. Вот вас навещу и домой поеду.

Смотрю они опять как партизанки переглядываются. Вот что опять задумали?

– Что-то сказать хотели?

– Мы не решились рассказать тогда. А друзьям твоим не стали говорить, вдруг они тебе и не друзья вовсе. А то с виду может быть порядочным человеком, а на самом деле поди разбери, кто есть кто…

– И что мне сейчас решили рассказать?

– Ключ отдать.

– От заветной двери в каморке у папы Карло? За нарисованным очагом? –по-моему меня осенила догадка.

– Можно и так сказать. Только ключ этот от той дверки, где синяя большая сумка с большим количеством золотых…евро.

– Тааааак, а вы знаете где дверка?

– Сама же сказала у папы Карло. Только тут у бабы Карло, получается.

– У бабушки Настиной? Так деньги если там были, то их давно нашли… Те, кто за деньгами гонялся, и ремонт у бабули сделали, только чтоб до денег добраться. И полы и стены простучали. И в коридоре и в местах общего пользования тоже. Так что если там деньги Настя прятала, то их прибрали к рукам золотоискатели.

– Нет, навряд ли. Каморка-то у папы Карло на чердаке. И никто не догадается, где дверка. Там же по сказке отвлекает внимание нарисованный очаг. –они продолжают говорить загадками. Сказочницы.

– Ну хорошо Настя сказки любит. А вы, сказочницы. Вы понимаете, что вас убить могли из-за этих гребанных денег?

– Фи, как вы выразились скабрезно, мадемуазель. –они еще и посмеиваются.

– Пардон. Не хотела оскорблять ваш утонченный вкус… -включилась я в игру. А что не посмеяться. Если я завтра в течение дня деньги верну заинтересованным лицам, то мои обязательства перед ними будут выполнены.

А все остальные обязательства я могу и не выполнять. Из-за авантюрного характера я в это ввязалась. Убийцы наказаны. Почти все. Последнего надо наказать. Но надеюсь, что Настя мне в этом с того света поможет.

Ну не могла она не просчитать такой вариант, как в случае чего отомстить тому, кто ее хитро использовал и предал. Должна хоть что-то, хоть намек оставить. Но мама права в главном. Не буду никем из близких рисковать. Ни при каких обстоятельствах. Жизнь и так расставит все по своим местам. Мертвым мертвое, а живым жить. А все остальное чепуха.

Посидели еще два часа. Они мне про детство Паши и Насти рассказали.

– Мы вот тебя спросить хотели, где Настю похоронили?

– Неизвестные невостребованные трупы бывают хоронят в общих могилах, могут и в отдельной, но безымянной могиле похоронить. Или кремируют за счет государства. Надо у полицейских узнать.

– А можно перезахоронить с Пашей рядом?

– Не знаю. Можно узнать, если у нее могила просто безымянная, то проще обиходить и памятник поставить. К Паше трудно будет ее подселить. По закону могут упереться власти местные, кладбищенские. А вот если памятник поставить, или хотя бы крест красивый у них же заказать, то тогда проще разрешение получить. Только опять же опознавать надо труп.

– Так опознаем, в чем проблема?

– Не все так просто. Вы кто ей по закону? Никто. По закону родственники должны опознавать. И уж если таковых нет, тогда сослуживцы, соседи, знакомые…

– Бабушка опознает.

– Видите ли она до сих пор не знает, что Настя умерла. Она думает, что она жива. И не хотелось бы ей говорить, как все на самом деле.

– Почему?

И пришлось мне подробно пояснить, как кто-то бабулю дурачит.

– Ты думаешь, что это из-за комнат?

– Думаю, что да. Две большие комнаты в центре Москвы. А вы как думаете? Вот смотрите. К примеру бабушка узнает, что внучка умерла. Значит нет наследников. А тогда получается комнаты получат соседи по коммуналке. И станут к примеру ее травить, или в психушку определят. Надо, чтоб они были уверены, что есть наследники.

– Согласны. Есть здравый смысл. Надо попробовать найти наследников реальных.

– Хотя тоже эта непонятная родня. Вдруг еще хуже сделаем.

– Найти и за ними понаблюдать. Что за люди.

– Вдруг ее именно родственники в могилу сведут?

– Может лучше пока придумаем мнимых наследников. Просто чтоб соседей отпугнуть…

– Помните фильм с Райкиным?

– Это где он «…бум меняться, братец вот с таким ножичком у меня есть…». Этот фильм?

– Этот. Помните, когда соседи поняли, кто к ним может подселиться, то к бабуле сразу со всем уважением. Вот и этих надо шугнуть, чтоб не повадно стало бабушку дурачить.

– Только надо все продумать. А не с кондачка все делать. Ты бы у бабушки ее все разузнала. Раз уж нашла с ней общий язык. – а теть Лена в общем права. Расспросить поподробней про личную жизнь. Фото посмотреть. Глядишь что и нарою. Должна же быть родня. Хоть кто-то приличный…

Как-то быстро стемнело. И я решила, что мне пора домой.

– Ты, дочка приезжай к нам просто так. Мы с тобой хоть оживать стали. А то все одни и одни. – у теть Лены глаза опять на мокром месте.

– Приеду. Вот только все утрясу и обязательно приеду. И не одна. С мамой. Так что не скучайте. Ждите в гости.

– Приезжай. – вышли со мной на крыльцо. Все никак расстаться не можем.

– А ключик-то ты забыла. –Теть Соня пошла за ключом.

– Давай, Тортилла, неси ключик, а то Мальвина заждалась. – это они всегда друг над другом так прикалываются?

Теть Соня принесла ключик. Какой это ключик. Это ключ, как от амбарного замка. Конечно не такой громадный, как у Буратино. Но все-таки большой. Явно от старого замка.Сейчас таких не делают.

– Вы завтра меня ругайте на чем свет стоит.

– Значит завтра туда поедешь? От души будем за тебя молиться. Ну все, езжай домой. С божьей помощью…

– До свидания.

И поехала домой. А то скоро судя по всему ветер поднимется. Хоть бы без приключений до дома доехать. А то мама одна в чужом доме. В комфортном, но все-таки чужом.

Доехала до дома благополучно и без приключений. Всю дорогу ехала и думала над этим делом. Решила за деньгами сама и одна не ехать. Думаю Кощею на мобилу позвонить, чтоб он на завтра мне подручных дал. А то мало ли. И попросить, чтоб и сам приехал. Сдать находку с рук на руки. И больше не заморачиваться.

– Как съездила? Как они там? –мама меня заждалась. Волнуется.

– Нормально. К ним Леша с Петькой в выходные приезжали и все доделали по уму. А потом и Айболит приехал.

– Так Вася, небось с собакой разговаривал. Он к людям не очень расположен.

– Им и такое внимание, как хлеб. Бывшие воспитанники совсем не посещают их. А я пообещала приехать. Поедешь со мной?

– Давай съездим.

– Ладно. Мам, они мне сильно помогли. Ключ дали. Кажись, мне поперло. Вот правду говорят, что жизнь полосатая. То белая полоска, то черная.

– Ключ? От квартиры, где деньги лежат?

– Скорее от дверцы в каморке папы Карло.

– Где дверка сказали? Или самим искать?

– Сказали. Мам, я завтра этим деньги отдавать буду.

– Только ничего не бери. Ни копейки.

– Так я не себе. Женьке на операцию. Все-таки видео он сделал.

– Тогда так. Скажи им про это. И попроси для него. Себе лично ничего не бери. Ничего. Ты меня слышишь?

– Слышу. Ничего. Я тебя поняла с первого раза. Если они Женьке денег дадут, то я сразу в банк попрошу меня отвезти и там ему счет для лечения открою. Пусть пацан ходит. Он умный. Ему только помочь надо.

– Кстати, ты знаешь, а у твоей Нади талант.

– Какой?

– Она великолепно делает массаж для больных детей. К ней уже очередь на месяц вперед расписана. И сын реабилитацию там же проходит. Ты у меня умница. Ты сама не знаешь, какая ты умница…

– Я так не играю. Значит не красавица?

– Да нет. Ты в обе очереди сумела отстоять. Ты и мозги у меня получила и красоту. – это мама поняла, мой намек.

– Ну хвали меня, хвали…

– Вот тебе все хиханьки. А я серьезно. Вот ты вроде просто собиралась расследовать ограбление. А попутно скольким людям помогла.

– Главное, когда сделал доброе дело, успеть увернуться от пинка благодарности.

– Вот и я о том же. От воров ничего не бери. Себе лично ничего. Ни копейки. Иначе они тебе же потом это и припомнят.

– Ну вот ты опять. Я с первого раза тебя поняла. И себе лично ничего не возьму. Я сразу им это скажу. Чтоб у них соблазна меня порешить не было.

– Вот это правильно.

На следующее утро встала с желанием завершить начатое. А именно раздать, как говорится, сестрам по серьгам. Вопрос решился сам собой. Осталось только позвонить Кощею и вытащить деньги из тайника.

– Здравствуйте. Это Ирина надо поговорить.

– Говори, куда за тобой приехать.

– Заберите меня от моего дома. Буду там через час. –время взяла с небольшим запасом.

Надо еще фонарь большой взять и маленький китайский, пожалуй тоже возьму. Главное не забыть ключ. И паспорт не забыть. Вдруг они решат со мной рассчитаться по совести. Нет, вы не думайте. Себе лично я денег не возьму. А вот если они отстегнут Женьке на операцию. То возьму. Ему надо. И другой возможности парню помочь может не быть.

Ровно через полчаса была уже у дома. Дорога чистая, машин практически не было. Даже удивительно, как быстро я приехала. Зашла домой. Посмотрела все ли в порядке. Холодильник пустой, разморожен, помыт и выключен. Ну Петька. Вот хозяйственный пацан растет. Главное и помыл за собой. Везде чистота стерильная. Цветы политы. Вода перекрыта. Значит будет что маме доложить. А то она все переживала как там в квартире.

Через минут двадцать вышла из дома. Они уже ждали. Раньше приехали. С запасом. Ну что ж начнем разговор.

– Здравствуйте.

– Нашла? – спросил Кощей. О, как! Без предисловий сразу о главном.

– Можно сказать и так. Я примерно знаю где они. Надо только забрать. Сама я рисковать не стала. Охрана нужна

– Только охрана и все?

– И фонари большой мощности и желательно кто-то, кто в случае чего сможет открыть замок. Только мои фонари еще возьмем на всякий случай.

– Ну уж этого добра валом.

– Тогда поехали.

– А расскажешь, кто да зачем?

– Нет. Не могу. Пока не все ясно. Только нашла деньги. Но зато в оговоренное время.

– У тебя в запасе еще почти два дня.

– А чего тянуть? Если сейчас там их нет, что мало вероятно. То будет время еще поискать.

– Тоже верно. Значит не уверена?

– Уверена. Но многое могло за семь лет измениться. Семь лет назад они были там. Мог кто-то заначку и вскрыть. Тогда плакали ваши денежки.

За такого рода разговорами мы приехали к месту прописки Насти. Дом, где она жила у бабушки был старой дореволюционной постройки.

– Здесь уже искали. Бажов здесь жил. –это морпех голос подал.

– Знаю, что искали. Только вы не там искали. Сказку про золотой ключик читали?

– Хочешь сказать, что он у тебя есть?

– Есть. Только вот найдем ли дверцу.

– Попробуем.

– Экскурс в историю нужен?

– Давай. -морпех сегодня разговорчив. И глазами на меня как-то странно зыркает.

– Я коротенько так расскажу. Эти дома строились до революции. Поэтому в таких домах понатыканы разные тайники. Когда Настя с Пашей не хотели идти домой, то они ходили играть на чердак. В основном в пиратов. Заводилой была Настя. И вот однажды они нашли тайник. Тайник был пустой. Кто, когда и что там прятал – тайна покрытая временем. Небольшое углубление. Между полом чердака и потолком нижней квартиры. Но достаточно вместительное. Разрыли, подняли доски, а там можно целиком спрятаться обоим. Они дети маленькие, худенькие. И они этот тайник назвали убежищем. Решили, что если их придут от бабки забирать в детдом, то они в этот тайник и спрячутся. Потом позже он им и пригодился.

– А ключ зачем?

– Увидишь.

Поднялись на верхний этаж. Один из бандитов открыл быстро отмычкой замок на чердачном люке. И все залезли на чердак. Закрыли люк изнутри на засов. Теперь за нами никто сюда не пролезет. Уйти если что можно через другой люк или вообще перейти в другой дом и там выйти.

Про этот секрет мне рассказала Татьяна, когда про детство Насти и Паши рассказывала. А я попросила Макса скачать архивные планы этих домов.

Затем пошли смотреть дальше, освещая фонариком себе дорогу. А вот и стекло с клеймом. Еще Настя маленькая заметила, что клеймо осталось только на одном чердачном стекле. Все остальные были кем-то разбиты и заменены. Ничего за столько лет здесь не изменилось.

– Чердак сухой.

– А с чего ему влажным быть? Строили до революции. А тогда строить умели. Да. Еще. Минутку подождите. Я сказать хочу. Пока не поздно. В общем я ваши деньги не себе возьму.

Все сразу замерли. И даже перестали дышать. Переглядываться стали.

– То есть как это не себе возьмешь?

– Ну, во-первых, вы мне их не отдадите.

– С чего ты решила, что не отдадим?

– С того. Знаю. Скорее прирежете по-тихому.

– Я вам говорил, что она ведьма. – это я стало быть в точку попала.

Меня здесь и собирались убить. Просто не были уверены, что деньги здесь. А если их нет, то какой смысл меня убивать?

– А в каком количестве возьмешь? И для кого?

– Мне помог один парень выйти на след. Он и видео сделал. Вот… Он в коляске и ему на операцию нужно сто тысяч евро. Если вы их мне дадите, то буду рада. А нет, так найду еще где-нибудь. Мир не без добрых людей. Так что убивать меня вам смысла нет.

– А ты умнее, чем кажешься. –Кощей стоял радостный. Значит он как раз не хотел убивать. А остальные хотели? Морпех? Или кто?

– Ладно. Это лирика. Вот окно. Напротив него. Доски поднять. Там что-то типа железного ящика большого.

Подняли доски. Действительно увидели что-то типа старинного кованного ящика.

– Вот ключ.

– Да зачем ключ? Я так вскрою.

– Сразу видно, что вы не читали про клады и про пиратов ничего. Иногда такие ящики делались так, чтоб в случае скажем, вскрытия не родным ключом, несанкционированного вскрытия, содержимое уничтожалось.

– Что она сказала?

– Что если ты отмычкой вскроешь, то что в ящике будет уничтожено. Ящик может быть с секретом. –перевожу сама себя, чтоб было понятно всем.

– Тогда не будем рисковать. –Кощей взял у меня ключ и отдал его морпеху. У того аж руки затряслись.

Открыли замок и вот она сумка. Чем-то набита до отказа. Открыли – евро. Пачки евро. Десять миллионов евро!

– Не торопитесь. Настя была хитрая. Это еще могут быть фальшивые евро. Проверить надо. И давайте уходить.

Они двинулись в сторону чердака.

А мне прям дурно стало. Что-то нехорошее чувствую.

– Нет. Не туда. В обратную сторону в другой дом пойдем.

– Стой. –Кощей взял меня за руку. –Ты что-то знаешь?

– Нет, но предчувствие у меня не хорошее. Стремно, по вашему говоря.

– Нас там ждут?

– Похоже на то.

– Тогда веди. Куда выйдем?

– На соседнюю улицу. В последнем доме в последний подъезд.

– Ты здесь была?

– Нет. Во сне видела.

Они опять на меня стоят глаза выпучивают. Вот если честно, то я соврала. Я просто эти дома знаю. Изучила. Макс мне архитектурный план этих домов в архивах скачал.

– Если чердак закрыт, то можно спуститься одному по пожарной лестнице и открыть чердак остальным.

– А ты не преувеличиваешь? Может нет никакой опасности?

– Проверь. Только я спрячусь. Не хочу вместе с вами пострадать.

– Ладно, пошли. Давай быстрее. Шевели копытами. – это Кощей своих подгоняет. Чердак был открыт. Вышли в соседний двор. Морпех пошел посмотреть, что во дворе дома, куда мы заходили.

Прибегает через минуты три. На меня смотрит и крестится.

– Бл… буду. Нас там ждут.

– По ходу ты нам всем жизнь спасла.

– Я тогда домой?

– Нет, с нами.

Морпех поймал такси и поехала я с Кощеем, с морпехом и еще с одним парнем. Остальные должны были приехать сами. Поехали не в тот дом, в который меня тогда привозили.

– Я так понимаю, что кто-то тоже за ними охотится. И за вами в том числе. Лежбище меняете?

– Да. Запасной аэродром.

– Меня когда отпустите? Или не отпустите?

– Отпустим, не кипишуй. Поговорить надо.

– Тогда я посплю…

Они опять на меня уставились. Да в чем дело?

– Что не так? –решила спросить.

– Ты что совсем не боишься?

– Нет не, боюсь. Я уже умирала. А сейчас спать хочу. Сил нет.

– Ну спи.

– Просыпайся детка. Просыпайся. – это спустя полчаса меня морпех будит.

Я лежу в доме. На диванчике. Значит меня в дом занес кто-то. Надо же было так крепко заснуть.

– Я думала, что лихие девяностые уже кончились.

– Мы тоже так думали. Но выросли молодые, дерзкие и очень жадные. Поколение нью.

– Понятно. А я думала, что это из старых кто-то откинулся и чудит. К примеру, свою долю требует…

– И это тоже. Конкуренция. А теперь давай поговорим о нас.

– О ком?

– О нас. Итак тебе надо деньги для парня, который в общем-то помог найти деньги. Я правильно понял?

– Правильно. Только можно мне получить деньги для Женьки не из тех, которые нашли. Те деньги, как вы сами понимаете, переписаны. По номерам. Смотрите пачки банковские. И эти деньги надо обменять, иначе вас возьмут за филей. Легализовать их трудно будет…

– Себе ты ничего не возьмешь?

– Верно. Себе не возьму. А вот парню помочь, если дадите, то возьму.

– Ты нам сегодня спасла жизнь.

– Знаю. И этим дебилам, которые решили поиграть в лихолетье. Вы там почти все полегли бы. Вас у чердака засада ждала.

– Это роли не играет, кто-то из наших полег бы. А остальные загремели бы на нары.

– Точно. Вас бы определили и опознали за час. И все оставшиеся в живых сели бы…надолго. Видеокамеры во дворе…

– Это ты опять вещаешь? Или додумала?

– Во сне видела.

– И часто тебе такое снится?

– Бывает. –вот я завралась. Доиграюсь. Меня точно возьмут и сожгут, как ведьму. Они ж как дети малые в сказки верят. И суеверные.

– Значит так. Тебя сейчас морпех повезет куда скажешь. Вот твои сто тысяч евро. Честно заработанные. Это плата за нас за всех. И спасибо.

– За что?

– За то, что не пришлось тебя убивать. Грех на душу брать…

– Пожалуйста. Это и в моих интересах.

– А ты смотрю юмористка…

– Как кстати вы себя чувствуете? Боли есть?

– Нет.

– Скоро будут. Вы что решили по поводу операции?

– Ничего. Кому верить не знаю. Да и жить хочется.

– Вы помните, я вам обещала второй сеанс. А потом сами решайте. Только новый ПЭТ/КТ с контрастом сделайте, не поленитесь. И понаблюдайте, как себя врач будет вести. Сдается мне, что он решил на вас диссертацию сделать. А что с вами будет ему все равно. А еще лучше, расскажите про меня. И посмотрите, как всеми правдами и неправдами он у вас будет мои координаты выпрашивать. Он на вас хочет себе имя сделать. Ну что, будем проводить сеанс?

– А давай. А то боль терпеть я уже отвык. Привык к хорошему.

– Тогда извольте прилечь удобно на диванчик и расслабиться. Спиной ко мне на бок.

Кощей прилег, как я ему сказала.

– Морпех, иди сюда и друга приведи. –я нагло стала командовать.

Эти двое вошли в комнату.

– Значит смотри. Помнишь, что было в тот раз?

– Помню.

– Мне надо, чтоб вы его держали очень крепко. Чтоб он не вывернулся из-под пальцев. Ты держишь верх. А ты низ, за ноги. Придавите с той стороны к дивану. И ни в коем случае не смотрите сюда. Нельзя. Сглазите. Смотрите на него. Как потеряет сознание, сразу мне скажите. Приступим. Держите.

Они прижали Кощея изо всех сил. Я стала нажимать на точки. Кощей закатил глаза и ушел в астрал. Ну вот и все. Работа сделана.

Сижу. Жду, когда очнется. Морпех крутится рядом.

– А ты как такому научилась?

– Отец служил. Я в части ошивалась. Вот добрые люди и научили.

– А правда, говорят, что так пальцем убить можно?

– Правда.

– А ты умеешь?

– Нет. Убивать меня не учили.

– А что умеешь?

– Спасать. Уколы ставить. Капельницы. Иглотерапия. Массаж. Много чего. Что тебя интересует? –прикинулась дурой.

– Да нет, ничего.

Очнулся Кощей.

– Ну как ваше самочувствие? Слабость?

– Слабость.

– Полежите. Сейчас станет лучше. Через час можете поесть. Но не раньше.

– А позже?

– Позже можно. Раньше нельзя. Вы мне руки дайте. Ладонью вверх правую и левую. – посмотрела.

– Судьбу читаешь? Ты не цыганка, часом.

– Нет, не цыганка. Ну что, я поеду? Кто меня домой отвезет… Может просто такси закажем?

– Морпех. Отвези, куда скажет.

Мы с морпехом вышли во двор. Тот такой вежливый стал.

– Куда везти?

– Во двор, где встретились.

– Мне велено в банк.

– Ну велено, так велено. Вези.

Приехали в банк. Я положила деньги в ячейку. Решила положить пока так. За матерью Женьки заеду, привезу или ее или его и откроем счет на них. Просто чтоб с деньгами не носится. А то еще сопрут по дороге. И как я потом ему в глаза смотреть буду? Извини, Женя, деньги были на твою операцию, но я такая растяпа, что их у меня сперли…

– Теперь куда?

– Теперь в мой двор, я свою машину заберу.

– Хорошо. Слушай, я был против, чтоб тебя того.

– Чего того?

– Ну убить. Я вписаться за тебя хотел.

– Спасибо.

– Если бы тебя стали убивать, я бы за тебя заступился…-и глаза опустил.

Только не это. Хватит с меня этой любви. Лучше сделать вид, что не поняла. Совсем тупая типа. Намеков не понимаю. Моя твоя не понимай…Бандита нам в семье еще не хватало.

Приехав во двор моего дома, увидела соседок. Отвечать на их вопросы не хотелось. Кивнула им головой. Вроде как поздоровалась на расстоянии. Быстро нырнула в свою машину и отчалила к Женьке. Приехала к ним. Поднялась на этаж. Только руку к звонку протянула, как дверь распахнулась.

– Вот говорил же я, что она приедет. –Женька сидит радостный.

– А я и не спорила. -сказала его мать.

– Спорила. Говорила всем по фиг. А я говорил, что нет.

– Мне не по фиг. Собирайтесь. Надо в банк ехать за деньгами.

– За какими деньгами?

– Я твое видео продала. На операцию хватит. И даже чтоб с мамой поехал хватит.

– Обалдеть. Такого даже я не мог предвидеть.

– Собирайтесь. А то деньги в моей ячейке лежат. Их вам надо перевести. У вас счет благотворительный есть?

– Есть. Мне еще тогда открыли. Когда на коляску собирали деньги.

– Значит бери паспорт, номер счета, или карту. Что там нужно.

– Кто обычно помогает снести Женю в машину? -это уже у матери спрашиваю.

– Сосед напротив.

Пошла к соседней двери. Позвонила. Вышел громадный мужик. У него руки, как ковш экскаватора. Да такому Женьку перенести – это вместо утренней разминки.

– Вы не могли бы помочь Женю перенести в машину, пожалуйста.

– А ты им кто? – сам стоит улыбается.

– Никто.

– А чего тогда ты просишь?

– Мне надо. Я знакомая.

– Сейчас. Только куртку накину.

Вышел. Взял Женьку на руки. Аккуратно так взял. И несет. А сам глазом косит. Того и гляди упадет. Или так и останется косоглазым. Посадил в машину на заднее сиденье. Мама Женькина села впереди.

– Мы когда приедем, вы нам еще поможете его занести в квартиру?

– Помогу. Давай телефон.

– Зачем?

– Я тебе свой туда забью в память, чтоб знала. – взял набрал свой номер и отзвонился на свой телефон.

– Спасибо.

– Не за что. Пока. – и ушел. А мы поехали.

В банке никаких загвоздок не было. Из моей ячейки достали деньги и сразу положили на Женькин счет. Они и верили и не верили своему счастью.

– Ну что. С тебя, как встанешь на ноги, первый танец.

– Договорились.

– Ирина. А вы с нами чай попьете?

– Так я не прощаюсь пока. Попью, если угостите. Надо бы в магазин заехать. А то я с утра не кормлена и не поена.

– Так я вас и покормлю.

– Кушать я не хочу. А вот чай со сладким попила бы. Вы в машине подождете? Я в магазин.

Быстро метнулась и купила к чаю сладкого. Колбасок, сыров, еще буженинки. Вот у кого как, а у меня от стресса так сладкого всегда хочется. Вышла и в машину.

– Поехали домой.

– Ирина, сколько я вам должна.

– В смысле?

– Ну сколько из этих денег я вам должна вернуть? Как у всех половину?

– Ничего себе! Это у нас что, так благотворители работают?

– Некоторые. Они назад ровно половину просили. А нам тогда на операцию не хватило бы.

– Эти деньги полностью ваши. Ничего возвращать не надо. Давайте сейчас приедем и за чаем мне все расскажете.

– А потом я же должна отчитаться.

– Перед кем?

– Перед вами.

– Не поняла. Зачем? Просто лечите Женьку. Делайте операцию. И все. Какие отчеты?

Смотрю она ничего не поняла.

– Считайте, что Женька своим видео сам себе на операцию заработал. Я его работу просто пристроила в хорошие руки.

– Так не бывает. Мы столько лет мыкались. И тут вы и все решилось за какие-то недели.

– Именно так и бывает. Вдруг и за неделю. Главное сейчас вам правильно выбрать клинику. И найти потом деньги на реабилитацию. Я попробую. Только не обещаю. Хотя с реабилитацией может помочь мамина знакомая. Но давайте не будем загадывать. Ну вот и приехали.

– За разговорами и не заметили…

– Женька, а ты чего молчишь?

– Думаю.

– О чем?

– А какой танец танцевать будем?

Тут уж мы все хором засмеялись.

– Вот это правильный настрой…

Смотрю, а сосед-великан уже тут как тут. В окно нас увидел и спустился. Женьку сграбастал и понес наверх. Во силища у мужика.

– Ну чаем-то напоите?

– С удовольствием.

За чаем стали советоваться. Куда лучше ехать. Какую клинику выбрать. Посмотреть надо и оценить шансы. Чтоб сделать наверняка.

– Женька, ты сам в интернете посмотри. И смотри не только отзывы, но и статистику. И я с мамой посоветуюсь. У нее знакомых много.

– Главное деньги на операцию нашли.

– Да это теперь не самое главное. Самое главное с клиникой не ошибиться.

Проговорили еще час. Я домой засобиралась. Пора. Вышла на улицу. Женька с матерью у окна стоят. Помахала им рукой.

И поехала домой, довольная, что осталась сегодня живой. На волосинку от смерти ведь была. Неужто убили бы меня. И рука поднялась бы? За сраные сто тысяч евро? Да запросто. Вот ведь Боженька отвел. Впредь думать буду с кем связываюсь. Наука будет.

Но ведь есть еще несколько вопросов, на которые я не смогла найти ответ. Любовник Насти. Кто ее так пытал? Надо завтра к ее бабушке заехать. Тем более у меня есть идея одна. Надо с мамой посоветоваться. Как бы здесь не напортачить. А то залезем не в свои сани и только хуже сделаем.

И все равно я не верю, что Настя не просчитала своего любовника. Вот не тот человек она. Не характерно для нее…

Подъезжая к дому увидела в окнах свет. И обрадовалась, что мама не спит и ждет меня. Человека должен кто-то ждать. А иначе так грустно станет жить.

– Как все прошло? – мама прямо с порога стала засыпать меня вопросами.

– Подожди. Дай раздеться. Накорми, напои, баньку натопи, спать уложи. А потом расспрашивай.

– Если тебя спать уложу, то кто мне все расскажет? Я места себе не находила.

– А ты права была. Как всегда оказалась права.

– В чем?

– Они не собирались вообще мне деньги отдавать. Там собирались меня, как говорится, замочить.

– Как узнала?

– Мам, напои меня чаем. А то я есть хочу.

– Так, что даже переночевать негде? Тогда пошли в кухню.

– Ты знаешь, а ведь их там ждали. Вернее не ждали, а после них приехали.

– Кто?

– Те, кто у них хотел деньги отобрать. Конкурирующая банда.

– И что? Ну что я из тебя слова как клещами тянуть буду? Давай рассказывай.

– Тогда не перебивай.

– Не буду. Но и ты таких театральных пауз не делай.

– В общем, мы на место приехали. В дом, где бабушка Бажовых живет. Прошли через чердак. Чердак я заперла изнутри на засов. Перед тем, как указать место, я их оповестила, что деньги не для себя возьму. Но если они мне их не собираются отдавать, то так тому и быть…

– А они что?

– Стали переглядываться. Кощей переспросил, чтоб уточнить. Я подтвердила свое решение, что денег мне лично не надо. Они вздохнули облегченно. Потом нашли и ящик и деньги.

– Все?

– Все.

– Они не фальшивые?

– Фальшивые? Нет. Думаю, что деньги настоящие. Самые что ни на есть настоящие.

– А дальше что?

– Потом пошли назад. Я сказала, что проведу их по другому пути на всякий случай.

– Так вот что за чертежи и схемы у тебя на столе…

– Макс, дай Бог ему здоровья, скачал из архивов. А то не было бы сейчас меня в живых. Они стали бы палить почем зря и меня бы пристрелили.

– Кто их встречал-то?

– Такие же жадные и беспринципные. Воры, одним словом.

– Вот и хорошо, что ты у них денег не взяла.

– Вообще-то…взяла.

– Зачем?

– Женьке на операцию. Объяснила Кощею. Он дал. Сто тысяч. Мам, у Женьки не будет другого шанса встать на ноги. Мне кажется, я правильно все сделала.

– Поживем увидим. Себе, надеюсь ничего не взяла? Грязные деньги. Плохие.

– Себе не взяла ни копья. Вот честное пионерское.

– Ладно, пионерка, иди спать. Завтра еще поговорим.

Встала рано утром. Голова трещит. Аж невмоготу.

– Что голова болит?

– Да что-то плохо себя чувствую.

– Ты перенервничала вчера. Да и этому урке здоровье поправила. Так?

– Поправила. Не удержалась.

– А ведь я тебя предупреждала. Не помогай ты ему больше. Не надо. Не ценит он твой труд.

– Это потому не ценит, что бесплатно помощь досталась. Такова человеческая природа. Платил бы, по другому относился.

– Вот и не помогай ему больше. Ты в прошлый раз после него болела. И сейчас сама на себя не похожа. Отдыхай сегодня. Просто спи и отдыхай.

– Тогда пойду спать. Никуда сегодня не поеду.

Проспала я беспробудно до следующего утра. Утром встала, прислушалась к себе: вполне нормально себя чувствую. Значит можно ехать к бабушке Бажовых. Все равно с ней надо бы встретиться. Вот сегодня с ней поговорю и потом решу, что мне дальше делать. С такими мыслями вышла на кухню.

– Меня сегодня покормят?

– Садись, покормлю. Что будешь?

– Чай и много сладкого.

– Все-таки не рассчитала ты свои силы… – мама знает, лучше всего я обычно восстанавливаюсь, когда наедаюсь сладкого. Уж не знаю с чем это связано, но у меня вот так. Чай и много сладкого. Тогда я быстро прихожу в норму.

– Может и сегодня отдохнешь?

– Нет, мам. Просто хочу все прояснить и расставить все по своим местам. Чтоб потом уже просто жить и не заморачиваться этими загадками.

– Что у тебя за характер. Вот нет, чтоб бросить это дело, продолжаешь. Это опасно. Понимаешь? Опасно.

– Понимаю. Только по другому не могу. Не потому, что прям справедливости хочу. Ее все равно нет и не будет. Просто любая неразгаданная загадка, для меня как личное оскорбление.

– Тогда решай задачу. Но помни об осторожности. Береги себя.

– Я тебя услышала. Буду осторожна.

Пока пила чай, беседовали с мамой. Мама подружилась с соседкой справа, у которой тетя Галя ключи оставляла. Соседку звали тетя Паша. Соседка была второй Верой Михайловной, в том смысле, что не хуже своего прототипа собирала информацию. Знала все и про всех в этом коттеджном поселке. Хотя в отличие от ВМ у нее не было сына IT-шника и не были везде натыканы видеокамеры.

– Соседка знает этого малахольного парня, который тебя из лужи грязью окатил.

– И что?

– Это сынок наших соседей напротив. Третий дом.

– Что-то я его там не видела.

– Так у него свой дом есть. Он отдельно от них живет.

– Родители богатенькие, небось, купили сыночку. Балуют недоросля.

– Да вот не угадала. Сам заработал.

– Значит тачку ему они подарили. Разобьется. Отобрали бы у него подарочек от греха подальше.

– И машину сам купил.

– Ну да. На папины деньги.

– Нет, сам заработал. Ты к нему не справедлива.

– Еще скажи, что он работает и учится. Тогда вообще смешно будет.

– И работает и учится и сам учебу свою оплачивает.

– Что ж. Удивила. Только он все равно хамом быть не перестал.

– И магазины в коттеджном поселке его.

– А я не спрашивала. И вообще мне про него не интересно.

– А про кого интересно?

– Ни про кого. Ну все мне пора. Поеду.

– Будь осторожна. – маме надо, чтоб последнее слово осталось за ней.

Подъехала к дому. Во дворе как будто вымерли все. Ни женщин, ни детей. Даже бродячих собак возле помойки и тех нет. Какой-то апокалипсис…

Куда все подевались? Неужто все-таки была заварушка позавчера? Мы же уехали. А остальные парни остались. Что там было, когда мы отъехали? Интересно. Кого бы расспросить? Никого во дворе.

Зашла в подъезд. Поднялась на нужный этаж. Вот и дверь. Жму на звонок. А сама думаю, как сейчас конкуренты кощеевы силой затащат меня в квартиру. Как станут пытать. А я даже сдать Кощея не смогу. Я адрес новой хаты не знаю. И помру ни за грош. Страшно.

Мама права. Надо завязывать. Вот это дело до ума доведу. Пойму и отдыхать. Правду восстанавливать пока погожу. А может и совсем не буду. Фиг с ней с гордыней. А то как бы ответка не прилетела бумерангом.

Дверь открыла бабушка Насти и Павла.

– Здравствуйте. Вы меня помните? Я Ирина.

– Помню. Проходи…

Она распахнула дверь, как бы приглашая. И только тут я увидела все. Я зашла в квартиру. Там полнейший разгром. И соседей не слышно. Мертвая тишина.

– А что никого нет дома, кроме вас? Вы ремонт опять затеяли? –хотя подозрения на то, что там произошло у меня стали появляться. Вернее я наверняка уже знала, что там произошло.

– Да тут какая-то странная история приключилась. Я на днях уезжала к Паше на могилку. Там у подруги переночевать осталась. А приезжаю вчера, тут все перерыто, раскидано. Валяется как попало. И соседей моих нет.

– Что произошло? Вы в полицию не заявляли?

– Заявила участковому.

– А он что сказал?

– Сказал, чтоб приходила через три дня. Мол так по закону положено.

– В чем-то он прав. А вот по сути он не прав. Понятно же, что здесь явный криминал. Слава Богу вас не было дома.

– Вы думаете, это из-за меня?

– Нет, из-за Насти и Павла. Это из-за ограбления.

– Так вроде же полиция установила, что я не при чем. Что еще им от меня надо?

– Да это не им. Это не полиция.

– Бандиты?

– Они самые. Они родимые. Бандюганы. Давайте поговорим. Начистоту. Тогда я смогу вам помочь.

– Да что им надо? И причем соседи?

– Им деньги нужны. Соседи, может быть и ни причем. Просто попали под замес, как говорится.

– Какие деньги?

– Десять миллионов. Их так и не нашли. Бандиты думают, что они у вас спрятаны. –решила не просвещать бабульку, что деньги-то нашлись.

– А соседи?

– А соседи тоже охотились за этими деньгами. Они появились у вас в квартире очень вовремя. Не находите?

– Почему?

– Ваши соседи появились ровно тогда, когда стало понятно, что денег не нашли. Думали, что Настя жива и к вам придет. И вот тогда деньги с нее вытрясут. Она не пришла.

– Почему спустя семь лет сюда пришли?

– Потому, что убили одного из грабителей. И все решили, что деньги как-то проявятся.

– Логично…

Мне кажется, или все вопросы бабки намеренно глуповатые. А бабка-то не такая глупая. Она со мной играется. Артистка. Она специально задает мне тупые вопросы. И в прошлый раз меня провела мастерски.

– Вы извините, но мы в прошлый раз не познакомились. Вас как зовут?

– Зульфия Мукатаевна.

– Как?

– Да, вот так судьба посмеялась. Мама русская, а отец полутатарин. Что здесь странного? Обычное дело.

– Нет. Ну жизнь порой посмеивается над людьми. Я с вами согласна. Такие кружева плетет…

– Вот точно. Мой дед до революции дворником был. Стало быть пролетарий. А бабка – дворянкой. Стало быть по тем временам буржуйка. Классовый враг. Вот чтоб выжить, она замуж за дворника и вышла. Их и не тронули. Живы остались. А потом он красивый был. Высокий и чернявый.

– Зульфия Мукатаевна, а вы ведь мне второй раз голову морочите. Вынуждена признать, классно вы все просчитали. Только вот маленько простоватость переигрываете. Вы ведь математику любите. И два плюс два быстро сложили еще в прошлый раз. Я вам подыграла. Но теперь времени мало. Давайте начистоту говорить. Проще будет.

– Давай. А то тоже нашла что наврать. Деньги принесла…

– Сглупила. И честно говоря вы сглупили. Настя мертва. Убита спустя день или два после ограбления.

– Врешь!

– Берите ее фотографию, что последнюю она подарила. Паспорт. Я созвонюсь с полицией. Поедем опознавать.

– Едем.

Бабку как подменили. Куда делась бедная несчастная старушка. Эта могла и убить и украсть. И ограбление организовать. Преобразилась, змея. Быстро как-то не по-старушечьи оделась, хоть завтра в армию, взяла документы и буквально через пять минут мы неслись на всех порах в Балашиху.

Правда я опасалась, как меня встретит тот жирный капитан. Но ничего, пусть еще спасибо скажет, что я ему родственницу привезла. Так хоть труп будет опознан. А если бабка проговорится, то и узнаем кто пытал «бедную» Настю. Мне кажется, я теперь поняла почему дети все свое детство торчали на улице или на чердаке. Очень жесткая у них была бабушка. Не добрая.

И бросить детей в детдоме не могла – люди бы осудили. И взяв к себе не любила. Мучилась, воспитывая. «Несла свой крест». А дети такое чувствуют. Поэтому к Софье Марковне и Елене Аркадьевне мотались часто. А вот от бабки родной сразу же съехали. Платили за аренду квартиры в Москве. Денег не пожалели, но съехали от нее.

И жадная она. Эти две комнаты в коммуналке она спокойно могла разменять на две однушки, но в спальных районах. Себе однокомнатную и им двоим тоже однокомнатную могла сделать. Но не стала. Не хотела из центра Москвы переезжать в спальный район? Не любила она их. Совсем.

Потому Павел и стал зарабатывать где только мог. Мне во всей этой истории только его и жалко. Бедный Павел.

Подъехали к полицейскому управлению. Зашли внутрь и сразу наткнулись на капитана.

– Какие люди. И без охраны. – идет навстречу ухмыляясь.

– Я вам бабушку убиенной девицы привезла. Получите и распишитесь.

– Вот этот человек все вам объяснит. Я буду ждать вас на улице. –это я уже бабке.

Пока сидела в машине, много чего передумала. Спустя примерно час бабка вышла из здания. На ней лица не было. Ага. Проняло старую. Если я правильно все рассчитала, то она сейчас выльет на меня все, что знает. И все, что предполагает. Так. Где мой диктофон. Его часов на пять хватит. Умеют же япошки делать. Вернее китайцы по японской технологии. Но работает как зверь и звук чистый.

Бабка подошла к машине. Стоит. Ну оно и понятно. Отдышаться хочет. Правильно. Не хватало, чтоб она мне еще машину заблевала. Зрелище-то не для слабонервных. Там ее внучку на лоскуты резали. Если есть воображение, то должна понять, как та умирала. Дверь открылась. Она села, но дверь не закрывает. Молчит.

– Ты тогда знала, что она мертва? Когда приходила…

– Нет. Подозревала.

– Когда узнала?

– Недавно. Специально билинг просчитала по мобиле.

– Что такое билинг?

– Отслеживание пути владельца по перемещению включенного телефона. Пришлось сделать анализ перемещений всех телефонов в этом квадрате и в остальных и искать закономерности. В общем много работы.

– Покажи.

– Нет с собой.

– Когда привезти сможешь?

– Завтра. Так мы сотрудничаем? Или как?

– Сотрудничаем. Поехали.

– Куда?

– Настю с Павлом помянуть.

– Не могу. Я за рулем.

– Ты сотрудничать хочешь? Тогда помянешь их со мной.

– Ладно помянем. Только не у вас. Поедем к нам.

– Согласна.

– Где Настю похоронили?

– Вот адрес. Вот бумаги мне мент дал.

– Тогда и это обсудим…

– Все обсудим. Все обсудим…– а не права я была. Наверное бабка все-таки их по-своему любила. Эк как ее разобрало.

– К вам домой заезжать будем?

– Зачем?

– Может взять с собой что понадобится.

– Нет не будем. Езжай куда хотела.

И все. Замолчала до самого дома. Подъехали к тети Галиному дому. Свет горит. Мама ждет. Вот ничего себе время летит, я и не заметила, как стемнело. Открылись ворота. Я загнала автомобиль внутрь. Вышли из авто. Мама стоит, молчит. Деликатная она у меня.

– Здравствуйте.

– Мама, привет. Знакомься. Это Зульфия Мукатаевна. Бабушка Насти и Павла Бажовых. А это моя мама.

– Здравствуйте, Зульфия Мукатаевна.

– Можно просто Зуля.

– Меня просто Лена. Проходите в дом.

– Мама. Я… в общем Зульфия Мукатаевна знает, что Настя погибла. Она хочет помянуть. У нас есть спиртное?

– Зови меня тетей Зоей.

– Почему Зоей?

– Это аналог Зули. Зоя это по-вашему, по-русски.

– Понятно. Мам, я пойду выпивку посмотрю. А ты, пожалуйста, сваргань что-нибудь на закусь, если не трудно.

– Выпивки оказалось море. Кто что пить привык? Что предпочитаете?

– Водку. – это тетя Зоя.

– Коньяк. – это мама.

Ну и себе уже сама выберу. Хотя за упокой можно водку, ну еще и красное вино. Ничего коньяк с мамой буду.

– Документы, давайте завтра будем смотреть.

– Согласна. Сегодня не до документов будет. Сегодня горевать будем. Пашу и Настю вспоминать и поминать.

– Давайте я по-быстрому кутью сделаю. – это мама решила угодить.

– Не надо. Я и так вас отягощаю своим горем. Для помина хватит и этого.

– Я сейчас тогда ворота закрою, машину в гараж загоню и приду. А то все открытым оставила. –вышла во двор.

Машину в гараж, ворота на запор, гараж изнутри закрыть. Все вроде сделала. Теперь можно и пить начать.

– Ну все, я все закрыла. Можно теперь начать.

– Да мы уже начали.

– Извини. Тебя не дождались. – у мамы вид виноватый.

– Ничего страшного. О чем говорили?

– Зоя мне про детей рассказывала.

– А они ведь меня не любили. Даже ненавидели. Считали, что я виновата, что их родители погибли.

– Как это вы виноваты? Они же вроде на машине разбились. В аварию попали.

– Так точно. Только вот их родители ко мне в гости ехали.

– И что?

– Если бы они ко мне не ехали – остались бы живы.

– Глупость какая.

– И тем не менее, меня Настя ненавидела и винила.

– А Павел? Павел кого винил?

– Павел никого не винил. Только Настя им руководила. Что она скажет, то он и делал. Они же сразу от меня съехали, как только смогли.

– А кто был инициатором?

– Настя. Она хотела сдавать свою комнату. Их с Пашей комнату. Паша был против. Он меня в обиду не давал. Защищал иногда от Насти.

– От нее надо было защищать? Почему?

– Она злой была. Очень злой. Просто такой родилась. И жадной. Уж сколько ей за подлость от всех попадало. А все равно злобствовала. Просто есть люди добрые, а есть злые. И завистливые.

– А Паша? Что он? Какой у него характер был?

– А он добряк. Он часто даже вину ее на себя брал. Золотой ребенок. Я вообще часто думала, как у одних и тех же родителей родились такие разные дети?

– Настолько разные?

– Диаметральные противоположности. Паша – белое. Настя – черное. Паша добрый, Настя злюка. Паша честный, Настя хитрая и подлая. Разные. Паша на ограбление не пошел бы. Это она его как-то обманом заставила. Он бы не смог. Он и с людьми ссориться не мог. И обижаться не умел. Вот вроде обиделся. Глядишь через пять минут приходит мириться. Сам.

– Куда такому кого-то грабить.

– Вот и я о том же. Я все надеялась, что хоть она жива. Хотела узнать, как все с Пашей так получилось. А теперь и не узнаю. Она тоже мертва.

– И смерть не из легких.

– Да. Смерть она приняла лютую. Не позавидуешь.

– Давайте выпьем за упокой души Насти. Пусть земля ей будет пухом. –перевела я разговор. Помянуть-то все-таки надо.

– Мне вот интересно. Она в своей жизни хоть кого-нибудь любила?

– Родителей наверное любила. –выдвинула я свою версию.

– Какое там. Отец ее часто жаловался, что не понимает собственную дочь. И ему кажется, что она его ненавидит. За любой пустяк такие им истерики закатывала, что они ко мне сбегали при любом удобном случае. Отдушиной для них Паша был. Тот все заработать честно на квартиру себе хотел.

– Поэтому за любую работу хватался?

– Да. Именно поэтому. Все хотел ей квартиру подарить, чтоб она меня в покое оставила и не доводила. Я же предлагала, чтоб они одну комнату продали. И квартиру на окраине купили. Но ей в центре надо было. И чтоб без меня, и чтоб без соседей.

– Такая квартира дорого стоит.

– Вот именно. Она вообще хотела все и сразу. И главное, чтоб не работать. Лотереи все покупала. Пачками. Считала, что она должна выиграть.

– Выиграла?

– Мелочь иногда выигрывала. Паша потом рассказывал, что она злая долго ходила. У него деньги стали пропадать. А потом это ограбление случилось. Не мог Павел пойти грабить. А уж тем более убивать.

– Я спросить хотела. Что с могилой будете делать?

– А что делать… Памятник поставлю. Капитан обещал документы дать, чтоб не безымянной могила была.

– К Павлу переносить не будете?

– Нет. Пусть хоть на том свете от нее отдохнет. – и захихикала. – Небось на другое кладбище не попрется, опять его доводить. Пусть отдохнет мой Паша.

– А вы случайно не знаете с кем она в последнее время дружила?

– Спала. Дружить она не умела. Любить тоже. Только спала она со всеми. Их много было. Она все принца искала. Богатого…

– Это каким образом она искала?

– Самым простым. Тем самым образом, каким потаскушки клиентов ищут. Только попадались какие-то соловьи-разбойники. Принцем прикинется, она утром смотрит, а это голодранец, и к тому же разбойник.

– Я к тому, что если вы ее с кем видели, так можно за ниточку потянуть и выяснить кто убил.

– Завтра будем и тянуть ниточки, и вспоминать…

Долго еще сидели мы за столом и Настю с Павлом поминали. Решили с утра начать вычислять убийцу. Глубоко за полночь разошлись по спальням.

Рано утром встать не получилось. Просыпаться стали только к обеду.

– Ну что проснулась? –мама тихо вошла в кухню. А Зоя еще спит?

– Не знаю. Я к ней не заглядывала в комнату. Но ты права. Пора будить. А то наклюкались вчера.

– Помянуть – это святое дело. Теперь она Настю по человечески похоронит. И успокоится.

– Не успокоюсь, пока убийцу не найду. Моя внучка, хоть и не самый лучший человек была, а смерть такую ужасную не заслужила. – с такими словами Зоя вошла в кухню.

Смерть родственников и близких людей старит, а у Зои получилось ровно наоборот. Куда делась согбенная старушка, которую жалко. Перед нами с мамой стояла женщина в летах, этого не скроешь. Но с абсолютно прямой спиной и ясным взором. Как будто своей смертью Настя освободила ее от непосильной ноши.

– Я так понимаю, что вы решили найти убийцу и отомстить? Хотите его также помучить?

– Нет. Хочу его отдать ментам со всеми доказательствами.

– А если не сможем доказать?

– Сможем и докажем. – Зоя решила настаивать на своем.

– Вы же знаете наше правосудие. Он потребует суда присяжных и у него будет шанс не сесть.

– Знаю. Но мы попробуем его посадить.

– Мы не знаем кто это. Мы даже не подозреваем кто это мог бы быть. Вы сами говорите, что у нее много любовников было. Как тут вычислишь.

– По биллингу. Там остается только совпадения выявить. И он у нас в руках.

– Это еще не факт. Рядом с картой билинга есть таблица, Макс сделал. Там полностью выделены совпадения по передвижениям.

– Значит я пойду попью чай и пойду работать.

– Вы домой не поедете? Здесь остаетесь?

– Если вы не против. Если я мешаю, то можно домой бумаги заберу?

– Вы знаете, оставайтесь здесь сколько хотите. Да и чистый воздух вам на пользу. –мама вообще людей любит. А эту Зою ей жалко.

– Вы за вещами не хотите заехать? Я могу вас завести домой. Посмотрели бы что с соседями стало. Может они вернулись уже.

Мое предложение не лишено смысла. Интересно же что с соседями случилось.

– Точно. Соседи. – Зоя стала быстро собираться.

– К участковому поедем? Или прямо в отделение полиции писать заявление?

– Участковый у нас тюха. Сразу к ментам ехать надо. А то вдруг моих соседей убивают, а мы тут сидим, чаи распиваем.

Все-таки не права я была насчет этой Зои. Хороший она человек. Только вот не повезло ей с внучкой. Такое бывает. В нормальной семье вдруг рождается злыдень. И начинает из всех кровь пить и всем жизнь портить.

Как ни странно, но соседи Зои оказались дома. Мало того, везде все было убрано. И они старательно делали вид, что ничего не произошло.

–Ничего не понимаю. –Зоя была в замешательстве.

– Сами подумайте. Если соседей кто-то похищал, то почему они вернулись назад целыми и невредимыми. Да еще и вид делают, как будто все у них в порядке. По-моему с вами затеяли какую-то игру.

– Я тоже так думаю. Хорошо, что ты машину в соседнем дворе оставила. Давай сделаем вид, что никакого разгрома не видели.

– Согласна. Типа вы только сейчас домой заявились. Если спросят, то вы были у подруги в гостях. Где именно не уточняйте.

– Ладно.

Тетя Зоя пошла на кухню. Следом за ней прошмыгнула соседка. И стала там на кухне тетю Зою расспрашивать. Та быстренько сказала свою заготовку. Сослалась на занятость и мы быстро уехали.

Пока ехали обсуждали странности в поведении соседей.

– Если честно, то они мне сразу показались какими-то странными. Только я думала, что они у вас хотят комнаты отжать.

– Да я тоже так думала. Я им наврала про кучу родственников.

Я долго хохотала. Она не могла понять почему. И тогда я рассказала о нашем плане, который мы придумали с мамой, С Софьей Марковной и Еленой Аркадьевной. Как хотели родню липовую или настоящую соседям тети Зои предоставить. Вот оказывается, как одинаково мы мыслим. Она тожесмеялась.

– Соседи у вас загадочные.

– Это точно. И главное, они все починили.

– А что, было что-то сломано? По-моему, там просто ящики из комода были выброшены на пол. Ничего сломано не было.

– Вроде да.

– А вам не кажется все это спектаклем. Может они бедлам устроили сами. Это была ловушка, чтоб вас в психушку определить. А вы взяли и исчезли. А появились уже со свидетелем. Так вас не упрячешь…

– Может быть и так. Я уже ничему не удивляюсь.

– А вот вы их удивили.

– Чем?

– Вы явились спустя, получается три дня. И не одна. Значит за вас есть кому заступиться. И вас в случае чего будут искать.

– А это судя по твоим выводам, осложнит им задачу?

– Еще как. Только вот какова их задача. Чего они добиваются?

– Еще одна загадка. Я слышала, что ты, Ирина, такие любишь разгадывать. –тетя Зоя умеет слушать. Определенно она мне нравится.

Приехали домой. Маме все про соседей рассказали. Она тоже сначала удивилась. А потом сделала те же выводы. Решили сообща не педалировать проблему. Просто тетя Зоя пока туда возвращаться не будет. Если в доме ей надоест жить, то она может пожить в нашей квартире.

– Если не прогоните, то я лучше здесь поживу. Мне этот дом приглянулся.

– Галина красивый дом построила. –маме дом родственницы нравился.

А вечером я пошла в магазин, чтоб купить продукты и закупить спиртное. Собралась завтра в гости к подруге. А с пустыми руками на посиделки как-то идти неудобно. Вот и пошла в магазин. Набрала продуктов и выбрала, что купить из спиртного. Как ни странно, но в магазине выбор был на уровне. Подкатила тележку к кассе.

– Не продавай ей спиртное. Она малолетка. – знакомый нахал.

– Это почему мне нельзя продавать? Вот паспорт. –показываю продавщице паспорт.

– Совершеннолетняя. –это продавщица в сторону хозяина отчитывается. Пробила чек. Я упаковалась и пошла домой.

– Эй, малолетка.

– Ты прекрасно знаешь, что я не малолетка. И не «эйкай» незнакомкам.

– Ты мне зачем врала?

– Чтоб отстал.

– Почему? Что, не нравлюсь?

– Угадал. Не нравишься.

– Совсем?

– Абсолютно.

– А что так? Вроде не урод.

– Мне хамы никогда не нравились.

– Ну хочешь, я еще раз извинюсь.

– Спасибо не надо. И перестань за мной ехать. Иди по своим делам.

– А я по своим и еду.

– К родителям, что ли?

– А ты откуда знаешь? Ты про меня справки наводила?

– Больно надо. Извини, мне некогда.

– Мы еще встретимся.

–Это что, угроза?

–Нет, обещание.

Я свернула в свою калитку. А что прикажете делать? С сумками тяжелыми круг давать, только ради того, чтобы его запутать? Много чести.

– Смотрю, у тебя провожатый появился.

– Да это тот нахал, который мне одежду заляпал.

– Преследует?

– Извиняется.

– О как! Значит он еще не потерян для общества.

– Да нет. Там с его воспитанием большие проблемы. Он еще не осознал всю глубину своего падения.

– Ты к нему не справедлива.

Моя пикировка с мамой рассмешила тетю Зою. Она глядела на нас и хихикала.

– А по отзывам соседки он приличный и серьезный молодой человек.

– Тетя Паша приличных не видела. А он избалованный недоросль.

– Он отличник, между прочим.

– Боевой и политической подготовки?

– Школу с медалью окончил.

– С деревянной, надо полагать. Или на крайний случай с чугунной.

– Ириша, ты к нему придираешься. А значит, он тебе начинает нравится.

– Не говори ерунды. Хотя может ты и права… Пойду на балкон выйду.

Вышла на балкон. Смотрю у соседей тоже кто-то на балкончике стоит. У них балкон опоясывает весь дом. Он стал подходить сюда поближе. Да это хам, собственной персоной.

– Я же говорил, что мы еще встретимся.

– Это сложно назвать встречей. Между нами много миль непонимания.

– Я сейчас. –и исчез куда-то.

Обидно. Только кровь разогнала. Думала еще с ним поспорить, а он сбежал. Ан нет, не сбежал, оказывается. Стоит под балконом, но по ту сторону забора. Делает какие-то знаки руками. Спуститься к нему просит, как я понимаю. Ну что же спущусь. Вышла к нему за забор.

– Что хотел?

– Розу подарить.

– Дари.

– Дарю. Самой красивой девушке от всего моего раненого сердца.

– Болтун.

– Есть немного. Пойдем завтра в кино.

– Не могу. Я завтра на посиделки еду к подруге.

– Меня возьми.

– Не могу. Вдруг ты там не ко двору будешь?

– Извозчиком возьми.

– В смысле? Я такси закажу. Зачем мне ты?

– Кем угодно возьми меня, госпожа.

– Ну что же, холоп. Как звать тебя, величать?

– Никитой родители нарекли.

– Кожемяка? Хорошее имя дали тебе твои предки. Славное.

– Тебе нравится? Хоть что-то тебе во мне нравится. Так как насчет завтра. Может я на что сгожусь?

– А ты бузотерить не будешь?

– Нет, клянусь. Я смирный.

– Ладно. Думаю сгодишься. Пажом моим будешь. Снизойду до общения с тобой.

– А поощрить?

– За что?

– Не за что, а зачем. Чтоб службу нес исправно.

– Обойдешься. Аванс не выдаем.

– Жестокосердная у меня хозяйка.

– Иди домой, клоун.

– Спокойной ночи, любовь моя.

– Нахал!

Слышу только смешок. Ему еще смешно… Хотя и мне почему-то смешно. Давно так ни с кем легко не было.

– А он забавный. –мама стоит и смеется.

– Вы что подслушивали?

– Зачем. Вы достаточно громко говорили. Все слышно было.

– Блин. Стыдоба-то какая.

– Кстати, мне он понравился.

– Мам. Я не так давно в ЗАГС заявление с другим относила. Какие могут быть шуры-муры? Дай мне от Гены отойти.

– А по-моему, ты уже приходишь в себя. Просто считаешь неприличным новое знакомство заводить так быстро.

– Ну да. Как-то неприлично так быстро парней менять.

– Мне кажется, если он тебе нравится, то меняй. Пока молодая, меняй. А он смешной. И ты ему нравишься…очень.

– Мам, я завтра на весь день отлучусь? Вы как тут без меня справитесь?

– Езжай. Развейся. У меня есть чем заняться. Зоя вон в бумагах закопалась. Ей вообще не до тебя.

– Тогда я спать пораньше пойду.

– Спокойной ночи. На новом месте приснись жених невесте…

– Я все слышу…

Я многое могу понять. Но если Гена меня любил, ну или любит, то почему не приехал? Почему не разыскал? Почему не напряг того же Лешу, чтоб меня найти? Значит не любит. Просто говорил то, что принято в таких случаях говорить, чтоб в постель затащить.

Как у него все просто. Только что любил какую-то Лариску. С ней в ЗАГС заявление принес. Потом спустя какие-то считанные дни со мной побежал с заявлением. Привычка жениться. Скоро со следующей девицей побежит на полусогнутых…

А я? А я разве его любила? Просто гормоны, наверное, бушевали. Как говорится, девочка созрела. Да и нравился он мне. Такой большой и надежный. Вот у меня и случился роман. Может потом не так больно будет рвать отношения. А сейчас пока с Геной мне вообще ничего не ясно. Даже не его чувства мне не ясны. Тут я определилась более менее.

Мне не ясны мои чувства к нему. Анализу не поддаются. Думала защитит в случае чего. А он меня и тогда не защитил, когда похитили. И от родителей своих даже и не подумал защищать. Слабак? А зачем мне такой? Замуж хочется, чтоб за мужем как за каменной стеной. Или железобетонной… А этот никакая не стена. Так, сетка рабица…

С такими мыслями я и засыпала. Авось решение во сне само придет. И может мама права. Пусть все идет так, как идет…

Рано утречком еще сквозь сон услышала, как кто-то сигналит. Надрывается. Да выключил бы сигнализацию…Кому с утра не спится?

– Иришка, там твой ухажер буянит. Иди, повелевай, царица. А то нас он не слушает. Сейчас всю округу перебудит.

– Иду. Ты его пока запусти в ограду, чтоб он не сигналил…

Пока привела себя в порядок. Выхожу, а он сидит чаи распивает. Нахал.

– Ты чего в такую рань приехал?

– Так ты не сказала когда надо карету доставить…

– Ну не с утра пораньше же. Спать не дал.

– Кто рано встает…

– Тому первый кнут!

– За что?

– За все хорошее. Люди нормальные еще спят. Только холопы туды-сюды шастають. Людям приличным от них покою нет… Значит так. Карету в сарай. Коней в стойло. Тебя на порку.

– Будет исполнено… А если серьезно, то во сколько приехать за тобой?

– Я с тобой не поеду.

– Почему? Мы же вчера договорились.

– Ты безбашенный и рисковый. А я слишком молода, чтобы умирать.

– Я буду ехать согласно правилам дорожного движения.

– Точно?

– Клянусь всем святым, что у меня есть.

– Насмешил. У тебя есть что-то святое? Ладно, пойду спать. Я поеду часов примерно в шесть.

– Я к шести подъеду.

– Угу…

Вот единственное, что от Гены мне досталось, так это я у него дурную привычку переняла «угукать». Хотя удобно. И пошла в спальню досыпать. Теперь по закону подлости еще и не засну наверняка. Вот надо было ему с утра припереться. Нахал…

Вопреки ожиданию, я спокойно заснула и проспала до пяти часов. Проснулась как от толчка. Это мои внутренние часы подсказали, что пора вставать. Встала, привела себя в порядок и к шести была уже во всеоружии.

– Любовь моя. –вот клоун. Он опять стоит за забором и орет как оглашенный.

– А просто позвонить, чтоб тебе открыли дверь не судьба? Край оповещать всех надо?

– Я готов кричать о своей любви.

– Ты готов. Да только я не готова, чтоб меня ославили. Заходи… Калитка открыта.

Никита зашел во двор и сразу пошел в дом. Машину оставил возле ворот.

– Мама, я может там останусь ночевать. Если что позвоню.

– Ириша, ты главное ему не давай рисковать. Такси если что вызывай.

– Хорошо. Ну я поехала.

– Сумки возьми, пожалуйста. – это я уже Никите.

– Как прикажет моя госпожа.

– Никита, хватит дурачится. Надоело…

– Как хочешь. Сумки в багажник положу.

– Угу. – и вышла вместе с ним из дома.

– О! У тебя сегодня другая машина. Куда ту дел?

– В гараже.

– Да, я смотрю, ты завидный жених. При деньгах, при доме и при двух каретах с шестеркой лошадей.

– Да! Я такой. Еще красив, богат, умен…

– Не по годам… Это что сейчас, самореклама была?

– Это я тебе показываю свои сильные стороны.

– А слабые покажешь? Или самопрезентация показывает только плюсы.

– Минусы ты и сама рассмотришь.

Если честно говорить, то Никита уже начинает мне нравиться. Он смешной и с ним легко. С Геной все было как-то вымучено. А здесь все легко и просто. Может мама права и стоит к нему внимательней присмотреться?

Когда приехали в гости, то девчонки уже были навеселе. Ну оно и к лучшему. Все меньше мне пить за компанию придется. Честно говоря, я не люблю пить спиртное.

И еще больше не люблю пьяных. Тех, кто падает мордой в салат. Или выяснять отношения начинают. Почему именно по пьяни? Разве нельзя сказать человеку все в трезвом виде? Боюсь пьяных разборок. Тут вообще не знаешь, как себя вести. Они пьяные и все потом забудут. А ты все помнить будешь и мучится сомнениями. В общем, не люблю. Потому, что не зря говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

Вот и Ольга, подружка детства, вдруг выдернула меня на кухню и давай у меня выпытывать.

– Слушай, а этот Никита. У тебя с ним серьезно, или как?

– Какое серьезно. Я его едва знаю.

– А как вы познакомились?

– Он меня из лужи окатил грязью, когда мимо проезжал.

– Как романтично!

– Ничего романтичного. Ты что хотела?

– Хотела узнать, если у тебя с ним ничего, то может я его закадрю?

– Это ему решать. Он не моя собственность.

– Но ты не обидишься, если что?

– Нет. Не обижусь.

– Ну тогда я пошла на абордаж.

А мне, честно говоря и самой любопытно стало. Если у него ко мне интерес, то на Ольгу, как бы она ни ухитрялась, он внимание не обратит. Вежливо даст понять, что она не интересна ему. А если обратит, то мне он тогда такой всеядный и на фиг не нужен будет. Несмотря на все его деньги, красоту и ум… Посмотрим. Это и будет первая проверка для него.

Ольга начала штурм крепости по всем законам военного искусства. Правда осада длилась не долго. Долго бедный Никита не выдержал. Он встал и громко, чтоб все слышали, объявил, что он мой парень и другим здесь ничего не светит. Хоть ума хватило Ольгу не обидеть. Впрочем, она все равно обиделась. Подкараулила в кухне и высказала.

– Предупреждать надо.

– О чем?

– Что вы вместе.

– Мы не вместе.

– Он сказал, что он твой парень. Это все слышали.

– Я так не считаю.

– А не важно, что ты считаешь. Он уже за тебя все решил. Он для нас табу. Он это ясно сказал.

– Он меня забыл спросить…

– Никита тебе совсем не нравится? Тогда ты дура. Такой красавчик по ней сохнет, а она выеживается.

– Ты считаешь, что он красавчик?

– А ты слепая и не видишь? Гадина ты все-таки, Ирка. Раньше ты такой не была. –и вышла из кухни.

Ну вот и подругу обидела. Не хотела, а обидела. Значит по мнению подружки Никита красавчик. А мне кажется, что просто симпатичный. Ладно. Как поссорились, так и помиримся. А к Никите стоит присмотреться. Как четко он претенденток отфутболил. Красавчик…

Вечеринка закончилась и мы все стали разъезжаться по домам. Двоих мы решили подкинуть до дома. Ольга осталась в гостях. С нами не захотела ехать. Обиделась. И я решила сегодня вернуться домой. Когда развезли всех по домам, Никита пристал ко мне с вопросами.

– Ты почему не сказала, что мы вместе?

– А мы вместе? Если ты меня привез, это еще ничего не значит.

– Это что проверка была? Вы это специально задумали?

– Нет, не проверка. Просто ты Ольге понравился.

– И что? Я же ясно сказал, что меня другие не интересуют. Зачем ты так?

– Послушай и попытайся понять. Мы с тобой не пара. По крайней мере пока. Почему я должна вставать на пути своей подруги? Я тебя знаю несколько дней. Может у нее к тебе большое и светлое чувство. У нас с тобой ничего не было и нет.

– Как ничего? Я тебя люблю.

– На дорогу, пожалуйста, смотри. Не на меня. Приедем, поговорим. А пока просто довези меня до дома в целости и сохранности. Как обещал…

Вот и он надулся, как мышь на крупу. Я же правильно все расставила по местам. У нас пока ничего серьезного. С моей стороны уж точно. Сейчас довезет меня домой. А завтра, мы и поговорим по душам, если он еще появится, в чем я очень сомневаюсь.

Никита доставил меня домой, заблокировал двери в машине и решил объясниться окончательно.

– Ира, эту проблему надо решать здесь и сейчас.

– Никита, ты решил не откладывать на завтра, если можно поссориться сегодня?

– Я не собираюсь ссориться. Я просто не хочу, чтоб было непонимание.

– На мой взгляд все ясно и понятно.

– Что тебе ясно? Что тебе понятно? Может тогда мне объяснишь?

– С удовольствием. Видишь ли, Никита, я не так давно, месяца еще не прошло, как подавала заявление в ЗАГС с другим парнем.

– И он тебя бросил?

– Нет. Мы собирались пожениться. Он повез меня знакомится со своими родителями. А те меня оскорбили.

– Зачем?

– Не знаю. Может я им просто не понравилась. Может они думали, что я его недостойна. Не знаю, зачем…

– А ты? Ты им нахамила в ответ и он тебя бросил?

– Вот что ты заладил: бросил, да бросил. Бросила его я. Потому, что когда меня оскорбляли, он смолчал. Даже не одернул своего отца…

– И ты его бросила из-за этого?

– Вот видишь, ты не поймешь. Тебе кажется, что это мелочь. А я вообще не привыкла к оскорблениям. А к матерным тем более. Но меня оскорбили, а будущий муж смолчал. А потом меня оскорбит его сестра и он опять смолчит. Затем, глядишь, друзья на мой счет проедутся. И он смолчит. Я замуж хочу, как наверное, и все девушки. Но я замуж хочу за человека, которого я буду уважать. И он меня должен уважать, а не позволять всем бросать в меня камни. За мужем как за стеной быть хочу. Защищенной. Вот такое простое у меня желание…

– Нормальное вполне требование. Я тебя в обиду не дам.

– Вот ты вроде и слушал, да не услышал. В общем подтекст такой. Рано нам женихаться. Я от той женитьбы еще не отошла. Извини.

– Понял. Подождем немного. А пока давай просто развлекаться и друг к другу присматриваться.

– А ты, смотрю, упертый…

– Есть немного. Тогда до завтра? В кино пойдешь?

– Завтра и посмотрим на твое поведение.

– Спокойной ночи, любовь моя.

– Угу. – больше мне ответить нечего.

Всю ночь проворочалась на кровати. Не спалось. Под утро спустилась вниз в кухню, чтоб попить чая. Там тетя Зоя сидит. В бумагах роется. Вычисляет убийцу.

– Тетя Зоя, вы чай будете?

– Лучше кофе, а то засну.

– Нашли что-то интересное?

– Нашла. Много интересного нашла. Сегодня доделаю, максимум завтра. Я всех по звеньям распределила. Получилось наглядно.

– Я тоже схемы больше люблю рисовать. В таблицах не видно очевидного. Извините за тавтологию. А в схемах все как на ладони.

– Да я заметила твои каракули. Кстати, ты не математик, часом? Мыслишь хоть и логически, но нетривиально. С размахом решаешь задачу.

– Есть такое. Математичка Марина Юрьевна все время говорила, что Орлова мыслит нестандартно… А так на Олимпиадах разных золото брала и первые места. Там все время были задачи какие-то простенькие…

– Да. Мозги не пропьешь.

– Теть Зоя, скажи мне как математик математику, любовь логике поддается?

– Я лучше тебе как женщина скажу. Любовь – вообще алогична. Любят просто так. А в логике все поддается анализу и объяснимо. Любовь часто объяснить вообще невозможно. Любят всяких и разных: подонков, мерзавцев, уродов… как такое объяснить?

– Вот вроде Никита умнее, красивее, богаче, легко с ним. А сердце щемит и вспоминаю Гену. Парадокс.

– Ох, детка. Вся наша жизнь и есть большой парадокс. Мне вообще кажется, что боги нами, как куклами играют. Мы их развлекаем, забавляем…

– Ладно пойду спать. Хотела развеяться и повеселиться. А стало наоборот еще хуже. Грустно, аж реветь в голос хочется. Вот он парадокс. – и пошла наверх.

Утром приехал Никита. Уже как к себе домой зашел и налил себе чай. Когда я спускалась вниз, он рассказывал маме, кто вчера был на вечеринке.

– Почему не расскажешь, что на тебя был бешенный спрос?

– Прям уж и бешенный. Средненький. Царицей соблазняли, но не поддался я.

– Зато царица Ольга осерчала. Со мной теперь опять полгода разговаривать не будет. А все он. Красавец-мужчина.

– Вот видите, теть Лена, какой прогресс. Она меня уже красавцем считает.

– Это не я. Это Ольга тебя классифицировала и отнесла к подвиду красавцев.

– Собирайся и поехали в кино, а?

– Чай попить успею? Или прям сейчас ехать?

– Успеваем. Ехать недалеко.

Пока он с мамой разговаривал на отвлеченные темы, я успела и чай попить и подкрепиться.

– Никита, мы едем или нет?

– Вот какая она у вас строгая. Сразу меня запрягла и ездит на мне. А я такой красивый, такой весь трепетный…

– Поехали, трепетная лань…хватит народ смешить. Или мы не едем?

– Едем. Твоя садись, моя поехал. –и распахнул дверку машины. Я села и мы поехали. Только как-то странно поехали. В сторону домов, а не из поселка.

– Куда мы едем?

– Кино смотреть.

– В поселке есть свой кинотеатр?

– Есть.

– А долго ехать? Какое кино смотреть будем?

– Уже приехали. А кино какое выберешь.

– Так ты обманом заплатил за предобрейшее? Завез меня к себе, я так полагаю?

– Ага. Посмотри, как я живу. А то я у вас в гостях был, а ты у меня не разу. Я не наврал. У меня кинотеатр есть. Кино выбор большой. Так что, идем?

– Пошли. Полюбопытствую. Интересно ведь…

Дом был мало того, что красивый. Так еще и со вкусом обставленный. Все на своих местах.

– Дизайнера нанимал?

– Не-а, сам все проектировал и придумывал.

– Знаешь, а ты этим можешь зарабатывать. Вкус у тебя великолепный.

– Это ты меня похвалила?

– Нет, поругала. Дом весь посмотреть можно? Или вход не везде свободен? А что? Мало ли какая там комната синей бороды.

– Тебе можно все. Ты что-нибудь будешь? Есть, пить…

– Чай можно. А лучше пошли со мной дом смотреть. Мне с тобой интересно.

– Вот тебе со мной уже интересно. Прогресс.

– Никита, хватит, а. Пожалуйста…

Пока осмотрели весь дом. Потом поднялись на балкон. Там целая площадка. И стоит телескоп. Хороший такой мощный телескоп.

– Это ты занимаешься? За звездами любишь наблюдать?

– Люблю. Увлекался астрономией в свое время. А теперь просто нравится. У меня и у родителей есть телескоп.

– А их дом отсюда видно?

– Как на ладони.

– Понятно. Так, чаем меня напоишь? Накормишь?

– И спать уложу и баньку растоплю…

– Ну это пока лишнее. Что делать будем?

– Поедим, а потом кино смотреть пойдем.

Поели мясо по-мексикански. Кстати, он и готовит, как оказалось, прилично. Потом выпили приготовленный им кофе. Кино вместе с ним посмотрели. Все согласно намеченной ранее программе. Он музыку приятную включил. А затем стемнело и я напросилась выйти на балкон, понаблюдать за звездами. А может он меня соблазнил звездами. Уже и не припомню, как было дело.

– Что интересного происходит в нашей галактике? Что вы мне покажете?

– Сегодня небо чистое. Могу многое показать.

В общем насмотрелись на звезды до одури и вдруг…стали целоваться. Он первый начал. А я не смогла от такого удовольствия отказаться. Потом он принес на балконный ротанговый диван плед и мы сидели и целовались. Здравствуй, новая любовь? Гену с глаз долой из сердца вон?

– А ты, оказывается, опытный соблазнитель.

– Это ты меня соблазнила. Вот я и поддался.

– Мне домой пора.

– Не останешься?

– Чтоб ты потом заявил, что я тебя еще и изнасиловала? Нет уж.

– Тогда пойдем, я тебя провожу.

– Не стоит. Мне тут пять минут идти. Вон наш дом отсюда видно.

– Нет уж. Я тебя провожу прям до дома и сдам в целости и сохранности.

– Хорошо, провожай. Я пошла. –он прав, зачем рисковать. Мало ли кого ночью на улице встретишь.

Выйдя за ворота, направилась прямиком к дому. Наши дома действительно недалеко, практически рядом стоят. Он следом идет. Я поскользнулась, и Никита меня поддержал, чтоб не упала. И опять…стали целоваться. Прижал к забору чьему-то. Сильно, всем телом. А целоваться он умеет. Аж сердце затрепыхалось.

Потом пошли к скверу. Я села на лавочку, он тоже присел, развернулся ко мне и продолжил начатое. Не знаю, о чем мы оба думали. Мы бродили где-то, разговаривали и целовались. Со стороны наши действия, наверное были похожи на броуновское движение. Мы то шли в одну сторону, то резко поворачивали и шли опять назад. В общем, направление нашего движения все время менялось. Неизменным оставалось только одно: мы держались за руки и целовались.

Наконец мы подошли к калитке нашего дома. И стали прощаться. Прощались полчаса, перемешивая слова с поцелуями. Все никак расстаться не могли. Наконец я от него смогла оторваться и пошла домой.

– Я так понимаю, что теперь твой бойфренд Никита?

– Не знаю, мам. Совсем ничего не понимаю. Но мне с ним хорошо.

– А Гена как? Ты с ним рассталась совсем?

– Я с ним рассталась насовсем, когда собрала свои вещи и уехала. Был шанс вернуться. Но он меня сам не захотел вернуть.

– Значит Никита. А ты не пытаешься Никитой Гену заменить?

– Это как? В смысле?

– Гену забыть не можешь. Вот Никита подвернулся.

– Намекаешь, что клин клином? Никита мне действительно начинает нравиться…

– А какие у него намерения?

– Не знаю. Пока у нас только разговоры и поцелуи.

– Не торопись. Пусть время пройдет. Ты приглядись к нему.

– А я вообще не тороплюсь. Я, честно говоря, с этими прогулками проголодалась.

– А ты чего хромаешь?

– Пока шли ногу подвернула. Болит.

– Если завтра не перестанет болеть, поедешь в травматологию.

– Угу.

Утром нога распухла. Наступать на нее было очень больно. Заехал в гости Никита. Увидел ногу и настоял на том, что надо срочно ехать в травму. Я и сама понимала, что надо. Только страшновато.

В травме оказался молодой симпатичный доктор. Он долго гладил мою ногу, щупал и рассматривал. Я даже про себя подумала, что он сейчас начнет ее целовать…

– Доктор, ваши действия больше походят на ласку, а отнюдь не на осмотр пострадавшей конечности.

– Извините. Не смог удержаться от соблазна. – а у самого моська хитрая.

– Так что с ногой?

– Вывих небольшой. Был.

– Куда делся?

– Уже вправил и поставил сустав на место.

– Доктор, да вы кудесник. Я думала вы меня просто лапаете. А вы делом занимались. Снимаю шляпу перед талантом.

Доктор покраснел. Оно и понятно: ласковое слово и кошке приятно. Зафиксировал стопу и прописал какие-то таблетки и мази.

– Вот вам мой телефон. Звоните если что. Меня зовут Слава.

– Милый Слава, я не так часто ломаю и вывихиваю конечности, чтоб иметь собственного травматолога. Обычно я не травмоопасна. Но за помощь спасибо. Можно позвать моего сопровождающего?

– Это ваш брат?

И уже приоткрыв дверь крикнул в коридор: «Заберите больную».

Зашел Никита.

– Нет доктор. Это мой жених. До свидания.

– Не болейте. Следующий.

Никита взял меня на руки и нес, как самую больную пациентку в мире. Посадил в машину. Пристегнул ремень.

– Вот у меня такое впечатление, что чересчур много внимания при простом вывихе. Чего так за меня трясешься. Я не стеклянная, не разобьюсь.

– Ты сказала, что я твой жених.

– Никита, должна же я была наделить тебя каким-то статусом. Жених – был подходящий статус в тот момент.

– То есть… Он что к тебе клеился? Морду козлу щас набью.

– Успокойся. Не клеился. Просто я подумала, что можем с тобой попробовать. Авось что путное и получится.

– Получится. Семья получится. Выходи за меня…

– Экий вы быстрый, батенька. Давай пока поженихаемся.

– Давай. Хотя я бы предпочел совсем другие отношения.

– Я к ним не готова.

– Понятно. Боишься обжечься? Или просто я не настолько нравлюсь, чтоб за меня замуж выходить?

– Настолько нравишься.

– Тогда чего тянуть? Ты привлекательна, я чертовски привлекательный, так чего время терять?

– Я его не теряю. Я ухаживаний хочу. Цветочно-букетный период хочу.

– Я тупой. Прости. До меня иногда долго доходит. Это потому, что я тебя люблю.

Дальше ехали молча. Вечером Никита пришел с громадным букетом цветов. Чем практически сразил наповал и маму мою и тетю Зою. Но на этом Никита останавливаться не собирался. Вечером был красивый фейерверк в мою честь. И кольцо, с предложением руки и сердца. Все как положено.

– А ты хитрец. Решил всю намеченную программу в сжатые сроки продемонстрировать?

– Ты меня раскусила. Я без тебя уже не могу. Совсем не могу.

– Я намек поняла. Подумаю. Жди…

– Я бы такому красавцу сразу отдалась. –тетя Зоя решила высказаться сразу, как только он ушел.

– Да и я бы не устояла. – мама ее поддерживает.

– Дайте мне хоть передохнуть между парнями. Могу я его не сразу осчастливить своим согласием? Могу хоть немного поманежить?

– Смотри, уведут. Умный, красивый, богатый, добрый….

– Любит тебя. Это видно.

– Думаете, что любит? А как же Гена? Мам, ты же сама мне все время про него напоминала.

– Ты сама посуди. Было у тебя что-то красивое с Геной? Цветы дарил? Нет. Ухаживал? Нет. В постель затащил без свадьбы. Кроме поцелуев и постели ничего. Да еще этот скандал с его родней. Он вообще все перечеркивает. А Никита другой. Тут и цветы, и ухаживания, и фейерверки, и кольцо, и женитьба, а потом постель. Как ни крути я бы лично Никиту выбрала. – мама уже все для себя решила.

– Я с ней согласна. –это тетя Зоя спешит на помощь маме.

– Дочка, Никита тебя любит. Ты главное для себя реши любишь ли ты. Потому, что жить с нелюбимым –это ужас. А жить с нелюбимым всю жизнь – это все равно, что пожизненное заключение. А если любишь его, то выходи не сомневайся.

– Я подумаю.

– Думай. Время у тебя еще есть. Сколько надо, столько и думай. Не торопись. Главное для себя реши: нужен ли тебе Никита. Или ты по Гене сохнешь.

Утром следующего дня Никита мне роскошные цветы торжественно преподнес и пригласил поужинать в ресторан.

– Когда поедем?

– Столик заказан на семь вечера. Такси к шести подъедет.

– Знаешь, в ресторан я не хочу: надо ломать голову что надеть. Опять же туфли как? У меня нога распухшая… Никита, а может не в ресторан? Давай в кафешку сходим. А лучше вообще дома посидим. Я рестораны и общепит как-то не очень…

– У кого посидим? У тебя или у меня?

– Как скажешь. Можем у нас. Мы приготовим все к ужину.

– Лучше давай у меня. Я приготовлю все к ужину. И вас приглашаю. –это уже маме и теть Зое адресовано.

– Мы пожалуй откажемся, голова что-то с утра болит. –притворилась мама.

– Наверное магнитные бури сегодня, не иначе. Вы там сами погуляйте. За нас повеселитесь. –тетя Зоя с мамой, я смотрю, спелись. Нашли общий язык.

– Тогда я за тобой в шесть зайду.

– Хорошо, буду ждать.

– И что это было? – спросила я у заговорщиц после ухода Никиты.

– Ничего. У нас правда голова болит.

– Ага. У обоих в одно и то же время. Вы сговорились? Решили сводничеством заняться на старости лет?

– А вот это уже оскорбительно, напоминать нам про наш возраст – это удар ниже пояса. – возмутилась мама.

– Знаете, кто вы после этого? Кот Базилио и лиса Алиса.

– Ну чем кормить будешь, Алиска? – это тете Зое понравилось сравнение.

– Три корочки хлеба…

– Боже мой. Как дети малые. Они еще и прикалываются… Ладно, Буратинку хоть накормите. Тремя-то корочками хлеба.

Вечером за мной заехал Никита. А он внимательный. Помнит, что нога у меня еще болит. Сначала у него подкрепились. Потом переместились на диван, кино смотреть.

И естественно, кино практически не смотрели. Нашлось занятие у нас поинтересней. Опять целовались и он говорил всякую любовную чепуху. И как-то так у меня вырвалось, что я согласна выйти за него. Говорю же, он умеет соблазнять. Да и я после разговора с мамой всю ночь думала и решилась.

Никита подскочил с дивана и стал тормошить меня, чтоб вставала.

– Зачем? Так хорошо лежали.

– Пойдем родителям говорить о нашем решении.

– Скажем, как придем.

– Не твоим. Моим сообщить надо.

– До завтра не терпит? Это срочно?

– Сейчас хочу им сказать, чтобы ты назад не отыграла.

– Вот полежали бы, кино досмотрели бы, потом пошли бы… -я уже пожалела и стою что-то там бормочу. А он ведь прав. Я решила завтра все в шутку перевести. Что мол, он меня не так понял…

Он, не долго думая, схватил меня на руки и потащил к выходу. Посадил на банкетку, обул, одел, как ребенка малого, опять взял на руки и потащил к его родителям на расправу.

В памяти моей еще не стерлось очень «приятное» знакомство с родителями Гены. Поэтому встречи с родителями Никиты я боялась. Боялась, что не понравлюсь, боялась новых оскорблений.

А Никита как будто этого не замечал. Нес меня на руках. И уговаривал. Шептал, что всю жизнь вот так на руках носить будет, что от всех и всего меня защитит, что он меня любит и так до самого дома родителей. Нажал кнопку вызова и крикнул, чтоб открывали.

Калитка открылась и он понес меня дальше на руках, прямо в дом.

– Родители. Принимайте мою будущую жену.

И стоит так, держит меня на руках. Ну правильно, что ему мой бараний вес, когда он в спортзале штангу тягает по два раза в неделю.

В холл вышли: моложавая женщина и холеный не молодой, средних лет, мужчина. Следом, я так полагаю, высыпала вся прислуга. Они как мартышки выглядывали из-за угла. Народу высыпало целая куча. Представление началось.

Хозяйка только взглянула в сторону прислуги, как их ветром сдуло. Надо полагать, что это была передача мысли на расстоянии.

– Сколько раз тебе говорить, сын, не тащи в дом всякую гадость.

Приплыли! Если кто не понял, то гадость – это я. Опять снова здорово. И тут нарвалась на комплименты. Ну тут хоть отец ничего не говорил. Просто стоял и молчал. Выжидал, чем дело кончится.

– Значит так, дорогие мои родители. Это Ирина. Она после долгих моих уговоров согласилась стать моей женой. Мы женимся. Впредь, пока вы перед ней не извинитесь, мадам, я не желаю вас обоих видеть. Ни у себя дома, ни на своей свадьбе. Меня вы тоже больше не увидите. Засим прощаюсь.

Развернулся, положил на тумбу ключи, видимо от этого дома. И спокойным размеренным шагом вышел из дома.

– Вот это да! – такого поворота я не ожидала. Ах если бы Гена также отрезвил своих зарвавшихся родителей, да я бы за ним на край света рванула.

– И когда вы, сударь намерены со мной расписаться?

– Давай завтра.

– Как завтра? Где? А стол, накрытый яствами. А родня, а лимузин с куклой на капоте и с кольцами на крыше. Где романтика?

– Завтра я все организую и ЗАГС и все остальное. И женимся. Чего тянуть? Кстати, теперь к твоим родителям, или ко мне домой?

– Давай к моим.

– Поздравьте нас, мы решили пожениться! –это первое, что сказал при входе в дом Никита. Сказать, что мама с тетей Зоей были удивлены, это ничего не сказать.

– Ничего себе, на ужин сходила. –это я в шоке от того, как быстро развиваются события.

Я думала, что пока заявление подадим, пока то да се… В общем я думала, что у меня еще будет время месяц подумать. А там кто его знает…

Спала я плохо. Всю ночь напролет ворочалась и думала. Вот почему у меня такое ощущение, что меня в капкан поймали? И вырвусь я оттуда, только если отгрызу себе лапу. Странное чувство…

Должна ведь радоваться. Такого парня захомутала. Свадьба. С таким красавцем: высокий, фигуристый, сильный, решительный. А все равно сердце щемит. Посоветовалась с мамой.

– Мама, по-моему, я поторопилась. И ситуация, как с Гениными родителями. Этим я тоже не понравилась. Представляешь, его мать меня гадостью назвала.

– Ему-то ты нравишься.

– Я сомневаюсь. Я уже не хочу замуж. Что делать?

– Подожди. До завтра ничего не делай. Просто подумай.

– Но я не уверена.

– Ты знаешь, я ведь тоже за твоего отца замуж вышла за три дня.

– Как за три дня? А ухаживания?

– Мы познакомились. И ему через два дня менять место дислокации. В другой город отсылали. Вот он прямо и спросил. А я ответила. Военных расписывают сразу. Вот мы через день поженились, получается, а через два уже жили семьей. Я ведь тоже всю ночь не спала, сомневалась. Потом утром согласилась за него выйти. И вот сколько уже живем душа в душу. Тут за тебя никто решать не вправе. Советовать могут все. А решать только тебе.

– А ты как думаешь? Стоит за него идти?

– А ты как думаешь? Он тебе интересен? Тебе с ним хорошо? Сможешь ты с ним жить и любить его? Если да, то выходи.

– Его любить не трудно. Он добрый. И мне с ним интересно и честно говоря, хорошо. Очень хорошо.

– Решай сама. До утра есть время.

Как оказалось, время до утра для такого рода судьбоносного решения –это мало. Катастрофически мало. Отпущенное мне для принятия решения время пролетело незаметно. Наступило утро.

Значит так. Если в эмоциональном плане я запуталась, и не могу решить выходить мне за Никиту или нет, тогда будем решать задачу логически. В один столбец – плюсы от замужества с Никитой. В другой столбец – минусы. И посмотрим, чего будет больше. Сказано – сделано. Написала. М-да… Плюсов явно больше. Намного больше.

Тогда решено. Выхожу. И правда, чего я так переживаю. Ну если будет с ним невмоготу жить, то просто разведемся. И вся недолга. Брак же не церковный. Разрешение церкви получать на развод не надо будет.

А на имущество его я претендовать не собираюсь. Детей тоже навряд ли быстро нарожаем. Так что, будет время или притереться и жить вместе долго и счастливо или развестись.

Вот как только приняла такое решение, так сразу легко на душе стало. А потом неизвестно еще, может повезет и ему откажут в регистрации и дадут месяц на раздумья, как положено. Дай бы бог.

– Иришка, собирайся. –Никита влетел домой.

– Куда?

– Платье свадебное тебе выбирать.

– Жениху нельзя видеть невесту в свадебном платье.

– А я тебя с мамой в салон отвезу. Пока вы платье выбирать будете, я поеду ресторан выбирать.

– Никита. Может просто нанять фирму, заказать им меню. И провести свадьбу здесь? Тут до утра гулять можно. И фейерверки пускать.

– Регистраторша из ЗАГСа может здесь не согласиться. Есть на завтра свободное время торжественно в усадьбе расписаться. Лимузин уже заказан. Как тебе?

– А может пусть здесь, а? И лимузин тогда не нужен. Здесь от души и нагуляемся…

– Так. Ладно сейчас позвоню и спрошу… – ушел куда-то. Через пять минут бежит счастливый.

– Согласилась на выезде зарегистрировать. Остается только стол, платье и здесь все обставить.

– У меня есть знакомая фирма. Которая свадьбу сделает в лучшем виде. Давай телефон, я им позвоню.

– И ты своих гостей обзванивай, а я своих прозвоню. Кто успеет, тот приедет.

В общих чертах, если рассказать, то по питанию и по еде, обслуживание и официантов все на себя взяли Востриковы. Украшение свадьбы взяли на себя наши подрядчики с которыми я работала в рекламе.

Оформили за полдня все в лучшем виде. Все было готово и столы накрыты и арку соорудили и шарики повешены и украшено все. Как в лучших рекламных буклетах.

А платье мы с мамой выбрали – мечта, а не платье. Я когда его примерила в салоне, мама и продавщицы дар речи потеряли. Мне оно сразу понравилось. Именно такое я и представляла в мечтах.

Сначала меня забирали из дома тети Гали. Потом пытались раньше времени своровать. Потом были какие-то глупые конкурсы. Потом сама роспись, свадьба, гулянья до утра и глупые подколы друзей…

Свадьба, как свадьба. Как я и хотела. Никита вообще был как Фигаро, везде то здесь, то там. А главное, что всем было хорошо и весело. Никита ходил веселый… Поели, попили, наступило время молодым уйти по своим делам. Гости уже не стесняясь, нам стали не то что намекать, а прям требовать исполнения супружеских обязанностей.

– Слушай, наконец от них отделались. У меня было такое ощущение, что твои друзья к нам в спальню припрутся. И в кровать к нам свои носы совать будут. Чтобы засвидетельствовать физическое подтверждение брака, как в средневековье.

– А твои подружки из-под тебя станут вытягивать простыню, чтоб вывесить на обозрение.

– Точно. Никита, ты как?

– Отлично, жена. Теперь ты не соскочишь. Я этого давно хотел. В таких подробностях во снах видел. Иди сюда, строптивая жена.

– Ну тебе все бы посмеяться… И почему строптивая? Я очень даже покладистая.

И стали просто неудержимо хохотать. Это напряжение. Практически целый день не отпускало. А теперь вся эта возня со свадьбой позади. Завтра друг Никиты и видео перешлет и фотки… Мне почему-то кажется, что мы опять будем хохотать до упаду. Только теперь уже над гостями. Те еще клоуны.

– Я тебя когда в этом платье увидел, то понял, чего меня к тебе так тянуло. Ты секс – бомба. У меня крышу сорвало. Я думал, что не выдержу. Прям сам не свой от желания все это время был.

– А я на тебя смотрела и думала. Как могла сомневаться. Боялась…

– Чего?

– Вдруг все сорвется. Свадьба в смысле… Что-нибудь не так будет, регистраторша вдруг заартачится. Или печать не взяла или еще какой пустяк.

– Кстати, ты в курсе, что Востриковы и рекламщики денег минимум взяли только на продукты, выпивку и материалы, а за свои услуги ни взяли ни копейки.

– Как не взяли? Почему?

– Сказали, что это тебе подарок на свадьбу. Сказали, чтоб тебя любил и берег.

– Надо же. Не ожидала. А регистраторша. Кстати, ее отвезли хоть?

– Нет. Она в гости к твоей маме ушла. Напилась… Там вообще половина наших гостей туда переселилась догуливать.

– Бедная мама. Ей все утром убирать.

– Не парься, там много помощников. Твои Востриковы, часть твоих подруг.

– Ты знаешь, Никита, может мы зря твоих родителей не позвали? Не правильно это как-то.

– А хамить моей жене правильно? Извинятся, тогда пусть приходят. А нет, так и не надо… И вообще давай делом заниматься… Как нам там пожелали: работать над продолжением рода! А эту работу я люблю. Ох, как люблю!

Прошло уже несколько дней со времени свадьбы. Никита ходил по дому и улыбался. В таком блаженно-счастливом состоянии он пребывал почти все последнее время. Мне тоже понравилось быть замужем. И наверное со стороны я тоже выглядела так же. Глупо улыбаюсь чему-то, как идиотка. В общем, а ничего у нас семейка получилась.

– Ты куда собралась в такую рань?

– Никита, я в магазин схожу.

– Подожди, вместе сходим.

– Да я быстро. Спи. Хлеба куплю. И назад. Я быстро.

Просто сегодня утром я проснулась раньше Никиты, хотела перекусить бутерброды сделать. Посмотрела, а у нас хлеба нет совсем. Ни кусочка. Вот и решила мужа не будить, сходить в кои-то веки в магазин. Так-то он меня одну никуда не пускает. А я будить его не хотела. Только он все равно проснулся. Говорит, что не может спать без меня.

– Бл..дь, про…титутка, мерзкая тварь. – я обернулась, посмотреть кого это матом кроют.

Оказывается, слова предназначались мне. И говорила их мать моего мужа. Ну я так и знала, что теперь я стану врагом номер один.

– Откуда из какой подворотни ты, гадина, вылезла. Чтоб ты сдохла. – плюнула в меня и пошла в сторону своей машины.

И это при всем честном народе. Нет, ну это нормально? Я постояла в шоке от ее поведения. А с виду приличная женщина. И ведь не дай бог, она мне в глаз попала бы? Ее яда хватило бы и на роту солдат…

Зашла я в магазин, посмотрела товар, попросила молоденькую продавщицу продать мне хлеба. Продавщица хотела что-то сказать, как смотрю, она вытаращила глаза на что-то за моей спиной.

Ну все, думаю, сейчас меня мамаша Никиты в спину большим кухонным ножом пырнет. У его матери в глазах было столько лютой ненависти, что мне стало понятно, она и на такое в отношении меня способна.

– Здравствуйте, всем. –фу-х, слава богу. Это просто в магазин следом за мной Никита пришел. Тут же стал меня целовать, нахально лапать и прижимать к себе. Продавщица стыдливо стала отводить глаза. Правильно, пусть отводит. А то от нашего счастья ослепнет.

– Ты как здесь?

– Стреляли.

– Ты слышал?

– Нет, но мне уже рассказали. Я с ней и с отцом поговорю. А впредь без меня никуда не ходи. Пойдем спать, а то ты мне всю ночь спать не давала. Или займемся чем поинтересней?

С продавщицей зачем так жестоко? Ей небось завидно. Вон как покраснела.

Вышли из магазина. Но с Никитой невозможно рядом идти. Это какое-то ментальное изнасилование. Он никого не стесняясь, меня тискает. При всем честном народе. И мне на ухо скабрезности шепчет, в краску вгоняет.

– Жаль сеновала рядом нет. А то бы я тебя прям на стоге сена…

– Мне кажется, или продавщица в тебя влюблена, как кошка.

– Это ее проблемы. А ну-ка иди за мной. –и потащил меня назад в магазин.

– Никита, ты куда меня ведешь? Никита…

– От кабинета ключи сюда давай. –это он продавщице.

– Никита, что ты собираешься делать? –уже со смехом спрашиваю, хотя уже давно догадалась, что мой озабоченный муж собирается делать.

– Все, жена. Я до дома не дотерплю. Повинуйся мне.

Вот с ним разве можно серьезно о чем-то говорить? Все в фарс превращает. А теперь над чувствами бедной продавщицы решил поиздеваться. Зашли в кабинет. Он его даже не запер изнутри и стал медленно раздеваться.

– Стриптиз! Требую стриптиз! –я быстро втянулась в эту секс игру.

Самой стало жарко. Никита исполнил и стриптиз, и все остальное тоже «станцевал». Спустя время лежим расслабленные на разложенном диване…

– Вы, батенька, похотливый развратник.

– Кто бы говорил. Сама меня развратила. Давай полежим.

– Они подумают, что мы трахались.

– Пусть думают. Тебе-то что за печаль. Ты так орала, что им и додумывать ничего не надо.

– Боже. А там что, все слышно?

– Еще как! Зрители небосьнабежали. Им тут других развлечений нет.

– Ужас! Никита, больше я в этот магазин не пойду.

– А я думал, что тебе здесь понравилось. Надо сюда постельный комплект принести новый.

– Да, кстати, а что здесь делает постельное белье? Ты здесь кого-то…..?

– Ни разу. Ты первопроходец. Только ты меня на такие безумства и толкаешь, бесстыдница. Раньше в магазине я только работал.

– Так я тебе и поверила…

– Когда я только открывал магазин, то на ночь не мог нанять продавщиц. Работал в ночнике сам. Денег было в обрез, пока не раскрутился. Комплект с тех пор. Кстати, и второй магазин также надо освятить.

– Муж мой, вы становитесь пошляком.

– Иришка, ты не бросай меня. Я без тебя умру. –сказано это было уже серьезно. Ну и как на это реагировать прикажете?

– Ну-ка погоди. –тихо встал с дивана, закутался в простыню, тихо подошел к двери и толкнул ее со всей дури.

– Ой.

Все понятно. Продавщица подслушивала и подглядывала. Интересно бедолаге…все рассмотрела?

– Ты уволена с завтрашнего дня. Завтра отчитаешься, сдашь смену и получишь расчет.

Она стоит только глазами полными ненависти смотрит и не на него, а на меня. Ну блин! Ничего не делая нажила себе еще одного врага. Теперь Никита закрыл дверь изнутри, а то не хватало еще зрителей.

– Никита, а не слишком ты с ней строго?

– Нет. Чтоб подглядывать и подслушивать она оставила без присмотра кассу. На кой черт такая продавщица нужна? А теперь я хочу разобраться с тобой. Давай продолжим. Итак, на чем мы остановились. –и опять крики, стоны, охи, вздохи и даже рычание. В общем какофония любви…

– Вот теперь у них нет ни малейшего сомнения, чем мы здесь занимались.

– Блин. Они завтра это все пересказывать будут соседям и друзьям.

– Угу. Наше сегодняшнее рандеву станет притчей во языцех, обрастет невероятными подробностями.

– И спустя много лет, муж мой, про нас станут рассказывать, как легенду.

– Точняк. Ну ты готова встретиться с рассказчиками?

– А нет тут черного хода?

– Нет, я не могу позволить тебе улизнуть от зорких глаз праведной общественности. Пошли. Не трусь. Я с тобой.

Мы вышли в торговый зал. Мама дорогая, а там народу, как в кинотеатре. Я чувствую, как покраснели щеки. И слышно, как какая-то женщина сбоку сказала своей подруге: «Я ей завидую». Ну хоть кого-то мы поразили в самое сердце…

А тем временем в доме моего законного мужа была ругань. Дело в том, что поселок хоть и коттеджный и люди здесь живут богатые, а сплетни и слухи разносились с той же скоростью, что и в обычной деревне. А может даже с большей быстротой, вследствие повального безделья хозяев, вернее хозяек.

И прислуга в течение десяти минут донесла хозяину на непотребное поведение его благоверной. А жене в свою очередь на непотребное поведение ее родного сына.

– Прекрати ее оскорблять. Как ты не поймешь, что он ее выбрал. Это его выбор и нам остается только смириться. Или ждать когда ему весь этот фарс надоест.

– А если не надоест? Он ее сегодня прям в магазине отодрал. При людях!

– А мне доложили, что в кабинете. И зрителей там не было.

– Но зато все, кто находился рядом слышали их крики.

– Это их дело. Может им так нравится.

– Да она его насилует. Прос…итутка.

– То-то у него все время физиономия счастливая. Я со своей стороны, ему даже завидую. Его хоть за его деньги насилуют в прямом смысле. А ты мне мозг насилуешь уже неделю, даже больше.

– Они сношаются везде, где только могут.

– Опять же, у меня это вызывает стойкое чувство зависти.

– Даже на балконе.

– Постой-ка. Ты что за ними подглядывала? В телескоп?

– Да. Я боюсь, что она убьет моего мальчика. Я надеялась, что он передумает на ней жениться. Но она оказалась очень хитрой. Заставила его.

– Насколько я знаю, в ЗАГС он сам бегал. И просил побыстрее он сам.

– Он глупый. Он просто ее хотел. Через месяц он бы одумался и бросил эту вокзальную прос…итутку.

– Ты в этом так уверена? Тем более не стоит тогда переживать. Через месяц она ему надоест и он разведется.

– Не разведется. Все говорят, что он от нее сходит с ума. Она его приворожила.

– Это уже переходит все границы. Ты сама понимаешь, что несешь бред?

– Нет. Она точно его приворожила. Иначе почему он с ней. Ничего в ней такого нет. Надо просто снять приворот. И он освободится от ее чар. Как я раньше не додумалась…

– Оставь их в покое. Не смей за ними шпионить. Мальчик уже вырос. Завел свою семью. Так ты сделаешь только хуже.

Жена его и так была особа экзальтированная. И проблемы всегда находить умела даже на пустом месте. Но сын женился. Казалось бы надо радоваться. А жена сразу почему-то невзлюбила невестку. Сначала они надеялись, что он одумается. Ну пусть подадут заявление. Пока то, да се за месяц еще успеют надоесть друг другу и разбегутся.

Но невестка вроде замуж, со слов прислуги не очень-то и хотела. Все ускорил именно Никита. За один день он провернул женитьбу. Носился как угорелый. Закупал все продукты. Это уже из его магазина ему доложили.

Да и соседи постарались донести вести. Значит боялся, что невеста передумает. Значит, ее любит. Или все-таки это его очередная блажь? И вскоре он опять станет завидным холостяком. Одно хорошо, скоро внуки пойдут… И о свадьбе они тоже узнали от соседей. А их даже не пригласили…

Тем временем в нашем доме тоже шли споры. Но они касались мелочей.

–Никита, давай никуда не пойдем. Я этих людей не знаю. И идти никуда не хочется. Ты шел бы один.

– Я не хочу, чтоб ты одна оставалась. Тебя без присмотра оставишь – уведут.

– С ума сошел. Кому я нужна, чтоб меня уводить. Но если ты боишься потерять такую драгоценность, как я, то тогда давай я у мамы тебя подожду.

– А это мысль. Я быстро туда и назад. А ты без меня никуда. Все поняла?

– Поняла. Тогда я к маме пойду сейчас, чего тянуть.

– Нет, я сам тебя отвезу. Пять минут подожди…

К маме привез меня и сдал с рук на руки, как особо ценную бандероль.

– Без меня никуда ее не отпускайте. Пусть сидит и меня здесь ждет. –это он уже маме ЦУ (ценные указания) дает.

– Как семейная жизнь, Иришка? –мама давно меня не видела. Несколько дней. Созваниваться-то мы созванивались.

– Да, нормально.

– Что-то не слышно радости в голосе.

– Свекровка проходу не дает. То сплетни какие-то по поселку разносила. Потом, как будто специально, подкарауливала и оскорбляла. Теперь ходит к колдунам на меня порчу насылает.

– С ней все нормально? Она не сумасшедшая часом?

– Вот уж не знаю. Да нет, скорее от безделья с ума сходит. И от злости. Но Никита теперь вообще меня никуда не отпускает. Сказал, что придется этот дом продавать, и съезжать, если мать не успокоится.

– Значит ты ему дороже и родителей и дома этого. Посмотри на это с другой стороны. Он готов тебя на руках носить. И такой счастливый бегает…

– Мам. Мы из постели практически не вылезаем. А если вылезаем, то опять тем же делом занимаемся. Меняется только реквизит и антураж.

– А тебе это не нравится?

– Да нет, нравится. Только …

– Ну что, говори откровенно.

– Мне иногда кажется, что ему от меня только этого и надо. Только секс и ничего больше. А когда секс приестся, что делать будем? Разбежимся?

– Судя по вам секс вам не скоро приестся… – и смеется.

– Уже слышала, да?

– Не я. Зоя в магазин ходила. Ей сплетни преподнесли. Она их и приносит.

– Небось приврали кучу.

– А куда ж без этого. Но все равно смешно получилось. А ты не поняла, зачем он это сделал?

– Ну и зачем. Какова твоя версия?

– Поставил всех на место. Показал кто кого и как часто. Все же видели, что это он тебя в магазин тащил. И крики ваши все слышали. Значит с этой стороны тоже он всем показал, что все у вас в порядке. Хотя мне кажется, что это получилось все спонтанно. Но все равно забавно.

– Забавно, это когда про других. А когда весь поселок нам с Никитой кости моет, то становится уже не так забавно.

– Плюнь на все. Любите друг друга, а остальное все приложится. А про секс, так и мы с твоим отцом из постели не вылезали в свое время. Это нормально.

– Какие люди, да без охраны. Наслышаны о ваших подвигах. –это тетя Зоя спустилась в кухню. Вот и ей смешно…

– Здравствуйте.

– Ты к нам надолго?

– Практически пока Никита не приедет и не заберет.

– Что, свекровь совсем покоя не дает?

– Есть немного. Как ваши дела.

– Да нормально. Вычислила главаря.

– Понятно. И кто по вашей версии?

– Это Ильин, работник банка, бывший любовник дочки банкира. Смотрю, ты не удивлена.

– Не удивлена…

– Давно его вычислила?

– Давно.

– Почему молчала? Мне не сказала…

– Сомневалась в своих выводах. Потому и молчала. Думала совпадения. Ждала от вас подтверждения.

– Обе мы ошибиться не могли.

– Согласна. В чем угодно, только не в расчетах.

– Долго вычисляла?

– День. И день перепроверяла, сверялась.

– Надо же. У меня ушло четыре дня. И два на перепроверку. У тебя не голова, а компьютер. Ну ладно, это лирика. А вот что дальше делать будем?

– Я об этом вам тогда и намекала. Тут доказать ничего с точностью невозможно. Это мы с вами понимаем, что он главарь. А для суда наши с вами расчеты и выводы не аргумент. Им нужны железные факты, доказательства. На все наши выкладки сторона защиты скажет, что это лишь совпадения. Такое сплошь и рядом.

– И что ты предлагаешь? Я вижу, что у тебя уже и план готов.

– Давайте сделаем так, чтоб его наказал тот, кому они своими действиями осложнили жизнь. Уж он его накажет от души. За каждую слезинку своей любимой дочурки.

– Вариант. Но хотелось бы по закону. Кстати он чем сейчас занимается? –теть Зоя задала своевременный вопрос.

– Пока не знаю. Лешу надо напрячь. Я с этим сватовством и женитьбой дела забросила. Когда узнаем, кто он сейчас и чем занимается, тогда и приступим ко второй части марлезонского балета. А вы меня домашненьким покормите?

– С удовольствие. Нам без тебя здесь так скучно стало. Галина скоро приедет. И нам надо будет съезжать. Я к себе. Зоя к себе. Да и отпуск заканчивается. Я свои дни последние уже догуливаю. А там Галина приедет с мужем и я пойду на работу. –мама была рада, что в квартиру родную вернется. Но и дом Галины покидать не хотелось. Настолько здесь все было красиво, удобно и продумано.

Я успела позвонить Алексею и попросить о помощи в сборе информации. Он без лишних расспросов обещал помочь. Потом с тетей Зоей накидали план действий. Действовать договорились после получения полной информации от детектива. За делами и разговорами время пролетело быстро. Вот и Никита уже приехал. Пора домой.

Только села в машину, как Никита стал ластиться.

– Жена, я соскучился.

– Тогда есть смысл поторопиться. Не в машине же… у всех на виду.

– Давай сначала целоваться… Не могу терпеть. Ты для меня как наркотик стала. Нет тебя рядом и у меня самая настоящая ломка.

– Тогда в этом доме давай останемся. Мы же там никогда…

– Намек понят. Побежали. На абордаж.

Вышел из машины, подхватил меня на руки, пробормотав, что так быстрей. И в дом рванул. Когда распахнулась дверь, мама с тетей Зоей от неожиданности оторопели. Никита со мной на руках пронесся метеором мимо них в нашу спальню. Когда до них дошел смысл происходящего, они стали смеяться.

– Значит не соврали люди в поселке… Везде, где приспичит… -мама смеялась и была счастлива.

Мы же были оторваны от мира и от реальности до самого вечера. Что нам до того, что вокруг происходит. Нам интересны только мы. А потом вообще решили остаться на ночь в этом доме.

– А чего туда-сюда бегать? Когда здесь много неопробованных мест…

–Никита. Мне кажется, неудобно как-то.

–Чего неудобного? Стесняешься, что ли? Они же знают, что мы молодожены. Да и репутацию надо постоянно подтверждать.

–По-моему, наша слава бежит впереди нас. Вон и окно приоткрыто. А у нас здесь брачные игры в самом разгаре. Не знаю кто как, а соседи нас уж точно слышали.

– Ну и пусть… Хотя если ты стесняешься, могу закрыть окно. Иришка, я тебя люблю.

Никита совсем не стеснялся своего тела. Стоял абсолютно голый и рассматривал меня. Потом подошел к окну и закрыл его.

– И я тебя… Ты знаешь, Никита, а ты похож на молодого бога. Двухметровый гигант, очень сильный, с развернутыми плечами, мощными бицепсами, и рельефными мышцами живота и ног. Не с тебя лепили скульптуры раннего социализма? Как есть молодой бог.

– Тогда может я Аполлон?

– Нет. Аполлон здесь вообще ни к месту. Я видела статую. Посмотреть не на что. И самая важная деталь у него вообще маленькая. А тебе вон как щедро в этом плане природа одарила. Красотища! Хотелось бы руками потрогать, исследовать, а то в музее запрещено. А здесь в реале…

– Ты напрашиваешься на ответные действия. Ты специально провоцируешь…

– Согласна. Провоцирую. Я на тебя смотрю и любуюсь.

– Тогда продолжим.

И продолжили. Чуть-чуть поспали и опять продолжали. Утром вышли в обнимку на кухню, сели подкрепиться. Поболтали с мамой и теть Зоей, потом попрощались и отбыли домой.

– Мне кажется, что у нас побывал незваный гость.

– Тебе кажется… Мы бы увидели следы.

– Ночью снег шел. Следы снегом как раз и припорошило. А вот некоторые вещи лежат не на своих местах. Я так никогда не положила бы. И запах. Ты разве не чувствуешь запах?

– Да нет ты просто мнительна.

– Если бы. Я не мнительна, а внимательная. Книжка лежит неровно. И вещи в комоде лежат хоть и ровно, но перепутаны. Кому понадобилось что-то здесь искать. Никита, у тебя установлены видеокамеры в доме?

– Нет. А надо установить?

– Противно это все. Кто-то рылся в наших вещах. Фу блин, теперь стирать все придется. И уборку делать.

– А чем ты говоришь, пахнет?

– Духами какими-то приторными. У меня таких точно нет.

– Понятно. Я сейчас выясню. – и вышел с телефоном. Слышно было, как он с кем-то говорил на повышенных тонах. Затем зашел в комнату.

– Мама приходила свою вещь забрать. Завтра сменю все замки.

Никита совсем не умеет врать. Глаза прячет. И какую вещь его мать искала в моем белье? Свою совесть, наверное. А в его белье отец свою искал? Или мать его трусы поносить взяла, а то свои кончились?

Темнит что-то муженек. Что родня его была, вернее мамаша, я поняла. В белье-то моем зачем колупаться? Ладно, не буду заострять на этом внимание. А то из-за свихнувшейся свекрови еще ссорится с любимым мужем не хватало.

А тем временем в доме родителей Никиты шел полным ходом скандал.

– Ты зачем к ним в дом ходила?

– Это дом моего сына. Имею право.

– Не имеешь. Тебе твой сын запретил к нему приходить. И что ты там искала? Что взяла?

– Мне надо было одну ее вещь ношеную и одну его ношеную, чтобы отворот сделать. Колдун наколдует и сынок эту проститутку бросит. А еще колдун на нее порчу нашлет, чтоб сдохла.

– Да по тебе психушка плачет. Ты совсем осатанела от своей злости? Мало того, что шпионишь за ними, сплетни разносишь про нее, так еще и в дом залезла… Угомонись. Ты делаешь только хуже.

– Вот отворот подействует, тогда сам мне спасибо скажешь.

Я же тем временем сделала в нашем доме влажную уборку. И стала стирать белье. А то кто свекровь знает. Еще какой отравы насыплет… Хорошо, хоть посуды не так много. Ее просто было перемыть в посудомойке. И продуктов к счастью было немного. Выкинула все в мусорное ведро. Решила, что завтра новые купим.

Вообще у него мать на учете в психдиспансере, интересно, не стоит? А то шизофрения – заболевание наследственное, говорят. Хотя нет. Никита явно не в мать. Надо узнать, может она ему не родная. Вот радость-то была бы…

Устала, как собака, пока все перемыла. Рухнула без сил в кровать и заснула мертвым сном.

Ночью разбудил Никита. Ну правильно. Он ничего не мыл. У него запас энергии остался. А я от посещения его мамаши прям как выжатая. Отказывать ему не стала, но и радости большой как-то не испытала. Он видимо, это понял. И быстро заснул.

Утром все болело. Как будто в тренажерке день отпахала. Никита вызывать слесаря не стал. Съездили сначала за продуктами. Потом поехали, купили аналогичные замки и все до единого он сам и поменял. И на воротах, и на калитке за домом, и на доме и на гараже. В общем везде. И слава богу. А то второго нашествия свекровки я не переживу.

– Ты со вчерашнего дня грустная.

– Не грустная. Уставшая. Просто неприятно, когда кто-то чужой в личных вещах шарится.

– Но я тоже бывает в твоих вещах роюсь.

– Ты родной. Ты муж. Тебе можно. Может у тебя какие фантазии…

– Есть такое дело. У меня много фантазий. На твой счет очень много.

– Никита. Ты сексуальный маньяк. Я вышла замуж за маньяка. Предупреждать надо было.

– А у тебя ко мне претензии?

– Что ты. Мне нравится твоя одержимость мной. Только спать очень хочется.

– Тогда давай спать. –и впервые отвернулся от меня в другую сторону. И вот как это понять?

– Никита…

– Что?

– Ты меня разлюбил?

– С чего ты взяла?

– Ты от меня отвернулся. Раньше ты так не делал.

– Глупая моя жена. Это я отвернулся, чтоб соблазна не было. Ты же спать хотела.

Пока говорил уже ко мне лицом повернулся и протянул руку. Погладил по лицу. И началось…

Спустя какое-то время заснули обнявшись и проспали до утра.

Три дня мы ничего не делали. Только ели, спали, любили. С перерывами на еду и прогулки. Люди мимо нас проходили, оборачивались и улыбались.

– А мы, Никита, оказывается популярные личности.

– Тебя смущают эти понимающие взгляды и улыбки? Тогда давай пойдем туда, где народа нет. В лес погулять сходить не хочешь?

– Пойдем прогуляемся…

И каждый день гуляли. Нам понравилось гулять в лесу. Наедине с природой. Только деревья и птицы. Мы вдвоем. И можно никого не стесняться и не оглядываться на других. Но далеко в лес все-таки не заходили. В общем, отдохнули за эти три дня прилично.

Происшествие с матерью Никиты как -то забылось, жизнь вошла в прежнюю колею. Тишина, спокойствие и наслаждения. А что еще человеку надо?

Через три дня позвонил Алексей и сказал, что все сделал. Ему надо было со мной встретиться зачем-то. Я стала собираться.

– Ты куда-то собралась?

– Мне надо в город поехать по одному делу.

– А до завтра не терпит? Я мог бы завтра тебя отвезти куда скажешь.

– Нет, Никита. Человек раздобыл информацию. Мне ее надо у него забрать.

– А на почту нельзя инфу скинуть? Телефон на крайний случай есть.

– Он сказал, что надо встретиться. Может там инфа, которую нельзя доверить технике. Я быстро. –хотя честно говоря, меня тоже удивило желание Леши со мной встретиться воочию.

– Нет уж. Я сейчас соберусь. Жди. Отвезу.

– Мне так даже удобней. Можно в дороге подумать.

– Вот и хорошо.

– Никита, он встречу у Востриковых в кафе назначил. Может все-таки им доплатим. А то как-то неудобно.

– Ты думаешь, что я не предлагал? Они сказали, что если еще раз заикнусь об этом, то они с нами разговаривать не будут, обидятся.

– Тогда не надо. У меня не так много друзей, чтоб из-за денег их терять.

– Вот и я о том же.

В кафе мы приехали намного раньше времени. И чтоб не терять время даром и не смущать посетителей в кафе, сидели недалеко в машине, коротали время разговорами и целовались. Алексея я увидела сразу. Он вроде бы похудел.

Я стала выходить из машины, он меня заметил. Лицо осветилось улыбкой.

– Привет, пропажа. Где была, что видела?

– Здравствуй. Пошли в кафе?

– Пошли… – а сам пытается высмотреть с кем я там приехала. Пристально разглядывал Никиту.

Сели за столик. Заказали кофе. Леша вытащил какие-то бумаги. Стал мне их передавать, и вдруг… увидел кольцо на пальце. Лицо его сразу изменилось. Внешне ни один мускул не дрогнул, а вот глаза стали какими-то не добрыми.

– Ты замуж вышла? – и голос стал отстраненный, чужой, сиплый.

– Да.

– За кого?

– Мужа зовут Никита. Да ты его видел.

– Давно?

– Неделя примерно…-почему у меня ощущение, что я оправдываюсь? Разве я виновата в чем-то?

– Как жизнь замужем?

– Нормально. Леша, давай о деле поговорим.

– Давай поговорим. Ты Гену бросила из-за него?

– Нет. Я Гену бросила раньше. С Никитой познакомилась позже.

– И сразу в ЗАГС?

– Да, сразу. Он не стал тянуть. Боялся потерять. Да и я влюбилась.

– Значит Гену не любила?

– Не знаю… А в чем дело? Ты почему так подробно расспрашиваешь?

– Гена бухает с того дня, как ты ушла.

– Понятно. Я тут точно не при чем.

– В общем, давай так. Сейчас я тебе помог. Тут все, что тебе нужно. Но больше ко мне не обращайся ни с какими просьбами.

– Ты может меня не поймешь. Но скажу. В момент знакомства родители Гены меня матерно оскорбляли. И он их даже не одернул. Я не привыкла к таким оскорблениям. И жить с человеком и спать с человеком, который за меня даже не заступается я не стала.

– Это все?

– Это все. Я тебя услышала. Больше не обращусь. –я встала и пошла к выходу.

– Как оскорбили-то? –прозвучал вопрос вдогонку.

– Бл…дью малолетней назвали… Ну все, прощай…

Шла, а сама кипела. Он еще меня осуждать пытается. Значит, по его мнению, пусть меня оскорбляют, я должна все терпеть. Только потому, что Гену люблю. А если не стерпела хамства, то стало быть не любишь и не любила никогда. За свою невесту небось в морду бы дал, если б любил, конечно.

Мне вообще стало казаться, что Гена это что-то такое далекое. Я уж забывать стала, как он выглядит. Бухать он, видите ли, стал. Это только доказывает, что он слабак. Отцу по физиономии не дал, от проблем бежит глаза заливать. И как бы я с таким жила? Хорошо, что ушла. Правильно сделала.

Села в машину. Никита увидел мое лицо.

– Что там случилось?

– Ничего. Вот информацию передал.

– А лицо почему такое…перевернутое. Как будто кто-то умер.

– Умер. Но это не важно. Никита, поцелуй меня. Крепко.

– С удовольствием. –и стал меня целовать. Накинулся, как голодный. А мне только это и надо было. Вышел из кафе Алексей. Увидел, как мы целуемся. Потемнел лицом и пошел в обратную сторону.

– Это для него ты просила тебя поцеловать? – мой муж не глуп оказывается. И меня на раз просчитывает.

– Нет, это для того, чтоб о прошлом забыть.

– А что там в прошлом?

– Бывший бухать начал. Они меня винят, что мол ушла, вот он и кинулся со змеем бороться. Борьба оказалась неравной. Он проигрывает. А виновата, как всегда, женщина.

– Глупость. Он просто слабак. Вместо того, чтоб проблему решить, нашел как уйти от действительности. Только проблема-то не решена. Ее решать надо и правде в глаза посмотреть.

– Никита. Я тебе мало это говорила. Я рада, что вышла за тебя замуж.

И опять мы стали с ним целоваться. Теперь уже от души.

Алексей стоял вдалеке и наблюдал за ними. Ему показалось, что она не счастлива. Потом вышел и увидел, что они в машине целуются. Решил постоять вдалеке и понаблюдать.

Да ты посмотри, что делают. Они опять целуются. Значит она и счастлива, и любит, и любима. Если все правда, и было так, тогда зря он на нее наехал. Гена сам ничего не рассказывает, что случилось.

По версии родителей Гены все было совсем не так. А лично он, Алексей в морду даже отцу дал бы за такие слова в адрес своей невесты. Почему Гена смолчал? Не понятно ничего…

На следующий день Алексей решил проведать Гену. Старого друга надо спасать, иначе он окончательно от пьянки сдохнет. Леша понял, почему Гена стал пить. Если все так, как рассказала Ирина, то Гена струсил. Он сам дал ей возможность уйти.

Не обязательно было бить отца. Достаточно было взять невесту за руку, уйти от родителей, поставив ультиматум. Или родители извиняются, или они его больше не увидят. А Гена рассудил, как он тогда полагал, здраво. Невест много, а родителей других не будет. Может вообще думал, что она стерпит и простит.

А она не простила и терпеть не стала. Просто развернулась и ушла…Тут же развернулась. Как она сказала, что к оскорблениям не привыкла и привыкать не собиралась. Унижать себя не дала.

Такая красавица одна не останется. Гена этого не учел.

Может считал, что она со временем остынет. И он сможет ее вернуть. А может передумал жениться и не знал, как сказать? Может он этого и хотел, чтоб она ушла. И с него тогда взятки гладки.

Нет не сходится. Если хотел с ней порвать, тогда почему в ее поисках метался, как раненый зверь. Нет, не хотел. Иначе тогда не было бы причины, так по черному бухать. Наоборот, был бы весел и доволен.

Теперь как ему сказать, что у Гены вообще шансов нет. Что она теперь замужем и мужа своего любит. Вон как тискались в машине. Смотреть было завидно. Нет. Это он ему не скажет. Иначе Гена вообще с катушек съедет.

Ладно. Сейчас к нему придет и там посмотрит, что делать.

В квартире Гены был непривычный для Лехи бардак. И где тот аккуратный и педантичный Гена? Все валялось где попало. Вперемежку с каким-то то ли мусором то ли бумагами валялись его костюмы и обувь. На кухне вообще царил кавардак. Хорошо, хоть тараканы не завелись. Тут в мойке грязная посуда, старая какая-то еда. Уже не понять, что это на самом деле было. В холодильнике только выпивка.

Родители пожаловались Лехе не сразу. Они сначала пытались сами его совестить. Он только что-то мычал в ответ и по их мнению даже не понимал, кто они такие. Они исправно ходили к нему и убирались. А потом матери стало плохо с сердцем и она слегла. Отец стал за ней ухаживать и ему уже стало не до сына.

Обязанность убираться у брата и попытаться усовестить его они возложили на свою дочь, сестру Гены. Сестра только пару раз пришла и ей тоже стало плохо от того, каким стал Гена сейчас.

Сначала они ненавидели эту девку, которую он приволок в их дом. Потом они уже готовы были смириться с ней, как с невестой, попросить у нее прощения и готовы были стоять перед ней на коленях, по их словам. Лишь бы она вернулась. Тогда Гена по их версии перестал бы пить.

Беда была в том, что ни сам Гена, ни родители, ни сестра не смогли ее разыскать. Телефон ее был вне зоны доступа. Дома они с матерью не жили. Гена пробежался по знакомым. Те тоже не знали, где ее искать. И тогда-то Гена и запил. Он понял, что она жестко отрубила любую вероятность примирения. И уже не вернется.

Тогда родители решили нанять детектива и готовы были заплатить, чтоб Леша ее нашел. От денег, естественно, он отказался. Найти пообещал попытаться. Он же тоже не волшебник, а простой детектив. Если бы сейчас она сама не позвонила, то он тоже не смог бы ее найти. На самом деле все документы он мог переслать на почту.

Он хотел попытаться их примирить с Геной. Для того и выдернул ее в кафе, чтоб сразу к Гене вместе с ней поехать. Сестра три дня назад прибралась у него и все перестирала. Квартира должна была быть убранной. Только вот сам Гена в каком состоянии Леха не знал на тот момент. Но думал, что раз она Гену любит, то пожалеет. Баба она или нет?

А теперь понятно, что не пожалеет. С какой стати? Он ей кто? Никто! У нее муж есть и его она любит. А Гена досадное прошлое. Теперь еще и пьяное, грязное и вонючее животное. Зачем ей об него нынешнего мараться?

Тем более не станет она делать одолжение его родителям, которые обозвали ее отборными матерными словами. И ведь с виду вполне приличные люди. Они ее не знают. С чего стали вдруг ее матом крыть? Что на них нашло? Или просто шлея под хвост попала? Решили, что очередная вертихвостка их сына старается захомутать и обмануть? И стали помогать по своему усмотрению расторгнуть, так сказать, невыгодную помолвку?

И что теперь с этим всем делать? Леша был настоящим другом и решил попытаться все-таки помочь. Он поговорит с Геной прочтет ему нотации и все такое. Попытается найти нужные слова, чтоб тот завязал с выпивкой. Но сообщать, что его Ириша вышла замуж он не будет.

Кроме того он даст ее нынешний номер телефона родителям Гены и пусть они сами как хотят, так и договариваются. Умели оскорблять, приличную девушку, пусть умеют и прощения просить.

И еще Леха попытается как-то трудоустроить Гену. С прежней работы его уволили. Хорошо, что по собственному, вернее по истечению контракта. И это еще Морозов не знает, как оскорбили Ирину родители Гены. Иначе Гена вылетел бы с волчьим билетом. Непонятную сердечную слабость испытывает Морозов к этой Ирише.

Рассуждая так, Алексей хотел сделать как лучше. Он вызвонил сестру Гены и они договорились опять убрать этот свинарник. Как один человек мог так загадить квартиру за три дня? Это надо же так уметь… Сестра Гены приехала. Сам Гена так в забытьи и пролежал, пока в его квартире убирались. Затем вроде очнулся и стал собираться в магазин, чтоб затариться спиртным. Алексей пытался до него достучаться, но все тщетно. Он никого и ничего уже не слышал. Он просто пропивал остатки своей некогда благополучной и счастливой жизни.

– Ради нее я бы стал жить, а ради себя и жизни без нее, нет смысла. –так он сказал Лехе.

– Единственный способ вернуть его к жизни, это вернуть ее. Или шанс вернуть ее. Тогда он сам все сделает… Вот ее номер телефона. – и протянул сестре номер бывшей невесты.

– А почему ты не позвонишь? Может все-таки лучше ты?

– Нет вам самим звонить надо. Со мной она не будет разговаривать. Я пытался с ней поговорить. Сильно ее обидели ваши родители.

– Но нельзя же так сразу рвать… Можно же понять.

– Сами звоните и сами разговаривайте. Я и так сделал все возможное. Бухать перестанет, звони. Попытаюсь его на работу устроить.

Убрав квартиру брата, она бегом кинулась к родителям.

– Леша достал ее телефон.

– Кто будет звонить? С нами она разговаривать не будет.

– Дочка, давай ты. Ты перед ней не виновата ни в чем. Может тебя она хоть выслушает. Глядишь и оттает. И Гену простит.

– А как ее имя?

– Имя? –они стали силиться вспомнить ее имя. Гена же говорил. Да только сильно надо им помнить имена всех Гениных потаскух.

– На бумажке разве не написано ее имя? Вот же телефон и имя.

Стала набирать номер этой горе-невесты. Долго шли гудки. Потом трубку взял мужчина. Голос приятный.

– Извините пожалуйста, можно Ирину к телефону?

– Иришка, тебя к телефону. – кричит куда-то там. Ему там что-то ответили.

– Извините, но вы не могли бы перезвонить, или она вам перезвонит.

– Хорошо. Я позвоню позже.

Сидели как огорошенные.

– Там с ней мужчина и так к ней обращается. По-свойски…

– Может брат или еще какой родственник.

– Может быть…

Родители сидели как на иголках целый час. Понимали, что сейчас судьба сына решается. Через час опять стали звонить. Им казалось, что вот оно спасение, совсем близко.

– Здравствуйте. Я вам сегодня час назад звонила. Можно Ирину к телефону?

– Иришка. Тебя опять к телефону. Подойди, а то неудобно Люди второй раз уже звонят.

– Сейчас подойдет. – это уже им в трубку.

– Хорошо. Ждем.

– Алло. – это уже она трубку взяла.

– Извините, вы Ирина?

– Ирина. А что вы хотели?

– Я сестра Гены. Вашего бывшего жениха.

– Я поняла. Что вы хотели?

– Поговорить о Гене.

– Зачем вы мне звоните? Ваши родители меня оскорбили последними словами. Ваши родители хотели, чтоб мы расстались. Я ушла от вашего брата. Ваше желание исполнилось. Что вам от меня надо?

– Чтоб вы к нему вернулись…

– Извините, но это невозможно. Во-первых, я ушла от вашего брата и к нему возвращаться не собираюсь. Во-вторых, я замуж вышла. И менять мужа тоже не собираюсь. И последнее: не надо мне больше звонить. Меня с вашим братом ничего не связывает. Прошу больше мне не звонить.

– Ну все… Это конец. –это она уже говорила своим родителям, которые с надеждой смотрели на нее.

– Почему конец? Мы готовы извиниться. Хоть сейчас.

– А ей не надо наших извинений. Она в них уже не нуждается. Она к Гене не вернется. Она замуж вышла…

Родители сидели и растерянно на нее смотрели. Не понятно было как дальше жить. И что делать теперь. Доигрались…

А тем временем, я тоже растерянно глядела на мужа…

– Иришка, что произошло?

– Звонила сестра моего бывшего.

– Зачем?

– Я же говорила тебе, что он пить начал.

– И что с того? Ты-то здесь при чем?

– Понимаешь, его родня решила, что я должна собой благородно пожертвовать и вернуться к нему.

– Они чокнутые? Сначала тебя выжили, а теперь вернуться? Точно чокнутые.

– Главное, как они себе это представляют?

– Решили сплавить своего алкоголика и пересадить на чью-то шею. Твою шею они сочли подходящей.

– Нет, они что правда думали, что я сейчас хвост пистолетом и кинусь их сына спасать?

– Ага. И мужа родного и любимого бросишь.

– Ну да. Мне только дай кого-нибудь спасти. Хлеба не надо, работу давай…

– Они не приедут сюда тебя уговаривать? А то я тебя знаю. Ты действительно пойдешь помогать.

– Нет, не пойду. Мне моя семья и мой муж дороже. А тебя их наглая просьба задела?

– Конечно задела. Значит, когда он не был алконавтом, то ты была его недостойна. Такая-сякая. А как запил, так и ты теперь сгодишься.

– Знаешь, а ведь он не пил. Практически даже в праздник не пил. Так, делал вид и все. Со мной немного и то чисто символически… Как он стал пьяницей?

– Ты его еще пожалей. Иришка, давай завязывай. А то у меня ощущение, что этот Гена уже здесь третьим.

– Никита, да ты ревнуешь?

– Ревную. Конечно ревную. Ты про этого алкоголика уже несколько минут талдычишь. Хватит о нем говорить.

– Хватит. Ты прав. И не ревнуй. Не к чему.

Никита вроде и не дулся, а все равно чувствуется какое-то напряжение между нами. Ну ничего, в постели, как обычно помиримся.

Однако ночью Никита удивил. Он ко мне даже не притронулся. Растянулся на своей половине кровати и лежит, как деревянный. Ровно на своей половине. Ни на сантиметр на мою не залез. Обычно раскинется на всю кровать, оставит мне маленькую часть и мостись возле него, как хочешь.

А тут… А я так привыкла к его рукам и губам. Что стало как-то тоскливо. И я просто не придумала ничего лучше, чем спуститься на кухню и выпить кофе. Пока варила кофе все о Гене думала. Долго сидела в кресле в гостиной с чашкой кофе в руках. Он уже остыл, а я так ни капли и не выпила.

Зато стала думать про это дурацкое ограбление. Спать не хотелось. Самой мириться с Никитой тоже. Он сам начал эти разговоры о Гене, а осталась виноватой я. Странные они существа – эти мужчины.

Вроде вот у Гены столько мышц, что кажется горы свернуть бы мог. А ушла черт знает какая по счету подружка, и он пить начал. Не ожидала. Мне вообще казалось тогда, что я уйду, а он спустя неделю к родителям другую кралю притащит. И потом с ней в ЗАГС понесет заявление.

А он, смотри-ка, тоскует. Или просто смириться не может, что не он подругу бросил, а его такого умного, красивого, какая-то пигалица бросила.

– Ты что здесь сидишь? –Никита не вытерпел и спустился вниз.

– Думаю.

– О чем.

– Ни о чем. Так пустяки.

– Когда о пустяках думают, лицо таким не бывает.

– Каким?

– Судьбоносным.

– Каким-каким?

– Как будто ты решаешь, с кем тебе остаться. С ним или все-таки со мной.

– Никита, ты в своем уме? Ты что выдумал? Я от него ушла сама. Зачем мне к нему опять возвращаться?

– А ты к нему и не вернешься, я тебя не отпущу.

– Я если надумаю, то и спрашивать никого не буду. Уйду и все. Тоже мне развел здесь домострой.

– Так я прав! Ты к нему собралась!

– Никита, ты себя слышишь? К кому я собралась? Я твоя жена. Ты совсем от ревности сбрендил?

– Извини. Я вдруг подумал, что ты от меня уйдешь, так страшно стало. Я тебя так люблю.

– И я тебя. Пошли спать.

Спать не получилось. И помириться не получилось. Впервые мы лежали в одной кровати, а были как будто на разных полюсах Земли. Мы с ним, не сговариваясь, специально легли на самый краешек постели, чтоб ненароком не прикоснуться друг к другу.

Он лежал и думал о чем-то своем. Я тоже думала. Понять не могла, что за дурацкие мысли лезут в голову моему умному мужу. Почему он решил, что я к Гене ухожу? Глупости какие. Я Гену вообще забыла. Если бы другие люди про него не напоминали, то я сама бы про него и не вспомнила. Тогда получается, что мама была права. Я Гену и не любила!

Утром встали как чужие люди. Я устала от молчания и решила пойти в гости к маме.

Собралась молча, не предупреждая Никиту, вышла из дома. И конечно же наткнулась… на кого, как вы думаете? На его мамашу. Конечно же случайно. Ну совершенно случайно она оказалась возле нашего дома. Она просто прогуливалась в сторону вражеского стана. Сделав крюк в сотню метров.

Ну все, думаю. Сейчас опять станет оскорблять и гадости говорить. Странно, но она молча прошла мимо меня и просто победно на меня посмотрела. Как будто только что выиграла джек-пот, а я была ее конкуренткой и мне не повезло. Ничего не понимаю. Что происходит вокруг меня?

Никита стоял у окна. Как встал с постели, так и стоял в трусах. Обычно он в постели всегда спал голым. А сегодня впервые надел трусы. Как будто этим проблему решишь. Как броню трусы эти нацепил. Боялся, что полезет к жене со своими нежностями, не удержится, а она его отвергнет. Вот чтоб не лезть. Как глупо. Он бы отказ не пережил…

Никита встал с постели сразу же, как только жена вышла из дома. Куда она, интересно знать, пошла? К матери своей посоветоваться, не иначе. Вот это фокус. Иришка с его матерью на дороге встретилась. Случайно. Не ожидала. Это видно было по ее лицу. Эмоции были написаны так четко, так ярко. Он уже умел читать по ее лицу и понимать, как самого себя. Так он думал…

Но самое интересное началось потом. Никита хотел открыть окно и крикнуть матери, чтоб она отстала от его жены, но мать к ней не приблизилась. И даже не нахамила и вообще ничего не сказала. Она просто с видом триумфатора прошествовала мимо. Торжествуя…

Интересно, что случилось? И не причастна ли к этим звонкам его мать? Не она ли надоумила родню бывшего Иришкиного ухажера начать названивать?

Она может. Свести Иринку с бывшим – неплохой для матери вариант. Жена от меня уйдет к другому и мать своего, получается, добьется. Никита знал, что если матери чего-то хотелось, она перла напролом. Любыми способами.

Так, срочно надо что-то делать. Нельзя пускать на самотек. Сначала сделать так, чтоб эта долбанная родня наверняка не звонила ей. Никогда. Поменять надо симку на другую. Симку, чтоб не восстановить было… Как? Потерять. Симка на него была оформлена. Значит если теряется телефон… Симку новую берем и оформляем на нее. Нет, не на нее. Ни в коем случае. Могут вычислить.

На него, снова на него. Тогда фиг кто узнает новый телефон. А пока контролировать, кто ей звонит. Не давать с ними говорить. И еще, старых общих друзей отрезать. Подловато. Подло и за ее спиной. Узнает, может не простить…

Да! Только не до щепетильности. Я семью спасаю. Она вон уже заметалась между нами. К матери без меня пошла советоваться. Раньше меня все время звала с собой…

И съехать надо из этого дома. Вдруг они уже этот адрес знают… Надо срочно подыскать другой. Построить новый уже не успею. В процессе буду строить новый на наш с ней вкус. Но подыскать временный пока можно. Подальше отсюда.

Сразу два вопроса решу. И Гену этого в безвозвратное прошлое отправлю. Я ее знаю. Сама она к нему не поедет ни под каким соусом. Гордая. И мать свою от нее отсеку. А то мать какая-то неадекватная стала в последнее время. Как тронулась на почве ненависти к Иришке.

А пока задача такая: примириться, подарить телефон и в дальнее путешествие отправиться. Хоть куда. Лучше в Европу. Только отсюда как можно дальше. И людей озадачить на продажу магазинов и дома. И покупку или аренду нового или постройку нашего с Иришкой.

А тем временем я советовалась с мамой.

– Ты представляешь, мне вчера родственники Гены звонили.

– Странно. И что им надо было?

– Хотели, чтоб я к нему вернулась.

– Они же наоборот ему талдычили, чтоб он тебя немедленно бросил. Скандал не поленились, устроили. Что поменялось?

– Гена пить начал. Как сапожник. Запойно…

– Откуда знаешь? Видела его?

– Нет. Помнишь детектива? Его друга Лешу? Он просветил.

– Он же не пил. Мы тогда праздновали, так и то он просто пригубливал и все. Странно. Или он бывший алкоголик и был закодирован? Так нет. Тогда бы он и не пригубливал спиртное, наверное. Или развязал? Ничего не понимаю в алкоголиках.

– Не знаю, мам. Да нет, никто не говорил, что он раньше пил.

– Может никто не говорил потому, что о таком не принято говорить. Такое принято скрывать.

– Ты думаешь, что он бухарик? А я-то надеялась, что это он от тоски по мне. Я, мама, у тебя дурында. Нафантазировала себе, что он меня все-таки любил, раз так страдает…

– Ты знаешь, Иришка, а это значит, правильно ты сделала, что ушла от него. Если он алкоголик, то тебя ждала жуткая судьба жены алкоголика. Вон на нашу соседку Наталью смотри. Только представь, что такая скотина наглая возле тебя бы жила. Большая, под два метра ростом огромная с огромными кулачищами. Потом и поколачивать стал бы. Как Наталью ее сожители.

– Думаешь? Нет. Ты знаешь, он если бы алкашом был, то он у Морозова не работал бы. Там такую проверку проходят все работники и на детекторе их проверяют. Нет, мам. Это он нынче стал пить.

– Он же наверняка и работу потерял, раз пить начал.

– Может он в отпуске запил? У него вроде бы, отпуск намечался…

– Может в отпуске, а может и уволили. Вот смотри. Если он бухать стал в отпуске, то как на работу надо будет выходить, он приведет себя в порядок. И твоя помощь здесь не нужна. А если забухал на работе, то он стало быть упал ниже некуда. Тогда тебе вообще в спасении принимать участие не надо. Себе дороже.

– Да я и не собиралась ему помогать. Пусть сам себя за волосы вытаскивает. Он мне не помог, когда меня его родичи оскорбляли. Так почему я должна.

– Вот, правильно мыслишь. Пусть его родня и чешется. Это им наказание за их паскудство в отношении тебя. Бумеранг добра вернулся! Пусть ловят!

– А я не поняла… Ты сказала себе дороже. Что ты имела ввиду?

– Знаешь, ты у меня совсем не умеешь врать. У тебя все эмоции по лицу можно прочитать. Побежишь помогать Гене, мужа своего потеряешь. Тебе придется выбирать.

– Да я и не собиралась ему помогать. С чего вы все взяли?

– Так это уже интересно. Кто все?

– Да меня вчера Никита мучал этим Геной. Ревновал.

– Вот про это я тебе и говорю. Мужа смотри не потеряй.

– Глупости… Он меня любит. Просто ревнует.

– Дашь повод, бросит. Никита из тех, кто рвет и уже назад не обернется. Смотри, добрая самаритянка, как бы его не потерять. Он у тебя сущий клад. И на кого ты его поменять хочешь? На алкаша? Одумайся.

– Мам, да вы меня слышите или нет? Не нужен мне этот Гена. Было и прошло. Забыла я его. Если бы вы не напоминали мне раз за разом с настойчивостью маньяков, я о нем и не вспомнила бы.

– Так ты уже сама решила?

– Решила? Решать было нечего. Я и не собиралась к Гене бежать и вытаскивать из грязи. Мне оно надо? У меня муж есть. Любимый, между прочим. На кой черт мне кто-то сдался. Я с тобой поделилась только потому, что у родни Гениной наглость зашкалила. Хотела, чтоб ты возмутилась их наглостью. И меня в моем бездействие поддержала. А ты стала мне нотации читать…

– Да не нотации… Просто высказала свое личное мнение. И честно говоря, я возмущена этой родней.

– Слушай. Я тут тебе рассказать хотела. Выхожу из дома и встречаю свекровь.

– Она опять тебе нахамила?

– В том-то и дело, что нет. Мало того, мимо молча прошла. Но с таким видом. Как будто победила меня. Только оркестр не сыграл победный марш…

– А тыне думаешь, что это она на тебя родню Генину натравила?

– Нет, мам. Она про них и не знает. Она порчу все наводит. По колдунам ходит.

– Она себя Наполеоном в треуголке не возомнила?

– Похоже. Только у Наполеона конец не завидный был. И ей тоже место в психушке среди Ельциных, Сталиных, других Наполеонов… Телефон, как я думаю, им скорее всего Алексей дал. Он так удивился, увидев кольцо на пальце. И разозлился.

– Почему ты думаешь, что разозлился?

– Глаза стали злые. И просил больше его ни по каким вопросам не беспокоить.

– А ты что?

– Сказала, что не буду.

– Правильно, и не звони. И вообще не общайся с ним. Оборви эти связи. Зачем в новую счастливую жизнь негатив тащить.

– Наверное так и сделаю. Не хочу, чтоб Никита ревновал.

– Ревность нужна в семейной жизни, как профилактика. Он должен знать, чтоб не зевал и не расслаблялся, что тебя в любой момент увести у него могут.

– Кто может увести?

– Другие умные и красивые мужчины.

– Я что корова, чтоб меня уводить?

– Телка. Большеглазая моя любимая телочка…

Я всегда знала, что мама меня любит. Просто так. За то, что я есть на этом свете. Стало так легко на душе. И настолько это сравнение было смешно, что мы стали смеяться. Хохотали до упаду. За этим занятием и застал нас Никита.

– Вот и мой любимый муж пришел. Ну что ж мам, мы домой пойдем. Не скучай. Мы скоро в гости еще заглянем.

– Дети, вы хоть кушали? Или вас покормить?

– Мы любовью сыты, но подкрепиться не откажусь. –Никита решил, что гроза прошла мимо. Неужто теща мозги Иришке вправила?

– Ну и я за компанию с тобой посижу.

– Иришка, а ты как смотришь на то, чтоб съездить в свадебное путешествие?

– Свадьба давно была…

– Но в путешествие мы не поехали.

– А сейчас с чего вдруг надумал?

– Просто зима надоела.

– А и правда. Ехали бы вы отдыхать. По Европе. –это уже мама опять Никиту решила поддержать.

– Я не против. Когда и куда мы с тобой поедем? –спросила я.

– Домой придем и будем решать. Мама, у меня к вам предложение. Вы, пока мы в турне будем, за нашим домом присмотрите? –это он уже маме моей. Мама в шоке. Не от самого предложения а от того, что Никита назвал ее мамой. Раньше по имени отчеству звал. Мамой впервые…

– А это всегда пожалуйста. Нам с Зоей все равно из этого дома съезжать надо будет, как тетя Галя с мужем приедут. Вот до Галиного приезда приберем здесь все и к вам съедем. С Зоей еще посоветуюсь. А то мне одной в вашем доме скучно будет.

– Мы вам скучать не дадим. Мы каждый день по скайпу общаться будем. Так что не успеете соскучиться.

Это с чего мой муж стал таким добрым? Мне остается только взгляд с одного на другого переводить. Етить-колотить, как они спелись-то.

– Ирина, мне с тобой посоветоваться потом надо будет. Заглянете завтра?

– Хорошо, мам. Приду. Спасибо, что покормила. Все было очень вкусно. Мы домой.

– Приходите еще и почаще.

– До свидания, мама. Придем на днях, расскажем куда поедем. – ответил Никита.

Ничего себе… Что это с моим мужем стряслось?

Пока шли домой, Никита не давал мне спокойно идти. Тискал всю дорогу. Перед домом зажал возле ворот и стал целовать. Целовались до одури, пока дышать стало нечем. Ну слава Богу, настали старые добрые времена. Значит понял, что устроил ревность на пустом месте.

– Иришка, я соскучился. Побежали быстрее в дом.

– Побежали…

Добежав до дверей, втащил меня в дом и стал стаскивать с меня одежду, не давая опомниться. Я так понимаю, что до кровати, как все нормальные люди, мы сегодня навряд ли доберемся. Такого острого наслаждения в моей жизни еще не было. Спустя какое-то время мы очнулись и поняли, что лежим на полу в прихожей. Любой, кто придет дверь распахнет и вот нате вам лежим перед гостем готовенькие…

Второй подход у нас случился на диване в гостиной. Так по всем комнатам и фланировали со своими фантазиями…

– Мы сегодня до своей родной кровати доберемся?

– Должны. А тебе не нравится здесь?

– Здесь, это где именно, Никита. Мы с тобой весь дом отлюбили. Теперь куда не зайду, буду вспоминать что мы там сегодня творили.

– И правильно. Вспоминай. Может здесь спать будем? Или для тебя важно, чтоб на супружеском ложе заснуть.

– Честно говоря мне на нашу кровать охота. Соскучилась…

– Тогда держись крепче. –подхватил меня на руки и понес в нашу спальню. Откуда только силы взял после всех наших сегодняшних безумств. Донес, опустил на кровать, лег рядом, прижался так, что у меня кости кажется затрещали. Укрыл одеялом и спокойно заснул.

А я все никак заснуть не могу. Все голову ломаю: что это было? Так с этими мыслями и заснула…

А пока у нас с Никитой были споры и раздоры, в доме его родителей тоже бушевали страсти с самого утра. Только были они несколько иного рода.

– Все. Я все сама сделала, пока ты выжидал, я их развела.

– В смысле. Кого развела и на что?

– Я провела обряд на разлуку. И теперь Никита даже не спит с этой мерзавкой.

– Ты что, опять за ними подглядывала? –отца Никиты пугало поведение его жены.

Это надо же было догадаться перетащить телескоп, чтоб наблюдать трахаются сын со своей женой или нет.

– Ты понимаешь, что это какое-то извращение. Подглядывать за собственным сыном. –он не терял надежды образумить свою жену.

– Я не подглядываю. Я боюсь, чтоб она его не убила.

– Ты именно подглядываешь за их сексуальной жизнью. Это самое что ни есть извращенное любопытство.

– Много ты понимаешь.

– Как по твоему, к тебе станет отнеситься твой сын, если узнает, что ты за ними подглядываешь? Мне почему-то кажется, что он не скажет тебе спасибо. А постарается просто жить подальше от тебя. Ты этого добиваешься?

– Я добиваюсь, чтобы они расстались. И мне это удалось. Обряд сработал. Они не спят вместе.

– То есть ты хочешь сказать, что после того, как ты вчера, пока меня не было, здесь устроила шабаш, жгла их старое белье и орала всякую белиберду, они расстанутся? Ты правда в это веришь?

– Обряд уже стал работать. Сегодня впервые они спали врозь.

– Они спали в разных комнатах? –он очень удивился.

– Нет, в одной постели.

– Если в одной постели, то это еще ни о чем не говорит. Может просто Никита устал или у нее критические дни.

– Нет у нее никаких дней. Она без трусов спала. А вот Никита ее больше не хочет и стал спать в одежде

– В куртке и в шапке? Тогда точно устал… так, что раздеться не успел.

– Хватит надо мной издеваться. Он спал в трусах!

– И что? Я тоже сплю в трусах. Это не значит, что мы с тобой расстались.

– До этого он всегда спал голым.

– Замерз, вот трусы и натянул, чтоб согреться.

– Нет. Он надел трусы, чтоб отгородиться от нее, чтоб его не изнасиловали.

– Тогда тебе надо дать Нобелевскую премию!

– За что?

– За решение проблемы изнасилований по всему миру. Это надо же, как просто все решается… Натянул трусы, и никто на тебя не позарится и не изнасилует.

– Хватит надо мной издеваться. Он ей показал, что ее не хочет. И защитился трусами.

– Так стало быть, трусами можно и защититься. Буду знать. А то придумали всякие бронежилеты… Стреляют, натяни трусы на все тело, а главное на голову, и никакая пуля и нож не возьмет. –он уже просто смеялся над своей глупой и доверчивой женой.

– У них сегодня не было секса впервые за все время.

– Так сын просто устал. Это ни о чем не говорит. Это надо же какой он мужик. Каждый день жену удовлетворял. Я в его годы так не мог.

– По несколько раз в день не хочешь? И везде ее имел. А теперь после обряда не хочет ее. Все. Действует обряд. Хоть ты что мне говори. Развела я их.

– Погоди радоваться. Рано. Может сегодня Никита с Ириной тебя приятно удивят. И наверстают вчерашнее.

– Нет. Скоро сын станет свободным от приворота.

– Иди-ка, посмотри. Там не наш сын Ирину тискает? С какой скоростью они в дом мчатся. А вот и целуются. Так что отвороты твои – фикция. И колдун твой – мошенник. А ты просто свихнувшаяся баба, которая нет чтоб за сына радоваться, что он счастлив, только гадости ему и его жене делаешь.

– Значит надо другой отворот. Более сильный.

– Ты … Не отстанешь от них, я тебя психиатрам покажу. Полечишься в клинике неврозов…опять.

Никита с Ириной забежали в дом. Чем они там заниматься стали его отец понял наверняка. Вот для супруги разочарование-то… Он когда на ней женился, не думал, что она такая глупая. Надо же, только сейчас заметил, что она стала просто истеричкой. Или была? Просто она тогда такая красивая была и такая ранимая.

А теперь просто какая-то фурия. К этой бедной невестке придирается. Не статусная она, видишь ли. А Никите нравится. И судя по всем тем сплетням, которые ходят по поселку, он от нее просто без ума.

Надо предупредить, что мать собирается им пакостить. Пусть побережет свою жену. Поскорее бы внучат нарожали. Может супруга успокоилась бы…

Проснулись мы совсем рано. Вернее проснулась я и стала разглядывать своего мужа. А он у меня красавец. Права была Ольга. На все сто процентов права. Никакой Гена там и рядом не стоял. А какой мускулистый… Я без всякой задней мысли стала гладить своего мужа по телу. Так приятно было ощущать его кожу под руками. Он открыл глаза.

– Ты понимаешь, что ты меня провоцируешь?

– Понимаю. Но не могу удержаться. Мне приятно трогать тебя. Ощущать твою горячую гладкую кожу. Меня к тебе просто невероятно тянет. И даже пальцы от удовольствия покалывает…

– А меня-то как притянуло сейчас. Ну молись. Ты сама напросилась.

От поцелуев и объятий мы быстро перешли к делу… Меня от Никиты кидало в жар. Выгибалась под ним от удовольствия. А потом лежали довольные и расслабленные. Бывает же такое…

– Ты знаешь, я сейчас подумал. А хорошо, что я тогда дрифтовать на дороге начал. Иначе бы с тобой не познакомился.

– Хорошо, что ты меня тогда не задавил своей навороченной машиной. А то познакомился бы только с трупом.

– Все равно хорошо, что я тогда поехал в город.

– И хорошо, что окатил меня холодной грязной водой из лужи?

– Вот именно. И хорошо, что ты меня послала.

– Я не послала. Я тебя просто поставила на место.

– А где, по-твоему, мое место.

– Это каждый решает в жизни сам.

– Я решил. Мое место рядом с тобой. А твое место где? Ты для себя решила?

– Ну если ты рядом со мной, то как ни крути, по законам диалектики независимо от моего желания, мое место рядом с тобой.

– Я хотел бы, чтоб это было твое желание быть рядом со мной.

– Куда я денусь? Давай спать.

Опять я ему не ответила. Сделала вид, что заснула. Что он от меня хочет? Чтоб я каждые пять минут клялась ему, что всю жизнь буду рядом? Но кто знает, что нам жизнь уготовила. Как можно вообще такие клятвы давать? Сейчас мы вместе и нам хорошо друг с другом.

Завтра или он или я разлюбим. Или наоборот кого-то встретим и полюбим. И решим расстаться. Что дадут эти глупые клятвы? Они рядом не удержат. Не удержит ни штамп в паспорте. Ни рожденные в браке дети.

И жить с нелюбимым – самая большая жестокость, которую выдумал человек. Не любишь человека – отпусти. Пусть он имеет шанс начать жизнь заново. И сам начинай жить.

Нет вцепятся в кого-то и мучают друг друга остаток жизни. И не понимают, что лишают других шанса быть счастливыми. Мое мнение всегда было таким. Живи сам и дай жить другим.

Никита лежал и думал. Она ему не ответила. Сделала вид, что заснула. Значит он прав. И она думала про этого Гену. Ничего еще не прошло у них там. И может опять все заново разгореться. Стоит ей только этого Гену увидеть. Что за Гена такой. Чем он хуже этого алкаша? Надо завтра же ехать за путевками. И купить телефон. Новый. Какой-нибудь навороченный.

Рано утром проснулись, а вокруг белым-бело. Снега нападало… Давно такого снегопада я не видела. И снег белый пушистый, как покрывало.

– Никита, смотри сколько снега навалило. Пойдем в лес погуляем?

– Пойдем. Ты же к маме обещала зайти. Давай сначала в гости к ней заглянем, раз обещали, а потом в лес.

– Тогда и готовить я не буду. У мамы и подкрепимся.

Быстро собрались. И пошли в гости. Если честно, то у меня из головы вылетело обещание зайти сегодня к ней. О чем она со мной посоветоваться собиралась. Главное она со мной. Смешно. Тоже мне, нашла с кем советоваться. У меня в голове полный хаос…

– Мам, мы пришли.

– Здравствуйте, дети. Кушать будете?

– Мы ничего с утра не ели. Встали и сразу к вам.

– Значит я вас сейчас и покормлю. Хорошо, что зашли. Слушайте, а вы чем собираетесь заниматься сегодня?

– В лес хотели прогуляться нагулять аппетит. А что?

– Погода какая видели? А с поездкой решили? Куда поедете?

–Никита, а может сначала по интернету выберем куда ехать, а потом и за путевками поедем.

– Так и сделаем. Только сначала в лес сходим прогуляемся.

Мы быстро подкрепились и пошли собираться. В лесу и так красиво было. А теперь вообще красотища. Деревья в снегу утопают. И тишина. Как будто вымерло все вокруг. Никита стоял смотрел на это чудо и вдруг завалил меня в снег и стал снимать с меня одежду.

– Никита, ты что? Замерзну же…

– Ничего. Я согрею. Еще как согрею.

– Тогда я согласна. Грей… – и стала почему-то так по-дурацки хихикать.

Теперь уже смеялись оба. За этими смешками и наступило блаженство. С одной стороны холод, с другой стороны горячее тело мужа и удовольствия…

Лежим довольные. Улыбаемся.

– Никита, тебе не кажется, что где-то люди переговариваются?

– Да от твоих криков все должны были разбежаться. Хотя вроде что-то такое слышно.

– Никита, ты недооцениваешь наш народ. От моих криков они могут только собраться. Вот от твоего рычания они разбежаться могли. Прикрой меня. Мы и так постоянно даем пищу для сплетен. А теперь будут говорить, что мы уже и до леса добрались. И своими криками им все зверье распугали.

Мы быстренько привели свою одежду в порядок. И уже отряхивались, когда к нам вышли жители поселка. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, чем мы здесь занимались. Мы поздоровались и быстро пошли домой. Хорошо, что хоть от нашей калитки ушли недалеко.

Ну и что вы думаете? Права я была. Эти самые соседи взяли и разболтали, что видели нас. Правда по их версии Никита еще занимался со мной любовью, когда они нас застукали. Вот им самим не стыдно?

Возьмите и представьте, что вы гуляете в зимнем лесу. Увидели, случайно наткнулись, как кто-то занимается любовью. Тем более, если это муж и жена. Что сделает нормальный человек? Вот именно: тихо, чтоб не мешать влюбленным, уйдет подальше.

А эти мало того, что подглядывали, раз утверждают, что видели, как мы любовью занимаемся. Так еще и всем, кто готов слушать, рассказывают. Практически признаются в подглядывании. Вот сплетники…

Что мы дали такую пищу для размышлений, нам сообщила мама. Ну а ей, соответственно, тетя Зоя. Кости нам стали перемывать по новой. Чем дальше распространялась сплетня, тем больше обрастала новыми подробностями. Мы оказывается кувыркались два часа. Значит по их версии эти извращенцы целых два часа стояли и глазели на чужое счастье.

И меня застукали в момент, когда я объезжала Никиту. И я, бесстыдница такая, не стала с него слезать, а закончила начатое прям при честном народе. Чего только не выдумает воспаленное воображение сплетников.

Особенно эта новость возбудила мать Никиты. И она с новыми силами решила ходить по колдунам. Отец Никиты, услышав в изложении жены эту новость, стал громко смеяться. И решил, что надо бы Никиту поздравить с удачным выбором жены. Если даже в лесу умудряются, то внуки точно скоро будут. Ай да Никитос!

Пришли домой. Я расстроилась. Ославились на весь поселок.

– Иришка, перестань. Ну это они от зависти. У них дочка на выданье. С ними в розовом поросячьего цвета была. Много раз ко мне подкатывала. Я как-то грубо ее отшил. Вот она и собирает эти сплетни.

– Эта, которая с постным лицом и длинным носом? Ну тогда понятно. О чем сама мечтает, то и озвучивает людям. У тебя с ней что-то было?

– Окстись.

– Признавайся, прелюбодей Якин…

– Зачем мне некрасивая дура. Ты что, ревнуешь?

– А хоть бы и так. Почему тебе можно, а мне нельзя?

– Потому, что это глупо. Я тебя люблю. Видимо я однолюб…

– Слушай. Что-то холодно.

– У тебя температура. Ложись в постель. Я скорую вызываю.

– Не надо скорую. Маму вызвони. Она подлечит.

– Давай не будем рисковать и заниматься самолечением. На кой черт нас в лес этот понесло…

Оказалось, что ничего страшного. Температуру сбили. Просто грипп. Где подхватила –не понятно. Вроде никуда не ходила. Ни с кем не разговаривала. Врач назначил мне лечение. А теплое питье и горячий чай с малиной обеспечила уже мама.

На следующий день Никита подарил мне новый телефон. Я свой в лесу где-то потеряла. И симку купил, правда на себя оформил. И с путевками… он выбрал. Мне понравился его выбор. Да и мама у нас поживет, пока мы путешествуем. Надо будет с Никитой поговорить, чтоб мама вообще с нами жила. Они нашли с ней вроде общий язык.

Никита же был счастлив и доволен. Его план «Барбаросса» удался. Как только пришли из леса, он у Иришки телефон свистнул. И она подумала, что в спешке его потеряла. Он пообещал его попытаться найти. Но типа искал, и не нашел. Никита пообещал ей купить новый. Что с удовольствием и сделал. Старый телефон не поленился сходил в лес к лесному озеру и утопил. Точно ни телефон ни симка теперь не всплывут. Ирка телефону как ребенок малый радовалась.

Теперь второе. Надо было купить путевки. С этим проблем вообще не возникло. В интернете нашел путевки в Италию. Иришке понравилось. А там Европа все рядом. Захочет, потом в другие страны поедем. Чем дольше кататься будем, тем лучше.

И стал искать через интернет места, где дома построить. Иришка попросила, чтоб мама с ними жила. Но он решил, что пусть у ее матери будет отдельный дом. Но недалеко. Мать на нее хорошо действует. Вон в тот раз как быстро мозги ей на место поставила. Дай бог теще здоровья.

И последнее. Надо определяться с этим домом и магазинами. Пока они путешествуют, мама здесь поживет. Но все равно новый дом надо снять. А этот продавать. От его матери подальше.

Сегодня в гости зашел отец. Извинялся за поведение матери и сказал, что она свои мысли про то, чтоб развести их с Иришкой, не оставила. Кроме того, он сказал, что она собирается и дальше Ирине пакостить. Еще раз извинился за мать и сказал, чтоб с внуками не затягивали. Никита автоматически пообещал.

А потом подумал. Дети. Точно. Вот что от Гены раз и навсегда ее оторвет. К нему привяжет крепче любого приворота ребенок. Это и Гену оттолкнет. Кому нужны чужие дети? Значит сейчас Иришка поправится.

Едем в путешествие и новый медовый месяц обеспечен. Италия страна любви. Венецию, город карнавалов, естественно, посетим. И он там приступит к главному. Продолжению своего рода!

Через неделю я была уже как огурчик. Вы не представляете, как было тяжело просто валяться в постели целую неделю и ничего не делать. Мне не хватало прогулок. Мне не хватало Никиты.

Нет, не подумайте, ночевал он в постели. Но это была такая пытка. Лежать рядом и не прикасаться к нему. Почему не прикасаться? Боялась его заразить. Он над моими страхами только посмеивался и дразнился, называя меня слабачкой. Хвастался своим могучим телом и произносил расхожие фразы типа: «зараза к заразе не пристает».

Муж наотрез отказался перебраться в другую спальню. Или хотя бы в другую постель. Сказал, что скорее сдохнет, чем станет спать где-то еще. При этом все время мне демонстрировал свое могучее тело в реале. Чем просто доводил меня до исступления. Вот он рядом, а попользоваться нельзя. Заразить могу…

Но вот и неделя прошла. Я вроде чувствую себя нормально. Стала вставать и даже выходить на прогулку. Никита был неизменным спутником.

– Ты соседей видел?

– Ага. По-моему они за нами на расстоянии идут.

– По нашим следам? Что им надо?

– Понимаешь, Иришка, в лесу мы больше любовью не занимаемся, чем просто ввергаем наших соседей в уныние. Они ведь так привыкли нам кости перемывать. А тут мы стали такими порядочными и пресными. За нами даже подсматривать неинтересно.

– Придется им теперь сериалы смотреть, а не за нами подглядывать.

– Вот именно. А сериалы не так интересны, как наше реалити-шоу.

– И что ты предлагаешь?

– Я ничего. Совсем ничего. Ну-ка покричи. Как будто я тебя под деревом прям завалил. Иди сюда за дерево спрячься. Я этих любопытных хочу на место поставить. Только натурально кричи. А я их на телефон сниму. Пора с этим покончить.

Честно говоря мне эти сплетники тоже надоели. Они нас реально караулят, чтоб подсмотреть. Поддавшись на его провокацию, я стала кричать, как будто мы с ним сексом занимаемся. Так эти олухи выбежали на полянку, чтоб подглядеть. Никита и выдал им по первое число.

– Вы что за нами ходите, чертовы извращенцы.

– Мы не ходим за вами. Мы просто в лесу гуляем.

– Вам делать нечего, за нами подглядываете?

– Мы не подглядываем…

– Сами трахаться уже не можете, вот и остается только за другими людьми подглядывать… Да сплетни сочинять.

В общем-то грубо им все высказал, но справедливо. Проехался насчет их дочки страшной, которую они замуж спихнуть не могут. В общем много им гадостей наговорил. Но все в точку и все по делу.

Думаю этой профилактики им надолго хватит. Мало того, они только потом увидели, что он это все на телефон заснял. А он им просто сказал, что если не отстанут, вуайеристы чертовы, то он видео в инет запустит…

Пришли мы из леса довольные. Никита сразу стал помогать мне раздеться и разуться. Просто я еще не совсем окрепла. Взял на руки и понес в кровать. Там продолжил меня раздевать. Ласково целуя.

– Как ты себя чувствуешь?

– Отомщенной. И это так здорово…

– Я тебя хочу. Ты там в лесу кричала, а я представлял, что это ты подо мной так кричишь от удовольствия.

– Давай повторим. Я могу еще не так кричать.

А сама думаю, а вдруг он сейчас откажется? Я уже терпеть не могу. Если не сейчас, то ночью я на него накинусь с голодухи. Весь день и всю ночь мы занимались любовью. Наверстывали упущенное. Кричали так, что наверное дали опять повод соседям для сплетен. В общем, оторвались от души.

– Я по тебе скучала. Как только выдержала.

– А я вообще на стены лез. Хорошо, что ты выздоровела. Но все равно надо бы врачу показаться. Я ему сегодня позвонил. Он завтра с утра зайдет к нам.

У семьи Никиты свой семейный доктор. Он несколько лет лечил их семью и теперь стал врачевать и нас «по наследству».

Врач пришел с самого утра. Осмотрел меня, потрогал, померил, проверил и сказал, что я практически здорова. И могу уже в постели не лежать, а заняться своими обычными делами. Но не перетруждаться. И физические силы пока поберечь, мол типа ослабла во время болезни. Путешествовать разрешил, но только через неделю.

– А вот интересно. Секс – это физические упражнения? – вопрос Никита задал, что называется на засыпку.

– Секс – да. А вот заниматься любовью, нет не физические. Это скорее к ментальным материям относится.

– Думаешь? Ты знаешь, за что я люблю философов? Они мудреными словами любое действие могут оправдать.

– Главное ответ облечь в красивую упаковку словоблудия. Чтоб никто ничего не понял…Это ты имел ввиду?

– Мы тогда займемся любовью. Только осторожно.

– Я всеми руками за. Я по тебе соскучилась…

– А по-моему красивому телу не скучала?

– Еще как!

И опять стали заниматься любовью. К прежним отношениям прибавилась какая-то небывалая нежность. Но и страсть никуда не делась.

На следующее утро мы поехали в турагентство выкупать путевки. Никита все перепроверил. Взял дорогую медицинскую страховку. А то мало ли что на отдыхе случиться может…

Потом мы решили заехать к нам на квартиру, проверить все ли в порядке, я хотела взять свои купальники и так по мелочи кое-какую одежду для отдыха. А то новые вещи покупать глупо, когда есть абсолютно красивые модные и ни разу не ношеные.

Во дворе встретили Петьку. Ну как встретили. К нам на всех порах бежал громадный пес. Честно говоря, я не сразу опознала Грейса. Куда делся задрипанный найденыш? Он окреп и стал не только выше, но и шире. Представьте, несется на вас такой кабанище… Никита напрягся, собираясь меня защищать. И вдруг…

– Кого я вижу. Грейсюта… Иди сюда, мой хороший. Ах ты, хитрая морда рыжая…Соскучился…

Пес тем временем хвостом крутит, сам визжит от восторга. И тут Петька подходит. Возмужал, наш паренек. Рост почти как у Никиты. И ему всего-то вроде тринадцать. Что интересно к двадцати годам вырастет. Великан Петя?

– Здравствуйте. Вы квартиру приехали проверить?

– Ну, в общем-то да.

Петька стоит с ноги на ногу неловко переминается. Видно, что сказать что-то хочет, но стесняется.

– Никита, нам пошептаться надо. –он головой кивнул, разрешая.

– Ир, вы когда с мамой сюда переедете? Скоро? Ты от Гены прячешься?

– Переедем не скоро. От Гены я не прячусь. Я замуж вышла за Никиту.

– И теперь будете у него жить? А здесь как? Сдавать будете?

– Петька, давай колись, что произошло? С чего такой интерес?

– Да, меня опять из дома выгнали из-за Грейса. Можно я у вас поживу, пока вы не определились с квартирой?

– Живи. Не жалко. Пес-то как вымахал.

– Да все равно он не выбегивается. Ему бы на природу. Как у Айболита на даче. Вот там ему раздолье было.

Никита остался в машине. Я сказала, что нам с Петькой поговорить надо и он нам только мешать будет собираться. А мы с Петькой пошли в квартиру. Там был идеальный порядок. Все вымыто, холодильник наполнен продуктами. На плите что-то в кастрюльке стоит. Значит, все у него хорошо. Пес так от меня и не отлипает. Пока собирались, болтали с Петькой обо всем, что за это время произошло. Вышли на улицу. Петька пошел меня проводить и вещи до машины донести. Грейс взял и залез в машину.

– Давай выходи. Ты с нами не поедешь.

– Теть Ира, он соскучился. Вот и решил, что за ним приехали.

– Ты сам точно в порядке?

– Нормально. По вам и вашей маме скучаю только.

– Ну крепись… Мама может на днях подъедет…

– Буду ждать. Пока. –вывел собаку из машины.

Мы с Никитой сели в машину и поехали домой. Дела мы вроде все сделали.

Пока ехали домой Никита засыпал меня вопросами: кто такой Петька, да что… Ну я ему и рассказала, что успела.

Домой приехали. Сразу поднялись наверх. Решили, что разберем вещи завтра на свежую голову. А то устали сегодня сильно и спать почему-то хотелось. Я пошла на кровать прилечь и заснула прямо в одежде. Хорошо, хоть разуться догадалась. Ночью меня осторожненько Никита раздел и одеялом укрыл…

До отъезда оставалось ровно десять дней. Но мне стало казаться, что время остановилось. Мы с Никитой замерли в ожидании неизвестно чего.

Мама занималась домашними делами. Постепенно готовила дом к приезду тети Гали. Но в гости мы к ней заходили каждый день.

Тетя Зоя сделала операцию по удалению катаракты и замене хрусталика. Если бы вы знали, как долго нам пришлось ее уговаривать. Операция прошла успешно. Она так и живет в доме тети Гали вместе с мамой.

Недавно отзвонился Женька. Назначена операция и они на днях уезжают на лечение в Германию. Я дала им адрес подруги, которая живет рядом с клиникой, у нее они смогут остановиться. Так они не будут тратить деньги на проживание его мамы. Все какая-никакая экономия средств.

Надежда со своим сыном тоже хорошо устроились. Она стала прилично зарабатывать в центре реабилитации и лечит сына.

Софья Марковна и Елена Аркадьевна тоже в полном порядке. Ждут нас всех в гости.

В общем все чем-то заняты. У всех жизнь бьет ключом. Только у нас эпоха застоя. Каждый следующий день похож на предыдущий. И стало совсем грустно.

Никита стал каким-то задумчивым. Наверное уже жалеет, что на мне женился. Поторопились мы в ЗАГС бежать. Теперь лежим в кровати как совершенно чужие. Редко разговариваем. Смеемся еще реже. А раньше было совсем не так…

Мне кажется, что всему виной тот злосчастный звонок Гениной родни. Что-то неуловимо изменилось в наших с ним отношениях. Нет вы не подумайте. Секс все также замечательный. В этом плане ничего не изменилось. И вроде слова мне Никита так же ласковые говорит. Только вот взгляд у него какой-то не такой стал. Как будто что-то спросить хочет и не может. Боится…

Хоть бы что-нибудь случилось. А то скукота такая…

Раннее утро началось как обычно. Встала я и решила полюбоваться на красоту природы. И что вы думаете? То, что я увидела, меня поразило.

– Обалдеть.

Накаркала… К нам ночью кто-то перелез через забор и накарябал какие-то символы. Прямо на заборе. Внутри по всему периметру. Громадными буквами. Черной краской. Не, ну какая больная это могла сделать…

– Что ты там увидела? –Никита от моего вопля встрепенулся.

– Никита, иди посмотри.

Его как подбросило с кровати. Видимо у меня было такое лицо, что он сразу подошел.

– Ну все. Это уже чересчур. Надо принимать меры. Звоню отцу. Пусть сюда придет посмотрит на дело ее рук. Что она еще сделает?

А сам набирает отцу. Потом вышел из комнаты. Долго разговаривал по телефону. Вошел и продолжил разговор со мной.

– Ты думаешь, это кто сотворил такую художественную роспись хохломой. –мне самой стало интересно.

Нет, я подозреваю кто мог такое сделать. Но стопроцентно утверждать не могу. А он именно уверен…

– А тут и думать не надо. Это мать со своими колдовскими штучками. Маразм какой-то…

– Вдруг не она это сделала?

– А кто? Кому еще в голову придет такое?

– Да мало ли может соседи, которых ты тогда на полянке поставил на место. Дочка их от обиды. Может твою мать кто подставить хотел. А ты сразу ее записал в виноватые. Она же твоя мать…

– Ты ее еще и защищаешь? Отец сказал, что она позавчера краску такую закупила. И выходила ночью. И куртка у нее в краске заляпана. Так что не стоит быть ее адвокатом. Все и так понятно. У нее бывают по весне и осени заскоки… Я привык.

Через десять минут к нам во двор пришел отец Никиты. Посмотрел на художественную роспись забора. Я просто стояла, смотрела в окно и наблюдала, как Никита общался с отцом.

А они похожи. Таким Никита будет через двадцать лет. И в сорок и пятьдесят он будет красавцем. Отец пообещал прислать людей, чтоб закрасили надписи.

– Как вы можете. Человек всю ночь художественные каракули рисовал. А вы такое искусство закрасить. Варвары…

– Ты еще смеешься?

– А что мне делать? Если человек неадекватен. Я думала она успокоилась уже. Как дальше будем жить, Никита. Может нам в угоду ей разойтись? А то она меня в следующий раз в жертву принесет… Сожжет или препарирует…

– Мы уезжаем в Италию. Мама твоя ей ничего не сделала.

– Никита, очнись. Она и маму мою зарежет, если ей колдун скажет, что кровь пустить надо. И тетю Зою тоже.

– Что ты предлагаешь?

– Я ничего. Но мама здесь не останется. Ты уж извини, но из-за твоей мамы я своей мамой рисковать не буду. Да и собой тоже. Я собираюсь и уезжаю на квартиру. Адрес она не знает. Так что мне и маме моей там безопасно будет. Да и защита у нас есть: Петька с Грейсом.

– Как уезжаешь? А я?

– Поехали со мной, если хочешь. –и стала собирать свои вещи. Никита стал звонить кому-то. Наверное, опять своему отцу. О чем-то они долго говорили.

– Подожди собирать вещи. Сейчас отец все решит.

– Что здесь решишь? Никита, она больна.

– Вот об этом я и говорю. Отец уже вызвал спецпомощь. Так что не надо никуда съезжать.

– Что за спецпомощь?

– Сейчас ее на лечение положат нервы подлечить.

– Никита, что мы потом делать будем, когда ее выпишут? Сколько ее лечить будут?

– Месяца три. Мы уже переедем в другой дом. Так что не переживай.

– Если бы я знала, что так будет…

– Что тогда? Не вышла бы за меня замуж?

Я просто на него посмотрела и ничего не сказала. А ведь он в точку попал. Я не вышла бы за него замуж. Если бы знала, что его родная мать сумасшедшая. Похоже, что выйдя за него замуж, я совершила большую ошибку. Как бы не пришлось мне за нее дорого заплатить.

Примерно через час к воротам дома его отца подъехала скорая помощь. Скорая, как скорая. Обычного белого цвета с красным крестом. Я всегда думала, что психов забирают желтые машины… А эта скорая ничем от других не отличается.

Мамашу Никиты вывели под белы рученьки два дюжих молодца. Шла она тихо. Только смотрела на окно, где я стою с такой ненавистью, что я все поняла. Это еще не конец. Вот мое наказание за умного, красивого и богатого мужа.

На следующий день мы с Никитой пошли в гости к моей маме. Она уже была в курсе произошедшего. И наотрез отказалась жить в нашем доме.

– Мы с Зоей лучше поживем в своей квартире. Безопасней…

– А если я к вам охрану привезу. Вы же на этого подростка рассчитываете с собакой. –решил съехидничать Никита.

– Не столько на подростка, его самого защищать надо, сколько на Грейса. Он пес тренированный и уже вполне серьезно может защитить.

– А что, это дельная мысль. И Петька будет под присмотром. И если что, у Зои права есть, она его на учебу на моей машине отвозить будет. Доверенность и страховку я на нее оформила. Да и маршрутки здесь часто ходят. И псу на природе раздолье. Никита – ты гениальный муж! –мысль мне действительно понравилась. Мама будет не одна. И скучать не будет. Петька ей точно соскучиться не даст.

Предварительно созвонившись с Петькой и получив его согласие на передислокацию, мы поехали за ним на следующий день. Вообще-то он хотел сразу приехать сам на маршрутке. Но мы сказали, что его заберем. Пусть вещи собирает. С утра пораньше он стал доставать нас звонками. Через каждые двадцать минут звонил. Наверное боялся, как бы мы не передумали.

Зашла в квартиру. Все убрано. Холодильник разморожен и помыт. Продуктов в нем нет. Мусора нет. Петька у нас аккуратный… Окна проверила: закрыты ли. Стоят сумки у порога. Петька уже одетый ждет, копытами стучит, так уехать не терпится…

– Ну что, собрался? Школьное не забыл взять?

– Ага. Только вот вещей много.

– Тогда тащи пока вещи, а я здесь воду перекрою, свет отключу и по соседям пробегусь оставлю наши телефоны на всякий случай.

Как приехали в дом, Петька сразу обустроил Грейса и в лес, гулять.

Мама радостная стала.

– Если Петька вам пока мешает, то пусть в Галином доме поживет с нами. А как только вы переедете, то мы к вам заселимся.

– Хорошо. Так и сделаем. –Никита обрадовался, что эти дни до Италии мы все-таки будем вдвоем.

– Никита, мне с тетей Зоей надо пошептаться.

– Опять что-то надумали, сыщицы?

– Да нет. Ничего такого ЦУ дать по Петьке. Чтоб за ним присмотр был. Подросток, сам понимаешь…

– Ладно. Я домой и ты не сильно-то задерживайся.

– Как прикажете, мой господин…

Никита смеясь вышел из дома. Ну вот все и решилось. И овцы целы и волки сыты. А то он уже подумал, что она его как бывшего бросает… Сегодня он ей покажет каким ласковым господином он может быть…

А мне действительно надо было поговорить с теть Зоей. Она ведь тоже без дела не сидела, успела до операции проведать могилы Насти и Павла. Потом весной Насте поправит могилу, обиходит, крест поставит.

Кроме этого, она в полицию отнесла свои наработки. Только их там к делу не приняли. Просто культурненько завернули бабульку. Никто по вновь открывшимся обстоятельствам дело открывать не собирался.

Ментов понять можно. Кому охота себе лишнюю работу искать? И так завалены делами. А это старое дело расследовано. Все формально понесли наказание. Одни убиты, вторые сидят, вернее отсидели. Что там кто-то участвовал еще –нет никаких доказательств. А билинг – лишь совпадение. Ей так открытым текстом в полиции и сказали. Зоя пришла из полиции в слезах.

– Что делать будем? Ментам на это наплевать. Они просто сказали, что дело закрыто. И мои записи ни о чем. Получается, что за мою внучку я не смогу отомстить.

– Значит надо привести в исполнение приговор моим способом, который я придумала. Мы предоставим заинтересованному лицу информацию. Понятно и наглядно оформленную. Чтоб он понял, что это не наши бабские выдумки.

Я же сразу вам говорила, что так менты отреагируют. Странно было, если бы они взяли ваши писульки в производство. Здесь прямых доказательств вины Ильина нет. А банкиру и этого будет достаточно. Остальное он сам добудет, если сочтет нужным.

– А он поверит? И кто ему все передаст. Да он нас на порог не пустит. Где он и где мы…

– Я и передам. И на порог я к нему не пойду. Тут мне Макс его номер телефона подогнал. И почту Насти вскрыл. Она же еще и дневник вела. А там все по полочкам разложено. Так что, конец этому Ильину, если хозяин все узнает.

– В смысле он его того…убьет?

– Нет, наверное. Но в плане работы он никуда больше не устроится на теплое место. Так, если куда мусорщиком… А для таких, как этот Ильин наказание безденежьем – самое страшное. Пострашнее смерти будет. И руки мы марать об это г…но не будем. За вас отомстят и все сделают в лучшем виде.

– А вдруг банкир этот просто махнет на все рукой и не станет Ильина наказывать?

– Станет. Он его за каждую слезинку своей дочурки накажет так, как мы никогда не смогли бы. Предоставьте это мне. Завтра я ему позвоню, и завтра же встречусь, если конечно он захочет… А если не захочет, то найду способ документы ему переслать через Макса. Все равно он их из человеческого любопытства прочтет. И не сдержится – отомстит.

На том и порешили. А я со спокойной душой пошла к себе домой. Что-то мне подсказывает, что с сегодняшнего дня у нас с Никитой начнется новый медовый месяц. И так хочется не ошибиться в своих мечтах…

– Ты голодная? Я тут нам с тобой приготовил…

– Не откажусь. Как тебе Петька показался?

– Пацан, как пацан… Пес у него классный.

– Чем кормить будешь?

– Мясом. А то ты я смотрю еле ноги волочишь после болезни.

– Да нет, я себя нормально вроде чувствую. Просто устаю пока быстро. А так вроде ничего…

– Тогда может отметим твое выздоровление?

– Я только за. Приветствую предложение бурными овациями.

Пока Никита накрывал стол, я сидела и рассматривала его. Он мой интерес заметил и решил, что я с ним явно заигрываю. А я и не отрицала. В общем, ни обеда у нас сегодня не было ни ужина. Насыщались только любовью. До краев, которых уже не видели.

Поздно ночью проголодались, подкрепились. И стали разговаривать. Как я соскучилась по разговорам с Никитой. По его юмору и приколам. Как будто вернулись в счастливое прошлое…

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Так и ночь любви закончилась. Наступило утро. Что сегодня меня ждет? Удача или полное фиаско?

Посмотрела на Никиту. Он спал, как младенец. Укатали сивку крутые горки. Вернее, заездила ненасытная жена… Пусть спит.

Ого! Уже десять часов. Все офисные и банковские работники уже давно на работе. А я, пока Никита не проснулся, позвоню-ка нашему банкиру. Чем быстрее с этим делом все решим, тем быстрее займусь своей семьей. Итак звоню…

– Здравствуйте. Могу я услышать Николая Борисовича?

– Слушаю.

– Давайте встретимся на том же месте вечером в обычное время. Собаку можете не брать. Есть информация.

И быстро положила трубку. Вот теперь осталось подождать до вечера, подобрать, систематизировать и подколоть в папку все бумаги. Пароль и логин от Настиной почты не забыть прикрепить.

Ощущение, что ныряю с головой в омут. Так, подъеду чуть пораньше, Грейса надо взять с собой. Пусть выбегается.

В парк я приехала чуть раньше, чем обычно приходила. А вот интересно, он передо мной сегодня тоже маскироваться будет, или в своем виде появится. Если, конечно, вообще появится.

Но если не появится, то может кого пришлет. Оно и понятно, не с руки банкиру с какой-то плебейкой общаться.

Так опять же, какой интерес ему был сюда несколько дней ходить? Ну не влюбился же он в меня. Развлекался. Он детективов кучу мог нанять. Нет же, сам приходил. Самолично. Авантюрист, стало быть в душе.

Вот и явился, чешет сюда на всех парах. И не стыдно было со мной клоунаду разыгрывать? Тоже мне…

– Здравствуйте Ирина.

– Здравствуйте Николай Борисович.

– Значит вычислила. Когда?

– Да, сразу.

– Как?

– По мелочам. Собака вам не соответствовала. Шпиц. Ну это не серьезно. Сами одеты хорошо, вещи фирменные и дорогие. А у любимой собачки ошейничек старый. А сучка молодая. Да много мелочей. Все долго перечислять. Да и уж извините, вид у вас отнюдь не стариковский. Хоть и пытались вы его убедительно сыграть. Разве что играли бы пенсионера военного. Те на пенсию рано выходят. Но у тех выправка. Тогда поверила бы… В общем, не верю.

– Значит плохой из меня актер?

– Отвратительный. Мимика не соответствовала словам.

– Вот поэтому в театральный я в свое время и не поступил.

– Да вы, батенька, у меня сочувствие пытаетесь вызвать? Зря-с!

Он вдруг расхохотался во весь голос. Уже хорошо, что смеется.

– А теперь, когда мы с вами отсыпали друг другу комплименты, давайте перейдем к делу. Я вам бумаги принесла. Интересные.

– А словами можете что-то рассказать? Мне вас приятно слушать.

– Могу и словами. Вот давайте я вам одну историю расскажу.

– Валяй, рассказывай.

– Жил был один парень. Красивый, умный. Но вот только одна беда, с завышенным самомнением. И решил он, что так жить, как сейчас, нельзя. И стал он к одной красавице клеится, чтоб поправить свое материальное положение. Дело в том, что у красавицы были богатые родители и приличная история рода. Но вот беда. Красавица-то сначала на него позарилась, а потом его раскусила. В папу умом пошла.

– За красавицу и умницу спасибо.

– Да не за что, тем более так и есть. Продолжу. А красавица еще и полюбила. Внешне не очень симпатичного, но умного парня. И он ее давно любит, как оказалось. И что делают влюбленные – женятся. Вот и они поженились. А этот бывший остался с носом. Давайте его назовем как-нибудь. К примеру, Илья.

– Красивую сказку рассказываешь.

– Там конец очень интересный. Вам же все равно меня слушать нравится. Да и время у нас есть? Или ограничены?

– Время есть. Говори.

– Этот Илья пытался красавицу вернуть. Но она ни в какую. Тогда он придумал план. Если она на него не клюет, то надо поменять наживку. Так ведь, скажите мне, как рыбак рыбаку?

– А наживкой стал другой?

– Ага. Нанятый актер-стриптизер. Тот руку набил на дамочках. И стал он красавицу обкладывать по всем правилам выученной им любовной науки. Ускользнуть она ну никак не могла. Она все-таки не так искушена в любви. А он в этом поднаторел и уже мастер.

– Но изменил-то муж жене? Или я что-то не знаю?

– Я продолжу историю? Я до этого сейчас дойду.

– Продолжай.

– А чтоб дело быстрее пошло, таким же образом, на крючок ловила ее мужа молодая и красивая… Внешне похожая, кстати, на его жену. Так вот и получилось, что первой пала крепость красавицы и умницы. Ее муж изменил ей только тогда, когда узнал, что она ему изменяет напропалую. Типа мужская гордость взыграла.

– Значит она первая…

– Первая. Доказательства – дневник наживки мужа. Там много чего интересного. Прям любовный роман зачитаться можно и обрыдаться. Но продолжим мою историю? Дело в том, что Илья-то любил тратить деньги. И не всегда свои и не всегда выигрывал. Игроманом был наш герой. Он много денежек задолжал своим так называемым «друзьям». А карточный долг – долг чести. Хотя какая тамчесть. Но и помирать тоже не хочется. Вот и стал он мухлевать на месте святом, на месте рабочем.

– А вот это уже интересно. И доказательства есть?

– Есть. У нас в Греции все есть … В папке. Но я продолжу с вашего позволения? А долгов-то все больше у Илюшеньки. И вот однажды решил он, что терять ему нечего и надо на разбойничью дорогу выходить. И стал он банду сколачивать. Таких же татей дорожных, которые на тракте повозки и караваны грабят. А еще решил ограбить и списать все на влюбленных красавицу и мужа ее. История моя, правда уже старая. Ей семь лет…

– Я знал, ты поймешь, что это не он. Не зять мой. Куда ему. У него кишка тонка для таких поступков. – стал банкир уже откровеннее.

– Так не мудрено понять-то. Настеньку – вторую наживку живьем резали. А ваш зять этого не смог бы сделать. Он крови боится. Сразу сознание теряет.

– А это-то откуда знаешь?

– Так люди добрые подсказали… Кстати, Илья по своей старой схеме до сих пор у вас деньги ворует. Это в папке тоже есть.

– Что хочешь за работу? Я смотрю здесь все серьезно проанализировано.

– А теперь давайте, я перестану говорить намеками. Начистоту. Там в папке все документы. В дневнике Насти весь расклад как было дело. Хотите его сажайте. Только одно условие – накажите по максимуму.

– Ты ему за что-то отомстить хочешь? С чего столько времени на это тратила? Личное что-то?

– Да я его и знать не знаю. Просто люблю равновесие в природе. Он столько хороших людей погубил. Стольких совратил и чувства их опаскудил. Неужели безнаказанным уйдет? Не справедливо. А для себя мне нужно моральное удовлетворение.

– И все?

– Разве этого мало?

– Я тебя услышал…

– А и еще одно. Меня мучает любопытство. Почему сюда сами ходили, как на работу? Почему не детектив, не охранники?

– Любопытство. Простое человеческое любопытство.

– Да вы, батенька, авантюрист.

– Есть немного. У меня к тебе тоже есть вопрос. Не удивляйся. Деньги в твоей ячейке мелькнули… Те самые?

– Нет… Оплата за труд…Те самые нашлись…

– Нашла таки? Как?

– Просто логика и ничего больше. Ну и еще ноги. Побегать пришлось.

– А остальное где?

– Хозяину отдала.

– А перевод. Парню какому-то. Это что? Кто он тебе?

– Никто. Просто инвалид. Хочу, чтоб он ходил. Умный мальчишка…

– Ну, удивила… Что ж, давай прощаться, душа моя…– а сам смотрит на меня, как на инопланетянина. Или на дуру?

– Всего вам хорошего. Грейс, ко мне. –развернулась и пошла восвояси.

Вот я нахалка. Сама от себя не ожидала. Но вроде мое нахальство ему понравилось. Пронесло и слава Богу. Больше не буду в такие дела лезть. И уж тем более так рисковать…

До дома доехать рассчитывала быстро. По пути заскочила в супермаркет, чтобы купить тортик и шампанское. В доме много всяких коньяков и вин, а хорошего шампанского нет. А мне вдруг захотелось шампанского. Я и заскочила в первый попавшийся по пути супермаркет.

Торт выбрала быстро. Так, еще и сладкого накупила к чаю. Осталось шампанское купить. И пошла за шампанским. Зашла в отдел, смотрю, а там пьяный Гена стоит, выпивку себе в корзину набирает. Увлеченно так выбирает. Эстет…

Вдруг поднял на меня глаза, как будто почувствовал мой взгляд. Господи, и этого человека я когда-то любила? Спала с ним… Во что он превратился? Помят, обувь грязная. Ключи от машины в руках вертит. Так он и пьяный стал за руль садится? Тьфу, ты пакость. Никакая душевная травма не оправдывает такое падение…

Даже не стала заходить в отдел. Быстро прошла к кассе. Слава Богу, мне повезло и очереди не было. Быстро обслужилась и поехала домой. И только сейчас обратила внимание, что заехала в магазин возле его дома.

Вот только не надо думать, что мне его не жалко. Жалко. Но и самого себя любить надо. Чего же так распускаться…

Мама права. Я бы ему никак не помогла. Он скатывается в пропасть и ему нравится это. Он артистично страдает. Его все жалеют. Хорошо устроился…

Гена между тем стоял, как будто окаменел. Это же была она? Он не мог ошибиться. Только на нее у него так дыбом встают все волоски на теле. И не только волосы… И выражение ее лица ему запомнится, наверное, навсегда. Брезгливое, как будто в дерьмо наступила. А он и есть дерьмо. Нет, хватит. Пора завязывать…

Как ни странно, иногда простая встреча может сделать больше, чем многочисленные нотации и уговоры. Вот и здесь, увидев, как она на него смотрит, он понял, кем он становится. И это его отрезвило почище ледяного душа. Он молча поставил все бутылки, которые набрал, на место и пошел домой, так ничего и не купив.

Только у кассы затормозил и купил жвачку. Посмотрел на стоянку перед маркетом. Не увидев своей машины, вспомнил, что сюда пришел пешком. А ключи захватил просто по привычке. И побрел домой, благо он у него в двух шагах…

На следующее утро сестра Гены пришла как обычно, чтоб у него прибрать и постирать белье. В последнее время она чувствовала, что не хочет сюда приходить. Ее убивает вид брата, которому она ничем не может помочь. Открывая своим ключом его дверь, она ожидала увидеть уже привычную картину. Грязь, пьяный Гена и кучу бутылок.

Гена сидел чистый, в наглаженной рубашке, в костюме и был абсолютно трезв. В квартире было чисто и пахло свежестью. Никаких бутылок и грязной посуды.

– Привет, сестренка.

– Здравствуй. Как дела? –она не знала о чем говорить.

Она уже отвыкла от этого умного и красивого Гены. Она помнила пьяного и грязного. Этот внушал уважение и она боялась сказать что-то не то, чтоб не вспугнуть удачу. А то вдруг опять запьет.

– Проходи. Не бойся. Я завязал. Вот работу ищу.

– Алексей сказал, что поможет тебе устроиться, если что…

– Хорошо. А то я уж боялся ему звонить. Всех друзей растерял…

– Они беспокоились о тебе. Однополчане твои звонили.

– Перезвоню. Заходи. Чай будешь?

– Нет. Мне на самом деле пора. Дел много. –и быстро выскочила из квартиры. Надо было срочно сообщить родителям и Леше, что Гена вышел из запоя.

Я же ехала и думала. О том, как жизнь сложилась. Я замуж вышла. Это по всем правилам романтики я должна страдать. Я должна на себе волосы рвать и умолять, чтоб меня любили. Я, а не он.

Он пьет. Ну бросили тебя, чего на самое дно в болото нырять? Нет, не любил он меня. И пьет только потому, что родителей хочет наказать. Вот мол, смотрите какой я несчастный. Вы мне всю жизнь поломали. Никто его бедного не любит. Никто его не жалеет. А он такой несчастный… Его бросили…

До дома я доехала действительно быстро. Никита меня ждал. Места себе не находил. Ходил из угла в угол по дому, наматывал круги от волнения. Я же не удосужилась ему сказать куда я еду. Он бы меня просто не пустил на эту встречу. Или настоял, чтоб ехать со мной. А мне надо было самой решить этот вопрос.

Да и честно говоря я только представила, как мы с Никитой столкнулись бы с Геной. То я свой позор сама одна увидела без свидетелей. А если бы я была с Никитой?

То мне было бы стыдно. Не столько за Гену, как за себя. Что я на такого позарилась. И спала с таким… Хотя, когда мы с Геной были, он практически не пил. Значит мне и стыдиться нечего. Господи, и о чем я только думаю. Какие глупости в голову лезут.

– Ты где была? Зачем с собой Грейса брала?

– Пойдем к маме в гости. Я там все и расскажу. Я торт купила и сладкое.

– Ладно. Сейчас только переоденусь.

– Никита, а у нас случайно нет шампанского?

– Случайно есть, а что?

– Давай с собой возьмем? Отметим окончание расследования.

Вышли из дома. Позвала Грейса с собой. А на улице слегка морозец приударил. Но все равно в воздухе весной пахнет.

– Всем привет.

– Ну что? Ну как? Что он сказал? –мама и тетя Зоя рванули ко мне с расспросами. Оно и понятно. Им интересно. Да и хотелось бы знать, что зло наказано.

– В общем, вкратце я ему все изложила. Бумаги передала. Он сказал спасибо.

– И все? А как мы узнаем, что он его наказал? И главное, как наказал?

– Наверное нам как-то сообщат. Но он был зол. Очень зол. Так что не беспокойтесь, он его накажет, чтоб другим неповадно было. Петька, ты Грейса накорми, а то я его не кормила. Слушайте все. У меня есть предложение. Давайте отметим окончание этого дела.

– А что расследование подошло к концу? Так кто убил этого урку? –Петька задал вопрос, на который я не хотела отвечать.

– Не знаю. Сие есть тайна, покрытая мраком.

– А я думал, что вы уже нашли того, кто убил.

– Нет, Петя, не нашла. Зато я деньги нашла. Нашла убийцу внучки тети Зои и распутала преступление семилетней давности. Торговца наркотиками вычислила. Хорошим людям помогли…

– Значит ментам работы прибавится?

– Нет. Они не взяли у тети Зои ее документы. Может банкир через свои связи продавит ментовское расследование. А у нас не получилось…

– Тогда что мы отмечаем?

– Ты ничего не отмечаешь. Тебе еще рано. А вот мы отмечаем наш отъезд на отдых в Италию. Что весна пришла. Что мы из всей этой передряги живые и здоровые выкарабкались.

Мы маленько посидели, выпили за успех дела. Петька усиленно налегал на сладкое. Сладкоежка… Потом решили, что пора всем спать и мы с Никитой пошли к себе.

Когда зашли в свой дом, Никита стал помогать мне снять куртку. Потом прижался ко мне. Его тепло окутало меня сзади. Он стоял молча позади меня, дыхание мужа обжигало мою шею. Его мускусный аромат заставлял испытывать желание прижаться к нему. Я повернулась к мужу, мои руки легли ему на грудь, а мозг уже переставал соображать.

– Ты такая невероятная. Я смотрю на тебя, а думаю только о том, как хочу обладать тобой.

Я слышала страсть в его голосе. Он пытался сдерживаться и не потерять голову.

– У меня тоже куча фантазий… Пойдем…

И мы стали быстро подниматься в свою комнату. Там кровать широкая. Не кровать, а самый настоящий сексодром. Вот и вернулось наше привычное прошлое. Значит Никита все еще меня хочет и любит.

– Теть Ира. Теть Ира. –утро наступило с Петькиными криками.

– По-моему этот крик никогда не кончится. Глотка у пацана луженая…

– Иришка, что ему надо в такую рань. Поспать не дает.

– Сейчас спрошу.

Укуталась в одеяло, подошла к окну и открыла его.

– Петька, ты чего орешь, народ будишь?

– Хватит дрыхнуть. Утро уже. Вставайте.

– Вообще-то мы спим.

– Уже нет, если вы у окна. – в логике ему не откажешь.

– Нет, спим. Это тебе кажется. Я сплю на самом деле.

– Да? А кто стоит у окна?

– Мой фантом. Так что отстань. Нас нет.

– Так бы сразу и сказали. – и пошел грустный гулять с Грейсом.

– Что он хотел?

– Гулять наверное нас позвать. Но мне охота поваляться с любимым мужем в кровати…

– А есть ты не хочешь?

– Как-то не очень. Разве что от кофе бы не отказалась.

– Тогда лежи я пойду сварю.

– Нет. Никита, полежи со мной…

– Просто полежать?

– Просто полежим. Мне нравится с тобой просто лежать.

– Просто лежать, ничего не делая?

– И просто лежать и не просто лежать. Мне все нравится. Странно, да? Еще не так давно я и знать тебя не знала. А теперь весь мир не важен, если тебя со мной нет. И я готова с тобой просто лежать и ничего не делать.

– А мне хотелось бы что-то делать… с тобой.

– Мне кажется, что мы нашли друг друга. Две сексуально озабоченных особи.

– А разве это плохо? Мы молодожены. Нам положено так себя вести.

– Ну раз положено, тогда не надо обманывать ожидания других?

– Правильно. Займемся делом. А наше дело делать детей.

– Ты хочешь детей? Ты раньше мне не говорил.

– Не было необходимости. Все, что для этого надо, мы делаем. А ты не хочешь детей? –и затаил дыхание.

– Хочу. Только я думала, что это не так уж скоро произойдет. Я думала понаслаждаться своим мужем в свое удовольствие.

– А дети?

– А что дети? Если бог даст, так пусть и будут. Предупредить тебя хочу. Аборт я делать не буду. Ни за что!

– А кто про аборты говорит. Я вообще детей хочу. И отец тоже внуков ждет…

– Значит, ты предлагаешь сейчас начать делать детей?

– Давай…

Все правильно я сказала. Мы самые что ни на есть сексуально озабоченные… Снова стали заниматься любовью. И так практически в постели за этими забавами прошел весь день. Если у Петьки и были на наш счет какие-то планы, то они у него обломались.

Утром следующего дня охранники и водители банкира не узнавали своего шефа. Человека, как будто, подменили. Обычно, утром он садился в машину с каменным лицом. Казалось, что прям сейчас он гаркнет: «Ты уволен». Поэтому, чтоб не потерять такое козырное место, они все подмечали любое изменение в его настроении.

Вообще-то изменения стали с ним происходить еще вчера. Ему кто-то утром позвонил. И после этого он стал каким-то нервным.

Вчера вечером охранник заметил, что шеф что-то слушает, вставив в уши наушники.

Сначала была странная встреча в парке, непонятно с кем. На которую он торопился, как на пожар. Куда он никого с собой не взял для охраны. И запретил под страхом немедленного увольнения даже близко подходить. Потом пришел и сел в машину. В руках какая-то папочка с документами… А на лице улыбка во весь рот. Улыбка чеширского кота, поймавшего мышку.

А потом вот эти наушники. И такое довольное выражение лица, как будто миллион выиграл. Хотя что для него какой-то миллион. От миллиона он бы только поморщился. Странным стал шеф. И что от этой странности им лично ждать, охранник не знал. Поэтому был настороже. И просто молча сидел. Молчал и водитель. Даже не задавал обычных вопросов. Все молча выжидали…

А сегодня шеф то ли помолодел, то ли улыбка сделала его человечным. В банке тоже все, увидев своего чопорного шефа, очень удивились. Женщины романтично решили, что наконец то овдовевший шеф нашел новую любовницу, в которую влюбился по уши. Жалели, что не они предмет его желаний. А мужская половина решила, что наверняка наклевывается очень выгодная сделка. И потому шеф радуется новым деньгам.

И те и другие были не правы. И любовницы не вырисовывалось на горизонте, и новых денег громадных не предвиделось.

В течении часа банкир вызвал к себе главу департамента службы безопасности банка. Дал ему какие-то документы на изучение. Сказал изучить. После обеда они с начальником службы безопасности банка, со своим армейским другом, заперлись в кабинете и что-то тихо обсуждали.

А когда он ехал с работы, то охранник заметил, что оказывается шеф что-то слушает и так счастливо улыбается. Ретро небось слушает, молодость вспоминает, так подумал охранник. И какого было бы его удивление, если бы он прослушал то, что слушал его босс.

На следующее утро на работу не вышел начальник одного из отделов. Потом к нему в кабинет зашли работники службы безопасности банка. Была назначена общая аудиторская внутренняя проверка. В кабинете трудились аудиторы. Спустя несколько дней, банкиру был положен на стол доклад о результатах проверки. Банкир опять стал совещаться с начальником службы безопасности.

– Ну и как тебе выводы? Вот ответь мне, как служба безопасности прозевала такое?

– А откуда пришла информация? Можно узнать?

– От проверенного источника. И заметь, она полностью подтвердилась.

– Но ущерб небольшой. Перекроем.

– Небольшой потому, что информация вовремя подоспела. Он просто не успел все провернуть. Вставила она все-таки ему пистон…

– А все-таки, кто нарыл. Скажи, как старому другу.

– Человек, которому можно доверять, как оказалось.

– Кто-то из наших?

– Нет, не из наших. И это главное. Наши прозевали…

– Но если не наши, то вся система безопасности дырявая, получается.

– Получается. – а сам сидит и лыбится.

– Ты чего такой радостный, Коля. У нас либо крот, либо нас хакнули.

– Это в точку. Вот тут ты прав на все сто.

– Что делать будем? Коля очнись… Что с тобой? Ты никак рад этому?

– Не рад. А делать будем все то же. Изучать, кто нас хакнул. И главное, как. И латать дыры. Ну что, мне тебя учить, что ли. И не паникуй…

– Так, я понял… Ты что, себе любовницу завел? Кто она? Ты поэтому такой умиротворенный? Как будто у тебя любимая женщина завелась.

– Да нет у меня никого. Давай делом займись. И я займусь. Кстати, как там этот Ильин.

– Его задержали. Пока суд постановил арестовать на месяц.

– По какой статье?

– Торговля наркотой.

– Подбросили что ли?

– Да нет. Все честно. У него на хате нашли.

– Много?

– Граммов тридцать. Но лет на 11 потянет.

– Отлично. А потом и мы со своим подоспеем. Главное проследи, чтоб дело не замяли. А то мало ли. Пусть получит по максимуму. А мы ему потом весточку пришлем…

– А у тебя к нему счеты были? С чего такое внимание?

– Не счеты. Плата за информацию…

– Так это месть за что-то?

– Нет, это справедливость! Ладно, давай работать.

– Ну, давай. А потом хоть расскажешь?

– Потом расскажу. Как-нибудь.

Начальник департамента службы безопасности банка посмотрел на старого друга. Много они с ним пережили. В горячих точках были. Много чего он видел. Но впервые он видел своего друга таким… Точно баба завелась. Точно любовница. Видать хороша, чертовка. Вон как Колян сияет. Ослепнуть можно…

Тем временем, тетя Зоя места себе не находила. Она все пыталась из меня что-то вытянуть. Я же пока ничего не могла ей сообщить.

– Теть Зоя. Да передала я ему все.

– А на словах объяснила? А то может он бумаги не стал смотреть даже.

– Я все сделала, как обещала. Ну дайте вы им время. Им же надо нашу информацию перепроверить.

– Зачем?

– Ну вы даете. А вдруг мы оговариваем человека. Вдруг все это фейк, и все нами собранные документы вообще подделка. Они же нас не знают. И станут перепроверять всю информацию. А на это нужно время.

– А нам что теперь делать?

– Расслабиться и попытаться получить от жизни удовольствие. Тем более, я смотрю, у вас воздыхатель появился.

– Какой воздыхатель? Ты о чем? – заинтересовалась мама…

– А ты не заметила, что тете Зое понравилось в последнее время ходить в магазин. Местные кумушки меня уже известили, что моя тетка к одному мужичку клинья подбивает. Правда, вторые опровергают это предположение и говорят, что мужичок сам ее высматривает в окно и потом идет в магазин, чтоб с ней встретиться.

– Зоя, да тут назревает роман?

– Ну какой роман, что вы городите.

– Как какой? Вы не разочаровывайте нас. Не могут же все сплетники поселка ошибаться. Они сенсацию за километры чуют.

– Это точно. Еще у вас с Никитой ничего не было, а они уже вас сватали.

– Он же младше меня лет на десять.

– Значит, это правда…

– И что? Любви все возрасты покорны. Если это его не смущает, то почему вы теряетесь?

– Глупости какие.

– А Никита так считает: он привлекательный, вы чертовски привлекательны, так чего время зря терять? Получите в кои-то веки от жизни удовольствие.

– Иринка правильно говорит. Зоя не теряйся, если он тебе нравится. Может это твой реальный шанс на счастливую жизнь. -вот и мама меня поддержала.

– Вы меня торопитесь с рук спихнуть? Надоела я вам?

– Нет, не спихнуть, а пристроить в хорошие руки. Мужские такие надежные и крепкие руки.

– Иришка, а ты сама-то этого мужичка видела? А то может не стоит нашу красоту ему отдавать?

– Видела издалека. Ничего такой, симпатичный. И главное, бывший военный.

– С чего ты так решила? – теть Зоя удивлена.

– Выправка выдает с головой. Как шомпол проглотил. Точно военный. Скорее всего морской офицер…

– Почему так думаешь?

– А он как враскачку ходит. К штормам привык.

– «Ух ты, мы вышли из бухты» …-это мама теть Зою песенкой поддразнивает.

– Вот вы у меня дурынды…

И все засмеялись. А что, разве мы не правы? Почему на загнивающем западе могут старики устраивать свою личную жизнь, а у нас женитьба считается почему-то маразмом. Почему если им хорошо вместе, не встретить старость вдвоем? Хотя, какая там старость?

Теть Зоя, между прочим, помолодела. Уж не знаю в чем дело, но как будто лет пятнадцать скинула. Выпрямилась, лицом посветлела. Или любовь на нее так благотворно действует. Вон как роза раскраснелась. Застеснялась.

– Вы теть Зоя красивая невеста будете. Мы вас с удовольствием замуж выдадим.

– Правильно. Опыт у нас уже есть.

– Так глядишь и брачное агентство откроем…

– Вам бы все посмеяться. Ну хватит, пошутили и будет…

– В каждой шутке есть доля правды.

– Знаешь, мы были бы рады, если бы ты была счастлива. –мама продавливает свое мнение. Это она умеет.

Просто много раз наблюдала, как люди друг другу нравятся. Ходят кругами. Глазки строят. А сделать шаг боятся. Надо просто им помочь. А время-то бежит. Они не молодеют. Надо подтолкнуть.

– Вы для начала просто с ним поздоровайтесь. Глядишь, и он вам что-то ответит. Слово за слово. А там и свадебка не за горами.

– А они что до сих пор в гляделки играют?

– Ну да, народ говорит, что молчат. Только он от нее глаз не отводит.

– Зоя. Не нервируй народ. Начинай операцию знакомство.

– Мы с Никитой перестали поводы для сплетен давать. Принимайте эстафету.

Тут Петька прервал наш разговор. На самом интересном месте. Пришел весь снегом припорошен. Пес тоже.

– Вот и где, вы господа, так вываляться умудрились?

– В лесу.

Пес тоже что-то там тявкнул. Значит оба ответили.

– И как в лесу? Встретили кого?

– Никого. Лафа. Грейсу приволье.

– А вывалялись почему?

– Так у озера играли. –логики в ответах нет и в помине.

– Ладно. Раздевайтесь. Только и сам отряхнись, и Грейса отряхни на крыльце. Не неси снег в дом.

– Ага. –и пошел отряхиваться.

Отряхнулись от снега. Пришел и рассказывает.

– Я там у озера такой камень нашел…

– Какой такой?

– Он, как кресло. В нем сидеть удобно.

– Ну теперь поняла? Он кресло это не почистил, в него наверняка залез. А пес следом за ним. Вот и вывалялись.

– Так кресло классное. В нем сидеть удобно и лежать.

– Ты и посидел и полежал… Ты уроки учить когда будешь?

– Поесть дайте человеку. Я их половину на перемене сделал. Осталось так мелочи. Из-за вашей учебы и детства нет у ребенка… -это он у нас жалость что ли вызвать пытается? Так не дождется…

– Нет, ну вы видели ребенка? Выше нас всех этот недоросль…

– А вот это вы зря. Между прочим, у меня все пятерки в этой четверти.

И ведь не врет. Действительно, вдруг стал прилично учиться. Раньше только тройки были. Пятерки если и были, то по физре и по рисованию, да еще по пению. А теперь старше стал и почти по всем предметам в школе пятерки. Прогресс.

Приехал Никита. Он ездил куда-то по своим делам. Зашел в дом.

– Иришка, как дела? Обсудили, что хотели?

– Обсудили. А ты как съездил?

– Нормуль. Иришка, пошли домой. Соскучился. Мама, мы домой…

– Кушать не будете?

– Нет меня покормили.

– А вот это уже интересно. И где же тебя покормили, муженек?

– В кафе. К Востриковым заезжал. Они тебе привет передавали.

– А зачем ты заезжал? Что за тайны мадридского двора?

– Да какие тайны. Пытался им все-таки деньги всучить. Так они на меня хором как зашипели… Еле вырвался.

– Тогда пошли домой. Рыцарь…

Дома он стал как-то странно себя вести. Никита ходил вокруг да около кругами. Что-то хотел мне сказать. В конце концов не выдержал.

– Я там твоего детектива знакомого видел.

– И что? Мы с ним теперь не работаем. Так что, мне все равно.

– Он там не один был.

– Никита, ты мне зачем все это говоришь? Я же сказала, что мы с ним прекратили работать. В чем дело?

– Он там с твоим бывшим был.

– И что? Ему не запрещено там питаться. Что с того?

– Да ничего.

Конечно ничего. Именно поэтому он там и кушать остался. Раньше быстрей домой мчался. А тут там застрял. Небось уши грел, слушал о чем говорят. А мне вот сейчас зачем сообщал все это. Или хотел на реакцию мою посмотреть? Он что, правда ждет, что я к Гене вернусь. Ну и тупые эти мужики. Ох и тупые…

Никита и правда ездил по делам. Надо было посмотреть новые проекты домов для себя и тещи. Архитектурное бюро находилось рядом с кафе Востриковых. Иришке было неудобно, что они совсем за свою работу не взяли денег, поэтому он решил еще раз попытаться рассчитаться с ними за свадьбу. Но они так на него зашипели. Именно зашипели, как змеи и высказали ему все. И проговорились, что оказывается первоначально у них бизнес не шел. Именно Иринка им помогла, а вернее поставила бизнес. Да и потом ее организационные идеи им помогли встать на ноги и рассчитаться с кредитами. Поэтому они ни копейки не возьмут от него за свадьбу. Так прямо и было сказано.

Потом он заметил в зале знакомого детектива. Того самого, который тогда передал Иришке какие-то бумаги. И тут он услышал краем уха, как детектив назвал своего визави по имени. Это имя ему все последнее время проедало мозг. Он понял, что это и есть тот самый пресловутый Гена. Бывший парень его жены.

Никита решил его внимательно рассмотреть. На алкаша он никак не тянул. Значит, пить перестал. Если, конечно, он вообще пил. А то может, это вообще была уловка, чтоб их с Иришкой свести. Даже Никита, как мужик, должен признать. Соперник красив. Именно такой, мужской красотой, как Иринке нравится… А значит опасность не миновала. За такого красавца многие бабы драться будут не на жизнь, а на смерть. И как только она отважилась его бросить. Ведь подберут сразу же.

Ростом Гена выше, чем он. Шире в плечах. Фигура класс. Никита в качалку ходит постоянно, но такие мышцы нарастить, наверное, никогда не сможет. И лицо… Красивое лицо. Ничего не скажешь. Значит, правильно он все тогда решил. Телефон Иришке поменял. Надо жилье менять. Побыстрее.

Никита прислушивался к их разговору. Ревность не давала покоя. Хорошо, что они его не заметили. Его же только детектив знает. А этот детектив все больше в окно смотрел. И пытался от вопросов своего друга уходить.

– Ты вообще ничего про нее не знаешь?

– Ничего. Телефон вне зоны доступа.

– И в квартире они не появляются. Я там был недавно. Бабки говорят, что они давно съехали. И Петьку забрали с собакой. Да Петька и не скажет где она. Он еще тогда психанул на меня.

– Гена, забудь ты ее. Живи дальше. Вон сколько баб красивых.

– Не могу, Леха. Я без нее дышать не могу. Помоги ее найти. Я заплачу.

– С ума сошел? Деньги он мне предлагает… Деньги тут вообще не при чем. Я не могу ее найти. Пробовал.

– Ты и не можешь? Что-то мало верится.

– И тем не менее. Ты с работой решил?

– Пока нет. Там ребята предлагают командировку.

– А ты что?

– Соглашусь, наверное.

– Куда?

– Куда… пока не знаю. Куда пошлют.

– Ты там береги себя. Не рискуй понапрасну. Это тебе приказ.

– Есть.

Так получается из разговора этот Гена скоро вообще отсюда уедет. В командировку, где стреляют, надо полагать. Небось в Африку. Там теперь ЧВК работают. Это хорошо. Пусть постреляет богатырь, а там глядишь и бабу какую себе найдет и Иришку сразу забудет. Никита бочком вышел из-за стола. И пошел в машину.

Леха сидел перед Геной и просто не знал, что ему отвечать. Гена все пытался его заставить любыми способами бывшую найти. Любовь всей жизни. Вот как ему объяснить, что нет смысла ее искать. Что она замуж вышла. Быстро выскочила. И другого любит. Судя по тому, как они в машине обжимались, она уже и беременная небось. Тот не стал манежить ее и быстро окольцевал.

Впредь и ему наука. Если вот так же понравится кто-то, не надо тянуть. Хватать и в ЗАГС… Так думал Леша.

Гена ему рассказал, почему бросил пить. Вот надо же. Мы все ему нотации читали. Совестили. Поучали. Нас он не слышал. А она на него брезгливо посмотрела. И вот на тебе сидит трезвый как стеклышко. Ох Гена. Прозевал ты свое счастье…

И тут краем глаза Леха заметил знакомый силуэт. Это случайно не муж ли пассии Гениной на улице идет. Точно. Вон и машина его.

– Да на кого ты там смотришь так пристально? –Гене стало любопытно.

– Да так, показалось. Думал знакомый. –Леха врать не умел. Но тут включил все свои актерские способности. Лишь бы Гена не узнал, что она замужем за этим хлыщом. Что тогда с Геной будет, Леха даже представить боялся.

А Никита тем временем сел в машину и поехал домой. Что только по дороге он не передумал. Мозг подсовывал ему картинки одна хлеще другой. Вот Гена нашел ее и она уходит от Никиты к нему жить. Вот она просто уходит. Вот она узнает про уловки Никиты и уходит. Все варианты в его воспаленном ревностью мозгу заканчивались одним. Она его бросает. Как домой приехал не помнит. Наверное внутренний автопилот включился, не иначе.

А что? Вот этого красавчика она же бросила. И не болит у нее о нем сердце. Никита решил сначала, что ничего ей не будет говорить. Потом сам не знает, как проговорился, что видел ее бывшего. И смотрел на ее реакцию. Внимательно смотрел. Реакции не было никакой. Совсем никакой. Как будто о чужом человеке ей сообщил.

Сколько не всматривался Никита, чтоб увидеть хоть что-то, жалость, любовь, страдание. Ну хоть что-то. Ничего. Уф-ф. Слава Богу она его разлюбила. Хотя странно это. Такие брутальные красавцы разбивают сердца и более красивым женщинам. Никита все равно решил не расслабляться. По крайней мере, контролировать жену до отъезда в Италию…

Вечером лежали с Никитой в постели.

– Никита, ты представляешь, Петька нашел какой-то камень на озере. Говорит он в форме кресла.

– Кресла? Я там много гулял. Ничего подобного не видел.

– Петруха сегодня пришел весь в снегу. И раскололся про камень.

– А тебе интересно посмотреть?

– Ну да. Любопытно. Ты завтра чем-то занят?

– Да нет, свободен. А что?

– Давай завтра к озеру прогуляемся.

– Давай прогуляемся. Посмотрим что там за трон природа выточила.

– Никита, а что случилось? Ты сегодня какой-то странный.

– Да не странный. Устал просто. В этом архитектурном бюро был дома выбирал. Не знаю, что выбрать. Предложений много. Голова кругом.

– А у тебя документация по этому дому сохранилась?

– В общем-то да. А что такой же хочешь?

– Да мне твой дом сразу понравился.

– А я думал ты мне тогда просто леща кидала. Льстила.

– Нет, не льстила. Я точно такой же дом хотела бы. И такой же лес за забором. Красотища! И мебель такую же. И отделку. В общем все то же самое, только в новом доме.

– Так это вообще все решает.

–Ты знаешь, если бы не твоя мама, то я вообще отсюда не хотела бы уезжать. Мне так нравится здесь все: и дом, и лес, и озеро. И ты. Ты – самое главное, что мне здесь нравится.

– Намек понял. Иди сюда, крошка моя. Сознайся детка, ты хочешь большой и чистой любви?

– Еще как хочу, сударь. Вы же мне предложение сделали. Даже кузнец не понадобился.

Никита без лишних слов подмял меня под себя и стал нежно целовать и говорить всякие глупости. Вот у него язык подвешен. Долго ворковал мне на ухо слова ласковые. И неприличные… Такой и глухую уговорит. Демон-искуситель. И уговорил таки меня наивную, доверчивую…

На следующее утро Петька уехал в школу на маршрутке. Мы же с Никитой взяли Грейса с собой в лес на прогулку. Собирались только посмотреть на камень у озера, про который Петька рассказывал. Да и одета я была не для лесных прогулок. В юбке и куртке пошла гулять. Ботинки только теплые обула.

Пес нас сам и к озеру привел. И к камню. А камень-то и вправду на кресло похож. Только несколько специфичное кресло. Как будто специально для этих дел. Для тех самых. Ну вы понимаете. Вот я на него и залезла из чистого любопытства. Никита меня к себе подтянул за ноги. Развел ноги в стороны. И стал меня соблазнять.

Целует. Под куртку руками лезет. Юбку задрал и стал настойчиво ласкать. Я сдалась. Понимаю, что в лесу могут быть зрители. Научены уже горьким опытом. Но такая волна удовольствия на меня накатила, что не устояла и сдалась. Расстегнула его куртку, залезла под свитер, чтоб дотронуться до его груди, потрогать его гладкую кожу. Целовать его горячее тело…

Крики наши разносились далеко в лесу. Эхо опять же откликалось вроде… Под конец мне так захорошело, что я Никиту взяла и укусила. Дернул меня черт его укусить.

И вот тут его как будто выключили. Или наоборот включили. Он так яростно стал двигать бедрами, что меня кидало то в жар, то в холод. В конце он заорал и рухнул на меня всем своим весом. Я тоже наверное отключилась. Ощущение было, как будто меня молнией шарахнуло. Рассыпалась на осколки, на кусочки, на атомы…

Очнулась, и не сразу поняла где я. Все еще лежу под ним. Понимаю, что-то не то. Он не двигается. Хотя дышит. А я выбраться из-под него не могу. Тяжелый. И мне уже самой стало и страшно и холодно. И зад мерзнет. Ну думаю, приехали. Если нас сейчас застукают здесь, если он сейчас не очнется, то мы станем посмешищем вплоть до следующего нового года.

Наконец, Никита зашевелился. Мне кажется, он не сразу понял где мы. Как я его понимаю. Полный отрыв сознания…

– Иришка, ты как?

– Нормально.

– Что это было?

– Ты сознание потерял.

– Ну, это-то понятно. Ты меня зачем укусила?

– Не знаю. Просто захотелось.

– Обалдеть. Я такого никогда раньше не испытывал. Как будто током шибануло. В глазах искры.

– А меня, как молнией.

– Во-во. Я тебе больно не сделал? Ты как? Все нормально? Я не слишком?

– Все отлично. Великолепно. Никита, я бы хотела время от времени к этому камню приходить. Почаще…

– Как я тебя понимаю. Придем. И не раз.

– И не два, я думаю…

– Ты как? Идти домой можешь?

– А ты готов нести меня на руках? Битый небитого несет? Кстати, а где наш пес?

– Домой убежал. От наших диких криков.

– В отличие от людей, наш пес воспитанный и решил нам не мешать. Вон он бегает за деревьями. Территорию на всякий случай охраняет. Давай одеваться, а то расхристанные оба.

– А ничего так креслице. Торкнуло…

– Только холодновато. Идем?

Подозвали пса и пошли домой. Честно говоря, если бы не холод, то я бы и еще раз попробовала. И еще… Ощущения незабываемые.

– Иришка, ты в следующий раз тоже юбку надевай.

А на меня что-то такая «хочуха» напала. Я прям иду и его тискаю. Раньше он меня все тискал. А теперь настала моя очередь. Подошли к калитке в заборе и запустили пса в ограду. А сами в лесу рядом с забором стали возле дерева целоваться. Никита расстегнул мою куртку. Провел языком от основания шеи до уха и прикусил мочку.

– Ты хочешь, чтобы я остановился?

– Только не останавливайся.

– Уверена? Мы опять кого-нибудь шокируем.

– На все сто. Мне плевать…

Воздух между нашими губами был, как будто раскален. Он зарылся пальцами в мои волосы, запрокинул голову и стал меня целовать настойчиво и жадно. Никита поднял меня, поддерживая за бедра и прижал к стволу дерева. Я обвила ногами его талию. Оседлала его и обняла руками его шею. Мы совершенно забылись. Я же решила просто отдаться ощущениям, просто насладиться им.

Никита никогда не был так счастлив. Его жена его любила. Она орала это в тот момент, когда кончала на камне. Что это был за секс. Никогда у него такого не было.

Вот и сейчас он наслаждался женой…

– Никита, я не стеклянная. Я не разобьюсь. Не сдерживайся…-шептала она ему на ухо. И лизнула.

Вот знает же как завести… Ее рот возле его уха был вообще настоящей пыткой. Стоны, всхлипы разносились по лесу. По телу пробегал холодок: то ли от того, что они были полураздеты, то ли от сознания единения с ней. Никита накрыл поцелуем ее губы, проглатывая ее последний крик. Потом он стоял на ослабевших ногах. И долго приходил в себя. Иришка отключилась.

Он подхватил ее на руки и понес в дом. Даже штаны нормально не застегнул. Хорошо, что дерево возле калитки. Так с расстегнутыми штанами и шел. Благо никому не пришло в голову зайти в это время к ним в гости. Но все равно он был рад. С каждым разом секс между ними все лучше. Ощущения все острее. И удовольствие от полученных ласк все больше привязывает ее к нему.

Очнулась я уже на диване. Никита лежит рядом, тесно прижавшись. Оба только куртки и обувь сняли. И когда я успела. Или меня Никита раздел? Лежим обнявшись…

Вы только не подумайте. Просто я про такое только в книгах читала. Что буду заниматься сексом и получать такое наслаждение, я могла только мечтать. Хорошо все-таки, что я его встретила. И что за него замуж вышла. С такими мыслями я и заснула.

Проснулась только поздней ночью в своей постели. Раздетая. Остаток ночи просто лежала и думала. Обо всем. А главное о нас с Никитой. И только сегодня, сейчас я поняла, что по настоящему счастлива.

Время текло незаметно. Приближалась дата нашего отъезда.

Никита поехал смотреть участок. И цена приемлемая. И лес рядом. А я как всегда пришла в гости к маме. Люблю я свою маму и долго без нее не могу. Без советов мудрых. Без разговоров с ней задушевных.

– Иришка, я вот что думаю. Ладно ты другим не говоришь, кто убил этого Андропова. Ты же еще месяц назад вычислила убийцу. Только почему-то никому не говоришь. Значит не хочешь его полиции сдавать. Но мне-то сказать ты можешь. Я-то не разболтаю.

– Кто убийца хочешь знать. Ну ладно, тебе скажу. Но только по секрету.

– Кто?

– Глухая соседка баба Катя. Та самая, на которую никто не подумал.

– А правда, почему на нее никто не подумал?

– Потому, что полиция мыслит стереотипами. Если старушка, да еще глухая. Значит совсем старая и немощная. Инвалидка к тому же.

– Ничего себе, немощная. Я вот тогда наблюдала, как они мебель завозили. Силушки у нее ого-го.

– Но у нас никто полиции это не рассказал. Да и не хотели люди им помогать.

– Они так опрашивают, как будто мы все в сговоре с убийцей.

– У них так положено всех подозревать, мам. Работа такая.

– Но с ней-то они промахнулись.

– Они ее посчитали инвалидкой вообще. А она инвалид просто по слуху.

– Проверить ее инвалидность неужели не могли?

– Могли, но не хотели. Лишние запросы оформлять. Зачем? Волокита. Не до бабки им было. Им Алиев был интересней, как подозреваемый. Кузьменко Алиева в убийцы уже записал. И подгонял расследование и все факты под эту версию.

– Стереотипное мышление?

– Сама смотри. Во-первых, он кавказец. Кровь горячая. Мог ножом пырнуть человека? Мог. Во-вторых, был связан с делом об ограблении. В-третьих спешно смылся. Потом труп обнаружили на их площадке. В четвертых, следы крови и нож обнаружены в их квартире.

– Ну да, на этой семье все сошлось.

– Это совпадения. Просто так все сложилось. Испытание случаем.

– А ты примерно картину преступления представляешь?

– Примерно представляю. Ну давай, расскажу по порядку. В общем жила одна семья. Приличная. Мать и двое детей от разных браков.

– Почему от разных?

– Баба Катя второй раз замуж выходила. Второй ребенок от второго мужа. И фамилию она взяла мужа и сыну его фамилию дала. Одному. А второй сын так и остался на фамилии своего отца. Не стал менять. Он уже достаточно взрослый был и его мнение учитывалось.

– Потому полиция и не связала эту бабульку и ее сына инкассатора?

– Правильно мыслишь. Внимательно читать дело семилетней давности никому не охота. Чего зря время терять, когда подозреваемый убежал. Можно просто дело приостановить за розыском и все. Если бы у инкассатора и бабы Кати была одна фамилия, за это могли бы зацепиться. А так, кому это надо…

– Как она его убить-то смогла?

– Он у Натальи выпил и в алкогольном угаре пошел с Алиевым разбираться. Он стоял и стучал в дверь, громко орал, чтоб выходили шестерки ментовские. Он их убивать будет. Он много чего орал и много угрожал.

– А дальше?

– А дальше она тихонечко дверь открыла. И ножиком его зарезала. Он даже пикнуть не успел. От бабки не ожидал подвоха.

– Так, а почему никто ничего не рассказал из соседей?

– Она ничего не говорила, и он тоже ничего сказать не успел. Все было сделано тихо. На площадке было темно. Ничего не видно. Алиевы услышали, что он перестал орать, открыли дверь. А тот мертвый и нож рядом. Навалился на их дверь. Они дверь открыли, он к ним по инерции в проем и упал. Ну и кто будет первым подозреваемым?

– Конечно, Алиев. – мама ясно мыслит. Жизненный опыт…

– Вот он и решил, что даже на время следствия в тюрьме сидеть не хочет. Потом Алиев знает, сколько у нас может тянуться следствие. Иногда годами. А у него жена беременная. Как она без кормильца? Они быстро вещи собрали и в бега подались.

– Аджимурзаев испугался и затаился. А Алиевы просто решили бежать…

– Они подумали и решили, что раз он громко орал, то наверняка все соседи это слышали. И мужа посадят. Тем более все сходится. Он был свидетелем. Андропов его узнал и пришел мстить. Вот они его и зарезали. Мотив есть? Есть. Возможность зарезать была? Была. Как ни крути, его точно посадили бы и жену соучастницей бы сделали. Логика.

– Да только логика сейчас против истины сработала. А как бабка его с одного удара смогла убить? Или случайность?

– Нет, здесь не случайность. Она за плечами имела три курса меда. Между прочим хирургом стать могла.

– Почему не стала?

– Дети помешали. И муж пить стал. Так что, она знала куда бить и как бить, чтоб наверняка.

– Ну хорошо. Это понятно. Как ты-то об этом узнала?

– Мама. Я же у тебя любопытная. И память у меня хорошая. Она как-то давно еще тебе позавидовала, что тоже сейчас могла бы уважаемым доктором быть. Если бы доучилась и не бросила. Разве не помнишь?

– Не помню… Но как она его опознала?

– Она на суде была, когда Андропова за ограбление судили. За семь лет он не очень изменился. Сколько лет, по-твоему, мать убийцу своего сына может помнить? По-моему, всю жизнь.

– А как ты их вместе смогла связать?

– А вот это интересно. Простая мелочь. Наша баба Катя сидела на улице на скамейке, когда этот урка пришел к Наталье. Ты на видеозаписи не обратила какое лицо у нее стало, когда она поняла, кто мимо нее прошел? Она долго приглядывалась, когда он ссорился во дворе с соседями. И его узнала… Это по лицу понятно. Там все эмоции так наглядно на лице отображены.

– Допустим. А на втором этаже как он оказался?

– Аджимурзаев снес. Он хоть и наркобарон среднего масштаба, а все-таки туповат. Решил от себя подозрение так отвести. А полы помыть просто не успел. «Барануха» пришла. Анна. Она следы и замыла.

– Получается, если она тщательней замыла бы следы крови, то дело по другому повернулось?

– В общем-то, да. Неизвестно, как бы эксперт сработал. И неизвестно кто бы сидел. Кого Кузьменко счел бы подходящим на роль убийцы.

– Подожди. Так сначала он снес труп к Наталье на второй этаж, а затем Анна пришла и вымыла полы на лестничной клетке?

– Точно.

– А вот и не сходится.

– Почему это у вас не сходится?

– Анна сказала, что трупа не было. Она его не видела.

– Ну все правильно. Она его и не видела. Она стояла на первом. Выше не поднималась. Лифт дождалась. Поехала на нем до своего этажа. И там тоже трупа она не видела. Он же на втором лежал. И лампочки там нет. Темень.

– Логично. Ну надо же, сроду на бабу Катю не подумала бы.

– А я подумала. Я за своих родных его на мелкие кусочки бы резала. Тупым ножом.

– Поэтому и не хочешь ее сдавать? Жалко?

– Да нет, не жалко. Просто тогда будет несправедливо. Этот Андропов еще тот упырь. Она от него землю освободила. Он бы и дальше грабил, убивал, дрался. А так круг замкнулся. Все получили свое.

– Но она-то наказание не получила.

– Ты знаешь, мама. Она свое все равно получит. Так или иначе. Человек она совестливый. А нет безжалостнее палача для человека, чем его собственная совесть.

– Согласна…Нет все равно не сходится. Нож-то Натальин. Он же его с собой взял, чтоб с Алиевым разобраться.

– Наталья сама не знает ее это ножили нет. А Петька мне в личной беседе проговорился, что этот нож у них был утерян. Давно. Нож, которым зарезали Андропова просто той же фирмы, того же размера, что и у Натальи. Поэтому все и она в том числе, сделали выводы, что это ее нож. Но не факт, что нож ее. Эти ножи тогда выбросили у нас в магазине за полцены. Наборы. Вот все и нахватали. Наши соседки за ними в очередь стояли. Вспомни. Натальин нож утерян. Значит совсем не факт, что Андропов взял нож. Он просто шел Алиеву морду бить. У бабы Кати точно такие ножи были. Она их покупала, я помню. Так что это был нож бабы Кати. То, что Наталья признала сама на протокол нож своим, это и запутало полицию.

– Это как?

– Ну смотри. Если Андропов пришел с ножом, убивать Алиева, то только мужик у такого кабана нож смог бы отнять. Никак не слабая старушка, да еще и инвалид. Наталья, сама того не зная, обеспечила бабе Кате алиби. Стопроцентное практически. Логика…

– Все равно не могу поверить, что это была баба Катя. Я с выводами твоими согласна. Они логичны. Но, зная человека, не могу поверить, что она убийца.

– Понимаю. Это шок. Но я и ее понимаю. Ее мотив мне понятен. А на что мы сами будем способны, когда заденут тем или иным способом наших близких, мы не знаем…

– Зои что-то давно нет. Ушла в магазин.

– Давно?

– Почти час ходит. Ты за ней не сходишь? Вдруг что случилось…

– Любовь у нее случилась. Любовь.

– Да ладно. Откуда знаешь?

– Кумушки местные напели. Она с тем военным познакомилась.

– И что? Как успехи у них на этом направлении? Крепость пала?

– Это у нее спросить надо. Но судя по долгим походам в магазин, скоро будет взята штурмом.

– А вот интересно. Он действительно военный, как ты предполагала?

– Сейчас придет, спросим. Может подождем еще полчаса. Не хотелось бы их идиллию разрушать. Вдруг они до свадьбы действительно договорятся.

– Дай бы Бог. Она это заслужила.

– Кстати, я у нее все забываю спросить, как ее соседи по коммуналке там поживают? Или она туда больше не ездила?

– Она там была, но ничего не рассказала.

– Давай ее расспросим. Придет сейчас и насядем на нее. Вместе. Нам же интересно. Тебе интересно?

– Еще как. А спросить стесняюсь. Неудобно.

– Зато мне удобно. А ты не покормишь меня? А то я проголодалась.

– С удовольствием.

И стали обсуждать свои личные семейные проблемы. Маме скоро на работу выходить. А нам ехать отдыхать. Долго не увидимся в реале. Только по связи. А это совсем не то. Я еще не уехала, а уже скучаю.

Тут и Зоя из магазина пришла. Мы стали ее расспрашивать. Сначала про квартиру коммунальную и ее соседей.

– Теть Зоя, ты же была в своей квартире? Как твои соседи?

– В квартире была, соседи ходят хмурые. Я им сказала, что написала завещание на дочку своей подруги. В общем, они мне предложили, если надумаю, им комнаты продать.

– Вот я так и думала, что вся эта возня из-за комнат.

– Выходит, что так. Мне кажется, они меня хотели в психиатричку определить. Только твое появление им все карты спутало.

– Вот сволочи какие. А вы нам тайну не расскажете, чего так долго в магазин ходили?

– Иришка, я по твоему способу с мужчиной познакомилась.

– С морским офицером?

– Капитан оказался.

– Дальнего плавания?

– В точку. Я с ним поздоровалась. Он мне про погоду. На второй день он поздоровался. Я ему про погоду. А теперь про все говорим.

– Когда свадьба? Чего тянете? Разговаривать годами решили? Вы не молоды. Поспешить бы надо.

– Он как-то не предлагает. А сама я не буду напрашиваться в жены.

– Нерешительный нынче ухажер пошел.

– Это у вас молодых все просто и понятно. А мы в своей жизни много обжигались.

– Ну и что? Обжигались они. Так что теперь, на воду дуть? А знаете, что? Пригласите его в гости. Вот как в наш дом переедете, так в гости его и зовите. Типа совет нужен или что-то починить. Или просто в гости на новоселье позовите. А там за чаем и споетесь.

Тетя Зоя с мамой переглянулись. Видимо моя идея им понравилась. Вдруг хлопнула входная дверь и в холл зашел Никита.

– Всем привет. Так и знал, что тебя здесь найду.

– А где мне еще быть.

– Домой идем? Погостила и хватит.

– Сатрап.

И тут влетает в холл Петька. Злой. Следом залетает Грейс. В зубах что-то яркое тащит. Не разглядеть. Но цвет подозрительно знакомый.

– Петька, а что он в пасти держит?

– Не знаю. Теть Ир, отбери у него. Он мне не отдает. Отбегает от меня.

– А что это? Где подобрал? Странно. Он с земли ничего никогда раньше не подбирал…

– Подобрал возле камня. Ну того, помните, который на кресло похож.

– Грейс, дай. –протянула к нему руку. Он в нее вложил…мои трусики.

– Что там? – Петьке любопытно.

– Ничего. Так тряпка какая-то… Потом выкину…

А мне стыдно. Никита понял, что у меня в руках. Стоит и лыбится во весь рот. Потом, глядя на нас с ним и мама догадалась и тетя Зоя. Мы все стали смеяться. Один Петька стоял растерянный. Он-то совсем ничего не понял.

Я быстренько распрощалась и красная, как вареный рак пошла домой. Так стыдно стало. Вдруг Петька догадается… Никита шел следом. И смеялся во весь голос. Ну правильно, ему смешно. Не его же трусы. Хотя мне кажется, что если его трусы нашли бы, он просто не стесняясь взял и при людях бы их на голую жопу натянул. Нахал…

А тем временем, в это же время в доме у Гены шел мужской разговор. Правда при этом мужском разговоре присутствовали две женщине. Но тема была горячей и они жарко спорили.

– Ну зачем тебе туда ехать? Ты что мало воевал? Пожалей мать.

– Я подписал контракт. Поздно что-то менять.

– Пока не уехал еще ничего не поздно. Скажи ему, отец.

– Я еду. Я ничего не собираюсь менять. Друзей подводить не буду.

– Брат. Послушай их. Ты же можешь не вернуться…

– Даже не мечтай. Я вернусь. Тем более, там сейчас войны нет. Знаешь, Нинка. Мой тебе совет. Живи только с любимыми. И решай все в своей жизни сама. Не слушай никого…

– Это сейчас войны там нет. А потом пройдут какие-нибудь выборы и начнется карусель. Мы тогда чуть не умерли. Пожалей мать и отца.

– Я не изменю своего решения. Я все сказал.

Отец и мать как-то разом сникли. Поняли, что ничего не изменить. И их уговоры – это пустая трата времени. Сестра стояла и смотрела на него готовая вот-вот зарыдать. Он сегодня им сказал, что уезжает и подписал контракт с ЧВК. Вернется не скоро. Завтра отъезд. Леха его проводит до точки сбора. Леха сам вызвался проводить, хотел парней увидеть. Все-таки однополчане и вместе не в одной горячей точке воевали.

Гена родне вообще говорить ничего не хотел. Просто думал молча уехать. Позвал Леху в гости, чтоб с ним посидеть и проститься. А то неизвестно, как жизнь повернется. Можно ведь и погибнуть в чужой стране. Но Леха сказал, что это не по-человечески. Проститься с родней надо. А потом Гена стал обвинять родителей… Он как сейчас помнит этот разговор.

– Ты почему не хочешь с родителями проститься?

– Потому, что простить я их не могу.

– Ты из-за того, что она тебя бросила? А себя выходит ты уже простил?

– Себя-то за что мне прощать?

– За то, что просто трусливо промолчал.

– Мне надо было отцу морду бить? Это ты хочешь сказать? Или матери? Что я должен был делать?

– Не утрируй. Бить не обязательно было. Достаточно просто было одернуть. И поставить родителей на место.

– Как?

– Не прикидывайся… Словами. Словами ты мог их просто одернуть. Ей этого бы хватило. И никому морду бить не надо было.

– Они бы не послушали.

– Значит, надо было одернуть так, чтоб послушали. Ты это умеешь, я знаю. А ты трусливо промолчал. Думал, что раз девушка тебя любит, то стерпит. Как все предыдущие.

– А что предыдущие?

– А то. Твои родители и предыдущих твоих подруг также оскорбляли. Только те тюхи были и терпели. А ты на этот беспредел родни смотрел и молчал. А Ирина не стерпела. Ушла. Вот и вся разница.

– Значит, не любила.

– Про любовь сам разбирайся. Ирина себя уважает. Те не уважали и готовы были унижаться. А она гордая. Поэтому терпеть хамство в отношении себя не стала. Ни от кого.

– Господи…За что мне это.

– Расплата, друг. За твоих прежних подруг расплата. За их унижения. За их слезы. Обратка вернулась. Новую подругу когда заведешь, не давай ее оскорблять. А то и новую потеряешь…

– Какая новая. Нужны они мне… Я Иришку забыть не могу. В голове как пластинку прокручиваю.

– Значит засела в печенке?

– В голове. В голове засела. И ничего с этим уже не сделать. Только пуля, видно и успокоит…

– Это ты брось. Ишь чего надумал… Она жива и ты жив. Пока вы живы, все еще можно вернуть.

– Думаешь можно? Думаешь простит?

– Можно. Точно можно, поверь мне. Нельзя исправить только смерть. А там вернешься и я постараюсь ее найти. Вы поговорите с ней по душам. Там глядишь, до чего и договоритесь.

– Леха, друг, ты только найди ее.

– А ты только вернись. Всем смертям назло…

Так что родители зря беспокоились. Погибать Гена точно не собирался. Только не теперь. Ему было для чего жить и зачем жить. Тем более Леха обещал. Только вот по контракту отслужит и все.

Родители Гены ехали домой, как в воду опущенные.

На заднем сиденье сидела сестра и слушала ругань отца с матерью. Такими она их никогда не видела. И так они никогда не ругались…

– Ну что? Теперь твоя душенька довольна?

– Так это я виновата? А не ты ли ее первый обозвал?

– Я. И я виноват. Виноват, что у тебя на поводу пошел. Послушал…

– Кто же знал, что у него всерьез? С этой…

– Я тебе говорил.

– Так он и с Лариской собирался жениться, в ЗАГС заявление нести. Чем эта отличалась?

– Видимо отличалась. Ну что? Теперь понянчишь внуков?

– Господи… Какие внуки? Вернулся бы живым и здоровым. Только об этом молю.

– И опять начнешь свои интриги плести?

– Не начну. Вот клянусь. Пусть только вернется. Молчать буду, кого бы в дом не привел.

– Это ты сейчас так говоришь. А пронесет, снова начнешь. Я тебя знаю.

– А ты меня не слушай. Сразу обрывай, если что не так.

– Оборвешь тебя, как же…Ты же террористка. Ты обоим своим детям жизнь сломала. С любимыми развела. И я с тобой вместе. Идиот…

До сестры стало доходить, что видимо родители чем-то сильно обидели Генину невесту. И она от него ушла. Из-за них…

А чего удивляться. Они тогда также и с ее женихом поступили. Еврей их видите ли не устроил. А сами-то кто? Какого рода племени? Смесь бульдога с носорогом… А она Левушку любила. С ума по нему сходила. Левушка… А теперь она замужем за благополучным, но не любимым. И что, счастлива? Нет. И детей у них нет. Пять лет в браке, а детей нет. И не будет. Пустой у нее брак.

С Левой была жизнь наполнена. И как она тогда пережила его уход. Только Гена и знал. Родители…

Вот уж точно террористы. Устроили террор своей любовью. А понять не могут, что их детям пришла пора любить кого-то другого. Просто, чтоб элементарно размножаться. Вот у нее в браке детей нет. Они и обследование прошли. И врачи руками разводят. Оба они и она и муж абсолютно здоровы. Нет никаких медицинских причин, чтоб детей не было. А детей все нет…

Так она знает почему. Холостыми стреляет ее муж. Холостыми. Не наполнены его выстрелы любовью. Самого главного ингредиента и нет… Вот и нет у них детей. Он-то ее тоже не любит. Просто она ему подходит. Удобна. Как старые тапочки. Или старые туфли. И вид внешний они потеряли. Растоптаны. И выкинуть надо бы, а жалко. Так в них удобно. Так они по ноге разлеглись.

А придет время, так ее благоверный вышвырнет ее и не поморщиться. И зачем с ним живу? Что я мало зарабатываю? Сама себя обеспечиваю. Квартира есть, работа есть. Уходить надо от него. Не старушка. У меня еще есть шанс стать счастливой.

А муж… Надоел. Каждый раз от омерзения содрогаться, когда он ко мне прикасается. Какие уж тут дети… Любовницу еще завел. А мне все равно. Да хоть десять любовниц пусть заведет. Завтра же и уйду. Вот Гена улетит и я от мужа уйду. Разведусь. Пусть живет как хочет. Надо будет Лешу попросить найти Левушку. Может у меня еще есть шанс… Левушка. Вот с ним она кучу детей бы нарожала. Сколько смогла, столько бы и рожала. Хоть целый выводок…

На следующее утро Гена улетал с военного аэродрома. Прибыл к месту сборки вовремя. Напомнил Лехе, чтоб тот искал Ирину. И отбыл. Вручив свою судьбу на милость богу войны. Ну и другу…

Спустя примерно два часа его сестра всегда послушная Нинка, ушла от своего мужа. Сделала это прямо у него на глазах, ничего не говоря и ничего не объясняя. Просто собрала чемоданы и отбыла в неизвестном для мужа направлении.

Муж понял, что она от него уходит, начал что-то говорить, потом объяснять, потом оправдываться. Потом попробовал на нее наехать и обвинить ее во всем. Но от нее его лживые оправдания и обвинения отскакивали, как от стенки горох. Непробиваемой стала…

Тогда он кинулся на поклон к ее родителям. Они имели на нее влияние. Мать сначала вроде приняла его сторону. Зять-то не хухры-мухры. Зарабатывает, не пьет, не курит. Дом полная чаша. Но потом отец Нинкин цыкнул на нее. И она сдулась. Как шарик. Как будто проткнули и воздух из нее вместе со словами в его защиту вышел весь…

Прям на глазах стала мелкой и какой-то незначительной. Отец сказал, что с дочерью они поговорят, но решать, как дальше жить она будет сама. И закрыл перед его носом дверь…

Нина, тем временем, все прибрала в своей квартире, перемыла, выстирала. Дело в том, что она жила с мужем, а ее квартира сдавалась в аренду. Срок аренды закончился. И пускать в свою квартиру она чужих больше не будет. Разве что родителей и Гену. И то, если родители перестанут вести себя с ней, как с не родной. А они именно так себя и вели. Всегда в ссорах с мужем принимали его сторону. Даже если он был не прав. Как будто он их сын.

Нина заранее купила шампанское, конфеты. И села праздновать освобождение. От мужа ненавистного, осточертевшего ей даже своим присутствием. От гнета родительского. Спасибо тебе Гена, что ты дал мне шанс освободиться… Осталось только развестись. Свободна! Наконец она свободна. Теперь она живет… И дышит полной грудью…

Спустя три дня Нина решилась на встречу со своими родителями. Не то, чтоб она их боялась. Но ей надо было время, чтоб подготовиться к главному бою в ее жизни. К бою против диктата родителей. К бою за право решать самой как жить и с кем жить.

Для встречи Нина выбрала кафе, которое открылось давно на первом этаже в их доме. Как ни странно, но кормили там вкусно. И Нина уже несколько раз пила там кофе с пирожными суфле. Удобно. Вышла из квартиры. Спустилась вниз и вкусно поела. Надо же. Она отвыкла, что на нее оборачиваются мужчины. Отвыкла от мужского интереса. Ощущение такое, как будто, она была заморожена и вот пришла весна и она оттаяла. Стала чувствовать. Просто радоваться жизни.

А вот и родители. Идут. Ну что же, Нина. Теперь тебе главное настоять на своем. Мы принимаем бой!

Родители подходили все ближе. Нина становилась все решительней. Отец с матерью присели напротив. Как в переговорах с противником. А они вот так всегда. Принимают сторону противника.

– Хочу сразу сказать. Я ушла от мужа.

– Дочка, ну что же ты наделала? Он тебя любит.

– Не меня он любит, он только себя любит. Удобство, которое я обеспечиваю.

– Почему ушла? Есть причина? –это уже спросил отец.

– Любовница – это как, достаточная причина?

– Понятно. Изменял? Часто?

– Достаточно часто, чтоб мне это надоело.

– Дочка, может простишь его?

– Мама. Ты себя только слышишь. Ты меня услышь. Он мне изменял много раз. Мое терпение кончилось.

– Это одна причина? Или есть еще?

– Я не люблю его.

– Совсем? – кажется отец начал ее понимать.

– Совсем. И жить с ним больше не могу. Противно.

– Ты же семью рушишь. – это мама включила свою заезженную пластинку.

– Нет никакой семьи. Давно нет. Есть два абсолютно чужих человека, которые по какому-то нелепому недоразумению спят в одной постели, живут в одной квартире и называют себя семьей.

– Так нельзя. Дай ему хоть объясниться. – мама в своем репертуаре.

Вот вроде мужа здесь нет, но она опять становится его адвокатом.

– Не надо мне его лживых объяснений. Я их слышала много раз.

– Значит развод? Ты все решила? – спросил отец.

– Развод. Я так решила. И не передумаю.

– Как решила, так и делай. – это вынес свое решение отец.

Вот так удивил. Он даже не стал защищать ее мужа. Просто сказал, чтоб поступала так, как решила. И мать сидит и глазеет на него…

– Ой, что-то мне плохо. Пойду в туалет. Несвежая выпечка, наверное.

– Тебе мама, все не так. Выпечка свежая. Но если тебе так надо, то иди. Мы с отцом поговорим.

Мать встала из-за стола и стала изображать, как она несчастна. И несчастной ее сделала дочь неблагодарная…

– Не обращай внимание. Привыкнет.

– Я и не обращаю. Папа, я для себя все решила. Я тоже хочу быть счастливой. Хоть час, хоть день, хоть год. Просто быть счастливой.

– Так и будь. А нас не слушай. У нас нет готовых правильных решений на все случаи жизни. Это твоя жизнь и жить тебе. И ошибки делать тебе. И исправлять их потом тоже тебе. Живи, будь счастлива.

– Что-то мама задерживается. Пойду посмотрю где она там.

Нина пошла в дамскую комнату. Слова отца чуть не довели ее до слез. Впервые она увидела от него понимание. А чтоб сходить за мамой ей придется пройти через другой зал. Он был полон посетителей. Мест свободных не было. Народу битком. Время обеда. Нина еще в первый раз заметила, что здесь редко есть пустые столики. Оно и понятно. Кормят вкусно. Не дорого. Сервис на высоте. Клиентов много. Офисы рядом. Все закономерно.

А вот и мать. Стоит на кого-то смотрит. На улицу вроде. С такой ненавистью. Кого она там разглядывает через витрину?

– Смотри. Бесстыжая. Со своим мужем сюда пришла. И есть же совесть у людей.

– Ты про кого?

– Да вон у входа в кафе разговаривает. Видишь? В яркой куртке?

– И кто это?

– Это та самая Ирина, которую Гена бросил.

Нина стала тоже внимательно смотреть. Интересно…Возле кафе на улице стояла молодая пара. Красивый высокий парень и девушка. Они о чем-то весело разговаривали с другой девушкой. С дочкой хозяйки кафе. Задорно смеялись. Нине стало завидно. Парень смотрел на девушку с таким обожанием. На Нину так только Левушка смотрел. Так вот ты какая, Ирина…

– А рядом муж?

– Наверное. Или новый воздыхатель. Бессовестная.

– Почему бессовестная? Мама. Ты все? Пошли за столик.

Мать еще какое-то время постояла, просверлить дырку в девушке не получилось. Убить взглядом тоже не удалось. Девушка была счастлива и беззаботно смеялась на пару с мужем. Мать, поняла всю тщетность применения своих «экстрасенсорных способностей», решила пока уйти и подкрепиться для дальнейших боевых действий. Нина, честно говоря, боялась, что мать устроит скандал. Это она умеет. И путь сюда Нине будет заказан. Поэтому она почти силой вывела ее из второго зала и практически довела до столика. Сдала с рук на руки отцу.

– Вы сидите здесь. Папа, никуда ее не отпускай. Хоть силой держи.

– А что случилось, дочка?

– Я на тебя надеюсь. Никуда ее не отпускай. Что бы не случилось.

Нина решила выйти на улицу, чтоб рассмотреть ту, от которой Гена потерял свою голову. Мать притихла. Решила, наверное, что Нина сейчас закатит скандал бывшей невестке. И выцарапает глаза или выдерет девушке волосы. А вот обломись, дорогая мамочка. Нина просто хотела посмотреть, от кого ее брат и этот парень сходят с ума. Просто любопытно…

Вышла на улицу. Встала недалеко. Типа покурить вышла. Стоит. Парень что-то рассказывает хозяйке кафе. Та заливисто смеется. Ирина покраснела. Значит он рассказал что-то про нее. Она стесняется.

А она ничего. Худенькая. Маленькая. Правда в нужных местах у нее все в норме. Симпатяшка-няшка. Можно сказать, что красивая. Только ведь и покрасивее бывают. Вот Нина помнит тех подружек, которых Гена раньше приводил. Когда они в одной квартире все жили. Вот там красавицы были. Ноги от ушей. Лицо, хоть картины пиши. Хоть сейчас на конкурс красоты. А эта простая и обычная.

Да, было время. Они счастливо жили все в одной квартире. Потом Гена купил квартиру себе. А потом и ей квартиру подарил. А то ей сейчас и некуда было бы идти. А так хоть свой угол есть. С родителями она бы сейчас не ужилась. С отцом еще можно найти общий язык. А вот с матерью…

Тем временем, влюбленная пара стала прощаться. И уехала. Нина пошла в кафе. Мать сидела и ждала, что Нина им скажет. А она решила помолчать. Но мать молчать не собиралась.

– Ты этой сволочи высказала?

– Какой сволочи?

– Ты знаешь какой. Ты же туда к ней выходила? Высказать ей хотела?

– Ничего и никому я высказывать не собиралась. Я просто курить пошла. Здесь же в помещении запрещено. –решила дурочку изобразить.

– Так ты ей ничего не сказала?

– Да про кого вы говорите? – отец смотрит на них и ничего не понимает.

– Там эта Генина прос…итутка была. Надо было мне ей все высказать.

– Только попробуй ей хоть что-то обидное сказать. Тогда вы не только Гену потеряете. Я с вами тоже разговаривать не буду. – впервые Нина стала так разговаривать с матерью. И та от этого так и осталась сидеть с открытым ртом.

– Там бывшая была? С мужем?

– Да, папа. С мужем.

– И как он? Чем наш Гена хуже?

– Муж молод и красив. А главное, ее любит. Это сразу видно. И Гена наш не хуже. Ему просто не повезло с родителями… Вы же не знаете почему Гена бросил пить? Так вот, я вам скажу. Нам эту Ирину благодарить надо. И в пояс ей до скончания века кланяться. Это из-за нее он завязал. А то так бы и вывозили срач из его квартиры…

– Почему? Кто сказал? Гена? Он ее видел?

– Рассказал Леша. Гена ее видел. Спасибо ей скажите. Вот так-то. А ты ей скандал закатить собиралась. Позорище. Да это ты своего сына сделала несчастным. Любимую женщину у сына отняла. Она за другого вышла замуж и счастлива. А ты и меня и Гену сделала несчастными. Что толку с тобой говорить. До тебя не достучаться…

– Я тебя услышал, дочка. –отец вроде понял.

– Пока, папа. Не болей. Звони мне почаще. Пойду я. Счет я оплатила.

Нина вышла из кафе. И пошла домой. На душе было легко. Наконец-то она все высказала матери. Осмелилась в кои-то веки. Давно она так себя не чувствовала. Как будто груз с плеч сбросила…

– Она со мной даже не попрощалась.

– Сама виновата. Тебе же ясно все было высказано. Только ты слышать никого не хочешь. Слушай других и мотай на ус. Ладно, поехали домой. Нечего рассиживаться.

– А как же Нина. Надо ее в лоно семьи вернуть.

– Вот ты вроде и с ушами. И не глухая. А людей не слышишь. Тебе все русским языком объяснили. И твоя дочь. И твой сын. Ты сейчас чего добиваешься? Одной остаться хочешь? Без детей осталась. Теперь и внуков будущих не увидишь… Этого хочешь?

– Нет, конечно. Не хочу.

– Тогда прыть свою поумерь. И дай им жить своей жизнью. Ты и так уже наворотила дел. Не расхлебать…

В то же самое время мы с Никитой ехали в машине. Он посматривал на меня и посмеивался. Мне тоже было весело. Вострикова рассказала про своих посетителей. Вот какие только чудики не встречаются.

– А ты заметила, когда мы возле кафе стояли, вышла женщина покурить. Мусолила свою сигарету минут пятнадцать. Так и не покурила.

– Угу. Смотрела на нас в упор. Внимательно разглядывала тебя. Никита, я начинаю ревновать.

– Иришка, разглядывала она тебя. До мелочей разглядывала. Я вообще подумал, что она тобой заинтересовалась…

– Навряд ли. Она тебя с женским интересом раздевала… взглядом. У нее явно к мужикам интерес.

– Мы сейчас куда? К маме, или сразу домой?

– К маме. Там что-то срочное теть Зоя мне сообщить хочет. Звонила раз за разом. Что-то случилось…

– А что случилось? Она не рассказала?

– Сказала, что мне надо это видеть самой.

– Тогда увидишь…

Когда мы подъехали к дому, то нам навстречу шел из магазина Петька. Его за хлебом послали. Грейс бежал рядом и нес свой поводок.

– Вот здорово здесь гулять. Все собаку знают. Намордник надевать не надо.

– На кого? На тебя или на собаку?

– Ха-ха-ха… Очень смешно. Кстати вас уже ждут. Тетя Зоя копытами от нетерпения стучит.

Мы зашли в дом и первое, что мы увидели, это громадный букет цветов.

– Иришка, это тебе букет принесли. –мама с теть Зоей стоят радостные.

– Кто принес?

– Служба доставки.

– От кого?

– Инкогнито.

– Никита. И зачем такой громадный букет? Я что-то забыла? У нас какая-то дата?

– Вообще-то, я чего-то не понимаю. Что здесь происходит? Кто моей жене цветы дарит? И за что такой букет? За какие такие заслуги? Этот инкогнито по морде от ревнивого мужа получить не хочет?

– А там случайно визитки нет? Может домом ошиблись?

Тут раздается звонок. Возле калитки стоит парень. Экспресс доставки.

– Пойду узнаю, что там опять принесли.

– Нет уж, я пойду. –Никита явно разозлился. Чтоб не произошло скандала решила идти с ним вместе.

– Пошли вместе, Ипполит. Мало ли что. А то может это Лукашин…

Вышли за калитку. Оказывается кто-то прислал корзину фруктов и вина какие-то… И опять получатель я. Я расписалась, ну не отсылать же назад курьера…Только зашли в дом, как опять раздался звонок. И опять курьер экспресс почты, наверное объяснение…Расписалась.

– А этот какие-то документы принес. Сейчас посмотрим.

– Так. Иришка, ты отойди. Я сам вскрою конверт. А то мало ли что там…

– Никита, ты думаешь, там споры сибирской язвы? У нас не Америка.

– Все равно я сам вскрою.

Вскрыли. Оттуда выпали листки. Какие-то постановления, решения, другие официальные бумаги. И карта банковская.

– Так. Это постановление суда об аресте Ильина. А вот это постановление об открытии уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Так…понятно…Теть Зоя ликуйте. В общем сидеть вашему Ильину не пересидеть на зоне… И за внучку вашу в том числе отсидит по полной. Читайте. Это вас касается.

Теть Зоя прочитала бумаги и стала реветь белугой. Я же вынула визитку из букета. Из корзины с фруктами тоже. Шикарная корзина.

– В общем муж мой, мавр Отелло, вот доказательства того, что я верна была вам и не изменяла. Это подношения от банкира.

– Я не говорил, что изменяла. Я имею право ревновать, когда моей жене дарят такие подношения.

– Какие это подношения. Насмешил. Это крохи.

– Ни хрена себе крохи. Ты знаешь сколько к примеру стоит бутылка вот этого коллекционного вина?

– Не знаю и знать не хочу. Мы его не продавать будем, а пить.

– Я всегда знал, что ты транжира. Пустишь меня по ветру…

– Главное карту вложил. Это он зря. Надо ее ему вернуть.

– Вот говорю же, по миру пойдем. С сумой и посохом…

– Никита. Ты не понимаешь. Карта, это уже лишнее. Перебор. Я стану ему обязана. Неужели не понимаешь?

– Тогда не бери. Верни.

– Как? По телефону не вернешь. Придется с ним встречаться. А я не хочу. Я честно говоря его боюсь.

– Почему?

– Не знаю. Просто боюсь и все. Разрежу просто и все. Не знаю. Не нравится мне все это. Совсем не нравится. Как-то это не правильно… Вот будете смеяться. Но чувствую здесь второе дно. Не стоит ее брать. Ладно. Была не была. Позвоню ему и послушаю, что он скажет. Может я просто сама фигню надумала. И нет там никакого подвоха.

– Звони. Чем быстрее выясним, тем быстрее обедать сядем. –Никита все еще злится. Хорошо, что уже не на меня…

Набрала номер и включила громкую связь, чтобы ответы все слышали. А главное, чтоб Никита со своей нелепой ревностью успокоился.

– Здравствуйте Николай Борисович. Мне бы поговорить…

– Здравствуй, душа моя.

– Николай Борисович. Вы представляете, Здесь какие-то подарки мне от вас доставили.

– Доставили, это хорошо. Только что-то не слышно радости в голосе.

– Потому, что меня смущает карта. На приличную сумму. Это презент?

– Карта –это тебе оплата за выполненную работу. Ты нам очень помогла. Нормальные люди всегда оплачивают качественно сделанную работу.

– Вы думаете она столько стоит?

– Она больше стоит. Но я банкир, я жадный. Так что не комплексуй.

– Понятно. Спасибо. До свидания.

Он со мной даже не попрощался. Просто отключился и все. Это нормально? Тоже мне барин. А я-то нафантазировала…

– Нормально ты поработала.

– Ага. Максу надо часть отдать. Это он их хакнул. Иначе они не стали бы ничего предпринимать. А так он показал их уязвимость… Половину это нормально? Или мало?

– Так к нему съезди и его спроси. Заодно и квартиру нашу проверишь.

– Так и сделаю. Никита, отвезешь меня?

– А куда я денусь. За тобой глаз да глаз нужен. А то отвернешься, а тут всякие банкиры лезут без мыла…

– Тогда поехали. –я уже привыкла не обращать внимание на ворчание по пустякам. Поворчит, да перестанет.

К Максу доехали быстро. До этого заехали в банк и я сняла половину денег с карты. Макс удивился, что я привезла деньги.

– Макс со мной тут рассчитались. За ту работу.

– Рассчитались, Так это хорошо. Я думал, что ты бесплатно из интереса.

– Я тоже так думала. Но вот рассчитались. У меня вопрос. Фифти-фифти это будет нормально? Тебя устроит пятьдесят процентов?

– Половины мне за глаза хватит. Я вообще это сделал ради спортивного интереса. И ни на какие деньги не рассчитывал…

– Но нашу работу оплатили. И поблагодарили. Так что половина твоя.

– Ну хорошо. Раз ты настаиваешь, то так и быть я снизойду до твоей просьбы принять в дар твое подношение.

– Клоун. Меня окружают одни клоуны…

– Не серчай, Иришка. С клоунами зато весело. Вся жизнь – сплошной праздник. Карнавал…

Никита сидел в машине и с нетерпением ждал меня. Мы потом зашли в нашу квартиру, чтоб проверить все ли нормально и застряли там надолго. Сами понимаете почему… Потом решили позвонить маме и предупредить, что вообще ночевать домой не приедем. Отчитавшись, я стала готовить ужин. Вообще мое право готовить ужин Никита пытался оспорить, но я в неравном бою отстояла русские традиции. Жена на кухне – это традиция.

– Что готовишь?

– Мясо по-испански. Ты бы вино там подобрал на свой вкус…

– Где вино?

– В баре посмотри. Там должно быть красное.

Никита вино достал красное испанское. И решили, что теперь можно и погулять, пока «взрослые нам опять все не обломали».

– Ну что, сеньор, оттянемся по-взрослому? – сказала я. При этих словах Никита заржал, как жеребец.

В общем, мы в нашей квартире покуролесили не слабо. Поздно ночью, часа в два прям во время сексуальных забав к нам в дверь стали ломится какие-то люди. Прерываться мы не стали. Закончили дело. Потом я пошла открывать. Никита пошел со мной.

За дверью стояла полиция. Трое. Какой-то из них присвистнул, увидев нас. А мы правда такие раздраконенные были… Хоть и накинули на себя одежду, но всем сразу стало понятно чем мы занимались. Явно не ремонтом…

– Производить ремонтные работы ночью запрещено. –это из-за их спин выглянул сосед снизу. Мелкий плюгавый прыщ. Ему никто не дает, вот он и бесится.

– А кто производит? –спрашиваю, ничего не понимая, у полиции.

– Вы. Стук идет от вас. –опять вылез сосед из-за спины стража порядка.

– Нет, мы не ремонтируем. Можете сами посмотреть.

Полицейские вперлись прямо в грязной обуви в квартиру. Обошли все. Зашли в комнату. Посмотрели на изголовье кровати и на кавардак в постели, что мы устроили, хором заржали и ушли.

– Что это было? –я стою вся красная от смущения.

– Мой острый ум мне подсказывает, что он на нас пожаловался полиции.

– Какой ты у меня догадливый, Никита.

– Это он от зависти.

– Ну да. Пойдем продолжим?

– Давай кровать от стены отодвинем. А то спинка стучит в стенку. Он и жалуется.

– Представь, он сейчас станет жаловаться на то, что мы ночью мебель двигаем. Пойдем лучше на диван в зале.

– Точно. Там мы еще не были. Там ложе опробуем.

Стали кувыркаться в зале на диване, так этот сосед снизу опять вызвал полицию. Неймется мозгляку.

Приехали те же. Только соседа с ними не было. Алгоритм действий был тот же. Зашли в квартиру, посмотрели, увидели застеленную кровать и раздвинутый в зале диван. Стали ржать хором еще громче. И ушли, ничего не сказав. Мы вышли за ними на площадку. Слышим они уже стучат вредному соседу в дверь.

– Ну что убедились? Они опять стучат. Только теперь в другой комнате.

– Слушай сюда. Ты своими звонками надоел. Никто тебе не стучит.

– Как не стучит? Они стучали.

– Мы проверили никто там не делает ремонт. Еще раз вызовешь, штраф на тебя оформим. За ложный вызов.

– Как на меня. Они мне спать не дают. Всю ночь стучат. С семи вечера не переставая. Долбят и долбят. Уже голова трещит от них.

Полицейские переглянулись. Присвистнули.

– Завидую. –это один высказался.

– С семи вечера, говоришь? Силен парень. Аплодирую стоя.

– Девчонка красивая. Чего тут ее не долбить? Одно удовольствие такую долбить. Да я бы и сам… Блин я с этим вызовом завелся… -и уже соседу с пренебрежением. -Ты смирись, прими снотворное. Судя по всему, тебе предстоит бессонная ночь.

– В общем, мужик. Скажу тебе не как полицейский, а как мужик мужику. Заведи себе бабу и занимайся с ней тем же. Как можно чаще. И перестань завидовать людям. Или завидуй молча. Не позорься. Не надо парить людям мозги. Все. Пошли, мужики…

Сосед не сразу понял, что они ему хотели сказать. Только потом до него дошло. Он тихо зашел в свою квартиру и больше уже не беспокоил ни нас, ни полицию. Правда рано утром, когда мы с Никитой садились в машину так злобно смотрел на нас своими крысиными глазками…

А нам вчера было весело. Стояли с Никитой у окна и целовались. Смотрели, как полицейские садились в машину. Они просто ржали до упаду. Другого слова и не подберешь… Один из них взял и помахал нам рукой, прощаясь. А все говорят, что полиция плохая. Хоть кого-то мы вчера повеселили с мужем.

Приехали домой и стали свидетелями сватовства. Наконец-то ухажер тети Зои решился и сделал ей предложение. Свадьбу они зажали.

– Ну какая свадьба? Сами посудите, сколько нам лет. Чего перед людьми позориться?

– А я не против свадьбы. И возраст здесь не принципиален. –это жених подал голос.

– Вот. Слушайте голос разума. Тем более у нас есть фирмы, которые недорого все сделают и в лучшем виде.

– Я бы хотела скромную свадьбу. Такую, как у вас мы не потянем.

– А мы на что? Можем и мы поучаствовать. Тем более я сегодня вон какой гонорар получила.

– Нет. Зоя права. Мы будем свадьбу праздновать. Но мы самых близких позовем. –жених высказал свое мнение. Время еще у них есть. Может передумают.

– Завтра пойдем в ЗАГС заявление подавать. А пока я прощаюсь. Зоя после свадьбы переедет жить ко мне.

Жених на этот счет совершенно прав. Невеста должна идти к мужу.

– Ирина. Мне надо будет с тобой поговорить. –тетя Зоя тихонько отвела меня в сторону.

– Теть Зоя. Здесь все свои. Жених ушел. А у нас между своими секретов нет.

– Тут понимаешь такой вопрос. Не знаю, как и начать.

– С начала начинайте, теть Зоя. – Никита как всегда зрит в корень.

– Хорошо. Начну с начала. Помните, я рассказывала про свою родню?

– Что были они дворянами? Помню. И что?

– Так вот от бабки моей мне перстень достался. Дорогой. Я его хранила. Он должен был достаться Насте после моей смерти. Или правнучке первой. Только померла Настенька раньше меня. И Павлик мертв. А значит нет у меня наследников. Одна осталась на старости лет.

– Погодите. Вы же замуж выходите. Как же вы одна? А там глядишь и дети пойдут.

– Какие дети в моем-то возрасте?

– В Индии женщина родила ребенка здорового в шестьдесят девять лет. Так что вы по сравнению с ней молодуха.

– А мужу сколько было?

– За семьдесят. Так что еще не все потеряно.

– Ну хорошо. Я тебя услышала. Тогда ты получишь его по завещанию после моей смерти. Наверное так будет правильно.

– Муж ваш наследником будет. Я-то вам никто. Даже не родня. Да и мало ли, как вообще жизнь повернется. Может вы долгожитель и меня переживете. Все под Богом ходим…

– А у меня вопрос на засыпку. Я так и не понял ничего. По тому делу про ограбление чем все кончилось? Я так и не понял. –Петька как всегда страдал любопытством. Но судя по тому, как все на меня уставились, расклад по ограблению интересовал всех присутствующих.

– Я даже не знаю, с чего начать.

– С начала. – хором ответили все.

– Ну начну с того, что жила девушка Настя. И ее старший брат Павел. Павлик парень добрый и бессребреник. Настя злая и жадная. И вот познакомилась однажды Настя с парнем, который служил в банке. Аж целым начальником отдела работал. Шишка. Не смейтесь. У нее такие взгляды были. Он произвел на нее впечатление дорогой одеждой, машиной, квартирой. Только не знала она, что все это куплено в кредит. Квартира вообще съемная. А долги были у парня настоящие и большие. В общем в долгах, как в шелках. А поскольку любовь зла, то…

– Полюбишь и козла – ответили мне домочадцы хором.

– В точку. Итак этот, скажем теперь его настоящую фамилию Ильин, надумал решить свои денежные проблемы за счет других. А для этого он пытался опять вернуть любовницу – дочку банкира. Только она дала ему от ворот поворот. Сесть ей на шею не удалось. Она уже нашла ему замену. В том же банке. И они поженились.

У Ильина созрел план. Как поднять большую сумму денег за раз. Банк крупный. Денег наличных перевозят всегда много. У Насти брат работает водителям инкассаторской машины. Вот с этого и начала выстраиваться схема ограбления. Каким образом Настя уговорила брата участвовать в ограблении для меня так и осталось загадкой. И она в своем дневнике не пишет ничего. Наверное, била на жалость. Павел всех жалел и сестру больше всех.

– Это точно. Сам без штанов мог остаться. Все Насте отдавал, что зарабатывал. Могла она его уговорить на ограбление.

– Только не на убийство. Это Павел никогда не сделал бы. А вот Настя знала, что Павел либо молчать про нее будет в случае провала и ее не сдаст. Либо его должны были убить изначально. Для этого Ильин привлекает к делу своего знакомого по детству Щепалина Сергея.

– А откуда такие сведения?

– Из детских фотографий. Эти двое были знакомы еще с юности. Только дороги их разошлись. Щепалин, как и положено таким, попал в тюрьму. А вот Ильин поступил в институт. Но потом судьба их свела возле банка. И надо же такому было случиться. А Щепалин, поняв, что можно снять на хапок приличные деньги, привлек к делу Петрова Борю. Человека, у которого есть справка об умственной отсталости и наличие психического заболевания. Совсем нет родственников и нет друзей. Тупого и очень злобного. Но стрелять этот Петров умеет. Вот он и пристрелил и Павла Бажова и сына бабы Кати.

– А кто пристрелил второго инкассатора?

– А второго инкассатора пристрелил Щепалин. Андропов никого не убивал. Потому и срок не такой уж большой получил и по УДО вышел.

– А кто убил Щепалина с Петровым?

– Второй инкассатор. Он успел первым выстрелить. Петрова сразу наповал. А вот Щепалина ранил смертельно. Щепалин, правда успел выстрелить в ответ. Второй инкассатор не был в сговоре. Он дорожил местом и был офицер до мозга костей. Вот и отстреливался, пока мог и пока был жив. Банк выплачивает до сих пор его вдове деньги.

– А кто деньги спер?

– Андропов донес деньги до заранее приготовленной, купленной по доверенности у алкаша, машины и потерял сознание от потери крови. Его пулей зацепило. Это был еще один план, на всякий случай. Он так ничего и не понял. А Настя его там оставила и деньги забрала. Даже убивать не пришлось. Про ее участие знали только Павел и Ильин. Да и план разрабатывала она.

– При чем тут Алиев?

– Алиева привлек к делу Щепалин. Андропов про это знал. Но видя, как дело оборачивается, что подельники убиты, Алиев струсил и сбежал на своем такси. Еще до того, как деньги оказались у Андропова. Он и спустя семь лет, когда Андропова убитого нашел сделал то, что всегда. Убежал. Следователи ничего не поняли тогда, потому и приняли Алиева за простого гражданина, который испугался и убежал от греха подальше. Чтоб привязать его к ограблению не было ничего, никаких фактов.

– Вот как он стал свидетелем? А я все удивлялась –это мама высказалась.

– Я прочитала его показания, и вообще выпала в осадок. Он ничего не показал. Ни слова в ущерб Андропову. Ничего не видел, ничего не слышал, никого не рассмотрел и ничего не запомнил. Был сильно напуган. Вот его показания. Его когда вычислили по камерам, что он в том районе был, так он действительно был напуган. Руки тряслись. Денег украденных в машине не было. Вот и стал он свидетелем…

– А Настя? Почему ее никто не видел?

– Потому, что она отсиживалась в подвале. Там на улочке, где машина стояла. Туда выходят такие подвальные окна. Дома-то старые. Это окна квартир заводских рабочих. Настя с Ильиным заранее продумали как всех подельников кинут. Если бы те выжили, то их Настя пристрелила бы. Она стрелять научилась хорошо.

– Это правда, она с детства в тир много ходила. Потом в стрелковом клубе тренировалась.

– Все равно не понятно, как она деньги мимо полиции унесла. Сумка тяжелая. На нее обратили бы внимание. – Петьке в уме не откажешь.

– И сумка большая и тяжелая. Только и Настя не кисейная барышня. В фитнесс клубе тяжести тягать привыкла. Что ей сумка с деньгами. Своя ноша не тянет.

– Нет, ну это понятно. А как менты ее не заметили?

– Она подвалом ушла. Потом через чердаки. Дома старые. Между собой связаны. Если полицейские и следователи сверху посмотрели на план этих улиц, то сразу бы все поняли. Но так далеко они не копали. Чердаками прям до дома своей бабушки Настя добралась и на чердаке деньги спрятала. Вот и весь расклад.

– А с собакой не могли выследить? Ума не хватило?

– Это можно было бы сделать, если первоначально следы не были обработаны химией. Или перцем след посыпать. Или обувь меняешь и все. Но запахи долго не держатся. Это в кино для дурней показывают, как спустя сутки собака спокойно след берет. Вранье. Максимум восьмичасовой след собака взять может. Да и то не каждая. И если след не затоптан.

– А почему такое простое дело не смогли распутать полицейские?

– А вот это самое интересное. Ильин же не дурак. Он понимал, что подозревать будут работников банка. Вот и решили они подставить мужа дочки банкира.

– Это как? –Петьке интересно.

– Это так. Настя похожа на дочку банкира. Типаж один. Зять на нее и клюнул. Она знакомится с этим самым мужем. И соблазняет. С другой стороны Ильин нанимает альфонса, стриптизера-артиста, молодого красавца, который должен влюбить в себя дочку банкира. И муж и жена крутят романы на стороне. Тут ограбление. И кто, скажите, первый подозреваемый? Правильно, заносчивый зять. Тем более, его любовница – сестра водителя инкассатора. А по внутренним правилам инкассатор не имеет вообще права останавливать бронированный автомобиль в неположенном месте. И уж тем более, его открывать. А он остановился и дверь открыл. Ну и как вам замысел?

– Тогда сходится. Зять вышел через сестру на водителя Бажова и все организовал. Так сразу наверняка все бы и подумали. –Петька продолжил мое рассуждение.

– Вот именно. Бажов Павел всяко разно остался бы виноватым. Вот, чтоб он не проговорился, его и застрелили первым. Сына бабы Кати, чтоб он лишнего не рассказал –вторым. А банкир понял, что его зять в ограблении по самые уши замешан, нажимает на все рычаги и дело благополучно заматывают. Крайний Андропов. Украденныеденьги покрывает страховка. Все довольны. Кроме Андропова.

– Так вот что имела ввиду, когда говорила, что они смотрели не под тем углом? Надо было сверху на план посмотреть. И все бы распутали…

– Да не хотел никто ничего распутывать. Банкир сразу все концы к своим родственникам отрубил. И дело оформили по простой грабительской схеме. Потому и получилось, что отход якобы им никто не прикрывал.

– А дальше?

– Ильин созванивается с Настей. Она с ним ссорится. Узнала, что этот…

– Козел –подсказывают мне все хором.

– Хорошо. Козел имеет любовницу, а ее просто использует.

– А как она узнала?

– У банка их увидела, как они целовались. Вот она и закусила удила. И деньги спрятала не там, где договорились, а в своем укромном месте.

– Пиратский сундук… -прошептала тетя Зоя и заплакала.

– Она вам сразу после этого звонила?

– Звонила. Только и сказала, что пиратский сундук. Я ничего не поняла.

– Смерть ее была жуткой. А вот у Ильина будет жуткий остаток жизни.

– Как все оказывается просто. И как сложно.

– Точно. Все обманули всех.

– Так банкир тебе за это заплатил? За то, что ты обелила его родных?

– Нет. За то, что эта история не всплывет. По крайней мере не от меня. Он же оставляет за собой право распорядиться информацией по своему усмотрению. И еще за то, что один очень талантливый хакер помог им устранить брешь в защите. И обнаружил вора среди работников банка. Но это уже не интересно.

– Жена, так он тебе недоплатил. –Никита смеется.

– А он честно признался, что он жадный. Так что какие претензии? Есть еще у кого-нибудь вопросы?

– Пока нет – опять ответили все хором. Спелись…

Вот так и день закончился.

Мы с Никитой пошли домой. Вроде все свои важные дела перед отъездом на отдых мы сделали. Любопытство своих родственников и друзей я сегодня удовлетворила. По приезду с отдыха нас вновь ждут предсвадебные хлопоты.

А пока мы с Никитой лежим и мечтаем, как и где мы будем отдыхать. Никита, оказывается уже был в Италии. Он хочет меня познакомить со своими итальянскими друзьями. И посетить Корсику. Потом просто проехаться со мной по Европе. А мне честно говоря все равно куда ехать, лишь бы вместе с ним.

На завтра наметили столько дел. Надо и вещи собрать. И дома прибраться. И документы не забыть. В общем завтра будем готовиться к отъезду всерьез. А сегодня лежим обнявшись. И рассуждаем о том, как будем дальше жить.

А вот все-таки хорошо жить в своем доме. Хочешь шуми, в пределах разумного, конечно. Хочешь веселись. Хочешь в лесу гуляй. Петьке предложили ехать домой, так он стал так отбрыкиваться, как будто его на казнь отправляют. Сказал, что здесь бы и остался жить. И мы настолько с мамой отвыкли от квартиры, что назад возвращаться не хочется. Скоро тетя Галя с мужем приедут. Но это уже после нашего отъезда. Так что ее с мужем мы увидим только по возвращению с отдыха. А наш отдых – это уже совсем другая история…