Смерть под вуалью [Наталья Хабибулина] (fb2) читать постранично, страница - 47

оправданы?

– Ладно тебе, все уж и так понятно. Молодцы, что скажешь.

– Товарищ майор, а как она выманила Шапиро? Та ведь на поминках была, – Костя Воронцов слушал Дубовика, открыв рот, и для себя решил, что пойдет учиться заочно: уж очень грамотно говорил и действовал майор. А как раскрыл такого немецкого агента! Он даже начертил круг по совету Дубовика и пытался сделать выводы по этому чертежу, но пока получалось неважно.

– А вот как выманила?.. Пока об этом она молчит, а выводы делать не на чем – сидела женщина на поминках, и вдруг просто исчезла. Никто ничего не видел, не слышал. Так что, Костя, если Штерн об этом сама не расскажет, останутся только догадки.

– А каким способом она её убила?

– Так же, как Капустину, как Богданову – в акте экспертизы так и записано: тяжелым тупым предметом…

– Слушай, Андрей Ефимович! У меня ещё вопрос остался: как же это Штерн умудрилась заставить Жуйко надеть свою блузку? Или пьяной было все равно? – спросил Сухарев. – Я вот ваши протоколы читал и все думал об этом. Примерить, может быть, предложила?

– Я тоже ломал над этим голову, хотя сути преступления ответ на этот вопрос не меняет, но было интересно: я сделал один вывод, спросил Штерн, она даже отрицать не стала того, что я прав. Просто прочитал акт экспертизы, там уважаемый Валерий Иванович очень подробно описал блузку, которую привез с квартиры Жуйко. Оказалось, что она была залита водкой, причем с правого плеча: Штерн просто окатила её из стакана, та и переоделась, сама. А во что, ей было все равно. В том состоянии она уже мало что понимала. Пролив, якобы случайно, водку из одного стакана, Штерн принесла ей другой, уже напичканный таблетками. Конечно, много ещё нестыковок в этом деле, но теперь уже следователи с Лубянки будут добиваться её признаний. А мы свое дело сделали!

Вечером Калошин затащил Дубовика к себе, хотя тот пошел сам с превеликим удовольствием, где они пили коньяк и ещё долго обсуждали всё произошедшее. Калошин никак не мог себе простить, что столько упустил, перестал доверять своей интуиции, потерял профессиональный нюх, на что Дубовик ему резонно заметил:

– Ты, Геннадий Евсеевич, просто встретил красивую женщину, влюбился, сам того не понимая, ну и забыл себя. Такое бывает, не тушуйся. В конце концов, преступление раскрыто.

– Подожди, – Калошин оглянулся на дверь кухни, куда вышла Варя, – скажи, какие чувства ты испытываешь к моей дочери?

– Честно? – Дубовик тоже посмотрел на дверь, и сказал вполголоса: – Самые серьезные.

– Но ведь ты же голову не потерял и преступление раскрыл.

–Потому что, Варя, вернее, мысли о ней не мешают мне работать, а напротив, помогают. У нас, Геннадий Евсеевич, был преподаватель-психолог, который всегда внушал нам одну мысль, что любой негатив надо уметь обратить себе на пользу. Хотя назвать негативом любовь и нельзя, но очень многие сгорают на этом чувстве. Помнишь Мату Хари? – Калошин кивнул. – В нашей работе все должно взаимодействовать друг с другом. Поэтому, редко кто из моих коллег может похвастать счастливым браком. А такая женщина, как Штерн, не будь она даже той, кем оказалась на самом деле, может только сводить с ума. А жену мы тебе найдем, правда, Варечка? – Дубовик весело подмигнул вошедшей девушке.

– Обязательно найдем!

Продолжение следует.