Ночные импульсы [Мила Хвой] (fb2) читать онлайн

Мила Хвой Ночные импульсы

Зеркало Оливера

“Прежде чем побороть зло в мире, нужно сначала побороть зло в себе.”

Хроники Нарнии: Покоритель зари

“Злодейство носит много масок, и самая опасная – маска добродетели.”

Сонная Лощина

“Из двух зол выбирает только тот, кому недостает смелости выступить против обоих.”

Профессия: Ведьма

Глава 1. Зеркало

Оливер стоял, глядя в старинное зеркало в кованой красивой раме. В своем отражении он заметил, что сильно похудел за последний месяц, увидел как отросла недавняя стрижка, заметил первые морщины в уголках глаз. Мать Оливера погибла ровно три дня назад, и сегодня должны были состояться похороны.

Это старинное зеркало было единственным, которое не было прикрыто тканью по старинному христианскому обычаю. Это было любимое зеркало матери. Оливер прищурился. Его лицо довольно сильно осунулось за эти три дня. Как будто он все эти три дня голодал или таскал мешки с цементом. Несчастный случай, в котором погибла мать Оливера – не был чем-то из ряда вон выходящим в их городке. Плотина, которая отделяла реку от города была крайне ненадежной. Ее часто прорывало, причем в самый неожиданный момент, и часто, когда на том берегу были люди. Вот, и Оливия Спенсер, мать Оливера Спенсера – возвращаясь с рынка с большими и тяжёлыми сумками, просто не смогла сманеврировать, когда откуда ни возьмись, на нее полетел огромный поток воды. Только успев охнуть от ужаса, она раскинула руки в стороны, и была погребена под слоем воды, камней и грязи. Ее откопали только через несколько часов, и то, только потому что местная умалишенная девчонка Зельда видела, как это произошло и позвала на помощь. Оливер горевал. По закону подлости, они с мамой воссоединились совсем недавно, Оливер путешествовал по миру в течении семи лет, не поиска приключений ради, а с христианской миссией, по настоянию его пастора – преподобного Джервиса, и вот, по окончании своих странствий решил наконец не просто навестить, а осесть у матери насовсем. Оливер был не из тех, кто грезит свадьбой и детишками, его жизненные ориентиры были намного шире и разнообразнее – например его просветительская деятельность виделась ему как крайне социально-полезная. Представить себя вне Церкви спустя столько лет ему было уже сложно. Оливер тронул пальцами рисунок ковки – он выглядел похожим на вьюн, или какое-то вьющееся растение, которое обвило зеркало подобно древнему змию. "Обещаешь?– вопрошала его душа. – "Обещаешь, что не выбросишь меня вместе со старым материнским хламом?– Оливер сам не мог понять, этот голос звучит в его голове, или эта старинная стекляшка и правда с ним разговаривает.

– Не выкину конечно… – как бы отвечая на этот странный вопрос проговорил Оливер. – Вот только… Оливер не договорил. Он заметил на раме небольшое пятнышко, и потер указательным пальцем по нему, пытался понять его природу. – Откуда на таком прочном металле пятна? – вопрошал он сам себя. Через мгновение находка Оливера повергла его в шок! На Зеркале были следы крови… Но чьей? Неужто его матери Оливии? А если не ее, тогда чьи? Оливер взглянул на часы. Ладно. Пора собираться. Скоро приедет катафалк, и необходимо надеть траурный смокинг. Оливер направился в ванную, сбрил несколько выбившихся из усов волосков, вымыл голову и перешел в спальню, чтобы переодеться. В его распоряжении было где-то 15 минут, до приезда траурной процессии. "Если бы ты знал, как давно я хотела сказать тебе это сынок!!". – внезапно он будто услышал голос матери. Черт побери!! Неужто у него едет крыша, и ему это почудилось? Не зря доктор Стренджхэд предлагал помощь. Если это повторится, надо будет сходить к нему на консультацию. Но голос прозвучал снова!

"Оливер, милый, подойди сюда".

Наконец Оливер понял, что голос исходит из кабинета. Именно оттуда, где он только что был. Оливер открыл дверь – осторожно заглянув в комнату, – и голос раздался снова. "Я не могу дышать, сынок". Оливер в ужасе понял, что голос кажется исходит из этого самого старинного барахла – этого самого зеркала. Минуту он размышлял что делать. Подойти, увидеть в зеркале мать и окончательно свихнуться, или выйти из комнаты прочь и сделать вид, что ничего не было. Недолго думая, Оливер подошёл к зеркалу. В отражении вместо его стройной и живой фигуры, действительно была его мать. Стройная и юная лицом, но седая и немного сгорбленная, она тянула руки к Оливеру, как бы пытаясь покинуть пределы стекла и оказаться с ним рядом.

– Мам?

– Сынок, мне страшно…

Призрак заплакал. В отражении было видно, как слезы капают вниз на пол.

Оливер чуть не спятил от страха.

– Ну, знаешь ли мама, мне тоже страшно! Ты же умерла вроде, а сейчас стоишь здесь, как ни в чем ни бывало! Это же чертовщина какая-то!!

– Не пугай меня, Оливер!!! – внезапно грозно приказала мать. – Я не мертва. Мне просто нездоровится.

Оливер еле сдержал смешок.

"Боже мой! В этом доме даже призраки сходят с ума!".

На улице посигналили. Скорее всего это был катафалк.

Не имея права задерживать остальных, Оливер быстро набросил ткань на зеркало и был таков.

Глава 2. Похороны

В катафалке все присутствующие хранили почтительное молчание. Если бы в этот момент пошел дождь или началась буря, никто бы и виду не подал. Настолько все были поглощены нарочитой демонстрацией скорби. Не то, чтобы по маме Оливера некому было искреннее печалиться, просто так устроен человек: мы не любим глубоких и тяжких переживаний. Каждый из нас, если бы мог веселиться все дни к ряду, наверное, так бы и делал.

Оливер тоже сидел почтительно склонив голову, сцепив пальцы рук, так, как будто его уже ничто в этой жизни никогда не сможет порадовать. Что мы за существа? Мы лицемерим даже на похоронах! Даже на похоронах близких людей! Мы лжём себе и другим каждую секунду своей жизни, дабы не быть осмеянными, или просто из лени.

Катафалк медленно ехал вверх по центральной улице, возглавляя длиннющую похоронную процессию.

Спустя где-то пятнадцать двадцать минут процессия подъехала ко входу на кладбище. Носители сняли гроб с поддона подняли на уровень плеч, и понесли вдоль по кладбищенской аллее. Процессия скорбящих двинулась следом. Практически у всех в руках было по траурному венку, а в другой руке – по букету живых гвоздик. И конечно же четного числа. Оливер оглянулся назад: странная вещь – похороны. Туда дорога есть всем. А назад всегда на одного меньше.

Оливер хмыкнул. Яма уже была готова. Кладбищенские умельцы постарались на славу : яма имела глубину не менее 3-5 метров. Гроб поставили рядом. Он был закрыт, так как мама сильно пострадала в том смертельном инциденте. Священник стал произносить речь, а гости расселись на заранее расставленные стулья.

Оливер всматривался в крышку гроба, пытаясь представить что творится под ней. Он вспоминал о сегодняшнем происшествии. Интересно, знает ли мама о том, что ее душа поселилась в ее любимом зеркале? Почему она неподвижно лежит, а не встанет и не поздоровается со всеми, будто и вправду все еще живая? Оливер ужаснулся своему черному скепсису. "Да, друг, ну ты даёшь! Твою маму хоронят. Хо-ро-нят. А ты развлекаешься, изображая из себя сценариста Сайлент Хилла". Оливер отвлекся от своих мыслей и прислушался к тому, что говорит священник.

– … все мы дети Божьи и уйдем во славу Его, к небу, устремляясь, и наша душа обретёт покой. Аминь.

Толпа подхватила:

– Аминь.

Гости стали вставать по одному и складывать живые цветы у крышки гроба. Кто-то шептал слова прощания, кто-то тихо всхлипывал, всем хотелось поскорее попрощаться с усопшей. И покинуть кладбище, прочь от грустных и горестных мыслей. Настала и очередь Оливера, он положил гвоздики, тихо прошептал: "прощай, мама—и отошел, предоставив доступ следующим в очереди.

*****

Вечером гости собрались в доме Оливера, чтобы почтить память Оливии Спенсер. За столом было шумно, никто не выказывал смертельной скорби. Оливер тоже немного расслабился, выпил вина, ухаживал за молодыми дамами, помогая то доложить салата в тарелку, то долить вина в бокал.

Все общались легко и непринужденно, будто это был день рождения, а не поминки. Элиза Куллер, старая приятельница его мамы, внезапно громко окликнула Оливера.

– Оливер, сынок! Скажи, что ты собираешься делать со всеми маминым вещами?

Я к тому, что всегда засматривалась на ее любимое зеркало, ну, то, что в кованой раме, и с удовольствием освободила бы тебя от этого старого хлама!! – улыбнулась Элиза.

Услышав про зеркало, про которое он уже почти забыл, Оливер чуть не поперхнулся.

– Мисс Куллер, я пока не думал что делать с ним… Думал оставить здесь, пока мамино завещание не оглашал ее поверенный Мистер Пэррот.

– Как хочешь, Оливер! Но поверь молодому симпатичному человеку держать в доме этот атрибут нафталина не комильфо. !

– Согласен с вами, мисс Куллер. Я подумаю, как нам с вами, решить вопрос.

Дворецкий – Мистер Джеймс – доложил о том, что сейчас произведут последнюю смену блюд, и Оливер оповестил всех присутствующих, что скоро им придется закругляться.

"Если бы я знал, честное слово, что зеркало не будет разговаривать с мисс Куллер, я отдал бы его ей ко всем чертям!– в сердцах подумал Оливер. – "Но быть причиной ещё одного несчастного случая, я бы не хотел,черт побери". Оливер лихорадочно размышлял что делать. Можно сейчас заказать машину, и прямо сразу отвезти его в дом к мисс Кулер, а можно оставить его здесь и дождаться, когда призрак его мамы покинет пределы стекляшки и перережет ему горло. "Одно из двух, решайся, Оливер!"

Желание поступить подло оказалось слишком велико, а воспоминания о дневном инциденте слишком пугали, так, что Оливер неожиданно для самого себя проговорил:

– Мисс Куллер. А забирайте его ко всем чертям! Я сейчас же вызову грузовое такси!

Мисс Келлер просияла:

– Неужели, дорогой! Ты решился? Как же я рада. Это станет лучшим последним подарком моей дорогой подруги!

Гости переглянулись. А Оливер уже набирал номер службы такси.

Глава 3. Происшествие

В эту ночь Оливер спал просто превосходно. Ему даже не приснилась его покойная мать. Снилось ему что он ребенок, и на озере, как в детстве, резвится с друзьями в воде. Они ловили нерпу голыми руками, шутили, смеялись, и всячески сходили с ума. Проснувшись, Оливер первым делом решил сварить себе кофе, так как кухарка работала теперь только по выходным. Одному Оливеру не было нужды держать работника на кухне всю неделю. У Дворецкого тоже был выходной, таким образом весь дом был в распоряжении Оливера.

– Чертовски хочется сладкого!! – Оливер сказал это вслух, как бы стимулируя себя решить этот вопрос как можно быстрее. Он стал рыться в ящиках кухонного шкафа, и тормошил их, пока наконец не обнаружил пол плитки уже порядком подсушенного шоколада.

Шоколад был вкусен настолько, насколько может быть вкусна последняя плитка шоколада в жизни. Или первая.

Допив кофе, и доев шоколадку, Оливер взял газету и вышел на балкон.

К изумлению Оливера, на улице творился какой-то хаос.

Оказалось, что проезжающая под домом машина хозяина цветочного магазина перевернулась, и все цветы оказались на земле. Люди собрались вокруг и начали помогать их собирать, хозяин и водила в это время стояли и громко препирались.

Оливер хмыкнул. Все, как всегда! В этом городе никогда ничего не меняется…

Оливер вспомнил, что как раз хотел пройтись до магазина, он схватил со спинки стула пиджак и вышел наружу. Погода стояла отменная. Легкий весенний бриз шевелил листья деревьев, где-то даже пели птицы, под ногами копошились в земле муравьи, очень хотелось пить.

Оливер дошел до ближайшего ларька, где торговала с детства знакомая ему Синьорита Перез.

– Нина! Добрый день. А дайте ка мне апельсинового сока!

– Оливер! Малыш, как же давно я тебя не видела! Как поживаешь? Как же жалко Оливию… Бедная, бедная, Оливия… Ох горе-то какое…

Синьорита Перез жалобно всхлипнула и замолчала.

– Ох! – всполошилась она. – Сок же!! – она полезла в старый грязный холодильник и достала оттуда порцию апельсинового сока в стеклянной бутылке.

– Держи, Оливер. – сказала Нина Перез и перешла на шепот. – Ты слышал что сегодня произошло с мисс Куллер??

Оливер в удивлении поднял брови. "Надеюсь это не то, что я подумал!".

Как оказалось, мисс Куллер сегодня ночью странным образом исчезла. Никто не знал, куда она подевалась. Ее дочь, Ксения пришла утром проведать ее и не обнаружила ни в одной из комнат. К тому же ее удивили следы помады на зеркале, подарке Оливера.

Оливер тщательно выслушав всю историю, присвистнул. "Это уже тянет на детективную историю, или даже на триллер!".

Оливер сжал в руке стеклянную бутылку и бодрым шагом поспешил вернуться домой.

Глава 4. Мисс Куллер

Мисс Куллер выглядела прямо скажем плохо. На лице была размазана помада, тушь потекла, тональная основа собралась кусками и потрескалась, на голове же вообще было черт знает что.

Мисс Куллер была не дома, и даже не в городе. Если наблюдать за ней с высоты птичьего полета, можно было увидеть блуждающую по утреннему лесу женскую фигуру. Фигура была закутана в черный палантин и шла, постоянно шатаясь и спотыкаясь. Если бы мы приблизили виртуальную камеру ещё ближе, то смогли бы услышать ее сдавленные рыдания.

Что же так огорчило мисс Куллер?

Очевидно, что сегодня произошло нечто страшное, не так ли?

На самом деле, как и боялся Оливер, дух его матери, который застрял в зеркале попробовал заговорить и со своей старой приятельницей.

Оливия Спенсер явилась подруге в страшном образе демонессы и потребовала, чтобы она немедленно вытащила ее из зеркала.

В тот самый момент, когда мисс Куллер увидела Оливию – она так громко закричала, что возможно её было слышно даже на соседней улице.

Совершенно очевидно, что мозг мисс Келлер просто не справился с задачей, и у нее помутился рассудок. Соседка позже рассказала, как очень удивилась, увидев выходящую из своей квартиры мисс Куллер, босую, туго закутанную в палантин, с размазанной косметикой на лице, и явно не в своем уме.

Она не стала вмешиваться, но решила, что если Мисс Куллер не вернется до утра домой, то вызовет полицейских. Когда мисс Куллер, даже к девяти утра не вернулась, она так и сделала.

Обо всем этом и поведала Оливеру "по секрету—Синьорита Нина.

Оливер с тех пор как оказался дома, напряжённо размышлял.

Во-первых, и это совершенно

Очевидно, если мисс Куллер найдут, и найдут живой, он должен забрать у нее зеркало, и больше никому его не отдавать. Его можно переплавить, отдать на металлолом, что угодно! Но совершенно очевидно, что оно представляет собой опасность для окружающих. А может и для него самого.

Оливер попытался найти в записной книжке телефон дочери Мисс Куллер – Ксении.

Оливеру как можно скорее хотелось решить этот вопрос. Разобраться с этой чертовой стекляшкой, и сплавить ее мусорщикам или работникам свалки.

Наконец телефон Ксении нашелся.

Оливер поспешно набрал номер.

– Ксения, здравствуйте, это Оливер!

– Привет, Оливер! Какой кошмар, ты слышал про мою маму?

– Да, Ксения, и должен сказать, что возможно косвенно виновен в том, что с ней произошло…

– Не понимаю, о чем ты, Оливер.. Что ты имеешь в виду?

– Это все это чертово зеркало… Мне кажется.. оно… Приносит неудачу.

– Оливер запнулся. Он не сказал то, что было его главной версией лишь оттого, чтобы его не посчитали сумасшедшим.

– Ох, Оливер, да причем тут Зеркало!! Я боюсь, что мама просто опять стала прикладываться к бутылке.. знаешь, она последние

– Не знал, честно, не знал…

– Ну это не то, чем стоит гордиться, сам понимаешь…

– Понимаю тебя, но и стыдиться тут нечего. Поверь мне, ведь мой отец тоже был алкоголиком, до того как мать с ним разошлась.

– Помню твоего папу, Оливер. И, поверь мне, он был неплохим человеком. Вообще те, кто любят выпить – не всегда плохие люди. Их скорее можно назвать несчастными людьми… Дада… Именно несчастными.

– Может ты и права. – Оливер поморщился. Разговор затягивался, а нужно было ещё решить что делать с этим чертовым зеркалом.

– Ну, хорошо. Давай свяжемся позже… Попробую решить сейчас один вопрос здесь. Надеюсь, мама найдется как можно скорее.

– Спасибо Оливер! Я тоже очень надеюсь.

В трубке послышались гудки. Оливер тоже нажал отбой.

Мда… Ну и денёк.

Глава 5. Сапожник

Весна стояла теплая. Местный сапожник Рэйви Биггит обладал чудесной способностью везде и всюду опаздывать. Он спешил навстречу с богатым клиентом , со всех ног рассекая улицами Питтелхилла.

Ему обещали заказать целых 25 ремонтов без оптовой скидки! грубых мужских ботинок, и он не мог упустить этого клиента. Рэйви запыхавшись вбежал в мастерскую. Клиент уже сидел за столом. Заказчика звали Том Блумингдейл. Том заведовал частной казармой к востоку от Питтелхилла. Там в его распоряжении было два взвода ребят, которых он обучал премудростям военного дела. За обучение, как и водится, платили их родители. Заказ, который он делал сапожнику был не разовым. Том обещал делать такие заказы регулярно, так как у ребят постоянно рвалась обувь. Их напряженные тренировки требовали постоянного обновления амуниции.

– Рэйви Биггит, сэр – подал руку для рукопожатия сапожник.

– Том Блумингдейл. Очень приятно. – двое мужчин пожали друг другу руки, и Рэйви присел на краешек дивана, в аккурат напротив Тома.

– Итак…– начал Рэйви. – Вы хотите заказать ремонт оптовой партии…

– Да, – хмыкнул мистер Блумингдейл, – именно так. Мои ребята – я тренирую ребят в деревушке к востоку от Питтелхилла – часто рвут свои бутсы. И мне раньше приходилось каждый раз покупать им новую пару, но потом мне посоветовали вас, и я не мог не вознамериться тут же с вами познакомиться. – Том понизил немного голос и добавил:

– Вас очень хвалят, Рэйви.

Рэйви был человеком скромным, а потому смутился.

– Спасибо на добром слове, сэр. Я уверен, что каждый человек должен выполнять свою работу на совесть, чего бы ему это не стоило.

– Согласен с вами, Рэйви. – Том откинулся на спинку стула. Было видно, что его напряжение немного спало, и он начал потихоньку расслабляться. – А дельный сапожник – вообще на вес золота! Скажите, Рэйви. Случалось ли вам сталкиваться с чем-либо мистическим в своей жизни?

Рэйви промедлил с ответом.

– Думаю нет, сэр. Разве что после смерти мамка во сне приходила, а на утро я наткнулся на ее любимую шляпку в шкафу. Точно знаю, что днём раньше ее там не было! – Рэйви на всякий случай трижды перекрестился.

– Мгм. Понятно. Не берите в голову, просто по городу ходят странные слухи…

– Что за слухи, господин Блумингдейл?

– Речь о погибшей не так давно матери миссионера. Спенсера. Говорят ее дух очнулся после смерти и чудит.

– Оливера? Мать? Оливия? Не слышал ничего такого, клянусь! Оливия была чудесной женщиной, доброй, отзывчивой. Всегда переплачивала за ремонт.

И сдачи не просила. Никогда.

– Интересно, да. Но дело в том, что там какая-то чертовщина связанная с зеркалом, которое после нее осталось. Вроде как ее дух в него поселился и чудит.

– Матерь Божья… – у Рэйви на лбу выступили капельки пота, он стянул головной убор, и снова перекрестился. – Во дела…

– Да, занимательно довольно. Ну хорошо. Более не смею вас задерживать. Мой помощник вечером привезет все 25 пар. Сроки не устанавливаю вам строгие, но в конце недели мы хотели бы забрать уже отремонтированные ботинки.

– Будет сделано, сэр.

Оба мужчины встали, пожали друг другу руки, и господин Блумингдейл покинул мастерскую.

Глава 6. Гостья

Оливер знал, что по городу слух о проделках зеркала его матери (или точнее будет сказать – его матери в зеркале) – уже разошелся. Он пока не знал, что в связи с этим предпринять, но то, что Мисс Келлер всем рассказала о том, что видела той ночью, сильно могло подпортить ему жизнь.

Мисс Келлер нашли спустя примерно неделю, она набрела на дом знакомой – Фанни Честер – и оставалась там, пока Фанни не уговорила ее позвонить дочери Ксюше.

Следует признать, что большинство людей, которые слышали историю о зеркале Оливера от мисс Келлер из первых уст, попросту посчитали ее сумасшедшей. Остальные, кто не крутил пальцем у виска, максимум что могли сделать, это помолиться за ее душу – ни дать ни взять бесы попутали человека.

Происходящее последние недели в Пителлхилле – люди называли по-разному: чертовщиной, проделками бесов, массовым помешательством, но ясно было одно – никто не хотел стать жертвой озлобленной души Оливии Спенсер.

И даже сам Оливер уже побаивался этого. Зеркало сразу, как Элиза Келлер вернулась домой, утилизировали. Но разные люди в разных концах города стали рассказывать, что Оливия приходила и к ним, уже без всякого зеркала.

Возможно людям просто на волне слухов что-то мерещилось, возможно они хотели принять участие в общей истерии, а возможно нагло спекулировали на теме мистицизма и ситуации в целом.

Но эти люди создавали вокруг Оливера невыносимую для него шумиху. От которой он, честно признаться, начал немного уставать. Оливер даже уже подумал о том, чтобы ненадолго покинуть город, пока ситуация с его матерью не уляжется и не покроется тонким слоем пыли, как кое-что произошло.

В его дом постучалась женщина, которая назвала себя Сестрой Милосердия, имя у нее было тоже благословенное

– Селеста.

Сестра Селеста попросила у Оливера приютить ее, дать ей кров и пищу, в ответ на что она будет горячо молиться и за него, и за его усопшую мать.

Оливер не смог отказать этой женщине, так как сам был миссионером, он постелил ей в комнате для гостей, и накормил ужином. Сказал обращаться по любым вопросам и ушел к себе в спальню читать газету.

Дочитав газету, допив последнюю чашку чая, Оливер проверил как там его гостья – Селеста мирно сопела на диване.

Тогда Оливер выключил ночник, и перейдя в свою спальню, начал готовиться ко сну.

Этой ночью ему снились кошмары. Ему снилось, что он тонет в зимней реке, отчаянно пытаясь ухватиться за ледышки, плавающие в воде, отчаянно зовет на помощь, но никто, никто его не слышит!!

Проснувшись посреди ночи в холодном поту, Оливер прошел на кухню, чтобы сделать кофе и немного взбодриться. Внезапно он почувствовал, что за его спиной кто-то стоит. Он нехотя обернулся, увидев перед собой Селесту, босую в ночной рубашке, которая стояла то ли закрыв, то ли прикрыв глаза и держась за кухонный стол мерно покачивалась.

– Черт, бл***..

Оливер отшатнулся в страхе, в первый момент он подумал, что это дух его матери явился ему, чтобы наконец забрать его несчастную душу с собой.

Разглядев в женской фигуре Селесту, он понял, что это не Оливия, а девушка просто лунатит, то есть спит на ходу.

Оливер не знал, как вести себя с лунатиками, но подумав секунду, подставил руки под спину и шею Селесты, взял на руки и отнес в ее комнату. Девушка так и не открыла глаз – никогда он не брал, ни когда укладывал в постель.

Убедившись, что Селеста снова мирно спит, Оливер зашёл в ванную, быстро ополоснул лицо водой и тоже отправился спать. Ещё одна безумная ночь, чтоб ее!

Глава 7. Признание

В эту чудесную весну всем очень хотелось любить. Любить страстно или нежно, хоть как-то. И даже сам Оливер ловил себя на мысли, что птицы в этом апреле поют как-то по-особенному. Появление в его доме его гостьи в корне изменило холостяцкий образ жизни нашего героя.

Он готовил завтраки для Селесты, водил ее на прогулки, катал на катамаранах в городском парке. В целом, он почувствовал, что потихоньку начинает влюбляться. "Подкатывать—к сестре милосердия, не ахти какое достижение, но и сопротивляться своим чувствам он уже совсем скоро не смог бы. Оливер размышлял о том, как сказать Селесте о своих чувствах, или хотя бы спросить ее о том, что чувствует она?

Спросить ее о том, сможет ли она сочетаться браком с человеком, который спит и видит, как бы свалить отсюда насовсем – Оливер тоже не осмелился.

В конце концов, Оливер решил составить для Селесты небольшое письмо-записку, которое в итоге собирался подложить ей под подушку в один из моментов, когда ее не будет в комнате.

Оливер очень волновался, взял чернильную ручку и написал:

"Дорогая Селеста!

Вы наверняка сочтёте меня безумцем, но уже идёт третья неделя, как вы обосновались у меня и надо сказать, что я абсолютно привязался к вам, и как-то привык уже к тому, что в доме есть женщина…".

Оливер остановился… "…в доме есть женщина…". Не слишком ли это грубо?

Наверное, нет.

Оливер продолжил писать.

"… И если вы не сочтете и это в высшей степени дерзким, то я хотел бы предложить вам остаться насовсем. Мне кажется, что мы с вами прекрасно понимаем друг друга, подходим и могли бы составить гармоничную пару.

Разумеется, за официальным скреплением отношений дело не постоит, я уверяю вас, что не стану вынуждать вас жить со мною во грехе!

Всегда ваш, Оливер. ".

Следующим вечером, Оливер аккуратно сложил записку-признание и спрятал ее Селесте под подушку.

Он был крайне взволнован.

"А что если она сочтет это домогательством? Что тогда?– Оливер был просто в ужасе от собственной смелости и всю ночь не мог уснуть.

Глава 8. Автомобиль

"Честное слово, как же сложно ее переубедить!!!– Оливер внутренне сетовал на упрямство Селесты. Его машина сломалась неделю назад, но Селеста не хотела чинить ее. Точнее так: в ремонте запросили по ее меркам большую сумму, и Селеста воспротивилась, сказав, что никогда не заплатит им такие деньги, и лучше будет ходить пешком.

Оливер на это ответил, что он не хочет ходить по Пителлхиллу пешком, после того, что произошло после смерти его матери Оливии.

Его чувство собственного достоинства не ущемляло давление Селесты, и он не обижался на нее, но все равно тоже пытался настоять на своем.

Они поженились два месяца назад и по правде сказать, в их отношениях царила сплошная гармония, и какое-то очень душевное, нежное взаимопонимание.

Селеста оказалась очень заботливой женой и подругой. Она все время опекала Оливера, как будто он был ей не мужем, а ребенком или младшим братиком.

Ей хотелось, чтобы Оливер ощущал себя комфортно. К тому же, ее не покидало чувство благодарности к своему спасителю, который приютил ее тогда, когда она оказалась на улице.

Наверное, пришло время рассказать историю Селесты?

И по какой причине она оказалась на улице.

Селеста родилась в маленьком городке, намного западнее Пителлхилла -

Седжвуде. Она росла в многодетной семье, в детстве была вынуждена заботиться о многочисленных младших братьях и сестрах, т.к. была самой старшей. У Селесты в детстве выявили туберкулёз, и она чуть не отправилась на тот свет, но местный лекарь, мистер Сеймур спас ее буквально из лап смерти. Когда Селесте исполнилось 18, она присоединилась к местной церковной общине, и поступила на службу в госпиталь Красного Креста.

Ей очень хотелось помогать людям, так как она была уверена, что именно Бог спас ее, руками мистера Сеймура конечно же.

Однажды, когда она с другими сестрами ехали в соседний городишко за медикаментами, на них напали разбойники, трое сестер, с которыми была в одной машине Селеста схватили и увезли, а ей удалось бежать. Так она оказалась в Пителхилле, где узнала печальную историю Оливера и его матери, решив что именно у этого человека она может попросить помощи.

Такова история Селесты Джейсон, теперь уже в замужестве – Спенсер.

Селеста наконец уступила и разрешила Оливеру оплатить этот по ее мнению дорогой ремонт автомобиля. Вот, наконец, Селеста и Оливер смогут колесить окрестностями, ни о чем не думая, и проводя время вместе. Казалось уже ничто не может омрачить их безоблачное лёгкое существование.

Глава 9. Зельда

Пятясь назад умалишенная девочка Зельда не скрывала своего ужаса. Ее глаза округлились, а рот был открыт и словно замер в немом крике. Зельда мычала и размахивала руками, но ее никто не мог видеть, так как в этом пролеске никого сейчас не было. Никого, кроме нее и НЕЧТО. Увидев, как за ней бежит темное существо, которое не было похоже ни на человека ни на известное ей животное, Зельда принялась бежать что есть мочи, попутно теряя остатки разума, который ещё еле, но теплился в ее юной молодой голове.

Что же гналось за Зельдой?

На этот вопрос даже автор этого повествования не знает точного ответа. По всей видимости, злые темные силы, которые пробудили от мертвого сна мать Оливера активизировались для того, чтобы погубить жителей Пителлхилла. Чудовище, которое гналось за Зельдой было похоже на сумрак во плоти. Это было НЕЧТО настолько страшное, что оно было стопроцентно напугало не только беззащитную умалишенную девочку, но и взрослого здорового человека. Что нужно было этому НЕЧТО от этой несчастной крохи? Насколько автору известно, тьма, обитавшая в тех местах – имела обыкновение лакомиться свежей плотью.

Зельда была юной, а значит, уж простите автора за такой дерзкое и чернушное определение – довольно вкусной и питательной.

Тьма, породившая НЕЧТО существовала стихийно, у нее не было ни имени, ни разума, единственной целью и потребностью этой сущности было бесконечно поглощать.

Поглощать без устали, все, что попадалось ей на пути.

Несчастная Зельда была настолько напугана, что оказалась не в силах сообразить, что нужно делать к людям, в сторону города. Она уходила все глубже в лес, все больше теряя надежду на спасение. Через секунду НЕЧТО уже настигло несчастного ребенка, и начало окутывать ее хрупкое тело.

Внезапно, из ниоткуда раздался выстрел. НЕЧТО издало удивленный булькающий звук, и на мгновение выпустило ЗЕЛЬДУ из своих лап. Девочка тут же воспользовалась моментом, и устремилась прочь. Выстрел принадлежал некому Роберту Киттсу, охотнику за темными сущностями.

Дело в том, что слухи о поселившиеся в зеркале призраке, со временем покинули пределы Пителлхилла и дошли до отдаленных участков графства. Роберт Киттс прознав о том, что где-то орудует разъяренный призрак, сразу понял, что это происки поршневых сущностей, которые просыпались раз в несколько десятилетий в этих краях. На них охотился ещё его отец, Марлон Киттс. Киттс сразу же собрался в дорогу, не имя права допустить , чтобы от этих тварей кто-то прострадал.

Киттс как раз подходил к городу со стороны леса, когда увидел движение в чаще и напуганную фигурку маленькой девочки.

Слава Богам, сущности боялись обычного пороха, иначе не совсем было бы понятно, как с ними бороться.

Киттс не удивился, что это было именно НЕЧТО, ведь тьма всегда орудует самыми сильными из своего отряда. После того, как Киттс спас ЗЕЛЬДУ, он подошёл к останкам НЕЧТО, чтобы убедиться что оно мертво и посмотреть, не мутировали ли они да последние несколько десятилетий. Киттс взял на палец и растет смолистую жидкость, она больно обрекла пальцы.

– Вы теперь ядовитые, заразы.

Киттс молча встал закинул ружье за спину и направился в сторону города. Ему предстояло много работы.

Глава 10. Киттс

Слухи о происшествии, произошедшем с Зельдой, дошли до пастора, преподобного Джервиса. Преподобный Джервис услышав о том, что в городе поселилась темная сила, очень опечалился и призвал жителей Пителлхилла бойкотировать тьму совместной публичной молитвой. Пастор позвонил Оливеру и пригласил их с Селестой на богослужение, попутно рассказав о происшествии в лесу.

Оливер был шокирован тем, что проделками призрака его матери их не самые веселые приключения не закончились.

Он поблагодарил пастора за звонок и заверил его, что они с Селестой непременно посетят событие, и будут со всеми публично горячо молиться.

Но Оливеру было невдомёк, что же за сущность такая гналась за несчастной умалишенной девочкой!

Если это не чей-то призрак, как было с его матерью, тогда что?

Если это и впрямь тьма проснулась, чтобы изжить жителей его города, с ней надо как-то бороться, но как?

Оливеру было интересно, кто же был тот охотник, что спас Зельдину жизнь.

Он попытался успокоить как мог Селесту, которая слышала их разговор, и надев зимнюю куртку, направился на улицу, чтобы либо разыскать того охотника, либо хотя бы разузнать дополнительные подробности происшествия.

Спустившись на первый этаж, и уже почти выходя из дома, он услышал звук дверного звонка, который его, надо признаться несколько удивил. После происшествия все жители напуганно сидели по домам, не высовывая и носа на улицу. Открыв дверь Оливер увидел мужчину лет сорока в ковбойской шляпе, с щетиной на лице, и сигарой в зубах.

– Господин Оливер Спенсер?

– …да…?

Незнакомец протянул руку для рукопожатия.

– Роберт Киттс. Это же ваша мать вселялась в зеркало?

– Да, но…

– Я тот самый человек, который уничтожил тварь, которая гналась за умалишенной девушкой. У меня к вам несколько вопросов.

Оливер посторонился, впуская гостя в дом.

Глава 11. Первая схватка

Роберт Киттс оказался человеком довольно приятным, к тому же рассудительным и сообразительным. Их беседа с Оливером длилась примерно час, но оказалась весьма плодотворной.

Во-первых, теперь Оливер знал о способах защиты от темных сущностей, орудующих в городе.

Роберт Киттс рассказал, что

помимо пороха они до ужаса боятся громких звуков. И предлагал при приближении чего-то такого включать на полную мощность пожарную сирену. Оливер вызвал пожарную службу, чтобы они проверили исправность пожарных сирен. Все было в порядке, все работало.

Теперь оставалось дождаться нападения этих тварей. Роберт Киттс уже было хотел уходить, как Оливер с присущим ему гостеприимством предложил ему остановиться у него, пока он помогает ему, его жене и всему городу бороться с этой гадостью.

Киттс помедлил с ответом и уже было хотел отказаться, как вступила в разговор Селеста:

– Мистер Роберт! Вы окажете нам большую честь!

Киттс улыбнулся.

– При всем желании, не смог бы отказать вам сударыня!

Роберт пожал руку Оливеру и спросил, в какой из комнат он мог бы сегодня переночевать.

Оливер поселил охотника в комнате для гостей и сказал, чтобы тот обращался по любым вопросам.

Дело шло к ночи.

Примерно часа в три ночи, Оливер и Селеста проснулись от громких хрипов и скрежета, раздающихся снаружи дома.

Спустя секунду звуки стали громче. И громче… И ещё, и ещё.

Киттс с оружием наперевес стоял в прихожей.

– Мистер Спенсер, оставайтесь с вашей женой здесь, я пойду проверю что за радость там снаружи нас решила посетить!

Оливер возразил:

– При всем уважении, Роберт, но я пойду с вами.

Киттс криво усмехнулся:

– Как вам будет угодно, но приготовьтесь немного замараться!

Оливер забористо рассмеялся:

– Ещё как! Я ждал этого момента со школьных времён!! Знали ли вы, Роберт, что в школе у меня был белый пояс по тхэквондо?

Киттс кивнул.

– Вполне возможно, что он спасет вам жизнь, сэр.

Оливер и Роберт Киттс спустились по лестнице и направились к выходу на улицу.

Когда они открыли дверь, им в лицо ударила невероятной силы ударная волна.

Это было похоже на цунами, только из воздуха.

Роберт силой вытолкнул дверь наружу и они с Оливером буквально вывалились из дома, по пути подминая под себя НЕЧТО.

Нечто рвало и метало.

Явно было, что оно голодно и очень хочет схряпать чего нибудь жирного и сладкого, и, желательно, живого. Киттс увернувшись от его лап, выстрелил ему туда, где у него должна была быть голова.

НЕЧТО заметалось и начало верещать, словно дикий кабан, когда его подстрелил охотник.

Оливер приподнял большую стальную арматуру, которая валялась под домом просто так, и обвалил на сущность, предварительно подпрыгнув.

Штука прижала НЕЧТО к ЗЕМЛЕ, и это дало время Роберту Киттсу подойти и выстрелить в него в упор.

НЕЧТО поерзало, слегка всхлипнуло и затихло.

Оливер посмотрел на Киттса:

– Вы – мастер своего дела, Роберт. Уверен с вашей помощью мы спасемся.

– Спасибо на добром слове, мистер Спенсер. Уверен, это только начало.

Оливер и Киттс отпихнув останки НЕЧТО вошли обратно в дом.

Глава 12. Смерть сапожника

Рейви Биггит бежал что есть мочи. Сегодня вечером, выйдя из дома, он поначалу не обратил внимание на тень, падающую от козырька балкона второго этажа. Закрыв ключом мастерскую, Рейви бодро направился вдоль мостовой, надеясь успеть на последний автобус. Внезапно, он ощутил дыхание, чье-то горячее дыхание прямо у себя за спиной. Обернувшись, Рейви понял, что тьма, орудующая в их городке добралась и до него. Рейви в одну секунду снялся с места и стал бежать что есть мочи, попутно издавая вопли, которые можно было трактовать только Как вопли крайне напуганного человека. – Почему ты бежишь, Рейви? – Разве ты не хочешь со мной поздороваться? – шептало НЕЧТО. Внезапно в этом шепоте Рейви распознал голос его давней знакомой, Оливии. – Оливия? – Рейви обернулся, на секунду замедлив бег, и в ту же секунду, НЕЧТО обволокло его и начало поглощать. Рейви кричал, что есть мочи, и вскоре его голос затих. НЕЧТО переварило его, и останки выплюнуло на мостовую. Бедный, бедный Рейви. Зачем же ты остановился?

*****

Селеста очень горевала. В их городке были назначены ещё одни похороны. Скончался сапожник, Рейви Биггитт, и возможно он стал жертвой тьмы, которая орудовала в Пителлхилле. Оливер тоже был сам не свой. Все утро они, на пару с Киттсом, совещались в его кабинете, пытаясь наметить будущий план действий. Действовать нужно было решительно, а меры предпринимать немедленно. Селеста раз шесть заносила им чай и сэндвичи с курицей, и краем уха могла кое-что слышать. До уха Селесты донёсся примерно такой диалог: – Что если мы загоним его в амбар на северной базе Блумингдейла и подорвем его с помощью взрывчатки? – спросил Оливер. – Это хороший план, мистер Спенсер, но мы пока не знаем, насколько оно туго соображает. Возможно оно и не поймет наших намерений, а возможно и поймет. А если оно догадается о наших с вами планах, тогда нам всем будет несдобровать. – Согласен, Роберт. Но этот план видится мне единственно возможным способом его уничтожить. – возразил Оливер. – Почему же? Мы можем расстрелять его с расстояния, если только на улице не будет живых людей. – Можем, но тогда оно может вернуться. Сожжение, мне кажется, единственный способ – уничтожить его наверняка. – Быть может вы и правы, господин Спенсер, давайте попробуем. В конце концов пытка не пытка. – Согласен, Роберт. Сегодня же съезжу в Дарвиль и закуплю нужный объем взрывчатки. На этой ноте, Оливер и Роберт вышли из кабинета, и Селеста поняла, что совещание закончено.

Глава 13. Новый день

Мистер Джеймс был работником ломбарда, с ну очень большим опытом ведения таких услуг. Ему не особо то и нравилось давать под залог людям деньги, но он так давно этим занимался, что ему было сложно представить, чем ещё он мог бы заниматься на старости лет. Он старался не вводить людей в скруту, помогал всегда вернуть залог, и ждал до последнего оплату процентов.

Его дочь, Мисси, была скромной девочкой восемнадцати лет, учащаяся заочного факультета визуальных искусств в Чикаго.

Этой ночью, мистер Джеймс вернулся домой разбитый и уставший, и попросил дочь скорее согреть чаю. Мисси приготовила горячее питье, бросила в чашку листик мяты, и палочку корицы и очень тщательно перемешала сахар на дне чашки.

Мисси подала питье отцу, добавив к угощению своих пирожков с капустой, испеченных днём ранее.

Она села рядом с отцом, и стала слушать о новостях за сегодняшний день.

Мистер Джеймс раздосадовано рассказывал историю за историей, и вроде бы понемногу теплел и просветлевал.

Он сказал, что мистер Паркер ему все ещё должен двадцать пять долларов, но он не станет требовать их с него, так как знает, что у него болеет жена.

Мисси похвалила отца за такое решение. Она спросила как обстоят дела у Дженни Форсайт, которая заложила автомобиль покойного мужа.

Джеймс вздохнул, сказав, что ему скорее всего придется оставить автомобиль у себя, так как Дженни по уши в долгах и не сможет заплатить отступные.

На что Мисси, нахмурившись , сказала, что жизнь довольно странная вещь. Одинокая вдова лишается имущества из-за невозможности платить долги, а богачи процветают, обирая простых людей.

На что Мистер Джеймс справедливо заметил, что деньги любят счёт.

Мисси ничего не смогла возразить на это.

Постепенно часы пробили два ночи и дочь и отец разошлись по своим комнатам полуночничать, а позже и спать.

*****

В этот вечер Оливер и Селеста вернулись из Дарвиля. Оливер закупил порох и взрыво материалы для охоты на темное НЕЧТО.

Ни Оливер ни Селеста этой ночью не могли уснуть.

Их мучили страхи, переживания, ожидание встречи с неизведанным.

Перед тем как заснуть, Селеста вдруг сильно -сильно обняла Оливера и сказала, что любит его. Чем Оливер был очень тронут.

На утро Киттс, и чета Спенсер уже были готовы выезжать к военной базе, тренировочной казарме Тома Блумингдейла. С которым предварительно связались и сговорились заранее.

Денёк обещал быть жарким и все надеялись, что результативным.

Оливер включил зажигание и троица отправилась навстречу опасным приключениям.

Глава 14. Жизнь восстановлена

Том Блумингдейл сидел молча в своей комнатке в здании западных казарм. Смерть сапожника, которая случилась накануне, выбила его из колеи, он не мог ни о чем думать, кроме как о том, что темное поселилось совсем рядом и охотится за ним и всеми остальными жителями его города. Когда Тому поступило предложение от Оливера и Роберта Киттса использовать полигон на заднем дворе, как ловушку для этой гадости, Том без промедления согласился. Теперь, сидя в своей комнате, в ожидании гостей, Том пытался мысленно подготовить себя к грядущим событиям.

Это было очень сложно, признать, что все жители Пителхилла оказались безоружными и бессильными перед темной стороной силы. Том даже откопал в закромах старый револьвер сорок пятого калибра, который на удивление оказался заряжен, просто так, на всякий случай. Том ждал гостей с нетерпением и каким-то благоговением, которое испытывал по отношению к охотнику, Киттсу. Человек, способный уничтожить зло, вызывал такой трепет, что Том не смог сдержать своего восхищения, когда трое гостей оказались на территории казармы.

– Мистер Блумингдейл? – Оливер протянул. Руку для рукопожатия Тому.

= Очень приятно, вы Оливер? А это тот самый мистер Киттс?

= Очень приятно. – Роберт Киттс протянул руку для рукопожатия.

– С чего начнем, друзья? – Оливер повел взглядом по двоим мужчинам, чтобы дать понять, что вполне готов уже начинать.

– Для начала нужно начинить взрывчаткой амбар. Потом зажечь дымовые шашки, и выложить курицу – оно должно быть очень голодно сейчас.

– Что ж, приступим.

Трое мужчин двинулись в сторону амбара. Селеста поспешила следом, стараясь не мешать.

В это время в лесной чаще уженачалось движение. Запах свежей курятины, вызывал невероятное бурление в животе у нечто. Это была уже третья особь, появившаяся в этих местах. Замещение происходило автоматически. После гибели одного, появлялось другое, животная субстанция и смолистая структура "уползала—с места происшествия, со временем регенерировала и превращалась в новую особь.

Именно поэтому Киттс и Оливер затеяли его "подрыв", чтобы добиться полной детерминации твари.

Нечто двигалось по направлению к амбару на очень большой скорости, хрустя ветками деревьев, и сминая земляные комья, которые случались на его пути.

Оливер и Киттс закурили снаружи. Том стоял чуть поодаль, теребя в руках маленький деревянный крест.

– Нам нужно будет отойти как можно дальше. – сказал Том.

– Да, мы спрячемся вон за теми деревьями, и когда оно слопает наживку, используем спусковой механизм.

Том кивнул. Оливер затушил сигарету, кивнул Киттсу, и они двинулись в сторону своего будущего укрытия.

Том, Оливер, и Роберт засели в засаде и начали ждать.

– Черт, а где моя жена? – Оливер начал оглядываться в поисках Селесты.

– Должно быть, она в машине, мистер Спенсер, нет? – предположил охотник.

– Нет, я уверен, что она вышла из машины и шла за нами. Посидите здесь, я схожу на разведку.

Оливер встал и направился в сторону небольших деревянных домишек, общежитий курсантов.

Оливер открыл дверь главного помещения и окликнул жену. Ответа не последовало. Он прошел вовнутрь и снова ее окликнул, ответа не было точно также.Внезапно, раздались шаги сзади, и он увидел темную переливающуюся сущность, которая мерцала прямо позади него.

– Черт бы тебя побрал! – Оливер закричал и ринулся прочь, Нечто устремилось за ним, сминая под собой хлипкие деревянные стулья.

Когда Оливер оказался снаружи, Киттс и Том уже целились в НЕЧТО.

Оливер закричал:

– Я ее не нашел! Где моя жена?

– Посторонитесь, мистер Спенсер. Пригнитесь, пожалуйста.

Оливер нагнулся, и пуля со свистом пролетела над его головой удаhившись о тело НЕЧТО и пробив в нем дыру размером с небольшую горошину.

Но оно не погибло, а, как казалось, всего лишь разозлилось. Оливер услышал женский крик, Селеста стояла прямо между ним и амбаром, в страхе закрыв лицо руками.

– Дорогая, не двигайся! Оно реагирует на движение! – Селеста замерла. Ее лицо исказила гримаса ужаса.

Киттс схватил из ящика с мясом куриную тушку и устремился прямо по направлению к нечто.

– Ты голоден? У меня есть для тебя кое-что. – закричал он, обращаясь к сущности, и ринулся к амбару.

– Нечто, почуяв запах свежего мяса, устремилось за ним.

Взбежав в амбар, Киттс бросил тушку на цементный пол, дождался, пока нечто окажется внутри, выбежал наружу и захлопнул засов.

– Он отбежал на безопасное расстояние и крикнул Тому.

– Подрывайте, мистер Блумингдейл. Оно внутри.

Том кивнул, нажал на рычаг, и раздался звук взрыва. Амбар разлетелся на мелкие кусочки, друзей отбросило ударной волной и раскидало чуть поодаль под деревьями. Селеста , Оливер, Том и Роберт придя в себя, отряхнулись, поднялись с земли, и направились к месту взрыва, проверить, было ли уничтожено существо наверняка.

Да, Нечто было разорвано в клочья. Ни один кусок его омертвевшей разорванной плоти не шевелился и не издавал звуков.

Оно было МЕРТВО.

– Вы сделали это. Мистер Блумингдейл. Оно погибло.

Том кивнул.

– Не могу поверить, что это все, господин Киттс. Их точно больше не будет? Здесь?

Киттс покачал головой.

– Когда мы уничтожаем его таким образом, оно не способно регенерировать.

– Но как оно вообще оказалось здесь, Роберт? Сначала дух матери мистера Спенсера, а потом и это?

Роберт улыбнулся.

– Долгая история, мистер Блумингдейл. Это поршневая каста сущностей. На них охотился еще мой отец. С ними шутки плохи. В давние времена, на них охотились местные индейцы, они вылавливали их и потом варили в котлах. Это был какой-то ритуал. Сущности приходили снова и снова, намереваясь отомстить. Я не знаю в чем дело, возможно в том, что жители маленьких городов – лёгкая мишень. И очень питательны.

– Оно прямо ело людей? Какова цель?

– Оно питается мясом и плотью. Это плотоядное зло, порожденные тьмой. Это все, что я знаю.

– Хорошо, давайте приберем здесь и оповестим всех, что мы наконец одержали победу.

Том, Оливер, Роберт, и Селеста – стали разбирать обломки. Остаток дня они потратили на то, чтобы убрать остатки мусора после взрыва.

К вечеру все четверо сели в машину и поехали по направлению к городу.

Все четверо почтительно молчали, никто не хотел сотрясать воздух пустой болтовней.

Первым делом, вернувшись в город, Оливер решил навестить своего пастора, Мистера Джервиса, чтобы сообщить эту чудесную новость.

Мистер Джервис был несказанно рад тому, что все сложилось удачно. Он похвалил Оливера за мужество и выразил восхищение смелости мистера Киттса.

В этот день, четверо друзей, а также Пастор, и ещё несколько соседей Спенсеров собрались за вечерней трапезой, чтобы отметить победу над злыми духами Пителхилла.

Оливер налил в бокалы вина, Селеста нарядилась в белое платье, расшитое жемчугом, мистер Киттс наконец удосужился снять свою шляпу.

Все были восторженно настроены, и весело общались, хорошо проводя время.

Да, Пителлхилл достойно справился с испытанием, посланным небесами.

Но навсегда ли?

Дьяволита

„Когда Господь создает красивую женщину, дьявол заводит новую учетную запись.“

Амброз Гвиннет Пирс

Он гладил ее, и она ощущала роскошную копну волос, в то время как на голове оставалось всего несколько слоев шелковистых прядей, а кое-где проглядывали лысоватые участки. Его пальцы скользили по коже, и она ощущала твердую, холодную, шелковистую кожу, в то время как она была вся в порезах. Такие ночи она проводила с ним, со своим мучителем и учителем, соглядатаем ее ночных грез, тем, кто представился ИМ.

В ней уже не была страха, она подобострастно заглядывала ему в глаза, когда он приходил, но все боялась страшной участи – стать узницей страшных пыток после смерти.

Самое тяжелое было даже не отказаться от этих встреч – самое тяжелое было не верить.

Когда ты летишь в пропасть, и кто-то спасает тебя, ты начинаешь верить этому человеку, или этой СИЛЕ – до конца. А все началось каких-то шесть лет назад. Может быть, даже еще раньше она ощущала его присутствие, но все никак не могла вспомнить, на что это было похоже. Это было похоже на небольшие толчки, когда какая-то неведомая доселе сила склоняла тебя поступить иначе. Но шесть лет назад он проявил себя: его рука с невероятной силой проникла к ней в живот и перевернула все вверх дном. Всю жизнь, потом истерики, драки, маргинальные выходки, и наконец, больница. Никто не мог объяснить причин ее иллюзий и галлюцинаций. Хотя она знала что это было наяву.

Грех соединения с неведомым существом, которое наверняка является носителем темных сил – не давал ей покоя, но ОН обещал спасти ее. А отчего ее нужно было спасать?

Она никогда не могла принять правильное решение. Все, что она делала, это постоянно ошибалась, ее неприхотливые вкусы оборачивались исполинскими амбициями, а «правое дело» – очередным бредом.

Ей бы очень хотелось жить без помощи темных сил, но Бог был далеко и оставлял право выбора, а это ей было никак нельзя. Он называл ее «моя Дьяволита», обещал сделать княгиней тьмы, своей женой и наложницей, но во всем этом всегда ощущался какой-то подвох. Каролина ходила к Богу: не оставляя надежды обрести путь в «дом Его», она находила время пойти в одну и ту же церквушку, к одному и тому же Батюшке – и исповедаться. Она не говорила, что говорит именно с НИМ. Она просто рассказывала, что слышит голос, уверяла, что знает, что это от лукавого, и каялась, что не может это остановить. Батюшка всегда направлял ее, но не считал ее душу безнадежной. Заблудшей – да, но безнадежной – нет.

Она возвращалась домой, где ее ждал ее тайный друг, садилась, обессилев, в кресло и снова начинала свою битву, битву за реальность. Врачи это называли это просто шизофренией, но, наверное, именно поэтому эту болезнь называют «путевкой в ад».

Когда поначалу ей пришлось повстречать этого человека – который улыбался словно Бог, но в его улыбке был какой-то непонятный свет – она думала, что они никогда больше не увидятся, но судьба сводила их снова и снова. Она все больше влюблялась в эту загадочную улыбку и не могла запретить себе грезить о нем.

Ее душа пыталась избежать этого контакта, как бы ощущая опасность, исходящую от него, но неизвестность манила своим страстным безумием.

Поэтому, когда находясь за сотни километров от нее, он представился ей Дьяволом – она не удивилась.

Потом уже он подкалывал и журил ее за малодушие в бесконечных беседах в ее комнате – что «ты-то наверняка всегда знала кто я». Но это было не так. Она верила, что ОН просто незнакомец. Прекрасный и ничуть и не опасный.

Было до него много влюбленностей, но все они были глухо наглухо безнадежны: зачем любить, если не можешь отстоять собственное достоинство? Если не ощущаешь гордости. Не чувствуешь. Когда стоит прекратить? Она бы уже давно оставила мысли о нем, если бы он так ей не помогал. Она всегда могла спросить у него совета, и это так близко, так хорошо! Невозможность принять самостоятельное решение, невозможность нести ответственность за свою жизнь – такой приговор выносили ей близкие. Они упрекали ее в костылях, но эти костыли были, подобны сладкому: если ты сладкоежка, от него, ох, как нелегко отказаться.

Лукавый взгляд, вот все, что выдавало ее выдуманного кавалера. Никаких колченогих, рогатых, никаких вил и шерсти – только лукавый взгляд.

Столько теплых слов было сказано, что иногда она думала, может это ее болезнь извращает слова ее Ангела – Хранителя? Он так о ней заботился, только вот не мог позаботиться в реальности… Иногда, очнувшись после долгого забытья, она обнаруживала, что лежит толстым слоем пыль, не мыта посуда, не кормлена кошка – и все это никто не переделает за нее. И в эти минуты приходило отчаяние. К тому же не оставляли мысли о незавидной участи в аду. Она понимала, все понимала! Что в этом смысл искушения, она видела на просторах интернета много поучительных историй о том, как Дьявол искушает, и что потом предлагает взамен, и понимала, что попалась на ту же ловушку. У нее был план. Нет плана, не было. Были попытки, жалкие попытки все погубить, выйти и прыгнуть с балкона, чтобы все это остановить. Но жизнь ценна была для нее, к тому же она знала, пока живешь, все еще можно исправить.

Она мечтала о многом: о переезде в другую страну, о добром муже и детях, но пока, живя в своей какой-то отдельной реальности, не могла это осуществить.

Так она жила, взрослея, мудрея, но, не теряя контакта с призраком властителя темных сил. В день когда ей исполнялось тридцать, кое-что произошло. Он и раньше говорил, что пока она жива – она все может изменить. Но если она не откажется от него до минуты своей гибели – то отправится в Ад вслед за ним.

День 30-летия Каролины был обычным летним днем. Ничто не предвещало беды. Мама испекла торт, Каролина даже сама приготовила чизкейки, они мило сидели еще в фартушках, и болтали. Были настежь открыты окна, на подоконнике грелась кошка.

И вот в дом ворвалось что-то наподобие бури. Страшный ветер обуял комнату, да так, что они не могли успеть закрыть окна. На улице не было слышно криков, и казалось, что этот ураган рвет и мечет только у них. Все в комнате стало кружиться, даже горшок с цветком поднялся со своего места и перелетел в другой конец комнаты. Каролина с мамой как могли пытались устранить проблему, но у них плохо это получалось. Мать побежала за шваброй, чтобы захлопнуть ставни. А Каролина предпринимала отчаянные попытки прикрыть окно. И вот внезапно деревянная балка поддерживающая карниз обвалилась в тот самый момент, когда под ним стояла Каролина, пытаясь унять стихию и захлопнуть-таки ставни. Удар пришелся на голову.

Сильное несокрушимое бытие – в миг оборвалось. Каролина почувствовала, как погружается в какую-то пучину, то ли в реальную воду, то ли только в ее воображении. Она услышала его голос. «Ты сделала свой выбор, Дьяволита».

Она расплакалась, ей стало страшно и одновременно как-то спокойно.

Она готовилась к этому в течение долгих лет. Не в силах разорвать договор с хозяином своих грез, не в силах прервать эту связь, она мечтала, что однажды он просто пожалеет ее и отпустит ее душу. Но не верила в это.

И вот настал тот самый день. День, когда случайность прерывалась в открытом окне, посреди самой красочной и сочной, но такой бесполезной жизни. Она открыла глаза,

ОН стоял перед ней, в дорогом, как ей показалось, костюме – и протягивал ей руку.

– Теперь мы вместе навсегда, да Каролина?

– Да – она пробормотала. Не в силах сопротивляться снова расплакалась, и проговорила как бы стыдясь своей слабости: «Я теперь буду гореть в аду?».

– Почему гореть? Мы будем праздновать. Нас ждет шампанское, гости. Я жду тебя.

Каролина уже было протянула руку, как вдруг все исчезло и она услышала крики докторов: «Она дышит, она дышит!»

Каролина открыла глаза, и сказала: «Я была в аду и… знаете, я теперь точно знаю, что ТАМ не страшно…!»

Мать подумала, что она бредит и ближе придвинулась к ней. «Все будет хорошо, моя девочка. Ты в этом мире, с нами».

В ее ушах прозвучало отчетливое: "Еще не время. Ты должна прийти сама".

С тех пор Каролина никогда не говорила с НИМ, ни с вымышленным, ни с реальным. Видимо тот выбор делала не только она, тот выбор делал Бог вместе с ней. И решил дать ей шанс.

Всю оставшуюся жизнь она была благодарна той маленькой толике сомнения, которая мешала ей принять это заманчивое предложение. Чтобы это ни было, реальное или нет.

Но всегда знала, что ОН снова придет за ней. И на этот раз не уступит.

Сестры

Оох. Матрос по имени Айгул сидел на берег и смотрел в воду. Только что он спасся с тонущего крейсера, и где остальные он не знал. Айгул отжал матроску, вылил из сапог воду, и распластался на земле. Судя по солнцу время было ещё меньше полудня.

Айгул выдохнул. Когда смотришь в лицо смерти, все остальное кажется таким несущественным! Сейчас он думал только о Наташе. Она ждала его в Сибири. В Ханты-Мансийске.

А он, тут у берегов Черного моря, по всей видимости… застрял.

Айгул перевернулся на живот и упал лицом в прохладную влажную траву. Хорошо…жить просто на белом свете.

Просто жить! Ещё час назад, он мог погибнуть и больше никогда не увидел бы этого неба, солнечного света, и этой травы.

Внезапно кто-то пощекотал его за пятку.

Айгул оглянулся и увидел маленькую девочку, стоящую (или сидящую?) по пояс в воде. Она легонько пощекотала его набухшие пятки и захихикала.

– Привет! Ты откуда здесь?

Девочка ласково заглянула ему в глаза и ещё пуще рассмеялась.

– Я Натана!

Очень приятно, Натана, я …

Я – русалка.

Айгул не договорил. Он не поверил своим ушам, но на всякий случай глянул на то место, где туловище Натаны уходило под воду. У нее и правда был под водой хвост вместо ног.

Айгул озадаченно посмотрел на малышку.

– И ты здесь совсем одна?

Натана помотала головой.

– С сестрицами. Они охотятся в зарослях.

у Айгула выступил пот на лбу.

– На рыбок, надеюсь?

– Нет, на бобров.

Ну, это тоже было ещё ничего. Главное, чтобы не на людей, подумал Айгул.

– Иди—ка сюда. – позвал Натану Айгул, и только потом сообразил, что у нее нет ног. —ой, прости. Я сам. Он привстал и придвинулся к девчушке.

– Тебе не холодно, малышка?

– Нет. —Натана помотала головой.

Айгул порылся в карманах и достал оттуда конфетку.

– Любишь конфеты?

Он вложил ее в ладонь Натаны.

– Неа. Сестры не разрешают мне есть сладкое.

А что разрешают& – озабоченно спросил Айгул.

– Лягушек, яйца перепелиные, червячков… —подумав ответила Натана.

– Ого! Я думал, русалки только рыбой питаются! —воскликнул Айгул.

– Неа! Не только. —ответила Натана.

Айгул нахмурился.

Слушай, мне нужно идти, но я не могу тебя тут одну оставить… Позови сестер наверное, а когда они отзовётся, я побегу и спрячусь в зарослях. А когда вы уплывете, пойду себе куда глаза глядят. Хорошо?

Натана покачала головой.

– Если они тебя увидят, они тебя убьют.

У Айгула снова вспотел лоб.

– Что, правда? Кровожадные у тебя сестрички? Или ты преувеличиваешь?

– Не преувеличиваю. Они ненавидят людей.

– Оох. Вот это я попал. Сказал себе Айгул. – Хорошо. Тогда мне надо уходить,

согласна?

Натана кивнула.

Айгул встал, отряхнулся, схватил в каждую руку по сапогу и попрощавшись с Натаной, стал подниматься по этому вверх.

Но внезапно его окликнул взрослый женский голос.

– Эй, мужичок!

Айгул инстинктивно обернулся.

В воде рядом с Натаной стояли три длинноволосые женщины. Стояли на ногах. Что удивительно.

– Да? —переспросил Айгул?

– А ну иди как сюда. – скомандовала та, что стояла по центру.

Тут Айгул понял, что пора уходить. Он повернулся в сторону вершины склона и начала очень быстро карабкаться наверх. Но не успев даже добраться до макушки, почувствовал сильные женские руки, которые впились ему в плечо.

= Отпусти, завопил Айгул.

– Сирена, отпусти его, закричала Натана.

Но когти Сирены уже пронзили плоть Айгула. Он отчаянно начал отбиваться, как почувствовал, что остальные сестры схватили его с обеих сторон и стали стаскивать в воду.

Айгул отбивался изо всех сил, но не мог ничего сделать.

Наконец он всем туловищем оказался под водой, и Сирена нажала ему на голову, пытаясь утопить его. Все это время маленькая Натана кричала что есть мочи, пытаясь остановить убийство. Сирену и сестер. Наконец Сирена отпустила Айгула, и нырнув глубоко, подплыла к нему снизу. Она посмотрела ему в глаза и резанула осколком ракушки по лицу.

Айгул взвизгнул от боли и вынырнул.

Над водой не было никого. Ни Натаны, ни ее сестер. Айгул снова нырнул, под водой тоже никого не было кроме мелких мальков снующих у берега.

Айгул поспешно вылез из воды и начал нестись по склону, так, чтобы на этот раз его уже не догнали.

Так он не пугался еще никогда.

Ночи Нью-Йорка

День 1-й

Улица. Нью-Йорк. Бесконечно мелькают перед глазами шашки такси. Жидкокристаллические экраны живых биллбордов показывают сколько глупостей способно произвести человечество в своем стремлении к комфорту. Я подкуриваю у странного мужичка, маргинального вида, и прохожу внутрь ресторана "Парадиз". Да, здесь всегда тепло и вкусно кормят.

Я жду, пока подадут мои спагетти с морепродуктами, параллельно листая ленту Фейсбука, которая изобилует такими же глупыми постами, как реклама с биллбордов.

В углу напротив сидит симпатичная блондинка. Она улыбается своему собеседнику красивым алым ртом, изредка бросая взгляды в мою сторону.

Мне все равно. Я люблю тебя, Сара. И жду нашей встречи. Я предал тебя, я это знаю. Сколько дней я мучил себя, оскорблял, пытался унизить свое эго, за то, что не поднял в ту ночь трубку. Твое сообщение я прослушал только на утро, но было уже поздно. Твое сообщение о том, что ты – одна, что тебе плохо. Что тебе нужен друг. Я был обижен, и как глупый мальчишка, повременил с разговором, надеясь на утро набрать твой номер и сказать пару добрых, тёплых слов. Я обещал себе сделать это. Но на утро ты трубку уже не взяла.

Принесли пасту. Пахнет чертовски вкусно и выглядит чертовски привлекательно. Что ж. Потрапезничаем. Даже если ты в отчаянии, тебе нужно есть. Ты просто не сможешь продолжить путь, не затолкав в себя пару другую вилок макарон.

Поем, и отправлюсь в Готэм. Там сегодня вечеринка. Для таких как я. Вечеринка аутсайдеров. Мы собираемся каждую пятницу, чтобы как-то развеяться. И повеселиться. Аутсайдерам ведь тоже бывает одиноко. Точнее, сказать, им одиноко бывает чаще других. Вот мы и "тусим" друг с другом, словно банда юродивых на выгуле. Ну а что? Плохая компания – тоже компания. Или нет?

Подкрепившись, я расплачиваюсь за ужин, и выхожу на улицу. Морозно. Яркое небо, словно размалеванное Матиссом, искрится голубизной. Я снова подкуриваю у прохожего. Черт. Зажигалка тухнет на ветру. А свою – да нет у меня своей зажигалки. Сколько себя помню, с тех пор как начал курить, не носил с собой ни спичек ни зажигалки ни дня.

Спускаюсь в Нью-Йоркское метро. Мне ехать каких-то пять остановок. Я выбираю самое отдаленное место в вагоне. То, где обычно спят бездомные.

В руке у меня чашка кофе – по дороге я забежал в Старбакс. В другой смартфон. На этот раз я листаю сайт журнала Нью-Йоркер. Новостей стоящих мало. А хотелось бы побольше. Развлечь как-то свой усталый мозг.

Ко мне обращается сухая старушонка, сидящая через сидение. Мол, милочек, подскажи который час. Смотрю на часы в телефоне. Отвечаю. Без пятнадцати семь. Вечеринка начинается ровно через час. Я ещё успею выкурить в туалете клуба сигарету-другую.

В клубе "Червяк" не протолкнуться. Здесь собрались все маргиналы города. Ищу глазами знакомых. О, вот и Джек.

Привет, старина, как дела? Говорим о том, о сем. Пропускаем по бокалу пива.

Джек жалуется на жену, начальника, детей и любовницу. Мне не привыкать, эти люди всегда чем-то недовольны. Они не неблагополучные, нет. Они просто другие.

На сцену поднимается рок-группа. Название у них тоже говорящее: "Отморозки с Уолл-стрит".

Звук врубается на полную мощь. Звучат по-звериному громко и отвязно. У меня начинает подниматься настроение. Всё-таки, прогрессив и гэрэж – отличные спутника человека в депрессии. Они не оставят его одного.

Подходит Хелен. Хелен надела сегодня это чертово платье, в котором так предательски поднимается грудь. Еле сдерживаю себя, чтобы не выпить с ней и не продолжить вечер у нее дома. Но я люблю тебя, Сара. И я жду нашей встречи. Еле отделавшись от Хелен, я пробираюсь к сцене, чтобы перекинуться парой-тройкой слов с ребятами-музыкантами в перерыве.

Весь вечер я много курю, пью пиво, громко разговариваю и чувствую себя в целом отлично. Пора и баиньки. На часах полтретьего ночи. Я вызываю такси и не проронив ни слова молча еду в Бруклин. Спать.

День 2-й

Летиция, моя экономка, барабанит в дверь. Я опять забыл оставить ей ключ под ковриком. Встаю, еле продираю глаза. Плетусь в коридор. У входной двери оторвана ручка. Черт. Видимо это я вчера, по пьяни. Беру отвёртку, аккуратно вскрываю замок, приглашаю Летицию войти. Летиции где-то лет пятьдесят, она полная, добрая женщина с живыми глазами. Посмотрев на меня, она все понимает без слов и проходит сразу на кухню. Ну хоть позавтракать будет чем.

Но у меня пока она готовит завтрак, важные дела. Мне нужно перебросить письмо с твоим описанием (описанием твоей внешности) по полицейским участкам Бруклина. Они ищут тебя уже шесть лет. Но сейчас появилась зацепка. Один хапуга, наркодилер, которого недавно взяли с поличным, признался что видел девушку, у которой не было указательного пальца на левой руке. Это точно ты, Сара. Я знаю. Где ещё найти человека с такой отличительной чертой?

Летиция молча ставит передо мной кофе. Молча киваю в знак благодарности. Хочется курить. Но Летиция не разрешает курить в ее присутствии. У ее дяди был рак лёгких. Сказали от пассивного курения. Вот она мне и запретила. У нее почти паранойя на этот счёт.

Переминаясь с ноги на ногу, не знаю как попросить Летицию разрешить выкурить хотя бы одну сигарету. Хотя бы на балконе. Хотя бы одну. Демонстративно кашляю. Летиция на меня смотрит. Поднимаю в руке пачку сигарет и коробок спичек. Летиция осуждающе качает головой, но разрешает.

Иду на балкон. Затягиваюсь. Хорошоооо….

Звонит мобильник. Это Лейла, моя сотрудница. Спрашивает, буду ли я в понедельник в офисе. Отвечаю, что буду. Но наверное не с утра. С утра надо будет проехаться по участкам, узнать как дела. Кладу трубку и смотрю в окно. Красиво. Чуть поодаль свила гнездо овсянка. Птенцов пока не видно. Видимо ещё не вылупились.

Курю. Хорошооо.

Возвращаюсь на кухню к Летиции. Она уже приготовила завтрак. Блинчики с медом. Мое любимое. Чудесная женщина, Летиция, спасибо тебе! Начинаю есть. Вкусно. Черт побери, да это лучшие блинчики, что я ел а своей жизни!

Прошу у Летиции еще немного кофе. И открываю газету "Sunday News". Ничего нового. Грабеж, криминал, проституция, наркотики. Город живёт своей обычной жизнью.

Дочитываю, доедаю, допиваю. Оставляю Летиции ключи и выхожу на улицу.

Немного па́рит. Но погода чудесная. Наверное будет дождь.

Вот и воскресенье настало. Думаю, где его провести. И каким-то чёртом решаю, что давно не был в зоопарке. Хочется посмотреть на дикую природу. Хотя убогость вольеров и условия, в которых там находятся животные, оставляет желать лучшего.

Еду на 5-ю авеню, в Сентрал Парк. Там самый лучший зоопарк. Хотя был я там примерно лет двенадцать назад.

Приезжаю, оплачиваю билет, вхожу. Застреваю возле клетки со страусами. Странные птицы. Колоритные, но странные. Не люблю их, но почему-то с полчаса стою и разглядываю их розовые задницы.

Следующая остановка – у аллигаторов. Всегда любил аллигаторов. Не подумайте ничего, не в значении, что мне нравятся три ряда зубов. Просто они забавные.

Где-то три часа ушло на прогулку по Сентрал Парк Зуу. Выхожу, солнце уже низко. Надо бы пообедать. Но не хочется соприкасаться с людьми. Решаю закупиться в Уоллмарте и поехать домой. Скупил все виды рыбы, какие были, плюс черный кофе, и лимон с корицей. Приготовлю тунца, а дальше как пойдет.

После ужина весь вечер втыкал в тупые тв-шоу. Не заметил даже, как заснул. Ночь.

Четыре часа утра. Звонок в дверь. Еле продрав глаза, кое-как сползаю со своего старого дивана. Смотрю в глазок. За дверью стоит мужчина в темных очках и с бородой, а позади него ещё кто-то. Спрашиваю, мол кто вы и что вам нужно. Мужчина отвечает знакомым мне голосом: "Дин, это мы. Я нашел ее". Не помня себя от волнения открываю дверь. Это Питер. Питер отступает назад. За ним стоишь ты. Прекрасная, все ещё юная, как всегда ухоженная и красивая. Я молча стою, предательски пытаясь не заплакать.

Беру твою руку в свою, глажу обрубок указательного пальца. Это не сон, это ты. Как ты родная? – шепчу. Ты молчишь. Я знаю, что это особенный день, но не могу проронить ни слова, Сара… Добро пожаловать домой, Сара. Ты – дома. Наконец.

Медовый месяц

Сегодня семнадцатый день как я получила предложение руки и сердца. В сердце основная радость уже улеглась, но я все еще испытываю трепет. Это был самый романтичный день в моей жизни – до сих пор. Каково же мне будет в день свадьбы? Я, наверное, с ума сойду от счастья. Н. пишет мне с работы сообщения каждый день – иногда романтичные стишки, иногда лямурные глупости. Мы еще никогда не спали в одной постели, а теперь до этого момента осталось каких-нибудь пара месяцев. С тех пор, как он подложил кольцо мне в сумку, я очень изменилась. Как мало женщине надо! Чтобы почувствовать себя королевой – достаточно увидеть, как твой любимый надевает тебе помолвочное кольцо на палец.

Сегодня мы едем в парк аттракционов. Говорят, там построили симуляторы космических полетов. Значит, будем «летать» сегодня как птички. Н. говорит, что я у него самая красивая, и я ему верю. Ну, в смысле не то, что я самая красивая, а то, что он так думает. Вчера он подарил мне шелковый шарфик! Это было так мило, на нем была россыпь осенних цветов. Быть может я и сама как осенний цветок теперь – ведь все обычно женятся летом, а я получила предложение осенью – а выйду замуж зимой. На аттракционах было безумно весело! Мы летали вокруг Марса, заглянули на Юпитер – все-таки великая вещь технологии и прогресс. Весь вечер мы держались за руки. Все-таки Н. меня очень любит.

****

Это просто ужасно, я места себе не нахожу. Вчера мы с Н. поругались. Он кричал, что для девушки, которая выходит замуж, я слишком дерзкая. А я ведь всего лишь спросила, почему его мама мне никогда не звонит, ведь мы скоро станем семьей. Больше никогда не буду спрашивать! Не хотят со мной общаться – не нужно! Пусть смотрят на меня свысока. Конечно, мои же родители не аристократы. Он заработали состояние, построив свой завод. Но, между прочим, их дело приносит общественную пользу. Их завод изготавливает боеголовки для ракет, их используют, чтобы взрывать почву на дальних планетах. Так мы на Земле сейчас ищем ископаемые. Ладно, пойду выпью таблетку и запью ее бокалом вина. Пусть откачивает меня, если что.

**

Ура! Мы помирились. Правда, пришлось провести день в больнице. Когда мне стало плохо, Н. так испугался! Он весь побелел, и чуть не заплакал. Это было так мило! Вчера в палату и сегодня он принес мне по букету магнолий! Это было так мило! Я люблю его еще больше сейчас. И вообще, он такой милый, когда нервничает. Впредь, пусть кричит, а я просто буду смеяться.

****

Вчера у нас была его родители. Н. смущался, выпил много вина, и начал такое нести!!! Он так меня развеселил, когда сказал родителям, что в первую брачную ночь мы собираемся зажечь! Это было очень смешно. Иду спать. Голова раскалывается.

****

Вчера Н. пришел ко мне в комнату, и сказал, что это глупо, что мы живем вместе, но не спим. Он сказал, что будет спать со мной. У этого соньки был такой несчастный вид! Но я все равно отправила его в комнату для гостей. До свадьбы «ни-ни», значит до свадьбы «ни-ни». Я слышала, как он позвонил своему другу, Марку, и жаловался, что чтобы лечь в одну постель с его девушкой, ему приходится на ней жениться. Ничего, ничего, ему полезно. Хихи. Надеюсь, правда, что женится он на мне не поэтому.

****

Я отрастила уже такие густые длинные волосы. Я рада, что на свадьбе буду с длинными волосами. Все-таки невеста с длинными волосами выглядит всегда более женственно, чем невеста с короткими. И Н. Нравится! Я заказала, такое масло для волос, с деревьев с какой-то далекой планеты (она, кажется, находится не в нашей солнечной системе), там растут деревья, к которым даже если просто прислонишься, будешь весь в масле. Вот из них и добывают это масло. Они называются Скриперы. Не знаю, почему такое название. Скрипят они что ли?

****

Сегодня полдня я простояла на холодном ветру, ожидая когда приедет Н. Мы должны были выбрать машину, потому что хотели, чтобы именно наша машина возглавляла свадебный кортеж, а не какой-то нанятый лимузин. Он так и не приехал. Я простояла возле салона на ветру целых 3 часа. Он у меня сегодня получит.

Пришлось вызвать воздушное такси – салон в другой части города. Блин, как же замерзли ноги.

****

Н. пришел глубокой ночью. И отказался разговаривать. Вы представляете? Эта сволочь, которая заставила меня на холодном ветру простоять три часа, не захотела ничего объяснять! Я не могу так больше. Если он будет и дальше такой безразличный, я буду требовать отмены свадьбы. Спаааать…………

****

Н. извинился. Все-таки я его еще люблю. Просто я заметила, что невесты перед свадьбой очень нервничают. Я стала вся как на иголках. Спрашивала у Эллен, она тоже нервничала за месяц до того, как вышла за Макса замуж. Мы договорились встретиться выпить кофе. Может хоть она как-то меня успокоит.

****

Как же чудесно встретиться с подругой! Вот только по-моему она мне завидует. Макс же сразу после свадьбы стал изменять! А Н. у меня блюститель чистоты и нравственности. По крайней мере, так он говорит. А что, если из-за того, что я с ним не сплю, он ходит и спит с другими? Лучше об этом не думать. Пока, дневничок. Я спать.

****

Этот день настал! Мы с мамой выбрали платье! Я буду самая роскошная невеста: у мне в в волосах и на фате будет жемчуг, и на платье будет жемчуг, платье облегающего силуэта, так что фигуру точно будет видно. Боже, как же я похудела за этот месяц. Надо взвеситься.

Upd.: Точно! Минус 3 кг. Ничего, ничего. Надеюсь к свадьбе будет – 6 и это будут мои 54. Спокойной ночи!

****

Ура теперь у меня есть подружка невесты! Сестра Н. согласилась быть девушкой–шафером на нашей с ним свадьбе. Я бы позвала Эллен, но не хочу, чтобы негатив был какой-то в этот день.

****

Сегодня у меня день рождения. Мы договорились с Н. что он не будет дарить мне подарков, но он все-таки не удержался и подарил мне огромного плюшевого медведя. Ааааа! Я так рада! Какой же я все еще ребенок!

****

Вот и настал тот день, когда я перегорела. До свадьбы еще два с половиной месяца, а я уже не хочу выходить замуж. Точнее я хочу замуж, но если бы прямо сейчас, а не через Бог знает сколько времени. Мне просто надоело ждать. Хотела поболтать с Эллен. Но не буду ей рассказывать. А то еще позлорадствует.

****

Это просто ужас!!! Начну с начала. Мы гуляли по пещерам на Марсе, ведь это наше свадебное путешествие, и мы хотели, чтобы оно было максимально интересным! И мы заказали экскурсию в Глубокие пещеры. Там подземные озера и все такое. Вдруг из ниоткуда появилась эта мразь. Иначе не назовешь. Мелкая инопланетная тварь! Она бросилась на меня, и срыгнула отвратительной черной жидкостью мне прямо в рот. Н. заставил меня вызвать рвоту, а мы позвали помощь и тварь убили. Говорят, раньше их здесь не было. А мне то что? Такое пережить. Но я вроде бы все вырвала обратно. Надеюсь, она не заразная.

****

Сегодня наше путешествие подходит к концу. У меня пропал аппетит. Конечно, если бы на вас отрыгнула такая мерзость? Я все думаю, а если она заразная? Ужас… Брррр. Не хочу об этом думать.

****

Мы вернулись домой. Чувствую себя ужасно. Все путешествие было испорчено этой отвратительной тварью. Все время хочется воды и соленого.

****

Сегодня не могла уснуть. В животе какое-то странное бурление. Я так боюсь, что Н. меня бросит! Вдруг он воспринял это происшествие как знак, что наша свадьба–ошибка? Но он уверяет меня, что очень меня любит. Ладно, посмотрим, что будет дальше.

****

Опять аппетит пропал. Н. повел меня к врачу. Он говорит, что так обычно начинается анорексия. Не Н.,а врач. А Н. …. Откуда ему знать?

****

Меня заставили выпить сырое яйцо. Фу, какая мерзость. Ничего отвратительнее в моем рту на протяжении всей жизни еще не было. Ну кроме желудочной жидкости той твари. Оно склизкое, и такое отвратительное…. Да, а я раньше любила яичницу и вареные яйца. Теперь в жизни не притронусь.

****

Люблю Н. за то, что он никогда на меня не давит. Врач выписал меню на сегодня, но я не захотела есть блинчики из картошки. И Н. Съел их сам. Какой же он у меня милый.

****

Меня вырвало. Н. отвел к врачу снова и вынудил рассказать, что случилось на Марсе. Я не хотела этого делать. А если они начнут ставить на мне опыты? Врач убедил лечь на обследование. Я надеюсь, что ничего серьезного. И я не превращусь в одну из этих тварей. Сегодня буду спать хорошо, мне прописали снотворное. В больнице мило. И такие приветливые роботы – санитары.

****

Привет, дневник. Это Н. Насти больше нет… Прости, любимая…

Оглавление

Зеркало Оливера

Дьяволита

Сестры

Ночи Нью-Йорка

Медовый месяц