Порнофильмы [Дмитрий Арсеньев] (fb2) читать онлайн
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Дмитрий Арсеньев Порнофильмы
Предисловие к читателям
Из всех жанров кинематографа фильмы для взрослых – безусловный лидер по просмотрам. Я вспоминаю анекдот, где девушка, устав от гуляний по улицам, решила взять инициативу в свои руки и пригласила парня, студента ВГИКА, к себе домой посмотреть фильм. Плутовка выбрала отборное порно, надеясь спровоцировать молодого человека. Минут десять они наблюдали происходящее на экране, пока, наконец, барышня не обратилась к мужчине: – Ну, и как тебе? – Ну знаешь… Не особо. Сюжет никакой, игра актеров слабая. Присоединюсь к мнению будущего режиссера из анекдота. Пока я не видел драматичных сантехников или героических секретарш босса. Но классное кино для взрослых доступно каждому из вас! Именно такой фильм я снял в реальной жизни и перенес на бумагу, чтобы, читая, вы сами рисовали у себя в голове эти яркие сцены, полные чувств и животного желания. Все, что происходило со мной и другими участниками данной книги-фильма, теперь перед вашими глазами. Подглядывайте и представляйте.Маша и медведи
Сцена первая. Пролог
Руки Маши были охвачены тонкими веревками. В таком своеобразном «распятии» на кровати есть что-то жертвенное, беззащитное, приглашающее действовать. Опасное искушение. Губы распахнуты. Кожа горячая. Энергия жизни бурлит, вырывается стоном, обретает звук. Глаза закрыты. Они не видят, как я беру подушку. Маша, детка, ты такая юная. Открытая. Страстная. Я могу ошибаться. Но я сделаю это. – Сука! Я дождался ее очередного резкого выдоха. Прижал подушку к лицу, сильно надавил и начал считать. Раз, два, три, четыре… – М-м-м-м… Я усилил нажим, и звук стал глуше. Тело подо мной дергалось. Руки тщетно пытались бороться с капроновыми шнурами, властно стягивающими запястья, впивающимися в молодую плоть, как хищный лев в свою свежепойманную жертву. С каждым рывком в добыче все больше обреченности. Шесть, семь, восемь. Девять, десять, одиннадцать… В такие мгновения я боюсь и себя, и случайностей. Если посмотреть внимательнее, в нашем субъективном человеческом мире точных вещей не так уж много. Но, безусловно, одна из них – это время. Иногда кажется, что время течет или бежит, но нельзя прожить час быстрее других. Не получится. Мы все двигаемся в его потоке, мы все пассажиры в одной лодке. Кто-то заходит на борт, кто сходит в его омут навсегда. Поэтому я и считал. Чтобы не совершить ошибку. Пятнадцать. – А-а-ах… Вдох – жадный, желанный. – Ты не испугалась, детка? – Не-е-ет… мне… нравится… нравится. – Я хочу, чтобы ты ценила каждый глоток воздуха, каждое движение. Хочу, чтобы ты чувствовала себя живой. Еще ее вздох, и еще. Взгляд с поволокой. Губы хотели что-то сказать. Я закрыл их подушкой и начал отсчет снова… Жизнь – это постоянный выбор, он нередко осуществляется под влиянием того, что другие назовут пустяком, не оценив его значимость. Давайте представим рифы, таящиеся под водой на судоходных путях. Мелочь в океанском масштабе, но как огромно их влияние на судьбу корабля, сбившегося с курса. Так же однажды девушка взвешивала свои страхи и желания. Желания росли, становились все значимей, а страхи все ничтожней. И выбор был сделан. Позднее Маша мне напишет: «Моя жизнь больше никогда не будет прежней». И моя, детка, тоже. Ты изменила многое!За две недели до этих событий
З-з-з-з-з… Маленькая чайная ложечка, лежащая рядом с телефоном, задребезжала, сигнализируя о вызове с незнакомого номера. – Добрый день! Слушаю. Ох уж эта привычка не использовать «але», оставшаяся с «продажных» времен индивидуального предпринимательства. – Здравствуйте, Дмитрий, я Мария. Ваш телефон мне дала Окси. Я хотела бы назначить встречу. Правда, только на конец августа, на днях я уезжаю. Голос молодой и решительный. Так может звучать решение на прыжок с парашютом. Это понравилось мне сразу. В то время Окси активно рекламировала меня как героя своего рассказа. Тогда в день могло написать пять-шесть девушек с предложением познакомиться. Ох, как мне это нравилось. Зверь бежит на ловца – прямо мечта. При этом большая часть девчонок явно хотела, но боялась мне написать. Трусишки с чертями в голове. «Я смотрела, смотрела, смотрела на телефон. А потом сказала себе: какого черта?! И просто набрала тебя». Я рассмеялся. – Мария. Как по-деловому. Мне нравится. К сожалению, я не смогу сейчас долго разговаривать. Может, ты напишешь в WhatsApp, и мы все обсудим? – Хорошо, Дмитрий. – Ты молодец, что позвонила. У тебя приятный голос, мне было приятно общаться. До связи! – Ох, спасибо! Спишемся. Два дня она молчала, потом одна за другой пришли несколько фотографий. Какая ты юная! Нежный овал лица. Вкусный, ароматный, как восточный чай, миндальный разрез глаз. Чувственные губы.Сколько тебе лет, Маша?И торопливо:
Мне 19.
Но в сентябре будет 20.Почему-то хотелось ей сказать: не торопись взрослеть, детка, наслаждайся предвкушением. Скоро ты познаешь и сладкое, и горькое – все впереди. Не торопись!
Я читала рассказ Окси. Долго решалась…Я слал ей одну за другой черно-белые неприличные фото, на которых одинаково притягательно показывались обе крайности – и белая, и черная.
Что ты хотела бы воплотить?
Я хочу ***. Мне нравится ***
Черт! Ненавижу тебя сейчас!Даже в сообщениях она была одержима желанием.
Уф-ф, так злюсь… Очень сильно хочу встретиться, но приходится ждать.Да, мне снова пришлось уехать из Москвы по работе. Но неудовлетворенность ее желания распаляла. Параллельно и нехотя я отвечал другой девушке – Даше, тоже желавшей встречи со мной. Особо я даже не брал ее в расчет. Машино желание затмевало все. Как всегда, я ошибался. Но о Даше – другая история[1]
Добрых снов, Дим, засыпаю с мыслями о тебе, вся мокрая… Фантазировала.Я, конечно, понимал некую опасность этой игры. Чем больше времени проходит с момента виртуального знакомства, тем более объемный, но при этом ложный образ создается в голове у девушки. Но в нашем случае поделать ничего было нельзя – мы оба с нетерпением ждали встречу, чтобы реализовать общие желания. Впоследствии Маша говорила, что старалась ничего не представлять – ни меня, ни наше будущее общение в реале, но поверить в это было трудно. Мы встретились в субботу днем. Сообщение в WhatsApp поставило долгожданную точку в совместном ожидании.
Мне понравилось, что ты написала, думала и делала. Я представил мысленно картинку-послевкусие. Как ты стоишь на коленях. Твоя кожа горячая… Губы приоткрыты и блестят. На груди капли… Ты смотришь снизу вверх, потом расслабленно и покорно прижимаешься к моей ноге…
О боже, да, мне это дико нравится, я хочу почувствовать эту приятную усталость. На все сто я представила, как абсолютно без сил обнимаю твою ногу, чтобы не свалиться.
Мне нравится твое состояние маленькой сучки.
Хочу смотреть на тебя снизу вверх, как же я обожаю это, иногда совсем не хочу себя сдерживать, чертовы рамки приличия!
Дима, я внизу.Сколько таких встреч уже было? На тот момент около двухсот, и каждый раз я немного волновался. Чем больше девушка нравилась в переписке, тем сильнее было волнение. Страх – иррациональный, яростно и беззубо шипящий на немалый к тому времени опыт. Мелкий сучонок неизменно живет внутри, но я ни за что не позволю ему выбраться наружу. «Что мне делать? Пообщаться, поговорить, привыкнуть к ней? Посмотреть реакцию на меня?» «Не-ет, сучонок! Заткни свою пасть! Все наши прелюдии давно уже позади». Если честно, прелюдии – это то, чего в человеческой жизни слишком много. И я ничем не отличаюсь от остальных. Жизнь большинства мужчин и женщин состоит из прелюдий к поиску счастья. Вечная подготовка к старту. Она была в светлом платье на пуговицах, в очках. Юная стройная серьезная студентка. Я старше ее почти вдвое. Мне нравилось. Мне это нравилось. Хотелось пить ее, хотелось пробовать на вкус ее свежий, окрыляющий взрослых мужчин нектар юности. – Маша. – Дмитрий. Вопрошающий взгляд в лифте. Мысль в голове: «Ты, капитан, крути штурвал!» Я молча привлек ее к себе и поцеловал. В квартиру мы уже ввалились. Наощупь сбросили обувь. «Зверь» бросил свою жертву на кровать… – Открой рот, сучка, шире! Я взял ее розовые трусики, скомкал и запихал ей в рот, затем взял шарик на кожаных застежках. Теперь он не даст ее губам сомкнуться. Девушка с шариком во рту выглядит непередаваемо – пронзительно и пряно. Ощущение доминирования зашкаливает, наступает время власти и команд. – Идем на балкон! Веду ее, держа за волосы и шею. Босые ступни покорны. Наклоняю голову вниз. В открытое окно. Не думаю, что нас сильно видно. Я смотрю в небо. Она смотрит вниз. 18 этаж. Капли влаги с шарика долетят до земли совсем мелкими брызгами ее желания. Иногда мне нравится делать это "почти публично". Как-то я видел в зоопарке бесстыдное соитие шимпанзе. Взрослые уводили детей. Многие смущались и отворачивались. Я перехватил взгляд самца и многое понял. Только доминирующий самец способен наплевать на всех. Он делает то, что хочет, там, где хочет. Если кто-то думает, что я веду себя, как животное, то да – спасибо за комплимент. В сексе я и есть животное. Улетучивающийся запах секса, аромат духов, огни ночной улицы, отражение собственных глаз в зеркале заднего вида. Время задавать самому себе философские вопросы о жизни. – Она тебе нравится? – Да. – Она ведь похожа чем-то на Марину? – Да, что-то есть. – Ищешь ее в других? – Заткнись, ты сам знаешь… – Ты тоже знаешь, что потерял Машу, как только получил. – Я знаю, чем это кончится. – Оно даже толком не начнется. – Спасибо, я в курсе. – Не будь дураком в этот раз! Никого. Соседнее сиденье в машине пусто. Только слабый запах ее духов. Послевкусие легкости в теле. Все голоса лишь в моей голове. Фырк! Двигатель завелся, я включил скорость. Лучший способ победить в диалоге с самим собой – сосредоточить внимание на дороге.
Какая пунктуальная, я спускаюсь.
Сцена вторая. На следующий день
Я снова хочу прямо сейчас!Я оторвался от экрана мобильника, уже примерно зная, что предложу в следующую встречу. Это был осознанный выбор. После мгновения раздумий "рыцарь на распутье" сделал свой выбор. Пальцы нажимали клавиши. Буквы собирались в караваны слов и отправлялись в путь.
Моя сучка!
Хорошо, давай в четверг?
Давай!
Детка, сценарий на четверг. Мы с тобой зайдем в квартиру. Ты разденешься и ляжешь на кровать. Я завяжу тебе глаза и свяжу твои руки. Сначала я сделаю тебе массаж. Но в этот раз у меня будет шесть рук, а может, и восемь. Потом я войду в тебя, но теперь меня в тебе будет сразу три, а может, и четыре. Только голос у меня будет один – мой, он будет тебя спрашивать, ругать и хвалить. Повязку с глаз можно будет снять, когда волшебство закончится, и я снова буду один. Вопросы безопасности будут под моим контролем.Я смотрел в окно сообщений. Галочки стали синими. Пауза. Минуты две уже? Рядом с ее именем появился статус «пишет…»
Сцена третья. Спустя две недели. Сургут
Есть такая пословица «Загад не бывает богат». Не очень ее люблю, но в нашем случае так все и вышло. Маша приболела, а я снова улетел в командировку. И запланированная встреча не состоялось. Я не насытился этой девочкой. Я хотел наслаждаться соком ее юности и впитывать, как губка, ее энергию и свежесть страсти. Но у меня только пара рук, язык, еще кое-что необходимое и ум… Я и раньше в сексе с яркой девушкой нередко испытывал сожаление, что так ограничен природой. А Маше я даже пообещал что-то особенное. Мужчина всегда сдержит свое слово. Цифры – иногда сложная штука, а иногда очень простая. На дорогу до универа Маша тратит почти два часа. Самолет в мой командировочный город летит три. И в этом городе живут те, кто с удовольствие мне поможет. Осознав это, я понял, как могу выполнить обещание и получить то, чего хочу. Если «Магомед» не может прийти к Машеньке, то Машеньку вполне можно отвезти к «Магомеду» на север)Дим, ты мне скажи: ты там в квартире один? И как погода? Может, мне стоит взять трусы с начесом? И ты прям готов заплатить за секс?Машенька – будущий педиатр.
Я никогда не плачу за секс. Готов заплатить за самолетопортацию. Я один живу, квартира приличная. Погода уже намекает на осень, но пока шепотом.
Ты как хочешь, чтобы я на одну ночь или две?
Сучка, я хочу тебя, пока не наступит полярный день!
Я уже давно решила, что хочу всего, что ты описал. Все время об этом думаю. Если бы ты хотел меня убить, то, наверное, давно бы уже убил) Хотя, может, там органы дороже) ты с почками, главное, не продешеви!
В рабство сдам – в детскую поликлинику)
Ха-ха, может, лучше на органы?) А ты изощренный садист! Сейчас умру. Как же хочу, чтобы ты в меня вошел!Наконец день вылета настал, я тоже успел все подготовить и согласовать.
Будут жаркие выходные!
Дим, можно я не буду брать одежду для дома? Стяну у тебя футболку.
День вылета, пятница
В Расписание изменилось.Из аэропорта мы приехали только в четыре утра и до пяти не отпускали друг друга. Наши соки смешивались и уносились вглубь организмов, чтобы стать его новой частью. Мне хотелось безостановочно двигаться в ней. Подушка была под рукой все время, я даже не помню, детка, брал ли ее в руку, заносил ли над твоим лицом, давал ли я тебе дышать. Ты все время кричала. Я двигался, пытаясь слиться с тобой, присвоить, сделать тебя свое частью. Мы вырубились одновременно, но проснулся я первым. Ты спала так, как будто подглядывала за мной: глаза чуть приоткрыты, сквозь щели век видны зрачки. Зарозовевшие щеки, по-детски припухлая нижняя губа. Из-за жары ты высунула из-под одеяла одну ногу, с почти детской ступни трогательно сполз коротенький полосатый носок.
Мы ничего не можем сделать.
Придется терпеть на два часа дольше, я вся мокрая, сердце колотится от желания!!!
Сцена четвертая. Сургут. Встреча
Сегодня состоится то, что я обещал ей в качестве подарка. Ну что ж, все готово, и «они» ждут команды на выдвижение в положенный час. Она сидела на кухне в моей рубашке и редактировала весьма неплохие фотографии на ноуте. На лице очки, сосредоточена. Я наблюдал за ней, точно зная, что эти фотографии не будут готовы вовремя. Необъяснимая природная тяга – еще, и еще, и еще наслаждаться гибкими линиями, скользящими прикосновениями, погружением в чистоту юного греха. Р, будто без моего участия, накрутила на себя тугой хвост ее пшеничных волос.* * *
Я оторвал ее голову от себя. Тягучий прозрачный мостик слюны между нами пытался сохранить свою целостность, потом, не выдержав, порвался, упав ей на губы, шею и подбородок. Только три вздоха, и я снова притянул ее к себе, сбивая дыхание. Своих соседей я видел всего несколько раз: милые бабушка с дедушкой, всегда здоровались при встрече. Я очень надеялся, что они слышат уже не так чутко, как в молодости, и телевизор смотрят, как моя мама, громко и мощно… – А-а-а, сука! Мне нравилось, как Машенька выражала одобрение. Милый хвостик енота с гладким металлическим наконечником. Волшебное движение, и маленькая девочка-педиатр окончательно превратилась в сучку. – Маленькую сучку имеют под хвостик. Ты чувствуешь, детка? – А-а-а, не останавливайся! Ну нет, командовать парадом буду я. Я подошел к ящику, и приятная тяжесть кожаного ошейника и железной цепи легла мне в руку. Когда сучка тявкает, ее сажают на поводок. Машенька прерывисто дышала, широкий ошейник стягивал ее кожу на шее. Простынь была вся в пятнах от маленьких капелек ее слюны. Слова утомленно срывались с губ. – Я все, я без сил… Можно я полежу? Завибрировал телефон. Какие вы нетерпеливые, мои друзья.Ну как там? Во сколько быть? Ты сказал, в семь написать.– Детка… – М-м… Она, не открывая глаз, повела головой, словно хотела щекой благодарно погладить подушку… – Надо просыпаться, скоро я завяжу тебе глаза…
Она пока спит)
Ахахаха, железные нервы)
Я напишу вам, сейчас пойду будить)
Флешбек. Сцена в кафе. Москва. Март 2016 г
– Сначала выпей воды, потом слушай. Есть три ситуации «мальчик-девочка». Самая нормальная: девочка тебя любит, а ты к ней спокоен. Хреновая: вы любите друг друга. Х. вая: ты ее любишь больше. Так вот, братан, твоя ситуация ху. я! Ты же опытный мужик, за плечами десятки девах, а до сих пор думаешь, что есть особенные и остальные?! Семь месяцев назад девочка штырилась от тебя, как наркоман, как торчок. Ты для нее шприц с наркотиком. Увидела – вштырилась, кайфанула. Эти, как его… эндорфины пошли в кровь. Только есть одно НО: торчок никогда не сидит долго на одном препарате, просто уже не способен получить тот же кайф, что и раньше. Понимаешь, что сейчас происходит?! Ты можешь бегать кругами, но эндорфинов у нее от этого не прибавится. Скоро найдет себе новый х*р и новые эмоции! А ты ей зачем? У тебя денег валом, или толще и длиннее? Я его слушал, и, чем логичнее он говорил, тем больше хотелось двинуть Алексу прямо в глаз. – Не надо всех под одну гребенку! Многие встречаются годами и не расстаются… Алекс снова улыбнулся: – Братан, она тебя совсем кончила, ты потерял разум и логику. Разуй глаза, да большинство из этих пар сосуществуют, втихаря изменяют друг другу, или, если очко жим-жим, сидят и боятся расстаться… «А, где я еще найду другую/другого?» «Пусть будет такая, лишь бы не один». Все боятся неизвестности, неопределенности, а потом – дети, ипотека, и здравствуй, «счастье». Мужик не должен быть под бабой! Он должен иметь их и идти к своей цели. Посмотри, сколько вокруг вкусных девочек! – В Тулу этих девочек, Алекс, надо просто найти выход из кризиса. У всех бывают сложные моменты. Я не хочу ее потерять! Было заметно, что приятель немного взбешен. Желваки заходили сильнее обычного, он начал громко мне выговаривать, так что две полные школьницы у окна испуганно обернулись на нас. – Братела, послушай внимательно, мне уже надоело тебе объяснять. Ты сейчас болен, и поэтому я сделаю тебе скидку. Ты же любишь ее? Боишься потерять? Представляешь со страхом, как она находит другого мужика, кувыркается с ним в постели, стоит на коленях, смотрит в глаза и молчит, потому что ее прекрасный рот занят, да не тобой… И это будет, Дим, обязательно будет, поверь! Я тебе уже сказал, что, может быть, способно помочь. «Чтобы ее поимел кто-то другой?» – сама мысль об этом холодом отдалась в животе. – Да, прямо при тебе! Чтобы не потерять ее, ты должен отдать! Как можно потерять то, что ты отдал?! Нет, ты подумай! Зато есть шанс приобрести. Чтобы вырастить колос, ты должен отдать земле семя. Кумекаешь логику? Все скулят изо всех сил: «Мое, мое!» И чем обычно заканчивается? Димыч, ты мой старый приятель, я не прикалываюсь. Как только ты начинаешь залипать на бабу – дело труба. И заканчивается это печально. Сначала залезают тебе на шею, потом встают на тебя, пробуют, какой ты мягкий, а потом вытирают ножки и идут дальше. Бабы – самые жестокие существа! Если ты дашь слабину, они тебя, а не ты их, будут иметь! Алекс забрал у меня бутылку и смачно сделал два глотка. Капля упала с нижней губы прямо на воротник его розовой рубашки, и мокрое пятно стало похоже на кровоподтек. Я перевел взгляд на его лицо. – Ты вечно в прикиде, будто только из клуба вышел. Алекс усмехнулся: – А я из этого клуба ценителей женщин и не уходил, и тебе, братан, пора возвращаться. «Латинозад» обслуживала очередной столик, и Алекс опять с трудом вернулся в реальность. – В общем, минимум – прямо на твоих глазах с нее упадет корона, и телка поймет, что значит для тебя. Видишь ли, никто так не делает, никто. Все носятся, бегают за ними, падают и уже не встают. Тот, кто готов отказаться от своей зависимости, вызывает зависимость уже сам. Это твой шанс. – И ты готов мне в этом помочь? Я постарался придать голосу сарказм, но получилось довольно вяло. – Подойдет любой. Я тоже могу. Я отвернулся к окну. Шел мокрый снег, на улице парень поскользнулся на мокрой дорожке, телефон выпал, и он озабоченно шарил рукой в снегу. – Нет, Алекс, спасибо за совет, я что-нибудь придумаю сам. Алекс вздохнул и перевел взгляд на официантку. – Да я и не сомневался, Димыч, в твоем ответе. Все люди одинаковы. Если бы шишки от невидимых граблей можно было увидеть, окружающие были бы похожи на единорогов. Я пошел, возьму у этой кисы номерок… «Иди, иди, пророк… Возьму из денег, отложенных на тачку, слетаем в Доминикану, путешествия всегда мирят…» «Пророк» Алекс ошибся. Но только на один месяц.Сцена пятая. Театр теней
Сразу четыре руки осторожно прикоснулись к ее коже. Маша вздрогнула и непроизвольно дернула привязанными по сторонам кровати руками, словно хотела снять повязку с глаз. Губы приоткрылись, грудь стала подниматься чаще. Сразу четыре ладони – две мужские, две женские. Я тоже сделал шаг к ней. – Ты будешь слышать только мой голос. – А их я увижу? – Нет. Я наклонился к ней, поцеловал. Языки скользили, как две змеи, терлись неторопливо друг о друга. – Ты чувствуешь мои руки? – Да. – Ты чувствуешь, как много теперь у меня рук? Я могу прикасаться к тебе везде. – Да. – Теперь ты моя полностью, всецело. Я оторвался, приподнялся, посмотрел вниз. Ее влажные губы были раскрыты и дышали теплом. И я вошел в это ее тепло своим… Крепкий мужской зад ритмично двигался, и, когда он опускался, худенькие ножки в носках дергались и раздвигались еще шире. Маша стонала, мужчина периодически наклонял голову и прерывал ее стон поцелуем. Я смотрел на них со стороны и вслушивался в себя. Что-то уходило, прямо сейчас, в эту минуту, покидало душу – не плохое и не хорошее. Меня отпускало. Еще недавно рычавшая собака на сене успокоилась, улеглась поудобнее и погрузилась в сон. «Да, Алекс, ты прав – отдающий не теряет, а получает». Комнату подсвечивала TV-панель, разбрасывая отсветы цветных картинок с экрана по стенам. Басы в колонках напоминали пульс. Тени метались по стенам в безумном танце. Я подал знак, и девушка надела то, что сделало ее силуэт похожим на мужской. Можно долго любоваться на огонь, работу другого человека и поцелуи наслаждающихся друг другом девушек. Глаза той, что была сверху, блестели триумфом и радостью обладания. Это не было злым торжеством хищника над добычей, что-то мягкое и пульсирующее. Я не мог оторвать взгляда от юного лица девушки снизу. Даже с повязкой на глазах я мог прочесть на нем восхищенное удивление. Не присоединиться к ним было выше человеческих сил. DJ в колонках наваливал басы, задавая ритм…«Bla-a-ack Ca-a-at…»
«Bla-a-ack Ja-a-ack…»
«Bla-a-ack Ca-a-at…»
«Bla-a-ack Ca-а-at…»
«Pussy-y-y…»
«Pussy-y-y… Ca-a-at…»
Сцена финальная
В Неожиданно поймал себя на мысли, что ни разу в этом городе никого не провожал в аэропорту, обычно всегда улетал сам. В квартире появилось необычное ощущение пустоты – девушки хоть и бывали здесь часто, но редко кто задерживался так долго. Взгляд наткнулся на лежащую на балконе пачку ее тонких сигарет. Потряс – 3 штуки. Огонек еле выбивался из сопла зажигалки, мог зачахнуть в любой момент. Выдох дракона… Что-то упорно щекотало бороду справа. Потянул и присмотрелся. Длинный рыже-русый волос перекликался цветом с листьями за окном. Я задумчиво подержал его немного и разжал пальцы. Волос сначала зацепился за подушечку пальца, а после все же соскользнул вниз. История Маши завершилась. Все имеет свое начало и конец. Только свобода безгранична и поэтому недосягаема…Лолита Сцена первая. Комната
– Встань в центре комнаты, детка. Так и стой. Электрокамин, словно уже изобличенный, но еще не арестованный шпион, отчаянно пытался маскировать свое пламя под настоящее, но в тщетности попыток лишь обреченно отбрасывал искусственные отсветы на ее лицо и фигуру, идеально скрывая настоящий возраст. Из ее девятнадцати лет он отнимал минимум года три. «Дима, если ты хочешь остаться девственником, говори с девочками о трех вещах: религии, политике и болезнях. – Алекс многозначительно замолчал, а я ждал продолжения. – Но если хочешь, чтобы тебя слушали внимательно, всегда держи паузы, – он усмехнулся, – томные паузы». Пауза длилась уже сорок секунд. Девушка стояла в паре метров от меня. Сначала ее нога немного подогнулась в лодыжке, как у девочки на утреннике, затем выпрямилась. Руки заведены за спину. Два хвостика, волосы перетянуты резинками, черная юбка до колен, гольфы и белая блузка. Я развалился на диване напротив. Было стойкое ощущение, будто я в составе приемной комиссии на экзамене. Пауза затягивалась. Я молчал. Девушка волновалась, но в то же время в ее глазах читалась уверенность. Она знала, что принята, зачислена, вытянула нужный билет. – Сними блузку. Шорох одежды. …Пауза… Тишина стала осязаема. …Пауза… – Сними юбку и гольфы. …Пауза… …Пауза… – Теперь бюстгальтер. Тон стал более резким. Зверь приоткрыл глаза и втянул воздух. Двойка. Приятная, упругая. Пятерка в дневник за такую «двоечку». …Пауза… …Пауза… Я подошел. Пальцы мазнули по коже, повторяя округлости. Мазнули снова, задев твердые «пуговки». Губы приоткрылись, потянулись ко мне. Нет, еще рано. – Папочке нравится. Раздень меня. – Хорошо, папочка. Черная веревка. Моя власть над ее руками, сведенными за спиной. Притянутые друг к другу запястья. Зверь, не сводя взгляда с жертвы, потягивался, разминаясь перед трапезой. – На колени, детка, папочка ждет тебя. Влажно и тепло. Скольжение головы вниз-вверх максимально глубоко. – Вкусный твой папочка, детка? Рукой приподняв голову, я позволил ей два полных вздоха, чтобы сказать «да».Сцена вторая. За полчаса до этих событий
Папочка, я еду, уже близко.Я сидел в машине на парковке и листал нашу переписку в WhatsApp:
Уже на месте, детка, жду.
Я очень люблю, когда надо мной доминируют, подчиняют себе, говорят разные пошлые словечки во время процесса)Фотки – аппетитные ракурсы, манящие позы…
Обожаю связывание, игры в изнасилование, с игрушками. В общем, грубость только приветствуется.
Дам тебе задание. Ты должна прийти в зоомагазин и попросить продавца показать ошейник с поводком или цепью. Надеть его на себя и попросить продавца тебя сфоткать. В крайнем случае сделаешь селфи и пришлешь мне.Вот она, фотка. Умница. Пятерка в дневник.
Сейчас положи руку себе между ног и поласкай себя немного. Потом подумай, как и когда ты выполнишь задание. Времени тебе до конца недели.
На коленях с поводком, смотришь снизу вверх, лицо можешь замазать, если хочешь, но я бы хотел видеть твой взгляд.
Я хочу историю Лолиты, поэтому начинаем игру. Будешь называть меня только «папочка» и наедине, и на людях, и в переписке.«И-и-и-у!» – завопил голосом черно-белого диснеевского утенка WhatsApp.
Привет, я бы хотела, чтобы ты поимел меня везде, где это возможно.
Забыла, детка, добавить «папочка». Ремешок ударит чуть сильнее.
Я бы хотела, чтобы ты поимел меня везде, где это возможно, папочка.
Кстати, детка, я могу захотеть проверить уроки… не забудь выучить для папочки стих.
Какой?
Басню Крылова «Волк и ягненок».
А если не выучу?
Будешь наказана.
М-м-м, хочу, чтобы ты меня отшлепал, папочка.
Папочка требовательный.
Твоя девочка выполнит все, что ты захочешь.
Молодец. Папе нравится.
Я рада, что смогла порадовать своего папочку.
Ты так приятно волнуешь папочку внизу, совсем скоро буду греться теплом моей девочки в самых разных ее местах.
Очень хочется угодить моему папочке. У меня тоже очень приятное напряжение внизу. Трусики намокли.
Папочка, можно я покурю? Очень хочется.Три минуты, четыре, пять.
Нет!
Я на месте, папочка.Я сдвинул передние сиденья вперед и пошел за ней. Игра началась в реальности. Я был в пальто, в очках – взрослый мужчина с бородой. Она – в ботинках, полупальтишке, шарфике и шапке с кошачьими ушками. Чумовой контраст. – Привет, детка. Папочка купил тебе конфету. Открой ротик, – «halls ментол экстра» упал ей на язычок. – Папочка пока работал, пока приехал, а ты уже и паспорт успела получить, похвастаешься? 1999-й год, ок. Легкий поцелуй в губы. М-м-м-м… горький от сигаретного дыма с холодным ментоловым привкусом. – Ты курила, детка?!! – Прости, папочка. – Папочка зол! Куришь, позоришь меня. Быстро в машину, на заднее сиденье! Обошел слева. Открытая дверь. – Папочка зол. Придется наказать тебя, детка. Рывок молнии брюк. Ее голову вниз. Сильно, вниз, сильно, раз, два… семь, восемь… Жар ее рта и ментоловый холод. Кайф. Лолита дышит жадно, тяжело. Такое начало, детка, игра по моим правилам. – Ладно, папочка немного успокоился, поехали. На «стрелку» светофора мы уже не успевали, я снизил скорость, притормозил. – Детка, вам рассказывали в школе про светофор? Красный свет – что нужно делать? – Ехать, папочка. Да, для многих нормальных людей то, что делаю я – «езда на красный». Получается, как в фильме «Я – легенда»: либо ты один нормален в своей человечности, когда все вокруг чудовища, либо нормальны они, а чудовище – ты? Хотя природе все равно, кто из нас прав. Согласно моим взглядам в сексе можно все по взаимному согласию при отсутствии вреда третьим лицам. А я точно знал, что наша игра никому не навредит. И красный цвет мне всегда нравился: цвет страсти, агрессии, крови, звериной ярости. Так что поехали, детка, поехали, в это красное жерло греха… – Папочка запретил тебе слушать этого укурка! Если слушаешь Элджея, ни к чему курить и пить в баре. Пары песен подряд достаточно, чтобы почувствовать тошноту и «вертолеты». Кстати, мы приехали, детка. Что надо сказать бабушке-консьержке внизу? – Здравствуйте. Так, папочка? – Умница, да. Естественно, в чужом подъезде она напряглась и забыла. Нам нужен был второй этаж, я завел ее на третий. – Что ты забыла, детка? Лолита, что ты забыла? – Прости папочка, я больше… Толчок вниз, коленки на бетонный пол. Шапка с ушками словно зверек – покорно двигает головой, стараясь заглотить что-то лакомое, но слишком большое. Полминуты хриплых булькающих звуков. – Пойдем детка, папочка снова доволен. Она больше не пахла сигаретами, только мной, я поцеловал ее с удовольствием.
Сцена третья. Спальня
Ее руки связаны за спиной, а голова бессильно лежит на мягкой подушке спинки дивана в центре гостиной, и я периодически приподнимаю ее за волосы. – Как ты могла не выучить стих?! Папа задавал его тебе две недели назад! – снова не дал ей ответить резким движением. – Кха-а-а-а-кха-а, – темные пятна на обивке росли от стекающей слюны. – Как он назывался? – Я… не по… мню, папочка… – Хоть автора помнишь? – Кры-ы… лов… – Дедушка Крылов, детка, дедушка. Сейчас будем его учить. Эту басню я знал наизусть и ловко рассказывал ее в лицах («Когда-а-а светлее-ейший волк позво-о-олит…») девушкам на свиданиях, чтобы в конце («…и в темный лес ягненка поволок») доминантно привлечь и поцеловать. Эх, молодость, романтика… Темные кожаные хвосты флоггера пока еще ласково скользили по спине Лолиты. Ее мышцы немного подрагивали в ожидании боли. – У сильного всегда бессильный виноват. Взмах, удар, удар. Слева, справа, снова слева. Зверь во мне скалился, но я старался держать его под контролем. Частые выдохи, короткие полустоны. Я наклонился к ее уху: – Но мы истории не пишем, А вот о том, как в баснях говорят… Взмах, удар, взмах, удар. Стоны слились в один. Раз, два, три, быстрее, быстрее… Пауза… ее быстрое дыхание-ожидание. – Сказал, и в те-е-емный лес ягненка уволок. Я приблизился к ней, по-детски припухлые искусанные губы преданно потянулись к моим. – Пойдем, детка, с папочкой в спальню. Двигаться в ней было безумно приятно. Я уже освободил ее руки и ноги от веревок, которые, будто лианы в джунглях, совсем недавно хищно тянулись от ножек кровати к своей жертве, а сейчас в бессилии лежали на полу. Каждое движение – стон. Расслабленность, покорность, ни единого возражения, и мои максимальные сила и скорость. – Любишь своего папочку? – Я люблю тебя, люблю, папочка. Теперь я захотел ее по-другому, по-взрослому. В манере, дающей любой самке понять, что сейчас в ней самец – Папочка, у девочки еще не было туда, не было там… – Не бойся, детка, папочка будет ласковым со своей девочкой. Первое проникновение. Наполнение новыми эмоциями. – А-а-а-а-а-а-а. Да-а-а-а-а-а-а! Движения – сначала аккуратные, но вскоре набирающие темп. Волосы намотаны на руку. – Тебе не больно, детка? – Нет, мне нравится… хочу… да… Я повернул ее. Мы лежали на боку, и я плотно ее обхватывал, прижимая к себе. Множество точек контакта снаружи, и одна, очень горячая, внутри. Движения, движения, движения, иногда дающие жизнь, но точно не в этом случае. Рядом лежал большой белый набалдашник массажера Hitachi. Знаменитая вещь, изначально придуманная для самостоятельного массажа предплечий и спины. Ну да, «Виагру» тоже в помощь сердечникам изобретали. Вообще эта штука здорово напоминала древний микрофон. Я живо представил, как в черно-белом телевизоре Пугачева на «Песне-78» исполняет свой хит «Арлекино» прямо в него. Одной рукой я ощупываю пластиковый корпус, чтобы найти кнопку включения. Не останавливая движения в ней ни на миг, включаю скорость – головка массажера начинает вибрировать (десять тысяч оборотов в минуту!) – и направляю ее к низу живота Лолиты… Субботняя ночная Москва не собиралась ложиться спать, но для Лолиты столица сделала исключение – ее глаза закрылись сразу, не дождавшись колыбельной.Игра вслепую
Сцена первая
Я подошел со спины и чуть ее приобнял. – Привет, Настя. Давай, как договаривались, посмотрим паспорт. Отлично, поздравляю с совершеннолетием. Сейчас ты повернешься и, прикрыв глаза, пройдешь консьержку, потом я надену тебе повязку. Снимешь ее, только когда выйдешь. – Хорошо. – Пойдем… Моя память невольно пролистывала нашу переписку недельной давности.Все будет происходить с завязанными глазами. Ты подъедешь на такси к дому. Дом находится в ***. Это хорошая квартира, где все есть, такси тебе закажем от метро ***. Выйдя, ты закроешь глаза, я подойду и проведу тебя в подъезд мимо консьержки. После завяжу тебе глаза повязкой, ты не сможешь ничего видеть. На пару часов станешь послушной рабыней и будешь делать все, что я скажу. Порка и остальное в лайтовом варианте, ты всегда сможешь меня остановить. В квартире будет еще один незнакомец, мой друг, которого я знаю много лет и не сомневаюсь в его адекватности. Мы сделаем с тобой много нежного и жесткого в четыре руки и два члена. Потом я выведу тебя на улицу и вызову такси. После того, как я уйду, ты сможешь снять повязку.Я подумал, что она испугалась такого сценария, поэтому написал:
Я слегка ошарашена.
Это очень крутая игра МЖМ – как ты хотела. Можешь сообщить адрес дома подруге. Яндекс такси с оплатой по карте слишком палевный след для людей, которые хотели бы сделать что-то плохое.
Меня это не пугает, даже наоборот – возбуждаюсь, представляя. Но я не думала, что в первую встречу сразу будет так интересно).
Напиши табу в сексе – чего не хочешь.
Табу почти нет, кроме извращений по поводу дождя и всего такого. Но, думаю, за таким точно не к тебе.
АС, игрушки, двойное, порка, связывание + вибраторы?
На все да, да и еще раз да.
Хорошо.
От меня что-то требуется?)
Красивое белье, желание отдаваться полностью, иногда терпеть, подготовить дырочки. И, детка, ты покажешь, не глядя на меня, паспорт в раскрытом виде. Это к тому, что тебе действительно 18.
Ха-ха, хорошо)
Предвкушай ощущения от толчков двух мужчин, разделенных в тебе только тонкой перегородкой.
Фантазирую об этом со вчерашнего дня. Честно, никогда не думала, что это мое желание когда-нибудь воплотится. Может, лучше ты себя будешь показывать по частям? Раз мне нельзя на тебя смотреть.
Мои части ты скоро почувствуешь в себе.
Побыстрей бы.
Ты должна будешь подчиняться, помнишь?
Да.
На это время за адекватность перед тобой отвечаю лично я.
Не знаю почему, но я готова тебе довериться.
Я это ценю. Если что-то покажется неожиданным, держи в голове, что я веду игру, в которой ты главная героиня, и рассказ тебе прочтут тысячи. Все по плану.
Хорошо. Не могу уснуть. Внутри все дрожит.
Такого приключения, как у тебя, у многих бывалых дам, возможно, не было и не будет. Ощущения в теле очень усилятся при отсутствии визуала.
Сцена вторая
– Проходи. Я провел ее за плечи в центр гостиной. – Да, стой так. Я сел на диван и запустил «томную» паузу. Минут четырех тебе хватит, детка, чтобы сполна ощутить тишину. Информацию из окружающего мира человек на 90 % воспринимает глазами, и когда он лишен зрения, чувствительность остальных органов чувств мозг выкручивает на полную. Однажды я был в знаменитом ресторане «В темноте». Сначала там выбираешь варианты меню. Красное – мясное, зеленое – для веганов, синее – для любителей морских тварей. Сдаешь все гаджеты в специальный шкафчик, после чего слепые официанты гуськом заводят посетителей в совершенно черную, как квадрат Малевича, комнату, рассаживают за столы и подают блюда. Ты абсолютно не понимаешь, что у тебя в тарелке, но вкусы усиливаются и тают оттенками на языке. Похоже на то, как «заряженный» клабер в Голландии воспринимает обычный «тыц-тыц», разбивая его в своей голове на басы, дорожки, трещотки и клики. Для него эта музыка просто шедевр, нетленка, которая не отпускает до утра. Так вот, пять лет назад, в то единственное посещение данного заведения, я гладил трусики девушки между бедер, целовал ее, и за всем этим подглядывало лишь «синее меню», подмигивающее нашей тайне приглушенным свечением фосфора. Настя стояла, не шевелясь. Я наслаждался паузой, что висела в воздухе, ощущаемая почти физически. В этой абсолютной тишине полушепотом раздался юный голос Лолиты: – Папочка, а кто эта тетенька? – Эта тетенька хочет выполнять все наши приказания. Мои, дяди Алекса… и твои, если ты, детка, будешь вести себя хорошо. – Папочка, а она будет целовать и лизать меня там? – Будет, детка, но ты же знаешь: любишь кататься – люби и саночки возить. Так что тебе тоже придется целовать и лизать эту тетеньку. Везде. Я поднялся и подошел к стоящей девушке. Она старалась быть спокойной, но дыхание выдавало внутреннее волнение. – Раздевайся, с*ка, снимай всё. Лолита, сложи аккуратно одежду тети, ей потом еще на работу. Давай, детка, снимай трусики. Руки за спину. На колени. Лоли, помоги тете. Алекс, тебе особое приглашение? Снимай с себя все. Не торопясь, я тоже отдал одежду Лолите. «Повязка» стояла прямо передо мной, внизу, на коленях. Дышала часто. Внизу живота росло напряжение. Зверь вытягивал «лапу», тянулся к ее рту. – Алекс, жестко имеем ее в рот по полминуты, по очереди, со всей силы. Я начал… Разум затмила злость, движения были, возможно, слишком яростны, будто я старатель с киркой в золотоносных рудниках, а до жилы осталось всего полметра очень твердой породы. «Повязка» быстро закашлялась. Лолита налила в бокал вина, поднесла к глазам и сквозь розовый «барби-фильтр» смотрела на происходящее в комнате. – Терпи, сука. Алекс, теперь ты… Еще, сука! Давай я, Алекс. Сука, рот шире! Внизу уже была маленькая лужица ее покорности и терпения. Лолита, давно оставшаяся в одних трусиках, присела на стул, надела очки, моментально став по-набоковски развратной, и с интересом за всем наблюдала. – Лола, сучка, сюда. На колени лицом к тете, целуй ее. Нежно, детка, сучка заслужила. Они обе стояли друг против друга в одной позе с руками за спиной. Языки извивались, взаимно слизывая соки, словно два жадных шмеля. Я подошел сбоку и дал им повод обхаживать самый большой и твердый источник нектара. Ах, какие ощущения! Мне оставалось лишь медленно двигаться. Зверя гладили с двух сторон, а он, как большой довольный кот, с удовольствием подставлял бока. – Давай, Алекс, ты. Сучки сегодня мне нравятся. Целуйте дядю Алекса, старайтесь, детки. Я схватил «Повязку» за волосы и подтащил к дивану, оставив сидеть на полу и откинув голову на сиденье, после чего стал погружаться в ее рот, иногда отстраняясь, чтобы та успела вздохнуть, но Алекс не отставал, не давая ей перерыва. – Маленькая соска… сука… Лоли, сядь ей на лицо. Лолита послушно залезла на диван и, немного помедлив, опустилась вниз. Она практически сразу стала часто и как-то трогательно стонать. Капли стекали на подбородок «Повязки». – Вылизывай ей, сука, старайся! Лолита настолько красиво смотрелась на ней, чуть повернув голову и постанывая, что на секунду я пожалел, что не художник и не могу это зарисовать. Мне оставалось только зайти с другой стороны и мысленной «засейвить» увиденную картину. Прикрыв глаза и усилив тем самым собственные ощущения, я стал целовать Лолиту, заняв ее пустующийрот. – Видишь, детка, капельку у тети? Слижи ее, девочка, слижи тщательно. Умница, лижи тетю, вкусно маленькой сучке? «Повязка» стояла на четвереньках и протяжно стонала на выдохе. Алекс пил вино из бокала и открывал «Durex». В динамиках сквозь басы выстреливали английские слова, короткие, емкие, упругие: sexy… lover… sexy… – Развратная тетенька, детка? Нравится? – Очень, папочка, я хочу кончить, хочу, чтобы тетя лизала, а я кончила. – Сначала тетю нужно очистить от похоти, детка. Возьми плетку! Бери, я сказал! Ударь ее! Сильнее! – Папочка, я не могу, не умею. Я люблю, когда ты это делаешь. – Ударь еще. Сильнее, сучка, бей! Дай я сам, а ты на колени, руки за спину! Соси! Почему-то в мой мозг пришла ассоциация с яблоком. Сначала оно бледное, потом розовеет и, наконец, становится красным, но не везде, лишь с тех сторон, куда солнечные лучи наносили жесткие и хлесткие тепловые удары. Остановившись, я провел рукой по коже «Повязки». Горячая, словно нагретая солнцем. Под моей ладонью ее мышцы подрагивали, а я вбирал в себя жар ее боли, страха и удовольствия… Я знаю, что все это длилось долго, но в памяти происходившее слилось в одно яркое мгновение – объемный коллаж из самых разных эмоций. …Как Алекс проникал между губ Лолиты, а язык «Повязки» влажно двигался у нее внизу, вызывая и приближая появление «джинна» оргазма. Как периодически «Повязка» сбивалась с ритма, когда мои движения в ней становились мощнее и чаще. Как я кричал: «Вылизывай, сука, вылизывай ее!» …Как зафиксированное веревками тело «Повязки» вздрагивало, когда Алекс аккуратно катал по ней маленький диск, усеянный шипами… …Как Лолита прижимала к себе ее голову и стонала: «Я кончаю, папочка, кончаю!» …Как «Повязка» кричала уже мне: «Да, сейчас, сейчас, не останавливайся!» …Как уже на улице она спросила, можно ли снять повязку до моего ухода и взглянуть хотя бы на меня. Как покорно ушла, получив отказ… …Как в каждом из нас осталось послевкусие этой игры, когда все разъехались, а клубок наших жизненных линий расплелся… …Как мы будем помнить это долгие годы…Игра вслепую-2
Сцена первая. Комната
Я чистил мандарин. Времени минут 15 точно еще есть. Знаете, мандарин мой любимый долгоиграющий фрукт. Я бы написал на его этикетке «long-playing fruit», почти как на пачке «Дюрекса», что лежит рядом с кроватью. Вот клубника, например, это быстрый секс в чистом виде. Ам, и во рту вкусно несколько секунд. А потом все. Желтые дольки же можно растягивать. Отрывать по одной, наслаждаться соком, который течет по языку и дальше вглубь. Представляю, о чем она сейчас думает. Едет к мужчине, которого не видела ни разу. Едет, чтобы узнать в самом конце одну простую вещь: нужно позволить овладеть тобой, чтобы владеть собой и своими желаниями. Отдавая – обретаешь. Пальцы спокойно отломили еще одну дольку. Сообщение в Директе, точно внезапная волна на, казалось, спокойном море:Я в холлеЯ взял в руки черную повязку и направился к двери. Сердце билось чуть сильнее. Чуть теснее стало в брюках. Тук-тук-тук. Игра началась.
На 18 этаже?
Да
Проходи и стучи в квартиру
Сцена вторая. Флешбек. Сутками ранее
Дмитрий, добрый вечер! Так получилось, что на протяжении года сталкивалась с вами заочно в рассказах другого блогера Окси, потом в телеграмме, сейчас решилась написать. Я очень хочу встретиться с вами и попробовать вас… Скажите, это возможно?Я открыл профиль. Варя… Хрупкая, тоненькая девушка. Ясные глаза. Милые ножки. Я как волк, увидевший Красную Шапочку, закапал слюной.
Добрый вечер, Варя. Фраза «попробовать вас» покорила меня сразу. Перейдем на «ты»?В женском нетерпении для опытного мужчины есть все: умиление, влечение и немножко опасности.
Да, конечно, с радостью. Когда мы сможем увидеться?
Хочешь формат игры?
О да, я обожаю их в целом и по жизни. Я люблю играть…
Ты читала «Повязку»?
Пока нет, оставляю интригу.
Тогда предлагаю такую игру. Ты подходишь к дверям квартиры (сейчас я пока опускаю детали), надеваешь повязку и больше ее не снимаешь.
Да я готова.
А когда мы сможем увидеться? Извини за любопытство)
Я напишу во сколько.
Жду…
Сцена третья. Комната
Тук-тук-тук. Повязки у нее было, но была у меня, поэтому девушка просто закрыла глаза перед дверью квартиры. И я надел на нее черную ткань, словно жертвенный венец. – Привет. Проходи аккуратно, здесь порожек. Какая нежная и теплая рука. Я знаю, ты сейчас намного острее чувствуешь мой запах и прикосновения. – Проходи сюда. Так стой. Сейчас кирпичики новых ощущений укладывались тетрисом у нее в голове. Я сделал паузу, смотрел на короткое летнее платьице, хрупкие плечи, волосы до середины спины. Покорность ожидания. Впитывание темноты, предвкушение неизвестного. Тьма крепко прижала, кинула тебя вперед. Раскрыла твои губы, ворвалась сильным властным поцелуем внутрь. Две новые силы пробовали сыграть свою роль. Она потянулась и впилась в меня. Дыхание застыло, язык безостановочно играл с моим. Ох, какая страсть! Это чувство всегда возникает в вакууме, в пустоте, где некогда обитал страх. Когда впереди неизвестность, страх правит и телом, и разумом. Но стоит определенности сделать первый шаг, он в ужасе бежит – ведь страх просто не может быть отважным. Темнота подняла твои руки к небу – взлетела черная птица платья. Прошуршала где-то в стороне и опустилась. Платья не созданы летать, но не огорчаются этому факту. Их задача – окрылять, скрывать и обнажать одновременно. А у тебя вместо крыльев нежные руки, уж обвитые за спиной веревкой покорности. Темнота обрела дыхание. Коснулась твоей кожи сзади теплым выдохом и через мгновение остудила ее втягивающим твой запах вдохом. Темнота обрела плоть едва уловимым прикосновением желания где-то внизу. Темнота давила, тянула, коленки коснулись заботливой подушки на полу, а губы открылись обхватить большое и твердое, что осуществит твое потаенное желание. Желание, обычно скрытое от чужих людей за дежурной улыбкой. Желание, ждущее где-то в глубине светлых глаз. Желание невозможности вдохнуть. Желание поглощать, обхватывать и лишь на секунду отпускать из себя. Глубоко и мощно. Быстро-быстро или с неожиданной остановкой. Желание било, давило, выжимало сок на губах, что повисал тонким мостиком в пустоту. Желание набухало и скатывалось, как слеза, внизу, оставляя темные капли на мягкой подушке. Тьма крепкими руками обхватывала волосы, держала, не оставляла другого пути… И вдруг сила исчезла, заставив твой разум вслушиваться в ощущение неожиданной свободы. Где-то рядом чуть слышно секундная стрелка меряла тишину. Темнота спросила: – Как ты думаешь, сучка, что я сделаю с тобой дальше? Ответные слова неуверенно, с дрожью, словно крохотный птенец, расправили крылья ответа: – Отведешь куда-нибудь? – Открой рот. Послушные губы, горячий от недавнего трения язык ощутили кисло-сладкий сок мандарина. Боже! А темнота подхватила тело и бросила в сторону на широкую арену греха. Голова свесилась вниз, и открытые губы снова не могли сомкнуться, лишь на короткие мгновения передышки. Сильные руки раздвинули бедра, похлопали по трусикам с темным пятном. Аккуратно и властно. Дыхание прервалось, подчиняясь ритму. Тело закружило, щека теперь упиралась в подушку. Темнота вторглась резко и глубоко, выдавливая крик. Биение усиливалось. Бум-бум-бум. Звуки не успевали за движениями на какие-то мгновения. Они сливались в гул бубна безумного шамана, что пытался отогнать от себя темных духов. Кожу обжигало то слева, то справа, донося до обострившегося слуха звонкие шлепающие звуки. Тьма кричала ей сзади: – Сука! – Любишь, когда тебя ***? – Чья ты сука? Эхо раскрывало ее губы, выбрасывало изнутри короткое «да». Рикошетило – «твоя сука». Напор эмоций давил, креп. Плотина покрылась трещинами, готовясь сдаться, но… – Встань. Иди сюда. Темнота подняла легкое тело вверх. Мышцы девушки только через секунду вспомнили, что могут его держать. – Иди вперед. Шорох открывающегося окна. На высоте восемнадцатого этажа разноголосый шум города превратился в гул. Свежий воздух ударил в лицо. Руки уперлись во что-то твердое. Подоконник? Тело наклонилось в невидимую, но отчетливо ощущаемую пустоту. Сзади снова вторгся и стал набирать темп горячий таран. Мысли расползлись по уголкам разума. Дыхание срывалось. Темнота вытянула руку и сдвинула повязку в сторону: – Смотри. Глаза открылись, мельком заметив створ открытого панорамного окна. Огромная пропасть внизу. Люди-муравьи. Мозаика огней сложилась из разноцветных точек. Красные – ползущие вдалеке машины. Желтые – светлячки жилых муравейников. Бледные – свет безжизненных звезд в темном небе. Грубая сила снова стала бить беспощадно, врывалась и покидая, играя со свободой покорного тела. Точки стали сливаться в ручейки света. Закручивались в спирали все быстрее и быстрее, пока ноги не задрожали в унисон с криком, сорвавшимся в темноту опущенных век.Извлечение троих
Сцена первая. Незнакомец
«Блин, как же в лифте воняет бомжами! Типичный минус старых двенадцатиэтажных домов». Изнутри кто-то нарисовал сердце, когда створки распахивались, оно разрывалось на части. Или, может, пропускало меня в себя? Двери подъезда зло хлопнули за спиной. Она обернулась на звук. Испуг на лице быстро замаскировала слегка натянутой улыбкой. Я не удивлен – ты видишь меня в первый раз. – Привет, Наташа. Я Дмитрий. – Привет, Дима. Я всегда пожимаю ладошку при встрече. Тактильное вторжение. И чуть задерживаю на секунду. Всего лишь на мгновение ограничиваю – показываю, приоткрываю свою будущую власть над пока свободной от меня женской вселенной. – Пойдем, Наташа. Кофе уже готов, осталось только сварить. – Ты будешь готовить его сам? – Конечно, я же обещал. «Еще я обещал тебе много такого, от чего вон у той бабушки возле подъезда резко подскочило бы давление». – Здравствуйте, баб Нин! – Здравствуй, Дима. Какие у тебя каждый раз девушки красивые! «Вот спасибо, бабуля, за комплимент!» Наташа, улыбнулась (уже по-настоящему) и внутри подъезда подколола: – Ай, Дима, спалила ловеласа старушка. – Точно, Наташа, если забуду пароли, явки, имена, будет у кого спросить. Лифт снова разорвал нарисованное маркером сердце уже на четвертом этаже. Я пока не прикасался к ней. И все шло к стандартной схеме: сейчас кофе, потом разговор, немного интеллигентной пошлости на пробу. Если заходит, услышу ответный смех. Тогда еще минут пять, и вперед. Поцелуй. Подниму со стула. Руки заскользят по телу. Спрут обхватит свою жертву. Через мгновение скажу привычно: – Пойдем, детка, покажу тебе виды из спальни. Окна зашторены. Ди-джей в колонках задаст нужный ритм… Дверца тумбочки закрыта не до конца, оттуда выглядывает кончик блестящей ленты с очень тонкими изделиями внутри. Совсем скоро один такой станет единственной преградой между нами. Сколько раз все это уже происходило? Сначала тяжелая дверь тамбура, входим в квартиру. Тамбур – чистилище. Забудь о спасении всяк сюда входящий. – Проходи, сейчас я закрою дверь. И наступит тьма. Не боишься? – Я не боюсь тьмы. Я не понимал ее взгляд. Видел легкое недоверие, вызов и одновременно покорность. Как это все может отражаться на одном лице? Везет же животным – им не нужно ничего понимать. Берешь и овладеваешь самкой. Простите мадам, зов природы. Тугой замок повернулся со старческим, киношно-трагическим скрипом. Время вступать в игру «темным» силам. К черту схему! Я притянул ее к себе. Захватил в кулак волосы. В темноте совсем ничего было не видно, но я знал, как ее губы приоткрылись сказать: – Дима, я… И больше ни слова. Мои губы вбирали ее выдох, а язык властно наслаждался желанным теплом. Дверь в квартиру я не запирал, но мои руки крепче любого шибари держали ее тело. Несколько шагов по коридору. Ее ноги на каблуках двигались синхронно с моими. – М-я-а-я-а-я-ф-ф! Я сдвинулся в сторону, и похожая на огромную кляксу тень Котика стремглав кинулась вперед, словно указывая нам путь. «Вот жирдяй любопытный! Ведь дрых кверху пузом, когда я уходил из квартиры!» Спальня. Шторы задернуты. Арена будущей битвы наших тел готова. Жертвенный прямоугольник, где можно нарушать все границы дозволенного. Я позволил ей дышать. Платье пусть будет пока. Сначала обряд, ритуал присвоения. Вдох. Движения пальцев на пуговице. Выдох! Тихий визг молнии джинсов. Вдох. Шорох мягкой ткани внизу. Выдох. Тихий звук прикосновения нежных девичьих колен к твердому полу. Вдох. Погружение. Движения вглубь. Остановка. Пауза. Я не давал ей дышать. Властью, данной мне природой… Властью удерживать, ограничивать, заставлять верить в высшую ее справедливость. Что скрепы ее надёжны, убедительны, незыблемы. Лишь удостоверившись в смирении, она позволит чуть ослабить свою хватку и подарит… В-д-о-о-о-х… Капли падали на пол. Одна тянулась вслед за другой. Частицы желания отдавали свое тепло прохладной поверхности. И хотя в спальне был полумрак, я прекрасно видел все в огромном до самого потолка зеркале шкафа. И свои движения. И ее лицо. Ее логичность, страхи, мысли, смятение – все исчезло. Они спрятались на краю разума, подглядывая через полуприкрытые глаза, бессильно наблюдая, как тело наслаждается собственной покорностью. Кошачья лапа высунулась из-под кровати, пытаясь поймать очередную тягучую каплю. «Эх, не достаешь малость, жирдяй. Оно и понятно почему, Котик. У тебя же лапки!» Я поднял ее с колен. Руки послушно скользнули вверх, а платье красивым осенним листом легло на пол.Сцена вторая. Незнакомка
Пять минут осталось ехать. На смартфоне нерусского водителя такси зеленая дорожка неуклонно уменьшалась, а стрелка, словно компас судьбы, указывала на север. «Через 150 метров резкий поворот налево», – голос строгой женщины в приложении навигатора заставил меня задуматься. Точно, резкий поворот. Схожу налево. Так это в народе называется? Я, как шлюха какая-то, еду, чтобы отдаться незнакомому мужику! Дошла ты, Наташа, до ручки, как сказала бы мама. Надеюсь, она об этом никогда не узнает. Нет, ну конечно, я могу уйти, если не захочу, он же писал об этом. – Какой падыезд, девюшка? – Первый вроде. – Здэс? Этат? Да откуда я знаю, блин! – Да, здесь остановите. Так, что там в ватсапе? Онлайн. Короче, кофе попью и все. Не буду с ним спать. Я не шлюха. Да хрен с бельем красивым, надела так надела. Блин, дурацкий Т9. Че, такой умный телефон, да? Умнее маленькой сучки Наташи, которой просто хочется секса после всех этих никчемных кафешных встреч с тиндера?Я приехала, внизу.Две синие галочки. Я просто хочу, чтобы меня отымели. Блин, я даже думаю, точно шлюшка. Хоть бы он не оказался жирным уродом или вон, как этот водила, таким… А что мы будем делать дома? О чем говорить? Пи-пи-пи-пи… Дверь? Вот он. – Привет, Наташа. Я Дмитрий. О, он в костюме. Ему идет. Хорошо сидит. И нетолстый, ну слава богу. – Привет, Дима. Черт, зачем я приехала? Может, никуда не идти? Я… – Пойдем, Наташа. Кофе уже готов, осталось только сварить. Он приятный на ощупь, такой уверенный. Губы открылись, и вместо «я никуда не пойду, я передумала», сказали: – Ты будешь готовить его сам? – Конечно, я же обещал. Как во сне все… Бабка так смотрит, сейчас прям клеймо взглядом выжжет… Да, блин, я проститутка, а ты – старая карга! – Здравствуй, Дима. Какие у тебя каждый раз девушки красивые! Оба, спалила Димочку. Ха-ха. Как-то странно, эта фраза даже расслабила. Ой, я уже улыбаюсь. – Ай, Дима, спалила ловеласа старушка. – Точно, Наташа, если забуду пароли, явки, имена, будет у кого спросить. Приятный такой. Все равно спать с ним не буду. Нет. Пусть кофе сварит, попью и поеду. Это не дело – трахаться, как животным. Надо сначала узнать человека, вот будет себя хорошо вести, будет еще предлагать встретиться, тогда может быть… Тамбур такой темный. Он смотрит так странно… Странно, что мне нравится этот взгляд. – Я не боюсь тьмы. Я ужасно боюсь темноты еще с детства. Хлоп. – Дима, я… А-а-а-а-а… Боже он меня целует. Он маньяк, да? А-а-а-а-а-а… Коридор, да? Мы уже внутри? Ой, здесь кот! Толстенный какой. А-а-а-а-а… Хочу, да. Я хочу… Не могу дышать. Почему я уже на коленях? Продолжай. Да! Хочу! Теплый. Твердый. Хочу. Все мокрое. Хочу в себе. Да, давай! Хочу задыхаться! Что это внизу, хвост? Это кот под кроватью? Кот тоже извращенец? На хер платье! Давай быстрей. Да порви их, если хочешь… О-о-о-о-о… Я конченая… Вот я б. дь! О-о-о-о-о! Да, хочу так, да! Сильнее. Да сильнее же! Да! Какой он сильный, скрутил, руки зажал. Люблю так. Да! М-я-я-я-у-у-у-у-у-ф! Блин, кот орет. Ему тоже что ли досталось? – Котик, сука! Че ты под ногами путаешься? Пошел! Давай-давай, толстяк! Властный голос такой. Хлопок двери. Где он? Может, надо уйти? А смысл, уже все случи… А-а-а-а-а-а-а! Да! Как сильно. Глубоко. Да! Что он говорит? Что? «Ты моя сука», – да? ДА?!?» Да! Да! ДА! «Чья ты сука?» Твоя сука. Я сучка. Да! ДА! … Пять минут осталось ехать. На смартфоне нерусского водителя такси зеленая дорожка неуклонно уменьшалась, а стрелка, словно компас судьбы, указывала на юг. «Через 150 метров резкий поворот направо», – голос строгой женщины в приложении навигатора заставил меня задуматься. Блин, вот я шлюшка. Я неприличная. Я… Так хорошо мне сейчас… Так… Приятно тебе, да? Да кто ты теперь для него? Девка. Очередная. Так долго у меня не было еще. Сколько раз? Да два точно… Ноги дрожали полчаса. А вкусный кофе. Он не обманул. Вот, Наташа, ты конченая… Да пошло все это… WhatsApp. Так. Заблокировать абонента? Заблокировать абонента? Блин, так все было вкусно… Я так скучала по этому всему… И что? Заблокировать? Фу! Что за запах? Где-то внизу. Фу, тут кошка что ли где-то? В такси? Туфли? Мои туфли!
Сцена третья. Усатый-полосатый
Только коты умеют спать по-настоящему. Я люблю спать даже больше, чем есть. Нам, котам, всегда снится двойной сон. Представьте, что вы спите, и вам снится, как вы спите, а в том сне видите, как же хорошо, когда вы спите. О-о-о-о-о. Лучше всего залечь на стуле в кухне. В идеале, конечно, на столе, но одного раза тапком по морде мне хватило. На стуле тоже стратегическая точка. И корм, стоящий в пакете на холодильнике, хоть чуточку, но ближе. Сейчас, правда, что-то растолстел: то лапы падают, то попа свисает, пару раз даже свалился. А на кровать главный не пускает. А ведь там самое кошачье место! Неужели он не видит? Эти вкусные волокна энергии. Их то много, то мало, но они там всегда есть, а уж когда главный кот помнет самочку, вообще видимо-невидимо. Самки громкие, не люблю их, почти всегда орут. Приходится вытягивать лапы, отталкивать шум. Глаза закатываются. – Здорово, Алекс. Да не особо сейчас свободен. Ага, девочка должна приехать. Как закончу, позвоню. Ага. Ой, опять в гости ждет, сколько можно этих самок сюда таскать? И каждая норовит меня потискать. «Какой котик, какой котик!» Чего тебе надо, самка? Не люблю эти нежности. Обычно терплю, потому что главный двуногий кот запросто даст тумака. За ним не заржавеет. Сначала будут на кухне сидеть, смеяться. Сгонят со стула на холодный пол. Потом лижутся языками. Зачем? У кого во рту вкуснее? Все равно же пьют какую-то бурую жижу. Фу. Самки все пахнут по-разному. Одни – мягко, другие – резко. Особенно их руки. Начинают гладить – все запахи в ноздри бьют. Одна пришла как-то, принесла с собой прямо темный запах. Страх и злость, а сама сидит такая тихая. Я ее укусил. Главный кот меня тапком огрел, а я все равно еще кусал, пока самка не запрыгнула с ногами на стул. – Ты знаешь, Оля, мы тут с котиком решили, что будем тебе только друзьями. О, молодец, правильно. Аж от сердца отлегло! И эти движения задом. Зачем они так делают? Хвоста-то у вас нет, убогие! Хотя один раз я подсматривал в щелку и видел в самке хвостик на железке такой круглой. Хоть на нормальную кошку стала похожа. Пахнет этот хвост живностью, но я такую не встречал. По-честному, боюсь этой штуковины, как-то раз мимо лотка наделал, так главный грозился мне вставить тоже, чтобы двухвостый был. Станешь, мол, звездой ютюба. Что за ютюб такой? А на некоторых ошейник надевает и на поводке держит, как тех псов, что я из окна видел. Но самки не лают, просто кричат. Я еще напрягся тогда, думал, собаку двуногий хочет себе. Фу, собаки мерзкие, чур меня! Жизни не будет. И водит, и водит он их. И мнет каждую. Я всегда думал, чего они барахтаются, в чем тут прикол? Пару раз пробовал с подушкой так сделать, думал, может, пойму? Так двуногий закричал, согнал. Еще потом меня спрашивал, как, мол, я без яиц так могу. А что за яйца имел в виду? Эти что ли болтушки свои между ног? Фу, мерзкие, лысые, как те коты, что по телеку видел. Скоро придут. Слышу их шаги внизу. А бывает, двуногий один приходит, злой весь. Идут. Пойду до лотка схожу. Все равно теперь спать не дадут. М-я-а-я-а-я-а-я-у-ф! Пес тебя дери, смотри, куда наступаешь! Ой, блин, куда бежать. Вот ведь неуклюжие двуногие! Сюда. Под кровать. Пыльно здесь, хоть бы вытер. Уф-ф-ф-ф-ф. Лапа вроде отошла. Ой, что это? Капелька. Бам! Упала. Следующая свисает… Ну! Ну! Почти-почти. Я поймаю. Главное – не высовываться далеко, чтобы не выгнал. Хотя он сейчас занят. Ух. Кровать скрипнула. А ноги главного кота еще здесь. Вот залезет к самке, и я пойду к лотку. О, тут шарик в пыли. Вот он куда делся! М-я-а-я-а-я-а-я-у-ф! Блин, повернулся, а забыл, что хвост высунулся прямо ему под ногу. Ай-й-й, отпусти! – Котик, сука! Че ты под ногами путаешься? Пошел! Давай-давай, толстяк! Ещё и пихается! Вот и лоток. Лапой, лапой наполнитель. Я люблю рыхлое. А это что? Пахнет самкой и кожей чьей-то. Они ж эти штуки на лапы надевают. В них сделаю вместо лотка. Пусть знает, что я здесь не последний кот! Это и моя территория! Э-х-х-х, попасть бы. О-х-х-х-х…Каменное лицо
Сцена первая. Чайная церемония
– Давай-ка милая, оторвись на минутку и… включи чайник. Его рука еще жестче схватила меня за волосы, останавливая движение. Кажется, эту фразу он повторил уже раза два, но со слухом, да и вообще с восприятием внешнего мира у меня в такие минуты определенные проблемы. – Прости, что ты сказал? Непослушные слова нехотя, вместе с ниточной слюны, соскальзывали с горячих губ. Я с удивлением чувствовала, как бьется его жилка под пальцами. Интересный способ – измерить мужчине пульс на таком пикантном месте. Какие странные мысли сейчас в моей голове… Его язык властно, по-хозяйски ворвался внутрь и, удостоверившись в покорности, спустя короткое мгновение коснулся моего уха. Колебания воздуха превратились в слова, негромкий тембр которых заставил кожу на бедрах покрыться мурашками. – Сходи на кухню, поставь чайник. – Ты хочешь попить чай? Тебе разве не нравится? – Что ты, детка. Ты меня очень порадовала. У тебя, можно сказать, талант, но я хочу добавить немного огня в этот великолепный процесс. Коридор. Кухня. Воды в чайнике на треть. Хватит, наверное. Щелчок. Красный огонек горел в сумраке помещения, словно гневный глаз циклопа. Белая кружка. Треугольник пакетика на дне. Щелчок. «Циклоп» заснул. Одна рука ощутила ласковый шепот пара на коже, вторая скользнула на бедра и вниз. Удивительное сочетание – пар на кухонном столе, теплые капли, стекающие с пальцев. Кружка в руке. Полутемный коридор чужой квартиры. Спальня. Кровать. Его силуэт. – Поставь кружку рядом с собой. Встань на колени и продолжай. Сильные руки подвинули меня вперед, пожалуй, слишком резко, так что обожгло колени. Волосы скручены в узел. Мне снова стало трудно дышать. Иногда властная рука прижимала меня очень сильно, и выдох вырывался наружу сдавленным хрипом. – А теперь дыши! Одно наслаждение сменяется другим. Правда, это великолепное чувство, детка? – Да. Я с трудом ответила, и язык снова прижало чужой силой. На мгновение, когда он останавливался, я чувствовала пульсирующее биение, и мне безумно хотелось насладиться им по всей длине. – Сделай глоток из кружки. Губы ощутили близкое тепло. Через секунду пар сменился горячим потоком, проскользнувшим прямо в горло. Где-то на улице громыхнуло. Под порывами ветра ветки деревьев царапали по оконному стеклу спальни. – А теперь пригуби еще раз, но не глотай, держи чай во рту. Да, вот так. Через мгновение снова стало нечем дышать, а его рука жестко и ритмично наклоняла мою голову. – О, сука, как хорошо. Да! Казалось, горячий огненный таран отбивал какой-то бесконечный ритм. – Да! Да! Да! Еще три удара. Мой язык ощутил новую пульсацию. Он совсем немного отстранился, и несколько горячих вязких потоков, почти слившихся в один «залп», заполнили оставшееся свободным пространство. – Да! Да! Природа за окном больше не могла сдерживаться. Капли дождя отбивали неровную дробь, омывая стекло от оставшихся с зимы потеков.Сцена вторая. Шахматы в коробке
«Осторожно двери закрываются. Следующая станция Павелецкая». Столбики на платформе за окном вагона метро мельтешили со скоростью убегающего в темный зев туннеля поезда. Мой палец синхронно пролистывал окна сторис, сбрасывая в мозг обрывки чужой жизни. Рты бесконечных блогеров беззвучно открывались, изрекая очередные истины, а касание пальца отправляло все эти попытки в пользовательское небытие. И… А вот и чертов Незнакомец. Выпустил очередную книгу он… Трахнул очередную девочку… Трахнул девочку – выпустил книгу. Да ты прямо Хенк Муди московского разлива! Справедливости ради надо отметить, что трахается он неплохо… «Тебе же нравится, как тебя ебут, маленькая сука? Воспоминания о его голосе отдались в висках легким гулом. Рука ослабила шелковый шарф. «Да-а-а-а-а, блядь. Да!!!» – откликнулось мурашками по коже эхо собственных слов. Да и пропадать после секса у него получается отлично. Один в один свой сериальный прототип. Не хватает «Порше», Лос-Анжелеса и фильма, снятого по книге. Да ну тебя! Отписка. И вовсе это не обида! Поезд недоуменно замедлил ход, подъезжая к станции. И не месячные! Да задолбал ты меня! Все задолбало! – Девушка, вы выходите? – Да!!! Загнанные гормональным стрессом благоразумие, вежливость и воспитание троекратно осуждающе вздохнули где-то в дальнем уголке мозга. Задолбало. Работа. Дорога. Дом. Свайпаешь влево одинаковые будни, чтобы удивленно проводить взглядом промелькнувшие в один миг выходные, а потом все заново. Я устала. Хочу на ручки и спать. Задолбало!Сцена третья. Расстановка фигур
«Осторожно двери закрываются. Следующая станция Павелецкая» Давка утром в метро просто несусветная. Столбики станции за окном вагона мельтешили со скоростью убегающего в темный зев туннеля поезда. Треугольный значок Директа нанизал на себя одно непрочитанное сообщение. О, какая честь! Сам Хенк Муди Незнакомецсторис!Привет, детка) Как ты?Не, ну вот как это работает? Секс, конечно, не повод интересоваться делами. Как отписалась, так сразу «прив-е-е-ет». Да ну тебя! Не буду отвечать. Нормально. Как у тебя? Телефон, словно чувствуя настроение хозяйки, подсовывал подсказки в строку сообщения.
У меня к тебе есть предложение, детка.Да ну, блин? Нужен новый материал для рассказов про получение сексуального удовольствия через простушку Наташу?
Предложение игрового и сексуального характера, детка.Кто бы сомневался. Да пошел ты! – Девушка, что встали-то? Выходите или дайте пройти! Звуки скрипки бились об идущую толпу в длинном переходе на Павелецкой. В суетности утреннего бытия здесь почти ничего не поменялось за несколько лет. Тот же переход, серые люди, тот же музыкант, но уже с аккумулятором, колонкой и синтезаторным минусом. Игрового и сексуального характера, блин. А пригласить девушку в ресторан, например, уже не сексуально? Ни на что не претендую, но… Игрового и сексуального характера. Хм. Я пробилась к стене, остановилась. Поток людей огибал меня, обдавая утренними запахами суеты и спешки. Мои пальцы набрали сообщение:
Интересно, и какое же это предложение?
Сцена третья. Сеанс одновременной игры
Не припомню, когда я в последний раз сидела вот так под столом. Нет, ну конечно, каждый в детстве играл в прятки и тому подобное, но вот я никак не могла вспомнить себя в такой ситуации, да еще и голой. Стол круглый и, надо признаться, достаточно большой. Скатерть свисала низко, почти до пола, оставляя незакрытыми всего лишь сантиметров пятнадцать над ним. Ламинат чуть холодил колени. Маленькая бутылочка с водой квадратной формы поблескивала в темноте. «Возьми, чтобы смочить горлышко, она точно никуда не укатится и не прольется. Пачка салфеток тоже не будет лишней. Смазка с клубничным вкусом. Я старомоден». Ты такой заботливый, Незнакомец. Даже в воспоминаниях твой голос вызывает желания. И весь противоречивые. Послышались приглушенные мужские голоса. Чуть потянуло сквозняком из приоткрывшейся двери. Кожа на бедрах покрылась мурашками. Я наклонила голову к самому полу. Блин, прямо как собачка перед игрой. – Заходим, друзья. Надеюсь, все понимают, что раздеваемся полностью. Садитесь на свободные стулья, вот этот мой. Я отвечаю за банк. У Незнакомца все же приятная картавость, на французский манер. Тишина. Шуршание одежды. Сколько ног-то? Щека елозила по полу, одним глазом пытаясь сосчитать всех. Восемь? Восемь?!! Это значит целых четыре мужика? Четыре члена?! – Алекс! Вот ты педант. Можешь накинуть рубашку на спинку стула. Пока ты ее сложишь, мы успеем состариться. Алекс?! Тот самый что ли, которого никто не видел, но все знают? Фига себе! Заскрипели ножки придвигаемых стульев. Полотно скатерти расступилось в четырех местах, и пространство сузилось, обступив со всех сторон мужской плотью. Восемь ног, четыре члена… Черт! – Начинаем игру, друзья! Правила напомню, но только один раз. У одного достаточно мускулистые, даже накачанные ноги. А вот худощавые, видимо, Алекса. Знакомые бедра Незнакомца я детально рассмотрела дней десять назад в его квартире. Кто двое остальных? – Вот колода карт. Все они белого цвета. Мне, кстати, пришлось потрудиться, чтобы разыскать такие. Каждый из вас получает по одной белой карте из банка. Под нашим столом сейчас сидит прекрасная барышня, которая будет делать вам минет, и поверьте, друзья, исполняет его она очень умело. Ну, спасибо, Незнакомец, за хорошую презентацию. Так и быть, зубки выпускать не буду. Ха-ха. Четыре дня назад я, признаться, опешила, читая его предложение. Даже опоздала в офис на пятнадцать минут. Получила от начальницы слегка.Ты совсем охренел, Незнакомец! Решил подложить меня под своих друзей?Вот же лис…
Нет, детка, сейчас ты, возможно, превратно понимаешь суть моего предложения. Наша прошлая встреча была исключительной. Исключительность заключалась в твоей красоте, твоей страсти и в лучшем минете в моей жизни!
Хм, спасибо, конечно, но я как бы не девочка для «общака» твоих друзей– В чем же суть, Дим? – спросил мужчина с худощавыми ногами, Алекс. – Дружище, терпение. По одной карте будет изначально у тебя, меня, Виктора и Марата. Опа-а-а, еще один знакомый по книгам персонаж! – По моему знаку барышня начинает делать минет любому из нас. Чтобы не было слышно звуков, я включу музыку. Никто же не против классического рока? Задача того, кому девушка делает приятно – не показать происходящего остальным. Задача остальных – смотреть внимательно и указать на того, кому, по их мнению, сейчас так хорошо. – Что, если я ошибусь? Приятный с хрипотцой голос. Чуть слышен восточный акцент. Это, наверное, Марат и есть. – Тогда, Марат, ты отдаешь тому человеку свою карту. Я подаю сигнал, девочка это подтверждает и меняет член. Если кто-то из наших приятелей блефовал и только делал вид, то и он лишается карты, которая уходит тому, кто сохранил «каменное лицо». – А если она будет сосать одному и тому же? – Фу, что за выражения! Мы ж не гопники какие! У барышни есть черные карты, светящиеся в темноте. После каждого минета она кладет одну рядом с человеком, отмеченным ее потрясающим умением. Поверьте, девушка в этом настоящая волшебница. Выигрывает тот, кто за 45 минут… 45 минут! Черт! Водичка и смазка явно пригодятся. Моя киска уже намокла! – …Кто за 45 минут соберет больше всех белых карт. И только победитель сможет сделать с ней все, что захочет. Только победитель кончит на маленький, теплый от горячей мужской плоти язычок, а остальные будут на это смотреть. Вас девушка видеть не будет, и вы ее не узнаете – она наденет на глаза повязку. Надеюсь, правила понятны. Начинаем? – Похоже на сеанс одновременной игры в шахматы. – Да, Алекс, что-то такое есть. Мы будем иметь дело с опытным и очень коварным «гроссмейстером». Во рту моментально пересохло, сердце стучало так, что казалось, выпрыгнет из груди. Я торопливо отвернула клапан «непроливайки» и сделала глоток. Тишина. Томная пауза. Да, Незнакомец. Это прекрасно. Ожидать вступления во власть. Тройной стук по дереву стола. Условный сигнал начала игры. Он же потом будет для смены партнера. Главное – никого не довести до финала, не пропустить этот момент. Но я почему-то не сомневалась в себе. Как и в том, что Алекс будет первым. Пару движений к его худощавым ногам, и… Почему-то я представляла его накачанным парнем. В книгах Незнакомца о женщинах он высказывался достаточно жестко и цинично. Что ж, посмотрим, каков ты в бою! Мягкий и теплый. Слегка пахнет персиковым гелем для душа. Не выпуская член Алекса изо рта, я провела язычком по округлостям, чуть задержалась на уздечке. Влево-вправо. Давай старичок, давай! Только спустя некоторое мгновение я поняла, что играет музыка.
Твой талант должен быть достойно оценен. Когда ты делаешь минет мужчине, ты владеешь им, даже если со стороны кажешься покорной. Да, ты на коленях доставляешь ему удовольствие. Но! В твоих руках и губах очень важный для мужчины символ. Его так называемое «мужское достоинство». По сути рычаг управления. Ты можешь чуть сильнее сжать, чуть нежнее коснуться – последует моментальная реакция. В твоих сексуальных губках сосредоточено его грядущее удовольствие, которое он будет желать получить все сильнее с каждым твоим умелым движением.
Ты умеешь это преподнести, Дима)))
А ты умеешь вызывать желание и разжигать огонь, детка. Я продолжу?
Да
А теперь представь, что рычаг не один, что их много! По сути, ты дирижер, кукловод, достижимая, но пока неуловимая Нирвана для нескольких опытных мужиков! Да, ты будешь на коленях, но одним движением своего язычка ты заставишь их вознести тебя высоко-высоко на Олимп. Уф-ф-ф, представлял все мысленно, и у меня уже зашевелилось в паху))
Это сексуально, не спорю. Не буду сейчас проверять, но уверена, что и я уже мокренькая внизу. Ты угадал с властью над мужчинами. Это моя давняя мечта. Овладевать, подчиняясь. М-м-м-м-м. Но ты написал, что это игра. В чем ее суть?
«Не доводи взрослого мужчину до слез
Мои глаза расширяются»
«Мои губы бледнеют
Мои руки в масле»
«Она своенравная, своенравная машина
Заведи меня»
«М-м, заведи меня
Ах, ах, тебе нельзя…»
«Тебе никогда, никогда нельзя останавливаться
Плавно трогай, у-у!»
«Ах, не переставай
Только заводи, заводи, заводи
Никогда, никогда, никогда»
Последние комментарии
12 часов 1 минута назад
16 часов 9 минут назад
16 часов 26 минут назад
16 часов 47 минут назад
19 часов 29 минут назад
1 день 2 часов назад