Одна ночь (СИ) [Катерина Лазарева] (fb2) читать постранично, страница - 2

ответить. Толпа неосознанно расступилась, открыв девочке взор на избитого, помятого, грязного и взлохмаченного Сэма. Тот ещё не пришёл в себя и пытался подняться, не реагируя на неожиданные перемены. Будто даже не сознавал, что его вдруг перестали бить.

— Это жестоко… — растерянно и чуть ли не умоляюще прошептала Виолетта, словно взывая к внезапно ставшей безжалостной реальности.

Девочка непонимающе и беспомощно заглядывала в лица участникам происходящего, будто это поможет ей увидеть что-то, недоступное сознанию.

Но не было никакой надежды. Лишь подтверждение самого страшного вывода. Всё происходящее было реальностью. Они действительно оказались на такое способны.

Виолетта чуть не задохнулась от переполнявших эмоций, разом и отчаянно свалившихся на неё.

— Нельзя так! — закричала девочка срывающимся голосом. — Нельзя… Жестоко!

Она мало понимала смысл своих слов — это попытка достучаться или просто невозможность промолчать. Слёзы застилали глаза, и последнюю фразу Виолетта уже прорыдала вслух.

Глубокая тоска и отчаяние в её голосе проникли в сознание Сэма, наконец, приведя его в себя. Мальчик вернулся в реальность, оценив обстановку. Он поднял голову, посмотрев на внезапную спасительницу…

И тут же снова потерял нить действительности. Когда девочка машинально встретила его взгляд, в душе Сэма что-то перевернулось. Он ясно увидел, что она действительно искренне переживала за него, никому не нужного изгоя-оборванца. И это было первое доброе к нему отношение. Ничего подобного Сэм не испытывал. Он и для родителей всегда был обузой. О его чувствах никто не беспокоился. И вот такое неожиданное проявление бескорыстного участия к нему отозвалось на душе непривычным теплом. Согрело, отняло боль. Сердцу стало тесно в груди, и Сэм не мог оторвать взор от удивительной девочки. Подсознательно он боялся, что она была лишь видением и могла исчезнуть, если отвести от неё взгляд.

Ребята, окружавшие его, тоже испытали своеобразное потрясение. Их словно самих хорошенько ударили, и в разы сильнее, чем они были способны. Их заставили окунуться в себя. Осознать, до чего докатились. Стало горько и противно от своего поступка. И стыдно. Они слишком увлеклись, не думая о сути своих действий. А слова Виолетты, и, главное, ужас в её глазах и голосе — всё это было слишком сильно. Не могло не заставить очнуться.

Кто-то попытался помочь Сэму подняться и отряхнуться, но мальчик не позволил. Ребятам явно было неловко: пробормотав нелепые извинения, они не стали больше навязывать свою помощь. Вскоре даже убежали, не глядя больше ни на Сэма, ни на Виолетту.

Те остались вдвоём. Девочка всё ещё плакала, но уже постепенно успокаивалась. Она взяла себя в руки, пытаясь совладать с незнакомыми прежде эмоциями и навсегда изменившейся реальностью. А Сэм, всё ещё полулёжа на земле, продолжал неотрывно смотреть на Виолетту.

Сколько это продолжалось — никто не мог сказать наверняка. Но уже скоро девочка решительно подошла к нему, заговорив:

— Давай я помогу тебе подняться… — С этими словами она осторожно прикоснулась к нему, неуклюже пытаясь подхватить. Сэм отчего-то вздрогнул всем телом, ощущая её нежные руки на себе. Но Виолетта этого не заметила, продолжив успокаивающе говорить: — Тебе надо обработать раны, тётя Пенелопа прекрасно с этим справляется. Я отведу тебя к себе домой. Тут близко.

Он поднялся сам, не мешая ей поддерживать его. Так, чтобы она продолжала думать, что помогала. Её забота вызывала в нём необъяснимое и сильное чувство, природу которого Сэм не понимал. Но оно будоражило.

Теперь они стояли друг напротив друга. Он смотрел на неё потрясёнными глазами, надеясь, что она понимала его состояние. Уловив это особенное выражение его взгляда, Виолетта почему-то смутилась.

— Я — Сэм, — чуть волнуясь, сказал мальчик.

Девочка заметно подбодрилась от этого явно дружелюбного настроя. Она опасалась, что жестокая жизнь превратила его в озлобившегося человека. Слышала в разговоре взрослых, что окружающая среда и отношение других людей очень влияет на характер любого. Оттого вдвойне важно проявлять добро.

— Я — Виолетта, приятно познакомиться, — дружелюбно ответила она. — Но ты можешь называть меня Виолой.

Её мягкий голос, доверчивый взгляд и открытость порождали в нём радостное воодушевление и непонятную тревогу одновременно. Сэм смотрел на неё: совсем невысокая девочка, возраста, наверное, не больше шести-семи лет. Он вдруг ощутил непривычное желание быть рядом, опекать, защищать её. Хотя не похоже, что она нуждалась в этом, что сбивало с толку. Но сейчас мальчик впервые ощущал себя взрослым и ответственным, пусть и не понимал, за что именно.

В неловком смятении от затянувшейся паузы, Виолетта поправила прядку тёмных волос, коснувшихся её лица. Солнце уронило луч на её плечи, дополнив и без того чарующий образ удивительной девочки особенным волшебством. Словно мираж. Но она