Сказки карандашной Коробки [Валентина Шабалина] (fb2) читать постранично, страница - 14

собой? – попросил Белый. – Никому я в этой жизни не нужен: не цветной – белый я, на бумаге меня не видно. Работы себе найти не могу.

– Пошли с нами, – говорит Серый, – может, на что и сгодишься.

Всё лето бродили карандаши по полям и лесам. Пришла осень. Холодно стало.

– Пора дом рисовать, – говорит Серый.

Согласились с ним все. Выбрали место у реки, и стал Серый дом рисовать. Ладный такой дом получился, бревенчатый, с резными окнами и крылечком, да только маленький. Белый карандаш внутри печь выбелил, скатерть белую нарисовал да на окнах кружевные белые занавески развесил. Хорошо стало, уютно. Серый самовар нарисовал, а Белый – чашки да сахар в сахарнице.

Сидят, чай пьют, всем довольны. Только Зелёный ворчит, дом не нравится:

– Ты, Серый, почто дом такой маленький нарисовал? Как я жить буду, если голова в потолок упирается, а чтоб в дверь войти – на четвереньки стать надо?

– А ты что, – спрашивает Серый, – расти, ещё собрался?

– Может, и подрасту малость, – отвечает Зелёный. – Хочу быть выше всех, чтоб далеко меня видно было.

– Эх, Зелёный, – говорит в ответ Серый, – чтобы тебя заметили, не обязательно быть самым высоким.

– Как так? – удивляется Зелёный.

– Поживёшь, – узнаешь. Всему своё время.

Так и прожили они вместе всю зиму. Хорошо жили, дружно. А тут и весна наступила. Солнышко пригрело. Снег растаял. Вышел как-то Серый утром во двор, посмотрел вокруг, видит: речка бежит, вдали лес зеленеет, а берег, где дом поставили, пустой. Стал он деревья рисовать. Рисовал, рисовал, весь берег изрисовал, совсем маленьким стал. Тут Зелёный из домика на четвереньках выполз. Увидел Серого и кричит ему:

– Эй, ты что делаешь? Посмотри на себя – весь изрисовался, одни лапти остались.

– Ну и что? – отвечает Серый. – Зато у нас сад будет. Душу радовать всем станет.

– Ветки голые нарисовал и радуется, – удивляется про себя Зелёный.

Почесал он в затылке, снял кепку жёлтую и давай листья на деревьях рисовать. Да так увлёкся работой, что не заметил, как солнце высоко поднялось, и время обедать пришло.

– Ну и устал же я, – говорит. – Вот теперь настоящая красота!

А Серый сидит на скамеечке под деревом да улыбается:

– Ты, Зелёный, на себя посмотри, рубаха-то велика тебе стала.

Посмотрел на себя Зелёный: и верно, рубаха стала длинная по самые пятки, ходить мешает, рукава болтаются ниже колен. Вот так изработался-изрисовался. Скинул он её и давай траву рисовать. Не наработался, значит, ещё.

Тут Белый карандаш пришёл их на обед звать. Увидал траву да деревья, ахнул, руками развёл.

– А ты, – говорит ему Серый, – не ахай, а лучше нарисуй что-нибудь.

– Да какой от меня прок? Белый я, – говорит Белый.

– А ты подумай. Белый не белый, а от каждого польза должна быть.

Задумался Белый: а ведь верно, и он может кое-что! И стал белые цветы рисовать на деревьях.

Яблоневый сад у них получился. Наработались они, все одного роста стали. Сидят на скамеечке и садом любуются. Птицы вокруг летают, спасибо им говорят. Звери разные в тени деревьев отдыхают и тоже добрым словом карандаши вспоминают.

– Гляди-ка, – обращается Серый к Зелёному, – хоть и маленького роста ты стал, а все тебя замечают, здороваются да благодарят.

– И то, верно, – отвечает Зелёный.

– И смысл жизни мы нашли.

– Где? Когда? – удивляются Белый и Зелёный.

– Карандаши должны красоту творить, пока грифель не кончится. Да и чего его жалеть, грифель-то, если после нас на земле сады останутся!