Зеркало. Навеяно ОКРами [Игорь Михайлович Ройз] (fb2) читать онлайн

Игорь Ройз Зеркало. Навеяно ОКРами

«Я волком бы выгрыз бюрократизм…»

Мандата на это мне нету…

Сборник опусов в аллегорической форме охватывает различные стороны организации опытно-конструкторских работ (ОКР). Сегодня порядок выполнения ОКР расписан ГОСТами, ОСТами и другими документами до последнего шага. В результате интеллектуальная, творческая работа стала похожа на ритуальные «танцы», исполнение которых строго оценивает сонм жрецов. Конечно, усложнение задач неизбежно влечет за собой рост уровня формализации в организации работы и контроля ее выполнения. Но удовлетворение требований контроля также является работой, на которую отвлекаются силы и средства, поэтому чрезмерное обилие правил, упорядочивающих процесс, ведет к парадоксу (или закономерному результату?) – снижению качества разработки. Этот момент точно подметила Алла Борисовна Пугачева, в одном из телевизионных интервью: «Излишнее обилие правил увеличивает бардак!»

Взгляните на рассекреченные Роскосмосом документы по лунной программе 60-х годов (https://www.roscosmos.ru/29219/), на любом из них подписей меньше, чем сегодня в заявке на покупку туалетной бумаги для госучреждения. Вероятно, поэтому у них «батут» работает, мы же до сих пор пользуемся плодами трудов людей, которые первыми открыли дорогу в космос.

Заканчивая предисловие, хочется искренне порадоваться за читателей, которые не сталкивались с явлениями, затронутыми в опусах.

Остров

Основано на реальных событиях августа 2015 г.

Остров. Утро. По тенту палатки шуршит дождик.

На берегу тихо свистит насос, кому-то не спится, и он решил подкачать катамаран.

БаабааХ!!! Грохот на весь остров. Перестарался! Народ выскочил из палаток, ни на что хорошее не надеясь.

Гондола лопнула по шву. Дыра длинной почти метр.

Под шум дождя консилиум походников-инженеров решил: клеить нельзя, заварить, однозначно.

До завтрака разработали технологию сварки, боязно, ведь никем не согласована… Даже на бумагу не положена. Бардак – одним словом!

Повезло, нашли кусок трубы, без паспорта. Трубу решили использовать в качестве паяльника. Для увеличения теплоемкости засыпали в нее песка некалиброванного, неочищенного, не сертифицированного.

Трубу нагрели на костре, зажженном спичками без сопроводительных документов.

Все понимали, слишком (как этот непонятный параметр сюда вообще затесался?) горячей трубой можно усугубить ситуацию. Нужно срочно решить метрологическую задачу – контроль температуры трубы, нагретой на открытом пламени, при отсутствии любого измерительного инструмента.

Коллеги репу почесали и нашли выход – контроль температуры трубы с помощью газеты. Температура определялась по степени потемнения газеты в месте контакта с трубой. Никаких сведений о бумаге не было, сила прижатия ничем не контролировалась. Атмосферное давление, температура окружающего воздуха и относительная влажность остались неизвестными…

Дыру заварили. Герметичность проверили мыльным раствором, приготовленным из ладожской воды и мыла ГОСТ 2854(дальше не читалось, смылилось).

С острова благополучно уплыли.

На следующий день катамаран выдержал шторм.

Повезло, что с нами не было военпреда и метролога, а то сдохли б на острове с голоду.

2016 г.

Ужин

Как только на часах «Oregon», автоматически корректирующих время по сигналу радиостанции во Франкфурте-на-Майне, отобразилось 18:01, в дверях щелкнул замок.

– Дорогой, с тобой и Франкфурт-на-Майне не нужен. Ужинать будешь?

– Да, голодный как волк. Пообедать не удалось. Сейчас, только руки сполосну… О! У нас что-то новенькое сегодня?

Ее глаза на секунду вспыхнули счастьем. Заметил… Может, еще и оценит?

– Ага, удивить хотела. Вот: «картофель Дофине» и два салата, на всякий случай – «мужские слезы» и «ежик». Вдруг тебе какой-нибудь не понравится. А на десерт …

Щебетала она весело, предвкушая замечательный вечер.

– Ну ты настрогала… А где перечень блюд, перечень ингредиентов? Почему со мной не согласовала?!

Такая реакция мужа ввела ее в ступор. От недоумения округлились глаза и подкосились ноги. Она присела на стул и прошептала:

– Хотела сюрприз…

– Сюрприз?! Представь себе, мне конструктор такое на приёмосдаточных испытаниях скажет: «сюрпри-и-из!». Да я его с говном смешаю! Бумаги нет – нет ничего! Курица! Ума как у конструктора! Пять лет замужем, не можешь к элементарному порядку привыкнуть?!

– …так у меня перечни пять лет назад были сделаны, по ним и готовила… Захотелось чего-то новенького… вот …сюрпри-и-из… Просто не подумала…

– «Не подумала»! Дура! Режимы обработки пищи хоть зафиксировала?

– В смысле?

– В смысле время приготовления, подведенная к посуде мощность, масса каждого ингредиента, воды! Черт побери, все настроение испортила!

Муж заводился все больше, и оправдания уже были бесполезны, но предыдущие пять лет жизни с готовыми перечнями, разработанными в первую неделю брака, усыпили ее бдительность.

По наивности она продолжала оправдываться, не зная, что в таких случаях работает только «Виноват. Дурак. Исправлюсь». Причем «дурак» вслух лучше не произносить. Непонятно, на чей счет будет принято.

– Где-то полчаса на среднем делении…

– «Полчаса-а». Тридцать минут плюс/минус допуск. «Среднее деление» – плиту поменяла и что твое среднее деление, а мощность, она и в Африке мощность.

– Зато я все взвесила. На весах…

– Свидетельство о поверке есть?! Не-ет?!!! Да мне чихать на такие измерения!

В ее глазах недоумение с ужасом начали сменяться ненавистью. Муж уловил кардинальную смену внутреннего состояния жены и на всякий случай смягчил свою позицию.

– Ладно, давай поужинаем. Завтра с бумагами наведешь порядок. А то голодный как волк.

– Конечно – сказала она и медленно стала наклоняться к его лицу.

Он подставил щеку для поцелуя, но в этот момент её зубы сомкнулись у него на горле.

Когда она слизывала с губ липкую, теплую кровь, в ее мозгу массой примерно 1,3 кг (точнее когда‑нибудь скажет патологоанатом после вскрытия и взвешивания на весах, прошедших своевременную поверку), мелькнула естественная, для такой жизни, мысль: «На анализ, что ли, сдать…».

2019 г.

1984

¹

Продовольственная программа, принятая на Пленуме ЦК КПСС в мае 1982 года, для преодоления товарного дефицита, не привела к ожидаемому результату.

Этот факт не давал покоя молодому, недавно демобилизовавшемуся с военно-морского флота председателю колхоза «Полный вперед».

– Как же так, – размышлял он – мы первые полетели в космос, у нас лучшие в мире танки, самолеты, автоматы, а едой себя обеспечить не можем.

Несколько недель мучительных раздумий принесли свои плоды. Как-то раз часа в три ночи он проснулся от внезапно посетившей его гениальной мысли: «Ключ в организации труда! К выполнению продовольственной программы нужно подойти так же, как к выполнению гособоронзаказа. Организуем в колхозе пилотный проект по внедрению аналогичного метода. Будем первыми! Прославимся на всю страну, станем колхозом-миллионером. Сегодня же на правлении разработаем детальный план».

– Все собрались? – спросил председатель.

– Чего это среди недели, ЧП какое? – поинтересовался кто-то из членов правления колхоза.

– Товарищи, – проигнорировав вопрос, начал торжественно председатель, – ни для кого не секрет, есть решение расформировать наш колхоз и по программе укрупнения объединить с соседним совхозом. Людей для улучшения условий жизни переселят туда же. Я знаю, мало кому хочется срываться с насиженных мест…

– Куда деваться, решение-то принято! – выкрикнул кто-то из зала.

– Вот! – председатель многозначительно поднял вверх указательный палец. Лицо его озарилось триумфальной улыбкой. – Сегодня ночью мне пришла в голову гениальная мысль! Я придумал, как выполнить продовольственную программу, принятую на Пленуме. Речь идет, практически, о спасении страны и попутно колхоза. Это будет наш якорный проект!

– Почему якорный? С места, что ли, не сдвинемся? – перебил речь тот же голос.

– Якорный – это я образно. Это как бы бурное море жизни несет нас на рифы продовольственной мели, но мы ухватимся мускулистой рукой за якорную цепь и вытянем наш корабль из смертельного течения, а потом пойдем вперед. К успехам!

– Якорь не даст вперед! – не унимался тот же голос.

– Да угомонись ты, наконец, суть не в этом…

Члены правления на своих местах беспокойно заёрзали, предчувствуя, что жизнь может стать «еще лучше и веселее».

Председатель воодушевленно продолжал свою речь.

– Посмотрите, каких высоких производственных показателей достиг наш славный военно-промышленный комплекс (ВПК). Все это, я считаю, благодаря особой организации труда. Мы внедрим в своем колхозе подобную. Станем колхозом-миллионером: заасфальтируем улицу, отремонтируем клуб, построим стадион и шахматную школу.

В глазах председателя разгорался огонь, казалось, его фантазиям, пардон, планам не будет конца.

«Двадцатипятитысячник, едрит твою…» – подумал Семеныч, а вслух произнес:

– Господин председатель… – раздался старческий голос из угла.

– Семеныч, ну какой господин? Ты когда отучишься?

Семеныч – дед лет девяноста, точно никто не знал. Всю жизнь с перерывом на Великую Отечественную он прожил в этой деревне, видел, как мужики уходили на первую мировую, помнил революцию и гражданскую. Пережил раскулачивания односельчан. Люди с горящими глазами и громадьём идей его слегка пугали. Жил Семеныч при клубе, бывшей усадьбе помещика, которому прислуживал еще пацаном. Барин сгинул в лихие годы начала века, а пацан так и остался жить в своей комнатушке. По непонятным односельчанам причинам ни женой, ни хатой Семеныч не обзавелся. В свои девяносто он был крепким мужичком, продолжал работать сторожем и дворником при клубе. Исторически сложилось, что он присутствовал на всех заседаниях правления.

– Извини, не избавлюсь от привычки. Уж больно кардинальные изменения предлагаешь, давай выберем работящего мужика, дадим ему надел земли и посмотрим на результат, а то сразу на целом колхозе эксперимент… Прошлый раз, в семнадцатом, на всей стране…

– Чем тебе революция не угодила? – встрял парторг.

– Не, не… я так, к слову. Просто лучше на небольшой части населения отработать, а потом ускоренными темпами с учетом ошибок внедрить, так сказать, в широкие массы.

– Да, да, дед прав, – зашумели мужики, желая отвести от себя последствия нововведения, задницей чувствуя, что получится, как обычно, если не хуже.

– Ладно, – сдался председатель, – кого выберем?

– Федьку!

– Аргументы?

– Он рыжий, живет в овраге на краю села, детей нет. Баба у него мощная и грамотная – поможет внедрить, если что.

Лет двести назад кто-то из предков Федьки чем-то не угодил барину, за что и получил землю для постройки дома в самом неудобном месте – на отшибе, к тому же на дне глубокой балки. Дом, конечно, уже другой, но место то же.

– Согласен. Мужик он покладистый, политически грамотный, газеты читает. Руку на пульсе держит, так сказать. Уговаривать долго не придется… Кроме того, если село вдруг вздумают переселять, то про него комиссия забыла, он все равно останется. Во всех отношениях хорошая кандидатура.

Мужики выдохнули с облегчением. Жертва нашлась.

Слово взял парторг.

– Идея, безусловно, хорошая, заслуживает пристального внимания, тем более, что она нацелена на реализацию планов партии и правительства, но ты, председатель, еще молодой, горячий. Нововведения такого масштаба на местах без одобрения сверху не делаются. Тем более сам говоришь о необходимости организации весьма специфического, для нашей отрасли, контроля безукоризненного выполнения намеченных мероприятий. Нужны люди грамотные в этом деле, которые не позволят сойти с пути, намеченного нормативной документацией. – Почесал задумчиво затылок и продолжил – Значит так, давай обратимся в райком, обком… Там, думаю, оценят идею и помогут адаптировать организацию труда ВПК к колхозным нуждам.

***

Прошло два года.

За это время была проделана колоссальная работа.

К клубу, в котором также размещалось и правление колхоза, приделали пристройку в три этажа. На первом разместился договорно-экономический департамент (ДЭД), на втором – нормативно-контрольный вневедомственный департамент (НКВД), на третьем – метрологический. Часть клуба занял специально созданный комитет по разработке нормативной документации, который в короткие сроки выпустил массу крайне необходимых, по его мнению, бумаг, но особую гордость испытывал за три руководящих документа:

– РД №СХ 15.201 Система организации сельскохозяйственной деятельности. Агротехника. Техническое задание на выполнение сельскохозяйственных работ;

– РД №СХ 15.203. Система организации сельскохозяйственной деятельности. Агротехника. Порядок выполнения сельскохозяйственных работ с целью выращивания агрокультур и скота. Основные положения;

– РД №СХ 2.902 Единая система контроля сельскохозяйственной деятельности. Порядок проверки, согласования и утверждения отчетной документации, выпускаемой при выращивании агрокультур и скота.

Хозяйство Федора также кардинально преобразилось. Теперь лопата, вилы и грабли были пронумерованы и имели формуляр с печатями НКВД. Федору выдали печать, которой он опечатывал на ночь дверь сарая с вышеуказанным инвентарём. На конуре дворового пса красовались маркировка «Будка собачья. БС-7. Шарик – 1шт. Год рождения 1978» и меню Шарика на неделю за подписью повара колхозной столовой, согласованное с ветеринаром и бухгалтером.

Для подготовки отчетной документации в полном соответствии с РД №СХ 2.902 Федору из области выделили пишущую машинку «Consul-256». Немногие колхозники в те времена знали, что эта машинка имела интерфейс подключения к электронной вычислительной машине и служила устройством ввода-вывода. Для компетентных людей это был знак – сделан первый шаг на длинном и трудном пути к цифровой экономике колхоза «Полный вперед».

Наконец инфраструктура была подготовлена к внедрению нового порядка, и 1 марта 1984 года Фёдора пригласили на правление колхоза для торжественного вручения первого технического задания на выполнение сельскохозяйственных работ.

Слово взял председатель.

– Товарищи, наконец-то закончен подготовительный период. Два года напряженного труда пролетел как один день, и сегодня мы вступаем в новую эру развития сельского хозяйства в нашей стране. Благодаря глубоко продуманному порядку действий и четкому планированию нам, наконец, удастся отказаться от импорта продовольствия, нутром чую, не сойти мне с этого места.

Затем слово взял начальник НКВД.

– Все это лирика, она, конечно, тоже нужна для украшения жизни, но теперь к делу. Вы, Федор, являетесь первопроходцем в этом непростом начинании. В мировой практике такого точно не было, поэтому напоминаю – через две недели Вы должны нам предоставить: перечень работ, перечень отчётной документации, единый сквозной план выполнения работ и расчетно-калькуляционные материалы. Формы документов в приложении к РД, почитаешь.

– Мужики, я ж механизатор, я с бумагами имел дело, только когда за трудодни расписывался… Я ж на машинке не умею.

– Хорошее замечание, главное, своевременное. Пошлем на курсы. За неделю обучишься, корочки получишь.

– Так посевная ж на носу, работать надо…

– Как ты будешь работать без согласованных документов? – раздраженно спросил начальник НКВД – вон целая пристройка умных людей, для тебя старались, а ты сразу ерепениться. Сейчас договорюсь, чтоб время не терять, сегодня же на курсы поедешь.

– На чем? Автобус ушел, бобик председательский сломанный стоит.

– Да! Время не простое, но мы все в одной лодке! Нужно напрячься и сделать дело. До города всего тридцать километров, на велосипеде доберёшься!

– Что-то гребцов в вашей лодке маловато… – пробурчал Федор, но, привыкший выполнять распоряжения, пошел домой за велосипедом.

***

Еще не началась программа «Время», а Федор уже устроился в гостинице «Колос». Вахтерша любезно согласилась поставить велосипед в свой чуланчик для сохранности, слегка удивившись такому командированному:

– Богатый у Вас колхоз, однако, раз в командировку на велосипедах посылают!

– Председатель у нас заботливый, о нашем здоровье печется.

На следующий день в 8:00 Федор прибыл по указанному адресу для обучения работе на машинке. Открыл дверь… В классе сидели за швейными машинками двадцать девушек.

«Что за …?» – подумал Федор и пошел к директору школы повышения квалификации выяснять, «что за …»?

– Добрый день. Меня послали на курсы учиться на печатной машинке работать, а тут по ошибке направили в класс к швеям.

– У нас других курсов нет, мы обучаем работников для своей швейной фабрики.

– Так с колхоза «Полный вперед» вчера договаривались насчет курсов на машинке научить…

– Научим, нет проблем, только на швейной. Никто ж не уточнил, на какой.

– Я тогда обратно поеду.

– Опаньки, не все так просто. Тебя к нам направили на неделю. Отчетность нарушать нельзя, придется учиться.

– Так мне ж не надо!

– По бумагам надо! Исполнительная дисциплина! – слыхал про такое в своем колхозе? Отучишься, корочки получишь, и езжай на все четыре стороны.

– Мне ж в итоге нужно на машинке научиться печатать, что я у себя скажу. Мне эти корочки тут же засунут…

– Э-э-эх, ладно, – не дал договорить директор – сделаем так. На курсы ходить будешь. Комиссия в любое время может проверить наличие учеников, трудовая дисциплина, то-сё. На троечку, как-нибудь сдашь. А печатать тебя научит моя секретарша – Маша, но после работы. Я ее попрошу, баба она не злобная, поможет. Ей по вечерам все равно делать нечего: собака сдохла, муж еще не завелся. А сейчас иди в класс.

Федор поплелся на занятие.

– Здравствуйте, – сказал Федор, зайдя в класс.

– Здравствуйте – сказал класс, вставая. От такой реакции у Федора отвисла челюсть, но он тут же понял, вчерашние школьницы приняли его за какого-нибудь инспектора…

– Я Федор, меня к вам на курсы послали… – тушуясь, сказал Федор.

Девушки захихикали.

– Колхозников на курсы швей начали посылать? – удивился преподаватель.

– Зашиваемся мы в колхозе, последняя надежда на профессиональное образование.

На первом занятии проходили устройство швейной машинки, материал усваивался легко. Федор ждал вечера. После занятий сбегал в ближайший ларек, купил шоколадку «Аленка» и пошел знакомиться с секретаршей.

«Не злобной бабе» на глаз было лет тридцать, по выражению лица угадывалось, что нагрузка ей не в тягость. Федор облегченно выдохнул.

– Добрый вечер, это Вам к чаю, – протянул шоколадку Федор. – Директор сказал, что Вы согласились меня обучить на машинке печатать, а то тут казус такой получился…

– Геннадий Геннадьевич рассказал, посмеялась от души. У Вас какая машинка?

– На занятиях или в колхозе?

– Ежу понятно, в колхозе!

– Консул-256, – гордо произнес Федя.

– О-о-о, – многозначительно протянула Маша, – у нас «Ятрань». Ну, ничего, научишься на одной, а на другой точно так же, не считая нюансов… Можно на ты?

– Да.

– Федя, сразу предупреждаю, за неделю нормально печатать не научишься, – деловым тоном продолжила Маша, – тут дело в мышечной памяти. Физиология, однако… Нужно время, регулярная тренировка. Ладно, хватит болтать, садись за машинку.

Маша уступила Федору место, сама села рядом, взяла его руки и положила на клавиатуру.

– Это исходное положение рук, чувствуешь пупырышки указательными пальцами? Они нужны для того, чтобы ты, не подглядывая, знал, правильно руки лежат на клавиатуре или нет, – не дожидаясь ответа, тараторила Маша.

От такого свойского обращения у непривычного к женскому вниманию Федора мысли начали отклоняться от цели его пребывания здесь, но он вовремя вспомнил, как жена с легкостью принудила к миру внезапно взбунтовавшеюся корову, и внимание снова направилось в нужное русло.

Неделя пролетела быстро. Курсы швей-мотористок он окончил с отличием, неудобно было практически перед детьми плохо учиться. Технику печати вслепую тоже кое-как освоил, минут за пятнадцать, двадцать страницу мог натарабанить. Вечером заскочил к Маше попрощаться.

– Главное не спеши, – напутствовала его на прощание Маша, – скорость придет сама с опытом, от суеты начнешь печатать с ошибками, а от этой привычки сложно будет избавиться.

На следующее утро, подкачав шины, Федор двинулся в путь и к обеду был уже дома.

– Клава, встречай грамотея! Теперь я швея-мотористка и писатель в одном флаконе.

– Привет. Мой руки. Сейчас на стол накрою. Тебя еще вчера начальник НКВД поджидал, думал, вечером приедешь.

– Что ж я на велике без фары ночью через лес попрусь, мог бы догадаться. Клава, где народ, на улице никого?

– На днях всех переселили в совхоз. Укрупнение. Нас оставили участвовать в экспериментальном хозяйстве. Фельдшерский пункт закрыли. Ставку в совхозной больнице для меня пока не выбили, так что я тебе в помощь. Пока тебя не было, я РД эти изучала, будь они не ладны, накидала от руки черновики твоих писулек. Меня за неделю эта хрень во как достала! – она резко провела ладонью по горлу. – Как дальше жить будем!?

– Наладится потихоньку, не переживай, – заканчивая обедать, успокаивал жену Федор.

– Ты еще не понял, во что мы вляпались! Я лучше в декрет уйду. – И после паузы, тоном, не терпящим пререканий, добавила, – Не откладывая!

Во второй половине дня Федор, тихонько прикрыв двери спальни, поплелся в правление колхоза доложиться председателю.

– О, Федор! Мы тебя с курсов ждем, не дождёмся! – обрадовался председатель его появлению. – Посевная-то на носу. Сейчас начальника НКВД позову, посовещаемся и в поле.

Председатель гаечным ключом три раза стукнул по трубе отопления и, перехватив удивленный взгляд Федора, с удовольствием пояснил: «Это ПСК – производственная система колхозная. Наш новый департамент придумал, для повышения производительности труда».

– А сколько там человек?

– Пока два, потом еще наберем. Они ещё не то придумают! За эту неделю придумали условные знаки: три удара по трубе – начальник НКВД идет ко мне. Если он стучал, то я к нему, два удара – общий сбор в ленинской комнате, четыре…. А, в общем, тебе не нужно знать, ты ж все равно в поле работаешь, там труб нет, – заржал председатель.

Секунд через двадцать в кабинет председателя энергично вошел начальник НКВД, пожал присутствующим руки и молча сел за стол.

– Вот видишь, Федор, как ПСК работает? Так бы нам пришлось идти к нему в кабинет, приглашать на совещание, потом обратно… Минуту, как минимум, потратили бы, а так в три раза сэкономили время!

– Да, но мы могли бы у него остаться, и ничего б не изменилось! – сказал Федор.

– Об этом я не подумал… Но департамент уже есть, штатное расписание утверждено, они себя еще покажут!

Смысла последней фразы Федор не понял – это была надежда или угроза?

Начальник НКВД приступил к делу без прелюдий:

– Документы подготовил?

– Какие?

– О которых говорили перед отправкой на курсы: перечень работ, перечень отчётной документации, единый сквозной план выполнения работ и расчетно-калькуляционные материалы.

– Не совсем. Жена черновики написала от руки.

– Плохо, что черновики, но хорошо, что хоть что-нибудь. Показывай.

Федор положил на стол тетрадку с аккуратной надписью на обложке «Колхозная работа». На первой странице был перечень работ.

Начальник НКВД бросил взгляд на перечень и в задумчивости начал монолог:

– Перечень есть, но не совсем хорошо оформлен… У тебя здесь все работы подряд. Нужно разбить по этапам: Первый – подготовка к посевной, второй – посевная, третий – уход за растениями, четвертый – сбор урожая, пятый – его реализация. Как-то так, как-то так… Нужно все четко структурировать. Например, к первому этапу можно отнести закупку посевного материала, подготовку инвентаря и техники, подготовку почвы. Ты бы, председатель, почву куда отнес – к подготовке или к посевной?»

– Я бы к посевной.

– А я бы к подготовке, – сказал начальник НКВД.

– Да какая, хрен, разница! – взбесился Федор, – все равно делать надо.

– О-о-о! – протянул басом заглянувший на шум начальник ДЭД. – Если финансирование по этапам – разница большая, так что зря ты кипятишься, Федор, тебе еще учиться и учиться.

– И еще раз учиться, – грустно закончил бессмертную фразу Федор.

– С перечнем работ разобрались, осталось на машинке напечатать, в трех экземплярах.

– Под копирку можно, – сказал начальник ДЭД, перехватив испуганный взгляд Федора.

– Теперь к перечню отчетной документации. Что-то скудненько, только бухгалтерские документы. Нужно ввести промежуточные отчеты по каждому этапу и итоговый по завершению года. Обязательно нужен чертеж, тьфу, план полей с указанием, размеров, площади, какую культуру будем высаживать, расчет количества удобрений и посевного материала, ну и так далее…

– Так удобрениями и что где сажать агроном должен заниматься, – вставил Федор.

В воздухе повисла неловкая тишина.

– Агронома-то мы забыли в штат включить, – сказал председатель, – промашечка вышла. Ну, ничего, по старой дружбе с совхозным агрономом посоветуемся, а на следующий год своего заведём.

– Федь, тебе с перечнем отчетной документации понятно, что подправить? – спросил председатель.

– Да.

– Тогда к следующему пункту. Единый сквозной план… Вроде нормально, но титульник, мне кажется, как-то не так оформлен. Посмотри еще раз двести третий или девятьсот второй, не помню….

– Так это ж по двести восьмому, – вставил Федор.

– А-а, ну тогда печатай, согласуем и утвердим. Даты только не ставь, ручкой впишем, – посоветовал начальник НКВД.

– Эх, уже темнеет, – взглянув в окно, сказал председатель – что там у нас осталось?

– Расчетно-калькуляционные материалы – понуро ответил Федор.

– Это уже мы подготовим, только с тебя, Федь, цены на семена, соляру, нормочасы… примерно, – успокаивающе сказал начальник ДЭД.

– Забирай черновики, что успеешь, напечатаешь вечером, а с утра короткое совещание в правлении и в поле. Время не ждет – бодро сказал председатель, явно показывая, что плодотворно проведенный рабочий день закончен.

– А что сажать то будем? – удивился Федор.

– Сегодня свяжусь с агрономом, узнаю. Всё, по домам!

– Федь! – в дверях окликнул Фёдора председатель, – циркуль² не забудь с собой захватить, экспериментальные делянки нужно будет обмерять.

Около восьми вечера Федор вошел во двор. Ему навстречу из будки собачей БС-7, громыхая незарегистрированной по оплошности цепью, радостно выскочил Шарик – 1шт. Из сарая выглянула Клава:

– Вернулся? Дай свинье поесть, я корову доить закончу, и пойдем ужинать.

За ужином обсудили полученные на совещании замечания к черновикам документов.

– Смешно, если бы не нам расхлебывать… – грустно сказала Клава, убирая со стола посуду.

Федор поставил на стол «Консул» и принялся набирать документы, по форме, как положено.

В шесть утра Федора поднял будильник. С кухни доносился запах свежеприготовленных блинчиков и омлета. Стол накрыт, Клава ушла доить корову.

Федя быстро позавтракал, собрал напечатанные вчера, вернее, сегодня, документы, заскочил в сарай за землемерным циркулем и пошел в правление.

Председатель уже ждал во дворе.

– Привет, Федя. Нам выделили три экспериментальные делянки по пять гектар. Вот смотри план. Вчера с агрономом из совхоза поговорил, он рекомендует на первой делянке посадить подсолнух, на второй картошку, на третьей огурцы. Только нужно контрольный обмер делянок сделать, чтоб все показатели строго соответствовали…

– Что вы там измерять собрались? – заходя во двор, задорно крикнул молодой метролог, неведомый доселе человек в колхозе.

– Площадь делянок – уверенно и бодро ответил председатель.

Лицо метролога расплылось в улыбке и глаза сделались добрые-добрые, но председатель и Федя уже почувствовали подвох…

– Чем измерять?

– Вот – Федор поднял с земли циркуль.

– Свидетельство о поверке имеется?

– Какое свидетельство? Его сделали первые комсомольцы еще при организации колхоза, с тех пор и пользуемся – выглянул из дверей правления Семеныч.

– Площадь делянок как собираетесь мерять? – не обращая внимания на Семеныча – спросил метролог.

– Как в древнем Египте, две стороны померяли, перемножили и все – распалялся Федор.

– Непрямое измерение. Нужна аттестованная методика! Имеется? Кроме того я очень сомневаюсь, что это средство измерения внесено в государственный реестр.

– Мужики – не выдержал Федор – вы тут митингуйте, а я сяду на трактор да поеду пахать, знаю где, не вчера родился.

– «Сяду на трактор» – передразнил метролог, – ты не в древнем Египте. Все должно быть по науке, в данном случае по метрологической.

– Что за шум, а драки нет? – подтянулся к правлению начальник НКВД.

– Да эти клоуны решили измерить площадь поля. Ни аттестованного средства измерения, ни аттестованной методики измерений. Как дети…, – возмутился метролог.

– Ничего, опыта пока нет – вступился за колхозников начальник НКВД – попрошу хороших знакомых, чтоб геодезиста прислали для обмера. Методики, протоколы… всё оформим официально. Не волнуйся. Так что Федь, с тебя поляна, а то до осени эту проблемку не решил бы.

Федя кивнул в знак согласия и поплелся в гараж к трактору.

– Как же ты без обмеров пахать будешь? – забеспокоился председатель.

– По плану. От столба до одиноко стоящего дерева, там к яру и к повороту дороги. Ежу понятно и без измерений.

– Прогрессивно мыслишь, – прозвучал традиционно бодрый голос сотрудника нового департамента, автора ПСК, – на данном этапе реализации этой чрезвычайно важной государственной задачи, главное – удельные показатели. Поэтому абсолютное значение площади роли не играет.

Поздоровавшись со всеми, ПСКовец помчался на свое рабочее место разрабатывать новые условные знаки.

– Далеко пойдет – глядя ему вслед, многозначительно сказал начальник НКВД и тут же обратился к Федору – Федь, документы то подготовил?

Федор молча вернулся и протянул папку с бумагами.

– О, пухленькая. Не зря на курсы посылали, быстро набрал…. – удивился объему начальник НКВД.

– Почти до двух не спал – не то пожаловался, не то возмутился Федор – я так долго не протяну.

– Потерпи годик, если удельные показатели нормальные будут, наберем еще группу подготовки документации, а ты будешь только на своем тракторе. Или вообще, как первопроходец будешь в «пиджаке с карманами³» по телевидению в «Сельском часе» опытом делится. Шанс есть.

Начальник НКВД открыл папку и, просматривая ее, начал бубнить: «Перечень документации, перечень работ, так… план».

– Федор, а перечня соисполнителей нет и обоснования их привлечения. Замечания по остальным документам я позже дам, к вечеру.

– Какие соисполнители?!

– Агроном, геодезисты – это же сторонние организации, должен быть перечень и обоснование!

– Мужики я и так в два сегодня лег. Вы же трехэтажную пристройку к клубу присобачили, забили ее людьми. Пусть они и пишут!!! – взбесился Федор.

– У каждого департамента есть четко определенные задачи, и они их выполняют. Разрабатывать эти документы в их функции не входит – подчеркнуто спокойным и официальным тоном сказал начальник НКВД – так что за это отвечаешь ты. Логично?

Федя – человек с двумя образованиями за плечами: курсы тракториста и швеи-мотористки – такой железной логике противоречить не смог. В этот момент председателю стало по-человечески жалко своего односельчанина:

– Ну, пусть жена поможет. Она у тебя ж грамотная.

– Она ж фельдшер, людей лечит должна, а тут хрен знает что! Колхоз переселили, нас забыли – безнадежно махнул рукой Федор и, не оборачиваясь, пошел широкими шагами к трактору.

Как ни странно, трактор завелся сразу. Федор выехал с колхозного двора. Участники дебатов разошлись по кабинетам с нехорошим осадком на душе.

Федор еще не успел доехать до первого ориентира, как начальник НКВД закончил пить чай, взял гаечный ключ и постучал по трубе два раза: «общий сбор в ленинской комнате».

Через сорок пять секунд все были на месте.

– Это моя инициатива посовещаться – медленно, собираясь мыслями, произнес начальник НКВД – утренний, не то чтобы инцидент, так, некое недоразумение показывает недостаточную агитационную и разъяснительную работу. Причем она должна вестись систематически, потому что основная производительная сила, похоже, не совсем понимает грандиозность стоящих перед нами задач, а в некоторых вопросах товарищам просто не хватает знаний, что тоже приводит к внутренней дисгармонии. Предлагаю, в кратчайшие сроки партийной организации и департаменту-разработчику ПСК, подготовить документ, что-то вроде «морально-психологические ценности сотрудника колхоза «Полный вперед» и плана повышения квалификации в зимний период.

– Мы всем коллективом периодически конспектируем труды Ленина, Маркса, Энгельса… Там все наши ценности – вставил парторг.

– Я понимаю, но нужно еще что-то, что не шло бы в разрез с линией партии, но подняло дух и сплотило всех работников именно колхоза «Полный вперед». Какие-то специфические лозунги, агитационный материл. Что б на работу как на фронт, как Матросов на амбразуру, как Гастелло на вражескую колону, а не так как сейчас… Вроде бы и пошел, но как-то без энтузиазма. С такими людьми мы рекордов не поставим!

– Тогда нам в штат нужно взять художника, для оформления агитационного материла, с этим у нас действительно слабовато и еще привлечь журналиста из районной газеты.

– А нам в департамент ПСК тоже парочку сотрудников для разработки планов проведения семинаров по повышению квалификации. Свои предложения мы изложим в кратчайшие сроки письменно.

Тем временем Федор доехал до первого ориентира, от которого собирался начать пахать.

В этом месте съезд с дороги сильно размыло паводком, Федор вылез из кабины оценить степень бедствия и посмотреть, где можно проехать. Канава была достаточно глубокой.

– Ну и денек – вслух сказал Федор и в этот момент краем глаза заметил в небе вспышку.

Огненный шар несся к Земле и, хотя в небе ориентиров нет, Федор почувствовал, что упадет он недалеко и ждать недолго. «МБР⁴!» – первое, что пришло в голову. Не раздумывая, он упал в канаву, прикрыв голову руками. Время остановилось, но страх был сильнее любопытства, Федор лежал не высовываясь. Наконец раздался страшный грохот, смешанный с металлическим лязгом, земля вздыбилась, затем наступила абсолютная тишина. «Все кончено, или я оглох» – подумал Федор. Придя в себя, он встал. Трактор отлетел метров на двадцать и лежал на боку. Со стороны колхоза оседала пыль, гриба, характерного для ядерного взрыва, не было. «Метеорит…», – но эта мысль не сильно успокоила Федора, в ужасе он бросился домой.

Подбегая к селу, Федор не узнал местности, практически все было разрушено. На месте правления зияла воронка диаметром метров тридцать, никаких признаков жизни. От увиденного Федор чуть не потерял сознание, час назад разговаривал с людьми, а сейчас никого…

«Как там Клава?» – мелькнула мысль, но идти к дому было страшно, все-таки неизвестность дает надежду. На ватных ногах поплелся к дому, думая, что бежит. Подошел к краю оврага – часть склона сползла во двор, накрыв будку вместе с Шариком. Оползень разрушил одну стену сарая и остановился возле крыльца дома. Ударной волной снесло часть крыши дома и выбило окна. Овраг уберег дом от разрушительной силы ударной волны. Из дома вышла Клава.

Древняя ссора предка Федора с помещиком спасла ей сегодня жизнь. На лице Клавдии не было никаких эмоций. Она подошла к сараю, безразлично заглянула внутрь. Федор бросился к ней.

– Клава, Клава… там никого не осталось, – у Федора началась истерика, – все погибли. Председатель, начальник НКВД, департаменты…Семеныч… Только воронка, Клава!

Но, казалось, ее это не тревожит, с абсолютно безучастным выражением лица Клавдия спокойно произнесла:

– Не убивайся так Федя, главное корова со свиньей живы. Годик как-нибудь протянем, а там все наладится…

2019г.

За хлебушком

Очередная серия фантастического сериала «Лучше, чем люди 2» подходила к концу, вдруг Христофоровне захотелось поужинать. Так как ботом бабка не обзавелась, пришлось самой, опершись на клюку, с трудом подняться с кресла и пошкандыбать к холодильнику. Обычный рацион старушки был более чем спартанский. Ужин, как правило, состоял из стакана молока и кусочка хлеба. Благодаря возрасту и малоподвижному образу жизни ей хватало. В холодильнике стояла бутылка молока и четверть буханки хлеба, завёрнутая в полиэтиленовый пакет. Хлеб Христофоровна хранила в холодильнике, потому что полбуханки хватало на неделю, а в хлебнице он столько не лежал. «Дня на три еще хватит», – подумала старушка, достала начатую бутылку молока и пакет с хлебом.

Налила молока в граненый стакан, купленный на первую зарплату 4 октября 1957 года, дата случайно совпала с первым запуском спутника. Сложные ассоциативные связи в мозгу сделали этот стакан символом грандиозных успехов. Особый статус помог ему пережить всех генсеков, некоторых президентов и несколько переездов.

Дрожащими руками развернула пакетик…

– Задохнулся хлебушек, – расстроенно прошептала себе под нос бабулька, – придется в магазин тащиться.

Христофоровна взяла клюку и авоську, купленную 10 ноября 1982, в день, когда умер Брежнев и вернулся сын из армии. С этой амуницией она направилась в небольшой магазинчик на краю поселка, хлеб там был дешевле на рубль, чем в ближайших. Ковылять до него почти километр, но за час не спеша добраться можно.

– Добрый вечер, Христофоровна! За хлебушком? Может Вам подать, чтоб по залу не мотаться, – приветливо предложила кассирша.

– Спасибо, Алевтина, я сама выберу.

– У нас расположение товаров поменялось, теперь хлеб налево.

Христофоровна, изменив траекторию, поплелась по безлюдному залу к полкам с хлебом.

Выбрав буханку приемлемой свежести, подошла к кассе. Отсчитала монетами без сдачи и протянула деньги кассиру.

Девушка покрылась неловким румянцем.

– Извините, Христофоровна, на прошлой неделе вышло постановление «О недопущении неоправданно завышенных расходов денежных средств пенсионеров на продукты питания». Теперь перед покупкой еды нужно создать техническое задание (ТЗ) на закупку продуктов, выставить его на сайте zabotaopensionere.ru. Пока проверяется ТЗ, исследовать рынок, составить аналитическую записку, разослать ТЗ потенциальным продавцам и запросить от них коммерческое предложение. Оно придёт к Вам в виде pdf-файла на e-mail.

Старушка подняла на кассиршу мутные зрачки: «Кто куда пiдэ?» – не поняла бабка.

– Это такие документы, они приходят к Вам на почту, только эта почта в компьютере.

– Чтоб купить хлеб, я должна купить компьютер?

– Выходит так.

–Мне этих денег до смерти на еду хватит, где экономия?!

– Люди мыслили в государственном масштабе, а в нем компьютеры у всех есть.

– Продай мне так, без пiдэ. Полбуханки жалко?

– Не могу, для этого мне нужно номер коммерческого предложения вбить, а он уникальный.

Бабка сникла, и без того тусклый взгляд угас. Обе почувствовали как время с безразличием оставляет за бортом людей, отставших от жизни. Кассирша пожалела Христофоровну: «Хотите, я со своего компьютера сформирую техническое задание на закупку, составлю аналитическую записку. Завтра придет коммерческое предложение, и Вы получите свой хлеб. Только нужно еще какие-нибудь товары добавить, не начинать эту канитель из-за одного хлеба».

– Хорошо, куда ж деваться, – выдохнула обреченно старушка.

– Номер паспорта скажите.

– Не помню… Всё, останусь без ужина!

– У меня хлеб от обеда остался, возьмите пару кусочков. А завтра утром приходите с паспортом, я Вам заполню, вечером сможете покупку сделать.

Бабка, поблагодарив Алевтину, взяла предложенный хлеб и направилась к выходу.

– Христофоровна, подождите. Я через пять минут закрываю, за мной муж приедет, Вас домой можем подбросить.

– Ой, спасибо, а то пока дойду, молоко в стакане прокиснет, – обрадовалась Христофоровна.

– Алевтин, ты скоро? – заглянул в магазин муж.

– Секунду, Гриша, сейчас все выключу и пойдем. Давай Христофоровну домой забросим, а то до ночи ковылять будет.

– Без вопросов!

Только тронулись, Алевтина начала рассказывать мужу о «трагедии» Христофоровны. Что делать, если у человека нет ни компьютера, ни смартфона?

– Давай отдадим мой старый ноутбук, его уже все равно не продашь, а выбросить жалко.

– Не надо, Гриш, я ж ни бельмеса в нем не понимаю, – отнекивалась Христофоровна.

– Да ладно, теща из «одноклассников» не вылезает, и Вы освоитесь.

Гриша сделал небольшой крюк, заскочил домой, через пару минут вышел с потертой сумкой для ноутбука.

– Держи, Христофоровна, ноутбук с блоком питания и мышкой.

Что-то написал в блокнотике, вырвал листок и протянул бабке: «Вот сайт для подачи всяких заявок, внук разберется».

Через пять минут «выгрузили» Христофоровну у дома.

Бабка наконец-то поужинала. Собравшись духом, достала из сумки ноутбук, покрутила в руках, но раскрыть не решилась. Позвонила сыну. Вкратце пересказала приключения сегодняшнего вечера, похвасталась подарком и попросила, чтобы он завтра прислал на помощь внука.

Внук, гонимый любопытством, пришел ни свет ни заря.

– Ваня, как ты рано! Есть будешь?

– Не, ба. Я бутером с кофейком позавтракал. Где твой новый агрегат?

Христофоровна провела внука в комнату.

– Вот. Не включала, побоялась…

Внук, потирая ладошки, включил ноутбук.

– О, живой! Так… Linux.

– Линукс, это что?

– Операционная система.

– Да-а, объяснил, стало еще непонятней.

– Не парься, бабушка. Для того чтобы пользоваться компом, достаточно знать чего ты хочешь и куда нужно тыкнуть. Все эти глубины простому человеку ни к чему.

Ваня полчаса потратил на ликбез бабушки.

– До завтра я все забуду. Пока ты здесь, давай покупку продуктов оформим. Новые правила для пенсионеров ввели.

– Знаю, папа рассказал про твои злоключения. Давай сайт.

Христофоровна протянула листочек из блокнота, Ваня зашел на указанный сайт. На страничке для пенсионеров доступным языком объяснялась последовательность действий.

– Зарегистрироваться на сайте, заключить договор на обслуживание клиента, – комментировал свои действия внук. – Тащи, бабуль, паспорт.

– Зря возмущалась, видишь, всё просто. Толково придумано, не хватает только доставки. Вообще лафа была бы. Так… Чтодальше? Создать техническое задание на закупку, запрос коммерческого предложения, извещение… Смотри, нажимаем вкладку «ТЗ на закупку» и заполняем список. Диктуй.

– Полбуханки хлеба, бутылка молока, два огурца, капуста, соль, – не спеша диктовала Христофоровна, – хватит на первый раз.

– Нажимаем «Ок» и один документ готов, – с присущим молодости оптимизмом, сказал Ваня.

Нажатие «Ок» присущий молодости оптимизм поубавило. На мониторе появилось сообщение: «Корректно введите марку товара, требования к упаковке и маркировке, наименования допустимых аналогов и параметры определения соответствия аналогов требуемой продукции».

– «Марка хлеба», – пробормотал внук – «Samsung». Бабуль, ты какой хлеб любишь?

– Да Бог его знает, беру, какой понравился! Пиши «Бородинский».

Написал. Монитор второй раз «порадовал» сообщением: «Корректно введите марку товара… и т.д.».

Ване квест начал нравиться: «Для таких случаев, бабушка, заботливые программисты предусмотрели помощь».

«Заботливые программисты» заранее знали, что никто не введет правильно наименование товара. Справка сразу начиналась со слов: «Для корректного ввода наименования товара в поле ввода нажмите правую кнопку мыши. Из контекстного меню выберите пункт «Тип товара». После успешного внесения первого товара, в окне «План закупок» появиться кнопка «Добавить товар». Повторите действия требуемое количество раз».

«Тип товара» порадовал бесконечным списком. Вместо хлеба в списке были хлебобулочные изделия, которые тут же рассыпались «древом предложений»: изделия из ржаной муки, пшеничной и ржано-пшеничной.

– Из какой муки будешь?

– Из пшеничной.

– Из пшеничной… Так, изделия хлебобулочные. ГОСТ 31805. Общие технические условия. Видишь, как интересно, сколько лет прожила, а не знала по какому ГОСТу тебе хлеб выпекали, – то ли пошутил, то ли серьезно сказал Ваня – это еще не всё. Формовой или подовый?

– Какая разница?! – начала выходить из себя бабка.

– И такая опция есть, – улыбнулся Ваня и продолжил, – с начинкой или без?

– Без, – слегка раздраженно ответила бабка.

– Упакованный или не упакованный?

– Упакованный! Дольше хранится.

– Требования к упаковке – по умолчанию или особые предъявишь? – уже с иронией продолжил Ваня.

– По умолчанию. А какой конкретно хлеб у меня будет. Требования то общие?

– Похоже, это мы узнаем на следующем уровне, – сказал Ваня и нажал «Далее».

«Введите допустимый аналог» – бескомпромиссно потребовал монитор. Процедура повторилась. Христофоровна расширила свой кругозор еще в части ГОСТов на ржаной хлеб.

Заказ молока в упаковке оказался не менее увлекательным.

– Эх и темный же у нас народ, едим огурцы и не знаем, что они соответствуют ГОСТ 1726 «Огурцы свежие. Технические условия» – перейдя к следующему заказу, прокомментировал Ваня, – тебе огурцы для чего?

Бабуля странно посмотрела на внука, он тут же пояснил: «ГОСТ подразделяет огурцы для потребления в свежем виде и соления; и огурцы для консервирования».

– Для потребления в свежем виде, – язвительно повторила бабка.

– Короткоплодные, среднеплодные, длинноплодные… – не унимался внук.

– Короткоплодные!

– Альтернатива?

– Утки!!! (известный анекдот, прим. автора⁵.)

– Не горячись, впереди еще капуста и соль. Ставлю среднеплодные.

Выбор капусты уже не удивил. Она соответствовала ГОСТ 1724 «Капуста белокочанная свежая, заготовляемая и поставляемая. Технические условия». Для справки перечислялись сорта: «белокочанная, цветная, савойская, краснокочанная, брюссельская, брокколи, кольраби, пекинская листовая, китайская – Пак-чой, японская, декоративная, кормовая».

Наконец ТЗ на закупку было готово и отправлено для согласования.

– Ваня, давай пообедаем и продолжим. Без заботы о пенсионерах я уже всё купила бы.

– Ничего, тяжело первый раз, товары-то однотипные. Всё за полчасика будешь делать, – не теряя веры в здравый смысл прогресса, успокаивал бабушку внук.

Через пару минут на e-mail пришло сообщение: «При указании допустимости поставки аналогов обязательно указать параметры определения соответствия аналогов требуемой продукции».

По стилю фразы Ваня понял – им противостоит матерый клерк и без пистолета победить в этой схватке за разумный промежуток времени шансов нет.

Смеркалось… «Параметры определения соответствия…» были готовы, по мнению внука и бабки.

– Размещаем ТЗ на сайте и ждем предложений. Завтра продолжим. Будет бессонница, можешь фильмы посмотреть, вот набираешь слово «фильм», и тебе сайты вываливаются, платные, бесплатные. Развлекайся. Я пошел домой. Пока.

– Вань, на обед мне что-нибудь захвати, а то холодильник пустой.

На следующий день Ваня пришел позже, энтузиазма после первого дня поубавилось.

– Привет, бабуль. Принес тебе на сегодня еды, как заказывала и печенек к чаю. Может на фиг, эти заказы. Мы будем сами тебе продукты покупать?

– Я что, инвалид первой группы? – обиделась Христофоровна, – пока могу, сама стану ходить в магазин. Пойдем чайку попьем и продолжим.

Бабка с внуком снова сели за ноут. Пришедшие предложения были разбросаны по долготе от Курска до Екатеринбурга и по широте от Мурманска до Геленджика.

«Хорошо, что не по загранпаспорту регистрировалась», – почесал затылок Ваня.

Кроме предложений от потенциальных поставщиков пришла памятка следующего содержания: «Напоминаем о необходимости предоставить аналитическую записку на основании анализа информации с сайтов-агрегаторов и направлении комплекта документов в департамент «Счастья и благополучия всех слоёв населения». Если у Вас остались вопросы, Вы можете задать их и получить ответ в любое время суток в течение одной минуты».

– Дай-ка, Вань, я задам им вопрос, – на второй день попыток купить хлеб Христофоровна попросила уступить ей место за ноутбуком.

Полчаса пальчиком она тыкала в клавиатуру и наконец, спросила: «Как отправить?»

– Вон ту кнопочку нажми!

Ответ не заставил себя ждать: «Я электронный помощник департамента «Счастья и благополучия всех слоёв населения». Прошу в запросах избегать экспрессии, агрессии, сарказма, иносказаний. На текущую дату вероятность адекватной интерпретации таких запросов зависит от контекста и находится в пределах от 0,15 до 0,75. Я постоянно самосовершенствуюсь и, основываясь на анализе темпов роста интеллекта, достигну уровня человека через 25 лет. А пока простите за доставленные неудобства. Во избежание недоразумений повторите все то же самое в литературном изложении. Ваш ИИ.»

Бабушка с внуком переглянулись.

– Давай, бабуль, я попробую в нужной терминологии изложить вопрос.

В этот раз ИИ дал исчерпывающий ответ: «Для достижения необходимого результата требуется правильно сформулировать задачу.

Целевая функция должна включать оптимизацию по цене товара и транспортным расходам.

Обязательно задайте ограничения, например: покупка должна быть совершена в одной торговой точке.

Если есть предпочтения покупки товара в определенных магазинах, Вы можете разбить свои потребности на несколько закупок и формировать для них свои ТЗ, каждое со своими критериями оптимизации.

Как видите, система обладает невероятной гибкостью и может подстроиться под любые требования индивидуума.

В круглосуточной заботе о Вашем благосостоянии, Ваш ИИ».

После разъяснений ИИ, Ваня быстро поправил ТЗ, подшаминил критерии оптимизации и добавил ограничения.

– Теперь нужно провести анализ рынка на сайтах-агрегаторах. Это почти шопинг, тебе со временем понравится! – сказал Ваня.

В городке оказалось около полусотни торговых точек.

– Бабуль, в каких магазинах предпочитаешь отовариваться?

– Овощи в ларьке возле дома беру, хлеб и молоко у Алевтины.

Ваня побарабанил по клавишам: «К сожалению, у ларька нет своего сайта, придется отказаться от его услуг».

– Я сто лет в нем отовариваюсь. Меня все устраивает!

–Не заводись. Все направлено на оптимизацию, скоро этого ларька не будет – успокоил ее внук, – сейчас составим аналитическую записку. Три скриншота, таблицу с анализом цен и всё.

Минут двадцать ушло на аналитическую записку. Пакет документов торжественно отправили в закупочный комитет знакомого департамента.

– Поработали, теперь с чистой совестью можно и пообедать, – довольный собой сказал внук.

После обеда пришло коммерческое предложение, как и положено в формате pdf.

– Ну что, распечатать, – осекся внук, – надо…

– Мне теперь принтер покупать?

– Сделаем проще, сбросим тебе на телефон.

– Оно поместиться? – Христофоровна достала кнопочную Nokia 2005 года.

– Давно хотел новый смартфон, – мечтательно сказал Ваня, – и вот хороший повод. Дай мне свою Nokia, я перенесу контакты в свой и отдам его тебе. На смартфоне можно открыть коммерческое предложение, показать его на кассе, так что принтер не нужен. Завтра утром тебе занесу. Лады?

Воодушевленный тем, что сегодня появилась веская причина купить новый смартфон, Ваня рванул домой.

На следующее утро внук принес бабке гаджет, ему порядком надоело заниматься ерундой. Он быстро открыл на смартфоне коммерческое предложение, сказал, что достаточно будет показать его в магазине на кассе и умчался по своим делам.

Христофоровна, как всегда, перед походом в магазин, взяла клюку, авоську и не спеша поплелась на автобусную остановку.

Наконец-то она попала в «оптимальную торговую точку», набрала продуктов, согласно коммерческому предложению. «Есть от него польза, список продуктов всегда с собой, – начала отмечать плюсы Христофоровна, – освою технику, всё будет хорошо».

На кассе протянула телефон кассирше, та считала QR-код и с сочувствием посмотрела на Христофоровну: «Вы знаете, цены вчера изменились. Сегодня это коммерческое предложение не действительно. Нужно заново провести закупочные процедуры».

Христофоровну от злости едва не хватил удар, робкие ростки оптимизма исчезли. Простая покупка продуктов, не требовавшая раньше никаких усилий, превратилась в хождения по кругам ада со слабо прогнозируемым исходом.

– Бог даст день, но пищу не в его силах… – с безнадежностью в голосе прошептала старушка.

– Извините, таких случаев очень много. Вы можете обратиться в белый дом, в смысле муниципалитет, может, что-нибудь в правилах изменят. Не идиоты же там сидят? – со слабой надежной в голосе, предложила ей кассирша.

Слова кассирши внезапно разбудили в Христофоровне давно забытый дух комсомолки-активистки. Она поставит всю эту контру на место!

С детской наивностью (похоже возраст дал себя знать) она пошла в муниципалитет с намерением доказать логически, что все эти нововведения нужны пенсионерам, как рыбе седло.

На входе в муниципалитет её тормознул охранник. Услышав, по какому вопросу прибыл очередной посетитель, расплылся в улыбке: «Прям паломничество какое-то. Начните с 233-го кабинета».

Христофоровна поднялась на второй этаж. Возле 233-го стояло человек десять. Судя по возрасту, с аналогичными проблемами. Очередь двигалась быстро. «Живо начали работать чиновники. Видать Путин научил…» – обрадовалась Христофоровна.

Через полчаса подошла её очередь. На двери красовалась золотая полированная табличка с надписью «НАЧАЛЬНИК …» остальное не читалось из-за яркого солнечного блика. Христофоровна вошла в кабинет.

– Здравствуйте, можно?

– Здравствуйте, что у Вас? – поднял на нее взгляд начальник того, что не читалось на табличке.

– У меня вопрос по закупкам. Вот хле…

– Пенсионер? Закупки? В 223 кабинет. Там Вам помогут.

В 223-й очередь была длиннее. Из роптаний очереди стало понятно, у всех похожие проблемы: не то предоставили, не там написали, не вовремя отправили…

Часам к шести вечера Христофоровна вошла в кабинет 223.

За столом сидел парень, лет на пять старше ее внука. Белая рубашка, галстук, вежливая улыбка – стандартные атрибуты офисного работника.

День в очередях вымотал пожилую женщину. Желание ругаться прошло, вопросы выветрились из головы.

Она устало села в кресло напротив молодого человека.

Замученный за день нескончаемыми претензиями, молодой человек посмотрел на Христофоровну:

– Какие у Вас вопросы?

– Пока стояла в очереди поняла, ответы ничего не изменят. Зачем придумали это постановление «О недопущении…»?

– Пожилые граждане жалуются на маленькую пенсию, вот приняли меры. Постановление призвано заставить пенсионеров оптимизировать свои расходы. Пока только на питание. По оценкам экспертов это равноценно повышению пенсии в полтора раза.

– Так кроме геморроя пока ничего! Вон толпы недовольных к вам ходят, а остальным либо лень ходить, либо дрейфят!

– Что на это могу сказать, моё дело маленькое, программа есть, рабочее место создано. Я с работой справляюсь, у начальства ко мне претензий нет, – вежливо ответил молодой человек.

Христофоровна пристально посмотрела на парня, пытаясь увидеть в нем человека, а не офисную дафнию.

– Мне на днях ноутбук подарили. Не спалось… Посмотрела в интернете фильм «Чтец». В фильме судят тетку, которая просто хорошо выполняла свою работу. Правда работала она надзирателем в концлагере. Одних заключенных водила в газовые камеры, другим не дала выйти из горящей церкви, чтоб не разбежались. Она не нацистка, не испытывала ненависти к ним. Просто у нее были такие служебные обязанности, и она их старательно выполняла. Мне кажется, между вами нет никакой разницы. Попадёте на ее место, будете точно также тщательно выполнять указания свыше.

Молодой человек побледнел, сжал зубы. Минуту сидел молча. Во взгляде усталость и равнодушие сменилась ненавистью. Эта метаморфоза не испугала Христофоровну. Она видела – ненависть направлена внутрь себя. Он встал, опёршись кулаками о стол, тихо и зло произнес:

– Думаете, я не понимаю, что каждый мой рабочий день – это маленький гвоздь в крышку гроба экономики страны. А что делать? В дворники? Мало платят и не интересно. Сельским хозяйством? К нему тяга должна быть, иначе ничего не получится! На завод? С китайцами тягаться!? Вот и получается – только в бюрократы. Мимо нас не проскочишь, всегда при деле. Уберите уборщицу, заметят через день. Нас половину можно уберать, в лучшем случае никто не заметит, в худшем – облегченно вздохнут.

– Паразиты вы… – без желания обидеть прошептала Христофоровна.

– Ошибаетесь. Паразит гораздо слабее своего хозяина, мы, скорее, хищники – ответил клерк тихим, но уже угрожающим тоном.

По тембру голоса, выражению лица, взгляду, стало ясно – он только что осознал свои роль и место «в пищевой цепочке» общества.

– Мы диктуем правила вашей жизни. Но посмотрите на это с другой стороны, для нас выращиваются продукты питания, шьется одежда, строятся дома, изготавливаются всякие гаджеты. А если бы нас не было, все эти производители остались бы без работы. Мы как домашние питомцы, забота о нас открывает рабочие места и хозяева при деле. Разница только в том, что МЫ диктуем хозяину условия нашей жизни. Ладно, это философия… – монолог прервал телефонный звонок.

– С концлагеря? Ой, с детсадика? Заберу. Да, тут философская беседа. Молоко, хлеб, овощей. Хорошо. Без проблем, я ж не пенсионер! – улыбнулся. – Ты когда придёшь? Ладненько, целую.

– Жена. Читает пенсионерам курсы по закупкам. Хотите, запишу? Ажиотаж страшный.

Христофоровна отрицательно покачала головой, с трудом поднялась со стула и пошла к выходу. В дверях обернулась, посмотрела в глаза молодому человеку, хотела что-то сказать, но передумала…

Охранник открыл перед Христофоровной дверь, с сочувствием смотрел ей вслед, пока сухенькая сгорбленная фигурка не скрылась за воротами городского парка.

Старушка присела на первой скамейке центральной аллеи, по обеим сторонам которой росли мощные липы, давным-давно посаженные ее классом на ленинском субботнике. Воспоминания вытеснили события сегодняшнего дня.

От усталости и легкого головокружения воспоминания превратились в галлюцинации, спроецированные на громадный цилиндрический экран, уходящий высоко в небо. В центре этого «зрительного зала» сидела Христофоровна и смотрела на фрагменты своей жизни. Вот она маленькая, бежит к вокзалу, еле поспевая за мамой. Прошел слух, что едет эшелон с фронта – может отец вернулся.

Чуть в сторонке она с подружкой сажает тоненькую липку, Васька тащит им лейку с водой. Напротив, по другую сторону аллеи классная руководительница ругает двух раздолбаев – Петьку и Сашку-рыжего, за то, что криво посадили дерево. Теперь оно вымахало и отличается от всех остальных, если бы не это дерево, Христофоровна, возможно, не вспомнила бы ни тех ребят, ни то мгновение.

Небольшой поворот головы и вот их стройотряд толпится на перроне. Отправляются на целину.

Экран отображал любой эпизод жизни Христофоровны или ее друзей, послания от которых приходили из разных уголков СССР. Васька стал вулканологом, периодически присылал письма с шикарными описаниями природы Камчатки, за что в кругу бывших одноклассников получил прозвище Пришвин. Сашка‑рыжий служил в Якутии, женился на местной. После службы обосновался в селе Синск, что на слиянии рек Синяя и Лена. Больше в родных краях не появлялся. Петьку занесло в Херсонскую область, там всю жизнь работал агрономом. Подружку судьба забросила в Ташкент на авиационный завод. Так что Христофоровна почти в любом уголке Советского Союза могла найти знакомого человека.

Вдруг высоко над экраном появилась черная точка, приближаясь, она увеличивалась в размерах, постепенно превращаясь в гигантский болотный шар, армированный эффективными и не очень менеджерами. По его поверхности пробегали изображения бравурных презентаций. Между презентациями всплывали какие-то планы, но их тут же покрывали, как бык овцу, милые сердцу менеджера дорожные карты. Приближаясь, шар закрывал собой небо, постепенно погружая страну Христофоровны во мрак. Старушку охватил ужас. Но, вопреки ожиданиям, он мягко чвакнулся на экран-цилиндр. «Зрительный зал» погрузился во тьму…

Фильм Христофоровны закончился. Без титров и финальных аккордов.

2020г.

Исаак

В дверь редакции робко постучали.

– Войдите!

На пороге стоял юноша лет двадцати, высокий, худощавый с длинными вьющимися волосами.

– Здравствуйте, можно войти? – смущаясь, спросил молодой человек.

– Я же сказал, входите, – лениво буркнул хозяин кабинета, – с чем пожаловали?

– Мне кажется, – нерешительно продолжил посетитель, – я сделал важное открытие, вот посмотрите.

Он протянул листок бумаги, исписанный на треть.

Редактор взглянул на текст:

Первый закон

Существуют такие системы отсчёта, относительно которых тело сохраняет состояние покоя или равномерного движения без воздействия на него внешних сил.

Второй закон

Сила, действующая на тело, равна произведению массы на ускорение этого тела: F=ma

Третий закон

Тела взаимодействуют друг с другом с равными силами, разными по направлению.

– Ваше имя, молодой человек, – в голосе едва улавливался скепсис.

– Исаак!

– И шо Вы хотите за сие творчество? – с нескрываемой иронией спросил редактор.

– Хочу опубликовать это за четыре фунта. Понимаете, – оживился Исаак, – несмотря на краткость законов, я потратил около трех лет на размышления и опыты. Эти три закона являются краеугольным камнем в фундаменте натурфилософии. Их знание незаменимо в механике, строительстве, военном деле, – от смущения не осталось следа, лицо светилось вдохновеньем, но редактор оборвал его на полуслове.

– Четыре фунта за треть странички! Никому не известному автору? Шекспир в гробу перевернется от зависти! – редактор посмотрел в глаза Исааку и после паузы напутственным тоном продолжил, – вот что, голубчик, вижу, в этом есть смысл, я тридцать лет в издательстве работаю, но за такие деньги нужно написать хотя бы тысячу страниц. Напиши введение, предысторию возникновения идей, сошлись на труды Аристотеля, он тоже о силе размышлял, опиши опыты. Почему именно эти три буквы в формуле?

– Force, mass, acceleration – чтобы каждый школьник запомнил… Я еще о дифференциальном исчислении труд начал писать, тоже хочу у вас издать… Можно мне хотя бы аванс?

– Иди, иди, пиши! И про школьников что-нибудь вставь, молодым везде у нас дорога! Напишешь, тогда с деньгами разберемся.

***

Экипаж остановился у парадного входа Университетской библиотеки.

Из него вышел мужчина, рассчитался с извозчиком и быстрым шагом направился к входу.

– Добрый день, как пройти к директору библиотеки? – спросил он у швейцара.

Мужчина постучал в дверь кабинета директора и, не дожидаясь разрешения, вошел в прокуренный кабинет.

От удивления директор привстал со стула, трубка выпала изо рта, автоматически освободив его для вопроса:

– Мистер Фейнман? Каким ветром!

– Здравствуйте!

– О, извините, здравствуйте! Присаживайтесь, – директор указал на кресло рядом с чайным столиком, – чай, кофе?

– Пожалуй, кофе. Со сливками, если можно.

Через несколько минут секретарь принесла две чашечки кофе.

– С чем пожаловали?

– Собираюсь прочитать доклад на Харитоновских чтениях…

– Харитоновские чтения? Не слышал, – удивился директор.

– Естественно, это ж в России. Назвали в честь талантливого ученого – Харитона. У них знаменит тем, что изобрел порох с колоссальной теплотой сгорания. К сожалению, умер в молодости от дифтерии – не успел раскрыть свой талант. Так вот, суть моего будущего доклада – анализ работ малоизвестных ученных, которым не удалось реализовать свой потенциал. Хочу раскрыть причины этого печального явления.

– А чьи работы Вас интересуют?

– Распыляться не стану, возьму одну работу – Исаака Ньютона.

– Не припомню такого…

– Рукопись точно есть в Вашей библиотеке, сын-студент готовил доклад об истории науки и наткнулся случайно. Тысяча страниц… Упоминается Аристотель, Библия, какие-то школьники… Но гениальная мысль занимает всего несколько строчек. Развитие науки задержалось лет на двести! Помните, в прошлом году Ландау изобрел паровой двигатель, так вот – Уатт сделал это лет сто пятьдесят назад. Работы точно также провалялись на полке. Из-за обилия слов никто не стал искать суть в его трудах. Я хочу вдолбить в голову людям, что ценность информации обратно пропорциональна ее длине, требовать объем – это ИДИОТИЗМ, чёрт побери!!!

Фейнман на полуслове запнулся, судорожно пытаясь идеально сформулированную по форме и содержанию мысль перевести на литературный язык.

Директор библиотеки, интеллигентный человек, по выражению лица ученого понял суть затруднения и попытался помочь собеседнику.

– Мистер Фейнман, не горячитесь, не все так плохо!

– Извините, действительно, кофе замечательный!

Июль 2020 г.

Линейка

«В сфере государственного регулирования обеспечения единства измерений к применению допускаются средства измерений утвержденного типа, прошедшие поверку в соответствии с положениями настоящего Федерального закона…»

Федеральный закон от 26.06.2008 №102-ФЗ «Об обеспечении единства измерений»

Особо рьяные поборники этого закона понимают его слишком буквально. Если они, допустим, увидят линейку, валяющуюся на тротуаре, то предъявят претензии мэру за то, что в городе валяются средства измерения без свидетельства о поверке.

Часть 1

– Привет. Чего такой расстроенный? – спросил Петрович.

Опередив хозяина кабинета, первым поприветствовал Петровича сквозняк, сдув со стола несколько чертежей.

– Привет. Взбучку получил… Премии обещали лишить…

– …? – Петрович вопросительно посмотрел на Василия.

– Комиссия СМК⁶ вчера посетила, а у меня линейка на столе лежит… с органайзера штангенциркуль торчит. Сразу два «грубейших нарушения» – перебор…

– За линейку так сурово?

– Ну да, это ж замечание предприятию, пиши план устранений, отчет о выполнении. Куча геморроя…

– Вася, заболтать не мог?! Сказал бы, это не линейка, а предмет, похожий на нее. Помнишь, как в 90-е в бане был человек, похожий на прокурора, или как на приемосдаточных испытаниях мы предъявили изделие без маркировки, военпред даже смотреть не стал – сразу устранять. В данном случае он был прав, не написано, что это, значит, это не оно. Действовать надо такими же методами. Будем прогибаться под каждого клерка – опять страну просрём!

– Я по-другому попытался реабилитироваться. Типа использую их нетрадиционно. Линейкой спину чешу, штангелем сахар размешиваю. Не прокатило… С ними бесполезно спорить. В прошлом году никому не известный чел раком поставил две госкорпорации исключительно из-за особенностей личного понимания текста ГОСТа. И ничего не докажешь, хоть кол на голове чеши… Так что иди прячь линейку со штангелем. Завтра к вам заявятся.

– Значит, пытался нетрадиционно… Эту мысль нужно «углубить». Пойду готовиться к партизанской войне с бюрократией, – сказал Петрович и с таинственно-ехидным выражением лица ушел.

До конца рабочего дня оставалось полчаса. Петрович крутил на экране 3D-модель блока спектрографов, но мысли вращались вокруг «нетрадиционности» и «толерантности». К 17:00 план созрел. По дороге домой, собрав силу воли в кулак и отбросив предрассудки, Петрович решительно зашел в секс-шоп.

– Добрый вечер – поздоровался он с продавщицей. – Мне нужно некое изделие не менее тридцати сантиметров длинной с полостью внутри. Чтоб вот это влезло – и достал из сумки металлическую линейку и штангенциркуль.

У видавшей виды продавщицы глаза поползли на лоб. С такими фантазиями она еще не сталкивалась. Петрович прервал полет ее воображения: «Чехол для инструмента нужен. Ничего особенного…».

– Согласна, ничего особенного, обычный чехол. Вам счет и паспорт на изделие для оформления пропуска на внос нужен? – знакомая со спецификой производства, ехидно спросила продавщица.

– Спасибо, я как-нибудь пронесу. И подарочную коробку себе оставьте.

На следующее утро Петрович пришел в кабинет пораньше, чтобы без посторонних глаз подготовиться к началу рабочего дня.

Комиссия начала свое шествие с другого конца коридора и только к обеду добралась до кабинета Петровича. Первой из членов комиссии вошла девушка…

Петрович – приверженец минимализма почти во всем (данное исключение не рассматриваем – обстоятельства). В кабинете ничего лишнего: вешалка, книжный шкаф, два стола – письменный и для компьютера, кресло, несколько стульев для микросовещаний. Под оргстеклом на письменном столе производственный календарь, таблица допусков и периодическая таблица Менделеева. Там же два предмета: небольшой органайзер с карандашом, ручкой и скрепками и большой орган, точнее, его имитация, содержащий внутри запрещенные к использованию без свидетельства о поверке предметы: линейку и штангенциркуль.

По высоте орган соперничал с монитором. Производитель, усиленно подчеркивая свою толерантность и солидарность с мировыми трендами, выполнил его в цветовой гамме типичного афроамериканца. На фоне светлых обоев и мебели это был единственный предмет, который сразу бросился в глаза юной леди. Она непроизвольно выскочила из кабинета. Старшая коллега девушки, оценив степень смущения, спросила: «Он что там, голый?!» – и, не дожидаясь ответа вошла.

– Это что за безобразие!? – вместо «здравствуйте» с порога вскричала дама.

– Где? Идеальный порядок, ничего лишнего! – спокойно ответил Петрович.

– Вот! Торчит!

– А, это… У некоторых кактусы, а у меня вот. Поливать не надо… очень удобно. Один раз в неделю протер пыль тряпочкой и все, неприхотливая вещь. Кстати, материал приятный на ощупь, хотите попробовать?

– Что Вы имеете в виду?! – взвизгнула дама.

– Потрогать…– развернуто пояснил свое предложение Петрович.

– А-а-а как Вам пришло в голову это безобразие притащить на работу?!

К этому моменту в кабинете собрались все члены комиссии.

– Я его не притаскивал. Слышали такую гипотезу: «Мысли материализуются»? Похоже это правда. Видать кто-то из ваших, о-о-очень влиятельный, решил: «Х… им, а не линейка!» – он и появился. Вечером уходил, не было, а утром стоит. Простите за каламбур!

– Бросьте, просто кто-то пошутил!

– Я вечером дверь опечатываю. Утром печать была нетронута.

– Может через окно?

– Я Вас умоляю… Четвертый этаж, выход на крышу под сигнализацией. Ради такой ерунды никто не стал бы разворачивать спецоперацию.

– Давно он у Вас? – в разговор вмешался мужчина, чуть старше среднего возраста.

– Несколько лет. Примерно с того времени, когда запретили конструктору на рабочем столе иметь линейку без свидетельства о поверке. Поэтому я и связал эти два события с возможностью материализации мыслей. Нужно попробовать еще что-нибудь запретить с такой же формулировкой, тогда посмотрим. Правда вероятность события очень маленькая и где это проявится неизвестно. Возможно поэтому данная гипотеза не получила должной поддержки в научных кругах – с серьезным видом рассуждал Петрович – вероятность обнаружения эффекта мизерная.

Комиссия немного растерялась, забыв о цели своего визита. С одной стороны, они научные сотрудники крупного научно-исследовательского института и верить в чудо им не положено по должности. Но с другой стороны – не верить в чудо – отрицать существование Бога (а это сейчас не модно), хотя божьим промыслом это тоже трудно назвать. Чувствовалось – назревает серьёзная философская дискуссия, с глубиной темы не на один семинар.

Тут мужчина старше среднего возраста вовремя перевел разговор в плоскость культуры, народных традиций и межличностных отношений в трудовых коллективах.

– Позвольте… В нашей культуре как-то не принято… – нужные слова явно не находились – к Вам же приходят сотрудники… сотрудницы. Как это все? Вы сами не хотите от него избавиться? «Икебана» еще та!

– Вы знаете…– в глубокой задумчивости медленно произнес Петрович – хотел выбросить! Но сначала сдерживало его таинственное появление. Потом заметил, что прекратились опоздания на работу, отчеты о выполнения плана ложились на стол за две недели до начала отчетного периода. Сотрудники начали требовать план на следующий квартал еще в черновиках, до утверждения, чтоб начать обдумывать технические решения. Я понял – есть смысл оставить. Он магически действует на трудоспособность коллектива!

Речь Петровича была тихой, неторопливой, во взгляде читалось – знает гораздо больше, чем может или хочет сказать. Претензий у комиссии, похоже, не было, но и покидать помещение по неведомой причине она не торопилась.

– Шкалы на нем нет, значит это не измерительный инструмент. Все согласны? – подытожил проверку мужчина средних лет.

– Это можно трактовать, как непроходную пробку… – краснея, произнесла девушка.

– Почему ж не проходную? – усомнилась в ее квалификации старшая коллега.

– Хватит галдеть! А то всю СМК к х… сведете – прервал дамский спор мужчина старше среднего возраста – у нас еще два отдела сегодня по плану. Замечаний нет! Идем!

Мужчина, подхватив дам чуть ниже талии, чем слегка нарушил корпоративную этику, вывел их из кабинета. Дамы не возмутились, видать магия действовала.

На следующий день весть о чудо-члене, обрастая подробностями, разнеслась по всему городу. Прикола ради, или потому, что дурной пример заразителен – многие стали заказывать сей предмет в интернет-магазинах.

***

Не то что Петрович, ни один футуролог не предугадал бы, чем обернется мелкая шутка, которую, казалось, все должны забыть через пару дней…

Часть 2

Время за полночь, а президент еще не решил, сколько ракет пустить по сирийской авиабазе Эш-Шайрат. Вдруг без приглашения в кабинет вошел Майк. «Какого черта? В час ночи?!» – хотел заорать президент, но по взгляду понял – дело не терпит отлагательств.

– Что случилось?

– Русские заказали в Китае двадцать тысяч резиновых членов. Заказ был произведен в течение двух суток. Все они направляются в район расположения крупного предприятия ВПК⁷.

После первого предложения президент чуть не взорвался бурей негодования, но директор ЦРУ, зная его нрав, завершил доклад без пауз.

– Что это значит? Явной угрозы не видно. Не собираются же они нас членами забрасывать? – осторожно спросил президент.

– В том и дело. Опасность в неизвестности. Зная непредсказуемость русских, оставить без внимания этот факт нельзя. Обо всех видах вооружения, которые существуют реально или в фантазиях, Путин рассказал в своем послании, а об этом ни слова. Пахнет сверхсекретным замыслом.

– А что разведки наших союзников?

– Ничего. Этот факт отловила программа немецких коллег – BAZAR⁸, сканирующая действия пользователей в интернете. Отдельный акт покупки члена она проигнорировала бы, но в данном случае кумулятивный эффект показался ей подозрительным, и она дала об этом знать.

– Может наши хакеры отменят покупку…

– Поздно. Товар отгружен. Через три-пять дней будет на месте.

– Три-пять дней. Мир на волоске… В 13:00 у меня в кабинете совещание. Узкий круг: разведка и военные. Разведка за Вами, военных я оповещу сам. Прессе ничего.

13:00, кабинет президента. Узкий круг приглашенных расположился на мягких диванах.

Докладывайте, Майк, – президент дал слово директору ЦРУ.

Помпео⁹ в двух словах доложил обстановку. На лицах президента и директора ЦРУ читалась крайняя озабоченность, поэтому, не смотря на комичность ситуации, собравшиеся не осмелились критиковать позицию руководства.

– Итак, понятно, что нам ничего не известно. Гипотезы, господа, гипотезы! – президент пригласил участников совещания к мозговому штурму.

– Разрешите? – взял слово министр ВВС – в семидесятые годы в СССР ходил анекдот о резиновой бомбе. Может, велись реальные разработки, а анекдот как разновидность утечки информации?

– Позвольте… В нашем ведомстве проводились исследования в этом направлении. Логарифмический декремент затуханий…

– Короче! – рявкнул президент.

– Хреновая бомба, эффективность ноль, но деньги мы отбили, продали наработки «Michelin» и «Goodyear».

– Молодцы, – иронизировал президент – еще!

– Может они покрывают этим материалом гусеницы танков, чтоб бесшумно напасть на Европу?

– А то мы с космоса не видим, кто куда едет! В том-то и дело, вообще никакой подозрительной активности, кроме факта покупки большой партии членов – с безнадежностью произнес Помпео.

– А теперь хотелось бы послушать министра обороны – президент перевел взгляд на Марка Эспера.

– Не имея никаких доказательств агрессивного поведения России, я ни грамма не сомневаюсь в злонамеренности этого предприятия. Предлагаю усилить нашу группировку на ее западных границах, естественно, с миролюбивыми намерениями, – начал импровизировать министр обороны. – Первое – из Средиземного моря перебросить в Черное авианосцы «Линкольн» и «Стеннис» под предлогом проведения соревнований по перетягиванию каната между военными моряками разных стран, допустим… в Одессе. Можно и Россию пригласить, если допинг-контроль пройдут. Второе – для усиления нашей группировки в Европе перебросить в Польшу и Прибалтику ракеты – тактические и средней дальности, а также дополнительные средства противовоздушной обороны. Преподнесем, как отработку логистических операций в армии. Чтоб не вызывать подозрений расчеты прибудут на место дислокации по разным маршрутам под видом туристов. Количество сил и средств определим в течение дня.

– Хорошо, совещание закончено. Сегодня в 22:00 с четким планом действий, собираемся здесь, в этом же составе, – подытожил президент.

Офицеры покинули кабинет главы государства, но задержались на крыльце Белого дома. Если бы услышанное звучало не из уст первого лица, присутствующие просто поржали бы, но в данном случае нужно было как-то реагировать.

– Это же бред какой-то, мы спровоцируем серьезный международный скандал! Все доводы смахивают на анекдот! Из-за какой-то пары тонн резины!

– Генерал, успокойтесь, мыслите позитивно! Любой скандал рано или поздно угаснет, а люди получат звания, должности; заводы – дополнительные заказы, их сотрудники купят новые носки, машины, дома! Экономика пойдет вверх! Все прекрасно, нужно действовать, а не размышлять!

Было видно – не все согласны с «оптимистом», но приказ нужно выполнять, поэтому попрощались и разошлись.

В 22:00 в том же кабинете согласовали план действий, предложенный днем министром обороны, но уже с конкретными цифрами и маршрутами следования «туристов».

***

Браун растерянно спросил:

– Надолго?

– Не знаю – мрачно ответил Джонс, хлопая накрашенными ресницами – срочная командировка. Ни цели, ни длительности не сообщили.

– Когда улетаешь?

– Завтра. Вылет в восемь. Летим как гражданские, только никому… Просто обычный турист, понял?

В аэропорту «товарищи» перед расставанием поцеловались, Браун протянул Джонсу коробку:

– Держи сюрприз, там откроешь. Не забывай меня, и с местными не мути! – смахивая с глаз скупую, почти мужскую слезу, сказал Браун.

***

Через сутки Джонс проходил инструктаж перед заступлением на дежурство.

– Господа офицеры, ситуация крайне напряженная, в чем опасность никто не знает, но это так, можете не сомневаться. По донесениям разведки Россия в любой момент может напасть на наших союзников, причем каким-то новым, изощренным никому не известным доселе способом. Вы должны быть готовы к ответному удару в любую секунду. Повторяю, в любую секунду. Концентрация внимания на пределе, ни на что не отвлекаться. Вопросы?

– Ясно, сэр! – ответил строй.

Расчеты разошлись по боевым постам. Джонс со своим расчетом вошел в КУНГ¹⁰.

– О, нашего полку прибыло! Новенькие?

– Да. Для усиления смен командировали, ни длительности, ни цели не сообщили.

– Мутная ситуация, но отношение к ней очень серьезное. Даже кнопки «пуск» сняты с предохранителей. По команде нажимаете, и все. Поэтому от пультов ни на минуту. Смены не зря сократили до четырех часов, чтоб бдительность не терялась. А так все нормально. Ну что, «пост сдал, пост принял?».

– Пост принял. Пока, ребята, отдыхайте!

Офицеры заняли рабочие места. От остального мира их отделяли стены, толщиной сантиметров десять, за которыми стоял обычный летний день. Недалеко от военной части лениво паслись коровы. Над полем разносилась песня жаворонка. На берегу речушки несколько рыболовов сидели с удочками, надеялись поймать рыбу…

Джонс вспомнил, что до сих пор не распаковал сюрприз своего партнера. Он открыл «тревожный» чемоданчик, в котором кроме спартанского набора минимально необходимых вещей лежал не распакованный презент. Открыв увесистую упаковку, Джонс обнаружил в ней искусно выполненный малахитовый фаллос ручной работы.

– Ребята, смотрите, что мой отчебучил!

– О, какая тонкая работа!

– Прекрасный вкус, – ржали сослуживцы.

– Это будет наш символ, типа «хрен вам, никаких посягательств на нашу демократию».

– Жаль, что мы не на заседании ООН, было бы круче, чем ботинок Хрущева!

– Кроме символа, он еще одну полезную функцию может выполнять. Им документы можно придавить, чтоб не сдувало.

– Так это уже третья!

Расчет поржал еще несколько минут и угомонился. Джонс повертел штуковину в руках и на плоской грани обнаружил клеймо мастера.

– Мужики, так его какой-то уральский мастер сделал! Made in Russia! – Удивился Джонс.

– Вот оно, чудо глобализма. Мы им электронику, и они к нам не с пустыми руками, – смена снова оживилась.

В итоге сувениру нашли достойное место. На полке над пультом придавили им несколько документов во избежание их непредвиденного разлета под действием сквозняка.

Так «символ» простоял несколько дней. На него уже никто не обращал внимания. Шли обычные рутинные дежурства. В одно из них произошел мелкий сбой, то ли в ПО, то ли в железе. Блок контроля температуры и влажности в контейнере выдал ошибку.

– Нил, у меня при контроле условий хранения комп ошибку выдает ERROR 69. Подай, пожалуйста, руководство, гляну, что это может быть.

Нил потянулся за руководством и случайно зацепил «символ». Джонс непроизвольно бросился его ловить, но наступив на шнурок, в падении нажал снятую с предохранителя кнопку.

Массы куска уральского малахита хватило для нажатия второй кнопки. Таким незамысловатым образом была преодолена защита от непреднамеренных пусков.

Первая ракета ушла к заранее намеченной цели.

Система ПРО, размещенная в Калининградской области, среагировала мгновенно. Для гарантированного уничтожения цели было пущено три ракеты.

ПРО США зафиксировало три старта…

Если осталось хотя бы несколько историков, они, возможно, раскопают хронологию событий… Но в ней, по большому счету нет никакого смысла. Разве что для взаимных обвинений в случае возникновения следующей цивилизации.

Все, что создавалось столетиями, а где-то и тысячелетиями, лежало в руинах.

Уцелевшие люди ушли из городов и прятались друг от друга по лесам, так как единственным доступным пищевым ресурсом стал сам человек.

Кое-где в полуразрушенных корпусах одного из крупнейших в мире (по численности сотрудников) НИИ, покрытые толстым слоем радиоактивной пыли, торчали члены головками в небо с немым вопросом: «И это все из-за линейки?!»

Часть 3

– И это все из-за линейки?! – не веря своим ушам, переспросил Джонс.

– Да – грустно ответил Петрович.

– Из-за нас двоих?! – от отчаяния Джонс не находил себе места.

– Да – тяжело выдохнул Петрович – Но есть и плюсы. Исчез языковый барьер.

– Как ты можешь шутить?! Все кончено! Все кончено! – метался в ужасе Джонс

– Как знать… Вон какой-то аниматор крылом машет, нас зовет. Пошли.

Пробираясь через толпу, Петрович с Джонсом направились к аниматору. Оглянувшись назад, они увидели бесконечную площадь, заполненную толпой. Видно было, что тусовка явно международная. Участники собрались со всех уголков мира. Не смотря на внушительное скопление народа, ни ОМОНа, ни полиции на площади не было, точнее, те присутствовали в качестве таких же участников этого странного мероприятия, не похожего ни на праздничный митинг, ни на протестную демонстрацию. Судя по нарядам, люди сюда прибывали мгновенно, в момент вручения приглашения. Этот вывод напрашивался из-за разброса нарядов, которые варьировались от делового костюма до намыленной головы и мочалки в руках.

Петровича удивило, как они встретились с Джонсом, при вероятности этого события меньше одной миллиардной? Добравшись до аниматора, он задал ему этот вопрос.

– Больше тебя ничто не волнует? – улыбнулся крылатый мужик, – пути Господни неисповедимы. Прошу… на Суд, – и властным жестомпригласил войти.

– Без очереди?

– Очередь не будет возражать – с улыбкой ответил крылатый мужик, но на этот раз от улыбки повеяло космическим холодом.

– Нам бы адвоката, сэр… – робко попросил Джонс, конец фразы утонул в громогласном смехе крылатого мужика.

– Ты круче всех комиков, которые здесь были, – добродушно заметил крылатый мужик и сурово продолжил – Ваш адвокат здесь – это ваша жизнь там. Готовьтесь!

За их спинами осталась бесконечная толпа ожидающих своей очереди.

Два ничтожно-маленьких человека шли на Суд. С каждым шагом приходило осознание непосредственной причастности к гибели мира, на создание которого ушло миллиарды лет. Они без всяких усилий сделали то, что не удалось падениям астероидов, ледниковым периодам, извержениям супервулканов, эпидемиям… Инженерное сознание Петровича и здесь не давало ему покоя: «Как несколько сот или тысяч, пробежавших по различным интерфейсам, команд, суммарной мощности которых едва хватило бы закипятить чайник, привели мир в состояние почти первозданного хаоса?».

Раздавленные пониманием содеянного, они в отчаянии и ужасе предстали перед Судом.

Вопрос, адресованный обоим, был задан беззвучно.

Петрович и Джонс судорожно пытались найти хотя бы какое-то оправдание, в глубине души чувствуя, что масштаб последствий несоизмерим с их действиями. В памяти всплывали исторические фильмы, обрывки знаний, полученные на школьных уроках. Из этих фрагментов выстраивалась абсурдная картина развития цивилизации, от появления homo sapiens до комиссии СМК и вырисовывалась неизбежность такого конца. В тоже время росло ощущение, что на них хотят повесить всех собак за грехи человечества. Петрович с горечью вспомнил Пушкина: «…нет правды на Земле. Но правды нет и выше».

– Но правды нет и выше… Смело, такие мысли здесь высказывать. Хотя, соглашусь, ваша вина здесь мизерная. – Голос замолчал. Пауза затянулась, как будто говорящий уснул. Куда Ему спешить? – Вам, людям, дали светило со спокойным характером, планету на идеальном расстоянии от него… Я сжёг несколько поколений звезд, чтоб обеспечить вас химическими элементами, а вы, людишки, простым клеркам с манагерами противостоять не смогли! – Гнев в голосе нарастал, Петрович с Джонсом необъяснимым образом почувствовали возрастающую вибрацию каждой точки Вселенной, – ВСЕМ ГОРЕТЬ В ГЕЕННЕ ОГНЕННОЙ!!!

В тот же миг Вселенная вспыхнула ярким светом, началось ее стремительное сжатие.

– Неужто увижу сингуляр… – не успела завершиться последняя мысль Петровича, как мир погрузился в абсолютную тьму.

***

– Миша, – по-домашнему обратился Он к «крылатому мужику» – архистратигу Сил Небесных, – а принеси-ка мне АВПКО¹¹. Посмотрю, где я накосячил.

– Я уже проанализировал, Господи. Нигде. Все сделано безупречно. Просто человечество – это сложная, но все-таки термодинамическая система, а разум – иллюзия. Всегда все одинаково будет кончаться.

– Но без них, Миша, скучно…

– Следующий раз можно поиграть начальными параметрами. Выделить им планету побольше, ресурсов поменьше. В эволюции не допустим животных, которых можно использовать, как гужевой транспорт. Если идиотам захочется повоевать – пусть на себе все таскают. Гравитационные и инерционные массы сделаем разными, с баллистикой проблем будет больше.

– Неплохая мысль… Напиши-ка новое техническое задание на следующую цивилизацию.

– А оформить по ГОСТ РВ 15.201 или ГОСТ 15.016?

***

Верховный из шестнадцатимерной вселенной смотрел на Всевышнего из трехмерной, мотая головой: «Да-а-а, этих из трехмерной ничем не исправишь…»

Апрель 2020 г.

Командировка

На автостанцию городка NN въехал автобус, в которых обычно колесят студенты, жители окрестных деревень и командированные из соседнего района. В данном случае командированным из соседнего района был я. Из автобуса я вышел последним. Пассажиры‑попутчики удивительным образом успели испариться. Только я расстроился, что не у кого спросить дорогу к гостинице, как из здания автостанции вышел молодой человек в мешковатых джинсах и толстовке с капюшоном, наброшенным на голову. Я окликнул его. Молодой человек обернулся.

– Добрый день. Как пройти к гостинице?

Он молча махнул рукой в сторону парка, потом добавил:

– Примерно полкилометра.

Парк явно заложили еще до революции. Под ветвями громадных деревьев даже в этот теплый день было прохладно. Проходя мимо двух подростков, сидящих на лавочке и рассматривающих что-то в планшете, я услышал обрывок их диалога.

– Как думаешь, долетит эта ракета до Марса?

– До Марса долетит.

– А до Юпитера?

– До Юпитера? Не долетит, – уверенно ответил второй.

Я улыбнулся: «Времена меняются, а люди те же». Парк быстро кончился. Тротуар вывел на широкую солнечную улицу. Впереди виднелась гостиница.

Вестибюль ее, похоже, не менялся с середины прошлого века, хотя сохранился отлично. Я постеснялся спросить, это от недостатка средств или дань моде?

– Здравствуйте, у меня бронь! – протянул паспорт девушке-администратору.

– Ой, Ваш номер подготовят через полчасика. Можете журнальчики посмотреть.

– А перекусить…

– Кафе по коридору направо.

В кафе я оказался единственным посетителем. Завтрак уже закончился, а до обеда было далеко. Постояльцы небольшой гостиницы с утра разошлись по делам. Девушка за стойкой листала журнал и не заметила моего появления.

– Добрый день! Перекусить можно…

Барменша оторвалась от просмотра журнала.

– Здравствуйте. Чего изволите?

– Пулярку жареную.

Она театрально сложила руки на груди, с ног до головы окинула меня ироничным взглядом:

– Последний раз заказывали прапрабабке, когда тут еще трактир был. Технология утеряна! Сосиску с макаронами будете?

Пришлось согласиться. Пока гудела микроволновка, я расспросил барменшу, как добраться в НИИ Каких-То Проблем, собственно, куда был направлен в командировку.

– Пойдете обратно через парк и автостанцию, потом по проспекту Мира, пересечете улицу Больничную, а там рукой подать. Увидите трехэтажное здание, покрашенное в желтый цвет. Минут двадцать, тридцать ходьбы. Не больше.

После перекуса я бросил в номере свои вещи и отправился к месту назначения.

Не спеша миновал уже знакомые мне парк и автостанцию, вышел на проспект Мира.

Подходя к улице Больничной, боковым зрением заметил человека, облокотившегося на парапет клумбы. Ему явно нездоровилось.

– Вам плохо?

– Да-а, – простонал мужчина, – помогите до больницы дойти.

– Может, скорую?

– Нет, тут за углом два дома, скорая дольше будет ехать.

– Что с Вами?

– Кажется, аппендицит.

Минут за десять мы доплелись до больницы. В регистратуру стояла небольшая очередь. По нескольку человек ожидали возле разных кабинетов.

Усадив мужчину на стул, я подбежал к окошку. Пока очередь не успела возмутиться, выпалил:

– Человеку плохо, срочно врач нужен, похоже, аппендицит!

– Вот страна! Каждая собака в медицине разбирается, – поднимая трубку телефона, недовольно буркнула дама в окошке, – Анастасия Петровна, в вестибюле больной скрюченный сидит, еле дополз, посмотрите?

Анастасия Петровна появилась через минуту. Задав пару вопросов больному, она повернулась ко мне.

– Родственник?

– Случайный прохожий. Помог дойти.

– Похоже, аппендицит. В процедурную, готовить к операции – она показала рукой на кабинет.

– Молодой человек – Анастасия Петровна обратилась ко мне – пожалуйста, позовите Лидочку с каталкой. По коридору до конца потом налево и справа первая дверь, кабинет 13. Сами не уходите, поможете пациента на каталку положить.

Я постучал в кабинет 13.

– Войдите!

– Здравствуйте! Пациенту каталка нужна.

– Подожди секундочку, – прощебетала Лидочка в трубку, – пациент тяжелый?

– Килограммов семьдесят, – неуверенно ответил я.

– Состояние! – и взглядом добавила, – недотепа!

– Похоже тяжелый.

– Освобожусь, перезвоню. Пока, – закончила телефонный разговор Лидочка. – Поможете мне на каталку погрузить и в операционную отвести? С кадрами напряг. Зарплата отпугивает.

– Согласен, картинки на купюрах должны быть веселей.

Она ловко подогнала каталку к процедурной и попросила подождать.

Как обычно, в ожидании время тянулось медленно и нудно. От скуки мозг невольно начинал улавливать разговоры, которые меня совершенно не касались. Из отдельных фраз штришками вырисовывалась организация работы в одной маленькой больничке городка NN. К услышанному можно было бы отнестись с улыбкой, если бы не ощущение, что жизнь – это та же фрактальная геометрия, везде одно и то же, только в разном масштабе.

– Вера Ивановна, невролога не видели? Очередь уже возмущается!

– Он в бухгалтерии. Windows переустанавливает!

– А айтишники где?

– Володя уехал в область с докладом о повышении производительности труда медиков за счет внедрения программного обеспечения, а Саня крышу кроет. Протекло ночью над стоматологией.

– Кровельщиков нанять нельзя?

– Я тебя умоляю, закупка, конкурс… За это время до первого этажа протечет и прогниет!

К процедурной подошла Анастасия Петровна:

– Ждете? – и, не дожидаясь ответа, заглянула в процедурную – Ты еще долго?

– Минут пять – ответила Лидочка.

– В хирургию к Ильфензону, он ждет, – приказала Лидочке Анастасия Петровна.

Из процедурной Анастасия Петровна вынесла белый халат, шапочку и бахилы:

– Одевайте, поможете Лидочке.

В новом облачении я ничем не отличался от медперсонала. Внешне.

Через пять минут из процедурной выглянула Лидочка:

– Молодой человек, помогите…

Мы взгромоздили бедолагу на каталку и повезли его к лифту. По дороге в хирургию Лидочка рассказывала больному, как ему повезло, что операцию будет делать сам Ильфензон. Ильфензон это светило, его даже в Москву приглашают консультировать, но родную больницу он не бросит ни при каких обстоятельствах, патриот. Под хвалебную речь Лидочки мы закатили больного в операционную, уложили на операционный стол. Тут же вошел Ильфензон. Чем-то он походил на Чапаева. Стремительный, как в движениях, так и в мыслях, быстро, но без суеты принимающий решения. С порога сразу приступил к делу:

–Анализы!

Лидочка протянула листок бумаги. Он бросил взгляд на бумагу и тут же вернул:

– Спасибо, – подошел к пациенту: – Как самочувствие?

Больной начал рассказывать.

– Все понятно. Действительно аппендицит. Срочно оперировать. Но у меня не терпящая отлагательства внеплановая операция, там счет на минуты, а тут на часы. Так что я туда. На этом, – он махнул рукой в сторону пациента, – испытаем наш новый инновационный метод. Возможность реализации такого метода доказана на практике советским врачом Леонидом Рогозовым. На базе его опыта я разработал великолепную презентацию, которая позволяет за 10–15 минут освоить методику самооперирования аппендицита. Пока готовите инструмент, дайте больному планшет, пусть изучит презентацию. Сейчас пришлю анестезиолога, он укольчик сделает и вернётся ко мне, а ты, Лидочка, за старшую остаешься. Если пациент будет терять сознание, не позволяйте! Нашатырчику дайте понюхать…

– Тут кончился…

Ильфензон выглянул в коридор и окликнул первую попавшеюся сотрудницу:

– Клава, помоги Лидочке операцию провести, но сначала сбегай за нашатырем! Срочно!

Судя по топоту, Клава рванула с места в карьер.

– Швабру брось! – вдогонку крикнул Ильфензон.

Швабра с грохотом полетела на пол. «Отошла кабель-мачта», – почему-то промелькнуло в моей голове.

– Эх, баба! – воскликнул Ильфензон, в интонации сплелись безграничный восторг с глубоким разочарованием.

В шоке от увиденного, я выскользнул из операционной и направился к выходу. Из кабинета в конце коридора вышел врач, выглянул в открытое окно.

– Молодой человек! – окликнул он кого-то, – последние несколько месяцев я часто вижу Вас в рабочее время. Сложности с трудоустройством?

– Временно безработный. Хожу туда-сюда для поддержания физической формы. А что?

– Знаете как пи@зда выглядит?

– Конечно! – с гордостью ответил незнакомец – В интернете видел!

– Гинекологом с полгодика не хотите поработать? Вакансия внезапно образовалась.

– Не скрою, польщен заманчивым предложением, но знания мои в этом вопросе весьма поверхностны.

– Ничего, почитаете брошюрки… Не боги горшки обжигают!

Я рванул из больницы, пока в проктологи не записали. Когда до выхода остался шаг, что-то грохнуло, земля ушла из-под ног. В этот момент я открыл глаза.

Автобус, громыхая на ухабах, въехал на автостанцию городка NN. Из автобуса я вышел последним. Пассажиры-попутчики удивительным образом успели испариться. Из здания автовокзала вышел молодой человек в мешковатых джинсах и толстовке с капюшоном, наброшенным на голову.

«В НИИ на такси поеду», – твердо решил я.

PS

Некоторые читатели могут подумать, что это о медиках. Разочарую, это о нас: офисных работниках, научных сотрудниках, конструкторах… Примерно так выглядела бы наша работа, будь мы на их месте.

Ой, кажется, кто-то не согласен.

Наверное, несогласный товарищ, болтая по отечественному телефону, достает из холодильника «Юрюзань» бутылочку Жигулевского, садится перед телевизором «Весна» или «Электрон»…

Нет? Потому и нет!

Март 2021

Механизм

Дверь резко распахнулась, куривший рядом Вован едва успел отскочить. Из двери, в одной рубашке, невзирая на морозное утро, вылетел Артём.

– Альберт Соломонович! Альберт Соломонович! – Артём рванул к машине, размахивая папкой.

Альберт Соломонович успел опустить зад в кресло и собирался неспешно втащить в салон автомобиля ногу, но услышав свое имя, повернул голову на голос.

Через пару секунд Артём, запыхавшись, стоял возле босса.

– Альберт Соломонович! Подпишите. Четвертая итерация. Все замечания учли.

– Антон Петрович видел?

– Да. Его пожелания отражены.

– Почему не завизировал?

– Вы же знаете, он без визы Семён Семёныча свою не поставит!

– В чем проблема?

– В том, что Семён Семёныч на заборе слово «х..» увидит и придерётся, если не к тексту, так к шрифту! Альберт Соломонович, сейчас не подпишете – сорвем…

– Ты сколько у нас работаешь? – прервал пламенную речь молодого сотрудника Альберт Соломонович.

– Три года.

– Поработаешь дольше, поймешь, главное в жизни – надежно прикрытая задница, – чеканя каждое слово, произнес Альберт Соломонович. – Пусть поставят визы начальники 35-го, 86-го, 97‑го отделов, ну и техники безопасности.

– Техника безопасности зачем?

– На всякий случай. Работы высотные есть?

– Лампочки вкрутить?

– Потолки-то у нас не два двадцать. Иди, учи, что такое высотные работы. А мне некогда. Самолет.

Альберт Соломонович захлопнул дверь и, «не повернув головы кочан» бросил водителю:

– Поехали! Опаздываю.

– Переливаем из пустого в порожнее… – бурча себе под нос, Артём поплёлся в офис. На крыльце его тормознул Вован – однокашник, наблюдавший эту сцену с самого начала.

– Ну что, пригодились уравнения Лагранжа? – ехидно улыбаясь, спросил он.

– Ты о чем?

– Забыл, как тебя совесть грызла, когда тройку по теормеху за них получил? Типа, какой я инженер-механик без знания таких вещей.

– Не помню, ни про совесть, ни про уравнения…

– А Серёга помнит, вчера болтали. Прикинь, что-то там рассчитывает. Правда, зарплата в два раза меньше, так что пошли, пока не замерз, бесценный для экономики человек!

Водитель, глянув на босса, вкрадчивым тоном напомнил:

– Альберт Соломонович, Вы бы пристегнулись.

Альберт Соломонович в задумчивости не обратил внимания на просьбу водителя.

Хорошая, но узкая дорога проходила по лесу. Заснеженные деревья сверкали в лучах утреннего солнца. Такая погода все реже бывает в наших широтах. Возможно, поэтому даже последнему цинику кажется, что он попал в зимнюю сказку. Видимо для усиления эффекта, Бог послал лису. Рыжая красавица выскочила из кустов в метрах двухстах с левой стороны дороги. Сердобольный водитель встречной машины, пытаясь спасти божью тварь, инстинктивно выскочил на встречную.

Водитель Альберта Соломоновича резко нажал на тормоз.

– Ты что! С утра нагружаешь. Я еще размяться не успел, – возмутился шток.

– Сверху давят! Срочно передай усилие! – заорала педаль.

Обычно они со штоком жили мирно, если и возникали напряжения в рамках служебного взаимодействия, то намного ниже расчетных. Но в данном случае по истеричному крику педали шток понял – медлить нельзя. Он попытался мгновенно передать воздействие вакуумному усилителю, но не тут-то было. Вакуумный усилитель с важностью знаменитого оперного певца всей мощью своей диафрагмы лениво пробасил:

– Чего тебе надо?

– Блин! Там что-то творится! Срочно!

– Представь, я, из-за ваших проблемок, должен взаимодействовать с АтмосфЭрой Планеты.

Осознание того, что он, вакуумный усилитель, непосредственно обращается к целой атмосфере, а там и до космоса рукой подать, делало его в собственных глазах главной деталью всей системы.

– Уважительнее как-то надо… – продолжал наслаждаться своим басом вакуумный усилитель.

– Не выпендривайся, слышал, как педаль орала!

– Нашел, кого слушать… Об нее ноги кто попало вытирает. Если бы бортовой компьютер попросил, или хотя бы заблаговременно и своевременно требовали реализации запланированных действий, – продолжал читать нотацию вакуумный усилитель.

– Что вы там телитесь! Нас всех на металлолом сдадут! Меня тут скоро пополам переломают, – срываясь на визг, опять заорала педаль.

– Слышал!

– Достали! – но почувствовав, что дальше тянуть – себе дороже, он все-таки выполнил возложенную на него функцию.

Атмосфера поделилась давлением с вакуумным усилителем, не обратив на него никакого внимания. У нее глобальных проблем по горло. В одном месте не доглядела – засуха, в другом, чуть отвлеклась – потоп. Она давно научилась обтекать тела любых форм – например, профили крыльев – обтекает практически без возмущений. Поэтому Б-52, несущие куда-то тонны демократии, или «Калибры», летящие с пламенным приветом в очередную горячую точку, не отвлекают ее от будничных дел. Что уж говорить о каком-то вакуумном усилителе.

Поршень главного тормозного цилиндра, еще тот качок, обрадовался возможности показать свою силу, уперся в тормозную жидкость.

– Ой, а я сжимаемая или несжимаемая? – кокетливо спросила тормозная жидкость.

– Несжимаемая!!! – тоном, отбившим всякое желание кокетничать, рявкнул поршень главного тормозного цилиндра.

С перепугу тормозная жидкость почти со скоростью звука (в жидкости) передала давление в тормозные цилиндры колес. Под давлением жидкости поршень толкнул колодку.

– Ты чё пихаешься, хам! – взвизгнула колодка.

– К диску прижмись, дура! Должностных обязанностей не знаешь?!– прикрикнул на нее поршень, – мне думаешь, охота туда-сюда ёрзать?

– Я? Да я вообще здесь новенькая, вечером только поставили. В жизни не прижмусь к этому грязному, старому диску!

– Ты, сука, еще спорить будешь? – Поршень нажал со всей дури.

Колодка брезгливо сморщилась, но деваться было некуда – прижалась к диску. Раздался противный визг.

«Ой-ой, а гонору-то было…», – успел подумать старый, грязный диск, и в этот миг автомобиль во что-то влетел на полной скорости. Грохот, лязг металла, треск пластика… и тишина…

Альберт Соломонович Непристёгнутый вылетел через лобовое стекло. Тело лежало в крайне неестественной позе недалеко от останков автомобиля. Голова заботливо прижалась к заднице. Кусочек черепа, размером с ладошку, валялся где-то на дороге. Мозг, оказавшийся в непосредственной близости от защищаемого объекта, угасающим шестым чувством с полным удовлетворением осознал: «Надежно прикрытая головой задница не пострадала. Миссия выполнена».

Май 2021

Примечания

1

Не путать с «1984» Д. Оруэлла. Просто цифры совпали, в 1982 был Пленум, а через два года произошло то, что произошло…

(обратно)

2

Имеется ввиду землемерный циркуль – гаджет для измерения расстояния на земельных участках. Использовался со времен древнего Египта до ГЛОНАСа, и сейчас применяется в местах, где про ГЛОНАС не слышали.

(обратно)

3

Из мультфильма «Архангельские новеллы. Волшебное кольцо»

(обратно)

4

МБР – межконтинентальная баллистическая ракета.

(обратно)

5

Сын спрашивает у отца:

– Папа, а что такое альтернатива?

– Сложно объяснить в двух словах. Вот тебе пример.

Работаешь ты на заводе, зарплата маленькая, решил заняться бизнесом.

Переезжаешь в деревню. Покупаешь десяток яиц. Из подручных средств изготавливаешь инкубатор. Начинаешь разводить цыплят. Ухаживаешь за ними, кормишь, поишь. Они вырастают и начинают нести яйца. Дела идут неплохо. Для расширения бизнеса покупаешь настоящий инкубатор, вот у тебя уже тысячи цыплят! Ты и за ними ухаживаешь – у тебя уже тысячи взрослых кур. Они, в свою очередь, тоже несут яйца. Лет через десять ты уже крутой фермер!

Тут бац – наводнение! Твою ферму затопило, все куры утонули.

– Пап, где альтернатива?

– Альтернатива – утки!

(обратно)

6

Система менеджмента качеством. Вообще-то ГОСТ 2.105 не допускает применения в технической документации иностранных терминов при наличии равнозначных русских, но хозяева на то и хозяева, чтоб самим нарушать созданный ими порядок. У простых технарей это звучало бы: «система управления качеством».

(обратно)

7

ВПК – военно-промышленный комплекс.

(обратно)

8

BAZAr – Business Analyse Zeit Arbeit – бизнес анализ время работа

(обратно)

9

Майкл Ричард («Майк») Помпео

(обратно)

10

КУНГ – Кузов Универсальный Нулевого (Нормального) Габарита – устанавливается на шасси автомобиля или фургона (прицепа), по сути, утепленная будка. Назначение зависит от установленного в нем оборудования.

(обратно)

11

Анализ видов, последствий и критичности отказов. ГОСТ 27.310.

(обратно)

Оглавление

Остров

Ужин

1984

За хлебушком

Исаак

Линейка

  Часть 1

  Часть 2

  Часть 3

Командировка

Механизм

*** Примечания ***