Задержи дыхание [Яна Келлер] (fb2) читать постранично, страница - 2

понять, почему твой гардероб для работы превратился вот в такое чудо, но почему ты носишь это даже на прогулке, я понимать отказываюсь.

Эстель пожала плечами. Действительно, почему она решила одеться именно так?

— Наверное, я просто привыкла.

— Самое ужасное, что я ожидал услышать. Ты привыкла. Привыкла. Та Эстель, которую я знал раньше, услышав такое, убежала бы сразу переодеваться.

— Я на каблуках, Реми, далеко не убегу, — улыбнулась она, подавляя желание поступить именно так.

— Только не говори, что привезла весь обновлённый ужасный гардероб.

— Конечно! Я заплатила за эти вещи, не выбрасывать же их!

— Бьюсь об заклад, мама тебя не узнала.

Они рассмеялись.

Нужно было возвращаться.

Реми, идя рядом, возвышался над Эстель на полголовы. Когда они были совсем детьми, то она всегда смотрела на него сверху вниз. Поначалу Реми даже отказывался общаться из-за этого, аргументируя тем, что не может воспринимать высоких девочек.

В отличие от неё, Реми никогда не стремился уехать далеко-далеко. Он всегда говорил, что ему хорошо здесь, там, где родился. Реми не собирался жертвовать комфортом ради призрачных идеалов о карьере или перспективной хорошо оплачиваемой работе. Когда Эстель впервые узнала о том, что он устроился работать барменом, то долгое время ждала весточки о смене работы. Казалось, что Реми повзрослеет и скажет, что был неправ, но этого так и не случилось. Реми и по сей день оставался за барной стойкой и никогда не жаловался на неудачную работу или что-то подобное. Наоборот, Эстель всегда только и слышала, что ему нравится такая жизнь.

Ноги начинали гудеть. Обычно на работе Эстель не успевала заметить, насколько устала от ходьбы на каблуках, но сейчас её мысли не были заняты важными делами, поэтому она пожалела, что достала первые попавшиеся вещи из коробки.

— Как только вернусь домой, первым делом найду спортивные штаны, мягкие тапочки и любимую футболку, купленную в мужском отделе.

— А вот теперь ты мне снова начинаешь нравиться! — одобрил Реми.

— Брось, девушки в спортивных штанах выглядят совершенно непривлекательно.

— Может быть, но мягкие тапочки — это же обалденно!

Эстель шутливо толкнула его плечом.

Те три года, что она провела в чужом городе, Реми частенько связывался с ней. Он любил отправлять бумажные письма и всегда писал от руки, а не печатал на компьютере. Раньше у Эстель не было друзей по переписке, и она не сразу прониклась странной идеей Реми, но теперь была рада, что в её ящике хранится около сотни конвертов.

И вот сейчас, когда они наконец-то вновь могут проводить время вместе, ей не давала покоя одна-единственная мысль: они уже не дети. Они не могут с утра до ночи бегать на улице, есть сладости, смотреть фильмы и играть в видеоигры. Она — несостоявшийся дизайнер без работы, с небольшим запасом денег и абсолютным незнанием, что делать со своей жизнью дальше. Он — бармен, который никогда и не думал что-то делать со своей жизнью.

— Ты позвал меня на этот фильм не потому, что его снял твой любимый режиссёр, ведь так? — вдруг догадалась Эстель.

Реми обречённо хмыкнул.

— Поймала с поличным.

— Ты хотел, чтобы я переосмыслила себя?

— Ну, по крайней мере попыталась взглянуть на себя со стороны, а не расписывала варианты самоуничтожения.

Эстель покачала головой. В детстве они с Реми жили в соседних домах на окраине города, расположенных друг напротив друга, сейчас же он снимал небольшую квартирку, хотя частенько оставался ночевать у родителей. Буквально через пару участков начинался редкий лесок, где можно было отдохнуть от шума улиц. Реми всегда нравилось это место, Эстель же жаловалась, что здесь и без леса слишком уж тихо.

— Обещаешь пойти разбирать вещи, а не валяться на диване и рыдать в подушку? — спросил Реми, когда Эстель поднялась на ступеньку крыльца.

— Я тебя умоляю, дома мама, меня заставят сначала поужинать, потом обсудить все местные новости, о которых я не слышала, и лишь после я смогу отправиться в комнату разбирать вещи. У меня совершенно нет времени на валяние на диване.

Улыбнувшись, Реми поднял оба больших пальца вверх и помахал рукой на прощание.

— Если я не завалюсь спать утром после ночной смены, то непременно спрошу о твоём прогрессе.

— Идёт, — согласилась Эстель.

* * *

— Твои любимые творожные оладьи с персиковым повидлом и какао, — подмигнув, Эмма — мама Эстель — поставила на стол перед ней целую тарелку ещё горячих домашних блинчиков.

— Ох, мам, — восхитилась она, с удовольствием втягивая аромат выпечки, — так я растолстею быстрее, чем планировала.

— Польщена, что ты вообще планировала толстеть от моей стряпни.

— Такими темпами это случится очень быстро, — Эстель свернула первый блинчик и обмакнула его в повидло.

Мама