След тишины [Олег Владимирович Шухарт] (fb2) читать постранично, страница - 4

поклоны,

Пуская пыль в глаза толпе.

Право на выбор – ваше право,

Я подожду чуть в стороне.

Ищете жертву для расправы?

Виновен, да! И счастлив вполне.

Сеть

Каменных жилищ сырая клеть,

Люди – рыбы в сумраке дня.

Ликует ловец, ловящий в сеть

Пёстрых пескарей бытия.

Отпрысков секут секиры слов,

С плеч сметая сотни голов.

Скопище стонет в сонме веков,

Не списав и пары долгов.

Не успев дотерпеть до конца,

Смертную смуту одолеть,

Липкую чешую смыть с лица,

С днища чайника – накипь слить.

Круговерть

Не сдвинув с места воз пустой,

Залив вину скупой слезой,

Набив карман золой густой,

Юлой пустился в путь иной.

В обход, где брод – водоворот,

Глубокий омут, ложный след,

Рутина, порча, приворот,

И выхода из круга нет.

Но, человек – дыши ровней,

Ведь ты же всё ещё живой,

На жернова елей не лей,

Шагай смелей в не равный бой!

Взлёт и падение

Заблудившийся в зазеркалье ангел

Любуется в зеркало желаний,

На живое воплощение глядя,

Нарциссом – красоты первозданной.

Лоск иллюзий, соскребая дочиста –

Прочь гоню, зеркального близнеца.

В абсолютно, лютом одиночестве,

Взлетаю ввысь – картечью из свинца.

Скользкая дорожка – пустозвонница.

Срываюсь с последнего этажа.

Связной безостановочно молится,

Крылья свои, на меня возложа.

Жёлтая пресса

Запоздалых слов забродившие грозди,

Праздная братия собирает в горсти.

Беспокойной вестью незваные гости

Полнят километры обветренной грусти.

Суете отверсты двери горизонта:

Вымыслы рождая из газетной грязи,

Гарнизоны безумных гипотез в зондах

Сутолоку тщеславных ремейков дразнят.

Продевая в петлицы мундиров гвозди

Вместо алых гвоздик и медийных брошек,

Соловьи поют о душевности прозы,

А в Истину – червоточный камень брошен.

Глупец

Между страстью и покоем,

В рваных спорах ни о чём,

Для любимой был – героем,

Прочим – тёртым калачом.

Мерил общим всех мерилом,

Осенял одним перстом,

Правил следом их кадилом,

Став чужим – родным отцом.

Красил сны молитвословом,

Звёзды видел белым днём,

Избегал малейшей ссоры:

Думал – счастливо живём!

Вяз в трясине междометий,

Брёл по лезвиям острот,

Жёг костёр немых столетий,

В жёсткий попадал цейтнот.

Сказки запекал в коврижки,

Лесть на блюдце – милой нёс,

Встать желал на обе лыжи,

Но глупцу утёрли нос.

Жажда жизни

Напрасен труд замутивших воду,

Выйти с честью, не замочив стопы,

В угоду пороку спевших «Оду»

И не свернувших с порочной тропы.

Закину роскошь под ноги ханже,

Воз нагруженный спустив под гору,

Укроюсь от глаз в ближайшей меже,

Выбрав во тьме верную дорогу.

Ослаблю вожжи гордыни земной,

Вольный ветер спасёт от напасти;

Унося вслед за искрящей звездой,

Всё дальше от навязчивой страсти.

Туда, где в дымке тают восходы,

Жаждой жизни, награждая сердца,

С каждым вздохом согревая всходы:

Нерукотворной любовью Творца!

Тупик

Здравые мысли в больной голове

Голодной мышью скребутся во тьме,

Мчатся галопом к подруге-молве –

Читающей стихи самой себе.

Мечутся в шоке, чуя рубежи,

Где в глотке першат чужие вирши:

Злые и колкие словно ежи,

На всё согласные точно жи-ши.

Догма на замысел клеит ярлык –

«Стальная логика, франшиза склок».

Буквы в му́ке собирая в тайник,

Подтекстом полня, пустоты меж строк.

Поздним прохожим, на тень похожим,

Стою́ в стороне – не сто́ю гроша.

Грубым закатом быстро ухожен,

Сбит с толку – канделябром барыша.

Суета

Бьётся сердце точно в клетке птица,

Из душной неволи сбежать боится,

Вместе с мятежной каплей кровицы,

Что на цветные страницы сочится.

Струясь по строчкам чистым елеем,

В прозрачные рифмы робко рядится.

Новые главы, связуя мелом,

Крылатым словцом всецело гордится.

Разом закипает срочным делом,

Младенческим сном и вечным укладом,

Чёрствым хлебом и тщедушным тленом,

Земным поклоном и высоким ладом.

Бурной реки – родная сестрица,

Багряной толикой в теле томится.

Не набрать, не испить той водицы,

Что счастьем дала с лихвой насладиться.

P.S

Словно две капли лазурной воды,

Похожи мы, но я – не такой как Ты.

После безумного взрыва любви,

Нет сил, убежать от пустой суеты…

Рождение прозы из звука

Вакханалия страха, буря страстей,

Сбивали не раз с избранных стезей,

Живое слово, что в опале мастей,

Терзалось совестью сырых идей.

Немело под взглядами острых очей,

Роняя рассудок в центр обручей,

Обжигая звук на колосьях печей,

Жуткую боль, умолчав от врачей.

С наивной радостью калёных бичей,

Ежовой рукавицей ста сычей,

Вдогонку к годам с онемевших плечей,

Обиды и скорбь швыряло в ручей.

Восхищалось затишьем белых ночей,

Отражаясь в зрачках чёрных грачей,

Купаясь в нежности солнечных лучей,

Рождая прозу в горниле речей.

В Раю без перемен