Да. Нет. Конечно [Иван Бурдуков] (fb2) читать постранично, страница - 21

постановок и поэзии;

никаких более отравляющих мыслей о женщинах, за исключением тех, что возникают при просмотре порно и мастурбации – и не более этих мыслей;

не забывай фразу, пришедшую к тебе однажды во время твоих вопросов самому себе: «Я недостаточно умён, чтобы учить других жизни; я достаточно умён, чтобы этого не делать»;

жизнь – это уравнение, где после знака равно так или иначе следует ноль. Пусть оно будет самое изысканное, длинное, неповторимое. Пусть тебе помогают в его составлении тысячи людей, пусть наблюдают за этим миллионы. В итоге оно равно нулю. Всегда;

откровение и честность не приведут к успеху. Желаешь добиться успеха – используй их как можно реже;

больше встречаться с интересными тебе людьми, если таковые попадутся, прекратить тратить время на неинтересных, однако не зацикливаться на людях, не делать из них цель;

ну и заниматься живописью. Кандинский создал свой мир и совершенно в нём прав, описание абстрактного искусства навевает бредом, толика именно искусства же в любом бреде следующая: создай свой мир, который не будет похож ни на какой из других, и ты обретёшь величие и обсуждаемость на века. Также и взять футуристов в поэзии, да хоть битников – есть мир, но нет ничего вечного и общего для всех. Думать о нескончаемом вкладе своём ты тоже перестал и заниматься самообманом – ты хотел славы, имени на слуху, приёмов, выставок, да и денег.

Список благородный. Есть у меня такая фраза: наркоман всегда остаётся наркоманом. Он перераспределяет энергию зависимости на нечто другое. За несколько последних лет ты меняешься кардинально который раз? Раз пятый? Десятый? Да я знаю сколько. Это так, чуток сыронизировать. Ты становился человеком из стали; через месяц шёл в бар; через неделю нюхал амфетамин; через два месяца покупал новые спортивные кроссовки и пульсометр; через шесть недель угощал Миру ксанаксом, которая потом тебя же называла наркоманом; через три дня брал абонемент в спортзал, составлял программу тренировок и питания, даже считал калории; через три недели, не кончив абонемент, тебя пьяного пинают менты в обезьяннике и обещают окунуть в унитаз, если не прекратишь кричать; и тд и тп. Сколько продержится этот новый твой список? Долго?

А вообще, пока ты будешь сидеть на месте, то так и не зарастёт тропа к тебе. Твоего прошлого, твоего оценочного восприятия. Будет разрастаться вокруг тебя ком, ты не сдержишь его как не старайся. Силы не бесконечны. Обстоятельства не так важны, важно твоё понимание абсурдности всего бытия. Этот список, сегодняшняя воля к власти – это небольшое желание жить. Желание – это не смысл, а проходящее устремление, оно конечно. На дне колбы с желанием – вот что равно или поздно победит. Потому что, только смотря на дно этой колбы ты видишь отчётливо своё отражение, своё лицо, себя. Желание – конечно; абсурд же, вспоминая Сизифа, вечен. Верно, высказав Сквозникову в последний раз о случайности Вселенной и неслучайности абсурда, ты сказал намного больше правды, чем в списке.

И что дальше? Великий художник, новатор, оправданное тщеславие, деньги, будут знать, будут помнить. А дальше-то за всем этим?