Труба [Андрей Дрожжин] (fb2) читать постранично, страница - 33

водители. В городе по нескольким маршрутам курсируют автобусы, которые по желанию пассажиров останавливаются в любом месте маршрута. Плата за проезд не взимается. Водитель каждой без исключения машины не занятый на экстренном вызове и при наличии свободных мест обязан в черте города подвезти «голосующего» пассажира. Правда это не относится к ночному времени суток, когда в городе появляются такси. В них платить придется, так как ночь считается личным временем. Днем такие машины заняты на других работах, а когда автобусы уезжают в парк, работают как такси, но только по заказу. Езда по городу «в поисках «протянутой руки» тоже запрещена. Такси должно оставаться там, где произошла последняя выгрузка пассажира и ждать следующего вызова, не производя никакого шума, чтобы не мешать отдыху людей.

И последнее про автотранспорт. Все машины стоят на военном учете и зарегистрированы в ВАИ, но только совсем в другом регионе. Есть только два автобуса и две легковушки с «белыми» номерами. Они приписаны к порту и служат для выезда из Попопа в другие населенные пункты: на вокзал, в аэропорт или по другим делам. Да, и еще для отвода глаз дальнобойщиков тоже помогают, «если что».

Машины с «черными» номерами тоже могут покидать город, но при наличии соответствующего разрешения.

Теперь вернемся обратно к воротам Питомника «Олень».

В обе стороны от них в лес уходит глухой забор. Это муляж, который ничего не огораживает и построен всего метров на сто в каждую сторону. С дороги и площадки для разворота этого не увидеть, а проверить никому не удастся. Весь лес вдоль дорог утыкан хорошо замаскированными видеокамерами и датчиками, которые следят за передвижением автотранспорта и охрана, в случае необходимости, оперативно отреагирует. Тот неприметный сторожевой домик напичкан аппаратурой слежения и на посту под общим названием «Въезд» постоянно дежурят десять человек. Двое, как уже было сказано, «на шлагбауме»; двое отвечают за, казалось бы, забытые ворота «Оленя», но появятся около них при чрезвычайной необходимости за считанные секунды; двое «сидят на мониторах». Еще один занимается проверкой накладных прибывающих на «Перегрузку» грузовиков, остальные трое отдыхают, но в любой момент окажутся «на подхвате».

Все работает, как часы и устроено таким образом, что ни один водитель-дальнобойщик никогда не увидит выезжающий или въезжающий в ворота «питомника» машины. Полная видимость заброшенности, хотя ворота в прекрасном техническом состоянии, чего по внешнему виду и не скажешь. Открываются они, только если камеры слежения не показывают ни одного автомобиля на расстоянии трех километров.

К чему городу такая конспирация не ответит никто. Поговаривают, что на этом месте строили что-то сверхсекретное, но потом перепрофилировали на рядовой, если так вообще можно сказать, «почтовый ящик». Старожилы утверждают, что секретного осталось хоть отбавляй, а в случае необходимости производство за очень короткий срок можно переориентировать на выпуск совсем другой продукции. В пользу этого измышления говорит тот факт, что Попоп до сих пор остается закрытым, хотя ничего, на первый взгляд, секретного действительно тут не производят».

Олег Попов утверждает, что таких городов полно. «Почтовых ящиков», это все знают, действительно, достаточно много, но о подобных сверхсекретных городах, в которых, как Руки однажды съязвил: «без спасательного браслета не пукнешь», никто из охраны ничего не слышал. Поэтому к истории все относятся, как к сказке, а к рассказчику также несерьезно, как несерьезно люди воспринимают выдумки клоуна.

Костя прошел в комнату и плюхнулся на одно из трех, стоящих в ряд, кресел, не снимая мокрой телогрейки. На другое бросил сумку.

– Чего не здороваешься? – тут же упрекнул его, наливающий себе чай Мухомор.

– Здрасте… – буркнул в ответ Костя и отвернулся.

– И все?

– А чего еще-то?.. поклон? – снова повернулся на кресле к Грибову Костя.

– Ты на смену пришел. Сейчас запускать будем. Чего обычно говорят в таких случаях?

– Запускайте, мне-то что? Мое дело маленькое, – сиди, да сиди.

– Тьфу…

Вот уж почти два года, как у дежуривших в ночную смену было такое шутливое приветствие. Приходящий здоровался со сменой, а потом говорил: «Чего смотрите?». Ответом было: «Да гавно всякое. Садись. Сам, смотри!».

Костя от огорчения совсем забыл о приветствии. А может, просто не хотел шутить, ведь настроение его было совсем пакостное. Совершенно оно испортилось, когда он снова увидел эту ненавистную комнату.

«Пост Т» чем-то напоминает бывшие давным-давно то ли видеосалоны, то ли салоны с видеоиграми. Небольшая, метров двенадцать комната. Стены густо намазаны серой краской, как в бункере. Посередине три кресла, перед ними вдоль стены три стола. Крайний слева, с фонеркой, на которой, сделанная