Мир, потерянный временем [Эмили Редлер] (fb2) читать онлайн

Эмили Редлер Мир, потерянный временем

Глава 1. Забытая история

Тысячи лет назад, когда люди уже давно подчинили себе огонь, а из шкур животных шили себе одежду, чтобы спастись от злых ветров, в ночной тиши, возле костра старейшины рассказывали небылицы молодому поколению, искренне веря в их подлинность. С тех пор миновало много лет, какие-то повести рассказывают детям до сих пор, убеждая малышей в том, что все это сказки и всё мистическое и волшебное живет только в наших фантазиях. Но были и те сказания, что навсегда потерялись за монотонными страницами истории. Однако их отголоски всё ещё слышны в шуме ветра, шелесте травы и листьев, а долгими ночами их пересказывают звёзды, нужно лишь только прислушаться.

Когда только зародилось человечество на Земле, с небес спустилась богиня льда и пламени, Ирэтериэль. Говорят, что прекраснее существа на белом свете отыскать нельзя было: её глаза были зеленее трав, а длинные, белокурые волосы казались воплощением самого звёздного неба – они переливались тысячью огней. Её голову украшала корона, сплетённая из гибких прутиков и цветов, что были покрыты тонкой коркой льда. А её платье напоминало белое одеяние, что соткано из тысячи снежинок. Говорят, что, когда богиня начинала злиться, в её очах пылал огонь, а белоснежные волосы приобретали синеватый оттенок, что бывает только у пламени.

Но не так был важен её облик, как сила, которая была несоизмерима. Ирэтериэль могла создавать новые расы из глыб льда, придавая им форму при помощи пламени, вместе с тем наделяя магической силой. Она хотела облегчить страдания людей, защитить их от опасностей, что таила в себе Земля с её обитателями, а взамен она просила лишь мира, чтобы её дети жили в спокойствии и согласии с человеческой расой.

Первыми магическими существами (масу), что получили жизнь, были эльфы. Именно они пришли с предложением Ирэтериэль к людям и в ответ услышали согласие. Узнав об этом, Богиня приступила к созданию новых существ. Некоторые сказания приписывали ей создание Богов, но даже в древние времена об этом говорили не все, зато каждый мог с уверенностью заявить, что все масу были созданы её руками, а её сила не знала границ.

Так на свет появились эльфы, кентавры, русалки, пегасы и много других существ.

Многие годы люди и дети Ирэтериэль жили в мире и согласии. Кентавры были прекрасными воинами, что охраняли границы людских поселений от грозных хищников, когда пегасы заботились о том, чтобы беда не пришла с воздуха. Русалки выращивали рыб, а эльфы изучали окружающий мир, ведя записи, стараясь научить тому же людей. У каждого волшебного существа было свое дело, которое сводилось к заботе о человеческой расе.

Так длилось пять или шесть сотен лет. Пока среди людей не поселилось сомнение. Джозеф Локк решил, что смог бы стать лучшим правителем, чем Ирэтериэль, что он сильнее и могущественнее её. Он говорил, что «магическим зверятам» не место среди людей, что им пора самим вершить свою судьбу. Этот призыв нашел отклик в слабых душах людей, и тогда все они поднялись на войну, начав убивать тех, кто отчаянно пытался им помочь. Тогда масу раскололись на два лагеря: одни говорили о том, что людей нужно спасать, что они всего лишь заблудившиеся дети, и самим им не выйти из этой тьмы жестокости, второе же мнение заключалось в том, что люди сами выбрали этот путь, и нельзя помочь тому, кто желает тебе смерти.

Первой позиции активно придерживались кентавры – за время, прожитое с хмари (людьми), они успели проникнуться любовью к этим существам, видя в них исключительно свет, любовь, сострадание, терпимость, заботу друг о друге.

Когда эльфы видели в них лишь черноту – они говорили, что сердца людей давно уже находятся в плену тьмы. Однажды глава клана эльфов сказал: «Они давно уже перестали быть благодарными, воспринимая всё, что мы делаем, как должное. Хмари задумали поработить весь наш народ и убить нашу мать. Разве этой участи мы всегда желали? Мы должны сделать все, чтобы защитить свою мать, и раз хмари пытаются причинить ей вред, то отныне они наши враги!»

Много было споров и сомнений – никто не знал, что делать с людьми, но Ирэтериэль была слишком ослеплена стремлением уберечь людей от опасностей этой жизни, а главное – от собственной жестокости. Она решила во что бы то ни стало добиться мира и вернуться к привычному укладу жизни.

Собрав своих лучших советников, богиня отправила их на переговоры с людьми. Но Локк не хотел останавливаться – он был ослеплен желанием править этим миром, забывая о том, что гибнут невинные души. Он отчаянно отправлял свои отряды на поселения масу, пользуясь тем, что Ирэтериэль слишком любила людей и не позволила бы своим детям убивать их.

Однажды ночью, когда лунный свет ясно освещал землю, Джозеф приказал своим людям напасть на поселение троси, крошечных лесных существ. Они были самыми маленькими представители масу: их рост не превышал семи сантиметров. У них были маленькие медвежьи ушки, серебристые глаза-бусинки, вытянутая мордочка, напоминающая лисью, а их тело походило на человеческое. Окрас шерсти троси был всевозможных цветов: от черного до белого. Это были самые добрые и светлые существа лесного мира: они помогали мелким животным (мышам, белкам, зайцам и прочим), а вместе с тем приручали некоторых зверей для людей. Они искренне верили в то, что хмари можно спасти – нужно дать лишь им больше добра. Именно по этой причине они встретили людей радушно, собравшись все на одной поляне. Тогда люди и напали на них, перебив всех.

Разорванные тела, прибитые к деревьям, подвешенные на ветках, земля в крови – вот что застала Ирэтериэль в поселении троси после прихода людей. Она не поверила собственным глазам: все её дети были мертвы. Все до единого. Сердце богини окутала глубокая печаль, что породила пылающий гнев. В её глазах всколыхнул прежде спящий огонь, а волосы приобрели темно-синий цвет, который дрожал маленькими языками пламени. Ирэтериэль не смогла простить хмари гибель целой расы, но она по-прежнему не желала им смерти. Поэтому решила, что пора оставить людей на произвол судьбы, позволив им самим управлять этой планетой. Собрав всех масу вместе, богиня создала мир, который был точной копией Земли, и отправилась туда со своими детьми.

Говорят, что входом в этот мир является озеро, что находится в самой глуши леса, куда из-за плотных макушек деревьев не проникает дневной свет. Дорогу туда отыскать невозможно, даже звери предпочитают обходить это озеро стороной. В далекие времена особо любопытные или отчаявшиеся пытались отыскать дорогу к этому месту, но все их попытки были тщетными, а порою и вовсе губительными. Многим даже не удавалась подобраться близко к этому озеру, ибо окрестности его таили в себе скрытую опасность. За плотными кустами мог оказаться обрыв, или человек мог случайно угодить в болото, иные же гибли от того, что ели плоды, которые по неизвестным причинам оказывались ядовитыми, несмотря на то что это противоречило природе растения. Но были и случаи, когда животные сходили с ума и нападали на случайно забредших спутников. Поэтому любого, кто мечтал проникнуть в мир масу, считали сумасшедшим.

Со временем эта легенда стерлась из памяти людей – её больше не рассказывают детям, никто не помнит и о богине Ирэтериэль, матери масу.

Но надолго ли это?

Глава 2. Незнакомец

Наши дни (2015 год). Норвегия.

Поправив лямку рюкзака, девушка с раздражением посмотрела на своего друга, Томаса, который с азартом крутил карту в разные стороны, одновременно с этим поворачивая голову. Он уже несколько минут мял бумагу, пытаясь понять, где они находятся. Но при этом отказывался от любых попыток ему помочь. На днях ребятам пришла замечательная идея: отправиться в поход дикарями, взять палатки, шашлыки и остаться один на один с природой, пытаясь прожить так некоторое время, как жили когда-то их предки. Они собрали все необходимые вещи, закупили нужной еды, распланировали маршрут, отметив его на карте. И все шло по плану, пока компания не оставила на парковке свои машины, отправившись в лес пешком. Они сбились где-то на полпути. Томас пытался всех убедить в том, что всё под контролем, но в голову Джулии стали закрадываться мысли, что юноша просто не хотел признать того факта, что запутался в карте.

– И долго мы тут стоять будем? – недовольно спросила Фрея, скрещивая руки на груди. – Уже темнеет. Я хочу добраться до нашего лагеря раньше, чем наши кости обглодает какой-нибудь медведь.

В ответ на заявление девушки нервно рассмеялся Стеин – в его глазах читалась усталость, он не меньше других хотел уже поставить палатку и улечься спать, но на него возлагалась самая главная задача – поддержание оптимистичного духа компании.

– Да брось, всё не так плохо. Сейчас немного передохнем, а Том пока изучит карту, и все вместе отправимся дальше. – Юноша старался говорить как можно веселее, но в его голосе уже проскальзывали нотки усталости на пару с раздражённостью.

– Давайте признаем, что мы заблудились, – раздраженно вступил в разговор Оден, пиная небольшой булыжник под ногами. – А после устроим себе ночлег, потому что я не хочу бродить по лесу ночью, думаю, как и вы. А утром уже начнём искать дорогу. Том, уже все устали, – пытаясь убедить друга оставить поиски дороги, вкрадчиво говорил юноша, на что получил в ответ пристальный взгляд.

– Том, давай продолжим утром? – тихим и одновременно милым голоском предложила Джулия. Пару секунд Томас выжидающе смотрел на подругу, после чего сложил карту, буркнув еле слышное «хорошо».

На лицах ребят мгновенно засияли улыбки – они побросали рюкзаки на землю и принялись с энтузиазмом разбивать свой лагерь. Их компания была небольшой: она состояла всего из шести человек. Но были они знакомы с самого детства: сначала жили по соседству, вместе играли на улице, после пошли в садик и школу. Их жизни разошлись год назад, когда прозвучал последний звонок, и они навсегда покинули стены родной школы. Сейчас каждый из них занимался своим делом: кто-то учился, кто-то работал. Но это не мешало им продолжать общаться, и, когда наступило лето, они решили собраться все вместе и отправиться в поход.

Томас был предводителем их компании: он вечно что-то придумывал, брал на себя обязанности организатора. Именно поэтому ему доверили карту. Как правило, он легко справлялся с подобным заданием, но в этот раз что-то не ладилось, словно посторонние силы препятствовали их плану. В серых глазах юноши можно было заметить печаль и досаду, он сильно переживал из-за того, что не смог справиться с таким пустяком. Сейчас он стоял, прислонившись плечом к дереву, вглядываясь в глушь леса, словно пытаясь отыскать дорогу. На нём были исшарканные джинсы, кожаная куртка, рукава которой были закатаны. Взъерошив тонкими, но длинными пальцами светлые волосы, юноша провел рукой по лицу, когда к нему подошла Джулия. Эта девушка мало чем напоминала норвежку: у неё были тёмные волосы, что сейчас были заплетены в косу, карие глаза, чуть пухлые губы, а её рост был чуть больше полутора метров.

– Том, не переживай, со всеми бывает. Завтра мы отыщем правильную дорогу и уже к обеду будем на месте, – пытаясь утешить друга, проговорила Джулия.

– Локк, оставь меня в покое, – раздраженно отозвался парень. Он всегда обращался по фамилии, когда злился, и это говорило о том, что лучше его не трогать – ему нужно время, чтобы всё обдумать и составить план действий.

Недовольно фыркнув, девушка резко развернулась, взмахнув косой, и отправилась помогать ребятам. Фрея, рыжеволосая девушка с тёмно-зелёными глазами, овальным лицом и миниатюрной фигурой, сидела на корточках возле открытого рюкзака, подбирая сегодняшний ужин. Стеин, человек, который отличался извечным оптимизмом и постоянным желанием шутить, пытался поставить палатки. Он при любой возможности поправлял свои русые волосы, что были длиной по плечи и закрывали обзор. Он был самым высоким из присутствующих, имел широкие плечи, накаченные руки, а глаза были небесно-голубого цвета. Помогал ему Оден, юноша среднего роста со светлыми волосами, но резкими чертами лица. Его глаза были на пару тонов темнее, чем у Стеина.

– Джулия, не поможешь? – неожиданно позвал Брокк. Этот темноволосый юноша с широкой улыбкой на лице стоял с глубокой чашей в руках. – Я хочу отправиться на поиски ягод, составишь компанию?

– Нет проблем, – отвечая улыбкой, произнесла девушка. Сделав пару шагов, она в считанные мгновения оказалось рядом с юношей, после чего молодые люди отправились в путь.

Они шли молча: Брокк внимательно рассматривал окрестности, пытаясь отыскать хоть что-то похожее на еду, когда Джулия с любопытством разглядывала пейзаж. Она пыталась среди деревьев, массивных веток, в траве, отыскать мелких животных, когда где-то вдалеке мелькнула серебристая вспышка. Девушка ускорила шаг, не замечая того, что её спутник остановился возле куста, собирая ягоды.

Джулия прошла метров пять, но так и не нашла источник света. Она уже подумала: «Показалось», – когда вдалеке снова появилась вспышка. Сорвавшись на бег, девушка пыталась настигнуть источник, не замечая того, что отдаляется от лагеря, продвигаясь в самую глубь леса.

Когда её дыхание сбилось от бега, а легкие горели, она оперлась ладонями на ствол, пытаясь перевести дыхание. Но её глаза по-прежнему пытались отыскать источник свечения, пока среди деревьев она не заметила худощавую фигуру юноши. Его кожа казалась болезненно-бледной, а белокурые волосы только подпитывали это ощущение. Он стоял спиной к Джулии, словно ожидая кого-то. Едва дыхание девушки стабилизировалась, незнакомец стремительно направился дальше, вглубь леса.

На мгновение Локк овладело сомнение – она не знала, что ей делать: с одной стороны жгучее любопытство, которое не давало покоя, а с другой – голос здравого смысла: «Ты его не знаешь. Он может оказаться опасным». Но интерес оказался сильнее, поэтому девушка, стараясь быть предельно быстрой и тихой, последовала за ним.

Они всё дальше уходили в лес, а вместе с тем деревья становились всё выше и плотнее стояли друг к другу. Мрак медленно, но верно спускался на них. В скором времени Джулия потеряла незнакомца из вида и шла чуть ли не на ощупь, руками отыскивая деревья, стараясь не упасть. «Дура, зачем ты пошла за ним? Ты же теперь не знаешь, как вернуться?!», – мысленно сетовала на себя кареглазая. Она уже успела пожалеть о том, что не смогла усмирить свое любопытство. Она готова была мысленно попрощаться с жизнью, когда споткнулась о торчащий из земли корень. Потеряв равновесие, она сделала пару шагов вперёд. Но передняя её нога провалилась, и, окончательно потеряв баланс, Джулия упала на землю, покатившись вперёд. Она поняла, что наткнулась на обрыв и сейчас катится по склону вниз. Она отчаянно пыталась ухватиться руками за корни, траву, но все её попытки были безуспешны.

Девушке хотелось отчаянно кричать, звать на помощь, но окутавший её страх не позволил даже пискнуть, словно ком, застрявший в горле, что мешает даже хрипеть. Почувствовав, что она оторвалась от земли и падает вниз, Локк попыталась сжаться, чтобы облегчить удар. Но всё, что она успела сделать – только подумать об этом. Почти сразу она ощутила, как её тело пронзает боль, словно от удара об бетонный пол. Каждая косточка её организма заныла, словно ломаясь в нескольких местах. На мгновение она ощутила как её тело погрузилось в огонь, а кровь хлынула по всему телу, окрашивая кожу в красный цвет.

Джулия через пелену в глазах увидела над собой толщу воды. А последнее, что она успела почувствовать – это как кто-то схватил её за руку и потянул ко дну.

Глава 3. Нимфа

– Как она нашла нас? – раздался громкий и чуть грубый мужской голос, но в нём явно слышались восторг и предвкушение.

Джулия попыталась открыть глаза и взглянуть на источник, но её веки, казалось, налились свинцом, не позволяя ей проделать эту простую операцию. Боль эхом раздалась в голове, мешая девушке даже собраться с мыслями.

– Спроси у Дориотина, – отозвался второй, более низкий и холодный, голос, который также принадлежал мужчине.

– Тише. Она вот-вот очнётся, – напоминая колокольчики, пропел женский голос, который находился ближе всех.

Джулия попыталась вновь открыть веки, на мгновение ей это удалось, но яркий свет ударил в глаза, а вспышка боли прочно приковала её голову к подушке.

– Тише-тише, солнышко, – с невероятной нежностью в голосе пропела девушка. Её голос напоминал материнский: столько же много тепла и заботы, как воды в океане. Волос Локк коснулись чьи-то пальцы, которые ей показались невероятно сухими, напоминая кору дерева. – Тебе необходимо еще немного поспать. – После этих слов девушка снова провалилась в сон, оставляя головную боль где-то позади.

В следующий раз, когда Джулия стала приходить в себя, её окружала тишина. Пролежав без движения пару минут, прислушиваясь, девушка стала различать шелест листвы, шёпот ветра, а когда ей показалось, что она слышит хлопот крыльев бабочек, то тут же открыла глаза. И прямо перед собой увидела порхающих насекомых, которые находились под самым потолком: какие-то сидели на балках, какие-то облепили цветы, что принадлежали вьющемуся растению, а остальные просто кружились в воздухе. Джулия от удивления открыла рот: она еще никогда не видела таких бабочек: они были размером со спичечный коробок, их крылышки были прозрачными, а прожилки разных цветов издавали свечение.

– Это Звёздные слёзы, – раздался знакомый женский голос. Локк резко повернула голову, с опаской посмотрев на собеседницу: у неё были длинные, шоколадного цвета волосы, что были аккуратно заплетены в косу с небольшими цветками, чуть бледноватая кожа, тонкие розовые губы и большие чисто-голубые глаза. Девушка невольно расслабилась, встретившись взглядом с женщиной.

– Как ты себя чувствуешь? – присев на край кровати, спросила незнакомка, касаясь ладонью лба Локк. Её пальцы оказались теплыми и мягкими.

– Хорошо, спасибо, – запнувшись, ответила Джулия. – Где я? И кто Вы? – придя в себя, поинтересовалась девушка.

– Не волнуйся, всё хорошо. Ты упала в озеро, а мы тебя оттуда вытащили. Ты сильно ударилась при падении, наглоталась воды, но сейчас всё хорошо – тебя вовремя принесли, – ласково проговорила женщина, словно обращаясь к маленькому ребёнку. – А зовут меня Томиса.

Взгляд Джулии вновь упал на бабочку, которая присела на цветок, что находился в волосах женщины. Насекомое беззаботно хлопало прозрачно-голубыми крыльями, казалось, что оно совершенно не боится людей, больше напоминая домашнее животное. Заметив взгляд девушки, Томиса улыбнулась. Она протянула тонкий и удивительно длинный палец бабочке, которая тут же перепорхнула на него.

– Есть легенда, – беззаботно заговорила женщина, протягивая бабочку девушке, – что давным-давно, когда люди ополчились на магических существ и убили всех троси, звезды не смогли остаться равнодушными к этому и стали горько оплакивать смерть самых добрых и светлых существ. Их слезы стали падать на землю, обжигая её, но когда они попадали на лепестки цветов, то на свет рождалась одна маленькая бабочка, поэтому их и назвали «Звёздные слёзы». Но это было так давно, что правдивость этого сказания забылась. – Голос Томисы был тихим, убаюкивающим, уносящим в неизвестные дали, где всё было хорошо, а мир был на удивление тёплым и солнечным. Джулия невольно улыбнулась, ей захотелось обнять женщину, чтобы физически ощутить её доброту – ей очень понравилась эта темноволосая красавица, к которой поневоле начинаешь ощущать доверие.

– Когда она очнётся? – в дверном проеме появился мужчина: у него было вытянутое смуглое лицо, на котором проступали черные пятна, заостренные уши, напоминающие лошадиные, которые находились на макушке. Но больше всего девушку поразили его глаза: чёрный белок, на фоне которого выделялся зеленый зрачок. На лице Локк отразилось недоумение, смешанное с неверием – она отчаянно пыталась понять, сон ли это. Она несколько раз закрывала и открывала веки, стараясь избавиться от видения, но оно не хотело её покидать, все больше заявляя о своей реальности. Но ещё большее оцепенение напало на неё тогда, когда её взгляд опустился на тело незнакомца. У него были мускулистые руки, грудь, накаченный торс, а по всей его смуглой коже расползались чёрные пятна, которые становились всё больше и отчётливее по мере отдаления от лица. В области талии кожа плавно превращалась в шерсть того же цвета. Но последней каплей стало то, что вместо ног у него было туловище лошади с такими же чёрными пятнами.

Джулия испытала шок: она открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же его прикрыла. В её расширенных от удивления глазах читалось полное смятение. Она закрыла ладонями рот, чтобы не закричать, отчаянно мотая головой. Она отказывалась верить в происходящее, воспринимая всё как дурной сон.

– Я сплю. Это всего лишь сон, – убрав руки от лица, прижимаясь к спинке кровати, шептала девушка, неотрывно смотря на существо в дверном проеме.

– Ответ вижу, – с улыбкой на лице проговорил мужчина, с любопытством и восторгом рассматривая Локк. – Не бойся, тебя здесь никто не обидит. – После этих слов он удалился, а Джулия бросилась к женщине.

– Вы это видели? Видели его? – отчаянно шептала девушка.

– Да, это Эсэй, – непринужденно ответила Томиса, словно ничего необычного не произошло. – Он несколько часов ждал, пока ты очнёшься.

– Зачем? Что он со мной хочет сделать? – испуганно спросила Джулия. – Вы же не дадите ему убить меня?

– Убить? – удивленно переспросила женщина, звонко рассмеявшись. – Ну, что ты?! Кентавры всегда очень любили людей, в отличие от эльфов. – На последнем слове глаза Локк расширились еще больше.

– Эльфов? Они тоже существуют? – растерянным и поникшим голосом спросила девушка.

– Послушай. – Томиса осторожно сжала ладонь Джулии. – Ты упала не в совсем обычное озеро – оно было проходом между мирами людей и магических существ. Тебе предстоит сегодня увидеть очень много, но, прошу тебя, не пугайся. Никто здесь не посмеет тебя тронуть. – Слова женщины звучали убедительно, и Локк невольно кивнула, решив довериться.

– А ты ведьма? – нерешительно спросила темноволосая, изучающе рассматривая собеседницу.

– Ведьма? – приподнимая удивленно брови, переспросила женщина, звонко рассмеявшись. – Ведьм не существует. Я лесная нимфа – дриада, – беспечно заявила Томиса.

– Но разве вы похожи на людей? – растерянно спросила Джулия, принимаясь растирать ладони. – То есть я хотела сказать, что у дриад обычно зелёного цвета кожа или волосы. Нет, у них вместо волос растения. Или, – девушка запнулась, растеряно посмотрев на женщину. Только сейчас Локк поняла, что не знает, как должны выглядеть дриады. Она слышала много легенд про них, и в каждой было разное описание их внешности.

– Люди слишком давно не видели нимф, поэтому даже и не помнят, как они выглядят, – заботливо отозвалась Томиса. – И это дар нашей расы – принимать человеческий облик. Как и способность лечить и создавать музыку. Но это относится только к дриадам – у наяд другие способности.

– Наяды? А кто ещё существует?

– Чуть позже узнаешь. Сейчас тебе нужно поесть, – указывая на чашу с ягодами, произнесла женщина, после чего ушла.

Девушка с опаской посмотрела на предложенное блюдо: она побоялась, что ягоды могут быть отравленными, и подумывала о том, чтобы совсем отказаться от трапезы, но желудок предательски заурчал, оповещая о том, что ему остро необходима еда. Джулия обречённо выдохнула, с опаской положив в рот пару ягод, которые оказались удивительно сочными и вкусными. Она вновь посмотрела на бабочек, что кружили под потолком. Почти вся комната была облеплена вьющимися растениями, на некоторых были даже цветы. Локк заметила окно, через которое в комнату попадал солнечный свет, но в нём не было стекла, не было вообще ничего, только квадратная дырка в стене, такой же была и дверь. Вся комната была обита деревом, на котором росли растения, напоминая обои. Несколько односпальных кроватей с белоснежным бельем, столько же тумбочек – весь интерьер помещения. А в воздухе витал запах цветов.

Когда Джулия доедала свои ягоды, в комнату вернулась Томиса со стаканом в руках.

– Ты ещё не оправилась полностью, тебе необходим сон. Это настой сонных трав, – протягивая напиток, проговорила женщина.

– Но я чувствую себя хорошо, – попыталась возмутиться Джулия. Когда страх ушёл на второй план, ей захотелось поскорее увидеть всё. – Как Вы можете знать, что со мной что-то не так? Вы ведь даже не осмотрели меня.

– Помнишь, я прикасалась к твоей руке? Этого было достаточно, – легко улыбаясь, ответила нимфа.

Девушка послушно выпила лекарство, после чего провалилась в глубокий мир снов.

Глава 4. Разговор

Положив руку на косяк, женщина стояла в дверной арке, всматриваясь в чащу лесу, глазами стараясь отыскать Эсэя, который должен был вот-вот появиться. Кентавра уже не было около четырех часов – он ушел на освет (собрание кентавров, на котором принимаются важные решения), чтобы рассказать о том, что увидел. А увидел он не мало – хмари. Эта девочка стала настоящей трагедией или радостью для всего народа масу – всё зависит от того, с чьей стороны рассматривать. Нет секрета в том, что эльфы не любят хмари, и у них на это свои причины. Когда кентавры души не чают в них.

Но не это сейчас волновало Томису. Она думала о девушке, что лежала на больничной койке, и о судьбе, которая её ожидала. Она перевернула всю их жизнь, заставила вспомнить о том, что хмари всё ещё существуют, о том, что легенда о них вовсе не выдумана, заставила их раны вновь кровоточить, но в тоже время она принесла радость: многие уже отчаялись вновь повстречать ей подобных.

Где-то в чаще раздался хруст ветки, и нимфа мгновенно вышла из своих раздумий, бросая выжидающий взгляд на силуэт. Не выдержав мучительного ожидания, Томиса бросилась на встречу Эсэю. Он был напряжен, чуть горбил плечи, а его хмурый взгляд упирался в землю.

– Выглядишь устало, – подытожила она, оказавшись в паре шагов от него. – Как все прошло? – Она старалась держаться невозмутимо, но её голос дрогнул, выдавая волнение.

– Ты же знаешь, от решения кентавров мало что зависит, – устало подал голос Эсэй.

– Да. Но ещё я знаю то, что если вы проголосуете "против", то у неё нет шансов. Ей сотрут память и отправят домой, а ты знаешь, как ненадёжен этот способ: хмари может сойти с ума или не пережить возвращение через портал. Ей нужна как минимум неделя, чтобы восстановиться, – горячо проговорила Томиса, словно надеялась на то, что кентавр может решить все их проблемы.

Эсэй положил тяжелые ладони на хрупкие плечи нимфы и, посмотрев в глаза, произнёс:

– Не волнуйся: кентавры всегда верны своим убеждениям. Мы решили, что она и остальные должны знать о нашем мире, что давно пора вернуть утерянную дружбу.

Нимфа облегченно выдохнула. Она только сейчас заметила то, что всё это время прижимала сомкнутые ладони к груди, нервно теребя ворот платья. Опустив их по швам, она с надеждой посмотрела на друга. Она так давно мечтала о том дне, когда масу и хмари снова станут друзьями и будут жить в единстве и гармонии, но время неизбежно шло вперёд, позволяя этой надежде гаснуть. Но вот она вспыхнула с новой силой, разгораясь все ярче и ярче.

– Почему же так долго? Обычно освет проходит быстрее.

– Это было очень серьезное решение. Совещаясь, мы старались не забывать о троси и том, что с ними стало. Многие искренне верят в то, что хмари изменились: стали добрее, более отзывчивыми, сочувствующими. Но пытаться возродить дружбу после стольких лет – очень опасное решение. Освет мог бы затянуться еще на пару часов, если бы не прилетел пегас и не сообщил о том, что Ирэтериэль решила понаблюдать за Джулией на празднике Луны. А после все кланы должны отправить к ней своих правителей для принятия окончательного решения. – В голосе кентавра прозвучала надежда, он надеялся на то, что гостья оправдает их ожидания. Но в тоже время он боялся, что эльфы окажутся правы. Тогда их многовековой спор будет проигран, и никто больше никогда не увидит хмари, а портал будет закрыт на веки.

– Но вы уже приняли решение, – напомнила Томиса.

– Да, мы настроены решительно и верим в то, что всё пройдет хорошо.

– Значит, завтра ночью всё и решится, – тихим голосом проговорила нимфа, опустив голову.

– Почему ты до сих пор в обличье хмари? Боишься напугать её?

– Ты же видел, как она отреагировала на тебя. Я боюсь представить её реакцию, когда она увидит меня. Я знаю, если мы хотим, чтобы она справилась – она должна привыкнуть для начала к нам, но я немного побаиваюсь – мы же так долго этого ждали, – с воодушевлением, проговорила женщина, но её голос оттенял легкой грустью.

– Она справится, – уверено произнёс Эсэй. – Тем более, ты же сама сказала, что её заинтересовал наш мир и его жители, – напомнил кентавр Томисе.

– Да, я знаю, но сложно перестать волноваться – не каждый день подобное свершается. Кстати, что говорят на счёт Дориотина?

Эсэй тяжело выдохнул, сложив руки на груди, и заговорил с полной серьёзностью и осуждением в голосе.

– Достанется этому дракону, если докажут его вину. Он отпирается, говорит, что не заметил, как она пошла за ним. Но мало кто верит его словам: он хороший и опытный разведчик, не думаю, что эта была ошибка.

– Думаешь, он специально это сделал?

– Конечно. Все знают, что хмари не могут сами найти портал, необходимо, чтобы кто-нибудь из масу привел их к озеру. Такова сущность заклинания Ирэтериэль. Говорят, что Тирон обещал содрать с него чешую и сделать из нее броню для Гилея, – на лице Томисы мелькнула легкая улыбка, которая тут же исчезла, под строгим взглядом Эсэя. Кентавры не любили, когда смеялись над главой их ковена – Гилеем. Особенно, когда унизить их пытались эльфы. Между этими двумя кланами шла давняя борьба, и причиной тому были хмари. Одни хотели навсегда их вычеркнуть из своей жизни, другие же – крепко подружиться с ними. Поэтому они открыто презирали друг друга, но случалось это лишь при накаленных ситуациях, в другое же время, они скрипя зубами поддерживали мир, ибо такова была воля Ирэтериэль.

– Видимо ситуация слишком плоха, – заключила Томиса, думая о том, что сказал кентавр. Она прекрасно знала, что эльфа сложно вывести из себя, особенно их главу – Тирона. Но если таковое произошло – жди беды. Нимфе лишь оставалось надеяться, что жалость найдёт Дориотина, и ему простят этот проступок, ибо подобное по закону драконов карается смертью.

– Как там Джулия? Кажется, так её зовут?!

– Она оправляется. Сейчас её единственная угроза – возможное возвращение домой. Подобная магия очень опасна: порой даже драконы от неё гибнут, ты можешь представить, что она может сотворить с хмари? – Дриада с досадой покачала головой, после чего подняла свои прекрасные, наполненные решительностью очи на Эсэя. – Мы должны помочь ей. Джулия должна привыкнуть к нам, тогда всё получится. – В глазах нимфы пламя надежды разгорелось ещё больше. Она была переполнена решимостью и искала поддержку в своем друге. В ответ ей он лишь улыбнулся, давая понять, что сделает всё, что только сможет.

Глава 5. Поселение нимф

Много шума поднялось вокруг таинственной хмари по имени Джулия, она принесла непривычный беспорядок в Осхорию (мир масу), став главной темой всех разговоров и споров. Кто-то желал увидеть её, иные же хотели отправить её обратно, чтобы она навсегда забыла увиденное. И лишь сама Джулия не представляла, как сильно она изменила жизнь тех, в чьё существование она не верила.

В комнате витал лёгкий запах цветов: сладкий, манящий, а главное успокаивающий. Вдыхая его, можно было позабыть всё на свете, оставшись навсегда в его дурманящем плену, и лишь лёгкое щекотание на руке, заставило девушку открыть глаза.

– Звёздные слезы, – едва уловимо выдохнула девушка, рассматривая бабочку, что села на тыльную сторону её ладони, беззаботно хлопая своими крылышками. На лице Джулии появилась лёгкая улыбка, она неотрывно следила за насекомым, рассматривая его. Приглядевшись, она заметила, что в самом центре крыла ярко светится пятно, по форме напоминающее каплю, а его свечение равномерно распределяется по крылу, не покидая его пределов. Но ещё больше её поразило то, что свечение из бледно-голубого превратилось в изумрудное, став ярче. И вся её прежняя жизнь показалась такой далекой и нереальной, словно её и вовсе не было.

– Ты вовремя очнулась, – прозвучал уже знакомый мелодичный голос, что успокаивал с первой ноты. Джулия чувствовала в нём поддержку и была рада Томисе, но едва она посмотрела в её сторону, то обомлела перед увиденным. Она не узнавала свою знакомую: перед ней находилась существо, чьё тело оплетала лоза, которая была покрыта тонким слоем бледной кожи, настолько бледной, что была почти прозрачной. В промежутках между лозой виднелись участки кожи, что были похожи на человеческую, но по мере удаления к конечностям её становилось всё меньшее и меньше. Так запястья и ладони состояли из одной лозы, а пальцы были длинными и имели структуру коры. Волосы нимфы представляли собой тонкие и гибкие ветки дерева тёмно-коричневого цвета, на которых росли маленькие, яркие цветы, что не успели еще распуститься до конца. На лице Томисы было меньше всего лозы: она лишь маленькими кусочками заползала на скулы и подбородок, остальная часть состояла из кожи. И лишь глаза остались прежними – чисто-голубыми. На нимфе была надета зелённая юбка под цвет лозы, что имела разрез на бедре, а на поясе находился тонкий ремешок, состоящий из небольших кристаллов, что больше напоминал бусы. Топ был в цвет юбке с коричневым плетением и открывал живот, а на шее висел крупный амулет медного цвета, украшенный перьями, поддерживаемый множеством нитей. Амулет был настолько длинный, что почти закрывал собой топ. Томиса не могла не поразить своей внешностью Джулию, заставляя затаить дыхание от восхищения. И лишь голос нимфы заставил ее прийти в себя.

– Сегодня праздник Луны. Это самое величайшее событие в году в нашем мире, – продолжила Томиса, подходя к кровати. Её походка была легкой, как будто она была самым легким существом во всех мирах, и едва касалась земли. – В эту ночь эльфы предсказывают будущее на год вперёд. Считается, что только раз в году Луна приближается максимально близко к Земле, чтобы поведать нам тайны будущего: какой будет урожай, чего стоит опасаться, а про что стоит ненадолго позабыть. – На лице нимфы проскользнула лёгкая улыбка – она видела в глазах хмари разгорающийся интерес. – А ещё в эту ночь собираются все жители нашего мира, общаются друг с другом, делятся мудростью. Кентавры любят рассказывать легенды у костров, а наяды танцуют в лунном свете, призывая грядущий год к милосердию…

– А можно мне туда? – перебивая, спросила Джулия.

– Конечно, можно, – склонив голову на бок, ответила дриада. – Твои вещи были испорчены при падении – я принесла тебе новые. – Томиса указала на тумбочку, после чего покинула помещение, произнеся лишь:

– Я буду ждать тебя снаружи.

Хмари осторожно встала с кровати и, взяв одежду, стала одеваться. Гардероб был довольно скромен и состоял из легкого изумрудного платья прямого кроя на тонких бретельках, длина которого была чуть выше щиколоток. А талия подвязывалась тонким коричневым ремешком. Дополнением служило ожерелье из кристаллов, которое было очень похоже на поясок Томисы. Не задумываясь Джулия надела его, после чего она вышла на улицу.

И всё вокруг казалось более чем живым: трава, деревья, кусты. Всё вокруг имело чистый зелёный цвет, неопороченный и до боли волшебный. На небольших полянках росли разнообразные цветы, что имели разную форму и цвет. Но больше всего Джулию поразило то, что животные и насекомые вели себя абсолютно спокойно и не реагировали на проходящих мимо дриад, иные же и вовсе помогали нимфам.

– Пошли, я покажу тебе наше поселение, – протягивая руку, проговорила Томиса, заставляя своим чарующим голосом оторваться хмари от рассматривания местности. В ответ Джулия медленно протянула руку с некой опаской. Ей все еще казалось, что она находится в каком-то сне, и стоит ей сделать одно неосторожное движение, как наступит пробуждение. Она боялась этого, но ещё больше она боялась того, что всё окружающее её – реальность. Хмари пыталась найти ответ, судорожно рассматривая свою руку и руку Томисы, если это действительно была рука. И стоило ей поднять взгляд, как её глаза нашли чисто-голубые глаза дриады, что мгновенно отогнали все сомнения прочь, внушая доверие и спокойствие. И Джулия, повинуясь этому взгляду, протянула руку с едва заметной улыбкой.

Огромная роща с множеством деревьев, между которыми находились небольшие домики, что были оплетены различными растениями, из-за чего казалось, что их и вовсе не было. Аккуратные тропинки, поросшие небольшой травой. Местами можно было разглядеть различные норки или гнезда. На небольших полянках росли земляника, паслён, голубика и множество других ягод, которые осторожно собирали дриады в корзинки. Казалось, что каждая нимфа занята своим делом: кто-то собирал урожай, кто-то занимался с животными, приручая их и обучая. Всё это место говорило о единении с природой – вот таким было поселение дриад.

Всю дорогу Томиса рассказывала Джулии о том, как живет её народ, чем он занимается. Дриады оберегали природу, заботясь о том, чтобы все масу жили в гармонии с окружающим миром, поэтому они обладали даром единения – они могли чувствовать всё, что творится в душах других, что происходит с природой, и благодаря этому они могли лечить. Но они не творили магию, которой можно было исцелять. Их дар позволял им чувствовать боль других, а единение с природой помогало им найти те травы и растения, с помощью которых можно было лечить. И в этом нелёгком деле им помогали эльфы, чьи знания были поистине великими. Так же Томиса поведала хмари о том, что хобби дриад – музыка. Они любят петь и играть на различных инструментах, правда, танцевать они совсем не умеют – в этом преуспели наяды.

Джулия, словно заворожённая слушала Томису, разглядывая всё, что только можно было встретить на своем пути. Но с большим интересом она рассматривала дриад, которые значительно отличались друг от друга: лоза, которая оплетала все их тело, была различной ширины и цветов: у одних она была коричневая, у иных белая, у кого-то она и вовсе была нескольких цветов одновременно. А волосы были различны не только по цвету, но и по своей структуре: если у Томисы это были тонкие ветви, то у других это могли быть как трава, так огромный цветок, что больше походил на человеческую короткую стрижку.

Увлечённая разговорами, хмари и не заметила, как они с Томисой подошли к краю леса, откуда открывался вид на озеро, гладь которого была без единой ряби, а в его водах отражалось солнце, что медленно и несколько лениво катилось вниз, желая спрятаться от глаз любого, кто мог бы посмотреть на него. На берегу было несколько дриад и существа, которых Джулии довелось увидеть в первые. Масу, которых хмари видела в первый раз, были такого же роста, что и дриады – это было их единственное сходство.

– Это наяды – они нимфы, точно так же, как и мы, – произнесла Томиса, заметив удивлённый взгляд хмари.

И только когда Джулия вместе с дриадой подошли ближе к масу, она смогла их разглядеть. Их кожа была прозрачно-голубой с лёгким мерцанием, словно состояла из одной только воды. Стопы были чем-то похожи на человеческие: отличием служило то, что они были в несколько раз длиннее и шире, а между пальцами виднелись перепонки. На руках они тоже присутствовали, но были значительно больше за счёт длины хрящей, что служили им пальцами. Запястья казались настолько тонкими, что грозились сломаться под тяжестью любого предмета, вес которого превышал один килограмм, что было лишь иллюзией. По бокам, там, где должны были быть последние ребра, у наяд были жабры. Их руки оплетало что-то золотое, бравшее начало из плеч, на которых находились большие, витые ракушки, что больше напоминали погоны. Подобные плетения были и на спине, две тонких полосы шли вертикально по лопаткам, пока не сливались в одну широкую, спускаясь по позвоночнику, а от позвоночника они расходились по всей спине, больше напоминая рёбра, образуя плотный корсет вокруг талии. Грудь их прикрывали обломки ракушек, по структуре напоминающие чешую. Из одежды на наядах была только синяя юбка свободного кроя, украшенная ракушками.

Стоило только хмари подойти к нимфам, как разговор мгновенно прекратился, а наяды с осторожностью посмотрели на Джулию, лишь кивнув в знак приветствия, после чего поспешили вернуться в озеро, оставив рыбу и водоросли.

– Не обращай на них внимания, – с улыбкой проговорила дриада, с лёгким мурлыканьем, словно стараясь загладить вину. Её глаза были изумрудного цвета, в то время как лоза, что обвивала её тело, казалась рыжеватого оттенка, а её волосы тёмно-коричневого цвета были убраны в массивную шишку. – Они не очень-то дружелюбны – это свойственно озерному народу.

– Они нам передали продукты, чтобы мы приготовили их к празднику, – с улыбкой проговорила другая дриада, после чего нимфы, взяв часть продуктов, отправились обратно в поселение.

– Обратила внимание на золотые полосы на их теле? – спросила Томиса и, дождавшись кивка хмари, продолжила: – Это не украшения, как и раковины на плечах. У наяд скелет находится поверх тела – это он и был.

После короткого разговора, Томиса с Джулией взяли оставшиеся продукты и поспешили вернуться в поселение, чтобы помочь в подготовке к празднику.

Глава 6. Праздник Луны

И миновал тот час, когда солнце спряталось в пучине вод, позволив лишь слабому свечению звёзд и луны освещать землю. И это было самое прекрасное время суток, самое сокровенное, когда маски падают на пол, а тайны перестают существовать. Перед нами открывается совершенно другой мир, полный понимания, сострадания, а главное – в нём отсутствует ложь. Вот почему все масу верили Луне: они считали, что вечный спутник Земли связан с ней чем-то большим, чем земным притяжением, не мог лгать, в отличие от Солнца, которое, приблизившись к Земле, могло его уничтожить.

И, когда все приготовления были окончены, со всех уголков Осхории потянулись масу, чтобы стать единым народом и прислушаться к пророчеству, а заодно увидеть хмари, о которой так неустанно говорили все.

Самые разные существа собрались на поляне. Дриады играли на музыкальных инструментах: арфы, свирели, домбры, скрипки и ещё множество других, некоторые вовсе казались Джулии неизвестными. А наяды тем временем танцевали, заманивая в свой хоровод кентавров, которые не былизаняты рассказыванием легенд у костров. Драконы с пегасами в шуточной форме спорили, кто из них летает выше и быстрее. Русалки расположились на каменном острове, с улыбкой наблюдая за происходящим и изредка обливая водой тех, кто подходил к берегу. Это забава казалась им безумно весёлой. И лишь эльфы оставались холодными на этом празднике, безучастно наблюдая за происходящим. Но их присутствие не могло испортить ту атмосферу, что царила кругом. Воздух окутывал своим теплом, согревая не только кожу, но и душу. А музыка, лившаяся со всех сторон, создавала ощущение волшебства. И погружённая в этот мир, Джулия ощущала себя частью всего этого, и её больше не пугали масу. Она задорно танцевала с наядами, помогая им утягивать кентавров в хороводы.

Девушка была настолько увлечена, что не заметила появление той, что не была похожа ни на одно существо Осхории. Но едва стоило белокурой красавице подать голос, как все моментально затихли, обращая свой взгляд к ней. Хватало только одного присутствия Ирэтериэль, чтобы проникнуться к ней добротой, пониманием, доверием – казалось, что она соткана только из светлых чувств и вряд ли смогла бы причинить боль кому-либо. Теперь Джулия понимала, почему Томиса говорила о Богине с таким восхищением и благовонием.

– Сегодня у нас великий день – праздник Луны. Ушедший год был щедрым на урожай, улов, и в этом только ваша заслуга, дети мои. – Глаза Богини бегали по лицам присутствующих, и она с почтением кивнула своему народу в знак благодарности. – В эту необычайную ночь, когда Луна приоткроет нам занавесу тайны на грядущий год – эльфы предскажут нам будущее, – начнётся новый год, полный забот, ответственности, а до тех пор – веселитесь, дети мои. Это ваш праздник. – На лице Ирэтериэль появилась мягкая, доброжелательная улыбка, а её полусогнутые руки были протянуты к её народу ладонями вверх. После этого жеста вновь зазвучала музыка, но в этот раз её сопровождали мелодичные голоса дриад, которые ещё больше уносили от реальности, заставляя забываться. И время словно растворилось, перестало существовать, наяды вновь кружились в танце с кентаврами, которые уже более охотно позволяли себя утягивать в хороводы. Спустя какое-то время к ним стали присоединяться и другие масу.

Джулия звонко смеялась, а улыбка не сходила с её лица. Она чувствовала себя частью происходящего, словно всё, что происходило вокруг, было её жизнью, и никогда не существовало мира, в котором не было масу. И, когда её ноги стали заплетаться от усталости, девушка отошла в сторонку, чтобы отдышаться. Она подошла к столу, на котором стояли различные угощения, но ей совсем не хотелось есть, она лишь налила себе соку, чтобы утолить жажду. Сделав глоток, девушка с лёгкой улыбкой стала наблюдать за происходящим.

– И средь веселья и дурмана – была здесь лишняя душа. – Джулия невольно содрогнулась от неожиданности, но не только это взбудоражило её покой: девушке не пришёлся по душе тон, с которым была произнесена эта фраза. Голос эльфа звучал холодно и несколько надменно, казалось, что каждое слово оплетено чем-то угнетающим, тянущим на дно бездны, что покрыта вечными льдами, где царствует одно отчаянье.

– Простите, – вопросительным тоном отозвалась хмари, в глубине души надеясь, что ей показалось, и незнакомец произнёс совсем иное.

– Вы ничем не отличаетесь… – не успел незнакомец закончить фразу, как его перебил непринуждённый голос Эсея.

– Моё почтение, Тирон. Уже успел познакомиться с Джулией? – Голос кентавра звучал непринужденно с лёгкой ноткой задора.

– Джулия, – растягивая имя, вторил эльф, словно пробуя его на вкус, после чего почтительно кивнул головой и удалился.

– Не обращай на него внимания, – дружелюбно приобняв хмари за плечи, произнёс Эсей. – Эльфы весьма заносчивы и разговаривают с тобой, как с ребёнком. – Голос кентавра звучал успокаивающе, но осадок, оставшийся после разговора, всё ещё терзал душу хмари.

– Он разговаривал со мной так, словно, моё присутствие здесь – ему не по душе. Почему? А другие? Я вижу их опасливые взгляды – они смотрят на меня, словно ожидая чего-то плохого.– Голос Джулии дрожал от волнения: если до этого момента она предполагала, что такая реакция масу вызвана тем, что они давно не видели людей, то сейчас она была уверена – это не так. – Расскажи, Эсей, – уже более мягким тоном попросила хмари, заглядывая в глаза кентавру. Но в его взгляде она видела нежелание делиться тайной, что была неведома лишь ей одной. Так они простояли минуту в полном молчании, сверля взглядом друг друга, пока Эсей обречённо не выдохнул, начиная свой рассказ с отступления:

– Прежде, чем я начну рассказывать – пойми: эта история не имеет никакого отношения к тебе, – сделав паузу, кентавр дождался, пока хмари кивнет в знак согласия, после чего продолжил повествовать: – Когда-то давным-давно хмари и масу жили вместе, объединённые одной идеей, целью – мы были единым народом, что жил в мире и согласии. – На лице Эсея мелькнула лёгкая улыбка, вызванная воспоминаниями. – Это было прекрасное время: мы, кентавры, учили хмари охотиться, осваивать разные ремёсла, эльфы делились с ними знаниями, дриады открывали тайны анистии…

– Тайны чего? – с недоумением поинтересовалась Джулия, перебивая кентавра.

– Умением исцелять, – пояснил Эсей, легко улыбаясь.

– У нас это называется медицина.

– Какое странное слово, – чуть нахмурив брови, произнёс кентавр. По его лицу было видно, что он прибывает в задумчивости, из которой его вывел насмешливый голос хмари.

– Это ты мне говоришь. – В ответ девушка получила лишь снисходительную улыбку.

– Случилось так, что один из хмари поднял протест. Он обвинял нашу мать в том, что масу ущемляют права его народа, что она лишает их свободы воли, и они здесь пленники. – Кентавр внимательно посмотрел на Джулию. – Эльф, с которым ты разговаривала, это Тирон – глава эльфов. В те времена у него была жена – Элиэль – она была одним из прекрасных существ Осхории. Добрая, внимательная, скромная. – Лицо Эсея исказила печаль вперемешку со скорбью. – Что уж скрывать?! Её любили многие. Да, и сами эльфы в те времена были не такими холодными, как сейчас. Но я немного отошёл от темы, – отдёргивая себя, произнёс кентавр. Его лицо больше не выражало скорбь – оно вновь стало спокойным и непринуждённым. – Элиэль была одной из первых, кто отправился поговорить с хмари – она желала понять, что их натолкнуло на такие мысли, и решить эту проблему раз и навсегда. Но проблема заключалась в том, что хмари уже были настроены на войну, и в знак своей решительности они убили всех, кто к ним пришёл, в том числе и Элиэль. Тирон не смог оправиться после утраты, хотя и не показывает это. Джулия, – в голосе Эсея скользнула печаль, – в той войне погибло много масу: кто-то потерял любимых, кто-то друзей. Далеко не все смогли простить это хмари.

– Это люди убили тех существ? – Джулия судорожно пыталась вспомнить, как их зовут. В её голове крутился голос Томисы, что рассказала ей легенду о светящихся бабочках, но она никак не могла вспомнить тех существ.

– Троси, – помог девушке кентавр. – После того, как их не стало, Ирэтериэль спрятала наш мир от хмари.

Джулия чувствовала себя неловко от разговора с Эсеем. После того, как она узнала правду, разговор с Тироном приобрёл совершенно другие краски. Девушка почувствовала себя не только нежеланным гостем, но и ненавистным. Она чувствовала свою вину перед всеми, хотя и не понимала в чём – ведь это так неправильно. Она не должна ощущать себя виноватой в том, что когда-то какой-то неизвестный ей человек поднял восстание, после которого погибло столько существ. Её взгляд устремился на веселящуюся толпу, что задорно кружилась в танце, легко посмеиваясь. Те, кто не танцевал, оживлённо вели беседы, яро жестикулируя конечностями, иногда заливаясь звонким смехом. С лиц собравшихся не сходили улыбки – они выглядели по-настоящему счастливыми, беззаботными. И в первый раз за всё это время Джулия ощутила себя чужой в этом мире, ей казалось, что она недостойна находиться здесь. Ей было стыдно за своих предков. Как? Как они могли убивать масу? Ведь они казались такими миролюбивыми, добрыми, приветливыми, дружелюбными, отчасти даже фантастическими (ибо таких светлых душ она не встречала раньше).

Глаза Джулии стали наполняться слезами. Она не хотела верить в эту жестокость.

– Прости, я…я, – заикаясь, замямлила хмари.

– Эй. – Голос Эсея звучал уповающее, даже несколько утешающе, когда его руки коснулись хрупких плеч Джулии. – Помнишь? Мы в самом начале разговора договорились, что эта история не имеет никакого отношения к тебе. – Его слова звучали убедительно, а пристальный взгляд внушал доверие. – Ты ни в чём не виновата. – После этих слов, кентавр обняли хмари лишь на пару мгновений, но этого времени хватило, чтобы придать больше уверенности самой Джулии. – А теперь улыбайся – настало время веселиться, – отпуская девушку, произнёс Эсей, едва заметно подмигнув, чем вызвал её улыбку.

Не прошло и пяти минут, как кентавр и хмари уже кружились в хороводе, в который их так охотно утянули наяды. И эта ночь вновь заиграла красками празднества, радуя землю светло-голубым сиянием Луны. А небо, что больше походило на чёрное полотно, было усыпано множеством звёзд, переливающихся, манящих – они словно вторили голосам наяд, исполняя танец, смысл которого был ведом только им. И казалось, что всё в эту ночь было забыто: и боль, и страдания, обиды, что, подобно облезлой кошке, драли душу в клочья. И, вот, когда уже все собрались на поляне, ожидая той секунды, что предскажет будущее на год вперёд, Джулия верила, что всё будет прекрасно. Какие могут быть беды, когда этот миг так восхитителен? И вся дальнейшая жизнь представлялась такой же.

Масу теснились друг к другу, почти все они улыбались, с надеждой устремляя свой взгляд к Луне. Когда небо стало приобретать желтоватый цвет, вокруг воцарилась тишина. Джулия и сама чувствовала, как невольно затаила дыхание. Всего пара секунд, и небо вновь стало непроницаемо чёрным, на нём больше не было видно звёзд, а сама Луна стала светиться ярко-голубым, медленно меняя свой цвет: сначала она окрасилась в бледно-жёлтый оттенок, из которого перешла в красный, а после и вовсе в пунцовый. И как только это произошло, со всех сторон послышались тяжёлые вздохи и неуверенные шепотки.

– Кровавая Луна… – Кровавая Луна, – всего два слова, которые Джулия смогла разобрать. Но в этих двух словах она слышит столько страха, что он невольно закрадывается ей в душу, заставляя сжаться и приготовиться к худшему. Она нервно оглядывается по сторонам и видит испуганные глаза масу: кто-то дрожащими руками обнимает рядом стоящих, словно пытаясь спасти от какой-то угрозы, одни нервно перешёптываются, другие же так и продолжают в ступоре смотреть на Луну, хотя та давно уже приобрела свой первоначальный вид.

– Идём. – Хмари с трудом разбирает сказанное Эсеем. Но она позволяет ему увести себя, послушно шагая рядом с ним. И столько вопросов хочется задать кентавру, но его взволнованное, несколько озабоченное выражение лица, заставляет её держать язык за зубами. Кажется, что сейчас не самые подходящие время и место.

Джулия и представить не могла, что всё это может значить, но, судя по реакции масу и тем чувствам, что успели заразить её душу, – ничего хорошо. Назревала какая-то буря. Буря, в которой нет места радости.

Глава 7. Осхория

Эсей привёл Джулию в дом, в котором она раньше ни разу не находилась. Помещение казалось очень уютным и просторным. На окнах висели шторы бардового цвета, на стенах находились картины с изображением разнообразных пейзажей, и лишь на одной из них были нарисованы кентавры и люди: на середине поляны, окруженной лесом, находилась группа кентавров и людей, что кучковалась возле костра. Было в этой картине что-то теплое, притягательное. Джулия, гладя на эту картину, и представить не могла, как вышло так, что люди возненавидели всех масу? Они казались такими счастливыми и сплочёнными на этой картине. Неужели злоба одного человека смогла всё это разрушить?

Ещё комнату оживляли небольшие растения, что стояли на навесных полках и тумбе подле кровати. На полу лежал большой пятнистый ковёр в оранжево-бордовых оттенках. Вот и всё убранство комнаты. Кентавры не любили заставлять жилое пространство бессмысленными вещами, поэтому их жильё всегда выглядело просторным, но в тоже время уютным благодаря картинам, растениям и пёстрым цветам в интерьере.

Убранство комнаты Джулия смогла рассмотреть, после того, как Эсей зажег лампу, что больше напоминала торшер, и передвинул её в угол комнаты, жестом предлагая девушке сесть.

Только после того, как Джулия села на кровать, её взгляд упал на Эсея, что нервно перебирал копытами, через раз постукивая ими об пол. Она видела, как его лицо стало задумчивым, на лбу пролегла морщина. О чём только он мог думать? Неизвестно. Но это не давало Джулии покоя – она хотела знать: что же происходит вокруг? Что было в этом предсказании? И чем оно встревожило всех?

Из размышлений девушку вывело появление Томисы.

– Я так и думала, что она с тобой. – На лице нимфы появилась легкая улыбка, которая быстро исчезла.

– Я решил, что ей лучше покинуть праздник. – Голос Эсея прозвучал твердо и даже несколько грубо. Но едва ему стоило поднять голову и встретиться взглядом с Томисой, он несколько смягчился. – Что там происходит?

– Почти все пребывают в замешательстве, только эльфы держатся холодно и надменно. Тирон упорно стоит на своём… – Взгляд Томисы на мгновение скользнул в сторону Джулии и почти сразу вернулся к Эсею, словно она хотела сказать что-то ещё, но присутствие девушки ей этого не давало. – Ирэтериэль велела всем вернуться в свои поселения – она дала всем одну ночь на размышления и принятие решения. А утром будет проведено всеобщее собрание.

Джулия пристально наблюдала за собеседниками, ожидая, когда же её посвятят в происходящее. Но Эсей с Томисой не обращали на неё внимания, словно девушки здесь не было, или же они преднамеренно её не замечали. В какой-то момент кентавр с нимфой стали переглядываться, между ними явно шёл немой разговор, значение которого понимали только они. В конечном итоге, Эсей сдался. Тяжело вздохнув, он повернулся к девушке лицом.

– Джулия, мне очень жаль. – На лице Эсея отразилось сочувствие и печаль. Ещё утром его обуревала надежда. Он слишком долго ждал того дня, когда сможет вновь увидеть хмари. Ждал случая, когда затянувшееся молчание и скрытность падут и позволят старой дружбе возродиться вновь. Ещё утром у него была надежда. А сейчас она растворялась в ворохе событий. Чего же теперь им ждать? Как ему поступить?

– Почему жаль? – Джулия чувствовала растерянность. Она не понимала, почему все себя так ведут? Словно произошло что-то страшное? – Я не понимаю абсолютно ничего. Что происходит? Что всё это означает?

– Джулия, много лет назад на празднике Луны, когда хмари и масу жили в мире и согласии, было такое же предсказание, как и сегодня. Тогда мы ещё не знали, что оно может обозначать. Эльфы потратили много времени и сил, чтобы расшифровать послание Луны. «И кровь рекой польётся, и пострадает невинная душа», – так они расшифровали предсказание. И как ты уже знаешь – оно сбылось. В то время пролилось много невинной крови, потому мы и прозвали это предсказание «Кровавая Луна».

После произнесённых слов Эсея повисла тишина. Джулия не отрывала взгляда от картины, где кентавры и хмари сидели подле костра. Томиса устремила свой взор в окно, за которым была кромешная ночь. И лишь Эсей смотрел на девушку – не зная, что ему сказать ещё. Ему казалось, что он ответил на все вопросы, что томились в её голове.

– Томиса сказала, что утром будет всеобщее собрание, – вспоминая разговор кентавра и нифмы, Джулия нарушила молчание. – Что они будут там решать? – Взор девушки был обращен к Эсею, но он молчал.

– Что делать дальше, – вместо него ответила Томиса.

– А что будет со мной? – Джулия перевела свой взгляд на нимфу.

– Милая, этого никто не знает.– Томиса присела рядом с девушкой и принялась гладить её по голове. – Но вряд ли ты останешься с нами, тебя попытаются отправить домой.

– Но я же буду вас помнить? – с надеждой в голосе спросила Джулия. На что получила в ответ утешающую улыбку Томисы и отрицательный кивок головой.

– Мне очень жаль, милая.

– Но это не справедливо! Это мои воспоминания. – Джулия ощутила злость, которая зарождалась в ней всё сильнее. Как они могут с ней так поступить? Это её жизнь. Она должна сама принимать решения. Почему никто не хочет услышать её мнение?

– Я тебя понимаю. – Голос Томисы звучал нежно и сочувственно. Нимфа протянула свои сухие руки и приобняла девушку, легонько поглаживая её по плечу. – Несправедливо, что тебя лишают права выбора.

– Но это правильно, – слова Эсея прозвучали жестоко и резко, словно хлыст рассекающий воздух. Его лицо казалось угрюмым в полумраке, но после того, как он ступил ближе к свету, Джулия смогла увидеть холод в его глазах. – Мы не можем подвергать Осхорию такой опасности. —Взгляд кентавра встретился с взглядом хмари. – Прости, Джулия, но это, кажется, единственный правильный выход, – голос Эсея немного смягчился, но его взгляд оставался прежним.

– Как ты можешь такое говорить? – голос Томисы дрогнул от обиды. В её глазах читалось удивление. Она не могла поверить своим ушам. Как он мог такое произнести? Эсей? Её друг, который так давно мечтал о воссоединении с людьми, теперь хочет стереть единственную надежду.

– Не осуждай меня. Ты знаешь, какие чувства испытали все, когда вновь увидели «Кровавую Луну». После того, что мы пережили, я не хочу снова хоронить своих братьев. – В голосе Эсея звучали нотки отчаяния. Его бросало в дрожь только от одного воспоминания о тех временах. Да, он знал, что есть возможность того, что история повторится, если они попытаются выстроить мир с людьми, но он был готов рискнуть. Но, когда судьба говорит, что война неизбежна… Рисковать бессмысленно. Видимо масу и хмари не суждено вновь объединиться и стать единым целым, как было это много лет назад.

– Но Джулия не такая. – Томиса поднялась на ноги и направилась в сторону кентавра.

– Да, я знаю, – на выдохе произнёс Эсей. – Знаю. – Его взгляд переместился на хмари. – Прости, Джулия, но я не знаю, какие хмари живут в твоём мире. И какую опасность они могут нести.

После этих слов кентавр развернулся и ушёл, оставив наедине девушку и нимфу.

– Он же сказал это с горяча? – с надеждой в голосе спросила Джулия.

– Боюсь, что нет, милая. – Томиса присела рядом с хмари, взяв её за руку. – Сейчас он ушёл на Освет, а утром станет известно, что тебя ждёт.

– Освет? – с недоумением переспросила Джулия.

– Да, собрание у кентавров. Они собираются всем ковеном и приходят к единому мнению: как поступить, что сделать и так далее. Из-за того, что они ценят мнение каждого члена поселения, Осветы могут затягиваться на несколько дней. – На лице Томисы мелькнула слабая улыбка.

– А тебе разве не нужно на подобное собрание?

– Нет, у нашей расы другие правила. Мы, нимфы, делимся на две подгруппы: наяды и дриады. Каждую подгруппу представляет одно существо: у нас – Толиса, у наяд – Ролисета. Они и выражают общую волю поселения. Вдвоём они приходят к единому мнению и с ним выступают на всеобщих собраниях.

– Подожди, – на лице Джулии застыла задумчивость. – Получается, что у каждой расы своя система власти?

– Можно и так сказать. Каждая раса обладает своими чертами характера, своими слабыми и сильными сторонами, и, основываясь на этих знаниях, эльфы подобрали каждой расе свою систему правления.

– И вас это не обижает? Что кентавры могут принимать решения сообща, а за вас кто-то решает. – Джулия выражала своё недоумение. Ей казалось это странным и нечестным. Почему одним можно жить по одним правилам, а другим нет?

В ответ Томиса лишь рассмеялась.

– Ну, что ты? Это сделано ради нашего блага. Нам, нимфам, не нравится тратить время на долгие заседания, как делают это кентавры. К тому же дриады хорошо чувствуют мир вокруг себя, как и чувства других масу. Толиса, наш представитель, лучше всех развила этот дар и прекрасно знает, чего её народ хочет.

– Звучит невероятно.

– Вся Осхория невероятна и прекрасна, – в голосе Томисы прозвучала необъятная любовь. Она безгранично ценила и дорожила тем миром, в котором жила. Здесь всё жило в гармонии и процветании. Любое существо, будь то животное или насекомое, имело здесь большую значимость и было любимо. Здесь не существовало страха, ненависти и лицемерия – лишь безграничная чистота и невинность.

– Хотела бы я лучше узнать ваш мир, – с печалью в голосе произнесла хмари.

– Никто не знает, что его ждёт завтра. И не стоит огорчаться из-за того, что ещё не произошло. Возможно, что у судьбы на тебя иные планы, и ты сможешь лучше узнать наш мир. – Голос нимфы овевала аура загадочности, словно ей было ведомо что-то, чего не могли знать другие.

– Я бы очень хотела в это верить. – Джулия ещё ближе придвинулась к Томисе. – Расскажи мне что-нибудь ещё о вашем мире. Что вы делаете в обычное время?

На лице Томисы мелькнула улыбка. Она облокотилась на стену, положив ноги на кровать, руками притягивая хмари к себе. В ответ Джулия положила голову на грудь нимфе.

– Каждая раса занимается своими делами: нимфы практикуются в анистии, лечат недуги других масу. Помимо этого мы заботимся об урожае: ухаживаем за землями, осуществляем посадки и собираем плоды. Кентавры нам помогают в сборе урожая. В остальное время они занимаются охотой и военным искусством.

– Разве вам кто-то угрожает? – с тревогой в голосе спросила Джулия.

– Нет, что ты?! – с улыбкой на лице ответила Томиса. – Наша жизнь находится в полной безопасности. Но это не означает, что нам не нужны воины. Эльфы считают, что в любые времена Осхории нужны защитники. К тому же кентаврам очень нравится заниматься физической нагрузкой: они много бегают, стреляют из лука, мечут копья. Они постоянно устраивают различные соревнования. Порой даже целые турниры, на которые приходят посмотреть чуть ли не все масу.

– А с ними кто-нибудь соревнуется? Или участие могут принимать только кентавры?

– Нет, участие можно принимать всем расам. Только кто захочет тягаться с кентаврами, кроме драконов, конечно? Эта раса отличается своей задиристостью. – С губ Томисы невольно слетел смешок, а в её голове стали прокручивались воспоминания с последнего турнира. Когда один из драконов настолько вошёл в азарт, что попытался уложить на лопатки Эсея. Ох, и смешно же было.

– Драконы тоже занимаются военными искусствами? – с интересом спросила Джулия.

– Да, но основная их деятельность – это разведка. Мы даже им немного завидуем, – нимфа невольно перешла на шёпот. – Они единственные, кто бывает в вашем мире и наблюдает за тем, что у вас происходит.

– Драконы живут среди нас? – В голосе хмари прозвучало удивление, она невольно подняла голову и посмотрела в глаза Томисы, получив в ответ кивок головы.

– Мы давно наблюдаем за вами. Многие из нас верят, что это делается для того, чтобы однажды возродить дружбу между нашими мирами.

– Но тогда вы же должны знать, что мы – люди хорошие, – с возмущением вторила Джулия.

– Боюсь, нет, моя милая. Нам рассказывают о том, что вы очень жестоки. Постоянно с кем-то воюете, уничтожаете природу, загрязняя её разными отходами, вырубаете леса. Нам говорят, что вы очень жадные и не можете остановиться в утолении своих потребностей, что вам всегда и всего мало.

Слова Томисы заставили хмару задуматься. Ведь она права! Люди тоннами скидывают мусор в океаны, леса и даже космос. Уничтожают всё живое вокруг себя. Убивают животных ради развлечения или красивых вещей. Загрязняют почву, воду, воздух. Можно бесконечно долго перечислять, сколько вреда люди приносят своей планете, которая их кормит. Вот почему масу живут в дали от людей, чтобы сохранить свой мир чистым и нетронутым.

– Это ведь неправда? – Томиса спрашивала с надеждой в голосе, надеясь услышать, что всё это время их обманывали. И что хмари на самом деле лучше, чем им говорили. Она искренне верила в то, что они не утратили свою доброту, заботу, сочувствие.

– Боюсь, что это правда, – Джулия говорила с печалью в голосе. – Может быть, мы ещё хуже, чем вам рассказывают.

– Но почему?

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос.

На некоторое время воцарилась тишина, каждая думала о своём и не хотела озвучивать свои мысли, чтобы не ранить чувства собеседника. После беседа снова возобновилась: они рассказывали про жизнь в обоих мирах, делились своими мыслями, воспоминаниями до тех пор, пока не уснули.

Глава 8. Эльфы

Когда первые лучи солнца опустились на пол, беспрепятственно минуя оконный проём, Томиса с Джулией сладко спали, не подозревая о том, что наступивший рассвет нёс новую эпоху для жизни кентавров. Они ещё не знали, что представители всех поселений масу уже покинули свои жилища и держали путь в замок эльфов, где обычно и проходили всеобщие собрания. И, когда собрание подошло к концу, и было принято самое важное решение за последние сто веков, Джулия с Томисой всё также сладко спали, даже не подозревая, какая судьба нависла над ними.

Их покой нарушили эльфы. Джулия сквозь сон почувствовала ледяное прикосновение чужих рук, что стали грубо трясти её за плечи. С трудом открыв глаза, она увидела перед собой эльфа. Приподнявшись на руках, хмари стала оглядывать комнату. В дверном проёме стоял ещё один эльф, что с безразличием наблюдал за происходящим. Только сейчас Джулия обратила внимание на внешность эльфов: на празднике Луны эльфы показались ей слишком заурядными и неинтересными, к тому же с ними было неинтересно разговаривать. Они держались в стороне ото всех и казались высокомерными особами, хотя и сейчас они не стали выглядеть более дружелюбно. Но их внешность, из-за обилия солнечного света, стала выглядеть несколько иначе.

У эльфов были длинные волосы, которые полагалось носить распущенными, чтобы демонстрировать их длину (существовало поверие, в котором говорилось, что длина волос у эльфов, говорит об их мудрости и накопленных знаниях), но, чтобы они им не мешали, часть волос заплеталась в косы и аккуратно собиралась в различные прически. У эльфа, что разбудил Джулию, волосы были серебристого цвета, что под лучами солнца переливались всеми оттенками металла.

Уши эльфов были чуть больше человеческих, но имели заострённую форму, кожу которой скрывали различные украшения. Чаще всего их изготавливали из меди или серебра, девушкам разрешалась вставлять различные камни и жемчуг.

Но большего всего во внешности эльфов поражали их глаза. У эльфа, что разбудил Джулию, они были полностью белые и издавали небольшое свечение. А у того, что стоял в углу комнаты, глаза были ярко-зеленного цвета и тоже светились.

– Ты идёшь с нами. – От холодного тона эльфа, у хмари пробежали мурашки по коже. Она с недоумением наблюдала за тем, как масу отходит к дверному проёму, вставая рядом со своим приятелем.

– Быстрее, – раздражённо добавил эльф, заметив, что Джулия не сдвинулась с места.

– Но нам нужно разбудить Томису, – голос хмари прозвучал растеряно. Она совершенно не понимала, что от неё хотят. Почему она должна куда-то идти с эльфами? И почему Томису не разбудили так же, как и её?

Рука девушки невольно дрогнула, слегка толкнув спящую нимфу. Этот жест получился очень неуверенным и даже немного паническим. Джулия невольно начинала испытывать страх и дискомфорт под взглядами двух пары глаз, что смотрели с безразличием, холодом и неким высокомерием.

– Она с нами не идёт, – голос эльфа прозвучал нетерпеливо и с раздражением, словно он объяснял какую-то очевидную истину недалекому человеку.

– Томиса, проснись, прошу тебя, проснись. – Джулия принялась лихорадочно толкать нимфу руками, а в её голосе прозвучали умоляющие нотки, перемешанные с паникой. Хмари и сама не знала, почему ей овладела паника. Она боялась идти куда-то с эльфами. Они казались ей такими бездушными и напоминали палачей, что с безразличием сопровождали осужденных на плаху, где с таким же безразличием наблюдали за казнью.

– Хватит, – грубо произнёс один из эльфов, после чего холодные руки с силой сжали тонкие запястья Джулии, одергивая их и заставляя девушку подняться на ноги.

– Куда вы меня ведёте? – голос хмари дрогнул, а на глазах стали наворачиваться слёзы, что проступили в уголках и, намочив ресницы, скатились вниз по щекам, оставив мокрую дорожку после себя.

– Отпустите её! Что вы делаете? – На мгновение хватка эльфа ослабла, и Джулия мгновенно вырвалась в объятия Томисы, что уже стояла на ногах. Хмари не видела, как нимфа проснулась и успела встать, но, оказавшись в её объятьях, почувствовала невероятное облечение.

– Нам приказано сопроводить её в замок.

– Хорошо, я пойду с ней, – голос Томисы прозвучал настолько решительно, что Джулия была уверена в том, что она ни при каких обстоятельствах не отступится от своего решения.

– Это невозможно.

– Почему? – На мгновение нимфа испытала растерянность. Но тут же ретировалась, добавив: – Я не оставлю её одну.

– Томиса, ты забываешься, – с угрозой в голосе произнёс эльф, нахмурив брови, что придало его лицу суровый вид. – Это приказ Ирэтериэль. Хмари должна прибыть в замок одна.

Джулия была уверена, что нимфа не оставит её одну, что она до последнего будет настаивать на своём. Но, когда объятия ослабли, и руки Томисы замерли на плечах хмари, чуть выше локтя, она услышала, то чего не хотела:

– Мне очень жаль, милая, но тебе придётся пойти с ними без меня, – голос нимфы прозвучал с тоской и сожалением, после чего она заглянула в глаза девушки. – Не бойся, всё будет хорошо.

После этих слов, хмари смогла немного расслабиться словно, нимфа внушила ей спокойствие.

– Пора идти, – произнёс один из эльфов, после чего покинул дом, а второй остался ждать девушку внутри.

После того, как Томиса с Джулией обнялись, хмари вышла из комнаты. В паре метров от дома её ждал тот самый эльф, что разбудил её и вышел первым на улицу. Мысленно девушка прозвала его «Номер один», а его спутника «Номер два», так как никто из них не пожелал представиться.

Всю дорогу они шли молча. Джулия несколько раз думала о том, чтобы попытаться начать разговор и как-то разрядить сложившуюся ситуацию, но только ей стоило встретиться взглядом с одним из эльфов – желание тут же улетучивалось.

Когда хмари стала уставать от дороги, а её ноги понемногу начинали заплетаться, на горизонте появились высокие башни, что своими золотыми шпилями упирались в небо, скрываясь где-то в облаках. Джулия не могла поверить, что где-то среди лесов Осхории существует такое величественное и помпезное здание. Ей казалось, что все масу жили скромно, имея небольшие домики с простым убранством. Замок окружал бесконечный лабиринт из живой изгороди, что в высоту от земли уходил на три метра. Если бы Джулии захотелось посмотреть вдаль поверх забора, то ей бы пришлось искать лестницу, но вряд ли бы ей это помогло найти выход – лабиринт казался бесконечным, а запомнить путь было просто невозможно – они постоянно сворачивали то налево, то направо, то вовсе возвращались назад. Когда, наконец-то, лабиринт закончился, перед Джулией предстал замок во всей своей красе. Из белоснежного камня с множеством окон, по стенам которого тянулась зеленая лоза – он казался сотворённым для какой-то сказки.

Замок был окружен поляной, на которой располагались водоёмы, окруженные белоснежным каменным кругом. Со стороны они больше напоминали фонтаны, но вода из них не била.

Оказавшись на белоснежной лестнице, что вела к входу замка, Джулия заметила Эсея, который, сложив руки в замок перед собой, ждал путников.

– Надеюсь, они проявили дружелюбие, – шутливо произнёс кентавр, когда хмари оказалась возле него. На что в ответ получил отрицательный качок головы и произнесённое одними губами «нет».

На лице Джулии расцвела улыбка, ей было приятно видеть знакомое лицо, особенно когда на нём отображалось дружелюбие.

– Теперь она под твоей ответственностью, Эсей, – голос эльфа прозвучал с неким облегчением, словно хмари была для них тяжелым и неприятным грузом, от которого они были рады избавиться. Они даже не соизволили остановиться, а просто прошли мимо, оставив кентавра и хмари стоять у массивных дверей.

– Спасибо, Исель, – ответил Эсей больше из вежливости, чем из добрых побуждений.

– Так вот как его зовут, – с некоторым недоумением проговорила Джулия. Было странно узнать имя одного из спутников, когда их путь уже закончился, и ей была уже ни к чему эта информация.

– Меня нисколько не удивляет, что они даже не соизволили представиться. – Кентавр пожал плечами. – Ну, что пойдем, тебя уже ждут. – Протягивая руку, Эсей указал на вход, приглашая хмари пройти внутрь.

Оказавшись в замке, Джулия ожидала увидеть великолепное убранство. Ждала, что везде будут висеть картины, будут стоять статуи, висеть гигантские люстры всевозможных форм, но вместо этого увидела огромные помещения, что были пусты или завалены всевозможными книгами и свитками. Были и залы, которые напоминали огромные библиотеки, где стояли высокие стеллажи, заставленные множеством фолиантов. И лишь в редких случаях в комнатах встречались столы. Не найдя ничего интересного, хмари испытала разочарование. Снаружи замок был великолепен, а внутри больше напоминал свалку.

Заметив недоумение Джулии, кентавр спросил:

– Что-то не так?

– Нет, просто я ожидала увидеть нечто другое…

– О чём ты?

– Обычно в таких замках множество всевозможных фресок, картин, статуй, витражных окон, больших люстр, ковры на полу лежат, а тут ничего такого нет…

– А почему здесь всё это должно находиться? – На лице кентавра отразилась задумчивость.

– Но у нас обычно в таких замках жили короли, у них всегда было много денег, и они украшали свои жилища предметами роскоши, а тут ничего нет…

– Короли? Что такое деньги? – Эсей с удивлением посмотрел на хмари.

– Короли – это правители. А деньги – это богатство, средства за которые можно купить почти всё. Люди ими обмениваются, чтобы что-то получить.

– Богатство эльфов – это знания, которые они хранят в книгах и свитках. Но на них ничего не покупают. Да и зачем это делать, когда мы обмениваемся просто так… – Кентавр явно не понимал, почему хмари живут так странно, и зачем они придумали какие-то деньги.

– Наш мир немного сложнее вашего, – растягивая слова, произнесла Джулия. Она не могла подобрать нужных слов, чтобы объяснить: «зачем люди так делают?». С одной стороны, деньги – это валюта обмена, которая помогает купить всё необходимое, а, с другой стороны, есть Осхория, в которой всё необходимое выращивают, добывают, делают, а после просто так передают нуждающимся. Они не тратят время и ресурсы на непонятные профессии и сферы деятельности. Может быть, в этом и есть главное отличие масу и людей? Они не усложняют жизнь и радуются тому, что у них есть.

– Вот мы и пришли. – Эсей толкнул большую деревянную дверь. – Я с тобой дальше не пойду, но тебе нечего бояться, – успокаивающе проговорил кентавр, положив тяжёлую ладонь на плечо спутницы.

Взгляд хмари скользнул в открывшееся для неё пространство, она с интересом изучала помещение, в котором ей следовало находиться ближайшее время. Это был большой и просторный зал с высокими потолками, напротив входа находилось большее окно: в нём не было ни разноцветного витража, ни стекла, просто огромная дыра в стене, сквозь которое лился поток солнечного света, заполняя пространство комнаты.

Шагнув внутрь, Джулия услышала, как двери за ней закрылись, разделив её с единственным существом, которого она знала в этом замке. Смесь волнения и замешательства зародились в её душе, позволяя нехорошим мыслям атаковать и без того беспокойную голову.

– Присаживайся. – Хмари невольно содрогнулась от неожиданности, когда услышала неизвестный ей голос. Ирэтериэль появилась из дверного проема, что располагался по правую сторону от стола. Затаив дыхание, Джулия неподвижно наблюдала за тем, как Богиня садится во главе стола и складывает руки друг на друга. Все её движения казались такими притягательными, лёгкими и очень плавными, словно они совершались в изящном танце. Но едва их взгляды встретились, Джулия вспомнила о том, что ей тоже необходимо занять место за столом. Что она и сделала.

– Тебе нравится здесь? – Голос Ирэтериэль звучит непринужденно и дружелюбно, даже несколько успокаивающе.

– Да, здесь чудесно.

– Если бы тебе предложили остаться здесь навсегда или вернуться домой, что бы ты выбрала?

После произнесённых слов, Джулия невольно почувствовала замешательство, она не знала, что можно ответить на этот вопрос. Она ни разу не думала о таком варианте и не рассматривала возможность остаться в Осхории. Да и могла бы? Здесь всё иначе, нежели на Земле. Другая атмосфера, другие ценности и совершенно другие существа, которые не ведают злость, ненависть, им чуждо предательство и враньё. Достойна ли она остаться здесь – вот он, вопрос, мучивший её.

– Я… Я не знаю, – растерянно проговорила Джулия, потупив взгляд на свои руки, что безжалостно теребили ткань юбки. – Мне нравится здесь, но как же мои родители, друзья? – Хмари, не поднимая головы, посмотрела на Ирэтериэль и увидела улыбку на её лице.

– Тогда не думай об этом – скоро ты будешь дома. Сегодня вечером ты отправишься туда. – Тонкое, ледяное запястье коснулось загорелой кожи плеча.

– Но как же… – растерянно проговорила Джулия. Её глаза расширились от удивления, а на лице застыл немой вопрос.

– Не переживай, ты успеешь попрощаться и с Томисой и с Эсеем. А до тех пор отдыхай. – После этих слов, Ирэтериэль покинула зал, оставив девушку наедине со своими мыслями. Только одиночество продлилось недолго, в скором времени появился один из эльфов, что сопроводил хмари до покоев и оставил одну. Когда Джулия покидала зал, она ожидала увидеть Эсея, что остался за массивными дверями, но, увидев пустой коридор, испытала горькое разочарование.

Глава 9. Прощание

Когда небо стало приобретать оранжевые оттенки, а солнце медленно катилось вниз, приближаясь к горизонту, дверь комнаты отворилась, и на пороге появилась Томиса. Её лицо выражало печаль. Присев на край кровати, нимфа проговорила:

– У нас с тобой есть десять минут, чтобы попрощаться.

– А что будет дальше? – с лёгким беспокойством в голосе спросила хмари.

– Ты вернёшься домой и никогда не вспомнишь обо мне. – Томиса протянула свои руки, свитые из прутьев, и вложила в них ладони Джулии. Несмотря на то, что руки нимфы были очень сухие и грубые, она умела прикасаться с невероятно нежностью и добротой.

– Но я не хочу тебя забывать. – На глазах хмари проступили слёзы. Обида полыхала в ней ярким огнём. Почему решения принимаются без её участия? Почему она сама не может выбрать, как ей поступить и что помнить?

– Может быть, и не забудешь. – Голос Томисы прозвучал таинственно, словно она знала некий секрет, который был ведом ей одной.

– О чём ты? – Джулия невольно перешла на полушёпот, с непониманием заглядывая в глаза собеседнице. Если это была надежда на то, чтобы сохранить свою память, то она была готова за неё бороться.

– Магия озера не всегда предсказуема – порой происходят поистине удивительные вещи.

– И как часто происходят чудеса? – с надеждой в голосе поинтересовалась Джулия.

– По отношению к драконам магия почти всегда стабильна, иногда бывают отклонения, но это встречается редко. А вот по отношению к хмари – этого никто не знает. Ты первая, кто пришёл к нам, и первая, кто пойдёт обратно. – Томиса отпустила ладони Джулии и завела свои руки за шею. Считанные секунды она что-то перебирала пальцами, после чего в её руках появилась два конца веревки, на которой весел кулон.

– Я хочу подарить тебе его на память. Может быть, ты посмотришь на него и сможешь вспомнить меня. – Томиса наклонилась чуть вперёд, завязывая кулон на шее хмари.

– Спасибо тебе за поддержку, – с улыбкой на лице проговорила Джулия.

– Всегда, пожалуйста.

– А где Эсей? Почему он не пришёл? – спохватившись, спросила хмари, рефлекторно переводя взгляд на дверь.

– Он не придёт, у него возникли какие-то проблемы. Но он обещал прийти на озеро, чтобы попрощаться с тобой.

– Что-то серьезное?

– Мне неизвестно. Я его не видела – эльфы передали его слова.

– Может, что-то случилось? Когда я пришла сюда, он меня встретил и проводил до зала, где меня ждала Ирэтериэль, а когда я вышла – его уже не было.

– Не волнуйся, наверное, какие-нибудь обычные кентавросвкие дела.

– Кстати, – Джулия несколько оживилась, вспомнив вопрос, который мучил её на протяжении дня, – я хотела тебя спросить: почему эльфы живут в таком огромном замке, а все остальные масу в скромных поселениях? Разве вам не обидно?

– Обидно? – с иронией переспросила нимфа, заливаясь звонким смехом. – Мы сами не захотели здесь жить: тут холодно, неуютно, да и контакта с природой нет. Когда Ирэтериэль сотворила всех масу, мы дружно принялись строить этот замок, чтобы было где жить и чтобы обезопасить свой народ. Лабиринт – гордость дриад, мы потратили полгода, чтобы его возвести и сделать непроходим. С каждой стороны света есть только один верный пусть к замку, любая нимфа доберётся при помощи своего дара, эльфы – пользуясь логикой, пегасы с драконами его пролетят. А вот кентаврам не повезло. Они могут неделями бродить по нему и так и не найти дороги.

– Но как же они тогда приходят в замок? – с недоумением спросила Джулия.

– У вожака кентавров есть золотая стрела, которая указывает им путь в лабиринте. Если есть какая-то опасность для поселения, вожак собирает всех и ведёт в замок через лабиринт. А в обычной жизни кентавры не любят сюда приходить: как правило, только вожак посещает всеобщие собрания. Других кентавров здесь редко увидишь.

– Но Эсей здесь же был?!

– Скорее всего, из-за тебя – больше ему тут делать нечего. Сейчас глава кентавров Гилей – он ходит на всеобщие собрания.

– А русалки с наядами? Как они попадают в замок?

– У них есть свой замок под водой. Но для экстренных ситуаций существует дорога и для них. Видела, перед замком есть источники с водой?

– Которые ограждены каменным кругом?

– Да, они. Через них наяды и русалки попадают из озера в замок.

– А как… – Когда Джулия попыталась задать очередной вопрос, их диалог был прерван звуком открывающейся двери.

– Время пришло. – На пороге стоял Тирон. Его холодный взгляд пробежался по присутствующим в комнате, после чего он развернулся и пошёл прочь.

– Нам нужно идти, – поднимаясь на ноги,проговорила Томиса.

Дорога к озеру была недолгой, но протекала в полном молчании. Впереди нимфы и хмари шли эльфы во главе с Тироном. Замыкали их колонну тоже эльфы. Неужели они думали, что Джулия может сбежать? Да и если бы она так поступила то, что ей делать дальше? Она бы не смогла общаться с масу – они бы сразу выдали её местонахождение, а жить в полном одиночестве в лесу было бы просто глупо.

Оказавшись на берегу озера, Джулия заметила группу собравшихся: среди них было несколько людей – скорее всего драконы, которые маскировались под мужчин, и Ирэтериэль. А вот Эсея нигде видно не было. Неужели он опоздал? Или забыл? От этой мысли Джулия испытала грусть и досаду: ей казалось, что они подружились с кентавром.

Почувствовав печаль хмари, Томиса взяла её за руку, чтобы успокоить и помочь сохранить стойкость духа. В ответ хмари благодарно улыбнулась.

– Джулия, это Дориотин – он будет твоим сопровождающим. Для нас очень важно, чтобы ты добралась до дома целой и невредимой, а он это проконтролирует. – Ирэтериэль протянула руку, указывая в сторону белокурого юноши. Он нервно улыбнулся и отвёл взгляд в сторону, пряча руки в карманах. Его кожа была настолько бледной, что можно было подумать, что юноша очень серьезно болен. О тех же симптомах говорила его худоба – кожа плотно обтягивала кости, хоть анатомию по нему изучай. А вот глаза у него были насыщенного зелёного цвета и притягивали своей глубиной, словно бесконечность запустила свои корни, обосновавшись там навсегда.

Увлеченно разглядывая Дориотина, Джулия и не заметила, что к ней подошёл один из эльфов, протягивая какую-то фиолетовую жидкость, что немного мерцала, когда последние лучи солнца попадали на чашу.

– После того, как ты это выпьешь, ты всё забудешь.

– Но если я этого не хочу, – поднимая глаза на Ирэтериэль, спросила хмари. – Я не хочу забывать это чудесное место.

Богиня снисходительно улыбнулась.

– Джулия, я не сомневаюсь в твоей доброте и верности своему слову, но мы не хотим, чтобы кто-то узнал про Осхорию. Подумай о тех жестоких хмари, которые живут в твоём мире: как бы они отреагировали, узнав о нас?

Джулия опустила голову, переведя взгляд на чашу. Ирэтериэль была права. Не все люди были готовы узнать – многие бы захотели использовать масу, как домашних животных, другие просто убить из страха неизвестности.

Протянув руки, хмари взяла в руки чащу. Перед тем, как выпить, она подняла взгляд на Томису и улыбнулась на прощание. После чего её губы коснулись чаши, и чуть тёплая жидкость заполнила рот, постепенно стекая по горлу. На вкус она оказалось довольно приятной: что-то цветочное с лёгким привкусом мёда, только в конце появилась горечь, от которой невольно сводило все рецепторы.

Джулия обронила чащу на песок, прикрывая рот одной рукой, второй упираясь на своё колено. Неожиданно она почувствовала тошноту, как будто всё, что она выпила, стало проситься наружу. Но, к удивлению самой хмари, её не вырвало на глазах у всех.

– Всё хорошо, – Томиса стояла, склонившись над Джулией, одной рукой придерживая её за талию, другой поглаживая по волосам. – Это нормальная реакция организма.

– Откуда ты знаешь? – с отчаянием спросила хмари.

– Я не знаю. Просто пытаюсь тебя подбодрить. – Голос нимфы успокаивал сам по себе, но, когда в его интонации добавлялись нотки задора, как можно не расслабиться?

Джулия, нахмурив брови, посмотрела на Томису, продолжая стоять, склонившись над своими коленями. Когда их взгляды встретились, они невольно рассмеялись. Где-то за спиной был слышен подавленный смех драконов, Ирэтериэль улыбнулась. Только эльфы никак не отреагировали на происходящее, в какой-то момент можно было подумать, что их здесь и вовсе нет.

Почувствовав, что становится легче, хмари выпрямилась и встала в привычную позу. Только облегчение было недолгим, в скором времени с головой стало происходить что-то странное. Зрение перестало фокусироваться, а перед глазами всё расплывалось, как и звуки перестали отчётливо звучать. Джулия не понимала, что происходит, они видела, как кто-то подбежал к ней, успев поймать обмякающее тело.

Это было последнее, что Джулия успела увидеть. Дальше наступила кромешная темнота и непривычная тишина. Ещё пару раз её организм пытался прийти в себя, прикладывая титанические усилия, но всё было безуспешно.

Глава 10. Больница

Вдох. Невозможно ощутить собственные руки, словно они где-то есть, но так далеко. Онемевшие, замёрзшие. Едва удается пошевелить пальцем, чтобы ощутить мягкое одеяло, которым бережно накрыто тело.

Выдох. Слабый писк вторгается в сознание. Есть ощущение, что он звучит где-то рядом, но его скрывает пелена воды, которую невозможно преодолеть.

Вдох. Джулия с трудом поднимает отяжелевшие веки, но резкий свет ослепляет, заставляет испытывать боль, а из глаз невольно текут слёзы. Как же сложно открыть глаза?! Да и стоит ли пытаться преодолеть ту боль, что нависла с угрозой отомстить на любые попытки движения.

Вокруг начинается суета, кто-то кричит, какие-то предметы передвигаются с места на место. Единственное, что девушка может разобрать – это чей-то незнакомый голос, что звучит над самым ухом: «Поспи ещё».

Проходит ещё несколько часов глубокого сна перед тем, как Джулия сможет почувствовать себя лучше и прийти в сознание окончательно.

Открыв глаза, девушка обнаруживает себя лежащей в больничной койке. Над ухом пищат медицинские приборы, слышно, как равномерно работает аппарат искусственной вентиляции лёгких. А на пальцах красуются зажимы с датчиками, что непрерывно следят за пульсом больного.

Стараясь равномерно дышать, Джулия пытается вспомнить: как она оказалась здесь? Последнее, что она помнила – как они пошли с Брокком собирать ягоды. А что было дальше? Они шли по лесу, разделились. Разум стал доставать откуда-то из закромов размытые картинки, как споткнулась, а потом, кажется, упала в какой-то водоём.

– Как вы себя чувствуете? – В палату вошёл врач средних лет с небольшой проседью на голове. В его руках была планшетка и ручка.

– Я… – Звук, слетевший из уст девушки, получился очень сдавленным и охрипшим. До этого момента она и не ощущала, насколько у неё пересохло горло. Рука рефлекторно коснулась кожи шеи, словно прикосновение могло облегчить неприятное ощущение.

На лице врача появилась мягкая и снисходительная улыбка, которая говорила о том, что он прекрасно понимает свою пациентку. Он молча подошёл, зажал кнопку на панели кровати, после чего спинка стала медленно подниматься, пока не достигла удобного положения сидя. Убрав руку с панели управления, мужчина помог девушке поправить подушки, после чего налил воды в стакан и протянул его.

– Вот, возьмите.

Джулия с жадностью принялась пить воду, в этот момент ей казалось, что ничего вкуснее она в жизни не пила. Она осушила целый стакан, и ей захотелось ещё. Но озвучить свою просьбу она почему-то не осмелилась – её смутил взгляд врача. Мужчина с интересом наблюдал за своей пациенткой, а в его глазах читался немой вопрос, угадать который было просто невозможно.

– Ещё?

В ответ девушка молча кивнула, наблюдая за тем, как ей наливают из кувшина воду и возвращают стакан. Сделав пару глотков, Джулия решила, что хочет первая озвучить свои мысли:

– Как я здесь оказалась?

– Вас привезли к нам без сознания. Какой-то мужчина нашёл Вас в лесу и доставил в ближайшую больницу. В целом, ваше состояние удовлетворительное – присутствуют гематомы и ссадины, но переломов нет. Вы провели пару дней без сознания, возможно, что это последствие удара головой, но утверждать точно я не могу – внешних повреждений нет, а общие исследования и анализы показали, что Вы в полном порядке.

– Тогда почему я была без сознания, если всё со мной в полном порядке? – Джулия с трудом усваивала информацию, что звучала из уст доктора. «Привёз какой-то мужчина», – что эта за мужчина? И почему её не смогли найти друзья? Они же находились рядом.

– Скорее всего, это защитная реакция организма – не волнуйтесь! Мы сделаем все необходимые анализы и снимки, и если они будут хорошими, то Вы сможете вернуться домой.

– Хорошо. – Девушка кивнула головой, опустив взгляд вниз. Она уже успела позабыть, что держит в руках стакан с водой. Внимательно изучив содержимое, Джулия сделала глоток, после чего подняла глаза на врача. Он всё ещё продолжал смотреть на неё с любопытством.

– Что-то не так? – с настороженность поинтересовалась Джулия.

– Вы помните, что с Вами случилось и как Вы оказались в лесу?

– Мы с друзьями решили отправиться в поход – эта наша старая и добрая традиция. Когда мы сделали остановку для того, чтобы разбить лагерь и переночевать, я отправилась собирать ягоды и не заметила обрыв за кустом, споткнулась и упала в какой-то водоём – это всё, что я помню.

– Вы уверены, что упали в воду?

– Не знаю, – смущенно пробормотала девушка. – Кажется, да, но я до конца не уверена…

– В той местности, где Вас нашли, никогда не было ни озёр, ни рек, ни каких-либо других водоёмов, – с настороженностью произнёс доктор. – Вы помните, как Вас зовут?

– Да, Джулия Локк. – Голос девушки задрожал от неуверенности и сомнения, которые овладели ею. Она была уверена, что упала в воду, но сказанные мужчиной слова поселили недоверие ко всему, в чём она была уверена.

– Хорошо. Мы свяжемся с полицией, а они оповестят ваших родственников. А до тех пор отдыхайте. – После этих слов доктор покинул палату, оставив девушку одну.

Разглядывая стакан, Джулия неустанно проматывала последние воспоминания, пытаясь понять, являются ли они подлинными или же это плод её воображения. Она даже пыталась вспомнить другой вариант исхода, если он, конечно, существовал. Но, насколько бы глубоко девушка не пыталась восстановить картину того дня, исход всегда был один – она падала с обрыва и ударялась об воду. В конечном результате, её утомили попытки вспомнить причину, что заставила её оказаться на больничной койке. И Джулия пришла к выводу, что ей просто могло померещиться. Возможно, что, когда произошёл удар, он пришёлся на голову.

Размышления изрядно утомили девушку, и она не заметно для самой себя провалилась в сон. Сладкий и трепетный, полный безмятежного покоя, в котором снится что-то хорошее или не снится абсолютно ничего.

– Джулия. – Звавший голос звучал совсем тихо, словно доносился откуда-то издалека. – Джулия. – Звук начинал усиливаться, пока не оказался где-то совсем рядом. А плечо ощутило чью-то руку, что осторожно трясла и призывала к пробуждению.

Девушка открыла глаза. Ей понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя и вспомнить, что она здесь делает.

Врач сделал пару шагов назад и терпеливо принялся ждать, когда пациентка обратит внимание на него. Когда их взгляды встретились, он произнёс:

– Джулия, Вам необходимо пообщаться с полицией.

– Что-то случилось?

– Это формальности. Вас нашли в лесу одну без сознания, поэтому им необходимо пообщаться с Вами.

– Хорошо. – Девушка кивнула головой, после чего доктор покинул палату. Она не могла видеть, что происходит за дверью, но слышала чьи-то голоса, что звучали неразборчиво, но тревожность в них можно было разобрать без всяких сомнений. Когда разговоры прекратились, в палату вошли двое полицейских: мужчина чуть старше средних лет и темнокожая женщина лет двадцати восьми.

– Здравствуйте, Джулия, – первым заговорил мужчина, ставя стул рядом с кроватью. Женщина молча кивнула головой в знак приветствия и села подле девушки. В руках у неё была планшетка, в которую женщина сразу стала что-то записывать.

– Здравствуйте, – отозвалась Джулия. Её взгляд выражал неуверенность – она с трудом понимала, что происходит. И зачем они сюда пришли.

– Вы можете назвать своё полное имя?

– Да, Джулия Эмилия Локк. – Взгляд девушки был прикован к тому, как женщина писала.

– Вы помните, что с Вами случилось?

– Мы с друзьями отправились в поход. Немного заблудились в лесу и решили разбить лагерь, не доходя до контрольной точки. Я отправилась собирать ягоды с другом. Мы разделились, и я не заметила обрыв за кустом, споткнулась и сильно ударилась, после потеряла сознание и ничего не помню.

– Вашему лечащему врачу Вы сказали, что упали в воду. – Джулия подняла взгляд на мужчину, он пристально наблюдал за ней и не сводил взгляд.

– Я в этом не уверена. Я очень плохо помню, что было после того, как я споткнулась. – Голос девушки невольно задрожал от волнения. Под пристальным взглядом полицейских она начинала ощущать себя преступником, что тщательно пытается скрыть свои тайны, только парадокс заключался в том, что у неё их не было.

– Вы были одна, когда споткнулись? Вас мог кто-нибудь толкнуть?

– Нет, я была совершенно одна. Я сама споткнулась. – Недоумение, поселившееся в душе Джулии, постепенно стало перерастать в раздражение. Что они от неё хотят? Почему они устроили этот допрос?

– А Вы можете вспомнить, что произошло с Вами после удара и перед тем, как Вы оказались в больнице?

– Нет, я совершенно ничего не помню.

– Хорошо. И последний вопрос: когда произошёл несчастный случай?

– Это было 23 июня, – задумчиво ответила девушка, пытаясь вспомнить точную дату.

– А какого года? – Вопрос мужчины прозвучал несколько настороженно, словно пациентка, сидевшая перед ним, была психически неуравновешенной.

– Странный вопрос, – нахмурив брови, заметила Джулия. – Этого года.

– Ответьте на этот вопрос, – настояла женщина, которая до этого момента не издала ни звука.

– Две тысячи пятнадцатый год… – Девушка сначала неуверенно посмотрела на собеседницу, после перевела взгляд на мужчину.

– Мне очень жаль, милая, – женщина подалась вперёд и взяла за руку Джулию. – Сейчас две тысячи восемнадцатый год. Ты пропала три года назад.

Сказанные слова, прозвучали как гром средь ясного неба. Как такое могло случиться? Это же бессмыслица какая-то?! Джулия ощутила приступ ярости. Разве это смешно? Она не могла провести три года без сознания в лесу, но и воспоминаний за этот период нет. Что она делала? Где жила? «Это просто невозможно», – кричало её подсознание.

– Вы лжете. – Голос девушки прозвучал очень резко и раздраженно. Она сама не ожидала услышать те слова, что слетели с её уст. А рука сама вырвалась, пытаясь избавиться от чужого прикосновения.

– Мне очень жаль, но это правда, – поднимаясь на ноги, повторилась женщина.

– Нет. Этого не может быть. – Голос Джулии сорвался на крик. Ей захотелось злиться, что-то метать, рвать, ломать. Хотелось заставить их признаться в правде. Почему они делают из неё сумасшедшую? Она же не такая.

На шум очень быстро отреагировали врач и медсестры. Они настолько быстро оказались в палате, что сложилось ощущение, что всё это время они стояли подле двери и ждали, когда их помощь понадобится. Пока медсестры пытались успокоить пациентку, доктор выпроваживал полицейских.

– Тише-тише, – прижимая плечи девушки к кровати, проговорил мужчина, но это действие только больше разозлило её. Она стала вырываться, кричать, ругаться на всех и обвинять окружающих во лжи. Как они могли с ней так поступить?

– Успокоительное, – скомандовал врач медсестре. Женщина отреагировала сразу, убежала из палаты и через минуту вернулась со шприцем в руках. Пока врач пытался держать вырывающеюся девушку за плечи, одна медсестра прижимала руку к кровати, а вторая вводила успокоительное через катетер.

Очень быстро Джулия ощутила действие препарата. Каждая клеточка её тела стала расслабляться, сбрасывая нервное напряжение, руки и ноги стали ватными, словно онемели и перестали контролироваться мозгом. Невольно девушка стала успокаиваться и сама, плохие мысли стали замедляться в её голове, не давая новым образоваться. Окончательно расслабившись, она уснула.

В комнате царила полная тишина, которую нарушала лишь работа медицинского оборудования. Даже суматоха, что творилась за дверью палаты, не смела проникать внутрь и нарушать шаткое равновесие. Единственные изменения, которые претерпела комната за время сна пациентки, – это кресло, что передвинули из угла помещения и поставили подле кровати, и женщина, которая неустанно держала Джулию за руку. Она появилась спустя пару часов после того, как ушли полицейские, и, несмотря на протест врача, осталась дожидаться пробуждения дочери. Её одолевали разные чувства: обида, грусть, страх, радость и надежда. Когда Джулия исчезла, Эмилия не могла поверить в происходящее, она со всей семьёй, друзьями, коллегами, да и просто незнакомыми людьми обыскали всю округу в надежде найти дочь. Когда окружающие уже не верили, что смогут найти её живой, и искали тело, Эмилия продолжала верить. Она ненавидела всех: друзей дочери, что недоглядели, людей, которые приносили ей соболезнования. В конечном итоге, власти объявили Джулию пропавшей без вести, а родителям предложили помощь в организации похорон. И живите с этим, как хотите.

И вот спустя три года – она нашлась. Живая.

Эмилии было больно смотреть на ссадины и синяки, что покрывали лицо и тело дочери. Но зато она была живой и практически здоровой.

Когда Джулия открыла глаза, женщина поднялась на ноги и, не отпуская руки дочери, принялась поглаживать её лицо.

– Тише, милая. Всё хорошо, – ласково произнесла Эмилия. По её лицу стали катиться слёзы, которые было невозможно сдержать.

– Мама, – хрипло отозвалась девушка. Вид плачущей матери заставил глаза наполниться слезами. Только сейчас она осознала, что пришлось пережить её родственникам, если прошло три года. И что она может сказать, чтобы их утешить? Я ничего не помню?!

– Это правда? – полушёпотом спросила Джулия. – Прошло три года?

Эмилия не смогла ответить вслух и только кивнула, поджимая губы, стараясь не расплакаться ещё сильнее. Она пыталась держаться храбро и стойко, но эмоции овладели ей, и женщина стала рыдать ещё сильнее, прижимая дочку к себе. Ей было страшно, что это всего лишь сон, и когда она проснётся, то Джулии не окажется рядом. И, когда она ощутила объятия дочери, страх ушёл.

Ещё пять минут мать с дочерью плакали и обнимались. А когда смогли успокоиться, Эмилия позвала врача, чтобы тот осуществил осмотр.

– Здравствуйте, Джулия, – войдя в палату, проговорил доктор. – Как Вы себя чувствуете?

– Спасибо, мне уже лучше, – теребя пальцы, отозвалась девушка. Ей стало стыдно за ту сцену, которая была ей устроена во время разговора с полицейскими. – Я… – Джулия запнулась, пытаясь подобрать правильные слова. – Я хочу перед Вами извиниться за то, что доставила некоторые неудобства. – На лице девушки появился густой румянец.

– Ну, что Вы?! Всё в порядке. Ваша реакция нормальна в такой ситуации. Мне сложно представить, какие чувства Вы испытали, узнав, что последние три года Вы не просто не помните, но и числитесь пропавшей без вести. Это не самые хорошие новости. – Доктор утешительно улыбнулся своей пациентке, чем заставил её немного успокоиться.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Я теперь давайте приступим к осмотру.

Врач сначала посмотрел на показатели, которые отображались на экранах оборудования, после чего послушал Джулию, говоря, когда ей дышать, когда не дышать, проверил реакцию зрачков на свет. Попросил встать её с кровати и проверил координацию.

– Ваш организм в прекрасном самочувствии, – заключил доктор, делая заметки в планшете. – Вам необходимо сдать ещё несколько анализов, а также сделать МРТ завтра утром. Если результаты будут хорошими, то завтра вечером мы отпустим Вас домой. А пока отдыхайте. – После этих слов врач покинул палату.

Отставшее время Джулия отдыхала, разговаривала с мамой и иногда покидала палату, чтобы сдать анализы. Ближе к вечеру её пришли навестить отец и брат. Они выглядели немного ошарашенными, но безумно счастливыми. Друзья передали привет через брата и обещали навестить её дома после выписки. Все ждали её возвращения домой.

Глава 11. Дом

Джулия с Эмилией нервно обменивались взглядами: вот-вот должен быть прийти мистер Ростер, лечащий врач, и объявить результаты анализов. Девушка чувствовала себя прекрасно, но это не мешало ей думать в негативном ключе.

Когда дверь отворилась, и на пороге появился доктор, девушка не смогла усидеть на месте и поднялась на ноги.

– Ну, как? – встревоженно спросила Джулия.

– Вам не стоит волноваться. У Вас прекрасные анализы. Сейчас подготовят все документы к выписке, и приблизительно через час Вы сможете отправиться домой, – спокойным тоном проговорил мистер Ростер.

– Спасибо большое, – радостно отозвалась девушка, обнимая свою маму.

Джулия испытывала огромное облегчение и счастье от мысли, что скоро окажется дома и сможет всех успокоить, доказав своим присутствием, что с ней всё в порядке. Особенно ей хотелось поговорить с Брокком. От мамы она узнала, что он чувствовал себя виноватым в том, что Джулия пропала. Старался помогать, чем мог, постоянно просил прощения и буквально не находил себе места. Говорят, что он последние три года всё своё свободное время проводил в лесу, стараясь отыскать подругу, и сколько бы с ним ни пытались поговорить – никто не смог остановить его или хоть немного притормозить.

Сев в машину, девушка испытала давно забытый восторг и трепет, такой же, как она испытывала в ожидании Рождества, когда была ещё совсем маленькой. Всю дорогу она наблюдала за тем, как плавно менялся пейзаж – некоторые места настолько сильно изменились, что она их просто не узнавала. Это добавляло волнения. Она отказывалась верить, что три года из её жизни просто пропали, но окружающий мир говорил об обратном.

Подъезжая к дому, девушка испытала странное и необычное чувство. Её дом почти не изменился внешне, всё те же стены, крыша, дверь синего цвета, но что-то было в нём чужое, далекое, как будто пару лет назад они продали его, и теперь в нём живут чужие люди. Или она, Джулия, не приезжала сюда лет десять и совсем забыла, каким он был. Но всё это было не так. И девушка решила, что слишком накручивает себя.

Когда машина заехала на дорожку возле дома и остановилась, Эмилия заглушила мотор и повернулась к дочери. Её лицо выражало волнение.

– Ты готова? – заправляя прядь волос за ухо дочери, поинтересовалась женщина, мягко улыбаясь.

Джулия старалась держаться уверенно, пряча волнение за слабой улыбкой. Она догадывалась, что мать волнуется ещё больше, и не хотела обострять ситуацию, демонстрацией своих чувств.

– Со мной всё хорошо, мам.

В знак своей решительности, Джулия отворила дверь машины, одной ногой ступая на землю.

– Идём?

– Да, конечно, – улыбаясь, ответила Эмилия, выходя из машины.

Взгляд Джулии не переставал блуждать по фасаду здания, по территории – её не покидало ощущение, что что-то изменилось. Даже крыльцо, на котором она сейчас стояла, казалось каким-то другим, незнакомым. Обуреваемая смятением, она с осторожностью вошла в дом, разглядывая убранство коридора.

– Ничего не изменилось, – еле слышно проговорила девушка, обращаясь к самой себе. Но её слова были услышаны и матерью.

– Я не захотела ничего менять. Решила оставить всё, как есть, пока ты не вернёшься домой. – Последние слова звучали непринуждённо, но их смысл заставил Джулию напрячься.

Едва девушка повернула за угол коридора, раздался хор, состоящий из множества голосов:

– Сюрприз! – На лицах людей сияли широкие улыбки. Кругом было множество шариков, плакаты с надписями: «Мы тебя любим», «С возвращением» и «Больше не исчезай». Последний плакат держал Брокк, широко улыбаясь.

Джулии было безумно приятно видеть своих друзей, папу с братом, соседей. Она ощутила себя любимой и желанной – все так переживали и так радовались её возвращению. Но в то же время ей было сложно понять: почему они решили устроить этот сюрприз? Ведь она видела всех этих людей три дня назад. Но их изменившиеся лица говорили о том, что прошло несколько больше, чем три дня.

Все по очереди принялись её обнимать, кто-то спрашивал, как она себя чувствует, всё ли в порядке. И только Брокк прежде, чем её обнять, внимательно посмотрел ей в глаза, на её лицо и произнёс:

– Ты совершенно не изменилась. – Его голос прозвучал утвердительно, словно его это ни капли не удивляло.

Это замечание для Джулии оказалось неожиданным, она растерялась и не знала, что ответить. Но Брокку не нужны были какие-то слова, он просто отошёл в сторону, позволив следующему человеку поприветствовать подругу.

После того, как процедура приветствия закончилась, все гости расселись на свободные места: кто на диван, кто в кресла, другие же сели на стулья или вовсе на пол. Эмилия вместе с мужем принесли всем чай. На журнальном столике стояло пару пирогов, после чего началось чаепитие, которое больше походило на допрос:

– Джулия, как ты себя чувствуешь сейчас? У тебя ничего не болит? – поинтересовалась соседка Вирджиния.

– Спасибо, я чувствую себя прекрасно. У меня лишь пара синяков, а в остальном – я в полном порядке, – улыбаясь, проговорила девушка.

– Что с тобой случилось? Где ты была? – Инициативу узнать, что же случилось, взял на себя сосед Стивен, за что получил локтем в бок от своей жены. Все присутствующие хотели знать: где находился человек, которого искали несколько месяцев, а кто-то и все три года. Но большинство боялось спросить напрямую у Джулии. Кто-то просто не хотел её расстраивать, другие же считали неприличным задавать такие бестактные вопросы.

– Я… – растерянно отозвалась девушка. Она знала, что её будут спрашивать об этом постоянно, но всё равно была неготова. – Я помню только, как пошла собирать ягоды, когда мы отправились в поход и остановились, чтобы разбить лагерь. Помню, что споткнулась и упала с обрыва. И всё. – Джулия опустила взгляд в пол, стараясь не смотреть никому в глаза. – Я даже не помню, как ударилась и потеряла сознание. А очнулась уже в больнице.

– Не переживай, милая, – отозвался отец Джулии, Гарольд. – Главное, что сейчас ты дома и в безопасности.

– Спасибо, пап, – поднимая голову, проговорила девушка, стараясь выдавить из себя улыбку.

– А как ты оказалась в больнице? – с недоумением спросил Томас, друг Джулии.

– Доктор сказал, что меня нашёл какой-то мужчина, – растерянно отозвалась девушка. До этого момента она и не задумывалась, что в этой истории есть спаситель. И что ей бы следовало выразить свою благодарность.

Оставшийся вечер все болтали на сторонние темы: у кого как жизнь сложилась за эти три года, кто успел жениться. Так Джулия узнала, что её друзья, Томас и Фрея, связали свои жизни семейными узами. Но как? Девушка никак не могла понять, как за три дня её жизнь так кардинально могла измениться? Ещё недавно никто и подумать не мог, что эти два человека завяжут отношения, что уж говорить о браке? А сейчас они муж и жена? Когда взгляд Джулии падал на друзей, она никак не могла поверить – перед ней стояли люди, которых она хорошо знала, но в тоже время они были для неё незнакомцами.

После того, как все покинули дом Локков, девушка принялась мыть посуду: это простое действие заставляло её отвлечься и на время позабыть о происходящем.

– Как ты? – осторожно спросил брат, присаживаясь на стул.

– Это всё очень странно, Рикард, – отозвалась Джулия. Как можно прокомментировать сложившуюся ситуацию? «Я ничего не понимаю» или «Как так вышло»?

Замерев в ступоре, девушка повернулась к брату.

– Знаешь, у меня очень смешанные чувства. Меня не было три дня, максимум неделю, а тут всё так сильно изменилось… Словно прошла целая вечность. И я не знаю, как на это реагировать: радоваться или грустить? И что мне делать дальше?

– Подумать о себе. Решить, чего именно хочешь ты, и принимать решения, исходя из этого. – Голос Рикарда звучал жёстко и уверенно. – Какая разница, что происходит у этих людей? Они все жили своей жизнью и вряд ли станут подстраиваться под тебя. Так начни свою жизнь с нуля: поступи в колледж, переберись жить в другой город, заведи новых друзей.

– Пожалуй, ты прав, – отозвалась Джулия.

После этих слов Рикард покинул кухню, оставив сестру совершенно одну. Вся семья переживала за неё, но никто не хотел давить, лезть с расспросами или давать нравоучения. Единогласно было принято решение – оставить Джулию в полном покое и дать собраться с мыслями самостоятельно. Они понимали, насколько ей может быть тяжело психологически, и поэтому были готовы поддержать любую её идею. Даже самую безумную.

Выключив свет в своей комнате, Джулия распахнула окно, позволяя вечернему воздуху заполнить пространство, окутывая её тело прохладой. Было приятно ощутить прикосновение ветра на своей коже, поэтому девушка уселась на подоконнике, направляя взгляд на небо.

Комната Джулии находилась на втором этаже, а вид из окна вёл на крышу собственного дома. Именно по этой причине подоконник стал излюбленным местом девушки: можно было наблюдать за происходящим и оставаться в тени от сторонних глаз. Ощущая себя в полной безопасности, Джулия вздрогнула, когда услышал шорох сбоку, словно кто-то пытался залезть. Затаив дыхание, она непрерывно смотрела в сторону источника звука. Когда появилась руки и чья-то голова, пытающиеся залезть на край крыши, девушка попыталась бесшумно спуститься на пол, но случайно пнула ногой стул, издавая невероятный шум.

– Джулия, – силуэт замер, обращаясь полушепотом. – Это ты? Не пугайся, это я – Брокк. – Одним рывком подняв тело, парень залез на крышу полностью.

– Что ты тут делаешь? – удивленно спросила девушка, выглядывая из окна.

– Я подумал, что тебе будет скучно, и решил составить компанию. – В голосе Брокка звучало лёгкое смущение, и если бы не было так темно, можно было бы разглядеть, как его щеки покрываются густым румянцем.

– Спасибо за заботу, – проговорила Джулия, садясь обратно на подоконник. Парень сел подле девушки, разместившись на кровле. Они оба подняли взгляд и смотрели на звёздное небо, думая каждый о своём.

– Ты совсем ничего не помнишь? – первым нарушил тишину Брокк, не поднимая взгляда на подругу.

– Нет, – пожимая плечами, ответила девушка. – А ты правда искал меня всё это время? – Джулия перевела свой взгляд на лицо юноши, принимаясь его внимательно изучать.

– Да, это правда. – Взгляд Брокка переместился на собственные ботинки, словно ничего интереснее в жизни он не видел.

– Но почему?

– Чтобы загладить свою вину. Думал, что, когда найду тебя, перестану чувствовать себя виноватым и смогу искупить свою ошибку. – В словах парня осталась какая-то недосказанность. У девушки закралось подозрение, что он чего-то недоговаривает, и была ещё одна причина, почему он не прекращал свои поиски.

– Но твоей ошибки тут не было, – утешительно проговорила Джулия.

– Я недоглядел, если бы мы тогда не разошлись в разные стороны, ты бы не заблудилась и не пропала.

– Перестать. От тебя ничего не зависело.

– Ты права, но знаешь… Если тебе что-то понадобится: какая-то помощь или поддержка – ты всегда можешь положиться на меня.

– Ты уверен? – шутливо спросила Джулия. – Я же могу обнаглеть и завалить тебя всевозможными просьбами.

– Ты? – иронично отозвался Брокк. – Ты даже мелочь не можешь никому доверить. «Я всё сама сделаю», – приподняв подбородок, стал передразнивать подругу юноша.

– Эй, это неправда, – возмущённо толкая юношу в плечо, отозвалась Джулия.

– Правда-правда.

– Ах, так. Ну, тогда ты свозишь меня к мужчине, что нашёл меня в лесу. – В голосе девушки прозвучал вызов. Ей не нравились эти обвинения, и она стремилась доказать, что способна принимать чью-то помощь и вполне способна о чём-то попросить. Также ей хотелось поставить в неловкое положение Брокка своей просьбой. Ждала, что он ей откажет, сославшись на какие-то дела, но вместо этого он ответил:

– Я так и знал, что ты на это поведешься.

– Что? – В голосе девушки прозвучало возмущение.

– Ты такая упрямая и гордая, что это можно использовать против тебя. Я знал, что ты ни за что меня ни о чём не попросишь, если тебе не бросить вызов. – На лице Брокка засияла победоносная улыбка.

– Так не честно, – обиженно проговорила Джулия, скрещивая руки на груди. Ей было неприятно, что её обвели вокруг пальца, как школьницу. Но деваться было некуда – раз уж попросила, придётся ехать вместе. А с другой стороны, лучше ехать с ним, чем с родителями. Мама уж точно расплачется и поставит её в неловкое положение.

– Да ладно тебе, – толкая подругу локтем в ногу, произнёс Брокк. – Мы весело проведем время. Купим по дороге мороженое, будем слушать любимые песни. А кстати, нам куда ехать?

– Я ещё не знаю, – неохотно проговорила девушка. Ей было неприятно признавать, что она совершенно забыла про своего спасителя и даже не подумала, что его следовало бы отблагодарить. – Я завтра позвоню в больницу и постараюсь узнать контакты.

– Как узнаешь – набери мне, – попросил Брокк.

– Хорошо.

– Тогда до завтра, – поднимаясь на ноги, проговорил юноша.

– До завтра, – с улыбкой на лице отозвалась Джулия. Ещё с минуту она наблюдала за тем, как парень подходит к краю крыши и спускается вниз. Ей было приятно, что он решил её поддержать в такое нелегкое время. Благодаря этому поступку, она почувствовала, что потеряла не всех друзей. Был и тот, кто подумал о ней, кто проявил подлинный интерес, а не просто сделал вид «мне не всё равно». Конечно, она не могла винить друзей в том, что их жизнь не замерла в ожидании, когда же Джулия соизволит вернуться. Но осознание этого факта не делало одиночество менее жутким.

Глава 12. Воспоминания

Всю ночь Джулия ворочалась с одного бока на другой. Сначала она не могла уснуть: мысли в её голове стали тревожить беспокойный разум, возникала тысяча вопросов, множество предположений и ни одного ответа. Ей хотелось знать, где она находилась эти три года и почему её нашли на том же месте, где она исчезла? И как бы девушка ни пыталась напрягать свою память, она не смогла вспомнить ни одного фрагмента. Словно её воспоминания прятались в потайном отделении, вход в который знали только избранные, и она в их число не входила.

Когда же Джулия утомилась от раздумий и смогла заснуть, её тревожность перешла на сны. Яркие картинки сменялись одна за другой, мелькали какие-то лица, звучали голоса, что казались ей знакомыми. Но на утро ничего из увиденного девушка вспомнить не смогла. Она проснулась в одно мгновение, резко сев на постели, руками сжимая простыни. По лицу Джулии стекали капли пота, а сердце бешено колотилось в груди, словно за ночь оно увеличилось в несколько раз, и теперь от его биения содрогалось всё тело. Девушка ощущала тревогу так ярко, словно только что она убегала от маньяка и, спрятавшись за дверью комнаты, слышала его приближающиеся шаги.

Тяжело дыша, Джулия переводила взгляд с одного предмета на другой, её глаза пытались отыскать что-то знакомое и родное, то, за что можно было уцепиться и осознать: «Я дома. Я в безопасности». Но её взгляд так и не смог найти нужного предмета. Всё казалось таким знакомым и чужим; это как найти вещи, которые потерялись пару лет назад и нашлись, когда про них уже забыли. Приятно, но ощущения, что они принадлежат тебе, нет.

Набрав полную грудь воздуха, девушка шумно выдыхает, после чего поднимается на ноги и не спеша идёт в ванную комнату. Опустив пальцы на ручку двери, Джулия замирает в нерешительности, мысленно она повторяет себе: «Всё хорошо. Я в безопасности». Эти слова помогают ей собраться с духом и распахнуть дверь. К её огромному облегчению, комната оказывается пустой, а шторка ванной распахнута, не вызывая лишних треволнений.

Повернув кран, Джулия опускает сведённые ладони под ледяную струю, наблюдая за тем, как вода наполняет руки, стекая между пальцев. Это помогает ей успокоиться. После чего девушка наклоняется вперёд и умывает лицо. Соприкоснувшаяся прохлада с кожей позволяет отогнать тревогу и смыть остатки сна. Подняв взгляд на собственное отражение, Джулия принимается внимательно его рассматривать. Пара царапин на лбу, щеке, подбородке, уставшие глаза, кулон на шее, растрёпанный вид… Стоп. Кулон.

Только сейчас Джулия заметила, что все эти дни на ней было незнакомое украшение. Откуда оно? Взяв в руку кулон, она принялась его разглядывать, не снимая с шеи. Эта была витая ракушка чёрного цвета, она была настолько плотной и твёрдой, что складывалось ощущение, будто она сделана из камня.

Немного помедлив, девушка осторожно развязала узелок и сняла кулон. Положив его в ладонь, она принялась рассматривать украшение. На нём не было никаких опознавательных знаков: ни марки магазина, ни имени прежнего владельца, абсолютно ничего. В попытках вспомнить, где она его нашла, ей удалось выудить образ женщины и её слова:

– Я хочу подарить тебе его на память. Может быть, ты посмотришь на него и сможешь вспомнить меня.

Ноги Джулии подкосились, она почувствовала головокружение и слабость, из-за чего ей пришлось сесть на пол, одной рукой опираясь об стену. Воспоминания потоком полились на неё, заполняя пробелы. Было сложно поверить, что эти воспоминания являются подлинными, и что Осхория действительно существует.

Посмотрев ещё раз на кулон, Джулия вспомнила, с какой загадочность говорила Томиса, когда речь заходила о воспоминаниях девушки и возможности их сохранения. «Она знала», – крутилось в голове девушки. – «Она знала, что я смогу всё вспомнить».

– Всё получилось, – полушёпотом произнесла Джулия, обращаясь к Томисе. – Жаль, что ты этого не узнаешь. – В голосе девушки прозвучала печаль. Ей было грустно от мысли, что задуманный план нимфы сработал, но та об этом никогда не узнает. И что делать теперь с вернувшимися воспоминаниями, она не знала. Кто ей поверит? Да и что она сможет сказать? «Мам, пап, я три дня пробыла в мире магических существ, но на Земле прошло три года», – после такой фразы проживание и питание в психиатрическом отделении ей обеспечено.

Взгляд Джулии опустился на трясущие руки, что отказывались ей подчиняться. Девушка попыталась повесить кулон обратно на шею, но её пальцы онемели и, казалось, сильно распухли, из-за чего завязать простой узел оказалось непосильной задачей. Сделав несколько попыток, Джулия обронила украшение на пол. Тяжело вздохнув, она резко наклонилась вперёд, протягивая руку. Это простое движение отозвалось болью в животе, а перед глазами всё потемнело.

Замерев в одной позе, девушка попыталась проморгаться, ожидая, когда пелена спадёт. Но вместо этого ей становилось только хуже: звуки, доносившиеся с улицы, становились менее отчетливыми, а тошнота стала усиливаться.

– Джулия, ты слышишь меня? – Голос матери звучал совсем тихо, и произнесённые ею слова едва можно было разобрать.

– Гарольд, ты вызвал скорую помощь? – Голос Эмилии дрожал от паники, она едва могла контролировать свои чувства и действия. В её голове крутилось множество мыслей, они как пчелиный рой зудели у самого уха, стремясь ужалить как можно сильнее. Ей было безумно страшно за свою дочь, она ведь только вернулась домой. А это неизвестное исчезновение? Кто знает, что случилось с её бедной девочкой за это время? Эмилия даже не хотела думать о том, какие ужасы пришлось пережить её дочери.

– Да, они скоро должны приехать. Рикад ждёт их внизу. – В голосе отца проскальзывала нервозность, которую он сдерживал всеми силами, чтобы не напугать свою жену ещё больше.

– Всё хорошо. Мне не нужна помощь, – сдавлено отозвалась Джулия, приоткрыв глаза и пытаясь сесть на пол. Но, почувствовав очередной прилив тошноты, вернулась в исходное положение, закрывая ладонью рот, словно этот жест мог облегчить её мучения.

Подхватив на руки дочь, Гаральд помог ей подвинуться ближе к унитазу, поднимая стульчак. Джулия открыла рот, чтобы сказать, что ей это совсем не нужно, и она чувствует себя прекрасно, но вместо слов из неё полилась смесь вчерашнего ужина и чего-то ещё. Она ощущала, как её гланды и горло раздражаются от обилия рвоты, а вкусовые рецепторы сходят с ума от привкуса кислятины. Невольно по щекам девушки побежали слёзы.

– Ничего-ничего, всё хорошо, – придерживая волосы дочери, прошептал Гарольд. После того, как рвотный рефлекс закончился, и Джулия стала надрывисто дышать, он помог ей подняться на ноги и дойти до раковины.

Девушка наклонилась вперёд, позволяя отцу умыть её лицо холодной водой. Она чувствовала, как шершавые, мозолистые ладони трут нежную кожу, вызывая болевые ощущения. Но особого выбора не было, поэтому она молча терпела, пока процедура не закончится, и её не уложат в постель.

Когда Джулия оказалась в своей кровати, на лестнице послышались тяжелые шаги и несколько более лёгких. Вскоре на пороге появился Рикард, а сразу за ним стояли два медика – мужчина и женщина, что поздоровались бесцветными голосами и сразу направились к пациентке.

– Что произошло? – поставив сумку на пол, спросил мужчина.

– Я зашла в комнату дочери, чтобы позвать её на завтрак, и обнаружила её, лежащую на полу без сознания, – всхлипывая, отозвалась Эмилия.

Мужчина бросил короткий взгляд в сторону женщины, его лицо выглядело чрезмерно серьёзным, а морщина, пролегающая между бровей, добавляла его образу мрачности.

– А что девушка скажет? – сев на край кровати, он стал проверять её зрачки, направляя прямо в глаза маленький фонарик. – Говорить можешь?

– Да. – Голос Джулии прозвучал немного сдавлено и хрипло. – Я наклонилась, и мне стало плохо.

– Наркотики, алкоголь, голодание?

– Что Вы? Нет, – возмущенно произнесла Эмилия, чем заставила доктора повернуться к ней. Его взгляд так и говорил: «я не Вас спрашиваю», а хмурость на лице мужчины, сделала этот жест весьма грубым и неприятным.

– Нет, ничего из перечисленного, – отозвалась Джулия. – Меня только вчера выписали из больницы. Я несколько дней провела в коме и не помню последние три года. – С каждым произнесённым словом голос девушки звучал всё тише и тише. Ей казалось, что само по себе предложение звучит довольно глупо. «Я не знаю, что со мной было и как это произошло», – вот её ответ на большинство вопросов врачей. А с учётом того, что она вспомнила, данная фраза звучала ещё глупее. Теперь ей казалось, что все люди знают, что она лжёт, и никто ей не верит.

– Когда Вас выписывали, все анализы были в норме? – Убрав фонарик в сумку, мужчина достал тонометр, натянул рукав аппарата на предплечье пациентки и принялся мерить давление.

– Да, – коротко ответила девушка.

– Давление у вас нормальное, а пульс немного завышен, – убирая обратно тонометр в сумку, произнёс доктор. – А сейчас садитесь, мне нужно Вас послушать. – Эмилия помогла дочери сесть, придерживая её обеими руками.

Мужчина снял с шеи стетоскоп и, после того, как вставил оливы в уши, приложил акустическую головку к груди пациентки. Отведя взгляд в сторону, он внимательно слушал дыхание, иногда командуя, когда дышать и когда нет.

Закончив процедуры, онповесил стетоскоп обратно на шею.

– Присутствует переутомление и ослабленность. Вам необходимо соблюдать постельный режим и тщательно позаботиться о своём питании – больше витаминов. Ешьте фрукты, овощи, пейте больше воды. И я настоятельно рекомендую полежать неделю без ненужной нагрузки. Ваш организм не восстановился после комы. – Голос мужчины звучал несколько грубо, словно он отчитывал маленького ребёнка за пакости. – Вам это должны были сказать при выписке.

– Сказали, – опустив взгляд на собственные руки, произнесла Джулия. – Я просто пошла умываться.

– Значит, исключите и эту нагрузку. До свидания. – Не дожидаясь реакции присутствующих, мужчина покинул дом вместе с напарницей.

– Ты нас напугала, – проведя рукой по лбу дочери, произнесла Эмилия. – Сейчас ты себя как чувствуешь?

– Мне уже лучше, мам, – краснея, ответила девушка, испытывая неловкость от того, что заставила так понервничать своих родителей. Она и подумать не могла, что простой поход в ванную может обернуться такой суматохой. И как теперь объяснить родителям, что она чувствует себя хорошо и такого больше не произойдёт? Джулия была уверена, что обморок был побочным эффектом вернувшихся воспоминаний. Ведь накануне вечером она чувствовала себя прекрасно: стойко перенесла поездку в машине, вечер в окружении людей, и не было намёка даже на усталость. А сейчас она потеряла сознание из-за того, что наклонилась за кулоном.

Вспомнив про кулон, девушка рефлекторно коснулась шеи, осознавая, что украшение так и осталось валяться на полу. Она захотела сама сходить за ним, но, пока мать сидела рядом, это было невозможно. Эмилия стала бы задавать лишние вопросы, на которые Джулия не смогла бы ответить. Да и не хотелось привлекать излишнее внимание и понапрасну тревожить мать. Ещё больше девушке не хотелось лукавить или ещё хуже врать, глядя в глаза родному человеку. Но могла ли она рассказать правду? Поверили бы ей? Вряд ли. Она и сама бы не поверила в историю про магических существ и другие миры.

– Я сейчас принесу тебе завтрак, – поднимаясь с кровати, произнесла Эмилия.

– Мам, я спущусь, – отбрасывая одеяло в сторону, произнесла Джулия, пытаясь подняться на ноги.

– Нет. – Голос женщины прозвучал резко и несколько грубо. Она стояла упёршись одной рукой в бок, выставив перед собой указательный палец, направив его в сторону дочери. – У Вас, мадам, постельный режим.

– Но, мам, – жалобно простонала девушка, закидывая ноги обратно на кровать.

– Милая, ты слышала, что тебе сказал врач. – После этих слов Эмилия покинула комнату дочери, взглядом дав понять, что никаких исключений быть не может.

Джулию расстраивала сложившаяся ситуация, ей было неприятно ощущать себя маленьким ребёнком, который не может даже себя накормить, а, зная мать, подняться с постели в ближайшую неделю ей не светит.

Тоскливый взгляд девушки был направлен в сторону окна. Теперь она ощущала себя заключенной под стражу, и свобода за территорией комнаты стала казаться такой пьянящей и манящей. Ей ещё никогда не хотелось так сильно на улицу, как сейчас. Но больше всего ей захотелось, чтобы Брокк навестил её сегодня так же, как он сделал это накануне вечером.

– Я сварила тебе овсяную кашу и добавила туда черники. – На пороге комнаты появилась Эмилия с подносом в руках.

– Мам, я же не люблю овсянку. – Бровь на лице девушки приподнялась, выражая недоумение.

– Врач сказал, что тебе полезно есть её на завтрак, – беззаботно отозвалась женщина. После этих слов Джулия осознала, что её ситуация ещё хуже, чем могла показаться на первый взгляд. Мало того, что никуда её теперь не выпустят, так ещё и будут кормить овсянкой.

Тяжело вздохнув, девушка стала завтракать. С каждой съеденной ложкой вкус каши становился всё более отвратительным.

– Всё. Я наелась, – отодвигая поднос в сторону, произнесла Джулия, когда в тарелке оставалась половина порции.

– Нет, ты должна съесть всё, – проговорила Эмилия, подвигая поднос обратно.

– Ты хочешь, чтобы меня вырвало от каши? – саркастическим тоном произнесла девушка, прищуривая глаза.

– Врач сказал… – Женщина продолжала настаивать на своём, но дочь не позволила ей договорить, оборвав на середине предложения.

– А если бы он сказал, что меня нужно усыпить? – Джулия скрестила руки на груди.

– Не ерничайте, мадам, – сердито проговорила Эмилия, поднимаясь на ноги. Она взяла в руки поднос, собираясь что-то сказать дочери. Но вместо этого резко развернулась, встряхнув распущенными волосами, и удалилась, гордо приподняв подбородок.

– Может быть, меня хоть завтра нормально покормят, – обращаясь в пустоту, проговорила девушка, переворачиваясь на бок и накрываясь одеялом по самую макушку.

– Да ладно тебе, не всё так плохо. – Голос Рикарда прозвучал насмешливо.

От неожиданности Джулия подскочила, откидывая одеяло в сторону. Застывшее выражение на её лице говорило о том, что девушку застали врасплох. Приподнятые брови, расширившиеся глаза. Всё это вызвало усмешку на лице её брата, что стоял в дверном проходе, облокотившись плечом об косяк.

Закрыв за собой дверь, Рикард опустился на кровать. Он лёг поперек, положив голову на ноги сестры.

– Тебе дали задание меня сторожить? – откидываясь на подушку, проговорила Джулия. Её взгляд был устремлён в потолок.

– Можно и так сказать, – беззаботно отозвался Рикард. – Джу, будь снисходительнее к матери. Она безумно волнуется за тебя. Постарайся её понять. Три года она жила с мыслью, что больше никогда тебя не увидит. Её нельзя винить в гиперопеке.

– И что мне делать?

– Дать ей время успокоиться и привыкнуть. Как только она перестанет бояться, что с тобой что-то произойдёт – она тебя отпустит.

– Ты не понимаешь… – Голос Джулии прозвучал жалобно. Ей хотелось объяснить брату, что всё с ней хорошо, и не стоит так усиленно заботиться о ней. Ей хотелось заручиться его поддержкой и уговорить мать успокоиться.

– Я-то не понимаю?! – Рикард перекатился на бок и посмотрел на сестру. – Когда ты только исчезла, я приехал помочь родителям и поддержать их. Мы искали тебя две недели, Джу. Потом полиция закрыла твоё дело грифом «пропала без вести». Они родителям так и сказали: «Вам не на что надеяться – ваша дочь мертва». У мамы после этого началась самая настоящая депрессия – она отказывалась отпускать меня обратно в колледж, а когда я всё-таки вернулся – звонила несколько раз в день и очень часто приезжала, чтобы просто посмотреть на меня. Мне было жутко, но я знал, что ей это необходимо.

– И когда она перестала так делать?

– Спустя полгода. Папа нашёл хорошего психотерапевта, и он помог маме успокоиться.

– А сейчас она к нему ходит?

– Если честно, я не знаю. Мама не любит про это говорить, а из папы сложно что-то вытащить.

В комнате воцарилась тишина. Джулия думала о том, что только что услышала от брата. Она догадывалась, что всем пришлось несладко в период её отсутствия, но она никогда и предположить не могла, насколько всё было серьёзно. До этого момента она думала только о себе, как ей тяжело, и как сильно изменился мир вокруг. Сейчас все её мысли занимала тревожность матери и размышления о том, как ей лучше всего себя вести. Джулии не хотелось быть запертой в четырёх стенах, но и расстраивать Эмилию она не могла.

– И как мне поступить? – посмотрев на брата, спросила девушка.

– Недельку отсидись дома, не падай в обмороки, и тогда мы сможем договориться о твоём освобождении, – с лёгкой ухмылкой на лице проговорил Рикард.

– А овсянка? – жалобным голосом простонала Джулия.

– Так уж и быть, я возьму на себя роль спасителя и тайком вынесу из дома все пакеты овсянки.

Уголки губ девушки расплылись в широкой улыбке. Она любила своего брата за то, что он всегда её поддерживал, никогда ни в чём её не обвинял, даже когда она была не права. Да, их отношения не были идеальными, особенно в детстве, но с возрастом они стали ценить друг друга.

– Спасибо тебе.

– Обращайся, – поднимаясь на ноги, проговорил Рикард. – Я оставлю тебя одну. Если что-то нужно – просто позови. – Парень стоял в дверях и уже собирался уходить, когда его окликнула девушка:

– Принесёшь мне телефон? Я хочу позвонить.

– Хорошо, – с улыбкой на лице отозвался парень.

Пока Рикард ходил за телефоном, Джулия торопливо поднялась на ноги и отправилась в ванную комнату. Наклонившись, она подняла кулон, после чего бросила беглый взгляд на собственное отражение и стремительно вернулась в постель до возвращения брата.

– Вот, – заходя в комнату, проговорил Рикард. – Возьми пока этот телефон. Твой уже давно не работает, а этим сейчас никто не пользуется.

– Спасибо. – Девушка взяла из рук брата мобильный телефон.

– Да пожалуйста. – С этими словами брат покинул комнату, оставив сестру одну.

Глава 13. Конец заточения

Неделя тюремного заточения подходила к концу. Эмилия безжалостно контролировала свою дочь, не давая ей вставать с постели и стремясь постоянно кормить её на завтрак овсянкой. Рикард своё обещание сдержал: он выкинул всю овсяную крупу, что находилась в доме. Но мать с одержимостью сумасшедшего покупала её снова и снова. Пока однажды не поймала сына с пакетами крупы в руках, идущего на выход. На её вопрос: «Так вот куда исчезает овсянка! Куда ты её понёс?» – Рикард попытался соврать, что раздаёт её нуждающимся, но его попытки придумать что-то вразумительное провались с таким невероятным треском, что ему пришлось ещё пару дней избегать встреч с матерью.

За неделю заточения Дужлия успела позвонить в больницу и успешно разведать имя своего спасителя и координаты его местонахождения. Они с Брокком даже успели договориться о поездке сразу после того, как постельно-тюремный режим закончится. Единственным упущением было то, что в больнице не знали контактного номера мужчины. То ли забыли спросить, то ли у него его не было. Так или иначе, у друзей не было возможности позвонить и заранее договориться о встрече, а значит они рисковали не застать его дома.

– Доброе утро. – Открыв дверь, Рикард вошёл в комнату. – Можно тебя поздравить? Последний день заточения? – На лице юноши сияла широкая улыбка. Он закрыл за собой дверь и присел на край кровати.

– И не говори, – убирая книгу в сторону, проговорила Джулия. – Осталось только напомнить это матери.

– У нас все шансы. Я говорил с отцом, он сказал, что мама действительно немного перегибает ситуацию, и обещал нас поддержать.

– Немного? – переспросила девушка с ярко выраженным удивлением в голосе.

– Самую малость, – усмехнулся юноша.

– А ты говорил ему, что я собираюсь съездить в соседний город для того, чтобы найти Мортена Дале и поблагодарить его за своё спасение?

– Да, мы с ним об этом говорили. – На лице Рикарда повисла задумчивая гримаса, он рукой потер шею, опустив голову вниз.

– Что не так?

– Он не одобряет эту затею. Он считает, что мать тебя ни за что не отпустит.

– Но я же чувствую себя прекрасно, со мной ничего не произошло за эту неделю. – Голос девушки звучал возмущённо, с лёгкими нотками раздражения. Её уже утомила эта гиперопека и круглосуточный надзор. Было неприятно ощущать себя взрослым человеком, которого родители заперли в собственной комнате. Особенно ужасно она ощущала себя, когда к ней заглядывали знакомые, а Эмилия их выпроваживала, говоря, что Джулия сейчас не в состоянии принимать гостей из-за своего плохого самочувствия. Правда, один раз она пустила Брокка, но не позволила дочери даже подняться с постели и постоянно заходила в комнату под различными предлогами, чтобы убедиться в соблюдении режима, а спустя десять минут она выпроводила юношу. С тех пор Джулия думала о том, что пусть она лучше никого не пускает, чем вновь поставит её в такую неловкую ситуацию.

Немногочисленными развлечениями девушки за прошедшую неделю были книги и телефон, о котором мать даже не подозревала. Если бы Эмилия о нём узнала, то непременно бы отобрала. А на просьбу дочери посмотреть хотя бы один фильм отреагировала фразой: «Твоей голове нужен покой». Взаимосвязь между просмотром фильмов и «покоем головы» Джулия с Рикардом, конечно же, не нашли, но особо протестовать не стали. Вместо этого брат тайком пробирался в комнату сестры с ноутбуком, и они почти всю ночь смотрели фильмы. Зато утром спасли как убитые.

– Я отцу сказал то же самое, но он считает, что тебе не стоит уезжать от дома так далеко.

– И что мне делать?

– Это мы уже решим завтра. Посмотрим, как мама отреагирует на твою свободу перемещения. На крайний случай, скажешь, что пошла навестить какую-нибудь свою подругу.

– Врать матери – так же нельзя, Рикард. – Джулия состроила возмущенную гримасу, театрально приложив тыльную часть руки ко лбу, изображая обморок.

– Что же ты тогда про телефон ничего не рассказала? – насмехаясь, спросил Рикард.

– Но я же не врала, я всего лишь промолчала. – На лице девушки появилась улыбка.

– Ты хоть что-нибудь вспомнила? – заглядывая в глаза сестре, поинтересовался юноша.

– Нет. – Голос Джулии прозвучал тихо и несколько смущенно, она тут же отвела взгляд в сторону, опустив голову. Рикард воспринял такое поведение как признак того, что сестре просто неприятно говорить на эту тему. Он даже и представить не мог, что ей стыдно за то, что приходится лгать.

– Ладно, я оставлю тебя одну. – С этими словами брат поднялся на ноги, ободряюще улыбнулся сестре и покинул комнату, закрыв за собой дверь.

Джулия осталась наедине со своими мыслями, её терзали сомнения: правильно ли она поступает, утаивая правду ото всех. Она прекрасно помнила тревогу эльфов, и почему они хотели избавиться от неё. Но, когда она смотрела брату в глаза или разговаривала с Брокком, ей сложно было представить, что эти люди навредят Осхории. Им она доверяла, как себе самой. Единственное, что останавливало её – это страх. Страх быть непонятой, отвергнутой или осмеянной. Поверят ли они ей? Особенно после того, как она пролежала в коме и не смогла рассказать, где была? Не обвинят ли её в том, что ей всё это приснилось или померещилось? Этого она знать не могла, поэтому и продолжала молчать.

Экран телефона загорелся, привлекая к себе внимание девушки. На дисплее высветилось сообщение от Брокка: «Ты поговорила с мамой?». Взяв в руки смартфон, Джулия задумчиво перечитывала сообщение, на её лице отражалось безразличие. Ей не хотелось сейчас обсуждать эту тему ещё и с другом – хватило разговора с братом.

Засунув телефон под подушку, девушка взяла книгу и продолжила читать. Её день проходил, как обычно: скучно и уныло, она читала, спала, ела и почти всё время проводила в одиночестве, размышляя о том, как повлиять на собственную мать, чтобы та смогла успокоиться, и всё вернулось к тому времени, когда она не исчезала.

Вечером дверь комнаты распахнулась, и на пороге появилась Эмилия, на её лице отражалась задумчивость. Закрыв за собой дверь, она неуверенно вошла в помещение и присела на край кровати, стараясь избегать взгляда дочери.

– Милая, мне нужно с тобой поговорить. – Голос женщины прозвучал спокойно, но несколько приглушённо, что заставило Джулию напрячься.

– Что-то случилось, мам?

– Да, то есть, нет. – Голос Эмилии дрогнул, словно, она что-то обдумывала, собираясь с мыслями. Сделав глубокий вдох, она выпалила на одном дыхании: – Я решила выйти на работу с завтрашнего дня.

– Что? – Глаза девушки расширились от удивления, она даже не была уверена, что правильно расслышала слова матери.

– Я понимаю, что для тебя это шок и что тебе сейчас нужна моя поддержка, чтобы адаптироваться к новым обстоятельствам. Милая, я лишь хочу сказать, что мой выход на работу совсем не говорит о том, что мы с папой тебя не любим. Мы тебя безумно любим и очень рады, что ты вернулась домой – это огромное счастье для нас. Но я не должна зацикливаться на заботе о тебе и… – С каждым словом Эмилия говорила тише, теряя уверенность в правильности своего поступка. Ей казалось, что она нужна дочери сейчас как никогда. И ей ни в коем случае не следует оставлять её одну.

– Мам, – почти шепотом произнесла Джулия. – Ты можешь выйти на работу. Мне будет безгранично приятно, если ты вернёшься к тому, что по-настоящему любишь.

– Но как же ты? Ты не будешь ощущать себя брошенной? Словно никому нет дела до твоего возвращения?

На лице Джулии появилась добродушная улыбка. Склонив голову набок, она взяла мать за руку и, глядя в глаза, произнесла:

– Мам, я не чувствую себя брошенной. Я знаю, что у меня есть самая прекрасная семья, которая всегда заботится обо мне. И я буду чувствовать себя более счастливой, когда ты будешь заниматься тем, что тебе действительно нравится. Я справлюсь, не переживай.

– Правда?

– Да, и если честно, то я немного устала от такой интенсивной заботы, – с ноткой задора в голосе, проговорила Джулия.

– Ну, раз так, то сегодня вечером я не принесу тебе ужин – тебе придётся за ним спуститься самой. – На лице Эмилии расцвела улыбка, она почувствовала облегчение впервые за три года. Сейчас она ощутила себя свободной, в первую очередь, от собственных страхов, с которыми жила после исчезновения дочери. Сначала она боялась того, что Джулия не найдётся, потом, что Рикард может исчезнуть также бесследно. Спустя время с помощью психотерапевта она научилась жить с этими страхами и не позволять им держать её жизнь под контролем. А когда дочь нашлась, ей было страшно, что она снова исчезнет. И только в этот момент, когда она смогла найти силы признать значимость собственной жизни, страхи окончательно ушли.

– Поужинать всей семьёй? Я об этом мечтаю уже неделю.

– Тогда в восемь часов на кухне, – поднимаясь на ноги, проговорила Эмилия.

– Может, тебе помочь? – с надеждой в голосе поинтересовалась девушка.

– Нет, постельный режим до восьми ноль-ноль, – строго проговорила женщина, перед тем как закрыть за собой дверь.

– Невероятно, – удивлённо прошептала Джулия. Она не могла поверить в происходящее. Ещё утром она не знала, как поговорить с мамой, чтобы та смягчила свой пыл, а сейчас этого и не требовалось.

Взяв в руки телефон, девушка быстро набрала сообщение Брокку: «Нет, это не требуется. Расскажу всё завтра». Перечитав несколько раз набранный текст, Джулия нажала кнопку «Отправить» и засунула смартфон обратно под подушку. Её губы растянулись в счастливой улыбке. Мысленно она уже сидела в машине вместе с Брокком, наслаждаясь музыкой и приятным ветерком, что проскальзывал через открытое окно, раскидывая волосы в разные стороны. Она представляла, как они делают остановку на заправке, чтобы наполнить бензобак, и берут кофе в дорогу.

Она ждала эту поездку потому, что соскучилась по свободе и мечтала развеяться. Радость переполняла её, словно в пустой кувшин налили воды больше, чем он мог вместить, из-за чего излишки стали стекать по стенкам, образуя на столе небольшую лужицу. И сейчас она могла и желала поделиться своей радостью. Джулия собиралась достать телефон и написать брату, когда он вошёл в комнату с широкой улыбкой на лице.

– Я только что разговаривал с мамой, – радостно произнёс Рикард. – Поздравляю! – Юноша присел возле сестры, притягивая её в свои объятия.

– Спасибо, – на выдохе ответила девушка. – Мне до сих пор не верится, что она это сказала.

– Я знаю, – отстраняясь, произнёс брат. – Это очень хорошая новость. Но, знаешь, мне тоже пора возвращаться в колледж. Мы с мамой решили, что я ещё неделю побуду дома и вернусь обратно.

Из груди Джулии вырвался тяжелый и немого расстроенный вздох, она уже совсем забыла, что брат не сможет остаться с ней до конца лета. Что у него есть своя жизнь и свои обязанности. Ему предстоял последний год обучения, и чем раньше он начнёт работать над выпускной работой, тем лучше для него.

– Не расстраивайся. Я всегда буду на связи с тобой.

– Я знаю. Просто твоя поддержка очень помогла мне, и я буду скучать по тебе.

Мягкая улыбка озарила лицо Рикарда. Он протянул руку и потрепал сестру по волосам.

– Ты обязательно со всем справишься.

– Спасибо.

Бросив взгляд на сестру, юноша еле ощутимо сжал её руку, одновременно вставая с постели. Он собирался уходить, когда Джулия озвучила вопрос, который терзал её любопытство после разговора с матерью:

– Ты не знаешь, почему она приняла такое решение?

– Нет. Но насколько мне стало известно, она продолжила свои походы к психотерапевту. Думаю, что это он повлиял на неё.

– Знаешь, – задумчиво проговорила девушка, – очень на это похоже. Она со мной говорила так, словно прочитала статью по психологии.

– И это тоже исключать не стоит, – склонив голову на бок, ответил Рикард. – Ладно, мне пора идти. Я обещал отцу помочь в гараже.

В ответ Джулия кивнула головой, наблюдая за тем, как брат подходит к двери, открывает её, и, переступив за порог, оставляет её одну в комнате. Она уже привыкла, что дверью её комнаты пользуются все кроме неё, она даже привыкла к тому, что никто не стучится прежде, чем войти. Поначалу она пыталась возмущаться, делала замечания, но все бестактно её игнорировали. Оставалось только смириться со сложившейся ситуацией.

Глава 14. Встреча

Нервно постукивая ногой по полу комнаты, Джулия сидела на краю кровати, одетая в джинсы, белую футболку и лёгкий кардиган. Погода за окном была пасмурная, с самого утра небо затянуло чёрными тучами, ветви деревьев гнулись под напором ветра, а солнце отказывалось выглядывать из-под занавесы.

Скрестив руки на груди, девушка подошла к окну. Её взгляд был прикован к дороге, по которой не спеша катились машины. Но среди них не было той, которая нужна была именно ей. Накануне вечером они с Брокком договорились о том, что он заедет за ней в десять часов. Но часы уже показывали пять минут одиннадцатого, а его всё ещё не было. Невольно в голове Джулии стали крутиться неприятные мысли, что он забыл, сломалась машина, или он просто передумал ей помогать.

Когда машина всё же появилась в поле зрения, девушка схватила сумочку, что валялась на кровати, и поспешила спуститься вниз по лестнице. Она, не останавливаясь, схватила ключи с тумбы в прихожей и торопливо закрыла за собой дверь.

– Извини, – стушёвано проговорил Брокк, высовывая голову из машины. Он остановился на дороге, возле съезда к дому. И ждал, когда Джулия обойдёт машину и займёт пассажирское сидение. Как только это произошло, он продолжил извиняться: – Извини, пожалуйста. Меня отец задержал – заговорились.

– Ничего страшного. – Голос девушки прозвучал спокойно, но в его интонации слышалось лёгкое раздражение. Она знала, что ей не на что злиться, но сам факт опоздания подействовал ей на нервы. Ей было неприятно от того, что пришлось ждать. Она и сама не понимала, почему такая мелочь так негативно отразилась на её настроении. Может быть потому, что она не любила ждать, а может быть потому, что она так долго ждала этой поездки и представляла, сколько счастья она ей принесёт, но, как назло, начало провалилось, и всё пошло не по плану. Возможно, это и было причиной её плохого настроения – идеализация. Человек выстраивает свою идеальную картинку и не может принять того, что всё идёт не так, не по его представлениям. Что у других нашлись свои планы, что обстоятельства внесли свои коррективы. И это проблема большинства – они живут в ожидании идеального события, вместо того чтобы наслаждаться простым настоящим. Настоящее никогда нас не обманывает – оно такое, какое есть.

После того, как в салоне раздался щелчок, оповещающий о том, что пассажир пристегнулся ремнём безопасности, машина тронулась с места. За окном салона мелькали многочисленные дома, дорожные знаки, светофоры с вечно меняющимися цветными сигналами. Реже встречались люди: кто-то не спеша брёл вдоль тротуара, опустив взгляд в экран телефона, кто-то парами стоял на подъездной дорожке и вёл оживлённую беседу.

Джулия перевела взгляд на друга и почувствовала лёгкий укол совести, когда бушевавшие в ней чувства стихли. Да, она имела право злиться на него, но мог ли он повлиять на сложившую ситуацию? Или как её злость могла изменить то, что уже произошло? Он смог бы вернуться в прошлое и всё исправить? Вряд ли. Единственное, что сейчас могла сделать Джулия – это успокоиться и настроиться на позитивный настрой.

– Мне было неприятно, что ты опоздал, – глядя на друга, произнесла девушка, нарушая тишину. – Не делай так больше, пожалуйста.

– Хорошо, – бросая короткий взгляд на подругу, отозвался друг. – Я больше так не буду.

– Ты так и не нашёл телефон Мортана Дале?

– Нет, абсолютно ничего. Ни в одном справочнике, ни в интернете – ничего нет.

– А если его не будет дома? – расстроенным голосом поинтересовалась Джулия. – Что тогда мы будем делать?

– Я уже думал на это счёт, – не отрывая взгляда от дороги, ответил Брокк. – Сначала подождём немного, потом можно опросить соседей – может быть, они что-то о нём знают: где работает, когда возвращается домой.

– Я об этом даже не подумала. – Голос девушки прозвучал расстроенно с небольшим недоумением в интонации. Её задевала мысль о том, что друг лучше подготовился к этой поездке, чем она.

– Не переживай, – бросив короткий взгляд на подругу, проговорил юноша. – Если мы его сегодня не застанем дома, то попробуем съездить как-нибудь ещё раз.

– Спасибо. – Уголки губ на лице Джулии приподнялись, в лёгкой улыбке.

Взгляд девушки вернулся к происходящему за окном: только что они выехали на трассу, минуя знак, оповещающий, что город остался позади. Пышные зелёные леса распростёрлись вдоль дороги, с одной стороны они поднимались вверх по склону горы, а с другой – плавно спускались вниз. Джулия любила место, в котором жила, горные пейзажи, что обитали вдоль побережья, вечная зелень, цветочные долины, а зимой – белоснежные волны, что распространяются далеко за горизонт. Она не могла оторвать восхищенного взгляда от природы, что окружала их.

Бросив быстрый взгляд на подругу, Брокк заметил, что она растворилась в собственных мыслях, наблюдая за плавно меняющимся пейзажем за окном. Тогда он чуть поддался вперёд, дотянулся до регулятора громкости на магнитоле и сделал музыку громче, после чего вернул руку на руль и чуть сильнее нажал на педаль газа. Ему нравилось находиться в дороге, чувствовать, как меняется скорость машины, и не думать ни о чём, только видеть перед собой бесконечный асфальт, что тонким ручейком исчезает за горизонтом, и наслаждаться музыкой. Иногда он бросал все свои дела, садился за руль и просто ехал куда глаза глядят, не думая о том, куда он едет, что его ждёт в конце пути. Была лишь безграничная дорога, что никогда не кончалась.

Бросив беглый взгляд на панель управления, Брокк заметил, что бензина осталось меньше четверти бака. Этого хватило бы ещё на семьдесят километров, но юноше захотелось сделать остановку в ближайшее время, чтобы потом не нервничать в поисках ближайшей бензоколонки, и для того чтобы размять затекающие ноги.

Когда в поле зрения появилась заправка, машина плавно съехала с дороги, припарковавшись возле колонки. Не сговариваясь друг с другом, друзья, открыв двери, вышли из машины.

– Ты куда? – удивленно приподняв одну бровь, спросил Брокк, открывая бензобак.

– Я хочу взять себе кофе, – задумчиво проговорила Джулия, обходя машину, чтобы встать напротив друга. – И возможно пару сэндвичей – я ещё точно не решила.

Девушка замерла на месте, наблюдая за тем, как Брокк вставляет пистолет в бак, поправляет шланг и, поворачиваясь к ней, произносит:

– Тогда пошли – мне нужно рассчитаться за бензин. – На лице юноша мелькнула слабая улыбка.

В ответ Джулия мягко улыбнулась, переменувшись с ноги на ногу. После чего развернулась и направилась в сторону магазина, что служил и кассой для заправки, и миниатюрной закусочной, и небольшим супермаркетом с разнообразными товарами.

Под лёгким нажимом руки дверь магазина открылась, оповещая продавца звоном колокольчиков, что пришли посетители. Мужчина за прилавком навалился на стойку, вытягивая шею – он с прищуром посмотрел на двух спутников. И лишь когда к нему направился Брокк, он отвёл взгляд в сторону, делая вид, что занят своими делами.

– До полного бака, – протягивая карточку, произнёс юноша.

– Что-нибудь ещё?

– Джулия, ты какой кофе будешь? – поворачиваясь к подруге, поинтересовался Брокк.

– Капучино, – не отрывая взгляда от полки с сэндвичами, ответила девушка.

– Ещё капучино и американо.

Облокотившись одной рукой на стойку, мужчина что-то листал на экране монитора, когда поиски прекратились – он пару раз тыкнул по экрану и поднял взгляд на юношу.

– Автомат там. – Указательный палец был направлен в сторону стола, что стоял возле соседней стены. На нём находился кофейный аппарат, стаканчики, сахар, корица и бумажные салфетки. Предполагалось, что посетители должны были сами обеспечить себя кофе, а на кассе следовало рассчитаться за выбранный напиток.

Повернув голову по направлению, указанному мужчиной, Брокк молча кивнул, давая понять, что всё понял. На этом их увлекательный разговор был закончен. К этому времени Джулия уже выбрала для себя еду и взяла немного для друга – на тот случай, если он проголодается по дороге или захочет сейчас с кофе.

– Ещё вот это. – Девушка выложила на прилавок выбранные сэндвичи: два с курицей и помидорами и ещё два с беконом и маринованными огурцами. Повернув голову к Брокку, она произнесла: – Я на тебя тоже взяла.

– Спасибо. – На лице юноши появилась скромная улыбка. – Сделаешь нам кофе? – забирая карточку у продавца, попросил Брокк.

– Да, конечно, – ответила Джулия, протягивая руки к сэндвичам. Она хотела взять их и, после того как сделает напитки, отнести в машину.

– Я возьму. – Юноша торопливо схватил боксы с едой, тем самым опережая подругу. – Мне американо. – На лице Брокка появилась широкая улыбка, из-за чего его взгляд показался подруге каким-то хитрым, словно тот задумал что-то пакостное. Но ничего не произошло. Он просто развернулся и направился в сторону выхода, прижимая к груди сэндвичи.

Спустя несколько минут друзья встретились возле машины: Джулия держала в руках два стаканчика с ароматно-пахнущим кофе, а Брокк вытаскивал пистолет из бака. Не дожидаясь друга, девушка села в машину. Она выдвинула подстаканники и поставила в них напитки, после чего пристегнулась ремнём безопасности. Когда раздался щелчок, дверь машины открылась, и Брокк занял своё место.

– Где мой? – указывая на стаканчики кофе, спросил юноша.

– Тот, что ближе к тебе.

Поблагодарив подругу, Брокк взял свой американо, сделал глоток и замер с довольной улыбкой на лице.

– Хорошо. – Голос юноши был пропитан удовольствием и звучал так сладко, словно в мёд добавили ещё немного мёда. Поставив стаканчик обратно, он пристегнулся, повернул ключ зажигания. Машина взревела и почти сразу же тронулась, оставляя позади заправку.

Бросив короткий взгляд на друга, Джулия спросила:

– Ты будешь сейчас сэндвичи? Я взяла с курицей и беконом, какие ты хочешь?

– Давай с беконом.

Джулия открыла упаковку и протянула её другу, тот, не отрываясь от дороги, достал сэндвич и принялся его жевать. Девушка последовала его примеру, открыла себе упаковку, в которой находились сэндвичи с курицей, и принялась есть, запивая кофе.

Когда вся еда почти была съедена, а кофе выпит, Брокк сделал музыку погроме, а Джулия отвернулась к окну, чтобы наблюдать за меняющимся пейзажем.

Спустя пару часов машина остановилась возле пятиэтажного дома, если верить тем данным, что дали в больнице – Мортен Дале жил именно здесь, на четвертом этаже в 401 квартире. Квартал, в котором друзья сейчас находились, был жилым, а значит, что кругом, кроме домов и пары магазинов, ничего не было. На улице практически не было людей, и от этого Джулия чувствовала себя некомфортно, словно за ней следили из-за окон. Она неуверенно посмотрела на Брокка в надежде, что тот заведёт машину, и они покинут эту улицу. Но вместо этого он спросил:

– Пойдём?

– Подожди, – резко ответила девушка, заметив, как рука друга коснулась ручки двери.

– С тобой всё в порядке? – На лице Брокка отразилось беспокойство. Ему показалось, что подруга ведёт себя слишком нервно, что она чего-то испугалась и передумала идти.

– Тебе не кажется, что здесь небезопасно? – Голос Джулии звучал неуверенно и тихо. Её стали одолевать сомнения – это место навеяло на неё странные чувства, происхождение которых она не могла объяснить.

– Нет. – Брокк невольно напрягся, положив правую руку на руль, а левую на спинку кресла, разворачиваясь к подруге. – Ты что-то вспомнила? – Брови юноши сдвинулись к переносице, придавая его лицу хмурость.

– Нет, ничего, – поспешно ответила девушка. – Просто здесь практически нет людей, и это… – Голос Джулии дрогнул, она запнулась на последнем слове и затихла, стараясь подобрать правильное предложение. – Мне кажется, что за нами следят, – еле слышно и неуверенно произнесла девушка.

– И всё? – Из груди юноши вырвалась усмешка, а на его лице появилась кривая улыбка. – Никто за нами не следит, просто сейчас середина дня, и большая часть этой улице находиться на работе. Ты ни разу не была в подобных кварталах?

– Нет, ни разу. – На щеках Джулии вспыхнул густой румянец. Она почувствовала себя неловко из-за страха, который испытала. Ей не нравилось ощущать себя трусихой, что боится даже собственной тени. Но больше всего она смущалась того, что окружающие могли подумать о ней подобное. Кому нравится, когда его считают трусливым?

– Я не могу тебя понять, – открывая дверь, задумчиво произнёс Брокк. – В лес ты не боишься ходить, а пустых кварталов испугалась.

– Ничего я не испугалась. – Голос девушки прозвучал по-детски обиженно. Ей было неприятно осознавать, что она испугалась какой-то глупости, и теперь друг будет принимать ей это до скончания времён.

– В этом нет ничего постыдного. Бояться неизвестности – это нормально. – На лице юноши отразилась задумчивость, он погрузился в собственные мысли, размышляя над чем-то неизвестным.

На лице Джулии всё ещё горел бледно-розовый румянец, она стеснялась поднять голову и посмотреть в глаза Брокку, боясь увидеть в них насмешку или ещё хуже – сочувствие. Она украдкой бросила взгляд на друга из окна машины и заметила, что тот совершенно не смотрит в её сторону. Юноша стоял, облокотившись на машину, и взглядом гипнотизировал дверь дома. Открыв дверь машины, девушка опустила ноги на асфальт, какое-то время она разглядывала свои кеды, думая о том, что сказать, когда она встретит Мортана Дале: с чего начать разговор? В голове крутилось множество вариантов, но каждый из них казался бредовее предыдущего.

Тяжело вздохнув, Джулия встала, закрывая за собой дверь машины, что резко и громко хлопнула. От неожиданности, Брокк нервно дернулся, поворачивая голову в сторону подруги.

– Дверь нужно закрывать осторожно, – растягивая слова, произнёс юноша. На его лице появился немой укор, а в глазах читалось осуждение.

– Это всего лишь машина. – В голосе девушки прозвучало возмущение.

– Всего лишь машина?! – тонким голосом переспросил Брокк, театрально положив руку на сердце. – Если это всего лишь машина, то обратно домой ты пешком пойдёшь.

– Нет, – скрестив руки на груди, дерзко ответила Джулия.

Девушка ожидала, что друг ответит какой-нибудь колкостью или устроит театральное представление на тему несправедливости этого мира, но в ответ последовала тишина.

Юноша перевёл взгляд с неё на всё туже дверь дома, после чего выпрямился, посмотрел сначала в один конец улицы, а после в другой, и коротко спросил:

– Идём?

Ничего не ответив, Джулия последовала за Брокком, стараясь не отставать и не наступать на пятки друга. Она, не проронив ни слова, наблюдала за тем, как юноша одним толчком руки открыл дверь дома, что по каким-то причинам была незаперта, и вошёл в подъезд пятиэтажки. Здесь не было лифта – лишь каменная, белоснежного цвета лестница, светлое и чистое помещение с узким коридором и множеством разнообразных дверей. Поднявшись на четвёртый этаж, Брокк свернул направо в поисках нужной двери. В этот момент девушка остановилась на лестничной площадке, наблюдая за тем, как друг неторопливо идёт по пустому коридору, поворачивая голову на сто восемьдесят градусов, в поисках нужной квартиры. Когда дверь с номером 401 находится, он замирает напротив неё и машет рукой, подзывая к себе подругу.

В этот момент, Джулия ощущает, как сердце начинает бешено колотиться в груди. Она чувствует себя совершенно неготовой к этой встрече. Находясь дома, она с радостью ждала эту поездку, думала о долгой и манящей дороге с бесконечно красивыми пейзажами, мечтала о небольшом приключении, что позволит ей увидеть город, в котором она ни разу не была. Она даже несколько раз думала о встречи с Мортеном Дале, но в её представлении этот момент был невзрачным, серым и довольном скучным. Ей казалось, что они просто поздороваются, она расскажет немного о себе, поблагодарит его за то, что тот не прошёл мимо и помог. В лучшем случае, они выпьют вместе по чашечке чая, после чего разойдутся каждый в своём направлении. Но сейчас, когда она находилась здесь, ей было сложно представить: что сказать? С чего начать говорить? Было безумно страшно постучаться в двери и ждать, когда та с лёгким скрипом раскроется, и перед ней появится неизвестный мужчина, что сделал для неё так много.

– Ты готова? – спросил Брокк, когда подруга оказалась рядом с ним.

Девушка почувствовала, как слова застряли в горле, образуя жёсткий ком. Ей казалось, что если она попытается произнести хоть слово, то из груди вырвется хриплое сопение вместо человеческой речи. Поэтому она молча покачала головой в ответ на вопрос друга.

– Не волнуйся, я буду рядом с тобой. – С этими словами Брокк сжал в кулак пальцы, поднял руку и негромко постучал в дверь.

В этот момент Джулия невольно сажалась, пряча руки за спиной. Она понимала, что теперь отступать поздно, да и некрасиво. Всё, что ей оставалось делать – это мысленно повторять себе «Ты сможешь», «Всё хорошо». Она неустанно твердила себе эти простые фразы в ожидании, что дверь вот-вот откроется. Но, когда этого не произошло, юноша ещё несколько раз постучал по двери. Поняв, что дома никого нет, Джулия испытала облегчение, смешанное с разочарованием. Теперь она думала о том, что весь путь они проделали зря.

– Пойдём, подождём в машине, а через час попробуем ещё раз – может быть он вышел ненадолго, – ободряюще произнёс Брокк.

– А если его не будет?

– Тогда попробуем постучать в соседние квартиры – может быть кто-нибудь нам и подскажет, где его найти. – В голосе юноши звучали нотки оптимизма, он старался верить, что сегодня у них всё получится, и что путь, который они проделали, был не напрасен.

– Хорошо. – Девушка постаралась улыбнуться другу, но улыбка вышла натянутой и довольно кислой. Ей не верилось, что они дождутся Мортана Дале, а соседи, даже если и знают что-то о нём, вряд ли расскажут. Кто бы стал рассказывать незнакомым людям, где их сосед и как долго он будет отсутствовать?

Оказавшись на улице, Брокк бросил короткий взгляд в сторону ближайшего магазина, что находился через дорогу, и предложил:

– Может быть, ты хочешь выпить кофе, пока мы ждём?

– Нет, спасибо. Я сейчас не хочу. – Голос Джулии звучал несколько апатично. У неё не было настроения пить или есть. Ей хотелось просто посидеть в тишине какое-то время и собраться с мыслями.

Когда обещанный час стал подходить к концу, друзьям наскучило терпеливое ожидание. За это время они успели обдумать план действий, обсудить сторонние темы и раз сто посмотреть на часы, сокрушаясь на тему: почему время так медленно идёт. Но самое печальное состояло в том, что за этот час никто не входил и не выходил из дома. А значит, подниматься не было никакого смысла.

– И что мы будем делать? – поворачивая голову в сторону Брокка, поинтересовалась Джулия.

– Давай всё же попробуем подняться – вдруг мы упустили его из виду, или в доме имеется ещё один вход. А потом попробуем опросить соседей. – Нахмурив брови, юноша задумчиво смотрел на дверь.

– Хорошо, тогда пошли сейчас? – открывая дверь машины, спросила девушка.

– Нет, давай подождём ещё пять минут. – Взгляд Брокка опустился на наручные часы. Он засёк время и, наклонившись вперёд, стал смотреть по сторонам в ожидании, что вот-вот появится мужчина, что войдёт в дверь пятиэтажки. И тогда у них была бы крохотная надежда на то, что это тот человек, которого они так долго ждали.

Когда спустя почти пять минут на горизонте появился юноша с белокурыми волосами, Брокк опустился на спинку кресла с разочарованным выражением лица. Он думал о том, что этот человек точно не может быть Мортеном Дале. Телосложение юноши было хрупким: болезненная худоба, из-за которой кожа была практически натянута на кости, бледная кожа с ярко-фиолетовыми синяками под глазами. Он не был похож на того, кто смог бы вынести девушку из леса и доставить в больницу. А вот если бы Джулия сказала, что сама вынесла его на руках, то Брокк бы без сомнения поверил.

– Нам сегодня не везёт, – с натянутой усмешкой в голосе проговорил юноша, устало потирая глаза пальцами. Но Джулия его уже не слышала.

Внимание девушки было приковано к белокурому юноше, что не спеша подходил к одному из подъездов пятиэтажки. Его лицо казалось Джулии знакомым, словно раньше она его уже видела, но только не могла вспомнить где и когда. Она пристально наблюдала за тем, как юноша поднимается по лестнице, и, когда его рука коснулась двери, чтобы открыть её, на неё сошло озарение. Она вспомнила, где встречала его раньше и кто их познакомил.

Не теряя время, Джулия резко выбирается из машины, громко хлопает дверью и спустя считанные секунды переходит с торопливого шага на стремительный бег. Она уже не слышит, как Брокк на заднем фоне выкрикивает её имя. Ей всё равно, что она бросила друга, не сказав ни слова. Сейчас для неё важен только тот белокурый юноша, которого она боится упустить из вида.

– Дориотин, – оказавшись возле лестницы, девушка выкрикивает имя юноши. Он замирает на считанные мгновения, бросает на неё удивленный и одновременно испуганный взгляд, после чего стремительно открывает дверь и исчезает в здании.

Теперь у Джулии не осталось сомнения, что она обозналась. Он узнал её, но почему-то не захотел остановиться и поговорить. И всё, что ей сейчас оставалось делать – это броситься следом за ним, догнать его и заставить ответить на все её вопросы.

Оказавшись в подъезде, она отчётливо слышала торопливые шаги, что поднимались вверх по лестничным пролётам и эхом звучали по всему зданию. Не останавливаясь, Джулия стала торопливо подниматься по лестнице, но как бы быстро она ни пыталась бежать, Дориотин был для неё недосягаемым. Вскоре его шаги стали отдаляться по коридору, и Джулия испытала дикоеразочарование. Она не могла разобрать, на каком этаже он свернул, в какую сторону направился. И всё, что ей оставалась – это положиться на интуицию. Добежав до четвёртого этажа, девушка устремилась в сторону коридора, свернув направо, она увидела, как юноша роняет ключи и наклоняется, чтобы их поднять.

– Подожди. – Голос Джулии дрожит от тяжелого дыхания, а произнесённое ей слово сложно подается восприятию. – Дориотин, – вновь зовёт его девушка, когда оказывается в паре метров от юноши.

– Вы обознались. – В его голосе слышится нескрываемая неприязнь. Когда дверной замок поддаётся натиску, юноша толкает дверь на себя, но в этот момент рука Джулии прижимает её обратно.

– Нет, я тебя узнала. – Голос девушки звучит резко и напористо. Сейчас, когда у неё появилась возможность обсудить хоть с кем-то свои переживания, она не намерена отступать.

– Ты не должна меня помнить. Ты вообще ничего не должна помнить, – поворачиваясь в девушке, с раздражением отвечает Дориотин.

– Джулия, – за спиной девушки раздаётся голос Брокка. Он почти сразу бросился следом за подругой и сейчас быстрым шагом направлялся к ней, – всё в порядке? – В его голосе слышался плохо скрываемый интерес, а его взгляд блуждал с девушки на юношу; последнего он осматривал более пристально.

– Да, всё хорошо, – торопливо ответила Джулия.

– Ты его знаешь? – Взгляд Брокка наполнился подозрением, он не отрываясь смотрел в глаза Дорионтину.

– Да, это мой знакомый… – Девушка старалась говорить спокойным тоном, но её голос дрогнул, когда друг перевёл на неё взгляд. – С колледжа, – неуверенно добавила она.

Брокк поднял глаза на дверь квартиры, возле которой было организовано собрание. Металлические цифры говорили о том, что это была 401 квартира, та самая, в которую они стучались час назад, но никого не застали дома.

– Так Вы Мортен Дале? – поинтересовался Брокк.

– Нет.

– Да.

Голоса Джулии и Доритиона прозвучали в унисон с разницей лишь в том, что девушка ответила отрицательно, а юноша – положительно. После чего повисло неловкое молчание, на протяжении которого Джулия взглядом сверлила дверь, стараясь судорожно придумать, что сказать, чтобы не вызывать подозрения.

Первым тишину нарушил Брокк:

– Джулия, ты не говорила, что знакома с Мортеном Дале. – Его голос звучал холодно, а взгляд излучал недоверие. Джулия чувствовала себя неловко под пристальным взглядом друга, и, как бы судорожно она ни пыталась придумать себе оправдание, в голову ничего не шло.

– Возможно, она просто не знает моей фамилии. – Голос Дориотина прозвучал непринуждённо, словно в происходящей ситуации не было ничего странного и подозрительного. – Мы учились в разных группах, и у нас не было общих пар – встречались только в общих компаниях. Немудрено, что она не знает мою фамилию.

– Если она твоя знакомая, то почему ты не проведал её в больнице? Или не позвонил? – Во взгляде Брокка было нескрываемое недоверие.

– Я приходил – только её уже выписали. А номера у меня никогда и не было. – Дориотин продолжал врать с таким мастерством, что самые талантливые актёры позавидовали бы его таланту. Ни одна мышца на его лице не дрогнула, а взгляд оставался таким же спокойным, как и тон голоса.

– Брокк, можешь оставить нас? – в разговор вмешалась Джулия, стараясь держаться непринуждённо. – Подожди меня в машине, хорошо?

На лице юноши отобразилось смятение, он с минуту молча смотрел на подругу, стараясь взглядом дать понять, что не собирается никуда уходить и оставлять её наедине с неизвестным мужчиной.

– Пожалуйста, – более настойчиво повторила Джулия.

– Ладно, я жду тебя в машине десять минут, если через это время ты не спустишься – мне придётся подняться. – Тон, с которым говорил Брокк, не давал никому из присутствующих повода сомневаться, что он выполнит своё обещание. Смерив пристальным взглядом Дориотина, юноша развернулся и, тяжело шагая, направился в сторону выхода. Пока он не свернул на лестничную площадку, Джулия не решалась заговорить – она не хотела, чтобы Брокк случайно услышал предстоящий разговор.

– Что ты хочешь от меня услышать? – Голос юноши прозвучал шепотом.

– Я, – девушка запнулась, пытаясь собраться с мыслями. Она долго мучилась угрызениями совести из-за того, что скрывала правду ото всех. Но ещё больше её тревожило то, что она не могла ни с кем обсудить свои приключения и решить, что делать дальше. Как ей теперь жить, зная, что рядом существует такое место, как Осхория?

Неожиданно для себя, Джулия ощутила прилив энергии. Мысль, которая пришла ей в голову, невольно вынудила девушку почувствовать себя героем фэнтези, на долю которого выпала нелёгкая участь объединить миры. А что если она узнала про Осхорию неслучайно? А что если какая-то высшая сила пытается вернуть былую дружбу? А ей, Джулии, выпала честь стать тем самым мостом, что однажды соединит два мира навсегда.

Эта мысль охватила тревожную душу девушки подобно смерчу, что захватывает всё, что встретится ему на пути. Теперь Джулия не могла ни о чём думать, кроме новоявленной идеи, которую собиралась воплотить в жизнь.

– Как мне теперь жить? – Девушка говорила шёпотом, но в её голосе присутствовала эмоциональность, экспрессия. Она невольно начала жестикулировать руками, словно это действие помогало ей лучше выразить свои мысли, а собеседнику лучше её понять. – Я ни за что в жизни не забуду проведённое время в Осхории. Там всё волшебно, начиная от населения и заканчивая атмосферой, которая витает в воздухе. Вы живёте как единое целое, в гармонии с природой и друг другом.

– Моей вины нет в том, что настой не подействовал. – Голос Дорионтина прозвучал однотонно и безучастно. Сложив руки на груди, он немного отстранился назад.

– Ты не думал о том, что это неспроста? О том, что это нужно для чего-то? – приподняв одну бровь, спросила девушка.

– О чём ты говоришь? – Парень старался говорить спокойно и без явного интереса в голосе, но собственное тело выдало его. Поддавшись чуть вперёд, он невольно опустил руки вдоль туловища.

– А что если я не случайно появилась в вашем мире? Может быть, вселенная хочет, чтобы мы помогли хмари и масу подружиться вновь? Только представь: больше не нужно прятаться, можно свободно общаться со всеми и не скрывать свою сущность.

– Нет никакой мистики в том, что ты попала в Осхорию.

– О чём ты? – Джулия с недоумением уставилась на Дорионтина. Сказанные им слова застали девушку врасплох.

– Это я привёл тебя к порталу. – Признание юноши звучало неохотно. Он знал, что тогда совершил ошибку из-за своего легкомысленного любопытства. Эта прихоть могла стоить ему жизни, но мать его поняла и простила, дав ещё один шанс.

Джулия стояла, вытаращив глаза на собеседника, со слегка опущенной нижней челюстью от удивления. Ей пришлось несколько раз моргнуть, чтобы убедиться в реальности происходящего.

– Но зачем? – Голос девушки был пропитан удивлением и недоумением. Она не могла понять, почему он так поступил и почему выбрал именно её? Ведь были ещё и другие люди: Брокк, Томас, Фрея, Оден, Стеин… Из всех возможных вариантов Дориотин выбрал именно её.

– Когда драконы появились на свет, масу уже прятались от хмари за порталом. Мы не знали дружбы, которая была между вашим миром и нашим. Но слышали об этом много светлых повестей, рассказанных у костра кентаврами. Мы были единственными, кто общался с людьми и следил за их миром в ожидании того часа, когда можно будет попытаться возродить когда-то утерянную дружбу. Многие представители моего клана мечтают о том, что благую весть принесут именно они. Но сколько бы мы ни доставляли информации – эльфам всегда мало. Они ярые противники хмари. И тогда я решил, что будет хорошо, если человек попадёт в наш мир и все остальные кланы сами смогут с ним пообщаться. Тогда они увидят, что люди хорошие, и захотят пойти на контакт с ними.

Опустив голову, Джулия думала о словах юноши и о том, что его поступок был смелым, но весьма глупым. Особенно если учесть тот факт, что план не сработал. И в этом девушка отчасти винила себя. Ей не удалось произвести такое впечатление, после которого у масу не осталось бы сомнений, что все люди хорошие. А с другой стороны, у неё было слишком мало времени, чтобы пообщаться со всеми. А после «Праздника Луны» у неё вообще не осталось никаких шансов.

– Может, нам стоит попытаться ещё раз? Я попробую всех убедить в том, что люди хорошие и им стоит доверять? – В голосе девушки звучала надежда, а в глазах поблёскивал вдохновляющий огонёк. Она искренне верила в то, что сможет повлиять на сложившуюся ситуацию.

– У тебя ничего не получится. – Слова Дориотина звучали резко и грубо, словно удар хлыста, что щелчком прорезал воздух.

– Почему?

– Ты сама всё видела. «Праздник Луны» – это не ваши карнавальные вечеринки, где собираются только ради веселья. Это великий день, когда миру приоткрывается занавеса будущего. А «Кровавая Луна» – это знак смерти. Никто не захочет даже смотреть на тебя, не то что говорить.

– А ты не думал о том, что это может быть ошибка? Эльфы могут и ошибаться. – Джулия начинала чувствовать усталость от этого разговора, а Дориотин с каждой фразой становился всё более раздражённым. Когда он открыл рот, чтобы ответить, где-то этажом ниже хлопнула дверь. От неожиданности собеседники вздрогнули и невольно направили взгляды в сторону лестничной площадки.

– Разговор окончен, уходи. – Юноша произнёс это шёпотом. Не дожидаясь ответа, он толкнул рукой дверь и зашёл в квартиру. Девушка едва успела опомниться, как перед самым её носом дверь захлопнулась, а по ту сторону раздался звук проворачивающегося ключа в замке.

Тяжело выдохнув, Джулия занесла кулак над плечом, собираясь постучать, но так и замерла с поднятой рукой в воздухе. Что она сейчас могла сказать, чтобы убедить Дориотина? Он боялся не только за себя, но и за весь свой народ. Решив, что лучше его сейчас не трогать, девушка опустила руку вдоль тела и направилась в сторону выхода. В её голове крутились разные мысли, в частности на тему правильности её желания. Может быть, эльфы правы, и масу лучше никогда не пересекаться с людьми?

Толкнув входную дверь, Джулия увидела несколько растерянного Брокка, что стоял возле машины, засунув руки в карманы джинсов, его взгляд лихорадочно перемещался с различных предметов.

– Я уже хотел за тобой идти.

– Значит, я вовремя. – Голос девушки прозвучал подавленно и расстроенно, что не ускользнуло от внимания друга.

– Что случилось? Он тебя обидел?

– Нет, я просто устала. Пожалуйста, поехали домой, – открывая дверь машины, проговорила Джулия.

Брокк ничего не ответил: он молча сел в машину, завёл её, и они тронулись с места в сторону своего небольшого городка.

Глава 15. Пленный

Прошло несколько дней после поездки, но Джулия никак не могла выкинуть из головы разговор с Дориотином. Она постоянно думала о том, как ей следует поступить. Пару раз она даже порывалась собрать вещи и отправиться снова к нему, чтобы поговорить и привести новые аргументы в защиту людей и правильности объединения их миров. Но каждый раз она останавливалась на пороге собственного дома и нерешительно смотрела в сторону дороги. С кем ей ехать? Попросить Брокка? В последнее время он был слишком занят какими-то делами, у него даже не находилось пары минут, чтобы поговорить с ней по телефону или ответить на сообщение. А, может быть, он до сих пор обижался на неё. Джулии показалось, что друг обиделся на неё за то, что она отправила его обратно в машину и не разрешила остаться. Но разве можно обижаться на такую глупость?

Проверив в очередной раз телефон, девушка набрала номер друга в ожидании, что вот-вот он ответит на звонок и скажет: «Алло». Но в ответ были лишь одни гудки.

Убрав телефон от уха, Джулия несколько минут смотрела на экран, после чего нажала на кнопку сброса и положила гаджет на стол. Она не могла поверить в то, что Брокк не хотел с ней разговаривать. Разум ей говорил о том, что друг, может быть, действительно очень занят и ему некогда ответить даже на звонок, а внутренний голос подсказывал, что происходит что-то неладное.

Смятение, бушевавшее в душе девушки, не хотело утихать, оно разрасталось сильнее с каждым свершённым звонком. В какой-то момент Джулии пришла в голову идея о том, что стоит поговорить с Брокком при встрече, а для этого нужно отправиться к нему домой.

Взяв в руки телефон, девушка ещё раз посмотрела на экран, ожидая увидеть входящее сообщение, и, обнаружив, что его нет, она засунула гаджет в задний карман джинсов. После этого она спустилась на первый этаж, взяла ключи с тумбочки, закрыла за собой входную дверь и направилась в сторону дома семейства Эрлендов.

По пути в её голову лезли тревожные мысли, что Брокка нет дома, что он откажется с ней говорить или её появление окажется неуместным. Каждый раз, когда подобная мысль проскальзывала, Джулия старалась от неё отмахнуться и только прибавляла шагу, чтобы точно не струсить и не вернуться домой.

Оказавшись возле двери, девушка быстро позвонила, боясь, что если будет долго собираться с мыслями, то никогда не нажмёт на кнопку звонка, а просто возьмёт и уйдёт.

Казалось, что прошла целая вечность прежде, чем дверь дома открылась и на пороге появился Брокк. Едва он увидел подругу, на его лице отразилось нескрываемое удивление: брови поползли вверх, а глаза расширились. Он мгновенно закрыл за собой дверь и попытался схватить Джулию под локоть, чтобы оттащить от дома. Но едва его рука коснулась кожи девушки, подруга взвизгнула от боли и вырвалась, отойдя на пару шагов назад.

– Тебе здесь нечего делать. – Юноша шипел, подобно змее, что защищала свою территорию от незваных гостей.

– Я пришла поговорить с тобой. – Девушка старалась говорить уверенно, тоном, который не терпит возражений. Но вся её напыщенная самоуверенность трещала по швам только от одного взгляда друга. В его глазах блестел недобрый огонёк, что больше был похож на безумие. От этого взгляда всё нутро кричало: «Беги» – но Джулия была не намерена так просто сдаваться.

– Мы с тобой потом поговорим, а сейчас уходи. – Брокк говорил сквозь зубы, нахмурив лоб, но в какой-то момент его голос надломился и прозвучал умоляющие. – Пожалуйста, это для твоей же безопасности.

От резкой смены интонации в голосе друга девушка испытала замешательство. Она разрывалась между желанием уйти и узнать, что же всё-таки происходит и почему он себя так странно ведёт.

– Я тебя не понимаю. – На половине фразы Джулия замолкла, увидев, как дверь дома открылась, и на пороге появился отец Брокка, мистер Эрленд. На его щетинистом лице повисла лёгкая улыбка.

– Добрый день, Джулия. – Его голос звучал с некоторой вежливостью, что добавлялась в тон голоса скорее из-за правил приличия, а не из желания расположить собеседника к разговору. – Почему вы стоите на пороге как неродные. Брокк, где твои манеры? Пригласил бы даму в дом и угостил чашечкой кофе.

– Джулия торопится – ей уже нужно идти. – Юноша едва посмотрел на отца: его голова была повернута в сторону подруги, а взгляд кричал: «уходи».

– Выпейте с нами чашечку чая. – Голос мистера Эрленда прозвучал добродушно.

– Спасибо за приглашение, – Джулия хотела вежливо отказаться, но взгляд друга и его отказ поговорить с ней вызвали в ней дух противоречивости. И она решила согласиться назло Брокку, – я с удовольствием выпью с вами чашку чая.

– Тогда проходите. – Мистер Эрленд отступил в сторону, чтобы пропустить Джулию в дом; следом за ней зашёл Брокк.

Прихожая оказалась небольшого размера, выполненная в коричневых тоннах, она создавала ощущение мрачности и обыденности. На полу лежал небольшой коврик с банальной фразой «Welcome», в углу стоял шкаф, сделанный из дерева, коричневого цвета, а сразу на входе находился узкий столик, что был завален всякими бумажками из почтового ящика и прочим хламом. Из прихожей было видно часть гостиной и кухни благодаря широким аркам, была ещё одна дверь, назначение которой было неизвестно.

Оказавшись на кухне, Джулия принялась разглядывать интерьер, пока мистер Эрленд ставил чайник. Это было светлое помещение с небольшим квадратным столом в центре и четырьмя стульями. Несколько кухонных шкафов, плита, холодильник, что прятались за барной стойкой. И множество посуды, что хаотично стояла везде. По интерьеру было хорошо видно, что в этом доме живут только мужчины: была некая небрежность, полное отсутствие предметов уюта, даже на окнах вместо штор висели частично поломанные жалюзи.

Девушка испытывала неловкость от того, что находилась в чужом доме. Ещё большую неловкость от того, что придётся пить чай с мистером Эрлендом и о чём-то с ним разговаривать.

– Джулия, Вам какой чай налить? Есть чёрный и зелёный, – доставая упаковки с чайными пакетиками, поинтересовался отец Брокка.

– Чёрный, пожалуйста.

Мистер Эрленд достал из шкафа три стакана и поставил их на стол, бросил в них пакетики с чаем и, после того как закипел чайник, налил кипятка. Почти сразу на столе появилась сахарница, пара чайных ложек, ваза с печеньями и пакет молока.

– Как сейчас Вы себя чувствуете? Вам уже лучше? – спросил мистер Эрленд, добавляя в чай сахар.

– Да, спасибо, я чувствую себя уже намного лучше, – смущённо проговорила девушка.

После того, как на улице появился отец Брокка, юноша не произнёс и слова – он всё время молча отводил глаза в сторону, стараясь не смотреть на подругу. Вот и сейчас его взгляд был полностью поглощен перемешиванием чая; он также старался избегать коротких взглядов отца.

Сделав пару глотков, мистер Эрленд взял печенье из вазы, после чего придвинул её ближе к гостье и произнёс:

– Угощайтесь, Джулия.

– Спасибо, – ответила она, смущённо улыбаясь. Взяв печенье, девушка откусила половину и запила её чаем.

– Вы что-нибудь вспомнили? – От неожиданности Джулия едва не подавилась чаем. С трудом проглотив пищу, она несколько раз тяжело покашляла, держась рукой за шею.

– Нет. – Ответ получился хриплым.

Подняв взгляд на мистера Эрленда, девушка обнаружила, что всё это время он пристально наблюдал за ней, а в его глазах читалось недоверие. Словно он в чём-то её подозревал. Отведя взгляд в сторону, Джулия взяла обеими руками кружку и принялась медленно пить, тем самым закрыв большую часть лица.

Бросив взгляд на друга, девушка обнаружила, что тот сидит, уткнувшись взглядом в стол, и почти не двигается. Со стороны он больше напоминал восковую фигуру, чем живого человека.

– Что Вы вспомнили, Джулия? – Голос мистера Эрленда прозвучал натянуто, словно он начинал терять терпение.

– Ничего, – еле слышно отозвалась девушка, ставя кружку на стол. – Знаете, мне пора идти домой, – неуверенно проговорила она, пытаясь подняться на ноги.

– Нет, Вы остаётесь здесь, – с силой поставив кружку на стол, проговорил мистер Эрленд. Его голос прозвучал приказывающее, словно он имел полное право требовать безоговорочного подчинения. А если кто-то попытается посягнуть на это право, то мало ему не покажется.

От такого тона Джулия невольно опустилась обратно на стул, вжимая голову в себя. Она почувствовала себя заложницей и начала испытывать лёгкий страх. Ей было сложно побороть себя и поднять взгляд на мужчину, что сидел напротив. Но также ей хотелось верить, что этот угрожающий тон оказался плодом её воображения, и после того, как она посмотрит на мистера Эрленда, страх улетучится.

– Молодец, – с удовлетворением в голосе проговорил отец Брокка. – А теперь, мисс Локк, расскажите мне всё, что Вы вспомнили, – поднимаясь на ноги, проговорил он.

– Я не понимаю, о чём Вы. – С каждым словом голос девушки становился всё тише и тише. Она боялась поднять взгляд и посмотреть на мистера Эрленда, но краем глаза она видела, как он обошёл стол и сейчас стоял сбоку, головой нависая прямо над ней. Её взгляд зацепился за красные пятна, что находились на джинсах мужчины: часть была уже засохшей, а вторая – свежей.

Джулия ощутила, как прилив паники холодным потом окутывает её тело. С каждым сделанным вдохом ей казалось, что воздух становится тяжелее и теперь застревает в дыхательных путях, грозя вызвать удушье.

Резким движением мистер Эрленд схватил девушку выше локтя. Его крепкие пальцы с силой впивались в кожу, заставляя нервные окончания сходить с ума от боли. Всё происходило слишком быстро – Джулия не успела даже подумать о происходящем, как её резким толчком вверх заставили подняться на ноги. От неожиданности девушка потеряла равновесие и стала проваливаться корпусом вперёд, толкая ногами стол. Едва свободная рука коснулась поверхности стола в поисках опоры, как следом последовал следующий толчок, заставивший девушку выпрямиться.

– Ты мне всё расскажешь, – с угрозой в голосе проговорил мистер Эрленд. Его хватка становилась всё сильнее, а кожа под пальцами стала наливаться багровым цветом.

Толчком он развернул Джулию к себе лицом, вынуждая её смотреть ему прямо в глаза. От чего девушка испытала приступ очередного страха. Она смотрела в глаза, что пылали чёрствостью и безразличием к чужим судьбам и безмерной злостью.

– Я-я ниче-его не знаю-ю. – Голос Джулии дрожал, как осиновый лист на ветру. А сама девушка начинала бояться собственных слов и реакции, которая может последовать после них.

– Идём, – почти рыча, рявкнул мистер Эрленд, стискивая зубы от злости и раздражённости. По выражению его лица казалось, что он вот-вот замахнётся и звонкая пощёчина жгучим, багровым пятном останется на щеке девушки. Но этого не произошло, несмотря на бурлящий гнев – он продолжал себя сдерживать. Единственное, что он предпринял – это потащил за собой Джулию по коридору. Та стала сопротивляться и вырывать руку из мёртвой хватки. Её действия только подлили масла в огонь.

Мужчина со всей силы толкнул девушку в стену, из-за чего она ударилась плечом, а челюстью шаркнулась об поверхность, оставляя на скуле красные ссадины. Едва она успела опомниться, как мистер Эрленд схватил её за волосы и с силой потянул в сторону двери, что вела в подвал дома.

Джулия еле слышно взывала от боли, хватаясь руками за волосы и стараясь оттянуть их немного вниз. От осознания собственного бессилия по её лицу покатились слёзы, что задерживались на щеках и крупной каплей падали на пол.

– Знаешь его? – толкая девушку вперёд, грубо поинтересовался мужчина.

Подняв взгляд, Джулия увидела перед собой привязанного к стулу Дориотина. Он сидел, опустив голову вниз, что бессильно покачивалась из стороны в сторону. На нём была изорванная футболка, что кровавыми лохмотьями свисала вдоль тела. А общее его состояние было ужасным: обе руки и торс были покрыты огромными ранами и порезами, из которых багровой струйкой сочилась кровь. Несмотря на то, что его голова была опущена, Джулия видела, как сильно опухло его лицо, а один глаз был полностью затёкшим, да так, что глазное яблоко не было видно.

Испытав панический приступ ужаса, девушка опустила взгляд на пол и увидела огромную лужу. От этой картины её желудок чуть не вывернуло.

– Я задал вопрос, – с жестокостью в голосе произнёс мистер Эрленд.

В ответ Джулия лишь утвердительно покачала головой, боясь произнести хоть слово.

– Где познакомились?

– В колледже, – ответила девушка себе под нос, не поднимая взгляда.

– Не ври мне, – стиснув зубы, прорычал мужчина, занося руку над собой, что резким движением пошла вниз, обрушиваясь на лицо Джулии. Удар был с такой силой, что девушка пошатнулась и осела на пол, прижимая хрупкой ладонью горящую щёку. На её глазах проступили слёзы. Сейчас ей хотелось рыдать, поджав колени под себя, и завывать таким оглушительным тоном, чтоб было слышно за несколько миль отсюда. Но она не могла себе этого позволить потому, что знала – это только ухудшит её положение.

– Что Вы от меня хотите? – непонимающим тоном простонала девушка между всхлипами.

– О-о-о, что мы от тебя хотим? – зловеще растягивая слова, злорадствующее спросил мистер Эрленд. Сейчас он походил на безумного маньяка, что получал великое и томительное наслаждение от того, что его жертва горела в адовых муках. Казалось, что он смаковал каждое мгновение, получая ни с чем не сравнимое удовольствие. – Чтобы нам сказала правду, – опускаясь на корточки, проговорил он с фальшивой милостью в голосе.

– Где была? Кого видела? И всего-то. – Когда он это говорил, его пальцы коснулись кожи лица девушки. Он провел ими вдоль лба, скулы и заправил выпавшую прядь за ухо.

От этого движения тело Джулии начало дрожать. Ей было безумно страшно, особенно когда он находился так близко. Она несколько раз думала о том, чтобы толкнуть его и бежать так быстро, насколько это было возможно. Но страх того, что он сможет её догнать и наказать за попытку бегства, был сильнее.

– Я не понимаю, о чём Вы. – Голос девушки дрожал, в нём явственно слышался страх и бессилие, что испытывала жертва. И это только придавало сил тирану.

– Брокк, принеси наш трофей, – не отводя взгляда от Джулии, мистер Эрленд обратился к сыну. Спустя пару минут юноша протянул герметизированную колбу, внутри которой что-то находилось.

– Посмотри сюда, – протягивая девушке колбу, проговорил мужчина.

Джулия медленно и с опаской подняла голову, чтобы посмотреть на содержимое, и невольно издала вопль ужаса, прижимая рукой рот. В колбе находилось чучело троси, тех самых маленьких и милых зверьков, что когда-то истребили люди.

– Нам нужно знать, где сейчас обитают все эти твари. Видишь ли, твой друг не захотел нам ничего рассказывать, сколько бы мы его ни просили. Поэтому нам поможешь ты.

– Но я ничего не знаю, – с отчаянием в голосе проговорила Джулия.

– Ты всё знаешь, – жестко произнёс мужчина. – Брокк слышал ваш разговор, – кивая в сторону искалеченного юноши, продолжал он. – Ты три года была в их мире. И раз ты туда смогла попасть, значит, сможешь показать туда дорогу.

– Но я её не знаю. Я просто шла по лесу, а потом споткнулась и потеряла сознание, а когда очнулась, то уже была там.

– Значит, придётся потерять сознание ещё раз, – поднимаясь на ноги, с угрозой произнёс мистер Эрленд. – Свяжи её. И кляпом рот закрой, чтобы не вздумала орать, – обращаясь к сыну, приказал он и после покинул подвал.

– Брокк, – жалостливо проговорила девушка, когда юноша взял в руки верёвку.

– Я просил тебя, Джулия. Просил уйти, но ты меня не послушала. – Голос юноши звучал бесцветно, словно он давным-давно устал от происходящего, и сейчас ему было уже всё равно.

– Я не понимаю: зачем вам нужно попасть туда? – Едва слова девушки слетели с губ, Брокк с недоумением посмотрел на неё, приподняв одну бровь.

– Как зачем? – Он говорил это таким тоном, словно ответ был очевиден. – Уничтожить их.

– Они же даже не сделали вам ничего плохого. Чем их существование мешает вам спокойно жить?

– Ой, да брось, Джулия, – ироничным тоном произнёс юноша. – Если они с тобой ничего не сделали – это не делает их хорошими. Это ужасные твари, что хотят истребить всё человечество. Ты думаешь, он здесь просто так? – указывая пальцем в сторону Дориотина, спросил он. – Он шпионит за нами, выжидает, когда мы будем в ослабленном состоянии, чтобы напасть со своими дружками.

– Вам это внушили – они не такие, – с отчаяньем в голосе проговорила девушка. Она искренне не понимала, почему Брокк так говорит, почему он отказывается верить её словам. Они же так хорошо общались столько лет, а после того, как она вернулась, он стал единственным, кто с ней общался.

– Отец меня предупреждал, что ты можешь быть с ними за одно, но я думал – ты другая, – с разочарованием в голосе произнёс юноша, ставя стул возле Дориотина. – Садись.

– Мы же друзья, – произнесла Джулия в надежде на то, что он одумается и поможет им сбежать.

– Ой, не будь такой глупой. Я общался с тобой только для того, чтобы узнать больше информации. Втёрся к тебе в доверие, стал близким другом, а ты так и не захотела раскрыть свою тайну – я уже было решил, что ты пустышка и просто загуляла на три года. А потом разговор с этим помог расставить всё на свои места.

– Я не могу поверить, – удивлённым тоном проговорила девушка. Она не хотела верить, что всё это время её обманывали. Что она стала игрушкой в чьих-то руках.

– Да сядь ты уже, – раздраженно проговорил юноша, толкая Джулию в сторону стула. Она послушно села и молча позволила ему себя связать. Пока Брокк возился с верёвками за её спиной, девушка обдумывала услышанное и заодно пыталась сообразить, что можно сделать в её положении. Когда лучше сбежать, и имеет ли это смысл? И если получится, то что делать после? Дома они быстро её найдут, если только обратиться в полицию, написать заявление – тогда у неё будут шансы обезопасить своё будущее.

Джулия перевела взгляд на Дориотина, что сидел сбоку от неё. С того момента, как она появилась здесь, он ни разу не подал признаков жизни, и в какой-то момент она запаниковала, что они его убили.

– Он жив? – едва слышно спросила она у Брокка.

– Пока, да. Он спит – мы несколько дней подряд его пытали, не давали спать, но он так и не заговорил. – В голосе юноши проскользнула едва слышимое уважение к такой стойкости. – А теперь твоя очередь, – засовывая кусок ткани в рот, проговорил он.

Девушка не стала сопротивляться, решив, что от этого станет только хуже, поэтому она позволила затолкать кляп в рот, после чего ей дополнительно завязали верёвку за головой, чтобы она не смогла его выплюнуть.

После этого Брокк ушёл, оставив пленников в подвале.

Время тянулось мучительно медленно, конечности начинали затекать, а возможности пошевелить ими не было. Единственное, что могла сделать Джулия – это поерзать на стуле, но это особо не помогало.

Постепенно сверху стали доноситься мужские голоса, что не принадлежали хозяевам дома. А дверной звонок начинал звучать всё чаще и чаще. Каждый раз, когда он звонким эхом разлетался по дому, девушка фиксировала его в голове. На момент, когда дверь подвала открылась, она насчитала восемь. Восемь раз кто-то приходил, и, судя по топоту шагов, – эти люди не покинули пределов дома.

Наверху лестницы стоял мистер Эрленд с каким-то незнакомым мужчиной. Он пальцем указал в сторону Дориотина и произнёс:

– Этого повезёте вы, а эта девчонка поедет с нами. – В ответ мужчина задумчиво кивнул головой, и они оба покинули подвал.

Джулия стала понимать, что их дела с Дориотином становятся всё хуже и хуже. Если до этого она считала, что на истреблении масу зациклено только семейство Эрлендов, то сейчас она нашла прямое подтверждение тому, что они были такие не одни. И кто знает – сколько людей сейчас собралось наверху?

Девушка вздрогнула, когда сбоку от неё раздались стоны. Это Дориотин начинал приходить в сознание, и, судя по тому, как искривилось его лицо, ему было нестерпимо больно. Он едва смог поднять голову и посмотреть перед собой, а, когда Джулия заёрзала на стуле пытаясь привлечь его внимание, он попытался повернуться к ней, но почти сразу же обмяк и больше не шевелился. Девушка решила, что от боли он потерял сознание. В таком случае, шансов выбраться вместе нет.

Прошло ещё несколько часов прежде, чем дверь подвала вновь открылась, а по лестнице стал спускаться мистер Эрленд в компании четырёх мужчин. Некоторых из них Джулия видела раньше: двое жили неподалёку от неё, ещё один работал шерифом города, а четвёртого она видела впервые.

– Мы так не договаривались, – заметив девушку, произнёс шериф, разворачиваясь лицом к хозяину дома. – Ты думаешь, что она после будет молчать? А если она снова пропадёт, то возникнут подозрения.

– Не переживай, Эрл. Я уже решил, как мы с ней поступим, – заглядывая в лицо Джулии, проговорил мистер Эрленд. – Мы просто напичкаем её наркотиками, а потом ты скажешь, что нашёл её в таком состоянии. Кто поверит бредням наркоманки?

Девушка испытала непреодолимую ненависть к отцу Брокка, да и к самому парню тоже. Она всегда считала их хорошими людьми и не могла себе представить, что они однажды поступят с ней так. Это жестокое поведение и холодный расчёт создавали впечатление, что они ни капли не сомневаются в задуманном и не собираются испытывать хотя бы толику сожаления по отношению к ней. К человеку, что был так хорошо им знаком и с которым они общались продолжительное время.

Но больше всего её поражала маниакальная помешанность на уничтожении целого мира, наполненного своей флорой и фауной. Как можно было желать убить кого-то только за сам факт существования?

– Зачем вам это нужно? – с вызовом спросила Джулия, неотрывно смотря в глаза мистеру Эрленду.

– Они опасны для человечества. И мы должны уничтожить их раньше, чем они уничтожат нас, – пожав плечами, ответил он.

– А что если вы ошибаетесь?

– Бедная девочка, – на лице мистера Эрленда отразилась сочувственная гримаса – он протянул руку и погладил пленницу по волосам, – они обманули тебя и внушили ложные представления. Так же они поступили и много лет назад со всем человечеством. Они делали вид, что стремятся помогать людям, что они заботятся о них, а сами изучали нас, тренировали своих воинов и отказывались делиться с людьми знаниями. Они готовились к тому, чтобы истребить нашу расу. Но твой предок, Джозеф Локк, был единственным, кто не был ослеплён их фальшивой добротой и смог убедить всех остальных в коварности этих тварей. – Тяжело вздохнув, мистер Эрленд выпрямил спину и посмотрел куда-то поверх головы девушки. – Как жаль, что твой прадед отказался от нашей идеи, посчитав нас безумцами. Если бы ты изначально знала про их коварство, тогда бы сама прибежала к нам и рассказала обо всём. И твоя бы судьба не закончилась так трагично.

В какой-то момент Джулии показалось, что сожаление в его голосе звучит искренне. Но было смутное подозрение, что к ней оно не относилось.

– Пора выдвигаться – уже достаточно стемнело, – обращаясь ко всем и не смотря ни на кого, проговорил мистер Эрленд. После чего все стали суетиться. Двое мужчин стали отвязывать Дориотина от стула и, грубо схватив его за ноги и за руки, поволокли в сторону выхода.

В этот момент взгляд Джулии был прикован к израненному телу юноши, что так и не пришёл в сознание. Она испытывала горькое сожаление и терзающие чувство вины. Из-за неё он оказался в таком положении. Если бы она вовремя смогла остановиться, если бы она смогла промолчать тогда.

Ей было неприятно осознавать, что эльфы оказались абсолютно правы. Ей следовало всё забыть. Осхория пострадает по её вине и больше ничьей.

Когда девушку отвязали от стула и заставили подняться, одна её нога успела затечь и сейчас отказывалась реагировать на команды организма. Джулия пыталась неторопливо волочь её за собой, но мистера Эрленда раздражала её медлительность, поэтому он толкнул её в спину, чтобы поторопить.

Потеряв равновесие, Джулия пошатнулась и рухнула на пол, чем ещё больше разозлила мужчину. Тот, грубо схватив девушку под локоть, потащил её в сторону выхода, не обращая внимания на её жалкие попытки держаться на ногах. Каждый раз, когда она вновь падала, мистер Эрленд не останавливаясь волок её по полу. В конечном итоге он бросил Джулию возле лестницы и приказал шерифу и ещё одному мужчине погрузить её к нему в машину.

Спустя пять минут девушка уже сидела на заднем сидении небольшого внедорожника и размышляла о том, что можно попробовать сбежать. Но её смущали мужчины, что стояли на территории дома и непрерывно следили за тем, что происходит вокруг. К тому же её заперли в машине. И если бы у неё получилось открыть дверь изнутри, то тогда бы сработала сигнализация, после чего бы её мгновенно поймали.

Помимо этого Джулия постоянно думала о Дориотине и испытывала чувство вины. Ей казалось, что она просто не имеет права оставить его одного и сбежать. Она, как минимум, должна попытаться спасти его. Но как это сделать? Она не знала, где он сейчас находится, и сомневалась в том, что он сможет прийти в сознание и самостоятельно передвигаться.

Пока девушка размышляла, в машину сели шериф и ещё один мужчина по обе стороны от неё. Чуть позже за руль сел мистер Эрленд, а пассажирское сиденье занял Брокк. Юноша упорно игнорировал присутствие Джулии, словно её тут и не было.

Глава 16. Возвращение

Всю дорогу Джулия обдумывала план своих действий, но чем дальше они отъезжали от города, тем меньше становилась её решимость. Со временем она стала понимать, куда они направляются, и это пугало её ещё больше. Если она не ошибалась, то мистер Эрленд держал курс на стоянку, где девушка в компании своих друзей когда-то отправилась в поход. Они направлялись в то самое место, откуда всё и началось.

Скрыться в тёмном лесу было значительно проще, чем попробовать сбежать от своих надзирателей на освещенной фонарями улице. Но также в лесу было значительно проще заблудиться, наткнуться на дикое животное. Да и как оттуда добраться до дома ночью?

Когда машина свернула с трассы на просёлочную дорогу, Джулия вытянула шею, пытаясь разглядеть едущую впереди машину, в которой предположительно должен был находиться Дориотин. Где-то в дали она мигала огнями – исчезала из виду и снова появлялась. Но ближе она так и становилась. В какой-то момент она и вовсе исчезла из поля зрения.

Когда мистер Эрленд свернул на стоянку, глаза девушки расширились от ужаса. Там стояло по меньшей мере машин десять. А люди сновали туда-сюда, доставая из багажников какие-то деревянные ящики. Кто-то переговаривался между собой, и все ждали появления машины Эрлендов. Когда она остановилась, толпа стала стягиваться к ней.

Прежде чем выйти из машины, мужчина повернулся к пленнице и со всей сердитостью в голосе произнёс:

– Сиди здесь молча и не дёргайся.

После этих слов он покинул машину, как и его спутники.

Джулия наблюдала за тем, как мистер Эрленд расположился спиной к ней и облокотился на капот машины. Вокруг него столпились люди, что с некоторой периодичностью кивали головами. Девушка не слышала, что им говорил мужчина, но по выражениям лиц присутствующих она предполагала, что это была какая-то напутственная речь. В какой-то момент толпа вскинула кулаки вверх, и все разошлись к ящикам, из которых стали доставать автоматы.

Когда это произошло, Джулия испытала дикий ужас. Теперь она точно знала, что пытаться бежать – это равносильно тому, чтобы подписать смертный приговор. Но ещё страшнее ей было от того, что Осхория не могла противостоять оружию людей. И, если они туда попадут, многие погибнут, не имея и малейшего шанса на спасение. И всё, что она сейчас могла сделать – это просто надеяться, что мистер Эрленд никогда не найдёт дорогу к порталу.

Когда приготовления были закончены, шериф открыл дверь машины и кивнул в сторону выхода, показывая девушке, что пора выходить. Джулия молча выбралась одновременно с тем, как тело Дориотина было выброшено на землю из багажника.

Кто из толпы произнёс:

– Может быть, нам от него избавиться? От него толка-то нет.

– Нет, – строго проговорил мистер Эрленд. – Он может нам пригодиться. Приведите его в чувства.

Двое рослых мужчин подошли к юноше. Один из них приподнял его, обхватив руками за грудь, а второй принялся бить по лицу. На первые две пощёчины Дориотин никак не отреагировал, только его голова безвольно качалась из стороны в сторону. На третьей он стал открывать глаза и невнятно стонать. Заметив это, стоящий перед ним мужчина схватил его за плечи и принялся трясти до тех пор, пока юноша не попытался поднять на него голову.

Всё это время Джулия стояла на месте, затаив дыхание. Её глаза были наполнены ужасом. А внутри самой девушки всё кипело от гнева. Как они могли так обращаться с ним? Для них он был просто методом достижения цели – вещью, которую можно использовать и выбросить. Они не видели в нём существа, что имеет душу, которому может быть больно, которое может страдать так же, как и они.

Когда Дориотин окончательно пришёл в себя и смог отвечать на вопросы, что требовали односложных ответов, один из мужчин подхватил его за руку и перекинул её через своё плечо, чтобы фактически тащить на себе юношу. После этого вся группа во главе с мистером Эрлендом двинулась в лес, растянувшись со всех сторон. Брокк показывал дорогу и постоянно о чём-то переговаривался с отцом. Несмотря на то, что Джулия всё это время шла рядом с ними, она не могла расслышать, о чём они говорят. В какой-то момент она попыталась отстать от них, чтобы затеряться в толпе. Но едва ей стоило отдалиться от них больше чем на пару метров, мистер Эрленд тут же это заметил и обратил к ней взгляд своих недобрых глаз, в которых читалась явная угроза в случае оплошности.

Прибавив шагу, девушка быстро сравнялась с мужчиной. И, едва это произошло, с его губ слетело предупреждение:

– Если ты попытаешься что-нибудь выкинуть – я пристрелю тебя на месте, – не поворачивая головы, произнёс он таким ледяным тоном, что по телу Джулии побежали мурашки, а сама она невольно поёжилась, обхватив руками свои плечи. Ей было не по себе от того, как говорил мистер Эрленд. Все его слова звучали как прямая угроза, и не было никаких сомнений, что он не блефует и не решит сжалиться над бедной девушкой в какой-то момент. Он относился к ней так, словно видел в ней потенциального преступника, чья рука постоянно тянулась к пистолету. И, пока преступление не было совершено, он пристально следил за ней в ожидании, что рано или поздно это произойдёт. И тогда он смог бы опередить её и уничтожить потенциальную угрозу.

В какой-то момент вся группа замерла на месте – Брокк пристально рассматривал карту, подсвечивая себе фонариком. Остальные топтались на месте, пытаясь вглядываться куда-то в темноту. И то настроение, которым были укутаны все, читалась так явственно, что даже самые стойкие начинали испытывать его. Напряжение – оно буквально витало в воздухе и пропитывало собой всё вокруг. Это было видно по тому, как мужчины резко дёргались, когда где-то вдали ухала птица или кто-то наступал на сук, что с треском лопался под подошвой.

– Дальше нам нужно держаться севера, – убирая компас в карман, проговорил Брокк. После чего все снова двинулись вперёд. Они шли так долго, что Джулия стала невольно подозревать, что они уже несколько часов ходят по кругу. Сквозь плотные макушки деревьев стали пробиваться первые рассветные лучи солнца. А небо плавно стало менять свой окрас с темно-синего на ярко-оранжевый отлив.

Когда группа вышла к озеру, лицо мистера Эрленда искривилось в недовольстве – его взгляд наполненный презрением был обращён к собственному сыну.

– И куда мы вышли? – он говорил полушепотом, сквозь стиснутые зубы.

– Я ничего не понимаю, – растерянно разворачивая карту, проговорил Брокк.

– Ты бездарный слюнтяй, который не умеет даже пользоваться картой. – Презрение, подобно яду, сочилось из уст мужчины.

– Но мы шли строго по маршруту –я не мог ошибиться. – В голосе юноши слышалась явная растерянность. Его пальцы перемещались по полотну карты, а взгляд лихорадочно сновал туда-сюда.

В какой-то момент Джулия даже испытала жалость к нему, но тут же себя одернула, мысленно напомнив себе, что из-за него она здесь. Из-за него пострадал Дориотин.

Приподняв голову, Брокк посмотрел на водную гладь, как солнце отражается в ней. Он явно о чём-то размышлял:

– Я не ошибся, – обращаясь к самому себе, прошептал юноша. – Я не ошибся, – поднимая взгляд на отца, уже более уверенно и громко произнёс он.

– В месте нашего прибытия не должно быть озера. А здесь оно есть – значит, мы ушли восточнее, – теряя терпение, сквозь зубы проговорил мистер Эрленд.

– В деле Джулии Локк указано: последнее, что она помнит – это как упала с обрыва и ударилась об водную гладь, – задумчиво произнёс Брокк. – А что если мы всё это время ошибались? И эти твари живут не на Земле, а в каком-то другом пространстве? Куда попасть можно через озеро, например?

– Это сказки, – отмахиваясь рукой, проговорил мужчина. Но на его лице отразилась задумчивость. Было видно, что слова сына затронули его мысли.

– Сам подумай, – не унимался юноша. – Сколько раз мы отправляли в эту область дроны – они либо не возвращались, либо ничего не находили. Раньше мы думали, что твари их сбивали, но мы ни разу не смогли найти хоть какую-нибудь самую маленькую зацепку. А наши экспедиции вообще не дали никаких результатов – мы всё время сбивались с курса. Но с ним, – указывая пальцем в сторону Дориотина, – мы смогли выйти к этому озеру.

За то время, что Брокк говорил, мистер Эрленд успел подойти к искалеченному юноше. Он пристально следил за ним. За тем, как менялось его дыхание, как он всё ниже и ниже пытался опустить голову, чтобы ни на кого не смотреть.

– Озеро – это вход?

– Я ничего вам не скажу, – еле слышно отозвался Дориотин, сжимаясь под взглядом человека, что терзал его часами, пытаясь выбить из него правду. И каким бы стойким он ни пытался быть, его сдержанность начинала трещать по швам, не выдерживая адской агонии. Он давно уже желал себе смерти, лишь бы не предать свой народ.

– Ты нам всё расскажешь. – В глазах мистера Эрленда вспыхнула ярость, а взгляд в одно мгновение стал излучать опасность и жгучую ненависть. Его рука резко метнулась к шее юноши, пальцами впивая в плоть и сжимая дыхательные пути. Лицо Дориотина стало краснеть, а из груди стали вырываться хриплые вздохи, словно воздух застрял где-то в гортани и сейчас пытался протиснуться хоть куда-нибудь.

Слегка ослабив хватку, мужчина потащил за собой пленника, вынуждая его следовать вместе с ним в воду. Когда они зашли по пояс, мистер Эрленд резким рывком руки погрузил голову юноши под воду, наблюдая за тем, как запузырилась гладь. Прошли считанные секунды, и вода вокруг мужчин приобрела серебристое свечение, что тонкой дорожкой уходила куда-то вглубь озера.

От удивления мужчина отпустил Дориотина и сделал пару шагов вперёд, из-за чего свечение прекратилось. Обернувшись, он увидел, что юноша вынырнул и сейчас пытался отдышаться.

Даже стоя на берегу, Джулия видела, как на лице мистера Эрленда засияла коварная ухмылка. Схватив пленного за руку, он поволок его к замершей толпе.

– У вас есть пять минут, чтобы приготовиться. Оружие плотно упаковать в водонепроницаемые чехлы, как и гранаты, – скомандовал он, подходя ближе.

Ему не пришлось повторять дважды: спустя считанные секунды мужчины всех возрастов, суетливо сновали по берегу. Оказывается те, кто шёл позади колонны, тащили огромные тёмно-зелённые ящики, под завязку напичканные всевозможным оружием. Мистер Эрленд ходил среди этих ящиков и раздавал команды: что-то тщательно упаковывалось, другое безжалостно выкидывалось на землю.

Спустя пять минут все выстроились на берегу озера, готовые выполнить абсолютно любое распоряжение. И им ждать не пришлось. Схватив Дориотина чуть выше локтя, мистер Эрленд направился прямо в воду.

Происходящее казалось Джулии просто безумием. Неужели они думали, что просто нырнут в воду и окажутся в Осхории? Да и как это вообще должно работать?

Девушка невольно сделала пару шагов назад, явно не собираясь следовать примеру всех остальных. И, когда она только собралась развернуться, чтобы побежать в противоположную сторону, на её плечо легла массивная рука. Сглотнув, девушку повернула голову и увидела перед собой Брокка.

– Ты пойдёшь с нами, – строго произнёс юноша, подталкивая Джулию в сторону озера. Сначала ей захотелось попросить о пощаде, попросить о том, чтобы ей позволили уйти, ведь когда-то он был ей другом. Но едва её глаза встретились с его – она осознала, что никогда не знала этого человека. И просить его о чём-либо не имеет никакого смысла.

Оказавшись в воде по пояс, Джулия наблюдала за тем, как мистер Эрленд собирал всех в кучу, требуя, чтобы их команда как можно плотнее держалась друг к другу. Спустя пару метров пришлось плыть, из-за чего группа изрядно растянулась. В центре озера пришлось ждать отстающих – только после этого было велено нырять.

Набрав в грудь как можно больше воздуха, девушка нырнула под воду и поплыла с закрытыми глазами в сторону дна. Она гребла руками до тех пор, пока не стала задыхаться, а голова не начала кружиться. В панике она развернулась обратно и стала всплывать. Вынырнув, Джулия протяжно и жадно вздохнула, набирая полную грудь воздуха. Ей понадобилось время, чтобы понять – она вернулась в Осхорию. Этот густой и зелёный лес, что пропитан спокойствием и гармонией, это ярко-голубое небо, что никогда не ведало выхлопных паров и дыма от заводских предприятий и машин. Здесь дышалось даже по-другому.

Доплыв до берега, девушка обессиленно упала на песок. Она слышала, как кто-то кричал, другие жестко матерились, после чего стали раздаваться автоматные очереди. Обернувшись, Джулия увидела, как стая русалок пыталась атаковать людей, но пронзённые пулями тела оставались безвольно качаться в воде.

Прилив страха и адреналина, заставил девушку подняться на ноги и броситься в сторону леса. Убегая, она постоянно оглядывалась назад, переживая, что кто-то заметил её попытку бегства и сейчас преследовал её. Но в этой суматохе никто и не обратил внимания на неё. В тот момент каждый думал о том, как выжить самому и постараться прикрыть своего.

Когда выстрелы больше не пронзали воздух, Джулия была уже глубоко в лесу. И она не могла видеть и знать, что творится там на берегу. Сколько людей осталось в живых, в каком они состоянии. Но одно оно знала наверняка – часть русалок погибла, а их тела остались бултыхаться в озере.

Не зная, куда ей идти, девушка пыталась добраться до ближайшего поселения, чтобы предупредить масу о надвигающейся опасности. Спустя час скитаний по лесу она смогла наткнуться на нимфу, что беззаботно собирала ягоды на поляне. Увидев мокрую, испуганную хмари, она сделала несколько шагов назад, с осторожностью заглядывая ей в глаза.

– Мне срочно нужно попасть в замок эльфов. Мне нужно поговорить с Ирэтериэль, – на одном дыхании произнесла Джулия. Она очень надеялась на то, что нимфа сможет узнать в ней недавнюю гостью с Земли, но в таком виде, как сейчас, это было маловероятно.

Лицо девушки выражало смесь паники, безумия и безграничной нервозности. В ожидании хоть какого-нибудь ответа, она постоянно переминалась с ноги на ногу и нервно теребила края разорванной футболки. На скулах виднелись синевато-красные ссадины, какие-то были покрыты корочкой, другие же вновь кровоточили.

– Пожалуйста, – умоляющим тоном произнесла Джулия.

Тяжело выдохнув, нимфа кивнула в сторону леса и, не дожидаясь реакции хмари, быстрым шагом направилась в сторону замка. Они шли около получаса в полном молчании, пока не вышли через лабиринт к замку.

– Дальше иди сама. – С этими словами нимфа развернулась и скрылась за высокими стенами живой изгороди. И всё, что оставалось сделать девушке – это набраться решимости и бежать что есть сил. Так она и поступила.

Глава 17. Ожидание

В комнате царило гробовое молчание, каждый присутствующий был поглощён собственными мыслями. Им было сложно осознать происходящее и ещё сложнее представить последствия неправильных решений. Каждый, кто занимал место за столом, нёс ответственность за свой народ и его безопасность. Больше всех тревожилась Ирэтериэль, что сидела во главе и задумчиво разглядывала хмари. Неужели она совершила ошибку, когда позволила хмари вернуться в свой мир? Да и какое это сейчас имеет значение? Прошлое изменить невозможно – стоит лишь беспокоиться о настоящем.

Рядом с ней, по правую руку, сидел Тирон, чьё лицо казалось бледнее обычного. Слева, на очень странном стуле, сидел Эсей. В свете солнца грубые черты его лица казались Джулии чужими и совершенно незнакомыми. Она не находила в них ту старую дружелюбность, что помогла им стать чуточку ближе.

Рядом с Эсеем сидел глава пегасов, Троин. Сейчас он пребывал в человеческом обличье, как и глава драконов – Столир. Но несмотря на это, типаж их внешности очень сильно отличался. Дракон больше был похож на Дориотина: бледная кожа, натянутая на скелет, огромные синяки под глазами. Только Столир был чуть выше, а волосы у него были тёпло-каштанового цвета. Троин же имел массивную и накаченную фигуру, особым рельефом отличались руки и ноги. Кожа была более загорелой и имела золотистый отлив. А вот волосы, в отличие от драконов, пегасы носили длинные, часть которых заплеталась в косу.

Ещё за столом сидели Ролисета и Толиса, главы нимф, только одна представляла наяд, а другая – дриад.

Толиса имела светло-коричневую кожу на лице, такого же цвета была и лоза, из которой состояло её тело, руки и ноги. А вместо волос росла глициния, что светло-сиреневыми цветочками опускалась на плечи, а возле корней имела зеленоватые стебли и листья.

Ролисета же имела бледно-голубую мерцающую кожу, золотистый скелет, что находился поверх кожи. А её волосы состояли из тёмно-зелёных водорослей, что аккуратно были собраны в пучок.

И ещё одно место за столом пустовало – не хватало представительницы русалок.

Взгляд Джулии был прикован к собственным рукам – она уже несколько минут неотрывно разглядывала свои поцарапанные ладони. Она боялась посмотреть в глаза присутствующим потому, что чувствовала свою вину перед всеми, но ещё страшнее было говорить о том, что уже произошло. Она с трудом рассказала о группе вооружённых людей, что проникли в Осхорию, и то в очень сжатой форме, избегая подробностей. После чего Ирэтериэль приказала созвать всех масу в замок и обеспечить всеобщую безопасность. Только после этого её внимание вновь вернулось к хмари.

– Джулия, расскажи всё с самого начала. Как ты оказалась здесь?

– Они схватили Дориотина и несколько дней его пытали. Насколько я поняла, существует организация последователей Джозефа Локка – они убеждены, что все вы хотите уничтожить людей. Я… – Девушка запнулась, пряча руки под стол. Она неуверенно исподлобья посмотрела в сторону Ирэтериэль, избегая встретиться взглядом с кем-то ещё.

– Не бойся, продолжай, – успокаивающе произнесла богиня.

– Они выследили его, пытали. А потом схватили меня. Они думали, что я смогу привести их в Осхорию, но в итоге они сами нашли это место.

– Почему ты всё помнишь? – Голос Эсея прозвучал жестко и несколько недоверчиво. Джулия боялась смотреть ему в глаза, боялась того, что он сможет распознать всё то, о чём она умолчала – в чём не смогла признаться.

– Я не знаю, – еле слышно ответила хмари.

Кентавр собирался спросить что-то ещё, но едва он открыл рот, занося указательный палец в воздух, входная дверь с лёгким скрипом отворилась, и в комнату торопливым шагом вошёл эльф. Его лицо в свете солнца казалось пепельно-бледным, а в глазах отражалась тревога. Подойдя вплотную к Тирону, он шепотом о чём-то доложил, после чего также поспешно удалился, прикрыв за собой дверь.

– Мы не смогли связаться с Сиринтией, – мрачным голосом произнёс Тирон. – Ролисета, когда ты направлялась к нам – у озера тихо было?

– Было беспокойно, – отозвалась представительница наяд. Её бледно-голубая кожа постепенно меняла оттенок и становилось темно-синей, теряя мерцание. – Озеро было слишком взволнованным. – Её голос звучал низко и отдалённо, словно доносился откуда-то из тумана.

– Эсей, собери группу из самых сильных кентавров – нужно отправиться к озеру и узнать, что там случилось. Только тихо, чтобы вас никто не заметил. – Голос Ирэтериэль звучал спокойно, только волосы на считанные мгновения приобретали синеватый оттенок, после чего вновь становились белоснежными.

– Будет сделано.

– Может, стоит отправить парочку моих ребят? – поднимаясь с места, предложил Троин.

– Нет, ваша помощь нужна здесь – поможете остальным разместиться в замке. Джулия, а тебе нужно сейчас отдохнуть – Лариэль проводит тебя до комнаты, – обращаясь к девушке, проговорила Ирэтериэль. – Она уже ждёт тебя за дверью.

Пока девушка поднималась со стула и шла в сторону выхода, в комнате царила идеальная тишина, но только ей стоило выйти – все оживлённо принялись обсуждать текущие события.

За дверью её ждала высокая эльфийка с ярко-рыжими волосами. Она была одета в строгое серое платье, на котором не было ни единого залома, ни помятости, словно оно висело на манекене.

– Следуй за мной, – бросив короткий взгляд, произнесла Лариэль.

Обычно Джулию смущала чопорность и молчаливость эльфов, но сейчас, когда ей меньше всего хотелось разговаривать, её радовала несговорчивость спутницы. А когда она и вовсе оставила её одну в комнате, девушка испытала облегчение от того, что больше не нужно смотреть в чьи-то глаза и испытывать прилив стыда – и тем более не нужно пересказывать эту злосчастную историю.

Время для Джулии тянулось мучительно медленно, она несколько раз подходила в двери и выглядывала в коридор, из которого доносилось много шума. Сейчас там находились все масу, что жили в Осхории: кто-то беседовал друг с другом, другие блуждали в поисках близких. И с каждым часом наполненность коридора возрастала в несколько раз.

В очередной раз, когда девушка выглянула из своей комнаты, недалеко от неё стояла Томиса – она с растерянностью наблюдала за другими. Первым порывом Джулии было позвать подругу, но после она испытала неловкость. Как ей всё объяснить? Осудит ли она? В том, что нимфа догадается обо всём, она не сомневалась.

И, когда Джулия уже собиралась закрыть дверь, чтобы спрятаться за ней, как за каменной стеной и больше никогда не покидать пределов комнаты, Томиса оглянулась и заметила её. Некоторое время они молча глядели в глаза друг другу, а спустя считанные секунды крепко обнялись.

– Я слышала, что ты вернулась, и так переживала за тебя, – еле слышно проговорила нимфа.

– Что сейчас происходит?

– Всех эвакуируют из поселений. Почти все уже прибыли – остались только русалки и наяды, – с беспокойством в голосе проговорила Томиса.

– Но вы же живёте рядом с наядами. Почему вы прибыли не вместе?

Тяжело вздохнув, нимфа потерла рукой уставшие глаза.

– Ты же знаешь, что часть наяд живёт на глубине озера, а остальные предпочитают ютиться на его берегах. Последние пришли с нами в замок, а другие вместе с русалками решили спрятаться на дне.

– А Силинтию нашли?

– Ещё нет. Эсей вернулся с разведки – они принесли тело Дориотина. Его нашли в лесу. – Голос Томисы задрожал, а по щекам потекли слёзы. Она едва держалась на ногах.

– Я не понимаю, – растерянно отозвалась Джулия, глотая ком в горле. – Почему тело?

– Он мёртв. – Слова эхом провалились внутри девушки, разрывая её душу на части. Она почувствовала, как что-то тяжелое легло на её грудную клетку, мешая полноценно дышать. Но то, что прозвучало после, заставило погрузиться в агонию. – Его тело было сильно изуродовано: один глаз был выколот, на правой руке отсутствовала кисть, на животе многочисленные следы колотых ранений.

Тяжело дыша, Джулия облокотилась на стену и медленно съехала вниз. Ей захотелось кричать от боли до тех пор, пока голос не охрипнет. Хотелось сломать руку или ногу, чтобы физической болью затмить душевную. Она не могла поверить в то, что услышала. Дориотин мёртв. И всё по её вине – если бы она тогда не потащилась искать Мортена Дале, если бы она не вспомнила его, то всего этого бы не произошло.

Горячими струйками слёзы покатились по щекам девушки. Она рыдала взахлёб, испытывая жгучую боль в груди, что разрывала её сердце на части, как осколочная граната.

Обняв Джулию, Томиса плакала вместе с ней, прижимая руками девушку как можно ближе к себе.

Прошло чуть больше получаса прежде, чем подруги смогли успокоиться и опустошить свои чувства слезами. К этому времени суматоха в коридоре закончилась, и те, кто не был занят делом, молча сидели на полу, игнорируя комфорт и постоянное ворчание эльфов на тему того, что всем были выделенны комнаты с кроватями и подушками. Масу не желали расходиться и прятаться за дверьми – они предпочитали видеть лица друг друга, так они чувствовали всеобщие единство.

Томиса с Джулией тоже остались сидеть в коридоре, изредка нарушая молчание еле уловимыми перешептываниями.

– Я сегодня видела Эсея, – неуверенно заговорила хмари. – Он стал каким-то другим…

– Да, он очень сильно изменился после той ночи. – Голос нимфы звучал тихо, но в нём слышалась печаль. – Как я узнала позже, на Освете он активно агитировал кентавров против хмари. Он голосовал за то, чтобы тебе стерли память и отправили домой, а Гилей был против – он считал, что тебя нужно оставить среди нас, если бы ты захотела. Но большинство поддержало Эсея, поэтому его и выбрали главой.

– Но почему он так изменил отношение ко мне?

– Милая, дело не в тебе, – осторожно касаясь волос подруги, проговорила Томиса. – Им управлял страх – и сейчас управляет. В его памяти все ещё сохранились те ужасные и кровавые дни, когда погибли его сородичи и друзья. Он просто не хотел, чтобы прошлое повторилось.

Глава 18. Буря

Прожигая взглядом стену, Джулия сидела на полу, прижимая колени к собственной груди. Её сводила с ума неизвестность – она не знала, что творится за пределами замка, где сейчас находится мистер Эрленд со своими людьми. Но больше всего её беспокоило собственное бессилие и бездействие. Внутри её души бушевало желание встать и что-то сделать, хоть какой-нибудь мелочью помочь остальным. Но сколько бы раз она не порывалась – от неё брезгливо отмахивались эльфы, отвечая только одним словом: «Жди».

Когда рядом с ней находилась Томиса, ожидание не было столь мучительным. Но, к несчастью девушки, нимфу куда-то забрали эльфы, и с тех пор Джулия осталась одна, одолеваемая собственными мыслями. Она несколько раз думала о Дориотине и о том, что ей следовало сделать в прошлом. Представляла в своей голове какие-то нереальные события, благодаря которым всё закончится хорошо. Так, она фантазировала о том, что Брокк помешает отцу исполнить задуманное. Или кто-то из людей мистера Эрленда взбунтуется и откажется убивать масу, а остальные его поддержат. Она с трудом верила в свои фантазии, но продолжала крутить в голове одни и те же мысли.

Из глубоких раздумий Джулию вывел шум, что доносился с этажей ниже. Он привлекал внимание всех присутствующих: кто-то начинал крутить головами и переглядываться со знакомыми, другие же неуверенно поднялись на ноги и, вытягивая шею вперёд, осторожно направились вниз по лестнице. Девушка же осталась сидеть на месте, с интересом поглядывая на тех, кто спускался вниз. И чем больше пустел коридор, тем сильнее пылала любознательность в её душе.

Прикусив нижнюю губу, Джулия, опираясь руками на стену, поднялась с места. Она несколько раз оглянусь через плечо назад, ожидая столкнуться взглядом с масу, что пристально за ней следят. Но, к её большому удивлению, никто не обращал внимания на хмари – все были заняты своими делами, и их не заботило её присутствие. Обнаружив это, девушка испытала облегчение и, чуть ускорив шаг, поторопилась узнать – что же там происходит интересного?!

Спустившись на три этажа ниже, Джулия услышала чей-то голос, в ответ которому вторило несколько других, но о чём шла речь – было сложно разобрать, слова, подобно дыму, поднимались вверх густой волной и постепенно растворялись, теряя четкие очертания, смешиваясь с воздухом в единую массу.

Оказавшись на лестничном пролете между вторым и первым этажом, девушка смогла протиснуться к перилам сквозь толпу существ и разглядеть происходящую внизу картину. В центре холла стояло трое кентавров, что возмущенно обращались к остальным масу, что равномерно распределились по кругу от них.

– Пока мы тут с вами сидим и прячемся – они бесчинствуют на нашей территории. Они уже убили Дориотина, Раиэль, Тилинию, Джиниэль и Силинтию. Они убили представителя клана русалок – они и нас не пощадят, – указывая в сторону выхода, проговорил черноволосый кентавр, на спине которого имелось огромное белое пятно.

Проследовав взглядом за рукой, Джулия увидела лежащие на полу тела, что были осторожно накрыты белой простыней, из-под которой торчали русалочьи хвосты.

– Прямо сейчас они жгут дома нимф, пока мы с вами прячемся здесь. – С каждым словом его речь становилась всё громче. А стоящие подле кентавры активно кивали головой с серьёзным видом.

– Мы должны защитить свой дом, – вскидывая кулак в воздух, продолжал свою речь он.

– Да, – вторили ему в ответ остальные кентавры, а пара драконов с пегасов утвердительно кивнули головой.

– Мы не дадим им права разорять наши земли!

– Да.

– Терей. – Голос Эсея прозвучал грубо и жестоко, а его интонация выражала явное недовольство от происходящего.

Двух кентавров разделяла толпа масу, но благодаря своему росту они беспрепятственно смотрели в глаза друг другу. И едва Эсею стоило сделать шаг вперёд – масу стали расходиться в разные стороны, образуя живой коридор. Следом за ним шла сама Ирэтериэль, а после неё – Тирон, Толиса, Ролисета, Столир и Троин.

Невооруженным глазом было видно, как Терей стушевался под пристальным взглядом всех глав. Он даже невольно сделал пару шагов назад, звонко постукивая копытами по каменному полу.

– Какое право ты имеешь затевать бунт? – приближаясь к соплеменнику, проговорил Эсей. Брови на его лице сдвинулись к переносице, придавая общему виду больше суровости. А в глазах заблестел недобрый огонёк.

Когда он хотел сказать что-то ещё, Ирэтериэль вышла вперёд, поднимая ладонь перед собой, чем привлекла всеобщее внимание. Это было похоже на волшебство: стоило ей поднять согнутую в локте руку – вокруг воцарилась идеальная тишина, казалось, что присутствующие даже перестали дышать, чтобы не упустить ни единого звука из уст своей матери.

– Расскажи, что тебя тревожит, Терей? Что тревожит всех остальных? – опуская ладонь, спросила она. Её голос звучал спокойно и настолько беззаботно, словно мать интересовалась душевным состоянием своего крошечного дитя, когда тот болел. Не было ни злости, ни осуждения – только безмерная любовь и забота.

– Наши сородичи гибнут, наши дома жгут. Со двора замка видно, как дым вздымается в небо. Как мы можем такое терпеть? – Тон Терея заметно изменился – в нём больше не звучали лозунги и агитация. В нём слышался призыв отчаявшегося, что просто хотел вернуть всё на круги своя.

– Я знаю, – склонив голову на бок, проговорила Ирэтериэль, положив ладонь на грудь кентавра. – Мы уже обсудили происходящее и приняли решение. Скоро будет сформирована группа и отправлена на задание, – обращаясь ко всем, проговорила она.

– И что же вы собираетесь сделать?

– Поговорить с хмари.

– А если всё повторится, как в прошлый раз? – Голос прозвучал откуда-то из толпы. Джулия не смогла понять, кто это был.

– Мы попробуем обезоружить их, поймать и отправить домой, а портал навсегда будет закрыт, как для них, так и для нас. – В голосе Ирэтериэль слышалась лёгкая печаль. А на её заявление по толпе прокатились раздосадованные вздохи.

Джулия прекрасно понимала, что никому не нравится это решение (никому, кроме эльфов), но так же она знала, что для сохранения Осхории – это самый лучший вариант. Как бы сильно масу ни хотели вернуть утраченную дружбу – пока открыт портал, всегда есть вероятность того, что какой-нибудь Джозеф Локк или мистер Эрленд захочет их смерти.

Спустя полчаса во дворе была собрана та самая группа, что состояла из десятка кентавров, пегасов и драконов. Все они были вооружены: кто луком и стрелами, кто мечами, кто копьями. А их лица выражали глубокую задумчивость и сосредоточенность.

Когда появился Эсей вместе с Троином и Ирэтериэль, все замерли в ожидании предстоящих указаний. Но вместо этого кентавр громко обратился к масу, что всё это время толпились на пороге замка.

– Найдите Джулию – она идёт с нами.

Услышав своё имя, девушка невольно сглотнула, пытаясь втянуть голову в плечи. Неожиданно ей захотелось оказаться в той самой комнате, где её оставила Лариэль. Но было уже слишком поздно – масу, что стояли перед ней и скрывали её от взора Эсея, разошлись в разные стороны. Тем самым позволяя ему видеть хмари.

На дрожащих ногах Джулия направилась в сторону кентавра. Как только она приблизилась, он сразу же обратился к ней:

– Мы хотим, чтобы ты поговорила с хмари и постаралась убедить их отправиться домой. Тебя они вряд ли тронут.

Глаза девушки расширились от ужаса, а рот непроизвольно стал открываться и закрываться, судорожно хватая воздух, словно у рыбы, что выбросило на берег.

– Я не могу, – заикаясь, проговорила она. – Они меня не послушают – я уже пыталась их переубедить и не искать вас, но они искренне убеждены, что вы опасны.

– Ты уверена, что нет возможности договориться? – заглядывая в глаза Джулии, поинтересовался Эсей. Ответом ему послужил утвердительный кивок головы.

– Тогда мы просто вернём тебя домой вместе с ними. – Взгляд кентавра переместился с девушки на Тирона, что торопливым шагом приближался к группе.

– Вам не следует ходить вместе с ними, – обращаясь к Ирэтериэль, проговорил он. – Это очень рискованно.

– Тирон, ты зря беспокоишься, – мягко улыбаясь, ответила она.

– Но он прав, – вмешался в разговор Эсей. – Нам было бы спокойнее, если бы Вы остались в замке.

– Всё уже решено. – Одним своим ответом она прекратила все пререкания. По лицам эльфа и кентавра было видно, что им обоим не нравится происходящая ситуация, но ничего сказать они не могли. Единственное, что Тирон одарил Эсея предостерегающим взглядом, после чего он развернулся и вернулся в замок. А кентавр направился в путь, возглавляя команду.

Около часа они шли по лесу, периодически останавливаясь, чтобы передохнуть и осмотреть местность. Эсей старательно искал следы присутствия хмари по всему маршруту, но первые зацепки стали появляться только ближе к озеру. С одной стороны, это было хорошо, значит, они не пытались ходить дальше и искать поселения остальных масу, а с другой стороны, это мог быть дурной знак. Никто не знал, что они затеяли и какой план вынашивался в их головах. Существовала вероятность того, что они приготовили ловушку и сейчас выжидают их появление. И если это так, то прямо сейчас в жестокие руки мистера Эрленда шли лучшие воины Осхории, а вместе с ними и сама богиня льда и пламени – Ирэтериэль.

Оказавшись на краю поселения дриад, Джулия не сразу поняла, где они находятся. Среди выжженной дотла земли, что почернела до угольной копоти, сложно было найти очертания бывших домов. Крыши большинства строений прогорели и провалились, так же как и стены, а на земле остались лежать только обуглившиеся брёвна. В воздухе ещё витал запах угарного газа, что забивался в лёгкие, терзая гортань и вызывая неконтролируемый приступ хриплого кашля. Даже земля местами продолжала дымиться, несмотря на то что внешних признаков огня не было. Создавалось ощущение, что он погас только недавно, потому что земля ещё хранила его жар.

Решив, что идти напрямую будет слишком рискованно и опасно, Эсей совместно с Троином принял решение обойти поселение по краю леса, стараясь держаться ближе к берегу. Также они решили, что будет более разумно растянуться на несколько метров друг от друга, чтобы обследовать большую площадь.

Несколько раз они посылали поочередно драконов и пегасов в их магическом обличье, чтобы те с максимальной осторожностью обследовали территорию с воздуха. Но обнаружить местонахождение хмари так и не удалось. И на этот счёт было несколько вариантов: или они умело прятались, или находились по другую сторону от озера. Второй вариант был более предпочтительным, но чтобы в этом убедиться – нужно было обойти озеро и потратить на это сутки, а оставаться ночевать в лесу – не самая лучшая затея. Конечно, существовал вариант отправить кого-нибудь из пегасов или драконов на разведку, но Эсея не отпускало чувство ответственности за вверенную ему группу. Он знал о жестокости хмари и об оружии, которым они обладали. Поэтому он просто не мог себе позволить поставить на кон чью-то жизнь.

– Что будем делать дальше, Эсей? – устало поинтересовался Троин, наблюдая за тем, как закатные лучи солнца спускались на водную гладь, переливаясь многочисленными огоньками.

– Думаю, что пора возвращаться в замок. Отдохнём и с первыми же лучами солнца продолжим свои поиски. Только в этот раз зайдём с другой стороны озера.

– Мне кажется, что мы что-то упускаем. Они сожгли целое поселение и почти не оставили следов.

– Скорее всего, они видели, как эвакуировали поселение – поэтому для поджога отправили лишь малую часть группы. К тому же мы не знаем, в каком количестве они прибыли сюда. – Голос Эсея звучал задумчиво, а его взгляд постоянно был устремлён вдаль – даже сейчас он продолжал искать следы присутствия хмари. – Нам пора возвращаться, – командным тоном произнёс кентавр, перенаправляя своё внимание на присутствующих. – Нам нужно как можно скорее вернуться к эльфам. Отдохнём, а утром снова отправимся на поиски.

По выражению лиц присутствующих было несложно догадаться, что они больше предпочли бы остаться ночевать в лесу, чем тратить три часа на дорогу до замка. Это была пустая трата времени, но безопасность Ирэтериэль ценилась куда больше, чем рациональность поступков.

Когда солнце уже скрылось за горизонтом, а на небосклон взошла белоликая луна, уставшие масу возвращались в свой холодный и неприветливый приют. Когда-то замок эльфов был и их домом, но это было настолько давно, что время унесло эти воспоминания, и они развеялись в величии прошлого.

Единственными существами, кто никогда не жил в замке, были драконы. Поэтому только у них не было странного ощущения от пребывания в нём.

Возле лабиринта Эсей резко остановился, вытягивая шею вверх. Его глаза судорожно метались из стороны в сторону, но взгляд ни за что не цеплялся.

– Ты чего? – толкая рукой в плечо кентавра, проговорил Троин.

– Уводи Ирэтериэль, – сквозь зубы прошипел он, стараясь говорить как можно тише.

– Ты очень странно себя ведёшь, – сдвигая брови к переносице, проговорил пегас. И едва с его губ слетело последнее слово – в воздухе повис звук глухого выстрела, за которым последовала мгновенная суматоха. Часть кентавров с драконами мгновенно бросилась куда-то сторону лесу, обнажая своё оружие. А Троин, прикрывая собой Ирэтериэль, торопливо скрылся в лабиринте.

Первые мгновения Джулия пребывала в состоянии замешательства, ей было сложно осознать, что происходит. Она видела, как глава пегасов скрылся в лабиринте, видела, как следом за ним проскочило ещё пару сородичей. А после её внимание переключилось на масу, что мчались в сторону леса. И происходящая картина вызвала в ней ещё большее оцепенение.

Между лабиринтом и лесом распростёрлась широкая поляна, освещаемая лишь лунным светом. Именно по ней сейчас бежали масу в объятия безжалостной и холодной смерти. Джулия не видела людей мистера Эрленда – она могла только слышать, откуда доносился звуки стрельбы. Спрятанные под покровом ночи, они и не думали выступать на поляну, под стрелы, что вслепую выпускали кентавры. И чем ближе масу приближались к лесу, тем больше тел оставалось лежать на земле, пропитывая почву собственной кровью. И лишь единицы смогли достигнуть цели и сразиться с хмари.

В тоже время с противоположной стороны леса вышла группа во главе с мистером Эрлендом и направилась в сторону входа в лабиринт. Заметив это, Джулия бросилась убегать, но, оказавшись среди высоких стен живой изгороди, она очень быстро заблудилась и сбилась с пути. Свернув в очередной тупик, она была готова разрыдаться от безысходности, но едва ей стоило поднять голову вверх, её взору предстали парящие в небе пегасы. Величественный размах их крыльев достигал пяти метров. Внешне они больше походили на дорогих, породистых скакунов, чья шерсть переливалась в слабом свете луны, а при солнечном освещении она сияла, подобно глади воды. У них была такая же длинная и шелковистая грива, что частично заплеталась в косы. Единственным их отличием были крылья. Два огромных, широких крыла имели густое оперение с идеально приглаженными перьями, что имели золотые жилы. А на предплечьях крыл и кистях имелась золотая широкая полоска.

Особое внимание Джулии привлекло то, что на спинах пегасов сидели драконы в человеческом обличье с луком в руках. И едва им стоило приблизиться к краю лабиринта, стрелы слетали с тетивы и летели одна за другой. В ответ зазвучали выстрелы, и пули стали поражать тела магических существ.

Спустя считанные минуты в одном из поворотов лабиринта зазвучали чьи-то голоса. Джулия с осторожностью направилась к источнику звука и обнаружила там кентавров, что спешили на помощь к своим сородичам. Наблюдая за тем, как они скрываются за очередной изгородью, девушка приняла решение следовать за ними. Она боялась того, что может заблудиться в многочисленных изгибах лабиринта, и также она боялась столкнуться с мистером Эрлендом или Брокком. Потому что была искренне уверена в том, что живой ей не уйти.

Повернув в коридор, что вёл на поляну, Джулия увидела несколько лежащих кентавров, на чьих телах зияли дыры от пуль, а из многочисленных ран бежала кровь. Чуть дальше лежали тела людей, из которых торчали стрелы, были и те, у кого в области живота кожа была распорота вместе с мышечной тканью до внутренних органов.

Сдерживая рвотные позывы, девушка устремила свой взгляд в стену, стараясь не смотреть на мёртвые тела, но каждый раз, когда она носком обуви запиналась об очередную руку, ей невольно приходилось опускать взгляд и видеть безжизненные глаза. В одном из таких тел она узнала своего бывшего друга, Брокка. Из его шеи торчала надломленная стрела, а из раны сочилась кровь, что стекала в небольшую лужицу на земле, оставляя на коже багровую дорожку. Сухие и потрескавшиеся губы были слегка приоткрыты, а на их уголках виднелись следы засохшей крови.

Несмотря на ненависть, которую Джулия испытывала к Брокку в последние сутки ей стало его безумно жалко. Он жил навязанной неприязнью к тем, кого никогда не знал и так и не смог узнать. Ему навязали эту бессмысленную борьбу. Из поколения в поколение они желали восстановить справедливость, доказать своё право быть свободными людьми, но парадокс заключался в том, что никто не лишал их свободы. Никто не посягал на их право выбора – никто, кроме их самих.

Наклонившись вперёд, девушка коснулась своей ладонью лица юноши, погладив его по щеке, она закрыла его глаза, одними губами произнеся:

– Мне так жаль.

Когда Джулия вышла на залитую лунным светом поляну – всё закончилось. Оставшихся в живых хмари связали верёвками, предварительно отобрав их оружие. Увидев среди них мистера Эрленда, девушка испытала разочарование. Он был единственным человеком, которому она искренне желала смерти – он заслужил её как никто другой. Но по злой иронии судьбы он был одним из трёх людей, кому удалось выжить – все остальные сейчас медленно остывали, оказавшись никому не нужными.

Когда первые тела погибших масу понесли через лабиринт к замку, Джулия молча следовала за ними, стараясь избегать чужих взглядов. Она даже не сразу заметила подбежавшую Томису, что с силой сжала её в объятиях.

– Я так волновалась за тебя, – дрожащим голосом проговорила нимфа.

– Со мной всё в порядке, – хриплым и уставшим тоном ответила хмари.

– Ирэтериэль ранена.

Джулия едва смогла разобрать слова подруги, но, когда до неё дошёл смысл сказанного, она подняла взгляд и заметила, что глаза нимфы находятся на мокром месте, а сама она выглядит очень измотанной.

– Всё хорошо, – обнимая Томису, проговорила Джулия. Но едва ей стоило коснуться подруги, из её груди вырвался громкий стон, а тело стало содрогаться от всхлипов.

– Эсей… Эсей…

Почувствовав, что тело нимфы проседает, девушка вместе с ней опустилась на пол, изо всех сил прижимая содрогающуюся подругу. Но когда Джулия увидела, как кентавры несут тело Эсея, её самообладание треснуло по швам. Его бледное лицо казалось таким безжизненным, словно принадлежало каменной статуе. В происходящее было сложно поверить, казалось, что оно вот-вот рассеется, как ночной кошмар, но пробуждение так и не наступало.

Следом за телом кентавра вели связанных хмари. Заметив Джулию, мистер Эрленд резко дёрнулся.

– Грязная тварь, – прошипел он.

В испуге Джулия подскочила на ноги, закрывая собой сидящую на земле Томису. Всё, что она смогла заметить, как в руках мужчины блеснуло что-то металлическое, а затем последовала резкая боль в груди.

Опустив взгляд, она увидела торчащую рукоять ножа, по которой струилась кровь и падала на землю.

В затуманенный разум ещё проникал голос мистера Эрленда, что сочился бранью и ненавистью, но он резко стих, обрываясь глухим ударом, словно что-то тяжёлое упало на землю.

– Джулия, милая, – сквозь слёзы проговорила Томиса, гладя хмари по голове.

Девушка хотела спросить нимфу о своём состоянии, но вместо слов из груди вырвался сухой кашель, а по губам потекла ещё тёплая кровь.

Джулии казалось, что она просто засыпает в каком-то холодном месте. Она даже не успела осознать, что это конец её истории.

Оглавление

Глава 1. Забытая история

Глава 2. Незнакомец

Глава 3. Нимфа

Глава 4. Разговор

Глава 5. Поселение нимф

Глава 6. Праздник Луны

Глава 7. Осхория

Глава 8. Эльфы

Глава 9. Прощание

Глава 10. Больница

Глава 11. Дом

Глава 12. Воспоминания

Глава 13. Конец заточения

Глава 14. Встреча

Глава 15. Пленный

Глава 16. Возвращение

Глава 17. Ожидание

Глава 18. Буря