Выбор [Shkodina] (fb2) читать постранично, страница - 2

очередного своего воспитанника.

Из нашей троицы закадычных друзей самого первого, самого старшего — Олежека.

Сегодня двадцатое августа, ему восемнадцать. Изменения в его жизни сумасшедше кардинальны. Он не только уезжает из приюта, в котором прожил без малого шестнадцать лет, но и переезжает из Армавира (Краснодарский край) в Москву.

Мне ужасно радостно за него, и ещё более ужасно горестно расставаться.

— Не грусти, кнопка.

Беззаботно проговорил он и щёлкнул меня по носу. Вот так всегда… «кнопка»… И отношение… как будто мне пять.

— Я рада за тебя, ты же знаешь, просто непривычно… Не представляю, как мы тут останемся без тебя.

Я отвела глаза, чтобы он не видел этой вселенской печали во взгляде. Надо держаться.

Но он на меня уже и не смотрел, только вперёд, с энтузиазмом в своё светлое будущее.

Олежек из нас не только самый старший, но и откровенно самый умный. Почти гений.

Он поступил в МГУ на бюджет. Я о таком даже не мечтаю. Поэтому расставание наше неизбежно.

И я пока смутно представляю, как перенесу это. Ведь для меня он — далеко не просто друг, как, например, я для него. Он — весь мой мир.

Тут, наверное, следует более подробно рассказать о нашей троице.

Меня зовут Лилиана. Назвали меня так, потому что нашли в клумбе с лилиями перед нашим приютом. Сейчас мне всего пятнадцать.

Олежек — моя первая и единственная, ничего не подозревающая любовь…

Не только самый умный, но и самый красивый — высокий, голубоглазый брюнет. Я тону в этом контрасте, каждый раз, когда вижу его. Неизменно контролируя своё выражение лица и мимику, чтобы он ни о чем не догадался.

И наш общий друг Луи… Он реально наполовину француз. Мать-певичка забеременела на гастролях. И назвала ребёнка в честь отца. Но променять карьеру на материнство не смола… Так он оказался среди нас.

Все трое мы попали сюда до трёх лет. Тем удивительней, что нас никто не усыновил/удочерил.

Ладно я… я была реально не самым красивым ребёнком. Пацанка одним словом. Хотя, если бы навязали бантики, одели платье и прокололи ушки — была бы как большинство обычных девчат.

Да и сейчас не сказать, что мой внешний вид восхищает взгляд. Тёмные волосы, короткая стрижка под мальчика. Худая, бледная и мелкая. В шароварах и растянутой майке.

Я с детства будто прячусь за этим образом, чтобы быть «своей в доску» с мальчишками в компании. Ведь это был единственный шанс быть ближе к Олегу. Ну и чтобы не выдать своих чувств любыми проявлениями женственности.

Я люблю его сколько помню себя. А он относится чисто дружески. Ну понятно, я для него — мелкая. А как невыносимо смотреть на его гуляния с другими девчонками. Но я держалась и держусь… Во френд зоне…

Ну и пусть, лучше так, чем никак. Поэтому я ни сколько не жалею, что для меня не нашлось приемных родителей, готовых меня полюбить такой, какая я есть, ведь это позволило мне все эти годы быть рядом с ним.

У Олежека другая проблема — он с детства был слишком умным, от того закрытым, нелюдимым и абсолютно не общительным. Только с нами он мог отвлечься от своего внутреннего мира и подурачиться.

К нему часто приезжали знакомиться потенциальные родители. Но он ни слова не сказал им ни разу. Хоть мы с Луи объясняли ему, как следует себя вести.

Мне кажется, он наполовину вообще жил в каком-то своём сильно умном мире…

А Луи… его было жалко. Самый удобный ребёнок из нас. Он отчаянно хотел семью. А его не брали, боялись нерусских генов. Слишком провинциальный городок. В Москве бы на такое не посмотрели.

Мы втроём вышли за ворота. Все остальные воспитанники уже попрощались и разошлись кто куда. Солнце в Зените, прекрасная летняя погода. Но ничего не находила отклика в моей душе. Этот день запомнится мне как самый мрачный.

— Может мы на вокзал с тобой?

Предложил Луи. Ободряя идею, я закивала головой. Ну хоть ещё чуть-чуть побыть рядом, растянуть последние минуты. Хоть и говорят, что «перед смертью не надышишься». Но он обрубил наши порывы.

— Не надо. Не люблю прощаться. Я приеду следующим летом. Тем более сейчас все возможности для того, чтобы поддерживать связь. Что вы так переживаете?

Легко ему говорить. Он — прагматик безэмоциональный, к тому же интроверт. А как же я… мы… Тот же Луи более чуткий и восприимчивый. Хотя сейчас держится. Даже хмыкнул непринуждённо.

— Да я не переживаю, я завидую.

Олежек похлопал его по плечу, приободряя.

— Да тебе тут осталось то меньше года, бро.

Да, они оба старше меня. Я вздохнула.

— А мне целых три.

Оба парня обратили внимание в мою сторону.

— Ты чего, Лили? Ты же знаешь, я тебя никогда не брошу одну. Ты же мне… ну как сестра.

Серьезно проговорил Луи. И будь это в его силах, именно так и было бы, я знаю. На то она и существует крепкая дружба. Но не все зависит от нас.

— Ага, Олег в Москву, а тебя в армию заберут.

Луи напрягся. Будто и забыл, что ему, в отличие от Олежека ещё долг Родине отдавать.

— Может отмажусь. По крайней мере