Как красна девица от счастья убегала [Наталия Шлыгина] (fb2) читать онлайн

Наталия Шлыгина Как красна девица от счастья убегала

Поехали!

Ночкой тёмной, по тёмным лесам-по крутым берегам бежала сломя голову красна девица Велимирушка, только пятки сверкали. Не боялась она ни волка серого, ни лешего, ни разбойников с большой дороги-ну почти. Гораздо страшнее была ее беда.

Круглая луна освещала узкую тропинку, кожаные сапожки неслышно ступали по рыжей траве, косу красавица наспех заколола вокруг головы,-сначала хотела совсем обрезать, но потом подумала, что такого позору семья ей точно не простит. За плечами висела ладная заплечная сумка, со в спешке собранными вещичками, за поясом в тисненых ножнах покоился ладный кинжал (подарок двоюродного брата, привезенный из дальних стран-вот, пригодился).

Несмотря на прохладную осеннюю ночь, девице было жарко, – даже пришлось скинуть овчинковый кафтан и кое-как примостить его к остальному скарбу. Оставшись в рубахе и кожаных портах, Велимира пуще прежнего пустилась бежать, хоть погони было и неслышно, нужно было добраться до охотничей избушки как можно скорее и поспать хотя бы пару часов.

Ах, да, девица бежала не одна, впереди несся лучший друг и защитник,-Дан. Голубоглазый, светлой масти… кобель породы лайка. Ну не могла она его оставить-хоть режь, да и не так страшно бежать из родного дома. Дан был умничкой и зря голос не подавал, хозяйку слушал и был, пожалуй, лучшим из возможных на тот момент спутников.

До охотничьего домика скоро добрались, сил еле хватило на то, чтобы принести охапку дров из поленницы, затопить печку, повесить сушиться насквозь мокрую рубаху и без сил рухнуть на покрытую старой рогожей лавку. Дан свернулся калачиком под лавкой и оба тотчас уснули.

Велимире снился форменный, самый жуткий в мире кошмар. Как будто её, напудренную, завитую и нафуфыренную, ведут под венец, вместе с Дубыней, а он скалит свои жёлтые зубы в мерзкой улыбке, жмурит глазки и ухмыляется в “козлиную” рыжую бородку. Нарядные батюшка и матушка улыбаются, свекровь, Горимира Ждановна, довольно щурит хитрые глаза,-конечно, такую невестку в дом отхватила, теперь за работу и платить не надо. Свадебный пир горой, и противный Дубыня лезет целоваться, брат и сестра участливо вздыхают, но ничем не могут ей помочь.

–Моя теперь, посуду мыть пойдёшь и порты стирать!-гогочет жених.

–Сживу со свету!-громко объявляет свекровь, и нарядная толпа кричит-“горько”, потные Дубынины руки хватают её за талию, в курчавой бороде застряли крошки пирога, а мясистые губы тянутся целовать…

–Неееет! – Велимира в ужасе вскакивает с лавки, больно удавшись лбом об перекладину. Верный пёс голодными глазами смотрел на хозяйку.

За окном светало и пора было снова двигаться в путь.

–Ты прав, -протянулась Велимира,-неплохо бы подкрепиться.

Наскоро нарезав хлеб и вяленого мяса себе и псу и запив завтрак ключевой водой, красна девица пустилась в путь-дорогу дальнюю, не забыв “замести следы”-убрать остывшие угольки.

Идти было легко,-солнышко светило, утро было по-осеннему прохладное, но согревала тёплая овчинка, Дан бежал впереди, бодро виляя хвостом,-красота же! Нет, всю жизнь ей этот увалень испортил, вот кому она мешала, а? Что это за глупые стереотипы, в конце концов?!

Велимира вновь и вновь переживала события последней недели…

Нужна она была, собственно, не за красивые глазки, и бежать ей и впрямь было от чего.

Девушка она для своего времени и положения была… необычная.

В тридевятом ведь как? – Девка должна за прялкой сидеть, борщ варить да ждать-дожидаться жениха пригожего под крылом родителей. Так оно до сих пор и было. Учить девочек отдавали неохотно-нечего, мол, будущую жену портить, а то будет ещё мужа поучать, как максимум-в школе пару лет удавалось посидеть, да и сами ученицы быстро заскучав, бросали это дело. В общем, очень традиционно все было.

Велимира же с детства отличалась живым умом, рано выучилась читать, в сельской школе училась вместе с мальчишками, где и научилась себя защищать. Была единственным выпускником академии женского пола при царском дворе(правда, обучалась она заочно, приезжала сдавать экзамены, преподаватели молча дивились её знаниям-к концу обучения она владела, без малого, пятью языками свободно и ещё тремя разговорно). Так что с красным дипломом она получила предложение непосредственно от главного придворного ученого-работа заключалась в изучении, переводе, толковании и переписывании ценных книг, некоторую работу можно брать на дом, с другими книгами можно работать исключительно в хранилище под надзором, а хранилищ таких в тридевятом было много, – царь Берендей сам любил книги и всячески поддерживал учёных мужей. Признав, что есть девица, что многих из них премудростью превосходит, государь повелел взять ту на службу и назначить приличное жалованье.

Красна девица была этому очень рада и усердно трудилась над фолиантами, сама себя обеспечивала и очень надеялась, что её замуж никогда не погонят. Между тем годы шли и подружки одна за другой выскакивали замуж. Женился старший брат, и старшая сестра вдруг стала замужем… Велимира с внутренним содроганием ждала сватов, из деревенской девчонки она давно превратилась в голубоглазую красавишну с волной льняных волос, однако всеми силами отваживала докучливых женихов, чуть ли не букетами лупила. Одного неуемного ухажера, как-то пристроившегося теплым майским вечером под её окном и под треньканье балалайки завывающего душераздирающую серенаду, пришлось даже окатить ледяной водой из тазика.

–Скажи спасибо, что не помоями! -крикнула она вслед удирающему матом кавалеру, – кота мартовского приятнее слушать!

Женихов стало больше, и тогда девушка придумала выход, -стала загадывать загадки, и настолько хитрые, что ни один из них разгадать не мог, – по вздыхает, голову почешет, плюнет под ноги и уйдёт, а Веля ему только вслед по улыбается и на работу идёт.

А уж сколько мамочек и бабушек приводили как бы невзначай ей на «смотрины» своих отпрысков под любым предлогом-то матушке крынку молока передать, то просто на чай их с собой брали. Заканчивалось чаепитие, как всегда, без невесты-та быстренько сматывалась к себе в светелку и запирала её на засов.

Родители только вздыхали, но насильно дочь замуж отдавать пока не решались,-больно норовом крута, не вышло бы чего, но долго так продолжаться не могло, – младшая хоть и сильная и независимая уродилась, а третий десяток пошел, надо было срочно что-то делать…

Тем страшным днём она пришла домой раньше обычного,– работу сдала быстро и домой отпустили пораньше. Уже с порога поняла, что дело плохо,– в гостиной комнате за столом сидела непривычно много народа,-нарядные отец с матерью, старшая сестра Голуба стояла у печки, закусив губу и подавала ей глазами какие-то знаки, золовка Зоя стояла рядом и злорадно глядела на Велю (с этой девицей ни Веля ни Голуба так и не подружились),у окна сидел муж Голубы Борислав ( с чего бы он выходной в академии взял, сегодня же будний день?) и старший брат Влас ( отложил, стало быть, торговое плаванье, купчик наш) и весело смотрели на сестру. Племянников выпроводили играть во двор.

–Поздравляю, сестренка,-таинственно сказал Влас,-хорошие новости для тебя.

–Ккакие это?-похолодела та, а мозг лихорадочно работал,-как бы выкрутиться на этот раз?-но ничего путного на ум как на зло не приходило.

–Переодеться, дочка,-засуетилась матушка, -скоро гости придут.

–Не буду я переодеваться! Я никого не жду!

В этот момент дверь открылась и в проёме показалась дородная мадам, увешанная красными бусами в три ряда и в расписном сарафане, а поверх накинута соболья душегрейка, и как говорится, на ногах красные сапожки… Окинув тяжёлым взглядом всю семью, Горимира Ждановна покрепче сжала расшитую бисером кисешку. Братья разом перестали хихикать.

–Здравы будьте, хозяева,! -завела она зычным голосом.

Вслед за боярыной появился огромный рыжеволосый детина в парадной красной рубахе и сапожищах с подковами, еле поместившийся под потолком из-за бычьей комплекции. Дубыня (а это был именно он), ещё громогласней всех по приветствовал и задержал взгляд на пытавшейся слиться со стеной Мире да так и не сводил больше своих телячьих глаз.

– Плохо дело,– подумала жертва мероприятия.

Дальше было хуже.

–У вас товар-у нас купец, -боярыня завела длинную речь, расписывая своего сына во всех красках, убеждая всю Велину родню, что ей без эдакого счастья вообще никак, как за каменной стеной за ним будет, и даже с работы уйти не придётся.

–Велимирушку не обидим, пусть трудится для новой семьи как для старой, а в остальное время по хозяйству справляться будет да мужа обихаживать,-милостиво разрешила она.

–Как же, батрачить на вас, буржуев, как лошадь домовая, да ещё эдакое счастье ублажать по выходным! -думала про себя Велимира, внутренне закипая.

Тут Дубыня бухнулся на одно колено, чуть не проломив пол, прижал кувалдообразные руки к сердцу и произнёс заветное:

– Предлагаю тебе руку и сердце, краса не наглядная, будь моей навеки, осчастливить тебя хочу!

От перспективы эдакого счастья Велимире дурно стало. Она обвела взглядом родню, бледную маму и сестру и сурово сдвинувшего брови отца, притихших братьев и, собссна, потенциальную свекровь и сказала два слова:

–Прибейте сразу!

…

Удирать пришлось под покровом ночи, взяв самое необходимое,-рюкзак с вещами, медальон заветный, увесистый кошель и увязавшегося следом пса.

Веля не сомневалась в необходимости побега, но и не собиралась уходить куда глаза глядят, – не для того она карьеру строила, был у неё один план по освобождению, но нужно было сначала добраться до столицы, и бежать придется по-партизански, у этой самой Горимиры Ждановны, местной большухи, все в округе схвачено было, мигом любой извозчик скрутит и за вознаграждение доставит беглую невесту, да и Дубыня, небось, со своими дружками снарядили погоню,– на лошадях и по большой дороге, не пешком же они пойдут, – на это и был её расчёт,– по лесам до столицы срезать можно довольно много верст и дня за три вполне добраться…

–Чем я им всем помешала, а? – вопрошала она на ходу Дана,– никого не трогаю, работаю потихоньку, какой от меня, как от жены толк, а? Правильно, никакого, бытовуха-это не моё, все это кухонное рабство, угнетение женщин, вот что это!

Долго ли, коротко ли, шла она лесами дремучими, на ходу философствуя, и обеду пришла к озеру глубокому, круглому и чистому, даже дно видно, и песочек такой белый-белый и ракушки причудливые раскиданы.

–О, вот и есть где искупаться,-обрадовалась девица.

Ноги горели от долгой ходьбы, вода была по-летнему теплая, а Велимира, -девушка закаленная, не привыкшая долго грязной ходить, разведя на берегу костерок, оставив Дана на берегу сторожить вещи, она в рубашке рыбкой нырнула в озеро и быстро поплыла вдоль берега, и чем дальше она плыла, тем мутнее и мутнее становилась вода, и начались какие-то камышовые заросли, она вдруг больно налетела мизинцем на что-то острое, аж искры из глаз посыпались, вода в этом месте едва доходила до шеи. Чертыхаясь, Веля подняла со дна увесистый булыжник и уже хотела со зла запустить его подальше, как вдруг услышала заливистый хохот.

В нескольких шагах от скрывавших ее камышей, по пояс в воде стоял и поил коня статный добрый молодец,-все как положено, очи ясные, кудри русые, косая сажень в плечах, восемь кубиков на торсе(она пересчитала, все на месте), загляденье, в общем,-Веля так и застыла с булыжником в руке,-прям её и все тут. Нет, она вовсе не была мужененавистницей, просто кавалеры попадались неподходящие,-то задохлики, самодовольные самцы и маменькины сынки то… Дубыни, в общем, а тут прям её типаж, только один неприятный факт портил эдакую лепую картину…

Рядом с богатырем, тоже по пояс в мутной воде крутилась нагишом какая- то… фифа, хихикала и игриво брызгала его водой, не переставая о чем-то весело трещать звонкими голосом. Добрый молодец смотрел на неё как замороженный и только кивал её шуткам. Велимира с грустью признала, что та была настоящая красавишна.

Копна огненно-рыжих волос спадала по покатым плечам, очи ясные с блюдца размером так и сверкали на ЕЕ молодца…

Веля уж было собралась тихонько попятившись, отползти назад, дабы не смущать сладкую парочку, но в это время рыжеволосая тихонько поманила богатыря за собой, в темную воду, и тот, оставив коня, медленно пошёл за ней, погружаясь все глубже и глубже… Тут Рыжая мёртвой хваткой вцепилась ему в грудь и все болтала, болтала, уводя на глубину…

Вдруг позади красавицы на солнышке блеснул мощный… хвост.

–Русалка!-ахнула Веля.

Раздумывать было некогда,-не могла же она дать столь бесславно погибнуть такому… экземпляру.

Рука сама собой замахнулась, и пресловутый булыжник сослужил-таки последнюю службу,– со всего маху кометой влепился рыжей бестии прямо в лоб. Велимира как никогда гордилась собственной меткостью.

Богатырь тоже быстро сориентироваться,– мощным ударом в челюсть отправил нечисть в нокаут, и та всплыла, как говорится, брюхом кверху, а жертва обольщения в мгновение ока оказался на бережку и оттуда пытался углядеть свою спасительницу, стуча зубами.

–Кто ты, покажись!,-кричал он,– коли старый человек, дядей будешь мне навек.

Велимира от этого фольклора расхохоталась. Встав в полный рост, так, чтобы из камышовых зарослей её было видно по шею этому любителю дамских прелестей, она со смехом ответила ( чтобы знал, кто его спас, уж больно хорош собой был) :

– Я хоть красная девица, но не про тебя сестрица!

–Как зовут тебя, красна девица? -парень наконец ухватил повод, пытаясь разглядеть её, но к воде предусмотрительно не подходил.

–Прощай, любитель русалок!

И Веля нырнула обратно в темную воду, оставив добра молодца в растерянности переминаться с ноги на ногу, пора было поторапливаться, вдруг русалка оклемается, а то про все на свете с этим красавчиком забыла!

Сердясь на саму себя, она за пару минут добралась до «своего» бережка, постукивая зубами, переоделась в сухое и даже накинула овчинку.

Костёр быстро сушил мокрые волосы, Дан лежал рядом, положив морды на лапы, а рядом с ним лежал какой-то серый клубок.

– Это заяц! Данчик, живеем, какой ты умница, как здоровый зайчище! – она стала гладить четвероногого друга по холке, и ей стало немного стыдно. Пока легкомысленная хозяйка заглядывалась на смазливого парня, верный пёс раздобыл на обед зайчатинки и тихонько лежал, ожидая, когда же легкомысленная хозяйка изволит обратить на него внимание.

Пришлось задержаться.

Выпотрошенный, посоленный и натертый ароматными травами заяц аппетитно покрывался хрустящей корочкой, медленно поджариваясь на импровизированной вертеле. Запах стоял такой, что у Велимиры заурчал живот.

      Дан давно расправился с потрошками и теперь тоже не отводил взгляд от лакомства.

С зайцем оголодавшие беглецы расправлялись так, что за ушами трещало, Велимира было принялась за очередной ароматный кусок, как вдруг Дан настороженно зарычал, смотря куда-то за спину хозяйки.

Та одним движением вытянута кинжал, крутанулась на месте и чуть было не всадила его неведомому врагу в ляжку.

Подняв глаза, она увидела ЕГО.

Насмешливое глаза глянули сверху вниз и задержались сначала на рассыпавшихся волной волосах, а потом на куске мяса.

–Ещё раз добрый день, красавица!

В близи он был ещё красивее. Велимире стоило большого труда взять себя в руки.

– Благодарствую, красавица, что спасла меня от смерти лютой! -богатырь присел на корточки, -можно у вашего костра согреться?

–Ну грейся,– Веля подвинулась,– Дан, спокойно!

Пёс успокоился, поближе сел к хозяйки, отгородив её от незнакомца, но свою порцию кроля не выпустил и продолжал есть, то ли урча, то ли рыча.

– Меня Красолюб зовут, можно просто Крас, а тебя как величать, красна девица?

Красавчик уселся напротив и устремил на нашу героиню мужественный взор, как он так смотрит, вроде и нас неё, а вроде мимо, и взгляд такой… задумчивый-задумчивый. Велимира даже за беспокоилась-не запачкала ли губы вкусным мяском-да нет, вроде чистые.

–Велимирой меня величают! -чинно ответила она и с чувством собственного достоинства продолжала есть.

–Может, угостишь? -хмыкнул Красолюб.

Она от такой наглости опешила – жизнь ему спасла, к костру пустила, а он уже харчей требует, а потом к печке прикует, ну и что, что красивый, дашь палец, как говориться…

– Самим мало, может, тебя ещё и спать уложить!

Красавчик попытался пошутить, но напоролся на строгий девичий взгляд.

–Куда путь держишь, суровая девица?

–Не ваше дело, к царю иду, по важному вопросу!

–О, так нам по пути, я тоже путь во дворец держу, проводить тебя могу, лес темный, люди лихие бродят, да и быстрее доберемся, чем ты на своих двоих бродить будешь…

–Ага, до первой русалки!

– С кем не бывает, – Красолюб легкомысленно пожал плечами.

Велимира сомневалась недолго, ей стало немного его жалко, она даже угостила богатыря куском зайчатинки и совершила большой подвиг, -под напором аргументов уселась на лошадиный круп позади него,– нет, он великодушно предложил ей место впереди себя, но сидеть и краснеть оттого, что этот обольститель дышит ей в спину…не хотелось. Пришлось терпеть издевательскую тряску без седла.

Дан демонстративно обходил нового знакомого стороной, держался рядом, иногда показываясь между деревьями. Ехали молча и быстро, так что к вечеру преодолели добрых 2/3 пути.

Переночевать остановились в очень странно пустом трактире, пожилая серьёзная хозяйка хмуро смотрела на странную парочку.

Красолюб не нашёл ничего умнее чем брякнуть:

–Жена она мне, тетушка, размести нас на постой.

–Знаем мы таких жён! Позорники! – процедила тётка и кинула ключ на стол.

Велимира покраснела как свекла и поспешно сказала:

–Извините, мы просто в ссоре, Вы мне отдельную комнату дайте, я заплачу, а то боюсь, прибью его! – добавила она сквозь зубы.

–Мне-то что, деньги только платите! – попытка восстановить репутацию не удалась.

И на стол полетел ещё один ключ.

–Собачку покормите хорошенько! – на стол поверх оплаченного лёг серебряный кругляк. Крас молча удивлялся такому транжирству.

–На друге не экономлю! -кивнула ему Веля.

–Сделаем, гости дорогие! – хозяйка подобрела, – Меня Нежа зовут, идите ужинать.

Покормили путников на славу- сначала подали запеченного поросёнка, студень из севрюги, потом пироги с клюквой, блинков (с икрой!), и горячего малинового киселя, а потом хозяйка поднесла молодцу кружку хмельного меду.

Веля кушала красиво и с аппетитом, не забывая краем глаза поглядывать на своего спутника, но тот сидел настороженный и хмуро, без аппетита, ковырял деликатесы.

Наконец она не утерпела.

–Эй, ты чего?

– Деньгами бы не отсвечивала, вот чего! – прошептал богатырь, брезгливо понюхал мёд и незаметно вылил его в кадку с цветком.

Велимира надулась.

–Почему это?

–А потому это! Не видишь, куда мы попали, – он обвел рукой каменные стены, сплошь увешанные красивым оружием.

–В гостиницу, ты сам нас сюда привёз!

– Дурак потому что… ладно, где наша не пропадала, – он крепко сжал её руку,– значит так, краса ненаглядная, сейчас делаем вид, что помирились и топаем в одну комнату, приставать не буду, не волнуйся, объясню все там.

Он рывком встал из-за стола, изображая захмелевшего, притянул ничего не понимающую девушку за талию, смачно чмокнул в щеку, потом громко поблагодарил хозяйку за кушанья, и нетвердой походкой стал подниматься по лестнице.

Как только за ними захлопнулась тяжёлая дубовая дверь, и «супруги» оказались в богато убранной спальне с медвежьей шкурой на полу и здоровенной кроватью с красным покрывалом, Велимира сбросила с себя его руку и зашипела:

–Какого лешего! Поесть не дал!

Крас пропустил ее справедливое негодование мимо ушей.

–Слушай меня, времени у нас мало, попали мы с тобой, уж прости, не знал, куда везу.

– Да куда мы попали-то?!

–А сама как думаешь? Конюшня огромная, а лошади-ни одной. И постояльца – ни одного. За то все стены увешаны оружием и кормят как на пиру, то есть, как на убой, ты думаешь, в придорожных гостиницах такую еду дают?

– Это разбойничье логово! – ахнула Велимира,– ночью разбойники приедут и возьмут нас тепленькими! Бежать надо!

–Надо!– согласился Крас, – и лучше это сделать прямо сейчас, пока они не приехали…

Пока богатырь нещадно рвал шёлковое покрывало на лоскуты, девица порылась в сумке и достала маленький мешочек с травкой. Потом взяла с полки одну из фарфоровых фигурок в виде обнимающихся пастуха и пастушки и положила мешочек в полое отверстие снизу. Потом что-то пошептала над фигуркой…

–Играться вздумала?– ее спутник тем временем смастерил крепкую веревку и перекинут ее через подоконнике,-побежали! Ооой, что это!

Пастух с пастушкой захихикали, и стали признаваться друг другу в любви. А потом стали издавать такие звуки, что Веля заметила, как у этого сердцееда в темноте уши покраснели.

–Они отвлекут , если вдруг хозяйка подойдёт, долго объяснять! – и с этими словами необычная девушка одним махом вскочила на подоконник и скрылась в темноте. Удивленный богатырь последовал её примеру.

Приземлились очень удачно-за домом, на куче гнилой соломы.

Конюшня находилась тут же. Только теперь тут фыркал не один конь, а по меньшей мере дюжина. Больше всего Мире понравилась серая кобылка с белой гривой и хвостом-ну просто чудо, а не лошадь.

– Поздно! -помрачнел Крас,– разбойники здесь.

–Надо подождать, пока они напьются!

–Хочется верить, что у ворот никого нет, надо посмотреть, ты подожди меня здесь…

–Ну уж нет, одна я тут не останусь! Велимира сложила руки на груди.

Порешили, что Крас пойдёт смотреть наличие часовых, а она попробует заглянуть в окна.

Велимира тихонько приблизилась к сияющему огнями прямоугольнику окна.

Разбойники пировали от души, закуски, мёд, брага, сивуха и чего только не было на столе. Сами бандиты были сплошь крепкие, косматые, через одного в шелковых рубахах и красных сапогах.

–Ну что там!-черноглазый космач в желтом кафтане, расшитом золотом, с богатым кинжалом за поясом, видимо, главарь, обращался к самому младшему, совсем ещё мальчишке.

–Милуются вовсю, ажно через стенку слыхать! – мальчишка прыснул в кулак.

–Ну пусть, помилуются напоследок, таков мой им подарочек !-загоготал косматый, никуда они не денутся, Нежушка моя, гляди, сколько добычи!

На стол посыпались монеты, украшения и несколько золотых зубов.

Хозяйка, в накинутом на плечи красном платке, с распущенными волосами, напомаженная, подносила кушания нечестной кампании.

Братва хмелела на глазах. Кто-то посапывал, уткнувшись лбом в стол, кто-то горланил песни.

Велимира тихонько отступила в темноту…

У конюшнии её уже ждал Крас.

–Лошадь выпускай, они тут даже расседлать их не удосужились, на воротах чисто!

Дан крутился тут же.

Мира вскочила на понравившуюся кобылку, и беглецы стрелой понеслись из разбойничьей гостиницы. Скакали так, что пыль столбом поднималась – трава к земле преклонялась, расшугали всю лесную дичь, бедный Дан еле-еле поспевал.

За то к утру уже были в столице-пыльные, уставшие, голодные, они ввалились в роскошную гостиницу на дворцовой площади, так что напомаженный половой чуть было выгнал их взашей. Однако, вскоре признал в Красе одного из царских сотников.

–Как же, помним, Вы, боярин, знатно вы на прошлой субботе погуляли со своими! Девица та каждый день заходит, про Вас, стало быть, спрашивает!

–Ну погуляли и погуляли, нашёл, что вспоминать !– с нажимом ответил «боярин», опасливо поглядывая на Велимиру. Та сделала равнодушное выражение лица и пожала плечом, мол, мне-то что, гуляй, добрый молодец. Но на душе красавицы начали скрести кошки-прЫнц оказывается, вовсе никакой и не прЫнц, а обычный бабник, корабль несостоявшихся иллюзий утюгом шёл ко дну под гнетом банального кобелизьма.

Из груди героини против воли вырвался горький вздох, что не укрылось от её спутника, он виновато посмотрел ей в глаза-ни дать- ни взять Дан, когда возвращался после многодневных отлучек по своим Кобелиным делам, – мол, прости, хозяйка, что пять дней дома не бывал, знаю, как ты меня искала, но шибко занят был, природа моя такая. А потом по всей деревне гуляли оравы голубоглазых плотненьких щенят. Зато таких расхватывали моментально, за редкую породу, так что беспризорников Дан не плодил, и то хорошо.

–Ты не за тем сюда пришла, а совсем наоборот! – мысленно одернула она себя, – только бы до царя добраться… А, может… получится у меня этого… перевоспитать?

После сытного завтрака (про Дана она не забыла и на этот раз, позаботившись о комфортном размещении друга на заднем дворе, и о новой питомице-лошадке позаботилась, чтобы в конюшне разместили, да овса хорошего насыпали, даже имя ей новое придумала – Луна), Мира ужасно захотела спать.

«Боярин», однако, прибодрился и отправился сначала к себе, а потом и во дворец, «договариваться о великой чести для тебя, просить аудиенции у самого царя-батюшки моего родного дядюшки».

– Не лопни от собственной значимости! – буркнула она зазнайке вслед, поднялась в свой номер и рухнула на мягкие перины…

………………….

Собственно, царь-государь Берендей был в этот день был и не особо занят – отдыхал от трудов праведных, указов нужных целую кипу подписал, просителей принял-целых двух, а больше никого пока и не было.

Так что сидел он в кресле бархатным, пил чаю зелёного из самовара (никакого кофию, царь привык вести здоровый образ жизни) с пряниками со сгущенкой, смотрел на портреты выдающихся граждан тридевятого царства, что под потолком приемной висели, да думу горькую думал…

После разговора с генералом Боровиковым заныло сердце у Берендея-шутка ли, весть узнать, что пропавший пять лет назад средний сын Сокол, которого царь успел оплакать,– жив и находится на острове Буяне. Только кто ж туда по собственной воле поедет?

Царь крутит на пальце баранку и все никак не мог придумать-кого бы отправить туда.

Остров Буян не зря носил такое название: место было странное, страшное и гиблое. Сколько отважных мореходцев пытались доплыть туда на прочных кораблях,– остров был со всех сторон окружен скалами и страшные, смертельные бури охраняли его-десятки потопленных кораблей были на его счёту. Но это еще цветочки.

Иногда грозный остров показывал искателям приключений маленькую бухту, где можно было причалить. Когда-то давно на этом острове одно время хранил свою смерть сам Кощей (какому-то смельчаку удалось её украсть, и теперь старый скряга её никому не доверял и плевать он хотел на сказочные законы), а ещё на этом самом острове был спрятан волшебный камень-Алатырь, под тем камнем сокрыта сила могучая и нет той силе конца, и кто сумеет тот камень найти-у того все желания сбудутся.

Царь поморщился.

Чудесной силой наделен этот остров, много там всего хранится, что со злом бороться помогает.

Но загвоздочка одна была,-никогда искателям приключений на тот остров не добраться, не любит он праздно любопытствующих, и наказывает их сурово – часто жизни забирает, ещё на подходе, чтобы на тот остров попасть, нужно «надобность иметь в том великую».

–Мне и надо позарез,– вздохнул тяжело царь.

Но было ещё одно условие, под которое вообще мало кто попадал.

«Тому остров поможет, кто чистую совесть имеет».

Это было проблематично. Много у кого, скажите на милость, чистая совесть имеется, а?

Вот и Берендей загрустил. И так и эдак прикидывал -приказать, что ли, воеводе за сыном идти, – а чтоб надобность великую имел, пообещать голову отрубить, если не привезет? – нет, не честно получается… Да и насчёт чистой совести воеводы сомнения были.

Совсем Берендей пригорюнился.

Тут в дверь тихо постучали и на пороге появился царский сотник, самый молодой и наглый, один из многочисленных его же племянников.

–Не гневайся, царь батюшка!

– Не буду, сокол ясный, коли ты мне человечка нужного сыщешь, а коли нет-разжалую за наглость твою,-царь решил не церемониться,-нужен мне человек, чтобы нужду имел великую, которую я обменять могу на свою, и чтобы совесть его чиста была, чтобы за ту нужду готов он был на край света по своей воле податься и службу мне со служить, о как!– царь важно поднял палец с рубиновым перстнем.

– Велика твоя мудрость, царь батюшка!– парень так и расцвёл,– я как раз к тебе такого человека привести хотел, и нужда к тебе у него великая.

–Надеюсь, не деньги?

– Нет, ваш величество, не корысти ради, у него своего серебра довольно, а какая просьба, -не сказывает, только из семьи ушёл ради той надобности, человек хороший, жизнь мне спас.

Выслушав рассказ сотника, и разочаровавшись, что проситель – то девка, Берендей махнув рукой велел вести её пред царски очи.

………….

– Вот сам это и носи, специалист по девичьим нарядами! Я тебе не кремовая корзинка!

Велимира решительно откинула в сторону очередной зефирный наряд, который Красолюб ей подал. Ну не идти же к царю на поклон в портах!

Бедная торговка готовых нарядов в большой одежной лавке с ног сбилась, предлагая привередливой девице последний писк западной моды-пышные платья с корсетами, расшитые невиданным цветами и обильно украшенные рюшами. Крас, определённо, был в курсе моды, но Веля была решительно против эдакого безобразия, поэтому ворох брошенных нарядов неуклонно возрастал, а настроение товарки, как и Велиного спутника-падало.

Наконец, её выбор остановился на простом с виду платье лазурного цвета из дорогой струящейся ткани, – скромно и со вкусом, к платью подобрались лёгкие белые сапожки, волосы она забрала голубой лентой и попыталась было по тренироваться опускать глазки в пол, как и подобает скромной девице, но получалось, прямо скажем, плохо.

Сотник попытался было расплатиться, но Веля молча протянула женщине деньги, и он только плечами пожал-нет, так нет.

Во дворце наша героиня бывала не то, чтобы часто, но несколько раз в гостях у высокого начальства по служебным делам бывать приходилось, да в царской библиотеке, что на дворцовой территории располагалась, часто по работе бывала.

На подходе к приёмной государя, ноги стали предательски дрожать, цокот каблуков стал тревожнее, она даже непроизвольно схватила Краса за запястье. Тот успокаивающе похлопал её по плечам, такой высокий, красивый, в красном развевающимся плаще…

Стража расступилась, открылись тяжелые двери…

Царь был подозрительно приветлив. После церемониальных приветствий-представлений порасспрашивал её о семье, какого она роду-племени.

–В чем просьба твоя, красна девица? Обидел тебя кто? -Берендей ободряюще улыбнулся. А сам пытался мучительно вспомнить-кого же ему напоминала эта девица с наглым взглядом-как будто видел он её и не раз.

Веля коротко обрисовала царю проблему-мол, замуж выдать хотят насильно, по расчету, за нелюбимого, а она, между прочим, на царской службе, ей на такие мелочи отвлекаться некогда, и не мог бы царь-государь своей верноподданной выписать, так сказать, вольную грамоту от этой страшной замужней кабалы.

Крас прикрыл рукой глаза. Стража от удивления рты пораскрывала, а царь просто опешил.

–Знаешь ли ты, Велимирушка, -начал он подчеркнуто ласково,-что твоя, мм… просьба, потворствует опасному течению, – демократии… сегодня ты пришла, а завтра толпа невест, которых против воли выдают, выстроятся у меня под окнами, а потом и вовсе себе сами выбирать мужей начнут, а там и выходить замуж перестанут! -он картинно показал рукой на открытое витражное окно. С улицы дул прохладный ветерок, а у Вели от собственной наглой просьбы не дрогнул ни один мускул на лице, только щеки порозовели.

– Я отработаю, верой и правдой, я …

–Да знаю я, ты у нас ценный кадр, у меня на тебя сводочка имеется -отмахнулся тот, – но вот, понимаешь, ситуация-то политическая, и просто так исключения делать…Но… выход есть всегда-, он хитро прищурился,– смогу я тебя освободить от замужества против воли, грамоту напишу и печатью закреплю, но не просто так, велика твоя просьба, против устоев идёт…

Велимира устремила полный ярости взгляд:

– Что за поручение, государь? Все, что смогу!

–Ты не торопись, красавица! Садись за стол, чаю попей, с пряником печатным! Разговор долгий предстоит. Сначала еда-потом беда! – взгляд Берендея второй раз за день заскользил по портретам позади стоящих и его как громом ударило.

В обрамлении богато украшенной рамы на него смотрела она. Как две капли воды похожая на эту девчонку,– тот же непокорный взгляд васильковых глаз, пепельные волосы и горделивая осанка,-на Берендея поверх старинного холста смотрела… Елена Премудрая.

……………

–Я такими темпами в банду боярина Самохвального запишусь!– Велимира твердым шагом покидала царские палаты.

Крас только успевал открывать двери перед разъярённой девицей.

–Пойди туда-незнамо куда, найди мне сына, верни его и будет тебе счастье! Опять на моих хрупких плечах выезжают! – Мира даже зареветь хотела, но, стыдно стало и она собрала волю в кулак,-на остров Буян! Да мы рыбам на корм ещё на подходе пойдём!

–А правда, что твоя прабабушка Елена Премудрая?– Красолюб по-новому посмотрел на странную девицу.

–Правда, но это было давно, и я не она! Если только…

Она остановилась.

–Что? – Крас, как бы невзначай, попробовал взять её за плечи.

–Руки убрал! – она рывком скинула его тяжелые ладони,– иначе одна пойду.

–Прости! – он отступил.

–Разворачиваемся! – она почти как к себе домой открыла дверь в приёмную.

Через пятнадцать минут у Вели в кармане лежал ключ от царского летучего корабля, который остался от молодых Мити и Глашеньки -они, почему-то, забросили свой приватизированный у Кощея корабль и предпочитали гонять на новом виде транспорта – самоходной карете.

–Наглость- второе счастье! – подняла она палец у Краса перед носом, -пойдём собираться и высыпаться, тебя царь меня охранять и сопровождать приставил, богатырь!

………………

Берендей пил уже пятую чашку чая – на этот раз с доверенным лицом, генералом Боровиковым, которого очень немногие знали, как старичка – боровичка.

– Как думаешь, она сможет? – царь с надеждой смотрел на одного из самых мудрых старожилов тридевятого царства.

– Если не она, то и послать некого, царь – батюшка, у неё, пожалуй, самая большая надобность!

– Больше только у Красолюба! – горько усмехнулся царь.

–Что же ты ему пообещал?

–Тысяцким сделаю, не воеводой, конечно, он хоть и племянник, но такую должность я ему не доверяю! Племянников у меня с лихвой, а воевода один.

Боровичок задумчиво хрустел в недрах седой бороды куском сахара.

– Экая наглая! – восхищенно возмутился царь,-вернулась, мол, коль я вашего величества сына вызволять собираюсь, то прошу обеспечить мое путешествие с комфортом, на лодке я сто лет добираться буду, а у вашего величества имеется замечательный летучий корабль, да командировку официально прикажите оформить. А для пропитания ей, видите ли, выдать скатерть-самобранку! И пару книг в дорогу из царской библиотеки, для дела! И за собакой присмотреть, на царской псарне! И лошадь определить на время путешествия в царские конюшни на довольство!

– Никакого почету старшим! – боровичок согласно кивнул,– а ты, ваш велика, хотел, чтобы она три пары железных сапог износила да три каравая железных изгрызла? С этой девицей такие фокусы не пройдут, но только такой характерной и под силу Соколика нашего вызволить, слышал я, нечисто там, дела сердечные замешаны…

……………………….

Велимира откровенно думала, что на сегодня хватит ей приключений, и, ни о чем не подозревая, цокала каблучками по мостовой, в предвкушении хорошенько поужинать и выспаться-дорога-то дальняя предстоит.

Но тут дорогу ей перегородила незнакомая девица, и взгляд её Веле очень не понравился.

Незнакомка воинственно уперла руки в утянутые тугим корсетом бока, даже оборки на её неимоверно модном крЭмовом платье, очень похожем на то, в которое её хотел снарядить царский племянничек, -воинственно ощерились, а тщательно закрученные тугие кудряшки пошлого соломенного цвета, кажется, тоже встали дыбом.

Незнакомка набрала побольше воздуха и на одной ноте взвыла:

– Ты кто такая, а? Красика моего охмурить вздумала, кошка ты крашеная? Да я тебе космы твои по вырываю, поняла? Да я тебе…!

Она и правда попыталась протянуть к ней руки, но Красолюб аккуратно взял девицу под локоток и отвел в сторонку. Та продолжала бушевать, до Вели долетали обрывки фраз:

– Как ты мог, ни слуху ни духу! Тебя папенька и маменька заждались …. руки моей просить когда будешь?

Крас, судя по всему, выкручивался, как уж на сковороде.

Велимира уже даже не удивилась. Интерес к красавчику медленно, но верно угасал, и вероятность его перевоспитания становилась все меньше и меньше.

Кое-как отцепившись от очередной жертвы обольстителя, которая напоследок обожгла Велю взглядом, они продолжили путь.

– Ты не думай, у нас с ней ничего серьёзного, мы просто друзья! – нагло заявил этот представитель сильного полу и улыбнулся во все тридцать два.

– Мне все равно!

В гостинице их поджидал ещё один сюрприз.

– Вас, барышня, спрашивали-с!

Велимира внутренне похолодела.

–К-кто?

Оказалось, это и правда был не кто иной, как брошенный ею жених со своей шкафообразной свитой.

– Я ему про вас не сказал! – хитро подмигнул мальчишка-портье, за что был награждён монеткой.

Наскоро поужинав печеной бараниной, уже цепляясь за перила от усталости, поднялась к себе спать.

–Тебя проводить? – засуетился Крас.

–До двери!

–Ну как знаешь… Если будет страшно-стучи в стеночку, я рядом! -этот охальник подмигнул ей и скрылся за соседней дверью.

В комнате было темно, хоть глаз выколи, зачем-то зашторены окна и погашены лампы.

Мира наощупь добралась до окна, как вдруг зацепилась ногой за невесть откуда взявшееся бревно и соскользнула носом в ковёр.

–Попалась, Голуба!

Рывком отодвинула шторы, и в лучах вечернего солнца во всем медвежьем великолепии появился, собссно, покинутый жених.

– Мама! – только и сказала она. Мальчишка, может, и не выдал, а вот хозяин…

–Не поможет, краса ненаглядная, ты меня, девка, на всю округу опозорила!

Дубыня был в ярости. Он обзывал Велю самыми последними словами, а та только молчала, потихоньку пятясь к смежной с соседней комнатой стене.

Наконец поток брани иссяк, и горе-жених стоял, грозно сжав кулаки, только что пар из носа не валил. Здорово было бы ему кольцо в нос вставить,-некстати подумалось ей. И вместо угрызений совести внутри распалялся огонь ярости, грозя спались все на своем пути. Она набрала побольше воздуха в грудь и тихо, сцепив зубы, прошипела:

– Знаешь, что? А ну-ка, выметайся отсюда, я тебе не жена, и ничего не обещала, и прав ты на меня не имеешь!

–Чтооо?! Да я тебя сейчас поучу, будешь знать, как мужа слушаться!

Велимира быстро-быстро забарабанила кулачками в стену.

–Крас, иди сюда, скорее, помоги мне! -истошно закричала она, выхватив из-за пазухи кинжал.

На Дубыню ее зов подействовал, как красная тряпка на быка.

– Уже завела себе кого? Убью, и не поможет тебе никто, я предупредил, что невеста у меня тут беглая!

Она уже приготовились дать отпор громиле, как дверь открылась и на пороге возник Крас во всей, гм, КРАСоте- в одних портах, проигрывая литыми мышцами. Игривое выражение лица ее нового друга сменилось боевой стойкой, Дубыня при виде эдакого красавчика просто взревел, и в ту же минуту парни стали молотить друг друга, причем последний явно проигрывал. Сотник отработанными движениями наносил болезненные удары противнику, а тот с грацией бизона молотил не глядя, своими здоровенными ручищами, только воздух перегонял.

Городовых все-таки кто-то вызвал. Потом было долгое разбирательство, кто виноват и что делать. Веля представила охранную грамоту, Крас подтвердил, что девицу эту самим царем приставлен охранять, а Дубыня вообще промычал что-то невнятное, потому как добрая половина лица у него распухла, но и племяннику царскому тоже изрядно досталось-под скулой набухал замечательный лиловый фингал.

Городовой Дубыню выдворил, и, пожелав спокойной ночи парочке, удалился.

–Хоть бы льда приложила! – обиделся Крас, прикладывая к щеке заботливо поднесенный девчонкой-горничной кусок замороженной курятины.

– За помощь спасибо, прикладывать и без меня охотницы найдутся, а ты, государев племянник, отрабатывай намечающуюся должность!

– А я, может, с надеждой! Не знаешь, от чего отказываешься! – буркнул он, выходя.

Мира оглядела его ночной наряд и засмеялась.

–Кто о чём, а вшивый о бане!

…………………………….

Наутро голова была чугунная. Мира не выспалась после всех приключений совсем! А когда она не высыпалась, то была очень сердитая.

Крас, обиженный, отсвечивая вчерашним фингалом, тоже молчал.

Попрощавшись с Даном и Луной, она проверила наличие необходимого скарба, исправность летучего корабля, и, как говорится, герои поееехали!

Крас молча крутил штурвал, Мира уткнулась носом в книгу «самая обширная география Тридевятого царства и его территориальных вод».

До острова Баяна, по примерным подсчетам, летучая яхта должна была добраться дня за два против десяти дней плавания на среднем корабле.

В дороге говорили мало, веселость ушла, уступив место здоровой тревоге.

Одно радовало- самобранка не подвела, еда была вкусной и разнообразной. Что значит, качество! – подумала Мира, пробуя вкусный окорок, потом пирог с черникой, потом с индейской, потом с рыбой, и блинчики тоже были вкусные, а уж кофий с пенками и миндальным молоком был просто МММ… – себе оставлю после операции «Сокол», как трофей, – вообще готовить не надо!

Тут из-под брезента показалась знакомая хитрая мордашка с серыми ушами и жалобно заскулила.

– Данчик, ты сбежал! – надо сказать, она уже пожалела, что оставила верного друга одного.

–Кушай, мой хороший!

Пёс послушно сметал вкусные кусочки и осуждающе смотрел на хозяйку.

– Мне хоть чуть-чуть поесть оставьте! -подал голос несчастный рулевой, который явно не разделял её восторга от появления четырехлапого пассажира.

–Сейчас, я тебя сменю, поешь!

Ночью решили дежурить по три часа.

Стоя в тёплой овчинке, а поверх ещё и в штормовке, Веля начала дремать. Дан, заметив это, стал настойчиво теребить её зубами за подол куртки.

Чтобы не заснуть, она стала болтать с собакой.

–Данчик, вот что за времена настали, а? Куда, скажи мне, богатыри делись? Одни кобели и Дубыни, как за таких замуж выходить? Бежать от них надо, вот как спасу этого царевича, хрен знает, каким ветром его на этот остров занесло, а бедной девушке терпеть лишения, ночью у руля стоять…

……………….

На следующий день погода ухудшилась.

Мира изучала уже второй том книги «История Тридевятого царства в деталях», но почти ничего нового не обнаружила. Ну, жила больше ста лет тому назад одно время на нем сама Марья Моревна, ну дуб волшебный, ну может и камень-алатырьгде-то зарыт, что очень сомнительно. А больше, как ни искала-ничего нужного для дела не откопала.

Во второй половине дня разыгралась настоящая буря, дождь лил стеной, а к вечеру из вида пропало… все.

–Странно, судя по показаниям приборов, мы должны быть на месте,– прокричала она Красу, который пытался справиться с непослушным штурвалом.

–Ничего не вижу!

– Давай я! – она взяла управление на себя, но толку было мало.

Богатырь что-то кричал, Велимира разобрала только:

– По приборам…. Так мы …. прямо над ним! Спускаемся… разобьемся!

Надо было решать. Сверху и снизу все ревело и громыхало, сливаясь в одну темную пелену.

– Снижаемся! – крикнула она и что есть сил крутанула штурвал…

,……………….

Приземлялись жёстко.

Остров и впрямь находился под ними,-неприветливый, скалистый остров Буян.

Пропахали по песку и врезались правым боком в здоровенный валун. Послышался скрежет обшивки и треск ломающейся древесины, пассажиров тряхануло как следует, так что все попадали кто куда, Веля пребольно ударилась рукой, но в остальном все были целы. Крас громко выдохнул.

–Ты где права получала?

–Там же где и ты воинскому делу обучался!

Погода меж тем на глазах налаживалась, дождь закончился, буря утихла, из-за туч вышло солнышко.

При ближайшем рассмотрении, поломка оказалась довольно серьёзной, бок был основательно пробит, и один ремонт мог занять несколько дней, но единственная каюта была цела, что не могло не радовать. Все улеглись, кто куда, и тут же уснули.

……………..

Снился Мире очень странный сон. Будто стоит она под большим-большим дубом, в руках у неё клетка, а в клетке сокол сидит, смотрит на неё человеческими глазами, а потом и спрашивает:

–Где ты?.. Где ты?

Птица начала биться внутри клети и больно расцарапала ей руки, но она почему-то очень боялась выпустить клетку.

–Где ты?..

Велимира рывком села. За окном шумел прибой, и солнышко только-только выпустило первые лучи поверх водной глади. Часов пять утра, не больше, -решила она и даже жалко стало, что так рано – когда ты прирождённая сова, а на чужом месте долго спать не можешь, вот и встала ни свет – ни заря. Но что ни сделаешь, чтобы потом всю жизнь засветло щи да кашу не варить для какого-то неблагодарного мужика.

Пёс уже вопросительного смотрел на хозяйку.

– Пойдём, Дан, искупнемся, что ли, пока этот любитель рюшечек не проснулся.

Вода была прохладная, но чистая, как слеза, всех рыбок цветастых-невиданных разглядеть можно. Мира вволю наплескалась, потом просто посидела на песочке, почесывая собаке холку, наслаждаясь свежестью утра, потом позавтракала– вкусными ленивыми варениками с ягодами, и большой кружкой дымящегося сбитня.

–Опять она ест! – Крас возник рядом.

–Кто первый встал, того и каша! – как можно интеллигентней с набитым ртом пробубнила она, – ты бы ещё позже изволил подняться!

Дан согласно тявкнул.

Остров казался очень большим- скалистый, с непролазными чащобами, в которые хошь-не хошь, а надо было идти.

– Хоть бы камень какой указательный поставили! – Крас ругнулся, в очередной раз зацепившись за торчащий из земли корень.

– И красную ковровую дорожку! Тебе тогда налево – подсказала Веля,-хотя… нам скорее прямо, где головы складывают.

– Налево, то есть, жениться, только лет через десять, не раньше, у меня такого в планах нет!

–Ну-ну, зарекалась бабушка…

Так, обмениваясь любезностями, они все дальше уходили от берега.

На земле стали появляться чУдные следы- медвежьи, судя по размерам. Солнца становилось все меньше, а кроны диковинные деревьев так смыкались над головами, что почти полностью скрадывали солнечный свет.

Когда чаща сменилась редкими деревьями, стало ясно, что время перевалило за обед.

– У нас даже карты нет! Велимира, ты хоть знаешь, куда нам идти? – не выдержал Крас.

– Зато у нас есть компас, и если все время идти прямо, рано или поздно куда-нибудь да придем! – легкомысленно пожала плечами та,– не кисни, богатырь, собака, и та не жалуется!

–У неё четыре ноги, а у меня две, это ты от перспективы замужества готова бежать сквозь все дебри без усталости ..!

–Хорошо… Вон, дуб большой, привал! – объявила она.

Традиционно разложив скатерть-самобранку, наши герои принялись уплетать вкусную окрошку с горячим ржаным хлебушком с солью и зелёным лучком.

Тут Дан прямо взбесился,– встав под дубом и задрав морду, он стал звонко лаять, и никакие уговоры не помогали.

– Давай я пару стрел пущу, вдруг лиходей какой на дереве притаился? -предложил Крас.

Тут из листьев донеслось яростное шипение и тонкий голос заорал:

–Я те пущу, я те пущу!

В тот же миг сверкнули два желтых глаза.

–Убирайтесь отсюда, пока целы!

– Кто ты, не бойся, мы тебя не обидим! – Мира все-таки успокоилась собаку,-выходи, отобедай с нами.

– Я сам кого хочешь, обижу! И траву я не ем-я не козёл!

–А у нас и мяско есть!

– Тогда ладно! Мяяяау!

Таинственный древолаз, видимо, сорвался и кубарем полетел вниз, приземлившись на все четыре… лапы.

–Ой, котик! – умилилась Мира- откуда ты здесь?

–Сама ты! – Кот оказался размером с хорошую собаку, чёрный как смоль, порядком потрепанный, и к тому же ходящий на двух задних лапах.

–Оборотень! – Крас направил на него меч, кот выпустил не маленькие когти, готовясь обороняться насмерть.

–Погоди! – только тут Велимира заметила, что ствол могучего дерева был обмотан здоровенной якорной цепью.

– Ты кот учёный! -догадалась она, – прости моего спутника, не гневайся, он сказок не читал!

Крас недоуменно хлопал глазами, опустив меч.

– Если мясо есть-не буду! – зло сверкнул глазами кот,– а то надоело птицами да мышами питаться, человеческой еды хочу, и убери пса подальше… раздражает.

Дан был отодвинут подальше, на что оченъ обиделся и демонстративно отвернулся, мол, не хотите,-пусть этот кошак с вами и дружит.

Кот оказался прожорливый и минут за десять расправился со здоровым кусок сала, шпигованной говядины и начисто вылизал миску с рыбным студнем. После еды он подобрел и даже рассказал кое-какую полезную информацию.

Да, слышал кот, что здесь царевич томиться, и в плен его взяла одна таинственная особа, нет, он не знает, зачем, но знает, кто – и только потому, что Велимира копия своей прабабушки, с которой и поговорить приятно было, редкого ума женщина была, и в шахматах соображала, – этот самый учёный кот ей расскажет о таинственной колдунье, у которой находится Сокол.

–А может, он сам с ней сбежал? – засомневалась Мира- я сейчас приду, а они там выводок детей в любви и согласии растят?

–Не, не растят, с эдакой… прошу прощенья, ведьмой? Да ни в жизть!

Крас, про которого все забыли, решил напомнить о себе:

–Расскажешь, как к ней попасть, и как царевича вызволить?

– Тебе нет, ей-скажу! – кот ухмыльнулся в усы,– на обратном пути с собой меня возьмете, загостился я тут.

– Так ты не местный? – удивилась Мира.

– Нет, конечно, я сюда… в командировку отправился, в тишине труды учёные писать, я при царе состою, советником! – одичалый советник сверху вниз посмотрел на обывателей,-меня, чай, обыскались уже.

Мира не стала говорить, что про него уже и забыли все, а она и вовсе не слышала, но пообещала на обратном пути забрать котяру.

–Вот тропинка узкая по ней и идите, -махнул он лапой, – в аккурат к её терему приведёт.

Через час скитаний по непролазным дебрям, они наконец вышли к этому самому «терему», больше похожему на замок.

Высоченный частокол с дозорными вышками ограждал огромный каменный дом.

–Просто неприступная крепость! – констатировал Крас.

Мира громко поступала в дверное кольцо-тихо. Потом стала долбить кулаком в дверь, потом ногой-тихо. Потом просто уселась под воротами.

–Рано или поздно, кто-то выйдет,-согласился Крас и присел рядом, вытянув уставшие ноги.

– «Кто-то», да нам мало не покажется, если это та, о ком я думаю! – грустно усмехнулась она.

–Поделись.

– Хорошо, из «ведьм», в этой местности водилась всего одна, -Марья Моревна, они с моей прабабушкой ровесницы были,– начала Мира, а у Красолюба от этого имени мороз по коже пошёл, ещё бы, кто не знает об этой женщине?– она сама себе выбрала мужа, ходила на войну, била целые войска и одно время держала Кощея в подвале на цепи, пока этот самый муж его по глупости не выпустил, – потом, правда, самому же и пришлось все исправлять и жили они долго и счастливо.

–Значит, здесь живёт её либо внучка, либо правнучка,– подвели итог она, – и я кажется, догадываясь, зачем ей царевич.

– Мужа себе выбрала-кивнул Крас и поежился. Не хотел бы он оказаться таким «избранником».

Тут ворота со скрипом распахнулись, и косматый дворецкий в синей ливрее и лаптях и сделал приглашающий жест. Делать нечего, пришлось идти.

Во дворе все было строго-никаких фонтанов-палисадников, хотя тут и там бродили разномастные куры, а гранитная дорожка вела прямо к дому-когда-то суровому и величественному, с недавно прибитыми веселенькими наличниками на окнах. Чернокожие стражники с чудными тюрбанами и кривыми саблями грозно возвышались над нашими героями, Крас на их фоне был даже… мелковат.

Мире хотелось захихикать-эдакая помесь средневековой суровости с чисто русскими… лаптями, а не дом. Когда-то это было некое подобие камелота, но под гнетом времени ничто не вечно, и былая слава этих хором безвозвратно померкла.

Внутри хоромы были такие же разномастные, как и снаружи-резные лавки чередовались с богатыми суконными креслами, вдоль стен стояли рыцарские латы, а на каменном полу лежали персидские ковры.

И много мускулистых чернокожих стражников-вот и все, что успела заметить Велимира, пока их галопом вели по коридорам.

В просторной зале, куда они пришли, царил полумрак-как и положено у злодеев. Острых глаз девушки заметил невысокую плотненькую фигуру, на вид-ее ровесница, смуглая и курчавая, «комплексует по поводу внешности, отсюда и вся эта таинственность», -подумалось ей.

–Добро пожаловать, гости дорогие! – важно протянула девка,-нечасто здесь у меня гости бывают.

– И тебе не хворать! -кивнула Мира, встав в закрытую позу и скрестив на груди руки.

Зато Крас включил красноречие и минут пять представлял их, видимо, произвёл на неё впечатление, потому что девица согласно кивала его словам и пространственно отвечала любезностями на любезности, оказалось, что её зовут Злата и живёт она в этом тереме одна-одинешенька.

– За царевичем мы пришли, верни его! – прервала Велимира демагогию.

– А с чего ты взяла, что он у меня? – она звякнула тяжелыми браслетами на запястье,– одна я тут, девица неприкаянная.

Но Мира не собиралась сдаваться.

– От источника надежного узнали,– с нажимом начала она,-отдай царевича подобру-поздорову, да радуйся, что мы пришли, а не царская дружина, они весь остров причешут и теремок твой по бревнышку раскатают, вот тогда и проверим, здесь ли Сокол обретается…

Девица замолчала, что-то прикидывая.

–Складно говоришь, да остров этот мало кого подпускает, так что нет сюда ходу царской дружине.

– Так у царя на службе тридцать три богатыря, они прекрасно под водой строевым шагом дойдут, и любая буря им нипочем,– Мира плела на ходу, сама в своей речи не очень уверенная,– мы пришли, и они придут.

Злата нервно дернулась.

–Да знаешь ли ты, кто моя прабабка!

–Догадываюсь, Марья Моревна, а моя, знаешь ли,-Елена Премудрая, чем ещё помериться желаешь?

Аргументы закончились.

–Пойдёмте, чаю попьем-девица сменила тактику.

По щелчку пальцев с длинными ноготками шторы поднялись.

Пока безмолвные слуги накрывали на стол, Мира и Крас разглядывали собеседницу. Злата и вправду была плотненькая, и достигала Мире едва ли до плеч. За то лицом была смазлива и черты его были больше похожи на восточные- большие, интересного желтого цвета, глаза в обрамлении пушистых ресниц, нос с горбинкой, пухлые губы и чёрные кудри, почти до пола. Правнучка воительницы была облачена в шитый золотом халат, массивные серьги с каменьями самоцветными воткнуты в уши, тяжелые смарагдовые ожерелья переливались на груди, в носу сияло алмазное колечко, а пальцы просто сияли от обилия перстней.

Мира проверила, чтобы хозяйка первая чаю отхлебнула и лукумом рассыпчатым закусила-а то траванёт ещё, невзначай.

Крас вовсю пялился на экзотическую барышню, а та от такого внимания, казалось, получала огромное удовольствие.

–Допустим, у меня царевич,-начала она,– а может, он по собственной воле у меня, любовь у нас большая случилась.

–Тогда покажи нам его, пусть при нас письмо царю напишет да печатью на перстне, своей рукой скрепит,-Мира не сдавалась, – время идёт, государь тревожится, скоро дядьку Черномора пошлет со взводом…

Злата сверкнула чёрными глазищами и что есть мочи швырнула чашку об стену, та со звоном раскололась, лукум полетел во все стороны, осыпая сахарной пудрой красный плащ Красолюба. Тот только дивился метаморфозе, произошедшей с этой любезной восточной красавишной.

–Думаешь, самая премудрая тут? – взвизгнула она,– хорошо, будет тебе царевич… коль признаешь его в таком-то виде…-загадочно добавила она.

Велимира попыталась мысленно воспроизвести портрет царевича,– чего его запоминать, высокий, мускулистый, поджарый, с аккуратно постриженными до плеч русыми волосам, перетянутыми на лбу кожаным шнурком, окладистой бородкой, прямым носом и большими серыми глазами- не такой выдающийся красавчик, как тот же Красолюб, с волевым подбородком и обожженым солнцем и ветрами, лицом. Говорили, что он ко всему прочему, был первооткрывателем, путешественником, по нескольку месяцев пропадал в далёких странах, налаживал международные связи, а потом запирался в своих покоях, писал книги и составлял карты. Пару раз она его видела в архиве, вот, пожалуй, и все.

Злата три раза хлопнула в ладоши.

Из открытой двери стройными рядами вышли семь смуглых прислужников, а на руке у каждого, поверх кожаной рукавицы, сидело по птице – соколу.

–А царевич где? – некстати ляпнул Крас, недоуменно взирая на прислужников. Соколы на их рукавицах все как на подбор, будто в питомнике царском взращены.

–Где-то здесь… -мрачно ответила Велимира, – дело плохо, она его в питичку превратила, додумалась… А-ну, возвращай его в человеческий вид!

Злата заливисто расхохоталась, так ее многочисленные украшения зазвенели.

– И не подумаю! Это ему кара, за то, что отверг меня и мою любовь!

–Гордая восточная женщина! Ладно, но коли я его узнаю, ты мне его тут же отдашь и отпустить нас с миром! Слово дай, а лучше расписку напиши, у меня и бумага есть!

Крас округлил глаза.

–Ты страшная женщина, даже я бы до такого не додумался! – прошептал он, пока Злата, уверенная в их поражении, невозмутимо ставила витиеватую подпись под составленной грамоткой.

–Чудненько! -Мира кивнула и спрятала свиток в сумку.

–Приступим…– Злата потеряла ручки в предвкушении,– а коли ошибетесь, гости дорогие, я этого витязя прекрасного себе возьму, а тебя, голуба, в колодец кину.

Перспектива намечалась та ещё, но отступать уже было поздно.

Соколы как соколы, ну чуть разные по окрасу, да украшения были у каждого свои: бусинки, косички, шапочки, шнурочки. Веля решила рассуждать логически, женская логика, – она, как известно, самая верная. Выбрала самого симпатичного, украшенного простым кожаным шнурочком, как у царевича на портрете – сам сокол помогать ей, видимо, не собирался, ни мушка на него не села, ни дернулся он по-особенному, ни подмигнул. Ну и ладно, она ради него, ну почти, столько натерпелась, а он, сидит и в клюв не дует.

Злате её выбор очень не понравился. Крас покрылся холодным потом- дюже не хотелось ему становиться фаворитом горячей восточной барышни.

–Точно его берёшь? Может, ещё подумаешь?

–Его-его, не сомневайся,-ещё больше утвердилась в выборе Велимира.

Злата помрачнела.

–Л-ладно, твоя взяла, тогда вот вам от меня подарочек.

Она хлопнула в ладоши, прочитала какое-то непонятное заклинание, что-то бахнуло, сверкнуло, и в тот же миг сокол превратился в царевича: точь-в-точь, как на портрете.

Злата на минуту замолчала, потом подошла к нему, погладила по руке и продолжила:

– За то, что отверг любовь мою, и за пять лет ни словечка ни сказал даже в птичьем облике-не скажешь более ничего и никому! А теперь убирайся, посмотри, как тебя царь встретит. Она снова заливисто захохотала и звон ее побрякушек заглушил все остальные звуки.

Снова сверкнуло, перед глазами у Велимиры поплыло, и она упала без чувств, как какая-нибудь кисейная барышня.

Очнулась на чьих-то руках. Не Крас, – сам царский сын, нес её на руках и ни сколечко не запыхался. Она засмущалась.

– Снимай уже, ваше высочество!

Тот опустил её на землю и молча продолжал смотреть грустными глазами.

Крас шёл рядом, Дан, виляя хвостом, пытался лизнуть ей руку.

–Мальчики, привал! Подумать надо! И подкрепиться!

Она прислонилась спиной к дереву и без сил сползла на траву-эта ведьма права, нельзя царю сына немого возвращать – а вдруг передумает и не даст грамоту, да и жалко такого симпатичного. Парни сели тут же.

– Если хочет есть, значит, все в порядке, такая маленькая, а куда столько влезает! – с улыбкой пошутил последний и расстелил самобранку.

Мира себя маленькой не считала, но на фоне этих двух, конечно, могла считаться даже очень маленькой.

– Что делать предлагаешь?

Мира взорвалась.

– А что все я, а?! Я, между прочим, слабая девушка, все, что я хочу-свободы, между прочим, от вас! И за это я должна с мечом наперевес все мировое зло одолеть, только чтобы меня за этого, этого… борова не отдали! А тебе, если я со всем справлюсь-честь и хвала и тысяцкая булава?! И они еще сильный пол называются! Вот где справедливость, а?– она обернулась к царевичу. Тот удивлённо поднял брови и перевёл взгляд на Краса.

–Брат, да я бы за тобой и так пошёл! – он убедительно прижал руку к груди.

На глазах у Миры выступили злые слёзы,-столько пережить, чтобы какая-то кучерявая это высочество безгласым оставила!

–Ууу… – она уткнулась носом в рукав.

Царевич вдруг положил ей руку на плечо, а другой стал гладить по макушке, но Мире уже было все равно,-сильные женщины тоже плачут, и плевать, что при мужиках, она, в конце концов, слабая девочка, и не может все на себе тянуть!

– И ты ещё, поперся к этой… спасай потом тебя! – сбросила его руку,– мужики!

Крас тактично отвернулся, женских слез он, как и большинство мужчин, не выносил.

– Фуух, отпустило, спасибо! – она посмотрела в спокойные глаза царевича и самой вдруг стало… спокойно.

Он подал ей чашку с чаем и сдобный калач, и накрыл плечи своим тёплым плащом. Осень вовсю вступала в свои права, даже на этом волшебном острове, становилось все холодной.

–Давайте вместе думать,– Крас подсел рядом, такое сближение брата и Вели ему не нравилось.

Когда чай был выпил, а согревший Велимиру плащ возвращён хозяину, спасительная идея пришла сама собой.

– Идём искать кота! – на ходу рассуждала она,– где-то здесь, если книги не врут, находится камень-Алатырь.

Крас скептически отнесся к этой идее, а царевич невозмутимо молчал.

Кот сам выбежал им навстречу, а когда узнал, в чем суть да дело, согласился с Мирой.

– Коль смогла сюда добраться, да царевича вызволить, – сможешь и бел-горюч камень найти, только будь осторожная с желаниями, формулируй чётко, и возвращайся поскорее, я домой хочу! -помахал он второй раз когтистой лапой вслед удаляющимся спутникам,– эээх, ребята, какая девка рядом, а они… чебурашки! – он уселся на ржавую цепь и стал читать газету. Все бы ничего, но газета была всего недельной давности. Откуда она могла взяться у давно прикомандированного котофея?…

……….

Путники негромко переговаривались, вернее, говорили все, кроме Сокола, даже Дан тявкал.

Ноги гудели, нещадно кусала мошкара, лес сменился болотистой местностью, и под ногами захлюпало. Пора было выбираться.

Из ближайших кустов выпорхнула куропатка, Мира еле успела оттащить Дана, который рванул было за добычей.

Царевич шёл впереди, прощупывая почву палкой, девушка шла следом, умный пёс шёл по её следам, а замыкался шествие осторожный Крас, объяснив это тем, что будет защищать их со спины.

Потихоньку пробираясь вглубь, наши герои все больше увязали в трясина. Наконец Сокол встал и развел руками, мол, все, приехали.

–Ну что, милок, застрял?

Только тут они увидели, что недалеко, на рыжей кочке сидела противная баба с гнездом на голове, в прямом смысле- на макушке вместо волос находилось старое сорочье гнездо. Баба тонко хихикала в тонкие губы, все лицо в неё было усеяно бородавками, а крючковатый нос почти к подбородку прирос.

–Какие красавчики ко мне в гости пожаловали!

Она кокетливо поправила гнездо и закинула волосатую ногу на ногу.

У парней случился эстетический шок, они застыли как выкопанные, а Дан тихонько заскулил. Баба продолжила:

– Вижу, что нравлюсь, соколики, и вы мне тоже, ну кроме, разве что, этой лахудры!

Она показала корявым пальцем на Миру, которая хотела было достойно ответить хамке, но Крас предусмотрительно зажал ей сзади рот рукой.

–Молчи, хуже будет!

– Верно говоришь, сахарный мой, здесь болото закон, а кикимора, то есть я-начальство! И всяк, кто отсюда живым выбраться хочет-изволь оброк платить.

–У нас деньги есть! – Крас решил взять переговоры в свои руки.

–Накой мне ваши деньги, касатики! Нет, не пойдёт.

–Да чего тебе надо, нечисть болотная?!

Парни схватились за мечи и в тот же миг по колено провалились в зловонную жижу. Кикимора продолжала противно хихикать и шутливо погрозила им пальцем.

– Значит так, соколики, я дама одинокая, много мне не надо, поцелуете меня и ступайте, куда шли, я вам и дорожку открою, добрая я, а откажетесь – здесь и останетесь, выбирайте.

Крас и Сокол выпучили глаза от ужаса, наконец сотник собрался с духом.

–Ладно, давай.

–Чудненько, а чтоб вам легче было…

Изображение нежити на миг размылось, покрылось рябью, затем разгладились и перед ними предстала… копия Велимиры, в натуральную величину, только глаза остались прежние – желтые.

Такого она ну никак не могла стереть. Чтобы кикимора приняла ее облик и целовала парней! Это нарушение авторского права!

Она пыталась остановить эдакое безобразие и обернулась к братьям:

–Не смейте меня целовать!

Кикимора оскалилась:

–Помолчи, красавица, с тобой у нас отдельный разговор будет!

Лже – Велимира по очереди подошла к парням и поцеловала их, как говорится, в уста сахарные, при чем бесстыдникам это явно понравилось. Настоящая Мира кипела от возмущения, как чайник, только что не свистела.

Наконец, оторвавшись от ребят, нахалка повернулась к ней.

–Что бы с тебя взять… о, придумала! Она щелкнула пальцем и превратилась обратно в себя, то есть, бабу премерзкую, и нараспев протянула:

–Коса-девичья краса…

–Нет!– крикнул Крас, а Сокол болезненно поморщился,– сдурела, ведьма старая! Давай мы тебя лучше ещё раз поцелуем, оставь её!

– Огоо, как они за тебя вступаются, а этот, видимо, язык проглотил,– показала она на царевича, – тем более, косу режь, сама, и сочтемся на том.

– Да мне ворота дегтем ещё на подходе к дому вымажут, понимаешь ты или нет! – пыталась Мира договориться,– где мне пять лет отсиживаться, пока коса отрастет? Да мне домой можно не возвращаться, такой позор!

–Не хочешь-как хочешь!

И тут же ребята провалились в трясину по пояс.

–Ладно, но тебе я её не отдам, наворожишь ещё чего.

–Больно нужно мне твои лохмы, давай, подправь красоту,– кикимора вручила ей ржавые ножницы, висевшие у неё на засаленной веревке там, где обычно находится талия.

Братья потихоньку тонули.

Мира громко выдохнула, вынула острый кинжал и одним движением срезала свои шикарные волосы.

–Так-то лучше, краса ненаглядная! Баба напоследок еще раз мерзко захихикала и растворилась в воздухе, будто и не было её.

Веля с трудом вытащила богатырей. Крас было хотел дотронуться до её макушки, но она не позволила, не любила, когда волосы трогают, сразу и голове стало легко, и ветерок обдувал.

Сокол бережно поднял с влажной земли её косу, аккуратно скрутил и вернул владелице. Она убрала косищу за пазуху, – новая отрастёт, волосы у Миры росли очень быстро, невелика потеря, если бы не репутация…

–А где болото?

Болота и правда, как ни бывало-вместо него троица оказалась в чистом поле, усеянном давно мертвыми телами.

Сотни костей в латах лежали тут и там, ржавое оружие, конские скелеты, -все говорила о страшной битве, что когда-то произошла на этом месте. Как положено, кружили вороны, хотя, непонятно, что здесь ещё можно было обгладывать. Вместе с человеческими, лежали странные кости, каких-то огромных гадов, непонятно, то ли с ними сражались, то ли как лошадей или живое оружие использовали?

–Знатно посражались! – присвистнул Красолюб, – жаль оружие, дождями разъело.

Пока парни осматривали побоище, внимание нашей героини привлек полусгнивший шатер, стоявший аккурат посерёдке.

– Интересно…

Внутри пол был устлан ветхими коврами, на них валялись трухлявые подушки, посуда. На подушках лежал женский скелет в обрывках шелкового халата. Череп украшал золотой шлем, а рядом, на ковре, лежал меч. Нетронутый временем, он поблескивал на истлевшей ткани и просто манил к себе.

–Мой трофей, им не отдам!– решила Мира,– прости, великая воительница, но мне он больше пригодится, я не мародерствую, просто очень надо, здоровый какой!

Она с трудом подняла меч, а тот, к великому её удивлению, стал уменьшаться в размерах, витиеватая рукоятка превратилась в удобную, простую на вид, но очень ухватистую, – в общем, мечта, не меч, Велимира не любила помпезных излишеств, предпочитая качество декору, а меч как-будто это знал и волшебным образом преобразовался ей под стать.

Чудеса, да и только.

Ребята тоже подивились. Сокол молча, а Крас с нескрываемой завистью помахал оружием, и, вернув его новой хозяйке, не удержался:

–Все-то ты успеваешь. Интересно только, кто эта, гм, царевна?

– А кто знает, что здесь век назад было, может, её Марья Моревна и побила, а может ещё кто,– Мира легкомысленно подала плечами,– может, они тоже этот камень волшебный искали и из-за него друг друга перебили.

–А это интересно…-задумчиво произнёс Крас, – тогда может, камень наш недалеко.

Поле скоро закончилось, и путники вышли опять к дремучему лесу.

Опять насупила темень, и боевой настрой у наших героев заметно поубавился.

Шли они-шли, и пришли на малую полянку, кругом сосны высокие, звери невиданные из кустов подвывают, ещё и сумерки начали сгущаться.

–Не хотела бы я тут заночевать…– Зябко поежилась Мира и тут же на поле ей лёг плащ царевича. Сокол указал рукой на большой камень, горой возвышающийся посреди поляны.

– Да, брат, разведем костёр у него, погреемся,-согласился Крас и первым припустил к камушку. Однако через минуту с воплем прибежал обратно.

–Т-т-там, змеи!

Мира была не расположена шутить, покусанное мошкарой и уставшие тело требовало отдыха и пищи. Она уже не сопротивлялась, когда Крас взял её под руку и почти тащил на себе.

–Какие ещё змеи?!

Картина открылась пренеприятнейшая,– камень был большой, гладкий со всех сторон, как яйцо и кипельно-белый- по всем приметам, походил на искомый бел-горюч алатырь. Но Крас не соврал, вокруг камня пёстрым канатом извивалась огромная двухголовая змеища и явно не собиралась так просто подпускать непрошеных гостей. Не змей Горыныч, конечно, но тварь во всех смыслах неприятная,– заметив наших героев, она выгнула мощное тело и рывком подалась вперёд, собираясь оттяпать голову самому близстоящему, так что Крас еле успел увернуться.

Богатырям ничего не оставалось, как принять честный бой, а Мира, на правах девочки, удостоилась чести лицезреть этот самый бой. Каждому из братьев досталось по смертоносной голове, но вот беда-на месте срубленной тотчас же вырастала новая и с новыми силами вступала в бой. На траве уже лежала добрая дюжина таких, в луже чёрной крови, а богатыри красиво махались, Веля была готова вечно смотреть на этот змеиный танец, но скоро братья стали уставать,-все медленнее поднимались клинки, все яростней атаковала змеища, вот ей почти удалось достать Сокола, но тот в последний момент увернулся, срубая очередную смертоносную голову, которую тут же заменила следующая. Крас все медленней отбивал атаки рептилии… Надо было что-то делать…

…………….

Мира отступила в тень сумерек, стараясь потихоньку обойти ядовитую тварь, благо, ей было не до неё. Вся надежда была на волшебный меч. Она приблизилась к пестрой чешуйчатой спине, как раз напротив того места, откуда начинали расти головы. Вложив всю силу, которая только осталась, крутанувшись на месте, одним ударом снесла две вертлявые шеи. Кровь толчками забила из обрубка и Мира, поморщившись от такого зрелища, все-таки рухнула без чувств…

Первое, что увидела, когда открыла глаза-извивающуюся в предсмертных судорогах все ту же змеиную голову. Вторая не подавала признаков жизни вовсе, а новых на бездыханном туловище, похоже, не вырастет.

Крас и Сокол хлопотали возле нее-тормошили, укрывали и выглядели напуганными.

Тут извивающаяся голова приоткрыла один глаз и напоследок прошипела, гладя на велю:

– Ааа, тыыы… победила, ззначчит, думала, можешь его так просто у меня забрааать,? Ну ладно, хоть коссу твою обреззала… Ты зззаплатишь зза всссе…

–Злата! – вырвалась из груди Велимиры. Она вовсе не хотела зарубить эту… странную девицу, так, отмутузить хорошенько, за то, что из-за неё они застряли на этом странном острове.

Голова меж тем затихла и более не шевелилась.

Мира встала и на негнущихся ногах подошла к белому камню, забрызганному чёрной змеиной кровью.

–Камушек, милый, будь другом, верни ты уже моему царевичу голос! – заплетающимся голосом, все еще плохо соображая, попросила она.

Как положено, в этот момент грянул гром, и царевич заговорил.

– Благодарствую, красна девица, что спасла меня от гибели,– раскланялся он, – никогда я таких смелых барышень не встречал!

Потом обнялся с братом, и они стали о чем-то негромко переговариваться, выкапывая подручными средствами импровизированную могилу для змеихи-не устраивать же ночлег рядом с дохлой животной.

Потом традиционно расстелили самобранку, слопали ароматное жаркое в горшочках.

Мира потягивала горячую медовую настойку, закусывала ягодным пирожком и задумчиво смотрела на своих спутников, братья после долгой разлуки никак не могли договориться. Крас рассказывал Соколу все важные события, произошедшие за время его отсутствие, то есть за пять лет, Сокол ему кивал, а сам нет-нет, да обернётся к ней. Интересно, заметил ли он не ловкость, которую она допустила, попросив камня помочь царевичу? -чесслово, она ничего такого не думала, и вовсе на него не претендует.

Будем надеяться, что ни они, ни камень, не обратят на это внимание! – мысленно успокоилась она себя, занятая вычесыванием здоровенный колючек из шерсти собаки,– интересно, как его сюда занесло, и не нанесла ли я ему душевную рано, обезглавив эту тварь?

Крас будто слова её услышал. Он шуткой ткнул брата в плечо.

–Как тебя занесло сюда? Неужто сам к этой… Змеихе пришёл?

Сокол, ничуть не смутившись, начал рассказ. Оказывается, эта… дама, была в числе приглашённых на царский бал-смотрины, на котором, как предполагалось, Сокол выберет себе невесту среди самых родовитых барышень тридевятого царства. Он, в принципе, был и не сильно против,-ну женится он на какой-нибудь благородной барышне, ну будет пару раз в год домой возвращаться из дальних походов-и все довольны. Весь вечер царевич танцевал с разномастными девицами, пока не подошла Она. Записанная как Злата Моревна, правнучка той самой великой воительницы, приплывшая аж с самого острова Буяна, – никто её до этого в глаза не видел, и, если честно, ранее и не представлял, есть ли вообще потомки у Марьи Моревны.

Сокол из вежливости согласился танцевать с девушкой белый танец, хотя, восточные красавицы были вовсе не в его вкусе. Но даме этого показалось мало,– она преследовала его весь вечер, и порядком надоела. Тогда охрана потихоньку вывела её в сад, где девица разбушевалась ни на шутку, устроив громкий скандал с битьем бокалов. Она требовала поговорить с царевичем, завершив, что после разговора удалится навсегда и никто никогда её не увидит. Сердобольный Сокол согласился поговорить один на один с этой скандалисткой. Разговор закончился очень плохо-Злата призналась в любви, и, отвергнутая в вежливой форме, разъярившись ещё больше, превратила одним махом несчастного царевича в птицу. Потом просто посадила в клеть и беспрепятственно покинула пределы дворца, никем не остановленная. Стоит ли говорить, что все невесты разъехались не солоно хлебавши, а стража прочесала каждый аршин сада, дворца, а потом и всего царства, царь разослал ищеек по всем заграницам, но все безрезультатно, царевич как в воду канул.

–Так кто такая эта Злата?!

– Убеждала, что она и есть самая настоящая правнучка Марьи Моревны, но думается мне, что никакая она не Злата, – змеиха молодая, и похоже, что победила она на том поле сто лет назад саму Марью Моревну, и все поле по её милости костями усеяно, вот и живет -проживает, образ себе лепый придумала, но скучно одной-то, любви ей, видите ли, захотелось, большой и чистой, а тут ты,– он обернулся к Мире, та чуть конфетиной не поперхнулась,– любовь у неё отобрать вздумала, она все пять лет билась, чтоб я ей хоть слово сказал, из птицы в человека превращала и обратно, себя предлагала и голову открутить грозилась.

Крас с ужасом смотрел на брата-ох, и досталось же ему. Нет, он много раз слышал, как змеи красавиц похищают, но чтобы змеиха честного мужа унесла, словно птицу ручную? Такого раньше не бывало.

Спать легли вповалку, ноги уже не то что не стояли, но даже и не сидели, утомительное это занятие- со злом бороться,– засыпая, подумала Мира.

Сквозь сон почувствовала, будто что-то холодной лентой проползло по ее ногам чуть ниже колен, вскочила-тихо, все на месте, никого чужого нет.

–Показалаось… – успокоила она себя и провалилась в глубокий сон.

Дальнейшее путешествие обошлось без приключений – кота забрали, с лодкой, правда, пришлось повозиться, но в шесть рук лодку починили за день- кот и пёс участия, понятно дело, не принимали.

Странное дело, ещё недавняя дружба между братьями перерастала в неявную неприязнь, и причину этого Мира никак не могла понять,– казалось бы, с чего? Зло победили, царевич спасен, скоро отчаливать. Но Крас и Сокол упорно игнорировали друг друга и как будто перестали замечать её, кидая односложные фразы.

На утро перед отплытием Велимира вскочила раньше всех, чтобы успеть напоследок искупаться.

Однако, не одной ей не спалось, -кот сидел на белом песочке и слушал шум прибоя.

–Приземляйся, премудрая! – он хлопнул лапой рядом с собой, -чего у вас стряслось?

– Тоже мне, высочества нашлись, дело сделано, можно носы задирать! -в сердцах пожаловалась она ученому коту, присев рядом с ним на берег моря-океана.

– За что боролась! -философски заметил тот, не отрываясь от горизонта.

–А нормально общаться можно, без всяких там межполовых отношений! Только дружба, и ничего лишнего!

Кот не удостоил её ответом и продолжал медитировать.

Мира с разбегу нырнула в холодную воду. Кот с непонятным выражением… морды поглядел ей вслед и бесшумно удалился в сторону корабля.

Потом, стуча зубами, быстро переоделась в сухое. Ветерок обдувал короткие волосы. Рядом кто-то сел.

–Опять молчать пришёл?

Это был не кот, а Сокол.

Так они молча и сидели, встречая рассвет.

Вдруг он накрыл её ладонь своей и задал один единственный вопрос.

–Скажи, тебе действительно нужна такая свобода?

Мира старалась не глядеть, не встречаться с ним глазами, и просто кивнула.

– Иначе замуж за это чудище погонят, без меня меня сосватали, если государь обещание не сдержит- мне дороги обратно нет.

Она наконец подняла глаза, Сокол задумчиво разглядывал её лицо…

– Хорошо сидите!

В паре шагов, скрестив руки на груди, стоял Крас и недобро усмехался. Мира поспешно одернула руку, Соколу это не понравилось.

–Твоё какое дело?

– Такое же, как и твоё!

Парни встали в боевую стойку и засучили рукава, того и гляди, завяжется потасовка.

– Ты по своим девкам гуляй, а её не трогай!

–Тебя спросить забыл, кого мне трогать, мы с ней очень хорошо время проводили, пока к тебе добирались!

Вот это было подло. Сокол оглянулся, а Мира почувствовала, что готова взорваться.

– Значит так, с русалкой своей время проводи, а на меня нечего напраслину возводить! И прекратите оба меня делить, я вам не одеяло, я без пяти минут свободный человек!

Кот и пёс молча наблюдали за этой мизансценой.

– Пойдёмте уже завтракать и домой возвращаться!

Сердится Мира первая направилась к кораблю…

– Дураки! – промурлыкал кот,– такую за косу и на спину не получится, как говорил классик-с белой ручки не встряхнешь, да за пояс не заткнешь, тут подход нужен!

И он гордо направился следом за без пяти минут свободной барышней, а незадачливые женишки решили отложить выяснение отношений на потом…

………..

Во дворце дым стоял коромыслом -Царевич вернулся!

Велимира стояла в тронном зале, одетая в элегантно платье небесного цвета с широким поясом, короткие волосы уложены с серебристую сеточку, новые туфли немилосердно давили, но приходилось терпеть.

Она уже пожалела, что вырядилась- вожделенную вольную грамоту Берендей вручил не при всем честном народе, а почти без свидетелей, чтобы, так сказать, «демократию не разводить», пожаловал самобранку, и выписал грамоту благодарственную за особые заслуги перед отечеством. Но она не обиделась- за один этот кожаный свиток уже готова была весь мир расцеловать, и, пританцовывая, вышла в коридор.

Царь только головой ей вслед покачал.

–Признавался, кот, помогал ей? Награду на двоих делить?

–Что ты, ваш велика, я как партизан- только в лесу и сидел, вся моя помощь-боровикову телеграмму голубем отправить, что царевич на острове обретается, а больше мне ничего и неведомо…

–Он будет дурак, если упустит такую девку…

– Только теперь ему будет сложнее..

–Примерно также, как моему веселому племяннику быть тысяцким… Но ничего, он эту должность с лихвой отработает, воевода его как раз сейчас кругами гоняет, а то все мысли только о девицах…

– Царь- батюшка, у нас делегация посольская, принять надобно! – напомнил кот, – неудобно, даже чаю им не предложили.

Берендей насупился. Он очень не любил, когда в его дворце кто-то был голоден.

– М-да? Тогда пусть присоединяются к праздничному обеду.

Царь Берендей и учёный кот сидели на веранде, попивали чаек из любимого самовара с калачами да плюшками, обсуждали последние новости и понятия не имели, что творилось в это время в дворцовом саду.

–Ну что, свободная девица, рада?

Мира напоролась взглядом на царевича. Сокол, прислонившись к стволу векового дуба и скрестив руки на груди, был мрачнее тучи.

–Рада, что могу вернуться к любимой работе,– она крепче прижала к груди свиток, перевязанный голубой лентой.

– Я тоже, уеду подальше, на край света, в новые земли, карты составлять, знакомства заводить.

– А как же свадьба? Невесту выбрать, чтоб раз в полгода к ней возвращаться?

– Хватит, довыбирался, есть одна на примете, но её сейчас замуж калачом не заманишь,– грустно улыбнулся он.

Мире было его жалко, честное слово, и царевич, что уж греха таить, очень симпатичный был, но расставаться с только что приобретенной свободой? Сейчас, когда она только что, потом, кровью и слезами её получила из-за парня, пусть и безмерно симпатичного? – Она была явно не готова. К тому же, наученная чужим горьким опытом, она зарубила себе на носу-никогда не любить мужчин из жалости, -хуже будет, возненавидишь потом, когда жалость пройдёт, если и терять свободу, то по великой любви, а таковой на сегодняшней день ни наблюдалось.

– Прежде, чем расстанемся… хочу тебе предложить,– он взял её руку в свою,– мне нужен в путешествиях толковый помощник или помощница, а лучше тебя я все равно не найду, обещаю, приставать не буду!– поспешно заверил он, видя, как Велимира медленно сводит брови,– только работа, ничего личного. Подумай, Мира.

Она не стала убирать руку, а сжала на мгновенье его пальцы.

–Я подумаю…

Она развернулась и зачем-то пошла снова ко дворцу, пытаясь прийти в себя от неожиданных откровений Сокола. На входе столкнулась с каким-то незнакомым молодым человеком, который буквально сбил ее с ног.

– О, прошу прощения! – мужчина был необычайно привлекателен, сразу было видно, что иностранец – по светло-голубым, будто выгоревшим, глазам, квадратному подбородку, пепельным волосам и богатырскому росту-трудно было не признать в нем скандинава. Богато одетый, уверенный в себе, он наверняка был главой иностранной делегации, которую Берендей, как она знала, должен будет принять после обеда. Викинг наклонился и легко поднял ее на ноги, поцеловав руку.

– Прошу простить меня!

– Ничего, я сама виновата, – сейчас ей было даже не до таких писаных красавцев. Однако посол даже и не думал отпускать ее ладонь.

– Андреас, нам пора! – за ним в проходе образовалась целая очередь, из которой показалось еще одно симпатичное скуластое лицо- царь приглашает нас отобедать с ним в честь благополучного возвращения его сына…

Продолжение следует….