Полуденный кофе [Сергей Ост] (fb2) читать постранично

Сергей Ост Полуденный кофе

Тишина длилась так долго, что стала приобретать оттенки, расслаиваться на фракции и приобретать почти вещественную осязаемость. Даже птицы в жаркий полдень взяли передышку и помалкивали. Жека чилил на расслабоне, устроившись так, чтобы лучи солнца не попадали ему на лицо. Периодически он лениво смахивал настырных насекомых, резвящихся в воздухе. Скука становилась невыносима, и Антон не вытерпел, достал термос и налил себе ароматный кофе.

– Будешь? – поинтересовался он.

Жека сначала делал вид, что спит, потом внезапно поменял решение и сел, потянувшись всем телом.

– А давай, – согласился он. – Хотя это уже третья чашка за сегодня. Надпочечники не железные. Переизбыток кортизола мешает потом спать.

– А мне норм, – сказал Антон, развинчивая термос заново и осторожно отливая напиток товарищу. – Главное во второй половине дня не пить. Лучше травяной чай, можно мате. В нём, прикинь, вместо кофеина матеин. Он похож по составу, но действует мягче, не так вздрючивает.

– Да знаешь, если честно, мне кажется, меня уже ничто не пронимает. Резистентность. Привыкание. Только вот дозняк увеличиваешь постоянно, чтобы хоть какой-то эффект получить. Но каждый день нельзя, вообще можно весь режим поломать. Надо хотя бы раз в неделю делать паузу. Никаких стимулирующих напитков. Тоха, ты чо, сахар положил?

– Угу. Ты ж знаешь, что я сладкий пью.

– Не, ну ты ваще. Я бы тогда отказался.

– Ой, ну вылей.

– Да ладно, попью уже. Ну как можно кофе с сахаром, а!

– Да он кислит просто. То ли с обжаркой не угадали, то ли сорт такой. Везде пишут «стопроцентная арабика», а вкус может быть совершенно разный.

– Это да. Робуста получше будет. Согласен. Но её последнее время не купишь. Ну, это разве что в каких-то, прям, специализированных магазах. В Перекрёстке на полке может один сорт быть с робустой. И то, на пачке написано, а в реальности там добавлено всего десять процентов.

– Отвратительно, да. Ну тут ничего не поделаешь. Невозможно на это повлиять.

– Точно. На это невозможно, на то невозможно. Слишком много развелось факторов, которые мы не контролируем.

– А от этого перманентная фрустрация.

– Ну, я бы так не сказал, что прям перманентная. Но да, бомбит периодически.

Высоко в небе Антон различил силуэт удаляющегося самолёта. Потом донёсся низкий гул, постепенно стихший.

– Особенно кстати напрягали постоянные сложности с перелётами. У меня в двадцатом сорвался отпуск, который я ждал буквально несколько лет. Карантин этот…

– Путёвка сгорела?

– Ага. Причём компенсировали только часть.

– Бывает. Не, ну «корона» знатно побешивала. Маски эти… Забавно, кстати, как потом она просто исчезла из новостей. Растворилась, как и не было.

Оба рассмеялись.

– Да, лихо получилось.

– Но меня больше новостная повестка достаёт. Читаешь, как что-то где-то взорвалось, где-то стихийные бедствия, катастрофы. И постоянно эта истерия нагнетается. А я-то далеко. Помочь чем-то, исправить – не могу. Тревожный фактор есть, но убежать от него некуда. Он всегда с тобой.

– Ну да. Если в животном мире стресс, как правило, быстрый – ты убегаешь или сражаешься – то в социуме он продолжается и продолжается, пока у тебя не начинает шарашить давление или чего похуже не приключается.

– Это верно. Феномен называется «выученная беспомощность». Читал про это. Селигман и Майер ещё в шестидесятые его изучали. На собаках. Их после звукового сигнала били небольшим током, причём избежать они его не могли и привыкали. Поэтому когда клетку открыли и стали как и раньше давать звуковой сигнал, они вместо того чтобы лаять или убегать, ложились на пол и скулили. Их воля оказалась подавлена, так как все их попытки избежать боли оказались тщетными.

– Офигеть. Экспериментаторы, что, по стопам доктора Менгеле шли? Им потом срок не дали?

– Нет. Премию дали. За вывод, что если живое существо не может контролировать происходящие неприятности и от его действий ничего не зависит, то становится беспомощным.

– Хм, ну с людьми ж также.

– Абсолютно.

– А я тебе сколько раз говорил: вылезь уже из смартфона, отпишись от всех новостных лент, от всех этих телеграмеров. Там всё равно одни штатные пропагандисты сидят.

– Да понятно, что делать там нечего. Я раньше, кстати, много раз пытался отключиться от медиапотока. Но больше чем на пару суток обычно не получалось. Всё равно в итоге срываешься, и лезешь в ленту читать. Это примерно как отказаться от сладкого. По-любому сорвёшься.

– Ну ты сравнил! Сладость от этой информационной жвачки очень сомнительная. С новостями тоже гигиена нужна.

– Это да. Не, ну в итоге-то, ты ж видишь, у меня получилось завязать.

– Верно! И у меня.

Они снова расхохотались и чокнулись кофе.

– Психологи говорят, что главное – не игнорировать свои чувства, принимать их, не держать в себе, – наставительно сказал Женя. – А ещё – думать о хорошем.

Сзади послышался шорох и какое-то движение. Друзья насторожились, Жека отставил