Игрушки для императоров 2. Иллюзия выбора [Сергей Анатольевич Кусков] (fb2) читать постранично

Брат и сестра (часть 2)

Аннотация:

Ты можешь хлопнуть дверью и уйти, посчитав себя достаточно сильным, чтобы жить без поддержки могущественной организации. Но от этого не станешь сильнее перед лицом обстоятельств. К тому же, если ты влез в большую политику, обратной дороги нет, и ощущение выбора на самом деле всего лишь иллюзия.

XXV век, Венера. Ее королевское величество в отъезде, это ли не повод поиграть за ее спиной в игры, в которых все против всех, каждый сам за себя, а приз на кону самый сладкий из всех возможных — власть?

Выражаю благодарность Зайцеву Михаилу за умение не только аргументировать, но и убеждать.

ЗОЛОТАЯ ПЛАНЕТА

ИГРУШКИ ДЛЯ ИМПЕРАТОРОВ:

ИЛЛЮЗИЯ ВЫБОРА

Брат и сестра (часть 2)

Сентябрь 2447, Форталеза. Префектура Сеара, летняя резиденция королевского дома Венеры

— А помнишь, милая сестрёнка… Конечно помнишь. — Император не зло рассмеялся. — В те годы, когда мы бегали под стол пешком, при дворе твоей матери жил один провидец. Не мистик, учёный. Но какой учёный! Гений своего времени, бог! Но, к сожалению, слишком плохо для бога разбирающийся в искусстве говорить нужным людям правильные вещи. — Собеседник делано-сокрушенно вздохнул.

На лице Леи не дрогнул ни один мускул. Она поняла, к чему клонит её сводный братец, о чём завёл разговор. Но встать и уйти просто так не могла. Да и глупо в сложившихся условиях. Себастьян всегда любил театральные эффекты, показуху, и сейчас имел своей целью выпендриться, поставить её на место. Комплекс детства, когда она, наследная принцесса, пользуясь безнаказанностью, всячески издевалась над ним, отщепенцем, сыном нелюбимой женщины, и его слабоумной сестрой. А аргументы стоило послушать хотя бы для того, чтобы понять, что у него на уме. После провала переговоров у неё осталось слишком мало козырей на руках в торговле с Империей, чтобы пренебрегать такой возможностью.

— Твоя мать сгноила его, Лея! — император вошёл в раж. — Мировое светило! Чтобы всего-навсего не болтал лишнего. Хотя сама все последние годы царствования следовала его заветам. Возможно именно поэтому тебе досталась спокойная развивающаяся страна вместо объятого пламенем бесконечных войн и клановой вражды вертепа. Напомни его имя, сестрица?

Лея недовольно фыркнула.

— Доминик Максвелл, ты прекрасно его знаешь.

— Правильно, дорогая сестра, — кивнул Себастьян, — знаю. Доминик Максвелл, экономист, социолог, политолог. Человек, не стесняющийся указать сильным мира сего на их ошибки. Не каждому это дано, согласись, и не каждому сильному такое понравится. Твоей матери, например, не понравилось.

Ты использовала его книги когда готовилась взойти на престол, милая сестрица. По ним же правила, воплощая в жизнь его советы, пытаясь минимизировать негативные прогнозы. И неплохо правила. Но если бы ты тогда заступилась, уговорила мать не убиватьего, может, всё вышло бы иначе?

— Мать не стала бы меня слушать, — покачала головой Лея и была вознаграждена ехидной ухмылкой.

— Она всегда слушала тебя. У меня верные сведения, Лей, моя разведка основана отцом, я знаю все тайны Золотого дворца того времени. Но ты предпочла не вмешиваться, отстранилась, хотя знала о готовящемся убийстве. Почему?

Себастьян знал, куда бить, на то он и брат. Несмотря на весь приобретённый опыт лжи, подлости и предательства, глубоко в душе Лея оставалась меланхоличной девочкой, маленькой принцессой-сказочницей, ратующей за правду и справедливость. Она до сих пор не смогла простить себе, что не вмешалась, случайно узнав о готовящемся убийстве этого человека, хотя прочитала ВСЕ переданные матерью документы и осознавала его ценность. Себастьян неправ, в конкретно том случае мать действительно бы не послушалась, имперская разведка не всемогуща. Но она не попыталась — именно это навсегда останется на её совести.

— Доминик предсказал бурный рост Венеры, только что фактически покорившей бывшую метрополию и установившую в ней свои порядки, — продолжал давить «любимый» родственничек, разваливаясь на убогом кафешном стуле. — Предсказал пик могущества, становление Золотого королевства, как космической сверхдержавы. Но почти сразу после этого быстрое замедление роста, небольшую стагнацию, а затем быструю гибель. Очень быструю по меркам истории.

Империя же, по его мнению, находясь под космическим зонтиком бывшей колонии, должна была возродиться, стать сильнее, а затем скинуть ненавистное иго и вернуть себе гниющие отпавшие некогда земли назад. Если не явно, то косвенно, включив их в своё жизненное пространство экономически, владея ими, как союзником без права голоса. Сколько лет он дал королевству на это?

Нет, всё-таки с Себастьяном, несмотря на его кажущуюся простоту, слишком тяжело. Проще разговаривать с вёрткими русскими, наглыми китайцами или непробиваемыми индусами. Да с кем угодно, только не с ним. Из груди Леи вырвался обречённый вздох.

— Тридцать.

— Прошло уже тридцать