Джелли Элли
Предубеждение и гордость
Пролог
Впервые я увидел ее, когда мне было шесть. Как сейчас помню, она стояла под большим желтым кленом в красных резиновых сапожках, клетчатом коричневом пальто и вязаной беретке, из которой торчали два пушистых кудрявых хвостика, хлопала своим глазищами и приглаживала карманы пальто руками. Рядом с ней бегала маленькая болонка, играла с палкой и прыгала в кучу листвы, опавшей с дерева.
Она была похожа на маленькую фарфоровую статуэтку, вся такая аккуратная, ладная, ее золотые волосы сливались с падающими листьями клена, а белые колготки, гармошкой на коленях, маячили ярким пятном.
Я тогда подумал, ну какая же дурная, вырядилась, как на свадьбу, воображала! Подошёл поближе, взял в руки кусок сломанного кирпича, который пинал всю дорогу от дома, раскрутил посильнее и бросил в большущую мутную лужу возле неё. Камень плюхнулся прямо в цель, громко булькнул и окатил ее чёрными брызгами- белые колготки тут же стали грязными в крапинку.
- Ты, что дурак? - она завизжала и принялась стряхивать с себя темные капли, но они только сильнее размазывались.
- А чего ты тут встала? А ну освободи дорогу!
- Да пожалуйста! Я сейчас папу позову, вот он тебе устроит!
- Ну и жалуйся, ябеда!
- Никакая я не ябеда!
- Ябеда! - настаивал я.
Она гордо отошла в сторону и на ее глазах заблестели накатывающиеся слёзы. Только этого мне не хватало, разведёт сейчас сопли! Ненавижу эти девчачьи нюни!
- Да ты сама виновата! Встала тут по середине дороги, что нормальному человеку не пройти! И колготки у тебя дурацкие!
Она смотрела на меня совсем рассержено, хмурила брови и хитро щурила глаза, а потом подошла к луже, вытащила из неё мой трофейный кирпич и бросила его в меня. Кирпич сделал дугу, прилетел прямо в живот и оставил здоровенный слой грязи на моей куртке. Я согнулся пополам, делая вид, что сейчас помру, а она бросилась ко мне.
В тот момент я не видел ее глаза, но могу поспорить, что с перепугу, они стали ещё больше, чем до этого.
- Живой? - она нагнулась, пытаясь заглянуть мне в лицо.
- Отличный бросок для девчонки! - я вернулся в прежнее положение и сделал вид, как будто мне ни капельки не больно, хотя приложила она меня крепко.
- Будешь знать, как девочек обижать!
Вблизи она мне показалась ещё забавней, настоящая воображала, похожая на куклу моей двоюродной сестры Ленки. Длинные волосы и глазища на половину лица, курносый нос и острый подбородок. То же мне, мадама!
- Маша, ну и где ты так извозилась? Я же просила тебя просто аккуратно постоять пять минут, - к нам подошла какая- то тетка и злобно уставилась на мою новую подружку.
- Что за ребёнок? Быстро беги домой переодеваться!
- Ну, пока! - она подмигнула, улыбнулась мне напоследок как-то неожиданно ласково, как будто минуту назад между нами не было склоки, махнула рукой, развернулась и заспешила к серой панельке.
Красные сапожки захлюпали по лужам, удаляясь от меня все дальше и дальше, а перед глазами до сих пор стояло это дурацкое «ну, пока!», ее кукольное личико и нежная улыбка. В тот момент я и погиб. Стоял там и смотрел ей в спину, как влюблённый балбес. Точно так же, я смотрел ей в спину со своей последней парты все одиннадцать лет в школе, провожал взглядом, когда она возвращалась со свиданий, прогулок с подругой и когда садилась в поезд, чтобы уехать в новую взрослую жизнь. Я всегда смотрел на неё и ничего не видел вокруг, как будто, в мире больше ничего не существовало, кроме моей маленькой куколки. А сейчас, я смотрю, как она, необычайно красивая и счастливая, собирается идти в белом платье к алтарю, чтобы сказать «да» . Не мне.
Глава 1
Маша
- Я хочу знать абсолютно все! Каждую деталь! Каждую мелочь! - Ира радостно пищала и теребила мою руку с новеньким блестящим колечком.
- Я не знаю, что рассказывать, - засмущалась я, - но это было волшебно, даже лучше чем в кино!
Меня переполняло счастье, я выглядела немного опьяненной и бесконечно улыбалась, как Чеширский кот, да так, что к концу вечера немного заболели мышцы лица.
- Расскажи все с самого начала! - не унималась Ира.
- Подожди секундочку.
Я откинулась в кресле, вытянула ноги, устававшие от прогулки в тесной обуви, приняла удобную позу и загадочно смотрела на Степанову.
- Не тяни! Умираю от любопытства!
- У меня был сложный день, мы с Антоном договорились встретиться и пройтись пешком. Сначала поехали на Патриаршие пруды, немного погуляли, но было довольно ветряно и я устала от каблуков, поэтому предложила где-нибудь посидеть. Антон мялся, мы проходили одно кафе за другим, но нигде не останавливались, я даже стала немного капризничать. Мы дошли до Тверской, и он купил мне букет мимозы в цветочной лавке. Я ведь тогда все ещё ни о чем не догадалась, понимаешь? - я остановила свой рассказ и снова расплылась в счастливой улыбке.
- А дальше то что? - Иркины глаза горели от нетерпения в темноте нашей маленькой комнаты.
- У него зазвонил телефон, Антон остановился и жестом показал, чтобы я продолжала идти, а он меня догонит. Я закипала, шла с этим дурацкими цветами, зябла от холода и хотела поскорее вернуться домой. Но вскоре он догнал меня, мы свернули в переулок и продолжили идти молча.
- Спроси, нравятся ли мне твои цветы?, - Антон загадочно улыбался, а я все ещё не понимала почему он так себя ведёт и молча вжималась в воротник.
- Спроси, нравятся ли мне твои цветы?
Повисла пауза.
- Хорошо, сам отвечу, нет, мне не нравятся эти отвратительные, тревожные желтые цветы, я больше люблю розы.
В этот момент у меня внутри все перевернулось, закружилось и встало с ног на голову.
- Ты понимаешь к чему эта отсылка, Ира? Я люблю «Мастера и Маргариту» с четырнадцати лет и перечитываю этот роман минимум два раза в год! Я всю жизнь мечтала, как у Булгакова, найти своего единственного, своего «мастера»! И Антон практически воссоздал для меня эту знаменитую сцену из книги, я так же шла в чёрном пальто и с желтыми цветами по Тверской, грустная, разбитая, и встретила его!
- А дальше? - Степанова сидела в изумлении приоткрыв рот.
- А дальше он достал кольцо, я сказала «да» и мы жили долго и счастливо!
Я быстро протараторила, скомкала концовку, потому что не хотела делиться с подругой совсем личными подробностями.
- Счастливая ты, Машка! - вздохнула Ира, - даже предложение тебе делают как в кино! На свадьбу то пригласишь?
- Конечно же, будешь главной подружкой невесты!
Мы обнялись и радостно завизжали, подпрыгивая на месте. Получилось через чур громко и наши соседи по общежитию забарабанили нам в стену, посылая проклятья и отборные маты. Мы не обратили на это внимания, продолжая свой писк, зачем портить самый радостный день в моей жизни? Наконец-то моя жизнь становится похожей на сказку, о которой я так долго мечтала!
До того, как мы с Антоном познакомились, я не могла похвастаться успехами в личной жизни. Хоть я и пользовалась повышенными вниманием со стороны парней, до сих пор была одна, с отношениями мне никогда не везло. Да и разве можно это назвать отношениями? В школе у меня был парень, который в дребезги разбил мне сердце и надолго пошатнул мою самооценку, тот самый идеал к которому пытаешься стремиться любой ценой, но никак не можешь догнать. Как бы ты не старалась, пытаясь произвести на него впечатление, не делала вид, что ты лучше, чем есть на самом деле, умнее, красивее, преданнее, он не оценит. И это не потому, что ты не хороша собой, а просто потому, что ты- не та.
А ещё был Лёха Зуев, моя беда, мое проклятье и извечно больная тема. Сколько себя помню, Зуев всегда был рядом. Смешной, забавный, немного назойливый, типичный представитель уличной окраины, не отличавшийся воспитанием, манерами и чувством такта, тот друг, за которого всегда стыдно. Лёха был влюблён в меня с самого детства, какой- то фанатичной, бескорыстной любовью, ходил за мной по пятам, как мой верный паж, дрался из за меня с мальчишками, делился конфетами, покупал на последние деньги букеты цветов на мои дни рождения и был со мной и в горе и радости. В детстве ты не в состоянии оценить такую абсолютную преданность. Меня то и дело мотало из стороны в сторону, порой мне хотелось провалиться на месте из-за очередной выходки Зуева, сгореть со стыда, спрятаться, закопаться. Каждый раз, когда он ляпал беспросветную глупость и выглядел, как дурачок, у меня дёргался глаз и я старалась делать вид, что он не со мной, будто первый раз его вижу. Мне было стыдно, что в меня влюблён бестолковый хулиган и двоечник, который спрашивает как правильно пишется «Иран» или «Ирак», не знает сколько на свете материков и какие произведения написал Пушкин. Мне хотелось, чтобы в меня был влюблён красивый, умный, галантный и талантливый мальчик, настоящий принц, самый смелый и самый добрый. Но судьба преподнесла мне Зуева. Чтобы принять Леху таким, какой он есть, у меня ушёл не один год и не одно свалившееся на меня испытание, из которого он непременно меня вытаскивал. Но при этом принцем не становился, оставаясь все тем же чудаковатым дурачком. Зато всегда был рядом, и если говорить откровенно, пожалуй, это единственный человек, который меня по настоящему любил. Я не могла ответить ему взаимностью, но между нами зародилась какая-то неведомая связь, он стал мне очень близок, дорог и нежно любим. Не так как хотелось Лехе, но сердцу не прикажешь, поэтому Зуев любил меня со стороны. Всегда больше чем дружба, но меньше, чем отношения. Я была по своему счастлива рядом с ним, Лёха давал мне уверенность в том, что, чтобы не произошло в этой жизни, мне есть на кого положиться и кому довериться.
И так было до тех пор, пока в один прекрасный миг, он не оборвал все, что по камешку строилось много лет.
Зуев оставил меня почти сразу же как я переехала из родного городка в Москву, поступать в университет. Отключил телефон, поменял номер, написал мне прощальное письмо, пожелал новой счастливой жизни и пропал, как будто его никогда и не было. Я очень переживала и тосковала, я не знала, как это жить без опоры, без родителей, которые и так никогда меня не поддерживали, без друзей. Я была одинока и растеряла. Но время лечит все, сейчас я все реже его вспоминаю, и моя зияющая дыра в груди от Зуевского предательства практически затянулась.
А потом появился Антон, мы познакомились чуть больше года назад на вечеринке, его привёл наш однокурсник Слава Волотовский. В тот вечер почти все свободные девчонки попали под его чары, высокий плечистый, с красивыми зелёными выразительными глазами и модной стрижкой, он был похож на голивудского актёра. А ещё он отлично шутил, поэтому наши барышни окружили его плотным кольцом и игриво хихикали над каждым словом. Антон был программистом и коренным москвичом, что делало его особо желанной добычей. Не скрою, мне он тоже понравился, но пока он находился в заложниках женского внимания, я сидела в другом конце зала, исполняла в караоке Меладзе, выпивала алкогольный шот и снова возвращалась к песням любимого Валерочки, и так по кругу, пока не закончился трек лист и бутылка текилы. Иногда я замечала, что он на меня поглядывает, но не придавала этому большого значения, болтала с нашими мальчишками. У нас образовалось два круга, Антон в окружении девочек, и я в окружении мальчиков.
Так как ночью в общежитие не пускают, мы с Иркой собирались ночевать у Люськи Сорокиной, она снимала квартиру недалеко от нашего института. Остальные ребята тоже собирались найти себе временное пристанище у кого-нибудь из друзей. Я была изрядно навеселе и, когда Антон предложил нас подвезти, согласилась, не переживая, что это опасно, и мы совершенно его не знаем. Рассекая пустые дороги ночной Москвы, мы с девочками громко пели песни, а наш водитель только улыбался и смотрел на меня в зеркало заднего вида. От выпитого алкоголя, мне казалось, что он меня гипнотизирует, все расплывалось в хмельной дымке, и я видела перед собой только его глаза, красивые зелёные, с легкой ухмылкой. От этого взгляда становилось волнительно, вдруг я выгляжу нелепо или не аккуратно, вдруг у меня размазалась тушь или растрепалась причёска. Я тут же полезла в сумочку за зеркалом, долго копошилась пытаясь его отыскать, и в конце концов высыпала на сиденье все содержимое чёрного клатча. Пока я ерзала в своей сумке, банка с концертными блёстками для глаз раскрутилась, и тысяча мелких сыпучих блёсток опустилась на сиденье, коврики и даже подголовник. Оставшуюся дорогу я ехала помалкивая, чтобы не привлекать к себе внимания и бросив Антону короткое «пока» заспешила удалиться с места преступления.
На следующий день, в институте, ко мне подошёл Волотовский:
- Тут кое-кто попросил твой номер телефона.
- Кто?
- А то ты не знаешь, Соколовская! Вот скажи, как так в жизни получается, что первая красавица универа обязательно должна встречаться с капитаном команды по баскетболу, как в кино? А если у нас такого нет, то он обязательно найдётся сам, совершенно случайно. Вы что, как то генетически запрограммированы найти друг друга, чтобы создать идеальное потомство, сверхлюдей?
Слава ревновал, я нравилась ему с первого курса.
- Если ты так любишь подростковое кино, Волотовский, ты должен знать, что по закону жанра, красавчик останется с простушкой, а красотка с лузером. А ты останешься на пересдачу, если не будешь готовиться к экзамену!
Я похлопала его по плечу и заспешила по коридору, обдумывая его слова. Очень жаль, что красивые истории любви бывают только в кино. Почти сразу после разговора с Волотовским мне пришло смс от Антона.
« Маша, красиво ты вошла в мою грешную жизнь 😀»
Следом за сообщением пришло фото моего блестящего преступления.
« Прости, я все уберу» - тут же ответила я и вдогонку кинула самый виноватый смайлик.
« Сегодня в семь буду ждать тебя около общежития»
Когда он приехал, салон автомобиля был абсолютно чистым и сверкающим, как и Антон, который радостно сообщил, что отменяет мои исправительные работы и пригласил в ресторан. Он был таким милым и стеснительным в тот момент, что до сих пор в памяти стоит его улыбающийся застенчивый образ. С того дня мы больше не расставались, наши отношения складывались так быстро и естественно, что я не успела опомниться, как по уши в него влюбилась. Мне казалось, что я настолько счастлива, что не заслуживаю этого внезапно свалившегося на меня счастья, ведь все шло слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Глава 2
Маша
В большом зале ресторана- караоке, расположенного в центре города, царила праздничная атмосфера. Подвыпившие весёлые люди, сидели за столиками, дожидались своей очереди исполнить песню, пили вино или шампанское и поедали нарядные закуски. В помещение освещалось только лучами софитов и яркой светомузыки. Я закончила свой блок и вернулась в техническое помещение, чтобы передохнуть и дать возможность зрителям от души покричать песни Лепса и Ирины Алегровой.
Я присела за будуарный столик, налила стакан воды и осушила его до дна.
- Машуль, там гости спрашивают, ты исполняешь песни на заказ?
Ко мне подошла Катюша, официантка нашего заведения.
- Смотря какие… Если им нужен рэп или шансон- это точно не ко мне.
- Эх, название совершенно вылетело из головы, - Катя задумалась, - слово такое сложное, английское.
Она вскинула голову вверх и застучала пальчиком по подбородку, пытаясь вспомнить название.
- Там ещё девочка в клипе танцевала, странная такая, дерганая, в белом парике.
- Chandelier? – я сразу поняла про какую песню идёт речь.
- Точно, она! Споёшь?
- Да, после перерыва.
Катя вернулась к работе, а я посмотрела на себя в зеркало и окунулась в воспоминания о школьных временах, о своих мечтах стать певицей, одноклассниках, ссорах с мамой,
эта песня была моим саундтреком в последнем учебном году перед поездкой в Москву. Ностальгия охватывала меня, заставляя возвращаться в те дни, когда я была юной, неуверенной в себе девчонкой.
Свой последний на сегодня блок, я завершила этой песней, сорвала громкие аплодисменты, поклонилась, пожелала гостям хорошего вечера и спустилась со сцены. Антон не сможет сегодня меня забрать, встречается с другом, придётся добираться самостоятельно. Нужно как можно скорее бежать в общежитие, пока дверь не закрыли. Я схватила сумочку и поспешила к служебному выходу, параллельно вызывая такси. Уже на пороге меня догнала запыхавшаяся и раскрасневшаяся Катя с большим букетом розовых кустовых роз в руках.
- Еле успела! – она громко выдохнула и протянула мне цветы, - Вот, просили тебе передать.
Я взяла букет, вдохнула запах благоухающих бутонов и улыбнулась.
- Держи, ещё записка, наверно опять оставили номер телефона, - Катя подмигнула мне и заспешила в зал.
Я развернула бумажную салфетку.
На ней корявым знакомым почерком была выведена надпись:
«Куколка! Ты прекрасна, как всегда.
Жду у выхода».
Меня как холодной водой окатили, по телу тут же пробежала ледяная дрожь, виски запульсировали и меня охватила паника. Я прекрасно знаю этот почерк! Я его узнаю из миллиона похожих, написаных такой же куриной лапой! Да и кроме НЕГО меня никто так не называл.
Неужели он здесь? Да быть такого не может! Я тряслась так сильно, что казалось, что подо мной вибрирует пол, грудная клетка сжалась и мне не хватало воздуха. Я старалась контролировать своё дыхание замедляя вдохи и выдохи, закрыла глаза и пыталась себя успокоить. Очень знакомое противное чувство. Я жила в безмятежном спокойствии, без панических атак больше трёх лет, а сейчас все возвращается, как будто я снова в школе.
- Ты чего такая бледная? - Катя вернулась в подсобное помещение, - Может водички?
- Нет, спасибо.
- Там тебя парень ждёт у выхода, подойдёшь или сказать, что уже уехала?
Во мне спорили две половины. Одной хотелось провалиться под землю, зарыться, спрятаться, а лучше бежать, а второй- посмотреть ему в лицо. Интересно, если это и правда ОН, сильно ли он изменился? Ничего не ответив Кате, я на ватных ногах двинулась назад в зал, прошла через танцпол, бар и столики и вышла в хол. Там было шумно и накурено, толпа людей что-то живо обсуждала и толпилась возле туалета. Кислорода в легких стало ещё меньше, захотелось поскорее выйти на воздух. Распахнув увесистую входную дверь, я вышла на улицу, вокруг было все так же много народа. И он.
Я сразу же его узнала, он улыбался мне своей дурацкой улыбкой, такой радостной и простодушной, его глаза блестели яркими огоньками. Он стал выше и крепче, но в целом остался точно таким же, каким я видела его последний раз на перроне почти четыре года назад.
В этот момент мое сердце кольнуло с такой силой, что меня качнуло вперёд. Я спустилась по ступенькам и между нами оставалось всего несколько шагов. Как же мне сейчас хотелось развернуться и бежать назад!
- Т-т-ты? Здесь? - от растерянности я немного заикалась.
- Машка! - Зуев оказался прямо около меня и крепко к себе прижал, - Как же я по тебе скучал!
Он говорил это совсем близко от моего уха, и от его горячего дыхания по коже забегали мурашки. Я не обнимала его в ответ, а объятия все затягивались. Это было странное, давно забытое чувство, словно я снова дома.
Наконец-то, он меня отпустил, я немного качнулась, не удержав равновесия, но Зуев подхватил меня под локоть и я устояла на ногах.
Лёха ждал от меня реакции, внимательно вглядывался в мое лицо, будто искал в нем радость от нашей встречи.
- Может хоть привет скажешь? - Зуев был немного растерян.
- Привет.
Мой голос прозвучал сипловато и глухо, я отвела от него глаза и уставилась в брусчатку перед собой. Мы оба молчали, неловкая пауза затягивалась, напряжение росло и он наконец-то понял, что я ему совершенно не рада.
- Какой тёплый приём! Знаешь, мне даже чокнутая бабка из второго подъезда больше обрадовалась, -Зуев сверлил дыру в моей голове, - говорит, ты заходи, Лешенька, я пирогов напеку. Но как видишь, я здесь и без пирожков.
Он нервно ходил из стороны в сторону, не понимая как себя вести, а я стояла на месте, потупив взгляд, от его мельтешения меня укачивало. Не нужно было к нему выходить, лучше бы я сразу уехала домой.
Завибрировал мой телефон, оповещая, что такси ждёт меня у служебного выхода.
- Мне ехать пора.
Теперь Лёха смотрел на меня с презрением. Ну а что он хотел? Думал, я ему радостно брошусь на шею?
- Это все, что ты можешь сказать? Мы же не виделись почти четыре года!
Он злился на меня. Я совсем забыла его лицо, когда он на меня злится.
- Козел ты, Зуев, - я надула губы и бросила ему гневный взгляд. Лёха улыбнулся.
- Увидимся завтра?
- Я замуж выхожу.
Я смотрела ему прямо в глаза, наблюдая за его реакцией, но он оставался непоколебим и совершенно не расстроился, либо не подал вид.
- Завтра замуж выходишь?
- Нет.
- Ну тогда ничего страшного, это мы уже проходили. Не вижу повода не выпить кофе.
- Зуев, я серьезно, у меня сейчас все хорошо, - я пыталась придать себе наиболее серьезный вид, - не знаю зачем ты приехал, но не вздумай мне все испортить!
- Да кому ты нужна, Соколовская! Как всегда слишком много о себе воображаешь, мир не крутится вокруг тебя . Запиши мой номер, я теперь тоже москвич, будем чаще видеться, -язвительно сказал он.
Как только я села в такси, сдерживаться больше не было сил, и я заплакала. Я плакала всю дорогу, а потом ещё пол ночи дома. Все должно быть не так! Наша встреча должна была быть не такой! Меня разрывало от желания позвонить Лехе и приехать к нему прямо сейчас где бы он не был, обнять его, вдохнуть запах его кожи, потрепать его за волосы. Задать ему миллион вопросов, где же он был все эти четыре года, чем он занимался, почему так внезапно пропал и оставил меня совсем одну, как его мама, как наши друзья? Но вместо этого я тихонько плакала, даже не всхлипывая, чтобы не разбудить Иру. Плакала от обиды на Леху и от гнетущего чувства, что я опять буду винить себя. Винить за то, что не могу ответить ему взаимностью и не могу отказаться от него, ведь ближе Зуева у меня никого нет на этом свете.
Глава 3
Леха
Ещё вчера я был абсолютно счастлив, гнал на своей новенькой тачке, поднимал в воздух клубы пыли и радовался, как ребёнок. Мимо проносились другие машины,огромные фуры, поля, леса и автозаправки. А я просто ехал навстречу к чему-то неизведанному. Я мечтал об этом с самого детства, представлял как сжимаю руль, провожу рукой по панели приборов, включаю музыку погромче и еду. На встречу приключениям, на встречу мечте.
Я не видел ее три года и семь месяцев и почти столько же не слышал ее голос. Все, что у меня было- редкие снимки в соцсетях, на которых моя куколка была все так же очаровательна. Я смотрел, как она улыбается на фотографии и представлял, что она улыбается именно мне. Я знал, у неё все в порядке, я это чувствовал. Мне нравилось жить с мыслью, что если у неё все хорошо, то и у меня все хорошо, это держало меня на плаву, а большего мне и не надо было. Только иногда внутри, где-то под рёбрами, поселялось предательское « а вдруг? ». Самое паршивое в мире чувство. Оно даёт ложную надежду, заставляет тебя быть оптимистом, толкает очередной раз испытать удачу и опозориться.
Интересно, думала ли она обо мне?
Я очень хотел ее увидеть, хотя бы на пять минут. Просто поздороваться и вернуться обратно, жить дальше. Но вместо этого, я позвонил своему старому армейскому другу Матвею, напросился у него пожить, стал просматривать объявления о работе и аренде квартиры. Где-то глубоко в душе я надеялся, что Машка увидит меня, бросится мне на шею, а дальше- искра, буря, безумие.
А что вышло? Смотрела на меня волчонком, ее аж передергивало от того, насколько она мне не рада. Ни капельки теплоты в ней не было, ни капли ностальгии, как будто мы совершенно чужие люди. Я много раз представлял нашу встречу, но такого исхода событий в моей голове не было Очередной раз я оказался лишним на этом празднике жизни. Ну а чего я хотел, теперь она столичная штучка, а я как был деревещиной, так им и остался.
Я удивился, что она согласилась встретиться со мной на следующий день. Машка сама мне написала, выбрала какую-то понтовую кофейню в центре города. Не лучшее место, много народа, вокруг какие то хипстеры бородатые, гламурные тёлочки, мокачино, фрокачино и прочая неизвестная мне лабуда. Слишком много лишнего и суетливо, такое ощущение, что в этом городе никто не работает.
Машка задерживалась уже на двадцать минут, и я как осел одиноко сидел за столиком, волновался, что она совсем не придёт. Мне казалось, что все на меня пялятся и думают, что этот лопух тут забыл? Макдональдс вниз по улице! Было жутко неуютно.
Наконец-то она появилась и в помещении стало как-будто бы ярче. Сейчас я мог разглядеть ее получше, она осталась такой же красавицей, только приобрела какой-то столичный шик и манерность.
- Извини, пробки, - куколка села за столик и к нам тут же подошла официантка, оставив на столе меню.
Я забегал глазами по цветным страницам, пытаясь найти знакомое название.
- Почему тут цены такие бешеные? Они этот кофе из золота готовят?
- Ччч! Тише! - шикнула Машка и судорожно стала смотреть по сторонам- не позорь меня, пожалуйста, я сама заплачу!
- Ещё не хватало! Думаешь, у меня нет денег и я побираюсь? Просто это не оправдано дорого, на эти бабки можно неделю прожить!
- Ты платишь не просто за кофе, а за атмосферу, антураж, за хорошее обслуживание.
- Это как раз то, за чем я сюда пришёл, за атмосферой и хорошим обслуживанием! - бубнил я.
- Вы готовы сделать заказ? - официантка дежурно улыбалась и стояла наготове с какой-то электронной штуковиной в руках.
- Мне Флэт Уайт на соевом молоке, пожалуйста, - Машка отложила меню в сторону и взволновано на меня посмотрела. Я знал, что она боится, что я сейчас что-нибудь отчебучу.
- Мне то же самое.
Соколовская облегченно выдохнула и откинулась на спинку кресла, старалась придать себе непринужденный вид, но я слишком хорошо ее знал, она нервничала, вжимала голову в плечи и не смотрела мне в глаза.
Когда нам принесли заказ, она не притронулась к своему кофе и задумчиво крутила в руках салфетку.
- Вкусное, - сказал я, отхлебнув из своего стакана, громко причмокивая.
- Вкусный, - она брезгливо поморщилась.
- Важное замечание, спасибо. Ты исправляй, если что, не стесняйся, мы как раз для этого сегодня встретились.
Машка закрыла глаза, скрестила руки на груди и сжала челюсти. Я видел, что она закипает.
- Я не могу с тобой нормально разговаривать, Зуев!
- Почему? - я удивился.
- Почему, почему? Потому что! - она вспыхнула, - у меня к тебе миллион вопросов и я не знаю с какого начать.
- Ну начни с самого важного, - улыбнулся я, - только выдохни, посчитай до трёх и прекрати смотреть на меня как на мировую угрозу. Не переживай, ничего не случится. Кофе- он мой, мужской род. Я выпью его, оплачу счёт и оставлю чаевые. Обещаю, что не буду с восхищением говорить официантам, что никогда не видел настоящего унитаза, а привык к дырке в деревянном полу. Не буду показывать пальцем и орать на весь зал: «Ой, смотри, педик! Настоящий, как по телевизору!» В общем, Маша, мы попытаемся сохранить твою репутацию.
Она наконец-то улыбнулась. Как раньше. Это старая рабочая схема, куколка злится на меня, я говорю какую-нибудь глупость, паясничаю, она тает и сменяет гнев на милость.
- Итак, с чего начнём? - я шутливо на неё посмотрел, - может расскажешь о себе?
- У меня все хорошо, я заканчиваю четвёртый курс, работаю. Пою в караоке- ресторане и занимаюсь дубляжом, озвучиваю фильмы и мультики. У меня есть парень, Антон, он недавно сделал мне предложение.
- Нормальный парень или как в прошлый раз? Хотя, тебе и прошлый додик казался хорошим вариантом.
Машка недовольно фыркнула.
- Отличный парень, самый лучший. А как ты? Чем занимался все это время?
- Сначала в армию пошёл, это ты знаешь. Отслужил положенный год, потом решил остаться по контракту. Сейчас контракт закончился и я совершенно свободен.
- Ясно, - коротко отрезала Машка и мы оба замолчали.
Она не выглядела заинтересованной, по прежнему крутила салфетку и не притрагивалась к кофе. Он наверно уже полностью остыл и стоял на столе, такой же ненужный, как я.
- Это всё? Все твои миллион вопросов?- мне стало обидно.
Машка снова занервничала и заерзала на месте, было видно, как ее что-то тревожит.
Она покусывала губу и смотрела куда-то в сторону. Потом, мне показалось, что куколка немного смягчилась, она перевела свой взгляд на меня и внимательно стала рассматривать. Как будто первый раз за нашу сегодняшнюю встречу, она смотрела не сквозь меня. По спине пробежал холодок, я хотел ляпнуть что-нибудь, включить режим идиота, но не стал.
- Ну где же ты был? - она сказала это почти шепотом и в ее голосе горела обида, - Как же ты мог так со мной поступить?
- Как? - я стал очень серьёзен.
- Ты оставил меня, бросил совсем одну, пропал, отключил телефон, исчез из моей жизни, словно тебя в ней никогда и не было! - Машка быстро затараторила. Она наклонилась над столом, вглядываясь в мое лицо и пыталась меня пристыдить.
- Это сложный вопрос, - я отсел подальше, удлиняя между нами дистанцию.
- Это очень легкий вопрос! - она снова злилась.
- Хорошо. Давай начистоту. Разве не этого ты хотела?
- Нет, не этого, - Машка стала меня перебивать.
- А чего тогда? Есть ты- красивая, талантливая и амбициозная. Ты мечтала о лучшей жизни в большом городе, о сцене и признании, о любви как в книжках и путешествиях. И есть я- бестолочь и быдло, волочащееся за тобой хвостом. Я мечтал о тонированной «десятке» на литых дисках и не сесть в тюрьму по очередной глупости. По какой-то странной случайности между нами возникла связь. Но ты не думала на чем она строилась?
Машка отрицательно качала головой и было понятно, что ей совершенно не нравилось все, что я сейчас говорю.
- Всю жизнь я был твоей жилеткой. Жалелкой. Я нужен был когда не понимает мама, когда бросил парень, когда поругалась с подругой и все вокруг рухнуло. Есть старый-добрый друг Лёха Зуев, который пожалеет тебя, обнимет и скажет, что все дураки, а ты хорошая. Сколько это должно было продолжаться? Я сделал для тебя все, что мог. Ты должна была научиться жить самостоятельно. Наша история закончилась, когда ты села в поезд и поехала в Москву.
- Но мы же были друзьями? - Машка очень тревожно на меня смотрела.
- Мы никогда не были друзьями. Я любил тебя, а ты позволяла себя любить. Но ты никогда не думала, какая у меня роль в твоей истории? Что я должен был делать? Всю жизнь ждать, когда ты обратишь на меня внимание? Каждому нужно было идти своей дорогой, и я оказался прав. Я был твоим спасательным жилетом, но как только ты его сняла, ты поплыла быстрее. Посмотри на себя, у тебя ведь все получилось, ты практически закончила институт, нашла работу своей мечты и какого-то очень классного Антона. Если бы я не оставил тебя тогда, где бы было мое место в этой истории?
Машка молчала, опустив голову вниз. Я заметил, что за нами внимательно наблюдают соседние столики.
- Зачем ты тогда приехал?
- Теперь мне нужно строить свою жизнь. Машину на литых дисках я уже купил, правда не «десятку». Да и в тюрьму пока не сел. В принципе все идёт по плану.
- То есть, ты не ко мне приехал, а просто так, за светлым будущим? - Машка смотрела очень сосредоточено.
- Ну конечно! - я улыбнулся.
- И ты не будешь пакостить, влезать в мою личную жизнь и дашь мне и дальше жить спокойно?
- По-моему, у тебя паранойя, Маша, я просто предложил выпить кофе и вспомнить старые-добрые времена, а ты уже нафантазировала себе, что я приехал, чтобы украсть тебя со свадьбы!
Соколовская подозрительно щурилась, пристально сверля меня тревожным взглядом, как будто думала, что сейчас выведет меня на чистую воду.
- Расслабься, тебе говорю! Обещаю, что вообще не буду принимать участия в твоей жизни, если захочешь встретиться- звони, сходим ещё раз в такую же петушарню.
Машка опять просияла своей красивой улыбкой и моя схема очередной раз сработала. Интересно, она когда-нибудь догадается, что у меня тоже есть рычаги давления на неё ?
Я расплатился за кофе, галантно помог надеть ей пальто и мы направились к выходу, я придержал ее за локоть, не давая выйти, встал в дверях и посмотрел на двух жеманных парней за ближайшим столиком.
- Эй вы, гомики, как пройти на Красную площадь?
Машка от неожиданности прямо ахнула и осела, а я быстро вытолкнул ее за дверь, схватил за руку и под свой громкий гогот поволок ее вниз по улице.
- Бежим, Соколовская, а то сейчас как отхреначат меня косметичками!
Она смеялась в голос и семенила за мной сквозь толпу быстрыми шагами.
- Какой же ты говнюк, Зуев!
- Скучала?
Одной рукой она подхватила меня под локоть, а второй прикрывала рот, чтобы я не видел, что она до сих пор смеётся.
- Немножко!
Вернувшись домой, я громко хлопнул дверью и стал кричать из коридора:
- Матвей! Матвей! Ты дома? Матвеееей!
Из комнаты послышались шаги и передо мной появился испуганный друг.
- Ты чего так орешь? Что случилось?
- А есть что-нибудь выпить?
Я скинул ботинки за две секунды, а вот с курткой все никак не мог справиться.
- Оооо, - протянул Матвей, - этому столику больше не наливать!
- Обязательно наливать!
- Все плохо? Отшила тебя твоя куколка?
- Естественно, - коротко изрёк я и громко икнул.
- Слушай, я вот думаю, может мне писателем стать? Все равно же ничего не делаю, - бормотал я, пока Мот пытался расстегнуть зажёванный замок куртки, - «Приключения лошары в большом городе», звучит?
- Звучит!
- Зачем я вообще сюда приехал?И так ведь понятно было, что шансов у меня нет и она уже с кем-то встречается. Пристрели меня, бро… - я тоскливо заканючил.
- Да перестань ты, - Матвей, наконец-то, справился с замком и втолкнул меня в комнату, - в мире столько красивых девушек, не нужно зацикливаться на одной!
- Такой точно больше нет!
- Да да да, я напомню тебе об этом чуть позже, - смеялся Мот, укладывая меня на диван, - давай я тебя с кем-нибудь познакомлю, у моей девушки много подруг. Ты, кстати, завтра погуляй где-нибудь вечерком, у нас свидание.
- Хорошо, - буркнул я и провалился в пьяную дрему, вокруг все закружилось вертолетами, и мне показалось, что я снова в армии.
Глава 4
Лёха
- Вставай, солнышко, я тебе завтрак приготовил, - Матвей стукнул меня диванной подушкой по голове и плюхнулся рядом с моим сонным телом.
- Отставить гейские шутки! - скомандовал я заспанным голосом.
- Так точно, товарищ старший сержант! Давай вставай, у тебя сегодня собеседование, я обо всем договорился.
- Какое ещё собеседование? - я отлепил своё помятое лицо от подушки и удивленно на него уставился.
Матвей довольно улыбался. Он всегда так улыбался, когда хотел сообщить хорошую новость.
- Все как ты любишь: форма, большие тачки и оружие.
- Охранник в метро? - я зевнул.
- Нет, я не настолько всемогущий. Но пришлось просить о помощи отца.
- Ну, не тяни, что за работа?- мне не терпелось узнать обо всем поскорее.
- Инкассация.
- Ты серьезно? Правда? - я взволнованно ерзал на диване, сон как рукой сняло, - Но ведь меня могут не взять? А что, если я не справлюсь?
Матвей закатил глаза и скорчил замученную гримасу.
- Перестань, Зуев, собеседование чисто номинальное. Уже обо все договорились и даже предупредили, что однажды ты чуть не вляпался в уголовку. Но, пожалуйста, постарайся, как можно дольше скрывать, что ты тупой.
- Спасибо, братан!
Во мне бушевала радость, я боднул его головой в живот и свалил на диван, пытаясь забороть так, чтобы полностью обездвижить, это была наша любимая армейская игра. Нужно навалиться так сильно, чтобы противник не мог двигаться и держать его как можно дольше, как бы он не вырывался, до тех пор пока не покраснеет и не станет молить о пощаде. Матвей часто хитрил, делал вид, что устал и готов сдаться, расслаблял тело, и как только я немного разжимал руки, выворачивался и скручивал меня в бараний рог. Не честная, но все же, победа. Мы даже вели счёт, кто кого уделал, но сейчас я его уже не вспомню.
С Матвеем мы познакомились в первый же день в учебке, нас призвали в одно время. Он сразу мне показался каким-то положительным и надежным, есть такой тип людей, которые вызывают доверие. Мы с ходу нашли общий язык и довольно быстро подружились. Армия- не самое приятное место в мире, но если рядом с тобой есть кто-то, с кем можно как следует поржать над происходящим, а не распускать нюни, то жизнь не кажется такой тоскливой. Мы вместе оттачивали строевую подготовку, часами торчали на плацу, заправляли шконку, бегали в ЧПОК и занимались ПХД, смеялись над ротным и радовались тушеной капусте. Мы стали настоящей командой, как Чип и Дейл, Сэм и Дин, Бивис и Батхед, но скорее, как Биба и Боба. Вечерами мы много болтали, он рассказывал разные интересные вещи, Матвей вообще был очень умным чуваком, я ведь кроме своей родной дыры ничего не видел, поэтому внимательно слушал его рассказы обо всем на свете. Нам было весело, я мог ему доверять, знал, что он точно меня не предаст, а для меня, преданность- самое важное человеческое качество. Впервые я нашёл друга. Настоящего взрослого друга.
В школе у меня была моя команда- Золотухин, Воронцов и мелкий гаденыш Игошин, но сейчас я понимаю, что мы просто выросли вместе и если бы встретились во взрослой жизни, друзьями никогда бы не стали. Разве, что с Игошиным.
Когда срочная служба закончилась, Матвей вернулся обратно в Москву, а я заключил контракт, потому что ехать мне было не куда, хотя он звал меня к себе, говорил, что поможет освоиться, но мне казалось, что время еще не пришло. Зато сейчас, я готов начать самостоятельную жизнь.
- Пойдём пить кофе, - Матвей высунул голову из кухни.
Я запрыгнул в хозяйские тапки и поплёлся завтракать. Отхлебнул большой глоток кофе и положил на батон пару кусочков колбасы.
- Как у тебя такой вкусный кофе получается? Я вроде бы сыплю из той же банки, но вкус совершенно другой.
- Просто нужно готовить с любовью, - засмеялся Матвей.
- Давай- ка прекращай эту гомосятину, - я чуть не подавился бутербродом.
- Не переживай, твоя задница в безопастности, не люблю блондинов.
Мы заржали на всю кухню.
- Кстати, Зуев, я тебя хотел с девушкой своей познакомить. У нас вроде как все серьезно.
- Хочешь узнать мое мнение?
- Нет, я знаю, что она классная. Просто тебе уже пора выходить в люди, социализироваться, заводить новые знакомства. И тебе заодно найдём кого-нибудь.
Матвей убрал за мной посуду. Даже моя мама не была такой заботливой, когда мы жили вместе. Говорю же, не человек- а золото!
- А если серьезно, Лёха, я очень рад, что ты приехал. Люблю я тебя, балбеса!
- И я тебя, братан.
Мы обнялись и крепко похлопали друг друга по спине.
Но это был обманный ход со стороны Мота, он резко дернулся на меня, повалил на пол и стал скручивать мне руки, пытаясь обезвредить.
- Один- один, Зуев, начинаем новый отсчёт!
Вчера мы отмечали мою новую должность, приступаю к обязанностям сразу после обучения. Матвей устроил мне экскурсию по барам, показывал центр. Город мне понравился, только все очень дорого. И откуда у всех этих людей столько денег? Хотя, что я удивляюсь, Матвей вообще занимается какой-то фигней, а денег имеет кучу. Машка мне ни разу не звонила, как и я ей, хотя меня просто разрывало от желания услышать ее голос или хотя бы написать одно смс, но раз обещал, что не буду к ней лезть- слово нужно держать.
Сегодня мы должны пойти на какую-то тусовку, так сказать, выводить меня в свет. Планирую забиться куда-нибудь в угол и просидеть так весь вечер, ибо впечатление производить я не умею и обязательно опозорюсь. За рулем сегодня снова был Матвей, город я совершенно не знал и опасался большого движения. Мы больше часа стояли в пробке и прилично
опаздывали, даже не успели забрать его девчонку, она должна приехать в бар сама. Я знаю, что Матвей попросил ее взять с собой подружку. Не люблю я это сводничество, поэтому когда мы плотно застряли в пробке, я даже обрадовался.
Мы приехали с двухчасовым опозданием, кое-как нашли место для парковки и практически бегом поднялись на второй этаж ресторанчика. В помещении играла негромкая заунывная музыка, я шел вдоль диванчиков прямо за Матвеем, который среди посетителей искал своих друзей. Он завернул направо и оказался около столика с небольшой компанией, положил руки на плечи девушке сидящей к нам спиной, она тут же развернулась и привстала целуя его в губы. Только тогда я увидел ее лицо. Это была моя Маша.
Глава 5
Маша
За спиной Антона стоял Лёха Зуев, и первое, о чем я подумала- он не сдержал слово и решил выкинуть какой-то фортель. Но Антон тут же пододвинул его вперёд, дав понять, что они пришли вместе и представил:
- Знакомьтесь, это Лёха, мой старый друг и очень хороший парень. А это Марк, Вова, Ира и Маша. Маша- моя девушка и будущая жена.
Зуев в недоумении захлопал глазами, покрылся красными пятнами, как-то коротко кивнул и сел на свободное место. Я пыталась встретиться с ним взглядом, но он не смотрел на меня и мне никак не удавалось его перехватить. Я нервничала. Почему он здесь? Почему он делает вид, что мы не знакомы?
- Прости, что долго, - Антон наклонился ко мне и поцеловал в ушко.
Я пялилась в одну точку перед собой, пытаясь переварить случившееся, Антон гладил мое плечо, переодически касаясь его губами и о чем-то буднично болтал с ребятами, но я не слышала ни слов, ни музыки.
Я снова стала искать глазами Леху, на этот раз он смотрел на меня, вернее на нас. Я не могу описать этот взгляд, шокированный, растерянный, разочарованный, Зуев ошарашено нас рассматривал, как будто не мог поверить своим глазам. Я не знаю, как я выглядела со стороны, но наверно, точно так же.
Когда я немного вышла из ступора, картина начала проясняться и это вызвало у меня истеричную улыбку.
- Это же тот самый друг, с которым вы вместе служили в армии? Это он сейчас живет у тебя и ты помогаешь ему устроиться в Москве? - я повернулась к Антону.
- Ну да, - невозмутимо произнёс Антон, - он классный парень, может Ирка к нему присмотрится?
- Может быть, - я залпом осушила бокал белого вина и закрыла лицо ладонями.
Вова рассказывал про свою поездку на Бали, поэтому все ребята были очень увлечены его историей и кальяном на вине. А меня лихорадило. Почему я не говорю, что мы с Зуевым знакомы? Почему Лёха молчит? Антон ведь явно не в курсе происходящего абсурда, иначе не привёл бы его сюда.
- Все в порядке? - он снова наклонился ко мне.
- Да, я сейчас подойду, нужно освежиться.
Я схватила свою сумочку и вышла из за стола, спустилась на первый этаж, зашла в дамскую комнату, закрылась в первой попавшейся кабинке прислонившись затылком к холодному кафелю. Достав свой телефон, трясущимися пальцами я стала набирать сообщение Зуеву.
« Почему ты ему ничего не сказал???»
Лёха прочитал сообщение, ничего мне не ответил и вышел из сети.
«Не молчи!»
«Ты говорил ему обо мне?»
«Как вообще такое могло произойти?»
«Лёша!»
«Нам срочно нужно поговорить!»
Я отправляла одно сообщение за другим, но они оставались без ответа. Меня трясло, я не понимала, как себя нужно вести. Если бы уровень стресса можно было измерить, датчик бы тут же взорвался, кортизол в моей крови зашкаливал.
Не дождавшись сообщений от Зуева, я вернулась за стол.
- Ты бледная какая-то, Маша, - Ира заботливо пододвинула мне стакан воды.
- Нехорошо себя чувствую, - ответила я и даже не соврала.
- Может тебя домой отвезти? - Антон заволновался.
- Не нужно. Я ещё посижу, просто немного устала.
Лёха на меня больше не смотрел, витал где-то в своих мыслях. Представляю, как отвратительно он сейчас себя чувствует. Мне нужно срочно с ним поговорить наедине, но утащить его из зала не представлялось возможным.
- Лёх, ты чего заскучал? - сказал Антон.
- Да я тоже как-то резко устал, магнитные бури что-ли… Я пойду наверно.
Зуев поднялся со своего места и направился к выходу.
- В каком смысле «пойду»? Мы вместе сюда приехали, у тебя же даже ключей нет. Что случилось то?- Антон ошарашено смотрел на Леху.
- Да правда все в порядке, Матвей, я прогуляться хочу, я тебе позвоню, когда соберусь домой.
Леха похлопал его по плечу и поспешил удалиться, пока Антон в недоумении пытался понять, что происходит.
- А почему «Матвей»? - удивилась Ира.
- Он просто так привык, меня в армии все так называли. Матвеев Антон. Но Антон- не лучшее имя для армии, - он улыбнулся.
- Почему? - спросил Марк.
- Антон-это га*дон, а Матвей- это нормальное имя. Логично? Вот такая суровая армейская логика.
Все засмеялись. Марк уже в двадцатый раз завёл речь о том, как он счастлив, что его отец не генерал, и ему не пришлось служить в армии, чтобы не позорить семью. В этот момент завибрировал мой телефон, пришло смс от Зуева.
« Это п*#%ц!
Буду ждать около твоей общаги, скинь адрес».
Отлично! Мы хотя бы поговорим. Осталось только придумать как отсюда слинять.
- Я догоню его, Маш, мне это не нравится, - Антон явно тревожился за Леху и это было совсем некстати.
- Не надо, ты же не будешь нянчиться с ним, как с маленьким, он взрослый парень, не потеряется! Может ему просто Ира не понравилась и он решил слинять?
Антон пожал плечами.
- Отвези меня, пожалуйста, домой, совсем голова разболелась.
Теперь одно враньё идёт за другим.
Ну как же я так вляпалась? Я начала врать своему парню, пытаться улизнуть, чтобы тайно встретиться с другим, а ещё заполучила в друзья семьи своего бывшего поклонника. А ведь Зуев в городе всего неделю. Что будет дальше?
Глава 6
Лёха
Я ходил как неприкаянный, наворачивал круги, метался с места на место, маялся,как дикий побитый пёс. Несмотря на тёплую погоду, меня бил озноб.
Господи, я уже не могу так, ну сколько можно? Сколько ещё существует способов разбить мне сердце? Соколовская всегда была не подарочек, но такого я не ожидал…Осталось только выйти замуж за моего батю, чтобы стать мне мачехой! Теперь все, теперь это точно все!
Я ведь до этого и жил только надеждой. Это единственное, что у меня было в жизни, сейчас нет и этого. Все опять повторяется, история циклична- я люблю Машу, а Маша любит другого, я в пролёте, я- третий лишний. И если в прошлый раз рядом с ней был мерзкий додик Кораблёв, которого я возненавидел с первого взгляда, то сейчас это мой друг. Друг, которого я искренне люблю. Вы когда-нибудь пробовали ненавидеть человека, которого любите? Я мог бы сражаться за неё, биться насмерть с кем угодно, но только не с ним. Да и зачем? У них же и так все было хорошо, без меня.
Все, боец сдался! Я не хочу принимать участие в этом бою, меня уложили на лопатки в первом же раунде!
Я видел как они подъехали к общежитию, как мелкая блондинка выпорхнула с заднего сиденья, а Маша осталась с ним в машине. Он целовал ее и гладил волосы. Я знал, что она старается от него быстрее отвязаться, но Матвей все никак не уезжал. Как же отвратительно было за этим наблюдать, тошнотворно, мерзко. Почему-то они оба стали мне противны, я даже захотел развернуться и уйти, уехать домой и ни с кем из них больше не разговаривать. Но в этот момент Маша вылезла из машины, зашла в дверь общежития, а Матвей развернул тачку и уехал.
Она вышла спустя пару минут, закрутила головой по сторонам, искала меня. Я натянул капюшон толстовки на глаза и вышел, шел как в бреду навстречу неприятному разговору. Мы не сказав друг другу ни слова, двинулись вдоль здания куда-то в пустоту, пока, наконец, не остановились около одинокой скамейки.
Машка была бледная, как мел и подрагивала, куталась в куртку и изрядно нервничала.
- Из миллиона человек в Москве, тебе нужно было выбрать именно моего друга? - я прервал молчание.
- Думаешь я специально? - виновато ответила куколка.
Хотя для меня теперь она не куколка, а Маша Соколовская, будущая Маша Матвеева.
- Ты рассказывала ему обо мне? - устало спросил я.
- Нет, - тихо ответила Маша.
- Я не удивлён.
Я почему- то так и думал, но меня этот факт все равно расстроил и неприятно ударил в сердце.
- А ты рассказывал ему обо мне?
- Да, конечно.
- Но как тогда такое могло получиться? - она удивилась.
- Я рассказывал о тебе ещё в армии, больше трёх лет назад, это было давным-давно, и вы не были знакомы. А когда я вернулся, мы в основном вспоминали армейские истории и всякие байки.
- Но он то тебе говорил, что у него есть девушка, КАК ее зовут и так далее… Тебя ничего не смутило?- не унималась Соколовская.
- Нет, меня ничего не смутило, - я вспыхнул, - Матвей говорил, что девушку зовут Маша. Как- будто это такое редкое имя! Как ты думаешь, сколько в Москве живет Маш?
- А может ты это специально подстроил? - Соколовская недоверчиво на меня пялилась.
- Совсем больная?
Я сморщился и отошёл от неё на несколько шагов назад, зацепив кроссовком камень. Она села на скамейку, опустила голову на руки.
- Но почему ты ничего ему не рассказал? Там, в кафе, почему ты не сказал, что мы знакомы?
- Господи, Маша! Как ты себе это представляешь? Знакомься, это моя невеста. Здрасьте! Помнишь как я целый год ныл, что влюблён в одну девчонку? Так вот, это твоя Маша. Надо же, как забавно получилось, ну давайте чай пить! Ты серьезно такая глупая? Просто подумай, как по-идиотски я бы выглядел со стороны!
- А мне то теперь, что делать? Обманывать его? Делать вид, что я первый раз тебя вижу? Мы обязательно должны ему все рассказать!
Машка злилась. Она встала с места и начала кружить из стороны в сторону.
- Делай, что хочешь, можешь рассказывать, можешь делать вид, что все как раньше. Я умываю руки. На этом все.
- Что ты имеешь в виду? - она остановилась и внимательно смотрела на меня.
- Все, на этом я тебя отпускаю. По- настоящему. Знаешь, это было правильным решением оставить тебя в покое, жить своей жизнью и любить тебя издалека. Не нужно было мне приезжать, ты бы навсегда осталась светлым образом первой любви, а так от всей этой истории осталось неприятное послевкусие. Но я твой выбор одобряю. Он правда отличный парень.
Машка стояла тихо, будто в рот воды набрала, не издавала ни звука, только растеряно на меня смотрела своими большими круглыми глазами. Я натянул воротник куртки повыше, засунул руки в карманы и сделал ещё несколько шагов назад.
- На этом наша с тобой история закончилась, Маша Соколовская. Будем считать, что это жирная точка и конец фильма.
Она как-будто хотела что-то сказать, подалась вперёд, но я сразу же развернулся, втянул голову в плечи и быстрым шагом заспешил от неё как можно дальше. Прощай, моя милая куколка. Я знаю, у тебя все будет в порядке. Говорят, когда умирает надежда, вместе с ней умирают иллюзии.
Глава 7
Маша
- В последнее время твои песни стали какими-то грустными, - Катюша забежала ко мне в гримерку на перерыв.
- Правда? Я даже не заметила.
Я включила чайник и достала из шкафчика две чашки.
- С Антоном поругались?
- Нет, - я пыталась унять ее любопытство, - у нас все хорошо, собираемся подавать заявление в ЗАГС, на прошлой неделе познакомилась с его родителями.
- Ух, ты! - восторженно вскрикнула Катя, - А это правда, что его папа какой-то крутой генерал?
- Правда, но они не особо близки, родители давно в разводе, отец хотел, чтобы тот пошёл по его стопам и стал военным. Но Антону это было не интересно.
- А с твоими родителями уже знакомились или они приедут только на свадьбу?
- Не знаю, - я задумалась.
Я не видела родителей ни разу с тех самых пор, как уехала в университет, мы созванивались один раз в месяц, чтобы убедиться, что все живы и здоровы, и на этом наше общение заканчивалось. Я даже не говорила маме, что собираюсь выходить замуж, хотя наверняка она обрадуется.
Чайник закипел, я разлила кипяток по чашкам и бросила в них пакетики китайского пуэра, достала с нижней полки будуарного столика коробку конфет, которую мне подарил кто-то из гостей и пододвинула ее Кате.
- Угощайся.
- Сколько коробок у тебя уже накопилось? - засмеялась Катюша, - никогда не видела, чтобы ты их ела. Диета?
- Что-то вроде того.
- Так вот почему ты такая худая, а я никак не могу себе отказать в сладеньком, - она отправила в рот вторую конфету и запила ее чаем.
- На самом деле у меня РПП, расстройство пищевого поведения, - призналась я Кате, - меня трясёт от одного вида шоколада, мне кажется, что я поправлюсь, даже если просто его понюхаю.
- Какой кошмар, бедненькая! - она сочувствующе на меня посмотрела и отодвинула конфеты в сторону.
- Сейчас уже все в порядке, могу спокойно об этом говорить, хотя в школе это сильно испортило мою психику. Раньше я вообще была одним сплошным комком нервов.
Я грустно улыбнулась. Катя завела рассказ про свою одноклассницу, которая страдала от анорексии, а я слушала ее в пол уха. Я вспоминала школу. В последнее время о чем бы я не начинала думать, в конце концов, полёт мыслей возвращался к одному. К Зуеву.
В Москву пришла тёплая весна, с нашего последнего разговора с Лехой прошло почти два месяца. Он так ни разу мне не позвонил. Практически сразу Зуев переехал от Антона и снял квартиру где-то в Капотне. Я знала, что они часто общаются и встречаются по выходным. Меня это злило. Во-первых, хоть он никак не принимал участие в моей жизни, я опасалась, что рано или поздно правда вылезет наружу и чувствовала в Лехе угрозу. А во-вторых, как бы мне не было стыдно в этом признаться, но меня разрывало от обиды, что он выбрал не меня. Не то, чтобы я хотела, чтобы Зуев снова увивался за мной хвостом, но мы знакомы шестнадцать лет, у нас большое прошлое, которое не так-то просто зачеркнуть в один миг. Да и хотела ли я его зачеркивать? Мы могли остаться приятелями, видеться по праздникам, переодически отправлять друг другу смешные картинки, чтобы не терять связь или как-нибудь по другому создавать иллюзию, что мы попрежнему есть друг у друга. Но Зуев решил, что меня в его жизни вообще не должно существовать, а вот дружба с Антоном, с которым до этого они общались всего год, совершенно не пострадала.
Я жила своей привычной жизнью, точно такой же как жила последние четыре года, училась, пела, работала на двух работах, встречалась с подружками, ходила на свидания с Антоном, но все время терзалась от мысли: ну как там Зуев? Как надолго его хватит на этот раз?
Матвеев как обычно забрал меня после работы и мы поехали прокатиться по вечерней Москве, в воздухе пахло весной и пылью, город расцветал после грязной зимы и преображался на глазах. У меня было примерно сорок минут до закрытия дверей общежития. По старой традиции, мы взяли по стаканчику ванильного капучино на вынос и сидели в машине недалеко от входа. Обожаю пить кофе на ночь, с ним даже сны кажутся ярче.
Я откинулась в кресле, прислонилась спиной к груди Антона, он целовал меня в макушку и перебирал мои волосы. Мы пили ароматный напиток, слушали Шаде и смотрели на прохожих. И на душе становилось так тепло, уютно и хорошо. Интересно, а что сейчас делает Зуев?
- Когда ты переедешь ко мне? - Антон очередной раз запустил руку в мои волосы, массируя голову. От удовольствия я замурчала как котёнок.
- Скоро, - шепнула я.
- Почему не сейчас?
- Ты же знаешь, - я повернулась и поцеловала его в губы, - из общежития намного удобнее добираться на учебу и работу.
- Но учеба скоро закончится, - он улыбнулся.
- Тогда и поговорим, - я щелкнула его пальцем по носу.
- Зачем ты стараешься оттянуть момент переезда? Мы же все равно скоро поженимся и будем жить вместе.
- Я ничего не оттягиваю, просто сейчас я готовлюсь к диплому, - я снова его чмокнула, - а до этого ты жил с соседом. Кстати, как у него дела?
Я постаралась скорчить скучающее лицо и искусственно зевнула, чтобы не показаться слишком заинтересованной
- Да что ему будет? - засмеялся Антон, - цветёт и пахнет!
Стало немножечко обидно.
- А почему вы меня никогда с собой не берёте?
- А зачем? - Матвеев удивился, - только не говори, что мы будем той парой, у которой одна страничка на двоих в соц.сетях и они никуда не ходят друг без друга. Ты же проводишь время с друзьями…
- Провожу, - согласилась я, - но в последнее время мы редко видимся и ты уделяешь ему так много времени, что я немножечко ревную!
Я скорчила милую мордашку. Антон наклонился ко мне, провёл рукой по моему лицу от виска до подбородка и поцеловал.
- Возьмёшь меня с собой в следующий раз?
- Не знаю, не могу обещать - Антон посмотрел на часы и завёл машину, до закрытия общежития оставалось пять минут.
- Пойдёте куда-нибудь на выходных или опять будете в приставку рубиться? - я хотела его дожать.
- Вообще то, я хотел предложить тебе сходить в кино в эту субботу, а в воскресенье можем поехать к маме, она собиралась напечь блинов.
- Хорошо, правда я думала, что вы с сослуживцем снова будете собирать свой мужской клуб.
Я улыбнулась, собрала стаканчики и надела сумку на плечо, приготовившись выходить из машины.
- Перенесём. В эти выходные у него свидание. Малыш повзрослел.
Антон быстренько чмокнул меня в губы и указал на время, отображающееся на панели автомобиля, подгоняя чтобы я не опаздала. Я вышла из машины и поплелась домой.
В сердце предательски ныло. Какой же ты шустрый, Зуев, а ведь говорил, что будешь любить меня всю жизнь!
Мне стало так обидно и тоскливо, что во рту появился легкий привкус горечи. Нет, нет, нет, только не это! Пожалуйста, не нужно его ревновать, так нельзя! Господи, какой же я отвратительный человек!
Пусть живет как хочет, ходит на свидания, влюбляется, женится. Лёха заслуживает, чтобы его любили, как никто другой! Я не должна вести себя как собака на сене. Все, Соколовская, даже думать об этом забудь, оставь его в покое.
Но почему же мне так тошно?
Глава 8
Лёха
Новая жизнь закрутилась очень быстро. Правда, сначала я дал себе пару дней погоревать как следует, пострадать, поубиваться, пожалеть себя бедного-несчастного, но в одной квартире с Матвеем делать это было совсем неудобно. Он все время пытался растормошить меня, ругал за кислую физиономию, шутил дебильные шуточки и даже пожарил мне яичницу в виде забавной мордочки. Кажется, планировался кот или заяц, но один глаз, сделанный из желтка растёкся и выглядел так, будто этот зверь помер три дня назад, но его откопали и доставили к моему столу. Получилось весело.
А потом был переезд в убитую однушку и обучение в специализированном центре, страдать по Соколовской больше не было времени. Перед тем, как приступить к работе, мне предстояло пройти кучу разных курсов, словно меня готовили в космонавты: правовая, физическая, огневая подготовка, рукопашный бой, нормы гто, ситуационнные тренировки по отражению нападения и многое другое. Я чувствовал себя Рэмбо или Джеки Чаном, а главное, я был в своей стихии. Память об армии была ещё свежа, я был в хорошей физической форме и тренировки давались мне легко, в отличии от некоторых бедолаг, которые уже в начале дня сидели с языком на плече. Люблю таких мамкиных пирожочков, в армии им от меня, конечно, крепко влетало, но в конце-концов хлипкие додики превращались в настоящих, выносливых парней.
Спустя две недели после начала подготовки, меня наконец-то допустили до работы. Я был полон энтузиазма и скорее рвался в бой. Не знаю, кто считает, что работа инкассатором скучная и не интересная, по-моему, сплошная романтика. Правда из Капотни было далековато добираться до базы, приходилось очень рано вставать, но каждый день я шёл на работу как на праздник. Я приезжал, проходил медосмотр и инструктаж, переодевался в форму, надевал бронежилет, вооружался, получал кучу необходимых документов и атрибутов, садился в бронированную тачку и ехал по маршруту. Как будто я в какой-то компьютерной игре. Новенькие могут работать только в составе опытной бригады, что мне было только на пользу, так риск накосячить значительно снижался. Первое время я ездил с группой и мне совсем ничего не доверяли, только стоял с открытой варежкой и глазами хлопал, но спустя ещё пару недель мой напарник Михалыч с барского плеча позволил мне менять кассеты в банкоматах или забирать выручку у мелких кредитных организаций. Михалыч был здоровенным мужиком средних лет с усами и рыжей бородой, похожий на викинга. Со стороны мы смотрелись как Астерикс и Обеликс, это меня дико смешило, но мой напарник был напрочь лишён чувства юмора и шутки мои не понимал. Однажды, мы приехали за выручкой в ювелирный салон, я был там впервые. Мы зашли в здание, я протянул тетеньке документы, а она мне говорит: «Ты новенький чтоли? А где Игорек?». Я посмотрел на неё очень серьезно и отвечаю: «Так умер Игорек, на задании». А сам гогочу про себя, как резаный. Тетка сделала печальное лицо, отдала обратно документы и деньги, и мы с напарником вернулись в машину. И тут Михалыч выдаёт: «А я думал, он в Питер переехал, а вон оно что…».
А на следующий день мне такая затрещина прилетела, когда Михалыч рассказывал как позвонил жене Игорька выразить соболезнования, а тот оказался жив-здоров и ел в этот момент куриную лапшу. Так, я понял, что посмеяться на работе мне будет не с кем.
Потихоньку жизнь стала налаживаться. Мне нравилась Москва, вокруг тебя всегда что-то движется, шумит, едет, торопится, так сразу чувствуешь, что живой. Да и жизнь здесь совершенно другая, как будто в другой стране. Цивилизация!
Как бы странно это не показалось, но мои страдания по Машке закончились удивительно быстро. Как говорил классик, поболело и прошло. Однажды вечером я сидел и думал, вот почему я вцепился в неё зубами и держал мертвой хваткой? Сколько можно питаться надеждами? Я сейчас жить хочу! Хочу девушку завести себе нормальную, хочу чтобы меня дома встречали с вкусным ужином, хочу вечерами сериалы с ней разные смотреть, гулять в парке, кататься на коньках, ходить вместе за продуктами. В общем, хочу чтобы меня тоже любили! А там где нет взаимности, счастья быть не может. Я верю, счастье обязательно будет, просто пока я слишком занят. Работа занимала очень много времени, домой приходил как выжатый лимон, сразу валился спать. А в свободные дни рубился с Матвеем в приставку или сидел с ним в баре, где подавали вкуснейшее крафтовое пиво. Раньше я такого вкусного никогда не пил. В общем, своей новой жизнью я был очень доволен.
Как то раз возвращался домой после маршрута, смена выдалась тяжелая и погода подвела, лил сильный дождь, стоял плотной стеной, в воздухе громыхало и деревья качались от ураганного ветра. Вокруг темень одна, только иногда небо озарялось от вспышки молнии. Весь промок до нитки, зуб на зуб не попадал, но ближе к дому дождь понемногу успокоился, мне поскорее хотелось снять с себя мокрую одежду и завалиться под одеяло. Уже на подходе к своей угрюмой шестнадцатиэтажке я стал шарить в карманах в поиске ключей, как вдруг боковым зрением заметил, что на скамейке возле моего подъезда кто-то сидит. На бомжа вроде не похоже, со спины кажется, что девушка, может маргиналка какая-нибудь, в Капотне и не такое встретить можно. Отличная погода для прогулок на свежем воздухе, хоть бы под козырёк подъезда встала.
Поравнявшись со скамейкой, я замедлил шаг, чтобы рассмотреть, кто это тут расселся. Это была худенькая молодая девушка в чёрной кожаной куртке. Она сидела опустив голову вниз.
Странно, может пьяная?
- Здрасьте! - я громко гаркнул.
Она вздрогнула от неожиданности, подняла голову вверх и я увидел ее зареванное лицо. Она ничего мне не ответила, только замельтешила глазами по сторонам, наверно запереживала, что я маньяк какой-нибудь.
- Здрасьте, говорю! - мне было интересно почему она тут сидит.
- Иди уже куда шёл, - она отмахнулась от меня и шмыгнула носом.
Я подошёл к ней поближе. Передо мной сидела довольно таки симпатичная, насквозь мокрая темноволосая девчонка лет двадцати. Она заметно напряглась и испугалась, вцепилась руками в лавочку и смотрела на меня настороженными заплаканными глазами. В темноте они казались блестящими тёмными угольками.
- У тебя случилось что-то? - серьезно спросил я, а она только отрицательно покачала головой.
- Да расслабься ты! Я не маньяк, я тут живу. Чего ревешь?
Она снова отпустила голову и продолжила молчать. Наверно, произошло что-то серьёзное. Я сел рядом и поежился от ощущения холодной мокрой доски под моей задницей.
- Проблемы в личной жизни?
- Нет, - она снова захлюпала носом, - нет личной жизни, нет проблем.
- А что тогда?
- Чего ты ко мне привязался? - она недовольно повернула ко мне голову.
- Может я помочь хочу! - рассердился я.
- Ну помоги, если хочешь, есть деньги? - она усмехнулась.
- Есть. А сколько тебе надо? , - я запнулся, - Хотя подожди, может это ты маньячка, сидишь тут привлекаешь сердобольных граждан, а твои подельники в кустах прячутся? Потом «бац» по голове топориком и поминай как звали!
Она грустно улыбнулась и стала вытирать поплывшую под глазами тушь. Дождь совсем стих.
- Меня Лёша зовут, - я протянул ей руку.
- Полина, - она пожала ее в ответ. Ее руки были совсем ледяные.
- Так что у тебя произошло, Полина?
Она многозначительно выдохнула, задрала голову куда-то к небу и закрыла глаза.
- Сегодня самый отвратительный день в моей жизни!
- Поподробней, - меня распирало от любопытства. Полина так и оставалась сидеть с закрытыми глазами.
- Сегодня мой первый день работы курьером. Я весь день моталась по городу, стёрла ноги в этих неудобных кедах, развозила какие-то очень важные бумажки, тряслась в метро, автобусах и маршрутках. А вишенкой на торте мне осталась эта несчастная Капотня, где мне не открыли дверь, хотя заранее подтверждали, что будут дома. И все было бы не настолько ужасно, если бы не два гопника, которые вырвали у меня папку с бумагами и мою сумку. В этой сумке вся моя жизнь, понимаешь? Телефон, деньги, карточка, паспорт, ключи от дома. А я одна живу, на минуточку!
Она жутко злилась и грозно жестикулировала.
- Я застряла здесь под проливным дождем и не могу даже вызвать полицию или вызвать такси, чтобы поехать домой, потому что мне некому открыть дверь! Я не помню ни одного номера телефона, чтобы позвонить кому-то из друзей! Я потеряла очень важные бумаги в первый рабочий день! И самое страшное, что все мои документы сперли эти проклятье гопники. Паспорт, права, инн, соц.номер- все! Я пол жизни проведу в мфц восстанавливая эти бумажки. Ну, и я родом из Хабаровска, для этого придётся лететь туда!
Она вывалила на меня весь свой поток гнева и громко выругалась.
- А я думал у меня день хреновый, - улыбнулся я, - зато тебя не убили.
Сначала я подумал, что шутка получилась неуместной, но Полина засмеялась, а потом снова замолчала, переодически вытирая новые слёзы. Мне стало ее очень жалко, ситуация- трындец!
- Я думаю, есть шанс, что документы ещё можно спасти, - я произнёс с лицом эксперта.
- Как это?
- Далеко это произошло?
- В квартале или двух отсюда, - она махнула головой в сторону автобусной остановки.
- Запомнила место?
- Запомнила, - Полина с надеждой на меня смотрела.
- Завтра нужно облазить все ближайшие кусты, гаражи и мусорки, твоя сумка где-то там. Такие вещи обычно сразу же скидывают. И если ты помнишь номер карты, позвони в банк с моего телефона, хотя наверно уже поздно, сегодня ты спонсор какой-нибудь вечеринки, - я улыбнулся.
- Да ты эксперт! - Полина восхищенно на меня смотрела.
- Ага! - я кивнул.
- Не твои друзья случайно были?
- Нет, я здесь никого не знаю.
- Тоже не местный?
Я рассказал ей про то, как недавно переехал, получил работу и даже вспомнил пару армейских историй из разряда - «полный хохотач», чтобы немного развеселить ее и отвлечь. Она вроде бы улыбалась и слушала меня, но переодически срывалась на слёзы, хлюпала носом и нервно стучала пальцами по лавочке.
Я совсем заледенел, растер руки пытаясь согреться, встал со скамейки, а Полина снова напрягалась.
- Поднимешься? Тебе бы переодеться, пока не окоченела.
Она отрицательно замотала головой.
- Ну а какой у тебя выбор? Я могу дать тебе денег на такси, но домой ты все равно не попадёшь. В хостел тебя не возьмут без документов, подружки могут не открыть дверь, а таксист оказаться убийцей.
Я зловеще чеканил каждое слово, нагоняя на Полину жути, а она испуганно таращилась на меня своими блестящими глазами. Мне очень не хотелось, чтобы она уезжала.
- Я тоже рискую, вдруг ты клофелинщица!
Она прыснула смехом.
- Я серьезно, - я сосредоточенно смотрел в ее глаза, - Не переживай, приставать не буду. Зайди с моего телефона в свою соц.сеть, напиши подружкам мой адрес и сфоткай паспорт. Завтра с утра пораньше пойдём искать твою пропажу, только нужно совсем рано идти, пока дворники не начали работать.
Я видел, как она сомневается, но почти готова согласиться.
- Хорошо, - робко сказала она, я подал руку, чтобы она встала и мы направились к подъезду.
- Стой! - резко сказал я и Полина снова дёрнулась, - Обещай, что не будешь меня домогаться, у вас девчонок только одно на уме!
Она сморщила нос, застенчиво улыбаясь и в свете луны блеснули две ямочки на ее щеках.
Какая забавная девчонка.
Глава 9
Лёха
Когда мы вошли в квартиру, Полина озиралась по сторонам разглядывая мою хибару советских времён, я порылся в шкафу, достал от туда чистую футболку и свитер и протянул ей. Полина тут же скрылась в дверях ванной комнаты. Вот черт, у меня там сушатся носки!
Я запрыгнул в сухие треники, натянул толстовку и поскакал на кухню, где меня ждала гора немытой посуды в раковине. Может полотенцем сверху накинуть? Нет, это будет выглядеть ещё страннее. Я открыл холодильник в поисках чего-нибудь перекусить, но из него на меня смотрела только одинокая банка кильки в томате. Так себе угощение.
Я поставил чайник, быстренько помыл две чашки, стряхнул крошки со стола, насыпал сахар в сахарницу и достал из шкафчика пряники. Вазочки у меня не было, поэтому пришлось класть на стол целый пакет. Я оглядел быстрым взглядом кухню. Господи, какое убожество, как будто в моей квартире Советский Союз до сих пор не развалился, да ещё и носки липнут к полу!
В ванной щелкнул выключатель и в кухню вошла Полина, при свете яркой лампочки Ильича, висящей под потолком, я мог внимательно ее рассмотреть. В темноте, на скамейке я не обратил внимания, что она достаточно высокая, почти с меня ростом, а сейчас это сразу бросилось в глаза. Она сняла свои мокрые шмотки и надела на себя мой свитер, но он оказался ей коротковат и Полина стыдливо натягивала его пониже, стараясь прикрыть длинные загорелые стройные ноги. Она отмыла лицо от чёрных подтеков и из под слоя размазанной штукатурки показалось хорошенькое личико. У неё были яркие, почти чёрные глаза и такие же волосы ниже лопаток, аккуратный маленький нос и пухлые губы. Несмотря на высокий рост она казалась очень тоненькой и хрупкой, как фея или ангел. Ничего себе, какая красота!
И тут я со своей килькой в томате.
- Присаживайся, - я пододвинул к ней деревянный табурет с треснутой ножкой, - чай, кофе?
- Чай, - неуверенно сказала Полина и села за стол.
Она внимательно изучала глазами мою кухню, а мне было очень стыдно за бардак, гостей я не ждал.
- У меня не всегда такой свинарник, - я попытался оправдаться.
- Лучше, чем на улице или в подъезде. Хотя…
Полина игриво улыбнулась и взяла пряник.
- Сто лет их не ела, - она откусила большой кусок, - ммм, шоколадный, вкусно!
Фух, ну не все так катастрофично, а вдруг она ещё и рыбные консервы любит? Нет, Зуев, даже не думай предлагать, эту мысль я сразу же от себя отогнал. Я смотрел как она устало пьёт чай и думал про себя, что не помню когда последний раз приглашал в гости девушку. Отношений то у меня никогда не было, а короткие гусарские приключения не считаются. Поэтому, я боялся с первых минут показаться ей дурачком. Но Полина внимания на меня не обращала, летала где-то далеко в своих мыслях и ела пряники.
Когда она закончила чаепитие, мы отправились в комнату. Здесь было прекрасно все: и ковёр на стене, и зелёный покосившийся торшер, и ваза с сухоцветами, и даже большой ламповый телевизор. Полина крутила головой по сторонам натягивая подлиннее свитер.
- Один, - она показала пальцем на диван.
- Что? - не понял я.
- Диван один.
Я изобразил панику на лице.
- Так и знал, что ты будешь приставать со своими грязными намеками. Я не такой, ясно? Сначала ухаживай за мной и добивайся!
Я подошёл к старому огромному креслу, протянул к нему руку, как будто презентовал новую модель, потянул за петельку и легким движением выкатил из сиденья ящик, превращая его в раскладушку.
- Видела такие технологии?
- Никогда! - засмеялась Полина.
- Куда ляжете, мадам?
- Туда где нет клопов! - она хотела пошутить.
- Тогда на балконе, - дурканул я и снова ее испугал, - шучу, диван удобнее.
Полина послушно кивнула, я дал ей подушку и одеяло и плюхнулся в кресло. Она тоже легла и заерзала, пытаясь устроиться поудобнее, но судя по тому, как долго она не могла найти себе место, сон к ней не шел.
Мне тоже не спалось, а ведь завтра вставать в такую рань, а потом ещё чесать на работу! А ещё у меня дома красивая раздетая девушка, ну как тут уснуть? Вот это приключения на ровном месте.
Утром проснулся ещё до будильника удивительно бодрым. Полина очень мило сопела на подушке, было жалко ее будить, но мне нужна была напарница для исследования кустов и мусорных баков. Мы выпили кофе и поплелись шариться по району. Я брал на себя самую грязную работу заглядывая в вонючие помойные ящики, а в это момент Полина брезгливо щурилась и отводила глаза в сторону. Папка с рабочими документами нашлась почти сразу и практически не пострадала от вчерашнего ливня, промокли только пару страничек, а вот с поиском сумки не везло. Мы облазили почти все кусты и гаражи и шанс найти документы стремительно падал. Как вдруг я заметил, что неподалёку от нас, на стальном пиковом заборе висит что-то маленькое и красное.
- Она? - я указал на алое пятно.
- Кажется да.
Полина жутко обрадовалась и рванула вперёд, обгоняя меня, сняла с забора красную сумочку и стала копошиться внутри.
- Паспорт здесь! - крикнула она, пока я шел навстречу, - и ключи тоже!
От радости она довольно визжала и подпрыгивала на месте. Я едва успел подойти к забору, как Полина накинулась на меня и крепко обняла. Она сжимала меня со всей своей девичьей силы, а я стоял как истукан с выпученными глазами. Это было неожиданно, но приятно.
- Спасибо тебе огромное! - Поля сияла как медный таз, - Я бы даже не додумалась, что их можно попытаться найти! Если бы не ты, не знаю, что бы я делала, ты просто спас меня!
Она порхала от счастья, радостно расплываясь в улыбке и от этой улыбки на ее щеках получались очень милые ямочки. А я тоже стоял очень довольный. Хвалите меня, хвалите, не останавливайтесь!
- Ты мой герой. Официально. - Полина сияла.
- Ну, хватит, скажешь тоже, - я засмущался.
- Я серьезно. Теперь, я твоя должница, Лёша! Даже не знаю, как тебя отблагодарить.
- Я знаю, - тут же выпалил я, - с тебя ужин.
Она замешкалась.
- Я угощаю. Сходим куда-нибудь?
- Когда?, - она кокетливо улыбнулась.
- В выходные?
- Давай.
Я растерялся, почему-то мне казалось, что она не согласится.
- Это свидание, - добавил я и сразу же ошалел от своей смелости.
- Ну, хорошо, - Полина сверкнула белоснежной улыбкой и заправила за ухо выбившуюся прядь волос.
Мы постояли ещё немного, я написал свой номер телефона, а потом вызвал ей такси, оплатил дорогу и отправил Полю домой. Она игриво помахала мне рукой с заднего сиденья, а я остался стоять по середине двора с каким-то неизвестным чувством внезапного волнения. Вот это поворот.
Я очень волновался перед предстоящим свиданием, я не знал как себя вести, чтобы не выглядеть клоуном, а ещё очень плохо ориентировался в Москве и не имел представления куда можно сводить девчонку. Хорошо, что Матвей меня проконсультировал и подсказал пару хороших кафе с красивой атмосферой.
Полина купила себе новый телефон и восстановила симкарту только через два дня, до этого я пребывал в идиотском ожидании: позвонит она мне или скроется по- английски. Но она все же позвонила, и мы стали переписываться в свободное от работы время. Странно, но я так радовался каждому ее сообщению, как будто не мог поверить, что кто-то может общаться со мной по доброй воле. Я прикупил себе приличную одежду и даже сходил в петушиный барбершоп, где меня подстригли как педика. Теперь я вполне себе похож на москвича.
В день свидания я начистил ботинки и даже набрызгался каким-то дурацким парфюмом, забил в навигаторе адрес Полины и довольный как слон поехал ее забирать. Она жила не так далеко от меня и ее район тоже оставлял желать лучшего.
Поля вышла из подъезда очень красивая, как будто сошла с обложки журнала. Красивая причёска, макияж, чёрное платье, каблуки и очаровательная улыбка. Как-то слишком шикарно. Она точно уверена, что хочет пойти на свидание со мной? Поля села в машину и я покраснел как первоклассник. Только бы не включить режим идиота и все не испортить!
- Привет, - улыбнулась она.
- Привет, отлично выглядишь.
Что с моим голосом? Стрижка «под петушонка» даёт о себе знать.
- Куда поедем?
Она говорила так буднично и естественно, как будто ничего не происходит, а меня колотило от волнения.
- В центр, - деловито ответил я, завёл двигатель и прибавил музыку погромче. Пусть слушает, это лучше, чем я сейчас что-нибудь вымочу.
К моему удивлению, пробок не было и мы доехали довольно таки быстро, по местным рамкам. Поля всю дорогу смотрела в окно, водила пальцем по стеклу и иногда что-то у меня спрашивала кокетливо улыбаясь. Когда выходили из машины, я подал ей руку, как истинный джентельмен, хотя кого я пытаюсь обмануть? Не дай бог, в этом заведении на столе лежит больше одной вилки!
Мы вошли в красивую дверь, и на пороге нас встретила симпатичная девушка-хостесс с папкой в руках.
- На чьё имя у вас заказан столик? - ласково спросила она.
На чьё, на чьё? Ни на чьё! Никакой столик заказан не был, откуда я знал, что с этим такие сложности? Какое же позорище!
Я снова покраснел от напряжения, а Поля стояла такая лучезарная и ни о чем не подозревала.
- На имя Анатолия Дукалиса.
Девушка забегала глазами по папке, а я готов был провалиться сквозь землю.
- Не вижу вас в списке, - она ещё раз пробежалась по бумажке.
- Имя Василий Рогов тоже проверьте, - я всегда поясничал, когда не знал, как себя вести.
Девушка вновь проверила список и отрицательно покачала головой.
- Наверно ошибка какая-нибудь, ну ничего, мы возьмём любой свободный стол, - я двинулся вперёд, но девушка деликатно преградила мне дорогу.
- К сожалению, свободных столиков нет, только по брони, - она сделала сочувствующее лицо, а потом перевела глаза на дверь, указывая куда нам от сюда кататься.
- Ты не заказал стол? - шепнула Поля на ушко.
- Не-а, - я сделал вид, что все так и должно быть.
Как же унизительно сейчас будет от сюда уходить. И куда мне теперь ее везти, в Крошку-картошку?
- Лёха! - услышал я откуда-то из зала, замотал головой и встретился глазами с Матвеем. Он так ехидно улыбался , что я сразу понял- он уже в курсе, что я налажал.
- Мы бронировали вон тот столик, на имя Антона Матвеева, - протараторил я хостесс и потащил Полю в зал.
- Умеешь ты выкрутиться! - улыбнулась Полина.
Я виновато пожал плечами и мы подошли к столу Матвеева. Конечно же, он сидел там с Машкой. Она ошарашено смотрела на нас, замерев словно статуя и кажется не дышала.
- Ты же мог предупредить, что без брони сюда не попасть? - я сразу же обрушился на него гневом.
- Привет,
прости, - он засмеялся, - присаживайтесь.
Полина села на стул рядом с Машкой, а я занял оставшийся, который стоял чуть в стороне. На сердце сразу стало не спокойно, чую пахнет бедой.
- Я Антон, - он галантно представился, - а это моя девушка Маша.
Машка деликатно кивнула и продолжила ковыряться в салате.
- Полина.
Она скромно улыбнулась и посмотрела на меня, в ожидании, что диалог как-то должен продолжиться, но я пока ещё не мог отойти от стресса и неловкости ситуации.
- Предложи девушке выпить, балбес, - Матвей решил, что если уж мне позориться, так до конца. А я из без того не знал куда деваться.
- Позже. Извините, я на минуточку, - Поля подмигнула мне и вышла из за стола.
Как только она отдалилась от нас на пару метров, Матвей развернулся ко мне и восхищенно вскрикнул:
- Это что ещё за «топ модель по-русски»? Ты где ее взял?
Я почему-то сразу посмотрел на Машку, она тоже очень внимательно за мной следила, и по ее лицу было совершенно не понятно о чем она сейчас думает. Я не успел ответить, как Матвей продолжил меня подкалывать.
- Скажи честно, ты нанял ее, чтобы она изображала твою девушку? - он не унимался, - вот это повезло тебе, придурок, шикарная девчонка!
- Поменяемся? - ляпнул я на автомате.
- Что? - не понял Матвей, а Машка вцепилась в стол и вытаращилась на меня так, будто глаза сейчас выпадут.
- Местами, говорю, поменяемся? Далеко сижу, свидание все таки!
Соколовская слегка выдохнула, но я заметил как она побелела.
- Да мы уже почти закончили, в кино собираемся. С нами не хотите?
- Нет, - коротко ответил я.
- Ты чего замолчала, Маш? - спросил Матвей
- Наверно голова болит, - я не удержался.
Она медленно театрально закатила глаза, демонстрируя как сильно ее раздражает наше внезапное появление, а потом наклонилась к Матвею и якобы шепотом спросила:
- Напомни, пожалуйста, как его зовут?
Ну да, ну да! Актриса! От такой показухи я негромко гоготнул, задрал голову вверх и беззвучно выстегнулся смехом. Хорошо, что в этот момент Матвей смотрел на Машку.
- Фридрих! - тут же выпалил я, - редкое имя, встречала кого-нибудь с таким же?
- Не встречала.
Тем временем вернулась Полина, села за стол и стала наблюдать за происходящим.
- Жалко, а у меня одноклассница была Машка!
- И что? - холодно спросила Соколовская.
Я ведь хотел ей немножечко нервы помотать, а опять получается, со стороны выглядел как придурок, который глупость ляпнул. Поля непонимающе хлопала глазами, пытаясь уловить смысл разговора.
- Это не та, в которую ты был безответно влюблён? - вклинился Матвей.
- Та самая, - кивнул я.
- Представляешь, как она бы сейчас себе локти кусала, если бы увидела, что ты на свидание ходишь с такой красоткой.
Полина засмущалась и растянулась в улыбке.
- А почему ты думаешь, что она бы локти кусала? - возмутилась Машка, - может быть она была бы за него рада?
- Да потому, что такова женская природа, - констатировал Матвей, - ревновать своего парня, чужого парня, и вон того красавчика за соседним столиком.
- А вот и не правда! - Соколовская багровела.
- Правда! - он смеялся.
Захотелось заказать попкорн, чтобы насладиться этим семейным конфликтом.
- Сам то, как думаешь, ревновала бы тебя твоя одноклассница? - обратился ко мне Матвей.
- Конечно! Прямо вижу эту картину, как она сидит и злится, хмурится и жутко ревнует!
Я решил, что принцип «горит сарай- гори и хата» отлично сюда впишется.
- А ты, что думаешь, Полин? - Машка развернулась к моей спутнице, - стала бы ты ревновать парня, если он тебе даром не нужен?
А вот это было жестоко.
- Не знаю, смотря, что за история у нас была, - Поля задумалась.
- Ну… У каждой уважающей себя девушки должен быть приставучий поклонник, к которому сердце не лежит, а он назойливо маячит перед глазами. Ты бы обрадовалась, если бы он от тебя отстал и начал терроризировать другую несчастную или стала бы ревновать? Это я чисто гипотетически, - Машка язвительно перевела на меня взгляд.
- Наверное, обрадовалась, - сказала Полина, не подозревая в какую грязную игру замешана.
- А я что говорю! - ликовала Соколовская.
- Но, если бы это был именно Лёша, я бы расстроилась, - добавила Поля.
Машку аж передернуло.
- Полина, если ты в заложниках просто кивни- загоготал Матвей.
- Шучу, -добавил он, - Лёха у нас милашка.
Дальше разговор совсем не клеился. Полина так и не понимала, что происходит, Матвей сидел и радовался подкалывая меня и не осознавая, что пытаясь меня поддержать, поставил в неловкое положение свою ненаглядную и теперь она ему чайной ложечкой выест мозг.
- Можно счёт, пожалуйста, - Машка поймала проходящую мимо официантку.
Мне было паршиво. Вот же стерва бездушная! Вижу же, что специально брызжет ядом, защищается, а потом о своих словах пожалеет. Если бы можно было посчитать сколько раз она спускала на меня собак, а потом извинялась- не хватило бы пальцев.
После того, как Матвеевы отчалили, мы продолжили вечер, хоть никакого настроения не осталось. Мы сделали заказ, Полина что-то весело щебетала, мило улыбалась, а я поскорее хотел вернуться домой. Сегодня этот вечер уже не спасти, надеюсь, следующий будет лучше.
Глава 10
Маша
Как хорошо, что все хлопоты и проблемы закончились, наконец-то, можно было выдохнуть и ничего не делать, ни куда не бежать и спокойно спать ночами. Я получила свой долгожданный диплом, закончила работу над озвучкой принцессы Анны в новом мультфильме, переехала к Антону, и мы зажили жизнью рядовых пенсионеров. В Москву пришла июльская жара, в воздухе стояли клубы пыли и асфальт плавился от палящего солнца. Мы целыми днями торчали дома под кондиционером и почти никуда не выходили. Я брала только две смены в неделю в ресторане-караоке и жутко радовалась, что выходить из дома приходилось только вечером. В дневное время от духоты на улице плавился мозг, я тут же покрывалась противными красными пятнами и капельками пота, макияж стекал, а волосы висели липкими сосульками.
Антон занимался крупным проектом, разрабатывал новую компьютерную игру для одной очень известной платформы и часами зависал в компьютере. Я ходила по дому как городская сумасшедшая, разговаривала сама с собой и изнывала от скуки. Матвеев был так занят и сосредоточен, что даже забывал поесть. Первое время я старалась впечатлить его кулинарными шедеврами, торчала часами на кухне, красиво украшала блюда, даже пекла пироги в такую несусветную жару, но потом поняла, что Антон ест не отрывая глаз от монитора и одинаково равнодушен к бутерброду с сыром и лазанье. А когда Матвеев был особенно увлечён делом, тарелка со свеженьким аппетитным блюдом могла простоять до самого вечера не тронутой . Я грустно смотрела на еду и в желудке сосало от голода, но я продолжала питаться кефиром и зелёным салатом с куриной грудкой, чтобы не растолстеть перед свадьбой.
Заявление в ЗАГС мы подали дистанционно через портал, выбрали вторую субботу сентября,хотя Антон настаивал на августе. Я всегда мечтала выйти замуж золотой осенью, когда цветная листва яркой шапкой висит на деревьях и падает под ноги, когда в воздухе пахнет дождем и свежестью. Осень - время года моей души и каждый год я жду ее с особым трепетом. Хотя в Москве совсем другая осень, чаще серая и мрачная, суетливая и грязная. Для идеальной картинки мы будем отмечать свадьбу не в ресторане, а в выездном шатре в живописном местечке. Гостей будет около шестидесяти, практически все со стороны Антона. Моих гостей набирается не много: родители, Катя, Ира и ещё шесть ребят из института. Интересно, а с чьей стороны считать Зуева и Полю? Возможно, приедет моя лучшая школьная подруга Таня вместе со своим мужем Женей Воронцовым и тогда я попаду в настоящий мексиканский сериал. Ведь им тоже придётся изображать, что они первый раз видят Леху, но если Зуев и Воронцов окажутся в одном помещении, план тут же провалится. Я уже настолько устала нервничать и переживать по этому поводу, что планирую пустить эту ситуацию на самотёк и будь, что будет!
В последнее время Антон и Лёха почти не общаются, один занят работой, второй личной жизнью, что только мне на пользу, чем реже вижу и слышу Зуева, тем счастливее и спокойней живу. Не могу на него спокойно реагировать. Пока он он безостановочно балагурит и шутит, меня невероятно крутит и разрывает от обиды, я ужасно по нему скучаю. Смотрю на него и не узнаю: родное лицо, родные глаза и руки, но мы стали совершенно чужими друг другу людьми, и если его это устраивает, то меня нет. По началу, я не переживала, думала пройдёт, но без Зуева мне становилось настолько тоскливо и грустно, что это неуместное чувство засело во мне занозой.
Сегодня мне на почту пришло письмо из ЗАГСа, что для того, чтобы подтвердить зарезервированную дату, нужно явиться к ним, написать бумажное заявление и предоставить документы лично. Я ещё раз пробежалась глазами по тексту и подошла к Антону.
- Завтра до обеда нужно подъехать в ЗАГС, подтвердить дату.
Матвеев не отводил глаз от экрана компьютера и что-то печатал.
- Когда? - переспросил он.
- Завтра.
- Я не могу завтра, запишись на другой день, - он все ещё был сконцентрирован на работе.
- Нельзя на другой день!
Он отложил дело в сторону и наконец-то обратил внимание на меня.
- Я встречаюсь с заказчиками, я говорил тебе об этом всю неделю.
- Нельзя перенести?
- Нет, нельзя! - выпалил он.
- И какой выход из ситуации?
- Откуда я знаю, я и так ничего не успеваю, а ты подкидываешь новую проблему, - возмутился Матвеев.
- Ты говоришь это так, будто я сама это придумала, а не только что об этом узнала, как и ты! - мне стало обидно.
- И что мне делать? Сорвать проект? - Антон злился, - позвони в загс и скажи, что мы не можем или перенеси дату.
- Перенеси дату? - я психовала, - у нас заказан фотограф, видеограф, ведущий, кейтеринг на эту дату! Ты с ума сошёл?
- Не драматизируй, - Матвеев вернулся к работе и снова забарабанил по клавиатуре.
- Такое ощущение, что эта свадьба нужна только мне!
Я уже завелась и не собиралась останавливаться.
- От тебя нет никакой помощи, я сама выбираю меню, место проведения, распределителя, фотографа и так далее, а ты не можешь просто найти время съездить в ЗАГС?
- Может быть достаточно того, что я за это плачу? - Антон злобно на меня посмотрел.
- Серьезно? - на моих глазах наворачивались слёзы, - я вообще-то на двух работах работаю, а ты попрекаешь меня деньгами?
Услышать такое было очень унизительно и меня колотило от обиды и несправедливости.
- Я имел ввиду, что я тут не в игры играю, я не сплю ночами и работаю по шестнадцать часов в день, пока ты листаешь каталоги с платьями. Не думаю, что ты устала так же, как и я. И деньги я для нас зарабатываю, в том числе, на эти несчастные капкейки и шоколадный фонтан! - Антон психовал.
- Знаешь куда их себе засунь!
Я развернулась и яростными шагами направилась в спальню, громко хлопнув дверью. От удара задрожала стена и с комода упала рамка для фотографий. Обняв подушку я горько плакала, а он как сидел за компьютером, так там и остался. Мы ночевали в разных комнатах, я все время порывалась собрать сумку и уехать прямо по середине ночи, только ехать было некуда, поэтому я просто проплакала от обиды почти до самого утра. А ещё мне было страшно, что если я начну собирать вещи, Антон не станет меня останавливать. Так сильно мы ещё никогда не ссорились.
Утром я проснулась от звонка в дверь, он противно разрезал трелью воздух и вырывал меня из без того короткого сна. Выйдя в гостиную я застала Антона в той же позе, что и вчера. Даже дверь ему открыть некогда! Проходя мимо него я демонстративно брезгливо цыкнула.
На пороге стоял курьер.
- Мария Матвеева?
- Уже нет, - заспанно сказала я, парень в форме улыбнулся.
- Распишитесь.
Он протянул мне папку и авторучку. Я оставила на листе неразборчивую закорючку и вернула папку назад.
Курьер вручил мне огромный букет моих любимых розовых пионов.
- Записки нет? - любопытно спросила я.
- Нет, - ответил курьер и удалился.
- В каком смысле «записки нет»? - прокричал Антон из соседней комнаты, - тебе дарит цветы кто-то кроме меня?
Я хладнокровно прошла мимо и направилась в кухню за вазой.
- А, это от тебя, зря ты так разорился! - я ехидничала, - сколько тебе перевести за цветы?
Антон подошёл сзади и обнял меня, но я тут же стала крутиться сбрасывая его руки.
- Извини, - он пытался поцеловать в макушку, но я брыкалась.
- Ну, прости ! - канючил Матвеев.
- Нет, не прощу! Прощай, Антон, наша встреча была ошибкой!
Я что есть силы отбивалась от его объятий, но силы были не равны. В конце-концов он прижал меня к себе и зафиксировал мои руки, чтобы я больше не могла выкручиваться. Я надула губы и снова хотела плакать.
- Иди собирайся, в ЗАГСе нужно быть до обеда, - ласково сказал Антон.
- А мне уже не нужно!
Конечно, я злилась, цветы ничего не изменили.
- Не капризничай, обещаю искупить вину!
- Нет! - настаивала я.
- Маша, пожалуйста, не вредничай, завтра мы помиримся, а твоя дата уплывет. Ты сама ее выбирала, мне подойдёт любая, - Антон знал на какие точки нужно давить.
Я ещё немного постояла скрестив на груди руки, помялась и отправилась собираться.
- Я все равно тебя ненавижу! - прошипела я проходя мимо него.
- Люблю тебя, - Антон засмеялся.
Замазывать заплаканные синяки под глазами- дело не простое, а светили они сегодня ярче солнца. А мне ведь так хотелось, чтобы этот день был особенным и запоминающимся, это же важный этап в моей жизни. Но, как говорится, бойтесь своих желаний, теперь я точно запомню этот день.
Когда я вышла из спальни полностью готовая, Антон уже стоял в коридоре.
- Вот держи! - он протянул мне паспорт и я сразу же положила его в сумочку.
- Отвезти я тебя не успеваю, вызвал такси, сейчас отправлю номер машины, как закончишь - напиши.
Он крутил головой по сторонам проверяя все ли взял с собой.
- Что? Какое такси? - я не поняла.
- Я на встречу, вечером увидимся, - он потянулся чтобы чмокнуть меня, но я отстранилась.
- Ты шутишь? Нам нужно быть вдвоём! - я готова была его разорвать.
Антон сделал виноватое лицо и забегал глазами пытаясь подобрать слова.
- В общем, вместо меня будет Лёха, мы уже обо всем договорились, просто отдай ему паспорт.
- Какой ещё Лёха? - я снова заводилась, - ты меня решил идиоткой выставить?
- Не нервничай, - Антон стал надевать обувь, - у меня светлые волосы, у него светлые волосы, у меня зелёные глаза, у него зелёные глаза. А ещё у меня на фото в паспорте рожа деревенская. Никто ничего не заметит!
Надо же было придумать такой идиотский план, да ещё и поставить меня в известность только перед самым выходом.
- Меня эта схема не устраивает! - заверещала я.
- Отвергаешь- предлагай! Есть другие идеи?
Антон воспользовался моим ступором, чмокнул в щеку и скрылся за дверью. Меня затрясло с двойной силой и стало подташнивать. Такой подставы от Матвеева я не ожидала. Ещё не хватало, чтобы нас поймали с подлогом документов! В этом мире на сто процентов я уверенна только в нескольких вещах: лёд холодный, огонь горячий, сахар сладкий, а там где Лёха- там проблемы!
Глава 11
Лёха
Я так хотел провести этот день в мягкой постельке и как следует выспаться, поваляться перед телеком и насладиться тишиной выходного дня. Но план накрылся сразу же, как Матвей разбудил меня с утра пораньше своим звонком. Опять они с Соколовской без меня жить не могут, опять нужно всех спасать, выручать и куда-то ехать по жаре. Раньше Машка одна была со своими проблемами, а теперь их двое стало!
Когда услышал, что именно от меня требуется, загоготал как чайка! Я просто хочу видеть Машкино лицо в тот момент, когда мы с ней пойдём в ЗАГС подавать заявление. Спасибо, Господи, что я дожил до этого дня! Я обязательно расскажу эту историю Игошину, чтобы мелкий засранец лопнул от смеха.
Я решил подготовиться основательно. Так как квартиру я снимал после какого-то деда, в шкафу оставалась коробка ненужных хозяйских вещей, я ее еще в день переезда рассматривал. Тогда же я приглядел шикарный синий галстук в красную полоску, и не абы какой, а на резинке! Если добавить его к моей рубашке, то я буду как настоящий жених! Жалко, что рубашка с длинными рукавами, на улице почти плюс сорок.
Пока ехал, не мог перестать смеяться, представлял ее кислое лицо. Машка всегда ждёт от меня подвоха, поэтому постоянно дёргается, боится что я что-нибудь натворю и опозорю ее. А я и сам боюсь, это у меня встроенная функция, я ее не контролирую.
Когда я подъехал к дверям загса, Соколовская уже ждала меня внутри, стояла на первом этаже в холле. Я радостно подошёл к ней и покрутился вокруг своей оси, демонстрируя свой костюмчик, а на закуску, оттянул резинку галстука. Резинка спружинила и грохнула по воротнику издав звонкий хлопок. Думал Машка сразу взбесится, но она никак на это не отреагировала. Обидно.
- Почему не в белом? - я просиял.
- Привет, - тихо сказала Машка и протянула паспорт.
- Кольца взяла? - я снова расплывался в довольной улыбке, но Машка ничего на это не ответила.
- Нам наверх, на третий этаж.
Мы двинулись по коридору к большой лестнице, и когда по дороге нам встречались какие-то люди, я громко говорил: « Здрасьте! Антон!», одной рукой указывая на себя, а другой на паспорт. Эта шутка мне казалась очень забавной, но Машка все пропускала мимо ушей. Зря она это делает, знает же, что пока она не взбесится, я не остановлюсь. Я сказал так уже три или четыре раза пока мы поднимались на третий этаж, Соколовская шла впереди меня, реакции- ноль! Но после пятого раза, она резко развернулась и гаркнула на меня.
- Да замолчи ты уже! - выпалила она с таким гневом, что я чуть не подавился.
- Просто зайди в кабинет и поставь подпись, я сама все заполню! - Машка грозно шипела.
- Свою подпись или Матвеева?
Я хотел ее как следует растравить, зря что ли наряжался.
- Матвеева! - агрессивно процедила Машка сквозь зубы.
- Не могу обещать, что не перепутаю, я тупой.
Она на меня посмотрела как на полного идиота и неожиданно села прямо на ступеньки между вторым и третим этажом, прислонившись виском к стене. Я стоял в растерянности.
- Ладно, вставай, я пошутил, - я добродушно улыбнулся, но ее взгляд был настолько каменным и тяжёлым , что улыбка тут же исчезла.
Мимо нас проходили люди, сверлили Машку глазами, но ничего не говорили. Такая лёгкая пассивная агрессия. Я опустился вниз и сел на корточки напротив неё ,оперевшись руками в ее колени, и заглянул в глаза. Они были такими печальными и измученными, что я пожалел, что перегнул палку.
- Я не напортачу, пойдём! - тихо сказал я.
Но Машка просто печально на меня смотрела. От теплоты ее кожи под моими пальцами снова заныло сердце. Мне захотелось придвинуться к ней ближе, прижать к себе и вдохнуть запах ее волос и кожи. Меня тянуло словно магнитом. В душе щемило от ностальгии и нежности. Вдруг Машка подалась вперёд, обхватила меня руками за шею и притянула к себе, я упёрся подбородком в ее ключицу и остолбенел. Она обняла меня и стала водить пальцами по плечу. Я думал у меня сейчас сердце вырвется из груди.
- Ну сколько можно уже? - сказала она полушепотом мне на ухо.
Я чувствовал кожей как подрагивают ее губы.
- Я по тебе скучаю, - Машка сказала это ещё тише.
Я так хотел сказать ей, что я тоже скучаю, но меня как-будто камазом раздавило. По лестнице продолжали ходить люди и наверняка странно смотрели на нас, но мыслями и был далеко отсюда. Больше всего на свете мне хотелось остаться навсегда на этой лестнице. Нет, нет, нет! Так думать нельзя! Беги от сюда прямо сейчас!
- Скажи что-нибудь, - она прижалось щекой к моему виску.
Не слушай ее, Лёха, не слушай! Но сердце отзывалось каким-то диким трепетом и меня рвало на части.
- Прости за мои выходки, - тихонько сказал я.
- Не это, - прошептала Машка.
Я немного подумал и добавил:
- Мне тоже не хватало тебя.
- Не это…
Не ведись на это! Так нельзя! Тревога, Лешенька, тревога!
Я знал, что она хочет услышать, но никак не решался сказать, а может быть запрещал себе об этом говорить. Я не хочу опять быть слабым. В моём стиле было бы ляпнуть гадость и посмеяться- так не больно. Но делать этого я тоже не хотел.
- Пойдём.
Я с трудом отлепился от Машки, встал на ноги и сразу же начал подниматься по лестнице, чтобы не было соблазна вернуться . Я старался не смотреть на неё. Соколовская тоже поднялась со ступенек, но оставалась стоять на месте, видимо была разочарована моим бегством.
- Не стой, - сказал я и повернулся к Маше, - или передумала?
Я внимательно смотрел ей прямо в глаза, теперь они стали ещё печальнее.
- Не передумала, - Соколовская неуверенно помотала головой.
Фух, отлично, что я вообще несу! Что бы я делал, если бы Маша сказала, что передумала?
- Ну так пошли, Матвеева! - я улыбнулся и распахнул перед ней дверь, - дамы вперёд!
В кабинете нас ждала тучная женщина с обесцвеченными волосами собранными наверх. У нее были огромные толстые очки, которые увеличивали ее глаза словно лупой. Она заполняла какие-то бумажки и размашисто шаркала ручкой.
- Вы у меня на какое число? - спросила женщина, не отрываясь от писанины.
- На десятое сентября, - вежливо сказала Машка.
- Документы принесли?
- Конечно.
Соколовская полезла в сумочку, а я не удержался и решил воспользоваться моментом.
- Антон Матвеев. Мультипаспорт, - сказал я мультяшным голосом и приложил разворот паспорта с фотографией к своему лицу, демонстрируя его тетке.
Она натянула очки повыше, поправив их пальцем и внимательно на меня посмотрела, прищурив глаза, а Машка только громко вздохнула, вырвала паспорт из моих рук и положила на стол перед женщиной.
- Ты бы хорошо подумала, - сказала тетка Машке.
- Да любит она меня, прямо умирает, - ляпнул я.
Очкастая подала Машке пустые бланки и образец заявления, Соколовская села за стол и стала их заполнять, я оставался стоять чуть позади, ближе к двери.
- Мы же с детского сада вместе, - продолжал я нести всякую чушь, - знаете какая у нас любовь была? Я же ещё в пятом классе решил, что женюсь на ней!
Кстати, это уже правдивая история.
- А тут как раз беременность!
Машка злобно на меня обернулась и беззвучно, одними губами, намекнула, что мне придёт звездец, когда мы отсюда выйдем. Тетка снова навела на меня свои окуляры, наверно, прониклась историей.
- Вот тут подпиши, - прошипела Маша.
Я быстрым движением руки поставил на бланках подпись и передал листочки тетке. Та забегала глазами по заявлению, одобрительно кивнула головой и отложила их в сторону.
- До свидания, - добродушно сказала Соколовская и тут же вытолкала меня за дверь с какой-то невероятной силой.
От ее напора я еле удержался на ногах.
- Ты идиот? - она смотрела на меня так пристально, что я видел как расширяются ее зрачки.
- Естественно! - засмеялся я.
- Всё, Зуев, спасибо, что приехал, - она брезгливо отвела от меня взгляд.
- Забудь, что я тебе сегодня сказала и эту сцену эту на лестнице тоже забудь!
Она поправила сумку и быстрым шагом заспешила по лестнице. Я шел в след за ней, весело подпрыгивая на ступеньках.
- Почему все, к чему ты прикасаешься превращается в фарс? - Машка продолжала возмущаться, - ты же взрослый человек, почему ты постоянно строишь из себя клоуна?
Зря она сейчас это говорит, надо держать себя в руках.
- По-человечески его попросили помочь, просто подпись поставить! Но нет же! Надо из этого сделать целое шоу!
Соколовская была заряжена гневом и выходя из здания так сильно распахнула дверь, что чуть меня чуть не пришибло.
- Ты получаешь какое-то особенное удовольствие, когда портишь мне жизнь?
Машка развернулась ко мне и стреляла яростным взглядом. Держаться не получалось.
- А ты как всегда думаешь только о себе! - выпалил я.
- Я ещё и виновата! - она возмутилась.
- Зачем тебе сердце, Маша? Чтобы просто стучало?
Я смотрел на неё сконцентрировано и серьезно. Соколовская снова вжала голову в плечи, многолетний опыт общения с ней подсказывал, что сейчас Машка находится в серьезном стрессе.
- Ладно, Матвей, что с него взять? - продолжил я и сразу начал жалеть, что не смог удержать язык за зубами, - но ты то куда? Я потратил на тебя шестнадцать лет, только оклемался и освободился от твоего омута, зажил нормальной жизнью, как ты снова тут как тут и снова теребишь мои раны!
Машка удивленно вскинула брови и хотела что-то возразить, но я уже завёлся.
- Если за столько лет ты так и не смогла заметить, я всегда веду себя как идиот, чтобы не показать, что мне больно! Я должен радоваться, что ты замуж выходишь? Должен тебе в этом помогать?
Я обязательно пожалею о том, что сейчас говорю. Вот кто меня дернул?
- Так ты же сам этого хотел, - Соколовская стала говорить удивительно спокойно, - Ты сам хотел, чтобы я жила своей жизнью, да и у тебя вроде бы все хорошо.
Она не успела договорить, как я тут же ее перебил.
- Да! Потому что я- кто угодно: клоун, быдло, балбесина, но не предатель! Девушка друга- это табу. Хотя какая ты девушка, ты уже жена, без пяти минут! Я не мог за тебя бороться, но это не значит, что мне нравится на вас смотреть!
Меня распирало от гнева и неконтролируемой вспышки откровенности.
- Ты собирался бороться? - спросила Маша, - если бы это был не Антон, а кто- то другой?
- Пффф, - устало выпалил я, - ничего не меняется! Тебе прямо необходимо чувствовать свою значимость!
Машка закусила губу и переминалась с ноги на ногу. От палящего солнца и неудобного разговора, мне казалось, что моя голова сейчас взорвется.
- В общем, Соколовская! Прошу тебя, не трогай меня, не подходи ко мне, не разговаривай со мной! Оставь меня в покое! Я же знаю, что происходит в твоей голове, и мой ответ- нет! Больше друзьями мы никогда не будем. У меня есть девушка, которую я не предам, а одно общение с тобой- уже предательство. Она шикарный человек и я ни за что на свете ее не обижу. А ещё у меня есть друг, и с его женой я больше не буду обниматься по лестницам!
Я решительно на неё смотрел, тяжело дышал и сжимал челюсть. Мне хотелось раз и навсегда поставить точку.
- Ну посмотрим, - Машка как-то хитро на меня поглядела и я растерялся от неожиданности.
Я предполагал, что она отреагирует как угодно, но только не так.
- Зуев, - она склонила голову на бок и коварно произнесла, - Никуда ты от меня не денешься!
- Очень самонадеянно, и очень глупо, - сказал я, - я на это не поведусь!
Машка так задорно рассмеялась, что мне сразу же стало обидно, что она считает меня такой безвольной тряпкой.
Не спуская с меня глаз, Соколовская сделала пару шагов назад, а потом многозначно улыбнулась, развернулась и удалилась вниз по улице.
Мне не нравился ее настрой. Не знаю, что она задумала, но у неё точно ничего не получится. Я мужик! Я кремень! Я не предатель!
Глава 12
Маша
В тот день, я увидела все, что хотела. Я увидела его сомнения, слабость и тоску. Но главное, что я поняла - ему не все равно. Хуже равнодушия ничего нельзя придумать, его я очень боялась.
Зуев, ты можешь обманывать кого угодно, даже самого себя, но мое сердце ты не обманешь! Я нужна тебе, а ты мне, и не нужно ничего выдумывать, усложнять и строить драму там, где ее нет. Не вижу ни одной причины, чтобы перестать быть друзьями.
Наш извечный любовный треугольник обзавёлся четвёртым углом и теперь эта фигура не такая мрачная. Я выйду замуж, Лёша будет счастливо жить со своей прекрасной Полей, успокоится и мы снова сможем быть…
Кем? Да, не важно кем, главное снова будем друг у друга! Больше всего на свете мне хотелось, чтобы Зуев стал частью моей жизни, как прежде. Правда с одной поправкой, я очень не хотела, чтобы он меня как прежде любил, и у меня для этого был прекрасный длинноногий козырь- Полина. Как только их отношения с Лешей станут серьезными, Зуев выбросит из головы свои глупости. Я знала каково это. В школе я была влюблена в своего одноклассника Максима Кораблева, и мне казалось, что эта любовь настолько сильна и бесповоротна, что когда он меня предал, моя жизнь тут же рухнула. Я думала, что не смогу больше восстановиться, доверять людям, снова впустить кого-то в своё сердце и навсегда останусь одинокой каменной леди. И как же я ошибалась. Как только я увидела Антона, мое пустое холодное сердце стало немножко отогреваться и таять, и в конце концов, снова распустилось весенним трепетом, все проблемы и страхи прошлого тут же меня покинули, я открыла дверь новому прекрасному чувству. Если моя интуиция меня не подводит, как только Лёха встретит любовь, которая будет сильнее прежней, он тут же перестанет от меня шарахаться и мы снова сможем дружить. Почему- то от мысли, что мы с Лёхой больше никогда не будем близкими людьми, у меня сжималось сердце, а внутри что-то тоскливо скреблось и царапалось. Казалось бы, зачем он мне нужен? Жизнь моя и без него складывается достаточно хорошо, у меня есть друзья, подруги, любимый человек, работа, но что-то все равно не так, будто потерялся один важный винтик, без которого все постоянно ломается и сбоит.
- Эээй, о чем опять задумалась ? - Антон погладил меня по ноге, вырвав меня из моих мыслей.
Я так расслабилась, монотонно двигаясь в потоке машин, что кажется зависла.
- Что, если поменять музыку на первом танце молодоженов? - спросила я.
- Как хочешь, - грустно ответил Антон, - а нельзя вообще без танцев обойтись?
- Нельзя! - тут же выпалила я, - даже не думай!
Антон скорчил милую подлизывающуюся мордашку, но уговорить меня у него не получится, я уже представила в своей голове, как красиво это будет выглядеть.
- Мы все купили? Тебе больше никуда не нужно? - спросил Антон, сворачивая с привычного нам маршрута.
- Больше никуда, - ответила я, - странный выходной, мы целый день потратили на магазины и собрали все пробки, даже не успели отдохнуть, а завтра ты опять засядешь за компьютер и я буду сходить с ума от одиночества.
Я печально вздохнула и надула губы.
- Сходи куда-нибудь с девочками, - Антон не отрывался от руля, - Тебе не помешает развеяться, в последнее время ты очень нервная.
- Хорошая идея, - я взбодрилась, - Ирка обижается, что я совсем пропала.
- Потерпи ещё недельку, - Матвеев убрал руку с коробки передач и погладил мою ладошку, - проект почти закончен, доделаю мелочи и я снова весь твой, будем гулять, ходить в кино и валяться на диване.
- И на дачу съездим? - добавила я с надеждой.
- Точно! Первое, что сделаем, когда я закончу игру- поедем на дачу, давай всех ребят позовёт на барбекю.
Антон снова свернул куда-то в сторону и я окончательно поняла, что не имею представления, где мы сейчас находимся.
- А куда мы едем? – с удивлением спросила я.
- К Лёхе нужно заехать на пару минут.
- Зачем? - мое сердце взволновано застучало.
- Подарочек передать, - загадочно произнес Антон.
- Какой? - я непонимающе на него посмотрела.
Матвеев кивнул головой на заднее сиденье машины, где среди пакетов с одеждой и косметикой, которые мы сегодня купили для меня, лежал небольшой стильный городской рюкзак, купленный Антоном.
- Я думала ты для себя его выбирал, - сказала я.
- Лёха давно такой хотел, - Матвеев улыбнулся, - но ему на себя всегда денег жалко.
- Какой ты добренький! А ты уверен, что он дома? - я посмотрела на него с сомнением.
- Уверен, Полина сегодня работает, мы разговаривали, когда ты платья примеряла.
Мы въехали в типовой район старой застройки и остановились у серой многоэтажки. Я выросла почти в таком же, только дома здесь повыше, а в остальном, складывалось полное ощущение, что я снова дома, даже детская площадка была с такими же железными качелями и покосившимися низкими турниками.
- Я ненадолго, - сказал Антон и склонился над сиденьем, забирая рюкзак.
- Подожди, - вскрикнула я, - я с тобой.
- Да я только на минутку!
- Я в туалет хочу, - шепнула я.
Конечно же, я сочиняла на ходу, но мне очень хотелось посмотреть, как живет Зуев. Антон кивнул и я выскочила из машины, напоследок посмотрев на своё отражение в зеркале.
Мы поднимались по лестнице на четвёртый этаж и всю дорогу у меня почему-то тряслись колени. Остановившись у старенькой двери, обтянутой красным дерматином, Антон нажал на дверной звонок. Забавно, дома дверь Зуева была точно такой же.
На пороге появился Лёха, который что-то жевал, но тут же подавился, когда увидел меня из-за спины Антона.
- Матвеевы! Какими судьбами? - произнёс Лёха, как только откашлялся.
В квартире очень ароматно пахло жареной картошкой с луком, у меня сразу же потекли слюни и даже немножко закружилась голова от этого божественного запаха.
- Мы на минутку. Где у тебя туалет? - сказал Антон.
Зуев молча мотнул головой в сторону деревянной двери сбоку от меня и я тут же в неё протиснулась. Закрыв замок, я стала внимательно изучать помещение, вернее его наполнение: две зубные щетки, ватные диски, пенка для умывания, бальзам для волос, Полина явно тут живет, либо часто бывает. Тем временем, из-за двери слышались восторженные речи Зуева по поводу нового рюкзака. Декоративной косметики совсем нет, а уходовой слишком мало, значит Полина все-таки здесь просто ночует. Я посмотрела на своё отражение в зеркале и скорчила недовольную гримасу, на стекле оставались засохшие капли воды. Нет, она тут точно не живет. Чувствуя себя Шерлоком, раскрывшим преступление, я вышла из ванной комнаты, Лёха и Антон болтали о чем-то на кухне. Подойдя ближе, мой взгляд сразу же упал на чугунную сковородку с золотистой благоухающей картошечкой, рядом с ней стояла банка маленьких маринованных огурчиков, кетчуп и серый хлеб. Мой желудок издал пронзительный громкий звук, сообщая всем присутствующим, что я хочу это прямо сейчас.
- Ты бы кормил ее хоть иногда, - заехидничал Лёха.
- Она питается только кофе и моими нервами, - засмеялся Антон.
Как смешно! Обхохочешься!
А ещё на столе стояла кружка с недопитым чаем. На кружке красовалось улыбающееся лицо Полины с подписью: «Я тебя люблю». Господи, какая безвкусица!
- Может присоединитесь? - гостеприимно спросил Зуев.
- Нет, спасибо, нам пора уже, - Матвеев стал оттеснять меня к коридору.
- Ну, как хотите, - Лёха развёл руками и проводил нас до двери.
Мы вышли из квартиры, а этот запах все ещё стоял в носу. А внутри стояло чувство злости.
- Почему ты всегда решаешь за меня? - я недовольно бубнила, пока мы спускались по лестнице.
- Ты про что? - не понял Антон.
- Ты не спросил, хочу ли я есть, - я злобно шикнула.
Антон в недоумении остановился и внимательно на меня посмотрел, приоткрыв рот.
- Серьезно?
- Серьезно! - обижено выпалила я.
- Ты у моей мамы не ешь, а тут бы тем более не стала! - возмутился Антон.
- А ты, как всегда, знаешь все лучше всех!
- Ты докапываешься до меня из-за какой-то картошки? - глаза Антона стали круглыми, как пятирублевые монеты.
- Нет, я не докапываюсь, мне обидно! Ты просто меня не уважаешь, - я хмурила брови, а Антон кривился, давая понять, что я несу полный бред.
- У тебя, что пмс? - он злобно сверлил меня глазами, - ты понимаешь, что сейчас делаешь проблему на ровном месте?
Я ничего ему не ответила, нервно скрестила руки на груди и буравила его обиженным взглядом.
- Слушай, Маша, - Матвеев очень злился, - в последнее время я тебя не узнаю, ты становишься похожа на капризную истеричку! Я не знаю, что с тобой происходит, но ты истеришь по любому поводу!
Мы подошли к машине и я громко демонстративно хлопнула дверью. По-моему, я веду себя как идиотка.
Антон завёл машину и резко рванул с места, от скорости и неожиданности меня шатнуло в сторону и я ударилась головой об стекло. Было не больно, но звук вышел достаточно звонкий.
- Надеюсь, там все встало на место, - холодно сказал Антон.
На душе скребли кошки и я еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Всю дорогу мы ехали молча и дома тоже не разговаривали, я просто залезла на кровать и безостановочно щёлкала каналы на телевизоре. Примерно через час в комнату вошёл Антон и поставил на тумбочку возле кровати тарелку, на которой лежала жареная картошка, украшенная зеленью, помидорами черри, листьями салата и свежими огурцами, к которым я не притронулась. Я хотела другую.
Итак, на сегодняшний день мы имели испорченный выходной, незапланированный скандал, мое неадекватное поведение и незаслуженно обиженного Антона, который думает, что я полная дура. И пусть думает именно так, это лучше, чем он будет знать, что я конченный человек, устроивший истерику из-за того, что я ревную.
Глава 13
Леха
Работать, негры, солнце ещё высоко!
Именно с этой мысли я начинал свой новый день. Каждое утро я просто заставлял себя поднимать голову с подушки и сонно плёлся на кухню, чтобы налить себе кофе. За окном только просыпались первые лучи солнца и я еле-еле просыпался вместе с ними. Я ужасно устал вставать в такую рань, чтобы вовремя добраться до работы, попутно собирая все пробки. На метро ехать было быстрее, но меня раздражал этот поток злобных невыспавшихся людей, которые прижимаются к тебе своим телом. Москва больше не казалась такой радужной, никогда не пойму, зачем люди со всей страны валят сюда толпами. Дома я мог пешком дойти до другого конца города за тридцать минут, а если на машине- то вообще за пять. А здесь приходилось вставать с первыми петухами. Энтузиазм по поводу работы тоже прошёл, оказалось, что в ней нет никакой романтики. Поначалу у меня горели глаза, казалось, я занимаюсь чем-то очень крутым и особенным, я ждал экшена, но на деле оказалось, что я просто курьер, перевозящий или охраняющий деньги. А ещё зарплата была очень маленькой, когда Матвей назвал мне примерную сумму, я радостно подпрыгивал, не веря своему счастью, думал, сейчас заживу по-человечески. Но по местным меркам, это оказалось копейками, две трети я отдавал за убогое жильё, половину из оставшихся денег тратил на бензин, а на остальные «кошкины слезки» покупал продукты. Деньги, которые я накопил, пока служил по контракту, ушли на покупку машины, аренду и залог моей хибары и на более-менее приличную одежду, чтобы не выглядеть совсем деревенщиной. Теперь приходилось экономить на всем и каждый раз, покупая в кафешке Поле цезарь с креветками и апероль, я понимал, что ближайшую неделю буду снова питаться гречкой и макаронами.
Полина предлагала жить вместе, так было бы дешевле, один платит за квартиру, второй за продукты, но я отказывался. Если и жить вместе, то только за мой счёт, а пока мои дела идут не важно, об этом не может быть и речи.
Поля тоже много работала. После истории с кражей документов, благодаря которой мы познакомились, с работой курьера она сразу же завязала и устроилась администратором в какой-то понтовый салон красоты в центре. График был очень жесткий, она была занята практически до самой ночи, но хотела заработать как можно больше денег, ведь скоро начнётся учёба и придётся ограничиваться мелкими подработками. Полина училась на психолога и закончила второй курс.
Из-за наших графиков мы виделись совсем редко, один или два раза в неделю, мне казалось это странным, что это за отношения такие, но тут похоже у всех так. В этой Москве все какое-то неправильное.
Вся моя жизнь здесь- это работа, дорога, короткий сон и опять работа, так жизнь проходит мимо и совершенно некогда ей радоваться.
Единственным лучиком солнца была Полина. До сих пор не понимаю, что она во мне нашла и чем я заслужил такое счастье, наверно боженька меня пожалел за мои страдания по Соколовской и послал мне Андрееву, в качестве подарка небес.
Поля классная. Она красивая,добрая, внимательная, заботливая, ее смешат мои шутки, а ещё она готовит отличные сырники. А главное, рядом с ней мне хорошо и спокойно. Не знаю, любовь ли это? Наверное, она. Какой вообще должна быть любовь? Что человек чувствует? Мне
казалось, что я знаю, но теперь не уверен, уж очень по разному выглядели эти чувства. С Машкой мое сердце рвалось из груди, сжималось, взлетало, падало, я с ума сходил, не спал ночами, тосковал по ней, страдал и был готов жизнь за неё отдать. С Полиной все совсем наоборот, я чувствовал покой и безмятежность, легкость и радость. Говорят, самая сильная любовь- неразделенная, но я не согласен. Сильная любовь должна делать человека сильнее, а когда он превращается в размазню и слабака, это уже ерунда какая-то! Такого больше мне и даром не надо!
Сегодня у меня была переподготовка, а значит короткий день и я на всех парах мчал к Полине. До зарплаты ещё неделя, поэтому из развлечений я мог предложить только анекдоты и фокусы.
- Ну, чем займёмся? - весело произнёс я, появившиеся на ее пороге.
- Не знаю, - кокетливо сказала Полина, обняла меня за шею и поцеловала в губы, - я соскучилась.
- Я тоже.
Я притянул ее ближе, прижимая к себе, как можно крепче и прислонился щекой к ее волосам. Поля всегда вкусно пахнет, какими-то ягодами или компотом, мне нравилось вдыхать этот аромат.
- Устал? - поинтересовалась Андреева.
- Кто, я? Конечно же нет!
Меня всегда удивляла эта забота, казалось бы, что такого в том, чтобы узнать у человека, как прошёл день, устал ли он или может быть голодный? Но от чувства, что до меня кому-то есть дело, я испытывал полный восторг.
Я прошёл в гостиную и развалился на диване.
- Чем занимался? - Поля устроилась рядом со мной.
- Да так… Побегал, попрыгал, поиграл в Джеки Чана.
Я стал вырисовывать в воздухе движения руками, как будто дерусь в рукопашную, а потом резко дернулся, схватил Полину, повалил ее на себя и начал щекотать. Андреева визжала, извивалась, издавала истошные звуки и брыкалась.
- Не надо, пожалуйста, ну прекрати! - ее голос переходил на ультразвук и она припадочно хохотало.
Отличная же игра, зачем прекращать? Полина раскраснелась и смотрела на меня с ярким хитрым огоньком в глазах. А ещё в этих глазах было что-то очень знакомое и давно забытое. Точно так же Машка смотрела на придурка Кораблева в школе. Тогда я ему очень завидовал, мне тоже хотелось, чтобы на меня кто-то смотрел с любовью, мне казалось, что я был бы очень счастлив. Вот я и счастлив, ради таких моментов стоит перетерпеть отвратительную сложную неделю.
- Я ужин испортила.
Полина выпуталась из моих рук и села на диван, поправляя волосы.
- Если это не сгорело в угли, то я это съем, - улыбнулся я.
- Не сгорело. Я всего лишь посолила два раза- в начале и в конце, - грустно сказала Полина, - есть это невозможно.
- Звучит аппетитно, не терпится попробовать.
Я взял Андрееву за плечи и повёл ее на кухню. На плите стояла кастрюля с борщом. Полина замялась, но я уже уселся за стол, полный энтузиазма.
- Давай, - протянул я, - не верю, что все так плохо.
Она налила мне большую тарелку, положила ложку сметаны и посыпала зеленью. Выглядело очень мило. Из тарелки валил пар и запах стоял просто волшебный. Я зачерпнул полную ложку и отправил ее в рот.
Кажется, такой гадости я ещё никогда не ел, а в армии нас чем только не кормили, не поморщиться было трудно, но я это сделал. Это был не просто пересоленный суп, скорее это была соль в которую налили чуть-чуть бульона.
- Точно два раза посолила? - спросил я продолжая есть, - я думал, три.
Полину передернуло и она скривилась.
- Не ешь это! - она попыталась забрать тарелку, но я прижал ее к столу.
- Очень вкусно, - добавил я, а во рту образовалась пустыня Сахара.
Поля снова скорчила трагичное лицо и все таки вырвала у меня тарелку с биологическим оружием. На этот раз я не сопротивлялся.
- Может роллы закажем? - спросила она.
- Давай! - я одобрительно кивнул.
Конечно закажем, я съел столько соли, что и так в ближайшие дни собирался питаться одной водичкой, а тут все так прекрасно совпало.
Как же это унизительно, чувствовать себя вечным нищебродом.
Поля защелкала пальцами в телефоне, выбирая блюда, хотя я и так знал, что это будет классическая и запечённая Филадельфия.
- Прости за ужин, - она нежно заглянула в мои глаза и мне показалось это очень трогательным.
- Да перестань, ерунда! - улыбнулся я, - наверное, ты просто влюбилась.
- Так и есть, - Поля игриво закусила губу и коснулась меня кончиком своего носа.
Я чмокнул ее в ответ и поправил Полину прическу, заправив выбившуюся прядь за ухо.
- Кстати, мы никогда об этом не говорили, - вдруг, я стал серьёзным, - что ты тогда во мне нашла? До сих пор не верится, что мне так повезло и я тебе понравился.
- Не знаю, - Поля растеряно улыбнулась, - никогда об этом не думала. А почему ты мог мне не понравиться?
- Ну… - я смутился, - я не красивый, не умный, скорее даже наоборот, даже не богатый…
- Да кто тебе такое сказал? Что ещё за глупости в твоей голове? - Поля меня перебила и рассмеялась.
Она поцеловала меня в губы и повисла на моей шее, пристально глядя мне прямо в глаза.
Опять этот взгляд…
- Ты самый красивый, самый умный, самый хороший, и это мне повезло, что я тебе понравилась. Понятно?
После каждого слова она отрывисто чмокала меня в щеку.
- Понятно, - коротко сказал я.
Хотя, ничего мне не понятно. У Поли либо извращённый вкус, либо жалостливое сердце, по другому я не мог объяснить зачем она тратит время на такого гоблина, как я. Хотя, вдруг я на себя наговариваю? Может я разбил ей сердце своей красотой?
Мы стояли прижавшись друг к другу. В моих руках она казалась такой хрупкой и изящной, я касался ее спины и талии, гладил волосы и бережно ее обнимал, и на душе становилось так спокойно и тепло. Такие моменты перекрывали усталость, безденежье и хронический недосып.
Весь вечер мы валялись в обнимку перед телевизором, смотрели сериал, ели роллы, целовались и много смеялись. И самый обычный день превращался в какой-то особенный, как будто это был день рождения или ещё какой-нибудь праздник. Как же это было классно! Сильная любовь должна быть именно такой!
Я переодически поглядывал на часы: солнце почти село, пора возвращаться домой, чтобы немножко поспать и опять ехать на работу. Поля чувствовала, что я расстроен и не хочу никуда уезжать, поэтому ластилась ко мне, как кошка и нежно шептала на ушко всякие непристойности.
- Оставайся, - ворковала она, - завтра поедешь прямо от меня.
- Не могу, у меня вещи дома.
Я натянул джинсы и стал шарить глазами по комнате в поисках футболки.
- Пожалуйста! - канючила Полина.
- Не сегодня, - я склонился над ней, чтобы поцеловать, - не вставай, я сам закрою дверь.
Попрощавшись с Полей, я прыгнул в тачку и заспешил домой. У меня было вполне хорошее настроение и дурное предчувствие меня не подстерегало. Я думал, что вернусь домой, приму душ, завалюсь в постель и высплюсь, как следует. И ничего этого бы не произошло, если бы я остался ночевать у Полины. Но видимо, моя задница на интуитивном уровне чувствует, что намечаются приключения и не даёт мне их избежать.
Глава 14
Маша
- Вела меня от юга и до северааааа…
- Дорога по неведомым краяяяям…
- Менялся мир, чего в нем только не былоооо…
- А три реки…. впадаааали в океан!
Я почти сорвала голос в караоке, совершенно не думая о том, что он мне ещё понадобится завтра вечером, когда я снова выйду на работу. Сегодня я вообще не хотела ни о чем думать, я хотела расслабиться и насладиться компанией девчонок.
Мы собрались с Иркой и Люськой Сорокиной в небольшом заведении, где можно было и попеть и потанцевать, выпить шампанского и отвлечься от своих проблем. Я очень удивилась, как быстро меня развезло от игривого вина и в душе поселилась какая-то невероятная энергия и уверенность в себе. Я плавно двигалась на танцполе, качала бёдрами в такт музыке, выписывала руками пластичные движения, совершенно не обращая внимание, что на меня сейчас смотрят люди. Я была полностью свободна. Девчонки танцевали рядом со мной, в общей толпе таких же беззаботно отдыхающих. Когда мы уставали, мы возвращались за свой столик в зал, в котором можно было выпить, поесть и покричать в караоке.
В таких заведениях красиво и мелодично петь совсем не требовалось. Чтобы душа развернулась, а затем свернулась обратно, нужно было, как можно громче кричать какую-нибудь тоскливую женскую песню, вкладывая в неё всю печаль и накопившуюся драму.
- К единственному нежному… - выла в микрофон Сорокина, а я полностью погружалась своим пьяным сознанием в эту атмосферу и представляла, что это я сейчас бегу по полю снежному, скучая и тоскуя.
За соседним столиком сидела компания молодых ребят, любителей группы Любэ, они уже два раза пели «Батяня- комбат» и «Только мы с конем по полю идём». Обычно, мне резало ухо когда кто-то пел фальшиво, но сегодня мне было так хорошо, что я даже не обращала на это внимание.
- Ты сегодня такая весёлая, Маша! - громко сказала Ирка, пытаясь перекричать музыку.
Тем временем, ребята пошли на третий круг, может стоить сообщить им, что у Любэ есть другие песни?
- А ещё тебе очень идёт эта красная помада! Выглядишь, как на первом курсе! - подруга растянулась в довольной улыбке.
- Спасибо! Чувствую себя тоже, как на первом курсе! - ответила я, разливая по фужерам шампанское. За что выпьем?
- Давай за твою свадьбу! - предложила Люся.
- Ой, не надо, - я махнула рукой и поймала себя на мысли, что голова уже стала совсем хмельной.
- Почему? - удивилась Ира.
- Не хочу! - отрезала я, - Давайте лучше просто за любовь!
- Давайте!
Мы завизжали, чокнулась фужерами и осушили их до дна.
- Ты не показывала нам своё платье, какое купила, пышное? - спросила Ира, подцепив виноградинку с фруктовой тарелки.
- Сейчас покажу!
Я полезла в телефон, быстро свайпая в фотоальбоме в поисках нужных снимков. Они так быстро пролетали перед моими глазами, что сливались в одно большое яркое неразборчивое пятно.
- Вот, - я повернула экран к девчонкам, - атласное, обтягивающее.
- На ночную сорочку похоже, - хихикнула Сорокина и тут же встретилась с моим недобрым взглядом.
- Красиво, - сказала Ира и ткнула Люсю локтем в бок.
Ещё одна смешанная компания из парней и девчонок получила в руки микрофоны и из колонок послышались первые аккорды знакомого трека.
«Все без тебя не так, лечу к тебе словно комета…» - фальшиво доносилось из динамиков, это вогнало меня в печаль. Вот за это я и не люблю алкоголь, минуту назад тебе было жутко весело и ты радостно скакал на танцполе, а потом не успел оглянуться, как в пять утра плачешься на кухне подруге о своей тяжелой жизни.
- Я танцевать хочу! - проорала я, заглушая музыку.
Девчонки поднялись со своих мест, и в этот момент загорелся экран моего телефона, оповещая, что пришло сообщение от Антона.
«Ты скоро?»
Я собрала глаза в кучу и коротко ответила:
«Нет».
«Все в порядке?» - в ту же секунду пришло новое сообщение.
«Да», - напечатала я и побежала догонять подруг.
Я снова кружилась в пьяном танце, жадно впитывая в себя атмосферу веселья. Лучи стробоскопа скользили по моему телу, и я словно змея, вылезающая из корзины под дудочку факира, плавно двигалась заворожённая музыкой.
Затем мы снова пропускали по стаканчику и в какой-то момент я поняла, что меня топит дичайшая тоска. Захотелось разрыдаться, устроить драму с выяснением отношений, позвонить школьной подруге Тане, по которой я безумно скучала, снять эти натирающие лодочки и пройтись по мостовой босиком, поехать к реке, чтобы искупаться прямо в одежде и многое другое. Мое сознание подбрасывало мне все новые идеи, и каждая следующая пугала меня ещё больше предыдущей.
- Поехали шаурмы поедим, а!?- Ирка повисла на моем плече и уставилась на меня стеклянными глазами.
- А я хочу в Макдональдс! - сказала Сорокина.
Мы стояли посередине клубного туалета. Я пыталась рассмотреть себя в зеркало, но отражение плыло и не фокусировалось.
- Я домой поеду, - я шатнулась и облокотилась об стену.
- Нет, давай ещё немножко посидим, - Ира обняла меня и крепко сжала. Я услышала хруст своих костей, - Соколовская, я люблю тебя!
Мои ноги наливалась свинцом и я чувствовала, что теряю координацию, голова была совсем тяжелой и ватной. Я не могла сказать ничего внятного, потому что язык заплетался.
- Нет, нет… мне на воздух надо, я хочу домой, - отмахнулась я и валкой походкой направилась к выходу, придерживаясь рукой за стену.
Ощущение холодного кафеля под пальцами немного бодрило.
На улице было почти так же шумно как внутри, вокруг стояли мелкие группы людей, которые весело о чем-то болтали и курили, кто-то разговаривал по телефону, а чуть позади, справа от входа намечалась драка. В моей голове все так же вибрировала музыка с тяжелыми басами сабвуфера.
Я поправила джинсовые шорты и топ, и еле передвигаясь на ногах, поплелась в сторону парковочного кармана, где обычно дежурило несколько машин такси.
Свежий воздух меня немного отрезвлял, про себя я репетировала, как сейчас произнесу адрес. Оказавшись на заднем сиденье старенькой темной иномарки, я собралась с мыслями и стараясь не запнуться медленно произнесла:
- Х-х-хамовники.
Таксист молча кивнул мне и прибавил звук на магнитоле, я откинулась на сиденье, приоткрыла окно и смотрела как уличные фонари превращаются в одну яркую длинную линию. В машине играла какая-то знакомая старая песня, я не помнила, кто ее исполнял, но точно слышала ее раньше.
Прошу тебя только себе не лги
Ты пол меня, я пол тебя, но мы не целое
И не друзья и не враги
Я твой недостаток, ты Моя Вселенная!
Я грустно смотрела на ночную Москву. Ветер залетал в открытые окна и трепал мои волосы, принося с собой запахи гари и остывающего асфальта. Этот запах погружал меня в воспоминания, обычно так пахло каждое лето дома. Впервые за четыре года я скучала по дому, по школьным друзьям и нашему штабу, по грязным серым лужам на разбитых дорогах, по полю, на которое выходили окна моей спальни, по запаху полыни и раскалённого шифера.
- Извините, - я обратилась к таксисту, постучав по его плечу, - а мы можем в другое место поехать?
Водитель убавил громкость магнитолы и обернулся ко мне.
- Куда?
- В Капотню.
Мой язык заплетался. Какое смешное слово «капотня».
- Дорого будет, - он прищурился.
- Нормально, - отмахнулась я и опять откинулась на сиденье, закрыв глаза.
Мы ехали около часа, я потихоньку трезвела, вернее мне так казалось, но мой язык и мое тело по-прежнему плохо меня слушались. Переодически меня посещала мысль, зачем я вообще туда еду? Я не могла ответить себе на этот вопрос, но желание оказаться в Капотне прямо сейчас, было намного сильнее здравого смысла.
- Кажется где-то здесь, - сказала я таксисту, указывая рукой на высокий серый дом.
Он остановился у одного из подъездов, я вытащила из сумочки деньги и протянула водителю. Выходя из машины, я поняла насколько мое положение было плачевным, меня штормило из стороны в сторону, да с такой силой, что пришлось снять туфли, чтобы хоть как-то передвигаться.
- Может тебя проводить?
Таксис наблюдал за моими попытками устоять вертикально.
- Все отлично!
Мой язык заплетался об зубы, но с этой фразой я справилась и приступила к квесту «поднимись на четвёртый этаж и не убейся». Вокруг кружили вертолеты, но я уверенно карабкалась к цели, переодически роняя туфли. Наконец, оказавшись возле заветной красной двери, я нажала на кнопку звонка и в ту же секунду меня затрясло дикой дрожью. Я ведь даже не подумала, что он может быть не один, что мне делать, если в квартире сейчас Полина? Но за дверью была мёртвая тишина. Я позвонила ещё, на этот раз не убирая палец с кнопки. В идеальном молчании ночного подъезда пронзительно звучала трель дверного звонка. А потом послышались шаги и шорох, вперемешку с матюками. Дверь резко распахнулась и на пороге появился заспанный Зуев, одетый в одно трико.
- Офигеть! Ты что тут делаешь?!- он сонно моргал глазами и щурился от яркого света.
Недождавшись приглашения войти, я молча ввалилась внутрь, бросила свои туфли и сумку в угол и прошла мимо Лехи в гостиную. Мой чумной пьяный взгляд зацепился за расправленный диван и я тут же на него рухнула, пытаясь завернуться в одеяло. Постель была ещё совсем тёплая.
Зуев подозрительно тихо стоял и я приоткрыла глаза, чтобы попытаться его разглядеть, он стоял ошарашенный и растерянно на меня смотрел.
- Че надо? - Лёха резко прервал молчание.
- Мне не нравится твой тон, - вяло сказала я.
- А мне не нравится, что ты лежишь в моей кровати! - невозмутимо ответил Зуев.
- А раньше нравилось, - я улыбнулась и тут же встретилась с его колючими глазами.
- Время видела?
- Не бубни, тебе это не идёт, - я снова попыталась завернуться в одеяло, но получалось только перекатываться, как тюлень.
- Ты где так нажралась?
Лёха смотрел на меня с раздражением и брезгливостью и это меня очень расстраивало. Не знаю, что я ждала от сегодняшней встречи, но точно не этого.
- Давай-ка, дуй отсюда, - он подошёл к дивану и попытался потянуть меня за руку, но я тут же ее выдернула.
- Вышвырнешь меня за дверь? - с вызовом спросила я.
Лёха задумался и забегал глазами по сторонам.
- Позвоню твоему парню, если не хочешь уходить по хорошему, пусть сам забирает своё сокровище.
Я рассмеялась.
- И что ты ему скажешь? Как будешь объяснять, что я тут делаю?
- А это ты будешь объяснять, что ты тут делаешь! - вспыхнул Лёха.
- Не боишься потерять друга, если он обо всем узнаёт?
- Вообще не боюсь! Со мной нет никаких проблем, я тебя не трогаю, это ты набухалась и приехала ночью к «бывшему», а у тебя свадьба через месяц!
Лёха говорил очень жестко и я первый раз в жизни видела, как сильно он может на меня злиться.
- Зря ты думаешь, что я ему не позвоню! - он яростно на меня смотрел, растягиваясь слова.
Я поднялась с дивана и на заплетающихся ногах пошла в коридор за сумкой, Зуев молча за этим наблюдал.
Время поднимать ставки.
- Нашёл чем пугать, - хмыкнула я и извлекла из сумки свой мобильный, - я сама ему позвоню!
Если сейчас он меня не остановит, я буду выглядеть либо полной идиоткой, спасовавшей в последний момент, либо стану брошенной накануне свадьбы невестой.
- Очень хочется на это посмотреть! - Лёха облокотился об стену, скрестил руки на груди и с дурацкой ухмылкой не сводил с меня глаз.
Ставка не сыграла, пора выкручиваться, но в голову не приходило ни одной идеи, как красиво ретироваться.
- Зуев, перестань дуться и делать вид, что ты мне не рад, мы оба знаем, что это не так.
Лёха выпустил воздух из лёгких и повернул голову в сторону, а я воспользовавшись моментом, бросила телефон в сумочку.
- Давай пропустим момент, где ты злишься и строишь из себя неприступную статую, - коварно улыбалась я, - и сразу перейдём к сути.
- Вот как, - Лёха с интересом на меня смотрел, - я смотрю, ты сегодня в игривом настроении.
- Немножко, - я кокетливо ему подмигнула.
- Флиртуешь со мной? - Зуев многозначительно улыбнулся.
- Может быть.
Я пошатывалась на месте, раскачиваясь как маятник, а Лёха пялился на меня, не скрывая наглой усмешки.
- Слышишь звук? - он повернул голову на бок, чуть приподнимая ухо куда-то к потолку.
Я попыталась собрать всю оставшуюся концентрацию и внимательно прислушалась, но единственным звуком в комнате было эхо бегущих стрелок настенных часов.
- Не слышу, - серьезно сказала я.
- Ну как же? - удивился Лёша, - вот же он… тук..тук..тук… неужели не слышишь?
Я ещё раз навострила уши, но по-прежнему ничего не улавливала.
- Это тебе со дна стучат, Соколовская! - Зуев расплылся в злорадной улыбке, - Говорят, Машка совсем потеряла рамки приличия, ездит ночью пьяная по мужикам и неумело пытается флиртовать.
Я смотрела на Леху с обидой и болью, пристально и тревожно, а потом не выдержала и заплакала. Хуже пьяной женщины может быть только пьяная ревущая женщина. Видимо, мне показалось, что на сегодня я не достаточно унижена и оскорблена и ещё есть к чему стремиться.
Я развернулась к окну и смотрела в тёмную пустоту, роняя слёзы, а Лёха тихо стоял где-то за моей спиной. Ночь была мрачной и беззвёздной, от того на душе становилось ещё печальнее. Я хлюпала носом и глотала горькие горошины. Зачем я вообще сюда приехала? Выставила себя полным посмешищем, Лёха будет ликовать над этим до конца своих дней.
- Я вызову тебе такси, - Зуев говорил спокойнее, - не приезжай больше.
- Не могу обещать, - я вытерла слёзы и развернулась к нему.
- Вот чего тебе в жизни не хватает? Чего ты с жиру бесишься? - устало произнёс он.
- Тебя не хватает, - робко ответила я.
- Не говори так! - Лёха снова вспыхнул и я дёрнулась от неожиданности, - как ещё тебе объяснить, чтобы ты оставила меня в покое?
- Никак, - коротко сказала я.
- Зачем ты унижаешься?
Его слова были очень жестокими и больно ранили меня прямо в сердце, Зуев знал на что нужно давить, чтобы вывести меня из себя.
- Ты думаешь, завалишься ко мне посреди ночи, поплачешь, надавишь на жалость, и все снова станет по-твоему? Ничего подобного! Ты упустила свой поводок, питомец выбрался на волю!
- Что ты несёшь? - устало сказала я.
- Я знаю эти слёзы и почему ты плачешь! Возможно, ты даже этого не осознаешь, но ты ревешь по себе любимой, - Лёха гневно чеканил каждое слово, - тебе очень себя жалко, потому что больше ты не чувствуешь себя любимой, тебе же нужно чтобы я всю жизнь просидел у подножия памятника твоему эгоизму!
- Это не правда! - обиженно выпалила я.
- Хорошо, чего ты тогда от меня хочешь?- Зуев остановился перевести дыхание,- Только не неси этот бред про нашу святую дружбу! Зачем ты сюда приехала?
Я задумалась.
Я молча стояла напротив него и чувствовала, что трезвею, ко мне возвращались ясность сознания и четкость фокусировки, но нужные слова так и не находились. Мне казалось, я лечу в пропасть, судорожно цепляюсь в агонии руками и ногами за пустоту, но никак не могу ухватиться. Я понимала, что теряю его с каждой секундой.
- Долго думаешь, - злился Лёха, - вот об этом я тебе и говорил, ты просто привыкла, что…
- Да заткнись ты уже! - выпалила я, резким рывком схватила его за шею и притянула к себе.
От неожиданности он сначала растерялся, затем попытался отклониться, но я буквально впечаталась в его губы, впиваясь в них мертвой хваткой. Я сжимала его кожу с такой силой, что уверена, на ней останутся следы от моих ногтей. Лёша держал руки на моих запястьях, пытаясь отодвинуть меня назад и эта странная борьба длилась какое-то время, пока он не обмяк и не сдался. На мгновение он расслабился, а потом хищно впился в мои губы, кожу обожгло его горячее дыхание и сердце застучало втрое быстрее. В этом поцелуе не было ни капли нежности, Зуев жестко и властно прижимал меня к себе, лишая воздуха. Внезапно он отстранился, внимательно посмотрел на меня и в его зелёных глазах я увидела шальные дьявольские искры, а потом он снова накрыл меня страстным поцелуем. Лёша приподнял меня в воздухе и усадил на подоконник, вплотную прислонился ко мне и жадно целовал. Его руки блуждали по моему телу, он то гладил меня, то крепко сжимал, спускался вниз по шее к ключице, оставляя влажную дорожку от своих губ, меня обдавало жаром, я зарывалась пальцами в его волосы и прижималась к нему ещё ближе. Я хватала его за плечи, рвано дышала и теряла голову от выпитого алкоголя и нехватки воздуха. Я горела в его руках, кусала его губы, а Зуев не давал мне ни секунды, чтобы опомниться, впиваясь в меня ещё сильнее. Это было грязно, но притягательно, как будто демоны сидели не только в Леше, но и во мне.
В какой-то момент, я поняла, что готова перейти черту, и эта мысль больно стукнула по темечку, возвращая меня в адекватное состояние. Я стала понемногу отстраняться, но он как будто чувствовал, что я собираюсь пойти на попятную, целовал меня еще напористей и нависал надо мной, все крепче прислоняя меня к стеклу.
- Ччч… притормози, - я шептала в его приоткрытые губы, но он не останавливался.
Я ещё раз попыталась убрать от себя его руки, но Лёха так крепко сжимал меня в своих объятьях, что мне пришлось с силой надавить ему на грудь, чтобы выбраться.
Я резко спрыгнула с подоконника и отошла подальше, предвкушая, что сейчас станет неловко.
- Ты дикая какая-то, - Лёха тяжело дышал и его грудная клетка ходила ходуном, - губу мне прокусила.
- Извини, - тихо сказала я.
Повернув на него голову я заметила, что его нижняя губа и правда немного кровила, а на шее, спине и плечах были свежие красные следы от царапин.
Я хотела сгореть со стыда, провалиться под землю и покинуть эту планету. Что я наделала!? Теперь все стало ещё хуже, чем было, и к сожалению, уже никак нельзя откатиться назад, к предыдущей версии развития событий.
Я не могла смотреть Лехе в глаза, не знала, что ему сказать, как себя вести и что делать дальше? Паника укутывала меня своим покрывалом.
- Наконец-то что-то новенькое! - колко произнес Зуев, - что теперь? Ко мне переедешь или вернёшься под бочок к рогатому жениху?
Лёха снова включил режим клоуна, плохой знак. Но хорошо, что он начал этот разговор первым.
- Ну что молчишь?, - он пристально смотрел мне в глаза, а я тянула с ответом.
- Я люблю тебя, Маша, - Лёха вдруг сделался серьёзным, - поэтому либо оставайся, либо проваливай навсегда, чтобы не разбивать мне сердце…Останешься?
Зуев глядел на меня с какой-то нежной подростковой надеждой, а во мне бушевал пожар сожаления, ведь мне опять предстояло очередной раз сделать ему больно.
Я коротко беззвучно помотала головой и Лёха сразу понял, что это значит, он просто спокойно молча кивнул в ответ и отвернулся. Он всегда умел принимать удары мужественно и без истерик.
Я собрала свои вещи и вызвала такси, будет лучше подождать его на улице. Проходя мимо старого зеркала, я ужаснулась насколько отвратительно я сейчас выглядела: размазанная, заплаканная, помятая, с колтунами в волосах и следами съеденной красной помады по всему лицу. Зато я полностью протрезвела и с каждой секундой, понимание произошедшего давило на меня сверху все сильней.
Лёха вышел меня проводить в коридор. Я хотела напоследок махнуть ему рукой, но почему то потянулась обняться, от чего чувство неловкости возросло в разы.
- А знаешь, что, Соколовская? - Зуев легонько стукнул кулаком по моему плечу, - Пусть будет по-твоему! Че это я артачусь? Давай будем друзьями!
Лёха саркастично хлопнул в ладоши и радостно, но довольно сильно, потрепал меня по голове, ещё больше запутывая мои волосы.
- Да, братан? Будем дружить? - засмеялся он, - как-нибудь надо тяпнуть по пивку! Или что ты там сегодня пила?
Я не стала надевать туфли, тихо развернулась и вышла из квартиры, так и не сказав ему ни слова.
В такси меня пробил озноб, я тряслась мелкий дрожью и стучала зубами. Первые лучи солнца вставали над домами, я смотрела в окно и мечтала ехать и ехать куда-нибудь подальше от этой реальности, не возвращаясь к своим проблемам. Мне так не хотелось домой, поэтому я ещё около часа просидела около подъезда. Вот как я сейчас зайду в квартиру, что я скажу Антону? Нужно признаться или молчать? Меня же сожрет чувство вины и ненависти к себе, если я ничего не расскажу! Нужно обязательно сказать ему правду!
Войдя в квартиру, меня встречала только тишина и полумрак. Антон сладко сопел на подушке, совершенно не представляя, что я предательница и падшая женщина. Я не стала его будить и сразу же отправилась в ванну, смывать с себя эту грязь. Я сильно терла тело мочалкой, пытаясь избавиться от чужого запаха и воспоминаний о поцелуях, сидела в холодной воде и презирала себя за то, какая я сволочь и гадина.
Глава 15
Лёха
Доброе утро, меня зовут Зуев Алексей Сергеевич, и я- конченный. Все свои двадцать два года, мне казалось, что я славный малый, весёлая бестолочь, надёжный друг и уж точно, хороший человек. Но на деле оказалось, что я предатель. Обманщик, изменник и иуда. Пока мой добрый товарищ выбирает мне рюкзачки и устраивает на работу, делясь со мной домом и едой, я таскаю по подоконникам его невесту. От воспоминания об этом снова заныло в груди и по телу разлилось жаркое пекло.
Я предатель. Я воткнул нож в спину своему другу. У каждого поступка есть своя цена, и моя будет очень дорогой. Я больше никогда не смогу посмотреть Матвею в глаза и назвать нас друзьями, ведь какой я ему друг? Я - дерьмо собачье.
Я предатель. Я обманул Полину, за пять минут растоптав то, что мы строили несколько месяцев. Сейчас она беззаботно собирается на работу, пьёт чай с мятой и не догадывается, что все уже по-другому. Поля была такой доброй, заботливой и милой, так трогательно и искренне была в меня влюблена, а я променял эту любовь на поцелуи той, которая никогда меня не оценит. И самое паршивое, что я променял все не задумываясь ни на секунду!
Я предатель. Я предал себя и из хорошего человека в одно мгновение превратился в ублюдка. Я продал друга, девушку, свою честь и достоинство, своё самоуважение… Ради чего? Ради того, чтобы обладать ей хотя бы на пять минут, чтобы касаться ее, целовать, гладить, трогать, сжимать ее руки и чувствовать, как она жмётся ко мне, кусается, царапается, целует меня в ответ.
Стоило ли оно того: промерять близких людей и свою гордость, ради короткой слабости? Не знаю.
У меня было два пути, честно во всем признаться и сохранить хотя бы крошки собственного достоинства или делать вид, что ничего не произошло и оставаться тихой сволочью, но с девушкой и другом. Машка не светит мне в любом случае, она либо молча выйдет замуж, либо все равно меня пошлёт, если я обо всем расскажу Матвею. А это самое хреновое.
Помню, когда я был совсем маленьким и дед ещё был жив, он учил меня играть в шахматы, а мне совсем не нравилось, казалось это слишком сложно и я часто отлынивал. Но я до сих пор помнил названия некоторых комбинаций. Так вот, в шахматах есть положение Цугцванг, при котором любой ход только ухудшает позицию игрока. В этой шахматной игре, Матвей был королём, которого мне нужно было срубить, чтобы выиграть партию, у него был статус, сила и королева, защищающая его всеми путями. Машка была ферзем, который может двигаться в любую сторону и вообще является самой сильной фигурой, а я был несчастной пешкой, которую в любом случае сожрут ещё в начале партии.
«Доброе утро и хорошего дня» : пришло сообщение от Полины.
Что мне делать? Написать ей прямо сейчас или поговорить лично? Либо вообще пока ничего не рассказывать? Я терзался в сомнениях и от этой неминуемой надвигающейся лавины меня лихорадило. Может просто молча уехать, никому ничего не объяснив, а они тут сами разберутся? Ко всему прочему, я ещё и трус. Прекрасно, не удивлюсь если к концу вечера выяснится, что я вполне могу ограбить бабку или ударить женщину. Что мне терять?
«Доброе утро. И тебе хорошего дня»: быстро напечатал я и отбросил телефон в сторону.
Трус, трус, трус! Я закипал от ненависти к себе и ощущения собственной слабости. Чего я боюсь больше, обидеть Полину или потерять поддержку и любовь? Сейчас я хорошо понимал Машку и ее поступки, это страшно отпустить человека, который много для тебя делает, даже если ты его не любишь.
Мой телефон снова заверещал. На этот раз звонил Матвей. Они издеваются надо мной? Я нервно сверлил глазами экран и не решался взять трубку. Что если Машка уже все ему рассказала? Хотя я был уверен, что она никогда в жизни ему не признается, для этого нужна сила духа, а Соколовская слишком слабая. Может быть он просто надавил на неё и она проболталась?
Звонок сбросился, но следом пришло смс, не давая мне выдохнуть. Как же мне не хотелось его читать. Господи, как погано быть виноватым и трястись от страха, что тебя прижучат и правда всплывет наружу.
Холодными пальцами я нажал на окошко оповещения, открывая сообщение.
«Извини, если разбудил. Предупреди на работе, чтобы тебе не ставили смену в пятницу. Приглашаем вас с Полиной на барбекю» .
Какой же я мудак! Я закрыл лицо ладонями и опустил голову к коленям. Мне было больно, горько и тоскливо. Я обязательно должен был ему все рассказать, Матвей должен знать, что пригрел на груди чудовище.
- Ты чего это сегодня такой тихий? - удивился Михалыч.
- Не выспался, - хмуро ответил я.
- С девчонкой небось всю ночь зажимался? - звонко рассмеялся напарник и я первый раз видел его в веселом расположении духа.
- Угу, - я грустно кивнул.
- Так это же хорошо, дело то молодое! - он задорно пригладил усы, - я в юности ни одну юбку не пропускал, пока Светку свою не встретил.
Михалыч налил себе чай из термоса и жадно отхлебнул из железной крышки.
- Эх, хороший! - причмокнул он, - И это самое… что хотел сказать, если ты на утро такой кислый ходишь, значит это не та девка, надо просто подождать, когда тебе твоя судьба встретится.
- И чтобы любимый человек обязательно вам сказал: «Давай поженимся», - сказал я голосом Ларисы Гузеевой.
Но Михалыч снова не оценил моей шутки. В последнее время я сдаю позиции, пора уступать место молодым.
- А ты зря смеёшься, мы с другом знаешь как за Светку воевали? А она все равно меня выбрала. Потому что, если это твоё- оно от тебя никуда не денется. Вот и живем уже двадцать лет вместе.
- Воевали? - я удивился, - а как же мужская дружба?
- Да глупости все это, - отмахнулся Михалыч, - молодой ты ещё, зелёный, пока в сказочном мире живешь.
Он подлили себе горячего чая и снова отхлебнул напиток.
- То есть, ты считаешь, если приходится выбирать между другом и девушкой, нужно выбирать девушку? - сказал я.
- Ох, дурачина, кого ты там выбирать собрался? - Михалыч засмеялся, - запомни, выбирает всегда женщина. Женщина с самого начала знает заведёт с тобой роман или нет, и тут уже не важно, делаешь ты все так или не так.
- А зачем же тогда с другом воевали? - не понял я.
- Такие вещи с опытом приходят, - снова засмеялся Михалыч, - да и уж очень бабы коварные, пока всю душу не вымотают, не успокоятся. Светка мне, конечно, кровушки попила.
Вот тут я был полностью согласен. Не знаю, что там в него за чудо- женщина Светлана, но она вряд ли способна переплюнуть в этом вопросе Соколовскую.
- А с другом что стало? Общаетесь? - поинтересовался я.
- Да что с ним будет, с пеньком плешивым! - Михалыч хитро прищурился, - почти сразу женился, сейчас уже внучку нянчит. Сейчас редко общаемся, они в Екатеринбург переехали, а раньше каждые выходные то на охоту ходили, то на рыбалку.
Ну не знаю, может быть на пенсии я тоже посмеюсь над этой историей, но сейчас мне казалось, что я влип по самые гланды и над моей головой сгущаются свинцовые тучи. Да и у Михалыча с плешивым пеньком была честная война, а я как гнусный партизан действовал исподтишка.
В кармане снова завибрировал мобильный телефон и на душе опять заскребли кошки. Что всем сегодня от меня нужно? Что за горячая линия с подлым предателем?
На экране высветилось знакомое имя и я с облегчением взял трубку.
- Привет, чучело! - радостно загоготал Игошин на том конце провода.
- Приветствую тебя, злобная карлица, - устало ляпнул я.
Мы привыкли общаться исключительно так, это было нашим наивысшим проявлением любви и дружбы.
- Отгадай, где я сейчас? - заинтриговано спросил Костя.
- Возвращаешься с братьями из шахты чтобы встретиться с Белоснежкой?- я грустно улыбнулся.
- Мимо, - равнодушно ответил он.
- Несёшь кольцо к жерлу вулкана?
- Опять мимо, - пропел Игошин.
- Тогда не знаю, - я зачесал репу, - Но ни в коем случае не слушай старую мышь и не выходи замуж за крота, это подстава!
Мы рассмеялись и на минуткуш мир снова начал обретать цветные краски.
- В поезде еду, - гордо сказал Игошин.
- Опять позвали в Форт Боярд? - прыснул я и тут же вспомнил, как Костик дико злился, когда я называл его Паспарту.
- Не угадал, дубина! - он процедил сквозь зубы, - вечером буду в Москве, если хочешь можем увидеться.
Сердце радостно застучало и я почти подпрыгнул на месте. Я так давно не видел этого гаденыша, что встретиться с ним показалось огромным счастьем. Это как раз то, что мне очень необходимо, чтобы отключить мозг. Выпьем пива, посмеёмся, вспомним молодость и устроим конкурс на самую обидную шутку.
Костик Игошин мой близкий школьный друг. Он единственный, кто ни на сантиметр не вырос с шестого класса и остался мелким ворчливым хоббитом, зато с кучей обаяния и очарования. Мы не виделись четыре года, после школы он сразу же поступил в институт, в отличии от меня- бестолочи. Мы не часто созванивались, но были в курсе дел друг друга. Есть такие люди, с которыми не видишься тысячу лет, но при первой встрече создаётся ощущение, что с вашей последней встречи прошёл максимум один день. Это как раз про нас с Костиком.
Весь оставшийся день я провёл в предвкушении скорой встречи со старым другом, сейчас я как никогда нуждался в поддержке, а Игошин был идеальным кандидатом для этого. По своей натуре Костя напоминал маленького дьявола, который сидел на плече и подстрекал ещё что-нибудь напакостить, поэтому я твёрдо знал, что он меня точно не осудит.
Вечером я забрал его с вокзала, с такой же маленькой сумочкой, как и сам Игошин. Встреча получилась тёплой, я назвал его полуросликом, а он меня лошадью д’Артаньяна, мы крепко обнялись, как в старые добрые времена и поехали ко мне. Костика отправили в Москву для обучения по работе и фирма сняла ему хостел, но сегодня он останется в моей родной халупе, мне нужно было так много ему рассказать и попросить советов. Как ни странно, советы Игошин всегда давал хорошие и чтобы вечер точно удался, мы взяли много пива и, на всякий случай, бутылку портвейна.
Для приличия я выслушал монолог Костика о том, как он сейчас живет, сидел понуро потягивая пивко и делал вид, что его история очень увлекательная. А потом настала моя очередь говорить и я вывалил на него весь свой поток сознания. Я безостановочно говорил, жестикулировал, рассказывал про Машку, Матвея и Полину, жаловался на несправедливость мира, корил себя, грязно ругался и тараторил, как заведённый. Ходил по своей пятиметровой кухне и вываливал из себя все, что накопил за эти месяцы. Игошин слушал как-то не внимательно, то и дело отвлекаясь на свой телефон или пиво, и мне становилось обидно, что и он не может меня по-человечески поддержать.
Наконец, я закончил жаловаться на жизнь, сел за стол напротив Костика, осушил недопитую бутылку пива и внимательно на него вытаращился.
- Ну и из-за чего истерика? - равнодушно буркнул Игошин, - вроде все живы-здоровы.
- Ты вообще слушал меня? - я удивился и расстроился, - я жалкий предатель!
- Ох, драма, драма, драма! - Костик скривился, - и в чем проблема?
- Да ну тебя! - я отмахнулся и полез открывать очередную бутылку.
- Хорошо, раз ты такой нежный, побуду твоим психологом.
Игошин вытянулся во весь свой невысокий рост, поправил воображаемые очки и сложил руки на коленях.
- Во-первых, перестань себя винить, это же не ты полез к Соколовской, а она к тебе.
- Да какая разница, - перебил я, - я не очень то сопротивлялся!
- Ну и что? - Игошин закатил глаза, - давай сейчас ляжем и умрем! Уже все случилось! Хватит стоить из себя героя, ты обычный человек, подумаешь…
- Я предал друга, - я нервно сверлил Костика глазами.
- Пффф, - он снова скорчил недовольное лицо, - а может это друг тебя предал? Нарисовался какой-то хрен с горы, увёл твою девчонку, а ты сейчас себя во всем обвиняешь. Для начала скажи мне одну вещь, только хорошо подумай!
Игошин очень внимательно на меня смотрел и продолжал строить из себя настоящего эксперта.
- Представь, что ты можешь выбрать и больше нет никаких обстоятельств. Либо ты выбираешь Машку и она остаётся с тобой, вы женитесь и улетаете в небо на единороге, либо ты выбираешь Матвея, вы остаётесь друзьями и они с Соколовской женятся.
- Машка! - коротко, не задумываясь на на минуту, ответил я.
- Ну а чего ты тут все время играл в благородство, балбесина?!- вскрикнул Игошин, приподнявшись со стула, - устроил тут трагедию! Предатель, предатель! Да пошёл в задницу этот Матвей, тебе с ним детей крестить?
В моей голове все стало ещё запутанней. Глубоко внутри, я был согласен со словами Костика, но ощущение, что я непорядочный человек скребло и вырывало душу.
- Как будто это что-то меняет…- тихо сказал я, - Соколовская все равно меня не любит.
- На столько не любит, что приезжает к тебе пьяная и лезет целоваться, именно так ведут себя равнодушные люди, - засмеялся Игошин.
Зря он сейчас это говорит. Надежда уже стоит на пороге моего разбитого сердечка и снова готова в нем поселиться, чтобы я очередной раз остался не у дел.
- И что мне сейчас делать, господин психолог? - ёрничал я.
- Ничего! Не вздумай ничего ему рассказывать, твою честность никто не оценит, Машка наплетет ему, что это ты виноват, а она не хотела и вообще оно само случилось. Поэтому, не будь дебилом, веди себя как обычно и не отсвечивай!
Игошин откусил кусок бутерброда с сыром и продолжил говорить с набитым ртом.
- И от Машки не шарахайся, надо ее дожать! Никуда она не денется, вот увидишь.
- Эх, мне бы твою уверенность, - устало сказал я, - сам то почему до сих пор один, если такой умный?
- Я великолепный теоретик! - засмеялся Костик.
Я переваривал его слова, мне очень хотелось в них верить. Если создать себе свою собственную правду, можно оправдать себя за что угодно и больше ни в чем не винить. Это удобно, хоть и эгоистично. Но даже если делать так, как говорит Игошин, все равно остаётся одна нерешенная проблема. Полина. С ней я точно не мог делать вид, что ничего не произошло, и если честно, не хотел. Мне стало интересно, что на этот счёт думает мой крошечный мозгоправ.
- А с Полей что делать? - взволновано спросил я.
- А Поля пусть скажет судьбе и Машке Соколовской большое спасибо за то, что избавится от такого недоумка, как ты. Она из всех вас единственная остаётся в выигрыше, теперь сможет встретить настоящего мужчину, - заржал Игошин, а потом добавил, - может телефончик дашь?
- Ты ей
как раз до коленки достанешь! - прыснул я и впервые за эти сутки искренне улыбнулся.
Глава 16
Маша
С той самой ночи прошло пять дней и за эти пять дней, я прошла все круги ада и все стадии принятия горя. Первой стадией стало отрицание, мне казалось, что если притвориться, что проблемы нет, она исчезнет сама собой и можно зажить, как раньше. Я как страус, прячущий голову в песок, сидела под одеялом и только изредка оттуда выглядывала, ссылаясь на головную боль, чтобы не вызвать подозрения Антона. Потом наступила злость. Я стала винить во всем Зуева, ведь это он воспользовался моим пьяным состоянием и поступил не по-мужски, ведь мог же меня остановить, но не захотел. Внутри себя я жутко злилась на Леху и ненавидела его за то, что он сюда приехал и трепал мне нервы, за то, что снова влез в мою жизнь и я оказалась в такой ситуации. Но здравый смысл взял надо мной верх, в эту историю я вляпалась сама и злиться только на Зуева не было смысла. Я перешла к следующей стадии. Торг. Я вылезла из под одеяла с убеждением, что если я стану самой идеальной, любящей женой и хозяйкой, то смогу искупить свою вину, ведь что такое одна маленькая ошибка в длинной счастливой семейной жизни? Я носилась по дому с тряпкой, залезая в каждый угол, приготовила первое, второе, третье и компот и бесконечно лезла к ничего не принимающему Антону со своей заботой и лаской. Я висла на нем, заглядывала к глаза, не давала работать и бесконечно лезла целоваться и меня тут же накрыла четвёртая стадия- депрессия. Мне становилось тошно от самой себя, своих поступков и лицемерия. Только сейчас до меня в полной степени дошло все, что я натворила и никакими пирогами и поцелуями это не исправить. Я впала в уныние, помрачнела, закрылась в себе и два дня ничего не ела, прокручивая в голове события того вечера. Я падала на дно темной глубокой ямы, а мое чувство собственного достоинство посыпало сверху землей мою голову. И без того нервная и дёрганная, я перестала спать и просто лежала две ночи подряд смотря в одну точку. В моей голове и сердце творился хаос и мрак, меня разъедало изнутри, будто я варюсь в серной кислоте.
В этот сложный период мне позвонила Таня, словно почувствовала, что мне сейчас очень нужна помощь, да и момент выдался просто потрясающий. Позвони она мне немного раньше, я не смогла бы взять трубку, но Антон уехал за продуктами и я могла разговаривать совершенно свободно. Таня, как моя самая близкая и надежная школьная подруга, всегда оставалась моим психологическим якорем, держащим меня на плаву в любой ситуации, поэтому я без капли стеснения и ничего не утаивая, рассказала ей обо всем произошедшем.
- Да уж, - взволновано дышала Таня, - я знала, что рано или поздно это произойдёт.
- Это ещё почему? - я хлюпала носом в трубку.
- Во-первых, ты слишком тревожная, а Зуев слишком настырный, это гремучая смесь. А во-вторых, между вами всегда была какая-то химия.
- Не правда, - всхлипнула я, - у меня никогда не было никакой химии! Я всегда относилась к нему, как к другу.
Я вытерла слёзы и высморкалась в бумажный платочек.
- Может быть, ты боишься признаться себе, что это не так? - аккуратно спросила Таня, а я вспыхнула в ответ.
- Конечно, нет! Ты шутишь что ли? Это же наш Зуев! - психовала я, - человек, который сломал зуб, когда на спор пытался поймать ртом шайбу!
Танька звонко засмеялась, а я вспомнила, что в тот день вся хоккейная коробка была залита Лехиной кровью, но он не плакал и не расстраивался, потому что эту шайбу он все таки поймал и выиграл у Игошина пятьдесят рублей.
- Ну и что? - не унималась Таня, - все мы в детстве немного с придурью. Вот ты, например, была влюблена в темненького из Иванушек и всем рассказывала, что переедешь в Москву и выйдешь за него замуж.
- А я и сейчас не против, но он не отвечает на мои сообщения, - выпалила я, - он был высокий красивый, интеллигентный и красиво пел про куклу Машу.
- Ну, про куклу Машу пел не только Кирилл из Иванушек, так что у тебя все шансы не упустить своё счастье и исполнить мечту, - улыбнулась Таня.
- Перестань, - устало выдохнула я, - скажи честно, ты смогла бы воспринимать Леху не как друга, а как парня? Только не ври…
Татьянина задумалась и в трубке повисла немая пауза. Почему то мне казалось, что мы говорим совсем не о том, о чём должны. Мне хотелось, чтобы Таня успокоила мою истерику по поводу измены, а вместо этого мы снова обсуждали Зуева.
- Не знаю, - неуверенно сказала Таня, - скорее всего нет. Хотя, я сто лет его не видела, вдруг он изменился?
- Ни капельки, - громко взвизгнула я, - только стал выше и подкачался, в остальном, эволюция обошла Зуева стороной.
- Ох, Маша, не понимаю я тебя, - голос Таньки стал немного осуждающим и я напряглась, - тебя раскачивает, как на качелях. То ты жить без него не можешь, скучаешь и хочешь вернуть, то дёргаешься от того, как он тебя раздражает. Получается, Лёха вполне сгодится, чтобы дружить, но недостаточно хорош, чтобы в него влюбиться?
«Получается так», - подумала я и расстроилась ещё больше. С какой стороны на меня не посмотри- не человек, а гадина.
- Только одного не пойму, зачем ты целоваться к нему полезла? - спросила Таня.
- Откуда я знаю! - я снова вспыхнула, - я была пьяная и не соображала, что делаю, а теперь не понимаю как из этого выпутаться!
- Ну, тут я тебе не советчик, поступай, как велит сердце, если не хочешь терять Антона, постарайся все исправить. Возможно, это будет твоим важным жизненным уроком.
Танька завела рассказ о умении прощать, силе любви и доверии, но в своих мыслях я была уже далеко. Я точно и ясно осознала, что Матвеева я потерять не хочу. И в этот же самый момент, меня настигла последняя стадия принятия неизбежного. Она казалась самой рациональной и эмоционально стабильной, по сравнению с предыдущими. Эта стадия, при которой я поняла, что пора посмотреть проблеме в лицо, принять ситуацию и начать новую жизнь. Мне нужно поговорить с Зуевым, убедиться, что он ничего не расскажет Антону, выдохнуть и идти дальше. Тем более мои скучания по Лёхе прекратились ровно в тот момент, когда я отлепилась от его губ, а грусть и утрату воображаемой дружбы, как рукой сняло. Осталось только набраться смелости, наступить на горло своей гордости и самоуважению и обо всем договориться с Зуевым.
Я дала себе пару часов, чтобы привести мысли в порядок и сложить кучу слов в более-менее стройное предложение, с которого планировала начать разговор с Лёхой. Антон дорабатывал последние рабочие штрихи и снова не отводил глаз от монитора, сегодня вечером он встречается с заказчиком и передаёт ему всё, над чем трудился эти месяцы. Поэтому он даже не заметил, как я выскользнула из квартиры и спустилась на улицу, чтобы позвонить Зуеву. Надеюсь, я вру и убегаю в последний раз и эта ложь пойдёт во благо.
Лёха долго не брал трубку и я стала нервничать. Никогда не поверю, что он упустит возможность очередной раз подколоть меня и пощекотать мне нервы. Неужели он что-то задумал?
Я стояла в тени липы и стучала пальцем по экрану, собираясь набрать его номер ещё раз, но как только я выбрала нужный контакт в журнале звонков, мой телефон завибрировал и я на автомате, в ту же секунду, приняла вызов.
- А ты прямо сидишь у телефона и ждёшь когда я перезвоню, это мило, - я чувствовала, как Зуев ехидно улыбается.
- Я по делу, - коротко отрезала я.
- Очень интересно. По какому?
- Хотела обсудить один важный вопрос, - я начала говорить по заготовленному сценарию, - думаю, ты понял какой… поэтому прошу тебя быть посерьёзнее.
- Так, стоп! - Лёха прервал меня и внутри щелкнуло от предвкушения, что сейчас все пойдёт не по плану, - никакие вопросы по телефону я обсуждать не буду!
Я так и думала, наша песня хороша, начинай сначала!
- Это на пять минут! - настаивала я.
- Да хоть на три, - гаркнул Лёха, - ты в курсе, что меня ФСБшники и ЦРУшники прослушивают? Никаких дел по телефону больше не веду!
Опять цирк, детский сад и шоу клоунов…
- И вообще, я болею, - заныл в трубку Зуев, - а ты даже не предложила меня навестить, то же мне друг! Мы же теперь друзья, верно?
Он откровенно надо мной потешался, а я старалась держать себя в руках, чтобы не сорваться и не психануть. Мне очень требовалось удостовериться, что Зуев будет держать язык за зубами.
- Ты хочешь, чтобы и я заболела? - я сделала голос мягче. Может быть, если разговаривать с ним, как с капризным ребёнком, толку выйдет больше.
- Я не заразный, куколка! Выбил плечо, сижу на больничном забинтованный, не приготовить себе ничего не могу, ни чаю налить, одинокий, холодный, голодный. Думаю, когда же моя подружка приедет за мной поухаживать?
Зуев наслаждался своей игрой и превосходством в этой ситуации. Он знал, что именно мне от него нужно и решил как следует вымотать мне душу.
- Ведь так поступают друзья? - продолжал Лёха, - ты делаешь то, что хочу я, а я делаю то, что хочешь ты. Все в плюсе!
- Шантажировать меня решил? - я не смогла скрыть злости.
- Да Боже упаси, Соколовская! Что ты такое говоришь? - он гоготал, даже не пытаясь скрыть в голосе сарказм, - Хочу блинов со сгущенкой и суп какой-нибудь. Мне же нужно, как можно скорее восстановиться, а то нам с тобой послезавтра ехать на барбекю. Вдруг кто-нибудь разозлится и в морду мне дать захочет? Я и так однорукий и ослабленный, даже постоять за себя не смогу.
Сердце колотилось, как бешеное и пульсировало в висках. Теперь я точно знала, что Зуев решил пробить дно и манипулировать мной. Вот же козлина! Но моя роль в его спектакле была очень шаткой и зависимой, поэтому придётся играть по его правилам.
- Хорошо, Алёша, суп будет, - сердито сказала я и повесила трубку, оставляя Леху наслаждаться своим преимуществом.
Вечером я дождалась когда Антон уедет на встречу с заказчиком и, как только он скрылся за дверью, впрыгнула в кроссовки и заспешила в ближайшее кафе, чтобы купить еду на вынос. Готовить для Зуева я не собиралась ни при каких обстоятельствах. Я взяла карбонару и чизкейк, никаких блинов со сгущёнкой в меню не было, но пусть скажет спасибо и за это!
На мое удивление, пробок на дорогах не было, поэтому до Капотни я домчалась довольно быстро. Я расплатилась с таксистом, схватила свои контейнеры с едой и отправилась на поклон к Леше. Главное держать себя в руках, не сорваться и не задушить его!
- Добрейший вечерочек! - просиял Зуев, открыв мне дверь.
А я снова протиснулась мимо него и уверенным шагом зашла в квартиру, не поздоровавшись. Теперь это входит в привычку.
- Ух, грозная какая! - зашипел Леха мне в спину.
Я поставила пакет на кухонный стол и достала из него коробочки с едой.
- А я думал сама приготовишь, - жалобно заканючил Леха.
- Я не умею, - рявкнула я.
- Бедный твой мужик, - сочувствующие сказал Зуев, а потом порылся в контейнерах и недовольно добавил, - а где блины?
- Жри, что дали!
Лёха подавил смешок, а я осеклась, держаться и не хамить у меня не получалось. Я не хотела на него смотреть, но кухня была настолько маленькой, что избежать зрительного контакта не выходило.
- Чай хотя бы нальёшь или тоже не умеешь? - Лёха помахал мне забинтованной рукой.
Я не стала спрашивать, что у него случилось, наверно опять какую-нибудь дичь вытворил. Не вижу проблемы обслуживать себя одной рукой, но раз ему хочется, чтобы я поиграла в сиделку, пусть будет так. Подойдя к плите, я поняла в чем заключается проблема, чтобы зажечь газ, нужно одной рукой держать вентиль газовой конфорки, а второй нажимать на электроподжиг.
Когда чайник закипел, я налила ему кружку чая, положила сахар и собиралась поставить ее перед ним на стол, но мне хотелось сделать это максимально брезгливо и резко, чтобы выразить своё недовольство. Поэтому я слишком сильно плюхнула кружку на столешницу, она опрокинулась и горячий чай тут же окатил Лёхины ноги. Зуев соскочил с места и закричал, а я так испугалась и растерялась, что застыла на месте, как вкопанная, хотя на самом деле мне хотелось метаться в панике из угла в угол.
- Капец, ты хозяюшка! - голосил Зуев, - хорошо, что ничего не готовила!
Мне захотелось засмеяться и пожалеть его, но сегодня мы играем в другую игру, и каждое сказанное слово, может быть использовано против меня.
- Это карма! - спокойно сказала я, хотя в груди все сжималось от сожаления.
- Это руки из задницы! - обиженно горланил Лёха, - помоги мне штаны снять!
Мои глаза стали похожи на два больших ошарашенных кругляшка.
- Сам снимай, - возразила я.
- Да блин, быстрее, больно! - заверещал Лёха и мне пришлось зажмуриться и стянуть с него трико.
Он метнулся в ванну и по звуку воды стало понятно, что он пытается остудить ожоги. Я сидела тихо, как напуганная мышь. Снова все идёт не по плану. Пора бы привыкнуть, что там где есть Зуев, планы строить бесполезно! Я снова испытывала чувство вины, и когда Леха показался на пороге в чёрных трусах и с красными ногами, я не выдержала и обижено цокнула.
- Ну прости меня, чудище! ,- безрадостно сказала я и поджала губы, - сильно болит?
- Помоги переодеться, - уныло сказал Зуев и поплёлся в комнату.
Я поспешила за ним. Лёха пытался одной рукой снять мокрую футболку, но выходило неуклюже, пришлось ему помогать. Он стоял передо мной в одних боксерах и я готова была провалиться под землю от смущения. Во-первых, раздетый Зуев точно не входил в мои планы переговоров, а во-вторых, по пояс сверху он был исцарапан моими ногтями, а по пояс снизу ошпарен моим кипятком. Лёха как будто прочитал мои мысли и забубнил.
- Спасибо, что живой!
На этот раз я не удержалась и улыбнулась. Но моя улыбка съехала назад, как только Лёха закончил переодеваться и встал к тому самому месту на подоконнике, на котором мы целовались пару дней назад. Он кивнул головой и постучал по деревянному полотну, приглашая меня сесть рядом, но я только испуганно хлопала глазами.
- Итак, о чем ты хотела поговорить? - высокомерно спросил Зуев.
Такой тон сразу выбил меня из колеи и я потеряла все заготовленные слова.
- Я должна знать, что ты планируешь делать дальше, - неуверенно сказала я.
- Наверно, съем твои макароны и тортик, - ответил Лёха, как ни в чем не бывало, - или в них стрихнин?
- Не валяй дурака! - устало сказала я, - я про Антона!
- А что с ним? - Зуев идиотничал.
Гнев подбирался к моему горлу и я уже не верила, что мы с Лехой сможем уладить этот вопрос.
- Ты ему обо всем расскажешь? - тревожно спросила я.
- О чем? - Лёха издевался.
- Не строй из себя придурка! - выпалила я и в два прыжка подлетела к нему так близко, что между нами оставалось буквально пару сантиметров. Мне хотелось растерзать, утопить и задушить Зуева одним разом.
Но он расценил мой жест совсем по-другому и резко ухватил меня за предплечье, прижимая к себе. От этого бесцеремонного выпада в сердце что-то звякнуло и покатилось к ногам, а потом и вовсе пропал дар речи. Зато Зуев совершенно не был растерян или смущён.
- Если ты хочешь меня о чем-то попросить, то попроси! - нагло сказал он.
Я обескуражено стояла прямо напротив его лица, практически ощущая его своей кожей и не могла пошевелиться. Я видела как расширяются и темнеют его зрачки и меня посетило дежавю той пьяной ночи.
- Ну же! - Зуев бросал мне вызов.
Он стал медленно наклоняться к моим губам, чтобы поцеловать меня, но в ту же секунду я вышла из ступора и отвесила ему звонкую пощечину.
- А на вид кажешься слабенькой, - засмеялся Лёха и потёр челюсть. Я отошла подальше.
- Остыл? - ехидно спросила я, - тогда повторяю вопрос, ты расскажешь Антону?
- А я повторяю ответ, о чем? - протянул Зуев.
- Да что ты как маленький! - вскрикнула я, - если тебе нужно, чтобы я произнесла это в слух, то о том, что мы с тобой целовались!
Я хмурила брови и грозно кидала в Леху молнии, а он, страшно довольный собою, продолжать подпирать подоконник.
- Я ещё не решил, - загадочно произнес Зуев.
Я закипала, но здравый смысл пытался меня остудить, мне было очень нужно, чтобы правда не вылезла наружу, а если мы сейчас окончательно переругаемся, шансы на счастливый финал будут сведены к минимуму.
- Ладно, Зуев, я тебя прошу, - я старалась придать голосу спокойный тон, - я очень прошу тебя ничего не рассказывать Антону.
Я сделала максимально умоляющий вид и потеряв всякое достоинство, продолжила.
- Давай просто оставим все, как есть и …
- Бла-бла-бла, - перебил меня Лёха и начал кривляться, - переходи к сути. А ты мне что?
- В смысле? - не поняла я.
- Мне от этого какая польза?
- А что ты хочешь?
Это было подло и странно, я не думала, что он на полном серьезе станет меня шантажировать.
- А что можешь предложить? - довольно спросил Зуев.
- Ты серьезно? - я непонимающе на него смотрела и не верила, что все происходит в реальности, - ты правда будешь манипулировать мной?
- Прочему нет, - Лёха пожал плечами, - у всего есть своя цена. Я, например, лишился дружбы и девушки. Будет справедливо, если ты тоже заплатишь небольшую цену за свою ошибку.
Он отлепился от нагретого места и стал подходить ближе, от чего я напряглась ещё больше.
- Да не дрейфь, Соколовская! Это у тебя один разврат на уме, а я человек приличный, - саркастично сказал Лёха.
- Что ты хочешь? - испуганно спросила я.
- Услуга за услугу, куколка! Я пообещаю, что ни о чем не расскажу твоему женишку и ты спокойно выйдешь замуж, делая вид, что ты передана вашей любви, как Хатико. А я в свою очередь, хочу узнать что потерял, - загадочно произнес Зуев.
- Любишь ролевые игры? - добавил он и засмеялся.
А я покраснела, как помидор и пожалела что не налила кипяток ему на голову.
- Ччч, тише-тише, - Лёха продолжал смеяться, - видела бы ты себя со стороны! Не взлети от злости.
- В общем, мне нужен один день…
Он остановился и ненадолго задумался, наверно, подбирал правильные слова.
- Хочу, чтобы мы провели один день вместе, чтобы ты не рычала и не ругалась на меня, а я не вёл себя, как идиот. Посидим дома, посмотрим фильмы, как раньше, поболтаем о какой-нибудь ерунде. Ты будешь смеяться, а я радоваться, что у меня получилось тебя рассмешить. Потом мы обнимемся и ты положишь голову мне на колени, и мы не будем шарахаться друг друга, ища какой-то скрытый смысл или сексуальный подтекст. Ты не будешь дергаться от телефонных звонков Матвея, потому что соврёшь ему, что весь день потратишь на салон красоты и будешь занята до позднего вечера. Я хочу, чтобы на один день ты снова стала моей маленькой куколкой и провела его со мной, как прежде.
От этих слов вновь заныло сердце, разнося по телу ностальгию и тепло, и я готова была простить Лехе все наши стычки и ссоры. У нас так всегда, либо буря, либо штиль. Злиться на него я больше не могла.
- А потом? - тихо спросила я.
- А потом ты вернёшься домой, в свою большую уютную квартиру к любимому жениху и продолжишь жить, как раньше, - грустно сказал Зуев, - будем считать, что это лучший способ попрощаться друг с другом, ведь вряд ли ты захочешь проводить со мной время, когда выйдешь замуж и погрязнешь в пеленках и домашних делах.
- Хорошо, - так же тихо сказала я, - я согласна.
Зуев печально кивнул и я не стала уточнять, точно ли он оставит в секрете историю на подоконнике, я точно знала, что Антону он ничего не расскажет.
Глава 17
Лёха
- Ты рукожопый что ли? Все кочки собрал! - я гневно ругался на Игошина.
- Тогда сам за руль садись, калека! - Костик гаденько хихикал, - как тебя угораздило то?
- На задании, - хмуро ответил я и соврал.
На самом деле, я просто шлёпнулся на вытянутую руку, когда в темноте зацепился за кроссовок, и вывихнул плечо. Но эта история была слишком позорной, чтобы ее рассказывать.
- Костик!, - меня колотило от обиды, что мелкий гном насилует мою ласточку, - я тебя умоляю, держи руль прямо! Хочешь я тебе подушку кину под задницу, тебе же из-за руля ничего не видно!
- Не ссы, отец, все путём! - невозмутимо ответил Игошин и продолжил вилять по гравийной дороге, - лучше посмотри по навигатору, когда нужно сворачивать?
Я залез в телефон, чтобы свериться с маршрутом. Дача Матвея находилась в ближайшем Подмосковье.
- Ты уверен, что мне нужно там быть? - я недоверчиво спросил у Кости.
- Конечно! Перестань ныть и встреться со своим страхом в лицо!
- А там будут девчонки? - Игошин похотливо задвигал бровями.
- Ой, мамкин ловелас активизировался, - прыснул я, - какие тебе девчонки? Тобой только лягушек пугать!
Костик назло мне въехал в яму и машину сильно тряхнуло.
- А ну проси прощения у великого Игошина! - грозно скомандовал он.
- Простите, сэр, - сказал я и отвесил ему подзатыльник за беспечное отношение к моей девочке.
Мне было жутко страшно, но Костя был прав, нужно просто пережить этот неприятный момент и перестать бояться.
Мы свернули к небольшому дачному посёлку у реки и продолжили ехать по узкой дороге. Почти все дома, попадавшиеся нам по пути, были довольно таки богатые и напоминали не дачи, а хорошие жилые дома. Для меня дача это хлипкая постройка из дерьма и веток, с покосившимся забором и кустом чёрной смородины, но судя по высоким кирпичным домам, спутниковым тарелкам и пунктом охраны на въезде, в дачах я не разбирался.
Когда навигатор запиликал, оповещая, что мы добрались до нужной точки, перед нами оказался двухэтажный белый дом с коричневой крышей, лужайкой с аккуратными клумбами и высокой беседкой с мангальной зоной. Сбоку уже стояло несколько машин и на участке были слышны голоса и музыка.
- Здорова!, - из за угла дома показался Матвей и добродушно похлопал меня по спине, - а где Полина?
- Не смогла, - невнятно ответил я и решил перевести тему. С Полиной мы все ещё не поговорили, я делал вид, что очень занят, избегал ее и оттягивал этот неприятный момент.
- Знакомься, это Костя Игошин, мой одноклассник, а это мой друг Матвей.
При слове «друг» внутри что-то кольнуло, но в целом, я держался хорошо, думал, что первая встреча пройдёт хуже.
- Вообще-то я Антон, но этого дурня уже не переучить, - он пожал руку Костику и жестом пригласил нас пройти дальше.
Участок был довольно большой и ухоженный. Почти полностью засаженный газонной травой, он тянулся практически до леса, вдоль тропинок лежала мелкая каменная крошка и прямо из под земли торчали какие-то маленькие фонарики. Чуть дальше от дома располагалась баня с открытой террасой. И никакой посаженной картошки, морковки и старых автомобильных шин из которых растут пионы. Если бы у нас была такая дача, я бы ездил туда с удовольствием. Дома на наших семейных плантациях приходилось батрачить, как проклятый с утра до вечера, чтобы осенью маменька закрутила сотню банок соленых огурцов, помидоров и аджики. Для кого она это делала, если дома никто это не ел, для меня до сих пор оставалось загадкой. Такова душа русского человека, сначала сделать работу, о которой тебя никто не просил, а потом расстроиться, что никто не оценил твои старания.
На террасе сидела компания из уже знакомых мне Марка и Вовы и ещё двух девчонок, одна была совершенно обыкновенной, а вторая с ярко-красными волосами и татуировками.
- Смотри, какая жар-птица! - восхищенно воскликнул Игошин, таскающийся за мной по пятам.
Мы помахали им рукой и я закрутил головой по сторонам в поисках Машки. Ее нигде не было, наверно она сейчас в доме.
- Мы продукты привезли, - крикнул я Матвею, который таскал дрова ближе к бане, - в дом нести?
- Несите в дом, - крикнул он в ответ, но потом отложил своё занятие и зашагал к нам.
- Пойдём покажу куда положить, - добавил Матвей, - вы не стесняйтесь, чувствуйте себя, как дома.
Не успели мы подойти к крыльцу, как на пороге появилась Машка с подносом овощей в руках. Она замерла и притихла, но на этот раз она смотрела не на меня, а на Игошина. Я не предупреждал, что мелкий гаденыш приехал меня навестить и она не ожидала его здесь увидеть.
- Привет, - сказал я, а Соколовская коротко кивнула в ответ.
- Константин, - Игошин картинно поклонился, положив руку на грудь, приветствуя Машку.
- Это Маша, - вмешался Матвей, а мне очень хотелось посмотреть, как они с Костиком собираются знакомиться по второму кругу.
Соколовская прошла мимо нас в сторону летней террасы, а следом за ней вышла мелкая блондинка Ира, таща в руках пакеты с водой и соком.
- Разрешите вам помочь, миледи, - тут же нашёлся Игошин и бросил наши сумки под ноги, - Я, кстати, Константин.
Блондинка расплылась в улыбке и отдала Костику пакеты, и мой недоразвитый друг засеменил за ней по дорожке, пыхтя от тяжести. Забавно, они оба такие мелкие и смешные, прямо идеальная парочка.
- Чем помочь? - спросил я Матвея.
Я все равно старался избегать его взгляда, поэтому смотрел куда-то в сторону.
- Пока ничего не нужно, только пакеты в дом занеси и иди отдыхать, если что я позову. Кстати, что с рукой? - кажется он только заметил.
- Бандитская пуля, - ляпнул я, наклонился за нашими котомками, подхватил их и вошёл в дом.
Несмотря на то, что местечко было довольно уютным, я никак не мог найти себе место на этом празднике жизни. Костик больше не таскался за мной хвостом, он отстал от Ирки и переключил своё внимание на красноволосую Аню, кажется, она была сестрой пучеглазого Вовы. Игошин тут же без мыла встрял в их разговор про какую-то курительную жижу, сидел жутко довольный и поддакивал. Матвей занимался баней, а Машка больше не выходила из дома и я одиноко бродил туда-сюда по участку, пока, наконец, не устроился на небольшой скамейке под окнами дома. Я лёг на лавочку, достал телефон и начал рубиться с роботом в дурака. Отличная получается поездочка, так я и дома мог! Судя по доносившимся звукам из открытого окна, я расположился как раз около кухни, в которой Машка и Ира сейчас что-то резали и трепались о всякой девчачьей ерунде.
Я сразу вспомнил, что всю свою юность я прятался под Машкиными окнами и шпионил, чтобы посмотреть, как она танцует и поёт перед зеркалом, пока однажды, она не поймала меня с поличным и не закатила скандал. От этих воспоминаний я ностальгически улыбнулся, хорошие все-таки были времена!
В какой-то момент, в их разговоре я услышал своё имя, насторожился, прислушался и даже немного привстал, чтобы поближе подобраться к окну. Мелкая блондинка почему- то спрашивала Машку обо мне.
- А он давно с этой Полиной встречается?
- Не знаю, - ответила Соколовская, - может быть пару месяцев.
- Она симпатичная?
- Да, очень красивая девочка, прямо куколка.
Дурочка ты, Машка, у меня только одна куколка! Я снова улыбнулся и продолжил подслушивать.
- Жалко, всегда нормальные парни достаются кому угодно, только не мне, - протянула мелкая.
И в этот же момент смолк стук ножа о деревянную доску.
- Ир, ты серьезно? - Машкин голос немного дрогнул, а я стал слушать ещё внимательнее.
- Ну а что такого? Симпатичный парень!
Ух ты, у меня появилась первая в жизни поклонница! Ничего себе!
- Он совершенно не симпатичный, - сказала Машка и эта фраза ударила меня под дых.
Конечно, я не красавец, но слышать это было очень не приятно, особенно от Соколовской.
- Я не согласна, очень даже интересный. А ещё он смешно шутит, - добавила Ира.
Давай, жги, мелкая! Нужно реабилитировать меня в Машкиных глазах.
- Господи, ты видела его пять минут, - недовольно буркнула Соколовская и продолжила что-то резать, - я знаю его немного дольше, и поверь мне, этой Полине нужно при жизни поставить памятник!
- Почему?
Машка замолчала и вместе с этим прекратился стук ножа.
- Он глуповатый, не воспитанный, невежественный, навязчивый, а главное, он бесперспективный. Если свяжешься с таким- всю жизнь будешь жить в клоповнике и копить на макароны, зато со смешными шутками и прибаутками, у него их много!
Каждое Машкино слово больно отзывалось в сердце и сверлило в моей груди дыру. В принципе, Соколовская все сказала по существу, но из ее уст это звучало, как приговор к расстрелу. Обида застряла где-то под моими рёбрами и жалобно ныла внутри. Так вот в чем дело, мы для вас слишком глупые и бедные, Ваше Величество!
Вдруг, я дернулся с места и резко высунулся из окошка, от неожиданности Машка взвизгнула, подпрыгнула и выронила нож.
- Можно огурчик? - я протянул руку в кухню и взял с доски несколько кусочков огурца.
Машкины глаза были настолько офигевшими и виноватыми, как если бы в ту ночь Матвей нас все- таки застукал.
- Ты, кстати, тоже ничего, блондиночка, - я подмигнул не менее обалдевшей Ирке, - может сходим куда-нибудь, когда я накоплю на макароны?
Я коварно улыбнулся, скрывая, что на самом деле у меня на душе сейчас нагадили кошки, и добавил:
- Путь свободен, Полина меня уже бросила, ее клопы покусали! Дерзай, люблю дерзких!
Оставив Соколовскую сжимать в руках столешницу, а Иру гореть со стыда за компанию с Машкой, я развернулся и заспешил к Игошину.
Я не успел подойти к террасе с ребятами, как мне тут же прилетело сообщение на телефон и я прекрасно знал от кого оно пришло. Сейчас снова начнёт извиняться. Меня на это не купишь! Теперь я прекрасно знаю, что ты обо мне думаешь на самом деле!
Но я все же достал из кармана свой телефон и прочитал смс.
«Я не хотела, чтобы ты это услышал. Извини»
Говорю же, ничего нового.
Вдогонку прилетело ещё одно.
«Вокруг тебя в последнее время стало слишком много женщин, мне это не нравится».
Я улыбнулся. Я знал, что она врет и пытается сгладить углы, цепляя меня на крючок заигрывания, но мне все равно было немного приятно.
«Конкуренция, а ты что думала?» - ответил я и закинул телефон обратно в карман. Я слышал, что мне пришло ещё несколько сообщений, но не стал их читать. Возможно, Машка и правда хотела отпугнуть белобрысую подружку, но то, что она ей сказала было истинной правдой.
Глава 18
Маша
Я сидела за столом в беседке и грустно ковыряла вилкой в летнем салате, аппетита не было. Справа от меня сидел Антон и уплетал шашлык, а слева красная, как рак, Ира, которая боялась поднять глаза от тарелки. Зуев сидел прямо напротив меня. Я пару раз случайно задела кроссовками его ноги под столом, и тут же посильнее их поджимала, но места было так мало, что колени упирались прямо в деревянные доски и мне сразу хотелось вытянуть ноги вперёд.
Вдруг, грубый толчок ноги прилетел уже в мою обувь и я представила, как на белоснежной коже появились темные пыльные следы. Я подняла глаза и посмотрела по сторонам, вокруг ребята все так же поедали жареное мясо и разговаривали, Лёха тоже спокойно жевал, переодически отвлекаясь на болтающего Игошина. Тут же мне прилетел ещё один тычок и я снова гневно посмотрела на Зуева, но он был занят обедом и не обращал на меня внимания. Когда мой кроссовок принял еще один удар, я насупилась, протянула ногу вперёд, приподняла ее вверх и со всей силы наступила пяткой на вражеский ботинок. Я не убирала ногу, а только сильнее ее впечатывала, прокручивая пяткой. На этот раз Лёха не выдержал и хрюкнул от смеха, хотя тут же постарался собраться и поджал губы, чтобы не выдавать свою улыбку.
Странный он человек… Час назад Зуев выслушал очередную порцию помоев в свой адрес, а сейчас как ни в чем не бывало, играет со мной под столом в свои высокоинтеллектуальные игры. Было ли мне стыдно, что он услышал наш разговор с Ирой? Конечно, было. Первые пятнадцать минут меня потряхивало и знобило от угрызения совести и стыда. А потом я стала копаться к себе, ища причину, зачем я вообще все это выпалила. Вот тогда на меня обрушилась настоящая проблема. Я четко поняла, что все эти неприятные слова я говорила не для Ирки. Я пыталась убедить саму себя, что Зуев мне не пара, вспоминая все его слабые стороны и намеренно их утрировала, чтобы впечатление получилось ярче.
Почему я вообще стала допускать мысль, что Лёха мог стать моим спутником жизни? Нет, нет, нет! Об этом даже думать нельзя, не то, что представлять! Я все правильно сказала. Я не для того выбиралась из провинциальной дыры, хваталась за каждую возможность заработать, чтобы жить лучше, не спала ночами, готовясь к экзаменам и зачетам, мыла полы в грязных вонючих забегаловках первые несколько лет жизни в Москве, чтобы иметь возможность оплачивать институт. Сейчас моя жизнь хороша и стабильна и даже если допустить, что я все брошу, ради сомнительного счастья с Лехой, мне придётся начинать её с нуля, ведь у нас не будет абсолютно ничего! К горлу тут же подкатила тошнота. Неужели я такая меркантильная?
Нет, я рациональная и я не хочу, чтобы мои дети жили в такой же нищете, как я…
Зуев снова стукнул меня по кроссовку, но я тут же поджала ноги под лавку и больше не собиралась играть в эту игру.
- Хорошо сидим, - задумчиво сказал Марк, - сейчас бы поваляться…
- Да ну, скукота! - воскликнула Аня, - мы же сюда не лежать приехали!
- Может в волейбол поиграем? - добавил Вова.
- Нееет, - протянул Антон, - я переел.
- А давайте сходим к речке, - Аня снова не унималась, - нужно растрясти кусочки. Что вы, как пенсионеры?
Антон повернулся ко мне, погладил по ноге и сжал мое бедро.
- Хочешь? - спросил он.
- Можно, - неуверенно ответила я.
- А я купальник не взял! - хохотнул Игошин.
- Там нельзя купаться, течение слишком большое, - сказал Антон.
Ребята не очень радостно приняли эту идею, но делать тут было нечего, на сытый желудок в баню идти не хотелось, да и солнце было ещё высоко и пекло слишком сильно.
- Так, пенсия, поднимаемся из-за стола и идём гулять, - скомандовала Аня и мы лениво начали отлипать с насиженных мест.
Чтобы выйти к реке, нужно было пройти через молодой сосновый лес, располагающийся как раз за нашим участком. Мы дружным строем пробирались по еле приметным тропинкам и зарослям черники, наступали на сухую траву и прошлогодние шишки. Некоторые сосенки были ещё совсем маленькими и напоминали не деревья, а крошечные кустики, в воздухе пахло ёлкой, и этот запах снова отбрасывал меня в детство. Я боялась насекомых, поэтому всю дорогу внимательно осматривала свои ноги в поисках клещей или ещё какой-нибудь пакости.
Игошин стартанул куда-то вперёд и сначала я не поняла почему, ведь дороги к реке он не знал, но как только он стал бежать обратно, к нам навстречу, я поняла, для чего он это сделал. Костик медленно и киношно метался между высоких сосен, останавливался у каждого дерева, обнимал его и кричал: «Алёшка!», а сзади нас, навстречу Игошину так же неспешно бежал Зуев и кричал: «Софья!», изображая сцену из фильма «Гардемарины». Вся наша компания очень громко смеялась, пока ребята разыгрывали свой мини спектакль. Наконец-то, Софья и Алёшка встретились, крепко обнялись и поклонились, мы подождали когда Вовка как следует просмеётся и пошли дальше.
Ближе к реке стало прохладнее и свежее. В воздухе слышался звук воды и монотонное журчание брызгов. Солнце все так же ярко палило, напекая мою макушку. Мы прошлись вдоль берега и не нашли ничего интересного. Река была не широкой, но по высоте берега было понятно, что глубина здесь довольно приличная, а течение быстрое и не спокойное. Антон был прав, купаться здесь точно нельзя.
- А это что? - крикнул Марк, стоявший чуть дальше от нас.
- Канатный мост, - ответил Матвеев, - там за кустами должно быть поле подсолнухов.
- Давайте сходим! - радостно встрепенулась Аня.
- Да они ещё зелёные, - сказал Антон.
- Ну и что! Можно сделать селфи!
- Да пойдём, - поддержал Вовка, - зря что ли сюда тащились.
И мы снова зашагали вдоль берега. При виде канатного моста, я пришла в легкий ужас. Он представлял из себя шаткую конструкцию шириной в три доски и тянулся на высоте около трёх метров над уровнем реки, на другой берег. Веревки совсем прогнили, а в кое-каких местах и вовсе отсутствовали, деревянные пласты служившие основанием рассыпались от старости. Некоторые дощечки были сломаны и уныло висели, оставляя вместо себя дырку в воздухе.
- Атмосферненько! - подала голос Ира и достала телефон, чтобы сфотографировать мостик.
- Сто лет тут не был, - протянул Антон.
Из-за моей спины вылез Игошин, потопал ногой по ближней к нам доске и тут же запрыгнул на мост.
- Ты куда полез, таракан? - взволновано вскрикнул Зуев и вышел вперёд, чтобы удержать его.
Но Костик уже засеменил своими маленькими ножками по гнилым ступенькам и словно Супер Марио за пару секунд оказался на другом конце реки.
- Может не надо? - я обернулась к ребятам и взволновано обвела их взглядом.
- Давайте я буду следующим, - спокойно сказал Вова, - если и меня выдержит, значит все нормально.
Вовка был ростом почти под два метра и на вид весил килограмм сто тридцать. Он спокойно зашёл на мостик и покачал его из стороны в сторону.
- Вроде крепкий.
Я зажмурилась, чтобы не видеть эту страшную картину, но буквально через пару мгновений Вовка радостно свистнул с другого берега. Рядом с Игошиным они смотрелись как слон и моська. Вслед за Вовой по мосту пошли Марина и Аня, и благополучно перейдя реку, замахали нам рукой. Когда мостик переходил Марк мы с Зуевым почему-то переглянулись и я заметила, что он боится. Обычно, он без лишних слов и раздумий был готов влезть в любую авантюру, но мало кто знает, что Лёха не умеет плавать. Не уверена, рассказывал ли он об этом кому-нибудь кроме меня, ведь больше всего на свете Зуев боится показаться слабым. Когда очередь дошла до нас с Антоном, от страха у меня перехватило дыхание, теперь, когда я была на пол пути к переправе, этот процесс не казался мне таким легким и быстрым, как у остальных. Рейки качало, я представляла, как они сейчас обрушатся и я окажусь в ледяной воде. Я плохо плавала и избегала глубины, обычно барахтаясь где-то около берега. Антон шел впереди и когда я добралась до цели, подал мне руку и мои ноги перестали трястись.
Зуев остался последним, я сразу почувствовала неладное, когда он только наступил на первую дощечку и конструкция наклонилась. Из-за руки, прибинтованной к туловищу, Лёха не мог держать баланс и выглядел очень неуверенно и уязвимо. Он аккуратно наступал на доски, стараясь двигаться медленно, но в какой-то момент одна из досок, по которой до этого уже благополучно прошли семь человек надломилась и этот день, в ту же секунду, разделился на «до» и «после».
Половица сломалась, Зуев хотел ухватиться единственной рукой за канат, но не удержал равновесие, перелетел через веревку и с громкий всплеском рухнул в воду. Мне казалось, что в этот же миг, время остановилось. Первое, что я услышала это смешки и гогот, которые тут же смолкли, когда стало понятно, что Леха начал тонуть и захлебываться, он стучал рукой по воде и с головой уходил под воду, а течение сбивало его с места. Я посмотрела вниз, под моими ногами был обрыв и не раздумывая ни секунды, я впрыгнула обратно на мостик, добежала примерно до середины и бросилась в реку. В этот момент, страха за себя у меня не было, в крови бушевал адреналин. Ледяная вода впивалась в мою кожу словно иголками, в голове стоял гулкий шум, а я плыла к Зуеву, который продолжал барахтаться на поверхности. Сзади себя я слышала какую-то возню и панику, но не понимала, что именно сейчас происходит.
Первое что я увидела, когда доплыла до Лехи- его огромные, полные ужаса глаза, он цеплялся за воду, дергал рукой, создавая высокие брызги, и пытался ухватить ртом воздух, но река утягивала его на глубину. Я попыталась схватить Зуева, но вместо того, чтобы удержаться на поверхности, мы вместе стали уходить на дно. Я крепко его сжимала и старалась вытащить, но моих сил было недостаточно, я с головой уходила под воду, а потом снова выныривала, цеплялась за него, тащила за собой, но все глубже проваливалась в ледяную реку и чувствовала, что моих сил, как и воздуха в лёгких практически не осталось. Он пинал меня ногами, пытаясь оттолкнуть от себя, но я будто зубами держалась за его скользкое тело и продолжала захлебываться вместе с ним. Все произошло в какие-то секунды, хотя мне казалось, что это была целая вечность.
Вдруг, я почувствовала резкую боль, отбрасывающую меня назад, кто-то сильно потянул меня за волосы и от неожиданности я отпустила Леху. Я ощутила, что мою шею обхватило чьё-то предплечье и по часам на руке я поняла, что это Антон. Он поднимал меня над поверхностью воды, оттаскивая все дальше и дальше, а я видела, как Зуев отдалился от меня и полностью ушёл под воду. И внутри меня все умерло.
- Вытащи его! Вытащи! - я истерично кричала, переодически опускалась головой в реку и набирала полный рот воды.
- Вытащи его, Антон!, - я билась в агонии, царапала его руки, пыталась вырваться, крутилась и снова набирала в лёгкие воду, - Отпусти меня, слышишь? Он сейчас утонет!
Я смотрела, как поверхность реки стала гладкой, как будто течение стихло, превращая водную гладь в идеально ровное зеркало и истерично визжала, эхо доносило мой крик до деревьев и возвращало обратно. Сзади меня опять схватили чьи-то руки и сильно потянули к берегу, а Антон стал возвращаться назад к Зуеву. Боковым зрением я увидела, что к тому же месту уже плывут Вова и Марк, но я уже не понимала, что происходит, я только смотрела на спокойную гладь реки, с надеждой, что Лёха сейчас вынырнет. Но этого не происходило.
Когда меня выволокли на мелководье и отбросили в сторону, я заметила, что это был Костик, который сразу же хотел поплыть к ребятам. Но я снова полезла в воду и ему пришлось развернуться и схватить меня.
- Игошин, паскуда, отпусти меня! - я дергалась из последних сил, но он держал меня очень крепко, хотя я то и дело брыкалась и пыталась вырваться.
Сверху стояли ошарашенные девчонки, которые смотрели то на нас, то на ребят, которые по очереди ныряли на глубину. Ирка прикрывала лицо руками, а Марина испуганно прижималась к Ане. Скорее всего прошло не больше двух минут, но по ощущениям, это была целая вечность.
Леху вытащил Вовка. Когда я увидела, что его голова показалась над поверхностью реки, мы с Игошиным стояли по колено в воде. Одной рукой он сжимал мой корпус, не давая двигаться, а второй нервно поглаживал по руке. Когда я повернула на него голову, я увидела, что он тоже плачет.
- Сколько времени прошло? - тревожно спросила я, - они же его откачают? Откачают?
Игошин только молча пожал плечами и пошёл навстречу парням, когда они стали вытаскивать Леху на берег. Они окружили его плотным кольцом и снова началась паника и суета. Я попыталась влезть в круг, но Антон опять яростно отпихнул меня.
- Да убери ты от меня свои руки! - я сильно хлопнула его по ладоням и протиснулась к Зуеву.
Над ним нависал Вовка, который ритмично нажимал на грудную клетку, а потом вдыхал воздух Лёхе в рот. И время снова остановилось. Вова повторял эти движения раз за разом, но ничего не менялось, Зуев не дышал и меня накрыл второй приступ истерики. Я опустилась рядом с ним на колени и стала судорожно трясти его плечо.
- Ну давай же! - я горько плакала.
- Слышишь? Козлина, дыши! - я
то лупила его по руке, то сильно ее сжимала, - ну пожалуйста!
Я почти скулила и меня душили слёзы.
- Очнись! Ну пожалуйста! Я прошу тебя!
Я все ещё изо всех сил сжимала его плечо, пока Вовка продолжал делать искусственное дыхание.
И вдруг, я услышала глухой бульк, Лёха дернул головой и из его рта потекла вода, а из груди вырвался глухой хрип. В ту же секунду, Вова перевернул его голову на бок и Зуев начал откашливаться. Он был бледный, как мел и жадно хватал воздух, а я облегченно выдохнула и опустилась на землю. Я не двигалась несколько минут, пока мимо меня ходили люди и в панике обсуждали, что делать дальше, стоит ли вызывать скорую помощь и вести Леху в больницу.
Когда я поднялась, я увидела, что Зуев такой же белый и испуганный лежит на берегу и молча смотрит в небо, практически не моргая. Рядом с ним сидели Антон и Игошин, которые задавали ему какие-то вопросы. Вся эта суета сейчас была не важна, главное, что он живой.
Минут через тридцать, Лёха начал потихоньку подниматься и смотреть по сторонам, как будто только сейчас стал возвращаться к жизни. Игошин помог ему встать на ноги и они очень медленно пошли вдоль берега, а все остальные ребята следовали за ними. В какой-то момент, Лёха обернулся, как будто искал меня глазами и когда наши взгляды встретились, он притормозил, чтобы я его догнала.
- Иди сюда, - тихо, почти шепотом сказал Зуев.
Я подошла ближе и он обнял меня одной рукой, опускаясь лицом к моей ключице. Я чувствовала, как бешено колотится его сердце и снова горько всхлипнула. В этот момент Антон потянул меня сзади, отодвинул и встал вплотную к Лехе, чтобы перехватить его руку. Он закинул ее на плечо, выступая в роли опоры и мы снова молча поплелись к даче.
Леху напоили в стельку, почти до отключки и уложили спать. В принципе, в этот вечер напились все. Атмосфера стояла очень грустная и тревожная, ребята почти не разговаривали друг с другом, молча слонялись по участку или грелись в бане. Антон смотрел на меня волком и больше ко мне не подходил, но об этом я подумаю завтра. Сегодня у меня не было сил ни разбираться с ним, ни оправдываться, я сидела прямо на земле около костра и смотрела на свои босые ноги. Искры пламени обдавали мою кожу теплом и придавали ей оранжево-красный оттенок.
- Вот это денёк, - ко мне подсел Игошин и толкнул своим плечом мое.
- Ну ты и отмочила, мать! - продолжил Костик, - Антон рвёт и мечет.
- Лёха меня скорее всего отругает, но хочешь совет? - Игошин продолжил разговорить сам с собой, - у тебя есть двоюродные братья?
- Нет, - сипло ответила я.
- Это прекрасно, не возьмёшь грех на душу. Тебе надо срочно выдумать какую-нибудь слезливую историю, что в детстве на твоих глазах утонул твой маленький братик, которого ты очень любила, но не смогла ему помочь и теперь у тебя психологическая травма или ещё что-нибудь в этом роде. Что он упал с точно такого же моста и сегодня в твоей голове всплыл грустный флешбэк. Иначе, тебе будет очень сложно объяснить Антону своё поведение.
- Игошин, ты дьявол! - сказала я и откинулась на лужайку.
- Спасибо! - воскликнул Костик и откинулся рядом со мной.
Глава 19
Лёха
- Вставай, русалочка! - прошептал Игошин мне прямо в ухо.
- Брысь! - я грозно шикнул и перевернулся на другой бок.
- Вставааай, - тянул он, - нужно срочно отсюда валить, пока все спят!
- Зачем? - мою голову пронзала острая боль, а виски выкручивало винтом.
- Есть ощущения, что ты хорошенечко огребешь и пожалеешь, что не утонул, - тихонько бубнил он.
- Что ты несёшь, шмакодявка?
Я накрыл голову подушкой, чтобы не слышать его надоедливое жужжание, но Костик стянул ее обратно.
- Лёха, я серьезно, у меня на такие вещи чуйка, - Игошин продолжал тараторить, - дело пахнет жареным!
Я разлепил глаза и непонимающе таращился на Игошина, который был полностью одет, расчесан и свеж, как майская роза, хотя за окном солнце только начало просыпаться.
- Что случилось?
- Пока ничего и если мы отсюда быстренько свалим, возможно и не случится, - Костик заговорщически на меня смотрел.
- Перестань нагнетать! - психанул я, - можешь объяснить нормально, что за истерика?
Я сел на кровать, потер глаза и лениво зевнул.
- Есть ощущение, что сегодня Антон будет задавать тебе очень много вопросов и ты обязательно облажаешься!
- Да ты перестанешь говорить загадками или нет? - я не выдержал.
- Пффф, - Игошин капризно выдохнул, - наша Маша вчера очень сильно отличилась, пока ты собирался кормить рыб…
- Поподробнее, - вклинился я.
- Ты помнишь, что это она полезла за тобой в воду?
- Вроде что-то помню.
Все произошло в считанные секунды, я не успел ничего сообразить и перепугался до усрачки, но точно помнил, как она хотела меня вытащить, но уходила под воду вместе со мной, а потом силы закончилось, я отключился и очнулся уже на берегу.
- Она сиганула за тобой прямо с моста, пока мы растерялись и стояли в панике не зная, что делать, Антон тут же бросился за ней, но уже с берега. Если честно, я вообще не верил, что она до тебя доплывет, но Машка вцепилась в тебя мертвой хваткой и пыталась держать на плаву. А когда вы стали тонуть вместе, все перепугались ещё больше и в воду полезли уже мужики. Кстати, зря ты так сильно переживал по поводу своего предательства! Когда вы оба стали уходить под воду, Антон уже подплывал к вам и еле отодрал от тебя Машку, ты тут же пошёл на дно, а он потащил ее к берегу. Смекаешь? Она не тонула без тебя! Тонул ты, но в первую очередь, твой приятель бросился спасать Соколовскую. А потом начался самый треш!
Игошин остановился перевести дыхание, а я удивленно слушал и не верил, что это происходило со мной. Со стороны казалось, что он пересказывает мне сюжет какого-то фильма.
- Как только твоя бестолковая голова скрылась под водой, Машка закатила грандиозный скандал, пока женишок буксировал ее к берегу, она вырывалась и дралась, визжала, как резанная и кричала, чтобы Антон лез тебя спасать. Ужасно буйная оказалась баба! Потом ещё на меня набросилась, когда я пытался ее удержать, всё собиралась снова лезть в воду. Нашли тебя довольно быстро, но долго не могли откачать, Машка опять устроила истерику. Если бы ты не был в отключке, тебе бы понравилось, она очень горько убивалась и пыталась тебя растормошить. Надо было видеть в этот момент лицо Антона, мне кажется он был готов тебя обратно в воду бросить!
- Офигеть! - ошарашено выпалил я.
- Ага! - кивнул Игошин, - ты что, придурок, плавать не умеешь? Я за эти пару минут чуть не поседел!
Я ничего не ответил, просто продолжил сидеть с шокированным лицом и переваривал информацию. Конечно, ничего из этого я не помнил.
- Так, что подкинула тебе проблем Соколовская! Не знаю чему вчера все удивились больше, как ты драматично тонул или как тебя спасала жена друга. Подозрительно, не так ли?
- Наверно…
- Капец, она сильная, такую палкой не убьешь! Все руки мне выкрутила!
Игошин жалобно протянул культяпки, демонстрируя свежие царапины.
- И что Антон? - спросил я.
- Даже не знаю, что сказать…Всем было страшно, понимаешь? Девчонки просто тряслись в панике, но то, что выдала Маша, логическому объяснению, если вы не близкие друзья или любовники, не поддаётся. Так не ведут себя с малознакомым человеком. Если Антон не совсем олень, он будет задавать много вопросов, сначала ей, а потом тебе. Поэтому, давай-ка отсюда валить поскорее, выиграешь время чтобы хотя бы одну версию с ней придумать.
В голове загудело ещё больше. С одной стороны мне было немного радостно, но с другой я понимал, что радоваться тут не чему.
- Свалить будет ещё подозрительнее, - сказал я.
- Да и пофиг! - шепотом верещал Игошин.
- Никуда я не поеду, пусть все будет так, как должно быть!
- Какой же ты тупой, Зуев, - обиделся Костик и вышел на улицу.
Я снова лёг на кровать и попытался устроиться поудобнее, чтобы поспать ещё немного, но сон ко мне больше не шел. Комната в которой я лежал, даже не была комнатой, скорее проходным коридором около кухни, в который поставили диван. Предатель Игошин так и не возвращался, я безостановочно крутил в голове его слова ещё несколько часов, пока в доме не послышались первые шаги. Я услышал, как кто-то тихонько спускается со второго этажа, встал с дивана и отправился на кухню. Буквально через пару секунд туда же вошла Машка и вздрогнула от неожиданности.
- Доброе утро, - сказала она.
- Доброе, - я улыбнулся, - кофе будешь?
- Буду, - кивнула Машка.
- А оно здесь есть?
- Оно здесь есть! - недовольно буркнула куколка и поставила чайник.
- Извини, извини, кофе- «он мой», я помню.
Она по-хозяйски поставила на стол кружки, сахар, достала из ящика какое-то печенье и придвинула ко мне.
- Хотел сказать тебе спасибо за то, что…
- Не за что, - Машка меня перебила, - пожалуйста, постарайся больше при мне не умирать!
Я улыбнулся и представил, как она вчера испугалась.
- Игошин мне рассказал, что ты …
- Не хочу это обсуждать, - она снова меня перебила и смущенно отвела глаза.
- А если Антон решит копать глубже?
- То ты ничего ему не скажешь, - спокойно ответила Машка, - я просто испугалась и всё, все люди в стрессе ведут себя по- разному.
Соколовская налила мне кофе и в этот самый момент на кухню вошёл Матвей. Он поцеловал Машку в губы и взял со стола мою кружку, как будто так и надо. По его глазам я сразу понял, что Игошин был прав, намечается какая-то заварушка.
- О чем болтаете? - равнодушно спросил Матвей и потянулся за печеньем.
- Маша рассказывала, как вчера испугалась.
- Ммм, - промычал он, - как себя чувствуешь?
- Нормально, только голова раскалывается с похмелья, - я попытался улыбнуться.
- Маш, сходи в комнату за таблетками.
Его голос был непривычно строгим и я запаниковал.
- Да не надо, что мне будет? - я хотел отшутиться.
- Принеси таблетки, - грубо скомандовал Матвей, и теперь я по- настоящему напрягся.
Машка скрылась за дверью и в кухне стало тревожно тихо. Я молчал потому, что не знал, как себя вести, а Матвеев молчал, давая понять, что мы с Машкой влипли. Мы смотрели в разные стороны и старались избегать зрительного контакта.
Почти сразу же в комнату вернулся Игошин, а вслед за ним Соколовская, она принесла пластину анальгина и положила на стол передо мной.
- Вы чего все такие грустные? - Костик пытался разрядить обстановку, - хотите анекдот расскажу? Шутки про утопленников обычно несмешные, потому что лежат на поверхности.
Никто не засмеялся.
- Или ещё один. Вы знаете, что когда изменяешь мужу с клоуном, то это одновременно и смех, и грех…
- Ой., - он осекся, - Сейчас про чукчу расскажу, он прикольный…
Игошин испугано забегал глазками и хотел исправиться, но не успел, потому что Матвей встал из-за стола, недобро на меня посмотрел и сказал:
- Как-то скучно… чем бы заняться пока все спят?
- Нам домой пора, - влез Костик, - мы наверно поедем.
- Ну нет, - протянул Матвей, - выходной день, куда спешить? Лёха, может пойдём по бутылкам постреляем?
Постреляем? Я переполошился и заерзал на стуле. Пистолетом? Настоящим? Надо было слушать Игошина и валить отсюда, все таки его чуйка работает.
- Ты чего так напугался, - засмеялся Матвеев, - иди собирайся, я тебя не улице подожду.
- Я с вами! - тут же всунулась мелкая бестолочь.
- Маленький ещё, - он потрепал Костика по голове, - останешься по хозяйству!
- Не, не, Зуева без присмотра оставлять нельзя, он то руку сломает, то потонет, если сейчас ещё и застрелится случайно, меня его мама убьёт!
Я посмотрел на Машку, она тоже была взволнована, но старалась хладнокровно держать лицо, поэтому спокойно сидела на стуле и помешивала ложкой кофе.
- Не переживай, дружок, - улыбнулся Матвей, - как говорится, смелого пуля не берет! Ну, что пойдём?
Он внимательно посмотрел мне прямо в глаза и я не мог показать ему, что мне страшно.
- Пойдём, - сдержано сказал я и тоже поднялся из-за стола.
Мы вышли на улицу. Утро было свежим и прохладным, на траве прозрачными каплями блестела роса. В нос ударил запах хвои и леса. Неплохой день, чтобы умереть, если Матвей меня все-таки пристрелит.
Мы обошли дом, подошли к калитке и направились к лесу. Почему-то я шел первый, а мой подозрительный друг следовал прямо за мной, наступал мне на пятки и практически дышал мне в спину. Со стороны казалось, что фашист ведёт на расстрел русского солдата, по крайней мере я именно так себя чувствовал. Мне было неловко и жутко, я не знал, что именно творится в голове Матвея, о чем он собирается меня спрашивать и в каком ключе это будет происходить.
Мы молча шли к лесу, от влажной травы мои кроссовки, еще не успевшие просохнуть до конца, вновь становились мокрыми. Где-то вдалеке подала голос кукушка. Как только я мысленно у неё спросил, сколько мне жить осталось, эта гадская птица сразу заткнулась.
- Ещё долго будем идти? - как ни в чем не бывало спросил я и обернулся.
Матвеев был очень серьёзен и собран, а я простодушно ему улыбнулся, чтобы сделать вид, что я ничего не понимаю.
- Ну давай, - спокойно сказал Матвей.
- Что? - не понял я.
- Рассказывай, - он смотрел себе под ноги и перекатывал кроссовком старую шишку.
- Поясните, пожалуйста, для тупых, что нужно рассказывать? - я снова юлил.
- Я все ждал, когда ты признаешься, - медленно и размеренно говорил он, - и признаешься ли вообще? Но я вижу, совести у тебя тоже нет, поэтому приходится спрашивать самому.
В этот момент я очень сильно запаниковал и сердце начало отбивать чечетку. Все пропало, он меня все таки прижучил!
- У вас с ней что-нибудь было? - все так же спокойно спросил Матвей.
- С кем? - испуганно произнес я.
В этот момент, он перестал пялиться на шишку и перевёл на меня свой взгляд, полный злости, ярости и гнева.
- С Машей.
- Нннет, конечно, нннет, - я начал заикаться, - а почему ты думаешь, что у нас могло что-то быть?
- Я не думаю, я спрашиваю. Вообще ничего? - он снова стал смотреть в сторону.
- Вообще ничего! - тут же выпалил я.
- И даже ни разу не целовались? Никогда в жизни?
Ей богу, я думал, что сейчас скончаюсь от сердечного приступа, настолько сильно меня трясло!
- Никогда! - я замотал головой.
- Ещё раз уточняю, ты и Маша никогда в жизни не целовались? Подумай! - он снова злобно на меня уставился.
- Нет, не целовались, - ответил я.
- Клянись! - холодно сказал Матвей.
- Клянусь! - вскрикнул я, но на всякий случай скрестил пальцы на ноге, вдруг меня боженька накажет, - ты бы ещё попросил дать слово пацана!
Я немного нервно ему улыбнулся и рассчитывал свести наш разговор в шутку, но в мое лицо тут же прилетел кулак, который резко сбил меня с ног и уложил на землю. Вокруг все сразу же заходило ходуном и в голове зазвенело еще сильнее. Матвей наклонился ко мне, схватил за грудки и поставил на ноги.
- Какой же ты мудак, Зуев! - вспыхнул он, - мудак и трус!
Я только испуганно хлопал глазами.
- И ты не целовал ее на перроне перед тем, как она уехала в Москву? - он гневно шипел.
Меня скрутило в узел. Он знает. Скрывать наше давнее знакомство с Соколовской теперь бессмысленно. Почему она не предупредила меня, что обо всем ему рассказала?
- Откуда ты знаешь? - серьезно спросил я и выплюнул изо рта кровь.
- Ты сам мне об этом рассказывал, придурок! - заорал Матвей, - ты правда такой тупой? Давай, покрути винтиками! Зуев, ну я же с самого начала знал, что это та самая Маша!
Сначала я почувствовал себя преданным, а потом идиотом. Получается, он давно обо всем догадался, но почему-то молчал. Ну как же так? От этой новости мое тело стало гореть и покрываться испариной.
- Сам понял или Машка рассказала? - мне было важно это узнать, если окажется, что это Соколовская сделала из меня посмешище, я этого точно не переживу.
- Лёха, я с самого начала об этом знал! - яростно вопил Матвей, - с самого! Я понял это не в марте, когда ты приехал в Москву, а полтора года назад, когда мы с ней познакомились!
В меня вселилась такая злость, что я захотел разорвать его в клочья и раскидать его предательское тело по всей опушке. Я бросился вперёд, чтобы как следует ему долбануть, но он успел отскочить назад и тут же прервал мое наступление.
- Подожди! Возможность вмазать обязательно останется за тобой, - Матвей истерично хихикнул, - как показывает жизнь, во мне смелости оказалось больше чем в тебе, хочешь расскажу тебе, как это было?
Я смотрел на него с ненавистью и ничего не отвечал. Матвей отошёл чуть в сторону и прислонился к дереву.
- Целый год в армии ты безостановочно про неё рассказывал: какая Маша красивая, умная, милая, как смешно она морщит нос, и что ее глаза становятся очень хитрыми, если она улыбается. Эти разговоры мне даже надоели, но что поделать, мы были друзьями, приходилось слушать. Потом я вернулся домой, зажил своей жизнью, шло время и про всю эту историю я уже забыл. Пока на баскетболе не познакомился с Волотовским, он учился на третьем курсе в Институте Искусств, и я вспомнил про твою Машку. Она же тоже должна была учиться на третьем курсе. Маша оказалась его однокурсницей и подружкой, надо же какое совпадение! Изначально я подумал, что если напроситься к ним в компанию, подсесть рядом, сфотографироваться с ней и отправить тебе снимок, якобы «смотри какую девчонку склеил», чтобы ты побесился, но все пошло совсем не так. Я же никогда ее не видел, думал когда будем знакомиться, спрошу у всех девочек имена и так вычислю твою Машу, но на деле получилось по-другому. Я ее сразу узнал среди кучи других людей. Ты был прав, Зуев, она оказалась необыкновенной. Было в ней какое-то неземное очарование и все что она делала: крутила головой, поправляла волосы или просто касалась щеки рукой, имело притягательный шарм. Губа у тебя, конечно, не дура! Я сам не заметил, как вместо забавного розыгрыша, пригласил ее на свидание и у нас с Машкой все закрутилось с первого же дня…
Ну все, Матвею сейчас крышка!
- Вот ты сука!
На этот раз от моего удара он не ушёл и я крепко зарядил ему левой рукой в челюсть, очень жалко, что правая сейчас не работает. Он шатнулся, но устоял. Во мне свирепствовал пожар и я снова бросился на него, но Матвей ставил блоки, перехватывал и удерживал меня и драки не выходило. Поганое чувство, когда ты не можешь, как следует навалять обидчику и тебя разрывает от боли и безысходности.
- Да ты пойми, Лёха, - сбивчиво говорил он, отражая очередной нелепый удар, - она ни слова про тебя не сказала, ни одного, понимаешь? Я был уверен, что ты просто выдумал себе эту любовь, это тоже самое, как фанатеть от Анджелины Джоли! Она бы все равно никогда с тобой не встречалась!
Я устал и обессилил, и был готов разрыдаться, как маленький ребёнок от своей слабости и унижения.
- Ну как же ты мог мне в глаза смотреть? Как ты вообще допустил, чтобы я приехал в Москву, жил у тебя? - меня накрывало негодование.
- А что мне было делать? - вскрикнул Матвей и развёл руки в стороны, - ты бы все равно приехал и в первую очередь пошёл к ней! Так, ты хотя бы был под моим присмотром.
Я осуждающе на него смотрел и не верил, что все, что он сейчас говорит, правда.
- Кстати, я очень обрадовался когда ты сказал, что она тебя отшила. Значит я не ошибся и все правильно сделал. И знаешь, Лёха, я ведь правда к тебе хорошо отношусь и люблю тебя…
- Заткнись, - я гневно пытался его перебить.
- Я действительно был тебе рад, но не знал, как рассказать тебе обо всем, как признаться… я трусил, я мучался, носил это в себе и мечтал, чтобы правда вылезла наружу. Я же не знал, что когда вы встретитесь лоб в лоб прямо при мне, вы сделаете вид, что первый раз друг друга видите. Я хотел уже поскорее прояснить ситуацию и жить дальше, но вы спутали все карты своими интригами. Знаешь, я очень напрягся и не мог понять, что за игру вы с Машей ведёте, хотя на первый взгляд поводов переживать у меня не было, она всегда была при мне. Я даже проверял ее телефон, она тебе не звонила. Единственное, что меня выбесило- это наша случайная встреча в кафе, с тобой и Полиной. Я же тогда специально провоцировал Соколовскую, хотел посмотреть станет ли она ревновать, и она стала. Но как только у тебя закрутились отношения, ты ожил и перестал ныть, я снова успокоился.
- Ты что специально нас вместе в загс отправлял? - я брезгливо на него вытаращился.
- Нет, - покачал головой Матвей, - тогда правда была безвыходная ситуация. Не перебивай, я почти закончил. И знаешь, Лёха, ведь все было отлично, только моя интуиция мне подсказывала, что здесь что-то не так. Да и Машка вела себя очень нервно, то дергалась при виде тебя, то впадала в депрессию на ровном месте. Хотя казалось бы, ты наконец-то влюбился, Маша готовится к свадьбе, что не так? После вчерашнего случая я понял, вы оба мне врете, я чувствую это. Так вот, Зуев, признаться тебе во всем было очень сложно, но я нашёл в себе силы. А теперь я хочу знать, найдутся ли эти силы у тебя. Расскажи мне, что между вами было?
Матвей смотрел на меня очень внимательно и напряжённо, он сводил брови к переносице и поджимал губы.
- Да пошёл ты в задницу, Матвеев! - дерзко ответил я, - ты реально считаешь, что после всего, что ты сделал, я буду с тобой откровенничать?
Я нервно засмеялся и собирался развернуться и поскорее уйти отсюда, но он не дал мне этого сделать, преграждая собою путь.
- Я ничего не делал! Она же тебя никогда не любила, на моем месте все равно был бы кто-то другой.
- Если ты в ней настолько уверен, для чего ты устраиваешь мне этот допрос? - ехидно спросил я, - кстати, а Машке ты тоже расскажешь настоящую историю вашего знакомства?
Матвеев забегал глазами и стало понятно, что Соколовской он говорить ничего не планировал.
- Ну так я расскажу! - я дьявольски хихикнул.
- И что тебе это даст? - нагло спросил он и снова отошёл в сторону, - даже если представить, что события будут разворачиваться по фантастическому сценарию, Машка отменит свадьбу и прибежит к тебе, как думаешь, сколько вы протянете вместе? Она любит вкусно есть и пить дорогие коктейли, а ещё одеваться в нормальную одежду, регулярно ходить в салон красоты, кино и на выставки. Ты знаешь сколько ее ногти стоят? Ты на что планируешь ее содержать, голожопик?
Матвей снова пришёл в ярость и злобно шипел, он сам не заметил, как ударил в самое больное место. Печаль и обида снова подобралась к моему горлу и сковывали его острыми шипами.
- На самом деле я не рассчитывал, что ты расскажешь мне правду, если вам с Соколовской есть, что скрывать. Во- первых, я хотел во всем сознаться и не носить в себе этот груз, а во-вторых, напомнить тебе, что однажды в твою голову уже пришла умная мысль, отправить Машу в Москву и оставить ее в покое, чтобы она жила так, как заслуживает. Поверь мне, пока ты не приехал, она жила счастливо, а сейчас ты все рушишь. Подумай об этом.
Матвей больше не сказал ни слова, молча отошёл в сторону и, засунув руки в карманы, зашагал в сторону участка. А я сел на траву и пытался уложить в голове путающиеся мысли и чувства. Я был как в бреду. Сегодня рухнуло все, в чем я был уверен, посыпалось как карточный домик, сломалось…Теперь нет смысла верить ни в любовь, ни в дружбу, ни в светлое будущее. Я опустился на землю и тоскливо смотрел, как ветер плавно качает верхушки деревьев. Хочу домой, будь проклята эта Москва, вместе с Матвеем, Машкой и нашей Санта-Барбарой.
Глава 20
Маша
- Все нормально? - спросила я у Антона, который насуплено смотрел на дорогу перед собой, глубоко провалившись в свои мысли.
Он отстранённо провернулся ко мне, неуверенно кивнул и снова задумчиво засверлил глазами узкую пыльную тропу. Мы возвращались домой почти на закате, ехали вдоль высокой травы, мелких кустов и зарослей навстречу цивилизации. На заднем сиденье мирно сопела Ира, которая до сих пор не оправилась от вчерашнего выпитого алкоголя. Небо горело красной дымкой озаряя наш путь меланхоличным сиянием. Вокруг все дышало спокойствием и умиротворением, но внутри меня до сих пор полыхал пожар. Со вчерашнего дня я не могла найти себе место и привести себя в равновесие. Я так сильно испугалась за Зуева, что мне казалось мой разум помутился и так и не вернулся к нормальному состоянию. Как же мне стало за него страшно!
А потом мне стало страшно за себя. Антон злился, не разговаривал со мной, а если разговаривал, то хамил или гневно бубнил себе под нос колкие гадости, а потом ещё и позвал на разговор Леху. Не паниковать по этому поводу я не могла, когда ты окутан паутиной лжи, шанс выбраться из неё без проблем сводится практически к нулю. И я чувствовала, что эти проблемы будут, от чего тряслась ещё больше.
После разговора Лёха даже не вошёл к дом, хлопнул дверью машины и уехал, прихватил с собой Игошина, который караулил его у забора с тех самых пор, как они с Антоном ушли в лес. Матвеев тоже вернулся очень злой и агрессивный, но ничего мне не рассказал и я не имею представления, как мне теперь выяснить, что между ними произошло. Мой телефон вчера утонул, телефон Зуева тоже, и даже если он восстановит симкарту, моего номера на ней больше не будет. От того, что я не могу ему написать или позвонить становилось ещё тревожнее и грустнее.
Вернувшись домой мы разошлись по разным комнатам и продолжили играть в молчанку. Мне не нравилось это ожидание неизбежного, лучше бы Антон вывалил на меня свой гнев, мы поругались, а потом помирились и зажили счастливо, как прежде. Но он как будто специально не шел на контакт, заставляя меня волноваться и трястись от напряжения.
На следующее утро мы сидели за столом, увлечённые своим завтраком и все так же не разговаривали.
- Ты так и будешь молчать и дуться на меня? - я не выдержала.
- Даже не знаю, - равнодушно произнес Антон, продолжая намазывать масло на поджаренный хлеб.
- Почему ты злишься? - я делала вид, что не понимаю, что происходит.
- Я не злюсь…
Антон отложил бутерброд и продолжил.
- Как думаешь, в какой момент все испортилось? Почему ты перестала мне доверять?
Он внимательно на меня посмотрел, немного прищурившись и вскинув брови.
- Что ты имеешь в виду? - я пыталась сохранить хорошую мину при плохой игре.
- Маша…- он раздраженно выдохнул, - не делай из меня идиота, пожалуйста. Ты же умнее, чем Лёха, который тоже делал вид, что у меня паранойя, но в конце концов во всем признался…
Как признался? Не может быть! Сердце бешено забарабанило и в груди сжался нервный комок.
- Он мне рассказал, что вы учились в одном классе и ты та самая девушка, в которую он так долго был влюблён, ради которой сюда приехал…
С каждым словом тревога нарастала и свербила между рёбрами, я поднимала плечи, пытаясь вжать голову как можно ниже.
- Когда Зуев приехал в Москву, он собирался вернуть свою пассию, звонил ей, писал, даже гулять ходил, - продолжил Матвеев, - но ты мне почему-то ничего об этом не говорила. Интересно получается, не находишь?
В моей голове стучала только одна мысль: «что мне делать?», а от страха глаза превратились блюдца, я грызла губу и смотрела вниз, как нашкодивший котёнок.
- Почему ты ничего мне не рассказала? - спокойно спросил Антон, - не хотела меня расстраивать?
- Не хотела, - еле слышно ответила я и виновато на него посмотрела.
- Тебе же Зуев никогда не нравился, ведь так?
Матвеев, затаив дыхание смотрел мне прямо в душу.
- Никогда, - ответила я испуганно.
- И ты общалась с ним только потому, что тебе его жалко? - настаивал Антон.
- Наверно, - мой голос дрожал.
- Скажи честно, мне есть за что переживать?
- Конечно, нет!, - быстро выпалила я.
- Вот и отлично!
Матвеев наклонился ко мне и поцеловал в макушку, а потом как ни в чем не бывало, продолжил жевать бутерброд, от чего я снова выпала в осадок.
И все? Так просто? Такого не может быть! Мои колени все ещё дрожали, я старалась держать плечи ниже, но они автоматически подтягивались к ушам. Что-то не так. Если бы я узнала, что Антон встречался с бывшей подружкой за моей спиной, я бы закатила такой грандиозный скандал, что мало бы ему не показалось. А если бы этой бывшей подружкой оказалась Ира или Катюша, они бы не выжили оба! Но почему-то беда обошла меня стороной. Подозрительно…
Как Зуев раскололся? Почему? Он, конечно, любитель взболтнуть лишнего, но не в этом случае. Мне не хотелось верить, что Лёха меня подвёл, этого не может быть. Как жаль, что я не могу сейчас с ним поговорить.
После завтрака мы поехали в магазин и купили мне новенький телефон, белый, блестящий, он был современнее моего предыдущего, но эта покупка почему-то меня не обрадовала. Вместе со старым телефоном, я потеряла все фотографии, переписки и номера. Я не знала как связаться с Таней, мамой, которая не сидела в соц.сетях и даже не могла позвонить на работу. Затем мы восстановили мою симкарту и я с надеждой смотрела на экран, в ожидании что мне кто-нибудь позвонит, чтобы записать хотя бы один номер в телефонную книгу. Но признаться честно, я ждала звонок только от Зуева. Остальные меня волновали мало. Странно, в том телефоне была вся моя жизнь, а сейчас будто началась новая.
- Я на минутку, - сказала я Антону, проходя мимо дамской комнаты в торговом центре.
Быстро заскочив в кабинку, я резким хлопком защелкнула дверь и тут же полезла в сумочку за смартфоном. Я набрала на экране единственный номер, который помнила наизусть.
- Аппарат абонента выключен или находится в не зоны действия сети, - донеслось из динамика.
Черт! Лёха все ещё не восстановил симкарту. Я попробовала дозвониться ещё несколько раз, но тщетно. Интересно, если я отправлю смс, дойдёт ли оно до Зуева, когда он подключится к сети? На всякий случай, я написала, чтобы он связался со мной, потом почистила журнал звонков и сообщений и вернулась к Антону.
- Ну что, может на фуд-корт заскочим? - спросил он.
- Давай, - ответила я, хотя есть мне совершенно не хотелось.
Оставшийся день мы ничего не делали, зависали на ютюбе и смотрели разные передачи. Антон был любезен и ласков, что не давало мне покоя ещё больше, чем если бы он со мной поругался. Телефон по-прежнему молчал. А я так ждала звонка. Ну где же ты, Зуев? Мне так нужно увидеть тебя или хотя бы поговорить.
Лёха объявился только через неделю.
Была стандартная рабочая суббота, я закончила петь второй блок и вернулась в гримерку на перерыв, как на мой телефон пришло сообщение с незнакомого номера:
«Чем отличается Дед Мороз от Санта Клауса?»
Я сразу поняла, что такую бредятину мог написать только Зуев и жутко обрадовалась. Но сомнения, что это просто кто-то ошибся номером затерзали мне душу.
«Один пьёт, а второй нет?» -напечатала я и стала ждать ответ.
«Нет. Дед Мороз живет со Снегурочкой, а Санта Клаус с оленем. Как дела, Санта?».
Это точно Зуев. Я растянулась в блаженной улыбке и пропустила его завуалированный подкол мимо ушей. Как не странно это признавать, но я жутко соскучилась по его идиотскому чувствую юмора. Не теряя ни секунды, я набрала его номер.
- Ну, приветик, - невозмутимо сказал знакомый голос.
- Привет, куда ты пропал? - я выдохнула.
- Соскучилась? - улыбнулся в трубку Лёха.
- Соскучилась.
- Ух ты! - воскликнул он, - неожиданно.
- Серьезно, - продолжила я, - где ты пропадал?
- В больнице лежал, операцию делали, - его голос был спокоен, а мой задрожал.
- Какую?
- Вы пока меня из реки доставали, плечо мне окончательно вывернули, я как протрезвел и очухался сразу скрутило, пришлось в больницу ехать, хорошо хоть Игошин со мной был.
- Как ты сейчас? - спросила я взволновано.
- Отлично, заживает, как на собаке.
Лёха был очень бодр и весел и кажется параллельно что-то жевал.
- Может тебя навестить? Приготовить что-нибудь? - заботливо поинтересовалась я.
- А чего это ты такая ласковая, Соколовская? - недоверчиво спросил Зуев, - даже не наорешь ни разу?
- Кстати…- тут же протянула я.
Я так сильно обрадовалась, что Лёха нашёлся, что совершенно забыла про мутную историю с Антоном.
- Ты зачем рассказал Антону, что мы с тобой были знакомы?
- Даже так!? - рассмеялся Зуев.
- Ну не тяни же, - мне ужасно не терпелось узнать, что именно произошло на даче.
- Боюсь тебе не понравится, что я скажу и скорее всего ты мне не поверишь, - интриговал Лёха.
- Говори!
- Матвеев оказался довольно паршивым другом и пока я служил по контракту, он решил найти тебя и подкатить, пока ты без присмотра. Наверно, я о тебе слишком красочно рассказывал, что ты запала в душу, - Зуев искусственно засмеялся.
- Чего? - выпала я и тут же потеряла дар речи, - ты врешь!
Такое просто не укладывалось в голове! Я встревоженно смотрела на своё отражение в зеркале и не узнавала своё лицо. Оно было слишком мрачным и серым, как будто с него одним разом смыли весь цвет и остались только тусклые темные краски.
- Даже не буду пытаться тебя убедить, куколка, - равнодушно сказал Лёха, - ужин то будет?
Я молчала, нервно поджав губы. Значит, Антон все знал с самого начала и просто наблюдал, как мы разыгрываем театр и … Боже, какой кошмар! Но как он мог так жестоко поступить со своим другом? Ведь он же не злодей и я знаю, он его правда любит…
- Ау, ты тут? - тянул в трубку Лёха, - так и знал, что не нужно ничего тебе говорить.
- Все нормально, - грустно ответила я, - а Антон не сказал зачем он это сделал?
- Сказал! - тут же ответил Зуев, - увидел тебя и тут же влюбился, не смог устоять.
Лёха стал обезьянничать и кривляться, издавая неприятные звуки, но я знала, что он снова пытается закрыться и отвести внимание от того, что он переживает.
- А ты как? Скандала не было?
- Нет, - коротко ответила я, - ведёт себя, будто ничего не произошло.
- Это он хорошо придумал, - прыснул Лёха, - не звони мне пока и не приезжай, уверен, что он сейчас за тобой наблюдает.
- А кто о тебе позаботится? - снова забеспокоилась я.
- Господь Бог, Соколовская! Главное, не забывай, что обещала устроить НАШ день.
- Когда?
- Не знаю, не сейчас, я тебе ещё позвоню, - сказал Зуев.
- Тогда, пока, - тихонько сказала я, а над головой до сих пор тяжелым грузом нависали шок и паника.
- Стой, Машка! - вскрикнул Лёха, - а ты правда скучала?
Его голос был настолько трогательно милым, что сразу захотелось сбросить печаль и умилительно улыбнуться.
- Закатай губу, Зуев, - хихикнула я.
- Так и знал, - досадно загундел он.
- Конечно скучала, - вполголоса сказала я и положила трубку.
Глава 21
Лёха
Каждый вечер, ложась в кровать, я заново возвращался в тот день и передо мной всплывали ее грустные глаза. Она сидела напротив меня, такая красивая и печальная, что от жалости сжималось сердце. Я раз за разом прокручивал в памяти этот момент и сжимал кулаки. Возможно, я совершил главную ошибку в своей жизни, но по другому поступить я не мог.
- Я думаю, нам надо расстаться, - говорил я Полине.
Она встревоженно всматривалась в мое лицо, пытаясь понять почему я так решил. Поля сидела на моей больничной кровати, а на тумбочке рядом с ней лежали апельсины и контейнер с домашней едой, которые она принесла для меня.
Какой же я все таки мудак!
- Почему? - не понимающе спрашивала она, а я не мог подобрать слова, чтобы ответить.
- Так будет лучше.
- Кому? - удивлялась Полина.
- Всем, - тихо отвечал я.
- Мне точно не будет, - сказала она, - что произошло?
Андреева все так же пристально рассматривала мое лицо, пытаясь найти ответы на свои вопросы, а я как последний трус отводил от неё глаза.
- У тебя кто-то появился? - я видел, как Поля очень хотела, чтобы я сказал, что у меня никого нет и причина не в этом, но я не хотел ее обманывать.
- Нет… Но я все равно тебя предал, поэтому отпустить тебя будет честно.
- Ты изменил мне? - Поля говорила тревожнее.
- Да…- сипло сказал я и внутри что-то провалилось.
А потом она заплакала и я захотел сдохнуть от чувства вины. Я видел как дрожали ее плечи и проклинал себя за то, что сделал ей больно. Как можно было обидеть человека, который в жизни для тебя сделал столько хорошего? Когда я перестал выходить на связь из-за утопленного телефона, она обзвонила все больницы и как только ей сообщили, что в одной из них я лежу в хирургии, сразу же примчалась ко мне. Чем я отплатил ей за ее заботу и тепло? Надеюсь, карма вздрюкнет меня как следует!
- А кто она?
Полина немного успокоилась и вытирала с глаз растекшуюся тушь.
- Просто девушка. Это не важно. Ты прости меня, Поль. Я все равно тебя не заслуживаю… Надеюсь, в жизни ты встретишь хорошего человека, который не окажется таким дерьмом, как я.
Андреева встала с кровати, взяла с тумбочки контейнер с едой, бросила его в мусорку, напоследок посмотрела на меня с болью и разочарованием, и молча вышла из палаты. А я остался лежать и ненавидеть себя.
А потом я в одиночестве засел дома, бесхозно слоняясь из угла в угол. Игошин уехал, на работу я попрежнему не ходил, восстанавливался, Машка продолжала готовиться к свадьбе и была вся в делах. Мы решили пока не видеться. Чем занимался Матвей я не знал, но надеюсь, дела его идут неважно, от одной мысли о нем я приходил в ярость и крепко сжимал зубы. Если бы я с самого начала знал, какую свинью мне подложил этот предатель, я бы не строил из себя благородного друга и боролся за Машкино сердце изо всех сил. Теперь на это нет ни времени, ни возможности, до свадьбы осталось около трёх недель, Соколовская увлечена процессом подготовки и играет в счастливую невесту. Странно, но они так и не поссорились, хотя я очень на это надеялся, в этом вся Машка, она как слепой котёнок ничего не видит вокруг и создаёт видимость, что у неё все хорошо. Живет в своих иллюзиях и строит из себя первую леди. А за что ее винить? Матвей отличная партия, да и любит ее кажется по-настоящему, как такого жениха упустить? Не то, что я, у меня из приданного только старая тачка, рваные кроссовки, гастрит и сельская дача в шесть соток. Не выйдет из меня в этой жизни толка, что уж тут греха таить..
Хотя в глубине души, мне все равно было обидно. В какой-то момент, мне показалось, что Машка ко мне неравнодушна. И не так, как раньше, когда она говорила, что любит меня исключительно по-дружески, а по-серьезному. Но в любом случае, уже поздно, поезд ушёл и я снова не у дел. Я ждал только нашей встречи, скорее всего она будет последней, я и так загостился в этой проклятой Москве. Сейчас, когда я остался совсем один, меня здесь держит только работа, с которой я не могу уволиться пока мне не закроют больничный. Хочу домой, тут я все равно лишний и своим никогда не буду.
С этими мыслями я провалился в сон, но всю ночь просыпался, вертелся на диване и не мог заснуть, снова прокручивая в голове шальные мысли. А ещё я очень волновался перед нашей завтрашней встречей с Машкой.
Она появилась на моем пороге ближе к обеду, как всегда очень красивая и очаровательная. На ней были простые голубые джинсы и белая футболка, и я очередной раз удивился, как у Соколовской получается выглядеть с обычной одежде по-королевски роскошно. Меня, например, в какую одёжку не наряди, все равно останусь деревенским дурачком и чучелом.
- Привет, - нежно сказала Машка, снимая свои высоченные каблуки.
- Привет, - я улыбнулся во весь рот, - проходи.
Она вошла в комнату, покрутила головой по сторонам и стала стеснительно переминаться с ноги на ногу.
- Ну что, Соколовская, готова перейти в мое полное распоряжение? - засмеялся я.
- А ты в мое? - тут же нашлась Машка и хитро прищурилась.
Она снова слишком мило со мной говорит, я к такому не привык, обычно при виде меня, она шарахается как черт от ладана.
- Я весь твой, куколка! - сказал я и тут же покраснел.
Машка села на диван и провела рукой по зелёной вельветовой обивке, от ее тонких пальцев на подлокотнике остался узор сердечком.
- Чем займёмся, Зуев? Как собираешься меня удивлять? - улыбнулась Маша.
- Я подготовил танец, - рассмеялся я и задёргал руками в воздухе.
- Стоп! Мы договорились ее об этом! - она резко оборвала меня, - я веду себя приветливо, а ты выключаешь клоуна и на один день становишься нормальным человеком, помнишь?
- Тебе станет скучно! - фыркнул я.
- Ничего страшного, - ответила Соколовская, - хоть разочек поскучаем, а то с тобой всегда слишком весело!
Машка откинулась на спинку дивана и разложила руки на подголовнике. Я занервничал, кнопки отключения режима идиота не существовало в природе, а как делать вид, что я не идиот, я не знал.
- Ты голодная? - я спросил первое, что пришло в голову.
- Немного, - сказала куколка.
- Если хочешь, давай что-нибудь закажем, - я заранее готовился к примерному сценарию нашей встречи.
- Не хочу, - Машка сморщила нос, - у тебя есть солёные огурцы?
- Естественно! - выпалил я, - мать посылку передавала поездом, этих огурцов ещё твоим внукам хватит!
Куколка улыбнулась и стала ещё красивее.
- А картошка? - добавила Соколовская.
- И картошка есть, и даже макароны.
Я не удержался, чтобы не подколоть ее, но в ответ она только надула губы и скорчила виноватое личико.
- Отлично! Хочу жареной картошки с луком, кетчупом, солёными огурцами и чёрным хлебом, - мечтательно сказавшая Машка и сглотнула слюну.
- Сегодня явно твой день! - гоготнул я, - ты готовишь или я?
- Конечно, ты, я в гостях!
Пока мне все нравилось, и почему это Матвей убеждал меня, что я не смогу потянуть Машкины запросы? Вон какой непритязательный вкус у человека!
Мы пошли на кухню, и пока я чистил картошку и разогревал сковороду, куколка сидела на табуретке, поджав под себя ноги и наблюдала за мной. Я волновался. Вдруг мои руки из задницы сейчас все испортят, и картоха сгорит к чертям собачим, пересолится или наоборот недожарится… Мне очень хотелось, чтобы обед Соколовской понравился.
Примерно через пол часа я закончил готовить и попытался сервировать блюдо более-менее прилично. Я тонко нарезал огурец, разложил его с краю тарелки, сбоку нарисовал кетчупом сердечко и поставил тарелку перед Машей.
- Как мило!, - она одарила меня ангельской улыбкой и по телу разлилось приятное тепло.
Я сел напротив. В моей тарелке царил хаос, свою еду я не стал выкладывать красиво, и так пойдёт! Куколка насадила на вилку золотистую картошку и отправила ее в рот. Я с нетерпением ждал вердикта.
- Очень вкусно! - Машка блаженно закатила глаза и продолжила жевать.
Фух! Слава Богу, хоть тут не облажался! Я смотрел, как она аппетитно жует, наслаждаясь каждым кусочком и страшно собой гордился. А когда тарелка оказалось полностью пустой и Соколовская сказала мне, что давно так вкусно не ела и я молодец, был готов подпрыгнуть до потолка от радости.
- Чай будешь?
Куколка встала из-за стола, подошла к плите и собиралась схватиться за чайник, но я резко вскрикнул, что
чуть не подавился.
- Нет! Не трогай, сам налью!
Машка засмеялась, а потом сделала пару шагов в мою сторону, приблизилась и погладила по голове. Это было очень приятно. Я ее не узнавал, нежной со мной она бывала редко.
- Бедненький, - протянула Соколовская, - ожогов не осталось?
- Только на сердце.
Я развернулся к ней лицом, перехватил ее запястье и притянул к себе, утыкаясь носом в ее плечо. Мои руки крепко ее прижимали, а Машка едва касалась ладонями моей шеи.
- Скажи честно, у меня какая-то смертельная болезнь? - я не смог удержаться, чтобы не испортить момент.
- Почему?
- Ты сегодня очень ласковая и ещё ни разу не наорала на меня, и если вечером ко мне приедет любимый футболист…
- Придурок, - Машка не дала мне договорить и звонко засмеялась.
Я поглаживал ее по спине и в груди горел огонь трепета и сопливой телячьей нежности. Я старался запомнить этот момент.
Она так близко, я чувствую кожей тепло ее тела, ее волосы лежат на моей щеке, она упирается подбородком в мою голову, ее мизинец касается моей ключицы, а пальцы слегла гладят шею, от неё пахнет сладкими духами, а от футболки доносится свежесть стирального порошка. Мне не хотелось разжимать руки.
Если бы можно было всю оставшуюся жизнь провести вот так, обнимая мою куколку и бережно сжимать ее хрупкую фигуру…
Машка отстранилась и в сердце тут же защемило от щенячьей тоски.
- Чем займёмся? Может посмотрим какой-нибудь фильм? - спросила она, как ни в чем не бывало, и не дав мне ответить, направилась в сторону комнаты.
Какой фильм в такой момент? Я недовольно поплёлся за ней в гостиную.
- Только если по телевизору показывают что-нибудь интересное, - грустно сказал я, - ноутбука и планшета у меня нет.
Мы сели на диван, рядом друг с другом и я дал Машке пульт от телека, она защёлкала кнопками, быстро переключая одну передачу за другой. Картинки менялись, новости, клипы, кулинарные шоу, мультики и старое советское кино, куколка не задерживалась ни на одном канале дольше трёх секунд. Мы сидели совсем близко, касаясь друг друга плечами и моя рука дотрагивалась до тыльной стороны ее ладони. Я аккуратно погладил большим пальцем ее мягкую кожу, а потом накрыл ее ладошку своей. Куколка не сопротивлялась и продолжала смотреть в экран. Набравшись смелости, я забрал у неё пульт, отложил его в сторону и потянул ее за плечи на себя, Машка опустилась на мои колени и я приобнял ее. Я молча перебирал ее волосы, а она обвила мою левую руку и поудобнее устроилась, как маленький котёнок. Мое сердце замерло от трепета и навалившихся чувств. Захотелось сказать, что я люблю ее, но я сдержался. Мы оба смотрели, как Джулия Робертс в фильме Красотка выходит в длинном красном платье к Ричарду Гиру и он надевает на неё дорогое колье, а потом они идут в оперу. Жаль, что я никогда не смогу надеть на Машку дорогое колье, чтобы она так же светилась от счастья.
Я наклонился к ней и поцеловал ее в макушку, все так же крепко сжимая ее в своих объятьях, а она немного опустила голову и неожиданно для меня, коснулась губами кисти моей руки, на которой лежала. От этого короткого легкого поцелуя на коже остался влажный след, а в моей груди заныло от умиления и близости. В этом мимолётном жесте чувственности, нежности и интимности было больше чем при поцелуе в губы или жарких словах, которые говорят друг друга во время секса.
Ну как же я смогу отпустить тебя, Маша, когда лёд в твоём сердечке наконец-то тронулся?
Глава 22
Маша
Такое ощущение, что мой разум и мои чувства сейчас жили отдельно друг от друга. Стоило хоть на минуту включить голову, как внутри тут же поселялся колючий ёжик, который хотел свернуться в клубок и укатиться от сюда прочь. Но если я гнала от себя все посторонние мысли и страхи, пуская все на самотёк, меня поглощало умиротворение и безмятежность. Наверно, мне никогда раньше не было так хорошо и спокойно.
Мы валялись на диване и смотрели старые голивудские фильмы, за окном уже вечерело, кажется шел третий или четвёртый фильм подряд. Мы молчали, я прижималась спиной к Лехиной груди, уютно устроившись на его руке, он крепко обвивал мою талию, иногда мы переплетали наши пальцы или он аккуратно гладил мое плечо и водил своей щекой по моей голове. В такие моменты снова включалось мое сознание, я пугалась и хотела встать и бежать от него как можно дальше, но вместо этого, я выдыхала, закрывала глаза и расслаблялась, оставаясь лежать в его объятьях. Когда мое тело затекло и мышцы стало пронзать колючими иголочками, я повернулась к нему лицом, уткнулась носом в его шею и крепко обняла. Лёха поглаживал мою спину, это убаюкивало меня, заставляя проваливаться в сладкую негу ещё глубже.
- О чем ты сейчас думаешь? - спросил он тихонько.
- Ни о чем, - мягко ответила я, - мне просто хорошо. Если я начну думать, это сведёт меня с ума.
Мы снова замолчали. Я вдыхала запах его кожи. Он был таким знакомым и родным, и если бы запах можно было описать словами, то Лёха пах, как тёплый летний субботний вечер, когда в твоей жизни ещё нет никаких проблем и ты весь день слоняешься по дворам в поисках приключений. Он пах как мое детство, как спокойствие, защита и уверенность, что все обязательно будет хорошо.
Я отлепилась от его шеи, приподняла голову, выставляя вперёд подбородок и губы и заглянула ему в глаза.
- А ты о чем сейчас думаешь? - спросила я.
Лёха взял паузу, внимательно рассматривая мое лицо. Если бы он не был таким глупым, он бы воспользовался моментом и поцеловал меня.
- Думаю, как мы с тобой все это наворотили и что теперь с этим делать…
Тумблер снова переключился и моя здравая половина собиралась взять роль первой скрипки. Что ты делаешь, Маша? Очнись! Уходи отсюда! Это же Лёха Зуев!
- Я все равно выйду замуж, - сказала я, набравшись смелости. А потом снова прижалась к нему ещё крепче, чем раньше
- Я знаю, - спокойно сказал он и поцеловал меня в висок.
Это только в голливудских фильмах невеста бежит прямо из под венца, одной рукой придерживая подол пышного свадебного платья, а второй сжимая руку своего нового избранника. Расстроенный жених стоит у алтаря, а гости и друзья невесты жутко радуются и аплодируют, что героиня набралась смелости и пошла на этот шаг. На деле, если бы такое произошло со мной, представляю лицо моей мамы, которая уже купила билеты и прожужжала все уши нашим родственникам, что единственная дочка удачно устроилась и выходит замуж за коренного москвича с квартирой и машиной. Что бы с ней стало, если бы я сказала, что свадьбы не будет? И из-за кого? Из-за Лехи Зуева, который в девятом классе прилип языком к качелям, в десятом наелся просроченных чипсов и попал в больницу, а в одиннадцатом чуть не сел в тюрьму, избив до полусмерти моего бывшего парня.
Реакцию родителей Антона даже представлять не хочется. Как и всех наших друзей и знакомых. Почему я вообще об этом думаю? Об отмене свадьбы не может быть и речи! Я ведь люблю Антона. Люблю ведь?
Зуев снова крепко стиснул меня в своих руках и в сердце предательски что-то ёкнуло. Ну почему так некстати и не вовремя? Мне ужасно захотелось сжать его ещё сильнее, до хруста костей и поцеловать. Как поёт мой любимый Валерий Меладзе: «и пусть в моих поступках не было логики, я не умею жить по другому». Лёха как-будто почувствовал мою минутную слабость и уложил меня на лопатки, нависая надо мной, ладонями он заправил мой волосы за уши.
- Как ты думаешь, - спросил он полушепотом, - что сильнее любовь или гордость?
Я внимательно смотрела в его глаза, сейчас они казались не зелёными, а светло-фисташковыми, манящими и соблазнительными. Я была заворожена ими и очарована. Ничего не ответив, я словно под гипнозом подалась к нему навстречу и легонько коснулась его губ. Этот поцелуй совершенно не был похож на предыдущий пьяный и страстный, грязный и голодный, сейчас мы мягко и нежно целовали друг друга. Его язык медленно касался моих губ, щёк и шеи, оставляя на них влажный след, а я аккуратно гладила его голову и руки. Это было настолько чувственно и сексуально, что я не могла больше сопротивляться, противиться или бежать от себя. Я растворялась в нем, в груди горячо текло от навалившегося трепета и жажды полного обладания. Его движения становились все уверенней и напористей, он жарко целовал меня, крепко сжимая мою талию и бедра и я все глубже проваливалась в опасную жгучую негу. Мое дыхание стало прерывистей, Зуев нависал надо мной, не сбавляя пыл ни на секунду. Он блуждал руками по моему телу, от чего сердце замирало ещё сильнее, и я окончательно теряла разум. Я таяла в его руках, теряя последние капли приличия. Я потянула его за футболку, стянула ее с шеи и сбросила на пол. Лёха тут же отлепился от меня, удивленно посмотрел мне прямо в глаза, вздернул брови, довольно улыбнулся и продолжил меня целовать. Моя футболка полетела вслед за его в ту же секунду. Я выгибалась навстречу его рукам и чувствовала жар его горячих пальцев на моей обнаженной коже.
Резкий пронзительный звонок в дверь вырвал меня из соблазнительного греховного момента и вернул в реальность. Мы оторвались друг от друга и подозрительно уставились в сторону выхода.
- Ты ждёшь кого-нибудь? - шепотом спросила я.
- Нет, наверно дверь перепутали, - быстро ответил Лёха и снова склонился надо мной, собираясь вернуться к нашему занятию.
Но тут же в дверь позвонили ещё раз, на этот раз усиленно и протяжно. В воздухе раздавалась тревожная трель и я запаниковала.
- Посмотри, кто это…- тихонько сказала я и съёжилась от испуга.
- Позвонят и уйдут, - отмахнулся Лёха, пытаясь снова меня поцеловать.
Но звонки полились пулемётной очередью, сначала кто-то яростно и безостановочно нажимал на кнопку, а потом громко забарабанил кулаком в дверь. Я тут же соскочила с кровати и заметалась по комнате в поисках своей футболки, быстро натянув ее, я подцепила с пола Лехину, бросила ему в руки и выпучила на Зуева круглые растеряны глаза. Он одним махом запрыгнул в свою одежду и мы тихонько пошли в коридор. Звонки и громкий стук в дверь так и не прекращались.
Лёха осторожно посмотрел в глазок и понуро опустил голову, от чего мое сердце сразу же рухнуло в пропасть.
- Это Антон? - беззвучно, одними губами спросила я.
Зуев расстроено кивнул и я судорожно замотала головой, давая ему понять, чтобы он ни в коем случае не открывал дверь. Но Матвеев, как будто понял, что мы с Лехой сейчас стоим за стеной и перестал нажимать на дверной звонок.
- Маша, если ты отключаешь телефон, геолокация все равно работает, - глухо прозвучало из подъезда.
Я переполошилась ещё больше. Мелкая дрожь пробивала меня до костей и я вжималась в пол, мечтая в эту же секунду раствориться в воздухе. Лёха вопросительно на меня посмотрел, но я снова задергалась в истерике. Он подошёл ближе и прошептал на ухо:
- Надо открывать, он все равно будет ждать тебя либо в подъезде, либо на улице…
- Нет! - шепотом всхлипнула я.
- Ну прячься в шкаф, - иронично зашипел Лёха.
- Я никуда не уйду, - злобно протягивал Матвеев из-за стены.
Я как пойманная в клетку птичка, билась в тревоге и ужасе, в висках пульсировало тупой болью, а ладони вспотели и покрылись мелкой испариной. Зуев поправил мои волосы, погладил щеку и собирался чмокнуть меня в губы, чтобы успокоить мою панику, но я дёрнулась от него, как от огня и отрицательно покачала головой. Лёха напрягся и пристально посмотрел мне прямо в глаза, в дверь снова забарабанили, колени тряслись, сердце сжималось в тихом ужасе, а он медленно неотрывно следил за моими зрачками. Я знала, что это значит, это было понятно без слов, Лёха хотел знать в каком статусе мы сейчас откроем Антону и повлияет ли то, что сегодня между нами произошло на дальнейшие события. Мы теперь либо пара, либо нам снова придётся врать.
- Нннет, Лёша, пожалуйста - трусливо сказала я в полголоса, - ничего ему не говори.
Зуев медленно попятился назад, все так же не отводя от меня свой взгляд, который как-будто потух и потемнел. Я снова его разочаровала и сделала больно, наверное, как никогда прежде.
- Но ты ведь только что…
Лёша остановился и хотел мне что-то сказать, но я не дала ему закончить, приложив свои пальцы к его губам.
- Это ничего не значит…
Лёха развернулся, уверенно схватился за защёлку замка, провернул несколько оборотов и яростно распахнул дверь перед разгневанным Антоном. Не дожидаясь пока Матвеев что-нибудь скажет или сделает, Зуев сразу же с размаху ударил его в челюсть, а когда тот сложился пополам от неожиданности, добавил пару ударов под дых. Завязалась дикая потасовка, в тесном узком коридоре они колошматили друг друга, клубком катаясь по полу, летели искры, волны ненависти и гневные проклятья. Я стояла напряжённая как струна, не решаясь шелохнуться, и смотрела, как бывшие друзья изо всех сил неистово и огалтело ведут опасный бой. Не вооруженным взглядом было видно, что преимущество остаётся за Зуевым, несмотря на то, что Антон выше ростом и крепче телосложением, Лёха даже с не до конца зажившей рукой, лупасил его с такой остервенелой жестокостью, будто в него вселился бес. Я только успевала зажмуриваться и отводить лицо от очередного взмаха кулаков в воздухе и пинков ногами. Не знаю, сколько прошло времени перед тем, как они устали, обессилили и разошлись по сторонам, но в ушах до сих пор стоял звон и хруст сломанной мебели.
Лёха отошёл первый, вытер разбитую губу и потрогал нос, кажется, он снова был сломан. Он схватил с пола мои туфли, бросил их в руки Антону, который до сих пор до конца не очухался, и резким рывком толкнул его за дверь, а потом сильно схватил меня за плечи и выставил меня в подъезд. Не успев сориентироваться и поймать равновесие я врезалась в Матвеева.
- Семейка придурков, - злобно зашипел Зуев, сорвал с вешалки мою сумку и швырнул в меня, - чтобы я никого из вас больше не видел никогда в жизни! Разбирайтесь между собой сами!
Он с размаху захлопнул перед нами дверь, но тут же высунулся назад и гневно прокричал.
- Ах, да! Совет вам, да любовь!
Я стояла босиком на ледяном бетонном полу и слушала, как быстро закрывается замок. Антон был шокирован и растерян не меньше меня, я смотрела в его разбитое лицо и не понимала, что делать дальше. Только что меня поймали с поличным и выкрутиться уже не получится. Я боялась, по спине бежал тревожный холодок и мои губы тряслись, я впивалась ногтями в ладони, оставляя глубокие следы на коже.
Пока Матвеев переводил дыхание, я стала спускаться вниз по лестнице, собирая босыми ногами всю грязь и мусор старого подъезда. Мне нужно было глотнуть свежего воздуха, чтобы набраться сил, впереди меня ждал ещё один бой. Антон плёлся за мной.
Я знала, что если не можешь избежать драки, бей первым. Пять минут назад по такому принципу действовал Зуев и избежал неприятного разговора, лжи и увиливания, поэтому уверенной походкой я шла к машине, намереваясь поступить точно так же. Чего мне терять? Дно я уже пробила, совесть попрощалась со мной окончательно, я пала так низко, что мне все равно не обелиться и не искупить вину.
Подождав пока Антон щёлкнет брелком сигнализации, я тут же запрыгнула на переднее сиденье и приготовилась разыгрывать самый знаменательный концерт в своей жизни. Матвеев сел за руль, с психом отогнул зеркало в кармашке над лобовым стеклом, и щурясь от боли, стал осматривать свои раны. Я ждала пока он хоть что-нибудь скажет.
- И как давно я ношу рога? - он гневно перевёл на меня взгляд испепеляющей ненависти.
- Какие рога? - тут же вспыхнула я, - что за спектакль вы устроили?
- Будешь отнекиваться? - злобно буркнул он, - не думала, что я найду тебя? Даже телефон специально отключила!
- Он сел, - я вскрикнула, - телефон сел!
Я залезла в сумку и бросила свой телефон Антону на колени. Конечно же он сел, я же его специально не зарядила накануне, чтобы в подобной ситуации не оказаться крайней.
- Что ты смотришь на меня? - продолжала я, - поставь его на зарядку и убедись в этом!
- Не делай из меня идиота! - заорал Антон и ударил по рулю, - что ты вообще тут делала?
Я сжалась от страха, но продолжила гнуть свою линию.
- Картошку жарила! Он после операции совсем один, мне стало его жалко, ясно?
- И поэтому не открывала дверь? - Антон снова психанул, схватил мой телефон и швырнул его в приборную панель, оставив на ней вмятину.
- Это он не открывал дверь, - визжала я, - Зуев хотел тебя выбесить и у него это получилось! Я просила его открыть дверь, но он не хотел! Почему ты вообще меня в чем-то обвиняешь?
Я кричала, как ненормальная, уверенно сверля его разъярённым взглядом.
- Я не знаю, что между вами произошло и почему он набросился на тебя с кулаками, но не нужно впутывать меня в свои игры! Я не сделали ничего плохого!
Какая же я дрянь! Мерзкая, подлая, лживая и трусливая дрянь! Меня тошнило от своих слов и от того, каким гнилым и изворотливым человеком я стала.
- Я не верю ни одному твоему слову! - орал Антон.
- Ну и не надо! - я срывалась на слёзы, - отвези меня домой, я соберу свои вещи, пусть это останется на твоей совести! Мне не нужна больше никакая свадьба! Какая может быть семья с человеком, который не может тебе доверять? Желаю, чтобы ты потом всю жизнь вспоминал, как из-за своей тупой ревности ты испортил наши отношения!
В аду меня уже ждут, потирая ручки. Зачем я это делаю? Почему пытаюсь удержать его такими дешевыми манипуляциями? Я ведь сама не верю в то, что говорю! Страх сжимал меня так крепко, что я уже не могла остановиться закапывать себя ещё глубже. Я рыдала, ругалась, обвиняла во всем Зуева, Антона и кого угодно, только не себя, я крутилась, как уж на сковородке, придумывая все более невразумительные оправдания и объяснения. Я смотрела, как он сомневается, терзается и изо всех сил пытается мне поверить, чтобы ничего не ломать, и сердце сжималось от обиды, что Антон любит меня так сильно, что опять готов обмануться.
Я ненавидела себя. Я не заслуживаю ни одного из них. Лучше бы они оба меня бросили.
Мы ругались в машине больше двух часов, выплескивая друг на друга все обиды и гнев, я первый раз в жизни видела, как Антон плачет. Мимо проходили люди и внимательно за нами наблюдали, некоторые даже останавливались, чтобы насладиться семейными разборками, но нам не было до этого никакого дела. Меня разрывало от боли, вины, страха, сожаления, самобичевания и желания все исправить, эти чувства по очереди брали надо мной верх и я то рыдала сама, то успокаивала его и начинала верить, что ещё есть шанс, что у нас все будет хорошо. Антона, как и меня рвало из стороны в сторону, мне казалось, что ещё секунда и я во всем ему признаюсь, но я трусила и осекалась. Он то кричал, что ненавидит меня, то говорил, что безумно любит и не сможет без меня жить. А я продолжала безапелляционно стоять на своём и убеждала его, что Зуев ничего для меня не значит. Я пыталась обмануть нас двоих. И я обманула.
Глава 23
Лёха
- Ну это самое… Я наверное возьму слово, - смущенно сказал Михалыч и поправил рукой усы, - Не умею я говорить красиво, но от всего нашего коллектива хочу сказать тебе, Алексей, что нам всем очень жаль, что ты решил покинуть наши ряды.
После работы мы собрались небольшой компанией в нашей раздевалке. Сегодня мой последний рабочий день после двухнедельной отработки перед увольнением.
- За время, что ты провёл с нами, - продолжил Михалыч, - ты проявил себя, как надежный товарищ, хороший друг и отличный специалист всего дела. Я полюбил тебя, как родного сына и буду скучать по тебе и твоим не смешным шуткам.
Ну зачем он так? Скажет тоже… Мне было немного грустно и одновременно трогательно, я успел привязаться к этим серьёзным мужикам.
- Если ты вдруг передумаешь и решишь остаться, мы всегда будем рады тебя видеть. А если нет, то желаем тебе удачи на новом месте.
- Уже решил, куда дальше? - вклинился Бориска, худой и высокий мужичок неопределенного возраста.
- К маменьке поеду, - улыбнулся я.
- Ты звони хоть иногда, - печально сказал Михалыч и по отечески потрепал меня по плечу.
- Да не грусти, напарник! Я торт принёс, давайте хоть чаю напоследок попьём! - я снова радостно улыбнулся, пытаясь скрыть, что тоже буду скучать.
Я включил электрический чайник и принялся разрезать медовик канцелярским ножом. Мы просидели в раздевалке ещё около часа, вспоминая забавные рабочие истории, а потом разошлись по домам.
Вернее они разошлись по домам, а я вернулся в полу пустую квартиру, в которой почти все вещи уже были собраны. Осталось переночевать одну ночь и завтра, с новыми силами, отправляться в путь. Ласточка заправлена, помыта и ждёт меня около подъезда.
Всю ночь я ворочался и не мог найти себе место, слушал как дождь барабанил по стёклам. Сентябрь начался сразу с какого-то апокалипсиса, то дождь стеной, то град, то бешенный ветер. Опять заснул только под утро, жаль, теперь буду сонный и вялый в дороге, а ехать предстояло очень долго.
Своё последнее московское утро я провёл как и все предыдущие, умылся, выпил кофе и съел пару бутербродов. Собрал оставшиеся вещи в небольшую сумку, посидел на дорожку и собрался выходить. Я остановился в коридорчике, чтобы последний раз посмотреть на мою уже бывшую квартиру, из этой точки прекрасно просматривались все тридцать квадратных метров общей площади. В какую сторону не посмотри, все напоминает о НЕЙ. За этим кухонным столом Машка трескала жареную картошку, счастливо улыбалась и стреляла глазами. Здесь же она обварила мне ноги кипятком. На этом подоконнике мы целовались, как в последний раз. Хотя нет, в последний раз мы целовались на этом диване. Она перестала строить из себя снежную королеву, крепко прижималась ко мне и прерывисто дышала, когда я гладил ее и касался губами. А потом она снова струсила. Ну и правильно, все так и должно быть, за что ее винить? Я знал на что шел, знал, что в конце сказочки счастливого конца не будет и кто-то как всегда останется у разбитого корыта.
Я последний раз оглядел комнату и собирался выходить, но в кармане завибрировал мой мобильный и мне пришлось снова поставить сумку на пол.
Звонил неизвестный номер, странно, не помню, чтобы я кому-то оставлял свой телефон. Я неуверенно принял вызов.
- Алло.
- Алло, - Я сразу узнал голос Матвея.
- Что хотел? - равнодушно сказал я.
- Поговорить хотел, - я слышал, что он волнуется, - Может встретимся?
- Ну, нет! Разбирайтесь сами! - тут же выпалил я, - Мне ваши страсти даром не нужны!
- Да я не об этом, - он не дал мне договорить, - просто хотел с тобой увидеться.
- Я уезжаю вроде как.
- Когда?
- Сейчас. Уже из дома выхожу, - я снова подхватил сумку.
- Подожди, давай я подъеду ненадолго.
- Зачем? - не выдержал я.
- Я хотел перед тобой извиниться.
В трубке повисла пауза, Матвей замолчал, а я тоже не знал, что сказать. Сдались мне его извинения!
- Скорее всего они тебе не нужны, но я не смогу больше себя уважать, если не скажу, что я виноват перед тобой и поступил, как ублюдок, - продолжил он, - надеюсь, пройдёт время и ты меня простишь.
Ну здрасьте, как все просто у человека, всего лишь охмурил любовь всей моей жизни, а теперь его нужно за это великодушно простить! Так и подмывало обо всем ему рассказать и посмотреть на его разъярённую физиономию.
- Всякое в жизни возможно, - многозначно ответил я.
- Приглашение на свадьбу, естественно, отменяется, это будет не к месту, - нерешительно сказал он.
- Да само собой! - засмеялся я, - ты наверное переживаешь, что я в последний момент вам все испорчу?
- Нет, - сказал он, - но думаю, что ты не захочешь на это смотреть.
- Я и не смогу на это посмотреть, - гоготнул я, - говорю же, я сегодня домой уезжаю, от туда вашу свадьбу не видно.
Не мог удержаться, чтобы не съязвить. Свадьба все-таки будет, а значит Машка опять выкрутилась. Удивительно, что среди нашей троицы самым честным и порядочным человеком оказался предатель Матвей. Даже жалко стало его дурную рогатую голову.
- Ты говорил Маше, что уезжаешь?
- Нет, зачем? - ответил я.
- Попрощайся с ней, - Матвей изменился в голосе, я чувствовал, что ему не приятно это говорить, - она расстроится, если ты уедешь, не предупредив.
- Не боишься, что попрощаюсь с ней так, что вообще не уеду? - иронично сказал я, желая его выбесить.
- Боюсь. Но так будет правильно.
Ну, нет. Геройствовать начал. Либо очень уверен в себе, либо пытается подстраховаться, чтобы я ничего не отчебучил прямо в день свадьбы. Хотя почему-то мне казалось, что он решил сделать что-нибудь хорошее.
- Ладно, Матвей, мне пора, - я хотел закончить разговор, - извинения приняты, ты не ссы, сюрпризов не будет. Фотки потом пришлите, только не берите голубей, эти глупые птицы обязательно кого-нибудь обосрут.
Я отключился, закинул сумку на плечо, оставил ключ от двери в почтовом ящике, прыгнул в тачку, глубоко выдохнул, погладил руль и завёл двигатель.
Захотелось в последний раз проехаться по центру и понастальгировать, но как только я въехал на Кутузовский проспект и застрял на полтора часа в пробке, я тут же обрадовался, что скоро эта пытка закончится и я больше никогда не буду впустую отсиживать задницу в этой проклятой Москве. Напоследок я зашёл в то самое кафе, в котором мы встречались с Машкой в первый раз и заказал себе тот же кофе. Мне показалось, что я должен закончить свой путь здесь так же как начал, чтобы круг замкнулся. Дождь снова зарядил и через окошко я смотрел как затягивается небо. Я достал телефон и набрал ее номер.
- Привет, Иуда, - весело сказал я.
- Привет, - робко ответила Машка, - я ждала, что ты позвонишь.
- Ну вот и дождалась, - так же беззаботно ответил я, - где ты?
- А что? - она растерялась.
- Хочу подъехать на пару минут.
- Я очень занята, сейчас никак не могу. Давай вечером.
Она говорила как-то странно, я не узнавал ни ее голос, ни манеру разговора.
- Вечером я не могу, - спокойно сказал я, - я попрощаться хотел, я домой уезжаю, поэтому или сейчас или никогда.
Она молчала. Почему-то мне показалось, что встреча так и не состоится.
- А когда обратно?
- Никогда, - хмыкнул я, - совсем уезжаю, навсегда.
- Даже не знаю, что сказать, - промямлила Машка, - я правда сейчас очень занята.
- Жалко, - протянул я и отчего-то ужасно расстроился, хотя, наверное, это к лучшему, - ну тогда, ладно, Соколовская, не буду отвлекать…
- Стой! - выпалила она, - сможешь в центр подъехать? Это не далеко от Парка Победы. Я сейчас тебе пришлю адрес, там ателье, большая белая дверь рядом с маникюрным салоном.
- Я как раз не очень далеко, - сказал я и жутко разволновался.
- Заходи внутрь. Дождь.
Я добрался очень быстро, даже не успел обдумать, что должен был сказать, от осознания, что это наша последняя встреча с Машей, мысли путались и вылетали из головы.
Когда я зашёл в ту самую белую дверь, я увидел, как Машка в белом длинном платье стоит на постаменте, а рядом с ней крутятся две холёные тетки и иголочками прямо на ней закалывают материал платья. Соколовская стояла ко мне спиной и не сразу меня заметила. Зато я сразу обратил внимание, что она ужасно осунулась. Ее волосы были собраны наверх, поэтому первое, что бросилось в глаза, это выпирающие кости позвоночника и ключиц, они казались очень острыми и сильно выделялись.
- Вы к кому, молодой человек? - спросила меня одна из тёток и Машка обернулась.
- Это ко мне, - тихо сказала она, - я отойду ненадолго?
Тетка кивнула и закрепила очередную иголку с красным шариком где-то в районе груди. Ей ушивали платье, за эти две с половиной недели она очень похудела. Машка спустилась с постамента и направилась в мою сторону, ее лицо было очень бледное и болезненное, под глазами ярче солнца светили яркие темные круги.
- Привет, - осторожно сказала она.
- Ты прям светишься от счастья, сразу видно- счастливая невеста, - я тревожно оглядел ее с головы до ног, - опять ничего не ешь?
- Ем, - коротко сказала Машка и забегала глазами по сторонам.
- Ну это твоё дело, нравоучения читать не буду, не маленькая, - сказал я.
- Ты правда уезжаешь? Сегодня? - она не смотрела на меня, было стыдно.
- Да.
- Хорошо, - ее голос сорвался и прозвучал фальшиво.
Разговор получался нелепый и не искренний, я хотел ей сказать не это, да и она наверняка тоже. Я видел, что она мучается и терзается, а возможно даже жалеет, но не может совладать с желанием быть для всех правильной и хорошей, поступать рационально и никого не разочаровывать. Кроме меня, разумеется, меня же не жалко.
- Я сейчас должен сказать тебе, что ты все делаешь правильно и ты достойна только лучшего и я хочу, чтобы ты прожила эту жизнь счастливо и успешно и бла-бла-бла… Я шел сюда, чтобы именно это сказать…, - я остановился, а она как-то нервно вздохнула, - Но сейчас мне кажется, что ты совершаешь ошибку.
Машка попрежнему не смотрела мне в глаза, она обхватила себя руками и медленно поглаживала своё плечо пальцами, как будто пыталась себя успокоить. Мне перехотелось быть благородным рыцарем и сдавать бой.
- Поехали домой, Маша, - я с надеждой попытался заглянуть в ее лицо, но она отворачивалась, - Я не герой твоего романа, и в этой жизни не смогу тебе дать ничего, кроме своей любви. Но это тоже очень много, потому что мне кроме твоей больше ничего не надо!
- Ччч, - Соколовская приложила палец к губам, - не хочу ничего слышать…Не сейчас, уже поздно…
- Никогда не поздно!
Я жутко злился на ее трусость, меня трясло от ярости и печали. Сейчас передо мной стоит совершенно разбитый человек, который сам себя топит, продолжая верить, что это заплыв к счастью. Если бы сегодня она встретила меня с радостным румянцем, но при этом с виноватым лицом, я бы не задумываясь пожелал ей счастья и отчалил домой. А теперь меня снова охватывала надежда, что Машка убивается по мне и ещё есть шанс все исправить.
- Я не могу, не могу, понимаешь? - она нервничала.
- Не могу или не хочу? - я пытался до неё достучаться.
- Перестань! - она всхлипнула, - Я не сделаю этого, точка! Все останется, как есть. Зуев, уезжай… Я хотела увидеть тебя в последний раз, теперь можешь ехать.
Ее знобило, и от каждого слова ее губы подрагивали. Нет у неё никакой любви. Машка страдает потому, что любит страдать. А жизнь опять напоминает мне, что надежда- та ещё стерва!
- Хорошо, - спокойно сказал я, - Если ты хочешь провести свою жизнь вот так, я не буду тебе мешать. Я знаю тебе за меня всегда было стыдно, но рядом со мной ты хотя бы была счастлива. Посмотри на себя сейчас…
Меня разрывало на куски и рвало на части от ее твердолобости и упрямства, но я уже настолько привык, что она готова жертвовать мной, что устал с ней бороться. Больше не хочу убеждать ее, уговаривать ее, сражаться за ее сердце, годами борясь за каждый его сантиметр, а в результате оставаться на обочине естественного отбора.
- Как знаешь, - устало сказал я, - если ты думаешь, что я как обычно не дам тебе совершить ошибку, то ты ошибаешься. Добро пожаловать во взрослый мир, где каждый несёт ответственность за свои поступки! Помнишь, я говорил, что тебе всегда есть куда вернуться, если в жизни случится какая-нибудь задница? Забудь об этом! Если тебе все равно, что сейчас ты рушишь не только свою жизнь, но и мою, то я больше не хочу тебя любить и найду в себе силы этого не делать…
Тетки взволновано за нами наблюдали, а я хотел перевернуть весь этот салон к чертям собачьим. Машка все так же зашуганно смотрела в сторону, ее белое свадебное платье делало ее еще бледней.
- Я прошу тебя последний раз, поехали домой.
Я схватил ее за плечи и повернул к себе, хотелось растормошить ее, привести в чувства, но она сопротивлялась.
- Нет, Лёша, уезжай- тихо сказала она и наконец-то на меня посмотрела.
Эти слова окончательно ударили, как ножом по сердцу. Она почти сразу отвела от меня свой холодный печальный взгляд, опустила голову, на секунду легонько уперлась лбом в мою грудь, а потом просто развернулась и зашагала обратно к постаменту. Мне казалось, на прощанье мы должны были обняться или сказать друг другу хоть что-нибудь хорошее, но все даже закончилось не так, как должно. Это все? Неужели и правда, это все?
Я хлопнул дверью, прыгнул в тачку и сразу же дал по газам, мне хотелось уехать отсюда, как можно быстрее. Сначала меня бешено колотило, как наркомана во время ломки, но чем дальше я удалялся от города, тем спокойнее становилось на душе, как будто у Машкиных чар был определённый радиус действия. Мне предстояло проехать почти две тысячи километров и это хорошее расстояние, чтобы привести в порядок голову. Раньше я мог простить ей что угодно, но теперь нет. После того, как она была со мной такой близкой и открытой, смогла мне довериться и допустить до своей души и тела, а потом снова предпочла мне другого, я мог расценивать это только как измену. Больше я тебя не прощу, Соколовская!
Я проехал практически без остановок тридцать два часа и под конец пути буквально валился от усталости. Но теперь я знал, чтобы успокоиться после трудного разрыва и сделать шаг от любви до ненависти, достаточно тридцать два часа.
Глава 24
Маша
- Ну, квартира у вас хорошая, светлая, только диван стоит не правильно, его бы вон в тот угол поставить. Ой, Маша, а почему у тебя такие окна грязные? Ты квартиру-то не запускай, гости придут, а у тебя как обычно свинарник.
Мама исследовала наш дом, заглядывая в каждый угол и выражала своё очень ценное мнение по любому вопросу. Отец, как большой молчаливый мастиф следовал за ней по пятам и не смел перечить. Я не видела их четыре года и сейчас снова чувствовала себя маленькой девочкой, которая всегда и всё делает не правильно.
- Ты такая бледная стала, Маша, и слишком худая, ноги вон как две палки кривенькие, очень не красиво, - возмущалась мама, - Ты кушай больше, а то Антоша убежит, мужики любят, когда есть за что подержаться.
Антон видимо почувствовал, что я готова сгореть со стыда, подошёл ближе и обнял меня за плечи.
- От такой не убежишь, - засмеялся он.
- А ты не беременна случайно? - спохватилась мама.
- Нет, - сквозь зубы процедила я.
- Ну вы не затягивайте, у Маши всегда было здоровье слабое, мы с ней намотались в своё время по больницам.
С каждой секундой я все ярче осознавала, почему не общалась с ней четыре года. От ее властности и токсичности я бежала без оглядки, но желание доказать ей, что я чего-то стою и получить ее одобрение все равно сверлило меня изнутри. Даже сегодня я надеялась, что наша встреча пройдёт по другому, мы сможем поговорить как мама с дочерью, посплетничать, обняться или приготовить что-нибудь вместе. Но чуда не случилось, я снова все делала не так, даже чай пила не правильно.
Оказывается, я такая болезненная и худая из-за того, что не вытаскиваю ложку из кружки, а не из-за того, что либо совсем не ем, либо сразу же бегу в туалет и засовываю пальцы в рот после приема пищи. А синяки под глазами из-за того, что я её не слушаю и не прикладываю к глазам половинки сырого картофеля, а не потому, что я не сплю уже две недели и жива только благодаря успокоительным и седативным препаратам.
- Таня во сколько приедет? - спросила мама.
- Вечером, - ответила я, - Антон заберёт их с Воронцовым с вокзала.
- Жалко, конечно, что с твоими родителями познакомимся только завтра на свадьбе, - мать посмотрела на Антона.
«Слава Богу»- подумала я и продолжила пить чай, вынув из чашки ложку, чтобы очередной раз ничего не выслушивать.
Весь день я напряжённо маялась до тех пор, пока они с отцом не уехали в гостиницу. Если бы они остановились у нас, я сошла бы с ума.
Вечером, после того как в салоне мне сделали маникюр, педикюр и освежающие маски, я поехала встретиться с Воронцовыми, которые тоже решили остановиться в недорогом отеле, но на другом конце города. Танька сразу же стиснула меня в объятьях и закружила в воздухе, а я завизжала, что она сейчас надорвётся. В отличии от родителей, наша встреча была очень искренней и тёплой.
Мы оставили ее мужа Женьку отсыпаться в номере, а сами вышли прогуляться и выпить кофе в соседнем кафе.
Мы уселись за небольшим столиком в центре зала, сделали заказ и я тут же принялась в красках описывать все, что произошло за последние месяцы. Танька внимательно слушала, тревожно хмурила брови и сжимала губы. Я знала, что она переживает за меня по-настоящему. Я тараторила без остановки.
- Вот такая история, - грустно сказала я и завершила свой длинный рассказ.
- Да… ,- протянула Танька, - на тебе совсем лица нет. Завязывай с таблетками.
В молча кивнула и продолжила размешивать сахар в кружке. Немного подумав, я вытащила ложку и сделала глоток.
- Как же я так вляпалась, Таня? - я опустила голову на руки и зажмурила глаза.
- Спрошу тебя опять, за что ты переживаешь больше, за то, что снова обидела Зуева или за то, что изменила Антону?
- За все! Я переживаю вообще за все! - громко вскрикнула я, но тут же осеклась, поймав на себе взгляды людей за соседними столиками.
- Мне ничего этого не нужно, я даже замуж-то не хочу! - я говорила полушепотом, - я скорее всего его больше не люблю!
- Ты с ума сошла что ли? - удивилась Таня, - почему ты просто не отменила свадьбу?
- Я не могу этого сделать! Очень легко об этом рассуждать, когда это происходит не с тобой. Как я могу подвести Антона, его папу- генерала, его маму- святую женщину? Она полюбила меня, как собственную дочь, она передаёт мне пироги и варенье, она связала мне шерстяные носки и варежки…, - я приложила ладони к лицу и тихонько взвыла, - Мать сожрет меня, бабушка сляжет с сердцем!
- Перестань драматизировать, - вздохнула Таня, - ты должна поступать так, как будет лучше только тебе! Ты же думаешь, что тебе будет лучше с Зуевым?
- Конечно, нет! - я снова сказала это слишком громко и собрала новую порцию косых взглядов, - Лучше мне с ним точно не будет, поэтому я и хочу оставить все так, как сейчас.
Я одним махом допила оставшийся кофе и обожгла себе горло.
- Тогда соберись, выдохни и перестань страдать! - Татьянина сделала очень серьезное лицо, - завтра самый счастливый день в твоей жизни, а ты бьешься в истерике вместо того, чтобы наслаждаться моментом.
Предстоящая свадьба явно не самый счастливый день в моей жизни. Я задумалась, был ли он у меня вообще, вспоминались только отдельные моменты и почти все они были связаны с Лехой. Никуда без него, хоть беги, хоть не беги.
Мне захотелось как можно раньше лечь спать и просто пережить этот день, а дальше будь, что будет!
На ночь я выпила снотворного, потому что знала, что по другому просто не усну и продолжу терзаться. Проспать я не боялась, мама приедет часов в семь утра, чтобы обязательно прокомментировать, что меня не так собирают, не так красят и у меня не платье, а ночная рубашка.
Антон ночевал у мамы, чтобы утром мы не виделись, а встретились только на церемонии регистрации. Все было уже готово, я так долго выбирала каждую деталь и каждую мелочь, вкладывала душу в самые незначительные моменты, чтобы этот день стал волшебным и особенным, а сейчас меня не радовало совершенно ничего. Я лежала в постели и ждала, когда подействует снотворное. Отчего-то жутко захотелось позвонить Зуеву, чтобы он пошутил свои дурацкие шуточки, ляпнул глупость или подбодрил меня. Только он умеет нахамить так, чтобы на сердце сразу стало веселее. Я тут же вспомнила, как он соблазнительно меня целовал и прижимал к себе, не давая глотнуть воздуха. От этих воспоминаний сразу же заныло сердце и в груди образовалась кровоточащая рана. Я хотела закрыть глаза и оказаться рядом с ним, чтобы он просто обнял меня и снова все стало хорошо…
Утро сразу началось с суеты и предпраздничных хлопот. Родители приехали первыми, за ними стали подтягиваться девчонки. Мой дом превратился в маленький салон красоты, в воздухе пахло лаком для волос и пудрой, девочки носились из комнаты в комнату, наводили марафет, отпаривали свои бледно-мятные платья и поправляли друг другу прически. Я сидела посередине спальни, где меня собирали в четыре руки две феи красоты, одна сооружала на моей голове голивудскую волну, а вторая наносила макияж, покрывая мою кожу тонной консилера и бронзера. Ей даже удалось полностью замазать мои огромные синяки под глазами и я сразу же приобрела здоровый вид и искусственный румянец . Я смотрела на своё длинное шелковое платье, висящее на вешалке и грустила.
Квартира напоминала проходной двор, все время кто-то приходил, кто-то уходил, все толпились и не могли найти себе места, буквально каждые пятнадцать минут раздавался очередной звонок в дверь, приехал фотограф, чтобы заснять утро невесты. Я дергалась от каждого звонка, мне казалось, что Зуев вот-вот придёт, оглядит меня своим наглым взглядом и скажет что-нибудь в своём стиле, и когда дверь очередной раз хлопнула и в квартиру вошел не он, а опаздывавшая запыхавшаяся Ирочка, я стала нервничать ещё больше. Все идёт не так. Времени осталось так мало. Мне ужасно хотелось, чтобы сейчас Лёха появился буквально из-под земли и сделал что-нибудь, украл меня прямо на свадебном автомобиле или разругал нас с Антоном, ну или хотя бы стащил мой паспорт… Да что угодно, лишь бы эта свадьба не состоялась! Я бы сначала устроила ему жуткий скандал, а потом благодарила бы его всю оставшуюся жизнь…
- А почему губы опять красные? - мама недовольно осмотрела мое накрашенное лицо, - кто же на свадьбу так ярко красится? Невеста должна быть нежной!
- Это стиль такой, - возразила Алена, которая только что закончила мой макияж, - Голивудский шик.
- Глупость какая, они в своих америках могут краситься как угодно, а у нас принято по другому! Сотрите этот ужас немедленно, у меня есть бледно- розовая помада.
Мать засуетилась в поисках своей сумки, но я тут же оборвала ее решимость.
- Нет, мама, помада останется красной! - сердито сказала я.
- Ну, да! Вы же все умные
через чур, взрослых людей слушать не хотите, - она насупилась, состряпала обиженное лицо и вышмыгнула из комнаты.
Теперь будет делать меня виноватой в том, что ей не нравится моя помада, причёска и платье. Я встала, посмотрела в зеркало и оглядела себя в полный рост. Прямо сейчас из отражения на меня смотрела молодая красивая девушка с идеальными стрелками, волосами и губами, на платье не было ни одной складочки, а кожа блестела благородным ровным шиммером. В этой девушке все было прекрасно, кроме несчастных глаз и слегка подрагивающих холодных пальцев.
- Маша, пора выезжать, - в комнату заглянула София, занимающаяся организацией свадьбы, - нужно соблюдать тайминг.
И снова началась суета, кутерьма и хлопоты, девчонки бегали, собирали свои вещи, хихикали и пили шампанское, мать переключилась на организатора и бесконечно переспрашивала все ли готово и не забыла ли та чего-нибудь, отец тихонько сидел в уголке на стуле. В дверь снова позвонили. Приехал водитель. Снова нервные клетки потрачены зря.
Пока мы ехали к ЗАГСу, я дрожала. Таня пыталась меня подбодрить, веселила изо всех сил и пыталась растормошить, но я только внешне старалась держать лицо и даже улыбалась, внутри горела чёрная глубокая дыра. Антон, его родители и все остальные гости уже ждали нас. Он встретил меня очень трогательно, его глаза горели от радости, буквально искрились. Антон так влюблённо на меня смотрел, нежно касался моей руки и говорил, что я очень красивая. Фотограф кружил вокруг нас и я, как уставшая обезьянка на пляже, позировала и обнимала для фото то Антона, то малознакомых мне людей. Я все крутила головой по сторонам и искала в толпе Зуева. Ну неужели он не придёт?
Вокруг царило беззаботное веселье, шум, гам и радостные возгласы, у меня же был траур. Я бегала глазами из стороны в сторону, и не хотела верить, что Лёха все таки позволит совершить мне эту ошибку.
- Проходите. Сторона невесты - направо, сторона жениха- налево, - тучная женщина с начесом стала раздавать команды, - жених и невеста, внутрь заходим только после того, как услышите музыку и вам откроют двери!
Мне кажется я побледнела настолько, что это было видно из-за толстого слоя штукатурки. Ноги подкашивались от нерешительности, я все так же судорожно крутила головой по сторонам. Ну где же ты, Зуев?
- Паспорта, кольца передаём мне, - продолжила женщина, - так, давайте, давайте.
Организатор София передала ей все лично в руки, та их внимательно изучила, сверила нас с фотографиями и скрылась в зале. Вслед за ней прошли остальные гости и за ними закрылись большие высокие двери. Только мы с Антоном остались стоять в ожидании музыки.
- Волнуешься? - он ласково на меня посмотрел.
- Очень, - коротко ответила я и снова обернулась.
Антон сжимал мою руку, она была очень холодной, в отличии от его горячей и мягкой, а я сжимала букет нежно-розовых пионов.
А потом откуда-то изнутри зазвучала музыка, двери распахнулись и я, как в тумане, на ватных ногах, держа Матвеева под руку пошла в центр зала, где дрожащим голосом сказала «да» и поцеловала его в губы. Играла арфа, наши друзья и родственники аплодировали и поздравляли нас, мама плакала, вытирала слёзы носовым платком, отец Антона сдержано пожал руку сначала ему, а потом мне, Люська пила очередной бокал шампанского, все были счастливы. Только что я стала Машей Матвеевой. Это не сон, не фантазия, это действительно произошло. Зуев ничего не сделал.
Воробьёвы горы. Фото. Шампанское, объятия. Мост влюблённых, замок с нашими именами. Фото. Поцелуй. Измайловский парк. Крики: «Горько!». Счастливые глаза Антона. Шампанское. Поправить макияж. Мама носится с караваем. Папа говорит с отцом Матвеева. Фото. Лимузин. Усадьба с шатром. Лепестки роз на белой дорожке. Арка с цветами. Фальшивая клятва в любви. Фото. Фото. Фото. Все шло одной пеленой. Первый танец молодых. Поздравления и конверты. Смена блюд. Скрипка. Антон держит мою руку, прокручивает вокруг пальца кольцо с бриллиантом. «Горько!». Танец подружек невесты. Фокусник. Мама в микрофон рассказывает, что оказывается, всю жизнь я подавала большие надежды, даже не психую. Смотрю в сторону выхода, попрежнему ищу его глазами. Снова фото. Ирка и Люська напились, танцуют с друзьями Матвеева. Вовка красный, как рак, спит на стуле. Таня ссорится с Воронцовым, забирает у него рюмку. Торт. Фейерверк. Нас провожают, стоя на улице. Ретро автомобиль с привязанными к заднему бамперу консервными банками с надписью: «Just married”. Заднее сиденье, снимаю туфли. Наконец-то этот день закончился.
Глава 25
Лёха
Милый дом встретил меня радушно. Мать плакала, бегала по кухне, накрывала на стол, пожарила мои любимые пирожки с мясом и приготовила огромную кастрюлю голубцов. Валера похлопал меня по спине и крепко обнял. Я жутко скучал по этому сухонькому загорелому мужичку, жаль, что он появился в жизни матери так поздно и заменил мне батю уже во взрослом возрасте. Я бы очень хотел иметь такого отца, хотя, скорее всего, мне подошёл бы любой отец, главное, чтобы он был. Интересно, где сейчас мои родной папаша, опять сидит или уже помер?
Я отсыпался почти сутки, а потом только валялся на диване и ел. В моей комнате почти ничего не изменилось, такое ощущение, что сюда даже заходили редко, на столе, полках и подоконнике лежал огромный слой пыли. Из серванта я достал маленькую модель машинки, раньше я ее очень любил, а потом даже забыл о ее существовании, надеюсь, с Машкой произойдёт то же самое.
На третий день я выбрался из дома и отправился шарахаться по району, здесь тоже совершенно ничего не изменилось, такие же унылые пятиэтажки, серость, грязь, исписанные стены, железные гаражи и своры бездомных собак. Мелкие гаврики совсем подросли и стали настоящей шпаной, стояли у подъездов, плевались, курили и грызли семечки. Я помню их ещё совсем сопливыми, а сейчас они пьют пиво, тискают девчонок и провожают тебя наглым злобным взглядом, надеясь что ты что-нибудь им скажешь и завяжется драка. Понимаю, других развлечений тут нет. Эх, выросла смена!
Знакомых в городе почти не осталось, все нормальные, как Воронцов, Золотухин и мелкий пакостник Игошин, разъехались по более крупным городам. А те, кто остались, разделились на две половины, одни ушли трудиться работягами на завод, другие до сих пор сидели на мамкиной шее, попивая пивко. Около магазина встретил Чижа. Когда-то он был моим кумиром, в своё время, он был очень крут, бил морды даже самым лютым и отбитым чувакам на районе и ездил на мотоцикле, а сейчас стрелял мелочь у прохожих на опохмел. Жуткая картина. Чиж старше меня всего на два года, а выглядит, как сорокалетний пропитый мужик.
Что мне теперь тут делать я тоже не знал, получается и здесь мне больше нет места.
Вроде бы совершенно ничего не изменилось, но стало чужим. Игошин обещал приехать на выходные, из всех моих друзей он живет сравнительно не далеко, в ста километрах отсюда. Может быть упаду ему на хвост и опять куда-нибудь перееду.
Я прошёлся вдоль железных путей, старых садовых кооперативов, гаражей и вспомнил сколько же цветного метала мы отсюда сперли. Мы разбирали и тащили в скупку все, что только можно, не боясь попасться и ничего не оставили после себя следующему поколению уличных бандитов.
Свернул вправо и вышел к полю, пройти чуть дальше и будет Машкин дом. Трава и осока росли попрежнему высоко, почти в человеческий рост, их все так же никто не стриг, вокруг валялись старые консервные банки, бутылки, пакеты и другой мусор. Недалеко догорало небольшое кострище, обнесённое кирпичами, где совсем недавно кто-то плавил пластиковые баклажки. Вышел к Машкиных окнам. Интересно, сколько часов в юности я просидел в густой траве и наблюдал, как она грациозно танцует перед зеркалом. Сейчас шторы снова были не занавешены, но свет не горел и в комнате было темно. Не удержался, подтянулся на руках , схватившись за отлив, и заглянул внутрь. Все на своих местах, синтезатор, зеркало, комод, двухдверный шкаф, на кровати сидел Машкин медведь Бублик. Я подарил его на ее десятый день рождения, копил деньги с обедов. Странные ощущения, как будто и не было этих четырёх лет, кажется, ещё вчера она кружилась здесь и что-то пела, а я снизу смотрел на неё и прятался в зарослях сорняков. Оглядев знакомую обстановку ещё раз, я отцепился и спрыгнул на землю. На сегодня, пожалуй, впечатлений хватит.
В субботу приехал Игошин, днём он помогал маме отвозить в ремонт поломанный телевизор, а когда освободился, нагрянул ко мне. Мы взяли три полторашки светлого пива, чипсов, сухарей и засели в моей машине, припаркованной недалеко от дома. Настроение было паршивое, сегодня свадьба и судя по тому, что за окном уже смеркалось, она шла на всю катушку. Представил Машку в том белом шелковом платье. Ставлю руку, она выглядит роскошной, но несчастной.
Ну, так ей и надо!
Игошин ковырялся в телефоне, недовольно цокал, пыхтел и закатывал глаза.
- Что ты там опять увидел? - лениво спросил я, - опять подняли цены на детское питание?
- Ты не захочешь на это смотреть, брошенка, - жалобно вздохнул Костик.
- Танька фотки выложила? - сразу догадался я.
- Ага, - кивнул Игошин, заблокировал телефон и быстро засунул его в карман.
С одной стороны мне хотелось посмотреть, а с другой- я знал, что не стоит этого делать. Разозлюсь, расстроюсь, весь вечер буду ныть, испорчу вечер себе и Костику, кому это надо?
- Показывай! - скомандовал я.
Как говорится, остановить любопытного человека не под силу даже танку.
Гном снова достал свой смартфон, потыкал по экрану и протянул его мне. Танька выложила целый фотоальбом. Я был прав, Машка выглядела потрясающе, а лицо Матвея успело полностью зажить, хотя мне казалось, я разбил его в кашу. Они позировали, как в дорогом журнале и напоминали фигурки с верхушки свадебного фото. Очень миленько, особенно понравился замочек с надписью «Маша и Антон = любовь». Я пролайкал все фотографии и вернул телефон Игошину.
- Ну, что, не чокаясь? - он поднял пластиковый стаканчик.
- Давай, - радостно воскликнул я, пытаясь скрыть, что меня рвёт изнутри и колошматит как раненного, - Помянем нашу с Машкой историю, длинной в жизнь!
Мы выпили и продолжили болтать, как ни в чем не бывало, больше ни разу не вернувшись к разговору о Соколовской. Какой бы бестолочью не был Костик, в нужный момент он становился очень тактичным, поэтому отвлекал меня от дурных мыслей, как умел, он вспомнил всю ржаку, которая с нами приключалась, все самые позорные истории, кажется, в его копилке их было миллион. Мы сидели до самой ночи, я много смеялся и много пил. А потом попрощался с Игошиным и вернулся домой.
Я лёг в кровать и ещё раз залез на Танькину станицу в Инстаграм. Она добавила новые фотографии, на которых Матвеевы танцуют, режут торт и сидят в обнимку. Машка не выглядела несчастной, а предатель Матвей вообще сиял от радости, чуть не выпрыгивая из своего дурацкого костюмчика. Я закрыл глаза и медленно выпустил воздух из лёгких. Мою грудную клетку сковывала тяжесть, кулаки сжимались, и внутри распалялся костёр из ненависти, зависти, обиды и разочарования. К горлу подкатывал ком, и я был готов разрыдаться, как мальчишка. Но я снова выпустил из лёгких воздух, а потом медленно вдохнул.
Просто не думай об этом, Лёха, просто не думай…
Новое утро встретило меня адской головной болью и сушняком. Аспирин, анальгин и холодная минералка, которую я специально поставил в холодильник накануне вечером, мне не помогли. Душа требовала острый доширак и крепкий кофе. Порывшись в шкафах, я ничего не нашёл, только спиральки макарон, геркулес и гречка. Тащиться в магазин было лень и я снова рухнул на диван. Проспав ещё пару часов, я все же решил выйти на воздух. На пол пути в магазин, мне позвонил Костик и пригласил на обед, его мама приготовила мясо по-французски. Это, конечно, не острый доширак, но тоже подойдет. Капая слюнями и немного шатаясь, я поплёлся в двухкомнатную резиденцию семьи Игошиных. Его мама тоже встретила меня очень тепло, как родного, трепала меня за щеки и удивлялась тому, как сильно я вырос. Мы вместе с ней смеялись, что вокруг выросли все, кроме Костика, а он краснел и раздувался от злости. Я просидел у них до самого вечера, уплетая ароматное мясо и свежеприготовленную шарлотку. Уходить не хотелось, неизвестно, когда мы с мелким засранцем увидимся в следующий раз. Пока, я не мог к нему поехать, у Костика завал на работе и негде жить, он сам был на подселении у какой-то ворчливой бабки.
Игошин уехал в десять, напоследок я помахал ему ручкой, показал средний палец и бодро заспешил домой. Надо запомнить, что шарлотка и горячий чай прекрасно помогают справиться с депрессией и похмельем. В сумерках я шел по знакомому серому кварталу, шаркая ногами и представлял, что сейчас снова завалюсь в тёплую постельку и как следует высплюсь. После бешеного московского ритма, казалось, что жизнь в провинции совсем не двигается, стоит на месте, от чего меня все время клонило в сон. Закропил мелкий дождь, ветер качал пожелтевшие деревья и под ногами шуршала опавшая листва.
- Ну где же тебя носит весь вечер?
За спиной я услышал знакомый голос, и мой пульс тут же подскочил под двести, я остановился и затаил дыхание. Мышцы сковало словно тисками, во рту пересохло, а сердце было готово вырваться из груди. Я обернулся.
Примерно в ста метрах, под фонарем стояла Машка и куталась в свою старую школьную куртку. Она медленно пошла мне навстречу, а я стоял как вкопанный, будто прирос к земле. Я не мог поверить своим глазам и пока она не приблизилась ко мне совсем близко, думал, что возможно это галлюцинация.
- Я весь город обошла, - тихо сказала она, а я не мог проронить ни слова.
Машка подалась вперёд и хотела положить руки мне на плечи, но я дернулся и попятился назад. Она снова сделала несколько шагов навстречу, сокращая расстояние между нами.
- Я замёрзла, - Соколовская вжалась в воротник куртки, - пойдём домой?
Она внимательно и виновато на меня смотрела, а я только обиженно сводил брови, хмурился и стискивал зубы.
Машка ещё раз попыталась обнять меня, но я опять не дал ей это сделать.
- Не капризничай, - почти шепотом говорила она и извиняюще заглядывала в мое лицо.
- Ну нифига себе, не капризничай! - я не выдержал и подал голос, - я тебе собака что ли, захотела- прогнала, захотела- подозвала назад?
Я развернулся и быстрым шагом заспешил в сторону дома, но повернул голову в сторону и боковым зрением смотрел идёт ли она за мной. На асфальте я видел, как ее тень движется следом за моей. Машка обогнала меня и встала прямо на пути, преграждая мне дальнейшие движения.
- Давай поговорим!
- Нет, - безапелляционно сказал я.
- Пожалуйста!, - тянула Машка.
- Нет! - я грозно на неё фыркнул.
- Ладно, - выдохнула она, - согласна играть по твоим правилам! Можешь придумать какой-нибудь изощренный способ меня наказать, чтобы я могла искупить вину.
Соколовская грустно вскинула брови, в надежде, что это сработает и я растаю. Но я не пальцем деланный, пусть помучается, как следует!
- Думаешь тебе все будет сходить с рук? - гневно сказал я, - думаешь, у меня совсем нет гордости?
- Совсем нет, - ответила Машка, чем обидела меня до глубины души.
- У нас у обоих нет ни гордости, ни совести, ни морали, - нерешительно продолжила она, - в принципе, мы отличная парочка!
- Твоя парочка тебя дома ждёт, так что шуруй отсюда! - злобно прошипел я.
Машка подняла голову к небу, закрыла глаза, опустила плечи и протяжно взвыла, из ее горла вырвался какой-то гулкий уставший стон. Затем она вернулась в прежнее положение и посмотрела на меня.
- Зуев, пожалуйста! Давай без прелюдий, просто скажи, что мне нужно сделать? Извиняться, унижаться, стоять на коленях? Давай я сделаю это, ты скажешь, что все равно злишься на меня, я скажу, что обязательно все исправлю, ты обнимешь меня и мы пойдём домой. Вернее, дома у меня теперь нет, значит просто куда-нибудь пойдём.
Я растеряно хлопал глазами, не двигаясь с места, и уже знал, что скорее всего я прощу ее сразу же. Я это понял в ту же секунду, когда увидел в темноте ее силуэт и моя душа снова полетела в пропасть. Но я хотел иметь хотя бы крошки гордости, чтобы не прилипнуть к ней в первую же минуту. Машка продолжала говорить.
- Последние сутки были ужасными, я летела сюда с пересадкой на каком-то кукурузнике, потому что не было прямых рейсов, затем ещё несколько часов тряслась в автобусе, потом искала тебя по всему городу, я устала, я замёрзла, я всю ночь не спала…
- Ты могла добраться сюда с комфортом ещё неделю назад, когда я звал тебя с собой, - невозмутимо сказал я.
- Окей, - Машка измученно вздохнула, - Можем объявить пятиминутное перемирие, а потом снова продолжить ругаться?
Я пожал плечами, потому что не понимал, что она имеет в виду, но Соколовская тут же сделала шаг вперёд, обхватила меня двумя руками и уткнулась холодным носом мне в шею. Я напрягся и взял ее выше локтей, чтобы отодвинуть от себя.
- Пять минут! - прошептала она.
Какая же хитрая, жучка, знает, на что надавить! Держись, Алексей Сергеевич!
Я стоял, как истукан, смотрел в одну точку перед собой, чтобы не терять бдительность и даже не моргал. А Машка жалась ко мне, стискивая в объятиях, ее горячее дыхание обжигало мне кожу. Я не обнимал ее в ответ, хоть мне этого очень хотелось.
- Я люблю тебя, - робко сказала мне Машка и мое сердце тут же рассыпалось на тысячу мелких осколков.
- Прости, что для того, чтобы это понять, потребовалось так много времени. Ты мне очень нужен, - она сжала меня ещё сильнее и зашмыгала носом, - Ты мне нужен любой, без денег, без связей, без планов на жизнь… На самом деле, я обожаю твои дурацкие шуточки и не хочу тебя менять. Когда тебя нет рядом, я сама не своя, будто в жизни больше нет никакого смысла. Пожалуйста, прости, что вымотала тебе все нервы, себе я их вымотала не меньше. Я так сильно тебя люблю…
Я умер прямо на этом месте. Как мне злиться не неё? Как делать вид, что мне все равно?
Машка подняла на меня свои заплаканные глаза и взволнованно на меня посмотрела, ждала моей реакции. Даже через куртку я чувствовал, как она дрожит и трясётся, в груди щемило от нежности. У меня не было ни одного шанса удержаться. Я крепко ее обнял, прижимая щекой ее голову к своей груди, она обхватила мою ладонь своими ледяными пальцами, на безымянном блестело тонкое кольцо с большим камнем. Мы молча стояли в свете фонаря под тем самым кленом, у которого я встретил ее первый раз. Я гладил ее влажные волосы, а она плакала. Мы словно застыли, дождь усиливался, но это было не важно, мы просто стояли и обнимали друг друга.
- Скажи ещё раз, что ты меня любишь, - хрипло сказал я.
- Я люблю тебя, - мягко сказала Машка.
- Ещё раз.
- Я люблю тебя.
- Ещё раз.
- Я люблю тебя.
- Ещё раз.
- Стой! - недовольно выпалила она, повернулась ко мне лицом и нахмурила брови, - а ты мне ничего не хочешь сказать?
- Нет…, - улыбнулся я, - а что я должен сказать?
- Что ты тоже меня любишь!
- С чего ты это взяла? - я засмеялся.
Машка хлопнула меня по руке, насупилась, надула губы и толкнула в плечо.
- Думаю, я могу дать тебе шанс, - шутливо сказал я, - но только из жалости! Прояви фантазию, поухаживай за мной и кто знает… Возможно, лет через шестнадцать, я смогу ответить тебе взаимностью.
Я снова сжал ее в своих руках. Меня распирало от любви к ней, я хотел прижимать ее к себе до боли в костях. Но Машка отстранилась и выпуталась из моих объятий.
- У меня тут кое-какая проблема…
Она жалобно на меня посмотрела, прикусила губу и поднесла к моему лицу руку, демонстрируя обручальное кольцо.
- Во-первых, я все таки вышла замуж, а во-вторых, оно не снимается!
- Можно попробовать отрубить палец, - серьезно сказал я.
Соколовская сморщила нос.
Пусть привыкает, сама же говорила, что ей нравится мое чувство юмора.
- Вообще-то, я ждала, что ты украдёшь меня со свадьбы! - Машка снова нахмурилась.
- Серьезно? Отличный план! - рассмеялся я, - Не украл?
- Нет, - сказала она обижено.
- А ты что?
- Ждала тебя до самого конца! Думала может быть ты покажешься на фоне фейерверка, оставила тебе кусочек торта!
Я согнулся от смеха. Она тоже улыбалась, только очень нервно, а потом печально вздохнула и снова закуталась в куртку.
- На самом деле, я вышла из машины на светофоре, когда мы возвращались домой, - Машка стала серьезной, - и поехала к Таньке. Хорошо, что после регистрации документы забрала именно она, потому что кроме паспорта у меня больше нет ни одной своей вещи.
Представляю, как сложно ей было это сделать. Она же всегда боялась показаться для кого-то плохой и часто шла на поводу, лишь бы казаться правильной. Не думал, что Машка сможет на такое решиться. Чтобы сбежать прямо в день свадьбы, нужны стальные нервы. Представляю, какую истерику закатил Матвей и Машкина мать.
- Я бы сказал, что мы тебе купим новые вещи, но нам не на что, - я развёл руками.
- Мне нравится твой белый свитер, дашь поносить? - Соколовская улыбнулась.
- Мой свитер- твой свитер, - я снова схватил ее и она взвизгнула от неожиданности.
Машка повисла на моей шее и поцеловала меня. И это был наш самый лучший поцелуй, ведь теперь мне не нужно было ни с кем ее делить, ревновать, страдать и пытаться завоевать ее сердце. Я мог делать с ней, все что хочу и от этих мыслей мне окончательно сносило голову, ведь хотелось сделать мне очень многое. Я жадно целовал ее губы, сжимал ее тело и мечтал поскорее добраться до дома. Правда у нас его не было.
Впервые, в моей жизни появилась настоящая мотивация, чтобы перестать плыть по течению, повзрослеть и добиться чего-то стоящего, чтобы Машка ни в чем не нуждалась и была счастлива. Теперь я никому ее не отдам!
Дождь зарядил с новой силой и Машкины волосы совсем промокли, а я не мог перестать ее целовать. Несмотря на ветер и холод, она была такая горячая и соблазнительная, что я еле отлепился от ее губ.
- Пойдём домой, - тихо шепнул я и перехватил ее ладонь.
Мы шли, крепко держась за руки. В небе громыхало и гремела гроза, кажется московский циклон следовал вслед за Соколовской.
- Ты серьезно не скажешь, что любишь меня? - она возмущённо на меня посмотрела. По ее лицу текли тонкие струйки дождя.
- Не хочу тебя обманывать, - улыбнулся я, - но ты мне немного нравишься. Разведёнки всегда были в моем вкусе.
Она звонко рассмеялась и в этот момент воздух разрезала молния, я схватил ее руку ещё крепче и мы побежали вперёд прямо по лужам. Я смотрел, как в темноте блестят ее счастливые глаза и был готов бросить весь мир к ее ногам. Лишь бы она была счастлива. Моя куколка. Моя любовь.
Конец ❤️
Оглавление
Пролог
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Последние комментарии
23 часов 14 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 13 часов назад