Родня [Валерий Георгиевич Рощин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Валерий Рощин РОДНЯ
Часть первая
Мелкий — лет шести карапуз по имени Родька сопел и, основательно работая локотками, пробирался к передней двери автобуса. Следовало поторапливаться — за большими окнами мелькали «кварталы» Пискарёвки. Потолкавшись и достигнув цели, он стал на первой ступеньке, с виноватой хитрецой отворотив от кондукторши ясные голубые глазищи. — Проезд оплачиваем, — монотонно прогудела дородная тетка. Шкет в раздолбанных сандалетах, коротких штанишках и застегнутой не на ту пуговицу рубахе переминался с ноги на ногу. Посматривая на дверь, помалкивал и ждал ближайшей остановки… — Проездные не действительны — автобус частный!.. — обращаясь ко всем пассажирам, напомнила та и, обратив гневный взор на младого «зайца», безнадежно повысила голос: — Оплачиваем проезд! Я кому говорю?! Мальчуган же вместо того, чтобы пошарить по карманам мелочь или, в крайнем случае, затянуть знакомую, исполненную жалости бодягу, внезапно выкинул в проход ладошку с оттопыренным указательным пальцем и прошептал: — РОдит! — Чё?.. — оторопела кондукторша. — Тетенька в вашем автобусе ребеночка сейчас рОдит! — повторил тот, тыча пальцем назад. Толстуха набрала в легкие воздуха для выплеска накопившегося за день возмущения, как вдруг… салон огласил истошный вопль. Пассажиры слаженно закрутили головами, загалдели, заволновались. Вскочила с насиженного рабочего места и толстуха. На одном из сидений обхватив огромный живот руками, металась и орала бледная женщина… — Ба!.. Паша, у нас тут рожать надумали!.. Скорее останавливай! Не доехав сотни метров до остановки, автобус лихо распихал легковушки в крайнем правом ряду и визгнул тормозами у тротуара. С коротким шипением открылись обе двери. Первым на асфальт спрыгнул деловой малец; проворно глянув по сторонам и узнав Бестужевскую улицу, смешался с толпой…* * *
Стройная обворожительная девица по имени Любочка легкой грациозной походкой плыла по Гражданскому проспекту. Легкость присутствовала во всем: в движениях, в озарявшей лицо улыбке, в одежде… Одежда была особенной и непривычной даже для искушенных в моде горожан. — Прям хип хоп какой-то! — возмущенно шептали консерваторы, кося на голое тело сквозь зиявшие дыры невесомого, прозрачного платья. — Авангард, — улыбался шлепавшим по мостовой босым ногам менее строгий народ. — Ах!.. Тонкий хлопок от Тао Карихара! — заворожено млели знатоки. Неприметно улыбаясь возгласам и оценкам, Любочка шла своей дорогой. Остановиться вынудил лишь другой — властный и почти грубый окрик. — Минутку, гражданочка! — заинтересовался странной особой милицейский чин. Девушка оглянулась, замедлила шаг. И с той же лучезарной улыбкой зашептала: — Иди ко мне, милый. Иди… «Милый» в погонах капитана послушно приблизился… — Документики бы мне ваши… — враз утеряв строгость, пробормотал он, пялясь на дурманящую наготу. — Зачем тебе скучные бумаги? И не стоит так на меня смотреть, — с лукавой назидательностью молвила она. Поведя красивою рукою, шепнула: — Посмотри лучше туда. Блюститель поворотил голову влево и… застыл — у выхода из бутика стояла симпатичная молодая женщина. Оба в долгом изумлении смотрели друг на друга: женщина взволнованно теребила зеленый пакетик с покупками; капитан беспрестанно одергивал китель… — Смелей же, дурачок, — подтолкнула Любочка мужчину. — Это счастье твое, — не проворонь!.. И громко засмеявшись, пошла дальше. Через квартал шумного проспекта находился нужный поворот на Бестужевскую…* * *
Болеслав Кондратьевич топал размашистой походкой по Пискаревке с северо-востока. В левой руке в такт шагам колыхалась авоська с гостинцем для Аиды… На углу уютного, кладбищенского скверика привязались двое — вида потрепанного, опухшего; невыносимо смердящие перегаром. Видать, приняли за своего — выглядел Кондратич так же неважнецки: поношенный сюртучок с застиранными полинялыми брючками; схваченные проволокой носки старых ортопедических ботинок; крючковатые пальцы, побитые артритом; желтый зоб щитовидки над измятым воротом рубашки… Тяжелый запашок, исходивший от пожилого мужчины, имел, однако, другое происхождение — не глупости человеческой, а беззащитной слабости его перед многочисленными недугами. — Слышь, подкинь, сколько можешь, — заучено твердил тощий сутулый алкаш, — а то загибаемся с самого утра. — Пей с вечеру поменьше, — брезгливо отворачивался Болеслав. Но и там натыкался взглядом на иссиня-фиолетовую рожу, бубнившую, точно молитву: — Ну, дай, сколь не жалко, братан!.. Брата-ан, ну, сколько не жалко, да-ай, а?.. Так и прошел бы Кондратьевич мимо. А тут на тебе! неожиданность, точно с неба холодный весенний дождь — рвет сутулый из рук авоську и бежит стремглав на длинных негнущихся ногах. И второй, завидев резвый поворот — за ним —- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
1 день 24 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 2 часов назад