Только очень жди (СИ) [Аrwen] (fb2) читать постранично, страница - 75

в противоречие с ответственностью за любимую девушку. И проиграло.

— Я подумаю, моя королева, — он усмехнулся, покровительственно обхватив ладонями лицо сестры и целуя ее в лоб, — а пока давай на время закроем тему и поговорим о чем-нибудь более приятном?

— Братишка… — Аликс снова прижалась к нему, обнимая за шею и совсем по-детски пряча лицо в шерстяном воротнике его камзола.

========== Глава 34. Открытое небо ==========

— Мадлен, не отставай!

Белая крапчатая лошадь бьет копытом, раскапывая слежавшийся дерн, покрытый высокими сочными травами. Нежные цветы ромашки и низкорослый клевер прячутся в зеленом ковре, соблазняя тонкими свежими ароматами и вызывая интерес животного. Оно опускает голову и тянет носом весенний воздух, временами фыркая от попавшей в него пыльцы. Майский ветер играет с лошадиной гривой, скатывается по шелковой шерсти и робко замирает возле копыт.

Белокурая девушка в оливковой амазонке и шляпке с короткими перьями придерживает своенравную кобылу, дожидаясь свою первую фрейлину. Бывшая камеристка Мадлен, а ныне доверенная придворная дама старательно разбирает поводья, готовясь последовать за госпожой. На почтительном расстоянии ожидают еще четверо всадников, офицеров королевской гвардии, сопровождающих жену монарха при каждом ее выезде.

Покосившись на охрану, Аликс ненароком вздыхает — она так и не смогла добиться от супруга разрешения на самостоятельные прогулки. С тех пор как Владислав Дракула примерил королевскую мантию, новые нормы этикета возвели вокруг нее непреодолимые границы, и при всем нежелании молодой королеве следовало придерживаться их. Прошли те времена, когда она могла оседлать Калипсо и в одиночестве раскатывать по полям, наслаждаясь красотами природы и дикими ветрами. «Как странно устроены люди, — порой размышляла она, — обладая чем-то привычным и обыденным, мы не видим истинной цены. Но стоит потерять самую простую вещь вроде личной свободы, и мы начинаем вспоминать о ней как о невероятном сокровище!»

Нельзя утверждать, что Аликс не была счастлива. Возлюбленный муж с победой вернулся с войны, сын родился здоровым и крепким, похожим на него как две капли воды. Она обладала титулом и властью, составлявшими пределы мечтаний любой знатной девушки ее лет. Все это приятно согревало одеялом гордости и довольства. Балы и приемы, дворцовые развлечения и веселая жизнь… а также строгие рамки поведения и королевские обязательства. Поклонение и обожание, порой пропитанные лицемерием настолько сильно, что отличить одно от другого не представлялось возможным. Невзирая на прежнее положение мужа, графиня Дракула никогда не была приближена ко двору, и теперь ей предстояло многому научиться. И она училась, постепенно привыкая к своей новой роли.

Прошло два месяца со дня крещения наследника престола. Королева разрешилась от бремени в положенный срок, мальчика нарекли Владом в честь отца. На восьмой день в придворной церкви собрался весь цвет общества; влиятельные вельможи, сановники и дипломаты воздали почести молодому принцу. К радости Аликс присутствовали и князья Воронцовы. Владимир получил повышение и вернулся в Румынию, возглавив русское представительство. Гэбриел тоже не отказал сестре. К тому времени он окончательно оставил военную службу и сделался помещиком, приняв от отца все дела по родовому имению. Сосредоточенно внимая богослужению, он расположился вблизи алтаря, рядом стояла графиня Ван Хельсинг, скромная и нежная. Платье свободно облегало ее фигуру — она тоже ждала ребенка. Аликс смотрела на них и улыбалась, размышляя о том, как благосклонна судьба, постепенно возвращая все на круги своя.

— Мадлен!

— Я готова, миледи, — справившись с лошадью, недавняя камеристка подъезжает к своей госпоже. Она все еще неуверенно держится в седле — прежде ее обучали совсем другим искусствам. Но первая фрейлина обязана в совершенстве владеть верховой ездой, и Мадлен не оставляет попыток.

— Следуй за мной, рысью, — Аликс показывает пример, касаясь каблуками боков кобылы, и легко трогается с места.

Чистое весеннее небо тянется над предместьями столицы, растекаясь лазурью и золотом солнечных лучей. Порывы теплого ветра волнуют травяной ковер, разнося благоухание цветов и вторя жужжанию медоносных пчел. Конское ржание растворяется в воздухе, стремясь к горизонту, на котором не видно ни единого облачка.