Горечь [А. Норди] (fb2) читать постранично

А. Норди Горечь

Мартин обвел взглядом собравшихся в беседке: лица, освещенные янтарным светом фонаря под потолком, застыли в полумраке. Трещали цикады, и вечерний воздух, еще теплый от зноя, благоухал скошенной травой.

Напротив сидел Абсалом — рослый старик с окладистой бородой и глубоко посаженными глазами. Он был основателем и главой «Юдоли», и обитатели общины беспрекословно ему подчинялись — Мартин понял это по тому, как быстро они сбежались на собрание в беседку.

Справа от Абсалома, широко расставив ноги, сверлил взглядом Мартина жилистый мужчина сорока лет, напоминавший уголовника: на его пальцах синели татуировки, а бугристый череп покрывали шрамы. Кажется, мужика звали Осмундом, и, как успел заметить Мартин, в общине ему отводилась роль надзирателя, выполнявшего указания Абсалома.

Остальными участниками собрания были две девушки и два парня приблизительно одного возраста с Мартином. Словно нахохлившиеся под дождем воробьи, они с безразличным видом сидели на лавке. Мартин не успел с ними познакомиться и не особо к этому стремился: он не раз встречал таких же погруженных в себя молодых людей на бесчисленных сеансах групповой терапии, которые посещал за последний год.

Год бесплодных попыток завязать. И вот теперь — еще одна.

— Расскажи нам о себе, — попросил Абсалом.

Мартин, скрестив руки на груди, едва сдержал горькую ухмылку. Он так часто повторял свою историю врачам и психологам, что слова превратились в заученную роль.

— Я подсел на «смесь» пять лет назад. Тогда она еще была легальной. — Мартин взглянул на собравшихся, но только Абсалом и Осмунд внимательно его слушали. — Поначалу мне казалось, что я контролирую ситуацию. Курил пару раз в неделю, чтобы расслабиться после работы. Я вкалывал менеджером в одной конторе, и мозги просто кипели от постоянного стресса. Дурь помогала снять напряжение, и я заметить не успел, как полностью на нее подсел. Покурил — наступил приход, а затем охота еще. Я дул целый день: утром, на работе, после нее. Просыпался по ночам, чтобы подкуриться — иначе не мог уснуть. А потом пришло какое-то отупение, мне стало все безразлично. Я потерял работу, друзей, рассорился с родителями. В общем, все как у всех. Думал только о том, как достать дозу. Затем появилась постоянная боль: крутило суставы, мышцы, сердце. Так продолжалось долгое время…

Мартин затих, чтобы перевести дух. Он подбирался к самой неприятной части рассказа, которую всегда хотелось проскочить как можно быстрее. Но Абсалом, словно угадав его намерения, с нажимом спросил:

— Что заставило тебя одуматься?

Мартин нервно сглотнул, заерзал на лавке:

— Однажды произошел переломный момент, и я понял, что пора завязывать. Вначале пытался справиться сам, но каждый раз срывался. Рассказал обо всем родителям. Начались бесконечные детоксикации, клиники, реабилитационные центры. Хватало на пару недель, иногда — на месяц. И снова срыв. А потом отец услышал про «Юдоль» и привез меня сюда.

Мартин вспомнил, каким долгим был путь. Община Абсалома — бывшего врача-нарколога, ударившегося в религию — располагалась в лесной глуши на севере страны. Чтобы добраться до «Юдоли», они шесть часов ехали до Линнбурга, оттуда — еще пятьдесят километров по разбитому шоссе, окруженному заросшими полями и вымершими хуторами, а затем медленно продирались по грунтовке сквозь дремучий лес. Дорога закончилась у заброшенной фермы, где их ждал Абсалом. Отдав отцу телефон (таким было условие вступления в общину), Мартин коротко с ним попрощался и забрался в моторку Абсалома. Лодка старика пересекла реку и остановилась на противоположном берегу, поросшем камышом. Абсалом не торопился: взобравшись на пригорок недалеко от берега, он спрятал прихваченные с собой канистры с бензином в схроне, выкопанном в земле, а затем повел Мартина по тропинке сквозь густые заросли. Багряное солнце опускалось за деревья, когда перед ними выросли покосившиеся домишки заброшенного хутора, в котором бывший врач развернул общину для наркоманов в завязке.

— Теперь ты с нами, — улыбнулся Абсалом, не сводя с Мартина прищуренных глаз. — Добро пожаловать в «Юдоль». Наверняка ты уже наслышан об успехах нашей общины, иначе не оказался бы здесь. Мартин, ты должен усвоить главное: результата невозможно добиться без постоянной работы над собой. Но если у тебя будут опускаться руки, знай, что мы всегда тебя поддержим. Я, староста Осмунд, твои братья и сестры.

Абсалом обвел широкой ладонью парней и девушек, сидевших напротив Мартина, и впервые за время встречи они задержали на нем взгляды. Наркоманы в завязке смотрели на него настороженно и подозрительно, и лишь в глазах худенькой брюнетки в джинсовой куртке Мартин уловил искорку интереса.

— Труд, молитвы и работа над собой — вот основа полного исцеления, — продолжал Абсалом. — Только так ты навсегда избавишься от зависимости.

Мартин заметил, как на губах брюнетки скользнула улыбка, а