The Real Thing (ЛП) [nekojita] (fb2) читать онлайн

***

Эндрю привык не получать желаемого. Привык к тому, что Судьба постоянно долбит его по-разному. Взять хотя бы тот факт, что он близнец, которого Тильда отдала на усыновление, из-за чего последовала длинная цепочка кошмарных приемных семей. Наконец он нашёл то, что считал домом с Кэсс Спир. А затем появился Дрейк, чтобы вновь всё разрушить. В колонии для несовершеннолетних его навещали только вечно вмешивающийся кабан Хиггинс и раздражающий Лютер, а после Эндрю уехал в Колумбию.

Там не стало лучше, не так ли? О нет, там были Тильда и Аарон, и ещё одна новая проблема – Ники, вмешивающийся, чтобы попытаться исправить положение, и ночь на стоянке Райских сумерек с вытекающими оттуда последствиями. Это был Эндрю, который снова взялся за Экси, который сидел в колонии, чтобы избежать некоторых обязательных сеансов терапии (все пытались проникнуть в его голову и под его кожу, все пытались его контролировать), и продолжал играть. Это была попытка присмотреть за Аароном, что и привело к тому, что к нему наведалась кучка надоедливых птичек.

Ему было плевать на стипендию, на Эдгар Аллан, на лучшую команду NCAA первого дивизиона, на обещания славы и богатства, когда единственное, что поднимало его каждый день, когда он принимал лекарства, – обещание, которое он дал своему брату. Тем не менее, высокомерный Рико Морияма и требовательный Кевин Дэй привели с собой симпатичную тень с рыжими волосами и язвительной ухмылкой, с татуировкой «3» на левой щеке – некого Натаниэля Веснински. У Эндрю сложилось впечатление, что он был там как человек более близкий к возрасту Эндрю, так как парень ещё не закончил учебу и не был официально Вороном, хотя на нём была дурацкая метка “Идеального двора”, и последние несколько лет парень жил в Эдгаре Аллане.

Всё, что он знал, это то, что он был с тем самым настроем «Отвали и пошёл на хуй» к Морияме и Дэю, когда Веснински придвинулся немного ближе (он подумал, что Дэй подтолкнул его), и тогда это произошло – они оба напряглись. Небесные глаза Веснински немного расширились, но на лице Эндрю всё ещё была широкая улыбка, когда третий номер схватился за своё левое предплечье, а Эндрю потёр пульсирующее место, скрытое под повязкой.

На тёмном пятне кожи, которое никогда не могло быть вырезано, как бы он или кто-либо Дрейк ни пытался — это была его метка души, в конце концов, она ждала, когда его «вторая половина» найдет его, чтобы показать свою истинную форму, чтобы он знал, что их пути, наконец, пересеклись. (Дрейк сначала был огорчен тем, что это не изменилось для него, а затем насмехался над Эндрю, говоря: “это никогда не изменится”, или: “твоя родственная душа никогда не захочет быть с тобой”).

Веснински быстро опустил правую руку, как и Эндрю, но Морияма заметил это и с довольной ухмылкой схватил рыжеволосого за левое запястье.

— Неужели это наконец случилось? У тебя есть, что показать нам, Натаниэль? — спросил он слишком бодрым голосом, в то время как Натаниэль вздрогнул от легкого движения. Пальцы Рико впились в предплечье младшего, когда он одернул рукав черной рубашки, обнажив яркую черную отметину на коже, испорченную тем, что выглядело как несколько тонких шрамов — символ бесконечности с северной звездой в центре. — Это ново, — сказал Морияма, повернувшись к Эндрю, а Веснински покачал головой.

— Я… Это – ничего, — попытался возразить Натаниэль, чем удивил Эндрю, ведь все, почти все, так стремились найти свою вторую половинку. Слова третьего номера заставили Дэя в шоке посмотреть на него.

— Нет, ты только что нашёл свою вторую половинку! — Морияма несогласно цокнул языком. Он одарил Эндрю резкой улыбкой. — Твоя родственная душа — наш новый вратарь, разве это не счастливый случай? — говоря это, он ещё сильнее впился пальцами в предплечье Натаниэля, пока парень не сглотнул и не закрыл глаза, словно перенося боль… Но он не отстранился и не попытался дать отпор.

Эндрю никогда не хотел родственную душу. Он отказывался верить, что кто-то был его, что он был привязан к другому человеку из-за какого-то глупого поворота судьбы, что им суждено быть вместе из-за какого-то глупого знака на их телах, когда он мог только стоять, чтобы прикоснуться к кому-то. Его тщательно определённые условия, слишком сложные, чтобы он знал, что никто не захочет выбирать кого-то столь сломленного и испорченного, как он сам.

Тем не менее, он подписал контракт с Эдгаром Алланом, согласился быть их вратарем в течение пяти лет; подписал его на проживание, питание и годовое пособие, и даже выступал за стипендию для работы в трудных условиях для Аарона. (Они ни за что не допустили бы его брата в команду, не с его уровнем навыков, но пока Аарон поддерживал свои оценки, он мог получить степень бакалавра в области биологии без необходимости тратить себя на кредиты, а затем пойти в другую медицинскую школу, что было всем, чего он хотел в конце). Это раскрыло обещание Эндрю его брату и позволило Ники наконец вернуться в Германию к Эрику, так что все, кроме Эндрю, были счастливы. Что нового?

Он думал, что Рико Морияма согласился на его условия только для того, чтобы привязать к себе потуже, и как только они оба закончили учебу (Ники задержался, пока Аарон не покинул Колумбию), Эндрю отправился в Эдгар Аллан для начала тренировок, и любые иллюзии улучшения его жизни рухнули.

Несмотря на то, что у Воронов был хороший большой этаж в кампусе, они жили под замком Эвермор, знаменитым стадионом Экси — он полагал, что тем лучше для Тэцудзи Мориямы, чтобы контролировать их. Их также объединяли в пары ради совместного проживания и тренировок, им велели почти всё время держаться вместе… Или что-то ещё. Эндрю ненавидел это, ненавидел делить пространство с другим человеком, постоянно иметь кого-то рядом с собой, когда ему говорили, что он должен полагаться на этого человека, доверять ему – этого не произойдет.

Он ненавидел, что это был не Натаниэль. Его это не должно волновать.

Ему не нравилось, что Веснински был в паре с Жаном Моро, номером «4» в “Идеальном дворе” – ещё одним защитником. Ему все равно, черт возьми.

Он ненавидел то, как Натаниэль смотрел на Моро – с таким доверием и нежностью. Когда они вечно бормотали друг с другом по-французски, темная голова Моро склонялась, поскольку он возвышался над Натаниэлем, ростом 5 футов 2 дюйма, по крайней мере на фут. Ему было все равно, черт возьми, это были просто наркотики.

Напарником Эндрю был Бен Андерс - вратарь второго года в команде, хотя его ранг был намного ниже — «21», а не «10», как у Эндрю. Судя по всему, Дэй и Рико спорили об этом, поскольку Кевин хотел, чтобы Эндрю состоял в Идеальном дворе, а Рико заявил, что Эндрю должен «доказать» это. Поэтому компромисс был достигнут.

Андерс не был ужасен, он, кажется, понимал, что должен дать Эндрю некоторое пространство и не прикасаться к нему, но он все ещё был рядом все время и… И он не был Натаниэлем. По-видимому, все Вороны знали, что Эндрю был родственной душой Нейта – он подозревал, что за это ему следует благодарить некоего капитана, – и бросали на них странные взгляды всякий раз, когда они находились рядом друг с другом, будто ожидая какого-то признания, но Веснински не хотел этого. Он обращал внимание на Эндрю только тогда, когда тот выходил на площадку и стоял в воротах.

В любое другое время его внимание было приковано к Моро, Рико и Дэю, к тому, что Тецудзи – «Мастер» – приказывал команде делать, инструкциям по тренировкам, схваткам или упражнениям. Несмотря на свой невысокий рост, Натаниэль был более чем способен сражаться с игроками вдвое крупнее его: загонять их в угол и выхватывать мяч, чтобы передать его Дэю, Рико или кому-то ещё, кто в данный момент был в нападении. Те несколько раз, когда Эндрю был в воротах, которые он помогал защищать, они хорошо работали вместе: им удавалось добиться странной «синхронизации», когда он мог передать мяч Натаниэлю без каких-либо усилий, если кому-то удастся передать мяч ребенку и Моро.

А потом третий снова будет гоняться за Моро, как только схватка закончится. Будет сидеть рядом с ним и о чем-то болтать, такой оживлённый и взволнованный, пока Моро улыбается ему. Эндрю этого не понимал, тем более, что из того, что он видел в душевых (слишком много видел в душевых, таких открытых; видел шрамы на телах обоих защитников, о которых никто не говорил), Моро у него была собственная метка души — волнообразная линия, перекрытая геральдической лилией.

Моро принадлежал кому-то другому, кому-то не Ворону (пока или уже нет), так что Натаниэль был зациклен на ком-то, кто никогда не будет его. Был зациклен на человеке, который не был его родственной душой.

Из того, что мог сказать Эндрю, немногие из Воронов носили знаки родственной души — он сам, Натаниэль, Моро, Дэй, Лау и Хебиг. Он и Нейт были единственными, кто был связан друг с другом, и они едва говорили друг другу больше нескольких слов. Тем не менее, каждый раз, когда во время тренировки Эндрю становилось хуже, Рико улыбался ему и постукивал по левому предплечью, прямо там, где под повязкой Эндрю была спрятана метка души.

Однажды утром он ухмыльнулся в ответ на укол и намеренно проигнорировал все выстрелы, сделанные по его воротам в тот день, измученный коротким сном, воспоминанием о руках Дрейка на нем, тем, как он не мог покинуть проклятое Гнездо и уйти. Чтобы прогнать ужасные чувства внутри него тем фактом, что он отчаянно нуждался в сигарете, выпивке и десяти чертовых минутах в одиночестве. Какое значение имело то, что «Мастер» (никогда не Эндрю, никогда) побил его, как Линкольна на днях, за то, что он испортил упражнения? Эндрю привык к боли.

Ухмылка Рико превратилась в жесткую яркую полосу на его лице, когда Натаниэль появился на следующее утро с двумя синяками под глазами и разбитой губой, едва способный ходить из-за того, что сгорбился от боли, когда ковылял на корт с клюшкой, трясущейся в его руке. Моро посмотрел на Эндрю с полным отвращения взглядом, когда тот занял место рядом со своим партнером, а Веснински игнорировал Эндрю весь день.

Несмотря на свои многочисленные недостатки, Эндрю быстро учился и после этого не расслаблялся. Он знал, что будет только хуже, когда начнутся занятия и появится Аарон. Миньярду пришлось сопротивляться желанию срезать чертову черную метку на руке, вытащить ножи и пустить их в ход.

На его левой (и правой) руке было множество шрамов от того, что он так или иначе пытался остановить боль, но ни один из них так и не зажил на этом участке кожи. Судьба действительно была насмешливым ублюдком. По крайней мере, страдание в течение нелепых шестнадцатичасовых дней занялось тренировками. Повторение глупых упражнений и трата времени на корт означали, что у него не было много времени, чтобы отвечать на надоедливые звонки Ники. Нет, он просто глотал таблетки и считал дни до начала занятий, когда снова мог видеть Аарона и напоминать себе о том, почему он не может ударить ракеткой по голове Рико или Моро.

Летняя тренировка подходила к концу, когда Рико, Дэй и Моро ушли на какое-то мероприятие для СМИ – тогда Эндрю наткнулся на Натаниэля в одной из комнат отдыха, когда он приносил себе кофе. Что-то перевернулось внутри него, когда он увидел, что защитник одет в толстовку с именем и номером Моро на спине.

— Знаешь, ты мог бы стать Идеальным Двором, если бы немного постарался. — Натаниэль на мгновение посмотрел на него, а затем снова уставился в кружку с чаем, которую заваривал.

— Ещё одна причина ненавидеть «Гнездо». — О, он говорит, какая честь. И, конечно же, речь шла об Экси. Эндрю фыркнул, поставил кофейник обратно на плиту и тщетно обшарил шкафы в поисках сахара.

— Ты когда-нибудь думал, что есть причина, почему я этого не делаю? Почему бы тебе не постараться на… — Это вызвало у него кислый взгляд, когда Натаниэль выбросил чайный пакетик.

— Мне все равно, — Эндрю протянул левую руку, чтобы прекратить бессмыслицу.

— Но ты подписал контракт и приехал сюда. Ты играешь в Экси, как тебе может быть всё равно? — Теперь Натаниэль казался расстроенным.

— Это средство для достижения цели, — Как кто-то может быть таким глупым? – сказал Эндрю, достав немного миндального молока и поморщившись, прежде чем добавить его в кофе. — Не всем нам не плевать на этот дурацкий вид спорта.

— Это не глупо, — возразил Натаниэль. — Так это то, что ты делаешь из-за своего брата? Просто пустая трата таланта, — Эндрю бросил на него многозначительный взгляд, прихлебывая свой ужасный кофе, страдая от вкуса кофеина, единственного порока, который ему, вроде как, позволяли. — Ты мог бы получить так много, если бы просто попытался, — продолжил Натаниэль, его чай был забыт на прилавке, а левая рука потирала татуированную щеку, а рукав слишком большой толстовки съехал достаточно, чтобы обнажить метку. — Мог бы попасть в профессиональную сборную. Мог бы получить всё, что хочешь.

Он звучал ревниво и немного задумчиво.

— Ничего, — заметил Эндрю, опуская кружку и пристально глядя на Натаниэля. Нет, казалось, он так и не получил того, чего хотел, не так ли? Ни дом с Кэсс, ни брата, ни родственной души с великолепным лицом, большими голубыми глазами и ярко-рыжими волосами. Впрочем, ничего страшного, к тому времени он к этому уже привык.

— Я не… — казалось, потребовалось некоторое время, чтобы это дошло до Натаниэля, который отступил к прилавку вместе со своей кружкой. Он покачал головой, потирая левое предплечье, прямо над запястьем, где ненавистная черная отметина вонзилась в его кожу. — Это не имеет значения, не так ли? Это ничего не значит, не означает, что мы действительно созданы друг для друга. — звучало так, как будто он пытался убедить себя больше всего на свете. — Это не значит, что мы будем счастливы или влюбимся, – Нейт выплюнул эти слова так, словно они были самыми мерзкими на свете. — Это просто бессмысленный символ, предназначенный для того, чтобы причинить нам боль, предать нас, так что я на него не попадусь.

Это звучало почти так, как будто он повторял эти слова по памяти.

Часть Эндрю хотела рассмеяться. Представьте себе – есть кто-то, ненавидящий метку так же сильно, как и сам Миньярд. Кто тоже думал, что это –чушь собачья. Каковы были шансы, что это будет его родственная душа? Что это не было еще одним признаком того, что Натаниэль «предназначен» для него?

О да, Судьба действительно ненавидела его, не так ли?

— И что, ты думаешь, что можешь просто игнорировать это? — спросил он с широкой ухмылкой, хотя именно это он и собирался сделать (пускай отчасти он пришел сюда из-за этой чертовой метки). — Ты думаешь, что сможешь найти кого-то другого, кого-то, кто проигнорирует это? — когда эта едкая эмоция снова наполнила его, когда она стала горячей и сильной в его груди (эта эмоция была ненастоящей, сказал он себе), Натаниэль вздрогнул и наклонился немного ближе. — Думаешь, Моро проигнорирует это?

— Ты ничего не знаешь, — сказал ему Веснински угрюмым тоном и с настороженным выражением лица.

— Я знаю, как ты смотришь на него, хотя ты и не его, — усмехнулся Эндрю, когда внутри него еще сильнее вспыхнула едкая эмоция, достаточно яркая, чтобы прожечь кайф от лекарств, — Как ты бегаешь за ним, словно жалкий щенок. Скажи мне, он тоже покупается на эту метку, которая ничего не значит? — его улыбка стала шире, когда собеседник замолчал. — О-хо, бедная маленькая птичка, тоскующая по тому, кто никогда не будет его. Бьюсь об заклад, он терпит тебя, потому что ты его сосед по комнате, его напарник, жалкий ребенок, за которым Тэцудзи сказал ему присматривать, и теперь даже лучше, ты заклеймен как чей-то про-

— Да пошел ты! — Миньярд пригнулся, когда Натаниэль бросил в него кружку с чаем. Натаниэль закричал, его лицо превратилось в маску ярости и страха. — Ты такой же, как он! Я ненавижу тебя! Я бы сжег это, если бы мог! — крикнул парень, выбегая из комнаты отдыха.

Нет, Эндрю так и не получил того, что хотел. Хотя в тот раз… В этот раз казалось, что он может быть одной из причин.

Он оставил недопитую кружку кофе и вышел из комнаты отдыха, проходя мимо различных Воронов в коридоре, которые обходили его стороной. Ещё несколько дней, и Аарон будет там; он будет должен ему достаточно, чтобы достать немного алкоголя, по крайней мере, чтобы сделать пребывание Эндрю в «Гнезде» терпимым.

Как бы терпимо это ни было, застрять с родственной душой, которая его ненавидела, которой у него никогда не было – ещё одна вещь в длинном списке того, чего он хотел, но никогда не мог получить.

Он не знал, кого сейчас ненавидел больше: себя или Моро.

Или Натаниэля. В тот момент он действительно, действительно ненавидел Натаниэля.

***

Эндрю почувствовал, как безумная лекарственная улыбка расползлась по его лицу, когда Аарон решил не садиться рядом с ним на уроке «Введение в биологию», на который они оба записались. У парня возникло искушение швырнуть ручку в голову своего близнеца, прежде чем он рухнул на свое место и почти не обратил внимания на то, что было для него уроком отсоса. Как только прозвенел звонок, он вышел за дверь и стал ждать в коридоре, пока выйдет Аарон. Когда его брат осторожно вышел наружу, он схватил Аарона за левую руку и потащил в сторону.

— Что, сегодня никакой братской любви? — спросил Эндрю с яркой фальшивой ухмылкой. — Я воняю? Клянусь, я принял душ после утренней тренировки.

Другие ученики обходили их стороной, особенно когда увидели черно-красную спортивную куртку Эндрю, которую все Вороны должны были носить за пределами Гнезда.

— Слушай, это к лучшему, хорошо? Просто оставь меня в покое, — сказал Аарон на немецком, качая головой.

— Почему? — глаза Эндрю сузились, когда он подумал о Рико. — Тебе кто-то что-то сказал?

Аарон провел правой рукой по своим волосам, которые были более лохматыми, чем у Эндрю (чем его «хорошая» прическа в стиле Ворона).

— Кто-нибудь из других студентов разговаривает с тобой? Садится рядом с тобой? — когда Эндрю посмеялся над этим, Аарон нахмурился.

— Это не потому, что ты мудак, а потому, что все здесь оставляют Воронов в покое, как будто ты часть какой-то особой клики, и им не нравится, когда кто-то нарушает статус-кво, даже если он брат Ворона. Так что просто… Позвони мне или что-то в этом роде, может быть, мы встретимся на выходных где-нибудь за пределами кампуса, но я не могу потерять эту стипендию. Мне очень жаль, — Аарон небрежно помахал ему когда уходил.

Эндрю постоял на месте с минуту - его наполнила горечь из-за того, как легко Аарон отшвырнул собственного брата в сторону, как всегда сосредоточившись только на себе. Не имело значения, что Эндрю пересёк всю страну ради него, рисковал собственной жизнью, чтобы избавиться от Тильды ради него, присоединился к Воронам… Ну, отчасти ради него.

Этот мудак ещё даже не успел раздобыть для него алкоголь.

Он опоздал на следующий урок американской истории, но профессор и глазом не моргнула, хотя на прошлой неделе она отчитала другого студента за то же самое. Эндрю снова почти не обращал внимания на то, о чем говорили, уверенный, что его мозг всë запомнит, как всегда.

Как только урок закончился, пришло время вернуться в Гнездо. Какая радость. Эндрю столкнулся с Беном по пути на стадион и практически все время игнорировал своего «напарника». Бен уже давно к этому привык и казался счастливым, когда они встречали других Воронов, которые действительно разговаривали со второкурсником.

Перед дневной практикой они проводили время, работая над классными заданиями, которые Эндрю всегда выполнял. Остаток перерыва он провел, читая нелепо длинное электронное письмо, которое прислал ему Ники (почему его двоюродный брат беспокоился теперь, когда он вернулся в Германию), и просматривая статистику Северо-восточных “Хаски” – команды, с которой «Вороны» должны были сыграть в следующую пятницу. «Хаски» не входили в тройку лучших первого дивизиона NCAA, но они были в регионе «Воронов», поэтому эта игра считалась важной.

Ну, для всех, кроме Эндрю.

Тренировка была обычным испытанием: Рико вёл себя так, будто он был боссом для всех, когда выкрикивал упражнения и игры, ожидая, что ему бросят мяч, как если бы он был единственным нападающим на площадке. Тэцудзи наблюдал за всем своим бесстрастным взглядом-бусинкой, как будто он был голодным стервятником, быстро набрасывающимся на жертву тростью при малейшей ошибке. Натаниэль вёл себя так, будто Эндрю вообще не существовало.

Эндрю так и хотелось послать их всех к черту и покинуть кампус в поисках ближайшего винного магазина, но он не хотел рисковать тем, что Нат появится на следующий день снова избитым, а Аарон потеряет стипендию.

Его не заботило, что Рико или Тецудзи трахаются с ним, он был более чем достаточно силен, чтобы справиться со всем, что они в него бросали, но отказывался позволить другим быть наказанными вместо него.

Вместо этого он остался в воротах и ​​заблокировал почти все удары Рико по ним, лишь бы насолить засранцу.

Ему показалось, что он увидел улыбку Натаниэля, когда Рико в гневе удалился, но мгновение спустя это выражение лица исчезло.

Остаток недели Тэцудзи и Рико подталкивали «Воронов» к совершенству или почти к этому к пятничной игре, заставляя их запоминать статистику «Хаски» и предыдущие игры. Учитывая, что это была всего лишь вторая игра в сезоне, Эндрю начал смотреть на метку души, спрятанную под его левой повязкой: он не верил в сожаления, не совсем… Но у него были довольно негативные мысли о Рико и Дэе, которые взяли с собой Натаниэля, когда пришли завербовать Эндрю.

Кампус был украшен чёрными и красными гирляндами (уберите последние, и это идеально соответствовало бы настроению Эндрю), а студенты были одеты в майки Воронов. Большинство носило одежду Рико и Дэя, но Эндрю закатил глаза, когда увидел, что Аарон щеголяет своими: придурок коротко помахал ему и кивнул в знак признательности, а затем пошёл сидеть с группой, казалось бы, новых друзей.

Ему так приятно.

Эндрю почувствовал, как его губы дернулись, а затем снова растянулись в безрадостной ухмылке, когда свободные рукава черно-красной майки, которую носил Аарон, показали, что черная отметина на левом предплечье Аарона все ещё была бесформенным пятном, что его близнец не нашёл свою вторую половинку. Ах, значит, пока что только на Эндрю было наложено это конкретное проклятие, хотя Аарон был похож на Ники и на самом деле с нетерпением ждал встречи со своей «второй половинкой».

Дурак.

Достаточно быстро пришло время вернуться в «Гнездо», вытерпеть ещë один обзор игроков «Хаски» и вероятной стратегии игры (которую он давно выучил наизусть) перед быстрым обедом, а затем был приказ готовиться к игре. Эндрю заметил, что Натаниэля в этот раз не было с командой, и ему удалось сдержать свое любопытство, пока он не заметил человека, похожего на молодого защитника (его родственную душу), шагающего вдоль внешнего кольца: он был одет в дорогой костюм, который был сшит на его мускулистую фигуру, его темно-рыжие волосы были стильно коротко подстрижены (без каких-либо завитков), его глаза были такими же захватывающе бледно-голубыми, как и у Натаниэля. И все же они были совершенно лишены эмоций, когда взглянули на двор… и, казалось, на несколько секунд задержались в направлении Эндрю.

— Кто это был? — спросил Эндрю, толкая Бена в левую ногу.

— Э? Кто? — Бен выглядел ошеломлённым тем, что ему задали вопрос. Он взглянул в сторону, в которую Эндрю кивнул, и нахмурился. — О, это отец Нейта, он появляется здесь время от времени, обычно в день большой игры. Приходит до ее начала и всегда уходит сразу после. — его хмурый взгляд усилился, когда он посмотрел на свою ракетку. — Я не думаю, что они хорошо ладят: Нейт всегда замкнут после таких визитов и…

— И? — Эндрю сам нахмурился.

— Я бы ничего не сказал, но ты его родственная душа. — Бен немного подпрыгнул от его вопроса и понизил голос. — Ты видел его шрамы. — челюсти Эндрю сжались от этого заявления. — Иногда после визита отца у него появляются новые. — после этого Бен многозначительно отвёл взгляд.

Эндрю потребовалась минута или две, чтобы ощутить желание пойти за мужчиной и ударить его по голове своей ракеткой, но то, что он был под контролем, и тот факт, что за жестоким ублюдком следовали телохранители, лишь немного помогло.

Это также вызвало вопросы о том, кто, черт возьми, был отцом Натаниэля, что он делал в замке Эвермор, и почему Тецудзи позволил ему оскорблять одного из своих самых талантливых игроков?

Эндрю отвлекся от мыслей о насилии, когда Тецудзи приказал Воронам разогреться и принять участие в тренировках, пока Эвермор медленно заполнялся нетерпеливыми фанатами. Это было не совсем так, поскольку он чувствовал склонность разбить свою ракетку о прихорашивающегося Рико Морияму, занятого грабежами внимания камер и фанатов, и снова задавался вопросом, насколько некомпетентен был доктор, назначивший ему его прекрасные лекарства.

Может быть, Аарон мог бы добиться от него хорошего судебного иска, в конце концов «щёлкнув», когда бессмысленность всего этого, наконец, заставила его разбить всем головы.

Мальчик с тяжёлой палкой, кучей проблем, и постоянно растущими ими новыми в управлении гневом, мог мечтать, не так ли?

На самом деле он был благодарен за то, что чертова игра началась, просто потому, что это означало, что скоро она закончится. Эндрю должен был охранять ворота во втором тайме, поэтому ему пришлось скучать на скамейке запасных, пока по площадке бегала кучка идиотов.

По крайней мере, до тех пор, пока запасной нападающий Хаски номер «17», Дональдсон, юниор, казалось, не разозлился на Моро, блокирующего его от ворот «Воронов», и не ударил своей ракеткой в ​​сторону защитника, прямо под тем местом, где заканчивалась защитная набивка. Часть Эндрю кивнула, одобряя неприятный и эффективный удар, в то время как другая была раздражена тем, что не он нанес его.

О, и что это задержало конец игры, пока Моро был задержан и унесён с корта.

Было ясно, что «Хаски» надеялись воспользоваться тем, что «Вороны» потеряли своего лучшего защитника из-за травмы, но команда состояла из одних из лучших игроков Экси в дивизионе. Хебигу и Федорову удалось неплохо отыграться в защите вместо Моро, так что Эндрю не пришлось слишком много работать, когда он оказался в воротах: он пропустил всего пару бросков, а окончательный счет стал 12:7.

Стадион взорвался какофонией, когда прозвучал последний зуммер: «Вороны» были довольны своей победой, а «Хаски» – нет. Эндрю было наплевать, он просто хотел принять душ, а потом поспать. С Экси пока покончено.

Ожидалось, что Рико и Дэй прихорашивались перед камерами, но Эндрю заметил, как взволнованный Федоров подошел к Рико до того, как этот засранец ушёл, и заговорил с ним, а когда Рико кивнул, на его лице появилась огромная ухмылка.

Что-то в этом выражении заставило кожу Эндрю покрыться мурашками, когда он мылся в душе.

Выражение лица Федорова напоминало выражение лица Дрейка, когда он ночью входил в комнату Эндрю.

К тому времени, как он смыл мыло, вытерся и оделся, Федорова нигде не было. Эндрю не видел пропавших мужчин-воронов, так что остались женщины и… И Натаниэль.

Дерьмо, Натаниэль, на которого время от времени пялился Федоров. С кем бы Федоров не пытался заговорить, но Моро всегда его перебивал и оттягивал напарника. Эндрю думал, что Моро просто придурок, но теперь…

Он бросился бежать к комнате Натаниэля и на этот раз был благодарен за то, что на дверях Гнезда не было замков, когда он распахнул дверь.

Федоров прижал сопротивляющегося Нейта к кровати, подняв руку, чтобы ударить его. Удар был далеко не первый, если судить по ушибленному лицу парня и кровоточащей губе. Ублюдок поднял глаза как раз вовремя, чтобы Эндрю ударил его по щеке, отбросив его в сторону, на что тот взвизгнул от боли, когда его стащили с кровати и швырнули на пол, где ему дважды наступили на ребра. Жесткий.

Ублюдок взвизгнул, когда Эндрю еще раз пнул его для ровного счета, но обнаружил, что Натаниэль вывел его из равновесия.

— Перестань, — сказал Натаниэль слабым и немного невнятным голосом из-за разбитой губы. — У тебя будут проблемы.

— Как будто мне не плевать, — и все же Эндрю обнаружил, что не может отвести взгляд от своей избитой родственной души, от безнадежности в глазах Натаниэля и крови на его лице. Пока он отвлекался, Федоров выскочил из комнаты как четвероногий краб, захлопнув за собой дверь. Эндрю щелкнул языком при мысли о том, что ему придется выследить ублюдка, чтобы перерезать ему горло, прежде чем он вернет свое внимание обратно к Натаниэлю. — Почему ты остановил меня?

— Потому что Рико разозлится, — сказал Натаниэль, откинувшись на спинку кровати. — Это только усугубит ситуацию.

— Хуже, чем если бы кто-то тебя изнасиловал? — Натаниэль вздрогнул, но ничего не сказал, просто закрыл глаза и сжался в комок; его черная толстовка была разорвана, обнажая несколько ужасных шрамов в верхней правой части груди, один из которых выглядел как железный ожог на его плече.

Эндрю почувствовал, как что-то пронзило его грудь при виде этого зрелища, почувствовал, как оно бьется о наркотик в его крови. Миньярд развернулся на левой пятке, затем прокрался в маленькую ванную комнату, примыкающую к общей, где он намочил пару тряпок для мытья посуды холодной водой и схватил полотенце. Когда он вернулся в спальню, лежащий парень настороженно посмотрел на вошедшего, пока он подходил к кровати.

— Для твоего лица, — сказал Эндрю, протягивая мочалки. — Возможно, ты захочешь что-нибудь сделать с опухолью.

Веснински замер на несколько секунд, прежде чем достаточно развернутся, чтобы принять их.

— Жан будет… — он вздрогнул, когда, должно быть, понял, что его напарник застрял на ночь в медицинском отделении.

— Будет что? —Эндрю подтолкнул его, улыбаясь, ревность и гнев натягивали химические цепи, которые чертов наркотик навязывал его импульсам. — Что он собирается делать, а?

— Ага, — Натаниэль обхватил себя руками и выглядел моложе семнадцати лет. — В мини-холодильнике есть… Пакеты со льдом.

Эндрю огляделся и нашёл холодильник в другом конце комнаты, судя по тому, что он предположил, был письменным столом Моро. Когда он открыл его, то обнаружил в нём пару бутылок с водой и несколько пакетов со льдом. Ха, кажется, они были готовы к нескольким ляпам. Как интересно.

Он вернулся в ванную и, взяв пару полотенец для рук, чтобы обернуть пакеты со льдом, вернулся в комнату, чтобы найти Ната, осторожно вытирающего кровь со своего лица. Как только тот был вымыт, то передал пакеты со льдом и встал, чтобы схватить большую толстовку, которая была накинута на спинку соседнего стула, и бросил ее на кровать Натаниэля. — Я ночую здесь.

— Я в порядке! Ты сможешь… — глаза Веснински при этом расширились.

— Я не уйду, на случай, если этот мудак решит вернуться, — заявил Эндрю, опускаясь на кровать Моро. — Ты хочешь, чтобы тебя еще потрепали? — это принесло ему злобный взгляд.

— Ты – мудак. И откуда мне знать, что ты не собираешься… Не займешь его место, а? — не смотря на все резкие слова и неприятные взгляды Натаниэля, его тонкие пальцы вцепились в толстовку, которую он накинул на себя, словно это было защитное одеяло.

У кого-то не было большой веры в него, не так ли? Эндрю не винил свою родственную душу во всем, что он узнавал о Гнезде с каждым днем.

— Потому что я не похож ни на кого из тех, кого ты встречал раньше, — сказал он, снимая кроссовки, растянувшись поверх одеяла.

Натаниэль фыркнул так громко, что у него заболело горло.

— Все так говорят, — пробормотал он, натягивая толстовку, опустив взгляд. — Что они особенные, что они будут хорошо к тебе относиться, что это будет замечательно, — он раскачивался взад-вперед. Как только рубашка была надета, его глаза были расфокусированы, как будто он что-то вспоминал, а слова звучали выученными наизусть, как будто они были чьими-то ещё. — Это не что иное, как ложь.

Эндрю вспомнил отца Натаниэля, человека с бесстрастными глазами, и задался вопросом, были ли родители сидящего напротив парня родственными душами. Он задавался вопросом, были ли они одной из пар, которые служили предостережением, напоминанием о том, что не у всех родственных душ был счастливый конец.

Он задавался вопросом, не об этом ли говорил третий, когда обвинял Эндрю в том, что он такой же, как «он», когда Миньярд позволил своему разочарованию ускользнуть еще в комнате отдыха.

Почему Натаниэлю было так комфортно с мужчиной, который не был его родственной душой?

Эндрю снова боролся со своими одурманенными наркотиками эмоциями, с желанием сломать вещи, вырваться из маленькой комнаты с черными стенами, из Гнезда и Эдгара Аллана, вырезать проклятую метку души из своей руки и… Мысль о том, чтобы оставить Натаниэля беззащитным, заставила его похолодеть. Вместо этого он цокнул языком и перевернулся на бок, пока не оказался лицом к стене. — Заткнись и иди спать.

Парень что-то пробормотал по-японски, но через несколько минут встал, чтобы пойти в ванную, а ещё через несколько минут зашаркал обратно на свою кровать и выключил свет. Эндрю лег на кровать и, наконец, расслабился, когда через полчаса услышал медленное дыхание своей родственной души.

В ту ночь он почти не спал, особенно, когда ждал, пока Рико или Федоров ворвутся в комнату, чтобы забрать у него Натаниэля.

Веснински недоверчиво посмотрел на него утром, когда всё, что он сделал, это слез с кровати Моро, пошёл в ванную, чтобы помочиться, а затем ушёл, отчаянно нуждаясь в кофе и лекарствах. Сначала он зашёл в свою комнату, чтобы принять таблетку, и направлялся в одну из комнат отдыха за кофеином, когда имел сомнительную радость столкнуться с улыбающиимся Рико.

В его лишенной сна голове немедленно зазвенели предупредительные звоночки, а вдруг Рико чему-то обрадуется? Это редко было хорошо для кого-то, кроме Рико.

— Доброе утро, — чуть ли не промурлыкал Рико, блокируя проход Эндрю по коридору.

— Нет, пока я не выпью кофе, — пробормотал блондин, глядя в сторону комнаты отдыха, решив пройти мимо этого придурка.

— Ах, ещё не совсем, — к сожалению, Ворон был проворным и чертовски целеустремленным засранцем. — Я хочу поговорить с тобой о прошлой ночи, - когда в ответ Эндрю лишь хмыкнул, левый глаз Рико дернулся, а его улыбка слегка поблекла. — Возможно, тебе будет приятно узнать, что Жан был признан годным к игре в эту пятницу после пары дней легких тренировок. Это хорошо, потому что Льву потребуется несколько дней, чтобы оправиться от вашего… Вчерашнего разногласия.

— Из-за того, что я «не согласен» с тем, чтобы он изнасиловал Натаниэля? — Эндрю сосредоточил свое внимание на манипулирующем засранце.

Нос Мориямы сморщился, как будто он услышал что-то неприятное.

— Ты новичок в команде, поэтому не понимаешь, как работают некоторые вещи. А вот как: если кто-то очень хорошо играет во время игры, то в награду он получает что-то приятное.

Ярость захлестнула Эндрю, заставила его руки дернуться, чтобы схватить Рико за горло от этой «награды», несмотря на последнюю таблетку. Он только сопротивлялся, когда думал об Аароне.

— Натаниэль — это не награда, — процедил он, стиснув зубы.

Взгляд, брошенный на него, выражал огромную жалость.

— Ты так многого не знаешь, новичок, в том числе того, как ты ошибаешься, — когда руки Эндрю сжались в кулаки, первый номер мудро сделал шаг назад. — Но это не значит, что он не может быть твоей наградой, верно? В конце концов, он твоя родственная душа, — насмехалась Рико.

— Я не… — собираясь плюнуть на предложение Рико, что-то в Эндрю заставило его остановиться. — Что ты имеешь в виду? — был ли это способ обезопасить Натаниэля? Оставить его вне досягаемости Федорова?

— Признаюсь, я скептически отнесся к словам Кевина, что ты потрясающий вратарь, но я видел твои способности, — улыбка Рико приобрела хищный оттенок. — Когда ты беспокоишься, то есть. Итак, вот что я предлагаю. Ты закрываешь ворота, пока находишься на корте во время игры, и Натаниэль твой, — теперь улыбка была стерта чем-то вроде раздражения.

Эндрю молчал, думая об этом, думая о том, что его родственная душа в безопасности.

— Я не всегда могу гарантировать полное отключение, не против некоторых команд, — когда Рико открыл рот, чтобы возразить, он поднял руку. — До трех голов и только во время первой тройки команд, — торговался он. Это означало, что ему придется заставлять себя, придется работать для этого, но если это означало, что Натаниэль будет в безопасности….

Он был таким идиотом, не так ли? Неважно, насколько умным он себя считал, как он усвоил свой урок на собственном горьком опыте, здесь он был готов пролить кровь за красивое лицо и большие голубые глаза.

Для того, кто может быть таким же облажавшимся, как он.

Для своей второй половины.

— Два гола, — возразил ворон, — и Натаниэль весь твой, никто другой не должен его трогать, — затем он рассмеялся. Звук был скорее жестоким, чем веселым. — Ну, по крайней мере, Ворон.

— Он мой, — выпалил Эндрю, входя в личное пространство Рико.

В глазах мудака мелькнула искра страха, прежде чем он сверкнул своей обычной широкой улыбкой и отступил назад.

— К нашему дорогому Нейту уже есть претензии, лучше к этому привыкнуть. Морияма издевательски рассмеялся, уходя. — Ты не в своей лиге, Доу.

Миньярд отмахнулся от отсылки на свою предыдущую жизнь, вонзая образные кинжалы в спину засранца.{?}[ох, если бы они были настоящими.)] Как только Рико скрылся из виду, он направился в комнату отдыха, чтобы выпить заслуженную кружку кофе.

Это произошло, когда в его руках была вторая кружка, когда он понял, что отчаянно нуждается в ответах, и что, скорее всего, их он получит только от одного, из его наименее любимых Воронов — Жан Моро.

========== Часть 2 ==========

Эндрю уставился на лицо, находящееся на экране его ноутбука: улыбка на лице Натана Веснински была слегка самодовольной, как будто он знал секрет, которым не хотел делиться. В его ледяных голубых глазах не было эмоций. Согласно различным интернет-статьям, Натан был человеком, который сделал себя сам, владел несколькими предприятиями в Балтиморе и его окрестностями, регулярно жертвовал на благотворительность, у него есть жена и сын.

Вокруг него также витали слухи о связи с некоторыми сомнительными личностями, но нет ничего, что можно было бы подтвердить. Большинство людей списали это на простую зависть — Веснински был человеком, который сколотил состояние, женился на своей второй половинке и растил талантливого сына. Людям нравилось находить что-то неправильное в таком «благородном» человеке.

За исключением того, что он каким-то образом был связан с Морияма, которые, как со временем понял Эндрю, не были полностью хороши. У его прекрасной родственной души был мертвый взгляд, который Миньярд слишком хорошо знал. У сына Натана было множество шрамов, сильное недоверие к родственным душам и обращение к самому себе, как к имуществу.

«Благородный» не было первым словом, которое пришло на ум Эндрю, когда он подумал о Натане Веснински.

Парень закрыл браузер и заставил себя работать над домашним заданиями. Университет не был большой проблемой, но один из ассистентов Тэцудзи должен был удостоверится, что он и остальные Вороны выполнили свою работу и что они не завалили ни один из предметов школьной программы.

Оставалось почти полчаса «учебного времени», когда он закончил с заданиями на день, и фактически на оставшуюся часть недели. Он встал из-за стола, привлекая к себе внимание Бена.

— Ты уже закончил? — спросил его напарник с лёгкой завистью.

Эндрю кивнул и направился к двери. Бен удивился, что получил хоть какой-то ответ, и с лёгкой улыбкой вернулся к своей книге.

В это время по Гнезду бродило не так много людей, так как игроки обычно пользовались любым предоставленным им свободным временем, поэтому Эндрю не удивился, что ни с кем не столкнулся по пути в Черный зал, а также не нашел Рико и Дэя. Все уютно сидели в своих комнатах. Дэй открыл дверь, когда в неё постучали и выражение его лица сменилось на более смущенное, когда он увидел Эндрю, улыбающегося в коридоре.

— Эм, все в порядке?

— Я пришел поболтать, — сказал блондин, проталкиваясь внутрь. — Не с тобой, номер два, — он проигнорировал слова Дэя, назвавшего его придурком, и направился к Рико, который читал учебник по экономике. — С человеком, который может всë устроить, — по крайней мере, так любил думать этот придурок.

— Хм, звучит интересно, — протянул «номер один», откладывая книгу в сторону и выпрямляясь. — Чего хочет белый мусор, вроде тебя? Ранний вкус Натаниэля? — он цокнул, размахивая указательным пальцем правой руки, словно наказывая непослушного ребенка. — Нет, пока ты не выполнишь свою часть сделки в пятницу.

Эндрю должен был сосредоточиться на Аароне, на том, чтобы уберечь своего брата, чтобы удержаться от того, дабы не проломить голову этого ублюдка книгой, что лежала на кровати.

— Речь идет об игре в пятницу, —протянул Эндрю, а улыбка на его лице стала шире, когда он задумался о возможности, использовав собственную ракетку, выпотрошить Рико и большую часть команды. — Я хочу, чтобы ты закрыл глаза на кое-что для меня во время матча.

— Что? Судьи не могут игнорировать то, что ты выкидываешь какую-то глупость на корте, — настала очередь Рико выглядеть смущенным, когда он принялся изучать Эндрю.

— Не они, — стоящий напротив парень полез в правый карман своих спортивных штанов, чтобы вытащить пузырек с такими ненавистными таблетками. — Я собираюсь играть без лекарств, — сказал он, встряхивая бутылку.

— Это не похоже на хорошую…

— Почему? — спросил младший Морияма, прервав протест Дэя, пристально глядя на Эндрю.

Губы блондина дернулись шире, когда он еще немного погремел бутылкой.

— Потому что это заставит меня играть лучше, заставит меня сильнее бороться за победу, — потому что он хотел несколько часов, когда он мог бы чувствовать свои собственные эмоции, без маниакальной заразы проклятых наркотиков, мог быть свободен от них, даже если бы это было на корте Экси.

Бывший придворный со своей второй половинкой поблизости.

Рико несколько секунд изучал его, а потом усмехнулся.

— Я буду разочарован, если Ратгерс наберёт хотя бы одно очко во втором тайме в пятницу, — сказал он, прежде чем снова лечь на кровать.

И парень был бы разочарован, если бы этому придурку не раздавили горло ракеткой во время игры. Но это плохо — просить так много, не правда ли?

Восприняв это, как знак одобрения, Эндрю повернулся, чтобы уйти, не сказав больше ни слова. Пока он был в зале, то зашёл в комнату отдыха и купил хорошие батончики мюсли с шоколадной стружкой и несколько энергетических напитков.

В тот день Моро вернулся к полноценной тренировке, но у Эндрю не было возможности поговорить с ним: в последнее время бэклайнер всегда был рядом с Натаниэлем. Миньярд подозревал, что с этим как-то связан вечер прошлой пятницы, особенно когда французский ублюдок бросил на него злобный взгляд. Он был бы оскорблен очевидной неприязнью, но блондину было наплевать, что о нем думает Жан Моро.

Ему было наплевать на многое, и он хотел бы включить в этот список и некую рыжеволосую фигуру.

Тем не менее, несмотря на то, что он тратил слишком много усилий на изучение статистики Алых Рыцарей и прошлых игр (хотя любого усилия было слишком много), он заметил, что синяки на слишком красивом лице Натаниэля исчезают, а остальные Вороны, кроме Моро, бледнеют, давая молодому бэклайнеру достаточно места.

Хм, казалось, никто не хотел закончить так, как Лев Федоров.

Эндрю также заметил, что Натаниэль время от времени бросал на него пристальные взгляды, как будто родственная душа пыталась его понять. Время от времени он широко улыбался Веснински, что заставляло рыжеволосого бормотать что-то по-французски и топать прочь, а его угрюмая тень волочилась за ним. В груди Эндрю возникала острая и глубокая боль, когда он смотрел, как они уходят вместе, пока он не напомнил себе, что Натаниэль был его родственной душой, а не Моро.

Тогда ему становилось так противно, что он уходил в тренажерный зал, где мог бить боксерскую грушу, пока желание что-нибудь разрушить, наконец, не ослабевало.

Наступила пятница, и Эндрю разыграл игру, придумывая разные способы убить всех, кого он видел в майке первого номера Воронов, когда шёл на занятия: он считал это стоящим умственным упражнением. Он отвлёкся от представления о парне, сидящем перед ним двумя рядами ниже на уроке биологии, которого медленно уничтожают острые как бритва овощечистки, когда Аарон прервал его, упав на место рядом с ним.

— Эй, очень быстро, надеюсь, ты выиграешь сегодня вечером, и Ники прислал это для тебя. Позвони ему, хорошо? — он поставил перед братом простую коробку, затем вышел и направился туда, где сидели его друзья.

Эндрю нахмурился, глядя на пакет, так как Ники отправил по одному каждому из них, и зачем ему было разговаривать с вредителем? Готовый бросить его в своего брата, пока тот не поднял его и не почувствовал, как содержимое плещется внутри. Наконец-то, Аарон помог ему. Парень сунул коробку в свой рюкзак, при этом полностью игнорируя лекцию.

Он позаботился о том, чтобы спрятать две бутылки виски, правда, дешевые, но нищие не собирались жаловаться, в шкафу, когда вернулся в свою комнату и Бен отвлекся, а затем присоединился к остальной команде для «подготовки к игре». Ещё раз просмотр статистики, замечательная речь Тэцудзи «выиграй или будешь навсегда известен как подонок», бесконечная разминка и упражнения, а затем чертова игра.

У него возникло искушение сначала опустошить одну из бутылок.

Вместо этого, он сжал в руке пузырек с таблетками, прежде чем выпил половину: ровно столько, чтобы продержаться следующие пару часов, подождав, пока маниакальный гул в его венах утихнет до начала игры. Он хотел бы спустить их все в унитаз, но в те первые несколько месяцев он уже пытался обходиться без них и с треском провалился.

От них нельзя было оторваться, пока он не был заперт в ванной на несколько дней, как это было с Аароном.

Он не чувствовал, как коварная, ужасная, искусственная эйфория начинает улетучиваться до самой первой четверти игры, когда он сидел на скамейке и смотрел, как Вороны гоняют Алых Рыцарей в лохмотьях по корту. Ратгерский университет мог бы быть одним из лучших университетов, но они опоздали с формированием команды: у них было несколько хороших игроков, но недостаточно, чтобы быть серьезным соперником.

Ивановой удалось сохранить низкий счет, особенно когда Хебиг и Моро помогали ей в обороне. Как бы Эндрю ни раздражало, что высокий француз был партнером Натаниэля, этот человек был хорошим защитником и отлично взаимодействовал с другими, был почти идеален, когда рыжий выходил с ним на корт.

Миньярд надеялся, что когда действие наркотика закончится, он будет менее очарован своей второй половинкой и поймет, насколько глупо было с его стороны испытывать к нему влечение, думать, что он может… Думать что-либо о Натаниэле. И все же, когда он сидел там, слегка оцепеневший, но больше не переполненный фальшивыми эмоциями, он не мог не заметить худощавую фигуру, одетую в черно-красное через несколько мест на скамейке запасных… Осознавая его присутствие и то, что молодой человек заставлял его чувствовать.

Это было что-то такое сильное, но в то же время хрупкое, такое защитное, всепоглощающее желание, и все это было для Натаниэля.

Эндрю так заебался.

Он сидел в одиночестве во время перерыва, мысленно пересматривая, как Ратгерс играл в первом тайме, в то время как Тэцудзи ругал игроков за их ошибки на корте и анализировал игру за последние две четверти. Почувствовав, что за ним наблюдают, он поднял глаза и увидел, как Натаниэль смотрит на него: его родственная душа повернула голову, когда Эндрю встретился с ним взглядом.

Рико хлопнул его по плечу, прежде чем он вышел на корт, и ему чуть не врезали ракеткой по голове.

— Помни, закрой ворота, и он весь твой.

Эндрю проглотил возражение, что с памятью у него все в порядке, в основном потому, что он не мог не добавить: «В отличие от твоей, бесполезный ублюдок».

На Ратгерсов, должно быть, тоже кричали во время перерыва, поскольку они вернулись на корт, полные решимости искупить свою вину, но это не пошло им на пользу. Эндрю подумал о Натаниэле, ушибленном и сдавленном, о том, что он был «наградой», а затем позволил своему миру сузиться до мяча и того, кто его контролирует. Когда этот человек приближался к своему концу корта, его память, обычно проклятая, вытягивала их статистику и стиль игры, чтобы помочь ему подготовиться к защите ворот.

Это было, если ему нужно было защищать его: Луазо и Баутиста проделали неплохую работу, оттеснив игроков «Рутгерс» в третьей четверти, а затем Моро и Хебиг заняли место в последней четверти. Как всегда, Моро хорошо использовал свои размеры и силу, чтобы помешать игрокам соперника достичь цели, и координировал защиту с Хебигом. Эндрю не совсем расслабился перед последней частью игры, но позволил себе глубоко вздохнуть и подумать, что его сделка с Рико, возможно, не была такой уж и безумной.

Что он действительно мог обеспечить безопасность Натаниэля.

К концу игры он был измотан, изнурен, болезненный, весь в поту, начав чувствовать первые приступы ломки, но свою часть сделки он выполнил: Ратгерс не набрал ни одного очка во втором матче. Толпа взревела от победы, когда прозвучал последний гудок, и всё, чего он хотел, это пойти в душ, а затем найти тихое место, чтобы свернуться калачиком.

Сначала ему пришлось страдать из-за глупого рукопожатия после игры, касаний всех этих людей, а затем в раздевалке. По крайней мере, Тэцудзи сохранил обзор игры на следующий день, и все уже знали, что Рико и Дэй дадут интервью после игры. Всё, о чем он заботился, это смыть вонь и немного болезненности большим количеством горячей воды, и он был одним из первых в большой умывальне.

Когда он вышел, Рико разговаривал с расстроенным Моро, без Натаниэля в поле зрения; Рико показал ему одобряющий знак, подняв большой палец вверх, прежде чем уйти прочь. Намереваясь добраться до своего шкафчика, чтобы переодеться, Эндрю решил позже разобраться с защитником, и прошел мимо него, только чтобы наброситься в ответ, когда Моро схватил его за плечо.

— Послушай, если ты прикоснешься к нему, я…

Миньярд развернулся и вцепился кулаками в потную майку Моро, а затем впечатал парня в ближайшую стену. Ему пришлось дернуть за ткань, чтобы опустить высокого ублюдка примерно на уровень лица.

— Я трогал его в прошлый раз? — прохрипел он тихим голосом, чтобы никто из собравшихся вокруг них Воронов не услышал. — Я? — когда Моро неохотно покачал головой, Эндрю ещё немного подёргал влажную черную ткань. — Я делаю это, чтобы никто другой не получил его.

Жан, казалось, был ошеломлён этим заявлением, но тут же снова нахмурился.

— Я выпотрошу тебя, если ты причинишь ему боль.

Тогда в словах было немного меньше яда, так что Эндрю воспринял это как общее предупреждение напоказ. Он щелкнул языком, оттолкнувшись от защитника.

— Ты проведешь ночь в моей комнате, — крикнул он, подходя к своему шкафчику, чтобы одеться, зная, что другие Вороны смотрят на них.

На этот раз, «радуясь» вниманию, он решил, что пусть они узнают, что Натаниэль был «его», чтобы не мириться с тем, что кто-то не согласен на этом фронте.

На него много раз косились, пока он переодевался, а затем выходил из раздевалки, но никто не сказал ни слова. Он подавил растущее чувство тошноты от абстиненции, когда его тело потребовало еще одну таблетку, приступ искусственной мании, решив встретиться с Натаниэлем как с самим собой.

Дойдя до комнаты Натаниэля, он дважды постучал и вошёл: рыжеволосый сидел на кровати, сгорбившись в обороне, обхватив руками свои длинные ноги, одетый в один из свитеров Моро, с внушительно хмурым лицом.

— А ты сказал, что не такой, как другие. Лжец.

Эндрю изогнул бровь, увидев количество презрения и ненависти, направленных в его сторону прямо сейчас, впечатленный, несмотря на себя.

— Все, что я сделал, это прошел через дверь.

— Ты заключил чертову сделку с Рико ради меня! — закричал Натаниэль, развернувшись настолько, чтобы схватить книгу с тумбочки и бросить её в Эндрю. Конечно, он хорошо прицелился — Миньярд едва успел отбить его вовремя. — На каждую неделю!

— Каждую неделю мне удается почти закрыть ворота, — признался Эндрю.

Натаниэль издал рваный смешок, забравшись в угол своей кровати.

— Да, теперь ты серьезно относишься к игре, когда это приносит тебе что-то, а? Когда ты ведешь себя так, как будто метка на твоей руке означает, что ты кому-то принадлежишь, когда это не так, это не означает ничего, кроме того, что ты мудак, и Судьба ненавидит меня, и я хочу просто сжечь ее и получить все, оставьте меня в покое! — он начал кричать на Эндрю, но в итоге практически сжался в клубок, обхватив руками голову, и его тон был полон страдания.

Страдание, которое сам Миньярд понимал, учитывая, сколько раз он желал того же о своей метке родственной души, после всего горя, которое Дрейк причинил ему из-за этого, после того, как верил, что он никому не нужен из-за Дрейка и других. Тогда, что он нашёл? Прекрасный молодой человек с ужасными шрамами на теле и душе, который был так похож на него. Это причиняло чертовски сильную боль.

Эндрю надеялся, что ничего не почувствует, стоя перед Натаниэлем с лекарством, временно из его организма, но он обманывал себя на этот счет. Защитное побуждение, которое он испытал раньше, вернулось так сильно, что он шевельнулся прежде, чем осознал это, и встал на колени на кровати прежде, чем успел приказать себе остановиться.

Натаниэль немедленно отреагировал на его присутствие: он начал садиться, двигать руками, чтобы наброситься, но замер, когда Эндрю обхватил его затылок ладонями, его голубые глаза расширились от смеси паники и страха.

— Ничего, кроме этого, — заверил его Эндрю, злясь на себя за то, что вызвал этот страх. — Клянусь. Хорошо? Да или нет? — он просто хотел успокоить Натаниэля.

Его родственная душа замолчала на пару секунд, этого было достаточно, чтобы он начал отстраняться. — Да, — выдохнул Веснински. Теперь выражение его лица было настороженным, как будто он ждал, что Эндрю сделает дальше. Несмотря на напряжение усталых мышц от наклона вперед, несмотря на желание погрузить пальцы в густые волосы Натаниэля, несмотря на нарастающее чувство тошноты и головокружения, Эндрю оставался неподвижным и сосредоточился на замедляющемся пульсе под большим пальцем.

— Почему ты здесь? — в конце концов спросил Натаниэль, продолжая смотреть на Миньярда. — Чего ты хочешь?

Он проигнорировал второй, опасный вопрос.

— Если я здесь, то других нет.

— Ты серьезно? — Натаниэль усмехнулся, затем нахмурился, когда Эндрю промолчал. — Ты действительно собираешься каждую игру закрывать ворота, а потом приходить сюда и спать здесь только ради того, чтобы Рико не передал меня другим?

Ему не нужно было так сомневаться во всëм: если бы Эндрю был чувствительным типом, он бы сразу обиделся.

— Ты не храпишь, как Бен, — протянул Эндрю, заставляя себя отпустить Натаниэля и двигаться. Отходя от своей недоверчивой родственной души, он указал на кровать Моро. — Скажи своему напарнику, чтобы принес мне запасной комплект чистых простыней, чтобы мне не пришлось спать в его вонючей постели.

Потребовались некоторые усилия, но ему удалось пробраться в ванную, не наткнувшись на дверь и не споткнувшись о свои ноги. Оказавшись внутри с закрытой дверью, парень нащупал свои таблетки и проглотил одну, а затем прислонился к раковине с бегущей водой, пока тошнота не прошла. Он ненавидел снова принимать это проклятое лекарство, но Натаниэль мог бы возразить, если бы его всю ночь тошнило.

Когда он, наконец, вышел из ванной, он обнаружил Веснински под одеялом, лицом к стене, и нечто, похожее на комплект чистых простыней, сложенный поверх кровати Моро. Эндрю потратил всего мгновение на то, что, как он надеялся, было своего рода мирным предложением, прежде чем он быстро принялся менять постель, уставший и более чем готовый заснуть.

Может быть, это было из-за того, что он так много работал во время игры, может быть, это было из-за того, что рядом была его вторая половинка, но в ту ночь Эндрю спал безо всяких кошмаров. Он проснулся, когда Веснински встал рано и вышел из комнаты, затем поспал еще полчаса, прежде чем ему пришлось вставать, чтобы провести еще один «веселый» день в «Гнезде».

Моро догнал его позже в тот же день, когда он собирался приготовить кофе, чтобы забрать его в свою комнату после утренней тренировки: другие Вороны в комнате отдыха, включая Бена быстро ушли, явно ожидая какой-то драки между ними двумя.

— У тебя есть круассаны, Вальжан? — Эндрю ухмыльнулся, запрыгнув на стойку, чтобы сесть.

— Ты пытаешься быть таким раздражающим, или это естественно? — Моро вздохнул, доставая из шкафа две кружки.

— Я-я? Раздражающий? Я думаю, теперь мне придется действительно положиться на обаяние, — Эндрю ахнул и прижал свободную руку к груди.

— Не дай Бог, — пробормотал Моро, бросив взгляд на дверь, словно проверяя, что они одни. Он молчал, пока заваривал две чашки чая, хм, а для кого другая? А затем подошёл к Эндрю с должной осторожностью. — Ты защищаешь Натаниэля, — сказал он тихим низким голосом и с серьезным выражением лица.

— Зачем мне делать такие вещи? — спросил Эндрю, пиная ногами взад-вперед, не заботясь о том, что подошва его кроссовок ударяется о нижние шкафы.

Моро нахмурился, затем поставил кружки, чтобы потянуть за левый рукав своей толстовки, показывая геральдическую лилию и волнообразный рисунок его собственной метки души — метки, которая появлялась, только когда он принимал душ.

— Потому что это то, что мы делаем — мы защищаем их, — его черные брови сошлись вместе, а хмурый взгляд стал еще глубже. — Ну, большинство из нас.

Хм, может, не такие люди, как отец Натаниэля? Но по одному.

— Ты знаешь свою родственную душу, — упрекнул Эндрю, поднося чашку кофе к подбородку, желая узнать, скажет ли ему Моро правду.

Бэклайнер на мгновение замолчал, а затем кивнул.

— Он играет в Экси, — прошептал Моро со страхом в глазах. — Я не могу сказать Рико.

Нет, иначе Рико использовал бы этого человека против Моро, как он использовал Натаниэля против Эндрю. Подозревал ли он, что они могут быть связаны друг с другом из-за своего прошлого? — Что Рико имеет против тебя? — спросил Эндрю, наклоняясь вперед. — Ты и Натаниэль? Кто такой Натан Веснински на самом деле?

Моро покачал головой, одергивая рукав рубашки.

— Не здесь, — прошипел он, еще раз взглянув на дверь. — Это… Не здесь, — Жан взял кружки и уставился на Эндрю, словно что-то ища, потом кивнул. — Но если ты серьезно насчет Натаниэля…

— Мне нужны ответы, поэтому скажи мне, где находится «не здесь», — скомандовал Эндрю, выливая свой паршивый кофе на пол и удерживая взгляд Моро.

Француз снова кивнул, словно отвечая на внутренний вопрос.

— Потом. Рико и Кевин скоро уедут играть за свою профессиональную команду, а Натаниэль будет заниматься переводами. Я дам тебе знать, когда зайти.

— О, это свидание, — протянул Эндрю, прыгая на пол и расплескивая кофе повсюду. — Просто чтобы ты знал, я не тусуюсь, я не такой парень, — он вышел из комнаты отдыха под бормотание Моро по-французски.

Они будут лучшими друзьями, он просто знал это.

***

Эндрю собирался убить своего нового друга: прошло три дня с тех пор, как Моро пообещал не выдавать секрет. А если бы Эндрю пришлось ждать намного дольше?

В таком случае прольëтся кровь защитника.

Да, среди его различных недостатков характера, он отказывался видеть в них недостатки, независимо от того, на чем грубо настаивали психиатры, была его очень низкая терпимость, когда он чувствовал, что ему что-то должны. И он определенно чувствовал, что обязан узнать правду о том, что происходит с Натаниэлем.

Возможно, Моро предчувствовал свое неминуемое кровопускание, потому что пробормотал Эндрю «завтра», когда они проходили мимо друг друга в зале во вторник, что дало ему временную отсрочку казни. Миньярд тихо хмыкнул в знак согласия, затем толкнул плечом Баутисту, который слишком долго пялился на Натаниэля.

Защитник посмотрел на Эндрю, как только тот встал на ноги, но все, что потребовалось, это чтобы блондин «улыбнулся» ему, и старший ворон отвëл глаза, поспешив прочь.

Люди постепенно поняли, что Натаниэля трогать нельзя.

Наступила среда, и сначала все было как в обычный день: чертовски ранняя тренировка, Аарон был самодоволен тем, что получил хорошую оценку на тесте по биологии, Эндрю держал свою лучшую оценку при себе, едва держась на ногах на уроках, а затем вернулся в Гнездо для более глупой практики Экси. За исключением того, что Рико и Дэй уехали в Балтимор, чтобы сыграть следующие два вечера за свою профессиональную команду, которая могла их оставить, а это означало, что Эндрю просто должен был ждать, когда Натаниэля тоже заберут. Он бросил на Моро многозначительный взгляд, когда он и Веснински вышли на корт, чтобы сыграть в схватке, но французский ублюдок просто вернул его с пустым выражением лица.

Эндрю, возможно, нацелил мяч или два на ублюдка во время схватки.

Он только что устроился на кровати с новой книгой для чтения, присланной Ники, когда его телефон завибрировал от сообщения от Моро, в котором говорилось, чтобы он немедленно пришел в комнату отдыха в зале. Часть Эндрю хотела проигнорировать вызов, но желание узнать правду взяло верх над его злобной натурой, поэтому он встал и вышел из своей комнаты, не сказав ни слова своему партнеру. Не то чтобы Бен совсем удивился, увидев, как он уходит. По коридорам бродило несколько Воронов, но ни один из них не был достаточно храбр, чтобы расспросить его, особенно когда он направлялся в сторону зала.

Очень немногие ходили туда, если только не были приглашены одним из «Совершенного Двора»; люди предположили бы, что это просто он убежал от Бена и снова совершил набег на «хорошую» комнату отдыха, пока Рико не было.

Как будто он не станет нападать на комнату отдыха, пока Рико стоит посреди нее.

Моро ждал его с кружкой кофе в руке.

— Нат должен быть занят хотя бы пару часов, — сказал он вместо приветствия.

Эндрю пошел сварить себе кофе. «Перевод материала». Это то, что Моро сказал ему на днях.

— Он часто так делает?

— В некотором роде. Его будут вызывать в Восточную башню во время игр, чтобы он переводил для некоторых гостей или работал над документами для Тэцудзи или Кенго.

— Кенго – брат Тэцудзи и отец Рико, — Эндрю знал кое-что.

— Да, брат Тэцудзи, — Моро задумчиво посмотрел на него, а затем сосредоточил свое внимание на двери комнаты отдыха, словно проверяя, нет ли кого-то в холле. — Ты уверен, что хочешь этого…?

— Брат Тэцудзи, — сказал Эндрю. — Расскажи мне об этом человеке.

Моро внимательно посмотрел на него, как будто оценивая, насколько серьезно он относится к вещам (о Натаниэле), прежде чем вздохнул и на мгновение закрыл глаза. Открыв их, он продолжил говорить.

— Правда в том, что Морияма разбогатели, будучи криминальными авторитетами — якудзой. Кенго является нынешним главой организации, и его старший сын — Ичиро, вступит во владение, когда глава умрет.

Что ж, это отчасти объясняет, почему Тэцудзи может быть таким жестоким ублюдком, а Рико относится к людям как к вещам: они явно считали себя выше закона.

— Значит, Тэцудзи и Рико делают все, что хотят, потому что они мафиози?

Моро наморщил нос, который когда-то был сломан и неправильно вправлен, и потягивал свой напиток.

— Не совсем. Кенго и Ичиро являются частью основной ветви — линии, которая наследует богатство и ответственность Морияма. Кенго, как лорд Морияма, должен был иметь только одного сына, одного наследника, но его жена родила двоих, — выражение его лица стало настороженным, когда он на мгновение взглянул на Эндрю. — Она умерла из-за этой ошибки, а Рико лишили наследства и отдали Тэцудзи на воспитание как часть боковой ветви.

— Забавно, но я всегда считал, что для танго нужны двое, — когда Моро лишь пожал плечами в ответ на комментарий, Эндрю цокнул языком. — Значит, у Рико нет реальной силы?

— Не… совсем, — повторил Моро и свирепо посмотрел на Эндрю, швырнувшего в него скомканной салфеткой. — Мудак.

— Расскажи мне что-нибудь новое, — сказал Эндрю с широкой улыбкой. — О, подожди, это то, что ты должен делать прямо сейчас.

Моро пробормотал что-то по-французски, поправляя свою длинную челку, и вздохнул.

— Рико все еще Морияма, а это значит, что у него есть деньги и связи, но он далеко не так силен, как если бы он был частью основной ветви.

Это звучало так, как будто кому-то, некоему избалованному психопатическому мальчишке, возможно, придется отвечать перед своими «лучшими».

— И какое место во всем этом занимает Натаниэль?

Около минуты было тихо, пока Моро смотрел в свою кружку, а потом фыркнул.

— Так же, как и я, более или менее. Наши отцы продали нас Морияма, — он взглянул на Эндрю, который стоял там… мысленно перебирая эту информацию. — Нет комментариев?

— Как, черт возьми, ты кого-то «продаешь»? — он знал логистику, но почему-то казалось, что она не подходит для применения к игрокам Экси.

— Ну, в моем случае сложилось так: родители были в долгу перед Морияма и решили, что лучше всего выплатить его, предложив собственного сына Тецудзи, поскольку я знал, как играть Экси. В случае с Натом… Его отец отвечает за большую часть территории на северо-восточном побережье и отчитывается перед Кенго. По какой-то причине Нат не может заменить этого человека, поэтому его отдали Тэцудзи.

— Натан Веснински, — сказал Эндрю, вспомнив рыжеволосого с бездушными глазами, бизнесмена со всеми «интересными» слухами.

Моро серьезно кивнул.

— Да, Натан Веснински, мясник из Балтимора. Время от времени он приходит сюда, чтобы разобраться с людьми, поссорившимися с Кенго, и часто напоминает Нату, чтобы тот «вел себя хорошо», — он вздрогнул, потирая правой рукой верхнюю часть спины. — Если ты считаешь, что Рико или Тецудзи оскорбительны, у них нет ничего против Натана. Он ответственен за большинство шрамов Ната.

Большинство, но не все.

Эндрю подумал о том, что ему сказали, о том, что кто-то думает, что владеет его родственной душой, что они могут безнаказанно оскорблять его, и «улыбнулся».

— Никто не владеет Натаниэлем.

— Включая тебя? — осмелился спросить Моро, отставляя кружку в сторону: выражение его лица было пустым, а его несносно высокое тело извивалось от напряжения, извивалось, словно готовое броситься на Эндрю.

Эндрю цокнул языком от этой чепухи.

— Я заикался? — спросил он, произнося каждое слово медленно. — Никто. Не. Владеет. Натаниэлем. Мне нужно выучить язык жестов или то невнятное бормотание, которое вы называете французским, чтобы ты мог лучше меня{?}[]понимать?

— Я не хочу слышать такое от того, кто хрюкает по-немецки, — отрезал Моро, словно не мог придумать ничего более оскорбительного, но он расслабился, прислонившись к стойке.

Если бы Эндрю был меньшим{?}[бета: куда ещё меньше-то…] человеком, он бы закатил глаза прямо сейчас, вместо того, чтобы засовывать хорошие батончики мюсли, пакеты меда — это был какой-то вид сахара — и энергетические напитки в карманы его худи и спортивных штанов.

— Что-нибудь еще мне нужно знать? Морияма — гангстеры и плохие люди, отец Натаниэля — серийный убийца и очень плохой, а Рико ошибочно полагает, что он владеет вами двумя.

Снова послышалось короткое бормотание по-французски, прежде чем Моро покачал головой.

— Вот и все. Но имей в виду, что поскольку Рико чувствует, что Нат принадлежит ему, он, вероятно, считает, что это распространяется и на тебя, — он потер метку души, спрятанную под рукавом своей черной толстовки. Выражение его лица было нейтральным, но серые глаза были холодными.

О, пусть Рико попытается надеть на него поводок и поводить его, и Эндрю намотает поводок на шею мудака, задушив его им же. Он уже собирался выйти из комнаты, когда что-то пришло ему в голову.

— Рико выдает Натаниэля только в качестве «награды»?

Он знал ответ, как только лицо Моро погасло, а защитник обхватил себя руками, словно защищаясь от кого-то.

— Почему тебе не все равно?

Эндрю мог бы сказать, потому что Моро был партнером Натаниэля, и, как бы его это ни раздражало, Веснински заботился о французском ублюдке. Он мог бы сказать, что знал, каково это, когда к нему прикасаются нежелательные руки и рты, и, что еще хуже, когда его используют без заботы, за исключением того, что он не стал бы этого делать с тем, кому он почти не доверял. Он мог сказать, потому что ему нужно было точно знать, насколько плохи были силовые игры Рико.

Тем не менее все, что он сделал, это отсалютовал защитнику двумя пальцами, прежде чем уйти, прекрасно понимая, что не ответит, если ему зададут аналогичный вопрос.

Бен одарил его выжидающим взглядом, когда тот вернулся в их комнату, поэтому Эндрю бросил ему энергетический напиток и батончик мюсли, что его напарник поймал с широкой улыбкой.

Натаниэль казался усталым во время тренировки в четверг, но не двигался, как будто он получил какую-либо травму. Парень, как обычно, улыбался Моро и разговаривал с несколькими Воронами — теми, кто не смотрел на него, как на кусок мяса, время от времени бросая на Эндрю озадаченные взгляды.

Удачи с этим.

В пятницу Аарон наткнулся на Эндрю, когда они выходили из класса биологии, и пробормотал:

— Не проигрывай, я поставил на тебя кучу денег, — это заставило Эндрю нарочно хотеть проиграть игру, пока он не вспомнил Натаниэля.

Натаниэль, сидевший перед ним в автобусе, когда они ехали в WVU на свою последнюю игру. Натаниэль, который перегнулся через сиденье, чтобы нахмуриться.

— Это… не похоже на задание по английскому, — он указал на нынешний «романтический» роман о волках-оборотнях, который Эндрю читал в качестве развлечения.

— Это не…

— Хорошо.

Натаниэль продержался целых пятнадцать секунд, все это время покусывая свою нижнюю губу, на что Эндрю не обращал внимания.

— Что означает «омега»?

О нет, Эндрю не будет обсуждать A/B/O{?}[ бета: альфа/бета/омега, если что] со своей родственной душой в переполненном автобусе. Нет.

— Собираешься подбодрить нас, пока мы побеждаем горцев?

Натаниэль нахмурился, проводя своими длинными тонкими пальцами, о которых Эндрю совсем не думал. Он не думал об этих пальцах, лежащих на его. Он вообще не думал о них, водящих по спинке сидения.

— Я бы хотел, чтобы Мастер позволил мне играть в этом году: я более чем готов. И у вас не должно быть проблем сегодня вечером: они слабы в нападении, действуют жестко, но порушатся, если вы не отступите за четыре секунды.

Эндрю слушал, как его родственная душа делала краткий обзор «Горцев», который был лучше, чем то, через что он прошел на прошлой неделе, помня о том, чтобы обратить внимание на нескольких игроков, которых выделил Натаниэль. Когда его родственная душа закончила краткое изложение другой команды, Эндрю торжественно кивнул ему и сказал тихое «спасибо», отчего Натаниэль моргнул, и его острые скулы залились легким румянцем, прежде чем он что-то пробормотал и нырнул обратно вниз на сидении.

Это позволило Эндрю закончить читать свою книгу об волках-оборотнях с легким сюжетом. Вот почему ему нравились книги: он мог закончить их за несколько часов без особого участия мозговых клеток и немного извращенно позабавиться над их нелепостью.

По крайней мере, это не было долгой поездкой в ​​WVU — университетский городок, известный своими вечеринками. Эндрю почему-то сомневался, что Воронам разрешат присоединиться. Тэцудзи позаботился о том, чтобы отделить команду от остальной части университета, как только они прибыли, и настроить их на тренировку на корте, когда они будут в форме.

У кого-то не было чувства авантюризма.

По крайней мере, он смотрел, как Натаниэль растягивается вместе с остальной командой, он все еще пытался понять, хорошо это или плохо, что его родственная душа была такой чертовски гибкой, и делал упражнения, прежде чем отступить в сторонку. Это было примерно тогда, когда Рико и Кевин вернулись после общения с прессой, и главный ублюдок показывал Эндрю знак двумя пальцами, проходя мимо.

Какой позор, у Эндрю в данный момент не было под рукой ничего острого, чтобы вонзить ублюдку в глотку.{?}[бета: а так хотелось((((]

Что у него действительно было, так это растущая ясность по мере того, как мания, подпитываемая наркотиками, медленно угасала, но, как ни странно, желание убить Рико все еще оставалось; он наблюдал за первой половиной игры против «Горцев», слишком хорошо понимая, что Натаниэль сидит рядом с ним на скамейке запасных, а его худощавое тело дергается каждый раз, когда «Вороны» забивают гол или теряют мяч. Натаниэль улыбался, слегка, но довольно всякий раз, когда Моро успешно блокировал альпиниста, и свирепо смотрел, когда его напарник получал грубый удар.

Он чуть не подпрыгнул на своем месте, когда Эндрю прочистил горло.

— Да, слаб в нападении.

Натаниэль повернулся к нему, его лицо слегка нахмурилось, и на мгновение Эндрю подумал, что он не будет говорить.

— Большинство из них. Сегодня Питерс грубее обычного.

Он был тем, кто пытался победить Моро.

— Чэн пытается обмануть Иванову, заставив ее думать, что он бьет в верхнюю часть ворот, а затем идет вниз. Нападающий сделал это дважды и один раз прошел мимо вратаря.

Легкая улыбка снова появилась на прекрасном лице Натаниэля. Не то, чтобы у Эндрю было какое-то мнение о том, как выглядит рыжеволосый или что-то в этом роде.

— Ты это заметил?

Эндрю цокнул языком и снова сосредоточился на игре.

— Я просто провожу время в коробке, ожидая, когда люди будут бросать мячи в мою сторону. Не то чтобы я делал там какую-то настоящую работу.

— Конечно, — пробормотал Натаниэль, но почему-то это звучало весело.

Первая четверть закончилась, а это означало, что Моро был заменен на Федорова, а это также означало, что Веснински начал спокойно разговаривать со своим партнером по-японски до перерыва.

Возможно, это было из-за отсутствия наркотиков в его организме, возможно, из-за того, что Моро беспокоился о своей родственной душе, страх, что Рико узнает, кто он такой, но когда он краешком глаза взглянул на двух защитников… между ними была очевидная привязанность и долгая дружба, но ничто не указывало на то, что они сами были в отношениях. Между ними не было ни долгих прикосновений, ни взглядов, ничего интимного или собственнического.

И все же, Эндрю все еще чувствовал нелепое желание столкнуть Моро со скамейки запасных, которое он успешно проигнорировал.

Было почти приятно находиться на корте во второй половине игры, быть вдали от Натаниэля и предательских эмоций, которые связь между ними пробудила в Эндрю. На поле его мир сосредоточился на идиотах, пытающихся обойти его, чтобы набрать очко, чего он им не позволил.

Он знал, что не сможет закрывать ворота до конца сезона, но с WVU не было особых проблем.

Моро кивнул ему в знак признательности, когда команды выстроились в линию в конце игры, в то время как на лице Натаниэля отразилось облегчение, прежде чем он превратил его в безучастное выражение, когда Вороны собрались в раздевалке, чтобы Тецудзи дал им грубое «ты хорошо поработал сегодня».

Рико поймал Эндрю на пути к автобусу, с задумчивым блеском в глазах, когда он преградил блондину выход со стадиона.

— Впечатляющая работа сегодня вечером. Возможно, есть что-то в том, чтобы позволить тебе играть естественно.

— Только в этот раз, — сказал Эндрю, улыбаясь, выражение его лица снова стало преувеличенным, так как он принял таблетку после игры; до Эдгара Аллана ехать было не так уж и долго, но достаточно для того, чтобы к тому времени, когда они доберутся до кампуса, у него началась ломка, так что он пошел вперед и взял ее.

Ему придется подождать до следующей недели, чтобы провести время с Натаниэлем как с «самим собой».

Тем не менее, желание защитить Натаниэля стало сильнее, когда они шли в комнату его родственной души, чтобы заставить Федорова, Баутисту и других Воронов, голодно уставившихся на рыжеволосого, в страхе отвернуться, как и некоторая дрожь, когда Натаниэль этого не сделал. Не оскорблял его и не убегал, а шел рядом с ним.

Когда Моро вошел в комнату, на кровати лежало свежее постельное белье.

— Постарайся на этот раз не храпеть так много, — сказал Натаниэль с нерешительной ухмылкой на лице, опускаясь на кровать.

Эндрю задохнулся, прижимая руки к груди.

— Меня никогда в жизни так не клеветали. Никогда.

Натаниэль усмехнулся, потирая глаза, как будто он устал.

— Правильно, это худшее, что ты когда-либо слышал. Ты вел такую ​​защищенную жизнь, — затем он опустил руки и имел благодать выглядеть виноватым. — Хм, я имею в виду… Получилось не так.

Пресса с удовольствием рассказывала о его заключении в колонии, о том, что он находится в приемной семье, и, конечно же, о том, что его арестовали за избиение придурков, причинивших вред Ники, но его это вообще не волновало.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду: я всего лишь невинный младенец, одинокий в этом злом, жестоком мире, — он попытался моргнуть глазами, но не был уверен, что это сработает с маниакальной ухмылкой.

Натаниэль смотрел на него несколько секунд, прежде чем вздохнул и встал.

— Я не видел, чтобы ты получал удар по голове раньше, поэтому я думаю, что тебе нужно пойти спать, — пробормотал он, когда пошел в ванную, чтобы подготовиться ко сну.

Эндрю снова ахнул.

— Ты заботишься обо мне! Тебе действительно не все равно! — его губы дернулись, когда его «дорогая» родственная душа показала ему средний палец, прежде чем дверь ванной захлопнулась.

По крайней мере, кто-то уже не так сильно его ненавидел. Кто знает, может быть, когда он закончит учебу, Натаниэль сможет ему даже доверять.

Он обвинил наркотики в ощущении тепла в груди при этой мысли.

Комментарий к Часть 2

https://t.me/miguelvisconti - здесь вы можете найти спойлеры к переводам, да и просто пообщаться. ^^

========== Часть 3 ==========

Комментарий к Часть 3

Жду ваших комментариев, буду рада даже простому спасибо ^^

— Итак, отправляемся на какую-нибудь шикарную вечеринку в эти выходные?

Эндрю бросил на брата страдальческий взгляд, который заставил того усмехнуться.

— Хорошо, постарайся не слишком веселиться, — поддразнил Аарон, прежде чем убежать, чтобы догнать своих друзей. Эндрю прищелкнул языком и пошел своей дорогой, недовольный напоминанием о чертовом банкете в те выходные.

В пятницу у «Воронов» должна была состояться пятая игра в сезоне, и пришло время осеннего банкета северо-восточного округа. Эндрю не был рад иметь дело ни с тем, ни с другим, но, по крайней мере, первая игра была домашней, против «Бингемтона», и продлится всего пару часов, в то время как вторая была ночным испытанием в Пенсильванском университете.

Он подозревал, что Тэцудзи не позволил бы им выйти за пределы кампуса, чтобы поесть мороженого и зайти в несколько баров.

По крайней мере, у блондина не должно было возникнуть никаких проблем с закрытием ворот «Беаркэтс», которые были далеко не так хороши, как им хотелось бы думать. Он мысленно просматривал статистику некоторых их игроков, когда встретился с Беном на обратном пути в Гнездо, который снова пожаловался на тот факт, что им не разрешили брать на банкет никаких кавалеров.

Они немного позанимались в своей комнате, а затем отправились на тренировку. Эндрю был удивлен, обнаружив Натаниэля и Моро, зависших у его шкафчика. Оба уже в форме, волосы слегка влажные и растрепанные, как будто они недавно тренировались.

— О, посмотрите на двух голубков, — крикнул Луазо, что заставило половину раздевалки захихикать.

Федоров высунулся из своего шкафчика и хитро посмотрел на Ната.

— Что, Коротышка недостаточно хорош для тебя, Нейт? Тебе нужно…

Миньярд не отводил взгляда от своей второй половинки, когда схватил придурка за горло.

— У тебя есть какие-нибудь жалобы?

Голубые глаза Натаниэля слегка расширились, в то время как Моро быстро спрятал слабую улыбку.

— Ничего, кроме твоего храпа. — Ему пришлось говорить немного громче, чтобы перекричать задыхающиеся звуки, издаваемые парнем.

Эндрю фыркнул, еще глубже вцепившись пальцами в горло Федорова.

— Я же говорил тебе — ты все выдумываешь. — Наконец он посмотрел на бэклайнера, чье лицо стало ярко-красным. — Видишь, никаких жалоб. А теперь уходи, пока я не отрезал тебе язык за ложь. — Он на мгновение впился пальцами еще сильнее, прежде чем отпустить, а затем оттолкнул задыхающегося Федорова.

Послышались различные бормотания о «сумасшедшем», «головорезе» и тому подобном, но Эндрю было все равно, если только другие, наконец, не научились оставлять его и Натаниэля в покое.

— Тебе нужно проверить свой слух, — сказал он, снимая рубашку.

Нат смотрел в сторону с легким румянцем на щеках, когда блондин оглянулся, держа в руке свою красную майку (интересно).

— Мой слух в порядке. Хватит дурацких шуток. —Как только рубашка была надета, Натаниэль оглянулся на него и наклонился вперед. — Будь осторожен, — сказал он тихим голосом, который не должен был разноситься далеко. — Рико и Кев уже вышли на корт, и все идет не очень хорошо.

Эндрю взглянул на Моро, который слегка кивнул, затем широко и немного резко ухмыльнулся, протягивая руку, чтобы похлопать свою вторую половинку по татуированной щеке.

— Позже, сладкая горошинка. Твоя милашка должна сначала поработать, прежде чем мы сможем повеселиться, — сказал он вслух, чтобы отвлечь Воронов, все еще наблюдавших за происходящим.

Если бы Миньярд был более нежной душой, он мог бы быть немного встревожен, даже совершенно расстроен леденящим взглядом, который Натаниэль бросил на него в этот момент.

— Я знаю, как отделать тебя, будто ты всего лишь крупная рыба, — пригрозил рыжий, прежде чем развернуться на каблуках и потопать прочь.

Моро не потрудился скрыть улыбку, что было настоящей редкостью и кивнул.

— Он тоже так думает. — Он весело помахал Эндрю, прежде чем отправиться за своим напарником.

О, очевидно, они перешли к стадии флирта, как мило.

Несмотря на угрозу, блондин оценил предупреждение, когда, наконец, вышел на корт, где обнаружил хмурого Рико и тихого Дэя, выполняющих упражнения: похоже, у них было соревнование, кто сможет сбить больше шишек. Судя по цифрам, которые выкрикнула Акаги, Рико лидировал… но Эндрю видел по крайней мере один выстрел в тот день, обычно у него не было проблем с попаданием.

Ну что ж, Кевин Дэй его совершенно не волновал.

Тэцудзи, казалось, игнорировал соперничество, происходящее между его племянником и протеже, и вызвал «Воронов» вперед, чтобы начать тренировку. После разминочных упражнений и тренировок, Эндрю оказался частью схватки с Натаниэлем и Моро перед ним, в то время как Энгл и Сондерс пытались забить голы.

Это было не так уж плохо, когда Миньярду не приходилось иметь дело с Рико, но он мудро держал эту мысль при себе, особенно когда он мог слышать, как «дразнящие» замечания Рико сегодня перешли грань от дружелюбия к злобе. Он заметил, как Нат напрягался от издевательского смеха и различных версий «ты отстой», но на этот раз рыжий, казалось, прислушался к своему собственному совету, так как держал рот на замке и сосредоточился на Экси.

Рико и Дэй все еще били по мячам, когда тренировка закончилась.

Эндрю догнал Веснински по дороге на ужин, чтобы медленно, все время ясно давая понять о своих намерениях «прижать» свою вторую половинку к стене, всего в дюйме между их телами и сердитым присутствием Моро поблизости. Притворившись, что утыкается носом в левое ухо Натаниэля, положив руки на стену рядом с бедрами молодого человека, он выдохнул вопрос, который был у него на уме последние несколько часов.

— Что с ними происходит?

Нат медленно вздохнул и поднял левую руку к голове Эндрю, только чтобы слегка обхватить ее, когда тот кивнул.

— Пресса задавала Кевину много вопросов после их вчерашнего профессионального матча, — прошептал он.

Эндрю выгнул бровь в ответ на эту нелепую информацию, что вызвало легкий кивок его второй половинки. Что ж, у кого-то было хрупкое эго, не так ли? Однако, прежде чем он смог что-либо сказать, парень попытался не вздрогнуть, когда пальцы Натаниэля осторожно скользнули в его волосы.

Это… не должно быть так чертовски приятно.

— Если вы двое не возражаете, я бы хотел поскорее поесть, пока у меня еще остался хоть какой-то аппетит, — усмехнулся Моро.

Эндрю отпрянул от Натаниэля, чье лицо покраснело от смущения, когда он бросил что-то резкое по-французски своему высокомерному партнеру.

— Как насчет того, чтобы попробовать есть со сломанной челюстью? — спросил Эндрю с «улыбкой».

— Разделаю тебя, как рыбу, — предупредил Натаниэль, жестом приглашая Эндрю следовать за ним и Френчи в столовую.

— Я знал, что нравлюсь тебе, — насмехался Эндрю следуя за парнем.

— У тебя есть желание умереть, — пробормотал Моро, качая головой.

Возможно.

Бен тоже: он одарил Эндрю ослепительной улыбкой и поднял два больших пальца, когда заметил, что Миньярд ел за одним столом с Натаниэлем и Моро, даже если ему пришлось терпеть, пока они вдвоем обсуждали статистику разных команд и как лучше управлять новыми упражнениями, которые Тэцудзи набросил на них. Привыкший к тому, что его игнорируют, по крайней мере, его вторая половинка, блондин был удивлен, когда Натаниэль отвел его в сторону после ужина, чтобы поговорить наедине.

— Будь осторожен на банкете в эти выходные, — пробормотал он, пока Моро стоял на страже. — Рико всегда приходится устраивать шоу, чтобы доказать, что он главный. Не давай ему повода делать это с тобой на глазах у всех.

Прежде чем Эндрю успел что–либо сказать, Нат унесся прочь, оставив после себя только ощущение тепла и страстное желание — страстное желание, чтобы Эндрю запустил пальцы в темно-каштановые волосы, прикоснулся губами к полной нижней губе, которая дразнила его…

Возможно, было бы неплохо уехать от своей второй половинки хотя бы на одну ночь.

Ники присылал различные статьи о том, как вести себя на светских мероприятиях, которые Эндрю в основном удалял, не читая.

Пятничная ночная игра прошла так, как он и ожидал: «Беаркэтс» играли грязно, но они и близко не подходили к уровню мастерства «Рэйвенс», поэтому были отправлены домой с досадным поражением. Эндрю в очередной раз приложил больше усилий, чем ему хотелось, находясь в воротах, но каким-то образом это того стоило, когда Натаниэль сидел рядом с ним на скамейке запасных во время игры и присоединился к издевательствам над игроками соперника, когда он подвел своего колючего защитника и вел себя как почти нормальный подросток.

Когда он дразнил Эндрю по поводу его храпа, когда они вернулись в комнату Натаниэля и Моро, позже той ночью, когда он еще раз напомнил блондину быть осторожным на банкете и, в шутку — Эндрю понял это по тому, как левый уголок рта Натаниэля слегка дернулся — спросил его, если бы он знал разницу между вилкой для салата и чайной ложкой, у одной такие острые кусочки, а у другой все гладкое, знаете ли, пока Миньярд не пригрозил задушить его подушкой.

Возможно, он заснул под звуки смеха своей второй половинки, звенящего в его ушах.

Тэцудзи, каким бы ублюдком он ни был, заставил команду сделать их обычную и утреннюю тренировку, прежде чем они привели себя в порядок и погрузились в автобусы, которые должны были отвезти их в центр бумфака, штат Пенсильвания, на банкет. Натаниэль суетился вокруг Моро и, что удивительно, Эндрю, прежде чем они ушли, Тэцудзи также заставил их одеться в их черно-красную парадную одежду, так как они должны были выглядеть «идеально» по прибытию, и сунул несколько «хороших» энергетических батончиков в левый карман Эндрю, прежде чем он ушел.

Не часто Эндрю задумывался обо всей этой чепухе «родственной души», но… но, возможно, была причина, по которой он застрял с Натаниэлем Веснински.

Может быть.

Большую часть времени в автобусе он спал, а оставшуюся часть поездки читал одну из «предложенных» книг Ники, это был еще один роман A B O, сочный роман о сильном светловолосом альфе, бросающемся на защиту борющегося брюнета омеги, который никоим образом не напоминал Эндрю о Эрике и Ники. Как только они добрались до Пенсильванского университета, Рико заставил их выстроиться в соответствии с их номерами и осмотрел их, потребовал, чтобы они поправили одежду и уложили волосы, пока они не станут идеальными, как у Ворона, прежде чем он приказал им идти в ногу в соответствии с тем, как они тренировались, на самом деле тренировались, о, как Эндрю обвинял свой смех над лекарствами в тот день, прежде чем они отправились на стадион.

Этот придурок также воспользовался моментом, чтобы напомнить им, чтобы они вели себя наилучшим образом. В ту ночь его внимание задержалось на Эндрю, когда он постучал тремя пальцами по своему подбородку.

Рико был олицетворением высокомерия для капитана Пенсильванского университета, который, похоже, тоже не заботился о нем или о Воронах. Тем не менее, они застряли за одним столом со своими «соперниками» по дивизиону, что означало, что Эндрю сидел рядом с Моро, в то время как Рико и Дэй, месте с другими Воронами, обменивались оскорблениями с «Кошечками». Этого было почти достаточно, чтобы ему захотелось воткнуть вилку для салата себе в уши и да, он знал, что такое гребаная вилка для салата.

А еще лучше, воткнуть вилку для салата в чье-нибудь ухо…

Он ковырялся в своей пресной куриной грудке и тушеных овощах, с радостью покалечив бы кого-нибудь ради пиццы прямо сейчас, когда капитан «кошечек» издевательски рассмеялся и подтолкнул локтем молодую женщину, сидевшую рядом с ним.

— Что я тебе говорил? Никто не хотел идти на свидания к этим заносчивым ублюдкам.

Она тоже засмеялась, как и большинство кошечек. Эндрю заметил, что рядом с большинством игроков был гость, а это означало, что на их стороне стола было почти вдвое больше людей, чем на стороне Воронов.

— Возможно, у них даже нет родственных душ. Кому бы так не повезло застрять с кем-то вроде них?

— Да, привязанный к игровому автомату, который не знает, как развлекаться всю оставшуюся жизнь, кто бы этого хотел?

— Как они вообще могут сказать, кто из них их родственная душа? Все их символы, вероятно, были бы ракеткой экси или чем-то столь же скучным!

Эндрю подпер подбородок правой рукой, в то время как кошечки продолжали издеваться над Воронами, и в это же время рядом с ним Моро тихо фыркал, но не проявлял никаких эмоций. Однако Рико, похоже, не очень хорошо справлялся с уколами, возможно потому, что придурок знал, что является куском дерьма и у него нет своей второй половинки.

Обычно все, что заставляло Рико чувствовать себя плохо, было хорошей вещью в книге Эндрю, но он внутренне напрягся, когда на лице этого придурка появилась улыбка: судя по пробормотанному проклятию на французском и тому, как Дэй замер, он был не единственным, кто понял, что все обернулось к лучшему. Что всë стало хуже, чем было.

Рико наклонился вперед, словно собираясь поделиться секретом. — Причина, по которой мы чемпионы, в отличие от вашей команды, заключается в том, что мы знаем, когда нужно оставаться сосредоточенными, а когда побаловать себя. Прямо сейчас? — он бросил пренебрежительный взгляд на молодую женщину в темно-синем платье, которая сидела рядом с капитаном «Кошечек». — Несмотря на то, что вы и другие не представляете особой проблемы, — усмехнулся он, — мы не позволяем себе отвлекаться в течение сезона.

Один из бэклайнеров кошек нахмурился и покачал головой.

— Ты просто не хочешь признать, что ты никому не нужен.

Это вызвало смех у большинства Воронов.

— Мы никому не нужны? — Рико похлопал Дэя по спине, который усмехнулся над этим заявлением. — Когда мы уже в профессиональной команде, в отличие от любого из вас? Когда у наших старших уже есть команды, предлагающие им контракты? — Федоров и другие ухмылялись и кивали, в то время как другие кошечки хмурились. — У нас мог бы быть выбор дат, и наши родственные души уже ждут нас, но это работа, и поэтому нет необходимости причинять им столько скуки, когда в этом нет необходимости. Это достаточно плохо, что нам приходится это терпеть.

— Ты мудак, — прорычал капитан, что было правдой, но не слишком резким ответом.

— Мудак, который снова побьет тебя в этом году, — сказал Рико с довольной улыбкой.

— Мудак, которому, вероятно, не с кем отпраздновать победу, — парировала дилер, потирая знак родственной души на руке: она была слишком далеко, чтобы Эндрю мог разглядеть символы. — Для этого вам нужна душа, и ясно, что у вас, Воронов, ее нет.

Улыбка Рико стала слишком острой, в то время как различные Вороны засмеялись.

— Опять же, зачем навязывать им таких неудачников, как ты? Поскольку они наши родственные души, они так же увлечены, как и мы, и заняты, но вы скоро увидите одного из них. Не так ли, Эндрю?

Что, черт возьми, этот придурок сейчас делает? Эндрю сел, одурманенная улыбка расплылась, когда он бросил на своего «капитана» непонимающий взгляд.

— Это правильно, что ему нет необходимости иметь дело с этими придурками, — сказал он с явным предупреждением в голосе.

— Хм, но дорогому Нейту придется иметь с ними дело в следующем сезоне, точно так же, как Тея имела с ними дело, пока не закончила школу, не так ли, Кевин? — Рико сидел там и выставлял напоказ своих родственных душ, как будто это не имело большого значения, хотя он не имел на это права: левая рука Эндрю сжалась вокруг жалкого ножа, приготовленного к ужину, когда он почувствовал удар по правой лодыжке.

— Не надо, — прошептал Моро. ” Нат.»

Эндрю чуть не зарезал французского ублюдка за вмешательство, чуть не сказал ему упомянуть имя своей второй половинки… но ущерб уже был нанесен, не так ли? Рико отвел внимание кошечек от того факта, что у него не было родственной души, и теперь другая команда, а вскоре и остальная часть подразделения, как только об этом стало известно, была занята обсуждением того, кто из других бывших Воронов мог бы быть родственными душами.

Эндрю предпочел бы, чтобы все были заняты разговорами о «несчастной» смерти Рико, но его удержало, едва ли, четкое предупреждение Натаниэлю и, соответственно, Аарону.

— Он также испытывал отвращение к тому, что часть его чувствовала себя немного самодовольной из-за того, что все знали, что Натаниэль был его второй половинкой.

Бен бросил на него один взгляд, когда им наконец разрешили вернуться в отель в конце слишком долгой ночи, и не попросил его поделиться алкоголем, который он принес с собой.

Моро позаботился о том, чтобы оставаться между ним и Рико все время, пока они были в Пенсильванском университете, и на обратном пути к Эдгару Аллану. Хорошо, для всех, кто застрял с ним в автобусе, что Эндрю только что принял новую дозу своих «счастливых» лекарств, прежде чем получил сообщение от Аарона, который каким-то образом узнал о том, что он нашел свою вторую половинку, слухи, казалось, распространились быстро.

Было много ругательств и сердитых смайликов, и в конце концов Аарон добрался до сути: если Эндрю баловался со своей второй половинкой, а это было не так, то Аарон был волен искать и заводить отношения со своей второй половинкой, когда ее найдет. Миньярд напомнил своему близнецу о многих ужасных решениях, принятых им в прошлом, о том, как блондину приходилось убирать так много беспорядка, и получил еще одно разъяренное сообщение.

Ты не можешь удержать меня от нее

Эндрю выключил свой телефон, не желая сейчас иметь дело с такой глупостью.

Он просто хотел заползти в свою кровать и проспать остаток дня. На самом деле, он хотел выбить дерьмо из чего-нибудь, что было маловероятно, поскольку Тетсудзи заставил бы их пройти по крайней мере одну тренировку, прежде чем закончить день, но, войдя в Гнездо, Моро пробормотал что-то о поиске Нэта и ушел в такой спешке, что Эндрю поймал себя на том, что без всяких раздумий последовал за ним.

Просто, черт возьми, он не волновался или что-то в этом роде.

Натаниэль был в комнате, которую он делил с Моро, сидел за своим столом и занимался. Сначала он никак не отреагировал на то, что они вошли в комнату, затем, наконец, поднял голову от книги, которую читал, когда француз окликнул его по имени. Его партнер зашипел, как от боли, увидев синяки, которые портили бледную кожу Ната: подбитый левый глаз и разбитую нижнюю губу, в то время как Эндрю почувствовал редкую ярость, протестующую против наркотиков, циркулирующих в его венах.

— Нат, что…

— Убирайся, — сказал Эндрю Жану, когда маниакальная улыбка приподняла уголки его губ, как будто в них были вживлены крючки. Когда Моро в замешательстве уставился на него, он схватил горсть черного материала и подтолкнул француза к двери. — Вон.

— Кто ты…

— Жан, просто уходи, — сказал Натаниэль, его голос был тихим и лишенным почти всех эмоций, кроме намека на усталость. — Все будет хорошо.

Моро сделал паузу на мгновение, прежде чем прищелкнуть языком и вырвать свою футболку из хватки Эндрю.

— Не причиняй ему вреда, — предупредил он перед уходом.

Как будто это было возможно. О, Эндрю хотел причинить кому-то боль, конечно, но не своей второй половинке. О нет, он хотел разорвать на части того, кто оставил эти синяки на Натаниэле.

— Кто это был? — потребовал он ответа, заставляя себя сесть на кровать Моро, а не на стол Натаниэля: он подозревал, что его второй половинке прямо сейчас нужно было пространство, ему нужно было пространство прямо тогда.

Нат молчал, пока ставил закладку на страницу, которую читал, затем откинулся на спинку стула. Он начал говорить, прежде чем Эндрю повторил вопрос.

— Мой отец был здесь сегодня утром. — Он поморщился, проводя пальцами по ушибленной щеке. — Слух о том, что мы родственные души, быстро распространился вскоре после того, как кто-то опубликовал это на форуме Экси прошлой ночью.

Эндрю на мгновение задумался об этом, в то время как его ненависть к Натану Веснински стала еще сильнее.

— Он избил тебя, потому что я твоя родственная душа. — Натаниэль слегка кивнул. — Почему?

— Потому что… потому что, — вздохнул Натаниэль, вставая, чтобы взять что-то из мини-холодильника между своим и столом Моро. Свежий пакет со льдом, который он обернул полотенцем, которое он использовал на старом пакете, стоявшем на столе. — Он уже знал, что ты моя родственная душа, Тэцудзи сказал ему после того, как тебя завербовали, он был просто… раздражен, я думаю, можно сказать, что новость вышла наружу. — Он не смотрел на Эндрю, когда прикладывал повязку к левой стороне лица.

Вероятно, этому было одно или два объяснения.

— Он злится из-за моего прошлого или из-за того, что я парень?

Вопрос заставил Натаниэля посмотреть на него.

— Хм, последнее. — Он поигрывал ручкой, оставленной на столе, как будто нервничал. — Я имею в виду, это не имеет большого значения, два парня — родственные души, но он… что ж, даже несмотря на то, что он умыл руки, я думаю, он все еще думает, что это выставляет его в плохом свете. Каким-то образом это делает его менее похожим на мужчину.

Поэтому он заставил себя чувствовать себя лучше, придя сюда, чтобы избить своего сына, который позорит его, как «мужчину».

— Отец моего двоюродного брата такой же, — признался Эндрю. — У него какая-то странная вера в то, что родственная душа Ники — парень, и это плохо. Теперь, когда он живет с Эриком в Германии, дела у него идут намного лучше.

По какой-то причине, эта часть правды заставила Натаниэля улыбнуться, просто слегка изогнувшись.

— В самом деле? Они… они счастливы вместе?

— Отвратительно, — признал Эндрю. — Как только он узнает о тебе, он будет преследовать меня, чтобы получить информацию, потому что он считает, что все родственные души должны быть счастливы вместе.

— Ой, — это, казалось, смутило Натаниэля: он опустил взгляд на свои колени и попытался прикусить нижнюю губу, прежде чем вспомнил, почему это была плохая идея. — Жан… Жан сказал мне, что есть хорошие родственные души, но я знаю только своих родителей и…

— И это нехорошо, — догадался Эндрю: он лучше понимал, почему Натаниэль взбесился на него в тот день.

— Нет.

— У Ники и Эрика хороший день. — Такой хороший, что он подумал, что вселенная издевается над ним с его собственной меткой, показывает ему нечто настолько совершенное, что никогда не сможет принадлежать ему.

Теперь… теперь он начинал сомневаться.

Когда гнев сменился чем-то теплым и ноющим, он обнаружил, что стоит на ногах, и это заставило Натаниэля уставиться на него.

— Мне нужно идти распаковывать вещи. — Он указал на свою спортивную сумку, которую оставил у двери.

— Да, скоро начнется тренировка. — Натаниэль слабо улыбнулся ему. — Возвращаюсь в Пенсильванский университет на выездную игру.

Веселее проводить время с кошечками: Эндрю пришлось бы приложить некоторые реальные усилия в этой игре, и у него не было бы много времени наедине с Натаниэлем, пока он не принимал наркотики.

Тем не менее, все знали, что Натаниэль и он теперь родственные души. Хорошие и плохие, знали, что Веснински был вне пределов досягаемости. Он просто… ему просто нужно было решить, что делать дальше.

Он знал, какая его часть побуждала к этому, что не помогало делу. Ему нужно было обдумать, что делать дальше, и по какой-то причине… он не чувствовал себя очень умным рядом с Натаниэлем.

*

— Итак, хм, как там идут дела? Я имею в виду, что вне игр у вас, «Воронов», обычная победная серия, и они уже говорят о том, что вы добиваетесь успеха благодаря тому, как закрываете ворота всякий раз, когда играете, но с классами и… хм, хорошо, с Натаниэлем?

Если бы Ники не говорил так, как будто он ожидал, что Эндрю накричит на него в любой момент, Миньярд сказал бы ему отвалить и повесил трубку. Тем не менее, Ники настоял на том, чтобы посылать ему посылки для ухода и сочные книги A B O, о которых Натаниэль продолжал спрашивать его и позволял Эндрю придумывать нелепые ответы в ответ, проверяя его, так что… так что блондин потакал своему кузену.

Или что-то в этом роде.

— Я должен попасть в список декана в этом семестре, и с Нейтом все в порядке, — сказал Эндрю, борясь с желанием постучать пальцами по столешнице.

— Хм, просто отлично? Он твоя родственная душа.

И снова Эндрю пожалел, что не мог перерезать горло Рико до того, как этот придурок объявил миру, что Натаниэль — его родственная душа, хотя в то же время он почувствовал глубоко скрытый намек на удовлетворение от осознания того, что все называют Ната «его» соулмейтом.

Ему нужно было выпить.

— С ним все в порядке, — повторил Эндрю. — Все еще дышит, и у него целы все конечности. — Все его очень привлекательные, очень гибкие конечности.

— Это не… о, ладно. — Ники определенно дулся на другом конце провода. — Знаешь, ты мог бы быть немного более романтичным в поисках своей второй половины.

— Почему? Он моя вторая половинка.

— Вот именно. — Тон Ники смягчился, когда он произнес это слово. На несколько секунд воцарилась тишина, прежде чем он заговорил снова. — Хм, что-нибудь слышно от Аарона в последнее время?

Эндрю ничего не сказал, думая о том, как его близнец продолжает избегать его.

— Ах, да, хорошо. — Теперь в голосе Ники звучала грусть. — Он будет… он придет в себя. Это трудно — не знать, где находится твоя вторая половинка, когда все остальные нашли свою, — попытался объяснить он. — Он сейчас немного ревнует.

С чего бы Аарону ревновать? Эндрю уехал из Калифорнии и отказался от любого шанса на семью, которую он мог бы иметь с Касс, из-за своего брата, даже если это включало Дрейка. Избавился от Тильды ради Аарона, на которого действительно следует обращать внимание при заключении сделок, присоединился к Воронам… ну, частично из-за стипендии, предоставленной Аарону и частично из-за знака полярной звезды на его левом предплечье.

— Пришло время для тренировки, — солгал Эндрю, не желая больше разговаривать.

— О, хорошо. Передай Натаниэлю от меня привет! Я не могу дождаться встречи с ним, может быть, во время каникул…

Эндрю повесил трубку на своего безумного кузена, прежде чем Ники смог продолжить свой нелепый план, а затем выполнил домашнее задание по английскому. Бен ушел в одну из учебных комнат, чтобы поговорить со своей семьей, и вернулся за несколько минут до начала дневной тренировки, по-настоящему с недовольным выражением лица.

Когда Эндрю выгнул бровь, увидев, как его сосед по комнате швырнул книги на стол, тот фыркнул и покачал головой.

— Рико ведет себя еще более по-своему: — Я капитан, делай то, что я говорю, иначе. — Когда вызванная наркотиками улыбка Эндрю погасла, Бен снова покачал головой, на этот раз более энергично. — Нейт не был вовлечен! Он набросился на Джордона из-за его утреннего выступления, а потом разозлился еще больше, когда Кевин попытался вмешаться.

Пока с Натаниэлем все в порядке.

— Что еще нового? — по ходу сезона Рико превратился в ворчливую маленькую сучку, скорее ворчливую маленькую сучку, поскольку он стал одержим тем, чтобы «Вороны» лидировали не только в своем округе, но и во всем дивизионе класса I по очкам, поскольку он преуспел как в студенческой, так и в профессиональной лигах.

Это означало, что он становился озлобленной маленькой сукой всякий раз, когда чувствовал, что ему не отдают должное, как лучшему нападающему во всем экси, всякий раз, когда кто-то крал его гром, особенно если это был его собственный партнер или если он считал, что его товарищам по команде не хватает. А это означало, что Воронам приходилось мириться с переменчивыми настроениями этого психопата.

Эндрю сказал «настроения»? Больше похоже на истерику.

По крайней мере, до тех пор, пока Миньярд продолжал либо полностью закрывать ворота во время своего пребывания на корте, не всегда это было возможно, либо ограничивать другую команду одним или двумя очками, тогда Рико оставлял его и Натаниэля в покое. Ну, этот придурок был недоволен, когда он «вежливо», то есть не тыкал ножом им в ребра, напоминал людям, чтобы они держали свои гребаные руки подальше от Ната, но все еще можно было играть в игру с сотрясением мозга или сломанными пальцами.

Бен выдавил слабый смешок в ответ на заявление Эндрю, затем они ушли на тренировку. Блондин не видел Натаниэля или Жана в раздевалке, что означало, что они уже вышли на корт. Это было не слишком удивительно, поскольку в рамках «Идеального корта» Рико от них ожидали дополнительных усилий, чтобы соответствовать «идеальной» части, но это также означало, что определенный придурок ожидал от них большего.

Эндрю не то, чтобы выбежал из раздевалки, но ему удалось быстро «прогуливаться», что привело его на корт раньше остальной команды. Он был как раз вовремя, чтобы заметить очень знакомый румянец на щеках своей второй половинки и блеск в этих поразительных голубых глазах, когда Натаниэль наблюдал за тем, как Рико ворвался в день о — ну, Эндрю на самом деле было насрать на что, просто чтобы не дать Натаниэлю попасть в беду.

— Почему бы тебе не…

— А вот и мой сладкий горошек! — Эндрю крикнул прямо перед тем, как использовать свою ракетку в качестве импровизированного крюка, чтобы привлечь Натаниэля к себе; Моро подпрыгнул от громкого шума, а затем насмехался над его действиями. — Есть поцелуй для твоей милашки?

— У меня есть нож для твоего живота, — процедил Натаниэль сквозь зубы, но все же позволил Эндрю «намотать» его на себя. — Что я такого сказал, что ты меня так называешь?

Эндрю сделал вид, что на мгновение задумался над этим требованием.

— Ладно, обнимашки.

Позади них Моро попытался превратить смешок в кашель, в то время как Рико, наконец, перестал ругать Дэя. Натаниэль бросил на Эндрю невероятно страдальческий взгляд, прежде чем сокрушенно покачать головой.

— Хорошо, придерживайся первого, — выплюнул он, наклонив голову.

Чувствуя, что Рико обращает на них внимание, Эндрю позволил своей ухмылке и тону приобрести непристойный оттенок.

— Я же говорил тебе, что всегда добиваюсь своего. — Он шлепнул свою вторую половинку по заднице рукояткой ракетки, прекрасно понимая, что позже получит нагоняй и еще больше угроз о том, что его разделают на филе, в то время как Рико одобрительно ухмыльнулся.

— Кажется, мы наконец-то нашли кого-то, кто приручит нашего дикого №3, — насмехался Рико; на мгновение Эндрю забеспокоился, что это выведет из себя его вторую половинку, но Натаниэль взглянул на Дэя, который поспешил подготовить остальную команду к тренировке и подальше от Рико, и казалось, он решил оставить ехидный комментарий без внимания, поскольку все уладилось.

После этого это была обычная практика Воронов, о которой Эндрю так… черт возьми. Скучно: повторение упражнений Воронов и побои Тэцудзи за любые ошибки, затем разучивание одной или двух новых пьес и побои за невнимание, а затем несколько схваток и еще побои за ошибки. Рико быстро набрасывался на любого игрока, который, по его мнению, не соответствовал требовательным стандартам команды, до такой степени, что Эндрю был уверен, что он не единственный, кто с нетерпением ждет следующего раза, когда этот засранец уйдет на игру «Уайлдкэтс».

Как и ожидалось, Натаниэль потащил Эндрю за столик в дальнем углу столовой после тренировки: никто больше не обращал внимания на то, что он ел со своей второй половинкой и Моро, в то время как Бен был в порядке, обедая с Лейфом и Тоби, которые на самом деле сказали ему больше двух слов за раз. Моро сидел спиной к другим Воронам, что помогало блокировать любые любопытные взгляды, в то время как Натаниэль свирепо тыкал палочкой в жареный тофу, лежащий поверх его миски с приправленным рисом. — Ты немного переборщил с этим раньше, не так ли? — Он понизил голос, чтобы его не было слышно далеко. — Ханибан? В «прозвище» было достаточно злобы, чтобы задушить лошадь, жаль, что это не задушило Эндрю и не дало ему повод пропустить ужин.

Блондин хмыкнул, подумывая о том, чтобы швырнуть свой собственный кусочек тофу как можно дальше через обеденный зал.

— О, вы с Вальжаном хотели, чтобы вас избили за то, что вы сегодня разозлили Рико? — Это был своего рода удар ниже пояса — втягивать Жана во все это, но это был лучший способ доказать свою точку зрения.

Натаниэль выглядел виноватым, в то время как Моро бросил на него предупреждающий взгляд за такую грязную тактику, которую Эндрю проигнорировал.

— В последнее время он ведет себя с Кевином как настоящий мудак без всякой причины.

Кроме того, что он был ревнивым, неуверенным в себе придурком, но что еще было нового?

— Кевин большой мальчик, пусть он сам о себе позаботится.

— Кевин не может постоять за себя за пределами корта экси или вне пресс-конференции, — пробормотал Натаниэль, что заставило Жана усмехнуться. — Но неважно, — сказал он, когда Эндрю прищурился. — Ты закончил с домашним заданием на сегодня?

— Да, ты?

Нат кивнул.

— Ты… хм, вернешься с нами в комнату? — он продолжал ковырять отвратительный кусок тофу, в то время как на его острых скулах появился намек на румянец.

Несмотря на то, что Эндрю в основном ходил в комнату Натаниэля каждый вечер после ужина, если только это не был игровой вечер, он кивнул и сосредоточил свое внимание на собственном ужине, в то время как Нат пробормотал «хорошо», а Жан выглядел так, как будто он собирался встать и выйти из-за стола с отвращением.

Остальная часть ужина прошла в молчании.

Как только они добрались до относительной тишины и безопасности, относительной, комнаты Натаниэля, он достал книги по немецкому языку, которые Ники прислал Эндрю о, как его кузен был рад узнать, что Нат хотел улучшить свои небольшие знания языка, чтобы они могли поработать над этим вечером: за последние несколько недель они привыкли чередовать немецкий и французский языки. Учитывая эйдетическую память Эндрю и почти сверхъестественную способность Натаниэля к изучению языков, они быстро прогрессировали между ними.

Эндрю хотел знать, о чем, черт возьми, его родственная душа и Моро говорили все это время — и чтобы Жан предупредил его, если это необходимо, — и поговорить с Натаниэлем наедине.

Миньярд сидел на кровати Натаниэля, слишком хорошо осознавая, насколько они были близки друг к другу, пока делали уроки, над которыми Натаниэль работал ранее в тот день, и его произношение, которое было чертовски хорошим. Они были в середине короткого диалога, спрашивали дорогу, когда у Ната зазвонил телефон, что было редким случаем: почти все, кого он знал, были в Гнезде, и его отец, конечно, не потрудился поговорить с ним.

Брови Натаниэля сошлись в озадаченном выражении, когда он посмотрел на свой телефон; Эндрю заметил, как Моро прервал чтение книги, чтобы бросить на своего партнера обеспокоенный взгляд.

— Я не смогу посмотреть игру в пятницу, — объявил Натаниэль после того, как отправил ответное сообщение. — Ичиро хочет, чтобы я был переводчиком в Восточной башне.

Эндрю почувствовал, как волна… чего-то темного, собственнического и первобытного захлестнула его, когда широкая улыбка расплылась по его лицу.

— О, как чудесно, весело провести время с Мориямой. Нейтан тоже будет там играть? — он мог легко о, так легко, вспомнить синяки, которые покрывали лицо милого-Ната — после последнего визита его отца.

Натаниэль дернулся в ответ, за что Моро пробормотал проклятие.

— Я… нет. — Нат покачал головой, из-за чего тетрадь, лежавшая у него на коленях, соскользнула на кровать, а его темно-каштановые кудри взметнулись в воздух. — Он не… не тогда, когда Ичиро… нет.

Непоследовательность была признаком того, насколько он был расстроен, как и то, как его руки теребили край слишком большой черной толстовки, которую он носил; осознавая, что он был причиной такого беспокойства, Эндрю обнаружил, что тянется, чтобы запустить пальцы в эти спутанные кудри, не задумываясь, наклоняясь вперед, пока он чувствовал теплое дыхание своей второй половинки на своем лице, пока не смог увидеть бледно-серые искорки в этих ледяных голубых глазах…

Маниакальная часть его побуждала его поцеловать свою вторую половинку, почувствовать что–то, взять все, что он мог — на мгновение он тоже почти поддался этому. Затем он заметил неприкрытые эмоции на лице Натаниэля, странную смесь доверия и замешательства, и обнаружил, что откидывается назад, даже когда его рука обхватила затылок его второй половинки.

— Будь уверен, — сказал Эндрю, по какой-то причине его голос был хриплым. — Потому что я чувствую, что по какой-то причине мне нужно познакомиться с твоим отцом, познакомиться, когда у меня в руке очень острый или тяжелый предмет, который я очень хорошо ознакомлю с ним много-много раз.

Его родственная душа смотрела на него несколько секунд, как будто пытаясь понять смысл слов, прежде чем он сдался и уткнулся лбом в плечо Эндрю. Когда блондин взглянул на Моро, французский ублюдок покачал головой. — Я ставлю свои деньги на Мясника, а не на коротышку вроде тебя.

— Он старик, — усмехнулся Эндрю.

— Старик, который привык отбиваться от зарвавшихся дураков. Начинай свою игру, Миньярд.

Эндрю устроился по удобнее, пока расчесывал пальцами другой руки волосы Натаниэля; как только он понял, что делает, то убрал руки от своей второй половинки. Натаниэль моргнул от потери контакта, затем медленно поднялся с кровати.

— А-а-а, уже поздно, — сказал он, направляясь в ванную.

Моро подождал, пока за ним закроется дверь и не раздастся звук льющейся воды, чтобы наклониться вперед и пристально посмотреть на Эндрю.

— Он мало говорит о том, что происходит в Башне, но я знаю, что Ичиро не позволяет Натану прикасаться к нему, — сказал он блондину, а его глубокий голос был тихим в маленькой комнате. — Кенго вообще не останавливает ублюдка, но Ичиро останавливает.

Эндрю думал об этом, собирая книги по немецкому языку и кладя их на стол Натаниэля.

— Почему? Почему Ичиро защищал Натаниэля?

Моро покачал головой.

— Я не знаю, и я не думаю, что Нат тоже знает.

Еще один вопрос, который нужно добавить к растущей куче вопросов, но, по крайней мере, Эндрю знал, что Натаниэль должен быть в безопасности в ту пятницу. Должен. Ему придется подождать лучшего ответа после их игры с Катамаунтами Университета Вермонта.

Когда он был один, со своей второй половинкой, без каких-либо наркотиков в его организме…

За исключением того, что все пошло не совсем так — Эндрю к тому времени должен был привыкнуть к тому, что жизнь разрушает его планы. После всего, что он пропустил, за исключением одного очка, за время своего отсутствия на корте, он разобрался с обычной послематчевой ерундой, принял душ, переоделся и собирался отправиться в комнату Натаниэля, хорошо зная, что часы отсчитывают его моменты без наркотиков, когда Акаги настоял на том, чтобы он последовал за помощником тренера в кабинет Тэцудзи.

Он был готов проигнорировать этого человека, если бы не было упомянуто имя Аарона.

Прекрасно понимая, что в то утро он не видел своего брата в классе, Эндрю подавил желание послать лакея Мориямы «на хуй», вместе с растущим чувством тошноты и поплелся следом: редкий всплеск настоящего гнева помог отодвинуть отстраненность, которая вонзила злобные когти в его нервы, пока они не зашипели от ноющего зуда, который не был совсем болью.

По крайней мере, пока.

Эндрю нашел своего близнеца, с затуманенными глазами и пропахшим алкоголем, стоящим, сгорбившись, словно для того, чтобы казаться еще меньше, в кабинете Тэцудзи с каким-то мужчиной средних лет, который оказался деканом факультета. Он стоял там и слушал, как Тэцудзи в основном уговаривал этого человека не выселять Аарона из Эдгара Аллана из-за глупой шутки, которую он и его «друзья» устроили ранее тем вечером из-за стабилизирующего эффекта, какая гребаная шутка, который он оказал на одного из самых многообещающих игроков «Воронов», и Тэцудзи был уверен, что сможет найти чем занять Аарона, чтобы подобный инцидент не повторился.

По взгляду, который Тэцудзи бросил на Эндрю, он понял, что такому лучше больше не повторяться, и что он заплатит за вмешательство ‘Мастера’.

— Как ты мог быть таким глупым, — прошипел он по-немецки, пока двое мужчин обсуждали детали новой должности Аарона «учеба на работе».

Аарон пошатнулся на ногах, покачав головой.

— Я не… Почему, черт возьми, тебя это волнует? — прошептал он в ответ.

Потому что Морияма никогда ничего не делали бесплатно. Потому что цене лучше быть не связанной с Натаниэлем. Потому что Эндрю всегда убирал за своим близнецом.

— Ты должен был держаться подальше от неприятностей. — Эндрю делал все, что мог, чтобы следить за своим братом, находясь в кампусе, но эта задача стала почти невыполнимой из-за занятий жонглированием, будучи Вороном, Натаниэлем и Аароном, игнорирующим его последние несколько недель. — Не врываться в…

— У тебя есть все, — Аарон повернулся, чтобы бросить на него взгляд, в котором была чистая ревность. — Они уже говорят о том, что ты ухаживаешь, ты нашел свою вторую половинку, что еще есть? У меня ничего нет.

— У него определенно не было мозгов, — подумал Эндрю с растущей горечью. У него была стипендия, чтобы осуществить свою мечту стать врачом, у него был брат, о котором он умолял, а также второй шанс на будущее. Действительно, — Ничего.

Однако, казалось, что с Тэцудзи и другим парнем было покончено, поэтому Аарон ушел, оставив Эндрю выяснять, что он должен за последнюю глупость своего брата.

— Я предлагаю заставить его убирать ванные комнаты, — сказал Эндрю, изо всех сил стараясь не ерзать из-за растущей отмены наркотиков.

Тэцудзи посмотрел на него в той плоской манере «ты для меня ничего не стоишь», которая на несколько секунд сделала его таким веселым парнем, прежде чем он откинулся на спинку своего большого кожаного кресла.

— Я знаю о сделке, которую вы заключили с моим племянником, и о Натаниэле, и о том, что ты не принимал лекарства во время корта. — Его густые брови слегка сошлись вместе, единственный намек на неодобрение на его обычно похожем на маску лице: если бы это было во время тренировки, Эндрю ожидал бы, что трость ублюдка обрушится на него в любой момент. — Тебе не должен быть нужен какой-либо стимул, чтобы делать все возможное во время игры, но один из них может быть… иррационально по отношению к своей второй половинке.

Можно было бы также быть чертовски иррациональным в отношении их племянника-психопата, но Эндрю в кои-то веке, держал рот на замке, учитывая то, что произошло за последние несколько минут, и учитывая упоминание о Веснински.

О, хотя это было трудно.

Тэцудзи кивнул один раз, как будто довольный его молчанием.

— Твое выступление на корте является образцовым и помогло команде провести один из лучших сезонов за последние годы. Сравнивая это с тем, как ты играешь во время схваток, я считаю, что ты был прав, когда сказал Рико, что ты играешь лучше всего, когда не принимаете лекарства. Вот почему я попросил доктора Гейла представить рекомендацию о том, что за последние несколько месяцев ты достаточно поправился и больше в этом не нуждаешься.

Это… было не то, что Эндрю ожидал услышать.

— Он может это сделать? — предполагалось, что у него будут еженедельные сеансы с психиатром, в соответствии с приговором суда, но одна из немногих хороших вещей в подписании контракта с Воронами заключалась в том, что из-за напряженногографика тренировок, после посещения пары из них, еженедельные визиты просто… прекратились. Доктор Гейл качался судом раз в неделю, чтобы технически «увидеть» Эндрю, но это было все, и больше ничего не было сказано по этому поводу.

— Он уже сделал это: вместе с рекомендациями ваших профессоров и меня, ожидается, что это будет одобрено. — Тэцудзи пристально посмотрел на него.

— Ты будешь зарегистрирован в местном реабилитационном центре во время зимних каникул и вернешься как раз к весеннему семестру, чтобы играть без лечения.

С одной стороны, Эндрю почувствовал странное трепетание в груди при мысли о том, что он так рано отказался от проклятых лекарств, что ему больше не нужно их принимать, что он покончил с ними раньше, чем ожидалось, после того, как он нашел Натаниэля. С другой стороны, ему говорили что-то делать, и хотя он не был близнецом, изучающим медицину, он мог быстро посчитать и понял, что зимние каникулы не дают ему много времени, чтобы отказаться от аддитивного препарата.

Но Аарон сделал это, так почему же он не мог?

Его врожденная склонность делать противоположное тому, что ему говорили, боролась с тем фактом, что это было не только то, чем он был обязан, чтобы удержать Аарона в Эдгаре Аллане, но и то, чего он хотел; через несколько секунд он коротко кивнул «Мастеру».

Тэцудзи кивнул в ответ.

— Подготовьтесь соответствующим образом, — вот и все, что он сказал, прежде чем жестом приказал Эндрю уйти.

Эндрю не стал тратить время на это.

Натаниэль выглядел встревоженным, когда добрался до комнаты своей второй половинки, но не задавал никаких вопросов. Он бросил один взгляд на Эндрю и отошел в сторону, когда блондин направился прямиком в ванную, чтобы принять чертово лекарство, только ненадолго и приготовиться ко сну. Когда блондин вышел несколько минут спустя, он обнаружил, что рыжик сменил для него простыни на кровати Моро.

— Хм, все в порядке? — спросил Натаниэль с неуверенным выражением лица.

Эндрю воспользовался моментом, чтобы убедиться, что его соулмейт не пострадал по крайней мере, физически, что единственными синяками на нем были пара исчезающих отметин от тренировки ранее на этой неделе.

— Долгий день. — Он слишком устал в тот момент, чтобы говорить об Аароне, Ичиро и зимних каникулах тоже… это было уже слишком. Это подождет до утра.

Но все, что Натаниэль сделал, это слегка, искренне улыбнулся ему и пошел, чтобы взять что-то со своего стола.

— Ладно. А, вот. — Он протянул маленький сверток, завернутый в черную матерчатую салфетку, на его щеках появился легкий румянец.

— Там были закуски, и так как это был Ичиро… Я смог привезти кое-что, что, как мне показалось, тебе может понравиться. Спокойной ночи. — Покончив с этим, он поспешил к своей кровати.

Эндрю некоторое время смотрел ему вслед, прежде чем развернул салфетку и показал большой шоколадный кекс с шоколадной глазурью, посыпанный карамелью и украшенный шоколадным вороном. Несмотря на небольшое расстройство желудка и тот факт, что он только что почистил зубы, Миньярд почувствовал, что у него потекли слюнки, и сел на кровать, чтобы расстелить салфетку на коленях.

Кекс был восхитительным, это было лучшее, что он пробовал за последние недели, шоколадный кекс, от которого ему хотелось застонать от восторга. Как только он закончил слизывать последние остатки сливочного крема со своих пальцев, он взглянул на свою вторую половинку, которая притворялась спящей.

— Спасибо, сладкая горошинка. В следующий раз захвати хотя бы два.

Натаниэль издал восхитительный рычащий звук, прежде чем заговорить.

— Конечно, чем больше яда, тем лучше, — проворчал он, прежде чем натянуть одеяло повыше на свои узкие плечи.

Забравшись под одеяло, Эндрю начал считать дни, оставшиеся до зимних каникул.

Комментарий к Часть 3

Выход новых глав зависит только от вас.

========== Часть 4 ==========

Комментарий к Часть 4

Жду ваших комментариев, буду рада даже простому спасибо.

***

Небольшая глава, так сказать, передышка, перед финалом ^^

— Итак, учитывая все игры, довольно легко определить, какие команды входят в четверку лучших в каждом округе, — провозгласил Натаниэль, очищая свою клементину.

— Ну, если ты хорош в математике.

— Ты причуда природы, — проворчал Жан, как и каждый раз, когда Натаниэль упоминал о своем таланте к математике.

— О, так ты не хочешь, чтобы я помог тебе подготовиться к выпускному экзамену по тригонометрии? — Нат ухмыльнулся, когда его партнер бросил в умника свою клементину. — Как я уже говорил, довольно легко определить, кто входит в первую четверку. Естественно, мы лидируем в северо-восточном округе и в целом в дивизионе.

— Какой сюрприз, — протянул Эндрю, отодвигая пустую тарелку и стараясь не пялиться, когда его соулмейт слизнул каплю сока с большого пальца правой руки.

Старался не делать этого.

— Хм, да, я уверен, что никто не будет шокирован, когда Тетсудзи объявит об этом факте в эту субботу на банкете. И никто не удивится, когда узнает, что «Троянцы» занимают первое место в юго-западном округе. — Говоря это, он, казалось, смотрел прямо на Жана, в то время как его партнер был сосредоточен на том, чтобы определенным образом расположить свою палочку для еды на подносе с едой.

Жан прочистил горло, прежде чем заговорить.

— Это вторая лучшая команда в дивизионе.

— Да, и их новый капитан очень талантлив.

— Он… не так уж плох.

Эндрю подозревал, что он что–то упускает — по крайней мере, до тех пор, пока не заметил, как правая рука Жана провела по метке соулмейта, скрытой под рукавом его рубашки; он вспомнил, как бэклайнер сказал ему, что его соулмейт тоже играл в экси. Блондин прищелкнул языком, протягивая руку, чтобы стащить кусочек фрукта Натаниэля, что вызвало недовольную гримасу его собственной второй половинки, которая совсем не была очаровательной.

— Он такой же мудак, как и наш? — спросил он по-французски.

— Пожалуйста, да ладно. — Легкий румянец окрасил скулы Натаниэля, когда он вовремя спохватился; он заметил, что Эндрю не любит слово «пожалуйста» и поэтому избегает его на любом языке, на котором говорит. — Он троянец. Наверное, даже не знает, как пишется это слово, он слишком хороший. — Нат сморщил свой вздернутый нос в конце, как будто сказал что-то непристойное.

— Вот почему ты никогда не станешь Трояном, маленький демон, — сказал Жан своему партнеру.

— Я никогда не хотел им быть, — заявил Натаниэль, бросая через стол кусочек клементиновой кожуры.

Эндрю подпер подбородок левой ладонью, наблюдая за перебранкой партнеров, частично отвлекшись, вспомнив капитана «Троянцев» и нападающего в стартовом составе: Джереми Нокса. Хм, не так уж плохо, хотя на вкус блондина — слишком улыбчиво.

Препирательства прекратились только тогда, когда команде пришло время явиться на дневную тренировку; даже когда семестр почти закончился, Тетсудзи не смягчился в отношении Воронов, о нет. Эндрю уже был предупрежден, что следующий семестр будет жестоким, поскольку «Вороны» снова защитили свой титул. Он столкнется с глупостью всего этого менталитета, и «должен победить» после зимних каникул; сначала ему пришлось пережить такую мелочь, как ломка, учитывая, что в среду он направлялся в какую-то реабилитационную клинику после своего последнего финала.

С одной стороны, он ушел с зимнего банкета. С другой стороны, его, вероятно, вывернуло бы наизнанку в субботу вечером. Эндрю все еще предпочитал пропустить этот дурацкий банкет.

Они только что закончили схватку, когда Рико и Дэй вернулись из Балтимора. Рико выглядел усталым, а его темные глаза покраснели, в то время как Дэй нервничал и не смотрел Тэцудзи в глаза. Мужчина сказал им что–то резкое по-японски, что заставило Натаниэля поерзать на скамейке запасных, а Моро пробормотать что-то по-французски, а затем приказал им выйти на корт для финальной схватки — друг против друга.

Эндрю не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять — добром это не кончится.

— Еще одна неудачная игра прошлой ночью? — спросил он по-немецки.

— Они чуть не проиграли, — ответил Натаниэль, наблюдая за разворачивающейся катастрофой. — Кев… был необычно рассеян.

Кевин Дэй, сын Кейли Дэй, выросший на экси и в Гнезде, который был одним из лучших нападающих всех времен, хорошо, Эндрю согласился со своей второй половинкой, что высокомерный, высокий ублюдок был лучшим. Не то, чтобы он когда-либо говорил об этом Нату, но сейчас Дэй был «расфокусирован»? Хм, почему-то Эндрю подозревал, что это связано с растущими слухами о том, что Дэй сдерживался из-за Рико. Кто-то принял свой статус второго номера слишком близко к сердцу.

Или они знали, насколько порочным может быть кто-то, если они считают, что их драгоценный статус номер один находится под угрозой…

Не то, чтобы Эндрю было насрать, ему вообще на многое было насрать, но некий соулмейт наблюдал с напряженной спиной и сжатыми кулаками, как Рико, Федоров и Джонсон избивали Дэя, как они подставляли ему подножки и сбивали с ног, тыкали рукоятками своих ракеток в его мягкие ребра, в то время как Тэцудзи закрывал на все это глаза.

Схватка, наконец, закончилась победой «команды» Рико с перевесом в шесть очков, а Дэй стоял на коленях, хватая ртом воздух; Тэцудзи одобрительно кивнул своему самодовольному придурку племяннику. Натаниэль сразу же вскочил на ноги, его голубые глаза горели праведным негодованием, а щеки пылали от гнева, и он действительно отошел на пару шагов от скамейки запасных, прежде чем Эндрю понял, что этот идиот собирается причинить миру неприятности.

Он успел сказать пару слов по-японски, прежде чем Эндрю бросился вперед, схватил своего дурака-соулмейта за талию и перекинул через плечо, слава богу, что Натаниэль был на «худой» стороне.

— Что за… отпусти меня!

— Ах, ах, сладкая горошинка, тренировка закончилась, и теперь ты моя. — Он кивнул Тэцудзи, который одарил его взглядом по типу «ты жук, недостойный моего внимания» и шлепнул Натаниэля по заднице, чтобы тот перестал извиваться. — Я говорил тебе, что ты должен слушать то, что я говорю? Время, чтобы закрепить урок. — Это, казалось, помешало Рико разозлиться на них, что они нарушили то, что технически было последними двумя минутами тренировки; придурок смеялся и выкрикивал предложения о том, как Эндрю мог наказать Натаниэля, в то время как Дэй, казалось, был благодарен за то, что внимание отвели от него.

Жан пристально посмотрел на Эндрю, когда он направился к Гнезду, но легкий кивок блондина заставил Моро расслабиться; он, должно быть, беспокоился о неприятностях, в которые Натаниэль собирался втянуть его, но он все еще хотел убедиться, что его партнеру не причинят вреда. Эндрю тоже назвал бы его дураком, но знал, что Жан тоже считает Дэя другом.

Несмотря на это, Моро действительно был дураком.

Он снова шлепнул дерзкого Натаниэля по заднице, нет, не подумайте так и получил новую порцию оскорблений за свои проблемы, на японском, конечно, поскольку он не знал языка — Натаниэль не был полным идиотом. Эндрю обошел раздевалку и продолжал идти, пока не нашел незапертую дверь в достаточно незагроможденный чулан, всего несколько стремянок и коробок с лампочками; он поставил извивающегося рыжего на ноги, более или менее устойчиво и запер за ними дверь.

Веснински быстро восстановил равновесие; он одернул свою растрепанную майку, чтобы прикрыть обнаженный живот, затем откинул назад влажные каштановые кудри, упавшие на его раскрасневшееся лицо, и пристально посмотрел на блондина.

— О чем, черт возьми, ты думаешь?

Эндрю прислонился к запертой двери, глядя на свою разъяренную вторую половинку. Черт возьми, неужели Натаниэль должен был выглядеть еще более великолепно, когда злился?

— Я не знаю, — протянул он, скрестив руки на груди. — Что я мешал тебе сделать что-то достаточно глупое, чтобы заслужить и тебе и Жану достаточно сильную взбучку, и чтобы завтра ты не смог встать с постели? Хмм?

Упоминание о партнере заставило Натаниэля отпрянуть назад, а затем наклонить голову, огонь в нем медленно угасал; Эндрю чувствовал бы себя плохо из-за этого, если бы не то, что он не верил в вину и что все, что он сказал, было правдой.

— Я… Черт возьми, я пытался защитить Кевина, — сказал он более тихим голосом, накал гнева почти прошел.

— Кевин — большой мальчик, — повторил Эндрю в пятьдесят восьмой раз. — Беспокойся о себе и Жане. — И о нем, потому что он не позволил бы Натаниэлю быть таким самоубийственным дураком.

Особенно, когда он скоро уедет на пару недель.

Веснински на мгновение замолчал, покусывая свою полную нижнюю губу, прежде чем пожать плечами.

— Но… неважно. — Выражение его лица стало каменным, когда он отодвинулся к другой стороне шкафа, как можно дальше от Эндрю.

В течение семестра у них было… что ж, им стало комфортно в присутствии друг друга, они несколько ослабили бдительность. Они могли быть близки друг к другу, проводить ночь в одной комнате и по-настоящему отдыхать, шутить, поддразнивать друг друга… но у них все еще были свои секреты, не так ли? Эндрю получил большую часть своих знаний о своей второй половинке от Моро и других людей, в то время как Натаниэль… что ж, он не слишком много рассказал Натаниэлю, не так ли?

Он прищелкнул языком и опустил руки по бокам.

— Слушай, почему бы нам не попробовать что-нибудь новенькое? Ты скажешь мне что-то правдивое, что-то, от чего ты готов отказаться, и я скажу тебе правду в ответ. — Он пристально смотрел на свою вторую половинку, как будто он не предлагал что-то настолько нелепое, что-то такое… такое интимное и… и… и нелепое.

Однако через несколько секунд Натаниэль улыбнулся и кивнул.

— Ладно. Итак, хм, кто пойдет первым?

Эндрю зачем-то прислонился к стене и медленно выдохнул.

— Ты можешь сначала спросить.

— Хорошо. — Натаниэль снова прикусил губу, они были заключены в маленьком пространстве, и Эндрю хотел протянуть руку, чтобы притянуть своего соулмейта ближе, прежде чем заговорить.

— Почему ты согласился поехать на реабилитацию на зимние каникулы?

О. Ладно, это было неплохо.

— Поскольку меня посадили на наркотики против моей воли, они нихрена не делают для меня, кроме как вызывают мои эмоции, так что я ухвачусь за шанс избавиться от них пораньше. — Его ухмылка стала еще шире, когда он взмахнул руками в воздухе в манере «та-да».

— Мне… ты больше нравишься без них. Наркотики. Хм. — Натаниэль снова наклонил голову, но не раньше, чем Эндрю заметил намек на румянец на его щеках. — Итак, твоя очередь?

Эндрю убрал руки за спину, прежде чем сделать какую-нибудь глупость, например, коснуться пальцами этих теплых щёк.

— Почему ты хочешь попасть в такие неприятности ради Дэя? — Почему он пытался заступиться за кого-то, с кем почти не разговаривал? Может быть потому, что у них была одна и та же уродливая татуировка?

— Ах. — Натаниэль снова посмотрел на него, выражение лица парня было задумчивым. — Ты… ты здесь всего несколько месяцев, — сказал он, теребя край своей футболки «Вороны». — Когда я впервые пришел сюда, Рико был не так уж плох, и Кев мне очень помог — показал, что делать, а что лучше не допускать.

— Он заставил тебя держать рот на замке?

Легкая, веселая улыбка, которая всегда заставляла что-то теплое искриться в груди Эндрю, изогнулась на губах Натаниэля при этом невероятном вопросе.

— Он пытался, но… — Веснински пожал одним плечом. — Какое-то время мы были втроем, а потом появился Жан. Даже тогда все мы были достаточно молоды, чтобы Рико не отстранялся полностью, по крайней мере, еще год или два. — Его улыбка исчезла, когда он вспомнил прошлое. — Затем он решил заставить нас знать свое место, показать нам разницу между наследниками и имуществом. — Он бессознательно потëр живот, который был усеян шрамами от ножей.

— Кев все ещё разговаривал с нами и пытался помочь, но партнерские отношения с Рико постепенно становились все теснее, и у него было не так много свободного времени. Это было бы прекрасно, но последние год или два… Ну, ты же видел это, — сказал Натаниэль, пристально глядя на Эндрю. — Рико относится к Кеву скорее как к угрозе, чем как к партнеру и брату.

— Так ты думаешь, что обязан попытаться защитить его?

Натаниэль снова пожал плечами.

— Он заступался за меня в прошлом.

Эндрю медленно протянул руку, чтобы потянуть за майку своей второй половинки.

— Рико ударит его ножом, если он будет сопротивляться? Отдаст его Федорову в качестве угощения? — он ненавидел поднимать эту тему, но узнал, что Натаниэль чертовски упрям и готов был стать мучеником ради тех, кого считал друзьями.

Это было совсем не знакомо.

В этих красивых голубых глазах на мгновение промелькнула боль, но Натаниэль не убрал руку.

— Нет, для Кевина ничего такого постоянного нет, если не считать эмоционального ущерба.

Рассчитывайте на то, что Рико рассмотрит все его варианты, когда дело дойдет до жестокого обращения; Дэй мог казаться чертовски высокомерным и уверенным в себе перед камерой или на публике, но Эндрю должен был признать, что теперь он был тихим, довольно блеклым рядом со своим партнером, когда находился в Гнезде.

— Тогда не бросайся на его защиту и не давай Рико повода причинить боль другому человеку, — сказал Эндрю, снова натягивая майку своей второй половинки. — У тебя должны быть мозги, используй их хоть раз. — Он прищелкнул языком, затем отпустил ее.

Натаниэль прищурился, поправляя свитер.

— И ты все продумал, когда притащил меня сюда?

В этот раз Эндрю был единственным, кто пожал плечами.

— Мы родственные души, и все думают, что мы дурачимся, сладкая горошинка. Я уверен, что они «выяснили», что мы задумали, и это не разговоры.

— Что ж, тогда нам лучше уйти сейчас. Я уверен — они ожидают, что ты уже закончишь. — Натаниэль замурлыкал, взъерошивая волосы. — Даже со вторым раундом.

Тот… Эндрю не знал, что удивило его больше — его новое прозвище, какого черта, или то, что его вторая половинка согласилась с его маленькой шуткой.

— Не забудь прихрамывать, — посоветовал он, отпирая дверь. — Ты знаешь, раз уж я такой большой.

— Кое-что из вашего, безусловно, огромно и нуждается в сокращении по размеру, — пробормотал Натаниэль, выходя в холл; Эндрю заметил, что Жан ждёт своего партнера вместе с несколькими хихикающими Воронами. Он проигнорировал их, пока шел переодеваться и принимать душ, остановившись только тогда, когда заметил Аарона в выкрашенном красной краской коридоре по пути в раздевалку.

Его близнец, должно быть, почти закончил свою смену в качестве помощника Тэцудзи по учебе, бегая по поручениям и выполняя кучу черной офисной работы в выходные. Каким бы угрюмым он ни был, когда все началось, но вскоре освоился на этой работе, вероятно понимая, как этот опыт отразится на нем, когда он подаст заявление в медицинскую школу.

Это и Никки, скорее всего, устроил ему разнос, когда узнал о том, что Аарона чуть не выгнали из Эдгара Аллана.

Неудивительно, что Аарон сначала игнорировал Эндрю, но постепенно справился со своим последним приступом гнева — особенно когда узнал, что Эндрю проведет зимние каникулы, отказываясь от предписанных судом лекарств.

Сначала Аарон накричал на него за то, что он оставил его одного навещать Ники и Эрика в Германии, вынужденного все время мириться с «отвратительными, помешанными на любви идиотами». Затем он набросился на Эндрю с просьбой найти «дешевый» предлог, чтобы отказаться от подарков в этом году. Наконец, он усмехнулся и назвал его слабаком за то, что он пошел на реабилитацию в «шикарную клинику».

Эндрю каждый раз показывал ему средний палец и уходил.

В тот день Аарон кивнул ему, слегка нахмурившись.

— Разве тренировка не закончилась немного позже?

— Нужно было кое с кем кое о чем поговорить, — сказал Эндрю, натягивая майку, стремясь поскорее избавиться от пропитанного потом снаряжения.

— Ой. — Аарон взглянул на стопку конвертов в своих руках, как будто обдумывая что-то, прежде чем фыркнуть. — Все готово для твоей изнеженной реабилитации рок-звезды?

Эндрю закатил глаза и показал брату средний палец.

— Да.

Аарон выглядел так, как будто изо всех сил старался не улыбнуться или не уронить несколько конвертов.

— Будем надеяться, что они не перепутают тебя с одним из пациентов, находящихся там для психологического обследования. Тогда мы тебя больше никогда не увидим.

— Отвали, — сказал ему Эндрю без всякого запала. — И принеси те хорошие шоколадные конфеты с алкоголем.

— Конечно, я так и сделаю, просто все они будут для меня, — насмехался Аарон, уходя.

Почему Эндрю не мог быть единственным ребенком в семье?

Почему у него не было карточки «убирайся из отдела массовых убийств»? Когда он присоединился к Натаниэлю и Жану в столовой, Федоров, Джонсон и еще несколько придурков громко ругались из-за его «быстрого секса». Эндрю бросил один взгляд на слишком пустое выражение лица своей второй половинки, затем на едва сдерживаемый восторг на лице Жана и мысленно вздохнул.

— Я не крупная рыба. — И он не был кроликом.

Натаниэль оглядел его с ног до головы, словно мысленно решая, как лучше его разделать.

— Это не помешает мне удалить твой позвоночник целым и невредимым, пока ты еще дышишь.

— Полагаю, ты не очень хорошо поработал, не так ли? — усмехнулся Жан, прежде чем отхлебнуть зелёного чая. — Нужно поработать над своей выносливостью, да?

— Пошел ты, — сказал Эндрю с широкой ухмылкой, глядя на свой очередной здоровый, то есть пресный и отвратительный ужин.

— Я думал, ты выбросил все это из головы на сегодня.

— Хватит, — крикнул Натаниэль, схватив зеленое яблоко с подноса Эндрю: он был более чем рад получить его, особенно если это заставило его прекратить угрожать телесными повреждениями. — Или я выпотрошу вас обоих.

Эндрю и Жан фыркнули на угрозу, но, несмотря ни на что, сосредоточились на еде, давясь ею. Как только они закончили, то отправились в комнату бэклайнеров, чтобы подготовиться к предстоящему финалу; следующие три дня у Эндрю были заняты, в то время как у Моро и Веснински была оставшаяся часть недели. Обычно Эндрю не беспокоился о своих оценках, но «Вороны» должны были поддерживать определенный средний балл как часть своего «идеального» имиджа. Даже Натаниэль, который все еще учился в средней школе и посещал онлайн-занятия, при этом должен был продолжить профессиональную карьеру, как и Жан, не мог позволить своим оценкам опуститься ниже определенного уровня.

Следующие пару дней прошли для Эндрю как в тумане: он метался от одного финала к другому среди тренировок и учебных занятий. Несмотря на напряженный график, он нашел время, чтобы подкрепить важный факт несколькими Воронами, такими как Федоров: его не будет совсем недолго, и ни в коем случае во время его отсутствия они не должны были предполагать, что Натаниэль был честной добычей. К тому времени, как он закончил напоминать ублюдкам об этом факте, было несколько помятых шкафчиков, сломанных носов и подбитых глаз, но все по-прежнему могли играть в Экси, так что Рико и Тэцудзи не могли ругаться слишком сильно.

— Я не знаю, почему тебе это сошло с рук, а мне нет, — ворчал Натаниэль, наблюдая, как Эндрю упаковывает спортивную сумку с несколькими личными вещами: этим утром он закончил свой последний выпускной экзамен, и через десять минут Акаги отвезет его в реабилитационную клинику.

— Потому что меня все обожают. — Эндрю прищурился и отбросил в сторону пару носков, которые он только что бросил в сумку, которую его вторая половинка подняла и бросила в него. — Нехорошо. Видишь, вот почему они не позволяют тебе сходить всë с рук.

— Я думаю, тебя проверяют на предмет твоей проблемы с враньём. — Натаниэль присел на край кровати Эндрю, выражение его лица было настороженным.

— Какая проблема с враньем? — Когда Натаниэль ничего не сказал, Эндрю застегнул молнию на сумке и осмелился протянуть руку, чтобы поднять подбородок своей второй половинки, чтобы их глаза встретились. — Я не лгу тебе. — Ни о чем важном.

Натаниэль помолчал несколько секунд, затем прикусил нижнюю губу, и сомнение затуманило его светлые глаза.

— Ты ведь вернёшься, не так ли?

— Да, — выдохнул Эндрю, поглаживая большим пальцем татуированную щеку своей второй половинки. Он хотел погладить его по этой оскорбленной полной губе, притянуть Натаниэля к себе и… нет, не сейчас.

— Как я мог бы жить без здешних замечательных обедов с тофу?

Это заставило Натаниэля улыбнуться.

— Видишь, вот, ты опять лжешь.

Эндрю ухмыльнулся, когда он, неохотно, отпустил ее, а затем схватил свою сумку.

— Не делай ничего слишком глупого, пока меня не будет, сладкая горошинка.

— Эй! Что заставляет тебя думать, что я вообще собираюсь делать какие-то глупости?

Эндрю просто напевал, выходя из своей комнаты, что заставило Натаниэля зарычать в такой очаровательной манере.

Его родственная душа догнала и пошла рядом с ним, когда он отправился на поиски Акаги.

— Итак, хм, ты собираешься сказать мне, что на самом деле означает A B O, прежде чем уйдешь? — спросил Натаниэль с надеждой на лице.

— Абсолютно крутые оптометристы, — «солгал» Эндрю, внутренне радуясь оскорблениям, которые бросала в него его вторая половинка; он наслаждался образом Натаниэля с раскрасневшимися щеками и яркими глазами, уверенный, что это сделает следующие пару недель сносными.

В то время как Восстановительная клиника Маунтин-Спрингс, «восстановительная», шутка ли, выглядела очень мило с ее, ныне бездействующими садами, фонтанами, прудами и другими удобствами, которые, вероятно, понравились более избранной клиентуре, Эндрю, как и ожидалось, провел большую часть своего визита в аду, поскольку он прошел через ускоренную программу детоксикации, позволяющая отказаться от приема наркотиков за меньшее время, чем обычно рекомендуется.

Его не волновало, что он чувствовал себя так, как будто его вырвало всей пищеварительной системой по меньшей мере четыре раза, что его кости превратились в расплавленное стекло, что кислота разъела его нервы, а насекомые создали колонию в его голове… он просто хотел избавиться от этого проклятого наркотика. Первый день, когда он проснулся и не почувствовал необходимости принимать новую дозу, сделал все страдания стоящими, даже если в остальном он чувствовал себя полным дерьмом.

После освобождения, после нового года, он был чертовски слаб, чист, потерял десять фунтов и получил указание не участвовать в тренировках в течение недели. Акаги ничего не сказала ему, когда он забрался в черный внедорожник, просто вежливо кивнула ему в знак признательности, и они отправились в почти тридцатиминутную поездку обратно в Эдгар Аллан. Он поймал себя на том, что ему не терпится вернуться в кампус, что, как он сказал себе, было больше связано с тем, что он оставил клинику позади, а не потому, что он беспокоился о некоей остроумной второй половинке.

Эндрю включил свой телефон, чтобы проверить сообщения, которые были в основном от Аарона и Ники, пожелавших ему Счастливого Рождества и Счастливого Нового года, и пару «ты все еще жив?» тексты. Ближе к концу было сообщение от Аарона с вопросом:

— Что происходит с вашей командой? — в котором не было никакого смысла.

Затем Эндрю добрался до сообщения от Бена, в котором в основном говорилось, что с Натаниэлем все в порядке. Что-то холодное пронзило его, когда он открыл поисковый браузер и набрал «EA Ravens»: среди лучших возвращенных результатов было несколько статей о Кевине Дэе, получившем травму в результате несчастного случая на лыжах во время отпуска с Рико Мориямой.

Не было никакого смысла притворяться, что он больше не беспокоился Натаниэле.

Комментарий к Часть 4

Напоминаю, что выход глав зависит только от вашей активности.

https://t.me/miguelvisconti - канал со спойлерами ^^

========== Часть 5 ==========

Комментарий к Часть 5

🥀Приятного прочтения!🥀

***

Несмотря на то, что ему сказали не тренироваться в течение недели, Эндрю переоделся в форму «Воронов» как только вернулся в Гнездо, поскольку остальная команда была на корте — поскольку Натаниэль был на корте. Он выбежал из раздевалки так быстро, как только мог. Мышцы все еще были эластичными после восстановления. Выбежав на корт, Эндрю сразу заметил три вещи.

Во-первых, Рико нигде не было видно, как и Дэя. Во-вторых, Вороны были странно подавлены, когда стояли вокруг стадиона, наблюдая за игроками, в настоящее время участвующими в схватке. А в-третьих.… Почему Натаниэль принимал участие в схватке, как и Жан? Но самое странное — не как защитник, а как нападающий. Он носил более легкую набивку и держал ракетку нападающего, при этом сумел избежать Федорова, чтобы набрать очко, а затем чуть не упал на колени, когда мудак врезался в него после того, как мяч вылетел из его ракетки.

Острый, разрушающий гнев вспыхнул внутри Эндрю, когда он увидел, что с его второй половинкой так обращаются, но прежде чем парень смог сделать больше, чем шаг вперед, то обнаружил, что его путь преграждают ракетки: Тоби и Лейф двинулись, чтобы преградить ему путь.

— Не надо, — прошептал Тоби, в то время как Лейф покачал головой. — Все почти закончилось, и будет только хуже, если ты что-нибудь сделаешь.

— Не говори мне…

— Позволь ему пройти через это, а потом радуйся, что вернулся, — прошипел Лейф. — Он и так через многое прошел.

Эндрю перестал пытаться протолкнуться мимо ракеток и пристально посмотрел на бэклайнера.

— Бен сказал, что с ним все в порядке. — Неужели его напарник солгал?

Лейф пожал плечами, затем продолжил наблюдать за схваткой.

— Так оно и есть, учитывая все обстоятельства.

Это был не слишком хороший ответ. Эндрю проигнорировал запоздалое приветствие Тоби и тоже наблюдал за схваткой, внутренне кипя каждый раз, когда Натаниэля сбивали с ног или избивали. Его соулмейт был одним из лучших защитников, не смотря на свой маленький рост, и даже показал себя многообещающим нападающим из-за своей удивительной скорости и знания экси. Но он все равно перешел на новую позицию после нескольких лет игры на совсем другой позиции, поэтому его ответы были немного не такими. Играл ли он где-нибудь еще, кроме «Воронов»? Вероятно, это не имело бы значения, но он был, и лучшая команда в дивизионе класса I исправляла каждую его ошибку.

Еще через несколько минут Тэцудзи, наконец, положил конец схватке. Эндрю хотел придушить старого ублюдка, когда он подошел к явно измотанному Натаниэлю и нанес парню три удара тростью по пояснице, а затем приказал ему делать больше упражнений. Он «поправил» нескольких других игроков, прежде чем подошел к Эндрю и несколько секунд изучал его. «Работайте над упражнениями».

Никаких «привет, рад, что ты вернулся после того, как мы заставили тебя пройти через ад» или «отдохни немного, ты выглядишь ужасно», но Эндрю принял задание, поскольку это позволяло ему быть рядом со своей второй половинкой и не бить мудака… пока. Он схватил ракетку и направился к внешнему кольцу корта, где Натаниэль уже работал над упражнениями «Воронов».

Идиот сделал паузу, чтобы одарить его легкой, но довольной улыбкой, а его глаза затуманились, как будто он устал, щеки ввалились, будто он пропустил слишком много приемов пищи, но кроме этого… кроме этого, его вид заставил сердце Эндрю учащенно биться, черт возьми. С тех пор, как он отказался от наркотиков, мир был несколько приглушенным, ему не хватало намека на усиленную манией вибрацию, которой он обладал последние полтора года, но теперь, когда он стоял рядом со своей второй половинкой.… Он чувствовал ту же неумолимую тягу к Натаниэлю, что и всегда. То же желание запустить пальцы в каштановые кудри, спрятанные под черной банданой, и притянуть третий номер к себе для поцелуя, прикусить и пососать эту пухлую нижнюю губу.

Эти эмоции были реальны, были настолько реальны, как и необходимость защитить Натаниэля, убедиться, что с ним все в порядке, выследить всех, кто причинил ему боль, пока Эндрю не было.

На мгновение Миньярд почувствовал довольно сильное желание вырезать свое сердце, чтобы положить конец всем этим чувствам, прежде чем в дело вступит здравый смысл. Затем он понял, что все еще смотрит в глаза Натаниэлю, и решил, что может смириться с тем, что сам себя довел до комы собственной ракеткой. Однако, прежде чем он смог принять это решение, Натаниэль начал хмуриться.

— С тобой все в порядке? Ты выглядишь очень уставшим, стоит ли тебе вообще выходить на корт?

Эндрю прищелкнул языком и шагнул вперед.

— Посмотри, кто говорит, сладкая горошинка. — Он подхватил мяч и ловким движением руки сбил три конуса на конце слева. — Когда ты в последний раз спал? Или нормально ел?

— Я ел, — пробормотал Натаниэль, завершая упражнение под номером восемь. — И… не здесь. — Он взглянул на Тэцудзи, который рявкнул поправку в сторону Лейфа, который был уверен, что его побьют палкой, как только схватка закончится.

Это подразумевало, что некий «душистый горошек» заговорит позже. Эндрю бросил на него прищуренный взгляд, прежде чем сосредоточиться на сбивании шишек в течение следующих двадцати минут, представляя, что все это время они были Рико и Тэцудзи.

Он почувствовал прилив иррационально сильного желания защитить, когда увидел все синяки, новые и старые, на худощавом теле своей второй половинки, когда они раздевались перед душем. Эндрю смог удержаться от того, чтобы не раздробить череп некоторым личностям дверцами шкафчика, только когда понял, что они были от игры в экси, что следы соответствуют слабым местам в защитной прокладке или ее полному отсутствию, а не из-за того, что она была от экси.

Что никто не был настолько склонен к самоубийству, чтобы игнорировать его напоминания перед тем, как он отправился на реабилитацию.

Миньярд не был особенно голоден, поэтому бросил свой кусок отвратительного тофу в тарелку Ната, а затем свой апельсин, упавший на поднос его удивленной второй половинки.

— Ешь их, — приказал он по-французски. — Пусть говорит Вальжан.

Жан фыркнул от удовольствия, но жестом предложил своему партнеру тоже поесть.

— Так приятно, что ты вернулся.

— Учитывая, что я уезжаю на пару недель и возвращаюсь к тому, что все пошло наперекосяк? Я бы сказал «да».

Моро поморщился, пока Натаниэль покусывал нижнюю губу и медленно очищал лишний апельсин.

— Это… хорошо, что ты вернулся, — пробормотал Натаниэль, склонив голову.

— Ешь, — повторил Эндрю, ковыряя рис палочками для еды и посылая свои глупые эмоции к черту. — Что, черт возьми, случилось с этим мудаком?

— Да, это, — вздохнул Жан, вонзая нож в свой тофу, прежде чем разломить его на части. — Вы слышали историю о том, как Кевин и Рико вместе отправились на лыжную прогулку, только для того, чтобы Дэй сломал руку?

Эндрю кивнул, бросив на стол несколько зерен риса и начав швырять их в сторону стены. «Полная чушь». Зачем кому-то из молодых людей брать отпуск прямо перед сезоном плей-офф? Все, о чем они говорили, это о том, что команда должна была провести все зимние каникулы на тренировках, а не тратить время на какие-то дурацкие каникулы.

— Да, именно так, — Жан оглядел большую комнату, но все, казалось, были сосредоточены на своей еде и разговорах. — Все, что мы знаем, это то, что Кевин исчез однажды ночью, не смог присутствовать на зимнем банкете с нами, и Рико вскоре после этого ушел. — Он пристально посмотрел на Эндрю, прежде чем заставил себя съесть свой ужин, в то время как Нат, покончив с одним апельсином, уверенно отправил в рот рис и тофу.

Все, что они знали? Или все, что они могли сказать, находясь на публике? Эндрю продолжал стряхивать рисовые зерна, пока оба блюда не были готовы, затем кивнул, когда Натаниэль заявил, что устал. Миньярд наблюдал, как его соулмейт положил в карман лишний апельсин, и последовал за двумя бэклайнерами ну, может быть, уже не за Натаниэлем в их комнату.

Оказавшись там, Нат поставил апельсин на стол и открыл ящик, чтобы достать бумажный пакет, наполненный «хорошими» энергетическими батончиками… и тем, что оказалось дорогими шоколадными батончиками.

— Вот, — сказал он Эндрю, передавая пакетик. — Я позаботился о том, чтобы забирать их всякий раз, когда люди пополняли запасы. — Легкий румянец окрасил его острые скулы, когда он снова наклонил голову. — И, хм, однажды вечером они ели шоколад в Восточной башне. Я думал… ну, я не могу выйти, чтобы купить подарок.

Эндрю заметил, что в этот момент Жан демонстративно отвел взгляд, а его правая рука была зажата над меткой собственной второй половинки.

— Единственное, что я мог бы привезти, это использованные туалетные принадлежности, так что дай мне несколько дней, хорошо? Эти… это здорово. — Он протянул левую руку, чтобы взъерошить волосы Натаниэля, что заставило его вторую половинку улыбнуться, а затем сел на кровать Веснински, достав из пакета энергетический батончик и плитку шоколада. — А теперь расскажи мне, что произошло на самом деле.

Натаниэль сел рядом с ним, так близко, что Эндрю мог чувствовать тепло тела рыжеволосого.

— Как вы уже догадались, история с лыжами была ложью, — сказал он, переходя на французский. Он посмотрел прямо на Моро, одергивая край своей черной толстовки. — Что на самом деле произошло, так это… Если кратко, то Рико сломал Кевину левую руку.

Эндрю сделал паузу, открывая упаковку энергетического батончика, и поднял бровь.

— Не стоит применять логику, когда имеешь дело с завистливым психопатом, но есть идеи, почему тогда?

— Потому что ранее в тот день появились несколько чиновников ERC и заставили их сыграть друг против друга, чтобы опровергнуть слухи о том, что Тэцудзи заставляет Кевина воздерживаться в пользу Рико, — объяснил Жан. — Рико победил, но… Я думаю, он понял, что, возможно, они были правы.

— Конечно, они были правы.

Эндрю толкнул его в бок, мягко, учитывая все синяки, чтобы заставить его молчать, и кивнул Жану, чтобы он продолжил. Натаниэль что-то проворчал, но принялся чистить апельсин.

— Все, что мы знаем наверняка, это то, что вскоре после этого Кевин пришел к нам со сломанной рукой. — Жан поморщился, пока Натаниэль бормотал о том, что Рико гребаный придурок. — Рико использовал ракетку Кевина, чтобы сломать ее с намерением покалечить его. Мы сделали все, что могли, и…

— И?

— И я попросил о нескольких услугах у знакомых мне охранников, которые подчиняются главному отделению, — объяснил Натаниэль тихим голосом. — Достаточно, чтобы вытащить его из Гнезда в безопасное место.

На мгновение Эндрю захотелось схватить Натаниэля за плечи и хорошенько встряхнуть, накричать на него за то, что он сделал что-то глупое, что подвергло бы его опасности… И все же он не видел никаких новых порезов или шрамов на своей второй половинке или Жане, не видел ничего, что заставило бы его думать, что два идиота, помогающие своему другу, были огромной ошибкой… Пока.

— Где он? — спросил он, прежде чем отправить в рот кусочек темного шоколада, а затем замурлыкал от удовольствия от его насыщенного вкуса.

Натаниэль с облегчением опустился рядом с ним и слегка прижался к блондину, в то время как Жан улыбнулся. Это чуть-чуть, но все же похоже на улыбку.

— Это еще не общеизвестно, но он находится в штате Пальметто.

Эндрю был знаком с университетом только с тех пор, как провел пару лет в Колумбии, которая находилась недалеко от университета.

— Какого черта он там делает? — Он бы подумал, что Кевин Дэй, второй номер «уважаемых» Воронов, впал бы в апоплексический удар, оказавшись рядом с худшей командой в классе I дивизиона.

Натаниэль и Жан обменялись самодовольными взглядами, когда Нат протянул Эндрю кусочек апельсина, который тот принял с сомнительным видом, несмотря на уговоры своей второй половинки. Однако, когда он попробовал его с кусочком шоколада, то ему пришлось признать, что это приемлемое сочетание вкусов.

— Никто не знает, кто отец Кевина, верно? — спросил Натаниэль, выражение его лица все еще было самодовольным.

— Подумаешь, он не единственный, кто играет в игру «Кто твой папа?».

Улыбка Натаниэля исчезла из-за сухого комментария Эндрю, в то время как Жан закатил глаза.

— Возможно, но дело в том, что Кевин действительно знает, кто его«папа». — Он сморщил нос, когда Эндрю заинтересованно посмотрел на него. — Пару лет назад мы нашли в библиотеке Тецудзи письмо, написанное матерью Кевина, в котором был указан этот человек. Похоже, у нее был роман с Дэвидом Ваймаком, но она предпочла не сообщать ему о результатах.

— Хм. — Эндрю сунул последний кусочек шоколада в рот и пососал его, обдумывая эту новость — и тот факт, что Тэцудзи знал о родословной Дэя, а Ваймак — нет.

— Почему он не ушел раньше?

— Потому что Кевин беспокоился о том, что Морияма может что-то сделать с его отцом, если он это сделает, — объяснил Натаниэль, потирая правой рукой свою покрытую шрамами грудь. — Сейчас… Теперь ему нечего терять, и он чувствует, что не представляет никакой ценности для семьи из-за своей руки.

Таким образом и Натаниэль и Жан подставили свою шею, чтобы увести его подальше от Рико и Гнезда. Эндрю в очередной раз захотелось встряхнуть свою вторую половинку за то, что он такой дурак, но часть блондина понимала, что он не может бросать камни, когда речь идет о защите Аарона и Ники.

Что он сделал бы столько же, если не больше, для Натаниэля.

— А как насчет того, что Рико и ты были нападающими? — спросил он, еще раз подтолкнув свою вторую половинку.

Натаниэль поморщился и снова потянул за край своей толстовки.

— После ухода Кевина Тэцудзи решил, что я — лучший выбор для его замены. Нет никаких шансов, что кто-то будет готов к плей-офф, но он полон решимости подготовить меня к следующему сезону.

— Они надеются, что Кевин вернется, так или иначе, но не думаю, что он сможет играть, — объяснил Жан более подробно. — Поскольку главный филиал «случайно» узнал о «несчастном случае» с Кевином, Рико фактически пришлось заплатить за свою импульсивность, по крайней мере, немного, и его отправили в Балтимор на зимние каникулы. — Рядом с Эндрю Натаниэль дернулся при упоминании своего родного города, что заставило его думать, что Рико не проводил время со своей профессиональной командой.

— Он будет в ярости, когда вернется, — пробормотал Натаниэль в плечо Эндрю. — Особенно после того, как Тетсудзи объявил, что «Вороны» будут играть без него, по крайней мере — в первом раунде.

Это было неожиданно. Эндрю взглянул на Жана, чтобы подтвердить новость, и прищелкнул языком, когда молодой человек кивнул.

— Предположительно, Рико слишком расстроен, чтобы играть, но мы думаем, что это сочетание того, чтобы держать его подальше от прессы и своего рода наказания. На днях они объявили состав, и не похоже, что у нас будут проблемы с победой без него или Кевина.

Особенно когда Эндрю будет продолжать закрывать ворота настолько, насколько это возможно, в соответствии с его сделкой с Рико. Напомнив о важности своего выступления, он слегка подтолкнул свою сонную вторую половинку, прежде чем соскользнуть с кровати.

— Если нет еще каких-нибудь сплетен, которые я должен знать, то я отправляюсь спать.

— Нет, — сказал Жан, в то время как Натаниэль растянулся на своей кровати, явно измученный и готовый заснуть. — Ты знаешь важные вещи.

Эндрю быстро отсалютовал ему, прежде чем уйти, и его мысли были сосредоточены на том, что ему только что сказали. Он был недоволен тем, что Натаниэль рисковал собой ради Кевина Дэя, но сомневался, что Тэцудзи подождет, чтобы наказать дурака, если тот что-то заподозрит. Это оставило их с заменой позиции Натаниэля, Эндрю и Жану пришлось усерднее работать, чтобы компенсировать отсутствие Дэя на корте, и иметь дело с, еще более нестабильным, Рико.

О, как весело.

Эндрю размышлял о шансах на то, что ему сойдет с рук еще одна «случайная» смерть, но, черт возьми, Рико редко бывал один и вряд ли сел бы с ним в подстроенную машину.

Бен сделал вид, что рад его видеть, и рассказал ему немного больше о «драме», пока он распаковывал свою сумку, после чего парень отправил несколько сообщений Аарону и Ники, а затем готовился ко сну. Он думал о том, как фанаты были расстроены возможностью того, что Дэй больше никогда не сыграет, и большинство нападающих были недовольны о мыслью, что Натаниэль заменит Дэя в следующем сезоне.

Утро наступило слишком рано. Эндрю с трудом прошел утреннюю тренировку, полный решимости восстановить мышцы, которые он потерял во время реабилитации. Миньярд заметил, что Рико все еще не вернулся в кампус, и поэтому обратил внимание на долгие, пустые взгляды Федорова и нескольких других, тех, кто слишком долго смотрел на Натаниэля, тех, кто вчера ударял его по корту. Когда он поднимал слишком большой вес, его мышцы протестовали все время; он это игнорировал. Они быстро отвели глаза в сторону, а их выражения лиц были смущенными.

Боль стоила того, когда Натаниэль — Нат — сел рядом с ним за завтраком и передал банан, который ему тайком принес один из официантов.

Кампус был еще более взрывным черно-красным, когда Эдгар Аллан продемонстрировал свою «гордость» за команду, которая снова вышла в плей-офф (как будто когда-либо были какие-либо сомнения), и многие ученики в классах Эндрю носили майки и толстовки с номерами один и два. Были приглушенные дискуссии о Рико и Дэе, но студенты благоразумно не подходили к нему. В этом семестре у него не было занятий с Аароном, поэтому он выбрал места в заднем ряду, подальше от всех остальных, и в основном дремал, чтобы наверстать упущенное время сна.

Тэцудзи действительно был ублюдком в тренировках плей-офф: их первая игра была против «Бенгалс» из штата Айдахо, которые не представляли особого труда, но «Мастер» требовал совершенства, «Мастер» был придурком. Эндрю «разрешили» одну неделю тренировок, чтобы вернуться в форму, затем еще неделю тренировок перед первой игрой сезона. Так много для того, чтобы следовать указаниям врача, но он хотел вернуться в форму, чтобы защищать ворота так же сильно, как ожидал от него Тэцудзи, хоть и по другим причинам.

Натаниэль продолжал терпеть оскорбления на корте от своих товарищей по команде; и Эндрю с нетерпением ждал следующей недели, когда он будет там с ним, когда он будет контролировать мяч и говорить что-то по типу «ой, я не осознавал, что бросил его так сильно»…

По мере того, как неделя тянулась, команду охватывало чувство тревоги и неуверенности, нервозности, из-за которой они рычали друг на друга больше, чем обычно. Эндрю бесстрастно наблюдал за тем, как «Вороны» принимали позы и готовились к стартовому составу, к положительному признанию Тэцудзи, ко всему, что заставило бы их казаться более важными. Единственный раз, когда они осмелились втянуть его в свои жалкие игры, были с помощью Баутиста и Луазо, которые пытались насмехаться над ним из-за отсутствия улыбки и намекали на что-то о нем и Натаниэле. Но Эндрю очень быстро положил этому конец, спросив их, думают ли они, что могут играть без половины своих жизненно важных органов.

Он даже собирался быть достаточно «милым», чтобы оставить выбор за ними, прежде чем они пробормотали что-то о домашнем задании и поспешили прочь. Ситуация не стала лучше, когда Рико, наконец, появился ближе к концу первой недели, угрюмый и выглядящий странно без Дэя, крадущегося поблизости, как бесформенная тень. Как и предсказывал Натаниэль, он был еще более капризным ублюдком чем обычно, особенно когда Тэцудзи приказал ему выполнять упражнения вместо тренировок с командой, что было признаком того, что его наказание продолжалось.

Так что не было особого удивления, когда он подошел к Эндрю ближе к концу тренировки в пятницу с жестокой ухмылкой на лице.

— Как жизнь без наркотиков, Миньярд?

Эндрю пару секунд холодно смотрел на него, прежде чем ответить, заметив, как Натаниэль и Жан медленно приближаются слева.

— Меньше лекарств.

— Это, конечно, не улучшает твое чувство юмора, но твои навыки экси так же хороши, как и прежде, если не лучше, — сказал Рико, глядя на красные конусы, опрокинутые во время тренировки Эндрю. — У меня для тебя хорошие новости: на данный момент ты — номер пять. Завтра кто-нибудь придет сюда, чтобы сделать тебе татуировку, а утром новая форма будет в твоем шкафчике. — Стеклянный блеск в его глазах заставил Эндрю поспорить, особенно когда он взглянул на Натаниэля, стоящего в нескольких футах от него, но все, что он сделал, это кивнул один раз, а его руки сжались на вратарской ракетке.

Это был тихий ужин: Натаниэль с трудом сдерживал то, что хотел сказать, пока они не добрались до его комнаты некоторое время спустя. Как только дверь за Эндрю закрылась, он резко выдохнул и провел руками по своим влажным кудрям.

— Почему? Почему ты позволяешь ему это делать? Тоже не обязательно быть Идеальным Придворным! Это еще один способ для него вонзить в тебя свои когти!

Потому что Эндрю знал, что если он затеет какую-либо драку, Рико без колебаний использует Натаниэля против него, а возможно, и Аарона.

— Потому что это просто дурацкая татуировка. Вероятно, он делает это, чтобы уравновесить тот факт, что Дэй ушёл. Чтобы заполнить пробел, оставшийся в его глупом Идеальном Дворе из-за его собственной ревности.

На другом конце комнаты Моро хмыкнул в знак согласия.

— Я согласен, он, вероятно, пытается показать, что проигрыш Кевина не имеет значения, когда он все еще может найти талант, чтобы завершить свой корт.

— Тем не менее, Эндрю гораздо труднее уйти, если он Идеальный Корт. Ты же знаешь, Рико будет думать, что теперь он может планировать всю свою карьеру в экси, — огрызнулся Натаниэль.

Как будто у Рико уже не было поводка; пока этот придурок контролировал Натаниэля, Эндрю будет «вести себя хорошо», пока не придумает способ освободить свою вторую половинку.

— По крайней мере, таким образом я должен получить лучший профессиональный контракт, — сказал он невозмутимо. Как будто его волновала такая тривиальная вещь.

— Не смешно. — Брови Натаниэля сошлись вместе, когда он потянулся к левой щеке Эндрю, но не коснулся ее. — Я не хотел этого для тебя.

Глупый Нат, один из очень немногих людей, кроме Ники, которым, казалось, было по-настоящему не наплевать на Эндрю; он обнаружил, что повторяет жест своей второй половинки, и, когда Натаниэль торжественно кивнул, приложил ладонь к этой острой, татуированной скуле. Он не знал, был ли он тем, кто продвигался вперед, или это был Натаниэль. Возможно, оба, но вскоре они были так близко, что Эндрю мог чувствовать теплое дыхание Ната на своих губах, мог видеть серые искорки в этих бледно-голубых глазах, не мог думать ни о чем, кроме как выяснить, как мягкая на ощупь полная нижняя губа его второй половинки…

Затем отпрянул назад, когда Жан громко прочистил горло.

Щеке Натаниэля стало жарко под мозолистой ладонью Эндрю, но он не убежал; вместо этого он свирепо посмотрел на Жана и рявкнул что-то по-японски, что заставило Моро пожать плечами.

— Должен ли я уйти?

Эндрю покачал головой.

— Я пойду. — Увидев быстро замаскированную обиду на лице своей второй половинки, он снова покачал головой и слегка погладил Натаниэля по щеке, прежде чем заставить его руку опуститься. — Ники должен был позвонить мне, а в Германии уже достаточно поздно. — Его двоюродный брат был эмоциональным идиотом, но что еще было ново?

— Хорошо. — Натаниэль одарил его одной из тех легких улыбок, от которых у него болело в груди и которые преследовали его во сне по крайней мере, в хорошем смысле всю ночь; Эндрю заставил себя уйти и смирился с звонком своего властного кузена, вернувшись в свою комнату, который задавал слишком много вопросов. вопросы о Натаниэле и реабилитации. Он знал, что Ники беспокоится о нем и хочет, чтобы он был «счастлив», но звонок настолько опустошил его, что он с благодарностью лег спать после этого.

Даже если он мечтал отбиться от армии безликих существ, которые хотели забрать у него Натаниэля.

Хорошо, что он рано лег спать, потому что его и ворчливого Бена разбудила Акаги, которая первым делом потащила его делать татуировку с утра. Эндрю не думал, что когда-нибудь сделает еще одну татуировку на лице, но она была маленькой и быстро прошла, а он получил много завистливых взглядов, когда пришел на утреннюю тренировку с красноречивой повязкой на левой щеке.

Недовольство его товарищей по команде только усилилось, когда он надел свою новую форму, но они ничего не могли поделать, когда Тэцудзи одобрительно кивнул. По крайней мере, ничего слишком откровенного, не тогда, когда он был нацелен на достижение своей цели. Федоров и Адамс снова были грубы с Натаниэлем, но несколько метких ответных бросков убедили их в том, что они поступили глупо, нацелившись на вторую половинку Эндрю.

Аарон догнал Эндрю в воскресенье, когда его татуировка была обнажена. Он остановился в коридоре и несколько секунд смотрел на него, разинув рот, прежде чем покачать головой.

— Какого хрена? Ты так увлекаешься Веснински, что тебе пришлось сделать соответствующую татуировку или что-то в этом роде? — спросил он с легкой усмешкой, которая казалась натянутой.

Эндрю показал своему близнецу средний палец.

— Это то, сколько людей я убил в реабилитационном центре.

— Да, я уверен, что это так. — На мгновение губы Аарона горько скривились, но, как всегда, он избегал огромного слона в комнате, так сказать. — Несмотря на то, что я напомнил ему о том, какой ты мудак, Ники прислал тебе кучу подарков. Я принесу их в следующий раз.

— Хорошо. — Эндрю подождал, не будет ли чего-нибудь еще, затем кивнул на прощание. Уходя, он услышал, как его близнец пробормотал о том, что он не будет таким «болваном», когда найдет свою вторую половинку.

Эндрю уже подобрал подарок для Натаниэля, и просто ждал окончания игры с «Бенгалс» в пятницу, когда они останутся одни, чтобы подарить его своей второй половинке. Когда они будут одни, без Жана и наркотиков… Он чувствовал, как необычная смесь предвкушения и нервозности наполняет его всякий раз, когда он размышлял об этом. Он думал о том, что могло бы произойти между ними, если бы у Ната был хоть какой-то интерес, и теперь, когда он был без наркотиков когда было ясно, что его… что бы ни было между ними, это не было частью лекарства, и у него была идея о том, как это может продолжаться таким образом, чтобы это гарантировало бы, что они оба были готовы.

Им просто нужно было немного уединения и пространства.

К сожалению, у них не было этого шанса, потому что в среду перед игрой Дэвид Ваймак связался с Тэцудзи, чтобы сообщить ему, что Дэй остается с ним и не желает возвращаться к Эдгару Аллану, что он хочет выкупить контракт Дэя с «Воронами», что вызвало и без того нестабильную реакцию Рико. Казалось, этот придурок ждал, что Дэй вернется со дня на день. Психопат вышел на корт и начал набрасываться на своих товарищей по команде, ударяя их ракеткой по ногам и спинам за любое предполагаемое нарушение: несовершенная форма, неправильное удержание ракетки и т.д. На этот раз Натаниэль был достаточно мудр, чтобы пригнуть голову и держаться подальше… пока Рико не нацелился на Жана.

Все, что потребовалось, это один взмах ракетки Рико, обрушившейся на левое плечо Моро, и Натаниэль бросился на защиту своего партнера, крича на Рико по-японски. Придурок развернулся, а его глаза расширились настолько, что их белки были отчетливо видны, и «улыбка» натянулась на его лице, когда он замахнулся на вторую половинку Эндрю. Натаниэль уклонился от первой попытки ударить его, но принял на себя второй удар, поскольку действовал как живой щит, защищая своего ошеломленного партнера.

Эндрю пришел в движение, как только понял, что делает его идиотская вторая половинка, не заботясь о последствиях. Когда Рико снова поднял ракетку, чтобы обрушить ее на Натаниэля, Эндрю ударил по ней своей, что выбило ее из рук Рико. Он знал, что ему следовало остановиться на этом, но этот придурок посмел причинить боль Натаниэлю, не желал останавливаться, поэтому Эндрю ударил его снова, достаточно сильно, чтобы тот рухнул на деревянный пол и закричал от боли.

Эндрю опустился на колени рядом со своей ошеломленной второй половинкой, обхватив его руками в защитной манере, и не отпускал, пока его не оттащили несколько человек.

***

Просыпаться от боли не было чем-то необычным для Эндрю, особенно после всех лет, проведенных в приемной семье, а затем в колонии для несовершеннолетних. Он так привык к этому, что это было неожиданно, живя с Ники и Аароном, когда он просыпался почти каждый день без ощущения боли где-то в теле, только чтобы ее заменило напряжение от переутомленных мышц, как только он присоединился к Воронам о, и садистский ублюдок, у которого был вещь для избиения палками своих игроков.

Но это? Жгучая пульсация от ударов руками и ногами? Определенно что-то знакомое. Чего не было? Большая комната с черными кожаными диванами, большими телевизорами с плоским экраном на стене, причудливо выглядящим баром и дорогими произведениями искусства, разбросанными по всему помещению, не говоря уже о большом количестве окон с одной стороны. Эндрю провел связанными руками по плюшевому красному ковру, на котором лежал, и заподозрил, что находится в Восточной башне, где Натаниэль проводил так много времени.

Он только начал принимать сидячее положение, когда услышал звук приглушенных шагов.

— Похоже, коротышка проснулся, — раздался низкий голос. — Как и Младший, он быстро приходит в норму.

Прежде чем Эндрю успел обернуться, он обнаружил, что Натан Веснински из всех людей рывком поднял его сзади за футболку. Ублюдок был одет в черные брюки и светло-серую рубашку с закатанными до локтей рукавами. У него едва хватило времени осознать это, прежде чем его ударили в живот, прямо туда, где его подкладка была самой тонкой, с достаточной силой, чтобы заставить парня задохнуться от боли, а затем снова в лицо. Когда он попытался оттолкнуть ублюдка, чтобы что-то сделать, Веснински рассмеялся и ударил его о стену.

— И так же, как Младший, ты не знаешь, когда вести себя хорошо и принять наказание, ты маленький…

— Этого достаточно.

Твердо произнесенная команда заставила Веснински остановиться на середине удара; ублюдок хрюкнул, отпустил горло Эндрю и отступил в сторону.

— Мне сказали преподать ему урок.

— Я верю, что вы это сделали, — сказал Веснински молодой азиат, одетый в сшитый на заказ черный костюм, когда он вышел вперед; на вид ему было чуть больше двадцати, если не больше, с худощавым телосложением и зачесанными назад черными волосами, лицо которого было странно знакомым.

Эндрю подозревал, что он наконец-то встретил Ичиро Морияму.

— Тэцудзи сказал…

— И я только что сказал тебе, что этого достаточно. — Несмотря на то, что Ичиро не повышал голоса, что-то в его темно-золотых глазах заставило Веснински напрячься и склонить голову. — Я разберусь с Миньярдом, ты можешь уйти и сообщить моему дяде, что вопрос решен по пути. — Когда Натан двинулся вперед, Ичиро снова заговорил. — А, Натан? Я также разберусь с Натаниэлем.

Что-то неприятное промелькнуло на лице Веснински при упоминании о его собственном сыне.

— Будет лучше, если я разберусь со своим…

Ичиро снова прервал человека, известного как «Мясник», когда тот подошел к бару.

— Он больше не твой, не после того, как ты продал его моей семье. У вас есть приказ. — Он оторвался от наливания напитка, чтобы холодно взглянуть на Веснински, как бы провоцируя мужчину, заставить его сказать что-нибудь еще.

Он мог быть садистом, жестоким ублюдком, но Веснински, очевидно, понял намек; он коротко склонил голову и вышел из комнаты.

Эндрю прислонился к стене и смотрел ему вслед, затем сосредоточил свое внимание на неизвестном Морияме; что ж, отчасти это было неправдой. Он знал, что молодой человек был старшим братом Рико, но не имел ничего общего с этим мудаком, и что по какой-то причине он был склонен присматривать за Натаниэлем.

Что он, по-видимому, был здесь, чтобы «разобраться» с Эндрю.

— Что, мне не выпить? — он протянул, поднимая связанные руки, чтобы промокнуть кровоточащую губу.

Ичиро смотрел на него с холодной оценкой, пока он потягивал свой напиток, казалось, не спеша отвечать. Как только стакан опустел, он поставил его на стойку и снова наполнил.

— Нат говорит мне, что ты умен, почти пугающе умен, и никогда ничего не забываешь. Он также говорит, что ты очень упрям, что неудивительно, если ты его родственная душа.

Эндрю только хмыкнул в ответ на эти факты.

— Я знаю, что ты довольно талантлив в экси, учитывая твою статистику, и что ты защищал Ната. — Ичиро сделал паузу, чтобы пригубить свой напиток, в то время как Эндрю смотрел на него с отсутствующим выражением лица. — И что у Ната есть чувства к тебе, потому что он никогда раньше не пытался что-то утащить отсюда, но внезапно обнаружил новую любовь к сладостям, то, что он всегда ненавидел раньше.

— Это довольно смелое предположение, не так ли? Может быть, он взял их для Моро, — предположил Эндрю, уставившись на застежку-молнию на запястьях, как будто мог заставить ее растаять.

Ичиро фыркнул, как будто его это позабавило, и покрутил золотистый алкоголь в хрустальном бокале.

— Я знаю Нэта много лет, и единственный раз, когда он попросил что-нибудь для своего партнера — это когда у нас были марципановые угощения. Нет, это было для тебя, его родственной души, человека, которому потребовалось семь человек, чтобы оторвать от Ната.

Потребовалось бы нечто большее, если бы этот придурок Рико не обрушил ему на голову ракетку; только шлем спас его от серьезной травмы.

— Я делаю это для всех мальчиков, которые приносят мне кексы.

— Я уверен. — Правый уголок рта Ичиро дернулся вверх, когда он полез во внутренний карман пиджака и вытащил нож.

— Собираешься начать всю эту «сделку со мной»? — спросил Эндрю, внимательно разглядывая оружие; Ичиро был на несколько дюймов выше него, но он думал, что сможет справиться с японцем даже со связанными руками — по крайней мере, отбросит его в сторону и получит хорошую фору.

— Хм, что-то в этом роде. Вытяни руки и не двигайся, — приказал Ичиро, остановившись вне досягаемости парня. Он бросил на Эндрю скучающий взгляд, пока вертел нож в правой руке. — Если только ты не хочешь выпить и поговорить о чем-то, что в конце концов пойдет на пользу Ната.

Это… это был трюк? Эндрю на мгновение нахмурился, глядя на Морияму, прежде чем решил, что всегда может побить его, если это так, и протянул руки. Он напрягся, когда Ичиро полоснул ножом, но только для того, чтобы разорвать пластиковый галстук, удерживающий его связанные руки.

— А как на счёт Ната? — спросил он, потирая больные запястья, когда они были свободны.

— Он сказал мне, что ты узнал о том, что его отец продал его моей семье, и о том, чем мы на самом деле занимаемся, — сказал Ичиро, возвращаясь к бару и наливая еще один стакан того, что оказалось очень хорошим виски. — Не расстраивайся из-за него, потому что он знает лучше, чем лгать мне.

Глаза Эндрю сузились от этого «знает лучше»; он заставил себя сделать еще один глоток виски, а не выплеснуть его в бесстрастное лицо мудака. «Да, я знаю». Между Жаном и его игрой в правду с Натаниэлем он, наконец, понял, почему Рико думал, что он может делать все, что, черт возьми, захочет, будь прокляты последствия.

— Да, чтобы вы поняли, что мой отец — очень сильный человек, тот, кто не терпит слабости, и он воспитал меня таким же, — объяснил Ичиро, снимая пальто, под которым обнаружился пистолет в наплечной кобуре, затем он начал расстегивать манжеты своего левого рукава, как только пальто было накинуто на спинку ближайшего дивана.

Виски немного помогло справиться с болью, поэтому Эндрю налил себе еще стакан.

— Я знаю, что у тебя в кармане домашний серийный убийца, и твой отец по какой-то причине отрекся от твоего младшего брата, что вызвало у психа серьезные проблемы с отцом. Есть ли в этом какой-то смысл?

Губы Ичиро снова дрогнули.

— Очень сильно, особенно в отношении Рико. — Выражение его лица стало безжизненным, когда он упомянул своего брата. — Как я уже сказал, нам не позволено проявлять слабость. — Он повернул свое левое предплечье к Эндрю, что обнажило метку его второй половинки.

То, что от него осталось, вот что это было.

Холод пробежал по спине Эндрю, когда он понял, что похожие на тени лепестки цветов, окружавшие меч, указывали на то, что родственная душа Ичиро мертва, и он инстинктивно потянулся к своей собственной метке, как бы подтверждая, что она не повреждена, что Натаниэль все еще жив. Ичиро заметил это движение и кивнул один раз, прежде чем потянулся за своим забытым напитком.

— Одновременно должен быть только один наследник Мориямы, чтобы избежать раскола клана из-за соперничества. Моя мать, родственная душа моего отца, знала это, но все же… — Он сделал паузу, чтобы сделать большой глоток виски, затем снова наполнил стакан, как только тот был поставлен. — Возможно, она была уверена, что ребенок будет девочкой, или что моему отцу было бы все равно, если бы это был мальчик, поскольку он позволил ей выносить ребенка. Как бы то ни было, этим ребенком был Рико, и мой отец решил наказать ее за то, что она поставила под угрозу преемственность клана.

Эндрю подозревал, что у женщины не были разрезаны ее кредитные карты или что-то в этом роде, не тогда, когда Ичиро сделал еще один глоток виски.

— Было недостаточно того, что Рико забрал у меня мою мать, но мой отец подтвердил при его рождении, что он мальчик, и заметил, что у него нет метки родственной души. Он решил, что это единственный способ показать, что его нежеланный ребенок лучше меня, и решил избавить меня от своей собственной слабости. — Он поднял свою обнаженную левую руку и бесстрастно посмотрел на нее. — Когда я нашел свою вторую половинку, он сразу же приказал ее убить.

Что ж, это была такая увлекательная история, полная забавных травм и всего такого, но у Эндрю была живая родственная душа, которую ему нужно было проверить и уберечь от неприятностей.

— Мы можем перейти к сути этого? Я предполагаю, что есть причина, по которой ты ведешь монолог.

Глаза Ичиро сузились, когда он закатал рукав.

— Рико никогда не должен был рождаться, и все же он здесь, заноза в боку моего отца. Скоро он станет занозой в моем боку, а этого я не допущу. — Голос молодого гангстера стал резким, когда он натягивал пиджак. — В отличие от моего отца, я обращаю внимание на то, что здесь происходит, я знаю, что Тэцудзи создал монстра, который является одним из главных скандалов, привлекающих нежелательное внимание к нам.

— Ты слушаешь Натаниэля, — предположил Эндрю, подумывая о том, чтобы выпить еще, но решил не делать этого.

— Нат, — признал Ичиро, слегка качнув головой, — и я разместил несколько своих людей в Гнезде в прошлом году. За последние пару лет увеличилось количество Воронов, которые смылись до окончания учебы из-за «стресса» программы, а теперь еще и Кевин Дэй. К тому времени, когда сам Рико окончит школу, будет только хуже.

— А вот и рекламная кампания, — подумал Эндрю, отходя от бара. — Чего ты от меня ждешь? — Кто-то вроде Ичиро не спас его от побоев и не напоил дорогим алкоголем просто так.

Улыбка, которая угрожала появиться на губах Ичиро, наконец, была выпущена на свободу, хотя это была легкая, холодная улыбка.

— Рико многое отнял у меня, поэтому взамен я хочу, чтобы он потерял все. — Он повернулся лицом к огромному окну, выходящему на замок Эвермор. — Все, что ему дорого, я хочу, чтобы он увидел, как это ускользает из его рук прямо перед тем, как закончится жизнь, которой у него никогда не должно было быть.

Эндрю на мгновение задумался об этом, пока ощупывал большую шишку на голове.

— Ты хочешь, чтобы я уничтожил Рико. — Ичиро коротко кивнул. — А Вороны?

— Команде понадобится новое руководство, чтобы исправить ущерб, нанесенный ей Рико и Тэцудзи, и позволить ей снова быть полезной.

Хорошо.

— Звучит так, как будто ты хочешь, чтобы я тоже расправился с Тэцудзи. — Не то чтобы он жаловался, особенно после всех побоев. Особенно после всех побоев, нанесенных Натаниэлю.

Ичиро оглянулся через плечо, выражение его лица снова стало бесстрастным.

— Это должно быть сделано таким образом, чтобы главное отделение могло контролировать, чтобы гарантировать, что наши люди будут на месте, чтобы собрать осколки, как только эти двое будут удалены.

Эндрю прищелкнул языком, поднимая хрустальный графин, наполненный виски.

— Ты не просишь многого, не так ли? — Когда Ичиро замолчал, он снова прищелкнул языком. — Что я получу от всего этого? — Миллион баксов было бы неплохо.

Ичиро продолжил смотреть на Экси-корт внизу.

— Кроме того, что в настоящее время Мясник не избил тебя до полусмерти? Есть вопрос о твоей второй половинке.

Упоминание о Натаниэле заставило Эндрю напрячься, готовый швырнуть графин при первой же угрозе, прозвучавшей в его адрес.

— А как на счёт Ната? — спросил он, и в его голосе прозвучало предостережение.

— Он всегда будет принадлежать Морияме, он слишком полезен и уже знает слишком много вещей, — сказал Ичиро, все еще повернувшись спиной к Эндрю, как будто его не беспокоило нападение. — Но, как и со всеми ценными вещами, с ним следует обращаться осторожно, а не злоупотреблять и запирать его. Согласись на это, и он формально будет принадлежать к главной ветви. После того, как вы выполнили задание? Что ж, мы можем обсудить, как предоставить Нату немного больше свободы. — Он обернулся и сурово посмотрел на Эндрю. — В разумных пределах. У него всегда будут обязательства, которые он должен выполнять.

Эндрю однажды разберется с этими «обязательствами’» главное — защитить Натаниэля. Если это также означало вытащить его из Гнезда, облажавшись с Рико? Не проблема, вообще не проблема.

— Могу ли я рассчитывать на помощь ваших людей? — спросил он, его разум уже был занят обдумыванием возможностей: его самой большой проблемой было то, что большую часть времени он был ограничен Гнездом.

— Конечно, Нат может помочь тебе с этим. — Ичиро склонил голову набок, рассматривая Эндрю. — Я полагаю, мы пришли к согласию?

— Убедись, что придурки оставили Ната в покое, и да, мы согласны. — Эндрю был бы готов убить Рико в любом случае, но все, что приносило пользу Натаниэлю сверху, было дополнительным стимулом.

— Замечательно.

Не совсем, это было бы так, как если бы Эндрю уничтожил всех Мориям и Мясника, а затем уехал на закат в красивом новом Ferrari с Натаниэлем рядом с ним, но это было начало. Он напевал, уходя с виски, на время закончив разговор и Морияму; он услышал, как Ичиро фыркнул позади него, затем мгновение спустя заговорил по-японски, и обнаружил охранника, ожидающего в коридоре, который «сопроводил» его обратно в Гнездо.

Ичиро мог быть ублюдком Мориямы, но, по крайней мере, он знал, когда начинать свои сражения.

Залы Гнезда были необычайно тихими и пустыми; Эндрю подозревал, что все залегли на дно после того, как их «король» немного потерял рассудок ранее. Он направился к комнате Натаниэля и не потрудился постучать, прежде чем войти.

Он нашел свою вторую половинку, свернувшуюся калачиком на собственной кровати, с синяком на правой щеке и испуганным выражением лица, а Жана нигде не было видно.

— Где Вальжан? — спросил Эндрю, присаживаясь на другой конец кровати.

— Хм, уходил с Тоби и Лейфом. — Натаниэль бросил на него обеспокоенный взгляд, когда он медленно развернулся. — С тобой все в порядке? Тэцудзи тебе что-нибудь сделал?

— Просто разговаривали. — Эндрю поставил бутылку на пол и повернулся к Натаниэлю, больное тело протестовало против этого движения. — Почему ты один?

Натаниэль нахмурился, когда потянулся к лицу Эндрю, но остановился, едва не

коснувшись его.

— Потому что Тэцудзи сказал, что он позвонил моему отцу. Я не хотел, чтобы Жан был здесь, когда он придет. — Он взглянул на дверь и покачал головой. — Ты должен пойти.

О, неужели кто-то пытался защитить его от большого, плохого Мясника?

— Я уже имел неудовольствие встретиться с ходячим банком спермы, который стал твоим отцом, — сказал Эндрю, вставая, чтобы взять сменную одежду, устав от своей униформы; он решил, что одна из рубашек Жана и пара свободных хлопчатобумажных штанов Натаниэля должны подойти.

— Подожди, ты это сделал? Ты действительно в порядке? — поспешно спросил Натаниэль, тоже встав с кровати, принеся штаны, как только понял, что искал Эндрю.

— Он все еще здесь?

— Ичиро отправил его восвояси и сказал ему оставить тебя в покое. — Эндрю взял одежду и пошел в ванную, чтобы переодеться, но оставил дверь приоткрытой, чтобы они могли продолжить разговор. Следующие пару дней он будет болеть, но было приятно наконец-то снять свое снаряжение.

— Ичиро тоже здесь? Отлично. — Это прозвучало так, как будто Натаниэль привалился к стене. — Он сердится? Я имею в виду, не то чтобы он кричал или что-то в этом роде, когда злится, но это видно по тому, как он напрягается и фальшиво улыбается.

Приятно это знать.

— Не с тобой. — Если уж на то пошло, Ичиро был слишком хорошего мнения о «Нате», особенно с тех пор, как у него больше не было своей второй половинки, но по одной вещи за раз.

— О. — Эндрю вернулся в комнату и обнаружил, что Натаниэль покусывает нижнюю губу, размышляя о чем-то. — Тогда почему он заговорил с тобой?

— Потому что он хочет, чтобы я кое-что для него сделал. — Не было причин держать это в секрете, не тогда, когда ему понадобится помощь Натаниэля и, вероятно, Жана тоже.

И, возможно, какой-нибудь упрямый идиот отказался бы от того, чтобы ввязываться в неприятности, если бы знал, что развязка близка.

Кого он обманывал?

— И что это такое? — Натаниэль потянулся, чтобы потянуть за слишком большую футболку, которую носил Эндрю, и притянуть его ближе, казалось, не боясь его присутствия. — Чего он хочет?

Эндрю прислонился предплечьями к стене, в которой была заключена его вторая половинка. Натаниэль смотрел на него без страха, но с растущим нетерпением.

— Похоже, он не заботится о своем младшем брате и хочет, чтобы я его уложил, — пробормотал он после того, как наклонился, его рот приблизился к правому уху Ната.

— Ты… Ичиро наконец-то собирается что-то сделать с Рико? — Натаниэль недоверчиво уставился на него. — И он хочет, чтобы ты помог?

Эндрю прищелкнул языком, борясь с желанием запустить пальцы во взъерошенные волосы своей второй половинки.

— Он хочет, чтобы я делал всю гребанную работу, и он хочет, чтобы псих ушел, прежде чем он создаст слишком много проблем. — Он бы пока помалкивал обо всей семейной драме, тем более что Натаниэль тоже был в этом замешан.

— О. — Нат снова прикусил нижнюю губу, в то время как Эндрю изо всех сил старался не дрожать в ответ, чтобы не наклониться и пососать ее, чтобы успокоить истерзанную плоть. — Ты… ты же знаешь, тебе не обязательно делать это в одиночку. Я помогу.

Конечно, он бы так и сделал.

— Я согласился на сделку.

— И я должен Рико за эти годы… Я должен ему, — утверждал Натаниэль, его голос был хриплым, а глаза горели гневом.

— Хорошо, — смягчился Эндрю через несколько секунд. — Но ты послушай меня и ничего не делай сам. — Натаниэль кивнул и, спустя мгновение, снова потянулся к своему изуродованному рту, его пальцы были на небольшом расстоянии, когда он провел по своей разбитой нижней губе.

— Ты действительно в порядке? Я знаю… Я знаю, каким может быть мой отец.

Это было еще мягко сказано.

— Я в порядке, — настаивал Эндрю, сдаваясь и запуская пальцы правой руки в растрепанные кудри Натаниэля. — А как на счёт тебя?

Идиот пожал плечами и не отвёл взгляда.

— Тэцудзи ударил меня пару раз, но он был слишком занят разборками с Рико и хотел оставить меня моему отцу. — Когда его рука задержалась у плеча Эндрю, то парень поймал ее и положил себе на шею. В этот раз он вздрогнул, почувствовав прикосновение своей второй половинки.

— Там и вдоль моего плеча, — сказал он, его голос почему-то был хриплым.

— Да или нет? — спросил он, не в силах сдержаться, когда его вторая половинка так смотрела на него, когда он проявлял такую заботу, когда позволял ему так близко подходить без страха. Не в состоянии точно объяснить, что он имел в виду.

Натаниэль моргнул от вопроса, его зрачки расширились, а реакция замедлилась, и как раз в тот момент, когда Эндрю собирался отстраниться, Нат использовал свою хватку на шее блондина, чтобы мягко притянуть его ближе.

— Да, — выдохнул он, когда его глаза закрылись. — Да.

Позже они поговорят, сядут и все выяснят… Но прямо сейчас все, чего Эндрю хотел, это прижать гибкое тело Натаниэля к своему, прикусить его полную нижнюю губу, почувствовать сердцебиение, пульсирующее в такт с его собственным, между губами, когда он присосался к шее своей второй половинки…

Его родственная душа.

Натаниэль вызывал привыкание и был почти послушен в его объятиях, помнил о своих руках, выгибаясь под прикосновениями Эндрю, как кошка, которая жаждет внимания. Он был… он был идеален, и только боль от полученных ранее ударов убедила Эндрю, что он настоящий.

Он хотел гораздо большего, чем поцелуи и медленные прикосновения, но Натаниэль подавился «пожалуйста», он провел большим пальцем по цифре «3» на раскрасневшейся скуле. Он хотел, и казалось, что его вторая половинка тоже хотела этого. Было ли это действительно реально? Но он отстранился, прежде чем сделал что-то, что разрушило бы единственное по-настоящему хорошее, что Судьба, казалось, даровала ему в его жизни.

Который он сжег бы весь мир дотла, чтобы сохранить в безопасности.

— Оооо… Подожди, нет, — выдохнул Натаниэль, хватаясь за край одолженной Эндрю рубашки. — Почему? Разве я…

Эндрю откинул выбившийся локон, упавший на лицо его второй половинки.

— На сегодня достаточно, душистый горошек. Не хочу ошеломлять тебя своей сексуальностью.

Как и ожидалось, Натаниэль перешел от возбуждения к раздражению менее чем за две секунды.

— Ошеломить меня своим высокомерием? Слишком поздно, хазенфюрцхен. — Когда Эндрю пошел жаловаться на свое прозвище, Натаниэль толкнул его вперед и потащил к кровати — к сожалению, просто поговорить. — Теперь давай подумаем, что делать, пока Жана здесь нет.

Правда, в пятницу у них будет больше времени, чтобы поговорить о том, что происходит между ними. С таким же успехом они могли бы сосредоточиться на том, чтобы как можно скорее избавиться от Рико. Часть Эндрю упрекала его за то, что он был дураком, думая, что Натаниэль был таким «надежным человеком», но каждый раз, когда его родственная душа улыбалась ему и соглашалась на что-то долгосрочное…

Нат сделал невозможное и заставил его поверить.

Натаниэль также согласился спрятать остаток виски, чтобы ему не пришлось делиться им с Беном, а это означало, что в пятницу ему было чего ждать.

В конце концов, он заставил себя уйти, понимая, что Жан беспокоится о своем партнере и намеревается что-то сделать до того, как Вороны соберутся на ужин. С одноразовым телефоном Натаниэля в руке, о да, Ичиро очень скоро нужно было научиться некоторым границам в отношении родственных душ других людей, он вышел на корт, чтобы немного уединиться, и позвонил по одному из двух номеров на нем, другой должен был быть удален очень скоро.

Ответил знакомый голос, звучавший немного растерянно.

— Нат? Сегодня не воскресенье, все в порядке?

— Все хорошо, но это не Нат, — сказал Эндрю Кевину Дэю по-французски. — Он одолжил мне этот телефон, если ты еще не догадался.

На том конце провода на несколько секунд воцарилась тишина.

— С Натом все в порядке, да? Я имею в виду, ты его родственная душа, так что…

— Да, с ним все в порядке. — Эндрю почувствовал себя немного оскорбленным этим вопросом. — Заткнись со своими глупыми вопросами, у меня не так много времени.

— Я… Хорошо, что происходит?

Немного лучше.

— Здесь ты отвечаешь на мои вопросы, а затем слушаешь, как я рассказываю тебе, что произойдет, если ты хочешь остаться свободным от Мориямы, — сказал ему Эндрю. — А также отплатишь друзьям, которые вытащили тебя из этой адской дыры. — Возможно, он воспринимал Ичиро слишком буквально со всем этим «предоставьте Нату больше свободы», но он пересечет этот мост, когда дойдет до этого.

Он убьет криминального авторитета, когда дойдет до этого, если потребуется.

— Все, что имело значение, — это то, что Кевин Дэй слушал и повиновался, и сыграл свою роль в падении Рико.

Он задавался вопросом: что нужно сделать, чтобы заставить Натаниэля пойти с ним в Эдем?