Проблема не смерть [Виктория Безрукова] (fb2) читать онлайн
- Проблема не смерть 1.96 Мб, 16с. скачать: (fb2) читать: (полностью) - (постранично) - Виктория Безрукова
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Виктория Безрукова Проблема не смерть
Пролог.
А вы когда-нибудь задумывались что такое «смерть»? Как выглядит её процесс на клеточном уровне? Что испытывает человек в непосредственный момент смерти? А что происходит после неё? Говоря научным языком, смерть – это полная остановка всех физических и биологических процессов жизнедеятельности организма. По праву первостепенности её можно считать со смерти основного центра мыслительной работы человека – мозга. Можно выделить четыре этапа смерти: преагональное состояние, агония, клиническая и биологическая.Всё всегда идёт по нарастающей. Различия лишь в скорости и степени тяжести этапов. И начинается с банальной завязки сюжета. Угасание центральной нервной системы. Расстройство дыхания, частый пульс, помутненное сознание. Развивается гипоксия, которая меняет обмен в клетках коры головного мозга на гликолитический. Тот постепенно «задыхается» и дегенерирует. Появляется всякое равнодушие к происходящему. Кульминация рассказа – агония. Отдышка с актом глотания! Последняя попытка организма предотвратить неизбежное. Все жизненные функции краткосрочно возобновляют свою работу, притом человек теряет не больше сотни грамм от своей массы из-за сжигания АТФ – универсального источника энергии. И наконец драматичная развязка с возможным «хэппи эндом» – клиническая смерть. Артериальное давление падает, сердцебиение останавливается, дыхание и пульс отсутствуют, а кожа бледна подобно старому забытому серебру. Именно тут, последней нитью, человек соединяется с миром живых на каких-то тройку минут, пока запасы организма не иссякнут окончательно. И здесь современные технологии реанимации действительно творят чудеса, укрепляя тонкую нить до состояния крепкого каната. Но в нашей истории куда важней печальный конец с пустым эпилогом. Биологическая смерть. Необратимое прекращение биологических процессов жизнедеятельности организма.
Дальше только разложение.
Часть 1. Преагональное состояние
– Ряба, вставай! Ряб! – тяжёлая ладонь без церемоний толкнула в плечо. – Чё тебе надо… – сон в момент оборвался. И ведь на самом интересном месте. Длинный человек неохотно перевернулся на другой бок, уткнувшись носом в спинку маленького кожаного дивана – подальше от источника шума. Само собой, мягкая мебель в коридорах южного крыла научного центра, где тысячи людей изучают биоинженерию, химию и другие направления, не предназначена для сна. Странно предполагать обратное. Здесь царил привычный всем восьмичасовой рабочий день. Однако негласно, среди фанатов своего дела, это время удивительным образом растягивалось за рамки двадцати четырёх часов. Вот и приходилось умещать свои тела на миниатюрном диване. В особенности, если последние три дня и вовсе не появлялся дома. – Вставай! С две тысячи двадцать первого года их отдел разработки медицинского ультразвукового диагностического оборудования расширился и поделился в подотделы. В одном из таких работали два биоинженера над перспективным проектом «Второй рубеж». – Рябчик! – Да отвали от меня, – тот натянул на голову по-прежнему белоснежный халат с нашивкой «Р.Т. Рябов». – Псих… – Мы видим, Ром, результат положительный! – спящего будто током ударило. Роман вскочил, смахнув халат на диван, и уставился на товарища. Одного мгновения понадобилось мозгу, чтобы тот превратил тело из сонливого работника в азартного хищника. Точно также у кошек расширяются зрачки, когда хозяева включают перед ними огонёк от лазерной указки. – Гонишь! – он быстро надел форму на левую сторону. Опомнился только после того, как не смог привычно нащупать свою фамилию на груди. – Ну, если я ещё не разучился читать, то комп выдал аж восемьдесят восемь и три процента. А это значит… – Что результат больше семидесяти, – перебив коллегу, Рябов прикрыл рот рукой. – Я поражаюсь твоим математическим познаниям. – Лёх… Это чё… Получилось? – инженер судорожно вытащил телефон из кармана. – Надо Кире звонить. Успел зафиксировать данные? – Конечно, – Алексей с нашивкой «А.В. Григорьев» взъерошил засаленные волосы. – А Кире я уже позвонил.***
– Вы полагаете, сработает? – Человек возле панорамного окна разглядывал чёрные двигающиеся точки внизу. Сколь мелкими люди казались с высоты птичьего полёта. Всего неделю назад ему сообщили новость, о которой грезили фантасты и учёные мира сотни лет. Мириады надежд и желаний могли исполниться сегодня, в этом кабинете. Человек лениво обвёл взглядом помещение. Минимализм. Скучный минимализм. Холодный свет. Мраморные серые стены, белый глянцевый пол. Вдоль стен – пустые полки в статичном узоре. Изредка на них стояли какие-то маленькие растения, которые вряд ли кто-либо замечал. В средине – широкий стеклянный стол. За ним сидела роскошная женщина – пожалуй, единственное притягательное пятно во всей композиции. На столе: чёрный телефон, пульт управления удобствами кабинета, её алый ноутбук да винтажная «Zippo». Не скрывая удовольствия, мужчина прошёлся глазами по изящным ногам собеседницы в чёрных брюках, затормозил у глубокого выреза белой блузки и остановился на глазах. Холодных, бесчувственных глазах. – Абсолютно точно, – Кира вытащила пачку сигарет из кармана и облокотилась на стол, сомкнув локти вместе. А жаль. Возможно, при иных обстоятельствах композиция кабинета стала бы куда приятнее для мужчины возле окна. – Но разве волновая генетика не относится к псевдонауке? – Мы не признаём шарлатанские сказки о сохранении фантомной волновой структуры поля ДНК. Однако в компетенции учёных подвергать сомнению любое суждение. Подвергать и проверять. – Проверили? – Проверили. От части генетический код действительно является сложным полем при воздействии на структуру ДНК определённой частотой ультразвуковых волн. Но только от части. Нам удалось разложить несколько крупиц информации. Я уверена, это даст результаты для достижения конечной цели. – Я так и не понял. Почему в итоге ДНК перестаёт делиться? – Это наш защитный механизм. Системы репарации ДНК не справляются со своей работой. При каждом делении неминуемо происходит повреждение ДНК, – щелчок «Zippo» напомнил взведённый курок револьвера у виска человеческой эволюции. – Часть информации в ней теряется, часть, конечно, будет восстановлена. Механизмы сложные и Вам вникнуть – нужно время. Так что без подробностей. – Я бы советовал придержать у себя умственные оценки. Иногда инвесторы могут обижаться, – только сейчас мужчина вспомнил про стакан бурбона в руке. Два кубика льда почти растаяли. Напиток испорчен. – Да будет Вам, – биогеронтолог1 прикурила, забыв об этикете, и продолжила: – Ну а когда деление будет уже невозможно, то процесс останавливается, чтобы не допустить ошибки. Такая клетка – потенциальная онкология. – Рак… – вторил инвестор. – Может бросите курить? – Хотя некоторые организмы выработали ультимативные механизмы репарации, – Кира проигнорировала замечание. – Например гидры или медузы. Они, теоретически, бессмертны. – То есть, у людей с онкологическими заболеваниями в какой-то момент клетки начали делиться с ошибкой? – Так и есть. – И если предотвратить появление ошибок и искусственно «отключить» блокировку деления клеток, то мы перестанем стареть? Клетки продолжат обновляться и замещать больные здоровыми! – Вы не так глупы, как кажетесь, – в голосе Киры отсутствовал тон насмешки. – Хотите сказать, что вашим ребятам их удалось прочесть с помощью ультразвука? – Да, – незамедлительный ответ эхом прошёлся по помещению, настигнув мужчину лёгкими мурашками. Женщина выждала небольшую паузу, наслаждаясь неподдельным удивлением собеседника: – Конечно, не всё так гладко. Любой участок ДНК, пусть и с разной вероятностью, может вызвать рак. Это в нём самое страшное. Для запуска бесконечного деления клеток нужно выявить каждую ошибку в клетках всего организма. Если этого не сделать, то придётся постоянно «сидеть» на химиотерапии. – Мало утешает. – Именно поэтому мы продолжаем исследования, но Вы же понимаете… Для успеха нужны средства и время, а последнее явно не на вашей стороне. – Что ж… Много? – Много. Включая перевод моих специалистов в новую лабораторию с дополнительным оборудованием. – И почему при каждой нашей беседе я вновь чувствую себя женатым? – Предположу, что Вы просто не умеете выбирать женщин. – А Вы бы стали моей женой? – Я же сказала. Не умеете. – Будут Вам средства. Продолжайте исследования, – мужчина разом опрокинул в себя разбавленный талой водой алкоголь.
Часть 2. Агония
За три года кабинет в стиле «минимализм» наблюдал много интересных встреч интересных людей, но именно с той человечество ступило в новую эру своего величия. Рябов и Григорьев успели довести дело до ума. Под личным руководством Киры исследования завершились успехом. А инвестор… Инвестор был спасён.Новостные ленты всего мира тогда разорвало от заявления небезызвестной компании «Предел»:
«29 апреля 2025 год. Ученые передовой организации АО «Предел» заявили об успешном исходе клинических исследований в области медицины под названием «Второй рубеж». Как утверждают создатели проекта – Алексей Владимирович и Роман Тимофеевич – действующие биоинженеры, в скором времени «Второй рубеж» полностью внедрится в жизнь простого обывателя. Каждый человек сможет получить право на вечную молодость. И смерть перестанет быть проблемой.»
– Зато появилось много других проблем… – В тысячный раз перечитав новость, Роман бережно повесил рамку с газетной вырезкой на место. Чернила некоторых слов давно выцвели, но текст он знал наизусть. Сотня лет понадобилось на то, чтобы осознать всю глупость исследования. По началу – да. Рябов вместе с близким другом упивались популярностью и деньгами. Их приглашали на разные телепередачи, делали документальные фильмы и даже разоблачения. Вокруг вились заговоры, скандалы и слухи. Деньги, деньги, деньги. Рябов с омерзением к себе затянул галстук на шее. Почти сразу вырвался легкий кашель из-за сжатого кадыка. – Сегодня не умереть, – боль на запястьях только подтвердила тихое заключение. Рома застегнул рукава мерцающей OLED-рубашки2 прямо поверх бинтов. Ещё три дня назад он в сердцах вспорол себе кисти рук. «Вдоль, а не поперёк» – как завещала «шутливая» фраза из далёких двухтысячных годов. И странно, что вспомнилось это в тот момент, когда острие битого стекла от опустошенной бутылки «Macallan» коснулось кожи. А говорят, перед смертью человек видит всю свою жизнь. Наверное врут. В конце концов, кто нам расскажет правду, если следом наступает вечный покой? Разве что загробная жизнь существует – и мы получим ответ на волнующие вопросы через доску «Уиджи» или другую атрибутику шарлатанов. Даже спустя сотню лет мистификация никуда не делась. На просторах Всемирной постоянно возникает спам с очередным ясновидцем. Не было бы спроса – не было бы и их. Биоинженер вышел на улицу. Дороги от дома до авто он не помнил. – Алексей Владимирович просил поторопиться. Скоро его рейс, он ждёт Вас около получаса. – Спасибо, Ириш, – Рябов улыбнулся молодой девушке – тщательно подобранному водителю на его придирчивый вкус. – Поехали.
Путь от дома до ресторана занимала час езды. Самое время «залипнуть» на сияющие здания и уличную атмосферу. Вид её в две тысячи сто тридцатом изменился радикально. Где-то в пятидесятых первой сотни (так теперь именовались десятилетия двухтысячных) начались глобальные реформы:
«Бессмертие, молодость, блеск – триединства новой эпохи! Природа сосёт!»
Скандировала неоновая молодёжь. Эпоха экофрэндли закончилась. Началась эпоха искусственности! Металл, стекло и глянец. УФ-вывески захватили всё пространство города. Люди не отставали. Светочувствительные татуировки стали главным украшением тела. Второй рубеж для общества оказался настоящим вдохновением. Вечная молодость, но с условием всепоглощающего рака – выявить все ошибки пока не удалось. Человечество второй сотни двухтысячных плотно «сидело» на мощной химиотерапии. Массовое облысение превратилось в эталон новой моды. Появилось движение – МК-фалки. Субкультура, увлечённая деформацией черепа и вживлением имплантов головы, шеи, плеч, быстро набирала сторонников в свои ряды. Одежда перетерпела такие же изменения, как и тела людей. Помимо OLED-вещей, латексные костюмы кислотных цветов, копирующие образ роботов винтажной поп-культуры, стали новым взрывом. По популярности с ними соревновались разве что головные уборы для лысин из стекла и металла.
Завидев нужное здание, Рома перевёл OLED-рубашку в режим мягкого серого мерцания, оправил чёрные штаны из плотного синтетического материала и надел серебряную накладку на лысину по типу древней кольчуги. Края её шли от висков и застёгивались на затылке. – Малышка, у входа. Жди меня минут через двадцать. – Вас поняла, Роман Тимофеевич, – Тесла остановилась. Дверь машины открыл швейцар, но встретили инженера синие слепящие огни ресторана. Внутри атмосфера держалась менее вычурной. Холодные оттенки сине-зелёных цветов, приятная полутень, тихий EBM3. Круглые стеклянные столы с голограммой медуз и хрустальные капельницы в виде изогнутого пузыря возле каждого посетителя. Через такие люди вливали в себя конские дозы химического коктейля. Игнорируя любые приветствия в свою сторону, учёный прошёл знакомым путём от двери до столика, где друг потягивал «голубую лагуну». – Рябчик, конкретно тебе вечность дана для того, чтобы научиться следить за временем. Два часа, Ром. Два! Я опаздываю на рейс из-за тебя! – Лёша в сердцах бросил коктейльную трубочку на стол. – Полтора, – Рябов сел напротив. – За-ва-лись. – Лучше скажи, какой кайф летать эконом-классом, когда в состоянии купить себе личный самолёт и не париться о времени? – Ровно такой же, что и иметь молоденькую МК-фалку в водителях, вместо нормального мордоворота. У всех свои фетиши. – Твоя правда. Иметь её интересней, чем мордоворота. Алексей возмущённо цокнул языком. – Белый русский без ликёра и смесь номер два4. Это всё, – не успел подошедший официант открыть было рот, как Рома уже сделал заказ. Тот сразу испарился. – У меня для тебя, оболтуса, подарок есть, – Григорьев полез в винтажный портфель, какие бывают у собирательного образа инженера. – Погоди, Лёх. Я хотел поговорить по поводу проекта. – Чё? – Не думаю, что справлюсь, понимаешь… Как бы… Мы сделали прорыв в науке. Огромный. Помнишь, как горели? – Ты чё, съехать решил? – Да как сказать. Сгорел скорее. – Чего это? – Ты ведь осознаёшь, что происходит вокруг? В нашем городе, в мире вообще. Мы сильно напортачили с… – С тем, что создали стабильную форму препарата, но не смогли решить задачку с выявлением ошибок ДНК. Привет мировой рак. И теперь всем приходится торчать на химиотерапии каждый день. Ты об этом? Рябов замолчал. Последние несколько десятков лет осознание съедало его изнутри, а друг говорил об этом легко и непринуждённо. Будто Рома собственноручно затянул петлю на шее человеческого здоровья. Именно из-за чувства вины перед людьми и причастности к перенаселению планеты Тимофеев несколько раз совершал попытки суицида. И каждый раз на последних секундах срабатывал природный инстинкт самосохранения.
Резкая пронзающая боль в руке вырвала его из размышлений. Рябов уставился на мерно покачивающийся пустой шприц, игла которого до основания находилась внутри предплечья. По телу быстро разлилось тепло. – С праздником! – Алексей широко улыбнулся, схватил сервировочный нож и воткнул в шею друга. Время замедлилось. Биоинженер машинально взялся за рукоять ножа. Вместо крика его рот беспомощно открывался и закрывался, подобно рыбе – идеальное дополнение к глубоководному интерьеру ресторана. Рябов попытался вытащить нож, но руки не слушались. – Так вот, о подарке. Наш проект, – Григорьев закинул в рот шарик трюфельного десерта в шоколаде, – завершился. И завершился, не много не мало, абсолютным успехом! Мозг отключаться не собирался. На удивление крови не было, но адская боль сбивала фокусировку на происходящем. – Отныне, друг мой… Вальяжно взяв салфетку со стола, Алексей накинул на инородный предмет, торчащий из шеи друга, и выдернул его. Кровь разово брызнула на ближайшего посетителя, от чего тот, кажется, закричал. Наконец-то люди начали обращать внимание на задыхающегося Рябова. Панику в зале остановила поднятая рука Григорьева. Ожидаемая алая лужа из пробитой артерии так и не появилась. Невыносимое жжение в области шеи постепенно стихало. Ничего непонимающий Роман уставился на собеседника. – Ты бессмертен. Круто, да?
***
– У вас десять минут. – Понял. Деловитая медсестра в белом комбинезон вышла из палаты, захватив корзину каких-то бутылочек, тряпок и ваты. Яркая, слишком стерильная палата имела скудную палитру: металлическая ортопедическая кровать, такие же кресло-качалка у окна и стул для посетителей. Белая постель, белые шторы, белые декоративные подушки и покрывало. Белый пол. Белый потолок. Белые стены. Белый, белый, белый – цвет забытой смерти. На тумбочке возле ростового зеркала лежала гора книг в белых обложках. Посетитель прошёл от двери до кресла и сел. А вот и разнообразие цветовой гаммы – его изумрудный брючный костюм смотрелся в помещении слишком инородно. Головной убор из золота подобно плющу обвивал всю черепушку, обрамлял линию носа и в уголках губ переходил на золотые зубные накладки. На ум пришло только «лицевой экзоскелет». – Кира, как Вы? – инвестор звучал мягко и убаюкивающе. Пожилая женщина дернулась, но приоткрыла глаза. Серые и холодные. Совсем как тогда. Биогеронтолог улыбнулась: – Ещё жива, – губы не дернулись, словно сейчас ей управлял незримый чревовещатель с механическим неприятным голосом. В горле женщины торчала трубка – единственный вариант организма продолжать функционировать. К сожалению близких, Кира была приверженцем обычного человеческого существования. Таких ещё называли «дэзами»5. Нет, против бессмертия она не выступала (и даже наоборот, старалась найти способ его достижения), но вариант пребывать в молодости с вынужденным обязательством каждодневной химиотерапии её не интересовал. Однако от чего бежала – к тому и пришла. Ближе к концу жизни у неё нашли рак легких, горла. Так что лечиться цитостатическими препаратами всё равно пришлось. – Бессмертие достигнуто, – инвестор посмотрел на исколотые ослабевшие руки женщины. Прямо сейчас по трубкам в её организм поступает очередная доза каких-то лекарств. – Удивительно, но помогла биомимикрия. Ваши ребята как-то прокачали оборудование и нашли в геноме некоторых животных, способных к регенерации конечностей, что-то на подобии «резервной копии» информации о молодости и здоровом состоянии. Прямое репрограммирование такой взрослой клетки в стволовую при помощи азацитидина6 помогло откатить её назад с возможностью восстановления. Даже утерянное зрение или язвы органов больше не проблема. – Клетку не надо перепрограммировать в стволовую. Достаточно остановить её дифференциацию. Инвестор улыбнулся. – Извините, профессия другая. Но я готовился! – Да, терминологию Вы выучили. Время не властно над сарказмом этой женщины. – С использованием белка ИФР-17 дела и вовсе пошли в гору. Правда мы и так питались высококалорийной едой из-за ускоренного в несколько десятков раз метаболизма… А теперь походу вовсе с неё не слезем… – Регенерация при радикальных повреждениях организма? – Вот с этим проблема. Естественную регенерацию отрубленной головы мы достичь ещё не смогли. Хотя в этом направлении уже проводятся эксперименты, да и в области хирургии большой прорыв. – Вам пора, – медсестра вошла без стука, прервав диалог двух старых знакомых. – Кира, я принёс новую книгу. Её обернули в стерильную плёнку ещё в пункте досмотра, так что можете читать. – Спасибо. – И, пожалуйста… Подумайте над Вторым рубежом. Мы наконец-то научились выявлять каждую возможную ошибку ДНК в организме, и необходимость в химиотерапии отпала. Ещё не поздно вернуться, а миру нужны учёные вроде Вас. – Я знаю.
Часть 3. Клиническая смерть
«7 октября 2131 год. АО «Предел» подарил человечеству новый шанс на светлое будущее. Горизонты «Второго рубежа» наконец охватили регенерацию клеток. По словам небезызвестной команды учёных, новый метод диагностики позволит человеку вовремя выявить любые отклонения в организме. Необходимость химиотерапии теперь в прошлом. Впереди будущее без болезней и страданий! И смерть перестала быть проблемой!»Текст в прозрачном листе из пластика пошёл рябью, когда металлическая подошва сапога опустилась на край гибкого планшета. Теперь новость столетней давности вызывала ненависть не только в душе Рябова, но и бо́льшей части населения. – Пять Эм-Ти-Пи восемь. Объект не вижу. – Пять Эм-Ти-Пи восемь, принял. Обыскать помещение. – Вас понял. Начинаю обыск. Как и ожидалось, мир не долго купался в утопических иллюзиях. Бессмертие отключило в людях инстинкты самосохранения, вселяя смелость на любое действие. Резко участилось количество мазохистов, руферов, испытателей и других безрассудных личностей в разных профилях. Медикам часто приходилось соскребать живые лужицы с земли возле небоскрёбов. Благо «Второй рубеж» давал стопроцентную эффективность. После всеобщей жажды адреналина и времён, когда опасные виды спорта достигли апогея рассудка, начались первые признаки глобальной антиутопии. – Чисто. Радары молчат. – Принял. Переходите дальше. – Вас понял. Население Земли удвоилось и пробило отметку в шестнадцать миллиардов. Ресурсы истощались в геометрической прогрессии. Наступил всеобщий голод. Службы ритуальных услуг закрывались, а власти всеми силами пропагандировали аборты, вводили ограничения на количество детей, а иногда и вовсе запрещали плодиться. Как это бывает, любой радикализм порождает противодействие. То тут, то там возникали вспышки несанкционированных митингов, грабежи, уличный разбой. – Цель обнаружена! – Приступить к захвату. – Вы окружены! Союзом Триединства, выходите с поднятыми руками! Планета неумолимо погружалась в хаос. – Да пошли вы! – Стоять! Брось это на пол! Руки! Рябов отключил звонок, когда за криками послышались звуки выстрелов. Можно считать, что Григорьева больше нет. Из тюрьмы департамента Триединства невозможно сбежать. Это конец. Роман откинулся на спинку стула. На мониторах видеокамер научного центра с улицы рвалась толпа протестующих. Под навесом безволосой агрессивной массы из живых скелетов ворота медленно проседали. – Смерть! Смерть! Смерть! – скандировала толпа в белых балахонах – цвет забытого подарка природы. Как так получилось, что из всеобщих героев они превратились во всеобщих врагов?
Человек в своём роде существо любознательное и властолюбивое. Как у заигравшихся детей, рамки дозволенного постепенно стираются. Следуя против воли первородного естества, мы нарушаем естественный баланс мироздания. Здесь происходит переломный момент существования человека. И мы пожинаем провал. И как это бывает в классических интерпретациях, толпа всегда ищет виноватых.
– Сегодня умереть, – факт, со скрытой надеждой на лёгкую смерть. Из рук Рябова выпала ампула адовой смеси экспериментального яда. Последняя надежда на то, что двухсотлетнее сердце поддастся природным нормам и наконец остановится в заслуженном отдыхе. Ворота пали. Людская масса с улюлюканьем ворвалась в здание. – Только бы подействовало…
Но закон подлости работает всегда.
***
– Смерть! Смерть! Смерть! – Прямое включение канала Ай-Эм-Элайф. Мы находимся у центрального входа научного центра «Предел». Прямо сейчас улицы города заполонили разъярённые жители. Настоятельно просим вас находиться дома во избежание случайных жертв. Громкость встроенной акустики повысилась. Голографическое изображение на панорамном стекле стало ярче. В мягком домашнем интерьере новость звучала инородно. – Правительство всеми силами пытается навести порядок. Люди штурмуют здание. Внимание! Под руки выводят сотрудника научного центра!.. Это всемирно известный создатель Второго рубежа – Рябов Роман Тимофеевич! За спиной духовая печь издала звон, сообщая владельцу о готовности запечённого с картофелем мяса. Настоящая пища сейчас стоила по цене золота. В просторной комнате, где стирались грани гостиной и кухни, аромат пряностей расползся в каждый уголок: от столешницы из чёрного мрамора до мягкой зоны кровавого цвета. Там-то и сидел человек с включённой гарнитурой в правом ухе и с кем-то разговаривал: – Код восемь-пять-два-ноль-ноль-пять-три. Активировать программу «Заслон». После приказа гарнитура отправилась в стакан сока из искусственного заменителя вишни. – Господи! Прямо сейчас неизвестный вспорол Рябову живот! Новостная голограмма оборвалась по приказу пульта в руке мужчины. Тот встал, лениво потянулся и подошёл к панорамному окну небоскрёба. Время ужинать.
Инвестор сидел с бокалом вина за пустым столом в компании только что приготовленной еды. Его мысли мусолили одну тему: падение человеческой эволюции. За окном медленно поднимались в небо тяжёлые огромные ракеты из разных частей города. На каждой блистала гравировка «Заслон». Ракеты, которые через несколько месяцев достигнут три безжизненных планеты и следующие десятки лет терраформируют из них новые оплоты органической жизни.
– И всё-таки… Мы слабы.
Эпилог. Биологическая смерть
Что есть «бессмертие»? Цикл перерождений? Вечный покой в чистилище? Пребывание в Раю или Аду? А может существование в своей физической оболочке?В духовной форме бессмертие можно трактовать на многих языках. Эзотерика, религия, философия и мистика подразумевают вечное существование души или души вместе с оболочкой. Многие умы тысячелетий высказывались на тему бессмертия, объясняя это энергией, сущностью, аурой, которая проходит бесконечные циклы даже в привычных суждениях.
Но есть совершенно отдельная форма религиозно-философских суждений – бессмертие как атрибут Бога. И человеку до Бога ещё далеко.
А вы когда-нибудь задумывались что такое «смерть»?
Последние комментарии
5 часов 16 минут назад
5 часов 24 минут назад
5 часов 33 минут назад
5 часов 39 минут назад
7 часов 8 минут назад
7 часов 11 минут назад