Вне мира [Эдуард Александрович Дроздов] (fb2) читать постранично, страница - 2

торчал из стены, это мужчину немного раздражало. И все. Даже дверь только одна – на выход.

Ради таких комнат когда-то летали до самой Техниции, чтобы заказать, чаще всего оптом и на перепродажу. Рубец на сердце напомнил о себе совсем вяло и затих. Слишком много лет прошло.

Пора вставать.

– Свет, – прохрипел мужчина, откидывая одеяло и поднимаясь. Тогда-то и началась магия, за которую так любили технийские комнаты. Стены будто засветились, не слепя, но освещая все вокруг достаточно ярко.

– Постель. Кухня, – раздавал команды Ло. Матрас уехал вниз и закрылся сверху полом. Мужчина довольно поздно заметил, что спал в обнимку со своей рубахой, и в последний момент выдернул ее из лап закрывающихся пластин. Шва не осталось – идеальное сопряжение.

За это время из стены выехала кухня со столом на двоих и всем необходимым, в том числе холодильником. Внимательный взгляд мог бы заметить в процессе выдвижения, что до настоящей стены комнатушки было всего сантиметров пять, и возник бы вопрос: как можно поместить полноценную кухню в такое узкое пространство?

Как-как, технийцем об косяк. Это одна из многих разработок жителей той планеты. Ведь именно туда слетались лучшие техники Вселенной в поисках своего места в жизни.

Впрочем, не только же Техниции требовались техники, но и местам, как это. Так что и Ло уже во всю заканчивал свои дела, чтобы поскорее выйти на работу.

Главным плюсом его каморки являлось то, что она была одной из комнат общежития при предприятии. Привычно щелкнувший замок, буквально пара обитых металлом коридоров – и ты в центральном зале. Скудный на интересности ангар, для рабочих и только для них, с кучей уводящих куда-то проемов. Везде, как и положено, таблички, так что заплутать невозможно.

"Ремонтный отсек". Именно сюда и требовалось Лоренсу каждый день, кроме выходных и отпусков. Изредка, но именно в такие дни он все же выходил через дверь с табличкой "Выход", под которой какой-то умник написал "Вали на хрен отсюда", и никто сий шедевр стирать не захотел.

Впрочем, до отпуска было еще далеко. А до работы – только метро. Небольшое и локальное, представленное одним транспортным средством на существо, оно останавливалось у введенного отсека и оставалось там, пока не понадобится для пути обратно. Метро эти штуки называли за общественность и старый-добрый механизм перемещения, пускай и подлатанный до нужной скорости и энергопотребления.

В принципе, Ло было это интересно: он техник или кто вообще? Но уже долгое время мужчина смотрел на метро скучающим взглядом. В конце концов, работа не менялась, тут не научный центр, так что с чем-то новым встречаешься только в своем секторе, и то если повезет.

Многих это утомляло. Лоренса тоже, но экспертом в области тоски и апатии он стал по этой причине только отчасти. Остальное – личные переживания. Зато, как истинный эксперт, Лоренс мог смело заявить, что психологическое восприятие зависит от окружающего мира. У богатых людей, позволявших себе жить на Земле, при тоске весь мир воспринимался более тусклым и серым. Но у Ло, как у жителя Кхотшебы, все становилось однообразно желтым.

Резкий поворот с основной колеи, несколько метров – и вот Лоренсу самое время выходить. Дверь, приветствующий писк, загоревшиеся панели по краям – и вот мужчина уже на своем рабочем месте.

– Все как всегда, – сделал отчет в пустоту Ло. Малый ритуал, который стал неотъемлемой частью работы. Наравне с включением света.

Вновь ангар, отливающий старым потертым металлом, стал уже почти что родным. Он был уставлен инструментами и прочим хламом, на стене красовался огромный желтый номер 236, а в центре расположилось место под небольшие космические и гражданские напланетные корабли. Ло работал именно тут, и чаще всего у него было чем заняться: Кхотшеба была популярна как ремонтная станция и как просто жилая планета, так что спрос был огромен.

Эта мысль сразу же подтвердилась небольшим голосовым сигналом и слегка роботизированным комментарием откуда-то со стороны панели:

– Ячейка номер 236, прибыл посетитель.

Ничто не предвещало отклонений от нормы, но именно в тот момент для Лоренса все поменялось. Наружные ворота со скрипом заехали вверх, и в ангар плавно влетело четырехместное гражданское судно бледно-розового цвета. Из бокового окна показалось милое улыбчивое личико молодой девушки.

Глаза – с крестообразным зрачком – выдавали в существе расу принов. По ощущениям в голове – настроена дружелюбно, ведь основная особенность принов как расы – это телепатия. Хотя все же дружелюбие выдавалось и явной помешанностью на розовом: лицо, цвет глаз, волосы, одежда, да даже машина в конце концов. Все эти цвета неведомым образом пробивались сквозь желтый фильтр апатии.

Она подкатила прямо на нужное место и остановилась, хотя все это время не спускала глаз с Ло. Автопилот, судя по всему. Хотя тарантайка была та еще, сейчас тостер включи – и тот с автопилотом.

Тем не менее, глаза Ло на мгновение заинтересованно