2067 [Стас Колокольников] (fb2) читать постранично, страница - 2

− гнул своё мой собеседник. − И напоследок. Заканчивай страдать блатными аккордами. Побольше втыкай в своё музло и хватит молиться на иконы шестидесятых, а то никакой две тысячи шестьдесят седьмой не наступит.

− Эй, кто говорит?! −– крикнул я трубку.

− С вами говорит две тысячи сто шестьдесят седьмой, − услышал я женский приятный голос. − Продолжаю соединение. Добро пожаловать.

У меня застучало сердце где-то в горле, липкий туман застелил глаза и, покачнувшись, я ухватился за телефон.

− Эй, погодите, − прошептал я, решив, что у меня сердечный приступ, − не так быстро… я бы еще пожил…

Через сколько вернулось сознание, не знаю. Открыв глаза, я увидел, что вроде по-прежнему в музее…только лежу под телефоном, надо мной висит трубка. В открытое окно в сумерках с улицы доносились голоса идущих мимо людей.

− Выйду на свежий воздух, − вслух решил я, − подышу.

Во дворе я сразу понял, что попал в другое место. Стоял и ошалело вертел головой. Помимо привычно уходящих вверх домов, я видел внушительных размеров цилиндры, парившие высоко над крышами, за ними в небе проносились летающие объекты. Я не решился уходить далеко от двора и лишь выглянул за дом. Большой проспект обходился без автомобилей, по дороге, а вернее чуть над ней, быстро двигались прозрачные капсулы, в них люди в гладких блестящих костюмах. По тротуару шли прохожие, одни в таких же костюмах, менявших цвет, другие одеты более-менее привычно.

Я вернулся и присел на лавочку. Из кустов вышел пушистый кот, больше похожий на тануки, и стал тереться о ногу.

− Где я? − спросил я кота.

− В Барнауле, − услышал я ответ детский голос.

Вздрогнув, я заозирался и увидел, как из приоткрытого окна первого этажа на меня смотрел мальчик, взобравшийся на подоконник.

− Твой кот?

− Неа, − помотал головой пацан.

− А год какой? − спросил я.

− Четвертый.

− На улице какой год.

− Весна, − сказал малец.

− Странно, был в Москве на улице Кржижановского в две тысяче четырнадцатом году, а оказался в Барнауле неизвестно в каком.

− Меня зовут Димка, мне три с половиной года, я живу в Барнауле на улице Володи Муллова, − проговорил мальчуган.

− О как, − удивился я. − Это что за времена настали? Судя по болтливости пацана неплохие.

Я нащупал телефон в кармане, вспоминая, что там есть автоматическая корректировка даты и времени. Я осторожно достал его и глянул. Восемь часов вечера, двадцать второе апреля, две тысячи сто шестьдесят седьмой год.

− О, Боже, − вырвалось у меня. − Не может быть!

Я вернулся к той двери, откуда вышел. Над входом красовалась неоновая вывеска «Teleport 60s». Нервно дернув дверь, я почувствовал себя увереннее лишь, когда прошелся по музею и убедился, что там ничего не изменилось. Собрался с духом и снова вышел наружу. Уже почти стемнело, но дворы и тротуары словно были подсвечены мерцанием огромной стаи желто-синих светлячков. Неторопливо порхавших вокруг пешеходов. Обойдя здание, я обнаружил заведение, с улицы выглядевшее как кафе, над входом вывеска «2067».

Оказавшись внутри, я принял самый непринужденный вид и спросил:

− Здрасьте, это что у вас здесь, телепорт по соседству?

− Нет, − усмехнулся мужчина за стойкой, − это просто музей в стиле шестидесятых двадцатого века. Такие есть почти в каждом городе.

− А у вас тут что?

Мужчина внимательно посмотрел на меня, потом по сторонам.

− Это моё ретро-кафе, посвященное шестидесятым прошлого века. Видите, сколько здесь чудесного старья из тех времен. Может, это покажется и странным… А по мне, так лучше времени и не было.

Молчание моё и заинтересованный вид, видимо, заставили мужчину продолжить.

− Мои родители познакомились в шестьдесят втором в мае, когда был совершен первый выход в космос за пределами Солнечной системы. Вся их молодость прошла под знаком событий тех лет. Сам я то время не помню, но от родителей впитал его дух.

− Простите, а сколько вам лет?

− Девяносто восемь.

Мужчина выглядел лет на сорок.

− Так значит вы хозяин кафе? − я осматривался, не понимая назначения многих предметов.

Увидев на стене календарь на 2067 год, я непроизвольно отметил, что 1 мая приходится на воскресение.

− Ага. В наше время, когда почти никто не ведет свое дело, я, можно сказать, феномен. Сейчас интересуется прошлым ради развлечения. Настоящее − вот сияющий ларец с чудесами, не отпускает ни на миг. Уже трудно представить тех, кто видел мир свободный от чрезмерной информации. Человек выходил на улицу, не зная, где его ждет встреча, вокруг не было ни компьютеров, ни мобильных телефонов, ни хлопостеров. Человек шел по улице и видел, по сути, другой мир.

− Вы не поверите, я это видел, ведь я из …

− Да поверю, − простецки сказал хозяин кафе, − я же был на твоем творческом вечере, Слава.

− А? Как!? Так, наверное, я с вами по телефону разговаривал?

− Да, со мной. Иосиф, − представился мужчина.

− Как же, вы еще говорили… мол, мои рассказы и песни не понравились, − вспоминал я. − А почему? Что, так себе?

− Если честно, не понял, ты их