Клякса [Елена Сергеевна Гусарева] (fb2) читать постранично, страница - 3

чихнула. Из глаз её, превратившихся в узкие щёлочки, градом катились слёзы. Она почти задыхалась.

– …Мы будем помнить о тебе и заботиться о твоей могилке, приносить свежие цветы…

Горький запах полыни сдавливал Симкиной грудь. Глаза совсем заплыли. Из носа в рот текли два ручейка.

«Мама опять отругает, – подумала она. – В прошлый раз пришлось к врачу идти».

Симкиной категорически запрещали выходить в парк. Она и без того постоянно шмыгала носом, но таблетки пила, только когда уж совсем невмоготу, вот как сейчас. От таблеток Симкина тупела и хотела спать. Уж лучше с соплями.

Эдик посмотрел на Симкину и скривил рожу.

– Макс, смотри на красавицу. Вы с ней в одном классе учитесь? – спросил он у приятеля.

Макс вздохнул и развёл руками.

– Повезло, – хмыкнул Эдик, отдавая тому совок. – Ну, готова яма.

Симкина нахмурилась и отвернулась.

– Всё, – прогнусавила она, – мне пора.

– Э, куда? – Ира недовольно уставилась на неё.

Та уже пробиралась сквозь заросли полыни.

– Симкина! – строго позвала Ира.

Она обернулась.

Ира сощурилась и многозначительно закивала.

– Ладно, ладно…

– И чё? – бросила Симкина в ответ. Её трясло то ли от аллергии, то ли от злости. – Меня, между прочим, Вера зовут. Усвой! – она отвернулась и пошла дальше.

3

Ира обвела всю компанию суровым взглядом, сама внутреннее пугаясь той ненависти, что испытывает в этот момент к Симкиной, да и ко всем остальным тоже.

– Вот борзая, – прошипела она. – А мы ей бойкот.

– Это как? – простодушно спросила Леся.

– А вот так. Чтобы никто с ней больше не разговаривал.

– Ого, круто у них тут, – хохотнул Эдик, обращаясь к Максу.

– Ир, да ладно, – примирительно возразила Леся. – У нёе ж правда аллергия. Она в мае две недели в больнице лежала. Мы с мамой навещали, апельсинов приносили, а оказалось, ей их тоже нельзя. Врач нас отругал. И неловко получилось, что с пустыми руками.

– Апельсины… – Ира злорадно покачала головой. – Ты ей апельсины, а она тебя «шестёркой» назвала.

Леся часто заморгала.

– Это когда было? – включилась в разговор Наташа. – Забавно, а я и не помню. Без меня, что ли?

– А ты у нас, Наташка, оказывается, «малахольная», «ненормальная», и «с закидонами», а бабка твоя – «ведьма старая, которая всех обманывает».

– Это она точно подметила! – засмеялся Макс.

– А ты чё ржёшь? – накинулась на него Ира. – Про тебя она больше всех написала.

– А про меня-то чё? – сразу ощетинился Макс. – Я вообще не с вашего квартала.

– Ты у нас «лапочка» и «очень милый», сюсю-мусю. Даже повторять противно.

– Да ладно, чё она брешет? – Макс обернулся к Эдику, который с интересом вслушивался в откровения Иры.

– У Максима «бархатные реснички», а ещё «он такой добрый»… – продолжала елейным тоном Ира.

– Макс, а чё растерялся-то? – прошепелявил Эдик. – Все знают, что вы – парочка.

– Какая, блин, парочка?! – Макс покраснел до ушей и с силой сжал совок, так что костяшки пальцев побелели.

– Ты её на велике катал, и в бадминтон вы постоянно в паре.

– А ты с Леськой и чё? – возразил Макс.

– Да она на лавке перед твоим подъездом прописалась, – не унимался Эдик. – Вечно там сидит. Я её даже в дождь из окна видел.

– Да пошли вы все! – вдруг выкрикнул Макс, бросил совок и, разгребая руками заросли полыни, отправился прочь с поля.

– Пока, Ромео! – ехидно бросила ему вслед Ира.

– А про тебя она что говорила? – мягко спросила Наташа.

– Да то же, что и про вас. Короче, бойкот ей!

Иру распирало чувство праведного гнева и торжества. Давно она в себе копила это раздражение, давно искала случая отомстить Симкиной за обидные слова. Вот только не скажешь всем прямо, что самовольно залезла в чужой дневник и подглядела откровенные излияния. А тут все само собой сложилось. Кто теперь будет выяснять? Наташка, конечно, может прицепиться, она дотошная. Но, если что, и Наташку побоку. Симкина верно написала, бабка у неё – ведьма, и все об этом знают.

Голубя зарыли быстро. Нужный настрой пропал. Леся с осунувшимся лицом стояла поодаль. Наташа молчала и загадочно улыбалась одними уголками рта, как она умеет. Украсить могилку доверили малышне. Те обрадовались и подошли к делу со всей ответственностью.

Потом все отправились назад во двор. Ира попыталась завести обычный разговор, но девчонки не поддержали. Леся явно расстроилась, Наташа вдруг вспомнила, что обещала помочь бабушке. Ира, конечно, растормошила бы обеих, да неожиданно нарисовался её старший брат Вадим. Он сидел на лавке у подъезда, курил, облокотясь о колени, и сплёвывал под ноги, где уже образовалась пенная лужица. Чёрная крашеная челка закрывала верхнюю половину его лица, так что торчал лишь кончик острого, как у Иры, носа.

– Сюда иди! – Крикнул Вадим сестре. Он раздавил бычок о торец лавочки, бросил его в кусты сзади и встал.

Ира подходить не торопилась. Девчонки обе разом засобирались домой, но Ира попросила подождать.

– Ты чего хотел? – спросила она издалека.

– Сюда пошла,